БЕЛАЯ ВОДА. МЕРЕДИТ ШЕЙН. АННОТАЦИЯ

БЕЛАЯ ВОДА

МЕРЕДИТ ШЕЙН

Над книгой работали:

Переводчик: KannaBismark

Сверщик и вычитчик: OliviaBedenik

Редакторы: Анна Бродова и Наталья Ильянова

Русификация обложки: Настёна

Перевод выполнен в 2021 году для группы https: //vk. com/beautiful_translation.

Внимание!

Текст предназначен только для ознакомительного чтения. Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчиков и редакторов строго запрещена. Любое коммерческое и иное использование материала, кроме предварительного чтения, запрещено. Переводчики не несут ответственность за неправомерное использование текста третьими лицами.

Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Если вам понравился ознакомительный перевод, купите оригинал книги.

АННОТАЦИЯ

Пекарь Люк Хендерсон любит свою работу, а что может быть лучше, чем владеть пекарней на Куги-Бич? Каждый день открывая перед рассветом лавку, он наслаждается шумом волн океана, а прогуливаясь по пляжу после восхода солнца, с восхищением следит за их укрощением искусными серферами. И особенно за совершенным Камероном Брауном.

Шеф-повар и владелец кафе Кэмерон Браун тайно наблюдает за Люком. И когда однажды Люк предлагает деловую сделку, Кэмерон хватается за возможность сблизиться.

Но идеальный мужчина Кэмерона физически совершенен. А врожденный изъян Люка — неловкая хромота — грозит стать причиной, способной разрушить их зарождающийся роман

ГЛАВА 1

Когда Люк свернул на стоянку позади пекарни «Черный пес», на него уставились три пары глаз, переливающихся в свете фар машины. Это кошки балансировали на крышках мусорных баков у задней двери магазина. Люк вылез из машины, громко хлопнув дверцей автомобиля, будто рассчитывая этим резким движением вмиг оборвать животным хвосты.

— Проклятые кошки, — тихо проворчал он, качая головой и поднимаясь по ступенькам к двери пекарни.

Глухой переулок позади ряда прибрежных магазинчиков в четыре утра был не самым безопасным местом уже хотя бы из-за «ароматов», доносящихся со стороны мусорных баков, нагроможденных вдоль улицы. И все же, каждый раз вставляя ключ в замок, Люк замирал на мгновенье и, прикрыв глаза, вслушивался в слабый размеренный звук волн, разбивающихся о золотой песок пляжа Куджи. Из своей пекарни на Куджи-Бэй-Роуд он не мог видеть пляж, но в такое раннее время Люк слышал его где-то там вдалеке, и на несколько часов ему этого вполне хватало. И, безусловно, это была лучшая мотивация для неизбежного подъема на работу в три тридцать утра.

Пройдя через заднюю дверь пекарни, Люк зажег свет и отключил сигнализацию, а затем направился прямо к CD-плееру, стоявшему на шкафу, где он и его сотрудники хранили свои сумки. Открыв крышку проигрывателя, он хмуро взглянул на оставленный там компакт-диск. Какая-то подростковая попса с красивыми невыразительными людьми, которых выбрали скорее за внешность, чем за музыкальный талант.

— Кит, Кит, Кит, — проворчал Люк, мысленно обращаясь к своему деловому партнеру, заменявшего его в выходные, чтобы дать Люку возможность отдохнуть пару дней, — слава Богу, мне не придется работать с тобой в одной смене. Иначе бы мне пришлось покончить с собой в первые же пять минут этого убожества.

Люк осторожно выудил кончиками пальцев CD Кита из проигрывателя. И после того, как преодолел душевный порыв выбросить его в мусорное ведро, убрал обратно в футляр. Взамен поставил диск группы Soundgarden времен их главного хита «Rusty Cage». Пока музыка заполняла помещение, Люк, улыбнувшись, пересек комнату и снял свой фартук с крючка. Он как раз повязывал его вокруг талии, когда открылась задняя дверь и Фиона, одна из его служащих, вошла внутрь.

— Ты, видимо, упустил из вида, что гранж остался в 1995 году, — с улыбкой сказала она.

— Ой, да заткнись ты, — возмутился Люк. — Гранж будет жить вечно.

Пока они продолжали подшучивать друг над другом, Фиона тоже надела фартук и провела рукой по своим коротким светлым волосам.

— Ну что, сегодня никакого глютена?

— Нет, ты можешь использовать его, — ответил Люк, — даже несмотря на твои нападки в сторону моей любимой музыки.

Фиона прижала руку к сердцу.

— Не уж-то предаешь свои принципы? Обычно ты позволяешь себе такие выкрутасы лишь по понедельникам.

— Именно так, — отозвался Люк, направляясь к раковине, чтобы сполоснуть руки. — Наслаждайся этим, пока можешь.

Пока мир снаружи постепенно пробуждался рассветом, запах выпечки разносился по кухне, и стеллажи вокруг Люка и Фионы постепенно заполнялись подносами с солеными булочками и кексами, пирожными, печеньем савоярди, круассанами, булочками с корицей, банановым и имбирным хлебом, хлебцами с лимонным сиропом, ломтиками и пирожными. А когда все уже было готово, Фиона помогла Люку остудить и украсить диетическую выпечку.

Куджи-Бей-Род тем временем потихоньку оживлялась: автомобили и люди двигались вдоль витрин, которые пекарь и его помощница уже успели наполнить свежей хлебобулочной продукцией.

— Замечательно, — произнес Люк, когда часы на стене показали семь утра, и затем, достав надувной плот со склада, пока Фиона разбиралась с кофеваркой, высыпал в кассу мелочь для сдачи.

— Схожу прогуляюсь, ты ведь здесь подежуришь? Пока Джеки не появится?

— Да, конечно, — ответила Фиона.

Люк поднял стойку и направился к входной двери.

— Еще увидимся.

Выбрав привычный маршрут, Люк свернул налево и спустился вниз по Куджи-Бей-Роуд прямо к пляжу. Солнце должно было окончательно взойти лишь через пятнадцать минут, поэтому все кругом было окрашено розовым и золотым маревом. Несмотря на то, что июльский день обещал быть чудесным, от бриза со стороны океана веяло зимней прохладой.

Люк пересек лужайку позади автобусной остановки и киоска, где обычно в дневные часы начинали продавать рыбу с жареной картошкой и направился к северной оконечности пляжа. Повернув на юг, он пошел по дощатому настилу, слева от которого располагался пляж, придерживаясь стены, отделявшей тропинку от берега, чтобы не мешать бегунам и роллерам. На улице встречались и выгульщики собак. Люк приветствовал тех, кто узнавал его и улыбался в ответ, если улыбались ему.

Всплески сильных волн, которые он слышал ранее, оправдали его ожидания, и на воде уже дрейфовали несколько серферов, готовых воспользоваться нарастающим валом.

Люк остановился до того места, где каменная ограда переходила в забор из столбов и проволоки, чтобы понаблюдать за ними. Наклонившись вперед, он положил локти на шероховатую закругленную вершину стены, и его охватили смешанные чувства зависти и восхищения. Серферы держались с такой непринужденной грацией, что казалось, нет ничего проще, чем удерживаться на куске стекловолокна, пока сильные волны так и норовили с него сбросить.

Люк был уверен, что сам не протянул бы и пяти секунд, так что любой, кто преодолевал целую волну, вне сомнений, удостаивался от него самых высоких похвал, настолько он был поражен и взволнованмастерством.

Бывали моменты, когда Люку казалось, что некоторые из ребят заслуживают большего восхищения. Его взгляд задержался на высоком, хорошо сложенном Адонисе. Этот мужчина являл собой привычное зрелище среди волн. Наверное, девять раз из десяти Люк, выходя на очередную прогулку, видел его. Ладно, может быть, до «Адониса» парень и не дотягивал, но гидрокостюм отлично подчеркивал его фантастическое телосложение, да и лицом он был совсем не дурен — словно выточенная челюсть и высокие скулы, обрамленные волнистыми светло-каштановыми, выгоревшими на солнце волосами — достаточно длинными, чтобы захватить их в кулак и при желании притянуть к себе для поцелуя. Не то, чтобы Люк вообще задумывался об этом.

Люк наблюдал, как Адонис сходит с воды на берег так же грациозно, как прежде обкатывал волны, а затем подбирает доску, направляясь к пляжу. Пройдя три четверти пути между океаном и стеной, окаймлявшей дощатый настил прямо там, где стоял Люк, Адонис остановился и, положив серфборд, взял полотенце. Люк любовался тем, как тот вытирает лицо и просушивает полотенцем волосы.

Но тут Адонис внезапно посмотрел прямо в его сторону, и сердце Люка подпрыгнуло к горлу. Отпрянув от стены, он развернулся и насколько мог быстро устремился через лужайку к проезжей части. К тому времени, как Люк добрался до дороги, он уже в достаточной мере пришел в себя и аккуратно проманеврировал сквозь поток машин. Его сердце колотилось о ребра, и лишь оказавшись на другой стороне от пляжа, он развернулся, чтобы посмотреть, не преследует ли его Адонис. Ну, что ж, даже если его и уличили в подглядывании, то красавец, слава богу, не настолько разозлился, чтобы гнаться за ним.

Сделав пару глубоких вдохов, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце, Люк огляделся. Он стоял перед ярко выкрашенным нелепым кафе. На прилегающих к пляжу дорогах было несколько заведений такого рода, и Люк пытался зайти в каждое из них, несмотря на то что всякий раз при этом его охватывала ревность вкупе с отчаянием и подавленностью. Ведь место, которое досталось ему под пекарню на Куджи-Бей-Роуд, было таким незначительным, что и чихнуть негде. Однако, даже за этот пяточек земли, находившейся через дорогу от пляжа, пришлось чуть ли не убить, в то время как другим таким же предпринимателям не потребовалось прилагать стольких усилий. Конечно, Люк должен был радоваться, что большинство его конкурентов предлагали лишь скучные заурядные пирожные и торты с выпечкой, что позволяло ему запросто заткнуть их себе за пояс, а заодно подучиться, как стать лучшим среди остальных. Он и был рад, но одновременно и огорчен. Иметь собственное кафе и обслуживать клиентов никуда негодными пирожными и пирогами массового производства! Ведь их с таким же успехом можно было купить в супермаркете дальше по улице… Тьфу! Даже думать об этом было невыносимо.

Он уже раньше видел это кафе — «Волны», и никак не мог решить, нравится ему это название или нет, однако избегал заходить туда. Кафе было таким хипповым, таким аляповато кричащим, таким… вызывающим. Его хозяином наверняка был какой-то прохиндей, который, размалёвывая яркими красками и расписывая фанк-артом стены, при этом предлагал своим клиентам сухие безвкусные пирожные и безглютеновый хлеб, по вкусу больше напоминающий засахаренный картон. Да и добавляет его в меню только потому, что сейчас это «новый черный» в гастрономии, а не потому, что люди в нем действительно нуждаются, и в том числе, что он просто вкусный. Кафе было модным, и слишком попсовым для Люка. Но он пришел сюда, поэтому, глубоко вздохнув и мысленно опоясав свои чресла, Люк двинулся напролом.

Для буднего дня было довольно рано, всего семь тридцать утра, и тот факт, что кафе было уже заполнено на четверть, по крайней мере, предвещало хорошие горячие завтраки. И Люк должен был признать, что запахи, которые донеслись с кухни, как только он подошел к стойке, и в самом деле были довольно аппетитные. Но витрина выглядела такой жалкой, как и ожидалось — пластиковые круассаны, фабричные пироги с беконом и яйцами, кексы и пирожные, которые в действительности выглядели так, будто были куплены в Woolies, что на Куджи-Бей-Роуд. Люк внутренне содрогнулся.

— Доброе утро, сэр. Что вам предложить?

Люк оторвался от созерцания пирожных и перевел взгляд на улыбающееся лицо хорошенькой официантки.

— Ах. Привет. Мне, пожалуйста, только кофеФлэт-уайт, шоколадный круассан и черничный маффин.

— Конечно. — Девушка подтолкнула к нему металлическую подставку с цифрой пять на карточке, вставленной в зубцы наверху.

— Вам подогреть выпечку?

— Только круассан, пожалуйста. Маффин подогревать не нужно. — Люк взял талон, отвернулся и стал пробираться между столиками, чтобы выйти наружу.

Он занял столик, позволяющий наблюдать за людьми вне помещения, а также за теми, кто находился внутри. Люк снял утреннюю газету со стойки у самой двери и, вздохнув, уселся в ожидании кофе. По крайней мере, его-то он ждал с нетерпением.

Прежде, чем направиться к машине, Кэм оттащил свое снаряжение в ближайший уличный душ и сполоснулся вместе с доской. Привязал ее к крыше багажника, открыл пассажирскую дверцу и порылся в сумке на полу в поисках чистого полотенца и какой-нибудь одежды. Он снял гидрокостюм, снова вытерся на ходу, одел спортивные штаны поверх плавок и натянул футболку. Убрав гидрокостюм в сумку, Кэм сунул ноги в шлепанцы и, сойдя с тротуара, направился к водительской дверце. Он старался не парковаться рядом с кафе в те дни, когда отправлялся на утренний серфинг, потому что, во-первых, ему не полагалось работать и поэтому не нужно было приближаться к этому месту, а во-вторых, не хотел, чтобы его сотрудники думали, что он пытается шпионить за ними. Но в то утро единственное парковочное место было через дорогу, и это не оставило ему выбора. Теперь же, когда он случайно взглянул в сторону кофейни, он не смог отвернуться.

За одним из столиков на улице сидел парень, которого он видел почти каждое утро, когда ходил на пляж. Бледный, чокнутый парень с темными распущенными волосами и хипстерской бородкой, часто прислонившись к стене наблюдал за Кэмом, когда думал, что Кэм его не замечает, но никогда не пытался заговорить с ним или даже подойти. Несколько дней назад Кэм решил попытаться сам подойти к нему — из любопытства и желания не упустить быстрый трах, если он будет предлагаться, но ему не удалось приблизиться к парню настолько, чтобы поговорить. Это утро представляло собой прекрасную возможность, так как незнакомец стоял близко к вещам Кэма. Но не успел Кэм убрать от лица полотенце и сделать вдох, чтобы по-дружески поздороваться, как парень умчался прочь, да так быстро — словно летучая мышь из ада. В общем, у Кэма не было шанса даже окликнуть того. Да он, между прочим, и не стал бы этого делать. Обычно бегали как раз за Кэмероном Брауном, но сам он не стал бы ни за кем увиваться.

Однако сейчас ему этого и не требовалось, потому что объект его потенциального интереса сидел прямо здесь, за столиком, в собственном кафе Кэма. И что в том будет странного, если хозяин заглянет туда ненадолго, не так ли? В конце концов, серфинг был довольно напряженным занятием; человек мог нагулять аппетит, и почему он должен обязательно выбирать какие-то другие места, чтобы поесть, обходя вниманием собственное заведение? Он и не собирался.

Бросив взгляд сначала в одну, потом в другую сторону, Кэм пересек дорогу, но вместо того, чтобы направиться прямо ко входу в «Волны», он обошел кафе, проскользнув через заднюю дверь на кухню. Шеф-повар Патрик поднял глаза, глядя, как босс пробирается через тесное помещение.

— О, пожалуйста, скажи мне, что ты не пришлепал прямо на кухню в этих гребаных шлепках.

— Я не пришлепал прямо на кухню в этих гребаных шлепках, — произнес Кэм желаемое, даже не потрудившись взглянуть на Патрика, направляясь через кухню в помещение, где одна из его официанток, Амелия, готовила кофе. Когда он обошел ее, она подняла глаза:

— Что ты здесь делаешь? Я думала, ты не работаешь до полудня.

— Так и не работаю. Я ходил на серфинг.

Кэм замер возле кассы и через кафе наблюдал за профилем чудаковатого мужчины, который сначала потягивал кофе, затем поставил чашку, взял круассан и откусил кусочек.

— И пришел путаться у меня под ногами, потому что?..

— Потому что я босс и могу, — невнятно пробормотал Кэм, помрачнев, когда странный парень нахмурился и отложил круассан, не откусив больше ни кусочка, а затем так же поступив с тем, что выглядело как черничный маффин.

Рядом с ним вздохнула Амелия.

— Счастливчик, иначе я бы врезала тебе по шарам за то, что ты нарушил мой процесс приготовления кофе, — дерзко бросила она, взяла две чашки и начать обходить стойку, чтобы принести их.

Вот негодница! Амелии повезло, что она ему нравилась.

— Эй, — окликнул ее Кэм, когда она проходила мимо него. — Проверь того парня у входа, ладно?

Амелия взглянула на босса, приподняв брови, и посмотрела в окно.

— Хорошо, но я только что отдала ему его заказ. Он не мог так быстро управиться.

Кэм оглянулся на Чудака.

— Все равно проверь его.

— Ты босс, — согласилась Амелия и отвернулась.

Кэм наблюдал, как Амелия принесла кофе клиенту и вышла на улицу, где у нее состоялась краткая беседа с Чудаком. Через несколько минут она, немного хмурая, вернулась с двумя тарелками. Кэм снова помрачнел, наблюдая за ее приближением: два мучных изделия, которые она несла, были практически нетронутыми.

— А что с ними не так? Почему он их не съел?

Амелия покачала головой.

— Он не сказал. Ну ладно, не совсем так… Он сказал, что просто не очень голоден. Но ведь он заказал их всего пятнадцать минут назад! Зачем ему это делать, если он не голоден?

— Это вопрос на миллион долларов, — сыронизировал Кэм, подождав, пока Амелия пройдет мимо него, а потом вышел из-за стойки и направился к выходу.

Когда Кэм подошел, Чудак пил кофе и некоторое время не поднимал взгляд. Но когда он это сделал, его глаза расширились, а щеки покраснели и, где-то под удивительным количеством раздражения от того, что кто-то не ест его еду без веской на то причины, Кэм почувствовал в груди слабый укол триумфа. Он улыбнулся своей самой дерзкой ухмылкой и плюхнулся на стул за столик Чудака.

— Доброе утро, — весело сказал он. — Что-то не так с вашей едой?

Чудак еще несколько мгновений таращился на Кэма, а потом с заметным усилием взял себя в руки:

— А кто хочет узнать?

Идеально. Кэм протянул руку, все еще улыбаясь:

— Кэмерон Браун. Я шеф-повар и владелец этого маленького кафе.

— А-а-а, — протянул странный парень, как будто это что-то объясняло.

И что это за хрень? Кэм как раз собирался это озвучить, когда Чудак, наконец, сообразил, что Кэм так и сидит с протянутой рукой. Его щеки снова покраснели, и он обхватил руку Кэма и пожал ее.

— Прошу прощения. Люк Хендерсон.

— Приятно познакомиться, Люк — сказал Кэм, едва удержавшись от того, чтобы не съехидничать: «Приятная прогулка вышла сегодня утром, а? » Вместо этого он сразу перешел к делу. В этот раз.

— А что за проблема случилась у вас с моим завтраком?

Люк покачал головой, но вместо того, чтобы сказать что-то ожидаемое, что мол не было никаких проблем, и все было прекрасно, ответил:

— У вас ведь здесь работает непрофессиональный кондитер, не так ли?

Это был не вопрос, и Кэм ощетинился от такого намека (что снова удивило его), потому что ему давно стало плевать на еду и на то, что он шеф-повар, да и вообще на кафе.

— Нет, но мы же кафе, а не пекарня. Люди приходят сюда за горячей едой, а не за выпечкой. Кроме того, хлебобулочные изделия абсолютно прекрасны. В любой день недели я был бы совершенно счастлив съесть что-нибудь с витрины.

Гримаса на лице Люка была такой мимолетной, что если бы в это время Кэм моргнул, то не заметил бы ее. Он не знал, смеяться ему или возмущаться, но прежде, чем он успел решить, Люк заговорил:

— Да, это хорошо, что люди могут приходить сюда за горячей едой, но как насчет толпы людей, которая пьет кофе с десертами между приемами пищи? Разве вы не получили бы больше, если бы ваши пирожные были такими же великолепно вкусными, как и ваш кофе? А как насчет людей, у которых непереносимость глютена? Разве вы не хотите внести некоторое разнообразие для них?

Кэм нахмурился, все еще слегка оскорбленный.

— Какое вам до всего этого дело? Почему вас волнует, что я продаю в моем личном заведении?

— Потому что. Дело в том, что я мог бы помочь вам с этим. — Люк вытащил бумажник из заднего кармана джинсов, достал карточку и протянул ее через стол Кэму.

Люк отдал, а Кэм приподнял ее к глазам и фыркнул, прочитав напечатанный на ней текст.

— Пекарня «Черный пес», да? Теперь мне все становится ясно, Мистер Мальчик-Хлебопек. Ты не хочешь мне помочь, ты просто хочешь стать популярнее.

Люк пожал плечами, внезапный румянец на его лице медленно пополз вниз по шее, хотя его тон и слова были совершенно беззастенчивы:

— Возможно. Но почему мы оба не можем извлечь из этого выгоду? Вы получаете приличную выпечку для своего кафе, а я — более широкое распространение своего товара. Это выгодная сделка для нас обоих.

Кэм открыл рот возразить, что они могли бы сделать кое-что еще, что принесло бы пользу им обоим, и это было бы намного веселее, но вместо этого сказал:

— А что, если это превосходное соглашение не сработает?

Люк снова пожал плечами.

— Не сработает, значит не сработает. Если хотите, мы можем провести трехмесячное испытание. И если после этого не захотите продолжать, мы остановимся, без обид и сожалений.

Кэм так долго молча смотрел на Люка, что тот начал ерзать. На вид Люку было около тридцати, так что он был на несколько лет моложе его собственных тридцати пяти. Вблизи он выглядел еще симпатичнее, чем показалось тогда, с расстояния в целый пляж — глаза карие, такие же темные, как и достаточно длинные волосы, чтобы в них можно было запустить пальцы, рот так просто создан для поцелуев. Кэм наблюдал, как Люк втянул нижнюю губу в этот самый рот, прикусил ее, а после отпустил, слегка влажную от языка, и чуть было не сказал: «Да», но вовремя сдержался.

— Очевидно, я не могу согласиться, пока не увижу, на что ты способен, если отбросить претенциозную визитную карточку. — Кэм лениво помахал визитной карточкой Люка и позволил своему голосу стать более глубоким и внушительным. — Я никогда не покупаю корову, не попробовав молока.

Выражение лица Люка не изменилось, однако он вновь покраснел, а Кэм едва не рассмеялся.

— А… верно. Окей. Конечно. Вы можете прийти в пекарню в любое время, когда мы открыты, посмотреть наш ассортимент и попробовать что-нибудь. Мы всего лишь за углом, и наши часы работы напечатаны на карточке. — Он указал на карточку, потом посмотрел на часы. — Мне пора возвращаться на работу, да и уверен, что вы и сами сейчас заняты завтракающими посетителями. — Он огляделся по сторонам, заглядывая внутрь кафе. — Только вот счет оплачу…

Кэм махнул рукой.

