Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения.

Спасибо.

Р. Л. Джексон

" С влюбленностью покончено"

Серия: Влюбленность (книга 2)

Автор: Р. Л. Джексон

Название на русском: С влюбленностью покончено

Серия: Влюбленность_2

Перевод: Мария Горбачёва
Бета-коррект: Ясмина

Редактор: Eva_Ber

Обложка: Таня Медведева

Оформление:

Eva_Ber

Аннотация

После борьбы со своей властной матерью, сумасшедшей бывшей девушкой и демонами из прошлого, Лана Маккензи и Кейден Кэпшоу чувствуют, что теперь они могут сосредоточиться на совместном будущем — захватывающих новых приключениях, обжигающем сексе и любви, которую ни один из них не испытывал раньше. Когда они переводят дух после ночи, когда вся правда выходит наружу, ужасная автокатастрофа быстро кладет конец их недолгой свободе.

Лана просыпается после несчастного случая, не зная ничего о состоянии Кейдена и их нарождённого ребенка, о котором она так и не успела ему рассказать.

Ким избежала тюрьмы, Морин жаждет мести, а город гудит от скандалов и сплетен.

Родители Ланы и ее бывший, Сэм, умоляют ее оставить Хэмби, штат Джорджия, заодно и Кейдена, ей предстоит сделать серьезный выбор. Сможет ли она встретиться со своим врагом лицом к лицу и сражаться за мужчину, которого любит? Или она вернется домой к знакомым лицам, позволив страху, неуверенности в себе и шантажу победить?

В любви всегда есть какое-то безумие. Но в безумии всегда есть причина.

- Фридрих Ницше

Глава 1

Красные и синие огоньки мерцали на лице Ланы МакКензи, лежащей на носилках в полной растерянности. Ее тело неудержимо тряслось, но она не была уверена, было ли это от шока или от ледяного снега. Кровавый след от ее тела тянулся по наледи к носилкам, и холод пробирал до костей. Она ничего не чувствовала ниже левого колена, но ей было все равно, она больше беспокоилась о Кейдене, чем о себе. С шейным корсетом, девушка едва могла пошевелить головой, но наклонила ее достаточно, чтобы увидеть Кейдена лежащим на пропитанном его же кровью снегу. Лана вскрикнула и попыталась слезть с носилок, но ремни мешали ей двигаться.

Ее безумие усилилось — страх пронзил ее тело, когда она смотрела, как медики начинают работать над ним, пока ее зрение не затуманилось. Справа к ней подошел санитар и навис над ней, светя фонариком ей в глаза. Он пытался сосредоточить ее внимание на себе, но она непослушно вытянула шею, пытаясь увидеть, что происходит с Кейденом. Вторая машина скорой помощи подъехала к первой, и она услышала, как медики и Сэм, ее бывший жених, выкрикивают приказы и считают вдохи искусственного дыхания на безжизненном теле Кейдена. Сэм — она вспомнила, что видела его только что на тротуаре…

— Разряд! — эта команда прервала ход ее мыслей, и тут она услышала знакомый сигнал дефибриллятора.

«Пожалуйста, не оставляй меня».

— Мэм, мне нужно, чтобы вы посмотрели на свет! — крикнул молодой человек, крепко схватив ее за руку, чтобы успокоить. Она посмотрела ему в лицо. «Ему не больше двадцати пяти», — подумала она, и ее глаза наполнились слезами. Лана почувствовала знакомое давление в голове, когда перед ее глазами возникли белые точки. Скоро она снова потеряет сознание. В предчувствии бессознательного состояния, на этот раз она боролась с оковами сильнее и напрягала шею, пока снова не увидела Кейдена. Огонек дефибриллятора мигнул, снова заряжаясь, когда Сэм повернул голову к ней, а затем перешел на другую сторону улицы. Лана проследила за его взглядом и увидела ужас, написанный на лицах Морин, Хитклифа, Паулы и Кирка. Безутешная Морин вцепилась в Хитклифа. Она попыталась подбежать к Кейдену, но Хитклиф удержал ее, когда ее вопли эхом разнеслись по улице, и она попыталась вырваться из его железной хватки.

Люди со всего города прибывали в сопровождении представителей прессы, которые присутствовали на торжественном открытии «Закусочной Тети Мэй». Проект реставрации имел для Кейдена огромный успех. Внимание СМИ было привлечено благодаря Морин и ее злополучной попытке контролировать семейный бизнес по продаже недвижимости Capshaw Realty. Когда зрение Ланы начало угасать, она подумала о тесте на беременность, который сделала ранее этой ночью, и о том, что она может не сказать Кейдену, что он скоро станет отцом.

— Вот черт. Еще раз! — крикнул кто-то снизу. Прежнее потрясение, очевидно, было неверным. Сэм встал и подошел к ней, когда двое санитаров подняли ее на заднее сиденье машины скорой помощи. Его лицо было едва различимо, когда он, Кейден и хаос вокруг нее исчезли из виду.

***

Лана резко проснулась и почувствовала знакомый запах стерильной больничной палаты. Девушка открыла опухшие глаза и увидела маленький плоский телевизор на стене напротив кровати. Он передавал местные новости, но был слишком тих, чтобы она могла разобрать, о чем они говорят. Лысый мужчина смотрел в упор и наблюдал за ними, она знала это без труда. Это Сэм, и он удобно сидел рядом с ее родителями на диване в отдельной комнате. Оба ее родителя потягивали кофе и тихо переговаривались между собой, на их лицах было беспокойство. Они выглядели так, как будто не спали несколько дней.

Она не смогла сдержать горячий поток слез, стекающих по ее лицу — по нескольким причинам. Во-первых, она так сильно скучала по своей семье и была рада их видеть, а во-вторых, ей было страшно услышать ответы на вопросы, которые она собиралась задать своим пересохшим ртом.

— Где… Кейден? — наконец спросила она, и это прозвучало тихим трескающим карканьем.

Руперт, ее отец, вскочил с дивана и в то же время пролил кофе себе на колени, но он даже не вздрогнул, игнорируя любую боль, которую возможно, почувствовал.

— Лана? — спросил он, и лицо его исказилось от беспокойства.

— О, моя малышка, — сказала ее мама Вероника, мгновенно оказавшись рядом с ней и целуя ее лицо.

Следующим подошел Сэм, посмотрев на нее своими большими карими глазами.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, не сводя глаз с ее пульса на мониторе. Он был практикующим врачом в больнице, где они работали во Флориде. Они оба были далеко от дома, в Хэмби, штат Джорджия. Причина в том, что Лана, наконец-то, поставила свою жизнь на правильный путь, а Сэм… она не была уверена. Последнее, что она помнила, это то, как он стоял с розами возле отеля «Спенс», а потом фары патрульной машины Хитклифа врезались в нее и Кейдена, а за рулем сидела Ким.

— Где Кейден? — повторила она, игнорируя его вопрос. Ее сердцебиение участилось, когда она попыталась сесть, отчего аппарат над ее головой быстро запищал.

— Успокойся, милая, — сказал Руперт. Она почувствовала резкую боль в животе и схватилась за живот.

Она посмотрела вниз и увидела очертания гипса под одеялом. Ее пальцы коснулись больного живота, и она ощутила знакомое ощущение стежков, скрепляющих ее кожу. Их было четыре в разных местах. «Лапароскопическая операция», — думала она.

— Как долго я проспала? — она взвизгнула в панике, ее глаза были дикими от беспокойства. Сэм и ее родители обменялись взглядами, затем Руперт кивнул ему, давая разрешение говорить. Сэм присел на краешек кровати и повернулся к ней.

— Лана, ты была без сознания около четырех дней, — наконец ответил он.

— А… ребенок? — выпалила она, боясь, что швы, которые она чувствовала, уже дали ей ответ.

— У тебя был разрыв селезенки, и тебе потребовалась операция. Но с твоим ребенком все в порядке. Отдых будет очень важен, если ты хочешь сохранить его, — предупредил он, и Лана услышала странный оттенок в его голосе, когда он произнес это.

Она снова опустилась на кровать, положив подушку теперь не под голову, а под спину, и кивнула. Она думала о том, какой должна была быть та ночь. «Почему я волновалась, что Кейден может вообще не захотеть ребенка? Он же хотел всего остального». Черта характера «готовься к худшему и надейся на лучшее» была той, которую она ненавидела больше всего. Если бы она сказала об этом Кейдену в той комнате и просто осталась там на ночь, возможно, ничего бы этого не случилось.

— Тебе нужно отдохнуть, — повторил Сэм. Он встал и протянул ей руку. — Наклонись вперед.

Она пристально посмотрела на него, вспомнив свое обещание никогда больше не прикасаться к нему намеренно, и наклонилась вперед без его помощи. Он убрал подушку из-под ее спины и положил ее поверх кровати.

— Теперь ты можешь лечь на спину, — сказал он голосом практикующего врача.

— Мне нужен Кейден, — скомандовала она и сбросила одеяло на пол, прикрывавшее ее разбитое и распухшее тело.

— О, нет, ты не можешь, — рявкнул Руперт, поднимая его, когда она попыталась отодвинуться на край кровати — печальная попытка убежать.

— Ты не можешь двигаться! Ты с ума сошла, ложись обратно! — потребовала Вероника.

Лана подумала о том, чтобы сразиться с ними всеми, но в ее состоянии она едва могла дышать без острой боли, скручивающей ее. Девушка была на проигрышной стороне, и они все еще избегали ее вопроса о Кейдене. Страх тяжело опустился ей на грудь, когда она снова опустила голову и посмотрела на Сэма. Она сделала несколько глубоких вдохов, прежде чем задать следующий вопрос.

— Кейден… умер?

Она затаила дыхание, ожидая, что кто-нибудь ответит, и ее красные усталые глаза, полные слез, метнулись к каждому из них. Мать шагнула вперед и поцеловала ее в лоб.

— Нет, малышка, но с ним все не так хорошо, — призналась она.

Руперт кивнул Сэму, который повернулся и вышел из комнаты. Лана посмотрела на родителей.

— Что происходит? — спросила она, озабоченно наморщив лоб.

***

Сэм сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем постучать в дверь палаты три-пятнадцать, всего в нескольких шагах от комнаты Ланы. Паула, высокая и статная, открыла дверь, ее длинные каштановые волосы спадали на плечи. Морин нависла над Кейденом, лежащим без сознания, забинтованным и в синяках, с гипсовыми повязками и трубками в горле, чтобы дышать. Замерев Паула, кивнула в его сторону и подняла брови в знак вопроса.

— Лана проснулась, — объявил он, едва успев закончить фразу, как Паула протиснулась мимо него и вышла из комнаты.

Морин поцеловала Кейдена в лоб и вышла в коридор вслед за дочерью.

— Спасибо, — шепотом поблагодарила она, проходя мимо него и направляясь в комнату Ланы.

Сэм посмотрел на Кейдена и покачал головой. Кейден был в полном беспорядке, и Сэм был счастлив, что именно Кейден, а не Лана принял на себя удар. Образ машины, мчащейся к ним, снова и снова прокручивался в его голове — к Лане, — а потом их тела подбросило в воздух. Убедившись, что с Ланой все в порядке, он бросился спасать ее парня? Жениха? Он сделал бы все это снова, потому что он такой, какой есть. Но Сэм не мог не злиться, что Лана стала частью почти смертельной семейной авантюры, которая едва не отняла у нее жизнь. Сэм поклялся, что сделает все возможное, чтобы защитить ее, даже если для этого придется увезти ее домой, подальше от него. Он закрыл за собой дверь и ушел.

***

— Кома? — Лана задохнулась от изумления, едва веря своим словам. Когда вошла Морин, Паула присела на краешек кровати и взяла ее за ушибленную руку.

— Медикаментозная кома. Отек мозга… — она начала, но не смогла продолжить.

— Я понимаю почему, — призналась Лана. Будучи сама медсестрой, она прекрасно все поняла. Когда они вводили кого-то в медикаментозную кому, это помогало восстановить травму головы и уменьшить любой риск повреждения мозга.

— Где она? — спросила Лана, когда ее печаль превратилась в холодный гнев. Та самая «она», о которой идет речь? Ким, его маниакальная бывшая подружка, которая использовала полицейскую машину, чтобы сбить их, как придорожный убийца.

Паула посмотрела на Морин и молча опустила голову.

— Этого мы не знаем. Она сбежала в суматохе всего этого, — призналась Морин.

Лана медленно опустила голову на подушку, чувствуя, как ярость бурлит где-то так глубоко внутри, что девушка даже не подозревала о ее существовании.

— Значит, она где-то бродит, и вполне может вернуться и закончить то, что начала... — ответила Лана, пораженная таким поворотом событий.

— Она не уйдет далеко, уверяю тебя, — твердо заявила Морин, ее глаза были цвета ледяного льда.

— Он в комнате три-пятнадцать, буквально дальше по коридору, и к вашим комнатам приставлен полицейский, — объяснила Паула.

— В любом случае, я думаю, тебе нужно вернуться домой, — простонал Руперт, хватая ее за руку.

— Я не оставлю его, папа. Я не могу, после всего, что случилось, — возразила она.

— По-моему, именно из-за всего, что случилось, ты должна была сбежать в горы, — подхватила Вероника. Морин бросила на Веронику свирепый взгляд, и две женщины несколько напряженных мгновений смотрели друг на друга с вызовом.

— Мы дадим тебе отдохнуть, хорошо? — выпалила Паула, чувствуя, как энергия в комнате за одну наносекунду перестала быть грустной и перешла в опасную.

Лана кивнула ей, и Морин наклонилась ближе.

— Я знаю, что мы не очень хорошо начали, Лана, и мне очень жаль. Что касается Ким, то в аду не найдется ни одной щели, в которой эта сука могла бы спрятаться, — заявила она и вышла из комнаты, холодная, спокойная и собранная. Самая опасная тройка эмоций, которой обладала Морин.

— Мне нужно поспать, — зевнула Лана, глядя на Сэма в надежде, что он понял намек.

Вероника еще раз поцеловала ее в лоб и больше не настаивала, за что Лана была благодарна.

— Мы остановились в гостинице «Tavarian Inn» в двух кварталах отсюда. Если тебе что-нибудь понадобится, звони нам. Пожалуйста, — сказала она, хватая свою сумочку с дивана.

— Обязательно, но здесь мне будет хорошо, — настаивала Лана.

Руперт наклонился и поцеловал ее в макушку.

— Спокойной ночи, малышка, — они оба вышли из комнаты, оставив Сэма позади.

Теперь, когда они остались вдвоем, он склонился над ней и пристально посмотрел на нее. У него было такое же выражение лица, когда она упала на задницу перед ним и его девушкой в продуктовом магазине несколько месяцев назад.

— Я не нуждаюсь в твоей проклятой жалости, Сэм, — упрекнула она, устав от того, что выглядит для него как благотворительный фонд.

— Я знаю. Ты уже большая девочка, — ответил он, — но я еще немного побуду здесь.

Лана поняла, что спорить бесполезно, и, отодвинувшись от него, закрыла глаза. Сэм взял потрепанный журнал с прикроватного столика и устроился поудобнее на диванчике. Она тихо помолилась за Кейдена и уснула.

***

Ким с трудом дышала, пока поднималась по последнему лестничному пролету на третий этаж Shelby General в поисках комнаты Кейдена. Чуть раньше тем же вечером она подслушала, как медсестра обсуждала его состояние в местном баре среди своих друзей. Это было место, куда большинство сотрудников заходили после смены, и она сама каждую ночь пряталась в темных углах, держась подальше от посторонних глаз и насторожив уши. Кейден лежал в комнате три-пятнадцать, и это было все, что нужно было знать Ким, прежде чем отправится в ночь. Дерьмово быть в бегах — ее лицо было в каждой сводке новостей и в местной городской газете. Ей удалось найти мотель, который запрашивал только наличные и не требовал удостоверения личности, поэтому на данный момент он был идеальным. С копами на каждом шагу ее маскировка состояла из пары огромных темных солнцезащитных очков и шляпы — не оригинально, но это было все, что она смогла достать в такую трудную минуту.

Новость о том, в каком состоянии находится Кейден чуть не убила ее, Ким не могла уехать из города, не повидавшись с ним. Это было рискованно, но она ничего не могла с собой поделать. Она должна была попрощаться — даже если это означало, что ее поймают. Выражение его лица, когда машина врезалась в него, снова и снова прокручивалось в ее голове. Она была ослеплена яростью, глядя, как они стоят на тротуаре — то, как он смотрит на нее, целует ее. Они были счастливы, и каждый получил то, что хотел в ту ночь, кроме нее, и никому не было дела до ее чувств.

Лана уйдет в закат с жизнью, которую она заслуживает.

Наконец Ким остановилась у большой металлической двери на площадке третьего этажа, потянула за ручку и вошла в крыло больницы.

— Готов ты или нет, но я иду, — прошептала она себе под нос и зашагала по коридору.

***

Удар о кровать пробудил Лану от глубокого сна. Пока ее глаза привыкали к затемненной палате, кто-то стоял над ее кроватью. Ее сердце бешено заколотилось в груди. «Это Сэм или, что еще хуже, Ким? » У нее не было ни возможности убежать, ни времени, чтобы среагировать.

— Прости, что разбудила тебя, милая, но я должна сделать тебе укол, — тихо объяснила медсестра. Лана задержала дыхание, когда ее глаза привыкли к темноте. Теперь она могла видеть лекарства, разложенные на столике над кроватью.

Лана оглядела комнату, пока медсестра включала верхний свет над ее кроватью. Свет был не яркий, но достаточно, чтобы увидеть, что она одна — Сэм ушел. «Наверное, на ночь пошел в отель», — подумала она. Медсестра протерла внутреннюю сторону ее руки спиртовой салфеткой, затем обвязала руку неудобным жгутом в поисках вены. И тут Лану осенила идея. Она должна увидеть Кейдена сегодня вечером, сломана ее нога или нет.

— Есть ли где-нибудь для меня инвалидное кресло? — спросила она, надеясь, что медсестра не заподозрит неладное.

— Хм… да, одно из них сложено в шкафу. Может быть, после того, как доктор осмотрит тебя завтра, мы сможем получить его для твоего быстрого передвижения?

Лана улыбнулась, и ее глаза остановились на значке. Сестра Алмария Томпсон. Это была пожилая женщина с большими карими глазами, очень заботливая, и то, как она говорила и двигалась, Лана могла сказать, что она отлично справлялась со своей работой. Она уже накладывала пластырь на руку, и Лана даже не почувствовала укола от огромной иглы. Информация о инвалидном кресле была отличной новостью, потому что, как только женщина уйдет, у Ланы был план пойти за ним самостоятельно.

— А теперь ложись и отдохни, ладно? Я вернусь примерно через четыре часа, чтобы помочь тебе привести себя в порядок перед завтраком.

Лана кивнула и почувствовала, что лекарство начинает делать свое дело. Когда сестра Томпсон закрыла за собой дверь, Лана сбросила с себя одеяло и посмотрела на свою искалеченную ногу. Она медленно переместила свой вес вправо и подняла кровать в вертикальное положение. Затем она опустила кровать до самой нижней точки, так что ей не пришлось далеко идти, когда она поняла, как спуститься.

Схватившись обеими руками за икру, она медленно перекинула тяжелую ногу через край, пока та не свесилась за бортик. Плохая идея. Масса гипса оттягивала ее сломанную конечность, стреляя болью вверх по ноге, к бедру и отдавая в поясницу. Лана громко взвыла и подумала, что может даже потерять сознание, когда это колючее чувство снова защекотало ее голову. Закрыв рот рукой и приготовившись к тому, что ей предстояло сделать дальше, она перекинула правую ногу, балансируя на ней, и медленно потащила сломанную ногу к шкафу в нескольких футах от своей кровати.

Жгучие слезы катились по ее лицу, но ей было уже все равно, сколько боли это будет стоить. Было слишком поздно поворачивать назад, и она должна была увидеть его. К счастью, диванчик, который Сэм использовал в тот вечер, стоял у стены, так что она воспользовалась им, чтобы удержать равновесие, открывая дверцу шкафа. Лана протянула руку и вытащила сложенное инвалидное кресло, затем опустилась на подлокотник дивана. Вся ее нога запульсировала, когда она пыталась разложить инвалидное кресло одной рукой и своей здоровой ногой. Когда оно, наконец, поддалось, она выдохлась от борьбы, но подвинулась как можно ближе к ручкам кресла, а затем закрепила ближайшее к ней колесо. Быстрым движением она полуобернулась и тяжело плюхнулась в кресло.

Последовавший за этим взрыв боли притупился из-за действия лекарства, но она почти пожалела о своем идиотском плане. Девушка мысленно вернулась к беспомощному Кейдену, покрытому кровью, и загнала всю свою боль глубоко внутрь. Она засунула левую ногу за голеностопный ремень и подставку для ног, ее лицо было покрыто потом и слезами, затем открепила колесо и покатила кресло вперед.

Она медленно подкатилась к двери своей палаты и приоткрыла ее. Медсестер на посту прямо перед ней не было, поэтому она развернулась, попятилась и высунула голову из двери, чтобы проверить коридор справа и слева. По-прежнему никого. В панике Лана покатилась назад, а затем по коридору в поисках комнаты три-пятнадцать. Она оглядела двери палат и добралась до конца коридора, где последняя дверь была три-двенадцать. Лана завернула за угол и замедлила ход инвалидной коляски, когда наткнулась на полицейского возле его палаты. Он крепко спал, склонив голову на плечо, и из уголка его рта сочилась слюна.

Испытывая отвращение к отсутствию полицейской работы и огромному мокрому пятну на его рубашке, она развернулась в коляске и попятилась к слегка приоткрытой двери его палаты. Въезжая, она услышала гудение машин и легкое похрапывание своего будущего мужа. Когда Лана развернулась на коляске, ее сердце остановилось. Прямо над Кейденом с копной светлых спутанных волос стояла Ким. Она даже не заметила, как Лана вошла. Даже не думая, Лана покатила коляску к Ким так быстро, как только могла, и врезалась подножкой прямо в голени этой сучки. Ким вскрикнула, отступая к окну рядом с кроватью Кейдена, ее глаза были дикие и выпученые, когда она толкнула Лану назад. Балансируя на здоровой ноге, Лана спрыгнула с кресла, и боль в сломанной конечности исчезла.

— Я убью тебя! — закричала Лана, хватаясь руками за голову Ким. В одно мгновение она схватила кучу обесцвеченных светлых волос Ким, ее ногти впились в кожу головы и царапали ее.

— Отвали! — закричала Ким, когда Лана использовала каждую унцию своей силы, чтобы дернуть ее вниз. Она повернула голову Ким, вытянув шею в неудобном положении так сильно, как только могла, желая, чтобы она почувствовала, как можно больше боли, которую та причинила ей.

Ким изо всех сил попыталась вырваться, но это было бесполезно. Хватка Ланы была как тиски, и клочья волос с ее головы падали на пол. Ким, наконец, остановила взгляд на раненой ноге Ланы и попыталась пнуть ее, но Лана заметила ее попытку, волоча гипс по гладкому линолеуму в сторону. Вместо этого нога Ким врезалась в инвалидное кресло, отчего оно врезалось в стену у двери, и теперь Лана стояла у окна.

Еще глубже вонзив пальцы в голову Ким, она дернула ее, резко поворачивая тело, пытаясь опрокинуть ее на пол. В этот момент она впервые за много дней мельком увидела Кейдена. При виде его у нее перехватило дыхание, а в голове на мгновение воцарилась пустота. Небольшая пауза заставила ее ослабить хватку ровно настолько, чтобы дать Ким возможность освободиться. Прежде чем Лана успела отреагировать, Ким сильно ударила ее по лицу, заставив отшатнуться, но не раньше, чем Лана ответила на удар, который пришелся той в глаз.

— Ты, сука, ты сама все это начала! — выплюнула Ким, держась за лицо.

— Да? Я же и закончу, — бросила вызов Лана.

Темнота, которую Лана держала на привязи глубоко внутри себя, под замком, уже достаточно много времени требовала выхода. Лана могла принять любое оскорбление, брошенное ей кем-то, и отмахнуться от него, но когда дело касалось ее семьи и людей, которых она любила, все перчатки снимались. Измученная, Лана прислонилась к краю кровати Кейдена и потянулась к кнопке вызова рядом с ним.

Ким повернулась, чтобы выбежать из комнаты, пряди ее волос все еще свободно падали. Когда она направилась к двери, офицер уже стоял в дверном проеме, его оружие было направлено на Ким. По интеркому прозвенел сигнал тревоги, и медсестры Кейдена ворвались в палату и бросились к его кровати. Ким подняла руки вверх — на этот раз спасения не было.

— Стоять! Медленно повернись и ложись! — закричал офицер.

Ким подчинилась, ее глаза встретились с глазами Ланы, когда ее левый глаз начал опухать от предыдущего удара.

— Руки за спину! — прокричал офицер, когда медсестры склонились над кроватью Кейдена. Ее медсестра, мисс Томпсон, подхватила инвалидное кресло и помогла ей сесть обратно.

— Как, черт возьми, ты сюда попала? — обеспокоенно воскликнула она.

Лана не ответила, ее глаза были устремлены на Ким, когда офицер прижал ее к полу и надел на нее наручники. Она не могла не желать, чтобы Ким подхватила стафилококковую инфекцию из-за того, что ее рот был прижат к грязному полу. Полицейский поднял ее одной рукой и вывел из комнаты, пока она металась, как ребенок в игрушечном магазине, закатывая истерику. Медсестра Томпсон попыталась выкатить Лану из комнаты, но та ударила здоровой ногой, заставив кресло остановиться.

— Нет, я не оставлю его, — запротестовала она через плечо.

— Но тебе надо лечь… — мисс Томпсон настаивала, но, увидев выражение лица Ланы, поняла, что это бессмысленно.

— Я принесу тебе одеяло, — закончила она и снова повернула кресло к кровати.

Лане, наконец, представилась возможность по-настоящему рассмотреть его, и ей пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы снова не расплакаться. Рот его был прикрыт кислородной маской, но все остальное лицо представляло собой кровавое месиво. У него была растяжка на бедре, что означало, что у него был тяжелый перелом ноги, который они должны были выправить, прежде чем они могли хирургически исправить проблему, и его правая рука была в гипсе до плеча. Он выглядел гораздо хуже, чем она. И когда жгучие слезы наполнили ее глаза, Лана задалась вопросом, что же ему снится и когда он очнется от этого кошмара.

Она взяла его здоровую руку и поцеловала исцарапанную и покрытую синяками плоть. Сзади послышались тяжелые шаги, запах одеколона подсказал ей, кто это, и она не стала оборачиваться в его сторону.

— Ты что, с ума сошла? — обвиняющим тоном произнес он, держа в руках огромную пластиковую чашку с кофе. Запах заставил ее на минуту ощутить его вкус.

— Я не оставлю его, Сэм, так что просто успокойся, — прогудела она, потирая руку Кейдена, молясь, чтобы он открыл глаза и дал ей знать, что с ним все в порядке.

— Отлично, — проворчал Сэм, — но копы захотят взять показания.

— Знаю, но не сегодня. Пожалуйста.

Он наблюдал за ней и за тем, как она смотрела на Кейдена, не понимая, как сильно она любит этого незнакомца. Он вспомнил время, когда она смотрела на него таким же взглядом, и знал, что он сам виноват. Он медленно подошел к дивану в отдельной комнате и сел. Сэм еще раз посмотрел, как она потирает руку Кейдена, и схватил журнал со стола. Сэм не собирался оставлять ее, чтобы справиться с этим в одиночку, какой бы упрямой она ни была. Мужчина сделал глоток кофе и начал читать «National Geographic» примерно шестилетней давности, который мог бы быть и посвежее.

Глава 2

Прошла неделя с тех пор, как Ким арестовали, и это успокоило Лану и всех остальных, но Лана все равно не отходила от Кейдена. Морин и Паула не отходили от них ни на шаг, и, как ни странно, Морин была у нее на побегушках. Она даже потребовала принести в палату еще одну больничную койку, чтобы Лана могла выздоравливать вместе с ним. Путь Морин к искуплению оказался правдоподобным, и недопонимания, которое было у них несколько месяцев назад, превратились в организацию поддержки — пока что.

Зато Сэму тяжело было понять, что она не нуждается и не хочет его помощи. Даже несмотря на то, что он помог спасти жизнь Кейдена, она была благодарна ему, но ей было некомфортно, что ее прошлое смешалось с настоящим. Если бы Сэма не было рядом, все могло бы быть еще хуже, и она напоминала себе об этом всякий раз, когда начинала выходить из себя. Ее родители все еще были в городе и собирались скоро вернуться домой, так как теперь все стало более определенным. Несмотря на это, они каждый день пытались уговорить ее последовать с ними домой.

Лана лежала в своей постели, повернув голову к Кейдену, и глядела на щетину на его лице. Ему нужно было побриться, она попросит медсестру принести все необходимое, чтобы самой все сделать позже вечером. «Пожалуйста, поправляйся, Кейден». Теплое покалывание и жгучие слезы снова грозили выплеснуться из ее глаз, и девушка сморгнули их. Она была слишком измучена, чтобы тратить силы на слезы, и не хотела давать родителям или Сэму повод думать, что ей нужно, чтобы они остались подольше. Лана любила, когда родители были рядом, но они еще многого не понимали, и ей не хотелось ни с кем встречаться в последние месяцы. По крайней мере, ни с кем, кроме Кейдена.

Его врач, доктор Ролль, высокий человек с большими добрыми глазами и седеющими волосами, постоянно информировал их о его состоянии. Опухоль в его мозгу спала, и скоро они уменьшат количество анестезирующих лекарств, чтобы вывести его из искусственной комы. Лана безмолвно помолилась, чтобы Кейден не пострадал, и продолжала смотреть, как он мирно спит, готовая взять на себя все, что нужно, чтобы защитить его.

***

Они стояли вокруг кровати, смотрели и ждали, что Кейден пошевелится или скажет что-нибудь. Час назад они медленно снизили дозу лекарств, удерживающих его в медикаментозной коме, и оставалось только ждать, когда Кейден проснется. Никто не произнес ни слова, пока они ждали каких-либо признаков того, что с ним все в порядке. На лице Ланы отразилось страдание, когда она, Паула и Морин обменялись встревоженными взглядами. Сэм тоже был здесь, утверждая, что обеспокоен, но Лана была уверена, что он присутствовал больше из-за нее, чем из-за Кейдена. Никто не сказал ему ни слова, и он сел в кресло напротив, чувствуя себя посторонним.

— Мы должны набраться терпения. Помните, это займет некоторое время, — сказал доктор Ролль после нескольких минут напряженного ожидания.

Лана уже знала об этом, но от этого легче не становилось. Она кивнула ему, села на край кровати и схватила Кейдена за руку.

— Ну же, малыш. Открой глаза, — сказала она.

Морин села с другой стороны кровати и схватила его за другую руку, все еще в гипсе.

— Он настоящий боец. С ним все будет в порядке, — заверила она, улыбаясь сквозь слезы.

— Думаю, будет разумно дать ему отдохнуть, может пройти несколько часов, прежде чем он проснется, — невозмутимо произнес доктор Ролль.

— Согласна, — сказала Паула, — пойдем, мам.

— Я хочу быть здесь, — запротестовала Морин, поворачиваясь к ней.

— Со мной… все хорошо… — выдавил Кейден.

— Кейден! — взвизгнула Лана.

Он застонал и облизал сухие, потрескавшиеся губы. Он медленно открыл глаза, пытаясь сосредоточиться, и, увидев его прекрасные глаза цвета морской волны, Лане захотелось плакать.

— Лана? — он прохрипел, потом закашлялся. Доктор Ролль приподнял его кровать.

— Успокойтесь, не пытайся говорить слишком много. Мы принесем вам воды.

— Да, я здесь. Я здесь, Кейден, — ответила она, изо всех сил держась за его руку.

— Это мой мальчик, — добавила Морин, приглаживая его волосы, наклоняясь и целуя в лоб. Сэм встал и подошел к кровати позади Ланы, скрестив руки на груди.

Сестра Томпсон вошла в комнату с розовым кувшином воды, несколькими пластиковыми стаканчиками и поставила их на столик.

Лана схватила кувшин, налила ему воды и помогла попить.

— Мне нужно осмотреть его, — сказал доктор Ролль, тронув Морин за плечо. Она встала и отошла в сторону.

— Конечно, — ответила она.

— Кейден, это доктор Ролль. Вы знаете, где находитесь? — спросил он, светя фонариком ему в глаза.

— В больнице, — ответил он.

— Да, это хорошо. Вы помните, какой сейчас год? — продолжал доктор Ролль.

— Двадцать, семнадцать, — ответил Кейден. Он не сводил глаз с Ланы и сжал ее руку.

— Это очень хорошо, — продолжал доктор Ролль.

— Ему повезло, — вставил Сэм.

Кейден посмотрел на него, нахмурившись.

— Кто это? — спросил он.

Лана повернула голову к Сэму, потом снова к Кейдену.

— Это Сэм, — сказала она, наконец.

— Он был там, я помню… — начал Кейден.

— Да, он спас тебе жизнь, — перебила его Морин.

Кейден снова встретился взглядом с Ланой.

— Спасибо, — сказал он и снова посмотрел на Сэма.

— Не стоит благодарности, — он повернулся к Лане, — я пойду, оставлю вас наедине.

— Да, и мы тоже, — добавила Паула.

Лана кивнула, не поворачиваясь в их сторону. Она не сводила глаз с Кейдена, когда Сэм вышел, а Паула практически потащила за собой Морин.

— Что я пропустил? — он слабо улыбнулся.

У Ланы было столько всего, что она должна была ему рассказать, но слова застряли у нее в горле. Она не знала, с чего начать, и разрыдалась, опустив голову ему на грудь.

— Тише, — утешил он, — все будет хорошо.

Она кивнула, когда он погладил ее по спине, и снова села.

— У нас будет ребенок, — только и смогла выдавить она, и глаза Кейдена стали на два размера больше, а улыбка на его лице стала такой же.

***

После серии тестов, проведенных доктором Роллем и несколькими другими врачами, Кейден с трудом припомнил все подробности того, что произошло той ночью. Лана провела следующие несколько дней, образно говоря, медленно проводя его через события, пока он не начал вспоминать самостоятельно. После того, как врачи провели свои тесты, они определили, что у него нет никаких повреждений мозга, но ему потребуется время, чтобы прийти в себя после того, что произошло с его телом физически. Его двигательные навыки не пострадали, он знал, какой сейчас год, и вскоре после этого он вспомнил все, что привело его в больницу в деталях. Когда Доктор Ролль использовал свой фонарик, чтобы проверить движения зрачка, Кейден протянул руку Лане, которая стояла у кровати рядом с Паулой, Морин, Хитклиффом, Кирком и Сэмом.

«Почему он все еще здесь? » — подумал Кейден, когда доктор убрал фонарик.

— На мой взгляд, все выглядит действительно хорошо, но вы еще в тяжелом состоянии, — заявил он наконец. — Вам нужно остаться в больнице еще на несколько недель, чтобы мы могли наблюдать за вами, мистер Кэпшоу. С переломом таза, бедра и обширным повреждением нерва в руке и кисти, вам это понадобится.

— Ну, конечно, мы можем попросить частного врача понаблюдать за ним дома, — вмешалась Морин, наполовину спрашивая разрешения у врачей.

Кейден был благодарен, что его раны были не столь ужасны, и испытал облегчение от того, что принял на себя основной удар от машины. Единственное, что его беспокоило, это то, что он не мог полностью использовать свою руку. Будучи архитектором, рисование было для него очень важно.

— Я бы не советовал этого делать прямо сейчас, — заявил доктор Ролль, прищурившись и глядя на Морин.

Кейден заговорил, прерывая борьбу, которую, как он видел, собиралась начать его мать.

— Я действительно начинаю сходить здесь с ума.

— Ты в этом уверен? — спросила Паула.

— Да, еще несколько недель ничего не изменят, приятель, — добавил Кирк.

— Я не могу запретить вам уйти, но вам придется подписать бумаги, подтверждающие, что вы делаете это вопреки предписаниям врача. Я не советую вам этого делать, мистер Кэпшоу.

— Я понимаю, — признал Кейден и сжал руку Ланы.

— Ты в этом уверен? — обеспокоенно спросила она.

— Было бы лучше остаться в больнице, которая может помочь в чрезвычайной ситуации, — прокомментировал Сэм, скрестив руки на груди.

— Я в порядке, — прошипел Кейден, и мужчины впились в друг друга взглядом. Они оценивающе смотрели друг на друга, Кейден бровь удивленно приподнялась, глядя на Сэма. Напряжение в комнате стало таким сильным, что Лана едва могла дышать.

— Как знаешь, — выпалил Сэм и повернулся к Лане. — Можно тебя на минутку?

Лана посмотрела на него, потом на Кейдена, который крепче сжал ее руку. Она наклонилась и быстро чмокнула его в губы.

— Я вернусь через секунду, — улыбнулась она.

— Выпроводи его, — настаивал Кейден, не пытаясь говорить шепотом.

Он подарил ей глубокий и неуместный поцелуй на глазах у всех присутствующих. Сэм закатил глаза и вышел, а Лана заковыляла за ним, опираясь на свои блестящие костыли — в духе Паулы, и закрыла за собой дверь.

— Знаешь, он ведь спас тебе жизнь, — поддразнил Кирк.

— Я ценю это и сказал ему об этом. Теперь он может идти домой и оставить мою невесту в покое, — ответил Кейден.

— Не напрягайся. Мы скоро увезем его из города, — добавила Морин.

— Ты голоден? — спросила Паула, вставая с дивана.

— Нет, я в порядке, но вы, ребята, можете сходить перекусить, — ответил Кейден.

— Я собираюсь позвонить на стойку регистрации, но я сейчас вернусь, хорошо? — сказала Морин.

— Хорошо, мам. Я выживу, — сухо ответил Кейден, когда они все вышли из палаты.

Когда они уходили, он чертовски жалел, что у него нет сил добраться до этой двери, найти Лану и запереть их на несколько часов в тишине и покое. Они были окружены людьми почти каждую минуту дня, целыми днями, и отсутствие уединения становилось утомительным.

***

Дальше по коридору, подальше от комнаты Кейдена, Сэм повернулся к Лане, его брови сошлись в одну точку.

— Что не так с этим парнем? — спросил Сэм. — Он пытается вести себя жестко по отношению к тебе или запугать меня? Ты же знаешь, как это опасно для кого-то…

Лана подняла руку вверх, сигнал для него, чтобы он прекратил говорить. Она изо всех сил пыталась удержать равновесие на костылях, готовясь отчитать его, когда он потянулся, чтобы помочь ей.

— Остановись, Сэм, — рявкнула она и заковыляла к нескольким креслам у стены. Она медленно попыталась сесть, но он схватил ее за руку и помог опуститься.

— Кейден очень сильный и гордый человек. Как бы ты себя чувствовал, если бы внезапно появился бывший парень Джоанны и не отходил от нее? — упрекнула его Лана.

Сэм пожал плечами.

— Признаться, не знаю, — ответил он, как ни в чем не бывало.

— Это чушь, и ты это знаешь, Сэм. Ты появляешься в моей жизни, как гром среди ясного неба через год с цветами в руках, и мы должны притворяться, что того, что произошло между нами, никогда не было?

Сэм опустил голову.

— Прости меня за все это, Лана, — ответил он.

— Это не имеет значения, потому что мне все равно, Сэм. Я с этим покончила.

Он выглядел обиженным, и это немного смягчило ее.

— Послушай, я ценю то, что ты сделал для Кейдена. Больше, чем ты, вероятно, понимаешь.

— О, я это понимаю. Ты никогда не смотрела на меня так, как смотришь на него, — заявил он.

— Может быть, а может, и нет. Но что есть, то есть.

Он раздраженно вздохнул, и она потянулась за костылями, пытаясь их поставить. Пурпурные, розовые и бирюзовые камни мерцали под резкими больничными огнями. Он встал и помог ей подняться.

— Спасибо, — пробормотала она и запрыгала обратно в палату.

— Лана, — позвал он.

Она остановилась и слегка повернулась к нему, когда он подошел к ней. Теперь он стоял над ней и смотрел ей в глаза.

— Я всегда буду рядом, но ты должна быть осторожна. Вспомни все, что произошло с тех пор, как ты с ним познакомилась. Ты только посмотри на это. Не думаю, что ты можешь доверять ему или его семье.

— Это забавно, — парировала Лана с саркастической усмешкой на лице.

— Что?

— Что ты так беспокоишься обо мне и моем благополучии. Где все это было, когда это имело значение?

— Я был идиотом, Лана, но Кейден? Он опасен, а я никогда не был таким для тебя.

Сэм повернулся и ушел, оставив ее наедине с горечью его слов. Ей было больно слышать, что кто-то так думает о Кейдене. Он ничего не знал о нем, чтобы судить подобным образом. Человек, о котором она беспокоилась и которого боялась, была Ким. Она была настоящей опасностью, но теперь она, наконец, ушла навсегда, они с Кейденом могли двигаться дальше и начать свою совместную жизнь. Он понятия не имел, о чем говорит.

Лана заковыляла обратно к палате и с удивлением обнаружила его одного, с бритвенными принадлежностями на столике над кроватью.

— Куда все подевались? — спросила она, удивленная тем, что Морин смогла оставить его.

— Они пошли купить что-нибудь поесть, — ответил он и протянул ей руку. Она подпрыгнула и взяла его за руку, а он положил их руки на ее живот.

— Я все еще не могу поверить, что мы станем родителями, — сказал он, глядя на нее снизу вверх.

Его лицо все еще было исцарапано и покрыто синяками, один глаз все еще был частично закрыт, но он все еще был самым красивым мужчиной, которого она когда-либо видела. Когда она рассказала ему о ребенке, мужчина был в восторге, но зол от осознания того, что Ким почти отняла у них. Лана заверила его, что все, что им нужно сделать, — это поправиться, потому что эта психопатка уже несколько недель сидит взаперти.

— Я тоже, — согласилась она, улыбаясь ему сверху вниз.

— Он ушел? — поинтересовался Кейден.

Лана запрыгнула на кровать и устроилась поудобнее, как только могла. Она начала смешивать крем для бритья в маленькой пластиковой миске, а затем использовала дешевую щетку, чтобы нанести его на его лицо.

— Я сказал ему, что его присутствие больше не требуется, и поблагодарила за помощь. Я думаю, он понял намек, — ответила она и подмигнула ему.

— Хорошо. Мне не нравится, как он смотрит на тебя, как будто ты его. Ты моя, — заявил Кейден. Она начала медленно сбривать легкую щетину, которая вновь появилась на его щеках, и почувствовала странное возбуждение от его слов.

— Вам не о чем беспокоиться, мистер, — успокоила его Лана, тщательно сбривая и ополаскивая бритву в чашке с водой. Он схватил ее за руку прежде, чем она успела снова коснуться его лица, и остановил ее.

— Я люблю тебя. Я говорил тебе об этом сегодня? — спросил он.

Она широко улыбнулась, но поморщилась, когда от улыбки швы на нижней губе натянулись.

— Ой, — нахмурилась она.

Кейден притянул ее к себе и запечатлел сладкий поцелуй на разбитой коже ее губ, крем для бритья размазался по всему лицу.

— Я тоже тебя люблю.

Она откинулась назад и вернулась к своим обязанностям, когда улыбка Кейдена медленно погасла, и он посмотрел мимо нее.

— В чем дело? — спросила она, вытирая запястьем холодный крем для бритья с подбородка.

— Когда я был в коме, я был с отцом и Джоэлом, — признался он, — это было так ярко. Мы были на рыбацкой лодке, и все было так же, как раньше. Пьем пиво, ты знаешь, просто хорошо проводим время. И на мгновение мне не захотелось уходить. Было так тепло и уютно и…

— Безопасно.

Он встретился с ней взглядом, полным слез.

— Как ты думаешь, что это значит? — спросил он, ища на ее лице ответ.

— Я точно не знаю. Может быть, это был их способ присмотреть за тобой или…

— Ты думаешь, это значит, что они простили меня? — он прервал ее, слезы катились по его лицу.

Этот вопрос застал ее врасплох, и, увидев его таким грубым и эмоциональным, у нее на глаза навернулись слезы.

— Да. Я думаю, что именно это они имели в виду. Думаю, это означает, что они прощают тебя и хотят, чтобы ты наконец простил себя, — продолжила она. Лана поставила пластмассовую миску и щетку на стол и отодвинула их в сторону.

Кейден больше не мог сдерживать свои чувства и заплакал от ее утешительных слов. Она обняла его, и он крепко прижался к ней, выпуская все это наружу. Лана не могла себе представить, что такое переживание может значить для него, и надеялась, что он обретет покой и, наконец, простит себя, кем он был раньше. Она поцеловала его в макушку и держала так целую вечность, словно не хотела отпускать.

Глава 3

Ким сидела в холодной тюремной камере и обнимала себя руками. Комната, размером не больше туалета на заправке, пахла так, что девушку чуть не стошнило. Сидя там уже больше недели, она понятия не имела, что происходит во внешнем мире. Судья отказал ей в залоге, и она должна была сидеть там до суда. «Как там Кейден? Простит ли меня когда-нибудь Морин? Неужели я проведу остаток своей жизни в тюрьме? » Эти вопросы повторялись в ее голове ежедневно.

Мысль о том, чтобы провести остаток своих дней в подобном месте, вызвала дрожь, пробежавшую по ее спине, и она почти пожалела о том, что сделала. «Если бы Лана просто сделала то, на что согласилась, Кейден не был бы сейчас в коме». Вместо этого они планировали бы роскошную свадьбу, на подготовку к которой она потратила многие часы своей жизни. Ким встала и обошла маленькую клетку, планируя свой следующий шаг. Ей нужно было поговорить с Морин.

Это была ее единственная надежда, иначе она сгниет здесь, а Лана получит свободный доступ к Кейдену. Ким была благодарна, что она не убила ее, хотя это не было ее намерением. Она не была уверена в своих намерениях. В ту ночь все, о чем она могла думать, это как они вдвоем возвращаются в дом Паулы, и все забывают о ее существовании. В жизни Морин появился новый мужчина, Паула ненавидела ее, а улики, которые она собиралась предъявить Кейдену, исчезли. Не самая лучшая идея — пытаться удержать его, но это все, что у нее было. Теперь у нее ничего не осталось — ну, почти ничего.

Ким колотила по камере, гремя ржавым металлом, пока шаги охранника не послышались поблизости. Звук ключей, брякающих с каждым шагом по коридору, означал, что охранник уже в пути. Офицер Бетти Вудборн прошла по коридору и уселась перед камерой, скрестив руки на груди и склонив голову набок. Она была афроамериканкой, высокой, с кудрявой стрижкой эльфа.

— В чем проблема? — усмехнулась Бетти, щелкая жвачкой.

— Мне нужно позвонить прямо сейчас, — потребовала Ким.

Бетти закатила глаза

— Ты чертовски хорошо знаешь, что тебе нужно подождать, время для звонка еще не наступило.

— Ты нарочно ведешь себя как стерва! — пискнула Ким.

Она топнула ногами и разочарованно вскрикнула. Бетти несколько раз постучала по камере дубинкой.

— Не заставляй меня снова входить туда и удерживать тебя, девочка, — предупредила она.

Ким мгновенно успокоилась и села на кровать толщиной в один дюйм. Бетти прошла по коридору, оставив ее одну в холодной темной комнате. Когда Ким доставили, она была без сознания и в наручниках, и было мучительно думать, что тебя приковали к кровати. Пружины два дня впивались ей в спину, пока ее не освободили. Она извлечет из этого урок и подождет правильного времени, чтобы сделать свой звонок и продумать свой следующий шаг.

***

Кейден и Лана расположились в спальне Паулы на первом этаже. Лана закончила заправлять кровать и осмотрела пространство, убедившись, что оно безупречно. Это было похоже на все остальные комнаты в доме. Просторная комната с мебелью черного дерева и плюшевым белым ковром под кроватью с балдахином на фоне панорамного окна. К сожалению, это была комната, в которой Ким проводила большую часть своего времени, когда та готовила заговор против Кейдена, и это немного смущало Лану.

Единственной спасительной милостью было то, что она надежно заперта до слушания дела, которое состоится через несколько недель. С тех пор как Лана начала спать в палате вместе с Кейденом, на прошлой неделе, ей иногда снились кошмары. Она просыпалась среди ночи, обнаруживала Ким, стоящую над их постелями, и вскакивала, вся в поту, вцепившись в простыни. Кейден лежал спокойно, храпел и не шевелился. Он, казалось, спал прекрасно, большую часть ночей, несмотря ни на что, и это немного беспокоило ее. «Как он мог проспать все мои терзания? » Она задавалась этим вопросом, вытирая пот с лица и шеи в те ночи.

Лана подскочила к шкафу и схватила его кожаную куртку со спинки стула с зеркалом. Она повесила ее на вешалку и обошла комнату без костылей. Ее нога прекрасно заживала, но пока что придется повременить с двенадцатичасовым графиком в больницах. Рука Кейдена все еще была искалечена, и хотя он пытался сделать вид, что это его не беспокоит, Лана знала, что это не так.

***

Кейден сидел в кресле-каталке в гостиной, работая со своим физиотерапевтом, а Морин нависала над ним, как над младенцем.

— Не торопись, милый, — ворчала Морин, пока Кейден пытался оторвать ногу от пола. Его физиотерапевт Тео бросил на нее взгляд, явно раздраженный ее постоянным вмешательством.

— Пусть идет в своем собственном темпе, миссис Кэпшоу, — сказал Тео. Он был высок, около шести футов ростом, одет в зеленую рубашку поло с нашивкой Манхэттенского Учреждения Физической Терапии на нагрудном кармане. Морин привезла его из Нью-Йорка, потому что он был лучшим, и именно это нужно было Кейдену, как она думала.

— Я понял, мам, пожалуйста, — проворчал Кейден, пытаясь приподнять ногу на дюйм от пола.

Его правая рука была на синей перевязи, только гипс был теперь от локтя до запястья, и Кейден ухватился за подлокотник инвалидной коляски левой рукой. Наконец, его нога приподнялась на пару дюймов от пола, прежде чем он опустил ее обратно. К счастью, его бедро почти зажило, но мужчине еще предстояло пройти долгий путь, прежде чем он снова сможет ходить. Лана запрыгнула на костылях в безупречно чистую кухню и наблюдала за перепалкой между Морин и Кейденом, чувствуя, как пульсирует ее собственная лодыжка. Она полезла в шкафчик за анальгетиком, когда слабая боль пронзила низ ее живота.

За последние несколько дней она пару раз испытывала это странное ощущение, но не была встревожена. Это было в порядке вещей, когда ребенок рос, но все равно нужно рассказать врачу. Ее третья встреча с гинекологом была через несколько часов, и она очень надеялась, что сможет пойти одна на этот раз. К несчастью, Морин настояла на том, чтобы Паула сопровождала ее, как и в предыдущие два раза. Ее это вполне устраивало, и хотя перемены в Морин, казалось, не прекращались, Лана все еще чувствовала себя неловко из-за того, как хорошо она себя вела. Если бы не это обхаживание Ким, ничего этого не случилось бы вообще, и ей было трудно принять это.

Лана проглотила две таблетки и запила их апельсиновым соком. Она поставила стакан в раковину, схватила костыли и медленно направилась к Кейдену. Она подмигнула ему, когда Тео помогал Кейдену вставить ногу обратно в ремень инвалидной коляски.

— Вы собираетесь сегодня делать какие-нибудь упражнения для рук? — поинтересовалась Морин.

Тео похлопал Кейдена по плечу

— Отличная работа на сегодня, парень, — он повернулся к Морин, — для этого еще слишком рано. Мы предпочитаем, чтобы он был под наблюдением врача немного дольше… — начал он.

— Мам, может, ты прекратишь и позволишь ему делать свою чертову работу? — заорал Кейден.

— Извини, я просто пытаюсь помочь, — возразила она.

Лана вошла в перестроенную гостиную. Вся мебель была отодвинута в сторону и заменена спортивным оборудованием и установкой параллельного бруса, когда это понадобится. Она села на диван как можно ближе к нему, наклонилась и чмокнула его в щеку.

— Доброе утро, малыш, — пропела она.

— Прекрасного утра, — ответил он, потный и запыхавшийся. Его тонкая майка промокла от пота, а слишком длинные волосы были собраны в маленький пучок.

— Как скоро, по-вашему, доктор сможет дать ему полный отчет о состоянии его руки? — продолжила Морин.

— Это займет некоторое время, Морин. Это не произойдет в одночасье. Если он будет давить слишком сильно, то может причинить еще больше вреда, а мы этого не хотим, — вздохнула Лана, надеясь, что она поняла намек, чтобы дать ему отдохнуть.

Лицо Морин слегка покраснело, и она выпрямилась.

— Я понимаю. Я просто хочу убедиться, что все, что можно сделать, уже сделано. Ты ведь понимаешь это, Лана? Очевидно, ты тоже хочешь для него самого лучшего? — заворчала она.

— Я понимаю, Морин, — съязвила Лана.

Кейден повернулся в кресле и положил руку ей на живот.

— Как поживает мой маленький мальчик? — прервал он ее, меняя тему разговора.

Лана улыбнулась и накрыла его руку своей. Она была счастлива видеть, как он радуется за ребенка. Свет в его глазах был ярче, чем она когда-либо видела раньше — чистая радость.

— С ней все в порядке, — поддразнила Лана.

Морин тоже улыбнулась, восхищаясь ими обоими, и Лана заметила выражение ее лица. Она быстро вспыхнула, и если бы вы моргнули, то никогда бы его не увидели. «Было ли это беспокойство, сожаление, чувство вины? »

— Ну, я лучше пойду. Многое предстоит сделать, — заявила она, надевая свое пальто.

— Куда ты направляешься? — спросил Кейден, когда она взяла свою сумку от Hermes Birkin.

— У нас с Хитклифом назначена встреча за ланчем, а потом я должна заплатить адвокатам по делу против Ким и, конечно же, проверить, что подрядчики в вашем новом доме выполняют свою работу, — сообщила она. — Работа матери никогда не заканчивается. Вот увидишь.

Она подмигнула Лане, перекинула шаль через плечо и зашагала по коридору к входной двери. Кейден закатил глаза, когда за Морин с глухим стуком закрылась входная дверь. Затем он повернулся к Тео.

— Я прошу прощения за мою мать, — сказал он, пока Тео собирал свою сумку.

— Я ценю это, но, может быть, нам стоит назначать тебе терапию на то время, когда тебя ничего не отвлекает? — ответил он, поднимая сумку с пола.

— Понял, — сказал Кейден.

Лана встала с дивана и проводила Тео до входной двери.

— Езжайте осторожней, — крикнула она, когда он рысцой спустился по лестнице к своей машине.

Когда прихрамывая она снова вернулась в гостиную, то была ошеломлена, увидев, что Кейден пытается встать на ноги с помощью одного из ее костылей.

— Ты что, издеваешься надо мной? Что ты делаешь?! — вскрикнула она.

«Для него было слишком рано делать что-то подобное с едва зажившим бедром, сломанной ногой и искалеченной рукой».

— Становится лучше, — выдохнул он, и капли пота выступили у него на лбу. Его дыхание было затруднено, и Лана подскочила к нему так быстро, как только могла, и схватила его за руку.

— Сядь, Кейден, пока не навредил себе!

Он посмотрел на ее встревоженное лицо и опустил голову. Бороться было бесполезно, да и голова все равно начала кружиться. Он медленно, с ее помощью, опустился обратно в кресло. Мужчина глубоко вздохнул и застенчиво улыбнулся.

— Видишь, как новенький, — пошутил он, но Лане было не до смеха.

Раньше они были подавленными людьми по очень разным причинам, а теперь из-за Ким они оба были буквально разбиты, и это приводило ее в ярость. Каждый раз, когда она смотрела на его избитое тело или слишком сильно давила на лодыжку, ей хотелось выцарапать себе глаза. Она опустилась на диван, и он развернул кресло-каталку лицом к ней.

— Она заплатит за это, — заявила Лана. Она ненавидела, когда кто-то, особенно Ким, делал их жертвами.

— Справедливость восторжествует, не беспокойся о ней. То, о чем ты должна заботиться — это не нервничать ради ребенка, — рассуждал он своим холодным и спокойным голосом.

Лана ухмыльнулась, зная, что это правда, но каждой клеточкой своей души хотела загнать Ким в угол, хотя бы на несколько минут. Желательно, на этот раз с использованием всех ее конечностей. Тюрьмы ей должно было хватить, и это немного успокоило Лану. Кейден потянулся, опершись на здоровую руку, и взял Лану за руку. Девушка посмотрела в его прекрасные глаза и выдавила слабую улыбку.

Хоть он был в хорошем расположении духа, во взгляде было что-то такое... отталкивающее. Может быть, страх? Она не могла понять, в чем дело, но видела это мельком, когда он не понимал, что она наблюдает. Стук каблуков Паулы привлек ее внимание к лестнице, и она была одета в джинсы и водолазку. Ее огромные темные очки закрывали большую часть лица, и она улыбнулась им, когда вышла на лестничную площадку.

— Ты готова? — прощебетала она.

Лана кивнула, но она не была готова. Не готова к поездке в Шелби, или к неудобным держателям. Она встала с дивана и схватила оба костыля, подняв бровь на Кейдена. Медсестра Алмария Томпсон будет дежурить у Кейдена в течение дня, и она должна была прибыть через пятнадцать минут. После той заботы, которую она ей оказала, Лана порекомендовала Морин медсестру, и та с радостью согласилась на эту работу. Лана наклонилась и страстно поцеловала его, хотя ее разбитая губа горела огнем.

— Я люблю тебя. Я скоро вернусь, — сказала она.

Он притянул ее к себе и снова поцеловал.

— Со мной все будет в порядке, — улыбнулся он Пауле. — Будь осторожна с моей семьей, старшая сестра.

— Конечно, — ответила она и медленно пошла по коридору к двери вместе с Ланой.

Как только она закрылась, Кейден взревел и схватился за ногу. По правде говоря, ему было адски больно, и попытка встать на нее была самой идиотской вещью, которую он сделал этим утром. Боль пронзила его бедро ударной волной, и он сдерживал каждую частичку этой боли, чтобы не встревожить Лану еще больше, чем она уже была. Он подтолкнул кресло-каталку к кофейному столику и достал бутылку оксикодона^{^[1]}. Он боролся с колпачком, но, в конце концов, снял его и бросил две таблетки в рот. Мужчина сглотнул, затем сделал еще один глубокий вдох и поприветствовал дремоту, которая вскоре должна была наступить.

***

Лана лежала на покрытом бумагой смотровом столе, засунув ноги в держатели, и не могла удержаться, чтобы не постучать ногой. Это заставило ее тонкое одеяло опуститься по ноге и открыть доктору больше себя, чем она хотела. Доктор Лиза Белвью положила руку на ногу Ланы и нежно улыбнулась.

— Постарайтесь успокоиться, хорошо, — она улыбнулась сквозь зубы, такие белые, что они казались светло-голубыми. Лана медленно выдохнула, когда доктор Белвью достала удлиненную сонограмму и приготовила ее к интравагинальному (внутривлагалищному) обследованию. Несколько минут назад они пытались сделать УЗИ на животе, но не смогли найти эмбрион, и это напугало ее до смерти.

— Мне просто нужно, чтобы вы сделали вдох, когда я буду вводить аппарат, и были очень спокойны, — наставляла она. Лана посмотрела на Паулу, которая сняла очки, обнажив опухшие глаза. Она держала руку своей лучшей подруги, когда длинный металлический инструмент скользнул внутрь нее. Это было не так больно, как неудобно, и она сжала руку Паулы, когда доктор начал двигать им.

— Все будет хорошо, — заверила Паула, поглаживая Лану по волосам свободной рукой и не обращая внимания на ее крепкую хватку.

— Ну, вот и все, — сказала доктор Белвью, глядя на маленький монитор над головой Ланы. Лана посмотрела на монитор, но не могла сказать, что именно она видит. Как по команде, доктор заговорил.

— Сейчас еще рано, но вот ваш ребенок, — объявила она, улыбаясь от уха до уха.

Лана посмотрела на нее, снова на монитор, потом на Паулу.

— Где? — спросила Лана, когда доктор опустила сонограмму ниже.

— Вот здесь, — ответил Доктор Белвью и нажал кнопку на клавиатуре, чтобы остановить кадр. Лана видела только что-то похожее на черные и серые завитки, но не могла понять, что именно.

— А, понятно, — солгала она, — значит, все в порядке?

— Пока все идет хорошо. Я напечатаю для вас несколько фотографий.

Лана кивнула, врач постучала по клавиатуре и распечатала маленькие картинки. Затем Доктор Белвью вытащила инструмент, и на этот раз было очень больно.

— Так, у нас тут немного крови, но это не повод для беспокойства. Такое часто случается в этой части процедуры, хорошо? — объяснила она. У Ланы участилось сердцебиение, и она посмотрела на Паулу.

— Все в порядке, все нормально, — заверила она, но Паула понятия не имела, лжет доктор или нет. Сдержанная и профессиональная женщина, казалось, ничуть не встревожилась, так что она не волновалась.

Доктор Белвью протянула Лане два черно-белых снимка.

— Я дам вам время одеться. Здесь есть салфетки, — она указала на стол рядом с Ланой и исчезла из комнаты. Она медленно села и посмотрела на пятно на фотографии.

— Ты можешь что-нибудь разобрать? — спросила она у Паулы, протягивая их ей.

— Ничего не понимаю, — призналась она, хихикая.

— Я тоже. Я солгала, — смеясь, ответила Лана, радуясь, что она не одна такая. — Ты не поможешь мне одеться?

Паула помогла ей сохранить равновесие, когда она начала одеваться, ее прежний стресс растаял. Если доктор говорит, что все в порядке, значит, все в порядке, и она перестанет волноваться. В любом случае она хотела вернуться к Кейдену как можно скорее, и чем быстрее она сможет одеться, тем быстрее она окажется в его объятиях.

***

Морин постукивала каблуком по бетонному полу и ждала, пока охрана откроет решетку в коридор, где находилась камера Кимберли Шоу. После того, что она натворила, у нее не было ни малейшего желания любезничать с этим чудовищем, но настойчивость, с которой она позвонила, пробудила в ней интерес. Морин вошла внутрь и жестом велела охраннику удалиться. Бетти кивнула, схватила коробку с завтраком и пошла прочь. Морин прошла дальше по коридору и остановилась, заметив Ким в камере справа от себя. Тогда она встала, и нетерпеливо подошла к Морин с улыбкой на лице.

— Что ты можешь сказать мне такого, чего нельзя было бы сказать по телефону? — спросила Морин, стальным взглядом стирая улыбку с лица.

Ким чувствовала холод, исходящий от Морин, но не позволяла ему волновать ее, так как Морин обычно была безразличной.

— Мне нужно, чтобы ты помогла мне выбраться отсюда, — заявила Ким, вызывающе скрестив руки на груди.

— Ты, должно быть, шутишь. Ты серьезно бредишь, не так ли? Не могу поверить, что никогда не видела этого раньше, — усмехнулась Морин, удивляясь ее наглости.

— Я была рядом с тобой в прошлом, когда никого другого не было. Я сидела и смотрела, как ты дергаешь за ниточки Кейдена снова и снова, и мне нужно, чтобы ты сделала то же самое для меня сейчас, — умоляла она.

— Ты уже играла эту сцену с чувством вины, а потом был шантаж, который не сработал. Что заставляет тебя думать в твоем безумном уме, что я сделаю что-нибудь для тебя? Особенно после того, что ты сделала с моим сыном и его беременной невестой? — Морин знала, что это будет больно, и была рада, что выражение ее лица изменилось.

Лицо Ким стало пустым — это было новостью. Эта сучка была еще и беременна. Ее удача становилась все больше и больше. Если Морин не поможет ей, то, сбив беременную женщину машиной, она наверняка проведет остаток жизни в тюрьме.

— Я не знала, что она беременна.

— Очевидно. Но ты врезалась в обоих на машине Хитклифа, а это значит, что тебе было наплевать, выживут они или умрут, не так ли?

