Франсин Риверс 21 страница

—Это было до или после того, как она повела тебя в клинику?

Дина сжала губы.

—До того, — тихо ответила она.

«О Иисус! Неудивительно, что Дина чувствовала, что ее предали. Что сказать ей, Господь? Как же мы сами запутываем свою жизнь! »

—Мне так тяжело было слушать, когда она меня уговаривала — особенно после всего, что мама говорила по поводу абортов, — продолжала Дина, — но я думаю, она пошла на это, чтобы отцу было легче. Он был убежден, что это единственный выход из ситуации. Да и я действовала не лучшим образом. Но я просто не могла разобраться в своих чувствах, не понимала, что мне делать! Я согласилась пойти с ней, но потом сбежала из клиники.

—Слава Богу!

—Да, слава Богу, — тихо согласилась Дина, кладя руку на живот. Она долго стояла молча, с закрытыми глазами. — Скажи, что мне делать, Джо? Скажи, как им помочь?

—Люби их!

—Я люблю их, но надо и действия какие-то предпринимать!

—Если ты вмешаешься, ты можешь оказаться на пути у Бога.

—А если они решат развестись?

—А может, и нет.

—А если да?!

—Они всегда могут передумать, — он вытер слезу с ее щеки. — Ты придумываешь проблемы, Дина. Беспокоишься о том, что только может произойти. Заботься о сегодняшнем дне!

—Но ведь так тяжело видеть, как они мучают друг друга!

—Эмоции — страшная сила, но они переменчивы, как ветер. Вот почему Господь призывает нас обновлять свой разум. Нельзя принимать решения, основываясь на чувствах. Твои родители знают Господа. Судя по тому, что ты о них рассказывала, они уже много лет в слове Божьем. Они, наконец, вспомнят об этом. Если сами не вспомнят, то Бог об этом позаботится!

—Я бы хотела избавить их от лишней боли!

—Боль бывает полезной — иногда она спасает от огня! — Он взял Дину за руку. — Пошли, давай немного прогуляемся!

За углом начиналась крытая галерея: в ряд выстроились лотки, заваленные дарами моря. На горках колотого льда пристроились красные вареные крабы. В витринах-холодильниках красовались красно-белые картонные тарелки с креветками. Упакованные в полиэтилен французские булки выстроились стройными рядами на полках.

На Дину с размаху налетел какой-то мужчина, в руках он держал круглый хлеб без сердцевины, наполненный густым супом из моллюсков. Он извинился и побежал дальше. Джо пошел впереди девушки, чтобы оградить ее от таких столкновений.

—Как вкусно пахнет!

— Я веду тебя в шикарный ресторан, а тебе захотелось кусок хлеба с супом в нем!

—Нам придется целый час ждать, пока освободится столик, и еще полчаса — пока подадут ужин, Джо!

Джо оглянулся, на лице — широкая улыбка.

—Хочешь сказать, что проголодалась?

Дина улыбнулась в ответ.

—Просто умираю от голода!

Джо купил им обоим по круглой булке, полной густого супа из моллюсков. Он ворчливо пожелал Дине приятного аппетита, но с удовольствием наблюдал, как она смакует каждый кусочек.

Солнце зашло, бриз стал прохладным. К тому времени, когда они вернулись на площадь Джирарделли, на небе появились звезды. Джо не торопился везти Дину домой, да и она, кажется, не спешила возвращаться. Они болтали обо всем на свете — кроме ребенка и планов Дины.

В маленьком дворике играл струнный оркестр. Они сели за круглый столик возле кирпичной стены. Джо заказал эспрессо, а Дина — кофе без кофеина и кусок немецкого шоколадного торта. Джо облокотился об стол и наблюдал за девушкой. Казалось, у Дины была своя теория о том, как надо есть десерт, — она ела торт маленькими кусочками, смакуя каждый из них. При таких темпах они засидятся здесь надолго... Джо ухмыльнулся.

—Никогда не видел, чтобы кто-нибудь так наслаждался куском торта.

