второстепенный

https: //ficbook. net/readfic/4634003

Направленность: Слэш
Автор: miss_n_lee (https: //ficbook. net/authors/273404)
Фэндом: EXO - K/M
Пейринг или персонажи: чансу, сехун/бэкхён, Сехун, Бэкхён, Чанёль, ДиО
Рейтинг: PG-13
Жанры: Юмор, POV, AU
Предупреждения: Нецензурная лексика
Размер: Мини, 16 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен

Описание:
Когда у тебя второстепенная роль в дораме лучшего друга, остается только смотреть, ну и иногда вмешиваться, чтобы тот не облажался уж совсем жестко.

Посвящение:
всем кто заценит мои убогие попытки пошутить

Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика

Примечания автора:
ну я... попробовала.
блин, это должен был быть ангст.
и я надеюсь, что это хотя бы смешно.

это почти эксперимент, потому что я не пишу:
а) длинные работы
б) от первого лица
в) с матом (только очень редко, ладно)

Единственной вещью, которую я ненавидел в Кёнсу, стал тот факт, что он всегда прав.

— Ты сейчас наебнешься, — пытался впарить он мне, пока я увлеченно повествовал о встрече с новеньким из класса помладше.

— Я уже наебнулся, Кёнсу. В О Сехуна.

— Вдруг ему нравятся девушки, — из-за этой фразы я и упал с кресла, совсем не потому, что крутился в нем все это время, я всегда так делаю, вообще-то.

Мой друг только вздохнул громко, как бы намекая «я-же-предупреждал-тупица». Я показал ему с пола язык, потирая задницу.

— Вечно ты все портишь, — прошипел, продолжая стонать от боли.

— Просто предположил, это необязательно окажется правдой.

Оно оказалось. За это я обозвал Кёнсу мудаком и пнул его под коленку. После чего получил кулаком поддых, потому что «нехуй валить на меня свой сломанный гей-радар».

В тот день я еще долго убивался, вспоминая, как Сехуна за руку держала моя одноклассница и шептала ему на ушко какую-то явно веселую хрень, иначе как объяснить тупую лыбу на его лице в тот момент. На совет Кёнсу перестать ныть и найти себе новое увлечение, ведь у меня, согласно его наблюдениям, каждую неделю появляется симпатия, я спросил:

— Ну и что плохого, что я влюбчивый? Это лучше, чем быть тобой и игнорировать любое влечение к кому бы то ни было.

Он не говорил со мной три дня — видимо, ко мне у него тоже влечение.

На четвертый ему пришлось: я заебывал его не на жизнь, а на смерть. Понимаете, я ненавижу, когда меня игнорируют, а тем более, когда это делает Кёнсу. Каким-то образом, его игнор заставляет человека чувствовать себя полнейшим ничтожеством, недостойным солнца и булочек с маком из школьной столовки. Так вот, в тот день, будучи уставшим от его безмолвных обвинений во всех грехах человечества, я не отходил от него ни на шаг, даже в туалете не ленился пасти парня, что-то рассказывая про вероятность падения метеорита прямиком на нашу школу именно тогда, когда он решил подуться на меня. Тогда я еще не знал, чем так задел этого Кёнсу (он вечно какой-то сложный), а потому пытался заболтать ему мозги в кучу — ну, чтобы сам прокололся.

После литературы меня попросили остаться после урока, и мой друг использовал эту идеальную возможность, чтобы съебаться от меня как можно дальше. Учитель сказал, что придется писать какой-то идиотский тест, во время проведения которого я болел — на самом деле, тот день я потратил на то, чтобы просталкерить инстаграмытвиттерыфейсбуки О Сехунов по всей Корее, но это не относится к делу — и отпустил. Будучи раздраженным на тот момент и очень упертым по природе, я все же решился завалиться к Кёнсу домой, невинно улыбнувшись его маме, которая, к слову, меня обожает.

Перед тем, как войти в его комнату, я выкрикнул что-то забавное, а затем услышал чужой голос и грохот. За дверью, однако, обнаружился только Кёнсу, ну и упавшая на пол карандашница.

На немой вопрос сдвинутых на переносице бровей я ответил:
— Зашел спросить домашку по биологии.

Кёнсу молча стоял спиной к столу, явно пытаясь закрыть своей — чего уж тут — маленькой спиной монитор своего компьютера. К удовлетворению моего любопытства, кто-то снова подал голос, и до меня дошло, что я попал на сеанс (многочисленных в будущем) разговоров по Скайпу.

Первая фраза, которую мне сказал Кёнсу в тот день, была «блять, ты меня заебал». Фразой, после которой мне понравился парень из монитора, стала «дио-я, ты такой грубый~».

Как-то так я впервые услышал о Пак Чанёле, что, в целом, стало только началом.

;

— Так ты тоже гей? — начал допытываться я, как только Кёнсу прямолинейно сказал парню отъебаться, положив трубку.

— Ты че, упал?

— Ну вообще да, на выходных же еще. Не переводи тему!