— Я обезумела, Морин. Я видела мужчину, который буквально уходил из моей жизни, чтобы быть с кем-то еще, после того как выбросил меня, как мусор. Каждый получает свое «долго и счастливо». Паула, ты и Хитклиф, черт возьми, даже Кирк. Когда я увидела их стоящими на тротуаре, я потеряла контроль, — умоляла Ким. Она всхлипнула, лицо ее было мокрым, и она едва могла вымолвить хоть слово.

— Это ложь, и ты это знаешь! Машина показалась из-за угла, Ким. Ты ее вела и ждала, пока они выйдут, а потом сбила их.

— Откуда, черт возьми, ты это знаешь?

— Ну, во-первых, бывший парень Ланы был на улице и видел тебя. И я наблюдала из окна своего гостиничного номера, — Морин подошла ближе к решетке камеры, — есть свидетели того, что ты сделала, и на этой планете нет никакого временного безумия, которое спасет твою задницу.

Ким кивнула, и ее слезы внезапно прекратились. Прошло несколько напряженных секунд, пока они стояли глаза в глаза, прежде чем Ким заговорила.

— Ты все равно мне поможешь, — сообщила она, и злая усмешка скользнула по ее лицу.

— Он живет своей жизнью, и ты должна поступать так же. Не то чтобы у тебя была большая часть жизни, к которой можно вернуться, — Морин покачала головой, стыдясь того, что когда-то направила эту умственно отсталую девушку к своему сыну. Она повернулась на каблуках и пошла прочь.

— Не забывай, что я знаю, что на самом деле случилось с Винсом, — крикнула Ким, уперев руки в бока.

Эти слова заставили Морин резко остановиться. Она оглянулась через плечо, и все следы ее прежней бравады сменились страхом.

— Ты не посмеешь, — в ужасе прорычала Морин.

— Посмею, Морин, потому что мне нечего терять, кроме свободы. И ты должна быть уверена, что этого не случится.

Морин повернулась к ней, ее тело физически дрожало от серьезной угрозы, стоящей вне пределов досягаемости.

— Не забывай, кому ты позвонила после того, как нашла Винса без сознания. Или кто помог тебе скрыть тот факт, что его смерть была самоубийством, — насмешливо добавила Ким. Она наслаждалась эмоциями, бурлящими на лице Морин, наконец-то имея что-то на «королеву», чтобы заставить подчинить ее своей воле, для разнообразия. — Я знаю все твои скелеты, Морин, потому что помогала тебе зарыть кости. И на этот раз ты сделаешь все, что в твоих силах, чтобы помочь мне.

Эти слова вылетали из ее рта и ударяли Морин так, словно она попала под обстрел. Ее лицо было багровым, а вена на лбу выступала так сильно, что Ким казалось, она вот-вот лопнет. Морин посмотрела на нее с таким сожалением, какого и представить себе не могла. Впервые за долгое время она оказалась в опасной ситуации и должна была быть очень осторожной, когда имела дело с Ким. Это была уже не та девушка, которую она знала раньше, или, возможно, она просто хорошо скрывала это. Морин повернулась на каблуках и вышла из коридора, когда охранник открыл дверь и выпустил ее.

Ким села на койку и улыбнулась про себя. Она никогда не понимала, почему Винс покончил с собой, но знала, почему Морин держала это в секрете, и гордилась тем, что сохранила улики на черный день.

***

Джошуа Хартвелл сидел, закинув ноги на стол, в городском кабинете по принудительному исполнению закона (сотрудники прокуратуры и следственных органов) и читал газету так, словно это был журнал сплетен. В последнее время все заголовки были о Кейдене Кэпшоу и его невесте, которую сбила его сумасшедшая бывшая подружка. Он отложил газету и покачал головой. Сколько он себя помнил, этот парень всегда был в центре внимания в городе Хэмби. Проект, который он закончил с закусочной, возможно, обманул всех остальных, но последний драматический инцидент был слишком знаком, и Джошуа знал, что это только вопрос времени, когда что-то еще произойдет.

Он не одобрил планы с закусочной, но что он мог поделать, когда на его столе лежали бумаги? Отрицать это без всякой видимой причины значило бы только выставить его плохим парнем, а он слишком много работал, чтобы заслужить одобрение отца, чтобы иметь еще одну причину относиться к нему как к гражданину второго сорта. Судья Томас Хартвелл был его отцом и близким другом Морин, и она всегда нуждалась в «одолжении». Он мог только гадать, какие услуги будут запрошены в связи с этим недавним событием. Прежде чем он успел подумать о чем-то еще, на его компьютере появилось электронное письмо.

Он наклонился ближе к экрану, щелкнул, чтобы открыть его, и нашел электронное письмо от KDN Properties, через Taylor and Associates. Очевидно, они были заинтересованы в некоторой реконструкции отеля «Спенс». Джош фыркнул. «Итак, началось», — подумал он. Он нажал на кнопку «Удалить» и снова взял газету. «Не в этот раз, Кэпшоу, не в этот раз».

***

Все сидели вокруг роскошного обеденного стола Паулы, пока нанятый ею персонал приносил ужин. У Ланы не было аппетита, но все выглядело прекрасно. Бараньи отбивные с мятным желе и жареным чесночным картофелем с петрушкой и печеньем чеддер-бей. Кейден сидел рядом с Ланой, потирая ее руку и потягивая чай со льдом.

— Ну и как все прошло? — громко спросила Морин. Никто не произнес ни слова. — Что ж, не говорите все сразу.

— Прием… — начала Лана.

— Как закончилась терапия, дорогой? — грубо перебила ее Морин.

Кейден пристально посмотрел на нее, затем кивнул Лане, чтобы она закончила. Она улыбнулась, но не из благодарности. Она видела, что что-то в Морин действительно изменилось с того утра, и, честно говоря, слишком устала, чтобы вступать с ней в битву умов.

— Все прошло хорошо, — ответила Лана.

— Ну, вот и хорошо, — прощебетала Морин, откусывая лакомый кусочек ягненка и улыбаясь Кейдену.

— Мама, я думаю, тебе следует остаться в отеле «Спенс» до конца твоего пребывания в Хэмби, — заявил Кейден.

Паула усмехнулась, когда улыбка исчезла с лица матери.

— Для чего? — ахнула Морин, удивленная неожиданной просьбой.

— Ты вмешиваешься в мою физиотерапию, продолжаешь грубить Лане, и я думаю, что это поможет всем лучше расслабиться, не заставляя бороться с тобой целыми днями, — ответил он на одном дыхании.

Кейден чувствовал, как боль возвращается к ноге, этот медленный пульсирующий огонь боли, постепенно достигающий бедра.

— Это никогда не входило в мои намерения, Кейден, — ответила она.

— Кейден, все в порядке. Ты не должен делать это из-за меня. Пожалуйста, — ответила Лана.

— Нет, это для меня, — он повернулся к Морин, — Тео не чувствует себя комфортно с тобой, и ты заставляешь меня нервничать во время моих процедур, — невозмутимо ответил Кейден.

— Ладно. Я могу это понять, — соврала Морин, ее лицо стало чуть-чуть краснее.

Все продолжили есть, и Лана помогла Кейдену с едой. Он не мог использовать свою руку, чтобы разрезать ягненка, но продолжал пытаться, несмотря на свой недостаток. Морин смотрела на Лану, наблюдая, как та заботится о сыне, но только потому, что хотела показать Кейдену, что ей не все равно и она хочет быть рядом с ним. В некотором смысле, она почувствовала крошечную часть того, что Ким объяснила ей ранее, и это задело. Как бы то ни было, правда заключалась в том, что ее сын был мужчиной, и она должна была позволить ему им стать.

— Итак, когда назначена дата суда для предъявления обвинения Ким? — выпалила Паула, меняя тему разговора.

— Через три недели. Где она останется в тюрьме, поскольку у нее нет никаких связей, — ответила Морин.

— Где же она будет сидеть в тюрьме? Здесь или в Нью-Йорке? — с любопытством спросила Лана, поскольку понятия не имела, как работает этот процесс.

— В конечном счете, это будет решать судья, но я не удивлюсь, если они разрешат ей вернуться в Нью-Йорк. В Хэмби нет никаких тюрем, — вмешался Хитклиф.

— Думаю, это понятно. В любом случае, тюрьма там будет намного тяжелее, чем в Хэмби, — размышлял Кейден.

— Я все еще не могу поверить, что она была настолько сумасшедшей, чтобы сделать то, что сделала, — призналась Лана вслух, глядя на свою тарелку с недоеденной едой, после чего все замолчали.

— Я тоже, — согласилась Морин и сделала большой глоток вина. До сегодняшнего дня Морин не очень-то верила в Ким, но теперь она была уверена, что Ким способна на все.

***

После ужина персонал убрал остатки еды, Паула поднялась наверх, а Морин с багажом прошла в коридор, чтобы зарегистрироваться в отеле. Пока Кейден и Морин обменивались словами на крыльце, Лана медленно вышла на веранду на своих костылях и посмотрела вниз на город. На мгновение она забыла о постоянной боли в ноге и о том, что Кейден выглядел так, словно только что вернулся из зоны боевых действий.

Воздух был сладким и свежим, пахло сиренью, когда солнце скрылось за верхушками деревьев. Мелькание огней внизу начало усиливаться, когда один за другим зажглись уличные фонари, напомнив ей о городах в маленьких снежных шарах, запертых под стеклянными куполами. Медленное открывание французской двери за ее спиной прервало ее мысли, и Кейден выкатился наружу рядом с ней.

— Эй, привет, — сказал он, схватив ее за руку.

— Привет, — ответила она.

— С тобой все в порядке?

Она пожала плечами в ответ на его вопрос. Все было не в порядке. Ее тело болело, ее сердце болело, и она действительно начала скучать по своей семье дома.

— Я просто устала, — только наполовину ложь. Он притянул ее к себе и усадил к себе на колени.

— Кейден, нет, — запротестовала она.

— Я в порядке, вот, сядь на здоровую ногу, — он похлопал себя по правому колену. Она ухмыльнулась и немного опустилась, но потеряла равновесие, слишком сильно приземлившись ему на колени.

— Прости, — извинилась она, пытаясь встать, но он удержал ее.

— Перестань, ты в порядке, и я в порядке, — ответил он.

Она немного расслабилась и позволила ему обнять себя, пока они смотрели на город внизу.

— Я боюсь, Кейден, — призналась она через несколько мгновений.

— Из-за ребенка?

— Даже не знаю. У меня просто плохое предчувствие.

Он повернул ее голову к себе и посмотрел прямо в глаза.

— Тебе нечего бояться, слышишь? Я никогда больше не впущу кого-то или что-то подобное в нашу жизнь.

Из ее глаз брызнули слезы, и она поверила ему. Но это все еще не избавляло ее от ощущения, которое она испытывала внизу живота.

— Я знаю, — сказала она и поцеловала его в губы.

— Мы, то еще зрелище, да? — пошутил он, морщась от боли в разбитой губе.

— Я знаю, — улыбнулась она в ответ, — но мы пройдем через это лучше и решительнее, чем раньше, верно?

— Чертовски верно, Миссис Кэпшоу, — ответил он.

На мгновение слова Миссис Кэпшоу застали ее врасплох, поскольку она не думала об их свадьбе с тех пор, как все произошло. Она снова повернула голову к городу и пожалела, что не может перемотать время на полгода вперед, чтобы посмотреть, что ждет ее в будущем.

— Знаешь что, я последовал твоему совету, — прошептал он ей на ухо.

— Какому совету? — она была искренне смущена.

— Я попросил Кирка прислать мне планы реконструкции отеля «Спенс».

— Почему?

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, как можно начинать такой большой проект в таком состоянии?

— Это начнется не завтра. Мы должны получить одобрение планов и сделать массу других вещей, прежде чем будет назначена дата начала строительства.

— Хорошо, когда ты так объясняешь, я понимаю. Только не пытайся перенапрягаться, пожалуйста. Полегче, — приказала она и поцеловала ему руку.

— Я люблю тебя. Я уже говорил тебе об этом сегодня?

— Вообще-то да, но это приятно. Когда тебе напоминают, — ответила она и встала с его колен. — Становится холодно, пойдем в дом.

— Слава Богу, потому что моя нога вот-вот отвалится, — рассмеялся он, морщась.

Она хлопнула его по плечу

— Что? Почему ты мне не сказал? — Лана согнула здоровую ногу и снова поцеловала его. Он схватил ее за зад и крепко сжал, а потом шлепнул.

— Не жалуюсь, — ответил он и вкатился внутрь.

Когда она закрыла за собой двери, ей стало немного лучше. Может быть, она вела себя глупо, и ей просто нужно было расслабиться и перестать думать обо всем. Она присоединилась к Кейдену в их комнате, где она помогла ему лечь спать, и они оба приняли необходимые лекарства. Как старая супружеская пара, они включили телевизор, и оба заснули до того, как начались титры телешоу, которое они согласились посмотреть.

Глава 4

Хитклиф Джексон сидел за своим столом в полицейском участке, его желудок скрутило узлом. До суда оставалось всего две недели, а ему предстояло сидеть на скамье подсудимых. Присяжные должны были бы знать, как Ким села за руль его машины, что означало небрежность с его стороны. Честно говоря, он был удивлен, что все еще работает в полиции Хэмби после того, что Ким сделала с его патрульной машиной и сцены, которую Морин устроила в офисе. Он встал из-за стола и затянул вельветовые брюки, которые с каждым днем становились все свободнее и свободнее. В последнее время еда не стояла на первом месте в списке его приоритетов, и его тело начало показывать это.

Он вышел из своего кабинета и прошел по коридору, чтобы наполнить свой термос кофе, и заметил вездесущие взгляды своих напарников, братьев в синем, которыми они одаривали его с тех пор, как все это произошло. Никто не знал, что они с Морин встречались раньше, а теперь, когда кот выпал из мешка, они обращались с ним как с парией. Как только приговор будет вынесен и пройдет какое-то время, сплетни, в конце концов, утихнут, и он сможет снова стать полицейским.

Впрочем, он мог на время распрощаться с повышением до командующего округом. Когда он вошел в комнату отдыха, грязный кремовый холодильник издал свой обычный гул, громче, чем телевизор на стене напротив. Он поставил термос на заляпанную кофе стойку, когда лейтенант Брайан Уотсон вошел следом за ним. Хоть он и стоял спиной, но поскрипывание кожаных ботинок всегда выдавало его, и он отказывался менять их, сколько бы Хитклиф ни говорил ему об этом.

— Доброе утро, капитан, — сказал Брайан, скрестив худые руки на груди. Хитклиф оглянулся назад, и единственное, что он мог увидеть, это его закрученные усы.

— Чего ты хочешь, Брайан? — проворчал он, выливая горячую черную жижу в термос, а затем бросил туда слишком много сахара, чтобы разбавить его.

— Могу я поговорить с тобой, как мужчина с мужчиной? — если это и был вопрос, то он прозвучал совсем не так, когда он закрыл за собой дверь и сел, не дожидаясь ответа.

Хитклиф вздохнул. У него было слишком много бумаг на столе, чтобы закончить их до свидания с Морин через несколько часов. Он повернулся, завинтил крышку и прислонился к мойке.

— В чем дело?

— Я думал, что я твой приятель. И я буквально на улице узнаю о тебе и Кэпшоу?

— Какое тебе до этого дело?

— Мне кажется, это просто предательство. Ты же знаешь, как этот департамент, черт возьми, этот город относится к ним, и ты был в постели с зачинщицей… — начал он.

— А теперь позволь мне остановить тебя, лейтенант! — лицо Хитклифа покраснело, но не от смущения — он был чертовски зол. — Моя личная жизнь не имеет ни малейшего отношения ни к тебе, ни к кому-либо еще в этом департаменте или городе, и я не обязан никому ничего объяснять. Понял?

— Тебя засосало в их образ жизни, со всей их самонадеянностью и всем прочим…

— И как это влияет на тебя, сынок?

— Я просто не могу смотреть, как хорошего человека, которым я восхищаюсь и которого уважаю, тащат через ад, как этот, капитан.

— Я уже большой мальчик, Брайан, и сам справлюсь со своими делами. Ты поступишь мудро, если сделаешь то же самое.

Хитклиф пронесся мимо него и вышел из комнаты отдыха. Каждый из присутствующих в зале перестал работать, их взгляды были прикованы к нему. Он остановился и повернулся ко всем, прежде чем войти в свой кабинет.

— Возвращайтесь к своей работе, если вы все еще хотите иметь ее к утру! — рявкнул он, врываясь в кабинет и захлопывая за собой дверь. Будь он проклят, если его будут преследовать из-за чего-то, что выходит из-под его контроля. Самое важное, что он должен был сделать, — это убедиться, что такой человек, как Ким, навсегда покинула Хэмби и что жители этого города вернулись к нормальной жизни. Он плюхнулся в кресло и принялся за кипы бумаг, лежащие перед ним, гордясь своей работой офицера и женщиной, которую любил.

***

Лана даже не понимала, что чувствует, пока не стало слишком поздно. Она лежала на смотровом столе в приемном покое больницы «Shelby General» и безутешно рыдала. Кейден сидел рядом с ней в инвалидном кресле, его лицо исказилось от боли, когда она отвернулась от него. Разочарование, которое она чувствовала в себе из-за того, что, вероятно, причинила, было слишком велико.

В это утро она чувствовала сильные судороги, которые усиливались и становились все более частыми. Каждый час, потом каждые полчаса. Она знала, что что-то не так. То, что она приняла за судороги, на самом деле были небольшие родовые схватки из-за случившегося выкидыша. К тому времени, когда ее положили на кровать в смотровом кабинете, плод, к ее крайнему ужасу и смятению, был абортирован прямо на кровать. Шок был такой, словно та полицейская машина ударила ее снова, ее тело корчилось в агонии, ее чувства вышли из-под контроля, когда все медсестры бросились на помощь. Выражение лица Кейдена было смесью страха и недоверия, но он держал ее за руку и пытался утешить, как только мог, но этого было недостаточно.

Теперь они ждали ее выписки после того, как сделали еще одну интравагинальную сонограмму, чтобы подтвердить, что плод полностью исчез.

— Лана, — пробормотал Кейден таким тихим голосом, что ей на мгновение показалось, будто он ей померещился.

Она неохотно повернула к нему голову, он поднес ее руку к губам и поцеловал. Она глубоко вздохнула и прогнала новые слезы, думая о ребенке, которого они никогда не встретят, молясь и желая, чтобы она все еще была беременна. Она не хотела, чтобы ее выкатили из больницы — жуткое зрелище для местных репортеров, — и отказалась от кресла, когда его принесла медсестра. Как только принесли бумаги о выписке, Паула и Морин вошли в кабинет с опухшими от слез глазами, явно взволнованные.

Видеть, как Морин демонстрирует искренние эмоции, было для нее в новинку, но она отбросила эти мысли подальше. Сейчас не время анализировать ее намерения. Она сомневалась, что эта женщина была настолько злой.

— Мне так жаль! — проголосила Морин. Она обняла Лану, заставив ее буквально зажмуриться и задержать дыхание. Если она этого не сделает, то упадет на пол в рыдающем месиве. У Ланы не было поблизости собственной матери, чтобы утешить ее, и хотя Морин не была ее намеренным выбором, она приняла плечо, чтобы поплакать.

— Спасибо, — всхлипнула она.

— Давай я помогу тебе одеться, — вмешалась Паула, и Морин отпустила ее.

— Спасибо. Я просто хочу вернуться в дом и немного поспать, — сказала Лана.

Кейден выкатился из приемной вместе с Морин, которая следовала за ним по пятам. Они ждали в холле, и Морин посмотрела на сына с отчаянием в глазах. Как она могла предать его и помочь монстру, который поспособствовал этому? Кейден посмотрел на нее слезящимися глазами, словно прочитал ее мысли, и покатил по коридору к выходу.

***

Теперь, когда боль стала немного терпимее, Кейден сидел на диване, а не в инвалидном кресле. Морин сидела рядом с ним, пока он наливал себе стакан бурбона из причудливого графина и выпил его одним глотком.

— Тебе не следует пить при медикаментозном лечении, — упрекнула его Паула и убрала графин из его рук.

— Не доставай меня сегодня. Пожалуйста, — взмолился он, и она поставила его обратно.

— Я обещаю тебе, что Ким заплатит за это, — заявила Морин, схватив его за руку.

— Длительный тюремный срок должен сделать свое дело, — ответил он.

— По-моему, ей нужно нечто большее, чем тюрьма, — добавила Паула.

— Я сожалел о многом в своей жизни, но ничто не сравнится с сожалением о том дне, когда я встретил ее. Она причинила так много вреда за такое короткое время. Как будто она все это спланировала, — ответил он.

Морин очень хотелось сказать что-нибудь, чтобы облегчить его боль, но ей нечего было добавить. Она, конечно, не могла сказать, что Ким пыталась шантажировать ее, чтобы она вышла из истории безнаказанной, это значило бы посыпать солью его многочисленные раны.

— Справедливость восторжествует, — наконец ответила она.

Кейден вытянул руку, сейчас, когда она была свободна от перевязи, но все еще оставалась в гипсе. Он будет снят через неделю, как только рука заживет окончательно, и он сможет начать терапию, чтобы восстановить свои силы.

— Болит? — спросила Паула, потягивая воду из бутылки.

— Все в порядке. Все еще не могу пошевелить пальцами, и моя рука становится тощей в этом гипсе, — ответил он.

— К этому времени ты должен был вернуть подвижность, по меньшей мере, на семьдесят пять процентов. Так сказали врачи, — удивленно констатировала Морин.

— Там еще и нерв поврежден, не только перелом, мама. Я уверен, что все будет хорошо, — объяснил он.

— Завтра я позвоню доктору Менделю для консультации, — заявила она, вставая с дивана.

— Мам, пожалуйста. Мне не нужна еще одна консультация. Сейчас единственное, что мне нужно, это позаботиться о Лане. Кроме того, он в Нью-Йорке.

— Значит, мы поедем в Нью-Йорк, — парировала она.

— Я не оставлю ее, — повторил он медленно и спокойно.

— Хорошо, но ты можешь хотя бы согласиться, что если через несколько недель не станет лучше, мы поедем?

Он вздохнул и удовлетворенно кивнул головой.

— Значит, договорились, — прощебетала она, перекидывая сумочку через плечо. — Я собираюсь вернуться в отель и встретиться с Хитклифом за ужином.

— Хорошо, желаю хорошо провести время, — ответил он, когда она поцеловала его в макушку. Морин прошла по коридору и заколебалась, увидев открытую дверь спальни, за которой скрылась Лана. Она почти вошла в комнату, чтобы проверить ее, но передумала. Ей нужно было поспать, и не было никаких сомнений, что бедняжка, вероятно, просто отключилась. Она вышла и пошла навстречу с Хитклифом.

Паула сидела рядом с Кейденом и молча смотрела на него, пока он потягивал свой бурбон. Он поставил свой стакан и посмотрел на нее.

— Что? — он провел здоровой рукой по волосам, все еще отчаянно нуждаясь в стрижке, и ждал, что она скажет.

— Мне очень жаль, братишка, — сказала она, и ее большие глаза наполнились слезами.

Кейден отвел глаза, увидев ее такой печальной, у него в горле образовался комок. Он сморгнул слезы, когда заговорил.

— Это все моя вина. Лана уже пострадала, а теперь еще и ребенок? — теперь он смотрел на свою сестру, не в силах скрыть свои эмоции, переходя от ужаса к неверию и печали, пока он боролся, чтобы удержать их вместе.

Паула схватила его за руку, когда он положил голову ей на плечо.

— Это не твоя вина. Вы оба не виноваты. Ким получит именно то, что заслуживает, не волнуйся, — сказала она, утешая брата.

***

Лана лежала на боку в темной комнате и беззвучно плакала, глядя в открытую дверь. В доме было тихо, и она слышала разговор между Паулой и Кейденом. Ее лучшая подруга и жених. Она была благодарна Пауле за то, что та была рядом, чтобы поддержать его, потому что у нее не осталось ни грамма сочувствия. Она лежала, потерявшись в бездне физической и эмоциональной боли.

Выслушивание ободряющих слов Паулы делало ее вдвойне ответственной. Все вокруг нее по-прежнему менялось, независимо от того, через что они прошли раньше, или как они пытались собрать все воедино после. Боль прошлого не шла ни в какое сравнение с нынешней болью. Скоро все это превратится в плохое воспоминание и сменится годами хороших воспоминаний, надеялась она.

Затем ее сотовый телефон завибрировал на подушке. Она лениво подняла его и увидела текстовое сообщение от Сэма.

Сэм: твой акушер позвонил мне. Ты в порядке?

Лана удалила сообщение по нескольким причинам. Одним из них был Кейден, а другим — то, что Сэма это не касалось. Он, должно быть, добавил себя в качестве ее главного врача, когда произошла авария, и она отменит это как можно скорее! С одной стороны, она оценила его заботу, но хотела, чтобы он понял намек и оставил все как есть. Она закрыла глаза, думая обо всем плохом, что случилось, несмотря на то, что изо всех сил старалась не думать об этом.

Свежие горячие слезы жгли ей веки. Она действительно скучала по матери и хотела, хотя и не нуждалась в этом, вернуться домой и побыть с ней какое-то время. Лана решила, что подождет после судебного заседания, когда все успокоится, прежде чем сообщить об этом Кейдену. Она заставила себя перестать представлять лицо потерянного ребенка и вскоре заснула.

***

Хитклиф отрезал свой стейк на косточке и обмакнул кусочек мяса в соус для стейков. Он сунул его в рот, нежная говядина практически не нуждалась в жевании. Морин принялась гонять макароны по тарелке, и ее живот скрутило при мысли о том, что она может положить что-нибудь в свой беспокойный желудок.

— Что с тобой сегодня происходит? — спросил Хитклиф, снова кладя в рот кусочек стейка.

— О, ничего. Просто у меня нет аппетита, — солгала она. Тут происходило что-то еще, и он понял это по выражению ее лица. Он вспомнил это ее выражение несколько месяцев назад, после того, как его команда арестовала Кейдена за антиобщественное поведение. Проглотив, он положил вилку на стол.

— Морин, поговори со мной, — выпалил он, злясь на то, что она все еще думает, что может ему солгать.

Морин улыбнулась ему так же, как всегда, когда хотела сменить тему, но не смогла довести дело до конца. Улыбка исчезла так же быстро, как и появилась. Это было бесполезно. Он следил за ней, а она слишком устала, чтобы придумать убедительную ложь.

— Это Кимберли, — призналась она.

— Что с ней?

— Я навестила ее на днях, — ответила она, ожидая, что он разозлиться.

Он глубоко вздохнул, потянулся за пивом и сделал большой глоток. Аппетит к сочному обеду, стоявшему перед ним, пропал.

— Что заставило тебя сделать это?

— Она позвонила и сказала, что это срочно. Я была заинтригована.

— Заинтригована? Что она может сказать такого, что заинтриговало бы тебя?

Видя, как изменилось его положение — с расслабленного в напряженное, как его глаза сверлили дыру в ее лице, а лоб покрылся испариной, она поняла, что говорить ему правду на людях было бы глупо.

— Она хотела проверить Кейдена и извиниться за то, что сделала.

— Неужели? Она хотела извиниться, ну-ну. Эта девушка почти отобрала у твоего сына и его невесты жизни. Не говоря уже о том, что она поставила мою карьеру шерифа под удар и все, что ей нужно было сказать, это «прости»?!

Его голос в закусочной повысился, и люди начали оборачиваться на него. Морин широко раскрыла глаза, призывая его успокоиться. Она накрыла его руку своей, и он остановился, все еще раздувая ноздри. Последнее, что она хотела сделать, это дать людям тему для сплетен.

— Извини, — продолжал он, — я ни на минуту не доверяю этой девушке и надеюсь, что ты на это не клюнешь.

— Я нет.

— Тогда почему у тебя такой вид, будто ты вот-вот простишь ее?

— Вовсе нет. Лана потеряла ребенка, Хитклиф.

У него отвисла челюсть, и он потянулся через стол к ее другой руке.

— Как она?

— Не очень хорошо, — сказала она, не в силах сдержать слезу, которая скатилась по ее лицу.

— Полагаю, что нет.

— Если бы я с первого раза оставила их в покое, ничего бы этого не случилось.

— Ты не можешь винить себя, и, судя по всему, Ким уже ехала поездом до сумасшедшего дома, прежде чем ты взяла ее под свое крыло. Не делай этого с собой.

Морин кивнула, хотя знала, что это не так. Она действительно навлекла это на своего сына, и то, что она сейчас испытывала, было страхом. То, что она должна сделать, чтобы сохранить свои секреты такими, какие они есть, сделает все еще хуже. И впервые она могла признать, что если навсегда потеряет семью из-за своих поступков, то это будет заслуженно.

***

Хэтти Мэй Смит гремела кастрюлями и сковородками на кухне своей новой закусочной, без остановки, обсуждая меню дня. Сегодня они готовились к большому обеду, и персонал двигался недостаточно быстро, как она хотела. Лана слышала все это, сидя в угловой кабинке закусочной и глядя в окно. Ее холодный пирог с курицей в горшочке смотрел на нее, оставшись недоеденным. Обычно, рассуждения тети Мэй смешили ее, но в последние дни она едва могла приподнять уголок рта.

Паула потягивала чай и несколько раз безуспешно пыталась завязать светскую беседу с тех пор, как они сели. Она не знала, что еще делать, чтобы улучшить положение. Она смотрела, как ее подруга сидит и смотрит на городские улицы, словно видит их впервые. Глаза Ланы были постоянно опухшими, она не переставала плакать с тех пор, как потеряла ребенка на прошлой неделе.

— Могу ли я вообще что-нибудь сделать? Я чувствую себя бесполезной, — наконец набралась смелости сказать Паула.

Лана посмотрела на нее и выдавила из себя слабую, вымученную улыбку.

— Ты уже это делаешь, — призналась она, и это была правда. Она не хотела больше говорить об этом, потому что это ничего не изменит. Ей не хотелось оставаться одной, и по какой-то причине она не хотела оставаться наедине с Кейденом. Он изо всех сил старался быть рядом с ней, но каждый раз, глядя на его лицо, она чувствовала себя виноватой в том, что потеряла ребенка. И чем больше он пытался ее утешить, тем сильнее разгорался гнев. Она не чувствовала, что заслуживает утешения. «Может быть, если бы я не пошла в его больничную палату той ночью и не подралась с Ким, я все еще была бы беременна».

Кроме того, ему нужно было сосредоточиться на физиотерапии. Лана становилась помехой, так как он уделял ей больше внимания, чем собственному выздоровлению. Ее нога почти зажила, и, хотя она не будет бегать марафоны, она, по крайней мере, сможет передвигаться без костылей. Гипс с нее сняли и заменили ортопедическим сапожком, который Паула тоже ужасно «облестила». Лана больше не хотела, чтобы с ней обращались как с хрупкой физически, когда она уже чувствовала себя совершенно разбитой внутри.

— Ты уверена?

— Да, — ответила Лана, даже не взглянув на прекрасное лицо подруги. Она продолжала смотреть в окно, и ее взгляд упал на небольшой парк посреди кольцевой развязки перед закусочной. Именно там несколько месяцев назад проехала машина Кейдена, прежде чем врезаться в закусочную, хотя казалось, что это было вчера.

Тетя Мэй встала из-за стола и кивнула в сторону Паулы, которая тут же отодвинулась подальше. Она села и перекинула кухонное полотенце через плечо, как делала всегда, затем протянула руки через стол к Лане. Лана повернула голову и была удивлена, когда почувствовала ее прикосновение; не зная, что женщина уже сидела за столом. Тетя Мэй слегка сжала ее руки, и этот легкий жест заставил ее слабо улыбнуться.

— Закрой глаза, милая, — приказала тетя Мэй. — я не знаю, молишься ли ты, но у меня такое чувство, что да.

Лана кивнула, и ее глаза наполнились слезами. Она закрыла их, как и просила, и Паула тоже закрыла свои. Они все держались за руки за столом, пока тетя Мэй читала молитву об исцелении и восстановлении над ее жизнью и телом — и слова помогали. Когда она закончила, Лана почувствовала, что ее плечи немного расслабились, и вытерла лицо.

— В любое время, когда тебе понадобится помолиться или с кем-то поговорить, ты знаешь, что я здесь. В любое время, милая, — предложила тетя Мэй.

— Спасибо, — прошептала Лана, когда тетя Мэй встала и направилась обратно на кухню. Паула протянула обе руки к Лане, взяла их и слегка сжала.

— Ты готова идти домой? — спросила она.

Лана кивнула, они встали и пошли обратно на холм.

***

Кейден лежал поперек кровати и крепко спал, когда Лана вошла в комнату. Она была уверена, что после физиотерапии с Тео он совсем выдохся, и не хотела его будить. Его рука не достигла такого прогресса, как ожидалось, и она могла сказать, что Кейден беспокоился за каждый день, который проходил. Она часто думала о том, как машина сбила его, и благодарила Бога, что результат не был хуже. Большинству людей так не везло.

Она медленно забралась в постель, стараясь не двигаться слишком сильно, и легла лицом к его спине. Когда она закрыла глаза, он повернулся к ней лицом и притянул ее к себе здоровой рукой.

— Я не хотела тебя будить.

— Ш-ш-ш, ты не разбудила, как прошел обед? — спросил он, его глаза по-прежнему были закрыты. Она посмотрела на его лицо, синяки почти зажили, но у него все еще были какие-то черные и синие отметины и швы, которые нужно было снять. Они действительно были близки к тому, чтобы все закончилось по-настоящему. Если бы она потеряла его в тот день, то потеряла бы и себя, и была рада видеть его каждый божий день. Он открыл глаза и увидел, как по ее лицу скатилась беззвучная слеза.

— Прости, — всхлипнула она, теряя желание и волю, чтобы сдержать охватившее ее отчаяние. Он притянул ее ближе к себе.

— Тебе не за что извиняться, — успокоил он ее, поглаживая по спине. Она прижалась лбом к его груди и выпустила наружу всю боль, разочарование и чувство вины, с которыми она жила уже несколько недель.

— Я так тебя люблю. Ты не сделала ничего плохого, слышишь? Это не твоя вина, — повторил он и наклонил ее лицо к своему. Она кивнула и увидела, сквозь слезящиеся затуманенные глаза, как он наклонился к ней. Его губы соприкоснулись с ее губами, они были теплыми и успокаивающими. Поцелуи, которые казались знакомыми и нужными.

— Я люблю тебя и прошу прощения за то, что проводила с тобой так мало времени в последнее дни, — прошептала она, возвращая свое лицо к его теплой мускулистой груди.

Когда Лана заснула, он прижал ее к себе так крепко, как только мог, и поклялся про себя, что, как только этот кошмар закончится, ничего подобного больше не повторится. Ему все равно, что делать, он защитит ее любой ценой. Он посмотрел на свою бесполезную руку и попытался пошевелить пальцами, но она не шевельнулись. Он зажмурился и прогнал негативные мысли, понимая, что ему, возможно, придется поехать в Нью-Йорк, чтобы получить консультацию. Он задавался вопросом, поедет ли с ним Лана, но в ее нынешнем положении, она, возможно, не захочет. Он лежал так до тех пор, пока его глаза тоже не закрылись и мысли не ушли. Он просто хотел немного покоя для них обоих и найдет способ сделать так, чтобы это длилось вечно.

Глава 5

Хитклиф стоял рядом с Морин и держал ее за руку, когда Бейлиф выкрикнул: «Всем встать! » Наконец-то настал день суда, и Ким официально предъявят обвинение в ее преступлениях. Паула сидела рядом с Кирком, а Кейден обнимал за плечи Лану, сидящую рядом с ним. Руперт и Вероника присутствовали в сопровождении Сэма и Кармен, и они сидели в проходе справа, через несколько скамей в задней части зала суда.

— Председательствует достопочтенный судья Томас Хартвелл! — крикнул он. Морин довольно сильно сжала руку Хитклифа, сжав два его пальца вместе. Он взглянул на нее краем глаза и увидел, как тревога исказила ее лицо. Он нисколько не сомневался, что процесс будет долгим и затяжным, и будет вывешено много грязного белья Кэпшоу, в особенности Кейдена. Что бы ни случилось, он будет рядом с ней и поддержит Кейдена. Господь знал, что они с Ланой уже достаточно натерпелись и могли бы воспользоваться любой поддержкой, какую только смогут получить.

Лана вцепилась в здоровую руку Кейдена и не смогла сдержать бурлящих в животе эмоций. Она чувствовала тошноту, облегчение, нервозность — но в основном беспокойство. Она больше не хотела видеть лицо Ким в своей жизни, но посмотреть, как она расплачивается за свое преступление, было необходимым. После утра, проведенного в суде, она могла двигаться дальше, зная, что сегодня ей действительно придется думать о ней в последний раз. Зал суда был битком набит жителями Хэмби. Там были тетя Мэй с мужем Джозефом, супруги Спенс, управляющий Шерман из бакалейной лавки «Fresh Picks» и даже Миссис Арнольд из ювелирного бутика. Не было слышно ни звука, кроме случайного движения ног или легкого шепота там и сям. В зале суда воцарилась жуткая тишина, когда все встали и ждали, пока выведут Ким и судья сядет.

Она была закована в наручники на запястьях, прикована цепями к лодыжкам в оранжевом комбинезоне и казалась холодной и отстраненной. Ким посмотрела на Лану, затем перевела взгляд на Кейдена и его руку на перевязи. Вспышка раскаяния промелькнула на ее лице, когда она увидела это, но Кейден избегал смотреть ей в глаза, целуя макушку Ланы. Она повернулась к судье и встала рядом со своим общественным защитником. Паула кипела и выглядела так, словно готова была перепрыгнуть через скамьи, но Кирк положил руку ей на плечо. «Где Гаррет? » — подумала Лана, наблюдая, как Кирк стоит рядом с ее лучшей подругой, такой же злой.

— Вы можете сесть, — скомандовал судья Хартвелл, стуча молотком. Все, кроме небольшой коллегии присяжных, заняли свои места, пока судебный пристав приводил их к присяге. Суд был полон сторонников и свидетелей, и она не могла дождаться, когда Ким дадут тюремное заключение, чтобы этот кошмар мог закончиться.

— Мне сообщили, что обвиняемая согласилась на досудебное соглашение о сотрудничестве со следствием, — прогремел Хартвелл на весь зал.

Лана и Кейден переглянулись, и комната начала гудеть. «Что означает досудебное соглашение о сотрудничестве? » Глаза Сэма впились в ее лицо, и она не смогла удержаться от разочарованного взгляда.

— Да, ваша честь. Подсудимая признала свою вину с гражданско-правовой оговоркой в соответствии законом о первом преступном акте штата Джорджия, — продолжил защитник.

Зал суда наполнился гулом и возгласами, когда Ким повернулась к Морин и подмигнула ей. Хитклиф нахмурился и внимательно посмотрел на лицо Морин, которое теперь стало пунцово-красным. «Что, черт возьми, происходит? » — подумал он.

Судья Хартвелл снял очки и обратился к государственному защитнику Ким.

— Знаете ли вы что-нибудь, что могло бы поставить под угрозу компетентность обвиняемой, о чем я должен быть поставлен в известность?

Лана снова почувствовала, как в затылке у нее начинало покалывать. «Что все это значит? Какое соглашение она заключила и почему мы только сейчас об этом услышали? » Эта злобная сука не обрела вдруг душу и стала испытывать угрызения совести. Что-то происходило, и это было так же ощутимо как напряжение в воздухе.

— Нет, Ваша честь. Подсудимая мыслит ясно и не находится под воздействием каких-либо веществ и в настоящее время компетентна заявить о своей вине.

— Виновна? — прошептала Лана Кейдену, нахмурив брови.

Затем судья Хартвелл повернулся к адвокату Кейдена и Ланы, застенчивого на вид мужчину, за которого Морин поручилась, когда нанимала его. Он совсем не походил на закоренелого нью-йоркского адвоката, каким она его рисовала, да и в зале суда его поведение не изменилось. Лана почувствовала, как некий обруч начал сдавливать ее голову, ожидая подвоха. Она так сильно постукивала ногой, что тряслось все тело. Кейден положил руку ей на колено, и она сбавила темп, но не отвела глаз от передней части зала. Перебрасывая взгляд от судьи к Ким и адвокатам.

— Каковы условия соглашения о сотрудничестве сегодня? — продолжал судья Хартвелл.

Теперь он стоял в своем дорогом костюме, с прилизанными и блестящими, как шар для боулинга, волосами и выглядел как неряшливый рекламный юрист. Лана впилась взглядом в Морин, которая сидела с каменным лицом, словно восковая фигура в музее Мадам Тюссо.

— Обвиняемая согласилась отбыть срок в шесть месяцев домашнего ареста, так как это было первое ее преступление. Она хотела бы отбывать наказание в округе Шелби, штат Джорджия, вдали от своего дома в Нью-Йорке.

Легкие Ланы опустели, из нее вышибло дыхание. Хитклиф сел на свое место, и все присутствующие были ошеломлены, подняв брови и обменявшись смущенными взглядами. Судья Хартвелл перевел взгляд на Ким.

— Понимаете ли вы, что если я приму ваше заявление в соответствии с первым преступным актом, вы не будете осуждены за преступление, в котором вы обвиняетесь, но любое нарушение условий вашего приговора может привести к осуждению вплоть до максимального срока, разрешенного законом? — спросил он ее на одном дыхании.

«Не осуждена? » Лана увидела белые точки, пляшущие перед глазами, и подумала, что в любой момент может упасть ничком. Зал начал кружиться вокруг нее, и она не могла дышать, не веря тому, что происходило прямо у нее на глазах.

— Я понимаю, Ваша честь, — прощебетала Ким, словно отвечая на вопрос «Мисс США» в конкурсе красоты.

— Также, знаете ли вы, что вам отказано от права обжаловать приговор и что эти обвинения станут частью вашего постоянного личного дела и не смогут, и не будут сняты?

Кейден медленно поднялся, и Морин встала рядом с ним.

— Садись, — прошептала она, и ее глаза стали размером с блюдца.

У Ланы отвисла челюсть, глаза наполнились ужасом. Она не могла поверить в это, не могла принять это.

— Шесть месяцев! — взревела Лана со своего места, ощущая себя так, как будто вышла из своего тела. Кейден посмотрел на нее сверху вниз, и Морин потянула его вниз, чтобы усадить.

— Порядок в моем суде! — закричал судья Хартвелл, стуча молотком.

— Пожалуйста, скажите мне, что вы не собираетесь это принять? — продолжила Лана, вставая со своего места. Сэм начал подниматься, но Кармен удержала его за руку, останавливая.

— Шесть месяцев? Эта женщина пыталась лишить нас жизни и заставила меня потерять нашего нерожденного ребенка! — вскрикнула она. Лана не могла сдержать нахлынувшие на нее эмоции, не в силах сдержать то, что вырвалось у нее изо рта, когда зрители с жалостью наблюдали за ней. Кейден встал рядом и обнял ее за плечи.

Ким повернулась к ней, ее глаза остановились на животе Ланы и вернулись к ее лицу. «Что это был за взгляд? Сожаление? Чувство вины? Раскаяние? » Что бы это ни было, это не имело значения.

— Пожалуйста, не делайте этого, — всхлипнула она, умоляя судью, вцепившись в скамью перед собой, чтобы не упасть. Вероника и Руперт стояли теперь рядом с ней, их лица были полны гнева, и пытались успокоить ее.

— Мисс Маккензи, пожалуйста, сядьте, или я удалю вас из зала суда, — потребовал судья.

Лана посмотрела на него, ее лицо было мрачным и потерянным.

— В этом нет необходимости, ваша честь. Я сама выйду, — ответила она так тихо, что в тишине комнаты это прозвучало как шепот.

— Пошли отсюда, — успокоил ее Кейден, уводя прочь, — это все чушь собачья. И ты уволен! — сказал он их адвокату.

Лана снова встретилась взглядом с Ким, а затем вышла из зала суда вместе с Кейденом, за которым последовали Вероника и Руперт. Она не могла поверить в то, что только что произошло, и ей нужно было убраться как можно дальше от здания суда, пока ее не арестовали.

***

Лана и Кейден протиснулись сквозь толпу репортеров и слепящих камер, стараясь как можно лучше спрятать от них лица. В ее теле не было ни грамма терпения для ответов на вопросы, и она просто хотела вернуться в дом Паулы, чтобы хорошенько поплакать и проспать это адское утро. Паула, Сэм и Кирк шли прямо за ней, и Паула остановилась, чтобы ответить на вопросы прессы. Лана и Кейден сели в ожидавший их внедорожник первыми, а Вероника и Руперт сели вместе с ними. Лана рухнула на плечо матери, пока Руперт и Кейден держали ее за руки.

— Как это возможно? — завопила Лана, насквозь промочив и испачкав мамину блузку слезами и тушью.

— Я не понимаю, — ответил Кейден, — что такое, черт возьми, закон о первом преступлении?

— И как ваш адвокат мог принять его наперед без вашего ведома? — вмешался Руперт.

— Не знаю, но я чертовски уверен, что узнаю, — ответил Кейден.

— Это нечестно! Шесть месяцев условно за попытку убить двух человек? В этом нет никакого смысла. Как судья может думать, что это справедливо по отношению к нам? — завопила она.

— Я не знаю, — ответил он, и его лицо исказилось от боли.

— И это все, что ты можешь сказать? — закричала она.

— Я не знаю, что здесь можно сделать, Лана! Что я могу сделать прямо сейчас?

— Ты не можешь винить его, дорогая. Все думали, что дело дойдет до суда присяжных. Никто этого не предвидел, — сказала Вероника, поглаживая дочь по голове.

— Я просто так зла! — она села, вытерла лицо, повернулась к Кейдену и обняла его за шею. — Я люблю тебя, прости. Я не сержусь на тебя, — прошептала она.

— Я знаю, детка, все будет хорошо. Я тоже тебя люблю, — прошептал он в ответ, обнимая ее. Лана смотрела в боковое окно, по лицу ее текли слезы, и смотрела, как Паула и Морин стоят на ступеньках здания суда.

***

Паула стояла перед репортерами и вспышками камер, а Морин и Хитклиф стояли по обе стороны от нее.

— На данный момент мы должны признать, что нас не устраивает досудебное соглашение о признании вины, но в данный момент, мы просим вас уважать нашу частную жизнь, чтобы принять то, что только что произошло, — заявила Паула.

Репортеры проигнорировали просьбу, и все равно выкрикивали вопросы, но они остались без ответа. Морин подняла голову как можно выше и направилась к внедорожнику, где ее уже ждали. Когда они сели, никто не сказал ни слова, и машина отъехала от тротуара, сопровождаемая цепочкой репортеров, делающих снимки позади них.

***

Все сидели в гостиной, пока Морин и Паула заваривали чай на кухне. Руперт и Вероника сидели на диване с мистером Смитом и тетей Мэй и разговаривали между собой. Лана села рядом с Кейденом на диван и молчала, положив голову ему на плечо. Никто толком не говорил, потому что не знал, что сказать. Атмосфера была больше похожа на поминки, а не на победу, которой, как они думали, закончится день.

Сэм и Кармен сидели на диване рядом с ними и тоже не произносили ни слова. Кейден ничего не сказал о Сэме, и Лана подумала, что это хорошо. Меньше всего ей хотелось, чтобы эти двое начали спорить на глазах у всех.

— Я все еще не понимаю, как штат мог согласиться на такое соглашение о признании вины. Вообще никакого тюремного заключения? — спросила тетя Мэй, качая головой.

— Ким снова победила, — ответила Лана.

— Детка, — Кейден обнял ее одной рукой.

— Не надо, — она отмахнулась от него и встала с дивана.

Как бы она ни старалась не терять самообладания, это было нелегко. Лане хотелось ударить кого-нибудь, сделать что-нибудь, но она потеряла надежду — снова. Кармен последовала за ней на кухню, чтобы составить ей компанию.

Сэм поерзал на диване рядом с Кейденом, явно испытывая неловкость. Он не любил этого парня, но сочувствовал, что они с Ланой оказались в проигрыше. Он недоверчиво покачал головой и сделал глоток бурбона.

Хитклиф посмотрел на Морин, и что-то шевельнулось у него в животе. Она имела какое-то отношение к цирку в зале суда. Он очень хорошо знал эту женщину, и это было не похоже на нее — отвернуться и смириться с тем, что кому-то сойдет с рук преступление против ее семьи. Она вошла в гостиную, держа в руках поднос с чашками и серебряный чайник с кипятком. Она поставила его на кофейный столик, и Кейден наклонился, чтобы налить себе чашку чая. Он не сводил глаз с Ланы, которая сидела на кухне, облокотившись на стойку и глядя в никуда.

— Ты молчалива, Морин, — вмешался Хитклиф, заставив всех присутствующих посмотреть на нее. Ее щеки покраснели, как свекла, и это выдало ее.

— Я так же потрясена, как и все остальные, — солгала она.

— Я не куплюсь на это ни на минуту, мама, — добавила Паула, наблюдая за странной реакцией матери. — Кирк сказал, что любой стоящий адвокат должен был получить разрешение, прежде чем совершать какие-либо сделки.

Кирк смущенно оглянулся и потянулся за чашкой чая.

— Что ты имеешь в виду? — ответила Морин, притворяясь невежественной.

— Ты плохо врешь, — возразила Паула.

Теперь во всем доме было так тихо, что можно было услышать шелест деревьев за пределами веранды. Морин посмотрела на них, изучая их ожидающие лица, затем мельком увидела испуганное лицо Ланы и замерла. Кейден уловил обмен репликами и встал.

— Ты заключила с ней сделку? — крикнул он, держа в руке чашку с горячим чаем. Кирк шагнул вперед и остановил его, не давая подойти слишком близко, затем забрал чашку.

— Я так и знала, — заявила Лана. — Это логично. Вы потянули за ниточки и согласились на эту сделку, не так ли?

— О Боже, — выдохнула Кармен, закрывая рот рукой, когда слова сорвались с ее губ.

Морин запнулась, ее дыхание стало прерывистым. Чувствуя давление их взглядов, она больше не могла этого выносить. Ее снова поймали.

— Мне пришлось, — выпалила она сквозь слезы.

— Боже Мой! — воскликнула тетя Мэй.

Лана недоверчиво покачала головой.

— Почему? Почему вам пришлось? — упрекнула она.

— Она угрожала шантажировать меня, если я не помогу ей. У нее есть улики против меня. Это правда, — признала Морин, затем встала с дивана, заламывая руки, в то время как их полные ужаса лица не отрывались от нее.

— Шантажировать по какому поводу? — возразил Кейден.

— Я не могу обсуждать это сейчас. Мы можем поговорить об этом позже, — ответила она, ее попытка казаться сдержанной потерпела неудачу. Ее глаза метнулись к Хитклифу, и если бы это были настоящие стрелы, она бы пронзила его насквозь. Он заплатит за то, что поставил ее в неловкое положение, но выражение его лица было ей незнакомо. Он выглядел преданным и измученным.

— О. Мы так и сделаем, — скомандовал Кейден.

— Вы не можете это обсуждать? — Вероника мгновенно вскочила на ноги, ее рука взлетела в воздух и ударила Морин по лицу.

Морин стояла потрясенная, держась за лицо, пока Руперт повернул жену к себе и увел ее.

— Ладно, пошли. Лана, мы будем в гостинице, — сказал он.

Сэм и Кармен последовали за ними, но он не сводил глаз с Ланы, словно не хотел оставлять ее одну.

— Что ты за мать такая? — крикнула Вероника через открытую входную дверь, прежде чем она закрылась за ними. Все стояли молча и смотрели, как Морин стоит пристыженная и никто не жалеет ее.

Лана вышла из кухни и встала лицом к лицу с Морин.

— Как вы могли? Я никогда не прощу вас за это Морин. Никогда, — Лана вышла из гостиной, и тут по тихому дому разнесся громкий хлопок двери спальни.

— Что ж, мне нужно вернуться на кухню, — прозвенела тетя Мэй, поднимаясь на ноги. Она и ее муж направились к двери, и все остальные последовали их примеру, а Хитклиф последовал за ними.

— Куда ты идешь? — спросила Морин.

— Мне нужно время, чтобы подумать об этих отношениях, Морин. Я не знаю, как быть с кем-то, кто снова и снова поступает так со своим собственным ребенком. Если ты так поступишь с ними, то что, черт возьми, ты сделаешь со мной?

Она не сказала ему ни слова в ответ, только еще больше вины и раскаяния, когда он закрыл за собой дверь. Кейден уже направился в комнату, которую делили они с Ланой, и Паула направилась наверх.

Морин стояла одна в гостиной и всматривалась в ее бескрайнюю пустоту вокруг, заслуженная пощечина обжигала ее лицо. Женщина опустилась на диван и зарыдала. Меньше всего ей хотелось говорить правду. Лгать становилось все труднее, чем раньше. Она никогда не собиралась рассказывать Кейдену правду о его отце, потому что это означало бы рассказать ему правду обо всем, а она не могла этого сделать. Когда-либо. Она должна была держать это в секрете, даже если это означало ненависть, потому что эта тайна была лишь верхушкой очень большого айсберга.

Глава 6

Кейден встал перед могилой, где лежал его отец, и опустился на корточки перед огромной мраморной плитой, держа в руках вазу с цветами. Прошло много времени с тех пор, как он был здесь в последний раз, и ему нужно было поговорить. Иногда он не мог понять, как его отец мог жениться на такой женщине, как его мать. Неужели она всегда была такой хитрой и изворотливой, или что-то сделало ее такой? Он не мог припомнить, чтобы ее не любили, когда он рос, но, с другой стороны, тогда у него не было знаний о взрослых ситуациях.

— Привет, пап, — выдавил он сквозь стиснутые зубы. Кейден опустился на колени, убрал несколько сухих листьев, прилипших к надгробию, и уставился на имя отца. Он все еще не мог поверить, что прошло почти шесть лет с тех пор, как он умер.

— Я сожалею о том, что был таким разочарованием для вас на протяжении многих лет, но я стараюсь изо всех сил, чтобы стать лучше.

Он глубоко вздохнул и вытер слезы здоровой рукой. Его правая рука все еще не могла двигаться, и он боялся, что никогда больше не сможет ею воспользоваться. Он не хотел перекладывать свои страхи на Лану, у нее было достаточно проблем, и он боялся потерять ее среди всего, что произошло в последнее время.

— Я привел себя в порядок, нашел замечательную женщину, ее зовут Лана. Она бы тебе понравилась. Думаю, вам с Джоэлем она бы очень понравилась. Она не воспринимает ни один мой косяк, — он выдавил из себя улыбку.

Произнесение имени брата заставило его грудь наполниться, и прежде чем он понял, что произошло, эмоции поглотили его. Всхлипывая, он прижался головой к холодному надгробию.

— Хотя это было нелегко. И не из-за нее. Из-за себя самого. Мой выбор и люди, которых я впустил в свою жизнь.

Он вздохнул, успокоился, застегнул молнию на кожаной куртке и сел на траву.

— Ким пыталась навредить нам. Она действительно причинила нам боль, но не сломила. Я этого не допущу.

Прохладный ветер овевал его, шелестя листьями огромных деревьев на кладбище. Солнце начало садиться, и над верхушками деревьев небо окрасилось в темно-розовые, желтые и пурпурные тона. Живописная, нетронутая красота, как и женщина дома, которую он не мог утешить, как ни старался.

— Мы с Ланой поженимся. У нас был ребенок, но… из-за аварии… она его потеряла.

Кейден оглядел все окружающие его могилы и подумал о том, как драгоценна и мимолетна жизнь. Как близки они с Ланой были к тому, чтобы потерять свои. Он не мог не думать о своей матери и о том, как она могла помочь Ким, несмотря на этот факт.

— Знаешь, когда я был в коме, мне приснился сон, по крайней мере, я думаю, что это был сон. Я был с тобой и Джоэлем, и мы удили рыбу, как раньше.

Он вытащил свою металлическую фляжку и повертел в руке холодный оловянный предмет.

— Это был сон? Или это было на самом деле? Это было реально. Лана говорит, что это твой способ сказать, что ты меня прощаешь. Надеюсь, что так, потому что я решил простить себя. Я должен, если хочу построить с ней будущее.

Он провел большим пальцем по гравировке его имени.

— Мне надоело прятать свои чувства и убегать от того, что я сделал. Это было глупо и безрассудно, и мне придется жить с тем, что я сделал до конца своей жизни. Я стану лучше — лучше, чем был.

Он поставил фляжку на надгробие.

— Мне она больше не нужна. Но я наполнил ее для тебя. Оставь для меня глоток, когда я поднимусь к тебе на небеса, папа.

Он встал с травы и отряхнул штаны от сухих травинок.

— Сейчас мне нужно вернуться к Лане, но прежде чем я уйду, я хочу, чтобы ты знал: сегодня я дал ей обещание. Я не дам Ким уйти от наказания за то, что она сделала. Но я не позволю этому разлагаться и превращать меня в того, кем я был раньше.

Он поставил вазу с цветами рядом с надгробием и снова посмотрел на имя своего отца — Винсент Кэпшоу, написанное причудливыми буквами.

— Я люблю тебя, папа, — сказал он и пошел через поле могил, чтобы найти Лану.

***

Лана сидела в кабинете Артура Спенса, держа в руках предложение по проекту реставрации здания. Ей нужно было какое-то время побыть вдали от дома, после того как она провела последние несколько дней взаперти, ничем не занимаясь, кроме сна и нытья. Лучшее, что она могла сделать, чтобы остановить себя от поиска дыры, в которой Ким будет прятаться в Шелби, — это оставаться занятой. Кабинет был затхлым и старомодным, с незаконченным деревянным столом. Вдоль всей стены стояли старые ржавые шкафы с папками, вероятно, заполненные информацией о гостях. Им наверняка нужен компьютер и новая система.

Артур вошел в кабинет, она встала и пожала ему руку. Это был жилистый мужчина с серебристо-лисьими бакенбардами и большими серыми глазами. Он выглядел измученным и усталым, поэтому она решила не отнимать у него много времени.

— Чем я могу вам помочь, мисс МакКензи? — спросил он, усаживаясь за стол и жестом приглашая ее сделать то же самое. Она подчинилась и положила чертежи на стол перед ним.

— Очень приятно познакомиться, мистер Спенс, — ответила она, прежде чем продолжить. — Я хотела спросить, не было ли чего-то неправильного в контракте, который мы согласовали для проекта реставрации?

— Совсем нет. Городские подрядчики еще не подписали планы, и мы решили, что это из-за всего, что происходит с вашей семьей. Вы же понимаете, — ответил он.

— Я думаю, что это могло быть причиной, но… — начала она, но он перебил ее.

— Послушайте, сейчас, я думаю, будет лучше, если вы и Кэпшоу сосредоточитесь на восстановлении своей семьи.

— Вы больше не хотите с нами работать? — спросила она, чувствуя, что происходит что-то еще.

Он колебался и пытался найти слова, которые так и не пришли. Лана встала, пока адреналин нарастал в ее венах и распространялся по всему телу.

— Кейдена наказывают за несчастный случай? Это не его вина, — теперь обвиняла она, убежденная, что это какой-то заговор.

— Нет, это… — он начал, но остановился.

— Это что? — ответила она, ожидая, пока он соберется с мыслями.

— Кейдену тоже нелегко пришлось в этом городе, и дело не в этом. Это семейный и деловой элемент. Мы просто хотим, чтобы все утихло, прежде чем мы возьмем на себя что-то настолько большое.

— Достаточно, — ответила она и вышла из кабинета.

Что бы ни собиралось сорваться с его губ, это уже не имело значения. Эта внезапная перемена не могла быть связана только с Кейденом, он был жертвой, ради всего святого! Лана прошествовала через старое историческое здание, ее черный кожаный ансамбль отражался в стеклянных стенах вестибюля. Она только строила догадки, и, как бы ей этого не хотелось, разговор с Морин должен был состояться. Во всем этом был ее подчерк.

***

Паула стояла перед зеркалом в ванной и смотрела на свое отражение. Ее нервы были расшатаны, когда она потерла живот и представила, как там растет жизнь. Она никому не рассказала, кроме Гарретта, и ее убивало, что он не был счастлив, как она, когда рассказала ему. Если она расскажет об этом Морин, слухи разлетятся по всему городу, а она этого не хотела.

Поскольку Кейден и Лана потеряли своего ребенка и все еще имели дело с Ким, время было выбрано не очень удачно. Паула накинула халат на мокрое тело и вышла из ванной, гадая, как ей еще долго скрывать эту тайну. Кейден и Лана отправятся в Нью-Йорк на пару дней, так что это поможет. Пришло время ей самой съездить домой в Лос-Анджелес и на некоторое время сбежать из Хэмби. Она скучала по Гарретту и чувствовала себя так, словно не видела его целую вечность.

Сегодня она остановится в отеле «Спенс», чтобы дать Кейдену и Лане уединиться. Они не оставались наедине с тех пор, как попали в больницу, и он спросил, не хочет ли она уехать на вечер, и она согласилась. Она надеялась, что они смогут пройти через этот трудный период, потому что в последнее время их шансы выглядели мрачно. Они оба прошли через ад, чтобы найти свой путь друг к другу, и она молилась за них обоих, чтобы они не позволили всему развалиться сейчас.

***

Шейн Вествуд стоял в маленькой сырой квартире и сжимал устройство вокруг лодыжки Ким. Раздался громкий звуковой сигнал, затем красный свет сменился зеленым и остался неизменным.

— Если вы каким-то образом вмешаетесь в это дело, то вернетесь в тюрьму, чтобы отбыть свой срок. Если вы пройдете более десяти футов от этого здания вне отведенного времени, вы вернетесь в тюрьму, если вы создадите какие-либо проблемы с проживанием в этом здании, вы вернетесь в тюрьму… — начал он.

— Да, я поняла, — грубо перебила его Ким. Шейн был ее офицером по надзору, и он был как раз в ее вкусе. Высокий, мускулистый, с опасными чертами лица — она почувствовала, как у нее потекли слюнки.

— Я на это надеюсь. Я бы ничего так не хотел, как надрать вашу задницу и отправить обратно, — рявкнул Шейн, его брови сошлись вместе.

— Пожалуйста, скажи мне, что это обещание, — заявила она, подмигнув ему. Он был таким горячим, а она любила грубые разговоры.

— Вымогая секс у офицера, вы можете возвратиться в тюрьму, — невозмутимо произнес он, затем вышел из квартиры и захлопнул за собой дверь.

Ким глубоко вздохнула, пригладила грязные волосы и оглядела темное помещение. Она могла бы потребовать, чтобы Морин отправила ее домой в Нью-Йорк, но ей нужно было быть рядом. Она еще не закончила с тем, что задумала.

Ким подошла к уродливой коричневой кушетке, подняла подушку и улыбнулась. Ноутбук и сотовый телефон были там, как она и просила. Морин прекрасно следовала указаниям, когда кто-то держал ее за горло. Она отнесла ноутбук к обеденному столу и открыла крышку. Разряжен. «Ничего страшного», — подумала она, наклоняясь и вставляя шнур в розетку.

Как только она разыщет Клинта, он поможет ей сообразить, как снять собачий поводок, и сможет, наконец, приступить к работе. Ким встала и вытянула руки над головой. Она была измучена долгим процессом освобождения и умирала с голоду. В нескольких футах от нее стоял старый холодильник. Она открыла дверь, и, как она и требовала, внутри были ее любимые блюда, любезно предоставленные миссис Кэпшоу.

При таком раскладе она могла бы попросить Морин о чем угодно. Может быть, даже Кейдена, наконец. Она схватила из холодильника миску с огромными черными черешнями и плюхнулась на диван. Когда она запихнула несколько штук в рот, сладкий сок лопнул на ее языке, это было первое, что Ким съела, что посчитала съедобным за несколько недель. Тюрьма — это не то место, где она собиралась когда-нибудь снова оказаться. С этой мыслью она закинула ноги на шаткий кофейный столик и допила кофе, прежде чем отключиться на диване.

***

Лана вбежала в дом, но внутри было темно. В последний раз это выглядело так в ту ночь, когда она застала Кейдена в трусах, когда она не могла его выносить. Она вошла в кухню и включила свет.

— Эй, эй, не порть мне атмосферу, — крикнул Кейден из столовой.