Дина наколола на вилку кусок побольше и протянула ему.

—Вкус просто небесный!

Джо позволил себя покормить, слегка приподнял брови и одобрительно замычал. Дина со смехом подвинула к нему тарелку.

—Доедай, я больше не могу. — Она забавлялась, глядя, как он поглощает торт.

Съев несколько кусочков, Джо втянул щеки, потом быстро запил торт черным кофе.

—Слишком сладко, — сказал он.

Дина поймала себя на том, что изучает Джо, пока его внимание отвлеклось на музыкантов. Странно, как обманчива может быть внешность человека! Этот, на самом деле, такой добрый и заботливый мужчина был похож на уличного хулигана — с этой копной длинных темных волос, падавших на воротник куртки. Теперь ему не надо было подчиняться правилам колледжа и коротко стричься. Мочка уха у Джо была проколота, на руке — татуировка креста с бриллиантом. Как-то раз она спросила об этом Джо; он объяснил ей, что бриллиант — знак того, что парень участвовал в ограблении. Позже, когда Джо только стал христианином, поверх бриллианта он вытатуировал крест.

Дина видела, как девушки обращают внимание на Джо. Он был по-своему красив. Раньше она как-то не думала об этом — может быть потому, что была слишком занята Этаном. Эти двое мужчин отличались друг от друга, как небо и земля!

—Тебя интересует кто-нибудь в Беркли, Джо?

Джо посмотрел на нее. В выражении ее лица он не заметил ничего необычного — простое любопытство.

—Меня интересуют многие люди...

—Я имею в виду девушек.

—Я смотрю на них, но дальше этого дело не идет.

—Тебе нравятся рыженькие, не так ли? — спросила она, вспомнив медсестричку, с которой он встречался в КНЖ.

—Мне нравятся блондинки, — сказал он, глядя на ее волосы.

Дина рассмеялась, не воспринимая всерьез этот намек.

—Ага, и брюнетки также! Ты так и увивался вокруг Кэрол.

—Я не увивался. Я просто... В общем, это не имеет значения.

—А ты ей очень нравился!

Джо усмехнулся.

—Ей нравились многие парни.

В ответ Дина нахмурилась и посмотрела ему в глаза.

—Не беспокойся, — сказал он, уловив намек. — В этом отношении я не согрешил. Хотя, конечно, с другими грехами проблем у меня хватает.

—И с какими же?

Джо колебался.

—Зависть, — наконец ответил он. И, не желая задерживаться на этом, быстро добавил: — И гнев. Вот с этим действительно проблемы. Я довольно часто мечтал о том, что сделаю, когда достану того парня, который тебя изнасиловал.

Дина опустила глаза.

—Точно так же говорил и Этан...

Джо не стал спорить. Этан действительно произвел много шума. В конце концов, все перевернул с ног на голову. Его гнев излился на голову Дины, когда та «не проявила покорности» и не согласилась на аборт. «Боже, как же люди умудряются так путаться в собственных мыслях? »

—А кому ты завидовал, Джо?

Он понял, что Дина очень внимательно слушает и анализирует его ответы. Теперь Джо решил осторожнее подбирать слова.

—Многим людям — до того, как я стал христианином. А после — только одному.

—Кому?

Джо смотрел на нее, но не отвечал.

Дина внимательно взглянула на него, пытаясь понять. Его темные глаза разглядывали ее так пристально, что у Дины покраснели щеки.

—Джо?

«Господь, — подумал он, — а что, если я скажу ей правду? Что, если оставить эту беспечную болтовню и заговорить о главном? » Взвесив все «за» и «против», он скорчил гримасу.

—Может, когда-нибудь я тебе скажу. «Признайся, наконец, Джо, — ты просто трус! »

Музыканты стали расходиться.

Джо взглянул на часы, и у него сердце ушло в пятки!

—Пора тебя отвезти домой. Ты сказала маме, что не задержишься, а уже полночь.

