Глава седьмая

Буян шёл один.

Никогда раньше он не знал, что это такое - быть одному. В клане вокруг тебя, особенно если ты - из Старшего Десятка, крутится целая прорва ребятни. Тысяча дел, и все надо успеть переделать, потому что никогда наперёд не знаешь - может, какая-то малость завтра спасёт клан.

А теперь вокруг расстилалось Безмолвие. Чахлые северные леса были хороши хотя бы тем, что по ним не надо пробираться. Можно идти, не глядя под ноги. А если тебе вдобавок нет нужды думать о хлебе насущном, о костре и ночлеге, то поход становится и вовсе необременительным. С одной стороны, разумеется.

Как ни странно, причинённая Дромоком боль почти забылась. Почти забылся и он сам. Перед внутренним взором Буяна стояло лицо Ольтеи... да ещё двух погибших друзей. Он не сможет отомстить за Ставича и Стойко, покуда будет оставаться в этом омерзительном теле. Потому что бить надо отнюдь не по “копиям” Дромока, а по нему самому. Вот тогда это будет действительно месть. И если эльфы помогут ему, Буяну, вновь стать самим собой, он осуществит свой план.

А пока что надо идти, далеко обходя все обитаемые места или места, обитаемые хотя бы предположительно.

В то утро Буян едва-едва пересёк, по пояс в воде, какую-то хилую речушку, как в небе над головой что-то внезапно блеснуло. Ну блеснуло и блеснуло, мало ли что случается в небе, может, двое крылатых слуг Великого Духа не разошлись на узкой воздушной тропе; может, случилось ещё что-то подобное... В клане как-то было не принято смотреть на небеса. Дождь шел в основном, когда его вызывали Ворожеи; а если и случалось ненастье в неурочный час, так вода, как известно, не беда. Но сейчас...

Это было как быстрое, стремительное скольжение золотистого луча по трепещущей водной глади. Быстрый переливчатый росчерк, ничего больше; наверное, в былые дни Буян лишь пожал бы плечами да зашагал себе дальше, но теперь - теперь он явственно ощущал Магию. Да-да, именно так, Магию с большой буквы, Великую Магию - куда там до неё всяким Джейанам или даже Дромокам!..

Буян остановился. Если бы не слабая надежда на эльфов, он бы, наверное, двинулся навстречу той вспышке - а вдруг ему повезёт и он встретит могущественного чародея или даже самого Великого Учителя Иссу?

Мерцание тем временем угасло. На вершине лысого холма осталась кучка людей, человек десять-двенадцать; подле них оказались свалены грудой какие-то коробки и ящики. Похоже было, что кто-то очень постарался, делая все эти вещи как можно менее заметными, окрасив их зелено-коричневыми разводами и пятнами. Одеты люди были в одинаковую мешковатую одежду такого же странного цвета. Ничего подобного Буян никогда в жизни не видел.

“Это что ж за клан такой? ”- принялся мучительно соображать он. Как назло, на ум ничего не приходило. Он уже хотел по-тихому юркнуть в заросли и поскорее унести отсюда ноги, пока дело не кончилось новой кровью и новыми трупами; однако что-то заставило его задержаться. Буян залег в густые поросли ерника¹ и стал ждать развития событий.

Ожидание продлилось недолго. Из размалёванных ящиков появились какие-то посверкивающие предметы; их составляли вместе, так что получилось нечто вроде пирамиды высотой почти в чело-

¹ Е р н и к - карликовая береза (словарь В. Даля).

веческий рост. Раздалось гудение, словно где-то рядом во всю заработал крыльями здоровенный жук, размерами никак не меньше папридоя. Люди разбежались в разные стороны; пирамидка гудела всё сильнее и сильнее, а потом из-под неё внезапно брызнул чёрный земляной фонтан. Послышался короткий скрежет - и холм раскрылся. От вершины до подножия его рассекла глубокая темная трещина. Она стремительно расширялась, края её дрожали, Буяну показалось - это рвут живую, терзаемую болью плоть.

Наконец гудение и скрежет смолкли. Люди один за другим быстро-быстро посыпались вниз. Двигались они сноровисто и ловко - неприятно сноровисто и неприятно ловко. Это были бы страшные враги, вдруг понял Буян.

Но... во имя Великого Духа, что же они собираются там делать? Может, он, Буян, стал невольным свидетелем тайного бдения каких-нибудь особо злобных и кровожадных Ведунов?.. Несколько мгновений парень прислушивался к своим ощущениям. Нет, не похоже. Не Ведунская эта магия, совсем не Ведунская (ему ли теперь не знать! ). Но - тогда чья же? Может, эти существа - эльфы?..

