Человек Будущего. Главные персонажи. Второстепенные герои. Часть XIII: Новый мир

Морозов Михаил Романович

Человек Будущего

Роман-эпопея

Эпилог

Человечность не предел

г. Старый Оскол

2021 г.

Главные персонажи

Руссоковский Борис Андреевич – партийный деятель в Русской Америке. Лицо Мировой революции. Основатель интеграционного движения в Новом свете «Интернационал».

Красницкий Александр Васильевич – председатель ЦК НСПТ. Император Тартарской демократической империи. Идейный деятель политики «Одна страна, одна нация, один владыка».

Служанов Верислав – генеральный комиссар Имперской службы безопасности (ИСБ). Лучший друг Бориса Руссоковского.

Второстепенные герои

Мария – бывший революционный деятель в Нормандии. Давняя знакомая Бориса. Живёт в Скандийской провинции под покровительством Императора Всетартарского.

Капитан корабля «Дева Мария» - бывший адмирал Балтийского морского флота на службе его Императорского величества. Ушёл в отставку. Занял должность капитана Трансатлантического рейса между Новым и Старым светом.

Часть XIII: Новый мир

Лето 2072 года. К берегам Старого света приближается лайнер с божественным названием «Дева Мария». На борту корабля люди разного достатка. В основном пассажирами корабля была духовная интеллигенция – учёные, поэты, писатели, просветители, духовенство и другие. Все, по своим причинам плыли в Петроград, чтобы мирно дожить свои последние годы или же подарить новой империи свежие умы. Новый свет по тем временам был пустующим материком. Крупные города были в руинах, а огромные пустующие территории в Центральной Америке стали активно заселяться коренными народами. Потеряв дом, имущество и социальный статус, люди ломанулись в Старый свет, дабы начать новую состоятельную жизнь.

Лайнер принадлежал одной из самых влиятельный мореплавательных компаний Британии, но после её падения в Великой войне всё имущество местных олигархов по программе «Раскулачивание» было национализировано. Поэтому на флагштоке корабля развивался Тартарский имперский флаг. Капитан этого судна был адмирал Балтийского морского флота на службе его Императорского Величества, но с возрастом он ушёл в отставку и занял пост капитана пассажирского Трансатлантического рейса. Данное положение его мягко говоря не устраивало. Он бы и далее верно служил своему императору и морскому делу, но коллеги настояли на обратном, да и молодёжи нужен карьерный рост. Хочешь, не хочешь, но на пенсию будь добр уйти.

На борту корабля, помимо интеллигенции и разорившихся бизнесменов, был ещё один очень важный господин. Он был одет в лёгкую гражданскую одежду – тёмный длинный пиджак, белая рубаха, тёмная бабочка, плоская шляпа, блестящие кожаные туфли, тёмные брюки, белые перчатки на руках и трость из тёмного дерева с золотым наконечником. У господина были короткая ухоженная бородка с усами и бакенбардами, а причёска, можно было увидеть, если тот поднимет шлюпу, стойко лежала по вычесанной траектории. По одному лишь виду можно представить, что это какой-то магнат или политик, бегущий из разорённой Америки в процветающую Тартарию, чтобы начать своё новое дело, только вот под контролем властей. Но, этот человек, не был ни политиком, ни магнатом, да и костюм ему достался за бесценок. Это был Борис Руссоковский. Молодой человек устал от политики и нервотрёпки, и решил обосноваться на Родине, дабы, как и все здесь присутствующие, начать новую жизнь. Вредного старика Штыка давно как нет в живых, да и у власти находятся его старые знакомые. Так что проблем возникнуть не должно.

Лайнер проплыл мимо берегов независимой Шотландии, пересёк Северное море, прошёл через немецкий Копенгаген и вышел в Шведское озеро, в шутку называемое Русским из-за большого контингента в этих водах русских военных и торговых кораблей. Доплыв до центра водоёма, на капитанский мостик вышел матрос с тревожной новостью к капитану судна. Капитан печально рассматривал проплывающие мимо военные суда и с тоской вспоминал свою службу на флоте. Матрос потревожил его ностальгию и доложил:

- Товарищ капитан, двигатель главного вентиля глохнет! Движение корабля замедляется. Мы не дотянем до Петрограда. Нужно совершить внеплановую высадку в порту.

