КАЛЕБ. ДЖАННА

КАЛЕБ

— Мне нравится твои волосы, - сказал я Джанне, когда она вернулась на свое место.

Ложь.

Хотел видеть ее натуральный цвет, но полагаю, женщины любили пробовать новый цвет волос, и мужчины в их жизни должны делать комплименты подобным изменениям.

— Спасибо. Твои волосы мне тоже нравятся. — она протянула руку и погладила ежик. Ее прикосновение ощущалось так хорошо, как я себе и представлял. — Выглядишь крепче. – заметила она, оглядывая грудь и руки.

— Физические нагрузки помогают убить время.

— У меня тренировка с группой во второй половине дня.

Заерзав на сиденье, подумал о затаившемся в засаде Джареде.

— Большие планы на сегодняшний вечер?

Она пожала плечами, выбирая шоколад из коробки.

— Гейдж хочет посмотреть фильм. Наверное, спрошу Сиси и Данте, может они тоже захотят пойти.

— Двойное свидание? — с недоумением спросил я.

— Нет. — раздраженно протянула она. — Не свидание, просто дружеские посиделки.

— Скажи снова, что любишь меня. — скомандовал я.

Она фыркнула, притворившись раздраженной.

— Люблю тебя, временами.

— Вредная девчонка. —поддразнил я. — Моя вредная девчонка.

— Десять минут! — объявил охранник.

— Черт! — прошипел я, в груди потяжелело от предчувствия снова оказаться от нее вдалеке.

— Мне очень жаль. — прошептала Джанна. — Это моя вина, что ты здесь.

— Нет, не твоя. — я играл с ее пальцами, желая удержать и никогда не отпускать. —Просто пообещай скоро вернуться.

— Обещаю, Калеб.

— Такой отстой. — запоминая лицо, понял, еще шесть месяцев пройдут для меня словно в чистилище. — Мне хочется много фотографий.

— Я вышлю. — заверила она меня, пожав руку.

— Буду очень скучать, пока ты снова не придешь.

— Скоро приду, обещаю.

— Встань так, чтобы я опять смог поцеловать тебя.

Моя красивая девушка все устроила, и я держал ее в объятиях до тех пор, пока охранник не приказала мне отойти.

Заключенных выводили первыми.

Я бросил на нее последний взгляд.

Ожидал, что она сделает то же самое, но она положила голову себе на руки.

Жест меня насторожил, и я нервничал следующие несколько часов. При первой возможности запросил телефонный разговор.

Вытащив бумажку из кармана, набрал номер, который Ян написал для меня.

Он ответил на четвертом гудке.

— День добрый.

— Гейдж?

— Кто это?

— Парень Джанны, Калеб.

— Ох. — сказал он медленно, когда понял кто это. — Почему звонишь мне?

– Значит, ты брат Кары?

— Да. Значит ты тот, кто мне платит?

— Нет, это Ян у нас богатенький мальчик. Я просто парень, который попросил Кару помочь найти

того, кто поступит в новую школу Джанны.

– То, что Джош сделал с ней, повредило ей мозги.

Доктор Адлер часто призывала меня контролировать гнев. Она просила о невозможном.

— Да, хорошо в следующий раз, когда я упеку ублюдка в больницу, то позабочусь, чтобы это был морг.

Гейдж хмыкнул, но не уверен: соглашался он со мной или осуждал.

Твердым голосом, я предупредил его.

— Слушай, мне нужно, чтобы ты просто следил за ней пока я в августе не выйду отсюда. Ни при каких обстоятельствах не позволь ей узнать, что мы с Яном наняли тебя. Если это случится, она откажется от дружбы. Данте сказал, она не открывается Сиси, так что еще одна твоя работа: заставить ее довериться тебе.

— Эй, мужик, для меня это не какое-то тяжкое испытание. Я по любому ненавидел Брумфилд, и хотел сменить обстановку. Жить с бабушкой лучше, чем с родителями. Кроме того, Джанна - классная девушка, и мне нравится проводить с ней время.

Меня убивал тот факт, что он должен проводить с ней время.

— Просто помни, тебе платят, чтобы ты присматривал за ней, так что не глупи и не влюбляйся в нее. Она моя девушка, и все еще принадлежит мне, когда я на хрен выйду отсюда.

ГЛАВА 5

«Мечтай так, словно будешь жить вечно.

Живи так, словно умрешь сегодня. »

- Джеймс Дин

МАЙ

Прошло семь месяцев, осталось три …

КАЛЕБ

Джанна пойдет на выпускной с кем-то еще. Я повесил трубку, откинулся в кресле, и глубоко вздохнул.

Потребовалось все мое самообладание, чтобы сдержать недовольство, когда Джанна сказала по телефону, что на выпускном вечере будет с Гэйджем.

Вместо того, чтобы ныть или беситься, умоляя ее вообще не ходить на бал, раз уж она не может пойти со мной, я сам предложил ей пойти. Чудом не подавился словами. Заверил в своем желании, чтобы она в следующий уик-энд повеселилась, даже если это сложно.

Из-за моего самопожертвования судья должен выпустить меня отсюда пораньше, а меня самого можно номинировать на причисление к лику святых.

Разумеется, некоторые священники будут в восторге от чуда, которое только что произошло. Да я и, правда, черт побери, святой - раз уговорил свою подругу пойти на выпускной с другим парнем.

Мысль о его руках вокруг ее талии, о том, как они соприкасаются телами в танце, или о том, как он ведет ее в миленький ресторанчик, где места забронированы заранее, от этого хотелось пробить стену.

Желание было таким же сильным, как и соблазн потребовать от нее остаться тем вечером дома, но я знал, для Джанны присутствие на выпускном станет огромным шагом к восстановлению. Пусть это ненормально, неохотно, но я чувствовал благодарность к Гэйджу, убедившему ее пойти.

Гейджу звонил каждый понедельник днем, получая новую информацию о своей девушке. Во время звонков, он отвечал на придуманные мной вопросы.

Даже когда я вел себя как сталкер, спрашивая, что она носила в определенный день или что она ела. Несмотря на разговоры с ней в большинство выходных, я отчаянно желал знать все, а также то, действительно ли ей становилось лучше или нет.

Согласно ее словам и наблюдениям Гейджа, жизнь Джанны была свободна от трагедий. Гейдж утверждал, что она, казалось, стала счастливее и меньше замыкается в школе, с тех пор как он появился.

Я пару раз призывал его вырубить чувства к ней, угрожая кровавой расправой. Парень клялся в чисто платонических чувствах с обеих сторон. Если, после освобождения из заключения, увижу звезды в глазах Гейджа при взгляде на мою подругу, я постараюсь убедиться, что эти звезды начнут кружиться над его головой, когда я надеру ему зад.

Пока же парень - хорошее вложение денег Яна.

С февраля Джанна посетила меня еще несколько раз. Каждый раз, ей становилось все комфортнее рядом со мной. Но может статься, что я принял желаемое за действительное, потому что она совсем не та, что раньше.

Прежняя Джанна всегда была готова уколоть словом в ответ на малейшую провокацию. Может быть, и я уже другой, и веду себя с ней иначе.

Каждый раз, когда она уходила, мне становилось все труднее отпустить ее. Не то чтобы у меня был выбор. Окончание времени посещений, как и все остальное в моей жизни, оставалось совершенно вне моего контроля.

Джанне было неловко и странно видеть меня таким, и дело даже не в том, что я по расписанию ел или принимал душ. И не в том, что только в определенное время я мог прикасаться к своей подруге.

Если бы я был хорошим парнем, то мог бы оставить ее, чтобы она могла найти кого-то более достойного, парня, который не был бы неудачником, запертым в тюрьме. Тем не менее, я - эгоистичный ублюдок, и никогда не отпустил бы ее по доброй воле.

Она - моя девочка, единственная девушка, которую я хотел, и когда вышел бы отсюда, то мог превратить себя в парня, заслуживающего ее.

Взгляд на часы расположенные над дверью подсказал мне, что у меня тридцать минут до того, как моя мама приедет для посещения.

Какое-то время я думал, а что, если родители снова вместе. С таким огромным количеством совместных визитов, я имел основания подозревать подобное. Но когда пару месяцев назад отец сказал мне, что они станут навещать меня по очереди, понял: примирение исключено. По крайней мере, они, казалось, находятся в лучших отношениях, чем были с момента развода.

В субботу перед моим днем рождения в марте, родители и Джанна посещали меня в один и тот же день. Это был первый раз, когда мама увидела ее после нападения, она начала плакать, а Джанне стало неудобно. Отец умело отвлек внимание мамы, избавив Джанну от дальнейших слез.

В апреле на день рождения Джанны, я попросил маму отправить ей домой огромный букет цветов.