Когда она прошла дальше в дом, гостиная была освещена свечами, ужин был приготовлен на столе, и Кейден был убийственно одет. Бутылка вина стояла в ведерке со льдом рядом с накрытым столом. Все выглядело прекрасно, и на секунду ее губы изогнулись в улыбке. Она снова приглушила свет и подошла к нему.

Он был одет в черные брюки и красивый черный кашемировый свитер, который плотно облегал его широкую грудь. Его рука все еще была на перевязи, и без синяков он снова выглядел самим собой. Когда она приблизилась к нему, он притянул ее к себе и поцеловал в губы. Она ответила ему тем же, но чувствовала себя не очень романтично.

— Что случилось? — он вздохнул.

Лана села на обеденный стул, и он последовал за ней. Она не могла улыбаться и притворяться, что все в порядке. Она должна была рассказать ему, что происходит с его бизнесом, чтобы они могли попытаться спасти проект.

— Я пошла в отель «Спенс», чтобы спросить о контракте.

— Да? И что же они сказали? — спросил Кейден, вертя бутылку в ведерке со льдом.

— В общем, никто с нами работать не будет, если ты хочешь, чтобы я была откровенна, — ответила она и потянулась за вином.

— В этом нет никакого смысла, — сказал он, опускаясь на стул.

— В самом деле, — ответила она, борясь с пробкой. Он потянулся, но вспомнил, что его рука повреждена, и опустил руку.

— Все в порядке, милый, я все поняла, — она подмигнула, вытащила пробку и налила им обоим по бокалу.

— Он подписал планы несколько недель назад, я не понимаю, — озадаченно сказал Кейден. Он сунул руку в карман брюк и достал телефон.

— Я думаю, что твоя мама имеет к этому какое-то отношение, — ответила она, делая глоток.

— Ни за что, после того, что было в прошлый раз, она бы так не поступила, — запротестовал он.

— Нет, я имею в виду, люди предполагают, что она помогла Ким, и из-за этого они не доверяют ей или бренду Кэпшоу.

— Что? Нет.

— Кейден, подумай об этом, если бы это был ты. Стал бы ты доверять компании, где ее глава делает ужасные вещи независимо от причины, доверился бы ты темной лошадке?

— Но это не Capshaw Realty, это KDN, это я, Лана.

— Да, но ты только что завоевал город после продолжительного времени, когда они ненавидели тебя. Потом они посочувствовали тебе из-за того, что случилось, но я думаю, что если Морин в любом случае связана с бизнесом компании, то в этом городе ничего не будет происходить какое-то время.

Кейден фыркнул и покачал головой.

— Думаю, это имеет смысл, — сказал он и убрал телефон обратно в карман.

— Но почему?

— Почему что? — спросил Кейден.

— Зачем ей помогать этой мрази получить более мягкий приговор?

— Не знаю, и мне уже все равно. Все кончено, Лана. Я просто хочу двигаться вперед и забыть ее, — ответил он.

— Двигаться вперед? Я не могу! — она поднялась на ноги, ее голос прозвучал громче, чем она намеревалась, и посмотрела наверх.

— Паула ушла на ночь. Я попросил ее оставить нас наедине.

Это заставило ее почувствовать себя лучше.

— Прости, но я не могу просто взять и забыть об этом, Кейден.

— Я не знаю, что ты еще хочешь, чтобы я сделал, — беспомощно взмолился он.

— Ты как будто сдаешься, — обвиняя, сказала она, расхаживая по комнате.

— Единственное, от чего я хочу отказаться, — это снова произнести ее имя. Я хочу забыть ее, Лана.

— Если бы все было так просто. Мы знаем, что Морин сделала это не бесплатно. У Ким что-то есть на нее, она это признала. Я знаю, что она не случайно выбрала домашний арест в Шелби. Открой глаза, малыш!

— Может, ты и права, а может, и нет, но я не могу позволить тому, что она сделала, повторяться снова и снова, иначе я сойду с ума.

— Я собираюсь выяснить, почему. Я должна, — сказала она, остановившись перед ним и скрестив руки на груди.

— Лана, пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты была поглощена этим и отвлеклась от нас. Нам нужно спланировать свадьбу, закончить дом… — начал он.

— Все это ничего не значит, если Ким здесь, чтобы все испортить. И я ей этого не позволю. Я устала плакать и прятать голову в песок, желая, чтобы все это ушло.

Лана бросилась прочь и схватила ключи со стола.

— Куда ты теперь идешь? — крикнул Кейден.

— Возвращаюсь в отель увидеться с твоей матерью.

— А как насчет ужина?

Она смотрела на великолепную еду, но ее желудок протестовал.

— Я поем, когда вернусь. Прости, — ответила она и пошла по коридору.

Она слишком много пережила, чтобы все это ничего не значило, чтобы Ким могла передвигаться свободно. Ничто в их обстоятельствах не устраивало ее. Так или иначе, она докопается до сути происходящего. Лана захлопнула за собой дверь, оставив Кейдена одного в темной гостиной.

Он разочарованно вздохнул и снова включил свет в доме. Он убрал еду со стола, поставил сервировочные блюда в холодильник и задул свечи. В глубине души он знал, что Лана права, и эта правда терзала его изнутри. Его идея не позволить Ким победить — это жить лучшей жизнью, которую они могли бы прожить, и показать ей, что ничто из того, что она сделает, не встанет между ними. Может быть, его путь был недостаточно радикальным для Ланы, но это было все, что он мог сделать в рамках закона, для своего здравомыслия.

Он стоял у дверей веранды и смотрел на купальню для птиц. Хотя ему было больно признавать это, но больше всего его пугал не тот факт, что они не могли жить дальше. Что его пугало, так это раскрытие еще большего предательства со стороны собственной матери. Он не хотел знать, почему она помогла Ким. Какова бы ни была причина, это сделает ее еще большим монстром, а он устал думать о ней плохо.

Кейден хотел начать все с чистого листа, и каждый раз, когда он думал, что может начать доверять ей, она делала что-то еще, чтобы предать его. У него просто не хватало духу на все это в данный момент. К счастью, эти страхи рассеялись, так как на следующий день все они должны были отправиться в Нью-Йорк к специалисту по поводу его руки. Эта поездка наверняка отвлечет всех от мыслей о жизни в Хэмби. Путешествие обещало быть сложным, учитывая, что Лана собиралась разорвать его мать на части.

Кейден вернулся к дивану и сел, наблюдая за пляшущими огнями камина, отбрасывающими повсюду тени. Он посмотрел на пузырек с обезболивающими и потянулся за ним. Мужчина приветствовал эти оцепеняющие признаки и откупорил одну из уже открытых бутылочек. «Завтра будет лучше», — сказал он себе, затем откинул голову назад и позволил дремоте унести его прочь.

Глава 7

Лана въехала в отель «Спенс» на белом Chevrolet Camaro Кейдена и выпрыгнула из низко сидящей машины. Воздух был прохладным и приятным, весна была в полном разгаре, и снег давно сошел. Несколько минут назад, проходя мимо закусочной тети Мэй, она почувствовала себя виноватой, что давно не заходила к ней, и мысленно сделала себе пометку заглянуть туда, когда они вернутся из Нью-Йорка.

Лана вошла в вестибюль отеля во второй раз за этот вечер и направилась к старинным дверям лифта. Она была уверена, что Морин будет в своей комнате с тех пор, как поужинала в ресторане. Если ее там не будет, Лана решила подождать, пока она не появится.

В лифте она нажала кнопку «вверх» и ждала, когда прозвенит сигнал лифта, но не могла игнорировать двух администраторов за стойкой. Они смотрели на нее с жалостью и перешептывались между собой. Видеть, когда нее так смотрели, куда бы она ни пошла, было утомительно, или, что еще хуже, обвиняли в том, что она стала причиной всех бед, как предполагалось в одной газетной статье. Лана была на пределе своих сил, чтобы справиться с этим, и не позволяла им обращаться с ней, как с благотворительностью. Пара средних лет вышла из ресторана напротив нее, остановилась, достала мобильный телефон и начала записывать. Лицо Ланы вспыхнуло, кулаки сжались, побагровев от их дерзости.

— У вас что, нет более подходящего занятия? — она закричала на них довольно громко. Люди в ресторане оторвались от еды, глядя сквозь стеклянные стены от пола до потолка широко раскрытыми глазами. Мужчина вынул телефон из рук своей спутницы, и они вышли из отеля. Лана тут же устыдилась своей реакции и очень обрадовалась, когда наконец-то зазвенела дверь лифта.

Затаив дыхание, она поспешила внутрь и подождала, пока закроются двери, ее глаза были прикованы к полу, уродливый коричневый ковер был ее единственной компанией. Двери медленно сдвинулись вместе, и кабина начала подниматься, позволяя ей сделать долгий вдох. В последнее время она часто теряла терпение и устала чувствовать себя виноватой. «Эти люди грубы», — мысленно рассуждала она. Ее эмоции были настолько сильны, что она больше не могла контролировать их, она ненавидела чувствовать себя жертвой. Она достаточно жалела себя за весь город и больше не желала играть в те паршивые карты, которые ей сдали. Настало время для новой колоды.

Как только лифт открылся, она вышла в коридор и направилась к номеру Морин. Это было тот же номер, что и несколько месяцев назад, личная просьба, с которой она обратилась к мистеру Спенсу. Не то чтобы ей это было нужно. Со времени инцидента в городе с каждым днем появлялось все больше гостей. В основном, блогеры со сплетнями и СМИ, ищущие что-нибудь, чтобы раскрутить этот спектакль. Подойдя к двери, Лана постучала и стала ждать, услышав шарканье ног. Стены были тонкими, как бумага, и еще одна причина, по которой ремонт был отчаянно необходим.

— Кто там? — спросил Хитклиф через дверь.

— Это Лана, Хит, — ответила она, ее беспокойство росло с каждой минутой.

Дверь медленно со скрипом отворилась, и он отступил назад. Он был одет для сна, и она могла видеть удивленную Морин, надевающую халат на заднем плане.

— Как поживаешь? — спросил он, отступая в сторону, чтобы она могла войти.

— Я в порядке, — ответила Лана, входя внутрь. Здесь пахло ванильными свечами, и ей не хотелось думать о том, что могло произойти прямо перед тем, как она постучала. Морин подошла к ней, озабоченно наморщив лоб.

— В чем дело? Что-то с Кейденом? — спросила она.

— Нет, с ним все в порядке. Мне нужно поговорить с вами наедине, — Лана посмотрела на Хитклифа, ожидая разрешения.

— Конечно, я сбегаю ненадолго в вестибюль, — ответил он.

Он натянул куртку, схватил с тумбочки журнал для гольфа и вышел. Морин смотрела ему вслед, словно боялась остаться одна, но было уже поздно. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но дверь за ним уже закрылась. Лана повернулась к Морин, которая сидела на краю кровати и обхватила руками свое худое тело. Женщина указала на стул перед туалетным столиком у окна, и Лана подошла, чтобы сесть.

Она остановилась, выглянула в окно и впервые увидела место в первом ряду, где сидела Морин во время аварии. Новый фонарный столб резко контрастировал с остальными и выглядел неуместно.

Это светлое покрытие выделялось на фоне потемневших от времени остальных, как маяк на улице Делево. Она нахмурилась, глядя на то место, где они с Кейденом лежали несколько месяцев назад. «Что, если бы я просто согласилась остаться с ним в комнате, как он просил? Что, если бы я просто осталась в городе в первый раз вместо того, чтобы бежать в страхе? » — все это пронеслось у нее в голове. Она и не заметила, как несколько минут сидела молча, пока Морин не заговорила.

— Ты в порядке? — спросила Морин с беспокойством на лице.

Ее глаза встретились со взглядом пожилой женщиной, полный боли и растерянности. Она обещала больше не проливать ни слезинки, и это было правдой. Теперь они сменились чем-то другим — решимостью.

— Почему? — выкрикнула Лана, и ей не нужно было дополнять вопрос. Глаза Морин остекленели, поток слез угрожал вырваться наружу.

Наконец-то Морин увидела сильную и храбрую медсестру, которая вступилась за Рэйчел и изменила жизнь ее сына. Какое-то время Лана была тенью самой себя, но постепенно развивалась, менялась, и никакая ложь или ловкость рук не могли остановить ее. Вытирая слезы с лица, Морин начала говорить.

— Ким позвонила мне за несколько недель до предъявления обвинений и хотела встретиться лично. Она сказала, что хочет сообщить мне нечто важное, чего нельзя сказать по телефону. Конечно, я подумала, что она сошла с ума, и сначала отказалась, но она настояла, — Морин встала и прошлась по комнате, ее шелковый халат развевался вокруг нее, как привидение.

— Она знает все мои секреты, все плохое, что я скрывала и пыталась скрыть от своих детей. Лана, она угрожала разоблачить меня, если я не помогу ей, и я чувствовала, что у меня нет выбора.

— Значит, из-за вашего эгоизма и плохих жизненных решений ей сошло с рук покушение на убийство? Разве наша жизнь или жизнь нашего ребенка ничего не значат? — закричала Лана.

Это неубедительное оправдание не освобождало ее от ответственности за то, что она сделала, и она не собиралась позволить своим эмоциям помешать узнать правду.

— Значит, Лана, значит. Это последнее, что я хотела бы делать. У меня не было выбора, — умоляла Морин, подходя к ней. Ее трясло так сильно, Лана боялась, что она упадет.

— Что у нее есть на вас? Что было настолько плохое, что вам понадобилось разрушить нашу жизнь?

— Это Винсент, — наконец сказала Морин.

— Отец Кейдена. И что с ним?

Морин покачала головой, уставившись на ковер. Она больше не была той могущественной женщиной, которая могла одним взглядом разрушить комнату. Для Ланы она выглядела окаменевшей оболочкой своего прежнего «я».

— Ким была со мной, когда Винс умер, — наконец, сказала Морин.

Все это Лана уже знала. Ким была там и помогла Морин пережить ее горе, и именно так они сблизились.

— В то утро, когда я проснулась и обнаружила Винсента рядом со мной в постели, там были улики и записка, — продолжала Морин.

— Что вы имеете в виду, Морин, какую записку?

— Винс покончил с собой. Ким услышала крики, доносящиеся из спальни, и бросилась туда! Тогда-то я и попросила ее помочь мне.

— Помочь с чем? — Лана была в замешательстве, и вся история звучала как минимум запутанно.

— Скрыть самоубийство. Компания начала терять акции, наша недвижимость не продавалась, все разрушалось, но я знала, что мы пройдем через это.

— Как вы могли скрыть самоубийство? — спросила Лана, сверля глазами лицо Морин.

— Хлористый калий, — начала Морин, — я не знаю, где он его взял, но шприц и флакон были на полу у кровати, когда я его нашла.

Лана откинулась на спинку стула и провела рукой по волосам. Это имело смысл. Как медсестра, она знала, что передозировка хлорида калия приводит к сердечному приступу, и поскольку сердечные приступы все равно высвобождают большое количество хлорида калия в крови, не было никакого реального способа доказать нечестную игру без доказательств, от которых Ким помогла ей избавиться.

— У нее есть доказательства этого?

— Вероятно, есть.

Морин снова села на край кровати, пригладила волосы и вытерла лицо.

— Если бы правление знало, почему Винс покончил с собой, они бы никогда не позволили мне управлять компанией. Они бы проголосовали за меня как за генерального директора или ликвидировали свои акции, и с Capshaw Realty было бы покончено. Я не могла потерять все, что мы построили.

Она снова встала и прикрыла рот рукой, потому что слезы снова потекли по ее лицу. Лана сидела в изумлении, слушая подробности того, что произошло, и молилась, чтобы ни одна из этих черт не дремала в Кейдене.

— Единственное, что дало бы нам необходимый толчок, — это страховка. В конце концов, я смогла вытащить нас из этой ямы, инвестируя в новые сделки по развитию.

Лана встала со стула и посмотрела на раскрасневшуюся Морин, которая сейчас была в замешательстве, она была совсем другой женщиной, чем та, которая так стратегически пыталась погубить Лану не так давно.

— И страховка не будет выплачиваться в случае самоубийства, я права?

Морин покачала головой и опустилась на пол.

— Это была новая страховка, у нас она действовала меньше двух лет, так что нет, они не заплатили бы. Наши финансы были связаны с таким количеством проектов в разных штатах. Я не могла позволить всему, ради чего мы работали, пойти прахом, Лана.

Стыд за тайну явно сказался на ней. Это было трудное положение, но когда Лана смотрела на нее сверху вниз, она не чувствовала жалости к ней. Она была выше этого, чтобы помочь ей.

— И теперь все это обрело смысл. Вы держали Ким рядом, потому что это было необходимо. А Кейден — это цена, которую вы готовы заплатить за ее молчание. Но у меня такое чувство, что это еще не все, правда, Морин?

Глаза Морин встретились с ее глазами, потом она не выдержала и завыла так громко, что Лане показалось, будто весь этаж услышал ее сквозь тонкие, как бумага, стены. Она нахмурилась, наклонилась и указательным пальцем приподняла подбородок Морин. Глаза Ланы были прикованы к ее глазам, изучая их и убеждаясь, что главная женщина всех Кэпшоу уделила ей все свое внимание.

— Хватит плакать, — голос Ланы был холодным и стальным. Она не могла предложить этой женщине плечо, чтобы поплакать, особенно когда она была причиной стольких ее собственных слез. Морин проделала огромную работу, копая себе могилу, и теперь, похоже, ей, наконец, придется лечь в нее.

— У вас было много возможностей признаться во всем своему сыну — своему любимому Кейдену, и вы предпочли этого не делать. Все это ваша вина. С таким же успехом вы могли бы сами въехать в нас, — Лана отпустила ее и встала.

— Пожалуйста, Лана, ты не должна говорить об этом Кейдену и Пауле. Они все, что у меня осталось. Я не могу потерять и их тоже, — умоляла она.

— Не волнуйтесь, Морин. Я ничего не скажу. Не сомневайтесь. Пока вы будете в Нью-Йорке с Кейденом, вам лучше признаться во всем.

Лана вышла из комнаты, оставив Морин на полу ее гостиничного номера. Приблизившись к лифтам, она повернула направо и пошла по лестнице. Лана опустилась на ступеньку и села, ее желудок скрутило узлом. Она переваривала то, что она слышала, и сдерживала вопль, стремящийся вылететь из ее рта. «Что еще скрывала Морин? »

Как бы много она ни рассказала, Лана знала, что это еще не все. Это доказывал взгляд, который бросила на нее Морин, когда она спросила ее. «Что же это за семья, которая делает такие вещи друг с другом? ». Она не поедет в Нью-Йорк, это уж точно. Пока Кейден разберется с матерью, Лана полетит домой, чтобы сделать столь необходимый перерыв в этой неразберихе. Как бы сильно она ни любила Кейдена, она не была уверена, насколько еще она сможет вынести эту ситуацию.

Она встала и продолжила спуск по шести лестничным пролетам, пока не добралась до выхода. Идя по асфальту к машине, она взглянула на столб и вспомнила, как близка была к тому, чтобы расстаться с жизнью. Куда бы она ни посмотрела, всюду были американские горки воспоминаний, действительно высоких и низких точек. Ей нужен был баланс — ей нужен был дом.

***

Кейден еще не спал, когда Лана забралась в постель после горячего душа. Хоть он не двигался, судя по его дыханию, она могла сказать, что он бодрствовал. Она прижалась к нему и спрятала голову у него на груди, а он обнял ее за плечи.

— Как все прошло? — осторожно спросил он.

— Не очень хорошо.

— Что случилось?

— Я был права. Ким владеет чем-то внушительным против твоей матери и играет с нами, как на скрипке, — ответила она.

Он поерзал на кровати и сел, включив маленькую лампу, стоящую на прикроватной тумбочке.

— Так в чем же дело, что у нее есть? — спросил он ее.

— Я дала тебе обещание, когда вернулась в Хэмби. Больше никакой лжи и никаких секретов.

— Я помню. Мы дали это обещание друг другу, — заявил он, ожидая, что она скажет еще что-нибудь.

— Из-за этого я и не собираюсь тебе говорить. Это то, о чем она согласилась поговорить с тобой в Нью-Йорке, — ответила Лана.

— Хорошо, — смущенно ответил он.

— Но, Кейден, я собираюсь поехать домой во Флориду и повидаться с родителями, пока ты там, — сказала она.

Кейден встал с кровати и повернулся к ней, положив руку на бедро.

— Что? Ты не поедешь со мной?

— Я не могу, малыш. Мысль о том, что я сейчас рядом с Морин, сводит меня с ума. Кроме того, я скучаю по маме и нуждаюсь в ней прямо сейчас. Мне нужен ее совет, перерыв… немного покоя.

Кейден поморщился, когда она произнесла последнюю часть, но он не мог винить ее. Покой был тем, в чем они оба нуждались, и хотя он устал от собственной матери, он понимал ее потребность быть со своей. А вот Сэму он не доверял.

— Ты понимаешь? — спросила она.

— Я понимаю. Это отстой, но я понимаю, — признался он и провел рукой по волосам в своей обычной сексуальной манере.

Наблюдая за ним, стоящим перед ней, она восхищалась его шестью кубиками и той буквой «V», которая очерчивает его бедра. Ее взгляд упал на его боксерские трусы, и она почувствовала, как что-то сильно сжалось в животе, боль, которую она не чувствовала уже давно. Прежде чем расстаться с ним на неделю, она хотела почувствовать его, нуждалась в нем внутри себя. Она хотела, чтобы ее руки были на нем, а рот наполнился слюной и жаждал его.

Они очень давно не занимались любовью, но сегодня вечером это закончится. Лана подползла к нему на кровати и скинула ночную рубашку с плеч, бросив ее на пол у его ног. Его глаза расширились, а тело напряглось при виде ее обнаженной идеальной груди и кружевных трусиков. Он так давно не прикасался к ней, что почти забыл, как это делается. Лана села на край кровати, свесив ноги, и притянула его за боксерскую резинку к себе.

— Ты уверена, что готова? — спросил он, не ожидая отказа.

— Тот романтический жест, что был раньше, не ускользнул от меня.

Лана вытащила его член из трусов и, используя только рот, взяла каждый дюйм, сильно посасывая, когда добралась до конца. Кейден издал стон, которого она не слышала уже несколько месяцев, и ее лоно мгновенно увлажнилось. Если ей придется вернуться домой и скучать по нему целую неделю, ей нужна хорошая практика, чтобы было что вспомнить. Кейден положил свою здоровую руку на ее макушку, пока она работала над ним ртом, используя язык, чтобы скользить взад и вперед по головке. Когда он застонал, словно собираясь взорваться, она остановилась и подвела его к краю кровати, чтобы он мог сесть.

Кейден знал, что долго это не продлится. Он был так возбужден, что чуть не достиг наивысшей точки, как только почувствовал ее мягкое влажное тело. Он потянул ее за трусики, и она помогла ему снять их. Девушка забралась на кровать, оседлала его и повела внутрь. Она поморщилась от боли. Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как они были так близки, и вскоре она была полна им, пульсирующим в ней, и готовая кончить.

Лана пошевелилась, медленно покачивая бедрами и опрокидывая его на спину. Она ускорила темп, подпрыгивая на нем, наклоняясь, чтобы поцеловать эти губы, мягкие, влажные. Он слегка приподнял ее и потянул за бутоны сосков, посылая потоки мучительного удовольствия по всему ее телу. Кейден крепко ухватился за ее бедро, вдавливая свои бедра в нее, подстраиваясь под ее ритм, в то время как ее сердцевина сжимала его, как в тисках. Ему казалось, что она проглотит его целиком, с каждым движением затягивая все глубже и глубже.

Лана прерывисто задышала, села и провела руками по его широкой груди, ее пальцы сжали его грудные мышцы, и на мгновение увидела, как звезды заплясали у нее в глазах. Каждый ее нерв горел огнем, и чем глубже он погружался, тем сильнее становился оргазм. Больше не в силах контролировать себя, она откинула голову назад и испустила крик, ее тело взорвалось одновременно с его телом. Она чувствовала, как он освобождается внутри нее и снова твердеет. «Ненасытный».

Лана медленно скатилась с него и легла на спину, когда Кейден схватил обе ее ноги одной рукой и поднял их в воздух. Он выпрямился, затем медленно вошел в нее и ускорил ритм. Он не мог сопротивляться желанию попробовать ее грудь, когда она подрыгивали под ним, затем раздвинул ее ноги и погрузился глубже. Она простонала, и он с делал тоже самое уже не контролируя себя.

Перевязь на его руке не давала ему приблизиться, как ему хотелось, и, словно прочитав его мысли, Лана приподнялась, обхватила его за талию ногой и подтянулась. Он скользнул в нее так глубоко, что она задохнулась, крепко держась за него и пытаясь восстановить дыхание.

Она нашла его рот и слегка прикусила нижнюю губу, пока он медленно входил и выходил из нее. Он вцепился в ее талию и увеличил свои толчки, вбиваясь в нее быстрее. Она ощущалась совершенной и созданной специально для его тела, он не хотел, чтобы это заканчивалось — мужчина нуждался в ней, хотел большего от Ланы.

— Сильнее, — приказала она, и он подумал, что сейчас взорвется от этих слов.

— Да, мэм, — вздохнул он и повиновался.

Лана выгнула спину, немного соскользнула вниз и ухватилась за его талию, чтобы сохранить равновесие. Ее голова почти касалась кровати, когда она смотрела на движущийся потолок. Как будто она была на эротическом карнавале и наслаждалась каждым движением его бедер, когда он врезался в нее. Она почувствовала, как ее сердце остановилось, а по телу пробежала дрожь, и выкрикнула его имя, когда он погружался все глубже и глубже. Он яростно взревел, когда изливался в нее, и она замерла на минуту, единственная слеза удовольствия скатилась из уголка ее глаза.

Он медленно опустил ее на кровать и лег, тяжело дыша, его длинные волосы упали ей на лицо. Он нежно поцеловал ее в шею, подбородок и губы, а затем положил голову ей на грудь. Лана вытерла слезу с лица, потом улыбнулась и погладила его по макушке. Он подвинулся, слегка коснувшись подбородком ее груди, и улыбнулся ей.

— Третий раунд? — спросил он. Его хитрая ухмылка поползла вверх вместе с новой эрекцией. «Ненасытный».

***

К тому времени, как взошло солнце, Лана уже упаковала большую часть своих сумок и ждала в фойе, когда Паула отвезет ее в аэропорт. Она с нетерпением ждала возможности побыть какое-то время со своей семьей, и поездка дала ей шанс уладить дела с ее домом. Кейден немного дулся, помогая ей взять сумки в холле, но делал все возможное, чтобы поддержать ее. Он не собирался проводить неделю с Морин, но ему нужно было, чтобы его руку осмотрел лучший врач. Лана была уверена, что Морин не поскупится на расходы, даже несмотря на всю ее недавнюю вину.

Лана сидела на диване в гостиной и смотрела в камин на обугленные дрова. Женщина помнила, что месяц назад чувствовала себя точно так же — выжженной и замороженной. Кейден вошел в гостиную, вырывая ее из раздумий. Он выглядел таким же лихим, как всегда, и почти идеальным, если не считать перевязи. Он сел рядом с ней, взял ее за руку и провел костяшками пальцев по своим мягким губам.

— Я не хочу, чтобы ты уезжала, — он поцеловал ее руку, а потом обнял и прижал к себе.

— Я вернусь раньше, чем ты успеешь подумать, — ответила она, наклоняясь и целуя его. От прикосновения его языка по ее животу пробежала дрожь, и она вздохнула. На минуту она начала жалеть об отъезде и что они не могут просто вернуться в комнату дальше по коридору. Когда она оторвалась от его губ, он посмотрел ей прямо в глаза, прижавшись лбом к ее лбу.

— Ты ведь вернешься ко мне, верно? — спросил он.

От взгляда его глаз у нее сжалось сердце, он с нетерпением ждал ответа. Он был серьезен, и это заставило ее глаза затуманиться.

— Ты, очевидно, не знаешь, как сильно я тебя люблю, если спрашиваешь, — ответила она, улыбаясь, — я буду здесь с колокольчиками и без одежды.

Он усмехнулся и притянул ее к себе, затем откинулся на спинку дивана, положив ее голову себе на грудь.

— Это обещание? — поддразнил он.

— Да, пока Паула в Лос-Анджелесе, — ответила она.

— Все будет хорошо. Я обещаю, что это безумие пройдет.

— Не пройдет. Пока эта сука не окажется в тюрьме, где ей самое место, — ответила Лана.

— Лана, — вздохнул Кейден, — я думал, мы пойдем дальше и забудем о ней. Дело сделано, мы не можем изменить решение судьи.

Слышать, как он говорит очевидное, не помогало, но от этого она злилась еще больше. Он наклонил ее голову к своему лицу, чувствуя, как напряглось ее тело, когда он произнес эти слова. Ее хмурый взгляд подтвердил его подозрения.

— Послушай меня, Лана. Мы будем двигаться вперед и жить так, как считаем нужным. Ладно? Эта девушка никогда не сможет снова оказаться в пределах досягаемости ни тебя, ни моей семьи.

Лана слабо улыбнулась, но знала, что это не так. Сумасшедшие люди всегда находили способ получить то, что они хотели, независимо от препятствий перед ними. Когда Ким сделала свой ход — и Лана ощущала это в воздухе, что она придет — она пообещала себе, что будет готова. Перчатки были сняты.

В коридоре послышался знакомый стук каблуков, и появилась Паула, одетая так же модно, как и всегда, в темных очках от Веры Вонг. Волосы она собрала в тугой пучок, надела свободную пеструю рубашку и брюки-капри. Она сняла очки, когда вошла в комнату.

— Все готовы идти? — спросила она, улыбаясь. Она вся светилась. Паула и без того была красавицей, но по какой-то причине она выглядела просто великолепно.

— Посмотри на себя! Ты прямо светишься! Гаррет пробрался в город прошлой ночью или что-то в этом роде? — поддразнила Лана.

— Нет, это всего лишь я, — хихикнула Паула, поворачиваясь.

Лана поднялась с дивана, но Кейден снова усадил ее к себе на колени и стал осыпать поцелуями ее лицо, а потом и губы. Его язык раздвинул их и скользнул в ее в рот, заставляя дрожать пальцы ног.

— Я буду скучать по тебе, — сказал он, когда, наконец, отстранился.

— И я тоже. Я люблю тебя, — простонала она, желая повторить прошлую ночь больше, чем четырехчасовой перелет домой. Она еще раз быстро чмокнула его, прежде чем потерять решимость и встала. Когда она подошла к Пауле, Кейден почувствовал укол беспокойства в животе. А что, если Сэм будет рядом с ней, когда она туда доберется? Он не доверял ни ему, ни его козлиной бородке.

Он встал и повел ее по коридору к двери. Когда Паула открыла дверь, чтобы уйти, он развернул Лану свободной рукой и поцеловал ее по-голливудски прямо в фойе. Паула закатила глаза, но улыбнулась и вышла на крыльцо, чтобы дать им немного времени.

— Я вернусь за тобой, миссис Кэпшоу. Не задерживайся слишком долго, — прошептал он ей в губы.

Она улыбнулась, и слезы скатились с ее глаз.

— Я не буду. Я уже скучаю по тебе, — ответила она. Он еще раз поцеловал ее и отпустил. Когда она вышла за дверь, у него снова защемило в животе. Он устал от того, что его женщина бросала его, и будет бороться изо всех сил, чтобы удержать ее. Он поднял последнюю сумку Ланы, отнес ее к машине и проводил взглядом, наблюдая, как машина исчезает за поворотом и снова выезжает из Хэмби.

Глава 8

Хэтти-Мэй Смит сидела в третьем ряду библиотечного конференц-зала, где вот-вот должна была начаться «охота на ведьм». Она увидела привычных злопыхателей впереди и в центре, и теперь, когда Кэпшоу ненадолго покинули город, несколько местных дармоедов решили, что пришло время для заседания Совета. Его не было уже много лет, и от нее не ускользнуло, что выбор времени не был простым совпадением. Когда вчера она получила доставленное из рук в руки приглашение, то была искренне потрясена и напугана тем, что речь пойдет о Кейдене. Дерзость людей, затаивших на него обиду за то, что он не только не мог контролировать, но даже не был ответственен за это, разозлила ее.

Единственная причина, по которой она вообще потрудилась прийти, была в том, чтобы привести их в чувство. Даже если никто другой этого не сделает, она встанет и вступится за него. Это был позор. Она окинула взглядом душный зал со старыми книгами и увидела, что миссис Арнольд, владелица антикварных украшений, хмурится. Единственная реальная претензия, которая, казалось, была у нее к Кейдену, заключалась в том, что он никогда не уделял ее дочери времени. Затем были Джеймс и Патриция Уайтхолл, пресловутые городские сплетники, всегда ищущие повод выступить против семьи. Несколько дней назад они попытались загнать Лану в угол в отеле и вытащили свои старые мобильные телефоны, чтобы снять видео. Она поделилась с ними своими мыслями, и им это совсем не понравилось.

Потом были Хартвеллы и, наконец, Спенсеры, владельцы отеля. Спенсеры изменили свое мнение о нем, как только Кейден проявил интерес к бесплатному ремонту их здания. Они восторгались его работой в закусочной и с нетерпением ждали проекта, поэтому она надеялась, что хотя бы они смогут сказать что-то приятное. Как только все, кто пожелал прийти, расселись, а их собрал сын судьи Хартвелла — Джошуа, все говорили об одном — несчастный случай. Мэйвис Симпсон, хозяйка комиссионного магазинчика на краю улицы, стояла, положив руку на бедро, и двигала языком.

— Я все еще злюсь из-за потери электроэнергии почти на два дня!

— Да! — крикнул кто-то из глубины зала.

— А как насчет материального ущерба? — спросил Кевин Уилсон. Он владел обувным магазином напротив отеля, в котором никогда не было много покупателей.

— Какой материальный ущерб? Единственный ущерб был нанесен этим детям, столбу и машине! — вмешался Джозеф Смит.

Кевин смущенно оглядел зал, затем сел, без возражений.

На мгновение в зале воцарилась тишина, и все, что можно было услышать, — это случайное шарканье ботинок по ламинату.

— Ну, мне не нравится эта девушка. Она довольно грубая и очень высокомерная, — добавила Патриция Уайтхолл.

Тетя Мэй больше не могла сдерживаться и встала лицом к толпе.

— Я прожила в Хэмби всю свою жизнь и до сих пор горжусь этим фактом. Как вы можете?

Когда она заговорила, раздалось несколько вздохов, но все отнеслись к ней с уважением, которого она заслуживала, и позволили ей говорить. Она посмотрела на двадцать или около того лиц и убедилась, что каждому заглянула в глаза. Некоторые отводят в сторону взгляд, некоторые закатывают глаза.

— Мы все собираемся сидеть здесь и вести себя так, как будто все, что Кейден сделал за последние несколько месяцев, включая то, что его чуть не убили, не имеет значения? — она повысила голос и, сжав кулаки, продолжила. — А как насчет его невесты? Я сижу здесь и слушаю, как ты жалуешься, что она была «высокомерной»? Что, черт возьми, она должна кому-нибудь из вас? Ничего, вот что!

Тетя Мэй неуклюже подошла к трибуне и выхватила микрофон из рук Джошуа. Он ушел с ее пути и отодвинулся в сторону.

— Ее издергали, она сбежала из города, попала под машину и потеряла ребенка. И все на наших улицах и почему-то, вы люди, являетесь жертвами?

Она обвела взглядом душную залу и посмотрела на них всех. Некоторые неловко заерзали на своих местах, а кто-то сзади встал и вышел из комнаты.

— Если бы я была на ее месте, я была бы более чем высокомерна, если бы кто-то сунул свой телефон мне в лицо! — ее глаза встретились с глазами Патриции Уайтхолл, и она опустила взгляд на свои колени.

Тетя Мэй почти кипела, ее пышная грудь вздымалась, когда она пыталась отдышаться. Джозеф встал и подошел к ней, положив руку ей на плечо.

— Не надо повышать давление Хэтти-Мэй.

Джошуа сделал несколько неуверенных шагов вперед и повернулся к небольшой группе.

— Все, что она только что сказала, является доказательством того, почему им нужно покинуть наш город! Кэпшоу вызвали все это. Не мы! — воскликнул он, повернувшись к Хэтти-Мэй.

Следующим встал Джеймс Уайтхолл.

— И мы все знаем, что Морин тоже дергала за ниточки, чтобы вытащить эту поехавшую девчонку! Эта женщина — чистое зло!

— Конечно, Морин не святая, но ее грехи — не грехи ее сына, и наоборот. Я больше не буду сидеть здесь и слушать, как ты его поносишь. Он оплатил свой долг обществу, он уже не тот человек, которым был когда-то, и пришло время отпустить это! — с этими словами она ткнула микрофон в грудь Джошуа, вызвав громкие помехи, и заняла свое место с помощью Джозефа.

— Они хотят восстановить отель, и я должен сказать, что с нетерпением ждал этого, — сказал мистер Спенс, вставая.

— И что помешает следующей сумасшедшей бывшей подружке все испортить? — крикнул Джошуа, возвращаясь на свой пост за трибуной.

— О, пожалуйста, Джош, — вмешалась тетя Мэй, — мы все знаем, что ты ревновал к Кейдену с самого детства. Почему это так, всегда ускользало от меня, но не притворяйся, что то, что ты сейчас делаешь, это из-за беспокойства за город или его собственность.

— Действительно. Сколько раз ты вызывался починить что-нибудь здесь без каких-либо затрат для людей в этой комнате? — крикнул Джо следующее.

Присутствующие обменялись взглядами, и кто-то даже хихикнул в глубине комнаты. Джош покраснел, оглядывая комнату в поисках союзника, который поддержал бы его.

— С юридической точки зрения у тебя нет никаких реальных причин останавливать мой проект, а нам это нужно в Хэмби. Мне не нужна ловушка для туристов, просто чтобы было понятно, но я хочу иметь здание, которое хотело бы посетить больше людей. И обеспечить мою возможную отставку, — ответил мистер Спенс.

— Хорошо. Если вы хотите, чтобы он контролировал ваш бизнес, это ваше дело. Но я думал, что все здесь хотят избавиться от Кэпшоу. Такова была цель этой встречи.

— Лично я не приму их, — крикнул Джеймс Уайтхолл.

— И что они с тобой сделали? Помнится, Кэпшоу дали твоему сыну стипендию на обучение в любом колледже, за пределами штата. Они же не виноваты, что он не закончил учебу, — возразил Джозеф.

— Ты за них, просто потому что они переделали закусочную. После того, как Кейден ее разгромил, — он с жаром сплюнул.

— Да, он врезался в нее, но это не помешало тебе питаться там все это время, пока ее чинили, не так ли? Он сделал ее лучше. Иногда из пепла возрождаются розы, — ответил он, схватив тетю Мэй за руку.

Все, что Джеймс мог сделать, это фыркнуть, а затем снова сесть. Лейтенант Брайан Уотсон стоял теперь в штатском, уперев руки в бока, его закрученные усы были более заметны, чем когда-либо, на его бледной коже.

— Я, например, не хочу, чтобы они были рядом, но это не наше дело. Что сделано, то сделано, и все, что мы можем сделать, это продолжать быть хорошими гражданами и поддерживать образ жизни, который мы живем здесь, в Хэмби.

Затем миссис Арнольд заявила.

— К тому же он строит этот особняк стоимостью в десять миллионов долларов и собирается остаться здесь, и никто из нас ничего не может с этим поделать, — сказала она, нахмурившись.

Тетя Мэй закатила глаза. Брайан начал уходить с собрания, его кожаные ботинки скрипели вслед за ним.

Вместе с этим все начали крутиться и потихоньку расходиться. Джошуа не стал закрывать собрание — оно было окончено. Миссия провалилась. Тетя Мэй улыбнулась, когда Джошуа вышел из библиотеки на холод, такой же, как температура его сердца.

***

Ким мерила шагами свою маленькую гостиную, время от времени выглядывая из-за драных штор в поисках Клинта. Он должен был быть здесь час назад и перестал отвечать на звонки. «Где же он? » — подумала она. Она снова села на диван и потерла кожу вокруг браслета на лодыжке. Теперь устройство действительно раздражало ее, и ее нервы были на пределе, будучи заперты внутри, как и она сама. Легкий стук в парадную дверь заставил ее вскинуть голову, и она подбежала к ржавому глазку.

Заглянув в него, она увидела Клинта в толстовке, нервно озирающегося по сторонам. Она открыла дверь, и он быстро вошел внутрь, закрыв за собой дверь. «Ему не больше девятнадцати», — подумала она. Его светло-рыжие волосы выглядывали из-под толстовки, на лице были темные очки.

— Почему ты не брал трубку? — захныкала она.

— Я оставил ее дома. То, что я делаю, не совсем законно, и я не хочу, чтобы здесь мой номер засекла какая-нибудь сотовая вышка, — ответил он. Он плюхнулся на диван, бросив рюкзак на кофейный столик.

Она не была уверена, что все это значит, и на самом деле ей было все равно. Ее волновало только то, что он принес с собой. Ким села рядом с ним, и ее сердце забилось в предвкушении. Ее старый друг дал ей деньги, необходимые для оплаты его услуг, так как ее финансы были арестованы. Она была благодарна за помощь и удивилась, что не все дома полностью отвернулись от нее. Ей нужен был настоящий хакер, а у ее старого знакомого не было навыков, необходимых для этого — или это, или он был напуган.

— Положи ногу на стол, — приказал Клинт, роясь в школьном рюкзаке. Он вытащил точно такой же браслет на лодыжке, как и тот, что был на ней.

— Хм, что это такое? — спросила она в замешательстве.

— Это копия браслета, — прошипел он.

— Ты хочешь сказать, что я все еще должна что-то носить? В чем, черт возьми, смысл?

— Чертов смысл в том, что ты не можешь работать или дышать без надсмотра полицейских. Я не собираюсь рисковать, — он вытащил маленький пульт, похожий на брелок.

— Так, подожди, что?

Он вздохнул.

— А то, что я вообще не буду к нему прикасаться, — он поднес его к лодыжке Ким и нажал кнопку, удерживая его над браслетом, который она носила. — Имей в виду, что нет ничего надежного, но это чертовски близко к истине.

— Как это работает?

— Это похожая версия того, что ты носишь, — он коснулся нового устройства. — Только я могу его включать и выключать. В настоящее время этот брелок копирует программу с браслета на твоей ноге на этот. Пока он копирует, я подсунул вирус, который обманывает твое устройство, думая, что оно включено, но на самом деле выключено.

— Значит, я могу уйти, а они будут думать, что я дома, верно? — спросила она легкомысленно.

— Да, — ответил Клинт, закатывая глаза. Она его раздражала, и он не хотел оставаться здесь дольше, чем это было необходимо. Брелок трижды пикнул, и Клинт бросил его ей на колени.

— Вот. Держи это при себе. Это буквально ключ к твоей свободе. Нажми зеленую кнопку, и твой браслет на лодыжке выключится, а этот включится. Нажми еще раз, чтобы переключить его обратно. — Он встал, схватил рюкзак и закинул его за плечи.

— А если я нажму его по ошибке вдали от дома?

— Ты должна быть на расстоянии пятидесяти футов от этого нового браслета, так что будь осторожна, пока не окажешься хотя бы на таком расстоянии. Ах да, и не звони мне больше. Если тебя поймают, я тебя не знаю.

С этими словами он вышел и закрыл за собой дверь, прежде чем она успела задать еще один вопрос. Ким не волновал риск. Ей нужно было на время вырваться из крошечной квартирки — и увидеть Кейдена. Во-первых, ей нужно было добраться до аптеки, чтобы как-то замаскироваться. Ей придется попрощаться со своими белокурыми локонами, и она решила, что рыжий будет отлично смотреться на ней. Ким встала и нажала на кнопку брелка. Имитированный браслет засветился, а ее браслет на лодыжке отключился. Она сидела на диване, казалось несколько часов, ее сердце колотилось в груди, боясь, что дверь будет выбита. После еще одного часа хождения взад и вперед, высматривая в окне полицейские огни, она заметила, что солнце начало садиться. Ким отперла входную дверь, глубоко вздохнула и вышла в мир.

***

Кейден уже много лет не бывал в своей старой квартире, и она казалась ему знакомой и чужой одновременно. Полет в Нью-Йорк прошел нормально — он слушал музыку и спал, а мать смотрела в окно. Он ждал, что она заговорит о Лане и их разговоре, но этого так и не произошло. Он заставит ее говорить до конца недели, и что бы она ни сказала, он узнает правду. Когда он шел по верхнему этажу, ничего особенного не изменилось.

Квартира все еще казалась холодной и стерильной, слишком белой с хромированными светильниками. Белые мраморные полы и белоснежные детские стулья у окон от пола до потолка тоже были на месте. Все было таким же, вплоть до семейного портрета, висевшего над камином. Он был огромен. Винсент стоял позади Морин, которая сидела рядом с Джоэлем. Кейден стоял рядом с ним, а Паула сидела слева. Он вспомнил, как его заставляли стоять перед портретом и как он был зол в тот день.

Он хотел делать обычные вещи, которые делают другие мальчики — играть в видеоигры, бегать на улице, пачкаться, но он должен был сидеть и позировать на этот портрет. Обычные люди фотографировали, но не Морин Кэпшоу. Они были вынуждены сидеть за этой картиной месяцами. Глядя на отца и брата, он вспомнил, почему так и не вернулся. Это было слишком тяжело — как будто время остановилось. Он повернул налево по коридору и вошел в свою старую спальню. Он улыбнулся, глядя на плакаты Blink 182 на стенах, на ставшие уже древними игровые приставки, и вспомнил, какие соревнования они с Джоэлем проводили, играя в них.

Они жили на тридцатом этаже здания Leviathan, так что вид оттуда открывался изумительный. Он хотел бы, чтобы Лана была с ним, чтобы увидеть это. Она благополучно прибыла во Флориду, и они поговорили после того, как приземлился его собственный самолет. Распаковав вещи, он собирался позвонить ей до того, как займется делами с Кирком об отеле «Спенс». Паула тоже решила воспользоваться случаем и уехать домой в Калифорнию. Он был уверен, что она скучает по Гарретту, проведя так много времени с ним и Ланой. Они были благодарны, но у нее был муж, и, в конце концов, ей пришлось вернуться к своей собственной жизни.

Кейден открыл шкаф и фыркнул на свой старый гардероб. На него смотрели огромные разноцветные дутые куртки и рваные джинсы девяностых годов. В углу лежал его старый скейтборд с наклейками NWA, Nirvana и Lost Boys. Он не посмел бы сейчас заняться этим. Легкий стук в дверь прервал его ностальгию, затем она распахнулась, и в комнату просунулась голова Морин.

— Ты голоден? Я могу попросить Рошель приготовить что-нибудь? — спросила она. Рошель была домоправительницей его матери. Она прекрасно справлялась с обслуживанием большой квартиры в одиночку, что в последнее время случалось часто.

— Нет, я в порядке. Я могу выйти и взять что-нибудь, если понадобится, — ответил он.

— Хорошо, — сказала она и повернулась, чтобы уйти.

— Мама, — позвал он.

— Да? — спросила она, глядя на него.

— Мы поговорим о том разговоре, который состоялся у вас с Ланой. Она не сказала мне, о чем вы говорили, но ты скажешь, — невозмутимо произнес он.

— Понятно, — ответила Морин и закрыла за собой дверь.

Проходя по фарфорово-мраморным полам в свою огромную гостиную, она огляделась вокруг и на мгновение задержала дыхание. Вот оно. Она потеряет все, как только ужасная правда, наконец, выйдет наружу. В данный момент у нее не было ничего, кроме Хитклифа, и отношения с ним тоже были непростыми.

Все устали от нее, и она не могла их винить. Если бы они знали, что она сделала, она бы потеряла их всех много лет назад. Морин должна была решить, какую часть настоящей правды она сможет контролировать, как только проболтается. Она вошла в свою комнату на другом конце пентхауса и закрыла дверь, которую когда-то делила со своим любимым Винсентом.

Когда она посмотрела на кровать, то все еще видела его лежащим там — холодный как лед, со слабой улыбкой на губах, его голова была повернута к окну. Она часто думала о том, какими были его последние мысли, когда он уходил в неизвестность. Мысль о том, что он покончил с собой, чтобы избавиться от хаоса, который она создала, и ее бесконечной паутины лжи, была той, с которой ей приходилось жить каждый день.

Морин лишь жалела, что Ким провела здесь ночь и была тем утром, но ее возможности сохранить тайну были ограничены. Теперь она заплатит самую высокую цену за то, что доверилась ей, и ей придется смириться с потерей всего этого. Это убьет ее, но все равно лучше, чем сказать Кейдену правду. Правда в том, что Винсент не был его настоящим отцом.

Это был судья Томас Хартвелл, и его жена Ребекка ненавидела ее по праву, когда узнала о романе и о ребенке в результате. Стук в дверь прервал ход ее мыслей, она встала и схватила пальто с туалетного столика. Без сомнения, это Рошель, пришла узнать, нужно ли ей чего-нибудь до конца вечера.

Ее мысли продолжали нестись, пока она медленно шла к двери спальни. Как она вообще могла все это объяснить? Морин повернулась и уставилась на кровать «Кинг Сайз», гадая, не убьет ли ее то же самое надвигающееся горе. Она знала, что на ее лице не будет улыбки, когда это случится. За исключением, может быть, ее детей, когда они узнают, насколько ужасным человеком она была на самом деле — и это будет скоро.

Глава 9

Лана шла по пирсу Dania Beach, популярному среди туристов и горожан по выходным. Она закуталась в свитер, когда ветер пронзил ее усталые кости. Сегодня вечером здесь было полно народу, красивые огни на пирсе освещали небо, а волны океана разбивались о пристань. Пары часто выбирали это место, и сегодня вечером они пришли сюда. Держась за руки, целуясь, выставляя себя напоказ, не заботясь о том, что кто-то наблюдает. Она вздохнула, подумав, вернутся ли они с Кейденом к этому беззаботному моменту снова.

Ее будущее казалось таким неясным теперь, когда всего полгода назад она была уверена в нем больше, чем в чем-либо другом. Когда она протиснулась мимо парочки, в поле зрения появилась женщина, сидевшая за столом, прислоненным к перилам. Огромная вывеска над ее головой гласила: «Выбери Свою Собственную Жемчужину». Вокруг нее собрались люди, и Лана подвинулась поближе, чтобы лучше разглядеть. Женщина швыряла устрицы на стол, и оттуда вынимала красивые жемчужины, сопровождаемые «охами и ахами» толпы. Девушка с самой невероятной кожей цвета мокко только что отобрала устрицу и была в восторге, когда из ее плоти выскочила прекрасная черная жемчужина. Она взвизгнула, сжимая руки вместе, когда ее муж или бойфренд вытащил свою кредитную карточку.

Как редко и интересно, что почти каждая устрица, которую они отбирали, порождала жемчужину, но, она должна была признать, что ей самой хотелось такую же после того, как она увидела, насколько они были великолепны.

— Хочешь сама выбрать себе жемчужину? — спросила ее блондинка. На вид ей было около тридцати, ее лицо в форме сердца еще больше выделялось вдовьим пиком (прим. волосы, растущие треугольным выступом на лбу (примета, якобы предвещающая раннее вдовство)), а распущенные волосы ниспадали на плечи, делая ее больше похожей на модель для пин-апа, чем на лущительницу устриц.

— Нет, спасибо, — ответила Лана и пошла дальше по пирсу к своей машине. Она уже опаздывала на ужин к родителям и не собиралась выслушивать жалобы, которые услышит, когда приедет. Лана провела первую ночь в своем душном таунхаусе после нескольких месяцев и немного скучала по нему. В последний раз, когда она была там, Паула потащила ее обратно в Хэмби, обратно к Кейдену.

Перепрыгивая через две ступеньки, она спрыгнула вниз, и ее сандалии ударились о песок, холод пронзил пальцы ног, когда она погрузилась в него. Она уже скучала по нему, но ей действительно нужно было время, чтобы подумать о том, что будет дальше. Ким все еще была угрозой в ее глазах, пока она держала Морин за горло, а это означало, что она все еще имела некоторый контроль над Кейденом. Лана вскочила в свой надежный «Форд», завела мотор и выехала на дорогу, ведущую в Голливуд. Дом ее родителей был всего в пятнадцати минутах езды, так что ей не нужно было нарушать правила дорожного движения в спешке.

Лавируя между машинами, то въезжая в пробки, то выезжая из них, Лана гадала, как Кейден справляется в Нью-Йорке, имея в компании только Морин. Она нажала кнопку разговора беспроводного Bluetooth и подождала сигнала, прежде чем сказать: «Позвонить Кейдену». Роботизированный голос у нее в ухе ответил: «Звоню Кейдену», затем послышались гудки. Ее сердце замерло в груди, когда она ждала, что из динамика раздастся его глубокий баритон. Прошло четыре гудка, прежде чем она услышала сигнал голосовой почты, затем нажала «отбой» на Bluetooth-гарнитуре.

«Может быть, он спит», — подумала она, сворачивая на Палмдейл-Авеню в квартале, где жила ее мать. Было уже начало девятого, и он, вероятно, устал после перелета или, что еще хуже, переживает разговор с Морин о Ким и всем остальном, что таила в себе Морин. Что-то о том, как говорила Морин, подсказывало ей, что самоубийство — не конец истории. У нее, казалось, всегда было несколько глав в ее постановке. Лана тяжело вздохнула и понадеялась, что он перезвонит ей, когда она закончит с ужином. Это будет долгая ночь, и она отчаянно хотела услышать его голос в конце дня.

Когда она подъехала к родительскому дому, ее сердце остановилось. Она знала, кому принадлежат черный «Мерседес» и желтый «Камаро», и уронила голову на руль. Она прижалась к нему головой и крепко зажмурилась, надеясь, что, когда откроет глаза, то ей это просто померещилось. Резко подняв голову, она обнаружила, что зрение у нее в порядке. «Я не в настроении для этого», — подумала она. Она хотела спокойно поужинать с родителями, но знала, что это будет что угодно, только не это, пока выключила двигатель. «Я должна все отменить», — подумала она на секунду. Представив себе, как ее мать готовит весь день, а потом разочаровывается, что Лана не пришла, она почувствовала себя еще хуже и открыла дверцу машины.

Лана выскочила из машины и даже не потрудилась подойти к входной двери. По огням и музыке она поняла, что все собрались на заднем дворе под беседкой, чтобы поужинать на свежем воздухе, и пошла к ним по обледеневшим травинкам. Погода во Флориде была непостоянной. Днем может быть и девяносто градусов, но иногда ночью погода опускается до пятидесяти, и большинство флоридцев пользуются этим, когда только могут. Это объясняло, почему она сама оказалась на пирсе.

Когда она повернула за угол дома, китайские фонарики в розовых, голубых и белых тонах были натянуты от главного дома и соединены с беседкой. Белая льняная ткань, которая драпировалась вокруг столбов, была привязана к каждому из четырех углов, и под ней было выставлено красивое угощение. Ее отец включил стереосистему, и она могла поклясться, что он думает, что он какой-то диджей, но оценила усилия, которые он приложил к этому.

— Лана! — крикнула Вероника из двери патио, держа в руке поднос с жареными ребрышками.

— Привет, мам, — ответила Лана, подходя к ней и забирая еду. Снаружи еще никого не было, и из окон кабинета она видела, что дом не был забит до отказа, но все еще был полон людей, которые пили и разговаривали. Лана положила ребрышки на стол рядом с курицей и картофельным салатом, капустой, горошком и рисом, и ее желудок заурчал. Когда она поставила его на стол, мать крепко обняла ее и долго не отпускала. Слезы неохотно навернулись на глаза Ланы, когда любовь и утешение, исходящие от матери, коснулись ее везде, где она нуждалась. Когда она отстранилась, Лана вытерла слезу с лица, и мать положила руку ей на щеку.

— Ты в порядке, детка? — спросила она.

Лана знала, что ответом на это будет громкое «нет», но все равно кивнула головой. Когда она подняла глаза, все в доме высыпали на улицу и направились в их сторону, так что она нацепила на лицо самую лучшую улыбку, на которую была способна, и направилась к Кармен. Кармен держала свой фирменный бокал вина и обняла ее, не пролив ни капли — настоящий профессионал. Она сжала так сильно, что у нее заболели ребра.

— Я так скучала по тебе, — прошептала Кармен, отпуская ее руку.

— Я тоже скучала по тебе, — ответила Лана, но, честно говоря, она была так поглощена тем, что происходило в Хэмби, что даже не позвонила Кармен и не написала ей. Это было ужасное поведение, а Лана в последнее время не была хорошей подругой. Когда Кармен направилась к беседке, все кузины Ланы поздоровались с ней, за ними последовала ее тетя, которая быстро помолилась вместе с ней, и, наконец, Сэм, который, должно быть, очень терпеливо ждал, подошел к ней, когда все сели за стол.

— Как поживаешь? — спросил он, глядя на нее с беспокойством.

Она покачала головой.

— Я хорошо. А ты?

— У меня все отлично. Как там Кейден? — спросил он.

Вопрос заставил ее на мгновение замолчать, но она нашла лучший ответ, на который была способна.

— С ним все в порядке, но на самом деле он сейчас в Нью-Йорке, встречается со специалистом по его руке.

— Понятно, — ответил Сэм, не отводя взгляда от ее лица.

Она почувствовала себя неловко и, оглянувшись через плечо, обнаружила, что вся компания наблюдает за ними. Они все притворились, что начали говорить, как только их поймали, и она закатила глаза.

— Что ты хочешь этим сказать? — раздраженно спросила она.

— Ты здесь, а он нет. Это говорит о многом, — сказал он, затем подмигнул и пошел к беседке, когда кровь Ланы превратилась в расплавленную лаву.

«Как он посмел»? — подумала она. Какую часть про специалиста он не понял? Она направилась к столу, готовая проглотить его, но остановилась, когда отец схватил ее за руку. Она и не заметила, как они все взялись за руки, готовые помолиться за едой. В этот момент вера спасла Сэма, и Лана села рядом с матерью. После того, как ее тетя прочитала молитву, которая была на десять минут длиннее, все преступили к еде.

Меньше всего ей хотелось есть после короткой беседы с Сэмом. Было неправильно сидеть и наслаждаться ужином с ним и ее семьей. Как будто он не делал ничего такого, что сделал с ней в прошлом, и они вдруг стали друзьями.

— В чем дело, детка, разве ты не голодна? — спросил Руперт, вонзаясь в реберную кость.

— Это удивительно, вот, поешь чего-нибудь. Ты становишься слишком худой, — вставил Сэм, когда он осмелился протянуть руку и добавить ложку картофельного салата в ее тарелку. Он улыбнулся ей и снова подмигнул, и она увидела, как ее мать покраснела, а Кармен загорелась, когда он это сделал.

— Почему ты здесь, Сэм? — спросила она, когда он вернулся к своей тарелке. Все остановились на середине, жуя, выпивая и приговаривая. Было так тихо, что слышно было, как комары бьются об лампы и факелы, освещавшие задний двор.

— Лана! — вскрикнула Вероника. — Это не очень гостеприимно с твоей стороны.

— Все в порядке, миссис Маккензи, — ответил он, вытирая соус с кончиков пальцев.

— Вообще-то это не в порядке, — ответила Лана.

— Я здесь, потому что твоя мать попросила меня прийти. Она подумала, что было бы неплохо повидаться со старыми друзьями после всего, через что тебе пришлось пройти. Вот и все, — ответил Сэм на одном дыхании.

— Друзья? Мы не друзья, Сэм.

— Лана, перестань. Ты должна оставить прошлое в прошлом, — вмешалась ее тетя.

— Не сочтите за неуважение, тетя, но это касается только нас с Сэмом.

Тетя подняла руки и сделала большой глоток чая со льдом. Лана уловила скрытый жест тетушки — жест сдающейся лягушки с лапками вверх, и снова повернулась к Сэму.

— Я ценю больше, чем ты можешь себе представить, что ты каким-то образом добрался до Хэмби, — она посмотрела на Кармен, которая опустила взгляд на своего цыпленка. — И благодаря этому ты спас Кейдена. Я сказала тебе об этом в больнице пару месяцев назад. Но, пожалуйста, давай называть вещи своими именами. Ты угощал меня вином и ужином и заставил почувствовать, что у нас есть будущее. Черт, ты сделал мне предложение, заставил меня планировать свадьбу и унизил меня перед всеми, кого мы оба знаем.

Сэм перестал жевать, и его глаза встретились с ее страдающими.

— Те самые люди, которых ты пытаешься убедить в том, что я тебе так небезразлична, — продолжала Лана, — должны были собрать меня по кусочкам. Я думала, что никогда не вернусь к своей прежней жизни, — Лана не могла сдержать слез, которые теперь свободно падали с ее лица, и все молча наблюдали за происходящим. — Возможно, они забыли или могут оставить прошлое в прошлом, но я не могу. Ты делаешь мне больно, Сэм. Ты сломал меня, но я уже не та сломленная девочка, какой была когда-то. Я люблю Кейдена Кэпшоу, больше, чем я когда-либо любила тебя, так что ты знаешь, что это о чем-то да говорит. И я не позволю тебе неуважительно относиться ко мне или к нему ни секунду больше.

— Лана, прости меня… — начал он.

— Просто перестань, — она встала из-за стола, тяжело дыша, не понимая, что кричала во время своей тирады, потому что физически была истощена произнесением своей речи. Сэм встал из-за стола, встретившись с ней взглядом, и его лицо исказилось от гнева.

— Я очень надеюсь, что ты проснешься и поймешь, Лана, что я больше не враг. Я сожалею о том, что сделал, я знаю, что потерял. Мне придется помнить об этом каждый день до конца моей жизни. Но посмотри, через что ты прошла с тех пор, как встретила этого парня.

Лана почувствовала, как ее сердце заколотилось в груди, не желая больше слушать ни секунды из того, что он собирался сказать. Она повернулась, чтобы уйти, но он продолжил, заставив ее остановиться и обернуться.

— Мать-психопатка, которая пыталась тебя шантажировать. Его бывшая, которая на самом деле это делала… «Простите, я сбила вас обоих посреди улицы и чуть не убила! » Ты в это влюблена? Это более правильно, чем то, что я сделал? Я никогда не заставлял тебя чувствовать себя в опасности, Лана, никогда, а он не может этого сказать, — выплюнул Сэм.

Его слова задели, но лишь слегка. Она не была влюблена в спектакль того, что произошло, и это, казалось, было тем, чего все в ее жизни не понимали.

— Все это может быть правдой, но вот в чем разница между ним и тобой, — закричала она, — это случилось с нами обоими, он никогда не делал ничего подобного со мной сам. Никогда, ни разу, ни в одном из этих случаев он не заставлял меня чувствовать себя менее любимой или самым неважным человеком в его жизни, — она всхлипнула. — Он никогда не заставлял меня сомневаться в себе или в моем выборе, и он никогда не заставлял меня плакать. Ты не можешь сказать то же самое.

С этими последними словами Лана направилась к дому, оставив всех в шоке сидеть за столом. Пробираясь через дом, она направилась прямиком в ванную комнату и закрыла за собой дверь, заперев ее на ключ. Она сидела на унитазе и плакала, казалось, целую вечность, пока не раздался тихий стук в дверь. Лана встала, открыла дверь и увидела Сэма, размахивающего в воздухе белой бумажной салфеткой. Ее глаза тут же закатились от его присутствия.

— Что теперь? — спросила она, схватив его и высморкавшись.

— Мне очень жаль, — сказал он.

— Конечно, — ответила она, спуская салфетку в унитаз.

— Нет, правда, жаль. Прости меня за то, что я был трусом и ушел от тебя, как я это сделал. Прости меня за сплетни в больнице, из-за которых тебе стало почти невозможно работать. Но больше всего мне жаль, что я позволил такой особенной, красивой и храброй девушке, как ты, ускользнуть от меня.

Она удивленно посмотрела на него, не ожидая услышать от него ничего подобного.

— Спасибо? — ответила она, не зная, что сказать. По правде говоря, она больше не нуждалась в его извинениях. Ей даже больше не нужна была причина. Все это осталось позади, и она хотела, чтобы все остальные чувствовали то же самое.

— Я собираюсь убраться отсюда и позволить тебе наслаждаться семьей. Но просто выслушай меня.

Он посмотрел на нее сверху вниз, он выглядел искренне.

