Мастер Иллюзий 1 страница

Мастер Иллюзий

Глава 0. Коллаж-заставка. Автор - ДавыдоФФ




Глава 1. Форс-мажор в квадрате

Со всех сторон Косого переулка доносились громкие крики и звон рассекающих воздух заклятий. Люди в панике метались, ища укрытия. Невысокий юноша, почти мальчик, в обычной, ничем не привлекающей взгляд мантии с накинутым на голову и частично скрывающим лицо капюшоном пробирался вдоль стены Гринготтса в сторону малозаметной тёмной улочки, но внезапно остановился. Оттуда тоже доносились крики. Он ловко спрятался за уступом стены, почти сливаясь со зданием, и огляделся по сторонам. Простые маги и ведьмы, спокойно гулявшие ещё полчаса назад по главной улице магического квартала в Лондоне, затаились по углам или просто попадали на землю, укрываясь от летящих проклятий. Кому-то из них нужна была помощь колдомедиков, а некоторым – уже не нужна.
Шум боя приближался сразу с трёх сторон. Со стороны тихой улочки и от кафе Флориана Фортескью двигались фигуры, закутанные с ног до головы в чёрные мантии, белые маски, скрывающие лица, выдавали в них Пожирателей. А со стороны магазина Олливандера наступали авроры. Как ни крути, а парень оказывался в самой гуще схватки. И хотя следов паники на его лице не было заметно, чувствовалось, что такой «расклад» его совершенно не устраивает. Вообще-то, мальчишка был довольно странным: неприметная мантия, полуприкрытое капюшоном лицо, черты которого, почему-то совершенно невозможно было запомнить и едва заметные в тени ткани зелёные, необычного оттенка глаза. Он имел невысокую, гибкую, вёрткую фигурку, а ловкие движения привыкшего выскальзывать из разных передряг тела заставляли предполагать, что перед нами то ли акробат то ли… вор.
Вот только окружающим в данный момент было не до странности поведения какого-то мальчишки. Самим бы шкуру спасти. А юноша всё вжимался в стену, ища глазами бреши в рядах приближавшихся со всех сторон противников. Вдруг взгляд его сверкнул торжеством: по-видимому, он нашёл какой-то выход. Парень отошёл от стены и… кинулся прямо навстречу группам Пожирателей и авроров, между которыми уже завязался бой. Похоже, он прорывался к маленькой дверце чулана, находящегося на стыках двух домов. В таких местах обычно дворники держали свой инвентарь. Зачем она ему понадобилась (ведь не думал же он спрятаться от Пожирателей в маленькой каморке), было непонятно, но юноша упорно продолжал бежать. И, о чудо, сражавшиеся маги как будто его не замечали. Он ловко уворачивался от столкновений, а некоторые Пожиратели и авроры вдруг теряли равновесие и падали или промахивались заклятиями по находящейся в двух метрах цели. Мальчишка всё приближался к заветной дверце, но на его пути оказалась серьёзная «куча мала», в которой каждый хотел порвать глотку противнику. Пробиться через такой «клубок» не ввязываясь непосредственно в драку, не представлялось возможным. И вдруг противники с дикими криками отшатнулись друг от друга, направляя свои палочки на что-то невидимое глазу, но явно смертельно опасное. В это нечто полетели боевые заклятия. А парень, что-то прошептав себе под нос, проскочил в образовавшуюся брешь и со змеиной ловкостью скрылся за маленькой дверцей. После его исчезновения пятеро магов, стоявших ближе всего к тому месту, где он прошёл, тихо осели на землю без сознания. А бой продолжился дальше как ни в чём не бывало. К слову сказать, когда авроры после боя прочёсывали Косой переулок, они проверили и этот чулан, но ничего интересного, кроме пыльной каморки высотой шесть футов, глубиной и шириной около двух футов, не нашли.

А так ловко «вывернувшийся» из, казалось бы, безвыходной ситуации юноша пробирался по узкому, но довольно высокому слабо освещённому тоннелю, сворачивая на поворотах и обходя препятствия. Делал он это автоматически и явно привычно отмечал изменения направления, боковые ходы и перекрёстки… Его вело чутьё. То самое чутьё, которое не раз спасало его жизнь в последние полтора года. Спустя два часа движения по узким переходам, подъёмам, спускам с резким поворотами, на его пути возникла массивная дверь. Мальчишка окончательно скинул капюшон и отбросил за спину полы мантии, его лицо осветилось торжествующей улыбкой:
- Бинго!
Но, тем не менее, попытки коснуться двери не сделал. Наоборот, отошёл на шаг назад, поднял руки с развёрнутыми к двери раскрытыми ладонями на высоту груди и закрыл глаза. Как только он это сделал, защитная магия древнего тоннеля окутала его, осторожно «прикасаясь» и определяя, кем же его считать, врагом или другом. Так продолжалось около получаса. Наконец, юный маг открыл глаза и опустил руки. В тот же момент дверь, перекрывавшая ранее тоннель, скрипнула и… распахнулась.
Невербально «просканировав» следующее помещение всеми известными ему чарами, выявляющими ловушки, парень зашёл внутрь и присвистнул:
- Моргана прародительница! Вот это удача! – и отправился «обходить дозором» открытые им территории.

Комнаты превосходили все ожидания: шикарная спальня с большой ванной комнатой, гостиная и кабинет с выходом в огромную библиотеку какого-то старинного поместья (книги на стеллажах были зачарованы так, чтобы их можно было достать как со стороны тайных покоев, так и со стороны библиотеки, но прохода между этими двумя помещениями не существовало). Тут, похоже, лет тридцать никого не было, и всё это богатство было в полном распоряжении юного взломщика. После небольшой уборки здесь вполне можно будет жить. Только сначала необходимо было кое-что сделать. Парень огляделся в поисках какого-либо герба или вензеля, который поможет ему понять, куда же его занесло. Искать пришлось недолго. Огромная, стилизованная в готическом стиле буква «М», выложенная драгоценными камнями по раме зеркала над камином, разрешила все его сомнения:
- Вот это да! Наконец-то! Малфой-Менор! Предчувствия меня не обманули.
Он ловко достал из прикреплённых к левому предплечью ножен кинжал, уколол им себе указательный палец на правой руке и, размазав выступившую каплю крови по гербу Малфоев, произнёс нараспев:
- Кровью и жизнью своей клянусь:
не нападать на хозяина этого дома
и его кровных родичей,
покуда они сами не нападут на меня!
Не выносить из дома семейные ценности
и реликвии, а только изучать их.
Клянусь своей кровью и прошу
Невмешательства Дома
И убежища в нём до Саммайна.
Теперь оставалось только ждать. Если Малфой-Менор примет его клятву, он скоро об этом узнает.
Так и есть – буква «М» на гербе засветилась расплавленным серебром, и чувство настороженно следящего присутствия исчезло. Зеленоглазый парень вздохнул с явным облегчением и сказал:
- Спасибо!
Буква полыхнула серебром ещё раз и погасла. Теперь в помещении стоило убраться. Юноша скинул мантию, невербально призвал тряпку и ведро воды и приступил к работе. Пыли было на удивление немного. Руки работали абсолютно самостоятельно, а в голове «прокручивались» воспоминания последних лет…

Его звали Гарольд Джеймс Поттер, или просто Гарри Поттер, или Гарри, или Золотой мальчик, Мальчик-Который-Выжил. И это не принесло ему счастья в жизни. Смерть родителей, которых он не помнил, привела (с лёгкого решения «благодарного» магического сообщества) его в дом тёти Петуньи и дяди Вернона, которые не просто боялись Магии - они её ненавидели всей душой! Одиннадцать лет, проведённые в их доме, вспоминать не хотелось. И вдруг, как сказка, как пение феникса, явление Хагрида и новость о том, что он - волшебник! Хогвардс. Друзья. Квиддич. Философский камень. Василиск. Спасение Сириуса и побег человека, предавшего его родителей. До конца третьего курса всё было так просто. А потом – Турнир Трёх Волшебников. Странное поведение Дамблдора. Воскрешение Воландеморта. И смерть Седрика Диггори – первого человека, который погиб на его глазах, по его вине. Человека, который ему нравился. И вопросы, на которые он, тогда ещё четырнадцатилетний мальчишка, не смог найти ответа. Впавшего в некоторое состояние оглушения, подростка Дамблдор, разумеется, для его же «блага», вновь отправил на летние каникулы к Дурслям. И неизвестно, сколько бы продолжался его ступор, если бы не нападение дементоров, случившееся через неделю после его возвращения на Тисовую улицу. Насмешки Дадли и тошнотворно-мертвящее воздействие этих тварей быстро «вернуло его к жизни». А потом был суд Визенгамота. И отводящий взгляд от его лица директор. А потом… его просто вернули к Дурслям. И это после всего того, что мальчик рассказал членам Ордена Феникса. А на Тисовой улице его ждал разъярённый, как дикий кабан, нападением «урода» на его сына дядя Вернон и полная презрительной брезгливости тётя Петунья. Сам Дадли подленько похихикивал за его спиной, предчувствуя скорую «потеху». И она не заставила себя ждать… Дальнейшее Гарри помнил с трудом. Знал только, что потом пришлось залечивать рваную рану за левым ухом, три сломанных ребра и раздробленную кисть левой руки. Единственное, что он запомнил чётко – это ощущение сжимавшейся пружины где-то в области солнечного сплетения, а потом «пружина» лопнула и… Юноша ощутил вдруг такое чувство свободы…
Как в испуге разбегались Дурсли, он уже не помнил. Потом он отыскал их, спрятавшихся от него в подвале и, как будто сто лет это делал, «подчистил» память, внушив полное безразличие к любым действиям племянника. Но находиться в этом доме ему уже совершенно не хотелось. Поэтому Гарри стал уходить из дома. Сначала – на несколько часов, потом – на день, на несколько суток… Каково же было его изумление, когда он понял, что не только его родственники, но и соседи не замечают его отсутствия. Осторожно расспросив миссис Фигг, Поттер понял, что все эти люди видели его в дни, когда он исчезал.
Ещё в Хогвардсе Гарри ночами облазил всю Запретную секцию и раскопал много интересной информации о редких формах магии. Самой редкой считалась Магия Иллюзий. Многие авторы книг даже считали её выдумкой. Информация о случаях применения данного вида магии, и без того малодостоверная, вовсе обрывалась где-то триста лет назад, и с тех пор нигде не появлялась. Уже тогда у юного гриффиндорца зародились подозрения. Ведь ещё до школы в самые тяжёлые моменты его жизни, когда ему могли грозить серьёзные неприятности со стороны родственников, периодически случалось нечто, что заставляло Дурслей забыть свои «воспитательные» намерения. А иногда они вели себя так, будто уже наказали нелюбимого племянника. Поступив в Хогвардс, он благополучно позабыл об этом. И вот теперь всё вставало на свои места. Существовал ритуал, который мог достоверно подтвердить его способности. Но чтобы провести его, не вызывая недовольство Министерства, необходимо было находиться в доме какого-нибудь чистокровного семейства. Но как это сделать? На их домах было такое количество Защитных чар, что он не то что войти, даже подойти близко не смог бы. Возможность решить эту задачу подвернулась случайно. Однажды, спустя неделю после «экзекуции», Гарри в очередной раз отправился побродить по магическому кварталу Лондона и случайно наткнулся на какой-то узкий проход. Он оказался потайным выходом из Паркинсон-Холла. Как потом оказалось, такие ходы были во всех старинных поместьях на случай срочной эвакуации семьи хозяев при угрозе их жизни. А двести лет назад, когда были изобретены порт-ключи, о ходах забыли.
Так началось самообразование Гарри. Он забирался в какое-либо поместье (почему-то защитные чары весьма благосклонно относились к мальчику) и отыскивал в их библиотеке всё, что его интересовало. На собственном опыте Поттер узнал, какой ритуал необходимо провести, чтобы не только защитные чары, но и весь старинный дом (обладающий, как правило, собственным разумом), признали его. А если его признавал особняк, то на него не действовала и магия домовых эльфов. Ритуал же «Невмешательства и убежища» действовал безотказно, он подразумевал лояльность «гостя» только в пределах дома, да и то лишь при условии ненападения хозяев. Итак, почти все каникулы после окончания четвёртого курса парень провёл в поисках тайных ходов к библиотекам и хранилищам старинных чистокровных семей и в изучении хранящихся там книг и рукописей. Он стал жилистым и ловким, нарастил так необходимые для лазанья по тесным полуобвалившимся переходам мускулы, но так и не прибавил в росте и выглядел скорее миниатюрным, чем спортивным. Не всегда «улов» был богатым. Иногда Гарри проводил в тайных комнатах какого-нибудь поместья пару дней, иногда – неделю, или больше. Всё зависело от содержимого библиотек и хранилищ. Кстати, по этому признаку можно было легко судить об образованности и силе данного рода. Меньше всего его «впечатлила» библиотека Фаджа (он не провёл в ней и часа), а самый богатый " улов" принесли хранилища Забини и Лонгботтомов (в каждом из них он просидел не меньше двух недель). Выносить книги и рукописи за пределы поместий не позволяла защитная магия домов, а просьба об Убежище была настолько древней, что в разрешении не могли отказать ни маг, ни любое другое магическое существо. В результате Гарри получал доступ к тому, что ему требовалось - рабочее место (хозяева, как правило, даже не догадывались о его присутствии в доме) и… двухразовое питание (не очень разнообразное, но достаточное, чтобы наесться). Он многое узнал в то лето: точно определил, что на самом деле является магом-иллюзором; изучал любую, какую мог найти, литературу, способствующую развитию его Дара; одновременно выискивал понравившиеся боевые заклятия и чары; тренировался в их применении до полного изнеможения (в старинном магическом доме его не могли отследить чары Министерства). А пару раз нарвавшись на «неподатливые» защитные чары в переходах, стал изучать и Геральдику с кратким описанием Даров той или иной семьи. Теперь, пожалуй, он разбирался в этом лучше Хорька. И чем больше он узнавал, тем большее недоумение вызывала у него школьная программа. Там не просто всё было упрощено (иногда до абсурда), но и многие разделы магии вообще не изучались, так как были признаны Тёмными Искусствами. Гриффиндорское предубеждение против «Тёмной» магии приказало долго жить приблизительно после второй вылазки, а после третьей он вообще перестал делить магию на Тёмную и Светлую. Такая жизнь продолжалась до середины августа и вполне устраивала подростка.
В предпоследней своей вылазке (он ведь прожил инкогнито в доме Забини две недели) юноша нашёл дневники, по-видимому, принадлежавшие прадеду Блейза. В них упоминалась разработанная его другом и учителем теория о типах магического наследования. Насколько парень сумел понять из сбивчиво изложенных мыслей автора, всё в Мире Магии было «завязано» на Кровном Наследии, но имели его только чистокровные. Магглорожденные же в большинстве своём обладали только определённой индивидуальной магической силой. Проблема была в том, что, заключая близкородственные браки, аристократы сохраняли своё Наследие (какой-то Магический Дар, характерный только для этой семьи), но постепенно теряли силу и вырождались. В их семьях всё чаще рождались сквибы. «Грязнокровки» же, не обладающие Наследием, в случае брака с магглами также рисковали «наплодить» не волшебников. А если чистокровный женился на сильной маглорожденной ведьме (или маге), имелся шанс рождения очень сильного мага, обладающего в полной мере и Наследием и Силой. Это могло объяснить, откуда в полукровке Поттере взялся Дар мага-иллюзора, но также вызывало сильнейший шок. Получалось, что Лили Поттер, отдав свою жизнь за жизнь сына, вполне могла остановить убийцу и даже сильно его покалечить (не будь он магом такого уровня, это его убило бы), но оставить на своём сыне Защиту Крови, «завязанную» на свою сестру – никогда. У неё просто не было необходимого для этого Наследия. Если бы остался в живых кто-нибудь из Поттеров, тогда другое дело, а так… Открытие «убило» ещё одну частичку веры в непогрешимость директора Хогвардса и вызвало глухую волну застарелой боли (потом он проверил чары, наложенные на дом № 4 по Тисовой улице, и обнаружил там лишь заклятия Ненахождения, которое при желании можно было обойти). Как следует изучив все записи, Гарри наконец-то нашёл упоминание имени автора, разработавшего данную теорию. Им оказался… Максимус Малфой – прадед Драко. Необходимо было найти рукопись. Поначалу это не казалось такой уж большой проблемой. Юноша настолько хорошо изучил все признаки, по которым можно было «вычислить» ходы, что просто «чуял» их при приближении, но, как назло, потайной ход в Малфой-Менор никак не обнаруживался. Парень облазил все подозрительные места - и ничего. Ни единого намёка. А потом…
Потом он нашёл ход в Принц-Менор и… едва унёс оттуда ноги. Похоже, глава этого рода не забыл про «запасной путь эвакуации» и обновил защитные чары на входе в потайные комнаты. Причём поставил такие пакостные ловушки, что мальчишку чуть не расплющило, протащив ярдов десять по тоннелю и «приложив» о стену. Придя в себя и кое-как залечив царапины (лечение ушибленных рёбер он оставил до возвращения в какое-либо из убежищ), парень, кряхтя, поднялся и, поминая «незлым тихим словом» неизвестного ему лорда Принца, поковылял к выходу. Это заняло довольно много времени, и, когда он вышел из незаметного сарайчика на одной из рыночных площадей Вустера, её было не узнать. Ещё утром, найдя тоннель, Гарри, обратил внимание на какие-то конструкции, которые собирали на площади. Тогда он не стал выяснять, что это, просто времени не было. Теперь же… теперь перед ним развернулся целый ярмарочный мир цирка-шапито. Юноша стоял и, позабыв про боль в многострадальных рёбрах, смотрел на всё это великолепие. На мгновение в его душе шевельнулось полузабытое детское ожидание чего-то чудесного, но он решительно отогнал сентиментальные мысли:
- «Чудесное! Сказка! Не смешите меня! Сказки – это миф, выдумка! В моей жизни не может быть сказок! »
Но появление цирка и вагончиков-времянок давало ему неплохой шанс привести себя в порядок и подлечить рёбра (о том, что среди магглов нельзя пользоваться палочкой, он тогда не подумал). Осторожно «отведя глаза» сторожу, мальчишка забрался в фуру, где хранилось сено для лошадей, а также всякий мелкий цирковой инвентарь. И тут вспомнил про Следящие чары Министерства. Виртуозно выругавшись (благо дело, был опыт – дядя Вернон, да и Дадли никогда не стеснялись в выражениях, когда орали на него), он снял испачканные латанные-перелатанные обноски кузена и попытался отчистить их невербальным беспалочковым «Тергео». Получилось вполне сносно. Оставались рёбра. А вот Заживляющие чары Гарри без палочки ещё никогда не применял и, если честно, опасался результата. Но всё обошлось. Облегчённо вздохнув, вымотанный болью и долгим «мотанием» по тоннелю он напился воды и решил прилечь отдохнуть.
Проснулся юноша от того, что кто-то уселся на него верхом, не давая подняться, а кто-то пытался завести ему руки за спину и связать:
- Попался, воришка! – говоривший был, похоже, ещё молодым человеком, но видеть его Гарри не мог, так как спал на животе и теперь мучительно пытался вывернуться из двойного захвата.
- Да не дёргайся ты так. Ничего мы тебе не сделаем. Расскажи только, кто тебя к нам подослал?
Мальчик продолжал молча отбиваться, продумывая ситуацию и пытаясь найти из неё наименее болезненный выход, но руки болевым захватом заломили к лопаткам, и он был вынужден замереть.
- Вот так-то лучше. Кто ты? Как тебя зовут? Что ты здесь делал?
Гарри продолжал «играть в молчанку», но вновь прижатые в таком положении руки, и не до конца зажившие рёбра, заставили парня зашипеть от боли.
Третий, «взрослый», голос, тотчас же приказал:
- Ги! Зиг! Сейчас же прекратите! Похоже, мальчишка ранен, - и сразу же хватка державших его рук ослабла. Поттер мгновенно воспользовался передышкой. По неравным дракам с Дадли и его кошмарными приятелями он знал, что сейчас главное - вырваться и убежать, а уж потом пускай ищут… если смогут. Поэтому юноша сначала обмяк, будто потерял сознание, а когда его окончательно отпустили и осторожно перевернули на спину, со всей силы заехал одному из ранее державших его парней локтем по физиономии, а другому – коленом в живот и, не дожидаясь результатов своей атаки, метнулся к выходу… Где и был пойман высоким мужчиной с крепкой мускулатурой.
- Ну-ка, ну-ка! Что это у нас тут за маленький зверёныш? – державший его мужчина развернул мальчишку к себе спиной и прижал ему руки к телу. Отчаянная попытка вырваться ни к чему не привела.
- Так! Если ты прекратишь дёргаться, я тебя отпущу. Мы просто поговорим.
- Поговоришь с ним, Кэс, как же! Держи карман шире! Это же камикадзе какой-то! – проворчал светловолосый голубоглазый парень, потирая ушибленную локтем Гарри скулу, - Теперь синяк будет. Как мне выступать-то?
- Не ворчи, Ги. А классно он нам врезал! Маленький, тощий, в чём только душа держится, а такой удар! – широкоплечий черноволосый парень с тёмно-серыми глазами встал, всё ещё держась за живот, и подмигнул Поттеру.


