Я все объясню!

https: //ficbook. net/readfic/4686129

Направленность: Слэш
Автор: один_плюс_один (https: //ficbook. net/authors/1430550)
Фэндом: EXO - K/M
Пейринг или персонажи: Чен/Исин, Лэй, Чен
Рейтинг: PG-13
Жанры: Юмор, Фэнтези, Занавесочная история

Размер: Мини, 11 страницы
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Понятие родного человека очень растяжимо, потому что родные по крови могут быть совершенно чужими друг другу людьми, а какой-то нечаянный незнакомец может оказаться истинным партизаном, который обязательно проберётся в твоё сердце и останется там навсегда.

Посвящение:
Организаторам феста и всем любителям Ченсинов: )

Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика

Примечания автора:
«Работа написана на SUMMER BERRY mini-fest для Everything Becomes Whole (https: //new. vk. com/everythingbecomeswhole).
Ягода: бузина
Жанр: занавесочная история

P. S. В примере занавесочной истории на фикбуке указана покупка мебели. А у нас они покупают саженцы и сажают их.
P. P. S. Альтернативная вселенная.

Огромное спасибо Staskalove за замечательную обложку: https: //pp. vk. me/c626926/v626926076/28abb/tVQrS3MZLMQ.jpg
Присоединяйтесь: https: //vk. com/public122560164

Яркое утреннее солнце озарило сладко посапывающую деревню, что раскинулась вдоль широкой реки, весело бегущей с самого севера на юг. Изрядно потрёпанный своими более откормленными сородичами петух вылез из-под лопухов и, встрепенувшись, от души запел. Ну, как запел, не то чтобы голосисто, но разбудить местных пустолаек ему хватило. На поднявшуюся какофонию откуда-то из коровника донеслось протяжное «Мууу» и «Не лягайся, проклятая! ». И только жирный рыжий кот продолжал невозмутимо греть бока на солнышке, развалившись на высоком крыльце.
Деревня постепенно просыпалась. Первые жители начали потихоньку выходить из своих домов и приниматься за повседневные дела, от души зевая и почёсывая животы. Кто-то затачивал косы, кто-то стряпал пироги, а кто-то выгонял скот на выпас, исключением был только один домик, стоявший на самой окраине деревни. Он отгородился невысоким забором, за которым раскинулся пышно цветущий на зависть всем деревенским хозяйкам сад, и продолжал спать. По крайней мере, из него не доносилось ни звука, пока…
— Чен! Чен! Ты всё ещё спишь?! — молодой парень, стоя на кухне, ловко переворачивал на сковороде скворчащие румяные оладьи и пытался дозваться до своего сожителя. — Чен! — Но все попытки оставались тщетны. — Вот же зараза, а.
Юноша выключил конфорку и переставил тарелку с оладьями на стол, отряхнув руки. Он лёгкими шагами скользнул в затемнённую от плотных штор на окнах спальню, где на кровати развалился худой парень, зарывшись головой в подушку.
— Вставай, говорю!
— Исин, отстань, — проворчало откуда-то из пухового убежища.
— Вылезай, говорю! А то не получишь завтрак. Я там твои любимые оладушки сделал, — хитро улыбнулся Исин и легонько пощекотал пятку, свесившуюся с края постели, но хозяин конечности ловко задернул её под одеяло. — Чен, ещё чуть-чуть и у меня терпение лопнет. — Однако, в ответ ему раздалось лишь какое-то невнятное мычание. — Ну ладно, ты сам напросился!
Исин немного отступил и, разбежавшись, запрыгнул на Чена, раскинувшись на нём звездочкой. Но спящий юноша никак не отреагировал и только чуть повозился, устраиваясь удобнее.
— Ты меня вынуждаешь идти на самые крайние меры из всех крайних мер, — Исин решительно откинул подушку, из-под которой тут же выглянули копна каштановых волос и розовое ухо.
Сложив губы трубочкой, хозяин дома совсем легонько подул в ушную раковину сони, отчего Чен так и взвился под ним, переворачивая Исина на спину, и, нависая сверху.
— Ты совсем страх потерял? — во взъерошенной шевелюре Чена потрескивало электричество, а недавно сонные глаза сверкали бешенством. — Сколько раз я говорил тебе так не делать? М?
— Миллион, наверно, — Исин, расслабленно улыбаясь, попытался пожать плечами. — Но тебя же по-другому не добудишься.
Он приподнялся, опираясь на локти, и легонько чмокнул взъерошенного Чена в нос.
— Может, пойдём поедим?
— Меня и по-другому можно разбудить, — Чен ещё пытался дуться, но было видно, что его уже отпустило.
Он поднялся с постели и после недолгих поисков всё-таки натянул сброшенные вчера впопыхах футболку и штаны. Исин только хмыкнул. Они вышли из комнаты и направились каждый в свою сторону, кто на кухню, кто в ванную. Однако, прошла всего пара минут, за которые Исин не успел даже чай налить, а только достал варенье, как Чен с размаху приземлился на свой любимый стул, который они когда-то смастерили вместе.
Постепенно на столе появились кружки с ароматным чаем, тарелка с горячей кашей перед Ченом и свежеиспеченный хлеб. Венцом кружений Исина около стола стали обещанные оладьи и сам он, наконец присевший напротив Чена.
— Ты мне обещал помочь вчера, помнишь? — Исин внимательно поглядел на зевающего парня, прикрывающего ладошкой рот.
— Помню-помню, — Чен потёр глаза и попытался незаметно стащить оладушку, но тут же получил по пальцам. — А один купить свои кустики ты не можешь?
— Знаю, что ты не в восторге от толпы, но сегодня ярмарка. Будет много новых сортов цветов и саженцев. Я один точно не донесу то, что хочу купить. А с тачкой по нашим ухабам себе дороже, ты же знаешь.
— Ладнааа, уговорил, — Чен с кислой миной шлёпнул ложкой по каше, а Исин спокойно улыбнулся в ответ и пригубил свой чай.
— Не дуйся. Может, мы наткнёмся на торговца, который продал мне ту самую веточку бузины, — тихо добавил он, спустя несколько минут тишины, на что Чен лишь хмыкнул, а потом всё же улыбнулся.

