Легенда о Ренкарах.. Пролог.

Легенда о Ренкарах.

Пролог.

С каждым мгновеньем, солнце поднималось выше и выше, словно отталкивая ночную тьму в небытие, освещало каждый дюйм благородной земли. А от этого яркого сияния трава начинает блестеть изумрудным оттенком будто, поляна усыпана кристаллами. Тёплый, лёгкий ветерок пролетел по верхушкам деревьев, покачивая их листву, сметая утреннюю росу. Падающая роса образовывала сияющий радужными цветами дождик. Как вдруг тишину нарушило громкое кукареканье только что просунувшихся петухов. И снова затишье, но ненадолго. Со временем через окна домов пробиваются лучи, пробуждая маленькое, скромное население, незнающих больших бед и живущих в мире по своим правилам и историям. В праздники все веселились в тавернах попивая пиво и эль, а в траурные дни поддерживали, чем кто мог скорбящего. В деревушке жили, как люди, так и ренкары. Подобные места считались редкостью, потому что эти две расы: боялись, ненавидели, принижали друг друга и считали опороченными.

– Энни! Бегом завтракать! - позвала мать ребёнка.

– Бегу, мам. - Ответил сонным голосом, вставая с кровати.

– Милая, сегодня я пойду, осмотрю южную часть леса. Может, грибочков соберу. - С ухмылкой сказал глава семейства.

- Ульв, милый, а возьми с собой Энни. Пусть проветриться, а то целыми днями сидит дома и читает книги. Энни, да где ты там? – со злостью смотрела на лестницу, по которой должен был спуститься её сын.

- Хорошо, а ты нам приготовишь что-нибудь вкусное? – слегка приобняв, спросил Ульв.

- Даже не знаю, - ехидно улыбаясь, ответила Ханна, - ты же у нас ещё тот охотник, может и Энни научишь? – отправив воздушный поцелуй Ульву, отошла от него.

Быстро одеваясь и взяв в руки потрепанную книгу со сложно произносимым названием, Энни сразу же раскрыл ее и стал внимательно вглядываться в картинки:

– Иду, мам – сказал он, не заметив, как дошел до лестницы и кубарем скатился с неё. Книга взлетела в воздух и под порывом ветра падения, самые ветхие страницы разлетелись по всей кухне.

– Господи, Энни! – быстро подбежала к нему. – Я же говорила, не читай книги на ходу! – обеспокоенно осматривая своего сына.

– Энни сегодня ты идешь со мной, - встав из-за стола и начиная собирать разлетевшиеся страницы книг, сказал отец. Энни молчал, потому что не понял, что произошло с ним, вроде только вышел из комнаты, а уже сидит на полу кухни.

– Да-да – ответил Энни, потихоньку приходя в себя.

Собрав все страницы, глава семьи твёрдо сказал:

– Что ж позавтракаем и идём. - Энни смотрел на отца, не поняв на что, он согласился, а в это время мама пыталась его поднять, чтобы удостовериться, что с ребенком всё хорошо.

– С тобой всё хорошо Энни? – спросила она.

– Да, всё в полном порядке – сказал он, после чего встал, отряхнул пыль с одежды. Поглаживая свои ушибы после падения с лестницы, пошел к столу, от которого благоухало едой. Мать обеспокоено шла за ним, будто за младенцем, который впервые встал на ноги.

Попивая кофе, отец засмотрелся на страницы, вылетевшие с книги и беглым взглядом начал их читать. А в это время стол заполнялся едой. Перед Энни, будто магическим образом появлялась еда: жареный хлеб, по которому растекается масло; румяный бекон, наполнивший всю кухню аппетитным запахом и теплое молоко. После того как Энни был заставлен едой, кормилица тоже присела завтракать.

– Энни, откуда у тебя эта книга? – спросил отец.

– Вчера убираясь в дедушкиной библиотеке, нашел её. Она была на самой верхней полке и завернута в пергамент. – ответил Энни.

– Понятно, и много ты успел прочитать? – косо посмотрев на него, сказал Ульв.

– Я еще даже не начал, но там очень странные картинки и не понятные символы, да и название не прочесть, что оно значит Пап? – в ответ спросил Энни с горящими глазами любопытства.

Допив свой ароматный напиток, он произнес:

– Reincarnationem, легенда о людях, которые обладали необычной способностью.

Энни удивленно посмотрел на своего отца, спросил:

– Легенда? – продолжав, есть поджаренный хлеб, запивая теплым молоком.

– Да, - коротко ответил ему отец, давая знать, что разговор о книге закрыт, – как доешь, приготовь рюкзак к походу в лес, потому что вернемся только к вечеру.

Энни кивнул, ибо ответить он не мог из-за набитого рта поджаренным хлебом. Отец, аккуратно сложив страницы, положил их рядом с книгой и ушел собирать свою сумку для похода в лес. Мама подсела ближе к Энни, поглаживая ему спину, сказала:

– Я вам приготовлю еды с собой, оставлю здесь на столе, только не забудь. – Нежно поцеловала в лоб и ушла готовить перекус. После, он встал, задвинул аккуратно стул после себя и помчался на второй этаж собирать рюкзак для вылазки в лес. Через некоторое время Энни быстро спустился с лестницы, забрал аккуратно сложенный и завернутый в пергамент обед, и вышел во двор, где его уже ждал отец.

– Всё взял? – заботливо спросил он.

– Вроде всё, а зачем мы идем в лес, пап? – в глазах Энни играла яростное желание узнать с какой целью они идут в лес и на такое большое количество времени. Потому что обычные походы у них занимали не больше двух-трех часов, а тут аж до вечера.

– Помнишь бабушку Нелли, она вчера приходила к нам? – спросил, идя в сторону ворот деревни, – она рассказала, что когда пошла в южную часть леса за грибами для лекарств, услышала детский крик, доносившийся с опушки, где растёт большое вековое дерево. Она испугалась и ушла оттуда, потому, что она не видела никого рядом. Даже птицы и звери после крика ребенка исчезли с опушки, как она сказала «это было что-то сверхъестественное». Вот поэтому мы и идем туда, чтобы узнать, что это было такое. Ну как думаю я, ей это все послышалось, сейчас в наши края прилетают странные птицы, которые издают очень необычные звуки, возможно даже похожие на детские крики, а птицы и звери убежали, скорее всего, от того, что она выдала себя.

– Сверх… Сверхъестественное? – со страхом ответил Энни.

Со смехом отец обернулся к своему сыну, идущему позади, присел, положив свои большие и тяжёлые руки на крохотные плечи Энни, и успокаивающе сказал:

– Не бойся, сверхъестественное бывает только в сказках и легендах. Как я сказал ранее, скорее всего это был новый вид птиц. Нам с тобой необходимо поймать её и изучить, если повезёт, возможно, даже дать ей своё название, хочешь придумать название этой птице?