- Ну, всё герой, успокоился? Можно тебя отпускать? Не убежишь?
- Отпускайте. Не убегу.
Хватка сильных рук разжалась, и Гарри, потирая рёбра, отошёл подальше от поймавшего его мужчины:
- Я не вор. Просто… с пацанами подрался, решил себя в порядок привести, а потом уснул. Вот и всё! А вы сразу хватаете! Что я вам сделал? – «подпустил слезу» в голосе юный гриффиндорец.
- А вот этого не надо! – сразу посуровел мужчина, - Здесь это не пройдёт. Так что, прибереги слёзы для участливых мамаш. Ясно?
- Да, - Гарри прямо посмотрел в глаза мужчине.
Тот встретил его взгляд, помолчал минуту, а потом улыбнулся:
- А ты не так прост, как кажется! Как тебя зовут?
- М-марк… - «брякнул» первое попавшееся имя Гарри.
- Ну, хорошо, пусть будет Марк, - мужчина чему-то усмехнулся и продолжил. - Или – Маркус?
Он достал из обронённой куртки Гарри его волшебную палочку и добавил:
- Знакомая вещица… Маркус Как-Тебя-Там?
- Просто Марк! – упрямо ответил мальчишка.
- Хорошо, «Просто Марк». Меня зовут Кэс, а это – Гидеон (он показал на блондина) и Зигфрид.
- А Кэс, это – Кассиус? – не удержался от «шпильки» Поттер. Теперь он видел характерные признаки «чистокровности» в облике захвативших его людей. К тому же все трое ему кого-то напоминали.
- Много будешь знать – плохо будешь спать! Кто ты?
- Человек.
- Ответ, конечно, исчерпывающий. Ну, ладно, пойдём, «человек».
- Куда?
- В наш вагончик. Подлечим тебя. А то сюда скоро служители придут. У нас через час представление начнётся.

Вот так состоялось знакомство «Маркуса» с людьми, которых он очень скоро стал считать своей семьёй. Они накормили его, намазали какой-то мазью ушибленные рёбра (а заодно и пострадавшую физиономию Гидеона), а разглядев его обноски, ещё и переодели. Оказалось – они сквибы. Кэс – известный фокусник и иллюзионист, а парни – его воспитанники-акробаты, ученики друга Ланса Флайервуда. Сейчас они в этом городе на гастролях, проходящих в рамках национального фестиваля. Через полчаса он чувствовал себя так, будто жил с ними сто лет. Потом где-то неподалёку прозвенел звонок, и его новые друзья засобирались, готовясь к выступлению. Маркусу же они показали место за кулисами, откуда было великолепно видно всю арену. Юноша сначала сомневался, стоит ли оставаться в цирке или скрыться, пока не поздно, куда подальше. Но полтора месяца одиночества сделали своё дело – он остался. Ряды вокруг арены заполнились зрителями, заиграла музыка, началось представление и… он пропал.
Гарри и сам не помнил, когда же Магический мир перестал быть для него волшебной сказкой и обрел черты полной опасностей реальности. На первом курсе? Нет. Тогда, несмотря на приключения в подвале и смерть Квиррела, он ещё чувствовал «волшебность» вновь обретённого магического мира. Потом была Тайная комната – и снова его жажда чуда одержала верх. «Первый звоночек» прозвенел, по всей вероятности, в конце третьего курса, когда он узнал о двенадцатилетнем заключении своего ни в чём не повинного крёстного в Азкабане. Ну, а потом пошло-поехало… Турнир. Смерть Седрика. И вот, он вновь чувствовал, что попал в волшебный мир сказки. И неважно, что этот мир держался на силе и выносливости, таланте и… ловкости рук. Это был его мир – Мир Иллюзий. А он был его магом – Магом-иллюзором. Кстати, сценическим псевдонимом Кэса был Кассиус Иллюзор (эта фамилия стояла и в его официальных документах). Соответственно, его воспитанники были Гидеоном и Зигфридом Иллюзорами. С ними он и провёл остаток каникул.
Кэс «впряг» его в дело на следующий же день, а через день «Маркус Иллюзор» уже участвовал в представлении в качестве его ассистента. Юноша «впитывал» то, чему учил его мужчина, как губка, и его Дар просто расцветал в таких условиях. Они спорили с Кэсом до хрипоты, обсуждая придуманные парнем трюки. И те из них, которые Кэс не разносил влёт в «пух и перья», внедрялись в их номер. Но это было вечерами. А по утрам старший друг «драконовскими методами» поднимал сладко спящих парней на зарядку, пробежку и… занятия фехтованием. Потом был завтрак (ох, сколько же намучился никем не приученный к этикету парень, когда Кэс показывал ему, как правильно вести себя за столом). Потом, во время репетиций, Иллюзор рассказывал мальчику интереснейшие истории о Магическом мире (и откуда он их столько знал? ). В общем, получилось так, что за лето после окончания своего четвёртого курса Гарри узнал больше (да и чувствовал себя счастливее), чем за всю свою жизнь.
Пользуясь установившимися между ними доверительными отношениями, «Марк» не раз интересовался у старшего друга, откуда же он столько знает о современном Магическом мире, но каждый раз нарывался на уже известную нам присказку. В конце концов, он принял новых друзей такими, какие они есть и больше не задавал «глупых» вопросов. Тридцатое августа подкралось незаметно. Отпущенная на «вольный выпас» в начале июля Букля, нашла его с письмом Дамблдора, в котором сообщалось, что члены Ордена Феникса заберут его сегодня вечером из дома Дурслей. Пришлось срочно возвращаться в Литтл-Уингинг. Хорошо хоть к этому времени у Гарри хорошо стала получаться аппарация, а то это бы стало проблемой. Он как раз успел вернуться на Тисовую улицу и собраться, когда появились Грозный Глаз и Тонкс. Недобро зыркнув на «выпавших в осадок» Дурслей, старый аврор что-то пробормотал себе под нос о «сопливых мальчишках» ради которых ему приходится отрываться от важных дел. Тонкс же просто весело поздоровалась с юношей.
Потом была учёба на пятом курсе. Занятия «АД» (на которые его спровоцировала Гермиона, первоначально он хотел кое-чему научить только её и Рона, но не смог отказать подруге и был вынужден снова играть ненавистную роль Отца-Командира). Амбридж. Инспекционная дружина. И кошмары, в которых мальчик видел себя в теле Воландеморта. Несмотря на серьёзную нагрузку, пользуясь «Картой Мародёров» и мантией-невидимкой, он в первые же выходные ускользнул к Кэсу. А потом исчезновения стали входить у него в привычку. Иногда - к Кэсу, иногда – в поисках потайных ходов в старинные поместья. Кстати, последнее занятие он значительно усовершенствовал. Раскопав в одной библиотеке ритуал, с помощью которого, используя волос члена семьи чистокровного рода, можно было обнаружить вход в их тоннель на расстоянии ста миль. Это значительно упрощало дело (сам-то Гарри «чуял» такие ходы, только когда находился вблизи от них). Дело пошло веселее. Правда, неизвестных сведений по интересующему его вопросу находилось всё меньше и меньше (ну, ещё бы – учился ведь мальчик), но, в принципе, это ему было даже на руку – исчезать из Хогвардса больше, чем на полтора дня - в выходные – не представлялось возможным. Юноша сильно изменился. Стал уверенней в себе, сдержанней. Правда, проявлялось это только в цирке и на вылазках, в школе же «гриффиндорщина» пёрла у него «изо всех щелей». Он долго пытался понять, в чём дело? И, наконец, пришёл к выводу, что его Дар подобным образом заставляет его приспосабливаться под определённый стереотип поведения. Дамблдор и друзья хотели видеть его своим Героем, Мальчиком-Который-Выжил - и он возвращался в тесные рамки, становясь им. Даже повзрослевшее за лето лицо и изменившийся голос в Хоге становились прежними.
Пытаясь собрать как можно больше полезных для себя сведений, он нашёл сотню рецептов, как восстановить зрение и уничтожить ненавистный шрам, но… у него ничего не получилось. Кэс объяснил это тем, что на него как на мага-иллюзора не действует посторонняя магия:
- Иными словами, тебе не поможет ничто, пока ты сам не поверишь в это.
- Ты хочешь сказать, что если я наложу на себя иллюзию и сам поверю в неё – она станет реальностью?!
- Вероятнее всего, да.
И Гарри попытался. Поначалу ничего не получалось, но потом… Он полностью восстановил зрение и «скрыл» шрам (о, он по-прежнему продолжал его чувствовать, но внешне уродливой отметины видно не было). Как ни странно, в Хогвардсе произошедшие изменения даже скрывать не пришлось. Его Дар автоматически внушил всем, что в облике Избранного ничего не изменилось. Правда, очки с простыми стёклами он всё-таки оставил - для маскировки. Теперь у него было три основных «личины». Образ Мальчика-Который-Выжил – предсказуемого «гриффиндорского героя», который надоел парню «хуже горькой редьки».

Гарри Поттер.


Образ Маркуса Иллюзора, младшего приёмного сына великого иллюзиониста. Это был красивый зеленоглазый парень, в чёрных, длинных и шелковистых волосах которого переливались серебром и зеленью несколько покрашенных прядок, а в наружных уголках глаз «притаились» маленькие чёрно-серебряные татуировки, полностью меняющие его облик и привносящие в общую картину чувство чего-то прекрасного, но крайне опасного. Это полностью соответствовало образу циркового артиста.

Маркус Иллюзор.


И, наконец, третий образ, который больше всего соответствовал его внутреннему «Я». Худощавого (почти хрупкого) юноши, с умными, слегка насмешливыми зелёными глазами, собранными в хвост чёрными волосами и ловкими, экономными движениями.

Тигренок.


В школе всё было по-прежнему. Занятия. Отработки. А потом, после нападения Нагайны на мистера Уизли, Дамблдор придумал ещё и тренировки по окклюменции под руководством Снейпа. Во что они вылились между двумя ненавидящими друг друга людьми, можно было предсказать заранее. И уже стоя в кабинете директора, слушая вопли разъярённого зельевара о «наглом мальчишке, вторгшемся в его личные…», он вспоминал… Нет, не тот мерзкий случай у озера, который «подсмотрел» в Омуте Памяти слизеринского декана, а другое воспоминание – то, что он успел увидеть последним. Ведь это, собственно, из-за него ярился тогда Снейп, хотя парень успел рассмотреть только коротенький отрывок.

Шикарная спальня. Огромная кровать под изящным зелёным шёлковым балдахином. Страстный шёпот. А на кровати – двое… Обнажённые. Стонущие от страсти. Темноволосый зельевар, преобразившийся, красивый и опасный, ласкает распростёртое под ним тело. Мужское тело. Нежная, словно светящаяся изнутри кожа. Идеальное телосложение. Головы и лица не видно из-за частично прикрывающего мужчину полога, но вот серебряная магическая татуировка над левым соском врезалась в память парня намертво. Она, и вся эта пропитанная таким завораживающим эротизмом сцена…

И тут его нагло выдернули из так понравившегося зрелища. Увидев бешеные глаза зельевара, Гарри не стал терять времени даром, вывернулся из рук мужчины и зигзагами понёсся к выходу. Вслед ему полетела парочка весьма неприятных заклятий и банка с сушёными тараканами. А юноша летел коридорами Хогвардса, не обращая внимания на удивлённые взгляды студентов. И только в душевой комнате своей спальни он смог вздохнуть с облегчением. Увиденное чуть не довело его до оргазма прямо там, в Подземельях. Да и сейчас, стоило ему вспомнить ту сцену, брюки становились тесными. В общем, это видение стало частым гостем в его ночных фантазиях и никак не хотело забываться.
Потом были Рождественские каникулы и обалденно счастливая неделя, проведённая с Кэсом и ребятами на гастролях в Париже. Свет цирковых огней. Чудесная светозвуковая феерия, придуманная Марком (кстати, никакой магии, только идеально продуманные маггловские спецэффекты), и вызывающие чувство детского восторга и благоговения номера Кассиуса. Там Иллюзоры выиграли первый приз престижного циркового фестиваля. А потом Кэс, как у него периодически случалось, внезапно пропал на сутки, а Гарри-Марк с лёгкой руки девятнадцатилетних Ги и Зига познакомился с весьма «весёлыми» девицами… очень близко. Ему понравилось. Правда, понравилось. Француженки были умелыми, опытными, и знали, как доставить удовольствие неопытному парню, но… он даже думать об этом не хотел, однако во время оргазма перед глазами всегда вставала та сцена из Омута Памяти, а не окружавшие его красавицы.
В общем, вернувшийся на следующее утро Кэс застал в гостиничном номере такую картину, что в пору было за голову хвататься. Вежливо выпроводив «дам», опекун устроил парням такую головомойку, что им, и без того маявшимся с великого похмелья, жизнь адом показалась. Впрочем, Марку-то как раз «перепало» несильно. А вот «братцам-акробатам» - по полной программе.
- У вас мозги есть в голове, или только в заднице? – орал разъярённый Кассиус. - Это ж надо было додуматься, пацана шлюхам на растерзание отдать?
- А чё? Он, по-моему, вполне справился, - «вякнул» более наглый Зигфрид, - Да и что в этом такого? Он же совершеннолетний!
- Ты в этом уверен?
Лицо Зига побледнело, а взгляд приобрёл такое… шокированное выражение:
- Ну-у, конечно! Он же столько знает. Парень явно не сопляк и… - поглядев на покрасневшую физиономию Марка и его опущенный к полу взгляд, брюнет решил заткнуться.
Ги, более выдержанный и наблюдательный, успокаивающе положил руку на плечо опекуна:
- Прости, Кэс, мы не знали. Марк, правда, не производит впечатления ребёнка. Сколько тебе лет? – он повернулся к пытавшемуся провалиться сквозь землю мальчишке.
- Шестнадцать… почти…
- Ме-ерлин великий!!! Да что ж ты сразу не сказал? – задохнулся Зиг.
- А вы и не спрашивали. И вообще, не понимаю, из-за чего весь сыр бор? Что я «такого» у них не видел? (Это, кстати, была правда. Путешествуя по поместьям, в том числе и Пожирателей, он наблюдал всякое. Правда, сам в этом не участвовал. )
- Ладно, «замнём для ясности». Только чтобы это было в последний раз. А то в следующий раз я сниму нам номера в гостинице при мужском монастыре. Всем всё ясно? Антипохмельное зелье в моей сумке. Шевелитесь, олухи!
На этом инцидент был исчерпан. Каникулы кончились, и Гарри опять вернулся в Хогвардс. Правда, память о «приключении» в Париже, осталась с ним на всю жизнь. А дело было вот в чём: после того «секс-марафона», когда девицы, напившись, уснули, пьяные друзья подговорили не менее пьяного юношу создать себе магическую татуировку и «поверить» в неё. Он и создал… змею, красивую, большую, серебристо-зелёную и… ядовитую (во всяком случае, собака циркового сторожа, которая попыталась цапнуть подвыпившего мальчишку, чуть не сдохла, укушенная (!!! ) вытатуированной змеёй). А когда протрезвел, свести рептилию с тела не было никакой возможности. Да и жалко – почти живое существо. Какие уж там Гарри чары наложил спьяну, осталось неизвестным, но татуировка была говорящей, явно мыслящей (возможно, она олицетворяла его подсознательное второе «Я»), и отзывалась на имя Шазз. Правда, пришлось потом душ в одиночестве принимать.
В школе его встретили слегка обиженные Гермиона и Рон. Они никак не могли понять, почему он отказался от поездки в Нору на Рождественские каникулы. Но тут его, как ни странно, выручил Дамблдор, объяснив своим самым доверенным студентам, что ради безопасности Гарри и семьи Уизли ему было запрещено покидать Хогвардс на каникулах (самого директора в Хоге не было, студентов оставалось очень мало, и «навести» на них иллюзию присутствия гриффиндорца в школе не составляло труда). Юноша не раз порывался рассказать об изменениях в своей жизни друзьям, но каждый раз его что-то останавливало. На самом деле, Маркус Иллюзор – цирковой иллюзионист и ловкий охотник за чужими секретами были «не их» Гарри. А объяснять этим выросшим среди любящих их родителей детям, что он давно уже не ребёнок, было бесполезно: не поняли бы, да ещё, чего доброго, к Дамблдору побежали. И он решил не посвящать их в свои приключения (до тех пор, пока не повзрослеют) и отговаривался ночными поисками в Запретной секции библиотеки, когда умница Гермиона спрашивала, откуда он знает такие заклятия. Пока это срабатывало, но Гарри не раз ловил на себе задумчивый взгляд подруги, а это значило, что ему придётся придумать «легенду» понатуральнее.
Всё вошло в свою колею. Учёба теперь давалась гораздо легче, ведь многое из преподаваемого материала он уже знал. Продолжал вести занятия «АД», хотя «печёнкой» чувствовал, что за ними наблюдают и вот-вот накроют. Осуществлял вылазки, хотя хода в Малфой-Менор он так и не нашёл, даже заполучив волос Драко. Выступления же в цирке стали настоящей отдушиной в его нынешней двуличной жизни.
А потом был захват Выручай-комнаты и бегство Дамблдора. Кошмарные сны, тревога за крёстного и безумная глупость, в результате которой тот погиб. Гарри никак не мог себе простить своей доверчивости и гриффиндорской порывистости. Ведь Кэс не раз и не два говорил ему, что такое сочетание может привести к беде. И он, Марк Иллюзор, «тёртый калач», купился, как дурак, на видение, показанное ему Воландемортом. Да ещё и друзей в ловушку потащил…
Память о том бое в Министерстве жгла его раскалённым железом. Пророчество. Поджидавшие их Пожиратели. Холодное лицо Люциуса Малфоя, посылающего в него заклятие за заклятием. Удивление, написанное на нём, когда мальчишка-недоучка отбил его атаку и чуть не угробил аристократа ответным ударом (причём таким заклятием, которое в школе явно не проходят). Дальнейшее сражение. Поверженный Долохов и его палочка, откатившаяся к ногам Гарри. И надменный лорд на прицеле этой палочки… Осознание того, что если он сейчас применит «Аваду» (а силы бы хватило), ему ничего не будет… И осознающий это взгляд таких знакомых серых глаз, так похожих на глаза Кэса… В общем, он не смог произнести этого заклинания. Ограничился лишь сильным ударом левой в челюсть. А потом… смерть Сириуса… такая нелепая и от этого ещё более страшная.