— Подумай о том, что ты делаешь, хорошо? — начал он. — Я знаю, что вы любите друг друга. Я видел это по его лицу, когда оказывался рядом с тобой, и я уважаю, что он сделал то, что я не смог. Но его бывшая подружка? Есть причина, по которой она не в тюрьме, Лана, и я не доверяю ей, его матери или положению. Не дай бог, она попробует что-нибудь еще и в следующий раз добьется успеха. Я не смогу жить в ладу с самим собой, если не скажу тебе держать глаза и уши открытыми, когда ты там. Не забывай, что мой брат работает на федералов. Если тебе когда-нибудь понадобится помощь, просто позвони мне.

Прежде чем она успела возразить, он ушел, оставив ее одну в ванной. Он был прав. Ким была серьезной опасностью, о которой она прекрасно знала. Она знала, что его слова были продолжением того, что чувствовала ее семья. Они боялись за нее, а она все время боялась. Кроме этого места — здесь был дом. Не было ни сердитых горожан, ни свирепых взглядов. Не было никаких сумасшедших подружек, которые насмехались над ней, или манипулирующей свекрови, чтобы ее подставить. Она была окружена людьми, которые любили и заботились о ней, и ей не нужно было следить за ней каждую секунду дня. Но единственным человеком, который сделал все это нормальным, был Кейден. Во всяком случае, речь Сэма только усилила то, что она чувствовала перед отъездом из Хэмби. Она будет бороться за своего мужчину. Кейден был ее будущим, ее новым домом.

Глава 10

Лана лежала поперек кровати, уткнувшись лицом в подушку. Она звонила Кейдену несколько раз с тех пор, как вернулась в дом, но он не отвечал. «Что он мог делать? » Она перевернулась на спину и уставилась в потолок. Ее веки горели, когда она заставляла их оставаться открытыми. Она снова посмотрела на часы и решила не набирать его снова и, наконец, приветствовала манящий зов сна. Не успели ее веки сомкнуться, как на подушке зазвонил мобильник. Мелодия звонка Кейдена заполнила тишину комнаты, ее губы растянулись в улыбке, когда она потянулась и нажала «ответить» на сенсорной панели.

— Лана? — спросил Кейден, когда она вздохнула в трубку.

— Привет, — сонно ответила она.

— Я тебя разбудил?

— Нет. Я надеялась, что ты перезвонишь мне, прежде чем я усну. Где ты был?

— Прости. Я прятался в лофте, работая над сделкой с отелем «Спенс» с Кирком всю ночь.

— Да? — спросила она, переворачиваясь на живот. Учитывая, что всего несколько дней назад мистер Спенс не хотел иметь ничего общего с Кейденом, это заявление пробудило в ней интерес.

— Да. Они передумали, и строительство начнется на следующей неделе, если все остальное пойдет гладко.

— Отличная новость, — пробормотала она.

— В чем дело? Ты говоришь странно, а не как со сна.

— Я в порядке. Просто сегодня вечером у меня был тяжелый ужин с родителями, вот и все.

— Неужели? Как же так?

— Во-первых, в доме было полно народу, а это последнее, на что я была настроена. Кармен тоже была там… как и Сэм, к сожалению.

Лана физически съежилась, произнося его имя в трубку, и ждала, что Кейден взорвется. Вместо этого на другом конце провода было так тихо, что она подумала, что он повесил трубку. Лана отодвинула телефон от уха и посмотрела на экран. Звонок все еще был открыт, и время тикало вперед. Она медленно прислонила трубку и осторожно заговорила.

— Алло, ты здесь?

Долгий вздох просвистел ей на ухо.

— Я здесь, Лана. Чего же он хотел?

— Моя семья пригласила его на ужин и решила, что это хорошая идея. Это было не так.

— Да?

«Почему в его голосе слышалось облегчение? »

— Да. Я закончила тем, что отчитала его перед всеми, и он ушел. Надеюсь, на этот раз они все поставят себе пометку.

На линии снова воцарилась тишина, и по тому, как он дышал в трубку, она поняла, что он все еще недоволен.

— Гм. Когда ты вернешься домой?

— Даже не знаю. Когда ты собираешься домой?

— Как только я увижусь с доктором и мы узнаем, что делать дальше.

— Ок.

— Знаешь, я скучаю по тебе.

Услышав, как он передал ей то, что она чувствовала, она на мгновение замерла, и этого было достаточно, чтобы из ее горла вырвался тихий всхлип.

— Я тоже скучаю по тебе, Кейден, — всхлипнула она.

— Тсс. Что это? Что-то еще случилось?

— Нет, ничего такого. Я просто хочу, чтобы ты был здесь, — ответила она, вытирая слезы с лица.

— И я хочу, чтобы ты была здесь. Ты же знаешь, что я могу доставить тебя к себе, если захочешь. Я пришлю самолет, только скажи.

— Я так не думаю. Последнее место, где я хочу быть, — это еще одно замкнутое пространство с Морин.

— Мы можем остановиться в отеле «Четыре сезона». Это не так уж и важно, Лана.

Она задумалась на минуту, но знала, что было бы нечестно по отношению к ее родителям просто взять и сбежать от них. К тому же ей еще так много нужно было переделать.

— Вам с матерью есть что обсудить. Лучше, если меня там не будет, чтобы не отвлекать от ситуации.

— Это действительно из-за нее или из-за чего-то другого? Я хочу, чтобы ты была здесь со мной, — заявил он хриплым голосом.

— Это касается твоей матери. Кроме того, мне все еще нужно побыть с семьей. Я уезжаю из штата, прощаюсь, и мне все равно нужно собрать вещи.

Телефон снова замолчал, и она надеялась, что Кейден не расстроился. Их первая официальная ссора произошла неделю назад, и она не хотела повторения.

— Я люблю тебя, ты ведь это знаешь? — наконец сказал Кейден.

— Да, — ответила она.

— Спи спокойно и позвони мне утром, если я не позвоню тебе первый.

— Хорошо, и я тоже тебя люблю, — ответила она.

— Спокойной ночи, Лана.

Повесив трубку, Лана поняла, что это не только из-за Морин. Кое-что из того, что говорил Сэм, задело ее, и она ненавидела то, что он был прав во всем, что касалось ее отношений с Кейденом. Ким была проблемой — большей из всех. Но Лана не хотела заканчивать их первую за несколько дней беседу разговорами о ней. В данный момент Ким была на временном поводке, и Лана ломала голову, пытаясь придумать способ сделать его постоянным. Она медленно выдохнула, успокаиваясь, затем закрыла глаза, позволяя боли этого долгого дня раствориться.

***

Дом представлял собой внушительное зрелище, и в ярком лунном свете оно выглядело довольно жутко. Там еще не было окон, поэтому темнота вырисовывалась из открытых створок. Они были похожи на бездушные пустые глаза, и ей стало не по себе. Площадь дома должна была превышать двенадцать тысяч квадратных футов. Когда он будет закончен, он будет соперничать со всем, что может предложить Хэмптон (прим. респектабельный пригород Нью-Йорка), и это было абсолютно все, что она когда-либо хотела — и это должно принадлежать ей.

Ким неторопливо обошла стройплощадку недостроенного особняка Кейдена и Ланы и на цыпочках пробралась на задний двор. Массивный двор был недавно закончен, и он выглядел так, как будто его можно было найти в задней части английского замка. Она представила себе, как они с детьми Кейдена бегают по заднему двору, наблюдая за ними с веранды. Это дало ей теплое и покалывающее ощущение, которое распространилось по всему ее телу.

Ни за что на свете Лана не заслуживала всего этого, пока гнила в отвратительной квартире в соседнем городе. Ее верный брелок лежал в кармане, и, насколько было известно полиции, она все еще находилась в квартире, подчиняясь закону. Ее новообретенная свобода открыла целый мир возможностей, и все это давало ей идеальное алиби. Никто ее ни в чем не заподозрит, потому что в этом деле она была на шаг впереди всех.

У Ким были в запасе планы, которые наконец-то подготовят почву, чтобы навсегда избавить ее и Кейдена от Ланы, и она наконец-то сможет занять свое место за столом. Она направилась обратно к фасаду дома, подальше от красоты пейзажа, и задумалась, как бы ей украсить такой большой дом. «Вот для чего нужны дизайнеры интерьера», — подумала она, хихикая и прыгая вниз по склону холма по направлению ожидающей машины на обочине.

***

Ким повернула ключ в замке двери своей квартиры и вошла в темную гостиную, совмещенную с кухней. У нее кружилась голова, и она была взволнована тем, что нашла способ обойти зудящее приспособление вокруг своей лодыжки. «Идиоты», — подумала она, снимая куртку и бросая ее на шаткий столик у двери. Когда она подняла глаза, то подпрыгнула, выронив ключи. За кухонным столом неподвижно сидела темная фигура. Ее сердце колотилось в груди так громко, что отдавалось в барабанных перепонках, когда она попятилась к входной двери.

Она окинула взглядом комнату, уверенная, что копы собираются повалить ее на пол, и замерла, не в силах пошевелиться или издать хоть звук. В углу кухни зажегся торшер, и она испустила долгий шипящий вздох, когда чувствительность вернулась к ее ногам.

— Ты что, совсем с ума сошел? — выплюнула Ким. Брайсон Пирс встал из-за стола и, ухмыляясь, направился к ней. Когда-то он был лучшим другом Кейдена, пока Ким не встала между ними, и они иногда встречались несколько месяцев назад.

— Я тоже рад тебя видеть, — ответил он, протягивая к ней руки.

Ким отмахнулась от него и плюхнулась на уродливый диван, закинув ноги на кофейный столик.

— Как, черт возьми, ты вообще сюда попал? — она сплюнула.

Опустив свое мускулистое тело рядом с ней, он откинул голову назад и повернулся к девушке.

— Хм, ты действительно удивлена? Я воспользовался ножом для масла, который удобно лежал в траве. Это место — свалка, — насмешливо ответил он, оглядываясь вокруг.

— Что ты вообще здесь делаешь? Пришел позлорадствовать?

Он сел и уперся локтями в колени.

— Вообще-то я пришел повидать Кейдена, но в Хэмби ходят слухи, что он в Манхэттене. К тому же, я слышал от Майка, что ты отсиживаешься здесь, и должен был увидеть это своими глазами. — Брайсон сделал паузу и перевел дыхание, прежде чем продолжить: — О чем, черт возьми, ты думала, Ким? Ты могла их убить!

— Я не думала, — она встала с дивана, прошла на кухню и открыла холодильник.

— Это не достойное оправдание. Почему ты находишься только под домашним арестом? Дома на улицах только и разговоров, что о тебе, и все уверены, что ты не в своем уме. Без обид, но ты заслуживаешь срок в камере на большую часть своей жизни.

— Я не нуждаюсь в твоем мнении, ясно? — крикнула она, прежде чем выпить апельсиновый сок прямо из коробки.

— Классно. Ну, слушай, я только хотел проверить, как ты, и я уверен, что это правонарушение — быть здесь. Я собираюсь уйти, — он встал с дивана.

— Подожди, — прервала его Ким, подбегая и становясь на его пути. — Почему бы тебе не остаться ненадолго? У меня не было никакой компании с тех пор, как меня освободили.

Она изо всех сил старалась выглядеть милой и застенчивой, но, прищурив темные глаза, Брайсон не купился на это. Он протянул руку, взял диванную подушку, схватил плохо спрятанный браслет на лодыжке и положил его на кофейный столик.

— Не похоже, что тебе нужна компания. Ты понимаешь, что тебя могут бросить в тюрьму на пять дополнительных лет к твоему первоначальному приговору? Как ты думаешь, сколько времени пройдет, прежде чем тебя поймают?

Она нахмурилась, потому что Клинт не упомянул об этом факте. Она нахмурилась и решила, что когда Брайсон уедет, она отправит Майку строго сформулированное письмо. Ким покачала головой и опустила глаза.

— Но я действительно одинока, — честно ответила она.

— Да, жаль это слышать. Надеюсь, у тебя не будет больше неприятностей, Ким.

Он снова направился к двери, и Ким бросилась к нему, обняла за талию и крепко прижала к себе.

— Пожалуйста, не уходи. Останься на ночь, как раньше, — попросила она, глядя на него снизу вверх.

Она вдохнула запах его одеколона, и хотя он не был Кейденом, он всегда был хорошей заменой. Брайсон высвободил руки из ее объятий и отступил на шаг. Он нежно положил руку ей на щеку, заглянул глубоко в глаза и улыбнулся.

— Ни за какие коврижки, — невозмутимо ответил он, затем обошел ее, открыл дверь и вышел. Она последовала за ним, пока он спускался по ступенькам заброшенного здания. Ким стояла на наклонном бетонном крыльце, сжав кулаки. Ее дыхание участилось, и она могла ощущать, словно красный цвет застилает ей глаза. Девушка зажмурила глаза и закричала во все легкие: «Брайсон! » Когда она открыла их снова, Брайсон даже не потрудился обернуться, когда исчез на парковке. Группа людей, сидевших на скамейке во дворе, оторвалась от игры в домино и уставилась на нее. Она не замечала их раньше, и блеск шести пар глаз нервировал ее.

Она благополучно вернулась обратно в дверной проем своей квартиры и захлопнула дверь. Меньше всего ей хотелось привлекать к себе внимание, особенно к потенциальной убийце. Она задвинула тонкую ржавую дверную цепочку — единственную систему безопасности, — затем задернула шторы на окнах. Девушка глубоко вздохнула и успокоилась, но внутри все еще кипело.

«Кто, черт возьми, такой Брайсон, чтобы меня запугивать? »

Улыбка расплылась по ее лицу, и гнев исчез, как облако дыма. То, что Брайсон отверг ее, в конечном счете, не имеет значения, даже если это причиняет боль. В любом случае, она получила именно то, что искала. Вытащив бумажник из заднего кармана, Ким бросила его на стол и снова села на диван. Она открыла ноутбук, окно браузера уже было открыто, и набрала в строке поиска. Вскоре перед ней появился ответ — список рейсов Delta. Ей придется поторопиться, прежде чем он поймет, что его кредитка пропала, и аннулировать ее. Улыбка расплылась по ее лицу, когда она увидела, что билеты из Джорджии в Новый Орлеан поступили в продажу на этой неделе.

Глава 11

Мягкие лучи света проникали сквозь массивные окна, освещая интерьер лофта. В сочетании белых стен и мрамора он выглядел практически божественным. Кейден стоял у окна от пола до потолка в гостиной, держа в руке чашку кофе и глядя на городскую панораму, пока теплые лучи не поглотили его. Когда он перевел взгляд на крошечные машины внизу, которые то появлялись, то исчезали в потоке пробок, он удивился, куда это люди так спешат. Казалось, никто в Нью-Йорке больше не наслаждался красотой этого дня.

Городская суета была одной из причин, почему он любил бывать в Хэмби. Медленный темп жизни, где у вас было время остановиться и вздохнуть, собраться с мыслями, оценить свое окружение. Он не мог дождаться, когда вернется туда, чтобы продолжить свою жизнь с Ланой — снова. Он услышал стук высоких каблуков, когда Морин вышла из спальни, и повернулся к ней.

— Доброе утро, — сказала она, уверенно улыбаясь и скрещивая руки на груди. Кейден видел, как тревога пульсирует под маской на лице. Как бы она ни старалась держать себя в руках, это было очевидно. «Что же, черт возьми, она сделала такого плохого», — подумал он. Он снова повернулся к окну, и в уголках его губ появилась улыбка, когда он сделал еще один глоток кофе. Он позволит ей попотеть весь день — это немного жестоко, но она заслужила такое отношение к себе.

— Доброе, — ответил он, одарив ее быстрой улыбкой, когда она встала рядом с ним и посмотрела на горизонт.

— Захватывающий вид, верно? Я почти забыла, как это может быть приятно, — выдохнула она, глядя на небоскребы вдалеке.

— Так и есть. В котором часу машина будет внизу? — спросил он, прежде чем сделать еще один глоток мокко-латте, приготовленного для него Рошель.

— В десять. У нас есть еще около тридцати минут, — нерешительно ответила она. Женщина стояла неподвижно, как статуя, словно ожидая дальнейших расспросов, но он только кивнул и продолжал потягивать свой напиток. Она слегка вздохнула, повернулась и пошла на кухню. — Ты уже говорил с Ланой? Как она там?

— О, она прекрасно справляется, упаковывает вещи и проводит время с семьей, — ответил он. — Возможно, она остановится здесь, прежде чем отправиться в Хэмби, но я не уверен.

Он прошел на кухню, сполоснул пустую кофейную кружку и поставил ее в раковину.

— Когда ты это начал делать? — удивленно спросила Морин, намазывая тонкий слой сливочного сыра на рогалик.

На столе уже стояло полное блюдо с готовым завтраком, блинами, вафлями, беконом и фруктами, которые стояли перед ними практически нетронутыми.

— Это Лана, иначе она оторвала бы мне голову, — ответил он, вытирая руки бумажной салфеткой. Морин заметила, как загораются его глаза всякий раз, когда он произносит ее имя, и вспомнила давние времена, когда Винсент так смотрел на нее. Сожаление и паника наполнили ее грудь, и она пожалела, что не оставила сына в покое в первый раз, когда дело дошло до Ланы. Если бы она это сделала, то, возможно, ничего из этого не происходило прямо сейчас. Однако надвигающаяся буря, связанная с Ким, прольется на нее дерьмовым дождем до конца ее жизни. Кейден бросил салфетку в мусорную корзину и направился обратно в свою комнату, когда она заговорила, готовясь признаться в своих грехах.

— Кейден… — она вздрогнула. Он остановился как вкопанный, поднял руку в воздух, и это остановило ее. Он снова повернулся к ней, его ледяные голубые глаза встретились с ее глазами.

— Мам, не сейчас. Мы можем обсудить все позже за ужином. Давай просто пойдем к этому специалисту в хорошем настроении и помолимся, чтобы у него были хорошие новости для меня. Ладно?

Морин кивнула. Хотя она была на грани того, чтобы потерять его, она должна была сделать то, что было правильно на этот раз, и признаться во всем, независимо от последствий. Ложь и тайны, хранящиеся в темноте, выходили на свет и разрушали все, что она считала своим долгом защищать.

Когда Кейден скрылся в своей комнате, она достала из сумочки сотовый телефон и нажала кнопку повторного набора. На экране появилось «Хитклиф», и после двух гудков он снял трубку.

— Я тебя разбудила? — прошептала она в трубку.

— Нет, я уже встал, — солгал он. По правде говоря, он всю ночь пил после того, как днем раньше получил отставку в полиции Хэмби. Шеф, наконец, принял решение, и оно было не в его пользу. Теперь он станет посмешищем в департаменте и во всем городе, если уж на то пошло.

— Ты приедешь в Нью-Йорк? Пожалуйста, Хитклиф. Я знаю, ты говорил, что должен работать, но я не думаю, что смогу сделать это одна, — умоляла она.

— Конечно, — простонал он, протирая глаза.

— Спасибо, — просияла она.

***

— Не за что, — ответил он и повесил трубку. Он выполз из постели в своей темной спальне и схватился за поясницу.

Хитклиф был без работы всего двенадцать часов, и ему казалось, что его тело уже ржавеет. Он пинком отшвырнул пустые пивные бутылки со своего пути, неуклюже прошел в ванную и включил воду в раковине. «Наверное, расстаться с ней лицом к лицу было бы правильней», — подумал он, намочив зубную щетку и собираясь упаковать сумку — не очень большую.

***

Движущиеся коробки были уже на полпути к стене, когда Лана стояла, уперев руки в бока, и тяжело дышала. Она потратила большую часть утра на то, чтобы упаковать вещи из таунхауса и организовать компанию «сохранить для себя», которая помогла бы ей перевезти свои вещи из Флориды в Джорджию. Она еще не закончила, и у нее оставалось еще несколько дней работы, поэтому, когда Кармен предложила приехать и помочь, она согласилась, после первого отклоненного предложения. Она злилась, что ее лучшая подруга не предупредила ее об адском ужине, и хотела побыть одна, чтобы собрать вещи и подумать.

После двадцать пятой коробки она перезвонила Кармен и решила больше не думать о своей личной проблеме. Кроме того, ей действительно нужна была помощь с бесконечной «картонной чередой», растущей в гостиной. Кармен скоро приедет, и Лана ожидала, что не так уж много работы будет сделано, если Кармен продолжит разговор о Сэме.

Это было бы недопустимо, потому что планировалось перенести коробки в металлическую клетку возле ее дома. Не стоит говорить о Сэме и спектакле, который с ним связан. Клетка должна быть упакована и готова к отправке, как только грузчики решат приехать, и это было целью Ланы. Сделать это.

После этого она откроет бутылку вина, и все, что она хотела обсудить, — это плохое телевидение. Лана вытерла пот со лба, схватила бутылку с водой, стоявшую на краю компьютерного стола, и сделала большой глоток. Прохладная вода смыла образовавшуюся сухую паутину, и она вздохнула. Никакое питье не может превзойти воду, когда ты так хочешь пить.

Она бросила пустую бутылку в мусорное ведро в углу комнаты, затем взяла коробку с надписью «кухня», нацарапанной черными чернилами. Она принесла ее в маленькое пространство и восхищалась нетронутыми приборами из нержавеющей стали. У нее даже не было достаточно времени, чтобы воспользоваться ими, прежде чем ее отвезли обратно в Хэмби, и она поняла, что не будет скучать по танхаусу, когда уедет. Здесь не было никаких связей, никаких обедов, никаких киновечеров — ничего. Только она — барахтающаяся в бесконечных слезах и агонии.

Лана поставила коробку на кухонный стол и заметила уголок конверта, торчащий из ящика с посудой. Она не заметила его раньше, так как была очень занята, и вытащила его, проверяя адрес обратной доставки. «Медсестры без границ» — называние в верхнем левом углу программы по уходу за больными, к которой она хотела присоединиться. Она нахмурилась, вошла в гостиную и бросила его на стол — вероятно, это было просто ходатайство. Они обычно присылают их каждые несколько месяцев, когда вы начинаете волонтерский процесс, но никогда не заканчиваете его.

Звук дверного звонка отвлек ее внимание от письма, она посмотрела на потолок и вздохнула, мысленно готовясь к встрече с Кармен. Она прошла через лабиринт коробок к входной двери и еще раз вздохнула, поворачивая ручку. Когда дверь распахнулась, на пороге стояла Вероника с теплой улыбкой и тарелкой в руке. Подобным образом ее мать была хороша в предвидении ее потребностей. Лана улыбнулась в ответ и посмотрела через плечо матери, думая, что они с Кармен приехали вместе, но она была одна.

— Ну, так ты впустишь меня, детка, или как? Эта еда остывает, — сказала Вероника, протискиваясь внутрь.

Лана отошла в сторону и закрыла за собой дверь, направляясь в гостиную. Она знала, что грядет разговор о ее постоянном переезде в Хэмби, и ей придется столкнуться с трудностями. Вероника бросила сумочку на диван и торжественно оглядела комнату, прежде чем ее взгляд упал на лицо Ланы.

— Я вижу, ты собираешь вещи, — сказала она и медленно села. Лана плюхнулась рядом с ней.

— Да, — ответила она. — Я люблю его, и он любит меня, и мы хотим, наконец, забыть то, что случилось.

— Джорджия? — удивленно спросила Вероника. — Так ты не собираешься присоединиться к программе?

— Какой программе? — ответила Лана. На секунду она растерялась, но, взглянув на лицо матери и вспомнив о письме на кухне, все поняла. Из-за письма все сошлось воедино. Лана встала, подошла к столу, схватила письмо и разорвала его. Ее глаза метнулись к Веронике, когда она пробежала глазами первое предложение письма, раздражение заставило ее сморщиться, когда руки матери заерзали на коленях, а на лице щенячье выражение.

— Поздравляю. Вас приняли в программу этого сезона «Медсестры без границ»… — громко сказала Лана, уронив руки по швам. — Серьезно, мама?

Вероника встала и подошла к ней.

— Я приходила убираться, пока тебя не было, и заметила, что ты распечатала заявление, но так и не отправила его. Поэтому я положила его в конверт за тебя, — объяснила Вероника.

Лана расхаживала взад-вперед, не зная, как оценить всю дерзость этого поступка.

— После этого… события, когда мы с твоим отцом вернулись домой, я отослала его. Я подумала, что ты захочешь разнообразия после всего, что случилось.

Лана села на диван и посмотрела на письмо о приеме, качая головой. Услышав рассуждения матери, она немного успокоилась и поняла мотив, но ее жизнь принадлежала ей, и она должна была сделать свой выбор.

— Я ценю это, мама, но я не поеду, — ответила Лана.

Вероника села рядом с ней и обхватила обеими руками щеки Ланы.

— Посмотри на меня, Лана, — сказала она. — Ты уверена во всем этом? Действительно уверена?

Лана посмотрела в обеспокоенные глаза матери, и тот факт, что ее все еще допрашивали, что бы она ни говорила и ни делала, заставил ее задуматься, не совершает ли она ошибку. Или что все остальные могли видеть то, чего не видела она. Это было бы не в первый раз, учитывая то, что случилось с Сэмом, но это было чертовски неприятно.

— Копни поглубже в своей душе и думай долго и упорно, детка. Если ты можешь сказать без сомнения, что ты уверена в Кейдене, уверена в том, что эта девушка Ким исчезла из ваших жизней и все на сто процентов безопасно — тогда я поддержу тебя.

Лана почувствовала, как комната смыкается вокруг нее и ее матери, когда ее захлестнула волна эмоций. Вероника продолжила:

— И даже если все это правда, что плохого в том, чтобы взять отпуск на несколько месяцев, если он действительно любит тебя?

Лана не могла сдержать слез, потому что могла подтвердить только половину того, что говорила ее мать. В Кейдене она не сомневалась, но когда дело дошло до Ким и Морин, она испугалась до смерти. Она знала, на что они способны, и границы не были чем-то таким, что могло бы встать у них на пути.

— Я уверена, мама, — наполовину солгала Лана. Она была взрослой женщиной, которая должна была сама принимать решения, хорошие или плохие, и поддержка со стороны семьи была всем, что ей было нужно, чтобы столкнуться с неопределенным будущим.

Вероника улыбнулась, и когда они посмотрели друг на друга, молчаливое общение между ними подтвердило, что ее мать знала, что она не была полностью уверена ни в чем, но отпускает ее.

— Тогда я поддерживаю тебя, и что бы тебе ни понадобилось, ты знаешь, что я всегда здесь.

— Я знаю мам, — Лана помолчала, прежде чем продолжить. — Это была твоя идея пригласить Сэма на ужин?

— Моя, на самом деле мы не хотели видеть вас вместе, мы просто подумали, что у него есть хорошие воспоминания обо всем, что произошло.

— Я ценю этот жест, но не подачу. Мы с ним больше не связаны, и это было его решение. Теперь я счастлива, и у меня есть кто-то, кто любит меня до глубины души, и я бы ни за что не отказалась от этого — особенно не из-за Сэма.

— Сообщение принято.

***

Кейден стоял в кабинете доктора Менделя, пока мать помогала ему надеть рубашку. Серия тестов, проведенных на нем, показала, что нервы в его руке не зажили полностью. Операция помогла бы ему восстановить максимум девяносто процентов подвижности. Новость не слишком обрадовала Кейдена, но это было лучше, чем иметь совершенно бесполезную руку. Морин, конечно, поспорила с доктором о проценте успеха, и он поспешил покинуть смотровую как можно скорее.

— Спасибо, — сказал Кейден, когда Морин помогла ему застегнуть рубашку.

— Все будет хорошо. Он самый лучший, и я уверен, что ты снова полностью восстановишь свою руку. Ты будешь как новый… нет — лучше, чем новый.

Кейден ухмыльнулся и спрыгнул с смотрового стола.

— Я в порядке, и твой спор с доктором не помог делу, — он схватил свое пальто, и она помогла ему надеть его тоже.

— Я просто хочу для тебя самого лучшего, — заявила она, глядя на своего высокого сына. В уголках ее глаз промелькнула печаль, и он почувствовал, что ее нужно конкретизировать.

— Во сколько приедет Хитклиф? — спросил он.

— Хитклиф? — повторила она, застигнутая врасплох. «Он хуже шпиона», — подумала она, когда они вышли из смотровой.

— Я знаю тебя, мама. Ты никогда не могла вести трудные разговоры без поддержки.

Она улыбнулась правдивости его утверждения и тому, насколько прозрачной была ее реакция. Они должны были вернуться через три дня для процедуры, и Морин задумалась, будет ли она все еще с ним после сегодняшнего вечера, чтобы помочь ему. Когда они вышли из вестибюля, машина, которой они пользовались, ждала снаружи, водитель придерживал для них открытую дверь. Они забрались в безупречно чистый салон с роскошными кожаными сиденьями, он закрыл дверь и вернулся к передней части машины.

— Он должен приехать сегодня около семи вечера, — наконец ответила она.

— Тогда, должно быть, все очень плохо, — ответил Кейден, глядя в окно, пока водитель въезжал в ужасное Нью-Йоркское движение.

Она не ответила на его намек. Она не сводила глаз с улицы, когда они проезжали по пути мимо всех бутиков и магазинов в мясной квартал. Сегодня вечером жизнь изменится, и впервые за много лет она не была уверена в своем будущем.

***

Лана улыбнулась и крепко обняла мать, когда они стояли в дверях танхауса. Она смотрела, как Вероника идет к своей машине и выезжает на дорогу. После эмоционального разговора по душам в этот день на диване, они провели остаток дня, помечая коробки, поедая восхитительную курицу с карри, которую она принесла, и убирая другие несущественные вещи. Все это время Лана думала о том, как сильно будет скучать по родителям, когда, наконец, уедет, и надеялась, что сможет убедить их однажды присоединиться к ней в Джорджии.

Наконец-то немного расслабившись, Лана воспользовалась возможностью принять душ, прежде чем Кармен приедет. Она вошла в маленькую ванную и сняла спортивный бюстгальтер и спортивные штаны, которые теперь были липкими и неудобными. Девушка вошла в душ, включила горячую воду на полную мощность и поприветствовала тот жар, который начал успокаивать ее воспаленные мышцы. Когда быстрый душ был закончен, она с нетерпением ждала возможности расслабиться на диване и посмотреть повтор «Секса в большом городе», единственного DVD-набора, который она еще не упаковала.

Когда она нажала кнопку воспроизведения на своем DVD-плеере, свернувшись калачиком на диване со своей любимым пледом, стук в парадную дверь прервал ее — Кармен. Она с трудом поднялась, прошаркала к двери и, открыв ее, увидела Кармен с застенчивой улыбкой на лице, держащую в руках огромную бутылку вина.

— Привет! — воскликнула Кармен.

— Привет, — улыбнулась Лана, не отрывая глаз от бутылки.

Она потянулась к ней, когда Кармен вошла и села на диван. Лана заперла за ними дверь, и Кармен нервно забарабанила пальцами по кофейному столику, наблюдая за подругой.

— Что с тобой? — спросила Лана, проходя на кухню и оставляя Кармен одну в гостиной. Она ждала ответа, пока искала в коробках на стойке открывалку для бутылок вина.

Кармен все еще не ответила ей, и когда она вернулась в гостиную, то села прямо, как будто ее застали за чем-то неприличным.

— Ладно, какого черта с тобой происходит? — спросила Лана.

— Ты собираешься это сделать? — ответила она.

— Что сделать? — спросила Лана.

Лана довольно быстро сообразила, что она имеет в виду программу, но хотела дать Кармен шанс признаться, помогла ли она матери разработать секретный план.

— Эмм, «Медсестры без границ», — ответила Кармен.

Лана вздохнула, все как она и ожидала. Кармен была в сговоре с ее матерью, которая запустила в игру всю эту неуемную программу.

Она закатила глаза и случайно остановилась на маленькой открывалке для бутылок вина, спрятанной в углу рядом с микроволновой печью. Она вернулась в маленькую кухню, схватила его и начала скручивать пробку на бутылки, чувствуя, как внутри нарастает разочарование.

— Нет. Я не поеду, — крикнула она, — но я уже знала о плане моей мамы с N. W. B., я просто хотела, чтобы ты призналась, что плетешь с ней интриги.

Бутылка, наконец, открылась.

— Ты не злишься? — нервно спросила Кармен.

Лана посмотрела на нее и ухмыльнулась.

— Нет, я не сержусь, но я была бы признательна, чтобы отныне вы уважали меня и мои решения.

Лана потянулась к одной из коробок, чтобы достать бокалы, и Кармен встала и присоединилась к ней.

— Послушай, мне очень жаль. Я всего лишь пыталась помочь.

Лана ничего не ответила, она осторожно сняла ленту со второй коробки и вытащила два бокала для вина.

— Признайся, — продолжала Кармен. — Ты через многое прошла в последнее время, и я просто подумала, что поездка в помощь другим, может помочь тебе.

Лана налила багряную жидкость в бокалы и протянула подруге вино. Она сделала большой глоток, не сводя глаз с Ланы, так как та все еще не сказала ей ни слова.

— Я ценю, что ты думаешь обо мне и заботишься. Но в следующий раз поговори со мной, — наконец ответила Лана.

— Я понимаю, и это больше не повторится.

— Хорошо, — улыбнулась Лана и чокнулась бокалом вина с Кармен.

Они прикончили бутылку и восемь серий по ТВ, когда Кармен решила, что слишком пьяна, чтобы вести машину, и рухнула на диван.

***

Бурбон-стрит была до отказа забита самыми разными людьми. Пока она пробиралась по оживленной улице с мохито в руке, Ким улыбалась, наслаждаясь шумными огнями, музыкой и людьми вокруг нее. Определенно, благоприятная перемена от захолустья Хэмби, Джорджия. Она не только перехитрила полицию, но и умудрилась уехать из штата и с помощью кредитной карты Брайсона забронировать хороший отель для своей поездки. Ее надзиратель проверил ее накануне, и, по его словам, все было хорошо. Они даже проверили ее браслет, и на какое-то мгновение она занервничала, но и это тоже оказалось в полном порядке.

«Вот идиоты», — подумала она, делая глоток прохладного мохито, и большой лист мяты защекотал ей нос. У нее было достаточно времени, чтобы вернуться домой, прежде чем кто-нибудь поймет, где она находится. Она не была уверена, когда будет ее следующая регистрация, поэтому ей нужно было действовать быстро. Ким подошла к «Лафит», прекрасному отелю во Французском квартале, и сразу же увидела того, кого искала — Рэйчел. Она выглядела очень хорошо для человека, который, по-видимому, был мертв для всех в Хэмби. Обычно гладкий лоб Рэйчел сморщился от беспокойства — и не без причины.

План Ким уже некоторое время находился в действии. Первым делом она попросила Майка разыскать номер телефона Рэйчел в Новом Орлеане, которая живет под новым именем Патриция Браун. Второе — позвонить Рэйчел и объяснить ей юридические последствия получения взятки от Морин Кэпшоу и инсценировки ее смерти. Единственная причина, по которой Рэйчел не повесила трубку, заключалась в том, что Ким представилась детективом, не входящим в состав следственной группы. Этого было достаточно, чтобы вселить в нее страх Божий и понять причину, по которой она пришла сюда, чтобы увидеть ее. Рэйчел все еще казалась неуверенной, и Ким меньше всего хотелось, чтобы она связалась с Морин и предупредила ее.

Она объяснила Рэйчел, что, когда Морин наконец предстанет перед судом, она сможет убедить судью смягчить любые обвинения против нее, и это скрепит сделку. Когда Рэйчел оставила свою жизнь в Хэмби позади, у нее не было причин следить за кем-либо, поэтому она не знала о том, что произошло, и понятия не имела, кто такая Ким.

К счастью для нее, так как план зависел от незнания Рэйчел всего, что происходило в Джорджии прямо сейчас. Один поиск в Google приведет к тому, что ее план развалится, и она позаботилась об этом, попросив Майка направить любые поиски с ее домашнего и мобильного IP-адресов в другое место. Морин как-то сказала ей, что обман кроется во всех деталях, и Ким сделала свое домашнее задание. Она подошла к Рэйчел, сидевшей за столиком во внутреннем дворике перед отелем. Когда Рэйчел посмотрела на нее, ей показалось, что она начала стареть в реальном времени прямо на глазах у Ким.

«Господи», — подумала Ким, глядя на нее сверху вниз. Она определенно не была рада ее видеть.

— Привет, Рэйчел, — сказала Ким, протягивая руку и выдвигая стул перед собой, чтобы сесть.

— Да, Джессика? — спросила Рэйчел, но она уже знала ответ на свой вопрос.

Ким сказала Рэйчел, что ее зовут детектив Джессика Слоан, когда они впервые заговорили.

— Да, детектив. Приятно наконец-то познакомиться.

Рэйчел изо всех сил старалась изобразить легкую улыбку, но у нее ничего не вышло. Она явно чувствовала себя неловко из-за этого разговора и ерзала на стуле, то и дело оглядываясь через плечо.

— Не стоит так волноваться, Рэйчел. Вы сделали то же самое, что сделал бы любой на вашем месте, каким бы незаконным это ни было.

При слове «незаконно» Рэйчел резко вдохнула, и Ким внутренне ухмыльнулась, зная, что это слово произведет именно тот эффект, который она хотела. Рэйчел медленно кивнула, не отрывая глаз от стола.

— Я знаю, что вы пытаетесь решить, можете ли вы доверять мне, Рэйчел, и уверяю вас, что я на вашей стороне. Вы здесь жертва.

Глаза Рэйчел метнулись к ней, и она немного расслабилась.

— Так что именно вам от меня нужно? — спросила Рэйчел.

— Чтобы мы могли предъявить обвинение миссис Кэпшоу, нам нужны надежные свидетели, готовые дать показания.

— Если у вас достаточно доказательств, зачем вам понадобился я в качестве свидетеля?

Ким медленно покачала головой, изучая Рэйчел. Она была не так глупа, как думала вначале, так что ей следовало быть умнее в своих следующих словах.

— В том-то и дело, Рэйчел, что вы нам точно не нужны, но показания, полученные от кого-то, кто стал жертвой Кэпшоу, которым потом заплатили, чтобы они молчали, помогли бы закрепить обвинительный приговор. И мы могли бы договориться, чтобы вас не обвинили ни в каком преступлении.

Глаза Рэйчел метались по сторонам, она выглядела физически больной и испуганной.

— У меня большие неприятности, не так ли? — спросила Рэйчел с затуманенными глазами.

— Я понимаю, что вы боитесь, Рэйчел, но поверьте мне, жители Хэмби сыты по горло Кэпшоу и тем, как они уклоняются от любого вида уголовного правосудия против них. Если вы поможете положить этому конец, никто не будет думать о вас хуже.

Ким потянулась через стол и положила свою руку поверх руки Рэйчел. Как только рука Ким коснулась ее руки, Рэйчел почувствовала холод, который пронзил ее и обвился вокруг ее позвоночника. Ей не нравился ни этот детектив, ни положение, в которое она ее поставила. Она уже достаточно натерпелась и теперь просто наслаждалась жизнью. Теперь она может оказаться в тюрьме на всю оставшуюся жизнь, и это было нечестно.

— Так, когда мне нужно быть в Хэмби? — спросила Рэйчел, убирая свои руки из-под руки Ким и кладя их себе на колени.

— Это займет еще как минимум несколько недель, так что будьте готовы прыгнуть в самолет и вернуться домой. Я уверена, что там есть люди, которые скучают по вам и хотят знать, что вы живы и здоровы.

Меньше всего Ким хотелось напугать ее и заставить не верить в свою историю. Если ей удастся каким-то образом заставить Рэйчел вернуться в Хэмби, то карточный домик Кэпшоу рухнет. Рэйчел кивнула головой, и улыбка, появившаяся на лице Ким, едва была заметна в уголках ее губ.

Глава 12

Паула стояла перед зеркалом в пол и смотрела на свое отражение. Она вернулась домой, в особняк на Беверли-Хиллз, который так любила, но проводила там очень мало времени. Когда Гаррет уехал на съемки фильма за границу, она снова осталась совсем одна в доме площадью пятнадцать тысяч квадратных футов. Муж не оставил ее совсем одну. После этого инцидента тут было полно сотрудников Службы безопасности. Он доверял Ким не больше, чем кто-либо другой, и не без оснований.

Она потерла рукой живот и отвернулась в сторону. Да, она определенно была беременна. Она понятия не имела, что сейчас будет означать для нее рождение ребенка. До этого момента у них с Гарретом не было большой ответственности, кроме самих себя. Они могли вскочить и отправиться в любой город или страну, куда захотят, ни о чем не беспокоясь.

Ребенок означал, что им придется притормозить, но она была готова. Будучи в возрасте тридцати четырех лет, пришло время обзавестись семьей. Паула вошла в свой дорогой гардероб и включила свет. Здесь были ряды дизайнерской одежды, стеллажи с сотнями пар обуви, и все ее сумки и аксессуары резко контрастировали с чистым белым ковром, стенами и шкафами. Она потянулась за своим любимым кашемировым свитером и натянула его, зная, что очень скоро не сможет влезть ни во что в этом шкафу. По ее лицу скользнула улыбка, и она не могла дождаться, когда же все узнают об этом.

Гаррет знал, и все. Она не была готова говорить со своей матерью и уж точно не могла рассказать об этом Кейдену из-за их недавней потери. Лана. Как она ей все расскажет? Это было несправедливо, что они потеряли своего ребенка, и теперь, когда ей придется рассказать им о своей радости, ничуть не облегчило бы ситуацию. «Я подожду, пока это не будет совершенно необходимым», — подумала она. Но это все еще было не единственное, чего она боялась.

С этими словами Паула смирилась и решила переодеться к вечернему ужину с друзьями. Она будет прикрываться тем фактом, что не пьет, из-за проблем с желудком или что-то в этом роде. Ее друзья были очень любопытны, и они распространяли сплетни быстрее, чем любой таблоид в городе. Зазвонил ее сотовый телефон, заставив вернуться в комнату и взять кубическое устройство с верхней части огромной кровати с балдахином. На экране высветилось «Хэмби Секьюритиз, Лтд. ».

Паула глубоко вдохнула свежий воздух, боясь, что вместо него ей позвонит Кирк. Она не хотела говорить с ним, если только речь не шла о делах, и даже тогда старалась говорить коротко. В ту ночь, когда произошел инцидент, они с Кирком переспали — колоссальная ошибка, и она хотела бы исправить ее. Он звонил несколько раз, желая поговорить, и она была не то что не заинтересована, а скорее напугана, что ее ребенок мог быть от него.

Она нажала кнопку ответа и поднесла трубку к уху.

— Алло? — сказала она в трубку.

Когда менеджер службы безопасности начал говорить, он сообщил ей о сигнале тревоги, который сработал в ее доме в Хэмби. Она сидела на кровати, а он продолжал рассказывать ей о надписях, которые были разбрызганы на стенах ее дома.

— Когда это случилось? — спросила она.

— Несколько дней назад. Мы пытались связаться с вами.

Паула вздохнула, не совсем понимая, что происходит. В прошлом никогда не было ничего подобного. «Может быть, это Ким», — подумала она. Как только это пришло ей в голову, она тут же пришла в ужас.

— Вы можете усилить охрану? Есть ли кто-то, кто мог бы присутствовать на территории? — спросила она.

Выяснив все детали расходов, Паула продиктовала по телефону номер своей кредитной карты, уверенная, что к утру кто-нибудь обязательно придет. После того, как она закончила разговор по телефону, ей нужно было договориться, чтобы кто-нибудь на следующий день закрасил надписи на ее доме.

Когда Паула повесила трубку, по ее лицу пробежал холодный пот. Что-то было не так. На мгновение ей захотелось позвонить Кирку и попросить его разобраться, но она передумала. Сегодня ей нужна нормальная жизнь, а завтра она будет иметь дело с сумасшедшей.

***

Тетя Мэй, измученная, сидела в задней части закусочной, обмахиваясь веером, пока кухонная команда обслуживала гостей. Работа становилась все труднее и труднее с каждым годом, и она не хотела признаваться в этом самой себе. Несмотря на то, что в последнее время ей становилось все тяжелее обслуживать, готовить, убирать и командовать всеми вокруг, как обычно. Когда она наблюдала за посетителями закусочной, наслаждающимися едой, на сердце у нее потеплело. Улыбки на их лицах, разговоры, связь с городом были для нее лучшей наградой.

Что она могла делать, сидя дома весь день напролет и сходя с ума от скуки? Тетя Мэй заставила себя выбросить эту мысль из головы, схватила стоявший перед ней холодный чай со вкусом лимона и сделала большой глоток. У нее было много работы, и она намеревалась делать ее до тех пор, пока не силы окончательно не покинут ее. Возможно, настанет день, когда она не сможет этого сделать, но уж точно не сегодня, подумала она, вставая из-за стола. Она перекинула через плечо тряпку для мытья посуды и поспешила обратно в переполненную кухню, готовая проработать еще четыре часа.

***

Молчаливый ужин оказался еще более неловким, чем Кейден подумал вначале. Он сел напротив матери и Хитклифа, и все они ели в полном молчании. Единственным звуком было постукивание вилок и других столовых приборов о тонкий фарфор. Морин попросила Рошель приготовить бараньи отбивные, мятное желе, рисовый плов и тушеные овощи. Это было совершенно восхитительно, но Кейден был готов к тому, чтобы она заговорила.

Хитклиф почти не поднимал головы, пока ел, избегая встречаться взглядом с Кейденом и Морин. Что-то определенно беспокоило его, и это делало Кейдена еще более любопытным. Вытерев уголок рта, Кейден положил салфетку на стол, сложил руки вместе и посмотрел на мать, которая нервно улыбалась ему.

— Итак, мы будем ждать десерта, прежде чем ты расскажешь мне, что, черт возьми, происходит? — спросил Кейден, не сводя глаз с Морин.

Она изобразила еще более широкую улыбку, и ямочки на ее щеках стали похожи на глубокие темные дыры. Как бы она ни улыбалась, это не скрывало очевидной вины, застывшей в ее глазах. Хитклиф поднял глаза на Кейдена и посмотрел на Морин, прежде чем положить свою вилку, скрестить руки на груди и уделить ей все свое внимание.

— Итак? — спросил Хитклиф.

Она посмотрела на него остекленевшими глазами, как будто собиралась заплакать. Ее руки начали дрожать, когда она посмотрела на Кейдена, и она больше не могла их сдерживать. Она разразилась рыданиями, к которым ни один из мужчин не был готов. Кейден немного приподнялся и посмотрел на Хитклифа, который, в свою очередь, был так потрясен, что уже обнял ее, пытаясь утешить.

— Ради всего святого, мама, что происходит? — потребовал Кейден, голос его звучал твердо, но не сердито.

Грудь Морин тяжело вздымалась, и она замедлила дыхание, давая себе время успокоиться, прежде чем заговорить. Она вытерла лицо, но это не помогло. Всякий раз, когда она смахивала соленые слезы, на их месте появлялись новые. Наконец она посмотрела Кейдену в глаза и сказала.

— Твой отец покончил с собой, и Ким была там, когда это произошло.

Кейден чуть не упал со стула, когда слова ударили его по лицу. Хитклиф посмотрел на него, и его рот открылся в изумлении. Морин снова вся сжалась, глядя на опустошенное лицо сына.

— Как же так? Почему? Почему ты не сказала мне об этом раньше? — спросил Кейден, и его лицо наполнилось болью.

— Я никому не могла сказать, — сквозь рыдания ответила Морин. Кейден встал из-за стола и принялся расхаживать по комнате, запуская пятерню в волосы, пытаясь осмыслить то, что она ему только что сказала. Он помолчал, посмотрел на нее и снова принялся расхаживать по комнате.

— Зачем тебе понадобилось держать это в секрете от меня и Паулы? — спросил Кейден, положив руку на бедро.

Морин посмотрела на него и открыла рот, чтобы что-то сказать, но ничего не сказала. Она знала, что не может сказать ему всей правды о том, почему Винсент так поступил. Но она не испытывала никаких угрызений совести, рассказывая ему о компании и страховых деньгах. Одного этого было достаточно, чтобы похоронить ее.

— Причина, по которой это был секрет, заключается в том, что в то время Кэпшоу уже начал сбавлять обороты. Страховой полис, который у нас был, не был бы выплачен, если это было самоубийство, а нам нужны были деньги, чтобы держать Кэпшоу на плаву, — призналась Морин, изучая его лицо. Она попыталась понять, насколько он зол.

— Какие денежные проблемы? Я, конечно, никогда о них не слышал, да и Паула, насколько мне известно, тоже. Поэтому, пожалуйста, объясните мне, почему он покончил с собой и какие у тебя есть доказательства для всего этого?

— Он оставил письмо, — тихо ответила Морин.

Кейден издал раздраженный вздох и теперь топал по столовой.

— Ты скрывала это от меня больше пяти лет? И ты удивляешься, почему я тебе не доверяю? И, вероятно, никогда не буду? У тебя есть письмо, могу я хотя бы взглянуть на него?

Морин опустила голову, зная, что он спросит, и в опережение этого она взяла письмо с собой. Когда он решит проверить факты, то не будет никакого смысла обманывать его еще больше. Лана все равно уже знала об этом, и ее угрозу рассказать обо всем Морин восприняла всерьез. Она вытащила старый конверт из-под сервировочного столика и протянула ему.

Он медленно подошел к ней и потянулся за письмом, снова встретившись с ней взглядом.

— Кейден, пожалуйста, пожалуйста, пойми, что я никогда не хотела, чтобы ты узнал об этом вот так, не говоря уже о том, чтобы вообще узнать.

— Я хочу знать, что было настолько важным, что ты должна была помочь Ким выйти из тюрьмы после того, что она сделала.

Кейден взял у нее письмо и начал вытаскивать его из конверта. Морин схватила Хитклифа за руку в предвкушении того, что ее сын сейчас прочтет о ней и о том, кто его биологический отец. Кейден начал читать вслух, делая все это тяжелое испытание еще более невыносимым. Она так давно не слышала этих ужасных слов и надеялась, что больше никогда не услышит их снова.

«Морин, я посвятил двадцать пять лет своей жизни тебе и нашим двум мальчикам, и я никогда не давал тебе повода сомневаться во мне как в отце, друге или партнере. Мы только что потеряли одного из наших сыновей, и мне уже слишком тяжело это терпеть. Возможно, я мог сделать это в свое время, если бы не наткнулся на твои письма к судье Хартвеллу. Я видел вашу переписку, в которой ты просила его помочь Кейдену в делах, которые государство хотело бы возбудить против него. За аварию, как и за многие другие. Я всегда удивлялся, почему ты так часто обращаешься к нему за помощью, когда речь заходит о нашем сыне, но я доверял тебе, и это было моей первой ошибкой. Видишь ли, Морин, твое последнее электронное письмо, в котором ты умоляла его помочь, а он хотел отказаться, было первое из 200 писем, в которых ты когда-либо использовала слова «он твой сын». Я люблю Кейдена, несмотря ни на что, но боюсь, что дополнительная боль от твоих бесчисленных предательств, вызванных моими нынешними личными пытками, слишком велика, чтобы ее обнажить. Мое тело, разум и сердце слишком слабы, чтобы противостоять этому. Позволь Кейдену прочесть это письмо. Объясни ему, что твой обман не меняет моих чувств к нему, и самое главное, убедись, что он знает, что это не из-за него. »

Письмо выпало из рук Кейдена и поплыло по полу, а все вокруг него, казалось, двигалось в замедленной съемке. Когда он взглянул в лицо матери, то почувствовал, что в комнате не хватает воздуха. Мало того, что человек, которого он знал как своего отца, умер, а его брат ушел, так он еще и покончил с собой, потому что больше не мог иметь с ней дела. И она скрывала это от него! Морин встала из-за стола, но не двинулась с места. Она выглядела хрупкой, так как дрожала и выглядела так, как будто вот-вот упадет. Комната начала вращаться вокруг него, и внезапно Кейден почувствовал, что не может дышать.

С такой быстротой, какой он никогда раньше не испытывал, Кейден оказался у входной двери лофта, открыл ее и вышел наружу. Вся его жизнь была ложью. Судья, которого он всегда видел в своих судебных досье, на самом деле был его отцом? «Хартвелл», — подумал он про себя и прокрутил это имя в голове. Он добрался до лифта и раз пятнадцать нажал на кнопку «вниз», его рука неудержимо дрожала.

Затем на него обрушилась это, как тонна кирпичей — Хартвелл. Джошуа Хартвелл был сукиным сыном, который пытался задержать ремонт отеля. Он также был сыном судьи и по определению его сводным братом. Кейден наклонился вперед, положив здоровую руку на колено, чтобы не упасть, и безудержно заплакал, когда личный лифт двинулся вниз по шахте. Он нажал кнопку остановки лифта, и стальная коробка остановилась. Он несколько раз тяжело вздохнул, потом начал приходить в себя. Он нуждался в Лане, он нуждался в ней сейчас.

Когда двери лифта, наконец, открылись, он вышел из вестибюля в прохладную Нью-Йоркскую ночь. Достав телефон из кармана брюк, он прокрутил его в поисках имени Ланы, нажал на кнопку, больше всего на свете он хотел услышать ее голос.

***

Лана сидела за компьютерным столом, окруженная горой картонных коробок, в то время как iTunes играл ее любимую песню «Дыхание» от Ex Makina. На повторении. На экране она просматривала свой почтовый ящик в Twitter, заполненный большим количеством сообщений, чем она могла себе представить. Такие сообщения, как «выздоравливай скорее», «мы молимся за тебя», «я убила бы эту суку», сотни, может быть, тысячи из них. Конечно, последнее сообщение было связано с Ким, и это заставило ее хихикнуть. Но затем ей также прислали несколько не очень хороших сообщений: например, «Кейден — осел», «почему умные женщины всегда выбирают мудаков» и «если бы я была на твоем месте, я бы убежала в горы». Как бы она ни старалась не обращать внимания на слова совершенно незнакомых людей, они эхом отдавались у нее в голове.

Это было все равно, что стоять в коридоре родительского дома той ночью, когда Сэм говорил ей почти то же самое. То, что касалось Ким и Морин, все еще вызывало у нее чувство тревоги и страха. Хотя он был не в том положении, чтобы давать ей какие-либо советы, она должна была признать, что неопределенность была точной. Просмотрев сообщения, она закрыла окно и открыла новую вкладку в своем браузере. Она тяжело вздохнула и позволила мыслям о программе медсестер пронестись в ее голове, затем посмотрела на Twitter некоторых друзей, которые в настоящее время помогают пациентам в Танзании.

Она скучала по тому, чтобы быть медсестрой и помогать людям. Она скучала по свободной от драматизма жизни, и каждый раз, когда она думала о выражении лица Морин, когда та спрашивала, есть ли в ее большом секрете что-то еще, вызывало у нее тошноту. Ее мама была права. Ей нужен был перерыв, нужно было вернуться к помощи людям. Кейден никуда не уйдет, она не оставит его, но ей нужно было снова вернуться к прежней Лане. Когда она начала набирать слова «продление паспорта», зазвонил ее мобильный телефон. Подняв трубку, она увидела, как на экране мелькнуло имя Кейдена.

Она заколебалась, прежде чем ответить, и не знала почему. Она ненавидела саму мысль о том, чтобы позволить чужим словам добраться до нее, особенно когда это касалось его самого. Он был любовью всей ее жизни, но она должна была признать, что немного свободного времени может быть действительно полезно для них обоих. Сделав глубокий вдох, она нажала кнопку ответа и поднесла телефон к уху.

— Алло, — сказала Лана в трубку.

Все, что она могла слышать, было дыхание на другом конце телефона, тяжелое и трудное. Он плачет?

— Кейден?

— Я никогда больше не смогу доверять своей матери, — наконец выдавил Кейден. Лана была потрясена, она не знала, что сказать. Было совершенно очевидно, что Морин сообщила ему эту новость. Ей хотелось быть рядом с ним, чтобы утешить его, но это было невозможно, находясь за три тысячи миль отсюда.

— Так что же ты собираешься делать? — спросила Лана.

— Я не уверен, но я знаю, что должен уйти от нее. Я больше не могу этого выносить.

— Прости меня, малыш. Я знаю, что тебе больно, и то, что она сделала, было непростительно, но ты справишься с этим. Ты всегда так делаешь, — когда Лана произнесла эти слова, она поняла, что была не единственным человеком, который действительно нуждался в отдыхе от всего происходящего.

С ее стороны было эгоистично думать, что все случившееся произошло только с ней одной. Он был в этом так же, как и она, и хотя он не страдал от потери беременности физически, он действительно страдал от потери. Возможно, им обоим пора было сделать перерыв, чтобы привыкнуть к новому образу жизни.

— Я знаю, что сейчас, возможно, не лучшее время, чтобы поднимать этот вопрос, но я снова думала о программе «медсестры без границ».

Телефон устрашающе замолчал, и она услышала, как в трубке раздался автомобильный гудок.

— Перед отъездом, я думал, ты сказала, что у нас все в порядке, — сказал Кейден, расхаживая по оживленному тротуару, в то время как пешеходы обходили его, проталкиваясь мимо. — Пожалуйста, не делай этого со мной, с нами.

Лана закрыла глаза, чувствуя, как жгучие слезы вот-вот потекут по ее лицу.

— Кейден, речь идет не только о тебе или обо мне, а о том, достаточно ли мы сильны, чтобы справиться с бурей, который мы сейчас переживаем. И я не знаю, как мы можем это сделать, когда столько всего происходит с нами одновременно. Как мы можем сосредоточиться на построении будущего вместе, когда прошлое все еще надирает нам задницы?

Слезы больше не были угрозой, они свободно текли по ее лицу. Это разбивало ее сердце, так же сильно, как она была уверена, что это разбивает и его, но она чувствовала, что это было то, что они должны были рассмотреть, независимо от того, насколько тяжело это казалось.

— Ты же сказала, что вернешься ко мне. Пожалуйста, не уподобляйся моей матери, не лги мне из соображений удобства или потому, что думаешь, что щадишь меня.

— Я бы никогда, никогда не солгала тебе, Кейден. Но если я позволю себе вернуться к Хэмби и притворюсь, что тот факт, что Ким находится менее чем в часе езды, не пугает меня до чертиков, тогда я буду лгать. Если я притворюсь, что потеря нашего ребенка не убивает меня каждую секунду каждого дня, я буду лгать. Если бы я не напала на нее в той больнице, возможно, я все еще была бы беременна.

— Нет, Лана, не делай этого с собой. Это была не твоя вина, — запротестовал он.

Она рыдала в трубку.

— Мне просто очень больно, и я не могу больше прятать голову в песок и притворяться, что это не так. По крайней мере, можешь ты это понять?

— Я понимаю это, но бегство тоже не выход, Лана, — сказал Кейден сквозь стиснутые зубы. — Я не могу принять это.

С этими словами Кейден повесил трубку, и на линии воцарилась тишина.

Лана уставилась на телефон, потому что уже в третий раз боялась потерять его, и на этот раз ей больше не на кого было свалить вину. Это будет из-за ее слов и действий, и она не была уверена, что сможет исправить любой потенциальный ущерб. Она твердо верила в то, что любовь, независимо от обстоятельств, всегда побеждает, и что у них все будет хорошо. Это был не конец, а только начало.

Лана взяла письмо по программе «медсестры без границ», посмотрела на номер телефона на странице и начала набирать номера. Единственный способ, который она знала, как сконцентрировать гнев и чувство вины, накапливающиеся внутри нее, — это оставаться занятой, вернуться к работе и, возможно, помочь кому-то еще в беде.

Глава 13

Томас Хартвелл сидел в своем домашнем кабинете, прижимая телефон к уху, и слушал, как Морин плачет в трубку. Она объяснила ему, что Кейден узнал все о том, что он его настоящий отец, и Томас не знал, что делать с этой информацией. «Стоит ли нам с ним поговорить или остаться в тени? » — подумал он, когда она высморкалась. Вся эта ситуация была полной неразберихой, совсем, как и у Морин.

— А что я могу здесь сделать, Морин? — сказал Томас, когда она, наконец, успокоилась.

— Просто будь готов к тому, что он захочет встретиться с тобой. Я очень хорошо знаю своего сына.

— Я его немного знаю, Морин. Он тоже мой сын, и из-за этого ты злоупотребляешь моим положением его отца и судьи.

— Послушай, я не нуждаюсь в напоминаниях. Я точно знаю, что сделала, и знаю, что это было нечестно.

С этими словами Томас повесил трубку, откинулся на спинку стула и со вздохом уставился в потолок. Другой его сын, Джошуа, уже в молодости терпеть не мог Кейдена, и после того, как он узнал, что они были родственниками несколько лет назад, у него была настоящая истерика по поводу всего этого. Не помогло и то, что вскоре после этого умерла его мать, Ребекка. Трюк, который он выкинул в офисе городского инспектора, был незрелым и глупым, что-то общее у него и Кейдена, похоже, было. Томас покачал головой и почувствовал, как глубоко запульсировала мигрень, давящая ему на виски. А до тех пор он ничего не скажет и не сделает, пока не узнает больше и не сможет сначала поговорить с Джошуа.

***

Солнце едва пробивалось сквозь грязное оконное стекло квартиры Ким, пока ее надзиратель обыскивал комнату. Неуверенная в том, что он ищет, она все еще держала невозмутимое лицо, потому что другое устройство для лодыжки она спрятала в маленькой потолочной панели в коридоре. Шейн, ее надзиратель, топал по коридору не особо расстроенный, но полный решимости. Он почти не разговаривал с ней, но обшаривал каждый уголок и щель квартиры со своим планшетом, проверяя различные предметы, когда переходил из комнаты в комнату.

— Ну что, все в порядке? — спросила Ким, соблазнительно перекидывая ногу на ногу на диване. Она оборонительно скрестила руки на груди, когда глаза Шейна на мгновение остановились на ней, его брови сошлись вместе.

— Я предлагаю тебе закрыть рот и позволить мне делать свою работу, — выплюнул он, закатывая глаза. Он начал рыться в ее холодильнике, проверяя содержимое своего планшета.

— Ты чрезвычайно груб, и мне это не нравится.

— Мне все равно, что ты думаешь, пока ты остаешься на своем поводке, — Шейн посмотрел вниз на ее лодыжку, когда свет мигнул, а затем вернулся к ее лицу, — так всегда следует держать сук.

Ким открыла рот, не веря словам, которые только что сорвались с его губ. Если бы кто-то заговорил с ней подобным образом несколько месяцев назад, он бы не только лишился работы, но и ему бы досталось от нее самой. К сожалению, у нее не было силы, которой она когда-то обладала, ей нужно было беречь остатки самообладания и держать свои мысли при себе. «Сейчас не время злить этого чувака», — подумала она, наблюдая, как он продолжает разбирать ее кухонные шкафы. Он продолжал злоупотреблять своей властью еще тридцать минут, а она сидела на диване тихо, как мышь.

Когда он, наконец, закончил, и она подписала его инспекционные документы, затем посмотрела в окно, чтобы убедиться, что он сел в машину и уехал. Прошло два часа, прежде чем она почувствовала себя в достаточной безопасности, чтобы, наконец, начать делать то, что ей было нужно. Поскольку Лана и Кейден все еще отсутствовали, ей нужно было в полной мере воспользоваться этой возможностью. Лана была слаба, и Ким знала, что у нее не хватит смелости по-настоящему прийти за ней. Если она действительно любит Кейдена, то почему не вышибет дверь и не разберется с ситуацией? «Потому что она — испуганная маленькая девочка, которая прыгнула выше своей головы, и ей не сравниться со мной», — подумала Ким, злобно оскалив зубы.

Кейден увидит это и вскоре поймет, что совершил ужасную ошибку, когда вообще отпустил ее. Ким хихикнула про себя, позволив мыслям закружиться в голове, и направилась на кухню в поисках позднего обеда. Ей понадобится вся энергия, которая у нее есть, чтобы сделать следующий шаг.

***

Наконец Лана упаковала последние коробки, убранные в клетку, стоявшую перед ее домом. Она бы заперлась с ними и оставалась там так долго, как только могла, пока не решила бы, что делать дальше. После того, как она несколько дней назад поговорила с Кейденом по телефону, она не была уверена, что хоть что-то из их содержимого вообще вернется в Джорджию. В этот момент зазвонил ее телефон, и она посмотрела на экран. Это был Джейк Вашингтон, брат Сэма, работавший на федералов.

