Глава 45b 17 страница

– Каким образом Гарри повстречался с Беллатрикс Лестранж, Северус?

Зельевар скривился, пытаясь подавить ярость.

– Не имею ни малейшего понятия. Гарри ослушался моих указаний и не остался у родственников. Это, по крайней мере, не вызывает сомнений. – Вздохнув, он взял предложенный стакан и осушил до дна. Затем, не сводя взгляда со своих ладоней, продолжил вертеть его – действие, удерживающее от желания потереть скрытую под рукавом метку. – Меня до сих пор не вызвал Темный Лорд, Альбус. Похоже, новости о смерти Беллы до него не дошли. Тем более он не в курсе о личности ее убийцы.

– Быть может, она столкнулась с Гарри случайно?

– В такое трудно поверить…

– И все же вероятность существует – ведь он покинул дом на Тисовой улице и тем самым лишился защиты крови.

Северус проигнорировал тон, с которым Альбус произнес слово «защита».

– Магглы, живущие в этом доме, – выплюнул он, – гораздо хуже, чем я себе представлял, Альбус. Гарри туда больше не вернется. Никогда, ясно?

Директор сцепил пальцы.

– В любом случае, я бы не стал слишком полагаться на защиту крови после того, как Гарри свяжет свою жизнь с твоей.

«Надо же, как нам невероятно повезло, – мысленно съязвил Северус, – что защита Podentes гораздо мощнее защиты крови, которую обеспечивает дом номер четыре по Тисовой улице! »

– Как никак, благодаря ей он выживал все эти годы, Северус.

Зельевар поспешно отвернулся от проницательного взгляда голубых глаз. Он даже не помнил, когда в последний раз допускал подобную оплошность – невольно позволял кому-то заглянуть в свои мысли.

– Ты даже не представляешь, что у него была за жизнь, – сердито воскликнул Северус, рассматривая дно стакана. Чем больше он размышлял об этом, тем сильнее в нем закипала злость, и, внезапно, он со стуком поставил стакан на директорский стол. – Неудивительно, что он не захотел там оставаться и в итоге наткнулся на Беллу!

– Он сполна расплатился за эту ошибку. Возьми себя в руки, Северус.

– В мои намерения едва ли входило тоже его выпороть!

– О нет. Ты способен нанести гораздо больший ущерб словами, о чем тебе прекрасно известно.

– Верно, – нахмурился зельевар. Брань, которой поливал их Дерсли, все еще звенела в ушах, но спокойствие, с которым это воспринял Гарри, тревожило гораздо сильнее. Признак того, что случившееся в доме было скорее правилом, чем исключением из него.

И то, чему он оказался свидетелем… объясняло многие загадки в характере юноши.

– Северус?

– Я еще в состоянии контролировать свою речь, – процедил зельевар, сожалея, что все эти годы демонстрировал прямо противоположное в отношении Гарри Поттера. – Мне ясно, что эти несколько дней казались ему последним глотком свободы. Я и раньше понимал это, однако был уверен, что, в любом случае, он предпочтет оставаться в безопасности. Я и не подозревал, насколько невыносима его семейка.

– Однако решись ты рассказать ему о приготовлениях, возможно, он не желал бы так отчаянно глотнуть свободы.

Северус нахмурился.

– Мне отлично известна твоя позиция. А тебе - мои резоны. Теперь, когда он вернулся, скоро все откроется и ему.

Он снова встал, на сей раз спокойно. Ему хотелось пойти к Гарри. Возможно, подержать его за руку. Но вряд ли это будет благоразумным в присутствии посторонних, пусть даже этот посторонний – Поппи Помфри. Если бы это зависело от Северуса, он бы вообще скрыл от нее присутствие юноши в замке. Но теперь это было невозможно.

Северус надеялся на лучшее, не желая параноидальным поведением подтверждать правоту Альбуса.

Был он параноиком или нет, но, несмотря на намерение спуститься в подземелья, ноги сами принесли его в больничное крыло. Двери туда оказались заперты – странно. Однако учителям был известен пароль, и зельевар не преминул им воспользоваться.