Чуть слышный звон отвлёк Гарри от воспоминаний. Оглянувшись, он обнаружил, что на «автопилоте» убрал почти все комнаты, и, если верить часам, его «выход в астрал» занял целых четыре часа. Желудок голодным урчанием подтвердил показания хронометра. Пора было сделать перерыв и подкрепиться. В кармане его куртки был припасён уменьшенный НЗ, но тратить его сейчас не хотелось – неизвестно, как всё может обернуться дальше. Так что стоило приберечь продукты. В конце концов, согласно ритуалу «Убежища» незваного гостя полагалось хоть как-то кормить. Поднявшись с колен, парень с удивлением обнаружил возникший прямо посреди стола в гостиной гигантский поднос со всяческими деликатесами. Причём, сервировано всё это было как для парадного обеда хозяина поместья (уж детали сервировки и поведения за столом Кэс вдолбил в его голову намертво). Учуяв божественные ароматы, желудок испустил уж вовсе жалобную трель, и Гарри, пробормотав себе под нос, что-то о Малфоях и выпендрёже, отправился умываться и приводить себя в порядок.
Через час, насладившись вкуснейшим обедом и передохнув, он с новыми силами приступил к борьбе с грязью, а вечером уже сидел в кабинете у потрескивающего и распространяющего по комнате тепло камина, закинув ноги на мягкую скамеечку и погрузившись с головой в чтение интереснейшего фолианта по боевым заклятьям с применением Магии Иллюзий. Упоминание об этом самом томе юноша встречал в библиотеке Забини и давно хотел найти её, но всё как-то не получалось. И вот, наконец, удача ему улыбнулась. Книга была написана таким живым и увлекательным языком, что он, не отрываясь, читал её до самого утра. И только когда глаза стали закрываться сами собой, отложил том в сторонку, потянулся и поплёлся в ванную. Вымывшись, он завалился спать, поставив предварительно на все входы и выходы хитрые сигнальные чары. Сон завладел им сразу, как только его голова коснулась подушки.
Может быть, из-за сильной усталости, а может, подействовала защита поместья, но ночью Гарри-Марку ничего не снилось, и поэтому он проснулся отдохнувшим и полным сил. Встал. Сделал привычные уже упражнения разминки, которым научил его Кэс, принял душ и, посмотрев жадным взглядом на недочитанную вчера книгу, тяжело вздохнул и… отправился изучать выходы из тайных помещений, которые могли вести внутрь поместья. Его поиски быстро увенчались успехом - никто и не собирался маскировать проходы с этой стороны. Маленькая дверца вела из кабинета-библиотеки прямо в спальню лорда Малфоя. Обстановка комнаты (а Марк рассмотрел её почти во всех подробностях, приоткрыв дверцу и высунув голову в образовавшееся отверстие), показалась ему, почему-то знакомой. Но юноша не решился обследовать спальню сейчас – Люциус мог оказаться дома. Закрыв потайную дверь, парень отправился на дальнейшую разведку. Всего выходов в поместье обнаружено было три. Один нам уже известен, а два других располагались в тренировочном зале и комнате наследника. Не обнаружив никого в апартаментах Драко, Марк решил заглянуть в тренировочный зал, приоткрыл скрывающуюся за портьерой дверь, «просочился» под защиту драпировок... и замер, как вкопанный. Там тренировался Люциус Малфой. Мальчишка застыл, боясь даже дышать. Но вовсе не от страха, что его заметят и разоблачат, а от восхищения. Посмотреть действительно было на что. Довольно высокий и гибкий, обнажённый до пояса, с хорошо развитыми, но не «бугрящимися» мышцами и собранными в хвост белыми, отливающими лунным блеском волосами, он производил впечатление какого-то красивого и грациозного, но смертельно опасного хищника. Причём метка на левом предплечье даже добавляла ему шарма, привнося в идеальный облик аристократа что-то зловещее. Мужчина как будто танцевал ритуальный, завораживающий танец. Прищуренные глаза и полуулыбка на лице говорили о том, что это занятие доставляет ему просто огромное удовольствие. Его движения были то плавными и текучими, то настолько быстрыми, что казались смазанными. В правой руке сверкал стальными отблесками меч, который казался не чужеродным предметом, а продолжением его руки. Выпад. Молниеносный удар. Пируэт. Снова удар. Марк уже почти год занимался фехтованием с Кэсом, но о таком совершенном владении своим телом мог только мечтать.
Юноша поймал себя на том, что не может отвести взгляд от этой фигуры, и поспешно прикрыл глаза: «Мерлин великий! Опять! Да за что же мне такое наказание?! Почему у меня всё не как у людей? Это ж надо, чтобы один вид проклятого Пожирателя заводил меня до такой степени! Опомнись, парень – это же МАЛФОЙ!!! Тот самый, что чуть не угробил тебя в Министерстве! Отец Хорька! Женатый человек! »
Сердце билось часто-часто, где-то в районе горла, дыхание перехватывало, а одна определённая часть его тела реагировала на потрясающее зрелище весьма недвусмысленно. Спохватившись, Марк со всеми предосторожностями, разумеется, постарался «слинять» из своего убежища как можно быстрее. Но с тех пор каждое утро пробирался за портьеру и смотрел… смотрел… Так продолжалось несколько дней. Юноша уже не мог остановиться. Потребность наблюдать за Люциусом была непреодолима.
Неизвестно, чем бы это всё закончилось, но в одну из утренних «вылазок» за знакомую портьеру Марк стал свидетелем тренировочного боя между лордом Малфоем и… своим Хогвардским кошмаром – профессором Снейпом. Каждый из них держал палочку в левой руке, а меч в правой. Иной раз было сложно определить, где заканчивается действие заклятия и начинается физическое нападение, настолько они были органично взаимосвязаны. Поначалу Марк хотел уйти от греха подальше (кто его знает, этого Нетопыря, может он мысли на расстоянии читает). Но бой двоих Пожирателей настолько притягивал юношу, что он наплевал на тонкий голосок интуиции, твердящий о ненадёжности его укрытия и, стараясь не дышать, продолжил следить за их передвижениями. А посмотреть было на что. Марк узнавал в лучшем случае каждое третье заклинание. И это после целого года весьма специфической подготовки. Парень просто восхищался (разумеется, мастерством бойцов, а вы что подумали? ) и не заметил, как его восхищение боевыми навыками переросло в… он мысленно обругал себя: «Идиот, ты за их движениями следить должен и учиться, а не слюни пускать…» Но взять себя в руки никак не получалось. В движениях сражающихся было столько какой-то животной привлекательности, что концентрация гормонов подростка в крови зашкаливала. А дальше сдерживать свои чувства стало ещё сложнее. Видимо, противникам надоела обычная схватка, и они превратили её просто в сексуальное действо – своего рода прелюдию. Вот Снейп отбил удар мечом, нацеленный ему в голову и, сделав обманный финт, одновременно невербально выпустил «Ступеффай» и нанёс ответный удар по корпусу. Люциус ловко ушёл от заклятия, ответив чем-то незнакомым, но едва успел увернуться от выпада мечом и замешкался. Зельевар воспользовался этим и, подставив подножку, на мгновение, прижался губами к шее блондина. В глазах Малфоя-старшего загорелся опасный огонёк. Он извернулся, восстановив равновесие, и провёл молниеносный каскад из колющих и рубящих ударов мечом, сопровождая их прицельными заклятиями (судя по выбоинам, оставшимся в стенах зала в местах их попадания – проклятия были «недетские»). Теперь пришла очередь Северуса отступать, парируя удары. А Люц воспользовался этим и, притянув к себе противника за волосы, впился жестоким поцелуем в его губы…
Марк смотрел на них, как заворожённый, не в силах отвернуться от увиденного им представления. А движения противников становились всё быстрее, выпады – опаснее, а ласки – всё более возбуждающими. Наконец, мужчины отбросили оружие и, обнявшись, повалились на мягкие маты, устилавшие пол в зале.
В голове парня мгновенно вспыхнуло воспоминание, подсмотренное им в Омуте Памяти зельевара. Теперь он знал, кем был тот мужчина, который наряду с желчным слизеринским деканом царил в его сексуальных фантазиях. Зрелище ласкающих друг друга любовников неимоверно возбуждало, и юноша чуть было не высунулся из-за портьеры, чтобы лучше видеть происходящее, но тревожный «звоночек», сигнализировавший об опасности, заставил его нырнуть за дверцу потайного хода. И как раз вовремя – Снейп вдруг резко развернулся, прикрывая собой Люциуса, и направил свою палочку точно на то место, где несколько секунд назад прятался Марк.
- Сев, что случилось? – недовольно поинтересовался лорд Малфой.
- Ничего… - с сомнением в голосе, произнёс зельевар, - Мне показалось, что за нами кто-то следил.
Он ловко поднялся и скользящим движением приблизился к портьере, продолжая держать её на прицеле своей палочки. Одним резким движением отдёрнув ткань, он не нашёл никого. Угол был пуст.
- Хмм… Странно. Очень странно. Я готов был поклясться, что отсюда за нами кто-то наблюдает.
- Ты – параноик. Иди сюда, мне без тебя скучно, - Люц выразительно похлопал по мату рядом с собой.




Глава 2. Снова воспоминания, или продолжение форс-мажора.

Сбежав из тренировочного зала, Марк был вынужден принять холодный душ, чтобы успокоиться. Но и этого оказалось мало. Возбуждающая картина всё ещё стояла перед его глазами… Пришлось справляться собственными силами. Когда со смущающей его разум проблемой было покончено, парень попытался вернуться к чтению так заинтересовавшего его ранее фолианта, но сосредоточиться не получалось. Тело, засидевшееся в четырёх стенах, требовало активных действий. Обычно в цирке он развлекался тем, что участвовал в некоторых тренировках Зига и Ги, и за год наловчился выделывать без метлы такие трюки, которые раньше просто не пришли бы ему в голову. Благо дело, высоты юноша совершенно не боялся. К тому же, очень хотелось попробовать повторить подсмотренные сегодня заклинания и движения. Это было опасно, но сидеть и дальше сиднем не позволяла его деятельная натура. Парень осторожно подкрался к выходу в тренировочный зал и выглянул из-за портьеры. Там никого не было. Он вернулся обратно в потайные комнаты и подкрался к дверце в спальню хозяина поместья. Марк тихонько приоткрыл дверцу и тут же захлопнул…
«Да что же это такое?! Так и от спермотоксикоза скончаться не долго! » - из спальни раздавались такие звуки, что так упорно подавляемое им возбуждение едва не вернулось с новой силой. - Ну, по крайней мере, в тренировочном зале они не появятся достаточно долго». И парень, не теряя больше времени даром, отправился на тренировку. Выбрав себе меч по руке, он попробовал повторить некоторые движения дуэлянтов (благо дело, подготовка его была достаточной, чтобы понимать, как они совершали эти прыжки, развороты и выпады), получилось, в принципе, неплохо, но до Снейпа и Малфоя ему было «как до Луны пешком». И даже Кэс не мог помочь решить эту проблему. Всё дело было в сочетанном применении магических заклятий и искусства фехтования, а его старший друг был сквибом. Впервые Марк понял, как ему необходим наставник-маг. Похоже, время его самообразования подходило к концу. Перебрав в уме всех своих знакомых магов, юноша так и не нашёл человека, который бы подходил на роль его учителя. Вот если бы Сириус остался жив… но что толку было сожалеть о невозможном. Хотя крёстному Гарри-Марка жизнь крестника, наверняка, понравилась бы… Уж во всяком случае, она была лучше, чем навязанное заточение в ненавистном ему доме на площади Гриммо 12.
И вновь парня захлестнули воспоминания. В них Сириус, дорвавшийся до свободы, бился со своей безумной кузиной Беллатрисой и, сражённый её заклятием, всё падал и падал в Арку, а Гарри не успевал его спасти. Чувство вины навалилось с новой силой, лишая парня удовольствия от хорошей тренировки. Он понимал, что его крёстный просто сорвался, не выдержав растительной жизни заточенца в собственном доме. Но, Мерлин великий, почему же Дамблдор не смог этого предусмотреть?! Фактически, они оба, кукловод и марионетка, довели до гибели человека, который мог бы стать… членом семьи Маркуса Иллюзора (это имя и личность всё больше и больше нравились юноше). Узнав о Пророчестве, Гарри разозлился ещё больше. Он никогда особо не доверял прорицаниям и прорицателям. Их сведения были неточны и могли трактоваться как угодно. И то, что Дамблдор фактически ставил его перед фактом, заставляя исполнить Пророчество, вызывало гнев. Конечно, парень понимал, что рано или поздно должен будет уничтожить Воландеморта, иначе ни ему, ни его друзьям и близким не будет спокойной жизни. Но, Мерлин великий, не мог же старый маг всерьёз надеяться, что пятнадцатилетний мальчишка-недоучка способен одолеть самого сильного темного мага за последние пятьдесят лет сейчас. Без подготовки. Одной «силой любви», как выразился директор. Гарри понимал, что потенциально обладает достаточной магической силой, чтобы в будущем противостоять Реддлу. Но это в будущем, когда вырастет и пройдёт серьёзное обучение, а не сейчас. Сумасшедшая гонка в подготовке к предполагаемой схватке Избранного с Тёмным лордом могла привести только… к вероятной гибели обоих противников. И это в лучшем для «светлой» стороны случае. В худшем же они теряли почти всё. Или… в рукаве Дамблдора был припрятан какой-то ещё козырь. Логические заключения промелькнули в голове парня почти мгновенно (недаром Кэс всегда подсовывал любознательному юноше для решения интересные головоломки) и сложились в весьма неприятные для него выводы.

Всего этого он не мог простить директору, и потому сорвался, устроив разгром в его кабинете. Такого нельзя было допускать ни в коем случае. Кроме того, что подобная вспышка ничего ему не давала, она ещё и привела к тому, что Дамблдор, отправляя Гарри на летние каникулы обратно к Дурслям, забрал у него волшебную палочку и отцовскую мантию-невидимку, мотивируя это тем, что в доме тёти он будет защищён Магией Крови (интересно: директор, когда произносил название ритуала, не вспомнил, что тот причислен к категории черномагических, или просто понадеялся на полную неосведомлённость мальчика в этом вопросе? ), а охрана района усилена. Поэтому, во избежание опрометчивых поступков юноши, и требовались подобные меры предосторожности. Он знал, что делал. Для любого мага потеря палочки – это как… маленькая смерть! Предполагалось, что после такого мальчишка будет сидеть на Тисовой улице тише воды, ниже травы. Как бы не так! Гарри-Маркус удрал оттуда на следующий же день. Благо дело, Магия Иллюзий совсем не требовала работы палочкой. А вот с остальным пришлось повозиться. Привыкшему использовать этот магический инструмент парню пришлось заново переучиваться, адаптируясь к беспалочковой невербальной магии. Но, учитывая природу его Дара, это у него неплохо получалось.
Они с цирком гастролировали по всей Англии и Шотландии, а в дни, когда не было представлений, юноша искал новые тоннели. Ему даже удалось создать карту по типу «Карты Мародёров», отражающую все найденные им потайные ходы и частично – планировку поместий. Это было крайне сложно, потому что, по сути, данные ходы являлись чем-то вроде порталов (как бы далеко от «точки выхода» ни находились поместья, путь до них всегда составлял около двух часов, а по дороге боковые ответвления и резкие перепады уровней давали возможность запутать преследователей), но, тем не менее, он справился. Даже Кэс был впечатлён таким успехом. Разглядывая активированную карту, он ворчал себе под нос:
- Подумать только! И это в неполные шестнадцать лет!
Попытавшись, было, рассчитать свою анимагическую форму по стандартной таблице (папенькины лавры покоя не давали), юноша на первый взгляд потерпел полный крах. Вернее… не совсем так. То, что он увидел в магическом сне, наступающем после проведения ритуала, имело кожистые перепончатые крылья, змеиный хвост, кошачьи лапы и голову сокола. Парень «перевернул» все известные ему справочники по обычным животным и магическим существам, и нигде не нашёл подобного монстра. Своим разочарованием он поделился с Кэсом и опешил, услышав в ответ на свой рассказ о неудаче его весёлый смех:
- Скажи мне, о отрок, - в своей обычной манере начал иллюзионист. - Кто тебе сказал, что анимагическая форма обязательно должна быть одна?
- А-а-а?!
- Тренируйся парень, тренируйся.
И Гарри-Марк тренировался. Превратиться в летучую мышь получилось довольно быстро. Потом он превращался в кота (чёрного, гладкошёрстного, вылитого «ведьминого» кота), а вот превращение в змею и сокола пока удавалось плохо. То отрастали перья и хвост, но не менялось тело, то, наоборот – тело становилось змеиным, но с человеческой головой. В общем, Ги и Зиг животики надорвали от смеха. А Кэс невозмутимо посоветовал «не гнать коней» и освоиться с уже имеющимися формами. И мальчик осваивался. С каждым днём это получалось всё лучше и лучше, но пока ещё отнимало очень много сил. Часовое пребывание в «шкуре» истощало его магически часа на два, но судя по данным «Справочника Анимага», этот побочный эффект постепенно должен был пройти месяца за два - три.
Помятуя присказку опекуна, Марк так и не решился спросить о его возможном родстве с Малфоями. Но в душе уже почти не сомневался. Эти серо-стальные глаза, взгляд привыкшего командовать человека, тонкие черты породистого лица и… коротко стриженные почти белые волосы – вылитый Малфой. Но прошлый урок юноша усвоил, и попадать в глупое положение ему больше не хотелось.
В приключениях и выступлениях пролетел почти весь июль. Их представления пользовались бешеным успехом. Труппа зарабатывала неплохо, кроме того, Марку причиталась ещё его доля от приза, полученного на Рождество за победу труппы на фестивале, и юноша впервые получил возможность приобрести себе что-нибудь. Поначалу это показалось несколько необычным. Не то, чтобы он никогда не имел наличных денег, нет – деньги были, но в основном ими распоряжались взрослые маги с его разрешения. К примеру, Хагрид на первом курсе и миссис Уизли – на следующих. Так что решать какие-то глобальные финансовые задачи типа покупки полного гардероба или чего-то ещё пока не приходилось. Впрочем, всё когда-нибудь случается в первый раз… Парень взял себя в руки и принял решение. Во-первых, ему нужна была новая магическая и маггловская одежда, а во-вторых… на этот счёт у него тоже имелись некоторые идеи. Посоветовавшись с Кэсом и взяв в провожатые Ги и Зига, Маркус отправился на Косую аллею. Нет, вовсе не в магазин мадам Малкин, а в одну неприметную лавчонку, порекомендованную ему старшим другом. Там можно было найти одежду на любой вкус, и парень её нашёл. Когда из примерочной вышел красавец с собранными в своеобразный хвост волосами, в стильных кожаных брюках и куртке из драконьей кожи, его друзья даже не сразу поняли, кто это. Удачное смешение магического и маггловского стиля производило сногсшибательный эффект.
- М-да-а!
- Что? Не нравится?
- То-то и оно, что нравится. Только вот отпускать тебя из дома в таком «прикиде» нельзя – украдут! - Гидеон переглянулся с названным братом.
- Точно. Так что, будь добр, подбери себе ещё что-нибудь… более незаметное.
- Так я и выбрал, - оказалось, что, пока они примеряли свои обновы, юноша успел подобрать неплохой гардероб. Не очень большой, но имеющий в своём составе всё необходимое. В особенности, ему шла одна зелёная шёлковая рубашка с чёрными классическими брюками. Увидев его в такой одежде, Кэс прокомментировал:
- Ещё бы мантию с родовой вышивкой на плечи и фамильный перстень на палец – и вылитый высокородный лорд.
- Не смейся, Кэс.
- А я и не смеюсь. Это у тебя на лбу написано.
- Я - полукровка.
- Сын лорда и сильной маглорожденной ведьмы?
- Не совсем. Мой отец не был лордом.
- Пойдём, я тебе кое-что покажу.
Так с «лёгкой руки» Кэса они оказались в Министерстве Магии. Увидев, в каком месте они вышли из камина, юноша едва не сбежал обратно, в дом друга – слишком свежи ещё были недавние впечатления.
- В чём дело, Марк?
- Ни в чём! Мне здесь не нравится!
- Потерпи, мы здесь ненадолго. Идём! – и они свернули в один из боковых коридоров.
- Куда мы идём?
- Никуда. Мы уже пришли. Смотри.
На стене небольшого холла висел портрет молодого черноволосого мужчины с такой же, как у Гарри непокорной шевелюрой, тонким лицом и пронзительными зелёными глазами. На нём, как в рассказе Кэса, была зелёная рубашка, накинутая на плечи бархатная мантия с богатой вышивкой и фамильный перстень на пальце. Увидев подошедшего к портрету юношу, почти как две капли воды похожего на него, лорд на портрете поклонился. Марк поклонился в ответ:
- Кто это?
- Маркус Гриффиндор – младший сын основателя Хогвардса и первый лорд Поттер. Пойдём отсюда, а то кто-нибудь может заинтересоваться вашим сходством.
- Значит, правда, что Поттеры происходят из рода Годрика?
- Чему тебя только в детстве учили?
- Да уж точно не семейной истории нашего рода.
- Как-нибудь я тебе расскажу, когда будет время.
- Ловлю на слове.
Рассказ и на самом деле оказался интересным. Начать с того, что Годрик Гриффиндор был старше остальных Основателей лет на десять и уже был лордом, когда им пришло в голову организовать школу Чародейства и Волшебства. Он даже отдал под неё один из своих замков. Правда, для того, чтобы Хогвардс мог стать школой, его пришлось значительно расширить. Так, к первоначальному донжону, небольшой пристройке и бальному залу, в которых сейчас находились Гриффиндорская башня, кабинет директора, и Большой зал, соответственно, по распоряжению остальных Основателей были пристроены ещё Астрономическая башня, Западное крыло, Больничное крыло и теплицы (Подземелья там уже были). Сам же Гриффиндор с друзьями на время перестройки перебрался в свои дальний замок – Сноукастл, расположенный где-то на севере страны. Что уж там дальше произошло с неразлучными друзьями, не знал никто. Но к тому времени, когда школа была достроена, Гриффиндор со Слизерином уже не разговаривали. А вскоре состоялась и свадьба Годрика с Хельгой. Салазар и Ровена поженились через пять лет после них. В обеих семьях уже были почти взрослые дети, когда Гриффиндор вернулся после почти годичного отсутствия с грудным ребёнком на руках. Он наотрез отказался рассказать жене, кто же родители мальчика. Сказал лишь, что поклялся дать ему своё имя. Так в роду Гриффиндоров появился Маркус Гриффиндор – первый лорд Поттер. Который, по слухам, был… змееустом. А лордства Поттеры лишились двести лет назад, когда один из них – Персиваль Поттер – возомнил себя очередным Тёмным лордом и был уничтожен… дедом Гелерта Гриндевальда. А из всего немалого недвижимого имущества уцелела только охотничья вилла в Годриковой лощине. Ирония судьбы, однако!

