на берегах Адриатического моря.

на берегах Адриатического моря.

(Государства-противники славянской политической независимости

на берегах Адриатики).

Статья проф. Н. В. Ястребова.

II.

Какие политические силы веками теснили хорватскую, Сербскую и боснийскую государственность на Адриатике и заняли ее место здесь? Давление на сербо-хорватов за все средневековье и новое время шло в трех направлениях – с востока, запада и севера, при чем с конца XVII века восточное давление почти прекращается, а оба другие – не ослабевают в своей напряженности до наших дней. Вытеснение сербо-хорватских государств, производимое с востока, было делом Византии (VIII-XII вв. ) и Турции (кон. XIV–кон. XVII вв. ), совершавшееся с запада – велось государствами Италии, главным образом Венецией, а исходившее с севера – Австрией и Венгрией.

1 а) Что касается Византии, то она, несмотря на славянское завоевание, успела спасти свою власть кое-где на Адриатике: к концу VIII–началу IX веков, утеряв все владения в Истрии и в с. Хорватии, она удержала в своих руках кварнерские и далматинские острова и ряд старых или возобновленных римских, с романским населением, городов-муниципий на далматинском побережье: Ядера (Задр), Спалато (Сплет) Трагурий (Трогир). Рагуза (Дубровник) и Котор, и организовала их в особую административную единицу, далматинскую фему; тем более целиком сохранила она побережье старой Превалиды, со всеми его городами, включив эти владения в состав другой фемы – диррахийской. Большая диррахийская фема, опиравшаяся на материковые владения Византии на Балканском полуострове, имевшая поддержку и в южно-итальянских (до норманнского здесь преобладания) ее владениях, была оплотом для поддержания власти и влияния Византии не только на побережье Диоклитии (Превалиды), но и на всем Адриатическом побережье, становилось исходным пунктом для восстановления утерянной власти, особенно в Диоклитии, и даже севернее, – например, во время импер. Мануила Комнина, образовавшего (1164-1180) из диоклитийского побережья и несколько более северных частей Адриатического побережья «фему Диоклии и Далмации». Но диррахийская фема служила оплотом и для далматинской фемы против попыток Хорватии овладеть ею. Позиция далматинской фемы была столь прочной, что позволяла иногда Византии превращать и самою Хорватию в своего вассала (при Здеславе во 2-й пол. IX в., при Держиславе и его преемниках в нач. XI в. ). В случаях слабости самой Византии защитить свою далматинскую фему против Хорватии выступала верная – до конца XII века – исполнительница воли Византии – Венеция. Так, в конце X – начале XI веков, дожи Орсеоло не раз защищали византийские владения на берегах и островах Адриатики против покушений хорватских королей. Только при невозможности пользоваться Венецией Византия вынуждалась иногда уступать свою далматинскую фему Хорватии (при Петре I Крешимире во 2-й пол. XI века), и то под условием признания в феме византийского верховенства (городской приор Задра носил титул «стратега» фемы) и дружественных вообще отношений самой Хорватии к Византии. Когда же Хорватия действовала враждебно против Византии, как это было при короле Звонимире (кон. XI века), Византия (Алексей Комнин) передавала права на свое наследие Венеции (дож Вит. Фальери, как «dux Dalmatiae et Croatiae», в 1085 г. ). В конце XII века Византия в лице Мануила Комнина, в последний раз, уже через голову Венеции, становившейся врагом Византии, осуществила свои старые права на далматинскую фему, овладев (1164-80) не только ею, но и всей территорией Хорватии (Венгрии) на Адриатике в пределах между Задром (но без него) и р. Неретвой, образовав здесь «фему Далматии и Хорватии». Но с этой поры Византия сходит со сцены, как противник сербо-хорватского народа в борьбе за власть на Адриатике.

б) Другим восточным противником власти сербо-хорватов на Адриатике стала – много позднее – Турция, еще более Византии лишенная подступов к побережью со стороны моря, зато владевшая подходами к морю со стороны суши, где она с конца XIV до конца XVI века сокращала своими завоеваниями территории славянских государств (и Венгрии). Двигаясь к морю с востока, со стороны суши, Турция лишь кое-где вышла на Адриатическое побережье. Она не смогла играть большой непосредственной роли в вытеснении славянской государственной власти с берегов Адриатики уже потому, что она опоздала сюда, что до ее появления здесь другой соперник славян, Венеция, уже успел овладеть побережьем, вытеснить с него славянские государства. Разумеется, Турция до известной степени помогла успеху Венеции, поскольку своими завоеваниями внутри полуострова ослабила силу сопротивления славянских государств венецианскому натиску; но, с другой стороны, утвердившись близко от побережья и кое-где на нем, Турция не позволила Венеции уйти далеко внутрь страны и пустить на побережье слишком глубокие корни, а других, северных противников славян надолго задержала в продвижении к берегам Адриатики и таким образом, в конце концов, облегчила положение славян на Адриатике до грядущего наступления для них лучших времен.