Гарри лежал на спине, на дальней от дверей койке. Приблизившись, Северус разглядел закрытые глаза юноши, услышал его ровное – пусть чуть поверхностное – дыхание.

– Северус?

Зельевар поплотнее запахнул мантию и обернулся.

– Да. Я решил, что в связи с лечением мистера Поттера тебе могут понадобиться дополнительные зелья – полагаю, у многих из них вышел срок годности. Однако, вижу, что «Сон без сновидений» явно не утратил своей эффективности.

Поппи улыбнулась.

– Твои зелья неизменно отличного качества.

Северус позволил себе тень ответной улыбки.

– Если ты потрудишься составить список зелий, требующих замены, то я позабочусь о том, чтобы больничное крыло было как следует обеспечено к началу учебного года.

Больше ни разу не взглянув на Гарри, он резко развернулся на каблуках и направился к себе.

Глава 42

Воскресенье, 14 июня 1998, 8: 03

_________________________________________

– Ага, вижу, ты уже проснулся и бодрствуешь, – поприветствовал юношу входящий в больничное крыло директор, на вытянутой руке которого примостился Фоукс.

– Ну, во всяком случае, проснулся, – отозвался Гарри, отодвигая поднос с завтраком. Съел он совсем немного – просто не испытывал голода. Наверно, из-за этих зелий. Он смутно помнил, как пару раз просыпался. Кто-то подносил к его рту ложку с лекарством. Ах да, Помфри.

Память постепенно прояснялась. Воспоминания о зельях становились отчетливей. Укрепляющий раствор. Микстуры, помогающие восстановить повреждения, причиненные Cruciatus-ом нервной системе. Успокаивающий бальзам – по словам Помфри, сон Гарри был очень беспокойным. Она даже упомянула что-то о том, что Северус оказался прав – у многих зелий вышел срок годности…

– Фоуксу захотелось навестить тебя, – добродушно продолжил Дамблдор. – Кажется, он собирался вылечить твою руку сам, и теперь демонстрирует разочарование.

В ответ феникс распушил яркие перья и ущипнул директора за ухо.

Гарри поднял руку и чуть оттянул рукав пижамы, демонстрируя директору и его питомцу, что теперь с ним уже все в порядке – он был в целости и сохранности. Ну, по крайней мере, в целости. Говоря откровенно, в порядке Гарри себя не чувствовал. Когда он напрягал вылеченную руку, та дрожала, а в глазах все расплывалось. Мадам Помфри заверила, что это нормальная реакция на продолжительное применение Cruciatus-а, и через пару дней все пройдет.

Но он не мог до конца в это поверить.

Помфри, в отличие от директора, колебалась.

– Ну…

– Ах, перестань. Ты всегда сможешь его навестить, верно? Он же не перебирается в Тимбукту, – уговаривал Дамблдор. – И он уже достаточно взрослый, чтобы неукоснительно следовать твоим предписаниям. Верно, Гарри?

Юноша покраснел – директор явно намекал на ослушание Гарри и его дурацкое путешествие в Лондон вместо Суррея.

– Да, сэр, – кротко подтвердил он.

– Вот видишь!

– Будь по-твоему, Альбус, – с искренним сочувствием отозвалась колдомедик. И приступила к лекции о режиме дня, о порядке приема укрепляющего и других зелий. Наказала прислушиваться к своим ощущениям – пусть боль помогает регулировать нагрузки на вылеченную руку.

Пожав плечами, он натянул возникший пушистый купальный халат, перетянул талию поясом и надел тапочки.

Внезапно его осенила ужасная мысль. Пижама, тапочки, халат… все это, как подсказывал долгий опыт, принадлежит госпиталю. Но где тогда его собственная одежда? Нельзя сказать, что ему хотелось ее видеть – она лишь вызовет страшные воспоминанья… но ведь ритуал уже в среду, и нельзя допускать ни малейшей оплошности. Одежду нужно уничтожить. Даже рубашку, которую он превратил в одеяло. И ему нужно забрать остальные вещи - те, что он оставил в отеле. Или же ритуал сочтет, что он их просто отдал?