От этой мысли сильно и с болью при каждом толчке забилось сердце. Он не может уйти отсюда, не удостоверившись! А вдруг это рни? На гномов разломившие холм люди никак не походили, и, следовательно, оставалась только одна возможность. Эльфы!

Буян ползком выбрался из зарослей, двинулся к холму. Тем временем на поверхности возле блистающей пирамидки остался только один человек (или все-таки эльф?.. )

“Надо б порасспросить его, что ли, - думал Буян. - Только б вот не испугался, да не начал бы кидаться молниями... ”

Человек у пирамидки не обращал никакого внимания на творившееся вокруг. Всё его внимание было приковано к сверкающему чуду, раздвинувшему тонкие ноги над чёрной трещиной. Несколько больших ящиков сами собой вдруг поднялись в воздух и один за другим скользнули в расщелину.

Мало-помалу, крадучись, Буян одолел весь путь до самого холма. Теперь оставалось самое сложное - заговорить.

До человека у пирамидки оставалось не более десяти шагов, когда тот внезапно поднёс левую руку ко рту и быстро проговорил со странным акцентом:

- Северный-один к Первому. Начинаем свертывание динамической структуры по счету ноль.

В следующий миг Буяну показалось, что в него угодила небольшая молния, а сверху рухнула ледяная гора средних размеров. Резкий удар, сотрясший все его существо; и сразу за тем - ледяной смертельный холод. Казалось, его одновременно и плющит, и раздувает, и сжимает, и растягивает; голова закружилась, Буян ткнулся лицом в траву, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой (точнее - теми лапами, что дал ему Дромок).

Боль высасывала из него саму жизнь, силы уходили, как вода в прокаленный песок. Где-то под землей - чувствовал Буян - вправо и влево от расколотого холма катились злые волны этой боли, катились, выжигая на своем пути то неуловимое нечто, что давало ему, Буяну, силы жить. Он понял, что если немедленно не сделает хоть что-нибудь, чтобы остановить эти злые волны, то умрет, умрет последней смертью, самым страшным концом, какой только можно себе представить и о котором говорил Учитель - когда умирает не только твоё тело, но и твоя душа, ты весь обращаешься в ничто, гаснешь бесследно, как догоревшая лучинка, обращаясь в груду мёртвого мяса и костей.

Кажется, он застонал. Потом взвыл. Потом захрипел. Сильные когти пробороздили землю; не в силах встать, он пополз прямо к чёрной пасти про-

вала. О человеке возле пирамидки он уже напрочь забыл. Туда, туда, вниз, где - чудилось ему - он найдёт избавление, там, под землей, колышется гладь незримого моря, окунись он в которое - и всю боль снимет как рукой.

А в уши настойчиво и нагло лез чужой голос, бубнивший чужие, мёртвые слова - говорил человек у пирамидки, обращаясь к какому-то Первому; несмотря на туман боли, заткавший разум, эти слова Буян разобрал и запомнил.

- Северный-два к Первому: ведём постановку заглушек... критические точки оконтурены... за-кольцовывание протекает успешно... Локация показывает отсутствие живых объектов...

Человек у пирамидки не замечал слившегося с землей Буяна. Зато изуродованный Дромоком парень внезапно понял - вот она, причина, его корежит и ломает именно потому, что эти типы в пятнистой одежде здесь что-то учудили - отчего Буяна и скрутило. Превозмогая боль, он приподнял голову - надо отползти подальше, быть может, тогда станет легче, но нет. Впереди воздвигся совершенно непреодолимый барьер. Казалось, Буян уткнулся лицом в раскалённые камни. Вытерпеть это было уже совершенно невозможно.

Хрипя, Буян пополз обратно, и тут взгляд его упал на оставшиеся позади заросли, те самые, где он укрывался, наблюдая за тем, как воздвигалась сверкающая пирамидка. И увиденное заставило его на миг даже забыть о боли.

Листва на прижавшихся к земле деревцах стремительно желтела. Невесть откуда налетевший ветер трепал быстро оголявшиеся ветви. На траву - кипрей, багульник, верейник (все названия - от Учителя) - словно выплеснули жёлтого сока, каким девчонки по осени красят себе наряды к празднику урожая. Стебли трещали и ломались под натиском ветра, словно невидимые косари задались целью очистить эти места от всякой растительности.

Буян повёл взглядом вправо, влево - везде одно и то же. Желтые листья; целая метель из желтых листьев и яростно терзаемые ветром голые ветви. Севернее же холма всё оставалось по-прежнему. От незримой границы на юг катилась смерть, в один миг делая работу, на которую матушка Осень обычно тратит целый месяц, а то и полтора.

И тогда Буяну стало даже ещё страшнее, чем в лапах Творителя Дромока.