В следующую субботу Джанна пришла в приподнятом настроении. И тогда я подарил ей свой портрет, который написал под руководством мисс Сингх.

Поднявшись на ноги, через открытую дверь жестом я показал охраннику, что закончил и покидаю отдельную комнату, предназначенную для льготных звонков.

Тот же охранник сопроводил меня в изостудию, где я захватил свои самые последние картины и тщательно сложил их вместе. Многие месяцы я проводил все свободное время здесь, написав десятки работ.

Мое безумное творчество стало отдушиной для гнева и обиды, плотным клубком, свернувшимся внутри меня. Я знал, что мое заключение подходит к концу, но даже три оставшихся месяца казались бесконечными.

Всякий раз, когда меня сюда допускали, я пользовался этим преимуществом. Побег в живопись стал катарсисом, особенно когда комната была полностью в моем распоряжении. Это успокаивало демонов, царапающихся внутри меня.

Со стопкой картин, я вернулся обратно в камеру до момента как назвали мое имя, вызвав на свидание.

Следуя за двумя другими парнями на семейное свидание, я нес свой тяжкий груз. Девушки-заключенные уже сидели с посетителями за столами. Девочка с ожесточившимися глазами, недавно попавшая сюда, сидела с пожилой женщиной, которая плакала в старомодный носовой платок.

Я сопереживал старушке. Молодежное исправительное заведение – не сказка, и особенно это несправедливо по отношению к тем, кто любит заключенных.

В июне, балетная Академия Джанны будет выступать несколько вечеров подряд. Меня злило, что меня там не будет, не увижу ее танец, потому что я недоумок-заключенный.

Она сказала – это не такое уж большое дело, она не будет примой ни в одном из выступлений, но я чувствовал себя не парнем, а недоразумением, потому что не могу быть с ней и поддержать.

Я был уверен, Гейдж будет там. Придурок Джаред, разумеется, тоже, потому что Сиси будет танцевать одну из главных партий.

Моя мама сидела за столом в дальней части комнаты для посещений, на ее лице было написано волнение, она словно собиралась выскочить из своего кресла. Я положил картины на столе между нами.

— Это все законченные картины за последнее время.

Она быстро подняла верхнюю, чтобы рассмотреть получше, потом просмотрела остальные.

– Отлично, Калеб. Еще несколько и будет достаточно для выставки.

— Выставки? — спросил я осторожно, определяя источник ее бурлящей энергии.

Отложив картину, которую держала, она потянулась и обеими руками ухватилась за мое предплечье, слегка встряхивая его.

— Да! Не хочу ничего говорить, пока все не станет более определенным, но я показала директору галереи всё, что ты написал до сих пор. Он говорит, что при наличии большего количества картин, он будет готов устроить тебе личный показ!

Потребовалось время, чтобы переварить абсурдность ее слов.

— Да какого черта кто-то захочет купить мои работы?

Бросив на меня раздраженный взгляд, она пояснила.

— Потому что ты очень талантлив и эти картины прекрасны.

Подражая выражению ее лица, я сказал.

— Ты так думаешь, потому что родила меня. Все картины – сюжеты о моих друзьях, Джанне или об этом убогом месте.

— Точно. — она улыбнулась, воодушевление не сошло с ее лица, моя грубость была проигнорирована в пользу приподнятого настроения. — Это то, что делает тебя уникальным. Немногие художники имеют опыт молодежных исправительных учреждений. Критики будут восхищаться смелостью и реалистичностью твоих работ, а покупателям будет нравиться говорить, что у них есть картина, созданная малолетним преступником.

Я говорил медленно, чтобы подчеркнуть следующие слова.

— Итак, ты говоришь, я буду «свежей струей»?

Она кивнула головой.

— Да.

— Но я буду щедро оплачиваемым новшеством?

—Да.

Я схлопнул ладони и потер их друг о дружку, мое настроение реально улучшилось.

— Хорошо, нарубим капусты. Если компания чудаков от мира искусства хочет пожертвовать свои денежные средства правонарушителю, то с чего бы мне жаловаться?

Ее ликующая улыбка исчезла.

— Ты должен отнестись к этому серьезно, Калеб.

— Мама, я могу притвориться серьезным, если получу достаточно денег. — она заерзала в кресле и нервно потерла лоб. Ее неспособность усидеть на месте беспокоила меня. — Что?

— Ну. — начала она нерешительно. Учитывая выражение ее лица, я был уверен, мне не понравится то, что она не может так просто произнести. — Видишь ли, у директора галереи есть один запрос.

— Да? — спросил я, сгорая от любопытства узнать причину ее беспокойства. — Мой портрет нагишом?

— Он хочет, чтобы ты написал ночь нападения.

Ее слова выскочили настолько быстро, что я должен был сделать паузу, осознавая их.

— Черт, нет! – заорал я, вскакивая со своего места и задевая стол.

Схватив меня за руку, она дернула меня обратно вниз.

— Тише, Калеб! Ты можешь нарваться на неприятности!

Я нехотя сел, скрестив руки на груди.

— Ни за что.

Ее лицо смягчилось в понимании.

— Знаю, милый. Я и не ожидала другой реакции, но он хотел, чтобы я спросила и я сделала это.

— Я все еще могу рассчитывать на показ?

Идея зарабатывать деньги на своем творчестве никогда не приходила мне в голову. Мама время от времени продавала что-то из своих картин, но, чтобы оплачивать счета, она работала дизайнером по интерьеру.

— Да, конечно. Хотя, если ты решишь написать ту ночь, директор галереи будет доволен. Он хочет разместить картины в хронологическом порядке. Очевидно, он чувствует, что картина о происшествии будет иметь большое значение для понимания более поздних событий.

— Очень жаль.

— Уверена, Джим поймет, но если ты перед выставкой изменишь мнение, он картине будет только рад.

Передав мне пакет со всеми лакомствами, которые регулярно приносила мне и Яну, она продолжила.

— Он не уверен, будет это личная выставка или совместный показ с местным художником-реалистом, которого она задумал экспонировать. Все зависит от того, насколько его заинтересуют его твои работы.

Я пожал плечами, вот это меня собственно не заботит.

— Без разницы. Меня устроит и совместный показ.

Ее глаза широко распахнулись, и она наклонилась вперед.

— О, мой бог! Почти забыла! Я говорила с адвокатом вчера о петиции судье на досрочное освобождение!

— И ты вот только сейчас рассказываешь мне об этом? — закричал я. В отчет на ее обиженный взгляд я понизил голос.

— Что он сказал?

Только моя мама могла счесть арт-шоу более захватывающим возможности досрочного освобождения.

Выражение ее лица стало расслабленным перед тем, как она улыбнулась.

— Он говорит, у тебя есть шанс выбраться отсюда раньше, дней на восемьдесят. По крайней мере, он просит уменьшить твое заключение на восемьдесят дней. Он думает, попытаться стоит.

— Черт, отличная новость. Когда я предстану перед судьей? — с нетерпением спросил я, надеясь, что это произойдет в ближайшее время. — А как насчет Яна?

Ее улыбка исчезла.

— Калеб, из того, что ты говорил мне, ясно одно, Ян точно не был образцовым заключенным.

У него была пара стычек с охранниками и участие в нескольких драках за последние семь месяцев. Он на самом деле должен был думать, прежде чем делать это.

В то время как я проводил большую часть времени в изостудии, Ян имел много свободного времени для безобразий.

И, вероятно, тот факт, что он чаще меня отмечался в тюрьме для малолетних, совсем не помогал. И каким бы виноватым я себя не чувствовал, оставляя его здесь, мне нужно вырваться отсюда.

— Да, я понимаю, о чем ты.

Она схватила мою руку, слегка сжимая ее.

— Не могу дождаться, когда ты вернешься домой.

Моя мама склонна к оптимизму, и я знал, что она уже рассчитывает на досрочное освобождение.

— Для начала мы должны убедить судью выпустить меня.

Она выпрямилась.

— Мы могли бы показать ему твои картины!

— Да. — цинично заметил я. — Потому что судью действительно заботит мазня какого-то там малолетнего преступника.

— Калеб! — мама начала выговаривать мне тоном, который не работал с тех пор, как я был в начальной школе. — Искусство говорит с людьми иначе, чем слова.

Я не хотел снова вовлечь себя в дискуссию относительно общения с помощью искусства. У меня были навыки художника, и даже драйв, чтобы творить, но мама имела душу творческого человека.

Я же был «слишком реалистом» для того, чтобы разглагольствовать о той творческой ерунде, о которой любят болтать люди искусства.

— Думаю, мы будем придерживаться аргументов адвоката. — сказал я ей.

— Уверен, Джанна будет рада услышать об этом.

