Юные рыцари-джедаи Мир Лирики. Аннотация. Пролог

Юные рыцари-джедаи Мир Лирики

Аннотация

Энакин и Тахири отправляются на поиски приключений на далекую луну Явин-8! Там они будут помогать своей инопланетной подруге Лирике стать «старшей», взрослым представителем её расы. Чтобы сделать это, она должна пройти через странные и удивительные изменения. И когда они закончится, Лирика будет выглядеть совсем по-иному.

Однако Энакина и Тахири ждёт еще больший сюрприз. Глубоко в пещерах родного мира Лирики скрываются наскальные письмена, которые очень похожи на те, что они видели в храме на Явин-4. Если они смогут прочесть их, они смогут разрушить проклятие таинственного Золотого шара и победить Тёмную сторону Силы!

Но есть нечто, что ждёт их в пещерах. Что-то большое и опасное. И понадобится нечто большее, чем Сила, чтобы победить его!

***

Junior Jedi Knights: Lyric's World

Автор: Нэнси Ричардсон

Обложка: Эрик Ли

Перевод: Dark_SWEU

Вычитка и корректура: Sightsaber

Русскоязычная обложка: Sightsaber

***

Пролог

Пурелла скользила по пурпурным скалам, обрамлявшим пещеру в глубине горы Систра. Снова почти настало время. Она знала это по толчкам внутри её рубиново-красного живота и по толстым нитям пожелтевшей слюны, свисавшим с четырёх зазубренных жвал, обрамлявших её рот.

Каждый год в одно и то же время они собирались в бухте для изменения. И каждый год она их находила. Было странно, что эта жажда, которую она испытывала к мелодиям, удовлетворялась тем, что каждый сезон она съедала только одно существо. В прошлом году она вытащила мелодию с мелководья, поняв, что может вытянуть несколько ног достаточно далеко, чтобы ухватить одну, не упав в сине-зеленую воду. Она не любила воду. Вот почему она никогда не пыталась схватить старшего. Они плавали слишком глубоко для неё. Но не имело значения, ловила ли она изменяющегося, вытащив с мелководья, или существо из тех, что окружали бухту, что защищали остальных. У всех был одинаковый вкус.

Пурелла остановилась перед трещиной шириной в метр в стене пещеры. Здесь она поставит свои сети. Было важно иметь тайную берлогу на случай, если они последуют за ней. И хотя её восемь ног занимали примерно два метра в ширину, на самом деле её тело представляло собой ярко-красную щетинистую массу размером всего в метр. Она легко могла протиснуться через щель. Медленно она поползла по камням и пролезла через расщелину. Та была узкой лишь в начале, а затем расширилась, превратившись в слабо освещённую пещеру. Светящиеся оранжевые глаза пуреллы посмотрели вокруг. Да, подумала она, здесь прекрасно.

Она начала плести паутину. Черная, липкая и толстая, как веревки, она спадала рядами позади неё, когда она рыскала по пещере. Работая, она думала об охоте ― думала о мелодии, которая скоро будет лежать, корчась, в её липкой ловушке. Существо не сможет сбежать, и чем больше оно будет бороться, тем сильнее стянется паутина, пока для мелодии не останется никакого движения, кроме испуганного закатывания жёлтых глаз. Это был момент, который пурелла любила больше всего. Когда все движения прекращались, и она осознавала уверенность в своей победе. Уверенность, что добычу можно съесть на досуге. Да, подумала она счастливо, плетя сеть, этот момент она любила больше всего.

Глава 1

Энакин Соло изучал девочку в первом ряду Большой приёмной палаты. Она сидела одна на одном из каменных сидений, окружавших сцену. Это была маленькая девочка, и Энакин предположил, что ей около одиннадцати лет. Её длинные волосы ниспадали до талии густыми красными локонами, а её глаза были бледно-жёлтого цвета. Энакин никогда не видел, чтобы девочка сидела с другими учениками. Может, она такая же одиночка, каким был и он.

Он знал, что значит быть одиноким. У Энакина были брат и сестра, близнецы по имени Джейсен и Джейна, а также родители, Лея Органа Соло и Хан Соло. Все они очень любили его, но с тех пор, как помнил Энакин, он был одиночкой. Даже сейчас, когда он был кандидатом в Академию джедаев Люка Скайуокера, в окружении джедаев-учеников со всей галактики, он проводил много времени в одиночестве. Не то чтобы он всегда этого хотел, просто было так много о чем поразмышлять.

Чтобы стать рыцарем-джедаем, требовались спокойствие и тишина, чего его новая подруга, ученица академии по имени Тахири, похоже, не понимала. Всего неделю назад Тахири и Энакина чуть не исключили из Академии джедаев. Они ускользнули из академии, чтобы сплавиться по реке, которая течёт через пышные джунгли луны Явин-4. Началась сильная буря. Энакин вспомнил, как бурная зелёная река разбивалась о его тело, когда они с Тахири проносились по воде на гладком серебряном плоту.

Его сердце ёкнуло, когда он вспомнил выражение паники, которое исказило лицо Тахири, когда она была сброшена с плота и ей пришлось бороться, чтобы выжить в холодных водах. Без помощи дроида R2-D2 он, возможно, не смог бы спасти свою подругу. Если бы это произошло, он и Тахири не раскрыли бы зло, которое скрывалось на Явин-4 в древнем дворце. Зло, которое теперь они оба обязались уничтожить.

Энакин услышал, как босые ноги Тахири шагают по серому каменному полу, а затем увидел её саму. Тахири была родом с Татуина, пустынной планеты с двумя палящими солнцами. С тех пор, как она прибыла в академию, она отказывалась носить обувь. После жизни в жарком мире, наполненном зернистым песком, Тахири любила чувствовать под своими ступнями прохладные камни Великого храма. Единственная подруга Энакина в академии уселась рядом с ним. Она заправила свои длинные светлые волосы за уши и посмотрела на него большими зелёными глазами. Энакин чувствовал нетерпение Тахири.

Он знал, что девочка хотела поговорить. Но Энакин не был готов говорить о зле, которое они обнаружили глубоко в джунглях Явин-4. И он не хотел обсуждать странное существо, которое посетило его комнату посреди ночи. Существо по имени Икрит, которого он узнал, было древним мастером-джедаем. Мастер, который завлёк его и Тахири в джунгли, чтобы они обнаружили гигантский золотой шар, спрятанный глубоко в руинах Дворца вуламандр.

Кристальный шар, созданный злым проклятием, запертый загадкой и наполненный сверкающим золотым песком и криками детей, пойманных в ловушку его чар. Прежде чем Энакин смог повернуться к Тахири, чтобы сказать ей, что он не готов к разговору, в палату вошёл Люк Скайуокер. Энакина всегда поражала реакция, которую он чувствовал, когда его дядя Люк входил в комнату. Присутствие мастера-джедая, казалось, утихомирило всех кандидатов. И человеческие дети, и инородцы перестали шаркать ногами, ковыряться в спутанном чёрном мехе, хлопать крыльями.

― Да пребудет с вами Сила, ― сказал Люк Скайуокер, когда его бледно-голубые глаза, почти такого же цвета, как у его племянника Энакина, осмотрели комнату. ― Сегодня мы начнём изучать, как использовать Силу, чтобы путешествовать в нашем сознании в места, где мы были, но не можем полностью вспомнить. ― За то время, которое вы уже провели в академии, вы узнали, что обучиться быть джедаем нельзя с помощью слов, только с опытом. ― Поэтому я не буду рассказывать вам, как вернуть утраченные воспоминания. ― Скажу только следующее: верьте, и у вас всё получится. Это часть Кодекса джедаев, и вы должны по-настоящему принять его, если хотите добиться успеха. Есть вопросы?

― Что, если мы потерпим неудачу? ― вскрикнул большой голубокожий птицеподобный инородец по имени Читтер.

Люк Скайуокер терпеливо посмотрел в озабоченные чёрные глаза Читтера.

― Если ты задал вопрос это означает, что ты уже принял такую возможность, ― мягко сказал он. ― Запомните: джедай не пытается, только делает. В попытках есть успех, независимо от результата.

Люк Скайуокер спустился с каменной сцены и тихо покинул палату. В переднюю часть палаты вышла рыцарь-джедай Тионн, гуманоидная женщина с серебристыми волосами и перламутровыми глазами.

― Пожалуйста, выберите партнёров, ― сказала Тионн кандидатам в джедаи.

Энакин наблюдал, как все кандидаты объединились в пары. Он и Тахири были партнёрами. Краем глаза он увидел, что девочка в передней части палаты всё ещё сидела одна.

― Сегодня мы собираемся узнать, как использовать Силу, чтобы путешествовать в нашем сознании к событиям и местам, которые мы пережили раньше, но не можем вспомнить, ― начала Тионн. ― Часть работы с Силой ― это развитие силы вашего разума. Все вы слышали из своего детства истории о местах, которые вы посетили, и о произошедших событиях. Но иногда трудно вспомнить то, что произошло давным-давно. Используя Силу, вы можете проникнуть в самые тёмные уголки своего разума и найти воспоминания, которые не можете понять или о которых даже не подозревали. Упражняйтесь вместе ― это будет трудной задачей для большинства из вас.

Энакин повернулся к Тахири, затем снова обернулся к рыжеволосой девочке. Он знал, что она, должно быть, чувствует. Он вспомнил, как сколько раз на его родной планете Корусанте его старший брат и сестра сбегали играть и оставляли его одного. Он быстро соскользнул со своего места и пошёл по проходу между рядами к девочке. Та пристально вглядывалась в землю. Она медленно подняла свои жёлтые глаза и встретилась с голубыми глазами Энакина.

― Присоединяйся ко мне и моей подруге, ― поманил её Энакин.

Девочка тихо встала и последовала за Энакином на его место. Она села рядом с Тахири.

― Меня зовут Лирика, ― пропела рыжеволосая девочка голосом, который походил на журчание воды по гладким камням.

― Я Тахири, а это Энакин, ― начала болтать Тахири. ― Странно, что я не разговаривала с тобой раньше ― я имею в виду, я говорила почти со всеми здесь.... Только подумать, я пыталась поговорить с тобой в первый день в академии, после того как узнала, что ты пробыла здесь дольше, чем любой из нас, обучаясь с другой группой кандидатов. Ты была даже более застенчивой, чем Энакин, ― протараторила Тахири, ухмыльнувшись своему другу. ― Итак, откуда ты? С какой планеты? Ты гуманоид, верно? Сколько тебе лет?

― Тахири, ― строго сказал Энакин, ― дай ей шанс ответить на один вопрос, прежде чем ты выпалишь в неё другим.

И все же он был доволен, что его подруга была так добра к Лирике. Тахири тоже понимала, что значит быть одинокой. Она была сиротой. Её родители пропали, когда ей было три года, и песчаный народ Татуина взяли её в своё племя. Это был жестокий кочевой народ, которой носил полоски ткани по всему телу, а их лица закрывали тёмные очки и дыхательные маски. Тахири прожила с ними шесть лет. Шесть лет без каких-либо контактов с другими человеческими детьми.

Тахири поморщилась от того, что Энакин прервал её, а затем снова повернулась к Лирике.

― Итак, откуда ты? ― спросила она с ухмылкой. Лирика встретила взгляд Тахири большими жёлтыми глазами. ― Я с луны Явин-8, ― начала она. ― Я мелодия.

Глава 2

Рыцарь-джедай Тионн подошла к Тахири, Энакину и Лирике.

― Как у вас проходит упражнение с памятью? ― спросила она. Тахири нахмурилась. Она не хотела сейчас делать это упражнение. Было интереснее узнать о Лирике. Она никогда раньше не разговаривала с Мелодией и хотела узнать больше о Явин-8 и расе Лирики. Тахири вздохнула. Беседу придётся отложить на потом. Она улыбнулась Тионн, а затем повернулась к Лирике.

― Почему бы тебе не рассказать нам воспоминание, которое ты хочешь вспомнить? ― сказала Тахири Мелодии. Лирика застенчиво посмотрела на Тахири, её большие желтые глаза были серьезными.

― Дай мне немного подумать, ― ответила она и закрыла глаза. Пока Энакин ждал воспоминаний Лирики, он начал рисовать на листе бумаги. Он рисовал странные символы, которые они с Тахири видели вырезанными глубоко в джунглях, на крошащихся камнях Дворца вуламандр.

Символы, которые были вырезаны не только над входом во дворец, но и глубоко под его фундаментом, внизу под тёмной винтовой лестницей, в том месте, где Энакин и Тахири обнаружили таинственный Золотой шар. В этом месте они могли почти ощутить зло тех, кто использовал Силу для служения Тёмной стороне. Энакин забыл о Лирике и Тахири и закрыл глаза, позволив себе вернуться в джунгли на одну неделю назад, когда они с Тахири сплавлялись по реке Явин-4 и мчались через пронизанные дождём джунгли, чтобы найти убежище от воющих ветров.

Вспоминание о местах и событиях, недавних или далёких, было навыком, которым он обладал всегда. В этот самый момент Энакин почувствовал мрачную сладость деревьев массасси, покрывавших цветущую луну, мог видеть их тёмно-лиловую кору. Он мог чувствовать прохладную почву джунглей, влажную от шторма, который угрожал перевернуть его с Тахири плот.

Энакин двинулся к месту, которое они с Тахири нашли, чтобы спастись от бури, Дворцу вуламандр, и остановился у входа, глядя сквозь дождь на странные рисунки на осыпающихся камнях. Затем он вошёл во дворец и пошёл по тёмному коридору. Он слышал, как бегают сотни вуламандр, спасающихся от его вторжения.

Энакин нашёл осыпающуюся винтовую лестницу, по которой они с Тахири спустились, и медленно сошёл в глубины дворца, к месту, где зло покрывало камни и выкрикивало предупреждения голосом, пронизанным опасностью. Когда Энакин достиг подножия лестницы, он уставился на символы, вырезанные на стене маленькой комнаты. Всего за неделю до этого он и Тахири использовали Силу, чтобы открыть тайный проход и обнаружить Золотой шар, который пролежал в безвестности тысячи лет. Тахири пыталась прикоснуться к шару, чтобы разбить его гладкую кристаллическую поверхность, но мощное поле отбросило её в каменную стену. Шар был неприкасаемым ― по крайней мере, до тех пор, пока он и Тахири не смогли выяснить, какое злое проклятие окружало его.

Краем глаза Энакин увидел Икрита, пушистое белое существо, которого они с Тахири нашли спящим у основания шара. Тогда он не знал, что Икрит был древним мастером-джедаем, который завлек его и Тахири к шару. Он привлёк их, чтобы снять проклятие, о котором он позже рассказал им: только дети, могучие в Силе и обученные, чтобы стать рыцарями-джедаями, могли сделать это. Проклятие, о котором никто, даже Люк Скайуокер, не мог знать и не могли помочь им разрушить его.

― Энакин, как обычно, задумался, ― сказала Тахири, прервав его воспоминание. Лирика мягко улыбнулась, а затем посмотрела на Энакина. Он рисовал на листе бумаги с закрытыми глазами. Она взглянула на лист и резко втянула воздух.

― Что случилось, Лирика? ― спросила Тахири.

Девочка превратилась из бледнокожей в белую, и её руки взлетели вверх, прикрывая глаза пальцами, соединёнными в основании розовой перепонкой.

― Эти символы, ― начала Лирика.

― Что с ними? ― взволнованно спросил Энакин. ― Ты когда-нибудь видела их раньше? ― Энакин был уверен, что понимание символов, вырезанных во дворце, было следующим шагом к разгадке тайны, запершей Золотой шар. ― Ты знаешь, что они означают? ― спросил он Лирику.