Поначалу она не собиралась принимать предложение Сэма, но ноющее чувство в животе не прекращалось. В рассказе Морин было что-то еще, и ей требовалось больше информации. Когда Лана разговаривала с ним по телефону, она как можно подробнее рассказала о том, что ей рассказала Морин. Джейк уверил, что займется этим, но не может ничего обещать, но постарается разузнать что-нибудь об этих людях.

Это было вчера, и все произошло гораздо быстрее, чем она ожидала. Она уставилась на текстовое сообщение и не была уверена, что хочет прочитать его. Решив, что это может подождать, пока она не войдет внутрь, Лана сунула телефон обратно в карман.

Когда она повернулась, чтобы вернуться в дом, там стоял Кейден. Стоя на крыльце, он впился в нее стальными глазами.

«Как, черт возьми, он добрался сюда так, что я его не заметила? » — подумала она, делая шаг к нему. Ее сердце бешено колотилось, рука дрожала, ей нужно было быть рядом с ним.

Улыбка растянулась на ее лице, когда она пробежала через лужайку и прыгнула в его объятия. Их тела столкнулись, когда он поднял ее и она обвила ногами его талию. Они держались друг за друга, казалось, целую вечность, и она уткнулась лицом в изгиб его шеи, вдыхая его знакомый запах. Наконец она повернула голову и встретилась с ним взглядом, прижавшись лбом к его лбу.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Лана, желая прижаться губами к его губам и никогда не останавливаться.

— Я же тебе говорил. Я приду за вами, миссис Кэпшоу, — ответил он, нежно поцеловав ее в кончик носа.

Тепло его губ заставило ее вздрогнуть, когда она наклонилась и поцеловала его мягкие губы. Она хотела объяснить ему, что ее чувства по этому поводу не изменились, но в тот момент не могла произнести ни слова. Все, что хотела девушка, — это принять его внутрь и показать физически, как сильно она его любит и нуждается в нем. Тогда Лана поцеловала его, и сердце ее бешено забилось в груди. Их поцелуй стал даже слишком интенсивным, но в то же время недостаточно страстным.

— Нам надо поговорить, Лана, — тяжело вздохнул он.

— Только не сейчас, пожалуйста. Я не хочу об этом думать. Ни о твоей матери, ни о Ким, ни о чем.

Она снова поцеловала его и притянула к себе его губы, и он не сопротивлялся. Инстинктивно он попятился к входной двери, потянулся к ручке и повернул ее. Кейден шагнул внутрь, и Лана одной рукой закрыла за ними дверь. Она чувствовала его возбуждение около своего живота, когда его язык искал ее.

— Где твоя комната? — спросил он, как только смог перевести дух.

— Справа, — выдохнула она и начала покусывать его шею. Она прикусила его кожу, мягко оставляя на нем свой след.

Кейден направился к двери справа и не мог думать ни о чем, кроме ее рта, который сладко ритмично сосал, облизывал и покусывал его шею. Он почувствовал, что его тело напряглось сильнее, чем когда-либо прежде, и издал низкий первобытный рык. Внутри комнаты, в уютном пространстве, обнаружилась двуспальная кровать и ничего больше. Он обхватил ее лицо и снова поцеловал, подталкивая к кровати. Его рука блуждала, обводя ее бедро свободной рукой, медленно хватаясь за округлость ее попки. Она была такой же мягкой и податливой, какой он ее помнил. Все, что он хотел сделать, — это откусить кусочек.

Лана начала стягивать рубашку через его голову, но остановилась, чтобы взять перевязь, которой там не было.

— А где же твоя… — начала она, но он поцеловал ее в губы, останавливая.

— Моя рука сейчас в порядке, мне она не нужна, но я все равно должен сделать операцию, чтобы восстановить нервы.

Лана покачала головой, пристально и глубоко глядя ему в глаза, не желая больше говорить, и продолжила стягивать рубашку через его голову. Как только она покончила с ней и швырнула ее через всю комнату, Кейден стащил с нее тонкую белую майку и выставил ее затвердевшие соски на воздух, заставляя их сжаться еще сильнее. Он опустил свой рот к одному из них, обхватив его зубами, и она откинула голову назад от боли и удовольствия, которые это доставляло.

Он провел языком от одной груди к другой и повторил то же самое дикое обращение, что и прежде. Лана спустила ноги с его талии, чувствуя, как его обжигающий твердый член прижимается к ее телу. Когда он медленно опустил ее на кровать, она присела на краешек и посмотрела ему прямо в глаза, а в уголках ее рта появилась улыбка. Он улыбнулся в ответ, точно зная, что это означает, когда она начала расстегивать кожаный ремень его брюк, а затем медленно потянула молнию вниз, борясь с выпуклостью под материалом.

Когда его брюки упали на пол, ее глаза восхищенно прошлись по его телу и члену, напрягшимся в его боксерах. Она потянула их вниз и освободила его из заточения. Чуть опустив рот, она медленно и нежно провела языком по его кончику, и он снова издал этот рычащий звук, возбуждая ее еще больше. Кейден наклонился и поцеловал ее в губы, а затем медленно толкнул обратно на кровать. Она откинулась назад, когда он стянул ее потертые джинсовые шорты и поднял ее ноги в воздух, пока снимал их с ее ступней.

Он слегка облизнул губы, глядя на нее, и опустился на колени. Он схватил ее за обе ноги и притянул к краю кровати, закинув их себе на плечи. Оттянув ее трусики в сторону, он подул на чувствительный бутон, и она закрыла глаза. Кейден медленно целовал внутреннюю сторону каждого бедра, подходя все ближе и ближе, пока его губы не достигли намеченной цели. Его язык проделывал акробатические трюки над чувствительным бутоном, вызывая волны удовольствия, которые она никогда раньше не испытывала. Он ритмично двигался вперед и назад, чередуя медленные и быстрые удары. Кейден легонько обхватил ее губами, посасывая, дразня, заставляя ее тело дрожать и извиваться на матрасе.

Это была перезагрузка ощущений. Лана поймала себя на том, что вырывается, но Кейден схватил ее за бедра, заставляя оставаться на месте, эйфория заставляла ее чувствовать себя невесомой, как будто она могла бы взлететь с кровати. Ее тело взорвалось, и она выкрикнула его имя. Он поцеловал ее в живот, пока звезды сияли в ее глазах. Желание, чтобы он был внутри нее, бушевало так, как будто предыдущий акта только что не было.

Кейден встал, провел кончиками пальцев вниз по ее бедрам, затем сжал их. Одним быстрым движением она перевернулась на живот и встала коленями на самый край кровати. Он провел рукой по ее гладкой карамельной попке и шлепнул ее. Лана хихикнула, приподнялась на руках и приготовилась к тому, что, как она знала, должно было произойти.

Пока она терпеливо ждала, тяжело дыша, она почувствовала легкий укус в щеку, за которым последовал еще один шлепок, на этот раз чуть более сильный. Это заставило ее застонать в предвкушении, такого ощущения она никогда раньше не испытывала. Он провел пальцем вниз к скользкому местечку, подразнивая ее, пока она не качнулась назад к нему.

— Пожалуйста, — проворковала она. Лана почувствовала, как Кейден раздвинул ей ноги, положил руки на бедра и одним длинным плавным движением пронзил ее так глубоко, как только мог. Лана взвизгнула от удовольствия, когда он начал медленно, размеренно и ритмично двигаться, отчего на ее глазах выступили слезы радости и удовольствия. Он продолжал входить в нее, наслаждаясь изгибом ее спины и тем, как она смотрела на него через плечо.

Кейден замедлился, вышел из нее почти до конца, а затем снова погрузился. Лана вцепилась ногтями в простыни, сжав их, как он делал это неоднократно. Она хотела большего, нуждалась в большем.

— Быстрее, — скомандовала она, и он вновь зарычал и вышел из нее. Когда он нырнул в нее, то наклонился еще ближе, приблизив свое лицо к ее лицу. Его губы и теплое дыхание на ее ухе вызвали еще одну волну взрывов, которая прошла через нее, когда он заговорил:

— Ты скучала по этому?

Лана ответила своим собственным рычанием, не находя слов, чтобы выразить то, что она чувствовала.

— Так ты не собираешься отвечать мне, детка? — Кейден тяжело дышал, когда он увеличил скорость, с которой двигался в ней, заставляя ее дыхание прерываться, а глаза закатываться. Лана с вызовом покачала головой, надеясь, что он продолжит. Если это было наказанием за то, что она не ответила, то она хотела быть плохой.

— Я хочу, чтобы ты заговорила, скажи мне, если ты скучала по этому, — продолжал Кейден, слегка покусывая ее за ухо.

Лана снова покачала головой, и на этот раз он задвигался быстрее.

— Лана? А сейчас ты мне ответишь?

— Дааа, я скучала по этому, — взвизгнула она, чувствуя, что ее тело вот-вот взорвется. — Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — простонал Кейден, когда его тело начало дрожать. Кейден взревел, Лана взвизгнула, когда он обнял ее и опустошил себя в женщину, которой так дорожил. Лана тяжело дышала, когда ее тело взорвалось изнутри, волны удовольствия сотрясали ее до самой сердцевины. Когда остаточные ударные волны прекратились, они опустились на кровать, он медленно отодвинулся и перекатился на бок. Кейден обхватил Лану за талию и притянул ее так близко и крепко, как только мог. Они оба вцепились друг в друга и, не успев опомниться, задремали.

Глава 14

Паула с ужасом смотрела на красно-оранжевое пламя, охватившее дом в горах, который она так любила. Ее челюсть отвисла, рот открылся в недоумении. Ее тело не могло двигаться, рот не мог произнести ни слова, но мозг был перегружен, когда она стояла на кухне своего дома в Беверли-Хиллз, наблюдая за ноутбуком на гранитной столешнице. «Кто мог сделать нечто подобное? » — думала она, наблюдая за массовым уничтожением и как пожарные изо всех сил пытались взять огонь под контроль. Дом был разрушен и не подлежал ремонту. Она потянулась за мобильным телефоном, опрокинула стакан рукой, который упал на пол, осколки рассыпались по мраморному полу.

— Черт! — вскрикнула Паула. Она осторожно перешагнула через стекло, чтобы достать метлу и совок из кладовки рядом с плитой. Она прислонила их к шкафу и потянулась за кухонным полотенцем, чтобы сначала впитать сок, смешанный с крошечными осколками.

Когда она положила полотенце поверх жидкости и волокна впитали беспорядок, она не могла избавиться от ужасного чувства глубоко в животе. Ощущение, что Ким имеет какое-то отношение к вандализму и пожару. «А у кого еще был мотив? » Кто еще, кроме Ким, хотел видеть, как страдает ее семья? Но этого не могло быть, не когда она носила браслет на лодыжке, пристегнутый к ней, как поводок. У Кэпшоу, естественно, были враги, но ничего подобного раньше не было. Это заставило сердце Паулы учащенно забиться, когда она позволила своему ужасу проникнуть в эти мысли. Ей придется обзвонить всех, чтобы сообщить им, что происходит.

Паула подняла стекло и бросила его в мусорную корзину, стоявшую перед ней. Она закончила убирать беспорядок, подметая остатки как можно лучше, она взяла свой мобильный телефон и пролистала свои контакты до своей матери. Нужно было что-то делать, независимо от того, была ли это заслуга Ким или нет, и хотя сейчас у нее не было доказательств, она была уверена, что найти их будет не трудно.

***

Кейден держал Лану в объятиях, пока они лежали в постели. В комнате было темно и холодно, отчего они еще теснее прижались друг к другу. Лана хотела бы, чтобы они могли остаться в этой постели навечно, отгородиться от мира. Никаких ссор, никаких сумасшедших — только они.

— Проголодался? — спросила Лана, нежно поглаживая его грудь рукой.

— Думаю, немного, — ответил Кейден, его глаза были прикованы к потолку ее комнаты.

Лана начала подниматься с постели, но Кейден притянул ее к себе и поцеловал в кончик носа.

— Ты же знаешь, что мы должны поговорить об этом, верно? — спросил он. Взгляд его бушующих глаз был суровым, и она знала, что не сможет выскользнуть из постели или из этой ситуации. Она откинулась назад и глубоко вздохнула, собираясь с духом.

— Я знаю, что ты не согласен со мной, Кейден, но что-то подсказывает мне, что это может принести нам некоторую пользу, — ответила Лана.

— Я не понимаю, как наше расставание, может помочь нам обоим, — Кейден поерзал на кровати, садясь, и впечатляющая коллекция мышц на его животе напряглась. Он наклонил ее лицо к своему, и они встретились глазами.

— Я просто… я просто не знаю, как себя вести и что делать, — сказала Лана, глядя на него полными слез глазами. — Мне бы очень хотелось вернуться в Хэмби и притвориться, что последних двух месяцев не было, но они были. Как мы можем просто притвориться, что твоя мать не находится в центре всего, что произошло?

— Мы должны принять решение двигаться дальше. Я не хочу отталкивать тебя, не уважая твоих желаний, но я также не хочу потерять тебя снова. Я не могу.

Слезы потекли по его лицу и чуть не разбили ее вдребезги.

— Ты никогда не потеряешь меня, Кейден, никогда, — ответила Лана.

— Итак, это означает, что ты все еще собираешься ехать?

Лана глубоко вздохнула. Как бы ей ни было тяжело это признавать, и как бы сильно она не хотела причинить ему боль, она пообещала больше не хранить от него никаких секретов. Быть честной и правдивой с ним было лучшей политикой.

— Мой рейс уже забронирован. Меня не будет всего три месяца, а потом я вернусь. Это не так уж и долго.

Кейден медленно покачал головой и спрыгнул с кровати.

— Ты позволяешь им победить, — сказал он, снова натягивая боксеры.

— Кейден… — она вздрогнула, и он бросил на нее взгляд, который она никогда не забудет. Разочарование. Снова наступила ночь перед камином. В ту ночь, когда он впервые набрался смелости и позволил ей проникнуть в свои мрачные мысли о брате много месяцев назад.

— Возвращайся в постель, — продолжала она.

— Мне нужно подышать свежим воздухом, — ответил он, выходя из комнаты. Она упала обратно на кровать, ее тело дрожало, и она заплакала.

***

Кейдену хотелось закричать во всю глотку, чтобы она не уходила, но он также не хотел быть этаким парнем. Он вошел в ее скудную кухню и прислонился к стене, вытирая лицо. Он должен быть бескорыстным и дать ей это, если это то, что ей действительно нужно. Лана прошла через многое, в этом не было сомнений, и многие женщины уже ушли бы от него. Он повернулся, чтобы вернуться в комнату, но она уже стояла в коридоре. Надев его рубашку, она сморщилась от боли. Он потянулся к ее лицу, обхватил ладонью ее подбородок, когда слезы потекли из его глаз, наклонился и снова нежно поцеловал ее в губы.

— Если это то, что тебе нужно, я буду в нашем доме в Хэмби, когда ты вернешься.

***

Все сидели в библиотеке на очередном заседании совета Джошуа. Тетя Мэй сидела в первом ряду и, используя одно из своих старых меню, обмахивалась будто веером, пока все болтали между собой. Темой вечера был пожар, который чуть не спалил дотла дом Паулы Кэпшоу. Она гадала, как они будут выкручивать эту историю, чтобы свалить все на Кейдена. Он и остальные члены экипажа Кэпшоу уже неделю как уехали из города, а Ким сидела под домашним арестом, так что, по крайней мере, было бы интересно посмотреть. Джош подошел к трибуне, постучал самодельным молотком и откашлялся, чтобы привлечь всеобщее внимание к передней части зала. Когда все успокоились, он изо всех сил старался выглядеть серьезным, но было видно, что ему это нравится гораздо больше, чем следовало бы.

— Мне неприятно говорить, что я вам это говорил, но… Я же вам говорил, — сказал Джош, и его губы дернулись от удовольствия.

В толпе стояла женщина, она работала в супермаркете «Fresh Picks» в городе и жила здесь так же долго, как и все остальные. Тетя Мэй узнала ее, потому что она всегда приводила двух своих сыновей на обед, когда только могла. Она была очень милой женщиной.

— Так, значит, это еще одно заседание о распекании Кейдена? Поэтому я получала электронные письма, звонки и напоминания, чтобы быть здесь? Его даже здесь нет, — раздраженно выплюнула она.

— Это должно показать тебе, что это больше, чем просто Кейден. Все дело в семье. Его бедная сестра не имела никакого отношения к тому, что здесь произошло, но она все равно была мишенью, — ответил Джош.

— А разве тебе не нужно быть где-то физически, чтобы стать мишенью? — спросил мистер Спенс.

— Конечно, нет, тебе вовсе не обязательно быть где-то, и я думаю, что именно в этом и был смысл. Это было предупреждение.

Теперь все в комнате гудели, переговаривая друг друга, беспокоясь о чем, именно, тетя Мэй не была уверена. Наконец она встала, все еще обмахиваясь, от духоты в зале, заговорила.

— Предупреждение о чем, Джош? Похоже, единственный человек в городе, который делал какие-либо предупреждения, был ты. Ты пытался сжечь этот дом дотла?

В толпе послышались громкие вздохи, когда все посмотрели на тетю Мэй так, словно она только что обвинила его в убийстве Кеннеди.

— Конечно, нет! Я не имею к этому никакого отношения. Я просто думаю, что нам пора вернуть наш город и прогнать отсюда Кэпшоу, — жужжание стихло, и она могла сказать, что люди начали соглашаться с ним по угрюмым выражениям на некоторых лиц. — А что тебе еще нужно? Когда Кейден сожжет твою закусочную? — спросил он, указывая на тетю Мэй.

— Ты имеешь в виду ту самую закусочную, которую он ремонтировал и улучшал последние несколько месяцев? Какой в этом смысл? — настаивала тетя Мэй.

Какое-то мгновение он стоял в замешательстве, явно испытывая неловкость от того, что все эти глаза следили за ним. Он глубоко вздохнул, решив снова завоевать маленькую группу из десяти человек.

— Я только хочу сказать, что пока они здесь, здесь всегда что-то будет происходить. До того, как он вернулся в город, не было никаких несчастных случаев, в результате чего возникла необходимость в ремонте в первую очередь. Здесь не было сумасшедшей подружки, которая угоняла бы полицейские машины и пыталась совершить убийство. Нам нужно быть бдительными, и если мы хотим, чтобы это прекратилось, мы должны что-то сделать с этим сейчас.

Пока он произносил свою длинную речь, тетя Мэй закатывала глаза при каждом слове. Хотя кое-что из этого было правдой, это не делало правильным то, что он пытался превратить Кейдена будто бы предзнаменование судного дня.

— Ну, если мы придерживаемся такой логики, то это значит, что мы должны были выгнать и тебя из города, — начала она. Когда она заговорила, его лицо мгновенно стало багрово-красным.

— Ты помнишь, как шесть лет назад одобрил строительную инспекцию здания для пристройки библиотеки. Затем она рухнула и это причинило миллионные убытки и смерть одному из подрядчиков. Помнишь это?

В комнате было так тихо, что если бы муравей кашлянул, вы бы услышали его.

— Замолчи, — усмехнулся Джош.

— Это было в ту же ночь, когда твоя мать въехала на своей машине в озеро Делево, — продолжала тетя Мэй.

— Я же сказал, закрой рот! — закричал он.

— Мы должны обвинить тебя за все это тоже?

Джош сделал шаг ей навстречу, и офицер Брайан Уотсон вышел вперед, положив руку на его грудь, когда он приблизился к ней.

— Думаю, тебе нужно успокоиться, сынок, — сказал Брайан.

— Мы простили тебе все это, и ты все еще здесь, живешь своей жизнью, и никто не подрывает каждое твое мнение. Пора тебе начать выказывать ту же благодарность, которая была выказана тебе, — закончила тетя Мэй, не сводя глаз с его покрасневшего лица, когда он задыхался, как загнанный в угол зверь.

Она перекинула кухонное полотенце через плечо, схватила меню и направилась к двойным дверям, ведущим на улицу. Она остановилась, когда люди на стульях зашевелились и стали наблюдать за ней. Обернувшись, она посмотрела на лица своих соседей, друзей и коллег.

— В чужом глазу соринку видим, а в своем бревна не замечаем, — ее лицо смягчилось, она улыбнулась, глядя каждому в глаза. — Что происходит с нашей общиной? Это было место, где мы все любили друг друга, поддерживали друг друга и, самое главное, прощали друг друга. Вы все можете хорошенько рассмотреть себя и наш город. Мы последние, кто придерживается более старого образа жизни. Если мы учим детей, что такое поведение нормально, то мы ничем не отличаемся от любого другого места за пределами нашего города, и Хэмби все равно потерян.

С этими словами Тетя Мэй вышла на улицу и направилась к своей закусочной, где уже готовились обеды.

***

Люциан Эмбри сохранял самообладание и соответствовал росту мужчин по обе стороны от него. Он был настоящим профессионалом во всех смыслах этого слова, он не уступал ни на дюйм. Именно поэтому он был востребован, и его репутация опередила его. Именно поэтому Винсент и Морин Кэпшоу наняли его в качестве частного детектива и личной охраны. Он улыбнулся про себя, когда они вошли во вращающуюся дверь федерального здания ФБР в Нью-Йорке, штат Нью-Йорк, и снял часы Rolex со своего запястья. Он аккуратно положил их в урну, чтобы он смог пройти через сканеры безопасности, и снял ботинки, положив их в свою собственную урну. «Это будут долгие сорок восемь часов», — подумал он, когда Джейк Вашингтон повел его к охраннику с волшебной палочкой в руке.

***

Лана подъехала к набережной и выключила двигатель. Она улыбнулась ему.

— Готов увидеть единственную достопримечательность в городе? — спросила она.

Кейден никогда раньше не бывал в ее городе, и она хотела отвезти его в свое любимое место на пляже. Он ухмыльнулся ей и бросил телефон в бардачок. Он не заметил три сообщения о пропущенных звонках на экране, прежде чем закрыть его. Он подошел к машине со стороны Ланы и вдохнул влажный, соленый океанский бриз. Он взял ее за руку, и они направились к деревянной лестнице.

Когда они начали подъем рука об руку, он нежно сжал ее руку и подумал о трех месяцах разлуки, которые маячили впереди. Он делал все возможное, чтобы внешне казаться спокойным и уверенным и не показывать, как грустно ему было внутри. Он надеялся, что сможет продолжать свою игру эмоций всю ночь, но это было трудно. Когда они добрались до набережной, Лана увидела, что та же самая девушка «Выбери свою жемчужину» раскладывает разные украшения и остановилась, увидев красивый браслет из черного жемчуга, лежащий в чаше с крупной морской солью. Кейден наклонился над столом и указал на него пальцем.

— Это очень красиво, не правда ли?

Лана покачала головой, потому что так оно и было. Жемчужина была огромной, и она была оправлена в ее любимые цвета: бирюзовый и светло-голубой.

— А сколько стоит браслет? — спросил Кейден у блондинки, сидевшей за столом.

— Ну, как правило, вы должны выбрать устрицу, а затем, какую бы жемчужину вы ни получили, вы оставляете ее на месте. Но, если вы хотите купить этот прямо сейчас, он называется «Волна Любви» и стоит восемьдесят пять долларов, — прощебетала она.

Кейден сунул руку в карман и схватил бумажник, когда Лана коснулась его руки.

— Тебе не нужно ничего мне покупать.

— Я так хочу. Когда ты посмотришь на него, то вспомнишь обо мне, когда будешь спасать мир, — он улыбнулся, но улыбка не отразилась в его глазах.

Лана слабо улыбнулась, взяла его за подбородок и повернула лицом к себе.

— Для этого мне не нужен браслет.

Симпатичная блондинка положила браслет в сетчатый подарочный пакетик и записала в каталог для большего количества жемчужных украшений. Кейден открыл маленькую пакетик, вытащил красивый браслет с потрясающей жемчужиной и надел его на правое запястье Ланы.

— Отлично, — сказал Кейден. Он кивнул блондинке, и затем они вместе с Ланой ушли. Лана играла с гладким шариком на запястье, когда почувствовала, что Кейден напрягся. Она подняла глаза и недоверчиво прищурилась. Сэм тоже был тут. Вместе с Кармен. Кейден перевел взгляд на Лану, пытаясь оценить ее реакцию, увидев его с ее лучшей подругой.

Лана не могла поверить своим глазам. Это было так, как если бы перед ней произошло крушение поезда, и она не могла не смотреть на это. «Неужели они на свидании? » — спросила она себя. Судя по всему, так оно и было. Неудивительно, что они проводили так много времени вместе, и Кармен всегда считала его сексуальным и часто говорила это. Лана посмотрела на Кейдена и поняла, что он ждет ее реакции. Она схватила его за руку, улыбнулась, и они оба направились к ним.

— Странно встретить вас здесь, — объявила Лана, когда они подошли. Они оба выглядели потрясенными, с открытыми ртами, нервно переглядываясь, словно их поймали. Это было почти смешно.

Заикаясь, Кармен открывала рот, лихорадочно переводя взгляд с Сэма на Кейдена и Лану. Лана подняла руку и остановила ее, хотя на самом деле ни слова не было сказано.

— Тебе не нужно ничего объяснять, Кармен. Я уже знала, что ты была увлечена им еще тогда, когда мы встречались. И Сэм, ну, это не удивительно. На самом деле меня это не беспокоит, но теперь, когда я думаю об этом, мне становится интересно. Это была одна из причин, по которой вы помогли убедить мою маму насчет программы? — спросила Лана, призывая подругу.

— Я… — начала Кармен, все еще пребывая в растерянности, не зная, что сказать.

— Как я уже сказала, все в порядке, все, что тебе нужно сделать, это быть честной со мной. Вам обоим, — закончила Лана, глядя на Сэма.

Сэм, однако, смотрел на Кейдена, и Кейден тоже пристально смотрел на него. Это было так, как будто они собирались напасть друг на друга, настроение менялось от неловкого до напряженного.

— Вижу, ты еще не усвоила свой урок, — ответил Сэм Лане, не сводя глаз с Кейдена.

Кейден фыркнул, его уверенность была настолько яркой, что Сэм разозлился еще больше.

— Думаю, она могла бы сказать то же самое и о тебе, — ответил Кейден.

— Послушай, у меня нет на это времени, — сказала Лана, хватая Кейдена за руку. Они начали удаляться от них к концу набережной, к своей настоящей цели.

— Ты что-нибудь слышала от Джейка? — крикнул ей Сэм.

Лана замерла. «Черт побери, ты сукин сын…»

— Кто такой Джейк? — спросил Кейден, глядя на нее сверху вниз. Лана повернулась на каблуках, когда Сэм подошел к ней с несчастной Кармен.

Лана скрестила руки на груди, ее глаза метали стрелы в Сэма. Он точно знал, что делает, этот ублюдок. Лана снова посмотрела на Кейдена.

— Джейк — это брат Сэма. Федеральный агент, — призналась она.

Кейден нахмурился, не сводя глаз с Сэма и все еще сжимая ее руку.

— Не притворяйся невинной, как будто у тебя самой нет секретов, Лана, — выплюнул Сэм. — Скажи ему, что ты поручила моему брату разобраться с его матерью.

— Я ненавижу тебя! — рявкнула Лана.

Сэм выглядел явно взволнованным этими словами, его лицо сморщилось. Кармен высвободила свои руки из его рук и попятилась от него.

— Я не могу этого сделать, — сказала она.

— Что? — спросил Сэм, раздраженный ее реакцией.

— Я не собираюсь быть в центре всего этого. Или быть тем, на кого ты соглашаешься, потому что все еще любишь мою лучшую подругу, — Кармен повернулась и зашагала вниз по лестнице, а Сэм снова обратил свое внимание на Лану.

— Какое разбирательство? — выдохнул Кейден. Он был в взбешен. Очень взбешен.

— Кейден, я…

— Он такой же, как она, Лана. Я предлагаю тебе перезвонить Джейку и сделать это как можно скорее, — резко перебил ее Сэм.

Когда он повернулся, чтобы уйти, Кейден сделал шаг вперед, схватил Сэма за плечо, развернул его и ударил по лицу. Он отшатнулся назад, держась за нос, когда из него хлынула кровь.

— Держись подальше от моей жены, сукин ты сын. Это твое последнее и единственное предупреждение!

Услышав шум, Кармен обернулась. Она подбежала к Сэму на помощь и увела его подальше от Кейдена, который выглядел как Тор, стоящий над невысоким менее мускулистым мужчиной. Когда они благополучно удалились, Кейден снова повернулся к ней, его искаженное лицо расслабилось, дыхание стало нормальным.

— Что тут происходит? — снова спросил он.

— Твоя мать рассказала мне тоже, что и тебе, о твоем отце и мошенничестве со страховкой. Но тебя там со мной не было. Она почти признала, что в этой истории было что-то еще, и я пытаюсь выяснить, что именно. Я не хочу ждать, когда это упадет нам головы через шесть месяцев или через год. Я хочу, чтобы все это раскрылось. Суровая, уродливая правда.

— А именно?

— Джейк привез Люциана на допрос в Нью-Йорк, но больше я ничего не знаю, — призналась она.

Кейден согнул пальцы, и Лана схватила его за руку, слегка потирая кончиками пальцев нежные костяшки пальцев. Она поцеловала их, потом повернулась к океану, положила руку на перила, закрыла глаза и вдохнула соленый морской воздух.

— Я хочу, чтобы ты рассказала мне все, что узнаешь. Мне все равно, насколько это плохо, не держи меня в неведении. Хорошо? — он обвил своими теплыми руками ее маленькую фигурку сзади и легонько положил подбородок ей на плечо. Она лениво открыла глаза и посмотрела на океан, лунный свет танцевал на волнах, рябь двигалась на многие мили в сторону глубокой темноты.

— Обещаю, Кейден, — вздохнула Лана, чувствуя, как ее охватывает спокойствие океана.

— И после этого больше не будет ни Сэма, ни одолжений?

— Согласна, — выдохнула она.

— Тебя действительно не беспокоило то, что ты видела их вместе? — он подтолкнул меня.

— Сэм и Кармен — последние люди, о которых я думаю. Меня не волнует, что они делают или с кем они это делают. Я думаю, у нас это общее, — сказала она, — сказала она.

— Что же это? — спросил он, и тон ее голоса был таким, какого он никогда раньше не слышал.

— Мы притягиваем к себе людей, которые в конечном итоге причиняют нам боль, — сказала она.

— Пока мы не станем такими людьми, все будет хорошо.

Кейден поцеловал Лану в щеку, и они молча смотрели на волны, танцующие внизу. Каким бы спокойным ни был океан, Кейден не мог не думать о неспокойных водах, которые все еще могли ждать их обоих, и крепче прижал Лану к себе, не желая отпускать ее.

Глава 15

Ким сидела, приклеившись к экрану своего компьютера, пока местные новости Хэмби передавали сообщение о пожаре в доме Паулы. Она усмехнулась про себя, бросая в рот разогретый в микроволновке попкорн, и подумала о том, как Кейден и Лана постоянно занимались сексом под этой крышей, и о том, как Кейден держал ее взаперти в комнате внизу — в клетке, как животное, даже после того, как эта сука ушла.

Улыбка исчезла с ее лица, когда она вспомнила, как стояла в гостиной, совершенно голая, в одних туфлях, и когда ее отвергли — это было больно. И даже очень. Лана наложила на него какое-то магическое заклятие. Когда Ким узнала от Майка, что она уехала во Флориду, а Кейден — в Нью-Йорк, эти слова заставили ее сердце запеть. Она молча поклялась найти способ сделать их дистанцию постоянной.

Ким схватила свою миску и села за ноутбук на кухне, положив свои жирные соленые пальцы на клавиатуру. Она вошла в свой аккаунт в Twitter и сначала проверила ленту Ланы. Эта сучка уже несколько месяцев ничего не публиковала, с тех пор как появилась фотография с обручальным кольцом и глупой улыбкой на лице. Она сомневалась, что у Ланы вообще было время для общения в социальных сетях, со всеми этими слезами и нытьем, к которым она привыкла. Эта мысль заставила Ким снова улыбнуться. Но она должна была найти способ убедить Кейдена навестить ее, когда он вернется в город. Она должна была выяснить, все ли с ним в порядке. Ким щелкнула знакомую хакерскую программу на своем рабочем столе и запустила ее. Кейден уже удалил компьютерную программу, но она заставила Майка переустановить ее удаленно, а затем запустила ее вчера. Она скрестила пальцы во время загрузки программы.

Удивительно, но его лента начала заполняться, и она могла видеть его краткую историю, его повторные твиты и активность. Когда ее взгляд упал на картинку, которая появилась на ее экране, она увидела красный крест, застилавший ее глаза, и Ким показалось, что ее грудь вот-вот взорвется. На фотографии Кейден и Лана стояли ночью на пирсе, держа в руках самый красивый браслет из черного жемчуга, который она когда-либо видела. «Как такое вообще возможно? Он же должен быть в Нью-Йорке! Почему он не может выкинуть эту девчонку из головы? »

Ким тяжело дышала, как кошка в джунглях, ее глаза сузились на отметке времени внизу фотографии. Отправлено меньше тридцати минут назад! Она схватила свой сотовый телефон и прокрутила его до имени Ланы, щелкнув на окне сообщения и начав печатать.

Неизвестный номер: «Что нужно сделать, чтобы ты исчезла? »

Она нажала на кнопку «Отправить», не опасаясь мести. Ее маленький приятель с браслетом на лодыжке помог ей с программой и для телефона. Этот жест был извинением за то, что она не раскрыла свою тайну о пятилетнем сроке, который ей грозил, если ее поймают на побеге. Майк поговорил с ним и заставил его понять всю ошибочность своего поведения. Она могла посылать сообщения кому угодно, и в течение минуты после их открытия они удалялись из телефона. Она уставилась на красивое лицо Кейдена и приняла решение. «Единственный способ по-настоящему избавиться от Ланы — через него».

Ким щелкнула по красно-белой почтовой программе на своем компьютере, а затем по значку «Входящие». Никаких новых писем. Она создала email для своего альтер-эго — детектива Джессики Слоан, и отправила Рэйчел несколько сообщений, подтверждающих ее готовность дать показания против Морин. До сих пор от нее не было никакого ответа. Ноздри Ким раздулись, когда гнев снова поднялся в ней, затем она щелкнула по папке спама — по-прежнему ничего.

Этот план не сработает, если Рэйчел не будет сотрудничать. Она нажала на маленький значок «x» в электронном письме и решила, что попробует еще раз в другой день, прежде чем принимать решительные меры. Ким хотела устроить еще немного беспорядков в Хэмби, прежде чем ей придется выехать из города. Она улыбнулась экрану компьютера, наблюдая за продолжающимся освещением пожара в новостях. Она постукивала пальцами по коробку кухонных спичек, лежащему рядом с ее рукой, а другой рукой ела попкорн.

***

Пока Морин одевалась, Хитклиф сидел на краю кровати. Теперь уже не многие женщины носили чулки, но Морин с гордостью раскатывала их на своей стройной ноге. Он с восхищением наблюдал за этой изящной процедурой. Кейден ушел уже два дня назад, оставив их одних в лофте. Для Хитклифа это место казалось ледяным святилищем давно минувшего брака. Храм семьи до того, как он было разрушен самоубийством и действиями матриарха. Хотя он приехал сюда только для того, чтобы сказать Морин, что их отношения закончились, он решил, что эта новость может оказаться жестокой пилюлей, которую нужно проглотить так скоро после того, что произошло. Кроме того, Морин была озабочена своими мыслями, часто глядя в окно на горизонт или на картину над камином. Он не хотел усугублять то отчаяние, которое она сейчас испытывала, но, в конце концов, это должно было быть сказано. Независимо от того, что он чувствовал к ней, он не любил, когда ему лгали и постоянно держали в неведении.

Морин подошла к своему просторному шкафу и с помощью маленького пульта дистанционного управления передвинула вешалки с одеждой. Автоматизированная вещь, которую он видел только в телевизионных шоу или фильмах.

— Люциан уже связался с тобой? — спросила Морин, не глядя на него и не сводя глаз с одежды, которая со свистом проносилась мимо. Она даже не искала ничего особенного. Она беспокоилась о своем сыне.

— Нет, — признался Хитклиф, — я не думаю, что тебе следует посылать его во Флориду, просто оставь пока Кейдена в покое.

Морин повернулась к нему, ее глаза остекленели.

— Я просто хочу знать, что с ним и Ланой все в порядке. Кроме того, он должен быть здесь на завтрашней процедуре.

Он встал с кровати, а она села у туалетного столика и медленно напудрила свою фарфоровую кожу. Он встал позади нее и быстро поцеловал в макушку. Она взглянула на него из зеркала и слабо улыбнулась.

— Он не отвечает на мои звонки и не отвечает на мои сообщения, — ответил Хитклиф.

— Это на него не похоже, — мрачно сказала Морин.

— Я уверен, что завтра Кейден будет здесь, готовый к отъезду. В любом случае я бы не стал беспокоиться.

— Он больше никогда не заговорит со мной, — ответила она, и слезы, которые она старалась сдержать, покатились по ее щекам.

Хитклиф понимал, что бесполезно пытаться убедить ее в обратном, потому что она была права. Он еще раз быстро поцеловал ее в лоб и вышел из гостиной на кухню. Морин встала и подошла к своему шкафу. Она открыла дверь в один из небольших шкафов, где стояли шляпные коробки и ряды дизайнерских туфель.

Рядом с витиеватым зеркалом на стене стоял табурет, где она села, сунула руку в карман халата и достала мобильный телефон. Она собиралась сама позвонить Люциану, но не хотела, чтобы Хитклиф подслушал ее разговор. Прежде чем она успела провести пальцем по экрану, чтобы разблокировать телефон, на экране блокировки появился пропущенный звонок и сообщение голосовой почты от Паулы.

Она нажала на сообщение, прижала большой палец к считывателю отпечатков пальцев и в ужасе сидела, слушая отчаянный голос дочери по телефону. Мало того, что кто-то поджег ее дом, она подозревала, что виновницей была Ким, и, честно говоря, она была первым человеком, который пришел ей в голову. Руки Морин задрожали, когда она отодвинула телефон от уха и положила его на колени. Она сжала руки вместе, ее мысли лихорадочно метались, пытаясь понять, что же, черт возьми, Ким пытается доказать.

Девушка была еще более сумасшедшей, чем думала Морин, и ей нужно было быстро взять себя в руки. Она снова подняла трубку и набрала номер Люциана. Ей нужно было, чтобы он проверил квартиру Ким на предмет любых улик против нее и уничтожил все, что у нее было. Теперь пришло время раз и навсегда избавить ее семью от Ким. Когда его телефон перешел прямо на голосовую почту, она попыталась связаться со своим заместителем, объяснила, что ей нужно, но не была так уверена в его способностях, как в случае с Люцианом. «Где же он, черт возьми, пропадает? »

Услышав, как Хитклиф шаркающей походкой вернулся в комнату, Морин сунула телефон в карман, схватила с пола шляпную коробку и вышла. Она не хотела снова скрывать от него свои секреты и собиралась рассказать ему все позже, если найдутся хоть какие-то улики.

***

Люциан сидел в холодной комнате и даже без часов знал, что его сорок восемь часов скоро истекут. У них ничего на него не было, и он не хотел говорить. Все, что они хотели, чтобы он рассказал о Кэпшоу, они могли узнать из новостей или из любого другого блога, которым пользовался остальной мир. Джейк Вашингтон вошел в комнату с чашкой дымящегося кофе и сел на металлический стол. Он тепло улыбнулся, и Люциан не ответил ему тем же.

— Мне нужно, чтобы вы взглянули на это, — сказал Джейк, протягивая Люциану папку с документами. Люциан снова придвинул к нему папку.

— Нет, спасибо, — холодно ответил он.

— Думаю, вы могли бы передумать, — ответил Джейк. — Кофе? — спросил он, тыча головой в чашку с кофе.

Люциан никогда не мог устоять перед кофе и, не задумываясь, потянулся за чашкой. Он сделал глоток дымящегося напитка, и его чувства снова воспламенились.

— В этой папке, помимо всего прочего, находится досье на покойную Ребекку Хартвелл, — продолжал Джейк.

— Ну и что?

— То, что мы знаем, что вы были вовлечены в это дело. Мы знаем, что записи возле морга были подделаны, мы знаем, что Ребекка не утонула в своей машине.

Взгляд Люциана метнулся к Джейку, и на долю секунды его решимость угасла. Всего на мгновение, но Джейк заметил, и Люциана это забеспокоило.

— И это имеет какое-то отношение ко мне?

— Вы были в том морге. Стерли записи и подделали официальные файлы. Вы знаете тех, кто поедет в штат за официальной причиной смерти? Но люди Хэмби не разбираются в технике, и они хранят бумажные файлы. Вы найдете отчет, который показывает, что в легких Ребекки не было воды.

Люциан продолжал смотреть ему в глаза, пока тот говорил, и сделал еще один глоток кофе.

— Домысел, — парировал Люциан.

— В этом файле вы также найдете скриншоты из оригинального видео с камер (CCTV[2]) системы охранного видеонаблюдения Hamby. Они хранят их в архиве в течение десяти лет, — он ухмыльнулся. — И судя по цвету вашего лица, вы этого не знали.

Джейк наклонился через стол, его лицо было суровым, а голос холодным.

— Мы задержали вас за подделку улик. У нас пока ничего нет на Морин, но если бы вы действовали по ее приказу… — Джейк позволил своим словам затихнуть, а затем откинулся назад.

Люциан почувствовал, как по его виску стекает струйка пота, потянулся к папке и раскрыл ее. Он вытаскивал фотографию за фотографией — на парковке, у входа, в офисе. Их было множество. Люциан посмотрел на улыбающегося Джейка.

— Чего ты от меня хочешь? — спросил Люциан.

— Во-первых, я хочу, чтобы ты своими словами рассказал мне, что случилось с Ребеккой Хартвелл. И может быть, только может быть, ты не проведешь остаток своей жизни, прогнивая за решеткой.

Джейк положил перед собой блокнот и ручку, а затем встал. Он застегнул куртку и направился к двери, а Люциан все это время не сводил с него глаз.

— На твоем месте я бы поторопился. Она пойдет ко дну. Будь на этот раз по правую сторону закона.

Джейк ушел, а Люциан посмотрел на пустой блокнот, лежащий перед ним. Он ненавидел делать то, что должно было произойти дальше, но на этот раз у него не было выбора. Он был небрежен, и если бы сейчас не играл умно, их жизни были бы кончены. Он потянулся за ручкой и начал писать. Затаив дыхание, он пожалел, что в этот момент не находится в другом месте на земле, и нацарапал в блокноте слово «Адвокат».

***

Лана договорилась, что они с Кейденом поужинают с ее родителями, прежде чем она отправится на программу в Белиз, а Кейден вернется в Нью-Йорк на операцию. Ее мать не была особенно взволнована предстоящим вечером, но очень обрадовалась, узнав, что она уезжает из страны, чтобы заняться любимым делом. Пока машина подпрыгивал на дороге, Кейден начал похлопывать себя по брюкам, потом по подкладке смокинга.

— Эй, милая, ты не видела мой телефон? — спросил он, заглядывая в средний отсек консоли.

— Да, помнишь, ты положил его в бардачок?

— Ах да, — пробормотал он, открывая дверцу бардачка.

Он протянул руку и вытащил телефон.

— Если бы у меня иногда не болела голова, — сказал он, проводя пальцем по экрану. — Паула оставила кучу сообщений. Что же случилось на этот раз?

Кейден посмотрел на Лану, она нахмурилась, и его брови сошлись вместе, когда он поднес телефон к уху. Затем зазвонил ее собственный телефон, но Лана не любила трогать свой телефон за рулем. Она проверит это позже.

— Я уверена, что это связано с твоим разговором с мамой, — сказала Лана, не отрывая глаз от дороги. В глубине души она гадала, было ли это сообщение о Джейке и его расследовании. Она все еще ничего не слышала со вчерашнего дня. Через несколько минут, когда Кейден не ответил, она посмотрела на него и на его бесстрастное лицо.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила Лана.

— Ничего, что мы смогли бы обговорить сейчас, — ответил Кейден.

Он не хотел поднимать эту тему до ужина с ее родителями. Ему нужно было сохранить ясность ума.

Лана не купилась на это, она очень хорошо знала своего мужчину и могла сказать, когда он был не совсем правдив. Но он был прав, что бы это ни было, важно или нет, оно подождет, пока они не вернутся к ней домой. Вскоре они уже подъезжали к дому ее родителей, и она с облегчением увидела на подъездной дорожке только две машины. Там не будет никакой любопытной семьи, и Сэма с Кармен тоже, слава богу.

Только вчетвером, каким бы неловким ни был этот ужин. Она просто надеялась, что они дадут ему шанс и увидят его сердце таким же, как она. Надеюсь, они поймут, что любовь, которую она разделяла с Кейденом, была настоящей, и все попытки вклиниться между ними были бессмысленны.

Кейден первым выскочил из машины, подошел к двери Ланы и открыл ее для нее. Он схватил ее за руку и помог спуститься, короткая юбка задралась ей на бедра. Она захлопнула дверь, он схватил ее за руку и притянул к себе. Она нервничала сильнее, чем думала, когда держалась за его бицепсы и смотрела в эти завораживающие глаза. Он удивленно поднял брови.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да, со мной все будет в порядке, — съязвила она, чувствуя, как струйка пота стекает по ее спине.

Она встала на цыпочки, быстро чмокнула его в губы и повела к матовым стеклянным дверям. Когда Лана подняла руку, чтобы постучать в дверь, та распахнулась, и в дверном проеме появился ее отец с улыбкой на лице.

— Ну, это заняло у вас достаточно времени, — поприветствовал его Руперт, отступая в сторону и пропуская их внутрь. Кейден остановился перед ним и протянул Руперту руку. Лана застыла, не зная, как поступит ее отец. Затем он взял руку Кейдена и пожал ее.

— Спасибо, что пригласили меня к себе домой, мистер Маккензи, — сказал Кейден, входя в дом. Он окинул взглядом маленький домик и понял, что они гордятся тем, как его обставили. Из кухни, примыкающей к столовой, доносился приятный запах. Грохот кастрюль и сковородок напомнил ему о шумной забегаловке дома. Руперт направился в заднюю комнату и махнул Кейдену, чтобы тот следовал за ним, когда Лана неохотно вошла в кухню. Когда он проходил мимо, Кейден быстро просунул голову, чтобы поприветствовать Веронику.

— Миссис Маккензи, приятно наконец-то встретиться с вами при других обстоятельствах, — он протянул ей руку, она взяла ее и улыбнулась.

— Да, я должна сказать, что полностью согласна, — искренне ответила она.

— Иди сюда, молодой человек, давай поболтаем, — крикнул Руперт из кабинета, заставив Лану закатить глаза. Она бросила на мать нервный взгляд, и Кейден застенчиво улыбнулся, готовый к тому, что должно было произойти несколько месяцев назад. Он повернулся на каблуках и вошел в комнату, где Руперт сидел с напитком, который выглядел как водка с клюквой. Он сидел, откинувшись на спинку кресла, рядом со стеной с окнами и огромным телевизором с плоским экраном, проигрывая боевик, который Кейден никак не мог вспомнить.

— Да, проходи, присаживайся, хочешь выпить? — спросил Руперт.

— Нет, благодарю вас. По крайней мере, не алкоголь, я все еще принимаю лекарства для своей руки, — нервно заявил Кейден, сидя рядом с человеком, который был отцом любви всей его жизни.

На кухне Лана помогла матери достать из духовки макароны с сыром и поставила кастрюлю на плиту. Она повернулась к Веронике, которая помешивала в кастрюле свою восхитительную куриное блюдо.

— Мама, пожалуйста, скажи мне, что он не будет приставать к нему из-за Ким всю ночь? — спросила Лана.

— Нет, я думаю, он просто хочет узнать его получше, — ответила Вероника, закрывая кастрюлю крышкой и поворачиваясь к дочери. — Он должен быть особенным, если после всего, что ты пережила, ты все еще хочешь быть с ним. — Вероника вернулась к своим обязанностям у плиты и занялась горохом и рисом.

— Все, что я хочу от вас, ребята, это что вы дали ему шанс. Настоящий шанс. Я люблю его, и это не изменится, — Лана взяла фарфоровую посуду со стойки и проводила их в столовую, которая находилась прямо напротив открытой флоридской комнаты.

Когда она появилась в поле зрения, Кейден и Руперт переключали телевизионные каналы, разговаривая между собой о разных кабельных провайдерах и о том, насколько они плохи. Лана знала, что Кейден попал в беду, потому что именно так ее отец начинал все разговоры. Его тактика состояла в том, чтобы отвлечь вас нейтральным разговором, а затем застать врасплох случайным вопросом. Прежде чем она поставила первую тарелку на стол, она услышала, как ее отец спросил.

— Так что там с твоей сумасшедшей бывшей подружкой?

Лана вздохнула, опустила плечи и поплелась обратно на кухню вместе с матерью.

— Ну, мы с ней встречались в колледже некоторое время и немного позже. Именно после моего несчастного случая, когда я лежал в больнице, мы, наконец, расстались.

Кейден глубоко вздохнул, когда Руперт пристально наблюдал за ним, вертя свой клюквенный напиток в коротком стеклянном стакане. Он продолжил.

— Моя мать считала, что это хорошая идея для нас помириться, и когда это не сработало, Ким фактически потеряла рассудок, — выпалил Кейден так быстро, что он не был уверен, что Руперт все услышал.

— Да, сынок, она пыталась убить тебя и мою девочку вместе с тобой. Она очень неуравновешенна, и, честно говоря, я не уверен, что она оставит тебя и мою дочь в покое. А что будет, когда она выйдет из-под домашнего ареста?

Кейден вздохнул, потому что понял его беспокойство. Это была та самая тема, которая волновала любого родителя. Он мог только надеяться, что сумеет убедить Руперта в том, что в глубине души заботится о благе его дочери.

— Когда она выйдет из-под домашнего ареста, ее отправят обратно в Нью-Йорк с пятилетним судебным запретом для нас обоих, нашей собственности и партнеров, мистер Маккензи. Для меня нет ничего важнее, чем убедиться, что Лана всегда в стопроцентной безопасности. И я сделаю все возможное, чтобы это произошло.

Руперт сделал большой глоток из своего бокала, не сводя глаз с Кейдена все это время. Он верил, что он любит его дочь и будет защищать ее. Дело было не только в словах, но и в выражении его глаз. У человека, который боится потерять того, кого любит, всегда был один и тот же взгляд, и он знал это лично. Руперт глубоко вздохнул, прежде чем, наконец заговорить.

— Ладно, сынок. Я поверю тебе на слово. Но если с ней что-нибудь случится, тебе придется иметь дело со мной, — глаза Руперта сузились, чтобы убедиться, что Кейден понял угрозу и обещание было реальным. Кейден сразу же это понял. Это была то же самое обещание, которую он дал Сэму накануне вечером.

Вероника отнесла основное блюдо к обеденному столу, а Лана тем временем приготовила все необходимое.

— Ладно, ребята, обед готов. Кейден, я надеюсь, ты любишь курицу с карри, — крикнула Вероника через плечо. Они оба встали и направились к круглому стеклянному столу.

— О, я обожаю багамскую кухню. Не беспокойтесь об этом, — он улыбнулся.

— Это действительно так? — поддразнил Руперт, усаживаясь с широкой улыбкой на лице.

Кейден сел, и Лана села рядом с ним.

— Мои родители все время там отдыхали, так что мы любим их культуру и еду. Особенно оладьи из раковин. Как бы то ни было, мы их съели.

Это вызвало широкую улыбку на лице Вероники. Она всегда любила людей, которые любили ее родину, и особенно тех, для кого она могла готовить и знала, что они будут наслаждаться едой заранее. Лана улыбнулась, чувствуя уверенность в том, что он их покорил. Вероника схватила его за руку через стол и слегка сжала. Все прошло гораздо лучше, чем думала Лана, и впервые за последние несколько дней она вздохнула с облегчением. Ее телефон снова зазвонил, напоминая ей о сообщении, и она вытащила телефон, когда они приступили к еде. Она прочитала сообщение:

Неизвестный номер: «Что нужно сделать, чтобы ты исчезла? »

Ее улыбка немного померкла, а сердцебиение участилось. Это была Ким. Это должно было случиться.

— Все в порядке? — спросил Кейден.

Она изобразила на лице улыбку.

— Да.

Не было никакого смысла портить вечер, и она решила, что этот паршивый разговор может подождать.

***

Джошуа и Томас Хартвелл сидели за обеденным столом и ели почти в полном молчании. Джош ковырял лазанью на своей тарелке и каждые десять минут проверял мобильник.

— Тебе нужно где-то быть? — вмешался Томас.

— Пока нет, — ответил Джош.

Томас все еще не раскрыл, что Кейден узнал правду о нем. У Джоша, вероятно, была бы аневризма прямо за столом. Мальчик никогда не выносил Кейдена, зная, что он живет привилегированной жизнью, и не помогало то, что Кейден тоже был хвастуном. Томас считал, что эта ревность переросла в ненависть. Джош винил существование Кейдена как причину, по которой Ребекка покончила с собой, что было правдой. Но это не имело никакого отношения к Кейдену. Он не просил, чтобы его родили. Это то, что было.

— А куда это ты собрался ночью? — подтолкнул его Томас.

Джош вздохнул.

— Мне тридцать два года, папа, ты серьезно?

— Просто любопытно. Слышал, что ты поднимаешь пыль с Кэпшоу, со всей вашей компанией, — продолжал Томас.

— И? — лицо Джоша побагровело. Он бросил вилку на стол.

— Я просто говорю, не буди спящих собак.

Джош покачал головой и снова взял вилку. Томас смотрел на него и чувствовал жалость к сыну. Именно его и Морин плохие решения легли в основу всего, что произошло. Их оплошность случилась в то тяжелое для него и Ребекки время, когда она заболела раком, а Морин была кокеткой в старших классах. Однажды вечером, после того как Кэпшоу устроили очередную благотворительную акцию по сбору средств, они снова зажгли это старое пламя, и Кейден стал его продуктом. Джош узнал правду только после смерти Ребекки. После того как она покончила с собой в озере на Делево, в пакете для сэндвичей осталась записка.

Мальчики почти никогда не пересекались, и Томас был удивлен, что Джош никогда не рассказывал ему об этом. Это было похоже на то, что он приберегал этот рассказ для какого-то особого случая, и Томас боялся, что это может быть сейчас. В последнее время Джош очень громко заявлял о своей неприязни к Кэпшоу, не понимая, что это принесет ему новую степень трагедии, когда правда откроет, что они на самом деле братья. Люди в городе никогда больше не будут доверять Хартвеллам, особенно когда узнают, что он уже знал об этом. Никакие разговоры не могли изменить эту неизбежность.

Когда Джош набил рот лазаньей, Томас передумал что-либо говорить. Он подождет, может он услышит что-нибудь от Кейдена. И если бы он был абсолютно честен с самим собой, то даже не знал, могут ли у него быть с ним отношения. Конечно, он хотел узнать своего сына, но тот, что стоял перед ним, был в лучшем случае непостоянен. Это могло вызвать цепочку событий, с которыми ни одна из сторон не была готова иметь дело, а Кейден уже достаточно натерпелся за последнее время. Джош снова проверил свой телефон, прежде чем потянуться за второй порцией, и они продолжили есть в тишине.

***

Лана и Кейден скользнули в постель после удачного ужина у ее родителей. Она не забыла о звонке, который он получил ранее, и решила подождать, пока он не прижмется к нему, чтобы спросить об этом. Когда она начала забираться в постель, одетая только в тонкую ночную рубашку, Кейден сел на край кровати и протянул ей руку. Она подползла к нему и схватила за руку. Она села на край кровати рядом с ним и положила голову ему на плечо.

— Звонок, который я получил от Паулы ранее? Это было насчет ее дома, — сказал Кейден, поглаживая пальцами ее костяшки.

— Что случилось? — спросила Лана, напряженно садясь.

— Ее дом был подожжен, — Кейден повернулся к ней, ее рот открылся от шока. Именно такую реакцию он и ожидал получить, но по понятным причинам не счел разумным поднимать эту тему.

— Что, черт возьми, случилось? — спросила Лана, вставая перед ним, ее твердые соски торчали сквозь прозрачную шелковую ткань. Это отвлекало его, поэтому он схватил ее за руку и притянул обратно к себе, чтобы сосредоточиться.

— По правде говоря, я не уверен. Но она думает, что Ким имеет к этому какое-то отношение. — Как только эти слова слетели с его губ, Лана молниеносно вскочила, и встала перед ним, уперев руки в бока.

— Как, черт возьми, она вообще могла сделать что-то подобное? Она находится под домашним арестом. Если бы она вышла за пределы своей комнаты, ее бы арестовали в течение пяти минут!

— Я все понимаю. Вот почему я думаю, что Паула немного не в себе, но ты никогда не можешь сказать «никогда». В конце концов, она действительно заставила своих друзей-техников снова возиться с моим Twitter. Она ведет себя по-идиотски, но не глупая, — предположил он.

Лана расхаживала по комнате, пока эти слова укладывались в ее голове. Она повернулась к нему, не находя слов, потрясенная тем, что они вообще разговаривают. Она была еще больше шокирована тем, что он не выглядел таким расстроенным, как она.

— Ну и что теперь? Неужели дом совсем сгорел?

— Нет, просто нижний этаж был разрушен. В основном гостиная и кухня. Наверху все в порядке, за исключением повреждений от дыма, но нижний уровень придется отремонтировать.

Разговор напомнил ей о сообщении, которое она получила ранее, и она потянулась к телефону на прикроватном столике.

— Чуть раньше я получила сообщение, в котором меня спрашивали, что нужно сделать, чтобы избавиться от меня. Я знаю, что это была она.

— Что? — спросил Кейден, стоя у нее за плечом, пока она прокручивала сообщения. Оно исчезло.

— Клянусь тебе, Кейден. Я не сумасшедшая, я получила сообщение, и вот что там было написано, — объяснила она.

— Я тебе верю. Я видел выражение твоего лица, но ты уверена, что это была она? — спросил он.

— А кто же еще это может быть? Теперь ты понимаешь, почему я хочу отдохнуть от всего этого? — Лана в отчаянии хлопнула себя по бокам и швырнула телефон на кровать. Кейден схватил ее за руки и обнял за талию, пристально глядя ей в глаза.

— Мы не знаем, что это была она. И я не хочу делать поспешных выводов. Мне бы очень не хотелось думать, что там был кто-то, готовый помочь ей совершить поджог. Возможно, это был неизвестный номер.

— Я в это верю. Если Паула думает, что это она, значит, это была она, — парировала она.

Кейден застонал от разочарования, но это прозвучало чертовски сексуально и отвлекло ее на мгновение, но только на мгновение.

— В котором часу твой завтрашний рейс? — спросил он с болью в глазах. Он выглядел так сексуально со своим надутым лицом и растрепанными волосами.

— Я должна быть в аэропорту к трем часам дня, — ответила Лана.

— И я должен быть там к четырем, так что, думаю, мы будем путешествовать вместе в некотором смысле, — ответил он.

Лана обвила руками его шею и, встав на цыпочки, прижалась губами к его губам, целуя его мягко и нежно. Она отстранилась, еще раз тепло чмокнув его своими полными губами, а затем прижалась лбом к его лбу.

— Все между нами будет хорошо. Я в этом нисколько не сомневаюсь, Кейден. Три месяца пролетят в мгновение ока. Я вернусь домой в Хэмби раньше, чем ты об этом узнаешь.

Кейден кивнул и, схватив ее за бедра, подтянул ее вверх, и Лана обхватила ногами его талию. Он подвел ее к кровати, нежно поцеловал и снял отвлекающую ночную рубашку.

Глава 16

Паула осматривала обуглившиеся остатки того, что когда-то было гостиной. С ней были Джошуа Хартвелл и главный пожарный инспектор Мейсон Джонс. Джош ходил вокруг со своим планшетом, оценивая повреждения, пытаясь определить, была ли конструкция всё еще в порядке. Он также должен был сообщить ей, какие виды разрешений потребуются для начала ремонта. Паула не могла не заметить легкую усмешку на его лице, когда он ходил по комнате. Она никогда не любила его и очень хорошо понимала, как сильно он ненавидит ее семью, поэтому он, без сомнения, наслаждался каждой минутой этого безобразия. Джош направился к лестнице, когда она окликнула его.

— Наверху все в порядке, пожар был только в нижней части, — подтвердила она.

Он остановился и направился туда, где раньше была ее изысканная кухня. Только погнутые остатки шкафов и обуглившиеся приборы указывали на то, что это помещение занимала кухня.

— Когда я смогу послать кого-нибудь, чтобы получить эти разрешения? — спросила Паула, после нескольких спокойных минут наблюдения, как он что-то проверял в своем планшете.

— Мне все равно нужно будет подписать договор с начальником пожарной охраны о возмещении ущерба, но ты сможешь получить разрешение уже завтра, — ответил он, не потрудившись посмотреть ей в глаза.

— Нам все равно придется подняться наверх, чтобы проверить повреждения от дыма, но я думаю, что все должно быть в порядке, — добавил Мейсон, глядя на лестницу.

Нижняя ступенька обуглилась, но все остальное выглядело нормальным. Семейные фотографии все еще висели на стенах, покрытых копотью, это было все, что можно было сказать о повреждениях. Однако Паула решила не спорить с ним и предпочла, что так будет лучше, чем потом сожалеть. Она оглядела гостиную, все еще не веря в пепелище перед ее глазами. Там, где когда-то стояли ее прекрасные диваны, остались лишь почерневшие пустые рамы, обветшавшие от огня. Телевизор, когда-то висевший на стене, теперь валялся на полу, окруженный грудой осколков стекла.

Паула не могла получить доступ к удаленным записям камер наблюдения за пределами своего дома, что означало, что система была взломана. Все камеры внутри и снаружи дома были подключены к серверной комнате, которая была скрыта за панелью в стене рядом с лестницей. Это тоже было сожжено к чертям, но у охранной компании, которая установила их, должны были быть резервные копии, и она намеревалась запросить их в страховых целях. И пригвоздить задницу Ким к стене. Джош и Мейсон начали подниматься по лестнице, и Паула последовала за ними.

Она не доверяла Джошу. Черт возьми, она никому не доверяла в своем личном пространстве. Кроме того, в ее спальне было довольно много дорогих украшений, и она хотела убедиться, что они останутся там, где были. Они повернули налево, к ее главной спальне, той самой, которую использовал Кейден. Она была практически нетронута. Резкий запах дыма был невыносим. Она была уверена, что все ткани, включая его и ее одежду, придется выбросить. Во всяком случае, так обычно бывает с дымом и пожарами в домах.

Джош вышел из комнаты и направился к ее второй спальне, той самой, в которой жила Лана. Паула тоже последовала за ними. Опять же, никакого повреждения дымом, но та же самая вонь пронизывала все вокруг. Когда они были удовлетворены своей оценкой, она последовала за ними вниз по лестнице, и они все вышли из дома. Желтая лента безопасности все еще окружала периметр, и все стекла в доме были почерневшими, что делало здание похожим на дом с привидениями вместо прекрасного убежища, которое она когда-то любила.

Джош и Мейсон сели в свои машины и начали спускаться с холма. Паула до сих пор не получила никаких известий от Кейдена и своей матери, но знала, что скоро получит. Она честно была немного удивлена, что они не звонили каждые пять секунд по поводу пожара. Она вскочила в свою собственную машину — ее пункт назначения — отель «Спенс», на время разгрома.

Там все еще шел ремонт, но она была уверена, что сможет снять комнату, несмотря ни на что. Дом Кейдена еще не был достроен, так что это был еще не вариант, иначе она бы сразу направилась туда. Если по какому-то Божьему велению здесь нет комнат, ей придется ехать в Шелби. Это заставило ее почувствовать страх, зная, что Ким была в том же самом городе. Паула вздохнула и мысленно помолилась, надеясь, что это не так.

***

Кейден и Лана стояли в аэропорту, одной рукой он обнимал ее за талию, а другой держал свою ручную кладь. Он наклонился и поцеловал ее, когда она стояла в очереди, чтобы зарегистрироваться на рейс. Он будет ужасно скучать по ней и хотел бы, чтобы у них было больше времени, чтобы посидеть и поболтать. К сожалению, они опоздали в аэропорт и направлялись в разные места, так что не было времени, чтобы побыть друг с другом на секунду дольше. Ее международный, его внутренний, так что им придется разделиться и взлететь в противоположных направлениях.