– Не знаю, а если её уже кто-то назвал? – в ответ спросил он.

– Тогда мы пойдем и успокоим испугавшиеся бабушку Нелли. – Мило улыбнувшись, сказал отец и продолжил путь.

Подойдя к здоровым деревянным воротам, Энни обернулся назад, чтобы посмотреть на свой дом и как его мама развешивала стираные вещи. В этот момент Ульв поздоровался с начальником гарнизона через рукопожатие, будто старые друзья, после чего он сделал не понятное движение рукой, и тишина наполнилась ужасным скрипом огромной открывающейся двери.

– Энни. – Позвал его отец. И они вышли за пределы деревни, перед ними раскрылся красочный пейзаж. Их путь к лесу лежал через не большое поле золотистой пшеницы.

Уверенной походкой Энни с отцом шли на встречу тайны в лесу, у них в глазах горела искра авантюризма, всю дорогу они думали, что же это, птица ли, а что если и вправду ребенок, что делать, как быть, эти мысли не давали им покоя. Их дорога заняла от силы минут сорок, сами того не замечая они вошли в лес. В лесу стоял легкий, почти невидимый туман и когда проходишь мимо деревьев отчетливо слышны щебетанье птиц. Мягкая трава стелиться по земле, можно увидеть даже, как на лепестках растений скапливается изумрудная роса. В кустах что-то мелькнуло, будто куст сдвинулся с места – это был заяц, замаскированный под цвет летнего леса. Энни увлеченно начал за ним следить, что-то ему подсказывало, что он может показать ему тайну этого леса. Заяц мчался неизвестно куда, после долгого пути он остановился на опушке леса, где стояло огромное и старое как мир дерево. Возле него была пристройка из красного кирпича, скорее всего это когда-то был дом. Все что осталось от него это стены, заросшие лианами и часть деревянной крыши, которая не подавалась времени и крепко стояла на месте. Выследив зайца, Энни начал прятаться в кустах у опушки и пристально следить за ним. Но через мгновенье, другое, заяц опять начал движение и быстро скрылся от своего преследователя.

Ульв убедившись, что его сын отошел достаточно далеко, закрыв глаза начал произносить не обычную фразу:

– lupus, - из закрытых век, тонкой струей начал идти густой черный дым, - oculis meis – окончив фразу, открыл глаза. Они были уже не человеческие, светились ярко-желтым цветом, как у волка в ночную пору.

– Такс, посмотрим – и начал искать, что дало бы ему ответ, то, что не видно человеческому глазу, какой-нибудь след или нечто похожее на него. Для него весь мир стал черно белым, только тепло от свежих следов, приносили красно-желтые цвета. Но, не успев толком что-либо рассмотреть, он услышал крик.

– Пааап! – крикнул Энни. От его крика разлетелись с деревьев маленькая стайка цветастых птиц.

Услышав крик, Ульв быстро направился к своему ребенку, попутно произнося опять-таки необычную фразу «oculi hominum». Черный густой дым, исходящий из его глаз, будто рассеивался по ветру, ярко-желтые глаза тускнели и плавно переходили в светло-коричневый цвет, приобретая человеческую форму.

Убирая ветки, мешающие пройти, он подошел к своему ребенку и сказал:

- Что случилось?

- Все хорошо. - ответил Энни и указал пальцем на огромное дерево.

– Это вековое дерево, никто не знает, сколько оно уже здесь растет, говорят, что это сердце леса. Энни начал разглядывать это дерево, его взгляд положил на начала корней, после он лег на толстый ствол, на его необычно толстую кору, которая еще больше создавала массивность, его взгляд резко взмыл наверх, в надежде увидеть его макушку, но оно было настолько огромно, что он смог увидеть лишь гнездо какой-то птицы.

– Смотри наверху, пап, это гнездо птицы. – Радостно сказал Энни, будто разгадал тайну леса, в этот же миг раздается детский плач.

Их тела оцепенели от страха, потому что они знали, откуда доносится этот плач, и это было точно не гнездо. Тяжело глотнув ком, появившийся у них в горле от страха, они посмотрели другу на друга, в их глазах было видно, что они близки к разгадке тайны. Медленными шагами они стали идти к пристройке из красного кирпича, в груди у Энни играл ужас, он хотел убежать, но дикий интерес к тайне заставлял идти шаг за шагом к истине. Подойдя к стене, заросшей лианами, отец шепотом сказал:

– Так я иду первым, там может быть что угодно, будь готов. – Улыбнувшись, зашел за стену, а за ним вслед шел Энни.

Как Ульв зашел в почти разрушенное здание, плач прекратился. Посередине комнаты стояла соломенная корзина, внутри лежало дитя, обернутое в красный плед, виднелось лишь лицо ребенка. Вся комната была в лианах, на стенах, на чудом уцелевшей крыше, на полу; только одно место было почти не тронуто, это была каменная плитка, на которой стояла соломенная корзина. Лианы обходили ее по всему периметру, будто там стоял какой-то барьер или купол.

Ульв подошел к корзине, и начал обеспокоено рассматривать ребенка, немного размотав красный плед, он увидел, что это дитя обернуто в черный бархатный шарф. Он прикоснулся к щеке ребенка и сказал:

– Боже, как ты здесь оказался? Энни окутай его как следует, думаю, настало время для привала.

Увиденное не давало ему покоя, он ходил от стены к стене, и думал. Что кто-то принес сюда ребенка на верную смерть, после недолгих раздумий он вышел из пристройки и начал искать что-то похожее на следы: переломанные ветки, утоптанная трава, хоть что-то, что свидетельствовало бы, что его кто-то, да и принес. Он обошел всю опушку, заглянул почти в каждый куст, но никаких следов не было и в помине. Возвращаюсь к таинственному ребенку и Энни он думал, как же он все-таки сюда попал; если это сделал не человек, то кто тогда и зачем. Прихватив с собой немного хвороста, лежавшего возле разрушенного здания, он зашел в комнату с ребенком; и начал разводить огонь, чтобы разогреть еду приготовленную его любимой женщиной. Он достал из своей сумки железную треногу с крючком, следом вынул маленький котелок с железными мисками и ложки, как опытный авантюрист грамотно всё установил и принялся разжигать костер.

Увидев это, Энни снял с себя рюкзак и достал оттуда специально приготовленный для них обед, завернутый в пергамент, аккуратно распаковав, отдал его отцу. Энни перенес свой взор с отца, греющего обед на таинственного малыша, который появился здесь неоткуда и спросил:

– Пап, как думаешь, его специально здесь оставили?

