БУНКЕР. Вера – 17 лет. Следователь – 50 лет. Охранник. Девушка

Екатерина Перфильева

БУНКЕР

пьеса

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Вера – 17 лет

Следователь – 50 лет

Охранник

Девушка

Ночь. Поле. Идет снег. Посреди поля стоит старое кресло, обитое дерматином. К креслу приставлена половинка от старого чемодана.

По полю быстрым шагом, почти бегом, идет ВЕРА, подходит к креслу. Она залезает с ногами на кресло, подтягивает к себе колени, громко и часто дышит. Она устала бежать и замерзла. Скоро ей станет теплее.

У ВЕРЫ непропорционально длинные руки, землистого цвета лицо с огромными в пол лица синяками под глазами, короткая стрижка, но стрижка какая-то странная, волосы торчат, концы обрезаны неровно. ВЕРА худенькая, она в джинсовой короткой юбке и старом свитере непонятного цвета с двумя полосками сверху вниз. Свитер на нее мал.

Где-то неподалеку постоянно звонит телефон. Входит ОХРАННИК.

ОХРАННИК: Чья очередь?

ВЕРА вздрагивает, оглядывается, встает. ОХРАННИК дает ей теплый платок, чтобы она согрелась.

ОХРАННИК: Документы давай.

ВЕРА ищет документы в карманах юбки, сначала в передних, потом в задних, задирает немного свитер. Платок падает с нее. На блузке видны пятна крови.

ВЕРА: У меня нет документов.

ОХРАННИК: Плохо. Ладно, сиди. Следователь сейчас подойдет.

ВЕРА: Вы что издеваетесь?

ОХРАННИК (поднимает платок): Одень, так теплее будет. Хочешь чай?

ВЕРА: Я хочу домой.

ОХРАННИК: Как хочешь.

ОХРАННИК уходит.

ВЕРА (кричит): И в туалет хочу!

ОХРАННИК возвращается, приносит ВЕРЕ ведро.

ВЕРА (громко): Это что?

ОХРАННИК: Это ведро.

ВЕРА: Мне не нужно ведро! Я домой, сука, хочу! Домой! Понятно? Господи, возьмите ж, наконец, трубку! Свихнуться можно.

Телефон перестает звенеть, как будто и вправду кто-то снял трубку. Но потом он еще зазвонит.

Заходит СЛЕДОВАТЕЛЬ, он в пиджаке. У него в руках деревянный стул. ОХРАННИК тянет по полю письменный стол. На столе стоит подставка для ручек с острыми перьями и включенная настольная лампа, к столу прибита тетрадь. В углу стола лежат несколько листков бумаги. Они не улетают, потому что ОХРАННИК давит на них рукой, пока тащит стол.

ВЕРА: Мне нужно позвонить.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: На.

Следователь протягивает ВЕРЕ тест на беременность.

СЛЕДОВАТЕЛЬ (Охраннику): Ведро принес?

ОХРАННИК: Вон.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Давай. Иди, проверь. Иди, иди.

ВЕРА берет тест, медленно подходит к ведру, оборачивается.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Давай.

ВЕРА снимает трусы, садится на ведро. СЛЕДОВАТЕЛЬ и ОХРАННИК отворачиваются. Снова громко звонит телефон.

СЛЕДОВАТЕЛЬ (ВЕРЕ, не оборачиваясь): Нужно будет подождать. Обычно не дольше минуты.

ВЕРА: Обычно? А Вы-то откуда знаете?

ВЕРА натягивает трусы, подходит.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Для девушки без паспорта ты как-то слишком нагло себя ведешь.

ВЕРА: И что? В магазин тоже с паспортом ходить?

СЛЕДОВАТЕЛЬ (Охраннику): Ты здесь видел хоть один магазин?

ВЕРА (смотрит на тест): Твою мать!

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Нельзя так выражаться в полиции! Поняла? Я не слышу.

ВЕРА: Поняла.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Хорошо. Если ты беременна, значит, будет ребенок. Покажи.

ВЕРА: Да пошел ты!

СЛЕДОВАТЕЛЬ жестом показывает ОХРАННИКУ на ВЕРУ. Тот подходит, отбирает тест, передает его СЛЕДОВАТЕЛЮ.