Боль допекала. Глухо застонав, он перевалился через край расщелины. Скатился на дно по крутому склону - и тут внезапно стало легче. Намного легче, так что он даже смог встать и идти. Справа северный конец расщелины заканчивался чёрным тупиком, налево же, напротив, расщелина углублялась, превращаясь в настоящий тоннель. Где-то там, впереди, мерцал слабый зеленоватый свет.

Буян пошёл вперёд. Он видел не так много, но и увиденного хватило для одного несложного вывода - эти люди, раскрывшие холм, неважно, эльфы, гномы, Ведуны или кто-то ещё - посылают на юг нечто ужасное.

“Вот оно, твое искупление! ” - вдруг подумалось Буяну.

Чем глубже уходил он, тем слабее становилась боль. Правда, до конца она так и не исчезла, но теперь он хотя бы мог сражаться.

Тоннель неожиданно уперся в поперечную галерею. И справа, и слева мерцал неяркий свет, но зато справа Буян увидел человеческую фигурку. Она сидела на корточках, роясь в каком-то ящике. Вытащив из коробки нечто короткое, тускло блестящее, человек ткнул этим в стену тоннеля - да так, что пол под ногами Буяна тотчас заходил ходуном, а по потолку прошла быстрая судорога, словно неопытный лекарь прижег рану раскалённым железом. Эта судорога отозвалась мгновенной волной боли; Буян застонал, не в силах сдержаться. Человек вздрогнул, выронил свой инструмент, повернулся...

Кажется, он хотел крикнуть - но не успел. Буян прыгнул... и мимолетно удивился тому, как мало вдруг стало сил, словно кто-то гигантским насосом выкачал из него почти всю магию, столь щедро вложенную Дромоком.

Однако хватило и остатков.

Когти прошили человеку горло. Он не успел даже захрипеть. Вторая рука Буяна ударила туда, где должно было находиться сердце, но сталь лишь даром проскрежетала по внезапно отвердевшей ткани странного, размалёванного дурацкими разводами одеяния. Однако хватило и одного удара.

Буян с некоторым трудом отвалил тяжёлое тело в сторону, уложив его так, чтобы оно не сразу бросалось в глаза; поднял взгляд и понял, над чем колдовал убитый.

В земляной стене открылась небольшая ниша; взору Буяна предстало сплетение тугих жил, толстых и тонких, сине-алых, малиновых, зелёных; они вздувались, пульсировали, с явной натугой перегоняя что-то; они сходились и расходились, соединялись и вновь разъединялись; кое-где вздувались узлы. Прямо на глазах Буяна от одного такого узла отделился новый отросток; тычась, словно новорождённый щенок, он пополз куда-то вбок то в сторону.

А поверх всего этого взгромоздился совершенно чуждый всему этому громадный стальной паук. Раскинул тонкие железные ходульники, раскорячил уродливое, все из острых граней, тело, вонзил в сплетения земляных жил сразу целое полчище острых жал; и там, где они вонзились - видел Буян - живоносные жилы земли истощились, сжались, опали, лишённые привычного дела; чудище выпило их силу, и каждый новый его глоток, как казалось Буяну, отзывается болью в его, Буяна, несчастной голове...

В следующий миг железные когти вонзились в паучиного вампира, сорвали его, бросили наземь; неожиданно прибыло сил, и Буян пяткой обратил злобного монстра в плоский блестящий блин.

Жилы тотчас ожили. Навстречу друг другу ринулись отростки, обходя поражённые сплетения, соединяясь, срастаясь; в жилах вновь забурлило, запульсировало, затрепетало. Стены тоннеля начали затягивать нишу подобно тому, как болото затягивает след человеческой стопы. Несколько секунд - и там, где только что зияла выемка, осталась лишь влажная земляная поверхность.

Галерея загибалась; несколько шагов, и Буян увидел следующего человека. Этот уже не сидел на корточках, он стоял, изумлённо глядя на невесть откуда взявшееся пугало. Из стены на уровне его груди уже торчало нечто железное, из множества каких-то гыгнутых начищенных железяк; оттуда Еолнами катилась боль, и Буян зарычал, внезапно ьсем сущее гвом своим ощутив этот напор.

Оставалось только одно - броситься вперёд.

Человек в пятнистых штанах и куртке вскинул правую руку. Он действовал очень быстро, однако Буян оказался быстрее. Правый бок что-то рвануло; боли парень не почувствовал, однако его собственное оружие - четыре стальных кинжала-когтя - вонзилось, куда он и нацеливался - под подбородок врагу. Коготь на большом пальце ударил человеку в глаз.

Как всё это, оказывается, просто.

Второе железное чудовище, жалобно задребезжав, покатилось прочь.

Позади Буяна меж тем нарастал ровный гул. Словно воды, прорвав наконец сдерживавшую их плотину, устремились с высоты вниз; пол ощутимо вздрагивал.