***

Что такое толпа и как её избегать? Чен бы мог написать целую книгу об этом, но все его ухищрения и способы перечёркивались одним спокойным, но достаточно упёртым явлением, имя которому было Чжан Исин. И сегодня оно, кажется, было в ударе, потому что вытащить Чена на самое многолюдное мероприятие в году надо было суметь.
Ярмарка цвела и благоухала в прямом смысле этих слов. Народу набежало столько, что не протолкнуться. Казалось, что всё поселение собралось сюда, кто для чего. Кто-то высматривал новые саженцы, кто-то обсуждал соседей, будто места для этого лучше не сыскать. А кто-то пришёл, чтобы в удовольствие поторговаться и поспорить. Чен же усердно натягивал пониже рукава и без того безразмерной толстовки и хмуро следовал за излучающим счастье Исином.
— Тепло ли тебе, юноша? Тепло ли тебе хмуренький? — вышагивающий в шортах и свободной майке Чжан от души радовался вылазке за новыми растеньицами, и ничто не могло омрачить его восторга от этого похода.
— Нормально мне, — Чен в очередной раз стёр солёную капельку пота с виска, но капюшона толстовки так и не снял. — Это лучше, чем, если я шарахну тут кого-нибудь ненароком. Тебе же откачивать придётся.
— Хорошо, тогда держи, — Исин протянул ему первые пакеты с какими-то кустистыми веточками. — Спасибо, — он поклонился продавцу. — Веселье только начинается!
О, да. В этом Чжан оказался прав. Солнце медленно ползло к зениту, а народ всё напирал, и Чен, у которого уже рук не хватало от обилия пакетов и пакетиков, готов был выть волком от жары. Пот катился с него ручьями, а его даже вытереть не получалось ибо «Аккуратнее! Если сломаешь веточку, я тебе весь кустик, сам знаешь куда, засуну! ». Вот и приходилось бедняге сквозь пот и боль (руки почти отваливались от этих чёртовых саженцев, а ещё кто-то в толпе у прилавка с яблонями на совесть отдавил Чену обе ноги) поспевать за своим (теперь уже не очень любимым) электровеником на ножках. А Исин радостно вышагивал от прилавка к прилавку, дотошно осматривал предлагаемый товар, не гнушался торговаться или обсуждать с продавцами особенности посадки/полива/ухода/сбора урожая, пока его персональный вьючный ослик читал мантры успокоения или проклинал про себя очередного болтливого торгаша и всю его семью до пятого поколения после прабабушки.
— Исин-а, ну пойдём домой, — Чен уже не стеснялся, как пятнадцать минут назад, канючить в голос. — Я ж сейчас прям тут сяду!
— Ну чего ты? Как в первый раз! — Чжан уже и сам подустал, но принцип «я облажу тут каждый уголок» не давал ему спокойно пойти домой. — Ещё пара палаток и всё.
— Я больше ни одного пакета в руки не возьму! — Чен попытался сдуть солёную капельку, повисшую на кончике его носа.
— Я сам понесу, — Исин подошёл к парню и слизнул маленькую вредину.
— Нас же за это не сожгут на костре? — Чен хитро ухмыльнулся, на мгновение забывая о бренности бытия.
— А не всё ли равно? — Исин флегматично пожал плечами. — Тут такое пекло, что всем не до нас. Пойдём уже.
Чен не стал спорить, а только поудобнее перехватил пакеты.
— Здравствуйте, — поздоровался Исин на автомате, уже вовсю рассматривая кустики с поникшими листочками. — Кажется, это у Вас я покупал несколько лет назад бузину. А сколько Вы за неё сейчас просите? — Чжан ласково огладил листочки искомого растения, и оно будто потянулось за аккуратными пальцами, когда парень убирал руку.
— Сто монет, — твёрдо отчеканил толстый продавец, обмахиваясь изрядно потрёпанной газеткой.
— А двести не хочешь? — пробурчал себе под нос Чен, но в торги благоразумно влезать не стал.
— А почему так дорого? — брови Исина поползли вверх. — Особый сорт?
— Да, нет. Обычная чёрная, — продавец деловито посмотрел на парней и скрестил руки на груди. — Только вот цветы бузины в последнее время на аптекарском рынке стали пользоваться высоким спросом. Вот и на деревья спрос возрос. Будете брать?
— А ягоды тоже скупают или только цветочки? — Чен неожиданно для самого себя вклинился в разговор.
— Ягоды берут неохотно. С ними надо быть осторожнее, — торговец со знанием дела почесал выдающееся пузо и продолжил. — Красная бузина ядовита, а вот чёрная неплохо подойдёт для отваров и настоев от всякой болячки. Очень хорошая ягодка. Так что, брать будете?
— Нет. Но спасибо за интересные сведения, — Исин улыбнулся и, кивнув головой Чену, повернул в сторону дома.
Нагруженный пакетами парень издал что-то наподобие победного полустона-полуклича и поспешил догнать своего чудо-садовника:
— Почему ты не купил бузину? Вон набрал всяких яблонь-вишень…
— Мне и одного Повелителя Молний в доме достаточно. Делись, — Исин потянулся к руке Чена, чтобы забрать половину пакетов себе.
— А никто больше не придёт. Хоть весь сад бузиной засади, — Чен хохотнул и зашагал быстрее, обгоняя улыбающегося Исина. — Догоняй!