Даже если и так, он не мог оставить «Всполох» под гостиничной койкой. Пусть невидимый, но рано или поздно он будет обнаружен. Кроме того, Гарри хотелось всегда иметь его под рукой. Это же магический артефакт, который он должен вручить Северусу.

Сглотнув, он подавил детский порыв скрестить пальцы – он так надеялся, что ему позволят полетать на нем хотя бы иногда. А для этого нужно было его вернуть.

– Э… сэр, нужно послать кого-то в Лондон…

Директор взглянул на него поверх очков-полумесяцев.

– Ах да. Лондон.

Покраснев, Гарри решительно продолжил:

– Я кое-что оставил из своих вещей, – он закусил губу, сознавая, что Помфри слышит каждое слово, понимая, что не может выражаться яснее. – Нужные мне вещи. Это важно.

Дамблдор махнул рукой.

– Мы что-нибудь придумаем, Гарри. А теперь пошли. Это недолгая прогулка, – директор поддержал его за здоровую руку, помогая сохранить равновесие.

Юноша подождал, пока за ними закроется больничная дверь, и повторил:

– Недолгая прогулка?

– О да. Мне всегда так казалось.

Странно. Расстояние между больничным крылом и подземельями Гарри всегда считал довольно значительным. Подумав, он решил, что разгадал директорскую хитрость.

– Ах да, я понял – это чтобы запутать ее! Ей нельзя знать о том, что я буду жить с…

– Портреты, Гарри, портреты, – прервал Дамблдор тоном одновременно и добродушным, и предостерегающим.

Гарри кивнул. Похоже, сегодня он тормозил не только физически. Что-то не состыковывалось, но он никак не мог определить, что именно. Они миновали еще два коридора, когда юношу осенила мысль.

– Погодите-ка. Вы сказали, что она сможет меня навещать! Вряд ли это будет благоразумным, верно?

– О, пусть тебя это не беспокоит, – успокоил юношу Альбус, сворачивая налево и поднимаясь по ступенькам.

Вверх.

Гарри остановился.

– Но это же… не по пути туда, куда мы направляемся.

– Нет, полагаю, ты не прав, – обернувшись, Альбус похлопал Гарри по руке. – Потерпи еще минуту, и мы все подробно обсудим. Надеюсь, ты меня понимаешь?

Кивнув, Гарри возобновил путь.

Еще пара ярдов очередного коридора, и они остановились перед картиной, изображающей квиддичный стадион.

Альбус произнес длинное и сложное заклинание, Гарри уловил смысл лишь каждого третьего слова.

– Я попросил стража позволить тебе назначить новый пароль, – тихо объяснил Альбус. – Им станет следующее произнесенное тобой слово, поэтому хорошенько подумай.

Выбор пароля они изучали на уроках по ЗОТС на седьмом курсе. Разглядывая картину, Гарри чуть было не ляпнул «Поймать снитч» или еще что-то в квиддичном духе, но спохватился – это было бы крайне неразумно.

– Оби-ван Кеноби, – ликующе объявил Гарри пару секунд спустя. Имя, вряд ли знакомое в магическом мире. Но, произнеся имя, юноша ощутил болезненный укол воспоминаний. Казалось, нескольких часов, проведенных с Ричардом, никогда не было. Тот Гарри, которым он был пару дней тому назад, не имел ничего общего с тем человеком, каким он стал сейчас.

– Странный выбор, – пробормотал Альбус. – Хотя обычно как раз все непонятное служит надежным паролем. Что ж, повтори его, Гарри.

Юноша повиновался, и картина отъехала в сторону, открыв вход в просторную гостиную, отделанную в гриффиндорских тонах. Открытая дверь черного дерева вела в смежную спальню, дверь с противоположной стороны была закрыта.

