Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья



The same coin (Та же монета)



The same coin (Та же монета)

 

Переводчик:

Катюха

Оригинал:

Показать

Фандом:

Гарри Поттер

Персонажи:

Гарри Поттер/Северус Снейп

Рейтинг:

NC-17

Жанр:

Romance/Angst

Размер:

Миди | 296 Кб

Статус:

Закончен

Спустя несколько лет после окончания школы Гарри Поттер, весь израненный, возвращается в Хогвардс, преподавателем ЗОТС. Ему приходится просить о помощи ненавистного Мастера Зелий. Ненависть, злоба, детские обиды, понимание и…любовь. Все перемешалось. Смогут ли они разобраться в своих разногласиях? Согласится ли сальноволосый профессор подарить свою девственность Мальчику-который-выжил? Послушаются ли они зова своих сердец?

Глава 1.

— Добро пожаловать в Хогвартс, мистер Поттер, — улыбаясь, сказала Минерва МакГонагал от центрального входа, пока Гарри медленно тащился по ступенькам, опираясь на трость.

 

Гарри улыбнулся в ответ, скрывая дрожь. Последний раз он видел ее два года назад, на похоронах Дамблдора. Тогда он еще работал в аврорском отделе, наравне с некоторыми выпускниками Хогвартса. С тех пор многое изменилось.

 

Он рассматривал нового директора, автоматически оценивая ее профессиональным взглядом. Все что он слышал или читал о ней, доказывало, что Минерва МакГонагал великолепно справлялась со своими обязанностями на новом посту.

 

Прямая осанка, пронизывающий взгляд из под квадратных очков – все точно такое же, как раньше. Хотя, шотландка вместо обычной черной робы подчеркивала ее бледность, выдавая, что огромная ответственность не прошла даром для нее.

 

— Рад снова оказаться здесь, госпожа директор, — Гарри добрался до верха, очень стараясь не выглядеть запыхавшимся. – Пожалуйста, называйте меня Гарри.

 

МакГонагал протянула ему руку, и он пожал ее.

 

— Конечно. Тогда ты можешь называть меня Минервой. Мы так рады, что ты теперь с нами! Входи.

 

— Спасибо, – Гарри последовал за ней.

 

— Даже без подобных травм любому начинающему учителю тяжело выдержать полную нагрузку с самого начала. Преподавание Защиты От Темных Искусств требует много сил, — она указала взглядом на трость.

 

— Думаю, что смогу выдержать полный курс, включая все необходимое, — уверенно заявил Гарри.

 

Его неприятно задела мысль о том, что он может не справиться.

 

Похоже, Минерва что-то увидела в его лице, потому что внимательно посмотрела на него и уточнила:

 

— Как ты чувствуешь себя – в действительности?

 

Судя по выражению ее лица, она ждала прямого и честного ответа.

 

Гарри вздохнул:

 

— У меня бывают плохие и хорошие дни. Прошло уже полгода – достаточно времени, чтобы снова начать жить.

 

МакГонагал кивнула. Казалось, ее устроило то, что она услышала.

 

— Ты все еще испытываешь боль от ран? – она приостановилась на полпути к Главному холлу. – Если тебе что-нибудь понадобится, сразу обратись к Мадам Помфри.

 

— В основном, боль можно пережить, обычно я справляюсь, – Гарри посмотрел на движущиеся лестницы. – Правда, ступеньки могут стать небольшой проблемой.

 

— Я уже подумала об этом, — она тоже посмотрела наверх. – На первом этаже есть комнаты, но когда приедут дети, здесь будет шумно. Подземелья. Они холодноваты, но лестницы, ведущие к ним, не двигаются – возможно, тебе будет удобнее использовать их. Есть еще Северная башня, но комнаты там расположены на третьем этаже. Далековато, конечно, зато они уеденные. Ты можешь выбирать.

 

Подземелья Гарри отверг сразу. Не хотелось находиться так близко к Снейпу. Может быть, он и не будет ненавидеть бывшего преподавателя, когда они станут коллегами, но жить рядом с ним – удовольствие сомнительное в любом случае. К тому же вечная сырость только растравит боль от ран на бедре. Наверное, умнее всего было бы выбрать первый этаж, но Гарри мечтал об уединении.

 

— Если Вы не против, я поселюсь в Северной башне.

 

Какое-то время МакГонагал скептически смотрела на него, затем кивнула:

 

— Хорошо, я провожу тебя. Но если ты переменишь решение и надумаешь сменить место проживания, дай мне знать.

 

— Обязательно, — с благодарностью пообещал Гарри, медленно направляясь к лестницам вслед за Минервой.

 


 

* * *

Комнаты оказались просторными, с огромными окнами, пропускавшими много света. Если не думать о том, как до них добраться, выбор оказался великолепным.

 

Так хорошо снова оказаться в Хогвартсе, чудесно иметь хоть какое-то полезное занятие. Гарри очень не хватало всего этого, пока он выздоравливал. Мерлин! Последние месяцы были просто ужасными. Несмотря на все внимание, которое он получал, постоянная безжалостная боль довела его практически до сумасшествия, но самым ужасным оказалась беспомощность. Невозможность выйти на улицу, да что там — элементарно добраться до туалета без посторонней помощи, превратила его в раздражительного брюзгу.

 

Хуже нет – кого-то просить…

 

Тряхнув головой, Гарри заставил себя переключиться с воспоминаний на мысли о настоящем.

 

Нужно было решать насущные проблемы.

 

Гарри порылся в карманах мантии и вытащил горсть небольших кубиков – свои вещи. Перед тем, как съехать с Лондонской квартиры он уменьшил ту мебель, которая могла пригодиться, и распродал остальное.

 

Выложив один из кубиков на пол, он взмахнул палочкой. Неплохо – мебель увеличилась до нормальных размеров. Второй взмах поместил в гостиную два кресла, диван и стол. Еще движение – на стенах появились картины, а на столе – другие вещи.

 

Окна спальни выходили на задний двор замка, так что можно было видеть теплицы мадам Спраут. Чуть далее возвышалась хижина, в которой когда-то жил Хагрид. Даже сейчас, хотя прошло уже несколько лет, Гарри чувствовал тяжесть на сердце – ему так не хватало своего первого друга – огромного великана с нежной душой.

 

Гарри выложил второй куб и снова взмахнул палочкой. Кровать, шкаф, полки, несколько маленьких столиков заняли свои места. Клетка Хедвиг отправилась на прикроватный столик.

 

Он махнул рукой сове, сидевшей на подоконнике и та перелетела к нему на плечо, ласково ущипнув за ухо.

 

— Ну, девочка, — сказал ей Гарри, поглаживая белые перья, — похоже, мы снова дома.

 

Хедвиг счастливо ухнула.

 

— Знаю-знаю. Мы очень давно здесь не были, да?

 

Около пятнадцати лет, вдруг понял Гарри. Естественно, он приезжал в школу раньше, но не больше, чем на два-три дня.

 

А сейчас он вернулся, чтобы остаться здесь…

 

Чувство покоя и глубокого удовлетворения охватило его.

 

Последний кубик содержал непосредственно багаж – одежду, книги, несколько сувениров, собранных в поездках. Гарри подумал, что вещей не так уж и много, для тридцати трех лет прожитой жизни. Отправив взмахом палочки последнюю книгу на полку, он огляделся. Размышления прервал стук в дверь.

 

— Да? – он открыл и увидел мадам Хуч. – О, добрый день.

 

— Рада видеть тебя, Гарри, — с энтузиазмом сказала она.

 

Гарри помнил ее именно такой – высокой и крепкой, с настолько светлыми глазами, что при определенном освещении они казались желтыми. Но не как у Ремуса.

 

— Минерва попросила меня сообщить, что после ужина состоится собрание преподавателей. Да, она извинилась, что забыла сама предупредить тебя.

 

— Надеюсь, что Вы проделали весь этот путь не только для того, чтобы сказать мне о собрании? Я тоже очень рад Вас видеть, — в глубине души ему было приятно, то она приложила столько усилий.

 

— Я живу дальше по коридору, но, кроме того, мне хотелось поприветствовать тебя. Как твои дела? – она кивнула на трость, скользнув взглядом по ноге Гарри.

 

— Замечательно, — он выдавил из себя усталую улыбку. – Я рад, что вернулся в Хогвартс. Зайдете?

 

— Наверное, нет. Не хотелось бы тебя беспокоить, — женщина вздохнула, явно чувствуя себя немного неловко. – Я не знала, насколько плохо обстоят дела… Ты можешь летать?

 

От вопроса в груди противно заныло, но Гарри привычно подавил боль. Тяжело было даже думать о том, что, возможно, он никогда не будет снова летать.

 

— Нет. Хотя, как мне сказали, может быть, я и смогу это сделать когда-нибудь. Надежда есть.

 

«Очень слабая надежда», — добавил он про себя.

 

— Мне так жаль… — Мадам Хуч отвела взгляд. – Очень жаль слышать подобное. Ты… Ты был таким… — она осеклась, покраснев. – Если что-нибудь…

 

Гарри отступил, тряхнув головой, не желая показывать, как его все это расстраивает:

 

— Спасибо, что напомнили мне о собрании, мадам Хуч.

 

— О, пожалуйста, Ксиомара, — улыбнулась женщина, чтобы сгладить неловкость. – В конце концов, мы теперь коллеги.

 

Пожалуй, все-таки потребуется время, чтобы привыкнуть к новшествам, подумал Гарри, чувствуя благодарность за то, что его так легко приняли в коллектив.

 

— Действительно. Спасибо. Увидимся за ужином.

 

Она помахала рукой и ушла, а Гарри вернулся к себе в комнату. Хедвиг, которая при стуке в дверь обосновалась на подоконнике, перелетела к нему на плечо.

 

— Что ты думаешь обо всем этом? – сова сочувственно ухнула и осторожно клюнула его в волосы, добиваясь, чтобы он погладил ее.

 

Через некоторое время, ухнув снова, давая понять, что ей уже пора, птица подлетела к окну. Гарри распахнул створку:

 

— Держу пари, что ты найдешь себе здесь много новых друзей, — Он проследил, как Хедвиг полетела по направлению к совятне. – Что ж, хотя бы у одного из нас будет жизнь в обществе.

 

Сам Гарри приехал сюда совсем не за этим. Наоборот, он хотел найти здесь немного душевного покоя.

 


 

* * *

Перед тем, как спуститься на ужин, Гарри решил попытаться немного привести волосы в порядок. Он смотрел в зеркало и отмечал, что слишком бледен. Что зеленые глаза уже не блестели так ярко, как раньше.

 

Слишком многое ему пришлось пережить – боль, беспокойство, потери. Все это постепенно вытравливало оптимизм. Как бы он ни хотел, но тем человеком, что приезжал в Хогвартс раньше, он не был. И, наверное, уже никогда им не станет.

 

Как будто в подтверждение тоскливым мыслям, противно запульсировало бедро. Гарри машинально начал растирать его.

 

И тут же встряхнулся, не желая впадать в отчаяние. Хорошо, пусть он уже не тот, что был раньше, но он все еще может дать что-то этому миру – он как раз в том месте, где ему хочется реализоваться. Гарри расправил плечи, и собрал в кулак все свое мужество.

 


Ужин, потом собрание.

 

Замечательно.

 

В госпитале ему было чем заняться, кроме как следить за своей прической – сейчас волосы тяжелыми волнами падали ему на плечи. К радости Гарри, став длиннее, они немного распрямились, теперь он стягивал их кожаным шнурком.

 

После гибели Волдеморта шрам на лбу стал постепенно исчезать, так что его можно было обнаружить, только если специально вглядываться, что позволяло зачесывать волосы назад. Столько лет прошло, шрам почти исчез, но для многих людей, к большому его сожалению, он навсегда останется Мальчиком-Который-Выжил-И-Затем-Выжил-Еще-Раз, когда убил Волдеморта.

 

Перед выходом он еще раз посмотрел в зеркало и решил, что выглядит вполне приемлемо для трапезы и последующего собрания. Гораздо большей проблемой, с раздражением признал Гарри, было время, которое требовалось, чтобы добраться до пункта назначения.

 

Ужин был накрыт в общей комнате преподавателей, а не в Большом Зале, в связи с отсутствием учеников. Когда Гарри вошел, там уже сидели некоторые учителя. Он огляделся, стараясь скрыть, что волнуется.

 

— Гарри! Рад видеть тебя, — обратился к нему профессор Флитвик, окидывая его с ног до головы любопытным взглядом, даже не пытаясь скрыть интерес.

 

В любом случае, Гарри предпочитал честное любопытство тайным жалостливым взглядам за спиной, которыми награждало его большинство знакомых.

 

Невысокий, по общим стандартам, Гарри все равно возвышался над миниатюрным профессором:

 

— А я Вас, сэр. Вы прекрасно выглядите.

 

— Мой дорогой мальчик! Называй меня Филиусом, — улыбнулся тот. – У меня все чудесно. Как ты? Мы слышали о… — он кивнул на трость.

 

— Вряд ли кто-нибудь мог это пропустить, — Гарри заставил себя улыбнуться. Он ненавидел говорить об этом, но по опыту знал, что люди все равно будут спрашивать и интересоваться его здоровьем. Уговаривая себя быть хоть немного благодарным за проявленную заботу, Гарри все же не мог заставить себя чувствовать что-либо, кроме раздражения. – Со мной все нормально. Правда.

 

Флитвика, видимо, полностью удовлетворил такой ответ. Он кивнул и отвернулся, чтобы продолжить, начатый до появления Гарри, разговор.

 

Еще немного поболтав со знакомыми по школьным годам профессорами, Гарри присел за накрытый стол, с облегчением обнаружив себя в компании мадам Хуч.

 

— Странно, правда? – Хуч с явным удовольствием откусила кусочек курицы. – Вернуться сюда уже взрослым.

 

— Да, — согласился Гарри, — мне понадобиться время, чтобы привыкнуть, – В животе заурчало, и Гарри положил себе на тарелку немного мяса, пюре и овощей.

 

Когда он был студентом, еда в Хогвартсе казалась ему удивительно вкусной и разнообразной. Разнообразие осталось, но видимо вкусы претерпели сильные изменения, потому что все казалось немного… картонным. Он потянулся за солонкой и щедро посыпал солью курицу.

 

— А, — мягко произнес голос за спиной. – Гарри Поттер. Наша Новая Знаменитость.

 

Гарри оглянулся и на мгновение почувствовал себя одиннадцатилетним ребенком, онемевшим от возмущения. Ощущение быстро исчезло, когда он заставил себя улыбнуться – некоторые вещи не меняются.

 

— Теперь я еще более знаменит, не так ли?

 

Губы Снейпа дрогнули. Гарри зачарованно уставился на них, не в силах поверить – выглядело так, будто зельедел пытается сдержать улыбку.

 

— Посмотрим, мистер Поттер, не так ли?

 

— Рад видеть Вас, сэр, — солгал Гарри, изо всех сил стараясь быть вежливым.

 

— Что-то я сомневаюсь, – Снейп прошел дальше, заняв место на другом конце стола.

 

Покачав головой, Гарри занялся ужином, запретив себе думать о Снейпе. Есть масса других вещей, о которых стоит беспокоиться, начиная с расписания занятий и планов уроков, заканчивая собственным состоянием здоровья. Придется как-то выдерживать темп здешней жизни.

 

Он не говорил МакГонагал, но его всерьез беспокоило, как преподавательская деятельность скажется на темпах выздоровления. Гарри надеялся, что будет достаточно хорошо себя чувствовать, чтобы соответствовать требованиям.

 

Стоп. Так думать было нельзя – подобные мысли означали провал еще до того, как он начнет занятия.

 

Так или иначе, но он собирался делать то, что должен.

 

После ужина и собрания, на котором Гарри удалось-таки обменяться со Снейпом несколькими цивилизованными фразами, он почувствовал, что больше не в состоянии откладывать визит к мадам Помфри и неохотно поплелся в больничное крыло. Добравшись без особых приключений, Гарри осознал, что лестницы ни разу не попытались унести его не туда. Ходить по ним, конечно, было непросто, но они, хотя бы, не усложняли задачу. Он не знал, путают ли движущиеся ступени только студентов, или всерьез прониклись к нему состраданием, но в любом случае, Гарри был им благодарен.

 

— Мадам Помфри? – он постучал в дверь ее кабинета и, улыбаясь, заглянул внутрь.

 

— Гарри, дорогой, – Помфри сразу узнала его, – Рада тебя видеть. Чем могу помочь?

 

— Я бы хотел получить Вашу консультацию, до того как начнутся занятия, если можно.

 

Гарри ненавидел показывать свои раны кому бы то ни было, даже специалисту, но он очень хорошо понимал, что колдомедику необходимо знать все детали, на случай, если что-то пойдет не так.

 

— Тогда, проходи в смотровой кабинет, — она махнула рукой в сторону противоположной двери. – И снимай одежду. Там, на столе, должен быть халат, а я буду через пару минут.

 

Гарри кивнул.

 

Он нашел халат и переоделся. Подтянувшись на руках, сначала уселся на стол, затем закинул ноги, лег на спину и накинул на себя простыню.

 

— У тебя с собой карта из Св. Мунго? – спросила мадам Помфри, заходя к нему за ширму.

 

Гарри ожидал подобного вопроса, поэтому сразу протянул маленький шарик, в котором содержались сведения.

 

— Спасибо, — медсестра положила карту в карман и ободряюще улыбнулась. – А теперь, вкратце, расскажи мне, как и что произошло.

 

— А разве Вы не в курсе? – в помещении было прохладно, и он задрожал.

 

— Ты в порядке? – Помфри внимательно вглядывалась в его лицо. – Здесь тепло.

 

— Все нормально. Похоже, я стал более чувствителен к прохладе, чем раньше.

 

«А то, что я полуголый лежу на столе, накрывшись только простыней, очень этому способствует» — подумал он.

 

— Так что Вы хотите знать о моих ранах? Все было в газетах.

 

— Я знаю, что ты был ранен – и довольно серьезно, во время выполнения служебных обязанностей, – Медсестра кинула на него укоризненный взгляд. – Это все. Я не читаю и не слушаю сплетни.

 

Гарри пришло в голову, что она единственная в своем роде. Он ненавидел говорить об этом, да что там – даже мысленно переживать случившееся было отвратительно.

 

— Что Вы, я понимаю. В меня попало заклятие Глэдиус.

 

Судя по выражению лица медсестры, она даже не представляла себе, что это такое. Неудивительно – редкое заклинание, требующее от волшебника, использующего его, огромного количества силы. Существуют намного более легкие способы убийства.

 

— Если коротко, то это заклятие меча. Оно рубит без прямого вмешательства насылающего. Меня задело вскользь – нижнюю часть спины и бедро, потому что мне повезло повернуться, когда ведьма, которую мы брали, использовала его. – Гарри вздрогнул, вспомнив жуткое ощущение разрывающихся тканей и всепоглощающую боль, сразу вслед за этим.

 

Помфри кивнула, показывая, что слушает. Гарри откинул воспоминания и сосредоточился на ней:

 

— Основной удар пришелся на бедро – заклинание прошло насквозь. Наверное, я истек бы кровью, если бы один из моих людей не остановил кровотечение. Я выжил, но, как видите, аврорская карьера для меня завершена.

 

— Только не говори мне, что они уволили тебя, — тон медсестры говорил, что она ничуть не удивится, если так оно и произошло.

 

— Отправили в отставку с сохранением полного содержания по потере работоспособности, – Гарри не нуждался в деньгах, но, по крайней мере, не пришлось выколачивать жалование из Министерства, как многим другим. – Они оплачивают мое лечение.

 

— Это их святая обязанность – ты получил травму при исполнении должностных обязанностей, – Помфри приподняла простыню, решив сначала осмотреть рану на бедре. – Теперь, давай посмотрим спину.

 

— Зрелище не для слабонервных, — Гарри сжал зубы, когда она помогла ему перевернуться на бок. Он знал, что низ спины представляет собой полузажившее месиво из шрамов, которые все еще были красными и болели. Даже когда они полностью заживут, все равно будут выглядеть отвратительно.

 

Гарри услышал вздох, когда медсестра достала палочку и провела ей по ранам:

 

— Не очень красиво. Но уже затянулись и начали подживать.

 

— Колдомедики в госпитале сделали все возможное, чтобы закрыть их, но, к моему большому сожалению, потребовалось слишком много времени, чтоб хотя бы полностью остановить кровотечение. Раны переставали кровоточить на какое-то время, затем снова открывались, если я неловко поворачивался или напрягался. Зато теперь, можно передвигаться без опасений, – Гарри почувствовал в собственном голосе отголосок испытанного облегчения – он всерьез боялся, что раны так и не затянутся. – На это ушли месяцы.

 

Мадам Помфри понимающе кивнула и взглянула с явной симпатией:

 

— Ты пробыл там почти три месяца.

 

— А потом еще три – в Норе, и все с постельным режимом, — улыбнулся Гарри. Воспоминания о Молли и Артуре Уизли всегда вызывали у него хорошее настроение. Он их обожал. Сначала они настояли на том, чтобы Гарри жил у них, а потом заботились как о сыне.

 

— Что тебя больше всего беспокоит? – медсестра беспокойно смотрела ему в глаза. – Где сосредоточена боль?

 

— Хуже всего – судороги и сильные спазмы, – Гарри тронул шрам на бедре и почувствовал, как тот сжался. – Квадратичная мышца настолько сильно повреждена, что я иногда сам удивляюсь, как мне удается ходить. – Это было его главной победой – самостоятельное передвижение. Пусть даже ценой сильной боли.

 

— Понятно, – Медсестра внимательно посмотрела на него. – Ты, наверное, был в прекрасной физической форме, когда получил эти раны.

 

— После работы мы иногда играли в большой квиддич – для поддержания формы, – Гарри отвернулся, чтобы скрыть боль, нахлынувшую от одной мысли, что больше он никогда не сможет играть. – Трудно поверить, что когда-то я был довольно-таки силен – слишком долго все это тянется.

 

— Подозреваю, что потребуется еще больше времени, чтобы ситуация изменилась, — сказала мадам Помфри с сочувствием. – Они охотились за тобой, верно?

 

— Да, – Похоже, медсестра все-таки кое-что читала.

 

Гарри старался не морщиться. Он чувствовал беспомощность и раздражение – пятнадцать лет прошло с тех пор, как он победил Волдеморта, и все еще находятся люди, которые пытаются убить его за это. О чем они только думают? Надеются, что, убив его, смогут возродить Лорда?

 

— Оу! – медсестра надавила чуть сильнее, вырвав у него вскрик, вызванный судорогой, скрутившей бедро.

 

— Извини, дорогой, — она снова накрыла его простыней. Затем взмахнула палочкой – и мускулы расслабились. – Лучше?

 

— Да. Спасибо, – На мгновение он прикрыл глаза от облегчения. – Я понимаю, что Вы не можете часто пользоваться этим заклинанием, но оно так помогает!

 

— Знаю. И, тем не менее, если постоянно заставлять мускулы расслабляться, им будет нанесен вред, гораздо более худший, – Помфри мягко хлопнула его по здоровому бедру. – Учитывая все повреждения, ты в неплохом состоянии.

 

— Наверное. Знаю, мне повезло, что я вообще выжил, – Гарри старался чувствовать благодарность. Это было нелегко – он ежедневно платил за жизнь болью. – Колдомедики сказали, что возможно, когда-нибудь, я смогу летать.

 

Жалостливый взгляд медсестры достаточно ясно дал понять, что она думает по этому поводу, но она кивнула:

 

— Когда-нибудь – возможно. Но сначала тебе необходимо подлечиться. Твои мускулы должны быть разработаны.

 

Понимая, что надежды практически нет, Гарри расстроился, и попытался уговорить себя, что принять поражение будет легче, если он как можно скорее примет неизбежное. Но какая-то часть души все еще мечтала о несбыточном. Может быть, он скоро сдастся… Может быть. А может, он просто цепляется за соломинку.

 

— Я знаю, — садясь, сказал Гарри, — я ограничен во времени, а положение может ухудшиться. У вас есть что-нибудь, что может мне помочь?

 

— Прямо сейчас у меня нет достаточно сильного средства, но я попрошу профессора Снейпа, чтобы он приготовил тебе зелье, облегчающее спазмы, – Слова прозвучали так, будто у Помфри не было ни малейших сомнений, что Снейп сделает что-то для Гарри, просто потому, что его попросили.

 

Гарри прекрасно знал, как обстоят дела, поэтому, не удержавшись, скривился. Допустим, медсестра уговорит его, тогда что – он будет обязан Снейпу? Прямо-таки мечта всей жизни.

 

— Видимо, здесь больше не к кому обратиться?

 

— Нет. Если только ты сам не хочешь этим заняться, — предостерегающий взгляд Помфри заставил его почувствовать себя двенадцатилетним подростком. – Гарри, ты теперь — преподаватель, я бы советовала тебе забыть о детской неприязни.

 

Все так. Его замечательно поставили на место. К собственному удивлению, Гарри не рассердился, наоборот, он улыбнулся, опуская глаза:

 

— Да, мадам. Вы совершенно правы.

 

— Ты как всегда обаятелен, Гарри Поттер, правда? – Помфри рассмеялась.

 

— Только это даже наполовину не срабатывает так, как в детстве, — с явным сожалением прокомментировал он.

 

— И тебя это расстраивает? – тон медсестры изменился, становясь профессиональным.

 

Что Гарри мог ей ответить? Что ему нелегко было пройти через все? Она знала. Хотя, принимая во внимание предыдущие события его жизни, возможно, физические травмы и не были самым ужасным, с чем ему пришлось сталкиваться.

 

— Наверное. Немного. Я и так слишком многого лишился.

 

— Если хочешь, поговори со мной об этом, – Помфри смотрела ему прямо в глаза. – У меня есть специальное образование, может быть, мне удастся помочь.

 

— Спасибо, – Гарри отвернулся.

 

Понятно, что даже если он просто выговорится перед незаинтересованным человеком, ему уже станет легче, но он не готов. Он просто не готов говорить. Ему даже думать трудно о том, чего он лишился.

 

— Может быть, позже. Мне нужно подумать.

 

— Подумай.

 

Мадам Помфри вышла из-за ширмы и задернула занавеску:

 

— Одевайся и проходи ко мне в кабинет.

 

Гарри вздохнул, оставшись один. Разговоры не помогут смириться с ущербностью. Нет, он должен самостоятельно найти способ что-то сделать.

 


 

* * *

Через несколько дней, заворачивая в коридор, ведущий в его комнаты, Гарри наткнулся на что-то очень твердое и устойчивое, заставившее его приземлиться на собственный зад. Он не удержался и охнул – боль моментально прошила ногу и спину. Тошнота волной нахлынула на него, Гарри постарался дышать глубоко и размеренно.

 

Не хватало еще, чтобы его вырвало, или, того хуже – отключиться.

 

Вид нависающего над ним Снейпа настроения не улучшил. Гарри чувствовал себя совершенно уничтоженным, оказавшись перед ним в подобном положении.

 

— Черт… — ругнулся он сквозь зубы, осторожно садясь так, чтобы перенести вес на здоровое бедро.

 

— Ты что, ослеп? Или у тебя есть дела поважнее, чем смотреть, куда идешь? – язвительность Снейпа ничуть не стала меньше с того времени, как он преподавал Гарри. – Собираешься вставать?

 

— Я подумываю над этим, — огрызнулся он в ответ, борясь с тошнотой.

 

Боль немного утихла, не совсем, но он уже мог немного соображать. Вставать без дополнительной помощи – занятие нелегкое, даже с использованием магии. Гарри поставил трость перед собой и зафиксировал взмахом палочки. Используя ее, как опору, он приподнялся. Ноги дрожали.

 

— Глупый мальчишка! – Снейп смотрел на него, губы кривились в отвратительной ухмылке. – Если тебе тяжело подняться без посторонней помощи, почему ты просто не попросил?

 

— Мне ничего не нужно от Вас, Снейп. Ни-че-го, – процедил Гарри, закипая от ярости, начиная тихо ненавидеть все вокруг. – Кроме того, я абсолютно уверен, что Вы откажете мне, опасаясь запятнать свою репутацию, – Не дожидаясь ответа, он продолжил тираду. Он уже не мог остановиться, найдя того, на ком можно сорвать злобу. – На самом деле, я очень удивлен, что Вы не радуетесь в голос над забавным зрелищем. Подумать только, Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, теперь стал Мальчиком-Которого-Сломали. Вы столько лет ждали, чтобы отомстить мне за моего отца – и вот он, Ваш звездный час! – в глубине души Гарри понимал, что говорит ерунду, но его уже несло. Он смотрел на Снейпа с ненавистью, накопленной за долгое время. – Что же Вы не пнули меня, пока я лежал? Для Вас это было бы не в первой, не так ли? Я опять не в состоянии Вам ответить! – Гарри покачнулся и покрепче ухватился за трость. – Я не мог Вам ответить раньше, не могу и сейчас. Вам интересно, почему я не прошу Вас о помощи? Я скажу почему. Потому что знаю – Вы мне никогда не поможете.

 

Снейп мотнул головой, будто от пощечины.

 

— Вы совершенно правы, мистер Поттер. Я никогда ничего не сделаю, чтобы помочь настолько неблагодарному человеку. Удачного дня, – Снейп развернулся на каблуках, взлетела мантия, и он направился к лестнице.

 

И тут до Гарри дошло, что Снейп не просто так появился у его комнат.

 

— А что Вы здесь делали?

 

— Караулил, чтобы сбить с ног, естественно. Я так развлекаюсь, Вы не знали? – Снейп развернулся, на лице обычная усмешка, но что-то в черных глазах с ней диссонировало.

 

— О, не сомневаюсь, – Гарри заметил, как что-то дрогнуло в мерзкой маске. Всего на секунду, но этого оказалось достаточно, чтобы он понял, что зашел слишком далеко, наговорил кучу вещей, которые говорить не стоило. По большому счету, ему было все равно, но, глубоко вздохнув, Гарри попытался принять покаянный вид, хотя и не чувствовал ничего подобного. – Так что Вы хотели?

 

— Почему вы считаете, что я хотел чего-то от Вас? – Снейп кивнул в другое ответвление коридора. – Видите ли, мадам Хуч тоже живет здесь. Может быть, я приходил к ней.

 

Прикрыв глаза, Гарри пережидал, пока боль в ноге чуть утихнет, дав ему возможность мыслить более связно. Ему нужно сесть, иначе он просто упадет.

 

— Для чего Вы приходили ко мне? – тупо повторил он свой вопрос, не в состоянии больше препираться.

 

— Как я сказал…

 

— Все. Хорошо, не надо, – Гарри глубоко вздохнул, искренне желая почувствовать хоть немного раскаяния оттого, что набросился на Снейпа. Мысль о том, что кто и заслуживает ярости, так это именно сальноволосый ублюдок ему задачу не облегчила. – Мне жаль, что я наорал на Вас. Я сорвался, но это все из-за того, что пришлось пережить в школе по Вашей вине. Черт возьми, Вы скажете мне, чего хотели?!

 

Снейп, казалось онемел на секунду, почувствовав ярость Гарри, затем выпрямился и кинув презрительный взгляд, сообщил:

 

— Мадам Помфри попросила сделать зелье для Вас.

 

— О… — Гарри мысленно обозвал себя кретином. Он сам понимал, что выплескивать на кого-то свое раздражение недопустимо, но в последнее время срывался все чаще – и ненавидел себя за это.

 

— Вот именно, – Снейп гневно смотрел на него. – Поскольку я ошибся, придя сюда, могу я, наконец, откланяться?

 

— Если я извинюсь, это что-нибудь исправит? – Гарри почувствовал спазм в желудке, понимая, что ничего уже не поправить, и что мерзкому уроду потребуется намного больше, чем простое извинение, пусть даже искреннее. Если он, конечно, вообще способен прощать, в чем, судя по некоторым вещам, он очень сомневался.

 

— Нет, – Снейп развернулся и ушел.

 

Гарри доковылял до своих комнат и рухнул на диван со вздохом отвращения.

 

Хедвиг перелетела на спинку дивана, потянув за ремешок, стягивающий волосы.

 

— И что мне теперь делать? – угнетенно спросил ее Гарри.

 

 

* * *

Лестница, ведущая в подземелье, была каменной и не двигалась, хотя это не слишком облегчало его участь, когда он испытывал такую боль. Конечно, Гарри ни за что не обратился бы к Снейпу, и уж, тем более, не отправился бы к нему, если бы не раны. Ему совершенно не хотелось извиняться, но болезненные судороги стали практически невыносимыми. Нужно было хоть как-то их снять, а ничего из арсенала Помфри не помогало. У Гарри было два выхода, один другого хуже – можно было обратиться в клинику Св. Мунго за средством, которое поможет сейчас и навредит потом. А можно было отдаться на милость Снейпа. Что ж, потери предстояли примерно одинаковые. Связаться с госпиталем можно через камин, но все что он получит будет не так эффективно. Ненависть снова зашевелилась в душе Гарри – обстоятельства вынуждали его просить. Ему были необходимы навыки Снейпа.

 

Гарри постучался в кабинет зельевара, услышал что-то похожее на приглашение и вошел.

 

Снейп даже не оторвался от работы:

 

— Убирайся.

 

И все. Подождав пару секунд, Гарри собрал всю смелость и решительность, в конце концов, он же знал, что будет нелегко.

 

— Мне нужна Ваша помощь.

 

— Нет, – Снейп таки не поднял голову. Голос звучал ровно как обвинительный приговор. – Уходи и не возвращайся больше.

 

— Нет, – Гарри скрестил руки на груди. Он был настроен решительно – если ублюдку угодно упрямиться, он будет поступать так же. Унизительная мысль о том, что ему, возможно, придется умолять, ранила гордость до такой степени, что Гарри начало подташнивать. – Я знаю, что вел себя как последняя задница, но мне нужно зелье.

 

— Нет, – В голосе Снейпа не прозвучало и намека на снисхождение, отказ выглядел окончательным. – Убирайся из моего кабинета.

 

— Я не уйду, пока Вы не позволите мне извиниться, — Гарри, наконец, признался сам себе, что прощения просить нужно в любом случае, даже если зелья он не получит. Он не должен был так говорить со Снейпом. Несмотря на то, что сказанное было правдой, все же, он был слишком жесток.

 

— Единственна причина, по которой ты извиняешься – это желание получить что-то взамен. Таким образом, твои извинения бесполезны, тебе не кажется? – Снейп, наконец, взглянул на него. Лицо зельевара было бесстрастным, но глаза метали молнии.

 

— Я извинился бы в любом случае. После того, как вел себя отвратительно, но боль иногда доводит людей… — униженный пониманием, насколько жалобно звучит его голос, Гарри вздохнул и продолжил, — даже Вы можете это понять.

 

— Не могу. Я же ничего не понимаю – вроде бы, ты сам так сказал? – лицо Снейпа перекосила ухмылка, больше похожая на отвратительную гримасу. – В любом случае, меня это не волнует.

 

Гарри вдруг понял, что любые его слова – что бы он не говорил – не изменят решения Снейпа. Невероятно! Он просто отказывается ему помогать.

 

И Гарри потрясла эта мысль. В глубине души он был твердо уверен, что Снейп не сможет отвергнуть его мольбы и оставить наедине с болью. Поражение было ужасным. Гарри вздохнул, его плечи поникли, он сделал шаг к выходу:

 

— Извините, что побеспокоил.

 

— Закрой за собой дверь, — добавил безжалостный голос.

 

Похоже, Снейпа действительно ничего не волнует.

 

Не глядя на мужчину, Гарри развернулся и вышел. Ощущения были такие, будто ему только что залепили пощечину. Он был совершенно ошеломлен, впрочем, как всегда, когда сталкивался с жестокостью или безжалостностью. Даже, принимая во внимание, сколько ему пришлось повидать в жизни, это всегда вызывало у него шок.

 

Из последних сил, тащась по коридору к лестнице, Гарри оглянулся, в слабой надежде, что его окликнут. Бесполезно. Ему стоило лучше соображать – в Снейпе нет ни жалости, ни понимания, ни сострадания. Только злоба, ненависть и жестокость.

 

Мысль о том, что он сам виноват, вызвав ярость Снейпа, заставляла его чувствовать себя еще хуже.

 

Гарри ощутил безумную усталость. Вечность спустя, добравшись до своих комнат, он упал на кровать. Была середина дня, но у него не было сил держать глаза открытыми.

 

Он проснулся, когда уже сгустились сумерки. Потребовалось неимоверное усилие, чтобы выбраться из постели, но Гарри удалось дойти до стола и накарябать записку для мадам Помфри. Он привязал послание к лапке Хедвиг и выпустил ее. То, что ему постоянно требовалась чья-то помощь, раздражало, но сейчас у него не было сил даже на простейшее заклинание.

 

Должно быть, Хедвиг почувствовала, насколько плохо ее хозяину, потому что медсестра появилась очень быстро.

 

— Почему профессор Снейп не приготовил для тебя зелье? – женщина задумчиво посмотрела на него.

 

— Я оскорбил его, — Нет, Гарри точно не собирался вдаваться в подробности произошедшего. Понимать, что он сам виноват – это одно, а признаться в этом вслух – совсем другое. Его гордость уже и так достаточно пострадала – настолько, что он не был уверен, сколько еще выдержит. – Не могли бы вы наложить на мое бедро расслабляющее заклинание? Судороги практически не прекращаются.

 

— Сильные спазмы, — Помфри заметила это, несмотря на брюки.

 

— Знаю, поэтому и прошу что-нибудь релаксирующее, — огрызнулся Гарри, затем смущенно посмотрел на нее. – Извините. Больно.

 

— Понимаю, что больно, — медсестра закрыла глаза и дотронулась палочкой до его бедра.

 

Гарри тут же почувствовал облегчение, мускулы расслабились – не полностью, но достаточно для того, чтобы он мог нормально соображать.

 

— Спасибо, — его благодарность сложно было выразить словами, — теперь я могу связаться с госпиталем через камин.

 

— Гарри, тебе нужно еще раз поговорить с профессором Снейпом. Извинись перед ним, – Помфри выглядела очень недовольной. – Нельзя так часто использовать магию – это приведет только к ухудшению общего тонуса мускулов.

 

— Я знаю. Но я пытался извиниться перед Снейпом, — Гарри вновь вскипел от гнева, вспомнив, как Снейп поговорил с ним. – И не собираюсь снова пытаться. Он ненавидит меня и использует любой повод, чтобы отомстить. Для него не имеет значения, что я теперь взрослый, но продолжает относиться ко мне как к нерадивому студенту.

 

— Конечно! Ты ведь дал ему массу причин, для того, чтобы он мог изменить свое мнение, правда? – выражение лица медсестры и ее тон могли соперничать с самим Снейпом.

 

— На чьей Вы стороне? – Гарри не мог понять, почему Помфри вдруг рьяно начала защищать ублюдка. – Я не сделал ему ничего плохого!

 

— Я ни на чьей стороне, – Резко ответила та. – Скажи, ты действительно ничего ему не сделал, чтобы заслужить подобное? Что из высказанного ему, ты мог повторить кому-нибудь другому?

 

Гарри отвел глаза – то, что он сказал Снейпу, он не стал бы говорить никому. С другой стороны, никто из его знакомых этого и не заслуживал.

 

— Кто-нибудь другой помог бы мне.

 

— Без просьб с твоей стороны?

 

— Откуда Вы знаете, что там произошло? – Гарри взглянул на медсестру с подозрением. – Он сказал Вам? – это настолько глупо прозвучало, что он опроверг себя сам. – Он не сделал бы этого. Он никогда не признается.

 

Помфри с сожалением покачала головой:

 

— Ты знаешь его намного хуже, чем тебе кажется.