– Не знаю, все мои предположения не сходятся. – Угрюмо ответил отец, ставя треногу над костром.

– А как же он тогда здесь появился? – с беспокойством спросил Энни.

– Понятия не имею, когда человек ходит по лесу он оставляет после себя следы, они почти невидимы, но для человека, который лес знает, как свои пять пальцев, эти следы видны сразу. Будь то какое-либо животное или человек, поломанные ветки, протоптанная трава, следы от обуви, мятые ягоды или же обеспокоенные животные. Но ничего подобного я не нашёл…

Аккуратно открыв стеклянную банку, он вывалил содержимое в котелок и повесил на крючок треноги, после чего присел в удобной позе для раздумий у костра и положил взгляд на котелок с жаркое. Энни потыкав указательным пальцем в щечку младенца, убеждая себя, что это все происходит наяву, вспомнил, что прихватил с собой ту самую книгу, которую рассматривал с утра. Осмотрев ребенка вновь, Энни понял, что он крепко спит и подтянулся к своему рюкзаку и начал искать её, доставая всё, что было у него. И вот достигнув дна, он нашел ее, она была немного сырой, потому что баночка с молоком которую он взял с собой начала протекать от неправильного положения в его сумке.

– Как же много ты пережила. – Тихо сказал про себя Энни и принялся ее читать.

Молчание продлилось немного, отец, увидев, что жаркое разогрелось, снял с крючка котелок и поставил на ближайший булыжник. Взяв в руки ложки и миски, он наложил аппетитный обед.

– Энни, еда готова.

Мальчик отложил книгу и подполз к булыжнику, где стояла горячая еда, взяв миску с ложкой, скрестив ноги, сел и начал уплетать за обе щеки. В это время отец разлил по кружкам пока еще теплое молоко, и тоже уселся у авантюристского стола.

– Пап, а кто такие Ренкары? – быстро доев, спросил Энни.

– Это что-то вроде людей, только с необычными способностями.

– Я знаю, ты говорил сутра. – Сказал Энни в надежде узнать больше.

В голове у отца нахлынули воспоминания о его детстве, как он примерно также донимал своего отца с вопросами о Ренкарах, тяжело вздохнув, он сказал:

– Я расскажу тебе всё, что знаю об этой легенде, будучи ребенком это мне рассказал мой отец и твой дедушка, только есть одно, НО… Никто не должен знать этого, даже твоя мама. Это всё хранится в тайне, потому что глава деревни запретил об этом говорить. Понял?

Мальчик послушно кивнул в ожидании рассказа.

– Так вот, в этой книге, которую ты читаешь, описана история «Reincarnationem», так их звали изначально, а после из-за сложности произношения их начали звать Ренкары. Они, как люди, только предки этой расы, как говорили, связались с какой-то потусторонней силой. Которая дала им возможность превращаться в животного, которого олицетворяет его душа. Люди считали их порочными, остерегались, кто-то даже ненавидел, но не все были такими, у кого-то они вызывали восхищение и зависть. Ибо они могли превратиться в животное, будь то птица, они могли летать сколько угодно и где угодно, быстро преодолевать большие расстояния, будь то тигр, который дает тебе силу и мощь, и в добавок вызывает у окружающих страх. Кто-то говорил, что они заключили договор с дьяволом, кто-то, что они таким образом прокляты за деяния своих предков, третье же думали, что это дар, но никто не знал наверняка.

– Они существуют на самом деле? – любознательно спросил Энни.

– Кто его знает, может да, может, и нет. – Ответил отец, ловко пытаясь уйти от вопросов.

– Но в книге написаны года и месяца, каких-то наблюдений. – Добавил Энни.

– Существуют множества деревень, как наша. Только в каждой деревне есть свои законы, наш глава запретил говорить о ренкарах в тот год, когда родился ты. Твой дед после появления ряда законов начал им препятствовать, где-то полгода они цапались с главой из-за этих законов. Но мой отец устал терпеть это и ушёл из деревни, он странствовал по миру, в какой-то части мира подхватил необъяснимую болезнь. И вот, он вернулся, когда тебе стукнуло 3 года, его пытались вылечить всеми возможными средствами, даже глава приложил к этому руки. Но болезнь оказалась сильнее, спустя месяц после приезда он умер, оставив в завещании эту книгу. Эта книга олицетворяла его опровергающие доказательства к законам главы.

Энни смотрел на отца, давая знать своим обеспокоенным взглядом, что хочет услышать продолжение.

– Глава не принял все его труды, он отказался их даже слушать, но как дед умер, он всё-таки что-то поменял в своих законах после прочтения книги.

– Как он выглядел? – подхватив ноту грусти, спросил Энни.

– Открой 188 страницу книги и узнаешь всё. – Энни после сказанного взял книгу и начал листать книгу, ища эту страницу. Вдруг отец встаёт и говорит:

– Ну что, время близиться к вечеру, пора собираться домой.

Энни, недовольно хлопнув книгой, посмотрел на него и спросил:

– А что будем делать с ребёнком?

– Возьмем с собой, не оставлять же его здесь. Только вот интересно, как отреагирует Ханна… – задумчиво сказал отец.

– Мама? Не знаю, может, будет ворчать? – с улыбкой на лице ответил Энни.

Ульв улыбнулся и добавил:

– А я ведь сказал, что мы за грибами пошли, интересный такой грибочек мы с тобой нашли. И тут лесная тишина наполнилась громким хохотом, а после чего раздался детский плач.

– Вот блин, мы про тебя забыли. – Быстро среагировав, Ульв подбежал к малышу и стал его убаюкивать.

Энни быстро сообразив, что им пора идти домой начал собирать все принадлежности, пустые стеклянные банки, треногу с крючком из-за которой он слегка обжёгся. После чего, он подошел к отцу, у него почти получилось убаюкать ребенка, но он не закрывал глаза.

– Пап, я вроде всё. – тихо прошептал Энни.

– Хорошо, - и тотчас развернулся с ребёнком на руках – А костер, Энни, надо его потушить.

– Тут негде взять воду, пап. – Озадаченно ответил Энни.

– Ну-ка, подержи малыша, - наклонившись, он передал его Энни, а сам направился тушить костер.

Увидев, что ребенок смотрит на него, Энни стал корчить всякие смешные рожицы, но ребенок никак не реагировал на них, он просто смотрел ему в глаза. Как отец вернулся, они надели рюкзаки и выдвинулись в путь, прихватив соломенную корзину с ребенком. На обратном пути Ульв пытался разглядеть хоть какие-то следы, но, к сожалению, он видел лишь свои.

Как только они вышли из леса, солнце незаметно приближалось к горизонту. Небо было чистейшим, ни птиц, ни облаков, было лишь огненно-розовое солнце. Вдали было видно золотое пшеничное поле. Их путь должен быть долгим и нудным, но дитя в соломенной корзине дало им тему для разговора.