В общем, за этот месяц каникул Гарри-Марк отогрелся душой и хоть немного смог побыть самим собой. А потом судьба снова «подкузьмила» ему. Цирковая труппа Иллюзоров и Флайервудов (воздушных акробатов, среди которых были и Зиг с Гидеоном) собиралась на гастроли по приглашению Итальянского Министерства Магии (у них там какое-то торжество намечалось). Когда из Британского Министерства Магии вернулись тихо шипящий от ярости Кэс и во всё горло матерящийся Ланс Флайервуд (друг Кэса был магом, окончившим когда-то Шармбатон), ребята моментально окружили их, дожидаясь новостей. И те не заставили себя долго ждать. Более спокойный и выдержанный Кэс, жестом попросив своего друга успокоиться, рассказал следующее:
- У Фаджа новый бзик. Поскольку на юбилейный бал в Итальянском Министерстве Магии приглашена Британская делегация во главе с ним-любимым, он заставит нас всех проходить процедуру проверки аур. Нам едва удалось «отвертеться» от выявления кровного родства в Гринготтсе.
- Ч-чё-ё-ёрт! – Гарри представил себе, что эта процедура выявит в его случае, и похолодел.
Кэс поймал его взгляд и кивнул с извиняющимся видом:
- Все, кроме Марка, проверку аур пройдут легко. Это вам не «кровное родство». А вот тебе, малыш, придётся на этот раз остаться в Англии. Прости. Ума не приложу, как мы «провернём» без тебя нашу последнюю программу? Она же полностью рассчитана на выступление перед магами.
- Всё в порядке, Кэс, - Марку, конечно, было слегка обидно, но ведь не друзья же были виноваты в сложившейся ситуации. Наоборот, без него, не имея больше мага в номере Иллюзоров, они могли завалить выступление. - Послушай, а у тебя на примете нет кого-нибудь из друзей, которые могли бы помочь? В принципе, там же всё уже готово. Часть моих обязанностей ты возьмёшь на себя, а от мага требуется только поддерживать контроль над световыми пушками. Это может сделать даже любой мало-мальски сильный студент.
- А у тебя есть такой на примете? Мои знакомые маги… - Кэс видимо вспомнил о ком-то, и закашлялся от смеха, - … на арену, знаешь ли, выступать не пойдут.
Перед глазами Марка почему-то возник образ Гермионы, но он отогнал видение, как явно бредовое:
- Да, в общем-то, нет.
Они обсуждали сложившуюся ситуацию ещё целый час, но так и не пришли к какому-либо решению. Кэс и Ланс обещали «потрясти» старых знакомых, но, судя по их лицам, затея эта была явно проигрышной.
А из головы юноши всё не шла Гермиона. Сегодняшнее событие напомнило ему о том, что он уже почти месяц не получал от подруги писем. Это было странно. Герми всегда была такой пунктуальной и обычно писала ему раз в неделю. И Букли, как назло, не было – улетела на охоту. Продумав все варианты, Марк решил сам найти дом Грейнджеров, ибо он один раз там был и знал адрес. Вечером, после репетиции, юноша аппарировал в престижный пригород Лондона, в один небольшой, заросший деревьями скверик, который приметил во время первого визита сюда. Огляделся. Его появление осталось незамеченным. Поправив одежду, Гарри-Марк спокойной, расслабленной походкой находящегося на каникулах ученика какого-нибудь колледжа направился в сторону дома Гермионы и… застыл как вкопанный. На месте уютного двухэтажного домика, чернело пепелище…
- Не-ет… - почти простонал он, - Этого не может быть!
- Вам плохо, молодой человек? – сзади к нему подошла какая-то пожилая леди.
- Нет. Скажите, пожалуйста, мэм, что случилось с семьёй Грейнджеров, которая жила в этом доме?
- А вы их знали, юноша?
- Д-да. Я учусь в школе вместе с их дочерью.
- Ох! Бедная девочка. Это была страшная трагедия. Говорят, взорвался баллон с газом. Мистер и миссис Грейнджер погибли сразу, а их дочь взрывной волной выкинуло на улицу. Видимо, она сильно ударилась головой. Да и смерть родителей – это такой ужас! В общем, девочка не «в себе»… Её поместили в психиатрическую клинику.
- Вы не знаете, в какую? И… когда это случилось?
- Так. Сегодня двадцать пятое июля, а взрыв произошёл в воскресенье, недели три с половиной назад. Я думаю, числа первого или второго… не помню. А клиника… ммм… не знаю, как она называется, но расположена через два квартала отсюда, - и она показала направление рукой.
Марк поблагодарил соседку за помощь, на всякий случай стёр ей память о себе и отправился к ближайшей станции метро, где была карта города. Через пятнадцать минут он уже стоял перед оградой клиники.
Внимательно рассмотрев систему охраны, он выявил несколько участков ограды, где камеры слежения не полностью «видели» периметр, и были «слепые» зоны. Дождавшись темноты на находящемся возле забора дереве (уж что-что, а ждать он в своей нынешней жизни научился как следует), парень подгадал момент, когда камеры слежения повернулись в другую сторону и, «рыбкой» перелетев препятствие (как учил его Зиг), сразу же откатился в тень. Потом где короткими перебежками, а где по-пластунски добрался до корпусов клиники. Недалеко от пожарного гидранта висел план эвакуации здания в случае пожара, на котором были отмечены все помещения. Подкравшись к двери приёмного покоя, он проверил её на наличие включённой сигнализации. Она была отключена (ещё бы, когда вам через каждый час доставляют больных, легче установить крепкие замки, чем каждый раз отключать систему, и расчёт Гарри был абсолютно правильным). Невербальной «Аллохоморой» приоткрыв дверь так, чтобы только протиснуться, юноша на четвереньках миновал холл, стараясь, чтобы его не увидели дежурные сёстры, которые сидели за стеклянной перегородкой. На его счастье, их было всего двое, и они были слишком заняты болтовнёй. Сначала предстояло проникнуть в Ординаторскую, что ему и удалось без особого труда. Там никого не было, если не считать похрапывающего на диване дежурного врача, к которому и направился Иллюзор. Он ещё никогда не пытался читать мысли спящего человека, но, согласно описанию возможностей его дара, это вполне могло получиться. На крайний случай, существовало же такое заклятие, как «Обливэйт»! Осторожно проникнув в воспоминания спящего психиатра, Марк «выудил» расположение и номер палаты, где находилась Гермиона. Наложив для верности получасовое заклятие «Мёртвого сна», он вытащил из папки на столе историю болезни подруги (все её документы погибли при пожаре) и спрятал в карман куртки. Теперь надо было спешить. Мальчик бесшумно скользил по коридорам, прячась в тени. Наконец, добравшись до нужной ему палаты, тихо прошептал:
- «Аллохомора»! – и дверь бесшумно открылась. Посреди маленькой комнаты стояла кровать, к которой ремнями было фиксировано худенькое тельце в больничной пижаме. Видимо, волосы частично обгорели на пожаре, и девушка была подстрижена под мальчика. Она спала, ее лицо было страдальчески искажено. Юноша собрался, было, подбежать к подруге, но вовремя заметил камеру слежения, прикреплённую над входом в палату. Необходимо было что-то сделать. Припомнив по сведениям, почерпнутым в памяти дежурного врача, что изображения с камер передаются на медицинский пост в правом крыле здания, Марк помчался туда. В помещении поста была всего одна медсестра, которую без лишнего шума удалось погрузить в сон на полчаса. Познаний в маггловской технике хватило, чтобы отключить камеру в той палате, которая интересовала юношу. Внушив спящей женщине, так же как и дежурному врачу, что пациентка из палаты № 12 вчера была переведена в другую клинику, он вернулся к подруге.
- Герми! Герм! Ты меня слышишь?
Девушка даже не шелохнулась. Отсоединив капельницу и расстегнув ремни, привязывающие её к кровати, Марк похлопал подругу по щекам, пытаясь привести её в чувство. Всё было бесполезно.
- Ну же! Очнись, Герми! Мне не вытащить тебя отсюда без твоей помощи. Здесь везде следящие камеры.
Похоже, гриффиндорка находилась под действием какого-то сильнодействующего препарата. Юноша попытался без палочки применить «Эннервейт». С первого раза не получилось. Тогда он полностью сконцентрировал свою силу, как на тренировке по боевой беспалочковой магии, и уже увереннее произнёс:
- «Эннервейт! » - веки девушки слегка дрогнули, она перевернулась на бок и свернулась калачиком, подложив руку под голову.
- Да нет же, Герми! Не спи! «Эннервейт! » «Эннервейт! »
После двух заклятий глаза его подруги открылись и приобрели осмысленное выражение. Она с трудом села в постели:
- Что… где я? Кто вы?
- Ты меня не узнаёшь? Это я, Гарри! – только сейчас парень понял, что Гермиона видела его в последнее время только под личиной, которую он носил в Хогвардсе, и могла просто не узнать друга.
Но девушка на удивление быстро освоилась и пришла в себя:
- Это и вправду ты? Гарри, ты очень изменился за то время, что мы не виделись!
- Я потом тебе всё объясню, а сейчас нам надо выбираться отсюда. Ты сможешь идти самостоятельно?
- Попробую. Какое сегодня число? Меня всё время держали на транквилизаторах, поэтому я очень смутно помню прошедшие дни.
Гарри-Марк вспомнил про припасённую на всякий случай уменьшенную аптечку с зельями, достал «Укрепляющее» и налил Гермионе двойную дозу. Подождав минут пять, он поинтересовался:
- Ну, как?
- Уже лучше. Пойдём.
Им удалось незамеченными добраться до приёмного покоя. Там Гарри «отвёл глаза» медсёстрам, и они выскользнули на улицу.
С великими предосторожностями выбравшись за территорию клиники, друзья аппарировали к дому Кэса. На доме стояли защитные чары, настроенные на Марка, но вот Гермиону пришлось проводить с помощью самого хозяина дома. Выслушав краткий рассказ воспитанника о происшедших событиях, он не стал расспрашивать едва стоящую на ногах девушку о том, что она испытала, а просто накормил и отправил отсыпаться в спальню Марка. Парню же пришлось довольствоваться диваном в гостиной.
На следующее утро состоялся «военный совет». Гарри во всех подробностях рассказал другу обо всех событиях, произошедших накануне, а уже освоившаяся Гермиона дополняла его рассказ своими комментариями. Потом пришёл её черёд. Девушка на несколько секунд замялась, а потом, взглянув в глаза другу, начала рассказ:
- Понимаешь, Га… то есть… Марк. Я давно стала замечать странности в твоём поведении. Почти сразу после начала пятого курса. Ты стал… другим. Не спрашивай меня, в чём это заключалось, я всё равно не смогу точно объяснить. Просто ты изменился – стал скрытным, постоянно пропадал куда-то, применял такие заклинания, которых точно не было в библиотечных книгах (пускай даже и в Запретной секции). Поначалу мы с Роном верили твоим объяснениям, но потом, когда начались тренировки «АД»… Кстати, прости меня, пожалуйста, что втянула тебя в это, я ведь видела, что тебе не хочется отвечать за стольких людей, но не смогла удержаться.
- Да ладно, что уж там, дело прошлое. Продолжай.
- А потом я случайно услышала один разговор. Это когда ты начал заниматься Окклюменцией со Снейпом. Меня профессор Флитвик попросил зайти в учительскую и принести ему забытую книгу. Я не собиралась никого подслушивать! Просто книга лежала в глубоком шкафу в самом углу комнаты, а я так старалась достать её с нижней полки, что почти влезла в шкаф, и меня не было видно от двери. В учительскую зашли директор и профессор МакГонагалл. Они о чём-то спорили. Наш декан упрекала профессора Дамблдора, что он сам не стал заниматься с тобой, а поручил уроки Снейпу, который тебя не выносит. А директор отвечал, что он не может заниматься с человеком, которому нельзя доверять, потому что его мозг вот-вот может быть захвачен Воландемортом. Меня тогда покоробило, что Дамблдор вот так просто решил не вмешиваться, когда тебе была нужна помощь. Дальше – больше. Нестыковки в том, что он рассказывал нам, и что происходило на самом деле, всё больше бросались в глаза. Я попробовала, было, поговорить с Роном, но он отмахнулся от меня как от назойливой мухи. А потом был бой в Министерстве и гибель Сириуса. Я же видела, как ты переживаешь, как винишь во всём себя. Мне было непонятно, почему Дамблдор допустил подобное, ведь он знал, что Бродяга – человек действия, и когда-нибудь от заточения в четырёх стенах обязательно сорвётся. Я боялась, что ты натворишь что-нибудь, о чём потом пожалеешь. Но ты сдержался. Даже Снейп похвалил твою выдержку, я сама слышала. И тогда ещё решила, что, когда вернусь домой, поговорю с родителями и приеду навестить тебя. Но когда вернулась, на всякий случай проверила защитные чары, которые Дамблдор и Хмури поставили на дом моих родителей… оказалось, что там не было даже чар Ненахождения, только простой стандартный набор, который мы с тобой вскроем за полчаса, не говоря уже о Пожирателях. Мне стало страшно. Сначала я запаниковала, и хотела послать сову к директору, но потом подумала и решила в этот раз попробовать справиться своими силами. В конце концов, если что-то делаешь сам, то потом можешь быть точно уверен в результате. В общем, я… - девушка опустила глаза и замялась, но потом решительно продолжила: - … изменила память моим родителям. Внушила им, что они бездетны и вообще собираются переезжать в Австралию. И на следующий день папа с мамой улетели в Сидней. Я узнала, как добраться до Литтл-Уингинга и купила билет на утренний автобус. А ночью на наш дом напали Пожиратели… Их было пятеро. Двое стали обыскивать дом. Мне удалось проскользнуть на кухню, но прорваться мимо оставшихся на улице троих магов я не могла. И вдруг меня осенило: газовый баллон! Я запустила в него «Инсендио» и выпрыгнула в окно. Дальнейшие события вспоминаются с трудом. Кажется, сломала палочку, когда падала и сильно ударилась головой. Когда приехали пожарные и врачи… наверное, под действием стресса и контузии я наболтала что-то о Магическом Мире и… оказалась в психиатрической клинике. Сначала всё было не так уж плохо. Мне удалось убедить врачей, что я вела себя не адекватно под действием стресса. Но потом, когда и через неделю, и через две за мной никто из «наших» не пришёл, мне стало страшно, я начала умолять выпустить меня из больницы и… оказалась в той палате блока для особо буйных.
- Мда-а. Прости меня, Гермиона. Я спохватился, что ты не пишешь уже третью неделю, только вчера. Решил навестить, и вот…
Они разговаривали несколько часов. Гарри-Марк рассказал подруге о своей второй, тайной жизни, познакомил её с Кэсом и ребятами. Девушка восприняла перемены, произошедшие с другом, довольно спокойно, а с остальными обитателями дома быстро нашла общий язык. Вот только… она сама очень изменилась. Не было больше «Гриффиндорской всезнайки». Герми стала молчаливой, редко улыбалась, а похудевшее личико и коротко стриженые волосы делали её больше похожей на мальчишку. Вряд ли кто-то был способен узнать в этом «воробышке» прежнюю отличницу. Даже Марк, увидев её переодетой в свою одежду, признал её с трудом. И ещё – она боялась оставаться одна. И после первой ночи, проведённой в доме Иллюзоров, непременно сбегала по ночам в гостиную к Марку и, сворачиваясь клубочком у него в ногах, засыпала. Парень вынужден был трансфигурировать кресло в своей комнате в небольшой диванчик и спать на нём, чтобы только Герми успокоилась.
Так прошло три дня. До отъезда труппы на гастроли оставалось ещё три. Марк рассказал Гермионе о сложившейся с проверкой аур ситуации, и она с радостью согласилась им помочь. Кэс откуда-то добыл для неё магические документы на имя Германа Иллюзора, своего племянника, и маггловские, на её собственное имя. Как ему это удалось, никто спрашивать не стал. Для друзей наступило время усиленных тренировок, но тут возникла одна заминка. Дело было в том, что Гермиона совершенно не умела колдовать без палочки. Абсолютно. Под руководством Марка у неё стали получаться простейшие заклинания, но такими темпами они могли переучиваться до Хеллоуина. А времени было в обрез. Идти за палочкой к Олливандеру – всё равно, что докладываться лично Дамблдору и Хмури. Но и тут их выручил Кэс со своими обширными связями в разнообразных магических и немагических кругах. Он… устроил им встречу с Грегоровичем. Это было что-то!!! Старый хитрый, как лис, и мудрый, как дракон, маг буквально покорил сердце ребят. Своей язвительностью он напоминал Снейпа, а юмором – близнецов. Убийственное сочетание. Грегорович не только подобрал девушке новую палочку (которая, к слову сказать, слушалась её гораздо лучше, чем старая), но и посоветовал, как обмануть заклятие, проверяющее ауру, чтобы оно не могло определить, юноша или девушка подверглись его воздействию. А также намекнул, как можно снять со своей палочки заклятие «Следа».
Так что утром 31 июля, поздравив Гарри-Марка с шестнадцатилетием и подарив ему подарки, Иллюзоры-Флайервуды вместе с Герми отбыли в Италию на гастроли. А именинник отправился на Косую аллею для того, чтобы прикупить кое-что для себя и проверить один маленький переулочек, на который указывали усовершенствованные им чары поиска тоннелей (парень ещё не отчаялся найти «чёрный ход» в Малфой-Менор). Ну, а что случилось дальше – нам уже известно.
Марк с трудом стряхнул с себя осадок воспоминаний и, приняв после тренировки душ, занялся изучением отобранных накануне фолиантов, решив больше никогда не наблюдать за совместными тренировками Малфоя и Снейпа. Это слишком отвлекало и вызывало… мало контролируемые чувства. К тому же с момента его появления в поместье прошло уже четыре дня, до начала учебного года оставалось меньше месяца, а информации, стоящей изучения – «вагон и маленькая тележка». Всё своё время он посвящал изучению древних родовых заклятий, практическим занятиям по их применению в зале (когда Люциуса не было в поместье), фехтованию и делал лишь маленькие перерывы на еду и сон. От такого напряжённого графика занятий стала раскалываться голова. Приходилось применять специальные «Укрепляющие» чары и зелья, но так не могло продолжаться долго, необходим был перерыв. Марк решил, что дочитает одну заинтересовавшую его тему в древней тёмномагической книге. Эта сволочь (имеется в виду книга) больно кусалась и царапалась, пока юноша перебирал в памяти все заклятия, способные её утихомирить. Подействовало только пятое. И вот теперь, залечив укусы и царапины, юноша буквально наслаждался получаемой информацией. Да-а, этот гримуар* стоил того, чтобы пострадать. Ведь именно в нём Маркус нашёл, наконец, нестандартную методику обучения окклюменции. Те, по которым он пытался учиться до этого, давали очень слабый результат. Во всяком случае, его блок точно бы не устоял против Снейпа, Дамблдора и Воландеморта. Он уже отчаялся найти приемлемую для себя методику обучения, и вдруг такая удача. Парень читал книгу запоем и делал выписки (ещё после первых своих вылазок он добыл себе аналог Прытко Пишущего Пера, способного конспектировать выделенные им абзацы и теперь у него скопилось приличное количество интереснейших конспектов, приведших в состояние буйного экстаза Гермиону). А потом так же «до упора» тренировался. Наконец-то дело сдвинулось с мёртвой точки. За неделю изучения его успехи в окклюменции превысили всё, чему он смог научиться за год. Марк не мог нарадоваться. Всё оказалось так просто. Не надо было выстраивать защитную «стену» блока, а наоборот, пропускать вторгающегося «сквозь себя», как через воздух или вакуум, не давая добраться до каких-либо мыслей и воспоминаний. Всё было просто великолепно, но… в конце книги было отмечено, что существует продолжение, дающее сведения по вопросу Легиллименции. Вот этого-то продолжения юноша и не нашёл, хотя и перерыл со своей стороны все стеллажи в библиотеке. Оставался только один стеллаж – находившийся в центре комнаты и не контактирующий с тайным убежищем, в котором скрывался Марк. Доступ к нему был только в самой библиотеке. Надо было всего лишь пробраться туда. Вот так. Просто. Только вот интуиция и «шестое чувство», говорили ему, что это очень опасно. Из библиотеки не было тайных выходов, а значит, и отступить в любой момент парень не смог бы. Но… в конце концов, жажда знаний перевесила осторожность, и юноша выскользнул из своего убежища в спальню лорда Малфоя, предварительно убедившись, что вышеозначенный лорд отсутствует в своём поместье (что Нарцисса и Драко отдыхают в Италии, он уже знал по обрывкам разговоров между Малфоем и Снейпом).
Убедившись, что в коридоре, соединяющем спальню и библиотеку, нет ни одной живой души, он бесшумно прокрался в последнюю. Нужный ему справочник нашёлся спустя полчаса интенсивных поисков, но… был прикован к стеллажу цепью. Унести его в убежище не представлялось возможным, приходилось изучать урывками на месте. Поначалу парень вздрагивал и сбегал из библиотеки при любом подозрительном шуме, раздавшемся в коридоре, но потом освоился, привык и уже спокойно изучал необходимую ему информацию. Это-то спокойствие и сыграло с ним дурную шутку. Он потерял счёт времени и зачитался. Вечером, услышав шум, доносящийся из коридора, Марк весьма лениво приоткрыл дверь библиотеки, чтобы узнать, что же произошло (наверняка, эльфы затеяли генеральную уборку), и… опешил. По лестнице поднимался весь Внутренний Круг Пожирателей во главе с самим Воландемортом. В голове парня пронеслась паническая мысль:
- «Прошляпил! » - но тут же он взял себя в руки и закрыл своё сознание недавно найденным блоком. Юноша быстро огляделся: необходимо было где-то спрятаться. Не найдя ничего достойного внимания, Марк вдруг заметил зазор между стеллажом и потолком комнаты, он составлял не меньше пятнадцати дюймов, и ловкий стройный парень смог без труда спрятаться там. Долгое время ничего не было слышно. Марк лежал на широкой пыльной деревянной поверхности и ждал, когда же можно будет пробраться назад в своё убежище. Приблизительно через час со стороны коридора послышалась музыка, крики и смех каких-то женщин, пьяные выкрики мужчин. Парню показалось, что он слышал голос Воландеморта, потом визгливый смех Беллатриссы. Через час голоса как будто отдалились. Прождав для верности ещё полчаса, Марк уже начал было вылезать из своего убежища, когда скрипнула дверь, и в библиотеку проскользнули двое мужчин. В вечернем полумраке он не сразу смог разглядеть их лица, но голоса узнал мгновенно:
- Мордред их побери, наших соратничков! Теперь до утра расходиться будут. Хорошо хоть, Тёмный лорд не остался на ночь, а то бы мы с тобой парочкой «Круациатусов» не отделались, - тихо проговорил Северус Снейп.
- Да уж, он любит развлекаться! – знакомый голос растягивал слова, - Тебе удалось узнать, зачем Лорду понадобился мой сын? Ему же ещё нет семнадцати. Речь не может идти о Посвящении.
- Она о нём и не идёт. Каких-либо опасных ритуалов тоже не затевается. У меня осталось только одно предположение.
- Какое?
- Мой ответ тебе не понравится.
- Значит это – правда? Ты тоже заметил взгляды, которые он кидает на Драко?
- Да. Твой сын – красивый юноша.
- Я никогда не допущу этого! Ты слышишь? Никогда!
- Не думаю, что он будет действовать в открытую. Ты ему слишком необходим для контакта с Высшими семьями. А вот послать по-тихому за мальчиком Грейбека он вполне способен.
- Я немедленно предупрежу Нарциссу, чтобы забирала Драко и отправлялась в наше французское поместье – оно лучше защищено.
- Я уже отправил ей сову. Будь осторожен. За тобой следит Белла. Она всецело предана Лорду и сделает всё, что он прикажет, - Снейп привлёк к себе любовника и, запустив руки в водопад его волос, стал пропускать платиновые пряди между пальцами, осторожно лаская затылок.
- М-м-м! Родственница! М-мать её… ведьма! – судя по немного невнятной речи - Люциус был пьян, - Продолжай! Не останавливайся! Ты останешься? – он начал расстёгивать мантию на груди Северуса, но зельевар придержал его руки, отстраняя блондина от себя:
- Ты же знаешь, что я не могу. Мне надо рассказать Дамблдору, как прошло собрание.
- Завтра расскажешь. Старый маразматик подождёт! – Люциус вновь привлёк к себе Снейпа.
- Нет. Я пообещал ему, что вернусь, как только закончится встреча. Прекрати! М-м-м! – но Люц не собирался его слушать, накрыв губы поцелуем и планомерно тесня в сторону стола.
- Я сказал – ты останешься, и точка!
- А не то – что? А, Люци? – зельевар перехватил инициативу и с силой прижал мужчину к книжному стеллажу, на котором затаился Маркус. Его руки ловко расстегнули мантию и рубашку Люциуса, одним рывком опуская одежду с плеч любовника. Длинные пальцы ласкали соски. Блондин выгнулся, прижимаясь к Снейпу всем телом, и откинул голову назад, подставив беззащитную шею поцелуям.
- Северус! Не буди во мне зверя! Оставайся! – несмотря на явное возбуждение, в тоне блондина слышались приказные нотки.
Ноздри черноволосого мужчины раздувались, в глазах разгорался огонь, его поцелуи перестали быть нежными, перейдя почти в укусы. Люциус постанывал, пытаясь освободить руки из опутавшей их одежды. Наконец, ему это удалось, и он вцепился в чёрную гриву любовника, оттаскивая того от своего горла и в ответ впиваясь грубым поцелуем в его губы. Через минуту Северус был тоже обнажён до пояса, и завораживающий страстный танец продолжился с новой силой. А сверху за ними изумлённо следили зелёные глаза, не в силах отвести взгляд от разворачивающегося представления. Затаившегося под потолком мальчишку поразила страстность и в тоже время нежность, с которой любовники прикасались друг к другу. Это было вовсе не похоже на всё, что он видел раньше. Разворачивающиеся внизу события завораживали. Прошло немного времени, и блондин был почти распят на стоявшем поблизости столе, а черноволосый маг склонился над ним, гладя, лаская, покрывая поцелуями жаждущее прикосновений тело. Впрочем, Люциус не оставался в долгу. Спрятавшемуся на стеллаже Маркусу было хорошо видно, что мужчины сдерживаются из последних сил, не желая уступить первенство в схватке друг другу. Его и самого уже подтрясывало от такого зрелища. Лежать на животе мешала сильнейшая эрекция, голова кружилась от стонов и вздохов, издаваемых любовниками. Он сам едва сдерживался, чтобы не застонать вслух и этим не выдать себя. Первым не выдержал Люц. Он выгнулся на столе, раздвигая ноги, и простонал:
- Сев! Сев! Мордред тебя побери! Я больше не могу ждать… останься… возьми меня…
Зельевар отстранился, тяжело дыша, но с довольной улыбкой на губах, подобрал свою палочку и вернул себе одежду с помощью единственного заклинания. Через минуту только горящий взгляд да не успокоившееся до конца дыхание говорили о том, чем он сейчас занимался:
- До завтра, Люциус! Я не твоя собственность, чтобы мне приказывать! Тебе придётся немного поскучать! Желаю приятных сновидений! – и, отвесив церемонный поклон, Северус удалился, едва успев увернуться от брошенного ему вслед тома энциклопедии.
- СВОЛОЧЬ! – Малфой-старший с чувством выругался и, потирая особо чувствительные следы укусов на своём теле, сел на столе. Даже через брюки было заметно, как сильно он возбуждён, и Марк от всей души посочувствовал раздраконенному блондину, так как сам находился почти в подобном же состоянии из-за их игрищ. Бормоча себе под нос нелестные эпитеты в адрес зловредного любовника, бросившего его в таком состоянии, взъерошенный и неудовлетворённый лорд Малфой нашёл свою одежду, накинул на плечи мантию и, морщась на каждом шагу, вышел из библиотеки.
Маркус, полежав ещё минут пятнадцать на стеллаже и не услышав не единого звука со стороны коридора, осторожно спустился на пол и, приведя себя в порядок заклинанием, бесшумно двинулся в сторону выхода из комнаты. Требовалось срочно решить одну не дававшую ему покоя проблему, возникшую в результате созерцания вышеописанного зрелища. Он тихонько выглянул в коридор и, найдя его пустым, осторожно направился в сторону спальни хозяина поместья и только на полдороге вспомнил, что этот путь ему сейчас заказан. Юноша развернулся и пошёл к комнате Драко – там-то сейчас никого не должно было быть, когда услышал за своей спиной так знакомо растягивающий слова вкрадчивый голос:
- Так, так, так! И кто это у нас здесь крадётся?
А в следующее мгновение его талию обняли сильные руки и развернули лицом к поймавшему его Люциусу Малфою.
________________________________________
* Гримуар - фр. grimoire) — книга, описывающая магические процедуры и заклинания для вызова духов (демонов), или содержащая ещё какие-либо колдовские рецепты.



