Л. П. Ловелл. «Сдаюсь, любовь!». «Та, кто осмелилась» #3. Переведено для группы: https://vk.com/bellaurora_pepperwinters. Любое копирование без ссылки. на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Л. П. Ловелл

«Сдаюсь, любовь! »

«Та, кто осмелилась» #3

Название: Сдаюсь, любовь!

Автор: Л. П. Ловелл

Серия: Та, кто осмелилась #3

Переводчик: Юлия.

Редакторы: Татьяна, Аня.

Вычитка и оформление: Виктория.

Обложка: Феечка

Переведено для группы: https: //vk. com/bellaurora_pepperwinters

18+

Любое копирование без ссылки

на переводчика и группу ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Аннотация:

Всю свою жизнь я посвятила борьбе. Борьбе за выживание. Борьбе со своим прошлым. Старалась ни с кем не сближаться. До него. До Теодора Эллиса. Он — мой свет в конце тоннеля. Единственный человек, который пробудил во мне настоящие чувства. Мой самый неожиданный спаситель. Как бы ни старалась, не могу бороться с ним. Неважно, сколько ударов он получает от меня, он остается — верный и непреклонный. Я люблю его. Он нужен мне. Тео — моя уязвимость, ахиллесова пята, но также и моя сила. Я больше не могу бороться с ним. Прошлое имеет власть над тобой столько, сколько ты ему позволяешь. Время рассказать мою историю. Время обнажить душу и позволить Тео войти в мой темный мир. Пришло время вернуть мою власть. Любовь — это война. Кто рискует — побеждает. Я готова рискнуть всем. Я готова сдаться любви.

ОГЛАВЛЕНИЕ

ПРОЛОГ.. 4

ГЛАВА 1. 5

ГЛАВА 2. 11

ГЛАВА 3. 16

ГЛАВА 4. 28

ГЛАВА 5. 34

ГЛАВА 6. 47

ГЛАВА 7. 54

ГЛАВА 8. 65

ГЛАВА 9. 71

ГЛАВА 10. 82

ГЛАВА 11. 89

ГЛАВА 12. 97

ГЛАВА 14. 116

ГЛАВА 15. 120

ГЛАВА 16. 129

ГЛАВА 17. 134

ЭПИЛОГ.. 140

ПРОЛОГ

Любовь. Это самая большая награда и самая большая уязвимость. Когда ты любишь кого-то, ты отдаёшь своё сердце, даже не осознавая этого. Любить — это всегда риск, потому что ты можешь быть уверен только в своих чувствах. Ты распахиваешь своё сердце и молишься, чтобы человек, которого ты полюбил, оценил твой дар и принял тебя таким, какой ты есть, со всеми твоими жертвами, оберегая твою слабость и осознавая, что ты добровольно показал свою уязвимость.

Всю свою жизнь я избегала таких чувств. Я воздвигла вокруг себя такую высокую стену, что даже сама не могла ничего увидеть через неё. До Тео. Он устроил осаду вокруг моей крепости, без устали бросая в лицо мои постоянные страхи. Я пыталась бежать от него. Я боролась с ним всяческими доступными способами, но он по-прежнему здесь, преданный и сильный.

У меня больше нет ни сил, ни желания сражаться с ним. Я люблю его, и, как бы сильно мне хотелось не признавать это, он нужен мне.

Я стою над пропастью. И передо мной лежат только два пути. Я могу прыгнуть и надеяться, что Тео поймает меня, или же могу отступить назад, сохранив своё сердце в целости и сохранности. Один путь может привести к счастью, другой — нет, но это будет более терпимая боль, чем та, с которой я столкнусь, если он меня отвергнет.

В конце концов, любой из нас может обнажить свои самые уродливые шрамы и надеяться, что человек, которого мы любим, любит нас достаточно, чтобы перешагнуть через них. Жизнь жестока, и любовь — это война, в которой только бесстрашный может победить. Нет сомнений, второго шанса не существует. Я преодолела свой страх и вручаю своё сердце в руки Тео. Вопрос в том, не разобьёт ли он его, когда узнает мою историю?

У каждого в жизни существуют ключевые моменты. Моменты, когда всё твоё прошлое, настоящее и будущее положено на чашу весов. И сейчас один из таких моментов.

Бороться легко, сдаться намного труднее. Я сдаюсь любви, я сдаюсь ему, и в этом есть определённая красота.

ГЛАВА 1

ЛИЛЛИ

─ Моё настоящее имя не Лилли Паркер. ─ Эти слова повисают между нами. В ушах всё пульсирует, пока я наблюдаю за выражением его лица. ─ На самом деле меня зовут Элизабет Сэмпсон. ─ Он внимательно наблюдает за мной. Его лицо — смесь удивления и замешательства. Я жду, но Тео молчит. Воздух между нами внезапно сгущается, и мне кажется, что мои лёгкие перестали дышать. Кажется, что время остановилось, пока я жду его ответа. Всё зависит от его следующих слов. Эта тишина просто убивает меня.

─ Тео, скажи что-нибудь, ─ шепчу я.

Глубокие морщины омрачают его черты.

─ Почему ты лгала об этом?

Я закусываю нижнюю губу и тяжело вздыхаю. Пришло время рассказать ему мою печальную историю.

─ Я не лгала тебе, меня зовут Лилли Паркер... сейчас.

Я вижу, что на его лице появляется понимание.

─ Значит, ты изменила своё имя? ─ Я киваю. ─ Почему?

─ Это... вопрос на миллион долларов, ─ бормочу я. ─ Зачем люди меняют своё имя?

Его голубые глаза внимательно смотрят на меня.

─ Потому что они прячутся.

─ Точно.

Между нами повисает тишина.

─ Когда ты изменила своё имя? ─ осторожно спрашивает он. Я отвожу от него взгляд. Чёрт, ненавижу говорить об этом кошмаре. Но мне нужно всё рассказать ему. Вот он, тот самый момент, когда я могу либо сделать решительный шаг и довериться ему, либо уйти. Он смотрит прямо мне в глаза, и в этих синих глубинах я вижу неизменную преданность. Я не смогу уйти от него, так что у меня просто нет выбора. А был ли вообще у меня выбор? Кажется, что этот момент был неизбежен. В конце концов, он всегда загонял меня в угол. Он никогда не собирался просто позволить мне уйти. Может быть, он захочет, чтобы я ушла, когда услышит то, что я расскажу. Господи, как же сложно начать этот рассказ.

Внимательно прислушиваясь, Тео наклоняется вперёд, как будто боится пропустить даже небольшую, но жизненно важную информацию. Он отчаянно хочет услышать то, что я всегда скрывала от него.

─ Мне было четырнадцать, когда мы сбежали из дома.

Он хмурится.

─ Почему вы сбежали?

Я вздыхаю.

─ Ладно, это... это долгая и грустная история. Прежде чем я расскажу её тебе, хочу попросить тебя вот о чём. ─ Он медленно кивает. ─ Только не жалей меня и не чувствуй себя плохо из-за этого. Ни ты, ни я не можем ничего изменить, и я не выношу жалость. ─ Я отвожу глаза от него. ─ Особенно от тебя, ─ шепчу я. Чувствую, как будто кирпич за кирпичом, медленно рушится моя надёжная крепость. Ощущаю себя обнажённой и беззащитной. Больше всего в жизни ненавижу это чувство уязвимости. Я борюсь с желанием вернуть назад свои стены, это реакция, отточенная годами.

Он тяжело сглатывает и отводит взгляд.

─ Ты же знаешь, что я не могу этого обещать. ─ Он прав. Я не могу ожидать, что он ничего не почувствует, и тем более не могу просить об этом.

─ Ладно, может, хотя бы попытаешься? ─ Он быстро кивает головой.

Я сжимаю губы и пристально смотрю на обивку дивана. С чего начать? Господи.

─ Когда мне было пять лет, мой отец погиб в автокатастрофе. Знаешь, до тех пор мы были просто нормальной семьёй. ─ Как только приходят первые слова, я уже не могу остановиться. Я должна выплеснуть всё это, мне нужно, чтобы он знал. ─ Когда папа погиб, всё изменилось. Я думаю, что он действительно был любовью всей жизни моей матери. ─ Я смотрю на него. Тео полностью сосредоточен на мне. ─ Когда его не стало, она как будто умерла вместе с ним. Она перестала жить, перестала заботиться... и о себе, и о том, что её окружало. Её механизмом преодоления проблем стал алкоголь. Она не могла прожить ни дня без выпивки. Я думала, что она будет печалиться, потом, в конце концов, справится с этим горем, и всё наладится. И поэтому, с оптимизмом, который присущ только детям, я ждала, когда всё изменится к лучшему. Но этого так никогда и не случилось. ─ Я глубоко вздыхаю, вот тут моя история приобретает зловещую окраску.

Тео нежно касается моей щеки.

─ Всё в порядке, Сладкая. Помни, ничего из сказанного тобой не сможет изменить мои чувства к тебе. ─ Он улыбается. Я молю Бога, чтобы это было правдой.

─ Когда мне было восемь лет, она познакомилась с Шейном, ─ выпаливаю я. Один звук его имени заставляет меня чувствовать себя физически больной. ─ Она подцепила его в каком-то баре. Он был каким-то тридцатилетним коммерсантом с растущей карьерой. Она была одинокой нетрезвой женщиной с большим банковским счетом, благодаря страховке, полученной ею после смерти нашего отца. Спустя два месяца он переехал к нам. Первое время он не обращал на нас никакого внимания. Мама всё ещё кормила нас, как-то заботилась о нас, а потом всё быстро покатилось под гору. ─ Я замолкаю, отчаянно пытаясь сохранить свою решимость. Тео — самое хорошее, что случилось в моей жизни. Иногда он бывает задницей, но он заставляет меня чувствовать себя красивой и особенной, а ещё неприкасаемой. Он смотрит на меня, как будто я для него весь мир. Но во мне есть эта грязная и уродливая часть, которую я никогда не хотела показывать ему, и сейчас чувствую, что настежь распахиваю своё сердце, поэтому он может хорошо рассмотреть всё. Я должна доверить ему эту боль. Должна верить, что он любит меня достаточно, чтобы принять моё ужасное прошлое. Я смотрю ему в глаза. ─ Шейн оказался далёк от образа, созданного им первоначально. Он оказался жестоким козлом со вспыльчивым характером и склонностью к насилию. Джейн стала его персональной боксёрской грушей. В течение следующих трёх месяцев её ежедневное употребление алкоголя стало чуть ли не ежечасным. Она физически не могла протрезветь. Однако никогда не пыталась выгнать его. ─ Мне приходится усмехнуться. Хотя кто купится на это? Слабость ─ это яд. ─ И когда она стала находиться в пьяной отключке по двадцать часов в день, тогда он переключился на Гарри и меня. ─ Я смотрю на Тео, его челюсть так сильно сжата, что кажется, будто мышца в его щеке вот-вот выскочит. Я молча наблюдаю, как он пытается осознать ситуацию. У меня были годы, чтобы справиться с этим, и я всё ещё злюсь, не из-за себя, а из-за Гарри. Самое ужасное в жизни — знать, что человеку, которого вы любите, причинили боль. Я это испытала на собственной шкуре.

─ Всё в порядке, ─ тихо говорит он. ─ Продолжай.

Я не хочу рассказывать ему все эти ужасные вещи, но ему нужно понять. Мне нужно, чтобы он знал. Может быть, это эгоистично, и я не могу объяснить, почему, но хочу, чтобы он знал. Я не могу продолжать бегать и сражаться с ним. Я хочу остановиться... с ним.

Поэтому я рассказываю ему о своих кошмарах наяву.

─ Это продолжалось годами. Бó льшую часть времени Гарри пытался заслонить меня от Шейна. Он так сильно избивал его, и так много раз. ─ Мой голос ломается, и я вонзаю ногти в ладони, чтобы остановить застарелую боль, которая пытается вырваться на поверхность. Сейчас не время. Сдерживаю воспоминания об избитом теле Гарри и стараюсь сосредоточиться на Тео. Его взгляд смягчается, он протягивает руку и мягко гладит меня по щеке. Я опускаю глаза. Сейчас не могу принять его жалость. Мне ненавистно это. С моей стороны нечестно просить его не испытывать жалость, но я, бл*дь, ненавижу когда на меня смотрят так.

Я отстраняюсь от его прикосновения и отворачиваюсь, не в силах принять его сочувствие. Продолжаю говорить, слова льются из меня потоком боли и гнева:

─ Когда мне исполнилось тринадцать, Шейн начал относиться ко мне по-другому. Я больше не была собачкой, которую можно было пнуть для развлечения. Я стала привлекать его совершенно по-другому. Он переключил всё внимание с Гарри на меня. ─ Я чувствую, как желчь подступает к горлу. Хватаюсь руками за живот и глубоко вздыхаю. Раньше мне никогда не приходилось говорить это вслух, никогда не приходилось произносить эти слова.

Тео застывает рядом со мной. Он хватается руками за голову.

─ Бл*дь! ─ поражённо произносит он. Я чувствую себя чудовищем за то, что причиняю ему боль.

─ Эй, ─ шепчу я и рукой касаюсь его щеки. ─ Посмотри на меня. ─ Его глаза смотрят на меня, в них плещется боль. ─ Я смирилась с этим давным-давно. ─ Смирилась ровно настолько, сколько успокоения могут принести шоты с водкой. Он закрывает глаза, морщины искажают его черты, прежде чем неуклюже кивает головой.

─ Продолжай, ─ произносит Тео, но его язык тела говорит мне, что он услышал более чем достаточно.

Я отдёргиваю руку, чувствуя, как в моём желудке возникает неловкое чувство. В голову закрадываются сомнения, и моя прежняя решимость, похоже, готова с криком выбежать за дверь. Есть вещи и слова, которые ты никогда не сможешь вернуть назад. Если я расскажу ему всё сейчас, он, возможно, никогда не посмотрит на меня как раньше. Могу ли я рискнуть?

─ Тео, я... это моя ноша. Есть очень веская причина, почему я не говорила тебе об этом раньше. Тебе не нужно слушать остальное. Я думаю, что дала тебе довольно чёткое представление о том, что было, ─ говорю я ему.

─ Нет, Лилли, ─ обрывает он меня. ─ Если ты можешь быть достаточно сильной, чтобы сидеть здесь и рассказывать мне это, то я могу быть достаточно сильным, чтобы услышать всё. Я не буду притворяться, что это меня не расстраивает, или, что я не злюсь. Это не так. Так, бл*дь, сильно. Но это твоя жизнь, твоё прошлое, и, Лилли, я хочу знать всё, что нужно знать о тебе. Всё хорошее и всё плохое.

Я киваю головой, пытаясь сдержать нахлынувшие слёзы. Опускаю взгляд на руки, которые безвольно лежат на коленях. Стыд и обида ползут по моей коже, как насекомые.

─ Когда мне было четырнадцать, Шейн начал продавать меня.

─ Ох, бл*дь, нет, ─ выдыхает Тео. Он резко встаёт и выходит из комнаты. Я не иду за ним. Не могу. Я чувствую себя голой и грязной, как будто каждая часть моей уродливой натуры всплывает на поверхность. Мне не нравится чувствовать себя уязвимой. Никогда. Я слышу, как открывается дверь в патио. Холодный осенний воздух дует в дом, заставляя меня слегка дрожать.

Я смотрю на двери. Послеполуденное солнце очерчивает силуэт Тео, когда он опирается на перила, окружающие внутренний дворик. Голова опущена. Всё его поведение показывает, что он полностью опустошён. Иногда, независимо от того, насколько ты любишь человека, ты взваливаешь на него больше, чем он может вынести. У Тео, возможно, и была эгоистичная мать, но его жизнь, в основном, была счастливой и беззаботной. Его мир не тронут уродством, которое было в моей жизни. Я просто принесла эту грязь в его дом. Я заставляю его иметь дело с вещами, с которыми не имела права просить его соприкасаться. Я, может, и ненавижу своё прошлое, но смирилась с ним. На протяжении многих лет чувствовала себя испорченной и осквернённой тем, что было сделано со мной. Бó льшую часть этого времени я провела в режиме саморазрушения, ни на что не годная, потому что, честно говоря, я постоянно гналась за неприятностями. Был ли это алкоголь или секс, мне нужно было чувство онемения. Мне хотелось быть мёртвой внутри. Моё изнасилование и моя почти смерть заставили меня понять, что я позволяю своему прошлому контролировать своё настоящее. Я позволила прошлому управлять своими действиями, это привело к тому, что меня засосало назад в то самое место, откуда я так отчаянно пыталась выбраться. Поэтому я прекратила утопать в этом дерьме и решила бороться с ним. Я полностью сосредоточилась на учёбе, и моя карьера стала моим спасением. Я использовала мужчин, когда хотела секса, и не позволяла никому приблизиться, пока не встретила Тео.

Ненавижу признавать это, но я хочу, чтобы он был рядом со мной. Хочу, чтобы он знал каждую отвратительную деталь моей жизни. Хочу, чтобы взял на себя бремя моих секретов так же, как он взваливает на себя всё остальное, но несправедливо просить его об этом. Я люблю его и не хочу, чтобы эти образы всплывали в его голове. В глубине души я всё ещё чувствую себя грязной и осквернённой. Я потеряла свою девственность не с хорошим мальчиком и даже не в пьяном угаре. А потеряла свою девственность с мужчиной старше меня почти в три раза, когда он держал меня, а я кричала и вырывалась. Знание таких деталей может изменить твой взгляд на любимого человека. Я бы не стала обвинять Тео, если бы он не смог переступить через это. Я — испорченный товар, сломанная девушка, которая просто пытается изобразить сильную женщину. Моя неуверенность впивается в меня, как когти бешеного животного. Мои стены приходят в полную боевую готовность, это мгновенная реакция на ужасные чувства, которые сейчас ощущаю и так чертовски сильно ненавижу. Слабость. Уязвимость.

Я может и испорчена, но у меня всё ещё есть достоинство. Я не хочу его жалости. Я знала, что мои откровения могут изменить ситуацию, так что это совсем не сюрприз. Но это не значит, что мне не больно. Я просто освобожу его от любых жалких обязательств, которые, как он думает, у него есть, и буду двигаться дальше. Как бы мне хотелось, чтобы всё было легко, но это убивает меня. Кажется, что, как бы я ни старалась оставить позади своё прошлое, оно всегда настигнет и уничтожит меня. Каждый раз, когда думаю, что выпуталась из него, оно хватает меня своими щупальцами и тащит обратно.

Я встаю и иду к дверям, ведущим в патио. На минуту останавливаюсь в дверном проёме, просто наблюдая за ним, потому что, скорее всего, это будет в последний раз. Приближаюсь к нему, но Тео не двигается.

Я понятия не имею, что сказать.

─ Тео, прости. ─ Он ничего не говорит, просто всё так же стоит спиной ко мне. ─ Послушай, у тебя нет передо мной никаких обязательств. Я понимаю, что ты, вероятно, сейчас не испытываешь ко мне тех же чувств, что и раньше. Я бы не стала тебя винить за это. ─ Моё горло судорожно сжимается, я едва выталкиваю из себя эти слова, и они оставляют горький привкус во рту. Знакомое чувство отвращения и ненависти к себе окутывает меня, заставляя хотеть кричать. Ненавижу быть таким человеком.

─ Чёрт возьми! ─ Он поворачивается ко мне, откидывается назад и крепко сжимает перила руками. Когда Тео поднимает голову, его глаза полны слёз, всё лицо мокрое. Он выглядит ужасно. О, мой бог. Он смотрит на меня в течение нескольких секунд, прежде чем, наконец, спрашивает. ─ Ты это серьёзно сейчас? Ты действительно думаешь, что я такой? ─ Его лицо искажено гримасой гнева. Тело дрожит, когда он так сжимает перила, что костяшки пальцев становятся белыми. Я никогда не видела его таким. Обычно, он всегда такой непреклонный, такой невозмутимый.

Такое ощущение, что меня сжигают заживо, и он горит вместе со мной. Моя боль не должна быть его болью. Я не хочу этого.

─ Я... я… прости, ─ задыхаюсь я, мой голос срывается.

Он впивается в меня взглядом, его глаза расширяются.

─ Чёрт, Лилли, даже не смей, мать твою, извиняться. ─ Его голос резкий, гнев и боль в нём смешиваются с яростью. Даже отсюда я чувствую напряжение, исходящее от него. ─ Это не твоя вина. Я просто... это тяжело. ─ Тяжело? Охренительное преуменьшение.

─ Тео, ─ шепчу я. Я не могу подобрать слова, чтобы сказать ему. У меня их в действительности и нет, поэтому стою там онемевшая, чувствуя себя жалкой и слабой. Чёрт, я просто не могу сбросить на него такую бомбу и ничего не сказать. Я качаю головой, а в горле образуется комок. Он мне нужен. Чувствую, что распадаюсь на части, и он тоже. Сжимая кулаки изо всех сил, впиваюсь ногтями в ладони и стараюсь сосредоточиться на боли, чтобы взять себя в руки. Сейчас я не имею права расклеиться.

Как всегда, он тот, кто помогает мне прийти в себя. Прежде чем я успеваю что-либо сделать, он быстро сокращает расстояние между нами и притягивает меня в свои объятия. Тео сжимает меня так крепко, что я едва могу дышать.

─ Не извиняйся. Не за это. Не за поступки этого монстра, ─ шепчет он. Чувствую его тёплое дыхание в волосах. Я обнимаю его большое тело, пытаясь раствориться в нём. Его тело дрожит. Если это от того, что он пытается взвалить на свои плечи мою боль, пытаясь ослабить это бремя для меня, тогда я не хочу этого.

Проходит какое-то время, прежде чем он ослабляет объятия.

─ Как ты? ─ Его руки мягко скользят по моим волосам, по лицу, по шее. Тео смотрит на меня, как будто я могу в любой момент слететь с катушек.

─ Я в порядке, ─ хрипло говорю я. Мои эмоции выходят из-под контроля. Я даже не знаю, что чувствую. Просто... высосана до дна.

Между нами повисает долгое молчание, пока он изучает моё лицо. Я почти слышу, как крутятся колёсики в его голове, и с его губ срываются вопросы.

─ Что с ним случилось? ─ спрашивает он едва слышным шёпотом. Я хочу сказать ему правду, но я не могу. Я просто... не могу.

─ Я не знаю. Мы сбежали той ночью, когда Гарри узнал обо всём. ─ Это правда, частично. ─ Как только он узнал, что делает Шейн, он собрал наши вещи, и мы ушли из дома. ─ Это верно, отчасти.

─ Он ничего не знал? ─ спрашивает Тео.

Я встречаюсь с ним взглядом и качаю головой. Кажется, сейчас он немного пришёл в себя. Он снова превратился в того невозмутимого мужчину, которого я знаю. Почти. В его броне появилось несколько трещин, и я чувствую, что ему может понадобиться какое-то время, чтобы пережить это. Если и есть одна вещь, которую я точно знаю о Тео, это то, что я его слабость, и я просто сбила его с ног этой историей. Чувствую себя ужасно, я никогда не хотела, чтобы ему пришлось взвалить на себя эту ношу. Моя жизнь управляется моим прошлым, моими секретами, но я не хочу, чтобы было так. Я хочу впустить Тео в свою жизнь во всех отношениях. Мне придётся обнажить перед ним самые уродливые шрамы и надеяться, что он всё ещё любит меня, несмотря на существование моей некрасивой версии. Я больше не защищаю себя. Не могу продолжать бегать от него и уворачиваться от тяжёлого разговора, опасаясь, что причиню ему боль. Не могу продолжать попытки отгородиться от него. Мы слишком долго ходили вокруг да около. Достаточно. Если я люблю его, и он любит меня, тогда между нами больше не должно быть секретов. Я убеждена в этом, что означает доверить ему жестокую правду о моей жизни.

Я хочу иметь возможность рассказать ему абсолютно всё, но не могу, ещё нет, а может быть никогда. Я рассказала всё, что ему нужно знать, и многое другое. Он знает всё обо мне, ему не нужно знать о другом.

─ Он постоянно избивал Гарри, пока тот не терял сознание. В ночь, когда мы сбежали, всё было как всегда. Шейн очень сильно избил его. ─ Я кусаю внутреннюю сторону щеки, пытаясь сосредоточиться на Тео, а не на ужасных воспоминаниях. ─ Но Гарри очнулся. Он узнал, что происходит, и той же ночью мы ушли из дома. ─ Я опускаю детали, чтобы избежать лишних вопросов. ─ Он сказал, что нам нужно изменить наши имена, чтобы власти не смогли нас отследить. У него были поддельные бумаги, так что он стал моим законным опекуном. ─ Маленькая улыбка растягивает мои губы. ─ Поэтому когда я говорю, что Гарри спас меня, я имею в виду буквально, во всех отношениях.

Тео опускает голову, поэтому я не вижу его глаз.

─ Чёрт возьми, Лилли. Я имею в виду, я знал, что с тобой что-то произошло, но такое... Я предполагал, что у тебя была мать-алкоголичка, может быть, несколько дерьмовых парней. Но как ты смогла пережить нечто подобное? ─ Его глаза пристально смотрят на меня, в них светится такое обожание и восхищение, которого я никогда не видела раньше, даже от него.

Я пожимаю плечами.

─ Или ты позволяешь прошлому руководить тобой, или ты преодолеваешь это. Если ты идёшь по первому пути, то это дерьмо съедает тебя заживо. И я на какое-то время позволила этому случиться. Я могла не добраться до того, где нахожусь этим вечером. Для этого понадобилось восемь лет... и ты.

Он хмурится.

─ Я?

Я улыбаюсь и киваю.

─ Ты заставляешь меня испытывать чувства, Тео, а ведь на протяжении долгого времени я не позволяла себе чувствовать ничего: ни хорошего, ни плохого. Я просто хотела оцепенеть. Ты пугаешь меня, но в то же время заставляешь меня испытывать острые ощущения. ─ Он молчит. Его губы сжимаются, глаза смотрят вдаль, исследуя панораму Лондона, простирающуюся вокруг нас. ─ Я... мне нужно, чтобы ты сказал что-нибудь, ─ запинаюсь я. ─ Мне нужно знать, меняет ли это что-нибудь или нет, ─ говорю я, едва дыша. К чёртовой матери всю эту осторожность, карты брошены на стол, и моё сердце тоже лежит там. Я на сто процентов уверена в себе, в нас. Если он сейчас сбежит, я не знаю, смогу ли я когда-нибудь оправиться от этого. У меня мало оснований, чтобы просто доверять ему. Мне нужно услышать, как он произносит слова.

Наконец, Тео смотрит прямо мне в глаза. Его взгляд настолько интенсивный, что я делаю над собой усилие, стараясь не отвести глаза.

─ Я же уже говорил, ты не могла сказать ничего такого, что изменило бы мои чувства к тебе, Лилли. ─ Он мягко касается моей щеки. ─ Я просто злюсь. Злюсь на то, через что тебе пришлось пройти. Мысль о том, что кто-то причинил тебе боль, убивает меня. Мысль о том, что кто-то... сделал такое с тобой... ─ его голос осекается, выражение лица становится мучительным, ─ ... всего лишь в тринадцать лет... это определённо делает из меня потенциального убийцу. Ты никогда не должна была испытать такое. ─ Он заправляет за уши пряди моих волос и касается губ в мимолётном поцелуе. ─ Я бы убил любого, кто причинил бы тебе боль, Сладкая.

Я слегка улыбаюсь. Он всё ещё здесь. Я рассказала ему, какой кошмар мне пришлось пережить, и он всё ещё здесь. Такое ощущение, что я задержала дыхание с того момента, когда влюбилась в этого мужчину, и теперь наконец я снова могу дышать. Он видит меня. Он видит повреждённого и травмированного человека, которым являюсь, а не только человека, в которого я превратилась.

Тео притягивает меня ближе к себе, и я утыкаюсь лицом в его широкую грудь, вдыхая мужской аромат.

─ Что мы теперь будем делать? ─ бормочу, уткнувшись в его тело

Он зарывается пальцами в мои волосы.

─ А теперь ты должна немного поесть... ─ Я пытаюсь возражать. ─ Потому что, если ты не вернёшь эти изгибы, Сладкая, то мне, возможно, придётся избавиться от тебя, ─ дразнится он.

ГЛАВА 2

ТЕО

─ Что ты хочешь съесть? ─ спрашиваю я Лилли, когда она садится за барную стойку.

Она пожимает плечами.

─ Мне всё равно.

─ Блинчики? ─ Лилли кивает. Она пытается не замечать чертовски огромного слона в комнате, но её лицо слишком сильно напряжено. Её глаза внимательно наблюдают за каждым моим движением. Я отворачиваюсь от неё и пытаюсь найти какие-то ингредиенты. Я просто... мне нужна минута. Мне действительно нужно пару минут побыть одному, но сейчас я не могу уйти от неё. Мне нужно показать, что всё в порядке. Мне нужно показать ей силу.

Чёрт, я даже не знаю, что сделать или что сказать. Я просто... я в шоке. Такое ощущение, что я катаюсь на каких-то сумасшедших американских горках, и мне нужно свалить на минуту, чтобы отдышаться. Даже не знаю, что чувствую сейчас. В основном злость, такую, бл*дь, злость. А ещё такую нелепую потребность защитить её, чтобы никто не смог причинить ей боль. Нелепую, потому что Лилли не нуждается ни в чьей защите. Эта женщина прошла сквозь адский котёл и всё ещё стоит на ногах. Всё, что я вижу в моей голове — это маленькая девочка, которая осталась беззащитной и уязвимой к извращениям грёбаного монстра. Твою ж мать. Я сжимаю и разжимаю кулаки. Зажмуриваюсь и считаю до десяти. Как можно выдержать что-то подобное? Всё, что знаю прямо сейчас, я справлюсь с этим, мне просто нужно пережить это наедине, а не перед ней. Вчера я наблюдал, как эта девушка сломалась, действительно сломалась в первый раз с тех пор, как я встретил её. Ещё вчера я не знал о её дерьмовом прошлом, но теперь это знаю, и неудивительно, что она такая, какая она есть. Чёрт, это объясняет многое. Я хочу просто убить её мать за то, что позволила произойти подобному со своими детьми в её собственном доме. Я не знаю, какие нужно иметь яйца этой женщине, чтобы после такого оказаться здесь и даже пытаться встретиться с Лилли. Я хочу спросить Лилли, что случилось с Шейном, но не уверен, что сделаю с этой информацией. На данный момент лучше всего ничего не знать. Я вижу, как она разваливается по частям. Тяжесть признания разрушает её. По-своему, я думаю, она нуждается во мне.

Мне нужно обуздать свой гнев и оставаться сильным. Я ничего не могу изменить, всё, что я могу сделать, это попытаться исправить то, что можно исправить.

Я не позволю Лилли страдать больше, чем она уже пережила, и я не отпущу её. Гарри сыграл огромную роль в её жизни, он для неё больше, чем брат ─ он для неё всё. Пока у Лилли есть Гарри, она останется сильной, но без него... Чёрт, если он отправится в тюрьму, что с ней будет?

─ Почему ты никогда не рассказывала мне, Лилли? ─ спрашиваю я, поворачиваясь к ней. Она рассматривает пятно на поверхности барной стойки.

Повисает долгая пауза, прежде чем она отвечает.

─ Бывали моменты, когда я хотела это сделать. Я пыталась. Помнишь, сколько раз говорила тебе, что разрушена? ─ Она по-прежнему не смотрит на меня.

Я качаю головой.

─ Лилли...

Она обрывает меня.

─ Я не говорила тебе, потому что это ужасно, ─ резко говорит она.

─ Это твоё прошлое, Лилли. Неважно, какое оно было, это часть тебя.

Она вздыхает и смотрит на меня из-под ресниц.

─ Я испорчена, Тео, я — товар, повреждённый всеми возможными способами. Это не то, чем ты охотно делишься с тем, кого любишь. Ты заставляешь меня чувствовать себя сильной, незапятнанной, красивой. Я не хотела, чтобы ты видел, насколько сильно я не соответствую этому. ─ Твою же мать.

─ Лилли, ты именно такая и даже намного больше. Твоя история не меняет этого, на самом деле она просто подтверждает то, какая ты есть. Суметь пройти через всё, что с тобой произошло, и, тем не менее, остаться такой же сильной... это потрясающе. Я в восторге от тебя.

Она опускает голову и ничего не говорит. Лилли постоянно была такой сильной, такой неприступной, и, тем не менее, в её стальной броне всегда были мелкие трещины. Я всегда видел, что эти трещины существовали. Все её действия кричали о них, и всё же никогда не понимал их причину.

Я чувствую себя таким идиотом. Каждый раз, когда она сбегала, судебный процесс, её реакция... всё лежало на поверхности. Если бы присмотрелся внимательно, то мог бы всё понять. Неужели я так погрузился в себя, что не потрудился разглядеть? Ситуация с её матерью. Это было так очевидно, а я просто откупился от этой женщины и отправил её восвояси, не задавая никаких вопросов. Если её мать знала о насилии, то какого чёрта она вернулась?

─ Лилли, твоя мать знала, что происходит? ─ спрашиваю я. Я не могу оставить это просто так. Я заплатил этой женщине, чтобы она исчезла, не зная ничего из того, что произошло с Лилли. Конечно, я бы не стал давать ей деньги, если бы знал. И в довершение всего, она причина того, что Гарри арестовали. Ей, чёрт возьми, есть за что ответить.

─ Я не знаю. Я так не думаю. Она знала, что он бьёт нас. ─ Она кусает губу. ─ Она могла бы извиниться перед нами. ─ Её глаза смотрят вдаль. ─ В течение коротких моментов, когда она была трезва, даже выглядела нормальной, понимаешь? В детстве я всегда любила её. Она была моей мамой. Несколько раз, когда она приходила в себя, расчёсывала мне волосы и рассказывала истории. Ради этих воспоминаний я предпочитаю думать, что она не знала. Гарри не знал, и он всегда заботился обо мне. ─ Лилли опускает глаза. Она смущена. ─ Я знаю, что это глупо, правда? Я имею в виду, кто будет терпеть регулярные побои, зная, что твои дети тоже подвергаются избиениям, но всё равно остаётся с этим человеком? ─ Я смотрю, как пелена застарелого гнева застилает её глаза. Гнева и негодования.

Я понимаю это, потому что испытывал такое же негодование по отношению к моей матери. Её недостатки бледнеют по сравнению с матерью Лилли, но чувство обиды — такое же. Я помню, как ходил к психотерапевту, когда мне было восемнадцать. Тогда в очередной раз выбил дерьмо из какого-то парня в колледже. И единственным способом избежать предъявления обвинений в избиении стали сеансы у психотерапевта. На тот момент я думал, что это всё чепуха, но то, что сказал тот мозгоправ, оказалось, мне очень помогло. Он сказал, что нет большей боли, чем равнодушие родителей к твоей жизни. Он сказал, что это самый ужасный способ, которым может быть разбито сердце, самое жестокое предательство, и люди, которые его пережили, зачастую никогда не испытывают сердечной боли в отношениях, потому что уже ничто не может причинить большей боли. Это было правдой, до Лилли. Я проживал жизнь, ничего не чувствуя и ни о чем не заботясь. Это ожесточило меня таким образом, что сделало эмоционально неуязвимым. До Лилли.

─ Вполне нормально злиться, Лилли, и тебе не должно быть стыдно за то, что ты когда-то любила её. Дети любят своих родителей, это в порядке вещей. Ненормально то, что эта женщина просто оставила своих детей без присмотра в руках грёбаного психопата.

Она скручивает пальцы перед собой на барной стойке.

─ Она слабая, ─ тихо говорит Лилли. ─ Она всегда была слабой. Слабость — это яд.

─ Слабость свойственна человеку, Лилли, ─ тихо говорю я. Она ненавидит слабость. Похоже, будто она всё время должна быть сильной, даже рядом со мной.

Она поднимает голову, её бездонные зелёные глаза пристально смотрят на меня.

─ Когда у тебя есть дети, слабость — вещь непозволительная. ─ Она сжимает губы. ─ Если ты не готов к этому, тогда тебе не следует иметь их, ─ говорит она ледяным тоном.

─ Значит, она даже не искала тебя? ─ спрашиваю я осторожно, уходя в сторону от неудобной темы.

Она безразлично пожимает плечами.

─ Вероятно, она ещё неделю была в алкогольной коме, прежде чем заметила наше отсутствие. ─ Боже, это так ужасно. ─ Она не заботится ни о чём, кроме выпивки. Даже когда она нашла нас, всё, о чём она волновалась, были деньги, только деньги. ─ Она права. У этой женщины, очевидно, нет ни стыда, ни совести.

─ Хотел бы я знать всё это раньше, Лилли. Я бы ни за что не заплатил ей. Я бы решил этот вопрос совершенно по-другому, ─ бормочу я.

─ Я не собираюсь втягивать тебя в свои проблемы, Тео, ─ раздражается она.

Я впиваюсь в неё взглядом.

─ Ты, бл*дь, серьёзно? После всего, что было, теперь ты говоришь мне, что не хочешь втягивать меня в своё дерьмо? ─ Я сухо усмехаюсь. ─ Сладкая, да мы глубоко по колено в дерьме друг друга, и это именно то, чего я и хотел.

Небольшая улыбка растягивает её губы, и Лилли наклоняет голову в сторону.

─ В самом деле?

Я двигаюсь вокруг барной стойки, чтобы протянуть руку и коснуться её прекрасного лица.

─ Я не знаю, как ты, чёрт возьми, делаешь это, Сладкая.

─ Делаю что? ─ тихо спрашивает она.

─ Живёшь. Продолжаешь двигаться дальше. Не только выдерживаешь, но и возрождаешься после таких ужасных событий. ─ Она тянет меня ближе к себе, пока не встаю между её ног. Она обнимает меня, прижимая лицо к моей груди.

─ Мир может быть жестоким. Самое лучшее, на что ты можешь надеяться, что кто-то будет держать тебя за руку, пока ты проходишь через все испытания, ─ бормочет она мне в грудь. Чёрт, я люблю эту женщину. Думаю, что я, столкнувшись с такой жестокостью окружающего мира, мог бы стать самоубийцей.

─ Я люблю тебя, Сладкая, ─ говорю я ей.

─ Я люблю тебя. ─ Лилли отрывается от моей груди и откидывает голову назад, слегка улыбаясь мне. Она кладёт руки мне на грудь и слегка толкает меня. ─ Теперь иди и приготовь мне блинчики, ─ командует она.

─ Ты такая требовательная, ─ жалуюсь я.

─ Я? Нет! ─ Я не могу не улыбнуться. Я действительно не знаю, что только что произошло, но это было грандиозноно. Она впустила меня.

Я открываю холодильник и хватаю несколько яиц. Надеюсь, у меня есть мука. Я никогда не занимаюсь покупкой продуктов и не могу представить, чтобы Мария среди прочих продуктов купила сюда муку, хотя иногда она печёт мне торты. Я знаю, она лучшая домработница на свете. Ага, мука всё-таки есть.

─ Ты хотя бы знаешь, как делать блинчики? ─ спрашивает Лилли.

Я оборачиваюсь и смотрю на неё.

─ Я оскорблён.

Она вскидывает бровь.

─ Теперь я должна это увидеть.

* * *

Мне удается заставить её съесть два блина, которые кажутся маленькой победой.

Она кладёт вилку и проверяет свои часы.

─ Мне нужно идти, ─ вздыхает Лилли. ─ Полиция всё ещё ждёт от меня заявление. Я сказала, что сегодня днём приду в участок.

Я киваю.

─ Ты знаешь, что собираешься им сказать?

Она смотрит на меня, в её глазах сияет привычная мне твёрдость.

─ Я скажу всё, что угодно, лишь бы вытащить его.

Не могу не согласиться. Он её брат, и я знаю, что Лилли сделает и скажет всё, чтобы помочь ему. Тем не менее, я обеспокоен тем, что она не видит всей ситуации в целом. Если она войдёт в участок и сообщит им то, что она рассказала мне, вероятно, что власти сочтут это смягчающим обстоятельством и освободят Гарри. Тем не менее, для прессы не займёт много времени, чтобы всё разнюхать. У них будет целый день, чтобы обсосать все факты и построить домыслы. Я не могу допустить, чтобы это случилось с ней.

─ Послушай, я думаю, что сейчас ты должна сказать как можно меньше и посмотреть, как будут развиваться события. В любом случае у них нет ничего, чтобы продолжать удерживать его.

Она хмурится.

─ Если бы там была я, он сделал бы всё, что зависит от него.

─ Ты действительно думаешь, что он хотел бы, чтобы ты это сделала? ─ возражаю я. Она не отвечает, потому что знает, что я прав. ─ Я позвоню Клаудии. Она поедет с тобой. Она сможет что-то подсказать тебе. ─ Клаудия будет контролировать ситуацию и убедится, что Лилли не бросится на амбразуру, чтобы спасти брата.

Она качает головой.

─ Нет, тебе совсем не обязательно это делать. Я знаю, сколько денег эта женщина берёт в час. Достаточно для того, чтобы я захотела сменить свою специализацию на уголовное право, ─ бормочет она.

─ Лилли, клянусь богом, если прямо сейчас ты снова начнёшь говорить о деньгах...

Она закатывает глаза.

─ Ладно, ладно. Спасибо. ─ Она соскальзывает с табурета для завтрака, разглаживая руками юбку. Я разворачиваюсь на своём стуле, чтобы быть к ней лицом. Лилли нервно грызёт ноготь большого пальца. Я беру её за запястье и тяну за руку к себе, используя это, чтобы она встала вплотную ко мне. Её тело идеально вписывается между моих бёдер.

Я обнимаю её лицо обеими руками.

─ Всё будет хорошо, Сладкая. Просто слушай Клаудию, и я обещаю, что вытащу Гарри. Ладно? ─ Она, молча, кивает. Я поднимаюсь и целую Лилли в лоб. ─ Ты вернёшься сюда позже?

─ Да, нам, наверное, нужно поговорить о... дерьме.

Я смеюсь над её красноречивым выражением.

─ Да, не помешало бы. Поезжай. Я буду здесь, когда ты вернёшься. ─ Я подхожу к барной стойке и беру ключи от Рендж Ровера. ─ Возьми машину.

─ Спасибо. ─ Она посылает мне небольшую улыбку, а потом разворачивается и уходит.

─ И Лилли... ─ Она оглядывается через плечо. ─ Я люблю тебя.

Она улыбается и, не ответив, уходит. Хотя на самом деле в этом нет необходимости. Мне не нужны от неё слова, чтобы знать, что она чувствует. Я наблюдаю, как она вышагивает, спускаясь по лестнице, каблуки её туфель громко стучат по деревянному полу. Шикарная юбка-карандаш обтягивает её бёдра во всех правильных местах. Даже с похудевшей задницей, и юбкой, которая от этого слегка колышется вокруг её бёдер, она всё ещё выглядит невероятно.

Я беру телефон и нахожу номер Клаудии.

─ Клаудия Уэстон слушает, ─ рявкает она, когда отвечает на звонок.

─ Клаудия, это Тео.

Её тон мгновенно меняется.

─ Ах, Тео, дорогой. Как ты? ─ Я знаком с Клаудией довольно давно. Вы даже представить себе не можете, из какого количества передряг она в своё время вытащила меня. Клаудия единственная женщина, которая может выдать откровенное избиение за самооборону. Что я могу сказать? Раньше мы с Хьюго постоянно ввязывались в драки в барах. Назовите это синдромом золотой молодёжи, если хотите.

─ У меня всё в порядке. Послушай, Лилли отправилась в полицейский участок, чтобы поговорить с ними, ты можешь туда подъехать? ─ спрашиваю я.

─ Я смогу быть там через час, ─ отвечает она.

─ Ладно, есть кое-какие вещи, которые тебе нужно знать, прежде чем ты там появишься...

ГЛАВА 3

ЛИЛЛИ

Я встречаю Клаудию возле полицейского участка. Её крошечное тело ступает на тротуар из салона огромного Мерседеса. Рост этой женщины всего лишь пять футов (152 см), но она пугает до чёртиков. Она решительно идёт ко мне.

─ Тео позвонил мне. Он вкратце обрисовал ситуацию по поводу жестокого обращения с детьми, ─ рявкает она и пренебрежительно машет рукой. Я чувствую, как мои глаза широко раскрываются. Я едва знаю эту женщину. Что, чёрт возьми, он сказал ей?! ─ О, дорогая, не беспокойся. Мне просто нужно знать, с чем придётся иметь дело. Мы не будем это использовать, если только обстоятельства не вынудят нас. Итак, что это за история? ─ спрашивает она, пока вытаскивает из сумочки пачку сигарет. Она становится рядом со мной, и мы обе опираемся на Рендж Ровер.

Мне нужно пару минут, чтобы обрести голос. У неё грубоватая манера общения. К тому же меня раздражает, что ей известны такие вещи обо мне, но я сделаю всё, чтобы помочь Гарри.

─ Думаю, я просто скажу им, что моя мать была алкоголичкой. У них не будет достаточно улик или причин, чтобы удерживать его дальше. Он, по крайней мере, сможет выйти под залог до суда. Тогда мы сможем проработать все детали. ─ Я уже думала об этом, и, конечно, предпочла бы не рассказывать о своём прошлом в комнате, полной незнакомцев, но, не колеблясь ни секунды, сделаю это, если мои слова вызволят моего брата из-за решётки. Я не хочу ввязываться в это, так как полиция обязана будет всё проверить: потенциальный процесс против педофила — это не то, что они могут проигнорировать. Если они решат дать ход делу Шейна, тогда они попытаются найти Шейна... Я не могу сделать ничего, что подтолкнёт следствие в этом направлении. Это слишком рискованно.

Если я скажу им, что моя мать была алкоголичкой, и поэтому мы сбежали, то это даст им некую информацию, но недостаточную, чтобы копать дальше. По всей видимости, мою мать они найти не смогут, поэтому фактически могу сказать всё, что захочу, чтобы впутать её в это дело. Чёрт. Мне нужно больше времени и нужно поговорить с Гарри. Но полиция не позволит мне увидеть его, пока не поговорит со мной. Я не знаю, что он уже сказал. Знаю точно, что ничего не сказал бы о Шейне. Гарри совершенно предсказуем, особенно когда дело касается меня. Я люблю своего брата, но он до смешного, чрезмерно защищающий. Гарри всегда примет удар на себя вместо меня, и теперь из-за этого находится в такой передряге. Я просто хочу вытащить его оттуда. Он нужен мне. Всё это похоже на какую-то ужасную, извращённую шутку. Такое впечатление, что хорошим людям дерьма в жизни достаётся больше, чем другим. Гарри прекрасен до глубины души. В мире найдётся совсем немного людей, бескорыстнее и добрее, чем мой брат.

Он не заслуживает того, чтобы быть за решёткой, даже если я как-то и пытаюсь оправдать поступки матери. Я никогда не понимала её ненависти к Гарри. Это кажется таким бессмысленным и безосновательным, но ведь она алкоголичка. Я лучше других знаю, как алкоголь может испортить вас, но после употребления в течение многих лет, это коренным образом меняет человека. Она живёт в бреду. Небольшая часть меня жалеет её. Она так одинока в этом мире. Никто не беспокоится о том, жива ли она или мертва, и это ужасное испытание для любого человека. Она не всегда была такой озлобленной, но позволила горю контролировать её, пока не превратилась в этого ужасного человека. Она потерпела неудачу в своей наипервейшей обязанности быть матерью, а теперь пала так низко, что захотела навредить своему собственному сыну. Для кого-то вроде неё нет искупления, только горькое, извращённое одиночество. Мне жаль её, но в то же самое время я её ненавижу. Если ты хочешь идти путём саморазрушения и самоуничтожения — отлично, это твоё дело, но не тяни за собой людей, которых ты любишь или, по крайней мере, когда-то любил.

Клаудия сжимает сигарету между губами и зажигает её. Конец горит ярким оранжевым цветом. Запах сигаретного дыма обычно заставляет меня зажимать нос, но, как ни странно, сегодня я в порядке. Я чувствую, что мои прежние страхи не исчезли… но стали приглушёнными. Это, как сказал бы Тео, каким-то образом даёт им меньше власти.

Клаудия поворачивается ко мне, на её губах напряжённая улыбка.

─ Я здесь, чтобы защитить твои тайны. Не нужно выглядеть такой обеспокоенной. Я же сказала, что меня не интересуют твои секреты. Мне наплевать, даже если ты кого-то зарубила топором, дорогая. Я просто хочу выиграть: в любом случае и любой ценой. ─ Она сверкает мне белозубой улыбкой в обрамлении кроваво-красных губ.

Я киваю.

─ Хорошо, как ты понимаешь, и Тео тоже, если мне придётся, то я воспользуюсь своими секретами, сделаю это, но не собираюсь выворачивать наизнанку свои кишки в зале суда из-за пьяных бредней женщины, которую даже не могут найти.

─ Тео сказал мне, что я должна вытащить твоего брата любой ценой, мисс Паркер, ─ ухмыляется она. ─ Когда такой человек, как Теодор Эллис, говорит «любой ценой», это делает меня счастливой, ─ она улыбается. ─ Никогда не видела, чтобы этого мальчика так скрутили в бараний рог, ─ добавляет она рассеянно.

─ Ну, так что, мы идём? ─ спрашиваю я, меняя тему. Мне нравится Клаудия, и если она сможет вытащить Гарри из этой передряги, я буду ей благодарна, но у неё чутьё борзой собаки на секреты. И мне не нравится, что она уже знает некоторые из моих.

Она улыбается.

─ После тебя. ─ Клаудия бросает свою сигарету и припечатывает её к тротуару носком очень дорогих дизайнерских туфель.

Полицейский участок тусклый и мрачный, полный обычными сомнительными личностями, которые слоняются без дела по зоне ожидания. Офицер полиции, который выглядит мрачным и усталым, провожает нас в комнату через боковую дверь. На одной стене висит зеркало, простой деревянный стол в окружении четырёх стульев стоит возле другой.

─ Присаживайтесь, детектив Браун и детектив Мейсон присоединятся к вам в ближайшее время, ─ говорит пожилой офицер. Он разворачивается и уходит, закрывая за собой дверь.

─ Ну, он похож на парня, который любит свою работу, ─ замечает Клаудия.

Я смеюсь. Она может быть одним из лучших адвокатов в этом бизнесе, но её преимущество в том, что внешне выглядит не как адвокат, а этакая пустоголовая модная штучка.

Мы обе садимся к столу, который стоит перед дверью. Несколько минут спустя те самые два детектива, которые пришли и арестовали Гарри, заходят в комнату.

Знаю, что это неразумно, но я их ненавижу. Я даже не знаю их, но ненавижу, потому что они вывели моего брата из дома в наручниках.

─ Мисс Паркер. Спасибо, что пришли побеседовать с нами, ─ говорит женщина. Она одета в ужасный серый костюм, седые волосы подстрижены в стиле боб. Её молодой напарник ничего не говорит и просто садится напротив Клаудии. Он кладёт на стол маленькое устройство. ─ Вы не возражаете, если мы запишем эту беседу. Это стандартная процедура. ─ Она не спрашивает меня, а сообщает мне. Я имею в виду, есть ли у меня выбор? В любом случае я киваю.

─ Это детектив Браун и детектив Мейсон, опрашиваем мисс Лилли Паркер по делу №36542, ─ она улыбается мне, и я хочу ударить её в лицо. ─ Мисс Паркер, вы можете подтвердить, что вы сестра Гарри Паркера?

─ Да, так и есть.

─ И вы в курсе обвинения в похищении человека, которое было выдвинуто против мистера Паркера? ─ спрашивает она. Её лицо непроницаемо.

─ Серьёзно? ─ огрызаюсь я.

Клаудия хватает меня под столом за запястье и сжимает его.

─ Моя клиентка очень расстроена из-за этой ситуации с её братом, о которой она хорошо знает, да.

Женщина-детектив молчит и смотрит на меня. Она серьёзно действует мне на нервы.

─ Мы должны задать вам несколько вопросов, мисс Паркер.

Я вздыхаю.

─ Поэтому я здесь, не так ли?

─ Мисс Паркер, вы были похищены вашим братом восемь лет назад? ─ Господи, она бьёт прямо в точку.

─ Нет, ─ отвечаю я.

Клаудия наклоняется ко мне и шепчет на ухо:

─ Мне не нужно говорить, что ты не обязана ничего отвечать? ─ Я киваю.

─ Но вы ушли из-под опеки своей матери.

Я смотрю на Клаудию. Если я скажу «да», то Гарри может быть привлечён к ответственности независимо от ситуации.

─ Без комментариев.

─ Вы были под опекой своего брата с четырнадцати лет, не так ли?

─ Без комментариев, ─ повторяю я. Иисус, это тот же вопрос, который просто перефразировали. Насколько тупой она меня считает?!

─ Скажите мне, мисс Паркер, если вы и ваш брат вынуждены были сбежать из родительского дома, то каковы были причины такого поступка? ─ Она наклоняет голову на бок.

─ Моя мать — хроническая алкоголичка, и она всегда ею была. Что не только делает её хреновой матерью, но также означает, что у вас ничего нет против моего брата. Мы все знаем, что показания такого человека в суде не будут стоить и ломаного гроша.

─ Но в адрес вашего брата выдвинуты очень серьёзные обвинения, ─ наконец подаёт голос молодой детектив.

─ Я в курсе, ─ говорю я жёстко. ─ А ещё я также знаю, что они возбуждены против него женщиной, которая выпивает полбутылки водки, прежде чем вы даже встанете утром с постели, ─ огрызаюсь я. Я очень быстро теряю терпение.

─ Скажите мне. Вы уже установили местонахождение миссис Сэмпсон? ─ перебивает меня Клаудия.

─ Нет. Мы всё ещё ищем её. ─ Женщина сжимает губы.

─ Итак, вы хотите сказать мне, что на чаше весов слово женщины с несколькими приводами в полицию за пьянство и нарушение общественного порядка против слова адвоката и бизнесмена? Хочу так же упомянуть, что ни один из них не имеет судимостей. Вы арестовали моего клиента, не имея к этому никаких оснований. ─ Клаудия улыбается... как акула. ─ Вся эта ситуация — балаган. У вас нет ни оснований, ни доказательств, чтобы удерживать мистера Паркера. Это дело — шутка, оно даже не дойдёт до суда, ─ насмехается она. ─ У вас. Нет. Дела.

─ Возможно, но если у нас нет дела, то почему мисс Паркер уходит от ответов? ─ спрашивает женщина.

─ Мисс Паркер пришла в участок по своему собственному желанию, ─ отвечает Клаудия.

Детектив ничего не говорит, впившись в Клаудию напряжённым взглядом. Атмосфера в комнате накаляется. Мои глаза мечутся между ними. Они похожи на двух больших кошек, замерших друг напротив друга перед дракой. Я смотрю на другого детектива. Он, кажется, чувствует себя так же неудобно, как и я.

─ Если это всё, то мой клиент сейчас уходит, ─ холодно говорит Клаудия.

─ Нам нужно, чтобы вы дали свидетельские показания. Я знаю, вы хотите помочь своему брату, ─ говорит женщина голосом, который только что так взбесил меня.

Я встаю и отодвигаю назад свой стул. Наклоняюсь к столу так, что мои глаза находятся на одном уровне с её глазами.

─ Я хочу видеть моего брата, ─ огрызаюсь я.

─ Мы вправе задержать вашего брата на срок до сорока восьми часов. Это означает, что у нас есть ещё двенадцать часов. Потом он будет...

─ Да, я училась в юридической школе, я знаю, как это всё происходит.

─ Тогда ты знаешь, что не увидишь его, ─ добавляет парень.

Как же я хочу ткнуть средним пальцем ему в лицо. Эти полицейские — чёртовы ублюдки.

Мы с Клаудией покидаем комнату для допросов, прежде чем моё желание демонстрировать оскорбительные жесты победит. Я даю свидетельские показания. Это текст объёмом в половину страницы. Клаудия следует за мной до машины.

─ Что ж, это было интересно, ─ говорит она, вытаскивая сигарету из своей сумки. ─ Ты понимаешь, что всё выглядело так, будто тебе есть что скрывать? Но если ты предоставишь им хоть какие-то уважительные причины, тогда они могут выпустить его. Но если они начнут рыть глубже, то найдут необходимые доказательства, чтобы доказать, что ты и твой брат жили в Борнмуте с тех пор, как вам исполнилось четырнадцать лет. Следовательно, не в доме вашей матери в Кенте.

─ Мне нечего скрывать, но они хотят это дело повесить на него. Если я признаю, что мы с ним покинули дом моей матери вместе, они арестуют Гарри. Их не волнуют обстоятельства. Кроме того, я не подтвердила и не опровергла их обвинения.

Клаудия глубоко затягивается сигаретой. Могу сказать, что она явно недовольна ситуацией и может подумать, что я не помогаю Гарри, но она не знает то, что знаю я. Я защищаю его, насколько могу. Хочу надеяться, что это сработает.

─ Что ж, они не доведут это дело до суда. Хотя, есть одно обстоятельство...

─ Какое?

─ Если ваша мать объявится, у неё может быть больше доказательств. Пока она числится пропавшей без вести, это будет слово пропавшей пьянчужки против твоего слова и слова твоего брата. Дело будет закрыто. Тебе нужно сказать Тео, чтобы он убедился, что она не появится. ─ Она вскидывает на меня бровь. ─ Заставь его подключить к этому вопросу охрану. ─ Охрану? Что за чёрт? У Тео есть охрана? С трудом удерживаю себя от комментария вслух, я не собираюсь обсуждать это с ней.

─ Хорошо. Спасибо за твою помощь, Клаудия, ─ говорю я и отворачиваюсь от неё. Открываю дверь машины и забираюсь в огромный внедорожник Рендж Ровер.

Какое-то время я просто сижу в тишине. Чувство вины гложет меня. Мне невыносима мысль о Гарри, который сидит в камере. Ненавижу то, что не могу ему помочь. Ненавижу, что эти детективы судят его, рассматривая как преступника, когда он даже близко не такой. Это так несправедливо, что его так наказывают.

Он сейчас, наверное, чувствует себя таким одиноким. Я закусываю внутреннюю часть щеки, чтобы сдержать слёзы. Гарри — моё слабое место. Я бы скорее согласилась сама сесть в эту камеру, чем думать о нём там.

Мой телефон звонит. На экране загорается имя Молли.

─ Привет, ─ тихо говорю я.

─ Где ты? ─ спрашивает она.

─ Я только что вышла из полицейского участка.

─ Вот дерьмо. Ты в порядке? ─ тихо спрашивает она.

─ Да, наверное. ─ Я в порядке. Мне грустно, но я в порядке. Так или иначе, вытащу Гарри из этих липовых обвинений.

─ Не хочешь встретиться и выпить кофе, или ещё что-нибудь? Мы можем пойти в Коста (сеть итальянских кофеен в Лондоне), который недалеко от офиса.

─ Конечно, мне нужно отвлечься. Увидимся в десять?

─ Уже выезжаю, ─ отвечает она. Мне нужно поговорить с Молли, и она это понимает. Она любит Гарри, как собственного брата. Она также многое знает о нашей ситуации. Не всё, но большую часть.