– Мы её себе оставим? – любопытно спросил Энни.

– Не знаю, может быть, а что хочешь себе сестрёнку или братика? – ехидно улыбаясь, сказал отец.

– Ничего я не хочу. – Смущенно ответил Энни, опустив взгляд на дорогу. – Тогда как мы назовем его или её, и вообще кто это мальчик или девочка?

Резко отец остановился и начал вглядываться в корзину с ребенком, ярко-голубые глаза ребенка были устремлены вверх, они были чисты, не знавшие печали и сложности жизни, от голубизны радужки в них слегка отражался ало-розовый закат.

Продолжив идти, он сказал:

– Ну что ж, сложно сказать по лицу, но почему-то мне кажется, у тебя будет сестрёнка – после чего рассмеялся.

– Так мы её себе оставим? – резво спросил Энни, его смущенное лицо пропало в мгновенье ока, и он засиял от мысли, что у него появится младшая сестрёнка.

– Только вот, что скажет на это мама, как думаешь? – спросил отец с задумчивой миной.

Бурно обсуждая ребёнка, они не заметили, как почти дошли до деревни, им оставалось дойти до конца пшеничного поля и подняться к деревне. Идя по дороге, они увидели знакомый женский силуэт, стоящий у ворот опиравшийся спиной об одну из дверей. У неё были длинные чёрные волосы, которые частично развевались по ветру, но заколка не давала им полностью распуститься. Она была восточной внешности немного со славянской примесью, одновременно большие и слегка узкие глаза, коричневого цвета, среднего телосложения, достаточно фигуриста и подтянута, смотря на её фигуру, можно было подумать, что она танцовщица. На ней была весьма скромная одежда, большая белая рубашка, чёрные, почти обтягивающие брюки и длинные сапоги до колена. Рукава рубашки были закатаны по локоть, на запястье был красный браслет с небольшими бубенчиками. В одной руке она держала свёрнутую газету и смотрела на ясное безоблачное небо.

– Смотри, там мама! – вскрикнул Энни и тут же побежал к ней, оставив отца позади – Сейчас спросим и узнаем. – Сказал он, не смотря назад.

– Да подожди ты. – Ответил ему отец, но Энни уже умчался от него на достаточное расстояние, от чего он не услышал этих слов.

Он продолжил идти спокойным шагом, ибо в левой руке у него был ребенок, весь окутанный в красный плед. Как нестранно ребенок не спал, он смотрел, то на небо, то на человека, который его несет.

Услыхав топот знакомых ей ног, Ханна повернулась в сторону пшеничного поля и увидела бегущего в радости Энни, а чуть дальше любимого мужчину, идущего спокойным шагом. Она специально присела, чтобы приобнять своего сынишку после долгого расставания. Как только Энни подбежал к маме, он очень крепко её обнял, будто не видел целый месяц, и весь запыханный пытался что-то сказать:

– Мама… Мы… Там… Нашли… - после чего сделал паузу, чтобы набрать побольше воздуха в легкие.

– Ничего не понимаю, милый, отдышись немного. – Улыбаясь, сказала Ханна и обняла его в ответ, а взгляд был устремлен на Ульва, с каждым мигом становился все ближе и ближе.

Отдышавшись, Энни хотел продолжить, но его перебил отец, который уже подошел к ним, Ульв мило улыбаясь, сказал:

– Милая, смотри, какой грибочек нашли! - и протянул ей соломенную корзину с ребёнком.

Чтобы разглядеть, что же в этой корзине, ей пришлось выпустить из своих объятий дитя и встать. То что, она увидела, вызвало у неё чувство озадаченности, Ханна не знала как отреагировать на это. Собравшись с мыслями и немного похлопав глазами, она вплотную подошла к Ульву и шепотом начала его расспрашивать:

– Что… Как вообще? Где вы его нашли? Господи, просто не верю своим глазам.

– Тихо, тихо, милая. Успокойся, я тебе по пути все объясню, смотри, как он жадно палец сосет, думаю, он голоден.

– Кхм… ладно, пошлите домой. - Нервно ответила Ханна.

Взяв за руку Энни, они пошли в сторону своего дома, за ними вальяжным, шагом уплетался Ульв, лицо у него было довольное и в то же время показывало его серьёзность к произошедшему.
Проходя мимо стражей, которая что-то бурно обсуждала, со смотровой башни их увидел Крег, с которым Ульв поздоровался утром.

- У-ульв! – раздался громкий крик откуда-то сверху. Стоявшая стража, узнав голос начальника, в тотчас разбежалась по своим постам, Ханна и Энни остановились и бросили взгляд на мужичка, стоявшего на смотровой площадке башни, Ульв не обращая внимание на крик, подошел к Ханне слегка приобняв её, передал ей корзину и шепотом сказал:

– Сейчас вернусь, подождите немного. - И направился к месту, откуда должен был выйти его старый, добрый друг.

Это был начальник гарнизона, резво спустившись с башни, он беглым взглядом прошелся по местности, чтобы удостовериться, что их разговор с Ульвом никто не подслушает, поздоровавшись мощным рукопожатием, он завёл диалог:

– Ну что Ульв, как успехи? – спросил Крег, он знал с какой целью была вылазка в лес. Так как бабушка Нелли, рассказала про приключившеюся с ней историю почти всей деревне.

– В общем, я нашёл ребёнка, можешь сообщить главе, думаю, он должен знать об этом.

– Что!? Ты серьезно!? – пытаясь сдержать крик, спросил Крег. – Ладно, понял, сделаем. Но… но как вы вообще его нашли, сколько мы отрядов отправляли. Все, то сбегали от страха, то блуждали до заката, так ничего и не найдя.

– Хах. Может и я блуждал бы, но не я нашёл его, а мой сын. Все что я сделал это лишь прибежал к месту, откуда услышал его крик, и ничего более.

Крег удивленно посмотрел на Ульва и после чего он перевёл взгляд на Энни, прятавшегося за спиной матери:

– Да, удивительный у тебя сынок. Ладно, не смею тебя больше задерживать, а то твоя женушка видать до сих пор зла на меня после нашей последней пьянки, так и сверлит взглядом.

После чего они с громким хохотом разошлись. Спокойно подойдя к жене, Ульв взял соломенную корзину и с улыбкой на лице сказал:

– Ну что пошли? – все, также идя вальяжной походкой.

– А ты чего такой довольный? – продолжив путь, недоуменно спросила Ханна.

– Да так… - ответил Ульв, подмигнув ей.

– Ах, ты, засранец, Энни помоги проучить папу.