Когда они спускались по ступенькам в гараж, Джо снова взял ее за руку. Он не отпускал ее, пока не открыл дверь машины. Потом вывел машину из гаража и поехал вверх по холму. Дина сидела, откинув голову на спинку.

—Спасибо за чудесный вечер, Джо!

—Тебе спасибо!

В машине воцарилась уютная тишина; они проехали через город, свернули на юг, на Девятнадцатую авеню.

—Знаешь что, Джо? Оказывается, ты мой лучший друг! — Он ничего не ответил. Дина покраснела, думая, что смутила его.

—Ничего, что я это сказала? Хочу сказать... я не пытаюсь как-то изменить наши отношения.

—Ты лучше их не разрушай, — сказал он резко.

Ни один из них не произнес ни слова, пока они ехали по Океанской авеню.

Джо остановился перед домом Дины и выключил двигатель. Когда он слегка повернулся, чтобы взглянуть на девушку, его сердце бешено колотилось: он заметил, как Дина напряжена. Чего она боится? Думает, что он полезет целоваться?

—Ты всегда был рядом, когда я в тебе нуждалась, Джо, — сказала девушка, не глядя на него.

—Для этого и существуют друзья.

Ее глаза наполнились слезами, горло сжалось. Дина прижалась головой к спинке сиденья, пытаясь расслабиться.

—Я не знаю, что со мной происходит. Эти эмоции просто не дают мне продохнуть.

Джо погладил ее по щеке.

—По-моему, для этого есть уважительная причина!

Дина повернулась, посмотрела на него.

—Мы поговорили обо всем сегодня вечером — обо всем, кроме ребенка.

—Я подумал, что ты заговоришь о ней, когда будешь готова.

Дина улыбнулась, глаза засияли.

—О ней?

—Или о нем.

—О ней, — промурлыкала Дина, наклонив голову и разглядывая свой живот. Нежно погладила его руками. — Маленькая девочка, — восхищенно сказала она.

—Или мальчик.

Ее руки ощупывали еще не рожденного ребенка. Джо заметил, что Дина нахмурилась. Он ждал, что она, наконец, заговорит отом, что ее беспокоит.

—Что ты думаешь об усыновлении, Джо?

—Важно не то, что я думаю, а то, что думаешь ты.

—Я хочу знать твое мнение!

Джо думал о том, как она сможет жить, отдав кому-то ребенка. Всего два месяца назад Дина не хотела даже признавать сам факт его существования. Теперь же она ценила жизнь, которая росла внутри ее. Это было видно по тому, как она гладит свой живот, по выражению ее лица, когда она говорит о ребенке.

—Это благородно — отдать ребенка приемным родителям, но не менее благородная задача — вырастить ребенка самому. Дина удивленно взглянула на него.

—Я не вижу, как это можно сделать. Я имею в виду, мне не на что жить самой, а с ребенком будет еще труднее! Я даже не знаю, с чего начать. Куда бы я ни посмотрела, не вижу выхода... — Ее губы дрожали. — В этой ситуации нет безболезненного выхода, правда? — Она сжала губы. — Я не говорю о физической боли, но у меня такое чувство, как будто из груди вырывают сердце!

Джо переживал то же самое.

—У Господа есть для тебя план. И это план не разрушения, а созидания!

— Я понимаю это разумом, но не вижу, куда все это ведет. В Мендосино я снова чувствовала, что Господь так близок! — Она тихо вздохнула. — В тот день, когда ты меня нашел, я молилась, и Господь снова открыл мне дверь. Япережила такой мир! Я знала, что все будет прекрасно, что этот ребенок принадлежит Господу. А потом я вернулась домой...

—Неужели все так плохо?

Дина помолчала, обдумывая ответ.

—Ну, наверное, не так уж и плохо. Наверное, мама с папой сейчас, наконец, разбираются с проблемами, которыми должны были заняться давным-давно. Я не знаю... Теперь не это меня волнует, Джо, а я сама. Это я не могу принять окончательного решения. — На мгновение она закрыла глаза. — А времени осталось совсем немного.