— Я сейчас не работаю. И считай, что это за счет заведения, поскольку на самом деле ты пил только кофе. Ты тоже можешь как-нибудь угостить меня кофе, чтобы мы были квиты.

— Ах. Ладно. — Люк снова посмотрел на Кэма. — Спасибо.

Он долго колебался, потом встал и протянул руку.

— Приятно было познакомиться, Кэмерон. Я буду с нетерпением ждать вашего визита в пекарню.

Кэм встал и снова взял Люка за руку. Он был не слишком высок, примерно на сантиметров двенадцать ниже ста восьмидесяти восьми Кэма. Однако, у него было крепкое и довольно уверенное рукопожатие; ко всему прочему он был громкоголосый и часто краснел. Создавалось впечатление, что он говорит гораздо меньше, чем думает. Это все подстегнуло любопытство Кэма:

— Мне тоже.

Люк опустил руку, глядя на Кэма, как будто чего-то ждал. Кэм напряг мозги, пытаясь сообразить, не следовало ли ему сказать что-нибудь еще, но так и не смог ничего придумать. Но Люк все еще стоял, глядя на него, поэтому он добавил:

— Скоро увидимся.

— Верно.

Люк по-прежнему не отходил от Кэма, по-прежнему не сводил с него глаз, но, когда Кэм не двинулся с места, он, посмеиваясь, заглянул в кафе, покачал головой, как будто удивляясь самому себе, и снова посмотрел на Кэма:

— Окей. Пока. Спасибо за кофе.

С этими словами он бочком выбрался из-за стола и пошел прочь, бросив на Кэма почти покорный взгляд, прежде чем пройти мимо. Кэм наблюдал за ним, гадая, какого хрена происходит, пока не заметил ноги Люка: он хромал, но эта хромота была не из разряда «я отсидел себе ноги, и они онемели», что было бы вполне нормально, а скорее такая, которая намекает, что «с моими ногами реально все очень плохо». Левая нога двигалась лучше правой, но обе они передвигались неверно, а когда Люк рывками на цыпочках стал спускался по тропинке, пальцы на ступнях подогнулись вовнутрь. Кэм уставился на него, удивление смешивалось с разочарованием и даже с некоторой толикой злости. Парень выглядел совершенно нормально, когда наблюдал за ним, облокотившись на ограду; проклятье, он казался совершенно нормальным, сидя за столом, но, очевидно, что на данном этапе впечатление было абсолютно испорчено. Шанс на быстрый и необременительный трах накрылся, потому что он, Кэм, возможно, и был задницей, но не настолько, чтобы потрахаться, а потом кинуть калеку. Не говоря уже о том, что парень, вероятно, отчаянно нуждался в сексе, если предположить, что он вообще был к этому способен, тогда как Кэм совершенно точно не нуждался в сталкере, особенно в таком, который работает прямо за углом.

Кэм оторвал взгляд от неуклюжей шаркающей походки Люка и потер лицо, снова взглянув на визитную карточку, которую все еще держал в руке. С минуту он раздумывал, не выбросить ли ее в ближайшую урну, но потом повернулся и вошел в кафе и, обойдя Амелию, сунул визитную карточку в отделение с мелочью кассового аппарата. После схватил с витрины черничный маффин и круассан и попрощался со своим персоналом.

Садясь в машину, он почувствовал странное стеснение в груди, поэтому уселся с выпечкой на коленях, вытащил из пакета маффин и, откусив огромный кусок, принялся яростно жевать. Проглотить его было все равно, что съесть теннисный мячик, но он уже потянулся за круассаном. Он вгрызся в круассан, затем засунул оба пирожных обратно в пакет, бросил их на пассажирское сиденье и завел машину.

Круассан было проглотить не легче, чем маффин. Однако Кэм хмуро посмотрел в зеркало заднего вида, проверяя движение, и, прежде чем выехать с обочины на дорогу, сказал своему отражению:

— С моими гребаными пирожными все в порядке, мне не нужна никакая пафосная гребаная пекарня.

ГЛАВА 2

Расстроенный Люк шел по улице так быстро, как только мог. Его сердце громко стучало, а место между лопатками безумно зудело, будто туда упирался чей-то взгляд. Но Люк не собирался оборачиваться, чтобы проверить, наблюдает ли за ним Кэмерон Браун, владелец жалкого кафе «Волны», или нет. Люку не хотелось бы видеть удивление, отвращение, ужас, ехидный смех — или что-то в этом роде. Он и так уже явственно представлял себе все это в выражении лица Кэмерона — теперь, когда тот заметил, как Люк двигается. Не хватало еще обернуться и запутаться в собственных ногах, а потом и вовсе навернуться. Поэтому Люк сделал глубокий вдох и сознательно замедлил темп своей ходьбы.

Люк терпеть не мог всякие там заигрывания. Не потому, что был против поверхностного необременительного флирта. Просто часто подкат заканчивался, как только флиртующий понимал, с кем, собственно, имеет дело.

Люк делил несостоявшихся партнеров на категории. Одни выходили из положения более гладко, чем другие. «Любимчиками» Люка были те, кто дожидался, пока он пойдет в туалет или бар, чтобы поспешно ретироваться. И так было, по крайней мере, предпочтительнее, чем какое-нибудь сбивчивое и неправдоподобное объяснение или, что еще хуже, чувство неловкости и неуклюжая попытка поговорить о его недуге. Эти оба последних варианта были самыми болезненными и смущающими из всех и в основном являлись главной причиной, по которой Люк больше не ходил в бары. Он не ожидал этим утром флирта с чьей-либо стороны, особенно от кого-то вроде серфер-боя Кэмерона. Люк не рассчитывал с ним познакомится даже и через миллион лет, но Вселенная в очередной раз доказала, что ненавидит его. Поэтому-то Люк и вошел в кафе, принадлежащее человеку, к которому он постоянно испытывал желание и с которым у него не было абсолютно никаких шансов. И теперь (Люк был в этом уверен на сто процентов), подкатам Кэмерона настал конец, ибо мужчины его типа не утруждают себя тем, чтобы трахаться с такими, как Люк. Оставалось только гадать, станет ли такой, как Кэмерон в принципе иметь дело с таким, как он. Люк не собирался растрачивать себя на пустые надежды, но по крайней мере у него хватило смелости попытаться.

Завернув за угол на Куджи-Бэй-Роуд, Люк немного успокоился, а к тому времени, как добрался до пекарни и вообще пришел в равновесие и, прежде чем войти в помещение, смог изобразить вполне искреннюю улыбку. Возвращаясь с прогулки, он всегда заходил через парадную дверь — ему нравилось наблюдать, как люди покупают у него еду по дороге на работу или в школу. В пекарне было уже несколько посетителей, поэтому Фиона вышла помогать Джеки обслуживать покупателей, что в такое неудачное для него утро было видеть особенно приятно.

— Доброе утро, Джекс, — поприветствовал Люк, поднимая стойку и проходя через нее в подсобку. — Все в порядке?

— Просто супер! — ответила девушка, протягивая женщине в деловом костюме сдачу и пододвигая к ней через стойку картонный поднос с кофе навынос и круассан. — А ты как?

— Нормально, — отозвался Люк. —Похоже, в эти выходные Кит раздобыл неплохие лаймы. Так что сегодня у тебя появился шанс попробовать результат моих экспериментов с ними.

— О-у-у! — Глаза Джеки даже загорелись от любопытства при мысли о том, что же он такое испечет, и от ее нетерпения грудь Люка наполнилась теплым чувством удовлетворения. — Флоридский лаймовый пай? – предположила она.

Люк отрицательно покачал головой.

— Его придется ждать эдак к четвертому июля, и пока я не добуду несколько кис-лаймов.

Люк несколько раз побывал в Америке и полюбил местную выпечку. Он являлся одним из тех, кто всегда любил экспериментировать в готовке; поэтому, когда наступило первое июля, он решил снять шляпу перед американским праздником и испек для продажи пироги с лаймом и тыквой как раз к четвёртому числу. Возможно, это было бессмысленной и нелепой затеей, но она ему так понравилась, что Люк решил сделать нечто подобное и на День взятия Бастилии. Поэтому, вернувшись к истокам своего базового обучения, он выставил на витрину подносы с эклерами, макаронами и мадленами. Эта задумка имела огромный успех у его покупателей, и даже пару недель спустя он и его сотрудники наблюдали всплеск повышенного ажиотажа, сохранившегося от тех дней. Каждый раз, вспоминая об этом, Люк чувствовал себя счастливым, поэтому намеревался делать так каждый год.

— Может быть приготовить что-нибудь с лимонами и лаймами? Что-то тропическое?

— Звучит потрясающе. Ты ведь знаешь, что я всегда готова быть твоим дегустатором, — заметила Джеки и отвернулась, чтобы обслужить уже другого клиента.

— Я знаю, — Люк улыбнулся и направился к выходу, чувствуя себя в миллион раз лучше, чем когда пришел.

Он провел утро, как обычно колдуя над рецептами, заставив Фиону и Джеки ахать и охать от удовольствия над лимонным, лаймовым и кокосовым пирогами. Попробовав, они нарезали их на ломтики и предложили покупателям на дегустацию.

Потом Люк как обычно отправился поплавать в океанском бассейне Уайли*. Когда он вернулся, Фиона уже ушла, и Люк провел остаток дня за счетами, помогая Джеки в пекарне. Это был обычный рутинный день, настолько обычный, что Люк уже почти забыл о событиях этого утра. (*Wylie’s Baths – Ванныили Купальни Уайли, бассейн, ванны которого вписаны в береговую линию океана. )

Однако, он не смог полностью выкинуть их из головы, и в течение первых двух дней после произошедшего его сердце подпрыгивало от каждого звона колокольчика, оповещавшего о новом посетителе пекарни. Но когда раз за разом человеком за дверью оказывался не Мистер серфер-бой-понтовое-кафе, Люк постепенно оставил позади напрасные ожидания. Он изо всех сил старался не обращать внимания на тупую боль разочарования, сдавившую грудь, причины которой он не хотел слишком тщательно анализировать — на случай, если вдруг окажется, что переживания по данному поводу имели куда меньшее отношение к успеху его бизнеса, чем ему хотелось внушить самому себе.

Люк по-прежнему совершал свои утренние прогулки, но, замечая Кэмерона балансирующего на волнах, больше не останавливался, чтобы понаблюдать. В те же дни, когда Люк, проходя мимо, заставал Кэмерона уже выбравшимся из океана на пляж, пекарь сразу поджимал хвост и делал ноги — как малодушный трусишка, кем он, собственно, и являлся. То, что Камерон не зашел в пекарню, как обещал, все еще злило Люка. А к пятнице он уже чувствовал себя так, словно за ним повсюду следует персональная черная грозовая туча, поливающая его голову дерьмом. Прибывая в таком настроении, Люк понимал, что в этот раз лучше отказаться от еженедельного, ставшего уже давнишней традицией, ужина с самыми близкими друзьями. А позже все же убедил себя, что это должно помочь почувствовать себя лучше.

Но едва он уселся рядом с Китом и его женой за столик в любимом тайском ресторане в Сарри-Хиллз, как осознал, что ошибся.

— У тебя что-то в заднице? — спросил Терри, едва дождавшись, когда Люк закончил заказывать пиво.

Люк посмотрел на него, чувствуя, как встрепенулось сердце.

— Ничего.

— Вот как раз в этом-то и его проблема. Разве ты не в курсе? — подколол Эйдан, сидевший рядом с Терри с веселым блеском в глазах.

Терри и Эйдан расхохотались, в ответ на что Линдси, расположившаяся по другую сторону от Люка, закатила глаза.

— Ох, какие же вы оба юмористы, ну просто красавчики, — съязвила она, затем накрыла ладонью руку Люка, лежащую на столе и, наклонившись, спросила:

— Все в порядке?

— Ты можешь сказать мне, когда эти умники испарятся?

Кит рядом с ним фыркнул.

— Забей, — бросил Люк, делая большой глоток пива.

В следующую пятницу, когда без каких-либо признаков предстоящего визита Кэмерона прошла еще одна неделя, Люк отправил друзьям сообщение, в котором отказывался от ужина, сославшись на усталость. Через несколько секунд он получил сообщение от Линдси: «Знаешь, ты мог спать лучше, если бы просто рассказал, что случилось». Люк вздохнул и отодвинул телефон.

***

Прошло три недели с тех пор, как Кэм узнал имя чудака, который сидел перед входом в «Волны»; три недели с тех пор, как он взял его визитку; а также три недели с тех пор, как обнаружил, что Люк вовсе не такой, каким показался ему в самом начале. Кэм провел эти три недели, чувствуя себя немного виноватым, немного раздраженным и в постоянном напряге. Например, в кафе, когда наблюдал за посетителями, которые заказывали что-нибудь с бестолковой витрины, и позже, когда покупатели подходили к кассе, оценивая их реакцию на товар. Кроме того, Кэм каждое утро высматривал на пляже темноволосую фигуру, прислонившуюся к забору. И то, что он с того самого дня больше не видел Люка, беспокоило больше, чем мог выразить словами.

Чаша терпения вконец переполнилась, когда Патрик в конце своей смены взялся приводить в порядок место возле кассового аппарата. Наткнувшись на визитную карточку Люка, он спросил:

— Пекарня «Черный пес», не так ли? Моя девушка обожает это клевое место. В нереальном восторге. Говорит, что там делают лучшие пирожные, которые она когда-либо пробовала в своей жизни.

Кэм нахмурился. Даже скорее сердито насупился.

— Лучшее, что она когда-либо пробовала? Что-то маловероятно, не так ли? Один кексик ничем не отличается от другого.

В кулинарной школе выпечка не была сильной стороной Кэма, он предпочитал концентрироваться на вещах, в которых действительно был хорош. Например, таких как серфинг.

Патрик пожал плечами.

— Она говорит, что ничего подобного. Однажды принесла домой одно из их фирменных ванильных пирожных. Очень вкусное.

Патрик поднял карточку, зажав ее между пальцами:

— Кстати, а что ты вообще собрался с этим делать? Ты уже был там?

Кэм покачал головой.

— Не-а. Однажды утром просто встретил здесь владельца той пекарни. На днях. — Три недели назад. Прошло уже три недели! — Он предложил снабжать нас своими хлебобулочными изделиями. Сказал, что может предложить нам лучше того, что у нас есть, да и его пекарню наше сотрудничество сделало бы более известной. Выгодная сделка. Так он сказал.

— По-моему, звучит неплохо. — Патрик протянул визитку Кэму, и тот, не задумываясь, взял ее.

— Ванильное пирожное было божественным.

— Н-да… — Кэм посмотрел на карточку, на незатейливое тиснение имени Люка.

— Ты ведь не хочешь этого делать, не так ли? — осведомился Патрик, и это был не вопрос. — И почему же? Если там ты можешь получить продукцию высшего качества…

— Потому что. Я… — Глядя на карточку, Кэм никак не мог понять, почему сопротивляется. Вот, например, для Патрика, это не имело никакого смысла. И Кэму бы хотелось быть с ним откровенным. Он прикрыл глаза, сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. — Нет никакой причины. У меня просто не было времени дойти до нее. — Он открыл глаза и вскинул голову. — Я пойду туда прямо сейчас, если ты останешься еще на час или два. Заплачу тебе в полтора раза больше.

Патрик пожал плечами.

— Ладно, без проблем.

Кэм ожидал, что тот откажется и был слегка сбит с толку, поэтому, прежде чем ответить, он несколько поколебался:

— Окей. Увидимся. — И вышел наружу, не обращая внимания, как от волнения сводит желудок.

Всю дорогу до Куджи-Бей-Роуд Кэм игнорировал свой невроз. Пекарня располагалась примерно в шести-семи зданиях от угла среди магазинов — хорошее место, чтобы поймать тех, кто просто просматривает витрины, так и людей, направляющихся на пляж из частных домов и многоквартирных высоток, располагающихся дальше по улице. Прямо перед пекарней находилась автобусная остановка, что было просто идеальным местом для «спонтанной бизнес-затеи». Было бы сложно игнорировать запах свежей выпечки — приманку для привлечения посетителей. В общем, хороший выбор для расположения. И в этом не было ничего удивительного, учитывая, насколько предприимчивым человеком был этот Люк.

Время перевалило за полдень, и парочку посетителей обслуживала симпатичная девушка лет двадцати с небольшим с волосами, собранными в хвост. Кэм замер, ожидая, пока магазин опустеет, а девушка поднимет голову и улыбнется ему, и после подошел.

— Чем я могу вам помочь? — спросила она и подвинула к нему корзину с кусочками пирога. — Не хотите ли попробовать наш новый апельсиновый пирог с лаймовой пропиткой в лимонной глазури?

— Конечно, — ответил Кэм, потянувшись за кусочком и отправив его себе в рот. Взрыв вкуса цитрусовых на языке заставил его закатить глаза от удовольствия, а сам пирог мягко начал таять во рту.

—Ух ты! — воскликнул он. Это весьма впечатляющий апельсиновый пирог!

— Он без глютена, — весело заметила девушка, тоже взяв себе кусочек. — Не хотите ли купить немного? Или желаете что-то другое?

Вопрос напомнил Кэму, зачем он пришел сюда на самом деле.

— Что-то вроде того… Здесь случайно нет вашего босса? Люка, кажется?

— Да, это он. Люк вышел в подсобку.

Продавщица повернулась и прошла через дверной проем слева, и после нескольких мгновений приглушенного разговора, который Кэм не смог разобрать, вернулась в сопровождении Люка, вытирающего руки о полотенце, торчавшее из переднего кармана обсыпанного мукой фартука. Увидев Кэма, Люк замер и уставился на него. Он выглядел ошарашенным и не в силах произнести хоть что-нибудь вразумительное. Кэм улыбнулся.

— Привет.

Люк моргнул, затем с видимым трудом произнес:

— А… Привет. Я… что ты здесь делаешь?

Не совсем тот прием, на который рассчитывал Кэм, однако, справедливо полагал, что все же заслужил это. Он показал Люку его визитную карточку.

— Я решил зайти и продегустировать кое-что из твоих изделий.

— Что-то ты слишком долго… — начал было Люк, но тут же осекся, потому что продавщица удивленно посмотрела на него широко раскрытыми глазами. — Я… прости. Я имел в виду…

— Я знаю, что ты имел в виду, — небрежно перебил его Кэм, пряча карточку в карман. — Знаю, мне потребовалось много времени, чтобы дойти до твоей пекарни, я прошу прощения, если ты меня ждал.

— Я тебя не ждал. — Тон Люка снова стал резким, а взгляд продавщицы настороженным.

Хозяин пекарни покраснел.

— Прости… — Он повернулся к витринам. — Если… если ты решил попробовать, то можешь выбрать что-нибудь.

Кэм колебался. Люк наблюдал за ним с напряженным выражением на лице, которое не изменилось, и когда Кэм подошел к стеллажам. Бегло просмотрел бирки с названиями, мысленно впечатлился разнообразием предлагаемых товаров. Честно говоря, будет непросто сделать конкретный выбор.

— Ладно. Я, пожалуй, попробую пирог с яйцом и беконом, сосиску в тесте, тарталетку с луком и сыром, мини-чизкейк, ванильное пирожное и синнабон с корицей.

Кэм еще не закончил перечислять, как Люк открыл заднюю стенку витрины и достал все, что попросил Кэм, разложил по тарелкам и поставил их на поднос.

— Ладно, — сказал он и, сделав глубокий вдох, указал в сторону кассового аппарата. — Для дегустации ты можешь зайти в подсобку, потому что здесь присесть негде. Джеки тебя проведет.

Кэм сделал, как было велено и улыбнулся девушке, когда она подняла часть столешницы, чтобы пропустить его. Он направился за Люком, который, взяв поднос и прихрамывая, вышел первым, даже не взглянув, идет ли Кэм за ним.

Когда Кэм переступил порог, Люк уже успел поставить поднос на длинный деревянный стол неподалеку от двери. Позади стояли еще два стола, заставленные всевозможными принадлежностями для выпечки; вдоль боковых стен тянулись стеллажи, тумбы со встроенными раковинами, полки, на которых также размещались различные приборы, а у задней стены расположились духовки и плиты. Кэм оглянулся через плечо и увидел ряд холодильников с морозильными камерами.

— Неплохая обстановка, — признал Кэм.

— Спасибо. Меня устраивает. — Люк указал на табурет рядом со столом. — Присаживайся. Я только немного подогрею закуски.

Он снял выпечку с подноса и отнес его в дальний угол комнаты. Затем открыл одну из духовок и, положив пирог, тарталетку и сосиску в тесте на противень, поместил его на решетку. Закрыв дверцу, Люк включил таймер.

— Хочешь кофе или еще чего-нибудь? Я могу попросить Джеки сделать тебе чашку.

— Флэт-Уайт был бы в самый раз, — согласился Кэм, усаживаясь на табурет. — И может быть, еще стакан воды, если не возражаешь.

— Без проблем.

Люк, прихрамывая, подошел к двери и сказал несколько слов Джеки, затем достал из холодильника фильтр-кувшин с водой и направился к одной из раковин, где и наполнил стакан.

Он не спускал с емкости глаз, хромая назад и не глядя на Кэма, поставил стакан на стол. После Люк снова отвернулся.

— Ой… Полагаю, тебе понадобятся столовые приборы.

Люк снова направился к раковине, слегка спотыкаясь при этом о собственные ноги. Когда он вернулся и положил принесенные нож, вилку и ложку на стол, его лицо было красным, и он снова не смотрел на Кэма.

— Ладно, так что… ох. Вот твой кофе. Спасибо, Джекс.

Люк подождал, пока девушка поставит кофе рядом с локтем Кэма и выйдет из комнаты и посмотрел на духовку.

— Разогрев не займет слишком много времени. Всего несколько минут. — Он снова повернулся к Кэму. — Если спешишь, можешь пока отведать остальное.

— Нет, все нормально, кроме того, десерт я всегда оставляю напоследок. — Кэм лениво потянулся, не упуская из виду, как Люк взглядом проследил за этим движением и взял свой кофе, с удовольствием попивая на удивление хороший напиток, а после махнул чашкой в сторону других стеллажей. — А что это там охлаждается?

— А… Булочки с укропом и пармезаном.

Кэм поднял бровь:

— Я не видел их на витрине.

Люк покачал головой.

— А их там и нет. Пока что они в процессе тестирования. Когда я буду доволен вкусом, выставлю их в качестве образцов и посмотрю, какое впечатление они произведут на покупателей. — Он слегка покраснел. — Я люблю экспериментировать с новыми рецептами. Мой партнер, Кит, обычно ходит на рынок по выходным и наугад подбирает для меня различные продукты, которые я мог бы использовать. В этот уик-энд были семена фенхеля.