Уже зная, что делать, Буян ринулся вперед. Сколько этих злодеев в пятнистом спустилось сюда? Десять, одиннадцать? Неважно. Двоих он уже прикончил - не миновать того же и остальным. В этот миг Буян чувствовал даже нечто вроде благодарности к мучителго Дромоку. Разумеется, прежнего Буяна уже давно не было бы в живых.

Поворот, поворот, поворот. Гул за спиной всё нарастал, и вместе с этим гулом к Буяну возвращались силы. Чужая кровь больше не жгла руки - он, похоже, привык.

* * *

-... Докладывает шестой: паук установлен, напряжённость в норме, вектор закольцован.

- Докладывает седьмой...

- Погодите! Что за прорыв на первом и втором участках, у Вебера и Макклоски?.. Вектора поехали... Эй, ребята! Вебер! Ответь бригадиру! Вебер! Какого черта, почему он молчит?.. Джерри, одна нога здесь, другая там - посмотрите, в чем деле. Держите связь по экстре.

- Слушаюсь.

- Бригадир! Это Джерри! Бригадир, он мёртв!

- Чёрт возьми, кто?!

- Вебер!.. Валяется на полу, его зарезали, как быка на бойне! Паук раздавлен! Контрольный узел прошёл самовосстановление... Доступа к первому слою нет... Бригадир, я иду дальше, к Маку. Бригадир... тут следы!.. Тварь... она вступила в кровь Вебера... Святые угодники, да что же это?..

- Джерри, назад!.. Назад, Джерри, я приказываю!..

- Поздно, бригадир!.. Он меня увидел!.. А-а-а!..

- Внимание всем! В кольце первого слоя - неопознанный живой объект, не поддающийся локации. Немедленный отход! Все назад! Стреляйте на поражение!..

- Бригадир, это Симоне, третий!.. Он вышел из-за угла. Парализатор... не действует!.. Стреляю!.. Попал!.. Нет... Он... А-а-х-р-р-р...

- Внимание всем! Неопознанный живой объект движется в сторону правого плеча. Все, кто у него за спиной, подбирайтесь ближе и стреляйте! Пара-лизаторы не применять!.. Огонь только на поражение!..

- Бригадир, я шестой. Прошёл тело Вебера. Со мной Анджей и Луччо. Доминик и Жан идут следом. Видим тело Мака. Ах ты, сволочь... Извините, босс... Он почти что оторвал Маку голову. Джерри... тоже здесь. Стоп! Видим его! Огонь, ребята!..

- Северный-два к Первому, Северный-два к Первому: ваше превосходительство, мы подверглись нападению... тварь не поддаётся локации и иммунна кпарализаторам... Есть пртери... Заколь-цовывание приостановлено... Виноват... Что за тварь - не могу знать... Есть... Да, так точно, подвергнутся взысканию... Есть принять все меры к уничтожению...

- Босс! Босс, это Луччо. Босс, я иду наверх. Босс, он уложил всех четверых.

- Что?!..

- Босс, я иду наверх. Можете меня расстрелять, но я иду наверх!..

- Прекратить истерику, Луччо! Или я на самом деле расстреляю тебя к такой-то матери!.. Его что, и бластеры не берут?!..

- Босс! Он бежит за мной, босс!

- Стреляй, трус, стреляй!

- У-м-о-а-х-ф-р-оу...

- Луччо! Луччо, ответь мне!

- Бригадир, беднягу только что прикончили. Эта бестия увёртывается от разрядов, а те, что попадают, только обжигают, и всё. Впервые вижу броню, что выдержала бы прямое попадание из десантного бластера!..

- Микки, уходите оттуда. Бегом. До следующего коммуникационника - и наверх. Я запускаю...

- Поздно, босс...

Короткий предсмертный стон. И - тишина.

Человек возле сверкающей пирамидки всё ещё выкрикивал что-то в укрепленный на запястье маленький чёрный шарик, когда Буян высунул голову из чёрного провала щели. Это было нелёгкое дело. Его били молниями, и отвести их оказалось куда как непросто. Вся грудь и все плечи превратились в сплошной ожог. Больно было ужасно, но эта боль не шла ни в какое сравнение с той, что совсем недавно чуть не заставила Буяна покончить счёты с жизнью.

Их было десять, и дрались они отчаянно. Они были сильными бойцами, но он оказался сильнее. Он шел по коридору, выдирая из стен их нелепых железных пауков, всякий раз мельком жалея - сколько пропадает зря отличной стали!

А когда затих последний и огневой болью вспыхнули ожоги, на которые он не обратил внимания в горячке боя, внезапно вспомнилась сверкающая пирамидка и человек возле неё. Он, Буян, должен Вернуться. В живых не останется никто.