- Чёртова американская рухлядь! – гневно произнёс капитан, - Вот поэтому они и не выстояли нашей морской блокады в Атлантике. Зачем было только это дерьмо в оборот пускать. Эта посудина только с Божьей помощью и держится… (выдохнул) Ладно, высадимся в Стокгольме. Надеюсь у здешних морячков найдётся целёхонький генератор… Что стоишь? Иди, оповещай команду и пассажиров!

- Есть, товарищ капитан!

Лайнер наладил курс на север в Скандийскую столицу. Хоть и Стокгольм находился в составе Тартарской демократической империи, он по-прежнему оставался центром Скандийской цивилизации. Причалив к берегу, пассажиры столпились около левого борта и стали рассматривать местность. По небу ходили холодные тяжёлые облака. Здания и набережная были выстроены из морского камня, а большая часть города укрывалась в тени от горных фьордов. Сойдя с палубы, пассажиры слышали иностранную речь, да и впрочем здесь мало что напоминало русские провинции. Лишь было видно, как на государственном банке близ моря висит Тартарский флаг, а здешний флот красуется с Андреевским. В остальном абсолютно чужая земля.

Капитан также спустился на пристань и, собрав всех пассажиров в одну кучу, предстал перед народом с огорчающими новостями.

- Дамы и господа, - умеренно произнёс капитан, - Прошу внимания! Вынужден сообщить, что наш лайнер слегка накрылся и на его ремонт потребуется не меньше часа. Пока корабль не будет введён в эксплуатацию, можете прогуляться по городу. Судно никуда не отплывёт. Когда ремонт будет закончен, мы просигналим вам длинным гудком. Все всё поняли?

- Да! – подтвердили своё понимание пассажиры.

- Отлично! Особо не расходитесь. Стокгольм – большой город. Не разгуляйтесь!

Пассажиры разошлись в разные стороны. Кто-то прогуливался по набережной, кто-то кокетничал с русскими моряками, а кто-то направился в бары и рестораны. Борис же зашёл в ближайшую кофейню и заказал одну чашечку кофе, параллельно выхватив газету у господина, собиравшийся выбросить её в ведро. Открыв первую страницу, он обнаружил, что здешняя публицистика печатает свой товар сразу на двух языках: русский и шведский. Первый заголовок сразу же впечатлил молодого человека: «Русский мир во всём мире? Красницкий – благодетельили диктатор? Красная эпоха начинается с тотального контроля Тартарскими властями. Чего от них ожидать дальше?! ». Прочитав этот заголовок, Борис сразу понял, что писали активисты из местных оппозиционных организаций. Руссоковский лишь усмехнулся и про себя сказал:

- Зная наше правительство, этой газете осталось не долго!

Осведомившись со всеми статьями в этой газете, Борис понял, что до идеального мира ещё далеко. Если какие-то люди ещё не могут смириться с новым мировым устройством и приклонить колено своему освободителю, значит процесс очеловечивания населения будет происходить очень долго. Руссоковский отложил народные сплетни и принялся пить своё утренний кофе. Насладившись моментом, тот отправился на пристань, чтобы полюбоваться здешними просторами.

Выйдя на пристань, Борис заприметил одну даму. Ничего особенного в её внешнем виде не наблюдалось – светлый сарафан, простенькая панамка и сумочка на плече. Та мирно шла вдоль набережной с коляской под руку и периодически смотрела в сторону моря на проплывающие мимо военные корабли. Лицо девушки Борису показалось знакомым, и тот решил подойти к молодой даме, чтобы получше разглядеть подозрительную личность.