Я останавливаю автомобиль возле кофейни Коста. Припарковаться негде, и я не в состоянии идти целую милю пешком. Если бы у меня был автомобиль нормального размера, то могла бы вывернуться из этой ситуации.

Я достаю из сумки свой телефон и набираю номер Тео. Он берёт трубку после второго гудка.

─ Привет, Сладкая. ─ Я не думала, что смогу улыбнуться после этой поездки в полицейский участок, но от звука его голоса мои губы растягиваются в улыбке.

─ Привет. Итак, могу я задать тебе вопрос? ─ дразнюсь я.

─ Хм, какой? ─ Я слышу улыбку в его голосе.

─ Если ты получишь штрафную квитанцию за парковку твоей машины в неположенном месте, ты сильно разозлишься?

─ Ты это серьёзно? ─ смеётся он.

─ Эй, я чертовски серьёзна. На мне каблуки!

Он хохочет во всё горло.

─ Ты что-то особенное. Да, всё в порядке, детка. Я заплачу штраф, чтобы сохранить твои драгоценные ножки, ─ дразнится он.

─ Я беспокоюсь не о своих ногах, а о туфлях. Это Маноло (Маноло Бланик, почти то же самое, что и Лубутен)!

─ Ты так говоришь, будто я знаю, что это значит, ─ растягивает Тео слова.

─ Это означает, что они очень красивые, ─ говорю я высокомерно.

Он фыркает.

─ Я спасу эти туфли, если... ты наденешь их позже, когда я трахну тебя, ─ говорит он таким хриплым тоном. Чёрт, его голос такой возбуждающий. Кажется, я даже покраснела. В общем, полностью отвлеклась от своих проблем.

─ Согласна! ─ говорю я, едва выдавливая слова.

Он издаёт низкий хриплый смешок, и моя кожа покрывается гусиными пупырышками. Боже, мне нужно взять себя в руки.

─ Я должна идти. Я встречаюсь с Молли.

─ Увидимся позже, Сладкая. ─ Его голос пронизан сексом. Боже, я уже возбуждена. И начинаю обмахивать себя руками.

─ Задница, ─ ворчу я. Слышу, как он смеётся, когда я убираю телефон от уха и прерываю звонок. Я вскрикиваю, когда вижу, что кто-то стоит у окна. О, бл*дь, это просто Молли.

Я открываю дверь.

─ Ты до чёртиков напугала меня!

Она стоит, скрестив руки на груди, бровь поднята в немой усмешке, на её идеальном лице широкая ухмылка.

─ Почему ты обмахивала себя?

─ Мне было жарко, ─ говорю я с «кто бы сомневался» выражением лица.

─ Хах. Ты случайно не с Тео разговаривала? ─ Её улыбка становится ещё шире.

─ Возможно.

─ Ты за рулём его машины, разговариваешь с ним по телефону, и, очевидно, это разговор, который вызывает у тебя жар и беспокойство... ─ Её улыбка ширится. ─ Что бы это значило?

Я вздыхаю и закатываю глаза.

─ Пойдём пить кофе. ─ Она визжит и кидается обнимать меня. О боже.

Мы устраиваемся в кабинке возле окна. Мне нравится смотреть на людей. Я обхватываю руками чашку с мокачино, стоящую передо мной, пока Молли снимает пальто и садится напротив меня. Она перекидывает свои длинные светлые волосы через плечо. Я всегда завидовала её прямым золотистым прядям. Ей всегда удаётся выглядеть такой ухоженной, даже когда только что поднялась с постели. Не знаю, как она умудряется это делать, я даже и близко не выгляжу так после того, как трачу по полчаса, пытаясь усмирить свои кудри. На ней тёмно-серое платье, которое плотно облегает её стройную фигуру, и обалденно сексуальные высокие сапоги. У Молли гардероб, за который большинство знаменитостей просто убили бы, и большую часть времени она выглядит как модель, сошедшая с подиума.

─ Ладно, итак, во-первых, Гарри. Как всё прошло в полицейском участке? ─ спрашивает она.

Я изучаю пятно на столе.

─ Сложно. Они хотят, чтобы я назвала им вескую причину, по которой Гарри забрал меня оттуда, которая, конечно, у меня есть, но в глазах правосудия он всё равно нарушил закон. Я сомневаюсь, что суд присяжных вынесет ему приговор, и если я буду держать язык за зубами, у них не будет доказательств похищения. ─ Я поднимаю на неё глаза. ─ В настоящий момент я отказываюсь от каких-либо показаний. Сейчас это моё слово, и слово Гарри против слов этой чёртовой пьяной суки. У них нет дела, ─ категорически говорю я. ─ Адвокат Тео Клаудиа была великолепной и даже устрашающей.

Она вскидывает на меня бровь.

─ Конечно, она такая, она же адвокат Тео. Я знаю, что ты живёшь в полном неведении, мисс «кто, чёрт возьми, этот Теодор Эллис», но поверь мне, когда я говорю, что у Тео была определённая репутация. Ему действительно нужен хороший адвокат.

─ Серьёзно? ─ Я не могу представить Тео таким. Или, может быть, могу. Я видела его нрав. Несколько раз он ввязывался в драку из-за меня. Просто сейчас он кажется таким далёким... от того дерьма.

─ О да, он был настоящим плохим мальчиком, только... водил Астон Мартин и носил костюмы за десять штук, ─ хихикает Молли. ─ У него всегда были проблемы из-за драк. Кажется, он однажды был арестован за хранение наркотиков.

─ Наркотиков?! ─ кричу я. Что за чёрт?

─ Это было несколько лет назад. За исключением выпивки и беспорядочного секса, за это время он не сделал больше ничего дурного, ─ пытается она успокоить меня. ─ Или, по крайней мере, его всё равно не поймали.

Я решаю также отложить эту информацию на потом, сегодня она ни к чему. Как много я действительно знаю о Тео? Не много. была слишком поглощена тем, что убегала от него, вместо того, чтобы на самом деле остановиться и попытаться узнать его. Я знаю, что он не употребляет наркотики. Я провела с Тео слишком много времени. Я бы знала.

─ В любом случае, когда они выпустят Гарри? ─ спрашивает Молли.

─ Завтра его должны выпустить под поручительство. ─ Я широко улыбаюсь. Не могу дождаться, когда снова увижу его.

─ Это отлично, Лиллс, и ты права. Никакие присяжные не осудят его. По крайней мере, если он выйдет под залог, тогда вы, ребята, сможете выработать план, в случае, если дело дойдёт до суда. ─ Я киваю.

Потом наступает момент молчания, когда ни один из нас ничего не говорит. Я смотрю в окно на серую лондонскую улицу. Люди, идущие по тротуару мимо кафе, кутаются в свои тёплые пальто. Порывы ветра несут на прохожих красные и жёлтые листья. Отсутствие зелени означает конец лета. Ненавижу зиму. Ненавижу эту мрачность. Зимой в городе мне иногда кажется, что наступает апокалипсис.

─ Ну, выкладывай, ─ говорит Молли, выдёргивая меня из оцепенения. Я безучастно смотрю на неё. Её внимание сосредоточено только на мне так, будто я собираюсь сообщить ей что-то жизненно важное. ─ Тео, ─ намекает она.

─ Я задавалась вопросом, как долго ты сможешь терпеть, ─ бормочу я.

─ Ну же, избавь меня от страданий, ─ скулит она. Я улыбаюсь ей. Молли страшно любопытная.

─ Ты была права, Тео и есть «он» ─ тот единтвенный, или как бы ты и твоя романтическая натура это не назвала.

Она улыбается и визжит.

─ Обожаю, когда я права, ─ говорит она, вскидывая вверх кулаки. ─ Ну, расскажи мне всё, был ли ваш примирительный секс эпическим? ─ Она поднимает бровь.

Я закатываю глаза.

─ Это Тео. С ним любой секс эпический.

─ Точно, ─ кивает она. ─ А что насчёт ребёнка? ─ Её улыбка исчезает, выражение лица становится напряжённым.

Я хмурюсь. У меня нет ни одной чёртовой подсказки. Всё, что я знаю, это то, что я люблю его. Я не знаю, как мы справимся со всем, но мы найдём способ.

─ На самом деле мы этого так и не обсудили. ─ Я глубоко вздыхаю и встречаюсь взглядом с её голубыми глазами. ─ Я просто знаю, что люблю его. Он поддерживал меня во всём. Ни разу не сдался, Молли. ─ Я делаю глоток горячей смеси из кофе и шоколада. ─ Я всё ему рассказала, ─ тихо говорю я.

Она кашляет, потому что явно подавилась своим кофе.

─ Всё, в смысле совсем всё? ─ лепечет Молли. В общем, Молли ничего не знает. На самом деле Тео знает больше, чем она. Я никогда не рассказывала Молли все подробности. Не потому, что она не сможет справиться с этим, но у неё душа нараспашку, она не умеет скрывать своих чувств. Молли слишком сильно любит и сильно заботится о близких людях. Я люблю её за это, но информация, подобная этой, окажет на неё серьёзное влияние. Я знаю её всю свою жизнь, и она никогда не скажет о том, какая для неё это тяжкая ноша, но она просто... слишком хороша для такого дерьма. В жизни есть люди, которых вам не хочется запятнать грязью, Молли — одна из таких людей. Она обладает редкостной чистотой. И хороша до глубины души, а в нашем мире это такая драгоценная черта.

Когда мне было пять лет, я помню, как жила в доме Молли после смерти моего папы. Наши отцы работали вместе, поэтому наши семьи были близки. Мама Молли, как могла, заботилась обо мне и Гарри, пока наша мать катилась по наклонной плоскости. Часто я лежала в постели Молли и плакала. Она просто крепко обнимала меня и говорила, что мой папа теперь ангел. Уже тогда, в нежном пятилетнем возрасте, моя вера во что-то хорошее была разбита вдребезги из-за смерти моего отца. На протяжении всей моей жизни Молли была рядом со мной, её свет уравновешивал мою темноту. Я никогда не хотела, чтобы она увидела всю полноту того кошмара, в котором я побывала. Когда мы стали старше, она собрала вместе разрозненные кусочки, я кое-что дополнила своим рассказом, но она не знает всю историю полностью. Я никогда не рассказывала ей о том, что меня продавали. Такая мерзость может сломать человека. Не поймите меня неправильно, Молли — крепкий орешек, а не комнатное растение, но она слишком близко к сердцу воспринимает проблемы близких ей людей. Ей было бы больно за меня, а я никогда этого не хотела. Она всегда понимала мой замкнутый характер, предлагая бесконечную поддержку, и никогда ничего не требовала от меня. Тот факт, что я всё рассказала Тео, явно шокирует её.

Не могу не смеяться над её выражением лица.

─ Да, всё.

─ Что он сказал? ─ К Молли, наконец, возвращается дар речи.

Я улыбаюсь.

─ Ничего такого. Он рассердился, но, наверное, этого следовало ожидать. Чёртов супермен, он думает, что может защитить меня от всех демонов, прошлых и настоящих.

─ Я так горжусь тобой, Лиллс, ─ она мягко улыбается. ─ На самом деле никогда не думала, что настанет тот день, когда ты станешь настолько доверять кому-то.

Я пожимаю плечами.

─ Что тут скажешь? Парень одержим мной. Девушка может только мечтать о таком, ─ я усмехаюсь, пытаясь игнорировать её сентиментальные комментарии. Дело не в том, что я не согласна с ней, но они заставляют меня чувствовать себя неудобно.

Она фыркает.

─ Преуменьшение века, ─ бормочет она.

─ Полагаю, если он может справиться с моим уродливым прошлым, то я смогу справиться с Кэсси.

Она хмурится.

─ Не нужно ни с чем справляться. Ему повезло, что у него есть ты, ─ раздражённо говорит она.

Я закатываю глаза и меняю тему.

─ В любом случае, достаточно о моих странных отношениях, а вот что касается твоих... что происходит между тобой и Хьюго? ─ Она начинает говорить, но я протягиваю вперёд руку, чтобы остановить её. ─ Если ты сейчас скажешь: «Мы просто получаем удовольствие», мне придётся тебя убить. ─ Я многозначительно смотрю на неё.

Она сердито смотрит на меня.

─ Это не отношения. ─ Утешает, что я не единственная, у кого такие сложности. По правде говоря, я была настолько поглощена своими проблемами, одновременно пытаясь избегать Тео, что не замечала того, что происходит вокруг меня. Я ужасная подруга.

─ Не уходи от объяснений, ─ бормочу я с лёгкой улыбкой на губах.

Она вздыхает.

─ Я не знаю. Мы на самом деле получаем удовольствие, но это всё начинает становиться слишком сложным. Я имею в виду, что такие вещи не длятся бесконечно, у всего есть свой конец, так ведь?

жму плечами и делаю глоток кофе.

─ Не обязательно, я имею в виду, что правил ведь не существует.

─ Я знаю, но... мне нужно большее. А я не хочу большего от Хьюго. Он не тот парень. Хотя, он мне нравится. ─ Она раздражённо вздыхает. ─ Чёрт возьми, это просто... так всё непонятно!

─ Понимаю, ─ говорю я ей.

─ Понимаешь?

Я пожимаю плечами.

─ Мне нравится Хьюго. Он забавный и предан тем, кто ему дорог, но он — кобель. ─ Я качаю головой. ─ Даже не могу осуждать его за это, потому что он просто такой, какой есть. Если это как-то утешит тебя, я думаю, что ты ему нравишься в той мере, насколько это вообще возможно для него.

Она закатывает глаза.

─ Это только ухудшает ситуацию. Я бы скорее предпочла, чтобы он просто воспринимал меня в качестве случайного траха. Если я и нравлюсь ему, то не настолько, чтобы он перестал совать свой член в любое бл*дское отверстие, которое ему попадётся на пути. ─ Я фыркаю. ─ Я говорю себе, что я идиотка. Продолжаю думать, что нам лучше быть просто друзьями, а потом обнаруживаю, что мы с ним опять трахаемся.

─ О, господи, я знаю об этом всё, ─ смеюсь я.

Она кивает.

─ Тем не менее, тебе удалось извлечь из этого урок, ─ замечает она.

─ Ох, милая, не возводи Тео на пьедестал. Наша ситуация настолько далека от совершенства, что это даже смешно.

─ Это так романтично, ─ вздыхает она, её голубые глаза наполняются слезами. О боже.

─ О господи, Молли. Забудь об этом. Мы с ним трахались, потом расстались, он трахнулся с кем-то ещё, потом мы воссоединились, его единственный трах по-пьяни обернулся беременностью, мы расстались, и теперь это определённо треугольник, из которого надо найти выход. И у тебя поворачивается язык называть это романтикой?!

─ Просто... то, как он смотрит на тебя, ─ мечтательно говорит она. Убейте меня сейчас же.

─ Кажется, меня сейчас просто стошнит, ─ бормочу я в чашку с кофе.

Она посылает мне маленькую улыбку и смотрит в окно. Я люблю Молли, и действительно хочу, чтобы она нашла своего идеального мужчину, своё «долго и счастливо», потому что это всё, чего она хочет, и то, что заслуживает. Хьюго не для неё. У него есть свои проблемы. Я не знаю, что или кто превратил его в такого человека, но легкомысленное отношение к жизни и желание трахать всё, у чего бьётся пульс, не является поведением человека, который действительно счастлив. Это может звучать как клише, но рыбак рыбака... Я просто не хочу, чтобы моя лучшая подруга пострадала в стремлении попробовать что-то большее, чем одна ночь, потому что, хотя Хьюго и может что-то чувствовать, этого будет недостаточно.

─ Рискую прозвучать как полная лицемерка, но, Молли, тебе нужно выбираться из этого. Уходи, прежде чем станет ещё больнее.

Она внимательно слушает меня.

─ Ты права. Я знаю, что ты права, ─ покорно кивает она, выражение её лица — смесь поражения и принятия.

─ Мы должны пойти потусоваться, когда Гарри освободят. Нам нужно развеяться вчетвером, ─ говорю в попытке приободрить её.

Она хмурится.

─ Ну, на самом деле Хьюго сказал, что приглашает всех на свою вечеринку по случаю Хэллоуина в следующие выходные. Я полагаю, что Тео будет там.

Я поднимаю брови.

─ Я думала, мы только что решили, что тебе нужно куда-то выбраться без него.

Она вздыхает.

─ Как ты думаешь, мы сможем с ним быть друзьями, а?

─ Я не знаю. Ты сможешь? ─ Она испускает раздражённый вздох. Я принимаю её молчание как сигнал, чтобы продолжить. ─ Это костюмированная вечеринка?

─ Конечно. Это же Хэллоуин! ─ смеётся она.

─ Клянусь всеми святыми, Молли, я не собираюсь наряжаться распутной медсестрой или полуобнажённым дьяволом.

─ О, да ладно тебе, в том костюме дьявола за одну ночь ты получила больше внимания, чем за весь год, ─ усмехается она.

─ Мы были в нижнем белье, Мол. Единственное, чего мы достигли, так это стали частью мобильного банка порноснимков, на которые дрочили все в радиусе нескольких миль, ─ сержусь я.

─ О господи, как хорошо снова стать молодой и дикой, ─ смеётся она и смотрит на часы. ─ Чёрт, я уже должна бежать, ─ говорит она. ─ Прости.

─ Всё в порядке, ─ отмахиваюсь я от неё, встаю и заматываю свой шарф вокруг шеи.

Молли тоже встаёт и натягивает пальто.

─ Не могу вспомнить, когда мы в последний раз мы зависали вместе и были трезвыми... в смысле, ты была трезвой, ─ смеётся она.

Я прищуриваю глаза.

─ Ха-ха, да пошла ты!

* * *

Я подвожу Молли на встречу, это недалеко от кафе. Потом еду к себе в квартиру, потому что мне нужно собрать сумку с вещами на ночь. Пока я нахожусь там, принимаю душ и быстро переодеваюсь. Смотрю на часы. Сейчас только четыре часа дня. Я ещё не готова вернуться к Тео. Я знаю, что нам придётся до конца обсудить моё прошлое и всё, что тогда случилось со мной. Посиделки с Молли были приятной отсрочкой. Момент, когда я могла притворяться, что всё нормально. Но теперь... когда стою здесь в своей пустой квартире, всё это снова наваливается на меня. Мне нужно ещё немного времени, и поэтому я решаю просто прокатиться на машине.

Я бесцельно езжу около получаса, пока, в конце концов, не оказываюсь на стоянке перед современным зданием. На вывеске написано: «Южный Реабилитационный Центр». Даже не знаю, почему я здесь. Я неосознанно приехала сюда. Мне кажется, будто я в свободном, неконтролируемом падении и мне нужно схватиться за что-то, чтобы выкарабкаться. На прошлой неделе мой мир повернулся вокруг своей оси, и обычная, тщательно контролируемая жизнь канула в бездну. Даже ситуация с Тео такая напряжённая. Мы или вместе, или нет. Мы или ненавидим друг друга, или любим друг друга. У нас нет золотой середины, нет никакого переключателя, и я просто... мне нужна передышка. Я собираюсь наверстать упущенное. Моё внимание сосредоточено на одном, но, кажется, это как сотня разных направлений.

Полагаю, я хочу увидеть Кэсси. Жестоко думать, что мне станет легче, если я составлю компанию кому-то, чья жизнь ещё больший беспорядок, чем моя. Но, возможно, могу помочь Кэсси, даже если не могу помочь самой себе, и это почему-то заставляет меня чувствовать себя лучше. Мне жаль её, и, хотя, мне жалко и себя, я хочу быть здесь для неё, даже рискуя возбудить какие-то неприятные чувства с её стороны.

Я бы солгала, если бы сказала, что меня не беспокоит ребёнок. Я люблю Тео так, как никогда не полюблю никого другого. Я никогда не была девушкой, которая хотела сказку в жизни. Чёрт, я бы многое отдала просто за покой и счастье. И смиренно принимаю это, принимаю то, что у неё будет его ребёнок, но я не завидую ей. Я не могу держать зло на Кэсси за то, что она даст Тео то, чего я никогда не смогу. Жизнь так жестока в своей иронии. Я никогда не думала, что встречу того, кто заставит меня хотеть ребёнка, и всё же, когда нахожу его, своего единственного, кто-то другой собирается дать ему то, что я не смогу дать ему никогда. Именно так разлетаются осколки.

Всё осложняется тем, что Тео избегает её. Я переживаю, что это из-за меня. Мне кажется, он не понимает, что только осложняет всё, потому что я никогда не прощу себя, если подумаю, что он бросил ребёнка из-за меня. Если быть честной с самой собой, я боюсь того, что может случиться, если он не станет заботиться о ребёнке ─ не думаю, что смогу любить человека, который мог просто повернуться спиной к невинному младенцу.

Да, такое ощущение, что моя голова готова взорваться.

Я выключаю двигатель, открываю дверь и выхожу на тротуар. Мои каблуки ритмично цокают по асфальту, пока я иду по автостоянке.

Не представляю, что собираюсь сказать Кэсси. Я просто знаю, что сделала свой выбор, и этот выбор включает и её. Тео не в состоянии столкнуться с этим прямо сейчас. Я должна верить, что он изменит своё мнение, а я займу его место, пока он не очнётся. Я буду следить за тем, чтобы малыш был в порядке, даже если его родители, кажется, этим не слишком обеспокоены.

Медсестра у стойки регистрации направляет меня в комнату отдыха. Здесь всё современно и элегантно, на стенах установлены несколько телевизоров с плоским экраном. Кэсси сидит в углу комнаты в большом кожаном кресле. У неё в руке книга, она полностью поглощена чтением. Занавески на окне позади неё раздвинуты, и красный свет угасающего осеннего солнца освещает её фигуру.

─ Привет, Кэсси, ─ тихо говорю я, когда приближаюсь к ней.

Она выглядит удивленной, а потом слегка улыбается.

─ О, привет Лилли. Что ты здесь делаешь?

На меня накатывает вина. Я не видела её с тех пор, как привезла её сюда неделю назад. Я знаю, что у неё нет никого, и мне ужасно осознавать, что она здесь совсем одна. У меня просто было слишком много своих собственных проблем.

Я сажусь напротив неё. Она выглядит хорошо. Вернее сказать, намного лучше. Её кожа приобрела здоровый оттенок, и она немного набрала вес.

─ Ну что же, прошла неделя. Я хотела увидеть тебя и узнать, как у тебя дела, ─ говорю я тихо.

Она кивает и закрывает книгу.

─ Со мной всё хорошо. Я... это безопасное место для меня.

Я киваю.

─ Ты поправишься, Кэсси, и тогда всё будет хорошо, ─ я улыбаюсь ей.

Она кивает, и между её бровями появляется маленькая морщинка.

─ Не пойми меня неправильно, но ты когда-нибудь была зависима от чего-нибудь?

В её голосе нет никаких обвинений или намёков, просто вопрос. Если в моей жизни и есть что-то, чем я полностью и бесповоротно одержима, то это Теодор Эллис. Если зависимость — это неспособность отказаться от чего-нибудь из-за чувства эйфории, которое оно приносит тебе, тогда я пристрастилась к Тео. У меня такое ощущение, что ей очень знакомо это чувство.

─ Нет, ─ отвечаю я, отчасти потому, что зависимость от другого человека ─ сумасшествие, а отчасти потому, что не думаю, что могу сравнить это с зависимостью от кокаина.

─ Это постоянная борьба. Я имею в виду, почему нужно отказываться от того, что заставляет тебя чувствовать себя потрясающе? Как найти силу воли, чтобы оставаться несчастной, когда с помощью наркотиков счастье так легко достижимо? ─ Я её понимаю. Ведь я использовала секс в этих же целях. Может, у меня тоже наркомания? ─ Для тебя всё по-другому. У тебя прекрасная блестящая жизнь, что-то, за что стоит сражаться. У меня никогда ничего не было. ─ Забавно, как люди иногда воспринимают вещи.

Хотя, в каком-то смысле она права. Я осуждаю её за наркотическую зависимость. Не могу поверить, что она принимала их, будучи беременной, но я не знаю её. Не была в её шкуре и не жила её жизнью. Я знаю, что сделала бы я, но она не я.

─ Ты права, Кэсси, но ты не должна просто принимать свою жизнь такой, какая она есть сейчас. Не должна мириться с тем, что ты наркоманка, стриптизёрша и мать-одиночка, у которой нет ни друзей, ни близких. Ты можешь изменить свою жизнь в любой момент, если захочешь. Жизнь — это то, что ты делаешь. Никто никому ничего не должен. В жизни ты получаешь только то, что заслуживаешь и за что готов бороться. ─ Она ничего не говорит. ─ И тебе есть за что бороться. За ребёнка. ─ Она отводит виноватый взгляд. ─ Я понимаю, что всё обернулось не так, как ты этого хотела, но ребёнок это, в любом случае, хорошо. ─ Я слабо улыбаюсь. Она молчит. ─ Послушай. Я понимаю, что сейчас ты не совсем в том состоянии, чтобы мыслить ясно, но ты должна подумать об этом.

Она кивает. Какое-то время мы просто разговариваем. Я пытаюсь немного узнать о ней, но там не так уж много, о чём нужно знать. Жестокий отец. Сбежала из дома в шестнадцать лет. Наркотики, секс, стриптиз. Это печальная, но очень распространённая история.

─ У меня никого нет, ─ тихо говорит она, когда заканчивает свою историю.

─ Послушай, я знаю, что это странно для нас обеих, но я помогу тебе, хорошо? Если тебе понадобится что-нибудь, позвони мне.

─ Спасибо, ─ шепчет она. Я встаю и надеваю пальто. Её глаза следуют за мной, когда я поднимаюсь.

─ Почему? Почему ты это делаешь? ─ спрашивает она.

Я печально улыбаюсь.

─ Когда меня нужно было спасти, кое-кто ради меня рискнул всем.

─ Кто?

─ Мой брат, ─ выдыхаю я.

Её губы изгибаются в лёгкой улыбке, на щеках появляются ямочки.

─ Похоже, что он хороший человек.

─ Лучший, ─ шепчу я.

─ У меня такого человека никогда не было, ─ тихо говорит она.

Я киваю.

─ Да, понимаю. Возможно, я и не самый лучший кандидат, но я, видимо, всё, что есть у тебя сейчас.

Она опускает голову, её волосы падают вперёд и скрывают черты лица.

─ Тео ненавидит меня, ─ говорит она с убеждённостью.

Я вздыхаю. Что я должна на это ответить?

─ Тео... В конце концов, он придёт в себя. Я знаю его. Он никогда не откажется от этого ребенка. ─ Мне хочется в это верить.

Она поднимает глаза и встречается со мной взглядом.

─ Ты всё ещё любишь его. ─ Конечно, я люблю его. В её глазах стоит такая печаль, что я вынуждена прикусить язык. Мне нужно быть честной. Нужно сказать ей, что Тео и я вместе, и всё же не могу. Она может заблуждаться и быть неразумной в своих чувствах по отношению к Тео, но иногда ты ничего не можешь с этим поделать. Она влюблена в него. У неё взбунтовавшиеся гормоны, и она проходит реабилитацию от серьёзной наркозависимости. Сейчас не время.

─ Кэсси, я приеду на следующей неделе. ─ Я не жду ответа и ухожу тем же путём, каким и пришла. Увидеть её было непросто, но мне становится легче, как будто встреча с ней делает меня более сильным человеком. Как хорошо чувствовать себя сильной ради кого-то ещё. Забавно, что раньше никогда не делала этого для кого-то другого.

Я возвращаюсь в машину и проверяю свой телефон. Там три пропущенных звонка от Тео. Вздыхаю и выезжаю с парковки, следуя к его дому самым коротким маршрутом. Нам нужно поговорить. Такое ощущение, что в моей черепной коробке поселился рой пчёл. Слишком много мыслей, вопросов и сомнений вихрем проносятся в голове. Я чувствую, что игра полностью изменилась, и я больше не знаю правил. У нас с Тео всегда были сложные отношения. И никогда не было полного взаимопонимания. Я всегда держала его на расстоянии вытянутой руки, никогда не позволяя ему подойти вплотную. Однако теперь я не просто позволила ему приблизиться ─ я впустила его. Он видит меня такой, какая я есть на самом деле. Смогут ли два человека, у которых были в основном сексуальные отношения, пройти через все эти испытания? Чёрт, после того, что я ему рассказала, он, возможно, вообще больше не захочет меня. Во мне растёт неуверенность, и я чувствую физическую боль. Пришло время взглянуть в лицо последствиям. Как хотела бы я использовать свою броню, но её разнесло в клочья, она разрушена и теперь полностью бесполезна.

ГЛАВА 4

ТЕО

Я на кухне пытаюсь на самом деле приготовить еду, когда слышу, как внизу закрывается дверь, и раздаётся стук каблуков по деревянному полу. Лилли нужно совсем немного времени, чтобы подняться наверх.

─ Привет, ─ говорит она, когда поднимается по последним ступенькам.

Я прищуриваюсь.

─ Где ты была?

Её лицо становится непроницаемым.

─ Я ездила в полицейский участок, а затем договорилась встретиться с Молли. Что случилось? ─ Она подходит к барной стойке. Я встречаю ее насторожённый взгляд через огромную мраморную плиту.

─ Я пытался дозвониться до тебя, а затем позвонил Молли, которая сказала, что вы расстались с ней два часа назад.

Она поворачивается ко мне с ожесточённым выражением лица.

─ Господи, Тео, ты кто? Мой сторож? Мы снова сошлись пять минут назад, а ты уже ведёшь себя так, как будто владеешь мной.

Я прекращаю резать овощи и смотрю на неё.

─ Что за х*ня? Я беспокоился за тебя.

─ Ну, что ж, мне не нужно твоё беспокойство, ─ огрызается она.

─ О-о-о нет, ты не будешь делать это снова.

─ Не сделаю что?

─ Вот это всё «ты мне не нужен» и «я позабочусь о себе сама». ─ Лилли ничего не говорит, но если бы взглядом можно было убить… ─ Пожалуйста, остановись. Убери коготки. Я просто спрашиваю, ─ говорю я спокойно.

─ Ну, может быть, если бы ты не начал допрашивать меня в тот момент, когда я сюда вошла, то не почувствовала бы необходимости выцарапать тебе глаза, ─ шипит она. ─ Я каталась на машине. Последние несколько дней были тяжёлыми. Просто мне нужно было... побыть одной, ─ бормочет она.

Я кладу руки на барную стойку и опускаю голову вперёд. Я никогда и не ожидал, что будет легко, но надеялся, что перестану постоянно натыкаться на стены, которые она возводит, когда встревожена.

─ Одной без меня? ─ спрашиваю я, не глядя на неё.

─ Н-нет, я… я не знаю. ─ Лилли копирует мою позу, положив руки на барную стойку, и раздражённо выдыхает. ─ Послушай, сейчас со мной всё в порядке. ─ Она слегка улыбается, словно пытаясь подтвердить свои слова. Но от неё исходит напряжение.

─ Ты уверена? ─ спрашиваю я. Всегда, когда становится тяжело, первый порыв Лилли — сбежать. Я просто хочу, чтобы на этот раз она хотя бы на мгновение остановилась и поняла, что я на её стороне. Она кивает.

Совершенно не убеждённый, я обхожу барную стойку, сокращая расстояние между нами. Хватаю её, притягивая к своей груди. Тело Лилли всё ещё жёсткое и напряжённое.

─ Я люблю тебя, Сладкая, ─ бормочу я ей в волосы. Её мышцы расслабляются, и тело обмякает в моих объятиях. Она как кошка, чуть что, сразу показывает острые зубы и коготки, но всё, чего она действительно хочет, ─ это чтобы её ласкали и любили. Не то, чтобы я когда-нибудь, бл*дь, сказал ей об этом.

─ Прости, ─ шепчет она. ─ Просто сейчас я чувствую себя… по-другому. ─ Её голос пронизан растерянностью.

─ По-другому?

Она отводит голову от моей груди, её блестящие глаза смотрят на меня.

─ Мы теперь другие. ─ Она права, всё изменилось.

Я помню, как впервые увидел Лилли. Она была такой красивой, такой сексуальной. Она схватила меня за яйца и никогда не отпускала. Я помню, как думал, что она была такой недосягаемой, такой неприкасаемой. Только теперь, когда стены вокруг неё рухнули, я понимаю, насколько недоступной всегда была, даже когда говорила, что любит меня, между нами постоянно была стена. Она всегда защищала себя, защищала свои секреты, ожидая, что её отвергнут. Но я никогда не откажусь от неё, и она это знает. Лилли больше не защищает себя, и я вижу её настоящую. Для неё доверять мне ─ это огромный шаг вперёд. Она права, мы сейчас другие, потому что она стала другой. Я вижу, что это делает её неуверенной, она чувствует себя уязвимой. Я наблюдаю, как между её бровей появляется маленькая линия.

─ Теперь ты знаешь всё, ─ шепчет она почти про себя.

Ладонями сжимаю её щеки, заставляя смотреть на меня. Слегка приседаю, чтобы мои глаза были на одном уровне с её глазами.

─ Я знаю всё, и за это, Сладкая, я люблю тебя ещё больше.

Я опускаю голову и целую Лилли. Её губы слегка приоткрываются, и я обнимаю её за затылок, притягивая ближе. Как только наш поцелуй становится глубже, она отрывает губы от моих и отодвигается от меня.

Я хмурюсь.

─ Лилли?

Она переводит взгляд на пол.

─ Нам не нужно делать это прямо сейчас. ─ Я ничего не спрашиваю, потому что не имею ни малейшего понятия, о чём она говорит. ─ Я имею в виду, после того, что тебе рассказала… и ты, вероятно, не… хочешь меня. Вот так... прямо сейчас. Если тебе нужно время, это нормально. ─ Она запинается в своих словах, почти выдавливая их из себя, и пожимает плечами, как будто это ничего не значит, в то время как её глаза говорят мне, что это не так. Вот в чём всё дело.

─ Ты, бл*дь, это серьёзно? ─ говорю я слишком резко.

Лилли проводит дрожащей рукой по волосам, но не отвечает. Я обнимаю её за талию и притягиваю к себе. Потом делаю шаг вперёд, подталкивая её спиной к барной стойке. Хватаю её за попку, изо всех сил вжимаясь в неё бёдрами.

─ Это так я не хочу тебя? ─ говорю я сквозь стиснутые зубы.

Я всегда хочу её. Я всегда буду хотеть её. Она как чёртов наркотик. Секс и грех в одном флаконе, она искушает меня при каждой возможности. Я снова вжимаюсь в неё бедрами, и у неё перехватывает дыхание. Гнев, отчаяние и похоть смешиваются воедино в моей голове. Как она могла подумать, что я не хочу её? Если мне придётся вытрахать из неё эту мысль, я, бл*дь, это сделаю.

─ Я собираюсь простить это крайне обидное обвинение потому, что знаю ─ ты сейчас не в себе. ─ Мои губы захватывают её, не давая ей времени подумать. Лилли нужно перестать думать и просто чувствовать. Клянусь, иногда мне нужно просто оттрахать её, чтобы убрать ненужные мысли.

Мои руки двигаются от её талии вниз, исследуя все изгибы. Напряжение медленно покидает её тело. Лилли напоминает статую, возрождающуюся к жизни. Её губы медленно раздвигаются, пальцы скользят по моей груди, ползут по шее и в конечном итоге она запускает их в мои волосы. Я хватаю её за волосы и мягко тяну голову в сторону. Потом опускаю губы на её обнажившуюся шею, целую, облизываю и прижимаюсь к уху. Пальцы Лилли цепляются мне в шею, притягивая ближе. Я улыбаюсь и кусаю её за мочку. У неё прерывается дыхание, движения становятся безумными. Капля за каплей её контроль ускользает, пока она не становится такой, как я хочу: желающей, послушной, отчаянной и, самое главное, не сомневающейся, насколько сильно хочу её. Любые сомнения или страхи рассеиваются под моими прикосновениями.

Обхватываю руками её талию, поднимаю и сажаю на барную стойку. Хватаюсь за подол её блузки, срывая через голову одним быстрым движением. Лилли заводит руки за спину и расстёгивает лифчик. Её глаза соблазнительно скользят по мне. Это — моя Лилли, уверенная в себе, соблазнительная и сексуальная как грех. Возможно, тот мудак чего-то и лишил её, но это... это то, что с ней делаю я. Это то, кем она является сейчас, и, чёрт возьми, я люблю её больше всего на свете в этом проклятом мире.

Я припадаю к ней и беру в рот её сосок. Она стонет и выгибается, прижимая свою грудь к моему лицу.

Её пальцы доходят до края моей рубашки и скользят под неё. Она очерчивает мускулы на моём животе, заставляя их сжиматься и дрожать от её прикосновений.

Я возвращаюсь к её губам и целую их, теряя всякую сдержанность.

─ Я, бл*дь, всегда буду хотеть тебя, ─ рычу я ей в губы. ─ Ты сводишь меня с ума.

─ Покажи мне. ─ Лилли задыхается между отчаянными поцелуями. Это больше, чем просто просьба, наполненная жаждой, это настоящая потребность.

Я наклоняюсь вперёд, заставляя её откинуться. Лилли опирается руками на барную стойку, поддерживая свой вес. Я становлюсь между её бёдер, заставляя Лилли раздвинуть ноги шире. Мои губы не отрываются от неё, пальцы скользят по животу и дотягиваются до пуговицы джинсов. Я расстёгиваю кнопку и сую руку в трусики. Её глаза закрываются, голова откидывается назад, пока я нежно поглаживаю клитор.

─ Посмотри на меня, Сладкая.

Её глаза, подёрнутые дымкой наслаждения, встречаются с моими. Я толкаю два пальца в её влажную киску, и она стонет. Её кожа краснеет, когда у неё перехватывает дыхание. От этой красоты невозможно отвести глаз. Она неотрывно смотрит на меня, пока мои пальцы двигаются внутри неё. Я возбуждаю её до тех пор, пока Лилли не начинает выглядеть так, будто готова съесть меня заживо. Убираю пальцы и одним быстрым движением стягиваю её джинсы и нижнее бельё. Лилли приподнимает бёдра, позволяя мне стащить одежду с её длинных ног. Она сбрасывает каблуки, и они с глухим стуком падают на пол. Теперь она совершенно голая распростёрта на моей барной стойке. Такая чертовски прекрасная. Рыжие волосы разметались по плечам и груди, касаясь возбуждённых сосков. Мои глаза скользят от её скульптурно очерченного живота вниз к широко расставленным длинным ногам, которые открывают вид на прекрасную блестящую киску. Я прикусываю губу, когда мой член нетерпеливо дёргается напротив ширинки. Она приподнимает бровь, а потом опускает глаза на мою промежность. Большего намёка мне и не нужно.

За считанные секунды я срываю через голову рубашку, потом джинсы и боксеры. Встаю между её бёдер, прижимаясь своей обнажённой грудью к её груди. Лилли обхватывает меня руками и ногами, притягивая ближе к себе. Её ногти мягко царапают мой затылок. Какое-то время мы не двигаемся. Всё внезапно останавливается. Нет отчаянного безумия, нет жёсткого и быстрого траха. Она просто прижимает меня к себе, и я крепко обнимаю её. Я прижимаю лицо к изгибу её шеи, вдыхая запах, аромат её шампуня. Я обхватываю её за талию и поднимаю. Её гладкие ноги мгновенно берут в захват мои бёдра. Проношу её через обеденную зону и осторожно кладу на диван.

Лилли наклоняет голову набок, и рыжие волосы окружают её огненным ореолом. Я целую её, медленно и глубоко. Её язык нерешительно касается меня, пока мои руки исследуют её тело. Она двигает свои бёдра вперёд, встречаясь со мной, её влажная киска скользит по моему жёсткому члену. Бл*дь, она чувствуется потрясающе. Я провожу одной рукой по внутренней части её бедра, раздвигая её ноги ещё шире. Глаза Лилли ни на секунду не покидают меня, когда я прижимаюсь членом к её входу.

─ Я собираюсь войти в тебя и заставить вспомнить, как сильно я, бл*дь, хочу тебя, ─ рычу в её приоткрытые губы. Прижимаюсь к Лилли губами, мой язык ласкает её рот. Её тело расслабляется, а пальцы начинают царапать меня, отчаянно пытаясь притянуть ближе. Когда она теряет разум от желания, я медленно толкаюсь в неё всего на дюйм. Закрываю глаза, когда она сжимается вокруг меня. Бл*дь. Стискиваю зубы, борясь с животным инстинктом, который требует трахнуть её, взять её, заклеймить её. Я подаюсь вперёд ещё на один дюйм, мои мышцы дрожат от напряжения. Она откидывает голову назад, тихое хныканье срывается с её губ, пока её пальцы сжимают мой бицепс, а ногти впиваются в мою кожу. Я прижимаюсь к ней лбом и закрываю глаза. Её тёплое дыхание омывает моё лицо, в то время как она задыхается подо мной. ─ Никто не заставляет меня чувствовать так, как ты, ─ шепчу я сквозь сжатые зубы. ─ Никто никогда не хотел другого человека так, как я хочу тебя. ─ Вращаю бёдрами, полностью проникая в неё. ─ Бл*дь! ─ рычу я.

─ Тео, ─ стонет Лилли хриплым сексуальным голосом. Я усмехаюсь и быстро кусаю её нижнюю губу. У неё перехватывает дыхание, её тело дрожит подо мной.

Мои бёдра двигаются сами по себе, мой член вколачивается в неё. Скольжу рукой вниз по её ноге, хватаюсь за лодыжку и кладу её колено себе на плечо. Господи, благослови её гибкость танцовщицы. Лилли стонет, когда я глубже погружаюсь в неё. Её спина выгибается, поскольку бедра пытаются найти некоторое трение. Люблю смотреть, как она теряет контроль. Именно здесь и сейчас, когда она такая, полностью обнажённая и очень красивая. Лилли дрожит, кожа покрывается пятнами пота, щёки краснеют, глаза полны желания. Чёрт, я могу кончить, просто наблюдая за ней.

Я чувствую, как Лилли начинает всё сильнее сжиматься вокруг меня, и её веки закрываются.

─ О боже. ─ По её щекам текут слёзы. Ногти врезаются в мою спину. По моему телу разливается жар, когда я наблюдаю, как она кончает, когда корчится от оргазма и выкрикивает моё имя, я врезаюсь в неё последний раз. Все взрывается, моё зрение размыто, перед глазами только тёмные пятна. Всё моё тело напряжено и дрожит, как от разряда тока, прежде чем чувствую себя совершенно онемевшим. Прижимаюсь губами к изгибу её шеи, вдыхая аромат духов, смешанный с запахом секса.

Лилли скользит пальцами по щетине на моей челюсти.

─ Я люблю тебя, ─ шепчет она.

Это то, что мне сейчас нужно от неё. То чувство покоя, которое приходит от понимания, что я люблю её, от осознания, что любим ею.

─ Я тоже тебя люблю, ─ удаётся произнести мне.

Я остаюсь в ней и замираю на несколько минут, пока моё дыхание не замедляется, и пульс не возвращается к норме. Поднимаюсь на локти и смотрю на Лилли. Её глаза закрыты, на лице блаженная улыбка.

─ Лилли? ─ шепчу я.

─ Ммммм.

Я улыбаюсь.

─ Просто проверяю, не затрахал ли я тебя до смерти.

Она фыркает

─ Ты бы мог.

Я наблюдаю за ней несколько минут.

─ Итак, ты расскажешь мне, где на самом деле была сегодня вечером? ─ спрашиваю я.

Она открывает глаза и тяжело вздыхает.

─ Хорошо. Просто дай мне сначала принять душ.

* * *

Десять минут спустя я сижу на диване со стаканом скотча в руке. На мне только джинсы, надевать рубашку я не стал. Лилли падает на диван рядом со мной. На ней одна из моих футболок, и я клянусь богом, она никогда не выглядела более сексуальной, чем сейчас. Лилли скрещивает свои длинные голые ноги и поджимает их под себя.

Она теребит пальцы на коленях. Я жду.

─ Я ездила к Кэсси, ─ тихо говорит она.

─ Зачем? ─ спрашиваю я сквозь сжатые зубы

Она пожимает плечами.

─ Я действительно не знаю. Полагаю, мне её жаль. Она совсем одна, беременна и борется с зависимостью.

─ И всё это она навлекла на себя сама, ─ рычу я. И вижу, как Лилли ощетинивается из-за моей агрессивности. Я знаю, что это не её вина, но как только вспоминаю эту женщину ─ злюсь. Я не хочу, чтобы Лилли была рядом с ней, и что она делает? Решает сделать её своей лучшей подругой.

Она прищуривается на меня.

─ Да что с тобой? Сейчас ты в порядке, а потом, как только произношу её имя, ты слетаешь с катушек. И ведёшь себя так, будто она воплощение зла.

─ Ты ходила навестить её… ладно, но после всего, что произошло за последние два дня, ты действительно хочешь поговорить об этом прямо сейчас? ─ огрызаюсь я.

Её глаза горят, и взрывной характер вырывается наружу.

─ Ты спросил, где я была, и я рассказала тебе. Не обижайся, когда отвечаю. Это не должно быть проблемой, Тео, ─ отвечает она таким же тоном.

─ Что ты хочешь, чтобы я сказал, Лилли? ─ огрызаюсь я.

─ Ничего, но тебе нужно разобраться со своей головой. Я понимаю, что это отстойно. Понимаю, что ты не хочешь быть в такой ситуации, но ты уже в ней. Тебе придётся разобраться с этим! ─ резко говорит она.

─ Я не знаю, как. ─ Я сжимаю лицо руками.

─ Ну, так выясни это. ─ Она обнимает ноги руками и упирается подбородком в колени. Её глаза смотрят прямо на меня. ─ Я люблю тебя, Тео, но мне нужно, чтобы ты поступил правильно. ─ Ей это нужно. Я понятия не имею, почему, но это причиняет ей боль.

Долгое время я просто молчу.

─ Как тебе это удаётся?

─ Удаётся что? ─ тихо спрашивает она.

─ Ты могла бы злиться, быть расстроенной, или... испытывать ещё какие-то негативные эмоции, и всё же, ты умудряешься оставаться сильной. ─ Она просто поражает меня.

Она пожимает плечами.

─ Люди постоянно совершают ошибки. И каждому из нас отведена своя роль. Если бы я тогда не ушла от тебя, ты бы не переспал с ней. Если бы ты не был таким чертовски очаровательным, когда переспал с ней в первый раз, то она, возможно, не влюбилась бы в тебя и не попыталась поймать тебя в ловушку. ─ Она вскидывает бровь. ─ На заметку. В следующий раз просто позволь ей увидеть, что ты — задница. Тебе не нужно притворяться хорошим, чтобы залезть девушке в трусики. Ты и так выглядишь именно таким. ─ Она закатывает глаза, на губах появляется едва заметная улыбка. ─ Моя точка зрения такова: у всех нас в жизни есть поступки, о которых мы сожалеем, но мы также должны иметь дело с последствиями наших действий. В случае с Кэсси сейчас я беру ответственность на себя. Я помогаю ей, потому что ты этого не делаешь, но, как и я, Тео, ты знаешь, что это должна делать не я. Это должен сделать ты. ─ Я ничего не говорю. Как заставить себя справиться с чем-то, когда на самом деле ты не в силах сделать это? Лилли берёт меня за руку. ─ Я помогу тебе, ─ наконец говорит она.

─ Но как ты будешь относиться ко всему этому, когда у неё появится ребёнок, Лилли? Сейчас ты пугающе разумная, но сможешь ли ты быть такой и дальше? Я не хочу причинять тебе ещё больше боли.

Она вздыхает.

─ Я не могу сказать, что буду чувствовать, но буду рядом с тобой.

Я наклоняюсь ближе к ней и скольжу кончиками пальцев по мягкой коже её щеки.

─ Я не заслуживаю тебя, ─ шепчу я ей. Прямо сейчас я зол и расстроен, и подозреваю, что она не перестанет встречаться с Кэсси. Но также понимаю, что она искренне пытается помочь.

Она улыбается.

─ Больше, чем ты представляешь.

Я хватаю Лилли и притягиваю через диван к себе на колени.

─ Я знаю, ─ шепчу я. Сжимаю ладонями её лицо и нежно целую.

─ Просто пообещай мне, что попытаешься, Тео, ─ тихо говорит она. ─ Ты вытащил меня из пропасти, и, хотя сейчас ты можешь не понимать этого, я делаю то же самое ради тебя.

Я киваю. Сейчас не готов обсуждать это должным образом. Я даже не могу объяснить, что чувствую по этому поводу. Я ненавижу Кэсси, и в ужасе от того, что возможно буду ненавидеть собственного ребёнка. Чувствую себя испорченным от одной этой мысли. Я эгоистичный ублюдок. Моя идеальная жизнь только вместе с Лилли. Кэсси ─ это изъян, как грязное пятно на блестящей поверхности. Особенно, когда существует Лилли. Красивая, сильная, бесстрашная Лилли. Она заслуживает лучшего. Заслуживает совершенства. Не хочу чувствовать себя так, но именно так себя и чувствую. Не могу ничего с этим поделать. Но Лилли права. Мне нужно разобраться с этой проблемой.

─ Хорошо, ─ тихо говорю я. Это не то, что могу спокойно обсуждать. Мне нужно сделать это самостоятельно.

ГЛАВА 5

ЛИЛЛИ

Сегодня день тот, когда Гарри либо выйдет на свободу, либо ему будет предъявлено обвинение, и от волнения я чувствую тошноту. Я просыпаюсь смехотворно рано. Не могу спать.

Я смотрю на Тео, пока он спит. Пуховое одеяло едва прикрывает его бёдра, обнажая великолепный торс. От этого зрелища моё сердце буквально выскакивает из грудной клетки. Его рука прикрывает глаза, и татуировки, которые украшают его руки и туловище, резко выделяются в слабом утреннем свете. Я на грани нервного срыва. Все укоренившиеся инстинкты моего тела хотят кричать выпить бутылку водки и полностью отключиться. Но не из-за Тео. Он приносит мне умиротворение, что само по себе как наркотик. Внезапно я чувствую необъяснимое спокойствие, осознавая, что он будет рядом, чтобы помочь мне, если или когда всё пойдёт не так. Возможно, для большинства людей Теодор Эллис не является воплощением стабильности, но он — моя скала. Он — источник моей невероятной силы. Он помогает мне сосредоточиться. Он — моя безопасная гавань. Осознание этого когда-то пугало меня, чёрт возьми, это и сейчас всё ещё пугает, но когда ты знаешь, что есть человек, который любит тебя всеми фибрами души, ты доверяешь ему. Я знаю, что Тео безумно любит меня, по-другому он не может. С ним — или всё, или ничего. Ему наплевать на большинство людей, но если он любит, то любит от всего сердца. Поэтому я всецело доверяю ему. Но это не значит, что это не пугает меня до чёртиков.

Тео начинает ворочаться во сне и поворачивается ко мне.

─ Почему ты не спишь? ─ хриплым голосом спрашивает он, не открывая глаз.

─ Я не могу. Слишком нервничаю, ─ шепчу я ему. Он протягивает руку и шарит наощупь, пока не находит меня.

На его лбу появляется небольшая хмурая линия. Он все ещё не открыл глаза.

─ Почему ты так далеко? ─ сонно ворчит он, прежде чем притянуть меня к себе. Тео крепко обнимает меня и кладёт подбородок на мою макушку. Его обнажённая грудь пышет жаром, как раскалённая батарея. ─ Всё будет хорошо, Сладкая. Я не позволю, чтобы с Гарри случилось что-нибудь плохое.

Я прижимаю лицо к его горячей груди.

─ Обещаешь? ─ тихо спрашиваю я.

─ Конечно. ─ Слышу улыбку в его голосе, прежде чем он прижимается губами к моим волосам. Мгновенно чувствую, что расслабляюсь. Это очень странное ощущение — как будто весь груз мира только что упал с моих плеч. В этом весь Тео: он просто берёт на себя все мои проблемы, даже если я этого не хочу. В этом суть настоящей любви, не так ли? Когда ты любишь кого-то, ты разделяешь с ним его горести и трудности, хорошие и плохие времена. Чувствую, что мы с Тео уже давно делим взлёты и падения друг друга, хотя в последнее время, похоже, было больше падений, чем взлётов. Но в любом случае, я чувствую, что всё будет хорошо, когда он рядом со мной. Он облегчает моё бремя. И я доверяю ему. Если он говорит, что всё будет хорошо, то так всё и будет. В своей жизни Тео добился весьма впечатляющих достижений, но, несмотря на то, что наши бурные отношения похожи на американские горки, он никогда не лгал мне и никогда не подводил меня. Поэтому, если он говорит, что не даст Гарри попасть в тюрьму, то так и будет.

Я тихо лежу, глажу пальцами его гладкую кожу, обводя линии татуировок на его груди. Слушаю, как его дыхание становится размеренным, и он снова засыпает. Тео не ранняя пташка. Чёрт, обычно я тоже такая.

Мой мозг снова начинает работать на максимальных оборотах. Боже, это смешно. Мои эмоции скачут вверх и вниз, как йо-йо. Мне удаётся выбраться из его железной хватки и встать с кровати.

Я нахожу одну из его футболок и пару боксеров.

Мне нравится планировка дома Тео в виде открытого пространства. Скучный серый утренний свет льётся на кухню через огромные окна. Включаю его ужасно дорогую кофемашину и делаю себе кофе. Дорогая, но делает чертовски отличный кофе.

Я выхожу с кружкой на террасу и сажусь на один из шезлонгов рядом с бассейном. Свежий утренний воздух обдаёт холодом мои голые ноги. Люблю Лондон в эти утренние часы. Терраса находится на этом же этаже и представляет собой огромный балкон, который открывает вид на небольшую часть города. Не слышно ни автомобильных гудков, ни отдалённого гула движения. Здесь тихо и спокойно. Я откидываюсь на спинку шезлонга и обхватываю кружку с кофе двумя руками. Делаю глоток и улыбаюсь. Иногда совсем маленькие радости могут сделать тебя счастливой.

Не могу остановить свои мысли, бегущие со скоростью сто миль в час. Что, если они выдвинут обвинения против Гарри? Мне придётся рассказать им правду. Я не могу рисковать, иначе он попадёт в тюрьму. Что, если они узнают о Шейне? Могут ли они вообще узнать о нём? Бл*дь! Знаю только то, что я не позволю Гарри сесть в тюрьму за то, что он помогал мне. Часть моего разума говорит, что я не смогу выжить без него, в то время как тихий голос шепчет, что я смогу, потому что у меня есть Тео. Я подавляю этот голос. Нет, если ему сегодня предъявят обвинение, я скажу и сделаю всё, что в моих силах, чтобы вытащить его оттуда. От меня он заслуживает полной самоотдачи. Я обязана ему всем.

Разочарованно вздыхаю, пока мой мозг ведёт войну сам с собой.

Несколько жёлтых листьев упали в бассейн, нарушая идеально чистую водную гладь. По какой-то причине это действительно беспокоит меня. Я встаю и нахожу маленький чистый сачок, спрятанный в углу террасы, и начинаю собирать листья из воды. Не знаю, почему, но мне нужно чем-то заняться. И прежде чем это осознаю, я полностью подметаю чёртову террасу и поливаю все растения.

Я отмываю двустворчатые застеклённые двери снаружи, когда слышу кашель позади себя. Поворачиваюсь и вижу Тео, прислонившегося к дверному косяку, его руки скрещены на голой груди, брови приподняты в удивлении.

─ Должен ли я беспокоиться?

Я сдуваю с лица прядь волос, которая выбилась из пучка, беспорядочно закрученного на моей макушке.

─ Я просто подумала, что могу немного убраться.

Он сжимает губы и медленно кивает головой.

─ У тебя что-то типа эмоционального срыва? ─ осторожно интересуется он.

Я выдыхаю.

─ Мне просто нужно отвлечься, ─ ворчу я.

По его губам растягивается чувственная улыбка.

─ Ох, Сладкая, если тебе нужно отвлечься, почему ты не разбудила меня? У меня есть утренний подарок только для тебя.

Я перевожу взгляд вниз и вижу стояк, который сейчас выпирает из его пижамных штанов. Я закатываю глаза.

─ Серьёзно? Господи, ты такой пошляк.

Он усмехается:

─ Я всего лишь мужчина, Сладкая. ─ Тео приближается ко мне, он весь источает самодовольство и чистую мужскую сексуальную привлекательность.

Я кладу руки на бёдра и смотрю на него снизу.

─ Ты же понимаешь, что не всё можно исправить с помощью секса, включая моего брата, ожидающего тюремного заключения.

Положив руки на бёдра, Тео полностью копирует меня. Его поза, словно он манекен в витрине магазина, демонстрирующий напоказ своё шикарное тело, невероятна. Он с раздражением откидывает голову назад и громко выдыхает.

─ Я же сказал тебе, что позаботился обо всём.

─ Можно более подробно?

Он встречает мой взгляд. Его голубые глаза становятся серьёзными, сексуальное напряжение, витавшее в воздухе мгновение назад, тут же сменяется жёсткой решимостью бизнесмена, которого зовут Теодор Эллис.

─ Можешь просто довериться мне?

Я глубоко вздыхаю. Это кажется таким незначительным, но могу ли я действительно доверить ему будущее Гарри? Чёрт возьми.

Я решаю выложить все карты на стол, и поэтому точно говорю ему, что произойдёт, если Гарри действительно окажется за решёткой.

─ Тео, если ему выдвинут обвинение, я собираюсь рассказать им всё, ─ спокойно говорю я.

Выражение его лица становится ледяным, потом он отворачивается от меня, закидывает обе руки за голову и идёт на террасу. Долгое время он ничего не говорит.

─ Ты действительно сделаешь это? ─ спрашивает он, не поворачиваясь ко мне. ─ Ты сможешь поделиться со всем миром такой болью? Потому что я точно знаю, что произойдёт, Лилли. Ты со мной, и поэтому у прессы будет о*уительно знаменательный день, чтобы повеселиться.

─ Для Гарри я сделаю всё, что угодно. ─ Между нами повисает тишина, пока я не чувствую, что сейчас сломаюсь под тяжестью этих слов.

Тео поворачивается и встречается со мной взглядом, его глаза горят яростью. Он сокращает расстояние между нами, пока я не откидываю голову назад, чтобы удержать его взгляд. Его пальцы нежно скользят по моему подбородку, а глаза смягчаются.

─ Тогда я сделаю для Гарри всё. Пожалуйста, поверь мне, ─ умоляет он.

Я шагаю в пропасть и доверяю ему судьбу самого важного человека в моей жизни.

─ Хорошо, ─ шепчу я. Тео нежно обхватывает моё лицо ладонями, его губы скользят по моим губам в сладком поцелуе. н закрывает глаза, и мы соприкасаемся лбами.

─ Спасибо, ─ выдыхает он.

О боже, он убивает меня. Он принимает мою любовь и моё доверие, будто это самый драгоценный дар, и это заставляет меня чувствовать себя дерьмом. Неужели я настолько недоверчива, настолько закрыта, что он так благодарен за те малые крохи, что я бросаю ему? Полагаю, я так привыкла защищать себя сама и никого не подпускать, что мне трудно на него положиться.

─ Извини, ─ шепчу я. Он молчит, просто улыбается и качает головой.