Глава 3. Чем дальше в лес, тем…

- Так, так, так! И кто это у нас здесь крадётся? – бархатный голос раздался над самым ухом, а сильные руки обняли за талию и, подавляя сопротивление, развернули юношу лицом к заставшему его врасплох противнику. Маркус перестал вырываться и расслабил мышцы, безвольно повиснув на руках поймавшего его Люциуса. Мысли парня лихорадочно метались, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Но пока что эти поиски не увенчались успехом, и юный охотник за чужими секретами решил применить проверенную тактику – притвориться покорным, чтобы выждать момент и нанести удар. В конце концов, это всегда срабатывало, почему же сейчас не использовать старый трюк?
- Хмм, а ты хорошенький. Из «птенчиков» мадам Жизели? – по прежнему прижимая его руки к телу и не давая освободиться, Люциус приподнял подбородок Маркуса, вглядываясь в его лицо. Парень прикрыл глаза, пряча их необычный, постоянно меняющийся оттенок.
- О-о! Какие ресницы! И стыдливый румянец на щеках. Если бы я не знал, кто ты – поверил бы, что девственник.
Маркус непроизвольно дёрнулся: «Он что, меня шлюхой считает? » Но при этом движении хватка Малфоя усилилась, и парень заставил себя расслабиться и выжидать время.
- Ну-ну, малыш. Не надо так дёргаться, я тебя не обижу. В конце концов, я же не Мальсибер с Эйвери и вовсе не склонен к садомазохизму.
Юноша выжидал, по-прежнему не поднимая глаз на Пожирателя. И пытался уверить себя, что делает это исключительно из соображений скрытности. Но что-то в его подсознании говорило, что он просто боится… боится поддаться очарованию этого голоса, сладкой истоме и жгучему желанию, поднимающимся из самых глубин его сознания. Вот блондин ослабил хватку на его талии… Ещё чуть-чуть, и можно будет вырваться. Люциус открыл дверь в свою спальню и молча подтолкнул в неё Маркуса.
- «Сейчас! » - парень резко скинул со своей талии руку мужчины, одновременно отталкивая его и делая подножку, а потом, слыша за спиной чертыхания не ожидавшего отпора лорда, рванул в сторону потайного хода. Но как бы ни был проворен мальчишка, в нескольких ярдах от заветной цели его настигли и повалили, придавив к мягкому ковру на полу. Мгновение – и руки парня были завёрнуты за спину в крепком захвате. От неожиданной боли он не сдержал стона. На удивление, хватка мужчины немного ослабла, а потом его перевернули на спину, прижав руки к бокам. Люциус уселся верхом на его бёдра, с интересом разглядывая свою добычу:
- Непокорный. Горячий… сладкий… мой мальчик, - он склонился к самому лицу юноши и шептал эти слова ему на ушко, покусывая нежную мочку и вызывая непередаваемо завораживающее ощущение, подобно огненной волне распространяющееся по телу парня. Потом его губы и язык нашли чувствительное местечко на шее мальчика, заставляя того вздрогнуть и выгнуться всем телом. А потом сознание и тело парня затопила какая-то необузданная сила. Он больше не пытался вырваться и сбежать, а наоборот, отвечал на ласки с внезапно пробудившимися страстностью и желанием. Его губы нашли рот мужчины и втянули того в страстный поцелуй, а зубы слегка прикусили нижнюю губу.
- Маленький котёнок показывает зубки? Тебе нравятся опасные игры на полу? Ну, что же, посмотрим, кто кого! – и горячие губы затеяли ответную атаку на губы, глаза, шею и грудь мальчишки. Маркус не заметил, как остался обнажённым, но его это почему-то абсолютно не волновало. Он забыл про своё желание скрыться, про опасность разоблачения и с головой погрузился в водоворот феерических ощущений, рождённых прикосновениями блондина. А Люциус покорял и властвовал, покрывая извивающееся под ним юное тело поцелуями и укусами, гладя, пощипывая и лаская смуглую кожу мальчишки. Его пальцы нащупали соски, прихватывая и слегка выкручивая тугие комочки плоти. Парень застонал и выгнулся, пытаясь скинуть своего мучителя и высвободить прижатые к телу руки, но ему не дали этого сделать. Обычно бесстрастное и высокомерное лицо мужчины сейчас горело лихорадочным румянцем, а в глазах плескалось что-то такое опасное и в тоже время привлекательное, что юноша замер, заворожено вглядываясь в их стальное пламя. А потом его сознание наблюдало за действиями тела как будто со стороны. Каким-то чудом Маркус высвободил руки и, вцепившись в разметавшуюся по его груди гриву белоснежных волос, оторвал захватчика от своего тела. Увидел горящие ледяным пламенем глаза, исказившую лицо мужчины маску страсти и, потеряв голову, впился грубым поцелуем в эти губы, что несли ему муку и наслаждение. Люц издал хрипловатый полурык-полустон, и ответил тем же. Дальнейшее напоминало один из оживших эротических снов подростка. Он сам от себя не ожидал такой раскрепощённости и страстности: его тело изгибалось под всё более смелыми ласками, его руки и губы не оставались в долгу. Казалось, проснулось какое-то позабытое знание, и никогда не бывший раньше с мужчиной парень инстинктивно дарил такие смелые ласки, что остатки самоконтроля Люциуса сорвало напрочь. С хриплым рыком он развернул юношу спиной к себе и поставил на колени, заставив прижаться грудью к шелковистой поверхности ковра. Его рука пережала у основания напряжённый и дрожащий от надвигающегося оргазма член парня, вызвав у последнего разочарованный стон.
- Не так быстро, малыш! Ты же подождёшь меня? – голос аристократа срывался от едва сдерживаемого желания. Ещё немного, и он бы, не сдержавшись, взял мальчишку без всякой подготовки, но последним усилием воли заставил себя сдержаться и, наколдовав смазку, попробовал проникнуть одним пальцем в узкий вход юноши. Палец сдавили жаркие тиски, и он не смог ввести его дальше первой фаланги.
- Да-а, котёнок, ты такой чертовски узкий… тесный… не шевелись. Иначе я за себя не отвечаю!
Но к Маркусу, почувствовавшему вторжение пальца мужчины в свой анус, на мгновение вернулся страх, и он стал вырываться, пытаясь скинуть руки Люциуса:
- Не-ет! – из горла вырвался лишь полухрип-полустон, - Пожалуйста…
- Что? – рука блондина надавила на чувствительное местечко за яичками парня, и Маркус задрожал, не сдержав стона наслаждения, его сознание снова затуманилось, предвкушая дальнейшее удовольствие. Стенки узкого отверстия слегка расширились, пропуская палец глубже. И тут… жалобный крик огласил спальню – Люциус, лаская и разрабатывая тесный вход, задел горошину простаты.
- Ш-ш-ш, малыш, это совсем не больно. Тебе ведь нравится то, что я делаю? – голос мужчины, обычно мелодичный и завораживающий, хрипел и срывался, показывая, насколько завёл аристократа парень. - Не бойся. Я буду нежным… Постараюсь быть…
Но сдержать такое обещание, слыша хрипловатые стоны юноши и видя его покрытое испариной тело, с всё нарастающей страстью насаживающееся на ласкающий его палец, было проблематично, и Люциус форсировал события, введя в слегка расширившееся отверстие второй палец. Мальчишка был безумно узким и тугим. Мужчина слегка развёл пальцы, вызвав этим звонкий вскрик, перешедший в стон. И всё… самоконтроль лорда приказал долго жить. Резко убрав пальцы, и невербально нанеся смазку на свой твёрдый, подрагивающий от желания, сдерживаемого из последних сил член, он приставил головку к узкому входу и одним движением погрузился в горячий и тесный канал.
- А-а-а! – мальчишка попытался вырваться, почувствовав сильнейшую боль, но мужчина замер, прижимая его тело к себе.
- Ш-ш-ш! Тихо, мой котёнок! Сейчас боль пройдёт. Ты такой чертовски узкий… Сладкий… М-м-м! Прекрати царапаться!
Маркус, не в силах вырваться из железной хватки мужчины, испуганный внезапной болью, со всей силы впился в бёдра Люциуса, оставляя кровавые следы от ногтей.
- Отпусти… мне больно! – мальчик едва сдержал всхлип, на собственном горьком опыте зная, что плакать перед причинившим боль человеком нельзя, так как это может спровоцировать дальнейшие издевательства.
- Тихо, тихо, мой тигрёнок! Сейчас всё пройдёт! – Люциус осторожно вышел и вновь вошёл, уже под другим углом, ругая себя на чём свет стоит за несдержанность, - «Мерлин великий! Какой же он тугой. Неудивительно, что ему больно. Мне нельзя было торопиться. Но ничего, мы это сейчас исправим! » Не шевелись! Вот так!
Боль стала постепенно уходить, оставляя за собой чувство заполненности. А потом осторожное движение члена Люциуса в его теле задело узелок простаты, и парень задохнулся от резко накатившего наслаждения, смешанного с исчезающими отголосками боли. Его тело выгнулось, прогибая спину, и совершенно против его воли насаживаясь на горячий твёрдый орган, каждым своим движением посылавший волну наслаждения по позвоночнику. В низу живота нарастала тяжесть. Собственная вернувшаяся эрекция была мучительной, но мужчина по-прежнему нежно пережимал его член у основания, не давая кончить. С губ мальчишки сорвался жалобный стон:
- Пожалуйста…
- Что, пожалуйста, мой тигрёнок? Остановиться или продолжить? – Люциус сдерживался из последних сил, медленно входя в начавшее поддаваться тело, и великолепно знал: что бы ни ответил мальчишка – остановиться он уже не сможет.
- Пожалуйста… ещё… - парень сам ускорил движение, подавшись назад всем телом и до основания насаживаясь на совсем не маленький член Люца.
- Даже так… Ну, что же, ты сам этого захотел! – и мужчина прекратил сдерживаться, врываясь в податливое тело мальчишки до конца и лаская его член рукой.
А Маркус сам не понимал, что с ним творится. Такого он не испытывал ни с кем и никогда. Ни с «весёлыми девицами» во Франции, ни в своих ночных фантазиях. Что-то огромное и крышесносное нарастало в его теле, как огненный шар, подчиняя его разум, заставляя забыть обо всём и полностью отдаться чувствам, отключая мысли. Он чувствовал себя… неописуемо. Сознание путалось. Не испытываемое ранее удовольствие поднималось в нём штормовой волной и затопило, заставляя выгибаться и кричать, кончив в руку ласкавшего его мужчины. Он ещё успел почувствовать, как судорожно сокращавшиеся стенки его ануса вызвали хриплый рык Малфоя, и он стал безжалостно врываться в обмякающее тело, сам взрываясь в оргазме. Обессиленные, они повалились на ковёр.
Через несколько минут Люциус пришёл в себя и, наложив очищающие чары, перенёс безвольно обмякшее тело юноши в постель. Оставшаяся часть ночи пролетела для них, как сплошная череда ласк и наслаждений. Ненасытный мужчина снова и снова доводил неопытного мальчишку до оргазма, иногда такими способами, о которых тот даже и не слышал раньше. Но и ученик был вполне достоин своего учителя, мгновенно перенимая и подхватывая «игру» Люциуса. В общем, к утру у них не хватало сил даже пошевелиться, так они оба были вымотаны и пресыщены. Милосердный сон накрыл их, унося в страну грёз.