― Нет! ― воскликнула Лирика.

― Но ты их узнаешь, ― подтолкнула её Тахири. ― Ты видела их где-то раньше!

― Да, ― проговорила Лирика голосом, который потерял свою жизнерадостность и теперь вырывался печальным бульканьем.

― Это то, что ты не можешь вспомнить, или воспоминания слишком пугающие? ― осторожно произнёс Энакин. ― Вот о чем это упражнение. Мы поможем тебе вспомнить. Пожалуйста, попробуй: это важно.

Лирика закрыла глаза и ничего не ответила. Энакин чувствовал её мучения.

― Ты хотя бы помнишь, где видела символы? ― спросила Тахири.

― Я никогда не была за пределами моей луны до того, как прибыла академию, ― наконец сказала Лирика. ― Это было на Явин-8.

― Пожалуйста, расскажи нам, ― мягко сказал Энакин. ― Пожалуйста. Это важно.

Лирика подняла голову и встретилась глазами с Энакином. Она заставила себя вспомнить. Чтобы победить свой страх и выразить словами переживание ужаса, которое она заперла в своём сознании и о котором никогда раньше не говорила.

― Я видела эти символы на пурпурном граните моей горы, ― начала Лирика неуверенным голосом. Она замолчала, пытаясь успокоиться и позволить воспоминаниям нахлынуть ледяной волной. ― Они были вырезаны рядом с гнездом гигантского аврила, и в последний раз, когда мой взгляд упал на их странные формы, я чуть не была разорвана на куски острым как бритва клювом этого существа.

― Что ты называешь «разорвана на куски»? ― удивилась Тахири.

― Я имею в виду, что стала бы обедом гигантской птицы с острым как бритва клювом и двадцатисантиметровыми когтями, ― ответила Лирика. ― Я собирала трико, растение, которое едят наши молодые, в тундре у подножия гор... В этом не будет смысла, если я не расскажу немного о моём народе, ― сказала Лирика, прерывая свой рассказ. ― Я из расы, называемой мелодиями. Мы живём глубоко в пурпурной горе Систра на луне Явин-8, ― объяснила Лирика. ― Наши старшие, прошедшие церемонию изменения, живут в водоёмах с хрустально-голубой водой, которые протекают через большую часть нашего города. Дети, все те, кому ещё предстоит изменится, живут вокруг водоёмов во впадинах и горных пещерах. Наша работа ― заботиться друг о друге, поскольку старшие не могут выйти из воды, и следить за яйцами...

― Что за яйца? ― прервала Тахири.

― Мелодии ― это гуманоиды, ― напомнила Лирика Тахири. ― Мы вылупляемся из яиц, отложенных нашими самками. Яйца хранятся в сухой пещере внутри горы. Когда мы вылупляемся, мы выглядим как человеческие младенцы. А те из нас, кто не изменился ― кто ждёт своего двадцатилетия, когда нас отведут в неглубокую бухту, чтобы начать наше превращение, ― заботятся о молодых. Часть этой заботы заключается в сборе трико, которое превращается в пасту для кормления наших младенцев, пока они не станут достаточно взрослыми, чтобы питаться рыбой с серебряной спинкой, которую мы ловим в водоёмах внутри горы.

― Когда мы покидаем безопасный дом, чтобы собрать трико, ― продолжила Лирика, ― мы путешествуем группами. Однако иногда этого недостаточно, и аврилы всё равно нападают.

― Кто такие аврилы? ― спросил Энакин.

― Это громадные хищные птицы с яркими синими клювами и когтями. ― Их тела около двух метров в длину и покрыты толстыми чёрными перьями. Когда крылья аврила расправлены, размах может достигать восьми метров. Они питаются рейтами ― гигантскими чёрными грызунами с толстыми голыми зелёными хвостами, рилами ― смертоносными змеями, которые убивают свою добычу, сжимая их тела в своих кольцах, и пуреллами ― красными пауками с щетинистыми волосами, которые ловят свою добычу толстой чёрной паутиной и медленно едят её. Но их любимая еда, безусловно, молодые мелодии. Вот почему мы путешествуем группами, чтобы они с нападали меньшей вероятностью. И чтобы, если мы столкнёмся с другими хищниками на нашей планете, мы смогли вместе с ними бороться, ― Лирика на мгновение замолчала. Она начала припоминать то, что посещало её только в кошмарах.

― Несколько лет назад я собирала трико, когда мы услышали крик атакующего аврила, ― мягко сказала Лирика. ― Нас было пятеро, и мы начали кидать камни, которые носим для защиты. ― Я даже сейчас помню птичий запах. Он был кислым и сырым, а чёрные перья, покрывавшие её тело, морщились, когда он нападал. Камни кончились прежде, чем существо устало. А через несколько мгновений я почувствовала, как острые когти обхватили моё тело, и я оказалась в воздухе. Остальным мелодиям ничего не оставалось, как наполнить мешки трико и вернуться в горы без меня. Они были уверены, что я мертва и скоро буду съедена аврилом.

― Твои друзья позволили аврилу улететь вместе с тобой? ― потрясённо сказала Тахири.

― Да, ― ответила Лирика, и её глаза расширились от вспомненного ужаса. ― Они ничего не могли сделать.

Глава 3

― Они не бросили меня, ― поспешила сказать Лирика, увидев такой же ужас на лицах её новых друзей. ― Одна из причин, по которой старшие разрешили мне поступить в Академию джедаев, заключается в том, что дети моего народа не знают, как хорошо защищаться от хищников, а взрослые не могут покинуть воду, чтобы помочь нам выжить. ― Старшие надеялись, что я смогу научиться использовать Силу, чтобы помогать своему народу, ― объяснила Лирика. ― Но я забегаю вперед в моем рассказе. ― Аврил, который напал на мою группу и схватил меня, отнёс меня в своё гнездо, неглубокую яму в горах, высоко над моим домом. Я слышала, как его детёныши пронзительно кричали, требуя еду, когда меня бросили перед их невидящими новорождёнными глазами в гнездо из веток и трико. Лёжа на спине, я увидела символы того же типа, что нарисовал Энакин. Я не долго размышляла, как и когда были сделаны надписи. Но я могу сказать, что они были созданы рукой разумного существа.

― Аврил возвышался надо мной; я видела, как его чёрный язык болтался взад и вперёд, когда он готовился сожрать, а затем срыгнут меня: таким способом эти птицы кормят своих птенцов. Не знаю, зачем я это сделала, но я начала кричать в ответ на существо. Я старалась, чтобы мой голос звучал так же, как крики детёнышей, которые меня окружали. Аврил безумно запрыгал. Я чувствовала его замешательство. Затем, в вихре перьев, он улетел. Могу только предположить, что я так хорошо копировала крики птенцов существа, что оно подумало, что я одна из них, и отправилось искать ещё еды. Я спустилась со скалистой горы, отчаянно пытаясь найти дорогу домой. Несколько часов спустя, потрёпанная, но живая, я вошла в ворота своего города, ― Лирика остановилась и посмотрела на Энакина и Тахири.

― Хотела бы я рассказать вам больше о символах, которые я видела, потому что это, очевидно, очень важно для вас обоих, ― грустно закончила она. ― Но всё, что я могу вам сказать, это то, что они очень похожи на те, что нарисовал Энакин. Это всё, что я знаю.

― Есть ли на вашей луне другие, кто может знать? ― спросил Энакин.

― Возможно, старики, ― ответила Лирика. ― Но они больше не всплывают, так что я никогда с ними не разговаривала. ― Энакин и Тахири нахмурились. Им отчаянно нужно было выяснить, что означают символы, вырезанные над дворцом, если у них была хоть какая-то надежда разгадать тайну Золотого шара.

― Почему взрослые мелодии живут в воде? ― спросила Тахири.

― После изменений наши тела больше не могут выжить вне воды. Мы развиваем жабры и дышим, извлекая кислород из воды. Кроме того, мы больше не можем ходить по суше, потому что наши ноги сливаются в большой перепончатый хвост, ― сказала Лирика. ― Большинство старших могут появляться на поверхности в разное время, что они делают, чтобы увидеть своих детей и дать нам наставление. Однако очень старые вообще не могут появиться на поверхности.

― Позволь мне уточнить, ― выдохнула Тахири. ― Ты говоришь нам, что собираешься превратиться в рыбу?

Энакин сердито посмотрел на Тахири. Иногда она могла быть такой невежливой!

― Не совсем так, ― смеясь, сказала Лирика. ― Наша верхняя часть тела остаётся примерно такой же, но меняется наша способность дышать, а также форма нижней части тела.

― На что похож процесс изменения? ― спросил Энакин. Он почувствовал глубокий страх под беззаботным смехом Лирики.

― Редко когда все из нас выживают, ― мягко ответила Лирика. ― Очень редко. Завтра утром я улетаю на Явин-8... для изменения. Вот почему я была в академии до твоего приезда, Тахири, ― объяснила Лирика. ― Моё время на изучение Силы ограничено.

Когда пришло время кандидатам покинуть Большую приёмную палату, Лирика отступила.

― Идите, я встречусь с вами позже, ― окликнула она своих новых друзей. Они колебались.

― Пожалуйста, идите, ― мягко сказала Лирика.

Энакин и Тахири увидели, что густые солёные слезы вот-вот вырвутся из глаз Лирики. Они вышли из палаты и стали ждать своего нового друга в коридоре. Рыцарь-джедай Тионн подошла к Лирике и села на каменное сиденье рядом с ней.

― Я не хочу улетать, ― воскликнула Лирика Тионн. ― Завтра меня отправят обратно на Явин-8, когда отправится челнок с припасами. Меня отведут в бухту, где другие, родившиеся в то же время, что и я, будут ждать изменений, прямо под сине-зелёными водорослями, покрывающими поверхность воды в бухте. И пока я буду меняться, я буду беззащитна, ― зарыдала Лирика.

Тионн слишком хорошо знала, с чем столкнётся Лирика. Она побывала на Явин-8 во время поиска кандидатов в джедаи для академии и стала свидетельницей церемонии изменений. Тионн вспомнила объяснение, которое Лирика дала ей несколько месяцев назад, когда она спросила, почему мелодиям пришлось участвовать в церемонии, проводимой в таком опасном месте. Неглубокие воды бухты, покрытые водорослями, были единственным местом на горе, где могли произойти изменения. Пока изменение не было завершено, молодым мелодиям нужны были сине-зелёные водоросли, которые покрывали воду и производили кислород посредством фотосинтеза, чтобы обеспечить их достаточным количеством кислорода для дыхания. Как только их жаберные щели оказываются полностью сформированы, мелодии могут извлекать кислород из воды без помощи водорослей, и их можно будет переместить в безопасное место ― в глубокий бассейн с водой в горах. До этого времени дети мелодий изо всех сил старались защитить изменяющихся. Дети обходили неглубокую бухту и садились на её берегах с мешками камней, чтобы отбиваться от пурелл, аврилов, рилов и рейтов, которые приходили питаться изменяющимися мелодиями.

Эти существа, казалось, инстинктивно знали подходящее время для охоты на изменяющихся, мрачно вспомнила Тионн. Лирика окружала бухту вместе с другими детьми в течение многих сезонов церемоний изменений. Она слишком хорошо знала, подумала Тионн, что, хотя дети всегда сражались без страха за свою жизнь, некоторые из изменяющихся, как и некоторые дети, не переживали этот день.

― Я не хочу улетать, ― жалобно сказала Лирика. ― Я хочу остаться в академии.

Тионн изучала юную мелодию. Судя по тому, что она видела, Лирика была более чем готова к изменениям. За последние несколько недель она заметила, что ребёнок начал задыхаться, её дыхание иногда походило на хрипы, сухие вздохи.

― Лирика, ты помнишь, как я сражалась на твоей стороне в бухте? ― спросила Тионн.

Лирика кивнула.

― Вы пришли на поиски кандидатов в джедаи, но это был день изменений, и вы боролись, чтобы спасти тех, кто станет старшим, ― прошептала она. ― Я помню, как аврил пролетел над вашей головой и попытался ударить вас своими острыми когтями, и вы не увидели рила, который скользнул вверх позади вас, ― добавила Лирика.

― Ты увидела толстую фиолетовую змею за несколько мгновений до того, как она обвила меня своими кольцами и начала шипеть и сжимать, ― мягко сказала Тионн. ― Я помню, что ты повернулась и не задумываясь посмотрела в её чёрные глаза и начала шипеть на длинное существо. Лирика, твой голос, голос стремительных ручьёв и звенящей воды, стал голосом змеи. Как раз в тот момент, когда я была почти раздавлена, существо освободило меня от своих колец и уползло. По этой причине я взяла тебя учиться в Академию джедаев.

― Уже тогда ты была могуча в Силе, ― сказала Тионн своей ученице. ― Теперь ты еще сильнее. Но если ты не вернёшься на Явин-8 и не претерпишь изменения, ты умрёшь. Ты знала, что у тебя не будет много времени в академии, ― продолжила Тионн. ― Ты сказала, что в любом случае хочешь учиться здесь, в надежде, что сможешь использовать своё обучение, чтобы помочь своему народу, когда ты вернёшься на Явин-8. Если ты хочешь помочь им, ты должна вернуться. И ты должна выжить.

Лирика медленно повернулась и вышла из комнаты. «Тионн была права», ― подумала она. Единственный способ помочь её народу научиться сражаться и выживать ― это обучить их тому, чему она научилась в академии. Найти других мелодий, чувствительных к Силе, и научить их использовать свой голос и разум для борьбы с хищниками, которые питались их яйцами и изменяющимися.

Тем не менее, её рыдания застряли у неё в горле, когда она покидала Большую приёмную палату.

― Лирика, ― окликнула её Тахири. ― Мы не хотели подслушивать, но мы волновались за тебя. Как мы можем помочь? ― спросила она.

Лирика покачала головой.

― Вы не можете, ― грустно ответила она. ― Это то, что я должна сделать одна.

― Почему? ― внезапно спросил Энакин. - Почему мы с Тахири не можем полететь с тобой на Явин-8 и помочь тебе пройти церемонию изменения?

― Ваше место в академии, ― пробормотала Лирика.

― Наше место с нашим другом, ― ответила Тахири.

Глава 4

Потрёпанный корабль снабжения «Громоотвод» бесшумно пронзил утреннее небо. Летевший на нём курьер и посыльный ― длинноволосый пилот по имени Пекхам ― провёл корабль мимо лун Явина. Старый Пекхам собирался не только взять Энакина, Тахири и Лирику на Явин-8, но и был намерен сопровождать их на протяжении всего пути. Мир Лирики был слишком опасным местом для детей, оставшихся в одиночестве. Энакин и Тахири сели рядом. Энакин смотрел в окно. Когда они миновали Явин-13, он обнаружил, что задается вопросом об этой луне. Говорили, что здесь обитают рептилии, которых называют слиты. Он читал, что слиты были плотоядными, с громадными челюстями, покрытыми остроконечными зубами. Энакин отбросил эти мысли и поднялся со своего места, чтобы проверить, как там Лирика, сидевшая впереди со старым Пекхамом.

С тех пор, как они покинули академию, она не разговаривала. И хотя Энакин знал, что она рада, что он и Тахири с ней, он также чувствовал её опасения и страх. Было сложно убедить Люка Скайуокера позволить им сопровождать свою подругу на Явин-8. Энакин подумал о разговоре, который состоялся тем утром с его дядей.

― Мы ей нужны! ― воскликнула Тахири. ― Пожалуйста, позвольте нам отправиться на Явин-8 с Лирикой. Энакин и я можем помочь ей пережить её изменения, я знаю, что мы сможем! И Пекхам будет там, чтобы защитить нас.