— Мама, не говори никому и скажи папе, чтобы он никому не говорил. Если я не освобожусь досрочно, она не будет разочарована.

Мои слова были достаточно твердыми, чтобы уложиться в ее мозгу. В голове моей мамы это расценивалось, как свершившийся факт, но в моей – это лишь всего лишь возможность.

— Хорошо. — ее разочарование было очевидно, но я был непреклонен относительно того, чтобы сохранить все в тайне.

— Когда вернешься домой, нам действительно нужно начать подыскивать школу искусств. Ты наверняка захочешь быть принят в лучшую во всей стране.

— Я пойду в тот же колледж, что и Джанна.

Это разделение стало бы последней каплей. В моей голове, я уже распланировал, как потратить деньги, которые получу за свои картины, если выставка состоится.

Мы, вероятно, проведем наш первый год обучения в общежитии, но на втором курсе заимеем общую квартиру.

— Уверена, ты не должен идти в тот же самый колледж. — сказала мама. — Я имею в виду, Джанна, скорее всего, пойдет в государственный колледж. Государственные университеты имеют художественные программы по искусству, но вот где ты действительно должен быть, так это в школе искусств. Ты талантлив, Калеб, но твой талант еще не огранен. Ты должен научиться технике. Может быть, даже попробовать себя в другом жанре.

— Посмотрим. — уклончиво ответил я. — Так что развод почти завершен?

Моя мама поджала губы.

— Да, эта женщина, наконец, исчезнет из жизни твоего отца.

Я не хотел спрашивать отца об этом, потому что знал, его сердце разбито, с тех пор как Джулия подала на развод осенью прошлого года.

Но, если серьезно, все думали, что ему лучше без нее. Мне просто было жаль Чэнса. Большая часть внимания женщины теперь сосредоточена на нем. Но у такой женщины, как Джулия, не уйдет много времени на поиски мужа номер три.

Она все еще была достаточно молода и привлекательна, чтобы завлечь в свои сети какого-нибудь бедолагу.

Было бы облегчением больше не быть с Джанной сводными братом и сестрой. Отношения между нами всегда неловко объяснять и я бы наслаждался, просто называя ее своей подругой.

После того, как мама ушла, взяв картины с собой, я вошел в зал с телевизором, глядя на Яна. Он уселся смотреть фильм о Гарри Поттере. В учреждении решили устроить киномарафон, дав нам даже попкорн в качестве угощения.

Когда он проигнорировал мое присутствие, я щелкнул пальцами у него перед носом.

— Эй! — он повернулся, бросив мне раздраженный взгляд. — Что?

— Чем занят?

— Смотрю фильм, хотя не смогу продолжить, если ты не закроешь свой рот.

Он повернулся к экрану.

Покачав головой, я оставил его в комнате у телевизора и попросил разрешения отправиться в изостудию. Охранник проводил меня туда, и вполне ожидаемо я остался в одиночестве.

Глядя на пустой холст, у меня внезапно возникло желание написать ночь нападения. Проклятье, теперь, когда мама посадила зерно идеи, необходимость написать картину росла.

В попытке избежать изображения худшей ночи в моей жизни, я вместо нее написал картину, где Гэйдж в смокинге, растянулся прямо на танцполе, истекая кровью до смерти.

Мама не захотела бы показать это судье.

ГЛАВА 6

«Тебя окружает огромный мир — можно построить вокруг себя забор, но нельзя перечеркнуть мир этим забором: он все равно существует. »

- Дж. Р. Р. Толкиен

ИЮНЬ

прошло 8 месяцев, 12 часов до освобождения…

КАЛЕБ

Моя последняя ночь в этом месте, и я знал, что не смогу спать.

Ян тоже.

— Чувак, мне жаль оставлять тебя здесь одного.

Пружины матраса скрипнули, как он сдвинулся на верхней койке.

— На самом деле, мое сердце истекает кровью. У меня просто не получится жить без тебя. — сказал он с сарказмом. — Еще два месяца, и я тоже выйду отсюда. К тому же, ты все время сдерживал меня.

От чего? От получения премии «заключенный месяца»? Мистер Конгениальность?

— Значит, после того, как ты тоже освободишься... — я замолчал, чувствуя тошноту от своего девчоночьего поведения.

— Калеб, ты пытаешься попросить меня быть твоим лучшим другом в реальном мире?

— Не моим лучшим другом. — отшутился я. — Помни, для этого у меня есть Данте. Но думаю, ты можешь быть моим лучшим другом номер два.

— Ты такой неудачник. — снисходительно протянул он.

— Надеюсь, твой следующий сокамерник будет туговат на ухо. Я так рад убраться от тебя. Сейчас, смертная казнь была бы лучше варианта остаться здесь, в этой камере.

— Брось ныть, Калеб. Ты тот, кто получил досрочное освобождение. Если бы я сидел тут последние восемь месяцев с кисточкой в заднице, изображая свои чувства, то, вероятно, сваливал бы отсюда завтра.

— Скорее всего, если бы ты не устраивал так много препирательств, ты бы сваливал отсюда, как я.

— Да все равно. Чего они ожидают от кучки преступников, когда запирают их вместе в клетках? Хорошего поведения бойскаутов? Мы должны развлекать себя, так или иначе. Не каждый из нас может стать следующим Сальвадором Дали.

— Дали был геем.

— Точно.

— И писал картины в другом стиле.

— Да по фиг.

— Не выношу тебя, Ян.

— Я тоже люблю тебя, бро. — выдавил он с поддельными всхлипами.

Каков говнюк.

Со своего места на нижней койке, я пнул его матрас. К моему разочарованию, это не заставило его навернуться с верхней койки.

— Эй, ты не мог бы повторить, Калеб? Но на этот раз бери немного правее.

Пружины заскрипели, когда Ян перевернулся.

— Всего одна ночь, ты должен воздержаться от убийства. — пробормотал я достаточно громко, чтобы он услышал.

Он проигнорировал мое замечание.

— Когда ты будешь приходить сюда каждую субботу, то пронесешь для меня порно?

— Я отказываюсь покупать для тебя гей-порно, Ян. Попроси, Гейджа, парня, которому ты платишь.

— Хм, гей-порно, что-нибудь с девушками, увлеченными друг другом.

— Иди. Еб*ть. Спать. — выдавил я сквозь стиснутые зубы.

— Да, ты прав. Спокойной ночи, приятель. — через несколько минут ублюдок уснул.

Всего через несколько часов с этого момента, я буду вне этих стен. Я был настолько, черт возьми, взвинчен прямо сейчас, что никак не мог спать.

Несколько дней назад у меня были слушания перед судьей, и адвокат стоил каждого пенни, заплаченного ему родителями.

Он заставил меня выглядеть алтарным мальчиком, которым я никогда не был, даже обрисовал мое блестящее будущее в мире искусства.

Судья не был полон энтузиазма от возможности принять решение освободить меня на два месяца раньше, но я с радостью внял его предупреждениям и угрозам.

Лучшим было то, что Джанна еще ничего не знала. Это должно было быть полной неожиданностью.

Потребовался весь мой контроль, чтобы не ляпнуть о слушаниях, когда она в последний раз приходила ко мне.

Особенно, когда она показала фотографии с выпускного вечера. Не то, чтобы меня заботил тот выпускной. Я ненавидел, что пропустил этот опыт с моей девушкой. Ведь был выпускной год, и я планировал удивительные переживания.

Она не отреагировала на мое пристальное изучение их совместных с Гейджем фотографий, в поисках любых признаков, что мне нужно избить его, когда я получу свободу.

Я, возможно, пропустил выпускной вечер, но, по крайней мере, вернулся вовремя, чтобы успеть на последнее представление ее балетного спектакля.

Завтра утром родители забирали меня, после заполнения всех необходимых документов для моего освобождения.

После этого я планировал купить новые вещи, приодеться для нашего воссоединения завтра вечером.

Я бы воспользовался маминой квартирой - принять душ и переодеться, прежде чем отправиться в зрительный зал в центре города, где проходило мероприятие.

После всех приготовлений у меня осталось бы достаточно времени, чтобы прикупить по дороге гигантский букет из роз. Никогда не был на балете, но в фильмах после выступления балеринам всегда дарили розы.

Я был в абсолютном восторге от того, что меня отделяет всего один день от свидания с моей девочкой, в качестве свободного человека.

Осенью, я бы навещал ее в новой средней школе. Всего двадцать минут каждый день из маминой квартиры в центре города, но оно того полностью стоит. Мама взяла на себя оформление всех документов, поэтому я полностью готов к началу занятий в августе.

После всех переживаний, быть с Джанной это даже лучше, чем раньше. Мама больше не играет основной роли в ее жизни.