Замедлив шаг, Ханна и Энни начали шептаться:

– Так Энни, я его обездвижу, ты наносишь сокращающий удар, понял? – с ухмылкой сказала Ханна.

– Понял. – С серьезным лицом ответил он.

И тут же ринулись на Ульва. Заподозрив что-то не ладное, он обернулся и как, только увидев бегущих Ханну и Энни на него, он взял корзину в две руки и рванул вперед, оставляя после себя пыль и сверкающие пятки.

В это время, Крег что-то написав на маленькой бумажке, аккуратно свернул её и положил в трубчатый футляр, зафиксировав крышкой дабы, послание не выпало, он размахнулся и кинул его как можно высоко, после чего звонко свиснув. Как только сила броска перестала действовать, футляр с письмом на секунду завис в воздухе и почти начав падать под притяжением земли, здоровые когти черного ворона схватил футляр, будто был на охоте и поймал для себя добычу. Это был ворон, он был намного больше, чем его сородичи, летев, в ясную погоду от него отбрасывало на землю большую тень, которая могла закрыть от солнца почти весь дом. Каждый раз, доставляя письмо главе деревни, его полет был весьма загадочен, он проходил почти через все районы деревни, будто наблюдал за жителями или что-то искал. Только после того, как совершил облет почти по всей деревне, ворон устремился к большому деревянному дому. Это был дом главы деревни, ворон уверенно залетел в открытую дверь балкона, и аккуратно размахивая крыльями, приземлился на чайный столик. С помощью клюва он снял со своей лапки футляр с письмом и после чего спрыгнул со столика. Как только лапки прикоснулись к деревянному полу с его тела начал исходить густой черный дым, он увеличивался в размерах каждую секунду, до того момента как среди дыма не появился человеческий силуэт. Дым начал быстро рассеиваться, появившийся обнаженный молодой человек тут же двинулся к шкафу, из некоторых частей тела шел тонкой струйкой тот же самый черный дым, скрывая интимные места юноши. Открыв дверцу и поочерёдно брав, каждую вещь, начал одеваться. Одевшись, молодой человек закрыл дверь балкона и задернул шторы. Аккуратно, открыв футляр, Реймон положил записку себе в карман, после чего вышел из комнаты и направился на кухню, подтягивая рукава рубашки, приобретая деликатный вид.

На кухне за столом сидел, глава деревни, немного сутул, с длинными русыми волосами и пышной бородой, морщинистое лицо олицетворяло его мудрость, а глаза его доброту. Его худые, слегка трясущиеся руки держались за книгу, лежавшую на столе. Правой рукой он придерживал уголок страницы, в ожидании перевернуть ее, а левая рука обхватывала жесткую, толстую обложку. Не обращая внимания на посторонние звуки, он продолжал читать, не заметив, как его верный слуга Реймон подошел.

– Прошу прощения, глава. - Вежливо сказал Реймон.

– А, что? – в растерянности ответил Унду, будто находился в трансе и резко вышел из него.

– Я прибыл с докладом с гарнизона, господин.

– Да, долговато ты. «И какого же характера эти вести? » — спросил Унду, не отводя взгляд от книги.

– Не могу ничего сказать, Начальник гарнизона отправил вам записку. – Без эмоционально ответил Реймон.

– Ну, раз так, прочти её. – Взгляд Унду, перешел на слугу.

Достав из кармана записку, он развернул её и принялся читать, - Ульв, нашёл ребенка в лесу.

– Как много людей знают об этом? – быстро поменявшись в лице и нахмурившись, спросил глава.

– Не могу знать, господин.

– Понятно, ладно оповести тех, кто может знать об этом, пусть явятся ко мне после колокольного звона. – Тут же встав из-за стола, он прихватил книгу и направился в свою комнату.

– Будет сделано. – Ответил Реймон.

***

Солнце почти скрылось за горизонт, на небе был виден тусклый полумесяц. Деревня готовилась к ночи, на улице зажигались ночные фонари, в домах разжигался теплый и уютный свет от свечей и камина. Таверны и бары наполнялись народом, благодаря красивым девушкам, стоявших у входа, будто сирены, сидевшие на камнях, зазывали мужчин в море. Танцевальные песни барда, запах эля и пива приукрашивали уютную атмосферу сие заведений. Смех и не большие потасовки создавали в помещениях дух авантюризма.

Мельком верхом на лошади возле баров и таверн проскакивал Реймон, выполняя поручение главы. Последним кого он оповестит, о собрании будет Ульв, его дом находится на самой окраине деревне, что ближе к восточной части деревни, путь лежал достаточно далёк. Солнце полностью зашло за горизонт, к тому времени как верный слуга добрался до последнего дома в списке. Элегантно спрыгнув с лошади, он подошел к двери и аккуратно постучал, после чего дверь почти моментально открылась. На пороге стоял Ульв, а позади мелькал Энни, выполняющий поручения матери.

– Добрый вечер.

– Хо-хо-хо, какие люди, Реймон проходи, гостем будешь. – Увидев знакомое лицо, сказал Ульв.

– Нет, спасибо. Я к вам с посланием, глава созывает собрание. После колокольного звона просит вас и вашего сына с найденным ребенком явиться в его угодье.

– Что?! Я тоже пойду! – возмущенно влезла в разговор Ханна.

– В этом нет необходимости, мисс. – С легкой грубостью ответил Реймон.

– Мне без разницы, передай главе, что я тоже буду присутствовать, а если меня не пустит, то буду вынуждена прибегнуть к радикальным мерам! – с небольшой ухмылкой и злыми глазами, заявила Ханна.

– Как скажите, я ему передам.

– Хах, ладно явимся к назначенному времени, не беспокойтесь. – Со смехом ответил Ульв.

– Раз так, я откланяюсь, всего доброго мистер Ульв. – Поклонившись Реймон, развернулся и ушел к лошади. Ульв его проводил взглядом и закрыл дверь.

– К радикальным мерам. – Попытавшись спародировать голос Ханны, сказал Ульв и громко засмеялся.

– Да иди ты. – Кинув грязной пеленкой в него, сказала нахмуренная Ханна.

– Фу! – со смехом произнес Энни.

Убирая с лица грязную пеленку, и немного принюхавшись Ульв, сказал:

– Фу, зачем грязной то кидаться! – после чего продолжил, – Как думаете, что скажет глава?

– Что было под рукой, то и кинула. – Возмущенно ответила Ханна. – Кстати а, зачем там Энни? Ульв что ты там рассказал Крегу? — продолжила она.

– Да вроде ничего, только как Энни нашел место, где вот как раз таки был ребенок и все. – Вдумчиво ответил Ульв.

– Эх, ладно, что будет, то будет. – С глубоким вздохом, Ханна, взяла ребенка на руки.

