АНАСТАСИЯ

«У тебя есть какие-либо неприятные воспоминания? » – спросила меня Настя.

«Конечно, – ответил я. – Наверное, у всех что-то такое, да и есть».

«Нужно заменить эти воспоминания – хорошими, – посоветовала мне Настя. – Просто не вспоминай об этом. А еще лучше – расскажи мне, чтобы забыть. Я их выслушаю, заберу у тебя, и заменю их».

И она заменила.

Собой.

«ДВА ДЖЕНТЛЬМЕНА» (2009).

Мы стояли с Элвисом на углу, возле колледжа, и курили.

Чтобы выглядеть как настоящие джентльмены, в этот день мы надели лучшие пиджаки и брюки, а дополняли картину – хорошо начищенные туфли и повязанные на шею галстуки.

– А вы чего тут? – спросил у нас проходящий мимо сокурсник Николай.

– У нас «спектакля» сегодня, – ответил Элвис.

– Какая такая «спектакля»? – не понял Николай.

– Спектакль по произведениям Эдгара По, – уточнил я.

– А! Это этот… который наркоман и пьяница?

– Просто он далеко не всем «по зубам», – защитил я зарубежного классика.

Элвис вышел вперед и громко произнес:

– ЭДГАР… АЛЛАН… – Перед тем, как произнести фамилию «По», он засунул палец за щеку. – ПО!

Фамилия «По» прозвучала звуком выбитой пробки из бутылки шампанского.

– Это сегодня будет? – решил уточнить Николай. Мы кивнули. – Во сколько?

– К четырем часам подгребай, – попросил Элвис. – Ну, и еще кого-нибудь прихвати на свое усмотрение, чтобы народ был.

Увидев, что Николай немного задумался, я объяснил:

– Нет, зрители так и так будут. Мы еще с утра развесили везде афиши.

– Вторая часть спектакля будет отличаться от первой. Там будут песни и танцы еще, – вставил Элвис.

Николай нахмурился.

– Песни и танцы??? Вы же сказали, что Эдгар По, нет?

– По мотивам, Николай, по мотивам… – разъяснил я.

– А кто будет танцевать и петь? – не унимался Николай.

– А вот придешь, когда, – там и узнаешь все, – шутливо погрозил я пальцем.

– Ладно. Приду, – дал свое согласие Николай.

– Давай, давай, – подбодрили мы.

Нет смысла пересказывать первую часть спектакля. Это были просто рассказы Эдгара По. Из декораций на сцене были лишь: банкетка и небольшая трибуна для выступающих с агитационной речью.

Но надо отметить одну вещь… Над сценой висела веревка. А еще лучше сказать, – «удавка».

Перед началом спектакля все на нее глазели и спрашивали: будет ли это как-то обыграно? Мы не отвечали. И это понятно. Ведь мы были за кулисами.

Ни один джентльмен (ни я, ни Элвис) за время первого отделения спектакля не повесился.

Во втором отделении спектакля декорации сменились. За моей спиной появилась большая ширма, перед ширмой – стул, с которого я, собственно говоря, и вещал. А потом все сценическое пространство превратилось в большое кафе: столы и стулья, бутылки и тарелки, и тому подобное.

Я рассказывал о том, как ездил на Север…

Нет, это не о том, как я ездил в снега или льды… Вовсе нет. Все проще. Речь шла о Севере нашей области и его небольшом городке.

Потом за моей спиной появилась танцовщица. Самого танца я не видел, его могли видеть только зрители.

Я сидел на стуле и смотрел в пол, а танцовщица делала что-то невероятное. Я это чувствовал спиной.

Когда танец закончился, зал – нет, не встал! – а подскочил со своих мест и громко зааплодировал. После чего танцовщица заняла свое место в «кафе».

И снова рассказы о далеком Севере, и о том, как мой герой встретил там женщину. Только теперь я переместился в «кафе».

Моему герою очень захотелось, чтобы кто-нибудь спел. Просто пришел в «кафе» и спел чудесной девушке-танцовщице, что пила коктейль за одним из столиков.

Погас свет. Заработал прожектор. В луче света, прямо из зрительного зала, появился Элвис и начал петь.

Что мог петь Элвис на таком спектакле?

Только Элвиса Пресли, на которого и был похож, и, конечно же, только о любви. И обязательно – акапельно.

Вид его, к тому времени, был растрепан; пиджак расстегнут, галстук ослаблен, и вот еще что – на его левой щеке появился «поцелуйчик».

И вот, Элвис, со следами помады на щеке, уже прошел через зал с микрофоном в руках и поднялся на сцену.

Я отошел в сторону и присел за столик.