─ Ты, должно быть, замёрзла. ─ Здесь довольно прохладно, но его обнажённая грудь такая тёплая. Он ведёт меня внутрь и заворачивает в плед, брошенный на спинку дивана.

─ Там не так уж и холодно. ─ Я закатываю глаза. Он поднимает меня, как свёрнутый буррито, и сажает на один из высоких табуретов возле барной стойки, игнорируя мои возражения.

─ Ладно, тебе нужно поесть, и как бы я не хотел приготовить для тебя, это событие случается раз в год, поэтому отвезу тебя позавтракать, ─ говорит он мне.

─ Мммм, мне нужно ещё выпить кофе. ─ Я совсем не собираюсь сообщать ему о том, что чувствую, что меня сейчас вырвет. Иначе он просто будет жаловаться, что я слишком худая.

─ Кофе я сделать смогу. ─ Тео закрывает дверь холодильника, держа в руке бутылку молока, и делает глоток прямо из бутылки.

─ Ужасно, ─ говорю я.

─ Что, ты не хочешь разделить со мной мои микробы? ─ говорит он с кривой улыбкой на губах.

Я улыбаюсь в ответ.

─ Малыш, я разделю с тобой твои микробы в любое время. ─ Я вскидываю бровь ему в ответ. Он посылает мне сексуальную ухмылку, и я начинаю думать, что, возможно, секс может исправить всё.

Мне нужно взять на себя контроль над ситуацией, потому что сейчас чувствую себя абсолютно беспомощной. Я всегда использовала секс, чтобы владеть ситуацией. А Тео всегда был моим решением этой проблемы. Если бы секс был наркотиком, Тео был бы моим чёртовым героином, самым окончательным ударом, самым эйфоричным из любых пристрастий. Если я могу контролировать его, то могу контролировать что угодно, потому что он такой главенствующий, такой неистовый во многих отношениях. Это ужасно и неправильно, но это то, что мне нужно. Это мой способ преодоления. К счастью, не похоже, что его принуждают.

Я указываю на него пальцем и подзываю ближе к себе. Если у Тео есть черта, о которой я могу сказать с уверенностью, то это то, что он думает своим членом примерно в девяноста процентах случаев. Он широко улыбается, светло-голубые глаза блестят в понимании. Как только он подходит, я цепляюсь пальцами за пояс его пижамных штанов, притягивая его ещё ближе к себе. Моё лицо на уровне его груди. Я кусаю один сосок, а потом провожу по нему языком. Его мышцы напрягаются под моими губами, а руки скользят по моим плечам. Я не уверена, сдерживает ли он меня от дальнейших действий или удерживает на месте. Я глажу кончиками пальцев кожу его живота. И снова его мышцы дрожат и напрягаются под моими прикосновениями, заставляя меня улыбаться. Мои руки пробираются вниз, пока я не нащупываю сквозь тонкий материал штанов его твёрдый член. Запускаю руку под пояс и осторожно провожу ногтём по всей его длине. Он слегка дрожит, его реакция — идеальное сочетание удовольствия и муки. Улыбаюсь и поднимаю глаза, чтобы увидеть, что он смотрит на меня с самодовольной улыбкой на лице. Что случилось с мужчинами и их невозмутимым «я собираюсь тебя трахнуть» выражением лица? Полная неспособность изображать спокойствие.

─ Не могу понять, это я отвлекаю тебя, или ты отвлекаешь меня, ─ ухмыляется он.

Я пожимаю плечами.

─ Мы оба. ─ Я дёргаю его штаны и боксеры вниз по бёдрам. Его пальцы напрягаются на моих плечах. Я слезаю с табурета и медленно опускаюсь перед ним на колени. Он не спускает с меня глаз, и я захвачена силой вожделения, тлеющей в них. Я отчаянно хочу прикоснуться к нему. Целую его живот и провожу языком между кубиками пресса. Мои губы касаются везде, кроме его члена. Его руки перемещаются от моих плеч к волосам, и он дёргает за резинку, освобождая пряди. Тео сгребает мои волосы в охапку и обматывает их вокруг своего запястья, откидывая мою голову назад. Не могу не ахнуть от неожиданности. Он удерживает меня в этой позе и смотрит сверху вниз, пока я наслаждаюсь видом снизу на его чертовски удивительное тело. Должна признать, вид стоит того. Каждая мышца в его теле напряжена, кажется, что это тело доминирует, контролирует тебя, но мы оба знаем, что ситуацию контролирую я. Я владею им, и он, бл*дь, знает это.

─ Не дразни меня, Лилли, ─ рычит Тео сквозь стиснутые зубы. Я усмехаюсь ему, и его глаза вспыхивают.

─ Не будь таким нетерпеливым, ─ огрызаюсь я. Он воплощение настоящего мужчины, потрясающее скопление тестостерона и мышц. Он слегка ослабляет хватку на моих волосах, но не настолько, чтобы я могла коснуться его. Поэтому высовываю язык и просто вылизываю кончик его члена. Он дёргается, потом ещё раз. Слышу его шипящее дыхание сквозь сжатые зубы, и теперь это у меня самодовольная улыбка на лице. Хватаю его за ягодицы и резко тяну на себя. Он теряет равновесие и делает шаг вперёд. Я мгновенно оборачиваю губы вокруг его члена, и он стонет в череде проклятий. Мне нравится, что я властвую над Теодором Эллисом, человеком, который сам является воплощением власти. Мне нравится, что могу сделать его отчаянно нуждающимся. Могу заставить его стонать моё имя и умолять меня. Это самый большой возбуждающий момент.

Наклоняю голову вперёд и позволяю его члену скользить по моему горлу. Потом провожу языком по головке члена, и он стонет мое имя, хотя это больше похоже на молитву. Я нежно сжимаю его яйца в руках и перекатываю их между пальцами. Его пальцы скользят сквозь пряди моих волос, неосознанно сжимая и отпуская их.

Я поднимаю глаза и вижу, как он наблюдает за мной. Он потерял рассудок, неуправляем и он на грани... из-за меня.

─ Бл*дь, ─ стонет он, когда я начинаю двигаться быстрее. Я хочу увидеть, как Тео окончательно потеряет голову. Его член дёргается у меня во рту, когда он низко и протяжно стонет. ─ Я сейчас кончу! ─ стонет он. Это его предупреждение: «если ты хочешь, чтобы я его вытащил, это твой шанс». Чёрт возьми, он знает, что я не сделаю этого. Он издаёт хриплый рык и откидывает голову назад. Мышцы его живота сжимаются, тело застывает, и тёплая солёная жидкость стекает мне в горло. Я глотаю и высасываю его досуха, выпуская его член изо рта с небольшим хлопком.

─ Чёёёёрт! ─ стонет он. Его ноги подгибаются, и он опускается на пол беспорядочной массой. Он ложится на спину на кухонный пол с закрытыми глазами, член все ещё торчит наружу и блестит от слюны. Вот это да.

─ Хм, ты в порядке? ─ осторожно спрашиваю я. Мне хочется потрогать его, чтобы проверить, жив ли он. Смерть от минета. Как поэтично. И весьма уместно.

Он хмыкает в ответ, а я пожимаю плечами. Потом поднимаюсь, иду и делаю себе кофе латте, прежде чем сажусь на прежнее место за барной стойкой. Я беру вчерашнюю газету и начинаю мельком просматривать ту ерунду, которой людей пичкают современные таблоиды. Тео читает «TheSun» (самая издаваемая ежедневная газета Великобритании с тиражом почти 3 миллиона экземпляров). Почему? Угадайте с трёх раз или с третьей страницы. Я открываю нужный разворот.

─ Знаешь, не понимаю, зачем иметь поддельные сиськи, если видно, что они явно поддельные. Разве это имеет смысл? ─ Я перевожу взгляд вниз на Тео, он открывает один глаз, лукавая улыбка ползёт по его губам.

─ Ты хочешь устроить апгрейд своим девочкам?

Я закатываю глаза.

─ Нет. Я просто хочу сказать… ─ Я поднимаю газету и указываю на грудь явно больше третьего размера на рекламной вкладке.

Он пожимает плечами и снова закрывает глаза.

─ Детка, есть два типа женщин. Те, кого ты трахнул однажды, и те, кого ты трахаешь много раз.

─ Это похоже на то, что сказал бы Хьюго, ─ бормочу я.

Он смеётся.

─ Но это так и есть. Это... ─ он указывает на страницу, ─ ... девушка, которую ты трахнул однажды, и, честно говоря, тебе наплевать, настоящие у неё сиськи или нет.

─ Хах. Из твоих уст это звучит так просто.

Он поднимается с пола и натягивает трусы и штаны, убирая член.

─ Это и есть просто. ─ Он целует меня в шею. ─ Я люблю тебя, ─ он усмехается и подмигивает, проходя мимо меня к кофемашине.

─ Это не считается, ─ напеваю я. Серьёзно, никогда не говорите фразу «я люблю тебя» после орального секса. Ни-ког-да! Она теряет всяческую ценность.

Он усмехается, и этот глубокий гортанный смех заставляет мою кожу гореть.

─ Дай мне несколько минут, чтобы восстановить свои силы, и я оттрахаю тебя, во что бы то ни стало.

─ Как романтично. ─ Я улыбаюсь. На самом деле в этом нет необходимости. Я получила эмоциональную разрядку, это наполнило меня энергией. Мне не нужен оргазм, но я знаю, что он будет настаивать. Приходится терпеть и такие трудности.

* * *

Мы сидим в кафе, мой телефон лежит на столе передо мной, и я с тревогой слежу за ним. Конечно, если буду смотреть на него достаточно долго, он зазвонит. Боже, это убивает меня. Мне нужно знать, что происходит. Последнее место, где я хочу быть сейчас, — это оживлённое кафе. Оказалось, мой искусный минет не спас меня от завтрака. Когда Тео сказал, что хочет вернуть мои изгибы, он не шутил. Он купил мне самую огромную порцию завтрака. Мне удалось съесть тост и пару кусочков бекона. Сейчас я сижу с моим неизменным кофе, пока Тео доедает вторую порцию завтрака.

─ Шутки в сторону. Как ты умудряешься не толстеть? ─ У парня чертовски божественное тело. И это точно не от отсутствия аппетита.

─ Я слишком сексуальный, чтобы быть толстым, ─ ухмыляется он.

Не могу сдержаться и улыбаюсь.

─ Просто, чтобы ты знал, по существу, я прагматична до мозга костей. Если ты когда-нибудь растолстеешь, я брошу твою задницу. Я с тобой только потому, что ты очень красивый.

─ И давай не забывать, что у меня приятный голос. ─ Он машет вилкой перед моим лицом.

─ Серьёзно? Ты собираешься вспоминать тот мой пьяный комплимент? Ты же понимаешь, что это не считается?

─ Ага. ─ Он засовывает кусок тоста в рот. ─ И это очень даже считается. ─ Он подмигивает мне.

─ Это потому что тысячи женщин не говорили тебе, что ты ооочень сексуальный и богоподобный, ─ смеюсь я.

Он широко улыбается.

─ Заметь, детка, это сказала ты. Я буду помнить это. Богоподобный. ─ Он играет бровями.

─ Осторожнее. Иначе ты и твоё эго не поместитесь в двери, ─ говорю я сладким голосом.

Он открывает рот, чтобы ответить, но тут звонит мой телефон. Я хватаю его со стола и отвечаю:

─ Слушаю? ─ Мой голос нервно дрожит.

* * *

Тео останавливает Астон Мартин возле полицейского участка. Снаружи здание выглядит таким обычным. Но там сейчас находится мой брат, он так близко, и всё же, если сегодня события будут развиваться по плохому варианту, то кто знает, когда я увижу его снова.

─ Дыши, Лилли, ─ бормочет Тео рядом со мной. Он берёт меня за плечо и легонько встряхивает. ─ Расслабься. Ты выглядишь так, словно вот-вот взорвёшься.

Я перевожу на него свой взгляд.

─ Моего брата держат там без всякой на то причины. Он может быть арестован из-за меня. Конечно, я собираюсь взорваться. ─ Я перевожу дыхание. Я не должна была так реагировать. Тео ничего плохого не сделал, а только помогал мне в этой ситуации. ─ Прости, ─ быстро говорю я.

На его лице появляется тёплая улыбка.

─ Сладкая, я знаю, что Гарри значит для тебя. Пожалуйста, верь мне, когда я говорю, что никогда не позволю, чтобы с ним что-то случилось.

─ Тео, ты не можешь исправить всё.

Он усмехается:

─ Если Гарри будет предъявлено обвинение, то он выйдет под залог, это я могу тебе обещать. Есть также очень большая вероятность, что его дело спустят на тормозах.

─ Я не могу идти на риск, что судьба Гарри будет зависеть от «если и возможно». ─ Я откидываюсь на роскошное кресло Астон Мартин. ─ Я думаю, что мне следует рассказать им. ─ С риском раскрытия ещё больших секретов. Бл*дь! Краем глаза я кошусь на Тео. Выражение его лица становится серьёзным, а кожа ─ мертвенно-бледной.

─ Ты не можешь это сделать, Лилли.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

─ Что ты сказал? Это моё прошлое, и это мой брат. Я сделаю то, что нужно будет сделать.

Он вздыхает и проводит рукой по лицу.

─ Лилли, я постоянно борюсь по всем фронтам, пытаясь не дать газетам разнюхать историю о Гарри. Что касается прессы, то мы с тобой старые новости, и всё же, моя пиар-команда пытается добиться запрета на разглашении информации. ─ Его голубые глаза пристально смотрят на меня. ─ Пройдёт совсем немного времени, прежде чем они узнают, что мы снова вместе. И тогда ты мгновенно превратишься в очень интересную для них новость, особенно с учётом тех проблем, которые окружают нас в данный момент. Крайне вероятно, что они очень быстро узнают о задержании Гарри. Если ты сделаешь признание, тебя начнут преследовать. Каждый узнает твою историю. ─ Между его глазами появляется небольшая морщина. Его взгляд смягчается, они полны искренней заботы. По этой самой причине Тео и я решили сохранить наши отношения в тайне, пока не уладится ситуация с Гарри. Он был не очень доволен этим, но он понимает, почему в данный момент я не хочу, чтобы пресса исследовала каждый мой шаг.

─ Тео, я могу нанять людей, знающих своё дело, на всё время, пока Гарри находится за решеткой, ─ говорю я ему.

─ Я не хочу, чтобы это с тобой произошло, Лилли. Это съест тебя живьём. Я не буду стоять в стороне и смотреть, как пресса рвёт тебя на части. Они грёбаные стервятники. В них нет ни капли сочувствия.

Я киваю.

─ Мы все чем-то жертвуем ради тех, кого любим.

─ Да, мы это делаем, поэтому я прошу довериться мне. Просто позволь мне помочь ему, прежде чем ты опередишь события и понапрасну превратишь себя в общедоступную мишень. ─ Он пристально смотрит мне в глаза. В них так много искренности и такого глубокого обожания, которое я всегда вижу, когда смотрю в его глаза. Он никогда не подводил меня. Всегда приходил на помощь. Это Теодор Эллис, одно только его имя вселяет определённую надежду.

─ Хорошо, ─ шепчу я. ─ Но, пожалуйста, помни, что я доверяю тебе судьбу самого важного человека в моей жизни. ─ Я не хочу, чтобы Тео чувствовал себя в моей жизни человеком второго сорта. Он определённо важен для меня так же, как и Гарри, но он не Гарри. Родственные узы, которые связывают меня с братом, испытания, через которые мы вместе прошли, это совершенно другое, это ни с чем не сравнится.

─ Я знаю, ─ с улыбкой говорит он. Тео открывает дверь и выходит из машины. Беру свою сумку и глубоко вздыхаю, как только он открывает мою дверь. Одёргиваю вниз юбку платья, прежде чем беру его за руку, пока он помогает мне выбраться из низкой спортивной машины.

* * *

Мы подходим к стойке регистрации в отделении полиции. Тео начинает что-то говорить, но мой разум отключается, когда снова начинаю паниковать. Мои мысли это сплошной беспорядок в стиле «что если». Мне просто нужно увидеть моего брата.

Нам показывают на комнату, в которой мы можем подождать. Возле стены стоит кожаный диван, в углу ─ журнальный столик с разными журналами и кулер для воды. Вот и всё. Это ожидание убивает меня.

Какое-то время я просто нервно брожу по комнате. Тео молчит, хотя я, должно быть, раздражаю его до чёртиков. После нескольких минут хаотичных размышлений в моём мозгу появляется идея, которая раньше даже не приходила мне в голову.

─ Тео?

─ Ммм, хм. ─ Он не поднимает глаз от журнала, лежащего на коленях. Я смотрю на то, что так восхитило его.

─ В самом деле? Ты читаешь «Космополитен»? ─ Я вскидываю бровь.

─ Поза для секса на этой неделе весьма впечатляющая, ─ говорит он, по-прежнему не отводя взгляд от журнала. Любопытство одолевает меня, и я подхожу ближе, чтобы заглянуть через его плечо.

─ Ого, ничего себе, но этому никогда не бывать.

Он ухмыляется и, наконец, отрывается от журнала.

─ Ты уверена? Из тебя получился бы сексуальный кренделёк.

Я закатываю глаза.

─ Сейчас не та ситуация, чтобы обсуждать это. ─ Я жестом обвожу комнату.

─ Нет, именно та. Это идеальное время, чтобы обсудить сексуальные позы, навеянные кренделями. ─ В его глазах танцуют озорные чёртики.

Я падаю на диван рядом с ним и двигаюсь, пока моё бедро не прижимается к нему, Тео обнимает меня и притягивает ближе.

─ Полицейские участки возбуждают тебя, а? ─ Он изгибает брови.

─ Нет, ─ шикаю я. ─ Мне нужно кое-что спросить у тебя, ─ говорю я приглушённым голосом. Он ничего не говорит. ─ Если бы не было никаких показаний моей матери, они всё равно могут арестовать Гарри?

Его лицо становится серьёзным.

─ Не здесь, ─ тихо говорит он. Я долго изучаю его лицо.

─ Но ты думал об этом, ─ говорю я, констатируя это как факт.

Он сжимает губы и кивает головой. Хорошо, сейчас не время и не место. Чёрт, почему я не подумала об этом раньше?

После получаса ожидания в комнату заходит Клаудия. Мне кажется, что она выглядит злой, но кто знает, у этой женщины на лице неисчерпаемые запасы ботокса.

─ Что происходит? ─ с тревогой спрашиваю я.

Она выдыхает.

─ Они предъявили ему обвинение. ─ Моё сердце падает вниз. ─ Эта тупая мужеподобная баба-детектив думает, что она сможет выстроить дело. Вероятность того, что она сможет, практически равняется нулю, но мы должны быть готовы.

─ А что насчёт залога? ─ ошеломлённо спрашиваю я. Она многозначительно смотрит на Тео.

─ Обо всём уже позаботились. Слушание дела по поводу залога будет сегодня после обеда. Детективы представят свои доводы, и судья решит, выпустят ли Гарри под залог или нет.

─ Так как Гарри ни для кого не представляет опасности, он ведь может выйти под залог, верно? ─ Тео сплетает свои пальцы с моими и нежно сжимает мою руку.

Клаудия на мгновение делает паузу, словно пытаясь тщательно подобрать слова. Обычно она не стесняется в выражениях, так что меня это беспокоит.

─ Они могут попытаться оставить его под стражейиз-за большой вероятности, что он скроется от правосудия.

─ О, боже мой. ─ Суд может состояться только через несколько месяцев. Гарри всё это время будет в тюрьме. Мысль о том, что мой добрый, удивительный брат будет заключён в тюрьму с преступниками, заставляет меня плакать. Мои ладони становятся мокрыми от пота, и я слышу, как пульс стучит в ушах.

─ Лилли. ─ Я не могу ответить Тео, потому что чувствую, что если я сейчас открою рот, то или закричу, или меня вырвет. ─ Лили, послушай меня. ─ Он берёт меня за подбородок и заставляет посмотреть на него. ─ Я обещал тебе, что позабочусь обо всём. Ты сказала, что веришь мне.

─ Разве ты не слышал, что она сейчас сказала? ─ говорю я приглушённым шёпотом.

─ Лили, я уже обо всём позаботился.

Он ни хрена не понимает, что происходит. Клаудия издаёт глубокий вздох и внезапно обнимает меня.

─ Судья у него в кармане, ─ шепчет она мне в ухо. ─ А теперь соберись! ─ Она отстраняется и гладит меня по подолу платья, как будто я ребёнок, отправляющийся утром в школу. Её губы растягиваются в натянутой улыбке. ─ Я буду на слушании. Если залог будет одобрен, то я сразу же позвоню тебе. ─ Я молча киваю.

─ Подожди, слушание относительно залога состоится сегодня?

─ Да. ─ Чувствую, её терпение на исходе.

─ Как случилось, что слушание состоится так быстро? ─ Она снова смотрит на Тео. Я мечусь взглядом между ними. Чёрт, да не может быть. Тео заставил этот процесс ускориться. Так он знал, что Гарри собираются предъявить обвинения?

─ Я задействовала свои связи, ─ говорит Клаудиа неохотно.

Я решаю сейчас оставить эту тему в покое. Вытягивать щипцами из них правду сейчас ни к чему.

─ Спасибо, Клаудиа, ─ говорит ей Тео. Она в воздухе целует его в щёку.

─ Дорогой, в любой момент. ─ Она вытирает след от помады с его щеки и поворачивается на своих убийственных каблуках. Она исчезает в вихре дорогих духов и ужасного высокомерия.

Тео обнимает меня за талию и прижимает к себе. Потом целует мои волосы.

─ Всё будет хорошо, Сладкая.

─ Думаю, что мне нужна водка, ─ говорю я. Он смеётся и смотрит на часы.

─ О, нет, никакой водки до десяти утра. Таковы правила. Хотя, могу предложить кофе.

Мысль о кофе слишком хороша, чтобы отказываться. Господи, я буквально живу на кофе и водке. Похоже, мне с этим уже нужна помощь.

─ Да, кофе ─ это хорошо, ─ говорю я таким слабым голосом, что даже не узнаю саму себя. Какого хрена со мной происходит? Я теряю самообладание. Я так старалась быть сильной независимой личностью, и всё же сейчас, в буквальном смысле слова, распадаюсь на части. Просто чувствую, как трещины ползут по поверхности, и взрыв неизбежен в любой момент. Мне нужно взять себя в руки и прибрать этот бардак. Мой настрой не поможет Гарри, и нытьё ─ это не решение проблемы. Я так погружена в мысли о том, что потеряю его, что не могу сосредоточиться на том, что должна сделать, чтобы быть уверенной, что не потеряю его. Я веду себя так, будто думаю, что битва уже проиграна.

Я замечаю детектива Браун на выходе из полицейского участка. Она замечает меня и слегка кивает головой. Тео чувствует моё напряжение и обнимает меня за плечи. Эта женщина чёртова сука.

─ Осторожнее, ─ говорит он, понизив голос. Я продолжаю идти, потому что, если я что-то скажу, то это только бросит на нас с Гарри тень подозрений. Я до сих пор не понимаю, как ты можешь обвинять кого-то в похищении собственной сестры, которая ушла с ним по доброй воле. Всё это чушь собачья.

Тео не отпускает меня, пока мы не подходим к машине. Он придерживает для меня открытую дверь и слегка улыбается, пока наблюдает, как я забираюсь в машину. Он садится рядом со мной на водительское сиденье и качает головой.

─ Ты такая чертовски взрывоопасная, ─ посмеивается он.

─ Тебе никто не говорил, что нельзя злить рыжую? ─ коротко говорю я. ─ Этой суке страшно повезло, что она была на пороге полицейского участка.

Тео смеётся и заводит машину. Он берёт мою руку и оставляет поцелуй на тыльной стороне.

─ Вот почему я люблю тебя, детка. Ты слегка сумасшедшая.

* * *

Тео ведёт меня за кофе в небольшой магазинчик на окраине Гайд-парка. Я никогда раньше не была там, но кофе у них потрясающий. Мы бредём через парк рука об руку с бумажными стаканчиками в руках. Я люблю Лондон, но иногда ты чувствуешь клаустрофобию среди всех этих зданий, которые, кажется, стоят друг на друге. Мне нравятся парки, они похожи на маленькие оазисы в каменных джунглях. Ты как будто ненадолго вырываешься из городского плена.

─ Думаю, после обеда я пойду на работу, ─ говорю я.

─ Но после обеда судебное заседание, ─ возражает Тео.

─ Я знаю, но мне нужно что-то делать. Иначе я сойду с ума от предположений, ─ вздыхаю. ─ Я просто не могу... не могу думать об этом.

Он останавливается и поворачивается ко мне. Обхватывает мои щёки тёплыми ладонями. Я смотрю в его глаза, чистые, как бездонный океан.

─ Я обещал тебе, что вытащу его. Я не нарушаю своих обещаний, Сладкая.

─ Я знаю, просто… мне нужно чем-то заняться. ─ Я слегка улыбаюсь ему и поднимаюсь на цыпочки, чтобы нежно поцеловать его идеальные губы. Он кладёт руку мне на затылок и удерживает меня в объятиях немного дольше.

В конце концов, он отступает и внимательно смотрит на меня несколько секунд.

─ Хорошо, я отвезу тебя.

Мне хочется немного побыть одной, но не потому, что я не хочу, чтобы Тео был рядом. Честно говоря, в последние несколько дней он был такой опорой для меня... Просто мне нужно немного подумать в одиночестве.

─ Тео, я справлюсь одна, хорошо? А ты иди, делай… ─ я размахиваю рукой, ─ то, что тебе нужно сделать.

─ Важные мужские дела, ─ говорит он с невозмутимым лицом. В своей истинной манере, он не обижается, не отталкивает меня ─ просто не придаёт этому большого значения. Я фыркаю.

─ Да, что-то вроде этого. Я какое-то время буду на работе. А как только Клаудия позвонит тебе, мы поедем туда.

Он кивает.

─ Хорошо. ─ Он пожимает плечами. ─ Хочешь пойти сейчас?

─ Чуть позже, хочу остаться здесь ещё ненадолго. ─ Мне нужно несколько минут покоя, прежде чем снова начнется битва, в которую превратилась моя жизнь.

Я опускаю голову ему на плечо и подпитываюсь его силой.

* * *

Когда я добираюсь до офиса, меня ждёт гора документов. Мой почтовый ящик переполнен: там более ста писем, на которые нужно ответить. У меня куча дел, требующих рассмотрения, и множество клиентов, с которыми нужно связаться. Не буду лгать, это чёртов кошмар, но эта работа полностью занимает мой мозг. Я настолько поглощена контрактом, над которым работаю, что едва слышу, как звонит мой телефон.

─ Флорелл и Симмонс. Лилли Паркер слушает, ─ кратко говорю я.

─ Лилли, его отпускают, ─ слышу я в трубке глубокий голос Тео. Мне требуется несколько секунд, чтобы осознать сказанное им.

─ Боже мой. Когда?

─ Предположительно, ты сможешь забрать его из полицейского участка через час, ─ говорит он. Я практически визжу от восторга. Я увижу Гарри.

─ Хорошо. Спасибо, что позвонил.

─ Я оставлю тебя там с Гарри. Просто позвони, когда я понадоблюсь, ─ говорит он. Мне нравится, что он хочет дать мне немного времени наедине с братом.

─ Ты нужен мне всегда, ─ легко говорю я, и он смеётся.

─ Детка, я ─ Теодор Эллис, конечно, я нужен тебе.

─ Ну да, скромность всегда была твоей отличительной чертой, ─ бормочу я.

─ Ничего, только ты меня понимаешь. Оказывается, сексуальная рыженькая красотка ─ редкая драгоценность, и я стал к ней довольно неравнодушен. ─ Я слышу улыбку в его голосе.

─ Ты знаешь, однажды Хьюго сказал мне что-то похожееЯ начинаю беспокоиться, когда ты повторяешь его слова.

Он фыркает.

─ Ну, он всегда по яйца погружён в чью-то киску, так что он, вероятно, делает что-то правильное.

─ Ну, я скорее беру качеством, чем количеством... ─ В дверь моего кабинета раздаётся стук. ─ Ох, мне нужно идти. Я позвоню тебе позже. Люблю тебя.

─ Да, так и есть, ─ говорит Тео, прежде чем я кладу трубку. «Да, так и есть». Серьёзно?

* * *

Дверь моего кабинета распахивается, и входит Джош. Я широко улыбаюсь ему. Я скучала по Джошу. Как бы мне ни нравилось, что я теперь адвокат, у меня свой кабинет и весь остальной антураж, мне на самом деле нравится работать с ним.

─ Как течёт жизнь в твоём офисе? ─ радостно спрашивает он.

─ Хорошо, напряжённо и немного скучно без тебя. ─ Он садится в кресло на другой стороне и упирается ногами в стол. Расстёгивает пиджак и засовывает руки в карманы. Он напоминает мне немного постаревшую версию Тео. От него исходит ощущение расслабленности, при этом он очень умный мужчина и имеет отличные перспективы в бизнесе. Его тёмные волосы тронуты сединой, но ему это идёт.

─ Я скучал по твоему… воодушевлению, ─ усмехается он.

─ Это потому, что моя жизнь гораздо более волнующая, чем твоя. ─ Я улыбаюсь. ─ Ты становишься немного староватым для переживаний.

─ Ну да, это правда. ─ Он пожимает плечами. ─ Я скучаю по мыльной опере, которой является твоя жизнь. Особенно, наблюдая, как ты строишь глазки Эллису и притворяешься, что не хочешь его трахнуть.

Я замираю от неожиданности.

─ Боже мой. Ты сейчас просто взял и произнёс это?! Я думала, что ты должен вести себя как профессионал.

Он откидывает голову назад и смеётся.

─ Ты больше не работаешь на меня, и мне не нужно соблюдать деловую этику. В любом случае, что с тобой происходит?

Я вздыхаю.

─ Всё. У меня так много дел, которые нужно сделать, чтобы наверстать упущенное. ─ Я жестом показываю на бумаги, разбросанные по всему столу. Я не говорю ему, почему отсутствовала на работе последние два дня. Я адвокат, молодой адвокат. И должна работать по шестьдесят часов в неделю без праздников и отпусков, и брать работу на дом по выходным. Вместо этого за последнее время я взяла много выходных дней. Честно говоря, большая их часть была до моего повышения, но всё же. Джош, должно быть, задаётся вопросом, что может быть настолько неотложным, что я позволяю этому влиять на свою карьеру. Тысячи выпускников юридических факультетов продали бы свою мать, чтобы получить возможность, которая представилась мне. Не могу сказать ему, что моя жизнь на грани разрушения, и мой брат в тюрьме. Я доверяю Джошу, и он мне нравится. Я бы определённо назвала его другом, но не настолько близким. Мне необходимо сохранить эту ситуацию в тайне. Я сказала Симмонсу, что у меня в семье чрезвычайная ситуация. На данный момент это уже должно быть довольно устаревшая причина. Старик, кажется, позволяет мне делать всё, что я хочу. Кажется, что здесь замешан Тео. Точно? Кто знает? Раньше меня бы это взбесило, но сейчас быть бывшей девушкой Теодора Эллиса имеет свои преимущества. Я говорю бывшей, потому что сейчас для окружающих всё выглядит именно так.

─ Да, выглядит впечатляюще. Что ж, оставляю тебя разгребать всё это. Кстати, я зашёл, чтобы сказать, что на этой неделе я общался с Харди. У него на понедельник запланирована встреча с тобой.

─ Зачем? ─ подозрительно спрашиваю я. В последний раз я разговаривала с Харди на летней вечеринке, которую устраивала наша фирма. Это было, мягко говоря, неловко. Он не сказал ничего такого, но в нём было явное напряжение, когда вошёл Тео. Может, это показалось только мне. Я не знаю. С моей точки зрения между ними было какое-то чертовски серьёзное напряжение.

─ Ну, очевидно, ты знаешь, что Эллис завысил цену и обошёл его при выкупе той компании. Он хочет, чтобы ты помогла ему найти другой объект для покупки.

─ Значит, он не собирается обвинять в этом меня? ─ спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

─ Если быть честным, то он казался довольно спокойным. Я был удивлён, что он решил и дальше работать с нашей фирмой после того, как мы так прокатили его, но, очевидно, ты обладаешь каким-то магическим притяжением, которое заставляет их возвращаться. ─ Он поднимает бровь, его тёмные глаза искрятся юмором. Я закатываю глаза.

─ Да, что-то в этом роде. Честно говоря, это место похоже на реалити-шоу. ─ Я качаю головой.

Он встаёт и приглаживает пиджак.

─ Этого не было, пока здесь не появилась ты, ─ поддразнивает он меня, прежде чем покинуть кабинет.

Я смотрю на часы. Мне нужно заканчивать и ехать забирать Гарри. Я отбираю несколько наиболее срочных контрактов, кладу их в папку и засовываю всё это в свою сумку. Привожу в порядок оставшиеся стопки документов. Завтра утром мне нужно прийти пораньше, чтобы сделать хоть что-нибудь из этой кипы. В действительности завтрашний день мне хотелось бы провести с Гарри, но я ступаю по тонкому льду. Я не могу больше пропускать работу.

На лифте спускаюсь в подземный гараж. Обычно я не вожу машину, но сейчас она нужна мне на случай, если понадобится забрать Гарри. Не думаю, что он действительно захочет воспользоваться общественным транспортом после того, как его продержали за решёткой два дня. Нажимаю кнопку на брелке, и машина приветствует меня звуковым сигналом. Она словно экзотическая птица, среди гладких чёрных и серебряных изделий немецкого автопрома. Вишнёво-красная краска сияет под люминесцентными лампами. Я открываю дверь и плюхаюсь в кресло. Запах итальянской кожи заполняет мои лёгкие. Я слишком сильно обожаю эту машину, чтобы продать её… снова. Расстаться с предыдущей было очень тяжело. Эта же ещё лучше. Тео придётся вырвать ключ из моих холодных мёртвых пальцев. Я подключаю свой iPod, и через динамики звучит голос Адама Левина. Я в хорошем настроении. Гарри освобождают. У нас с Тео всё хорошо. Всё становится на свои места, и я чувствую, что, возможно, счастье не так уж и недостижимо.

С нетерпением жду снаружи здания суда. Брожу туда и назад, когда моё сердце подпрыгивает при звуке голоса Гарри.

─ Лилли, ─ окрикивает он меня.

Я поворачиваюсь на каблуках и смотрю в лицо своему брату, пока он спускается по ступенькам широкой бетонной лестницы.

─ Гарри. ─ Мой голос едва громче шёпота. Я со всех ног бросаюсь в его долгожданные объятия.

Он крепко сжимает меня, и как будто в мире всё снова становится на свои места. В разлуке с Гарри мне казалось, что частичка моей души ушла вместе с ним. Он долго не отпускает меня. Потом, наконец, отстраняется и улыбается, его зелёные глаза тёплые и ласковые.

─ Не плачь, малышка. ─ Он стирает слезу с моей щеки и улыбается. Эта улыбка много раз восстанавливала мою веру в человечество.

─ Я так рада видеть тебя, ─ сдавленно шепчу я. ─ Я скучала по тебе. ─ Боже, как же я люблю своего брата. Есть люди, без которых вы просто не можете существовать. Мой брат ─ один из таких людей. Он вторая половина моей души. Когда два человека перенесли то, что пришлось пережить нам, между ними образуется неразрывная связь. Гарри мой брат, мой лучший друг, мой защитник.

─ Меня не было всего два дня, Лилли, ─ усмехается он.

Я шлёпаю его по руке.

─ Я думала, что тебя посадят в тюрьму.

─ Всё ещё могут. ─ Он пожимает плечами. ─ Но не стоит об этом беспокоиться, не сейчас.

На меня накатывает чувство вины. Сейчас Гарри страдает, потому что помог мне. Это всё так неправильно.

─ Это моя вина, ─ тихо говорю я.

Он хмурится и качает головой.

─ Нет. Никогда не смей так думать. Я ни на секунду не жалею, что забрал тебя оттуда, Лилли. И я мгновенно сделал бы это снова. ─ Он снова заключает меня в свои объятия. ─ Я люблю тебя больше, чем свою собственную жизнь, Лиллс. Никогда не забывай об этом.

─ Я люблю тебя. ─ Я шмыгаю носом. Боже, рядом с Гарри я становлюсь такой размазнёй. Это синдром младшей сестры. ─ Пойдём, пока я превратилась в рыдающую развалину.

─ Я могу сесть за руль? ─ усмехается он.

Я закатываю глаза и бросаю ему ключи.

─ Только потому, что ты столько сделал для меня. ─ Я указываю на него пальцем с ярким маникюром. ─ Попробуй повредить её, и я выцарапаю твои глаза.

Он ухмыляется:

─ Просто проверяю, не превратилась ли ты в настоящую киску.

─ Мудак, ─ говорю я с глупой улыбкой на лице.

ГЛАВА 6

ТЕО

Я въезжаю на пустую парковку и останавливаюсь рядом с чёрным Мерседесом, единственной машиной, припаркованной здесь. Взяв с пассажирского сиденья конверт, я выключаю двигатель и выхожу из машины.

Открываю заднюю дверь Мерседеса и скольжу на заднее сиденье.

─ Эллис. Как дела? ─ спрашивает глубокий мужской голос.

Я поворачиваюсь и вижу изборождённое морщинами лицо судьи Грегори Мэннинга.

─ Хорошо, а ты?

─ Очень хорошо, спасибо. ─ Это его традиционный ответ. Ему нравятся такие вежливые разговоры, несмотря на наши далеко не этические отношения.

─ Ещё раз спасибо за вашу помощь сегодня.

Он улыбается.

─ Ну, это был пустяк по сравнению с твоими прошлыми прегрешениями.

Я пожимаю плечами.

─ Верно, но не менее ценно. ─ Я протягиваю ему конверт. ─ Твоя оплата.

Наши с Грегори взаимовыгодные отношения длятся уже несколько лет. Всякий раз, когда я нуждаюсь в небольшом снисхождении со стороны закона, Грегори всё делает в лучшем виде. Бывает так, что компания, которую хочу купить, испытывает трудности юридического характера. А бывает, что против меня ведётся расследование, или меня в чём-то обвиняют. Против меня было выдвинуто больше обвинений в нападении, чем хотелось бы признавать. В основном, это были обычные драки в баре, но, конечно, все всегда хотят выдвинуть обвинения, потому что думают, что могут заработать на мне немного денег. Грегори вытащил меня из множества проделок, и в обмен я плачу ему. Но не деньгами, это было бы слишком очевидно. Как и любой человек, Грегори стремится зарабатывать и расширять свои капиталовложения. А у меня есть чутьё на инвестиции, поэтому я покупаю акции в компаниях, которые, как я полагаю, будут расширяться и получать прибыль, а затем дарю ему эти акции. Бумажного следа меньше, и я полагаю, это более... этично. Излишне говорить, что за эти годы я сделал Грегори очень богатым человеком.

Я знал, что Гарри в любом случае выпустили бы под залог, но мне нужно было подстраховаться. Я дал Лилли обещание.

─ Всегда в удовольствие, Эллис, ─ говорит он. Я выхожу из машины и закрываю за собой дверь.

Забираюсь обратно в Астон. Мерседес отъезжает и мгновенно растворяется в ночи. Мы с Грегори иногда сталкиваемся друг с другом на публичных мероприятиях, но, в общем, мы не можем видеться на людях, не с моим послужным списком.

Я почти подъезжаю к дому, когда у меня звонит телефон. Я отвечаю на него, и хриплый голос Клаудии заполняет пространство через блютуз.

─ У меня плохие новости, ─ быстро говорит она.

─ Что теперь? ─ бормочу я.

─ Полиция нашла доказательства, в которых они так нуждались. Они нашли поддельные документы, в которых говорится, что Гарри был законным опекуном Лилли. Они вполне могут попытаться обвинить его и в мошенничестве. ─ Бл*дь!

─ Что ты можешь сделать? ─ спрашиваю я. У Клаудии всегда есть выход, лазейка, которую можно использовать.

Она вздыхает.

─ Ничего. Вероятно, я смогу вытащить его, когда он предстанет перед присяжными... если я смогу использовать историю Лилли и вызвать её в качестве свидетеля.

─ Без вариантов, ─ рычу я.

─ Ну что ж, дорогой, тогда тебе лучше всего найти способ заставить эти доказательства исчезнуть. Ты хорошо умеешь делать так, чтобы проблемы испарялись. Задействуй свои ресурсы, ─ тянет она. Я точно знаю, на что она намекает. Это весьма радикальный шаг.

─ Делай то, что можешь. Я подключу команду, ─ рявкаю я и вешаю трубку. Дерьмо. Чтобы эти обвинения исчезли, мне придётся обратиться к первоисточнику. Джейн. Убедить её будет нелегко, но, если мне не удастся её убедить... ну, тогда я готов сделать всё, что нужно, чтобы защитить Лилли, в том числе не допустить, чтобы её брата посадили в тюрьму.

На следующее утро я приступаю к поиску Джейн Сэмпсон. Я звоню в службу безопасности.

─ Привет. ─ Майлз не профессионал и постоянно отказывается от неофициальной работы, но мне наплевать, потому что он удивителен в том, что делает.

─ Привет. У меня есть для тебя работа, ─ говорю я ему.

─ О, хорошая? ─ спрашивает он.

─ Это более увлекательно, чем безопасность программного обеспечения.

─ Ну, это не сложно, ─ ворчит он. Я смеюсь. Майлз ─ бывший военный и привык работать в сфере военной безопасности. Я нанял его за астрономическую сумму, чтобы быть уверенным, что все наши компьютерные системы недоступны к проникновению. И это только один аспект того, что он делает. Майлз может взломать любые компьютерные системы, включая видеонаблюдение и засекреченные правительственные файлы. По сути, если тебе нужно кого-то найти, он перевернёт каждый камень и найдёт его. Не существует места, куда бы он не мог добраться. Он сможет легко найти её.

─ Мне нужно, чтобы ты снова выследил Джейн Сэмпсон.

Он вздыхает.

─ Хорошо, я определю её местонахождение в течение получаса.

─ На этот раз это может быть не так просто. Я думаю, что она залегла на дно, возможно, сменила имя. Я отправлю тебе по электронной почте номер банковского счета, к которому, как я знаю, она имеет доступ. Кроме этого у меня ничего нет, ─ говорю я.

─ Хорошо, я позвоню тебе, когда найду что-нибудь, ─ легко говорит он.

─ Спасибо, Майлз.

─ О, и Тео… тебе на этот раз понадобится специальный человек? ─ Майлз не просто организует охрану. Он может организовать что угодно, независимо от того, насколько сомнительными покажутся запросы.

─ Пока нет. Вначале мне нужно поговорить с ней. Если она не прислушается к голосу разума, тогда нам может кто-то понадобиться.

─ Хорошо. Я свяжусь с тобой позже. ─ Он вешает трубку телефона, как будто только что не обсуждал вопрос об убийстве. Мне не хотелось бы, чтобы дело дошло до таких действий. Несмотря на то, что она грандиозная сука, она всё ещё мать Лилли. Я почти уверен, что Лилли и сама спустила бы курок, если бы могла, но это поступок, последствия которого невозможно повернуть вспять.

Если я не смогу заставить её отступить, я прибегну к угрозам и насилию. Убил бы я её? Я не знаю, но точно существуют несколько вещей, которые не буду делать даже для Лилли.

* * *

На следующее утро я тупо пялюсь на экран своего компьютера. Не могу сосредоточиться на графике прогноза объёмов продаж, полнейшая галиматья. Я решаю выбраться из дома. Не совсем уверен, куда иду, но в конечном итоге обнаруживаю себя на пороге квартиры Хьюго.

Если тебе необходимо очистить голову от ненужных мыслей, тогда Хьюго тот, кто поможет тебе. Я смотрю на часы. Уже десять часов утра пятницы. Хьюго всегда начинает свои весёлые выходные с вечера четверга. И абсолютно точно, что он ещё не выбрался из дома.

У меня есть ключ от его квартиры. Он дал мне его сто лет назад, когда имел обыкновение баловаться белой дорожкой, как он обычно называл это. Тогда Хьюго настолько погряз в вечеринках и наркотиках, что я был уверен, его мозг выпадет из носа. Он дал мне ключ, на случай когда, а не если, у него случится передозировка. Слава богу, что в действительности этого никогда не случилось. Чёртов паникёр.

Я открываю дверь в квартиру. Когда входишь в квартиру Хьюго после вечеринки, тебя всегда окутывает большое облако похмелья. Никогда не знаешь, какое дерьмо обнаружишь... в буквальном смысле. Однажды утром я обнаружил кусок дерьма, плавающий в горячей ванне.

Коридор выглядит относительно чистым. На люстре висят стринги, а на приставном столике стоит пустая бутылка из-под виски «Джек Дениэлс». Я вхожу в гостиную, где царит полный бедлам. Там одна, две, три... шесть девушек в отключке и разной степени обнажённости. Трое из них лежат на диване, одна на кофейном столике, две на полу... и собака. Точнее, огромный слюнявый английский бульдог. Это что-то новое. Кажется, мне нужно проверить, есть ли у них пульс, но на самом деле я не хочу прикасаться к ним, боюсь, что подцеплю какую-нибудь заразу. Точно знаю, что собака всё ещё жива, потому что она храпит, как грёбаная бензопила.

Продолжаю идти, переступая через тела, лежащие без сознания, пустые бутылки и разбросанную повсюду одежду. Потом толкаю дверь в спальню Хьюго. Он лежит на кровати в бессознательном состоянии, уткнувшись лицом вниз... в киску. В прямом смысле. Грёбаный Хьюго!

На кровати распростёрлись три тела в чём мать родила: две девушки и парень. Рука чувака лежит на заднице Хьюго. Я знаю, что он не против двух пар в одной кровати, но такому дерьму он точно не будет рад. Я смеюсь и подхожу к кровати. Трясу Хьюго за плечо. Никакой реакции.

─ Хьюго. ─ Я снова толкаю его. ─ Хьюго! ─ Он с криком просыпается и поднимает голову с импровизированной подушки.

─ Хах, так начинают день настоящие мужчины. ─ Он щурится, пытаясь сфокусироваться, прежде чем смотрит вниз и видит киску в двух дюймах от своего лица. На его лице растягивается идиотская улыбка. ─ С добрым утром. ─ Да, он разговаривает с киской. ─ Ну что же, это была та ещё чёртова вечеринка, ─ говорит он, оглядывая комнату. Потом замечает руку того парня на своей заднице и вскакивает, словно горит в огне. ─ Чувак, это не круто! ─ Он тычет пальцем в бессознательное тело, стоя абсолютно голым рядом с кроватью. Я так сильно смеюсь, что у меня болят бока. Лишний раз убеждаюсь, что когда моим мозгам необходима перезагрузка, нужно просто пойти и увидеться с Хьюго.

─ Не смешно. Это всё твоя вина, ─ хмурится он на меня.

─ Как, чёрт возьми, это может быть моя вина, что ты напился и устроил какую-то странную сексуальную вечеринку с чуваком? ─ фыркаю я.

─ Потому что ты исчез и, чёрт возьми, зациклился на этой рыжеволосой цыпочке. Теперь у меня нет напарника для приключений, и меня щупают странные личности, ─ раздражённо пыхтит он, положив руки на бёдра, без стыда демонстрируя свою утреннюю гордость.

─ Чувак, надень, чёрт возьми, какую-нибудь одежду. Я не хочу видеть твой грёбаный х*й.

Он жестом показывает на свой член.

─ Мой малыш Рэмбо ─ дикое животное. Его невозможно приручить. А сейчас ему нужно облегчение. ─ Он показывает на киску, с которой только что вёл проникновенный разговор. Я скольжу взглядом вверх по её телу, чтобы увидеть очертания огромных силиконовых сисек. Она лежит на спине, а эти буфера даже не двигаются.

─ Кто я такой, чтобы останавливать тебя. Просто пойду и найду место на диване рядом с кучей кисок, пока жду тебя. ─ Я на самом деле абсолютно серьёзен. Мы делали так множество раз.

─ Или мы могли бы трахнуть на пару этих двоих. ─ Он шевелит бровями и указывает на другую подражательницу Барби.

─ Мы с Лилли снова вместе, ─ говорю я ровным голосом.

─ Эта чёртова женщина разрушает всё моё веселье. Хорошо. Дай мне пять минут.

Я поднимаю бровь.

─ Ты уверен? Пять минут?

─ Я трахну её по-быстрому. Я не собираюсь заниматься с ней любовью, чёрт побери, размякшая киска. ─ Хьюго закатывает глаза и поворачивается к кровати. Он хватает мисс Силикон за ноги и раздвигает их. Она едва подаёт признаки жизни. Он хватает обе её сиськи и начинает мять их. ─ Время просыпаться, ─ он усмехается, как шестнадцатилетний подросток, и её сиськи слегка покачиваются. Ладно, я ухожу. ─ Останься, Тео. Посмотри, что ты упускаешь, пока собираешься находиться у неё под каблуком, ─ смеётся он.

─ Не забудь о защите, ─ говорю я, прежде чем выйти из комнаты.

─ Его нельзя ни приручить, ни усмирить! ─ кричит он. Не перестаю удивляться, как его член до сих пор не отвалился.

* * *

Через два часа все обнаженные тела исчезают. Хьюго сидит рядом со мной в одних боксерах, потому что, я цитирую: «он отказывается носить одежду, если это необязательно, и его дом — зона обнажённого тела, и я не шучу». На самом деле я даже слышал, что однажды он использовал эту фишку, когда устраивал вечеринку: оставь свою одежду у двери. Собака всё ещё здесь и лежит на диване рядом с Хьюго. Кажется, его зовут Гэри, и Хьюго его усыновил. Раньше Гэри принадлежал одному знакомому Хьюго, пока он не нагадил в дизайнерские туфли его подруги. Ох, и этот кобель трахает всё. Буквально. У него самые огромные грёбаные яйца, которые я когда-либо видел.

─ Слушай, как он до сих пор не раздавил себе яйца? ─ спрашиваю я.

Хьюго пожимает плечами.

─ Он освоил «у меня большие яйца» походку. Ну, представь, когда у тебя потные яйца, и одно прилипло к ноге... и ты так идёшь, вразвалку.

─ Слушай, у твоего пса проблемы. Серьёзно, тебе нужно найти ему суку. У него, похоже, постоянно капает с конца.

─ Он чёртов жеребец. Единственное, бл*дь, что заставляет его двигаться, это запах вагины. Молодчага, ─ говорит он, похлопывая собаку по голове. Гэри просто продолжает часто дышать и пускать слюни... с обоих концов.

Мы играем в «Call of Duty» и выпиваем по паре бутылок пива. Не могу даже вспомнить, когда в последний раз мы так проводили время.

─ Ах, давай, ты можешь добиться большего, ─ смеётся он, стреляя мне в голову. Придурок.

─ Хьюго, ты потратил примерно половину своей жизни, играя в эту игру. Тебе придётся серьёзно облажаться, чтобы не убить меня. ─ Он делает глоток пива, потому что да, ему нужно опохмелиться, ведь с четверга по воскресенье ─ алкогольные дни.

─ Эй, это укрепляет мою мужественность. Если когда-нибудь случится война или зомби-апокалипсис, я был бы твоим защитником. У меня шикарный прицел. ─ Он не отводит глаз от плоского экрана, на котором сейчас куча крови и трупов.

─ Конечно, потому что твои навыки в «Call of Duty» явно пригодятся в реальной жизни, ─ ухмыляюсь я.

─ Ну, когда случится зомби-апокалипсис, я брошу твою задницу. А сам ты не сможешь и муху убить.

─ Итак, что это была за цыпочка, которую ты сегодня утром наклонил лицом вниз? ─ спрашиваю я, меняя тему.

Он пожимает плечами.

─ Откуда, чёрт возьми, мне знать? Хотя я думаю, что они были сёстрами.

─ А чувак? ─ Я пытаюсь не смеяться, но у меня плохо получается.

─ Да пошёл ты.

─ Всё выглядело так, словно вы славно повеселились, ─ смеюсь я.

─ Если я когда-нибудь и пойду таким путём, то буду тем, кто даёт, а не принимает, ─ говорит он совершенно спокойно.

─ Подожди, ты хочешь сказать, что не против трахнуть парня?

─ Фу, нет. Я просто говорю, что если все женщины на планете исчезнут, я буду сверху. ─ Он пожимает плечами.

─ Ты беспокоишь меня. ─ Я делаю ещё один ход, и на моей половине экрана брызжет кровь.

Он смеётся.

─ Ты говоришь это годами. Но ты всё ещё здесь, чёрт возьми.

─ Ну да, как оказывается, сумасшедшие люди заставляют тебя почувствовать, насколько хороша твоя нормальная жизнь, а ты, чувак, чертовски сумасшедший.

Хьюго смотрит на меня сбоку с широкой улыбкой на лице.

─ Да, так мне говорят… по ночам. Дамам нравятся мои безумные навыки.

Я смеюсь.

─ Однажды какая-нибудь цыпочка появится из ниоткуда и сведёт твою задницу с ума. Я искренне надеюсь, что в этот момент буду рядом, чтобы увидеть, как это произойдёт.

Он фыркает.

─ Никогда! Этого не случится никогда. Ты это серьёзно? Одна цыпочка? Это было бы так… ограничивающе. ─ Его лицо искажено от ужаса.

─ Хорошо, но что, если эта девушка будет похожа на Святой Грааль в женском обличье? ─ предполагаю я.

Он останавливает игру и поворачивается ко мне лицом.

─ Ни одна киска не может быть настолько хороша, и если ты сейчас скажешь, что у Лилли такая, я, чёрт возьми, сделаю тебе больно. ─ Он тычет в меня пальцем в предупреждающем жесте. ─ Имей в виду, она выглядит так, как будто она чертовски эпическая давалка, ─ добавляет он.

Я закатываю глаза.

─ Да, именно поэтому я с ней.

─ Пожалуйста, просвети меня. Ни за что на свете не смогу придумать причины, чтобы на всю жизнь похоронить себя в одной киске.

─ Я не могу тебе это объяснить. Твой мозг не осознаёт ничего, кроме секса. Ты как пещерный человек, ─ говорю я ему.

Он широко улыбается.

─ Это потому, что я примитивный мужчина. Женщины обожают таких. ─ Он шевелит бровями. ─ Даже не могу поверить, что ты снова с ней. По крайней мере, теперь у тебя есть с кем потрахаться, ─ ворчит он. ─ Последние месяцы ты был жалким ублюдком. Почему ты не мог просто найти другую вагину, чтобы трахнуть её, я не знаю.

─ Всё в порядке, я знаю, что ты не можешь этого понять, ─ говорю ему таким тоном, как будто разговариваю с ребёнком.

─ Эй, я всё понимаю. Ты думаешь, что любишь её, это круто. Я люблю киски. Бл*дь, да я боготворю их. И я уверен, что эта любовь навсегда. ─ Он отпивает глоток пива. ─ Можешь ли ты сказать то же самое о своей «любви»? ─ Я отступаю.

─ Ты всё ещё трахаешь Молли? ─ спрашиваю я. Он не признает этого, но она ему нравится. Чувствую необходимость немного ткнуть его лицом в это.

Он смотрит в сторону и возобновляет игру. Я даже не трогаю джойстик, всё равно проигрываю.

─ Да, эта девушка трахается как первосортная шлюха.

Мои брови поднимаются, и я улыбаюсь.

─ Угу, и она взяла тебя за яйца.

Он вздыхает.

─ Одним девушкам нравится быть в подчинении, а другим ─ доминировать. Молли любит два в одном флаконе, при этом ей нравится думать, что она стоит у руля. У неё действительно золотая киска, так что, если мне придётся, бл*дь, вести себя как киска, чтобы получить доступ к этой киске, тогда так и сделаю.

─ Ты же понимаешь, что она не одна из твоих обычных шлюх? ─ спрашиваю я.

Хьюго снова приостанавливает игру и закатывает глаза. Потом откидывается на спинку дивана и смотрит в потолок.

─ Молли не Лилли, хорошо? И она понимает, что моего Рэмбо не заарканить.

Я смеюсь.

─ Ты не представляешь, как сильно Лилли не хотела приручить мой член.

─ Слушай, Молли скоро придёт в себя и всё поймёт. Я не скрываю от неё своё дерьмо. Она знает, что я из себя представляю. Знаю, что она слишком хороша для такого парня, как я. Она милая девушка. Из тех девушек, что выходят замуж за хороших парней, и у них рождаются прекрасные детишки. ─ Он смотрит на меня. ─ Ну, ты знаешь таких. ─ Он говорит это таким тоном, будто у неё СПИД или что-то в этом роде. По правде говоря, это должно беспокоить его не так сильно. ─ Мы просто хорошо проводим время. ─ Он допивает остатки своего пива и встаёт. ─ Будешь ещё? ─ спрашивает он.

Я пожимаю плечами.

─ Конечно. Почему бы и нет? ─ Я решаю больше не беспокоить его по поводу Молли, хотя это явно больная тема, даже если он этого не признает.

Остаток дня я провожу, зависая с Хьюго. Это странно, мы привыкли тусоваться вместе, но никогда не проводили время подобным образом. Думаю, Хьюго просто даёт мне возможность почувствовать себя нормально. У него нет никаких забот, за исключением того, где снять следующую девицу на одну ночь, и достаточно ли в его доме нужного количества алкоголя.

Хьюго всё ещё находится на той ступени восприятия, где деньги могут принести счастье, и я почти завидую ему. Я люблю Лилли, но всецело зависеть от кого-то другого, кто делает тебя счастливым, это ужасно. Ведь их печаль ─ твоя печаль. А их уязвимость причиняет тебе боль. У этого блаженного состояния влюблённости есть своя цена.

Посреди всех проблем, которые сейчас окружают меня, находиться рядом с Хьюго так легко, понятно и беззаботно. Мне столько раз хотелось вернуться в это состояние.

Звонит мой телефон. Я смотрю на экран. Это Майлз.

─ Привет, ─ кратко отвечаю я.

─ Привет. Это было непросто, но я думаю, что засёк её местоположение. Хотя у меня нет точного адреса, ─ говорит он мне.

─ Хорошо, что у тебя есть?

─ Ну, я использовал номер счёта, который ты мне дал. Деньги были переведены на оффшорный счёт в течение суток. Мне удалось отследить эту операцию. Затем деньги были разделёны на три разных счёта, и большая часть была снята наличными деньгами. С тех пор никаких транзакций больше не было, пока вчера кто-то не использовал дебетовую карту, чтобы снять наличные с одного из счетов.

─ Где? ─ быстро спрашиваю я.

─ Монако.

─ Монако? Что за херня? Почему, чёрт возьми, она в Монако? ─ спрашиваю я, в основном у самого себя.

─ Ты дал ей полтора миллиона. Почему бы ей не быть в Монако? ─ отвечает он.

─ Ладно, получается, ты не смог засечь её адрес?

─ Нет, деньги были сняты с банкомата. Это была небольшая сумма, банкомат находится в отеле «Фермонт» в Монте-Карло. Она могла остановиться там. Что от меня требуется? ─ нетерпеливо спрашивает он.