— Мы не встречаемся.

— Вы познакомились на кулинарных курсах? В начальной школе? У вас мамы дружат?

— Бэкхён, успокойся, ради бога, — Кёнсу явно чувствовал себя неловко, и я этим наслаждался. — Мы никогда не виделись вживую. Познакомились онлайн по общим интересам.

— Он тебе нравится, да? Ты поэтому обиделся?

Кёнсу нахмурился, отрицательно покачав головой на первый вопрос, и присел рядом со мной на кровать, взяв в руки игрушечного пингвина. Он долго молчал, что-то обдумывал, формулировал, а потом:

— Он предложил поболтать в Скайпе, а я струсил. Точнее, я пытался оттянуть, как можно дальше, и все не мог понять, что не так. А потом ты ляпнул про влечение и отталкивание, ну и я… как бы сказать… задумался над этим.

В принципе, на тот момент все было очень даже логично и понятно — Кёнсу ссыкло, а я, как всегда, спас ситуацию — кроме:

— Бля, а игнорить меня обязательно было?

— Нет, я хотел отвлечь тебя от Сехуна, -честное слово, он бы еще язык показал и точно стал бы похож на самодовольного ребенка, который выиграл у друга в Марио Карт.

— Много о себе думаешь, Дио-я.

Я получил пингвином прямо в лицо.

;

Второй раз я услышал о Чанёле где-то через год, когда Кёнсу позвонил мне посреди ночи, пьяный и какой-то потерянный:

— Бэкхённи, я проебался.

В ту ночь я был в баре с Сехуном, мы все-таки познакомились и даже немного сдружились. Ему нравился мой Кёнсу, а мне — его задница (почему-то это никуда не ушло со временем). Все по-честному, видите, я никого ничем не заманивал. Сехун тоже был немного пьян, но, к счастью, не до неспособности передвигаться самостоятельно. Будучи заботливым ~~бойфр~~ хёном, я усадил его в такси и даже сам заплатил водителю, назвав, как я надеялся, правильный адрес. Сехун пьяно чмокнул меня куда-то в челюсть и сказал, что очень любит. Я захлопнул дверь такси прямо перед его носом и едва ли не взвыл от безвыходности своего положения безответно влюбленного в натурала.

Как только Кёнсу поступил в университет, родители подарили ему отдельную квартиру, где он жил один, потому что я предпочитал общагу и все прелести жизни бедного студента. Когда я приехал к нему, на ковре, где он сидел, опираясь спиной на диван, стояла пустая бутылка соджу, и все бы не так плохо, но Кёнсу никогда не пил, что бы ни происходило.

— Бэкхённи, — голос у него был пугающе спокойным и тихим, я думал, он разрыдается не закончив произносить мое имя.

Я надеялся никогда больше его таким не увидеть. Потому что… это очень трудно, я терялся и не понимал, что сказать, мне надо было как-то узнать, в чем, собственно, дело, но я молча сел и отобрал у него вторую бутылку алкоголя за этот вечер, чтобы самому сделать глоток.

Кёнсу положил мне голову на плечо и как-то грустно вздохнул, словно на его сердце лежал какой-то пиздецки тяжелый камень размером с него же. Мы так сидели, наверное, минут пять, но мне казалось, что целую вечность, потому что это состояние Кёнсу давило на меня максимально сильно, и я не выдерживал, мне хотелось выть. Кёнсу никогда не ломался, это только моя привилегия.

— Ты ведь гей, Бэкхён.

— Ты такой проницательный, только когда пьян?

— Я думаю, что я тоже.

— Миленько.

— Блять, Бэкхён, заткни в себе маленькую саркастичную суку и постарайся быть поддерживающим друга нормальным человеком.

— Хорошо, — я выпрямился и перекинул руку через его плечо, утешающе похлопав. — Как же ты пришел к выводу, что тебя привлекают парни?

— Я… не уверен. Мне понравился один, вроде как, и…

— Кёнсу. Дай-ка я тебе кое-что объясню.

Он выжидающе посмотрел на меня, а потом удивленно ойкнул, когда я поцеловал его, притянув к себе. В тот момент до меня дошло, что он плакал совсем недавно, его щека под моими пальцами была все еще влажной, кстати, еще и холодной. Кёнсу на удивление не стал отстраняться, скорее, очень даже доверчиво попытался ответить на мой поцелуй. От него пахло тем мылом, что я дарил ему на Рождество, и на вкус он был терпкий с явным оттенком алкоголя. Не помню, сколько это продолжалось, но когда я уже почти пропихнул свой язык ему в чуть ли не в глотку, Кёнсу все же отстранился, мотая головой.

— Бэкхён, ты должен был объяснить мне что-то, а не пытаться вылизать мой рот.

— Почему ты не можешь перестать быть таким Кёнсу, даже когда напьешься?

Он лишь нахмурился, трогая свои губы, и коленкой едва не сбил бутылку соджу, которую я поставил на пол перед тем, как его поцеловать.