***

Как в его жизни появился этот странный парень, Исин помнил смутно. Два года совместного проживания чудным образом превратились в воображении во всю жизнь, и почему-то этому не хотелось противиться. Ворчливый соня, обожающий кушать и не желающий утром просыпаться по-хорошему, настолько прочно обосновался в домике с прекрасным садом, что со временем пробрался и в сердце нелюдимого Чжан Исина, хотя их первая встреча была далеко не самой обычной.
Исин с детства любил возиться с животными и растениями. Он особенно радовался, когда захромавшая животинка сначала неуверенно, а потом всё смелее начинала ступать на повреждённую конечность после того, как он её погладит. Растения в маленьком саду у его дома каждое лето страдали от невыносимой жары, несмотря на частый полив. Но стоило маленькому Исину появиться в саду, погладить поникшие листики и стебельки, как они будто бы оживали, наливаясь цветом.
Играя с соседскими ребятами, Исин часто лечил разбитые коленки от боли, просто подув на них. Мальчишки завидовали ему, а их родители, поначалу не верившие рассказам отпрысков о волшебном мальчике, убедившись сами, начинали называть маленького Чжана колдуном и запрещали играть со своими детьми.
Исин взрослел, друзей становилось всё меньше. Суеверные соседи обходили дом Чжанов стороной, а по округе ползли всяческие слухи, из-за которых семье Исина позже всё же пришлось переехать.
Новое поселение, незнакомые люди вокруг, которые к счастью не сильно интересовались прошлым Чжанов. Казалось, что всё налаживается, но только не для Исина. Родители почти каждый вечер рассказывали ему, какой может стать его жизнь, если мальчик не начнёт прятать свои способности от чужих глаз. И Исин внимательно слушал, соглашаясь. Он так и не завёл друзей среди местных мальчишек. Вместо весёлых игр маленький Чжан бродил по округе, выискивая места, где не было людей, чтобы посидеть там одному и почитать. Благо в их новом доме предыдущий хозяин оставил целую библиотеку.
И однажды мальчику повезло. На окраине деревни стоял заброшенный дом с заросшим сорняками садом. По рассказам местных жителей, после того, как умер прежний хозяин дома, никто дольше недели прожить в этой хижине не мог. Всем казалось, что что-то усердно гонит их из дома, скрипя половицами, дребезжа окнами и завывая в ветвях деревьев. Но Исин даже и не думал верить слухам. Он часто ходил вокруг заброшенного домика и приглядывался к нему, не зная, что его туда влечет. Когда же перед мальчиком без единого скрипа открылась увитая плющом калитка, он вошёл в это завораживающее царство зелени без сомнений, чтобы накрепко прикипеть к нему душой.
С того дня Исин всё своё время проводил в заброшенном саду, в силу своих умений и знаний приводя его в порядок. Он отыскал покосившийся сарай с тронутыми ржавчиной лопатами, граблями и лейками. Под покрывалом дикого плюща обнаружил крышку старого колодца. Исин не думал, для чего он это делает, он просто наслаждался тем, как от его стараний скованный сорняками сад вновь расправляет свои могучие плечи.
То, что Исин будет жить в этом доме, он не сомневался ни минуты с того момента, как перед ним открылась массивная входная дверь. На него пахнуло сыростью и затхлым воздухом, но это были мелочи. Открытые окна и двери, метла, ведро с водой и половые тряпки, — всё, что нужно, чтобы привести дом в относительный порядок. И Исин старался изо всех сил, чтобы его новое жилище засияло чистотой.
Шло время. Исин, периодически пропадавший каждое лето на несколько дней в неизвестном для родителей направлении, из мальчика превратился в юношу, который обрёл свой собственный дом. О чём он и сообщил матери и отцу в день своего совершеннолетия. Исин убедил родителей, что сможет себя обеспечивать, продавая фрукты со своего сада на рынке, ведь у местных торговцев можно было встретить, разве что яблоки да дикую кислую вишню. Конечно, идея сына жить самостоятельно, да ещё и в каком-то жутком доме, не воодушевила чету Чжанов, но упёртости Исину было не занимать, поэтому после долгих споров и убеждений уже не заброшенный дом обрёл нового хозяина.