Подойдя практически в упор к молодой особе, Руссоковский увидел перед собой Марию из Нормандии. Он не мог поверить своим глазам. Девушка не сразу вспомнила Бориса, но присмотревшись, память вернулась в лад. Чтобы осведомиться в своих воспоминаниях, парочка решила наладить, по началу, неловкий разговор.

- Боря?! – навязчиво спросила Мария, - Не уж-то ты?

- Сам не до конца понимаю всю абсурдность этой ситуации.

- Сколько лет прошло?! А ты, я смотрю, возмужал с последней нашей встречи. Уже и не признаешь того мальчика, что случаем попал на скользкий путь.

- А я смотрю ты обзавелась потомством. Кто? Мальчик или девочка?

- Сын!

Руссоковский пригляделся в ложе коляски и увидел розового карапузика с румяными щёчками и голубенькими глазами. Не смотря на то, что Борис был для детя абсолютно чужим человеком, малыш невинно улыбался и хохотал. Его смешила борода, а добрый взгляд Бориса внушал мальчику безопасность.

- Где ты пропадал всё это время? – спросила Мария, - Я уж стала опасаться, что те инквизиторы тебя погребут или того хуже.

- Жизнь меня не хило так помотала! – с тяжестью на душе сказал Борис, - Сначала я томился на Родине, которая мягко говоря не взлюбила меня с момента моего появления. После, при поддержке хороших людей в правительстве, пометался по карьерной лестнице. Далее меня откомандировали в Америку на спец задание. Был в эмиграции, тюрьме, окопах, руинах и должности председателя Временного революционного правительства в Красной Америке.

- Да уж. Жизнь тебя в серьёз пометала. Боюсь даже представить, что тебе пришлось пережить… А чем сейчас будешь заниматься?

- Вероятнее всего ничем.

- В смысле?

- В прямом. Устал я от политики, заговоров и иной нервотрёпки. Хочется спокойно дожить свои годы в тепле и уюте… На Родине… А как сама жизнь справила? Судя по имеющемуся жизнь удалась.

- Да! Жизнь у меня удалась. Я же после побега в Скандию перебралась. Забросила также, как и ты политику, встретила суженного и вместе построили семью… И тогда-то я поняла, что ни одна революция не заменит тепло домашнего очага.

Борис тяжело вздохнул после услышанного. Ему всё ещё было тяжело вспоминать несостоявшуюся семью с Марией, что, в случаем напоминания того момента, вводило его в глубокую тоску. Но молодой человек не хотел показывать свои чувства своей знакомой и продолжил диалог.

- Что ж, - со вздохом сказала Мария, - Надеюсь, на Родине ты найдёшь своё счастье и встретишь рассвет вместе с любимым.

- Да, - неуклюже сказал Борис, - Любовь мне сейчас как никогда раньше не помешала.

Тут послышался гудок лайнера. Руссоковский понял, что ему пора уже возвращаться на причал. Только он хотел проститься с Марией. Как она тут же его поцеловала в губы, напомнив ему тот самый поцелуй в Беловежской пуще много, много лет тому назад. После содеянного пара лишь молча переглянулись друг на друга и разошлись в разные стороны. Борис и остальные пассажиры сели на корабль и отчалили в Петроград.

Прошло не более часа, как природа стала проявлять себя несколько иначе, в сравнении со Скандией. Тяжёлые хмурые тучи сменились на лёгкие перистые. Вода в заливе была менее агрессивна и холодна. Да и сами рыбы и птицы с позитивом проплывали, пролетали соответственно мимо лайнера с детской радостью. Борис вышел к наблюдательному мостику для пассажиров и увидел впереди на горизонте очертания белоснежного города. Здания, ростом не более в 5 этажей, были обделаны белым камнем. Величественные крепости Средневековья были вымощены тяжёлым морским булыжником, а административные и иные строения возвышались над жилыми кварталами и озаряли всю окрестность солнечным светом, отражённый от витражных стёкол и золотых крыш. Город был настолько прекрасен, что слабо верилось, что это столица некогда варварского государства.