Гарри-Марк открыл глаза, не понимая, где же он оказался. Спальня не походила ни на его полумаггловскую комнату в доме Кэса, ни на тайные покои в Малфой-Меноре… Память возвращалась как будто толчками. Вот его застали врасплох в библиотеке. Вот – поймал Малфой… Повернув голову влево, парень увидел в беспорядке разметавшиеся платиновые волосы спящего рядом мужчины. Его лицо было умиротворённым, зацелованные губы чему-то улыбались во сне…
- «Стоп! МАЛФОЙ!!! Я в постели с Люциусом Малфоем! » - память накрыла его с головой, вызвав мучительный румянец на щеках. Перед глазами проносились сцены, в которых он бесстыдно ласкал этого мужчину, извиваясь от страсти в его руках и… О Мерлин! Сам! САМ! Просил его о большем…
Вспомнив всё, юноша резко сел в постели и едва не закричал от боли и накатившей вдруг слабости, но вовремя сдержался. Шипя от резких болезненных ощущений в области ануса, чувствуя каждый след укуса и каждый засос на своём теле, он осторожно сполз с шикарной постели и собрал свою растерзанную одежду невербальным «Акцио». Стараясь не шуметь, Маркус произнёс старинное заклинание, полностью уничтожавшее все оставшиеся следы его пребывания в этой комнате и искажавшее слепок ауры до неузнаваемости, подхватил одежду и, как был, голым, тихонько ретировался в Тайные комнаты. Около часа у него заняло заживление мелких ран и повреждений, нанесённых в порыве страсти, с помощью Магии Иллюзий. Благо, опыт врачевания у него был. А вот восстановление душевного равновесия заняло куда больше времени. Вспоминая слова Люциуса, сказанные во время их столкновения в коридоре, он готов был провалиться сквозь землю от стыда:
«Чёрт! Чёрт! Чёрт! Он принял меня за мальчика для развлечений, доставленного из какого-то магического борделя! И соответственно воспользовался! Мерлин великий! Дай мне сдохнуть сейчас, чтобы такой придурок больше не мучился сам и не коптил землю! Но как же хорошо было! Мерлин и Моргана! Я даже не знал, что может быть так! Нет, отсюда надо немедленно бежать! Я просто не способен рядом с ним сохранять разум! »
И, быстро собравшись, парень направился к потайному тоннелю, выводящему из поместья, но путь ему преградило какое-то странное свечение, сформировавшееся в призрачную фигуру ещё не старого человека с длинными белоснежными волосами, одетого в порванную и испачканную одежду, которую носили маги лет этак тридцать тому назад.
- Что за… - юноша вовремя прикусил язык. В своих скитаниях он не раз встречался с призраками и знал, что они могут серьёзно повлиять на расположение к нему дома. Ссориться с привидениями не стоило ни при каких обстоятельствах. Маркус замер, а потом церемонно поклонился, с интересом рассматривая таинственного призрака-Малфоя, - Прошу прощения за вторжение в ваши владения, высокочтимый сэр. Я пришёл сюда не красть, а только в поисках знаний, и уже покидаю ваше поместье.
- Остановись… пожалуйста… - призрак смотрел на юношу, как утопающий на единственную надежду на спасение. - Не уходи.
- Что? – парню показалось, что он ослышался.
- Не уходи. Я прошу тебя о помощи и постараюсь исполнить любую твою просьбу.
- Н-но, чем я могу помочь вам? – Маркус вглядывался в до боли знакомые черты призрачного лица. Этот Малфой ещё больше походил на Кэса, чем Люциус.
- Веришь ли ты в пророчества?
- Ну, как вам сказать, не особенно. Они настолько смутны, что трактовать их можно как угодно.
- То, о чём я тебе расскажу, не совсем пророчество. Просто, незадолго до своей смерти я видел сон.
Маркус насторожился. Как ни странно – снам и предчувствиям он верил, и это не раз спасало ему жизнь. Парень кивнул, подтверждая, что внимательно слушает рассказ призрака.
- Хотя… я не совсем понятно начал рассказ. Позволь представиться – Максимус Люциус Малфой – родной дед нынешнего хозяина поместья. Когда-то я был счастливым мужем и отцом и довольно известным учёным.
- Это вы изучали проблемы наследования магических Даров и Сил среди чистокровных, полукровок и магглорожденных?
- Да. Приятно слышать, что обо мне помнят.
- Я встречал упоминания о вашей рукописи в… некоторых частных дневниках.
- Догадываюсь даже, в чьих.
- Но самой рукописи никто не видел. Я не смог её отыскать даже в этом поместье.
- А вот это как раз имеет отношение к моей проблеме. Мой старший сын – Абрахас…
- Старший?! Я думал, в роду Малфоев бывает только один наследник.
- Не перебивай старших! А это измышление – нововведение моего наследничка. Так вот – мой старший сын не разделял моих взглядов. Приблизительно с твоего возраста, он связался с очень популярным в те времена молодым магом, проповедовавшем крайне экстремистские взгляды относительно магглорожденных волшебников.
- Томом Реддлом?
- Да. Странно, что ты знаешь это имя. Я слышал, что он называет себя Воландемортом или Тёмным лордом, и очень мало осталось людей, которые знают его настоящее имя.
- Мне уже приходилось сталкиваться с ним. Вы что-то хотели мне рассказать?
- Да. Абрахас требовал от меня огромные суммы денег для поддержки их движения, но я ему отказал. Кроме того, он настаивал, чтобы я прекратил работу над моей теорией и рукописью. Мой сын называл её «ересью, противной самой магии». Я отмахнулся от него и недооценил опасность его убеждений. Через неделю после нашего последнего разговора, на охоте моя лошадь понесла, и я не смог её успокоить никакими средствами. В конце концов меня выбило из седла какой-то веткой. Я упал и потерял сознание, а когда очнулся – надо мной стоял Абрахас с заострённым обломком этой самой ветки в руках. Последнее, что я помню – это то, как он вонзил мне этот кол в сердце.
- Ваш сын убил вас?!
- Да. В этом-то и вся проблема. Магия не прощает таких преступлений. Мой род теперь проклят. Мои потомки умирают не своей смертью. Мне было пятьдесят восемь, когда Абрахас убил меня. Сам он погиб в пятьдесят три. Если я правильно просчитал действие проклятия, то с каждым поколением продолжительность жизни будет убывать на пять лет.
- Но чем я могу вам помочь?
- Существует ритуал, который может снять проклятие.
- Вы могли бы рассказать об этом вашему внуку. Причём тут я?
- Незадолго до своей смерти я видел тебя во сне. Там была ещё какая-то девушка, одетая, как мальчик… но дело не в этом. Из сна было ясно, что именно ты поможешь снять проклятие с моего рода. А Люциус, чем он может помочь? Знать же о проклятии и не иметь возможности его снять – это тяжкий крест.
Гарри-Марк задумался, впутываться во внутренние проблемы Малфоев ему не очень хотелось, но… позволить, чтобы через шесть-семь лет мужчина, который подарил ему сегодня такое наслаждение, погибнет… нет, он не мог этого допустить. И вдруг его словно током ударило. Кэс – он ведь тоже Малфой! И ему сейчас… почти пятьдесят три. Маркус похолодел. Человеку, которого он любил как отца, угрожала смертельная опасность. Юноша посмотрел на призрака, и задал вопрос:
- Скажите, имя Кассиус вам ни о чём не говорит?
- Ты знаешь моего младшего сына? Как он? С тех пор, как Абрахас вышвырнул его из поместья после моей смерти, я его не видел.
- Он мой друг.
- Хм-м. До какой степени?
- О чём вы?
- Мой младший сын, впрочем, так же как и внук, всегда предпочитал мужчин.
- Нет-нет! Он мне как отец!
- Это хорошо. Ты больше подходишь Люциусу.
- Я НИКОМУ НЕ ПОДХОЖУ!!! – выкрикнул покрасневший как рак подросток.
- Ладно-ладно! Мне просто показалось, что вам с моим внуком было хорошо вместе… всё! Я умолкаю!
- Скажите, а Кэса проклятие тоже касается, ведь он – сквиб?
- К сожалению – да. Я часто жалел, что Кэс родился неспособным к магии – он был бы гораздо лучшим лордом, чем его брат. Абрахас всегда был недалёким, завистливым и жадным, а Кэс… Ну, думаю, тебе не надо рассказывать, какой он человек?
- Самый лучший из всех, кого я знаю. Знаете, рядом с ним я забываю, что он не может колдовать, настолько он… не знаю, как объяснить! А, вот! Силён духом!
- Да. Этого у него не отнять. Он очень умён. Я всегда поражался, что мой сын, не обладая магией, мог разгадывать такие загадки, в которых не могли разобраться опытные и сильные маги.
- Он и меня учил этому. Это у нас игра такая. Кэс приносит какую-нибудь тайну, а я пытаюсь её раскрыть.
- И как?
- С каждым разом всё лучше. Мне это безумно нравится.
- Ты поэтому лазаешь по чужим поместьям? Любишь разгадывать загадки?
- В том числе. А ещё я учусь тому, чему меня не могут научить в школе. Скажите, а Кэс знает о проклятии?
- Нет. Откуда? Он, как и все, наверное, уверен, что это несчастный случай на охоте. Я очень виноват перед ним.
- Почему?
- Мне надо было выделить ему дом и наследство, пока я был жив, но понадеялся на завещание, а Абрахас… выгнал брата из поместья без гроша в кармане сразу же после похорон. Как бы я хотел его увидеть. Поговорить.
- Я могу это устроить. Думаю, тайный тоннель пропустит его беспрепятственно?
- Да, разумеется, он же – Малфой.
- Хорошо. Завтра заканчиваются их гастроли в Италии, и послезавтра они уже будут в Лондоне.
- Гастроли?!
- Да, Кэс – один из лучших иллюзионистов в мире. То, что он творит на арене – это настоящее волшебство, поверьте мне. Я приведу его сюда завтра вечером.
- Я был бы тебе очень благодарен. Но скажи, что ты решил по поводу ритуала?
- Кэс – мой друг. Я сделаю всё, чтобы не допустить его гибели. Что это за ритуал, и как его провести?
- В том-то и проблема. Я слышал лишь упоминания о нём. Сам фолиант, по слухам, хранился в Сноукастле – замке лордов Поттеров.
- Поттеры уже двести лет как лишены этого титула, а замок разрушен.
- О! Ты очень хорошо осведомлен в Магической Истории – чувствуется рука моего сына. Но у Поттеров оставался дом в Годриковой Лощине.
- Уничтожен пятнадцать лет назад, когда Воландеморт убил Джеймса и Лили Поттеров. В живых остался только их годовалый сын.
- Да. Жертва твоей мамы позволила тебе выжить.
- Откуда вы…
- Не забывай, я – призрак. Мне приходится обитать в двух мирах.
- Как вы представляете поиски книги, если и замок, и дом моей семьи уничтожены?
- Да, они уничтожены, но тайные тоннели – нет.
- Мерлин великий! Как я сам до этого не додумался! Ведь там могли уцелеть какие-нибудь хранилища!
- Вот видишь. Так ты приведёшь ко мне Кассиуса?
- Конечно. Ждите нас завтра вечером, а сейчас я должен уйти.
- Ты в этом уверен? – лицо призрака приобрело ехидно-плутоватое выражение, которое Марк не раз видел на лице Кэса, когда тот «подлавливал» его на логической ошибке, допущенной в решении задачи.
- Да, мне ещё надо убраться в доме до возвращения Кэса и ребят.
- Ну, смотри, как знаешь. Я думал, что ты искал мою рукопись…
- Да, а где она спрятана?
- В кабинете владельца поместья. Там, за моим портретом, есть сейф, правое верхнее отделение которого так и не смог открыть в своё время мой старший сын, как ни старался.
- Э-э-э…
- В чём дело? Или ты думаешь, что не сможешь решить эту задачку? Странно, я считал, что тебя это сильнее заинтересует.
- Не сегодня. Сейчас я… не в форме. Не смогу сосредоточиться.
Гарри-Марку и вправду приходилось уже открывать подобные приспособления, и он был не новичком в этом деле, но это требовало предельной концентрации внимания, а он сейчас не смог бы этим похвастать.
- Хорошо, не буду настаивать. До встречи завтра вечером.
- До свидания, лорд Малфой.
- Зови меня Максимусом, Гарри.
- Тогда, вы меня – Марком. Хорошо?
- До свидания, Марк.
- До встречи, Максимус.

Попрощавшись с призраком, Маркус выбрался по тоннелю в Косую аллею, а оттуда аппарировал в маггловскую часть Лондона, в сквер, расположенный неподалёку от того места, где стоял дом Кэса. Сначала он хотел прямым ходом отправиться домой. До возвращения друзей с гастролей оставалось чуть больше суток, а он не жил в доме две недели. Необходимо было убраться. Но вовремя вспомнил, что так и не купил продуктов, отправившись на поиски тоннеля в Малфой-Менор. Забежав в расположенный неподалёку супермаркет, парень приобрёл всё необходимое, уменьшил пакеты заклинанием в ближайшем же тёмном закоулке и, насвистывая любимую мелодию, прогулочным шагом отправился домой. Мысли крутились вокруг его ночного приключения, и он не очень-то следил за окрестностями. Уже подойдя к дому и произнеся отменяющее магические запоры заклинание, юноша вдруг услышал за спиной возмущённый возглас:
- Маркус! И где это тебя, интересно, носило?!
Недоумевая, откуда Герми могла появиться здесь так рано, он резко повернулся. Девушка была не одна, и Гарри не сумел сдержать изумлённого восклицания:
- Хорёк?! Откуда ты здесь взялся?
И увидел, как в серых глазах недоумение с толикой возмущения сменяется смутным узнаванием и… шоком:
- Поттер?! Ты?!
А Герми, всё ещё одетая в слегка помятую мальчишескую одежду, прикрывает рот ладошкой, переводя испуганные глаза с одного из них на другого.
Это выражение испуга в глазах подруги и заставило Маркуса взять себя в руки. Он отошёл к краю дорожки и пригласил собеседников пройти в дом:
- Ну, что же, добро пожаловать в наш дом. Проходите, внутри поговорим. Не надо привлекать лишнего внимания.
Драко Малфой и Герми молча прошли мимо него в дом, и юноша двинулся следом за ними.
Они обосновались на кухне. Гарри-Марк и Герми сделали чай и сэндвичи и, наконец, все устроились за столом. В комнате повисло напряжённое молчание. По всей видимости, никто не хотел начинать разговор первым. Все молча пили чай, не отводя взглядов от своих кружек, как будто коричневая жидкость в чашках могла сообщить им что-то важное. Наконец, Малфой решительно поставил свою чашку на стол и, глядя в глаза своему школьному врагу, спросил:
- Поттер, что всё это значит?
- Вот и я хотел бы это знать? – две пары глаз вопросительно уставились на Гермиону.
Девушка, похожая сейчас на хорошенького мальчишку лет тринадцати, подняла глаза от внимательно изучаемого ею прежде, чая и, взглянув на друга, произнесла:
- Кэс просил напомнить тебе об одном случае, произошедшем год назад в цирковом фургоне, где хранился инвентарь. Он сказал, что тогда тоже поверил одному человеку и до сих пор не жалеет об этом.
Напряжение, не отпускавшее Гарри с момента возвращения в дом, немного спало:
- Значит, Кэс верит тебе, … Драко?
- Поттер, я, кажется, задал тебе вопрос.
- Я расскажу тебе то, что ты хочешь знать, но с условием – ты тоже расскажешь всё, что с тобой случилось. Договорились?
Малфой некоторое время поколебался, переводя взгляд с Герми на Гарри-Марка, но потом решительно кивнул:
- Согласен. Начинай.
- Да, собственно, рассказывать-то особо нечего. Во время прошлых летних каникул я сбежал от своих опекунов-магглов и стал путешествовать по Магической Британии…
- Ты бродяжничал?! – шок, написанный на лице Хорька, позабавил Иллюзора.
- В том числе, но в основном я искал разные заклятия и учился. Раз уж в Хогвардсе мне не удавалось получить необходимые мне знания. Однажды… мне сильно досталось – сломал пару рёбер и получил сильный ушиб грудной клетки. Чтобы залечить раны, я пробрался в расположившийся поблизости цирк-шапито и случайно уснул. Там меня и подобрал Кэс. Теперь он и ребята – моя семья. А ты как у него оказался? – Маркус, пока рассказывал, внимательно разглядывал блондина и поражался произошедшим в нём переменам. Драко похудел, волосы были коротко обстрижены, его лицо утратило вечно надменное выражение, а в глазах появилась какая-то… мудрость, что ли. Как будто он увидел или перенёс что-то, что заставило его взглянуть на мир другими глазами. Юноше было знакомо это выражение, у него самого после смерти Седрика появилось такое же.
Драко отвечал ему не менее пристальным взглядом. Пауза затягивалась. Герми сидела, затаив дыхание. И вот когда Маркус уже решил, что блондин так и будет молчать, насторожённо следя за бывшим врагом, Малфой вздохнул и начал рассказ:
- Всё началось недели три назад. Мы с родителями, как обычно летом, собирались уехать в наше поместье во Францию. Но однажды отец вернулся откуда-то сам не свой. Он поговорил с мамой, и мы, срочно собрав только по одному чемодану, аппарировали в наш дом неподалёку от Милана. Это совсем не походило на наши обычные поездки, когда мы путешествовали через всю страну в роскошном личном железнодорожном вагоне с кучей вещей. Одни сборы в такую поездку занимали неделю, а тут – почти бегство. Тогда я не очень заинтересовался странностями в поведении родителей, но когда мама стала контролировать каждый мой шаг в доме, не выпуская за его пределы, мне стало любопытно, что же случилось. Поскольку меня явно не собирались ставить в известность об угрожающей нам опасности, от которой мы прятались в Италии, пришлось подслушивать все мамины разговоры. Правда, узнать удалось немного. Единственное, что я понял, мною очень сильно заинтересовался Тёмный лорд. И зачем я ему мог понадобиться, ведь мне ещё год до совершеннолетия, и речь не может идти о Посвящении? Наконец, я не выдержал и пристал к матери с расспросами. Она сказала только, что нам сейчас опасно оставаться в Британии, и мы должны пока пожить в Италии. Мы как раз разговаривали с ней в кабинете, когда прилетела сова от крёстного с посланием. Мама прочитала записку, побледнела и велела мне срочно собирать вещи. Но мы не успели собраться. Только мама сожгла письмо крёстного, как заверещали сигнальные чары, а потом Защита дома отключилась. Я ещё стоял в ступоре, смутно понимая, что произошло что-то серьёзное, а мама моментально нажала потайной рычажок на панели, отодвигающий в сторону огромное – до пола – двустороннее зеркало, втолкнула меня внутрь, парализовав «Ступеффаем», и возвратила зеркало на место. Последние слова, которые я от неё слышал, были:
«Прости меня, сынок».
Драко замолчал, как будто заново переживая кошмар, случившийся с ним в Италии, но потом взял себя в руки и продолжил рассказ:
- Я стоял в потайной нише, не в состоянии пошевелить даже пальцем, и смотрел, как в камине загорелся зеленоватый магический огонь, и из него в кабинет шагнули Грейбек, Рудольфус и Рабастан Лестранжи. Мама даже разговаривать с ними не стала, сразу атаковала боевыми заклятиями, они успели увернуться и ответили ей тем же. Завязался неравный бой. Какое-то время маме удавалось уворачиваться от проклятий, но потом её «Сектусемпра» попала в Грейбека, и он озверел… Я видел, как… - Драко снова замолчал, пряча глаза и пытаясь незаметно справиться с набежавшими на них слезами. Марк и Герми отвели взгляды, чтобы не смущать гордого юношу. Ни у одного из них язык не поворачивался спросить, что же произошло дальше. Но парень взял себя в руки и продолжил чуть хрипловатым напряжённым голосом:
- Я видел, как Фенрир разорвал ей горло. Кровь брызнула фонтаном, а мама… Я никак не мог поверить, что она умерла. Но Лестранжи оттащили оборотня, а её… тело осталось лежать на полу, как сломанная кукла. Я… - Драко втянул ртом воздух, подавляя рыдания, рвавшиеся из горла, - Я пытался побороть действие заклятия, но у меня ничего не получилось. Я не сумел её защитить!
Он помолчал ещё немного, успокаиваясь, и уже бесстрастно продолжил:
- Рабастан стал орать на Грейбека, что им приказали забрать меня, а не убивать Нарциссу, и что мамина кровь теперь не даст оборотню учуять меня в доме. Рудольфус предложил обыскать здание. Наш дом в Италии небольшой… был небольшим: пять комнат, гостиная, столовая, кабинет и кухня. Они вернулись через двадцать минут. Ноги уже немного слушались меня, но вот руки и язык… Я ждал момента, когда заклятие спадёт окончательно, чтобы уничтожить мерзавцев, которые убили мою маму. Убийцы были напуганы, они боялись гнева Тёмного лорда. Узнав, что они убили леди Малфой и упустили меня, Хозяин вряд ли оставил бы их в живых. Сначала эти гады орали, обвиняя друг друга в провале миссии, а потом Рудольфус предложил поджечь дом и обставить всё как несчастный случай. Дескать, они оказались возле нашего дома, когда он уже сгорел, а моя мама погибла. Так и сделали. Поднесли к огню камина оконную портьеру и сбежали. Тело ещё плохо меня слушалось, и руки всё никак не могли открыть потайную задвижку, открывающую зеркало. Когда же мне удалось это сделать, кабинет уже горел, и упавшая балка накрыла тело мамы, не давая мне подойти к ней. Я несколько раз пытался подобраться, но огонь не дал мне даже приблизиться. Когда на мне стала тлеть одежда, я вынужден был уйти по тайному ходу. А потом – аппарировать оттуда как можно дальше. Мне до этого ещё не приходилось в одиночку перемещаться таким способом на дальние расстояния, и аппарация вышла не очень удачной. Я оказался на каком-то вокзале, и ко мне привязалась маггловская шпана. Завязалась драка. Их было слишком много, и я применил магию. Отбиться удалось, но палочка сломалась. Удирая от преследователей, я вскочил в первый же попавшийся… как это называется? А! Автобус. Забился на задние сидения и уснул. Очнулся уже через несколько часов, когда стали проверять билеты. Денег у меня не было, и мне вежливо указали на дверь, высадив возле какого-то небольшого поселения. Там я узнал, что нахожусь в шестидесяти километрах от Рима, и, если пойду по этой дороге, то к вечеру, возможно, доберусь до столицы. Палочки у меня не было. Денег – тоже. Оставалось добраться до Итальянского Министерства Магии и попросить помощи. Я только не подумал, что пройти такое расстояние пешком очень тяжело. Дело было уже ближе к вечеру, я шёл несколько часов. Постепенно стемнело, начался дождь, а я всё шёл и шёл. В общем, когда впереди появились яркие огни, я уже ничего не соображал от усталости. Мне было всё равно, где я очутился, лишь бы попасть в тёплое сухое место и немного передохнуть. Забрался в какой-то вагончик, и тут… Ну, это уже не важно. Меня встретили Герман и Кэс, накормили, обработали ушибы и ожоги и дали как следует выспаться. Я пожил у них какое-то время, потом нас с Германом отправили сюда. Вот, собственно, и всё.
- Его учуяли сторожевые собаки и подняли лай. Кэс и я вышли посмотреть, в чём дело. Дрей свалился нам под ноги практически в бессознательном состоянии. Он отлёживался два дня, а потом помогал нам с номером. Оказалось, он нормальный парень! - Герми дополнила рассказ Малфоя, делая «страшные» глаза Гарри.
- Дрей?! – Марк внимательно посмотрел на лучшую подругу и старого врага. Мда-а. Создавалось впечатление, что эти двое близки друг к другу. Духовно близки. И даже место за столом Герми выбрала так, чтобы сидеть поближе к Драко. Но, несмотря на такое неожиданное взаимопонимание между бывшими противниками, Марк понял, что Малфой не узнал в «Германе» Гриффиндорскую всезнайку.
- Ну, не могли же меня среди магглов называть «Драко»! Кэс предложил это имя – я согласился. Что тут такого?
- Ничего. Что думаешь делать дальше?
- Не знаю. Постараюсь связаться с отцом. Я не верю, что он знал об этом нападении. Выясню, что понадобилось от меня Лорду и уничтожу убийц матери.
- Ты думаешь, это будет так просто сделать?
- Мне всё равно, сколько времени понадобиться, чтобы отомстить. Я всё равно их убью! – выражение лица блондина было уверенным и непреклонным.
- Тебе придётся многому научиться, - Гарри-Марк испытующе смотрел в серые глаза. В голове мгновенно проносились мысли. Он привык доверять суждениям Кэса. Если тот считал, что человек достоин доверия, значит, так оно и есть. К тому же собственная интуиция подтверждала выводы друга.
- Научусь. Поттер, я не просил тебя о помощи, - неверно истолковав оценивающий взгляд Марка, «закрылся» Драко.
Гарри-Марк встал, подошёл к бывшему врагу и протянул руку:
- Маркус. Маркус Иллюзор.
Минуту Малфой сидел, обалдело глядя на протянутую ему ладонь. Потом тоже поднялся со стула и пожал протянутую руку:
- Драко Малфой. Будем знакомы.
- Будем. Герм…ан, нам надо бы прибраться в доме да устроить Драко. Дрей, у тебя нет палочки?
- Есть. Кэс познакомил меня с Грегоровичем. Замечательный человек.
- Согласен. Ну, что, приступим?
И они взялись за избавления коттеджа от двухнедельной пыли с помощью магии, ведь теперь, когда на их палочках не было «Следа», никто не мог помешать ею пользоваться даже на каникулах. К тому же, Маркус запросто вообще обходился без этого магического инструмента. В процессе уборки стало легче общаться. Ребята постепенно рассказывали друг другу подробности своих приключений. Так Гарри-Марк в лицах показал сцену его знакомства с Иллюзорами, а Драко и Герми рассказали, как Кэс обвёл вокруг пальца Фаджа, выпросив разрешение для них вернуться с гастролей на день раньше. Якобы для того, чтобы вывезти громоздкие декорации и реквизит. А на самом деле, чтобы избавить Драко от угрозы разоблачения. Уж его-то было сложнее замаскировать, чем Герми. Оказывается, ребята вернулись ещё вчера вечером и, не попав в дом, вынуждены были искать ночлег под открытым небом. Хорошо, что август в этом году был тёплым, и они не замёрзли, устроившись на скамейке в том самом сквере, куда аппарировал сегодня Марк.
Убравшись, компания позволила себе насладиться приготовленным Герми ужином, а потом стала устраиваться на ночлег. Вот тут уже Маркус совершенно обалдел. Когда он предложил трансфигурировать в своей спальне три узкие кровати (памятуя о том, что Малфой не знает, что Герми – девушка), Дрей совершенно спокойно заявил, что Германа мучают ночные кошмары, и мальчик привык спать вместе с ним. Только тогда он успокаивается и спокойно засыпает. Подарив ошарашенный взгляд смущённо покрасневшей девушке, Марк вынужден был перебраться спать в гостиную. Не выдавать же подругу. Если надумает просветить Малфоя, расскажет ему сама.
Уснув далеко за полночь, ребята проспали до полудня, а потом в спешке мотались по дому, наводя последние штрихи в уборке и готовя праздничный ужин возвращающимся артистам.
Они едва успели. И только сели передохнуть, как на улице остановилась машина, и из неё весело вывалились увешанные вещами Ги и Зиг, а за ними спокойно вышел Кэс.
Когда ужин был съеден, а восторги от встречи и привезённых подарков миновали, Маркус отозвал Кассиуса в сторонку:
- Кэс. Я должен тебе кое-что рассказать…



Глава 4. Странностей полон дом.