 

Гарри пожал плечами – возможно, он должен что-то сказать, но истина заключалась в том, что он не хотел разбираться в «сложном» характере Снейпа. Он вообще не хотел иметь с ним ничего общего.

 

— Мне сейчас лучше связаться с колдомедиками из Св. Мунго.

 

Мадам Помфри поняла намек. Она слегка нахмурилась, но ушла, ничего больше не добавив.

 

Зелье, которое Гарри выдали колдомедики из Св. Мунго помогло даже меньше, чем он ожидал. Немного спала опухоль, спазмы стали чуть слабее, но не настолько, чтобы он чувствовал себя нормально. Может быть, ему уже ничего не поможет?

 

Гарри твердил себе, что должен быть благодарен и за это. Он может функционировать – это уже результат.

 

Начались занятия.

 

Для первого урока у третьекурсников Гарри приготовил учебник Ремуса Люпина и, в качестве наглядного пособия, боггарта.

 

Он чувствовал вину перед Ремусом. Они не виделись месяцами, только изредка обмениваясь посланиями через совиную почту. Постоянную связь он поддерживал только с семьей Уизли – и то, только потому, что не мог их игнорировать.

 

— Хорошо, класс, — первым делом сказал Гарри, входя в кабинет в среду утром, — можете убрать учебники, сегодня у нас будет практическое занятие.

 

Класс зашумел. Некоторые студенты смотрели выжидающе.

 

— Возьмите палочки и идите за мной, — Гарри достал трость и поковылял вниз по ступеням.

 

Он не собирался вести детей в комнату отдыха преподавателей, как это сделал в свое время Люпин. Вместо этого он привел их в пустующий класс. Они вошли, и студенты окружили его.

 

Пройдя сквозь толпу, Гарри остановился у строго шкафа, который сам установил здесь заранее. Раздался стук, шкаф затрясся, и некоторые ученики заметно занервничали.

 

— Внутри находится боггарт, – Гарри помолчал, чтобы дети успели усвоить информацию. Некоторые выглядели озадаченными, но большинство – откровенно испугались. – Кто-нибудь скажет мне, что такое боггарт?

 

Роберт Кинси и Адам Чеслер переглянулись, затем Роберт нерешительно поднял руку.

 

— Мистер Кинси? – кивнул Гарри.

 

Мальчик откашлялся:

 

— Эмм… Боггарт – это существо, которое принимает форму того, чего мы больше всего боимся.

 

— Верно. Он принимает форму наших страхов, – Гарри ободряюще улыбнулся, заметив, что некоторые студенты начали нервничать еще больше.

 

Он объяснил, что боггарты выбирают самые темные места для проживания, и каким образом группа людей может привести его в замешательство.

 

— А так же, существует заклинание, которое отталкивает боггарта. Его легко запомнить, но чтобы им пользоваться, нужно приложить кое-какие усилия. Давайте попробуем вместе и, пока что, без палочек. Риддикулус!

 

Класс послушно повторил.

 

— Прекрасно. Мисс Деабон, подойдите ко мне, – Гарри очень сочувствовал бедной девочке, слегка напоминающей ему Невилла Лонгботтома. Но если Невилл хотя бы в растениях хорошо разбирался, то в чем именно хорошо разбирается Амелия Деабон, пока оставалось загадкой. Может, это будет его предмет?

 

Девочка с тонким лицом, обрамленным длинными темными волосами, посмотрела на Гарри. В ее глазах плескался ужас.

 

— Да, сэр, — прошептала она.

 

— Чего Вы боитесь больше всего? – мягко спросил он, улыбнувшись, чтобы приободрить ее.

 

Амелия покраснела и отвернулась, но ответ был довольно четким:

 

— Профессора Снейпа.

 

Остальные ученики захихикали. Как бы Гарри не был солидарен с детьми, особенно глядя на окончательно запуганного ребенка, унижать учителя перед студентами показалось ему неправильным. Он ничего не сказал, просто кивнул, показывая, что принимает такой ответ.

 

— Когда я учился в Хогвартсе, — он снова улыбнулся девочке, — один из моих друзей тоже боялся именно его. Наш учитель по ЗОТИ предложил ему представить Профессора Снейпа в старом, вышедшем из моды, зеленом платье его бабушки. И еще в шляпке – с большими полями и стервятником на ней.

 

По классу прокатилась волна нервного смеха.

 

— Ключ к победе над боггартом – сделать свой страх смешным, посмеяться над ним. Как ты думаешь, если бы ты увидела Профессора Снейпа в таком виде, то стала меньше бояться его? – он снова улыбнулся в ожидании кивка. – Хорошо, представь его в этой одежде.

 

Гарри подумал, что если урок и не заставит ученицу меньше страшиться ублюдка, то хотя бы оставит ей приятные воспоминания, как у него самого когда-то.

 

Амелия глубоко вздохнула и кивнула. Гарри повернулся к классу:

 

— Теперь, каждый из вас должен представить то, чего он больше всего боится, а затем – придумайте, как заставить выглядеть этот образ глупо или смешно. Помните, именно смех мы используем для того, чтобы прогнать боггарта.

 

Он дал ученикам время подумать, а затем кивком пригласил Амелию выйти вперед.

 

— После мисс Деабон, я буду вызывать вас по очереди, – Он повернулся к девочке, — Готова?

 

Та сжала в руке палочку, и смело шагнула вперед. Гарри распахнул шкаф.

 

Оттуда вышел Снейп, глядя прямо ей в глаза.

 

— Риддикулус! – выкрикнула Амелия, и Снейп оказался одет в точную копию длинного зеленого платья бабушки Невилла и шляпу со стервятником.

 

Девочка улыбнулась, явно довольная тем, что хоть что-то ей удалось сделать правильно, и отступила назад.

 

— Отлично! Мистер Бакстер, — позвал следующего ученика Гарри, и боггарт переключился на новую жертву.

 

Мальчик шагнул вперед, держа палочку наготове.

 

Остаток урока прошел успешно, но, простояв весь день на ногах, Гарри почувствовал болезненную пульсацию в бедре.

 

Вечером, без сил свалившись на кровать, мучаясь от боли в ноге и бедре, он думал, как пережить следующий день.

 


 

* * *

К концу первой недели Гарри пришлось принять как факт, что, скорее всего, он не сможет выдержать подобные нагрузки до конца семестра. Черт, он даже не был уверен, что выдержит хотя бы первый месяц.

 

Практически всю субботу он проспал, а к вечеру отправился к МакГонагал.

 

— Спасибо, Минерва, что согласились принять меня, – Сказал Гарри, прихрамывая, входя в кабинет.

 

Он так сильно сжимал трость, что костяшки пальцев побелели. Мельком глянув на портрет Дамблдора, в надеже перемолвиться с ним хоть словечком, Гарри обнаружил, что тот спит, тихо похрапывая.

 

— Ты в порядке? – обеспокоено спросила МакГонагал, бросив взгляд на его руку. – Присаживайся. Я очень довольна отзывами, которые получила по поводу твоей работы за прошедшую неделю.

 

Обрадованный ее словами, Гарри не знал, как сказать то, что собирался. Он плюхнулся на стул рядом с ее столом.

 

— Рад это слышать. Мне нравится преподавать, но, тем не менее… — Гарри сделал паузу и постарался сесть прямо, изо всех сил пытаясь не выдать разочарования в себе. – Мне кажется, что я переоценил собственные возможности, когда взялся за эту работу.

 

— Я думала, ты почти выздоровел, – Директор выглядела удивленной и расстроенной одновременно.

 

— Для полного выздоровления мне потребуется не один год. Но я надеялся… — Гарри отвел глаза и глубоко вздохнул. Мерлин! Как же он ненавидел признаваться в слабостях. А еще больше он ненавидел собственное тело, так подло предавшее его. – Что смогу выдержать физические нагрузки, связанные с преподаванием.

 

— И теперь понял, что не можешь? – МакГонагал поймала его взгляд. – Ты испытываешь сильные боли?

 

Гарри кивнул:

 

— Почти все время. Мне еле-еле удалось продержаться первую неделю. Мадам Помфри уже дважды вынуждена была накладывать релаксирующее заклинание.

 

МакГонагал покачала головой.

 

— Мерлин Великий… Могу представить, как тебе должно быть тяжело.

 

— Я хотел найти что-нибудь, что помогло бы моим мускулам расслабляться, но не смог, — Гарри очередной раз обругал себя за то, что сдуру позволил себе сорваться на Снейпе, понимая, что сейчас пожинает плоды собственных трудов. – Я надеялся, что мне хватит сил.

 

— Гарри, мне так жаль. Я хотела бы сказать, что смогу найти тебе замену, но ты же понимаешь, что ЗОТИ, в отличие от других предметов, требует от преподавателя определенной подготовки и особого вида магии… — голос директора был наполнен симпатией, но это не смягчало ее невысказанных требований.

 

Чувство долга всей тяжестью обрушилось на него. Не позволяя себе больше раздумывать, Гарри кивнул.

 

— Я понимаю, – Он действительно понимал.

 

Ему доверили определенную работу – и теперь ожидали, что он ее выполнит.

 

Без оправданий.

 

— Тем не менее, — продолжила МакГонагал, в ее глазах мелькнул вызов, — думаю, кое-что мы все-таки можем предпринять. Сделаем ситуацию более терпимой для тебя.

 

— Да? – Гарри недоумевал.

 

Что тут вообще можно сделать?

 

— Во-первых, мы попросим двух лучших учеников с седьмого курса помочь тебе в проведении практических занятий. Как мне кажется, таким образом, у тебя будет возможность поберечь ногу хотя бы на некоторых уроках. – Она чуть задумалась. – Может быть, некоторые семикурсники, пишущие курсовые по Защите, захотят приобрести опыт в преподавании?

 

Гарри кивнул, заинтригованный отличным предложением. А что, это вполне возможно!

 

И там, где раньше была только решимость и тоска, стала прорастать надежда.

 

— Это будет полезно и им и тебе, – МакГонагал еще что-то прикинула в уме. – Может, тебе еще стоит сократить передвижения в пределах школы?

 

Гарри сдвинул брови, мысленно подсчитывая, сколько же раз в день ему приходится пересекать Хогвартс из конца в конец, испытывая при этом мучительную боль.

 

— Да. Это тоже должно помочь.

 

— Прекрасно. Я так и думала, – Она улыбнулась. – Почему бы тебе не обедать в кабинете, вместо того, чтобы каждый раз добираться до Большого зала?

 

— О. Я совершенно упустил эту деталь, – Лишние десять, а то и двадцать минут, на то, чтобы добраться до зала от кабинета, только для того, чтобы пообедать.

 

— Дам распоряжение домашним эльфам, чтобы они приносили еду туда, где ты находишься. Как насчет завтрака прямо в твою комнату?

 

— Спасибо, но нет. Думаю, что мне лучше завтракать и ужинать вместе со всеми, если Вы не против, – Гарри подумал, что рискует слишком много пропустить, если будет отсутствовать больше одного раза в день.

 

Она кивнула:

 

— Гарри, это тебе решать. Но если передумаешь, дай мне знать.

 

— Конечно. Спасибо, – Полностью удовлетворенный разговором, Гарри расправил плечи и встал. – Проспав весь день, я чувствую себя намного лучше. Увидимся за ужином.

 


 

* * *

Он проспал еще и воскресенье. Отдохнув таким образом, Гарри чувствовал себя достаточно хорошо в понедельник, чтобы выдержать все уроки. Спустившись к завтраку пораньше, чтобы иметь достаточно времени насладиться им, он сел за преподавательский стол.

 

— Поттер, ты — идиот, — мягко сказал Снейп, проходя мимо.

 

— Похоже на то, – Они со Снейпом не разговаривали около двух недель, с тех самых пор, как он попросил о помощи и получил отказ. Гарри уставился в тарелку. Меньше всего ему хотелось препираться с зельеваром. Ни сейчас, ни когда-либо еще – это слишком расстраивало, к тому же он в любом случае останется в проигрыше. – И в чем же именно сегодня выражается мой идиотизм, сэр?

 

— После занятий, в моем кабинете. Я буду счастлив объяснить Вам в подробностях. – Снейп прошел к выходу, ничего больше не добавив.

 

Гарри наблюдал, как черная мантия удаляется, красиво развеваясь, пока голос разума твердил ему, что единственной причиной, по которой Снейп приказал ему явиться в подземелье – очередное издевательство. Пришлось пообещать себе ни на что не надеяться.

 

После выходных уроки прошли намного легче, но к концу дня Гарри все-таки вымотался. Он поговорил с семикурсниками, которые выбрали его предмет для курсовых и обнаружил, что каждый из них будет счастлив помочь ему. Это радовало. Уладив еще несколько дел, которые требовали его личного присутствия, он с грустью подумал, что лечь пораньше сегодня точно не получится.

 

Потратив последние усилия на то, чтобы не заснуть, Гарри, тем не менее, поплелся в подземелья. Странная смесь страха и надежды заставляла его сердце учащенно биться.

 

— Войдите, — Снейп откликнулся на стук.

 

— Вы хотели видеть меня, сэр? – собственный нерешительный голос взбесил его.

 

Выглядело так, будто он все еще студент и явился на отработку. Расправив плечи, он смело встретился глазами со Снейпом, пытаясь угадать, о чем все-таки этот ублюдок собрался поговорить.

 

— Да, Поттер. С тех пор, как Вы были студентом, ума у Вас так и не прибавилось, — поставил диагноз Снейп, явно собой очень довольный.

 

На мгновение Гарри ощутил слабую вспышку гнева, тут же утопленную усталостью.

 

— И за этим Вы позвали меня к себе в подземелья? А в Большом зале нельзя было мне об этом сообщить – чтобы мне не пришлось тащиться сюда? – он изо всех сил пытался скрыть разочарование. Нет, он не даст Снейпу еще один повод покуражиться.

 

— А Вы так невежественны, что даже не знаете правил игры? – Лицо зельевара перекосила ухмылка.

 

Гарри понятия не имел, о чем он там бормочет, и, если совсем честно, ему было все равно. Игра? Только не для него.

 

— Профессор, что Вы имеете ввиду? – Спросил он, сдерживая гнев.

 

— Да уж, – Прокомментировал Снейп, откинувшись на стуле и скрестив руки на груди. – Попробуйте еще раз попросить, Поттер.

 

— Попросить? А поточнее? О чем я должен просить? – Ярость прямо-таки клокотала в нем.

 

Взгляд Снейпа потяжелел, в нем добавилось отвращения. Казалось, он воспринимает слова Гарри, как личное оскорбление.

 

— Ты — идиот. Законченный. О релаксирующем зелье, конечно.

 

Гарри заморгал. Неужели ублюдок всерьез ожидал, что он будет продолжать просить? Для чего? Чтобы иметь возможность отказывать? Это его представление о развлечении? Ну, нет. Ни за что.

 

Гнев Гарри вспыхнул с новой силой.

 

— Вы четко сказали нет. Я и не думал…

 

— О, конечно, ты не думал. Ты же никогда не думаешь, – Раздражение волнами исходило от Снейпа. – Я пришел предложить помощь, а ты оскорбил меня.

 

Да, так и было – отвратительно, Гарри не мог не признать. Но, вроде бы, они уже все обсудили, тогда зачем начинать все заново?

 

— Я сказал, что сожалею. Что еще Вы хотите услышать?

 

Снейп наградил его фирменным взглядом «Мерлин-мой-ну-ты-и-тупица» — для «особо одаренных».

 

— Ваше извинение только сравняло счет.

 

И тут до Гарри дошло. Он, наконец-то, понял, в чем его ошибка – и открытие ему совсем не понравилось.

 

— Мне нужно было попросить еще раз. И поэтому…

 

— Точно.

 

Гордость вступила в схватку с болью.

 

Боль победила с легкостью.

 

Гарри глубоко вздохнул, выпрямился и медленно выдохнул:

 

— Мне жаль, что я оскорбил Вас, – Самое интересное, что говорил он абсолютно искренне. – Не могли бы Вы дать мне что-нибудь, что может уменьшить судороги.

 

В этот момент он ненавидел Снейпа сильнее, чем когда бы то ни было. А то, что тот заслужил извинения, делало ситуацию только хуже.

 

В глазах Снейпа мелькнуло что-то похожее на триумф. Он вытащил колбу из ящика и поставил на стол:

 

— Зелье для расслабления мускулов. Вы можете использовать его дважды в день – утром и вечером. Оно уберет спазмы и ослабит боль. Если Вы хотите, чтобы я приготовил что-то специально для Вас, мне нужно осмотреть раны и знать точные обстоятельства, при которых они получены.

 

Гарри позволил надежде прокрасться в сердце. Ему стоило раньше догадаться, почему мадам Помфри так настаивала, чтобы он показался именно Снейпу. Понимание горькими хлопьями осело в душе.

 

— Вы сделаете это? Приготовите для меня…

 

— Конечно, сделаю, идиот, зачем бы еще я позвал Вас сюда? Уж явно не за тем, чтобы насладиться Вашими остроумными речами или Вашей личной уникальностью, – Снейп встал и обошел стол. – Снимите мантию и брюки – мне нужно увидеть Ваши раны.

 

Гарри честно старался не покраснеть.

 

— Не здесь, — он покачал головой, быстро осмотрев кабинет, и вздрогнул.

 

Взгляд, подаренный ему Снейпом, вернул Гарри во времена, когда он ожидал очередного взыскания на уроке по Зельям.

 

— И почему нет? – осведомился тот, складывая руки на груди.

 

— Мне придется полностью раздеться, чтобы продемонстрировать все раны, а здесь слишком холодно, – Гарри изо всех сил старался не смутиться под взглядом зельевара.

 

Снейп глубоко вздохнул, но все же кивнул:

 

— Хорошо, идемте в мои комнаты. В них теплее для Вашей чувствительной кожи.

 

По дороге от кабинетов и студенческих лабораторий Гарри удивлялся, что Снейп так снисходителен к нему. В тускло освещенных коридорах можно было легко заблудиться. Они подошли к тяжелой двери.

 

Проведя его внутрь, Снейп повернулся и махнул рукой:

 

— Прошу, мистер Поттер. Я не собираюсь тратить на Вас всю ночь.

 

Успокоенный тем, что в комнатах оказалось намного теплее, чем в кабинете, Гарри бросил мантию на ближайший стул, а затем медленно нагнулся, чтобы снять ботинки и остальную одежду.

 

Было нелепо стоять перед Снейпом в рубашке, галстуке и носках. Закинув полы за спину, Гарри попытался не гримасничать оттого, что кто-то, пусть даже мерзкий зельевар, смотрит на его уродливые шрамы. Мысленно собравшись, он попытался отключить эмоции:

 

— Как видите – у меня две раны. Одна пересекает нижнюю часть спины, другая проходит по бедру.

 

Снейп присел на колени и осмотрел оба шрама, проведя по ним сначала палочкой, а потом пальцем, в точности, как мадам Помфри.

 

— Рана на бедре более глубокая, так?

 

Вопрос прозвучал риторически, но Гарри, на всякий случай, ответил.

 

— Да, рана на спине была намного болезненнее, сильнее кровоточила, но она почти поверхностная.

 

«Настолько, насколько вообще может быть поверхностной рана, нанесенная мечом», — мысленно закончил он.

 

— Я бы так не сказал, — Снейп будто подслушал его мысли. – Просто менее угрожающая жизни, чем вторая, — при этом тон его ни на йоту не стал более заботливым.

 

— Вы правы, – Гарри знал, что ему повезло, и теперь появилась надежда, что удача снова улыбнется ему.

 

Пока Снейп осматривал рану, Гарри, пользуясь случаем, оглядывал гостиную.

 

Помещение было вытянутым в длину. Диван, обитый парчой, и стулья, подходящие к нему по цвету, стояли напротив огромного камина. В одном углу расположился большой деревянный стол, напротив – дверь, видимо, ведущая в спальню. По другую сторону камина стояло три или четыре книжных шкафа, упирающихся в потолок, доверху забитые книгами и свитками.

 

Комната выглядела безликой. Чуть скрашивал обстановку полученный Снейпом орден Мерлина Первой Степени. Здесь было тепло, и обстановку сложно назвать спартанской – может из-за качественной мебели, а может из-за преобладающих кремово-коричневых тонов, но это совсем не то, что Гарри ожидал увидеть в комнатах Снейпа.

 

— Одевайся, – Голос хозяина прервал его размышления.

 

Снейп сел за стол, вытащил пергамент и чернила, и, больше не обращая на него внимания, начал писать. Гарри оделся и молча ждал.

 

Наконец, Снейп поднял голову:

 

— Расскажите в деталях, как Вы получили травмы, и чем лечились. Не пропуская ничего.

 

Гарри кивнул и повторил заученный практически наизусть рассказ, включая как можно больше подробностей. Он старался, чтобы его голос звучал ровно, но внутренности то и дело болезненно сжимались, пока он говорил. Оказалось, невозможно рассказывать о ранах и лечении, не имея солидного запаса времени на успокоение, не выказывая ужаса, который он испытал.

 

— Вы, мистер Поттер, — дурак. Но чертовски удачливый. Такие раны должны были убить Вас, — сказал Снейп, выслушав его.

 

По выражению лица зельевара сложно было сказать, что он думает.

 

— Спасибо, я знаю. Вопрос в другом – сможете ли Вы мне помочь? – Гарри напрягся, ожидая издевок, сомневаясь, удостоит ли его Снейп ответом вообще.

 

— Да, – Лицо Снейпа перекосило самодовольная ухмылка. – Конечно, смогу. Я – лучший в том, чем занимаюсь. Задача заключается в создании чего-то особенного, поэтому потребуется несколько попыток. Нужно будет понаблюдать, как именно Ваши мышцы реагируют на различные комбинации.

 

Высокомерная уверенность Снейпа в собственной гениальности дала Гарри то, что он давно уже не ощущал – надежду. Непонятно, почему, но когда тот сказал, что может помочь, Гарри перестал сомневаться, что так и будет. Конечно, Снейп сделает все, чтобы усложнить для него задачу – в моральном плане, но, несмотря на это, Гарри собрался выполнять все его указания, и выполнять хорошо.

 

— Спасибо, — тихо сказал он. И это значило именно благодарность.

 

Снейп покачал головой, подозрительно глядя на него:

 

— Пока что – никаких благодарностей. Вы в самом начале длинного пути. Зелье, которое я дал, поможет Вам продержаться в течение дня. Оно более эффективно, чем то, что Вам выдали идиоты из Св. Мунго, – Видимо, на этом запас его терпения иссяк. – А теперь – убирайтесь.

 

Гарри молча взял колбу и вышел.

 

И только закрыв дверь, понял, что даже не поблагодарил.

 

Несмотря на всю ненависть, испытываемую к Снейпу, Гарри не мог не признать, что зелье – великолепно. Он использовал его всего несколько дней и чувствовал себя, с учетом травмы, все лучше. Нет, состояние нельзя было назвать прекрасным. Даже не хорошим, но все-таки… У него даже появилась надежда, что он протянет до конца месяца, не навредив себе перегрузками.

 

Через неделю флакон практически опустел. Тем же утром, во время завтрака, Снейп сказал, что Гарри может прийти к нему после уроков. Гарри не замедлил воспользоваться предложением.

 

В кабинете Снейп достал их шкафа две колбы и поставил на стол.

 

— Первая возможная специальная смесь, — указал он на первый сосуд. – А это, — длинный палец уперся во второй, — то, что Вы использовали на этой неделе. Их нельзя смешивать или чередовать. Вы должны пользоваться только одним из них.

 

— И какое мне взять? – Гарри воспрял духом, понимая, что специальное зелье будет сильнее, чем то, которое он уже использовал.

 

— Это Ваш выбор. Тем не менее, должен Вас предупредить, что если Вы выберете экспериментальное, то гарантии у меня нет. И еще, если оно не поможет, Вы не сможете пользоваться другим сразу же. – Предостережение прозвучало довольно зловеще.

 

На мгновение Гарри задумался, прикидывая про себя, готов ли он к таким опытам.

 

— Я испытаю новое. В конце концов, для этого Вы его и сделали, не так ли? – он потянулся, чтобы взять флакон. – Спасибо.

 

Снейп накрыл его руку своей. К удивлению Гарри, его ладонь оказалась грубой.

 

— Мне нужно, чтобы Вы записывали все ощущения от каждого снадобья, какими бы незначительными они Вам не покажутся.

 

Высвободив руку, Гарри убрал колбу в карман и удивленно приподнял бровь:

 

— Зачем?

 

— Вы проспали все уроки Зелий? – взгляд Снейпа был настолько презрительным, что у Гарри руки зачесались – врезать ему хорошенько. – Вы — идиот, Поттер.

 

— Об этом Вы мне уже сообщали, — даже раздраженный, Гарри смог проглотить оскорбление. Сейчас, когда он понял, что зелье Снейпа эффективно, он, если нужно, вынесет столько издевательств, сколько потребуется. Конечно, любви к самому зельевару, ему это не добавит. – Пожалуйста, ответьте на вопрос.

 

Тот покачал головой, с отвращением глядя на Гарри, но к его удивлению, ответил.

 

— Разные комбинации дают разные эффекты. Мне будет легче создать зелье специально для Вас, если я буду знать, каким образом Ваш организм реагирует на каждую комбинацию. Записывайте все. Для Вашего же блага.

 

— Я постараюсь, — ровно ответил Гарри. Как бы он не злился на Снейпа и как бы сейчас его ни ненавидел, он понимал, что сейчас – не лучшее время для демонстрации чувств. Снейп не замедлит обернуть это против него, а у Гарри просто нет сил играть в его извращенные игры.

 

— Постарайтесь, а я посмотрю. Хотя, на Вашем месте, я приложил бы максимум усилий, — холодно произнес Снейп и вернулся к книге, которую читал, показывая, что разговор на этом окончен.

 

Злость поднималась яростной волной, но развернуться и уйти было самым разумным выходом. Что он и сделал.

 

Ночью Гарри использовал экспериментальное зелье. Оно приятно согрело кожу, но к его разочарованию, мускулы не расслабило, да и тепло очень скоро ушло. Промаявшись до утра, едва дождавшись рассвета, Гарри приковылял в комнаты Снейпа.

 

— Поттер, что Вам нужно? – спросил зельевар, открывая дверь.

 

Видимо, Гарри поднял его с кровати – тот был облачен в длинную черную ночную рубашку.

 

— Как Вы догадались, что это я? – последнее, что ему хотелось, так это иметь дело со злобным, не выспавшимся Снейпом. – Зелье не действует, — продолжил он, опираясь на трость и скрипнув зубами. – Как долго мне нужно ждать, чтобы воспользоваться другим составом?

 

— Вы описали эффект? – вкрадчиво спросил Снейп с угрожающим видом – точно, как раньше интересовался, выполнил ли Гарри домашнее задание.

 

Слабо ухмыльнувшись, он вытащил пергамент из кармана, мысленно хваля себя за предусмотрительность:

 

— Да, конечно.

 

Снейп быстро пробежал взглядом по строчкам и с отвращением взглянул на пациента:

 

— Это называется детально? Я надеялся, что Вы хоть чему-то научились после школы. Верх идиотизма с моей стороны.

 

Гарри прикрыл глаза и попытался успокоиться. Язвительный или оскорбительный ответ с его стороны не приведет ни к чему хорошему – он нуждается в Снейпе, и они оба это прекрасно знают.

 

— Мне тяжело думать, когда я испытываю боль.

 

Снейпа не выглядел обеспокоенным его признанием – он оперся на косяк и явно не собирался приглашать Гарри войти. Не то чтобы Гарри волновали его манеры, но присесть перед долгой дорогой назад в свои комнаты становилось почти необходимым.

 

— Вы не можете пользоваться тем зельем до вечера.

 

«Черт», — мелькнуло в голове у Гарри, в то время как колени его начали дрожать и подгибаться. Он заставил себя стоять прямо, мысленно твердя, что все не так уж и плохо. Судороги в спине доказывали обратное. Гарри сделал глубокий вдох и медленно, очень медленно выдохнул:

 

— Прекрасно. Мне оно понадобится.

 

— Могли бы попросить и повежливее.

 

Если бы Снейп ухмыльнулся, или добавил сарказма в голос, Гарри бы всерьез задумался о Непростительном заклятии – какая-то часть души хотела съязвить в ответ или даже ударить, но зельевар сказал это вскользь, как бы, между прочим, и Гарри хорошо понимал, что срываться не стоит.

 

«Неважно, не имеет значения», — подумал Гарри и изо всех сил постарался сам в это поверить. Еще один глубокий вздох, он сильнее скрипнул зубами и так же небрежно, в тон Снейпу попросил:

 

— Будьте так любезны, дайте, пожалуйста, релаксирующее зелье.

 

— Сейчас принесу. – Снейп прошел к себе, оставив Гарри стоять на пороге.

 

Он ждал, мысленно желая Снейпу пройти все семь кругов ада, надеясь, что для него там найдется что-нибудь новенькое. Ну что в нем такого, что заставляет Снейпа так издеваться над ним? Да, он был несдержан и груб, но разве он уже не поплатился?

 

— Вот. Используйте не чаще двух раз в день, – Снейп вручил ему флакон. – К концу недели будет готов следующий вариант.

 

Гарри кивнул, не доверяя своему голосу. Мерлин, как же он ненавидит Снейпа!

Глава 2.

В конце недели Снейп выдал ему второе экспериментальное зелье, немного лучше первого. Оно действительно убрало судороги, но ненадолго, поэтому и его нельзя было считать панацеей.

 

Процесс повторялся. Каждую неделю Снейп вручал ему новый вариант, и каждая последующая смесь действовала все лучше и лучше, сохраняя при этом все положительные качества предыдущего. Гарри с радостью отметил, что дней, когда он чувствовал себя хорошо, стало намного больше и даже «плохие» дни не были такими мучительными как раньше.

 

Со Снейпом дело иметь было нелегко, но Гарри знал, что ради результатов он мог бы вынести и большее.

 

Еще через несколько недель Гарри получил записку от Снейпа, в которой ему предлагалось не пользоваться зельем с утра, и явиться в лабораторию перед завтраком.

 

Приятнее, чем отработка, хотя, что-то в стиле написанного заставило Гарри волноваться. Чувство проходило иголками по коже – не болезненно, но неприятно. Оспорить решение Снейпа ему и в голову не пришло.

 

Ранним утром он прошагал в подземелья, невольно обратив внимание, на то, что путь оказался гораздо менее болезненным, чем даже пару недель назад. Было рано, он ничем не пользовался, но все равно чувствовал себя гораздо лучше, чем раньше.

 

— Вы хотели меня видеть? – спросил Гарри, проходя в лабораторию.

 

Посреди комнаты стоял узкий стол, накрытый белой простыней.

 

— Да, – Зельевар окинул его взглядом великомученика и указал на сооружение. – Раздевайтесь и ложитесь на спину.

 

Снейп снова удивил его. Гарри ожидал от него всего, чего угодно, но такое ему даже в голову не приходило. Будь на месте Снейпа кто-то другой, возможно, он бы двусмысленно пошутил, но Снейп его буквально замораживал. Гарри нервно хихикнул:

 

— Зачем?

 

— Я хочу опробовать новую версию зелья. Будет лучше, если я сам нанесу его, – И отвернулся к столу, зарывшись в пергаменты. Повернувшись, заметив, что Гарри так и стоит, он сердито бросил:

 

— Приготовьтесь.

 

Молча, пытаясь не краснеть, Гарри разделся. Затем лег на стол и накрылся простыней.

 

— Я готов.

 

На столе стояли разноцветные колбы. Снейп выбрал одну из них и открыл.

 

— Запах приятный, — Гарри попытался скрыть нервозность разговором. Что Снейп задумал? – Похоже на кардамон.

 

Тот молча приподнял угол простыни, открывая рану на бедре, но зелье наносить не стал. Может быть, он рассматривал шрам? Но Гарри никогда не был специалистом по угадыванию действий Снейпа. Он почувствовал раздражение. Это, все-таки, его тело, наверное, он имеет право знать, что с ним собираются сотворить?

 

— Что Вы собираетесь делать?

 

— Я собираюсь нанести зелье, – Снисходительно, как маленькому ребенку или идиоту пояснил Снейп. – А что Вы подумали?

 

— Не знаю. – Каждая подобная стычка нелегко давалась Гарри. Если бы ублюдок не был так хорош в своем деле и не добился бы таких результатов, он давным-давно плюнул бы на все это и сказал что-нибудь подходящее. Но приходилось терпеть. Гарри медленно выдохнул. – Позвольте перефразировать. Что именно Вы собираетесь делать и каким образом?

 

Снейп поднял палочку и тронул поочередно обе руки – одну, потом другую, пробормотав при этом что-то типа «гуантус».

 

— Что это?

 

— Заклинание, которое защитит мои руки, — снизошел до ответа Снейп, опуская пальцы в колбу и зачерпывая немного смеси.

 

— Если Вашим рукам нужна защита, то, что будет с моей кожей? – взвизгнул Гарри.

 

Нет, конечно, он не думал, что Снейп хочет причинить ему вред. С тех пор, как все это началось, Гарри даже в голову не приходило спрашивать, помогут ли ему зелья.

 

— Вы должны были подумать об этом перед тем, как забираться на стол, – Снейп неприятно улыбнулся, но, казалось, скорее по обязанности, чем от души.

 

Наложив солидную порцию мази на шрам, он распределил ее по ране и вокруг.

 

Зелье мгновенно согрело кожу, затем Гарри стало жарко. Не то, чтобы жгло, но тепло мгновенно проникло внутрь. Подняв палочку, Снейп взмахнул ей над его бедром. Гарри почувствовал, как зелье отзывается, его мускулы расслабились, не так, как от обычного заклинания, но результат был очень схож.

 

— О, как здорово! – Гарри приподнялся на локте. – Я думал, мне нельзя использовать магию, чтобы воздействовать на мышцы.

 

— Глупый мальчишка, конечно, ты не можешь пользоваться магией для релаксации. Поэтому я и создал зелье, – Снейп не смотрел на него, когда говорил. Казалось, он целиком сосредоточен на шрамах.

 

Смущенный и раздраженный, Гарри скрипнул зубами и постарался успокоиться:

 

— Я не то же самое сказал? – для него самого все прозвучало именно так.

 

— Идиот. Я не использовал заклинание для релаксации, я создал зелье, которое делает это, — слова прозвучали так, что Гарри просто обязан был почувствовать себя кретином.

 

— Хорошо. Но в чем разница? – он искренне не понимал.

 

— Я не заставляю твои мускулы расслабляться. Зелье мягко подчиняет их с помощью температуры – вот и вся разница. При этом мышцы не повреждаются, – Тон Снейпа был снисходительным, будто он общался с не самым умным первокурсником.

 

Гарри не был уверен, что уловил разницу, но переспрашивать, а тем более спорить, не собирался.

 

— Спасибо.

 

На благодарность Снейп никак не отреагировал, впрочем Гарри этого и не ждал. До бешенства его довел факт, что зельевар даже не посмотрел в его сторону.

 

— Перевернись на живот, чтобы я мог закончить, — скомандовал Снейп.

 

Гарри повернулся. Стиснув зубы, он молчал, пытаясь подавить желание врезать Снейпу, чтобы стереть с его лица маску безразличия.

 

Через несколько минут тот закончил и вернул простынку на место:

 

— Можешь вернуться в следующее воскресенье – я наложу очередную порцию.

 

— А до воскресенья?

 

— Тебе должно хватить на неделю. Если действие прекратится раньше, мне хотелось бы немедленно узнать об этом, – Снейп с намеком воззрился на него. – Записывай все, даже мельчайшие реакции на зелье.

 

— Обязательно, – Как будто он настолько идиот, что может забыть.

 

— Одевайся и выметайся отсюда, – Снейп отошел от стола.

 

Пора было бы привыкнуть, но неожиданная грубость ошеломила Гарри. Он вздохнул и сел, нашаривая одежду.

 


 

* * *

Шли дни, незаметно складываясь в недели, Снейп работал над усовершенствованием зелья. От Гарри требовалось записывать малейшие изменения в собственном состоянии, что было довольно хлопотно, но он не жаловался. Результаты были поразительными, Гарри был в восторге от того, насколько хорошо он себя чувствует.

 

Наконец, зелье было сварено так, что даже Снейп оказался доволен результатом – он заявил, что требуются только небольшие улучшения. После использования окончательного варианта, Гарри пошел к мадам Помфри, чтобы обсудить результаты.

 

— Уверена, что ты и сам знаешь, что твое состояние улучшилось почти фантастически, — Помфри была довольна, но тон ее был резким, что насторожило Гарри.

 

— Мне кажется, что раны начали подживать. Зелье не только расслабляет мускулы, но и заставляет шрамы затягиваться. Я чувствую себя лучше, чем когда-либо с момента травмы, – Это действительно было так. Впервые за долгие месяцы у него появилась надежда вернуть свою прежнюю жизнь. – Бывают дни, когда я чувствую себя по-настоящему хорошо, — добавил он с улыбкой чистой радости.

 

— Прекрасно, – Медсестра снова провела палочкой над его бедром, выразив удовлетворение результатом. Затем перевела взгляд на Гарри, выражение ее лица стало очень серьезным. – Улучшение твоего состояния – целиком и полностью заслуга профессора Снейпа. Не делай ошибки, не забывай, что только его профессионализм стал причиной твоего хорошего самочувствия.

 

Гарри подумал, что прошел с рычащим, огрызающимся, замечательным ублюдком весь путь, и у него не осталось ни малейших сомнений, насчет того, кому он обязан нынешним состоянием.

 

— Я ценю его труд.

 

— Ты мог бы почаще говорить ему об этом, — женщина покачала головой. – Ты хоть раз поблагодарил его нормально?

 

Гарри был озадачен и обижен ее словами. Как Помфри не может понять, что он и Снейп только недавно начали более или менее цивилизованно общаться друг с другом?

 

— Конечно. Вы сердитесь на меня? Что я сделал?

 

— Не я должна говорить тебе об этом, – сказала Помфри.

 

Прозвучало так, будто она учитель, расстроенный своим студентом, который сделал какую-то глупость, то, чего делать был не должен и сам прекрасно знал об этом.

 

Гарри подождал, пока она продолжит объяснения, но их не последовало, и тогда разочарованно вздохнул:

 

— Пожалуйста, скажите мне. В любом случае, хорошо? Похоже, я что-то пропустил.

 

— Как ты думаешь, профессор Снейп не заслужил благодарности и признательности за то, что он сделал для тебя? – и снова фраза была сказана так, будто женщина считала, что не должна ничего ему объяснять.

 

Гарри всерьез начала раздражать эта тема. Почему Помфри так муссирует ее?

 

— Я регулярно благодарю его, – Он предпочел умолчать о том, что Снейп практически выжимает из него эти благодарности. Нельзя сказать, что он не ненавидит Снейпа за унизительные слова, которые от него требовались.

 

Должно быть на лице Гарри отразились его чувства, потому что медсестра очень серьезно спросила:

 

— Разве ты не считаешь, что должен быть благодарен, искренне благодарен? Он потратил массу времени и усилий на то, чтобы помочь тебе.

 

Гарри ощутил чувствительный укол совести. Он был благодарен – и даже больше, чем можно выразить словами. В самых смелых мечтах ему не представлялось, что помощь будет настолько эффективна. Иногда боль напоминала о себе, но к выздоровлению он был ближе, чем когда-либо.

 

— Он заставляет меня умолять, каждый раз, перед тем, как сделать что-то.

 

— И поэтому он не заслуживает благодарности? – Помфри покачала головой.