— Твой партнер?

Это прозвучало более резко, чем Кэму того хотелось. Его неприятно кольнуло удивление, которое он испытал при мысли о возможном наличии (ко всему прочему! ) у Люка романтического партнера и поубавило в нем осторожности. Надеясь сгладить впечатление от своей реакции, он сделал большой глоток кофе, обжигая рот.

Но Люк расслышал этот тон. Моргнув, он на мгновение замялся, а затем ответил:

— Он партнер по бизнесу… не… не кто-либо еще… Просто мой друг. Мы стажировались вместе в одной пекарне, вместе ходили на кондитерские курсы. Он вложил часть своих денег, чтобы помочь мне открыть это место, а сам работает здесь по выходным.

— А… Понятно.

В комнате воцарилась неловкая тишина. Кэм сосредоточился на том, чтобы осушить свою чашку и испытал невыразимое облегчение услышав, как сработал таймер. Люк молча отошел от стола. Кэм потянулся за стаканом с водой, наблюдая, как Люк ковыляет к плите и обратно, и лениво размышляя, в чем тут дело, и почему его самого это так волнует. И опять Люк избегал его взгляда, пока не вернулся к столу и не разложил выпечку на устойчивой поверхности. Кэм должен был признать, что пахла она восхитительно. Этот парень, возможно, и не мог нормально ходить, но если его еда была такой же вкусной, как и ее запах, то Кэм готов был уничтожать запасы заготовок чудо-десертов на этапе приготовления, любуясь, как Люк творит кондитерское (и не только) волшебство на кухне.

— Итак. Ты хочешь, поговорить или поесть? — спросил Люк.

— О, я думаю, что для начала поем, — ответил Кэм, придвигая к себе тарталетку с сыром-луком и взяв вилку. — Я задам вопросы, когда они у меня появятся.

Краем глаза Кэм заметил, что Люк кивнул.

— Окей.

— Ну и здорово, — Кэм улыбнулся и воткнул вилку в край тарталетки.

***

Люк находился в прострации с того самого момента, как вошел в торговую зону и увидел там Кэмерона. Он был рассержен: на Кэмерона за то, что тот не пришел в пекарню, когда обещал, и на себя, что впервые обошелся с покупателем так грубо. Вся ситуация сильно его задела, что было досадно. Люку хотелось удушить самого себя и за то, что споткнулся на ровном месте, и за то, что был настолько невнимателен, что ему пришлось ходить туда-сюда перед Кэмероном множество раз, будто специально выпячивая свою хромоту.

Люк был крайне недоволен ситуацией, что ему не все равно, что Кэмерон заметил его хромоту — серфер был как раз из тех, кто из-за физического изъяна Люка никогда бы не пошел с ним на свидание. Люк был в ярости на себя, потому что решил, что ему хватит сил заинтересовать такого человека, как Кэмерон. И ему реально этого хотелось несмотря ни на что. В те утренние часы, когда он смотрел на Кэмерона, занимающегося серфингом в лучах рассветного солнца, он не просто любовался его фигурой, но еще и предавался фантазиям. Он хотел этого даже теперь, когда узнал, что Кэмерон и есть тот самый недоумок, который владел претенциозным кафе, не заботясь о поддержании приличного уровня выпечки. Если Кэмерон поманит пальцем, Люк пойдет за ним. Он, вероятно, споткнется о собственные ноги, когда будет это делать, но все равно последует за ним как последний дурак.

Люк отвлекся от своих мыслей, когда Кэмерон, наконец, отрезал кусочек от тарталетки с сыром и луком и попробовал его, тщательно пережевывая с задумчивым выражением лица. Люк понял, чем так шокирован: он ожидал, что Кэмерон будет проглатывать еду, не проявляя особого внимания ко вкусу, однако все получилось иначе. Люк забыл, что Кэмерон был не только великолепным сукиным сыном, который скользил по воде как видение, но еще и шеф-поваром. И, по-видимому, сейчас он как раз использовал свой дегустационный опыт мастер-шефа, чтобы по-настоящему проанализировать его стряпню. Пока Люк пытался сообразить, чтобы это значило, Камерон посмотрел на него с лукавой улыбкой на лице.

— Начинка очень вкусная. А у теста приятная структура.

— Производит впечатление не так ли?

— Я даже не собираюсь это комментировать.

Камерон рассмеялся и вернулся к тарталетке, съев еще один кусочек с вилки, а после отодвинул тарелку и потянуться за стаканом воды. Прополоскав рот, принялся за пирог с яйцом и беконом, съев половину с тем же выражением сосредоточенности на лице. Не говоря ни слова, Кэм снова отпил воды, а затем перешел с пирога на сосиску в тесте.

— Полагаю, ты обидишься, если я попрошу кетчуп, а? — спросил Кэмерон и тут же усмехнулся, увидев какое у Люка при этом стало выражение лица. — Думаю, что да. Ну и ладно. Я переживу.

Он взял сосиску в тесте и откусил от нее, неожиданно издав при этом мягкий звук удовольствия, от которого в груди Люка расцвела такая неистовая гордость, что у него чуть не перехватило дыхание. Люк почти не замечал, как Камерон слизывает крошки теста со своих губ — настолько был поглощен раздумьями о том, что же серфер-бой там обдумывает.

— Ну что, нравится?

Кэмерон рассмеялся.

— Да, очень нравится. — Он откусил еще кусочек, прожевал и проглотил. — Эту остроту придает кайенский перец? И еще немного кардамона, не так ли?

Люк рассмеялся, немного сбив дыхание, сам не понимая, чему так обрадовался.

— Ага. Это как бы по-мароккански. Я сначала думал, что людям это не зайдет, но оказалось, что ошибся. Раньше я готовил простой ролл с сосиской, но потом перестал, потому что все хотели хот-дог.

— Это вкусно, — и словно в подтверждение своих слов, Кэмерон съел остаток сосиски и допил оставшуюся воду. Теперь он переключил внимание на сладкое. — Итак, что я должен попробовать в первую очередь?

Люк указал на стол:

— Чизкейк без глютена.

Кэмерон приподнял бровь, но затем положил перед собой ванильное пирожное:

— Я кое-что слышал об этом десерте.

Прежде, чем Люк смог прийти в себя от удивления, услышав, что о его выпечке говорят за пределами пекарни, Кэмерон провел пальцем по тончайшему слою глазури на пирожном и сунул палец в рот. Но как только попробовал, резко поднял глаза.

— Тут сверху ганаш из белого шоколада?

Люк кивнул:

— С вкраплениями ганаша из темного шоколада, чтобы получить узор.

Камерон пробормотал что-то себе под нос, чего Люк не расслышал, взял вилку, воткнул ее в пирожное и, отрезав приличный кусок, положил в рот. Его веки трепетали, пока он жевал. Выражение, с которым он это делал, заставило лицо Люка смягчиться.

— Господи, это… это слоеное тесто просто тает во рту, — выдохнул Кэмерон. — И это настоящая ваниль в заварном креме?

Люк снова кивнул, собравшись с силами, и сказал:

— Мы завариваем стручки ванили в молоке, прежде чем делать заварной крем.

Кэмерон кивнул:

— Это сразу видно. Соединить выпечку с ганашем — это очуметь какой гениальный ход!

Он снова склонил голову и одним махом прикончил ванильное пирожное, затем так же лихо расправился с чизкейком и синнабоном с корицей. Закончив, облизал пальцы, вздохнул и с улыбкой повернулся к Люку:

— Вот что я тебе скажу: если все, что ты готовишь, так же хорошо, как это…

Люк снова почувствовал прилив гордости. Он сжал губы и кивнул:

— Так и есть.

— …тогда я скажу, что мы договорились. Во всяком случае, как насчет трехмесячного испытания? — Кэмерон встал. — Мы начнем со сладкого, а дальше, как пойдет. Как думаешь, сможешь сделать такой же чизкейк, но уже большой?

Люку хотелось заверить Кэмерона, но он старался сохранить хоть немного спокойствия: сделка еще не была заключена.

— Безусловно. Мы сможем сделать на заказ все, что захочешь.

Кэмерон кивнул.

— Можешь уже добавить в список этот торт с апельсиновым сиропом, согласно образцу на витрине, и шоколадный кекс, который ничем не хуже пирога с сиропом, эти синнабоны с корицей, и ванильные пирожные, и… Пока и этого хватит. Ты можешь попросить своего юриста составить контракт, а я попрошу своего взглянуть на него.

— Я так и сделаю. Я позвоню ей сегодня же! — Люк ничего не мог с собой поделать, он широко улыбнулся и протянул руку.

— Я рад, что тебе понравилось. Буду с нетерпением ждать возможности сотрудничать с тобой.

— Аналогично. — Кэмерон улыбнулся и пожал Люку руку, — Пожалуй, отпущу тебя к твоим делам. Я и сам должен вернуться к своим. Спасибо за обед.

Люк рассмеялся:

— Всегда пожалуйста.

Он проводил Кэмерона до двери, стараясь не хихикать как сумасшедший. Когда Кэмерон ушел, Люк наконец-то позволил себе расслабиться, да настолько, что, подхватив Джеки, закружил ее. И в итоге чуть не свалился вместе с нею на пол.

— Сегодня местное кафе, завтра весь мир, не так ли? — рассмеялась Джеки.

Люк лучезарно улыбнулся:

— Что-ж, вполне возможно, — и вновь подхватил помощницу в танце.

ГЛАВА 3

В контракте указали пункты о брэндинге и маркировке, чтобы у посетителей кофейни не возникло вопросов, откуда поставляется новая продукция.

— Вам это принципиально? — спросил юрист.

Кэм пожал плечами и потянулся за ручкой.

— По правде говоря, нет, — признался он, подписывая бумаги.

— Предприимчивость этого парня достойна восхищения, — заметил юрист.

По правде говоря, у Кэма это тоже вызывало восхищение.

Хотя подобное признание заставляло сильнее обычного, осознавать тот факт, что сам он не мог похвастаться тем же рвением, да и к готовке давно охладел. У Люка была страсть к выпечке, и ему было важно, чтобы люди получали удовольствие от того, что он готовил. Кэм увидел это в нем еще в тот самый день, когда Люк протянул ему свою визитку; и после, уже в пекарне. Это было заметно по тому, как Люк напряженно наблюдал, как Кэм дегустирует образцы; в довольном блеске, что появился в глазах, когда Люк увидел удовольствие от съеденного на лице Кэма; в восторженной улыбке Люка, когда тот услышал, что они договорились.

Боже, его улыбка… Она буквально озарила лицо Люка, превратив из просто милого парня в абсолютного красавчика. И от этого становилось тревожно. А больше всего беспокоило, что Кэму было трудно не думать о своей внезапной заинтересованности в хромоногом пекаре.

У Кэма кое-как получалось справляться с наваждением, проводя вечера вне дома и напиваясь. Приходил на работу в субботу с похмелья с жалким видом, виня только себя. Но напитков в клубе было в изобилии, а мужчины великолепны даже без улыбок. И на танцполе, под стробоскопами и дискотечными шарами, с идеальными мужчинами, трущимися о него своими идеальными телами, Кэм почти забывал об удивительной улыбке искусного кондитера, который вовсе не был идеальным.

Первое, что сделал Кэм, когда купил собственный бизнес — перестал работать по утрам. Утро было для сна, секса и серфинга, разумеется, не обязательно в таком порядке. Так что не было никакой серьезной причины, по которой он в шесть утра понедельника слонялся вокруг задней двери «Волн» в ожидании первой доставки Люка. И все же он был здесь, когда маленький красный хэтчбек Suzuki подкатил к задней части кафе. Сердце Кэма забилось где-то в горле, и он распахнул широкую заднюю дверь, прежде чем успел осознанно двинуться с места.

— Доброе утро, — приветствовал он, когда Люк вылез из машины с таким измученным видом, как будто сейчас был не конец зимы, а лишь самое ее начало.

— Доброе утро, — отозвался Люк, обходя машину сзади и открывая багажник.

Он достал два двухъярусных переносных контейнера для пирожных и направился с ними к лестнице.

Кэм спустился по ступенькам и взял переноски за ручки.

— Все в порядке? — спросил он с усмешкой.

Улыбка, которую подарил ему Люк, была совсем мимолетной, а не ослепительной.

— Да, я в порядке. Прости, но эти переноски я заберу потом обратно, — произнес он и, помолчав, нерешительно спросил: — А ты как?

— Меня это устраивает. И да, у меня все отлично. — Кэм повернулся и направился к двери. — Когда войдешь, положи все остальное на ближайшее свободное место.

— Окей! — донесся голос Люка из глубины багажника машины.

Кэм отнес пирожные прямо к торговому стеллажу, достал их из контейнеров и разложил на витрине. К тому времени, как он вернулся на кухню, на скамейке возле двери разместились два подноса полные синнабонов и ванильных пирожных, заказанных Кэмом, а рядом стоял Люк, пожимая руку Патрику.

— …моей девушке очень нравится твоя выпечка. Особенно ванильные пирожные, — говорил Патрик.

Выражение лица Люка смягчилось, и он улыбнулся:

— Правда? — Он взглянул на Кэма, потом снова на Патрика. — Спасибо, приятель. Я очень рад это слышать. — Он снова посмотрел на Кэма. — Ты во всем разобрался? Нужна моя помощь с чем-нибудь?

Кэм покачал головой.

— Не-а, у нас все будет в порядке.

— Окей. Хорошо, — медленно протянул Люк и, поколебавшись, спросил: – Маркировка и все остальное в порядке?

Кэм улыбнулся:

— Да, на днях получил по почте маленькие карточки, и все они уже подписаны. Хочешь проверить?

Люк слегка покраснел.

— О нет, я уверен, что ты… Ну ладно. Разве что одним глазком.

Кэм не смог удержаться от смеха:

— Я так и думал, что захочешь. — Он повернулся и махнул рукой в сторону зала кафе. — Прямо сюда, сэр.

Люк и сам хихикнул и, припадая на ногу, пошел в направлении, указанном Кэмом. Смущение из-за собственной хромоты заставило его покраснеть еще больше. Кэм оглянулся на Патрика, когда Люк проходил мимо него. И все то время, что Патрик следил за ногами пекаря, Кэм наблюдал за ним, а когда тот поднял глаза, они встретились взглядом. Они так и смотрели друг на друга, пока Патрик, пожав плечами, не отвернулся к принесенным Люком подносам. У Кэма внезапно сдавило в груди, и он молча последовал за Люком. Он обнаружил того стоящим по другую сторону торговой стойки и разглядывающим витрину. Карточки с названиями и логотипом «Черный пес» были размещены на видном месте рядом с товарами. Там, где лежали карточки для ванильных пирожных и синнабонов, витрина была пока пуста. Люк взглянул на вошедшего Кэма.

— Выглядит неплохо. Спасибо.

Кэм пожал плечами.

— Не за что. Просто делаю то, на что согласился.

— Да, я знаю, но… — Люк, казалось, не знал, как закончить фразу. — Ты уверен, что тебе не нужна помощь, чтобы все расставить по витрине? — опять предложил он.

— Нет. Как я уже сказал — у нас все под контролем.

— Окей! — кивнул Люк.

Они погрузились в молчание, которое грозило стать неловким, но за долю секунды до этого, Кэм поймал себя на том, что говорит:

— Мы можем приготовить тебе что-нибудь, если ты голоден.

Люк даже не пытался скрыть удивление.

— Мы? Я думал, ты обычно серф… — Он замолчал, покраснев. — Я имею в виду, я…

— Да, я обычно не работаю по утрам, — ответил Кэм, испытывая что-то вроде чувства удовлетворения над промахом Люка по причинам, в которых не хотел слишком копаться, — и приберегаю утро для серфинга. Но сегодня решил приехать, чтобы принять твою первую доставку.

— Ох. Что ж, это было очень мило с твоей стороны. — Люк помолчал и добавил: — Но я… я не буду завтракать. Мне лучше вернуться в пекарню. Еще нужно кое-что сделать до ее открытия.

— Ну тогда, ладно, — беззаботно бросил Кэмерон, чувствуя укол разочарования. — Может быть, в другой раз, а?

Люк слабо улыбнулся:

— Да, может быть.

Они направились к выходу через кухню, и Кэм пропустил Люка немного вперед. Подойдя к двери, Люк оглянулся через плечо в сторону Патрика, который готовился к работе у своего места.

— До свидания, Патрик. Было приятно познакомиться с вами. Передайте вашей девушке мою благодарность.

Патрик рассмеялся.

— Я так и сделаю. Мне тоже было приятно с вами познакомиться.

Люк переступил порог и спустился по короткой лестнице к своей машине, но прежде, чем сесть, обратился к Кэму.

— Пока. До скорого?

Кэм улыбнулся.

— Конечно! Не сомневаюсь.

Он наблюдал, как Люк садится в машину и заводит ее, а потом сворачивает в переулок за магазинами. Кэм так и остался снаружи, до тех пор, пока маленькая машина Люка не скрылась за углом.

— Хороший парень, — заметил Патрик, когда Кэм вернулся в кафе.

— Ага.

Кэм ожидал, что Патрик скажет что-нибудь о походке Люка, но тот не стал поднимать эту тему. Внезапно на Кэма нахлынуло раздражение, и он понял, что ему до отчаяния необходимо проветрить ставшие набекрень мозги, а для этого нужна волна. Он взял один из подносов Люка и понес его внутрь кафе с намерением побыстрее заполнить витрины и убраться отсюда к хренам.

***

Так продолжалось всю оставшуюся неделю: Кэм с утра уже был в кафе, принимая доставку от Люка, после чего они слегка неловко болтали; Кэм очередной раз приглашал Люка остаться на завтрак, а тот по-прежнему вежливо отказывался.

К четвергу Кэм уже начал недоумевать, почему продолжает настаивать, особенно учитывая, что обычно сам никогда не утруждал себя после второго отказа. Это всего лишь завтрак; не особо важное событие, да и причины, по которым Люк не оставался, были довольно вескими. Но все же Кэм не понимал, почему его беспокоило, что Люк просто не сядет и не съест долбанную яичницу, ну вот не понимал и все тут!

К пятнице Люк выглядел еще более уставшим, чем обычно, и Кэм поймал себя на том, что заметил это вслух.

Люк утомленно улыбнулся:

— Ну да, есть такое. Так случается с теми, кто встает в половине четвертого. Со мной все будет в порядке, ведь сегодня пятница.

— Ясно, — сказал Кэм и на секунду замешкался. — Как насчет того, чтобы прийти сегодня ко мне на ланч? Я мог бы тебе что-нибудь приготовить. Все, что захочешь. Потому что сегодня пятница.

Люк заколебался, его щеки покраснели, и он сказал:

— В обед я иду купаться. В бассейн Уайли.

— Ты плаваешь? — Кэм не хотел, чтобы это прозвучало так удивленно — теперь настала его очередь покраснеть. — То есть, я имею в виду… зачем?

Что-то промелькнуло в глазах Люка, но тут же исчезло, и он мягко произнес:

— Я пекарь, который ест то, что готовит. Я был бы размером с амбар, если бы не занимался физическими упражнениями. Кроме того, я люблю плавать, особенно в Уайли. Преимущество этого бассейна в том, что у него вид на океан, и создается впечатление, будто ты реально плаваешь в открытой воде.

Кэм чуть было не спросил, почему Люк просто не купается в самом океане, но он уже один раз допустил оплошность и не хотел повторения. И он полагал, что ответ очевиден.

— Я никогда не был в Уайли.

— Я догадывался, поскольку ты любишь серфинг. — На этот раз Люк не казался смущенным упоминанием о серфинге. Кэму стало интересно, означает ли это, что их отношения развиваются, но куда, понятия не имел. — И все же это очень приятно. Может, тебе стоит как-нибудь попробовать.

— Вполне возможно, что и попробую.

На мгновение между ними повисла тишина. Люк посмотрел на часы и сказал:

— Ладно, я лучше пойду.

Кэм кивнул и спросил:

— Увидимся завтра?

— Ах, нет. Я не работаю по выходным. — Люк слегка улыбнулся. — У меня нет больше сил стартовать в половине четвертого семь раз в неделю. Завтра доставкой займется Кит.

— Ох. Ну окей. Тогда увидимся в понедельник, — со вздохом сдался Кэм.

Он проследил, как Люк выходит через заднюю дверь, а затем сказал Патрику, который готовил еду на другом конце кухни:

— Я завтра вначале планирую заняться серфингом. Примешь доставку утром вместо меня?

— Конечно, босс. Как скажешь, — сухо ответил Патрик.

Прошла еще неделя, но Кэму так и не удалось уговорить Люка остаться перекусить, хотя он и пытался использовать более тонкий подход «спрашивай только через день». Он до сих пор не имел ни малейшего понятия, почему Люк так упорствует.

Выпечка и пирожные Люка и вправду на удивление хорошо распродавались, и когда Кэм сказал об этом Люку, тот искренне улыбнулся. Но он все еще выглядел настолько усталым, что как только его улыбка исчезла, он стал похож на ходячий труп. Кэм подхватил его за плечи и усадил в кресло.

— Ради Бога, ты выглядишь так, будто заснешь за рулем на обратном пути. Я приготовлю тебе кофе.

На этот раз Люк не протестовал, но когда Кэм сунул ему в руку бумажный стаканчик с кофе, произнес слабым голосом:

— Я лучше пойду. — И сделав глоток, встал, однако проходя мимо Кэма, слегка споткнулся.

— Воу, — Кэм дернулся, протягивая руку, но к тому времени, как он взял Люка за локоть, тот уже выпрямился.

— С тобой все в порядке?

— Я в норме. Просто устал, вот и все.

Лицо Люка покраснело, и из-за того, что он споткнулся, кофе выплеснулся из маленького отверстия в крышке прямо ему на руку. Он помрачнел, глядя на нее, а у Кэма внезапно возникло сильное желание взять Люка за руку и слизнуть упавшие на нее капли. Эта мысль заставила Кэма замереть на месте, но прежде, чем он успел выкинуть нечто подобное, Люк вытер руку о брюки.

Кэм напряженно вздохнул.

— Да, конечно, — сказал он и последовал за Люком через заднюю дверь, находясь от него не настолько близко, чтобы случайно задеть, но на достаточном расстоянии, чтобы подхватить, если тот снова упадет. Однако Люк справился и, быстро помахав Патрику рукой, вышел за дверь. Сев в машину, он опустил стекло и посмотрел на Кэма, стоявшего на ступеньках.

— Спасибо за кофе.

Кэм улыбнулся.

— Без проблем. Будь осторожен на обратном пути, ладно?

Люк не стал закатывать глаза, как сделал бы на его месте Кэм, если бы ему сказали нечто подобное.

— Окей. Хорошего тебе уикэнда, – попрощался он.

— И тебе.