Джо мог точно назвать ей день, когда родится ребенок. Он знал, как мало осталось времени для решения.

—Я знаю, что лучше будет отдать ребенка, Джо. Но не знаю, смогу ли я это сделать.

—Тогда не делай.

Дина подняла глаза, полные слез.

—Но как же, Джо? Как я смогу вырастить малыша? Я не могу вечно полагаться на своих родителей, зависеть от их финансовой и моральной поддержки! Я должна найти работу, должна сама встать на ноги. И тогда мне надо будет найти кого-то, кто заботился бы о ребенке. Я не могу просить свою мать, чтобы она отказалась от всего и растила бы его. А отец... он так настаивал, чтобы я сделала аборт. Не могу представить, чтобы он обрадовался, когда узнает, что я оставлю ребенка.

—А ты спрашивала его об этом?

Дина отвернулась.

—Нет, но он все очень ясно дал понять.

Джо слышал в ее словах горечь и растерянность.

—Ну, знаешь, не только ведь женщины меняют свои решения, Дина. — Разве он сам когда-то не передумал?

—Все так быстро меняется! Может, и он изменил свое решение. Я не знаю... Я... Ух...

Она почувствовала, как ребенок внутри резко повернулся.

—В чем дело? — Джо охватила паника, когда он взглянул на ее лицо. Неужели начались схватки?!

—Все в порядке, — сказала Дина и улыбнулась. Потом взяла руку Джо и положила па свой живот.

Он почувствовал движение.

—О, Господь, — сказал он в восхищении. — А это больно?

—Да нет, что ты. — Она положила обе ладони на его руку; ребенок брыкался и растягивал живот. Тихо рассмеявшись, Дина еще больше откинулась назад. Она чувствовала, как давит на ребра. — Ей уже там не хватает места!

Джо наклонился ближе. Он действительно нащупал маленькую ножку — или это его воображение? Сердце колотилось. Он осторожно провел рукой, восхищаясь происходящим. Джо в этот момент, насколько это было возможно, чувствовал себя частью того чуда, которое происходит с Диной!

—Ты, наверное, сама не понимаешь, какая ты счастливая! — сказал он, не думая об обстоятельствах, при которых был зачат ребенок. Тут же вспомнил об этом, взглянул на Дину, смущенный собственной бестактностью.

Но она тоже была увлечена.

—Ведь это правда чудо?!

Глядя в ее сияющие глаза, Джо чуть-чуть подался вперед и едва не сделал то, о чем мечтал с того самого момента, когда в первый раз увидел Дину Кэрри. Спохватившись, отпрянул от девушки.

—Кажется, пора идти в дом.

Он проводил ее до двери. Взял у нее ключ, отпер замок и распахнул дверь.

—Позвоню тебе через пару дней. — Повернулся и спустился по ступенькам.

—Джо?

Он оглянулся; сердце Дины сжалось, когда она увидела отрешенное выражение на его лице. Его мысли были уже где-то далеко...

«Господи, что бы стало со мной, если бы Ты не послал этого человека, чтобы спасти меня от гибели — и не однажды, а бессчетное число раз? »

Она снова спустилась на пару ступеней, положила руки на плечи Джо, наклонилась к нему и поцеловала в щеку.

—Спасибо тебе!

Она видела, как Джо удивлен. Он всматривался в ее глаза; Дину удивило смутное выражение печали, которое появилось на его лице перед тем, как он отвернулся.

Она чем-то сильно его обидела, но чем — Дина понять не могла...

* * *

Эви услышала, как открылась входная дверь, — она знала, что это вернулась Дина. «Ну вот, начинается, Господь! Дай мне Твои слова! Я не хочу, чтобы это известие причинило ей еще больше горя».

Дина вошла в гостиную, Эви ей улыбнулась. Заметила, что девочка чем-то обеспокоена.

—У тебя все в порядке?

—Я не знаю. — Дина сбросила маленькую сумочку на длинном ремешке на стол и уселась. — Мне кажется, что я чем-то задела Джо.