Борис, наблюдая за красотами этого города, с гордостью произнёс: «Я дома! ». Корабль пришвартовался на городской бухте. Матрос, спустившийся с птичьего гнезда, крикнул пассажирам:

- Дамы и господа товарищи, добро пожаловать в Петроград – столица Тартарской демократической империи и мира в целом. Пожалуйста, не оставляйте свои вещи на борту корабля и соблюдайте очередь. Русской столицы на всех хватит.

Интеллигенция с вылупленными глазами направилась на пристань. Создавалось такое ощущение, что Петроград вот, вот исчезнет и они не успеют им насладится. Борис же спокойно спустился в бухту и проследовал на морской вокзал. Выйдя в город, тот стал ловить такси. Телефона у Руссоковского не было, поэтому пришлось вызывать старым дедовским способом – торги с местными таксистами. Однако, молодой человек ненароком нарвался на федералов, которые преградили ему дорогу. Борис пытался выяснить причину задержания, но ситуация сама себя объяснила. Из служебной тачки, стоящая около потасовки, вышел федерал. Он заметно отличался от остальных. Его форма было полностью чёрной. Погоны и запонки состояли исключительно из чистого золота. Туфли были натёрты до такой степени, что в них можно было увидеть своё отражение. Гордый двуглавый орёл на фуражке блистал на лучах солнца, а вид этого федерала внушал страх даже самому равнодушному человеку на планете. Но Борис не стал бояться, ведь в этом федерале он признал своего друга Верислава Служанова, который также, как и он, был рад видеть своего давнего друга.

- Добро пожаловать в Тартарию, дружок! С возвращением Боря.

Борис и Слава обменялись обнимками и проследовали с охраной в служебный картеж. Авто сопровождалось такими же марками авто и милицейскими бобиками. Проезжая по улицам Петрограда, Борис видел в глазах людей не чувство страха. Как это было раньше, а желание подбежать к любому из федералов и выразить глубокую благодарность за их работу. По крайней мере, они так говорили и восклицали из топы. Борис, поняв, что вернулся не в варварскую Тартарию, а в мировую империю идеализма, тот решил расспросить давнего приятеля о событиях последних лет.

- Ну как вам тут живётся здесь после стольких лет? – изумлённо спросил Борис, - Судя по архитектуре и местным жителям довольно неплохо.

- А то! – с энтузиазмом сказал Верислав, - Наша страна неплохо так поднялась на глазах у мирового сообщества. Была налажена связь с оккупированными территориями, проведена программа «Одна страна, одна нация, один владыка» и ещё реализовали парочку социальных программ, значительно укрепившие наше положения.

- Но как вам это удалось свершить? Не уже ли экспансия?

- Брось! Это слово относится к капиталистической эпохе. Наша же программа направлена на мирное присоединение к союзу с последующей интеграцией в огромную семью. Наше влияние по всему миру, а новое поколение в союзных государствах стало активно подстраиваться под Русский мир – учить русский язык на ровне с национальным, ценить идеи мира и интернационала и всё в таком духе.

- И всё это без финансов и военного вмешательства?

- Деньги теперь лишь дряхлые бумажки в коллекциях нумизматов, а армия… С армией возникли сложности.

- Ты о чём?

- Видишь ли, после войны многие солдаты вернулись на Родину, а остальные стали активно строить новый мир в Новом свете. Волна патриотизма и уверенность в своей мощи внушило нашему населению свой превосходство над остальным миром. Я понимаю, патриотизм, народный триумф и так далее, но такие идеи в скором времени не утихнут. Теперь попробуй у ветерана Великой войны отобрать винтовку.

- Ну у этой стороны есть свои плюсы – весь мир убеждён в нашем превосходстве и никто не рыпнется в нашу сторону.

- Да, но это настораживает мировое сообщество, да и идею в том числе. Эти люди сражались за свободу и равенство, а не за тотальный контроль одной страны над всеми остальными… Чем же мы этим отличаемся от капиталистов и империалистов?

- Не боись! Идея всех наших патриотов утихомирит и тогда мы сможем построить идеальный мир для всех на этой земле. Без войн, финансов и рабства.