 

— Он полон ненависти, – Гарри чувствовал вину за свои слова, понимая, что медсестра права, но каждый раз, когда Снейп ставил его на место, было все труднее нормально поблагодарить его. – Почему Вы защищаете его?

 

— Видимо, потому что он этого достоин. А ты неправильно ведешь себя.

 

Звучало так, будто Гарри сам все это начал. Но ведь Снейп сам виноват, что усложняет ему задачу!

 

— Он обходился со мной гораздо хуже, чем я когда-либо заслуживал.

 

Посмотрев на женщину, он понял, что это были не те слова, которых она ожидала. Но это была правда, и Гарри хотелось, чтобы она об этом знала. Он пытался, он, правда, очень расстраивался из-за злобных реплик Снейпа, и его вызывающего равнодушия, пока понемногу не привык.

 

Мадам Помфри снова покачала головой, с окончательно разочарованным видом:

 

— Да, может быть, он отвечает зло и саркастично, иногда даже больше, чем нужно. Но у него нелегкая жизнь.

 

Замечательно. Бедный Снейп!

 

— «Гарри Поттер. Наша новая знаменитость», — процитировал Гарри, уставившись на женщину. – Это первые слова, которые ублюдок сказал мне, – Надо же, годы спустя, эта фраза все еще задевала его за живое. А учеба? Из года в год его унижали бесчисленными вопросами, на которые он просто не мог знать ответа. И кто? Учитель, который без каких либо видимых причин постоянно издевался над ним.

 

— Гарри, — медсестра вздохнула, — тебе было одиннадцать лет. Теперь ты взрослый – неужели так сложно просто забыть об этом?

 

— В первый же вечер, когда я появился в Хогвартсе, он повторил те же слова, тем же самым тоном! – Гарри глубоко вздохнул, пытаясь унять гнев и обиду. Не помогло. – Ублюдку опять захотелось утереть мне нос. Так же, как когда я был еще мальчишкой!

 

— Ты давно уже не мальчишка, — сказала Помфри, но уже совсем не так уверенно, как раньше. – Не мог бы ты просто перестать злиться на него?

 

— Каждый раз, находясь в поле его зрения, я чувствую себя учеником, причем, далеко не самым умным. Почему Вы его защищаете? Он Вам нравится? Почему? – Гарри действительно раздражал этот разговор. Как кто-то может защищать Снейпа и находить его не самым мерзким уродом?

 

— Да, Гарри, он не самый приятный человек – ни в коем случае, – Помфри серьезно заглянула ему в глаза. – Но, тем не менее, он – хороший человек. И заслуживает уважения.

 

— Я допускаю, что профессор – хороший человек, — сказал Гарри, очень стараясь, чтобы его слова звучали намного мягче, чем его истинное мнение, — но он прилагает все усилия, чтобы другие об этом не догадывались. Он ни разу не принял моей прямой благодарности, поэтому, после нескольких попыток, я просто перестал его благодарить.

 

— И ты считаешь себя правым? – тон медсестры был так же мягок, но не звучал вымученно. – В том, что можешь не испытывать теперь благодарности? И что профессор не заслуживает уважения?

 

— Именно. Я благодарен, — Гарри смотрел на медсестру умоляюще, желая донести собственные чувства, — но он такой подлый и мерзкий… А насчет уважения – не может же он рассчитывать на то, что не дает сам?

 

Помфри скрестила руки на груди и тряхнула головой. Разочарование не сходило с ее лица:

 

— Отсутствие физической красоты не имеет к этому никакого отношения.

 

— Нет! Конечно, нет. Я про внутренний мир – и у меня даже в мыслях не было судить по внешности, – Гарри смело взглянул ей в глаза. – Мне казалось, Вы знаете об этом.

 

Мадам Помфри покраснела и встала. Теперь она выглядела скорее смущенной, чем раздраженной:

 

— Хорошо. На сегодня все, одевайся, – И она покинула комнату.

 

Теперь Гарри начал думать, что женщине действительно нравится Снейп. Интересно, что же он пропустил в характере зельевара? Он слез со стола и оделся, все еще немного в расстроенных чувствах.

 

 

То, что он так и не удосужился нормально поблагодарить Снейпа за его помощь и потраченное время, мучило его, но даже небольшой период времени в присутствии ненавистного преподавателя, серьезно отражалось на его самомнении. Гарри медленно выдохнул, надеясь, что муки совести и гнев, наконец, оставят его.

 

Может, это все и нечестно по отношению к Снейпу, но сам Снейп тоже никогда не отличался особым благородством по отношению к нему. Ну почему этот урод может быть несправедливым, а Гарри тут же призывают к ответу, как только он пытается сыграть по его правилам? Он подобрал трость. Надо было еще пойти и извиниться перед мадам Помфри, хотя Гарри и не был уверен, за что.

 

Он постучал в дверь ее кабинета и дождался разрешения войти.

 

— Извините, — пробормотал он, глядя себе под ноги, — я не хотел ругаться с Вами из-за него, – Гарри даже не стал добавлять, что ублюдок этого не стоит.

 

Медсестра откашлялась и поймала его взгляд:

 

— Ты тоже извини меня. Мне не нужно было вмешиваться, хотя я и уверена, что профессор Снейп очень помог тебе.

 

— Я понимаю, – Если совсем честно, то Гарри было даже думать тяжело, насколько много Снейп для него сделал. – Не думаю, что когда-нибудь смогу донести до профессора, что именно чувствую.

 

Помфри серьезно посмотрела на него и слегка улыбнулась:

 

— Думаю, что если ты поблагодаришь его от всего сердца, он поверит.

 

Несмотря на искреннюю благодарность, которую он испытывал, Гарри, все-таки, не был уверен, что сможет преподнести свою благодарность так, чтобы это выглядело правдоподобно. Но он все равно кивнул:

 

— Я попробую.

 

Выражение лица мадам Помфри смягчилось, она ласково улыбнулась Гарри:

 

— Это будет чудесным поступком с твоей стороны. Я жду тебя в январе, когда начнется семестр, на осмотр.

 

— Да, мадам, – Гарри сделал шаг назад. – Спасибо.

 


 

* * *

Весь день он раздумывал, а затем направился к Снейпу. Мадам Помфри была полностью права, он и так слишком долго тянул с разговором. Как бы его ни раздражала ситуация, все же он обязан Снейпу намного больше, чем можно выразить простым «спасибо». На самом деле – нет ничего, чем он может отблагодарить его.

 

Гарри встал на пороге в кабинет Снейпа и слегка постучал по косяку:

 

— Могу я с Вами поговорить, сэр?

 

— Что тебе нужно Поттер? Я, вообще-то, занят, – Снейп едва взглянул на Гарри, который подошел к его столу.

 

Этого хватило, чтобы тридцатитрехлетний мужчина почувствовал себя надоедливым подростком.

 

Мерлин! Как же он его ненавидит!

 

— Я пришел, чтобы поблагодарить Вас за зелье, – Голос охрип, когда Гарри попытался вложить в него всю искренность, на которую только оказался способен. Задача оказалась довольно сложной – раздражение так и просилось выплеснуться. Он откашлялся. – За Ваш труд. Я это очень ценю.

 

— Прекрасно. Теперь можете идти, – Снейп даже не взглянул на него.

 

На этой фразе самообладание Гарри испарилось, прихватив с собой все благие намерения:

 

— Вы просто ублюдок, правда? Что Вам еще нужно?

 

И встретился глазами с испепеляющим взглядом Снейпа.

 

— Вы должны попытаться быть более искренним, мистер Поттер, — отрезал Снейп. – Или хотя бы… Убирайся.

 

— Нет. Черт возьми! Я пришел сюда, чтобы поблагодарить – искренне, между прочим, а Вы ответили так, будто я оскорбил Вас. Но я не делал этого! Я чертовски благодарен Вам за то, что Вы сделали для меня, Вы, самодовольный придурок! – Разозленный до последней степени, Гарри глубоко вдохнул и медленно выдохнул. – Почему с Вами всегда так сложно?

 

И тут ублюдок улыбнулся ему:

 

— Я тяжелый человек. Прими это – и я буду продолжать делать для тебя зелье. Не принимай – и найди себе кого-нибудь, кто сделает это вместо меня. В любом случае, убирайся из моего кабинета.

 

В душе у Гарри пылала жажда убийства. Ему хотелось сомкнуть пальцы на худосочной шее зельевара и сжимать, пока мерзкое лицо не посинеет:

 

— Вы не уступаете ни на йоту?

 

— Нет. Никогда, – Взгляд Снейпа потяжелел, рот скривился в отвратительной усмешке. – Разве я не велел тебе уйти? Или у тебя проблемы еще и со слухом?

 

Минуту назад он думал, что зол до последней степени? Как же он ошибался! Мерлин! Гарри готов был кричать от разочарования.

 

— Черт. Я сам позволяю Вам обращаться с собой таким образом, да?

 

— Браво, Поттер…

 

— О, заткнись, ты, задница, — прошипел Гарри сквозь зубы. Его злость достигла критической стадии. – Мне надоело это выслушивать.

 

— А я и не прошу Вас оставаться здесь и слушать, — Снейп прищурил глаза, его губы дернулись, перед тем, как сжаться в тонкую линию. – Разве я не предложил Вам уйти? Мне казалось, что предлагал.

 

— Я уйду, когда посчитаю нужным.

 

До Гарри, наконец, дошло, что Снейп издевается над ним, стараясь разозлить еще сильнее. Он всегда так делал – и ему удавалось, потому что Гарри злился, тем самым являя собой превосходную мишень. Гарри не считал себя ни трусом, ни идиотом – он стоял лицом к лицу с высокомерными Пожирателями Смерти, сохраняя полное самообладание, но стоило ему приблизиться к Снейпу, как он терял способность разумно мыслить.

 

Он посмотрел на зельевара, точнее, уставился на него в упор. И, впервые в жизни, увидел просто человека – будто с глаз сняли повязку – он разглядел ЕГО, живого. Да, он видел все целиком – мерзкий характер, неприятные манеры, но это было далеко не главное, тут присутствовали и обширнейшие знания, которые тот неустанно использовал для его же блага. Гарри видел человека, которого никогда не хвалили за то, что он делал, человека, заслуживавшего безмерной благодарности. А самое главное – уважения.

 

Гарри моргнул, надеясь, что видение пропадет. Ничего не произошло.

 

Монстр исчез.

 

Снейп смотрел ему прямо в глаза. Не дергаясь и не злясь, казалось, ему совершенно все равно.

 

— Для Вас это все игра. Да?

 

«Конечно, да», — ответил он сам себе, вспоминая, что Снейп именно так и выразился, еще в самом начале. Вместе с пониманием пришло спокойствие. Гнев ушел, будто его и не было.

 

Что-то мелькнуло в черных глазах – что-то особенное, не обычная раздраженная скука.

 

— Закрой дверь с той стороны.

 

Поколебавшись, Гарри развернулся и вышел, стараясь выглядеть гордо, насколько это вообще было возможно.

 

Снейп хочет благодарности – он ее получит. О, да. Гарри был настроен решительно.

 

Он докажет Снейпу, что благодарен ему.

 


 

* * *

— Спасибо, Минерва, что согласились со мной встретиться, — сказал Гарри, входя в директорский кабинет. Он улыбнулся портрету Дамблдора, который молча помахал ему рукой. – Скажите, я могу произнести небольшую речь сегодня за ужином? Всего несколько слов.

 

— О чем? – МакГонагал заинтригованно взглянула на него поверх очков. Во взгляде мелькнуло подозрение. – Обычно я не одобряю подобные идеи.

 

Гарри улыбнулся своей самой широкой «поверь-мне» улыбкой и сообщил:

 

— Мне бы хотелось публично выразить благодарность профессору Снейпу по поводу зелья, которое настолько облегчило мне жизнь.

 

Мгновение МакГонагал скептически рассматривала его. Затем, выражение ее лица смягчилось, похоже ее удовлетворило то, что она увидела.

 

— Очень немногие люди понимают, насколько он отличный профессионал. Но, все-таки, я не уверена, что ему придется по вкусу такая огласка.

 

— Дело в том, что личные благодарности он не принимает, — Гарри изо всех сил старался убедить ее в собственной искренности – ведь это была правда. – Думаю, может такой жест его удовлетворит…

 

— Прекрасная идея, — подал голос Дамблдор со стены. Его глаза, как обычно, хитро блеснули. – Северусу должно понравиться внимание.

 

— Альбус, Вы хотите сказать, что Вам бы понравилось подобное. – МакГонагал строго взглянула на портрет, но тот продолжал безмятежно улыбаться, — Профессор Снейп – совершенно другой человек. А теперь Вам нужно спать.

 

— Интересно, кто мог бы уснуть при таком шуме? – Дамблдор выглядел весьма деятельным для портрета. – Кроме того, мне кажется, Минерва, что тебе нужен совет. Вот он – разреши Гарри сказать то, что он хочет.

 

Гарри благодарно улыбнулся бывшему директору.

 

— Несмотря на твои советы, Альбус, я уверена, что Северус не оценит публично выраженную признательность. И не имеет значения, насколько хорошо и красиво та будет выражена, – Она обернулась к Гарри, — но, тем не менее, если ты считаешь, что должен это сделать, что ж, мое разрешение у тебя есть.

 

— Спасибо. Речь не займет много времени!

 

«Ровно столько, сколько потребуется, чтобы донести мою мысль до Снейпа», — подумал Гарри, предвкушая реакцию зельевара.

 

Осталось дождаться ужина и посмотреть, что ублюдок ему ответит.

 

— Надеюсь, — в голосе МакГонагал мелькнуло веселье.

 

— Спасибо, – Гарри встал. – Рад был встрече, профессор, — и помахал Дамблдору на прощанье.

 


 

* * *

Как только Гарри вошел после ужина в свой кабинет, туда же влетел Снейп. Взвились полы мантии.

 

— Ты, слабоумный идиот! – Лицо зельевара перекосило от злости. – На что, черт возьми, ты рассчитывал, устраивая этот… спектакль?

 

Вид у Снейпа был сердитый, но Гарри показалось, что под всей этой яростью скрывается что-то еще. Черные глаза метали молнии, лицо раскраснелось, но Гарри готов был поспорить, что тот в глубине души был доволен.

 

Облокотившись на стол, Гарри послал ему самую нежную улыбку, на которую только был способен, очень надеясь, что самодовольство, которое так и рвалось наружу, не отражается у него на лице.

 

— Я хотел, чтобы Вы не сомневались в моей искренности.

 

— Чертов Гриффиндорец, — Снейп внимательно смотрел на него, осторожно подходя ближе, — думаешь, что я настолько глуп, чтобы поверить в то, что… что… — казалось, зельевару было сложно подобрать слова.

 

Гарри с трудом сдержал смех – ну наконец-то! Хоть что-то он сделал правильно.

 

— Так и есть. Я подумал, что появилась необходимость показать Вам, насколько далеко я готов зайти, чтобы выразить свою благодарность. Вы очень много сделали для меня, – Он оттолкнулся от стола и, шагнув вперед, встал прямо перед Снейпом. – Я благодарен, ты, придурок. Я действительно, честно, благодарен.

 

— Что ж… Возможно, – Уступил тот.

 

Затем тонкие губы слегка приоткрылись, обнажив желтые зубы, а Гарри подумал, что, похоже, Снейп действительно улыбается.

 

По-настоящему.

 

Мысль привела к тому, что Гарри засомневался, чего же ему хочется больше – прибить зельевара или поцеловать.

 

На этом он запутался окончательно. Он ненавидит Снейпа. Сильно. Там где живет ненависть – нет места поцелуям. Как он тогда может думать об этом?

 

Но Снейп стоял перед ним, просто стоял, и, наверное, первый раз за все время их знакомства, он не хмурился.

 

Его губы выглядели мягкими… все что нужно – чуть-чуть наклониться вперед…

 

Мерлин! Гарри был в ужасе. – Грррр…

 

На его счастье, Снейп сделал шаг назад, не понимая, насколько близок был к тому, чтобы…

 

Гарри даже подумать связно об этом не мог.

 

Ничего не случилось.

 

И не случится.

 

— Ваши артикуляционные способности как всегда на высоте, мистер Поттер, – Резкий тон Снейпа вернул его в реальность.

 

Встряхнувшись, и похоронив то, что чуть не произошло, глубоко внутри, Гарри поднял голову и взглянул на мужчину:

 

— Знаете, Вы можете называть меня Гарри.

 

— И почему я должен захотеть так называть тебя? – во взгляде и голосе Снейпа сквозило подозрение.

 

— А почему нет? – Гарри скривил губы, почти улыбнувшись. – Мы теперь коллеги, и чуть-чуть неофициальности не повредит.

 

«Главное, чтобы ее не стало слишком много», — добавил он про себя.

 

— Я подумаю над этим, — Снейп выглядел слегка обескуражено.

 

Пока Гарри удивлялся такому повороту, тот молча развернулся, снова взлетели полы мантии – и вышел.

 

Чувствуя, как подгибаются колени, Гарри рухнул на ближайший стул.

 

Мерлиииииин… Он только что думал о том, что хочет поцеловать Снейпа.

 

Снейпа!

 

Ему нужно выпить.

 


 

* * *

Гарри остался на зимние каникулы в Хогвартсе, хотя Рон с Гермионой упрашивали его провести время с ними. И все же, как бы сильно он ни любил их – всех, вместе с детьми, ему хотелось немного времени уделить себе, особенно сейчас, когда он стал чувствовать себя лучше и мог насладиться жизнью. Гарри приехал к ним на Рождество и остался на один день – конечно, друзья были расстроены, но сказали, что понимают.

 

Гарри искренне на это надеялся.

 

— Как же давно мы виделись в последний раз, – сказала Гермиона, ставя перед ним кубок с усладэлем. – как твои раны?

 

— Все действительно хорошо, — впервые Гарри не пришлось выдумывать вежливую ложь, которая никогда не срабатывала с друзьями, хотя, каждый раз он старался изо всех сил. – Намного лучше, даже по сравнению с прошлой неделей.

 

— Рад слышать об этом, приятель, — Рон пересел к нему на диван, в Гермиона скрылась на кухне.

 

— Где дети? – поинтересовался Гарри. У его друзей было два сына, шести и восьми лет. Особым предметом гордости Гарри был тот факт, что старшему он приходился крестным отцом.

 

— Оба на дне Рождения дочки Билла, – Рон вздохнул. – Мои родители привезут их вечером, к Рождественскому ужину.

 

— Чудесно! Жду не дождусь, когда же смогу их снова увидеть, – Гарри любил обоих сорванцов и потакал во всем, в чем только возможно. – У меня есть для них кое-что, – С этими словами он вытащил кубики – уменьшенные, чтобы помещаться в карманы, подарки для детей и самих друзей.

 

— Тебе обязательно нужно баловать их? – простонал Рон.

 

— Конечно, – Гарри улыбнулся расстроенному виду рыжего. – Это часть моей работы крестного — баловать детишек.

 

— Ты крестный только Джеймсу, но не Дэниэлу, — возразил Рон.

 

— Ты же не хочешь, чтобы Дэниэл ревновал, правда? – рассмеялся Гарри. Радовать этих двоих – было приятнейшим времяпровождением в его жизни. – Я люблю их и хочу, чтобы они оба радовались.

 

— Будто я не знаю! Прекрасно. Что ты купил им на этот раз?

 

— Увидишь, когда они откроют свои подарки, – Гарри загадочно улыбнулся, предвкушая сюрприз, в надежде на восторг, который будет высказан, когда подарки будут открыты. Обоим мальчикам он купил последние модели метел для детей, из тех, в которых родители могут контролировать высоту и скорость. – Меня удивляет, что ты так мало упоминаешь о дочери Билла.

 

— Что? – Рон посмотрел на него, подняв брови. – После того, как ты был в бешенстве по поводу его женитьбы? Ты же знаешь, он любит свою жену.

 

— Конечно, знаю. Не то, чтобы он разбил мне сердце – или что-то в этом роде… Он оказал большое влияние на мою жизнь, — Гарри вспоминал о том времени со смесью теплой ностальгии и привкусом обиды. – Пусть это длилось всего одно лето, но…

 

— Да, – Рон хихикнул, — мы узнали об этом раньше тебя.

 

Гарри почувствовал, что заливается краской. Он знал, что есть вещи похуже, чем собственное невежество, но иногда удивлялся, как можно было так долго не видеть того, что находилось прямо у него под носом. – Если бы Гермиона не поговорила со мной… Мерлин! Интересно, к скольким годам бы я это узнал?

 

Рон снова рассмеялся и отхлебнул большой глоток усладэля:

 

— Хочется верить, что рано или поздно, ты все равно выяснил бы это.

 

— Выяснил что? – спросила Гермиона, садясь рядом с мужем.

 

Рон улыбнулся и привычным жестом прижал ее к себе. Девушка прильнула к нему, подставляя лицо для поцелуя, он наклонился и поцеловал ее.

 

Гарри, хоть и старался бороться, ничего не мог поделать, чувствуя, что завидует друзьям по-хорошему. Каждый раз, видя их вместе, он не мог не думать о том, что хотел, но практически потерял надежду, найти.

 

— Что предпочитаю мужчин. Хотя и осознание собственной ориентации мало помогло мне в завязывании прочных отношений, — сказал Гарри. Его беспокоила мысль о том, скольким женщинам он мог бы разбить сердце, продолжая искать там, где найти что-либо не представлялось возможным.

 

— Гарри, ты обязательно найдешь свою любовь, — Рон, казалось, не испытывал никаких сомнений. Легко ему говорить – его любят с одиннадцатилетнего возраста, и он всегда знал об этом.

 

У Гарри никогда не было такой уверенности. К тому же, учитывая, как он выглядит на данный момент – вряд ли кто-то захочет иметь с ним дело. Прежде, чем начать себя жалеть, он выдавил улыбку и сообщил:

 

— Думаю, что не буду пока ни с кем встречаться – мне не до поисков.

 

Выражение лица Гермионы выдавало, насколько она озабочена его состоянием:

 

— Ты чувствуешь себя лучше, — она накрыла его руку своей, — прошло много времени.

 

 

Девять месяцев и две недели.

 

— Мне намного лучше, – Он умоляюще посмотрел на Гермиону. Говорить о своих неудачах на любовном фронте было слишком больно, он мечтал сменить тему. – Во сколько будем ужинать?

 

— Ужин будет довольно поздно, дети вернутся после вечеринки и кучи еды, которую они поглотят в огромных количествах, – Гермиона улыбнулся ему, понимая без слов, как всегда. – Как школа? Всегда думала, что именно я вернусь в Хогвартс преподавателем.

 

— Так почему ты не сделала этого? – Гарри искренне удивился. Девушка стала бы прекрасным учителем. – Тебе были бы там рады.

 

— Мне пришлось бы бросить работу, а она стала мне нравиться настолько, что даже преподавательство стоило отложить до лучших времен. Думаю, что однажды я вернусь в Хогвартс, – Она дотронулась до его плеча и улыбнулась. – Как это было – вернуться туда?

 

— Нуу… Я называю всех профессоров по именам. Наверное, это было самым сложным, — рассмеялся Гарри и добавил, — всех, кроме Снейпа, конечно.

 

— Конечно, – Рон поморщился. Снейпа он ненавидел так же, как и Гарри. – Этот грязный ублюдок относится к тебе все так же отвратительно?

 

Гарри подумал, что если быть честным, то может быть, он и не ненавидит Снейпа теперь так же сильно, как Рон. А если уж совсем честно, то можно даже признать, что он его вообще не ненавидит.

 

Тем не менее, подобные признания требовали тщательного анализа, а у Гарри не было на это времени.

 

— Он отвратительно принял меня, когда я только пришел, но, думаю, это была просто привычная реакция.

 

— Ты о чем? – Рон допил усладэль и поставил бутылку на стол. – Он все равно законченный ублюдок, нет?

 

— Иногда, — Гарри вздохнул под растерянным взглядом Рона. Сомнения в собственных чувствах еще больше осложнило задачу. – Совсем не так, как когда мы учились. Когда я начал относиться к нему по-другому, его отношение ко мне тоже изменилось. Нет, его сложно назвать классным парнем, но он не… совсем ужасный.

 

— Знаешь, совсем не плохо, что ты нашел с ним общий язык, — задумчиво проговорил Рон, — но я все-таки не хотел бы встречаться с ним каждый день.

 

Гарри кивнул, хотя не был сам уверен в этом.

 

— Он создал зелье, специально для меня, помогающее мускулам расслабиться, чтобы они нормально восстанавливались, – Если уж говорить правду, то до конца. — На самом деле, он сделал даже больше. Сейчас я намного сильнее, чем был несколько месяцев назад, вот…

 

— Что? – переспросил Рон. – Ты нечего об этом не говорил.

 

— Нет? – Гарри снова почувствовал, что заливается краской. Он прекрасно знал, что никому и ничего не рассказывал. Об этом сложно было даже думать, не то что говорить.

 

Сначала, он не хотел, никого обнадеживать, а потом – из-за отношения самого Снейпа.

 

Рон покачал головой, на его лице обида боролась с раздражением:

 

— Нет. Ты не говорил. Мы общаемся с тобой минимум раз в неделю, а ты ни разу ничего не упомянул.

 

Из-за несовпадения графиков преподавания и аврорской работы они виделись реже, чем раньше, но все равно часто беседовали.

 

— Извини, я должен был сказать тебе раньше. Но, сначала я не был уверен, что он что-то сделает, а потом – что оно мне поможет, – Гарри чувствовал себя очень глупо. Он не мог точно сказать, почему не упомянул о том, что происходит, но чувствовал, что не может не добавить. – Я благодарен Снейпу. Наверное, я никогда уже не смогу ходить, не прихрамывая, но боль стала вполне терпимой, и я чувствую себя намного лучше, чем рассчитывал.

 

Шок, отразившийся на лице у Гермионы, поставил его в тупик. Он не видел еще, чтобы девушка так удивлялась.

 

— Что? – спросил Гарри. – Ты удивлена тем, что Снейп сделал что-то для меня?

 

— Если честно, то – да. Я очень удивлена.

 

— Почему? – Гарри не мог понять, что ее так поразило. – Я понимаю, что он грязный урод и все такое, но даже у него есть сострадание.

 

«Хоть мне и приходится выдавливать его по капле», — добавил он про себя.

 

— Подожди, дай мне разобраться, — медленно и четко сказала Гермиона. – Снейп приготовил для тебя зелье, которое помогло тебе с ранениями? И сделал это настолько хорошо, что ты сейчас в лучшем состоянии, чем рассчитывал когда-либо оказаться?

 

— Да, – Теперь Гарри четко понимал, что что-то упустил. – Это заняло у него много времени, но он добился результата.

 

— Держу пари, — девушка встретилась с ним взглядом. – Ты не знаешь, что Снейп — один из лучших зельеваров во всей Британии. Ты в курсе, что люди годами добиваются, чтобы он принял у них заказ? И он практически никогда ничего не делает для частных лиц, — она яростно тряхнула головой.

 

— Если он так хорош, то почему все еще преподает в Хогвартсе? – недоверчиво спросил Рон. – Я про то, что после войны он мог уехать куда угодно. Почему он все еще там?

 

— Думаю, потому что Хогвартс – его дом, — серьезно ответила Гермиона. – Я точно знаю, что он может делать в Волшебном мире все, что захочет. А вы просто не понимаете, насколько он хорош в том, чем занимается.

 

— Нет. Я не знал об этом, — сказал Гарри, в первый раз задумываясь. Снейп сделал что-то потрясающее, лучшее, чем все, на что он мог рассчитывать. Совесть начала мучить Гарри, говоря, что он был недостаточно благодарен. Но что делать? – Думаю, это имеет смысл. К тому времени, как он сделал идеальный вариант, зелье уже работало великолепно, лучше, чем все, что мне давали до этого.

 

— Вот уж в чем я уверена, – Голос девушки прозвучал слегка саркастично. – Гарри, он просто сделал это для тебя? Только потому, что ты попросил? И ты, все еще ненавидишь его? А не кажется тебе, что это ужасно мелочно?

 

— Ну… Он — подлец. – Но, может быть… Гарри кивнул. Когда речь заходила о Снейпе, в Гарри просыпались самые противоречивые чувства.

 

Гермиона снова покачало головой, но на этот раз расстроено, и выражение лица у нее было, как у мадам Помфри.

 

Один Рон, казалось, понимает его. Он взглянул на жену:

 

— Почему Гарри должен чувствовать что-то, кроме ненависти? – Он взмахнул рукой. – Хорошо, можно быть благодарным, можно быть даже очень благодарным, но это не меняет того факта, что он — ублюдок. Никогда не прощу ему то, как он относился к нам в школе.

 

Раздался звонок, и Гермиона встала:

 

— Хотелось бы напомнить вам, друзья мои, что школа давно окончена, причем времени прошло в два раза больше, чем мы потратили на обучение. Наверное, пора уже выкинуть из головы детские обиды.

 

Гарри проводил ее взглядом.

 

— Никогда не мог мыслить логически, когда дело касалось Снейпа, — сообщил он и допил свой эль. – Хотя, возможно, она и права.

 

— Мне так не кажется. Лично я собираюсь ненавидеть ублюдка до конца своих дней, – Из уст Рона это прозвучало так, будто он упивался своей ненавистью.

 

Гарри вовсе не собирался ненавидеть Снейпа так долго.

 

Но ему нужно было над всем этим подумать.

 


 

* * *

Гарри вернулся от друзей накануне Рождества.

 

Аппарировав к воротам Хогвартса, и не желая ложится спасть так рано, он пошел окольным путем, вдоль квиддичного поля, как всегда, когда входил через боковые ворота, хотел прогуляться или если у него было время.

 

Ему нравилось здесь находиться. Почему? Возможно, воспоминания о былых победах…

 

Внутренний голос, задавший ему ехидный вопрос, обладал подозрительно знакомыми интонациями.

 

Кто-то летал над полем. Гарри остановился, рассматривая силуэт в ночном небе. Глубоко в груди гнездилась тоска, ему пришлось напомнить себе, что нужно дышать. Кто бы это ни был, он знал, как надо летать. Фигурка сделала петлю и развернулась на фоне полной луны. Зависть грызла Гарри.

 

Вполне возможно, он будет летать, но так управлять метлой, уже не сможет никогда.

 

Злые слезы ожгли глаза, когда он отметил другой, не менее прекрасный маневр.

 

До сих пор он никогда не плакал. Ни о чем. Если он и собирался впадать в отчаянье из-за чего-то, то явно полеты на метле не были в этом списке на первом месте. Были вещи, которые причиняли ему намного больше боли – люди, которых он потерял, ошибки, которые он совершил…

 

А теперь ему хотелось плакать из-за полетов на метле.

 

Снейп был прав – он — дурак.

 

Он стоял на поле, наблюдая и завидуя. Человек так увлекся полетом, что Гарри вынужден был резко пригнуться, чтобы избежать столкновения.

 

— Что ты делаешь?! – в сердцах крикнул он, едва увернувшись.

 

Гарри подошел ближе и увидел, что это Снейп.

 

Волосы зельевара были забраны сзади в хвост, щеки пылали румянцем, он выглядел так, будто наслаждался каждой минутой. Зависть и ревность охватили Гарри.

 

Снейп ничего не сказал на его выкрик, но, внимательно посмотрев на него, вдруг отодвинулся назад и кивнул головой на метлу.

 

— Не уверен, что смогу удержаться, — Гарри печально посмотрел на него, но, подумав, добавил. – Если только Вы будете держать меня… Тогда я смогу управлять.

 

— Думаю, что управлять буду я, – Сказал Снейп. – Просто держись.

 

С бешено стучащим от страха и предвкушения сердцем, Гарри прислонил трость к ближайшей скамье и забрался на метлу. Мышцы на бедре запротестовали, когда он напряг их, но послушались. В том, что завтра он расплатится по всем счетам, не было ни малейших сомнений. Но оно того стоило.

 

Одной рукой Снейп обхватил его и крепко прижал к себе, другой взялся за метлу, перед Гарри. Оба оттолкнулись от земли и взмыли в холодную ночь.

 

Он снова летал!

 

Не было красивых маневров, петель или спиралей, но летели они довольно быстро. Настолько, что Гарри чувствовал рев ветра в ушах и ощущал, как он хлещет ему в лицо.

 

Это было прекрасно, лучше, чем можно передать любыми словами.

 

Когда первая волна адреналина схлынула, Гарри почувствовал, что прижат спиной к груди Снейпа, тепло тела окутывало его, рука поперек живота была сильной и надежной. В уютных объятиях Гарри чувствовал себя в полной безопасности, настолько, что даже не понимал. Да и не хотел понимать.

 

— Поттер, возвращаемся, – Низкий голос Снейпа сквозь ветер ворвался в его мысли. Гарри кивнул и Снейп аккуратно приземлился.

 

Гарри слез с метлы, оглянулся и посмотрел на зельевара.

 

— Спасибо, – Всех слов в мире не хватило бы ему, чтобы выразить свою благодарность. – Это много значит для меня.

 

— Пожалуйста, — ответил тот и, снова оттолкнувшись, исчез в ночном небе.

 

Каждый мускул на ноге у Гарри ныл и жаловался на подобное отношение пока он медленно брел к замку, но его это не волновало. Что бы ему ни предстояло пережить завтра, какую бы боль ему не пришлось вынести – она не затмит радости, полученной от полета.

 


 

* * *

Перед Гарри на столе лежала огромная куча бумаг, которые требовалось срочно разобрать, но он не обращал на них внимания. Он думал о том, что вполне возможно, Снейп не так уж и заслуживает его ненависти. В конце концов, глубоко вздохнув, Гарри был вынужден признать, что ублюдок ему даже не ненравится. Абсолютно не уверенный в том, что он чувствует к Снейпу, Гарри решил, что, возможно, ему и не хочется это знать.

 

Он и так слишком далеко зашел в осознании собственных чувств.

 

Полет на метле стал для него откровением. Демонстрация подобной доброты со стороны зельевара – озадачивала. И даже больше – ставила в тупик. Все это не имело смысла.

 

А насколько он понял – еще и не было характерным для самого Снейпа.

 

Получалось, что мадам Помфри была права, когда говорила, что он совсем не знает Снейпа и не понимает настолько хорошо, как считал до этого. Либо так, либо Снейп спятил.

 

Поскольку больше никаких отклонений в поведении профессора не наблюдалось, похоже, что первый вывод был намного ближе к истине, чем он думал.

 

Это заставляло беспокоиться.

 

Но еще больше его волновало, что желание поцеловать Снейпа не только не прошло, но еще и вспыхнуло с большей силой, чем прежде. Поцеловать… Прикоснуться к нему…

 

Дрожь пробежала по телу Гарри, он изо всех сил старался убедить себя в том, что это отвращение, но в глубине души прекрасно понимал, что это далеко не так.

 

Разглядывая зельевара за ужином, на протяжении нескольких дней после совместного полета, Гарри не мог ответить на вопрос, откуда взялся тот импульс.

 

Снейп был уродлив.

 

Как ни старался он рассмотреть что-то хорошее, что могло бы привлечь его внимание, но найти ничего так и не смог.

 

Прилизанные жирные волосы, бледная кожа, желтые зубы…

 

Костлявый и неприятный.

 

Что в нем могло быть такого, что привлекало Гарри?

 

Снейп поднял глаза и поймал его взгляд. Гарри не нашел ничего лучшего, как улыбнуться ему.

 

Тот, с отвращением, отвернулся.

 


 

* * *

— Мы можем поговорить? – Гарри стоял, облокотившись о косяк в дверях кабинета Снейпа. Он приходил сюда за зельем, и они обсуждали результаты, потому что Снейп все еще слегка корректировал формулу. Гарри иногда казалось, что он слишком много времени проводит в подземельях. Тем не менее, на этот раз он пришел в кабинет по собственному желанию.

 

— О чем? – Снейп мельком взглянул на него и вернулся к кипе пергаментов, которые требовали проверки. – Видишь ли, я довольно занят.

 

Гарри подумал о внушительной пачке эссе, которые лежали в его собственном столе, и кивнул с пониманием. Ему нужно было проверить их до конца зимних каникул.

 

Тем не менее, он чувствовал, что если не выяснит, что же все-таки происходит, то неминуемо свихнется.

 

— Я хотел сказать вам спасибо – за тот полет на метле.

 

— Пожалуйста, – Снейп поднял голову и посмотрел на него. – Если это все…

 

Гарри мысленно собрался, сглотнул комок в горле и вздохнул. Задача оказалась сложнее, чем посчитал.

 

— Вообще-то нет. Я бы хотел узнать, почему Вы это сделали.

 

— Почему? – Снейп казался несколько сбитым с толку. Он пожал плечами, но все же ответил, — Почему бы и нет?

 

— Чтобы вывести противника из равновесия? Так? – спросил Гарри, надеясь хоть как-то прояснить для себя ситуацию и раскрыть очередную игру Снейпа.

 

Тот усмехнулся:

 

— Мудрый вывод. Противник? Вряд ли – я не считаю тебя противником. Занозой в заднице – так, наверное.

 

— Думаю, я должен поблагодарить, — Гарри немного расслабился и подумал, что это уже прогресс. Правда, неизвестно еще, куда все это приведет, возможно, что и к настоящей ненависти. – Вы меня с ума сводите, и сами об этом знаете. Да?

 

— С нетерпением жду результатов, — уголки тонких губ опустились, улыбка исчезла, — если это все, мистер Поттер, то я хотел бы к полуночи закончить проверку, — он указал на пергаменты.

 

Секунду Гарри раздумывал над тем, чтобы уйти и оставить профессора в одиночестве, но что-то в нем самом противилось такому выходу. Гарри с ужасом понимал, что желание дотронуться до Снейпа не пропало, наоборот, оно стало еще сильнее – зашло так далеко, что ему начали сниться соответствующие сны!

 

Ему просто необходимо было решить эту проблему.

 

— Я не уйду до тех пор, пока Вы не скажете, почему так поступили.

 

— Поттер, ты — идиот, – Разочарование и раздражение отразились на худом лице зельевара. – Видимо, я совершил крупную ошибку. А поскольку она вызвала такую реакцию, то было бы еще большей глупостью с моей стороны повторить ее.

 

У Гарри глаза на лоб полезли – неужели Снейп предполагал снова полетать с ним? Но слова были сказаны, хотя он все еще не мог до конца поверить, что и первый-то раз произошел наяву.

 

Видимо, мысли отражались на его лице, как в зеркале, потому что Снейп нахмурился и спросил:

 

— Если я пообещаю, что снова это сделаю, Вы уйдете?

 

Гарри мог распознать хорошую сделку, когда ее предлагали. Предвкушая новый полет, он улыбнулся и кивнул:

 

— В субботу, после обеда? Или у Вас запланировано страстное свидание в первую новогоднюю ночь?

 

— Суббота подойдет, – Снейп взял ручку и снова посмотрел на него. – Я не хожу на свидания.

 

Почему-то от его тона Гарри забеспокоился – уж слишком категорично все прозвучало.

 

— Что, никогда? Ни с кем?

 

— Никогда. И ни с кем.

 

— Предлагаю встретиться на квиддичном поле в четыре часа, – Волнение заставило Гарри подарить Снейпу широкую искреннюю улыбку. – Спасибо.

 

— Прекрасно, — тот окинул его оценивающим взглядом и вернулся к своему раздражению. – А теперь, я Вас не задерживаю.

 

Гарри вышел, ничего больше не добавив. Он будет летать со Снейпом! Снова! Если бы он мог, точно отвесил бы себе любимому пинка на радостях, что вновь взовьется в воздух… Да что уж там темнить – и от компании, тоже.

 

Мерлин, о чем он только думает?

 

А впрочем, его это не беспокоило.