2) Более опасными для славян всегда были их соперники, надвигавшиеся на Адриатическое побережье с запада, северо-запада и юго-запада.

а) Некоторые из них представляли опасность кратковременную. Более серьезным противником славян, именно хорватов, было франкское государство Каролингов, которое, в связи с исходом борьбы из-за Истрии против Византии, целый век (800-871 гг. ), от Карла Великого до Людовика II, держало Хорватию в вассальной зависимости от себя, утвердило свою верховную власть на восточном побережье Адриатики до р. Неретвы или Цетины, за исключением территорий «далматинской фемы» Византии.

б) Но самым серьезным западным противником славян на Адриатике за громадный период времени, от 1-й половины IX века до конца XVIII века, стала Венеция. До конца XI – начала XII веков, выступая здесь обычно в качестве представителя и защитника государственных интересов Византии, она, сверх того, защищала и безопасность своего торгового мореплавания на Адриатике от пиратов Хорватии и Неретвы, прибегая либо к карательным экспедициям (походы дожей Петра Традонико в 830-х гг., Урса Партиципаццо в 860-х гг. и Петра Кандиано в 880-х гг. ) либо к платежу дани-подарков Хорватии (с кон. IX до кон. X в. ).

Но уже в связи с первым (кон. XI в. ), тем более – со вторым (кон. XII в. ), уходом Византии с Адриатики, Венеция явилась, как заместительница Византии, пытаясь, в целях развития своего государственного и экономического (торгового) могущества, политически овладеть Адриатическим побережьем Балканского полуострова и примыкающими к нему островами, вытеснить отсюда славянскую государственную власть. Натиск Венеции прежде и более всего направлялся на острова и побережье хорватского государства; побережье сербских государств стало предметом венецианских домогательств сравнительно поздно, в конце XIV – начале XV веков. Причина этого различия коренится в большей географической доступности с моря хорватско-далматинского побережья (острова) и в его важности с точки зрения большей легкости связей с внутренностью полуострова, сверх того, – в государственном безнарядье этой части побережья, – все в свойствах, отсутствовавших на сербо-далматинском побережье, где нет значительных островов, где связи с материком из-за характера горных хребтов и редки и особенно трудны, где до 2-й половины XIV века существовала сильная держава Неманичей.