После того, как Люк уехал, Кэм почувствовал смутное беспокойство, поэтому отправился к океану. С тех пор, как вместо утреннего серфинга Кэм начал принимать доставку из пекарни, он стал ездить с доской, привязанной к крыше багажника и парковаться через дорогу рядом с пляжем, куда шел потом — когда заканчивал с делами в кафе.

Обычно все происходило довольно однообразно, но в то утро, переходя дорогу, он увидел красный хэтчбек Suzuki, припаркованный чуть дальше по улице, и Люка, прислонившегося к дощатой стене и смотрящего на океан. Люк заметил Кэма, лишь когда тот был в нескольких шагах от него. Он кинул удивленный взгляд, выпрямился, но потом расслабился и снова оперся локтями на стену.

— Я решил спокойно выпить кофе.

— Без проблем.

Кэм встал рядом с Люком, сам прислонившись к стене.

— Сегодня прекрасное утро.

— Да. — Люк сделал глоток кофе и посмотрел на океан.

— Тебе нравится пляж?

Люк кивнул.

—Я люблю волны. Как они шумят. Я слышу их по утрам, когда открываю пекарню. Мне это нравится. Жаль, что я не живу там, где их можно услышать прямо из дома.

Кэм кивнул.

— Я слышу их. В тихую и глухую ночь. Я даже могу их увидеть, если выйду на балкон и высунусь так, будто намереваюсь спрыгнуть вниз.

Люк рассмеялся.

— А это где?

— Бронте. Примерно в десяти минутах отсюда. — Кэм махнул рукой в сторону пляжа. — Но для серфинга мне больше подходит пляж Куджи. Он не такой большой, как Бонди, но все же достаточно широкий. Меня это больше устраивает. Не так много туристов, — произнес он и, помолчав немного, нерешительно спросил: — А ты где обитаешь?

— Рэндвик. Вроде как рядом с универом. — Люк сделал еще один глоток кофе. — Все в порядке. Многие люди не слышат шума волн. А я, по крайней мере, могу приходить сюда, когда захочу. — Он снова посмотрел на пляж. Справа от них парень в гидрокостюме спускался к кромке воды с доской. Кэм проследил, как Люк наблюдает за этим мужчиной.

— Ты любишь серфинг?

— Я никогда не пробовал, — ответил Люк, не глядя на него. — Но… да. Это выглядит круто. Красиво, когда у кого-то это хорошо получается. И вроде бы весело. Я хотел бы… — Он замолчал, затем одним глотком допил кофе до конца. Поставив стаканчик на землю, он, запинаясь, произнес:

— Я видел, как ты занимаешься серфингом. Глядя на тебя, кажется, что это довольно просто.

Кэм на мгновение замолчал, подумав, как Люк отреагирует на его признание в том, что он видел, как Люк наблюдал за ним. В конце концов он просто согласился:

— Я уже давно этим занимаюсь. Я люблю это дело.

— Это сразу видно. — Люк тихо вздохнул и снова посмотрел на серфера. Кэм открыл было рот, чтобы предложить научить его серфингу, но Люк перебил его.

— Есть какие-нибудь планы на выходные?

Кэм пожал плечами.

— Я работаю по выходным. И еще обычно хожу в клуб с друзьями по пятницам и субботам. Немного выпить, немного потанцевать.

Взять горячего любовника, а то и парочку, перепихнуться… Хотя на прошлой неделе Кэм не смог найти никого, кто бы ему понравился. Может быть, стоит попробовать какие-то другие места?

— А что ты? Как насчет того, чтобы немного поспать? — Его желудок сжался. — Немного выпить, немного потанцевать?

«Поразвлечься с кем-нибудь».

Люк фыркнул.

— Только не танцы. Может, немного выпить. Обычно по пятницам я ужинаю с друзьями. Это своего рода традиция. Мы в основном все время ходим в один и тот же ресторан. И сегодня вечером у нас также будет «Пьяный Твистер».

Кэм рассмеялся.

— Пьяный Твистер? А это еще что за хрень?

Люк улыбнулся.

— Это то, что написано на жестяной коробке — играй в Твистер, когда ты пьян. Нужно опрокинуть стопку, а затем сделать свой ход, левая рука на красный или на что-то другое. Мы играем парами, и первый, кто упадет, проигрывает. — Люк покраснел. — Это звучит глупо, я знаю, но зато весело. Я почти всегда падаю первым, так что я очень рад, что мы не играем в Стриптиз-Твистер. А то быть мне голым всю ночь.

Кэм на мгновение был сбит с толку мысленными картинами, которые вызвала у него эта фраза, но в конце концов справился с собой:

— Это вовсе не звучит глупо. — Он рассмеялся. — Господи, я сто лет не играл в «Твистер». Я даже не знал, что его до сих пор можно, где угодно раздобыть.

— У моего друга Терри с детства осталась коробка. На самом деле, я даже не помню, почему мы начали играть, но вскоре стали резаться как бешеные. Мы играем раз в несколько недель, и каждый из нас по очереди принимает гостей. Сегодня моя очередь. — Еще раз взглянув на пляж, Люк вздохнул и оттолкнулся от стены. — Ну что ж, мне пора идти. Хороших выходных.

— И тебе, — сказал Кэм и стал наблюдать, как Люк садится в машину и уезжает.

— Ты выглядишь абсолютно дерьмово, — сказал Терри, после того как Люк подошел к столу и сел между Эйданом и Линдси. — Ты хоть спал на этой неделе?

— Немного, — признался Люк. – У нас сейчас идет поставка в «Волны», и выпекать дополнительную партию еще для одного кафе — непростая задача.

— Нам нужна еще пара пекарей, — сказал Кит, подавая знак официантке.

— Сначала было бы неплохо раздобыть деньги, чтобы позволить себе эту пару пекарей, — возразил Люк. Он подождал, пока официантка примет их заказы и отойдет от стола с обещанием быстро принести выпивку и продолжил:

— Как только мы начнем продавать немного больше, тогда и разместим объявление.

Эйдан налил себе воды из стоявшего в центре стола кувшина.

— А разве рост продаж уже не увеличился?

— Немного. — Люк протянул Эйдану свой стакан, чтобы тот наполнил и его. — Кэм, Кэмерон — владелец «Волн», говорит, что товар хорошо продается, и он собирается увеличить заказ. И мы также заметили небольшое увеличение числа посетителей в пекарне. Он посмотрел на Кита. — Разве нет? Еще нескольких?

Кит кивнул.

— Да, посетителей и в самом деле стало немного больше. — Кит подался вперед. — Я думаю, тебе нужно поговорить с Кэмероном о хлебе. Если бы мы начали обеспечивать его хлебом, то смогли бы нанять кого-нибудь для выпечки, а также для помощи и с другими вещами.

— Я поговорю с ним об этом. — Отпив воды, Люк улыбнулся официантке, которая поставила перед ним пиво, а затем снова посмотрел на Эйдана. — Так, все идет довольно неплохо. Но прошло всего две недели.

— Что ж, тебе нужно поскорее кого-нибудь нанять, дорогой, потому что ты выглядишь паршиво, — резюмировала Линдси, улыбаясь ему поверх горлышка своей пивной бутылки.

Люк устало улыбнулся ей в ответ.

— Спасибо, Линдс, я всегда могу рассчитывать, что ты заставишь меня чувствовать себя лучше.

Позже, когда они стояли в очереди в кассу, чтобы заплатить по счету, Линдси придержала его за локоть, чтобы отвести его подальше от остальных.

— Ты уверен, что с тобой все в порядке? Ты будто… сам не свой.

Люк посмотрел на нее.

— Я в порядке. Я просто устал.

Он был усталым и напуганным, потому что придурок из претенциозного кафе больше не казался таким уж придурком; на самом деле он даже становился все более и более очаровательным с каждой минутой, и Люк не мог с этим справиться. Потому что каждый раз, когда Кэм улыбался ему, каждый раз, когда делал приятный жест, казался внимательным и участливым — Люк хотел его. И это чувство становилось все сильнее с каждым разом, когда происходило что-то подобное. Если бы Люк не был собой, то мог бы предположить, что Кэм пытается приударить за ним: Кэм ждал у кафе, чтобы принять доставку пекарни, несмотря на свое признание, что никогда раньше не работал по утрам; и эти его регулярные приглашения поесть, выпить кофе, задержаться…

Но Люк был Люком и знал, что это не было тем, чем кажется. Он не мог позволить себе поверить в обратное, потому что верил и надеялся на такое раньше; и почти каждый раз оказывалось, что он ошибался. Все те молодые люди, на которых Люк возлагал надежды, исчезали, прощались и уходили с другими парнями или, что еще хуже, спрашивали его о своих шансах переспать с Эйданом или Терри. Он часто слышал, как они говорили что-то жалостливое за его спиной и понимал, что с ним общались только для того, чтобы казаться милыми и приятными только ради приличия. Кэм, похоже, был чужд подобного поведения. Однако душевное равновесие Люка не стоило того, чтобы надеяться на его реальный интерес к себе. Люк повторял себе это снова и снова: такие крутые мачо, как Кэм, не влюбляются в таких, как я. Конец истории.

Линдси все еще смотрела на него, морщинка на переносице говорила о ее беспокойстве. Люк похлопал ее по руке.

— Серьезно, Линдс, я просто устал. Я буду в порядке, когда немного высплюсь.

Морщинка на лбу немного разгладилась.

— Хорошо, — сказала она с сомнением в голосе. — Просто позаботься о себе. И дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо?

— Обязательно, — ответил Люк, широко зевая.

— Давай, дружище, взбодрись, — воскликнул Терри, хватая его за руку и таща к кассе. — Чем скорее мы отсюда выберемся, тем скорее ты выпьешь немного, и все будет в порядке.

Выпивка была не единственным, что перепало Люку, когда он вернулся домой. Ему также пришлось выслушать лекцию.

Он находился на кухне, пока Линдси и Терри устанавливали коврик для Твистера и высыпал чипсы в миску, когда к нему подошел Эйдан и прислонился к раковине. Скрестив руки на груди, он посмотрел на Люка.

Люк вздохнул про себя и, не глядя на Эйдана, спросил:

— Что?

— Расскажи мне об этом парне из кафе. Об этом Кэмероне.

У Люка скрутило живот.

— Что ты имеешь в виду? Тут нечего рассказывать. Он владелец кафе, которое мы снабжаем. Конец истории.

Эйдан покачал головой.

— Конец? Нет, как бы не так. Ты говоришь о нем все чаще и чаще. И Линдс сказала, что ты считаешь его сексуальным.

— Ох, что? — Люк уставился на Эйдана. — Она спросила меня, какой он, и я ответил, что он похож на редкостного придурка, и что он занимается серфингом. Она спросила, горяч ли он, и я ответил, что да. Он горячий. Это объективный факт. А ты к чему клонишь?

Эйдан и глазом не моргнул, услышав его тон.

— Она также сказала, что он постоянно приглашает тебя на свидания.

О, Люку нужно было кое-что сказать Линдси!

— Я этого не говорил! Я сказал, что он все время спрашивает, не хочу ли я чего-нибудь поесть. Это совершенно разные вещи. И, кстати, на самом деле я там не ел. Единственный раз, когда я это сделал, было для того, чтобы попробовать его дерьмовую выпечку и попытаться убедить его продавать мою, что, к счастью, сработало, и теперь некоторые из его клиентов не умрут от плохой стряпни. Так что я все еще не понимаю, к чему ты клонишь.

Эйдан поднял руки вверх.

— Господи, дай тебе волю, и ты начинаешь нести полную чушь. Я хочу сказать, может быть, тебе стоит начать что-то с этим парнем? Это может быть полезно для тебя.

— Полезно для меня? Так ты думаешь, его член обладает магическими целебными свойствами? Я в порядке, спасибо. Я не хочу, чтобы ты вмешивался.

— Знаешь, просто потому что ты… — начал было Эйдан.

— Пожалуйста, не надо, Эйд. Пожалуйста. — Люк поднял руку. — Я не в настроении. Он не хочет начинать что-то со мной.

— Но если он хотел…

— Он не хочет. — Люк вздохнул. — Таких людей, как он, не привлекают такие, как я.

Эйдан поднял бровь:

— Так кто же я тогда? Пустое место что ли?

Люк почувствовал, как его лицо обдает жаром.

— Нет, конечно, нет, — медленно возразил он. — Но ты знаешь меня очень давно, и… и мы были молоды. Слишком молоды, чтобы понимать то, что делаем.

— Я осознавал, что делаю, — тихо сказал Эйдан. — Если у этого парня есть хоть капля мозгов, то и он тоже. И даже если он просто хочет быть другом, почему бы тебе не подружиться с ним? Потому что ты идиот, вот почему.

Он легонько хлопнул Люка по затылку и взял с кухонной скамьи бутылку самбуки.

— А теперь принеси чипсы в гостиную и давай займемся кучей-малой?

Люк вздохнул и закрыл глаза, слегка покачав головой, потом взял миску и последовал за Эйданом.

ГЛАВА 4

Скорее всего слова Эйдана о возможной дружбе с Кэмом возымели свое действие на Люка. Иначе как объяснить то, что, проспав весь уикенд и поэтому не смея винить в своей опрометчивости недосып, в понедельник он обнаружил себя стоящим возле своей машины позади «Волн» и приглашающим Кэма на обед.

― Поскольку наступает весна, я подумал, что надо бы испечь несколько кишев по новым рецептам, ― сказал он, чувствуя, как кровь прилила к лицу. ― Устроить что-то вроде последнего чествования зимы, пока не стало слишком жарко. Ты можешь прийти и помочь мне, если хочешь. А если не захочешь ― просто прийти на дегустацию. Это тоже будет здорово.

Кэм улыбнулся:

― С удовольствием. Я люблю киш. ― Он похлопал себя по животу, который выглядел так, словно никогда в жизни не видел не единого пирога. ― Кстати, во сколько приходить?

Люк посмотрел на часы.

― Мы должны закончить выпекать для магазина к восьми, а потом нам нужно будет кое-что убрать… десять или около того? Будет что-то вроде раннего обеда.

― Отличная идея, ― сказал Кэм, все еще ухмыляясь.

Люк только успел поставить тесто для кишев в холодильник и начал нарезать курицу для начинки, как услышал голоса в магазине, за которыми не последовал шум кофеварки или кассового аппарата. Сердце Люка в предвкушении забилось быстрее, и через мгновение с неизменной улыбкой на кухне появился Кэм.

― Доброе утро, ― приветствовал он, подходя к Люку и глядя на разделочный стол. ― Курица с луком-пореем, да? Определенно классика.

Люк тоже улыбнулся:

― Да. И это стало классикой не просто так, верно?

― Безусловно. ― Кэм взял в руки два лука-порея и внимательно осмотрел их. ― Нужна помощь?

― Да, если тебе не трудно, их нужно вымыть. ― Люк мотнул головой в сторону раковины. ― Ножи и разделочные доски тоже там.

Кэм отнес лук-порей в раковину. Послышался звук льющейся воды. Через минуту он вернулся с разделочной доской, ножом и луком. Кэм довольно быстро расправился с луком-пореем, и Люк вспомнил, что тот настоящий шеф-повар, а не просто серфингист, играющий во владельца кафе. Люк не мог сказать, заметил ли Кэм, как он наблюдает за ним, однако, закончив с луком-пореем, Кэм потянулся за обычным репчатым луком к стеллажу.

― Этот лук тоже?

― Даже не знаю. А ты как думаешь? ― Люк удивленно посмотрел на него. ― Я не хочу, чтобы вкус лука слишком выделялся. Может быть, лука-порея будет достаточно.

Кэм задумался.

― Хм. Хотя лук действительно дает приятный вкус… может, сначала используем половину, а там посмотрим, как пойдет?

― Окей! ― Люк стал наблюдать, как Кэм еще быстрее расправился с луком, на этот раз забыв притвориться, что не смотрит. ― Вау, ты… твои навыки владения ножом просто поразительны.

Кэм рассмеялся:

― Ну, я же повар, болван ты этакий! ― весело воскликнул он, подтолкнув Люка плечом в плечо. ― Знаешь, я ведь не все время занимаюсь серфингом.

Люк покраснел.

― Я знаю. Конечно, я это знаю.

― Хм, ― произнес Кэм, не слишком убежденно и, отодвинув нарезанные овощи в сторону, сел. ― Теперь ты отстаешь. А ну-ка пошевеливайся, я голоден.

Люк рассмеялся.

― Эй. Не злись. Я скоро догоню.

Как только курица была нарезана, лук отправился в кастрюлю на пару с чесноком и вместе с солидной порцией сливочного и оливкового масла. А затем туда же пошли цыпленок с луком пореем и немного бульона. Как только все начало приятно булькать, Люк приправил кастрюлю и взял ложку, чтобы попробовать.

― Хм. Мне кажется, тут чего-то не хватает.

К нему подошел Кэм, тоже вооружившись ложкой.

― Нужно побольше перца, да и соуса маловато. И еще немного сливок для финала. Ну-ка, подвинься и дай мне немного места, ― заявил он, взялся за ручку сковородки и оттолкнул Люка бедром.

Люк рассмеялся и поднял руки вверх.

― Ладно, ладно, ты же шеф-повар. А я займусь тем, что делают пекари. ― Он повернулся и направился к холодильнику за тестом.

― А у тебя вообще есть сливки? ― спросил Кэм.

― Нет, Кэм, зачем мне сливки? Сливки вообще не используют для выпечки. ― Люк достал тесто и бутылку сливок из холодильника, затем вернулся к Кэму и водрузил сливки рядом с плитой. ― Идиотина, ― проворчал он.

Кэм, очевидно, слишком поглощенный улучшением начинки, не ответил ему, наверняка даже и не вслушивался в его слова. Люк вернулся к своему рабочему столу, где стал раскатывать тесто, и на какое-то время вся работа стала выглядеть как-то волнующе по-домашнему, особенно когда Джеки и Фиона начали ходить туда-сюда, комментируя потрясающие запахи. Когда тесто было раскатано и разложено по маленьким формочкам, а затем вновь убрано в холодильник, Люк подошел снова пробовать начинку. Вкус оказался восхитительным.

― М-м-м. Неплохо, ― заметил он нейтрально, косясь на Кэма и посмеиваясь над выражением его лица.

― Неплохо? ― Кэм отмахнулся от него кухонным полотенцем. — Это блестяще! А теперь уйди прочь!

― Эй, приятель, это моя кухня. ― Люк схватил полотенце, игриво оттолкнул Кэма и снова отошел в сторону.

Когда киши с курицей были готовы, все четверо уселись снимать пробу, по очереди вставая, чтобы обслужить посетителей, когда в магазине срабатывал звонок. В конце концов, Кэм посмотрел на часы и с некоторым сожалением сказал:

― Полагаю, мне пора поработать и у себя. Патрик терпеть не может, когда я опаздываю.

― Наверное. ― Люк встал и начал убирать тарелки, чтобы отвлечься от разочарования, которое испытал, когда маленькая вечеринка подошла к концу. ― Мне тоже надо поплавать.

― Не утони на полный желудок, ― подколол Кэм.

Люк отвернулся от раковины и заметил, что Кэм наблюдает за девушками, выходящими в торговую зону пекарни. Когда они ушли, он снова повернулся к Люку, и его улыбка казалась очень смущенной. В животе Люка внезапно запорхали бабочки.

― Эй, ― сказал Кэм, ― я посмотрел в Интернете про бассейн Уайли и подумал, что был бы не прочь туда сходить. Как насчет того, чтобы как-нибудь перенести время на чуть пораньше, и тогда мы могли бы пойти вместе?

Вот он, поворотный момент. Если Люк хотел подружиться с Кэмом, то должен согласиться. А когда они действительно узнают друг друга (и, если Кэм окажется и в самом деле столь же удивительным, каким казался) ему просто предстоит смириться с тайной тоской по этому мужчине.

― Хорошо, ― выдавил Люк свозь мешающее говорить бешенное сердцебиение. ― Тогда как насчет пятницы?

Кэм ухмыльнулся ему:

― Пятница — это прекрасно.

***

Конец недели наступил быстрее, чем ожидал Люк. В пятницу в десять утра он стоял на кухне пекарни, в пятый раз проверяя, обойдутся ли Фиона и Джеки без него, а Кэм ждал у задней двери.

― А в чем, собственно, отличие от того, когда ты оставляешь нас и идешь купаться в обеденное время? ― спросила Фиона. ― Все будет окей, как всегда.

Она подтолкнула босса к двери, и как только Кэм повернулся и вышел на улицу, унося с собой две спортивные сумки, она прошептала:

― Иди и поплавай со своим горячим мужчиной.

Люк чуть не умер. Прямо здесь и сейчас.

― Он не мой мужчина, ― слабо возразил он, но Фиона только рассмеялась и вытолкнула его за дверь.

Бассейн Уайли, построенный на склоне холма, был очаровательно старомоден. Люк был рад видеть, как Кэм заулыбался, стоило им пройти через ворота на деревянную палубу, выступающую из-за холма. В деревянных кабинах, выкрашенных в голубой цвет, размещались киоск и раздевалки для мужчин и женщин. А панели, образующие перила вдоль палубы, были сильно выцветшими от времени, поэтому с трудом можно было рассмотреть зеленый и желтый цвет, в который когда-то они были окрашены.

― Вау! Это здорово! ― с восторгом произнес Кэм, глядя через край на бассейн внизу. ― Сразу видно, что он здесь уже сто лет.

Люк тоже улыбнулся:

― Мне нравится, что он не такой гламурный, понимаешь? Это делает его уютным и домашним.

Кэм кивнул, улыбаясь в ответ.

― Это точно.

Они оба были в шортах, поэтому обошли раздевалки и спустились по старой деревянной лестнице прямо на бетонную площадку бассейна. Народа для этого времени суток было немного. На одном конце длинной стороны бассейна на полотенце сидела женщина с малышом. Возле нагромождения больших валунов, лежащих под деревянной палубой на короткой стороне ― мужчина и женщина лет семидесяти болтали с дежурным спасателем.

― Здесь хорошо и тихо, ― заметил Кэм, когда они выбрали место между пожилой парой и молодой женщиной с ребенком и поставили свои сумки.

― Одна из причин, почему мне здесь нравится, ― согласился Люк, стараясь не смотреть, как Кэм снимает футболку.

Хотя он никогда и никому в этом бы не признался, Люк почти каждый день, начиная с понедельника, раздумывал, что же надеть. Трусливая часть его натуры, та, что смотрела на свое бледное-пребледное отражение в зеркале и не могла не отметить мягкость вокруг талии, которая, хотя и была хороша для пекаря, но не была слишком привлекательной для пловца или серфера ― хотела надеть гидромайку для плавания. Люк надевал ее, когда купался один и когда вода уже была достаточно холодная (а она могла быть такой даже в середине сентября). В таком случае за собственное тело уже не так было стыдно, несмотря на то что он знал, какое оно на самом деле.