Как только они шагнули внутрь, входной проем закрылся. Гарри не терял ни секунды.

– Разве мое место не в подземельях?

– Погоди еще чуть-чуть, – задержал его Дамблдор, бросая в камин дымолетный порошок. – Мы на месте, Северус.

Зеленая вспышка известила о прибытии зельевара. Тот с напряженным выражением лица вышел из камина, почти не замаравшись сажей, и направился прямо к Гарри, который непроизвольно отшатнулся.

И, к сожалению, оступившись, потерял равновесие.

Тихо выругавшись, Северус подхватил его под локоть, усадил в кресло и замер, угрожающе нависая над ним.

– Возможно, нам было бы предпочтительней воспользоваться камином, – покачал головой директор. – Дорога оказалась гораздо длиннее, чем я рассчитывал. Но Северус предупредил меня о твоей нелюбви к путешествиям по дымолетной сети.

– Ну, я же не говорю, что вообще не выношу их.

По правде сказать, Гарри немного ошарашила эта информация о зельеваре. С какой стати тот стал бы говорить такое директору? Ведь это едва ли имело значение. Скрывая удивление, юноша прокашлялся.

– Э… так на чем мы остановились?

Альбус улыбнулся.

– Что ж, пожалуй, оставлю вас объясняться тет-а-тет.

Внезапно, под пристальным взглядом черных глаз, юношу захлестнула волна сомнений и неловкости, и он выдавил:

– О нет, не беспокойтесь. То есть, вы же тоже хотите узнать, что со мной произошло, верно?

– То, что ты боишься остаться со мной наедине, едва ли воодушевляет, – глубоким голосом протянул Северус, который, наконец, тоже уселся – в кресло напротив Гарри.

Юноша взорвался.

– Ничего я не боюсь! Просто знаю, как громко ты орешь, когда злишься.

– И рассчитываешь, что присутствие третьего лица меня остановит? – Северус изогнул бровь. – В любом случае, ты слишком слаб для выяснения отношений. И, несомненно, когда наберешься сил, то порыв ругать тебя уже пройдет. А жаль.

– Ну-с, джентльмены, приятного общения, – направился к двери Альбус. – До скорого, Гарри.

– Ага, до скорого, – обиженно буркнул Гарри. Меньше всего ему хотелось выносить гнев зельевара в гордом одиночестве, и Дамблдор прекрасно об этом знал. С другой стороны, разве у директора имелся выбор? Ведь через пару дней Гарри станет рабом Снейпа. Возможно, старый маг верил, что им пора научиться самостоятельно разрешать проблемы между собой. Что, в свою очередь, также объясняло и отсутствие Дамблдора в жизни Гарри в последнее время.

«Наверно, старик и не подумает навестить меня позже, – угрюмо решил Гарри, – и я его не увижу до самого ритуала».

Ритуала, который обязательно провалится, не прими Гарри срочные меры по возвращению оставленных в гостинице вещей.

Внезапно легкие словно сжал чей-то кулак. О боже, ритуал. Нельзя допустить его провала. Ведь Cambiare Podentes ему необходим как воздух, если он не хочет погибнуть на день рождения. Сил для обеспечения собственной безопасности, как доказали последние события, ему недостаточно. Ему нужна телепатическая связь – и тогда он больше никогда не окажется беспомощным в похожей ситуации. Он всегда сможет позвать Северуса. Ему просто необходимо соединить силы…

– Э… короче, я остался в Лондоне и влип в неприятности, – поспешно выпалил юноша, как только за директором закрылась дверь. – Да-да, я проявил себя глупым, легкомысленным и всем остальным, в чем ты справедливо обвинял меня все эти годы. Я признаю это сам, ладно? Но сейчас важно забрать мои вещи.

На секунду его слова повисли в воздухе, и Гарри настроился услышать лекцию о том, что так ему и надо, что он заслужил потерять вещи. Но тут зельевар понял, о чем идет речь, и резко кивнул.