Уже в начале XII века Венеция, исходя из передачи ей Византией правовых титулов на фему Далмацию, одно время признанных и новыми хорватскими государями – Арпадовичами, подкрепив свои притязания и силой оружия, успела добиться большого успеха: к 1117 г. она овладела всеми островами, и Кварнерскими (Крк, Раб, Паг, Чрес и Лошинь) и Далматинскими (Брац, Хвар, Корчула), а также г. Задром на побережье, хотя попытки ее (до 1133 г. ) утвердиться в других пунктах далматинского побережья (но не хорватского, против Кварнерских островов) оказались тщетными. Часть приобретений Венеции оказалась очень прочной: Кварнерские острова были в ее власти до половины XIV века (1358). Менее прочности имели другие завоевания: в 1181 г. Венеция потеряла не только Далматинские острова, но и г. Задр. Со свойственным ей упорством Венеция сумела возвратить свои потери: уже в начале XIII века (время 4-го крестового похода) она снова овладела Задром, во 2-й половине XIII века – Далматинскими островами; но мало этого – в 1320-х гг. она отобрала у Хорватии даже все побережье между pp. Зрманьей и Цетиной. Но в половине XIV века Венецию постигла катастрофа: в 1358 г. она была вынуждена уступить Венгрии (Хорватии) все свои Кварнерские и Далматинские острова, равно как и все владения на побережье. Впрочем, Венеция не покорилась этой неудаче: уже в 1420 г. она возвратила себе все утраченное побережье и все острова, кроме Крка, в 1480 г. –и Крк. Таким образом, до конца XVIII века, до Кампоформийского мира 1797 г., Венеция непрерывно владела всеми островами Адриатики у берега Балканского полуострова и побережьем от Зрманьи до Цетины, присоединив к последнему в начале XV века и части побережья к югу от Которского залива (Котор, Будва, Бар, Ульцинь). Утвердившись прочно на восточном берегу Адриатики, Венеция в последующее время путем войн с Турцией (1645-9, 1683-99, 1715-18) успела вытеснить турок из всех находившихся под их властью пунктов побережья от Задра до Котора и из прилегающих к побережью – вплоть до самых высоких горных хребтов – земель, создав свою провинцию Далмацию в техсамых размерах, в которых она потом отошла к Австрии и в которых – в главном – сохранилась до наших дней. Лишь на линии побережья к югу от Которского залива Венеции не удалось расширить своих владений ни по берегу ни в глубь материка: в 1571 г. она даже потеряла на берегу Бар и Ульцинь, в глубине же материка не смогла овладеть Черногорией, ограничившись постоянной поддержкой дружественных отношений с ней на почве совместной борьбы против турок. В 1797 г., когда произошло крушение Венеции и ее власти на Адриатическом море и смена ее новой властью, в 1815 г., когда эта новая власть прочно усаживается на Адриатике, сербо-хорваты встречают здесь нового и самого опасного своего противника, немецко-мадьярскую Австро-Венгрию. Но в промежуток между 1797-1815 гг., именно в 1806-14 гг., на славянских территориях Адриатического побережья появляется новая, чуждая, по существу не враждебная славянам, политическая власть и сила – Франция Наполеона I. Образованное им Иллирское королевство имело в своих пределах все Адриатическое побережье, заселенное славянами, до 1797 г. находившееся во власти Венеции. Лишь после кратковременного (1806-14 гг. ) Иллирского королевства, с 1815 г. вплоть до наших дней, утверждается здесь габсбургская Австро-Венгрия.

3. а) Габсбурги, уже к началу XV века овладевшие некоторыми пунктами на сев. берегу Адриатики (Триестом в 1382 г., Рекой-Фиуме около 1470 г., Горицей с Градишкой около 1500 г. ), в начале XVI века, в связи с избранием в короли Хорватии и Венгрии, получили громадное влияние и на хорватском приморье Адриатики (от Реки до р. Зрманьи или до г. Сеня, в пору турецких завоеваний в Хорватии). Если уже хорватско-венгерские короли XII-XV веков в своей политике на Адриатике руководились интересами не только Хорватии, но и Венгрии – часто более Венгрии, чем Хорватии, то Габсбурги тем более стали руководиться в своих отношениях к хорватскому (и венгерскому) побережью не хорватскими, даже не венгерскими, а чисто австрийскими (немецко-австрийскими), даже династическими интересами. Правда, они домогались и добились в 1797 и 1815 гг. того; что истрийское, хорватское и далматинское побережья были отобраны ими у Венеции и Франции; в 1878 г. они распространили это побережье на юге г. Спичем (Спицца) с округом; в 1878 г. они прикрыли побережье приобретением от Турции Боснии сГерцеговиной, как еще ранее, с конца XVII до конца XVIII века, начали создавать это прикрытие отвоеванием у турок Славонии. Но уже вскоре после занятия престола Хорватии Габсбурги ступили на путь сокращения государственной территории Хорватии, исключая из нее и включая в состав так называемых «военных границ» земли, примыкающие к старым наследственным землям династии (Крайна, Штирия), поступив так и с хорватским приморьем, которое (гг. Сень, Баг) они конфисковали у хорватских знатных родов, Франкопанов и Зринских, после неудачного заговора их против Габсбургов во 2-й половине XVII века. Еще в конце XVI – начале XVII веков они, в угоду Венеции, преследовали «ускоков» г. Сеня, этих сербо-хорватских казаков, боровшихся как против турок, так и против Венеции, в конце концов разорили эту южнославянскую «Сечь Запорожскую». В течение XIX века они упорно отказывались воссоединить Далмацию (тем более – Истрию) с Хорватией и Венецией, несмотря на требования этого со стороны не только Хорватии (1802, 1822 гг. и т. д., вплоть до требований в XX веке) и Венгрии (1830 г. и т. д., до требований в XX в. ), но и самой Далмации (в нач. XX в), как хорватского, так и сербского ее населения: в интересах более широкого (кроме Горицы с Градишкой, Триеста и Истрии) выхода собственно Австрии на Адриатику Далмация поныне пребывает в составе «земель, представленных в рейхсрате» (Австрия). Отрицательное отношение Габсбургов к государственным правам Хорватии на Адриатике сказалось не только применительно к Далмации: в 1814-22 гг. они оторвали от Хорватии даже и хорватское поморье подобно тому, как сделали это в XVII веке, ибо соединили наполеоновскую так называемую «гражданскую Хорватию» (= приморье) с некоторыми австрийскими землями (Крайней и т. д. ) в особую административную единицу «королевство Иллирию». Разумеется, Габсбурги оставались глухими и к призывам некоторых хорватов и словинцев в XIX и XX веках о соединении как побережья Адриатики в Истрии, Хорватии и Далмации, так и прилегающих к нему внутренних славянских земель в одно государственное целое (система триализма вместо дуализма).