Люк Скайуокер оставался непоколебимым.

― Я не могу отправить учеников в потенциально опасную ситуацию, ― сказал он.

― Дядя Люк, это же вы сказали, что мы не можем научиться быть рыцарями-джедаями, слушая слова. Опыт ― лучший учитель, верно? ― невинно спросил Энакин, и его холодно-голубые глаза встретились с бледными глазами дяди. ― Пожалуйста, позвольте нам помочь Лирике.

Наконец Люк Скайуокер согласился. Энакин смотрел в окно, как челнок с припасами мчался сквозь безмолвное небо. Он думал о том утре. Когда он собирал свой академический комбинезон и несколько дополнительных носков, Икрит, мастер-джедай, которого они нашли во дворце, пролез через открытое окно его комнаты.

― Куда ты идёшь, юный Энакин? -― спросил Икрит своим скрипучим голосом.

Энакин объяснил ситуацию.

― Неужели мы ошибаемся, уходя сейчас, когда не разгадали тайну Золотого шара? ― спросил Энакин.

Икрит только ответил:

― Ты должен идти туда, где ты нужен быть. Ты должен идти туда, куда тебя тянет.

Затем мастер спрыгнул с подоконника и побежал вниз по каменной стене пирамидального Великого храма. Энакин и не ожидал от него большой помощи. Икрит уже объяснил, что если взрослый рыцарь или мастер-джедай попытается снять проклятие, шар разлетится на тысячу осколков. Энакин понял, что они с Тахири были сами по себе.

Его размышления прервали.

― Энакин, ты так задумался о шаре? ― прошептала Тахири. Ответа она и не ждала.

― Я вот что скажу. Не знаю как, но мы должны понять, что означают символы, вырезанные во дворце и в горе на планете Лирики. Только так я могу придумать, как снять проклятие.

Проклятье. Икрит пришёл в комнату Энакина ночью, когда вернулся из Дворца вуламандр. Он объяснил Энакину, что четыреста лет назад он обнаружил шар в руинах дворца, построенного за тысячи лет до этого древней расой массасси.

Икрит сказал, что не может снять проклятие, поэтому он свернулся калачиком у основания шара, чтобы дождаться тех, которые сможет. Этими людьми были Энакин и Тахири. Когда Энакин рассказал Тахири, что сказал Икрит, она согласилась, что они должны работать вместе, чтобы проникнуть в кристальный шар, запертый загадкой и наполненный сверкающим золотым песком и криками пойманных в ловушку детей массасси.

― Я думаю, ты права, ― сказал Энакин Тахири. ― Понимание того, что написали массасси в своём дворце, поможет нам разгадать тайну шара. Но прямо сейчас мы должны сосредоточиться на помощи Лирике.

Он не добавил, что видел Икрита. И не передал Тахири слова Икрита. Этого было достаточно, чтобы почувствовать, что они с Тахири поступали правильно. И знать, что его тянет к Лирике и к её луне. Челнок приблизился к Явину-8. Энакин наблюдал, как луна увеличивалась в размерах, пока они неслись к её поверхности. Он видел покрывавшую её коричневую и зелёную тундру и выступавший с её поверхности хребет пурпурных гор.

Спустя несколько мгновений корабль мягко приземлился всего в нескольких сотнях метров от гор. Лирика вернулась, чтобы присоединиться к своим друзьям. Во время полёта её дыхание стало пугающе затруднённым. Оно вырывалось из её рта с глубокими хрипами и шипением, и Энакин мог видеть, что усилия при вздохе изнуряли её. Лирика подняла руку, чтобы убрать красные локоны с глаз.

Энакин ахнул. За последний час розовая перепонка на руках их подруги увеличилась и достигла кончиков пальцев. Очевидно, время её церемонии изменения приближалось. Серебряная дверь челнока с шипением открылась. Старый Пекхам, Энакин и Тахири последовали за своей подругой по трапу. Их ждало пятеро детей Мелодий.

― Добро пожаловать, ― начал один из мелодий, но остановился, увидев Лирику.

― Пойдём, ― сказал он, ― мы должны быстро доставить Лирику в бухту.

Выражение беспокойства на его лице рассказало Энакину всё, что ему нужно было знать. Он протянул руку и взял Лирику за локоть. Тахири перебралась на другую сторону, и вместе они помогли подруге наполовину пройти, наполовину пробежать к горам, которые вырисовывались перед ними.

― О нет! ― воскликнул Пекхам, бежавший за детьми к горе.

― Что такое? ― спросил Энакин на бегу.

― Я забыл кое-что из припасов, которые мне нужно было перевезти после того, как мы покинем Явин-8, ― обеспокоенно объяснил Пекхам. ― Это не имело бы значения, если бы там не были медикаменты, а из-за полёта сюда я уже отстал от графика.

― Вернись и забери их, ― крикнул Энакин через плечо. ― Тебя не будет всего несколько часов, и с нами всё будет в порядке. Просто найди нас в горах, когда вернёшься.

― Не думаю, что мне стоит бросать вас. Люку Скайуокеру это не понравится, ― неуверенно сказал Пекхам.

― Не волнуйся, ― ответил Энакин. ― Он поймёт. ― Он остановился и повернулся к Пекхаму. ― Мы будем осторожны.

― Хорошо, ― сказал Пекхам. ― Но не попадайте в неприятности, пока меня нет. Он повернулся и помчался обратно к «Громоотводу». Спустя несколько мгновений корабль умчался в небо и исчез из виду.

Энакин побежал догонять своих друзей. Не прошло и секунды, как оглушительный крик аврилов прокатился над группой. Энакину не нужно было спрашивать, какое существо издало этот звук. Он почувствовал, как громадная тень птицы упала на его спину, затем поднял глаза и увидел кроваво-красные когти, направленные вниз по направлению к группе бегущих. Мелодии быстро образовали круг и начали бросать камни в существо. Несколько камней попали, но только взбесили чёрную птицу. Тахири схватила большой камень и с силой швырнула его. Её снаряд попал аврилу прямо между глаз. Тот взвизгнул от гнева и бросился к ней с открытым клювом и вытянутыми когтями.

Тахири попыталась увернуться, но одно из огромных крыльев птицы ударило её и отбросило на несколько метров от группы. Энакин бросился защищать свою подругу. Но он был недостаточно быстр. Аврил нырнул к Тахири, вытянув когти, его атакующий крик смешался с криком ужаса девочки. Энакин был слишком далеко, чтобы дотянуться до неё, и страх захлестнул его ледяной волной. За долю секунды до того, как Тахири была бы унесена в лапах голодного аврила, Лирика, которая была ближе всех к нему, прыгнула вперёд. Она перескочила через Тахири, чтобы защитить подругу.

Аврил вонзил когти в оранжевый академический комбинезон, который носила Лирика, и устремился в небо. Лирика безвольно повисла в воздухе. Все, кто беспомощно стоял в тундре луны, могли видеть ужас на лице уносимой Лирики.

Глава 5

― Куда он её несет? ― воскликнула Тахири.

И она, и Энакин повернулись к мелодиям.

― Ничего не поделаешь, ― грустно сказал один из мальчиков. ― Он отнесёт её в своё гнездо, и Лирика умрёт прежде, чем мы сможем добраться до неё.

― Но она выжила ранее, ― сказал Энакин.

― Да, но на этот раз она слишком слаба, она готова к изменению. Если она не окажется в водах бухты до восхода солнца, она умрёт, ― ответил мальчик.

― Где гнездо? ― спросил Энакин голосом, с которым невозможно было спорить.

Мальчик указал на место на полпути к горе, и Энакин с Тахири немедленно бросились к нему.

― Будьте здесь, когда мы вернёмся, чтобы вы отвели нас в бухту, ― крикнул Энакин через плечо.

Они карабкались больше часа. Энакин мог слышать своё дыхание, стук своего сердца. Тахири была прямо за ним. Она тоже задыхалась. Здесь в воздухе было меньше кислорода из-за высоты, и несколько раз Энакин чувствовал головокружение, чувствовал, что чёрные стены угрожают заслонить его сознание, и он повернулся, чтобы убедиться, что Тахири всё ещё на ногах. Они не разговаривали, пока карабкались. Вместо этого они сосредоточились на тёмной дыре, на которую указал юный мелодиец. «Верь, и ты добьёшься успеха», ― думал Энакин, карабкаясь.

Это было частью Кодекса джедаев. Энакин повторял это снова и снова в своей голове. Он увидел, как пурпурные камни под его поцарапанными руками начали светлеть, поскольку рассвет угрожал покрыть луну своим мягким сиянием. Энакин стал подниматься быстрее. Они остановились в пяти метрах от входа в гнездо аврила. Энакин слышал крики существа в неглубокой пещере. Он и Тахири поползли вперёд, стараясь не смещать камни. Дети не хотели, чтобы птица знала, что они здесь. Они осторожно двинулись к входу, выглядывая из-за камней, пока не оказались прямо под пещерой.

Энакин медленно приподнялся и посмотрел в тускло освещённую пещеру. Он почувствовал отвратительный запах и услышал шелест и щебетание птенцов существа, прежде чем его глаза привыкли к пещере. Потом он увидел Лирику. Она была жива. Её тело свисало с края гнезда аврила, локоны рыжих волос спускались до земли. Как и раньше, она щебетала, пытаясь походить на пёстрых чёрных птенцов вокруг неё. Энакин мог слышать, как Лирика пытается набрать воздух, необходимый для того, чтобы издавать звуки.

Она с трудом выдыхала звуки. Тем не менее, её усилий было достаточно, чтобы сбить с толку возвышавшееся над ней существо, чья чёрная голова была склонена набок. Но усилий Лирики было недостаточно, чтобы отправить аврила на поиски еды. Энакин снова присел и подполз к Тахири.

― Я должен пойти туда, ― сказал Энакин своей подруге.

На лице Тахири промелькнула тревога.

― Я попытаюсь заставить аврила покинуть гнездо, чтобы найти больше еды.

― Я тоже пойду, ― промолвила Тахири.

― Нет, оставайся незаметной в скалах. Мне или Лирике может понадобиться твоя помощь. Нам не принесет никакой пользы, если аврил нападёт на нас обоих, ― яростно прошептал Энакин.

― Мне это не нравится, ― изрекла сердито Тахири.

Энакин повернулся и подкрался обратно к гнезду. Затем он вскрикнул. Аврил вылетел из пещеры и навис над ним, его клюв широко раскрылся в оглушительном крике. Энакин резко встал и снова вскрикнул: как он надеялся, это был звук одного из птенцов существа. Он увидел, как птичьи глазки-бусинки устремились на него. И когда аврил бросился вперёд, его обдало отвратительным кислым запахом. Быстрым движением птица схватила его клювом и швырнула в своё гнездо. Энакин свернулся в клубок рядом с птенцами и продолжал кричать. Аврил начал прыгать с лапы на лапу, отчаянно хлопая крыльями.

― Верно, ― подумал Энакин, ― я не обед. Улетай наружу и ищи еду для своих голодных детей. ― Лирика продолжала щебетать и кричать по-птичьи, но её легкие не выдерживали таких усилий. Затем, внезапно сорвавшись, аврил покинул своё гнездо и взлетел прочь от горы.

― Энакин, с тобой всё в порядке? ― позвала Тахири, карабкаясь к входу пещеру.

― Я в порядке, ― ответил Энакин. ― Но Лирика в плохом состоянии. Мы должны вытащить её отсюда.

Тахири сморщила нос, когда в неё ударил густой, сырой запах пещеры. Затем она забралась в гнездо и стала помогать Энакину поднимать Лирику.

― Оставьте меня, ― выдохнула Лирика. ― Слишком поздно. Спасайтесь. Аврил скоро вернётся.

― Не пытайся, только делай, ― пробормотала Тахири себе под нос, закидывая одну из рук Лирики себе на плечи. Энакин поднял вторую. Когда они вытаскивали свою подругу из гнезда аврила, Энакин и Тахири увидели символы, вырезанные на пурпурных камнях.

― Это то же самое место, куда её унесли ранее, ― ахнула от неожиданности Тахири.

― Нам лучше поторопиться, ― сказал Энакин. Они быстро покинули пещеру и начали спуск с горы. Иногда Лирика пыталась сделать шаг или два, но её усилия длились недолго. Любое движение мешало ей дышать. Наконец Энакин взвалил Лирику себе на спину. Он слушал её хрипящее дыхание в своём ухе, когда нёс её. Тахири карабкалась вниз по скалам перед ним, а затем помогала ему сохранить равновесие, пока он спускался вниз. У них не хватало времени. Вдруг они услышали над головой дикий крик аврила.

― Сюда, ― позвал мальчишеский голос. Энакин увидел молодого мелодийца, которому велел ждать его. С новой энергией он быстро двинулся к мальчику. Ещё несколько мелодий ждали рядом, и они сняли Лирику со спины Энакина и пронесли её через маленькую дыру в скалах. Аврил приземлился у дыры и гневно закричал. Он был слишком мал для этой дыры, чтобы преследовать там свою добычу. Энакин, Тахири и мелодии услышали, как существо царапало камни своими когтями. Её царапанье и крики исчезли вдалеке, когда группа помчалась через туннель в горе. Энакин и Тахири следовали за мелодиями. Туннель в пурпурной горе Систры был глубоким, и как раз когда Энакин начал опасаться, что Лирика не успеет добраться до бухты, послеполуденный свет начал заливать группу.

Они добрались до входа, и перед ними возникла круглая площадка примерно десяти метров в диаметре, заполненная водой и покрытая сине-зелеными водорослями. Мелодии, нёсшие Лирику, двинулись к краю водоёма и осторожно внесли Лирику внутрь. На мгновение она легла на ложе из водорослей, затем медленно погрузилась под него и исчезла из вида. Тахири и Энакин уставились на сине-зелёный водоём. Тот дрожал от движения под его поверхностью.

Энакин, обернувшись, стал изучать бухту. Она располагалась глубоко в горе, но окружавшие её зазубренные скалы не закрывали небо. Вся бухта была открыта для лучей яркого солнечного света. На камнях, окружавших водоем, стояли молодые мелодии с полными мешками камней.

― С ней всё будет в порядке, ― сказала одна из мелодий голосом, который походил на мягкий шелест воды, падающей на сухой песок. ― Вы привели её вовремя.

Глава 6

Энакин взял мешок с камнями и острое копьё, которые протянула ему одна из мелодий. Затем он подошёл к плоскому камню рядом с тем местом, где исчезла Лирика, и присел, готовый защищать свою подругу. Энакин надеялся, что сможет помочь защитить Лирику и других изменяющихся с помощью Силы, но если нет, он был намерен использовать оружие, которое лежало у его ног. Тахири тоже дали мешок с камнями и копьё. Энакин посмотрел на свою подругу. Её оранжевый комбинезон был покрыт пурпурными пятнами грязи с гор, а пыль усеивала её очень светлые волосы. Тахири встретилась взглядом с холодно-голубыми глазами Энакина. Её собственные зелёные глаза вспыхнули. Она тоже была полна решимости защитить свою подругу. Внезапно молодая девочка выскочила на солнечный свет бухты.

― Яйца! ― вскрикнула девочка. ― Они нападают на яйца!

Энакин почувствовал, как ужас от голоса девочки пронзил его, как световой меч. Он вскочил на ноги.

― Оставайся здесь и оберегай Лирику, ― призвал он Тахири. Затем он помчался в туннель за двумя мелодиями. Они бежали тёмными проходами.