 


 

* * *

Чуть раньше назначенного времени, в субботу, Гарри подошел к скамье, около которой встретил Снейпа на прошлой неделе. Было холодно, сильный ветер пронизывал до костей. Скоро ожидался снегопад, и было понятно, до наступления весны ясных дней будет не особенно много.

 

Предвкушение, распирающее Гарри последние несколько дней, снова нахлынуло на него. Он поднял глаза и увидел, что Снейп уже летит к скамье, на которой он обосновался.

 

Подождав, пока тот приблизится, Гарри спросил:

 

— Вы не против, если мы сегодня полетаем? – он очень надеялся, что зельевар не передумал, потому что желание ощутить полет было таким сильным, что практически вскружило ему голову.

 

— Если ты сегодня в состоянии, то я не против, – Он подвинулся, освободив место перед собой.

 

Гарри тут же воспользовался предложением. Прижавшись спиной к груди Снейпа и почувствовав, что тот крепко обхватил его, Гарри ощутил себя полностью защищенным и, не удержавшись, придвинулся ближе, наслаждаясь от души.

 

Они взлетели в высокое холодное небо. Метла легко подчинялась Гарри, волна возбуждения бежала по телу.

 

Как же он любил летать!

 

Ни с чем несравнимое ощущение, когда холодный ветер дует в лицо… Чувство свободы!

 

Подчиняясь внезапному импульсу, он спикировал вниз. Снейп прижал его крепче. Гарри, практически не контролировал себя, громко рассмеявшись и откинувшись назад.

 

Потрясающее ощущение.

 

Выравнивая метлу, он тяжело дышал, Голова кружилась, возбуждение заставляло его сердце бешено колотиться.

 

— Это было здорово… — пробормотал он.

 

— Идиот! А если бы ты не удержался? – гнев Снейпа был жестким и грубым, страх сквозил в каждом резком слове.

 

Но Гарри не разделял его беспокойства – слишком хорошо он себя чувствовал после стольких месяцев полного отсутствия надежды на то, что когда-либо вообще сможет летать.

 

— Оно того стоило.

 

— Нет. Не стоило. Не делай так больше, – Страх, который тот так и не смог скрыть, проник, наконец, в сознание Гарри.

 

— Извините, — теперь он почувствовал себя виноватым. Этому всерьез способствовало, что Снейп открылся ему совершенно с другой стороны, стал таким… таким… Гарри не хватало слов, чтобы описать великодушие зельевара, которое тот проявил по отношению к нему, а самое главное – что все это значило для него. – Я поступил глупо. Простите, что напугал Вас.

 

— Поступок, действительно, идиотский, – Снейп подтолкнул его локтем, и Гарри, осознав намек, снова взмыл вверх.

 

На этот раз он сделал круг над Запретным лесом, наслаждаясь каждой секундой, проведенной на метле. Искренней радости добавило ко всему еще и тепло Снейпа.

 

Примерно через час, Гарри с разочарованием обнаружил, что вынужден прекратить полет, он чувствовал, что пришло время возвращаться – спина начала побаливать от холода, а нога уже давно чуть сжималась, предвещая спазмы.

 

Он приземлился у знакомой скамьи, и, слезая с метлы, совершенно не удивился тому, как затекло его тело.

 

Посмотрев на Снейпа, он широко улыбнулся и, ощущая прилив огромного счастья, сказал:

 

— Спасибо. Я — Ваш должник.

 

— Пожалуйста. И ты мне ничего не должен, – Снейп не улыбнулся в ответ, но по его напряженному взгляду можно было уловить, что он тоже доволен.

 

— Я должен Вам намного больше, чем смогу когда-либо отдать, — мягко произнес Гарри.

 

На мгновение ему со страшной силой захотелось выразить, что он чувствует по отношению к этому странному мужчине. Больше не размышляя, он положил руку Снейпу на шею и нежно поцеловал его в щеку. – Спасибо.

 

Черные глаза широко раскрылись, почти остекленев от шока. Снейп несколько раз моргнул, видимо, пытаясь осмыслить, что же только что произошло.

 

Гарри почувствовал, что на этом его самообладание закончилось. Он притянул Снейпа еще ближе, обняв уже обеими руками, и очень нежно прижался губами к узкому рту. Холодные губы коснулись друг друга, и практически сразу же Гарри отодвинулся.

 

Снейп оказался слаще, чем он ожидал.

 

Страх, ликование, сильнейшее желание, все смешалось у Гарри в душе, сердце забилось быстрее, чем когда он пикировал на метле. Он позволил себе придвинуться ближе. Ему безумно хотелось еще раз попробовать сладость этих губ.

 

Следующий поцелуй продлился чуть дольше.

 

Сначала рот Снейпа был совершенно вялым, будто тот, в шоке, не мог поверить в подобную наглость. Но когда Гарри, испугавшись, что обидел его, начал отодвигаться, Снейп потянулся следом, яростно прижимаясь к его губам.

 

Он дотронулся раскрытой ладонью до щеки Снейпа и слегка смягчил поцелуй, накрывая его губы своими, мягко, но настойчиво, наслаждаясь вкусом и потрясающим ощущением. Повторяя его движения, Снейп чуть приоткрыл рот и уступил поцелую, мягко застонав.

 

Гарри почувствовал, как от стона мурашки скользнули вниз по позвоночнику, этот звук возбудил его, как ничто ранее. Он зачарованно прижался еще ближе к Снейпу, углубляя поцелуй, чувствуя, как разгорается желание.

 

Облизав узкую нижнюю губу, он чуть прикусил ее, а когда мужчина приоткрыл рот, скользнул языком внутрь. На миг, показавшийся Гарри вечностью, Снейп замер. Гарри уже готов был отодвинуться, когда почувствовал нежное ответное прикосновение. Будто электрический ток пробежал вниз по его позвоночнику, заставив содрогнуться от удовольствия.

 

Гарри дотронулся до груди Снейпа, другой рукой притягивая его еще ближе к себе, но тот все еще парил на метле, так что ситуация явно переставала быть удобной. Разочарованно сообразив, что выбрал не самый лучший момент, он окончательно отодвинулся.

 

Почти с ужасом посмотрев в лицо Снейпа, Гарри очень удивился, увидев, что мужчина все еще пытается отдышаться и не открывает глаз. Словно завороженный он не мог отвести глаз, глядя, как Снейп облизывает нижнюю губу и медленно поднимает ресницы.

 

Зельевар выглядел шокированным.

 

Хотя, нет, это еще было мягко сказано. Он выглядел так, будто вообще не был уверен, кто он и что произошло.

 

Словно затем, чтобы еще больше осложнить ситуацию, Снейп вдруг нагнулся вперед и прикоснулся своими губами к губам Гарри.

 

— Доброй ночи, Поттер, — охрипшим голосом сказал он и улетел.

 

Гарри ошалело уставился ему вслед.

 


 

* * *

Гарри очень хотелось поговорить со Снейпом о том, что произошло в субботу. Они виделись дважды в день во время совместных трапез, но он так и не смог улучить момент для разговора. Работа шла полным ходом, а это означало составление плана уроков, постоянное сидение в кабинете и еще массу обязанностей.

 

За всю неделю он лишь однажды выбрался из школы, и то, только для того, чтобы встретиться с Роном в Хогсмиде. Сидя в пабе Гарри подумывал о том, чтобы поговорить насчет Снейпа, но так как говорить было особенно не о чем, он решил пока подождать. Спор был бы лишней тратой времени, особенно, если из их отношений ничего не выйдет.

 

Прежде чем Гарри успел для себя хоть что-то решить, наступила следующая суббота. Снег шел весь день – полеты на сегодня явно отменялись.

 

У него не было никаких планов, они со Снейпом ни о чем не договаривались, но он все равно собирался пойти на квиддичное поле. Подумав еще, Гарри решил спуститься в подземелье и переговорить с ним самим.

 

— Чего ты хочешь? – сразу спросил зельевар, едва разглядев, кто стоит перед дверью. – Сегодня нелетная погода.

 

Гарри склонил голову, пытаясь скрыть собственную нервозность.

 

— Вы правы. Я знаю, что снег и полеты несовместимы.

 

— Тогда я опять спрошу – чего ты хочешь?

 

— Мне можно зайти? – спросил Гарри, глубоко вздохнув, и внутренне подготовившись к отказу.

 

Во взгляде Снейпа мелькнуло подозрение.

 

— Уверен, что мне не понравится то, что ты собираешься мне сказать, — тем не менее, он отступил и позволил ему войти. – Я слушаю.

 

— Вам вовсе необязательно быть таким покладистым, – Удивленный приемом, Гарри еле-еле сдерживался, чтобы не улыбнуться.

 

— Я смирился, – В голосе Снейпа проскользнул намек на смех. – Что заставило тебя меня побеспокоить?

 

Гарри проиграл битву с самим собой и улыбнулся. Зельевар не выглядел смирившимся. Судя по всему, присутствие Гарри не делало Снейпа несчастным, что уже радовало.

 

— Можно мне сесть? – спросил он.

 

— Если тебе это нужно, — заметил хозяин комнат, возвращаясь к дивану. Подумав о чем-то, он остановился и посмотрел на Гарри. – Полагаю, от бренди ты не откажешься?

 

— Было бы неплохо, – Гарри все-таки не удержался и усмехнулся еще раз. Как только он понял, на каком языке общается Снейп, их беседы стали почти цивилизованными, будто с ним разговаривает другой человек. – Спасибо, что предложили.

 

— Я не предлагал.

 

— Конечно, нет, – Гарри, улыбаясь, взял бокал, протянутый ему. Он не разбирался в посуде вообще, и в бокалах, в частности, но хрусталь показался ему очень красивым. А бренди был на вкус восхитительным. – Очень приятный.

 

— Да, – Снейп отпил из своего бокала, больше не добавив ни слова.

 

Несколько минут был слышен только треск огня в камине, оба наслаждались напитком. Тишина, хоть и не была неловкой, но со временем начала тяготить.

 

— Светские условности соблюдены, — Снейп лениво потянулся, — так о чем ты хотел поговорить?

 

— Прошлая неделя, — Гарри снова занервничал. Он не был точно уверен, что хочет выяснить, кроме как понять, что он чувствует сам и, желательно, выяснить, как к этому относится Снейп.

 

Мужчина бесстрастно взглянул на него, не позволяя ни одной мысли отразиться на лице.

 

— И что?

 

— Вы не хотите облегчить мне задачу, не так ли? – Гарри еще больше напрягся и выдохнул, в надежде немного успокоиться. – Мы поцеловались.

 

Выражение лица Снейпа не изменилось, но губы дрогнули:

 

— Да, Поттер, я заметил.

 

— А я заметил еще кое-что… — Гарри много думал об этом, но ни один из возможных ответов его не устроил. Хотя, нет, один вариант очень сильно смахивал на правду, но было бы глупо ожидать этого. Даже от Снейпа.

 

Тот продолжал разглядывать его, явно ожидая продолжения. Так и не дождавшись, он покачал головой:

 

— Какая наблюдательность с Вашей стороны, Поттер.

 

Гарри вдруг стало интересно, специально ли Снейп притворяется идиотом, или, что было бы более вероятно, сам смущен.

 

— По моим подсчетам, Вам пятьдесят четыре года.

 

— Вы умеете считать? Удивительно, чему сейчас учат молодежь в школах, – Взгляд Снейпа погас. – Тем не менее, Вы до сих пор не сообщили мне причину Вашего визита.

 

Игра, в которую Снейп играл на этот раз, начала сводить Гарри с ума.

 

— Думаю, что это и есть причина.

 

— Мой возраст? – Снейп покачал головой, намек на смущение наконец-то прорвался сквозь маску безразличия. – У Вас, насколько я знаю, довольно своеобразная логика, но на сей раз, Вы поставили меня в тупик. Какое отношение к возрасту имеет поцелуй?

 

Гарри не был уверен на все сто, но сейчас у него было только одно возможное предположение. Беспокойство накатило прохладной волной. Что если он ошибся? Его попросту сотрут в порошок. – Самое прямое. Вы никогда не делали этого раньше.

 

— А. Вот Вы о чем, – Снейп не испытывал ни малейшего неудобства по этому поводу – и явно не собирался ничего отрицать. – Не думаю, что Вас это касается.

 

Гарри вынужден был признаться себе, что его это действительно не касается. Но еще он знал, что очень хочет, чтобы его это касалось. Более того, ему вдруг показалось, что Снейп сам этого хочет.

 

— Как получилось, что раньше Вы никогда не целовались? – Гарри задал свой вопрос очень мягко, показывая, что просто интересуется, без намека на иронию.

 

— Почему я должен говорить об этом с Вами? Вы хотите иметь больше информации, чтобы поднять меня на смех? – Выражение лица и манера поведения зельевара изменились. Казалось, он всерьез считает, что Гарри может хотеть это сделать.

 

Гарри обиженно взглянул на него:

 

— Я никогда не унижал Вас, – Саркастичный взгляд Снейпа заставил его оговориться. – Ну, не по такому поводу – я никогда так не поступил бы.

 

— Чего Вы хотите? – Снейп вздохнул и поставил свой бокал на журнальный столик между диваном и стулом. – Я уже который раз Вас спрашиваю, но Вы так мне и не ответили.

 

Гарри не мог понять, ни почему его так тянет к Снейпу, ни что тот сам к нему чувствует, но уже был готов принять как факт все, что ему будет сказано. Хотя, мягкий и непринужденный разговор был совсем не тем, что ему сейчас требовалось.

 

— Хорошо. Раз уж Вы так настаиваете, я скажу. Как получилось, что Вы раньше никогда не целовались?

 

Мужчина усмехнулся – по лицу его было нельзя сказать, что его хоть что-то смущает – то, что Гарри взорвался, или то, что он ему сказал.

 

— Ответ, Поттер, очевиден. Даже Вы можете догадаться.

 

— Видимо, моих скромных умственных способностей на это не хватает. Просветите меня, Профессор, — доведенный до белого каления, Гарри вложил в голос столько насмешки, сколько мог, надеясь, что хотя бы злость заставит Снейпа ответить.

 

— Не хотел.

 

Снейп встал и, подойдя к камину, вытянул руки, чтобы согреть их. – Думаю, теперь Вы получили ответ, который Вам был так необходим.

 

— Тогда почему… на прошлой неделе? Что такого важного случилось? – Гарри был уверен, что должна быть причина, по которой Снейп, остававшийся нетронутым – странное слово в отношении этого человека, но оно было единственным, пришедшим ему на ум – на протяжении всей жизни, вдруг позволил такому произойти.

 

— Ты случился, Поттер. Ты просто взял то, что захотел, — голос мужчины прозвучал смущенно и агрессивно одновременно.

 

Гарри не совсем понимал, чего ждал или собирался сделать сам, когда заявился сегодня к Снейпу, но сейчас он твердо решил добиться определенного ответа.

 

— О, нет, Профессор. Вы так просто не отделаетесь. Не только я поцеловал Вас тогда. Вы получили поцелуй – и вернули его.

 

Когда Снейп медленно развернулся к нему, в черных глазах полыхнул отсвет какого-то чувства, которое Гарри не смог определить.

 

— Прекрасно. Мне это понравилось. Вы удовлетворены? Это было… приятно, — он понизил голос. – Удивительно мило.

 

Слова удивили Гарри, дрожь удовольствия пробежала по его телу. – О, — произнес он, потрясенный тем, что Снейп смог сказать ему об этом.

 

Стоя перед камином, спрятав руки под мантию, мужчина выглядел нетипично застенчивым. Все было настолько непривычно, что Гарри был рад, когда мгновением позже, знакомая улыбка искривила губы Снейпа.

 

— Если Вам нечего больше сказать, думаю, что…

 

— Вообще-то есть.

 

Даже если Гарри не мог понять природы собственного желания, он не мог не признать, что оно есть. А теперь он еще начал подозревать, что это взаимно.

 

Гарри встал. Его движения не были ни изящными, ни быстрыми – Снейп мог бы отодвинуться, будь у него такое желание, в любой момент.

 

Он не отодвинулся.

 

Настороженно глядя на Гарри, когда тот встал перед ним, Снейп выглядел так, будто очень хотел уйти, но не знал, куда.

 

— Что, Поттер? – его голос дрогнул. Гарри показалось, что мужчина старается скрыть страх, или что-то очень похожее.

 

Чувствуя нервное напряжение от нахлынувшего желания, Гарри протянул руку и дотронулся до его щеки.

 

— Просто… это…

 

И поцеловал его.

 

Его губы скользнули по губам Снейпа, вбирая вкус бренди и собственный уникальный вкус мужчины. Что бы Гарри ни говорил раньше, но тот просто создан для поцелуев. Рот Снейпа был таким мягким и отзывчивым, как он помнил.

 

Обняв Гарри в ответ, мужчина привлек его к себе, углубляя поцелуй. Похоже, у Снейпа был врожденный талант – он понимал все без единого намека. Языком скользнув в рот Гарри, он исследовал его внимательно и детально, пробуя на вкус каждый уголок рта.

 

Чувствуя бешеное желание, Гарри застонал, закидывая голову назад, и Снейп потянулся следом, от губ, к шее, спускаясь поцелуями вниз, к воротнику мантии, прижимая к себе еще сильнее. Чудесные ощущения заставляли искры острого удовольствия пробегать там, где язык и губы Снейпа касались его.

 

Запустив руку в волосы Гарри, мужчина распустил их, позволяя каскадом пролиться ему на плечи. Длинные пальцы, перебирающие пряди сделали наслаждение совершенным. Мягко простонав, он сдался, упиваясь каждым касанием, позволяя себе раствориться в блаженстве.

 

Осторожно убрав руки от лица мужчины, Гарри скользнул одной ладонью по груди, провел по спине, затем, не удержавшись, еще ниже. Упругие ягодицы, даже через несколько слоев одежды, оказались абсолютно восхитительны. Он слегка сжал руки.

 

Снейп застыл и отодвинулся, глядя на него с ошарашенным выражением лица.

 

— Нет? – спросил Гарри, с сожалением перемещая руку обратно на грудь Снейпа.

 

Прикрыв на мгновение глаза, тот вздохнул, открыл их, но так и не расслабился.

 

— Видимо, нет.

 

— Ладно, — не показывая разочарования, сказал Гарри. Он подумал, что Снейпу все это довольно непривычно, и не может легко даваться. – Ммм… Думаю, нам пора остановиться.

 

— Поскольку, все это не может зайти настолько далеко, как Вам бы хотелось, то Вы правы, — ответ был рваным и ядовитым, но было в голосе еще что-то, какое-то раздражение, не совсем понятное. Может быть, направленное больше в собственную сторону, чем в сторону Гарри.

 

Снейп сделал шаг назад, грубо высвобождаясь из его рук.

 

— Откуда Вы знаете, насколько далеко мне хотелось бы зайти, если я сам этого не знаю? – Гарри сам был раздражен, потому что ситуация оказалась чревата проблемами для них обоих. – Может, нам нужно поговорить на эту тему?

 

— На какую, Поттер? Не о чем тут говорить, — тон Снейпа стал холоден, слова давались ему тяжело, но выражение глаз его выдавало. – По-моему, Вам пора.

 

— Уход от проблем не делает ситуацию лучше, — Гарри взглянул ему в глаза, терпение боролось с гневом.

 

— Мне казалось, что Вы поняли. Ее уже ничем не сделать лучше, — Снейп снова отвернулся к огню.

 

— А мне кажется, что Вы должны мне объяснение, — Гарри сам понял, что сказал глупость, но было уже поздно.

 

Снейп явно думал так же, его плечи заметно напряглись, а тон стал язвительным:

 

— Я ничего…

 

Гарри оборвал его прежде, чем тот успел закончить.

 

— Я знаю, — он поднял руку, будто стоящий спиной Снейп мог это видеть. – Вы ничего мне не должны.

 

— Именно так, — голос Снейпа прозвучал почти покладисто, он обернулся, — попытайтесь это запомнить.

 

— Я хочу знать. Я хочу понять Вас, — Гарри сел на диван, и у него вырвался вздох облегчения. Когда они целовались, он не замечал, как устали мышцы от долгого напряжения.

 

— Почему я должен удовлетворять Ваше любопытство, жертвуя собственным душевным спокойствием? – в его тоне было легко распознанное Гарри недоверие. И как это он не удивился такому повороту событий?

 

Но все равно, в глубине души, он был достаточно расстроен, чтобы задуматься над тем, что они делают. Да, влечение, да, целовать Снейпа было восхитительно, но даже если он теперь считает, что Снейп ему не кажется непритягательным, хочет ли он чего-то большего от этого человека? Может ли он зайти дальше? Собственные желания и неуверенность боролись в нем, когда он посмотрел на мужчину и нашел ответ:

 

— По каким-то причинам, мне самому непонятным, я начинаю заботиться о Вас.

 

Снейп почти рассмеялся:

 

— Уж не знаю, почему, но я не удивлен Вашей наглостью. Поттер, ты – дурак.

 

— Ну, в этом я уверен.

 

Гарри, и правда, так считал, чувствуя себя неловко, потому что признался в собственных чувствах, интуитивно догадываясь, что Снейп не ответит ему тем же. А есть ли они вообще – эти чувства? Мерлина ради – это же Снейп!

 

Зельевар сел рядом с ним, на лице – тревога:

 

— Я не могу сейчас ничего сделать. Мне нужно время, чтобы подумать. И, судя по твоему виду, тебе оно тоже понадобится.

 

— Вы хотите что-то сделать – вообще? – Гарри уже представлял, как это будет. Если он, точнее, они, продолжат, то все будет очень и очень сложно. Не будет здесь простых ответов и банальных выходов из ситуации. – Думаю, что ни для меня, ни для Вас, такое не может быть случайным или легким.

 

— Я вообще не предполагал, что когда-либо меня это коснется. До нынешнего дня, – Снейп посмотрел на свои руки. – Даже не думал, что захочу… что это будет так… — он глубоко вздохнул. – Так возбуждающе.

 

Гарри внутренне сжался. Он даже представить себе не мог, какую жизнь должен был вести человек, чтобы так сказать всего лишь о нескольких поцелуях. Что-то в глубине души отозвалось жгучим желанием изменить ситуацию.

 

Он почувствовал, что ему пора. Уже вставая и потянувшись за тростью, Гарри решился:

 

— Может, на следующей неделе? Вы хотите пообедать со мной и обсудить все это?

 

Снейп вздрогнул:

 

— Вы приглашаете меня на свидание?

 

Он приглашает Снейпа на свидание? Мысль срикошетила прямиком в душу, вызвав мгновенную панику. Но он уже взял себя в руки:

 

— Да. Думаю, что да.

 

— О.

 

Снейп выглядел, будто его ударили чем-то тяжелым. Прошло несколько секунд, прежде чем он кивнул.

 

— Хорошо.

 

Чтобы напомнить себе, почему он это делает, Гарри наклонился и положил руку на затылок мужчины, мягко вовлекая его в поцелуй. Позже, когда Снейп отклонился, Гарри ласкающим движением, легко, одними подушечками пальцев, провел по его щеке.

 

Глаза Снейпа широко раскрылись, но он ничего не сказал, только бессознательно поднял руку и дотронулся до собственной щеки. На лице появилось то самое изумленное выражение.

 

Момент закончился.

 

— Значит, на следующей неделе? Почему бы нам не сходить в маггловский Лондон, чтобы поесть там? Я давно уже нигде не обедал и думаю, там меньше возможности наткнуться на знакомых, чем в Хогсмиде или на Диагон-Аллее.

 

Его уже давненько не узнавали, но Гарри предпочитал не рисковать, не желая снова оказываться в центре внимания.

 

Снейп кивнул. Видимо, ему тоже не особенно хотелось быть узнанным.

 

— Хорошо.

 

— У вас есть маггловская одежда?

 

— Конечно, есть, — раздраженно сказал Снейп, чья инертность исчезла под маской резкости. – Я довольно хорошо осведомлен, как нужно вести себя среди магглов.

 

— Я не хотел Вас обидеть или на что-то намекнуть, — Гарри отвернулся, чтобы скрыть непрошенную улыбку, и направился к выходу. Прежде чем закрыть за собой дверь, он оглянулся через плечо и улыбнулся.

 

Что-то теплое пробудилось в его душе, когда Северус улыбнулся ему в ответ.

 

Следующим утром Гарри проснулся с очень нехорошим настроением. Ему плохо спалось, он все время думал о Снейпе. «Что происходит? » – в который раз спрашивал он сам себя.

 

Что такого в зельеваре, что никак не может отпустить его? В чем очарование этого человека?

 

Единственное, в чем Гарри был полностью уверен, так это в том, что он хочет Снейпа. Он хочет целовать его, прикасаться к нему и… трахать его. Он хочет насладиться сексуальностью, открывающейся в Снейпе, хочет показать ему, как прекрасен может быть секс.

 

Гарри подумал, что больше всего он хочет слышать, как Снейп громко стонет его имя в порыве страсти, полностью потеряв контроль.

 

Это будет настоящим блаженством.

 

Если только он сможет проникнуть сквозь защитные стены, возведенные Снейпом.

 

Если только он сможет откинуть свои предубеждения.

 

Если все так и будет, что тогда?

 

Тогда…

 

«Вы и Северус Снейп – любовники! » — четкий голос, больше всего напоминающий голос шокированного Рона, прозвучал в его голове.

 

Гарри вдруг почувствовал, что ему не хватает воздуха. Нахлынула паника. Он отважно с ней боролся – думал о поцелуях Снейпа. Нет, уже не Снейпа – Северуса. Мерлин… Он думал обо всем, что они смогут делать вместе. На смену панике пришло бешеное желание.

 

Так все и будет.

 

Не смотря ни на что.

 

Приободрив себя подобным образом, Гарри вылез из кровати, больше, чем когда-либо, уверенный в собственной решимости посмотреть, что из этого выйдет.

 

Войдя в Общий зал, Гарри сразу нашел глазами Снейпа (Северуса – мысленно поправился он), завтракающего, как всегда, в одиночестве. Северус мельком взглянул на него и уткнулся в тарелку, даже не поздоровавшись.

 

Гарри решил, что так не пойдет, и решительно пересел с обычного места к зелевару.

 

— Поттер, что ты делаешь? – отвлекся тот на мгновение, и опять вернулся к завтраку.

 

— А на что это похоже? – Гарри удивленно улыбнулся ему и потянулся за яйцами. Внезапно он осознал, что чертовски голоден.

 

— Похоже на то, что ты собираешься меня побеспокоить, — Северу намазал тост маслом. – К чему это представление?

 

— Это только начало, — Гарри подцепил вилкой яйцо, и начал с наслаждением его жевать. Еда оказалась намного вкуснее теперь, когда у него резко поднялось настроение. – Мы все равно не сможем все скрывать.

 

— Еще ничего не произошло – из того, что нужно было бы скрывать, — прошипел Северус, явно прикладывая нечеловеческие усилия, чтобы не слишком привлекать внимания.

 

Быстро оглядев зал, Гарри увидел, что никто не обращает на них внимания.

 

— Значит будет. Я знаю, что будет, — Гарри подумал о том, чтобы накрыть руку Северуса своей, но одернул себя – возможно, это было бы слишком радикальным для начала. К тому же, кругом студенты, стоит быть осторожнее.

 

— И почему ты так уверен? – в голосе Снейпа промелькнули нотки, позволяющие Гарри надеяться, что идея ему показалась привлекательной.

 

Диалог заметно облегчил жизнь обоим. Гарри широко улыбнулся:

 

— Потому что мы оба этого хотим, соответственно, все так и произойдет.

 

— О, – Снейп снова уткнулся в тарелку, похоже, на этот раз для того, чтобы скрыть непрошенную улыбку. – Так что насчет субботы?

 

— Планируется хорошо поужинать и обсудить детали, — Гарри доел яйца и принялся за бекон. – Если, конечно, Вы не захотите выбрать время и поговорить раньше.

 

— Нет. Суббота меня полностью устраивает, – Снейп отодвинул тарелку. – Мне пора в класс.

 

Он встал и, обходя Гарри, положил руку ему на плечо, чуть сжав пальцы.

 

Удивленный и обрадованный этим жестом, Гарри проводил его взглядом, улыбаясь во весь рот.

Глава 3.

В пятницу после обеда Гарри нужно было идти к Мадам Помфри. Чувствовал он себя прекрасно. Настолько, что хотел было уже отказаться от осмотра. Тем не менее, понимая, что медсестра в любом случае захочет видеть его, пошел сам.

 

— В какие игры ты играешь? – резко сказала Помфри, как только он вошел. – Зачем ты это делаешь?

 

Сконфуженный и обиженный неожиданным нападением, Гарри взглянул на нее, пытаясь понять, что же он сделал, чтобы заслужить подобный тон. Ничего не понимая, он хотел было спросить, что случилось:

 

— Я…

 

Но та, похоже, не собиралась его слушать:

 

— Не разыгрывай невинность, молодой человек. Я хочу знать, как далеко ты намереваешься зайти в своем подлом желании поиграть с профессором Снейпом, — ее глаза метали молнии. Гарри захотелось отойти, пока не посыпались искры. – Как ты можешь?!

 

— Ну… — Гарри поверить не мог, что она всерьез думает, что он мог пасть так низко. Ему стало еще обиднее. – Вы не понимаете. Я хочу, чтобы…

 

— Что?! – медсестра сложила руки на груди, на ее лице явственно читалось отвращение. – Выявить его слабые места и воспользоваться? Посильнее обидеть его?

 

— Вы не знаете, что происходит между нами! – Они всего лишь вместе сидели за столом в общем зале. И даже не каждый раз. Ну, хорошо, один раз они НЕ сели рядом, признался Гарри сам себе. На смену обиде пришла злость, он нахмурился. – В любом случае – при чем здесь Вы?

 

— Я не хочу, чтобы он расстраивался из-за тебя, — Помфри разглядывала его, будто видела впервые. – Я знаю, какие чувства ты испытываешь к нему на самом деле.

 

— Нет. Не знаете. Откуда Вы можете знать, если я сам только недавно понял, что мое отношение к Северусу изменилось? – Гарри медленно вдохнул и так же медленно выдохнул, пытаясь совладать с собой. Помфри просто пытается защитить Северуса, и он понимал ее намного лучше, чем несколько недель назад. – Я начинаю питать к нему интерес.

 

— А что произошло? – угроза в ее лице сменилась чем-то другим. – Месяц назад ты его видеть спокойно не мог.

 

Неужели это было всего месяц назад? Мерлин! Гарри быстро прикинул в уме даты и понял, что чуть больше, но не намного.

 

— Месяц был богат событиями.

 

— Например? – спросила она. Звучало так, будто ей очень хотелось поверить, но она никак не может решиться.

 

— Он покатал меня на метле, — прозвучало довольно глупо, особенно учитывая, что Северус сделал для него намного больше.

 

Гарри попытался объясниться.

 

Он рассказывал, что происходило, но для себя понимал, что полет был только моментом истины, а настоящие чувства возникли раньше – когда Северус начал работать над зельем, несмотря на то, что все еще пытался быть ублюдком в некоторых моментах.

 

Губы Помфри по мере его рассказа сложились в удовлетворенную улыбку:

 

— Я же говорила тебе, что он хороший человек.

 

— Вы конечно правы. Но я сам должен был понять, что с тех пор, как я был студентом, многое изменилось, — теплая волна поднялась изнутри, когда Гарри подумал о Северусе. – Я должен был по-другому смотреть на него, теперешнего. Он очень изменился.

 

— Я бы так не сказала, — Помфри чуть сдвинула брови, задумавшись на секунду. – На самом деле, сильных перемен не произошло.

 

Гарри был не согласен с ней, но спорить не собирался:

 

— Да, язвительность и сарказм остались прежними, но, может, я просто научился его лучше понимать? – Гарри очень серьезно посмотрел на медсестру. – Почему Вы его так защищаете?

 

— Как ты думаешь, ему нужна защита? – она подняла голову, и Гарри увидел, что на ее лице снова отразилось подозрение.

 

— Я думаю, что Северус сам в состоянии защитить себя, — несмотря, на сказанное, он теперь совсем не был в этом уверен. Снейп – сложный человек, но у него есть слабые места, как и всех людей. Просто, он скрывает их лучше, чем многие. – Но Вы не ответили на мой вопрос.

 

— Думаю, что тебя это не касается, — медсестра прищурила глаза и явно не собиралась откровенничать.

 

У Гарри на этот счет было совершенно противоположное мнение, и на этот раз, молчать он не собирался:

 

— Последнее время все, что касается Северуса, касается и меня.

 

— Ты самоуверен, Гарри, как всегда, — Помфри покачала головой, но по голосу Гарри понял, что она одобряет его слова. – Я знаю Северуса очень давно. Он дорог мне, как и любой студент или преподаватель. Если тебя интересует что-то еще, спроси у него сам. А он расскажет тебе, если посчитает нужным.

 

— Мне бы хотелось так думать, – Конечно же он не был уверен, не совсем, и это было не его дело.

 

— Я спрошу его.

 

Медсестра снова внимательно на него посмотрела. Гарри невозмутимо выдержал взгляд.

 

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — мягко сказала она. – А теперь, расскажи мне, Гарри, как ты себя чувствуешь.

 

Вздохнув, он начал рассказ с описания своих успехов за последние несколько недель.

 


 

* * *

В субботу, еле дождавшись семи часов, взволнованный, но изо всех сил старающийся держать себя в руках, Гарри направился к воротам. Поскольку свидание для него было очень важно, то и к выбору одежды он подошел с особой тщательностью, по крайней мере, надеясь, что в маггловском наряде выглядит хорошо.

 

Северус уже ждал его – в черном шерстяном пальто и фетровой шляпе. Он казался бесстрастным, но Гарри заметил некоторую напряженность его позы.

 

— Добрый вечер, Поттер, — спокойно поздоровался тот, легко улыбнувшись.

 

Гарри улыбнулся в ответ, пытаясь немного снять неловкость.

 

— И тебе Северус. Я аппарирую нас обоих, так как лучше представляю, куда мы направимся.

 

Дождавшись кивка, он взял его за руку.

 

Они очутились у черного хода в ресторан, и Гарри вывел Северуса на улицу. В центре Лондона было не так холодно, как в Хогвартсе, но достаточно, чтобы Гарри задрожал.

 

— Я прихожу сюда, когда мне хочется попробовать хорошую индийскую кухню, — он повернулся и посмотрел на Северуса, открывая перед ним дверь. – Извини, что не спросил раньше, но ты знаком с ней?

 

— Да, — тот вошел в ресторан. – И она мне нравится.

 

Гарри не успел убрать с лица изумленное выражение.

 

Пренебрежительно подняв бровь, Северус усмехнулся:

 

— Ты думал, что я никогда не выхожу из Хогвартса?

 

Чувствуя себя достаточно глупо, Гарри признался:

 

— Вообще-то, я не думал об этом раньше. Но, рад, что ты знаешь, чего ждать от меню.

 

Гарри улыбнулся хозяину ресторана, который забрал их пальто и отвел к столику.

 

Перед тем как сесть, Гарри окинул взглядом визави – и тут же приложил максимум усилий, чтобы не уронить челюсть на скатерть. Волна желания прокатилась по его телу. Северус выглядел великолепно.

 

Потрясающе сидящие черные брюки, подчеркивающие длинные ноги и стройные бедра. Черный же, шерстяной джемпер, красиво облегающий грудь. Маггловская одежда придала своеобразный шарм его внешнему виду.

 

Гарри даже не предполагал, что Северус может так выглядеть.

 

Пораженный, он плюхнулся на стул, в надежде приобрести твердую опору, скорее от шока, чем из-за ран. Придвинувшись к столу, Гарри старательно усаживался поудобнее, так, чтобы не привлекать внимания, но, ставшие вдруг слишком тесными, брюки, сильно ему мешали.

 

— На что ты так смотришь? – Северус тоже сел и подозрительно посмотрел на него.

 

— На тебя. Маггловская одежда идет тебе. Очень идет! – Гарри постарался вложить в голос все восхищение, которое испытывал.

 

Черные глаза слегка расширились, прежде чем Снейп отвернулся и фыркнул.

 

— Нелепо. Одежда есть одежда.

 

— Неправда. Ты выглядишь великолепно в этом… в этом виде, — Гарри кинул на него игривый взгляд, но тут же понял, что так просто Северуса не пронять.

 

— Ты можешь не льстить мне. Я прекрасно знаю, как выгляжу, — резко ответил он, не скрывая раздражения.

 

Мгновение Гарри прикидывал, стоит ли спорить, доказывая, что тот великолепно смотрится, но не стал начинать заведомо провальную тему. Северус не поверит ему. Гарри почувствовал резкий приступ мгновенной боли за Снейпа – никто не должен отвергать как недостойное вранье самый безобидный комплимент.

 

— Все, что я заказывал здесь раньше, было весьма съедобно, — переменил тему Гарри, взяв меню и просматривая его.

 

Подошедшая официантка приняла их заказ. За столом воцарилась тишина.

 

Северус молчал. Гарри готов был взвыть от разочарования. Кинув взгляд на зельевара, он подумал, что тот выглядит… взволнованным? Ну а сам он? Разве ему было спокойно на первом свидании? А сейчас? Вряд ли кто-то сможет сказать, что он не нервничает.

 

Решив, что молчания на сегодня ему более чем хватило, Гарри откашлялся – может, разговор немного успокоит Северуса?

 

— Итак, как продвигаются твои занятия в этом семестре? – и поморщился. Ну что может быть глупее подобного вопроса?

 

Снейп приподнял бровь – он выглядел так, будто сдерживает смех:

 

— Это твои представления о светской беседе?

 

— Черт… Но ты же молчишь! – Гарри разражено выдохнул. – Что ты хочешь, чтобы я сказал?

 

— Даже я могу придумать что-нибудь поинтересней, — Северус бросил на него насмешливый взгляд и улыбнулся.

 

— Ну, так придумай, — Гарри снова мельком подумал, почему с ним всегда так тяжело. И как он мог забыть, что Северус – воплощенная сложность? – О чем ты хотел бы поговорить?

 

— Хорошо… — Снейп на минуту задумался. – Чудесная погода, не находишь?

 

Гарри фыркнул.

 

— На самом деле, погода мерзейшая. Холодно и сыро. Разве вчера не шел снег?

 

Признавая поражение, Северус склонил голову и улыбнулся:

 

— Похоже, у меня получается ничуть не лучше, чем у тебя. Но, по крайней мере, тема не такая неподходящая.

 

— Наверное, ты прав, — все складывалась не так уж и плохо, поэтому Гарри решился. – Могу я тебя кое о чем спросить?

 

— Мне казалось, за этим мы сюда и пришли, — тот махнул рукой, указывая на интерьер. – Говори. Что ты хочешь узнать?

 

Хихикнув, Гарри склонил голову:

 

— Есть масса вещей, которые мне хотелось бы узнать. Но первое, что приходит в голову – почему мадам Помфри так яростно защищает тебя?

 

— Вот уж не догадывался об этом… — Снейп изогнул бровь, и выглядел всерьез озадаченным, — я знаю ее почти всю жизнь, но… — он пожал плечами.

 

— Мне кажется, здесь что-то есть, — Гарри вдруг подумал, что из живущих в Хогвартсе людей, Снейп – самый беззащитный. – Она довольно серьезно настроена. Если бы она не была на двадцать лет старше тебя…

 

— Даже не думай об этом, — Северус, похоже, рассердился, потому что ответил довольно резко, — твои инсинуации оскорбительны.

 

Удивленный такой вспышкой, Гарри внимательно посмотрела на Снейпа.

 

— Ты о том, что тобой интересуется, или может заинтересоваться женщина?