Но он был реалистом и понимал, что Кэму и так очевидно, что его собственное тело гораздо лучше тела Люка. И это различие было заметно и в одежде.

Кроме того, у фигуры Люка было много и других недостатков, которые прекрасно отвлекали от его неидеального пресса, поэтому… он подождал, пока Кэм отвернется, глубоко вздохнул и снял футболку.

Кэм повернулся к нему, и Люк сделал вид, что не заметил, как тот очень быстро оглядел его с головы до ног, а затем спросил:

― Готов?

Люк попытался улыбнуться и ответил:

― Да.

Дно бассейна находилось на самом глубоком со стороны океана склоне. Точная глубина менялась в зависимости от приливов и высоты наполняющих его волн. Парни вошли в бассейн с мелководья, и когда двигались мимо пожилой пары со спасателем, мужчина кивнул им.

― Хороший денек для купания, ― заметил он.

Люк кивнул в ответ:

― Согласен на сто процентов.

Это действительно был один из тех прекрасных весенних дней, которым мог похвастаться Сидней: без единого облачка на небе и с теплым солнцем, вовсю намекающим на лето. Люк и Кэм не могли бы выбрать более приятного дня.

Они проплыли стены, отделяющей бассейн от океана. Вода там находилась примерно на уровне груди. Пекарь и серфер как один повернулись и посмотрели вдоль бассейна.

― Так что же ты делаешь, когда приходишь сюда? ― спросил Кэм. ― Кругами плаваешь?

Люк кивнул.

― Да. А с этим какие-то проблемы?

― Круги ― это отлично. ― Кэм повернулся к нему с улыбкой. ― Ну что, готов?

Люк тоже улыбнулся:

― Ага, ― ответил он, погружаясь глубже в воду, затем оттолкнулся ногами от края и поплыл ровным вольным стилем.

Люк любил плавать. Ему нравилось ощущение скольжения воды по коже, нравилась возможность пользоваться в основном руками, не прикладывая слишком много усилий для всяких брыканий-ляганий. Он обожал то чувство прояснения в голове, когда он мог себе позволить сосредоточиться только на дыхании и напряжении мышц, тянущих через воду.

Когда Люк повернулся, чтобы плыть обратно, он с радостью заметил, что Кэм немного отстает, а это означало, что серфер не превращал их приятное времяпровождение в непрошеное соревнование. После десяти кругов или около того мышцы Люка начали требовать отдыха, и он остановился, тяжело дыша, но чувствуя себя счастливым. Люк пересек свою полосу, чтобы добраться до ближайшего к океану края бассейна. Поэтому к тому моменту, как Кэм нагнал его, он не мешался у того на пути. Он прислонился к шершавому изрытому камню и посмотрел на океан и небо, пытаясь отдышаться, и повернул голову только тогда, когда услышал, что Кэм подплыл к нему.

― Красивый вид, а?

― Ага. ― Кэм тоже слегка запыхался. Он сделал несколько глубоких медленных вдохов, повернулся и посмотрел в указанном направлении. ― Это прекрасно.

Они на какое-то время погрузились в молчание и наслаждались видом, пока Люк не оттолкнулся от стены и не поплыл на спине в нескольких футах от бортика.

― Если ты повернешься так же, то увидишь, что край бассейна уходит прямо в небо, ― сказал он.

Кэм посмотрел на пекаря с улыбкой и тоже отплыл от бортика:

― Вполне возможно. ― Он огляделся, а затем медленно вернулся к краю. ― Здесь здорово.

Люк почувствовал жар в груди, не имеющий ничего общего с его разогретыми мышцами. Он подплыл к Кэму.

― Мне здесь очень нравится. Это лучше, чем общественный хлорированный бассейн.

― И правда… ― Кэм помолчал несколько мгновений и сказал: ― Занимаешься чем-нибудь интересным в выходные? У тебя сегодня обычный ужин? Пьяный Твистер?

Люк рассмеялся:

― Ужин, но никакого Пьяного Твистера. Он будет через пару недель, ― произнес он и, помолчав, с неуверенностью спросил: ― А что насчет тебя? Пойдешь по клубам?

Кэм пожал плечами, не глядя на него:

― Возможно. Но скорее всего, сегодня вечером воздержусь. Я чего-то не в настроении. ― Еще мгновение помолчав, Кэм снова оттолкнулся от стены и лукаво улыбнулся. ― Эй, и ты знаешь, что это значит?

Сердце Люка внезапно сильно забилось о грудную клетку.

― Что?

― Поскольку я знаю, что ты уже искупался сегодня, то у тебя больше нет отмазок, если я приглашу тебя на ланч. ― Он рассмеялся и брызнул водой в лицо Люку. ― Спорим, ты об этом не подумал, а?

Люк плеснул в ответ:

― Заткнись! Не собираюсь оправдываться, ― возмутился он и оттолкнулся от стены. ― В этот понедельник я вообще-то приготовил тебе ланч. Теперь ты у меня в долгу.

― А я и не знал, что мы ведем счет, ― сухо произнес Кэм. ― В таком случае… тот, кто придет последним после десятого круга, покупает другому пиво!

Он нырнул и поплыл прочь, оставив Люку право выбора: либо возмущенно брызгать слюной, либо броситься за ним следом настолько быстро, насколько был способен.

В результате Люк все-таки пришел на ланч в «Волны», но произошло это уже в следующий понедельник. Кэм сам принес приготовленную трапезу и с размаху поставил ее на стол.

― Привет от шеф-повара, сэр, ― возвестил он с улыбкой, заставив Люка рассмеяться и покачать головой.

― Ну ты и придурок.

Кэм снова ухмыльнулся и поклонился и, прежде чем направиться на кухню, сказал:

― Тебе это нравится, не отрицай.

В этот момент Люк был искренне рад, что Кэм повернулся к нему спиной и не мог видеть его глупую улыбку.

В пятницу они снова отправились к Уайли, что было вне обычных планов, но Люка всю неделю не покидало предчувствие, что так и будет. Он не и возражал, по крайней мере, пока они не добрались туда, и он не увидел группу школьников на палубе бассейна. У Люка скрутило живот; если и было что-то, что он ненавидел всей душой, так это детей подросткового возраста.

― Пойдем туда, а, ― предложил он, указывая на место, как можно дальше от школьников.

― Смотрю здесь сегодня многолюдно? ― прокомментировал Кэм беззаботным тоном. Он едва взглянул на детей. Ну, конечно, какая ему была разница, есть они там или нет?

― Должно быть, школьные каникулы. Здесь такое иногда случается. ― Люк обычно старался избегать посещение Уайли в такую пору, если вспоминал точные дни каникул. ― Я думал, они будут на следующей неделе. Должно быть, перепутал даты.

― Тебе, смотрю, не нравится, когда в твоем бассейне полно народу, да? ― спросил Кэм с улыбкой, снимая футболку.

Люк закрыл лицо рубашкой, не торопясь ее снимать.

― Что-то вроде того.

Они прошли к глубокой стороне бассейна, Люк не удостоил детей взглядом. Но когда остановился, все-таки посмотрел в их сторону и увидел, что его худшие опасения подтвердились ― двое мальчишек уже вовсю парадировали его, подражая его походке, дополняя ее имитацией лицевых судорожных конвульсий и дергающимися руками. Люк с бешено колотящимся сердцем перевел взгляд на Кэма; к его облегчению, серфер не обращал на мальчишек никакого внимания. Но в этот момент дети засмеялись, и Кэм бросил взгляд в их сторону.

― Ну что наперегонки? ― быстро предложил Люк, протягивая руку и хватая Кэма за запястье. Все что угодно, лишь бы он не смотрел туда и не видел, как над ним, Люком, издеваются. ― На последнем из десяти кругов один покупает другому пиво.

Слава Богу, это отвлекло внимание Кэма и он, улыбнувшись, ответил:

― Ты должен мне еще с прошлого раза.

― На этот раз это ты угостишь меня пивом, ― азартно возразил Люк, отталкиваясь от стены и не давая Кэму возможности снова взглянуть на мальчиков.

Его сердце постепенно замедлило свой бешеный ритм до обычного, связанного с физическими нагрузками, и к тому времени, когда он уже добрался до девятого круга, полностью сосредоточился на гонке. На этот раз он не замедлил скорость, изо всех сил стараясь сохранить лидирующие позиции, которые ему все же удалось заполучить путем честного обмана. Однако к тому времени, как они приступили к десятому кругу, Кэм заметно прибавил, и они почти одновременно соприкоснулись со стеной. Кэм подплыл к нему, задыхаясь от смеха.

― Ого, так ты действительно можешь дать газу, когда захочешь, Хендерсон.

Люк улыбнулся, бросив взгляд через плечо на группу мальчишек, собирающих вещи.

― Ну да, конечно. Я плаваю не только ради развлечения, знаешь ли.

Он оттолкнулся от бортика и поплыл к океанской стороне бассейна. Кэм последовал за ним, и они, повернувшись к ребятне спиной, стали подниматься по лестнице. Люк почувствовал, что часть напряжения покинула его, когда ушли дети, и он посмотрел на голубое небо.

Отдышавшись, он спросил:

― Планы на выходные?

Кэм пожал плечами.

― Ничего особенного. Я работаю.

― Никуда не собираешься? Например, немного выпить или немного потанцевать?

Кэм даже не взглянул на него.

― Нет, наверное, нет.

Люк помолчал с минуту, набираясь храбрости.

― У меня сегодня Пьяный Твистер. Он должен был состояться на следующей неделе, но Линдси устраивает посиделки пораньше, так как потом уезжает по работе. ― Он помолчал, чувствуя, как колотится сердце. ― Ты можешь прийти, если хочешь.

Кэм молчал так долго, что Люк уже приготовился к отказу, но потом тот улыбнулся и кивнул.

― Правда? Мне бы очень этого хотелось. Но у меня работа. Я заканчиваю не раньше девяти.

― Ничего страшного. Мы до этого времени еще будем в ресторане. Я дам тебе адрес Линдси, и ты сможешь встретиться с нами там.

― Окей. Это было бы здорово.

Они ненадолго задержались в бассейне, сделав еще несколько неторопливых кругов, и вышли обсохнуть. Кэм высадил Люка у пекарни и достал телефон.

― Что насчет адреса Линдси? ― напомнил он.

― Ах, да. ― спохватился Люк. Он дал Кэму адрес дома Линдси в Ньютауне, затем, сделав паузу, нерешительно проговорил: ― Стоит… наверное, мне тоже стоит дать тебе свой номер, а? Просто на случай, если что-то случится, и ты не сможешь добраться.

― Конечно, ― согласился Кэм, как будто в этом не было ничего странного. Кэм набрал номер Люка под его диктовку, а затем, проверяя, кинул ему сообщение, отправляя таким образом уже свой номер. ― Ладно, теперь все готово. Значит, увидимся у Линдси около девяти?

Люк никак не мог поверить, что все это происходит на самом деле.

― Абсолютно верно, ― ответил он.

Люк выбрался из машины и застыл у задней двери пекарни, пока Кэм не уехал, а затем вошел внутрь с намерением попытаться пережить остаток дня.

Друзья, как и следовало ожидать, были крайне потрясены, что среди них внезапно оказался новичок, особенно великолепный новичок, который занимался серфингом и, скорее всего, был влюблен в Люка.

― Да не чувствует он ничего такого ко мне, ― настаивал Люк.

― Пожалуйста, перестань занудствовать, ― закатил глаза Терри. ― Спасибо, конечно, но позволь нам судить об этом.

― О, да, надежность ваших предположений уже была испытана в прошлом, ― проворчал Люк.

В ответ Терри попытался ткнуть средним пальцем ему в лицо, но Люк перехватил его и пригрозил отогнуть назад. Он остановился лишь тогда, когда Кит рассмеялся.

― Знаешь, есть много минусов в том, что встаешь в четыре утра в субботу, но думаю, что худшим будет то, что придется пропустить намечающийся цирк этим вечером. ― Он снова рассмеялся и покачал головой. ― Постарайтесь потом ввести меня в курс всех событий.

Кэм прислонился к капоту своей машины, делая глубокие вдохи и успокаивая нервы. Потом он рассмеялся над самим собой. Глупо так нервничать. Это был всего лишь вечер с Люком и его друзьями, вот и все. И тот факт, что его приобщили чьей-то давней традиции, вообще ничего не значил. Даже то обстоятельство, что он не знал большинства людей, с которыми собирался провести время, в то время как они, вероятно, знали о нем все, тоже было неважно. Если он продолжит твердить себе это, то, возможно, еще до их приезда убедит себя, что это правда.

Но не сложилось, потому что в следующий момент послышались звуки приближающейся по улице машины. А затем темный хэтчбек ― ох уж эти люди на хэтчбеках — въехал на подъездную дорожку к пикапу, перед которым стоял Кэм.

Кэм выпрямился, когда водитель заглушил мотор, и несколько мужчин вышли из машины и повернулись к нему. Одним из них, к счастью, оказался Люк.

― Привет, ― поздоровался Кэм, нервно улыбаясь.

― Привет. ― Люк подошел к нему, споткнувшись в паре шагов от Кэма, однако успел выпрямиться прежде, чем упал на него. ― Упс. Извиняюсь.

― Ничего, не переживай. ― Кэм протянул руку и, схватив Люка за плечи, слегка сжал их, прежде чем отпустить и спросить:

― Все хорошо?

― С ним все в порядке. Просто он только что выпил грога, ― ответил за Люка один из его спутников ― худощавый темноволосый мужчина. ― Потому что он жуткий пьяница. Не так ли, Люки? Жуткий-жуткий забулдыга.

— Это ложь, ― резко возмутился Люк. ― Я не жуткий забулдыга, он несет полную брехню.

― Это ты врун последний, ― парировал мужчина.

― Да вы те еще засранцы, ― осадила их блондинка, поспешившая подойти к Кэму и Люку. Она протянула руку и улыбнулась Кэму: ― Привет, вы, должно быть, Кэмерон. А я Линдси. Придурка, стоящего позади, зовут Терри, а молчун рядом с ним, который на самом деле страшный зануда ― Эйдан. Люка, конечно, ты уже знаешь, иначе, видит Бог, ты бы не согласился провести этот вечер с нами, не так ли? ― Она оглядела всех присутствующих. ― Может, пройдем внутрь?

Кэму удалось немного успокоиться к тому времени, как они вошли внутрь, так что, когда он сел на диван в гостиной, и Люк протянул ему пиво, он уже не чувствовал, что его вырвет, если он выпьет.

Люк улыбнулся ему.

— Вот пиво, возвращаю долг.

Кэм приподнял бровь:

— Это вообще твое пиво?

Люк усмехнулся:

― Уже не важно.

― Ах, да, вроде как так.

Люк рассмеялся и сел рядом с ним, наблюдая, как Терри и Эйдан ― последний, бледно-рыжеволосый, был довольно хорош собой ― расстилают коврик для твистера.

― Так как же это работает? ― спросил Кэм, делая глоток пива.

Терри и Эйдан посмотрели на него снизу вверх, и Люк пояснил:

― Он новичок в Пьяном Твистере.

― Ах. Ну, ― протянул Терри, ― ты просто сиди здесь, красавчик, и мы тебе все покажем.

Все было в основном так, как рассказывал Люк — двое находились на коврике, третий раздавал напитки перед очередным ходом, а четвертый контролировал игровую рулетку, благодаря которой чередовались задания. Игрок, падавший первым, брал на некоторое время контроль над рулеткой. Кэм путал номера, но поскольку был уже уставшим после работы, да еще и медленно попивал пиво, он чаще остальных добровольно оказывался в роли ведущего.

Они чередовались во всех комбинациях. Однажды, когда Кэм велел Линдси положить правую руку на желтый, она, совершая этот маневр, огладила ногу Люка чуть ниже задницы.

― Эй, ― воскликнул Кэм. ― Никто не говорил, что правила разрешают приставания.

Терри усмехнулся:

― Они больше похожи на рекомендации, чем на настоящие правила.

― Сорри, ― извинилась Линдси, махнув рукой в сторону Кэма, ― но перед тобой лесбиянка, надеюсь мы друг друга поняли. И к тому же, самая что ни на есть настоящая. Люк мне как брат.

― И ему нравится, когда ласкают, это заставляет его вырабатывать немного больше тестостерона, ― произнес Эйдан, опрокидывая стопку, хотя была и не его очередь.

Терри рассмеялся:

― А разве это не всех нас касается?

― Не всех! ― снова запротестовала Линдси.

― Обязательно продолжать этот разговор? ― спросил Люк со своего почти перевернутого положения на коврике. ― Мне бы хотелось, чтобы вы позволили мне сохранить хоть немного достоинства.

― Слишком поздно для этого, приятель! ― заметил Эйдан, наполняя рюмку и подсовывая ее под нос Люку. – Так что заткнись и выпей еще!

Кэм крутанул стрелку:

― Левая нога на зеленый, Люк.

Люк застонал и рухнул на коврик.

ГЛАВА 5

Кэм все же предпринял несколько попыток сыграть, оба раза с Люком под руководством Терри, дающим странные указания вроде «левая рука на яички».

— Ох, я сказал яички? Я имел в виду желтый.

Это было весело.

Кэму показалось, что Люк в какой-то момент его приобнял, прямо перед тем, как отправить их обоих на пол смеющейся кучей и обнаружил, что совсем не возражает против этого. Вечеринка закончилась около часа ночи, и Кэм предложил вконец опьяневшему Люку подвезти его домой и не хотел даже слышать об отказе.

— Я живу в Бронте, Люк. Ради Бога, я потом могу проехать через Рэндвик.

Люк неуверенно нахмурился и кивнул, слегка покачиваясь:

— А, ладно.

Он сел в машину Кэма, назвал свой адрес и тут же заснул. Кэм не трогал его, пока они не добрались до места. Заглушив мотор, вышел. Подошел к пассажирской стороне, открыл дверцу и потряс Люка за плечо.

— Люк. Пойдем, приятель, мы дома.

Люк открыл глаза и тупо уставился на Кэма.

— Что?

Кэм улыбнулся.

— Мы уже дома. Давай зайдем внутрь, а?

Люк неохотно вышел из машины и зашаркал по дорожке к зданию, Кэм последовал за ним. Они медленно поднимались по лестнице, и Кэм не прикасался к Люку, пока тот, споткнувшись, чуть не упал.

Кэм взял Люка за локоть.

— Эй, осторожней, ладно?

— Извини, — произнес Люк, краснея. — Это уже второй раз за сегодняшний вечер. Я устал. И прошло так много времени с тех пор, как проснулся. — Нахмурился, глядя на часы. — Это было так давно. С трех утра это… вчера утром. Я когда устаю, всегда спотыкаюсь.

— Да к тому же ты пьян. Вспомни, сколько успел выпить сегодня.

Люк фыркнул.

— Да. И это тоже.

Кэм подождал, пока они доберутся до следующей площадки и снова заговорил:

— Ты давно знаешь всех этих парней? — Это был даже не вопрос, а скорее намек на очевидный факт.

Люк кивнул, направляясь к следующему лестничному пролету.

— Давно. Мы вместе учились в школе. Так что прошло… лет двадцать или около того. Они хорошие друзья, — произнес он и, помолчав, добавил: — Я потерял девственность с Эйданом. На случай, если тебе интересно… О том, была ли она у меня или нет. Я хотел сделать это… Хоть с кем-нибудь. Не обязательно именно с Эйданом.

Кэм понятия не имел, что ответить и не только потому, что это признание произошло совершенно неожиданно; дело в том, что он действительно задавался вопросом, а не был ли Люк девственником — и довольно часто в последнее время — и даже не пытался убедить себя, что это было просто праздное любопытство. Но от необходимости как-то отреагировать его спасло то, что Люк остановился на следующей площадке и достал из кармана связку ключей. Однако Люк не закончил откровенничать и пока возился с ключами, продолжал говорить, по-видимому, больше сам с собой, чем с Кэмом.

— Не так и много. Не так много, как у тебя, я уверен, но все же несколько было. Больше одного. Даже больше двух…

Затем уронил ключи и только начал наклоняться, пытаясь поднять их, как Кэм решил вмешаться.

— Я подниму, ты только… — Кэм взял связку и нашел ключ, который выглядел подходящим к квартире. Врезной замок открыл со второй попытки, зато со следующим уже справился легко. — Надеюсь, ты не вспомнишь многого из этого разговора, потому что не хочу, чтобы ты навсегда перестал со мной разговаривать. А что-то подсказывает мне, что ты так и поступишь, если завтра вспомнишь все, о чем болтал сегодня.

Он поискал выключатель и в конце концов нащупал его рядом с дверью. Люк молча прошаркал мимо Кэма, на ходу снял куртку и бросил на пол позади себя. Кэм обошел куртку, а за ней и футболку и, войдя в спальню, увидел, что хозяин квартиры нырнул на кровать в оставшейся одежде. Он перевернулся на спину, порывисто вздохнул и мутным взглядом уставился на Кэма, стоящего рядом с кроватью.

— Что ты здесь делаешь?

— Я отвез тебя домой, дубина, — ответил Кэм. — Потому что ты был слишком пьян и не мог добраться самостоятельно.

— Но что ты здесь делаешь?

Отличный вопрос.

— Просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке. Ты и вправду хочешь спать в джинсах? — Боже, он говорил совсем как его мать. — Как насчет того, чтобы снять с тебя хотя бы обувь? — Он наклонился, снял с Люка кроссовки и бросил их на пол. Потом снова посмотрел на Люка. — А теперь почему бы тебе не…

Но Люк уже спал без задних ног. Кэм некоторое время наблюдал за ним, раздумывая, не разбудить ли его и не заставить раздеться, но тот выглядел таким умиротворенным, что Кэм решил оставить его в покое. Он наклонился и поднял одеяло, сложенное на краю кровати, развернул и накрыл Люка. Сделал паузу, снова наблюдая за спящим, затем слегка улыбаясь, протянул руку и мягко откинул его волосы с лица. — Спи спокойно, пьяный идиот.

Выходя, оставил ключи Люка на кофейном столике, выключил свет и осторожно прикрыл за собой дверь.

Похоже, Люк так и не вспомнил обсуждение своей девственности в пятницу вечером. Потому что в понедельник утром, улыбаясь разговаривал с Кэмом, поднимаясь по лестнице в кухню «Волн».

— Хорошо провел время за Пьяным твистером?

Кэм улыбнулся в ответ:

— Да. Все было здорово, — произнес он и, помедлив, добавил: — А твои друзья… они ведь не думают, что я ужасный придурок?

— Нет. Ни в кое случае. Ты им понравился. Думаю, что теперь ты им нравишься даже больше, чем я. — Люк исчез за дверью и вышел, принеся последний поднос с выпечкой. — Я рад, что ты хорошо провел время. Кстати, я тоже. Ты должен прийти еще раз как-нибудь вечером, —добавил он и тут же поправился: — Только если сам этого хочешь.