- Это да… Ну, а у тебя как дела в Новом свете? Мне докладывали, что ты теперь председатель ЦК партии в Русской Америке. Как там вообще дела?

- Разруха, бешенные индейцы и слабая вера населения в наши идеи. Мы смогли отстроить некоторые города вдоль морской полосы, но люди всё также линяют сюда, в Тартарию. Туда, где жизнь цветёт, а не задыхается от пыли и межплеменных войн. Америка в своём привычном понимании мертва. Теперь Тартария страна возможностей.

- Ничего! Сейчас обустроимся в Старом свете и до Америки очередь дойдёт. А с твои потенциалом, всё пройдёт быстро и безболезненно.

- Да я… Впрочем, не собираюсь возвращаться обратно.

- В смысле? Почему?

- Я устал от политики и всей этой суеты. Я хочу наконец отдыха. Да и на Родине гораздо уютнее, чем на чужбине.

- А как же идеи Интернационала и Идеального социального мира? Не уже ли ты так просто их бросишь?

- Кто сказал? Нет! Я по-прежнему являюсь сторонником этих идей, но… Не знаю! Надоело жить в полном одиночестве и без перспектив на счастливое будущее.

- Знаешь что, Боря? Будущее не построиться, если такие как ты будут отсиживать здесь в цитадели, пока целина простаивает. Я, генеральный комиссар Имперской службы безопасности, поклялся защищать этот народ от паразитирующей заразы внутри механизма и верно служу этой идее. Помнишь, мы в детстве поклялись защищать свою Родину от любой опасности? Так вот, пора откинуть свои сомнения и встать на её защиту, как это сделали миллионы наших солдат и вернулись, все до единого, с победным знаменем домой. Они совершили подвиг и Родина это никогда не забудет. Поэтому. Хватит вести себя как тряпка и прими священный пост.

- Не знаю! Я не уверен…

- Что ж… в этом деле тебе может помочь только один человек в нашей стране, чьё имя гордо знает даже новорождённый младенец. Человек и идея в одном лице. Лицо нашей страны и мира во всём мире. Нет даже полного описания его величия.

- И кто же этот полу человек, полу легенда? – печально сказал Борис.

- Александр Васильевич Красницкий.

Без всяких лишних вопросов картеж Верислава Служанова направился в сторону Петроградского Кремля. По-прежнему стояла ясная погода. Солнечные лучи озаряли золотые купола церквей по ту сторону красных стен, а прохладный морской ветер нежно шевелил зелень на близ лежащем парке Зарядье. Стрелки циферблата на курантах выстроились прямо у числа «12», вследствие чего часы пробили ровно двенадцать ударов. Звук курантом и звон церковных колоколов разбудили спящих ворон и подняли тёмных пташек высоко в небо, освободив столицу Великой империи от тёмного знамени ещё на час.

В Кремлёвском дворце было открыто одно окно. Оно вело в кабинет императора Тартарской демократической империи. Тот тихо спал на своём рабочем столе и принимал лёгкое дуновение с улицы из своего окна. Возраст большого человека на тот момент уже составлял 68 целых лет. Нервная работа и бессонные ночи негативно отразились на здоровье Красницкого. Он всё чаще стал проводить время за дневным сном, отдавая все важные дела на доверенных ему лиц. Александр понимал, что он более не правитель, а старая рухлядь, принявшая на себя заслуги былых лет. Но империи нужен был правитель, приемник действующему императору. На эту роль легко подходили сыновья императора, но империя официально считалась демократической, а наследственная передача власти негативно повлияет на саму идею, выстроенная самим Красницким. Нужен был человек, одновременно верный построенной идее, но не имевший тесных отношений с действующей элитой. Нужен абсолютно независимый человек.