 

— Полагаешь, в этом плане я могу представлять собой какой-то интерес? – тон Снейпа был почти нормальным, хотя, после взрыва, в нем еще ощущалась агрессия.

 

— Почему нет? – Гарри внимательно изучал его лицо, пытаясь определить, почему подобное предположение так расстроило его. – Я воспринимаю тебя именно в этом ключе. И разница в возрасте у нас с тобой почти такая же.

 

Северус закашлялся и отвернулся, но Гарри заметил, что он покраснел.

 

— Это другое. Она работала в Хогвартсе, когда я был студентом. Не могу даже представить, чтобы она смотрела так на меня. Или на любого другого ученика.

 

Что-то в том, как Снейп это сказал, заставило Гарри заинтересоваться, каким же он был студентом. Конечно, он уже имел кое-какое представление – причем не самое приятное.

 

— Учился ты уже довольно давно. А преподаешь намного дольше.

 

— Она знала меня в самые плохие дни, — Северус резко выдохнул, стараясь скрыть смущение. – Она помогла мне после того, как я ушел от Темного Лорда.

 

Гарри ждал, затаив дыхание, опасаясь спугнуть момент.

 

— Я говорил с ней о том, что случилось. Однажды… — Северус не договорил, рисуя пальцем узоры на скатерти, — и еще потом. Тоже.

 

— Мне очень хорошо известно, что иногда это может помочь, — Гарри сказал это очень мягко, сознавая, что никогда не сможет полностью понять, через что пришлось пройти этому человеку.

 

— Я был не уверен, что смогу жить дальше. Я сделал… сделал что-то… — он замолчал и отвернулся. – Не хочу говорить о тех временах.

 

А вот это Гарри уже прекрасно мог понять:

 

— После того, как я убил… — необходимости называть его имя не было, оба и так прекрасно знали о ком речь, — я тоже говорил кое с кем. Мне нужно было простить самого себя.

 

 

Повернувшись, Северус уверенно посмотрел ему в глаза:

 

— Он должен был умереть.

 

— О, я знаю. И тогда знал. И знал, что должен убить его, – Гарри почувствовал, что его дыхание сбилось. Тема была не из тех, которые можно с легкостью обсуждать. – Но я не смог так просто оправдаться в собственных глазах, хотя то, что сделал я, было необходимо.

 

— Твоя профессия, я не о нынешней, противоречит сказанному, — Северус приподнял бровь, в ожидании.

 

— Я достаточно силен в магии, чтобы не пользоваться убийственными заклятиями, — он ненавидел говорить о магической силе, ненавидел даже думать о ней. Его выдающиеся способности были тем, что он принял, как данность, потому что у него не было выбора. Но он никогда не ощущал себя нормальным, обладая огромным количеством магии, которую, к тому же еще, нужно было контролировать. – Когда я сделал то, чего от меня ждали, сразу обратился за помощью к маггловскому терапевту.

 

— К магглу? – Северус даже не пытался скрыть, насколько оказался шокирован его признанием. – Скажи мне, что ты не говорил о волшебном мире кому-то, кто не знает о его существовании.

 

— Я говорил, обобщая, не рассказывая ничего, во что бы ей трудно было поверить. Она специалист в помощи офицерам полиции, которые вынуждены убивать во время исполнения служебных обязанностей, — Гарри закрыл глаза, переживая нахлынувшее чувство вины. – Нам не хватает этого в нашем мире.

 

Пристально посмотрев на него, Северус спросил:

 

— Почему ты меня поцеловал?

 

Резкая смена темы разговора заставила Гарри заморгать. Он почувствовал искреннюю благодарность к собеседнику за то, что тот понял, насколько болезненно для него дальнейшее обсуждение.

 

— Спасибо, — Гарри улыбнулся.

 

Северус кивнул и поднял бровь:

 

— На этот вопрос мне хотелось бы получить ответ.

 

— Я… — Гарри остановился. Он много думал о том, как могут развиваться их отношения, но вопрос, почему он так поступил – в самом начале – ему в голову не приходил. – Импульс, может быть…

 

— Типично гриффиндорская реакция, — судя по голосу, Снейп не собирался его обвинять, он, казалось, развеселился. – Но мне трудно с этим согласиться – ты не стал бы целовать, особенно, такого как я – без причины.

 

Очень надеясь не покраснеть, Гарри пожал плечами и уставился вниз, на скатерть:

 

— Я… я не знаю. Наверное, мне просто захотелось поцеловать тебя.

 

Северус усмехнулся, не подозревая, что его взгляд красноречивее слов выражает его чувства.

 

— Конечно. У тебя возникло непреодолимое желание меня поцеловать.

 

— Я думал, это очевидно, — пришла очередь Гарри усмехаться – такое лицо стало в этот момент у Снейпа. – Я же не утверждаю, что поступил разумно, я говорю, что мне этого хотелось.

 

Фраза эффективно заткнула Северусу рот.

 

Гарри не смог сдержать смех, когда тот покраснел и снова отвернулся.

 

«Бедный Северус, — подумал Гарри, — ему придется ко многому привыкнуть». Впрочем, как раз всерьез пожалеть Снейпа в голову ему не пришло.

 

Официантка поставила перед ними устрицы в маленьких тарелочках.

 

Гарри принялся за еду, руками открывая створки раковин. Посмотрев на Северуса, он сильно удивился – тот ел, используя нож и вилку.

 

— А сейчас, Поттер, на что ты так уставился? – ворчливо спросил он, перехватив его взгляд.

 

— У тебя прекрасные манеры, — если бы он поймал себя раньше, возможно ему удалось бы скрыть непомерное удивление в собственном голосе.

 

— Конечно. Это то, что вбивается с младенчества, — прокомментировал Снейп безразличным тоном. – Я – чистокровный маг. Нас учат с самого детства, и уроки не проходят даром.

 

— Только, если не вбивать… — Гарри скривился. Как бы ни была ужасна его жизнь с Дурслями, они никогда его и пальцем не тронули. – Я всегда чувствовал, что мне не хватает магического образования. Но теперь уверенности в том, что это плохо, у меня поубавилось.

 

Похоже, Северус обиделся, потому что окинул его раздраженным взглядом и раздраженно ответил:

 

— Я не имел в виду физическое воздействие, ты, идиот. Ты давно не живешь с магглами, мог бы уже сам всему научиться. Хотя, меня совсем не удивляет, что ты не пользуешься предоставленными возможностями.

 

Гарри разозлился, его так и подмывало достойно ответить на оскорбление, но он сдержался – когда Снейп обозвал его, агрессии было не так много, чтобы стоило воспринимать сказанное буквально.

 

— На самом деле, я работаю над этим. Прожив в волшебном мире двадцать два года…

 

— Что? – подхватил Северус, в голосе которого оказалось больше интереса, чем рассчитывал Гарри.

 

— Некоторые вещи все еще иногда ставят меня в тупик.

 

«В самые неподходящие моменты», — закончил он про себя.

 

Снова взглянув на Снейпа, он спросил:

 

— Ты гордишься своим происхождением?

 

— Не уверен, что слово «гордость» правильно определяет мои ощущения. Я – то, что есть. Не больше, но зато и не меньше, — вопреки сказанному, Гарри отчетливо понял, что Снейп – человек, который гордится тем, кто он есть, и что он есть.

 

Несколько минут они молча ели.

 

— Гермиона сказала, что ты один из лучших мастеров Зелий в Англии, — Гарри хотелось сформулировать свою мысль так, чтобы она не звучала, как вопрос и приложил массу усилий, чтобы показать, что он именно так и считает, потому что на самом деле, он не знал, что думать.

 

Плечи Снейпа напряглись, будто Гарри оскорбил его.

 

— С твоими обширными познаниями в данном предмете, ты находишь, что в это сложно поверить? – резкий взгляд сопровождал не менее резкие слова.

 

— Не будь дураком, — сказал Гарри, испытывая от сказанного гораздо больше удовольствия, чем он мог рассчитывать. – Кому, как не мне лучше многих знать, насколько ты хорош. Я о другом – почему ты все еще преподаешь в Хогвартсе, когда можешь оказаться где угодно?

 

Лицо Снейпа чуть смягчилось:

 

— Это очевидно для любого – даже для такого тупицы как ты. Потому что я так хочу.

 

— Это как раз понятно, — Гарри покачал головой, удивляясь, кто здесь на самом деле тупица. – Я хотел спросить почему?

 

— Ты всерьез считаешь, что тебя это касается? – похоже, Северус автоматически реагировал так на любой мало-мальски личный вопрос.

 

Поэтому Гарри не позволил себе рассердиться. Он глубоко вздохнул, думая, что многое мог бы сказать, но решил, что короткого «Да» будет более чем достаточно.

 

— Я остаюсь в Хогвартсе, потому что там мой дом, — сказанные слова были мягкими и простыми, но передавали целый спектр ощущений. – На земле нет места, где я чувствовал бы себя настолько уютно.

 

 

— Или безопасно? – Гарри мог понять его чувства лучше, чем кто-либо другой. Пока он сам не вернулся в школу, он не понимал, насколько соскучился по всему этому.

 

Снейп встретился с ним взглядом и кивнул. Затем снова посмотрел в сторону – будто только что признался в чем-то постыдном.

 

Гарри понял.

 

Принесли основные блюда. Оба ели в тишине. Но на этот раз – в дружеской.

 

— Было очень вкусно, — сообщил Северус, отодвигая тарелку и откидываясь на спинку стула. – Я сыт.

 

— Да, неплохо, — кинув салфетку, Гарри тоже откинулся назад, внимательно разглядывая Снейпа.

 

Ему было совершенно не интересно, что окружающие думают о них. Его собеседник вряд ли показался бы кому-то красивым. Если совсем честно – даже обыкновенным. Но Гарри не мог отрицать, что его влечет к Снейпу, и что он безумно хочет его.

 

— Ты опять уставился на меня. Прекрати, пожалуйста, это раздражает, — похоже, тот не знал куда деваться.

 

— Извини, ничего не могу с собой поделать, — Гарри усмехнулся. Характер Снейпа тоже никто не мог бы назвать ни приятным, ни легким. – Наверное, тебе стоит начинать привыкать.

 

Тот некоторое время смотрел на него, затем покраснел и отвел глаза.

 

— Может быть, заказать пудинг? – помолчав спросил Гарри.

 

— Нет, спасибо, — Северус откашлялся, — наверное, нам уже пора.

 

Как бы не чудесен был совместный ужин, Гарри подумал, что тот прав. Они аппарировали назад к воротам, и Гарри проводил Снейпа до входа в подземелья.

 

— Тебе лучше вернуться к себе – здесь скользкие ступени, — Северус с сожалением посмотрел на Гарри.

 

— Но… Я не могу поцеловать тебя на ночь – здесь, — Гарри закончил шепотом, опасаясь, что их кто-нибудь услышит.

 

Он стоял и терпеливо ждал ответа, предвкушение и желание заставляли его тело гореть. Он хотел поцелуев, объятий и намного большего, но пока… Пока будет достаточно и только поцелуев.

 

На сегодня.

 

Северус внимательно посмотрел на него, затем кивнул и протянул руку, чтобы помочь спуститься по лестнице.

 

Зайдя в комнаты, они принялись медленно целоваться. Гарри наслаждался теплом и нежностью, возбуждение росло, он чувствовал, как твердый член Северуса упирается в него. Когда тот отодвинулся, Гарри не смог сдержать вздох от накатившего чувства потери.

 

— Если… — Северус глубоко вздохнул, казалось, ему приходится силой выдавливать из себя слова. – Если хочешь, я могу приготовить ужин на следующей неделе. Для нас.

 

— Ты умеешь готовить? – Гарри поймал себя на том, что широко раскрыл глаза и улыбнулся. Почему он совершенно не ожидал этого от Снейпа? – Серьезно?

 

— Конечно умею, ты, идиот. Как бы, по-твоему, я вообще выжил? – тело Северуса, казалось, вибрировало от напряжения. – Ты ответишь на вопрос? – рявкнул он так, будто ответ его всерьез беспокоил.

 

— Ужин? Да! Это было бы замечательно, — Гарри улыбнулся и снова потянулся к нему за поцелуем. – На следующей неделе?

 

— Да, — медленно выдохнул тот, расслабляясь в руках Гарри.

 

Он наклонился и снова поцеловал его.

 


 

* * *

Гарри всерьез нервничал, стучась в дверь комнат Северуса вечером в субботу. Сознание будто разделилось на две части – одной он почти надеялся, что тот возьмет приглашение назад, решив, что Гарри Поттер не стоит его усилий, вторая же твердо знала, что и он и Снейп стоят в начале пути, готовые пройти его – и оба хотят этого.

 

И первый, и второй варианты одинаково пугали.

 

— Проходи, — Северус, одетый в обычную школьную мантию, отступил назад, пропуская Гарри в комнату. Даже в таком виде он выглядел представительно.

 

Гарри почувствовал, как Северус коснулся его волос, когда проходил мимо – просто скользнул пальцами – и удивился жесту. Он обернулся и посмотрел на мужчину.

 

Тот пожал плечами:

 

— Мне нравится это ощущение.

 

Вдруг осознав, что Северусу возможно нечасто приходилось дотрагиваться до кого-то, Гарри подумал, что ему самому хорошо известно, как плохо, когда не хватает человеческого тепла. Врагу не пожелаешь.

 

— Чудесно, а мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне.

 

Бедро болело больше, чем обычно.

 

Гарри тяжело опустился на диван, с облегчением пользуясь возможностью дать ногам передышку.

 

— Тебе нехорошо. Какую глупость ты сотворил сегодня? – тон Северуса представлял собой забавную смесь раздражения и беспокойства.

 

Довольный тем, что о нем заботятся, Гарри скрыл улыбку:

 

— Утром я смотрел, как тренируется наша квиддичная команда.

 

— В такой холод? Где были твои мозги? – Снейп покачал головой, кинув на него укоризненный взгляд. – Опять не можешь вовремя остановиться, так?

 

— Как обычно, — Гарри подождал, не хочет ли тот еще что-нибудь добавить, но реплики не последовало. – Мы хотели поговорить?

 

— Я думал, мы сначала поедим, — Северус махнул в сторону стола, накрытого на двоих.

 

Из маленькой кухни доносился невероятно аппетитный запах.

 

— Пахнет вкусно. Что на ужин?

 

— Утка под апельсиновым соусом, печеная картошка и овощи, — ответил Снейп, явно гордясь собой.

 

Гарри поверить не мог, что все приготовлено специально для него – и заволновался. Никто так не заботился о нем – по крайней мере, уже очень долгое время.

 

— Вау! Звучит заманчиво. Я обожаю утку! – эльфы в Хогвартсе подавали утку нечасто в этом семестре – и каждый раз он никак не мог ей наесться.

 

— Я заметил, — как бы между прочим добавил Северус, не глядя на него, будто смущаясь собственной внимательности. Видимо, так оно и было – это же Снейп.

 

— Правда? – Гарри расплылся в улыбке, не тая радости. – Не стоило так беспокоиться из-за меня.

 

— А я и не беспокоился, — тот выглядел сконфуженно. – Я просто хотел приготовить что-то, что понравится тебе.

 

— Учитывая, что в детстве для меня было большой удачей вообще что-либо съесть, сейчас я ем то, до чего могу дотянуться в радиусе видимости, — Гарри хотел рассмешить собеседника, но вышло как-то меланхолично. Он снова улыбнулся. – Мне, правда, приятно.

 

— Магглы что, не кормили тебя? – Гарри поднял голову и обнаружил, что Снейп пристально смотрит на него. Похоже, он ничего не знает о его детстве.

 

— Бывало и так.

 

— Ты шутишь? Ходили слухи, что тебя держали в чулане под лестницей, но я отмел их как недостоверные, — Северус помолчал, все еще не спуская с него глаз. – Это правда?

 

— Только пока не пришло письмо из Хогвартса, — наверное, он должен был почувствовать удовлетворение, при виде изменившегося лица зельевара, но у него не вышло. – Мое детство сложно назвать счастливым.

 

— Похоже на то, — судя по всему, Северусу было не по себе. – Все было настолько плохо? – его явно интересовало, что же он пропустил.

 

— Довольно паршиво, если честно, — Гарри не любил вспоминать о том времени, ненавидел упоминания о Дурслях и не желал даже думать о них. Слишком много эмоций – и все неприятные. А больше всего раздражало, что сделать ничего нельзя было, разве что вернуться туда и наслать на родственничков пару заклинаний. – В конце концов, я просто вышел из ненавистного дома – летом, после шестого курса – чтобы больше никогда туда не возвращаться. Может быть, они все еще там – бессмысленно проживают свои жизни.

 

— Ты боялся.

 

Обычно богатый модуляциями голос Снейпа, сейчас был сухим от гнева. Гарри почувствовал, как становится тепло на душе, понимая, что Северус беспокоится о нем.

 

— Мы оба боимся детства, да? – он умышленно поймал взгляд черных глаз. – Ты ведь не хочешь рассказать о своем?

 

— Нет! – ответ сопровождался явной дрожью.

 

— Так я и думал, — Гарри чуть улыбнулся. – Я тоже.

 

— Что ж, по крайней мере, честно, — Северус встал. – Мне нужно посмотреть, как там наша птичка. Можешь пока перебазироваться за стол, если есть желание.

 

— Спасибо, — Гарри пересел.

 

Маленький стол был накрыт скатертью и красиво сервирован, чего Гарри совсем не ожидал от Снейпа. Ему снова вспомнились слова Мадам Помфри, которая говорила, что он совершенно не знает профессора – похоже, она оказалась права целиком и полностью.

 

Все это только разжигало желание узнать Северуса лучше.

 

— Ну, просто сказка! – сообщил Гарри, проглотив последний кусочек утки и удивившись, что еще не лопнул. – Даже не помню, когда последний раз так вкусно ел.

 

— Не думаю, что ты голодаешь – наши эльфы готовят на любой вкус, — тон Северуса был суховат, зато сам он чуть ли не светился изнутри, настолько ему приятна была похвала.

 

— Их еда не так хороша, как твоя, — Гарри не удержался, взял еще кусочек и теперь с наслаждением его жевал. – Это… неописуемо. Спасибо.

 

— Пожалуйста, — Северус помолчал. – Я рад, что тебе понравилось. А на десерт – шоколадный торт.

 

Гарри погладил себя по животу, думая, что хорошо бы расстегнуть ремень:

 

— Наверное, мне нужно немного посидеть, чтобы все улеглось, перед тем, как я еще смогу запихнуть в себя еще хоть что-нибудь.

 

— Ты уже смог, — Северус многозначительно посмотрел на пустые тарелки.

 

— Только не говори мне, что тебя это расстроило, — Гарри с удовольствием посмотрел бы на него повнимательнее, но был слишком сыт, чтобы напрягаться.

 

— Ничуть, — Снейп вытащил палочку и лениво ей взмахнул. Тарелки взлетели и направились в сторону кухни.

 

Они немного помолчали, затем Северус выпрямился и расправил плечи. Он смотрел на Гарри, явно нервничая.

 

— Ээээ… Наши отношения… — Гарри ждал. – Они улучшились. Но, если мы станем ближе – не будет ли это колоссальной ошибкой?

 

Глубоко вздохнув, и проигнорировав бешено заколотившее сердце, Гарри постарался понять его – действительно, Северус беспокоится, а чего тут еще стоило ожидать? Окажись он сам в подобной ситуации, разве не был бы напуган до смерти?

 

— Как ты думаешь, а что будет дальше?

 

— Все то, что уже случилось – только еще больше. Моя налаженная жизнь полетела к черту, — но вместо раздражения, в котором можно было бы заподозрить стремление повернуть назад, в голосе Северуса прозвучало что-то очень похожее на смирение. И даже больше.

 


Желание?

 

Похоже, он ждет, чтобы его успокоили, уговорили. Гарри верил, что Северус хочет, чтобы они были вместе – так же, как он сам. По крайней мере, ему хотелось на это надеяться.

 

— Отношения всегда нарушают мирное течение жизни. И не всегда к худшему.

 

— Я знаю, — вздохнул тот, — но не уверен, что смогу.

 

— Решение принимать тебе. Я не хочу вынуждать, — сказал Гарри, глядя в черные глаза и молясь о том, чтобы его желания оставались надежно укрытыми. – Я думаю, ты знаешь, что я чувствую. И понимаешь, что я хочу тебя.

 

Северус покраснел и кивнул.

 

— Но твои желания могут измениться. Я никогда не занимался сексом. Ни с кем, — он упорно не отрывал взгляд от собственных рук, лежащих на скатерти. – Более того, я и не собирался… Разве что в фантазиях.

 

Гарри все это предполагал, он был почти уверен, но все-таки услышанное практически вогнало его в ступор. Гарри задохнулся:

 

— Можно я спрошу – почему сейчас? И почему – я?

 

— Потому что ты попросил. Потому что я подумал, что, возможно, был не прав, когда считал, что секс – это не то, что мне может понадобиться. – Снейп покраснел еще больше, он не поднимал глаз. – Я думаю, легче не желать того, что не сможешь получить.

 

— Но ты можешь! Я обещаю, — Гарри перегнулся через стол и взял Северуса за руку. Он добился того, что тот поднял голову и посмотрел ему в глаза. И тогда Гарри выпустил из потайных уголков души все желание, которое он со страшной силой испытывал каждый раз, как видел этого человека. – Я хочу тебя. – Он больше ничего не скрывал от Северуса.

 

— Поттер, мне не требуется, чтобы ты держал меня за руку! – огрызнулся тот. Но Гарри заметил, что в черных глазах плескался настоящий страх, который Снейп изо всех сил старался скрыть – и не собирался отпускать его.

 

Северус задрожал, когда Гарри пальцем провел по его ладони.

 

— Может быть, я хочу держать тебя за руку, — он был доволен такой реакцией, это доказывало, что он все делает правильно.

 

— Почему? – сконфуженно спросил Снейп. – Почему тебе этого хочется?

 

— А почему нет? Разве тебя это не успокаивает? – Гарри осторожно сжал его ладонь, так что их пальцы переплелись. – Меня успокаивает. Так почему бы тебе не рассказать мне?

 

Снейп снова выпрямился и твердо посмотрел ему в глаза:

 

— Ты прекрасно знаешь, что в школе я никогда не был особо популярен. Я не хотел ни с кем сближаться – и никто не хотел сближаться со мной.

 

Так и было – Гарри немного знал о школьных годах Северуса, и вполне мог поверить, что никто им не заинтересовался настолько, чтобы пригласить на свидание.

 

— А потом, после школы?

 

— Я не мог себе позволить, — отрезал Снейп, неуверенным жестом откидывая волосы с лица. – Я не мог стать объектом насмешек.

 

Гарри очень хорошо его понимал – сам всю жизнь преследуемый внимательными взглядами:

 

— Конечно…

 

— Нет.

 

Он встал и прошел в гостиную, не оставив Гарри другого выхода, кроме как подняться и последовать за ним.

 

— Северус… — мягко начал он, садясь рядом на софу, — все в порядке, я понимаю.

 

— На самом деле я не… — тот, казалось, выдавливает из себя слова. – Я не чувствовал желания – всерьез. Пока не повзрослел.

 

— Сколько тебе было?

 

— Чуть за двадцать. На второй год преподавания я впервые почувствовал что-то, напоминающее желание. Он был моим студентом. Семикурсник. Это почти уничтожило меня, — Северус выдохнул сквозь сжатые зубы. Воспоминания были явно болезненными. – Я был жесток и язвителен с тем мальчиком, больше, чем с остальными.

 

— Замечательный поступок с твоей стороны!

 

Гарри не мог поверить, что сказал такое. Он открыл было рот, чтобы извиниться за грубые и необдуманные слова, но ему не дали.

 

— Заткнись, Поттер. Я… — черные глаза метнули молнии. – Что я вообще делаю? Мерлин! Я сижу тут и…

 

— Не нужно. Люди, между которыми что-то есть, разговаривают друг с другом, — Гарри перевел дух и снова взял его за руку. – Извини. Я знаю, что тебе было трудно.

 

— Правда? – сарказм в его голосе можно было потрогать руками. – Я не знал, так как у меня никогда ничего ни с кем не было.

 

— Личные отношения – это всегда непросто, — было странно говорить об этом с Северусом. Но Гарри чувствовал, что им обоим необходим разговор, если он планирует продвинуться дальше сегодняшней ночью.

 

— Не уверен, что смогу… И, даже не уверен, что нам стоит хотя бы пытаться, — Северус не отодвинулся, но выражение его лица говорило само за себя.

 

— Ты уже слишком далеко зашел, чтобы останавливаться, — Гарри провел ладонью по его руке, погладил плечо и запустил пальцы в черные волосы.

 

— Поттер, я понимаю, что ты делаешь… — но слова противоречили поведению. Северус подался навстречу его прикосновениям и практически замурлыкал, когда Гарри начал перебирать его волосы.

 

— Ты можешь называть меня Гарри, — он потянулся и накрыл его губы своими, затем быстро отстранился – было слишком легко просто потеряться в ощущениях, которые дарили поцелуи Северуса, а он не мог позволить себе не обращать внимания на некоторые моменты.

 

В комнате на мгновение повисла тишина. Северус задумался:

 

— Уверен, — пробормотал он, — ты уже имеешь солидный опыт.

 

— Ну… С мужчинами я начал гораздо позже. А так – да, — смешно, но с женщинами у него, и в самом деле, было гораздо больше контактов.

 

Северус изогнул бровь:

 

— Хорошо. Я задам нужный вопрос. И почему?

 

— Я не понимал, что предпочитаю мужчин до двадцати трех лет, — Гарри попытался скрыть смущение, кашлянув, и очень надеялся, что не покраснеет. – Я бы до сих пор не понял, если бы Гермиона мне не сказала.

 

В уголках рта Северуса появились легкие морщинки, он выглядел так, будто еле сдерживает улыбку:

 

— Как можно, даже учитывая твою невнимательность и периодическую тупость, так долго не понимать очевидных вещей? – он фыркнул. – Даже я определился с собственными предпочтениями довольно быстро, несмотря на то, что не собирался как-либо воплощать их в жизнь.

 

Гарри почувствовал, как начинают пылать щеки. Он посмотрел вниз, надеясь, что его румянец останется незамеченным:

 

— У меня были другие интересы, особенно в подростковом возрасте.

 

— Настолько захватывающие, что ты упустил тот факт, что спать с женщинами тебе не нравится? – Северус усмехнулся слишком самодовольно, чтобы Гарри спокойно отреагировал. Может, пора уже чем-нибудь съездить по этой усмешке?

 

— Не то, чтобы мне было совсем уж отвратительно. Больше того, я думал, что это моя вина – с моим-то везением.

 

Все еще улыбаясь, Северус приподнял его лицо за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза.

 

— Почему ты так думал?

 

— Потому что других идей у меня не было, — вспомнив об этом, Гарри удивился собственной наивности. Как можно было не замечать очевидного?

 

— У тебя было много женщин, но ты продолжал считать, что неудачная личная жизнь – это твои проблемы? – Северус осекся и быстро добавил. – Ежедневный Пророк и другая пресса постоянно писали о твоих похождениях. Невозможно было их не замечать.

 

Обрадованный сказанным, Гарри улыбнулся:

 

— Приятно знать, что моей жизнью интересовались, пока меня здесь не было.

 

— Похоже, ты не собираешься ничего отрицать.

 

— Нет. Я спал практически со всеми, о ком писалось в газетах, кроме Джинни Уизли и Гермионы, конечно, — Гарри смутился, понимая, как все это звучит, но не собирался начинать отношения с Северусом со лжи.

 

— Конечно.

 

Снейп поджал губы и чуть побледнел, явно чувствуя себя неуютно. Гарри чувствовал, что Северус сам не считает тактичными все эти вопросы, которые задет, но еще он видел, что тот ничего не может с собой поделать.

 

— Так это мисс Грэйнджер открыла тебе глаза на твои же предпочтения? Что ж, она всегда была умнее тебя.

 

Насмешка привела Гарри в раздражение:

 

— Она Уизли. Почти десять лет, и ты знаешь об этом.

 

Драматично вздохнув, Северус покачал головой:

 

— Предпочитаю забыть о том, что такая женщина вышла замуж за Уизли.

 

Окончательно вскипев от явного оскорбления, Гарри отодвинулся:

 

— Потому что она из семьи магглов, а Уизли – чистокровные волшебники?

 

— Конечно, нет! – Северус сжал челюсти, уязвленный. – Потому что она слишком умна для Уизли, хоть мне и не особенно приятно признавать это.

 

Несколько успокоенный тем, что нападкам подверглись только умственные способности Рона, Гарри снова накрыл ладонью руку Северуса.

 

— Что бы ты ни думал по этому поводу, у Гермионы и Рона прекрасные отношения, а ведь прошло уже довольно много времени.

 

На мгновение, Гарри подумал, что Северус отдернет руку, но он перевернул ее ладонью вверх, так, что их пальцы переплелись:

 

— И что было потом?

 

Понимая, что прозвучит его рассказ, скорее всего, глупо, Гарри все-таки продолжил:

 

— Когда Гермиона и Рон сыграли свадьбу, то тем же летом домой, в Нору, приехал Билл Уизли. Мы проводили довольно много времени вместе, и мне это ну… нравилось. Билл мне нравился.

 

— И мисс Грэйнджер…

 

Гарри кинул на него свирепый взгляд.

 

— Хорошо. Миссис Уизли была вынуждена сказать тебе, почему, — Северус хихикнул над собственными словами. – Бьюсь об заклад, что она очень старалась быть тактичной.

 

— Да, — хотя это и было самым ужасным. Гарри пожал плечами, снова переживая нелепую ситуацию.

 

— А сам Билл не догадывался? – скептически спросил Снейп.

 

— О. Билл понял все намного быстрее. Когда, наконец, дошло и до меня, почему мне так нравится находиться рядом с ним, я был счастлив сменить ориентацию. Мне казалось, что наконец-то все встало на свои места, — Гарри почувствовал, как расплывается в улыбке.

 

Билл действительно оказался великолепным партнером. Он был так добр и тактичен, что внутреннее напряжение быстро исчезло – все было замечательно, настолько, что даже ожидать не приходилось. Билл обучил Гарри всему, что тот, по его мнению, должен был знать и сделал это блестяще, со всей страстью, на которую оказался способен.

 

— Ты улыбаешься, — заметил Северус, но в голосе его не прозвучало осуждения. – Должно быть, тебе было очень хорошо с ним.

 

Даже если бы ложь сделал их дальнейшие отношения с Северусом легче, Гарри не хотел вводить его в заблуждение.

 

— Да, очень. Билл хорошо ко мне относился. Это было чудесное лето, — на Гарри нахлынула ностальгия. – Он – замечательный.

 

Последнее замечание явно было лишним. Снейп выглядел так, будто раскусил что-то кислое:

 

— Я слышал, что Билл женился.

 

— Да, несколько лет назад. Я был на свадьбе, — потребовалось некоторое время, чтобы понять, почему Северус смотрит на него с таким ужасом. – Нет, ты не понял, он играет за обе команды. – Тот все еще не понимал, и Гарри разъяснил. – Он – бисексуал.

 

Северус покачал головой, вид у него был довольно сконфуженный:

 

— Я никогда не слышал о таком.

 

Гарри подумал, что в открытом доступе информации о бисексуалах действительно маловато.

 

— Понимаешь, большинство людей придерживаются определенной ориентации, но есть и такие, которых привлекают оба пола.

 

По губам Снейпа пробежала кривая усмешка. Он кивнул:

 

— Хорошо. Мы закончили с разговорами? Мы слишком много беседуем – и все на очень личные темы.

 

— Но, отношения – это тоже личное, — Гарри заметил вспышку желания в глубине черных глаз, что его приятно удивило. Он придвинулся ближе. – Для того чтобы они были полноценными, нам нужно будет разговорить о личном – и немало.

 

— Наверное… Я предпочту заниматься чем-то, а не разговаривать об этом, — Северусу все же не удалось не покраснеть.

 

Гарри прикусил губу, чтобы не улыбнуться, настолько он был очарован словами и жалобными нотками в его голосе, но при этом хорошо понимая, что Северусу не понравится, если он заметит.

 

— Мы займемся, но не обязательно прямо сейчас.

 

— Почему нет? – Северус нахмурился.

 

Гарри безумно захотелось наброситься на него сию секунду, но он сдержался, решив, что Северусу нужно дать время.

 

— Может быть, не так сразу? Шоколадный пирог? Еще поговорить?

 

— Уверен, пирог не обидится. И, наверное, лучше раньше, чем позже. Пожалуй, сейчас самое время, — глаза Северуса загорелись энтузиазмом.

 

Дрожь предвкушения мурашками пробежала по спине. Северус считает, что он готов – Гарри с удовольствием примет его решение.

 

Наклонившись, он медленно коснулся губ Северуса, осторожно углубляя поцелуй, наслаждаясь вкусом.

 

— Хорошо, — чуть отстранившись, прошептал Гарри, ласково проводя ладонью по его щеке, и все еще дрожа от еле сдерживаемого желания, — нам лучше перебраться в спальню.

 

Северус встал, протягивая ему руку:

 

— На этот раз, я полностью с тобой согласен.

 

Гарри нежно взял ее и тоже поднялся.

 

Спальня удивила его так же, как в свое время гостиная. Даже зная Северуса ближе, чем раньше, он все равно ожидал чего-то черного. Комната оказалась выдержана в зелено-коричневой гамме и обставлена тяжелой мебелью. Кровать оказалась огромной, с балдахином и зеленым бархатным покрывалом, в тон драпировке стен.

 

Напряжение возрастало, Гарри подошел к Северусу, обнимая его и целуя. Он закрыл глаза, практически растворившись в ощущениях движения упругих губ, ласках влажного языка. Поцелуи Северуса завораживали. Гарри чувствовал его всем телом, его дрожь, его руки, крепко обнимающие, его желание, такое откровенное.

 

Гарри простонал, звук вырвался сам собой, когда к его бедрам прижались бедра Северуса.

 

Не в состоянии контролировать собственные эмоции, Гарри скользнул ладонями по спине Северуса, изучая, стараясь запомнить наощупь каждую линию. Он помнил, что вышло в прошлый раз, поэтому несколько помедлил, перед тем, как двинуться ниже, накрывая ягодицы. Он застонал снова – мысленно, нерешительно ожидая реакции.

 

Но сейчас Северус не замер, наоборот, он двинулся навстречу, пробормотав:

 

— Я хочу этого.

 

— У нас много времени, — даже практически теряя голову от невыносимого возбуждения, Гарри помнил, что торопиться нельзя. – Сначала избавимся от одежды.

 

Северу проявил совершенно очаровательно рвение, отодвинувшись и начав расстегивать мантию, концентрируясь на том, чтобы проделать все как можно быстрее.

 

— Позволь, мне самому, — Гарри убрал его руки от пуговиц.

 

— Зачем? – с раздражением осведомился тот. – Думаешь, у тебя быстрее получится?

 

— Иногда, само действие доставляет такое же наслаждение, как и результат, — улыбаясь, Гарри взял его руки и поцеловал каждую ладонь, с удовольствием отметив, как широко раскрылись глаза Северуса от этого жеста. – Ты можешь заняться моей застежкой.

 

Не особенно убежденный, тот все же сделал, как ему сказали, расстегивая мантию Гарри так быстро, как только смог. Закончив, он стянул ее с плеч и так же рьяно занялся рубашкой.

 

— Не торопись, — прошептал Гарри, накрывая его руки своими и придвигаясь ближе. Наклонившись, он поцеловал Северуса в шею, скользя по ней языком и пробуя на вкус. Северус содрогнулся от незнакомой ласки. – Ммм, — Гарри был уже влюблен в его кожу, во вкус и свежий аромат тела.

 

Он почувствовал, как сильные руки скользнули по спине и притянули ближе.

 

— Поправь меня, если я ошибаюсь, но мне казалось, что нашей целью было раздеться.

 

— Это дополнительный бонус. Тем не менее, я хочу наслаждаться тобой так долго, насколько смогу, — Гарри провел ладонями вниз, по рукам Северуса, чувствуя тепло тела через одежду.

 

Тот снова скептически посмотрел на него и опять подобрался к пуговицам на рубашке. Чуть склонившись, он лизнул шею Гарри:

 

— Я хочу увидеть тебя.

 

Гарри задрожал, когда почувствовал прикосновение.

 

— Ты видел меня, — «Большую часть, признался Гарри сам себе – и худшую». – По крайней мере, ты не будешь шокирован.

 

— Ты о чем? – Северус прервал свое занятие и удивленно посмотрел на него.

 

Не в силах заставить себя взглянуть Снейпу в глаза, Гарри упорно смотрел на губы, на морщинки, вдруг образовавшиеся около рта. Ему было больно думать о том, как ужасен его вид без одежды.

 

— Шрамы.

 

— Кого-то это шокировало? – Гарри вдруг понял, что Снейп никогда не задумывался над этим.

 

— Мне кажется, что так и будет, — на самом деле, он был в этом уверен. Больше того, он считал, что его уродство вызовет отвращение – и не понимал, что может быть по-другому, ведь его самого следы ранения приводили в ужас. – Я не был ни с кем, после того, как все случилось.

 

— Они получены в бою, — Северус взял его лицо в руки и заглянул в глаза. – Это все, что имеет для меня значение.

 

Слова окутали Гарри как шелк – он удивился, как много, оказывается, они значили для него.

 

— Спасибо, — тихо ответил он.

 

Северус вновь склонился к его шее и начал поцелуями прокладывать дорожку к плечам. Шея – такое чувствительное место, а Северус целовал ее так, что сладкая дрожь в теле становилась неуправляемой. Гарри тяжело дышал.

 

— Я начинаю понимать, что ты подразумевал под путешествием, — сказал Северус. Его голос стал низким и сексуальным.

 

Удержавшись, от фразы «я же говорил» — Гарри чувствовал слишком сильный восторг, чтобы быть мелочным, он снова потянулся к губам Северуса, целуя его сильно и нежно, удовольствие бежало по его телу огненным потоком.

 

Гарри стянул с Северуса пиджак, обнаружив под ним жилет и рубашку, и не смог удержаться от раздраженного стона:

 

— Зачем тебе столько одежды?

 

Тот усмехнулся, медленно исследуя пальцами его грудь:

 

— Кто-то говорил о путешествии?

 

— О, Мерлин! Кто-то не думал, что путешествие будет таким затруднительным, — Гарри, наконец, избавился от жилета и, расстегнув рубашку, был приятно удивлен открывшейся ему мускулистой грудью. – Мило, — сообщил он, пробегая пальцами по черным волосам на ней, — очень мило.

 

Выдохнув, Северус остановил его руку и поднес к губам, поцеловав ладонь.

 

В восторге от этого жеста, Гарри тронул его лицо, пробежав пальцем по щеке. Он улыбнулся и принялся за брючный ремень Снейпа.

 

— Можно? – спросил он, чувствуя, как бешено бьется в груди сердце.

 

— Видимо, да, — Северус замер, когда Гарри, расстегнув молнию, стянул его брюки и трусы с бедер.

 

— Этого я тоже не ожидал… — восхищаясь своим открытием, Гарри обхватил рукой член Северуса. Нет, вряд ли тот оценит шутку о больших носах, которые указывают на размеры членов. Скользнув пальцами вверх-вниз, Гарри просто наслаждался ощущением Северуса в своих руках.

 

Протяжно застонав, сквозь сжатые зубы, Северус кончил ему в руку после четвертого движения.

 

— О, Мерлин, — придушенно пробормотал он, отодвигаясь назад и закрыв лицо руками. Северус облокотился на кровать – казалось, ноги совсем не держат его. – Как унизительно…

 

Гарри хотелось рассмеяться, но он даже не улыбнулся – можно было ожидать, что все случится очень быстро.