─ Я собираюсь кое о чём с ней договориться, но мне может понадобиться, чтобы ты поехал со мной. Ты сможешь вылететь завтра вечером? ─ быстро спрашиваю я. Мой разум перескакивает с одного на другое.

─ Конечно.

─ Хорошо, продолжай поиски. Посмотрим, возможно, ты всё-таки сможешь засечь её.

─ Я сканирую все камеры в том районе через программу распознавания лиц, ─ говорит он. ─ Если она появится, я найду её.

─ Спасибо, Майлз. ─ Я вешаю трубку.

У меня нет времени лететь в Монако в надежде найти её. Тем не менее, мне не нравятся нерешённые проблемы, и я ненавижу не знать конечный результат ситуации. Мне нравится контролировать людей любым способом, который мне доступен. Одних контролирую при помощи денег, других из-за одолжений или моих связей. Как бы то ни было, обычно я умею подчинить людей своей воле. Джейн Сэмпсон ─ это нетипичная ситуация, в которой, как я думал, у меня всё под контролем. Мне не нравится быть в дураках, а она по-королевски нае*ала меня. И у неё не будет второго шанса. Я ─ Теодор Эллис, и если она подумала, что я просто какой-то состоятельный дурачок, которого несложно обвести вокруг пальца, то она очень сильно ошиблась. Когда я пообещал, что уничтожу её, если она сделает что-нибудь, что причинит боль Лилли, она явно не восприняла эту угрозу всерьёз, или, может быть, всё-таки поняла и, после всего сделанного, сбежала. Ради её же блага, ей лучше всего бежать, потому что, если найду её, не уверен, что с ней сделаю. Мне нужно, чтобы она отказалась от своего заявления, и, поскольку, исходя из предыдущего опыта, деньги для неё явно не являются достаточно сильным стимулом, похоже, что прибегну к угрозам.

В комнату входит Хьюго с пивом в руках. Я наклоняю голову и, прищурившись, смотрю на него.

─ Ты по-прежнему владеешь теми апартаментами в Монако? ─ спрашиваю я.

Он пожимает плечами.

─ Конечно. А что? Хочешь закатить мальчишник? ─ смеётся он.

─ Нет, но мне может понадобиться твоя помощь. Хочешь поехать в Монако?

Он пожимает плечами.

─ Да, а почему бы и нет.

ГЛАВА 7

ЛИЛЛИ

─ О, боже мой, тебя выпустили! ─ кричит Молли, когда Гарри входит в двери. Она бросается в его объятия, почти сбивая с ног. Молли рыдает, а Гарри отчаянно пытается её утешить.

Джордж тянет меня к себе.

─ Ты в порядке, Лиллс?

Я киваю и улыбаюсь.

─ Да, пока всё в порядке. ─ Знаю, что должна быть счастлива, от того что Гарри вышел под залог, но мысли о том, как всё может обернуться, разрывают мою голову. Не могу найти в себе силы чувствовать радость от этой временной отсрочки.

─ Что же, сейчас соглашусь с тобой. Слышал, что ты и мистер жарче, чем ад, снова вместе. ─ Он шевелит бровями.

─ Да, это он помог вытащить Гарри оттуда. Его связи невероятно помогли в этом деле.

─ Ну, парень одержим тобой. Тебе нужно извлечь из этого выгоду... и, конечно, воспользоваться им... так, как сделал бы я с этим парнем. ─ Он качает головой и прикусывает губу.

Я бью его по руке.

─ Ты говоришь о моём парне, ─ замечаю я.

─ Пфф, да, да. Счастливая сучка, ─ ворчит он.

Гарри удаётся выкарабкаться из объятий Молли на достаточно долгое время, чтобы продемонстрировать их с Джорджем ритуал мужских объятий и похлопываний.

─ Я слышал, что в тюрьме дерьмовая еда, ─ говорит Джордж с усмешкой на лице.

─ Эх, бывало и хуже, ─ смеётся Гарри.

─ Я уже заказал пиццу, и у меня есть пиво.

─ Ох, бл*дь, спасибо, ─ смеётся Гарри. ─ Честно говоря, та еда напомнила мне школьные обеды.

Я улыбаюсь его словам, но в этот момент могу думать лишь о том, что, если не смогу изменить ситуацию, то у моего брата будут проблемы посерьёзнее, чем отвратительная еда.

Мы тусуемся, едим пиццу, пьём и болтаем, всё выглядит так, как будто ничего и не произошло. Гарри в своей типичной манере ведёт себя как ни в чём не бывало, находясь в полной уверенности, что у меня всё в порядке. Необходимость защищать меня настолько укоренилась в нём, что он делает это, даже когда не может защитить сам себя.

Я думала о том, чтобы пойти сегодня вечером к Тео. Чувствую себя на грани. Понимаю, что на этот раз мне нужно быть сильной для Гарри, но сейчас во мне нет такой силы. Мне нужно, чтобы Тео поддержал меня так, как только он умеет это делать. Хочу, чтобы он обнял меня, потому что, находясь в его объятиях, чувствую, что ни одно зло в мире не сможет коснуться меня.

Впрочем, я не могу просто взять и свалить. Не буду бежать в своё безопасное место. Гарри собирается остаться здесь на пару дней, а затем он возвращается в Борнмут. Завтра я должна вернуться на работу, иначе просто потеряю её. Поэтому собираюсь остаться дома, чтобы провести как можно больше времени с Гарри. Я пишу Тео сообщение, объясняя всё это. Через минуту приходит ответ: «Возьми столько времени, сколько тебе нужно. Я люблю тебя, Сладкая. Xx».

Гарри ложится спать на диване. Я предлагала ему свою кровать, но он категорически отказался. Честно говоря, наш диван действительно очень удобный. Я могу подтвердить это, потому что провела на нём слишком много дней, страдая от похмелья, иногда по двадцать четыре часа подряд. Я сворачиваюсь калачиком на своей половине кровати, мне не хватает Тео и его тёплых объятий. Потом я погружаюсь в беспокойный сон.

─ Тсс, принцесса, ты выглядишь ужасно, когда плачешь. ─ Он зажимает рукой мой рот. Я едва могу дышать, паника сжимает мою грудь. Голова начинает кружиться, перед глазами плывут чёрные пятна. Хочу отключиться, пожалуйста, хочу отключиться, думаю я про себя. Он убирает руку, и я втягиваю воздух в лёгкие.

─ Теперь ты станешь хорошей девочкой. Ты заткнёшься и будешь вежлива с моим другом Дейвом. ─ Я оглядываюсь и вижу пиджак. У него рыжие волосы и бледно-голубые глаза, которые смотрят сквозь меня. Он не похож на хорошего человека, но друзья Шейна никогда и не были такими. Шейн поворачивается и выходит из комнаты. Я моментально отшатываюсь и забиваюсь в угол.

─ Правильно делаешь, что бежишь, ─ тихо говорит он низким голосом.

─ Пожалуйста, не делайте мне больно, ─ плачу я.

─ Когда ты умоляешь, всё становится только лучше. ─ Он широко улыбается, увеличивая мой страх, и сжимает меня за шею, так что я не могу двигаться. Он резко хватает меня за руку и тянет из угла. Он расстёгивает ремень и молнию на ширинке, пока я борюсь, пытаясь убежать от него.

Он хватает меня за шею и поворачивает, заставляя упасть на кровать лицом вниз. Рвёт мои шорты, спускает их по ногам, и я кричу, когда адреналин несётся по моим венам. Сердце, как молот, бьётся в груди. Я задыхаюсь, но он сильнее вжимает моё лицо в пуховое одеяло, пока я окончательно не задыхаюсь. Чувствую знакомую жгучую боль от того, что он врезается в моё тело. Я кричу и кричу.

─ Лилли! ─ Я просыпаюсь с криком и плачем. Вскакиваю, готовая сразиться с невидимыми демонами, которые преследуют меня. Всё моё тело дрожит, пульс стучит в ушах. Моя кожа скользкая от пота, а простыни промокли. Пара сильных рук обнимает меня в темноте.

─ Тео? ─ шепчу я.

Чья-то рука гладит меня по волосам.

─ Боюсь, что нет, красавица, это только я, ─ тихо на ухо говорит мне Джордж. Он крепко держит меня. Я обнимаю его широкую грудь и прижимаюсь к нему. Глубоко вдыхаю и выдыхаю. Здесь никто не может причинить мне боль.

Он продолжает гладить мои волосы, пока мое дыхание не замедляется.

─ Спасибо, ─ шепчу я ему.

Он отстраняется и целует меня в лоб.

─ В любое время.

Я выскальзываю из его объятий и совершаю свой обычный послекошмарный ритуал. Раздеваюсь и включаю душ, чтобы стало обжигающе горячо. Тру кожу до тех пор, пока она не начинает болеть, пока не чувствую, словно вычистила воспоминания из своего тела, но, конечно, они всегда рядом, просто ожидая, пока моя защита падёт. Некоторые вещи не исчезнут никогда, и, независимо от того, как сильно ты пытаешься двигаться дальше в своей жизни, они являются существенной частью тебя.

Я выключаю душ и вытираюсь. Выхожу из ванной и иду к своему комоду. Рядом с корзиной для белья лежит куча постельных принадлежностей. Я смотрю на кровать. На кровати лежат чистые простыни, Джордж растянулся под пуховым одеялом, закрыв глаза от света одной рукой. Я улыбаюсь. Мне так повезло, что он есть в моей жизни. Его комната находится рядом с моей. Каждый раз, когда он слышит мой крик, прибегает и всегда остается со мной после кошмара, потому что знает ─ я не смогу уснуть.

Я переодеваюсь в свои шорты для сна и майку и проскальзываю под одеяло. Джордж молча убирает руку, чтобы освободить место для меня с его стороны. Я кладу голову на его плечо, и он обнимает меня, притягивая к себе.

Он протягивает руку и выключает прикроватную лампу. Сейчас, рядом с ним, я чувствую себя в безопасности, под защитой. Прижимаюсь к нему и, в конце концов, снова засыпаю.

Я просыпаюсь утром, когда начинает звонить мой будильник. Такое чувство, что меня поджаривают в аду. Открываю глаза и отодвигаюсь от пышущего жаром тела Джорджа. Господи, что не так с парнями? Они все излучают такой жар? Или только обладатели мускулистых и накачанных тел? Кто знает? Я протягиваю руку и выключаю будильник. Наступает блаженная тишина.

Джордж ворочается во сне и переворачивается на другой бок.

─ Сколько сейчас времени? ─ бормочет он.

─ Семь тридцать.

─ Чёрт, забыл, что вы нормальные люди с обычной работой, ─ ворчит он.

─ У тебя есть что-нибудь на сегодня? ─ спрашиваю я.

─ Только репетиция музыкального клипа. Начнётся не раньше двенадцати. ─ Как же это здорово, когда для тебя в порядке вещей поваляться с утра в постели и начать работу в полдень, сделать несколько танцевальных движений, получить за это деньги и так снова и снова.

─ Хорошо. Спасибо, что пришёл этой ночью. ─ Я целую его в щёку. Он даже не открывает глаза.

─ Ты это серьёзно? Я бы ни за что не оставил тебя одну, ─ фыркает он.

─ Я знаю. ─ Я ерошу его лохматые светлые волосы. ─ Тебе нужно подстричься, Джордж.

─ Я пытаюсь выглядеть как бомж. Слышал, что в этом сезоне это писк моды, ─ бормочет он.

─ Ага, ─ я улыбаюсь и выбираюсь из постели. Закалываю волосы в пучок и снова иду в душ. Чувствую себя липкой, очевидно, что быть прижатой к горячему парню чревато для девушки.

Решаю надеть моё любимое тёмно-синее платье. У него достаточно смелое декольте, ну и чёрт с ним. Оно удобное, и я легко могу надеть под него мои коричневые сапоги до колена. Распускаю волосы и пропускаю через них пальцы. Они ложатся мне на плечи естественными волнами.

Когда я захожу на кухню, Молли уже сидит за барной стойкой. Она протягивает мне чашку кофе. Гарри нигде не видно.

─ Привет, милая. А где Гарри? ─ спрашиваю я.

─ Пошёл на пробежку, ─ рассеянно говорит она, изучая свой журнал. Раньше Молли читала газеты, теперь она читает журналы мод, хотя и ненавидит их. Она всегда выискивает идеи, которые может использовать в своём журнале: карьера для женщины прежде всего.

─ Ладно, тогда передай ему, что я попрощалась с ним. Мне нужно уйти пораньше.

─ Конечно, ─ отмахивается она от меня. Я делаю два больших глотка кофе и обжигаю язык. Приходится терпеть ради утренней порции кофеина.

На работе на удивление многолюдно, учитывая, что сейчас восемь часов утра. У каждого куча работы, также, как и у меня. Адвокаты не похожи на нормальных людей. Если есть работа, которая должна быть сделана, то ты просто задерживаешься допоздна или приходишь раньше, чтобы выполнить её. В такой фирме, как эта, руководство ожидает полной самоотдачи. Бог знает, как меня ещё не уволили. К счастью, я очень хорошо справляюсь со своей работой. Просто у меня случилась ужасная семейная драма. В любом случае, я иду по лезвию бритвы, и мне нужно постараться изо всех сил, чтобы наверстать упущенное время.

Начинаю с контрактов, над которыми работала вчера. Я хотела завершить их прошлым вечером, но у меня просто не хватило духа оставить Гарри одного и пойти работать. Мне нужно было провести с ним время, чтобы попытаться хотя бы частично избавиться от вины, которая продолжает разъедать меня.

Это многостраничные контракты, требующие тщательного анализа. К тому времени, как я заканчиваю, на часах уже десять утра. Дерьмо, как быстро пролетело время. Я только думаю о том, чтобы пойти выпить кофе, как гудит мой интерком.

─ Мисс Паркер, ─ звучит через динамик голос Эми.

─ Да, Эми, ─ отвечаю я вежливо. Эми является ассистентом, у нас в фирме она работает сразу на четырёх адвокатов, которые ещё не заслужили себе личного помощника.

─ Мистер Харди здесь, чтобы увидеть тебя. Он ждёт в зале заседаний. ─ Харди? Я не рассчитывала увидеть его до понедельника.

─ Хм, спасибо. Я скоро буду там. ─ Чёрт. Я совершенно не готова. Я планировала провести во второй половине дня организацию предложения для новой компании. Придётся действовать по обстоятельствам.

Я толкаю двери в зал заседаний. Харди сидит в одном из кресел. Он отлично выглядит: седеющие волосы зачесаны назад, лицо чисто выбрито. Его костюм безупречен, так же как и галстук. Он и Тео ─ полные противоположности. Тео появляется в расстёгнутой рубашке, с постоянно взлохмаченными волосами, и большую часть времени с похмелья, и всё же при этом он излучает такую ауру власти, которая не требует никаких ухищрений во внешнем виде, она просто у него от природы. А Харди просто пытается подражать этому. По тому, как он смотрел на Тео во время летнего гала-вечера нашей фирмы, могу сказать одно: он хотел то, что имеет Тео, но какой мужчина не хотел бы?! Мужчины хотят быть им, а женщины хотят быть под ним. Я не виню Харди за то, что он пытается подражать ему.

─ Мистер Харди. Как дела? ─ я широко улыбаюсь, садясь напротив него.

─ Лилли. ─ Он возвращает мне такую же широкую улыбку. ─ Ты выглядишь так же восхитительно, как и всегда. ─ Харди, как обычно, балансирует на грани профессионализма и панибратства, но не настолько, чтобы его можно было обвинить в чём-то неподобающем.

─ Спасибо. Не ожидала увидеть вас сегодня, ─ тут же подталкиваю его я. У меня нет времени на болтовню, и я совершенно не готова к этой встрече. Его губы дёргаются в весёлой ухмылке.

─ У меня есть неотложное дело, в котором мне требуется твоя помощь. Я пытался связаться с тобой в начале недели, но тебя не было на месте. ─ Я не знаю, почему, но у меня складывается чёткое ощущение, что он пытается выведать у меня информацию. Я вежливо улыбаюсь.

─ Приношу свои извинения. Мой коллега, мистер Уокер, был бы рад вам помочь, вы же знаете об этом?

─ Конечно. Просто я предпочитаю иметь дело с тобой.

Я прищуриваюсь и внимательно смотрю на него.

─ При всём моём уважении, мистер Харди, в действительности я думала, что после нашего последнего разговора вы предпочли бы иметь дело с кем-то другим.

─ Пожалуйста, просто Джеймс. ─ Он слегка наклоняет голову, его тёмные глаза внимательно смотрят на меня. ─ И что касается этого, ты просто делала свою работу. Я понимаю, что твои руки связаны в такой ситуации. Но это не значит, что мы не можем работать вместе.

Такие мужчины, как Харди, не любят, когда им отказывают. Может быть, он здесь, чтобы доказать свою точку зрения. А может быть, просто решил работать со мной, чтобы знать, что у Тео нет перед ним преимущества. Я киваю.

─ Хорошо. Так что у вас за вопрос? ─ неохотно спрашиваю я. Если я смогу сохранить Тео и Джеймса Харди в качестве клиентов, Симмонс может удвоить мою зарплату. Ну, не буквально, но это сделало бы его чертовски счастливым. А я задолжала старику.

─ Есть компания, которую я хочу приобрести. Её выставят на открытые торги в понедельник. Каждый, кто угодно, сможет прибрести акции. Если компанию разделить, некоторые её части могут быть очень прибыльными. Однако при правильном управлении вся компания может превратиться в бизнес с миллиардным оборотом.

─ Хорошо, значит, вы хотите, чтобы я подготовила предложение? ─ Он кивает.

─ Да, и более того, мне нужно, чтобы ты попыталась найти для меня партнёра.

Я хмурюсь.

─ Партнёра?

Харди посылает мне кривую улыбку и проводит рукой по тёмным волосам.

─ Для того чтобы купить эти акции, потребуются большие финансовые вложения, большие, чем я смогу обосновать перед советом директоров.

Я барабаню указательным пальцем по нижней губе.

─ О какой сумме мы ведём речь?

Он пожимает плечами.

─ Примерно о сорока миллионах.

Я бледнею, ожидая, что он рассмеётся. Но он молчит.

─ Тааак в-вы серьёзно, ─ заикаюсь я.

─ Помни, с инвестициями в размере около восьмидесяти миллионов фунтов, это может вылиться в миллиардный бизнес.

Я выдыхаю, качая головой.

─ Может, вы бы лучше нашли кого-то сами? У меня нет контактов с такими деньгами.

Харди поднимает голову, лёгкая улыбка касается уголков его губ.

─ Неужели?

Я знаю только одного человека с такими деньгами. Одного человека, которого, как Харди точно знает, знаю я. Одного человека, у которого, абсолютно уверена, не собираюсь просить сорок миллионов, и уж точно не для Харди. У меня сложилось стойкое впечатление, что Харди терпеть не может Тео, так почему же он хочет вести с ним бизнес? Я прищуриваю глаза.

─ Нет.

Он опирается локтями на массивный стол, сжимая перед собой ладони.

─ Подумай об этом, Лилли, и, пожалуйста, имей в виду, что я, конечно же, заплачу тебе комиссионное вознаграждение за поиск такого инвестора. ─ По сути, он хочет заплатить мне, если Тео присоединится к сделке. Я начинаю говорить, но он прерывает меня, явно улавливая угрюмое выражение моего лица. ─ У нас с тобой запланирована встреча на понедельник. Подумай об этом. Возможно, сделай несколько звонков. Я уже отправил тебе по электронной почте портфолио компании. ─ С этими словами он встаёт, поправляя свой идеальный костюм. стискиваю зубы, негодуя от мысли, что он пытается использовать мою личную жизнь в своих целях. Он делает паузу, пока идёт к двери. ─ Подумай о том, Лилли, что, если ты справишься, это значительно улучшит твою карьеру, я об этом позабочусь. ─ И с этими словами он уходит. Е*ать его и его манипулятивные коммерческие сделки.

Уже почти пять часов, когда я получаю сообщение от Тео: «Эй, Сладкая. Что насчёт сегодняшнего вечера? Xx».

Я улыбаюсь и отправляю ему быстрый ответ: «Я ещё в офисе. И не выйду отсюда, как минимум, ещё пару часов. Прости. Xx».

Он не отвечает, и я полагаю, он просто чем-то занят. Вероятно, он тоже в офисе. Честно говоря, в действительности понятия не имею, чем он занимается большую часть времени. Я имею в виду, как он управляет компанией. Знаю, что его основной бизнес ─ реклама, но не знаю, что на самом деле предполагает управление таким бизнесом. Насколько могу судить, он просто осуществляет контроль над административным персоналом, в то время как другие люди управляют компанией.

Я почти заканчиваю коммерческое предложение для клиента, когда в дверь моего офиса стучат.

─ Входите, ─ говорю я, не отрывая глаз от документа на экране компьютера.

─ Ты выглядишь занятой. ─ Глубокий голос проникает в моё сознание, заставляя кожу покалывать. На моём лице появляется невольная улыбка. Я поднимаю взгляд и вижу, что перед моим столом стоит Тео с дерзкой ухмылкой на лице. На нём джинсы и джемпер с V-образным вырезом. Одежда плотно облегает его тело во всех нужных местах. Его тёмные волосы в обычном беспорядке, из-за чего мне хочется пробежаться по ним пальцами.

─ Что ты здесь делаешь? ─ спрашиваю я с придыханием.

Его ухмылка превращается в огромную улыбку. Он приподнимает руку, в которой держит пакет.

─ Я принёс тебе еду.

Он такой милый. Я не знаю, как мне удалось заарканить мужчину, который выглядит так горячо и достаточно заботлив, чтобы принести мне еду, когда у меня запарка на работе.

─ Тебе не стоило этого делать.

─ Мне нужен был повод, чтобы увидеть тебя. У меня было долгое воздержание. ─ Его взгляд скользит к моему вырезу. Тёмно-синие глаза блестят в тусклом вечернем освещении. Его пристальный взгляд заставляет мой пульс биться, как птица, пойманная в клетку. Я сильно прикусываю нижнюю губу, пытаясь сосредоточиться.

─ Остановись, ─ указываю я на него. ─ Я должна закончить эту работу, и всё это… ─ я машу рукой в направлении его тела, ─ …не помогает. ─ Он откидывает голову назад и легко смеётся.

─ Всё это… ─ он наклоняется над столом, пока его губы не касаются моих, ─ … действительно хочет всего этого… ─ его палец скользит вниз от моей шеи и ныряет в мой вырез, ─ …прямо сейчас.

Я испускаю дрожащий вздох. Он только касается меня, и я уже не могу думать. Я сокращаю небольшое расстояние между нами и целую его. Провожу пальцами по его волосам и чувствую, как мягкие пряди скользят по кончикам пальцев. Его язык сплетается с моим, и Тео притягивает меня ближе. Его рука ложится мне на затылок, заставляя меня стоять неподвижно.

─ Я скучал по этим губам прошлой ночью, ─ выдыхает он мне в губы, его тёплое дыхание касается моего языка.

─ Я скучала по тебе, ─ шепчу я.

Он слегка отодвигается и нежно касается моей щеки. Между бровей появляется небольшая морщинка.

─ Ты выглядишь уставшей, Сладкая.

─ Спасибо. Разве ты не должен просто сказать мне, что я хорошо выгляжу? ─ улыбаюсь я. Он поднимает бровь.

─ Ты всегда хорошо выглядишь. Просто сейчас ты выглядишь уставшей. Тебе нужно поесть.

─ У меня все в порядке. ─ Между работой, Тео и едой я точно знаю, где находятся мои приоритеты. Я встаю и обхожу стол. ─ Мне нужна не еда. ─ Я встречаюсь с ним взглядом, чётко и ясно выражая свои мысли.

Ему требуется примерно три секунды, чтобы посадить меня на стол, и ещё три секунды, чтобы юбка моего платья болталась на талии. Тео склоняется надо мной, внимательно наблюдая за моей реакцией, когда его руки скользят по моим бёдрам. Я практически хнычу на столе, отчаянно желая его прикосновения. Его пальцы касаются края моих трусиков, но я должна сдерживать стон. Бл***дь.

─ Хм, ты действительно скучала по мне, ─ говорит он с такой сексуальной, как грех, улыбкой на своих идеальных губах.

─ Да, ─ удаётся произнести мне. Я не могу сформулировать связную мысль, когда его пальцы нежно дразнят меня под нижним бельём. Он наклоняется вперёд, прижимая своё тело к моему, и мягко целует меня в шею.

─ Ты хочешь меня? ─ дразнит он. Его язык скользит по моей шее, пока не достигает уха. Я не отвечаю. Не могу. Его пальцы прекращают двигаться, и я почти кричу от разочарования. Не знаю, как он это делает со мной. Он может превратить меня в горячий беспорядок одним взглядом, одним прикосновением, одной улыбкой. Тео опускает губы к моему уху. ─ Я спросил, ты хочешь меня? ─ его низкий голос властно грохочет, как гром на горизонте.

─ Да, ─ удаётся произнести мне.

─ Хорошо. ─ Его зубы касаются моей мочки уха, а пальцы продолжают своё путешествие. Его другая рука сжимает моё бедро, и он прижимает меня к столу. Без предупреждения Тео вводит в меня два пальца. Я стону, и мои бёдра инстиктивно начинают двигаться. Мои пальцы отчаянно сжимают его волосы. Мне нужно больше. Мне нужен он.

─ Ты сегодня дикая, ─ мурлычет Тео возле моих губ. Его тёплое дыхание ласкает моё лицо, и мой и без того затуманенный разум погружается в дымку, наполненную жаждой.

Я хватаю его за затылок, притягивая его губы к своим. Проталкиваю язык в его рот и прикусываю ему губу. Контроль летит к чертям, я схожу с ума от потребности в нём, и я сделаю с ним то же самое. Я знаю, как разрушить его контроль. Он стонет мне в губы, когда я требую от него всего.

Я наклоняюсь вниз и дергаю ремень на джинсах, потом мгновенно расстёгиваю кнопку. Запускаю руку в боксеры и обхватываю его твёрдый член. Он отрывает свои губы от моих и откидывает голову назад, втягивая воздух сквозь сжатые зубы.

─ Бл**дь, ─ рычит он. Я наблюдаю, как меняется выражение его лица от соблазнительного любовника до чистого животного существа.

Он хватает мои трусики и срывает с тела кружевной материал. Я быстро расстёгиваю пряжку, которая удерживает две стороны моего платья вместе, прежде чем он решит сорвать и это тоже. Тео обвивает рукой мой затылок и тянет меня в вертикальное положение. Моё платье распахивается, как халат, он даже не пытается его снять.

Он стаскивает меня со стола, ставит на ноги и прижимает к своему твёрдому телу. Его глаза бешеные, даже дикие. Он хочет меня, нуждается во мне. Я хватаюсь за подол его свитера и стягиваю его через голову, он обязан продемонстрировать мне это чертовски удивительное тело. Тео теряет последние крупицы терпения. Он резко стягивает вниз джинсы и боксеры, ровно настолько, чтобы освободить свой член. Мне нравится, когда Тео такой нетерпеливый, это означает, что он трахнет меня грубо и быстро. На самом деле я не дорогой-можешь-трахнуть-меня-не-торопясь тип девушки. Как только Тео освобождает себя, хватает меня за талию и поднимает. Мои бёдра автоматически обвиваются вокруг его талии, а руки вцепляются в плечи. Головка его члена упирается в мой вход, просто умоляя, чтобы его впустили. Он поворачивается и прижимает меня к стеклянному окну, который открывает вид от пола до потолка из моего кабинета. Как раз, когда я жду, что он войдёт в меня, он останавливается. Тео прижимает лоб к изгибу моей шеи, его член напряжён. Он тяжело дышит, каждый мускул дрожит под моими пальцами.

─ Тео, ─ стону я. Это просто чёртова пытка.

─ Просто…

─ Пожалуйста, трахни меня, ─ перебиваю я его. Он слегка отстраняется, выражение его лица дикое и почти безумное. Глаза горят, зубы стиснуты. Он издаёт низкий протяжный стон, когда проникает в меня. Я откидываю голову назад на стекло и кричу, когда он полностью заполняет меня. Всё моё тело вздыхает с облегчением.

Одна его рука так сильно сжимает моё бедро, что я уверена, там у меня останется синяк. Другая запуталась в моих волосах, дёргая голову набок. Он кусает меня за шею и вонзается в моё тело, как одержимый. Обожаю, когда он такой. Это то, что мне нужно от него: его необузданная страсть, его безрассудство. Я всё ещё могу вывести его из состояния равновесия. Его рука отпускает мои волосы и накрывает моё лицо так, что мы прижимаемся щеками.

─ Бл*дь, Лилли, ─ рычит он мне в ухо.

Чувствую, как моё тело напрягается, а бёдра начинают дрожать. Тео крепко держит меня, когда меня настигает оргазм. Всё вокруг взрывается огненным фейерверком, в глазах мелькают звёзды. Тео прижимает руку к моему рту, заглушая крики. Потом прячет лицо мне в шею и громко стонет, когда всё его тело напрягается и бьётся в конвульсиях освобождения. В конце концов, он расслабляется и освобождает меня из своих объятий. Я скольжу по его телу, пока мои онемевшие ноги не касаются пола. Я иду, шатаясь, как пьяная, и падаю на свой офисный стул почти в обмороке. Бл*дь. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь привыкнуть к тому, как этот человек трахается... как поезд, мчащийся на всех парах. Когда мы кончаем, у меня всегда такое чувство, будто в меня врезался один из них. Я улыбаюсь, чувствуя себя полностью расслабленной. Ощущать Тео в себе ─ это как получить лучший наркотик.

─ Я сейчас вернусь, ─ говорю мечтательно. Вскакиваю и застёгиваю платье. Мне удаётся дойти до туалета незамеченной. Сейчас почти шесть вечера, и большинство сотрудников разъехались по домам. И всё же я иду, опустив голову. Не могу смотреть никому в глаза. Что, если кто-то слышал нас?

Я очищаю следы нашей страсти, которые стекают по моим бёдрам. Отлично, а у меня нет нижнего белья. Видимо, я должна научиться носить запасную пару.

Когда возвращаюсь в кабинет, Тео стоит, небрежно прислонившись к моему столу, и что-то читает. Его джинсы застёгнуты, но он по-прежнему с голым торсом. Он ─ воплощение женских фантазий. Всё в нём ─ угроза для моральной стойкости женщины. Наблюдаю, как его широкая грудь поднимается и опускается, татуировка из кельтских узоров, которой покрыта его грудь, кажется настолько необычной для мужчины, но в то же время такой прекрасной. Мои глаза скользят по идеальному брюшному прессу, он выглядит так, будто высечен из камня. Я следую вниз по линиям узора, украшенного чернильными крыльями ангела, и, мой бог, какая задница.

─ Ты пялишься на меня, Сладкая, ─ говорит он, не отрываясь от бумаг. Я закатываю глаза.

─ Ты должен знать, что твоя способность знать, что я делаю, немного пугает. ─ Он ухмыляется

─ Я не виноват, что ты настолько очевидна.

К моему смущению мой желудок громко урчит. Тео смотрит на меня и поднимает бровь. Я пожимаю плечами. Он, молча, начинает копаться в пакете с едой на вынос.

─ Наверное, уже всё остыло, но всё равно ешь. ─ Он протягивает мне коробку. Я открываю её. Чоу Мейн с курицей, одно из моих любимых блюд (китайская жареная лапша с мясом и овощами).

─ Здесь только палочки, ─ стону я. Он ухмыляется

─ Ты что, не умеешь есть палочками? ─ Я наклоняю голову в сторону и прищуриваю глаза.

─ Нет, и прежде чем ты что-то скажешь, именно поэтому были изобретены вилки. ─ Он смеётся.

─ Я могу покормить тебя, если хочешь. ─ Он приподнимает бровь и смотрит на меня с манящей улыбкой.

─ Видишь ли, ты, наверное, думаешь, что это сексуально. А меня это заставляет чувствовать, что мне пять лет, ─ я улыбаюсь и поворачиваюсь на каблуках.

─ Может быть, мне просто нравится класть вещи в твой рот, ─ говорит Тео мне вслед, когда я выхожу в коридор. Я слышу улыбку в его голосе. Парни!

Я иду в комнату для персонала и нахожу вилку. Палочки, правда что ли? Кто использует палочки? Люди, которые ими едят, просто сознательно усложняют себе жизнь, и нет, это не круто и не культурно.

Я возвращаюсь в офис. Тео по-прежнему стоит в той же позе. Он всё ещё выглядит как греческая статуя, образ мужского совершенства.

─ Почему ты работаешь с Харди? ─ Он, нахмурившись, смотрит мне в глаза.

─ Ну, потому что он мой клиент. ─ Я так ужасно голодна. Хватаю пластиковый контейнер с лапшой и обхожу Тео, чтобы сесть на свой стул. Я набиваю рот едой. О боже, это такое жирное совершенство. Обожаю Чоу Мейн. Он поворачивается ко мне лицом.

─ Я думал, что ты больше не работаешь с ним. ─ Его тон напряжённный, а слова жёсткие. Я глотаю еду и внимательно смотрю на него. Он злится?

─ В деле с Уайеттом, да, ─ отвечаю я холодным тоном. Он отворачивается от меня и сердито смотрит на бумаги в своей руке. Я тянусь вперёд и вырываю их из его рук. ─ Ты не должен читать конфиденциальные юридические документы, ─ отрезаю я.

─ А ты не должна оставлять их на своем столе. ─ О, он не посмеет.

Я ставлю контейнер с едой на стол и встаю. Иду в угол комнаты и открываю шкаф для хранения документов, кладя бумаги внутрь. Спокойно вдыхаю и выдыхаю несколько секунд, прежде чем повернуться лицом к Тео. Когда я, наконец, оборачиваюсь, его голубые глаза устремлены на меня. Он опирается на стол, сильно сжимая побелевшими костяшками его края. Что-то заставило его рассердиться, но сейчас мне по хрену.

─ Ты не можешь прийти сюда и начать читать мои документы и злиться из-за того, что у меня есть определённые клиенты. Повзрослей, чёрт возьми, ─ говорю я спокойно.

Его глаза горят синим пламенем.

─ Ты сказала мне, что больше не работаешь с Харди.

─ Так и было, но теперь он хочет, чтобы я сделала для него кое-какую работу, и, видя, что ты не единственный богатый мудак в Лондоне, Симмонс очень хочет, чтобы я работала с ним. Это моя работа, и она тебя не касается, ─ раздражаюсь я.

Выражение его лица становится ледяным.

─ Всё в тебе касается меня. ─ Он отталкивается от стола и идёт ко мне, скользя медленными расчетливыми движениями.

─ О, чёрт возьми, нет. Только не начинай это дерьмо! ─ бросаю я ему. Я не знаю, что заставило его так по-собственнически смотреть на меня, но мне не нравится этот взгляд.

Тео ничего не говорит, и тихо двигается ко мне. Он кладёт одну руку над моей головой, сжимая верхнюю часть шкафа и прижимая меня к себе. Его глаза пристально смотрят на меня. Я поймана в ловушку, но, несмотря на желание уклониться от его пристального взгляда, я не могу.

─ Ты моя, Лилли, ─ говорит он, его тембр пронизан силой. Клянусь, я почти чувствую, как моя температура поднимается до красной отметки. В большинстве случаев, могу справиться с его собственническим доминирующим поведением, но тут ситуация касается моей работы. Он не посмеет диктовать мне условия.

Я заставляю себя дышать. Вдох и выдох, вдох и выдох.

─ Я не твоя чёртова собственность, ─ говорю я сквозь сжатые зубы. ─ Я буду работать с тем, с кем я, бл*дь, захочу. Если тебе это не нравится, ты знаешь, где здесь чёртова дверь. ─ Пытаюсь поднырнуть под его руку, но он передвигается и кладёт её мне на подбородок, заставляя смотреть на него. В обычной ситуации этот жест ничего не значит. И я знаю, что Тео никогда не сделает мне больно, но, учитывая выражение его лица, сейчас с его стороны это агрессивный шаг.

─ Не надо. Бл*дь. Делать это, ─ рычит он.

─ Пошёл ты.

─ Не начинай набрасываться на меня и убегать только потому, что тебе не нравится то, что я сказал. Там нет двери. Там нет пути назад. Вот так. Ты обещала мне, что не сбежишь. ─ И всё, только слабый намёк на уязвимость в его голосе. Его рука скользит от моего подбородка к затылку. Такое ощущение, что он держится за что-то ценное, и оно может исчезнуть.

Мой гнев рассеивается, здравое мышление возвращается, сознание проясняется. Это не нормально для него, так почему же он так себя ведёт? Джеймс Харди.

─ У меня есть своя жизнь, Тео, ты не владеешь мной. Так почему же у тебя такая неприязнь к Джеймсу Харди?

Следует долгое тяжёлое молчание. Он наклоняется ко мне, его лоб касается моего. Потом делает глубокий вдох, как будто пытается вдохнуть меня, прежде чем отстраниться и повернуться ко мне спиной. Господи, у меня сейчас будет сердечный приступ, если он и дальше будет действовать с такой скоростью.

Тео складывает руки за голову и поворачивается ко мне. Его обнажённый торс выставлен на показ.

─ Несколько лет назад я случайно трахнул его невесту, ─ говорит он. Ох, теперь всё начинает проясняться.

─ Прекрасно. И каким образом это касается меня?

Он умоляюще смотрит на меня.

─ Он ненавидит меня. Он хочет отомстить, и ясно дал мне понять, что использует тебя, чтобы добиться этого. ─ Я смеюсь не потому, что это смешно, а потому, что это так нелепо.

─ Итак, ты думаешь, что Джеймс Харди попытается сделать… причинить мне боль?

Он качает головой.

─ Нет… слушай, я не знаю.

─ Значит, ты думаешь, что он попытается переспать со мной или что-то в этом духе? ─ Он молчит, но его смущённое выражение лица говорит мне всё, что я хотела знать. ─ Вау. Какой же ты мудак!

─ Нет! ─ Он бросается ко мне. ─ Это не так. Я просто... я не знаю, на что он способен. Он гордый человек, богатый, могущественный... Мне просто не нравится, что ты работаешь с ним. ─ Я закатываю глаза.

─ Тео, если я буду избегать каждого мужчину, чью подругу или невесту ты трахнул, то буду жить в изоляции.

─ Я это заслужил, ─ бормочет он.

─ Это не новость, это просто факт. Я твоя, и никуда не уйду. Я буду осторожна в общении с Харди, но не собираюсь терять ценного клиента. Пожалуйста, просто доверься мне? ─ Я решаю не пересказывать мой странный разговор с Харди, который состоялся ранее. А теперь, когда у меня стало гораздо больше сведений о том, что произошло между ними раньше, я должна задаться вопросом, что, чёрт возьми, задумал Харди. Почему он хочет, чтобы я привела в эту сделку Тео, человека, которого он явно ненавидит?

Он внимательно смотрит на меня несколько секунд, а затем кивает головой.

─ Послушай, мне нужно идти, а тебе необходимо поработать. Меня не будет в городе пару дней. ─ Его тон сдержанный. Я понимаю, что после этого разговора он чувствует себя неловко, но, честно говоря, мне нужно думать о своей карьере. Он взрослый мальчик. Исчезнуть на два дня это так не похоже на Тео. Обычно это я борюсь за своё личное пространство.

Я хмурюсь.

─ Куда ты собираешься?

Он протягивает руку и гладит мою щеку.

─ Просто обычные дела в Европе, о которых я должен позаботиться. Проблема образовалась в последний момент. Я вылетаю сегодня вечером и должен вернуться в воскресенье к обеду. ─ Он наклоняется и целует меня в лоб. ─ Я заскочу к тебе в квартиру в воскресенье. ─ Мою грудь внезапно сжимает, внутри небольшая паника от того, что его здесь не будет… это нелепо и жалко по многим причинам, о которых мне не хотелось бы думать.

─ Хорошо, ─ киваю я, отчаянно пытаясь скрыть свое разочарование.

Его глаза ищут мой взгляд, его лицо в нескольких дюймах от моего. Моё сердце замирает.

─ Мне очень жаль, детка, и прости за то, что случилось сегодня вечером, я просто… я люблю тебя больше, чем кого-либо ещё. ─ Я молча киваю. Он прижимается ко мне губами в медленном, страстном поцелуе. Тео сжимает моё лицо обеими руками так, как будто я драгоценность. ─ Я люблю тебя, ─ шепчет он мне в губы.

─ Я люблю тебя. ─ Прижимаюсь к нему своими губами ещё в одном поцелуе. Он отстраняется от меня и поднимает с пола свой джемпер. Потом надевает его и берёт ключи от машины с моего стола.

─ Я хочу, чтобы ты всё это съела, ─ весело ухмыляется он, нахальный засранец Тео вернулся.

Я закатываю глаза. Он смеётся и идёт на выход. Потом раздаётся тяжёлый стук закрывающейся двери. Я сажусь на стул и выдыхаю. Дерьмо. Жизнь с этим мужчиной похожа на катание на американских горках. У нас всё так насыщенно. Если мы любим, то всепоглощающе, если ссоримся, то ожесточённо. Мы как порох ─ готовы вспыхнуть в любой момент. Раньше я избегала таких эмоций, а теперь думаю, что, возможно, в этом и заключается вся жизнь. Я так долго жила в оцепенении, что теперь хочу почувствовать всё, что Тео может мне предложить: хорошее и плохое, красивое и уродливое. Мы оба находимся на неизведанной территории, оба склонны к взрывоопасному выплеску эмоций и бурным реакциям. Если я когда-нибудь решусь преодолеть эти проблемы с кем-то, то это будет Тео.

Я буду скучать по нему, пока его нет, и это пугает меня. Знаю, что это глупо. Мне страшно, что, если я буду скучать по нему и не справлюсь без него? Тео сказал мне, что там нет двери и нет пути назад, но там ведь всегда есть выход? В конце концов, слова ─ это только слова. Не думаю, что и дальше смогу защищаться от него, даже если бы и хотела. Я уже призналась сама себе, что он мне необходим, просто всё ещё цепляюсь за девушку, которой был никто не нужен, за девушку, которой не смогут причинить боль, потому что ей всё равно. Эта девушка была потеряна и одинока, но она была пуленепробиваемой. Она была сильной. Но она ещё сильнее, когда рядом с ней Тео. Я должна попытаться и поверить, что Тео всегда будет рядом, потому что, боюсь, без него, эта девушка может разрушиться.

Как странно, что ты можешь быть такой сильной, но в то же время такой уязвимой.

ГЛАВА 8

ТЕО

─ Чувак, у тебя в самолёте нет выпивки. Что за хрень? ─ скулит Хьюго, когда пытается совершить набег на пустой бар.

─ Мы будем в Монако всего двадцать четыре часа. Ты мне нужен трезвый. Ты должен мне помочь, помнишь?

Он высовывает голову из-за бара.

─ Я чувствую себя полностью сбитым с толку. Ты мне сказал о поездке в Монако. Я подумал, что это будет как в старые добрые времена. Я, ты, водка и несколько кисок, но неееет… ─ Он продолжает что-то говорить, но я отключаюсь.

Я смотрю на сообщение, которое получил от Лилли как раз перед тем, как мы взлетели: «Я буду скучать по тебе. Xx. » Я улыбаюсь, несмотря на чувство вины, съедающее меня. Я не сказал Лилли, куда еду. Я солгал ей самым наглым образом. Для этого есть веская причина, но всё равно мне это не очень нравится.

Я могу даже не найти Джейн. За последние пару недель в жизни Лилли было столько потрясений, что я не хочу добавлять ей ещё больший стресс. Существует также момент, который не имеет никакого отношения к Лилли. Я хочу найти Джейн, потому что она нае*ала меня. Я заплатил ей, чтобы она исчезла, и она уехала, но не раньше, чем разворошила огромное осиное гнездо. Она ничего не делает, только снова и снова причиняет Лилли боль. Никто не посмеет обмануть меня или близких мне людей. Поэтому сейчас я делаю это не только для Лилли. Это ещё и личное.

У меня весьма приблизительное представление о её местоположении. Майлз уже там. Я послал его вперёд, чтобы он попытался на месте определить, где точно она находится. Нам нужно прилететь туда, найти её и вернуться. Мне не очень нравится то, как мы расстались с Лилли. Я вёл себя, как сволочь, и всё прошло не очень хорошо, что неудивительно.

Хьюго резко падает на сиденье рядом со мной и начинает возиться с креслом, нажимая на каждую кнопку, которую может найти.

─ Хьюго! ─ рычу я.

Он останавливается и закатывает глаза.

─ Тьфу, серьёзно, что ты думаешь, я буду делать, если не могу выпить? ─ Я кошусь на него краем глаза.

─ На самом деле? Существуют и другие вещи, помимо выпивки.

─ Конечно, чёрт возьми. ─ Он обводит руками салон самолёта. ─ Здесь нет ни одной киски. Это безалкогольная зона, только члены. Поверь мне, этого достаточно, чтобы я задумался о самоубийстве, ─ скулит он. О, этот будет очень весёлый полёт.

Мы приземляемся в Монте-Карло в десять вечера. Я уже организовал прокат автомобиля, и чёрная Ауди ждёт нас возле трапа.

─ Я поведу, потому что ты даже не знаешь, где находится мои апартаменты, ─ усмехается Хьюго.

─ Если ты будешь вести машину, как урод, я убью тебя, ─ указываю я на его самодовольную физиономию. Он закатывает глаза.

─ Ты ведёшь себя так, будто никогда не ездил со мной в машине. Да, и хочу заметить, что ты до сих пор жив.

─ В машину с тобой я сажусь только в том случае, когда я пьян, а пьяный человек не способен нести ответственность за свои действия.

─ Нет, не может… и спасибо, бл*дь, за это, ─ громко смеётся Хьюго, открывая водительскую дверь.

─ И тут ездят по другой стороне дороги… пожалуйста, не разбей машину. ─ Я вздыхаю, чертовски хорошо понимая, что всё, что скажу, он пропустит мимо ушей. По крайней мере, сейчас это не его Ламборгини мощностью в пятьсот лошадей. Вот это было бы действительно ужасно.

Он заводит седан, и большая машина срывается с места.

Буквально через пятнадцать минут езды от аэропорта Монте-Карло мы подъезжаем к комплексу апартаментов возле пляжа. Мы вместе с Хьюго объездили полмира, но странным образом я никогда не был в его апартаментах в Монте-Карло. В действительности, он почти никогда ими не пользуется. Кажется, он упоминал, что приезжал сюда один раз за последние три года, и это было просто для того, чтобы посмотреть Гран-ри Монте-Карло (имеются в виду гонки «Формулы-1»). Единственная причина, по которой он действительно владеет ими, — возможность не платить налог на недвижимость.

Хьюго позвякивает ключами в руке, пока приближается к двери.

─ Давно я здесь не был, ─ бормочет он.

Он открывает дверь и заходит в современно обставленную квартиру. Она не огромная, но недвижимость в Монако стоит больших денег, плюс какой смысл иметь огромную квартиру, в которой ты никогда не будешь жить?

Здесь всё белое, чистое и необжитое. Как это похоже на Хьюго.

Я бросаю сумку у двери и вытаскиваю свой ноутбук. Мы здесь только на двадцать четыре часа, и мне нужно убедиться, что я найду мать Лили в этот срок. Я отказываюсь быть здесь дольше, чем необходимо.

Сажусь на ужасно неудобный кожаный диван. С уверенностью могу сказать, что он был сделан для красоты, а не для удобства. Открываю письма, которые пришли за два часа полёта. Из них два письма от Майлза, в последнем он пишет, что, кажется, он отследил её местонахождение, и просит позвонить ему.

─ Слушай, ты серьёзно приехал сюда работать? ─ фыркает Хьюго.

─ Хьюго, я говорил тебе, что ты не обязан лететь со мной, ─ напоминаю я ему.

─ Да, но я думал, что мы могли бы немного развлечься. ─ Он вздыхает и направляется на кухню. ─ Хочешь пива? ─ спрашивает он.

─ Просто воды было бы здорово. Спасибо. ─ Он бурчит что-то в ответ, но я не слышу его.

Открываю французские двери в глубине квартиры. Они выходят на небольшой балкон, обставленный садовой мебелью. Падаю на одно из удобных кресел. Апартаменты находятся прямо на берегу моря. Я слышу, как волны тихо скользят по песку. Луна ярко отражается от воды. Я достаю телефон и набираю номер Майлза.

─ Да, ─ резко отвечает он. Обычно Майлз довольно расслаблен в общении, даже любит пошутить, но когда выполняет свою работу, он полностью сосредоточен. Много лет он проработал в организациях, где требовалось обеспечивать высокий уровень безопасности, включая правительственные учреждения. Он знает, какие могут возникнуть проблемы, и я не сомневаюсь, что парень может быть смертельно опасным.

─ Где она? ─ быстро спрашиваю я.

─ Я поспрашивал местных. Напротив банкомата, где она снимала деньги, есть небольшой магазин. Как я выяснил, она ходила туда, чтобы купить продукты. Владелец магазина сказал мне, что она живёт на лодке, которая стоит в гавани, ─ говорит он спокойно.

─ Она одна?

─ Не знаю. Её ни с кем не видели. Ты думаешь, что она там не одна? ─ Частично я ожидал, что она приехала сюда с этим отморозком. Лилли говорила, что она не могла бросить его. Тот факт, что её дети сбежали, не означает, что она рассталась с ним. Она, видимо, каким-то образом зависит от него, потому и остаётся с ним. Так что, возможно, по-прежнему вместе с ним. Я сжимаю кулаки при мысли, что могу найти этот кусок дерьма. Нет, бл*дь, никаких сомнений, что я убью его. Я привёз сюда Хьюго и Майлза, чтобы они смогли удержать меня от непоправимых действий. Я бы и сам задал вопросы, которые задавал Майлз. Не было никакой необходимости отправлять его сюда заранее, но мне нужно физическое прикрытие, а также приехать и уехать отсюда как можно быстрее.

Моя голова не в состоянии ясно мыслить, когда дело доходит до Лилли и её прошлого. Я хочу вычистить все плохие воспоминания из её головы, включая её мать. И сейчас, для начала, мне просто нужно заставить её снять обвинения с Гарри, как бы бесполезно это ни было, если она всё-таки написала заявление. Ведь единственное реальное доказательство того, что произошло — это её слова. Мне нужно, чтобы она отступила и забрала это заявление.

На следующее утро мы с Хьюго отправляемся делать то, ради чего приехали сюда. Когда мы выходим из квартиры, Хьюго находится в полубессознательном состоянии. Он одет в ярко-красные шорты, белую майку, авиаторы «Рэй Бэн». Его волосы выглядят так, будто он не смотрел в зеркало неделю. Он даже не пытается сесть за руль и, молча, сползает на пассажирское сиденье автомобиля.

─ Ты в порядке? ─ спрашиваю я, когда мы отъезжаем от дома и направляемся в гавань. Он резко поднимает голову и с возмущением смотрит на меня.

─ Боже мой, конечно, нет. Сейчас полвосьмого утра. Никто не может чувствовать себя нормально в такое время. Это просто бесчеловечно, ─ стонет он.

Я улыбаюсь про себя.

─ Я уже и забыл, какое радужное настроение у тебя по утрам.

─ Да, конечно, недостаток сна и отсутствие киски сделают то же самое и с тобой, ─ продолжает ныть он.

─ Ты же вчера трахался, ─ замечаю я.

─ Именно так. Клянусь, у меня начинается сыпь. Думаю, что это ломка от отсутствия секса. ─ О, боже, правда что ли?

─ Нет у тебя никакой ломки. ─ Я закатываю глаза.

─ В любом случае, почему мы снова разыскиваем мать Лилли?

─ Чтобы я мог заставить её снять обвинения против Гарри… ─ начинаю я.

─ И предстать перед ней рыцарем в сияющих доспехах. Приторно до тошноты. Тебе лучше подключить к этому делу кучу народа. ─ Он машет мне рукой. ─ Как долго ехать до гавани?

Я проверяю навигатор.

─ Ну, около тридцати минут.

─ Разбуди меня, когда мы туда доберёмся. ─ Он слегка натягивает бейсболку на лицо и откидывает назад кресло. Почему я взял с собой Хьюго в такую важную поездку? Это такая обуза. Он хороший друг и всегда помогает мне во всём, но, боже, иногда он может быть такой занозой в заднице.

К тому времени, когда мы подъезжаем к парковке у порта, Хьюго уже крепко спит. Я трясу его за плечо.

─ Мы приехали.

Он хмурится и оглядывается по сторонам. Я выхожу из машины, и он следует за мной. Тут же открывается дверь маленького хэтчбека, и оттуда показывается Майлз. Он подходит к нам, одетый в обычные джинсы и футболку. Не могу вспомнить, чтобы видел на нём другую одежду, кроме безупречного костюма. Он может быть и агрессивный чувак, но чистота и аккуратность, привитые ему в армии, проскальзывают в каждом движении. Клянусь, у бедного парня ОКР (обсессивно-компульсивное расстройство).

─ Привет, ─ говорю я, когда он подходит к нам.

─ Привет, ─ кивает он Хьюго, который что-то хмыкает себе под нос.

─ Не обращай на него внимания, его организм не функционирует до десяти утра.

─ Тогда зачем он здесь? ─ Майлз смотрит на Хьюго. Я пожимаю плечами.

─ Подумал, что нам может понадобиться немного дополнительных мышц. ─ Мне почти удалось сказать это с невозмутимым выражением лица. Почти. Вижу, как губы Майлза приподнимаются в лёгкой усмешке. Хьюго не дохляк, он почти такой же большой, как и я. Когда ты богат и тебе не нужно прикладывать усилия для управления своей компанией, всё, что тебе остаётся сделать — это постараться хорошо выглядеть. Дело в том, что Хьюго просто... ну, это Хьюго. Он похож на щенка, дружит со всеми, сногсшибательная улыбка, не обидит и муху. Но ввяжется в потасовку, если это действительно нужно. Однажды ему сломали нос, когда он пытался вытащить меня из драки, тогда нам было по девятнадцать лет. Он пытался, и я люблю его за это.

─ Погоди, ─ просыпается Хьюго. ─ Я думал, что мы должны найти какую-то женщину. Никто ничего не говорил о мускулах.

Я улыбаюсь.

─ Ты боишься, когда немного грубо? ─ шучу я.

─ Эй, чувак, мне нравится по грубому с моими женщинами, но не настолько. ─ Он скрещивает руки на груди и хмурится на меня.

Майлз откидывает голову назад и смеётся.

─ Не волнуйся, принцесса, я спасу тебя.

─ Да, да, можем мы уже покончить с этим дерьмом, мне нужно вернуться в постель и найти какую-нибудь киску. Ты должен мне киску после такой встряски. ─ Он тыкает в меня пальцем. Конечно же, я не собираюсь никого искать для Хьюго.

Мы следуем за Майлзом по деревянному настилу, проходя мимо различных лодок, начиная от огромных яхт и кончая небольшими скоростными катерами. Монако — обитель толстосумов, именно здесь богатые и знаменитые хранят огромную часть своих выведенных из-под налогообложения денег. Даже просто арендная плата в гавани для среднего человека является вымогательством. Я дал Джейн полтора миллиона для того, чтобы она исчезла. Это было пару недель назад. Если она тратится на такие вещи, то эти деньги закончатся очень быстро.

Я не буду ещё раз платить ей. Я дал ей лёгкий источник дохода, но она тупо не поняла этого. Признаю, что, возможно, я поступил немного опрометчиво. Но в жизни бывают моменты, когда проще просто заплатить деньги, на самом деле таких моментов много. За эти годы я понял: если у тебя достаточно денег, то практически нет ситуаций, из которых невозможно выпутаться с их помощью. Вначале я откупился от неё и сказал, что она должна исчезнуть. Я думал, что в первый раз, когда мы виделись, она чётко и ясно получила моё сообщение. Надеялся, что поймёт, что я не тот, кого можно нае*ать, точно нет. На этот раз я не оставлю никаких сомнений в её голове. Она откажется от обвинений и исчезнет из жизни Лилли и Гарри, или я сам навсегда уберу её из их жизни. Я сделаю для Лилли всё, и чем раньше она поймёт это, тем лучше. Это закончится сегодня и здесь.

* * *

─ Уверен, что ты могла бы… убедить его свозить тебя туда, ─ ухмыляюсь я. Молли закатывает глаза.

─ Как грубо, ─ бормочет она себе под нос. Я смеюсь. Она ведёт себя как маленькая невинная ханжа, хотя трахается с Хьюго и удерживает его интерес достаточно долго. Она должна быть очень одарённой в постели, чтобы сделать это. Невинные глазки со мной не сработают.

Я чувствую прикосновение к своему плечу, прежде чем тёплые губы касаются моей шеи. Запах Лилли окутывает меня.

─ Привет, ─ шепчет она мне на ухо, её руки обвивают мою шею.

─ Привет, Сладкая. ─ Она движется, чтобы встать рядом со мной. Я поворачиваю стул и тяну её к себе между ног. ─ Я скучал по тебе, ─ говорю я ей. Её мокрые рыжие волосы перекинуты через плечо. На ней майка и шорты для сна, которые открывают её длинные загорелые ноги.

─ Это был всего один день, ─ усмехается она.

─ Правда, но это целый день без твоей задницы в моей жизни. ─ Я обхватываю её попу обеими руками. ─ Это чёртово мучение, Сладкая.

Она хихикает и прижимается ко мне губами. Я притягиваю её ближе, вжимаясь в неё уже твёрдым членом. Чувствую её улыбку на моих губах, потом Лилли скользит языком по моей нижней губе. Чёрт, она заводит меня.

─ Хм, ребята, я всё ещё здесь, ─ говорит Молли.

Лилли отстраняется и смеётся.

─ Извини, ─ говорит она, выглядя виновато.

У Молли появляется маленькая улыбка на лице. Она любит такие подковырки. Я знаю, что Молли всё время подталкивала её ко мне, когда Лилли пыталась меня отшить.

─ Да-да. Я иду в свою комнату, посмотрю какой-нибудь фильм. ─ Она берёт кружку с кофе и большую плитку шоколада, прежде чем покинуть кухню.

Я снова сосредотачиваюсь на Лилли. У неё под глазами залегли тёмные круги, ей нужно немного поспать.

Я провожу большим пальцем по её щеке.

─ Ты выглядишь усталой.

─ Я плохо спала, ─ хмурится она.

─ И я тоже. Мне нужно, чтобы ты свернулась калачиком у меня под боком. ─ Её губы растягиваются в улыбке.

─ Ты же не сказал это сейчас?

─ Да, мне, наверное, придётся проверить, не выросло ли у меня влагалище, ─ ухмыляюсь я.

─ Думаю, меня сейчас немного подташнивает. ─ Её улыбка становится шире.

─ Чёрт, нам нужен бессмысленный трах, чтобы я мог вернуть свою мужественность.

─ Да, это может сработать, ─ кивает она.

Я встаю, хватаю её в охапку и забрасываю через плечо. Она визжит от смеха. Обожаю этот звук.

Я прохожу через квартиру, пока не добираюсь до её спальни, и бросаю Лилли на кровать. Она смотрит на меня так, что вся кровь в моём теле устремляется на юг. Она садится и хватается за подол своей майки, стягивая её через голову. Её грудь большая и соблазнительная, соски жаждут внимания. Она — воплощение мечты, по-настоящему развратной, порнографической мечты.