— Ты что-нибудь почувствовал?

— Бэкхён, это просто поцелуй. Не то чтобы у мужчин рты чем-то отличались от женских, хотя я удивлен, что у тебя там нет какого-нибудь отделения с ядом.

— Ну извините, я не готов давать тебе лапать себя, чтоб ты осознал свою ориентацию, для этого существует гейское порно.

Кёнсу как-то странно зашевелился и отодвинулся от меня, обняв колени руками.

— Стой, так ты смотрел?

— Я пытался избежать разговора с тобой, как только мог, так что да, — из этих слов я услышал только «да», умело игнорируя его попытки начать очередную словесную перепалку.

— Кёнсу-у! Почему ты не написал мне? Я бы скинул тебе пару отличных видосов, там такие сюжеты! А еще—

— Мне не зашло, Бэк.

— Иу, — не удержался я. — Тогда, полагаю, ты просто влюбился.

— Заебись, спасибо, мне помогло.

Мы посидели еще пару минуток в тишине, пока я не вспомнил единственного человека, который мог, в теории, заинтересовать Кёнсу, помимо меня.

— Так это тот… Как его? Пакчан?

— Его зовут Пак Чанёль, — выдохнул Кёнсу.

Я присвистнул.

— Блин, я думал, вы перестали общаться этак полгода назад.

— Ничего, уж теперь-то точно перестали.

Как же меня бесило, когда он говорил загадками, чтобы я обязательно переспросил. Нахуя люди так делают? Сложно что ли сразу все прямо сказать?

— Че ты натворил, Кёнсу?

— Не натворил, я в процессе.

— Да говори уже, — со злости я толкнул его в плечо, да так, что он чуть не свалился на ковер, недовольно кряхтя.

— Просто перестал ему писать. Отвечать. Скоро сменю Скайп и страницы в социальных сетях или просто кину его в черный список.

Честно говоря, тупым среди нас я всегда считал себя, но в тот момент Кёнсу буквально опустился в моих глазах. Я так и сказал ему:

— Ты тупой что ли?

Кёнсу мой выпад проигнорировал, найдя дизайн своего паркета очень интересным и занимательным именно в эту минуту, потому я продолжил:

— Во-первых, это пиздецки нечестно по отношению к Чанёлю, понимаешь. Когда человек, с которым ты общаешься… два года? Три? Неважно. Когда общаешься с кем-то долгое время и вдруг этот человек тебя игнорирует, первое, что делаешь ты — винишь себя. И я уверен, Чанёль не станет думать, что ты просто зассал и по природе своей недоумок, — в тот момент я немного ждал, что Кёнсу меня ударит, но он, видимо, был слишком занят моей проникновенной речью. — Он подумает, что сделал что-то не так и будет винить себя, хотя виноват ты и твои закидоны. А во-вторых… с чего ты взял, что не нравишься ему тоже? Судя по твоим планам, вы еще не обсуждали такие вещи, так чего гнать коней заранее?

— Бэкхён, у него есть девушка.

— И че дальше? Кристен Стюарт встречалась с Робертом Паттисоном, а сейчас у нее довольно симпатичная девушка и ничего, она довольна жизнью. Все потому, что не ссыкло, как некоторые.

— Что ты предлагаешь? Общаться с ним дальше, страдать и ждать, пока он не задумается, как я до этого, «ах, что-то внезапно голос Кёнсу кажется таким сексуальным», — меня серьезно пугало происходящее и без подробностей, но после этого стало как-то совсем плохо.

— Достаточно сказать ему, что ты гей, даже если это вранье, и посмотреть на реакцию. Возможно, он сам тебе врет про девушку, потому что боится, что ты его не примешь?

— Бэкхён, я не ты, я не могу сидеть и ждать его, не зная случится что-то или нет. Мне нужна чертова конкретика! У меня не получится безответно любить и страдать, пока он не заметит и не сжалится надо мной.

Упоминание Сехуна — а это было именно оно — меня взбесило. Сам Кёнсу меня взбесил этими словами — отчасти потому что я знал, что он прав, но на тот момент мне было насрать.

— Отлично, теперь я знаю, что ты на самом деле обо мне думаешь. Прекрасно, — я резко поднялся, и у меня закружилась голова, но это не сильно помешало моей уверенной походке по направлению к выходу.

— Бэкхён, я не то имел в виду…

— Иди нахуй.

Я только надеялся, что хлопнул дверью достаточно сильно.

;

Кёнсу не звонил мне после этого, и, по правде говоря, правильно делал, потому что я все не мог успокоиться и перестать мучиться своими безответными чувствами, которые так красиво описал мой друг той ночью.

Однако через два дня мне позвонил Сехун и позвал в кино — такое он делал редко (неудивительно, но инициатором наших встреч обычно был я), поэтому Кёнсу тут же забылся после этого, и я радостный отправился ~~на свидание~~ да блять, в кино с другом отправился я.