б) Но Габсбурги, относясь враждебно к идее славянской государственности на берегах Адриатики, хотя бы и под их эгидой, всегда поощряли тенденцию новейшей мадьярской государственности занять прочно часть Адриатического побережья за счет славян и с ущербом для них. Стремления Венгрии на Адриатике, враждебный иногда к славянам (хорватам) еще в средние века и в начале нового времени, позднее, особенно с конца XVIII – начала XIX веков, стали сказываться все сильнее и сильнее. Уже одна борьба с государственной автономией Хорватии, в случай ее успеха, должна была сделать мадьяр истинными хозяевами на хорватском побережье Адриатики. Но и установившаяся с 1868 г. форма автономии Хорватии, несмотря на признание Венгрией особой государственной хорватской территории (в том числе и на морском побережье), обеспечивает преобладание здесь мадьяр над хорватами хотя бы уже по одному тому, что дела промышленные и торговые (особенно морская торговля), вопросы морского права, государственной обороны (в том числе и морской) в законодательном и в административном отношении подлежат ведению общевенгерских (= мадьярских), а не автономных хорватских властей. Не довольствуясь этим, мадьяры пытаются прямо-таки оттеснить Хорватию от морских берегов, сделав их владением собственно Венгрии. Это удалось им относительно г. Реки (Фиуме) с округом, лучшей гавани на хорватском побережье. В 1770-х гг. она была возвращена Марией-Терезией «венгерской короне». С той поры, особенно же с 1822 г., когда Река была вторично возвращена этой «короне» после отчуждения ее в состав наполеоновской (1809-14) и габсбургской (1815-22) «Иллирии», не прекращаются споры между мадьярами и хорватами о принадлежности ее – Венгрии ли или Хорватии. В 1-й половине XIX века спор этот фактически и юридически решался то в ту, то в другую сторону; со времени «венгерско-хорватского соглашения» 1868 г. Река фактически отнята у Хорватии и включена в состав Венгрии, по тексту же «соглашения» временно является «особенной частью» (corpus separatum) венгерской короны. Накануне Великой войны 1914-15 гг. мадьяры готовились поставить на очередь вопрос и о том, чтобы все остающееся еще у Хорватии Адриатическое побережье было объявлено территорией не Хорватии, а собственно Венгрии. Таким образом, южное славянство стояло перед новым актом вытеснения остатков их государственности с берегов Адриатики. Новый акт ликвидировал бы славянскую государственность на Адриатике окончательно, если не считать миниатюрного черногорского государства; некоторым противовесом этому акту должно было стать подготовлявшееся – хотя и частичное – государственное объединение Сербии с Черногорией, открывавшее пути на Адриатику и современному сербскому государству – королевству Карагеоргиевичей...

Конечно, печальная по результатам история борьбы южнославянских государств за власть на Адриатике не исчерпывает всей сложности истории борьбы южных славян за Адриатическое море. И при наличности южнославянских государств на Адриатике и при отсутствии или исчезновении их отсюда, южные славяне всегда вели борьбу за свое экономическое благосостояние, за возможно полное использование благоприятных условий своего пребывания на море, за свободное, самостоятельное духовно-культурное развитие.

[1] Эта черта ярко и талантливо, но в другом освещении, указана в замечательных лекциях покойного проф. Крэмба. «Германия и Англия» (Москва. 1915), читанных за год доначала войны.

[2] G. v. Schulze-Gaevernitz. Britischer Imperialismus und englischer Freihande zu Beginn des zwanzigsten Jahrhunderts. Leipzig 1906. Стр. 44, 64. См. всю первую главу.

⇐ Предыдущая 12