Рождение Кухулина

" В стародавние времена королем Улада был Конхобар, сын Несс, и жил он во дворце в Эмайн Маха. А вот как он стал королем.

Он был еще совсем мал годами, когда умер его отец и Фергус, сын Ройга, который был королем Улада, пожелал взять в жены его мать.

Во всей Ирландии не было никого тише и добрее юной Несс, но со временем она познала от людей много зла и сама принялась платить им злом и предательством, поэтому она решила отобрать у Фергуса королевство и отдать его своему сыну.

Она сказала Фергусу:

— Ты должен мне брачную долю. Пусть Конхобар один год владеет твоим королевством, чтобы его дети могли называться детьми короля.

— Соглашайся, — посоветовали Фергусу мужи Улада. — Ведь ты дашь Конхобару лишь королевское имя, а настоящим королем все равно останешься ты.

Фергус согласился, взял Несс в жены и назвал ее сына Конхобара королем Улада.

Тем временем Несс измышляла способ, как сохранить за Конхобаром королевство, и богато одаривала мужей Улада, чтобы они приняли ее сторону, тем более что Конхобар, хоть и был юн летами, удивлял всех мудростью своих суждений, воинской храбростью и красотой лица, и не нашлось бы в Уладе ни одного человека, который не любил бы его.

Год подошел к концу, и Фергус потребовал королевство обратно, однако мужи Улада, сойдясь на совет, решили оставить королем Конхобара. Они сказали:

— Фергус не думал о нас, когда отдавал Улад, так пусть Конхобар будет королем, а Фергусу пусть остается жена, которой он домогался.

Наступил день, и Конхобар созвал уладов в Эмайн Маха на свадебный пир его сестры Дехтире и Суалтама, сына Ройга.

Дехтире захотела пить, и ей подали чашу с вином, в которую залетела муха. Она выпила вино и, не заметив, проглотила муху, после чего ушла в свои солнечные покои, и с нею вместе ее пятьдесят прислужниц.

Сама не зная как, она крепко заснула, и во сне ей явился Луг Длинная Рука.

— Это я был мухой, залетевшей в твою чашу, — сказал он. — И теперь ты вместе с твоими пятьюдесятью прислужницами должна уйти со мной.

Он превратил жен Улада в стаю птиц, и они полетели с ним на юг в Бруг-на-Бойне, где живут сиды. А в Эмайн Маха никто больше не видел и не слышал их, не знал, куда они подевались и не случилось ли с ними беды.

Прошел год, и Конхобар вновь созвал уладов в Эмайн Маха на пир, на который явились храбрые воины и мудрые советники короля. Вдруг они увидали в окно стаю птиц, которые опустились на землю и принялись поедать на своем пути все до последней травинки.

Мужи Улада рассердились на птиц, запрягли девять повозок и помчались за ними вдогонку. Первым был Конхобар, а за ним следом подгоняли коней возницы Фергуса, сына Ройга, и Лойгайре Буадаха Победителя в Сражениях, и Кельтхайра, сына Утехайра, и многих других, среди них злоязычного Брикрена.

Они скакали вслед птицам на юг через Слиаб Фуат, через Ат Летан, через Ат Гарах и Маг Госса, между Фир Роис и Фир Арде, но никак не могли догнать их. Зато и прекраснее этих птиц им в жизни не доводилось видеть. Девять стай летели в вышине. Все птицы в них были по две скованы серебряной цепью, впереди каждой стаи летели две птицы разной окраски, соединенные золотой цепью, и еще три птицы летели сами по себе. Когда на землю опустилась ночь, они исчезли из виду, и Конхобар сказал мужам Улада так:

— Надо распрячь повозки и найти дом для ночлега.

Фергус отправился на поиски и, рано ли, поздно ли, набрел на бедную лачугу, в которой жили мужчина и женщина. Они сказали ему:

— Веди к нам твоих товарищей. Мы всем будем рады.

Фергус возвратился и рассказал, что видел и слышал.

— Зачем нам идти туда, где нет для нас ни еды, ни постелей? Незачем нам идти туда, — заявил злоязычный Брикрен.

Сам же он все-таки отправился посмотреть на дом и увидел на месте бедной лачуги новый, просторный, сверкающий огнями дом, а возле двери — высокого красивого воина, от которого будто исходило сияние.

Он сказал:

— Что ты крутишься тут, Брикрен? Входи в дом!

Рядом с юношей стояла прекрасная девица благородного вида и с вьющимися волосами, и она тоже сказала:

— Добро пожаловать, Брикрен.

— Почему она приглашает меня? — спросил Брикрен.

— Это я приглашаю тебя по ее просьбе, — ответил ему юноша. — Скажи, никто не пропал у вас в Эмайн Маха?

— Пропал, конечно, — ответил ему Брикрен. — Целый год мы ничего не слыхали о пятидесяти юных женах.

— А ты узнаешь их, если увидишь вновь? — спросил юноша.

— Если не узнаю, — воскликнул Брикрен, — то лишь из-за перемен, происшедших с ними за год, а так отчего мне не узнать их?