Фильм был, конечно, так себе, что, опять же, было необычным, потому что Сехун никогда не выбирал плохие новинки — такая вот вселенская аксиома. Была. Сам парень, кстати, тоже вел себя жутко странно все время, что мы были вместе. То раскрывал рот в попытке что-то сказать, то пялился на меня, думая, что я не замечаю, то дергался от моих прикосновений, словно я не вешаюсь на его руку каждый раз, когда мы вместе. Честно говоря, я уже начинал подозревать, что попал в другой мир, где Кёнсу смотрит гей-порно, а Сехун стесняется меня. Может завтра мне позвонят из универа и скажут, что сессию я сдал автоматом?

— Сехунни, если тебе вдруг приснилось, что я убил человека, это необязательно правда.

Он моргнул, едва не пронеся трубочку мимо рта.

— Что?

— Как спалось сегодня, спрашиваю.

— Отлично, — Сехун явно не догонял, что на меня нашло, хотя это с людьми не редкость.

Я схватил его за рукав (он опять едва не шарахнулся) и посадил на одну из скамеек в торговом центре, глубоко вздохнув.

— Я что-то сделал не так?

Сехун все еще недоумевал, и я начинал беситься.

— Зачем позвал меня в кино, если явно избегаешь каких-то разговоров и вообще держишься подальше?

Он тут же сел прямо, обеспокоенно суетясь со своим «нет, нет-нет-нет, хён, что ты, я совсем нет, хён».

— Че тогда?

— Мне, эм… Мне вчера позвонил Кёнсу-хён, и мы немного поговорили…

— Сехун, короче.

Парень зажмурился, прежде чем выпалить, сжимая в руках бедный стаканчик с колой:

— Он сказал мне, что ты гей.

Я вам наврал, в Кёнсу я ненавидел в-с-е.

Мягко говоря, охуев и уже придумав сотню способов сожрать До заживо, я отвернулся от Сехуна и сел прямо.

— И ты теперь не можешь понять, как ты к этому относишься?

— Нет, хён. Не в этом дело, — он протянул руку и схватился за мою ладонь. — Я… как бы это сказать… обрадовался? В последнее время я чувствовал себя очень странно от твоих прикосновений, но когда Кёнсу-хён сказал что-

— Сехун, я не обнимаю тебя, потому что я гей, ладно? — в этот момент мне казалось, что я попал в сраную дораму, где все тупо друг друга не понимают. — Я обнимаю тебя, потому что ты мне позволяешь, потому что мне нравится обнимать людей, а трогать Кёнсу — все равно что пытаться выжать из кактуса сок голыми руками.

Он моргнул и почти рассмеялся моему сравнению, но потом одернул себя, снова сжав мою ладонь:

— Бэкхён-а, ты дослушай, пожалуйста, до конца.

Я закрыл рот и выжидающе стал на него смотреть, словно он вот-вот выложит мне секрет своей потрясающей задницы.

— Мне показалось что… я хотел бы узнать, возможно ли, что я тоже гей. И хён — до сих пор не въезжаю, о чем он — сказал, что ты специалист в распознавании геев? Какой-то радар и потрясающая проверка, нечто подобное.

Я уверен, моя рожа в тот момент была настолько смешной, что Сехун кусал щеку изнутри, чтобы не заржать.

Кёнсу, конечно, очень рискнул, пытаясь свести нас двоих, но ему повезло, и я почти перестал на него злиться.

Сехуна я поцеловал гораздо увереннее, чем тогда Кёнсу. Из моей головы благополучно вылетел тот факт, что мы посреди публичного места и что люди здесь не особо воспринимают такие проявления отношений между парнями. Оторвался я, задыхаясь, только когда какая-то старуха заорала на весь центр, что мы портим эту грешную землю, и все пыталась то ли оторвать своему заинтересованному нами внуку руку, то ли просто его оттащить. Я подмигнул мальчонке, и он улыбнулся, взбесив бабулю еще больше.

— Ты что-то почувствовал? — спросил я Сехуна, осознавая, что он все еще держит мою ладонь.

У меня в груди взрывалось атомными бомбами сердце, а пальцы дрожали. В тот жалкий момент тишины между нами (и воплей старухи за кадром) я успел продумать сотни сценариев, кроме одного:

— Ты что-то почувствовал? — этот вопрос должен был задать кто угодно, но никак не сам Сехун.

— Понимаешь, весь последний год…

— Я почувствовал бабочки, хён. Ну те, которые в животе, без понятия откуда, я ничего не ел, кроме попкорна и несквика.

Чтобы не травмировать больше уважаемых пенсионеров Сеула в торговом центре, я утащил Сехуна в парк и там проверил его еще раз пятнадцать.

Результат был положительный.

;

Кёнсу разбудил меня в восемь утра, чем заслужил нескончаемый поток матов в свой адрес, потому что самолет, мать вашу, прилетает в час, а чтобы встретить человека особых приготовлений не нужно. Но он слишком нервничал, чтобы меня слышать, и я просто запустил подушкой в закрывающуюся дверь, напоследок обозвав его мудаком. Мудак, кстати, тут же заорал на весь дом снова, зная, что я и не думал слезать с постели.