Человек истошно завопил, едва завидев выпрямившегося во весь рост Буяна, и бросился наутек - напрасная попытка.

Потом Буян долго и с наслаждением крошил сверкающую пирамидку. Сталь её частей крепостью не уступала когтям Буяна; поэтому пришлось повозиться. А потом он вдруг заметил вывалившийся из мёртвой руки чёрный небольшой шарик, откуда неслись какие-то непонятные слова. Удивляясь, Буян подобрал странную находку.

- Северный-два! Северный-два!..

- Они не отвечают, ваше превосходительство.

- Сам знаю! Чёрт возьми, оттуда доложили о какой-то твари, которую не берут радары и парализаторы... Полковник!

- Да, ваше прево...

- Резерв штаба на участок Северного-два. С группой усиления. Возьмите обычные ИК-детекторы. И оружие... того, попроще и помощнее. Не

задействованное через местную планетарную энергосеть.

- Так точно! Разрешите идти?

- Идите. Связь - каждые пять минут. Вас прикроет второй эшелон - два штурмовика. Это всё. Отправляйтесь, и чтобы через тридцать минут я получил ваш доклад о том, что закольцовывание окончено.

- Я не подведу, ваше...

- Вот и хорошо. А теперь - шагом марш отсюда!

* * *

На Пэковом Холме стража Твердиславичей с молчаливым ужасом взирала на разожжённый Ча-русом пожар. Сильный ветер, наколдованный при помощи Ключ-Камня, гнал пламя на север, к краю Лысого Леса. Старший Десяток нового вожака старался вовсю. Все, хоть как-то умеющие ворожить, помогали Чарусу управлять волной яростного пламени. Огонь оставлял позади себя чёрную, дотла выжженную землю. Что случилось со змеями Ведунов _ сгорели они все без остатка или успели спастись, - кому теперь какое дело! Чарус вызывал на бой тех, кто засел на самом Змеином Холме, рискуя сразу всем, и его собственная жизнь была наименьшей из ставок.

Теперь Ведуны будут знать, что им предстоит не обычная драка.

* * *

Неприятности начались почти сразу, как только Иван, Твердислав и Джейана выбрались из убежища бывшего Учителя. Во-первых, свет. Стало заметно темнее, да ещё вдобавок появилось какое-то непонятное мерцание, от которого начинало ломить в висках и жечь глаза. Первые тридцать или сорок шагов Иван прошёл уверенно, как и в прошлый

раз, однако затем вдруг остановился, в недоумении подняв пятерню к затылку.

- Ничего не понимаю. Первый перекрутный ход... а я его не вижу. Гм... Вообще-то такие подвижки случаются... но я же тут всё специально крепил. Ну ладно, пойдём дальше.

- А если магией? - забывшись, предложила Джейана.

- Ты что, ты что! - Иван замахал руками. - Тогда-то нас точно в два счета вычислят. Я-то ничего, отобьюсь, не впервой, а вот вас прикрыть уже не сумею. Нет, об этом и говорить нечего. Пойдём дальше, у меня тут много отнорков...

Следующий ход оказался в порядке.

Джейана шла следом за своими спутниками. Она впервые оказалась так глубоко в недрах; и теперь, несмотря ни на что, с жадным любопытством присматривалась и прислушивалась.

Подземный мир разительно отличался от привычного, верхового, - и прежде всего своей магической гаммой. Здесь вели партии совсем иные инструменты; глубины жили собственной жизнью. Казалось, что Джейану со всех сторон окружает живая плоть, словно она очутилась не в пещере, а во чреве громадного зверя. Тоннели были не просто ходами, но жилами - по ним струилась невидимая кровь. Даже улитки на стенах выглядели не просто слизняками, но - рассыпанными здесь с особой целью светильнями, поглощающими не какой-то там прогорклый мох, а вбирающие в себя ту самую неведомую субстанцию, что неслась по тоннелю, и излучавшие её обратно неярким зеленоватым свечением. Мало-помалу чувства Джейаны проникали всё дальше и дальше в стороны от их пути; внутрен-* ним зрением она видела и уводящие в губительную глубь шахты, и запутанные лабиринты продольных 'Кодов, и какие-то наглухо замурованные каморы, где искрилось и переливалось нечто загадочное, волшебное... Чувствовала она и чужую жизнь. Её

было много здесь, от совершенно непонятной, гибельной и непобедимой на нижних ярусах (оттуда дышала Смерть), до зловредной, но мелкой - здесь, в окрестных тоннелях.

