Отрывок из повести «Бажоный»

Это случилось, когда Васильку еще не было и семи лет. С возчиком молока дядей Витей он приехал на дойку к матери, привез ей испеченные Зиной житники. А дожидаться, когда молоко повезут в деревню, не стал: телега будет загружена флягами.

Дорога ему была знакомая, да и пешком прогуляться — одно удовольствие. К тому же мальчишка приметил заросли малины по краям дороги и не прочь был полакомиться.

Особенно много малины было около старой вырубки. Ягоды здесь пошли особенно крупные и сладкие, так сами и сползают с белых стерженьков — только бери. Тряхнет Василек ветку, подставив ладошку, и она уже полная. А ягоды так и тают во рту.

Когда вволю наелся, уже темнеть начало. Только теперь Василек заметил, что далековато ушел в сторону от проселочной дороги. Но не испугался: бывал здесь с ребятами.

Он легко нашел знакомую тропку, что вела в деревню. Но проходила она через кладбище, а Василек и днем-то опасался по нему один ходить, а в темень — и совсем страшно.

Решил бежать закрыв глаза: все равно ничего не видно. И пустился, что есть сил. У последних холмиков с крестами поскользнулся и скатился в свежевыкопанную могилу.

Упал на что-то мягкое. Рукой нащупал шерсть. «Черт! » — испугался Василек и сильнее зажмурил глаза. Забившись в угол сырой песчаной ямы, он сидел, не шевелясь, и ожидал самого страшного.

Он знал, что могила выкопана для скоропостижно скончавшегося дядюшки Филиппа, которого завтра должны хоронить. Но откуда здесь взялся черт? Василек слегка приоткрыл глаза. Вон он какой безобразный: глаза горят, на голове рога, на ногах копыта и бородой трясет.

Вскочив, мальчишка стал яростно карабкаться вверх, однако песок осыпался под руками, и он снова скатывался на дно.

Выбившись из сил, Василек заплакал. Он уже потерял всякую надежду на спасение. В это время из-за темных туч выплыла луна, и при свете ее стало видно, что в другом конце ямы никакой не черт, а обыкновенный козел с ошейником на шее.

— Петя! Петя! — признал козла тетки Маланьи повеселевший Василек. — Ты-то как сюда попал?

Козел, услышав свою кличку, заблеял.

Теперь можно было попытаться выбраться из могилы с помощью животного. Но стоило только встать на спину козла, как тот падал на колени, и Василек летел вниз.

Тогда он снова попытался кричать — может, услышит кто в деревне, однако на выручку так никто и не пришел. Всем было невдомек, что Василек потерялся. Зина и Раиса спокойно спали, думая, что брат остался у матери. А мать тоже не беспокоилась, считая, что сын дома с дочерьми.

Охрипнув, мальчишка прижался к теплому боку козла и задремал. А когда заиграла заря и солнце стало золотить верхушки деревьев, он еще сквозь дрему услышал скрип телеги.

Сна сразу как не бывало. «Кто же это может ехать в такую рань? Да это же дедко Егор Ефремович. Он вечером почту в Вожгору отвозил, а сейчас обратно домой едет. Вот кто меня вытащит», — обрадовался тогда Василек. И, дождавшись, когда скрип плохо смазанных колес стал слышен более отчетливо, принялся звать:

— Дедко Ефремыч! Дедко Ефремыч! Вытащи меня! Я в могиле Фили… Вытащи меня!

Егор Ефремович отозвался не сразу. В Вожгоре он принял на дорогу стакашек и теперь спокойно похрапывал, зная, что лошадь домой и без хозяйского пригляда довезет.

Только когда Василек уже заплакал навзрыд, телега наконец остановилась.

— Ты есть кто?! — с дрожью в голосе прохрипел подвыпивший возница, приближаясь к могиле.

— Я Василек, Панкратьевны сын, — прозвучало оттуда.

— Василек? Так как же ты туды попал? — остановился Ефремыч.

— Провалился я…

— А, провалился? Сейчас я тебе вожжу брошу.

Ефремыч отстегнул от лошади вожжи, и один конец их с металлическим замком опустил в яму, не подходя близко.

Ухватившись за него, Василек уже хотел крикнуть, чтобы дедко тащил его, но, взглянув в зеленые глаза Пети, увидел в них укор.

— Ладно, Петенька, пусть тебя Ефремыч первым вытащит, а потом уж и меня. Нечего тебе тут голодному оставаться, — потрепал он козла по шее и защелкнул замок вожжи на ошейнике.

— Тяни, дедко!

Егор Ефремович потянул. Но когда вместо разговаривавшего с ним мальчонки из могилы показался с рогами, бородой и горящими глазами козел, отпустил вожжу со словами: «Нечистая сила! Нечистая сила! » — и, добежав до лошади, давай стегать ее ременкой, чтоб поскорее убраться с опасного места.

Приехав в деревню, старик обежал по домам. И еще долго не мог успокоиться и рассказывал всем и каждому, что с ним приключилось. Нашлись смельчаки, которые с собаками и палками пошли выгонять нечистого из могилы. Сколько смеху-то было потом над Егором Ефремовичем!