В доме настала тишина, Ханна убаюкивала ребенка, подпевая тихую песню, на полу в гостиной лежал, Энни, увлечено читая книгу. В это время Ульв вышел на улицу, обойдя почти весь дом, он остановился, осмотрелся, что рядом никого нет, достал из кармана брюк серебряный портсигар, аккуратно открыл и достал сигарету, с неким наслаждением закурил. Облокотившись к стене дома, он поднял голову и смотрел на звезды, о чем-то задумываясь.

Через какое-то время по всей деревне раздался колокольный звон, потушив сигарету, Ульв вернулся в дом и сказал:

– Ну что ж, выдвигаемся.

Наступила полночь, в домах гасли огни, бары опустошались, ночная тишина обогащалась звуками сверчков и шелестом деревьев. Все расходились по домам, кто-то после пьянки, кто-то после работы. Только вот семейство Ульвы, направлялось к главе решать судьбу найденыша. Проходя по почти пустынным улицам, никто ничего не говорил, они просто шли в полной тишине, что-то обдумывая. Подходя к дому главы, в окне можно было увидеть знакомые силуэты, это были Крег и бабушка Нелли только что зашедшие в комнату. Как только Ульв, Ханна и Энни зашли на веранду, раздался скрип деревянной лестницы, и в это же время открылась входная дверь, на пороге которой стоял слуга главы, Реймон.

– Добрый вечер, прошу, входите. – Галантно сказал он, поклонившись и указывая рукой комнату, в которой их ожидают.

– Ага, добрый. – Ответил Ульв, и направился в указанную комнату, а за ним по пятам прошли остальные.

Ханна и Ульв уверенно шли, будто у себя дома, а Энни осматривал все, что находилось в коридоре: ковер с разными символами по которому они шли; аккуратно сложенные стопки книг, лежавшие, где попало; какие-то большие растения, стоявшие горшках и голые деревянные стены, покрытые лаком.

Первый в комнату зашел Ульв, поприветствовав бабушку Нелли и Крега, поставил на стол соломенную корзину с ребенком, после чего крепко пожал руку главы деревни и отошел в сторонку к своей семье.

– Здравствуйте. – Сказала Ханна с ноткой злости, заходя в комнату.

– Здравствуй. – Кивнув головой, и с улыбкой на лице ответила сидящая на кресле качалке бабушка Нелли.

– Привет-привет. – Подкидывая дровишки в камин, сказал Крег.

– Располагайтесь. – Сказал глава, сняв очки, он посмотрел на только что зашедших гостей.

Комната была большая, в ней стоял стол с двенадцатью стульями, стены были такие же голые, как и в коридоре, только уже книги не стояли стопками, а были аккуратно уложены по полкам. Семья Ульва подошла к столу, по ближе к ребенку, отодвинув стул Ханна посадила на него Энни, а сама вместе с Ульвом стояли позади. Мгновение позже, в комнату зашел Реймон, у него в руках был поднос с небольшим чайником и сладостями для гостей. Закрыв дверь после себя, он поставил все на стол и зашторил большие окна дома, закончив подготовку к беседе, подошел к Крегу, стоявшему возле камина и указал в сторону главы, тем самым подсказывал, что сейчас начнется разговор и встал у камина. Как все гости уже были готовы слушать, глава начал:

– Так-с, мы все здесь собрались весьма по необычным обстоятельствам, ребёнок... Таинственный и загадочный... Как вы его нашли, Ульв?

– Глазам своим не верю. – Сказала бабушка Нелли, опередив Ульва.

– Поутру с сыном, выдвинулись в лес. Когда солнце достигло зенита, мы зашли в лес и пробыли в поисках около часу, пока Энни не вышел на опушку и не услышал крик. Я тут же прибежал, и на опушке в заброшенном кирпичном здании, нашли его. Как-то так.

– Понятно. – Кратко ответил глава. – Крег, сколько твоих людей ходили на поиски? – продолжил он.

– Пару малых отрядов, глава. Но, как и докладывал, одни блуждали в лесу чуть ли не до раннего утра, а вторые в страхе бежали со всех ног.

– Да кому это интересно! – вскрикнула Ханна. От чего бабушка Нелли даже немного вздрогнула. – По какому поводу вы вообще нас здесь собрали?! – продолжила она.

Все удивленно на неё посмотрели, так разговаривать с главой деревни. «Во дает. » - подумала бабушка Нелли и с ухмылкой покачивалась на кресле качалке.

– Ханна, спокойно. Ребенка разбудишь. – Тут же прошептал Ульв.

– Так, здесь все понятно. Что будем делать с ребенком, ему нужна будет семья и опека. - С заботой спросил глава Унма. И в комнате появилась минутная тишина.

– Может в церковь? - кратко предложил Крег.

– Я могу взять его к себе, Унма. - Тут же ответила бабушка Нелли.

– Нелли, а ты уверенна, что сможешь его воспитать? Наше с тобой солнце не на рассвет, а на закат. Будь то время, я бы и сам оставил его себе. - С некою грустью сказал Унма. И после чего в разговор ворвалась Ханна, переполненная эмоциями.

– С ума сошел? Ребенок в церкви пропадет с концами! Ничего не узнает, кроме как молитв и бога, у неё не будет детства, не будет путешествий! - разозлившись, сказала Ханна.

– Не уж то материнский инстинкт проснулся, дорогая? – улыбаясь, подловил Ульв.

– Что? Нееет, просто жалко девочку, ты же знаешь как там, я же тебе рассказывала. – С печальной миной ответила Ханна.

– Ну, раз так, Ханна кому под опеку ты хочешь отдать? Не уж то на себя намекаешь? - ответил ей Крег.

– Что, я не знаю... - опустив глаза и опечалившись, сказала Ханна и после чего на какое-то время умолкла.

– А что в церкви не так уж и плохо, и дом и еда есть. – Сказала Нелли, присев на кресло-качалку и стала тихонько покачиваться на нем.

И снова в комнате воцарила тишина, треск древесины в камине, скрип кресла-качалки и бормотание главы деревни, придавали какое-то напряжение. Как вдруг, раздался детский голосок:

– Пап, ты же сказал, что она будет моей сестрой или братом? - жуя сладости со стола, промямлил Энни.

В этот момент все посмотрели странным взглядом сначала на Энни, а затем на Ульва.

– Ульв... хах, а отцовский инстинкт сработал быстрее, чем материнский? - рассмеявшись сказал Крег.

– Кхм, раз так, то может, к себе возьмём? Глава, вы не против? – с робостью спросил Ульв. В это время, кусав губу Ханна пилила его взглядом.

– Хорошо, только этот ребёнок хранит тайну. Какова она, неизвестно... Смотрите, кровные узы вас не связывают, будьте аккуратней, лишь бы, не нарекло на нашу деревню угрозу...