 

— Все нормально. Правда.

 

— Неправда! – Северус поднял голову и сердито посмотрел на него. – Я опозорился перед… — он снова закрыл лицо руками.

 

Подумав, что слова не заставят Северуса чувствовать себя лучше, Гарри предложил:

 

— Ложимся в постель. Сейчас все само собой придет в норму, надо просто немного подождать.

 

— Удивлен, что тебе все еще чего-то хочется, — но все же Снейп разделся окончательно и, сев на кровать, притянул его к себе. – Хотя, ты же еще не кончил…

 

— Я тоже это заметил, — Гарри двинулся навстречу руке, обхватившей его член через брюки. – Не хочешь сам меня раздеть?

 

— Думаю, что хочу. Подними ногу, чтобы я смог снять ботинки.

 

— Немного побаливает бедро. Не уверен, что смогу поднять правую ногу, — Гарри привычно порадовался, что боль далеко не такая сильная, как была раньше.

 

— Так, а что ты натворил сегодня? Из-за чего болит? – Северус опустился на колени и снял с него ботинки и носки.

 

Гарри пожал плечами – наверное, глупо было сидеть столько на холоде поутру, но ему слишком нравилось наблюдать за квиддичными тренировками, чтобы отказаться.

 

Так и не поднимаясь с колен, Северус снял с него брюки и трусы. Его лицо оказалось почти на уровне паха Гарри, он чуть наклонился и глубоко вздохнул, затем отодвинулся и легким движением очертил треугольник волос. Чтобы не хихикнуть, Гарри пришлось закусить губу. Северус взглянул на него, страх сделать что-то не так явственно плеснулся в его глазах.

 

— Щекотно. Когда ты так дотрагиваешься, — поторопился объяснить он, чтобы подбодрить Северуса.

 

— Мне перестать? – тот убрал руку.

 

Гарри покачал головой:

 

— Нет, мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне.

 

— Мне тоже понравилось, — Северус выглядел довольным.

 

Опустив руки на ягодицы Гарри, он наклонился и медленно провел языком по головке члена.

 

— Пожалуйста, продолжай, — выдохнул Гарри, стараясь стоять спокойно и позволить Северусу продолжить исследования. Удовольствие возрастало с каждым прикосновением, каждым движением языка, каждым поцелуем. Он уже знал, что скоро окажется в зависимости от этого человека и его сладких пыток. Гарри откликался на каждое прикосновение, постанывая, стараясь донести до Северуса, как ему все это нравится, что тот доставляет ему настоящее наслаждение – очень много, просто море наслаждения.

 

Когда Северус взял в рот головку его члена, Гарри протяжно застонал, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не двинуться навстречу. Экстаз волнами пробегал по телу, вынуждая схватиться за спинку кровати, чтобы устоять на ногах.

 

Будучи не слишком уверенным, в том, на что способен скрытный и неискушенный профессор, Гарри пришел в полный восторг от его смелости. Словно со стороны услышав еще один собственный стон, он понял, что долго не продержится, и тронул рукой волосы Северуса, чтобы предупредить о том, что он на грани. Тот не поднял головы, а в следующий момент было уже слишком поздно — оргазм накрыл его со страшной силой.

 

Северус проглотил, что смог, но не полностью, остатки семени, просочившиеся с губ, он собрал языком.

 

— Немного не то, что я ожидал.

 

Перестав содрогаться после шокирующего оргазма, Гарри наклонился и нежно поцеловал его. Во всем мире не нашлось бы ничего прекраснее, чем ощущение себя на губах Северуса. Еще одна волна дрожи удовольствия пробежала по его телу.

 

— Чего ты ожидал?

 

Поднявшись, Северус обнял его и снова поцеловал:

 

— Не знаю, не уверен… Но не этого.

 

— Тебе понравилось? – Гарри вжался в него на мгновение, наслаждаясь прикосновением кожи к коже.

 

— В достаточной степени, чтобы попробовать снова, — Северусу не удалось скрыть нотку беспокойства в собственном голосе, — если тебе понравилось.

 

Совершенно осчастливленный, Гарри яростно поцеловал его, прежде чем прошептать:

 

— Мне кажется, что мое наслаждение было очевидно.

 

— Да уж… — Северус выглядел одновременно успокоившимся и самодовольным. Подойдя к кровати, он откинул покрывало и потянул Гарри за руку.

 

Быстро положив очки на прикроватную тумбочку, Гарри прижался к нему. Затем перекатился, так чтобы оказаться сверху, и вздохнул от удовольствия. Великолепное ощущение – обнаженное тело Северуса под ним.

 

Гарри погладил его по лицу и медленно поцеловал. Северус ответил на поцелуй, исследуя языком его рот. Гарри почувствовал, как рука скользнула по спине и ягодицам, затем прошлась вдоль шрама на спине и бедре.

 

— Тебе точно не противно трогать его? – Гарри не смог скрыть откровенный ужас в собственном голосе. Он ненавидел свои шрамы, мысль о том, что кто-то дотрагивается до них, была отвратительна. – Я просто не могу поверить.

 

— Я уже сказал – это метка чести, — перевернувшись, Северус опустился ниже и поцеловал шрам, проводя по нему языком. – Ты что-нибудь чувствуешь?

 

Взволнованный и напуганный одновременно, Гарри не знал, как реагировать на его действия. Не понимая, чего ему больше хочется – чтобы Северус перестал, или чтобы продолжил, потому что его это возбуждало и заставляло верить в сказанное, он ответил:

 

— Я не чувствую сам шрам, видимо, мертвы нервные окончания. Но вокруг него…

 

— Например, так? – Северус провел языком рядом со шрамом – Гарри задрожал. Оказалось, что кожа вокруг стала очень чувствительной. – Или так? – продолжал тот, перемещаясь вниз по бедру.

 

— Да! Мерлин, да, — вырвалось у него, звук перешел в шипение, когда Северус провел губами по впадинке под коленом, а затем вверх по ноге, с силой целуя бедро. Сердце Гарри билось как сумасшедшее, жидкий огонь растекался по телу. Он громко застонал и запрокинул голову, зарывшись пальцами в волосы Северуса.

 

Тот полностью перевернул его, и раздвинув ягодицы, начал исследовать нежную кожу руками и языком. Его рот был влажным, мягким и настойчивым. Гарри полностью отдался ощущением, сдаваясь на милость возбуждающего и терзающего его рта.

 

Если бы он был сейчас в состоянии думать, то признался, что никак не мог ожидать от Северуса, что тот окажется внимательным любовником, которому интересно тело партнера и который заботится о том, как лучше удовлетворить его.

 

То, что он с ним делал, то, как он это делал – все приводило Гарри в восторг:

 

— Северус…

 

— Перестань. Мне нужно многое наверстать, — тот лизнул дорожку от ягодиц к яичкам, чуть прикусив, так что Гарри совсем потерял голову. – Я намерен все сделать, как следует.

 

— Тебе не обязательно делать все именно сегодня, ты же знаешь – у нас впереди много времени, — проскулил он достаточно громко, чтобы его можно было услышать, и тут же снова застонал. Северус сводил его с ума. Несмотря на то, что он совсем недавно кончил, каждое прикосновение языка Северуса возбуждало его все сильнее.

 

Подняв голову, тот беспокойно посмотрел на него, будто сомневаясь, что у них оно будет, это время. Такое ощущение, что он не замечал желания Гарри – только слова.

 

— Возможно, — проговорил он, наклоняясь, чтобы поцеловать его еще раз.

 

— Что значит – возможно? У нас не случайная связь, и мне казалось, что мы это уже выяснили, — Гарри очень хотел предать ему собственную уверенность в том, что у них достаточно времени, но, высказавшись, вдруг подумал, не прозвучало ли все слишком… требовательно? Чуть отодвинувшись, он поймал взгляд Северуса. – Я думал, мы договорились.

 

— Вообще-то, мы ни о чем не договаривались, — тот сел, пристально глядя на него, и вид у него был почти раздраженный. – Мы были слишком увлечены, чтобы что-то обсуждать.

 

Решив действовать тактично, Гарри не стал говорить, что все и так само собой разумеется, раз уж Северус сидит перед ним голый, с припухшими от его поцелуев губами.

 

— Хочешь обсудить все сейчас, или закончишь начатое? – осведомился он, подумав, что первый вариант его совсем не устроит.

 

— Лично я предпочел бы сначала закончить с тобой, — голос Северуса был низким и хриплым.

 

— Лично я согласен, — устранив, таким образом, помехи, Гарри опрокинул его на кровать, придавив собственным телом и яростно целуя.

 

Северус застонал, но остался лежать, позволяя ему исследовать свое тело, страстно отвечая на поцелуи. У Гарри было немало любовников, но среди них он не помнил никого, кто раскрывался бы навстречу так же полно и от всего сердца, как Северус. Каждое прикосновение, каждое движение, каждый мягкий звук с такой силой возбуждал его, что он чувствовал почти боль в паху. Никто никогда на него так не действовал.

 

Завороженный таким сильным откликом, Гарри отдавал все, что мог, ловя оттенки тяжелого и шумного дыхания, мягких стонов, испытывая настоящий восторг от ответной реакции. Он щедро дарил ему наслаждение, пока Северус не начал почти бесконтрольно извиваться под ним.

 

— Чего ты хочешь? – прошептал Гарри, не уверенный, что Северус сможет правильно его понять, но все-таки, попытавшись спросить.

 

— Тебя. Я хочу трахнуть тебя, — задыхаясь, простонал тот, буквально выдавливая из себя слова – желание явно бушевало в нем.

 

Гарри поцеловал его, не имея желания возражать, по крайней мере, в теории.

 

— Ты уверен, что готов?

 

Северус слегка усмехнулся, видимо, уже немного успокоившись:

 

— Конечно. Я неопытен, но это не значит, что я понятия не имею, что и как делается. Но ты не обязан соглашаться, если эта мысль не вызывает у тебя доверия.

 

— Я хочу дать тебе то, что ты хочешь, — Гарри глубоко вздохнул, искренне надеясь, что слова прозвучали не так нервно, как он себя чувствует. Контакт с девственником может оказаться довольно болезненным опытом. Нет, он не думал, что Северус намеренно причинит ему боль, но хотелось бы знать, что у него за информация, и откуда она получена. – Я не думал, что мы так быстро дойдем до…

 

Северус зарылся пальцами в спутанные волосы Гарри, чуть потянув, затем отпустив:

 

— Я хочу всего.

 

Вопрос вставал в основном о доверии – Гарри это понимал. Он поцеловал Северуса:

 

— У тебя есть какая-нибудь смазка?

 

— Глупый вопрос, — перекатившись поближе к тумбочке, тот достал стеклянный флакон и открыл его. Запах пряностей поплыл по комнате.

 

— Используй большую часть для меня, — перевернувшись на живот, Гарри расслабился, позволяя Северусу делать все, что он посчитает нужным. Такая поза не была его любимой, но с его ранами, да еще в первый раз – будет хотя бы удобной. – Я давно этим не занимался.

 

Как только чуткие пальцы коснулись его, беспокойство тут же испарилось. Он с самого начала должен был предвидеть, что Северус всегда все делает правильно. Когда он закончил подготовку, Гарри постанывал от желания, предвкушение накрывало его с головой. Длинные пальцы совершенно точно и беспощадно угадывали, где нужно дотронуться и как это сделать самым приятным образом. Гарри подергивался навстречу каждому движению, стараясь дать понять, насколько ему хорошо.

 

— Хватит, — еле выдавил он, когда ощущение привели его почти на грань, став слишком сильными. – Я хочу тебя. Сейчас.

 

Северус ничего не ответил – он смазал себя и медленно скользнул в него.

 

— Мммм… — немного жгло, но это было даже приятно. Гарри двинулся навстречу, пытаясь приподнять ягодицы под таким углом, чтобы Северус задел нужную точку. Еще толчок, и, — да! Да! Там! – выкрикнул он.

 

Несколько движений – у него из головы вылетели все мысли, кроме одной – удивительное блаженство. Полное, совершенное. Движения Северуса внутри, руки Северуса на его теле, Северус, который любит его…

 

Откинув голову назад, Гарри резко вскрикнул и кончил.

 

Чуть позже, он почувствовал, как Северус вышел из него и обнял.

 

— Прекрасно… — пробормотал Гарри, поцеловав ямочку на горле Северуса, и провалился в сон.

 

Гарри проснулся от резкой боли.

 

Было темно, и он не сразу понял, где находится. Мгновение ушло на то, чтобы справиться с приступом паники, и тут он, наконец, все вспомнил.

 

Нижняя часть спины сильно болела, бедро сводило судорогой, да так сильно, что мускулы буквально перекатывались под кожей.

 

Ему необходимо принять зелье – но оно находилось в его комнате. Гарри очень не хотел беспокоить Северуса, но ему просто необходимо встать, чтобы хоть что-то сделать.

 

— Что? – пробормотал в подушку Северус.

 

— Мне нужно вернуться к себе, — Гарри сомневался, что тот проснулся настолько, что понимает, о чем речь. – Там мое зелье.

 

— У меня есть немного, — Северус открыл глаза и добавил несчастным голосом. – В кабинете, – Он нашарил мантию у подножья кровати и встал, натягивая ее на себя. – Как, сильно болит?

 

— Достаточно, чтобы разбудить меня, но не настолько, чтобы я стонал, — на самом деле это, конечно, не объяснение. Гарри подумал, что, в крайнем случае, он всегда может вернуться к себе.

 

— Понятно, — Северус вышел и почти сразу вернулся, держа в руках знакомую колбу. – Тебя растереть?

 

— Пожалуйста, — Гарри повернулся, чтобы ему было удобнее, и зашипел, когда холодная мазь коснулось кожи. Пальцы Северуса умелыми и осторожными движениями убирали боль.

 

Гарри резко выдохнул – основная боль схлынула. – Спасибо. Тебе нужно вымыть руки.

 

— Я сам знаю, что делать, — с раздражением ответил Северус, но направился в ванную.

 

Вернувшись, он лег, окинув Гарри странным взглядом, значения которого тот не понял:

 

— Ты хочешь вернуться к себе?

 

Гарри удивился. Если бы он еще знал, что сказать в ответ. С одной стороны, Северус скрытная личность и любит одиночество. Возможно, присутствие другого человека в его комнатах, подсознательно расценивается им как вторжение. С другой…

 

Он постарался не подать вида, что расстроился:

 

— Если ты хочешь, чтобы я ушел – я уйду.

 

Северус склонил голову, и казалось, задумался.

 

— Существует какое-то правило, о котором я должен знать, но не знаю?

 

— Никаких правил. Ты делаешь только то, что считаешь нужным, — Гарри очень надеялся, что Северус не хочет, чтобы он уходил. Мысль о возвращении в пустую холодную постель после того тепла, что досталось ему за последние несколько часов, совершенно не прельщала.

 

— Или то, чего хочешь ты, — Северус вновь задумчиво посмотрел на него и повторил. – Так ты хочешь уйти?

 

На этот раз Гарри четко уловил несказанное «от меня».

 

— Нет, — честно ответил он, постаравшись вложить в короткое слово как можно больше чувства.

 

Вздох Северуса выдал его раздражение.

 

— Тогда почему ты сказал об этом?

 

Все мог сейчас сделать Гарри – это постараться быть как можно более откровенным, даже если ему будет потом больно и обидно:

 

— Я думал, что ты хочешь, чтобы я ушел. Что теперь тебе захочется побыть одному.

 

Неприятная ухмылка скользнула по тонким губам. Северус фыркнул:

 

— Я сказал бы тебе, если бы хотел остаться один.

 

— Да уж, глупо было бы ожидать, что ты будешь церемониться, — огрызнулся Гарри, раздраженный ухмылкой и тоном, в котором велся разговор.

 

— Если ты надеешься, что я буду меняться, то, боюсь, тебя ждет большое разочарование, — но слова прозвучали намного мягче, высокомерие пропало, и сам Северус выглядел почти обеспокоенным.

 

— Нет. Я не жду, что ты изменишься. Я, вообще ничего не жду от тебя, — Гарри сам понимал, что лжет. Есть то, что он хочет получить именно от этого человека – и он ожидает, что Северус ему это даст.

 

— Нет, ждешь. Потому что я сам ожидаю от тебя некоторых вещей, — признание прозвучало, как капитуляция.

 

— И что ты хотел бы получить от меня? – Гарри был полон решимости дать Северусу все, что тот только от него захочет. Он хотел быть щедрым любовником.

 

— Скорее всего, того же самого, — тоска в черных глазах одновременно обрадовала и насторожила Гарри, но ответа на свой вопрос он так и не услышал.

 

— Секс? – он явно различил страх в собственном голосе. То, что произошло – не было просто сексом. Не для него. Только не так! И он искренне надеялся, что Северус это почувствовал.

 

— Так именно секс – то, что ты хочешь получить? – голос Северуса был невыразительным до безжизненности, и Гарри понял, за этим что-то скрывается, возможно, боль.

 

— Я… — Гарри глубоко вздохнул. Для него это был не просто секс, но высказаться вслух о своих надеждах он не мог. Просто не мог.

 

В черных глазах потухли искорки, рот странно скривился:

 

— Если не секс, то что?

 

— Я не знаю, — честно сказал Гарри. – Слишком рано, чтобы о чем-то говорить.

 

— Хорошо, позволь перефразировать. Ты хочешь, чтобы это было – чем? – по выражению лица Северуса было ясно, что от ответа на вопрос зависит очень многое.

 

— И этого я тоже не знаю, — Гарри много бы дал, чтобы ответить получше. – А чего хочешь ты? В дальнейшем?

 

— Мы не далеко ушли в обсуждениях, правда? – Северус кинул на него еще один напряженный взгляд. – Я хочу, чтобы это не было случайностью.

 

Облегченно выдохнув, Гарри кивнул:

 

— Могу дать гарантию. Слишком много проблем для простой случайности, тебе не кажется?

 

— Кажется. И даже больше – я в этом уверен, — Северус ласково положил руку ему на бедро, пальцами легко погладив шрам. – Ты достаточно нормально себя чувствуешь, чтобы постараться заснуть?

 

— Да, — Гарри свернулся в объятиях Северуса и закрыл глаза.

 

Боль прошла, но уснуть ему не удавалось. Некоторое время он просто лежал, надеясь, что сон все-таки вернется, и, не желая случайно разбудить Северуса.

 

Время тянулось, как резиновое. Несколько минут спустя, показавшихся ему часами, он выбрался из объятий. Северус что-то пробормотал, но не проснулся. Надев его мантию и нашарив собственные очки, Гарри вышел из комнаты.

 

Обнаружив собственную мантию, хотя чужая сидела на нем, как влитая, он порылся в карманах и, отыскав свою палочку, зажег камин. Потом прошел на кухню и налил себе чая. Вернувшись в комнату, Гарри обратил внимание на книжные полки. Пробежав по ним, и выбрав книгу по Истории Магии, ранее им не читанную, он сел в удобное кресло и лениво стал ее просматривать.

 

Смутное беспокойство, по непонятным ему самому причинам, охватившее его не давало сосредоточиться на книге. Отложив том в сторону, Гарри пробежался рукой по волосам и закрыл глаза. Чудесные воспоминания о событиях прошлой ночи завладели его мыслями, заставив расплыться в улыбке. Он совершенно не ожидал, что Северус окажется настолько чувственным, но какое же это счастье…

 

За данную часть их отношений можно было не беспокоиться. Остальное… Что ж… Он подумает об остальном, когда вопрос встанет ребром.

 

Спустя некоторое время, дверь спальни открылась, и оттуда вышел Северус в измятой ночной рубашке. Он резко остановился, заметив Гарри, сидящего у камина.

 

— Я думал, что ты ушел, — спокойные слова не смогли до конца замаскировать явную боль.

 

— Нет. Я так и не смог заснуть, но не хотел тебя беспокоить, — Гарри хотел бы понять, о чем он думает, но Северус закрыл глаза. Гарри почувствовал беспокойство – что-то пошло не так. – Я не ушел бы, не предупредив. Только не после нашего разговора.

 

Северус помолчал, затем направился на кухню:

 

— Я бы выпил чашечку чая.

 

— Хорошо, — глубоко вздохнув, Гарри вцепился в книгу, чтобы чем-то занять руки. Северус так и не посмотрел на него. Гарри понимал, что что-то происходит, и его расстраивало и обескураживало, что он не может понять, что именно. – Северус… Что не так?

 

— Что? Ничего. Конечно же, ничего, — фраза прозвучала так, будто он защищается. – Уходи, — он кинул на Гарри раздраженный взгляд.

 

Гарри молча смотрел на него, пытаясь тем временем доказать себе, что ему не больно, от того, что его вышвыривают вон.

 

— Хочешь, чтобы я ушел?

 

— Нет, идиот! Хочу, чтобы ты замолчал, — безучастно пожав плечами, тот сел на диван и отпил глоток чая.

 

— Северус… Пожалуйста, скажи мне, что не так? – он почти физически ощущал волны разочарования, разливающиеся по комнате. Это пугало. Что он сделал? Чем причинил такую боль? И гораздо более важный вопрос – как можно все исправить?

 

— Я же сказал – все нормально, — Северус сделал еще глоток, намеренно отводя взгляд.

 

Гарри попытался прокрутить в голове предыдущий разговор, но так и не смог найти ничего, что могло бы привести к такому результату.

 

— Мне начать угадывать?

 

На этот раз Северус наградил его презрительным взглядом:

 

— Пожалуйста, избавь меня от этого.

 

— Тогда ты должен сам сказать, почему тебе плохо.

 

— Ничего эдакого ты не сделал, — по тону Северуса было понятно, что он лжет, и что ему больно оттого, что Гарри что-то сделал.

 

Закрыв глаза, чтобы успокоиться и не выдать обуревающей его ярости, Гарри еще раз вспомнил их предыдущий разговор.

 

— Ты проснулся в одиночестве. Ты подумал… что я ушел!

 

Северус громко вздохнул. Два красных пятна, вспыхнувших на его щеках выдавали его с головой.

 

— Поттер, оставь эту тему.

 

Гарри чувствовал себя ужасно – Северус имел полное право ожидать, что проснется в объятиях любовника. Следующая мысль прибила его окончательно. А вдруг, тот подумал, что сам виноват? Что сделал что-то неправильно и…

 

— О, Мерлин! Извини! Я…

 

Поднявшись, Гарри некоторое время обождал, пока его протестующие мышцы придут в норму, затем, хромая, подошел к Северусу и опустился рядом с ним на диван. Взяв из рук Северуса чашку, в которую тот вцепился как в спасательный круг, он поставил ее на стол.

 


— Я так виноват! Я просто не подумал… — Гарри взял его руку и прижал к губам. – Пожалуйста, прости меня.

 

— Тебя не за что прощать, — но тон снова выдал его с головой. – Я плохо знаю правила, по которым строятся отношения.

 

— Как я уже говорил, нет никаких правил. Только то, чего хочешь ты, и чего хочу я. Я обязан был подумать об этом, — угрызения совести терзали его, он снова поднес руку Северуса к губам, целуя каждый палец. – Ты не заслужил подобного, а я… Я снова виноват.

 

— Ты не виноват, Поттер. Я благодарен тебе за то, что ты сделал. Ты отнесся ко мне с пониманием и добротой, — слова прозвучали благодарно и искренне. – Я на такое никогда не рассчитывал.

 

Когда Гарри понял, что Северус не считает себя достойным хотя бы малейшего внимания со стороны любовника, он почувствовал, что его сердце буквально разрывается на куски. Нежно улыбнувшись и проглотив ком в горле, он сказал:

 

— Тебе не нужно быть таким тактичным.

 

— Ты дурак. Я пытаюсь выразить свою благодарность, — Северус ответил резко, как обычно, но его пальцы нежно перебирали волосы Гарри. – Ты мог бы сказать что-нибудь вроде «спасибо» на мои попытки.

 

— Я — твой любовник. И ты не должен меня благодарить. У тебя есть права – и это одно из них, — он раздраженно вздохнул, но почувствовал себя несколько лучше.

 

Видимо, Северусу тоже стало легче, потому что он подтянул Гарри к себе, так что тот оказался сидящим у него на коленях:

 

— Права? Тогда иди сюда.

 

— Я уже взрослый и слишком громоздкий для этого, — но в противовес собственным словам, он вдруг понял, что чувствует себя удивительно удобно. Мысли о том, как будет реагировать на эту позицию бедро, он просто выкинул из головы.

 

— А что, мне нравится, — Северус провел рукой по его спине, спустился к ягодицам, слегка сжав их. – Даже очень нравится…

 

— О, заткнись, — пробормотал Гарри, закрывая ему рот поцелуем.

 

Руки Северуса проникли под мантию, затем попросту стянули ее. Оказавшись на диване, уже обнаженным, Гарри полностью утонул в наслаждении, позволяя Северусу ласкать себя, как ему хочется.

Глава 4.

Утро началось для Гарри с ощущения тепла и безопасности. Он лежал, не открывая глаз и наслаждаясь собственными чувствами. Спустя некоторое время, по изменившемуся дыханию Северуса, он понял, что тот тоже проснулся.

 

— Доброе утро, — Гарри старался не подавать вида, что нервничает. Утро, пусть даже после самого захватывающего и волшебного ночного секса, может оказаться чревато непредвиденными сложностями – ночью все кошки серы.

 

Северус обернулся и посмотрел на него, прямо-таки излучая спокойствие:

 

— Что, правда?

 

— Вот ты и скажи мне, — он затаил дыхание, напрягшись. Ему следовало предвидеть, что при свете дня Северус может отнестись к произошедшему совершенно по-другому, но раньше он об этом даже не подумал, а теперь уже было слишком поздно морально готовиться. Гарри знал, если Северус сейчас решит, что прошлая ночь была ошибкой, самое меньшее, что он почувствует, после того, как, раскрывшись, отдал себя на милость чувств – полное опустошение.

 

Внезапная улыбка – и Северус, легко перекатившись, медленно начал целовать Гарри, зарываясь пальцами в его спутанные волосы.

 

«Хорошо, — единственная мысль, промелькнувшая перед тем, как он ответил на поцелуй, — прекрасный ответ», — расслабился, позволяя Северусу ласкать себя.

 

Тот медленно скользнул языком в его рот, и тут же неожиданно выскользнул, явно поддразнивая Гарри. Чувствуя, как изнутри нарастает напряжение совсем другого рода, Гарри медленно прикусил его нижнюю губу, затем облизал верхнюю, почти неощутимо скользнув языком по языку Северуса.

 

Немного отстранившись, чтобы глотнуть воздуха, он с радостью понял, что никаких сожалений, видимо, Северус не испытывает. Снова наклонившись, Гарри впился в тонкие губы, проводя руками по теплой коже, выступающим мускулам и мягким волосам.

 

— Я хочу тебя, — прошептал он и почувствовал, что Северус застыл под ним.

 

Открыв глаза и встретившись с ним взглядом, Гарри понял, что, похоже, совершил ошибку. Очень стараясь не показать разочарования, он мягко проговорил:

 

— Ты еще не готов к этому? Так?

 

— Нет. Я готов, — но в голосе прозвучали нотки, четко выдающие его страх. – От того, что я начну тянуть время – легче все равно не будет. Я хочу дать тебе то, что уже получил сам.

 

Гарри почувствовал приступ острой тоски, когда понял, что Северус смотрит на секс в таком ракурсе, хотя это полностью соответствовало его взглядам на жизнь.

 

— Так не делается.

 

— В моей книге – делается.

 

— Глупый слизеринец. Не все в жизни – сделка, — Гарри попытался выдавить из себя улыбку. Мерлин! Как может быть настолько умный человек, так глуп? – Секс… Занятия любовью, это другое. Выражение чувств… Которым, в нашем случае – мы не можем даже дать определение.

 

По крайней мере, Северус не может. Вспомнив, как его самого необходимость признать собственные чувства пугала до смерти, Гарри действительно начала понимать, что все-таки происходит.

 

Северус посмотрел на него с раздражением:

 

— А я думал, что цель всего происходящего – доставить друг другу удовольствие.

 

— И это тоже, — Гарри закрыл ему рот поцелуем. – Я могу доставить тебе удовольствие самыми разными способами, не имеющими отношения к тому, о чем мы говорили, — добавил он, насладившись ответом.

 

— А если это именно то, чего я хочу? – Северус умел быть очень настойчивым, когда считал нужным. – Что если я хочу, чтобы именно так ты доставил мне… удовольствие?

 

— Да? Ты даже не знаешь, на что это похоже. И тебе может совсем не понравиться, — Гарри скользнул рукой вниз, нежно охватывая его член, для того чтобы сделать свои слова более весомыми. Восхищенный немедленной эрекцией, он несколько раз двинул ладонью вверх и вниз.

 

Северус чуть откинул голову и застонал, но тут же остановил его:

 

— Перестань. Как я смогу узнать, понравится ли мне, если не попробую?

 

Чуть поразмыслив, Гарри решил, что, наверное, может поверить ему на слово. С другой стороны, сомнения все еще оставались – он был не уверен, что сделать все и сразу, такая уж хорошая идея.

 

— А что, если я не хочу?

 

— Угу. Ты же не ждешь, что я поверю в то, что ты не хочешь трахнуть меня? – голос Северуса был полон сарказма.

 

Уел.

 

Гарри фыркнул.

 

— Нет. Я сам скажу, что это неправда – я действительно хочу тебя. Но только тогда, когда ты будешь готов к этому. Нам совсем не обязательно начинать прямо сегодня.

 

— Не нужно думать, что я совсем не понимаю, о чем говорю, — рука Северуса скользнула в волосы Гарри. – Поэтому мое предложение остается в силе.

 

— Дело не в этом, а в том, готов ты или нет. И что еще более важно – хочешь ли ты?

 

Еще один озлобленный взгляд:

 

— А ты хочешь? Я могу тебе позволить – точно так же, как ты позволил мне.

 

Гарри нахмурился – Северус определенно не понял, о чем он ему говорил.

 

— Ты должен захотеть. Сам. Это не услуга за услугу.

 

— Я и хочу, — Северус скатился с него и лег на живот, подперев голову руками. Злорадно ухмыльнувшись, он добавил, — я хочу попробовать вот так. И надеюсь, что ты поместишься во мне.

 

Заметавшись взглядом между игривыми глазами, голой спиной и заманчиво раздвинутыми бедрами, Гарри почувствовал, как кровь начинает бешено стучать в висках, угрожая небольшим взрывом. Мерлин, как же он его хочет! Скользнуть в это тело, заниматься любовью до тех пор, пока в голове у обоих не останется ни одной связной мысли.

 

Гарри провел рукой по его спине:

 

— У тебя здорово получается подчиняться.

 

Северус оглянулся и фыркнул:

 

— Вот и прояви инициативу. Посмотрим, сможешь ли ты подчинить меня. Просто сделай это, пока я не стал слишком дряхлым, чтобы наслаждаться.

 

С бешено стучащим сердцем, Гарри сел на него сверху:

 

— Тебе понравится, я обещаю. Старичок…

 

Наклонившись, он прижался поцелуем к его шее, лаская языком каждый позвонок, спускаясь все ниже. Пальцами, затем губами он прошелся по обнаженной коже, и каждый вздох, каждый стон, малейшая ответная дрожь усиливала его желание.

 

Дойдя до самого низа, он удобно разместился между ног Северуса и, нежно раздвинув ягодицы, скользнул языком по нежной коже.

 

Вздох удивления слетел с губ Северуса, тело его застыло на мгновение, и снова расслабилось.

 

— Мерлин мой… — разобрал Гарри в придушенном, задохнувшемся возгласе.

 

Воодушевленный реакцией, Гарри повторил – и на этот раз тот сам двинулся навстречу. Гарри полностью отдался своим действиям, облизывая и посасывая.

 

Как же ему нравился мускусный вкус Северуса!

 

Содрогаясь под ним, Северус издавал невнятные звуки – сладко отдающиеся в паху:

 

— Поотер… О, Мерлин. Что ты делаешь со мной… О…

 

Подумав, что даже Северусу должно быть понятно, что он делает, Гарри рассмеялся. Он был слишком занят, чтобы внятно ответить, даже если бы считал, что необходимы пояснения, хотя лично ему казалось, что разговоры здесь излишни.

 

В том, как они занимались любовью, все было прекрасно, и приводило Гарри в восхищение. Возбуждало, заставляло трепетать и наслаждаться каждым мгновением. Северус отзывался на каждую ласку мягкими стонущими звуками, пробегавшими сладкими волнами по спине.

 


Приподняв голову, Гарри прошептал:

 

— Акцио смазка, — та подлетела с тумбочки.

 

Медленно и осторожно, стараясь действовать как можно более бережно, Гарри вошел в него пальцами. Северус стонал, отдаваясь движениям, и явно наслаждался всем, что он делал.

 

— Поттер, в ближайшем будущем, ты собираешься приступить? – прошипел он, когда Гарри ввел в него третий палец.

 

— Когда почувствую, что готов. И когда ты сам будешь готов, — рвение Северуса обрадовало его и довело возбуждение почти до предела, но он продолжал растягивать и ласкать изнутри горячую плоть. Теперь он уже хорошо понимал, что и как сделать, чтобы доставить Северусу удовольствие.

 

— Думаю, что я уже готов, — задыхающийся, тот был очень убедителен.

 

Гарри подумал, что долго не продержится – теперь не только он, но и Северус проявляет нетерпение.

 

— Когда ты будешь готов, я сам скажу. Я знаю, что делаю, помнишь?

 

— Видишь ли, об этом я сейчас как-то не думаю, — Северус мог ухмыляться, как никто другой, даже почти на пике удовольствия.

 

— Подумаешь, — пообещал Гарри, вынув пальцы и вытерев их о простыню. Предвкушение бушевало в нем, когда он осторожно наносил на себя любрикант – подготовка привела его почти на грань.

 

Северус посмотрел через плечо:

 

— И не забудь постирать простынь, когда мы закончим.

 

Конечно, это же Северус – всегда найдет, что сказать.

 

— Ты хочешь именно такую позицию? – спросил Гарри, посмеиваясь и сопровождая свои слова легким шлепком по соблазнительной заднице.

 

— Я читал, что так легче. Но сам бы предпочел лицом к тебе.

 

— Хорошо, — Гарри сам хотел видеть его глаза, когда он войдет в него.

 

Он очень осторожно перевернул Северуса на спину и посмотрел прямо в расширенные зрачки, прежде чем начать движение:

 

— Знаешь, может быть больно.

 

Северус кивнул, и вздохнул, когда Гарри начал входить в него. Войдя наполовину, он замер, дожидаясь, пока Северус сможет расслабиться. Было так хорошо, так жарко, так узко. Он едва сдерживал жгучее желание взять, овладеть, двигаться быстрее и быстрее, но все же заставил себя остановиться, и только ласково гладил влажные бедра, пока тело Северуса не привыкло к вторжению.

 

Почувствовав, что тот достаточно расслабился, он вошел полностью – удовольствие раскаленным металлом пронеслось по венам, отдаваясь в кончиках пальцев.

 

Ощущения от того, что он владел Северусом, было невозможно описать словами. Никогда раньше он не чувствовал себя так прекрасно, так хорошо и правильно, как в тот момент, когда это произошло. Желание достигло наивысшей точки – и он знал, что долго продержаться не сможет.

 

Жар, напряжение, невыразимое удовольствие – то, что он испытывал, когда двигался в этом восхитительном теле. Он менял угол, скользя внутрь и наружу, пока не услышал резкий стон.

 

— Сделай так снова! – Северус сам поднял ягодицы, встречая толчок Гарри. – Мерлин всемогущий! Это… было…

 

— Да… — Гарри хотелось смеяться от восторга, слыша явное наслаждение в этом голосе, но дыхания катастрофически не хватало. Он тяжело дышал, и только приглушенный звук вырвался из его груди, когда он снова глубоко вошел. Пока он пытался сдерживать себя, то даже не думал о том, как чудесно и неправдоподобно идеально тело Северуса под ним – будто созданное специально для Гарри.

 

Почувствовав, что Северус почти приказывает ему ускорить движения, приподнимая бедра и двигаясь навстречу, Гарри улыбнулся. И не отреагировал – сегодня он хотел, чтобы все было медленно и легко, и так долго, насколько это будет возможно.

 

С сожалением, понимая, что надолго его не хватит – да и кто мог бы сдержаться, видя, как велико удовольствие партнера – Гарри увеличил темп, почти вбиваясь в Северуса, все быстрее и быстрее, пока окружающий мир не разлетелся на тысячи сверкающих осколков.

 

И тогда он закричал, окончательно потерявшись в наслаждении.

 

Через некоторое время, Гарри начал приходить в себя, и понял, что лежит на Северусе, которого он придавил собственным весом. Он приподнялся и помог ему вытянуть ноги.

 

— Понравилось? – Гарри постарался, чтобы вопрос прозвучал не слишком самодовольно, хотя это было нелегко. То, что произошло, разительно отличалось от всего, испытанного раньше, поэтому радость была слишком очевидна.

 

— Не уверен, Поттер, — Северус одарил его поистине дьявольской улыбкой. – Думаю, нужно повторить все еще несколько раз – тогда я смогу вынести вердикт.

 

Околдованный азартом, горящим в черных глазах, Гарри даже не попытался скрыть ответную улыбку:

 

— Конечно, мы повторим. Я же не хочу, чтобы у тебя оставались сомнения, правда? – он зевнул. – Мне нужно вздремнуть.

 

— Мы пропустим завтрак, — пожаловался Северус, зевая в ответ. – А я так голоден!

 

Гарри кинул взгляд на волшебные часы:

 

— Мы уже его пропустили. Пообедаем позже?

 

— Я голоден! – Северус был нетерпелив, как первоклассник.

 

— Ты хочешь сказать, что у тебя не найдется чем перекусить? – Гарри уютно свернулся рядом с ним и закрыл глаза. – Я вытрахан.

 

— Молодежь, — фыркнул тот, ласково обнимая его. – Никакой выносливости.

 


 

* * *

Воскресенье подошло к концу, а вместе с ним и возможность оставаться в комнатах Северуса. Какой-то частью сознания Гарри хотел побыть один, чтобы обдумать произошедшее, но чувства яростно противились расставанию. Ему так нравилось прижимать к себе во сне теплое тело…

 

Ночь на понедельник выдалась бессонной и утомительной. Гарри удивлялся сам себе – как быстро он привык спать с Северусом! Он чувствовал себя одиноким и будто не на своем месте. А ведь это только первая ночь…

 

Он перевернулся и застонал, уставившись в балдахин над собственным холодным ложем.

 

Нелепо!

 

Утром, за завтраком, он сел рядом с Северусом. Гарри поймал себя на том, что был почти уверен, что тот будет выглядеть по-другому, после всего, что случилось за выходные, но нет – Снейп остался Снейпом. Уродливым, злобным ублюдком, в точности таким же, каким и был. На самом деле, Гарри хорошо понимал, что привлекательным Северуса назвать очень тяжело, но когда тот поднял на него жаркие черные глаза, откуда-то изнутри, из самой глубины души, пошел ответный отклик – тепло, переходящее в бушующее пламя.

 

Гарри слушал его голос и смотрел на руки, понимая, что теперь придется подождать, пока тот уйдет – тогда он сможет встать из-за стола, не оконфузившись.

 

Мысль привела его в исступление.

 

— Ты постоянно смотришь на меня, — Северус одарил его фирменным взглядом. – На мне узоры нарисованы?

 

— Нет, — Гарри с трудом сдержал улыбку, понимая, что теперь ему не отвертеться. Но время для слов, которые ему хотелось сказать, еще не пришло. – Я плохо спал этой ночью.