Бой курантов и звон церковных колоколов потревожили сон императора. Тот спросонья вскочил со стула и упал прямо на пол. Встать ему помогла его же трость. Старые измотанные кости с огромным трудом перенесли стрика обратно в кресло. Александр буквально свалился на сидение и с циклической отдышкой стал медленно ощупывать на своём рабочем столе свои очки, но те мирно висели у него на шее. Когда Красницкий понял свою нелепость, тот усадил их на свой нос и продолжил разбирать накопившиеся на его столе бумаги.

Тут в дверь постучались какие-то люди. Александр с дрожащим голосом впустил молодых персон к себе в кабинет и усадил их у себя на диване. Борис и Верислав дождались полной уединенции в кабинете императора и приступили к выяснению причины их внезапного заявления.

- Товарищ император, - стойко и громко сказал Верислав, - К вам с самой Русской Америки приехал Борис Андреевич Руссоковский, председатель ваших владений в Новом свете.

- Ах, Боря! – ласково сказал император, - Знаем, знаем героя! Мне о тебе твои коллеги всё рассказали. Что ж, меня льстит, что такая важная личность, как вы, Борис, решили заявиться ко мне в кабинет… Слава, будь добр, пройдись по Кремлю, пока я с Борисом разговариваю.

- Так точно, товарищ император.

Верислав покинул территорию Кремлёвского дворца и отправился к красным стенам для внепланового осмотра кремлёвского полка. Красницкий же отложил свои бумаги в долгий ящик и стал расспрашивать гостя о том, да о сём.

- Ну, Борис, - сказал Александр, - Как идут дела в Русской Америке?

- Неплохо. Мы частично восстановили13 штатов основателей и наладили торговые отношения с внешним миром. Коренное население во всю осваивается на опустошённых территориях, а приезжие мигранты потихоньку уматывают в Старый свет.

- Плохо, что уматывают. Мне рабочие силы на целине полезнее будут. Хотя… пусть Америка вновь станет зелёным континентом. Так сказать, подарок природе за эксплуататорское обращение с местными ресурсами. Ну это ладно! Как у самого дела? Не надоела ещё председательская ложа?

- Честно – надоела! Америка уже не та, что была раньше. Теперь это природный заповедник для коренных народов и несколько населённых пунктов вдоль побережья, гордо называемые Русской Америкой. Не вижу возможным далее продолжать там работу. Пусть Новый свет живёт своей жизнью.

- Борис, твоя позиция мне понятна и от части я её поддерживаю. Но задача моей идеи объединить все народы воедино и создать мировое государство, где каждый человек может обрести себя в одной из существующих отраслей деятельности. Коренные народы – это те же люди, а значит также имеют право на вхождение в нашу дружную семью. Они плечом к плечу воевали с нашими солдатами за освобождение мира от капиталистического рабства. Это означает, что они разделяют наши идеи, но не могут по своим историческим предрассудкам переступить черту и изменить своим принципам. Следует понять и услышать туземца, и попробовать убедить его стать членом мирового сообщества. Разве нет?

- Я вас понимаю и разделяю ваши идеи.

Красницкий хмуро посмотрел на Бориса и решил выяснить причину негодования молодого собеседника. Тот повесил очки обратно на шею, выпил стакан воды и решил подсесть к Руссоковскому для улучшения контакта.

- В чём дело? – твёрдо сказал Александр, - Тебя что-то не устраивает?

- Не поймите меня неправильно, Александр Васильевич! Мне не место в Русской Америке. На моём месте мог оказаться каждый и с обязанностями председателя справится даже неопытные политик. Я хочу наконец вернуться на Родину и заняться более перспективными вещами. Поверьте! Здесь я буду более полезен, чем там.

Красницкий смутился, но не стал возражать молодому человеку. Тот лишь подвинулся поближе к Борису и робко спросил у юноши:

- А чем ты собираешься заняться на Родине?