– Это же всего лишь дитя! - возмущённо произнесла Ханна.

– Дитя сейчас, а как повзрослеет, что же будет? Происхождения не знаем, ренкар или же человек, а то видать кто-нибудь ещё...

– Но... но ведь, ему необходима семья и воспитание. – С печалью на лице сказала Ханна.

– Воспитание он может получить в церкви... – вдумчиво сказал глава.

– Там нет любви, нет семьи! Всё что он там получит, лишь Библию и ничего больше, ему нужно детство, нужна семья, любовь, тепло и уют. Я знаю как там! Я выросла в церкви там холодно, все тобой помыкают. Ты должна! Ты обязана! - на глазах навернулись слёзы - Я не хочу, чтобы кто-то проходил через это...

– Ханна, я тебя понимаю, но будь он в церкви, за ним был бы глаз, да глаз, если, же вы возьмете под опеку, вы привяжитесь к нему... и будет больнее в стократ...

Глава и Ханна, будто обменивались ударами, своими фразами. Крег и Нелли ничего не могли сказать, это была битва тигра и льва и если вздумаешь остановить, живым не уйдешь. Этот спор вызвал чувство обеспокоенности у Ульва и Энни, после чего они крепко обняли е. Посмотрев на их сплоченность и любовь к друг другу, глава сказал:

– Ладно... Убедили...

– Да! – почти синхронно ответила семья.

– Знайте, вы не получите какую-либо помощь на обеспечение. Будете за него в ответе, как и за своего сына Энни? – предупредил глава.

– Да. – Сказали они, и у всех появилась улыбка на лице.

– Если это дитя, станет угрозой для деревни, или же совершит что-то противоречащее нашим законам, она будет казнена! И вы будете отвечать перед судом за, то, что вы привели её в нашу деревню и вырастили, согласны? – встав из-за стола, сказал глава, он стоял так будто орел, закрыв крыльями пути к отступлению семейству полевых мышей, трясущихся от страха.

– Да мы готовы. – Гордо сказал Ульв, крепко обнимая свою супругу и показывая, каким должен быть глава семейства.

– Хорошо, Крег, Нелли вы как думаете по этому поводу? – развернувшись к окну, он медленно пошел к нему.

– Правила суровы, Унма. Но Ханна умна и многогранна, везде успевает, только вот мужик у нее слегка легкомысленный, но силен и этикету обучен, они дополняют друг друга. Энни тоже молодец, надеюсь, из него получится кто-нибудь великий.

– Думаю это хорошая идея, глава, Ульв многому может научить, да и дети к нему тоже тянуться, Ханна по хозяйству обучит, да и палец в рот не клади из любого человека сделает. А Энни хороший малый, много знает и каждый раз самосовершенствуется, да и малышку он нашел, что не могли до этого мы.

– Тогда на этом и закончим, как звать вашего малыша хоть? – остановившись у окна, спросил Унма.

– Хина – с грустной улыбкой ответил Ульв. Вдруг по телу главы прошла дрожь, будто где-то он уже слышал это имя.

– А почему именно это имя, Ульв?

– Не знаю, помню по рассказам отца, была таинственная и очень могущественная девушка, Хина…

По телу опять пробежала дрожь, и глава с глубоким выдохом сказал:

– Ладно, пусть будет так. – Повернувшись к окну спиной, глава положил взгляд на обнимающего ногу матери, Энни. Он обнимал ее со всей любовью и надеждой, что мама перестанет плакать. Унма смотрел на него и видел в его лице знакомые очертания, необычная форма бровей, темной карие глаза, будто в них сокрыта сама тьма, почти незаметная лопоухость и большой лоб. И тут же, как будто поразила молния, он вспомнил, откуда слышал имя Хина и на кого похож Энни - это был отец Ульвы. Так вот почему именно он нашел ребенка, а никто другой, вот почему от одного имени его берет в дрожь. У него есть врождённая тяга к фумусу, передающаяся по генам, он может видеть то, что сокрыто от глаз ренкар и людей, посланник, открывающий тайны, так кликали отца Ульвы. Вот и возродился ты – пробормотал Унма себе под нос, с легкой улыбкой на лице.

– Ну, раз решили вопрос, позволите, глава идти? – зевая, спросил Крег. - Ночной дозор, как-никак.

– Да конечно, время позднее... - поддержал глава.

– Раз так, то и мы пойдем. – Сказал Ульв.

– Да, надо домой. – Шмыгая носом, тихо сказала Ханна. В это время Энни, сам того не замечая уснул стоя облокотившись на ногу матери.

– Наш малой видит уже девятый сон, небось, Ханна заберешь Хину, а я Энни потащу. - Заботливо сказал отец семейства.

Аккуратно взяв маленькое тело Энни на руки, Ульв сделал малозаметный поклон головой перед главой, дабы не побеспокоить сон ребенка и направился в сторону двери. Ханна взяла корзинку с Хиной и присоединилась к уходящему мужу.

– Реймон проводи гостей, пожалуйста. – Сказал глава и присел в центр стола.

Ни промолвив и слова, он сорвался с места и чуть ли не побежал к входной двери, тактично обогнав каждого гостя, Реймон взялся за дверную ручку и открыл дверь, с поклоном провожая гостей.

*****

В ночной тьме её горящие глаза оставляли быстро исчезающую пламенную линию, как молния во время грозы. Маленькие и худые лапки, оставляли грубые и чёткие следы от соприкосновения с землей, в них таится не по коримая мощь. Кошка передвигалась с такой быстротой, что человеческому глазу было не уследить за ней, все, что можно было увидеть лишь исчезающие искры подобные светлякам (светлячкам? ) угасающих во тьме. Ловко проскочив пару переулков, кошка пролетела над головами семьи Ульва и исчезла в потемках улиц.

Ничего не заметив, Ханна шла как обычно, слегка покачивая корзину с ребёнком, а Ульв почуяв знакомую энергию, усмехнулся и пробормотал под нос:

– Ах, старая хулиганка.

Услышав бормотание, Ханна посмотрела на него и шепотом стала его допрашивать:

– Слух, а почему меня не спросив, назвал ребёнка?

– А.... ну.... понимаешь... - запинаясь и не зная, что ответить, выдавил Ульв.

– То есть, засранец, ты сам не знаешь, почему её так назвал?

– Не, почему, знаю. - Опустив взгляд на землю и небрежно пиная рядом лежавшие камни, шёл.

– Ну и как же объяснишь ты мне? - не отрывая взгляда от него, она шла, не видя препятствий на дороге.

– Ну... Как сказать... само вырвалось... понимаешь уж...

– Нет, не понимаю, давай, объясняй. – Придираясь, ответила она.