Джейане виделось и нечто иное, уже на самом пределе её зрения - какие-то пульсирующие огнем низовые подземные реки с рукавами, затонами и островами; пробившие мягкую земную плоть кристаллические копья, по которым тоже пробегало быстрое холодное пламя; и другие реки, мутные, отравные, в которых Джейана не без удивления узрела человеческие нечистоты. Грязь опускалась с поверхности на глубинные уровни и исчезала в огненных горнилах.

Ворожея видела и то, чем оканчивались некоторые шахты и кто коротал там, на самом последнем дне, бесконечный срок своего заточения, но это оказалось слишком страшно. Она даже зажмурилась - такого средоточия зла она не могла бы представить и в самом отвратительном Ведуне. Нет, нет, лучше и не глядеть на такое...

Она смотрела вниз, себе под ноги, и не видела дна. Её взор достигал некой глубины, но, подобно тому, как голубой горизонт намекает смотрящему, что там, вдали, за той чертой, где встречаются земля и небо, есть такие же леса, поля и горы, теряющиеся в сером мареве слаборазличимые контуры переходов, тоннелей, подземных залов, перевитые светящимися нитями магических потоков, - всё это уходило ещё глубже, намного глубже, куда уже не проникнет ничей глаз. Она, Джейана, и её спутники шли сейчас по самому верхнему краю великой бездны, наполненной удивительной, невиданной жизнью.

Учитель никогда не говорил ни о чём подобном. Интересно знать, почему? Иван шагал быстро, поминутно озираясь, словно вот-вот ожидая нападения.

- Странно, - услыхал Твердислав его бормота-

ние, - всё словно вымерло. Никого нету. Вся жив-|1ость куда-то попряталась. Ни разу такого не видел. _г Где-то глубоко-глубоко под ногами Джейаны подземные воды (или что текло по этим рекам? ) внезапно взволновались. Короткая обратная волна, прокатившаяся по ним, толкнула девушку в грудь, словно эти реки неожиданно натолкнулись на невесть откуда взявшееся препятствие. Но мало ли что может случаться здесь? Разве может она быть уверена, впервые очутившись в подземельях?

Между тем Иван долго и безуспешно искал очередной лаз.

- Уполз, зараза, - сокрушался великан, в десятый раз ощупывая стену. - Да что ж это такое делается? Ну, ничего, идём к следующему...

Следующий исчез тоже.

Губы Ивана сжались.

- Плохо дело. Теперь или пробивать новый ход, или топать в обход, кругаля давать, до колодца... Колодцы-то, надеюсь, никуда не делись...

- А до колодца - это далеко?

- Моего обычного хода - дня два. Но у нас припасов в обрез.

- Ничего, перебьёмся, - пожал плечами Твердислав. Подумаешь, денек-другой без жратвы! Эка невидаль, в клане во время голодовок, случалось, дней по десять во рту ничего, кроме воды.

- И с питьём у нас плохо, - Иван вновь словно бы прочитал его мысли. - Вот что самое главное... Разве что колдовством...

- Если не будет иного выхода... - заметила Джейана. Чего он паникует, этот Иван? Притянуть подземный ручей сумеет и ребенок.

- Ну да, тогда только и останется, что связать друг другу руки и ждать, когда за нами придут, - мрачно пошутил Иван. - Здесь такой отгул¹ от магии - будь здоров. Разнесется за десятки по-

¹ Отгул - эхо (словарь В. Даля).

прищ. А им только того и надо. Нет уж, колдовать сейчас - последнее дело. Ладно, ничего иного нам не остаётся - пошли к шахте. Долго, зато надёжно. Идёмте, идёмте, хватит стоять!..

* * *

- Первый, на связи резерв. Мы на месте. Господи, тут была настоящая бойня!.. Бригадир... мёртв. Голова оторвана. Мы спускаемся вниз. Детекторы ничего не показывают... ни в одном из диапазонов.

- Первый к резерву: штурмовики уже на подходе. Видите их?

- Так точно. Сейчас установим связь... есть! Начинаем спуск.

- И поторапливайтесь, потому что иначе всё закол ьцовывание полетит к черту! А вы сами знаете, что тогда будет - ба-а-альшой БУМ-М!

- Слушаюсь. Первая пара пошла... мы их прикрываем со всех сторон.

- Хорошо, конец связи. Следующий сеанс через пять минут... если не случится ничего экстраординарного.

- Ваше превосходительство, на связи Южный-один.

- А, тот самый, у которого проблемы с девочками? Ладно, давайте.

- Южный-один к Первому: зеркалка не дает результатов. Клан Лайка-и-Ли мобилизовал все ресурсы и успешно противостоит нашему воздействию. В связи с исчерпанием лимита времени прошу вашей санкции на концентрическую бомбежку.

- Чёрт возьми, Южный-один! Я же вам уже сказал - задействуйте весь арсенал! Бомбите, если считаете нужным! Отклонение - от двухсот... до ноля. По вашему усмотрению.