Солнечный лучик, пробравшись мимо неплотно задёрнутого бархатного полога к изголовью шикарной кровати, пробежался по разметавшимся в беспорядке платиновым волосам и игриво перепрыгнул на сомкнутые веки мужчины. Несколько долгих минут его «хулиганство» оставалось не замеченным спящим. Но лучик не собирался так просто сдаваться и продолжал упорно светить в глаза лорда Малфоя. И вот, наконец, его шалость увенчалось успехом. Люциус блаженно потянулся всем телом, ощущая полное удовлетворение и приятную боль в мышцах. На лице его расцвела довольная улыбка. В голове проносились события прошедшей ночи: «Мерлин! Как хорошо-то! Какой мальчик! Я чуть не умер от наслаждения! »
Понежившись ещё немного, блондин открыл серо-стальные глаза и повернулся на правый бок. Видения этой ночи вновь вызвали всплеск желания. Внезапно его улыбка померкла. Ставший внимательным и цепким взгляд обежал комнату и вновь вернулся к смятым простыням на правой половине кровати. В спальне никого не было. Резко сев в постели, он слегка поморщился от боли в местах укусов и царапин, оставленных ему «на память» мальчишкой. Не стесняясь своей наготы, мужчина невербально призвал свою палочку, закатившуюся вчера под кровать и наложил на спальню Поисковое и Определяющее ауру заклинания. Подождал. Ничего не происходило. Малфой вновь повторил заклятия. И вновь его постигла неудача.
- Да что же это такое? Мордред его подери! – опытный тёмный маг великолепно понимал, что не может живой человек не оставить следов. Это просто невозможно! Что-то – волос, частички кожи, сперма – обязательно должны были остаться, но заклинание ничего не смогло обнаружить. Мало того! В спальне вообще отсутствовали следы чьей-либо ауры, кроме его собственной.
- Этого просто не может быть! Не могло же мне всё присниться?! – он отчётливо помнил пойманного в коридоре хрупкого мальчишку с необыкновенными, постоянно меняющими оттенок, зелёными глазищами, которого он принял за шлюху из элитного магического борделя мадам Жизели.
Тогда Люциус всего лишь хотел «выпустить пар» после свинского поведения Северуса. Ну, ещё бы! Довести любовника до грани, а потом так по-хамски бросить мучиться от неудовлетворённого желания в доме, полном шлюх – пусть и не надеется, что Люциус после этого будет блюсти целибат! Но потом близость с этим юношей оказалась просто… раем, в который, признаться, он давно перестал верить. Подобное до этого он испытывал только с Севом, да и то, когда они сами были ещё восторженными юношами. Нет, Люциус по-настоящему любил Северуса, просто в последние годы их близость приобрела какую-то воинствующую форму. Они как будто постоянно боролись между собой за главенствующее положение, из их отношений всё больше уходила нежность. Возможно, они слишком многое повидали на службе у Тёмного лорда и их души очерствели, а может быть, они были слишком похожими людьми – хитрыми и коварными слизеринцами, которым легче заавадить человека, чем показать друг другу свои истинные чувства. И в тоже время ни один из них не сомневался, что, случись необходимость, друг-любовник отдаст за него свою жизнь и кровь до последней капли. Люцу невольно вспомнилось предсказание одной гадалки, к которой они когда-то, смеха ради, подошли на Стамбульском базаре. Тогда они встречались первый год и верили в идеалы чистокровности, проповедуемые Лордом. Будущее казалось безоблачным и ясным. Конечно, он знал, что отец не позволит ему жениться на нищем полукровке. Брачный (разумеется, не магический – Малфои всегда оставляют себе лазейку для возможного отступления на более выгодные позиции) контракт с семейством Блэков был уже подписан, и свадьба с Нарциссой должна была состояться через месяц. Но Сева это не волновало: Нарси была лишь будущим союзником и другом для Люца, не больше, а он – его парой на всю жизнь. Так вот, в пыльном полутёмном шатре старуха-цыганка сказала им странную фразу: «У единого целого не всегда только две половинки». Тогда они просто рассмеялись, но предсказание оказалось пророческим. Им двоим, как будто не хватало… кого-то, кто привнёс бы в их отношения романтизм, упорно подавляемый в себе осторожными слизеринцами.
Люц решительно помотал головой:
- Тьфу ты! Что за сентиментальщина лезет в голову! Хотя… случай всё же странный. Ну, не пригрезился же мне этот юноша.
Прекрасное настроение, с которым он проснулся, несколько потускнело. Исчезнувший мальчишка чем-то «зацепил» аристократа и тот поклялся себе, что обязательно найдёт его. Впрочем, это не должно было занять много времени. Необходимо всего лишь узнать у Мадам, кто из её «птенчиков» обслуживал вечеринку Пожирателей в Малфой-Меноре и найти так приглянувшегося красавчика. Внезапно Люц вспомнил о Северусе, и в глубине души заскреблось чувство вины перед другом и любовником. Лорд Малфой ведь прекрасно понимал, что его интерес к зеленоглазому «тигрёнку» выходит за рамки обычного удовольствия от хорошего траха. «Вон ведь как располосовал мне ногтями бедро! - усмехнулся он воспоминаниям. - Страстный чертёнок! »
Задавив в себе прорезавшуюся вдруг совесть, Люциус отправился в душ. Залечив Заживляющим заклинанием, следы царапин и укусов, он привел себя в порядок, оделся, позавтракал и отправился выполнять кое-какие поручения Лорда. Визит к хозяйке элитного борделя вполне мог подождать. Не к лицу аристократу проявлять явные признаки нетерпения.
Деловые визиты заняли больше времени, чем он рассчитывал, к тому же пришлось ещё зайти в Гринготс и проверить фамильные счета. Результат этого визита был вполне предсказуем, но, тем не менее, вызывал глухое раздражение, которое аристократ весьма удачно скрыл за мощным ментальным блоком. Для Люциуса не было секретом, что, несмотря на его удачные финансовые вложения в магические и маггловские предприятия, и значительность получаемой с них прибыли, счёт в банке продолжает неукротимо уменьшаться. На лице блондина на мгновение промелькнула циничная усмешка. Предоставленный его отцом Тёмному лорду карт-бланш на использование всех счетов Малфоев за долгие годы помог последнему выкачать не один миллион галлеонов из хранилищ древнего чистокровного семейства. И Люц великолепно знал, что в таком положении оказался не он один. Вон, Нотты вынуждены были заложить гоблинам свой городской особняк, чтобы хоть как-то рассчитаться с долгами.
«Мда-а, какими же наивными дураками мы были двадцать лет назад, что не заметили банальной жадности и жажды власти за всеми красивыми словами и патетическими речами нашего кумира. Хотя, впрочем, жажду власти мы с ним как раз разделяли. Нам хотелось уйти из-под власти наших отцов, возвыситься во Внутреннем Круге Тёмного лорда. И к чему это нас привело? Если б можно было всё исправить… Да-а… но и путь Северуса – это не выход. Он ежеминутно рискует своей жизнью в резиденции Лорда, а «чистенькие» Светлые маги из этого их Ордена Феникса поглядывают на него свысока, всегда готовые пожертвовать бывшим Пожирателем (ради высшей цели, разумеется). Послать бы и тех и других к Мордреду и его склочной матушке! Да нельзя – без денег и с семьёй за плечами шансов спастись не будет. И Сев никак не хочет выходить из-под контроля старого маразматика. Ситуация просто патовая. Хозяин с каждым днём всё больше теряет разум, а его светлый оппонент уже стар и совершает непростительные ошибки, за которые расплачиваться приходится его последователям. Вот, мантикора всё раздери, мысли в голову лезут! Так и самому с ума сойти недолго. Всё! Сейчас надо возвращаться в поместье – поздно уже, Северус, наверное, ждёт, а завтра, когда он уйдёт, побеседую с мадам Жизелью», - и приободрённый этим решением Люциус аппарировал в Малфой-Менор.

Северус на самом деле уже ждал его, расположившись в самом любимом кресле лорда Малфоя в библиотеке. Небрежно сброшенная летняя мантия лежала на столе, белая рубашка была расстёгнута, а её рукава закатаны до локтей, лицо хранило умиротворённое выражение. Как будто не он оставил вчера любимого умирать от неудовлетворённого желания. Его расслабленный вид вызвал у Люциуса привычную тёплую волну внизу живота и опять-таки привычное желание обладать этим, таким любимым, человеком. Вот только он великолепно знал, насколько обманчива эта расслабленная поза. Высокий, худощавый, черноволосый мужчина с некрасивым на первый взгляд лицом и пронзительным взглядом антрацитовых глаз был быстр и ловок, как ядовитая змея. И приблизительно также безобиден. Двадцать лет назад, когда Люц, наследник благородного чистокровного рода Малфоев, к тому времени уже четыре года как окончивший Хогвардс, случайно встретил бывшего полукровку-второкурсника, которого когда-то защищал в школе, его словно молнией ударило. Казалось бы, ничего особенного: это был высокий, худой, с резкими чертами лица шестнадцатилетний юноша, и тем не менее, у красавца аристократа просто «крышу срывало» напрочь от одного его присутствия. От его немного язвительных, умных ответов. От их бесед и споров. От сопровождающего его чуть горьковатого запаха полыни и мяты. Три месяца ушло у Люциуса на то, чтобы «приручить» вечно настороженного и готового кинуться в бой со всем миром парня. Зато потом, когда маггловские предрассудки Северуса были отброшены, и они, наконец-то, были вместе… м-м-м… лорд Малфой до сих пор с наслаждением вспоминал то время, когда Сев боготворил своего старшего партнёра. А потом юноша вырос и превратился в умного, жёсткого мужчину с инстинктивно-врождёнными замашками аристократа и несгибаемой волей. И как-то так само собой получилось, что со временем верховодить в их паре стал именно Северус… да-а… многое изменилось за двадцать лет, но, как ни странно, эти двое продолжали любить друг друга. И, хотя каждый из них пытался «перетянуть одеяло на себя», это не мешало им получать удовольствие от всех видов их совместного времяпровождения.
Люц остановился на пороге библиотеки, разглядывая развалившегося в кресле любовника. На лице зельевара блуждала лёгкая полуулыбка. Похоже, он вовсе не считал себя виноватым во вчерашнем происшествии. Наоборот, Сев удобно откинулся на спинку кресла и послал любовнику провоцирующий взгляд:
- Добрый вечер, Люциус. Как спалось? – бархатный баритон не хуже афродизиака действовал на блондина, но тот взял себя в руки и вернул точно такой же взгляд брюнету:
- Спасибо, хорошо. Правда, не твоими молитвами.
Люц вплотную подошёл к креслу и, остановившись между разведённых коленей любовника, наклонился и впился захватническим поцелуем в тонкие губы. По телу Северуса пробежала едва ощутимая дрожь, но этого было достаточно, чтобы Люциус понял: его другу, в отличие от него, пришлось помучиться в одиночку этой ночью:
- Как интересно, Сев! Похоже, к тебе никто не пришёл на помощь? Ай-ай-ай! А где же бескорыстное желание помочь ближнему, так свойственное светлым волшебникам?
- Прекрати издеваться, Малфой! Ты, я думаю не в лучшем положении? – Северус перехватил инициативу, пытаясь посадить блондина к себе на колени. Люц охотно ответил на поцелуй, прикусывая нижнюю губу любовника и зализывая потом маленькую ранку, оставшуюся от его зубов, но посадить себя на колени не позволил.
- А вот в этом ты ошибаешься. Я всю ночь не вылезал из постели с одним оч-чень страстным мальчишкой. Так что, прости, мой друг, но… тебе придётся самому решать твою… м-м-м… большую проблему, - Малфой-старший как бы случайно провёл кончиками пальцев по едва удерживаемому брюками члену зельевара. - Желаю приятно провести время… в компании со своей правой рукой.
И, резко разорвав поцелуй, Люц выскочил из комнаты. Он в два прыжка преодолел расстояние от библиотеки до своей спальни, захлопнул за собой дверь и наложил сильнейшие Запирающие чары. На губах его сияла улыбка. Сегодняшнее ночное приключение как будто всколыхнуло все его чувства к Северусу, и аристократ предчувствовал ещё одну страстную бессонную ночку. В том, что его заклятия не остановят любовника, он ни капли не сомневался. Вопрос был только в том, сколько времени тому понадобится, чтобы проникнуть в его убежище. Поэтому Люц без излишней спешки скинул несвежую одежду прямо на пол (ничего, эльфы подберут) и отправился в душ. Вернувшись через полчаса и не застав никого в комнате, он злорадно усмехнулся. Последние Запирающие чары, которые он раскопал в старинном ассирийском фолианте, действительно были хороши, если Северус так долго с ними возится. Не выспавшийся накануне и уставший за день лорд сам не помнил, как задремал, и очнулся только когда его резко перевернули на живот, а кисти рук, надёжно скованные магическими наручниками, были притянуты к спинке кровати. На спину навалилось жилистое мужское тело, а в затылок аристократу упёрлась палочка.
- Люциус, не вежливо оставлять гостей в одиночестве, - он прижался своими бёдрами к ягодицам Малфоя, демонстрируя весьма ощутимое свидетельство его желания. - Так что там за мальчишка соблазнял моего блондина? Колись, Люциус.
- А не то – что? – прохрипел прижатый к постели аристократ.
- А не то я могу быть оч-чень убедительным.
И на вдавившегося в матрас Люциуса обрушился водопад поцелуев и покусываний. Он держался из последних сил, стараясь не стонать, чтобы не показать любовнику степень своей заинтересованности. Но Северус был неумолим. И вот гордый аристократ, абсолютно обнажённый, стонет и извивается под руками зельевара, умоляя прекратить его мучения и немедленно взять его. Но мучитель лишь продолжает свои ласки и надевает на основание члена любовника кольцо, препятствующее оргазму.
- Сев! Пожалуйста!
- Рассказывай, Люциус.
- Я не могу… о-о-о… ты не даёшь мне… ой… сосредоточиться… м-м-м…
- Ну, мы тогда получим информацию по-другому.
Северус рывком перевернул податливое тело и, не прекращая одной рукой ласкать напряжённый член любовника, сразу двумя пальцами другой проник в тугое отверстие. Люциус зашелся в протяжном крике, насаживаясь на жёстко и сильно трахающие его пальцы.
- Не смей закрывать глаза, Люц. Ну-ка, покажи мне, что там был за мальчишка. Мерлин великий! Да ты сопротивляешься мне? Ну, держись! – и в немного саднящий от резкого вторжения анус аристократа вторглись уже три пальца. Мучитель развел их внутри тела, задевая поглаживающими движениями узелок простаты.
- А-а-а!!! Изверг! Позволь мне кончить! Сволочь мстительная!
- Не-ет, дорогой мой. Ты можешь вытерпеть ещё долго. Я буду делать это снова и снова. К тому же кончить ты всё равно не сможешь – не даст кольцо. Так что тебе придётся выполнить моё условие. Покажи. Мне. Его. Убери блок.
- Возьми меня, тогда уберу! – голос слушался Люциуса с трудом, срываясь на неаристократичное поскуливание. Да и сам он сейчас, раскрасневшийся, со спутанными в беспорядке волосами, разметавшимися по подушке, с зацелованными губами и горящим страстью взглядом, выгибающийся в сильных умелых руках любовника, мало напоминал вечно холодного и надменного лорда Малфоя.
- Всё ещё пытаешься командовать, а, Люци? – в разработанный анус блондина плавно и до конца проникла твёрдая плоть. Сев замер. Вышел. И ворвался уже со всей силы, утратив всякий намёк на сдержанность и нежность. - Так как, мне убрать кольцо? Или позволишь мне наслаждаться в одиночестве? – голос захватчика хрипел от страсти, сдерживаемой из последних сил.
- Да! Да! Да! Всё, что хочешь, только не останавливайся и убери с меня эту гадость!
- Блок, Люциус… блок… - рука сжала твёрдый, как камень, член лорда, вырвав ещё один безумный крик из его горла.
- Да чёрт с тобой! На! Смотри! – Люциусу было уже всё равно, лишь бы любимый не останавливался и убрал игрушку с его члена.
Воспоминания о предыдущей ночи, проведённой лордом Малфоем в этой самой постели, потоком хлынули в мозг зельевара.
Вот его любовник ловит хорошенького мальчика под дверью своей комнаты. Борьба на ковре возле кровати. Крики юноши, переходящие от воплей боли, вызванной слишком быстрым вторжением, к стонам удовольствия и экстаза. Выгибающееся в оргазме тело парня и рычащий от удовольствия Люциус. «Игры» в постели. И снова распахнутые, ничего не видящие от страсти яркие зелёные глаза необычного, постоянно меняющегося оттенка. Магическая татуировка в виде большой змеи, обвивающая тело мальчика. И наслаждение, написанное на лице его любовника. Это действо точно не походило на обычное «выпускание пара» с целью снять сексуальное напряжение. Это была страсть. Обоюдная. Не прошедшая бесследно и затронувшая что-то в душе обоих партнёров.
Подсмотренное у Люца воспоминание подействовало на Северуса странным образом. Оно не вызвало ревности к неизвестному мальчишке, «посмевшему» пролезть в закрытую на сотни замков душу Люциуса, а наоборот, подталкивало обладать… ими обоими. И Сев не сдержался, насаживая на свой член блондина, он совершенно позабыл о кольце, которое пообещал убрать. Несколько сильных движений и брюнет излился в извивающееся под ним тело. На мгновение он обмяк, повисая на партнёре и с трудом, сквозь шум в ушах, слыша его яростные ругательства.
- СЕВ!!! Сволочь! Ты же обещал! – блондин отворачивал от его взгляда лицо, пытаясь скрыть злые слёзы, навернувшиеся на глаза от боли неудовлетворённого желания и обиды на вероломство.
- Прости… я не хотел… - Северус почувствовал, как под впечатлением только что виденных воспоминаний и судорожных метаний доведённого до грани Люца вновь наливается кровью его член. - Потерпи, любимый. Сейчас. Сейчас всё будет хорошо.
Он вновь начал двигаться в жарком проходе. Сначала осторожно, потом – всё быстрее и быстрее. Чувствуя, что и в этот раз долго не продержится, он невербальным заклинанием убрал сдерживающее кольцо с члена Люциуса и обхватил его напряжённо подрагивающую плоть рукой. Десяток движений – и их мир взорвался в калейдоскопе ярких красок, напрочь отключая сознание.
Пришли в себя они лишь через некоторое время. Наложили Очищающее заклятие и провалились в спокойный сон.
На следующее утро Северус первым открыл глаза. Он привык рано просыпаться и сейчас просто лежал, боясь потревожить сон обнявшего его Люца. На лице блуждала довольная улыбка: «Да-а. Давненько нас так не «разбирало». Он пытался вспомнить, когда же из их отношений ушла та острота, что была в самом начале. Получалось, Сев сам был во многом виноват. Став двойным шпионом, он замкнулся в себе и в какой-то мере отдалился от Люциуса – да, его любовнику было, на что обижаться. Но сейчас он дал себе слово, что вернёт былую близость. Ведь, кроме Люциуса и его сына, у него не осталось больше людей, которых он мог бы с полной уверенностью назвать родными. Перед глазами проносились события сегодняшней ночи и картины, подсмотренные в воспоминаниях Люца. Сев настолько ушёл в себя, что не заметил, как его любовник проснулся и наблюдает за ним из-под полуопущенных ресниц.
- Доволен собой, изверг? – чуть хрипловатый со сна голос насмешливо растягивал слова.
- А ты, выходит, нет?
- Ну, почему же. Я испытал… незабываемые ощущения.
- Вот скажи мне, Люциус, каким образом тебе всегда удаётся превратить комплимент в оскорбление?
- Долгие годы практики, Сев. О чём задумался?
- Да так. О разном. Кто он?
- Ты о ком?
- Не пытайся меня обмануть, Люц, я слишком хорошо тебя знаю. Этот мальчишка «зацепил» тебя. Так кто он?
- А вот этого я не знаю.
- Оригинально. И где ты его подцепил?
- Ты же сам видел – я наткнулся на него в коридоре, возле дверей в мои комнаты. Вчера Лестранжи на вечеринку заказывали «птенчиков» от мадам Жизели. Я подумал, что мальчишка один из них.
- Да-а? А теперь ты так не думаешь?
- Теперь я в этом не уверен.
- Почему?
- Мальчишка слишком необычен для шлюхи. Такие глаза, и эта магическая татуировка. В какой-то момент мне даже показалось, что змея вот-вот кинется на меня. Кроме того…
- Что?
- Тогда мне было не до размышлений, но сейчас я думаю, что у этого парня либо вообще не было сексуального опыта, либо был, но очень маленький. Хотя, надо признаться, мальчишка очень страстный.
- Может, он недавно попал в бордель? Я думаю, ты быстро найдёшь свою новую игрушку.
- Се-ев… Не держи меня за идиота. Ты у нас, конечно, великий окклюмент, но даже ты не сможешь скрыть от меня свой интерес. Мальчишка тебя заинтересовал.
- Возможно – да, а возможно – нет.
- Кого ты пытаешься обмануть?
- Что ты собираешься делать?
- Расспросить Мадам. Хотя, чем больше я думаю об этом юноше, тем больше мне кажется, что он не имеет к ней никакого отношения.
- Потому что, он показался тебе неопытным?
- Не только. Он ещё и полностью убрал все следы своего пребывания в моей спальне. Я ничего не смог обнаружить.
- Х-ха! Хочешь сказать, что ты не смог отследить ауру мальчишки? Профессионаааал! – Северус окинул любовника насмешливым взглядом.
- А ты бы на моём месте смог? – Люциус вернул взгляд «с процентами». - Ну-ну, посмотрим, как тебе это удастся. Дерзай.
- Смотри и учись.
Люц поудобнее прислонился к спинке кровати, собираясь сполна насладиться ожидающимся представлением.
Сев выскользнул из постели и, взмахнув палочкой, прошептал Поисковое заклинание. Ничего не произошло. С кровати донёсся скучающий голос:
- Я пробовал это заклинание.
Зельевар покосился на любовника и невербально наложил другие чары. Снова безрезультатно.
- И это – тоже.
Покосившись на злорадствующего блондина, Северус послал ему ехидную улыбку и произнёс третье заклинание.
- А вот этого я не знал.
Но и третий вариант Поисковых чар не принёс никакого положительного результата.
- С аурой тоже самое. Можешь даже не пытаться.
- Да. Странный парень. Если он не шлюха, то откуда же он взялся в твоём поместье?
- Это я сегодня и постараюсь узнать. А у тебя какие планы?
- Надо навестить моих осведомителей да потом заскочить в штаб Ордена Феникса. Думаю, часам к шести вечера я освобожусь.
- Вот и замечательно. Буду ждать тебя здесь с добытой информацией.
- Или с мальчишкой?
- Или с ним.