Руссоковский слегка удивился данному вопросу и, не зная точного ответа, гордо и твёрдо заявил: «Буду служить Родине! ». Этот ответ поразил старика и тот даже опрокинулся на спинку дивана. В своих представлениях Красницкий понял, что этот тот самый человек, который ему нужен. Он медленно мигрировал обратно к рабочему столу, уселся в кресле и заявил следующее:

- Время-то как идёт. Будто ещё вчера вошёл в Кремль и принял присягу на верность своему народу. А сегодня заправляю всем Земным шаром. Тогда-то я был молод, амбициозен и слегка безумен… В этой ситуации чувствую себя Александром Македонским. Но знаешь, что я всерьёз опасаюсь?

- Чего же? – спросил Борис.

- Что моя империя, собранная из сотни мелких кусочек со своей индивидуальностью, развалится, как это было с Великой Македонией. Я так надеялся, что человечество сможет жить под одной крышей, но видно всё это залог моей диктатуры. И когда она рухнет, мир погрузится в хаус. Будет война. Четвёртая на очереди. История канет в лету, а человечество вернётся в Каменный век…

Горькая правда о грядущих событиях растрогала Красницкого. Он не смог сдержать слёз и погрузился в полное уныние. Борис, наблюдая за горестью своего государя, решил успокоить его, дав опору на скорейшее восстановление.

- А есть ли другой вариант развития событий? – робко сказал Руссоковский, - Может есть способ избежать Четвёртую мировую и полный крах глобальной системы порядка.

- Есть! – через слёзы сказал Александр, - Нужен приемник. Стойкий, ответственный, в меру грозный и всегда справедливый. Вот такой мне человек нужен. И не только мне.

- Таких людей полно. Вот вашего сына к примеру взять. Подходит под все ваши характеристики. Я лично с ним виделся в Русской Америке после войны и с уверенностью могу сказать, что он лучшая кандидатура. И не только я, вся армия может это подтвердить.

- Мир, который я строю, лишён изъянов и недостатков. Главными изъянами предыдущих эпох считается война и узурпация. Мой сын не может быть лидером нового мира. Будучи моим наследником и военным, он сочетает в себе главные изъяны людских эпох, от которых я всеми усилиями пытаюсь избавится.

- Но он же имеет большую популярность в армии. Это не показатель?

- Армия – элемент минувших лет. Армия – воплотитель войн и страха. Если бы моя власть не была настолько шатка, я бы давно избавился от этой паразитирующей дичи. Да, и к тому же, власть в стране является демократической, а значит выборной. Как отреагируют люди, если узнают, что на троне сидит мой сын. Это же узурпация, семейные узы и абсолютная монархия. Нет! Этого в новом мире быть не должно. Нужен абсолютно нейтральный к власти человек… (Борис кивнул головой в знак согласия со словами императора) Вроде тебя, например.

- Меня?! – возмутился Борис, - Вы сейчас серьёзно?

- Что в политике, что и в жизни я никогда не шучу. Ты возглавишь Мировое государство.

- Вы с ума сошли? Это огромная ответственность – править миром! Я… я не готов к этому!

- Хочешь совет? Лучший правитель тот, кто никогда не желал править. Как не странно, это всегда работает.

- Но я ничего не знаю о политике! Я не могу командовать армией. Меня люди не поддержат.

- Боря, послушай! Это ты делаешь не ради себя, а ради благосостояния населения Земли. Думаешь мне приятно сидеть здесь и думать за 8 миллиардов человек. Я тоже хочу жить, не в чём себе не отказывая. Власть – это не желание. Власть – это тяжёлая ноша (проклятье), которую человек несёт у себя на спине и не возникает, потому что знает, что делает это ради других людей, которые в свою очередь отблагодарят тебя за это. Хочешь служить Отечеству?

- Хочу! – гордо заявил Борис.

- Тогда не возникай! Прими на себя эту ношу и считай это как должное… У тебя всё получится! Мы верим в тебя!

Правильно в народе говорят: «Власть – это не дар Божий, а проклятье Бесовское! ». Борис осознавал тяжесть своей дальнейшей судьбы, но не стал перечить действующему монарху. Тем более сам же хотел служить Отечеству. 25 ноября 2072 году Александр Васильевич Красницкий сложил свои полномочия императора и ушёл в отставку. Это заявление было передано по всем телеканалам планеты. Мир погрузился в отчаяние. Александр на последок объявил своего приемника и попросил целый свет не волноваться за его выбор.