Энакин ощутил их до того, как увидел их. Он чувствовал их голод, их бешеную агрессию. Группа завернула за угол, держась за скалы. Перед ними была большая пещера, заполненная чистыми белыми яйцами. А в её центре находились три огромных чёрных грызуна, их толстые голые зелёные хвосты безумно хлестали, пока существа сражались с двумя девочками-мелодиями, которые находились между ними и яйцами. Девочки стояли, готовые бросать камни. Мелодии рядом с Энакином не двигались с места. Они остолбенели от собственного страха.

― Не двигайтесь, ― мягко окрикнул Энакин девочек. Существа были слишком большими, чтобы их можно было убить простыми камнями. Как только мелодии начнут свою атаку, на них нападут грызуны. Девочки не выживут, подумал Энакин. Он переместился между мелодиями и встал прямо за рейтами, держа копьё наготове. Отвратительные грызуны услышали его приближение и повернулись. Они приподнялись на массивных задних лапах и зарычали. Выпрямившись вертикально, они поднялись на целых три метра. Энакин смотрел, как густая коричневая слюна стекает с их острых зубов. Полное спокойствие нахлынуло на Энакина, и он открылся Силе. Он чувствовал биение сердец грызунов, чувствовал шелест воздуха от движений их чёрных усов.

― Ты думал, что я позволю, чтобы всё веселье досталось тебе? ― прошептал мягкий голос, когда Тахири присоединилась к Энакину. Она держала перед собой копьё.

― Пусть нападут первыми, ― тихо сказала Тахири. ― Если они чем-то похожи на вомп-крыс с Татуина, ты сможешь почувствовать, в какую сторону они нанесут удар за долю секунды до того, как они...

Объяснение Тахири было прервано, когда один из рейтов издал пронзительный вой и ринулся вперёд. Девочка нырнула в сторону, держа копье вертикально. Рейт пронзил себя его острым концом. Тахири почти не заметила густую зелёную кровь, хлынувшую из раны. Она вырвала копьё из мёртвого существа и повернулась лицом к двум другим грызунам. Энакин переместился одним грациозным движением, когда к нему, скрежеща зубами, прыгнул рейт. Он перекатился вперёд и встретил существо своим копьём в воздухе. Существо закричало от гнева и боли, а затем рухнуло на землю.

― Энакин, берегись! ― воскликнула Тахири. Энакин ринулся в сторону, когда к нему подскочил третий рейт. У него не было времени вытащить копьё из того, с которым он только что сражался. Теперь, безоружный, он стоял перед рычащим рейтом, обезумевшим от смерти своих товарищей и собственного голода и разочарования. Энакин мог чувствовать горячее затхлое дыхание грызуна на своём лице, и присел, готовый отпрыгнуть в сторону, когда зверь нападёт.

― Эй, здоровяк, сюда, ― крикнула Тахири позади рейта. Тот повернулся и прыгнул на неё одним могучим движением. Тахири была готова, и секунды спустя грызун лежал у её ног, подергиваясь. На мгновение в пещере воцарилась тишина. Казалось, что чистые белые яйца вокруг них почти светятся.

― Нам лучше вернуться в бухту, ― наконец сказал Энакин.

Мелодии кивнули и повели двух кандидатов в джедаи через туннели. Было тихо, когда они вышли к бухте.

― Как ты так хорошо сражался с рейтами? ― спросила одна из мелодий Энакина, когда тот устроился на камне у водоёма. ― Мы сражаемся с ними всю жизнь, ― добавила девочка.

― Но вот так ― никогда. ― Энакин встретился с её вопросительным взглядом. ― Как тебя зовут? ― спросил он.

― Санна, ― ответила девочка.

Мелодия выглядела лет на девять, подумал Энакин. Он задавался вопросом, сколько же ей на самом деле лет. Её белый лоб был сосредоточенно нахмурен, когда она пристально смотрела на Энакина жёлтыми глазами, окаймлёнными густыми карими ресницами.

― Санна, ты знаешь, что такое Сила? ― начал он.

Она покачала головой.

― Это энергетическое поле, создаваемое всеми живыми существами. Оно окружает всё и связывает галактику воедино. В Академии джедаев мы учимся чувствовать это поле, контролировать, ощущать и изменять его. Развиваемые нами навыки также помогают нам чувствовать эмоции. Мы с Тахири использовали свои способности, чтобы почувствовать гнев рейтов, почувствовать их движения за долю секунды до того, как они их совершили. Поступая так, мы могли предвидеть, где они нанесут удар.

― А если я хочу научиться этим вещам? ― мягко спросила Санна. ― Если я хочу научиться сражаться, чтобы защитить свой народ?

Энакин посмотрел в жёлтые глаза девочки. Было ясно, что она отчаянно хотела помочь. Но он также чувствовал её гнев. Санна, очевидно, потеряла многих из тех, кого любила, из-за хищников на своей планете. Как он мог помочь ей понять?

― Сила предназначена для мира, знания и безмятежности. Использование Силы в гневе приведёт к Тёмной стороне ― месту, где Сила используется для зла, ― начал Энакин. Жил когда-то человек по имени Дарт Вейдер, который использовал Силу, чтобы помочь уничтожить рыцарей-джедаев и создать Империю, предназначенную править через агрессию и коррупцию. Его настоящее имя было Энакин Скайуокер, и он был моим дедушкой.

Юная мелодия ахнула.

― Мой дядя, мастер-джедай Люк Скайуокер, создал Академию джедаев, чтобы снова заполнить галактику рыцарями-джедаями, которые обязались защищать добро от зла, ― объяснил Энакин. ― Но он рассказывает нам о Дарте Вейдере и всех других злых мужчинах и женщинах, которые использовали Силу в гневе и агрессии. Узнав о них, мы сможем защитить себя от того, чтобы пойти по их стопам, потому что соблазн Тёмной стороны может быть очень сильным.

― Пугающе быть названным в честь злого человека? ― невинно спросила Санна.

― Иногда, ― мягко ответил Энакин. На мгновение он услышал тёмные голоса, доносившиеся с винтовой лестницы во Дворце вууламандр. Голоса говорили ему, что он такой же, как его дед, и побуждали его использовать Силу, чтобы нанести удар в гневе. Голоса, полные угрозы и предупреждений, что тот, кто попытается прорваться через поле, окружающее золотой шар, потерпит неудачу, умрёт. Он стряхнул воспоминания и сбросил с глаз густую каштановую чёлку.

― Ты знаешь что-нибудь о странных символах, вырезанных на скальных стенах Систры? ― спросил Энакин у Санны.

― Да, ― деловито ответила она. ― Некоторые из нас видели надписи в горах. Они есть в нижних туннелях, нескольких пещерах и ямах. Некоторые говорят, что это послание древней расы.

― Как ты думаешь, они правы? ― спросил Энакин.

― Да, я думаю, что да, ― ответила Санна.

Глава 7

― Сколько здесь изменяющихся? ― спросила Тахири девочку, которая присела рядом с Энакином. Санна уставилась на водоём.

― Лирика ― одна из семи рождённых в её группе, ― ответила она.

― Откуда ты знаешь, что с ними там всё в порядке? ― спросила Тахири, кивнув в сторону водоёма. За исключением небольшой ряби и брызг, вода оставалась спокойной.

― Мы проверяем их каждые несколько часов, ― объяснила Санна.

― Но если ты не изменяющаяся и не старшая, как ты можешь дышать под водой? ― удивился Энакин.

Санна вытащила несколько длинных прямоугольников зелёной ткани из кармана туники, которую она носила.

― Мы плетём этот материал из стеблей трико, ― сказала Санна. ― Затем мы сшиваем их вместе, чтобы получился большой мешок. ― Мы набиваем мешок сине-зелёными водорослями, которые плавают на поверхности водоёма, и повязываем его на нос и рот. Трико отталкивает воду, а водоросли позволяют нам дышать кислородом под поверхностью в течение нескольких минут.

― Мы можем увидеть Лирику? ― спросил Энакин.

― Ээ, Энакин, ты забыл, что я не умею плавать? ― прошептала Тахири.

Энакин не забыл. Он никогда не забудет, как Тахири боролась с водами реки на Явине-4. Он никогда не забудет, как она чуть не утонула.

― Тахири, один из нас должен оставаться на поверхности, чтобы помочь мелодиям сражаться, если нападут хищники, ― сказал Энакин. ― Так что, если ты не возражаешь, я пойду к Лирике.

― Со мной всё будет в порядке, ― облегченно сказала Тахири.

Санна помогла Энакину набрать водорослей из водоёма и упаковать их в трико-фильтр.

― Поначалу тебе может быть трудно дышать, ― предупредила Санна. ― Пока твоё тело не расслабится и не привыкнет дышать кислородом из водорослей, ты будешь пытаться бороться за воздух. Надев фильтр, посиди немного перед тем, как войти в воду.

Энакин поднял фильтр, и Санна помогла ему завязать его. Он подошел к камню и сел. Он понял, что задерживает дыхание, и медленно выдохнул. Однако когда он начал вдыхать, его лёгкие изо всех сил пытались втянуть воздух, изо всех сил пытались получить тот тип кислорода, который они всегда обрабатывали. Энакин почувствовал глухой стук в ушах, и его зрение затуманилось. «Я не собираюсь отключаться», ― сообщил он себе. Он заставил себя сохранять спокойствие, вдыхать и выдыхать. Несколько мгновений спустя он вдыхал кислород из водорослей. В поле его зрения появилось обеспокоенное лицо Тахири. Энакин успокоил подругу своим холодно-голубым взглядом. Затем он подошёл к краю водоёма с водорослями и скользнул вниз. Потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к мутной воде под поверхностью. Водоросли отфильтровывали большую часть поступавшего сверху солнечного света, и только узкие лучи освещали его путь.

Энакин плыл сквозь воду, неглубоко дыша и ища свою подругу. Водоём был примерно два метра глубиной, и в воде он проплыл мимо нескольких изменяющихся. Все они носили такую же бледно-зелёную тунику, что и Санна. Плавая, Энакин заметил, что у большинства изменяющихся всё ещё были частично видны ноги, хотя они начинали сливаться вместе толстой паутиной с бледно-голубыми, зелёными, оранжевыми и розовыми полосками. Мелодии не обращали внимания на него, когда он проплывал мимо них. Они медленно покачивались в воде, когда потоки, вызванные его движением, омывали их, но их глаза были закрыты. Как будто они спали. Энакин всё ещё не видел Лирику. Оранжевая вспышка привлекла внимание Энакина. Он двинулся мимо тел к своей подруге, всё ещё одетой в академический комбинезон.

Он достиг Лирики и увидел, что она тоже спит. Её комбинезон теперь рваными лохмотьями висел вокруг ног: когда они слились вместе, они разорвали швы, соединявшие штанины. Густые рыжие волосы развевались вокруг её неподвижного лица. Энакин чуть не вскрикнул, когда Лирика внезапно открыла свои жёлтые глаза и встретилась с ним взглядом. «Должно быть, она почувствовала мое присутствие», ― подумал он. Взгляд Лирики сказал Энакину то, что ему нужно было знать: с ней всё в порядке. И она знала, что он и Тахири всё ещё были здесь, защищая её. Медленно Лирика закрыла глаза. Энакин потянулся и взял её за руку. Он останется с ней, пока у него не закончится кислород.

Что-то было не так!

Энакин не был уверен, услышал ли он плач Тахири или почувствовал её страх. Осторожно отпустив руку Лирики, он помчался сквозь мутные воды и прорвался сквозь покров из водорослей. Они покрыли его глаза толстыми прядями, и на мгновение он ослеп. Потом он увидел это. Громадный рил тёмно-фиолетового цвета яростно шипела перед Тахири, стоявшей между змеёй и водоёмом.

― Брось мне копьё! ― Тахири крикнула мелодийцу. Но мальчик не мог пошевелиться. Он был в ужасе.

― Брось мне копьё! ― снова закричала Тахири. Чёрный раздвоенный язык змеи метнулся в направлении Тахири. Существо пыталось почуять запах своей добычи. Энакин мог чувствовать отчаяние и страх в крике Тахири. Санна попыталась схватить копьё для Тахири, но от её движения змея повернулась, словно собираясь броситься на неё, и мелодия отпрянула назад.

― Я прямо за тобой, Тахири, ― мягко окликнул Энакин.

― Жаль, что ты не впереди меня, ― ответила Тахири. ― Потому что я не уверена, как с этим сражаться. ― Я пыталась скопировать её шипение, как это сделала Лирика, спасая Тионн, но, похоже, мой голос ей не нравится.

В молниеносном ударе змея прыгнула на Тахири. Та отскочила в сторону, и змее не удалось схватить её своими толстыми кольцами. Тахири лежала на спине, пока рил кружил вокруг своей добычи. Когда она бросилась снова, девочка откатилась в сторону. На этот раз хищник не кружил, а сразу же набросился. Тахири не могла подняться на ноги достаточно быстро, чтобы уклониться от змеевидного существа. Мгновенно она оказалась в ловушке фиолетовых колец толщиной в полметра.

― Помоги мне, Энакин! - завопила Тахири. ― Она раздавит меня!

Мелодии вокруг бухты ожили и начали закидывать рила камнями. Некоторые пытались ударить его копьями, но их оружие падало на землю, не в силах пробить толстую чешую существа. Он казался невосприимчивым к атакам и продолжал сжиматься вокруг тела Тахири.

― Энакин! ― ахнула Тахири. Энакин выпрыгнул из воды, схватил копьё и бросился на рила. Он встал на гладкое тело существа и попытался проткнуть его толстую чешую. Его копьё с резким треском сломалось надвое. Рил начал кататься, давя на Тахири. Энакина бросило на камни. «Есть разные виды мощи», ― подумал он, вставая на ноги. Он мог видеть лицо Тахири, едва различимое в кольцах змеи. Это было лицо, искажённое болью. Скоро рил раздавит её. Энакин закрыл глаза. Он дотянулся до Силы и заглянул в тело змеи. Существо было холоднокровным, и Энакину сразу же стало холодно. Он чувствовал хрящи рила, его мускулы, даже биение сердца существа. Он сконцентрировался на сердце. Сосредоточился на замедлении ритма. Он почувствовал, как сжимающие кольца начали расслабляться, ослабевать.

«Медленнее, медленнее, медленнее», ― думал он, пока не открыл глаза, поражённый сделанным. Сердце полностью остановилось. Тахири лежала в расслабленных кольцах мёртвого рила. Энакин перелез через ряды колец к своей подруге.

― Тахири, ты в порядке? ― спросил он. Тахири медленно открыла глаза. Она потеряла сознание от хватки змеи. Она непонимающе смотрела на Энакина. Потом её глаза расширились, и она вскрикнула.

― Все хорошо, ― сказал Энакин, помогая ей сбросить толстое фиолетовое кольцо и встать. ― С тобой всё нормально?

― Такое ощущение, что одно из моих ребер, похоже, сломалось, ― сказала Тахири с гримасой боли. ― Но в остальном я в порядке. Она слегка улыбнулась Энакину. ― Как ты заставил его отпустить меня? ― спросила она.

― Моё копье было бесполезно, поэтому я закрыл глаза и применил Силу, ― объяснил Энакин. ― Я нашел его сердце и сосредоточился на том, чтобы замедлить его, ослабив змею. ― Думаю, я так сильно замедлил его, что оно остановилось, и рил умер.

Энакин замолчал. Он был удивлён собственной силой. Санна подошла к двум кандидатам в джедаи.

― Я не понимаю, как вы победили рила, но мы благодарны. Сегодня ночью, ― сказала она, ухмыльнувшись мёртвой змее у их ног, ― мы все хорошо поедим.