СЛЕДОВАТЕЛЬ (смотрит на тест, потом садится на стул за столом): Понятно. Ладно, начнем. (телефон замолкает). Имя?

ВЕРА: Вера.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вера?

ВЕРА: Да, Вера. Вера Новицкая.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Как? Как ты сказала? Ты – Вера Новицкая?

ВЕРА: Да, Вера Новицкая. Это я. Мне позвонить нужно. У меня мама волнуется.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Мама?

ВЕРА: Да, мама.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: А что, дорогая Вера, что если я скажу тебе, что твоя мама уже давно не волнуется. Давно. Поняла? Года три, как, и даже больше.

ВЕРА: Что за бред?

СЛЕДОВАТЕЛЬ берет перо и что-то царапает им на бумаге. Скоро станет понятно, что. Потом кладет это перо на стол. ОХРАННИК подает СЛЕДОВАТЕЛЮ другое перо.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Так как все-таки тебя зовут?

ВЕРА: Все-таки Вера.

Снова звонит телефон, звук становится все громче. Вера затыкает уши.

ВЕРА (с заткнутыми ушами): Телефон. Вспомнила. О, Боже! Тогда тоже долго так звонил телефон. И я сняла трубку. Да, в тот вечер я почему-то сняла эту долбанную трубку! Нет, почему я не была во дворе? Или хотя бы дома, но в наушниках? О, Боже!

СЛЕДОВАТЕЛЬ встает, подходит к ВЕРЕ, отнимает от ушей ее руки. Телефон замолкает.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ну? Ты сняла трубку и что? Вспомнила?

ВЕРА: Вспомнила. Сука! Бункер. Вонючий, сука, бункер. И крохотный люк, и плесень, и макароны, и черные жуки на потолке.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Еще что-нибудь?

СЛЕДОВАТЕЛЬ садится за стол. ОХРАННИК падает ему новое перо, СЛЕДОВАТЕЛЬ царапает им по бумаге. От кресла, на котором сидит ВЕРА, к столу СЛЕДОВАТЕЛЯ пробегает мышь.

ВЕРА (кричит и взбирается с ногами на кресло): А-а-а. Крыса! Там крыса! Убейте ее! Убейте эту вонючую крысу!

СЛЕДОВАТЕЛЬ (топает ногами): Все. Убил. Так ты – та самая Вера Новицкая? Ну, да. Похоже. Как же я тебя не узнал? Хочешь чаю? Принесите нам чай.

ОХРАННИК уходит.

ВЕРА: Я могу позвонить?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Конечно. (достает из кармана брюк мобильный, набирает номер, из мобильного слышится гудок «вне зоны доступа»). Только здесь связи нет пока.

ВЕРА: Вы мне поможете?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Обязательно.

ВЕРА: Мне деньги на аборт нужны.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: А, я понял. Волосы. У тебя тогда были волосы длинные, а сейчас нет.

ВЕРА: Как нет?

ВЕРА трогает свои волосы.

ВЕРА: Правда, нет.

Заходит ОХРАННИК с подносом. На подносе две чашки с чаем, от них идет пар. ОХРАННИК оставляет поднос на столе.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Бери.

ВЕРА пьет чай. Ей становится жарко. Через несколько минут она снимет свитер.

СЛЕДОВАТЕЛЬ случайно разливает чай на бумагу. На бумаге проступают буквы, которые складываются в слова, а слова в предложения, а предложения в отчет.

Отчет: Вера Александровна Новицкая, две тысячи третьего года рождения. Рост один метр шестьдесят четыре сантиметра, вес пятьдесят четыре килограмма. Волосы темные, длинные, глаза светлые. Без особых примет. Пропала тринадцатого мая две тысячи восемнадцатого года. Была одета в короткую джинсовую юбку и зеленый свитер с двумя белыми полосками сверху вниз.

ВЕРА снимает свитер. Она видит на блузке следы крови.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Твою мать! Тряпку неси!

ОХРАННИК приносит тряпку, вытирает пролитый чай.

ВЕРА отворачивается. Она отрывает кусок блузки на животе, то место, где видна кровь. Кусок ткани ВЕРА прячет в карман юбки.

ВЕРА: Вы отвезете меня домой?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Конечно. Мне только нужно задать тебе пару вопросов.