Кэм снова улыбнулся:

— С удовольствием.

Кэм всю неделю так много думал о прошлой пятничной ночи и о Люке, что начал планировать специальный сюрприз на следующие выходные. Он договорился, чтобы его подменили в субботнюю смену и собрал необходимые вещи. Так что к пятнице все было улажено.

Он прислонился к стене бассейна Уайли рядом с Люком, глядя на океан, и задал их обычный пятничный вопрос:

— Планы на выходные?

Люк пожал плечами.

— Ничего особенного. Сегодня просто ужин с ребятами. Линдси уехала на выходные.

— Я помню, ты говорил, — сказал Кэм. Его сердце внезапно бешено забилось. Он мысленно вздохнул про себя: на самом деле это было не так уж и важно. Во всяком случае, так не должно быть. Поэтому глубоко вздохнул и сказал: — Хочешь пойти со мной завтра на пляж?

Люк замер и после нескольких секунд молчания медленно повернул голову, чтобы посмотреть на Кэма:

— Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой на пляж?

— Ну да, а почему бы и нет? — Кэм попытался изобразить уверенную улыбку. — Тебе нравится пляж, мне нравится пляж. Почему бы нам не пойти туда вместе? Но я люблю приходить пораньше. Около восьми. Чтобы избежать толпы.

— Ничего страшного. Я просыпаюсь рано. Восемь часов — для меня возможность выспаться. — Люк замолчал, глядя на Кэма некоторое время, а потом медленно произнес: — Думаю, завтра будет хорошая погода.

Это и в самом деле было важно. Ведь условия для прибоя должны были быть идеальными — волны не слишком большими и не слишком маленькими.

Все словно встало на свои места. Кэм спрятал искреннюю улыбку.

— Что мне надо принести с собой? — спросил Люк.

Кэм покачал головой.

— Только себя самого. Помимо твоих плавок и полотенца, разумеется. И если у тебя есть гидромайка, возьми тоже. Таким ранним утром вода может быть холодной.

— Окей! Разве ты завтра не работаешь?

Сердцебиение Кэма снова ускорилось.

— Завтра выходной. У меня давно не было выходных. — Он сделал еще один глубокий вдох и оттолкнулся от бортика, сделал небольшой заплыв, пытаясь успокоить нервы, и подплыл обратно. — А вечером можем поужинать у меня дома, если хочешь.

Молчание Люка было таким долгим, что Кэм побоялся взглянуть на него.

— Ты приглашаешь меня на ужин в свой дом?

— Да, а почему бы и нет? — Боже, он становился похожим на заезженную пластинку. Почему же все так сложно? Он заставил себя посмотреть на Люка. — Ты любишь поесть, я тоже люблю поесть. Почему бы нам не поесть вместе?

Люк слегка улыбнулся этому повторению.

— Думаю, нет причин отказываться. Тогда я принесу десерт, хорошо?

Кэм облегченно улыбнулся.

— Это было бы здорово.

На этот раз прогноз погоды был точен. День выдался ясный-преясный. Когда в половине восьмого Кэм спустился на берег, накат ветровых волн был идеальным — не слишком большой и не слишком маленький, как и было нужно. Кэм разложил принесенные доски и сел ждать, отважно пытаясь не обращать внимания на бабочек в животе.

Люк пришел точно в восемь. Кэм встал и улыбнулся, когда Люк в недоумении начал замедлять шаг. Он подошел ближе со смутным беспокойством на лице:

— Что все это значит?

— Твой первый урок серфинга.

— О, вот как… — Люк выглядел так, словно не знал, смеяться ему или плакать, и тревога Кэма возросла вчетверо. — Это очень мило с твоей стороны, но… балансирую я из ряда вон плохо. Серфинг — это не мое. Я упаду.

— Все падают, когда только начинают. В самом начале я около тысячи раз едва не сломал себе шею.

— Да, но… это ты. Я… я буду все время падать.

— Нет, не будешь. — Кэм подошел к нему, положил руку на плечо и мягко сжал. — Я знаю, ты справишься. —Ухмыльнулся своей самой дерзкой улыбкой. — Помни, тебе дает уроки лучший инструктор в мире.

Люк рассмеялся, но, когда снова посмотрел на доски, воткнутые в песок, стал выглядеть еще более встревоженным. Наконец, кивнул и глубоко вздохнул.

— Ну, хорошо… Тогда давай попробуем.

Они начали на песке. Люк с доской для начинающих без «плавников». Кэм показал, как вскакивать на ноги из положения лежа и заставил практиковаться. Снова и снова, пока попытки Люка из кошмарно-ужасных не превратились в просто плохие. Когда стало ясно, что у Люка не получится держать устойчивую позу, Кэм решил, что нужно сделать метафорический — и почти наверняка буквальный — прыжок.

— Ладно, приятель. Я войду в воду вместе с тобой.

К его чести, Люк не стал возражать. Он взял в руки доску, и они пошли к кромке воды. Кэм давал инструкции, пока Люк закреплял стропу доски вокруг своей лодыжки.

— Всегда держи доску перед собой — если она встанет между тобой и волнами, ты получишь ею по лицу, а мы здесь не для того, чтобы ты лишился зубов.

Он внимательно осмотрел Люка, когда тот закончил.

— Ты начнешь с «белой воды» вот с этого пенистого места впереди. Это самая неспокойная часть воды, но новичку легче всего с ней справиться.

Люк кивнул.

— Окей!

— Что ж! Начнем.

Кэм повел Люка в воду, стараясь держаться подальше от места, где могли появиться другие серфингисты, чтобы их никто не потревожил.

— Мы зайдем только на высоту груди, чтобы я смог держаться позади тебя и немного направлять доску. Когда будешь падать, старайся не погружаться глубоко. Не ныряй. Мы здесь не для того, чтобы ты сломал себе шею. Ладно?

Люк снова кивнул. Его лицо было сосредоточенным.

— Договорились!

Кэм остановился, когда вода дошла примерно до уровня бедер.

— Все в порядке. Ложись.

— Боже, — пробормотал Люк себе под нос, но заколебался лишь на мгновение, потом положил доску на воду и взобрался на нее, лишь слегка размахивая руками и ногами. Он замер, успокоился, глубоко вздохнул и уточнил:

— Должен ли я сейчас грести?

— Да. Будто веслами.

Кэм шел рядом, пока Люк греб на большую глубину. Они добрались до нужной точки, и Кэм рассказал, как повернуть доску. Кэм рассмеялся, когда Люк буквально испепелил его взглядом, когда он схватил доску и попытался помочь. Конечно, потребовалось немного больше времени, чем обычно, чтобы направить доску в сторону берега, но Кэм не собирался рисковать, говоря что-либо об этом. Он стоял за доской, придерживая ее за край, и следил, чтобы Люк не уплыл.

— Ну, хорошо… Через минуту я тебя подтолкну, а когда это сделаю, хватайся за поручни и прыгай, как тренировался. Доска будет шататься, но ты просто попытайся оказать ногами равномерное давление на обе ее стороны. И после того, как обретешь равновесие, не забудь низко присесть с вытянутыми руками, чтобы твой центр тяжести оставался низко над доской.

— Я не смогу так встать, так что мне не придется беспокоиться об этом, — вздохнул Люк, не поворачиваясь к Кэму.

Кэм усмехнулся.

— Вот это дух, Хендерсон! Позитивный прогноз, именно то, что нужно. — Он подождал, пока не почувствовал, что позади него начала подниматься волна и слегка подтолкнул доску. —Пошел!

— Проклятье, я не готов к этому, — разволновался Люк, но к его чести, он попытался.

И пытался, и пытался. Снова и снова. Иногда даже получалось подняться на ноги, но он тут же падал в воду. Случалось, что он поднимался и держал равновесие более двух секунд, но редко. Падая вновь и вновь, он возвращался на доску и плыл к Кэму, готовясь пробовать еще раз.

— Может, передохнешь после следующего раза, а? — предложил Кэм, когда Люк, наверное, в сотый раз подплыл к нему.

— Может быть, — Люк ответил Кэму особым тоном, означающим, что он его совсем не слушает и оглянулся через плечо на воду.

— Готов?

Кэм вздохнул.

— Готов.

Он дождался волны и снова толкнул доску Люка вперед.

На этот раз Люк поднялся на ноги, держась за край доски. Он отпустил ее, пошатнулся, снова попытался ухватиться за край, но затем вытянул руки, еще немного пошатываясь, и, наконец, стабилизировался.

Кэм затаил дыхание, стиснув зубы от прилива торжествующей гордости, отчаянно стараясь не делать и не говорить ничего, что могло бы отвлечь Люка и вызвать падение.

Он наблюдал, как Люк всю дорогу до берега держался на плаву, а на мелководье аккуратно спрыгнул с доски. Он повернулся к Кэму с улыбкой до ушей и… неожиданно шлепнулся на задницу, когда все еще движущаяся на воде доска потянула за стропу его ногу, и он потерял равновесие.

— Ура! Ты маленькая прелесть… ты сделал это! — Кэм наполовину поплыл, наполовину побрел к Люку, смеясь и подбадривая.

Когда он подошел ближе, Люк тоже залился смехом. Кэм поднял Люка на ноги и обнял его. Оба хохотали.

— Ты сделал это! Я знал, что ты сможешь, я знал это! — воскликнул Кэм, когда Люк обнял его.

Смех Люка был каким-то ошеломленным, икающим, а его голос, приглушенным плечом Кэма, звучал еле разборчиво.

— Да, но это и твоя заслуга. Это было невероятно, непередаваемо и фантастично.

Кэм снова рассмеялся и, испытав новый прилив гордости и нежности, отстранился, обхватил Люка за голову обеими руками и поцеловал.

В отличие от холодной кожи, рот Люка был обжигающе горяч. И мягкий звук, который Люк выдохнул у губ Кэма, заставил ощущаемый Кэмом прилив нежности превратиться во что-то более горячее. Но парни находились посреди общественного пляжа, и если бы Кэм зашел настолько далеко, как ему того хотелось, то пляжные спасатели, скорее всего, оперативно велели бы ему взять себя в руки под угрозой вызова полиции. Поэтому он отстранился, но предварительно поцеловав Люка еще пару раз. Два быстрых, почти целомудренных, легких поцелуя.

Люк выглядел слегка ошеломленным. Он смотрел на Кэма расфокусированным взглядом со слегка приоткрытыми губами и сбившимся дыханием. Ресницы склеились от соленой воды, а мокрые волосы прилипли ко лбу. Кэм подавил желание поцеловать его еще раз, и вместо этого провел большими пальцами по скулам Люка, улыбаясь и радуясь ответной улыбке.

— Хочешь попробовать еще раз?

Он, конечно, имел в виду серфинг, но все же был немного разочарован, когда Люк воспринял предложение буквально, на мгновение заколебался, а потом кивнул и направился к воде.

Они сделали еще несколько заходов. Люк смог удержаться на доске еще один раз и даже большую часть пути к берегу. В конце концов они закончили, и Люк помог Кэму отнести доски в машину. А пока они под душем смывали песок с себя и досок, Кэм обратил внимание, как измученно выглядит пекарь.

— Эй, — заметил он по пути к его машине, чувствуя укол беспокойства и немалую вину, — ты ведь не слишком устал для ужина?

Люк тоже улыбнулся:

— Нет. Сейчас я пойду домой и вздремну, чтобы не заснуть за ужином.

— Хорошо, — усмехнулся Кэм, — только не спи слишком долго, а то забудешь приготовить мне десерт.

Люк рассмеялся и покачал головой.

— Этого не случится. Я приготовил десерт еще вчера вечером, — произнес он и, помолчав, уточнил: — В какое время я должен приехать? И еще мне понадобится твой адрес.

Кэм рассмеялся, чувствуя, как румянец заливает лицо и шею.

— Да, он тебе в самом деле, наверное, понадобится, а? — Достал телефон, ввел свой адрес в текстовое сообщение, нажал «отправить», кивнув, когда телефон Люка пиликнул. — Ну вот и все. Приходи около семи, ладно?

Люк посмотрел на экран телефона и кивнул:

—В семь звучит неплохо. — Он улыбнулся. — С нетерпением жду ужина.

— Я тоже, — произнес Кэм, глядя вслед Люку.

ГЛАВА 6

С тех пор, как Люк начал проводить больше времени с Кэмом, он все время убеждал себя, что серфер просто проявляет дружелюбие. Однако довольно трудно было отнести это к поцелую на пляже, поэтому он просто отказался об этом думать. Проспав добрую часть дня, Люк смог, наконец, выдохнуть свободно и отпустить это событие.

Но вот он стоял перед дверью Кэма, приняв душ и причесав волосы, в классической выглаженной рубашке — собственноручно выглаженной! — и сжимал контейнер, полный маленьких стаканчиков шоколадно-апельсинового мусса. И Люк точно знал, что этот десерт был самым сенсационным шоколадно-апельсиновым муссом в истории кондитерского мира.

Просто друзья, конечно. Может быть со стороны Кэма так оно и есть, но что насчет себя самого… Так вот — он был полным идиотом. Идиотом, несущимся на всех порах к катастрофе. И разбитому сердцу.

Пекарь закрыл глаза, сделал глубокий вдох, чтобы успокоить колотящееся сердце, открыл глаза и постучал в дверь.

Кэм почти сразу же открыл ее. К радости Люка, серфер тоже был одет в выглаженную рубашку. А еще он улыбался.

— Привет, — поздоровался Кэм, — ты как раз вовремя, впрочем, как всегда. Заходи.

Люк шагнул через порог.

— Привет. Вкусно пахнет. — Он поднял свой контейнер. — Это нужно положить в холодильник.

Кэм взял его и посмотрел сквозь крышку:

— Шоколадный мусс?

— Шоколадно-апельсиновый. Довольно интересный.

— Все, что ты готовишь, очень вкусно, — уверил его Кэм, затем поставил контейнер в холодильник и помахал над дверцей пивной бутылкой. — Пиво?

— Да, спасибо.

Кэм открыл пиво и протянул ему, а Люк, прихрамывая, прошел на находившуюся рядом со входной дверью кухню, что объясняло, почему Кэм так быстро откликнулся на его стук. У стены располагался рабочий стол с ящиками и встроенными плитой с духовкой; сверху висели шкафчики. Кухонный островок со шкафчиками и раковиной делил кухню и гостиную, где висел массивный плазменный телевизор. В комнате было две зоны для отдыха и маленький обеденный стол. Слева располагался балкон, а небольшой коридор справа вел, как предположил Люк, к ванной и спальне.

— Хорошая кухня. Потрясающий телевизор, — заметил Люк, глядя на находящегося в процессе приготовления ужина Кэма. — О, домашняя паста, — повернулся к плите, — дай-ка взглянуть на подливку.

Он взял лежавшую рядом с плитой ложку и склонился над кастрюлей. Но Кэм выхватил ложку прямо из рук.

— Пойди прочь, ты, любопытный засранец, и прекращай шпионить. — Он подтолкнул Люка бедром в сторону гостиной. — На столе уже стоят дип-соусы и прочая закусочная хрень. Иди, перекуси и не путайся под ногами.

Люк усмехнулся:

— Ладно, ладно, я ухожу.

Люк вышел в гостиную и выбрал себе соусы — хумус, какой-то соус с красным стручковым перцем, чили и кедровыми орехами и оливковый тапенад — все определенно домашнее.

— Хорошие дипы, — похвалил Люк. — Покупные, не так ли?

— Я даже не собираюсь комментировать.

Люк рассмеялся, на сердце стало теплее от этой фразы, и он больше не нервничал. Пока квартира наполнялась ароматом шалфея и чеснока, Люк бродил вокруг, рассматривая DVD и CD, фотографии на стенах — все запечатлевали разные места, но ни на одной Люк не обнаружил ни единого человека, что казалось немного странным. Его желудок только начал по-настоящему урчать, когда Кэм вышел из кухни. Он нес две тарелки в одной руке и еще одну в другой, как заправский официант. Люк же из-за собственной неуверенности никогда бы на такое не решился. Он подошел к столу, лишь когда Кэм ставил на него тарелки.

— Это что, хлеб?

Кэм рассмеялся:

— Да, это хлеб. Скролсы с чесноком и шалфеем. Хлеб-гармошка. (Примеч.: ориг. Pull-apart bread – австралийская дрожжевая выпечка, где слои теста и начинки (сладкой или нет) укладываются вертикально).

Люк тоже улыбнулся:

— Ты испек хлеб? — удивился он.

— Да, потому что у меня стальные яйца, — гордо заявил Кэм и засмеялся. — Я испек хлеб профессиональному пекарю. Стальные яйца, говорю же.

Люк сел, ухмыляясь.

— Не могу дождаться, когда попробую. — Люк посмотрел на свою тарелку с пастой и добавил: — Это тоже выглядит великолепно.

Кэм сел.

— Это тортеллини с пармезаном и рикоттой, шалфеем и сливочным соусом. Хлеб сочетается с макаронами, видишь? — ухмыльнулся и подмигнул. — Как будто я шеф-повар или что-то в этом роде!

— Я в курсе!

Люк взял нож и вилку, разрезал один тортеллини пополам и попробовал его на вкус. Сначала он ощутил сливочный вкус рикотты, затем пармезан, который действительно прекрасно сочетался с древесностью шалфея в соусе. А само тесто пасты было таким мягким, что казалось почти шелковистым.

— О, это божественно, — произнес он, положил столовые приборы и потянулся за еще теплым хлебом, отрывая кусок под пристальным взглядом Кэма. — Только что из духовки. Мне это нравится, — похвалил Люк. Он откусил кусочек и воскликнул с набитым ртом: — О, Боже, это тоже восхитительно! Шалфей отлично сочетается с чесноком. — Прожевал и проглотил, затем обмакнул остатки хлеба в соус для пасты, подмигнул довольному Кэму и сунул хлеб в рот.

Когда тарелка с пастой стала чистой, а хлеб съеден, Люк откинулся на спинку стула и удовлетворенно вздохнул.

— Это было потрясающе. Почему ты не готовишь так для «Волн»? Людям бы понравилось, я уверен.

Кэм пожал плечами и слегка улыбнулся:

— Может быть и начну.

— Людям понравится, — повторил Люк.

— Как знать. — Кэм встал и убрал тарелки. — Десерт?

Теперь настала очередь Люка беспокоиться, понравится ли Кэму его творение.

— Конечно, — поспешил ответить он.

Кэм принес десерт и положил на стол две ложки. Потом сел, проглотил первый кусочек мусса и закатил глаза. Люк понимал, что почувствует Кэм — гладкая сливочная горечь темного-темного шоколада, разбавленная оттенками цитрусовых. Апельсиновые ноты идеально дополняли горький шоколад.

— Господи, откуда у тебя эти рецепты? — воскликнул Кэм, открывая глаза, чтобы зачерпнуть еще одну ложку. — Это ведь не ты сам придумал, правда?

Люк тоже улыбнулся:

— Нет. Ну, разве что дополнил рецепт некоторыми нюансами.

— Держу пари, невероятными нюансами.

Кэм съел еще одну ложку, и еще, и в конце концов Люку пришлось прекратить смотреть на него, потому что это было похоже на просмотр пищевого порно, а ему действительно нужно было работать над сохранением своего достоинства, когда дело касалось серфера. Поэтому он занялся своим десертом, и на некоторое время за столом воцарилась полная тишина. В конце концов они доели.

— Что ж… — Кэм положил ложку и улыбнулся Люку. Затем мягким голосом произнес: — Если бы я не знал способов лучше, я бы подумал, что ты таким образом пытаешься затащить меня в постель.

Сердце Люка пропустило несколько ударов. Несмотря на то, что он, вроде, как и в самом деле пытался этого добиться, и даже то, что, казалось, Кэм сам хотел этого, Люк был отвергнут слишком много раз, чтобы его автоматическая реакция была какой-то иной, кроме попытки защитить себя. Поэтому он засмеялся и сказал:

— Я никогда не пытаюсь затащить кого-нибудь в постель. Слишком велика вероятность, что не захотят.

— Люк, — тихо произнес Кэмерон и потянулся к его руке. Но, прежде чем успел взять ее, Люк поднялся на ноги.

— Почему бы тебе не показать мне сказочный вид на океан, о котором ты говорил? — меняя тему, бодро заметил Люк.

Он направился к балконной двери, и в отражении стекла увидел, что Кэм тоже встал и последовал за ним. Люк открыл дверь и вышел наружу, радуясь прохладному ветерку, обдувавшему разгоряченное лицо. Он оглянулся через плечо — Кэм тоже вышел на воздух.

— С какой стороны?

— Справа. Встань в угол и высунься… О блин, подожди… подожди. — Кэм подошел к нему, и Люк почувствовал, как сильная рука схватила его за рубашку. — Только не вздумай падать.

— Я не собирался. — Люк высунулся наружу. — Вот так?

Пальцы Кэма вцепились в ткань его рубашки:

— Да. Посмотри за мой дом, океан находится между двумя зданиями через дорогу. Теперь, когда стемнело, он будет серебриться. Видишь?

Сначала Люк не понял, а когда до него дошло — рассмеялся.

Это был едва заметный проблеск воды.

— Да, вижу, — согласился Люк — Ну, вот и все.

Люк выпрямился, и в этот момент Кэм ослабил мертвую хватку на рубашке.

— Это добавит миллионы к цене такой недвижимости, если вдруг решишь продать, — сыронизировал Люк.

Кэм рассмеялся:

— О да. Триллионы.

Он замер, когда Люк повернулся к нему. Парни уставились друг на друга в темноте.

Кэм все еще слегка улыбался. Он схватил Люка за предплечья и мягко притянул к себе, обняв одной рукой за шею, а другой — за талию. Люк подумал было о сопротивлении, но в конце концов не смог придумать причину, поэтому положил подбородок на плечо Кэма и закрыл глаза, скользя руками по его торсу.

— Ты идиот, — прошептал Кэмерон ему на ухо, — любой в здравом уме захочет лечь с тобой в постель.

Люк дернулся, но Кэм не собирался отпускать его, крепче сжимая в объятиях.

— Это неправда. Ты…

— Ш-ш-ш… — прервал его Кэм, положив руку на затылок Люка и шевельнулся ровно настолько, чтобы их губы соприкоснулись.

Поначалу поцелуй был нежным, но вскоре стал более настойчивым. И к тому времени, когда Кэм начал своим языком уговаривать Люка открыть рот, Люк уже был не в состоянии сопротивляться, он сдался. При первом прикосновении языков из глубины горла Кэма раздался довольный звук, а затем плотину прорвало. Кэм целовал его, а Люк, задыхаясь, медленно терял рассудок. К тому времени, как Кэм отстранился, оба тяжело дышали. Он взял руку Люка и прижал ее к своему паху, и Люк, почувствовав выпуклость стояка, застонал.