Глава 8

Плотный луч солнечного света, отражавшийся от водорослей на поверхности водоёма, начал тускнеть. Скалы, окружавшие бухту с водой, приобрели насыщенный пурпурный оттенок. Молодые мелодии всё ещё сидели вокруг водоёма с камнями и копьями в руках. С тех пор, как рил умер, в бухте было тихо. Один из мелодийцев повязал фильтр и скользнул в водоём. ― Готово, ― крикнул он, всплыв на поверхность.

Мелодии спустились со скал и собрались у водоёма. Изменившиеся всплывали один за другим, всё ещё слабые от трансформации. Младшие вытаскивали каждого из воды, обнажая мерцающие хвосты в голубую, зелёную, пурпурную, розовую и оранжевую полоску. Изменившихся понесли обратно в горные туннели.

― Куда они их забрали? ― обеспокоенно спросила Тахири Санну.

― Они изменились, ― ответила Санна. ― Их несут к хрустально чистым водам, где живут старшие. Но мы должны перемещать их быстро: они всё ещё очень слабы и не могут долго находиться вне воды.

Энакин и Тахири, затаив дыхание, стояли у края водоёма. Лирика до сих пор не появилась. Затем Энакин увидел ярко-рыжие волосы Лирики. Она медленно поплыла к краю водоёма и позволила группе мелодий вытащить её из воды. Её оранжевый комбинезон исчез, а тело её полностью изменилось. Там, где были ноги, теперь появился мерцающий разноцветный рыбий хвост. Несколько длинных жаберных щелей обрамляли её ребра, и теперь её пальцы были полностью соединены блестящей перепонкой. Лирика слабо улыбнулась своим друзьям, которые помогали нести её сквозь гору. Проход, по которому они шли, вёл наверх. Мелодии осторожно несли изменившихся, почти бегом передвигаясь по крутым туннелям. Затем их шаг внезапно замедлился.

― Почему мы останавливаемся? ― окликнул Энакин группу впереди.

― Рейт, ― последовал испуганный ответ. Энакин и Тахири осторожно положили Лирику на камни, затем бегом обогнали группы мелодий перед ними. Они побежали по туннелю, следуя за криками мальчика-мелодийца. Когда туннель свернул налево, они остановились. Рейт уже укусил одного из мелодий. Мальчик лежал раненый, но живой. Теперь отвратительное существо присело на задние ноги, рыча на девочку-мелодию, вставшую между ним и мальчиком, которого оно ранило.

Это была Санна.

― Санна, не двигайся! ― воскликнул Энакин.

Но его предупреждение пришло слишком поздно. Гигантский чёрный грызун хрипло зарычал и, оскалив зубы, бросился на девочку. Та отскочила вбок, кувыркнулась в воздухе и приземлилась на ноги. Разъярённый рейт снова бросился в атаку. На этот раз Санна резко развернулась с поднятым копьём. Острый наконечник скользнул по боку рейта, и тот заскулил от жгучей боли. Но это была не смертельная рана, и существо снова повернулось; толстые коричневые нити слюны вылетели из его пасти, когда оно зарычало на Санну. Когда зверь снова бросился, Санна отпрыгнула, и зазубренные зубы рейта щёлкнули в воздухе. Затем, используя долю секунды, которая требовалась существу, чтобы восстановить равновесие, Санна бросилась в атаку. Её копье пробило живот рейта. Массивный чёрный грызун замертво упал к её ногам.

― Ты использовала Силу, верно? ― спросил Энакин у Санны, нарушив тревожную тишину в помещении. Санна повернулась к Энакину, всё ещё задыхающаяся после битвы.

― Не знаю, как мне это удалось, ― ответила она. ― Я просто почувствовала, что должна делать.

― Ты справилась, ― сказал Энакин с лёгкой улыбкой. Затем он повернулся и последовал за Тахири обратно к Лирике, которую они помогли поднять молодым мелодиям. Туннель вился вверх ещё несколько минут, а затем внезапно закончился. Он вышел в огромную пещеру, пронизанную светом из маленьких отверстий по бокам и на вершине скал. День склонялся к вечеру, и солнце играло в глубоких хрустально-голубых водах в центре зала. Мелодии подошли к воде, мягко плескавшей о скалы. Они погрузили изменившихся в жидкую тьму. Затем старшие всплыли на поверхность и поприветствовали детей. Их тела быстро двигались по поверхности воды, а их руки тянулись к изменившимся, держали их, пока родители обнимали своих детей.

Дети наконец-то оказались дома. Энакин и Тахири наблюдали, как старшие праздновали изменение своих детей. Они подпрыгивали в воздух, изгибались и кувыркались перед тем, как снова нырнуть в воду. Они радостно плескались, их хвосты сверкали. Несколько старших опирались на край водоема и разговаривали с детьми, которые ещё не изменились. Они поняли, что произошло, посмотрели на кандидатов в джедаи и застенчиво улыбнулись. Энакин чувствовал, что старшие тоскуют по тому дню, когда следующие изменяющиеся благополучно войдут в их глубины. Потому что до этого момента они не могли по-настоящему защитить своих детей.

― Будут ли они в безопасности? ― спросила Тахири Санну, когда она подошла поговорить с ней и Энакином.

― Да, ― ответила Санна с нежной улыбкой. ― Они в безопасности в больших водах. Рейты и пурелла не умеют плавать, а рилы не поднимаются так высоко в горы, ― объяснила она.

― Энакин, Тахири, ― раздался голос из воды. Лирика всплыла позади кандидатов в джедаи. Она счастливо улыбнулась им и подплыла к краю водоема.

― Спасибо, ― сказала Лирика. ― Я слышала, как вы боролись с рейтами и рилом. ― Ты в порядке, Тахири? ― спросила она с беспокойством.

― Я в порядке, ― ответила Тахири.

― Вы спасли не только мою жизнь, но и жизни нескольких других мелодий, ― сказала Лирика. ― Старшие хотят наградить вас за вашу храбрость. Они спросили меня, что было бы подходящим подарком, и я предложила разрешить вам спуститься под поверхность этих вод, чтобы поговорить со старцем, которого мы зовём хранителем легенд. Он может что-то знать о ваших странных символах. Вы бы хотели это сделать? ― спросила Лирика.

― Хотим ли мы? ― воскликнула Тахири. ― Да нас дикие банты не остановят!

Глава 9

Тахири наклонилась вперёд и взяла один из трико-фильтров, лежавших у Санны на коленях. Энакин удивлённо уставился на свою подругу.

― Я не забыла, что не умею плавать, ― объяснила Тахири. ― Но я ни за что не пропущу это. В любом случае, пока я могу дышать под водой, не имеет значения, что я не умею плавать. Ты и Лирика можете мне помочь.

Тахири достала свой мультиинструмент и подрезала фильтр, который ей передала Санна, чтобы он стал подходящим по размеру для её маленького лица. Затем она позволила Санне повязать ей наполненный водорослями фильтр на нос и рот. Мгновение Тахири не могла дышать, и ощущение головокружительной паники охватило её горло. Она заставила себя расслабиться, так же, как, она видела это, делал Энакин. Когда она, наконец, смогла дышать, то подошла к кромке хрустально-голубых вод. Санна передала Тахири и Энакину несколько больших камней, чтобы они положили их в карманы, прежде чем войдут в воду.

― Вам понадобится дополнительный вес, ― объяснила Санна. ― Вы собираетесь путешествовать глубоко.

― Я помогу тебе, ― пропела Лирика Тахири и поманила подругу в воду своими бледными изящными руками. Тахири окунула палец ноги в тёплую воду. Она села на каменистый край водоема и медленно опустилась, пока вода не поглотила её тело. Лирика плыла рядом с Тахири, её рука обнимала девочку за талию, а мощный хвостовой плавник удерживал голову Тахири над водой. Энакин соскользнул в воду и подплыл с другой стороны к Тахири. Он тоже обнял её за талию.

― Готова? ― спросил Энакин Тахири.

― Как никогда, ― ответила Тахири с нервной улыбкой.

― Не бойся, ― крикнула Лирика Тахири. ― Мы поплывём глубоко под воду к месту, где живут старейшие представители моей расы. Там, я надеюсь, вы найдёте ответ на свои вопросы.

Тахири позволила себе погрузиться под поверхность хрустально-голубой воды. Энакин и Лирика держали её, пока спускались в глубины. Сначала Тахири чувствовала панику и прерывисто дышала через фильтр. Её глаза дико вращались из стороны в сторону. Однажды она попыталась вырваться из объятий своих друзей, но они удерживали её, пока она не расслабилась. Тахири видела, как вокруг них плавают сотни старших мелодий, пока Лирика тянула своих друзей всё глубже и глубже быстрыми и мощными толчками хвостового плавника. «Старшие такие красивые и грациозные», ― думала Тахири, путешествуя по хрустально-чистым водам. Странно, подумала Тахири, изучая подводный мир, под поверхностью воды было светло.

Она ожидала, что её поглотит темнота. Пурпурные скалы горы действительно светились, и полосы неонового света вырисовывались сквозь воду, когда Энакин и Лирика тащили её вниз.

― Толкай своими ногами, ― сказал тихий булькающий голос позади Тахири. Тахири повернула голову и увидела старшего: его светлые волосы, такие же длинные, как и её собственные, плавали завитками вокруг его лица. Его хвост был более тёмного розового оттенка, чем у Лирики, и сверкал в воде.

― Толкай своими ногами, ― снова сказал старший.

Тахири начала толкать.

- Отпустите ее на мгновение, - приказал Мелодий Лирике и Энакину. Медленно они сняли руки с талии Тахири.

― Используй свои руки вот так, ― сказал мелодиец, демонстрируя, как перемещаться сквозь воду, отводя руки от головы в сторону.

Тахири попыталась. И хотя она не помчалась сквозь воду, как он, она стала двигалась сама.

― Я плыву? ― пробулькала Тахири из-под маски.

― Да, ― ответил мелодиец с широкой улыбкой и смехом, похожим на водопад.

― Это мой отец, ― пропела Лирика Тахири и Энакину. ― Его зовут Гайл. Лирика подплыла к старшему, и он заключил её в объятия.

― Вы помогли привести ко мне мою дочь. Спасибо, ― сказал Гайл.

В этот момент косяк сереброспинных рыб пронёсся мимо кандидатов в джедаи. Тахири запаниковала и попыталась выбраться обратно на поверхность. Несколько старших окружили её и доставили обратно к Энакину и Лирике.

― Здесь нечего бояться, малышка, ― сказал Гайл, когда Тахири снова оказалась среди них. ― Сюда, времени мало, надо двигаться дальше. Тахири, держи меня за руку. Энакин, держи Лирику.

Гайл и Лирика быстро побуксировали кандидатов в джедаи через их мир. Тахири и Энакин восхищались его красотой, пока они неслись сквозь воды. Здесь были светящиеся пещеры, яркие рыбы в синюю, зелёную и жёлтую полоску разных оттенков, и повсюду старшие, мелькающие в жидкости своего мира. Гайл остановился перед входом в пурпурную пещеру, стены которой были покрыты блестящими красными камнями.

― Арагон! ― крикнул Гайл в пещеру.

Изнутри хлынул поток воды, и затем старший осторожно выплыл. Он был меньше Гайла, а его длинные волосы развевались белым облаком вокруг лица. Своими большими жёлтыми глазами старший изучал Энакина и Тахири, которые плавали перед ним в своих оранжевых академических комбинезонах.

― Арагон, эти дети ― кандидаты в джедаи из академии на Явине-4, куда мы отправили Лирику, ― начал Гайл. ― Они прибыли спросить о странных символах, вырезанных в некоторых туннелях и на каменной стене логова аврила. Поскольку ты хранитель легенд и самый старший из нас, я подумал, что ты можешь знать о них.

― Думаю, я видел символы, о которых вы говорите, ― пробулькал Арагон. ― Но я больше не могу вспомнить, где или что они означают. Спросите меня ещё о чем-нибудь: я могу рассказать вам легенды обо всём, что находится под этими водами, но старая история, о которой вы спрашиваете, была рассказана мне более ста лет назад. В моём древнем уме она не более чем шёпот.

Энакин и Тахири не могли скрыть разочарования в своих глазах.

― Мне очень жаль, ― грустно сказал Арагон. ― Я вижу, что подвёл вас.

Тахири позволила себе проникнуться словами Арагона. Арагон не подвёл их, подумала она. Это она и Энакин потерпели неудачу, не сумев найти способ расшифровать странные символы. И, потерпев неудачу, они упустили шанс уничтожить зло, которое удерживало детей в ловушке Золотого шара.

Тахири подумала о Кодексе джедаев. Люк Скайуокер сказал, что для джедая не существует слова «пытаться», только «делать». Но она и Энакин пытались. Или они могли что-то сделать?

― Энакин, Арагон когда-то знал, какая информация нам нужна, ― вслух подумала Тахири.

― Значит, память о них где-то есть в его голове, он просто не может её найти, верно? ― кивнул Энакин. Он сразу понял, что имела в виду Тахири.

― Арагон, ― сказал он, ― вы позволите нам помочь вам вспомнить, где находятся символы и что они значат?

Старший встретился взглядом с холодно-голубым взглядом мальчика. Ему было ясно, что просьба детей не проистекала из праздного любопытства; им действительно нужно было знать.

― Да, ― серьёзно ответил он. ― Помогите мне вспомнить, если сможете.

Глава 10

Энакин плавал перед старшим по имени Арагон, пытаясь выразить словами умение, которым он всегда обладал. Он мог вспомнить, что когда ему было два года, он разобрал своего первого дроида со своими сестрой и братом, Джейной и Джейсеном. Он мог вспомнить, как впервые увидел световой меч, услышал о Силе, узнал о добре и зле. Но как он путешествовал по своему разуму, собирая воспоминания с такой же лёгкостью, как рисовал символы, вырезанные во Дворце вуламандр?

― Закройте глаза, ― сказал Энакин Арагону. ― Вспомните того, кто рассказывал вам эти истории. Того, кто до вас был хранителем легенд.

― Это была моя мать, ― тихо пробулькал Арагон. ― Ее звали Эсла. Она выучила легенды от своего отца, и так далее, уходя в прошлое на тысячи лет.

― Вы видите её мысленным взором? ― мягко спросил Энакин.

― Она была прекрасна, ― ответил Арагон. ― Густые длинные чёрные волосы, доходившие до талии, прекрасные жёлтые глаза, губы цвета бледно-розовой перепонки. Она рассказывала мне истории каждый день моей жизни, пока не умерла. Мы вместе плавали в водах, и её чистый голос звенел легендами... легендами моего народа и тех, кто пришёл просить нашей помощи.

― Кто они? ― спросил Энакин, пытаясь сдержать напряжение в голосе. Он пытался осторожно вести старшего по пути воспоминаний.

― Я не могу вспомнить их имя, ― хрипло сказал Арагон, пробираясь через пыльные коридоры своей памяти. ― Только то, что они прибыли в Систру в поисках помощи для своих детей. Детям, которые были порабощены какой-то безымянной тьмой. Наши собственные дети нашли их блуждавшими по горам и привели к старшим. Но мы не могли им помочь! ― воскликнул Арагон, вспоминая печаль своей матери, рассказывавшей легенду. ― Мы не могли покинуть нашу луну, наши воды. И поэтому они оставили свои послания высеченными на скалах и в туннелях нашего мира в надежде, что когда-нибудь кто-нибудь прочитает их и придёт им на помощь.

― А символы? ― спросил Энакин. ― Вы знаете, что означает каждый из них?