—Каким образом?

—Да не знаю! — Дина уставилась в телевизор. — Должно быть, передают что-то интересное, если ты не спишь так поздно, бабушка?!

—Да я и внимания не обращаю, что там показывают. — Эви нажала кнопку на пульте, и экран потемнел. — Просто убиваю время... Я ждала тебя, хотела с тобой поговорить.

—Это имеет отношение к тому, что вы обсуждали с мамой днем?

—Да.

—И с папой?

— С папой я говорила чуть позже. — Эви видела, что Дина уже беспокоится; ей это было неприятно. Приносить плохие новости всегда нелегко. — У меня рак, дорогая. — Она заметила, как известие шокировало Дину: лицо девушки побледнело, глаза наполнились слезами. «Только не это! » — Ну-ну, не начинай реветь, а то я тоже разревусь! Мы с твоей мамой уже порядком поплакали!

—А что за рак?

—Рак груди, но он уже разросся.

—Ох, бабушка, — сдавленным голосом сказала Дина. — И насколько?

Эви смотрела на внучку; она сомневалась, стоит ли вдаваться в детали.

—Опухоль разрослась достаточно, чтобы предвидеть близкий конец. Шесть месяцев, может быть, год. С Божьей помощью—чуть больше...

Дина встала и подошла к ней. Опустилась на ковер, положила голову на колени бабушке.

—Я так тебя люблю, — сказала она. — Почему жизнь так несправедлива?

Эви гладила ее по полосам.

—Я и сама задавала этот вопрос много раз. Почему, например, именно ты должна была оказаться поздно ночью в этом парке? Почему у меня рак? Ответ всегда один: а почему нет?

—Я рада, что ты будешь с нами.

—В пятницу я возвращаюсь домой.

Дина подняла голову.

—Но как же...

—У меня есть машина, и я умею водить.

—Но ты ведь должна принять химиотерапию, или облучение, или еще что-нибудь...

—Если бы мне было тридцать лет и надо было бы растить детей, я бы стала с этим бороться. Но мне уже семьдесят восемь, дорогуша. Я устала, я прошла свой путь. И хочу быть у себя дома, а не среди незнакомых людей в какой-то больнице.

—Ты не должна сдаваться, бабушка!

—А я и не сдаюсь! Принимаю лекарства, выполняю предписания врача. Обширная химиотерапия — не вариант, это не имеет смысла. Зачем такой старой женщине, как я, лежать пластом неделями, пытаясь продлить жизнь на один— два года?

—Но ведь, если ты этого не сделаешь, станет хуже?

—Хуже станет в любом случае, сердце мое. — Эви нежно коснулась ее щеки. — Это судьба всякой плоти. Я не могу жить вечно, ты же знаешь. — Эви спокойно улыбнулась. — Во всяком случае, на земле.

Дина снова уткнулась бабушке в колени и зарыдала.

—Ты будешь так далеко от нас!

Глаза Эви наполнились слезами.

—Вот поэтому я хочу, чтобы ты поехала со мной. Мне нужно, чтобы кто-нибудь был рядом все эти месяцы, чтобы помогать мне, пока рак будет делать свое дело. Я бы хотела, чтобы это был человек, которого я люблю и который любит меня.

—Ты просишь меня, чтобы я смотрела, как ты умираешь?

—Нет, я прошу тебя жить вместе со мной. Для меня эти несколько месяцев очень ценны. И я собираюсь прожить их насыщенно и использовать это время насколько возможно лучше. — Она положила руку на голову внучки. — Над тобой всегда была рука Господа, Дина, — с самого момента твоего зачатия и даже раньше. Я верю, что Его рука во всем том, что происходит с нами сейчас.

Эви похлопала Дину по плечу.