– Вещи, ну, разумеется. Цель твоей поездки в Суррей. Конечно, я пойду и заберу твои вещи.

– Найдется ли у тебя пергамент? Я запишу, как туда добраться…

– После того, как мы поговорим, – кивнул Северус. – Отель сохранит за тобой комнату до… десяти утра?

– Вообще-то, выписываются до одиннадцати, – уныло согласился Гарри, мысленно признаваясь в том, что ему неимоверно хочется избежать этого разговора с Северусом. Но рано или поздно такая беседа все равно состоится.

Мантия зельевара колыхнулась, когда тот наклонился вперед, сцепив пальцы.

– Как ты себя чувствуешь?

– Э… слабым, – сознался Гарри, откидываясь на спинку кресла. – Сбитым с толку. Это что, какие-то гриффиндорские комнаты для гостей? Хотя нет, мы же сейчас не в Башне, верно?

– Комнаты, примыкающие к нижнему уровню Башни, – Северус помолчал. – Твои комнаты, Гарри.

«Очевидно, мне гораздо хуже, чем я думал», – внезапно понял Гарри.

– Э… мне послышалось, или ты действительно назвал эти комнаты… моими?

Северус коротко кивнул.

– Ну, формально они принадлежат мне. Альбус и я приняли подобные меры предосторожности, учитывая ограничения, наложенные Cambiare Podentes. Но это не имеет значения. Эти комнаты – только для тебя, и окружающие будут считать, что они принадлежат тебе. Только Альбус в курсе того, что они предоставлены мне в качестве компенсации за годы верной службы школе.

Гарри моргнул, все еще плохо понимая смысл сказанного.

– Для меня? Я… то есть, я буду тут жить до проведения ритуала? Потому что потом мне все же придется жить с тобой. Я прав?

– Прав, – Северус скрестил на груди руки и откинулся назад. – Однако никто не должен ничего подозревать. Отсюда следует, что для посторонних – включая домовиков, студентов и преподавателей – это твои комнаты, и они должны видеть, что ты в них живешь.

Гарри нахмурился.

– Но…разве ритуал не станет возражать?

– Нет. Ведь фактически эти комнаты принадлежат мне в той же степени, как и комнаты в подземельях.

– Значит, мне не нужно будет жить в подземельях?

– Ты будешь проводить там немало времени. И не забудь – ты будешь там спать, – при этих словах выражение глаз Северуса не то чтобы смягчилось, но стало менее жестким. – Здесь же ты вправе проводить столько времени, сколько пожелаешь. Делая все, что захочешь. Более того, тебе будет нечем заняться в подземельях в мое отсутствие. И не забудь, что нам важно поддерживать иллюзию того, что между нами нет ничего общего. Эти комнаты напрямую соединены с подземельями, и никто не будет видеть тебя входящим и выходящим оттуда.

У Гарри закружилась голова.

– Э… входящим и выходящим? Я-то думал, что ты вынудишь меня сидеть там круглые сутки.

Его слова произвели странный эффект на зельевара – на какой-то миг тот словно оцепенел.

– Ты ожидал затворничества в подземельях?

– Ну да, конечно. Таким образом, никто не стал бы подозревать о моем присутствии в Хогвартсе, верно? То есть, я знал, что мне придется скрываться.

Зельевар нахмурился.

– И чем, по-твоему, я планировал занимать тебя целыми днями?

– Ну… сначала я решил, что ты заставишь меня готовить зелья…

– Я предпочитаю зелья, годные к употреблению.

Гарри проигнорировал колкость.

– А потом, когда ты сказал, что из меня не выйдет путного подмастерья, то решил, что я буду читать и заниматься целыми днями. Ну, и поддерживать чистоту тоже.

– Уверяю тебя, ты не будешь моим домовиком, хотя теперь, после знакомства с твоим семейством, кажется, я могу простить тебе подобное заблуждение, – ворчливо заметил Северус. – Я так понял, что по большому счету они использовали тебя для работы по хозяйству?