― Боюсь, что нет, ― ответил Арагон. ― Я однажды видел некоторых из них глубоко в чреве горы, где обитают пуреллы, и моя мать рассказала мне, что они означают. Но это было так давно, так давно...

Арагон замолчал, погрузившись в свои воспоминания. «Ещё один тупик», устало подумал Энакин. Он чувствовал, что его дыхание становится более затруднённым, и знал, что пора всплывать.

― Спасибо, - сказал он Арагону. ― Водоросли в наших фильтрах долго не протянут, ― сказал он Лирике. ― Нам нужно вернуться на поверхность.

Лирика грустно посмотрела на двух своих друзей.

― Мне очень жаль, - сказала она, когда они с Гайлом отвели Энакина и Тахири от старшего.

― Погодите, ― воскликнула Тахири. Она оторвалась от Гайла и неуклюже двинулась назад к старшему.

― Что случилось, дитя? ― спросил Арагон.

― Вы сказали, что не можете вспомнить, что означает каждый символ, ― сказала Тахири, тяжело дыша; её голова раскалывалась по мере того, как кислорода от водорослей становилось меньше, ― Но вы вспомните, что было в послании? Потому что, если вы это сделаете, мы сможем найти их у подножия горы, расшифровать значение каждого символа во всём послании, а затем использовать их для перевода надписей на нашей собственной луне!

Арагон на мгновение замолчал. Он закрыл глаза и погрузился в тёмные уголки своего разума, ища информацию, которую просила Тахири.

― Я видел странные символы у подножия самого глубокого туннеля Систры, ― медленно сказал Арагон, вырывая давно забытое воспоминание из уголка своего разума. ― Моя мама рассказала мне, что символы гласят: «Мир всем. Мы массасси. Мы просим тех, кто прочитал это послание, отправиться на четвёртую луну. Снимите проклятие, которое наложил злой рыцарь-джедай Экзар Кун, чтобы поработить массасси и заключить в темницу наших детей. Мы не можем снять проклятие сами, но оставим сообщение в нашем дворце, чтобы помочь тем, кто может».

Арагон встретился взглядом с зелёными глазами Тахири.

― Это поможет тебе, дитя? ― спросил он.

― Да, ― ахнула Тахири. - Спасибо.

Гайл и Лирика схватили кандидатов в джедаи за руки и быстро потащили их на поверхность; их хвостовые плавники яростно рассекали кристально-чистую воду, оставляя за собой неоновые полосы. Тахири почувствовала, как её легкие сжались, когда у нее закончился кислород. Она влезла в свои карманы и выбросила камни, которые утяжеляли её. Стук в голове стал головокружительным, и она боялась потерять сознание. Как раз вовремя она и Энакин вынырнули на поверхность. Они сорвали фильтры и жадно глотали воздух. Лирика помогла Тахири доплыть до берега, и несколько детей мелодий вытащили её на камни, где уже сидел Энакин.

― Мы должны найти эти надписи ― слабо сказал Энакин Тахири. ― Санна, ― сказал он девочке рядом с ним, ― ты можешь провести нас в самый глубокий туннель в горе?

― Это где живут пуреллы, ― сказала Санна голосом, пронизанным страхом. ― Это огромные пауки с красной щетиной и светящимися оранжевыми глазами. Странно, что вы не видели пуреллу: каждый год одна из них приходит в бухту, чтобы похитить ребенка или изменяющегося. На этот раз нам повезло. Пурелла ― ужасный зверь, который утаскивает свою добычу и заключает её в паутину в своём логове. Из паутины нет выхода. Жертва медленно поглощается, ― глухим голосом объяснила Санна.

― Ты отведешь нас туда? ― снова спросил Энакин.

― Я проведу вас к началу самого глубокого туннеля, ― наконец ответила Санна. ― Но я не пойду ниже. Это означает верную смерть. Я готова рискнуть своей жизнью ради вас обоих, ― добавила Санна, переводя взгляд с Энакина на Тахири. ― Но столкновение с пуреллой ― это не риск для жизни, это принятие смерти.

Энакин и Тахири поднялись на ноги и подошли к берегу. Пришло время прощаться с Лирикой. Они были полны решимости разгадать тайну, которая тысячи лет держала детей массасси в плену.

― Вы улетаете, ― грустно сказала Лирика, плывя по поверхности воды. ― Я знаю, что вы должны вернуться в академию, но я не хочу, чтобы вы уходили.

― Лирика, мы будем скучать по тебе, ― мягко ответила Тахири.

― Вы два лучших друга, которые у меня когда-либо были, ― сказала Лирика голосом, похожим на падающие слёзы. ― Я не забуду вас, и я помогу детям мелодий научиться всему, чему я научилась в академии. Может, когда-нибудь вы вернётесь навестить меня?

― Я надеюсь на это, ― сказал Энакин. Он не упомянул, что есть шанс, что он и Тахири никогда не покинут гору Лирики. Возможно, что их сожрёт огромный паук с красной щетиной. ― До свидания, Лирика. Да пребудет с тобой Сила, ― добавил Энакин.

― И с вами, ― ответила Лирика. Крупные солёные слёзы текли из её глаз и грустно скатывались вниз. Затем она нырнула под поверхность хрустально-голубых вод. Последнее, что Энакин и Тахири увидели от своей подруги, это промельк её блестящего розового хвостового плавника.

Глава 11

Она была вне себя от голода и ярости. Её живот урчал и требовал сладкий кусочек мелодии. Она была так близко. Они даже не заметили, как она цеплялась за вершину скал наверху, когда неслись через проход с изменившимся к хрустально-чистым водам. Она была готова броситься, чтобы разорвать нежную плоть острыми жвалами, устилающими её рот. Тогда она бы впрыснула в добычу достаточное количество яда, чтобы обездвижить жертву, но не убить. Ей нравилась живая еда. Предсмертный крик рейта, когда одна из мелодий пронзила существо копьём, разбил её приятное предвкушение. Она прокралась по проходу, чтобы насладиться этой сценой своими горящими глазами. Она никогда не видела, чтобы мелодия убивала так легко. И она испытала то, чего никогда раньше не чувствовала. Страх. Ей это не понравилось. Совсем не понравилось.

Её жвала бешено щёлкали, когда она вспомнила, как быстро неслась прочь по коридорам, прочь от своей жертвы, к безопасному туннелю, в котором обитала. Пурелла пробиралась по толстой чёрной паутине. Паутине, которую она сплела, чтобы поймать мелодию. В её центре висел пойманный небольшой рейт. Она наткнулась на чёрного грызуна в одном из средних туннелей и набросилась на него от голода и разочарования. Её жвала глубоко вонзились в нежную кожу его шеи, наполняя рейта достаточным количеством яда, чтобы парализовать его, чтобы она могла притащить его обратно к своей паутине за толстый зелёный хвост.

Когда яд рассеялся, рейт начал бороться в густой липкой паутине пуреллы. Но чем больше он корчился, тем сильнее паутина связывала его тело. Теперь он мог только двигать своими жёсткими чёрными глазами. Они вертелись из стороны в сторону. Она могла вкусить ужас рейта так же, как скоро почувствует вкус его мяса. Пурелла медленно двинулась к грызуну, её восемь ног осторожно пробирались сквозь паутину. Она тоже могла попасться, если бы позволила своему щетинистому заду коснуться её липких прядей. Но этого не произошло. Она двигалась с жуткой грацией, никогда не теряя равновесия. Когда добыча попадалась в ловушку, не нужно было спешить. Из паутины пуреллы нельзя было сбежать.

Она почувствовала легкую дрожь в паутине и устремила взгляд на рейта. Он не двигался с места. Не мог пошевелиться. Ещё одна дрожь выплясывала по пряди. Пурелла пронеслась обратно к краю своей паутины. Паутины, которая не только ловила добычу, но и служила идеально настроенной системой сигнализации, улавливающей каждое движение и вибрацию. Что-то двигалось в нижнем туннеле. Пурелла обычно охотилась за своей добычей в средних проходах Систры, но время от времени рейт или рил могли спускаться в нижний туннель. Когда это происходило, она всегда была готова. Оранжевые глаза сузились, когда она взглянула на пойманного в ловушку рейта.

У неё ныл живот, но придётся подождать. Она надеялась, что когда вернется, у неё будет ещё больше еды. Это было бы хорошо, потому что она была голодна. Очень голодна.

Хищник проскользнул через расщелину, ведущую к его логову. Прыгая по камням, пурелла начала продвигаться по туннелю. Сверху был выбит небольшой камень, и она резко прыгнула на боковую стену коридора. Она прижалась телом к камням ― двухметровое красное пятно на тёмно-пурпурном фоне камней. Любое существо, ищущее её, увидит её, но, по её опыту, добыча не обращала внимания на то, что не могла слышать.

По крайней мере, рилы и рейты этого не делали. Мелодии были другими, их было сложнее обмануть и заманить в ловушку. Ловить их как обычную еду было слишком трудоемким делом, поэтому она ждала времени изменения. Она не любила слишком много возиться со своей едой. И в этом не было необходимости.

Услышав звуки, она на мгновение была озадачена. Это не было ни рычанием и ворчанием рейтов, ни скользящим шипением рилов. А потом она почувствовала знакомую боль в животе, почувствовала, как у неё во рту начали образовываться толстые струйки слюны, которая обильно закапала из её жвал. Мелодии.

Никогда раньше они сюда не приходили. Они знали, что это логово пуреллы. Она не стала думать, зачем они здесь. Вместо этого она понеслась наверх по коридору, по странным надписям, исчерчивающих пурпурные скалы. Она будет ждать, невидимая, над ними. И когда мелодии пройдут через туннель, дойдут до неё, она будет готова. О да, жадно подумала она, она будет готова.

Глава 12

― Это максимум, куда я могу вас провести, ― прошептала Санна. Она стояла в в пятне жёлтого света, которое отбрасывал факел в её руках. Глубоко внутри горы в скалах не было дыр или трещин, пропускающих мягкий вечерний свет. Когда Санна, Энакин и Тахири спустились в недра Систры, их поглотила тьма. Без факелов Санны они не смогли бы ничего увидеть.

― То, что вы собираетесь сделать, ― глупость, ― в последний раз предупредила Санна. Последний час она провела, пытаясь отговорить кандидатов в джедаи от того, что считала верной смертью. Но её слова остались без внимания, и больше добавить было нечего.

― Да пребудет с вами ваша Сила, ― торжественно прошептала она Энакину и Тахири. А потом она повернулась и превратилась в удаляющийся круг жёлтого света, который через несколько мгновений поглотила тьма. Энакин высоко поднял свой факел, чтобы рассеять черноту прохода перед ним. Перевод Арагона резных символов звенел у него в ушах. Если бы он и Тахири смогли увидеть надписи, которые, как Арагон запомнил, находились в этом туннеле, а затем использовать перевод Арагона для расшифровки символов, они смогли бы сделать то же самое с символами из Дворца вуламандр.

― Энакин, мы забыли принести что-нибудь, чтобы скопировать символы, ― прошептала Тахири, прерывая мысли друга.

― Я запомню их, ― успокоил Энакин Тахири. Так же, как он вспомнил символы из дворца, он знал, что сможет нарисовать надписи в этом коридоре, как только они благополучно вернутся на Явин-4. Энакин повернулся к Тахири, зелёные глаза которой нервно светились в бледно-жёлтом свете их факела.

― Ты готова? ― спросил Энакин.

― Давай покончим с этим, ― согласилась Тахири. ― Я чувствую опасность.

― Я тоже, ― мягко сказал Энакин. ― Я тоже.

Он медленно повёл Тахири в проход. Он высоко поднял факел, его глаза метались из стороны в сторону, ища красного паука, которого он никогда не видел, но знал достаточно, чтобы его бояться. Проход круто уходил в глубь горы, и несколько раз Энакин и Тахири почти теряли опору.

― Энакин, вон там! ― воскликнула Тахири. Она указала на гладкий участок в скалах. Затем она помчалась вперёд, пока не оказалась перед теми же странно переплетёнными символами, которые они видели во дворце на Явине-4. Её глаза пробежались по посланию, оставленному в стенах Систры древними массасси.

― Это оно, Энакин! ― радостно выкрикнула назад она. Энакин осторожно подошёл к своей подруге. Он почувствовал опасность, смертельную опасность. Его холодно-голубые глаза изучали камни вокруг себя, но он ничего не видел и ничего не слышал. Может быть, все истории, которые он слышал от Санны о пурелле, были преувеличениями. И, возможно, предупреждения, которые раздавались в его голове, были его собственным воображением. Тем не менее, все его чувства забили тревогу.

― Тахири, ― начал Энакин.

Но было слишком поздно. Пурелла, которая молча ждала над надписями, накинулась на Тахири, расплющивая её своим гигантским телом с красной щетиной. За долю секунды восемь ног обвились вокруг Тахири, а четыре больших жвала впились в её оранжевый академический комбинезон. Тахири закричала, но её крики прекратились, её тело дернулось один раз, а затем обмякло в смертельных объятиях паука. Энакин с ужасом наблюдал, как пурелла отвернулась от Тахири и медленно пошла к нему; её двусуставные ноги двигались с непринуждённой грацией. Он начал пятиться, держа факел перед собой, чтобы отразить атаку паука.

Глаза существа, внимательно изучавшие его, загорелись оранжевым. Взгляд Энакина обежал туннель. Он был примерно два метра в ширину, как и паук. От атаки существа некуда было уклониться или откатиться. Поэтому Энакин остался на месте, и когда паук двинулся вперед, он ударил его своим факелом, опалив одну из его ног. Большие капли жёлтой слюны вылетели из пасти паука, который отшатнулся от боли. Дикие глаза пуреллы сердито глянули на Энакина. А затем она прыгнула к нему, вырвав факел из его рук и погасив его пламя. Гигантский красный паук повалил Энакина на спину, прижав его руки и ноги четырьмя из восьми конечностей. Он смотрел в ужасную морду паука, во все его челюсти, жвала и светящиеся глаза, освещавшие туннель оранжевым пламенем.

Энакин попытался сопротивляться, но паук был слишком тяжёлым. Существо изучало его, пока он боролся, а затем медленно вонзило свои острые как иглы клешни в его тело. Энакин почувствовал боль, а затем яд прошёл по его венам, вызвав онемение и парализуя его. По крайней мере, он был ещё в сознании, подумал Энакин. Как и Тахири. Пурелла потащила обоих кандидатов в джедаи по каменистому проходу, их тела обмякли от яда, но их умы искали способ спастись. Глаза Энакина вращались из стороны в сторону ― это было всё, чем он мог двигать. Он увидел, что Тахири смотрела на него, её большие зелёные глаза расширились от страха.

Пурелла продолжала затаскивать их всё глубже в гору. Затем, совершенно неожиданно, существо остановилось. Энакин лежал в туннеле, не в силах пошевелиться, наблюдая, как паук обвил Тахири своими гибкими красными ногами и унёс её через расщелину в скалах. Минуты спустя ужасное существо вернулось и потащило его через ту же щель. Энакина перенесли через толстую чёрную паутину и положили рядом с Тахири и маленьким рейтом. Рейт был ещё жив, но безнадёжно опутан плотной чёрной паутиной пуреллы. Благодаря единственному свету в пещере ― удивительно яркому, жутковатому оранжевому сиянию, исходившему из глаз пуреллы, ― Энакин увидел, что рейт прекратил сопротивляться.