Зазвучала музыка. Певец и танцовщица пели и танцевали, пели и танцевали, пели и танцевали…

А я просто смотрел. Ну, и вставлял монологи, когда надо.

Потом мой герой взял финальное слово. Зал встал и зааплодировал. Наша артистическая тройка поклонились. Спектакль закончился.

Самым последним, после спектакля, к нам подошел Николай. Он пожал нам руки и сказал, что ему все понравилось.

Мы с Элвисом уже было хотели пойти по своим делам, как вдруг Николай попросил меня пока не уходить.

Николай немного нахмурил брови и сказал:

– На самом деле тебе можно было просто выйти на пять минут в зал и тупо рассказать со сцены, как ты ездил на Север, и не париться. А то, понимаешь, «спектаклю» он развел аж на целых полтора часа с песнями, танцами и Эдгаром По! Все красиво так обрисовал – любовь, то да се. Как только ты начал рассказывать про Север, то я сразу все понял.

С тем он и ушел.

Эх, Николай, Николай…

***

В тот же вечер, в пригородной электричке, я встретился с Настей.

– Привет, – улыбнулась она, сев напротив меня.

Настя была блондинкой невысокого роста и c объемной грудью; приятная в беседах, юморная в общении.

Некоторые парни-студенты считали ее глуповатой.

Ну, не знаю. Я так точно никогда не считал.

– А ты куда? – спросил я.

– Секрет, – загадочно сказала Настя. – Не скажу.

Я-то, как и всегда, ехал с учебы домой. А вот куда ехала Настя?

Она жила не в мегаполисе, это я знал точно.

– Что у тебя там за история с Севером? – поинтересовалась Настя.

– Ты была на спектакле, да?

– Там половина колледжа была почти что. Полный зал. Или не видел?

– Да видел, конечно.

– Ну.

Настя достала из сумочки вязание. Декоративно-прикладное искусство – это вообще ее тема.

– Да я, собственно, все рассказал уже, – немного замялся я.

Настя посмотрела на меня, что называется, с «прищуром ящера». Перед таким взглядом трудно устоять.

– Прямо-таки и все?..

– Ну, не вот уж… – Пауза. – А мне обязательно это рассказывать?

– Расскажи мне. Я все выслушаю и впитаю. И… помогу.

И она поведала мне о том, что способна забрать мои неприятные воспоминания взамен – на хорошие.

Где-то далеко прогремел гром. На нас шла огромная туча.

Я поддался и рассказал пару эпизодов из своей жизни.

Эпизод с Севером Настя попросила меня оставить на потом.

– Мне можно и в лицах. Мы все равно никуда не торопимся.

«МАНЬЯК» (1998).

– Класс, минуту внимания! – объявила нам (второклассникам) учительница. – Сейчас вам сообщат очень важную информацию, поэтому слушайте очень внимательно.

Перед доской стояли завуч и директор.

– Ребята, возле нашей школы ходит маньяк, – объявила директор.

– И это не шутки. Все очень серьезно, – добавила завуч.

Весь наш класс замер.

– Если к вам, после уроков, вдруг подойдет какой-то незнакомый человек и представится вашим родственником или же что-то предложит, или куда-то позовет… – продолжила директор, – то ни в коем случае – НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ! – не слушайте этого человека и ни на что не соглашайтесь. Это обман.

– Больше всего, это касается тех, кто ходит домой уже самостоятельно без родителей, – предупредила завуч.

– Не ходите домой в одиночку, – попросила нас директор. – Старайтесь держаться группами. Ходите домой с друзьями.

– Поняли? – строго спросила у всего нашего класса учительница.

Мы дружно кивнули головой.

– Санька, привет еще раз.

– Привет, – ответил мне одноклассник Санька, убирая в рюкзак пенал, тетрадь и учебник.

– Ты где был-то так долго? – спросил я.

– Болел.

– Слушай, а пойдем домой вместе, – предложил я.

– Нет, – отказал Санька.

– А че?

– Меня пока мама забирать будет после уроков.

Санька нацепил на спину рюкзак и вышел из класса.

В этот же день, в раздевалке, ко мне подошел одноклассник Виталик.

– Ты че?.. – спросил он меня с загадочным видом. – Ты не знаешь, что ли?

– Чего я не знаю? – не понял я.

– Ты знаешь, где Санька был?

– Болел, он мне сказал.

– Да ни фига он не болел! – выдал мне новость Виталик.

– А что тогда?

– Маньяк его похитил, – полушепотом сказал мне Виталик. – Вот и не было его.

– А-а-а… – начал понимать я. – Так вот почему…

– Угу.