– Я… – Гарри хотел было отрицательно помотать головой, но, вспомнив ту кошмарную сцену на Тисовой улице, понял – у него почти не осталось от зельевара секретов. Во всяком случае, в отношении его родных. – О да, я работал как домовик, но не думаю, что это хоть как-то изменило их мнение к лучшему.

Северус промолчал, однако Гарри заметил, как помрачнело его лицо.

Юноша встряхнулся, пытаясь привести в порядок мысли. Сказанное Северусом никак не укладывалось в сознании. Ему не придется проводить в подземельях дни и ночи?

– Но… а как же меры предосторожности? Ведь никто не должен догадаться, что я твой раб! Да и… тебе самому вряд ли захочется, чтобы кто-то увидел нас вместе…

Северус чуть пожал плечами.

– Ну, то, что ты решил остаться в замке, вряд ли кого-то удивит. И потом, пока что никто ничего не заподозрил — мы просто будем осторожны. Кроме того, учитывая твое положение, вряд ли ты сможешь просто исчезнуть на продолжительный период. Пресса камня на камне не оставит от Хогвартса, пока не разнюхает твое местонахождение, а заодно и остальные секреты. Будет гораздо благоразумней дать понять, что ты остался в школе. После недолгого отпуска, разумеется.

Гарри все еще не верил своим ушам.

– Значит… ну, я просто хочу убедиться, что правильно понял. Мне не придется постоянно прятаться в подземельях? И я смогу пользоваться этими шикарными комнатами рядом с Башней? Но это невозможно! Неужели это правда?

Не сводя с лица юноши пристального взгляда, Северус ответил:

– По сути, да.

Гарри больно прикусил губу, пытаясь остановить удушье, подбирающееся к горлу. Со свистом втянув в себя воздух, он решительно подавил подступающие к глазам слезы. И только тогда рискнул заговорить.

– Почему ты не рассказал мне об этом?

Северус принялся барабанить о подлокотник кресла.

– Вначале – из желания избежать любого подобия обещаний. Кроме того, тогда ничего еще не было решено окончательно. И потом, мы до сих пор ожидаем одобрения от Совета попечителей, хотя это лишь формальность.

Гарри уставился в одну точку, до сих пор не осознавая всей правды до конца.

– Не думаю, что Совет попечителей волнует, жить мне в Хогвартсе или нет. Я хорошо помню единоличное распоряжение Дамблдора, позволившее Трелони остаться в школе.

Зельевар помолчал, затем ровно произнес:

– Совет едва ли интересует распределение комнат в Хогвартсе. Создание дополнительной должности, с другой стороны… Это действительно входит в сферу его компетенции.

Теперь Гарри однозначно уверился, что этот разговор вне его разумения. Наверно, ему просто нужно выспаться – чем дольше они беседовали, тем меньше он понимал.

– Дополнительной должности?

Взгляд Северуса выдавал его напряжение.

– Да. Ты будешь работать ассистентом профессора. И нет, не зелий. Профессора по защите от темных искусств.

Гарри снова огляделся по сторонам, в его голове начало проясняться.

– О… так вот почему мне выделены эти комнаты. Нельзя допустить, чтобы все гадали, где я живу. Я… даже не знаю, что сказать. То есть, это отличная новость! Защита – мой любимый предмет!

– Именно. Мы полагали, что подобный выбор будет для тебя и полезен, и приятен, – кивнул Северус. – Так я извещу Альбуса о твоем согласии? Но не забывай, в итоге все зависит от позиции Совета попечителей. При обычных обстоятельствах Альбус вправе назначать кого угодно, но создание новой должности требует одобрения Совета.

– Конечно же, я согласен! – все еще не веря в происходящее, воскликнул Гарри. – Я… о Мерлин, я-то был убежден, что после ритуала умру от тоски.

– Едва ли, – протянул Северус. – Ты также назначен тренером по квиддичу. Видишь ли, по мнению Альбуса, спортивная программа нуждается в совершенствовании. Настало время предложить студентам нечто более существенное, чем просто уроки полетов. Его слова. По силам ли тебе такая нагрузка в дополнение к должности ассистента?