Он также увидел, что чем больше грызун сопротивлялся, тем крепче путина связывала его. Энакин хотел сказать Тахири, что когда яд пройдет, ей не следует сопротивляться. Но в данный момент он не мог шевелить ртом. Он мрачно надеялся, что действие яда пройдёт до того, как паук решит, что пора ужинать. Пурелла ушла от своих жертв в дальний конец паутины. Она была намерена ждать, пока яд перестанет действовать на мелодий. Тогда они попытаются убежать, как всегда делала её жертва, и липкие нити её паутины свяжут их.

Она хотела, чтобы, как только жертвы перестанут двигаться, у неё было время насладиться их тёплой плотью. Она изучала свою обожжённую ногу и обгоревшую часть живота. Она ненавидела, когда с ней дрались, как тот, с огнём. Он причинил ей боль, а она не хотела, чтобы ей было больно. Но, в конце концов, тот пострадает намного больше, чем она. «О да, ― подумала она про себя, ― он будет страдать».

Глава 13

Энакин почувствовал, как ощущения возвращаются к пальцам его рук и ног. Ощущения медленно прокрадывались по его ногам острыми уколами, закручивались по грудной клетке, покалывали потоком тёплой боли от лопаток до шеи и, в конце концов, двигались до самого черепа. Но он лежал неподвижно.

― Тахири, ― сказал Энакин очень тихо, ― не двигайся.

Тахири кивнула, но ничего не ответила. Она также видела рейта и знала, что её борьба только ещё больше запутает её в липких нитях паутины, оклеивших еётело с паутиной, за исключением одной руки, которая безвольно упала на живот. Часть одной из ног Энакина, согнутой в колене, высовывалась наружу, но в остальном он тоже был полностью пойман в смертельную ловушку пуреллы.

У Энакина была идея. Если он и Тахири были приклеены к липким чёрным сетям, почему нельзя было поймать паука в его собственной паутине? Он наблюдал, как пурелла перемещается по паутине, стараясь не касаться своих нитей щетиной.

Что, если они с Тахири смогут заставить существо потерять равновесие и попасть в собственную ловушку? Он посмотрел на пуреллу, свернувшуюся в углу паутины. Её светящиеся оранжевые глаза были устремлены на них. Если бы только они могли повалить огромного паука на спину, где дыбилась густая красная щетина...

― Тахири, ты можешь раскачивать паутину, не прилипая больше, чем сейчас? ― выдохнул Энакин уголком рта.

― Что у тебя на уме? ― пробормотала Тахири.

― Мы должны попытаться заманить это существо в ловушку его собственной путины, ― мягко сказал Энакин.

Тахири на мгновение повернула голову и решительно посмотрела зелёными глазами в холодно-голубые глаза Энакина. Медленно Тахири подняла правую руку и начала двигать ею вверх и вниз. Пурелла следила за её движениями, но не вставала. Тахири раскачивала рукой сильнее, и паутина начала трястись. В то же время Энакин толкал левой ногой, сустав его свободного колена подергивался вверх и вниз. Они работали вместе, и паутина начала раскачиваться. По мере её движения кандидаты в джедаи всё сильнее работали свободными конечностями, раскачивая паутину вверх и вниз. Пурелла поднялась. Её жертва начинала сопротивляться, ещё сильнее запутываясь в ловушке.

Дрожь в нитях притягивала её к себе, как паука всегда привлекает дрожь добычи в его паутине. Она двигалась медленно, сохраняя хрупкое равновесие на нитях своей паутины.

― Она идёт! ― воскликнула Тахири.

― Продолжай трясти паутину, ― ответил Энакин. Он ударил ногой по нитям. Паутина теперь стабильно раскачивалась. Пурелла остановилась, не привыкшая к такому движению своей паутины, к сопротивлению жертвы, которое длилось так долго. Её тело поднималось и опускалось, когда Энакин и Тахири давили на паутину волнообразными движениями. Затем паук снова двинулся вперед, безволосое основание его ног танцевало по липким нитям, пока он не остановился менее чем в полуметре от своих жертв.

― Энакин, это не работает! ― в ужасе закричала Тахири.

Пурелла смотрела на неё сверкающими оранжевыми глазами. Существо было готово атаковать ещё раз, его пасть была широко раскрыта, густая жёлтая слюна капала в предвкушении. Энакин смотрел за существо, в укромные уголки логова. Скала над ним находилась на расстоянии не менее восьми метров.

― Используй Силу, чтобы поднять паутину! ― окликнул Энакин Тахири. Он закрыл глаза и сосредоточился на энергетическом поле, создаваемом всем живым. Сосредоточился на паутине, воздухе, форме пуреллы и собственном теле. В его сознании он был одним целым с энергетическим полем, используя его, чтобы заставить паутину подниматься, как огромная приливная волна. Энакин почувствовал, что поднимается так высоко, что ему показалось, что его тело может врезаться в скалы высоко над паутиной.

― Вниз, сейчас же! ― крикнул Энакин своей подруге. Он оттолкнулся силой мысли и почувствовал, как его тело стремительно падает вниз, вниз, вниз, пока он не подумал, что может оказаться проглочен чревом горы. Глаза Энакина распахнулись. Он чувствовал, как паутина снова поднимается от его усилий и усилий Тахири, опускается, поднимается и снова опускается. Это происходило так быстро, что его живот скрутило от тошноты, а перед глазами стали появляться резкие вспышки.

― Энакин, я думаю, мы сделали это! ― закричала Тахири где-то в вихре. Энакин оторвал глаза от скал наверху, которые проносились перед его взором. Жгучий укол страха пронзил его живот. Где паук? Неужели он благополучно выпрыгнул из паутины? Неужели он теперь спокойно ждал на стенах логова, пока нити не перестанут трястись? Потом он увидел его. Движение паутины бросило паука в центр его смертельной ловушки. Он приземлился на щетинистую спину, и его красный живот оказался незащищён.

Существо корчилось и извивалось, пытаясь вырваться из своих липких нитей. И от его борьбы паутина обвивалась вокруг его дёргающихся ног, сжимаясь, пока их движения не превратились в подёргивания. Энакин мог видеть один из светящихся оранжевых глаз паука, и ему не нужно было использовать Силу, чтобы почувствовать ярость существа. Паутина медленно остановилась, прилипнув к нижним скалам.

― Нам нужно найти способ отклеиться, ― сказал Энакин Тахири. Хотя они и не запутались ещё больше в паутине, когда она раскачивалась, они оба всё ещё были прочно приклеены.

― Есть идеи, Тахири? ― спросил Энакин.

― Как насчет этого? ― сказала Тахири с ухмылкой, когда полезла в комбинезон и вытащила свой мультиинструмент. Щелчком она выдвинула нож, которым подрезала свой трико-фильтр. Используя свободную руку, она осторожно начала резать вокруг своего тела, и когда достаточно освободилась, то наклонилась и начала разрезать толстые нити вокруг Энакина. Затем она протянула лезвие своему другу, чтобы тот мог разрезать другую сторону, затем откинулась назад, чтобы прорезать те места вокруг своего тела, которых она не могла достать, не рискуя наткнуться на паутину. Это была медленная и сложная работа, но через полчаса Энакин перерезал последнюю нить, удерживавшую их в паутине.

Они повисли на долю секунды, а затем упали с небольшой высоты на камни внизу. Энакин взглянул на пуреллу. Её оранжевые глаза светились яростью, но она не двигалась. Паук полностью застрял в своей паутине.

― Пойдем отсюда, Тахири, ― мягко сказал Энакин.

Кандидаты в джедаи взобрались на скалы к узкой расщелине, через которую их ранее пронесла пурелла. Когда они покинули логово паука, их поглотила тьма прохода. Тахири потянулась сквозь мрак и нашла руку Энакина.

― Не волнуйся, ― сказал Энакин в темноте, ― я помню, где выход.

Он сжал руку Тахири и повел её через крутой туннель. Они шли тихо, оба боялись, что их найдёт еще одна пурелла. Но им удалось достичь выхода из нижнего туннеля, не встретив оранжевоглазого хищника. Тем не менее, они не были готовы к тому, что их ждало, когда они завернули за угол.

Глава 14

Тахири закричала, когда её тело задело что-то наверху туннеля. Оно было тёплым и живым, и девочка почувствовала, как отчаяние и страх поднимаются в её животе. Всему есть предел: она слишком устала и плохо себя чувствовала, чтобы защищаться от нового нападения.

― Не бей, ― крикнул мягкий голос. Это была Санна. Она вернулась в нижний туннель. Санна зажгла свой трико-факел, и Энакин и Тахири увидели мелодию в золотом свете. Её жёлтые глаза были большими и испуганными.

― Я не могла уйти, ― начала она, нервно накручивая свои прямые каштановые волосы на бледные пальцы. ― Я должна была убедиться, что с вами всё в порядке.

― Пойдем отсюда, ― настойчиво сказал Энакин.

Санна кивнула и повела кандидатов в джедаи обратно в средний проход горы. Как-то раз она остановилась, замерев, прислушиваясь к мягкому царапанью когтей рейта над головой. Но существа не почувствовали троих детей, и после того, как грызуны пробежали мимо, Санна двинулась вперёд.

Вскоре они достигли среднего прохода, где утренний свет лениво пробивался сквозь трещины и дыры в горе. Здесь туннель разделялся на два направления. Один возвращался в мир Лирики, другой вёл ко входу в Систру и коричнево-зеленой тундре луны.

― Мы знаем путь отсюда, ― мягко сказал Энакин. ― Ты будешь в безопасности? Или ты хочешь, чтобы мы вернули тебя к твоему народу, прежде чем уйдём? ― спросил Энакин.

― Нет, ― ответила Санна.

― Нет ― что ты не будешь в безопасности, или нет ― что ты не хочешь, чтобы мы вернулись с тобой? ― спросила Тахири девочку.

― Нет, я не хочу возвращаться в свой мир, ― сказала Санна дрожащим голосом, её желтые глаза пристально смотрели на двух кандидатов в джедаи.

― Что ты имеешь в виду? ― спросил Энакин.

― Я хочу пойти с вами, ― спокойно ответила Санна. ― Я хочу учиться в Академии джедаев, узнать о Силе и развить навыки, необходимые для защиты моего народа.

― Мы не можем взять тебя с собой, ― мягко объяснил Энакин. ― Мы не рыцари-джедаи, у нас нет полномочий приводить кого-либо в академию. Только Люк Скайуокер и другие джедаи могут это сделать.

― Почему? ― сказала Санна.

― Да, почему? ― повторила Тахири, обдумывая эту идею.

― Тахири, ― раздражённо сказал Энакин, ― ты же знаешь, что мы не можем просто привезти Санну на Явин-4!

― Но ты видел, как она боролась с рейтом, ― ответила Тахири. ― Она чувствительна к Силе, я чувствую это, Энакин!

― Вы видели, что хищники на этой планете делают с моим народом, ― сказала Санна, встретившись взглядом с холодно-голубыми глазами Энакина. ― Дети беззащитны. На каждого аврила, с которым мы успешно сражаемся, приходится еще один, который украдёт двух из нас. На каждого рейта, который мы пронзаем копьём, ещё пятеро пожирают наши яйца. И судя по времени, которое вам потребовалось, чтобы покинуть нижний проход, и по разрывам на комбинезоне, вы убедились в силе пуреллы. Мы вообще не можем с ними бороться! ― воскликнула Санна.

― Я не в гневе прошу вас забрать меня, ― сказала Санна, успокаиваясь. ― Хотя контролировать свою ярость ― это то, чему мне нужно научиться. Возьмите меня, потому что я чувствую то, что вы называете Силой. Возьмите меня, потому что я поклянусь миром и знаниями джедаев, что буду использовать Силу не в гневе, а только для защиты.

― Знают ли старшие, что ты хочешь уйти с нами и поступить в академию? ― спросила Тахири. Они не могли взять девочку с собой без разрешения старших мелодий.

― Да, ― ответила Санна. ― Я ухожу с их благословения. Особенно Лирики.

― Если Люк Скайуокер не почувствует, что Сила велика в тебе, ты, вероятно, вернешься на Явин-8, ― медленно сказал Энакин.

― Я рискну, ― ответила Санна. ― Мне всего девять лет. Если мне позволят остаться до церемонии изменения, я вернусь с навыками, чтобы помочь. И независимо от решения Люка Скайуокера, по крайней мере, я постараюсь помочь своему народу.

Энакин повернулся к выходу.

― Тогда пошли, ― крикнул он через плечо Санне.

Тахири улыбнулась девочке и схватила её за руку. Трое детей вышли из Систры на солнце раннего утра. Они остановились на пурпурных скалах и вдохнули свежий воздух надежды. Тахири, Энакин и Санна быстро спустились по Систре. Энакин надеялся, что старый Пекхам вернулся с кораблём снабжения; он и Тахири слишком устали для новой битвы. Спустя несколько мгновений его надежды оправдались, когда старый длинноволосый курьер бросился к детям.

― Я всю ночь вас искал! ― воскликнул Пекхам, сжимая в руках старомодную бластерную винтовку. ― Я не мог найти вход в мир Лирики в горах. Где вы были? Я так волновался! ― Он не стал ждать ответа. ― Вы ужасно выглядите, ― сказал он, изучая рваную и испачканную грязью одежду Тахири и Энакина. ― С вами всё в порядке? А это кто? ― Он указал на Санну.

― Мы в порядке, ― заверил разъярённого пилота Энакин.

― Это Санна, ― добавила Тахири. ― Она полетит с нами на Явин-4.

Пекхам был слишком счастлив, чтобы спорить с ними. Всё, чего он хотел ― это благополучно вернуться в Академию джедаев. Ему больше не нужно присматривать за детьми! Дети и курьер направились к челноку. Двигаясь к шаттлу, они не встретили никаких рейтов или рилов. И когда они услышали далекий крик аврила, сев в челнок, Энакин улыбнулся его яростному, хотя и странно красивому, крику.

Глава 15

Санна никогда не бывала в челноке. Она села рядом с Пекхамом и смотрела в окно на то, как её мир сжимался, покидая поле зрения, а челнок окутывало вечернее небо. Энакин мог слышать, как её вопросы доносятся из передней части корабля, и воспоминания о Лирики, которая только вчера сидела на том же месте, плавали в его голове. Он задавался вопросом, увидит ли он когда-нибудь снова её рыжые локоны, блестящий розовый хвостовой плавник и нежные жёлтые глаза. Он надеялся, что Лирика будет счастлива в хрустально-чистых водах своего мира.

А что насчёт Санны?

Энакин надеялся, что дядя Люк разрешит девочке учиться в академии. Юная мелодия была чувствительна к Силе. Он почувствовал в ней мощь, и Тахири тоже.

― Как ты думаешь, мастер Люк рассердится на нас за то, что мы привели её? ― спросила Тахири, нервно кивнув в сторону Санны.

― Я не уверен, ― ответил Энакин. Он тоже чувствовал, как его желудок скручивается узлами.

Они сделали короткую остановку, чтобы доставить припасы Пекхама на другой грузовой корабль, круживший над Явином в ожидании «Громоотвода». Затем пилот направил челнок обратно на Явин-4. Всё, что мог сделать Энакин, ― заставить себя встать и двинуться к двери, когда корабль приземлился. Его охватил ужас. Если Санна расскажет дяде Люку о надписях, из-за которых он и Тахири рисковали своими жизнями, чтобы найти их в нижнем туннеле Систры, его дядя захочет знать подробности. И он не мог солгать Люку Скайуокеру. Энакин будет вынужден рассказать ему о посланиях, оставленных массасси, и о Золотом шаре во Дворце вуламандр.

Если это произойдёт, сбудется пророчество, предсказанное мастером-джедаем Икритом: шар разлетится на тысячу кристальных осколков, а дети, запертые в его сверкающих песках, будут потеряны.