—Посмотри на меня, дорогая! — Дина подняла голову, Эви вытерла слезы с ее глаз. — Я знаю, что в течение нескольких недель тебе надо принять важные решения. — Ханна уже успела рассказать ей, что договорилась с агентством по усыновлению. Она не могла представить себе, насколько это все будет трудно. — Когда все закончится, тебе надо будет отсюда уйти. Тебе надо будет чем-нибудь заняться, чтобы каждую минуту не вспоминать о том, что произошло. — Эви потрепала Дину по щеке.

—Хочу, чтобы ты знала, что у тебяесть дом вОрегоне. У тебя там будет, чем себя занять, — у тебя там будет работа. У тебя будет время залечить свои раны и подумать о том, что делать со своей жизнью. И у тебя будет доход — так что когда ты примешь решение, ты будешь независима. Я буду платить тебе, как платят постоянной сиделке.

Дина покачала головой.

—Я не возьму никаких денег, бабушка!

—Нет, возьмешь! Это одно из условий договора. И не спорь со старшими, Дина! Бог благ, и Он заботится о тех, кто любит Его. А ты любишь Его с тех самых пор, как научилась ходить и говорить. — Эви дрожащей рукой нежно погладила шелковые локоны светлых волос. —Позволь Ему позаботиться о тебе!

* * *

Прошло несколько недель после того, как бабушка уехала домой. Дина прогуливалась вдоль Океанской авеню. Ей надо было уйти из дома, подальше от этой обстановки, подальше от постоянного напряжения между отцом и матерью. Они больше не говорили друг другу грубостей, но и нежных слов слышно не было. Ханна с Дугласом при встрече осторожно обходили друг друга, как будто случайное прикосновение могло высечь искру, которая воспламенит войну и уничтожит все вокруг!

«Господи, почему люди прячутся в своих крепостях? Почему они обстреливают друг друга из всех орудий, вместо того, чтобы мирно сесть за стол и высказать все, что накопилось в сердце? Они любят друг друга — и пытаются уничтожить друг друга, каждым своим дыханием! »

Этим утром было прохладно. Лучи солнца пробивались сквозь легкий туман. Погода в Сан-Франциско за последние годы изменилась к лучшему. Глобальное потепление...

Прогуливаясь, Дина думала о ребенке, взвешивала возможные варианты и пыталась понять свои чувства. Все вокруг уже решили, что она отдаст ребенка на усыновление. И правда, она уже говорила с адвокатом, который занимается такими вопросами. Вера Адамс, казалось, сочувствовала ее ситуации. В течение недели она нашла несколько семей, готовых принять малыша. Дина уже получила несколько писем и альбомы с семенными фотографиями от двух из них; каждая семья пыталась убедить ее, что обеспечит своего нового члена всем необходимым.

Ребенок шевельнулся, с болью в сердце она положила руки на живот. К глазам подступили слезы. Но ведь это не должно ее трогать! Этого ребенка ей навязали против ее воли! Почему же она так переживает?

«О, Господь! Как долго мне еще бороться со своими мыслями и носить эту печаль в сердце?! »

До нее донесся запах моря: она поняла, как далеко ушла от дома. Мать будет беспокоиться!

На обратном пути Дина подумала о Джо. Как бы ей хотелось сейчас снова с ним поговорить, он всегда так разумно отвечал на все вопросы! Но Джо не звонил уже шесть дней. Все еще обижен на нее или просто чем-то занят? Интересно, что он делает сейчас? Наверное, проводит библейский урок в студенческом клубе. А может, работает? Семестр закончился, так что у него много свободного времени. А может, нашел себе работу на полный день...

Скучая по общению с ним, Дина чуть было не позвонила ему прошлым вечером, но в последний момент передумала. Джо добрый, у него мягкое сердце. Он уже доказал, что верный друг. И Дине пришлось напомнить себе, что существуют рамки того, о чем можно просить во имя дружбы. У Джо была собственная жизнь, а Дина и без того слишком часто в нее вмешивалась... Непривычная боль схватила живот. Дина остановилась, обеспокоенная. Боль отличалась от ложных схваток, которые она довольно часто испытывала в последние две недели. Судорога все усиливалась, и Дина застонала.