— Ты все еще думаешь, что я лгу, говоря, что хочу тебя?

Люк покачал головой:

— Нет. Уже нет.

— Хорошо.

Кэм, не отпуская его руку, потащил к двери. Как только они оказались внутри, закрыл дверь и прижал Люка к стене, снова целуя. Через минуту он подхватил Люка за ягодицы и приподнял. Люк издал удивленный смешок, когда его ноги оторвались от пола. Кэм, ухмыляясь, продолжил держать его в таком положении. Убедив Люка обхватить себя ногами за бедра, он снова принялся его целовать. Затем неожиданно прервался и рассмеялся.

— Окей, это выглядит намного проще, когда такое делают порно звезды. — Он снова схватил Люка за зад. — Пора перенести тебя в место поудобнее. Держись за меня. Готов?

Люк рассмеялся и крепче обнял Кэма за шею:

— Гм… не совсем?

— А я думаю, да, — возразил Кэм. Он, оторвав Люка от стены, направился в коридор.

Люк расхохотался и, прижимаясь к Кэму, хихикал всю дорогу до спальни…

…Когда оба отдышались, Кэм перевернул Люка, как хотел: положил его голову себе на плечо и закинул его ногу на себя. Провел пальцами по волосам Люка и, слушая, как тот глубоко вздыхает, почувствовал удовлетворение от такого довольного вздоха, исходящего от того, кто настолько был уверен, что не заслуживает этого.

— Все в порядке? — спросил он, прижимаясь губами к волосам Люка.

Люк снова вздохнул:

— Ага…

— Теперь будешь спать?

Люк тихо рассмеялся, так тихо, что Кэм скорее почувствовал, чем услышал его.

— Возможно. Скоро…

Люк подвинулся, передвинул ногу чуть выше на бедре Кэма. А Кэм потянулся к нему, положив ладонь на колено Люка, слегка поглаживая пальцами. Это уводило мысли туда, куда, как он был уверен, Люк предпочел бы не заходить. Но если они добрались до этого, то он должен был спросить.

— Эй, — прошептал он, нежно сжимая колено Люка. — Тебе ведь не больно, правда?

Это был не вопрос, но Люк все равно напрягся. Кэм крепче обнял Люка за плечи, чтобы тот не попытался отодвинуться. Люк молчал так долго, что Кэм уже и не думал, что Люк ответит, но потом все же он произнес:

— Нет. — Люк снова вздохнул, и этот звук больше не звучал удовлетворенно. — Не больно.

Кэм поколебался, но затем продолжил:

— Если уж я начал … Что случилось?

И снова Люк долго не отвечал, так долго, что Кэм подумал, что он уснул, если бы не чувствовал, как тот напряжен.

— Церебральный паралич, — произнес он и, сделав паузу, добавил: — Я… у мамы были трудные роды. Кислородное голодание, поэтому я… я такой. — Он снова помолчал. — Я знаю, что выглядит не очень, но на самом деле это довольно легкие последствия. У других бывает все гораздо хуже. Некоторые не могут ходить, говорить или заботиться о себе. По крайней мере, я могу сделать все это.

Он замолчал, но, прежде чем Кэм успел что-то сказать, снова вздохнул и отстранился, перекатившись на спину. В свете, падающем из окна, Кэм увидел, как он потер лицо рукой.

— Я не могу с этим смириться, но и изменить что-нибудь тоже. Хуже уже не будет, но и лучше не станет. Я застрял в этом состоянии, нравится мне это или нет.

Он отнял руку от лица, прижал ее к груди и уставился в потолок. Когда стало ясно, что он сказал все, что хотел, Кэм потянулся к нему, переплетя их пальцы и пытаясь притянуть его ближе. Сначала Люк сопротивлялся, и настала очередь Кэма вздохнуть:

— Люк, перестань. Не заставляй меня умолять, ладно?

После еще одного упорного сопротивления Люк сдался и позволил Кэму снова притянуть его к себе и крепко обнять.

— Для меня это не имеет значения, ясно? Это не имеет ни малейшего значения.

Этот ночной разговор больше не поднимался, что вполне устраивало Люка, поскольку из всех тем в мире, эта была самой неприятной.

Кроме того, еще один из преследующих Люка страхов — что Кэм больше не захочет спать с ним — оказался необоснованным, поскольку казалось, что Кэм хотел проводить вместе практически каждую минуту любого дня. Их расписание, конечно, этому не способствовало. Кэм приходил к нему после работы и часто будил Люка, всегда ложившегося рано спать, а Люк пытался не разбудить Кэма, когда вставал в полчетвертого утра, чтобы пойти на работу.

Но в течение последующих нескольких недель они решали эту проблему, навещая друг друга на работе.

Кэм регулярно вызывался помочь Люку с его экспериментами над выпечкой утром перед своей сменой, обедал с Люком, Фионой и Джеки перед уходом, а после закрытия пекарни Люк обычно заглядывал в «Волны», сидел в углу с газетой и чашкой кофе, пока Кэм готовил ему что-то особенное, а затем отправлялся домой или к Кэму, вздремнуть.

А иногда, в пятницу вечером, Люк и его друзья меняли посиделки в своем любимом тайском ресторане в Сарри-Хиллз на ужин в «Волнах». А когда рабочие часы Кэма и Патрика подходили к концу, они присоединялись к компании выпить. Люк сидел, упершись ногой в ногу Кэма, они смеялись над какой-нибудь шуткой, а рука Кэма покоилась на затылке Люка, как будто именно там ей было самое место.

ГЛАВА 7

— О, смотри! — воскликнул Люк, указывая на пляж, когда они шли по Бонди к Тамарама-уолк. — Это ж металлические драконы. Круто!

Стоял конец октября, и парни решили посетить знаменитую выставку «Скульптура у моря».

Кэм посмотрел вниз.

— Они реально классные. Лучше, чем тот, что был до этого…

— Ну-ка, ну-ка, посмотрите, кто у нас тут! Привет, незнакомец!

Кэм дернул головой, отпустил руку Люка, как будто обжегся, шагнул вперед и встал перед ним так быстро, что Люк чуть не врезался в него.

— Парни… привет, — произнес деланно дружелюбным тоном Кэм. — Что вы здесь делаете? Не думал, что художественные выставки в списке ваших интересов. Да и что-то рановато вы, разве нет? Как же ваше «до полудня» и все такое?

— А мы возвращаемся домой после ночной вечеринки. На которую ты не пошел. И где ты больше не появляешься.

В поле зрения Люка появился мужчина и уставился прямо на него. Это был перегидрольный блондин с высокими скулами, яркими голубыми глазами и почти оранжевым загаром.

— А кто твой маленький друг?

— Ах… — Кэм взглянул на него. — Это Люк. Люк, это мои друзья, Стив — он указал на оранжевого, а затем на другого, не так похожего на стереотипного гея и чем-то напоминающего Джонни Деппа — и Грант.

Парни кивнули Люку, и он улыбнулся им.

— Привет.

Стив повернулся к Кэму.

— Так, где же ты прячешься? В последние дни так трудно связаться с тобой, можно подумать, ты пропал насовсем, найдя себе занятие получше. — Он окинул взглядом Люка с головы до ног. Люк почувствовал, как краснеет.

— Я был занят, — коротко ответил Кэм. — Нам пора идти. Мне скоро на работу.

«Ага, часа через четыре», — подумал Люк, но ничего не сказал.

Кэм схватил его и потащил вперед. Но Стив протянул руку, останавливая их.

— У меня есть идея… Почему бы вам не пойти с нами вечером? Мы хорошо проведем время и сможем узнать Люка получше… Сначала ко мне после работы, выпьем, а потом пойдем в клуб, как в старые добрые времена. Ну, как вам? — Он посмотрел на Люка. — Тебе нравится, Люк?

Ничего хорошего Люк в этом не увидел. Пальцы Кэма крепко впились в его предплечье, но пекарь понятия не имел, что сказать и ляпнул:

— Звучит здорово.

— Отлично! — Стив хлопнул в ладоши. — Значит, в десять у меня дома? — И посмотрел на Кэма.

Кэм выглядел так, будто сильно стиснул зубы. Серфер приложил видимое усилие, дабы успокоиться, а затем ответил:

— Конечно, мы будем.

Стив и Грант попрощались и ушли. Кэм проводил их взглядом и посмотрел на Люка.

— Мы не пойдем, если ты не хочешь.

Люк попытался улыбнуться.

— Нет, все в порядке. Мне бы хотелось познакомиться с твоими друзьями. Мы ведь повеселимся, правда?

Кэм оглянулся на дорожку.

— Точно…

Когда Кэм и Люк пришли к Стиву, там уже находился Нокс. Это порадовало Кэма, ведь он всегда особенно тепло относился к нему. Стоило Кэму заключить друга в объятия и хлопнуть его по спине, как нервы немного успокоились.

— Как поживаешь, приятель?

— Хорошо-прекрасно, — сказал Нокс. — Слышал, ты был занят.

— Да, что-то в этом роде. Нокс, это Люк. Люк, Нокс.

Из-за его спины раздался голос Люка:

— Привет.

Нокс улыбнулся:

— Привет, Люк. Хочешь выпить?

Кэму показалось, что Люк слегка выдохнул.

— Было бы здорово.

Когда у каждого в руке оказался бокал с выпивкой, они начали болтать. Стив вел себя обычно — более-менее нормально, а Грант не отставал от него. Но Кэм и не подозревал, насколько несносным может стать Стив, пока Люк не извинился, уйдя в ванную.

Кэм, внутренне съежившись, наблюдал, как Нокс, заметив походку Люка, оглянулся на него с приподнятыми бровями, а рот начал складываться в вопрос. Но так и не задал его — дверь в ванной закрылась, и Стив пошел на таран:

— Господи, чувак, что за херня с тобой и этим недоковбоем? Неужели выбор настолько не велик?

Нокс нахмурился:

— Отвали, Стив, говори тише. Он тебя услышит.

— Ха, ничего он не услышит. — Стив пренебрежительно махнул рукой в сторону ванной и перевел взгляд на Кэма. — Так что у вас с ним?

Кэму потребовалось несколько секунд, чтобы заговорить.

— Он хороший парень.

— Хороший парень? Хороший парень?! — Стив рассмеялся. — Многие люди — хорошие парни, Кэм, но ты не должен опускаться до жалости. Господи, если ты хочешь что-то сделать для общества, почему бы тебе попросту не пожертвовать двадцать баксов? Якшаться с дэцэпэшником —высший пилотаж!

Грант рассмеялся. Кэм даже не понял, что бросился на Стива, пока Нокс не оказался у него перед носом, отталкивая назад.

— Прекратите! Он уже идет. Он идет, Кэм, — прошипел он. — Возьми себя в руки.

Нокс оттолкнул его, и Кэм услышал звук спускаемой воды в туалете, а затем скрип двери.

Через несколько мгновений в дверях появился Люк, немного бледнее, чем был до прихода сюда. Кэм взял себя в руки и попытался улыбнуться хотя бы немного искренне:

— Все в порядке?

Люк оглядел остальных, потом снова посмотрел на Кэма, кивнул и слабо улыбнулся.

— Да, конечно.

— Я думаю, пора двигаться на вечеринку! — объявил Стив, поворачиваясь к двери и, не оглядываясь, вышел.

Все последовали следом, Кэм подождал Люка, но тот сказал: «После тебя» и заставил Кэма идти впереди него.

***

По дороге в клуб они почти не разговаривали, и к тому моменту, когда добрались до места, Кэм был так взвинчен, что ему казалось, что он вот-вот взорвется. Здесь было шумно, много мигающих огней и полуголых потных мужчин. Как только он увидел их, ему захотелось уйти. Он с болью в сердце наблюдал, как Люк пересек бар, направляясь в уборную, не глядя ни направо, ни налево, чтобы не видеть, как на него смотрят. Боже, он и в самом деле не подходил этому месту. Кэм понятия не имел, о чем думал, соглашаясь на подобную затею. Знал же в принципе, какой будет реакция его друзей и людей здесь — в клубе. Разве не по этой причине он держал Люка подальше от них, даже от Нокса? А теперь они оказались в ловушке, в самой гуще событий, и Кэм ненавидел каждую минуту происходящего.

От мрачных мыслей его отвлек Нокс, сунувший в руку рюмку.

— Влей в себя и потанцуй немного, — сказал он, схватив Кэма за руку и потащив его к танцполу.

В обычное время Кэм выпил бы и отправился туда во всеоружии, но сейчас, бросив взгляд в сторону уборной, произнес:

— Я просто подожду, пока Люк вернется.

Нокс посмотрел на него сочувственным взглядом.

— Как хочешь. Ты знаешь, где меня найти.

— Конечно, знаю.

Кэм наблюдал, как Нокс выходит на танцпол, пока движение справа не привлекло его внимание. Он повернулся и увидел возвращающегося Люка, глаза которого не отрывались от пола. Он поднял голову только тогда, когда подошел к серферу. Кэм схватил его за руку.

— Хочешь выпить? — спросил он, предлагая свою рюмку.

— Это твоя выпивка. Я могу взять себе сам, — возразил Люк, поворачиваясь к бару и не выпуская руки Кэма.

Они заказали еще выпивки, затем отошли к барной стойке. После нескольких минут молчания Люк наклонился к нему:

— Так вот чем ты занимался каждый уик-энд, да?

— Ага. — Кэм замешкался. — Послушай, мне жаль, что я привез тебя сюда. Я знаю, это не совсем твое. Мы можем уйти.

— Нет, все в порядке, я в порядке с…, — Люк замер, его взгляд остановился на чем-то за плечом Кэмерона.

Кэм нахмурился и повернулся, почувствовав, как чья-то ладонь скользнула по его руке. Мужчина, которого он никогда раньше не видел, улыбался ему.

— Привет, малыш, — игриво произнес он, — хочешь потанцевать со мной?

Кэм уставился на него, не веря своим ушам.

— Нет, спасибо. Я сейчас очень занят.

Мужчина посмотрел на Люка, и на его лице ясно отразились жестокие мысли, затем пожал плечами.

— Ну и зря, приятель. Твоя потеря.

Кэм повернулся к Люку, его сердце сжалось, стоило увидеть, как пекарь, опустив голову, изучает свой напиток, как будто это самая интересная вещь в мире.

— Эй, — позвал он, положив палец под подбородок Люка и приподняв его голову, — все в порядке?

— Да, конечно. — Улыбка Люка не коснулась глаз. — Если ты хочешь танцевать, то просто иди и танцуй. Мне и здесь будет хорошо.

— Может быть, я хочу потанцевать с тобой.

Люк рассмеялся, и это было нечто среднее между смехом и всхлипом.

— Да нет. Это далеко не лучшая идея. Я и без того достаточно все усложняю.

Кэм вздохнул:

— Люк…

— Ой-ой, пора еще выпить! — деланно бодрым тоном воскликнул Люк, обходя Кэма и направляясь к бару.

К моменту возвращения Люка Кэму сделали предложение еще два раза. Подкаты не прекращались. Если Люк стоял рядом с Кэмом, мужчины либо полностью его игнорировали, либо, если Кэм указывал с кем он пришел, смотрели на пекаря словно тот был грязью, счищенной с их обуви.

Кэм уже собирался схватить Люка за руку и вытащить его из клуба, но внезапно появились Грант и Нокс, взяв Кэма за обе руки, попытались вытащить его на танцпол. Кэм сопротивлялся, пока не почувствовал руку Люка на своей спине.

— Просто иди, Кэм. Просто иди. Я знаю, что ты этого хочешь.

Кэм снова посмотрел на него:

— Но…

Люк покачал головой и улыбнулся ему:

— Иди потанцуй. Ты ведь хочешь. Со мной все будет в порядке.

На самом деле Кэм не хотел, но сдался и позволил вытащить себя на танцпол, однако не раньше, чем увидел Нокса, жестом подзывающего Люка. Друг даже потянулся к его руке, уговаривая присоединиться. Люк отпрянул назад и покачал головой, махнув им вслед, и Нокс, пожав плечами, потащил Кэма вперед. Когда толпа поглотила его, Кэм подумал: «Всего пара танцев, и я вернусь».

Люк оглядывал народ на танцполе в поисках Кэма и мысленно подбадривал себя пойти и найти его, но тут из толпы вынырнул Стив и направился к нему.

В животе у Люка все перевернулось, однако он взял себя в руки, крепко сжал стакан и изобразил на лице, как надеялся, в какой-то степени приятное выражение.

Стив прислонился к стене рядом с ним с ярким показушным вздохом.

— Ну, наш Кэм в самой гуще событий. Не надейся увидеть его до начала утра.

Люк пожал плечами.

— Он говорил, что любит танцевать.

— Да, и людям нравится с ним танцевать. — Стив посмотрел на него сверху вниз. — Кроме тебя, судя по всему. Могу я задать тебе один вопрос?

Сердце Люка упало. Он вздохнул про себя, появились плохие предчувствия.

— Конечно.

— Что случилось с твоими ногами? Ты попал в аварию или что-то в этом роде?

Как ожидаемо. Либо Люк экстрасенс, либо люди просто очень, очень предсказуемы.

— Нет. Я таким родился.

— Родился таким, да? Вау! Так почему бы тебе не полечиться? Можно же с этим что-то сделать.

Люк покачал головой.

— Попытки как-нибудь улучшить мое состояние уже предпринимались, когда я был моложе. Они не помогли. Здесь уже ничего не поделаешь.

Стив поднял брови:

— Значит, ты так и застрял в этом состоянии? — Он проследил за кивком Люка и откровенно протянул: — Вау, вот это отстой. Я, наверное, покончил бы с собой, если б со мной такое приключилось.

Люк сделал большой глоток из своего бокала.

— Я привык…

— О да, конечно. Но… ничего себе! — Стив несколько мгновений смотрел на толпу. — Так как же ты познакомился с Кэмом?

— Моя пекарня снабжает его кафе пирогами и сладкой выпечкой.

— Ох. Это мило… — Стив прервался, а потом заметил: — Вы не… Вы довольно странная пара, не находишь? На самом деле ты ведь не в его вкусе. — Стив снова посмотрел на Люка. — Я имею в виду, что он… он мог выбрать себе любого из присутствующих здесь, если бы захотел. Он мог бы даже заполучить меня, если бы так решил, а поверь, так можно сказать не о каждом. — Стив снова бросил взгляд на толпу, и это было к лучшему, так как Люк был не уверен, что ему удалось скрыть свое недоверие к этому заявлению. — Но вместо этого он выбрал тебя? Это довольно странно, не так ли?

В груди все сжалось, и Люк начал задыхаться. Сделав еще один глоток напитка, пытаясь таким образом выиграть немного времени и взять себя в руки, сказал:

— Ну, сначала мы стали друзьями, так что, возможно, это все объясняет.

— Может быть, но… Кэм на самом деле не из тех парней, которые тянутся к чьей-то индивидуальности, понимаешь? И когда кто-то заходит настолько далеко за пределы своих обычных предпочтений, что ж… это, реально не может длиться долго, верно?

— Скорее всего, нет… — С Люка было достаточно. —Послушай, я… я пойду. Я встаю рано, и поэтому устал. Ты можешь сказать Кэму, что я уехал домой?

Стив улыбнулся:

— Конечно, приятель. Можешь на меня положиться, — произнес он и, помолчав, добавил: — Приятно было познакомиться.

— Да, мне тоже… — выдавил из себя Люк, повернулся, поставил стакан на ближайший столик и, не оглядываясь, вышел.

На улице он бросился прямо в такси, но поехал не домой, а попросил водителя свернуть в Ньютаун.

Он ждал добрых десять минут, пока Линдси откроет дверь. Когда она показалась в дверном проеме, на ней была старая мужская байковая рубашка и боксеры, а волосы торчали в разные стороны. Она покосилась на него, но выражение ее лица сменилось с растерянного на озабоченное.

— Что-то не так? Что случилось?

Люк закрыл глаза и с трудом сглотнул:

— Можно мне войти, пожалуйста?

Линдси открыла дверь пошире и отступила в сторону, и пекарь, спотыкаясь, прошел мимо нее, не сказав больше ни слова.

Когда Кэм выбрался из массы потных тел и посмотрел туда, где оставил Люка, то увидел только Стива. Серфер нахмурился и подошел. Стив одарил его лучезарной улыбкой, что совсем не успокоило.

— А где Люк?

— Кажется, парень, ты в опале, — подколол его Стив, все еще ухмыляясь.

— Стив, куда, нахер, подевался Люк?

— Ушел. Он ушел. — Стив все еще улыбался. — И зол на тебя, судя по всему. Не надо было танцевать со всеми этими красавцами. — Стив схватил его за руку. — Но еще остался один красавчик, с которым ты пока не танцевал. Пойдем на танцпол.

Кэм выдернул свою руку из хватки Стива.

— Не прикасайся ко мне, мать твою. У меня есть дела поважнее, чем танцевать с тобой. — Развернулся и вышел.

Когда Кэм добрался до дома Люка, там никого не было. Он постучал так громко, на сколько было уместно в два часа ночи, а затем позвонил Люку на телефон, удерживая вызов до тех пор, пока тот не переключился на голосовую почту. Дважды! Кэм не оставил сообщения. Он постоял на лестничной площадке минуту-другую, потом сдался, решив позвонить Люку утром.

— …и как будто этого было недостаточно … сидеть на бортике ванны и ждать, пока меня закончат называть дэцэпэшником и оттраханным из жалости, я еще вынужден был стоять за стойкой и слушать Стива, говорящего, что будь он мной, то убил бы себя.

Люк отхлебнул виски, принесенное ему Линдси, и слегка закашлялся.

— Я не знаю, что хуже: люди вроде него, намекающие, что я должен покончить с собой или старики, похлопывающие меня по плечу в магазине со словами какой я храбрый, как будто кто-то вроде меня не должен даже выходить на публику. — Он остановился, судорожно вздохнул и сделал еще один глоток. Рука Линдси сжала его плечо.

— Я знаю, милый. Эти люди — невежественные придурки, таким самим лучше умереть.

—Да, пожалуй. — Люк закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. — Кэм не защищал меня в квартире Стива, когда тот говорил все это дерьмо. Он ничего не сказал. По крайней мере я не слышал. И он не сказал всем этим мужчинам, пытавшимся его подцепить, что мы пришли вместе. Некоторым он просто говорил, что занят, как будто намекая, чтобы они вернулись за ним позже. — Люк вздохнул и свесил голову вниз, его глаза по-прежнему были закрыты. — То, как они все смотрели на меня и то, что они говорили… Я так усердно старался не позволить Кэму увидеть все это дерьмо — с детьми в бассейне и людьми на гребаной улице — но потом все это бросилось прямо в его долбанное лицо. Ради всего святого, его друзья всё сказали ему! От этого невозможно было спрятаться. Неудивительно, что он бросил меня.