― Санна, ― настойчиво позвал Энакин. Мелодия подошла к нему и Тахири. ― Мне нужно попросить тебя об одолжении.

― Что угодно, ― немедленно ответила Санна.

Энакин выровнял голос.

― Санна, я хочу, чтобы ты пообещала не упоминать странные надписи на скалах Систры Люку Скайуокеру, ― сказал Энакин. ― Пожалуйста, не говори ему, что мы с Тахири рисковали нашими жизнями, чтобы прочитать надписи в нижнем туннеле. Если ты это сделаешь, бесчисленное множество существ окажется в серьезной опасности.

― Я бы никогда не хотела доставить тебе неприятности, ― мягко сказала Санна. ― Я обещаю.

― Спасибо, Санна, ― с облегчением сказал Энакин. ― А теперь подожди в челноке, пока мы не скажем дяде Люку, что мы привезли тебя. ― Энакин не хотел представлять Санну своему дяди без объяснения причин.

Санна кивнула и отпрянула от двери шаттла, которая с шипением открылась. Когда дверь открылась, он увидел Люка Скайуокера, который был недоволен. Он был встревожен, увидев, что его племянник и Тахири появились в синяках и побоях. Оба ученика были покрыты полосами пурпурной грязи, а их оранжевые комбинезоны были порваны. Вдобавок толстые нити чего-то похожего на паутину свисали с штанины комбинезона Энакина, а сухие сине-зелёные водоросли прилипли к босым ногам Тахири.

― Привет, дядя Люк, ― сказал Энакин с легкой улыбкой.

― Добро пожаловать домой, ― сказал Люк Скайуокер обеспокоенным голосом. ― Вы оба выглядите потрёпано. Что с вами случилось на Явин-8?

― Мы столкнулись с некоторыми довольно мерзкими существами, ― сказала Тахири с нервной ухмылкой. ― Но изменение Лирики прошло успешно.

― Я хочу, чтобы вы оба показали медицинскому дроиду свои раны, ― сурово проинструктировал Люк Скайуокер, обнимая Энакина и Тахири за плечи и отводя их от шаттла. ― Мы обсудим ваши приключения, когда я буду уверен, что с вами всё в порядке. И хочу перекинуться с Пекхамом парой слов.

― Э-э, дядя Люк, нам нужно кое о чём поговорить, прежде чем мы пойдем к медицинскому дроиду, ― нервно проговорил Энакин.

Люк Скайуокер повернулся к племяннику.

― Не может ли это подождать? ― спросил он.

― Ну, это не совсем «это», ― начал Энакин. ― Это она. Её зовут Санна. Она ― мелодия, которую мы встретили на Явин-8... Я думаю, что она чувствительна к Силе, ― слабым голосом продолжил Энакин, смущённый тем, что заявил своему дяде, что может распознать мощь в Силе, будучи всего лишь кандидатом в джедаи.

― Расскажите мне о ней, ― сказал Люк Скайуокер.

― Она боролась с рейтом, ― начала Тахири. ― Это гигантский чёрный волосатый грызун с зазубренными зубами. Она сделала это с помощью Силы ― я знаю, что она это сделала, потому что я это почувствовала. ― Она хочет учиться в академии, чтобы суметь защищать детей мелодий от хищников на её луне, ― продолжила Тахири, не переводя дыхания. Их так много: аврилы, рейты и рилы, а также огромные пауки с красной щетиной, называемые пуреллами, которые, поверьте мне, очень ужасны. ― Затем Тахири тоже запнулась перед молчанием Люка и спокойствием его бледно-голубых глаз.

― Она в челноке, ― наконец пробормотала она.

Санна появилась в дверном проёме блестящего корабля, затем медленно спустилась по трапу. Шорох её светло-зелёной туники был единственным звуком, нарушившим тишину взгляда Люка Скайуокера. Она подошла к мастеру-джедаю, не сводя больших жёлтых глаз с его лица.

― Добро пожаловать в Академию джедаев, Санна, ― сказал Люк, когда юная мелодия подошла к нему. ― Нам есть что обсудить. Энакин, Тахири, сходите, пожалуйста, к врачу. Я позабочусь о вашем друге, ― приказал Люк.

Тахири и Энакин не хотели покидать Санну. Но в суровом тоне Люка не было места непослушанию. Они оба повернулись и вышли из ангара.

― Как ты думаешь, мастер Люк позволит ей остаться? ― прошептала Тахири, когда они направились к турболифту, который должен был доставить их на верхние этажи Великого храма.

― Я надеюсь на это, Тахири, ― ответил Энакин. ― Но я просто не знаю.

Глава 16

Энакин и Тахири склонились над несколькими листами бумаги на каменном полу комнаты Энакина. Незадолго до этого они вернулись от медицинской дроидессы академии. Та промыла им порезы и перевязала рёбра Тахири. Тахири была права: рил, который пытался раздавить её, треснул одно из них. Дроидесса также взяла образец их крови, чтобы убедиться, что яд пуреллы покинул их организм. Яда не было. И, за исключением порезов и нескольких синяков, сказала она, с двумя кандидатами в джедаи всё в порядке.

Был поздний вечер, и после душа и смены одежды Тахири пошла в комнату Энакина. Теперь оба кандидата усердно работали, пытаясь расшифровать символы, оставленные массасси.

― Энакин, ты закончил записывать послание из нижнего туннеля Систры? ― нетерпеливо спросила Тахири.

― Почти, ― сказал Энакин, закрыв глаза, вспоминая надписи и записывая их. Тахири изучала символы из Дворца вуламандр. Она отчаянно надеялась, что они смогут расшифровать их по переводу, который Арагон вспомнил о надписях на Явине-8. Это позволило бы перенести надписи из нижнего туннеля Систры и сопоставить каждый символ со словами, которые запомнил Арагон. Тахири горячо надеялась, что память не подвела старика-мелодийца. Если это было не так, они не смогут перевести надписи во дворце. И они не смогут помочь детям, попавшим в ловушку Золотого шара.

Тахири посмотрела на другой лист бумаги. На нём были слова, сказанные Арагоном. Слова, которые Энакин записал несколько минут назад, как будто голос Арагона всё ещё эхом звучал в его голове.

«Мир всем. Мы ― массасси. Мы просим тех, кто прочитал это послание, отправиться на четвёртую луну. Снять проклятие, которое наложил злой рыцарь-джедай Экзар Кун, чтобы поработить массасси и заключить в темницу наших детей. Мы не можем снять проклятие сами, но оставим сообщение в нашем дворце, чтобы помочь тем, кто может».

Тахири как раз закончила читать, как в дверь Энакина тихонько постучали.

― Минуточку, ― окликнул Энакин, пряча листы бумаги, над которыми они с Тахири работали. ― Заходите, ― позвал он.

Дверь открылась, и Люк Скайуокер вошёл и посмотрел на двух кандидатов.

― Медицинский дроид сказала мне, что ваши раны обработаны, ― сказал мастер Люк, садясь на каменный стул. ― Энакин, хорошо, что ты не сильно пострадал, иначе твоя мать снесла бы мне голову, ― строго добавил Люк. ― Я очень рад, что вы оба живы и вернулись в академию.

Энакин услышал беспокойство в голосе дяди. Лея Органа Соло была сестрой дяди Люка. Его мать доверила своего младшего сына заботе Люка Скайуокера. Дядя Люк никак не мог принять неверные действия с его стороны или со стороны Тахири, которые могли бы подвергнуть их опасности. Если бы он узнал, что он проявил безрассудство на Явине-8, Люк Скайуокер не только был бы недоволен, но и отправил бы его домой. Энакин отчаянно надеялся, что Санна не упомянула надписи.

― Я слышал от Санны, что вы храбро сражались, защищая мелодий от хищников, ― продолжил Люк Скайуокер. ― Что вы использовали Силу, чтобы защитить свою подругу, её народ и себя.

Люк Скайуокер изучал молодое лицо Энакина. Он надеялся, что его племянник осознал всю серьёзность ситуации, в которой он выжил.

― Я рад, что Лирика пережила изменения и стала старшей, ― продолжил мастер Люк. ― Однако мы должны поговорить о Санне.

Сердце Энакина сжалось. Санну отправляли домой.

― Нам очень жаль, дядя Люк, ― начал он. ― Просто мы не могли отказать ей в шансе помочь своему народу...

― Не извиняйся, ― прервал его Люк Скайуокер. ― Это правда, что мелодии на Явин-8 не могут хорошо защитить себя от хищников, бродящих по их луне. ― Это одна из причин, по которой Тионн привезла Лирику в академию. Несмотря на то, что Лирика была близка ко времени изменения, Тионна признала, что Сила велика в ней. Мы оба надеялись научить Лирику достаточно многому, чтобы она могла вернуться на свою луну и помочь мелодиям. И я считаю, что мы добились успеха. Лирика начнёт искать в своём народе тех, кто чувствителен к Силе, и помогать им постигать Силу. Сама она это прекрасно понимает, хотя её пребывание здесь было коротким. Время пребывания Санны с нами будет дольше.

― Мне не послышалось то, что вы сказали? ― воскликнула Тахири.

Прежде, чем Люк Скайуокер успел ответить, в дверном проёме появилась Санна в оранжевом академическом комбинезоне. Тахири прыгнула к своей новой подруге и заключила её в объятия.

― Вы были правы: Сила велика в ней, ― сказал Люк Скайуокер. Он обнял трёх кандидатов в джедаи, а затем вышел из комнаты и оставил их одних. Энакин повернулся к Санне.

― Добро пожаловать в академию, ― мягко сказал он.

― Спасибо, ― ответила Санна с широкой улыбкой. - Спасибо, что привезли меня сюда. Я должна пойти к рыцарю-джедаю Тионн, ― объяснила она. ― Она покажет мне, где моя комната, и расскажет больше об академии.

Санна повернулась, чтобы выйти из комнаты Энакина.

― Кстати, ― сказала она через плечо. ― Я не упомянула про надписи в нижнем туннеле мастеру Люку. Ваш секрет в безопасности со мной. ― Энакин и Тахири обменялись взглядами с облегчением.

― Давай вернёмся к работе, ― сказал Энакин, когда Санна ушла. Он вытащил бумаги и начал писать символы с того места, где остановился. Ещё несколько строк ― и он закончит. Затем он и Тахири могли начать сопоставление символов с буквами. Как только они узнают, какую букву обозначает каждый символ, они могли сопоставить их со словами, вырезанными во Дворце вуламандр. Тогда, возможно, они смогут разгадать тайну, окутавшую шар.

Глава 17

Это была тяжёлая работа. Сопоставление символов с буквами, букв со словами. Энакин почувствовал, как перед его глазами всё начало расплываться. Прошли часы, и Великий храм накрыла ночь. Энакин и Тахири не спали с тех пор, как вернулись в Академию джедаев. Энакин записал символы из глубин Систры. Он записал слова Арагона. Но пока им не удавалось сопоставить символы с буквами. В этом просто не было никакого смысла. Что бы они ни пытались, в итоге все заканчивалось тарабарщиной.

― Нам нужно немного поспать, ― наконец заявил Энакин.

― Давай попробуем ещё раз, ― уговаривала его Тахири. ― Мы, должно быть, делаем что-то не так. ― Она уставилась на линии перед своими усталыми глазами. Потом попробовала вставить буквы для символов слева направо, как это делалось в основном галактическом. Она даже пыталась перемешать символы, заменяя первую и третью буквы, чтобы увидеть, не даёт ли это больше смысла. Ничего.

― Нам чего-то не хватает, ― проворчала Тахири.

― Бесполезно, ― вздохнул Энакин. ― Массасси были непохожей на нас расой. Они использовали символы, но это не значит, что каждый обозначает один звук, как в общегалактическом. Есть бесконечное количество возможностей для перевода. На это у нас уйдут недели, месяцы, может быть, годы! ― воскликнул он с раздражением.

Энакин был настолько поглощен своим разочарованием, что не слышал, как тихо открылась дверь в его комнату.

― Я не могу заснуть, ― прошептала Санна у входа.

Энакин резко вскинул голову, а Тахири развернулась к двери.

― Прошу прощения, я не хотела вас напугать, ― извинилась Санна. ― Просто на новом месте тяжело спать...

― Всё в порядке, Санна, ― мягко сказала Тахири, помогая Энакину собирать перед ними скомканные листы. Один лист выскользнул из её рук и мягко полетел по воздуху. Она смотрела, как он плывет ― белая птица, уносимая ветром перемен.

Лист приземлился лицевой стороной вверх у босых ног Санны. Санна наклонилась и взяла лист. Она двинулась вперед, чтобы вернуть его Тахири.

― Что это? ― спросила она.

- Это просто то, что нам рассказал Арагон, ― объяснил Энакин, потянувшись за листом. Санна повернула его к себе и с любопытством изучила наброски на основном галактическом.

Наконец на её прекрасном лице проявилось понимание. Санна прочитала вслух слова «Мир всем». Затем она хихикнула.

― Что тут смешного? ― спросила Тахири.

― Просто я никогда не видела, чтобы основной галактический был написан так странно, ― ответила Санна.

― Что ты имеешь в виду? ― внимательно спросил Энакин.

― Ну, вы выстроили буквы так, чтобы слова Арагона шли слева направо, ― объяснила Санна. ― Но на Явин-8 мы пишем слова сверху вниз.

Санна присела рядом с Энакином и взяла пишущий инструмент из его рук. Она перевернула лист и нацарапала одно слово из текста Арагона. Затем она протянула лист Энакину и Тахири. М И Р ― гласили буквы. Холодно-голубые глаза Энакина встретились со сверкающими зелёными глазами Тахири. Они поняли друг друга без слов: вот оно!

― Я провожу тебя обратно в твою комнату и посижу с тобой, пока ты не уснешь, ― предложила Тахири Санне, взяв лист у девочки и небрежно передав его Энакину. Затем она взяла Санну за руку.

― В первую ночь у меня тоже были проблемы со сном, ― ласково сказала она. Её слова мягко плыли по коридору, пока она вела Санну обратно в её комнату. Энакин разложил свои листы и начал сопоставлять символы с буквами. Он обернулся, когда услышал позади мягкий звук.

Мастер-джедай Икрит появился на подоконнике. Мастер сидел молча, глядя на Энакина круглыми карими глазами. Юный джедай вернулся к своей работе. В этом есть смысл, подумал про себя Энакин. Массасси, должно быть, выучили способ, которым писали мелодии, и предполагали, что и другие пишут таким же образом. Вот почему они вырезали свои символы вертикально, а не горизонтально, слева направо. Энакин наблюдал, как слова древних массасси из Дворца вуламандр оживали под его пишущим инструментом. К тому времени, когда Тахири вернулась в его комнату, он уже закончил перевод.

― Сработало? ― задыхаясь, спросила Тахири, усаживаясь в каменное кресло напротив своего друга. Энакин не ответил. Вместо этого он поднял перед собой лист и начал читать вслух.

«Мир всем. Мы ― массасси. Наши дети были заключены в темницу злым рыцарем-джедаем Экзар Куном. Запертые глубоко в этом дворце, скрытые в сверкающих песках Золотого шара, они ждут. Кристалл, удерживающий их в плену, может быть расколот только детьми, могущественными в Силе, посвятившими себя битве добра со злом. Если ты один из них ― войди в шар и выведи наших детей к свободе».

― Это мы, ведь так? ― прошептала Тахири.

― Да, ― ответил Энакин, и его холодно-голубые глаза сверкнули. ― Мы одни из них.

С подоконника за ними наблюдал Икрит. Он знал, что Сила велика в этих двух детях. Но он знал также и об опасностях, ждущих впереди.