- Ваше превосходительство, но отклонение ноль...

- Правильно, это прицельный огонь.

- Вы...

- Да, да, я даю санкцию!.. Черт возьми, вам только и надо, что перехватить управляющие контуры первого слоя! Дальше всё пойдёт легче. Второй вы получите автоматом, а имея контроль над первым и вторым, легко овладеете и третьим, как бы там ни ерепенились эти Ворожеи. Все ясно?

- Так точно, ваше...

- В следующем докладе я желаю услышать наконец о завершении первичного закольцовывания на вашем участке. Дальше!

- Западный-два к Первому. Только что доставлены заглушки типа “Самум”, ваше превосходительство.

- Так, а что с динамической структурой?

- Неожиданный проход альфа-волны по пеленгу от Северного-два... нарушил установившееся равновесие... коррекция удалась не в полной степени... есть пострадавшие с ожогами второй и третьей степени...

- Результат, дьявол, результат! О потерях доложите потом! Вектор поля закольцован?

- Никак нет, ваше...

- Пойдёте под суд, Западный-два. Даю вам пятнадцать минут. Иначе можете заказывать похороны. А всех ваших людей я отправлю воевать с Умниками. Доведите до личного состава это моё обещание. Всё, конец связи.

- Ваше превосходительство, профессор Корн-блат добивается связи с вами по личному каналу.

- Вот идиот! Хочет провалить все дело! Чёрный Иван его давным-давно прослушивает, этот канал!.. Ответьте профу, что у меня понос.

- Но ваше...

- Исполнять!..

- Южный-два к Первому. Прошли третий слой динамической структуры. Разупорядоченность поля нарастает по экспоненте... возможны прорывы энергии. Прошу вашей санкции на приостановку движения - пока остальные нас не догонят.

- Хорошо, Южный-два. Вы вырвались далеко вперёд... так что придержите скакунов. Я дам команду на возобновление свертывания.

- Северный-один к Первому. Северный-один к Первому. Зафиксирована внезапная активизация динамической структуры, связанная с проходом волны альфа-типа по пеленгу Северного-два. Есть повреждения. С этой же волной произошел перенос одиночного живого объекта... наведение по маяку с кодом Северного-два. Данный объект не поддается локации, зафиксирован лишь по ИК-из-лучению...

- Проклятие! Немедленно в воздух, Северный-один! Бросайте всё - и в воздух! Я посылаю к вам подкрепление. Никаких вопросов, выполняйте!..

- Но, ваше превосходительство... свёртывание проходит трудно... после прохождения альфа-волны необходим ручной контроль каждого узла... синхронизация ужасная... прекращение ручного сопровождения грозит неконтролируемой генерацией в динамической структуре волны бета-типа... разрушения...

- Так. Понятно. Внимание, Северный-один! Я отменяю свой приказ. Продолжайте контроль за ходом процесса... подкрепления уже на пути к вам. Конец связи... Адъютант! Списки личного состава отряда Северный-один... впишите в представление на “Знак Отваги”... всех... посмертно.

* * *

Пламя пожара докатилось до границ Лысого Леса - и внезапно начало опадать, словно его прижимал к земле незримый безжалостный ливень. Огненная стена, что, казалось, не встретит преград аж до самого Полуночного Предела, рухнула, распавшись на десятки и сотни низовых ярко-рыжих змей, что по-прежнему алчно рвались вперед в вечном неутолимом голоде. Пожарное болото обрати-

лось в безжизненное пепелище - зола и гарь, гарь и зола, пепел, пепел, пепел...

- Теперь ждём, - передал по цепи Чарус.

Его отряд был готов отразить Ведуньин натиск. Так что пусть идут.

* * *

Буян медленно приходил в себя. Сознание возвращалось постепенно, толчками; он огляделся - земляные стены, пол, потолок, слабый зеленоватый свет - тоннель.

Что же, во имя Великого Духа, произошло с ним? Он прикончил тех людей... потом вдруг подумал, что же это за ходы там, под землёй?.. Снова спустился в расщелину... пошёл налево... миновал несколько поворотов... а потом заметил щель в стене. Отчего-то потянуло заглянуть... и тут его словно б ударило по голове, закружило, поволокло куда-то... Он зажмурился, а когда открыл глаза, то был уже здесь.

Здесь - это где?

И зачем ему понадобилось лезть куда-то?

Правая рука сжимала что-то твёрдое и округлое. Буян скосил глаза - маленький, чуть поблескивающий чёрный шарик.

Да, да, так оно и было: он подобрал эту штуковину возле того человека у сверкающей пирамидки. А потом? Что же было потом?

Обрывки воспоминаний с трудом складывались в хоть мало-мальски разборчивую картину.