«Вот оно! О, Боже, вот оно! Но ведь рано! Я не готова! » Да и до дома идти больше мили!

«Успокойся! Ради Бога! » Она же не думает, что ребенок упадет прямо на тротуар! Вряд ли. Дина хихикнула, вспомнив репликиинструктора в школе для беременных.

Девушка глубоко вздохнула и продолжала медленно идти. Через какое-то время выдохнула. Странно, но теперь она чувствовала себя спокойной. Наконец, ожидание позади. Готова ты или нет — это начинается! Через десять минут схватки начались снова. На этот раз Дина остановилась, притворившись, что с интересом рассматривает деревья в саду. Тяжело дыша, посмотрела на часы. Мать ей говорила, что это похоже на боль при месячных. Не совсем. Зачем же она так далеко ушла? Пока она дошла до дома, ее схватывало четыре раза. Дине было жарко, она была вся в поту.

—Мама!

Нет ответа.

—Мамочка!

На кухонной стойке лежала записка. Борясь с новым приступом, Дина дрожащей рукой взяла бумажку и прочла: «Ушла в магазин. Вернусь через два часа. Целую, мама».

Дина набрала номер и попросила доктора Уайатта.

—Он сегодня оперирует, Дина, — ответила ей медсестра. — Не думаю, что вернется раньше двух часов.

—У меня роды начались, — сказала Дина, бросая взгляд на кухонные часы. — Схватки через каждые семь минут.

—Я предупрежу в госпитале, что вы едете.

Едете? Как она туда доберется? Ей придется ловить такси — а деньги? О, Господь! У нее не было ни цента. Набрала номер Джо, но после третьего гудка бросила трубку. Почему всякий раз, когда наступает критический момент, она вспоминает Джо? Что она ему скажет? Бросай все, приезжай сюда и вези меня в больницу?! Ему добираться сюда целый час и, кроме того, у него своя жизнь... Ей пора становиться самостоятельной!

Дина стонала и ходила взад-вперед по кухне. Ей нужно в душ! Ей нужно собирать вещи! Нет, ей нужно успокоиться! Когда она смывала шампунь с волос, зазвонил переносной телефон на туалетном столике. К тому времени, когда она закончила мыть голову, звонки прекратились. Дина завернула кран, отодвинула стеклянную дверь; потянулась за пляжным полотенцем с ярким тропическим рисунком — обычного банного полотенца ей уже не хватало.

Телефон зазвонил снова. Дина схватила трубку и нажала кнопку приема.

—Алло?

—Ты мне звонила?

«Джо! Спасибо Тебе, Иисус! Спасибо Тебе! Спасибо Тебе! »

—Всего три звонка — и ты кладешь трубку. Что случилось?

—Хотела поговорить с тобой, а потом передумала.

—Передумала?!

—Не злись! Просто решила, что не стоит тебя дергать из-за каждой мелочи.

—Я разве когда-нибудь жаловался?!

—Нет, но... — Дина вздохнула.

—А пару минут назад почему не взяла трубку?

—Ябыла мокрая.

О, Боже, опять начинается!

—Мокрая?

—В душе, — сдавленно сказала Дина.

Последовала пауза.

—Ну, и что за мелочи?

Дина рассмеялась.

—Да так, ничего особенного. — Схватывало все чаще и сильнее.

—Тебе что, трудно дышать?

—Подожди минутку, Джо! — Она закрыла ладонью микрофон и сосредоточилась на своем дыхании. «О, Господь! О, Господь! О, Господь!.. »

—Дина! — Она услышала в трубке короткое ругательство, потом раздался удар.

Дина, задержав дыхание, ходила взад-вперед по ванной комнате. Через какое-то время выдохнула и подняла трубку.

—Прости, Джо.

—У тебя ведь схватки! Тогда что ты делаешь дома?!

—Успокойся, Джо... — Дина хихикнула. Она не могла успокоиться и расхохоталась — представила себя со стороны, как она бродит по ванной, замотанная в цветастое пляжное полотенце.