Лилли манит меня пальцем. Меня не нужно долго упрашивать. Толкаю её обратно на кровать, пока её тело не прижимается к моему. Я впиваюсь в неё губами, пытаясь поглотить её, а она противостоит мне с равной силой. Лилли хватает меня за рубашку, расстёгивая пуговицы как можно быстрее. Я опускаю голову и всасываю один из её сосков в рот. Она запускает руки мне в волосы и стонет. Тем временем хватаюсь за пояс её шорт... и в кармане звонит мой телефон. Я игнорирую его и запускаю руки под пояс. Поглаживаю её клитор, и она почти спрыгивает с кровати. Я улыбаюсь и отпускаю сосок.

─ Настолько чувствительно? ─ усмехаюсь я.

Она не отвечает, просто лежит, тяжело дыша и извиваясь так, как мне нравится, она отчаянная и сходящая с ума от желания. Мой телефон снова звонит.

─ Да твою ж мать! ─ рычу я.

─ Просто ответь, ─ говорит Лилли.

Я вздыхаю и нажимаю зеленую кнопку.

─ Надеюсь, что причина звонка чертовски серьёзная, ─ рявкаю я, даже не глядя, кто звонит.

─ Тебе нужно приехать и решить, что с ней делать, ─ загадочно говорит Майлз. Бл*дь. Я встаю и немного отхожу от Лилли, поворачиваясь к ней спиной.

─ Почему? Что произошло?

─ Она не заберёт своё заявление, и она выдвигает несколько чертовски смелых обвинений, которые действительно могут доставить большие проблемы твоей девушке, ─ говорит он. Майлз довольно хорошо справляется с такими вопросами, поэтому, если он мне звонит, это должно быть серьёзно.

─ Хорошо, встретимся в моём доме, я буду там через пятнадцать минут. ─ Я вешаю трубку и смотрю на часы. Чёрт, этот звонок испортил всю ночь. Мой член пульсирует и кричит, чтобы я трахнул Лилли, прежде чем уйду.

─ Тебе нужно идти, ─ говорит она, в её голосе звучит разочарование. Я оборачиваюсь. Лилли по-прежнему обнажена до талии, но теперь сидит, подтянув колени к груди и обнимая руками колени.

─ Мне жаль, Сладкая. Это очень важно, клянусь. ─ Я не хочу рассказывать ей о её матери, боюсь, что это либо вызовет у неё ещё больший стресс, либо отправит на тропу войны. Я хочу позаботиться об этом ради неё. На этот раз не хочу, чтобы все эти проблемы легли на её плечи. ─ Я вернусь сюда и проведу ночь с тобой, хорошо? ─ Я наклоняюсь над кроватью и целую её в лоб. Она кивает и выдавливает из себя улыбку, пытаясь скрыть разочарование.

─ Хорошо.

* * *

Когда подъезжаю к дому, машина Майлза уже припаркована. Он выходит из машины, как только подъезжает такси.

─ Лучше бы это было не зря, ─ ворчу я. Я устал и возбуждён, плохая комбинация.

─ Ты захочешь это услышать, ─ тихо говорит Майлз. Я смотрю на Джейн, стоящую позади него. Она пристально смотрит на меня.

─ Хорошо. Заходите в дом. ─ Я открываю дверь и отключаю сигнализацию.

Я веду их обоих наверх и, несмотря на моё отвращение к этой женщине, предлагаю им присесть в моём кабинете. Звучит смешно, но не хочу, чтобы она находилась в моём доме. Не хочу, чтобы она находилась в моём жизненном пространстве.

─ Что такого важного ты хочешь мне сообщить, что я вынужден был приехать прямо сейчас, чтобы встретиться с тобой? ─ раздражённо спрашиваю я.

─ Я не сниму обвинения, и если ты не хочешь, чтобы Лилли и Гарри отбывали пожизненное заключение, то завтра заплатишь мне пять миллионов фунтов.

Я смеюсь, долго смеюсь. Серьёзно? Потом, наконец, беру себя в руки и смотрю на неё. Её ноздри раздуваются, глаза сфокусированы на мне. Ну, видимо, это её разозлило. Я смотрю на Майлза, который выглядит слишком серьёзным.

─ И зачем, чёрт возьми, мне это делать?

─ Потому что они убили Шейна, и я могу это доказать. ─ Она с наслаждением усмехается.

ГЛАВА 9

ЛИЛЛИ

Сегодня вечер пятницы и ещё Хэллоуин. Хьюго устраивает огромную вечеринку в честь праздника в «Аллюр». Он закрыл клуб на всю ночь для приватной вечеринки только по приглашениям. Возможно, только для Хьюго желание понаблюдать, как множество горячих моделей красуются в распутных нарядах, служит достаточным основанием для потери прибыли в пятницу вечером. У этих парней слишком много денег.

Со всеми этими проблемами, которые появились в последнее время, думаю, что вечеринка — это то, что мне нужно. Прошло слишком много времени с тех пор, как я надевала маскарадный костюм, но Хьюго настаивает на том, чтобы все оделись соответственно случаю. Никому не хочется быть скучной персоной, которая раздражает всех.

Молли одета в костюм вампира с блестящими красными глазами. Да, она решила одеться именно так. На ней откровенное обтягивающее платье и развратные сапоги до бедра. Когда люди говорят, что Хэллоуин — это просто повод для женщины одеться, как шлюха, так это — абсолютная правда. В последнюю минуту я загорелась одной безумной идеей костюма, и теперь я жуткая кукла из фильмов ужасов, а моё платье едва прикрывает задницу. Джордж сегодня одет, как Бэтмен, а Гарри — Джокер. Лучше не спрашивайте меня ни о чём.

Я не видела Тео пару дней, и прошла уже почти неделя с тех пор, как мы спали в одной постели. Тем вечером он так и не вернулся. Всё наше общение свелось к кратким визитам и обеденным встречам. Тео даже не спросил, как прошёл ланч с Харди, и, учитывая его недавнюю бурную реакцию, я ожидала, что меня втянут в междуусобную войну между этими двумя. Но как бы ни было, Харди был подозрительно спокоен. Я ожидала какого-то подвоха, но ничего не произошло. Я сказала ему, что не смогу помочь, и он принял это. Думаю, он просто хотел, чтобы я рассказала Тео. Он хотел, чтобы Тео знал, что он встречался со мной по этому вопросу. Почему ещё он просто не попросил меня поговорить с Тео? Они явно не любят друг друга, и очевидно, что Тео ответил бы отказом. Нет смысла говорить, что я совсем не рада, что меня втянули в их глупые разборки.

Вчера я решила снова поехать и повидаться с Кэсси. Она выглядела гораздо лучше. Врачи сказали мне, что она почти готова к выписке.

Мне нужно поговорить с Тео о Кэсси. Ей понадобится поддержка и место, где жить. При этом я не хочу заставлять его что-то делать. Понятия не имею, что с ним происходит, и почему он отдалился, но если существует надёжный способ разозлить его, то это заговорить о Кэсси.

В любом случае, сегодня вечером я не собираюсь обсуждать эту тему. В последнее время, когда мы вместе, у меня такое ощущение, что я на деловой встрече. Всё время есть проблемы, которые нам нужно решить, и вопросы, которые мы должны обсудить. Мы никак не можем просто побыть вместе. Сегодня я просто хочу повеселиться и забыть о наших постоянно растущих проблемах. Тео сказал, что встретит меня здесь, так как у него есть кое-какие проблемы, с которыми нужно разобраться. Раньше он всегда заезжал за мной, и я отчаянно пытаюсь не придавать большого значения тому расстоянию, которое он проложил между нами. Надеюсь, что Тео просто устал, но тихий неуверенный голос в моей голове продолжает шептать, что, может быть, он, наконец, осознал, что не может справиться с моим прошлым.

«Аллюр» украшен в стиле девяностых. Отрезанных конечностей, скелетов и паутины достаточно, чтобы создать наш собственный фильм ужасов. Все танцоры одеты в маскарадные костюмы. На нескольких девушках обтягивающие костюмы кошечек из мюзикла, а одна одета чёрным лебедем в пачке и маске. Если учитывать факт, что это большой клуб и это частная вечеринка, здесь очень много людей. Устроен открытый бар, и алкоголь течёт рекой.

─ Первый раунд за мной, ─ кричит Джордж.

─ Даже не надейся, ─ отвечаю я. В следующий раз, когда мы куда-то выберемся, он скажет, что уже купил раунд на всех, а нас сейчас всего трое. Скупой ублюдок.

Он широко улыбается и подмигивает мне. Я оглядываюсь вокруг. Не вижу Тео, но в последнее время он почти всегда опаздывает. Для человека, который предположительно не занимается своим бизнесом, он слишком много времени проводит в своём офисе.

Джордж приносит два кувшина... чего-то и два раунда шотов текилы.

─ Выпейте это, девочки, и танцуйте так, как будто вам за это платят. ─ Он толкается в меня промежностью.

─ Я выпью, если ты перестанешь тыкать мне этим в глаза. ─ Молли отмахивается от него, когда он приближается своей промежностью ближе к ней. ─ Джордж! Ты отвратителен, ─ смеётся она.

Я выпиваю два шота. Боже, текила никогда не может быть ещё лучше, независимо от того, сколько раз ты её пьёшь. Она определённо производит желаемый эффект. Жидкость обжигает мне горло, принося с собой привычное успокоение, комфорт гарантированного онемения. Это бесплатный билет к хорошему времяпровождению. Оставь за дверью свои неприятности вместе со своим достоинством.

Я вставляю соломинку в кувшин и делаю глоток. Понятия не имею, что пью, но этот напиток даже лучше, чем текила. Я хватаю за руку Молли, оглядывающую клуб.

─ Кого ищешь, Мол? ─ поддразниваю я её.

Она поворачивается и смотрит на меня.

─ Никого. ─ Боже, она такая очевидная.

─ Угу. ─ Я ловлю взгляд Джорджа, когда он улыбается и начинает жестами имитировать минет сзади Молли. Я смеюсь. Он как ребёнок. Я осматриваюсь и замечаю, что нигде не вижу Гарри. ─ А где Гарри?

─ Он подцепил возле бара какую-то цыпочку и пошёл «танцевать». ─ Он пожимает плечами. ─ Ну, знаешь, тот танец, когда трахаются в одежде. ─ Он скользит в кабинку рядом с Молли и кладёт руку на спинку сиденья позади неё.

─ Это. Мой. Брат, ─ медленно говорю я.

Он пожимает плечами.

─ Я уже говорил тебе, Лиллс, я не виноват в том, что твой брат сексуальный, и, разумеется, не виноват в том, что он шлюха. ─ Молли закрывает рот рукой, пытаясь скрыть смех.

─ Он не шлюха, ─ ворчу я. Джордж недоверчиво смотрит на меня. ─ Ладно, он шлюха. Чёрт, это отвратительно.

─ Если ты говоришь обо мне, то большое спасибо. Я горжусь этим, ─ говорит Хьюго, плюхаясь на сиденье рядом со мной, и двигается ближе, прижимаясь ко мне голым бедром. Да, голым, потому что он одет в одежду медсестры, ну знаете, ту, что можно купить в секс-шопе, с вырезанными отверстиями для сосков. Это Хьюго, я могла ожидать от него таких вещей, и всё же... ему всё ещё удается шокировать меня.

─ Хьюго, шлюха — слишком мягкое слово для того, кто ты есть, ─ говорю я ему. Я смотрю на Молли, которая с каменным лицом рассматривает наряд Хьюго.

─ Здорово, спасибо, красавица, ─ радуется он. Серьёзно? Думаю, что у него поехала крыша.

─ Честно. Что на тебе надето? ─ Я качаю головой.

Он усмехается и начинает потирать соски через прорези в платье. Боже, в этом весь Хьюго. ─ Это тебя заводит, Лилли? ─ Он хлопает ресницами.

─ На самом деле, думаю, что меня слегка подташнивает.

Он откидывается на спинку сиденья.

Просто я слишком большой мужчина для тебя. Ничего страшного, ты можешь думать, что Тео настолько близок к совершенству, насколько это возможно, пока не попробуешь настоящего мужчину. ─ Он проводит рукой вдоль своего тела, и я не могу удержаться от смеха.

─ Вау, Хьюго, просто вау. ─ У меня буквально нет слов. Он ухмыляется.

─ Я знаю, что ты в восторге от моей мужественности. ─ Он качает головой. Джордж и Молли смеются. Нужно отдать должное Хьюго, рядом с ним не бывает скучно. ─ В любом случае, вы, дамы, выглядите отпадно. ─ Он скользит взглядом по телу Молли, и я внезапно чувствую необходимость отвести взгляд. Он практически трахает её глазами. ─ У меня почти вылезли глаза из орбит. ─ На её губах появляется кривая усмешка.

─ Так ты смотрел на её лицо? ─ бормочу я.

─ Хм, а как же я? ─ щебечет Джордж.

─ Чувак, расслабься... Я не собираюсь залезать в твои штаны.

Джордж смеётся

─ Но пытаешься попасть в трусы Лилли?

Хьюго пожимает плечами.

─ Ну, если б я смог… ─ он ухмыляется и изгибает бровь в мою сторону.

─ Я скорее дам обет безбрачия на всю оставшуюся жизнь. ─ Я слегка отодвигаюсь от него. Он следует за мной, обнимает меня за плечи и притягивает ближе к себе.

─ Лилли, тебе действительно нужно справиться с неприязнью, которую ты испытываешь ко мне. ─ Он подмигивает мне с дерзкой усмешкой.

─ Никогда, ─ качаю я головой. Я перевожу взгдяд с Молли на Хьюго и обратно. Думаю, пришло время нам с Джорджем исчезнуть. ─ Джордж, пойдём, потанцуем, пока меня не стошнило от вида ног Хьюго.

─ Конечно. ─ Джордж, смеясь, встаёт. Мне удается освободиться из объятий Хьюго и выйти из кабинки.

─ И для информации, Лилли. ─ Я перевожу взгляд на Хьюго. ─ На мне нет нижнего белья. ─ Он изгибает брови и начинает задирать халат.

─ Пойдём! ─ кричу я Джорджу. Не могу удержаться от смеха. Хьюго такой козёл.

Пока мы пробираемся сквозь толпу движущихся тел, Джордж наклоняется к моему уху.

─ Он последний человек, которого я бы ожидал увидеть рядом с Молли, ─ говорит он. Я фыркаю.

─ Можешь даже не рассказывать мне об этом. ─ Я всегда представляла, что рядом с Молли будет идеальный парень, а их отношения будут идеальным воплощением книжных любовных романов. Хьюго настолько далёк от такого образа, насколько это вообще физически возможно. Я оглядываюсь через плечо и вижу, что они сидят рядом. Хьюго обнимает её за плечи, его губы прижаты к её уху. У Молли на лице сверкающая улыбка, она выглядит по-настоящему счастливой. Полагаю, что иногда счастье приходит к нам в неожиданных упаковках.

Как только мы подходим к танцполу, звучит «Триллер». Джордж визжит, как девчонка. Клянусь, этот парень знает каждое движение. Я так сильно смеюсь, что у меня болят бока, пока я смотрю, как он изображает Майкла Джексона, его танец зомби и всё такое прочее.

Мы с Джорджем танцуем целую вечность. Он кружит меня по танцполу и поднимает вверх, а я визжу, потому что весь грёбаный клуб может видеть мою задницу в этом подобии платья. Прошло так много времени с тех пор, как я танцевала с ним. У меня в последнее время вообще не было времени для танцев, и теперь я чувствую, как напряжены все мои конечности. Танцы — это моя терапия.

Один час и четыре шота текилы спустя, моя голова плывёт, я на танцполе с Гарри, Молли и Хьюго. Джордж отправился в поисках маленьких приключений. Между Хьюго и моим братом происходит странное противостояние. Ни для кого не секрет, что Молли неравнодушна к Гарри, ну и, по словам Джорджа, мой брат не имеет ничего против общества девушек... и парней. Молли танцует с ними обоими, по-видимому, под влиянием тестостерона она совершенно не подозревает о происходящем. Каждый раз, когда кто-то из них прикасается к ней, это становится всё более чувственным, с каждым толчком бедра или более смелым прикосновением губ. Ох уж эти мужчины! Молли кажется совершенно не в курсе. Самое забавное наблюдать за Хьюго, который пытается вести себя как альфа-самец, при этом одетый в платье с выставленными наружу сосками. В конце концов, я пытаюсь положить этому конец и толкаю Гарри локтём по рёбрам. Он поворачивается ко мне, и я предупреждающе хмурюсь на него. Он показывает мне палец и продолжает делать то, что делал раньше: пялиться на задницу Молли.

Он знает Молли так же долго, как и я. Их отношения почти родственные, но не совсем. Гарри сделает всё для неё, и во многом они похожи на брата и сестру. Проблема в том, что это не так, и их обоих всегда тянуло друг к другу. Это всегда было совершенно ясно. Гарри не ввязывается в серьёзные отношения, хотя у него их никогда и не было. Я люблю его, но не хочу, чтобы он добавил мою лучшую подругу в свой список завоеваний и последующих разбитых сердец. Это сделало бы наши отношения... напряжёнными. Ясно, что Хьюго собирается сделать то же самое, но этот процесс уже запущен, и он не мой брат. Ужасно.

Я оставляю попытки убить Гарри взглядом и решаю уйти и попытаться найти Джорджа. В конце концов я нахожу его танцующим с очень сексапильным парнем, высоким, тёмноволосым и красиво сложенным. Он худощавый, в отличие от мускулистой фигуры Джорджа. Джордж демонстрирует все свои лучшие движения, и не собираюсь лгать, если бы я была этим парнем, то сейчас растеклась бы лужей по полу. Джордж хватает меня за руку и затаскивает между ними. Чёрт, я не собираюсь жаловаться на то, что меня зажали два горячих парня. Джордж прижимается ко мне спереди, а его друг сзади. Я пьяна и смеюсь, когда Джордж разворачивает меня к себе спиной. Потом он отпускает меня, и я делаю несколько шагов вперёд. Воздух покидает мои лёгкие, когда пара сильных рук хватает меня за талию, а затем ко мне прижимается твёрдое горячее тело. Мою кожу покалывает от узнавания, потому что моё тело инстинктивно тянется к нему. Чувствую, как жар от его груди проникает в моё тело даже сквозь платье. Я улыбаюсь, когда его губы приближаются к моей шее, даря самые нежные поцелуи. Он поворачивает меня и прижимает к своей груди.

─ Здравствуйте, офицер, ─ я широко улыбаюсь. На меня смотрят сверкающие в удовольствии синие глаза Тео. Он одет в костюм полицейского, как будто моим внутренностям нужна ещё одна причина, чтобы заработать инсульт от его присутствия. Трахните. Меня. Он выглядит так горячо. Тео ухмыляется и опускает губы к моему уху.

─ Как ты догадалась, что это я?

Мне требуется некоторое время, прежде чем чувствую, что ко мне вернулась способность говорить.

─ Я всегда чувствую тебя. В противном случае ты бы уже познакомился с моей коленной чашечкой в паху.

─ В самом деле? ─ он улыбается своей дразнящей улыбкой. Я смеюсь.

─ Чёрт возьми, нет, я никогда не смогла бы нанести удар тому, кто выглядит так же шикарно, как ты сейчас.

─ На самом деле? ─ Он притягивает меня ближе к себе и продолжает танцевать, вжимаясь в меня бёдрами так, что моё тело умоляет о продолжении. ─ Ты и сама выглядишь сногсшибательно, Сладкая, ─ говорит он мне на ухо так, что я слышу его сквозь музыку. Его зубы прикусывают мою мочку, а потом скользят по шее, прикусывая и посасывая чувствительную кожу. Святое дерьмо. ─ Я очень…, ─ щетина на его челюсти трётся о мою шею, ─ …очень хочу трахнуть тебя прямо сейчас, ─ говорит он. Его голос похож на раскат грома, который касается моей кожи, как открытое пламя, заставляя моё тело гореть желанием.

О боже, кажется, я перегрелась. Кожу покалывает от перевозбуждения. У меня не было секса в течение недели. Недели! Конечно, у меня есть вибратор, но разве Боб может сравниться с Тео? Я пыталась дать ему пространство, чтобы он мог решить свои проблемы, но теперь моя вагина имеет другие планы. Клянусь богом, если он не трахнет меня в ближайшее время, я изнасилую его.

Тео медленно скользит руками вдоль моего тела, пока его ладони не обхватывают мою задницу, и мы начинаем двигаться синхронно. Я обнимаю его за шею, прижимаясь к нему всем телом. Это похоже на изящную и эротическую форму прелюдии, когда его тело движется в такт с моим. Он снова кружит меня и прижимает спиной к своей груди. Его рука обнимает меня, скользя от живота к вершинкам грудей, пока не сжимает моё горло в нежном объятии. Я откидываю голову на его плечо, полностью отдавшись его прикосновениям, его власти. Другая рука Тео сжимает моё бедро, прижимая мою задницу к его жёсткому члену. Всё в нём кричит о доминировании, безудержном и грубом. Я впиваюсь пальцами в его затылок, слегка царапая ногтями нежную кожу. Его зубы дразнят моё ухо, заставляя меня дрожать. Я вращаю бёдрами, ещё сильнее вжимаясь задницей в его промежность. Низкое рычание в моём ухе заставляет меня улыбнуться. Женщина должна сохранять свою силу, и для этого она использует своё самое сильное оружие — своё тело. Тео отпускает меня, хватает за запястье и тащит по переполненному танцполу. Я едва могу удержаться на высоченных каблуках. Он ненадолго останавливается и о чём-то говорит с Хьюго. Хьюго что-то протягивает ему и исчезает в толпе. Тео практически тащит меня на буксире. Он ведёт меня вверх по лестнице к VIP-секции, потом направляется к двери, на которой написано «Только для персонала». Он вытаскивает ключ и открывает дверь. Я захожу внутрь вслед за Тео, похоже, что это офис клуба. Из мебели здесь только письменный стол и диван. И больше ничего.

─ Зачем мы здесь? ─ спрашиваю я застенчиво.

Тео похотливо сужает на меня глаза. Он весь воплощение животной агрессии и сексуальной энергии. Я чувствую его потребность отсюда, чувствую, как сильно он хочет меня.

─ Ты не можешь так танцевать со мной и ожидать, что я не отведу тебя куда-нибудь, чтобы трахнуть.

Я отхожу от него, медленно обходя комнату, будто действительно заинтересована в отвратительных произведениях искусства, висящих на стенах. У Хьюго нет вкуса.

─ Не думаешь, что грубо покидать вечеринку Хьюго?

Он сверкает мне насмешливой «я погублю тебя» ухмылкой, которую так обожаю.

─ Нет, не думаю. ─ Он сокращает пространство между нами, но я не двигаюсь. Сердцебиение учащается, пока он преследует меня, как чистокровный альфа-самец. Тео хватает меня за волосы, откидывает мою голову назад, открывая доступ к моей шее. ─ Я тебя хочу. Прямо здесь, прямо сейчас, ─ рычит он у моего горла, его губы ласкают мою кожу. Я улыбаюсь.

─ Как сильно ты хочешь меня? ─ поддразниваю я Тео, наклоняясь и поглаживая его выпуклую ширинку. Я знаю, что он нетерпеливый человек, и не помню, чтобы когда-нибудь видела его таким сексуально возбуждённым, но мне нужно держать всё под контролем. Тео — человек, от которого я бы легко могла стать зависимой.

─ Слишком сильно, ─ стонет он.

─ Хорошо. ─ Я сдвигаю молнию вниз и засовываю руку в его боксеры. Всё его тело напрягается, когда я беру в руку его член. Он ещё сильнее тянет меня за волосы и стонет мне в шею. Я двигаю рукой вверх и вниз, наслаждаясь ощущением бархатистой кожи под моей рукой. У него перехватывает дыхание, а зубы смыкаются на моей шее. Я задыхаюсь от боли, всё моё тело покрывается гусиной кожей.

─ Бл*дь, ─ шипит он.

Тео хватает меня за плечи и резко разворачивает от себя. Затем толкает меня вниз, наклоняя к спинке дивана и удерживая меня в этой позе. Его движения безумны и отчаянны. Он задирает мою юбку, отодвигает в сторону нижнее бельё и легко скользит в меня. Я настолько мокрая, что моё тело просто поглощает его, чёрт возьми, оно практически умоляет. Он отодвигается, а потом сильно толкается вперёд, его бёдра врезаются в мою задницу. Я кричу, и он громко стонет. В этом нет ничего романтичного, только животная потребность, простая и чистая.

Он всё ещё внутри меня, когда его рука обвивает мою грудь, выгибая меня назад. Другая рука скользит по моему бедру, сжимая меня за колено и поднимая его, пока оно не упирается в спинку дивана, широко распахивая мои бёдра. Он опускает вниз лямки платья, практически срывая материал, чтобы обнажить мою грудь. Тео повсюду, его член с каждым ударом всё сильнее проникает в меня. Одна рука сжимает мой сосок, посылая покалывание по всему телу. Другая рука потирает клитор, в то время как его губы, зубы и язык целуют, кусают, посасывают мою шею, вызывая полный переизбыток эмоций и чувств.

Он неустанный и ненасытный. Он трахает меня, как животное, как одержимый человек. А я принимаю каждый дюйм того, что он может предложить. Моё тело начинает дрожать и сжиматься под его натиском.

─ Кончи для меня, Лилли, ─ рычит он мне на ухо. Его палец сильнее давит на мой клитор, а зубы впиваются в ключицу. Я взрываюсь, не в силах больше терпеть. Всё моё тело сжимается и дрожит, когда он снова и снова вонзается в меня. И когда уже уверена, что больше не смогу, он стонет мое имя и кончает. Его мышцы напрягаются, прежде чем он толкается в меня один раз, второй, а затем останавливается, и низкое рычание вырывается из его горла. Я опускаю ногу, едва в состоянии стоять даже на двух ногах. Наклоняюсь вперёд и опираюсь локтями на диван, пытаясь успокоить сердцебиение. Тео обнимает меня и кладёт свою голову между моих лопаток. Он дышит, как загнанная лошадь, и я не удивлена. Не помню, чтобы меня когда-либо так трахали.

Тео прижимает губы к моему позвоночнику и встаёт. Я возвращаю на место своё нижнее бельё, которое теперь пропитано жидкостями наших тел, и опускаю юбку.

Я поворачиваюсь к нему лицом. Тео наблюдает за мной, изучая каждое крошечное движение.

─ Ты в порядке? ─ спрашиваю я, поправляя платье. Он посылает мне лёгкую улыбку.

─ Да уж. Я скучал по тебе на этой неделе.

Я скольжу пальцами по щетине на его челюсти.

─ Я тоже скучала по тебе. ─ Он берёт мою руку и целует мою ладонь.

─ Прости, что меня не было рядом. ─ Я пожимаю плечами.

─ Ничего страшного, Тео. Даже тебе иногда приходится работать.

Он не отвечает, просто притягивает меня в свои объятия и нежно целует в губы.

─ Я люблю тебя, никогда не забывай об этом.

Я хмурюсь.

─ Тео, что-то случилось? Ты странно себя ведёшь.

Он улыбается, но улыбка не затрагивает его глаз.

─ Ничего. ─ Он снова целует меня. ─ Тебе нужно освежиться? ─ Он вскидывает бровь и улыбается, как грязный развратник.

Я закатываю глаза.

─ Да. Где здесь туалет? ─ Он указывает на дверь в углу, и я иду туда, чтобы позаботиться о неприятных последствиях.

Мы спускаемся по лестнице и проходим мимо Молли и Хьюго. Я наблюдаю за аккуратным обменом служебным ключом. Боже мой, почему я вдруг чувствую себя одной из дешёвых шлюшек-поклонниц?! По крайней мере, это была не туалетная комната или что похуже.

Мы пьём и тусуемся с Гарри и Джорджем, но Тео снова отстранился. Он не касается меня, как обычно, и большую часть времени он, кажется, совершенно не в себе. Джордж смотрит мне в глаза и хмурится. Я пожимаю плечами, потому что действительно не знаю, что с ним происходит. Мне нужно поговорить с Тео, но я не могу сделать это здесь, музыка настолько громкая, что я сама едва могу думать, не говоря уже о серьёзном разговоре.

Я хорошо провела время, но беспокойство о Тео, о нас испортило мою ночь. Я наклоняюсь к его уху.

─ Я собираюсь уходить. ─ Надеюсь, он слышит меня сквозь музыку. Тео кивает и встаёт, протягивая мне руку. Он обнимает меня за талию и ведёт на улицу. Я поворачиваюсь и смотрю ему в лицо. В ярком свете за пределами клуба вижу, что он выглядит измученным. ─ Что с тобой происходит? ─ прямо спрашиваю я.

Он пристально смотрит мне в глаза, как будто пытаясь что-то отыскать в них.

─ Ничего, просто разбираюсь с кое-какими довольно сложными проблемами. Всё будет хорошо. ─ Он выдавливает из себя настолько жалкую улыбку, что ему и пытаться не стоило. Я подхожу ближе и обхватываю его лицо обеими руками.

─ Я думала, что мы поддерживаем друг друга в любых неприятностях? ─ Он кивает.

─ Да, я просто… просто сначала мне нужно всё обдумать, хорошо?

─ Ладно, ─ шепчу я. Такое ощущение, что между нами огромная высокая стена, и на этот раз это не я её возвожу. ─ Пообещаешь мне кое-что? ─ Тео кивает. ─ Если я буду тебе нужна, то ты придёшь ко мне. Я не хочу, чтобы ты чувствовал, что не можешь получить мою поддержку, только потому, что у меня есть свои проблемы. Ты помогаешь и поддерживаешь меня, позволь мне сделать для тебя то же самое. Когда я говорила, что буду поддерживать тебя, я имела в виду во всём. ─ Он мягко улыбается и прижимается ко мне губами.

─ Обещаю.

─ Поедем ко мне? ─ спрашиваю я.

─ Конечно, Сладкая.

* * *

Я снова просыпаюсь с криком. Мне требуется время, чтобы понять, где я нахожусь. Ненавижу это дерьмо. Во сне чувствую на себе их руки, и мне становится плохо. Почему я не могу освободиться от этого? Моё тело скользкое от пота, дыхание сбивается. Я втягиваю в лёгкие воздух, пытаясь успокоиться.

Дверь моей спальни открывается, впуская через всю комнату полосу света. Там стоит Тео, одетый в тренировочные штаны и толстовку. Он подходит и садится на край кровати с обеспокоенным лицом.

─ Ты в порядке, Сладкая? ─ Он нежно гладит меня по лицу. Его глаза смотрят на меня, они полны беспокойства. Что-то во мне хочет наброситься на него и отвергнуть любую жалость.

─ Я в порядке, ─ говорю я, поднимаясь с кровати. Потом быстро вхожу в ванную и закрываю за собой дверь. Мне не нравится, когда он видит меня в такие моменты. Никогда. Одно дело признать, что у тебя есть демоны, но позволить кому-то увидеть, как они преследуют тебя, ну... я не могу с этим справиться.

Я включаю свет и кладу руки на край раковины. Поднимаю глаза вверх и смотрю на своё отражение. Вижу призраков, затаившихся в моих глазах. Не хочу их видеть. Я закрываю глаза и прислоняюсь лбом к стеклу, просто вдыхая и выдыхая, вдох и выдох.

─ Лилли, ─ доносится голос Тео от дверного проёма, низкий и слегка властный, он делает его силой, с которой нужно считаться.

Я выпрямляюсь и смотрю на дверь. Он опирается на дверную коробку, скрестив руки на груди. Я вдруг чувствую себя загнанной в угол. Грудь словно сдавило тисками, не могу дышать. Хочу, чтобы он отступил. Прямо сейчас мне нужно побыть одной.

Тео не двигается, просто смотрит на меня. Мне стыдно. Знаю, что это неразумно, но я чувствую себя испорченной и не хочу, чтобы он видел меня прямо сейчас, пока я слаба.

─ Пожалуйста, подожди снаружи, ─ говорю я, едва сдерживая себя. Не знаю, почему я такая развалина. Думаю, что это должно быть нехватка сна и кошмары, преследующие меня. Это уже третья ночь подряд, когда мне снятся кошмары, и мой мозг чувствует, что он на грани срыва.

─ Нет, ─ тихо произносит он.

─ Пожалуйста, ─ отчаянно говорю я.

─ Не отталкивай меня, Лилли, ─ тихо просит он.

─ Так же, как ты это сделал со мной? ─ срываюсь я, слёзы вот-вот брызнут из глаз. Чёрт, почему он не может просто уйти?

Несколько секунд его глаза внимательно смотрят на меня. Потом, молча, сокращает расстояние между нами и тянет меня в свои объятия. Тео обнимает меня так крепко, что я едва могу дышать.

─ Нет, ─ снова шепчет он мне на ухо.

Хочу наброситься и оттолкнуть его, потому что, с одной стороны, он заставляет меня чувствовать себя уязвимой и отвратительной, но я этого не делаю. Я вдыхаю его аромат, насыщенный мужской запах, который присущ только Тео. Прячу своё лицо в тепле его груди и позволяю обнять меня. Несмотря на испорченную защитную часть моего мозга, кричащего, что мне не нужна помощь, часть моей души, которая нуждается в нём, побеждает и идёт к Тео. Он приносит с собой чувство умиротворения, душевное равновесие, которое я не могу создать сама. Он обладает такой безмолвной силой, которая присутствует во всём, что он делает. Тео заставляет меня чувствовать, что он может завоевать весь мир. Что мы останемся в таком состоянии навсегда. В конце концов, я отстраняюсь от него.

─ Мне нужен душ, ─ бормочу я и опускаю глаза, смущённая своим поведением. Уверена, наступит момент, когда я перестану чувствовать себя так ужасно. Он берёт меня за подбородок и заставляет посмотреть на него.

─ Я люблю тебя, ─ говорит он, прежде чем повернуться и выйти из ванной. Три слова. Три слова, которые заставляют меня чувствовать себя непобедимой вместе с ним. Три слова, которые стирают мои вопросы и сомнения.

* * *

Когда я выхожу из ванной, Тео лежит у меня в постели с ноутбуком на коленях. Он закрывает его, когда видит меня. Я надеваю чистую пару шорт для сна и новую майку.

Забираюсь в кровать, и Тео раскрывает объятия, приглашая меня свернуться калачиком рядом с ним. Потом выключает свет. Я прижимаюсь щекой к горячей коже его обнажённой груди. Его рука гладит мои волосы.

─ Почему ты раньше не лёг спать? ─ спрашиваю я.

─ У меня была работа, которую нужно было доделать.

─ Я думала, ты платишь за это другим людям.

Он фыркает от смеха.

─ Некоторые вещи могу сделать только я сам. Есть только один Тео Эллис.

─ Слава богу, ─ бормочу я.

─ Иначе, это было бы несправедливо по отношению ко вселенной. ─ Я чувствую улыбку в его голосе.

─ Ага. Продолжай повторять это сам себе.

Он долго молчит, и я думаю, что Тео уснул.

─ Какие у тебя планы на завтра? ─ внезапно очень серьёзно спрашивает он.

Я пожимаю плечами.

─ Ничего особенного. Мне нужно ненадолго сходить в офис, но я буду свободна во второй половине дня.

─ Сможешь освободить для меня пару часов в какой-то момент? Это важно. Если возможно, Гарри тоже должен присутствовать. ─ Я хмурюсь. Гарри?

─ Это как-то связано с делом?

─ Да, это так, ─ бормочет он.

─ Хорошо. Только я должна узнать, сможет ли Гарри сделать это. Он собирался уехать завтра утром.

─ Это действительно важно, Сладкая, ─ подчёркивает он.

─ Хорошо, посмотрю, что могу сделать, ─ обещаю я.

─ Спасибо, ─ тихо говорит он, и его рука возобновляет свой путь, поглаживая мои волосы.

─ С тобой всё в порядке? ─ спрашиваю я, вычерчивая пальцами круги на его груди.

Он отвечает не сразу.

─ Да, Сладкая. У меня всё хорошо. ─ Он прижимается губами к моим волосам и притягивает меня ближе. Я так устала, мои глаза так болят. Я засыпаю под звук его размеренного сердцебиения, который эхом отдаётся в моих ушах.

* * *

На следующее утро я звоню Гарри из моего офиса. Этим утром у меня не было возможности ещё раз поговорить с Тео. Он был в полной отключке, поэтому я оставила его спать в своей кровати. Вчера он выглядел измученным. Не знаю, что не даёт ему спать по ночам, так что мне обязательно нужно это выяснить. Может быть, это Кэсси? Необходимо снова поговорить с ним о ней. Такое ощущение, что мы барахтаемся в бассейне с дерьмом, и проблемы, которые нужно решить, только прибавляются. Я волнуюсь, что затаскиваю свои проблемы в наши отношения, но мы уже пытались решить это в одиночку. Есть одна вещь, которую знаю точно: мы лучше, когда мы вместе. Я помогаю ему, даже когда он этого не хочет, а взамен он помогает мне. Вероятно, может показаться, что я извлекаю большую выгоду, но, в ситуации с Кэсси, на данный момент я справляюсь в одиночку. Он рад помочь мне с моими проблемами, но не может справиться со своими, по крайней мере, пока.

Гарри поднимает трубку после второго звонка.

─ Привет.

─ Привет. Где ты? ─ спрашиваю я. Этим утром наш диван, на котором спал Гарри, пустовал, что означает, что прошлым вечером он кого-то подцепил.

─ Хм, я точно не знаю, подожди. ─ Я слышу голоса на заднем плане. ─ Я в доме Бритни в Тутинге.

─ Отлично. Я звоню, потому что Тео сказал, что ему нужно поговорить с нами, и это действительно важно.

─ Я так не думаю. ─ Его тон становится ледяным.

─ Чёрт возьми, Гарри, ты должен смириться с этим. Он помог тебе выйти под залог, ─ взрываюсь я.

─ А ещё он мудак, который изменил моей сестре, плюс я думаю, что он придурок, как и его дружок, ─ ворчит он.

─ Серьёзно? Ты собираешься приплести сюда Хьюго только потому, что он трахается с Молли?

─ Ты моя сестра, и Молли мне как сестра. Никто не шутит с таким. ─ Я смеюсь. Сильно. ─ Я серьёзно!

─ Ни на одну грёбаную секунду не притворяйся, что у тебя есть какие-то братские чувства по отношению к Молли, потому что ты залезешь в её трусики в то же мгновение, как только она позволит тебе, и под этим подразумеваю, если я позволю ей, ─ фыркаю я.

─ Я когда-нибудь говорил тебе, что ты самая большая обломщица? ─ ворчит он.

─ Ага. В любом случае, ты будешь на этой встрече, и это будет очень вежливый Гарри, хорошо? ─ Он молчит. ─ Клянусь богом, я подвешу тебя за яй…

─ Ладно! Ладно! Чёрт возьми, если бы я захотел таких проблем, то бы просто завёл девушку...

─ В два тридцать, ─ прерываю я его нытьё.

Я остаюсь в офисе ещё на несколько часов. До сих пор пытаюсь наверстать упущенное после своего вынужденного перерыва в работе и думаю, что сейчас я почти у цели. В полвторого я ухожу с работы и направляюсь домой.

Клянусь, я задушу его. Гарри выделывается и скулит, как пятилетний ребёнок. Я не знаю, какую часть фразы «Тео помогает», он не понимает. Я паркую Мазерати на подъездной дорожке Тео.

Гарри тихо присвистывает.

─ Это его дом?

─ Да, бабушка оставила его ему по завещанию. ─ Не знаю, почему чувствую необходимость оправдать богатство Тео. Предполагаю, что это рефлекторная реакция. Я хочу, чтобы за фасадом известного миллионера Гарри увидел настоящего Тео. Когда дело доходит до моего брата, я хочу, чтобы он увидел Тео таким, каким его вижу я. Я хочу, чтобы мой брат понял, что Тео — порядочный парень, который более чем достоин меня. Увы, это Гарри, и в его глазах сам Иисус не будет достаточно хорош. Я обожаю его заботу, но иногда это бесит.

Я выхожу из машины и звоню в дверь. У меня есть ключ, и обычно просто захожу сама, но не хочу делать этого сейчас, когда рядом со мной Гарри.

Тео распахивает дверь. На нём джинсы и футболка с длинными рукавами, которая обтягивает его грудь и руки.

─ Привет, Сладкая, ─ тихо говорит он. В его голосе сквозит такая печаль, что я начинаю испытывать всё больше и больше беспокойства.

─ Эллис, ─ коротко здоровается Гарри в ответ. Я закатываю глаза и бью его по руке.

─ Ой! ─ крякает он.

─ Будь милым, ─ шиплю я. Гарри просто морщится в ответ.

Мы идём за Тео по дому и поднимаемся по лестнице в гостиную.

─ Вау, ─ тихо произносит Гарри рядом со мной. ─ Возможно, я мог бы понять, почему ты с ним.

─ Послушай, Гарри, ещё один такой комментарий… ─ выплёвываю я.

─ Хотите что-нибудь выпить? ─ вежливо спрашивает Тео. Эта роботизированная версия Тео действительно начинает меня бесить. Он не делает ничего плохого, не ведёт себя как мудак. Но, бл*дь, в этот момент я была бы счастливее, если бы он просто вёл себя как обычная задница.

─ Нет. Спасибо. ─ Гарри выдаёт фальшивую улыбку.

─ Нет, мне тоже ничего не нужно, ─ отвечаю я.

Тео кивает и, кажется, он держится из последних сил. Он показывает нам на диван, и я сажусь рядом с Гарри. Тео садится на другой стороне L-образного дивана, лицом к нам. Он скользит руками по своим тёмным волосам, его движения нервные и дёрганные.

─ Тео, что происходит? ─ осторожно спрашиваю я.

Он делает глубокий вдох, прежде чем поднять глаза.

─ Мне нужно кое-что сказать тебе. Не злись. Я работаю над тем, чтобы решить эту проблему, как мы и договаривались с тобой. ─ Я молчу. Звучит зловеще. ─ Как ты знаешь, на прошлой неделе я ездил в Монако. ─ Я киваю. ─ Только на самом деле это была не настоящая командировка. ─ Мой ум мчится с бешеной скоростью, когда представляю дикие вечеринки Хьюго с армией проституток, но потом вспоминаю, что рядом со мной сидит Гарри. Я почти уверена, что он не позвал бы сюда моего брата, чтобы сделать такое признание. ─ Я разыскал вашу мать.

Повисает тишина. Я слышу, как рядом со мной Гарри шумно втягивает воздух в лёгкие. Я сижу между ними, и почти могу потрогать руками напряжение, исходящее от обоих мужчин.

─ Зачем? ─ шепчу я сквозь внезапно одеревеневшее горло.

─ Чтобы заставить её забрать своё заявление и развалить дело против Гарри.

Он солгал мне. Его глаза умоляют меня понять. Я смотрю в сторону. Не знаю, что чувствовать. Почему он намеренно обманул меня таким образом?

─ Ты не имеешь права лезть в наши дела, ─ говорит Гарри сквозь стиснутые зубы.

─ Возможно, и нет, но я сделаю всё, чтобы уберечь Лилли от любой боли, а твой возможный арест стал бы причиной её боли, не говоря уже о реальном приговоре. Я знаю, что это с ней сделает, и поэтому пытался не допустить этого, ─ судорожно объясняет он.

─ Пытался? ─ спрашивает Гарри.

Тео закрывает глаза и сжимает пальцами переносицу.

─ Теперь она шантажирует меня.

─ Блестяще, ─ саркастически комментирует Гарри.

─ Что за хрень? Как? ─ спрашиваю я.

Тео открывает глаза, настолько ярко-синие, что не могу отвести от них взгляд. Я смотрю в них, когда он произносит слова, которые заставляют мой и без того запутанный мир взорваться.

─ Она говорит, что вы убили Шейна, и у неё есть доказательства. ─ О. Боже. Мой.

Некоторые секреты невозможно похоронить, независимо от того, сколько прошло времени или какое расстояние ты проложил между собой и своим прошлым.

ГЛАВА 10

ТЕО

Тяжелая тишина повисла в воздухе. Гарри взял Лили за руку. Она застыла и не смотрит на меня. Часть меня не хочет верить в это, просто потому что не хочу втягивать ее в это.

— Какого рода доказательство? — напряженно спрашивает Гарри. Он злится и пытается защищаться. Его тело напряжено, и он задвигает Лили за свою спину. Он готов защищать ее, если нужно будет. Он не знает ничего другого. Зная то, что я знаю сейчас, я действительно понимаю отношения Лили и Гарри. Они движутся на абсолютном доверии, общих секретах и ужасном прошлом, которое им пришлось пережить. Ради нее он готов на все, как и я.

— Скорее всего это видео, на котором вы избавляетесь от чего-то, что должно являться телом, — говорю я тихо. Джейн не показывала мне видео, но оно у нее. И, конечно же, она понимает, что я не заплачу ей пять миллионов, не увидев его.

— Лилс, — говорит тихо Гарри.

— Я в порядке, — мямлит она. Черт, я не хотел заставлять ее проходить через настолько болезненное дерьмо. Вот почему хотел сам разобраться с Джейн.

— Прости меня, Лили. Я хотел оградить тебя от этого. Я думал, что смогу справиться с ней сам, что дело твоего брата просто развалится, и ты никогда об этом не узнаешь, — я пытаюсь объяснить. Она не отвечает, она находится в состоянии шока, напряжена, как струна. — Лили?

— Чем она тебя шантажирует? — ее голос груб. Она не смотрит на меня, вместо этого ее глаза зафиксированы на кофейном столике.

— Она говорит, что если я не заплачу ей пять миллионов, то она пойдет в полицию, расскажет, что знает и отдаст им доказательство. Но если же заплачу ей, то она отдаст доказательство мне. — Она не отрицает убийство. Я знаю, что очень велики шансы, что они действительно так и сделали в тех обстоятельствах. И я рад, что они это сделали. Единственное, что меня действительно беспокоит, так это то, что убийство было совершено четырнадцатилетней девочкой, и только потому, что ее регулярно избивали и насиловали. Я не представляю, как человек может вынести такое.

— Почему сейчас? — добавляет Гарри, — Если у нее действительно есть доказательство, то почему не ранее, а сейчас?

— Потому что она не могла найти нас, — шепчет Лили. — Подумай об этом, она нашла нас, потому что увидела мою фотографию в газете с Тео, так что знала, что я с Тео и что у него есть деньги. Он покупает ее в мгновение ока полутора миллионами фунтов, и она исчезает, но выдвигает обвинения против тебя, и она точно знала, что он придет за ней…

— Снятие наличных… — мямлю я. Гарри смотрит на меня вопросительно. — Майлз отследил ее по снятию наличных в банкомате, — объясняю я. Взгляд Лили все так же прикован к кофейному столику. — Было слишком просто. Если ты действительно прячешься, то не будешь настолько опрометчив. А потом я привез ее обратно, просто дав ей время, чтобы привести план в действие.

— Я говорил, что он не должен откупаться от нее! — Гарри тычет в меня рукой. — Мы должны были справиться с этим сами.

— Это все не из-за денег… — говорит тихо Лили. Я трясу головой.

— Когда она со мной говорила, то была почти в истерике. Честно, я могу заплатить эти пять миллионов, но думаю, что все не только из-за денег, я думаю, что все дело в мести, что значит, даже если заплачу, она все равно отдаст это доказательство, — отвечаю я. — Эта женщина сумасшедшая. О, и для справки, мне плевать что вы делали, а чего не делали, — говорю я Гарри. — Лили рассказала мне о ее прошлом, и я бы убил его собственноручно, если бы у меня была возможность. — Глаза Лили впервые встречаются с моими. — Мои ребята занимаются этим, и в зависимости от вашей истории, я думаю, что смогу повесить это убийство на нее.

— Это была самозащита, — отвечает Лили. Она смотрит сквозь меня и запускает свою руку в волосы. Ее руки трясутся, а лицо белое, как мел.

— Я знаю, Лили. Я знаю. Мне нужно знать, что случилось, — говорю я мягко.

— Нет, ты не должен знать, — говорит Гарри. — Нам не нужна твоя помощь. — Он встает и тянет Лили за собой. Она в шоке, и такое ощущение, что она просто не способна двигаться.

— Слушай, Майлз думает, что может повесить это на нее. Я могу повесить это на нее, сфабриковать улики…

— И пока ты делаешь это, рискуешь тем, что выставишь все прошлое Лили напоказ. Нет. Мы уходим. — Гарри идет через гостиную, таща Лили за собой. Он зол и защищается. Я не виню его. Он провел всю свою жизнь, защищая свою сестру от всего, что может причинить ей вред. Он просто пытается защитить ее снова. Проблема в том, что они убегали последние восемь лет, а я только что разворошил осиное гнездо. Черт, я должен исправить это.

Лили смотрит на меня через плечо и пытается вытащить свою руку из хватки Гарри. Его пальцы сжимают ее запястье, и меня это злит.

Я делаю шаг и встаю между ними, он все еще не отпускает ее, и это злит меня еще больше.

— Отпусти ее, — рычу я.

— Пошел ты. Отвали от моей сестры, — говорит он, толкая меня. Я чувствую, как злость растет во мне, и я сжимаю своей рукой его запястье.

— Гарри! — кричит Лили.

— Я не сделаю этого, — говорю я. — А теперь отпусти ее руку.

Он отпускает ее, только для того, чтобы попытаться обойти меня, но я стою на месте ровно, и задвигаю Лили за спину, чтобы она не попала под перекрестный огонь.

— Ты говоришь, что любишь ее, но пока что все, что ты принес — это боль…

— Гарри! — кричит Лили и пытается встать между нами.

— А потом ты пытаешься влезть в ее прошлое, в то прошлое, от которого я пытаюсь оградить ее. И сейчас ты привел это прошлое прямо к нашей двери. Не лезь в ее жизнь! — кричит он. Его кулаки сжаты, а плечи напряжены. Я остаюсь спокоен. Все, что он говорит, правда. Я пытался помочь, но из-за секретов, спрятанных по всем углам жизни Лили, откуда я могу знать, что лучше? Я думал, что она мне рассказала все. Черт, ей следовало сказать мне об этом. Я бы защитил ее. Что самое отвратительное, так это то, что ее мать знала, что Лили не расскажет всего мне. Иначе ее шантаж бы не сработал.

— Гарри, хватит! Дай мне принять это решение. — Лили берет его руку, и их глаза встречаются, и в этот момент они понимают друг друга, полностью, безоговорочно. Его взгляд теплеет, и гнев уходит.

— Я только хочу защитить тебя — это все, что я пытаюсь делать. Он просто погубит нас обоих. — Он отворачивается от нас и запускает руки в волосы. — К черту все. Лили, мы восемь лет убегали от этого, а сейчас он просто привел ее к нашему порогу. — Я понимаю, правда. Если бы это была Кэт и я в такой же ситуации, и у Кэт был парень… что ж, я был не таким понимающим, каким является Гарри. Он может ее оградить от всего этого и может защитить, если бы не мог, я думаю, что она бы не была тем человеком, коим и является сейчас. Он пожертвовал многим ради нее, и я действительно уважаю это.

— Послушай, я знаю, что это не хорошо, но… — говорит она ему в спину. Он истерически смеется.

— Не хорошо… все, ради чего мы старались, все в дерьме. Нам придется сбежать опять. — Он оборачивается — Нам опять придется менять наши имена.

— Что? — я почти кричу, он же шутит. — Вы не бежите, я могу с этим справиться.

Лили, не произнося ни слова, просто идет к бару, берет бутылку водки и делает из нее большой глоток. Дерьмо. Она не может сбежать, не сейчас, не после всего того, что мы прошли вместе.

— Лили, я могу с этим справиться, — говорю я, умоляя. Я становлюсь перед ней. Она ничего не говорит, только делает еще глоток из бутылки. И одинокая слеза стекает по ее щеке. — Лили, пожалуйста, — шепчу я. Ее поразительные зеленые глаза встречаются с моими.

— Я его убила, — выпаливает она. — Гарри просто помог мне избавиться от трупа. Я не могу позволить ему сесть в тюрьму за мое преступление. — Я провожу большими пальцами под ее глазами, стирая слезы.

— Детка, он насиловал тебя, — шепчу я. — Любой бы на твоем месте сделал бы то же самое. — Она закрывает глаза, и свежие слезы стекают по щекам.

— Ты моя безопасная гавань Тео, я тебя люблю, но ты не можешь защитить меня от этого, и я не стану просить тебя об этом. Гарри может сделать это, она делает это уже многие годы, — плачет она.

Я не могу просто принять это. На какой-то промежуток времени я знал Лили Паркер, она перевернула мой мир, она — это все, что мне нужно, я чувствую себя богатым только в том случае, если рядом со мной Лили. Я знаю жизнь без нее, и больше не хочу к ней возвращаться. Это пытка.

— Ты хочешь сбежать, Сладкая? Я сбегу с тобой, — говорю я серьезно. Она поднимает глаза на меня.

— У тебя бизнес, твои дома и деньги, ты не можешь…. ты не можешь сбежать и бросить это все, — отрезает она. Я улыбаюсь и убираю прядь волос за ухо.

— Помнишь, я как-то сказал, что готов на все ради тебя? — Она кивает. — Я не лгал, Лили. Все перестает иметь смысл, если нет тебя. — Я брошу все и отдам свое сердце ей. И если она не хочет его, то пусть просто вырежет его.

— У тебя все еще есть ребенок, о котором нужно заботиться, ты помнишь? — хрипло шепчет она.

— Я не могу сделать это без тебя, ты нужна мне. — Я беру ее лицо в руки и целую. Она запрокидывает голову, ее губы открываются, и она хватается за меня.

— Ты серьезно думаешь, что сможешь все бросить ради моей сестры? — Я почти забыл, что Гарри тоже здесь. Он ходит по гостиной.

— И глазом не моргну, — говорю я, смотря в глаза Лили. Маленькая улыбка появляется на ее губах. Я люблю эту женщину и не собираюсь позволить ей просто исчезнуть из моей жизни.

— Проблема вся в том, что в бегах ты прячешься, а ты не такой уж и незаметный. — Я пожимаю плечами.

— Нет, но у меня счета в банках по всему миру и достаточно денег, что бы вы сбежали хоть сейчас, но я также могу с этим справиться, если вы дадите мне шанс.

— У нас нет времени. Ты пытаешься с этим справиться неделю и только сейчас рассказал нам, так что наше время истекло, — отвечает Гарри. Я трясу головой.

— Я откупился от нее, купил нам немного времени. Я сказал ей, что я не заплачу ей, пока Лили не подтвердит, что это правда. Она в Монако. — Я сосредоточен на Лили. — Поверь, нет ни одной границы, который я бы не переступил ради тебя, Лили. Я мог бы от нее избавиться, но она сказала, что если ее друг не будет получать сообщения от нее каждый день, то он отправит все в полицию, это может быть и ложью, но я не стал рисковать.

— Тео, это сделало бы тебя убийцей, — говорит она медленно. Я киваю.

— Я так же и убью за тебя, Сладкая.

— Да, да, да, мы поняли, сделаешь, что угодно… — ворчит Гарри

— Гарри, хватит, — отрезает Лили. — Мы не убегаем, а дадим Тео шанс исправить все это.

— И ты серьезно доверяешь ему в этом? — Он поднимает брови.

— Он не подводил меня, — говорит она.

— О, давай вспомним, он трахнул другую женщину, и она забеременела, — ворчит он. И я не могу отрицать это. Он прав. Я подводил ее столько раз, но это не один из них. Я сделаю все для того, чтобы она была счастлива.

— Черт, Гарри. Ты думаешь, я не знаю это? Это все не только про меня и Лили. Это все о том, чтобы ты и Лили не попали в тюрьму, о том, чтобы вы, наконец, разобрались с вашей чокнутой мамашей и стали жить, не оглядываясь назад! — Гарри ничего не говорит, и напряжение не покидает его лицо. — Я пожертвую всем, чтобы помочь вам, но я должен знать, что произошло, я не смогу справиться с этим, если не знаю подробностей. — Гарри нервно смотрит на Лили и выдыхает.

— Это будет на твоей совести, — бросает он.

— Что ты хочешь знать? — спрашивает Лили натянуто.

— Все, с самого начала. — Она медленно вдыхает и выдыхает.

— Шейн был монстром, а мать пьяницей. Она проводила большую часть времени в отключке, а он пользовался этим временем, чтобы творить со мной и Гарри все, что хотел. — Гарри подошёл к Лили и взял ее за руки. — В ту ночь она была в отключке, а Шейн избил Гарри настолько сильно, что Гарри был без сознания, — говорит она тихо. — Он убедился в том, что никто не сможет помочь мне. Он пытался изнасиловать меня, но я к этому уже привыкла. — Меня уже тошнило. — Но Гарри помог мне. — Лилли грустно улыбается своему брату. — Он ворвался в мою комнату, истекающий кровью и еле стоящий на ногах, и помог мне. — Слезы текут по ее щекам. — Но Шейн был действительно взбешен и так сильно ударил Гарри и бил его снова и снова, что я закричала. — Я хотел подойти к ней и обнять, но Гарри притянул ее к своей груди. Тихий всхлип вырывается из ее груди, когда она обнимает Гарри. Она смотрит на меня через плечо, и я чувствую отчаяние за них обоих.

— Эй, все хорошо, Сладкая, ты больше не должна мне рассказывать, — говорю я тихо.

— Нет, ты должен знать все. — Она отпускает брата и оборачивается ко мне. Ее глаза удерживают мой взгляд и не отпускают, пока она говорит следующие слова. — И я схватила нож, который лежал у меня под подушкой и ударила его им. Я хотела этого столько, сколько себя помню. — Ее глаза пустеют. — Я хранила нож под подушкой месяцами, просто на всякий случай, но ни разу им не воспользовалась, не была настолько храброй, чтобы воспользоваться им. До того момента, когда он почти убил моего брата, — говорит она без тени сомнения и угрызения совести. — Я ударила его один раз и не смогла остановиться, я ненавидела его так сильно, — выплёвывает она. — Он отнял у меня все. Он сломал меня. Он сломал Гарри. Я действительно хотела, чтобы он умер. — Она смотрит на меня. — Нам пришлось сбежать после этого. Один удар ножом был бы самозащитой… — Она трясет головой. — Но их было так много… столько крови. — Ее глаза умоляли понять ее. — Ты считаешь, что я монстр? — спрашивает она надломленным голосом. Я трясу головой.

— Нет, конечно нет. — И я раскрываю объятия для нее, она обходит брата и обнимает меня. — Никогда. — Яя глажу ее по голове и целую ее волосы. — Никогда.

— Теперь ты доволен? — спрашивает Гарри и стирает слезы со своего лица.

— Что вы сделали с телом? — спрашиваю я, несмотря на его враждебность.

— Там есть мост через реку Стур, недалеко от места, где мы жили. Я отвез тело на машине Шейна на мост, и мы сбросили тело в реку, — говорит он.

— И ты думаешь, что ваша мать блефует на счет этого видео? — Он пожимает плечами.