Мне снился уже двенадцатый сон, в котором Сехун всячески меня любил в честь приближающегося Дня Рождения, когда, наконец, Кёнсу пнул меня по ноге и выдохнул простое «он здесь».

Я, конечно, понимал, что Чанёль высокий — пропалил некоторые фото на компьютере Кёнсу, но увидеть телевизионную башню, не очень плавно лавирующую в толпе, с торчащими ушами вместо антенн было делом совершенно другим.

Кёнсу после того вечера перестал выебываться (или тупить) и вполне себе адекватно продолжил общение со своим — подождите, подождите — случайным_крашем. Господи, это лучшее, что Кёнсу мог придумать, я как ржал с этого после первого раза, так все еще не мог успокоиться после двадцать второго (из них мной были произнесены только два десятка). Чанёль же вырвался этим летом в Сеул, нашел работу на пару месяцев и договорился у Кёнсу погостить. Честно говоря, они бы и вдвоем обошлись в аэропорту, но я боялся, что этот Чанёль чего-нибудь выкинет.

Как же я ошибался.

Он не то что не мог как-то навредить Кёнсу, эти оба едва ли додумались обняться, неловко переминаясь с ноги на ногу. Мне пришлось спасать ситуацию, пролезая между ними и протягивая Чанёлю руку.

— Я Бён Бэкхён.

Тот широко ухмыльнулся, своей ладонью буквально обволакивая всю мою кисть. Серьезно, блять, такие большие руки я видел только по телику, когда Кингконг обнимал пальцами Николь Кидман.

— Пак Чанёль. А о тебе я наслышан.

— Боюсь, Кёнсу мог меня перехвалить, назвав лучшей частью своей жизни.

— Вообще-то, он…

На этом моменте Кёнсу его перебил, разорвав наше рукопожатие и напомнив, что предстоит еще ловить такси.

Я интересовался у Чанёля подробностями перелета из Пусана и прочей ерундой, пока Кёнсу просто… пялился. Пришлось прикинуться, что мне надо в туалет, — я начинал чувствовать себя помехой для интровертных заскоков друга.

Когда я вернулся, успев перед зеркалом воспроизвести в голове все самые слащавые диалоги из любимой дорамы Сехуна, Чанёль, смеясь, потирал плечо, и я сделал вывод, что выражение «бьет -значит любит» про Кёнсу.

Мы все вернулись в квартиру, которую я согласился снимать совместно с Кёнсу и уже Сехуном, только бы перестать выслушивать нравоучения от заведующей общежитием, постоянно устраивающей проверки именно во время моих собственных «проверок» своего парня. Честно говоря, меня веселила мысль о том, что Чанёль проведет пару месяцев в нашей компании, где я гей, Сехун гей для меня, а Кёнсу — для самого Пакчана. Вслух я, конечно, ничего не сказал, жить пока еще хотелось, спасибо.

Вечером мы все потащились в бар недалеко от дома, где и встретили Сехуна. Пока Кёнсу объяснял Чанёлю, что к чему между нами двоими, я увлеченно шептал своему парню, что мне сегодня приснилось и по-девчачьи хихикал.

— Бэкхён, ты отвратителен.

— Я бы сказал тебе кое-что, Кёнсу, но не хочу падать в грязь лицом перед новым знакомым.

В конце концов, я нагло заявил, что мы с Сехуном идем домой, оставляя двоих голубков наедине. Во мне все еще теплилась надежда, что Кёнсу даром не станет терять эти чудесные два месяца (зря теплилась, правда).

— Они настолько… не смотрятся, что ли, — задумчиво произнес Сехун, разуваясь в прихожей.

— Внешне?

— Вроде того. Но если посмотреть, каким Кёнсу-хён становится рядом с ним, все кажется идеальным, нет?

Я рассмеялся, за руку ведя парня на кухню, чтобы налить нам обоим чаю.

— Ценю твою попытку быть романтичным, Сехунни, но не говори этого при Кёнсу.

— Он зря сомневается в чувствах Чанёля. Уж я бы точно не поперся в другой город, чтобы поработать там два месяца за гроши, если бы не был влюблен по уши.

— Ты ему это объясни, — выдал я, ставя чайник, и примостил свой зад на сехуновских коленях, чмокая парня в щеку. — Как-нибудь разберутся. Мы же смогли.

— Не без помощи, хён. Не без помощи.

Слово «наплевать» я уже вцеловывал, а не говорил.

;

Кёнсу был всегда: прав, интровертом, агрессивным после шуток о росте и «Принце тенниса», а еще жутким, черт подери, тормозом, когда речь шла о Чанёле.

Будучи человеком тактичным и со своими сехунами, чтобы ими заниматься, я всячески старался этим двоим не мешать, но все как-то катилось в пропасть.