Что значит жить в своё удовольствие, Исин понял почти сразу. Деревья и кустарники любили его и радовали хорошим урожаем. Фрукты и ягоды неплохо продавались на рынке, обеспечивая Чжана на всю зиму, а собственные заготовки делали ужины вкусными и ароматными.
С соседями, которые завидовали его саду, Исин не общался. К нему, кроме родителей, почти никто не заходил в гости, и только на больших мероприятиях, таких, как, например, ярмарки, его непривычно окружали люди.
На одной из них три года назад он приобрёл почти завядшие веточки бузины скорее потому, что парню просто стало жалко бедное растение, которое неповоротливый тучный торговец уже собирался выкинуть. Принеся малютку в свой сад, Исин посадил её около самой калитки, где было не так жарко от тени соседних деревьев. Терпеливый уход и ласковое отношение вернули к жизни почти зачахнувшие веточки, которые уже на следующее лето превратились в невысокий, но крепкий молодой куст с ещё редкими, но вполне приличными чёрными ягодками. Рука так и тянулась сорвать одну, чтобы ощутить её кисловатый вкус на языке, но Исин никогда не снимал первый урожай.
Он каждый вечер после трудового дня в саду прогуливался меж своих деревьев, которые радостно шелестели, играясь с ветром, и изредка ласково оглаживали своими ветвями доброго хозяина, который искренне улыбался им в ответ. Исин полюбил сидеть под новым кустиком бузины и пить чай, читая книгу. Но однажды его мирное уединение нарушило негромкое покашливание.
Когда Исин сообразил, что это его внимание привлекают таким нехитрым способом, то за калиткой он обнаружил вихрастого парня с сумкой через плечо.
— Ну, привет, — улыбнулся незнакомец. — Меня зовут Чен.
— Привет, — чисто на автомате ответил Чжан. — Я Исин. Вам что-то нужно?
— Давай сразу на «ты»? — невысокий брюнет, чьи глаза с хитринкой внимательно рассматривали Исина, широко улыбнулся. — Мне много чего нужно. Твоя бузина?
— Моя, — Исин определённо не понимал, что происходит, но прерывать разговор ему казалось невежливым.
— Ты молодец. Мне чёрная тоже больше нравится, чем красная, — Чен переступил с ноги на ногу и всё-таки открыл калитку, проходя в сад, и, касаясь без разрешения молодых листочков столь приглянувшейся ему бузины.
— Вам… Тебе нужны ягоды? — Исин не знал, как выпроводить незванного гостя. — Куст ещё слишком молод, приходи через год…
— Ага, — перебил его Чен, не отводя взгляда от растения. — А где я, по-твоему, этот год должен жить?
— А где Вы жили до этого? — совсем растерялся Исин.
— То там, то здесь, — задумчиво протянул Чен. — Но теперь я буду жить с тобой. Ты рад?
Совершенно дурная улыбка натолкнула Исина на мысль, что к нему забрёл настоящий сумасшедший, а это его абсолютно точно не радовало.
— Не думаю, что тебе у меня понравится. Давай ты поищешь себе другой дом? — Чжан попытался ненавязчиво выпроводить гостя обратно за калитку.
Чен послушно вышел, но обернулся к облегченно выдохнувшему Исину и, сведя брови, серьёзно спросил:
— Ты же меня сам позвал. Чего теперь выгоняешь?
— Я тебя точно не звал! — Исин начал терять терпение. — Иди, пожалуйста, куда шёл.
— Так я сюда и шёл! — кошачья улыбка вновь расцвела на лице сумасшедшего. — Ты серьёзно меня выгоняешь или прикидываешься?
— Конечно, серьёзно! — Исин даже чуть отступил назад. — Я в жизни никого в гости не приглашал. Откуда ты на мою голову свалился?
— Так, я всё объясню! — Чен уже по-хозяйски распахнул калитку, подошёл к Исину и, приобняв того за плечи, уселся с ним вместе под бузиной. — Ты только не нервничай. Попей чайку, он у тебя уже остыл. Нет, дай мне попить сначала, а то с дороги так водички хочется, но чаёк тоже подойдёт.