Джош заперт с другими особо опасными несовершеннолетними преступниками в тюрьме поблизости от Боулдера.

Развод свершился, и мы уже не были сводными братом и сестрой, поэтому никто не мог подумать, что это странно раз мы вместе.

Из любопытства несколько месяцев назад я изучил законы. В настоящий момент в некоторых штатах, сводным брату и сестре было незаконно встречаться, если они были несовершеннолетними и жили в одном доме. Что-то связанное с их защитой от принуждения.

Для меня и Джанны больше нет такой проблемы. Хотя, я бы скучал по жизни в одном доме с подругой. Было удобно.

Удивительно, но я заснул, проснувшись буквально через несколько часов, готовый начать один из лучших дней в своей жизни.

После душа вернулся в камеру собрать вещи, охранники отвели меня к д-ру Адлер. Короткий сеанс с ней закончился последней зажигательной речью, похлопыванием по спине и выдворением.

После того, как закончил с ней, я был сопровожден в кабинет администрации, где мои родители заполняли документы для освобождения.

Мама вскочила со своего места, чтобы подарить мне эмоциональное объятие, хотя я видел ее всего три дня назад.

Папа посмотрел на меня, словно я только что совершил нечто удивительное, когда на самом деле все, что я делал - портил себе жизнь, и был достаточно удачлив, вернуть все назад.

Мои родители заслужили лучшего сына, чем я. Сына, как тот парень, с которым Джанна недолго встречалась, как Сет. Бьюсь об заклад, парень - настоящий бойскаут.

К тому времени, когда мы, наконец, вышли оттуда, был уже полдень. Выйдя из здания, я почувствовал себя так, словно стал новым человеком. Или сбросил личину заключенного Калеба и вернулся к своей реальной личности. Тем более, мне позволили надеть собственную одежду домой.

Это настолько хорошо, быть в одежде, которая не заставляет чувствовать себя так, словно одет в пижаму весь день.

Это самый лучший день в моей жизни. Солнце светило ярче, чем когда-либо, и мир был прекрасен.

Я все еще чувствовал неловкость по отношению к Яну, но, слава богу, он не устроил сцену, когда я выходил, удерживая меня за ногу или какое-то другое дурацкое дерьмо.

Я был уверен, он заделает истерику сегодня вечером, когда останется один в нашей камере, ведь его действительно задел мой уход. Может быть, мне стоит притвориться милым и отправить к нему несколько девушек, поддержать его оставшиеся пару месяцев.

Это была короткая поездка до маминой квартиры в Денвере. По дороге, я попросил родителей высадить меня на 16-й Молл стрит, уверив маму, что мне не нужна ее помощь в выборе одежды.

Я чувствовал огромные волны материнства, исходившие от нее. Зная ее, она бы нянчилась со мной, потому что я пострадал от большой жестокой системы правосудия.

Двигаясь по 16-й улице, я проходил мимо Hot Topic, но понял, там мне не найти ничего подходящего, чтобы пойти посмотреть балет и перешел в Gap.

Ого, находится здесь, это действительно похоже на то, что именно мама покупает мне одежду. Не мой обычный стиль, но я хотел хорошо выглядеть. Я уже был достаточным поводом для смущения Джанны, и не хотел таковым выглядеть.

Некоторая одежда в Gap была неплохой, хотя в большинстве своем странная, например, клетчатые рубашки, напоминающие скатерти для пикника. Я взял черную рубашку с коротким рукавом* и пару светло-серых брюк. По пути до стойки, я зацепил серую шляпу.

Я представил Яна в тюремной одежде и улыбнулся.

Девушка за прилавком делала все возможное, чтобы пофлиртовать со мной, и я пытался быть вежливым, пока обслуживала меня в замедленном темпе.

Я уже начал терять терпение, и в ту секунду, как она положила чек в мой пакет, схватил его и выбежал из магазина.

У меня не было времени на цыпочек, у которых сиськи больше, чем мозги. Возбужденный, как и должно быть после восьми месяцев взаперти, я был в отчаянии от желания увидеть свою подругу.

Краткая мысль пришла мне в голову: если бы не было Джанны, я бы, вероятно, планировал свидание девушкой из Gap с намерением потрахаться.

Снова оказавшись на улице, я запрыгнул на шаттл MallRide, который ехал по направлению к маминой квартире.

От самой последней остановки мне нужно было пройти всего несколько кварталов, чтобы добраться до ее квартиры, которая снова стала моим основным местом жительства.

В квартире, мама стол к обеду, а папа сидел на диване в гостиной и смотрел телевизор. Мама переоделась в нечто вроде одежды на выход. Папа до сих пор был одет в поло и хаки.

— Что случилось? — спросил я, страшась возможности снова увидеть мамины слезы.

Она наклонилась, достать что-то из духовки.

— Просто подумала, что могла бы приготовить для нас праздничный обед, теперь, когда ты наконец-то дома. Иди и переоденься, все почти готово.

— Вы двое собираетесь смотреть выступление Джанны?

Это могло объяснить тот факт, что мама сменила одежду.

— О да, мы подумали нужно поддержать ее. — ответил папа во время переключения каналов.

— Хорошо, но я еду отдельно. Скучаю по своей машине, и после хочу подвезти Джанну домой.

С пакетом в руках я прошел по коридору в свою комнату, где мог снова принять душ и смыть с себя остатки тюремной вони.

После того, как я закончил с водными процедурами, набрал Данте.

Он ответил.

— Да?

— Это Калеб, и это мой временный номер сотового. С предоплатой.

— Что ты делаешь с сотовым телефоном в тюрьме? Кто-то протащил его для тебя?

— Нет, нет в этом нужды. Я вышел!

Крики на другом конце телефона были настолько громкими, что я довольно долго держал телефон подальше от уха.

— Чувак, знаю, ты не достаточно умен, чтобы сбежать. Что случилось?

— Досрочное освобождение, потому что я исправился.

— Исправился, держите мою задницу. Почему ты мне не сказал? Почему Сиси мне не сказала? Не знаю, Джанна?

— Это сюрприз. Но эй, я звоню потому, что знаю, сегодня последний вечер, когда Джанна и Сиси выступают. Мне нужно знать, в какое время.

— Чувак, просто забери меня из дома через час, поедем вместе.

Еще лучше.

— Хорошо, но ты должен попросить Сиси отвезти тебя домой, потому что Джанна, вероятно, будет хотеть провести время наедине со мной.

Он посмеялся над этим.

— Как скажешь, чувак.

Сорок пять минут спустя, после маминой ужасно приготовленной еды, я сел за руль своей малышки.

Папа держал ее в порядке для меня, заменил масло, помыл ее, но в основном бедная девочка проводила время в одиночестве.

Я практически услышал, как машина заурчала добро пожаловать назад, старый друг, когда я начал заводить ее.

Увидев наряд Данте, когда он тащился к машине, я обрадовался тому, что приоделся. Хотя, он выглядел так, будто купил в Gap одну из рубашек для пожилых джентльменов.

По дороге, Данте жаловался на свои страдания от выступлений в последние два вечера. Я сказал ему, что он принимает как само собой разумеющееся, доступ к собственной подруге в течение последних восьми месяцев. Аргумент помог ему заткнуться.

Мне было странно с нетерпением ждать показа балета.

Зайти в зрительный зал - странный опыт. Самое близкое для меня – посещение мероприятия вроде концерта или комик-тура.

До начала представления люди тихо разговаривали, и атмосфера была камерной. Я осторожно положил букет роз, который выбрал для Джанны, на сиденье рядом со мной.

Когда Данте крикнул.

— Эй, мужик, сюда!

Все в нашем окружении уставились на него.

Иисусе, нужно вести себя потише.

Посмотрев в направлении, куда он завопил, я увидел Гэйджа, идущего к нам по проходу.

Я забыл, что он может быть здесь. Когда он сел рядом с Данте, его глаза театрально расширились, увидев меня. Он кивнул в знак приветствия и откинулся назад на свое место.

Пока Данте и Гейдж болтали, я понял, они стали хорошими друзьями. Это должно было случиться, так как Джанна и Сиси проводили вместе каждые выходные.

Когда я увидел, что Гейдж вытащил телефон и начал набирать сообщение, я потянулся через Данте, чтобы остановить его.

— Не пиши Джанне, это сюрприз.

Он убрал телефон с отсутствующим взглядом на лице.

— Уверен, что это хорошая идея, так?

— Думаю, я знаю мою подругу немного лучше, чем ты. — раздраженно прорычал я.

С недоверием он медленно произнес.

— Хорошо.

Я наклонился вперед, посмотреть прямо ему в лицо.

— Эй, сейчас я вернулся. Тебе больше не платят.