— Кёнсу, есть такая вещь, называется «флирт», — в очередной раз начал я. — Погугли, блять, и запомни, а потом на Чанёле попробуй.

— Да что ты знаешь о флирте? Как пьяным выговорить «твоя задница стала такой шикарной уже после падения с небес или она всегда такой была» своему не менее пьяному парню на вечеринке в честь окончания поисков квартиры?

— Заткнись, вообще-то, он любит такие комплименты.

— Он любит все, что бы ты ни сказал.

В общем-то, это было правдой, и я даже гордился за себя, вспоминая, как убивался по Сехуну первые месяцы.

— Я уверен, что Чанёль уже флиртовал с тобой, но ты слишком толстокожий, чтобы это понять.

— Бэкхён, для тебя флирт — это когда Сехун просит помочь с домашкой.

— Вы с Чанёлем просто еще не достигли такого уровня, — я показал ему язык и заперся в ванной, чтобы просидеть в горячей воде целый час, заодно побесив Кёнсу, которому нужно было в туалет.

Все время, что Чанёль был здесь, а я — подальше от них, оба тратили на обхождение острых углов своих отношений, чем бесили меня все больше. Я извертывался, как мог: спаивал Чанёля, потом Кёнсу, потом обоих, динамил парочку с кино, вынуждая идти вдвоем, шутил (с серьёзным лицом), что с их перепалками надо идти только в ЗАГС. В итоге, они перестали вообще куда-либо со мной ходить.

Я искренне не понимал, почему этим двоим так сложно сойтись, ведь:

1) Чанёль явно приехал в Сеул только ради Кёнсу;
2) у Чанёля не было отношений с тех пор, как Кёнсу начал запираться в своей комнате чуть ли не через день, чтобы поболтать по Скайпу;
3) они переписывались каждую ночь, хотя спали в одной квартире;
4) один раз я нашел их спящими друг на друге за просмотром какой-то романтической бурды;
5) Кёнсу. Готовил. Ему. Завтрак. (тогда я уже начинал ревновать, потому что мне едва ли удавалось выбить у него хотя бы чашку кофе);
6) Чанёль, блять, купил парные кольца, ПАРНЫЕ, МАТЬ ВАШУ, КОЛЬЦА, мог бы сразу делать предложение;
7) еще куча причин, которые я записывал в тетрадке Сехуна по философии.

Они успешно проебали все время, что у них было вместе, так и не сойдясь. У меня начали выпадать волосы, и Кёнсу отметил, что я стал раздражителен. Это как смотреть длинную дораму, в которой главные герои еще не поцеловались, хотя ты смотришь уже предпоследнюю серию.

В последний вечер они потащились на ночную прогулку по Сеулу. Не знаю, почему нельзя было выползти на свиданку раньше, чем за пару часов до вылета самолета. Ставлю все узкие джинсы своего парня, что все закончилось посиделками на скамейке у подъезда — чанёлевская рука на плече Кёнсу — и поспешным пробуждением от полудремы, когда Сехун позвонил напомнить, что рейс через пару часов.

В этот раз я поехал в аэропорт чисто из вредности — посмотреть, кто из них двоих заплачет во время прощания. Они сидели до последнего, пересказывая друг другу старые шутки и даже успев подраться, как обычно, раздражая окружающих, задетых локтями Чанёля, пока он увертывался от ударов Кёнсу. Мне пришлось делать вид, что все причины их драк понятны, хотя нихрена все было не так — казалось, они тупо искали повод друг друга полапать.

На прощание я стукнулся с Чанёлем кулаками и даже попытался его обнять, на что он рассмеялся, прежде чем попытаться сломать мне все кости своими ручищами, прижимая к себе. Когда они с Кёнсу наконец-то посмотрели друг другу в глаза, я скромно и тактично сделал вид, что мне интересно время вылета рейса в Гуанчжоу. Честно говоря, лучше бы я не оборачивался обратно.

Чанёль его целовал.

Чанёль! Кёнсу! Целовал!

Пиздец.

Мне захотелось упасть на колени и заорать, потому что «блять, а что пораньше никак нельзя было? » и «НЕУЖЕЛИ, Я ДУМАЛ, Я СОСТАРЮСЬ РАНЬШЕ». Кстати, поцелуй выглядел немного отвратительно с моей точки зрения лучшего друга одного из них, но я ждал этого события так долго, что пришлось терпеть и смотреть дальше. Они выглядели на удивление гармонично, мне даже стало завидно, я надеялся, что мы с Сехуном выглядели, как минимум, так же идеально вместе.

Отстранился первый Кёнсу (вы удивлены? потому что я — нет), легко толкая Чанёля в грудь со словами «опоздаешь, идиот». Они не разнимали руки еще пару секунд — мне начинало казаться, что те склеены намертво, но потом Пак все же развернулся и рванул на свой рейс.

По дороге домой я все пытался придумать как можно больше шуток, чтобы стебать Кёнсу до конца жизни, но он не обращал внимания, просто смотрел в окно. Мне показалось, что этот поцелуй сделал его только грустнее.