Исин не мог даже слова вставить, а наглый гость, выхлебав весь остававшийся в кружке чай за секунду, продолжал без умолку тараторить:
— Ты целитель, раз живёшь в этом доме. Потому что никого иного он бы к себе не подпустил, а ещё сад тебя любит, гляди, как всё вокруг пышет счастьем. Птички поют. Эх, благодать! — Чен снял с плеча сумку и поставил её на землю рядом с Исином. — В этом доме уже пару веков живут целители. Кто-то лечит людей, кто-то, как ты, только с растениями и водится. Но когда кто-то из вас садит куст бузины, приходим мы.
— Кто… — но Исину не дали продолжить.
— Повелители Молний! — Чен упёр руки в бока и гордо вздёрнул нос, на что Исин только заливисто расхохотался.
— Ты маленький Зевс? Хахаха! Что ж тебе на Олимпе-то не сиделось?
— Никакой я не Зевс, — Чен смущённо улыбнулся. — Но за комплимент спасибо. Бабушке расскажу, вот она порадуется.
— Какой ещё бабушке? — Исин попытался снова стать серьёзным.
— Молнии, конечно.
— Ты, что получается, повелитель бабушек? — Исин вновь разразился хохотом.
— Ты совсем дурак? — Чен, кажется, даже обиделся. — Бабушка Молния — наша прародительница. Формально, конечно, она наша мать и создательница, но её возраст настолько шокирует, что за глаза мы её называем бабушкой. И я ей уж точно не повелеваю.
— Допустим, — Исин поднял руки в примирительном жесте. — А от меня-то тебе что нужно? И причём тут бузина? Я её вообще случайно купил.
— Бузина защищает твой дом от молний и колдовства, — Чен опять любовно погладил бузинные листочки. — Мы обычно не общаемся с людьми, но на земле нам находиться нужно. Мы помогаем молниям появляться в тучах. Бабушка насылает грозу, а мы добавляем в них молнии. Вот так вот!
— Гром и молния… — пробормотал себе под нос Исин.
— Но у нас есть один маааааленький такой недостаток: мы одним прикосновением можем убить, — Чен пожал плечами и наигранно виновато улыбнулся. — Поэтому мы живем только у тех людей, в чьих садах растёт бузина, цветущая весной и дающая летом ягоды, вот, как у тебя, например. А ещё вы — целители, поэтому наши прикосновения для вас не проблема. Поверь, я долго искал твой дом. Мне даже пришлось побороться за тебя.
— Да, ладно! Неужели такая большая конкуренция? — Исин скептически ухмыльнулся.
— Ну, большая не большая, но я победил, — Чен гордо выпятил грудь.
— Хорошо, — Исин поднялся и подошёл к калитке, в очередной раз распахивая её. — Это всё, конечно, очень интересно, но тебе пора.
— Ты серьёзно? — на лице Чена отразилось просто вселенское удивление. — После того, что я тебе сейчас рассказал? После того, как душу вывернул? Бесчувственный!!!
— Именно из-за всего этого бреда, выметайся. Не хочу, чтобы ты мне ночью поджёг чего-нибудь или огра… — Исин так и замер на полуслове, когда на ладони Чена, демонстративно выставленной вперёд, заплясали маленькие искорки, из которых постепенно сформировался потрескивающий электрическими разрядами шарик.
— Теперь веришь? — Чен сосредоточенно смотрел на руку, но в голосе его слышалось удовлетворение. — Это шаровая молния. Только не трогай! — закричал он на потянувшегося рукой к этому чуду Исина. — Если я тебя не бью током, это не значит, что моя малышка тебя не ушатает.
— Как ты это сделал? — Исин изумлённо разглядывал шаровую молнию.
— Это ещё что! — Чен прихлопнул шарик второй ладонью и подхватил сумку с земли. — Так что, в какой комнате я буду спать?
— Ни в какой…
— Что? — Чен было пошёл к дому, но резко развернулся и вскинул руки.
С его пальцев за какую-то секунду сорвались пара искрящихся молний и полетели в сторону Исина. Тот, вскрикнув, рефлекторно отшатнулся назад, упершись спиной в ветки бузины, а молнии зависли перед ним в каких-то пяти сантиметрах и тут же пропали.
— Не бойся, я не обижу. Да и бузина тебя защитит, если что, — Чен сказал это непривычно серьёзным тоном, но тут же опять улыбнулся. — Если ты такой нерешительный, то комнату я себе выберу сам.
Он подтянул ремень сумки и уверенной походкой направился к крыльцу.