Данте между нами хихикнул. Я решил игнорировать присутствие Гейджа, потому что не хотел выйти из себя прежде, чем увижу свою девочку.

Когда свет выключили и занавес раскрылся, я посмотрел на сцену в ожидании первого взгляда на Джанну в качестве свободного человека.

ГЛАВА 7

«Правда ранит лишь на некоторое время,

ложь оставляет вечно зудящие раны. »

- Неизвестный автор

КАЛЕБ

Сиси исполняла одну из главных ролей в балете, Жар-птица, будучи собственно жар-птицей.

Она танцевала по сцене, одетая в искусно сделанный красный костюм со всполохами, подходящий к ее личности.

Вьющиеся черные волосы были убраны под сверкающий головной убор.

Я был впечатлен и одновременно забавлялся танцами на сцене. Вводная сцена между Сиси и парнем, танцующим принца, казалось, длится вечность.

Во время ее выступления Данте сидел с гигантской улыбкой на лице, совершенно очевидно, что он был горд своей подругой.

Джанна танцевала довольно небольшую роль в балете. В соответствии с программой, она - одна из тринадцати принцесс, но не главная принцесса, в которую влюбился принц. Но роль, по-прежнему, казалась важной, и она снова покрасила волосы в свой естественный белокурый цвет перед первым вечерним представлением.

Танец принцесс с принцем был немного интересней, потому что моя девушка выглядела очень красиво. Для меня она была лучшей балериной на сцене.

Если бы она не пропустила столько занятий в течение зимних месяцев, уверен, она была бы заявлена главной принцессой.

Никому и никогда не признался бы в этом, кроме нее, но Джанна выглядела на сцене горячо, в той точке, где потоком лился свет, в своем прозрачном голубом платье.

Действительно горячо.

В антракте я был более, чем готов. Возвращаясь на свое место после уборной, я увидел как Джулия разговаривает с пожилой женщиной. Не желая, чтобы она увидела меня, я спрятался за колонной, пока она не вернулась в зал.

Балет продолжался, пробуждая мой интерес только, когда Джанна выходила на сцену или когда танцевали волшебные существа. Я мог понять, почему Данте торчал тут каждый вечер, но почему, черт возьми, сегодня вечером здесь появился Гэйдж?

Наконец все закончилось.

Половина толпы намеревалась проникнуть за кулисы. Данте и я проскользнули мимо маленьких девочек и пожилых женщин.

Папочки несли букеты цветов самых разных привлекательных оттенков. Многие маленькие девочки, вероятно, учащиеся младших балетных классов, пребывали в пачках или платьях с оборками.

— Сиси пригласили заниматься в Академию Балета Колорадо. — сообщил мне Данте.

— Это хорошее предложение? — спросил я: желая знать, заинтересована ли Джанна в чем-то подобном.

— Полагаю, что так. — ответил он. — Она должна уйти из обычной старшей школы и работать со своими наставниками, чтобы иметь возможность тренироваться полный рабочий день на почти профессиональном уровне.

— Как думаешь, она примет предложение?

Черные брови сдвинулись, когда он нахмурился.

— Еще не решила.

Судя по его поведению, я подозревал, что он не в восторге от данной идеи. Все выглядело так, что подобные обязательства значительно сократят свободное время Сиси. Время, которое в настоящий момент посвящено ее отношениям с Данте.

Он не упомянул, получила ли Джанна аналогичное приглашение, поэтому я предположил, что ей предложение не было сделано. Волна эгоистичного облегчения пробежала через меня.

После восьми месяцев лишения общения с подругой, я был бы не рад тому, что она приняла бы приглашение заниматься балетом на профессиональном уровне.

Оглянувшись, я уже не увидел Гейджа. Думал, что он следовал прямо за мной, но он должно быть слинял.

В его дружбе с Джанной больше не было необходимости, и если он еще не понял намека, я дам ему четко это понять в самом ближайшем будущем.

— Куда идти? — я спросил Данте.

Данте указал в сторону тусклого коридора.

— Сиси и Джанна должны спускаться вниз там.

Пока мы ждали у деревянной двери, девочки, уже снявшие костюмы, начали собираться в коридоре.

Сиси вышла, заморгав от удивления, когда заметила меня.

— Калеб! Что ты здесь делаешь?

— Сбежал. — поддразнил я ее. — А теперь, где моя девочка? – заключив миниатюрное тело в объятия, я убрал кудрявые черные пряди от своего лица.

— Она знает, что ты здесь? — спросила она.

— Это сюрприз.

— Ох. — она до сих пор казалась смущенной. — Джанна проверила свой телефон, когда мы вернулись сюда, и сказала, что должна идти. Она даже не переодела костюм и не смыла макияж.

— Ну, в таком случае, я собираюсь проверить автостоянку. — сказал с ей и Данте. Подмигивая Сиси, добавил. — Джанна, и я пропустим следующую вечеринку.

— Будет еще не одна вечеринка! — крикнула она мне вслед.

Выйдя на заднюю дверь, я обошел здание вокруг. На стоянке было темно, но я издалека увидел ее белый джип.

Приближаясь, увидел и ее. Она до сих пор была одета в костюм принцессы, и рядом с ней стоял Гейдж. Он обхватил ее за плечи, как будто удерживал на месте, пока она что-то говорила ему.

— Убери от нее свои чертовы руки! — заорал я, побежав к ним.

Гейдж отпустил ее, разворачиваясь ко мне лицом.

На лице Джанны не мелькнуло и тени удивления, и я знал: он сказал ей, что был здесь. Тупой ублюдок.

— Калеб. — мягко сказала Джанна, не делая ни одного движения, чтобы подойти ко мне.

Люди проходили мимо, залезали в автомобили, или болтали рядом с ними, но мои глаза смотрели только на нее.

—Ты можешь уходить. — сказал я Гейджу.

Паника засветилась в глазах Джанны, и она подняла руку.

— Постой, Гейдж.

Потянувшись к ней, я принял ее в объятия. Она чувствовалась идеально, так, словно мы принадлежали друг другу.

— Скучал по тебе, принцесса.

— Я-я тоже скучала по тебе. — ее тело дрожало в моих объятиях.

— Тогда скажи ублюдку, чтобы он ушел. — прошептал я ей на ухо.

Она вывернулась из моих рук.

— Ты не понимаешь.

Желудок наполнила тяжесть. Она вела себя странно, и у Гейджа было такое выражение лица, словно он предвкушал представление.

— Не понимаю чего, Джанна?

— Ты не сказал мне, что освобождаешься раньше. — поспешно сказала она, словно волновалась.

— Это был сюрприз. — медленно произнес я и поднял руки. — Сюрприз!

Она подошла к Гейджу, хватая его за руку, словно в поисках поддержки. Он посмотрел вниз, туда, где их руки были соединены, перед тем, как встретить мой взгляд.

— Видишь. — тихо начала говорить Джанна. — Я не могла сказать тебе, пока ты был в тюрьме, потому что это была моя вина, что ты там оказался.

Несмотря на то, что было очевидно, куда ведет разговор, я молился, чтобы она не произносила очевидного. Это был один из тех страшных кошмарных сценариев, виденных мною ночью так часто, пока я был заперт в камере.

— Не могла сказать что?

Первые слезы потекли по ее щекам.

— Все кончено, Калеб. Гейдж и я влюблены…

Мой кулак влетел ему в лицо.

— Ублюдок!

Костяшки встретились со щекой, и его тело хлопнулось об ее джип.

Джанна вскрикнула в шоке.

Глупо, ведь она должна была знать, как я среагирую. Думал, Гейдж примет это как мужик, но он выпрямился и бросился на меня. Я позволил ему, желая выбить из него все дерьмо.

Когда мы упали на землю, я быстро перевернул его на спину, нанеся еще пару ударов, прежде чем начала собираться толпа. Он коленями ударил мне в бедро, просто не достав яйца.

— Данте! — услышал, как закричала Джанна.

Через несколько секунд кто-то схватил меня за плечи, чтобы отодрать от Гейджа.

Я услышал, как резкий голос моего отца громыхнул в ушах.

— Успокойся, Калеб.

Данте помог Гейджу подняться на ноги, пока Сиси доставала ему платок из сумки, чтобы вытереть кровь на щеке.

Я отшатнулся от отца, застав разочарованный взгляд мамы: она стояла в нескольких метрах от меня.

Джанна прислонился к джипу, скрестив руки, лицо исказилось от боли.

— Почему? — спросил я хрипло.

Она снова покачала головой, слезы побежали с новой силой, когда она прошептала:

— Прости, Калеб.

Я подошел ближе, прижался к ее телу, обхватив руками.

— Скажи, что любишь меня, принцесса.

Она снова покачала головой, отказываясь смотреть мне в глаза.