СЛЕДОВАТЕЛЬ хочет взять перо, смотрит на ОХРАННИКА.

ОХРАННИК: Чья очередь?

ВЕРА: О, Боже! Не надо! Замолчите!

СЛЕДОВАТЕЛЬ и ОХРАННИК переглядываются.

ВЕРА: Я ненавижу эти слова. Он всегда говорил так. Эта крыса приходил и кричал в люк. «Ну, чья очередь? Выходи! Чья очередь? Выходи! Чья очередь? Выходи! »

ВЕРА плачет.

ОХРАННИК, наконец, дает СЛЕДОВАТЕЛЮ очередное перо. Тот царапает по бумаге.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Дай ей платок.

ОХРАННИК: У нас нет платка.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Нет платка? Вера, у тебя есть платок? Что у тебя из кармана торчит? Посмотри в кармане.

ОХРАННИК: Вон. Достань. Вон же.

ВЕРА достает оторванный кусок блузки.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вытри лицо.

ВЕРА вытирает слезы, на лице остаются следы крови.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ну-ка, посмотри на меня.

СЛЕДОВАТЕЛЬ встает, подходит к ВЕРЕ. Он наклоняется к ней, потом проводит пальцем по ее щеке, подносит свой палец к глазам, потом к носу.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Это что, кровь?

ВЕРА молчит.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Я спрашиваю, откуда у тебя на лице кровь? Покажи платок.

ВЕРА прячет руку за спину. К ней сзади подходит ОХРАННИК и вырывает из ее руки кусок оторванной блузки. ОХРАННИК отдает это СЛЕДОВАТЕЛЮ. Тот смотрит, садится за стол. ОХРАННИК подает СЛЕДОВАТЕЛЮ новое перо.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ты хотела позвонить?

ВЕРА (вытирает лицо рукавом блузки): Да. Я хочу маме позвонить.

СЛЕДОВАТЕЛЬ (ОХРАННИКУ): Скажи, чтобы набирали ее домашний номер.

ОХРАННИК: Хорошо.

ОХРАННИК уходит. Он задевает стол, со стола падает не прибитый лист бумаги. Это рисунок. СЛЕДОВАТЕЛЬ замечает, как внимательно ВЕРА смотрит на него. Скоро мы узнаем про этот рисунок.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ты помнишь, что делала сегодня?

ВЕРА (смотрит на рисунок): Помню.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Расскажи. Хорошо? Расскажи, и я отвезу тебя домой.

ВЕРА (смотрит на рисунок): Можно я еще выпью чая?

СЛЕДОВАТЕЛЬ (кричит): Принесите еще чай. Тебе удобно сидеть? На кресле удобно?

ВЕРА: Откуда у Вас мой рисунок?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Да? Это твой рисунок?

СЛЕДОВАТЕЛЬ поднимает с пола лист бумаги.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Я даже не знал, что это рисунок. Думал, валяются какие-то бумаги на столе. Посмотрим. Необычный.

ВЕРА (тянется за рисунком, но СЛЕДОВАТЕЛЬ убирает его от ВЕРЫ): Отдайте его мне. Надя это. Я вспомнила. Сука, я вспомнила. Я ее рисовала, пока он. Пока она. Там наверху. Эта крыса не закрывал люк. Специально тогда не закрывал люк.

ВЕРА плачет. СЛЕДОВАТЕЛЬ на автомате протягивает ВЕРЕ окровавленный кусок ее блузки, но потом убирает руку.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вера, успокойся. Ты – хорошая девочка. Ты просто устала. И замерзла. Ну, успокойся.

ОХРАННИК снова приносит поднос с чашкой чая. СЛЕДОВАТЕЛЬ берет с подноса чашку, предлагает ВЕРЕ.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: На, вот. Выпей.

ВЕРА берет чашку чая. У нее дрожат руки. Чай горячий. Теперь ВЕРА проливает горячий чай на себя и на кресло. Она вскакивает с криком «Ай! ». У ВЕРЫ под блузкой просвечивается надпись «ИЗНАСИЛОВАНА ДЕВЯТЬСОТ ШЕСТЬДЕСЯТ ОДИН РАЗ». А на кресле проявляется надпись «НА ЭТОМ КРЕСЛЕ».