Когда он поднял этот шарик, земля внезапно затряслась. Над поверхностью начал сгущаться белесый туман - только, в отличие от простого, этот туман был живым. Буян замер на месте, глядя, как всё вокруг заполняется армадой призраков - хищных, истребительных, голодных. Это было как-то связано с тем, что он натворил там, под землей. И именно под землей ему следовало искать спасения.

“Вниз, глупый, вниз! ”- раздался внезапно в ушах голос Ольтеи.

Буян повиновался без колебаний. Белёсый туман таил в себе неведомую смерть, от которой не знаешь, как обороняться. Йе раздумывая, Буян ринулся к спасительной щели - и, ему показалось, услышал за спиной разочарованный стон тысяч и тысяч изголодавшихся тварей.

Потом было то, что он помнил и так. Разворачивающиеся перед ним длинные коридоры... приснопамятная щель в стене...

Ага! Вспомнил!

Внезапно ожил чёрный шарик в руке. Ожил, запульсировал, даже заискрился; из него донеслись какие-то слова, но все - диковинные и непонятные. И он, этот шарик, словно бы тащил за собой, указывая дорогу.

Потом что-то очень сильное взорвалось там, у него за спиной. Его швырнуло вперед, и он полетел в черноту. Полетел - но как будто бы не падал.

Буян поднял голову. Он лежал возле отвесной земляной стены - тоннель заканчивался тупиком. Впереди ласково и спокойно мерцал зеленоватый свет, исходивший от ползавших по стенкам крупных улиток.

Парень поднялся, ощупал стену - самая обычная стена, ничего особенного. Интересно, как же он тут оказался? Отшвырнуло Ведуньей силой? Ладно, тут лежать нечего, надо выбираться на поверхность и продолжать путь. Не прятаться же целый век по подземельям!

Буян тронулся в путь. Однако уже после первого десятка шагов у него начали появляться сомнения. Земля тут была совсем не такая, как в тех тоннелях, где он дал бой неведомым магам и перебил их всех. Там - густая, влажная, чёрная, здесь же, напротив, - сухая и красноватая. Уж в чем-чем, а в земле Буян разбирался. И знал, что такие почвы очень редко лежат, что называется, “стык в стык”. А это, в свою очередь, означало - что его, Буяна, скорее всего забросило куда-то в невообразимую даль, хотя, конечно, эта даль вполне может обернуться и несколькими десятками поприщ.

Так или иначе, Буян не слишком огорчился. Дорога растянется, и это, конечно, досадно, но, с другой стороны, спешить ему некуда. К тому же - чем дальше от того живого тумана, тем лучше. Пусть даже это обернётся лишним месяцем пути.

Ну что же, надо выбираться на поверхность.

Тоннель вел прямо вперёд, никуда не сворачивая и не разветвляясь.

“Интересно, - на ходу размышлял Буян, - что это за колдовство меня сюда закинуло? Сильное ведь колдовство - и как это я ещё жив остался. Верно, угоден Великому Духу... Стоп!!! - Эта мысль обожгла словно выкатившаяся из костра головня. - Угоден Великому Духу - значит, не так уж велика моя вина перед Ним! Значит, есть ещё надежда, надежда, что помогут эльфы!.. ”

У Буяна словно выросли крылья. Вперёд, вперёд, скорее, прочь отсюда, наверх, к солнцу и свету! У него ещё есть надежда! И теперь он уверен в этом. Великий Дух сохранил ему жизнь - ему, запятнавшему себя такими грехами! Значит, всё ещё поправимо. И он, Буян, конечно же, всё исправит.

Он бежал и бежал, а коридор всё вился и вился узким змеиным лазом, в стенах то и дело начали мелькать низкие темные дыры - какие-то лазы, звериные ходы, куда ему, Буяну, в его нынешнем облике было даже не втиснуться.

Мало-помалу он замедлил шаг. Сколько же ещё это будет длиться?

И тут внезапно впереди раздались голоса.

Буян со всего разбега бросился наземь. Осторожно дополз до изгиба стены, высунул голову.

Так и есть. Люди в точно таких же странных балахонах, что и у тех, которых ему пришлось убить

совсем недавно. И точно так же стоявший у стены человек с усилием пытался вогнать в её изгибающуюся, негодующую плоть раскоряченного железного паука.

Сомнений не оставалось - тут орудовала такая же шайка. Они точно так же слали перед собой смерть. Значит, Великий Дух не случайно сохранил жизнь ему, Буяну. Он показал ему, что он должен сделать. Он сейчас - карающая длань Всеотца, и он не подведёт.

Буян вскочил на ноги. И он не подведёт. Он искупит свой грех. Он защитит землю.

⇐ Предыдущая 16 17 18 19 202122 23 24 25 Следующая ⇒