В ту ночь, в день его рождения, он спустился на Красную площадь, где его уже ждали генералы, министры и близкие друзья императора. Он с каждым лично попрощался и попросил присматривать за страной и новым правителем. Когда прощание закончилось, Красницкий отдал честь своим бывшим подчинённым и героям Отчизны, мирно лежавшие под стенами Кремля. После чего тот сел в подготовленную на площади служебную машину и уехал в аэропорт, навсегда покинув город Петроград.

В мае следующего года была проведена инаугурация нового императора. Партия и сенат одобрили выбор Александра и выдвинули Бориса Андреевича Руссоковского на пост демократического императора Тартарской демократической империи. На торжественное событие слетелись представители стран-доминионов со всего света. Толпы обычных граждан выстроились вдоль улиц, где проезжал картеж без крыши с новым императором. Все восклицали его имяи накладывали на него огромные надежды. Впрочем. Как всегда.

Прибыв в храм Христа Спасителя, патриарх одел на голову новому монарху шапку Мономаха и, перед лицом Господа провозгласил Бориса хранителем православной веры и порядка во всём мире. Все присутствующие в храме приклонили колено и пожелали Борису долгих и тихих годов правления. «Да правит он долго! » - монотонным голосом произнесла толпа, трижды перекрестилась и вместе с монархом поставили горящие свечи возле икон. Царские одеяния были лишь символом нерушимой власти. Естественно, после коронации Борис снял эти одеяния и вместе с толпой проследовал в Государственную думу для завершения процесса венчания.

В думе на Бориса надели цепь с государственным гербом, свисающий с шеи. Правая рука легла на Конституцию Тартарии, а левая держалась у сердца. Была прочитана клятва перед народом людским, гласившая верные, долгие и справедливые годы правления. Когда клятва была озвучена, настало время государственного гимна. Он должен был начаться сразу же после инаугурации, но этого не произошло. Видно, возникли проблемы с аппаратурой. Технари никак не могли справиться, из-за чего пришлось прервать процедуру. Но кто-то отчаянный из зала стал напевать обнародованный имперский гимн: «Боже, царя храни! ». Эту затею стали постепенно поддерживать все присутствующие в зале, создав настоящий хор. Борис не стал откалываться от коллектива и вместе с народом пропел этот гимн. Когда слова в песне завершились, наконец врубился общепринятый государственный гимн «Славься на веки Великая Русь! ». Все аплодировали новому императору. Борис ещё не чувствовал себя также величественно, как сейчас. В зал вышел диктор с официальным обращением к народу:

- Жители планеты Земля, дорогие друзья и наконец товарищи! Присягните на верность новому правителю вашей страны. Демократический император мировой державы, государь Всетартарский, владыка 5 океанов и 6 материков, прямой наставник и учитель Прусской, Циньтайской, Могольской, Арабской, Корейской, Карибской, Океанской, Американской, Африканской республик. И прочее, прочее, прочее. Да здравствует Великая и Неделимая Тартария!!!

Эти события передавали по прямому эфиру по всей планете. Все присутствующие в зале и перед экранами телевизоров и других гаджетов воскликнули чёткое, ритмичное слово: «Ура!!! ». На улицах крупных городом мира вышли толпы людей с красными знамёнами и имперским флагом мировой державы. Русский мир приобрёл ещё одного лидера. Борис, пробегая глазами по рядам с радостными людьми, увидел Шефа, Рафаэля, Близнецов, Верислава и много кого ещё. Но важно, что на инаугурацию пришла Мария. Руссоковский не мог поверить своим глазам. С ней под ручку был мальчик, четырёх годиков от роду. Эта встреча впилась в сознании обоих. Они непрерывно смотрели в глаза друг другу, дожидаясь, пока кто-то из них сделает первый шаг.

Конец 13 части и эпилога (11. 08. 2021)