– А как же он…

– Убежал он от него.

– Да?

– Ну, я точно не знаю, но… – стал разъяснять Виталик. – Увез он его куда-то в лес, короче. И вот, пока тот на что-то там отвлекся, Санька и убежал. Вот.

– Ничего себе.

– Ага. Ну, давай. Пока.

– Пока.

«ПОХИТИТЕЛИ» (2005).

В тот зимний вечер я провожал свою девушку домой.

Дойдя до ее дома, мы поцеловались и договорились о следующем свидании.

«До встречи», – сказала она, помахав мне рукой.

«Пока», – помахал я в ответ.

Она зашла в подъезд, и я пошел, уже по привычке, в сторону трамвайной остановки.

Путь к трамваю пролегал по неширокой асфальтовой дороге. Справа от дороги находился гаражный массив, а слева – детский сад с длинным забором.

Ровно на середине пути, я четко и ясно увидел перед собой Джип.

Высокий, широкий и черный, он стоял на дороге боком, абсолютно преграждая мне путь.

В салоне было пусто. Задние двери были распахнуты настежь.

Мои шаги замедлились.

На дороге, помимо меня, было еще трое людей: мужчина и две женщины; все в возрасте от тридцати до сорока лет.

Кто сказал, что такими «темными делами» занимаются только мужчины?

Это не так.

Я бы мог, конечно, пройти между Джипом и забором, либо между гаражами и Джипом. Но у меня бы не получилось. Потому что эта троица преградила мне путь и там.

Удивительно, но эти люди, по внешнему виду, совсем не были похожи на похитителей. Все они были красиво одеты и явно следили за своей внешностью.

Глядя на них, могло сложиться впечатление, что у них просто тройное свидание.

Мужчина стоял возле гаражей (от меня справа), делая вид, что находится там по малой нужде.

Женщина номер один стояла возле забора (от меня слева), делая вид, что разговаривает по телефону.

А вот женщина номер два…

Женщина номер два вообще никак не актерствовала. Она стояла впереди Джипа (от меня по центру), держа руки в карманах. Эта дама смотрела прямо на меня, наблюдая как медленно, но – верно, я к ним приближаюсь, и явно чего-то ждала.

И чем ближе я к ним подходил, тем больше у меня нарастало чувство тревоги и страха.

Мои шаги стали еще медленнее.

Но тут я нашел выход.

Слева (немного не доходя до детсадовского забора), я заметил узенькую тропинку. Куда она меня приведет я не знал. Самое главное – лишь бы не в тупик.

Во мне сработал инстинкт самосохранения, и я свернул влево.

Сначала я шел по тропинке неторопливым шагом, потом мои шаги стали быстрее, и так до тех пор, пока мои ноги не побежали.

***

– И ты – что? – все это носишь в себе? Всегда помнишь об этом?

Наша электричка подъезжала к вокзалу. Через окно уже можно было увидеть моросящий дождь.

– Да нет, – ответил я. – Просто ты попросила меня рассказать, вот я и рассказал. Я мог и другое чего-нибудь вспомнить.

– Это хорошо, что ты мне рассказал. – Настя убрала вязание обратно в сумочку. – Хорошо, что поделился.

Настя достала из сумочки зеркало и немного прихорошилась.

Мы какое-то время помолчали.

За окном послышались раскаты грома. Где-то над городом блеснуло несколько молний.

– Ты знаешь, а я ведь ужасно боюсь грозы. – Настя положила руку мне на колено. – Ты ведь не оставишь меня?

–???

Настя внимательно на меня посмотрела и, убирая руку с коленки, серьезно спросила:

– Поможешь?

– Ты же куда-то ехала…

– А я передумала. Не поеду никуда. Завтра поеду. Поехали к тебе. Пустишь?

Мы успели до ливня.

Как только дошли до моего дома, как тут же пошел сильный дождь. Будто тучи специально выжидали, прежде чем пролиться бурным потоком.

– Ты уже спать? – спросил я у Насти, когда вернулся в комнату с кухни.

Настя уже разделась и легла под одеяло на соседнем диване. Джинсы и кофта были аккуратно сложены на стуле; бюстгальтер висел на спинке дивана.

Из одежды на себе она оставила лишь нижнее белье.

– Ты ведь не будешь ко мне приставать? – спросила она меня немного загадочно.

Настя перелегла со спины на бок, немного приспустив с себя одеяло, и внимательно на меня посмотрела.

– Приставать?..

Настя была достойна приставаний.

Но мог ли я посметь?

Настя налегла на меня сверху и выпрямилась.

– Скажи мое имя… скажи мое имя… скажи мое имя… – страстно просила Настя.