– Эээ... Аккуратно, булыжник. - Громко сказал Ульв, что даже Энни слегка приоткрыл глаза, а Ханна замерла от испуга.

Воспользовавшись моментом Ульв, рванул к дому, оставляя после себя клубни пыли.

– Ах, ты ж, засранец, ты у меня поплатишься. - Гордо промямлила под нос Ханна.

Почувствовав тряску бега, в недоумении проснулся Энни и все что он видел так только трясущийся размазанные света фонарей и силуэты домов и деревьев окружающих его. Остановившись у дома, Ульв с тяжелой отдышкой аккуратно опустил Энни.

– Уф... пронесло...

– Чего? Мы уже дома? - сонливо спросил Энни, немного покачиваюсь из стороны сторону, отходя от принужденного пробуждения.

– Да... дома... - жадно поглощая воздух, ответил Ульв.

– А где мама? - протирая глаза, спросил Энни.

– Она немного отстала, давай в дом, там её подождём. – Всё также тяжело дышав, ответил Ульв. И сунул руку в пустой карман, после чего просто замер перед дверью.

– Но клю... чиии у мамы, она последняя выходила. - Широко зевая и потирая глаза, сказал Энни.

По телу Ульва побежала дрожь, и под фонарями появился чёткий женский силуэт, расправив плечи и горда шагая, в левой руке она держала соломенную корзину, а в другой элегантно крутила связку ключей.

– Зараза - про себя сказал Ульв. Смирившись с тем, что в скором времени будет мозговой штурм.

Подходя всё ближе и ближе к дому, был слышен ехидный смех Ханны, от которого бросало в пот не только Ульва, но и будоражило Энни. Она шла как хищный зверь, который загнал в угол свою жертву, и при этом издавая злорадствующие звуки.

– Ну что, и как теперь поступишь? - всё также улыбаясь и крутя ключами, вальяжной походкой прошла мимо них.

Остановившись у двери, она с диким взглядом посмотрела на Ульва, будто как они зайдут в дом его ждёт мучения, которых он себе даже не представлял. Ловко подкинув крутящиеся ключи в воздух, она тут же их поймала и открыла дверь.

Зайдя в дом, семья, будто ни в чём не бывало, начали заниматься своими делами, не смотря на позднее время. Энни поднялся на второй этаж и засел за дедушкину книгу у себя в комнате, Ханна и Ульв остались внизу.

– Хина, значит, да? - прошептала Ханна сидя с ребёнком на руках.

– Да - кратко ответил Ульв, подкидывая дровишки в камин.

– Ну что ты готов к наказанию? - мило улыбаясь и смотря на него хищным взглядом.

– Какое наказание? - в страхе и заикаясь, спросил он.

Положив ребёнка обратно в корзину, она подошла к нему впритык, между их лицами было расстояние сантиметров пять, и страстно прикусив нижнюю губу, спросила - А ты попробуй угадать?

– Кхм... Ханна, прям сейчас? - проглотив ком в горле, спросил Ульв.

Нежно обняв, Ханна, гладила его поясницу, проводя кончиками пальцев по большой мужской спине, и страстно смотрела ему в глаза. После чего, ее руки поднялись выше, к лопаткам, и слегка поминая спину своего мужа, ответила:

– А когда же ещё...

– Ханна, так Энни же ещё не спит... - тело Ульва покрылось мурашками, от прикосновений.

– Значит надо, будет делать это тише, милый... - она аккуратно взяла его за шею, притягивая к себе, страстно поцеловала. Руки Ханны, плавно перешли на его грудь и стали отталкивать его тело. Чтобы не прекращать этот страстный поцелуй, Ульву пришлось тянуться к ней, почувствовав, что он уже слишком далеко от неё, их губы разомкнулись. Отходя от Ульва, пальцами манила к себе, идя спиной к кухне. Ничего не говоря, он замер на месте, в полном непонимании, что сейчас произошло, а Ханна продолжала вербовать его. Подойдя к ней, Ульв нежно обнял её и страстно поцеловал, только поцелуй продлился не долго, почти мгновенно она прервала его и спросила:

– Какой пыл, ты так серьёзно относишься к этому?

И после этих слов Ульв заметил, что-то не ладное и недоуменно переспросил:

– К какому делу?

Ещё раз поцеловав, Ханна ехидно улыбаясь, сказала:

– Как? К какому, милый? Посуда сама себя не помоет...

Горящие глаза Ульва, тут же потухли, как костёр во время ливня и огорчено пробормотал себе под нос:

– Ну да, да...

После чего, Ханна, хихикая, взяла Хину и поднялась на второй этаж.

– Зараза... - прокричал, Ульв, ей в след.

– Извращюга - донеслось со второго этажа.

Взяв таз с грязной посудой, Ульв, вышел из дома и направился к бочке с водой. Быстро закончив с мытьем посуды, он подошел к дому, аккуратно подвинул камень, который опирался об дом и достал из заначки пачку сигарет. Стукнув ладонью понизу бумажной пачки, выдвинулась сигарета, после чего он ртом взял ее и поджег, и с неким наслаждением выдыхая дым, смотрел на бескрайнее ночное небо.

Закончив со своей шалостью, он зашел в дом, погасил горящие лампы и камин, аккуратно наступая на деревянные ступеньки лестницы, поднялся наверх, проходя мимо комнаты Энни, он увидел, как из щелей двери мерцает свет. Тут же Ульв, зашел в комнату, и у него на лице появилась улыбка.

Энни уснул, сидя за столом и уткнувшись носом в книгу. Пытаясь сильно не шуметь, дабы не беспокоить сон малыша, Ульв аккуратно взял его на руки и перенёс его на кровать, укрыв пледом. Затем, он подошел к столу, за котором сидел Энни, загнул край страницы книги и закрыл ее.

Задув, последнюю свечу, горящую в этом доме, он пошел в спальню, где лежала Ханна с новым членом семьи. Ребёнок лежал в точно такой же позе, как и она, будто это была маленькая копия Ханны. Тишину наполнял звук их синхронного сопения, как только со скрипом открылась дверь, их синхронное сопение прекратилось, Ханна слегка прихрапнула и перевернулась на другой бок.

Всё также, боясь потревожить свою семью, Ульв на цыпочках прошел к кровати, чмокнул Ханну и лёг на противоположный край кровати, погладив щечку Хины, он улыбнулся и устроился поудобнее.

****

– Что же нас ждёт впереди, таинственное дитя, будет расти с сыном Рерама. Реймон как думаешь? - покуривая трубку на балконе, спросил Унма.

– Не могу знать, господин. Время позднее ложитесь спать. Утро вечера мудренее.

– Да... да...

LimonCook & Trunu

12 Следующая ⇒