Гарри расплылся в улыбке. А он-то боялся, что Северус запрет его в подземельях!

– Тебе придется тренировать все четыре команды, без всяких предпочтений, – сухо предупредил зельевар. – Включая Слизерин.

Гарри беззаботно отмахнулся и тут же опустил руку. Черт. Нужно бережней обращаться с недавно залеченной костью.

– Не волнуйся, я умею быть справедливым. В отличие от… ладно, неважно.

– К сожалению, твоя зарплата будет поступать прямо на мой счет, – продолжил Северус. – Иначе ритуал сочтет твое занятие независимой работой. Поверь, меньше всего мы хотим выяснить природу наказаний, к которым прибегает Podentes.

Гарри нахмурился, его эйфория немного уменьшилась. Не из-за денег, нет. Он уже смирился с мыслью, что у него никогда не будет собственного состояния.

– А сама работа… ты уверен, что она допустима?

– Перед тем, как принять решение, я провел тщательное исследование, – Северус положил ногу на ногу. – Cambiare Podentes – древний обряд. Несомненно, в наших предположениях мы можем опираться на существующее понятие рабства в те времена. В античной культуре рабам часто доверялись ответственные должности. Некоторые из них достигали профессиональных успехов на ниве, требующей высокого уровня образования. Разумеется, весь доход от их труда шел в карман хозяина. Так будет и в нашем случае. Фактически ты будешь зарабатывать для меня, состоя на службе в Хогвартсе.

Гарри беспокойно пожевал губу. Работать было бы здорово, но лишь при условии, если он не утратит защиту Cambiare Podentes. Лучше прожить всю жизнь в подземельях, чем рисковать снова оказаться беспомощным и беззащитным.

– Э… но я же отлично помню, что синопсис однозначно высказывался против работы.

Северус пожал плечами.

– Я был зол, составляя его, ты же знаешь. Гарри, суть в том, что ты напрямую зависишь от меня во всех жизненно важных аспектах, и это останется неизменным. Пойми же, труд – это сущность рабства. Расстроило бы тебя заявление о том, что все твои обязанности будут состоять в нарезании флоббер-червей?

Гарри скорчил гримасу, отвечая:

– Да, но ведь тебе бы пригодился результат такой моей деятельности, верно?

– По-твоему, время, которое ты проведешь, совершенствуя свое мастерство в Защите, я сочту потраченным впустую?

– То есть… просто все это кажется менее… связанным с ритуалом, вот и все.

– Ты хочешь сказать – меньше похоже на рабство?

Гарри облегченно кивнул – Северус его прекрасно понял.

– Вот именно.

– Но твое рабство будет таким, как решу я. И если я одобряю для тебя такой образ жизни…

Облегчение, которое только что почувствовал юноша, десятикратно усилилось – Гарри, наконец, открылась истина. Все будет хорошо, теперь он был в этом уверен. Северус все отлично продумал, несмотря ни на что принимая во внимание его, Гарри, собственные желания.

– Спасибо тебе, – прошептал он, и удушье вернулось. – Я… я думал, что моя жизнь будет совершенно ужасной, а теперь выясняется… все это! С-свои комнаты, с-своя работа…

Северус нахмурился.

– Ритуал читает намерения, тебе лучше изменить образ мыслей, Гарри. Твой дом со мной; эти апартаменты – лишь продолжение моих комнат, которые я не слишком часто использую, но, разумеется, имею на них полное право.

– А работа – лишь мое исполнение твоих желаний, создание для тебя дополнительного заработка, я понял, – уверил его Гарри, вытирая глаза. Поморгав, он сдержал слезы. Было трудно дышать, но он преодолел и это. – Нет, правда, я понимаю. И все равно – спасибо, Северус.

Зельевар протянул руку, взял правую ладонь Гарри в свою и погладил ее.