— Ты знаешь, как только я смогу, я приеду навестить тебя, — заявил Кейден после поцелуя.

— Конечно. Я бы разозлилась, если бы ты этого не сделал, — ответила Лана, глядя на его безумно красивое лицо.

— Будь осторожна, слышишь меня? Держи глаза открытыми и не расслабляйся. Туристов похищают в чужих странах каждый день, — предупредил он.

— Я так и сделаю, обещаю. Я люблю тебя, — сказала Лана.

— Я люблю тебя больше, — ответил Кейден.

— Невозможно, — она улыбнулась, и на глаза ее навернулись слезы.

Он наклонился и запечатлел самый долгий и страстный поцелуй, который когда-либо дарил ей, заставляя ее колени дрожать. Они были окружены людьми. Некоторые хихикали, некоторые выглядели смущенными, но Лане и Кейдену было все равно.

После потрясающего объятия Лана схватила ручку своей клетчатой сумки, повернулась и пошла к своему международному рейсу. Уходя от него, она чувствовала себя странно и неловко. Она не была уверена, было ли это чувство вины за то, что она не придет на операцию, за то, что ушла, когда она обещала, что больше не уйдет, или за то, что Ким, вероятно, не замышляла ничего хорошего. Она несколько раз вздохнула, но проглотила свои чувства. Повернув голову, она снова посмотрела на него и подмигнула, сожалея о своем решении, как только увидела его удрученное лицо.

Кейден проследил за ней взглядом, и его сердце сильно подпрыгнуло в груди, словно собираясь вырваться и упасть на пол. В конце концов, они уже прошли через это, и вот они снова расстаются, и он не мог этого осознать. Но он сделает это и даст ей то, что ей нужно, лишь бы она вернулась к нему навсегда. Он напомнил себе обо всем, о чем они говорили, и подавил эмоции. Через несколько недель он уже будет в частном семейном самолете, чтобы увидеться с ней.

По мере того как ее силуэт удалялся все дальше и дальше, он не мог пошевелиться. Зазвонил его сотовый телефон, и он полез в карман. Он посмотрел вниз на экран, на мгновение оторвавшись от нее, когда на экране завибрировало имя Паулы. Поначалу он не собирался отвечать, но за все время своего пребывания здесь ни разу не перезвонил ей. Он нажал кнопку ответа, решив просто посмотреть в лицо трудностям, к которым он возвращался.

— Алло? — вздохнул Кейден, когда Паула говорила по телефону со скоростью мили в минуту. Комната начала кружиться, его кровь застыла, краска отхлынула от лица, когда он переваривал услышанные слова.

— Ладно, — только и смог он сказать, когда телефон замолчал. Он прокрутил список имен и нажал на имя Ланы, приложив телефон к уху. Звонок сразу же перешел на голосовую почту. «Должно быть, ее телефон выключен».

Его инстинкты сработали, он сунул телефон в карман и побежал через вестибюль аэропорта, чтобы попытаться поймать ее прежде, чем она войдет в международную зону. Если он не сможет догнать ее, то его билет не даст ему доступа туда доступ, и он опоздает.

— Лана! — закричал Кейден, проносясь мимо людей. Некоторые выглядели обеспокоенными, и в том состоянии, в котором находился мир, не было ничего сверхъестественного, чтобы думать, что может произойти что-то ужасное. Лана не слышала его и продолжала идти, поэтому он прибавил скорость, в то время как охранник сидел в кресле, внимательно наблюдая за ним.

— Просто опаздываю на свой рейс, — крикнул он охраннику, проходя мимо него.

Он снова позвал ее, когда сотрудник службы безопасности побежал за ним. На этот раз она остановилась и обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как охранник повалил его на пол.

— Все в порядке, — взмолился Кейден, когда охранник схватил его за руки.

— Что вы делаете, сэр? — скомандовал офицер, когда начали прибывать новые сотрудники службы транспортной безопасности.

Когда Лана подошла к нему, она посмотрела на него и офицеров, явно озадаченных и смущенных тем вниманием, которое вызвала эта сцена.

— Кейден, что происходит? — спросила Лана, когда он поправил рубашку.

— Тетя Мэй… она…умерла, — наконец выдавил он из себя.

***

Небо было затянуто бледными, глубокими серыми тучами. Дождь может начаться в любой момент, и в прошлом Лана не присутствовала на похоронах, на которых не начинался дождь. «Почему так? » — подумала она, глядя на Джозефа Смита, стоящего рядом с гробом своей жены. Пришел весь город, и это было очень кстати, потому что тетя Мэй была для всех как мать. Лана не могла поверить, что милая женщина, которую она любила и на которую смотрела снизу вверх, исчезла.

Морин, Хитклиф и даже Кирк пришли выразить свое почтение. Один из членов семьи тети Мэй, племянница, начала петь глубокую красивую песню «Kissing You» by Des'ree a, когда гроб опускали в землю. Начался дождь, но не из-за него у всех были мокрые лица. Лана с трудом удерживалась, глядя, как гроб опускается в холодную землю. Она уткнулась лицом в грудь Кейдена, заглушая свои рыдания. Кейден не делал ничего, что заставляло бы его сдержать эмоции. Он испустил возглас и вцепился в нее так же крепко, как она вцепилась в него. Он и тетя Мэй стали гораздо ближе друг другу, а некоторые говорили, что даже ближе, чем мать. Она часто демонстрировала ему свою любовь, которой Морин так не хватало в последние годы.

Когда все бросили свои цветы в могилу, они начали пробираться обратно к машинам, где в честь Хэтти-Мэй Смит должен был состояться праздничный обед в закусочной. Когда Лана потянулась к ручке Lincoln, Джозеф легонько похлопал ее по руке. Она повернулась, посмотрела на его усталое лицо и не смогла сдержаться.

— Милая, — начал он, прежде чем Лана бросилась в его объятия и крепко обняла его.

Когда она отпустила его, он улыбнулся и продолжил.

— Я бы хотел, чтобы ты завтра пришла ко мне домой. Мне нужно кое-что обсудить с тобой, если ты не против, — сказал он.

— Конечно, все, что угодно, — ответила она.

Он легонько похлопал ее по руке и направился к ожидавшему его семейному лимузину.

Лана была смущена и не совсем понимала, что он хочет обсудить, но в любом случае она поможет ему. Морин, Паула и Кирк сели в следующую машину, и тут же тронулись. Когда Хитклиф тронулся с места, никто не произнес ни слова. Кейден держался стойко, но выглядел потерянным, и она держала его за руку, пока машина спускалась по грязной дорожке на кладбище. Когда они проезжали через ворота, Лана надеялась, что в ближайшее время ей не придется возвращаться на очередные похороны.

***

Закусочная была битком набита, типичное веселое настроение сменилось мрачными утешительными словами, которыми обменивались группы людей. Кухонный персонал устроил фуршет, где каждый мог обслужить себя сам, и сидел друг с дружкой, со своими семьями. В столовой толпились люди, которые потчевали друг друга забавными историями о тете Мэй или о том, как они впервые посетили закусочную и попробовали ее стряпню. Команда Кэпшоу сидела в задней части столовой с тарелками нетронутой еды и дымящимся графином кофе, поставленным в центре. Лана наблюдала, как Джозеф разговаривает с кухонным персоналом, и гадала, как изменится его жизнь.

Паула сидела, обхватив чашку с чаем, а Кирк отвечал на электронные письма со своего смартфона. Лана чувствовала себя беспокойной и бесполезной, и ей нужно было что-то делать. Она чмокнула Кейдена в щеку и встала из-за стола.

— Я скоро вернусь, — прошептала она.

— Куда ты собралась? — спросил он.

— Собираюсь посмотреть, если они нуждаются в некоторой помощи. Я больше не могу просто сидеть здесь, — ответила она, слегка сжимая его руку, прежде чем подойти к стойке. Когда она протиснулась сквозь толпу и приблизилась, Джозеф повернулся к ней и слабо улыбнулся.

— Все в порядке? — спросила его Лана.

— Ну, это же похороны, — мрачно ответил Джозеф.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — спросила она.

— Нет. Я думаю, что у них все под контролем, но об этом я и хочу поговорить с тобой позже, — ответил он.

— Хорошо, я обязательно зайду.

— Спасибо, дорогая, — сказал он.

Она кивнула и направилась обратно в дальний конец комнаты, где заметила Джоша, забившегося в угол и разговаривающего с группой людей, хотя его глаза были устремлены в ее направлении. Выражение его лица было каким-то жутковатым, и ей стало интересно, на кого он смотрит, когда она шла к столу.

— Думаю, это была она, Кейден, так и должно быть, — сказала Паула, помешивая свой пирог с креветками на тарелке, не потрудившись даже откусить кусочек.

Лана, очевидно, вернулась где-то в середине разговора, но без лишних вопросов догадалась, кто же эта девушка.

— Я не хочу говорить об этом здесь, — возразил Кейден, когда Лана села рядом с ним.

— Поговорить о чем? — спросила Лана, притворяясь невежественной.

Паула нервно оглядела сидящих за столом

— Мы говорили о Ким. Я думаю, что она имеет какое-то отношение к пожару в моем доме, но Кейден не хочет это обсуждать.

— Дети, давайте оставим это на потом. Здесь очень много ушей, — сказала Морин и строго посмотрела на всех присутствующих.

Она была права, люди все еще негодовали из-за несчастного случая. Любое предположение о том, что Ким причастна к пожару, вызовет бурю дерьма и в любом случае это не подходящее место для разговора.

Лана встретилась взглядом с Джошуа, и он быстро переключил свое внимание на собственный разговор. Позже она расспросит о нем Кейдена поподробнее. Что-то в нем заставляло ее беспокоиться.

***

Ким выглянула из-за угла мастерской Мэйсона, с ее места вид на посетителей в закусочной был чист и свободен. Все собрались в дальнем конце зала, но лицо, на которое она хотела посмотреть, было скрыто — ею. Когда Лана, наконец, убралась с дороги, лицо Кейдена было как феникс, а в животе запорхали бабочки. Когда Лана села и выглянула в окно, ей показалось, что сучка заметила ее и нырнула за угол.

Ее появление в городе было глупо-рискованным, по сути, билетом обратно в тюрьму — если бы ее увидели. Но практически весь город был набит в этом здании, так что она была «вольна в своих передвижениях по хижине». Ким рысцой побежала вниз по улице к машине, ожидавшей на кольцевой развязке, и запрыгнула внутрь. Когда машина тронулась с места, она задумалась, каков будет ее следующий шаг. В городе собралась вся семья, и она не упустит возможности воспользоваться этим в полной мере.

***

Джейк сидел напротив Люциана, который теперь облачился в оранжевый комбинезон, ожидая отправки в Хэмби. Джейк не был шокирован тем, что Люциан попросил адвоката, это было его право, но поскольку улики были более чем косвенными, он должен был хотя бы попытаться предложить ему сделку.

— Я сделаю все очень просто. Ваш клиент пойман. Он есть на камере. Либо он пойдет на сотрудничество и согласится на сделку, либо предстанет перед судом, где его признают виновным. И я могу гарантировать, что этим делом займется не судья Хартвелл. По понятным причинам.

Блейк, местный адвокат, с которым он имел дело в прошлом, наклонился к уху Люциана и бессвязно прошептал перед Джейком. Люциан сделал то же самое, и оба мужчины посмотрели на него.

— Он согласится на сделку. Полное признание, признание вины с максимальным сроком наказания в три года. До тех пор, пока ему не придется давать показания против Морин Кэпшоу.

— Никакой сделки, — сказал Джейк.

— Погодите-ка, это ведь была ваша сделка, с самого начала, — заявил адвокат.

— Да, но его показания — это единственное, что даст делу ход. Иначе, какой в этом смысл?

Люциан снова наклонился к уху Блейка, адвокат был явно раздражен. Он сел прямо и прочистил горло.

— Никакой сделки, — заявил Блейк, бросая ему в ответ собственные слова Джейка.

Глаза Джейка метались между ними обоими, он не был уверен, в какую игру они играют, но все равно решил укусить.

— Давай посмотрим, какое признание, и я передумаю, — ответил он.

— Да, конечно, это не первое мое родео, приятель, — усмехнулся Блейк.

— Тогда ваш клиент предстанет перед судом, — сказал Джейк.

— Тогда я предстану перед судом, — закончил Люциан, складывая скованные наручниками руки на столе.

***

Лана и Кейден снова сидели в гостиной дома тети Мэй и Джозефа, когда он принес две кружки горячего шоколада. Она была не в настроении пить что-нибудь горячее, но все равно взяла чашку и сделала глоток. Это был тот же шоколадно-сладкий вкус, что и раньше, и она была уверена, что он сделал его с нуля. Джозеф сел на диван перед ними и глубоко вздохнул. Он посмотрел на руку Кейдена и указал на нее.

— А как пальцы? — спросил он.

— Удивительно, но лучше. Мне должны были сделать операцию, но с каждым днем я восстанавливаю все большую свободу движений, — гордо объявил Кейден.

— Иногда первое решение врачей — отрезать. Но все же немного терпения имеет большое значение, — мрачно ответил он.

На несколько неловких мгновений в комнате воцарилась тишина.

— Я знаю, что это тяжело, и очень сожалею о вашей потере, — сказала Лана.

— Жаль только, что я раньше не видел этих знаков. Ей было очень жарко, и она жаловалась на боли в груди, но я подумал, что это потому, что она, как обычно, переутомлялась.

Он продолжал объяснять, что это был сердечный приступ. Это было быстро, и она не страдала. Но все же она казалась такой здоровой, что для Ланы это не имело никакого смысла.

— Если вам что-нибудь понадобится, а я имею в виду что-нибудь вообще, пожалуйста, дайте мне знать, — добавил Кейден, делая глоток из своей кружки. Говоря это, Джозеф поднял руку, и на его лице появилась легкая улыбка.

— Я очень ценю это, сынок, правда. И есть кое-что, что мне нужно от тебя, — сказал Джозеф Лане.

Она выпрямилась в кресле, сгорая от любопытства. «Что же именно ему нужно от нее? » Прежде чем она успела ответить, он продолжил.

— Хэтти-Мэй всегда говорила, как сильно ты любишь ее закусочную, особенно после того, что сделал для Рэйчел.

Взгляд Кейдена упал на колени, и Лана накрыла его ладонь своей. Он все еще не до конца простил себя за это.

— И после того, как вы все позаботились о том, чтобы исправить повреждения, я знаю, что вы цените это место так же, как и она. Поэтому я хочу предложить вам закусочную, — закончил он.

У Ланы отвисла челюсть. Она и Кейден одновременно посмотрели друг на друга, а затем снова на Джозефа.

— Вы хотите сказать, что предоставить ее мне как… — начала Лана.

— Я хочу передать вам это дело бесплатно и без какой-либо задней мысли. Я бы хотел, чтобы вы подумали о том, чтобы сделать Ленни новым менеджером кухни, заступив на место Хэтти-Мэй. В конце концов, он был как ее ученик.

— Конечно, для меня было бы большой честью вмешаться и сделать это, но я никогда раньше не управляла закусочной.

— Я уверен, что ты справишься. Ты быстро учишься, — успокаивающе сказал Кейден.

— Но почему именно я? Здесь так много других людей, — спросила она.

— Я выбрал тебя, потому что ты напоминаешь мне мою Хэтти каждый раз, когда входишь в парадную дверь этого дома. После всей той работы, которую вы все проделали, кто еще будет лучше заботиться о закусочной после того, когда я, наконец, уйду? — ответил он.

— В таком случае для меня большая честь принять ваше предложение, — ответила она.

Джозеф улыбнулся и кивнул в знак согласия. Остаток дня они провели в разговорах о тете Мэй и о том, как она взволнована предстоящими ремонтными работами и всем тем, что ей хотелось бы сделать в будущем. Жаль, что она не сможет сделать это сама, но Лана сделает все, для того чтобы это случилось.

***

Кейден стоял на третьем этаже отеля «Спенс» и не мог найти ни одного подрядчика, выполняющего какую-либо работу. Он сжал мячик для снятия стресса, который дала ему Лана, чтобы потренировать руку, и почувствовал, как поднимается его кровяное давление. По-видимому, город снова прекратил работу без объяснения причин. В этом не было никакого смысла. Теперь, когда он знал правду, он был уверен, что его идиотский сводный брат имеет к этому какое-то отношение. Когда Кейден шел по темному коридору мимо инструментов, гипсокартона и ведер с краской, он знал, что ему придется поговорить с судьей — его отцом? Как бы он его назвал? Все это так запуталось.

Независимо от того, что чувствовал Джош, он не должен был вмешиваться в дела компании. Это было то, чего Кейден не потерпел бы ни от кого. Мужчина продолжил осмотр проделанной работы и решил поговорить с мистером Спенсом об отсутствии прогресса.

***

Паула сидела за столиком в закусочной напротив Ланы и ела самый вкусный сэндвич, который когда-либо пробовала в своей жизни. Лана улыбнулась ей, поглощая толстый сэндвич с курицей, салатом, помидорами и беконом. Она потянулась к маринованному огурцу на тарелке и получила по руке.

— Ауч. Ты всегда отдаешь мне свой огурец, — поддразнила его Лана.

— Моя прелесть, — сказала Паула с набитым ртом.

— Ух ты, я и не знала, что ты можешь так есть, — заметила Лана, когда Паула облизала пальцы.

Паула улыбнулась, ее щеки надулись от еды, и она не могла говорить. Ее улыбка исчезла, когда она закончила жевать и проглотила. Лана слегка нахмурилась, не понимая, почему ее настроение так быстро изменилось.

— В чем дело? — спросила Лана, положив свою руку поверх руки Паулы.

— Вообще-то, очень много всего происходит. К счастью, на ремонт осталась всего одна неделя, — ответила Паула.

Бригада Кейдена перебралась в дом Паулы, когда работы в отеле прекратились, так что они двигались довольно быстро. Но Лана знала, что это должно быть нечто большее.

— Ты уверена, что дело в этом? — поднажала Лана.

Паула покачала головой и нервно посмотрела на Лану.

— Я хотела тебе кое-что сказать, но не знала, как это сделать.

Лана выпрямилась на сиденье и пристально посмотрела на Паулу.

— Ну, что же это? Ты заставляешь меня нервничать.

— Я… беременна.

Лана откинулась на спинку и посмотрела на встревоженное лицо подруги. Она пыталась улыбнуться, но не смогла сдержать слез, которые брызнули из ее глаз. Она вспоминала о крошечной жизни, которую потеряла, каждый день, и все еще винила себя за это.

— Мне очень жаль, Лана, — сказала Паула.

Лана снова села и через стол схватила подругу за руку.

— Нет, не смей об этом сожалеть. Это благословение, и вы должны праздновать его. Я очень рада за тебя, правда. Просто я говорила только о себе, это было эгоистично.

— Это вполне понятно, Лана, — ответила Паула, сжимая ее руку. Когда с фонтаном слез было покончено, Лана и Паула закончили трапезу и принялись болтать о новорожденном ребенке.

***

Томас Хартвелл стоял в своем кабинете лицом к лицу с сыном, с которым, как ему казалось, никогда не удастся встретиться по-настоящему. Он был довольно близко, и Хартвел с удивлением обнаружил, что Кейден стоит в своем кабинете, засунув руки в карманы. Это было самое близкое расстояние, на котором он когда-либо был к Кейдену. При скором рассмотрении он заметил, что у них были общие физические черты. Нос у него был как у Хартвелла, а все остальное — как у матери. После формального рукопожатия Томас пригласил его присесть, что тот и сделал, и разговор с Кейденом, с самого начала был исключительно деловым.

— Я не понимаю, что происходит, и мне все равно, связано ли это с тем, что ты мой отец. Бизнес есть бизнес, а Джош ведет себя как придурок.

— Я понимаю, но я не знаю, в чем тут дело. Джош знает о тебе с тех пор, как умерла его мать, так что это не шок от новости, как это обычно бывает.

Глаза Кейдена расширились — это было для него новостью. Джош всегда ненавидел, даже, когда они были детьми, но его отношение к нему оставалось прежним. До недавнего времени.

— Значит, он знал все это время? Так что же он теперь делает? Неужели он думает, что я ему что-то должен?

— Я ни черта от тебя не хочу, — перебил его Джош из-за спины Кейдена, заставив его встать и посмотреть в лицо своему сводному брату.

— Что ты здесь делаешь? — ошеломленно переспросил Томас.

— Я пришел сюда, чтобы узнать, не хочешь ли ты поужинать, и какой сюрприз! Кого я здесь вижу? — усмехнулся Джош.

— Для человека, который утверждает, что ничего от меня не хочет, у тебя есть забавный способ показать это. И, пожалуй, знай, что я слышал все о твоих тайных заседаниях совета, — сказал Кейден, сжимая кулаки.

— Ты одурачил всех остальных, но не меня. Я видел тебя насквозь с самого первого дня, — сказал Джош, усаживаясь в кресло перед письменным столом отца.

— Джошуа, прекрати это. Кейден ничего тебе не сделал, — выпалил Томас.

— Он родился, и этого было достаточно, — выплюнул Джош, его челюсть дернулась.

Кейден хлопнул ладонью по столу перед собой, уставившись на занозу в заднице, которая была его сводным братом.

— Независимо от того, что ты чувствуешь, то, что ты делаешь, незаконно. И если ты не прекратишь, через пять минут у меня будет около десяти адвокатов по твою задницу.

Томас вышел из-за стола, чувствуя, как опасность наполняет воздух, словно горящий фимиам. Кейден и Джошуа не сводили глаз друг с друга, пока Кейден продолжил.

— Испытай меня, если хочешь, и ты увидишь, на что способны деньги Кэпшоу, раз уж ты так им завидуешь, — прорычал он.

Кейден терпеть не мог прибегать к этому, но так как это казалось катализатором ненависти, питающей Джоша, он использовал ее против него.

— Это очень типично. Тошнота, которую я чувствую в горле, когда вижу тебя, не имеет никакого отношения к твоим деньгам, все это связано с моей матерью. Когда она, наконец, узнала о тебе, то направила свою машину в озеро. Я виню твое существование и твою шлюху мать в ее смерти, и именно поэтому я ненавижу тебя!

— Джошуа! — завопил Томас.

Он повернул голову, и Кейден воспользовался этим отвлечением, чтобы поднять его со стула. Кейден не мог дышать, не мог думать, и, прежде чем он понял это, он прижал Джоша к стене кабинета. Как бы Джош ни сопротивлялся, мышцы Кейдена были словно стальные, а хватка, как челюсти огромной белой акулы.

— Следи за своим языком и делай свою работу как хороший маленький мальчик, — прорычал он, — не заставляй меня возвращаться сюда. — Он грубо отпустил его, голова Джоша оторвалась от стены на несколько градусов, прежде чем он упал на пол. Кейден вышел из кабинета, громко хлопнув дверью, а Джош тяжело дышал, пытаясь вернуть равновесие.

— Ты идиот, ты это знаешь? — сказал Томас, пытаясь помочь ему подняться с пола.

Джош отмахнулся от его рук и встал сам. Он пригладил волосы, чувствуя, как под рубашкой колотится сердце, и вышел из кабинета.

***

К концу дня Лана начисто вытерла кабинки. Хотя она работала здесь всего пару дней, и в этом не было необходимости, она хотела показать персоналу, что она командный игрок. Когда она подняла глаза, то увидела Кейдена, влетевшего в парадную дверь. В одной руке он держал бутылку вина, а в другой — букет роз. Увидев его, Лана улыбнулась. Она не видела его весь день и догадывалась, что он задумал.

— Привет, дорогая, — поздоровался он, положив цветы и вино на стол перед ней.

Она не успела ответить, как он схватил ее за талию и нежно поцеловал в губы.

— Я подумал, что мы смогли бы… — начал он, но Лана покачала головой.

— Я бы тоже этого хотела, но, честно говоря, сейчас я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме горячего душа, — ответила она.

— С этим я тоже могу помочь, — поддразнил он, хватая ее за попку.

— Ты плохой, ты это знаешь?

Он усмехнулся.

Зазвонил мобильный телефон Ланы, и она вытащила его из кармана. Увидев на экране имя «Джейк», она подняла глаза на Кейдена.

— Ну, ответь, — сказал он.

Она нажала на кнопку.

— Алло? — заговорила она.

— Детектив Люциан отказывается давать показания против Морин, но достаточно косвенных улик, чтобы доказать, что она каким-то образом замешана, — сказал он.

— Хорошо, — ответила Лана. Кейден указал на телефон и одними губами произнес: «громкая связь». Она нажала на кнопку, и голос Джейка эхом отозвался в тишине закусочной.

— Что это значит? — спросила она в замешательстве.

— Я вот что скажу, похоже, что Морин имеет какое-то отношение к смерти Ребекки Хартвелл.

— Что? — слишком громко спросил Кейден.

Телефон замолчал, а затем звонок прервался. Лана посмотрела на его растерянное лицо и ответила ему тем же.

— Что, черт возьми, происходит, Лана? — спросил он.

Она покачала головой.

— Я не знаю, но это нехорошо, Кейден. Я же говорила тебе, что случилось что-то еще, — сказала она.

— Он намекает, что моя мать имеет какое-то отношение к миссис Хартвелл?

— Похоже на то, — сказала она.

— Моя мать, может быть причастна ко многому, но это? Ни за что, — Кейден явно злился, расхаживая по ковру.

— Я не удивлюсь, если Ким тоже приложила к этому руку. Неужели это действительно так трудно себе представить?

Он остановился прямо перед ней.

— Ты же не можешь сейчас говорить серьезно, — прорычал он.

— В этом есть смысл. Почему они были так близки? С какой стати Морин помогла ей выбраться из тюрьмы? Тайна о твоем отце не была достаточной причиной, чтобы предать тебя вот так.

Дыхание Кейдена участилось, глаза бегали по закусочной, а в голове крутились слова.

— Нет, ни за что. Да и с какой стати ей это делать?

— Успокойся, пока ты не потерял сознание, — Лана встала и схватила его за руку.

— Дыши со мной, три раза вдыхай через нос, три раза выдыхай через рот.

Он проделал это несколько раз и немного успокоился.

— Подумай об этом, Морин знала, что если Ким расскажет о твоем отце, то это раскопает все остальное, вроде того, как это происходит сейчас, — Лана глубоко вздохнула, прежде чем продолжить. — Я не могу сказать, что я на сто процентов права насчет этого, но Ким, я уверена, стоит за тем пожаром.

— Она находится под домашним арестом. Я не верю, что она имеет какое-то отношение к пожару в доме Паулы.

— А это уже моя проблема, — сказала Лана. — Что?

— Как ты можешь не понимать, что она может быть способна на что-то подобное, когда у нее есть друзья, готовые помочь ей преследовать тебя в социальных сетях? Не важно, сколько раз ты ее блокируешь, она найдет другой способ. Это технология, и это все браслет на лодыжке.

— Лана, — протянул Кейден.

— Не нужно быть гением, чтобы им воспользоваться. Нужно только воссоздать его, а потом отдать такой идиотке, как Ким. Открой глаза.

Лана встала, прошла мимо Кейдена и оставила его одного. Он схватил бутылку и цветы и последовал за ней, пока она запирала двери. Внутри у нее все кипело. Как он мог быть таким недалеким? Или он просто отказывается видеть правду? Что бы он ни говорил, Лана верила, что за этим пожаром стоит Ким, и когда Паула получит нужные ей кадры из охранной компании, ему придется взглянуть фактам в лицо.

Глава 17

Не было никакого спасения от сотовых телефонов и вспышек фотокамер, которые ослепляли ее. Кроме того, ее нисколько не волновало, что люди знают, что она жива и здорова. Кроме того, если бы детектив знала об этом, то в любом случае не прошло бы много времени, прежде чем бобы взошли. Рэйчел должна была приехать, чтобы отдать дань уважения женщине, которая дала ей единственную работу, когда та переехала в город много лет назад. Рэйчел ненавидела себя за то, что пропустила похороны, и чувствовала себя достаточно виноватой, зная, что осталась в стороне по эгоистичным причинам.

Почтение было не единственной причиной, по которой Рэйчел решила показать свое лицо. Она должна была встретиться с Морин и рассказать ей о расследовании. Рэйчел понимала, что ее присутствие здесь, вероятно, доставит ей еще больше неприятностей, чем она уже испытывала — но сейчас ей было все равно.

Женщина сошла с улицы и протолкнулась в отель Спенс, направляясь к лифтам. Лишь несколько человек посмотрели на нее еще раз, но никто не сказал ни слова. Она вошла в лифт, нажала кнопку второго этажа и не могла дождаться, когда двери закроются. Только после того, как они закрылись, она перевела дыхание. Прозвенел звоночек, и она ступила на недавно отремонтированный пол, восхищаясь проделанной работой.

Рэйчел планировала проверить новую закусочную, прежде чем снова уедет из города, предвидя полный хаос, когда она это сделает. Она подошла к двери, постучала и затаила дыхание, когда дверь открылась и увидела Морин, стоящую в дверном проеме. Лицо Морин стало пепельно-серым, та явно была ошеломлена, увидев ее. Рэйчел вошла внутрь, и Морин закрыла за ней дверь. «Новые комнаты просто великолепны», — подумала Рэйчел, оглядываясь по сторонам. Очень современно, но все еще сохранилось много викторианских акцентов, которые она всегда любила в этом отеле.

Исчезли уродливые цветочные одеяла. Теперь они были заменены плюшевыми фарфорово-белыми пуховыми одеялами и подушками на огромных двуспальных кроватях. Стены были двухцветными, с деревянными панелями на нижней половине и красивыми мерцающими серыми обоями на верхней. Это помещение больше походило на шикарный номер отеля «Ритц-Карлтон», чем на тот, что можно было бы найти в таком маленьком городке, как Хэмби.

Рэйчел села в кресле у туалетного столика и по-прежнему не произносила ни слова. Она застенчиво улыбнулась, увидев, как нахмурилась Морин.

— Почему ты нарушила наше соглашение? Что ты здесь делаешь? — спросила Морин, присаживаясь на край кровати. Она скрестила ноги, потом скрестила руки на груди.

— Ну, сейчас у нас есть проблемы посерьезнее.

— О чем ты говоришь? — спросила Морин, сморщив лицо.

— Детектив Джессика Слоан приходила ко мне несколько недель назад, — произнося эти слова, Рэйчел нервно сжала руки на коленях, и у Морин отвисла челюсть.

— Детектив? — спросила Морин, и в ее глазах вспыхнуло беспокойство. Может быть, именно поэтому она ничего не слышала от Люциана? Она проверила больницы и тюрьмы и ничего не нашла.

— Ну и чего же она хотела? — настаивала она.

— Она хочет, чтобы я дала показания против тебя, — ответила Рэйчел.

— Показания? Если это правда, значит, против меня открыто дело? — удивленно спросила Морин. Ее жизнь разваливалась на части.

— Именно так она сказала. Но я проверила в интернете и не смогла найти детектива Слоана в Хэмби. Что-то в ней просто показалось мне странным.

Морин встала с кровати, и теперь ее ноги были как лед, когда ужас пронзил ее насквозь. Она переминалась с ноги на ногу, пытаясь согреть их.

— А как выглядела эта Джессика Слоан?

— Ну, она была хорошенькой девушкой лет под тридцать. На ней был парик, но ее светлые волосы торчали по бокам.

Морин опустила руки и закатила глаза. Она подошла к своей сумочке и достала что-то из нее. Затем протянула фотографию Рэйчел. Снимок был сделан перед новой закусочной в начале этого года.

— Это та девушка, о которой ты говоришь? — спросила Морин сквозь стиснутые зубы.

Она активно закивала.

— Да, это она!

— Это Ким. Это та самая девушка, которая сбила моего сына и его невесту полицейской машиной.

— Что? Я понятия не имела, что здесь происходит. Я оставила это место позади, как ты и сказала, так что ты не можешь винить меня, — взвизгнула Рэйчел.

— Как она с тобой связалась?

Морин села на кровать, скрестив ноги, и провела рукой по волосам.

— Она приехала в Новый Орлеан, — ответила Рэйчел.

Мука на лице Морин исчезла, и на ее лице появилась сияющая улыбка с ямочками.

— Что тут смешного? — спросила Рэйчел.

— О, в этом нет ничего смешного. Она каким-то образом нарушила условия своего домашнего ареста и выдала себя за представителя закона. Оба варианта являются федеральными преступлениями. А теперь она у меня в руках.

***

Закусочная была забита до отказа, и все вокруг суетились. Обеденный перерыв проходил в режиме полной паники, но Лана держала себя в руках. Она работала в отделении скорой помощи, и, ради всего святого, конечно же, могла бы справиться с обслуживанием столиков. Лана принесла две дымящиеся тарелки с жареным цыпленком, картофельным пюре и кукурузой в початках парочке, когда Ленни окликнул ее через шумную толпу.

— Лана, телефон! — крикнул он, размахивая трубкой. Он положил его на стойку и вернулся на кухню.

Покончив с этой парочкой, она побежала к стойке. Она наняла несколько официанток на неполный рабочий день, чтобы помочь им в те дни, когда они были действительно заняты, и это был хороший шаг. Они прислуживали, принимали заказы и обслуживали входную дверь, и она удивлялась, как они раньше обходились без помощниц. Лана подошла к стойке, наклонилась и схватила телефон.

— Закусочная тети Мэй, чем я могу вам помочь?

В трубке было тихо, только на другом конце слышалось дыхание.

— Алло? — повторила Лана снова, вставляя палец в другое ухо, чтобы лучше слышать, а затем медленно, ломанный воспроизводящий текст голос, заговорил громко и ясно.

— Тебе лучше надеяться, что в следующий раз, когда начнется пожар, ты не окажешься в ловушке в закусочной, — сказал голос, прежде чем связь оборвалась.

Ее сердцебиение участилось, и она прикусила нижнюю губу. Она точно знала, кто это был. Ее кровь застыла в жилах от этой угрозы, глаза лихорадочно метались. Звуки стихли, когда она стояла перед рестораном и осматривала комнату, затем улицу, ища кого-нибудь, кто подходил бы под описание Ким.

Ленни взял телефон из ее рук, нарушив молчаливый транс, и повесил его на стену.

— Ты в порядке? Ты на какое-то время отключилась. И кто же это был?

На какую-то долю секунды она задумалась, не следует ли ей держать рот на замке, но потом передумала. Ким была сумасшедшей, и лучше было принять ее за чистую монету.

— Закусочной только что угрожали. Думаю, что сегодня нам нужно закрыться пораньше.

Глаза Ленни стали на два размера больше, прежде чем он снял сетку для волос.

— Иди и объяви, что после обеда мы закрываемся. Мне нужно позвонить в полицейское управление.

Он направился на кухню, а Лана вышла на улицу, чтобы подышать свежим воздухом. Кроме того, она не могла позвонить, когда в комнате было полно ушей. Тогда начнется паническое бегство. Она достала из кармана мобильник и позвонила Хитклифу, а не в полицейское управление. Он ответил после второго гудка.

— Привет, Клифф, мне нужен номер телефона надзирателя Ким.

— Зачем тебе?

— Потому что я верю, что это она только что позвонила и пригрозила сжечь закусочную, и я не хочу рисковать.

Хитклиф больше не задавал никаких вопросов, он просто дал ей номер телефона, и она поблагодарила его, прежде чем повесить трубку.

Она позвонила в офис Шейна Уэствуда, там никто не ответил, но она оставила голосовое сообщение. Пора бороться с огнем с помощью огня. Даже если она не виновата, Ким скоро узнает, что ее не забыли. Лана повернулась обратно к закусочной, очевидно, слух уже распространился. Люди получали подносы с едой на вынос, расплачивались за еду, готовились уходить. Это будет самый короткий день с тех пор, как она работала здесь, и наверняка единственный случай угрозы поджога.

Наблюдение паники на их лицах разозлило ее, и ее прежний страх стал смертельным, когда она потопала к своей машине на стоянке. Она позвонит Кейдену, когда будет достаточно далеко и не сможет отговорить ее от этого. Она покончит с Ким.

***

Паула сидела за письменным столом в своем недавно оформленном гостиничном номере перед ноутбуком. Она прокручивала выложенные фотографии на странице Гарретта в Instagram, став свидетелем всех закулисных фотографий его последней съемки в кино. У него был такой вид, словно он наслаждался жизнью, и ей очень хотелось быть рядом с ним. Время, проведенное врозь, не делало для нее ничего, кроме того, что заставляло ее волноваться. «Почему он не может ответить на мои звонки, если у него есть время разместить фотографии», — подумала она, закатывая глаза.

Зазвонил ее сотовый телефон, и она посмотрела на экран, ее сердце на мгновение подпрыгнуло. «Это был Гаррет? » Только когда имя Кирка мелькнуло на экране, она немного успокоилась. Она нажала кнопку игнорировать, не желая разговаривать с ним. Все, чего она хотела, это вздремнуть и хорошенько поплакать. Она встала, подошла к своей огромной кровати и забралась в нее.

С ее периодической тошнотой, отсутствием Гарретта, сгоревшим домом, подозрениями насчет Ким и просто одиночеством, она зарылась головой в подушку и хорошенько поплакала, прежде чем заснуть.

***

Кейден сидел в гостиной нового дома с кипами юридических документов, которые нужно было прочесть и подписать. Он работал в гостиной с тех пор, как в этой части дома было закончено строительство. Это был марш бросок каждое утро, но все равно было спокойней, чем быть этажом выше его матери, где она могла «заглядывать» по десять раз в день. Он потер горящие глаза и решил, что ему нужно отдохнуть. Кейден схватил ключи с кофейного столика и направился к двери. Он мог бы быстренько перекусить с Ланой, прежде чем возвращаться в ад из манильских папок. Зазвонил его сотовый телефон, и он выудил его из кармана. Имя Ланы остановило его на полпути, и он улыбнулся в ответ.

— Эй, красавица, я как раз направлялся к тебе.

— В закусочную? — спросила Лана.

Он усмехнулся.

— Куда же еще?

Телефон замолчал, но шум ветра на заднем плане подтвердил, что линия все еще открыта.

— Эй, ты в порядке? — спросил он.

— Я в полном порядке. Послушай, я не в закусочной. Мы рано закрылись.

— Почему?

— Сегодня мы получили угрозу поджога. Угадай, от кого?

— Ты что, смеешься надо мной? Иди в отель и жди меня там. Я буду там через двадцать минут.

Он снова зашагал к входной двери.

— Меня нет в городе. Я сейчас в Шелби.

Кейден остановился, опустил голову и провел рукой по волосам.

— Что? Почему?

— Потому что именно здесь находится Ким. Я просто хотела, чтобы ты знал, где я нахожусь, — ответила она.

— Лана. Не ходи туда. Ты что, с ума сошла? — он снова направился к входной двери.

— Я уже здесь. Мы скоро увидимся.

Линия отключилась.

— Дерьмо! — завопил он. Комната закружилась вокруг него. «О чем она только думала? » Кейден с силой рванул дверь и побежал к машине, стоявшей на подъездной дорожке. Он никогда не успеет вовремя. Кейден запрыгнул в машину и захлопнул дверцу. Он набрал номер Хитклифа и молился, чтобы тот ответил.

***

Лана подъехала к жилому комплексу и ругалась так, что у нее из ушей валил пар. Она вся кипела от злости. Она сохранила адрес Ким в своем телефоне из судебных документов несколько месяцев назад. Просто на тот случай, если ей когда-нибудь понадобится собрать свой фунт плоти, и сегодня она получит сполна. Она больше не позволяла иррациональным прихотям этой психопатки пугать и запугивать ее или тех, кто ей дорог. Лана глубоко вздохнула и решила, что сегодня ей придется иметь дело с любыми последствиями. Затем она открыла дверцу машины и вышла.

Она заметила дверь Ким со стороны парковки. Квартира была справа, последняя на углу второго этажа здания. Сжав кулаки, она направилась к лестнице. Где-то в одной из квартир громко работал телевизор, но кроме этого, снаружи никого не было. Она перешагивала через две ступеньки и вскоре уже стояла у ее двери.

Номер квартиры на двери покосился в бок, свисая с ржавого гвоздя. Лана повернулась лицом ко двору, подняла ногу и изо всех сил ударила каблуком в основание двери, чтобы о ее присутствии стало известно. Она обернулась как раз вовремя, чтобы заметить, как рваная оконная занавеска упала на место. Ким была дома. Лана сжала кулак и постучала в дверь, номер квартиры упал на бетон. Скрипучие двери некоторых соседей Ким начали открываться одна за другой. Пожилая дама в домашнем халате просунула голову в дверь и уставилась на поднявшийся шум. Лана бросила на любопытную женщину свирепый взгляд, ее глаза широко раскрылись, и она зашаркала обратно в свою квартиру.

— Я знаю, что ты дома. Открывай! — Лана стукнула еще раз. Она мерила шагами шаткое крыльцо, ожидая, когда Ким откроет дверь. Ее кулаки были сжаты так сильно, что онемели, и она не заметила, как ногти впились в ее плоть.

— Я вызову в полицию, — крикнула Ким из квартиры.

— Ты звонила и угрожала мне, верно? Так что будь женщиной и посмотри мне в лицо! — Лана снова постучала в дверь. Прошло несколько минут, но дверь так и не открылась.

Слабый звук полицейских сирен становился все ближе. «Черт, — подумала Лана в панике. — Они были очень быстры». Она обыскала крыльцо, ей просто нужно было что-то, что угодно — и тут она увидела это. Цветочный горшок, в котором больше не было растения, и подняла его. Она посмотрела вниз на стоянку, когда подъехали полицейские машины, но это ее не остановило. Лана отскочила назад и со всей силой, на какую была способна, швырнула горшок в окно. Она закрыла лицо руками, когда стекло разлетелось вдребезги, и тут же изнутри раздался крик Ким. Лана подошла, отдернула занавеску, и в темном помещении Ким съежилась в углу сырой кухни. Страх, для разнообразия, расползался по ее лицу.

Лана просунула руку в окно так далеко, как только могла, и потянулась к дверной ручке, но ее пальцы лишь слегка задели ее. Когда она протянула руку, чтобы сделать еще одну попытку, Хитклиф побежал к ней вверх по лестнице, сопровождаемый тремя полицейскими Шелби.

— Лана! — крикнул он, когда был уже меньше чем в футе от нее.

— Что? — закричала она на него. Он схватил ее за руку и повел прочь от окна. Стекло хрустело под его ботинками с твердой подошвой, когда он навис над ней.

— Тебе нельзя здесь находиться, милая, — сказал он, когда офицеры постучали в дверь Ким.

— Шелби, полиция, откройте, — сказал один из них.

— Она мне надоела! Мне надоело, что она думает, будто может делать все, что ей, черт возьми, вздумается. С меня хватит! — закричала Лана, вырываясь из его рук.

Хитклиф положил руки ей на плечи и, кивнув головой, повел ее к лестнице. Когда они проходили мимо ее квартиры, ручка повернулась, дверь открылась, и Ким выглянула с насмешливой улыбкой на лице, когда Лана спускалась по лестнице.

— В следующий раз тебе повезет больше, — усмехнулась она.

— Закрой рот! — крикнул ей Хитклиф.

— Мне не нужна удача, сука. Мне просто нужно время, — выплюнула Лана, когда ее провожали к машине, подальше от здания.

Они остановились у ее машины, и она посмотрела на Хитклифа.

— Как ты вообще сюда так быстро добрался? — спросила она.

Он ухмыльнулся.

— Ты уже знаешь ответ на этот вопрос.

— Кейден. Конечно, — пробормотала она.

— Я думаю, тебе пора домой, хорошо?

Лана кивнула и запрыгнула обратно в машину. Она оглянулась на квартиру и мельком увидела Ким, когда та махала ей с порога.

— Улыбайся пока что, идиотка.

Лана дала задний ход своей машине и направилась обратно к Кейдену, готовясь к неизбежной схватке, которая, как она была уверена, должна была произойти.

***

Лана вошла в гостиничный номер совершенно измученная морально и физически. Все, чего она хотела, — это принять горячий душ и лечь спать, но этого не случилось. Морин позвонила ей на обратном пути в город и хотела встретиться. Шансы на то, что Кейден позволит ей выскользнуть или лечь спать, не рассказав о том, что сначала произошло, были ничтожны. Когда она сбросила обувь, Кейден вышел из ванной и замер. Его лицо исказилось от беспокойства и гнева, и ей захотелось скандалить и кричать на него. Сказать ему, чтобы он не ругал ее и не говорил, какая она глупая, но слова застряли у нее в горле, и вместо них вырвались рыдания. Он подбежал к ней и обнял ее, его прежнее поведение осталось далеким воспоминанием.

— Прости меня, Кейден, — сказала она, уткнувшись лицом в его широкую грудь.

— Шшш, — прошептал он, потирая ее спину.

— Я просто… Я потеряла контроль. Я… — она запнулась.

Он еще крепче обнял ее на несколько мгновений, затем отстранился и поцеловал в лоб. Она посмотрела в его великолепные глаза и растаяла. Лана была благодарна ему за то, что он утешил ее, а не заставил чувствовать себя еще хуже, чем сейчас.

— Ты меня сегодня до смерти напугала, — сказал он.

— Я все понимаю. Я и сама испугалась, — призналась она. У нее был характер, который она держала под замком, но Ким сделала невозможным для нее держать его в себе в последнее время.

— Послушай меня. В следующий раз, когда случится что-то подобное, ты придешь и возьмешь меня. Не беги с оружием наперевес в сторону опасности. Обещай мне, — сказал он.

— Я тебе обещаю. Но чтобы ты знал, я почти всю жизнь занимаюсь самообороной. Я могу постоять за себя.

Она снова склонила голову ему на грудь и прислушалась к биению его сердца у своего уха.

— Что ж, маленький Рембо, хочешь, я приготовлю тебе ванну перед ужином?

— Звучит потрясающе, но я собираюсь принять душ и встретиться с твоей мамой.

— Для чего?

Она посмотрела на его озабоченное лицо.

— Без понятия. Звучало не слишком серьезно. Я буду в ванне и вернусь примерно через сорок пять минут.

Он снова наклонился и поцеловал ее нежно, но глубоко, потом обнял за плечи и повел в ванную. Она включила самый горячий душ, какой только смогла, и повернулась к нему.

— Напомни мне никогда не злить тебя. Ты такая страшная, — поддразнил он ее, подмигнув.

Он прижался лбом к ее лбу.

— Слишком рано?

— Заткнись, — сказала она, хихикая и подталкивая его к двери ванной. Она запечатлела на нем обжигающий поцелуй, когда комната наполнилась паром.

***

Ким мерила шагами маленькую кухню своей квартиры, ожидая прибытия своего напарника по преступлению. Она уже собиралась позвонить и спросить, почему так долго, когда дверь в квартиру открылась и вошел Джошуа Хартвелл. Он проковылял на кухню, неся пакет с едой на вынос, поставил его на стол, где она сидела, и начал вытаскивать содержимое.

— Ну и как, сработало? — спросила Ким, откусывая большой кусок двойного чизбургера, который он только что принес ей.

— Как заклинание. Она так испугалась, что закрыла закусочную пораньше, — ответил он. Он посмотрел на окно, теперь закрытое большим куском фанеры. — А что тут произошло?

— О, просто несколько ребят играли в бейсбол, — солгала она. Она не могла сказать ему правду. Он подумает, что она некомпетентна или еще хуже, взбесится и откажется от всего этого — не вариант.

Ким улыбнулась. Ей очень нравилось то, как она договорилась с Джошем. Он связался с ней вскоре после того, как ее посадили под домашний арест, и хотел помочь ей любым возможным способом. Хотя девушка понимала, как сильно Джош ненавидит Кейдена, и то, как он говорит о нем, беспокоило ее, она нуждалась в любой помощи, которую могла получить. И не важно, откуда она пришла. Она все еще хранила шприц и флакон с того самого дня в лофте и собиралась использовать их, чтобы убедить Морин.

Ким убедит ее раскошелиться на пять миллионов долларов — честная сделка в ее глазах. У свободы не было ценника, а пять миллионов — ничто для Кэпшоу. Они с Джошем поделят сумму поровну, как только все будет сказано и сделано, но он всегда спрашивал о Кейдене больше, чем о деньгах, и это ее раздражало.

Пока он набивал рот едой, она гадала, есть ли у него хоть малейшее понимание, что она его может обмануть. Она никак не могла позволить ему сделать что-нибудь с Кейденом. Он был единственной причиной, по которой она вообще занималась этим. Нет Кейдена, нет смысла. С другой стороны, теперь Лане было уже все равно, что с ней будет.

— Так что же будет дальше? — спросил Джош, наблюдая, как она поглощает сандвич.

— Ну, — начала Ким с набитым ртом, — я расскажу Морин обо всех уликах, и она либо заплатит, либо ей грозит тюремный срок.

— И что же это за доказательства? Ты не говорить мне, что это такое, каждый раз, когда я спрашиваю.

— Не забивай свою маленькую головку, Джош. Это похоронит ее.

— А Кейдена? — напряженно спросил он.

Она нахмурилась, потягивая свою диетическую колу со вкусом лайма.

— Что же в нем такого, что заставляет тебя так нервничать?

— Ты же знаешь, что это. Перестань уклоняться, — он пристально посмотрел на нее, и она поняла, что он теряет терпение.

— Да, и Кейден тоже, — решила она, надеясь, что он будет доволен этим. По правде говоря, ему было не за что зацепиться. Ничего такого, чего бы Джош уже не знал. К ее облегчению, он продолжал есть, хотя выражение его лица не изменилось.

— Ты уверена, что она это сделает? — снова спросил он.

— О, она готова на все ради своих детей и свободы. Здесь не о чем беспокоиться, просто продолжай делать то, что делаешь. Я разберусь, — она закончила макать соленую картошку в свой кетчуп.

Джош закатил глаза и покачал головой.

— Я просто ничего не понимаю. Что ты в нем нашла? Это просто деньги, потому что это, конечно же, не его индивидуальность?

— Это все вышеперечисленное. Он действительно хороший человек, и если бы ты потрудился узнать его поближе, ты бы это знал.

С этими словами Джош встал из-за стола и направился к входной двери. Наблюдая за ним, она поняла, что у него была сексуальная походка, и это было очень похоже на его брата. Он тоже выглядел не так уж плохо.

— Просто дай мне знать, когда она приедет. У меня есть жизнь, которую я хотел бы начать жить, — сказал Джошуа, закрывая за собой дверь.

***

Лана постучала в дверь гостиничного номера Морин, и вскоре та открыла, впуская ее внутрь. Услышав об угрозе со стороны Ким, Морин позвонила ей, сказав, что у нее есть решение проблемы, и она хочет поговорить. Лана знала, что если скажет Кейдену, он будет настаивать, чтобы она оставалась на месте, но это было крайне важно. Ей не терпелось узнать, что же это за план, и она была уверена в нем, потому что уже однажды слышала о «планах» Морин. Но все же она была осторожна после зловещего звонка Джейка и того, на что он намекал. Она ни на секунду не могла представить, что будет в сговоре с Морин Кэпшоу.

Как только Лана вошла в комнату, она увидела Рэйчел, стоявшую у окна, и подбежала к ней. Некоторое время они обнимались, но Лана все еще не могла поверить своим глазам. Она знала, что Рэйчел жива, но, конечно же, приятно было снова увидеть ее в Хэмби.

— Что ты здесь делаешь? — задумчиво произнесла Лана.

— Я должна была прийти и засвидетельствовать свое почтение тете Мэй, а потом поговорить с Морин о расследовании.

У Ланы замерло сердце. Как Рэйчел узнала что-нибудь о расследовании? Мог ли Кейден проболтаться? Лана повернулась к Морин, почти ожидая, что ее ударят дубинкой по голове, но та сидела на краю кровати.

— Что… за расследование? — пробормотала Лана.

Вскоре после того, как Морин начала изливать душу, она поняла, что это не имеет никакого отношения ни к Джейку, ни к Люциану. Ким была занятой пчелкой для того, кто находился под домашним арестом, и теперь у них были доказательства того, что Ким нарушила свой испытательный срок неоднократно. Морин просто не знала, что происходит настоящее расследование, когда против нее тоже собираются улики. На какую-то долю секунды Лана почувствовала себя неловко из-за этой ситуации, но она понятия не имела, что Джейк раскроет так много.

— Хорошо, так что вы хотите, чтобы Рэйчел сделала? — спросила Лана через несколько секунд.

— Ну, это очень просто. Она идет и встречается с Ким, как и было запланировано, и наденет микрофон, — сияла Морин.

— Тебе это нравится, Рэйчел? — спросила Лана.

Рэйчел довольно уверенно кивнула, что немного успокоило Лану, но ей не хотелось так сильно ввязываться в очередную авантюру Кэпшоу. Поначалу у Ким, возможно, было небольшое преимущество. Но теперь, возможно, это была ловушка, которая идеально подходила для того, чтобы поймать и избавиться от нее навсегда.

— Ну, если тебе это нравится, то и я чувствую себя хорошо. Пора закрыть книгу об этой сучке, — сказала Лана.

— Я слышала, что ты пришла к ней домой и напугала ее до смерти, — сказала Рэйчел с хитрой улыбкой на лице.

— Не самый лучший мой час, — призналась Лана.

— Ты больше не можешь делать ничего подобного. И вообще, что ты собираешься делать? — спросила Морин.

— Сделать ей больно, — невозмутимо произнесла Лана.

— Я не виню тебя, дорогая, — сказала Рэйчел, слегка потирая плечо.

— Лана, я знаю, как вы с Кейденом относитесь к секретам, поэтому заранее прошу прощения за то, что прошу тебя об этом. Если мы хотим, чтобы все прошло гладко, я советую тебе пока ничего ему не говорить.

Лана пристально посмотрела на Морин, потом перевела взгляд на Рэйчел, напряженно ожидая ответа.

— Когда ты собираешься встретиться с ней снова? — спросила Лана.

— Она сказала, что позвонит на следующей неделе, и я должна прилететь сюда на досудебную конференцию или что-то в этом роде, — ответила она.

Лана на мгновение задумалась, и Морин оказалась права. В конце концов, он ведь вмешался раньше, когда Хитклиф спас ее от самой себя. Шаг, который он сделал, в конечном счете, она была благодарна ему за это. Кто знает, в каком глубоком дерьме она оказалась бы сейчас, если бы попала в эту квартиру? Даже при том, что у Кейдена были добрые намерения, он был непредсказуемым. Чтобы этот план сработал, никто не должен был вмешиваться. И если все так и останется, то у нее будут безупречные, четкие, неоспоримые доказательства.

Лана кивнула, впервые соглашаясь с Морин насчет сохранения тайны от Кейдена — хотя это было неправильным. В последний раз она делала это по совершенно другим причинам и под давлением, но почему-то она все еще чувствовала то же самое. Она обещала ничего не скрывать от него, но если это освободит всех от Ким и сохранит их всех в безопасности от нее в будущем, Лана была готова переступить черту еще раз.

***

На следующее утро Лана встретила Кейдена во время обеденного перерыва в их новом доме, расположенном высоко на вершине холма. Она ничего не могла поделать со своим необузданным воображением и уже представляла себе их будущих детей, играющих на огромном переднем дворе. Они стояли снаружи, пока она восхищалась пространством и думала о том, как чудесно было бы вырастить здесь семью — и это было почти завершено. До второго и третьего этажей оставалось еще несколько недель, но весь нижний уровень был, наконец, закончен. Она потянула Кейдена за руку к парадной двери, а затем проскользнула через красивые двойные двери в большое фойе. Глаза Ланы впились в богато украшенную двойную лестницу перед ней, все еще покрытую толстым пластиком.

Кейден стоял на месте, которое должно было служить гостиной, глядя на сад, который только что закончили благоустраивать. Лана подскочила к нему сзади и обвила руками его грудь. Он схватил ее за руки, развернул и нежно поцеловал. Девушка лучезарно улыбнулась ему.

— Это выглядит…У меня даже слов нет, — сказала она.

— Знаешь, мы можем начать обустраивать первый этаж. Нет причин ждать, — сказал Кейден, целуя ее в лоб.

— На самом деле это звучит неплохо, это отвлечет меня от всего происходящего, — ответила она.

Лана потянула его за лацкан кожаной куртки, заставив нагнуться, и запечатлела на его губах горячий поцелуй. Когда они вышли на воздух, он продолжил.

— Кроме того, думаю, нам пора начать планировать свадьбу, — сказал Кейден.

Она улыбнулась и кивнула. Хотя она предпочла бы сначала дождаться, пока Ким будет крепко заперта, последнее, что она хотела сделать, это испортить момент беспокойством о Ким. Она хотела провести ночь в их новом доме, и ей было все равно, даже если бы это был надувной матрас, лишь бы они были одни и вышли из отеля.

— Кухня тоже работает. Я думаю, мы могли бы приготовить ужин и остаться здесь на ночь? — спросил Кейден.

— Вы читаете мои мысли, Мистер Кэпшоу, — Лана вскочила на него и снова поцеловала. Эта ночь станет одним из лучших отвлекающих факторов в Хэмби с тех пор, как она вернулась, и Лана с нетерпением ждала возможности насладиться каждой ее секундой.

Глава 18

Морин постучала в дверь квартиры Ким, чувствуя, что она, вероятно, совершает огромную ошибку. Но она отступила от своего первоначального плана с Рэйчел не без причины. К ее удивлению, Ким позвонила раньше в тот же день, заявив, что у нее есть информация, которая изменит ее жизнь. Так как кот уже вылез из мешка, она не могла упустить шанс опередить Ким еще на один шаг и попалась на удочку.

Морин тоже не была полностью зависима от окружающих ее людей, чтобы выполнять свою грязную работу. Если ей больше не придется привлекать в это дело Рэйчел, то она сама справится с этим. Вот почему она спрятала записывающее устройство в сумочку, готовая поймать Ким на любом новом шантаже, который она могла бы предложить. Дверь распахнулась, и в дверном проеме появилась Ким с застенчивой улыбкой на лице. Морин сразу же захотелось стереть это выражение, но она отогнала эту реакцию, вместо этого улыбнувшись, когда вошла внутрь.

Она прижимала сумочку к телу, как будто кожаная сумка была бронежилетом, не желая, чтобы она касалась чего-то в этом неприличном жилом пространстве. Ким закрыла дверь, и теперь Морин не сводила с нее глаз все это время, пока она неторопливо шла к старому дивану.

— Не хочешь ли присесть? — спросила Ким, как будто она принимала гостей в Букингемском дворце.

— Нет, спасибо. Я пережила семидесятые годы без хламидиоза, и мне бы хотелось, чтобы так оно и оставалось, — сладко сказала Морин. Она ничего не могла с собой поделать, слова просто вырывались наружу.

Лицо Ким стало пунцовым, ее глаза впились в Морин, а затем, как выключатель, выражение исчезло.

— Как угодно. Для меня это не имеет ни малейшего значения, — ответила Ким, плюхаясь на диван.

— Что ты хотела сказать лично, а не по телефону? — терпение Морин уже лопнуло. Она держалась на волоске и надеялась, что сможет уйти отсюда невредимой. Чем быстрее она уберется отсюда к чертовой матери, тем лучше.

Ким скрестила ноги, затем вытащила листок бумаги из-под одной из диванных подушек и протянула ей. Морин посмотрела на нее сверху вниз, закатила глаза и выхватила листок.

— Что это за чертовщина?

— О, просто прочти его, и узнаешь.

Морин взглянула на страницу и сразу же узнала почерк. У Ким была копия предсмертного письма Винсента — неизмененная версия того, что Кейден прочитал несколько недель назад. Кровяное давление у Морин резко поднялось, когда она медленно перевела взгляд с бумаги на лицо Ким. Она сидела, скрестив руки на груди, и самодовольно улыбалась. Морин призвала все свое терпение, чтобы остановить себя от того чтобы не задушить ее.

— Ты высасывающая сука! — вздохнула Морин.

Ким встала с дивана и встала лицом к лицу с ней.

— Я училась у лучшей. Интересно, знает ли Кейден, что авария произошла не по его вине? Я думаю, он бы распял тебя, если бы узнал, что Ребекка Хартвелл перерезала тормоза на машине, которую она считала твоей, — Ким помолчала минуту, наблюдая, за болью, появляющейся на лице Морин.

— Как ты думаешь, сколько ненависти нужно больной раком женщине, чтобы понять, как перерезать тормозные пути под чьей-то машиной? Я думаю, чертовски много, — проворковала она. — И ты позволила своему сыну поверить, что именно из-за него погиб его брат, потому что озвучить правду означало бы рассказать и правду о себе. Ты никогда не станешь лауреатом премии «Мама года», это уж точно, — настаивала она.

Морин закипела, стиснув челюсти так сильно, что у нее заныли зубы. Она думала, что это связано с Рэйчел и фальшивым расследованием. От осознания того, что она только что записала собственную кончину, у нее закружилась голова.

— Закрой свой рот! — скомандовала Морин.

— Ты ведь помнишь, что ты сделала, верно? — продолжала Ким, насмехаясь над ней.

Комната начала вращаться, и Морин пришлось сесть. Она медленно подошла к дивану и опустилась на него, а Ким последовала за ней.

— После автомобильной аварии, когда ты велела Люциану осмотреть машину, он обнаружил, что тормоза перерезаны. И ты знала, что, скорее всего, это случилось во время вечеринки, потому что Кейден водил машину ранее.

Ким села рядом с ней и продолжила.

Глаза Морин наполнились слезами, она тяжело дышала, прижимая к груди сумочку и заново переживая каждое слово.

— Люциан нашел охранную запись из гаража. Он увидел, как Ребекка их перерезала. Но вместо того, чтобы идти в полицию, ты заставила его избавиться от этого, потому что хотела сама справиться с ситуацией. Что ты сделала, Морин?

— Откуда ты все это знаешь? — спросила Морин, ее лицо было напряжено и испачкано потекшей от слез тушью.

— Точно так же, как я получила информацию о Кейдене, судьях, взятках, которые ты заплатила, — отбила она, — что ты собираешься сделать, так это перевести пять миллионов долларов в банк по моему выбору. И как только деньги будут выплачены, копии письма, электронные письма, шприц и флакон с лекарством уйдут, пока-пока. Тогда и только тогда я буду держать рот на замке.

Морин подумала, что сейчас потеряет сознание, когда услышала слова шприц и пузырек с лекарством. Ее тело дрожало, когда она пыталась удержать то немногое, что осталось от ее самообладания.

— Ты сохранила шприц и пузырек с лекарством? — выдавила из себя Морин.

— Я так и сделала. Так что, как видишь, у тебя действительно нет выбора во всем этом. Неужели ты действительно думаешь, что я не видела, как ты делаешь подобные вещи с людьми изо дня в день, и никогда не обращала на это внимания? С тобой все кончено.

Она проигнорировала этот вопрос.

— Ох, и это все? — ответила Морин, и с каждой секундой ее желание ударить Ким становилось все сильнее.

— Да, это все. Если только ты не хочешь, чтобы все ваше грязное белье оказалось на Page Six и во всех других крупных новостных изданиях. Когда этот домашний арест закончится, я хочу быть готовой к жизни, и ты сделаешь так, чтоб это произошло.

Морин не верила своим ушам и глазам, глядя в бездушные глаза Ким — ни света, ни сострадания, вообще ничего. Морин понятия не имела, что много лет назад Ким устроила против нее такой заговор. Она думала, что на самом деле заботится о ее сыне и о том, что переживает ее семья в то время. Она должна была знать лучше, должна была прислушаться к своим инстинктам, прислушаться к своей дочери, когда та сказала ей держать Ким на расстоянии.

— Лишилась дара речи? — усмехнулась Ким. Она встала, подошла к холодильнику и взяла бутылку воды.

— После всего, что ты сделала, ты думаешь, что можешь угрожать мне?

— Конечно, разве ты не слышала ничего из того, что я только что сказала? Я должна признать, что это забавно наблюдать, как ты корчишься.

Морин встала с дивана и подошла к ней.

— Я так рада, что мой сын смог увидеть, что ты собой представляешь. Я бы не пожелала тебя своему злейшему врагу, не говоря уже о моих детях.