— Скажи мне.

— Калеб, пойдем. — сказал папа где-то позади меня.

— Скажи мне! — я закричал ей в лицо.

— Калеб, сейчас же! — рука отца грубо ухватила меня за плечо, призывая меня уйти с ним.

Я хотел увести свою девочку со мной.

— Я-я больше не люблю тебя, Калеб. — ее сладкий голос был напряжен, но страшные слова произнесены четко.

Оцепенев от неверия, я позволил отцу с помощью Данте утащить меня прочь.

— Некоторые из родителей выглядели обозленными. — сказал отец. — Давай вытащим тебя отсюда, прежде чем появятся полицейские. Хотелось бы надеяться, что парень не станет выдвигать обвинения или тебя сразу вернут обратно за решетку.

— Я заберу его, мистер Моррисон. — предложил Данте, вероятно, догадываясь: я не хотел сейчас находиться рядом с отцом.

— Дай мне свои ключи. — отец ждал, пока я отыскал их в кармане и передал ему. — Мама отгонит твой автомобиль домой. Звони, если мы тебе понадобимся.

Данте проводил меня к своей машине, и я безвольным кульком упал на переднее пассажирское сидение, пряча голову в руках.

Сидя за рулем, он возился с телефоном. Сиси появилась пару минут спустя, и устроилась на заднем сиденье.

— Я так сожалею, Калеб! Понятия не имела о происходящем!

— Черт, я тоже. — пробормотал Данте.

Я поднял голову.

— Мне нужно вернуться!

— Нет! — закричали они в унисон.

Потянувшись к ручке, я был остановлен, словами Сиси.

— Она уже уехала с Гейджем.

— Хорошо, я черт возьми найду ее.

Данте завел машину и выехал со стоянки.

— Не очень хорошая идея, мужик. Она сделала свой выбор.

И это был не я.

— Мне нравился Гейдж. — сказала Сиси шокированным тоном. — Но я не заметила, как все это произошло.

— Подождите, пока разыщу ублюдка, крадущего девушек.

Я потер грудь, удивившись, что она не сочилась кровью, как костяшки пальцев. Мне казалось, сердце смертельно истекает кровью, и был уверен, что оно откажет биться в любую секунду.

— Я думала, Джанна сходит с ума от любви к тебе. — снова произнесла все также шокированная Сиси.

— Не сейчас, Сиси! — огрызнулся Данте.

— Прости. — пробормотала она.

— Мне нужно поговорить с ней. — сказал я Данте. — Помоги мне найти ее.

— Ни за что. Ты можешь поговорить с ней завтра.

Данте въехал на стоянку у фаст-фуд-забегаловки, и заглушил двигатель.

— Я убью его. Ему платили достаточно денег, чтобы приглядывать за ней, а не заставлять влюбиться в него.

— О чем ты говоришь? — Сиси наклонилась вперед, чтобы взглянуть на меня огромными карими глазами.

— Я беспокоился о ней. Я обсудил это с Карой, но Ян поручил своему адвокату платить деньги Гейджу. Он поступил в ту же школу, чтобы подружиться и приглядывать за ней.

— Так вот о чем ты говорил раньше. Безумие какое-то. — Данте погладил Сиси по щеке. — Детка, все нормально, если я высажу тебя у дома, чтобы побыть с Калебом?

— Да. — тихо сказала она, и я отвернулся от жалости, мелькнувшей в ее глазах.

Она могла бы связаться с Джанной по телефону, как только вошла бы в дом.

Данте высадил Сиси десять минут спустя. Она неловко обняла меня сзади за шею, прежде чем выпрыгнуть из машины.

—Мне жаль, Калеб. — эти слова я начинаю ненавидеть. — Просто хочу, чтобы ты знал, я до сих пор твой друг, Калеб.

Данте повел ее к входной двери и разговаривал с ней около минуты. Я опустил окно, желая слышать, если Сиси скажет что-нибудь о Джанне. Я вытащил свой новый телефон, в поисках номера Джанны.

Это Калеб. Мне нужно поговорить с тобой.

Когда Данте вернулся в машину, я смотрел на экран, ожидая ответа.

— Хочешь пойти ко мне? — спросил он, постучав по рулю.

— Нет.

От Джанны еще не пришел ответ.

— Я написал ей.

Данте поморщился, и я представил, как он подумал, что я жалок.

— Она все время проводила с Гейджем, но я думал, они просто друзья.

— Думаю, блядь, было не совсем так.

— Он всегда казался клевым, но я бы надрал ему задницу ради тебя, если бы знал, что он клеится к ней.

Она до сих пор не ответила.

— Куда теперь? — спросил он, отъезжая от дома Сиси.

Я вздохнул, закрывая глаза и откидывая голову назад.

— Сейчас я просто хочу нажраться до зеленых гарпий.

— Вечеринка начинается. — мрачно пробормотал Данте.

* * *

— Поцелуй меня еще раз, Калеб. — девушка стонала мне прямо в ухо.

Я подчинился, наши рты столкнулись в алкогольных парах. По части поцелуев она была неумехой, но имела эффектные сиськи. Я захватил одну, грубо сжимая, когда она обернула длинные ноги вокруг меня.

— Трахни меня, Калеб.

На этот раз я собирался так и сделать. Стартовала вторая вечеринка, а эта девушка третья, с которой я уединился.

Возбужденный, как никогда, после нескольких месяцев вынужденного воздержания, я нуждался в гостеприимной киске.

С другими цыпочками я был все еще недостаточно пьян, чтобы забыть голубые глаза на прекрасном лице.

Я бы облегчил Джанне возвращение в мир секса, но с этой шлюхой иначе: ее я смогу трахать так сильно, как захочу.

— Раздевайся. — сказал я ей, отстраняясь, в поисках презерватива, который ранее дал мне Данте.

Девушка споткнулась, снимая обтягивающие джинсы. Ее розовый короткий топ слетел следующим, обнажая те самые эффектные сиськи. Крошечные ярко-розовые стринги и не думали ничего не скрывали.

Я расстегнул брюки и разорвал пакетик с презервативом.

Отбросив трусики, рыжеволосая распростерлась на кровати.

Голова гудела от выпитого спиртного. Я не надирался тех, с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать. Сосредоточившись на члене, я медленно раскатал презерватив.

Сотовый запищал, получив смс. Я пошарил в кармане брюк рукой, достав телефон.

— Забей. — невнятно проговорила девушка, играя со своими сосками.

— Продолжай. — пробормотал я, снимая экран с блокировки.

Время перевалило за полдень, и Джанна, наконец, соизволила ответить.

Если тебе нужно поговорить, позвони мне завтра.

Я набрал сразу, как прочел.

Она ответила усталым голосом.

— Привет?

— Ты позволила ему себя трахнуть? — выплюнул я.

— Господи, Калеб. — со вздохом ответила Джанна.

Я сел на край кровати, когда мой желудок сделал сальто.

Девушка приподнялась на кровати, чтобы прикусить мне ухо.

— Как насчет того, чтобы ты трахнул меня? — сказала цыпочка, пьяно захихикав.

— Кто это там? — спросила Джанна, волнение в голосе нарастало с каждым словом.

— Шлюха, которую я собираюсь трахнуть. — в пьяном угаре безапелляционно выдал я.

— Где ты? — спросила она с напряжением в голосе.

— В спальне на какой-то вечеринке.

Руки рыжеволосой гуляли по моей груди, спускаясь вниз.

Когда Джанна ничего не ответила, я подумал, она повесила трубку.

ГЛАВА 8

«Сломанную кость можно срастить, но рана, нанесенная словом, может кровоточить вечно. »

- Джессамин Уэст

КАЛЕБ

— Мы опоздаем, если ты не поторопишься, Калеб! — крикнула из гостиной мама.

Едва прошло пару дней, как я вышел из исправительного учреждения, как у меня уже была назначена встреча с директором картинной галереи относительно мероприятия.

Он решил выставить мою работу в том же шоу, которое устраивалось для художника-урбаниста реалистического толка. Я не против, так на меня будет меньше давления.

Одев ботинки, я встретил маму у входной двери.

— Поехали.

Мама вела машину, пока я писал Джанне в миллионный раз. Она не отвечала мне с момента того ночного пьяного фиаско.

Сиси слышала историю от Джанны и рассказала Данте, и он заполнил пробелы в моей памяти.

Я одновременно был в ужасе и испытывал удовлетворение от мысли, что Джанна знала о моем загуле с другой девушкой.

Как она посмела влюбиться другого парня, пока я был заперт? Я любил ее, а она разбила мне сердце. У нее не было никакого права раздражаться тем, что я трахнулся с какой-то цыпочкой, или почти трахнулся, если уж откровенно.