– Вся эта ситуация очень сложная, Гарри. Для нас обоих. Надеюсь, ты сознаешь это. Но мы выкарабкаемся. В четверг ты станешь моим рабом, поэтому постарайся запомнить следующее: у меня нет желания делать тебя несчастным.

После всего произошедшего, Гарри никогда бы не подумал, что прикосновение снова может быть таким приятным… не после того, что с ним сделали Боул и Талмадж. Но, с другой стороны, Северус лишь касался его ладони. И… ничего другого. И Гарри действительно было приятно. Удушье попыталось вернуться, но не успело – что-то прогнало его прочь.

Что-то, сказанное Северусом.

«У меня нет желания делать тебя несчастным».

Но ведь он это сделал, не так ли? Позволяя верить все это время, что жизнь Гарри будет ужасной. Ложь, ну или что-то в этом роде – теперь это уже неважно, недосказанность, сокрытие так необходимой Гарри информации. Так же, как он не потрудился вовремя открыть, что считает Гарри привлекательным!

Решая за Гарри, что ему следует знать, а что нет!

Как же все это ему надоело! А задумавшись о последствиях, юноша вообще пришел в ярость.

– Почему ты не сказал раньше, что я все-таки буду работать? – внезапно воскликнул он, вырывая ладонь с такой силой, что даже пошатнулось кресло. – Ты дал мне понять, будто моя жизнь станет невыносимой! Заставил меня думать, что круглые сутки мне придется провести в подземельях, стирая твои носки, или делая еще что-то в этом роде! Разумеется, когда мы не в постели!

Нет, на самом деле, это были не слезы. Просто от ярости у него заслезились глаза. И ему было плевать на платок, который протягивал Северус. Гарри хотел схватить его и швырнуть зельевару в лицо. Или в огонь.

– Да я никогда не остался бы в Лондоне, знай я, что все будет хорошо, – кричал он, игнорируя руку, протягивающую платок. – Никогда бы не у-у-у…. Беллатрикс Лестранж, не корчился бы под Cruciatus-ом до тех пор, пока не стал молить о пощаде! И уж конечно, не провел бы целые сутки, выставив на всеобщее обозрение сломанную, торчащую из руки кость!

Губы Северуса побелели от ярости. Он заговорил, едва сдерживая гнев.

– Не моя вина, что ты предпочел Лондон безопасности дома своих родственников.

– Ха, тоже мне, безопасность! Очень смешно! Да я вообще не хотел туда ехать, помнишь? Но ведь ты настаивал! – потянувшись, Гарри вырвал из рук зельевара платок и нарочито громко высморкался. – И почему, по-твоему, меня так тянуло в Лондон?! Я собирался влачить жалкое существование крота, с человеком, который не согласился даже поужинать со мной в ресторане!

Голос Северуса походил на низкое шипение:

– Что ты имеешь в виду?

Гарри снова было трудно дышать, но он продолжил:

– Я же просил тебя! Даже предлагал заплатить сам! А ты сказал, что я могу заказать норвежскую еду в подземелья, если мне так приспичило!

Северус презрительно скривил рот.

– Ты серьезно хочешь убедить меня в том, что, согласись я тогда поужинать в Норвегии, то ничего бы не произошло?

– Не знаю! – проорал Гарри, резко скрестив руки на груди. Залеченная рука очень болела, но и на это ему сейчас было наплевать. – Мои подозрения лишь подтвердились – после ритуала мне больше никогда не увидеть солнечного света! И это было невыносимо! Мне нужен был последний глоток свободы, поэтому можешь представить мою реакцию, когда дядюшка известил меня о том, что они выскребли мою бывшую комнату, избавляясь от моих следов в их доме? В Суррее у меня не осталось никаких вещей, и я не видел причины туда ехать – ни малейшей! Вот почему я ушел! И потом, я же не планировал попасть в лапы Упивающихся! Я же не хотел, чтобы меня…

⇐ Предыдущая 42 43 44 45 464748 49 50 51 Следующая ⇒