— Я не знаю. Я даже не знаю, как бы она могла получить его, мы были осторожны, — выдыхает он. — Ну, или хотя бы настолько осторожны, насколько могут быть осторожны четырнадцатилетние дети.

— Ты говорила, что она была в отключке, она могла видеть?

— Этого не может быть, — бормочет Лили в мою грудь, она смотрит на меня. — Она была без сознания. — Я киваю.

— Хорошо, с этим я могу работать.

— Ты думаешь, что сможешь помочь нам? — спрашивает Гарри. Лили оборачивается к нему.

— Не с этим, Гарри.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? — хмурится он.

— Нет никаких нас. В этот раз в этом только я. — Он начинает трясти головой еще до того, как Лили закончивает говорить.

— Нет, всегда были мы, и так будет и впредь. — Она улыбается.

— Ты всегда говорил мне, что я не жертва, но сейчас ты ей являешься. Я не хочу, чтобы ты, Гарри, был жертвой моих действий.

— Тебе было четырнадцать, Лили! — кричит он. — Тебя насиловали, продавали и избивали. И его убийство не было мерой предотвращения того, что он сделал с тобой — это было правосудие, — зло выпаливает он. Он зол не на нее, он зол на то, что произошло с ней. Она зол из-за того, что она сейчас в этом положении спустя такой промежуток времени.

— Я знаю, но я сделала то, что сделала, и не позволю тебе за это платить.

— Да к черту все! — кричит он.

— Такой упрямый! — ворчит она. Нравится ей это или нет, он никуда не уйдет. Гарри остается, чтобы защищать ее, он умрет за нее, это видно по тому взгляду, которым он смотрит на нее. Я всегда думал, что Гарри тихий и спокойный, но теперь понятно, что эту маску он носит ради нее. Она ненавидит сочувствие, и встречается со всеми проблемами лицом к лицу. Я помню, когда видел их вместе, он всегда надевает маску задиры рядом с ней только для того, чтобы защитить ее и потому что любит ее.

Гарри уходит спустя некоторое время после нашего не совсем приятного разговора. Я провожаю его и возвращаюсь обратно. Лили сидит на диване, пьет кофе. Бутылку водки я у нее отобрал.

— Лили. — Я сажусь возле нее. Она поднимает на меня взгляд, и маленькая улыбка появляется на ее губах.

— Да, — отвечает она.

Я оборачиваю руку вокруг нее и тяну ближе, она прижимается ко мне.

— Ты в порядке, Сладкая? — Она долго не отвечает.

— Извини, что не рассказала тебе.

— Что ж, это не разговор на каждый день.

— Я знаю, просто… это много. И все еще есть Гарри, — объясняет она. Я беру ее за подбородок и поднимаю ее лицо, чтобы она посмотрела на меня.

— Ничего, вы с Гарри всегда защищали друг друга, потому что были единственными друг у друга, я бы поступил так же со своей сестрой.

— Но теперь у меня есть ты, — шепчет она. — И впервые в жизни мне не достаточно Гарри. Быть в безопасности не достаточно. Я хочу жить, Тео, не выживать, я хочу чувствовать, а не защищаться. — Она закрывает глаза, — Я хочу тебя. — Я провожу пальцами вдоль ее челюсти.

— Я у тебя есть. — Грустная улыбка появляется на ее губах.

— Но как надолго?

В эту ночь я не мог спать. Лили спит и даже не шевелится, она истощена. Я держал ее в объятьях, настолько сильных, как будто она в любой момент может исчезнуть, и, честно сказать, она могла. И если я не справлюсь со всем этим дерьмом, то ей придется это сделать, и как бы мне не было тяжело бросить всю свою жизнь, от нее отказаться намного тяжелее.

Мне просто нужно что-то, что я смогу повесить на Джейн в убийстве Шейна. Если у нее действительно есть видео, как они выбрасывают тело, то можно сказать, что они были четырнадцатилетними детьми, которые выполняли поручение агрессивной и избивающей их матери. Есть даже школьные записи о том, что они были в синяках, и медицинские записи, что у Гарри были сломаны кости, и не один раз. Есть и записи службы опеки, но очевидно, что их мать может быть убедительной, когда ей это нужно. Я своими глазами видел, как она может сыграть мать, которая жаждет прощения своей дочери. Она патологическая врунья.

Есть неоспоримые доказательства, которые покажут, что она агрессивная и неуравновешенная. Был так же отчет одного социального работника о том, что у Джейн был синяк под глазом. Может самооборона вследствие домашнего насилия? Кто вообще поверит в то, что два подростка убили взрослого мужчину? Чем больше я об этом думаю, тем отчетливее понимаю, что у нее нет ничего. И это кажется слишком простым, Джейн должна была продумать все наперед.

Следующим утром, пока Лили спит, я делаю несколько звонков. Кажется, как будто я могу слышать, как часы тикают, и что над нами нависла угроза. Я должен с этим разобраться. Не знаю, сколько еще Лили выдержит. Мои глаза болят от недосыпа, и голова жутко раскалывается. Я пью третью чашку кофе, когда Лили появляется в дверях.

— Привет, Сладкая, — я улыбаюсь ей. Она обходит стол, я отодвигаю мой стул, и она садится на мои колени, одетая только в мою футболку и пару боксеров.

— Привет. — И она целует меня, — Почему ты так рано встал в воскресенье? — она ворчит.

— Нужно было разобраться с парой дел, — отвечаю я. Она хмурится.

— Спать — это тоже важное дело. — Утренний свет, струящийся через окна, падает на ее волосы и превращает их в пожар. Темные круги под глазами ушли, и она набрала немного веса. Лилли осталась всей той же конфеткой, в которую я влюбился.

— Ты хорошо спала? — спрашиваю я. — Никаких кошмаров? — Я думал о том, что ночь будет беспокойной, после того, что она рассказала. Обычно, когда ее прошлое возвращается — это провоцирует кошмары.

— Нет, — она трясет головой.

— Хах, — это все, что я говорю. Она наклоняется, берет мою чашку и делает глоток кофе.

— Ммм, лучший кофе, что я пила. — Я думаю, что она немного влюблена в мою кофе машину.

— Поосторожнее, а то я начинаю думать, что ты со мной только изза моей кофе машины, — ухмыляюсь я. Она быстро улыбается. — Что такое, Сладкая? — Она вздыхает.

— Мне просто нужно, что бы ты знал, что все, что ты для меня делаешь… я ценю это. — Ее глаза удерживают мои, я киваю. — И даже несмотря на то, что нас шантажируют, я чувствую себя свободной. — Она начинает говорить быстро: — Я имею в виду, что куда бы не бежала за столько лет, я нигде не чувствовала себя так хорошо, чтобы остановиться, а с тобой — это действительно хорошее место, чтобы остановиться.

— Ты не попадешь в тюрьму, Лили! — восклицаю. Она качает головой.

— Может да, а может, нет, но ты все знаешь, в этом и заключается свобода.

— Ты уверена? — я ухмыляюсь. — Может у тебя есть где-то спрятанный ребенок? — Она закатывает глаза.

— Это, мой дорогой, в твоей компетенции.

— О, вот как. — Она ухмыляется.

— И не надо притворяться, что это не правда. — Поднимает она бровь, бросая мне вызов, но, к счастью, сменяет тему. — Итак, в чем причина твоего отсутствия всю эту неделю?

Я хмурюсь.

— Отсутствия?

— Ты был так отстранён. Я думала, что в Монако у тебя была интрижка… — выдыхает она. Я смеюсь.

— Интрижка. Черт, женщина, я еле справляюсь с тобой. Мой член чувствует себя обделенным этим утром.

— Я думаю, что в этом только твоя вина. Ты не должен быть так груб с ним, — ухмыляется она. Я беру ее затылок и тяну ближе к себе, ловя ее нижнюю губу зубами.

— Ты любишь грубо, — шепчу я в ее губы. Она медленно отодвигается.

— Мне нужен кофе, пока твой член не получил свое, — говорит она и медленно соскальзывает с моих колен.

Майлз занимался делом Джейн на протяжении двух дней. Не так быстро, как мне бы хотелось. Майлз предлагал двух надежных парней в помощь, но я просто не могу рисковать этим. Я доверяю ему безоговорочно и знаю, что он защитит Лили так же, как и меня. И думаю, что в тайне ему нравятся такие мои поручения. У нас есть все, кроме одной вещи, которая опровергнет все. У нее также нет конкретных доказательств, но чтобы расправиться с ней, у нас должно быть что-то получше.

Я много думал об этом. Джейн не видела, как Лили и Гарри сбросили тело, и полиция не нашла тело, иначе они бы были на моем пороге. Изменят они имена или нет — их все равно выследят. И это значит, что у нее нет чего-то конкретного, а она просто складывает кусочки головоломки. Даже если у нее есть видео, оно единственное заставило ее подумать, что это они убили его. Но у меня есть идея, рискованная, но чем черт не шутит. Я не буду угрожать Джейн, я сделаю кое-что лучше.

Я заставлю ее поверить, что это она его убила.

ГЛАВА 11

ЛИЛИ

— Лили, прошло три дня. — Гарри сказал это уже тысячу раз. Я знаю, что с какой-то стороны он прав, но все же, это не помогает!

— Я сказала, что мы дадим ему шанс.

— Я знаю, что он хочет быть суперменом, но тебе и мне достанется, если он облажается.

— Он не облажается! — огрызаюсь я.

Он бьет ладонью по барной стойке.

— Когда ты уже вытащишь свою голову из своей влюбленной задницы и увидишь очевидное?! — восклицает он. Какого черта? Гарри никогда так не разговаривал со мной.

— Уже. Гарри, если мы сейчас сбежим — мы будем бегать всю жизнь, я наконец нашла место, где хочу остаться и ради кого-то остаться, не упрекай меня в этом! — Он сжимает губы.

— Я не хочу, Лили, но для некоторых людей спокойная жизнь на одном месте просто не возможна. Дети, брак, стабильная жизнь — это то, что мы иметь не можем. Может в будущем, но не сейчас. У нас хорошо получалось последние несколько лет, но мы все равно знали, что рано или поздно это настигнет нас, — говорит он мягко. — Тео, он любит тебя. Я не сомневаюсь в этом. И он никогда этого не поймет. У него другая жизнь. Мы же живем опасной жизнью, и я говорю это не потому, что я жесток, а просто потому, что я люблю тебя и хочу, чтобы ты была в безопасности.

— Я знаю, — шепчу я.

Он прав? Я живу во сне? Жить с Тео — звучит как самая больная фантазия. Черт! И правильно ли делаю, доверяя ему? Может Гарри действительно прав, Тео никогда не узнает, что такое жить с демонами, которые преследуют тебя всю твою жизнь. И мне это нравится в нем, вокруг него есть аура свободы и безмятежности. Его мир не загрязнен такими отвратительными вещами, и это делает его таким. Когда я с ним, он окунает меня в свой мир, где я чувствую себя защищенной, любимой и в безопасности. Я слепа насчет этого, но его любовь? Возможно, Гарри прав, и безопасность — это роскошь, которой у меня никогда не будет. Черт! Я не знаю. Мой мозг просто взрывается от мыслей, которые конфликтуют одна с другой. Я просто надеюсь, что Тео справится с этим, я хочу верить, что он может это сделать, потому что, если же нет, то мне придется принять самое ужасное решение в своей жизни — остаться или уйти. Смогу ли я просто взять и пожертвовать всем, рискнуть всем ради свободы, ради любви? Мы нашли с Тео именно ту любовь, которую некоторые люди не находят за всю жизнь, но я рискую попасть в тюрьму, если останусь здесь и попытаюсь сохранить ее. Либо же могу сбежать и жить свободно, но без любви. Черт! Я не могу принять такое решение. Слишком многое поставлено на карту и слишком о многом придется сожалеть.

Я знаю, что Тео сказал — он сбежит со мной, эта самая романтичная идея, но в тот же момент самая глупая. Ему придется слишком многое оставить здесь, и я никогда не позволю ему оставить Кэсси и его ребенка. Он думает, что все, что нужно ему — это я. Но он не жил без всего, когда даже такая элементарная вещь, как открыть счет в банке, проблематична. Честно, я не думаю, что он сможет это сделать.

Я могу только надеться, что он сумеет выкрутиться. Забавно, ведь на прошлой неделе я желала никогда не знать Теодора Эллиса. И у него есть ребенок от другой, а теперь это превратилось во что-то незначительное. Теперь бы отдала все за то, чтобы Кэсси была нашей единственной проблемой.

— Слушай, я всегда делал все, что будет лучше для нас, для тебя, не так ли? — Глаза Гарри умоляют меня. Я киваю. Он всегда это делал, и это позволяло нам жить более-менее нормальной жизнью. Я не буду притворяться, что не провела последние годы, оглядываясь, потому что так и было, но я также стала адвокатом, и учитывая обстоятельства — это удивительно.

— Я забронировал нам самолет на завтра в Норвегию.

— Норвегия, почему Норвегия? — Он пожимает плечами.

— Мой друг владеет там домом. — Ну конечно нам понадобится дом где-то в глуши. Гарри всегда готов бежать. Когда ты помогаешь кому-то убить человека и спрятать его труп — ты будешь готов ко всему, у него есть счета в банках по всему миру, не такие деньги, конечно, как у Тео, но достаточно, чтобы залечь на дно не пару месяцев и отстроить нашу жизнь заново. И он прав — нам везло. Чертовски везло.

— Но это слишком быстро, мы даже не дали Тео…

— Если он все еще не может с этим справиться, значит и не сможет.

— Но Гарри, я не могу просто уехать, а что с моей работой?

— Лили, ты понимаешь, что попадешь в тюрьму, если все пойдет не так, как нужно? Твоя работа не будет стоить ничего, когда ты за решеткой! — кричит он, я пытаюсь ответить, но поднимает руку и затыкает меня. — Я улетаю завтра ночью.

— Ты нарушишь условия своего выкупа, нет. — Он останавливает меня.

— Мой друг Билл пилотирует частные рейсы, я напишу тебе время и место для побега, и это больше не обсуждается, просто будь там. — Он смотрит мне в глаза, прежде чем встает и уходит с кухни, хлопнув входной дверью.

Какого черта сейчас произошло? Мой брат сейчас просто поставил меня перед выбором?

Весь день я была занята на встречах. Я погружаюсь в работу, чтобы отвлечься, Тео написал, что хочет поговорить со мной, мы встретимся за ланчем. Мы не афишируем то, что вместе, да и я думаю, Симонс не приветствует то, что кто-то из его сотрудников кувыркается с его клиентом, с другой стороны, пока Тео отстегивает ему огромные чеки, я думаю, ему будет все равно.

Моя последняя встреча с Джошем, который ухмыляется мне с другой стороны стола. Намечается огромная сделка со старым другом Симонса, но просто убьёте меня, потому что ему, наверное, восемьдесят, и он чертовски скучный и говорит он целую вечность. Джош готов убить сам себя, когда мы почти закончили. Но это огромная мульти миллионная сделка, с которой я получу хороший процент, так что, кто я такая, чтобы жаловаться?

К обеду моя голова просто раскалывается. Я прихожу раньше всех и ухожу позже всех, мои коллеги думают, что я супер стерва.

Тео встречает меня в «Арома», маленькой кофейне недалеко от офиса. Он сидит на одном из высоких стульев, и я улыбаюсь, он не любит окна, но знает, что я люблю, люблю наблюдать за людьми.

— Привет. — Он нежно целует меня в щеку. Затем тянется поцеловать меня в губы, но я отодвигаюсь. Последнее, что мне нужно, это фото в прессе. Никогда не знаешь, на что пойдут люди, а рядом с ним люди ведут себя странно, как будто он рок звезда, а не просто горячий бизнесмен. Я видела, как они фотографируют нас, и на следующий день эти фото будут в интернете, а сейчас у нас просто бизнес встреча.

— Я взял тебе кофе, — говорит он с развратной ухмылкой на губах. На нем пиджак, брюки, подходящие к нему, и рубашка без галстука, с расстёгнутой пуговицей, женщины сходят с ума от такого, я чувствую, что немного перегрелась.

— Спасибо. — Я беру стаканчик и делаю глоток, пытаясь игнорировать этот пошлый, как грех, взгляд на его лице. — То, что мне нужно. — Кофе дает мне силы жить, это действительно как глоток жизни, да, у меня зависимость.

— Как твой день? — спрашивает он вежливо. Я пожимаю плечами.

— Скучные встречи, богачи — стандартно.

Он ухмыляется:

— Очень похоже на мой.

— Ты имеешь в виду, что ты наконец появился в стенах собственной компании? Показушник, — дразнюсь я.

— Вообще, да. Потом я вспомнил, почему ненавижу работать и пришел сюда. Ты намного привлекательнее, чем тот старый мужик, с которым я провел все утро. — Он кладет руку на мое колено и ведет вверх, я останавливаю его руку своей.

— А как же та часть про «не афишируем наши отношения»?

Он ухмыляется:

— Детка, поверь мне, никто не поверит в то, что я не трахаю тебя.

— И почему же? — спрашиваю я тихо. Он наклоняется, пока наши лица не оказываются в сантиметре друг от друга.

— Все из-за тебя, я бы никогда не смог быть другом с тем, кто выглядит, как ты. Мой член не понял бы меня. И к тому же люди не слепые. Ты смотришь на меня так, будто хочешь сделать со мной все те плохие вещи, — он ухмыляется, — Двое, выглядящие, как мы, не могу не трахаться, Сладкая. Это просто ужасное упущение.

Я спрашиваю:

— Ты ведь не сказал это?

— Не притворяйся, как будто это не правда. — Он кладет руку на спинку моего стула и придвигается ближе. Он такой наглый, но черт, это так привлекательно.

— Без комментариев, — ворчу я в свою чашку кофе, а он смеется. Я поднимаю на него глаза.

— Ты в хорошем настроении.

— Так и есть, хочешь знать, почему?

— Ты все равно расскажешь мне… — говорю я. Он пожимает плечами

— Правда. Мы собираемся в Монако завтра, и я думаю, знаю, как уладить ситуацию, но это потребует твоих актерских способностей.

Я сжимаю губы, мысль о том, что я увижу свою мать, не греет меня. Так что мне придется сделать выбор до завтра — Монако или Норвегия. Тео или Гарри. Как я могу бросить своего брата? Как я могу не дать Тео даже шанса сохранить все то, за что борюсь? Я лучше попаду в тюрьму, чем буду жить с осознанием того, что даже не попыталась.

— Играть — это я могу.

Я еду на взлетную полосу с тяжелым сердцем и осознанием, что приняла верное решение. Я дам человеку, которого люблю, шанс все исправить, потому что не смогу жить с мыслью о том, что не сделала этого.

Охранник впускает меня на взлетную полосу, здесь несколько небольших самолетов, и огромный самолет Тео выглядит не к месту.

Я смотрю на свои часы, я должна встретить Гарри в шесть. Но так и не сказала ему, что не полечу в Норвегию. Я просто могу вылететь туда не из Лондона, а из Монако. Все держится в хрупком балансе.

Я паркую свою машину около Рэндж Ровера Тео, он стоит, опирась на машину, ноги скрещены, а руки в карманах. Я все еще одета в свою рабочую одежду, и цокот моих каблуков разносится по всему ангару. Он улыбается, когда я подхожу ближе.

— Ты готова? — спрашивает он. Я поднимаю мою небольшую сумку.

— Я не брала с собой много, одна ночь, так? — Он кивает.

— Одна ночь, и все закончится, если, конечно, все пойдет по плану.

— Ты просветишь меня на счет своего плана? — Он смотрит на меня с маленькой улыбкой на губах.

— Я все расскажу тебе по пути, но сейчас… — Он отталкивается от машины и подходит вплотную ко мне. — Я еще не получил свой поцелуй.

— Я не видела тебя сегодня, — смеюсь я. Он развратно улыбается, прижимая меня к себе.

— Один для меня, Сладкая, — говорит он и не двигается. Я улыбаюсь, встаю на носочки и прижимаю свои губы к его. Он прикусывает мою нижнюю губу, и его руки сжимаются на моей талии. Я улыбаюсь. Быть с ним, это как прыгать в черную дыру. Не важно, какое дерьмо не происходило, когда я с ним, я могу сфокусироваться только на нем — его поцелуях, прикосновениях. Он отпускает меня и отступает.

— Этого стоило ждать. — Он забирает мою сумку и предлагает мне свою руку, которую я принимаю, и мы идем к самолету.

Я всегда беру с собой рабочие бумаги в путешествия. До Монако пару часов, и я собираюсь выслушать план Тео. Он сказал, мне нужно будет играть, я просто надеюсь, что мне не нужно будет притворяться, что люблю свою мать. Это единственная вещь, которую не смогу сделать.

Я прошу стюарда принести мне крепкий кофе, это был длинный день, а точнее — неделя, и мне нужны силы, Тео берет виски.

— Итак, план — расскажи мне, — требую я. Он поднимает глаза и смотрит на стюарда, который убирает бар.

— Джо, это все, спасибо, — говорит он голосом начальника. Мальчик улыбается и покидает кабину. Когда Джо покинул кабину, он наклоняется вперед и упирается локтями в колени.

— Это рискованно, и это может не сработать, но если сработает… — он смотрит мне в глаза, чтобы передать всю важность разговора, — если сработает, то вы с Гарри не только будете свободны, но и будете теми, у кого преимущество.

Я киваю.

— Хорошо, скажи, что я должна сделать.

Мы приземляемся в Монако, и здесь слишком жарко для моего жакета, даже поздним вечером. Я снимаю его, как только мы сходим с самолета, и Тео благодарит Джо и пилота. На взлётной полосе нас ждет машина.

Тео открывает для меня пассажирскую дверь, и я проскальзываю в прохладный салон машины. Ставлю кондиционер на ледяной обдув.

— Жарко? — спрашивает он, когда садится за руль.

— Я действительно не думала, что будет так жарко в ноябре. — Он улыбается.

— А почему ты думаешь, большинство богачей имеют здесь дома?

— Налоги? — Очевидно.

— Это идеальное место для жизни, нет налогов и много солнца.

— Это переоценено, — дразню я. Он поднимает бровь.

— Не знаю, я начинаю ненавидеть это место.

Мы останавливаемся в отеле в Монте-Карло. Тео говорит, что в прошлый раз они останавливались в доме Хьюго на берегу, я более чем счастлива остаться там, но он сказал, что никогда, возможно из-за того количества проституток и выпивки… и даже если думать об отеле, люди занимаются сексом на этих простынях, никто не застрахован от этого.

Эрмитаж Отель кричит о роскоши, куда бы ты ни посмотрел: картины, потолок или пол. Будучи до конца честной, это не для меня, и я никогда к этому не привыкну. Тео же, кажется, все равно, он привык к такому окружению.

Лифт увозит нас в один из пентхаусов, и Тео прикладывается ключ-картой к тяжелым дубовым дверям. Я иду к окну и открываю его, я действительно могу чувствовать аромат океана.

Я чувствую, как Тео подходит сзади, кладет руки на мои плечи и ведет ими по моим рукам, его дыхание согревает мою шею.

— Ты в порядке, Сладкая? — спрашивает он. Он продолжает спрашивать это постоянно, как будто я развалюсь. Я в порядке, все прекрасно, у меня есть он. Поэтому просто киваю.

— Так красиво, мне нравится пляж. — Он оборачивает руки вокруг моей талии и кладет подбородок на мое плечо.

— Я думал, ты больше городская девушка. — Я улыбаюсь.

— Никогда я не была городской девушкой. — Гарри и я выросли в более тихой части Кента. Наш отец был бизнесменом, но его семья была фермерами. Он любил открытое пространство, он говорил, что открытое пространство — это его рай вдалеке от города. Мысли о моем отце заставляют меня улыбаться, он бы никогда не подумал, что такое может стать с его семьей.

У меня есть всего сутки в Монако, я должна бы гулять и исследовать город, но я слишком устала. Огромная кровать зовет меня. Тео не против.

— Как ты хочешь, Сладкая, — говорит он. — Я закажу нам еду, и затем можешь пойти поспать. — Он смотрит на свои часы. — Ты ведь понимаешь, что еще только восемь? — Хмурится он. Я киваю.

— Все равно.

В конечном итоге он соблазняет меня принять с ним ванну, и я сижу между его ног, моя спина прижата к его груди, и мое сердце болит от того, что если завтра все не получится, то мне придется покинуть его, он не может пойти со мной.

— Ты же понимаешь, что, если все не получится, ты не можешь сбежать со мной? — говорю я тихо.

— До этого не дойдет, — говорит он быстро. Я оборачиваюсь и смотрю на него через плечо.

— Может, и ты это знаешь. — Он делает глубокий вдох и сжимает челюсти.

— Мы пересечем этот мост, если доберемся до него. — Он такой упрямый. Я не позволю ему пожертвовать всем, что он имеет. Гарри был прав, Тео не может пойти с нами, он не поможет нам, если нужно будет залечь на дно.

— Тео, — говорю я тихо. Он не смотрит на меня. Я поворачиваюсь, пока не оказываюсь на коленях перед ним. — Тео. — Я беру его лицо в свои руки и заставляю посмотреть на меня. — Ты не можешь уехать, ты слишком многое потеряешь. — Он хмурится.

— Ты не права. — От него исходит напряжение. Я понимаю, он пытается быть позитивным, но нужно понимать и то, что реально. Он не может пойти со мной, слишком многие зависят от него. Не говоря уже о его компании. Я качаю головой.

— Нет, это не так. Твой ребенок нуждается в тебе. — Он убирает свое лицо из моих ладоней.

— Я не буду говорить с тобой об этом снова, Лили, — говорит он жестко.

В такие моменты я отступаю, но сейчас не могу. В свете того, что может случиться, я не всегда буду рядом, и хочу, чтобы он заботился о своем ребенке. Я вполне уверена, что смогу убедить его в этом, но не хочу, чтобы он делал это ради меня. Это была я, та, кто отвез Кэсси на реабилитацию, и я та, кто посещал ее.

— Мне жаль, но я дала тебе время. Я приняла ситуацию и приглядывала за Кэсси в твое отсутствие и поддерживала ее, как могла. И вытащи свою голову из задницы, это ребенок, невиновное дитя, Тео! — Он сжимает челюсть и смотрит на меня с опаской.

— Скажи, как ты себя чувствуешь на самом деле? — сквозь зубы спрашивает он. Я выдыхаю.

— Я не знаю, что сказать, Тео. Я думаю только о том, что если я смогла принять это, то сможешь и ты. — Он не отвечает. — Просто подумай об этом, пожалуйста? — Его взгляд встречаются с моим и смягчается, но напряжение не уходит.

— Просто подумай, иметь ребенка, создать жизнь. Тебе нужно принять эту ответственность. — Напряжение между нами становится слишком сильным.

В прошлом в такие моменты мы бы ссорились, но я не хочу этого, они не должны разделять нас. Мы вместе во всем, что бы это ни было. Он может думать, что я нападаю на него, но я всего лишь пытаюсь подтолкнуть его, и он в этом нуждается. Я нежно прижимаюсь рукой к его щеке, и наши взгляды не отпускают друг друга.

— Я говорю это, потому что люблю тебя, и я хочу знать, что если мне придется уйти…

— Ты не уйдешь! — ворчит он. Боже, он настолько упрям. Я прижимаю свои губы к его в нежном поцелуе, чтобы снять хоть немного напряжение. Он медленно отвечает на мой поцелуй. Его губы движутся медленно и руки прижимаются к моей спине. Он кладет руку на затылок и прижимает меня ближе к себе.

Мои колени по обе стороны от него, но я не сажусь на него. Мой живот напротив его груди, а грудь напротив его рта, голова Тео запрокинута назад, и я опираюсь на его плечи. Я смогу уговорить его только одним способом, и я знаю, как. Наши отношения строятся так, что секс решает большинство наших проблем. И мы не знаем другого способа. Мы просто пытаемся справиться со всем вместе, это возможно не правильно, но это работает. И если секс сделает нас сильнее, то кто я такая, чтобы жаловаться.

Он отрывается от меня, и его губы жадно следуют все ниже и ниже по моему телу, и когда он достигает моих грудей, то втягивает чувствительный сосок в рот и перекатывает его между зубами, моя голова безвольно запрокидывается назад от шквала эмоций. Мои пальцы вплетаются в его волосы, притягивая его еще ближе, он хватает меня за запястья, удерживая, не позволяя двигаться. Мое дыхание сбивается, я дышу урывками, когда на моем соске оказывается его язык.

Черт, с ним я теряю себя так быстро. Его рука следует вокруг моей талии, по моему животу, и мои мускулы дрожат от его ласковых прикосновений. Он открывает глаза и встречается со мной взглядом, он хочет меня, и его глаза говорят, что я нужна ему больше, чем следующий вздох. Его глаза наблюдают за мной в тот момент, когда его рука скользит между моих разведенных бедер и щиплет за клитор, он кусает меня за губу, ловя стон удовольствия. Ногтями я впиваюсь в его бицепсы и буквально сгораю в синем пламени его глаз. Я бы не смогла отвести глаза, даже если бы хотела, напряжение между нами необыкновенно. Он удерживает мое тело, точно так, как ему нужно. И все, что я могу делать — это наслаждаться тем прекрасным чувством во мне, что он пробуждает. И когда его палец проскальзывает в меня, мои глаза закатываются от удовольствия.

— Посмотри на меня, Лили, — говорит он хриплым голосом, с примесью той самой власти.

Мои глаза открываются и встречаются с его пристальным взглядом, его пальцы движутся во мне, а я пытаюсь сфокусироваться на нем. Его вторая рука движется к моему лицу, и палец проскальзывает мне в рот, и когда я его облизываю, глаза Тео темнеют. Его пальцы сильнее толкаются во мне, а вторая рука удерживает меня так, чтобы я могла смотреть на него, и я начинаю терять чувство реальности. Все мое тело дрожит и содрогается под его тлеющим взглядом. Слишком много контроля — он, наблюдающий за мной, когда сам же заставляет мое тело дрожать и распадаться на кусочки. Черт! Я набрасываюсь на его губы, и он отвечает незамедлительно, его язык сплетается с моим. Его пальцы прижимаются к противоположной стенке моей вагины, и он тянет меня ближе к себе. Вот, черт! Я стону, когда наши влажные тела скользят друг об друга. Я теряю контроль, пытаясь двигаться напротив него и получить хоть какое-то облегчение. Я хватаю его запястье, вытаскивая из моей истекающей киски, и прижимаюсь раскрытыми бедрами к его длине, трусь об него своим клитором и стону напротив его губ. Он шипит и кусает меня за губу, черт, он чувствуется так хорошо. Рука, удерживающая мое лицо, оборачивается вокруг моей шеи, его хватка прочная и одержимая.

Он удерживает меня на одном месте, пока находит своим членом мой вход, мои бедра дрожат, пока я удерживаю себя навесу и опускаюсь на него медленно, миллиметр за миллиметром, и к тому моменту, когда я вобрала всего его в себя, он выглядит, как будто готов сорваться. Мышцы на его шее напряжены и дрожат, пока он пытается взять все под контроль. Он удерживает меня за бедро, фиксируя и не позволяя двигаться, его глаза закрыты, а дыхание тяжелое, ненавижу, когда Тео пытается все контролировать, ведь я обожаю, когда он теряет контроль.

Я наклоняюсь ближе к нему и шепчу ему в ухо:

— Я хочу трахнуть тебя, Тео. — Его глаза открываются.

— Так трахни, — рычит он.

Его руки перемещаются на мои бедра, и он приподнимает меня, тут же опуская обратно. Моя голова откидывается назад, когда его член ударяет о шейку матки. Вода повсюду, и мы продолжаем ее расплескивать, но мне все равно, я стремлюсь к своему освобождению и сосредоточена на возбужденном мужчине напротив меня.

Он удерживает меня, прижимая мои бедра к его, и это самое восхитительное трение о мой возбужденный клитор. Остались секунды, когда Тео подведет меня к моему оргазму. Я на грани, вот-вот взорвусь, но каждый раз, когда думаю, что вот мое освобождение — он останавливается. И как только мое тело начинает дрожать, он снова останавливается, прижимая мои бедра к своим так, чтобы я не смогла двигаться. Он меня бесит, я хватаю его за волосы и запрокидываю его голову, встречаюсь с его глазами. Целую жестоко, вонзаясь зубами в его губу. Он стонет мне в рот и, наконец, мы двигаемся, пока прохладный воздух ванной обволакивает мое тело.

Он хватает меня за талию, переворачивает меня, его член все еще во мне, и перемещает нас на туалетный столик. И он начинает двигаться, клеймя мое тело до одержимости, только так, как может он, со всем, что у него есть. Он удерживает мои бедра широко открытыми и наклоняется вперед, наблюдая за тем, как наши тела соединяются. Я наклоняюсь и тру свой клитор, он закусывает губу, и глубокий стон срывается с его губ. Его движения становятся быстрее, и он теряет контроль. Все становится просто фантастично, когда Тео стремится с своему освобождению и тянет меня с собой.

Я откидываю голову назад, и волны оргазма проходят через мое тело, одна за другой. Он зарывается головой в мою и грудь и стонет, все еще оставаясь между моих бедер. Черт! И мы остаемся в такой позе довольно продолжительное время, я опираюсь на зеркало, а он на меня. Чувствую его горячее дыхание на своей груди, как он переводит дыхание. Я закрываю глаза, дрейфуя в послеоргазменной неге. Спустя какое-то время он двигается, но я не могу. Все мои конечности похожи на желе, и я чувствую себя тряпичной куклой.

— Ты в порядке, Сладкая? — спрашивает он.

— Мммм. — Это самый честный ответ, что я могу дать на данный момент.

Я чувствую, как его пальцы движутся по моей груди с такой лаской. Он убирает влажные вьющиеся волосы мне за ухо, вообще сейчас они все влажные и вьющиеся. Я открываю глаза и встречаюсь с его взглядом.

— Я люблю тебя, Сладкая, — говорит он. — Нет ничего, что бы я ни сделал для тебя, я бы пошел на все, только чтобы удержать тебя. — Выражение его лица — жесткое и решительное. Тео — целеустремленный человек, он не сдается и не отступает. Вот что делает его таким влиятельным и успешным. Он прижимает свой лоб к моему и нежно гладит щеку. Я вдыхаю его запах, дышу им глубоко.

— Я никогда тебя не отпущу, — шепчет он.

И мое жалкое маленькое сердце трепещет в груди, потому что я не хочу, чтобы он отпускал меня. Жизнь стоит того, чтобы ее прожить, если у меня есть он. Как вообще люди живут без любви, единожды почувствовав ее? Мое сердце и моя душа не выживут без него, и я это знаю. Мой мозг и тело будут существовать, но чего ради? Я доверяю ему свое сердце, душу и тело, потому без него жить не смогу.

— Я не хочу, чтобы ты отпускал меня, — шепчу я в ответ. Я редко говорю ему подобные вещи. Я не открываю свое сердце нараспашку, так, как делает это он. Я только пришла к тому, что могу признаться себе, что чувствую такое, но сказать об этом вслух для меня тяжело. Есть часть меня, которая просто кричит и пытается защитить меня, но даже она понимает, что уже слишком поздно. Я увязла в любви — по уши.

Позже, вечером я лежу в кровати, и моя голова покоится на груди Тео. Я слушаю его дыхание и рассеянно глажу его руку, что обернута вокруг меня.

— Я думал, что ты устала. — Я слышу улыбку в его голосе.

— Так и было, но теперь я не могу не думать о завтра. — Он целует меня в макушку и прижимает ближе.

— Детка, я когда-нибудь подводил тебя? — Я не отвечаю, потому что это не одно и тоже. Я просто боюсь, что его слепой оптимизм исходит из страха потерять меня. Я не могу быть не реалистичной сейчас.

ГЛАВА 12

ТЕО

Я пригласил Джейн встретиться с нами в отеле. Мне нужно безлюдное место, я действительно не могу обсуждать убийство на публике.

Она придет в десять, Лилли ходит туда и обратно со своим телефоном в руке. Он звонит все утро, и каждый раз она отправляла звонки на голосовую почту. Она дергается и нервничает, но черт… у нее есть на то причины. И по правде сказать — это будет чудо, если мы сможем это провернуть. Я не могу показать ни намека на сомнение, этот план сработает, только если Лилли на сто процентов верит в это.

В дверь стучат, и глаза Лилли встречаются с моими, он полны неуверенности, и все написано на ее лице. Я останавливаюсь на пути к двери. Я оборачиваю руку вокруг ее плеч и целую в висок.

— Ты сможешь это сделать. Держись за гнев. Помни, у нее нет ничего. Она у тебя в кармане. Власть у тебя, не у нее. — Она делает глубокий вдох и кивает головой, оборачивается и садится на диван в гостиной.

Я открываю дверь и сталкиваюсь лицом к лицу с Джейн Самсон. Ее внешность стала лучше, без сомнений, благодаря ее финансовому положению, но отпечаток той жизни, что у нее была, ничем не скрыть. Никакие деньги не скроют ту гниль, что под красивой обложкой. На ней платье, что достает до лодыжек, и выглядит оно не к месту с угловатыми чертами ее лица. Ее губы складываются в одну линию, когда она обследует глазами номер позади меня. Я открываю дверь, но ничего не говорю. Она заходит в номер, и ее глаза немедленно натыкаются на Лилли.

— Ты сказал ей? — насмехается она.

— Конечно, — киваю я.

— А я-то думала, что ты слишком благороден, чтобы причинить своей прекрасной Лилли хоть какую-то боль и заставить пройти ее через нечто подобное. — На ее губах появляется садистская улыбка. Я ухмыляюсь ей:

— Ты совсем не знаешь свою дочь, не так ли? — Ее глаза мечутся между нами двоими, и она молчит. Лилли удерживает ее холодным взглядом, там нет эмоций. Она смотрит на свою мать, как бы человек смотрел на абсолютно бесполезный объект.

— Джейн, — приветствует она, ее голос холоден. Она не отвечает.

— Присаживайся, — предлагаю я, указывая на диван напротив. Она садится, я сажусь возле Лили. Я не дотрагиваюсь до нее, Джейн должна видеть Лилли как сильного противника. На данный момент она видит ее как ребенка, которого знала когда-то, со всей той жалостью и милосердием к людям. Джейн думает, что Лили нужна моя защита, которая, конечно, у нее уже есть. Ее ошибка не в том, что она думает, будто Лилли нуждается в защите. Да, я мог бы заплатить ей и заставить ее исчезнуть, но Лили не хотела, чтобы я так сделал. Она хочет, чтобы с ней было покончено, она хочет, чтобы она исчезла навсегда.

Тяжелая тишина повисла между ними, пока они пытаются оценить друг друга. Потускневшая внешность Джейн не сравнится с блистательной красотой Лилли.

— Твоя жизнь всегда была жалкой, но шантажировать кого бы то ни было и делать из своих детей убийц… это низко даже для тебя. — Лилли смотрит на нее сверху вниз, как на кусок дерьма. Джейн ничего не говорит, просто смотрит на Лилли, сидя через кофейный столик.

— Вот, что произойдет… — продолжает Лилли. — Ты исчезнешь вместе с теми деньгами, что уже так безвозмездно тебе были предоставлены Тео, и никогда не вернешься, и ты забудешь, что у тебя есть дети, не то чтобы это было трудно для тебя. — Ее голос холоден и максимально лаконичный.

Джейн смеется, как сумасшедшая гиена.

— И с какой стати я это сделаю? Я могу прикончить тебя, а он заплатит любую цену, чтобы защитить тебя. Я не дурра, — отвечает она. Лилли ей ухмыляется.

— Ты думаешь, что ты сможешь повесить на нас с Гарри то, что сделала сама? — Тишина.

Можно услышать, как летит муха. Лилли удерживает свой взгляд, не отступая. Вот в этом месте план становится под вопрос. Сможет ли Лилли убедить свою мать, что это сделала она… одно неверное слово и все просто рухнет. Лилли должна просто поселить семя сомнения. Джейн просто должна признать возможность того, что это могло случиться, и она уйдет. Она не сможет обвинить в этом Гарри и Лилли, если есть шанс, что она это сделала.

Шок отображается на лице Джейн, и она начинает краснеть.

— Да как ты смеешь! Я не убивала его! Я любила его! — Лицо Лилли искажает отвращение.

— Это не меняет того факта, что ты убила его и заставила нас с Гарри избавиться от его тела. Ты заставила своих детей-подростков избавиться от тела, так почему ты думаешь, мы сбежали?

— А ты не думаешь, что я бы помнила, если бы убила кого-то? — спрашивает она уверенно. Лилли смеется.

— Ты серьезно? Я могу поспорить, что ты не помнишь и половины из того, что происходит в твоей жизни. Ты напивалась и отключалась на часы, иногда на дни, и когда трезвела, начинала все заново, — выплёвывает Лилли. Ее тело застыло, как камень, и это только потому, что она пытается сдержаться и остаться на месте.

— Я бы это запомнила! — кричит она, практически впадая в истерику. Лилли слышит это и приступает к убийству.

— Так ты говоришь, что не помнишь убийства Шейна, совсем? — потрясенно говорит она. Она хороша. Джейн молчит. — Я просвещу тебя, не против? Он избил тебя, как и всегда, только в этот раз ты дала сдачи. — Лилли смотрит на свои руки и выглядит расстроенной. — Я слышала, как ты кричала. Она бил тебя, и ты убежала на кухню. Он схватил тебя за волосы и был готов расплющить твое лицо о столешницу. Скорее всего, ты поддалась инстинкту. Ты схватила нож, что был на столе, и просто стала махать им. Он отпустил тебя, и ты ударила его в живот. — Лилли поднимает голову и встречается глазами с пристальным взглядом своей матери. Джейн сжимает свои губы, наблюдая за Лилли, как ястреб.

— Ты думаешь, что такая умная? Я видела, что в твоей комнате пропал ковер, я видела кровь на полу, не так хорошо убралась, так ведь? — отвечает она. Лилли не ведется.

— Нам нужен был ковер, чтобы завернуть тело, и ковер из моей комнаты был нужного размера. Там было много крови. Мы вымыли кухню, но кровь было не вымыть из деревянных досок. — Я вижу, как сомнение поселяется в ней, бинго!

— Я бы не стала убивать его! — кричит она.

— Он бил тебя. Он собирался навредить тебе, и в один прекрасный день он бы убил тебя. Это была самозащита, и именно поэтому мы с Гарри помогли тебе избавиться от тела.

— И почему вы мне помогали? — Закатывает она глаза. Глаза Лилли наполняются слезами.

— Потому что ты все еще была моей матерью, и я тебя любила. — В ее голосе столько чувств, что я бы никогда не подумал, что она играет. Несмотря на всю ненависть к своей матери, она все-таки ее когда-то любила. — Я могу тебя ненавидеть сейчас, но все равно во мне есть та часть, которая хочет верить, что однажды ты станешь нашей матерью, снова. Но что я могу сказать, дети глупы. — Лицо Джейн меняется.

— Почему вы сбежали? — Лилли срывается.

— Ты что не слышала все то, что я сказала? А ты, бл***дь, как думаешь? Посмотри на себя!

— Ты думаешь, что ты намного лучше меня? — Ее лицо искажает уродливая маска.

— Я думаю, что ты провал, провал, как мать, и более того, ты провалилась, как человек.

— Ты и понятия не имеешь, через что я прошла! — кричит она.

— Ты, бл***дь, серьезно? Через что ты прошла? Гарри годами терпел побои Шейна. Я была изнасилована и продавалась его друзьям. И все из-за тебя! — Ее голос дрожит, она не расстроена, она зла. Джейн опускает глаза в пол.

— Я не знала.

— Тебе было похер! — отвечает Лилли.

Я кладу руку на ее колено, она поворачивает голову ко мне и закрывает глаза, пытаясь собраться. Она делает глубокий вдох, и ее лицо возвращается к безразличной маске.

— Послушай, было то, что было. Я рада, что ты убила его. Ты сделала всем одолжение, у нас с Гарри своя жизнь, а у тебя своя. — Она встречается взглядом со своей матерью. — Если ты когда-нибудь любила нас и любила отца, то ты исчезнешь из наших жизней и позволишь нам жить дальше, точно как и сама будешь жить свою жизнь. — И в тот момент, когда она упомянула своего отца, что-то щелкнуло. Эти воспоминания являлись общими и были болезненны для обеих.

— Твой отец бросил меня. — Слеза стекает по изнеможённому лицу Джейн.

— Нет, его отняли у нас слишком рано. — Лилли качает головой. — И вся ответственность за нас перешла к тебе. Теперь я понимаю, что его потеря сделала с тобой. — Глаза Лили встречаются с моими. — Это как вырвать твою душу. — Джейн кивает.

— Он был любовью всей моей жизни. — Джейн превратилась из бешенной, на все готовой женщины, в женщину с разбитым сердцем — это странно.

Лилли запрокидывает голову и смотрит в потолок, делает глубокий вдох, опускает голову и встречается глазами со своей матерью.

— Ты была нашей матерью. Ты должна была быть сильной. Ты не была, но теперь я могу понять, что не все люди могут быть сильными по одному. Я ненавидела тебя годами, я винила тебя в том, что произошло со мной и Гарри. Ты обязана была нас защищать. — Ее голос ломается.

Лицо Джейн меняется, маска бледнеет перед кровоточащим сердцем ее дочери.

— Мне жаль! — с сожалением говорит Джейн. — Мне так жаль!

Лилли долго смотрит на свою мать. Она кладет свою руку на мою, и мы переплетаем пальцы.

— Я прощаю тебя, — говорит она едва различимым шепотом. Я поворачиваю голову и ищу взгляд Лилли, никогда бы не подумал, что она скажет что-то подобное. Ненависть к ее матери сидит глубоко.

Между ними повисает долгая пауза. Мать и дочь, незнакомцы друг для друга. Мы приехали сюда, чтобы встретиться с врагом, но все не так. Жизнь сыграла с ними дерьмовую шутку. Джейн не справилась как родитель, это была ее ответственность. И некоторые вещи никогда не буду прощены, позволить чудовищу изнасиловать свою дочь — такое допустить может не каждый. Я ненавижу ее за то, что она позволила этому случиться с Лилли. Это грустно, Джейн — жертва того, что с ней сделала жизнь, и они обе будут всегда связаны этой потерей.

Простить свою мать… это много для Лилли.

Джейн встает и вытирает слезы под глазами.

— Я сниму обвинения с Гарри, — говорит она быстро. Не говоря ни слова, она идет к двери и открывает ее. Она бросает последний взгляд на Лили.

— Присматривай за ней, — говорит она мне. Я киваю, и она уходит.

И как только щелкает дверной замок, Лилли выдыхает. Она откидывается на спинку дивана и выглядит полностью измотанной.

— Ты в порядке? — спрашиваю я. Она кивает.

— Да, как ни странно, я в порядке.

— Я должен сказать, Сладкая, ты достойна Оскара за такое исполнение. — Она кивает и смотрит на свои пальцы.

— Ты думаешь, ей действительно жаль? — Она встречается со мной глазами, и небольшой луч надежды теплится где-то внутри.

— Я хочу так думать. — Она кивает.

Я вижу, как она сомневается. Я не виню ее. С ненавистью не так просто справиться, а прощение — еще сложнее.

— Мне нужно позвонить Гарри, он будет в ярости, — говорит она. Я хмурюсь.

— Почему? — Она встает и берет свой телефон.

— Я должна была улететь с ним еще вчера в Норвегию.

— Что? — восклицаю я. Она улыбается.

— Он думает, что ты не справишься с ситуацией.

— Какого черта? И ты собиралась сбежать? Ничего не говоря мне? — Она качает головой.

— Нет, я решила остаться с тобой. Он выдвинул мне ультиматум. Он сказал, что я обязана быть на рейсе, даже зная, что хотела дать тебе время. Ты просил меня выбрать, Тео. — Вот черт. Она печатает на ходу к спальне, заходит в нее и закрывает за собой дверь. Я могу только представить, что скажет ее брат на то, что она полетела в Монако со мной. И если Гарри не ненавидит меня сейчас, то возненавидит. Я знаю, что Лилли любит меня, но защита и безопасность настолько важны для нее, что я думал, что ничто не сможет перевесить это, но она бросила своего брата ради нашего будущего.

Она находится в спальне долгое время, я прижимаю ухо к двери и не слышу голоса, так что стучу и толкаю дверь.

Она сидит на кровати и ее руки обернуты вокруг ее коленей, телефон лежит рядом, и она смотрит на него, не отрываясь.

— Лилли? — Лилли поднимает лицо, она бледная, и ее глаза полны слез. Я сажусь напротив нее. — Что случилось? — Она закрывает руками лицо.

— Он исчез, — шепчет она. — Он улетел в Норвегию.

— Но он же вернется. — Почему он не вернется? Она качает головой.

— Он сказал, что там все устроено на пару месяцев, так что он побудет там какое-то время. — Она всхлипывает, когда новая волна слез накатывает. — Ему было так больно, Тео, он думает, что я выбрала тебя.

— Он знает, что это не так, — уверяю я. Она трясёт головой.

— Но это так, он всегда был рядом со мной, он всегда был готов бросить все ради меня, и когда был готов сделать это снова, я выбрала тебя вместо него.

— Лили, ты выбрала попытаться иметь жизнь, он это понимает. — Я в этом не уверен, Гарри ненавидит меня. Он думает, что я не подхожу его сестре, возможно, он прав. Он видел все мои провалы и всю ту боль, что я причинил Лили. Я очень сомневаюсь, что он понимает. Она кивает.

— Он говорит, что понимает, почему я это сделала. И говорит, что не поэтому остается там, но я знаю его, я действительно сделала ему больно. — Она в шоке.

— Все будет хорошо, Сладкая, все образуется.

— Черт, он последний человек, которому я хотела причинить боль. — Я пододвигаюсь ближе и оборачиваю руку вокруг ее плеч, прижимая к своей груди. Лилли обнимает меня и плачет на моем плече. Почему жизнь такая тяжелая? Она не может просто взять перерыв. С одним дерьмом разобрались, и вот следующее выбивает ее из колеи.

Полет обратно в Лондон проходит быстрее, почти весь полет Лилли спит, и когда мы приезжаем домой, она идет спать. Я не пытаюсь будить ее. Я заношу наши сумки в дом, и ее мобильник начинает звонить, я достаю его, просто чтобы посмотреть, может быть, это что-то важное. Это Молли. Я нажимаю зеленую кнопку.

— Привет Молли, Лилли спит.

— О, — выдыхает она. — Извини, я… я позвоню ей позже. — Она действительно расстроена.

— Подожди, ты в порядке?

— Да, просто передай ей, что я звонила, — говорит она через слезы.

— Конечно, — говорю я, это видимо из тех девчачьих вещей, кто знает?

Я нажимаю красную кнопку и вижу сообщение от Гарри, в первой строчке написано: «Мне жаль, я люблю тебя, детка».

Кладу ее телефон обратно и иду в спальню, Лилли свернулась на своей половине кровати, я не раздеваю ее, не хочу разбудить. Снимаю джинсы и футболку и ложусь под одеяло, притягиваю ее в свои объятия, она расслабляется в моих объятиях, и впервые за долгое время мне кажется, что все будет хорошо, мы сделали это.

Джейн сдержала свое слово, не прошло и двадцати четырёх часов после нашего возвращения из Монако, как позвонила Клаудия и сообщила, что все обвинения сняты, даже без заявления Джейн, нет улик, чтобы обвинить Гарри. К счастью, никто не заметил того, что Гарри нарушил условия своего залога. Облегчение немного омрачено отсутствием Гарри, которое сильно бьет по Лилли. И как всегда она пытается показать, что все хорошо, но я вижу моменты, когда она теряется в своих мыслях, погружаясь в горе. Я знаю — Гарри вернется, он никогда не бросит Лилли.

Кроме отсутствия Гарри — все хорошо, почти. И это странно. Лилли меняется. Настороженная и напряжённая женщина, которую я встретил, уступает место более расслабленному человеку. Она больше улыбается и смеется свободно, говорит без сдержанности в голосе и не задумывается о том, что говорит. Она свободна.

Среда, время обеда и она пришла на «бизнес обед», который подразумевает да все, что угодно, что она сможет интерпретировать как работу, это нужно спросить ее босса. А вообще, я просто краду немного ее времени, а она получает плату за работу. Все в выигрыше.

— Вот видишь, вот за что я тебя люблю? — она ухмыляется.

— Потому что я приношу тебе сэндвичи? — Я киваю

— Помимо всех остальных вещей, которые я, к сожалению, не могу сейчас вспомнить. — Она закатывает глаза, и я улыбаюсь. — Я обожаю твои сэндвичи, но ты пытаешься сделать так, чтобы я потолстел? — Я поднимаю бровь.

— Нет, я уверена в том, что ты съешь свой сэндвич и будешь пялиться на меня, пока я не отдам тебе свой. — Она наклоняет свою голову.

— Я такое не сделаю. — Я невинно улыбаюсь.

— Ты хуже попрошайки. Но тебе лучше не толстеть, потому что я с тобой только из-за твоего тела, о, и твоего лица, без всего этого… — она указывается на всего меня, — у тебя нет ничего. — Она посылает мне развратную улыбку.

— Ты продолжай себе говорить это, Сладкая. — Я указываю на свой член. — Ты просто хочешь то, что у меня в штанах. — Я двигаю бровями, и она смеется, откидывая голову назад.

— Хорошо, просто остановись, пока это все не зашло слишком далеко.

— Позже. — Машу я ей. — Как бы то ни было, я думаю, что нам нужно запланировать что-нибудь на эти выходные, — говорю я, пока разворачиваю самый божественный сэндвич.

— Что именно? — Ее глаза становятся серьезными.

— Не «покажи и расскажи», — подмечаю я, в ее глазах пляшут черти.

— Жаль! — Она отламывает кусок своего сэндвича и кладет его в рот.

— Не дразнись, Сладкая.

— Мистер Эллис, вы предлагаете свидание, настоящее свидание?

— О, да? — Да хрен его знает. Я кусаю сэндвич, как же он хорош.

— Вау, кто бы знал, что в тебе это есть?

— Извини? Если ты правильно помнишь, то я позвал тебя на свидание еще после первого раза, когда мы переспали, и ты мне отказала, — говорю я.

— О, конечно, я же хотела только то, что у тебя в штанах, — ухмыляется она, сексуально закусывая свою губу.

— А сейчас? — спрашиваю я.

— А сейчас, я думаю, что мы могли бы пойти на свидание. Чем ты хочешь заняться? — Да без понятия.

— Я удивлю тебя. — Она щурит глаза.

— Если я закончу в стрип-баре, клянусь…

— Эй, доверяй мне, хотя бы немного, я не Хьюго, — говорю я, обороняясь.

— И слава богу! — ворчит она. — Ты слышал о его последнем приключении? — Я качаю головой

— Их так много, что я перестал следить.

— Что ж, он трахал Молли… — Я киваю и улыбаюсь.

— Да, это я не упустил, детка.

— Я не имею понятия, что там происходит, но, видимо, он пригласил ее к нему на ночь, и когда она добралась туда, то застала его в кровати со шлюхой, которая была связана, — говорит она с отвращением. — Кто так делает? — Я пожимаю плечами.

— Это Хьюго. Никто не понимает его поступков. Вообще я думал, что они просто трахаются? — Хмурюсь я. Она пожимает плечами.

— Я думаю, что все просто вышло из-под контроля.

— Детка, Хьюго — не я. Я подниму свои руки и просто признаю, что был шлюхой, но Хьюго…

— Хьюго определяет это слово.

— Вот почему это не может быть ничем, кроме как обычного траха, за который Хьюго заплатил. Я люблю Хьюго, но Молли достойна лучшего, — решительно говорю я.

— Я знаю, но Молли позволила этому зайти слишком далеко.

— Она звонила тебе в пятницу. Она была расстроена… — Она кивает.

— Да, теперь она в порядке. Моя девочка выше того, чтобы сохнуть по такому кобелине, как Хьюго, — говорит она авторитетно.

— Твои обвинения, детка, чистое золото, — ухмыляюсь я.

Я не знаю, как я позволил Лилли втянуть себя в это. Мне не комфортно и это чертовски серьезное заявление. Все только улеглось, и сейчас она хочет разворошить другое осиное гнездо? И последний человек, которого я хочу видеть сейчас — это чертова Кэсси.

Лилли думает, что ребенку нужна мать. Да никакому ребенку не нужна мать-стриптизёрша. Я очень надеялся на то, что Лилли не привяжется к этому ребенку, моему ребенку. Может быть это дико, но я даже не могу сказать ей этого. Я так боюсь того, что она не захочет этого, и в свете того, что она не может иметь детей, это может быть жестоко, и я наконец-то высказал все соображения по этому поводу. Те самые соображения, которые я боялся ей сказать из-за страха ранить ее. Теперь она знает, что я хочу получить опеку над ребенком, но она не знает, что я не хочу, чтобы Кэсси была рядом с ребенком или в наших жизнях. Я уже попросил Клаудию подготовить документы, которые позволят мне получить опеку немедленно, когда начнется слушание. И учитывая ее зависимость, это не должно быть сложно. У неё нет денег, нет работы, нет дома, и она стриптизерша. И суд собирается позволить ей быть опекуном ребенка? У меня такое ощущение, что я хожу по краю и пытаюсь сделать как можно лучше для всех, но как бы ни пытался прыгнуть выше головы, все равно облажаюсь. Черт, я действительно на неизведанной территории, в смысле, я редко чувствую себя не в своей тарелке, даже в самых критичных ситуациях, но это… я просто топчусь на месте.

Лилли держит меня за руку, пока ведет по коридорам реабилитационного центра. Это место больше похоже на современный отель, чем на реабилитационный центр.

Она продолжает бросать на меня пристальные взгляды, как будто я могу сбежать, я хочу, уж поверьте мне. У меня нет никакого желания разговаривать с этой женщиной, она практически уничтожила все самое важное для меня.

Мы заходим в комнату, которая, опять же, выглядит как комната в современном отеле, Кэсси сидит на стуле в углу и печатает на ноутбуке. Под ее футболкой заметен небольшой живот. Она выглядит намного лучше, нежели в последний раз, когда я ее видел. Она набрала вес и выглядит здоровее.

— Привет, Кэсси, — Лилли приветствует ее, как старого друга. Кэсси смотрит на меня осторожно, ее глаза исследуют меня и опускаются на наши сплетенные руки.

— Привет, — говорит она тихо.

— Я привела Тео, я подумала, что вам двоим нужно поговорить. — О чем???

Я затыкаюсь. Я здесь ради Лилли, она хочет этого. И хрен знает, почему. Она одна из самых взрывных личностей, что я знаю, но в этом вопросе она решила быть мягкой. Оказывается…

Кэсси встает и садится на диван возле окна. Лилли ставит два стула напротив нее, и мы садимся.

— Я слышала, что тебя выпускают завтра? — спрашивает Лилли у нее. Глаза Кэсси все время обращены на меня, даже когда Лилли разговаривает с ней. Я убираю руку и кладу ее на спинку стула Лилли и поглаживаю пальцем ее плечо. Глаза Кэсси следуют за этим движением. И наконец она кивает.

— Да я направляюсь в безопасный дом, где буду жить одна, но все еще у меня будет поддержка.