ВЕРА: Твою мать! Горячий!

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ты помнишь, как его зовут? Вера! Слышишь меня? Ты его помнишь?

ВЕРА: Я эту крысу никогда не забуду! Зачем тогда я сняла эту долбанную трубку? Вот скажите, это нормально? Это справедливо? Я сняла эту трубку, я поехала на дискотеку, села в машину, и вот за всё, вот, за это – четыре года? Сука, почти четыре года! Это справедливо?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вера, скажи, что ты делала сегодня?

ВЕРА: Сегодня? Что я делала сегодня? То же самое, что и вчера. То же самое. Все эти бесконечные дни. Я каждый день делала то же самое. В этом вонючем, сука, бункере два на три, и шесть метров над головой.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вера, значит, это Надя на рисунке? Это она с ним на кресле?

ВЕРА: Да, это она с ним. Когда ее очередь – она с ним, когда моя очередь – я с ним. Если тебе плохо, если тошнит, болит голова или живот, зуб болит, все болит, но если твоя очередь, то ты – с ним. Если ты не с ним, то он отключает свет. Свет и вентиляцию. В этом вонючем, сука, бункере два на три. Свет и вентиляцию. И шесть метров над головой.

ВЕРА говорит очень эмоционально, раскачивая кресло. Половинка от старого чемодана, которая была приставлена к креслу, падает. Скоро мы узнаем про эту половинку старого чемодана.

ВЕРА: Что я делала сегодня? Я молилась. Я молилась перед едой. Я молилась перед сном. Молилась перед тем, как ему прийти. Я молилась за свою мать. О, Боже! Пошли ей сил меня дождаться! Пошли ей веру в то, что я жива! Я молилась за свою сестру. У нее сегодня день рожденье. Сука, это уже четвертое ее день рождение без меня! Тысяча триста дней. Тысяча триста дней я молилась, чтобы не сойти с ума. Я молилась, сука, за его здоровье! Да! Каждый день я молилась за его здоровье! Потому что, если эта крыса не придет, если каждый день эта крыса не придет и не изнасилует меня, я могу умереть. Умереть без воды, без еды, без вентиляции.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ты сама подстригла себе волосы?

ВЕРА: Что?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Волосы сегодня себе подстригла?

ВЕРА снова трогает свои волосы. Она замечает половинку старого чемодана, встает с кресла. ВЕРА становится на колени перед половинкой старого чемодана, гладит и играет с воображаемым ребенком.

ВЕРА: О, Боже! Ты вернулся. Маленький! Ты вернулся. Надя! Надя, смотри! Олежек вернулся!

ВЕРА как будто бы берет из половинки старого чемодана ребенка, качает его на руках.

ВЕРА: А-а-а-а. А-а-а-а. Надя! Он совсем не плачет сегодня. Ты поспи, я его покачаю. А-а-а-а. А-а-а-а.

СЛЕДОВАТЕЛЬ и ОХРАННИК переглядываются. ОХРАННИК подает СЛЕДОВАТЕЛЮ новое перо.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ты была бы хорошей матерью. Зачем тебе делать аборт?

ВЕРА замирает. Она делает жест, как будто бросает ребенка обратно в половинку старого чемодана. ВЕРА с ногами садится на кресло.

ВЕРА: Мне не нужен мой ребенок.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вы сами отдавали ему детей?

ВЕРА: Что?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Я спросил, сами ли вы отдавали ему детей?

Раздается гром.

ВЕРА: Сначала он приносил только макароны, воду и чайник. Если вода заканчивалась, а он не приходил, мы жевали сухие макароны. Потом он принес тушенку. Через месяц. Я была благодарна ему за тушенку. Я даже тогда поцеловала его. Поцеловала его мерзкую крысиную щеку из-за тушенки. От него всегда воняло. Всегда. Он много работал. Если его не было несколько дней, у нас заканчивалась вода. Это всегда было неожиданно. Мы никогда не знали, как рассчитать запасы воды. И когда он приходил, я была благодарна ему за воду. Этой крысе вонючей. Я молилась за его здоровье. Молилась, чтобы он поскорее пришел и принес воду. Я любила его, когда он приносил воду. Эту крысу, это чудовище. Он стонал, заставлял стонать меня. Но он приносил воду.