Ким самодовольно ухмыльнулась ей, а Морин продолжила.

— И я рада, что рядом с ним есть настоящая женщина. Готовая и согласная сделать все возможное, чтобы защитить то, что принадлежит ей.

Лицо Ким покраснело.

— Чтобы удержать внимание мужчины Кэпшоу, нужна особенная женщина, а у тебя, моя дорогая, никогда не было ни единого шанса, — насмешливо подмигнула ей Морин.

Морин повернулась на каблуках и направилась к двери, комкая письмо в руке. Она бросила бумагу на пол, вышла на крыльцо и закрыла за собой дверь. Когда она спускалась по лестнице, у нее перехватило дыхание. Она должна была устранить Ким до того, как Ким сделает это первой. Ни за что на свете Морин не заплатит этой маленькой стерве ни цента. Они должны были поймать ее на этой пленке, выдающую себя за полицейского. Как только ее посадят за нарушение условного срока, она сможет получить в свои руки доказательства, которые были у Ким о Люциане, и заставить все исчезнуть. Никто не поверит ни единому ее слову, как бы громко она ни визжала.

Морин вскочила в машину и завела мотор. Хотя эти мысли немного успокоили ее, дрожащие руки на руле свидетельствовали о том, что она совершенно обезумела от страха.

***

Кейден стоял на третьем этаже отеля, когда работа была в самом разгаре. Его угроза была воспринята достаточно серьезно, и Джошу ничего не оставалось, как позволить строительной бригаде продолжать работу. Оставалось всего полдюжины комнат, чтобы ввести отель в двадцать первый век, и он не мог дождаться, когда, наконец, закончит с проектом, чтобы сосредоточиться на собственном доме и свадьбе.

Хотя его рука все еще не зажила на сто процентов, подвижность становилась все лучше и лучше с каждым днем, и он был благодарен, что ему не пришлось делать ненужную операцию. Он сжал маленький шарик в руке и продолжил свой обход, осматривая новую отделку. Он помогал с некоторыми картинами и инсталляциями в течение недели, пока Лана работала в закусочной, чтобы занять его мысли. Предстоящее дело против Морин беспокоило его, и он задавался вопросом, когда же Лана, наконец, услышит больше о ходе расследования. Он направился к лифтам, когда его карман начал вибрировать. Он потянулся за сотовым телефоном и посмотрел на имя Морин на экране, колеблясь с минуту, прежде чем решиться ответить.

— Привет, — выдохнул он в трубку.

— Кейден, нам нужно поговорить.

— Продолжай, я весь внимание, — ответил Кейден, так и не поняв, что именно сейчас сорвется с губ его матери.

— Это Ким. У нее есть копия письма твоего отца, и она угрожает обнародовать его, если я не заплачу ей пять миллионов долларов.

Кейден вздохнул, он совсем не ожидал этого, но ему не следовало удивляться. Это казалось нормальным способом, которым Ким справлялась со всем в своей жизни. Либо она добилась своего, либо угрожала тебе, пока не сбегала. «Может быть, я могу как-то повлиять на нее? » — подумал он, пока Морин продолжала свою болтовню. Если они уступят ее требованиям, он был уверен, что за этим последует еще больше, и они будут продолжать так жить до конца своих дней. Шантаж — это не то, с чем он готов иметь дело, даже если его мать этого заслуживает.

— Ладно, ничего не делай. Я посмотрю, смогу ли я поговорить с ней, — ответил он.

— Ни в коем случае! Я не доверяю ей рядом с тобой, Кейден!

— Я тоже не уверен, у меня все еще есть шрамы, чтобы доказать это. Но если бы мне удалось каким-то образом убедить ее довериться мне и вернуть письма и копии, может быть, только может быть, мы смогли бы остановить ее прежде, чем она начнет действовать.

— Это еще не все.

— Что еще? — Выдохнул Кейден.

— Она выдает себя за полицейского детектива и связалась с Рэйчел, чтобы принять участие в каком-то фальшивом расследовании, — объяснила она.

— Как она могла это сделать?

— Она нашла способ обойти браслет на лодыжке, потому что поехала в Новый Орлеан и встретилась там с Рэйчел.

Кейден прислонился к стене. Лана была права с самого начала, а он был идиотом, прячущим голову в песок. Но ей все равно не следовало подвергать себя опасности, несмотря ни на что. Кейден вздохнул и представил себе день, когда вся эта кутерьма исчезнет. Хотя расследование Ким было фальшивым, он знал, что его мать понятия не имела о настоящем расследовании.

— Ты слышал, что я сказала? Если ты приблизишься к ней, тебе нужно быть осторожным и, ради Бога, не говори Лане. Она убьет нас обоих или, что еще хуже, снова вернется в квартиру Ким, — сказала она, не переводя дыхания.

Мысли Кейдена поплыли, переполненные информацией. Он должен был что-то сделать, он не мог просто сидеть в стороне. И как бы сильно он не терпел свою мать, он должен был рассказать ей, что происходит. Лана будет в закусочной до десяти, так что у него будет достаточно времени, чтобы пойти домой, принять душ, съездить к Шелби и вернуться до того, как она закончит обедать. Он чувствовал себя лицемером, зная, что собирается сделать то же самое, что и Лане, но уже принял решение. Кейден уже направился к лифтам в конце коридора, когда снова заговорил по телефону.

— Да, я все слышал. Послушай, мама, тебе тоже нужно кое-что знать. Это касается Люциана.

***

Практически засунув голову в унитаз, с Паулы было достаточно. Утренняя тошнота усиливалась, за исключением тошноты, которая никогда не наступала по утрам. Когда она встала с мраморной плитки, ее колени пульсировали от боли. Она больше не могла сдерживаться и решила больше не пытаться. Ей хотелось только выпить чашку горячего чая и лечь перед телевизором в своем гостиничном номере.

После того как чай был доставлен в номер, зазвонил ее сотовый телефон. Она была не в настроении для разговоров, но все равно схватила устройство, на экране которого было написано «Hamby Securities Ltd» (прим. Хэмби Секьюритиз Лтд). Возбуждение, охватившее ее, было почти осязаемым. «У них есть отснятый материал», — подумала она, но не смогла достаточно быстро нажать кнопку «ответить» на телефоне.

— Он у вас есть, — сказала она, широко раскрыв глаза от волнения.

— Да, и мы отправили его вам на электронную почту. Но имейте в виду, этот человек был довольно умен.

В трубке воцарилась тишина, и Паула, бросив телефон на кровать, потянулась за ноутбуком, чтобы проверить электронную почту. Она перешла к электронной почте и нажала на ссылку, которая была прикреплена, глубоко вздохнула и ждала, чтобы поймать Ким на экране. Когда она нажала кнопку воспроизведения, в фокусе оказалась ее гостиная. Прямо за дверью патио стояла зернистая фигура в капюшоне, но все, что было видно, это блестящая одежда, которая ярко отражалась в камере. Паула вспомнила, что видела нечто подобное в интернете несколько месяцев назад. Толстовка была частью одежды, которая была создана для знаменитостей, чтобы избежать камер папарацци.

— Дерьмо! — крикнула Паула, наблюдая, как этот человек, Ким, она была уверена, использовала камень из сада, чтобы взломать французскую дверь, и вошла внутрь. Она наблюдала за тем, как разбрызгивает по всему дому что-то похожее на бутылку с горючей жидкостью, затем прошла на кухню и дальше по коридору. Закончив опустошать бутылку, она подошла к двери, бросила пустую бутылку на диван и достала оттуда коробок спичек. Она чиркнула одной из них, швырнула ее на диван и выбежала из дома, когда гостиная была охвачена пламенем.

Когда она бежала, наружная камера поймала ее, когда она споткнулась о ступеньки, ведущие в сад. Паула нажала на паузу. Пока Ким пыталась встать на ноги, Паула присмотрелась к чему-то вокруг ее лодыжки под штаниной спортивного костюма. Это было похоже на ее браслет от полиции Хэмби, и это было единственным доказательством, которое требовалось Пауле.

— Эта сука засядет, — громко сказала Паула, хватая свой сотовый телефон.

С тех пор как возникла угроза, все имели доступ к номеру офицера службы контроля Ким, и Паула быстро набрала его. Взглянув на часы, она увидела, что уже около половины восьмого, и не надеялась, что сможет дозвониться до него, но, черт возьми, наверняка оставит сообщение и вернется утром. Оставив сообщение на автоответчике, она допила уже остывший чай и начала одеваться. Она должна была показать это всем и не могла больше ждать ни минуты.

***

Кейден переступил порог маленькой грязной квартирки, где перед ним стояла Ким, словно готовая к горячему свиданию. От такой близости к ней у него мурашки побежали по коже. Ее постоянные ухаживания вызывали у него желание протянуть руку и придушить ее, но он должен был сохранять хладнокровие. Он связался с ней после того, как вернулся домой, и спросил, может ли она встретиться с ним где-нибудь, и она быстро предложила свою квартиру. Он не хотел встречаться там, но сделал это, потому что не хотел, чтобы его видели вместе с ней на людях. Боже упаси, чтобы Лана узнала, он даже думать не хотел о таких последствиях.

Он сел на диван, когда она закрыла за собой дверь и неторопливо подошла к нему, одетая в восьмидюймовые каблуки и слишком узкое, слишком короткое платье. Его план уже работал, а он еще ничего не сделал. На маленьком кофейном столике стояла бутылка с клубникой и шоколадным сиропом. «О, как пали могущественные», — подумал он, заставляя себя не смеяться над ней. Она села рядом с ним на диван и повернулась в его сторону, соблазнительно скрестив ноги.

— Кейден, я просто хочу сказать, как я сожалею о том, что сделала, — сказала она, пододвигаясь ближе.

Он, конечно, не ожидал извинений от ворот, но все равно это было хорошо для него. Это означало, что играть на ее симпатиях будет не так сложно, как он думал вначале.

— Зачем ты это сделала? Почему ты пытаешься причинить мне боль, если говоришь, что любишь меня? Я просто не понимаю этого, — сказал он, заставляя себя посмотреть на нее.

Ким придвинулась еще ближе и, схватив его за руку, вложила ее в свою. Инстинктивное желание отпрянуть от нее было настолько сильным, что он потянулся к бутылке с водой на кофейном столике, чтобы убрать ее липкие руки.

— Я потеряла контроль, Кей. Что-то во мне щелкнуло. Ты должен поверить, что я никогда не хотела причинить тебе боль. Никогда. Я просто чувствовала, что все, чего я хотела — ты, — исчезло. А потом я увидела, что ты стоишь с ней на тротуаре, и потеряла голову.

— Это неправда, Ким. Мы вышли из отеля и прошли несколько шагов от входа. Ты выехала из-за угла. Ты нас ждала. Если ты хочешь прощения, ты должна начать с признания истины для разнообразия.

Руки Ким заерзали на коленях, когда она опустила взгляд.

— Ты прав, совершенно прав. Это было не спонтанно, Кейден, но что-то сломалось во мне. Ты же меня знаешь. Ты знаешь меня почти всю мою жизнь. Я никогда раньше не делала ничего подобного. Разве это не доказывает тебе, как сильно я тебя люблю, что я могу сойти с ума?

— Нет, это не так, Ким.

Кейден открыл бутылку с водой и выпил ее содержимое за один присест.

— Так о чем же ты тогда хотел со мной поговорить? Разве ты не должен быть дома со своей невестой? — Ким закатила глаза и произнесла это слово так, словно оно было ругательством.

Кейден глубоко вздохнул, провел рукой по коленям и заставил себя посмотреть ей в лицо, прежде чем заговорить.

— С Ланой все немного сложнее.

— Ни хрена себе, посмотри, что она сделала с моим окном. — Ким склонила голову набок, глядя на фанеру, все еще укрепленную на месте стекла.

— Как ты можешь себе представить, потеряв нашего ребенка так, как она это сделала, она не смогла перестать винить себя. А потом ты угрожал ей в закусочной…

Ким села, настороженная, извиняющаяся? И остановила его на полуслове.

— Я понятия не имела, что она беременна. Я искренне сожалею, Кейден. Но она мне не нравится. Она тебе не подходит. Посмотри, на что она способна. — Ким снова указала на окно.

«Неужели эта сука действительно такая? »

Желудок Кейдена скрутила смесь гнева, тошноты и ненависти, и он подумал, что желчь скоро выплеснется наружу. Она говорила так небрежно, делая вид, что разбитое окно было эквивалентом того, что она сделала с той патрульной машиной, и он должен был успокоиться, чтобы сосредоточиться.

— Ну, я не совсем уверен в нашем будущем на данный момент. Похоже, она не в состоянии справиться с такой жизнью, как у меня. Но не так, как это сделала ты.

На лице Ким появилась улыбка, но это выражение не было головокружительным, скорее как будто погасла лампочка. Она хихикнула.

— Итак, Морин рассказала тебе, чем я угрожала, не так ли? И именно поэтому ты здесь, верно? Чтобы получить доказательства?

— Да. Я знаю о письме Ким, — нервно признался Кейден.

— Так чего же ты хочешь от меня? — она соблазнительно скрестила ноги и сделала глубокий вдох.

У Кейдена был жесткие ограничение, как далеко он готов был зайти, чтобы убедить ее в том, чего он хочет, — и они были достигнуты. Он никогда не будет лежать на блюде и служить Ким.

— Я здесь как друг. Как бы трудно это ни было понять некоторым людям, например, Лане, мы и раньше были друзьями, — ответил он, и это была правда. — Я здесь, чтобы попросить тебя не делать этого с моей матерью. Такие деньги поднимут красные флаги, и в конце концов тебя все равно поймают. Ты действительно думаешь, что она отдаст эти деньги и позволит тебе уехать в закат?

Ким молчала и позволяла тому, что он говорил, вертеться у нее в голове. Возможно, он был прав, но это не означало, что она все еще не могла попытаться получить то, что хотела.

— Ради тебя, Кейден, я сделаю все, что угодно, и ты это знаешь, — ответила она, затем встала и пошла по темному коридору, тускло освещенному в задней комнате. Кейден глубоко вздохнул с облегчением. На данный момент его план, похоже, сработал — пока что. Она вернулась и села рядом с ним, протягивая ему письмо и флешку. Он взял их и сложил в карман.

— Это оно? — спросил он.

Она кивнула головой.

— И это все, Ким? — сурово спросил он.

— Клянусь Богом, — сказала она, приложив руку к груди.

— Спасибо, — сказал он, наконец, хотя и не поверил ей. Она сделала этот обмен слишком легким.

Ким положила руку ему на бедро и начала продвигать свои пальцы с красным маникюром вверх по его ноге. Кейден замер на месте, затем встал с дивана.

— Спасибо тебе, Ким. Я тебе очень благодарен.

— Так ты дашь мне что-нибудь взамен моего молчания?

Кейден стиснул зубы, и его челюсть плотно сжалась.

— Я поговорю с тобой позже, Ким, — Кейден направился к входной двери, и Ким усмехнулась, глядя на его зад.

— Я собираюсь вернуть тебя обратно, Кейден Кэпшоу. Чего бы это ни стоило.

Кейден прошел к двери и прикрыл ее за собой. Дрожь пробежала по его спине, когда он спускался по лестнице, ведущей к его машине. Он надеялся никогда больше не увидеть ее лица, хотя и понимал, что это маловероятно. Он не мог отделаться от ощущения, что его мать была права и идти туда было огромной ошибкой, но он должен был попытаться. Если ситуация взорвется у него перед носом, это будет его вина, и ему придется иметь дело с последствиями, какими бы они ни были.

***

Морин и Хитклиф сидели в закусочной и смотрели, как работает Лана, пока они ели. Морин могла сказать, что она так же страстно любила эту закусочную, как и тетя Мэй, и надеялась, что все в городе тоже это оценили. Она была не слишком рада тому, что Лана связалась с федералами, но опять же, это было следствием того, что она не сказала Лане правду, когда у нее был шанс. Похоже, Люциан держал рот на замке, как ему было велено, и пока он это делал, у нее все еще был шанс все исправить.

Морин связалась с Блейком после того, как поговорила с Кейденом и вкратце объяснила ему, что происходит. Люциану грозило тюремное заключение, максимум три года за подделку доказательств. Пока что он был готов к двум, но Морин была уверена, что они могли бы сократить его по той или иной причине. Ей просто нужно было потушить один пожар, прежде чем взяться за следующий.

— Значит, другой полицейский, Паулсон, ничего не нашел у Ким? — спросил Хитклиф, вгрызаясь в свой двойной чизбургер с беконом.

Морин усмехнулась тому количеству жира, которое он потреблял.

— Нет, но все улажено. Очень скоро все это испытание останется позади.

— Ради вашего же блага я надеюсь на это. Взятки, шантаж и секреты. Это все портит.

Морин знала, что он говорит правду, но это не мешало ей выполнять свои материнские обязанности. Морин будет защищать их, чего бы это ни стоило, кто бы ни стоял у нее на пути, и она добьется своего.

— Как я уже сказала, Хитклиф, все будет хорошо, вот увидишь, — сказала Морин. Она перегнулась через стол и быстро сжала его руку. Хитклиф улыбнулся, и капля майонеза в уголке его рта заставила ее вздохнуть и протянуть ему салфетку. Он не был Винсентом, и он никогда не будет таким утонченным, как раньше, но она должна была признать, что может представить себе свою жизнь с ним. Хитклиф был хорошим человеком.

Он признался ей, что в какой-то момент был готов покончить со всем этим, но не мог заставить себя сделать это. Он любил ее недостатки и все такое, и он заставил ее захотеть стать лучше. Продолжая есть собственную еду, Морин надеялась, что того, что она сказала ему, будет достаточно, чтобы остановить его допрос. Она очень удачно пропустила ту часть, которая касалась ее, Рэйчел, Ланы и их «секретной спецоперации, чтобы поймать Ким на прослушке.

Она знала, что если бы сказала ему, он бы запротестовал или, что еще хуже, захотел вмешаться, и она не стала бы рисковать. Как только они получат то, что им нужно от встречи с Рэйчел, все будет в порядке, и свободные концы будут завязаны в красивый маленький бантик. Паула влетела в закусочную с широкой улыбкой и восторженным видом. Морин наблюдала, как она обняла Лану и помахала ей рукой, чтобы та следовала за ней.

— Привет, мам, — просияла Паула, снимая свитер и садясь рядом с Хитклифом.

— Привет, солнышко, а ты почему не в постели? Я думала, ты заболела, — удивленно спросила Морин.

— О, я в порядке, даже лучше, чем в порядке, — ответила она.

Лана села рядом с ней, и Хитклиф, наконец, оторвал голову от тарелки.

— Что тут происходит? — спросила Лана. Все внимательно наблюдали, как Паула достала свой ноутбук и поставила его на середину стола.

— Взгляните на это, — сказала она.

Она нажала клавишу пробела на клавиатуре, и перед ними заиграло видео. Когда все было готово, Паула оглядела сидящих за столом в ожидании реакции.

— Тут же ничего не видно, дорогая, — растерянно сказала Морин.

— Да, Кейден был прав. Ким ведет себя по-идиотски, но она не глупая, — вздохнула Лана и начала вставать из-за стола, когда Паула схватила ее за руку, останавливая.

— Подожди, посмотри на этот снимок экрана, — сказала она.

Лана обернулась и увидела, как «блестящая Ким» шлепнулась, экран застыл, а затем увеличился. Это был проклятый браслет на лодыжке! Лана широко улыбнулась, слишком широко, и ее глаза встретились с глазами Паулы.

— Что это такое? — спросила Морин.

— Ее браслет на лодыжке, — вмешался Хитклиф.

Морин наклонилась ближе к экрану и улыбнулась.

— Кэпшоу — два, Ким — ноль, — сказала Паула.

— Так вот оно что? Это действительно все, что нам нужно, верно? — спросила Лана у Морин.

— Не совсем так, потому что мы не можем увидеть ее саму, это будет приниматься за косвенные улики… — Морин остановилась, забыв, что Паула и Хитклиф были вне программы.

— Но? — прозвенел Хитклиф.

Морин выглядела загнанной в ловушку, но тут встала Лана.

— Что бы это ни было, я уверена, что вы с этим справитесь, — сказала она, прежде чем вернуться к стойке.

— В чем дело, мама? — спросила Паула.

— Скажем так, у меня есть план, и скоро все будет хорошо. Не о чем беспокоиться, — Морин отхлебнула из бокала, Хитклиф фыркнул, а Паула снова включила видео.

Глава 19

Законченный дом был великолепен при свете дня. Лана стояла на огромной лужайке, держа Кейдена за руку, и они любовались дворцом площадью в пятнадцать тысяч квадратных футов, который теперь называли своим домом. Последняя часть работы была закончена, и теперь они действительно могли переместиться с нижнего этажа в главную спальню на третьем этаже. Никогда за миллион лет она не думала, что будет жить в таком огромном доме. Это обновление определенно будет отличаться от дома с одной спальней, который она оставила во Флориде.

— Добро пожаловать домой, миссис Кэпшоу, — Кейден просиял, когда он закружил ее в своих объятиях и запечатлел один из своих страстных поцелуев на ее губах. Он оторвал ее от земли и направился к дверям, но она быстро спустилась вниз.

— Нет, сэр, вы не сможете этого сделать, пока мы официально не поженимся. Только не сглазь, — предупредила она. Она быстро чмокнула его в губы, схватила за руку и побежала к входной двери.

— Ну, по крайней мере, позволь мне открыть тебе дверь, — сказал Кейден, потянувшись к массивным двойным входным дверям из стекла и кованого железа.

Как только Кейден открыл их, это стало похоже на один из тех дешевых фильмов, где свет, быстро движущийся ветер и поющие ангелы приветствовали тебя, когда ты входил. Молодая пара стояла в красивом фойе с десятифутовым потолком, над которым висела великолепная люстра из выдувного стекла в стиле арт-деко. От красивых кованых лестниц в стиле «Унесенных ветром» у нее перехватило дыхание. Лана не могла дождаться, когда все это убранство будет встречать ее каждый день, когда девушка будет приходить домой.

Когда пара прошла под лестницей, впереди предстала гостиная, примыкающая к столь же великолепной кухне для гурманов, укомплектованной островком и ресторанной техникой. Планировка была похожа на дом Паулы с пятистворчатыми панорамными окнами, открывающими вид на сад снаружи. Абсолютное великолепие.

— А теперь я могу посмотреть, что наверху? — спросила Лана. Кейден держал законченный план этажа в секрете, и она не могла дождаться, чтобы узнать, что он делает со всем этим пространством, она понятия не имела, как его использовать.

— Да, можно. Я знаю, что тебе понравится, — ответил он.

Он взял ее за руку и повел вверх на лестничную площадку. Каждая следующая ступенька сужалась, и с площадки вверху можно было рассмотреть все, что находилось внизу. Слева располагался красивый домашний кинотеатр со всеми удобствами, какие только можно найти за городом. Справа располагался домашний тренажерный зал и несколько гостевых спален, а также целый люкс для гостей с отдельным входом и даже собственной кухней. Лана завернула за угол в поисках лестницы, но ничего не нашла.

— Я знаю, о чем ты думаешь. У меня есть для тебя сюрприз, — сказал он и снова повел ее вниз по лестнице.

Когда они спустились вниз, она последовала за ним за угол, где он остановился перед стеной. Кейден нажал на панель, и стена распахнулась, открыв прекрасный лифт из стекла и бронзы. У Ланы отвисла челюсть. Это определенно был секрет, так как дизайн не был ни на одном из его эскизов. Он помахал ей рукой: «После тебя», и она вошла, следом за ней Кейден.

— Кейден, я…

— Лишилась дара речи? Я так и думал, что ты будешь в восторге, — мужчина улыбнулся, — тебе нравится?

— Нравится? — недоверчиво переспросила она.

Когда двери закрылись, Кейден повернулся к ней, положив руки по обе стороны от нее, а затем наклонился ближе.

— Помнишь, как мы в последний раз были вместе в лифте? — поддразнил он девушку.

Она хихикнула, вспоминая тот день, как будто это было вчера. Лана обняла его за шею, притянула к себе и поцеловала так долго и глубоко, как только могла. Тот самый поцелуй, который она подарила бы ему, если бы у нее хватило смелости в первый раз. Кейден наклонился к ней, твердые как камень мускулы его тела прижались к ней. Он нажал на цифру три. По мере того как лифт поднимался, поцелуи становились все более страстными, и никто не понимал, что они достигли вершины, пока двери не открылись и не зазвенел маленький колокольчик.

Они отстранились друг от друга и вышли из лифта, и сразу стало ясно, что весь этаж принадлежит им. Две двери вели в их спальню, и когда он открыл их, еще больше ангельского света и стремительного ветра прошлись по ней. Размер был слишком велик для простой комнаты. Хозяйская спальня напоминала квартиру, настолько она была велика.

— Я подумал, что здесь может быть зона отдыха, если ты захочешь почитать, — объяснил Кейден, ведя ее за руку по комнате, — а вот здесь произойдет магия. — Кейден оглянулся через плечо и подмигнул, когда снова развернул ее, прижимая к себе.

— Как же мы будем обставлять эту комнату, это слишком огромное место, — сказала Лана, благоговея перед этим пространством.

— О, когда речь заходит о вашем комфорте, то нет такого понятия, как слишком, — ответил он.

Она кивнула головой и не возражала против того, чтобы ее избаловали, пока это было в пределах разумного, но и жаловаться не собиралась. Остальная часть экскурсии заняла большую часть дня, пока они исследовали и узнавали пространство. Когда они спустились вниз к парадным дверям, мужчина взял ее руки в свои и пристально посмотрел ей в глаза. Он выглядел серьезным, решительным и искренним.

— Я обещаю дать тебе хорошую жизнь здесь, даже если это будет последнее, что я сделаю.

Слезы навернулись на её глаза, и она коснулась его щеки.

— Даже, если бы мы жили в картонной коробке, в переулке, это была бы лучшая жизнь, потому что у меня была бы ты, — она встала на цыпочки и снова поцеловала его, наслаждаясь теплыми объятиями его больших сильных рук. Запах его кожи, шероховатость его легкой щетины на лице сводили ее с ума. После объятий Кейден огляделся и улыбнулся.

— Думаю, сначала мы должны обставить это место, — сказал он. — Я думаю, что мы могли бы начать с онлайн-покупок мелких вещей. А за большими вещами, может быть, отправиться в Нью-Йорк?

— Конечно, я не вижу с этим проблем.

Лана посмотрела на него и снова потерялась в его прекрасных глазах.

— Прости меня за ту ночь перед ужином. Я не хотела, чтобы это переросло в драку из-за той, чье имя не будет произнесено в этом доме. Мне не нравится ссориться с тобой, и я определенно не хочу, чтобы кто-то из них был здесь.

Кейден улыбнулся и откинул с лица один из ее упрямых локонов. Он почувствовал укол вины за то, что пошел к Ким и не сказал об этом Лане. И уж конечно, сейчас он этого не сделает.

— Мне тоже очень жаль, но ты же знаешь, что в этом доме будут драки, как и в любом другом. Мы просто должны договориться, что мы все решим, и не будем доводить их на третьего этажа. Идет? — он подмигнул ей.

— Идет, — согласилась она.

С этими словами мужчина подарил Лане еще один сногшибательный поцелуй. Они заперли дом и отправились обратно в город, чтобы составить план своей прекрасной совместной жизни.

***

В ее квартире находились три вооруженных офицера и Шейн Вествуд. Скрестив руки на груди, Ким ни на секунду не оценила их вторжения. Они не только были тут, но и вышибли дверь, и это взбесило ее еще больше, чем все остальное. В данный момент Шейн изучал ее браслет на лодыжке, и так же спокойно, как она была снаружи, она была похожа на разъяренного быка внутри. Она представила себе, как пинает его в лицо, хватает одно из ружей офицера и косит их всех, прежде чем совершить дерзкий побег. Вместо этого она мило улыбнулась ему, когда он закончил и встал.

— У нас есть жалобы от жителей Хэмби, которые считают тебя ответственной за пожар в доме. А также угрозы в адрес местной закусочной и преследование с помощью текстовых сообщений.

Ким презрительно усмехнулась, прекрасно зная, кто именно донес на нее.

— Ну, как ты можешь видеть, я ношу браслет. И, клянусь, что никому не звонила и не угрожала сделать что-нибудь, так что ты можешь сказать Лане, что она может поцеловать меня в задницу.

Шейн сделал шаг к ней, и она попятилась. Его брови нахмурились, глаза сузились, глядя на нее.

— А ты не думаешь, что все это шутка? Ты подвергаешь жизни людей прямой опасности. Ты уже несколько раз доказывала, что психически неустойчива. Если ты думаешь, что кто-то относится к этому легкомысленно, ты глубоко ошибаешься.

Другие офицеры все еще обыскивали ее квартиру, когда один из них взял ее ноутбук и положил его в сумку.

— Подожди-ка, какого черта он делает? — закричала Ким, направляясь к нему. Шейн встал на ее пути, преграждая путь. Ноздри Ким раздулись, а ее разгневанное лицо покраснело. Она сжала кулаки и медленно опустилась на диван, понимая, что любой дальнейший протест будет проигранной битвой.

— Полегче. Или в следующий раз, когда кто-то появится здесь, чтобы свести счеты, мы позволим ему это сделать, — сказал он сквозь стиснутые зубы.

— Это полный бред. Это притеснение, и у меня есть права, — сказала она.

Шейн усмехнулся.

— Теперь уже нет, — он вернулся к своему осмотру, время от времени поглядывая на нее. Ким улыбнулась, потому что мало того, что компьютер был стерт, она уже отправила копии письма Джошу в ожидании чего-то подобного. К несчастью для него, он узнает несколько ужасных подробностей о том, что сделала его собственная мать, а также теорию покойного Мистера Кэпшоу о том, что случилось с ней из-за этого.

Когда они закончили свои необоснованные поиски, Ким успокоилась окончательно. Еще несколько недель и все испытания останутся позади, у нее будет совершенно новая жизнь, и она сможет, наконец, двигаться дальше сама.

***

Джош, истошно кричал, разрушая домашний офис своего отца. Он наконец-то прочитал письмо, которое Ким собиралась использовать против Кэпшоу, и не поверил своим глазам. Хотя Винсент Кэпшоу не сказал прямо, что Морин убила его мать, не нужно было быть гением, чтобы понять это. Наконец, он выдвинул один из ящиков отцовского стола и нашел металлическую коробку. В нем лежал пистолет, который Томас держал там для защиты. Как судья, он обычно не пользовался особой популярностью. Он вертел его в руках, и слезы текли по его лицу. Он подождет, пока время не станет идеальным и совершит правосудие по-своему. На этот раз его никто не остановит — никто.

***

Кейден, Лана и Паула сидели вокруг ее совершенно новой, перестроенной гостиной. Паула хотела сохранить все, как было раньше, не желая менять ни одной детали, которые она годами вкладывала в свой дом. Морин созвала всех, желая сделать объявление, и Лана понятия не имела, имеет ли это какое-то отношение к Рэйчел, но надеялась, что нет.

Кирк также появился, показывая, что, что бы это ни было, это было серьезное дело. Иначе он редко появлялся на семейных собраниях. Паула раздавала всем бокалы с вином, потом взяла бутылку воды для себя. Она села, а Морин и Хитклиф быстро прошли по коридору и вошли в комнату.

Лана сжала руку Кейдена, но не потому, что нервничала, а потому, что искренне надеялась, что это не очередной драматический день. Ей нужно было вернуться в закусочную через полчаса, чтобы убедиться, что все, что было приготовлено к особому ужину и готово к подаче.

Кейден поднял брови и пожал плечами, не совсем понимая, о чем идет речь. В душе он молился, чтобы его мать не проговорилась, что он пошел и увиделся с Ким. Отношения между ним и Ланой не могли быть лучше, и меньше всего ему хотелось, чтобы Морин снова совала свой нос в его дела. Он уладил ситуацию с Ким, а потом отдал матери письмо и копии с флешки, так что все было кончено, как он надеялся. Морин вошла в комнату и села на диван, держа в руке конверт из плотной бумаги. Ее партнер Хитклиф сел рядом с ней.

— Так что же все это значит, мама? Что сейчас происходит? — спросила Паула.

Морин потянулась за бокалом вина и сделала маленький глоток. Она казалась очень расслабленной, и это было немного странно для нее. Обычно у нее был такой вид, будто она постоянно находится в движении или у нее есть какие-то неотложные дела. Но только не сегодня. Она казалась холодной, спокойной и расслабленной.

— Что ж, ребята, я много думала об этом и о недавних событиях с Ким, — Морин перевела взгляд с Кейдена на Лану, — я решила сделать еще одну вещь.

Лана нахмурилась, бросив на Кейдена смущенный взгляд.

— А что за ситуация с Ким?

— Ну… — начал было Кейден.

Морин прервала его.

— Ким связалась со мной несколько дней назад и хотела использовать предсмертное письмо отца Кейдена, чтобы шантажом получить от меня пять миллионов долларов.

Паула ахнула, ее глаза метнулись к разъяренному лицу Ланы.

— У меня уже был частный детектив в Нью-Йорке, который искал улики или что-нибудь, что она могла бы использовать против меня, и он ничего не нашел.

Лана лихорадочно соображала. «Когда же все это произошло? »

— Итак, учитывая, что ее офицер по надзору не смог найти никаких свидетельств какого-либо вмешательства в ее браслет на лодыжке, или же, что она ответственна за пожар, который произошел, мне нужно было вычеркнуть себя из этого уравнения.

Кейден сел, не понимая, что все, что она говорила, означало.

— Что значит «вычеркнуть себя из уравнения»? — спросил он.

— Да, мам, ты вроде как общий знаменатель, так как же это будет работать?

Кирк подошел и взял с кофейного столика конверт из плотной бумаги. Он вытащил стопку бумаг.

— Это для тебя, приятель, — Кирк бросил стопку бумаг рядом с Кейденом.

Кейден посмотрел на них сверху вниз, потом перевел взгляд на мать.

— Это то, о чем я думаю? — спросил он.

— Да, это так. Я ухожу из Capshaw Realty и назначаю тебя полноправным генеральным директором всей франшизы, начиная с этого момента, — ответила Морин.

— Что значит полноправным? — спросила Паула.

— Я выкупила все акции у наших акционеров. Так что Кейден контролирует все это, — ответила Морин.

Паула удивленно подняла брови.

— Вау.

— Я этого не ожидал, — наконец сказал Кейден.

Лана была ошеломлена. Единственное, что Морин держала над его головой всю свою жизнь, теперь, отдавала ему. Чтобы спасти себя? Или компанию? Конечно, стоимость «Кэпшоу Риэлти» превышала пять миллионов долларов, так что она либо действительно хотела, чтобы это было сделано, либо происходило что-то еще.

— Так зачем же передавать ему компанию, если Ким все равно захочет использовать это в качестве шантажа, чтобы получить деньги?

— Не думаю, что она стала бы так поступать с ним. Как бы безумна она ни была, я думаю, что она действительно не причинила бы ему такого вреда.

— Скажите его искалеченной руке и сломанной ноге, что она не хочет причинять ему боль, и я вам поверю, — нахально заявила Лана.

— Не смотря на причину, тебе пора начать жить своей собственной жизнью и начать ее менять, — сказала Паула. Она легонько поцеловала Морин в щеку.

Морин схватила руку Хитклифа, и он положил ее себе на колени. Она посмотрела на Кейдена, который по-прежнему молча смотрел на бумаги.

— Давайте через пару дней устроим здесь официальное поздравление с новосельем, — объявила Паула.

— По-моему, это отличная идея, — просияла Морин. Они продолжили небольшой разговор о списке гостей и закусках, когда Лана повернулась к нему.

— Так, ты не против этого? Если нет, скажи что-нибудь, — сказала она.

— Нет, все в порядке. Ты же знаешь, что это то, чего я хотел уже очень давно. Мне просто кажется это нереальным, вот и все.

— Что ж, бери ручку, потому что тебе нужно подписать кучу бумаг, прежде чем это станет законным и обязующим, — добавил Кирк.

Лана протянула ему авторучку с кофейного столика.

Кейден посмотрел на нее и увидел беспокойство на ее лице. Вступление в эту компанию заняло бы много времени, и он будет нуждаться в ее поддержке на каждом шагу.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Ну, Кейден, — вздохнула она, — ты уже давно хотел получить возможность проявить себя. Итак, я говорю, что пришло время объединить капиталы, твой и компании, и сделать это.

Кейден улыбнулся, перевернул первую страницу с закладкой, которых было много, и начал вписывать свое имя.

***

Лана помогала Пауле на кухне, пока они готовили ужин для всех. Она не могла не смотреть, как Морин и Кейден разговаривают на диване.

— Ты это предвидела? — спросила Лана. Паула повернулась, а Лана уставилась на ее живот, и ей показалось, что он начинает быть заметным.

Паула поставила на стойку миску с пастой.

— Нисколько. Я в таком же шоке, как и он.

Лана начала перемешивать салат с малиновой приправой, который стоял перед ней, и больше ничего не сказала.

— Ты в порядке? — спросила ее Паула.

Лана посмотрела на Паулу, потом на ее маленький животик и улыбнулась.

— Знаешь что? Пока он счастлив, я в порядке. Это то, что должно было произойти еще несколько месяцев назад.

— Ты же знаешь, что это большая работа, и он будет нуждаться в тебе очень сильно. Я не знаю, как это отразится на закусочной.

Лана об этом не думала и в любом случае не собиралась работать в закусочной вечно. Ленни, скорее всего, получит эту работу, поскольку он был способным и надежным во всех отношениях.

— А как же ты? Ты планируешь вступить в ряды «Кэпшоу Риэлти»?

— Не знаю, — вздохнула Паула. Я имею в виду, что знаю компанию вдоль и поперек, но не хочу наступать Кейдену на пятки. Но если я ему понадоблюсь, я буду рядом.

— Вот и хорошо. Я думаю, что готова принять вызов, — Лана подмигнула мне.

— Здесь происходит много перемен, и на этот раз я рада, что они положительные, — ответила Паула, возвращаясь к плите.

***

Ким сидела за компьютером в Публичной библиотеке Шелби и кипела от злости. Она была явно расстроена, но ей было все равно, кто ее заметит. На экране перед ней открылся сайт Page Six, заголовок гласил: «Светская Львица Морин Кэпшоу передает эстафету своему сыну Кейдену Кэпшоу». Там была великолепная фотография их двоих с торжественного открытия закусочной, а в статье говорилось о том, как она гордится своим сыном и тем что он начал жизнь с чистого листа.

В статье упоминалась работа над отелем, а также его невеста, Лана МакКензи. Ким плюнула бы, если бы могла. Она схватила телефон и энергично водила пальцем, пока не нашла номер телефона Джоша, а затем нажала кнопку «Позвонить». Судя по голосу, он был не слишком рад слышать ее, и решил, что Ким должна это знать.

— Я полагаю, ты знаешь, что с тех пор, как она отдала компанию Кейдену, мы не увидим ни цента из этих денег, — сказала Ким в трубку так тихо, как только могла.

— Да неужели? Что тебе надо? Мне кажется, я и так потратил на тебя достаточно времени, — выплюнул он.

Ким ненавидела это заявление. Он говорил это уже много раз, и ей надоело слушать, как он это говорит.

— Нет, ты не терял времени даром, — возразила Ким. Она встала и направилась к выходу, чувствуя, как в груди закипает ярость. — Я собираюсь получить эти деньги. Не волнуйся, у нас все еще есть Рэйчел. — Она толкнула двойные двери и остановилась на тротуаре.

— И когда же это произойдет?

— Прямо сейчас, — Ким повесила трубку, набрала номер Рэйчел и нажала «Позвонить». Она расхаживала взад-вперед перед библиотекой, пока люди проходили мимо, и ждали ответа Рэйчел. После четырех гудков она поняла, что телефон переключится на голосовую почту, и не собиралась оставлять сообщение. К счастью, Рэйчел ответила на третий звонок.

— Рэйчел? Это детектив… — начала она, но Рэйчел перебила ее.

— Я знаю, кто вы. У меня в телефоне записан ваш номер.

— Нам нужно встретиться как можно скорее… например, завтра. Это больше не может ждать. Мы собираемся приблизиться к Морин.

На мгновение в трубке воцарилась тишина, и Ким подумала, не повесила ли она трубку.

— Алло?

— Я здесь. Я могу прилететь завтра вечером, и мы встретимся, когда я приземлюсь.

— Это было бы прекрасно, — прощебетала Ким, — просто позвоните мне, когда прилетите и мы все уладим.

Ким улыбнулась, повесила трубку и пошла обратно в свою квартиру. «Не в этот раз, Морин». Она собиралась оставаться на шаг впереди, чего бы это ни стоило. Завтра в это же время она будет практически свободной женщиной, у нее будет столько денег, сколько ей нужно, а Морин, скорее всего, в этот раз, отправится в тюрьму.

Глава 20

Лана сидела на обеденном столе, вытянув руки над головой. Она потянулась и едва смогла дотронуться до люстры, но сумела ухватиться кончиками пальцев за свисающие украшения. Она стояла на цыпочках и тяжело дышала. Одна из ее ног была перекинута через плечо Кейдена, а его лицо уткнулось в ее интимное место. Он сидел на коленях посреди огромного стола, а она медленно прижималась бедрами к его лицу.

Ее дыхание участилось, когда она откинула голову назад, пытаясь сохранить равновесие. Кейден пристально посмотрел на ее красивые груди, протянул руку и слегка потер один из ее сосков. Это прикосновение соответствовало ритму его языка, ощущению его прикосновения, теплу ее тела. Свежий ветер, дувший из открытых дверей патио, заставил взорваться каждый нерв в ее теле. Она больше не могла цепляться за люстру.

Она схватила его за голову и наклонилась вперед, почти потеряв равновесие, но Кейден медленно провел рукой по ее спине и опустил на стол. Он был готов взорваться, но сдержался, зная, что как только он окажется внутри нее, то будет действовать быстро. Он полз над ней, держа руки по обе стороны от ее головы. Кейден опустил свой рот и прикусил изгиб ее губ, в то время как другой рукой он раздвинул ее ноги и мягко вошел в нее. Лана простонала, и ее голос эхом разнесся по всему частично меблированному помещению. Кейден улыбнулся, наслаждаясь звуками, которые раздавались вокруг них, пока он двигался, сначала медленно и осторожно. Ее стоны усиливались с более быстрыми толчками его бедер. Звуки, которые Лана издавала, были, эротичные, возбуждающие и прежде чем он осознал это, его собственные стоны присоединились к ее.

Мучительное удовольствие снова нарастало глубоко внутри нее. Кейден сел на колени и поднял ее ноги в воздух, затем нежно прикусил одну из ее икр, покачиваясь все быстрее и быстрее. Лана приподнялась на руках, отталкиваясь ягодицами от обеденного стола. Она обхватила его одной ногой за талию и притянула ближе, заставляя его войти глубже. Кейден больше не мог держаться и одним последним мощным ударом погрузил себя на всю длину и достиг оргазма. Их крики страсти разносились по всему дому, когда они занимались любовью.

Он рухнул на нее сверху, и она погладила его по голове, пока он пытался отдышаться.

— Нам нужно поскорее собираться. Паула будет ждать, — с трудом выдавила Лана.

Кейден сонно застонал, перекатившись на бок, и притянул Лану к себе, обнимая ее.

— А нам обязательно это делать?

— Да, — ответила Лана, когда ее глаза начали закрываться.

— О'кей, просто дай мне подержать тебя еще десять минут, — пробубнил он, когда его дыхание замедлилось, и он задремал.

***

Дом был не полон, но у Паулы было много местных жителей. Все сходились во мнении: «Вы бы не догадались, что здесь был пожар». Морин и Хитклиф были одеты так, словно присутствовали на церемонии вручения премии «Оскар», и расхаживали по комнате, болтая со всеми подряд. Ее мать точно знала, как сделать хорошую мину в самый разгар кризиса. Кирк, как обычно, стоял в углу от вечеринки и говорил по мобильному телефону. Казалось, он никогда не прекращал работать. Пока Спенсеры беседовали с миссис Арнольд, Паула немного поболтала с Шерманами. Паула поймала еще один ее взгляд, который сказал ей, что миссис Арнольд снова хочет поболтать.

После предыдущего двадцатиминутного разговора, которого она провела с ней, в полной оккупации, избегая личных вопросов о том, когда ей предстоит рожать, Паула не была заинтересована в этом. С тех пор она старательно избегала ее и теперь гадала, где же ее брат и лучшая подруга. Паулу нужно было спасать, и побыстрее. Держа в руке стакан с газированной водой, она направилась на кухню, стараясь не встречаться взглядом с миссис Арнольд, а затем достала из сумочки сотовый телефон.

Прежде чем она успела набрать номер, она услышала, как открылась и закрылась входная дверь, а из коридора донеслись голоса. Паула вздохнула с облегчением, увидев, что Лана и Кейден вошли в комнату. Все оборачивались перешептывались. В каком-то смысле они были местными знаменитостями, но если кто-то имеет предубеждение против Кейдена и хочет устроить дебаты, Паула закончит их раньше, чем они начнутся. Она бросила взгляд на миссис Арнольд, и та, повернув голову, вернулась к разговору со Спенсами.

— Кейден! — воскликнула она так громко, как только могла.

Лана оглядела комнату, чувствуя неловкость, которая все еще витала в воздухе. Комната медленно начала гудеть снова, и люди вернулись к своим разговорам и закускам. Она улыбнулась и обняла Паулу, думая, что почувствовала, как ее крошечный ребенок ударился о ее живот. Они с Кейденом взяли по бокалу шампанского, прежде чем направиться в гостиную перед пылающим камином.

— Итак, я вижу, что новоселье имеет большой успех, — сказала Лана, наблюдая за всеми любопытными людьми в комнате. Среди них были и Уайтхоллы, без мобильных телефонов, рассматривающие семейные фотографии на стенах. Они вели себя так, словно были на открытии художественной галереи, стоя там, указывая пальцем и перешептываясь.

— Да, комната полна любопытных людей и сплетен, — вставил Кейден. Кирк присоединился ко всем с широкой улыбкой на лице.

— Эй, прекрасные люди, вы наконец-то сделали это, — прозвенел он.

— Привет, Кирк, — ответила Лана.

— Ну, они могут сообщить, что с Кэпшоу все в порядке, — сказала Паула Кейдену.

Она обернулась и увидела Джейсона и Доминика, двух семнадцатилетних мальчишек из «Fresh Рicks» хватающих бокал шампанского.

— Прошу прощения, — сказала она и направилась к ним.

Кейден схватил пульт дистанционного управления с кофейного столика, отчаянно нуждаясь в отвлечении, и включил телевизор, нарушая странную атмосферу комнаты. Он пролистал несколько каналов и остановился на передаче новостей — лицо Гарретта было повсюду. Бок о бок с молодой блондинкой-актрисой. Кейден включил телевизор и слушал, как дикторы рассказывали о страстных объятиях, замеченных на яхте, которые теперь блистали по всему экрану.

Все в комнате снова зашептались и загудели, глядя на непристойные картинки. «Ни минуты покоя». Лана увидела ошеломленное красное лицо своей лучшей подруги и, схватив пульт, выключила телевизор. Она сердито посмотрела на Кейдена, наблюдая, как Паула, положив руку на округлившийся живот, вышла из гостиной и направилась к лестнице.

— Серьезно? — выругалась Лана.

— Я сожалею, — сказал Кейден, собираясь последовать за сестрой.

Лана подняла руку, чтобы остановить его.

— Нет, я пойду. А ты оставайся здесь, — усмехнулась она.

Лицо Кейдена вспыхнуло, когда Лана направилась к лестнице. Он смотрел, как она помогает его сестре, которая, без сомнения, плакала, глядя на ее поникшие плечи, и чувствовал тошноту. Он опустился на новый плюшевый диван, потянулся к графину, стоявшему на крайнем столике, и налил себе небольшой стакан бурбона.

— Приятель, — сказал Кирк, садясь рядом с ним.

***

Лана сидела на кровати рядом с Паулой, когда та плакала и объясняла, что у них с Гарреттом были проблемы. Она понятия не имела, как ее утешить, поэтому просто обняла ее и позволила поплакать у себя на плече, как это часто делала Паула. Лана понятия не имела, что с Паулой и Гарреттом что-то не так, кроме того, что он никогда не появлялся рядом, но для них это было нормально. Они всегда казались счастливыми.

— Так что же ты собираешься делать? — спросила Лана между рыданиями.

— Родить ребенка, продолжай жить своей жизнью. А что мне еще остается делать? — ответила Паула.

Лана погладила ее по волосам, а Паула высморкалась в салфетку. Она не хотела, чтобы Паула объясняла какие-то детали.

— Ш-ш-ш, все в порядке, тебе не нужно об этом говорить. Стресс не идет на пользу ребенку, — Лана обняла ее и позволила немного поплакать.

Паула села, ее глаза опухли и покраснели.

— Я не знаю, его ли это ребенок.

Лана не смогла удержаться от небольшого «О», которое сорвалось с ее губ, когда она произнесла это.

— Я знала, что Гарретт спал, с кем попало. С некоторых пор. Мне надоело быть одной, и я оступилась… мы оступились.

— Мы?

— Я и… Кирк.

— О, ничего себе, — Лана склонила голову набок, глядя на Паулу, и не смогла удержаться от глупой улыбки. — Я всегда думала, что он неравнодушен к тебе.

Паула тихонько рассмеялась и вытерла нос.

— Спасибо, что выслушала меня.

— Конечно, дорогая. Не позволяй никому из этих паразитов внизу заставить тебя чувствовать себя плохо. Ты чертов воин, и никогда не забывай об этом.

Паула крепко обняла ее.

— Ты всегда знаешь правильные слова.

— Ну, учитывая то, как мы делимся секретами, я думаю, будет только справедливо, если я открою тебе один из своих.

Паула откинулась назад, нахмурив лоб.

— Что за секрет?

Лана рассказала Пауле о том, что она готовила вместе с Морин и Рэйчел. После недолгого молчания Паула улыбнулась ей.

— Что такое? — спросила Лана.

— Ты ведь знаешь, что отель весь в камерах, верно? Если она появится, ты ее поймаешь.

Затем улыбнулась Лана.

— Будем надеяться, что на ней не будет этой блестящей штуковины.

— Если она еще глупее, чем есть, что явилась сюда, позвони в полицию, как только ее заметишь. Они оттащат ее задницу обратно в тюрьму так быстро, что у нее закружится белокурая голова.

— Все уже почти закончилось, — улыбнулась Лана.

Глава 21

Ноги Люциана были закованы в кандалы, наручники слишком туго сковывали его запястья. Он стоял возле ржавого старого автобуса и смотрел на водителя. Водитель автобуса махнул ему рукой, и охранник слева подтолкнул его вперед. Это был день выдачи преступника по месту совершения преступления, и четырнадцатичасовая поездка в Хэмби, штат Джорджия, будет жесткой для его спины.

Люциан зашаркал к задней части автобуса, все места были свободны, кроме одного. Джейк Вашингтон сидел с широкой улыбкой на лице, когда Люциана подтолкнули вперед.

— Самое доброе утро для тебя, — Джейк улыбнулся.

Люциан смотрел вперед, а рот его был закрыт, когда охранник указал ему на кресло. Он опустился в него сам. Когда охранник поправил кандалы и пристегнул его ремнем безопасности, Джейк улыбнулся ему через плечо.

— Это будет долгая поездка. Надеюсь, ты не слишком много пил сегодня утром.

Наконец Люциан скользнул взглядом по лицу Джейка. Он не доставит ему ни малейшего удовольствия, ни малейшей реакции. Винсент и Морин Кэпшоу были его друзьями, и то, что он потратит пару лет на то, чтобы сохранить свою репутацию, было для него сущим пустяком. Он подумал о деньгах, которые будут ждать его, когда ситуация наконец разрешится, и улыбка расплылась по его лицу. Лицо Джейка расплылось и исчезло, когда Люциан отвел взгляд от него. Охранник сел напротив Джейка, и водитель закрыл дверцы. Когда автобус рванулся вперед, Джейк повернулся на своем сиденье. Люциан закрыл глаза, откинул голову назад и представил себе коттедж, стоящий на частном пляже. Морин уже сообщила через Блейка, что купила такой дом. Именно там он планировал уйти на пенсию через три года или даже раньше.

***

Лана подметала полы в оживленной закусочной, как будто у нее был нервный тик. Она подметала одно и то же место уже двадцать минут. Она беспокоилась о возвращении Рэйчел в город, но еще больше ее беспокоила неуверенность в том, как все это закончится. После вечеринки у Паулы она сказала Морин, что посвятила ее в их тайну. Матриарх не была в восторге от этого, но Лане было все равно. В любом случае именно собственные секреты и ложь Морин поставили их в такое затруднительное положение.

Этот день был долгим и изнурительным, она ждала звонка с сообщением, что Рэйчел в городе. В результате она весь день была рассеянна и даже, ранее, уронила полный поднос с чаем со льдом. Но то, что ей снова придется лгать Кейдену, ничуть не улучшало ситуацию. Но решение уже принято, и он все поймет, убеждала она себя.

— Простите, мэм? — голос раздался у нее за спиной, прорвавшись сквозь ее бессвязные мысли. Она обернулась и увидела пожилую женщину, которая трясла перед ее лицом пустым стаканом, наполненным льдом.

— Могу я еще разок повторить, пожалуйста?

Лана улыбнулась ей, кивнула и взяла стакан. Она прошла за стойку и снова наполнила его сладким чаем со льдом, когда в ее заднем кармане завибрировал мобильный телефон. Вытащив его, она протянула пожилой даме ее стакан и посмотрела на экран. Имя «Морин» вибрировало поперек тонкого прямоугольника, и ее сердцебиение участилось. Она даже не осознавала, что дрожит, пока ее палец почти не пропустил кнопку «Ответить» на телефоне. Лана поднесла его к уху, когда Морин начала говорить.

— Она здесь. Она сейчас в отеле.

У Ланы слегка закружилась голова, когда она услышала эти слова.

Морин продолжила.

— Через час она встретится с Ким в ресторане отеля. Будь готова.

Звонок оборвался, и внезапно воздух покинул комнату. Вот оно, а она пришла слишком рано. Было только половина шестого, а она еще даже не придумала приличной лжи для Кейдена. Она должна была дойти до дома, переодеться и уйти до того, как Кейден вернется домой и сыграет в «десять вопросов». Чтобы такого не произошло, она должна была немедленно уехать.

Девушка вышла из-за стола и прошла в переполненную кухню. Персонал готовился к особому ужину, и Ленни просматривал новые инструкции по приготовлению эспрессо. Он посмотрел на нее снизу вверх, нахмурился еще сильнее.

— Лана, я ничего в этом не понимаю. Это как иероглифы, — пробормотал он, вертя в руках бумаги.

— Я уверена, что у тебя все получится. Слушай, мне нужно уйти пораньше, — сказала она, снимая фартук с талии. Она повесила его на крючок рядом со старым платьем тети Мэй и повернулась, чтобы уйти.

— Ну, а что ты собираешься делать с машиной? — окликнул он.

— Мы разберемся с этим завтра, — бросила она через плечо, возвращаясь в столовую.

Когда она толкнула входную дверь и ступила на тротуар, ее нервы и тревога исчезли. Чем ближе она подходила к своей машине, тем больше злилась. Время для игры в обороне было упущено. Пришло время вернуть ее нормальную жизнь.

***

Паула сидела напротив Кирка, а он пристально смотрел на нее. Его глаза прожигали дыру в ее лбу, когда она опустила голову, уставившись на свою кружку с горячим шоколадом.

— Я все еще не жалею о том, что мы сделали, Паула, — прошептал ей Кирк, сидя напротив нее в закусочной.

Они сидели в дальнем углу, подальше от любопытных глаз. Паула неловко заерзала на месте. Не потому, что она была с ним, а потому, что она никогда не думала, что будет вести этот разговор с кем-то, кроме своего мужа. Когда она подняла голову, чтобы заговорить, то увидела, как Лана вышла из закусочной и направилась к парковке. На мгновение она подумала, не воспользоваться ли этим как предлогом, чтобы встать и уйти, но вместо этого решила покончить с этим. Снова повернувшись к нему, она заговорила, стараясь говорить как можно тише.

— Ты же знаешь, что я до сих пор не уверена, что он твой? — выдавила она из себя.

— Я понимаю, но, так или иначе, это все равно не меняет моих чувств к тебе, — сказал Кирк, не сводя с нее глаз. Он протянул ей руку, и она медленно вложила свою ладонь в его.

Нежное прикосновение его руки согрело ее тело, и она не смогла сдержать нахлынувших на нее эмоций. Их пальцы переплелись, а глаза встретились, и из глаз Паулы хлынул поток слез. Как бы сильно она ни боролась с ними, Паула не могла отрицать, что у нее тоже есть чувства к нему.

— Ты понимаешь, что я тебе говорю? — спросил Кирк, слегка сжимая ее руку.

Она кивнула и впервые за последние месяцы почувствовала себя лучше. Кирк обладал красивыми зелеными глазами и белокурыми локонами, но больше всего ее привлекало то, что он был таким надежным и нежным. Что бы ни происходило, на него можно было положиться, и он всегда находил для нее время, несмотря ни на что. Это была та же самая привязанность, которую он проявил к ней в ту ночь, когда произошел несчастный случай и которая сразу же свела их вместе.

— Я подам Гарретту документы на развод, — заявила Паула. Она потянулась к кружке и сделала медленный глоток. Лицо Кирка расплылось в великолепной улыбке, отчего ямочки на щеках стали еще заметнее. Паула гадала, будут ли у ее ребенка такие же ямочки на щеках, и очень на это надеялась.

***

Хитклиф сидел в вестибюле отеля «Спенс» и восхищался проделанной Кейденом работой. Хотя он не снес множество стен, отель выглядел так, словно был совершенно новым. Старая стена из стекла и зеркал была снята и заменена гипсокартоном, украшенным произведениями искусства. Это сделало небольшой ресторан внутри более эксклюзивным и интимным. Он сидел за столиком на двоих, ожидая Морин, как вдруг она влетела, выглядя на миллион долларов. На ней было обтягивающее красное платье, немного короче, чем обычно, с высокими каблуками и такими же красными губами. Совершенно потрясающе. Когда она подошла к столу, он не мог отвести от нее глаз. Хитклиф встал и помог ей сесть в кресло.

— Вау! — сказал он, когда она села напротив него.

— Ох, Хитклиф, перестань, — хихикнула она.

— Ты выглядишь потрясающе, не как всегда, — сказал он, делая глоток воды. — А по какому случаю?

— Да так, ничего. Мне просто захотелось немного принарядиться. Это будет отличная ночь, — сказала она, подмигнув ему.

— Неужели? — он покраснел.

Морин перегнулась через стол и схватила его за обе руки. Ее улыбка немного померкла, и она пристально посмотрела на него.

— Хитклиф, я просто хочу, чтобы ты знал, как сильно я дорожу твоей дружбой и терпением в течение последних нескольких месяцев.

Он молчал, как зачарованный, глядя на нее, пока она говорила. Ему было неприятно сознавать, что совсем недавно он был готов бросить ее, как дурную привычку. Он слегка сжал ее руку.

— Я люблю тебя, — сказал он. Это вырвалось самой собой, но все же не было настоящим признанием в любви.

Ее глаза наполнились слезами, и она промокнула уголок глаза салфеткой.

— Я тоже тебя люблю. И я не могу дождаться следующей главы нашей жизни, — сказала она.

Его брови сошлись на переносице.

— Что навело тебя на это?

Она пожала хрупкими плечами.

— Давай просто скажем, что после сегодняшнего дня нам больше не придется ни о чем беспокоиться.

— Что это значит, Морин?

— Это значит, милый Хитклиф, что я планирую продать лофт в Нью-Йорке и переехать куда-нибудь в другое место. И я хочу сделать это с тобой, если ты будешь готов жить со мной, — сказала она.

Он глубоко вздохнул. Это было, по меньшей мере, удивительно для него. Любить ее из тени большую часть своей жизни, а потом, наконец, услышать ее ответные слова казалось нереальным. Он улыбнулся, перегнулся через стол и поцеловал ее.

— Я думал, ты никогда не спросишь.

Они оба усмехнулись, когда подошел официант, готовый принять их заказы. Морин ощущала себя на седьмом небе от счастья, и предвкушала все новые приключения с любимым человеком.

***

Когда Кейден сидел за своим новым столом в кабинете, ему показалось, что он услышал, как открылась входная дверь. Он подождал, пока Лана, как всегда, ворвется в комнату, но через несколько минут там уже никого не было.

— Лана? — окликнул он.

Последовала лишь тишина, поэтому он вошел в холл и нажал кнопку внутренне связи.

— Лана, ты здесь? — его голос был слышен в каждой комнате, и это было намного быстрее, чем обыскивать весь дом. Безрезультатно, он вошел в гараж и увидел, как дверь гаража только что закрылась и ударилась о бетон.

«Неужели она настолько хитра, что сможет войти и выйти без моего ведома? » — спросил он себя.

Что-то случилось, он хорошо знал свою женщину. Она с головой ушла в работу в закусочной и казалась занятой дома. «Может быть, я что-то сделал не так? » Он проигнорировал этот вопрос. «Может быть, все дело в том, что случилось с Паулой на новоселье», — подумал он. Должно быть, так оно и было — она все еще злилась на него за то, что он включил телевизор и поставил в неловкое положение свою сестру.

Кейден вернулся в кабинет, готовый закончить работу. Ему так много предстояло сделать с KDN и Capshaw Realty, что он думал, что никогда не закончит подписывать документы. Закончив вечер, он отправится к Пауле и заставит ее поговорить с ним. Она не могла злиться вечно.

***

Ким и Джош сидели, съежившись, в углу недавно украшенного ресторана отеля «Спенс». Ким надела свой дурацкий парик, старомодный плащ и огромные солнечные очки. Джош закатил глаза, глядя на ее нелепый наряд, и покачал головой. Так она привлекала к ним больше внимания, но ему уже было все равно. Он просто хотел выбраться отсюда и разобраться с Кэпшоу по-своему. Рэйчел сидела напротив них, ломая руки и нервно переводя взгляд с одного на другого.

— Итак, что же мне нужно сделать? — спросила Рэйчел, ее голос дрожал так же, как и рука, когда она взяла стакан с ледяной водой.

Ким потянулся через стол и легонько похлопала ее по руке.

— Все в порядке, Рэйчел. Вам не нужно нервничать. Вы же не сделали ничего плохого. На самом деле, то, что вы делаете сейчас, — это правильно, и это все, что имеет значение.

— Нам нужно, чтобы вы подписали письменное показание о согласии свидетельствовать под присягой и записать на пленку разговор Морин о той ночи, когда она подкупила вас, чтобы вы уехали из города, — вмешался Джош.

Рэйчел растерянно посмотрела на Джоша.

— Простите, а вы кто такой?

— Нам также нужно, чтобы вы заставили ее признаться в своей причастности к смерти Ребекки Хартвелл.

Ким резко повернула к нему голову. «Что, черт возьми, он делает? Это не входило в наш план».

— Простите, что? — растерянно спросила Рэйчел.

Джош выпрямился в кресле, разглаживая рубашку на животе.

— Вы же меня слышали. Что же касается того, кто я такой, то меня зовут Уильям. Главный следователь по этому делу, — солгал он.

Рэйчел кивнула. Она поняла, кто он такой, как только он ворвался в ресторан. Она обслуживала жителей Хэмби почти двадцать лет, и хотя в городе можно было узнать далеко не все лица, сын судьи был тем, кого вы запомните навсегда. Тот факт, что он считал ее настолько глупой, выводил ее из себя, но она продолжала подыгрывать ему. Рэйчел посмотрела на лежащее перед ней «письменное показание» и заколебалась. С одной стороны, она знала, что эти бумаги никуда не пойдут, но, в конечном счете, это может быть использовано против них в их собственном уголовном деле. Она перевернула последнюю страницу и увидела места для подписи, которые они все должны были подписать. Она посмотрела на них снизу вверх.

— У вас есть ручка? — спросила Рэйчел.

На секунду на лице Ким промелькнуло удивление, затем она сунула руку в карман пальто и протянула ей ручку.

— Ты поступаешь правильно, Рэйчел, — сказала она, когда Рэйчел взяла ее.