— Что ж, попытайся, — молвил юноша, — потому что все они сейчас в этом доме, а рядом со мной их хозяйка Дехтире. Это они, обернувшись птицами, полетели в Эмайн Маха и привели вас сюда.

Дехтире накинула Брикрену на плечи алый плащ с золотой каймой, и он вернулся к своим товарищам. Однако по дороге недобрая мысль пришла ему в голову: “Конхобар богато одарит того, кто отыщет пятьдесят жен и Дехтире с ними. Не скажу ему пока, что нашел их. Скажу только, что видел дом, в котором живут прекрасные жены, а больше ничего не скажу”.

Едва Брикрен оказался среди уладов, Конхобар окликнул его:

— Эй, Брикрен, нет ли у тебя новостей для меня?

— Я видел богатый дом, в котором светло как днем, — отвечал Брикрен. — Еще я видел настоящую королеву, добрую, благородную, по-королевски прекрасную и с вьющимися волосами. Там же было много других прекрасных жен в богатых платьях. Видел я и хозяина дома. Он высокий, щедрый и весь так и светится.

— Пойдем к нему, — сказал Конхобар.

Мужи Улада, не забыв о повозках, конях и оружии, повиновались своему королю, и едва они явились в дом, в котором побывал Брикрен, как на столах появилось много еды и разных вин, о которых они слыхом не слыхивали. И пошло веселье! Когда же все вволю утолили голод и жажду, Конхобар спросил юного мужа:

— А где же хозяйка дома? Почему она не вышла к нам?

— Сегодня ты ее не увидишь. Она рожает.

Улады легли спать, а утром Конхобар, проснувшись раньше всех, не нашел хозяина дома, зато услышал крик ребенка. Он пошел на голос и в одном из покоев увидел Дехтире и всех ее прислужниц, а еще новорожденного мальчика. Дехтире радостно поздоровалась с Конхобаром и без утайки поведала ему обо всем, что с ней приключилось, а еще сказала, что заманила его в этот дом, желая вернуться вместе с сыном обратно в Эмайн Маха.

— Ты была добра ко мне, Дехтире, — ответил ей Конхобар. — Ты укрыла от непогоды и меня, и моих воинов, да и повозки тоже. Ты не дала замерзнуть нашим коням. Ты по-королевски накормила и напоила меня и пришедших со мной мужей Улада, а теперь еще вручаешь мне бесценный дар. Наша сестра Финдкоем примет к себе дитя.

— О, нет, не ее дело растить мальчика, — возразил Сенха, сын Айлиля, главный судья и первый бард Улада. — Это я учен, искусен в спорах, ничего не забываю, первым говорю в присутствии короля и ему советую, что говорить. Ко мне за справедливым решением приходят враждующие короли. Я — судья в Уладе, и никто не смеет оспаривать мой приговор, кроме тебя, Конхобар.

— Если ты отдашь мальчика мне, — сказал Блаи, — он не будет страдать от недосмотра. Это я сообщаю всем волю Конхобара. Я созываю воинов со всей Ирландии. Я могу кормить их семь, а то и десять дней. Я улаживаю их дела я решаю их споры, я славлю и я же наказываю.

— Слишком ты хвастлив, — заявил Фергус. — Я лучше всех воспитаю мальчика. Я силен и учен. Меня сделал король своим посланцем, и никто не поспорит со мной ни в благородстве, ни в богатстве. Я закален в битвах и искусен в ремеслах. Я могу сделать из мальчика воина. Это я — защитник несчастных, гроза сильных, помощник слабых.

— Если вы выслушаете меня, то не о чем вам будет спорить, — подал голос Амаргин. — Я по-королевски воспитаю мальчика. Люди славят меня за благородство, за мужество, за храбрость, за мудрость, они славят меня за удачу, за молодость, за красноречие, за доброе имя, за смелость и за мой древний род. Я не только воин, я еще и бард. Я достоин королевского отличия, ибо никто лучше меня не сражается в повозке. Никого я не благодарю, кроме короля, и никому не повинуюсь, кроме Конхобара.

Последним вступил в спор Сенха:

— Пусть Финдкоем возьмет дитя и заботится о нем, пока мы не вернемся в Эмайн, а там судья Моранн разрешит наш спор.

Финдкоем взяла младенца на руки, и все поехали в Эмайн, а там судья Моранн сказал так:

— Долг Конхобара, — сказал он, — дать мальчику доброе имя, потому что он — его кровь. Пусть Сенха научит его говорить, Фергус подержит его на коленях, Амергин передаст ему свои знания. — Но на этом он не остановился. — Все будут любить его, возницы и воины, короли и мудрецы, и знатные мужи тоже будут любить его. А он будет мстить за ваши обиды, защищать ваши земли, сражаться в ваших битвах.

На том и постановили. Младенец, пока не достигнет разумного возраста, должен оставаться при матери и ее муже Суалтаме. Он рос на равнине`Муиртемне, и все звали его Сетанта, сын Суалтама. "