Снова раздается гром. Дождь. Крупные, но редкие капли дождя попадают на бумагу. На бумаге проступают буквы, которые складываются в слова, а слова в предложения, а предложения в отчет.

Отчет: Виктор Васильевич Кротов, тысяча девятьсот шестьдесят шестого года рождения. Рост один метр восемьдесят четыре сантиметра, вес восемьдесят пять килограмм. Волосы темные, глаза темные. Без особых примет. Тринадцатого мая две тысячи восемнадцатого года похитил четырнадцатилетнюю Новицкую Веру Александровну и семнадцатилетнюю Филипову Надежду Андреевну. Второго мая две тысячи восемнадцатого года похитил новорожденного младенца и подбросил его в подъезд жилого многоквартирного дома в обувной коробке.

ОХРАННИК раскрывает над столом и СЛЕДОВАТЕЛЕМ большой зонт.

ВЕРА: Когда мы сели к нему в машину, он дал нам воды. Мы хотели пить тогда, после дискотеки. В бутылке было снотворное. Это мы потом только поняли. Так мы попали в этот бункер. Так он забрал Олежека. Надя не хотела его отдавать. Пусть это был его, крысиный сын, но он был частью Нади. Понимаете? Единственная родная душа в этом вонючем невыносимом аду. Он его выкрал. Снова подсыпал нам в воду снотворное и выкрал. Когда мы проснулись, мы искали его везде. В этом вонючем, сука, бункере два на три и шесть метров над головой, мы искали его везде. Под кроватью, под полками, даже в ведре для испражнений. Эта крыса его выкрал.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вера, он сам принес тебе ножницы?

ВЕРА: Он сказал: или ты все с себя снимешь, или я спущу собак. Знаете, сколько мне было лет?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вера, я спросил, это он принес тебе ножницы?

ВЕРА: Я не помню.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Не помнишь? Ты помнишь, что он сказал тебе тогда, почти четыре года назад, а что было сегодня, не помнишь?

ВЕРА: Да, не помню. Забыла. Это что, преступление?

СЛЕДОВАТЕЛЬ (резко встает, ударяется о зонт): Ты издеваешься?

ВЕРА: Я издеваюсь? Я устала! Я хочу домой! Четыре года я просидела в этом, сука, вонючем бункере, и сейчас Вы зачем-то держите меня здесь. Что я такого натворила?

Дождь прекращается. ОХРАННИК закрывает зонт. На небе видны звезды. ВЕРА скоро заметит эти звезды.

СЛЕДОВАТЕЛЬ (садится): Хорошо. Значит, у тебя провалы в памяти. Давай начнем сначала. Я просто хочу тебе помочь.

СЛЕДОВАТЕЛЬ делает головой знак ОХРАННИКУ.

ОХРАННИК: Чья

ОХРАННИК подает СЛЕДОВАТЕЛЮ новое перо.

ВЕРА: Мне не нужна помощь. Я просто хочу домой. Отпустите меня.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Как тебя зовут?

ВЕРА: Что? Я не буду отвечать, пока Вы не дадите мне позвонить.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ты не можешь позвонить! Поняла? Не можешь!

ВЕРА: Вы что? Что Вы такое говорите?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Я уже сказал, что нет связи. Здесь сейчас временно нет связи. Поняла? Еще эта гроза. Скоро должны восстановить. Вон, уже облака рассеялись.

ВЕРА поднимает голову.

ВЕРА: Звезды. О, Боже, это же звезды! Как много. Красиво. Они такие…блестят. Когда мне исполнилось шестнадцать, он принес в бункер бельевую веревку. Я стала молиться. Я просила, я очень хотела не подвести маму. Я должна была вернуться из этого ада живой. Он привязал меня за руку. А потом он вывел меня ночью во двор. Когда мне исполнилось шестнадцать, он подарил мне звезды. Так он любил меня. Насиловал. Заставлял стонать. И подарил мне звезды. Только один раз за эти тысяча триста дней.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Скажи, как тебя зовут?

ВЕРА: Что за бред?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Несколько часов назад возле того самого бункера убили человека.

ВЕРА: Убили человека? Вы что меня подозреваете?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Мне нужно знать все, что ты делала сегодня. Теперь понятно? Как тебя зовут?