— Это прекрасно! — убеждает ее Лилли. И я поворачиваюсь к ней, я никогда не слышал такого ее голоса, никогда.

— Вам, ребята, нужно обсудить то, что произойдет…

Я ничего не говорю, и она толкает меня локтем. Я прочищаю горло…

— Эм, да. — Лилли облегченно вздыхает.

— Может быть, мне стоит выйти… — говорит она, я хватаю ее за плечо и опускаю обратно на стул.

— Нет, тебе следует остаться. — Ее глаза встречаются с моими, и я просто умоляю ее не бросать меня здесь.

Она закатывает глаза.

— Тебе нужна помощь, Кэсси, и Тео будет тебе помогать, так ведь? — Я киваю.

— Все, что тебе потребуется. У меня уже есть квартира в том же доме, где живет Лилли, я уже уведомил арендаторов, что они обязаны выехать к концу месяца. — Мы обсуждали это с Лилли ранее, и представьте себе — все это было ее предложением. Она думает, что Кэсси будет лучше, если она будет рядом. Я ненавижу то, что Лилли с ней дружелюбна только из-за того, что она думает, будто Кэсси это сложно, но я знаю, что это тяжело для Лилли. Наши жизни движутся вперед, и то, что я чувствую к Лилли, это как из одной из тех женских книг, невероятная история двоих. И каким-то образом, посреди этого всего, мы пришли к консенсусу… ну кроме Кэсси. Она как заноза в этом прекрасной хаотичной вселенной, что мы с Лилли создали, и я ненавижу ее за это. Я признаю это, она очень неудобна для моей жизни. И она была моей ошибкой, с которой мне придется иметь дело всю мою оставшуюся жизнь. И в этом смысле я так благодарен Лилли, ее желание помочь Кэсси — доказательство того, каким прекрасным человеком она является, и в свете этого я чувствую себя еще большим дерьмом за то, что причинил ей боль.

Кэсси избегает контакта глаз с нами обоими.

— Спасибо тебе. И могли бы вы уйти, — шепчет она. Я смотрю на Лилли — слова Кэсси причиняют ей боль.

— Кэсси, Лилли просто пытается… — Лили кладет свою руку поверх моей, что все еще лежит на ее плече, и качает головой.

— Хорошо, мы придем завтра. Я приеду и заберу тебя, хорошо? — говорит она крайне успокаивающе. Мне бы толику ее терпения, и я испытываю горечь по поводу Кэсси, и это не изменить.

Лилли обеспокоена моими намерениями по поводу ребенка, у меня нет проблем по поводу мысли о том, чтобы иметь ребенка, мне даже нравится эта идея. Единственная проблема, которая у меня есть — это Кэсси. И если я получу опеку над ребенком, то Кэсси больше не появится в нашей жизни. Лилли будет в десять раз лучшей матерью, чем Кэсси, и мы сможет создать свою версию идеальной семьи.

Мы идем к машине в тишине. Лилли сжимает мою руку, понимая, как некомфортно мне сейчас. Да какого черта моя девушка лучше справляется с последствиями моего развлечения на одну ночь, чем я?

— Мне жаль, — говорю я, как только мы садимся в машину. Она откидывает голову на спинку сиденья с маленькой улыбкой на губах.

— За что ты просишь прощения?

Я тоже откидываю голову на спинку сиденья и тяжело выдыхаю.

— Я не могу иметь с ней дело, Лилли.

Следует длинна пауза, прежде чем она отвечает:

— Она носит твоего ребенка, тебе придется иметь с ней дело, Тео. — Я трясу головой.

— Я не могу смотреть на то, как ты справляешься с этим. И меня убивает мысль, что тебе приходится это делать. Это просто… — Она тянется и берет мою руку с мягкой улыбкой на губах.

— Не стоит, Тео, правда. Честно, несмотря ни на что, я знаю, как сильно ты меня любишь. Я знаю, что то, что случилось с Кэсси, было просто пьяным дебошем. — Она кивает, и ее улыбка меркнет. — И я знаю, что никогда не смогу дать тебе ребенка, и тебе нужно держаться за эту возможность, потому что, если ты будешь со мной, ты никогда этого не получишь.

— Лили, никогда не говори никогда. И запомни, нет ничего, чтобы я не сделал, чтобы ты почувствовала себя счастливой, нет тех денег, что бы я не потратил, и если ты хочешь ребенка, так тому и быть.

— Я знаю, — шепчет она. — Но это не значит, что ты сможешь уйти от этого ребенка. — Я трясу головой.

— Я никогда не смогу уйти от моего ребенка. Не с ребенком у меня проблемы, проблема — это Кэсси.

— Она мать, Тео…

— Какая мать, Лилли? — спрашиваю я слепо. Она пожимает плечами, ее руки падают на ее колени.

— Сладкая, посмотри на меня. — Она не делает этого, и я вижу ту неуверенность, которую не видел на ее лице никогда.

— Я никогда не узнаю, — тихо говорит она.

— Ты знаешь, ты знаешь, какой мать не должна быть, — быстро говорю я.

— Та, рядом с которой ты чувствуешь себя в безопасности, — говорит она тихо. — Та, которая защитит тебя ценой своей жизни и будет любить тебя всегда, несмотря ни на что, и так сильно, как не сможет никто. — Я улыбаюсь, потому что у нее на столько чистое и доброе сердце, несмотря на то, сколько зла ей причинили.

— Кэсси едва ли сможет защитить себя, и ей повезет, если социальная служба не заберет этого ребенка в ту же секунду, когда он родится. Реабилитационный центр признает ее матерью из высокой зоны риска в ту же секунду, как она пересечет их порог. — Я могу отдать этого ребенка на удочерение или же могу взять всю опеку. — Тишину в машине можно резать ножом.

— Ты хочешь, чтобы я была матерью твоего ребенка. — Ее тихий голос звучит потерянно. Я трясу головой.

— Нет, я никогда не смогу взвалить такую ответственность на тебя, но я был бы счастлив, если бы ты смогла принять этого ребенка.

— Тео, что ты знаешь о детях? — спрашивает она. Я пожимаю плечами.

— Я просто найму няню. — Она откидывается на свое сиденье и прижимает ладонь ко лбу.

— Когда я решила быть с тобой, я приняла тот факт, что у тебя будет ребенок. Но также я думаю, что исключать Кэсси из уравнения неправильно.

— Ты будешь лучшей матерью, чем Кэсси когда-либо сможет стать, — выпаливаю я и вижу, как ее лицо застывает, и краска сходит с него.

— Но я никогда не буду ему матерью, — говорит она.

— Я только что спросил, что значит мать. И каким образом генетическое родство имеет к этому отношение? — спрашиваю я. — Майк и Кэт были для меня большими родителями, чем моя мать и отец. И ты лучше, сильнее, и в тебе море любви — это то, чего Кэсси никогда не сможет дать.

— Тео, ты не знаешь Кэсси, ты не можешь так говорить.

— Она принимала чертовы наркотики, пока была беременна, Лилли! — повышаю я голос. Черт, мне нужно справиться с эмоциями. Я не могу втягивать в это Лилли, мне просто нужно, чтобы она поняла. Поняла что? Что сможет вырастить ребенка от чужой женщины? Да какого черта? Она на такое не подписывалась, как и я. И видимо в этой непонятной и странной ситуации я ищу просто лучший выход из нее. Я просто хочу, чтобы эта непростая семья была просто семьей. Черт, как будто кто-то просто отрезал мои яйца. Я Теодор Эллис, говорю о детях, кто бы мог подумать?

Лили смотри на меня очень долго, и выражение ее лица меняется.

— Она сделала ошибку…

— Она сделала выбор. Она выбрала сохранить этого ребенка, она сделала выбор, когда сознательно принимала наркотики, зная, что это причинит вред ребенку.

— Она одна, Тео. У нее нет никого. Люди идут на отчаянные поступки, когда они в отчаянии, Тео! Ей нужна поддержка. — Она сжимает губы. — Она думает, что ты поддержишь ее.

— И с какого перепугу она так думает? Ей повезло, что я не повел себя как мерзавец. Куча парней, оказавшись в моей ситуации, сказали бы ей отвалить…

— Она влюблена в тебя! — кричит она.

— Да у нее бред! — стою я на своем. И никогда мне не будет ее жаль. Лилли закатывает глаза.

— Может быть, она и бредит, но она думает, что влюблена в тебя. И когда ты отказал ей, она вернулась к единственной вещи, которая заставляла ее чувствовать себя хорошо — наркотики.

— Не прикидывайся ни на минуту, что это оправдывает ее действия. Я знаю тебя. И ты, скорее всего, вытаскивала ее из этого. — Она хмурится.

— Да, я вытащила ее из этого, и нет, этому нет оправдания. Я говорю о том, что возможно, если бы ты поддержал ее, до этого бы не дошло.

— То есть — это моя вина, что она зависимая шлюха?

— Конечно, нет. Боже, ты так раздражаешь.

— То есть, нельзя ни согласиться, ни отрицать это? — говорю я самодовольно.

— Я приму этого ребенка, чертов засранец. Ты очевидно не совсем повзрослел, чтобы сделать это. — Я принимаю это заявление, как положительный ответ, и завожу машину.

Я чувствую себя победителем, несмотря на то, что она назвала меня ребенком.

Нам приходится заехать к Хьюго, чтобы отдать ключи от его дома в Монако, он дал мне их на всякий случай, если мы захотим там остановиться, но, увы. И я очень надеюсь, что в воскресенье у него нет голой шлюхи дома.

— Тебе тоже нужно подняться, детка. Хьюго хочет поговорить, — говорю я Лилли. Хьюго всегда рассказывает мне все сплетни, несмотря на то, хочу я их знать или нет, включая череду его завоеваний на этой неделе.

Лилли поднимается со мной, и я достаю ключи.

— Подожди, ты не собираешься постучать? — шепчет она.

— Нет, поверь мне, зная Хьюго — это бесполезно. Важные для него люди имеют ключи — это я, и была еще девушка, Тиффани, ну, какое-то время.

— Подожди, Хьюго дал свои ключи девушке? — Когда она произносит эти слова, звучат они дико. Я смеюсь.

— Она была его любимой шлюхой. — Она закатывает глаза.

— Ну конечно, — ворчит она. Я вставляю ключ в замочную скважину и поворачиваюсь к Лилли.

— Две вещи. Первое — не будь удивлена ничему, что ты здесь видишь. Сегодня воскресенье, и это будет жестоко, и второе — не говори ничего Молли… пожалуйста? — говорю я серьезно.

— Поверь мне, последняя вещь, о которой я хочу говорить с Хьюго — это как не использовать чужих лучших друзей, как запасной аэродром… — ворчит она. Я пытаюсь не смеяться.

— Да уж, справедливо. И третье, у Хьюго в доме правило «без одежды». — Она поднимает брови. — Давай запомним, что женщины, которые приходят сюда, довольно просты… — Она ухмыляется.

— Думаешь?

— В общем, Хьюго скорее всего голый. И нет смысла говорить ему одеться, так что не выказывай страха. — Я кладу руку на ее плечо и делаю невозмутимое лицо.

— Я думаю, что просто брошу в него чем-нибудь, — говорит она. — И почему я вообще не могу подождать в машине? — Я смеюсь.

— У меня есть пара дел, которые я должен с ним обсудить, и я не оставлю тебя в машине.

— Наверное, лучше оставить меня в машине, я могу и испугаться дружка Хьюго. — Я тщетно борюсь с улыбкой.

— Да ладно, это забавно, если не более. — Она кивает.

— Хорошо.

Я поворачиваю ключ и заглядываю за дверь. Ладно, нет тел в коридоре. Нет таблеток, разбросанных по углам, и рвоты, а также одежды, которая бы свисала со всех поверхностей.

— О, привет, чувак, — приветствует Хьюго с дивана. Он сидит на диване в боксерах и читает, погодите, это девчачий журнал. У его ног развалился Гэри и храпит, как бензопила. Он валяется на спине, и его ноги раскинуты в разные стороны, так что его огромные яйца выставлены на показ.

— О, он такой милый. — Лили смотрит на собаку.

Хьюго убирает журнал и ухмыляется.

— Спасибо, Сладкая, ты можешь помыкать мной, когда захочешь. — И его ухмылка достает до ушей.

— Отвратительно, я лучше залью отбеливатель себе в глаза, но спасибо, — отвечает она.

Лили садится на край дивана, и Гэри тащит свой ленивый огромный зад к ней, она чешет его, и он издает отвратительный звук, похожий на двигатель моторной лодки. Он смотрит на меня с приоткрытой пастью.

Я поворачиваюсь к Хьюго, который ухмыляется:

— У Гэри есть способности. Девочки обожают его.

— Почему? Он же отвратителен.

— О, нет, не ты, ты прекрасен. Ты всего лишь немного отвратителен. — Лилли защищает его. И собака начинает ластиться, как какой-нибудь старикан.

— Детка, ты должна знать, что единственная причина, по которой он держит эту собаку — это потому что он такой же мерзкий, как и хозяин, и разбрызгивает свои слюни везде.

— Нет, быть такого не может, не все так плохо, — говорит она с собакой, а я уже не существую? Я улыбаюсь.

— Это были не того типа слюни. — Я поднимаю брови и смотрю на нее, чтобы она поняла смысл слов.

— Это место больше походит на центральный вокзал, немного больше, немного меньше — ничего не изменится. — Хьюго заходится смехом.

— Чувак, если ты не приберешь ее к рукам первым, я клянусь… — Хьюго ухмыляется.

— Хьюго, никакие деньги мира не заставят меня подойти даже на десять метров к тому, что у тебя в штанах. — Указывает она на расстояние между ними. Черт, и где она научилась такому, так его обламывать… нет ни одного слова, которое бы его обидело, он больной ублюдок.

Он хватает свой стояк в боксерах.

— Все хотят то, что в моих штанах, это дикая поездка, детка.

— Я удивлена, как он еще не отсох… — ворчит она.

— Да никогда, — говорит он с огроменной ухмылкой.

Я решаю перевести разговор подальше от члена Хьюго.

— Чувак, ты только что читал девчачий журнал?

— Вообще — да, — он ухмыляется и посылает Лилли еще более развратную ухмылку, она закатывает глаза.

— Кстати о девушках, а где все? — Он смотрит мимо меня, и его ухмылка меркнет.

— О, я не тусовался с эти выходные, — говорит он, как будто это нормально, вообще это нормально, но не для таких людей, как Хьюго.

— Прости? Нет девушек? — Он трясет свой головой. — Наркотиков… Секса? — Снова трясет головой. Мой голос становится на тон выше, он ухмыляется.

— Чувак, ты здоров? Все хорошо? — Это повод для беспокойства. Я не помню, когда Хьюго в последний раз обходился без секса дольше чем двадцать четыре часа.

— Да ладно, он устал, дай ему передышку, милый, — говорит Лили.

— Сладкая, это Хьюго. Без секса почти три дня…

— Эм, хорошо, и это мужской разговор, так что я пошла выгуливать Гэри, — перебивает она.

— Его поводок возле двери, — показывает Хьюго. — Он не очень любит физическую нагрузку.

— Пойдем, Гэри, — она выманивает собаку за дверь, и как только дверь закрывается за ней… я поворачиваюсь к Хьюго, который выглядит грустным и не самим собой.

— Серьёзно, друг, почему ты ведешь себя как киска? — Он ухмыляется.

— Кто бы говорил. Прогуливается со своей подружкой в воскресенье. Очень по-семейному.

Я выдыхаю.

— Вообще она потащила меня к Кэсси. — Он поднимает брови.

— Ни хрена. — Он хмурится. — Пожди, она потащила тебя? — Я киваю.

— Черт, эти девушки как чертовы святые… — Его губы дрогнули. — В очень хорошенькой обертке.

Не могу не согласиться с этим.

— По большей части — да. Так что с тобой происходит? Я вытяну это из тебя это, если понадобится, так что поговори со мной. — Он кивает и довольно долгое время молчит, а потом произносит одно слово.

— Молли, — мямлит он. Я качаю головой.

— Я говорил тебе не ввязываться в это? — Он садится, упирается руками в колени и опускает на них голову. Я никогда не видел его таким серьезным. Он поднимает голову и кивает.

— Я знаю, я идиот. Она не одна из тех девушек.

— Нет, — я соглашаюсь. — Но, чувак, ты не один из тех парней. И она знала это слишком хорошо, прежде чем пойти туда. Она всегда знала, что ее просто трахнут, и она не будет единственной. Я не знаю никого, кто был бы настолько открыт насчет своих сексуальных похождений, как ты, и я был свидетелем этого много раз.

— Правда, — улыбается он.

— И какого черта тогда ты ведешь себя так странно, я бы никогда не подумал, что скажу это, но мне больше нравится, когда ты ведешь себя, как засранец. — Он выдыхает, и его глаза шарят по комнате.

— Я не могу этого отрицать. — Он поворачивается ко мне. — Я просто трахнул кого-то на ее глазах. — Я, молча, сажусь на диван.

— Я слышал, это жестоко. Почему? — Он качает головой.

— Она пришла ко мне в среду и сказала, что я ей нравлюсь. — Я жду, пока он скажет еще что-нибудь.

— И все?

Он поднимает на меня взгляд.

— Я нравлюсь Молли… черт, чувак, ты понимаешь, ей нужен хороший парень… я не знаю даже, что бы сделал для нее, что хорошие парни делают…

— Так ты заставил ее понять, что ты придурок? — Он пожимает плечами.

— Теперь она знает.

— Но ничего из этого не объясняет, почему тебе не все рано… — Я почти сложил весь пазл. Он ничего не говорит, и, наконец, ко мне приходит понятие того, что происходит.

— Вот черт, я знал, что ты на нее запал, но думал, что только на ее киску… вот черт! — У нее, наверное, киска из золота. Я видел десятки шлюх, марширующих возле Хьюго, и это должен быть секс, потому что там, где Хьюго — там секс. Я никогда ему этого не скажу, но он зависим от секса. Он не чувствует, черт, я даже не уверен, может ли он это. Но не был ли я таким же, пока не встретил Лилли? Я никогда не был настолько плох, как он. Да, я трахнул много женщин, а Хьюго просто гонится за оргазмом все время. Это почти удивительно. И для него это как наркотик. Когда он получает свой оргазм, он тут же гонится за следующим, и ему хочется, чтобы следующий был лучше предыдущего.

И это все привело его к тому, что он хочет больше и больше кайфа с каждым разом. Молли дала ему что-то. Я не знаю, что, но она вылечила его погоню за кайфом. Он все время возвращался к ней, как наркоман к своему дилеру, он подсел на нее. Она ему стала не безразлична, и видимо он не мог сделать ничего умнее, как оттолкнуть ее. Я никогда не видел Хьюго таким. Это стало сложным для него. Я знаю, какого это. Это просто взрывает голову.

И Хьюго никогда не будет достаточно хорош для Молли, ну, по крайней мере, он так думает. Я люблю его и хочу, чтобы он был счастлив, но он парень-шлюха, каким был и я. Я люблю Лилли, и она не та, кто ведет в наших отношениях. Мы дополняем и излечиваем друг друга. Но Молли не нуждается в исправлении, ей не нужен Хьюго, особенно после того, как он ее оттолкнул. Она будет бороться.

ГЛАВА 13

ЛИЛИ

Гэри самый отвратительный пес, которого мне приходилось когда-либо встречать. Мне нужно было всего лишь вывести его в парк, а это чертовски нелегко. Вы подумаете, что я пытаюсь его убить. Пока дело не касается женского пола. Мне никогда не было так стыдно, он липнет буквально к каждой суке, которую мы встречаем, не удивительно, что они с Хьюго поладили.

— Мне так жаль, — говорю я, оттаскивая его от совершенно напуганного создания. Дама поднимает свою собаку и уходит, ни говоря ни слова. И он опять ложится на землю и отказывается двигаться.

— Серьезно, собака? — Милая прогулка с собакой, думала я… ага, как же!

К тому моменту, как мы добираемся домой, я истощена. Тащить тушу, которая весит более тридцати килограмм, нелегко. Хьюго и Тео бросают на меня странные взгляды, пока Гэри растягивается у их ног.

— Говорил тебе, он не любитель прогулок, — смеется Хьюго.

— Пока не увидит суку, — ухмыляюсь я.

— О да, тогда он на все готов, да, Гэр? — Собака храпит и кряхтит возле ног Хьюго, как будто пробежал марафон.

— О, я не уверена, что там были задействованы хоть какие-то способности, кроме веса его тела, бедную собаку изнасиловали. — Хьюго просто пожимает плечами.

— И на этой прекрасной ноте мы уходим. — Тео встает, и ухмылка красуется на его лице. Я встаю, и Тео притягивает меня к себе.

— О, Сладкая, от тебя нехорошо пахнет, — говорит он, отворачиваясь от меня.

— Наверное потому, что мне пришлось тащить его жирную тушу сюда. — Указываю я на Гэри. Он опять лежит на спине и испускает свои отвратительные причиндалы всему миру. Это все то, чем гордятся мужчины.

— Он зависим от Педигри, — говорит Хьюго.

— Ага, именно. Именно так. — И, как будто одобряя мои слова, Гэри кряхтит.

— Пошли, я больше не думаю, что он милый.

Я разворачиваюсь и ухожу, Тео идет за мной, а Хьюго смеется.

Тео обещал мне идеальное свидание сегодня. Я никогда не была той девушкой, которая хотела бы цветы и свидания. Честно, я находила это все тошнотворным. Мне не нужно все это романтичное дерьмо. Мне просто нужна нормальность, хотя бы на один момент. Я просто хочу притвориться хотя бы на одну ночь, что мы нормальная пара. Мы не нормальные, но и не сумасшедшие.

Его единственное условие — это то, что мы идем в его любимый китайский ресторан, который расположен на третьем и четвертом этаже Шарда (The Shard — небоскреб в Лондоне, 87 этажей). И единственная причина, почему он хочет туда — это то, что это место публичное и очень популярное в высоких кругах. Другими словами, он хочет, чтобы нас видели вместе, и весь мир идет к черту. Вообще, я хотела хранить наши отношения в секрете и использовала Гарри, как оправдание. Это правда, что Тео ассоциируется со мной, но никак не с Гарри. Все дело в Тео, не в нас. И теперь, когда Гарри свободен, и все обвинения сняты, он хочет прокричать на весь мир, что мы вместе. И, наверное, я польщена. И он хочет сделать это все публично. Я в этом сомневаюсь, я терпеть не могу прессу, у них огромная власть над нашими жизнями. Тео к этому привык, и говорит, что пусть лучше они пишут о нас, чем разглагольствуют о тех женщинах, с которыми он может спать. Мне все равно, они ничего не знают о нас, и почему это не может оставаться так?

— Готова? — Глубокий волос Тео вырывает меня из моих мыслей. Я поднимаю глаза на зеркало передо мной и встречаюсь с ним глазами. Он посылает мне улыбку.

— Ты выглядишь горячо, детка. — Я улыбаюсь и поворачиваюсь к нему, прижимаюсь грудью и вижу, как его глаза пожирают меня.

— Спасибо.

Он закусывает губу и скользит руками, его пальцы исследуют линии моего платья, останавливаясь под грудью. Я соблазнительно ему улыбаюсь. Все, что мне нужно сделать, так это надеть правильное платье, и он превращается в глину. Это одно из тех платьев, которое сексуально в своей простоте. Оно черное, с v-образным вырезом и тонкими бретелями. Платье подчеркивает все правильные места. Я думаю, что, наконец, я вернулась в тот вес, который у меня был до этой ужасной драмы. Я купила это платье, чтобы отпраздновать, и ему нравится. Я смотрю на часы.

— Я думала, у нас зарезервирован столик, — ухмыляюсь я. Он ухмыляется в ответ, и его глаза опускаются на мою грудь. Мужчины!

— Тео. — Я щелкаю пальцами перед его лицом.

Его взгляд встречается с моим, с дикой жаждой в глубине его голубых глаз.

— Да, так и есть, но ты не можешь поехать в этом. — Я кладу руку на свое бедро и наклоняю голову набок.

— Могу, и я поеду в этом. Ты знаешь, сколько я отдала за это платье? — Он улыбается.

— Я отплачу тебе за это, поверь, оно того стоит. Просто не тогда, когда мы будем на публике, не тогда, когда мне придется прятать огромного монстра, с которым мне приходится бороться. — Он поднимает бровь.

Я улыбаюсь.

— Просто смирись. — Я беру мой клатч и выхожу из ванной.

Он ворчит:

— Лили! — Он следует за мной. Я поворачиваюсь к нему.

— Ты взрослый мужчина, Тео, тебе не шестнадцать лет.

— Видимо, я становлюсь им рядом с тобой.

Я смеюсь и подхожу к нему ближе, чтобы оставить дразнящий поцелуй на его губах. Его руки обхватывают мою талию и опускаются ниже, сжимая мою попку. Все мои инстинкты обострились, что можно сказать — отсроченное удовольствие. Тео — животное. И у него нет контроля. Я скольжу ладонями по его рукам и убираю их с моей талии, дразня его нижнюю губу языком.

Я оборачиваюсь на каблуках.

— Мы опоздаем, — говорю я ему через плечо. Он не сводит глаз с моей задницы, его руки сжимаются в кулаки, а на лице мучение. И это напоминает о моей власти над ним. Неважно, насколько хорошо он выглядит, насколько богат, и не важно, сколько раз он не заставлял бы кричать его имя — он мой. Он. Мой.

— Спасибо, — говорю я официанту, который наполняет мой бокал вином, он кивает головой и уходит. Я делаю глоток вина с видом на весь город. Вид просто завораживающий. Я была здесь ранее, но не в ночное время. Это прекрасное время для встречи с клиентами. Оно производит впечатление, а когда кто-то готов заплатить миллионы долларов, его надо удивить.

Я могу чувствовать, как на нас пялятся, и тихие перешептывания вперемешку с именем Тео, я даже видела, как нас фотографируют из угла ресторана. Тео берет меня за руку.

— Просто сфокусируйся на мне, Сладкая. Мы просто ужинаем. — Он посылает мне самую очаровательную улыбку. — В приятной компании друг друга.

— Ты не ходишь на свидания, это чушь. — Я поднимаю бровь. Он смеется.

— Правда, — он кладет ладони на стол и немного наклоняется ко мне, — но ведь чертовски приятный компаньон для ужина, — он ухмыляется. Я пожимаю плечами.

— Лично я думаю, что Молли более привлекательна, но…

— Но ты бы не трахнула Молли, так что… — Он смыкает губы.

— Мы говорим об ужине, а не о сексе. Это слишком. — Я делаю глоток вина, которое чертовски отличное.

Официант прерывает нас, принеся закуски. Я не представляю, что конкретно я заказала, только то, что это курица. Я отрезаю кусочек мяса и кладу его в рот, оно просто прекрасно сладкое и пряное. И я хочу сказать, это не то, что ты ешь в том китайском ресторане, что Джордж любит посещать. Еда изумительна, хотя это сомнительный комплимент, исходящий от девушки, которая живет на кофе, водке и Haribo, но, наверное, все-таки комплимент.

— Я хочу уйти с тобой, — говорит Тео. Я делаю еще один глоток вина.

— И куда же ты хочешь пойти? — спрашиваю я медленно. Мы устанавливаем зрительный контакт. — Куда-нибудь, где тепло и много песка? — шучу я.

— У меня есть дом в Капа Верде.

— Я помню, ты говорил. Ты сказал, что отвезешь меня туда, а я сказала, что вряд ли.

— А если я правильно помню, ты сидела на комоде и пыталась заняться со мной сексом, — говорит он с маленькой похабной улыбкой на губах.

— Вряд ли, — ухмыляюсь я.

— В любом случае, я хочу отвезти тебя туда, тебе там понравится.

— У меня не осталось больше свободных дней, чтобы взять отгул на работе… — Он пытается перебить меня. — И ты не уговоришь меня на странную бизнес поездку. — Закатываю глаза.

Единственное свободное время, которое у меня осталось — это неделя отгула в следующем месяце, когда мы с Молли собираемся уехать. И у меня есть странное ощущение, некое ощущение вины, что я улетаю на выходные с ней, а не с ним. Она моя лучшая подруга, черт побери! И как бы то ни было!

— А почему нет? — Я ненавижу лгать своему боссу, это заставляет меня чувствовать себя отвратительно. И не то чтобы они все не знали, что я сплю с Тео. Я знаю, что Симонс просто закрывает глаза, ведь мое время оплачено, из-за этого я чувствую себя проституткой. Эх, и почему я не могу просто быть одной из тех, у кого нет каких-либо обстоятельств? Большинство просто пожали бы ему руку и просто согласились на бесплатную поездку в Капа Верде.

— Да потому что я чувствую себя мошенницей, — выдыхаю я.

— Что ты имеешь в виду? — Он хмурится, и между его бровями появляется морщинка.

Я поднимаю глаза и встречаюсь взглядом с ним.

— У меня складывается ощущение, что Симонс терпит меня только из-за тебя.

— Нет, детка, это не так, — смеется он.

— Откуда ты знаешь?

— Я просто знаю, ты действительно хороша в том, что делаешь, Сладкая. Поверь, я видел юристов в двое глупее тебя. — Качает он головой, тянется через стол, кладет свою руку поверх моей и поглаживает ладонь большим пальцем.

— Просто нужно верить в себя. Перестань ждать, что в какой-то момент у тебя все отберут. Ты можешь перестать убегать и бороться. Вот и все, Сладкая.

Какого черта и откуда он так хорошо меня знает? Он берет мою руку и целует ее, гипнотизируя меня своими голубыми глазами.

— МЫ можем жить той жизнью, которую выберем… и это включает тебя, летящую на Капо Верде, чтобы увидеть наш дом.

— Твой дом, — улыбаюсь я, закатывая глаза. Я поднимаю бокал своей свободной рукой и делаю глоток вина.

— Нет, наш дом. Твое имя также на договоре. — Качает он головой.

Вино проливается из моего рта, черт, он подает салфетку, когда я прихожу в себя.

— Что? — восклицаю я.

— Не пугайся — ничего такого. — Он пожимает плечами.

— Тео, ты купил этот дом, когда мы не были вместе.

— Я всегда знал, что мы будем вместе, — улыбается он.

— Откуда? — выдыхаю я.

Откуда человек может иметь столько веры в другого? Это дико, невозможно, просто сюрреалистично. Не говоря уже о том, что этот человек я. Сумасшедшая, всегда обороняющаяся, обнесенная метровой стеной, я.

— Нам с тобой суждено быть вместе. Ты принадлежишь мне. Твое сумасшествие восхищает меня, — ухмыляется он.

Как он может видеть все так четко, а я все еще нет? Я все еще продолжаю бороться с ним, пытаюсь выиграть в своей войне. Рядом с ним чувствую себя слабой, но он восхищает меня своей силой. Он — моя самая большая уязвимость, но и моя сила.

— Я люблю тебя, — улыбаюсь я.

— Переезжай ко мне. — Во-первых это не было вопросом, это было утверждение, и, о, боже мой!

— Эм… — мямлю я.

Он закатывает глаза и откидывается на спинку стула с маленькой улыбкой на губах.

— Давай сразу перейдем к той части, где я уже отверг все твои возражения и победил в споре.

— Вообще есть много причин, по которым это плохая идея… — начинаю я.

— И ни одна меня не остановит. Я люблю тебя, и это все, что мне нужно. — Его улыбка растет.

Он медлит, пока я кусаю свою нижнюю губу. Хорошо, это огромный шаг. Огромнейший… но это Тео. И если я все еще не уверена в нем, то никогда не буду уверена в ком-либо. К черту это все: и причины и все это…

— Хорошо, — шепчу я.

Его брови взлетают от удивления, он наклоняется вперед и ставит локти на стол.

— Извини, неужели ты сейчас согласилась на… — он смотрит на свои часы, — …меньше, чем за минуту?

Хитрый ублюдок!

Ужин прекрасен, в коем-то веке мы просто два человека на свидании, и даже несмотря на тот факт, что он купил дом на мое имя и предложил переехать к нему. Да, это просто монументально!

Когда мы садимся в машину, я поворачиваюсь и смотрю на него, его лицо расслабленное и спокойное. Я не видела его таким с тех пор, как… что ж, с тех пор, как встретила его. Я не думаю, что он бедный парень, я ворвалась в его жизнь, как торнадо.

— Так что, да! Капа Верде, — говорю я ему, возвращаясь к нашему разговору. Я думала об этом на протяжении всего ужина и чувствую себя немного должной. Он купил мне дом — и самое малое, что я могу сделать, так это полететь и увидеть его.

— Одна проблема, я и Молли каждый год летаем вместе в отпуск, это как бы…

Я вижу, как уголок его губ ползет вверх, и на его губах растягивается развратнейшая улыбка.

— Так пригласи ее. — Я наклоняюсь и целую его в щеку.

— Она сойдет с ума, когда услышит об этом. — Он смеется. И я печатаю короткое сообщение: «Мы летим в Капа Верде, сучка! »

— Тебе нравится серфинг? — спрашивает он

— Никогда не пробовала, но все нужно попробовать хотя бы раз. — Пожимаю я плечами.

— Все. Серьезно?

— Все. — Пробегаюсь пальцами вдоль его челюсти. Я пытаюсь скрыть свою улыбку. Не могу даже представить то, что сейчас творится в его голове.

Мой телефон звонит громко в моей сумке, отвлекая меня от пытки Тео. Я тянусь к сумке, ожидая, что это звонок от Молли, но на дисплее светится имя Джорджа. Я отвечаю.

— Привет, дорогой.

— Лилли, где ты? — рычит он.

— Мы на пути к дому Тео, а что? — Хмурюсь я.

— О, ты с осеменителем, круто. Скажи ему, что его беременная мамочка у меня на пороге и требует именно его, если она не успокоится, соседи вызовут полицию. Она не уйдет, пока он не приедет. — Он выдыхает. — Скажи, что ему нужно приехать и разобраться с этим дерьмом! — Я даже не успеваю произнести и слова, он вешает трубку. Какого черта Кэсси творит, что она делает вне стен клиники? Ее не должны были выпустить ранее завтра. Черт, мне это не нравится!

Я откидываюсь на спинку и делаю несколько глубоких вздохов. Я только надеюсь, что она не подсела на колеса опять.

— Все в порядке? — спрашивает Тео.

— Нет, мы должны ехать к моей квартире, Кэсси там. — Я смотрю на него, и его лицо меняется, черты заостряются.

— Какого черта? Я думал, что ее отпустят не ранее завтра?

— Технически, она сама может выписаться. Тео, просто оставайся спокойным, хорошо? Ей просто некуда пойти. — Я знаю, что он пытается справиться с Кэсси, он пытается скрыть это, но все еще пытается справиться со всей ситуацией.

— И почему она пошла к тебе? Почему она не позвонила мне?! — Его тело практически вибрирует.

Он поворачивает налево к моей квартире. Я кладу руку на его ногу и пытаюсь его успокоить.

Через несколько минут мы останавливаемся напротив моей квартиры. Джордж стоит в дверях напротив Кэсси. Он заблокировал вход в здание, и она не выглядит счастливой.

— Оставайся в машине. — Он отстегивает ремень безопасности и собирается выходить из машины.

— Тео. — Он останавливается и смотрит на меня.

Я касаюсь его щеки.

— Дыши, будь спокоен. Не теряй самообладание. — Он делает глубокий вздох, берет мое запястье и целует его, мое сердце пропускает удар. Он выходит из машины.

Я нажимаю кнопку, чтобы опустить окно, только на сантиметр. Холодно, но я беспокоюсь, что Тео потеряет контроль над ситуацией. Он должен справиться с этим дерьмом, но и в тот же момент хочу понять, когда все начнет выходить из-под контроля, чтобы вовремя вмешаться. Кэсси разбита, она может этого не показывать, но это так. Ей нужно понимание и помощь, и ей нужно знать, что он на ее стороне.

— Кэсси, какого черта ты здесь делаешь? — он кричит на нее. Конечно, потому что вести себя как мудак сработает с расстроенной беременной женщиной, я уверена в этом! Буквально каменное лицо! Он также тактичен, как чертов динозавр!

— Ты мне нужен. — У нее истерика. Я вижу, как он цепенеет. Я изучаю его профиль и вижу, как ходят его желваки.

— Серьезно? — рычит он.

— Я люблю тебя, — истерит она. Ох, черт! Все происходит так быстро. Я отстегиваю ремень безопасности и готовлюсь выйти на улицу. Но продолжаю наблюдать. Ему нужно справиться с этим. Это всегда была я, сглаживала углы между ними, но, по правде сказать, это не моя роль. Я жду и даю ему шанс справиться с ней правильно.

— Ради всего святого, посмотри на себя, ты же ходячая катастрофа! Ты бредишь! — кричит он ей в лицо. Джордж делает шаг и встает между ними. Хорошо, не так «правильно». Хорошо, Джордж сможет с этим справиться. Мое присутствие только усугубит ситуацию, Кэсси нужно понимание, и это зов о помощи.

Джордж и Тео начинают кричать друг на друга, и Джордж закрывает мне обзор на Тео. Я поворачиваюсь и включаю обогрев на полную, но на меня дует холодный воздух, почему все должно быть так сложно? Красный для тепла, а синий для холода, все же просто.

Я поднимаю голову, когда раздается щелчок двери, проходит пару секунд, пока я понимаю, что это не Тео. Кэсси проскальзывает на сиденье водителя и закрывает замки. Черт! Вот черт!

Тео возникает перед машиной.

— Кэсси, выйди из чертовой машины! — кричит он. — Лилли, выходи.

Я игнорирую его, мое внимание сфокусировано на ключе, который все еще в зажигании.

— Кэсси, — говорю я спокойно. Она поворачивается ко мне, и то, что я вижу в ее глазах, просто ужасно. Ее глаза дикие, в них полное сумасшествие. Ее лицо бледное, а тушь размазана по лицу. Ее волосы грязные и в беспорядке. А ее живот покрывает ткань грязного платья. На улице холодно, а она носит платье и кардиган.

— Кэсси, почему бы нам не зайти в квартиру? Найдем тебе теплую одежду и отведем тебя в теплый душ? — я улыбаюсь.

— Мне ничего не нужно от тебя! — истерично кричит она. — Ты все отняла у меня!

— Лили, выйди из чертовой машины, сейчас же! — Тео бьет водительское окно, но оно не разбивается. Его глаза огромные и полны паники.

— Детка, пожалуйста, выходи из машины, оставь ее, — умоляет он.

Кэсси испускает душераздирающий крик и заводит машину, проходит пару секунд, и машина трогается с невероятной скоростью.

— Кэсси, остановись! — кричу я в тот момент, когда слышу визг шин, и машина опять дергается вперед. Черт! Хорошо, спокойно, я могу ее остановить. Просто говори с ней.

— Кэсси, это не выход. Я могу тебе помочь, — говорю я ей.

— Ты не можешь мне помочь! — истерит она. Педаль газа вжата в пол, она гонит до конца улицы и поворачивает налево, она даже не смотрит, куда едет, она едет на красный через перекресток.

— У тебя есть все, чего я хочу, а он не хочет меня! — кричит она. — Я думала, что ты мой друг.

— Так и есть! — я пытаюсь ее успокоить, но, по-моему, она просто выжила из ума.

Машина влетает в медленный Лондонский трафик, мы чуть не столкнулись с машиной, едущей навстречу. Колеса машины пробуксовывают, когда она сворачивает с одной стороны дороги к другой. Мы проскакиваем на красный под аккомпанемент недовольных гудков, и чудом ни с кем не столкнулись. Она едет в самый центр Лондона, выжимая максимум из скоростного Астона. Мое сердце выскакивает из груди, адреналин струится по венам, мы просто играем со смертью. Окна машины разбиваются, когда Кэсси цепляет припаркованные машины. Она разобьет эту машину. Я смотрю вниз и понимаю, что на мне нет ремня безопасности. Я трясущимися руками пытаюсь вытянуть ремень.

— Кэсси, ты убьешь себя, подумай о ребенке, — говорю я в отчаянии.

— У меня нет ничего! — кричит она. Ее глаза маниакально оглядывают местность, когда машину заносит. Хорошо, это была самая глупая вещь, которую я делала в своей жизни. И почему я всегда влипаю в какие-то истории с этой девушкой? Мне нужно было просто выйти из машины. Я думала, что у нее проблемы, и она в отчаянии, и мне было жалко ее. Но это не проблемы, она просто сумасшедшая. Она самоубийца, и я застряла с ней, не имея никакого выхода из сложившейся ситуации.

Она выжимает педаль газа и влетает на одну из самых загруженных улиц Лондона, ох, черт, я знаю, где мы, здесь куча огней, и мы недалеко от взлетных полос.

— Кэсси, притормози. — Еще быстрее. — Кэсси, остановись! — ничего. Мы все ближе к трассе, так что я делаю то, что могу — я тяну за ручник. Колеса блокируются, и машину заносит, а визг шин наполняет тихую улицу. А потом нас начинает вращать… и вращать. Меня сейчас стошнит. Я кричу, когда смазанная панорама зданий проносится перед моими глазами. А потом все происходит очень быстро, следует яркая вспышка света перед оглушительным столкновением. Меня бросает из стороны в сторону, и моя голова ударяется об окно. Ужасный звук скрежещущего металла прорезается через звон в моей голове. Еще один удар — в моей груди разливается ужасная боль, и все погружается в темноту.

ГЛАВА 14

ТЕО

— Там! — кричит Джордж, когда видит задние фонари Астона. Кэсси оставила за собой след из покорёженных машин, а я пытаюсь нагнать ее. Машина уносится все дальше на бешенной скорости.

— Тео, она едет прямиком к взлетным полосам! — кричит Джордж.

— Я знаю! — выкрикиваю я, выжимая педаль в пол. Я никогда не чувствовал себя так беспомощно, как сейчас. Лилли в ловушке в машине с наркоманкой! Я вижу, как Астон заносит, и шины дымятся. Ручник, Лилли потянула за ручник. Машину заносит налево и начинает крутить. Я выжимаю максимум из Мазератти, и единственное, что могу делать — это беспомощно наблюдать, как машину крутит все быстрее и быстрее, а потом автомобиль пересекает белую линию, и ее сбивает грузовик. Машину подбрасывает в воздух, она переворачивается несколько раз, прежде чем приземлиться на крышу. Джордж кричит, но его крик — ничто, по сравнению с тем криком, что разрывает мой мозг, я просто наблюдаю свой ночной кошмар.

Я выбегаю на улицу еще до того, как машина останавливается. Нет, нет, нет! Пожалуйста, нет! Я не могу ни слышать, ни видеть ничего сквозь шум в ушах и покореженного метала.

— Лилли! — слезы застилают глаза. Машина разбита в хлам, без сомнения такое невозможно пережить.

Я бегу к открытой двери и отодвигаю ее дальше.

— Лилли, Лилли, ты меня слышишь? — подушки безопасности сработали. Разбитое стекло везде. Лилли пристегнута к сиденью, ее руки висят, касаясь крыши машины. Я тянусь и убираю волосы с ее лица. Я задыхаюсь. Все ее лицо в крови. Я проверяю ее пульс, и да, она жива, но пульс слабеет.

— Джордж! — кричу я. Он появляется рядом со мной. — Мне нужно, чтобы ты мне помог вытащить ее.

— Ты не знаешь, какие у нее повреждения. Стоит подождать скорую! — истерически кричит он.

Я обдумываю все варианты. Кровь сочится через ее платье и стекает по ее висящим рукам.

— Она истекает кровью слишком быстро. Ей нужна скорая, сейчас же! — отвечаю я. — Просто отстегни ремень безопасности, пока я ее держу.

Вместе мы перекладываем Лилли на опущенное сидение Мазератти. Все ее тело кровоточит, а левая нога вывернута под неестественным углом. Черт! Я ощупываю ее, безуспешно пытаясь найти, откуда сочится кровь. Ее голова. Я не могу найти ее рану, слишком много крови и ничего не видно из-за волос. Черт! я беру кардиган и отдаю дань моде, делая из него бандаж на том месте, откуда сочится кровь.

— Тео, тебе стоит подождать скорую, они знают, что делать! — кричит Джордж.

— Слишком медленно! — кричу я, пока обхожу машину.

— Что с Кэсси? — спрашивает он.

— Плевать, — рычу я. Я клянусь, если Лилли умрет… я даже не могу подумать об этом.

Я запрыгиваю в машину и еду как можно быстрее, но аккуратно. Джордж прав, я не знаю какие у неё шансы, но я не готов рисковать и потерять ее. Я беру ее бездыханную руку и сжимаю ее.

— Держись, ради меня, Сладкая! — Мое сердце просто разрывается. Ее кожа в тех местах, что не покрыты кровью, бледная.

Я останавливаюсь напротив въездов скорой возле больницы. Вытаскиваю ее бездыханное тело и несу его как можно аккуратнее. Двери открываются, и я вхожу в приемный покой.

— Мне нужна помощь! — кричу я. — Она попала в аварию. — Лицо девушки за ресепшен бледнеет, когда она видит состояние Лили.

В считанные секунды команда из докторов и медсестер пытается не дать ей умереть, вставляя трубку в ее горло. Я пытаюсь последовать за ней, но медсестра меня останавливает.

— Сэр, вы не можете идти туда, — говорит она твердо.

— Мне нужно быть с ней.

— Нет, вы должны позволить докторам сделать свое дело. Вы больше ничем не сможете ей помочь!

— Но… она… — Мне нечего сказать. — Она же не умрет? — спрашиваю я тихо.

Медсестра грустно мне улыбается и говорит ровно то, что обычно говорят доктора:

— Мы сделаем все возможное, чтобы спасти ее. — Она сжимает мою руку и уходит через двойные двери.

Я хватаюсь руками за голову. Я не могу потерять ее. Я не потеряю ее.

Я жду, по ощущениям, несколько часов. В конце концов, медсестра говорит, что мне следует пройти в комнату ожидания. Я киваю и на автомате бреду в том направлении, что она указала. Джордж, Молли и Хьюго уже там. Молли начинает плакать, когда видит меня. Хьюго ловит ее, когда ее колени подкашиваются. Такое ощущение, что я наблюдаю за всем происходящим через экран телевизора, безнадежно и безвыходно. Как будто это все не реально, все происходит не со мной, как будто я наблюдаю за кем-то через свои действия. Это не может происходить. Такие вещи не случаются с Лилли, не с Лилли. Не с нами.

Я вспоминаю о Кэсси, буквально на секунду. Я позволил ей добраться до меня, добраться до нас и наорать на Джорджа. Я вижу лицо Лилли, когда просил выйти ее из той чертовой машины. И, в конце концов, она этого не сделала. Она думала, что сможет говорить с ней. На долю секунды я задумываюсь, в порядке ли ребенок, но потом осознаю, если Лилли не в порядке, все остальное не важно.

Кто-то зовет меня.

— Тео, да приди же в себя! — кричит Молли. Я смотрю на нее, не понимаю, чего она от меня хочет. Она прикрывает рот от ужаса.

— О, боже мой! — она плачет. — С ней все в порядке?

Я сажусь в кресло и роняю голову на руки. У меня нет ответа на этот вопрос.

— Чувак, какого черта происходит? — Хьюго возникает возле меня.

— Я не знаю… не знаю.

— О, господи, — Молли плачет. — Кровь. — Джордж пытается ее успокоить, притягивая ее к своей груди.

Я вообще с трудом понимаю слов. Я разбит. Как будто мой мозг просто отключился. Я не готов к такому. Я не смогу с этим справиться.

— Да, слушай, давай я съезжу к тебе домой и привезу чистую одежду. Дай мне свои ключи. — Он поднимает руку. Я смотрю на свою одежду, моя белая рубашка вся в крови, крови Лилли. Я даю ему ключи.

— Джордж, ты можешь отогнать машину из зоны скорой? — Он снимает ключ и отдает его Джорджу.

— Конечно, — говорит он тихо.

Молли садится в кресло возле меня, я не уверен, что смогу справиться с ее состоянием.

— Гарри? — Мой голос охрип. Она кивает.

— Я ему уже позвонила, он в пути, — отвечает она. — Он прилетает сегодня.

— Хорошо, это… это просто хорошо. — Она берет мою руку и сжимает ее. Я позволяю ей держаться за меня, хотя это не приносит никакого облегчения.

Где-то спустя час выходит медсестра и говорит, что Лилли повезли в операционную, и что больше она сказать не может, так как мы не ее семья. Черт, ненавижу больницы, ненавижу все это дерьмо!

Так что я просто жду, бессознательно жду, когда узнаю о том, будет ли любовь всей моей жизни жить или умрет.

— Эй, — Хьюго садится возле меня, — она выберется, ты же знаешь, выберется. Это же Лилли. Эта женщина сильнее кого бы то ни было. Понадобится вся сила природы, чтобы остановить ее. — Я ничего не говорю, господи, ну почему так долго?

Пару часов спустя я посылаю Хьюго и Молли домой. Джордж остался со мной, напряженно наблюдая за мной. Я смотрю на свои часы, прошло уже шесть часов с того момента, как ее увезли в операционную.

— Где она? — Я поднимаю взгляд и встречаюсь с бешенными глазами ее брата. Он прожигает меня взглядом, его тело напряжено, а в глазах застыли слезы отчаяния. Джордж встает и останавливает его.

— Она в операционной, — говорит он тихо.

— Что случилось? — Его голос ломается, страх и опустошение накрывают его. Я не могу разговаривать с ним. Не могу ответить ему. Мои собственные слезы душат меня. Джордж заставляет Гарри сесть с кресло возле окна. Они тихо разговаривают. Я их игнорирую. Я даже не говорю «привет» Гарри.

Проходит еще час, когда мужчина в белой одежде входит в комнату ожидания.

— Мистер Паркер? — Гарри вскакивает со стула, я следую за ним.

— Я ее брат, — говорит он. Хирург кивает.

— Я доктор Дэвис. Я оперировал Лили. — Он прочищает горло. — Ваша сестра получила много ощутимых повреждений. — Его лицо серьезное и мрачное. — Она потеряла много крови, у нее была остановка сердца. Мы сделали переливание и прооперировали. — Она умерла. Лилли умерла. Мое сердце пропускает удар, слезы катятся из глаз. Черт! И я был причиной, я не слышу, что говорит хирург. Она могла умереть, но вернулась.

— Большая часть травм сосредоточена на левой стороне ее тела, я полагаю, что все травмы — это результат удара. Она сломала запястье, ключицу и несколько ребер. Так же у нее перелом скуловой кости и травма мозга. Левое бедро сломано, и раздроблена лодыжка. Наш ортопед смог восстановить ее ногу, но ей понадобится еще несколько операций. Мы так же уделили внимание ее остальным переломам, но, честно говоря, это не то, о чем нужно беспокоиться. — Он что серьезно?

— Отек ее мозга беспокоит больше всего. Мы не можем точно сказать, какой ущерб был нанесен. Для начала мы просто усыпим ее и позволим ее телу излечить себя. Мы будем знать больше в течение недели или двух. Так же одно из сломанных ребер повредило легкое, и у нее было внутреннее кровотечение. В ходе операции мы смогли остановить кровотечение и также уменьшить повреждение некоторых ее внутренних органов, но насколько это эффективно, мы узнаем в ближайшие сорок восемь часов. Она в интенсивной терапии, пока что мы держим ее в коме. — Лилли в коме. Лилли жива. На данном этапе, спасибо за это.

— Когда я смогу увидеть ее? — спрашивает Гарри, его голос еле различим. Доктор снисходительно улыбается.

— Вы можете увидеть ее сейчас, но только ненадолго. Я покажу вам, где ее палата. — Мы следуем за ним. Я не знаю, чего ожидать, поэтому, когда он приводит нас в палату Лилли, мои колени подкашиваются.

Гарри поворачивается и выходит из палаты.

— Мне нужна минутка, — шепчет он. Джордж идет с ним. И я не виню их. Из тела Лилли торчит слишком много трубок. У нее капельницы в обеих руках, голова забинтована, а ее нога и рука в гипсе. Она выглядит, как сломанная кукла.

Я сажусь на стул возле кровати. В груди болит. Я касаюсь ее пальцев, пытаясь не потревожить капельницу. Я не могу остановить слезы, катящиеся из глаз. Этого не должно было случиться с ней!

— Мне так жаль, Лилли! — шепчу я. И единственным ответом мне служит звук монитора, который подключен к ее сердцу.

— Сладкая, держись ради меня. — Какая-то часть меня думает, что это будет как в фильме, что она очнется, и все будет хорошо. Но это реальность, и она не очнется.

Гарри входит в палату, и Джордж стоит в дверях.

— Я пойду, — говорю я. Ему нужно время с ней. И сейчас я ничего не могу сделать.

— Что случилось? — спрашивает он, когда я прохожу мимо него. Его взгляд сфокусирован на Лилли.

— Я… я отвлекся от Кэсси всего на секунду, и она залезла в машину. Это была всего секунда… — Джордж кладет руку мне на плечо.

— Все хорошо, Тео. Это не твоя вина. Я тебя отвлек, — шепчет он. Я трясу головой.

— Нет, это моя вина. Эта бешенная стерва никогда бы не появилась рядом с ней, если бы не я.

— Нет, не появилась бы, — говорит Гарри.

— Гарри, — шипит Джордж, — это не честно. Никто бы не заставил эту женщину сделать то, чего она не хотела бы. Она хотела быть в той машине. Пыталась остановить Кэсси от совершения очередной глупости. В этом вся Лилли, она делает всякое дерьмо. — Гарри ничего не говорит.

— Все в порядке, Джордж. Я просто вернусь завтра, — говорю я ему. Но я не ухожу, я просто сижу в комнате ожидания, пока Джордж и Гарри не уходят. И я проскальзываю за двери ее палаты и сажусь на кресло возле ее кровати. Если они хотят, чтобы я ушел, то им придется вытаскивать меня отсюда силой.

ГЛАВА 15

ЛИЛИ

Моя голова раскалывается. Все, что я могу слышать — это устойчивое пиканье. Я пытаюсь открыть глаза, но моя голова такая тяжелая. И я опять проваливаюсь в темноту.

Я слышу голоса, должно быть, Молли и Джордж. Они говорят шепотом, и я пытаюсь услышать их.

— Если она не очнется в скором времени, он сломается, — говорит Джордж.

— Я знаю, — соглашается Молли. — Хьюго говорит, что никогда не видел его таким. — Тео, они, должно быть, говорят о Тео. Мои ощущения обостряются, как и боль, моя голова убивает меня, и моя грудная клетка болит. Ох, черт! Я слышу, как кто-то заходит в комнату.

— Ее пульс растет, я увеличу дозу обезболивающих.

— Я думал, что вы уменьшили дозу ее обезболивающих? — говорит Джордж.

— Да, но ее жизненные показатели ухудшаются. — В считанные секунды боль уходит, и мой мозг опять становится вялым, и в голове туман. Я опять проваливаюсь в темноту. И так продолжается в течение нескольких дней, есть моменты, когда я слышу какие-то голоса, как кто-то берет меня за руку, а потом опять ничего — просто темнота.

Я открываю глаза. В комнате приглушенный свет от лампы в углу. Моя голова пульсирует, я пытаюсь сфокусироваться хоть на чем-то. Комната выглядит как больничная палата. Что-то на моем лице и в моих руках. Я пытаюсь двигаться, но моя грудь болит. Я смотрю вниз, пытаясь двигаться, и замечаю, что кто-то спит на кресле возле моей кровати. Тео. Он выглядит уставшим и помятым. Щетина на его лице выглядит так, как будто он давно не брился, а волосы — в полном беспорядке. Он поднимает голову, и его глаза открываются. Он застывает, когда видит, что мои глаза открыты.

— Лилли, — выдыхает он.

Он резко встает. Его рука касается моей руки, а вторая ложится на мою щеку.

— Ты очнулась. — Он прижимается губами к моему лбу. — Ты меня напугала. — Его глаза наполняются слезами. Какого черта? Как долго я тут?

— Прости, — говорю я, ну или хотя бы пытаюсь. Мой голос — это слабый хрип. Моя глотка болит, как сволочь. Да и все болит, как сволочь. Он подносит к моему рту стакан с водой с соломинкой. Я делаю маленький глоток.

— Что случилось? — шепчу я.

— Ты попала в аварию. — Его глаза исследуют мое лицо. Он берет мою руку и сжимает ее. — Ты была в коме больше недели.

— Ого.

— Да, ого, — он ухмыляется мне, и тревога постепенно покидает его глаза.

— Ты выглядишь дерьмово., — говорю я ему. — Ты что, не мылся неделю? Ужасно! — Он ухмыляется.

— Спасибо, не прошло и пяти минут, как ты очнулась от комы. — Он все еще не отпускает мою руку. Я морщусь, когда пытаюсь встать.

— Ох, бл***дь! — вВсе болит, как же болит! Его глаза расширяются от паники.

— Я позову медсестру. — Он поднимается и покидает палату. Несколько минут спустя появляется медсестра и начинает проверять приборы.

— Я Бренда, и сегодня ваша медсестра, мисс Паркер. Как вы себя чувствуете? — спрашивает она монотонно.

— Как будто меня прокрутили через мясорубку, — говорю я сквозь сжатые зубы. Она внимательно смотрит на меня.

— Как бы вы оценили вашу боль от одного до десяти. — Это какая-то адская шкала. Это как один — это щелбан, а десять — как будто тебя искупали в лаве?

— Девять, — рычу я. Господи, женщина, просто дай мне обезболивающее. Она меняет что-то на капельнице.

— Вот, вам должно стать лучше. — Она кладет мою руку обратно, — Врач осмотрит вас утром. — Она укоризненно смотрит на Тео и уходит. Обезболивающее действует довольно быстро. Я шевелюсь, пытаясь облегчить боль.

— Лилли? — Он касается моего лба.

— Что ты сделал, чтобы так ее разозлить? — Я морщусь. Видимо у меня есть пара сломанных ребер. Тяжело дышать. Я закрываю глаза, пытаясь дать время обезболивающим подействовать. Его брови сходятся вместе.

— Отказался покидать твою палату. Я не мог бросить тебя в этом ужасном месте. Я пытался перевести тебя в частную клинику, но твои повреждения были слишком серьезными.

— Кажется, не все так плохо, — выдыхаю я, чувствуя, как морфин начинает затуманивать мой мозг.

— Нет, я просто надеялся на лучший кофе, — улыбается он, и мое сердцебиение подскакивает, об этом сообщает аппарат. Вот черт, серьезно? Он сидит возле моей кровати и смотрит на меня напряженно.

— Можешь просто перестать так пялиться на меня? — ворчу я. — Как будто я сейчас отключусь или умру. — Он трясет головой.

— Никогда. — Он наклоняется и целует меня в лоб. — Я думал, что потерял тебя. — Его голос ломается. Я дарю ему маленькую улыбку.

— Ты не отделаешься от меня так легко.

— Хьюго сказал что-то очень похожее, — ворчит он.

Я делаю глубокий вдох, и, черт, больно, даже с морфином. Я сжимаю зубы и пытаюсь не показывать, как мне больно. Точно, нет ничего больнее сломанных ребер. А я сломала, судя по всему, несколько. Я встречаю обеспокоенный взгляд Тео.