Но как бы я не злился, я до сих пор, черт возьми, любил ее. И мне по-прежнему нужно с ней поговорить. Если она не ответит мне в ближайшее время, то я объявлюсь в доме ее отца.

Я больше не люблю тебя, Калеб, сказала она.

Мое сердце невозможно было убедить в правдивости этих слов.

Гейдж и я влюблены, она говорила.

Если она его любит, то она не могла вообще любить меня на самом деле. Так не бывает. Для начала я не мог себе представить, что разлюблю Джанну, а влюбиться в другую девушку.

Невозможно.

Мы всегда должны были быть вместе.

Для меня все по-прежнему чувствовалось как навсегда.

Когда очередная смс была проигнорирована, я послал сообщение Хейли.

Калеб: Это Калеб. Нужна твоя услуга.

Она ответила мгновенно.

Хейли: Какая?

Калеб: Поговорим об этом позже.

Хейли: Тебя выпустили?

Калеб: Да. Позвоню позже.

Художественная галерея находилась в самом центре города. Там имелись темные деревянные полы и белые стены, с несколькими черными акцентами то тут, то там.

Планировка представляла собой нечто вроде лабиринта, с небольшими освещенными нишами, где висели полотна.

Скульптуры были свободно размещены в пространстве, также как и небольшие лавочки для отдыха в момент созерцания художественного произведения.

Мама представила меня менеджеру галереи, встретившему нас на регистрационной стойке. Дебра была примерно одного возраста с моей мамой, носила брючный костюм песочного цвета, и убранные назад светлые волосы.

Дебра показала нам в бэк-офис, где ждал директор и владелец галереи, Джим Доран. Джим: чуть за тридцать, одет более небрежно, в отличие от Дебры, – джинсы и темно-синяя рубашка-поло. Стены офиса выкрашены в ярко-желтый цвет, на них красовалось несколько черно-белых картин. Весьма сложная комбинация цвета для глаз.

Он приподнялся из-за стеклянного стола и подошел пожать мне руку.

— Калеб, хорошо, наконец-то, встретиться с тобой. Я - Джим Доран.

— Приятно познакомиться, Джим.

Дебра, как и мы все, присела. Мама хлопнула в ладоши.

— Итак, теперь, когда Калеб здесь, мы можем назначить даты выставки?

Ее волнение бросалось в глаза. Теперь, когда с Джанной все пошло наперекосяк, мне нужно отвлечься.

— Середина июля. — ответил он. — Так у нас будет достаточно времени, чтобы все организовать и добавить любые новые картины созданные художниками.

Я подозревал, он говорил обо мне: хотел, чтобы я написал ночь нападения. Я отвечал твердым отказом, но все изменилось.

Джанна не хочет иметь со мной ничего общего. Теперь она любит Гейджа. Ее, наверное, даже не взволнует тот факт, что напишу подобную картину.

— Я сделаю это. — сказал я.

— Прости? — спросил Джим, облокотившись на стол.

— Напишу ночь нападения.

Его улыбка стала еще шире.

— Отлично, просто здорово. Тайлер, наш ответственный за подготовку, хранит все твои картины до момента, когда настанет время выставки. Любую работу, которую ты завершишь до нее, приноси и если я одобрю, он будет хранить картину на складе.

— Когда я встречаюсь с другим художником?

Странно считать себя принадлежащим к данной категории, но лучше начать делать это, если я хотел снискать уважение.

— Ее зовут Сидней Этвуд. — сказала Дебра. — Всего двадцать два года, и для нее это тоже первая выставка. Твоя мама уже познакомилась с ней. Мы вместе сходим на ужин в ближайшее время, чтобы познакомиться поближе.

— Нора уже забронировала нам столик. — сказал Дебре Джим, сделав пометку в планшете.

— Кто такая Нора? — спросил я.

Джим ответил.

— Стажер. Она учится на втором курсе в Денверском университете. — Джим кликнул мышкой, глядя на экран компьютера. — Как насчет среды на этой неделе.

Не имея никаких планов, я оставил решение за мамой.

— Нам подходит. — сказала она, порывисто сжав ладони.

— Хорошо. — он встал, и снова потянулся к моей руке. — Увидимся, Калеб. Элиза.

Дебра вышла с нами. Когда мы приблизились к стойке регистрации, я заметил, что за ней сидит девушка.

— Это Нора. — сказала Дебра. — Нора, это Калеб, с его мамой Элизой, ты уже встречалась.

Нора вскочила, пожимая мне руку.

— Здорово, наконец, встретиться с тобой, Калеб. Мне нравятся твои работы.

— Спасибо. — ответил я, хотя мне до смерти хотелось убраться отсюда, и проверить, ответила ли мне Джанна, пока мой телефон был отключен.

— Я не художник, но надеюсь, однажды открыть галерею.

Мама с Деброй отошли, чтобы проверить новый объект. Так как я вроде как остался с Норой и полагал, что должен проявить учтивость.

— Джим сказал, что ты наш подопечный? — улыбка Норы засияла, заставив заискриться зеленые глаза.

Поздновато я заметил, но она была действительно красивая девушка, с темно-каштановыми волосами, которые достигали до середины спины.

— Я только что окончила первый курс.

— Я только что вышел из подросткового исправительного учреждения. — сказал я, интересно, знает ли она.

Она опустила голову, но не перестала улыбаться.

— Знаю. Мы это используем для привлечения покупателей.

Зеленые глаза скользнули взглядом по моему телу, и я понял ее интерес.

Вот черт.

– Ты собираешься на обед в среду? — она накрыла ладонью мою руку, и я был разочарован тем, что это не ладонь другой девушки. Потом я был зол на себя за то, что вообще почувствовал разочарование. — Если ты скажешь Джиму, что хочешь видеть меня там, я там буду.

— Дам ему знать.

— Калеб, ты готов? — спросила мама, как они с Деброй вернулись.

— Конечно. Дебра, Нора придет на ужин в среду вечером?

Она посмотрела на каждого из нас, задумавшись лишь на мгновение.

— Конечно. Предупрежу Джима.

Нора отошла ответить на телефонный звонок.

— Увидимся в среду, Калеб!

Мама нахмурилась, когда мы шли к машине.

— Ты говорил с Джанной?

— Не обсуждаю свою бывшую девушку с моей мамой.

И надел солнцезащитные очки. Солнечная погода представляла собой разительный контраст с моим мрачным настроением.

Посмотрев на телефон, я понял – Джанна все еще игнорировала меня.

Мама фыркнула в отчаянии, но оставила тему.

Я заставил ее высадить меня возле моей машины, так чтобы я мог добраться до Хейли, которой написал, что уже еду. Так как родители Хейли были дома, я собирался подхватить ее.

Отец Хейли ненавидел меня и не стеснялся продемонстрировать это. Он считал меня одним из ее друзей-отмотков, с которыми она тусила и которые оказывали на нее плохое влияние. Было здорово, что он не имел ни малейшего представления о наших прошлых отношениях: трахающиеся приятели.

Я мог легко развести Хейли на трах и облегчить собственную потребность в сексе. После того, как я выблевал кишки в пятницу вечером, то пролежал в постели весь вчерашний день, больной от похмелья, страдая по Джанне.

Если быть честным с самим собой, я не хотел никакую другую девушку, только ее.

Я хотел мою девочку.

Так неправильно, что сейчас она принадлежит другому парню.

И именно поэтому мне нужна от Хейли одна услуга.

Она ждала на тротуаре в шортах и майке, и курила сигарету. Волосы сейчас стали светлыми, вместо прежнего красного цвета и намного длиннее. Открыв пассажирскую дверь Camaro, она запрыгнула в салон.

— Как все прошло, заключенный 666?

Я начал двигаться, когда автомобиль позади нас засигналил.

— Сейчас я свободный человек.

— На испытательном сроке? — спросила она, стряхивая пепел в открытое окно.

— До следующего года, пока не исполнится восемнадцать. — отстойное условие, но я сделаю все возможное, чтобы не натворить дел. — Как насчет тебя?

Она самодовольно улыбнулась.

— Я очень боюсь попасться. — верно. Ее задница всегда была в беде. — Так что ты делаешь здесь со мной, когда мог бы проводить время со своей совершенной Джанной?

Я выжал сцепление, заложив слишком резкий поворот.

— Может быть, я скучал по тебе.

Ее глаза полезли на лоб, и она хихикнула.

— Так тебя послали к черту! — смех стал громким и неприятным. – Отлично! Чопорная сучка выкинула твою задницу в тот момент, когда ты сидел из-за нее!

Я заехал на заправочную станцию, паркуясь перед магазином.

— Заткнись, Хейли.