;

Они встречались на расстоянии. Онлайн. По переписке и видео-звонкам. Я слышал голос Пака каждый ебаный день, мне оставалось только прижиматься к широкой груди Сехуна и скулить, потому что как же меня заебали их тупые шутки, направленные на мои страдания.

Однажды я вошел в комнату, когда они занимались сексом по Скайпу. Казалось, меня вырвет прямо на месте, а Кёнсу не избил меня за вторжение только потому, что боялся я сдохну и не смогу платить за свою часть квартиры. Поверьте, мне очень хотелось бы.

И еще было интересно.

В общем, я уломал Сехуна попробовать: он засел в ванной с телефоном, я — в своей комнате с ноутом на коленях. Мне пришлось создавать аккаунт в Скайпе. Для иконки у меня был дерп-фейс Кёнсу, сфотографированный два года назад, когда в дельфинарии на него брызнул водой один из выступающих, а в статус я поставил «любимый всеми второстепенный герой в дораме лучшего друга». Чанёль позже заценил оформление, все же он иногда прекрасно понимал моё чувство юмора.

Ровно через две минуты тридцать восемь секунд ноут практически слетел на пол, а я с уже расстегнутыми штанами долбился в дверь ванной, которую Сехун, кстати, открыл мгновенно. До меня дошло только то, что это невыносимо сложно — хотеть кого-то, знать, что тебя хотят в ответ, и не иметь возможности прикоснуться. Я даже начал испытывать к парочке некое уважение, что ли. После этого я также не отлипал от Сехуна несколько дней, Кёнсу начал думать, что у меня началась какая-то течка, за озвучивание своих мыслей он получил диванной подушкой по лицу.

В целом, мне казалось, он счастлив. Отношения на расстоянии, конечно, не лучший вариант, но почему-то у них все шло, как по маслу, да и я почти привык к слащавым пикап-фразам Чанёля (тогда-то до меня и дошло, почему он не пытался флиртовать с Кёнсу до поцелуя).

На Рождество я подарил ему пачку презервативов, в придачу с билетами до Пусана от себя, Сехуна и самого Чанёля. Кёнсу, мягко говоря, охуел, а потом ввел и меня в такое же состояние, заключив в объятия. Когда он попытался приблизиться к Сехуну, я его пнул, сказав, что не доверяю парням, у которых вечное сексуальное напряжение и никакой полноценной разрядки уже четыре месяца.

— Хён, мне кажется, в нашей квартире слишком много насилия.

— Много насилия, милый, только в отношениях этого злобного гнома и его телевышки.

За это я, конечно же, получил.

;

С каникул Кёнсу вернулся раньше времени. Не предупредил никого, влетел в квартиру посреди ночи и заперся в своей комнате. Уж не знаю, когда он ходил в туалет последующие пару дней, но не при мне точно. Я подозревал, что Сехун таскал ему еду и просто не говорил мне, когда тот выходит из комнаты, чтобы я не доебывался с вопросами. Это все было бесполезно, потому что, когда Кёнсу пиздострадает/игнорирует меня/все вместе, для меня не существует слов «дай ему время, хён».

Хорошо, на самом деле, я дал ему три дня, а потом пригрозил выломать дверь, если он не поговорит со мной. Он открыл, когда Сехун все же заебался слушать мое нытье и разбежался, чтобы выбить мешающий мне кусок древесины. Пришлось побороть в себе желание отпиздить Кёнсу и придушить его же подушкой ради того, чтобы удовлетворить свое любопытство и навсегда утвердить, кто из нас двоих все же тупит больше, когда речь идет об отношениях.

— Бэкхён, я не буду тебе ничего объяснять. Это не твое дело, ладно?

— Это стало моим делом, когда ты впервые выбрал его вместо меня в качестве партнера в караоке.

— У тебя теперь есть Сехун.

— СЕХУН НЕ УМЕЕТ ПЕТЬ!

— Прекрати, блять, ОРАТЬ В МОЕЙ КОМНАТЕ!

Я надул губы, плюхнувшись на его кровать и прижав к себе пингвина. Мы посидели в тишине, а потом он извинился, что выбрал Чанёля в тот вечер. Мне пришлось не выебываться, потому что Кёнсу явно очень нужен был я в тот момент.

— Ну вы хоть потрахались?

Он даже не стал забирать у меня пингвина, прежде чем выкинуть за дверь под громкий ржач Сехуна.

Тогда я позвонил Чанёлю по Скайпу. Он скинул. Я позвонил ещё раз. Он скинул снова и вышел в режим невидимки. Я занял себя тем, что стал копировать ему по предложению рассказы из библиотеки порно-историй, и в итоге он перезвонил сам.

— Ты в детстве нигде не ударялся?

— В детстве мы с Кёнсу еще не были знакомы.

Чанёль как-то замялся, услышав это имя, а после выдал:

— Он всегда говорил, что никто в мире не может заебать сильнее тебя.