 

Взгляд Северуса стал обеспокоенным:

 

— Боль?

 

— Нет, — удивленный и обрадованный неожиданным проявлением беспокойства, Гарри покачал головой. Но он не собирался признаваться в собственной глупости и сентиментальности. – Ты ведь хорошо спал?

 

— Почему нет? – Северус окинул взглядом зал, отпил глоток из чашки, затем опять посмотрел на Гарри. По его лицу ничего нельзя было прочесть.

 

— Действительно… — вот и все. Объяснение шикарное – Гарри оказался именно таким идиотом, каким и считал его Северус. Черт! – Мне пора в класс, — не дожидаясь ответа, он встал и взял свою трость.

 

Жалея, что не может заставить свою мантию развиваться так же эффектно, как у Северуса, Гарри гордо вышел, ощущая себя романтичным кретином.

 

В среду вечером Гарри проверял сочинения. Он чувствовал себя уставшим, хоть и понимал, что причина, по которой ему не удается сконцентрироваться, состоит не в этом.

 

Ему хотелось спуститься в подземелья и побыть с Северусом.

 

И даже, не обязательно прикасаться к нему – хотя, этого тоже очень хотелось.

 

Но… пусть даже просто увидеть его…

 

Желание становилось все сильнее. Раздраженно вздохнув, он отложил очередной свиток и подумал о том, что было бы неплохо выпить чашечку чая.

 

Но прежде, чем он успел что-то сделать, на двери зазвенели охранные заклинания. Гарри машинально приказал себе ни на что не рассчитывать – это не мог быть Северус. Он никогда не придет – по крайней мере, без очень настойчивых уговоров.

 

Он открыл дверь – и его сердце замерло от прилива светлой радости. На пороге стоял именно он. Отступив, Гарри позволил Северусу войти.

 

— Это входит в комплект? – сердито спросил тот, без каких-либо объяснений.

 

— Что входит? – Северус всегда был исключительно логичен, но на этот раз Гарри понятия не имел, о чем речь.

 

Обхватив себя руками за плечи, Северус мрачно посмотрел на него:

 

— Я хотел тебя видеть. Я хочу этого постоянно, с тех самых пор, как ты ушел в воскресенье вечером, — все это было сказано так, будто он сам не понимал, что происходит – и это его безмерно нервирует.

 

А вот Гарри хорошо его понимал – и собственное раздражение уходило, сменяясь чем то похожим на покой и благодарность от того, что не один он это чувствует.

 

— Я думал… Ты сказал…

 

— Ничего я не сказал. Я не говорил, хорошо ли я сплю, и сплю ли вообще, — раздражение в голосе Северуса нарастало.

 

Но по его виду было похоже, что в обществе Гарри он нуждается больше, чем в его отсутствии. А с этим уже вполне можно было жить.

 

— И что ты собираешься делать? – Гарри посмотрел на свитки, затем снова на Северуса. – Могу сказать за себя – я знаю, чем хотел бы заняться.

 

Северус откашлялся и сунул руки в карманы.

 

— Может быть, нам стоит прийти к какому-то соглашению по этому поводу?

 

— Было бы неплохо, — Гарри почувствовал, как дрожь предвкушения мурашками пробежала у него по спине, осела волшебными хлопьями в животе и теперь медленно пробиралась ниже.

 

Северус вытащил из кармана стеклянную колбу и вручил ее Гарри. Назначение данного предмета было очевидным. Волна желания нахлынула на Гарри, когда он сунул ее в карман и взял Северуса за руку, направляя в сторону спальни.

 

Как только дверь за ними закрылась, Северус буквально вбил его в стену, впиваясь в губы неистовым поцелуем. Возбуждение охватило обоих, они вжимались друг в друга, дразня, сквозь несколько слоев ткани разделявших их. Гарри дернул одежду Северуса, желая увидеть его обнаженным – сейчас.

 

Позже Гарри не мог вспомнить, как они очутились в постели, но его это и не волновало – слишком далеко зашло дело, чтобы замечать подобные мелочи.

 

— Хватит уже, — простонал Северус, насаживаясь на его скользкие от смазки пальцы.

 

— О, заткнись, — ожесточенно ответил Гарри. Для Северуса это был третий раз – не настолько он еще опытен, чтобы обойтись без тщательной подготовки. – Это для тебя же.

 

— Я умру от разочарования раньше, чем ты закончишь, — прошипел тот в качестве благодарности сквозь стиснутые зубы.

 

Гарри приглушенно хихикнул и поцеловал его в спину:

 

— Уверен, ты выживешь. Давай, поворачивайся.

 

— Давно пора, — придушенно проворчал Северус, поворачиваясь и раскрываясь ему навстречу.

 

Возбуждение Гарри почти достигло предела, он даже испугался, что сейчас не выдержит – так бешено колотилось сердце. Глотнув воздуха, он попытался взять под контроль бушующие инстинкты, которые приказывали ему взять и овладеть, яростно наслаждаясь тем, что он так сильно хотел. Гарри постарался немного прийти в себя, осторожно разводя ноги Северуса.

 

Оба глубоко вздохнули, когда Гарри вошел в него.

 

— Мерлин, как хорошо… — Гарри ласково гладил бедра Северуса. – Так прекрасно…

 

— Шевелись, — Северус попытался, двинуться навстречу, но из той позиции, в которой он оказался, у него не хватало сил. Гарри это больше чем устраивало – хотелось продлить момент как можно дольше. Склонившись, он ласково поцеловал Северуса, прежде чем сделать первый толчок. Он двигался, чувствуя, как изнутри разгорается огонь. Его стоны сложились в имя любовника.

 

— Северус!

 

Когда все закончилось, Гарри положил голову ему на грудь, медленно поглаживая жесткие волоски. Он чувствовал себя намного лучше, чем раньше.

 

— Ты так и не ответил на мой вопрос, — пробормотал Северус, зарываясь пальцами в непослушную шевелюру Гарри.

 

— На какой? – ему тяжело было вспомнить, о чем он думал пять минут назад, не говоря уж обо всем остальном, что могло прийти в извращенную голову Северуса.

 

— Так и должно быть? – нотки раздражения все-таки прозвучали в его голосе, но на большее, похоже, даже Северус сейчас был не способен.

 

Гарри заставил себя задуматься – и понял, о чем может идти речь.

 

— Не знаю. Раньше со мной такого не было. Но и… — он осекся, не уверенный в том, стоит ли говорить, что и подобных чувств он еще не испытывал. Он был совсем не уверен, что об этом стоит сказать – Северус, скорее всего, ему не поверит.

 

— Что? – Северус положил руку ему на щеку, заставив приподнять лицо. – Ты же не собираешься сказать что-нибудь отвратительно сентиментальное?

 

— Ты бы хотел? – Спросил Гарри. Он понимал, что все может пойти не так от его слов, но думал, что сможет постараться, если Северусу это нужно.

 

— Однозначно – нет.

 

— Хорошо, — Гарри с облегчением выдохнул. – Я не очень-то склонен к подобному.

 

Возможно, он слегка приукрасил. Или – не слегка. На самом деле, его любовники не раз и не два жаловались на его замкнутость, но он ничего не мог с собой поделать. Он был слишком практичен для слезливой романтики.

 

— Думаю, что нам обоим это не свойственно, — в смехе Северуса тоже послышалось явное облегчение. – Мне пора к себе. Куча домашних заданий, нуждающихся в срочной проверке. Сомневаюсь, что смогу закончить хотя бы к утру.

 

— У меня те же проблемы, — но Северуса он отпускать все равно не хотел, даже не смотря на то, что провести пару часиков в постели им сегодня явно не светило. – А ты не можешь принести их сюда?

 

Северус выглядел озадаченным.

 

Во взгляде мелькнуло подозрение.

 

Но в голосе не было ехидства, когда он спросил:

 

— Зачем?

 

— Затем… — Гарри замер, боясь ляпнуть какую-нибудь глупость, которая будет понятна только ему. Ни одной стоящей причины у него не было. – Потому что я бы этого хотел.

 

И тут Северус удивил его всерьез:

 

— Это неумная затея, — поколебавшись, сказал он. – Сомневаюсь, что кто-нибудь из нас сможет нормально работать в такой обстановке… Но попробовать можно.

 

— Замечательно! – безумно обрадованный, Гарри широко улыбнулся и снова поцеловал его, правда, не позволяя себе слишком многого.

 

Они ведь хотят сегодня сделать что-нибудь полезное?

 


 

* * *

Гарри шел по коридору. Завернув за угол, он резко остановился, услышав громкий смех, доносящийся из его собственного кабинета. Стараясь не шуметь, он скользнул в тень за дверью.

 

В комнате находились трое, все – студенты. Отчетливо он видел только одну девушку, Дженис Миллер, она писала у него курсовую. Иногда он поручал ей проводить уроки в пятых и шестых классах, а также пару раз она проверяла для него сочинения младших курсов, что и объясняло ее присутствие здесь. Другие, по всей видимости, ждали именно его.

 

— Бредли, — предостерегла кого-то Дженис, — ты не должен так говорить, — но в ее голосе явственно слышался смех.

 

— Я клянусь! – сказал Бредли. Гарри узнал его – это был Джексон, слизеринец, учившийся на шестом курсе. – Мне сказали Вейна Брайтон и Лиза Уайт. Поттер трахает Снейпа.

 

— Они-то откуда знают? – недоверчиво спросила Дженис, впрочем, не сумев скрыть любопытства.

 

— Застукали их, когда они шли вместе. Несколько недель назад. Поттер проводил Снейпа в подземелье, — по голосу Бредли было понятно, что он ухмыляется. – Они держались за руки и строили друг другу глазки.

 

— Гррр, — третий голос принадлежал человеку, которого Гарри не видел. – Отвратительно. Думаю, это какая-то ошибка. Чтобы Поттер связался с сальным ублюдком? Он слишком классный для этого.

 

— Ты так говоришь, потому что сам имеешь на него виды, — неприятно рассмеялась Дженис. – Уже вся школа знает, как ты относишься к Поттеру.

 

— Да ладно, Дженис, будто ты сама к нему равнодушна, — заржал тот, — встречаешься со своим здоровенным Хаффлпафцем, но никогда не упускаешь случая предложить учителю помощь.

 

— Я нарабатываю практический опыт преподавания, — высокомерно ответила девушка. Гарри подумал, что фраза прозвучала очень по-Снейповски, хоть и знал, что подобное сравнение вряд ли ее обрадует.

 

— Конечно-конечно, Дженис, — протянул Бредли и хихикнул. – Я-то знаю правду. Обломись, Питер, он точно встречается со Снейпом.

 

— Нет, — Питер Девидсон, теперь Гарри вычислил третьего, издал задушенный звук. – Это же отвратительно!

 

— Ты уже говорил, — ухмыльнулся тот. – Они проводят вместе слишком много времени – сидят за столом в Большом зале, патрулируют школу…

 

— Ну и что? – возмутился Питер, но уже не так уверенно, скорее в его голосе звучала надежда. – Снейп отвратителен! Он придирчив и дьявольски несправедлив. Он считает себя лучшим – чертов чистокровка! – мальчишка разгорячился, чувствовалось, что тирада была давно приготовлена и отрепетирована.

 

Гарри решил, что с него достаточно. Какое право они имеют в подобном тоне рассуждать о его любимом? Он буквально кипел от гнева. Пару раз вздохнув и попытавшись успокоиться, он вышел из-за двери и направился в кабинет. Взяв за образец Снейповский взгляд, он шагнул через порог и откашлялся.

 

Питер стоял к нему спиной и нечего не услышал. Бредли изменился в лице, Дженис вздрогнула и округлила глаза, попытавшись прервать Питера, но тот не обратил внимания.

 

Что ж, мальчишка сам напросился.

 

— Десять баллов с Гриффиндора и отработка на завтрашний вечер за неуважение к преподавателю, мистер Дэвидсон, — мимоходом сообщил Гарри, проходя мимо испуганных школьников к столу. – И на вашем месте, я бы сменил тон, говоря об учителе.

 

Питер широко открыл глаза, затем прищурился:

 

— Вы сами ненавидели его, когда были учеником. И он не стал к нам лучше относиться, только из-за того, что вы с ним встречаетесь.

 

— Недельная обработка под руководством Брэддока и минус еще десять баллов с Гриффиндора, — Брэддок сменил Филча на посту, когда тот уволился, и теперь его вспоминали как очень милого человека, по сравнению с новым завхозом. Дети, так вообще были от него в ужасе. – Хочешь двухнедельную отработку и минус тридцать баллов? – Гарри в упор смотрел на Питера, пока тот не покачал головой, опуская глаза.

 

— Извините, сэр, — но в его тоне не было и капли раскаяния.

 

Гарри подумал, что, возможно, ночные отработки дадут мальчишке возможность поразмыслить над собственным поведением, но решил не ужесточать наказания. Он облокотился на стол и строго посмотрел на Питера.

 

— Вы что-то хотели, мистер Девидсон, кроме как оскорбить меня и еще одного преподавателя?

 

— Нет, сэр, я не хотел оскорбить вас! – в глазах Питера явственно читались его чувства. – Только его…

 

Ну что ему теперь делать? Гарри проигнорировал этот взгляд – как всегда, но ему было ужасно неудобно ощущать себя объектом страсти студента.

 

— Хорошо. Предположим, мы встречаемся – заметьте, я не утверждаю, что так оно и есть – тогда, что это говорит обо мне?

 

На этот раз Питер покраснел:

 

— Извините, сэр, — и прозвучало это так, будто ему действительно жаль.

 

— Думайте перед тем как что-то сказать, — он, конечно, не надеялся, что к его совету прислушаются. Дети вообще редко прислушиваются к чужим советам. Он без выражения смотрел на смущенного мальчишку. – Мистер Девидсон, так по какому поводу вы хотели меня видеть?

 

— Я просто хотел попросить вас помочь мне с материалом, который мы проходили на этой неделе, — Питер вытащил учебник из рюкзака и явно собирался показать ему тему.

 

— Мисс Миллер, — обратился Гарри к старавшейся стать как можно более незаметной девушке. – Не могли бы вы помочь мистеру Девидсону?

 

— Да, сэр, — она лучезарно улыбнулась и повернулась к Питеру. – Пойдем в класс.

 

Питер огорченно посмотрел на Гарри и, кивнув, последовал за ней.

 

Проводив их взглядом, Гарри повернулся к Бредли:

 

— Пять баллов со Слизерина и отработка завтра вечером за распространение слухов, мистер Джексон. А так же я хочу получить от вас сочинение на тему о вреде слухов для всех, кто в них вовлечен. Три фута – вполне подходящий размер.

 

— Да сэр, — смущенным Бредли не выглядел, но он никогда и не смущался. Самый ярый сплетник из всех, кто встречался Гарри – таких невозможно остановить. Иногда он был настолько злобен, что Гарри хотелось добиться его исключения – он терпеть не мог Бредли Джексона. Ни один студент не вызывал у него подобной неприязни.

 

— А теперь сообщите мне, зачем вы хотели меня видеть, — все еще злой, как черт, Гарри тяжело опустился на стул.

 

— Ничего важного, сэр, — с торжествующей улыбкой Бредли подхватил учебники и направился к выходу.

 

— Мистер Джексон? – Гарри знал, что мальчишке не терпится поделиться сведениями, приукрашивая и преподнося все так, будто видел все собственными глазами. Он добавил в голос металла и снова спросил. – Так чего вы хотели?

 

— Того же, что и Девидсон, — Бредли кивнул на дверь, за которой скрылись Питер и Дженис.

 

— Тогда, — Гарри окинул его мрачным взглядом и указал на дверь, — предлагаю вам присоединиться к мисс Миллер и мистеру Девидсону в классе.

 

— Да, сэр, — мальчишка точно расстроился из-за отсрочки, но оказался не настолько глуп, чтобы возражать.

 

Он исчез за дверью, а Гарри опустил голову на стол и застонал.

 


 

* * *

— Минерва? У вас есть немного времени? – Гарри тяжело дышал, добравшись до ее кабинета. Казалось, вся школа говорит только об отработках, которые он назначил два дня назад. Он понимал, что больше не может оттягивать разговор, неважно, насколько ему не хочется говорить, и как неудобно он себя при этом чувствует.

 

— Входи, Гарри, — МакГонагал поманила его за собой.

 

Тяжело вздохнув, Гарри вошел, окидывая взглядом портреты на стенах. Дамблдор спал, тихонько похрапывая, и выглядел вполне довольным. Гарри попытался расслабиться.

 

— Не знаю, слышали вы, или нет… — он перевел взгляд на директрису.

 

— Об отработках, назначенных Питеру Девидсону и Бредли Джексону за то, что они оскорбляли Северуса? – она улыбнулась. – Конечно, слышала. Боюсь, что об этом уже известно всем и каждому.

 

— Не уверен, что могу еще что-то сделать. Теперь это притча во язытцах… — стать объектом всеобщего внимания оказалось довольно унизительно. Такое ощущение, что у каждого есть что сказать по поводу их предполагаемых встреч с Северусом.

 

— Ты все правильно сделал – и продолжай в том же духе. Игнорируй.

 

— Мне было бы проще, будь это все неправдой. Тем не менее… — он сделал паузу и мысленно выпрямился – ощущать вину за то, что у них с Северусом отношения, он не собирался. Нет, ему хотелось бы еще немного насладиться уединением, просто, для себя, но смущения он точно не чувствовал. – Северус и я – мы встречаемся.

 

— Об этом мне тоже известно, — ее глаза радостно сверкнули за стеклами очков. – Я рада за вас обоих – всегда считала, что за вашей ненавистью скрываются совсем другие чувства.

 

Гарри немного представлял, что может твориться у него с лицом. Полушокированный, полуудивленный, он откашлялся и уточнил:

 

— Эээ… С одиннадцати лет?

 

МакГонагал громко рассмеялась:

 

— Нет. Я думаю, что именно Северусу понадобилось время, чтобы вырасти и начать наконец нормально жить. И когда в прошлом году ты приехал…

 

Гарри почувствовал, что краснеет. Не то, чтобы он предполагал что-то подобное, но, если подумать, может быть, она и права.

 

— Хотел бы я знать об этом раньше – можно было бы избежать многих сложностей. Кстати, а как вы узнали, что мы встречаемся? Мы не афишировали наши отношения.

 

— Так и продолжайте, — МакГонагал ободряюще улыбнулась. – Хотя бы до тех пор, пока все не будет узаконено, тогда, если захотите, сможете официально поселиться вместе.

 

— Узаконено? – Гарри побледнел и задохнулся. Какими бы сильными не были его чувства к Северусу, мысли о том, что будет дальше, приводили его в ужас. Сейчас он просто хотел наслаждаться моментом.

 

— Ты ведь знаешь, что маги могут заключать брачные союзы? – спросила директор. Вопрос прозвучал не особенно уверенно – будто та сама сомневалась в собственных словах и пыталась замаскировать удивление.

 

— Да… Конечно… Я знал. Но вы же не думаете… Я про то, что мы… — забормотал Гарри, понимая, что все, что он сейчас скажет, будет звучать либо по идиотски, либо неубедительно – в точности, как он себя чувствует.

 

— Что? – ее взгляд стал неодобрительным и голос прозвучал сурово. – Что – вы? Не думаю, что Северус способен на случайную связь.

 

Гарри подумал, что не только Северус не способен на интрижку – то же самое можно было сказать и о нем самом. Но, как бы страстно ему этого ни хотелось, он не мог сказать, чем все обернется. Зато он хорошо знал, чего хотелось бы ему самому.

 

— Это не случайность. Совсем нет!

 

МакГонагал откинулась в кресле и серьезно посмотрела на него:

 

— Я прошу тебя только об одном – будь осмотрительнее. Как и раньше.

 

Гарри кивнул и тоже немного расслабился:

 

— Как вы думаете, есть ли способ заставить замолчать Бредли Джексона?

 

— Боюсь, что нет, — она грустно покачала головой. – Уверена, что он еще затмит Риту Скиттер, делая карьеру в «Пророке».

 

— Похоже на то, — Гарри понимал, что сделать ничего не может – и это его очень раздражало.

 


 

* * *

Следующей ночью они с Северусом ходили по темным коридорам школы, высматривая нарушителей порядка. С пятницы на субботу их всегда было особенно много.

 

— Поттер, ты идиот, — нежно сообщил Северус, намного более мягко, чем обычно говорят подобные вещи.

 

— Что я сделал на этот раз? – ласка в голосе любимого заставила его сердце забиться, несмотря на малоприятный смысл.

 

— Тебе не нужно было снимать с Джексона и Девидсона баллы, — теперь голос Северуса звучал раздраженно, но Гарри слышал только заботу, звучащую в словах.

 

— Он оскорбил члена преподавательского состава – он заслужил снятые баллы. И даже больше, — Гарри подумал, что ни под каким соусом не собирается терпеть грязные намеки в адрес любимого.

 

Северус издал нетерпеливый звук, перед тем, как сказать:

 

— Я оценил твою тревогу по поводу обиженных и оскорбленных.

 

— Заткнись, Северус. Я сделал то, что сделал, — почти. – Я бы за любого так заступился, — Гарри сам почувствовал, как неискренне прозвучала эта фраза, и понял, что Северус, скорее всего тоже это оценил.

 

— Правда? – даже привычный сарказм не смог замаскировать удовольствия в голосе Северуса. – Насколько я помню, ты ограничился десятью баллами с того, кто насмехался над МакГонагал.

 

— Уж ты-то лучше других должен знать, что такое сплетни, — попытался предостеречь его Гарри, точно зная, что скоро вспылит. Почему Северус не понимает, что он заботится о нем?

 

— Поттер, ты не перестаешь удивлять меня, — слова сопровождались взглядом, значения которого Гарри не понял.

 

Они дошли до Астрономической башни и медленно поднялись наверх.

 

— Зачем мы сюда пришли? – спросил Гарри. – И чем это я тебя удивляю?

 

— Мы ловим нарушителей, тех, кто гуляет после отбоя, помнишь? – раздраженно ответил Северус, как обычно, когда ему казалось, что кто-то не понимает очевидного. Он придержал дверь, чтобы Гарри тоже вошел.

 

Слегка озадаченный, Гарри окинул взглядом комнату. Пусто. Кроме них здесь никого не было, и, как ему казалось, уже довольно давно.

 

— Поправь меня, если я ошибусь, но разве мы не были здесь пару часов назад?

 

— Были, — Северус достал палочку и заклинанием запер дверь. Наступая на Гарри, пока тот не уперся спиной в стену, он мурлыкнул. – Но тогда я не мог сделать так… — он приподнял лицо Гарри за подбородок и мягко поцеловал. Затем отстранился. – Всегда хотел здесь поцеловаться.

 

Северус снова удивил его. Обрадованный и изумленный его игривым настроением, Гарри рассмеялся ему в губы:

 

— Тогда… надо срочно что-то с этим сделать.

 

Отодвинувшись еще дальше, Северус нахмурился:

 

— Почему срочно? Я хотел бы уделить этому побольше времени. Особенно сейчас, когда дети уже спят.

 

— Слишком холодно. Конечно, если ты не захватил с собой… одеяло, например. Но даже если и захватил, то я предпочту все-таки теплую комнату – твою, или мою – неважно.

 

Гарри не хотелось быть практичным, только не сейчас, когда губы Северуса яростно впились в его рот, но в башне было действительно слишком холодно.

 

Северус прижал его к себе и медленно поцеловал, зарываясь в его волосы, снимая стягивающий их ремешок. Отвечая на поцелуй, Гарри приоткрыл рот, позволяя Северусу терзать его, как он хочет. Огонь прокатывался по всему его телу при каждом движении, от каждого прикосновения. Гарри закрыл глаза и растворился в чувственности, исходящей от Северуса.

 

Они стояли и целовались, пока у Гарри не осталось в голове ни одной связной мысли, кроме ощущений рук, губ и властных прикосновений. Реальность ворвалась в их сладкий мирок, когда Гарри почувствовал, что холод подобрался к ногам, несмотря на теплые носки и ботинки.

 

— Здесь слишком холодно, — прошептал он, выжимаясь в теплое тело. – Нам пора спускаться.

 

— Как скажешь, — похоже, Северус слегка расстроился. Если бы это был кто-то другой, Гарри сказал бы, что он обижен. – Твои комнаты ближе моих.

 

Северус молча снял заклинание с двери и открыл ее, пропуская Гарри вперед.

 

В то же самое время, ее потянули с другой стороны. Дверь открылась, на пороге стояли Дженис Миллер и Роберт Аггерс. Мгновение все четверо молча смотрели друг на друга.

 

— Мистер Аггерс, мисс Миллер, что вы делаете в такое время вне своих комнат? – вкрадчиво спросил Северус, заставив обоих съежиться.

 

— Эээ… Я хотела показать Роберту созвездия, — быстро ответила Дженис, посмотрев сначала на Гарри, потом на Северуса.

 

Гарри вдруг вспомнил, что волосы у него распущены, и выглядят они оба, именно так, как и должны выглядеть люди, только что целовавшиеся в Астрономической башне. Еще он подумал, что не очень-то справедливо будет наказать ребят за то же самое, но особого выбора у него не было:

 

— А вам не кажется, что уже слишком поздно?

 

— Но, сэр, некоторые созвездия можно увидеть только после полуночи, — в голосе девушки звучала надежда.

 

Гарри посмотрел на Северуса, но тот покачал головой. Никакого фаворитизма – об этом они договорились сразу, как только решили дежурить вдвоем:

 

— Если все именно так, то вы должны были получить разрешение. У вас оно есть?

 

— Нет, сэр, — девушка опустила голову.

 

— По пять баллов с каждого. И срочно возвращайтесь в свои гостиные, — сурово сказал Гарри, очень стараясь не обращать внимания на чувство вины, которое испытывал.

 

— Да, сэр, — пробормотала Дженис, чуть не плача. Роберт тоже выглядел очень расстроенным. Ребята развернулись и побрели обратно. Когда они скрылись за поворотом, Северус положил руку ему на плечо:

 

— Ты понимаешь, что это было необходимо?

 

— Конечно, — Гарри вздохнул и потерся щекой о теплую руку. – Но нечестно наказывать их за то, что мы сами там делали…

 

— Неужели, то, что мы взрослые и можем сами отвечать за себя, не дает нам никаких привилегий? – Северус обнял его. – Уже совсем поздно. Пошли в постель.

 

— Отличная идея.

 


 

* * *

Некоторое время спустя Гарри получил от Рона письмо, в котором друг напоминал, что они не виделись уже довольно долго. Тот как всегда преувеличивал – в письме было сказано о нескольких месяцах. Не месяцы, конечно, но все-таки даже несколько недель – большой срок для друзей. Письмо напомнило Гарри еще об одной проблеме – ни Рон, ни Гермиона еще не знали о них с Северусом.

 

Тревожась о том, как они воспримут это известие, Гарри написал в ответ, что хотел бы встретиться с ними в Лондоне, в их любимом пабе, намекнув, что ребят ждет сюрприз.

 

Позже, тем же вечером, все еще мысленно рассуждая, как бы сообщить об этом Северусу, Гарри постучал в знакомую дверь. С той знаменательной ночи, они чередовали комнаты, оставаясь, то в подземельях, то у Гарри.

 

Он успел стукнуть только один раз – дверь открылась, сильные руки втащили его внутрь, прижав к стене, теплые губы накрыли рот, целуя так, словно от этого зависело чье-то существование. «О, как прекрасна бывает жизнь», — мелькнуло в голове у Гарри, когда он, скользнув языком в рот Северуса, полностью отдал себя на милость агрессора.

 

Нащупав застежку мантии, он легко освободил Северуса от одежды и скользнул руками по обнаженной плоти, чувствуя, как желание захлестывает его. Предполагаемый контроль тут же испарился, заставляя Гарри вжаться бедрами в бедра.

 

Прервав на секунду поцелуй, Северус что-то поднял. Это оказалась колба со смазкой, тут же перекочевавшая в руку Гарри. Северус повернулся и прижался к двери, расставив ноги и выпятив ягодицы.

 

Гарри пытался вдохнуть. В мире не было ничего более возбуждающего, чем Северус, предлагающий себя. Он вцепился в колбу так, что пробка врезалась в руку.

 

— Не получится, — с отчаянием сказал Гарри, входя в Северуса скользким от смазки пальцем. Тот дернулся, насаживаясь, тихо застонав. Ответная реакция вскружила ему голову – Гарри просто млел, слушая эти тихие стоны. Он подумал, что никогда не сможет насытиться этим мужчиной, даже останься они вместе навсегда.

 

— Почему нет? — срывающимся голосом спросил Северус. Голос прозвучал чуть задушено от наслаждения, но раздраженные нотки тоже были явными. Похоже, это была одна из его фантазий.

 

Гарри очень не хотел разочаровывать любовника, но поза была невозможна чисто физически:

 

— Я ниже тебя – поэтому мы не сможем сделать это нормально. Как насчет твоего стола?

 

Оглянувшись, Северус кивнул, хотя недовольство все еще было написано у него на лице.

 

— На самом деле, нужно радоваться, что я вообще могу это сделать. Ты хорошо поработал над Зельем, — Гарри уверенно взял его за плечи и буквально подволок к столу, укладывая Северуса на него грудью и заставляя наклонить голову. Возбуждение стало почти непереносимым, когда он увидел, что тот раздвинул ноги и опустил голову на руки.

 

— Я великолепный зельевар, не так ли? – судя по голосу, Северус ухмылялся.

 

Подхлестываемый предвкушением, Гарри едва сумел расстегнуть одежду, чтобы выбраться из нее без потерь. Он смазал себя и, нагнувшись, нежно поцеловал Северуса между лопаток, давая тому время, чтобы слегка остыть.

 

Не помогло.

 

Уже разрываемый желанием, он раздвинул его бедра еще шире и со стоном скользнул в обжигающее отверстие. Северус под ним вздохнул и подался назад, встречая толчок на полпути. Узкий, горячий… Восхитительный… Гарри любил в этом мужчине все.

 

Еще пара движений – и Северус в голос застонал от удовольствия, когда Гарри полностью вошел в него. Какая-то часть сознания удивлялась, как они раньше могли обходиться без этого, потому что теперь Гарри твердо знал, что без чувственности Северуса, без его умения и желания отдаваться, он просто не мыслит своей жизни. Это как наркотик – и Гарри знал, что уже зависим.

 

Позже, лежа в постели, он, наконец, вспомнил, что хотел поговорить:

 

— Северус?

 

— Я уже знаю, что когда ты обращаешься ко мне таким тоном, можно начинать нервничать, — Северус сел, отодвигая его к краю кровати. – И что?

 

Гарри откашлялся, пытаясь скрыть обуревающее его беспокойство:

 

— Завтра вечером я ужинаю с Роном и Гермионой.

 

— И? – Северус пожал плечами. В следующий момент выражение его лица изменилось, и он с подозрением взглянул на Гарри. – Ты им еще ничего не сказал, так?

 

Гарри молча покачал головой. Беспокойство горькими хлопьями начало оседать внутри.

 

— О, — коротенькое восклицание вместило в себя слишком много эмоций, но самой главной из них был страх.

 

— Тебе не о чем волноваться, — начал он. Заметив, что Северус уже начал вставать, Гарри попытался остановить его, но тот оттолкнул его руку и выбрался из кровати.

 

— Даже не думай никуда уходить, — буквально приказал ему Гарри, вложив в слова намного больше силы, чем требовалось, вылезая следом. Беспокойство терзало его куда больше раздражения, хотя холод на улице, просачивающийся в подземелья, не говоря уж о предыдущих действиях, заставил его одеревенеть.

 

— Естественно, я не уйду – это мои комнаты, — Северус скривился и обхватил себя руками. – Можешь выматываться, если хочешь.

 

Мерлин! Как же он иногда бесил Гарри! Даже хорошо понимая, чем вызван подобный недостаток доверия, Гарри с трудом сдерживал желание запустить в него чем-нибудь.

 

— Ты – больной придурок! Впрочем, я уже говорил тебе об этом.

 

Казалось, знакомое ругательство заставило Северуса слегка расслабиться:

 

— Говорил, и не один раз.

 

— Почему бы тебе не пойти со мной? Мы сможем сразу все им сказать…

 

— Такое ощущение, что ты сам не понимаешь, что несешь! – Северус оскалился. – Могу представить себе, что это будет за встреча.

 

К сожалению, Гарри сам не был обделен воображением – настолько, что сегодняшнему ужину вдруг стало очень тесно в желудке, но он никогда бы в этом не признался:

 

— Они мои друзья, и хотели бы видеть меня счастливым.

 

Конечно, Северус прекрасно разглядел его неуверенность. Он резко рассмеялся:

 

— Если ты не понимаешь, то могу сказать, что отвратительный ненавистный бывший преподаватель Зельеделия не входит в их понятие твоего счастья – будь уверен. Поверить не могу, что ты настолько глуп, что сам этого не осознаешь.

 

Гарри сложил руки на груди. Рон и Гермиона будут расстроены. Давно нужно было рассказать им – сразу, как только все началось, но, несмотря на свою хваленую гриффиндорскую отвагу, в некоторых вещах он был так же труслив, как многие другие. Мысль о том, что скажут его друзья, всерьез его беспокоила. И он хотел прийти туда с Северусом.

 

Возможно, они постесняются устроить сцену в людном месте? А может, присутствие Северуса заставит их быть сдержаннее?

 

— Я хочу, чтобы ты пошел со мной.

 

Несмотря на непреклонный вид, Северус кивнул:

 

— Мне кажется, что это очень плохая идея. Даже твои ограниченные умственные способности не могут быть достаточным оправданием твоей уверенности. Почему ты считаешь, что я соглашусь?

 

— Потому что я прошу тебя, — он поймал взгляд черных глаз, всеми силами стараясь дать понять, как это важно для него. – Пожалуйста…

 

— Поттер, убирайся, — но за обидными словами Гарри явно услышал положительный ответ.

 


 

* * *

Уже зайдя в ресторан, Гарри решил взять Северуса за руку – это уж точно покажет всем, насколько они близки. В магическом мире только любовники держатся за руки на публике. Он был очень благодарен Северусу, когда тот не стал спорить – возможно, сам нуждался в поддержке.

 

Он увидел Рона с Гермионой в конце зала, за их любимым столиком. В свою очередь, те тоже увидели его, а затем разглядели и спутника.

 

На лице Гермионы шок быстро сменился огорчением, а затем чем-то похожим на смирение. Рон же сначала выкатил глаза, потом побледнел, покраснел и пошел пятнами. Судя по выражению его лица, он просто кипел от гнева.

 

«Мерлин, — подумал Гарри, — похоже, я совершил грандиознейшую ошибку». У него внутри все заныло.

 

— Нет, — первое, что сказал им Рон, когда они подошли. Он вскочил, нашаривая что-то в кармане мантии – вполне возможно, этим чем-то была волшебная палочка. – Ни за что!

 

— Рон… — попыталась утихомирить его Гермиона, тоже вставая, и придерживая его руку.

 

— Только не это! – Рон смотрел Гарри в глаза. – Этого не может быть! Что сделал худосочный ублюдок, чтобы ты поверил, что влюблен в него? Впрочем, неважно – мы все исправим!

 

Северус выпрямился:

 

— Успокойся, Уизли. Понимаю, трудно…

 

— Нет, Снейп, не трудно! Не-воз-мож-но! Что ты с ним сделал? – Рон попытался обойти стол, и Гермиона буквально повисла у него руке.

 

— Если ты сядешь, мы сможем попробовать спокойно поговорить, — голос Северуса был полностью лишен каких-либо эмоций. Видимо, он прекрасно себя контролировал.

 

— Спокойно? – Рон фыркнул. – Мы должны спокойно говорить о том, что грязный и костлявый Пожиратель Смерти трахает в задницу моего лучшего друга?!

 

— Не смей так говорить с ним! – Гарри безумно разозлился. Да, он ожидал ужаса и гнева – сам год назад отреагировал бы так же, но Рон должен понять, что есть грань, которую не стоит переступать. – Я запрещаю тебе продолжать.

 

— Рон… — снова попыталась Гермиона, но тот вырвался из ее хватки.

 

— Нет, — он умоляюще посмотрел на Гарри, тряся головой. – Что значит – ты запрещаешь? Как ты мог допустить, чтобы он дотрагивался до тебя? Он же отвратителен!

 

— Рон, — процедил Гарри сквозь зубы. Подобного он не собирался спускать даже лучшему другу. – Слушай меня очень внимательно. Ты. Не. Будешь. Говорить. С ним. В подобном. Тоне.

 

— Поверить не могу! Ты его защищаешь! Ты же ненавидишь его! Что он сделал с тобой?! – Рон почти кричал, народ в пабе начал обращать на них внимание.

 

— Рон… — Гермиона локтем пихнула мужа. – Перестань, слышишь! Ради всего святого, подумай, что ты говоришь и кому.

 

— Нет. Я сказал – нет! – думать Рон явно не собирался. Развернувшись к Северусу он ухмыльнулся. – Совесть у вас есть?

 

— Нет, мистер Уизли, — Северус с силой выдернул руку из хватки Гарри, не смотря на его сопротивление. – Это была ошибка. Как я и говорил. Приятно провести время, увидимся в школе. – Он слегка поклонился и, развернувшись на каблуках, пошел прочь, гордо выпрямив спину. Взлетели полы мантии.

 

— Я могу сказать еще много интересного! – выкрикнул ему вслед Рон.

 

Гарри чувствовал себя отвратительно, гнев выжигал его изнутри:

 

— Все что мог, ты уже сказал, — глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, раздираемый изнутри чувствами, которые раньше и представить себе не мог, он продолжил. – Я близок к тому, чтобы больше никогда с тобой не разговаривать.

 

Рон недоверчиво посмотрел на него и тряхнул головой:

 

— Ты же не всерьез? Я вытащил тебя из грязных лап этого ублюдка!

 

— Рон… — Гермиона заставила его обернуться. Девушка была сердита и расстроена. – Извинись, придурок, сейчас же!

 

— Нет! – он снова посмотрел на Гарри. Гнев, боль и миллион других эмоций отразились на его лице. – Как ты мог?!

 

«Это твой друг», — напомнил себе Гарри, с трудом отказавшись от идеи вытащить палочку и наградить Уизли каким-нибудь заклятием из не самых легкоснимаемых:

 

— Такого я от тебя не ожидал, — он чувствовал себя совершенно разбитым. – Мы пришли сюда, чтобы поговорить как взрослые люди, но ты… Ты так и не вырос.

 

Рон густо покраснел:

 

— Он…

 

— Мой выбор. Он – мой выбор, — дрогнувшим голосом сказал Гарри. В зеленых глазах плеснулась боль. Черт, Рон! Как можно быть таким жестоким? Отбросив мысль о том, что не так давно, он был бы полностью солидарен с Роном, Гарри встретился с ним взглядом. – Я люблю его.

 

Рон недоверчиво посмотрел на него, чуть остыв:

 

— Любишь? Как ты можешь любить его? Он не любит тебя. Могу поспорить, он вообще не способен на любовь!

 

— Не знаю, как и не знаю, почему, но я люблю его, — Гарри испытывал острую боль, его плечи поникли. Все не так! Все должно было быть совсем по-другому. Он чувствовал себя отвратительно. – Надеюсь, он испытывает ко мне достаточно чувств, чтобы позволить с ним встречаться.

 

— Ты собираешься идти за ним? – удивился Рон. – Но почему? Как ты можешь?

 

— Я собираюсь извиниться за твое поведение и умолять забыть о том, что сам заставил его сюда прийти. Сюда – где ты оскорбил его! – Гарри гневно посмотрел на Рона, давая тому оценить, насколько он зол. – Если когда-нибудь, — он сделал паузу, затем продолжил очень спокойным и уверенным голосом, – ты снова позволишь себе в подобном тоне разговаривать с моим любимым, наше знакомство на этом закончится.