Он поднял руку и потер глаза. Рядом с ним Линдси напряженно думала, как еще утешить, он практически слышал ее мыслительный процесс.

— Но… он ведь не бросил тебя, правда? Я имею в виду, что он не порвал с тобой. Он просто пошел потанцевать.

Люк покачал головой.

— Это не имеет значения. Этот парень, Стив, был прав — это только вопрос времени. Такие люди как Кэм, не встречаются с такими как я. — Он с силой прижал пальцы к глазам и проглотил внезапно подступивший к горлу комок. — Поначалу я постоянно твердил себе, что такие люди как он, не ходят на свидания с такими как я. Я повторял снова и снова, каждый раз, когда видел его. Но потом он заставил меня смеяться и готовил со мной, и учил меня серфингу, и я… я забыл. Я совсем забыл. И я действительно жалею об этом.

Линдси пробормотала что-то, чего он не расслышал. Стакан был вырван из его руки, она обняла его за плечи и, притянув, прижала к себе.

Кэм позвонил Люку утром и несколько раз в течение дня каждый раз, когда у него был перерыв на работе, но Люк не брал трубку. Кэм даже начал волноваться, а не валяется ли Люк мертвым где-то в канаве, пока эсэмэска, пришедшая около семи вечера, слава Богу, не опровергла эти жуткие опасения. Кэм открыл сообщение с застрявшим в горле сердцем. Его желудок скрутило после прочитанного:

«Пожалуйста, перестань мне звонить. Я не собираюсь отвечать. Я поговорю с тобой, когда буду готов».

Кэм прижал телефон к груди и закрыл глаза.

— Ну нихера себе…

Кэму удалось не звонить Люку до следующего утра, и в шесть утра он уже стоял у задней части кафе в ожидании доставки из пекарни. Его сердце подпрыгнуло, когда маленький красный хэтчбек Люка вывернул из-за угла, и плюхнулось в ботинки, когда он увидел за рулем Фиону. Она вышла, бросив на него понимающий взгляд, но прежде, чем он успел что-то спросить, покачала головой.

— Не спрашивай. Я ничего не знаю. — Она поднялась по лестнице с пирожными и протянула серферу. — Только то, что кое-что случилось, и Люк твердо решил избегать тебя. Но он мой босс, это не мое дело, и я не собираюсь расспрашивать его об этом.

Кэм закрыл рот и вошел внутрь, а когда вернулся через кухню с пустыми контейнерами для тортов, спросил:

— Как он?

— Неважно, — призналась Фиона, мрачно сжав губы. — Но, как я уже сказала, я не собираюсь спрашивать его об этом. Вы должны сами разобраться.

Кэм нахмурился.

— Не понимаю, как я могу это сделать, если он не хочет со мной разговаривать.

— Извини, Кэм, я правда не могу тебе помочь, — она направилась к двери, — просто дай ему немного времени.

Кэм последовал за ней.

— Сколько времени?

Она пожала плечами, подняв руки вверх:

— Даже не знаю. Прости. — Она села в машину. — Увидимся завтра.

— Да… — еле слышно ответил Кэм, — увидимся.

Кэм действительно старался дать Люку время, и по большей части ему это удавалось. Он проезжал мимо дома Люка только раз в день, а когда был на работе, то думал только о том, как бы направиться к пекарне. Четыре или пять раз за смену. Он грезил о том, как подкарауливает Люка у бассейна Уайли, как натыкается на него на пляже или сбивает его с ног, когда тот, наконец, появляется в «Волнах». А в реальности Кэм только и делал, что обжигался, ронял на пол предметы и дважды за день чуть ненароком не отрезал себе палец.

— Соберись, возьми себя в руки, иначе отрежешь себе руку или сожжешь это место! — рявкнул Патрик в четверг, отталкивая его прочь. Прошло всего две минуты с начала рабочего дня, а Кэм уже успел порезаться и случайно подпалил кастрюлю с маслом. — Иди домой или выпей чего-нибудь просто… Свали уже отсюда к хренам собачьим.

И Кэм пошел домой, но не смог даже набраться энтузиазма, чтобы напиться. Он уснул на диване в рабочей одежде, телевизор показывал одно из многочисленных кулинарных реалити-шоу, неотличимое ото всех остальных.

Резко проснувшись от стука в дверь, он едва не скатился с дивана на пол. Доковылял до двери и рывком распахнул ее. Сон как рукой сняло, когда Кэм увидел, кто стоит по другую сторону.

— Привет, — сказал Люк. Он не улыбался, и его руки были засунуты в карманы джинсов. — Я пришел в «Волны», но Патрик сказал, что ты рано ушел домой.

— Ах… Да. — Хоть Кэм проснулся, но был явно не в себе. — Так оно и было.

Люк помолчал и добавил:

— С тобой все в порядке?

— Что? О да. Да, конечно. — Конечно, нет. Кэм отступил в сторону, придерживая дверь открытой. — Входи.

Люк поколебался, затем переступил порог.

— Я ненадолго.

Это укололо, но Кэм был полон решимости казаться веселым. Ему хотелось обнять Люка, но пекарь не выглядел в настроении обниматься. Поэтому Кэм предложил:

— Хочешь выпить?

— Ах. Нет, не особо… — Люк глубоко вздохнул. — Послушай, я просто хочу сказать, ради чего пришел сюда. Я думаю, что мы не должны больше встречаться.

Кэм уставился на него:

— Что?

— Я думаю, что мы не должны больше встречаться, — повторил Люк, и его лицо вспыхнуло. — Мы просто слишком разные, Кэм. Давай посмотрим правде в глаза, нам повезло, что мы так долго оставались вместе. У нас нет абсолютно ничего общего.

Кэм не мог поверить своим ушам.

— О чем, нахер, ты говоришь? Это самая колоссальная чушь, которую я когда-либо слышал. У нас много общего. До кучи всего!

Люк покачал головой:

— Нет, это не так. Ты великолепный серфингист, у которого может быть любой парень по вкусу. Ты любишь ходить в клубы и танцевать, а я…. я полная противоположность этому.

— О боги, так это из-за танцев? Потому что, Люк, клянусь, это ничего не значит! Я танцевал всего несколько песен, а потом пришел к тебе, чтобы мы могли уйти. Я был рад уйти, но тебя уже не было.

Люк отвел взгляд:

— Дело не в танцах, — мягко сказал он. — Кэм, ты должен увидеть, насколько мы разные. Я имею в виду, что ты вписался в клуб, а я. …нет. И близко не подходил этому месту. — Он вздохнул и закрыл глаза. — Такие люди как ты, не должны встречаться с такими как я, и будет лучше, если мы признаем это сейчас, пока… пока не стало слишком поздно.

— Нет! — яростно выкрикнул Кэм, делая шаг к Люку, — Я этого не признаю, потому что это ни хрена не правда! — Он протянул руку. — Люк, ну же! Просто послушай!..

— Нет! — Люк отступил назад, избегая прикосновения Кэма, выставив вперед руку, как бы отгоняя его. — Не надо, просто… не усложняй ситуацию сильнее, чем нужно. Я на самом деле больше не могу быть с тобой, и если тебе хоть немного не все равно, то будешь уважать мое решение.

Пекарь посмотрел на него каким-то опустошенным взглядом, затем быстро повернулся к двери, и Кэм больше не мог видеть его лица.

— Прости. Я…Мне нужно идти, — бросил на прощание Люк.

Он захлопнул за собой дверь, и Кэм застыл, ошеломленный, прислушиваясь к шагам на лестнице. Серфер не был уверен, как долго так простоял, не отдавая себе отчета в своих мыслях, но внезапно принял решение. Он схватил свой телефон, бумажник и ключи с кухонной столешницы и вышел за дверь.

Пробки на дорогах между Бронте и Ньютауном оказались нешуточными, но по крайней мере когда он шел по подъездной дорожке напротив маленького трейлера, свет в окнах горел, а значит кто-то определенно был дома. Он постучал, стараясь справиться с волнением, ожидая, пока откроется дверь. Линдси появилась на пороге и выглядела не очень довольной его появлением. Она смотрела на него, положив руку на бедро, и ждала, когда Кэм что-нибудь скажет, и он подчинился этому молчаливому призыву.

— Он порвал со мной, — сказал серфер, и это прозвучало гораздо более мучительно, чем хотелось, поэтому просто сдался, провел рукой по волосам и покачал головой. — Дело ведь не только в танцах, правда? Я имею в виду… дело не в них. Я знаю, что это ненастоящая причина. — Он провел обеими руками по волосам, на этот раз придерживая их, закрыл глаза и опустил голову, сцепив руки на затылке. Его сердце болело, и он с трудом проглотил комок в горле. — Он слышал, не так ли? Он слышал, что Стив говорил о нем… Так?

Линдси не ответила, и в конце концов Кэму пришлось открыть глаза и посмотреть на нее. Она все еще смотрела на него, и ее рука лежала на бедре. Кэм открыл рот, желая сказать что-нибудь еще, неуверенный, что именно стоит добавить к вышесказанному, однако девушка, наконец, отозвалась.

— Ты ведь понимаешь, что в первую очередь я его преданный друг? Что, если придется выбирать между вами, я всегда встану на сторону Люка, а не на твою?

Кэм недоумевал, не имея ни малейшего представления, к чему это приведет.

—Да. Конечно.

Линдси кивнула.

— Значит, ты понимаешь, что если я расскажу тебе все, что знаю о той ночи, то сделаю это для него, а не для тебя?

Кэм кивнул:

— Да.

— А также чего я жду от тебя, как только ты узнаешь то, что тебе необходимо знать, поступишь правильно и избавишь вас от глупых страданий?

Кэм снова кивнул.

— Для этого я здесь и нахожусь.

— Хорошо. — Линдси отступила назад и открыла входную дверь шире, давая Кэму войти в дом. — Потому что, если ты этого не сделаешь, я вышвырну тебя отсюда прямо в следующую неделю.

В четверг Клубная сцена на Оксфорд-стрит была менее оживленной, чем в выходные, но были места, в которых все еще отжигали. Надо было просто знать, где искать, а Кэм знал. Он настиг свою цель в третьем по счету клубе: Стив сидел на стуле у задней стены, а какой-то молодой белокурый твинк ему отсасывал. Кэм прервал их, наклонившись и похлопав парня по плечу.

— Прошу прощения, — вежливо попросил он, когда парень нахмурился. — Мне нужно поговорить с моим другом. Так что будь хорошим мальчиком и отвали, блядь, прямо сейчас, ладно?

Мальчик сделал, как ему было велено, и Кэм проводил его взглядом. Когда обернулся, Стив ухмылялся ему, поглаживая все еще твердый влажный член.

— Что ж, что ж. Не ожидал увидеть тебя здесь сегодня вечером, — лениво протянул он. — Пришел забрать то, что был должен получить с самого начала?

— Вроде того, — ответил Кэм, хватая Стива за рубашку, поднимая на ноги и толкая к стене. Он лишь смутно слышал бормотание других мужчин вокруг них, когда ударил Стива прямо в лицо сначала один раз, а затем еще раз на удачу так сильно, как только мог.

— Еще раз подойдешь к Люку или ко мне, и я тебя точно убью, мать твою! — яростно прошептал он на ухо Стиву, пока тот кашлял, и слюни смешивались с кровью разбитого носа.

Кэм ударил его еще раз и позволил парню рухнуть на пол со спущенными штанами, затем повернулся и вышел, не оглядываясь.

Люку снился очень яркий сон о дятлах. Внезапно он резко проснулся и понял, что кто-то стучит в дверь. Он скатился с кровати, покосился на часы, убедившись, что уже полночь, и направился к входной двери, тем временем в нее застучали снова.

— Да иду я, о боги, возьмите себя в руки! — воскликнул он раздраженно.

Слишком сонный, Люк забыл посмотреть в глазок, прежде чем открыть дверь.

Напротив него стоял Кэм, прижимая одну руку к груди. Она была сжата в кулак, и костяшки пальцев выглядели отбитыми до кровоподтёков, опухшими и даже местами ободранными. Мысль о том, что Кэм истекает кровью, заставила Люка забыть о собственной душевной боли.

— Кэм, что это? Что, твою мать, ты с собой сделал?

Кэм переступил через порог и мягко подтолкнул Люка вглубь квартиры.

—Я выследил Стива и врезал ему по его гребаной физиономии. Несколько раз.

Люк разинул рот, затем закрыл дверь и повернулся к Кэму.

— Ты что?

— Я ударил его кулаком. Он это заслужил.

Люк уставился на парня, не находя слов. Кэм оглянулся, все еще прижимая руку к груди. Через мгновение выражение лица его смягчилось.

— Знаешь, до того, как я встретил тебя, мне было наплевать на все, кроме серфинга, — произнес он, наконец. — Мне нравилось мое кафе, но это не то, что серфинг, а стало быть, ведение этого бизнеса меня не очень-то волновало. Еда была так себе, но сносной, не отравляла людей, так что какая разница, что она не была превосходной, верно?

Конечно, неверно. Но Люк пожал плечами:

— Наверное.

Кэм слегка улыбнулся, как будто знал, о чем думает Люк, но потом улыбка исчезла, и он продолжил:

— Знаешь, я, между прочим, заметил, что ты наблюдаешь, как я занимаюсь серфингом. Я думал, что ты потрясающе мил, но никогда не подпускал меня достаточно близко, не давал возможности сказать тебе что-нибудь.

Сердце Люка бешено забилось о грудную клетку. Он открыл рот, пытаясь сказать хоть что-то, но прежде, чем смог придумать что-то связное, Кэм заговорил снова:

— В тот день, когда ты пришел в «Волны» завтракать, судьба словно подарила мне шанс. Обычно я никогда не приходил в кафе после серфинга, но увидел, как ты сидишь снаружи, решил, что нужно поговорить с тобой. — Кэм глубоко вздохнул. — И вблизи ты оказался таким же милым, и если бы ты тогда дал мне возможность затащить себя в постель, твою мать, я бы сразу же купил гору пирожных без всяких проблем, — произнес он, замолчал на мгновение и все-таки сознался: — Но потом я увидел твою походку, и мои планы на одну ночь вылетели в окно. Я знал, что не смогу воспользоваться…инвалидом таким образом, — он покраснел, — и я подумал, что… Я подумал, что если воспользуюсь таким шансом, то заимею себе сталкера. Проклятье, я даже не знал, способен ли ты заниматься сексом. — Он закрыл глаза, потер подбородок и покраснел еще сильнее. — Я ненавижу себя, когда думаю, каким узколобым и отвратительно-глупым я был. Таким убийственным дураком, ведь когда мы, наконец, переспали, это было так сладостно. Так сладостно… — Он открыл глаза. — Я имею в виду, как только ты перестал психовать, ты смеялся во время секса, и я… Я не думаю, что когда-либо смеялся во время секса или был с кем-то, кто смеялся, но ты… ты превратил секс в веселье и радость. Это было больше, чем просто снятие стресса. И с той самой ночи каждый раз, когда я был с тобой, это было нечто большее, чем просто секс! Это было так здорово!

Кэм провел здоровой рукой по волосам, отвел взгляд и снова посмотрел на Люка.

— В том-то и дело, ты умеешь получать настоящее удовольствие от простых вещей. Та пьяная игра в Твистер безумно нелепа, но это была одна из лучших ночей за целую вечность. И ты так хорошо справляешься со своей работой, и ты так ее любишь, и любишь своих друзей, и они любят тебя… Господи, Я имею в виду, даже твой персонал любит тебя. А вот мои подчиненные меня не любят…— Он немного помолчал, глядя куда-то вдаль. Когда снова посмотрел на Люка и заговорил, его голос стал нежным: — Ты потрясающий. В ту субботу на пляже, когда ты снова и снова вставал на эту дурацкую доску для серфинга, хотя знал, что скорее всего будешь падать. И даже после того, как услышал, что Стив сказал о тебе, ты пошел в клуб. — Он глубоко вздохнул и снова закрыл глаза. — Я должен был послать тех парней, липнувших ко мне, куда подальше, ударить их по фарам, каждого кто осмелился смотреть на тебя, как будто ты хуже, чем они, да ну на хрен! — в сердцах воскликнул Кэм. — И я должен был оттолкнуть Нокса с дороги и задушить этого ублюдка Стива еще в его гостиной, как и хотел, и не волноваться, что ты выйдешь и увидишь меня таким…

Он снова открыл глаза.

— Я был трусом, но больше никогда так не поступлю. Я никогда не позволю тебе снова оказаться в такой болезненной для тебя ситуации, обещаю! — произнес он и, помолчав, воскликнул: — Пожалуйста, Люк… Не оставляй меня. С тобой моя жизнь стала намного лучше.

Люк долго молчал, сердце готово было выскочить из груди, горло сдавило, а глаза горели от набежавших слез. Кэм продолжал смотреть на него, и Люк видел, как его грудь поднимается и опускается в такт частому дыханию. В конце концов он справился с собой и, протянув руку, нежно взял раненую кисть Кэма в свою ладонь. Кэм сделал шаг вперед.

— Посмотри на свою руку, — мягко сказал Люк, слегка поглаживая ее, а после поднес к груди и положил на сердце, прикрывая сверху своей рукой. — Очевидно же… тебя нельзя оставлять одного ни на минуту. Придется тебе остаться у меня, пока не заживет рана. Так я смогу присматривать за тобой и проконтролирую, что ты не навредишь себе еще больше.

Опустив глаза, он услышал смех Кэма и увидел, как тот подошел еще ближе. Когда же поднял глаза, Кэм улыбался.

—Договорились, — ответил он, делая шаг вперед, окончательно сокращая расстояние между ними.

ЭПИЛОГ

Кэм сидел на своей доске в непосредственной близости от линии волн и наслаждался мягким покачиванием. Стояло прекрасное утро. Солнечные лучи восходящего солнца все еще окрашивали в золотисто-розовые тона причудливые рваные облака. А в воздухе чувствовался явный холод, хотя до июня оставалось еще две недели, майская жара, наконец, сдалась, впуская зиму. Но времени на серфинг еще хватало.

Последние полгода были насыщенны событиями, к счастью, хорошими. Вновь открывшаяся страсть Кэма к еде вылилась в полное обновление меню в «Волнах», и клиентам понравилось. Преобразование заключалось в расширении ассортимента продукции от пекарни «Черный пес»: хлеб, печенье, мармелад и сырники полностью заполняли витрину у стены кафе. Люку, наконец, пришлось уступить и нанять побольше персонала, чтобы из-за переутомления не угробить себя и Кита. А еще он задумался о расширении пекарни в здание по соседству.

Кэм улыбнулся, заметив идущую по дощатому настилу темноволосую фигуру. Сегодня был день рождения Люка, и, хотя уговорить этого глупого трудоголика отпраздновать его в выходной не удалось, на этот день были определенные планы — сначала ранний утренний серфинг, а вечером ужин с друзьями — Линдси, Эйданом, Терри, Китом, Ноксом, Патриком, Фионой и Джеки — в любимом ресторане Люка. Кэм с нетерпением ждал этого момента.

Темноволосая фигура сошла по ступенькам на песок и, подойдя ближе, трансформировалась в Люка. Прежде чем приблизиться к кромке воды, он остановился у кучи со снаряжением Кэма, снял футболку и взял доску, ждущую его.

Люк усовершенствовал свои навыки за те месяцы, что Кэм учил его, но, к сожалению, отсутствие стабильного равновесия не позволит ему выйти за уровень новичка. Но в этом не было ничего страшного. В какой-то момент Люк перестал бояться падений, и это было самое главное. Они оба наконец-то смогли избавиться от страха оступиться. Кэм стал честным с самим собой и перестал работать по выходным, проводя больше времени с Люком. Он даже припрятал в своем ящике для носков блестящую новую связку ключей от дома. После ужина он вложит их в ладонь Люка и скажет: «Почему бы тебе не остаться со мной. На какое-то время. Например, навсегда. Навсегда было бы прекрасно». И Кэм надеялся, что знает каким будет ответ.

Люк остановился у кромки воды и закрепил конец веревки вокруг лодыжки, привлекая внимание Кэма к ногам, изъян которых тот уже почти не замечал. Зачем сосредотачиваться на ногах, когда в Люке так много завораживающих черт. Смех, особенная улыбка, предназначенная только для Кэма, часто виденная им в эти дни, и то, как они идеально подходили друг другу в постели или когда он в три часа ночи, стоя у окна спальни, прислушивался к океану. Даже сейчас Кэм уделил ногам Люка лишь долю секунды, а затем улыбнулся и получил ответную улыбку. Люк вошел в пенную воду, зайдя на достаточную глубину, лег на доску и поплыл к Кэму. Кэм помог ему развернуть доску лицом к берегу, поддерживая Люка, принявшего сидячее положение.

— Ты сегодня заплыл гораздо дальше, — заметил с улыбкой Люк.

Кэм пожал плечами.

— Здесь легче сохранять равновесие. Кроме того, я думаю, что мы уже готовы пересечь белуюводу*, — произнес он, а затем спросил: — А ты как думаешь?

Люк взял Кэма за руку и нежно сжал ее:

— Да, пожалуй.

ЭТО ЕЩЕ НЕ КОНЕЦ…

* Равновесие — это самое важное. Как и приготовление. Белая вода — это именно то безопасное место, где вы учитесь находить свой естественный баланс на доске для серфинга, место, где подчиняете свой страх, контролируете его.

К любому начинанию важно подготовиться максимально и быть сконцентрированным в процессе.

Всегда есть последствия. Если повезет, вы плавно войдете в волны, но гарантий нет, вы можете все равно упасть. Эти волны — эти мгновения гладкой чистой энергии — должны в итоге превратиться во что-то другое.

В жизни, как и на воде, после того как вы встали на доску, начинается скольжение. Потом обязательно потрясет. И, наконец, вы оседлаете волну. Важно, что делать после. Обычно это приводит нас к…

Когда вы оказываетесь в этом месиве, есть два варианта: остановиться и вытащить из воды свое усталое «я»; или развернуться, отдать все силы и вернуться, чтобы попробовать еще раз.

Нет ничего более полезного, чем обнаружить себя неудовлетворенным и измученным в белой воде, на грани того, чтобы сдаться, а затем решить: «А знаешь, какого черта! »

Из последних сил гребете назад, чтобы получить большее. Поймать еще одну волну — лучшая инъекция хорошего настроения.

Часто это может даже привести вас к действию, и то, что вы считали последним разом, на самом деле становится началом в череде «последний раз» до окончания дня.

В этом есть жизненный урок.

Будьте смиренным. Белая вода — это то место, где все начинается. Все первые уроки ничего не значат, если регулярно не возвращаться к сути.

Независимо от того, как далеко вы уходите, или насколько велика волна, которую вы преодолеваете, переход на волне к берегу всегда происходит в месиве. Уважайте это. (с)

(Данная статья взята с сайтаwww. surfertoday. com, переводчик Olivia Bedenik)

КОНЕЦ