— Вы оба смогли заебать меня больше, чем трахающиеся над нами соседи по воскресеньям.

Он даже засмеялся, прежде чем снова вернуть свое лицо в режим «в-аду-проблем-меньше-чем-у-меня-сейчас».

— Слушай, Чанёль. Мы с тобой слишком дружны, чтобы я вдалбливал в тебя речь по типу «разобьешь Кёнсу сердце — я разобью твое лицо».

— Бэк…

— Не перебивай меня! Иначе я собьюсь с мысли, — пришлось сделать глубокий вдох, чтобы выпалить все эпично и гладко. — Кёнсу не говорит, что произошло, и мне, наверное, не стоит даже спрашивать, но я прекрасно знаю, что даже если это твоя вина, ко всему еще добавилась его способность все усложнять — и для себя, и для тебя. Мне действительно было немного отвратительно жить с ним в состоянии влюбленного долбоеба, но он хотя бы был счастлив. И я уверен, твоим близким тоже не в кайф после того, как их телевышка перестала посылать счастливые сигналы всему Пусану. К чему я веду, так это что отношения на расстоянии — вещь очень хрупкая, даже если она дружеская, и вам удалось ее поддерживать довольно долго, и это что-то значит. В любом случае, ты ни в какую не должен отпускать кого-то, как Кёнсу, потому что он замечательный — и это говорю тебе я. Парень умеет готовить, справляется с моими истериками и (пиздец, стремно же даже подумать) ему удалось свести меня с натуралом. Не то чтобы ты обязан был делать первый шаг, но просто ты менее твердолобый, чем мой дорогой друг и сосед, и можешь меня послушать.

Чанёль помолчал со мной пару минут, а потом и вовсе повесил трубку. У меня не было сил беситься, я только надеялся, что он свалил покупать билеты в Сеул.

;

В тот день Кёнсу вернулся домой поздно, но он был каким-то довольным, мне даже показалось, что он все знает заранее.

После моей проникновенной речи Пак тут же собрал вещички и уже летел к нам через сутки. Я был собой невероятно горд и доволен, а потом выбил у Сехуна поцелуй, как только Кёнсу появился в квартире, после чего утащил мелкого в нашу комнату, дабы не быть в гостиной на случай, если тем двоим приспичит поскандалить.

Мы, конечно же, не занимались ничем иным, как подслушиванием.

Когда я слышал надломленный голос Чанёля, единственное, чему я был рад, — у нас с Сехуном еще не было таких ссор. Мне хотелось думать, что никогда и не будет.

Когда Кёнсу сказал что-то про свои заскоки и проблемы в любых отношениях с людьми, я сел на пол, потащив за собой парня, и вцепился в его же руку своими пальцами.

Когда Чанёль сказал, что по дурости своей пытался любить кого-то другого, кроме Кёнсу, еще тогда, когда они только познакомились, Сехун прижал меня к себе и поцеловал в макушку, а мне захотелось плакать от того, что мы рядом.

Когда Кёнсу (наконец-то, блять, господи, я думал, что скорее перестану ссать и сделаю Сехуну предложение, чем он это скажет) признался Чанёлю в любви, мы этого уже не слышали, занятые друг другом.

Но я уверен, что это признание было намного хуже, чем ответное, потому что Пак романтик в 295409805345083950 раз лучший, чем Кёнсу.

;

Впоследствии выяснилось, что у этих двоих выработалось что-то вроде телепатии, потому что Чанёль ринулся в Сеул, уволившись с работы и уже зная, что переедет, а Кёнсу вернулся в тот день довольный из-за того, что нашёл нам с Сехуном отдельную квартиру.

На деле мы не съезжали от них еще полгода, потому что у меня не было денег, чтобы оплатить и половину аренды. Потом мои родители купили себе дом, отдав мне свои старенькие, но просторные апартаменты, и мы вроде как… зажили нормально.

Позже я переложил на Сехуна обязанность вбивать в Чанёля мозги, пока сам, как обычно, вбивал их в Кёнсу. Зато это помогало нам меньше ссориться и больше любить друг друга, радуясь, что мы, слава богу, отделались только одной драмой в наших отношениях — той, где я страдал по его натуральной заднице целый год.

Я, кстати, все так же много вмешиваюсь в дела Кёнсу и приебываюсь к нему.

А еще вешаюсь на Сехуна, но за это мне хотя бы не прилетает.

Напоследок, мне стоит сказать вам, что Чанёль заставил Кёнсу купить парные пижамы. Я бы прикрепил фотографию этого милого — и позорного для кое-кого — зрелища, но мне дорог мой телефон.

И Сехун, которого я не увижу на том свете, пока он не умрет естественной смертью, потому что Кёнсу оторвет за него голову любому (я, честно, понятия не имею, как так получилось, если это Я его лучший друг).

Вообще, если посмотреть на все адекватно, больше всего мы любим Сехуна.
И он мой.

Можете выкусить.

Не забудьте оставить свой отзыв: https: //ficbook. net/readfic/4634003