 

— Ты шутишь, — Рон побледнел.

 

— Будь уверен – нет.

 

Гарри развернулся и вышел.

 


 

* * *

Гарри аппарировал к воротам и пошел так быстро, как только мог. Он хотел как можно скорее поговорить с Северусом. Лестница отдельного входа в подземелья была скользкой, зато это самый короткий путь.

 

С замирающим сердцем, окатываемый волнами ужаса, он постучал в знакомую дверь. Постучав второй раз, Гарри понял, что даже если Северус у себя, как он предполагал, то открывать не собирается.

 

У него было два варианта – оставить Северуса в покое, давая возможность тому немного остыть, или сорвать защитные заклинания и вломиться в комнаты. Первый был, конечно, мудрее, но Гарри был слишком расстроен, чтобы прислушаться к голосу разума. Вытащив палочку, он обрушился на щиты, со всей яростью, которую испытывал. Да, заклятия Северус подобрал мастерски – но и они не выдержали соприкосновения с магией, многократно усиленной гневом.

 

Гостиную освещали только блики огня в камине.

 

— Как тебе удалось пройти сквозь мою защиту? – безо всякого выражения спросил Северус. Он сидел на стуле перед камином, вытянув длинные ноги.

 

— Я больше десяти лет проработал Аврором. Нет таких щитов, которые я не мог бы снять, — Гарри зашел в комнату и направился к нему. — Извини.

 

— Ты не должен извиняться за своих друзей.

 

— Я знаю. Но я должен просить прощения за то, что так получилось, — Гарри отчаянно пытался подобрать слова, которые могли бы что-то исправить – и не находил. Он разрывался между дружбой и любовью, но как бы больно ему не было, как бы ни ненавистен был ему выбор – он уже его сделал. В отношениях с Роном он всегда больше отдавал, чем получал – и теперь пришло время платить по счетам. Гарри все понимал, но именно это его и убивало.

 

Несколько долгих секунд только треск огня в камине нарушал тишину. Но он не помогал разбить молчание, повисшее между ними. Чувство вины и боль стали непереносимыми.

 

— Мне не нравится такое определение, — хрипло сказал Северус. Он посмотрел на Гарри, взглядом обвиняя его. – Это была твоя идея.

 

— Да, — Гарри на мгновение прикрыл глаза, пытаясь справиться с болью, причиненной словами, пытаясь собраться для решающего объяснения. На грани нервного срыва, он протянул обе руки к Северусу, думая о том, чем еще он должен будет пожертвовать. – Извини.

 

— Это уже ничего не меняет, — Северус отвернулся к камину и прерывисто вздохнул. – Я должен был знать, что будет…

 

Все еще балансируя между отчаянием и надеждой, Гарри ждал удара, надеясь, что Северус сам продолжит. Но тот молчал. И Гарри спросил:

 

— Будет – что?

 

— Что цена будет выше, чем я готов заплатить, — он не смотрел на Гарри, полностью погруженный в свои мысли.

 

Гарри вздрогнул от ужаса, сердце болезненно сжалось. Сбывались его самые страшные предчувствия. Почему все случилось так скоро? Ведь они провели вместе так мало времени… Глубоко вздохнув, Гарри спросил:

 

— О чем ты говоришь?

 

— Я так не могу. Я не могу жить в постоянном накале эмоций. Все слишком непредсказуемо, — Северус говорил мягко, но в его словах явно слышался страх.

 

— Я все еще здесь. Я не ушел. И не уйду, — ком, стоящий в горле мешал ему дышать. Гарри опустился на пол, рядом со стулом. – Ты понимаешь, что нужен мне?

 

— Это не любовь, — печально вздохнул Северус. – Это не может быть любовью.

 

— Придурок. Чем еще это может быть? – Гарри со вздохом, больше похожим на всхлип, посмотрел в черные глаза. – Я только что сказал лучшему другу, тому, кто был со мной рядом в течение двадцати двух лет, что либо он принимает мой выбор, либо я прекращаю наше общение. Как ты еще можешь это назвать?

 

— Я бы назвал… — Северус закрыл глаза и вздохнул. – Я называю это сумасшествием. И ты дурак, если жертвуешь дружбой ради такой мелочи.

 

— Как ты можешь считать это мелочью? – Гарри больше не мог сдерживать свои чувства – ярость, боль, злость – все и так было слишком очевидно. – Я думаю, наши отношения нужно беречь.

 

— Ты не пробовал стать еще большим идиотом, Поттер? Что нужно беречь? Секс? Секс – это то, что нас связывает. То есть – ничего.

 

Гарри не мог поверить, что Северус действительно так думает. Нет, этого не может быть! Не может быть, чтобы он так думал о Гарри, когда сам так много значит для него! Все это не может быть правдой.

 

Он начал дрожать. Страх ледяными когтями терзал его сердце. Гарри поднял глаза на Северуса, но тот смотрел в огонь.

 

— Нет. Этого не может быть.

 

— Конечно, может, — Северус подпустил в голос достаточно сарказма, чтобы поставить Гарри на место. Слова обрушились с точностью гильотины – так, как только один он и умел делать. И, Мерлин, это было так больно…

 

Он уже давно не слышал от Северуса такого тона. Глубоко дыша, Гарри боролся с отчаянием, его трясло.

 

— Северус, пожалуйста, не делай этого. Я люблю тебя.

 

— Правда? – Северус встал, все так же глядя в огонь. Его голос был низким, пропитанный горечью и насмешкой. – А может, дело в том, что я рядом и оказался легкой добычей? – Он рассмеялся и издал непристойный звук. – О, не будем забывать еще и добровольности.

 

Гарри моргнул и тоже встал. Все внутри него кричало, что это неправильно. Все неправильно. Только не сейчас, когда он, наконец, понял, что чувствует, не сейчас, когда он нашел того, кто нужен ему, не сейчас…

 

Не сейчас, когда он понял, что полюбил.

 

— Почему ты так говоришь? Я тебя вообще не интересую? – он сглотнул. Ком в горле разросся до невиданных размеров. – Ни капли?

 

— А с чего ты вообще взял, что можешь заинтересовать меня? – голос Северуса звучал жестко и резко.

 

«Он не любит… Он не любил…»

 

Какой-то частью сознания Гарри отказывался принимать объяснение. Может быть, еще можно что-то поправить? То, что он сделал не так? Может, можно еще что-то сказать? Может, еще не все закончено?

 

Может, его сердце не будет разбито?

 

— Я думал…

 

— Твоя проблема, Поттер, в том, что ты слишком много о себе думаешь. Ты ждешь, что тебя будут любить хотя бы потому, что это ты.

 

Гарри покачал головой. Он уже начал смиряться. Боль толчками вливалась в его сердце, еще немного – и оно лопнет.

 

Что с ним не так? Почему никто не может полюбить его? Он был близок к тому, чтобы умолять Северуса, но мысль о том, что любовь – это то, что дается даром, или не дается вообще, немного отрезвила его:

 

— Ты не прав. Я никогда не ждал любви. По крайней мере, не от тебя. И уж, конечно, не ожидал, что полюблю сам, — его голос сел окончательно.

 

— Ты не любишь, — слова упали как секира палача. Полное отрицание. Северус не хотел его любви, он ничего от него не хотел. – Я знаю, что не любишь.

 

Опираясь на трость, Гарри медленно двинулся к двери. Боль стала невыносимой. Он обернулся:

 

— Я люблю. Я думал… Я надеялся, что ты… — он вглядывался в Северуса, моргая, пытаясь понять, почему перед глазами все расплывается. Сделав последнее усилие, он проговорил:

 

— Мне казалось, что ты беспокоишься обо мне, — ему хотелось бы, чтобы в голосе было чуть меньше надежды. Северус отвел глаза. Все. Все кончилось, толком даже не начавшись. – Мне нужно было быть умнее.

 

— Да, — голос Северуса был мягок и насмешлив. – Не мешало бы.

 

— Хорошо. Я пойду, — тихо сказал Гарри, в глубине души, все еще на что-то надеясь. На то, что Северус вдруг найдет в нем что-то заслуживающее внимания, на то, что Северус вдруг сможет полюбить его – и в то же время прекрасно понимая, что это невозможно. Закрыв глаза, Гарри попытался удержать слезы. Он не будет плакать. Он не будет надеяться. Глупо было верить в то, что он может быть счастлив.

 

Уже от двери он оглянулся. Северус смотрел в огонь, его спина и плечи напряглись. Горечь волнами расходилась от него по комнате. Каким-то уголком мозга, Гарри прокрутил весь их разговор и нашел лазейку:

 

— Я пойду, — сказал Гарри и откашлялся, чтобы нормально продолжить. – Но ты должен мне сказать, что действительно не хочешь меня.

 

Северус не обернулся, но его голос уничтожил все надежды, когда он холодно спросил:

 

— Ты, правда, желаешь услышать от меня, что все кончено? Мне казалось, тебе захочется пощадить свое самолюбие.

 

— Я хочу, чтобы ты повернулся и сказал мне в лицо, что не испытываешь никаких чувств. Что не любишь меня, — выдохнул Гарри. Если Северус так и скажет, то он точно не сможет этого пережить. Если скажет.

 

— Не испытываю, — лицо Северуса закаменело, он скрестил руки на груди, но жест, рассчитанный на то, чтобы подчеркнуть безразличие, явно больше напоминал самооборону.

 

— Тогда так и скажи, — настаивал Гарри, пытаясь поймать его взгляд, все больше надеясь, что был прав.

 

— Я так и сказал.

 

— Не очень внятно, — Гарри повторил его позу, как в зеркале. – Ты собираешься дать мне от ворот поворот, так скажи это нормально – прямым текстом. Тем более что это будет не первый раз.

 

— Я. Не. Хочу. Тебя.

 

Какой-то миг, Гарри думал, что умер от болевого шока. В глазах мутилось, но тут Гарри заметил судорогу, прошедшую по лицу Северуса. Больное воображение тут же дорисовало картину.

 

Гарри медленно выдохнул и нашел в себе силы на еще одну попытку.

 

— Я. Тебе. Не. Верю.

 

Северус открыл рот, закрыл его, затем его плечи поникли:

 

— Чертов идиот! Неужели ты не понимаешь, что тебе так будет лучше? Ты не должен быть со мной.

 

Поймав, наконец, его взгляд, Гарри увидел в черных омутах смертную тоску. Почувствовав, как надежда понемногу возвращается к нему, он выпрямился:

 

— Это мой выбор.

 

— С риском потерять семью, — Северус покачал головой. – Я не могу тебе позволить.

 

— Это моя жизнь и моя семья. Если они не принимают мой выбор, значит, не любят меня так, как я надеялся, — надежда расцвела в его сердце живительной силой. Он двинулся навстречу Северусу. – И я выбираю тебя.

 

Страх вперемешку с тоской исказил бледное лицо. Северус, как завороженный, несмело шагнул вперед:

 

— Ты такой идиот. Я не стою этих жертв.

 

— Нет, стоишь. Точно стоишь, — положив руку на шею Северуса, Гарри чуть наклонил его голову и легко поцеловал. – Я никогда никому не говорил этих слов. Не знаю, как, не знаю, почему, но я люблю тебя, Северус Снейп.

 

Черные глаза заблестели непролитыми слезами, и он кивнул в ответ. Несколько раз прерывисто вздохнув, он открыл рот, чтобы тут же его закрыть. Слова явно не шли у него с языка:

 

— Я…

 

— Скажи мне, — попросил Гарри, проводя пальцем по нижней губе Северуса. – Пусть только один раз. Признайся.

 

Северус резко выдохнул:

 

— Я еще больший дурак, чем ты, но… Я клянусь, что…

 

— Похоже, я недостоин, — прошептал Гарри, закрывая глаза. «Пожалуйста, скажи это, — молил он его про себя. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…»

 

— Черт, Гарри Поттер. Я люблю тебя! – Северус задыхался, но его голос звенел по комнате. – Я не хочу, чтобы ты уходил, — он опять вздохнул и посмотрел ему прямо в глаза. – И если ты попробуешь, то…

 

С бешено бьющимся сердцем, все еще не веря до конца в то, что Северус действительно любит его, Гарри ляпнул первое, что пришло в голову:

 

— То что ты сделаешь? – вопрос прозвучал немного задушено, потому что ему не хватало воздуха.

 

Северус фыркнул и попытался сделать зверскую мину:

 

— Не знаю. Но обещаю что-нибудь ужасное… Например, превращу тебя в тритона.

 

Гарри рассмеялся, радость и невыразимое облегчение действовало на него как шампанское:

 

— Я не уйду. Обещаю, — все еще немного нервничая, после пережитого потрясения, он провел пальцем по влажной щеке Северуса. – К тебе это тоже относится.

 

— Как будто я куда-то собираюсь. Я здесь живу, — хихикнув, Северус сгреб Гарри в объятья и зарылся носом ему в шею. Он запустил пальцы в густые длинные волосы и крепко взял в захват, притягивая его к себе, с силой впиваясь в его рот. Оба снова дрожали, но этот раз от желания. Гарри закрыл глаза, отдаваясь властному поцелую.

 

Каким-то волшебным образом, во время поцелуя, с его плеч слетела мантия. Рубашка оказалась расстегнута, а очки отправились не каминную полку. Наслаждаясь каждым мгновением, Гарри позволил себя поднять и перенести на диван. Он хотел, чтобы его ласкали и любили. Северус может больше никогда не говорить ему того, что сказал – его чувства и так сквозили в каждом прикосновении, каждом поцелуе, каждом движении сильного тела.

 

Сильные руки гладили его грудь, нежные пальцы спускались вниз. Стонами чистого наслаждения, Гарри встречал каждую ласку.

 

Брюки были расстегнуты и спущены, Северус разместился между его ног, не разрывая поцелуя. Гарри уже ничего не понимал, только чувствовал – он развел бедра, отчаянно нуждаясь в большем, желая Северуса, ожидая его.

 

Но когда он попытался к нему прикоснуться, руки тут же оказались заведены за голову и прижаты к диванным подушкам. Северус поднял голову и сурово посмотрел ему в глаза. Острое желание прошило Гарри насквозь, он опустил ресницы и позволил себе сдаться.

 

С нежной улыбкой, которую – Гарри мог бы побиться об заклад – никто никогда не видел, Северус снова поцеловал его. Медленно и сладко, требовательно и властно, плавя сердце Гарри и приводя его на грань, язык Северуса скользил по его сочным губам, исследуя, отстраняясь на миг, и тут же вновь погружаясь в жаркую глубину его рта.

 

Спустя сладкую вечность, Северус прервал поцелуй, для того, чтобы полностью раздеть Гарри. Новая волна возбуждения пробежала по их телам. Гарри стало трудно дышать, от обуревающего его желания.

 

Очень осторожно, Северус согнул Гарри ноги и прижал к груди. Жаркие губы начали прекрасное путешествие по потайным уголкам его тела. Кровь Гарри вскипела, превращаясь в обжигающую лаву, он хотел двигаться, хотел, чтобы Северус продолжал, чтобы это никогда не заканчивалось…

 

Мелькнувшая мысль о том, как хорошо Северус научился действовать губами и языком за такое короткое время, утонула в море удовольствия, которое дарил ему любимый. Застонав, Гарри схватился за диванный валик у изголовья, задыхаясь и выгибаясь навстречу каждому движению языка, скользившего по самым интимным местам на теле. Северус оторвался на секунду и призвал смазку из другой комнаты. Мгновение спустя, Гарри почувствовал проникновение холодных пальцев. Он зарычал, когда легкий дискомфорт быстро сменился растущим наслаждением. Он двигался к этим пальцам, любя их, любя Северуса. Он любит Северуса! Гарри испытывал невероятный восторг, окончательно признавшись себе в собственных чувствах.

 

Когда Северус вжался в него, он откинулся назад. Восхитительное жжение прошило его, великолепное, замечательное, заставившее его извиваться. Движения Северуса были страстными и уверенными, не оставляющими ему времени подумать – только ощущения – отдельные толчки, взрывы наслаждения, оттенки эмоций… Длинные скользкие пальцы охватывали его, двигаясь все быстрее, боль пронзала его тело, разрывая. Он вскрикнул, выгибаясь ей навстречу, вжимаясь глубже в пальцы Северуса, до тех пор, пока не перестал различать, где кончается его тело и начинается чужое.

 

Радость, ярость, огонь переливались через край, жар и свет взрывались внутри, мир летел ко всем чертям, раскалываясь на части, изменяясь, уничтожая его для полного перерождения.

 

Губы Северуса прижимались к впадинке на его горле, судорожные вдохи и выдохи то обжигали, то остужали его влажную кожу. Гарри попытался вдохнуть.

 

— Я сделал тебе больно? – спросил Северус полным раскаяния голосом.

 

К черту!

 

— Ты с ума сошел? – не найдя слов, достойных выразить испытываемое удовлетворение и восхищение, Гарри попробовал двинуться, искренне надеясь, что когда-нибудь у него это получится. Затем, подумав, что, похоже, переоценил свои возможности, решил остаться прямо здесь – и уже навсегда.

 

Северус вздохнул, с сожалением отстраняясь. Затем, помог ему вытянуть ноющие ноги, которые явно были недовольны подобным отношением. Но Гарри было слишком хорошо, чтобы обращать внимание на подобные мелочи:

 

— Это было замечательно. Лучше, чем когда бы то ни было.

 

Вместо того чтобы лечь рядом, Северус сел, прислонившись к подушкам. Он снял влажную рубашку с плеч Гарри. Сам он был полностью обнажен, хотя когда они начинали, что-то из одежды на нем точно было.

 

Гарри улыбнулся и провел ладонью по груди Северуса:

 

— Словами это рассказать невозможно. Будто… Будто…

 

— Что? – спросил Северус, поглаживая его по животу. В его голосе прозвучало что-то большее, чем обыкновенное любопытство, казалось, ответ был для него важен.

 

Гарри глубоко вздохнул, призывая на помощь все самообладание, чтобы не покраснеть. Он чувствовал себя очень глупо, произнося подобное вслух, но…

 

— Наверное, прозвучит как фраза из дурацкого романа… Как будто ты утвердил свои права на меня.

 

— Точно, нелепо и к тому же в корне не верно, потому что в наших отношениях права утверждаю не я, — Северус жестом предложил Гарри поднять ноги, чтобы снять с него носки.

 

Подчинившись, Гарри положил ноги к нему на колени. Когда носки были сняты, Северус не отпустил его. Длинные и удивительно сильные пальцы начали разминать ступни Гарри, массируя и поглаживая. Он застонал от удовольствия. Потянувшись, он тронул Северуса за подбородок, разворачивая его лицом к себе:

 

— Ты считаешь, что это я заявил на тебя права?

 

— А что – не так? – поддразнил его Северус. – Мне бы и в голову не пришло поцеловать тебя. У меня и в мыслях этого не было.

 

Гарри вздохнул, когда Северус продолжил волшебные движения, и прикрыл глаза от наслаждения:

 

— Черт, ты великолепный массажист.

 

— Всегда к вашим услугам, — ухмыльнулся тот.

 

Почти убаюканный, Гарри запрокинул голову, глядя на него сквозь ресницы:

 

— А что ты обо мне думал? Разве я тебя совсем не привлекал?

 

— В таком ракурсе я тебя не рассматривал. Но, несмотря на весь мой здравый смысл, ты мне начал нравиться, — Северус закончил массировать вторую ступню и аккуратно спустил его ноги с колен. И, будто, не в силах перестать прикасаться к нему, тут же потянулся к щеке Гарри и принялся пальцем вырисовывать на ней узоры. – Подозреваю, что когда ты мне нагрубил, разозлился я именно поэтому.

 

— Ну, ты приложил массу усилий, заставляя меня крупно об этом жалеть, — Гарри попытался не поддаваться раздражению, которое охватывало его каждый раз, как он вспоминал о пройденном унижении. Впрочем, это не помешало ему прижаться к руке Северуса, когда тот погладил его по щеке.

 

— Естественно, — Северус нагнулся за поцелуем. – Разве ты не рад, что все так получилось?

 

— Не совсем. Мне кажется, мы могли бы прийти к такому же результату и без моего постоянного унижения, — Гарри сам удивился, насколько сильно он задет всей этой историей – мгновение назад он был полностью умиротворен, а теперь его голос прозвучал резче, чем ему хотелось. Он ненавидел вспоминать начало семестра.

 

— Мне стоит извиниться? – прозвучало так, будто Северус всерьез собирается это сделать, если Гарри захочет – что непонятным образом успокаивало. Несмотря на жгучее желание сказать «да» — просто затем, чтобы посмотреть, что будет дальше, Гарри знал, что не только Северус виноват в произошедшем.

 

— Если хочешь.

 

— Наверное, я был не совсем прав, — Северус убрал волосы с лица Гарри и снова поцеловал его. Откинувшись назад, он внимательно посмотрел в зеленые глаза. – Ты был таким наглым и высокомерным… Таким уверенным в собственной правоте…

 

— Я знаю, — Гарри даже не пытался оправдываться. Он был полным придурком. – Я все еще воспринимал тебя как студент, а ты ужасно относился ко мне, пока учил. Было тяжело забыть прошлое.

 

Северус кивнул. На его лице было гораздо больше нежности, чем Гарри ожидал:

 

— Я так и думал.

 

— Именно я не смог сразу перестроиться, — Гарри никогда не забывал о том, что видел в думоотводе много лет назад.

 

— Пусть так. Мы не общались с тобой, когда ты уже повзрослел. А я был… — Северус запнулся и, отвернувшись, явно о чем-то задумался.

 

Догадаться, о чем он думает, было не сложно. И как бы ни пугала его эта мысль, но, похоже, он действительно начал понимать Северуса.

 

— Тебе когда-то сделали очень больно, я прав? Поэтому ты так отреагировал.

 

Вопрос точно не требовал ответа – выражение лица Северуса говорило само за себя.

 

— Я резко отвечаю, если меня вынудить.

 

— Извини, — Гарри на мгновение прикрыл глаза, почувствовав укол смущения. – Ты не облегчаешь задачу, понимаешь?

 

— Понимаю. Обычно так оно и есть. И я не изменюсь, — ответил Северус, взяв Гарри за руку, переплетая пальцы. – Я не смогу измениться.

 

На самом деле, Гарри этого и не хотел. Он понимал, что любит Северуса таким, какой он есть – мелочным ли, нежным…

 

— Было бы глупо ждать, что ты изменишься, — Северус промолчал, и в наступившей тишине Гарри задал первый же пришедший ему на ум вопрос. – А что ты скажешь о своем увлечении Биллом Уизли?

 

— Ты о чем? – Северус прищурился и убрал руку.

 

Вздохнув, Гарри положил ему ладонь на колено, чтобы тот не вздумал отодвигаться от него:

 

— Это ведь он был тем самым студентом, о котором ты говорил?

 

— С чего ты взял? – Северус пытался справиться с лицом, но у него плохо получалось. – Я не называл его имени.

 

— Нет, не называл, — подтвердил Гарри. Но, сопоставив, что ему рассказывали Билл и сам Северус, не нужно было обладать супераналитическим мышлением, чтобы обо всем догадаться. – Билл как-то говорил мне, что не знает, почему вдруг ты начал изводить его на седьмом курсе, ведь в предыдущем году все было более-менее нормально. А еще он как-то упомянул, что сильно вырос за лето.

 

Северус покачал головой и неприятно улыбнулся:

 

— Я ко всем отношусь одинаково ужасно. Каждый год. Это часть моего шарма.

 

-Северус, — раздраженно сказал Гарри, мечтая обнять упрямца, но точно зная, что делать этого сейчас не стоит, — Колись.

 

— Нет. Я же не спрашиваю тебя о твоем прошлом, — он тряхнул головой и сложил руки на груди. – Почему ты считаешь, что можешь спрашивать меня о моем?

 

— У тебя нет прошлого – по крайней мере, в этом плане, — по выражению лица Северуса, Гарри догадался, что переть напролом – явно не самый лучший подход. Он развел руками. – Спрашивай, я отвечу на любой твой вопрос.

 

— Я ничего не хочу знать, — слова прозвучали мягко, но достаточно прохладно.

 

Гарри взял его ладонь и ласково поцеловал:

 

— Я хочу понять тебя. Наша связь... довольно уникальна.

 

— Да уж… — Северус, казалось, сам себя накручивал. – Еще что-нибудь, что ты хочешь знать? Кроме этого?

 

— Нет. Только то, что ты хотел бы рассказать сам, — Гарри увидел, как Северуса отпускает напряжение – и понял, что правильно сделал, ничего не спросив. В самом деле – у них впереди куча времени, чтобы поговорить обо всем, что их волнует. Решив пока удовлетвориться этим, Гарри спросил, не пора ли им перебраться в постель.

 

Северус посмотрел на их сплетенные пальцы, затем перевел взгляд на Гарри. Он был очень серьезен:

 

— Со мной нелегко будет жить.

 

— Я знаю, — Гарри действительно знал об этом – и принял, в тот самый момент, когда понял, что испытывает к Северусу не ненависть, а что-то совершенно другое. – Магглы говорят, что тяжело доставшееся, выше ценится. Это прямо о нас с тобой.

 

Гарри смотрел, как недоумение на любимом лице сменяется пониманием.

 

— Пожалуй, я склонен согласиться. Ты хочешь…

 

— Мне казалось, это очевидно, — какое-то время они смотрели друг на друга, затем Гарри протянул руку и дотронулся до щеки Северуса. – Ты стоишь любых усилий. Я люблю тебя.

 

— Не знаю, почему все так получилось, но мне это и не интересно. Я благодарен тебе, — он потерся о ладонь Гарри. – И я тоже буду работать над нашими отношениями.

 

— Ты не собираешься повторяться, да? – Гарри очень хотелось чаще слышать заветные слова, но он не чувствовал себя вправе выжимать их из Северуса. Он вполне мог прожить и с ощущениями. – Пока я уверен в твоих чувствах – пусть так и будет.

 

— Можешь не сомневаться, — ухмыльнулся тот, — злоупотреблять я ими не собираюсь.

 

— Ха! Кто бы мог подумать, — Гарри поцеловал его и поднялся, потянув Северуса за руку. – Пошли в кровать.

 

— В кои-то веки, мистер Поттер, от вас поступило мудрое предложение.

 

— Кстати, ты можешь называть меня Гарри, — он искренне не понимал, почему Северус упорно продолжает называть его по фамилии, даже после того, как они начали спать вместе. Предполагать, что в его жизни уже был кто-то, по имени Гарри было просто нелепо.

 

Северус окинул его испепеляющим взглядом с порога спальни:

 

— Могу. Но не буду.

 

— Почему? – Гарри чувствовал нежность, в том, как Северус произносит свое «Поттер», но не понимал, почему тот упорствует. – Может, объяснишь?

 

Северус вздохнул и облокотился о косяк:

 

— Тебя все и каждый называют Гарри. Я хочу звать тебя по-другому.

 

— Держу пари, уменьшительно-ласкательные имена наводят на тебя панику, — по гримасе, исказившей лицо Северуса, он понял, что его догадка верна. – Хорошо, это вполне можно пережить.

 

— Не то, чтобы у тебя было из чего выбирать, — Северус цепко взял его за плечи и начал яростно целовать. – Я люблю тебя, Поттер. И подозреваю, что это навсегда.

 

Что-то теплое и нежное разрасталось в груди Гарри.

 

Он втащил Северуса внутрь и захлопнул дверь.

 

 

* * *

Гарри был полностью удовлетворен. Немного уже сонный, он и хотел бы расслабиться, но что-то ему мешало. Он зевнул и сел, нащупывая халат Северуса. Конечно, у Гарри был свой, но после нервотрепки с выяснением отношений, Гарри нашел странно успокаивающим надеть вещь, пахнущую любимым.

 

Выйдя из спальни, он оглядел гостиную. Без очков он видел очень плохо, но Рона, спящего в кресле у камина, разглядел сразу.

 

Очень тихо, Гарри подошел и взял очки с каминной полки. Надел – мир снова приобрел четкие очертания, но Рон никуда не исчез. Некоторое время Гарри боролся с желанием растолкать его и послать куда подальше. Меньше всего ему хотелось продолжать бессмысленный спор.

 

— Что ты здесь делаешь? – громко спросил он, даже не пытаясь скрыть раздражение.

 

Рон зевнул и заморгал. Он выглядел раздосадованным и обеспокоенным одновременно.

 

— Когда я пришел, щиты оказались уже сняты. Не мог же я просто уйти и оставить тебя без прикрытия, правда?

 

Вздохнув, Гарри отметил, что должен был восстановить защиту сразу – хотя бы для собственной безопасности. Но у него были дела поважнее. И вообще…

 

— Ты пришел, чтобы опять все испортить?

 

— Зачем ты так? – Рон кинул на него взгляд, лучше всяких слов говоривший, что Гарри должен лучше всех знать, почему он пришел.

 

— А что ты делаешь в комнатах Северуса? – Гарри сел на диван лицом к нему.

 

— Тебя не было у себя, — Рон пожал плечами и опустил глаза. – Слушай, я хочу извиниться. Я был груб, сам понимаю… Прости.

 

Искренность в голосе друга тронула сердце Гарри – похоже, тот говорил от души.

 

— Герми прочла тебе нотацию, да?

 

— Она со мной не разговаривает. Сказала, чтобы я не возвращался, пока не помирюсь с тобой, — Рон выпрямился, но голову не поднял. – Я пытаюсь понять, — почти умоляюще сказал он.

 

— Хотел бы я объяснить так, чтобы тебе стало легче, — вздохнул Гарри и посмотрел на свои руки в поисках вдохновения. Не помогло. Злость медленно отступала, но они все еще не помирились.

 

— Как это могло случиться? – Рон кинул на него взгляд и снова уставился в пол. – Ты же ненавидел его не меньше, чем я.

 

Вздохнув, почти огорченный своим прошлым детским поведением, Гарри покачал головой:

 

— Гермиона права – это была ненависть ребенка к строгому учителю, — какая-то малюсенькая часть Гарри будет всегда ненавидеть злого профессора Зельеделия, хотя на самом деле, давно уже его простил.

 

— Он был не просто строгим – жестоким, предубежденным и… — лицо Рона снова потемнело, казалось, он был в полном смятении. – Он был Упивающимся!

 

— А еще он спасал мою шкуру, пока я еще учился, столько раз, что я сбился со счета. Это, если не вспоминать последнюю битву. Больше того, он по собственному желанию, потратив кучу личного времени, создал зелье, которое дало мне возможность двигаться лучше, чем я когда-либо рассчитывал. На такое не надеялись даже колдомедики. Он… — Гарри старался донести до друга всю благодарность, которую он испытывал к этому необыкновенному человеку. – Он меня вылечил, Рон.

 

Тот покраснел и тряхнул головой:

 

— Он порочный.

 

— Нет. Он совершал ошибки, но он не порочен, — стараясь не раздражаться, Гарри посмотрел на Рона. – Я ничего не хочу сказать, он – саркастичнейший тип, может даже более мелочный и мстительный, чем все, кого я знал. Но еще он, — Гарри вздохнул и отвел глаза. – Он хороший человек.

 

— Как вышло, что ты любишь его? – вопрос был задан без ухмылки, Рон действительно хотел понять.

 

— Знать бы ответ… Честно, — Гарри встал, подошел к краю дивана и, порывшись в куче одежды на полу, нашарил свою палочку. – Я не знаю. Я просто люблю его. Очень.

 

— Я постараюсь принять это, — Рон посмотрел ему в глаза. – Твоя дружба слишком много для меня значит.

 

Гарри махнул палочкой, разжигая огонь в камине. Чувствуя себя намного лучше, благодарный Рону за теплые слова, Гарри вернулся на диван и посмотрел на друга:

 

— Спасибо.

 

— Что здесь происходит? – из спальни вышел Северус. На нем была только черная ночная рубашка.

 

Гарри нерешительно улыбнулся и кивнул в сторону стула:

 

— Рон пришел.

 

— Я заметил, — тон Северуса был ледяным. Он прошел и сел на подлокотник дивана рядом с Гарри, опустив руку ему на плечо. Маленькая эскапада не осталась незамеченной ни Гарри, ни Роном.

 

— Что тебе нужно, Уизли?

 

Рон открыл рот, явно собираясь что-то ответить, затем вздохнул:

 

— Я пришел извиниться. Сожалею, что устроил сцену и нагрубил вам. Не могли бы мы…

 

С каменным лицом Северус молча ждал, когда тот продолжит.

 

Выпрямившись, и еще раз тяжело вздохнув, Рон посмотрел прямо на него:

 

— Мы могли бы попробовать поладить? Хотя бы ради Гарри…

 

Молчание затянулось.

 

Гарри забеспокоился и ткнул Северуса локтем в бок:

 

— Эээ?

 

— Хорошо, — тот испустил мученический вздох и запустил пальцы в его шевелюру. – Только ради Поттера.

 

— Очень щедро, — пробормотал Рон, пряча глаза.

 

— Я тоже так думаю, — Северус переместил руку на шею Гарри, поглаживая указательным пальцем его затылок.

 

Гарри задрожал от удовольствия. В мире не было ничего прекраснее, чем прикосновения Северуса.

 

Рон проследил за ласковым движением пальца, затем перевел взгляд на Гарри и покачал головой, видимо еще не привыкнув к этой мысли:

 

— Почему он не называет тебя по имени?

 

— С чего ты взял? – Северус внимательно посмотрел на него.

 

К собственному удивлению, Рон почувствовал, что краснеет:

 

— Я… Я здесь уже…

 

Гарри мысленно прокрутил последние пару часов, пытаясь сообразить, что они делали, затем замер и сам покраснел. Он не снимал заглушающих чар с комнат, но внутри помещения их никогда и не было.

 

— Тебя это смущает? – озадаченно спросил Северус, взглянув на Гарри. Похоже, он действительно не понимал, в чем дело.

 

— А вас нет? – чуть ощетинившись, уточнил Рон. – Это нормальная реакция, хотя…

 

Гарри со значением посмотрел на него – заканчивать Рон не стал, поступив очень мудро – уткнулся взглядом в пол и замолчал.

 

Недоумение все еще не сошло с лица Северуса, когда он поднялся:

 

— Я вас оставляю, — он скользнул рукой по волосам Гарри, и когда тот посмотрел на него, наклонился и поцеловал.

 

Дверь в спальню закрылась.

 

Глядя на все это, Рон вытаращил глаза и покачал головой:

 

— Только пойми меня правильно. Я никогда не думал, что такой как он, может захотеть такого как ты… Он же такой развратный! Даже если он полностью искупил свои грехи, он же все это когда-то делал… Мне непонятно, что он нашел в тебе. Или ты в нем. Неужели, ты не мог найти кого-то более… чистого?

 

Это было уже слишком для Гарри – он начал хохотать. А затем, почувствовал, что не может остановиться. Все события сегодняшнего сумасшедшего дня наконец-то нашли выход, и он полностью отдался этому чувству. Упав на диван, держась за живот обеими руками, он смеялся как ненормальный, по щекам текли слезы:

 

— Не могу поверить… — выдавил он с трудом, — просто не могу… ты сказал…

 

— Ничего эдакого я не говорил. Прекрати ржать, не смешно, — негодование в голосе было явным даже для истерично хохотавшего Гарри. Но он не мог остановиться на время, достаточное для того, чтобы внятно сказать что-нибудь успокаивающее.

 

— Это гораздо смешнее, чем вы готовы признать, Уизли, — Северус стоял в дверях спальни, прислоняясь к косяку. – Поттер, я не могу уснуть, когда ты так громко радуешься. Остановись.

 

Гарри пытался, честно пытался, но не мог.

 

— Над чем ты так смеешься? – Рон окончательно смешался. Он посмотрел на Северуса. – Что тут смешного?

 

— Это действительно смешно, Уизли, — Северус ухмыльнулся, но не раздраженно. – Поттер, успокойся. Все равно эти сведения устарели.

 

Всхлипывая, Гарри сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, посмотрел на Северуса и нахмурился:

 

— Для меня это важно.

 

Взгляд Северуса скользнул по Рону, затем по Гарри:

 

— Мы обсудим это позже.

 

Рон покачал головой. На его лице застыл шок пополам с недоверием:

 

— Скажите, что я ошибся, и все не так понял…

 

— Это не твое дело, — сказал ему Гарри и кивнул Северусу. – Остынь, ладно? И пошли спать.

 

— Насколько я помню, Поттер, это мои комнаты, — Северус скрестил руки на груди.

 

Повернувшись к другу, Гарри вяло улыбнулся ему:

 

— Как видишь, мы друг другу подходим.

 

— Я все еще не понял последнюю часть, — Рон снова покраснел. – Ты собираешься меня просветить?

 

— Уизли, скажи точнее, что именно ты хочешь узнать? – голос Северуса был вкрадчивым и очень опасным.

 

Но Рон не зря проработал одиннадцать лет аврором. Он посмотрел на Северуса:

 

— Гарри намекнул, что вы некоторым образом невинны.

 

— Не в полном смысле этого слова, могу тебя заверить, — Северус выдержал его взгляд, не отводя глаз.

 

Сдаваться он, судя по всему, не собирался. Рон тоже:

 

— Тогда, в каком смысле?

 

— Рон, тебя это не касается, я же сказал! – чувствуя, что раздражение растет, Гарри посмотрел на Рона, потом на Северуса. Никто не обратил на него внимания. – Я хочу, чтобы вы оба прекратили эти детские выходки! Сейчас же!

 

— Поттер, ты можешь хотеть все, что угодно – но не значит, что ты это получишь. Даже от меня, — Северус все еще буравил взглядом Рона.

 

— Рон? Ну, хватит…

 

— Нет, — тот скрестил руки на груди, копируя позу Северуса. – Я хочу знать, о чем он говорил.

 

Гарри уже был готов отвесить каждому по какому-нибудь не самому приятному заклятию:

 

— Северус, ты хочешь, чтобы я рассказал ему? Ты действительно хочешь, чтобы он знал?

 

Прекратив войну взглядов, Северус повернулся к Гарри с очень серьезным лицом:

 

— В моей жизни есть масса вещей, которых стоит стыдиться, я бы многое отдал, чтобы их не было, но то, что ты был моим первым любовником – к ним не относится, — он слегка поклонился Гарри. – Мне не интересно, что думает по этому поводу Уизли, или еще кто-нибудь. Меня волнует только твое мнение. – Он развернулся и закрыл за собой дверь.

 

— Чтоб я сдох! – Рон покраснел, глядя на закрытую дверь с выражением искреннего изумления на лице. – Он действительно тебя любит. Никогда бы не подумал.

 

Гарри кивнул, сам пораженный услышанным. Нежность теплой волной нахлынула на него. Он почувствовал, что ему просто необходимо прямо сейчас пойти в спальню и поцеловать Северуса, хотя бы прикоснутся к нему:

 

— Рон, как бы мне ни было неудобно намекать тебе…

 

— Я понял, — Рон встал и потянулся. – Вы со Снейпом придете к нам на обед в следующее воскресенье?

 

— Обязательно, — Гарри хлопнул друга по плечу. – Мы будем.

 

— А ты уверен, что он захочет? – Рон с беспокойством посмотрел на закрытую дверь.

 

— Я уверен в нем, — сказал Гарри, давая ответ на невысказанный вопрос.

 

Рон понял и ухмыльнулся.

 

— Не забудь поставить щиты, — сказал он уже от двери.

 

— Спасибо, друг, — крикнул Гарри ему вслед.

 

Щиты он восстановил очень быстро – ведь его ждал Северус.

 

КОНЕЦ.

 

 



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.