Тут можно было бы сказать, что жизнь Исина перевернулась на сто восемьдесят градусов. Но нет. Она начала крутиться, как лотерейный барабан, выбрасывая, словно шары с номерами, события разной степени насыщенности, которые неизменно были связаны с Ченом. Этот парень оказался жутко весёлым и непоседливым, особенно в вечернее время суток. Он вечно хотел есть, пока не спал, и беспробудно дрых, когда его помощь была нужнее всего. Особенно по утрам. Он был ворчливым, как старый дед, когда что-то шло не по его плану, и хитрым, как лиса, когда он старался воплощать эти свои планы.
С мая по октябрь Чен устраивал вылазки в ближайшие леса, чтобы во время гроз разыгрывать целые световые представления, за которыми обязательно наблюдал из окошка Исин, готовя ароматный горячий чай и сухие полотенца. Вымокший и продрогший по приходу Чен был ему за это очень благодарен.
Но когда кончался сезон гроз, Чен становился невозможно ленивым. Он валялся на своей, радушно выделенной ему хозяином лавке перед печью и рассказывал всяческие истории, пока Исин занимался готовкой, уборкой или ещё каким-нибудь полезным делом. Иногда на Чена, конечно, что-то снисходило, и он пытался помогать по хозяйству, чтобы совсем не чувствовать себя дармоедом, но больше всего он любил их вечерние чаепития, когда над парящей кружкой поднимался запах бузинных цветов, можно было сесть к друг другу близко-близко и просто помолчать.
На людях Чен бывать не любил также, как и сам Исин, поэтому о том, что в доме с волшебным садом поселился ещё один человек, знали только некоторые соседи и родители Исина, которые были очень рады, что у сына появился друг. Но то, что вытворял этот «друг», родителям было совершенно невдомёк. Да оно было и к лучшему. Так они хоть крепче спали.
Насчёт соседей тоже было не всё гладко. Если ворчливые бабки только языками чесали по поводу Исина, то один хлюпенький мужичок не брезговал подворовывать. То яблоню оберёт, то ягоды перетопчет. Исин пытался его ловить, пытался разговаривать, но его даже на порог не пустили, пригрозив дулом двустволки, высунутой из окошка.
— Может, ему просто так яблок дать? Вдруг он голодает? — как-то раз спросил у Чена Исин. — Мне же не жалко. Но он ведь ветки ломает!
— Давай его просто накажем? — Чен даже слышать не хотел о том, чтобы делиться с этим вором с такой любовью выращенными яблоками.
— Нет, нельзя обижать людей, если ты сильнее, — Исин отрицательно покачал головой.
— Ну, это мы посмотрим.
Что бы там Исин ни говорил, а этого прохвоста проучить стоило.
На следующее утро Чен непривычно рано вышел в сад, чтобы отправиться навстречу приближающейся грозе. Он не успел даже потянуться и зевнуть от души, как прямо у него на глазах с яблони слетел этот щуплый гад и, теряя ещё не дозревшие яблоки по дороге, понёсся, куда глаза глядят. Крик возмущённого Чена подзадорил его ещё больше, и вор, бросив яблоки на землю, перемахнул через калитку. Побежавший за ним парень остановился напротив бузины, у которой были изрядно помяты ветки и раздавлена большая часть ягод.
— Чем тебе бузина не угодила, козлина?! — взревел Чен, находя взглядом улепётывающего уже по своему участку вора. — Чтоб тебя! Апчхи!
Сверху страшно громыхнуло, и молния прорезала небо, угодив прямо в сарай вредного соседа, который хранил там горячо любимые поделки из дерева. Мужичок, где бежал, там и сел, взвыв нечеловеческим голосом, пока огонь стремительно пожирал стены ветхого сарайчика.
— Что случилось? — из дома высунулся обеспокоенный Исин. — Чен?
— Я всё объясню! — Чен шустро выскочил за калитку. — Скоро вернусь!
Что ему кричал в ответ Исин, Чен уже не услышал из-за спустившегося ливня. Парень просто улыбался и надеялся, что впредь жадный до чужого добра сосед десять раз подумает, прежде чем зариться на чей-то труд.
Так и вышло. Сосед больше не смел показываться на глаза ни Исину, ни Чену. Он больше не лазил в их сад и каждый раз крупно вздрагивал, когда слышал гром.
После этого случая Чен получил хорошую взбучку от Исина, но той же ночью проказливый непоседа пришёл в комнату всё ещё злого Чжана и улёгся в его кровати.
— Ты совсем жить расхотел?
— Твоя лавка жутко неудобная, я на ней уже все кости отлежал, — Чен подполз ближе и обнял Исина поперёк талии. — Не сердись на меня. Он же получил по заслугам.
— Да плевать мне на этого гада, тебя же могли увидеть! — Исин недовольно повозился. — И убери руку. Она лишняя.
— Ничего моя рука не лишняя! Родная, любимая, правая, — Чен подполз под чужое одеяло. — А я что? Я ничего. Просто чихнул. Это всё прироооода.
— С кем я связался? — Исин побился головой об подушку. — Спи, давай. Завтра пойдёшь обратно на лавку. Я тебе пару одеял там постелю.
Но ни пара одеял, ни сначала смущённый, потом суровый взгляд Исина Чена не проняли. Он, вопреки ворчанию и выговорам, приходил ночевать к целителю, непременно обнимая того. Чжан что только ни делал, но от предложения самому пойти на лавку нецензурно отказался, послав наглого засранца к его же бабушке.
Однако с приходом холодов Исин понял всю прелесть нахождения Чена в собственной кровати. Тот был тёплым и не буйным во сне. Получше любой грелки. Поэтому еженощное дыхание в затылок, тёплые руки вокруг пояса и неизменное «спокойной ночи, Сина-а» становились привычными и уже совсем не раздражали.
Их совместной жизни шёл уже третий год. Исин постепенно привык к выкрутасам своего неуёмного (теперь уже) друга, Чен научился не отлынивать от домашних дел, по крайней мере, это случалось гораздо реже, чем в первые несколько месяцев. Они притёрлись друг к другу. Исин понимал, что этот случайный сумасшедший, жонглирующий шаровыми молниями, стал для него кем-то особенным. Он не был влюблён в Чена, но тот настолько окружил его своим вниманием, смехом и неизменным «Я всё объясню! » после очередных косяков, что Исин даже представить себе не мог, как он жил без этого лоботряса и сможет ли прожить без него, если тому нужно будет уйти.