— Черт, я же тебе говорила! Ну, разве я не говорила, что сучка не останется с тобой?

Ее сигарета вылетела из окна, и она автоматически полезла в сумку за следующей. Вынув две, одну протянула мне.

Я затянулся, заглушив двигатель.

— Именно ты сейчас ведешь себя сучка.

Она надулась, претендуя на выражение сочувствия.

— О, мне так жаль, Калеб.

— Господи. Не говори, что тебе жаль. Я устал слушать это дерьмо от людей. Всем чертовски жаль, даже Джанне.

— Так что случилось?

Ее беспокойство было почти искренним, но она не могла полностью скрыть ликование, светящееся в ее глазах.

Уставившись на лобовое стекло, я пробормотал.

— Она, вроде как, влюбилась в ее друга, Гейджа.

— В того, кому ты платил, чтобы приглядывать за ней? — выражение ее лица стало наконец-то настоящим, на мгновение она выглядела озадаченной. А потом смеялась до слез. — Ты заплатил ему, чтобы увести твою девушку!

— Я не платил ему. — пояснил я. — Ян платил.

— То же самое!

— Ты не хочешь послушать? — я спросил, когда она вытерла слезы.

— Хорошо, хорошо, давай. Так какую услугу ты хочешь, Калеб? — она прижалась ко мне, ее грудь приветственно потерлась о мою руку. — Никакого движения внизу. Мне думается, тебе нужно заняться с кем-то сексом. — она сильнее прижалась ко мне. — Чувствуешь себя голодным после нескольких месяцев взаперти?

Я отстранился, прислонившись к двери.

— Не ко мне приставай. К Гейджу.

Хейли отшатнулась.

— Какого черта?

— Я заплачу тебе. — предложил я.

Ударив меня по руке, она закричала.

— Думаешь, я проститутка?

— Значит, сделаешь это бесплатно?

Она развернулась на сиденье, уставившись в ветровое стекло.

— Ты такой придурок, Калеб. Не удивительно, что Джанна рассталась с тобой.

— Я собираюсь вернуть ее обратно.

Моя решимость крепла. Я не мог жить без нее, и после нескольких месяцев ада я отказывался принять все, как есть.

— И именно поэтому ты хочешь, чтобы я подкатила к ее новому бойфренду? Чтобы она обратно к тебе прибежала? Насколько жалким ты готов выглядеть? Она больше не хочет тебя.

— Я могу сделать так, чтобы она снова полюбила меня.

Она толкнула дверь машины.

— Мне нужны Твинки, чтобы справиться с этим.

Потащившись за ней в магазин, купил содовою. Когда телефон запищал, выхватил его из кармана джинсов, надеясь, что звонок от Джанны.

Смс отправил Данте: Сиси ведет себя странно.

Достав бумажник, чтобы заплатить за наши покупки, отписался:

Калеб: Променяла тебя на другого чувака?

Данте: Черт, нет, но она не говорит со мной.

Калеб: Добро пожаловать в клуб. Я с Хейли. Позвоню тебе позже.

Данте: Хорошо.

— Кто это был? — спросила Хейли, разрывая упаковку Твинки.

— Данте. — я отпил содовой, и съел несколько кешью.

— Не видела его уже какое-то время. Он до сих пор с той мексиканской цыпочкой?

— Да. — отъезжая, я включил радио, когда зазвучала понравившаяся мне песня. — Итак, ты поможешь?

— Проклятье, Калеб! Дай мне переварить мои Твинки, прежде чем начинать играть роль моего сутенера. Гейдж хоть хорош собой?

— Откуда мне знать?

Я просто нарезал круги, придерживаясь какой-то центральной улицы с односторонним движением. Машина отражалась в зеркальных окнах проплывающих мимо небоскребов.

Я проехал мимо здания, где работал отец, думая, что должен встретиться с ним за обедом в какой-нибудь прекрасный день на следующей неделе.

Хейли повернулась ко мне.

— Ты бы не изменял Джанне. Почему думаешь, что этот парень будет? Разве ее киска не сделана из двадцати четырех каратного золота?

Вцепился в руль, пытаясь унять ярость при мысли о том, что Гейдж прикасался к принадлежащему мне.

— Ты сделаешь это или нет, Хейли? Если нет, то мне нужно найти кого-то другого.

Она развалилась в своем кресле, шорты обнажили ноги еще больше.

— Сколько ты готов платить?

— Узнаю свою девочку. Двести долларов будет достаточно?

Руками она подхватила свою грудь, приподнимая ее.

— Полагаю, это стоит не меньше пяти сотен.

— Три сотни. Окончательное предложение.

Можно было найти другую девушку, чтобы вышло дешевле, но я доверял Хейли по части уверенности в результате.

— Договорились. — она протянула руку, шевеля пальцами. — Сто хочу вперед, и неважно, изменит он ей или нет.

— Нахалка. —пробормотал я, потянувшись к бумажнику.

Когда передал ей наличные, она удивила меня, схватив за запястье и всосав мой указательный палец в рот.

— Уверен, что тебе ничего не хочется? Я разрешу тебе взять меня так, как захочешь.

Несмотря на ее протесты, я определенно обратился к заправской шлюхе.

— Заманчиво. — поддразнил я. — Но я экономлю себя для двадцати четырех каратной киски.

— Придурок. — она выхватила деньги из моей руки, запихнув себе в сумку. — Тебе повезло, что сейчас у меня никого нет.

— Мы должны определить способ, как тебе встретиться с ним, когда Джанны не будет рядом.

Хейли указала рукой на свое тело.

— Что? Думаешь, он не захочет это, если рядом будет принцесса для сравнения?

Ну, нет, но я бы не сказал вслух.

— Придется поторопиться. Мне нужна моя девочка обратно.

— Мне нужна моя девочка обратно. — ехидно передразнила Хейли. — Ты жалок. Отвели меня домой, прежде чем я утону в слезах.

И снова я не произнес вслух, что нет ничего более жалкого, чем использовать уловки.

— Конечно.

После того, как я избавился от Хейли, поехал к Данте. Если Сиси вела себя странно, это могло иметь отношение к Джанне.

ДЖАННА

Я постучала в дверь своей ванной.

— Ты уже закончила?

— Почти! — отозвалась Сиси.

Собрав пустые бутылочки Gatorade со своего комода, бросила их в урну у стола. Рука дрожала, когда я провела ей по волосам. Я пыталась казаться спокойной, когда дверь ванной открылась, но разум сходил с ума от переживаний за лучшую подругу.

— Ну? — поторопила я.

Сиси была готова расплакаться. Бросившись к ней, я притянула ее в объятия. Ее хрупкое тело дрожало рядом с моим.

— Положительно!

— Хочешь, я пойду и куплю еще один? — спросила я, зная, что это бесполезно.

Она всхлипнула.

— Нет. Две недели задержки, Джанна. Мне не нужен еще один тест, чтобы доказать себе, что я беременна.

— Что будешь делать?

Она пожала плечами, присаживаясь на кровать.

— Не знаю. Такая неразбериха. Вчера приняла предложение от Академии, а сегодня раз оказывается я залетела. Моя карьера закончится, даже не начавшись.

— Так ты собираешься оставить ребенка? — спросила я, молча выдохнув от облегчения, что она не думает об аборте.

Ее голова упала на руки.

— Не знаю! Я не готова стать мамой!

— Может быть, нужно поговорить с Данте.

Она вскинула голову.

— Еще нет! Я должна решить, что я сама хочу в первую очередь.

Мне очень хотелось, чтобы подруга имела шанс стать профессиональной балериной, но ее идея избавиться от ребенка мне не нравилась. Она и Данте могли бы иметь самое прелестное дитя.

Сидя на кровати рядом с ней, я обнял ее за плечи. Карие блестящие глаза умоляли меня о совете. Как будто я была в состоянии его дать. Моя собственная жизнь была хоть и другой, но тоже безусловной катастрофой.

— Как насчет того, чтобы взять несколько дней на размышления? Рассмотреть все варианты. Я даже пойду с тобой в Planned Parenthood, если хочешь.

— Стану ли я плохим человеком, если сделаю аборт? Мы католики. Родители убьют меня.

Слезы заструились по лицу, тушь потекла с ресниц.

Я убрала непослушные волосы с ее лица.

— Ты можешь не рассказывать своим родителям, Сиси. Но Данте имеет право знать, независимо от того, какой выбор ты сделаешь.

— Согласна, но я боюсь, рассказать ему, Джанна. Мы были вместе почти год, но никогда не говорили о таких вещах.

— Он любит тебя. — заверила я ее. — Он поступит правильно.

ГЛАВА 9

«Не меняй меня. Не испытывай меня,

если не собираешься всегда делать это. »

- Тупак Шакур

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