— Я помню, как Кэсси села в машину и потом ничего… — пытаюсь вспомнить я. — Что случилось? — Тео сжимает челюсть и пропускает волосы через пальцы.

— Она была под кайфом, она села в машину, потому что была зла на меня. Тебе нужно было выйти из той машины, Лилли! — говорит он отчаянно.

— Я… мне стало так жалко ее, — шепчу я. На его лице написано все, что он хотел бы сказать по этому поводу, но молчит. Я знаю, что не следует спрашивать, но все равно делаю это.

— Что с ней случилось?

Он отходит от кровати и упирается руками в стену, склоняет голову вперед, и все его тело обмякает. Он ничего не говорит.

— Тео? — Мой голос дрожит, он не отвечает. — Ребенок? — шепчу я. Он не отвечает мне, просто качает головой.

Тео оборачивается, подходит к кровати, нежно берет мое лицо в руки и целует со всей нежностью.

— Тебе нужно поправиться, хорошо? — Его глаза встречаются с моими.

— Хорошо, — шепчу я. Я оставлю это, пока что.

— Тебе нужно поспать, Сладкая, — шепчет он мне, его взгляд становится отстраненным.

— Ты останешься? — спрашиваю я тихо. Он улыбается.

— Конечно. — Он целует меня в лоб, прежде чем забраться на кровать рядом со мной. Я кладу голову на его плечо, и он пропускает пальцы через мои волосы, пока я не засыпаю.

Я просыпаюсь следующим утром, Тео нет. Утренняя серость заполняет больничную палату. Медсестра что-то пишет в планшете возле моей кровати.

— Привет, я Сара. Я ваша медсестра, — она мило улыбается.

Что ж, эта выглядит на много лучше, чем та, что была вчера.

— Привет, — скрежещу я. Я немного разговариваю, и мое горло болит.

— Как вы себя чувствуете сегодня?

— Больной.

— Доктор придет и осмотрит вас, — говорит она.

— Отлично. А вы не знаете, где тот парень, что спал тут прошлой ночью? — спрашиваю я.

— Тео, наверное, ушел за кофе. — О, по имени?

Она улыбается, и я клянусь, что могу видеть, как ее щеки краснеют. У меня уходят все силы, чтобы не закатить глаза. Даже когда он в больнице и выглядит как бездомный, все равно производит впечатление. И легок на помине…

Тео заходит в палату со стаканчиком кофе. Его волосы в беспорядке, и на его лице растительности больше, чем у мамонта. Но на его губах все та же прекрасная улыбка, и я готова растаять. Видимо, я не единственная. Серьезно? Он не может просто выключить это хотя бы на пять минут?

— Эй, ты проснулась. — Он улыбается мне и садится на край кровати. — Я скучал по твоему прекрасному личику сегодня утром. — Я клянусь, что слышу, как медсестра вздыхает. И опять же, всеми силами удерживаю себя от того, чтобы закатить глаза.

— Привет, — бормочу я.

— Я вернусь позже, чтобы проверить, как вы, — говорит медсестра, прежде чем покинуть палату.

— Это кофе? — спрашиваю я.

— Что-то вроде. Я не шутил, когда говорил, что хочу перевести тебя, так хотя бы буду пить хороший кофе, — ухмыляется он. Я забираю стаканчик у него.

— О, он на вкус как дерьмо, но я в кофеиновом отчаянии, так что подойдет все, что угодно.

Тео вытаскивает телефон и прижимает его к уху.

— Привет, Лилли проснулась, — он ухмыляется, — Да, слушай, ты можешь заехать в «Costa» и взять ей мокко? — Тео замолкает. — Отлично, спасибо. — Он кладет телефон и поворачивается ко мне.

— Ты лучший!

— Никогда об этом не забывай, Сладкая.

Я слышу короткий стук в дверь, и в палату заходит мужчина в возрасте и в белом халате.

— Доброе утро, мисс Паркер, я доктор Девис, ваш лечащий врач, — он тепло улыбается.

— Привет, — улыбаюсь я ему.

— Как вы себя чувствуете сегодня?

— Мои ребра и голова болят, но в остальном более менее. Кроме того, что на мне пластырей больше, чем плакатов на стене на улице.

— Хорошо. Что ж, у вас сломаны несколько ребер, повреждено легкое, так же открытый перелом ключицы. Это, конечно, не критично, но действительно болезненно, когда вы дышите, — объясняет он. — Я прооперировал вас для того, чтобы купировать внутреннее кровотечение. Также у вас было кровотечение в мозгу, и сломана скула. — Он перечисляет все повреждения, и мои брови взлетают все выше с каждой его фразой.

— Мы погрузили вас в кому, чтобы дать вашему мозгу излечиться. Ваша речь в порядке, это хорошо, но мы также не уверены насчет кратковременной потери памяти. У вас также могут быть проблемы с координацией и запоминанием некоторых вещей. Мы просто посмотрим на ваш прогресс, постепенно, день за днем. На данный момент я очень доволен вашим самочувствием. Доктор Райкер, ваш ортопед, хочет поговорить с вами о вашей лодыжке и ключице. Также вам понадобятся операции.

— Хорошо, спасибо, — говорю я устало. Бл***дь! Это звучит хуже, чем я думала.

— Я вернусь к вам завтра, — он быстро улыбается и уходит.

Я поворачиваюсь к Тео.

— Звучит очень серьезно. — Он хмурится.

— Технически, Лилли, ты умерла, так что да, это серьезное дерьмо.

Черт! В смысле технически умерла? Я старалась смягчить удар.

— Я же говорила, нужно нечто большее, чтобы оторвать меня от тебя. — Хмурость не покидает его лицо.

— Иди сюда. — Я хлопаю по кровати рядом с собой, он садится лицом ко мне. Я пробегаюсь пальцами по его бороде.

— Я в порядке. Не заостряй внимание на тех вещах. Просто будь благодарен за то, что есть сейчас. — Он открывает рот, чтобы ответить мне, но стук в дверь прерывает его. Господи, как будто температура в комнате упала на пару градусов. Дверь открывается, и входит Молли.

— О, боже. — Молли стремительно пересекает комнату, чтобы обнять меня.

— Молли, не так сильно, мне больно, — скриплю я.

— Черт, прости. Ты в порядке?

— Да, — говорю я сквозь сжатые зубы.

— Я так рада, что ты очнулась.

— Спасибо, — слышу, как Хьюго тихо разговаривает с Тео. И у него в руках подставка со стаканчиками из «Costa».

— Это обещанный кофе? — спрашиваю я, глядя сквозь Молли.

— О, да. Вот, держи, — она пересекает комнату, забирает стаканчик из подставки и подает его мне, я делаю глоток.

— О, мой бог, так вкусно! — выдыхаю я, — Все, что мне нужно сейчас — это душ, и будет просто прекрасно.

— Я не думаю, что тебе разрешат вставать, не сейчас., — говорит Молли.

— Эй, я могу обтереть тебя губкой, Лилли, — ухмыляется Хьюго. Тео бьет его по руке,. — Ауч!

— Мудак! — ворчит Молли.

— О, или лучше, я просто понаблюдаю. Пока тебя будет обтирать медсестра. — Он двигает бровями. Я закатываю глаза. Тео не доволен.

— Он никогда не успокоится, — ворчит Молли.

Молли садится на стул возле моей кровати и закидывает ногу на ногу, ее бедра скрыты коротенькими шортиками.

— О, мне нравятся эти туфли. — На ней ярко-розовые каблуки.

— Спасибо, они Джимми. Я подарю их тебе, когда ты сможешь в них влезть, — отвечает она, прекрасно зная о моей слабости к туфлям.

— Это займет некоторое время, — ворчу я. — Это отстой! — Указываю я на свой гипс.

— Для человека, оказавшегося на волосок от смерти, ты слишком беспокоишься о каблуках, — она ухмыляется.

— О да.

Она качает головой и смеется. Тео ловит мой взгляд через комнату, и на его губах растягивается развратнейшая улыбка. Он реально выглядит, как бездомный. Как у него это получается, даже с таким количеством растительности на лице? Я не фанат бороды. Я думаю, что дело просто в нем.

— О, хватит, ты шлюшка. — Закатывает глаза Молли, залазит в свою сумку и достает пачку Haribo.

— Я тебе ничего не давала. — Бросает она в меня упаковкой мармеладок.

— Я же говорила, как я тебя люблю? — говорю я ей.

— Твоя любовь избирательна, — выдыхает она

— Это все взятки.

— Записывай, — говорит Молли Тео. Он поднимает бровь.

— Мне не нужны взятки. — Он указывает на свою промежность. — У меня есть это. — Хьюго смеется и хлопает его по спине, потому что — да, он побил все рекорды мудаковатости. Тео двигает бровями, и на его лице широченная улыбка.

— Животные, — говорим мы с Молли одновременно.

— Чувак, она не отрицает это, — Хьюго ухмыляется. — Она хочет тебя только из-за твоего тела. Она не любит тебя так, как я. — О нет, Хьюго сегодня в ударе.

— Хьюго, таких, как ты, и хотят только за тело, — огрызается Молли.

— Да, дорогая, и ты тоже. — Хьюго поднимает бровь. Я поднимаю бровь и смотрю на Молли. Последнее, что я слышала, так то, что эти двое не разговаривают, а теперь… это похоже не флирт.

Тео встречается со мной взглядом и пожимает плечами. Он просто не так сильно беспокоится о здоровье друга, как я. Он пересекает комнату и садится на противоположный край кровати от Молли. Я открываю пакетик и закидываю мармеладку в рот.

— Это что-то вроде… «тяжело забраться в трусики», — шепчет мне Тео в ухо.

— Не уверена, но какое-то дерьмо тут точно происходит. — Я поворачиваю лицо к Тео и прижимаю мармеладку к его губам. Он открывает рот, и его язык касается моих пальцев, мой пульс сбивается. Кто-нибудь, скажите моей вагине, что она единственная работоспособная часть моего тела.

— Ты пытаешься сделать так, чтобы я растолстел, Сладкая? — Он улыбается, точно зная, что он делает.

— Нет. Хьюго же сказал, что я хочу тебя только из-за твоего тела, это правда. — Он посылает мне развратную улыбку.

— Мммммм. — Он целует меня нежно. Мое дыхание сбивается, и грудную клетку простреливает боль. Дыхание застывает в горле. Я дышу через сжатые зубы, откидываю голову на подушку, это похоже на пытку.

— Лилли, черт, ты в порядке? — Я хватаю воздух, пытаясь успокоить боль. Я поднимаю палец, давая понять, что мне нужна минутка. Боль потихоньку отступает.

— Прости, Сладкая. — Я качаю головой.

— Все хорошо. — Я встречаю его обеспокоенный взгляд и касаюсь пальцами его бороды.

— Черт, чувак. Ты чуть не зацеловал ее до сердечного приступа, ну или чего-то подобного, — говорит Хьюго.

Тео выдыхает, он выглядит уставшим, очень уставшим.

— Хьюго, сделай мне одолжение, — он кивает, — отвези Тео домой и заставь его принять душ и побриться, может даже поспать? — Я поднимаю бровь, давая понять, что со мной спорить бесполезно.

— Что? Тебе не нравится брода? — Он обижается.

— Ты выглядишь, как бомж. — Он улыбается.

— Я тоже люблю тебя, детка.

— О, мне кажется, за это придется побороться, — ноет Хьюго.

— Я не хочу оставлять тебя, Сладкая, — говорит Тео, полностью игнорируя своего друга.

— Иди, Моли останется. — Я смотрю на Молли, она пожимает плечами и кивает. Он все еще не теряет надежду.

— Иди! Я не поцелую тебя, пока ты не побреешься. — Он рычит и выходит из палаты с Хьюго за его спиной.

— Вы настолько милые, отвратительно! Я думала, что он с ума сойдет, пока ты была в коме, — она мягко улыбается.

— Ага, это весомая причина не мыться, — ворчу я.

Я не думаю, что это мило, он все время был здесь. Честно, я не ожидала ничего меньшего. Я уже приняла то, что он любит меня — иррационально, всецело, но так приятно. Он бы никогда не ушел, если бы не знал, что все будет хорошо.

— Правда. — Она кивает. — Я так рада, что ты в порядке.

— Спасибо.

В дверь стучат, и в палату заходит действительно горячий парень. Черт, ради него я бы и к цирку присоединилась.

— Мисс Паркер, я доктор Райкер, ваш ортопед. — Он выдает идеальную улыбку, чем-то похожую на улыбку Тео.

У него копна волом темно-орехового цвета, и они спадают на его лоб, из-за того, что он ерошит их постоянно. Его глаза карие, но больше отливают золотом. На нем светло-голубая рубашка и бежевые брюки-чино. Какого черта, серьезно? Он горяч, даже когда не старается выглядеть горячо… он бы выглядел горячо, даже будь он уборщиком. У меня уходит пару минут, чтобы понять, что я ничего не сказала, а просто пялюсь на него. Эй, не нужно меня винить, у меня травма.

— Эм, привет, — говорю я тихо.

Он коротко улыбается Молли и начинает рассказывать о моих сломанных костях. Он оборачивается к панели на стене и нажимает на кнопку.

— Как вы можете видеть, ваша лодыжка…

— Бл***дь! — вскрикиваю я. Молли ворчит. Вот, черт! Как будто меня тащат по стеклу. Его губы вытягиваются в линию.

— Эм… сломана. — Он нажимает на другу кнопку.

— Это пока что все, что мы сделали с вашей ногой, потому что сломанные кости — это последнее, о чем вам стоит беспокоиться. Мы только сделали так, чтобы вы не потеряли свою ногу.

— Прекрасно. Большое спасибо.

— Это нужно для правильного срастания костей, и так же ваша ключица срастется благодаря платиновым пластинам, — он продолжает говорить все это очень профессиональным тоном, нажимая параллельно на разные кнопки. Я смотрю на Молли, которая кусает губу, следя за всеми его передвижениями.

— И как много времени пройдет, пока она полностью восстановится? — спрашивает она таким невинным голосом. Он смотрит на нее, и его профессиональная маска дает трещину, буквально на долю секунды его губы раскрываются.

— Скорее всего полное восстановление займет от шести месяцев до года, — говорит он, полностью сфокусировавшись на ней.

— О, спасибо за информацию, — мурлычет она. Он моргает и поворачивается ко мне.

— Хорошо, я закреплю вашу лодыжку. — Я киваю.

— Хорошо. — Он нажимает на кнопку и выходит из комнаты.

— Твою же мать! Самый горячий доктор в мире! — говорю я тихо.

— Я бы хотела, чтобы мой гинеколог выглядел, как он. Я была бы намного счастливее, если бы он смотрел на мою вагину. — Я смеюсь, и это больно, охренительно больно!

Молли тусуется у меня в палате, как будто ей больше совершенно нечем заняться.

— Молли, что случилось с Кэсси? — спрашиваю тихо. Ее лицо становится холодным, как лед.

— Она почти убила тебя, вот что!

— Я знаю… я не знаю, почему, но это имеет значение. Что с ней случилось? — давлю я. Она долго не отвечает.

— На ней не было ремня безопасности, она в коме и на жизнеобеспечении. Сейчас они пытаются вытащить ее. — Я тяжело сглатываю.

— Ребенок? — Она опускает глаза и качает головой. Бл***дь!

— Она здесь? — спрашиваю я.

— Да, но… — выдыхает она.

— Я хочу, чтобы меня отвезли к ней.

— Какого? Нет! — кричит она. — Тео будет вне себя! Ты как мученица, когда дело касается этой девушки!

— Нет! — вскрикиваю я. Я откидываюсь назад, и мои ребра протестуют.

— Она зависимая шлюха! — кричит она. — Она и так причинила тебе кучу дерьма! Она даже не в сознании, нет никакого смысла видеть ее!

— Что ж, больше дерьма она уже не причинит.

Может, это наркотики, кто знает? Я думаю, что мне просто жалко ее. Это грустно, что она лежит там совсем одна, у нее нет никого. Никто не будет скучать по ней, никто не будет скорбеть по ней. Я никогда не скажу этого Тео, но ясно вижу те причины, которые привели ее к этому. И эгоистичные поступки Тео были одной из тех причин. Я знаю, что такое потерять себя. И не могу представить того, что нет никого рядом, чтобы помочь тебе найти себя снова. У нее нет никого.

— Пожалуйста, Молли, — прошу я тихо.

— Ты даже не сможешь встать с этой кровати, — вздыхает она.

— Что ж, я как-нибудь выберусь отсюда, с твой помощью или без! — Я клянусь, я чувствую себя, как один из тех стариков, которые прикованы к постели.

— Твою мать, Лилли! Только пять минут с ней, и ты никогда не скажешь Тео, что я тебя отвозила к ней! — ворчит она.

— Даже если я скажу ему, я никогда не скажу, что это была ты, — отвечаю я.

— Ладно, я пойду, схожу за креслом. — Она покидает палату, всем видом показывая, как ей не нравится эта идея.

Она возвращается и подкатывает кресло к кровати.

— Тебе действительно не следует покидать кровать.

— Просто несколько сломанных костей, — огрызаюсь я.

— Лилли, ты чуть не умерла. Перестань отрицать это дерьмо! Это бесит! — огрызается она. О, черт, она действительно недовольна происходящим.

Я сажусь и свешиваю ноги с кровати, точнее, огромный белый гипс.

— О, черт! У меня будут отвратительные шрамы!

— Детка, тебя словно пропустили через мясорубку, и шрамы — это последнее, о чем нужно думать, — ухмыляется она.

Я смотрю вниз, и из-под моей рубашки тянется трубка.

— О, отвратительно! Она пугает меня, позови медсестру, чтобы она убрала это! Меня сейчас стошнит! — Я чувствую подступающую рвоту. Я ложусь обратно на кровать. Кладу руку на живот, и из моего желудка тоже тянется трубка. О боже! Это чем-то смахивает на фильм «Матрица». В палату заходит медсестра, не одна из тех, кого я уже знаю.

— Все в порядке? — улыбается она.

— Уберите это сейчас же. — Указываю на пакет, прикрепленный к кровати, Молли пытается сдержать смех. Медсестра подходит к кровати и берет планшет.

— Здесь говорится, что катетер нельзя убирать, как минимум, ближайшие сорок восемь часов.

— Я хочу, чтобы вы убрали это сейчас! — говорю я.

— Вы очень бледная, — замечает она.

— Да, это потому что я поняла, что из меня торчит трубка, а возле кровати висит пакет с мочой! — отвечаю я. Молли давится смехом.

— Хорошо, я позову доктора, это займет некоторое время.

— Отлично, — ворчу я. Медсестра уходит. Молли вытирает слезы.

— О, черт, Лилли, ты слишком смешная.

— Мне нужно проведать Кэсси до того, как Тео вернется, так что, видимо, мешочек идет с нами, — ворчу я. Господи, это отвратительно!

Молли помогает мне пересесть в кресло. Мои конечности словно желе. Все болит, как сука, но я пытаюсь выглядеть бодро, чтобы Молли не передумала.

— Дай мне плед. Я не хочу, чтобы кто-то видел мою мочу. — Она ухмыляется. — Даже не смей смеяться, — тычу я в нее.

Она оборачивает пледом мои ноги, чтобы спрятать пакет. Моя сломанная нога торчит, как копье у рыцаря на турнире.

— Хорошо, готова? — спрашивает она.

— Веди.

Молли катит меня по коридору, и мы попадаем в лифт. Мы одни здесь.

— Ты знаешь, куда идти? — спрашиваю я.

— Да, она на четвертом этаже. — Как будто это удивительно, почему бы Молли не знать, где лежит Кэсси.

— Я думала, что Тео захочет увидеть ее, она потеряла ребенка…. И он потерял ребенка, я знаю, что он стал принимать факт о ребенке, благодаря тебе. — Сжимает она мое плечо.

— Он не был у нее. Он скорбит и зол. Он держится перед тобой, но….

— Я знаю, он сломлен. Я вижу это. — Я кладу свою руку на ее. — Спасибо, что попыталась.

— Было плохо, Лилли. Как будто ему было все равно. Мне пришлось сказать о ребенке, — говорит она. — Как будто он сфокусирован только на тебе, и без тебя ничего не имеет значения.

— Он не может просто смириться с Кэсси, потому что я смирилась. Я всегда имела с ней дело, если она была обеспокоена, — улыбаюсь я грустно. Мой несносный непонятный мужчина.

Лифт останавливается, и двери открываются. Мы проезжаем по коридору и въезжаем в палату. Одна из медсестер останавливает нас.

— Мы здесь, чтобы увидеть Кэсси, — говорит ей Молли. Сейчас часы посещения, так что медсестра кивает и указывает нам на главную палату.

Двери открываются, и мы попадаем в палату, наполненную различными приборами и пиканьем. Субтильное тело Кэсси лежит посреди кровати. Все ее лицо в ссадинах и синяках. Огромная рана тянется через ее щеку и губу, огромное количество швов держат вместе кожу. В ее рту трубка и еще куча капельниц тянется к ее рукам. Ее живот исчез, из желудка торчит трубка.

— Что будет с ее телом? — спрашиваю я тихо.

— У нее нет родственников. Она была уже без сознания, когда ее привезли, и потеряла ребенка. Он уже не придет в сознание, так что, скорее всего, ее кремируют. — Я киваю. — Тео пока ничего не говорил, потому что, ну, ты умирала, буквально. У него были другие приоритеты. — Я грустно киваю.

Я только надеюсь, что она не была в сознании, чтобы осознать то, что она потеряла ребенка. Так легко обвинять и судить ее, но Кэсси больна. Она наркоманка, у которой, скорее всего, и психическое расстройство. Тео никогда бы не оставил ребенка ей, но она хотя бы знала, что ее ребенок жив.

Я подъезжаю к кровати. Я знаю, что доктор ничего мне не расскажет, но она просто лежит тут, такая… это все ничего мне не говорит, куча всяких отчетов и рентген. Я точно понимаю, что значит смерть мозга. Я оглядываюсь на Кэсси, умиротворенно лежащую на кровати. Ком встает у меня в горле, она так молода, у нее вся жизнь была впереди, но, в конце концов, она оказалась здесь. Она не хотела помочь себе; может быть, это лучший исход.

Я пытаюсь подъехать ближе, Молли помогает мне. Я не знаю, что происходит с Кэсси сейчас, но проще всего думать, что она мертва. Я беру ее безжизненную руку в свою.

— Мне жаль, Кэсси. — говорю я ей. Я знаю, что она не слышит меня, но хочу сказать «прощай» той девушке, которой я так стремилась помочь.

— Я надеюсь, что ты найдешь мир в том месте, где ты сейчас, нежели в этом мире.

Пока Молли везет меня обратно, мы не говорим ни слова. Не важно, как хорошо или плохо ты знал человека, любил или ненавидел, но смерть — это всегда жестоко.

Проходит около получаса с того момента, как мы нанесли визит Кэсси, и я успеваю собраться с мыслями как раз вовремя. Тео сидит на моей кровати один. Все еще со своей бородой, но уже переодет в черную футболку и джинсы. Его руки сложены на груди, и футболка соблазнительно натягивается на его бицепсах. Я улыбаюсь ему, но он просто поднимает брови. Молли буквально вталкивает меня в комнату и быстро сматывается, предательница!

— Где ты была? — спрашивает он.

— Просто прогулялась, мне было скучно.

— ТЫ только очнулась от комы, ты не можешь просто заскучать и поехать на прогулку. — Поднимает он бровь и смотрит на меня, выжидая ответа. Я пожимаю плечами.

— Что ж, так и было.

Я не хочу больше видеть этот испытующий взгляд, так что я вздыхаю и хватаюсь за ребра… и это срабатывает. Он моментально вскакивает и пытается мне помочь. Да, я сучка, но не хочу иметь дело с той бурей, которая тут будет, если он узнает, что я была у Кэсси.

Он помогает мне забраться обратно в кровать. Он так же пытается помочь мне с моим пакетом, но я обнимаю его, как будто там чертово золото! Он хмурится.

— Ты не будешь его трогать! — говорю я серьезно, тоном, не приемлющим никаких возражений. Он пытается не смеяться.

— Детка, это просто мешок, — пытается он успокоить меня.

— Полный мочи, — проясняю я. Он не смеется.

— Ты такая милая, временами. — Я закатываю глаза, когда он гладит меня по волосам, действительно как собаку.

ГЛАВА 16

ТЕО

Лили в больнице уже четыре недели, и одну из них я провел, просто молясь, чтобы она открыла глаза, ну а последнюю неделю, чтобы просто поспала. Я люблю ее, но, мой бог, она худший пациент. Доктор говорит, что ей нужен катетер, но она отказывается со словами: «это отвратительно! ». Ей сказано оставаться в кровати, она гуляет. И единственное время, когда выполняет все требования — когда спит, ну или под лекарствами и поэтому спит.

Я еду в больницу, чтобы привезти ее домой. Доктор сказал, что ей нужно остаться еще на неделю, но опять же, она ныла и была стервой, в итоге ее отпустили домой с кучей лекарств. Я понимаю, почему она не хочет быть там, у нее было еще три операции, две на лодыжке и на ключице, за те три месяца, с момента, как она очнулась, она терпела достаточно.

Когда я вхожу в ее палату, ее брат уже там. Она сидит на краю кровати и смеется. Улыбка на ее лице — идеальна! Она оба поднимают глаза, когда видят меня.

— Привет, — светится Лилли.

— Привет, Сладкая. — Подхожу к кровати. Я запускаю пальцы в ее волосы и целую с лоб. Ее волосы пахнут клубникой после того душа, что я помогал ей принимать вчера. Мои яйца! Они больше не синие, они просто лопнули и умерли после вчерашнего. Я не виноват, что мой член не понимает всю ту штуку с ее травмами.

— Привет Гарри, — киваю я ему.

— Привет. — Гарри и я все еще не «команда мечты».

Он винит меня в том, что случилось с его сестрой, и я понимаю это. Это действительно была моя вина. Я просто не хочу вражды между нами, которая будет огорчать Лилли. Гарри важен для нее, их отношения были напряженными после аварии, и это тоже была моя вина. Она выбрала меня. Она должна была выбрать его. Гарри не допустил бы этого, он бы защитил ее.

— Хирург уже осмотрел тебя? — спрашиваю я ее.

Странно не знать, что тут происходит. Я оставался с ней каждую ночь. Я уехал вчера вечером домой, чтобы проверить, все ли готово к ее переезду.

— Да, я готова ехать. Вытащи меня из этой дыры. — Она вертится на кровати, и я смеюсь.

— Хорошо, и одеться было бы неплохо, детка. Или мы собираемся показать миру твою задницу? — Она нахмурилась, и я засмеялся.

— Я пойду, Лилс. Я люблю тебя, приду к тебе позже. — Он встает и целует ее в щеку.

— Я люблю тебя тоже. — Она улыбается ему. Он поворачивается и выходит из палаты, не говоря ни слова. Лилли поворачивается ко мне.

— Эй. Вы двое так и не разобрались между собой? — Хмурость проступила на ее прекрасном лице.

Я неопределенно пожимаю плечами.

— Все образуется, в конце концов.

— Мужчины ведут себя, как дети, в таких вещах, — выдыхает она. Я не говорю ничего в ответ на ее речь.

— В любом случае, мне реально нужно пописать. — Она выглядит смущенной, это так мило.

— Твое желание — закон для меня. — Я помогаю ей слезть с кровати и добраться до кабинки туалета. Мы делали это много раз на прошлой неделе.

Я помогаю ей, пока она не сядет на унитаз, со своей больничной рубашкой на коленях, даже тогда она сжимает бедра, чтобы я ничего не видел. Она даже настаивает на том, чтобы спускать воду в туалет, чтобы не слышал, как она писает. Как я уже и сказал, чертовски мило.

— Подожди снаружи, — выгоняет она меня.

— Серьезно, Лилли? Я не вижу ничего и не слышу. — Закатываю глаза.

— Это принципиально, — шипит она.

Я посмеиваюсь про себя и закрываю дверь. Минуту спустя она зовет меня снова. Я держу ее за талию, пока она моет руки, пытаясь не намочить бинты. Затем прыгает обратно к кровати с моей помощью. Когда она ложится на подушки, ее лицо бледное, а дыхание сбилось.

— Лилли, — ворчу я.

— Я в порядке, — отмахивается она.

— Ты не в порядке.

— Ты, слушай меня, — указывает она на меня, — я не останусь тут еще на одну ночь, так что я в порядке.

Я откидываю голову и смотрю в потолок, она иногда так раздражает.

— Тут не так плохо, — говорю я.

Хорошо, это ложь. Это как жить в дешевом хостеле, я постоянно заказываю еду, пока она здесь. Потому что то, что они тут называют едой, есть невозможно. Но все же, это больница, и она должна остаться здесь.

— Я говорил, что хотел тебя перевести отсюда.

Есть частная клиника в миле от моего дома. Она маленькая и только для ограниченного круга людей, но все рано очень хорошая. И там она получит весь тот же уход, не пытаясь каждые две минуты сбежать.

— Мне не нужна больница, у меня есть ты, — говорит она со сладкой улыбкой на губах.

— Хорошо, я понял, я заберу тебя домой, как и планировали, но я нанял медсестру, чтобы она присматривала за тобой, — выдыхаю я.

— Я в порядке, — вздыхает она.

— Я клянусь, если ты скажешь «в порядке» еще раз, я тебя оставлю здесь, — взрываюсь я. — У тебя была куча операций, ты умерла и сломала почти все кости в своем теле, ты далека от, черт тебя дери, «в порядке»!

Между нами повисает тишина.

— Как скажешь, но я не выдержу еще одного обтирания губкой! — ворчит она и скрещивает руки.

Я закатываю глаза.

— Я соберу твои вещи, а потом подпишу бумаги для выписки и заберу тебя домой. — Она кивает, и на ее лице растягивается огромная ухмылка.

— Не нужно выглядеть такой довольной. — Ее губы растягиваются еще шире.

— Я люблю тебя.

Ну, наконец-то это случилось, выписка отняла буквально весь день, мы очень долго ждали доктора, чтобы он мог осмотреть ее. И почему она просто не позволила мне перевести ее в частную клинику, я не понимаю. Она бы получала уход быстрее. И пока доктор, наконец-то, дошел до нас, я был готов убить кого-нибудь! Лилли смотрит на меня через плечо врача, на мое смертельно усталое лицо, пока я пытаюсь запомнить все то, что он говорит. Я пытаюсь запомнить, что и когда ей принимать, и, черт, это действительно длинный список. И наконец доктор подписывает все бумаги.

Я следую за ним в коридор, пока Лилли пытается кричать мое имя.

— Доктор, — я зову его. Он поворачивается ко мне с этой профессиональной улыбкой. — Ее стоит забирать домой? — спрашиваю я.

Он выдыхает.

— Нет, не стоит. Все еще есть риск инфекции после ее последней операции, и ей нужно будет делать снимки и анализы. — Тогда какого черта ты ее выписал!?

Я как раз хотел это сказать, когда он продолжил говорить:

— Но я скажу, что исцеление больше психическое, нежели физическое. Если она счастливее дома, тогда я не вижу препятствий к этому. Ей, конечно, придется приезжать и делать анализы и сканирования. Просто убедитесь, что она принимает все таблетки, и все будет прекрасно. Если возникнут какие-либо осложнения, привозите ее незамедлительно, — он опять снисходительно улыбается и уходит.

— Эм, спасибо, — говорю я его спине.

Не поймите меня неправильно, я хочу забрать Лилли домой, но я также хочу, чтобы она восстановилась и получала лучший уход. Она просто хочет со мной домой. Я бесполезен в таких вещах. Черт! И какой выбор у меня есть… она не хочет оставаться здесь.

Уходит вечность, чтобы посадить ее в машину. Все в ней кажется таким хрупким. Я ломал ребра, поэтому знаю, как это больно. У нее же сломано много других костей, естественно она будет выглядеть больной.

Наконец-то она садится на заднее сиденье, ее лицо выглядит больным, и несмотря на боль, она все-таки в машине. Ее лицо меняет цвет на серый. Я хочу просто сгрести ее в охапку и унести обратно в больницу, но вместо этого закрываю дверь, делаю несколько глубоких вдохов и иду к водительскому сидению.

Я смотрю на нее через зеркало заднего вида.

— Ты в порядке?

—Ммммм. — Кивает она головой. — Мы можем уже ехать? — ее голос дрожит.

Чертова женщина! Она невозможна и упряма!

Следующие две недели череда поездок в больницу, визитов к физиотерапевту и приездов Кэрол, это медсестра, которую я нанял. Лилли технически переехала в мой дом. Я перевез ее вещи в комнату и распаковал некоторые, пока она была в больнице.

Кроме физического состояния у Лилли все действительно хорошо. Мне нравится, что она у меня дома. И мне очень нравится, что мой дом теперь наш.

Лилли становится все лучше и лучше. Ей все еще нужна операция на ее лодыжке. Меня беспокоит тот факт, что она может хромать, так что мы консультировались с лучшим хирургом-ортопедом. Я хочу, чтобы уход, который она получает, был самым лучшим. Конечно, она сопротивляется и говорит, что доктор Райкер более чем способен на это. Я знаю, почему она так говорит, есть у меня подозрение, что она пытается играть в сваху и хочет свести с ним Молли. Бесполезно, кстати, ей скучно.

В субботу вечером я сижу на диване, с ногой Лили на моих коленях. Под ее коленом подушка, и она красит ногти.

— Пожалуйста, накрась мои мизинцы, я не могу дотянуться, — указывает она.

Я поднимаю бровь.

— Есть пару вещей, которые я никогда не сделаю, и это — одна из них.

— Но они выглядят отвратительно, — ноет она.

— Детка, пусть Молли сделает это, это девчачье дерьмо.

— Это не тяжело… — ноет она.

— Нет, ни за что, даже если ты пригрозишь отрезать мои яйца. Нет.

Она выдвигает губу и вздыхает.

— Хорошо.

Я смеюсь над ее надутым лицом. Она красит ногти, так что все ее внимание сосредоточено на кисточке от лака в ее руке. Я беру ее голень и массирую ее мышцы, она стонет, и ее внимание моментально перемещается на меня.

— Черт, почему ты так чертовски хорош в этом? — выдыхает она. Я смеюсь.

Она не дает себе спуску и прыгает по всему дому, думая, что ее ноги не устанут, не говоря о костылях, которые ей приходится постоянно использовать.

Она откидывается назад и прижимается щекой к спинке дивана, с ногтями покончено. В комнате слышно только потрескивание дров в камине.

Я уже подумал, что она уснула, когда она говорит:

— Тео, я беспокоюсь о тебе, — говорит она тихо.

— Почему? — Я хмурюсь.

— Я знаю, что ты сказал, что не хочешь об этом говорить, но… — Она делает глубокий вдох.

Ну началось.

— Но ты не сказал ни слова ни о Кэсси, ни о ребенке после того, как это все произошло.

Мои пальцы застывают.

— Это в прошлом. Нет никакого смысла об этом разговаривать.

— Это случилось шесть недель назад. Ты прошел путь от того, что у тебя будет ребенок, к тому, что у тебя нет ничего. Это нормально так себя чувствовать. — Ее голос мягок.

Я встречаюсь глазами с ее.

— Лили, у меня почти не стало ничего, потому что я чуть не потерял тебя. Ты умерла… и как бы это ни звучало, но я бы отдал все, чтобы спасти тебя.

— Но…

— Я не хотел этого ребенка сначала, — говорю я. — Чувствую ли я себя виноватым… да, конечно. Я мог сделать больше, и я это знаю. Возможно, если бы я больше поддерживал ее, то она бы не сотворила это дерьмо. Может быть, один из них или оба были бы живы. — Я пожимаю плечами. — Я не могу этого изменить. — Я буру ее руку. — Я могу только сделать счастливой тебя.

— Ты ошибаешься… Ты не смог бы это изменить, — выдыхает она.

— Когда она была в той машине, те вещи, которые она говорила… она потеряла себя не потому, что ты не заботился о ней, Тео. Она съехала с катушек, потому что ты не любил ее и никогда бы не полюбил. А ребенок был просто способ остаться с тобой, — говорит она. — И это не значит, что ты не должен ничего чувствовать.

Я действительно чувствую. Я чувствую себя виноватым и злым, потому что невинный ребенок умер из-за дерьма Кэсси. Я чувствую потерю. Чувствую потерю того, что могло бы быть, но в тот же момент это было просто мечтой, мечтой в откровенно плохой ситуации. Лилли страдает из-за смерти Кэсси, я знаю это. Она скорбит по Кэсси, по ее ребенку. Лилли не сидела в комнате ожидания, пока человека, которого она любит, пытаются реанимировать. Ничего не сможет сравниться с этим. Я могу скорбеть по Кэсси и по ее ребенку только потому, что Лилли жива.

— А нечего больше чувствовать, Лилли. Все кончено. Ты жива, и за это я благодарен. — Я сжимаю ее ладонь. — Я чуть не потерял тебя. Все остальное просто идет в сравнение. — Я пожимаю плечами.

Она какое-то время изучает мое лицо.

— Хорошо, — шепчет она.

— И с этого момента, мы движемся только вперед.

— Идет. — Кивает она.

— Я люблю тебя, Сладкая.

— Не достаточно сильно, чтобы покрасить мои мизинцы, — ухмыляется она.

Мы вернулись к физиотерапии, это помогает Лилли держать ее мышцы в тонусе, даже несмотря на то, что она не использует левую ногу. Я говорил с ее физиотерапевтом и докторами, она разрешили ей перелет.

Я отвез ее в ее любимую пиццерию. Это дыра, но она любит это место. Она так радовалась, когда мы приехали туда. Несмотря на то, что они подают огромные куски пиццы, она заставляет меня покупать четыре, потому что не может выбрать, какой она хочет. Она везучая, потому что я могу съесть четыре куска пиццы.

Лилли откусывает от куска пиццы и кладет его передо мной, чтобы я доел.

— У меня есть сюрприз для тебя, Сладкая.

Она вытирает руки.

— Какой сюрприз? — Маленькая улыбка появляется на ее губах. Швы на ее лице затянулись, и цвет лица вернулся к нормальному. Она почти вернулась.

— Хороший, — я ухмыляюсь.

— Тогда расскажи мне. Я тут умираю! — ждет она.

— Я забираю тебя. — Она такая нетерпеливая.

— Серьезно? Куда? — Она улыбается шире.

— В твой новый дом.

Она визжит:

— Капа Верде! — Я киваю.

— Когда?

— Сегодня.

— Не может быть! Я не упаковала…

— Я упаковал, — обрываю я ее.

Мы поедем в аэропорт, как только закончим тут.

— О, мой бог! — кричит она.

— Просто заверни это с собой, — начинает она суетиться.

Она сумасшедшая, но я люблю ее.

ГЛАВА 17

ЛИЛИ

Тео держит меня на руках, отказываясь позволять мне ковылять самостоятельно. Он настаивает он том, чтобы я закрыла глаза, тем самым не смогла наблюдать за дорогой.

После того, как прилетели на Капа Верде, мы сели в вертолет до нашего дома. Остров не необитаемый, но складывается ощущение, что дом единственный на острове. Сейчас раннее утро, но я все равно чувствую влажный теплый воздух на своей коже. Я слышу, как он вставляет ключи в дверную скважину, и меня обдает прохладным воздухом от кондиционера.

— Хорошо, открывай глаза, — шепчет Тео мне на ухо.

Я медленно открываю глаза.

— Это прекрасно, — выдыхаю я.

Так оно и есть, мы в просторном холле, передо мной спиральная лестница, которая ведет вверх, и она сделана из стекла. Посередине холла висит огромная люстра, больше похожая на произведение искусства, чем на люстру. Пол мраморный, лестница украшена металлическими виноградными лозами, и если холл такой, то я не могу представить, какими будут остальные его части.

— Я покажу тебе остальной дом, — говорит он.

— Тео, я могу идти.

— Да, можешь, но ты медленная, — добавляет он. Мудак!

Он проходит через дверь, и мы попадаем в огромную гостиную. Задняя стена — это двойные двери, такие же, как в его доме в Лондоне. Мебель предельно простая, по большей части белая. Он несет меня на веранду, здесь уличная мебель, нереальных размеров барбекю и, конечно же, бассейн. Пристально всматриваюсь в темноту за верандой. Наклоняю голову. Я могу слышать… я слышу океан!

— Опусти меня. — Извиваюсь я. И, в конце концов, он меня опускает. Я выхожу с веранды, и мои пальцы погружаются в белый песок. Дом буквально на берегу.

Я оборачиваюсь к нему. Он прислонился к одному из диванов, руки скрещены на груди, и на его лице самая прекрасная улыбка.

— Я не видел, чтобы ты так улыбалась уже очень давно, Сладкая, — говорит он тихо.

Я пожимаю плечами.

— Я не была так счастлива очень давно. — Чувствую, как ответная улыбка растягивается на моем лице.

— Я обожаю пляж. — Он кивает.

— Я помню.

— Да?

— А как ты думаешь, почему дом построен именно здесь? — В его голосе звучит веселье.

— Погоди, построен? — Он кивает. — Для меня?

— Да. — Твою мать!

— И как долго он строился? — спрашиваю я осторожно.

— Шесть месяцев.

— Шесть месяцев назад мы просто трахались.

Уголки его губ поднимаются, и огромная ухмылка красуется на его лице. Он идет ко мне, сокращая расстояние между нами, берет мое лицо в руки и нежно целует меня в губы.

— Это никогда не было простым трахом, Сладкая, — шепчет он в мои губы.

Мое сердце пускается в скач, его взгляд удерживают мой.

— С самого первого момента, когда ты закатила глаза, я знал, что я на крючке. Никто не удивлял меня и не злил таким простым жестом, как ты. Ты всегда была разной, Лили — сложной, напористой, враждебной, но всегда такой сексуальной, такой красивой и такой моей, даже когда ты не понимала этого.

Я тяжело сглатываю, и мое дыхание тяжелеет.

— Я понимала это, и чем больше приходила к осознанию этого, тем больше сопротивлялась. — Он смеется.

— Ты боец, Сладкая. Это одна из тех вещей, которая мне в тебе очень нравится. — Я трясу головой.

— Я не могу поверить, что ты построил это для нас.

— Подожди, пока ты не увидишь весь дом, — говорит он, как ребенок перед открытием рождественских подарков. Он сгребает меня в охапку без предупреждения, и я визжу.

Тео несет меня через весь дом. Мы попадаем в пустую комнату, он включает свет, вся стена напротив нас подсвечивается, и она зеркальная.

— Танцевальная студия, — шепчу я. Он кивает.

— И… — Он подходит к зеркалам, нажимает на что-то, и они складываются. Тренажерный зал.

— Я когда-нибудь говорила, как сильно я тебя люблю?

Он широко улыбается мне. На нем джинсы и обычная белая футболка с v-образным вырезом, которая обтягивает его широкие плечи, как вторая кожа. Он запускает руки в мои волосы и целует меня. Мои пальцы пробираются под его майку и прижимаются к теплой коже, его мускулы сокращаются. Язык Тео дразнит меня, пока я не начинаю извиваться, как кошка. Я впиваюсь в его бицепсы и тяну его ближе. Он улыбается мне в губы и отрывается от меня. Я стону.

— Ты подаришь мне действительно синие яйца. — Я закатываю глаза.

Да, и главный минус в том, что я почти умерла… нет секса. Все исцелилось, кроме, очевидно, моей ноги. Пф, семантика.

— Моя вагина не сломана, — ворчу я. Он ухмыляется.

— Ты такая милая.

— Я возбуждена, это разные вещи! — Он проводит своими губами по моим.

— Возможно, я могу помочь с этим, — выдыхает он в мои губы, прежде чем перекинуть меня через плечо.

Тео выносит меня из танцевальной студии. Я визжу и смеюсь до того момента, пока не могу дышать. Все, что я могу видеть — это ступени. Я слышу, как открывается дверь, и меня бросают на огромную кровать. Сверху кровати балдахин, выполненный из прозрачного материала, мне нравится.

Я смотрю на Тео, он снимает футболку через голову. Я закусываю губу и стону, все эти гладкие мускулы выставлены на показ.

— Так тебе нравится это, Сладкая? — спрашивает он с развратной улыбкой на губах.

Я не смогла даже ответить, недели сексуального воздержания сделали свое. Я умоляла Тео дотронуться до меня, трахнуть меня, все что угодно. Она сказал нет, мне не разрешается переутомляться. Но вчера все встало на свои места. Мои ребра зажили, запястье исцелилось, и гипс сняли, не было никаких осложнений после последней операции. Никаких больше оправданий… ну кроме моей ноги, но с этим можно работать.

Я указываю на него пальцем и маню ближе к себе. Тео поднимает бровь и вскарабкивается на кровать, пока не ложится между моими разведенными бедрами. Он прослеживает пальцами линию моего топа, снимает его, оставляя меня только в лифчике, а затем срывает, мои соски твердеют от теплого воздуха. Тео сжимает мои груди и тянет за соски. Я стону и извиваюсь на постели, между моих ног уже влажно. Черт, будь он проклят! Он сделал меня настолько желающей. С ногой в гипсе или нет, но я его трахну, если он не поспешит! Я сажусь, оборачиваю руки вокруг его шеи. И толкаю его назад, прижимая свою голою грудь к его. Мою кожу покалывает, мои губы напротив его, разъяренные и жаждущие. Тео целует меня в ответ, дразнит своим языком. Я пробегаюсь свободной рукой по его торсу, по всем шести кубикам его стального пресса. Нащупываю пряжку ремня, он прижимает меня теснее к себе, моя рука зажата между нами, я не могу двигать ей. Он кусает мою нижнюю губу.

— Не трогай, Сладкая, рано.

Я стону и откидываю голову на подушку.

— Не время дразнить, а то у девушки могут развиться способности к изощрённому убийству, — ворчу я.

Он смеется, и его губы исследуют мою шею, спускаются все ниже и ниже. Моя кожа покрывается мурашками, а сердце пытается вырваться из груди. Медленно он прокладывает путь по моей груди, животу. Тео откидывается назад и стягивает мои лосины; мне приходится носить лосины из-за тупого гипса. Я не могу уследить за его движениями, вот его губы уже у меня между ног, целуют меня через мое белье. Я как натянутая струна — в любой момент взорвусь. Мое тело горит и извивается от малейших прикосновений. Тео смеется, и его пальцы проникают под материал моих трусиков. Он поворачивает запястье, и тонкий материал легко рвется. Его рука скользит по моей здоровой ноге, нежно, разводя ноги еще шире. Его глаза вбирают всю меня, я лежу перед ним полностью открытая и желающая, настолько, что не могу видеть ясно. Без предупреждения он погружается в меня. Буквально. Твою мать! Его язык играет с моим клитором, заставляя меня извиваться на кровати и впиваться пальцами в простыни. Все мое тело горит, а его язык дразнит меня. Проходят секунды, всего несколько секунд, когда мой оргазм накрывает меня с головой. Я кричу его имя, и он удерживает меня.

Я лежу, задыхаясь, и мои мышцы все еще дрожат, а его губы путешествуют по моему животу.

— Я забыл, какая ты вкусная, — выдыхает он напротив моей разгоряченной кожи.

Я не могу говорить, не могу двигаться. Шесть недель воздержания привели меня к тому, что я взорвалась за шестьдесят секунд.

— Я так сильно хочу быть внутри тебя, — стонет он.

Его тело напротив меня, его дыхание касается моих губ. Я открываю глаза и улыбаюсь.

— Так что же тебя останавливает?

Я добираюсь до его ремня и расстегиваю его. Чувствую, как он напряжен. Моя рука проскальзывает в его боксеры и оборачивается вокруг его члена. Его глаза мутнеют, когда моя рука движется по всей его длине. Его контроль рассыпается на глазах, и животная часть выходит наружу. Он мог пользоваться и рукой в течение этих недель, но у него не было этого. Это другое, первобытное и чувственное.

Он закусывает губу, а из груди рвется низкий стон. Я кусаю его челюсть и следую вниз к его шее. Я давлю немного сильнее и просто жду… моего терпения не хватит надолго.

— Я хочу, чтобы трахнул меня, Тео, — шепчу я ему на ухо и кусаю его.

— Блять! — стонет он, вставая с меня. Он снимает штаны и боксеры, освобождая стоящий член. Он хватает меня за бедра и входит в меня, я кричу. О, мой бог! Он так хорошо ощущается! Мои мышцы растягиваются, приветствуя его, после долгого воздержания. Он прижимает свой лоб к моему.

— Боже, как же я по тебе скучал, — говорит он.

Я целую его, и он трахает меня, не жестко и быстро, как я привыкла, а медленно и глубоко, и так чувственно. Это то, чего у нас не было, но я так хотела этого. И впервые в жизни я хочу, хочу все это.

Я лежу на шезлонге и улыбаюсь, когда солнце греет мою кожу. Под моей левой ногой лежит подушка, чтобы было более удобно. Я буду выглядеть очень странно, с одной белой ногой. Возможно, мне придется провести какое-то время на солнце только с одной ногой.

Я прищуриваюсь на океан, где плавает Тео, его почти не видно, этот мужчина сумасшедший. Я никогда не задумывалась, как много он занимается, такое тело не приходит само собой. Мы здесь четыре дня, и если он не плавает, то он в зале, если не в зале, значит — трахает меня. И если это то, что ему нужно для поддержания его шести кубиков… ну что ж, девушке приходится чем-то жертвовать.

Кто-нибудь скажите ему, что выходные для отдыха! Молли и Хьюго прилетают завтра. Молли составит мне компанию, поскольку она такая же солнечная наркоманка, а Хьюго составит компанию Тео, больной ублюдок.

Я улыбаюсь сама себе. Есть прекрасное ощущение покоя, все просто хорошо. Нет никакой непредвиденной драмы, незачем убегать, не нужно ни с чем бороться. Просто я и он. Как странно, все становится на круги своя. Мы через многое прошли. У нас были нестабильные отношения, мы ругались столько же, сколько и трахались. Но мы также и хорошо изучили друг друга, пройдя через некоторое дерьмо. Любовь — это не что-то неопределенное, любовь — это не про быть вместе, когда все хорошо. Любовь — это про быть вместе, когда кажется, что это невозможно, это про бороться друг за друга, как никто другой не может. У меня заняло много времени, чтобы прийти к этому, но, в конце концов, я больше никогда не уйду от него, я люблю его, он мой спаситель, мой единственный. Моя луна.

Мы не идеальны, далеки от этого, но наши недостатки делают нас такими подходящими друг для друга.

Холодные капли воды падают на мой живот, и тень загораживает солнце, я визжу. Затем прищуриваюсь и вижу, как Тео садится на мой шезлонг. Я визжу, когда его мокрая промежность вклинивается между моими бедрами.

— Отстань! — вскрикиваю я. Он смеется.

— Без вариантов. — Он берет мое лицо в руки и целует.

— Оставь меня в покое, ужасное создание! — смеюсь я. Его грудь покрыта каплями воды, а кожа приобрела бронзовый оттенок после пары дней, проведенных здесь.

На его губах растягивается сексуальнейшая усмешка.

— Что ж, тебе не стоило надевать вот это. — Он тянет за лямку моего бикини. Я ухмыляюсь ему.

— А тебе не стоило его покупать, — я сладко ему улыбаюсь.

Когда Тео сказал, что он собрал мои вещи, это значило, что он просто купил мне выходной гардероб, включая в себя половину Agent Provocateur (магазин нижнего белья), а их бикини не оставляют места для фантазии. Не говоря уже о том, что их лифчики чрезвычайно малы, и мои девочки выставлены напоказ, я бы беспокоилась по поводу этого, если бы это не был частный пляж.

— Лучший вклад, который я когда-либо делал, — сияет он, снова целует меня и встает, оставляя меня жаждущей.

Он ложится на шезлонг возле меня. Я надеваю очки и пытаюсь сосредоточиться на солнце. Солнце ласкает его тело, все эти тугие мышцы. Черт, я должна овладеть этим.

— Ты такая развратная, — говорит он, даже не открывая глаз.

— Серьезно? Это немного странно, — ворчу я. Он смеется.

— Говорит извращенка. — Я устраиваюсь поудобнее и закрываю глаза.

— Эй, ты мой, поэтому это не извращение, это мило, — говорю я сладко.

— Ты права — я твой. Извращенец, — говорит он с улыбкой в голосе.

Ох, он слишком прост в этом заявлении. Романтик, просто безнадежный. Кто бы мог подумать!

Солнце садится и окрашивает небо в розовые и пурпурные цвета. Здесь так красиво и умиротворенно. Волны нежно омывают берег. Я сижу на одном из диванов, а моя нога лежит на стуле. Я купила книгу. Чтобы почитать, но полностью отвлеклась на вид. Я никогда не устану от этого места. Оно такое умиротворяющее.

Молли написала мне ранее, что она, Джордж и Хьюго направляются на взлетную полосу, он позвал не только моих лучших друзей, но и Хьюго, чтобы не быть третьим лишним. Я знаю, что Молли и Хьюго проходят через какое-то дерьмо между, и я попросила Джорджа приехать, несмотря на его работу, чтобы это не было неловко. В дополнение ко всему я сказала, что у него будут полностью бесплатные выходные в раю. Не говоря уже о том, что в Лондоне сейчас заморозки. И он не хотел это пропустить. Я не пригласила Гарри, не потому что не хочу видеть его, а потому что все еще есть напряжение между нами. Когда Гарри вернулся, он извинился за то, что уехал, и я простила его, но честно говоря, это я та, кому следует извиняться. Проблема в них с Тео. Гарри нужно понять, что Тео — не разовое явление в моей жизни. Ему нужно смириться с этим и принять. Отношения между нами изменились, но это хорошо. То, как я эмоционально зависела от него, было не очень правильно. Я вижу это сейчас. И со временем он научится видеть хорошее в Тео, но пока этот момент не наступил. Все в свое время.

Я чувствую теплое дыхание, прежде чем губы Тео касаются моей шеи.

— Привет, Сладкая.

— Привет, — выдыхаю я.

Тео наклоняет мою голову назад. Его волосы мокрые после душа. Его голубые глаза на фоне темной кожи становятся еще ярче, и он широко улыбается. Он прижимает свои губы в поцелуе «Человека паука»

— У меня есть еда. — Он целует меня в лоб и включает гриль.

Барбекю — странная вещь, потому что там нет огня, по сути, это огромная уличная духовка.

— Что у тебя есть? — спрашиваю я.

Есть рыбак, который живет в двух милях от нашего дома, и каждый день Тео покупает у него продукты. Конечно, ему могут доставить еду и вертолетом, если ему нужно что-то определенное. А они говорят, что деньги не могут купить тебе счастье…

Он открывает корзину, и я немного подозрительно смотрю на него. — Что это?

Он смеется.

— Это лобстер.

Я ворчу.

— Что, ты не любишь лобстера? — спрашивает он.

— Да, люблю, но я не сильна в приготовлении. — Он поднимает бровь, и огроменная ухмылка растягивается на его лице.

— Пожалуйста, ты можешь приготовить его без головы и что-нибудь подобное, я не могу думать, что он был приготовлен заживо.

Тео смеется.

— Ты такая милая.

Я хмурюсь.

— Это ужасно!

Он закатывает глаза.

— Для тебя, Сладкая, я приготовлю его без головы, как ты пожелаешь. — Я улыбаюсь.

— Спасибо!

Хорошо, лобстер — прекрасен! К черту модные рестораны, приготовить его на гриле и съесть его руками вкуснее всего!

Тео доливает мне вино, которое сделало меня еще счастливее. Вне всякого сомнения, я алкоголик, но вся эта история с болеутоляющими оставила мой алкоголизм в прошлом. Как хорошо, что мне не нужно принимать их сейчас, но только до следующей операции.

Я делаю глоток белого вина, сидя рядом с Тео. Он оборачивает руку вокруг меня, и я опираюсь на него. Огонь потрескивает, посылая в небо маленькие искры.

Я начинаю засыпать, когда Тео двигается, чтобы немного размять тело, он ушел буквально на минуту.

— Сладкая, ты должна это увидеть. — Его пальцы нежно скользят по моей щеке.

—Мммм. — О, боже, это вино действительно усыпило меня. Я открываю глаза, и он подтягивает меня к себе.

— Увидеть что? — мямлю я.

— Смотри. — Он указывает на берег.

— Вау. А что это? — выдыхаю я. Вся линия берега подсвечивается ярко-синим.

— Пойдем. — Он тянет меня за руки и поднимает на ноги. И прежде чем я успеваю сделать шаг, подхватывает меня на руки.

Он подносит меня к воде, и я вижу тысячи маленьких звездочек, которые плавают в воде и светятся ярко-голубым. Это очень красиво.

— Это вид планктона. Он светится, как светлячки. Очень редкое явление.

— Так красиво. — Я поворачиваюсь к нему, его лицо подсвечивается голубым светом. — Море звезд, — шепчу я.

Он улыбается и входит в воду.

— Я видел это ранее. Почувствовал себя пришельцем.

— Это как та штука из «Аватара», — говорю я. Он ухмыляется.

— Наверное.

Я открываю рот.

— Подожди, ты не смотрел «Аватар»? Ты из какой пещеры выполз?

Он вытаскивает что-то из кармана и смотрит на это, я не могу видеть, что, и это заставляет меня нервничать.

— Что это? — спрашиваю я.

Он глубоко вдыхает и поднимает глаза на меня.

— Лили, я так сильно тебя люблю. — Он очень серьезен и напряжен. — Я хотел бы, конечно, сказать какую-нибудь поэтическую хрень сейчас, но ты знаешь, что я — это я. Просто знай, что ты — моя причина… для всего. Я богатый человек, но без тебя у меня нет ничего. Ты бесценна и драгоценна, хоть никогда об этом и не подозревала. — Он прочищает горло и становится на одно колено, прямо там, в накатывающих на берег волнах.

О, мой чертов бог!

Он поднимает руку, и даже в тусклых набегающих волнах я могу увидеть самый огромный булыжник, который только можно достать.

— Выходи за меня замуж, Сладкая, — говорит он без тени сомнения. Не вопрос — требование.

О, мой чертов бог!

Я пялюсь на него, не моргая. Ответь, Лили, дай ему ответ. Когда парень просит о чем-то с таким камнем, есть только один ответ.

— Да, — шепчу я. Я согласилась выти замуж за Теодора Эллиса.

Моя луна над морем, полным звезд.

ЭПИЛОГ

Любовь.

Ее можно найти в самых неожиданных местах, и с человеком, от которого этого не ожидаешь. Она может полностью сломать тебя, но потом собрать по крупицам.

Любить — значит полностью доверять другому человеку, не боясь, что тебе разобьют сердце или причинят боль.

Любовь — это война, на которой ты охотно истечешь кровью. Пожертвуешь собой. Стены разрушены и стерты в прах, а сердце открыто.

Любовь — это Святой Грааль — то, что мы ищем всю жизнь.

Настоящая любовь и настоящее счастье — это одно и то же.

Моя дорога к любви была полна препятствий. Меня осаждали.

Я боролась со своими страхами и сдалась Любви, но я нашла в себе силу, ту, о которой я даже и подумать не могла.

Говорят, что судьба благоволит смелым.

Любовь — это война. Тот, кто посмеет — выиграет.

И я, определенно, выиграла.

Конец.