ВЕРА: Вера. Меня зовут Вера. Новицкая.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Хорошо. Расскажи, что ты делала сегодня, Вера.

ВЕРА: Проснулась. Приготовила завтрак.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Так.

ВЕРА: Рисовала.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Хорошо.

ВЕРА: Убирала.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Он приходил?

ВЕРА: Я не помню.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вера! Хватит меня за дурака тут держать! Рисовала.

Следователь разбрасывает бумаги, которые лежали на столе. Часть из них падает на пол. Все это – чистые листы бумаги.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Что ты рисовала? Покажи! А! Где то, что ты нарисовала?

ВЕРА в недоумении смотрит на белые разбросанные листы бумаги.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: В бункере не было ни одного рисунка. Ни одного. Поняла? Ты можешь мне помочь? Ты же хорошая девушка. Пожалуйста, я не хочу подозревать тебя. Но у меня нет другого ответа.

ВЕРА: Что Вы такое говорите? Откуда я знаю, кого там убили? Я вообще не знаю, можно ли Вам верить. Вы…Вы что, Вы заодно с ним?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вера! Я очень хочу тебе помочь. Ты сама должна сказать, кто убит.

ВЕРА: Я? Вы серьезно? Вы и вправду думаете, что я знаю, кто убит? О, Боже! Почему Вы нас не искали? Меня, Надю. Когда мы пропали. Неужели не было ни одной зацепки? Кто-то же должен был видеть, как мы садились в эту проклятую машину!

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Вера! Вам не повезло. И мне не повезло. Никто не видел.

ВЕРА: И никто никогда не задал вопроса, почему эта крыса вывозит со своего участка грузовики с землей? Он три года, сука, рыл этот вонючий бункер. Он покупал нам одежду. Он писал записки, когда подбросил Олежека и Владика. И никто не сличил почерк. Никто.

СЛЕДОВАТЕЛЬ и ОХРАННИК переглядываются. ОХРАННИК снова подает новое перо.

ВЕРА: Знаете, что он сказал, когда я смотрела на звезды? Он сказал: яблоньку выбирай. Под которой я вас закопаю.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: У жертвы изуродовано лицо. Мы сможем опознать ее только завтра. Если ты нам не поможешь.

ВЕРА: Так, может быть, это Вы – убийца? Вы его убили?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Его? Ты сказала «его». Откуда ты знаешь, что это он?

ВЕРА: Да пошел ты! Ничего я не знаю! Нечего на меня вешать!

ОХРАННИК дает ВЕРЕ пощечину. ВЕРА вырубается на несколько секунд.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Не нужно. Не нужно было этого делать. Принеси лучше чай. Она и правда замерзла и устала.

ОХРАННИК: Ну, тебе же нужны улики!

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Принеси чай. И мешок.

ВЕРА приходит в себя. Она встает, подходит к столу. ВЕРА берет из подставки перо. Она царапает пером по бумаге, изрывая ее в клочья. СЛЕДОВАТЕЛЬ сзади обнимает ВЕРУ, успокаивает, усаживает обратно на кресло.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ну, перестань. Успокойся. Сейчас принесут еще чая. Я понимаю, ты устала. Ты столько пережила. Успокойся.

ВЕРА: Если я об этом расскажу, мне никто не поверит. Как же так? Я просидела в этом бункере, в этом… и вот, какое-то убийство. Я ничего не понимаю.

СЛЕДОВАТЕЛЬ дает ВЕРЕ бумагу. Это ее рисунок. На нем изображен какой-то симпатичный молоденький парень.

ВЕРА: Да. Я его помню. Я не помню, как его зовут. Но это тот самый парень, из школы. Он старше меня, кажется, на год. Или больше. Мне он нравился. Я вспоминала его там. Я хотела. Я думала, есть хорошие парни. Я знала, они есть. Я его рисовала. Где Вы это взяли? Вы же сказали, там не было моих рисунков.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Не вспомнишь, когда ты его нарисовала?

ВЕРА вдруг вспоминает, как она вчера повсюду искала свои рисунки и рвала их. Да, она отчетливо помнит, как рвала или даже резала все свои рисунки. А этот? Этот она никак не могла найти.