За окном засверкала молния. Тени от капель дождя на стекле отражались на ее теле.

Она прижала меня к своим грудям, откинулась телом назад и крикнула прямо в потолок:

– АНА-А-АСТА-А-АСИ-И-ИЯ!

Потом она поцеловала меня в губы и развернулась лицом к окну.

Настя оперлась руками о спинку дивана и пригласила меня закончить начатое.

Теперь тени от капель дождя отражались на ее спине.

Когда мы закончили, то оба повалились на бок.

А дождь все продолжал и продолжал барабанить по карнизу моего окна.

– А, кстати, что за история с Севером? – напомнила мне Настя. – Так и не расскажешь?

Я было может и не хотел бы, но ее «прищур ящера» меня добил.

«СЕВЕР» (2008).

Маленькая пьеса в одном действии без музыки и без света.

ПРАЗДНИЧНЫЙ КОНЦЕРТ.

(сцена в Северном Дворце Культуры)

Весна. Эл смотрит концерт не из зала. Он сидит высоко-высоко

в маленькой комнатке киномеханика и наблюдает за концертом

в маленькое окошечко для показа фильмов.

Объявляют очередной номер. На сцену выходит Марина.

Звучит фонограмма песни из знаменитого советского фильма.

МАРИНА (поет).

Не отрекаются, любя.

Ведь жизнь кончается не завтра.

Я перестану ждать тебя,

А ты придешь совсем внезапно…

***

После «события» участники концерта собрались на крыльце

Северного Дворца Культуры.

ГАРМОНИСТ (Марине). Ох, как ты хорошо пела! Я прямо заслушался! Честно. И зачем ты пошла на театральное, если так хорошо поешь? Ну, красота просто неописуемая!

МАРИНА (Гармонисту). Спасибо.

ГАРМОНИСТ. Отлично просто! Я… весь проникся прямо.

ЭЛ (Гармонисту). Может, хватит уже, а?

ГАРМОНИСТ (делает вид, что не понимает). Чего – хватит?

ЭЛ. А вот этого всего (делает жест на Марину) хватит.

ГАРМОНИСТ. А что я? Красивая девушка, я в восхищении…

ЭЛ. Ты знаешь, о чем я говорю. Мы не первый год уже знакомы.

ГАРМОНИСТ. Да я что? Я просто выражаю свое восхищение.

ЭЛ (не до конца осознавая, что сейчас произнесет). Она тебе все равно не даст.

МАРИНА (услышав). Что?

ЭЛ. Я… не...

МАРИНА (Элу). Иди отсюда!

ЭЛ. Марин, ты же знаешь, что я не могу.

ГАРМОНИСТ. Ну, зачем ты так, Эл?

МАРИНА (Элу). Иди, говорю!

ЭЛ (не сразу, Марине). Так ведь же «не отрекаются, любя». Разве нет?

ГАРМОНИСТ (Элу). Зачем ты девушку-то так обидел? Зачем ты так с ней?

МАРИНА (отходя). Я ухожу.

ГАРМОНИСТ (в след уходящей Марине). Ну. Ушла. (Элу). Ты чего сказал-то вообще?

ЭЛ. Я не хотел. (Пауза). Это все из-за тебя.

ГАРМОНИСТ. Я-то тут при чем?

ЭЛ. При том.

ГАРМОНИСТ. Такая девушка!

ЭЛ. Без тебя знаю.

ГАРМОНИСТ. Я что-то не пойму…

ЭЛ. Если я буду рассказывать, то это надолго.

ГАРМОНИСТ. А-а-а. Но ты все равно не прав.

ЭЛ (в сторону). И без тебя знаю.

***

– Все эти маньяки, все эти похитители человеческих тел, и прочее – просто забудь об этом, – посоветовала мне Настя.

– Да я уже и забыл.

Настя затмила все мое сознание.

– Да и Север… – твердо сказала Настя. – Просто выкинь это из головы, вот и все.

– Хорошо.

Я проснулся… один.

Насти нигде не было.

Но я вспомнил. Вспомнил, что…

Дождь закончился где-то в пять утра. И как только первые солнечные лучи попали ко мне в комнату, тело Насти стало растворяться.

– Сделай, как я тебя попросила.

То были ее последние слова, обращенные ко мне.

Она взяла меня за руку.

– Я все впитала, и все забрала. Теперь мне надо отдохнуть.

Я не успел сказать и слова, как Настя исчезла.

Исчезла из моей комнаты.

Исчезла из моей постели.

Исчезла навсегда, оставив меня наедине со своими мыслями и будущей жизнью.