—Прекрати смеяться и дуй в больницу!

—Хорошо. Как только мама вернется из магазина.

—Из магазина? Чего это она вдруг отправилась в магазин?

—Наверное, продукты купить. — Дина опять расхохоталась. Она не могла остановиться. А может быть, мама сейчас покупает ребенку подгузники и пинетки? Очень кстати. Самое время!

—Значит, она еще не знает?!

Дина опять хихикнула.

—Не-а.

Джо снова выругался и бросил трубку.

—Джо? — Дина уставилась на трубку, потом быстро набрала его номер. Она поняла, что парень уже несется к ней.

—Ради Бога! — Раз... Два... Три... Четыре... — Возьми трубку! Возьми же трубку!

—Держись, я уже еду!

—Я не ребенок, Джо!

—Ты — нет, но скоро он у тебя будет! — Снова бросил трубку.

Во второй раз Джо уже не ответил. Расстроенная, Дина держала телефон двумя руками, трясла его, что-то бормоча сквозь зубы. Потом оделась, собрала вещи и спустила сумку вниз.

Задняя дверь, ведущая из гаража, распахнулась; вошла мать, неся целую кучу пакетов.

Ханна улыбалась.

—Привет, дорогая. Хорошо прогулялась? — Тут она заметила дорожную сумку на полу и остановилась. Перевела взгляд с сумки на лицо дочери и замерла. — Ох! — Бросилась в кухню, швырнула пакеты на стойку. — Сейчас принесу из машины еще два пакета, и быстро поедем, — сказала она, бросаясь к машине.

—Как давно началось? — крикнула она уже из гаража.

—Уже четыре часа.

—Четыре часа? О, Господи! И как часто?

—Каждые пять минут.

—Господи... Господи... Господи... — причитала Ханна, пробегая мимо дочери в кухню. Какая-то коробка выскользнула у нее из рук, по полу разлились разбитые яйца. — Чтоб вас разорвало!!!

—Я должна оставить записку на двери для Джо, — сказала Дина. — Он уже едет. Если только его не остановила полиция за превышение скорости...

—А папе ты звонила?

Дина покраснела. Откровенно говоря, такая мысль ей даже не пришла в голову.

—Сейчас позвоню.

—Ладно, ничего. Я сама позвоню позже. — Ханна подобрала мокрый пакет и швырнула его в раковину. — Вот так! Давай мне записку для Джо, сама иди в машину.

Дина смотрела, как мать носится взад-вперед, все больше нервничая. В минуты стресса она всегда очень много двигалась.

—Может быть, я поведу?

—Очень смешно! Да ты за руль не влезешь!

В госпитале Дину уже ждали с коляской и готовыми документами. Пока ее везли по коридору, сестра из приемного отделения задавала вопросы и заполняла форму. Что в последний раз ели и пили? Когда начались схватки? Частота и характер схваток? Кровотечения? Инфекционные заболевания?

Наконец, ее привезли в комнату. Переодели в больничную робу, измерили все жизненные показатели, проверили глаза, уши, горло, лимфатические узлы и грудь.

—Дело двигается, — сказала медсестра, глядя на часы во время следующих схваток.

В комнату вошел улыбающийся доктор Уайатт.

—Вот и настало время, — сказал он, подходя к кровати. По лицу Дины понял, что как раз сейчас ее прихватило. Взглянул на сестру.

—Каждые четыре минуты. Длительность минута. Типичная картина...

Он кивнул. Когда Дина расслабилась, он наклонился и приложил к ее животу стетоскоп, внимательно прислушался.

—Сердцебиение плода сильное и частое, — сказал с улыбкой. Ханна подвинулась ближе, встала на страже у другого края кровати, пока врач ощупывал живот и определял положение плода. Головка ребенка была в отличном положении для нормальных родов. Врач сказал сестре, чтобы та сделала необходимые инъекции.

⇐ Предыдущая 13 14 15 16 17 18 19 202122 Следующая ⇒