Возвращается ОХРАННИК. У него в руках поднос с чаем и небольшой мешок. ОХРАННИК ставит поднос на стол, отдает мешок СЛЕДОВАТЕЛЮ.

ВЕРА: Я нарисовала его в первый год. Я еще тогда стала писать стихи.

СЛЕДОВАТЕЛЬ вываливает из мешка рисунки и стихи ВЕРЫ. Все рисунки разрезаны на мелкие кусочки. На некоторых разбрызгана красная краска. ВЕРА соединяет несколько рисунков словно паззл.

ВЕРА: О, Боже! Неужели я рисовала, как он нас насилует? А это – Олежек. Беременная Надя. Это я. Мои волосы стали такими редкими. А еще я стала писать. Я хотела писать хотя бы четверостишье на каждый день рождения сестры, мамы, отца, бабушки.

ВЕРА видит, как вдалеке идет девушка.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ты помнишь, как резала эти рисунки?

ВЕРА: Да. Я помню.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Хорошо. А помнишь, почему?

ВЕРА: Что?

СЛЕДОВАТЕЛЬ дает ВЕРЕ чай.

ВЕРА: Кажется, я была чем-то расстроена.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Да, ты точно была расстроена. Ты была одна?

ВЕРА: Одна? Нет, там была Надя. Я точно помню, что там была Надя.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ты уверена?

ВЕРА: Ножницы. Я стала резать себе волосы.

ВЕРА трогает свои волосы.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Мне тоже показалось, что ты их совсем недавно отрезала. Ты еще не привыкла, что они такие короткие.

ВЕРА: А где была Надя? Он что, повел ее наверх мыться? Да, наверное, нам уже было пора мыться. Обычно он только мне разрешал мыться в своей ванной. Странно.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ты пей-пей. Вспомни, почему в этот раз Надя пошла наверх.

ВЕРА отпивает чай. Ей становится теплее. Она расслабляется. Скоро она все поймет.

ВЕРА: Это я его уговорила. Точно. Мне не хотелось мыться. Я уговорила его хоть раз разрешить Наде. Он согласился. Он привязал ее руку веревкой, и Надя полезла наверх.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: А что было в твоей руке? Когда Надя полезла наверх, что было в твоей руке?

ВЕРА. Я не помню. Я резала рисунки. Потом я обрезала волосы.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Что еще? Вспоминай! Вера, вспоминай!

Резко закапал дождь. Неприятно крупные капли дождя застучали по ведру.

ВЕРА. Тест. Да, я держала этот долбанный тест. Я поняла. Тогда я поняла, что беременна. О, Боже! Я порезала свои рисунки, потому что узнала, что беременна? От этой крысы?

СЛЕДОВАТЕЛЬ утвердительно машет головой.

Под каплями дождя на бумаге проступают буквы, которые складываются в слова, а слова в предложения, а предложения в стихи.

Стихи: Я больше не могу терпеть. Но я всегда буду любить.

Прощай, мой самый главный человек. Перестою собою быть.

СЛЕДОВАТЕЛЬ достает из кармана своего пиджака ножницы. Они в крови.

ВЕРА. Перестою собою быть.

ВЕРА вспомнила, как ножницами вспорола себе живот.

ВЕРА молчит.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Если тебе нужно, можешь позвонить. Я обещал.

СЛЕДОВАТЕЛЬ достает свой мобильный, протягивает ВЕРЕ. ВЕРА набирает номер. С той стороны отвечает ее мама. ВЕРА говорит, потом кричит «Алло! Алло, мама! », но мама ее не слышит, она бросает трубку.

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Ну, пошли.

ВЕРА сползает с кресла. У нее ватные ноги. Она медленно подходит к СЛЕДОВАТЕЛЮ, берет его за руку.

ВЕРА видит девушку, которая несколько минут назад шла где-то вдалеке. ОХРАННИК подходит к ней с теплым платком.

ОХРАННИК (Девушке): Документы давай.

ВЕРА несколько секунд смотрит на девушку, потом уходит под руку со СЛЕДОВАТЕЛЕМ.

ВЕРА: Можно один вопрос?

СЛЕДОВАТЕЛЬ: Да, пожалуйста.

ВЕРА: У меня была бы дочь или сын?

КОНЕЦ