***

— Как же я хочу есть! — Чен аккуратно поставил пакеты у крыльца и с благоговейным стоном выгнулся в спине. — У нас что-нибудь есть пожевать?
Парень скинул кроссовки и прошлёпал пыльными ногами на кухню, откуда через минуту донеслось бряканье крышек о кастрюли и скрип дверок стенных шкафчиков.
— Мы только недавно позавтракали, — Исин приземлил свои пакеты рядом с Ченовскими и умильно улыбнулся, представляя, куда посадит этих крох.
— Это было ранним утром, а теперь глубокий полдень! Настолько глубокий, что мой желудок протестует от чревоугодного воздержания, — Чен, нажёвывая какую-то древнюю хлебную корку, вновь появился на крыльце. — Покорми меняаа…
— Нужно рассадить всё это, пока жара окончательно не спалила наши покупки. А уже потом я что-нибудь тебе приготовлю, — Исин огляделся в поисках лопаты. — Кстати, мог бы и сам уже научиться кашеварить. Принеси воды лучше и не смотри на меня такими жалостливыми глазами, я уже не поддаюсь.
— Ууу, зверь! — Чен засунул остатки хлеба в рот и стянул осточертевшую толстовку через голову. — Ух, швобода! Я шпрошил у яшеня, где ше моя леешка…*
— Балбес! — вдогонку распевающему Чену прокричал улыбающийся Исин.
Он выбрал небольшие ростки мальвы и настурции, взял всё же найденную у крыльца лопату и пошёл вглубь сада. Когда ямки были уже готовы, Исин распрямился, чтобы позвать куда-то запропастившегося Чена, и только хохотнул. Неуёмный чудак умудрился как-то снять насадку с лейки, а теперь не мог приделать её на место.
— Чен…
— Я всё объясню!
— Не надо, просто полей из носика, — Исин наиграно глубоко вздохнул.
— Ты теперь меня не покормишь?
— Нет, если ты будешь болтать, а не работать, — Чжан засыпал корешки землёй. — Поливай, бери лопату и пошли дальше.
— А ты не хочешь сказать, какой я красивый? — Чен забавно поиграл бровями. — Как мне лучше: в толстовке или без? Ну-ка, признавайся!
— Чен, если ты не прекратишь паясничать, я прикопаю тебя под бузиной, — Исин попытался сделать суровое лицо, но у него ничего не вышло.
— И за какие прегрешения мне такой занудный целитель достался? — Чен глубоко вздохнул и направился за Исином к очередной ямке.
— Не ворчи, возьми лучше ещё одну лопату и посади морозник вот сюда, — Исин указал себе под ноги. — Я пока настурцией займусь.
— И как ты их различаешь? — Чен почесал щёку, оставив на ней земляной след. — По мне, они все одинаковые.
Он не очень ловко вытащил из пакета небольшой цветок тёмно-розового цвета с игривой жёлтой серединкой. Вторым испытанием для него стал пластиковый горшочек, благо Чен уже знал, что нельзя варварски выкорчёвывать растения, предварительно не полив их водой. Парень честно старался сделать всё аккуратно, пусть у него и получалось пока довольно средне, но Исин и этому усердию был рад.
— Ты, кроме своей бузины вообще ничего не замечаешь, вот тебе и кажется всё одинаковым, — Исин беззлобно улыбнулся. — А они ведь все такие разные.
Он любовно погладил чуть поникшие листочки, которые в ответ на ласку, словно домашние питомцы, потянулись вслед за рукой. Чен что-то проворчал в ответ, но Исин уже не слушал. Он с душевным трепетом отдавался любимому делу и этому саду, настолько глубоко порой проникаясь своим занятием, что остальной мир на какое-то время переставал для него существовать.
— Кстати, о твоей бузине, — поднял голову Исин. — Помнишь, как год назад сосед поломал ветки? Я думал, они отсохнут, но когда пришёл их подрезать, заметил, что кто-то подвязал их.
— Кто-то, кто-то, — пробурчал Чен, утрамбовывая землю. — Кому ещё надо будет твою бузину в ливень подвязывать.
— Это не моя бузина, а наша, — Исин вернулся к прерванному занятию. — Спасибо.
Чен ничего не ответил, и они просто продолжили заниматься любимым делом целителя. Так пролетело около полутора часов, и, когда последний кустик был полит, а инструменты убраны в сарай, парни от усталости повалились на крыльцо.
— Слушай, Чен, я тут вспомнил… — через пару минут произнёс Исин, но его перебил раскат грома. — Будет дождь?
— Будет, — согласился парень, приподнявшись на локтях. — С запада идёт большая туча. Пошли в дом. Она уже близко, я чувствую.
— А ты разве не пойдёшь её встречать? — удивился Чжан, поднимаясь вслед за отрицательно покачавшим головой Ченом. — От бабушки не влетит?
Над головой отчётливей громыхнуло.
— Мой брат сегодня на славу постарался. Слышишь, как грохочет? — Чен широко ухмыльнулся. — Не хочу, чтобы из-за меня начался ураган и испортил наш с тобой труд.
— Тогда, пошли скорее! — Исин поспешно развернул парня лицом к двери. — Будем чай пить.
— Какой чай? Ты накормить меня обещал! — возмущению Чена не было предела.
— А к чаю твой любимый яблочный пирог. Не поторопишься, я сам его съем, — Исин подмигнул всё еще сомневающемуся парню.
— Ты когда успел испечь? — Чен плотно прикрыл входную дверь и прошлёпал на кухню вслед за целителем.
— Пока ты дрых сегодня утром. Хотел тебя на завтрак порадовать, но ты не заслужил, — Исин достал спички и зажёг огонь в духовке. — Иди умывайся, я пока его разогрею.