Рэйчел поставила свою подпись и пододвинула ручку и бумагу Ким. Она расписалась, затем подтолкнула его к Джошуа, который тоже расписался. Ким оторвала копирку и протянула ей. Рэйчел посмотрела на листок и на секунду нахмурилась. Она резко встала из-за стола.

— Что такое? — спросила Ким, смущенная ее реакцией.

— Ничего, — ответила Рэйчел.

Джош посмотрел на бумагу и опустил голову.

— Идиотка! — он весь кипел.

— Что? — спросила Ким.

Он пододвинул к ней бумагу и указал на строчку с ее подписями.

— Ты подписалась своим настоящим именем, Ким, — процедил он сквозь стиснутые зубы. — И ты удивляешься, почему люди говорят, что ненавидят время, которое они тратят на тебя.

Он сердито оттолкнулся от стола.

— Подожди, я могу это исправить, — сказала Ким, и страх пронзил ее насквозь. Она повернулась к Рэйчел.

— Ты получишь все, что заслуживаешь, Ким. И ты тоже, Джошуа, — заметила Рэйчел.

Рэйчел посмотрела Ким прямо в глаза, и на секунду она увидела быструю вспышку гнева, которую демонстрировали социопаты.

— Ты нас разыграла! — закричал Джош, ударив кулаком по столу, чем напугал других посетителей ресторана. Теперь они действительно были в центре внимания.

— Ты совершаешь огромную ошибку, Рэйчел, — начала Ким. — Ты тоже пойдешь ко дну. Ты ведь понимаешь это, не так ли?

Рэйчел схватила сумочку, перекинула ее через плечо и направилась к лифтам в вестибюле. Джош сердито посмотрел на Ким и задвинул свой стул под стол. Его больше не заботила игра в кошки-мышки, которую устроила Ким.

— Я позабочусь о Кейдене по-своему.

— Что это значит? — спросила Ким, боясь, что уже знает ответ.

Джош направился к выходу. Ким не знала, за кем бросится в первую очередь. За Рэйчел с доказательствами того, что она сделала, или за Джошем на пути к тому, чтобы, возможно, навредить Кейдену? Встав, Ким направилась к лифтам. Она должна была сначала вернуть эту бумагу, а потом уже разобраться с Джошем. Она надеялась, что он не сделает ничего глупого.

***

Лана сидела в своей машине на стоянке отеля «Спенс» и потирала руки. На улице было совсем не холодно, но ее нервы брали верх и проявлялись физически. Рэйчел позвонит ей, как только закончится собрание, чтобы передать запись. Позже она отправится с Паулой за копией видео с камер видеонаблюдения в холле ресторана. Сначала Морин настаивала, чтобы именно она навестила Рэйчел, но Лана отказалась.

Она хотела сделать это — ей это было необходимо. Лана все еще не до конца доверяла Морин, но теперь у нее были доказательства, и она сама должна была убедиться, что они попадут к нужным людям. Больше она не будет сидеть в сторонке и ждать, что для нее сделают. У нее на коленях зазвонил сотовый телефон, и она посмотрела на него.

На экране завибрировало имя Кейдена. Она не хотела отвечать — не могла, не сказав ему, где находится и что происходит. Он поймет почему, позже, но сейчас у нее была работа, которую нужно было сделать. Она нажала кнопку игнорировать, а затем щелкнула кнопку сбоку «Не беспокоить».

***

Морин и Паула сидели на диване в ее гостиной, пока Морин наливала себе бокал вина, а Пауле яблочный сок. Они чокнулись бокалами и сделали по глотку, когда услышали приближающиеся шаги в коридоре. Они оба повернули головы как раз вовремя, чтобы увидеть, как к ним приближается Кейден, проводя рукой по волосам.

— В чем дело, сынок? — спросила Морин, глядя на него снизу вверх.

— Я нигде не могу найти Лану. Она также не отвечает на мои звонки и сообщения. Она здесь? — обеспокоенно спросил Кейден.

Морин и Паула посмотрели друг на друга, а потом снова на Кейдена, который стоял и ждал ответа. Никто ничего не сказал.

— Вы, должно быть, шутите, да? — Кейден подошел к лестнице и, перескакивая через две ступеньки, пошел проверить, что там наверху.

— Что нам делать, мама? — спросила Паула, и ее глаза стали огромными, как блюдца.

— Я не уверена, от Ланы до сих пор ничего не слышно.

Морин поставила стакан на кофейный столик и схватила сотовый телефон. Она начала набирать номер Ланы, когда Кейден стремительно спустился вниз.

— Что, черт возьми, происходит? Где Лана? Пожалуйста, скажите мне, что она не вернулась в Шелби, — потребовал Кейден.

— Просто успокойся на секунду, я тебе все расскажу, — сказала Паула. Кейден метнул в нее острый взгляд, затем сел, его глаза метнулись к Морин.

Морин повернулась к нему и стала теребить свой телефон.

— Лана в отеле, — сказала она, наконец.

— Зачем? — потребовал он ответа.

— Она там, чтобы забрать запись у Рэйчел. Запись того, как Ким и Джошуа притворяются следователями по делу, чтобы шантажировать маму, — объяснила Паула. Она посмотрела на Морин, когда Кейден опустил голову и медленно поднялся с дивана.

— Ты уговорила ее на это, не так ли? — обвинил ее Кейден, сверля взглядом Морин.

— Нет, вообще-то она сама захотела сделать это, Кейден…

— Конечно же, она это сделала! И ты была только счастлива позволить ей это. Клянусь, если с ней что-нибудь случится…

— Кейден, подожди! — завопила Паула.

— Сынок, мы встретимся с Ланой в закусочной, когда все закончится. Просто дай ей забрать пленку, и все будет кончено, — взмолилась Морин.

— Я не могу доверять никому в этой семье. Паула, я думал, что знаю тебя лучше, — выплюнул он, прежде чем выбежать в коридор через парадную дверь.

Морин и Паула посмотрели друг на друга, страх и паника метались между ними. Паула нажала на кнопку вызова Ланы, но телефон тут же переключился на голосовую почту.

— Она все еще не отвечает, мама. Я беспокоюсь, неужели мы совсем облажались?

— Я уверена, что с ней все в порядке, — успокоила ее Морин, — но давай сходим в закусочную, чтобы убедиться.

Честно говоря, Морин была в ужасе.

— Кирк будет здесь через десять минут, ты иди туда, а я пойду прямо за тобой, — сказала Паула.

— Хорошо, дорогая. — Морин схватила пальто и сумочку и направилась к двери.

— Будь осторожна, мама. Люблю тебя, — крикнула Паула.

Морин обернулась, посмотрела на свою прекрасную дочь и подумала о растущей жизни в ее животе, и это согрело ее сердце.

— Я тоже тебя люблю. До скорого.

***

Кейден протопал к своей машине, запрыгнул в нее и поехал вверх по склону. Во-первых, он достанет свой пистолет. А потом он собирался найти Лану. Он нажал ногой на педаль газа, пока она не коснулась пола, и рванулся к дому.

***

Лана положила руку на дверную ручку своей машины, готовая войти в отель в поисках Рэйчел. Она все еще не звонила, и Лана начала волноваться. Прежде чем она успела выйти на улицу, она увидела, как Джошуа вышел из отеля и направился к своей машине. «Он выглядит взбешенным», — подумала девушка. Лана предположила, что Ким выбрала черный ход из отеля, чтобы свести к минимуму ее присутствие на людях.

По крайней мере, она на это надеялась, потому что если она столкнется с Ким лицом к лицу, то неизвестно, что она сделает. Когда Джошуа выскочил на улицу, Лана открыла дверцу машины и направилась к входу в отель. К утру все будет по-другому. Тревога наконец-то просочилась из ее пор, расслабляя все тело, и на лице появилась улыбка. Она открыла дверь отеля и вошла внутрь.

***

Ким лихорадочно постучала в дверь, стараясь не шуметь, и понадеялась, что старая кошелка скоро откроет дверь. Когда дверь со скрипом отворилась, Рэйчел высунула голову и ахнула. Ким протиснулась в комнату, захлопнула за собой дверь и заперла ее на ключ. Глаза Рэйчел были огромными, когда она попятилась назад. Ким сорвала с головы парик, который носила, и ее горящие глаза медленно направились к Рэйчел. «Где же Лана? » — Рэйчел задумалась, не зная, что ей делать. Бежать было некуда, и не успела она опомниться, как ее прижали к комоду, а Ким оказалась в нескольких дюймах от ее лица.

— Я хочу получить эту бумагу обратно, немедленно, — потребовала Ким, преграждая ей путь.

Тело Рэйчел затряслось, глаза наполнились слезами. Как бы она ни боялась, она не собиралась уступать ей.

— Я знаю, кто ты такая. Я записала тебя на пленку и ничего тебе не дам, — сказала Рэйчел более уверенно, чем ей казалось.

Глаза Ким широко раскрылись. Эта сука Морин все еще была на шаг впереди нее, что бы она ни делала. Она бросилась к Рэйчел, схватила ее за ворот рубашки и швырнула хрупкую женщину на кровать.

— Мне все равно, что Морин тебе обещала, она все равно пойдет ко дну. Ты отдашь мне пленку и бумагу прямо сейчас. Ты меня понимаешь? — закричала она. Лицо Ким пылало багровым цветом, и она выглядела почти нечеловечески.

Рэйчел с грохотом опустилась на край кровати, качая головой. Наполовину не веря гневу и ненависти на лице Ким, а наполовину бросая ей вызов.

— Убирайся из моей комнаты, или я вызову полицию, — пискнула Рэйчел.

Ким оглядела комнату, увидела телефон на прикроватном столике и выдернула трубку из розетки. Она швырнула телефон через всю комнату, и он врезался в стену. Это заставило Рэйчел подпрыгнуть. Ее глаза метались по комнате в поисках чего-нибудь, что она могла бы использовать в качестве оружия, но ничего не было.

— Что ты ищешь? Ты думаешь, Морин ворвется сюда и спасет положение? — спросила Ким, а затем начала смеяться почти маниакально.

— Ты действительно сумасшедшая. Тебе нужно обратиться за помощью. Это ненормально. Посмотри на себя, — сказала Рэйчел, наклоняя голову к зеркалу.

Ким действительно посмотрела, но только на секунду, прежде чем повернулась и снова ударила Рэйчел по лицу.

Глава 22

Транспортный автобус отъезжал, и Джейк с Люцианом направились в полицейский участок Хэмби, чем быстрее он сможет его обработать, тем быстрее он сможет узнать, где находится Морин Кэпшоу, и разобраться с ней в следующий раз. Люциан зашаркал по полу, когда весь отдел остановился и уставился на них.

— Похоже, ты герой дня, — прошептал Джейк Люциану.

Люциану было абсолютно по хрен на то, что о нем думают. Он знал большинство лиц в отделе, потому что они часто работали вместе. С ним все будет в порядке, и он был гораздо счастливее в Хэмби, чем предполагал Джейк. Джейк взял его за руку и повел к стойке регистрации. Он достал из кармана удостоверение сотрудника ФБР и показал его секретарше. Пожилая дама, чьи глаза сотни раз метались туда-сюда между значком и его лицом.

— Мне нужно видеть Хитклифа Джексона, пожалуйста, — сказал он и расплылся в улыбке.

***

Джошуа Хартвелл, тяжело дыша, сидел в своем автомобиле возле закусочной тети Мэй. Все его планы пошли прахом из-за одной глупой ошибки, но он не собирался уходить на дно и терпеть это, пока Кэпшоу удирали безнаказанными. Он поднес мобильник ко рту, и оставил сообщение на автоответчик своего отца.

— Я сделал кое-что очень глупое, папа. Я связался с Кимберли, ну, знаешь, с той цыпочкой, которую ты помог вытащить. Бывшая девушка Кейдена. У нее был план отомстить Морин, и я ухватился за него. Мне пришлось это сделать. Ты же ничего не собирался делать. Ты никогда этого не делал, — он хрипло вздохнул, и слезы закапали с его лица. — Я собираюсь покончить с этим сегодня вечером, так или иначе, и я надеюсь, что ты приложишь столько же усилий, чтобы помочь мне, как и своему другому сыну.

Он нажал кнопку «Отбой» на своем телефоне и посмотрел на закусочную. К его величайшему удивлению, вошла Морин Кэпшоу, и официантка проводила ее к столику в дальнем конце столовой. Он осмотрел внутреннюю часть закусочной в поисках обычных подозреваемых, но не увидел там никого, кроме типичных горожан. Джош открыл бардачок и достал пистолет. Он посмотрел на холодную черную сталь в своей руке, затем сунул ее в карман пальто, прежде чем выйти из машины и направиться к выходу.

***

Морин набрала номер Хитклифа и поднесла трубку к уху. Она улыбнулась, когда он ответил после второго гудка.

— Привет, детка, — сказал он в трубку.

— Привет… малыш, — поддразнила она его.

— Что случилось?

— Мне нужно, чтобы ты послал полицию в отель, — тихо сказала Морин, надеясь, что ее никто не услышит.

— Зачем?

— Потому что там Ким с Рэйчел и Ланой. И Кейден сейчас как раз туда направляется. Это просто предосторожность, — успокоила она его.

— Предосторожность? Что, черт возьми, происходит? — рявкнул он.

— Просто доверься мне и пришли одну машину, на всякий случай, пожалуйста, — ответила она.

— Знаешь, мне повезло, что они вернули мне работу. Я не могу…

— Я знаю, но это очень важно, иначе я бы не просила.

Он вздохнул в трубку.

— Хорошо, я так и сделаю, но где ты?

— В закусочной. Приходи выпить со мной кофе, когда закончишь.

— Будет сделано. Слушай, меня тут кое-кто спрашивает. Скоро увидимся.

— Хорошо, скоро увидимся, — ответила Морин и положила трубку. Она сделала глоток кофе со вкусом карамели, когда раздался звонок входной двери и вошел Джошуа Хартвелл.

***

Ким бросилась к кровати, где лежала Рэйчел, закрывая лицо от пощечин, и приземлилась на нее сверху. Это заставило их обоих скатиться с кровати на пол. Рэйчел ударила ее ногой, но промахнулась, и Ким схватила ее за волосы, дергая головой из стороны в сторону, ее ярость взяла верх.

— Дай ее мне, дай ее мне! — она все время кричала.

Наконец, Рэйчел впилась ногтями в руки Ким, и та закричала, как будто была в огне, отпуская ее. Рэйчел с трудом поднялась на ноги и подошла к двери. Она распахнула ее и выбежала из комнаты по коридору, направляясь к светящейся над лестничной дверью табличке «выход». Рэйчел толкнула дверь на лестничную клетку и закрыла ее за собой, затем на мгновение остановилась, чтобы перевести дыхание. Она молилась, чтобы Ким не последовала за ней, но прежде чем эта мысль полностью оформилась, Ким толкнула дверь. Вздрогнув, Рэйчел побежала вниз по лестнице, но Ким уже наступала ей на пятки.

— Отойди от меня, ты сумасшедшая! — закричала Рэйчел.

Ким схватила ее за плечо, пытаясь развернуть, но Рэйчел потеряла равновесие. Ее глаза стали огромными, когда она протянула руки за помощью, но было уже слишком поздно. Рука Ким чуть-чуть не дотянулась до ее руки, и Рэйчел кувырком скатилась вниз по лестнице на лестничную площадку. Ее голова ударилась о стену.

Ким подбежала к ней, наклонилась и потрясла за плечо.

— Рэйчел, — позвала она, — Рэйчел, с тобой все в порядке?

Налитые кровью глаза Ким наполнились слезами, руки дрожали, когда она почувствовала тошнотворную боль в животе. Рэйчел не двигалась, и ее шея была в неудобном положении. Ким медленно приложила палец к ее шее, но не смогла определить пульс — она была мертва. Ее глаза яростно метались по сторонам. «Что я наделала, что я наделала? » Внезапно она перестала паниковать, когда эта гнусная идея пришла ей в голову.

«Наконец-то я смогу убрать Лану с моего пути раз и навсегда». Ее взгляд снова метнулся к Рэйчел, и она начала лихорадочно проверять карманы брюк, пока не нашла в них телефон. Она начала набирать номер так быстро, как только позволяли ее пальцы, затем поднесла телефон к уху.

— Здравствуйте, пожалуйста, помоги мне, — рыдала Ким.

— Опишите вашу ситуацию? — спросил оператор девять-один-один.

— Пожалуйста, помогите мне. Меня преследует женщина по имени Лана. Она меня пугает, пожалуйста, пришлите кого-нибудь. Я в отеле «Спенс».

Ким закончила разговор, схватила нижнюю часть своей рубашки, вытирая отпечатки пальцев с телефона так хорошо, как только могла. Она схватила Рэйчел за руку и всхлипнула, когда та подняла безжизненный придаток женщины и прижала пальцы к телефонной трубке. Затем она сунула телефон обратно в карман Рэйчел и успокоилась. Ей все еще нужно было забрать запись и копию показаний из комнаты Рэйчел. Она должна была это сделать до того, как туда доберется лучшие люди Хэмби.

Ким встала, затем рысцой поднялась по ступенькам и направилась к двери, чтобы снова опуститься на пол. Когда она вышла, камера в дальнем верхнем углу лестничной клетки мигнула красным.

***

Лана стояла в лифте, ее нервы были наэлектризованы, но она чувствовала себя намного лучше, чем несколько минут назад. Когда подъехал лифт и двери открылись, она прошла по коридору к комнате Рэйчел, но увидела, что дверь распахнута настежь. Ее сердце бешено колотилось в груди, и она знала, что что-то не так. Прежде чем подойти слишком близко, она остановилась.

Лана достала телефон и позвонила Рэйчел. Вдалеке по коридору раздалась слабая трель, но она не обратила внимания, как будто это был кто-то другой. Она сбросила звонок и снова набрала номер Рэйчел и снова услышала слабую мелодию. На этот раз Лана решила последовать за ней. Когда телефон снова перешел на голосовую почту, она повесила трубку, снова набрала номер и прислушалась, наконец, наткнувшись на красную табличку «Выход» на лестничную клетку.

Лана подошла к двери и распахнула ее, заглядывая вниз по ступенькам, но никого не заметила. Она вошла, снова набрала номер и прислушалась. В коридоре эхом отозвался мелодичный звонок, и она бросилась вниз по лестнице. Когда она завернула за угол, в поле зрения появилось тело Рэйчел, лежащее кучей у подножия лестничной площадки. Лана закричала.

— Рэйчел!

Она подбежала к ней и упала на колени, не замечая боли, которую причиняла им металлическая лестница. К своему ужасу, она поняла по неловкому повороту головы Рэйчел, что у нее сломана шея. Она все равно проверила пульс — ничего. Лана не смогла сдержать рыданий, которые вырвались из ее тела, когда она отошла от Рэйчел. Она набрала номер девять-один-один со своего телефона и, когда звонок закончился, повернулась к двери и направилась в комнату Рэйчел.

Рэйчел была теплой, а это означало, что все, что случилось, только что произошло, и Ким все еще была здесь. Она не воспользовалась лифтом, Лана бы ее заметила, и она также не спускалась по лестнице через запасной выход. На дверях была установлена сигнализация, и если кто-нибудь толкнет ее, то весь этаж взорвется сиреной. Одна из новых функций, которые они добавили к реконструкции.

Лана распахнула дверь и медленно пошла по коридору. По мере того как она медленно приближалась к комнате, звуки движения и шороха становились все громче — кто-то обыскивал комнату. Когда она встала в дверях, ее взгляд упал на Ким. Ее прежний эмоциональный срыв мгновенно прекратился, когда она посмотрела на блондинку, которая была слишком занята, чтобы заметить ее. Лана вошла внутрь и медленно закрыла за собой дверь.

— Я знала, что ты не сможешь устоять, — кипела Лана.

Ким испуганно вскочила и повернула голову к двери. Она выглядела испуганной, ее глаза покраснели, пятна туши стекали по лицу.

— Наконец-то отрастила яйца? — спросила Ким, бросая сумочку на пол, ее ноги были на ширине плеч. Лана узнала эту боевую стойку.

— Ты думала, что используешь Рэйчел, чтобы преследовать меня? Тупая сука. Теперь ты понимаешь, к чему это привело, — ехидно продолжила Ким.

— Тебе нужно больше беспокоиться о том, куда это приведет тебя.

— Что это должно означать? — спросила Ким и шагнула к Лане.

Лана сделала шаг, сокращая расстояние между ними.

— О, всего лишь запись с камеры, где вы с Рэйчел стоите на лестнице, ты, рассеянная шлюха.

Растерянности, отразившейся на ее лице, было достаточно, чтобы заставить Лану улыбнуться.

— Так что, как видишь, на этот раз тебе никуда не деться. И даже если ты сможешь найти способ убедить кого-то, что это не ты, полиция скоро будет здесь. И того факта, что ты здесь, а не в своей дерьмовой квартире, будет достаточно, чтобы засадить тебя навсегда.

Каждое правдивое слово, сказанное Ланой, поражало Ким, как кинжалы, и заставляло ее кровь вскипать. С ней было покончено, и на этот раз она ничего не сможет сделать, чтобы избежать этого. Ее глаза метнулись к Лане.

— Если я пойду ко дну, то возьму тебя с собой, сука! — закричала она.

Прежде чем Ким успела отреагировать, Лана набросилась на нее, нанеся несколько ударов в челюсть. Ее занятия по самообороне окупались, и использовать лицо Ким в качестве причины, чтобы применить свои навыки в действии, было приятно. Ким отшатнулась назад, отскочила от комода и упала на пол. Когда она села, из уголка ее рта потекла струйка крови.

Она вытерла ее рукавом рубашки, а потом ее взгляд упал на ногу Ланы. Она вспомнила, что он была сломана несколько месяцев назад, и надеялась, что она ослабла. Она схватила его за ногу и дернула. Каблук кожаного ботинка Ланы впился в ковер, когда она согнула ногу, чтобы не потерять равновесие. Лана пнула ее другой ногой и попала Ким под ребра. Она рухнула на пол.

— Ох, — закричала она, когда воздух покинул ее легкие.

— Вот видишь! Я готова к этому. Ты грязная, — Лана снова пнула ее ногой, — низкая, — еще один удар ногой, — психически невменяемая идиотка!

Лана наклонилась, сжала две пригоршни волос Ким и подняла ее на ноги. Она попыталась оцарапать руки, чтобы вырваться, но кожаная куртка Ланы помешала этому.

— Отпусти меня! — пронзительно заорала она.

Она вспомнила боль и потерю волос, которую испытала в последний раз, когда Лана вырвала все волосы, а затем укусила ее за руку.

Лана отпустила ее, отталкивая назад, но Ким использовала свой локоть, чтобы ударить ее в грудную клетку.

— Ну и как ты себя чувствуешь, а? — усмехнулась Ким.

У Ланы на мгновение перехватило дыхание, она оступилась и споткнулась о мусорное ведро у основания кровати. Она согнулась пополам, держась за грудь, и попыталась отдышаться. Ким ударила ее по лицу, ее острые ногти царапнули ее щеку, а затем Лана почувствовала жжение воздуха, когда ее кожа разошлась.

Она загнала боль в груди поглубже и заставила себя встать. Ким снова попыталась ударить ее, но Лана схватила ее за руку и притянула к себе, сильно ударив головой. Это вызвало поток крови из носа Ким. Шок от удара даже оглушил Лану на секунду, но Ким отлетела назад на край кровати, а затем ударилась об пол.

Боль в груди утихла, и Лана была готова положить этому конец. Она потянулась за своим мобильником, когда Ким начала ползти по полу. Она потянулась за своей сумочкой, и Лана мгновенно испугалась. «Что у нее было? Пистолет? » Прежде чем она успела отреагировать и попытаться остановить ее, Ким вытащила самый большой и острый кухонный нож, который Лана когда-либо видела, заставив ее замереть. Она изначально готовилась к поножовщине. Лана отступила на несколько футов, когда Ким поднялась с пола, размахивая ножом в воздухе, как маньяк.

— Я пришла сюда подготовленной, — выплюнула Ким.

Глаза Ланы метались по комнате в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать, чтобы поставить что-то между ней и холодным сверкающим лезвием, которое находилось в дюйме от ее тела.

Наконец, Лана схватила часы, стоявшие на комоде, и дернула их. Ей пришлось потянуть несколько раз, чтобы ослабить шнур, уклоняясь от ножевых навыков Ким. Наконец, он оторвался, и когда Ким сделала еще один шаг вперед и замахнулась, Лана изо всех сил швырнула радио ей в лицо, приземлив ее на разбитый нос. Ким вскрикнула на мгновение, а затем снова подняла нож.

— Тебе надо было остаться во Флориде, — прорычала она.

Ее лицо стало еще более кровавым, а глаза еще более безумными, чем минуту назад. Лана попятилась в угол комнаты и, к счастью, оказалась рядом с дверью ванной. Если понадобится, она может вбежать и запереть за собой дверь, пока будет звать на помощь по мобильному телефону. «Где мой сотовый телефон? » — Лана ощупала свои карманы — ничего. Ким посмотрела на нее и улыбнулась, когда она подняла его в воздух.

— Ищешь вот это? — спросила она, и нездоровая улыбка расползлась по ее лицу.

Глава 23

Морин посмотрела на часы и задумалась, что же задержало Хитклифа. Отделение полиции было не так уж далеко, и она хотела узнать последние новости или получить весточку из отеля. Она подумала, не позвонить ли Лане, но поняла, что телефон разрядился после ее предыдущей попытки. «Старая пословица «Нет новостей — это тоже хорошая новость»», — подумала она и сделала еще один глоток кофе. Как раз в этот момент Джошуа Хартвелл сел перед ней, его лицо исказилось от боли, и она поняла, что случилось что-то ужасное.

— Извините, я тут кое-кого жду. В этом заведении полно других мест, — раздраженно сказала Морин.

— Ты даже не собираешься притвориться любезной, не так ли? — спросил он, глядя на женщину, которая, как он думал, была ответственна за разрушение его семьи.

— Да, я точно знаю, что ты задумал, поэтому не вижу необходимости притворяться.

Он медленно наклонился через стол и прошептал.

— Итак, чем же ты занималась, Морин? А? Ты собираешься сидеть здесь с задранным носом и смотреть на меня сверху вниз? Как будто ты не разрушила мою жизнь?

Его ноздри раздулись, а глаза покраснели, когда он смотрел сквозь нее.

— Я не обязана отчитываться перед тобой, — усмехнулась она, — рассчитайте меня…

Он с такой силой ударил кулаками по столу, что она подпрыгнула. Ее кофе пролился, а когда Морин взглянула в его глаза, страх заменил ее прежнее поведение. Когда Ленни подошел к столу, люди уже глазели на них.

— Что здесь происходит? — спросил он, нахмурив брови.

Джош отмахнулся от него.

— Ничего, что касалась бы тебя, — пренебрежительно ответил он.

— Как бы не так, вы не собираетесь… — Ленни замолчал на полуслове, когда Джошуа вытащил пистолет из кармана пальто и положил его на стол перед Морин. Джош поднял на него глаза.

— Я предлагаю тебе отправить всех по домам.

Ленни посмотрел на Морин, которая сидела в ужасе, не сводя глаз с пистолета, потом снова перевел взгляд на Джоша.

— Я серьезно, — продолжал Джош.

Ленни снял сетку для волос и бросился к выходу из закусочной.

— Давайте все, выходите! — завопил он.

Посетители, сидевшие в закусочной, уже направились к выходу, когда увидели на столе пистолет. Морин застыла на месте, ее глаза наполнились слезами.

— Чего ты от меня хочешь? — наконец спросила она.

— Правду, хоть раз в жизни. И я хочу, чтобы все это услышали. Позвони Кейдену, Пауле, Хитклифу, всем им.

Морин отрицательно покачала головой. Моя дочь беременна, а я нет…

Он поднял пистолет и взвел курок, направив дуло на нее.

— Сделай это сейчас же!

Дрожащими руками она выудила из сумочки телефон и первым делом набрала номер Хитклифа. Он положил пистолет обратно, затем потянулся за ее кофе и сделал большой глоток.

***

Теперь Лана держала в руках лампу с туалетного столика и держала ее перед собой, отражая взмахи ножа. Лампа была тяжелой старинной вещью, и она не могла больше держать ее слишком долго. Лана молилась, чтобы Ким не дотянулась лезвием ножа до ее пальцев. Беглянка выглядела как психически больное животное, когда колола и резала, царапая крепкий фарфор.

Лана изо всех сил швырнула лампу в сторону Ким и воспользовалась возможностью убежать в ванную. Прежде чем она успела полностью закрыть дверь, Ким схватила ее за плечо. Лана резко обернулась, испытывая сильный страх от ощущения холодной стали в спине. Она быстро схватила Ким за руку, пытаясь вырвать у нее нож.

Острый как бритва клинок покачивался между ними, пока они боролись, и Лана поняла, что Ким была намного сильнее, чем она думала. Лана, спотыкаясь, вошла в ванную, ударившись спиной о вешалку для полотенец, когда Ким рванулась вперед. Каблуки Ланы скользили по гладкому кафельному полу, и она теряла равновесие. Ее глаза расширились от страха, когда Лана догадалась, что сейчас произойдет — они упадут с огромным кухонным ножом между ними.

Когда Ким пришла к тому же выводу, она ослабила хватку и толкнула Лану назад в душ — ее голова ударилась о кафельную стену. Ошеломленная, Лана посмотрела на Ким, когда та нависла над ней. Свет в ванной над ее головой затемнял черты лица Ким, отбрасывая злые тени и резкие линии на ее лице.

— Ты сам во всем виновата. Но, по крайней мере, ты увидишь ребенка, которого я убила.

Ким подняла нож в воздух, и глаза Ланы расширились. Не от страха, а от ярости. Когда Ким сделала шаг к ней и наклонилась вперед, Лана ударила ее каблуком ботинка, прямо в промежность. Повиснув в агонии, Ким выронила нож, схватилась за пах, а затем отшатнулась назад и ударилась о противоположную стену рядом с дверью.

Лана тут же набросилась на нее, несколько раз ударив кулаком по лицу. Она не думала ни о чем, кроме той боли и мучений, через которые Ким лично заставила пройти ее и Кейдена. Она вспомнила о тех гадких словах, которые сказала ей на кухне Паулы в тот день, когда ей пришлось уехать из города. Та самая машина, на которой она в них врезалась. То, как она стояла над телом Кейдена в больнице, и, наконец, счастье, которого она лишила их с Кейденом, когда потеряла их ребенка. С каждым воспоминанием Лана соединяла свой кулак с лицом Ким.

Лана стукнула костяшками пальцев по носу Ким, и у нее перехватило дыхание. Она остановилась в изнеможении и смотрела, как глаза Ким увеличились в три раза. Она скатилась с нее и лежала на полу, окровавленная и тяжело дышащая. Когда она уставилась в потолок, ее глаза наполнились слезами. Ким не двигалась, она лежала, булькая и постанывая. Лана, боясь, что Ким захлебнется собственной кровью, начала садиться, чтобы перевернуть ее на бок. И тут она заметила, что рука Ким тянется к ножу. Лана встрепенулась, зная, что у нее есть всего несколько секунд, чтобы достать его раньше Ким.

Когда она ползла по полу ванной комнаты, Ким схватила ее за затылок и ударила лицом в кафель. Лана чувствовала, как кровь сочится из ее рта, ощущая металлический привкус в горле. Переместив свой вес со всей силы, она перевернулась, когда Ким оседлала ее, обхватила руками за шею и сжала.

Лана знала, что скоро потеряет сознание, и тогда ей придет конец. Когда в ее глазах заплясали звезды, она ощупала пол в поисках ножа. Кончики ее пальцев коснулись лезвия, и даже в этот момент она боялась вонзить его в Ким и, возможно, лишить ее жизни. Или сделать это или умереть. Когда ее зрение начало угасать, Лана подняла рукоятку и вонзила лезвие глубоко в ногу Ким. Ким закричала так громко, что у Ланы зазвенело в ушах. В отчаянии она вытащила нож из ноги и уставилась на лезвие, потом на Лану.

— Оно того стоило? — спросила Ким, когда кровь ровным потоком хлынула из ее ноги на пол.

— Каждая секунда, — выплюнула Лана, не отрывая взгляда от клинка.

Ким подняла нож над головой.

— Брось его! — крикнул полицейский офицер.

Лана слышала их шаги, когда они вошли в комнату и громко выдохнула. Ким застыла на месте, все еще глядя на Лану сверху вниз.

— Я сказал, брось нож!

Ким резко повернула голову в сторону кричащих офицеров и выглядел смущенным.

— Ложись!

Ким выронила нож, и он с глухим стуком упал на кафельный пол, когда офицеры оттащили ее от Ланы. Лана села, держась за шею, и закашлялась, ее горло и грудь горели огнем. Все кончено. «Наконец-то все кончено», — мысленно повторила Лана и заплакала, когда ей помогли подняться с пола.

— Тебе лучше пойти и найти Кейдена. Теперь за ним гонится Джош, — усмехнулась Ким, когда полицейские надели на нее наручники.

Лана протолкалась мимо полицейских, ее глаза обшаривали комнату в поисках мобильного телефона. Она должна была предупредить Кейдена.

***

Машина Кейдена неслась вниз по улице к отелю «Спенс», но только для того, чтобы обнаружить группы людей, полицейских и машин скорой помощи, собравшихся у входа. Но он опоздал. Он даже не был уверен, что поставил машину на стоянку, прежде чем выскочить и побежать к зданию. Приблизившись, он пробился сквозь толпу людей, наблюдавших, как из отеля выносят носилки. К ним был привязан мешок для трупов, и его сердце остановилось. На мгновение ему показалось, что это Ким, но затем она вышла, ее тащили полицейские в наручниках. «Кто лежал на носилках? »

Он чувствовал, что его сердце вот-вот взорвется, так сильно оно колотилось. Кейден не мог дышать, панически проталкиваясь сквозь толпу, а затем увидел впереди Хитклифа. Он стоял перед машиной скорой помощи, и Кейден побежал к нему трусцой, когда зазвонил его телефон. Он посмотрел на экран — это была его мать. Подойдя к машине скорой помощи, Хитклиф обернулся и увидел Лану. Она сидела окровавленная и избитая, борясь с ограничителями, пытаясь слезть с носилок.

— Лана! — крикнул он, протискиваясь мимо Хитклифа и приближаясь к ней.

— Кейден, о, Боже мой. С тобой все в порядке, — сказала она.

— Я так испугался, что это ты была в том пакете, — воскликнул он, держа ее за руку.

— Это… Рэйчел, — сказала она, и ее глаза снова наполнились слезами.

— Что? — спросил Кейден, заглядывая ей в лицо.

— Это сделала Ким. Она столкнула ее с лестницы, — всхлипнула Лана.

Его мобильный телефон снова зазвонил, и он посмотрел на экран.

— Это моя мама. Это может подождать, — сказал он ей.

Хитклиф подошел к ним с бледным лицом.

— Не может, нам нужно срочно попасть в закусочную.

Лана и Кейден обменялись взглядами.

— О нет, — сказала Лана.

— В чем дело? — спросил Кейден.

— Это Джош. У него твоя мама, — ответил Хитклиф, начиная отстегивать Лану от носилок.

***

Джош стоял посреди закусочной, его взгляд был прикован к красным и синим огням полицейских машин, освещавших улицу. Это был уже второй случай в истории Хэмби со схожими декорациями. Он никогда не думал, что будет его причиной. «Хорошо, по крайней мере, у меня будут зрители», — подумал он, наблюдая, как полиция блокирует доступ любопытным прохожим.

Глаза Морин метались по сторонам в поисках чего-нибудь, что она могла бы использовать в качестве оружия, пока он стоял к ней спиной. Она надеялась, что он отвлекся на шум снаружи и не мог понять, что она делает. Единственное, что было у нее в руках, — это нож для масла, который она держала на столе. Она закатила глаза, потом взяла его и положила себе на колени.

— Где они? — потребовал он, — это не займет так много времени.

Он повернулся к ней всем телом, и она замерла, надеясь, что он не заметит нож со своего места.

— Они будут здесь, Джошуа, — нервно сказала она. Он снова повернулся к окну, как раз когда фары быстро движущегося автомобиля остановились перед зданием. Морин вытянула шею, чтобы посмотреть, кто приехал, и ее паника усилилась, когда она мельком увидела Кейдена на пассажирском сиденье машины Хитклифа.

— Шоу начинается! — сказал Джош.

— Пожалуйста, не делай этого, — закричала она.

— Заткнись, — рявкнул он через плечо, прежде чем снова повернуть пистолет в руке. — Все это скоро закончится.

***

Хитклиф первым выскочил из машины, за ним последовали Кейден и Лана. Кейден не верил своим глазам, наблюдая, как Джошуа манит их внутрь закусочной с пистолетом. Затем он повернулся к Лане.

— Ты должна остаться здесь, — приказал он, держа ее за плечи.

— Черта с два, — ответила она, — куда бы ты ни пошел, туда пойду и я.

Кейден громко вздохнул и провел рукой по волосам, когда к нему подбежала рыдающая Паула в сопровождении Джейка.

— Послушайте, спецназ уже в пути, и я выступаю с ним в качестве переговорщика по поводу заложников, а он не хочет ничего, кроме вас всех в этом здании.

— Ни хрена себе, — ответил Хитклиф, проверяя обойму в пистолете, прежде чем сунуть его в кобуру.

— Само собой разумеется, я не могу позволить тебе войти, — заявил Джейк.

Кейден шагнул вперед.

— Я не собираюсь оставлять маму там одну.

— Простите меня, но это не ваша юрисдикция. Кроме того, я знаю этого парня. Он и мухи не обидит. Ему просто нужно с кем-то поговорить. Вы звонил его отцу? — Хитклиф сплюнул.

— Нет, — признался Джейк.

— Тогда я предлагаю, чтобы вы так и поступили, а я займусь этим делом, — ответил Хитклиф.

— Тебе придется оставить это у меня, — сказал Джейк, указывая на его пистолет.

— Давай! — завопил Хитклиф.

— Это было единственное другое требование, иначе он обещал застрелить Морин, — ответил Джейк. — Кроме того, если он так безобиден, как ты говоришь, то с вами все будет в порядке, верно?

Хитклиф снял кобуру и протянул ее.

— Ты ужасно выглядишь, — сказала Паула Лане.

— Я знаю. Пара бинтов и я буду в полном порядке. Ты бы посмотрела на нее, — сказала она.

Паула обняла ее и зарыдала у нее на плече.

— Пожалуйста, будь осторожна. Пожалуйста, — взмолилась она.

— Обязательно, — ответила Лана.

Кейден тронул Хитклифа за плечо, когда тот смотрел на его перепуганную мать через окно закусочной. Хитклиф кивнул Джейку, и все они направились к входной двери. Кирк подбежал к Пауле и держал ее за руку, пока она смотрела, как они исчезают внутри, а Кейден молча молился, чтобы они все смогли увидеть завтрашний день.

***

Морин разразилась рыданиями, увидев, как единственные мужчины в ее жизни входят в эти двери. Джош, не теряя времени, направил на них пистолет. Хитклиф вошел первым, за ним последовал Кейден, и они подняли руки вверх. Лана стояла позади них, все еще сжимая свою руку после предыдущей встречи. Может быть, она и выглядела измученной, но она была совершенно бодрой. Они подошли к столу, за которым сидела Морин, и стали ждать, что скажет или сделает Джош.

— Блудный сын возвращается! — воскликнул Джош.

— Послушай, сынок… — начал Хитклиф.

— Заткнись и сядь, — прервал его Джош.

Хитклиф опустился на стул рядом с Морин, и она тут же схватила его за руку, хотя и не сводила глаз ни с пистолета, ни с Кейдена.

— Что все это значит? — спросил Кейден.

— Время рассказывать сказки, старший брат. Садись, Лана, — скомандовал он. Она схватила руку Кейдена и сжала ее. Она не боялась, пока не увидела выражение глаз Джоша. Он был вне себя от злости. Он был взбешен и обижен, и она знала, каков был план Джоша. Она покачала головой, и он снова направил на нее пистолет. Кейден шагнул вперед и повернулся к Лане.

— Все нормально. Я в порядке, мне нужно, чтобы ты просто делала то, что он говорит, — он поцеловал ее в губы, когда она заплакала.

Мысль о том, что она потеряет его, ранила сильнее, чем любые шишки или синяки, которые она заработала этой ночью. Она кивнула, снова поцеловала его и заняла свое место рядом с Морин.

— Ты следующий, — скомандовал он Кейдену, указывая пистолетом на сиденье, и тот повиновался.

Джош пододвинул стул перед всеми ними и сел, направив пистолет в их сторону.

— Итак, где же Паула? — спросил он Хитклифа.

— Она не придет, — ответил он.

Джош бросил на него свирепый взгляд.

— Вы должны следовать инструкциям.

— А тебе уже пора переходить к делу, — храбро сказала Морин. — Ты хотел, чтобы они были здесь, и они здесь.

— Вполне справедливо, — ответил Джош, — так что начни с самого начала. Скажи мне, что ты сделала с моей матерью, и я хочу знать правду.

Морин бросила на него ядовитый взгляд, затем посмотрела на своего сына, Лану и Хитклифа.

— Ты уже знаешь, иначе нас бы здесь не было, — парировала она.

— Не совсем так. Твой мертвый муж пришел к выводу о том, что ты сделала, но он никогда не говорил об этом вслух.

Морин вздрогнула от того, как бесчувственно он произнес слово «мертвый», и глубоко вздохнула.

— Я знаю, что ты виновна в том, что сделала. Я имею в виду, зачем еще федералам быть снаружи и молиться, чтобы они смогли добраться до тебя?

— Все в порядке, мама. Просто скажи ему, чтобы мы могли убраться отсюда, — сказал Кейден, держа руку Ланы в своей. Джош фыркнул на него.

Он не сводил глаз с Джоша и полицейской суеты снаружи, молясь, чтобы поскорее подъехал грузовик спецназа. Как только они это сделают, для Джоша все закончится очень плохо. Кейден надеялся, что до этого не дойдет, но возможности были ограничены.

— Что ж, позволь мне начать с того, что мне очень жаль, — выдавила Морин.

— Не интересно, — ответил Джош.

— Я не с тобой разговариваю, — выплюнула Морин. Она повернулась к Кейдену, и ее лицо нахмурилось, когда она заплакала.

— Я узнала, что это несчастный случай… это была не твоя вина, — начала она.

У Кейдена отвисла челюсть.

— Боже мой! — воскликнул Хитклиф.

Она покачала головой.

— Я приняла несколько ужасных решений. Ужасно, и это определенно было один из них, — она глубоко вздохнула, когда Кейден уставился на нее так, словно у нее было три головы. — Я проверила машину после аварии. Только для того, чтобы узнать от Люциана, что тормозные трубки были перерезаны. Должно быть, это произошло на парковке в гараже во время вечеринки, так что я попросила его просмотреть запись, — она замолчала, собираясь с мыслями, и сделала глоток воды, стоявшей на столе.

— Продолжай, — настойчиво сказал Джош.

— На пленке было ясно видно, как Ребекка перерезала тормоза. Это было не так-то просто сделать, ей потребовалось больше часа, но она сделала это, — продолжила Морин, наконец-то сумев поднять глаза на удрученное лицо сына.

— Все это время? Ты позволяла мне думать, что авария произошла по моей вине? — он не мог поверить своим ушам.

— Прости меня, Кейден, — заплакала она, — но я не могла сказать тебе правду, без того, чтобы все не всплыло наружу.

— И, вместо этого ты решила солгать всем и сделала их как пешками в своей шахматной игре, — вставил Джош. — Продолжай.

— Это еще не все? — спросил Хитклиф. Он опустил голову и ошеломленно посмотрел на нее.

— После того, как я получила видео, я попросила Люциана уничтожить все копии. Я была вне себя от ярости. Она отняла жизнь у моего сына, пыталась отнять и твою тоже, Кейден. А Винсент, он уже никогда не был прежним. Вдобавок ко всему этому, все шло к тому, чтобы рухнул наш бизнес. Ты все еще был в больнице, и я не могла рисковать тем, что она снова попытается напасть на кого-то из нас. Она превратила мою жизнь в полный бардак! — прежде чем продолжить, Морин вытерла лицо салфеткой, лежавшей на столе. — Так что, я попросила Люциана кое-что для меня раздобыть.

— Что? — рявкнул Джош, садясь на стул.

Морин посмотрела на Лану, и они вместе произнесли эти слова.

— Хлористый калий.

Лана громко выдохнула. Даже когда Морин рассказывала эту историю в гостиничном номере той ночью, она все еще лгала!

— Что это? — спросил Джош.

— Препарат, передозировка которого вызывает сердечный приступ, — ответила Лана, качая головой. Кейден резко откинулся на спинку сиденья и посмотрел на мать так, словно видел ее впервые. Он почти ожидал, что она сбросит свою человеческую кожу и откроет чудовищные чешуйки своего истинного вида. «Конечно, никто не может быть таким злым», — подумал он.

— В тот день я позвонила ей в отель и попросила встретиться со мной. Конечно, она отказалась, но Люциан умеет быть убедительным. Когда она приехала, мы встретились, и тогда она призналась, что думала, что та машина была моей. И хотя она совершила серьезную ошибку, ей все равно хотелось, чтобы вы с Джоэлем умерли, — она посмотрела на Кейдена. — Это уже не имело значения. Мне было достаточно потерять одного сына, и как только мерзкие слова слетели с ее губ, я вонзила полный шприц ей в грудь.

Морин смотрела Джошу прямо в глаза, проговаривая это. Он закричал и бросился к ней. Он направил на нее пистолет, и полицейские снаружи приготовились действовать. Кейден смотрел в окно на фургон спецназа, когда они подъехали к дому. Он встал перед Ланой, зная, что если они будут стрелять по закусочной, то могут быть ранены все.

— Так что, видишь, Джошуа, твоя мать тоже не была святой, — сказала Морин.

Его руки дрожали, пока он боролся с ее словами.

— Подожди, подожди, подожди, — сказал Хитклиф, медленно вставая и вытягивая руки перед собой.

Морин стояла рядом, ее лицо исказилось от боли, а нож для масла с грохотом упал на пол.

— Не расстраивайся сейчас. Вы хотели знать правду — вот она!

— Морин! — крикнул Хитклиф. «Она сошла с ума? »

— После того, как она упала на ковер, я перешагнула через ее труп, затем Люциан положил ее хрупкое тело в сумку для одежды. Я держала дверь открытой, пока он нес ее безжизненное тело вниз по лестнице к машине.

Джош завыл. Он дрожал, и казалось, что пистолет может выстрелить в любой момент.

— Люциан посадил ее за руль, а затем направил машину в озеро Делево вместе с предсмертной запиской, которую я подделала накануне. Я все это сделала! — закричала она.

Джош медленно успокоился и выровнял дыхание. Его глаза наполнились слезами и затуманились.

— У тебя нет никаких угрызений совести. Ты ничего не чувствуешь, — сокрушенно сказал Джош.

Морин не произнесла ни слова.

— Кроме него, — Джош направил пистолет на Кейдена.

— Нет! Оставь его в покое! Это я, я сделала это. Он не имеет к этому никакого отношения! — закричала она.

— Он имеет ко всему этому самое непосредственное отношение. Если бы ты держала ноги скрещенными, нас бы сейчас здесь не было. И поскольку ты забрала единственного человека на этой земле, который любил меня, я покажу тебе, на что похожа эта боль.

Морин бросилась на Кейдена, когда пистолет выстрелил, и они упали на пол.

— Кейден! — закричала Лана, бросаясь к ним.

Хитклиф схватил Джоша, пистолет вылетел у него из рук, прыгнул ему на спину и заломил руки за спину. Полиция и спецназ взломали двери и хлынули внутрь.

Морин лежала поперек Кейдена, и он обнимал ее, пока теплая кровь сочилась из ее спины, покрывая его руки. Ее глаза испуганно расширились, рот широко раскрылся.

— Я… люблю тебя. Прости… меня, — пробормотала она, прежде чем закрыть глаза.

— Мам? Мама! — закричал Кейден.

Лана перевернула ее на спину и пощупала пульс — ничего. Она прижала руку к ране, но кровь продолжала литься.

Хитклиф поспешил к ним, пока полицейские надевали на Джошуа наручники.

— Просто дай мне подержать ее, — всхлипнул Хитклиф.

— Я не могу. Если пошевелю рукой… — начала Лана.

— Она уже ушла, — сказал Кейден, положив окровавленную руку на плечо Ланы.

Она посмотрела вниз на безжизненное тело Морин, затем снова на Кейдена, который кивнул, и слезы ручьями полились с его лица. Она медленно убрала руку, и кровь хлынула потоком, когда Хитклиф медленно прижал Морин к груди и заплакал. Он держал ее на руках и раскачивался взад-вперед.

Лана крепко держала Кейдена, пока он смотрел на безжизненное тело матери.

— Мне так жаль, — прошептала она.

Крики Паулы были слышны снаружи, и когда Лана подняла голову, Кирк удерживал ее у двери, когда она пыталась пробраться в закусочную.

— Нет, детка, нет. Отвернись, — сказал Кирк, когда Паула изо всех сил вцепилась в него.

На тротуаре перед окном стоял Томас Хартвелл. Он не повернулся к сыну, когда полицейские грубо усадили Джоша в патрульную машину. Он встретился взглядом с Кейденом, затем перевел взгляд на Морин и Хитклифа. Следующими вошли врачи скорой помощи, и Лана рукой отвела лицо Кейдена в сторону.

— Не смотри, малыш. Не смотри, — сказала она ему.

Он держал ее так крепко, что она почти не могла дышать, когда он плакал у нее на плече.

— Все в порядке, все будет хорошо, — прошептала Лана на ухо Кейдену, прижимаясь к нему. Она была убита горем. Из-за него, из-за того, что он только что узнал и увидел, и как бы ей хотелось, чтобы все это исчезло. Поглаживая его по голове, она продолжала повторять. «Все будет хорошо».

Глава 24

Каждый дюйм ее тела горел огнем, когда она медленно шла по подъездной дорожке к массивному дому. Кейден был позади нее, окровавленный и потрясенный, положив руку ей на спину и помогая дойти до входной двери. Проведя всю ночь и большую часть утра в полицейском участке Хэмби, они, наконец, разрешили им отправиться домой в шесть утра. Лана едва могла дойти до двери, когда Кейден подхватил ее на руки и понес дальше. Она слишком устала, чтобы протестовать против этого благородного жеста, и положила голову ему на грудь, пока он нес ее оставшуюся дорогу.

Дворецкий, нанятый Кейденом, без ее ведома, открыл им дверь, как только они вошли. Шок на его лице при виде их был неоспорим. Лана знала, что они, вероятно, выглядели так, словно пережили зомби-апокалипсис. Кейден с Ланой на руках прошел к лифту, где худощавый пожилой джентльмен нажал кнопку и придержал дверь, пока они входили.

— Спасибо тебе, Луис. Нам нужно немного уединиться до конца дня, — мрачно сказал Кейден.

Луис кивнул, когда двери закрылись. Лана, очевидно, задремала, потому что, почувствовав, как Кейден прижался лицом к ее лицу, она проснулась от звонка лифта. Он вышел и направился к массивным двойным дверям, ведущим в их комнату, и единственное, что Лана постоянно повторяла про себя, это то, что все, наконец-то закончилось. Здесь будет много мест для исцеления, которые нужно будет сделать как физически, так и эмоционально. Конечно, для Кейдена, вероятней последнее. Мужчина понес Лану, ступая по мягкому кремовому ковру в сторону огромной ванной комнаты, но так и не произнес ни слова. Он усадил ее на маленький диванчик у стены и, наклонившись, снял с нее обувь. Лана молча наблюдала, как он осторожно и методично двигается. Она не могла представить себе, что творится у него в голове, и не знала, что сказать. Как только он снял с нее сапоги, он посмотрел на нее снизу вверх.

— Не двигайся, — тихо сказал он, затем встал, подошел к огромной ванне и включил горячую воду. Она уже чувствовала, как ее кости ныли от жара, чтобы успокоить и смягчить боль, а затем сняла свою кожаную куртку. Девушка распустила конский хвост, собраный на макушке, позволив своим непослушным кудрям рассыпаться по плечам, затем стянула белую майку, которая была на ней, когда Кейден обернулся.

— Кажется, я велел тебе не двигаться, — сказал он. Лана попыталась встать, но ее ноги так ныли от усталости и напряжения, что дрожали, а мышцы не могли выдержать ее собственного веса. Кейден потянулся к ней, прежде чем она упала. Он быстро расстегнул ее брюки и скатал их вниз по ногам, а когда сделал это, то увидел синяки, которые покрывали ее тело после драки, произошедшей несколько часов назад.

Лана стянула с себя лифчик и нижнее белье и очень медленно направилась к ванне, когда Кейден снова поднял ее и опустил в горячие пузырьки в ванне. Она позволила своему телу погрузиться так глубоко, как только могла, а затем полностью погрузила голову, и порезы на ее лице немедленно воспламенились. Вода была немного горячее, чем обычно, но это было чертовски приятно. Она вытащила голову и посмотрела на Кейдена, который снимал свою окровавленную одежду, бросая ее в мусорное ведро. Он включил душ напротив нее и посмотрел на нее.

— Я сейчас вернусь.

Он шагнул внутрь и позволил засохшей крови раствориться и смыться в канализацию. Наблюдая, как она кружится, он все же старался не вспоминать те мгновения, когда был покрыт ею. Он не мог не прокручивать эти события снова и снова в своей голове. Когда вода стала кристально чистой, он выключил душ и подошел к ванне. Он вступил в нее и расположился позади, так, что Лана положила голову ему на грудь, когда он взял губку и медленно и нежно провел ею по ее коже.

— Как ты думаешь, что будет дальше? — лениво спросила Лана.

— Что ты имеешь в виду? — ответил он.

— Как ты думаешь, что будет с Ким?

— Со всеми уликами, собранными против нее, она не увидит дневного света еще очень, очень долго.

— Надеюсь, что так. Я действительно молюсь, что больше не увижу ее до конца своей жизни.

Кейден наклонился и поцеловал ее в макушку.

— Почему ты не сказала мне, что едешь в отель? Я думал, что мы договорились больше не хранить никаких секретов? — он задал этот вопрос так тихо, что ей на мгновение показалось, будто он ей померещился.

Лана резко вдохнула и повернулась к нему лицом.

— Прости меня. Я не хотела, чтобы ты меня отговаривал. Мне нужно было довести это до конца. Если бы все шло так, как должно было идти…

— Когда вообще происходит, так как должно? — вмешался он, и лицо его исказилось от боли.

Они встретились взглядами, и она положила свою ушибленную руку ему на лицо. Он повернулся губами к ее ладони и поцеловал ее.

— Я обещаю тебе, Кейден, что никогда больше ничего не скрою от тебя. И не важно, по какой причине, — горячая слеза скатилась по ее лицу, и царапины от ногтей на щеке защипало.

— Я знаю, — ответил Кейден.

Лана снова повернулась к нему, и он обнял ее за плечи.

— Мне очень жаль, что с Морин получилось так, — наконец сказала она, не в силах больше игнорировать слона в комнате. Ее слезы текли свободно, и одна из них попала ему на руку. Он слегка повернул ее и посмотрел сверху вниз.

— Я все понимаю. Ты пытался, но она… — его глаза затуманились, и хотя она знала, что он был опустошен, Кейден был силен и выкарабкается. Она снова повернулась к нему.

— Ты знаешь, как сильно я тебя люблю? — спросила Лана, пытаясь изобразить легкую улыбку, которая вышла ужасно неправильной. Ее разбитая губа оттянула к заживающую рану, и она поморщилась. Он наклонился и поцеловал ее легко и нежно.

— Да. Да, я знаю.

Вернувшись в исходное положение, Кейден снова обнял ее и прижался щекой к ее щеке. Они лежали в ванне вместе, пока вода не остыла, а пузырьки не исчезли.

Три месяца спустя, Манхэттен, Нью-Йорк

Лана стояла перед зданием суда, а несколько съемочных групп и репортеров держали микрофоны перед ее лицом. Рядом с ней стояли Кейден и Хитклиф, а по другую сторону Кирк и беременная Паула.

— Мы счастливы, что справедливость восторжествовала, и все мы с нетерпением ждем продолжения нашей жизни после этого испытания, — они начали спускаться по ступенькам, а бесконечные вопросы и шквал вспышек от камер преследовали их.

— Что чувствуете после оглашения приговора?

— Как вы думаете, двадцать лет — этого достаточно?

Они игнорировали повторяющиеся вопросы и забрались в поджидавший их внедорожник.

— Ну и цирк, — сказал Кейден, когда Лана скользнула рядом с ним.

— Ну, серьезно. Сколько раз они могут повторять один и тот же вопрос и ожидать другого ответа? — вмешалась Паула.

— Это же средства массовой информации. Им плевать, — пробубнил Хитклиф, застегивая ремень безопасности.

Последние несколько месяцев для них каждый день был сплошным цирком, куда бы они ни пошли. Будь то в Хэмби во время похорон Морин или в Новом Орлеане, где они развеяли прах Рэйчел, ни один из них не мог избежать объектива камеры. Лана вздохнула, глядя в окно на шумный город и восхищаясь гигантскими зданиями. Она надеялась, что теперь, когда суд над Ким закончился, шумиха в прессе утихнет, и они смогут вернуться к нормальной жизни.

Двадцать лет за решеткой строгого режима в тюрьме. К сожалению, Ким была предоставлена возможность условно-досрочного освобождения, ее психическое здоровье играло определенную роль в ее преступлениях. Ее сообщникам тоже были вынесены суровые приговоры. У Майкла, ее друга-айтишника были неприятности не только за помощь ей, но и с различными сайтами социальных сетей из-за его взлома их программного обеспечения. Он отсидит пять лет, если его не приговорят к большему сроку.

Без доказательств против Морин Люциан тоже будет отбывать срок, но не те легкие три года, на которые он надеялся. Без вмешательства Морин ему грозило как минимум шесть лет тюрьмы, но при хорошем поведении он все равно мог выйти на свободу через три года.

Двадцать лет, казалось, было недостаточно для всего, что сделала Ким, но сейчас этого будет в самый раз — пока. Зная Ким, она сделала бы какую-нибудь глупость, чтобы ее срок был увеличен, и Лана рассчитывала на это. Кейден подтолкнул ее в плечо.

— Эй, что у тебя на уме? — спросил он.

Она посмотрела на него и улыбнулась. Дела у него шли все лучше, и каждый день был лучше предыдущего. Кому-то было тяжело не только потерять обоих родителей, но и узнать обо всех скелетах в их шкафу. Это меняет человека.

— Не могу дождаться возвращения домой, — ответила она.

— Мы тоже, — вмешался Кирк, положив свою руку на руку Паулы.

Она должна была родить через месяц и выглядела так, словно вот-вот лопнет. Он также переехал к ней после того, как все случилось, и решил пустить корни в Хэмби. Кирк очень подходил Пауле, а ее лучшая подруга никогда не казалась такой счастливой. Лана чувствовала себя лучше, учитывая события, произошедшие несколько месяцев назад, но это не было так травмирующе для нее. Она не испытала того, что испытал Кейден. Ни один ребенок не должен видеть родителя таким.

— Итак, куда мы направимся ужинать сегодня вечером? — спросила Паула, потирая живот.

Лана улыбнулась, когда внедорожник отъехал от тротуара и двинулся по улицам Нью-Йорка, направляясь к лофту на тридцать шестом этаже.

Эпилог

Кейден не мог поверить, что это она делает. Опять опоздать, и в самый важный день в их жизни. Конечно, он не должен был жаловаться, но все же, позже у них были дела. Кейден поправил галстук, стоя среди китайских фонарей и мерцающих сосульками огней. Весенний полдень был свежим, и в день их свадьбы не было видно ни облачка.

Наконец, оркестр заиграл «Crystal», Stevie Nicks, и Кейден обратил свое внимание на проход, где перед ним сидело более ста человек. Здесь не было ни подружек невесты, ни цветочниц, чтобы пройти перед Ланой. Толпа, проинструктированная распорядителем по организации свадеб, встала по команде.

Кейден затаил дыхание в ожидании того, что казалось вечностью, а затем медленно выдохнул, когда увидел, как появляется красивое лицо Ланы, покрытое белой вуалью. Руперт держал руку Ланы в своей, ведя дочь по проходу к нему, когда сердце того почти остановилось. Мужчина не мог поверить, как ему повезло. Возможность провести остаток своей жизни с самым удивительным человеком, которого Кейден когда-либо знал, переполняла его эмоциями. Он просто не мог просить большего.

Когда Лана приблизилась, он увидел, как ее щеки задевают вуаль, улыбка на ее лице была большой и яркой, и ему захотелось приподнять фату, чтобы увидеть Лану. Вероника и Паула сидели в первом ряду, держа в руках салфетки, а Кирк сидел рядом с ними сноворожденной девочкой на руках. Он расплывался в улыбке, когда суетливая племянница Кейдена вознамерилась привлечь к себе внимание. Кейден был в восторге, узнав, что Кирк был биологическим отцом, в конце концов, и что он сделал его сестру такой счастливой.

Хитклиф сидел в первом ряду, изображающий члена семьи, потому что так оно и было. После смерти Морин он уволился из полиции Хэмби и некоторое время пытался взять себя в руки. Лана взяла на себя миссию заботиться о нем и сделать так, чтобы он понял, что является частью их семьи. Кейден даже предложил ему работу в «Capshaw Realty», когда он будет готов, и он согласился однажды взять его на работу.

Руперт, наконец, приподнял вуаль Ланы, и Кейден издал громкий вздох, сопровождаемый «Вау», когда открылось ее красивое сияющее лицо. Руперт взял руку Ланы и вложил в его, и он почувствовал, как между ними пробежал ток. Это было все равно что, снова прикоснуться к ней, как в первый раз. Кейден чувствовал себя живым настолько, как никогда не считал такового возможным. Она лучезарно улыбнулась ему затуманенными глазами, сжимая в руке букет белых роз.

Лана не могла поверить, что стоит здесь и готовится провести остаток своей жизни с Кейденом. Они прошли через ад и вернулись назад с момента их случайной встречи на шоссе. Даже в самых смелых своих мечтах Лана не могла представить себе всего, что они испытают с тех пор. Кейден выглядел просто потрясающе в своем накрахмаленном белом смокинге и идеально уложенных волосах.

Теперь Кейден был с новой стрижкой с более длинными волосами на макушке, и это сводило с ума, как он мог быть таким великолепным в любое время дня. Глядя в эти пленительные глаза, она чувствовала головокружение и не могла дождаться, когда сможет сказать «Да» и быть его навсегда. Оркестр понизил свою игру, но не остановился.

Они повернулись к мистеру Джозефу Смиту, который настоял на том, чтобы он мог провести церемонию. Они не могли бы быть более польщены тем, что он играет такую важную роль в их жизни, и ухватились за это предложение.

— Прошу всех занять свои места, — крикнул Джозеф, и гости повиновались.

Пока церемония продолжалась, и он говорил о добродетелях любви и чести в союзе, их глаза оставались прикованными друг к другу, а все остальные, казалось, исчезали. Когда последовал обмен клятвами, Лана глубоко вздохнула. Она повторила клятву за Джозефом и, закончив, надела кольцо на палец Кейдена. Затем настала очередь Кейдена произносить клятвы, и он надел ей на руку бриллиантовое кольцо, а затем поцеловал ее. От Кирка донесся громкий свист и несколько хлопков, затем гости последовали за ним.

Наконец Джозеф сказал.

— Властью, данной мне, Кейден Кэпшоу, я разрешаю поцеловать невесту.

Лицо Кейдена расплылось в улыбке, он поднял ее на руки, и их губы прижались друг к другу, заставляя всех в толпе радостно аплодировать. Их поцелуй продолжался еще долго, для того сколько это было необходимо, но гости все равно продолжали свистеть и кричать. Когда они оторвались друг от друга, Кейден опустился на колени и поцеловал ее в округлившийся живот, торчавший из-под платья.

Конец

[1] Обезболивающее лекарственное средство, которое врачи могут назначить, чтобы помочь людям справиться с болью от умеренной до сильной. Оксикодон является опиоидным (наркотическим) анальгетиком

[2] CCTV — система охранного видеонаблюдения.