— Син-а, — Чен повис на шее распрямившегося целителя и чмокнул того в щёку. — Ты у меня такой хороший.
— Иди уже, подлиза, — Исин только полотенцем отмахнулся от Чена, который уже уносился в сторону ванной. — А я, да. Я хороший.
Вечер обещал быть длинным и уютным. Когда пирог был съеден, Чен непривычно вызвался мыть посуду, навязчиво отправляя Исина в душ, чем парень не преминул воспользоваться. Чистый и довольный целитель, выплывший из ванной в хлопковых штанах и свободной футболке, чуть не уронил на пол полотенце, узрев донельзя довольного Чена возле сооружённого им поистине царского ложа. Этот балбес умудрился притащить к печке матрас с кровати и устелить его всеми одеялами и пледами, какие нашёл в доме. В печке бодро потрескивал огонь, а за окном вовсю бесновалась стихия.
— Прошу, — Чен галантным жестом забрал у Исина полотенце и как-то нелепо поклонился. — Но сначала завари ещё чайку.
— Вот это поворот, — Исин только всплеснул руками. — Если ты зальёшь матрас, то будешь спать на полу.
— С тобой хоть на голой земле, — хохотнул Чен и первым с разбегу приземлился на своё творение.
Исин разлил в их любимые кружки чай, насыпал в блюдечки немного ягод бузины и опустился на краешек импровизированного лежака, по поверхности которого в каком-то своём ритме танцевали пламенные тени из-за открытой печной дверцы, им аккомпанировал дождь, отбивая четкий ритм по крыше, и треск дров, вносящий в ровную мелодию свои вариации. Умиротворение и долгожданный отдых поначалу совсем не располагали к разговору. Хотелось просто наслаждаться вечером, забыв обо всём на свете, но, поняв, что засыпает, Исин решил нарушить тишину.
— Давно хотел тебя спросить, — целитель постарался как можно тише поставить опустевшую кружку на пол. — Почему из всех, у кого растёт бузина в наших краях, ты выбрал именно меня? Хотя я помню, что ты говорил про этот дом. То есть, если бы я поселился в другом месте, мы бы с тобой и не встретились?
Исин лёг на живот, положил голову на сжатые кулаки и заинтересованно уставился в огонь.
— На самом деле, всё произошло довольно быстро… — голос Чена казался сонным.
— Ты же сам говорил, что искал меня долго. А ещё, что конкурентов было мерено немерено, — Исин скептически усмехнулся.
— Когда я такое говорил? — Чен тоже перевернулся на живот, набрасывая на них край пледа. — Я искал своего целителя очень долго. Бабушка даже пригрозила, что откомандирует меня в какие-нибудь тропики, где работы непочатый край. Вот я и понадеялся на удачу и решил заглянуть в этот дом, который на тот момент, к слову сказать, уже несколько лет пустовал.
— Да, в деревне ходило много слухов об этом месте, и никто не хотел тут поселяться, — Исин повернул голову на бок, чтобы удобнее было разглядывать танец теней на задумчивом лице Чена.
— Я приходил сюда каждый год, но сад становился всё запущеннее, а новый хозяин так и не объявлялся, — Чен повторил движение Исина, и теперь они смотрели друг другу в глаза. — А потом я просто разуверился, что этот дом когда-нибудь снова станет пристанищем целителя. Тем более моего.
Исин вытащил из-под пледа руку и поправил свесившуюся на глаза Чена чёлку.
— Ты только представь, какого было моё удивление, когда я снова решился навестить сад и увидел там какого-то мальчишку, который остервенело боролся с сорняками и улыбался, как дурак.
— С чего это я дурак? — Исин шутливо нахмурил брови. — И подглядывать нехорошо.
— Да ладно тебе обижаться! Это когда было! — Чен иронично усмехнулся. — Зато за тобой было здорово наблюдать. Ты так старался.
— Но почему ты не объявился раньше? А только после того, как я посадил бузину.
— Мы приходим только к тем, кто сумел вырастить это дерево и дождаться от него плодов. Помнишь? — Чен глубоко вздохнул. — Я даже к бабушке ходил спросить совета, как на тебя повлиять, чтобы ты, наконец, посадил бузину.
— И что же сказала бабушка? — Исину уже было настолько сонно, что он еле ворочал языком, но интересно было не меньше.
— А бабушка сказала истинную правду, — Чен перевернулся на спину и умостился так, чтобы голова Исина удобно устроилась у него на груди. — Она сказала, что моё никуда не уйдёт. Нужно просто подождать. Главное потом не упустить свой шанс и вовремя сделать первый шаг, чтобы не проворонить счастье.
Исин сонно причмокнул губами и глубоко вздохнул. Чен легко погладил того по спине и ощутил, как руки целителя впервые обнимают его поперёк живота.
— Ты моё счастье, и я никуда не уйду, — прошептал Повелитель Молний, целуя лохматую макушку.
А Исин, почти погрузившись в сон, подумал, что иногда совершенно чужие люди становятся тебе ближе тех, кто обязан быть близким по крови. Порой эти чудаки могут казаться и сумасшедшими, и занудами, и полными твоими противоположностями. Но такой, по-настоящему родной человек, если ты его встретишь, каким бы он ни был в радости, совершенно точно не оставит тебя одного в беде. А не это ли самое главное?

Примечание к части

Я шпрошил у яшеня, где ше моя леешка* - Я спросил у ясеня, где же моя леечка
На всякий случай: )

Не забудьте оставить свой отзыв: https: //ficbook. net/readfic/4686129