Но поиски Люциуса не увенчалось успехом. Мадам Жизель расплылась в слащавой улыбке и рассыпалась в комплементах, увидев у себя в конторе такого богатого клиента. Она немедленно показала лорду Малфою всех, кто обслуживал вечеринку Пожирателей. Как он и предполагал, «Зеленоглазого змееносца» среди них не было. Мало того, Мадам вообще не знала такого человека. А Люц проверял тщательно, не понадеявшись на слова и воспользовавшись лигиллименцией. Оставался ещё один вариант. Малфой знал, что многие члены Внутреннего Круга используют новобранцев в качестве личной прислуги, ну и, разумеется, постельных игрушек. В особенности этим славились Эйвери и Мальсибер. Да и Амикус Кэрроу не далеко от них отставал. Ходили даже слухи, что в этих «забавах» участвовала и его сестрица. Лестранжи, все трое, предпочитали шлюх обоих полов.
Пришлось Люцу под благовидным предлогом навестить соратничков, но и здесь его ждала неудача. «Тигрёнок» как сквозь землю провалился. Было ближе к девяти вечера, когда злой и усталый лорд Малфой наконец-то переступил порог своего поместья.

У Северуса тоже выдался странный день. Его информаторы среди Пожирателей сообщили, что Тёмный Лорд за что-то серьёзно наказал вчера Лестранжей и Грейбека. Да так, что штатному колдомедику Лорда пришлось основательно повозиться с ними, чтобы привести в относительно вменяемое состояние. А вот в чём состояла их вина, приведшая Его Темнейшество в такое неистовство, зельевару, несмотря на все усилия, узнать не удалось. Пришлось отправляться на площадь Гриммо 12 с тем, что есть. Там его встретил только Кингсли. Снейп расслабился: Шеклбот был единственным «фениксовцем» кроме Дамблдора, кто не смотрел на него с постоянным подозрением и настороженностью.


Передав аврору добытые сведения и обсудив с ним возможные причины столь «крутого» поведения Воландеморта, Северус уже собрался, было, уходить, когда Кингсли остановил его, передав какое-то письмо и фиал с туманным содержимым.
- Что это?
- Письмо Драко Малфоя к отцу, - и, увидев, как дёрнулся зельевар, аврор поспешно добавил: - Он в безопасности.
- Что в фиале?
- Его воспоминания.
- Это тебе Дамблдор велел передать?
- Нет. Альбус об этом ничего не знает. Это – личное дело. Драко должен был всё объяснить в письме.
- Хорошо, я передам, - и, попрощавшись с Кингсли, Северус вернулся в Малфой-Менор.

Было ещё только пять часов пополудни, и он со всеми удобствами устроился в библиотеке, собираясь почитать интересный фолиант по боевой магии до возвращения Люца. С головой погрузившись в чтение, Сев не заметил, как пролетело время, и только едва слышный шум осторожных шагов в коридоре заставил его взглянуть на часы: 20. 35.
В конце коридора скрипнула дверь кабинета. Поначалу зельевар подумал, что это вернулся его любовник, но крадущиеся тихие шаги его насторожили. Хозяину поместья не было нужды на цыпочках красться в свой собственный кабинет. Сев достал палочку и тенью выскользнул из библиотеки, не издав ни единого звука. Дверь в кабинет была слегка приоткрыта, и сквозь щель лился слабый свет. Подкравшись к самой двери, мужчина прислушался: неизвестный осторожно снимал что-то со стены и опускал на пол. Из кабинета полыхнуло волной какой-то незнакомой магии. Сев осторожно, чтобы не скрипнула, приотворил дверь и «просочился» внутрь, скрываясь в тени массивного секретера. Справа стоял худощавый юноша в тёмной маггловской одежде. К столу была прислонена картина, явно только что снятая им со стены. Парень увлечённо колдовал над дверцей старинного сейфа, которую раньше скрывал пейзаж. Судя по всему, у него удачно это получалось. Сев улавливал волны незнакомой ему магии, но воришка не произносил ни слова, осторожно прикасаясь руками к старинным магическим механизмам и запорам.
- И что вы тут забыли, молодой человек? – со всем свойственным ему сарказмом и огромным опытом «Ужаса-Всея-Хогвардса» поинтересовался Слизеринский декан. В принципе, поимка таинственного вора не казалась ему таким уж сложным делом. У него был огромный боевой опыт, которому этот сопляк вряд ли мог что-то противопоставить. К тому же, мужчина перекрывал единственный выход из кабинета, и у непрошеного гостя не было другого пути к отступлению.
Услышав за спиной насмешливый голос, парень мгновенно извернулся и бесшумно скрылся за столом, стоявшим посреди кабинета.
- В прятки будем играть? Выходите, вам не вырваться отсюда. А если попытаетесь сопротивляться, я гарантирую вам весьма неприятные ощущения. Надеюсь, вы знаете, чей это дом?
В ответ не раздалось ни звука. Внезапно пространство вокруг зельевара начало искажаться, из тёмных углов кабинета доносились подозрительные шорохи, чьи-то злые глаза вспыхивали в сгущающейся, откуда ни возьмись, тьме. Первобытный ужас поднимался в душе мужчины. Все его детские страхи оживали и приобретали плоть и кровь, чтобы разорвать, уничтожить, растоптать Северуса. Паника почти захватила его сознание, и только одна мысль билась где-то в глубине, не давая поддаться всеобъемлющему ужасу:
«Это мои детские страхи! Эти существа не могут быть реальными! Не могут существовать! »
Эта мысль немного привела его в чувство и заставила сопротивляться ментальному воздействию, вызывающему ужасные видения из его подсознания. Только гигантским усилием воли Севу удалось стряхнуть с себя дурман иллюзии, и он, не давая противнику времени, чтобы опомниться и изменить вид нападения, метнулся к столу, одним прыжком преодолевая разделявшее их расстояние. Испуганный вскрик и прекращение давления на психику уверили Пожирателя в том, что его атака достигла своей цели. Но в последний момент стройное тело успело ловко вырваться из захвата и кинуться к спасительной двери из кабинета. Юноша был настолько изворотлив и быстр, что Северус даже не смог разглядеть черты его лица во время этой охоты.
- Стой, щенок! – зельевар метнулся к двери, в последний момент успев повалить и прижать к полу незваного гостя. - Ну-ка, ну-ка! Посмотрим, что за зверь такой нам попался?
Обездвижив тело противника «Петрификус толалусом», Сев перевернул его на спину и только теперь сумел рассмотреть свою добычу. У хрупкого юноши, беспомощно распростёршегося сейчас у его ног, были длинные, чёрные, вьющиеся волосы, собранные в хвост и… те самые, зеленющие, постоянно меняющие оттенок глаза, которые излучали сейчас гнев и непокорность.
- Так, так, так! Таинственный мальчик моего друга Люца. Не хватает только интересной татуировки. И где же она притаилась? Быть может, здесь?
Мужчина одним движением разорвал тёмную футболку парня от ворота до подола, распахивая обрывки в стороны. Торс юноши обвивала татуировка большой серебристо-зелёной змеи, которая немного переместилась, попытавшись атаковать прижатые к телу мальчишки руки зельевара. Но, видимо, заклинание подействовало и на неё – змея промахнулась и застыла, издавая едва слышное шипение.
- Серьёзная вещица. А ты не так прост, парень. Ну-ка, посмотрим, что ты прячешь в своей голове? – Северус вгляделся в зелёные глаза, попытавшись проникнуть в мысли юноши, но… встретил полную пустоту. Нет, никакого сопротивления не было и в помине, и, тем не менее, он ничего не смог найти. Было такое ощущение, что искомое постоянно ускользает куда-то в сторону, «подсовывая» ему эту пустоту. С таким ментальным блоком опытный окклюмент сталкивался впервые. Сев прервал зрительный контакт и с новым интересом взглянул на тело лежащего под ним парня:
- Хм-м. Говоришь, тебя нет дома? Ну, малыш, это ведь можно проверить и другим способом.
Мужчина уселся верхом на ноги мальчишки и, для верности выпустив ещё один «Петрификус тоталус» в шипящую змею, принялся поглаживать и ласкать стройное, распростёртое под ним беспомощное тело. Он-то великолепно знал, что парализующее заклятие отключает только двигательную активность, полностью сохраняя чувствительность. Его руки нежно поглаживали губы, шею, грудь юноши, надавливая и потирая особо чувствительные точки, а горячий рот накрыл левый сосок, посасывая, вылизывая и слегка прикусывая его зубами. Левая рука играла со вторым соском. Сев ощущал всем телом, как распростёршийся под ним мальчишка пытается подчинить себе непослушные мышцы и вырваться, но двойное заклинание держало крепко. Мужчина оторвался от зацелованных горошин и нашёл взглядом зелёные глаза. Гнев в них сменился расплавленным огнём страсти.
- А что будет, если я проверю, как там ведёт себя твой «дружок»? – и рука зельевара медленно скользнула по щеке парня, приласкала шею, прошлась по покрасневшим от ласк соскам, очертила пупок и, наконец, накрыла напряжённый, подрагивающий член юноши, - Хм-м, малыш, ты не знал об этой особенности заклятия? «Петрификус тоталус» не действует на этот орган.
Рука Северуса продолжала поглаживать твёрдую выпуклость, взгляд нашёл глаза мальчишки, и лигиллимент опять попытался прорваться в его мысли. Блок держался. Несколько мгновений он ощущал пустоту, а потом… его накрыло всепоглощающим желанием, захватывая, подчиняя, затягивая в глубину. Как будто со стороны он видел свой рот, смявший губы мальчишки в страстном поцелуе, руки, обнявшие беспомощное тело. Разум подавили жажда и желание. Жажда обладать этим юным телом. Желание слышать мольбы и стоны парня. И неизвестно, чем бы это всё кончилось, если бы пелену страсти не прорезал холодный голос Люца:
- Сев! Что ты делаешь?!

Злой и уставший Люциус, не найдя никаких следов мальчишки, вернулся в Менор и сразу же направился в библиотеку, где имел привычку проводить своё время Северус. Как ни странно, любовника он там не нашёл и хотел уже позвать кого-нибудь из эльфов, как его внимание привлекли весьма характерные звуки, раздававшиеся из кабинета. Выхватив палочку, лорд Малфой осторожно направился туда. Дверь в кабинет была распахнута настежь, а на пороге… Люц не мог и припомнить, когда в последний раз видел своего любовника таким – полностью потерявшим контроль над собой. Северус целовал распростёртое под ним юношеское тело. Лица парня блондин не разглядел. Ревность грозовой волной поднялась в аристократе, и он, подойдя вплотную к другу, поинтересовался ледяным тоном:
- Сев! Что ты делаешь?
Зельевар замер, а потом внезапно отшатнулся от лежащего под ним парня. С силой проведя руками по лицу, он смог отогнать захватившее его наваждение. Его голос был хриплым, дыхание учащённым, но свои действия Сев уже контролировал:
- Похоже, твоя пропажа сама нашла нас.
Только сейчас Люциусу удалось разглядеть лежавшего на полу мальчишку в расхристанной одежде.
- Ну, зачем же так круто, Северус? Ай-яй-яй! Парализующим заклятием такого сладкого мальчика. Как тебе не стыдно? – он присел на корточки и нежно очертил пальцами контур лица пленника.
- Этот «сладкий мальчик» едва не превратил меня в боящегося каждого шороха идиота, используя какой-то неизвестный вид магии.
- Да-а? Ну, ты ведь расскажешь нам всё, малыш? – подхватив лёгкое тело на руки, Малфой удобно устроил его на диване. - Сев, ты покопался у него в мыслях?
- Мощнейший ментальный блок. Я с такой разновидностью раньше не встречался. Он не выставляет многослойные щиты, а просто ускользает от вторжения.
- Хмм! Кто же ты такой, «Тигрёнок»? А? И кто тебя к нам подослал?
Зелёные глаза парня всё также меняли оттенок, не выдавая испытываемых им эмоций.
- Надо привести его в чувство и расспросить.
- Люц, он опасен. Ты не представляешь, что он способен сделать с твоим подсознанием.
- А мы будем очень осторожны. Когда ты наложил на него «Петрификус тоталус»?
- Минут пятнадцать назад. Двойной.
- О, значит, у нас в запасе есть ещё полчаса. Сейчас мы что-нибудь придумаем, чтобы блокировать его магию, а потом займёмся расспросами. Кстати, малыш, советую тебе сразу рассказать всё. Мы умеем спрашивать.
Люциус нежно провёл пальцами по спутавшимся тёмным волосам и, приподняв подбородок мальчишки двумя пальцами, заглянул в глаза. В них снова не было никакого выражения.
- Люц, время идёт. Нам ещё надо создать вокруг него блокирующий кокон.
С трудом оторвав взгляд от зелёных глаз, блондин включился в ритуал, проводимый другом. Прошло десять минут. Магический кокон, призванный блокировать магию мальчишки, был почти закончен, как вдруг юное тело, безвольно лежащее на диване, вспыхнуло огнём. Маги рефлекторно рванулись на помощь, прервав чтение заклинаний, но… на диване уже никого не было. Юноша пока ещё неловко, но с каждым шагом всё больше преодолевая действие заклятия, бежал к выходу. А когда Сев с Люцем попытались его остановить, их откинуло волной незнакомой магии такой мощи, что едва не впечатало в противоположную стену. Все их попытки отразить магическую атаку потерпели крах. К тому времени, как они всё же смогли вырваться в коридор, мальчишки и след простыл. Друзья обыскали все комнаты в этом крыле, но безрезультатно. Вернувшись в кабинет, они подошли к старинному сейфу в стене, и Люциус ахнул:
- Северус! Как долго он пробыл в кабинете?
- Минут пять-шесть, не больше. Я услышал крадущиеся шаги, скрип двери и пошёл выяснить, в чём дело. Вряд ли подкрадывание заняло у меня больше времени. А что?
- Это сейф моего деда, Максимуса Малфоя. После его смерти ни мой отец, ни я так и не смогли его открыть, как ни пытались. Насколько я знаю, дед держал в нём свои рукописи, а не ценности или деньги, довольно крупная сумма которых заперта в секретере. Причём его гораздо легче открыть. Зачем воришке понадобилось лезть в старинный сейф, если можно было добыть галлеоны более лёгким путём?
- Может, он понадеялся, что в сейфе спрятана большая сумма или не знал про секретер.
- Не думаю. Мне кажется, ему нужно именно содержимое сейфа. Это необычный вор.
- Странно, что эльфы позволили ему безнаказанно перемещаться по поместью. Они же должны были почуять, что он пришёл с недобрыми намерениями.
- Да-а. Зиппи!
- Что прикажет Мой Господин? – в комнате мгновенно материализовалось ушастое существо, одетое в чистую наволочку.
- Кто кроме приглашённых гостей проникал в поместье в последние два дня?
Эльф с минуту молчал, преданно глядя на хозяина, а потом всё так же молча начал биться головой о шкаф.
- Прекрати, Зиппи! Я ни в чём тебя не обвиняю. Мне просто необходимо знать, кто это.
- Зиппи не знает, хозяин. Мы его не видим. Дом позволяет ему жить здесь. Дом приказывает нам его кормить.
- Что-о???!!!
Ушастое создание часто-часто закивало головой, подтверждая свои слова:
- Дом связан с этим магом какой-то клятвой. Мы не можем его видеть. Наша магия на него не действует.
- Значит, вы не можете сказать, где он сейчас находится? – в разговор включился Сев.
- Нет, мастер Северус, не можем. Зиппи просто чувствует его присутствие в поместье.
- И как давно он здесь появился?
- Десять дней назад. Вчера утром исчез, а два часа назад появился снова.
- Как он проникает в поместье?
- Зиппи не знает, Мой Господин.
- Что-нибудь исчезло из дома?
- Только портрет из вашей спальни, Мой Господин.
- Ладно. Можешь идти.
Эльф исчез также бесшумно, как и появился.
- Странные дела творятся в твоём доме, Люц.
- Странные. Кто же он такой, Сев? И зачем ему понадобился портрет моего деда?
- А вот это, я думаю, мы сможем узнать.
- Каким образом?
- Ему очень нужно содержимое этого сейфа, значит, он вернётся.
- А мы будем к этому готовы.
- Да.
О переданных ему Кингсли письме и фиале с воспоминаниями Северус вспомнил только через час.



Глава 5. В поисках заброшенного хранилища.

- Кэс, я должен тебе кое-что рассказать.
- Марк, что-то случилось? Ты опять куда-то влез?
- Влез, но не в этом дело. Кэс, тебя хочет видеть Максимус…
- КТО???!!!
- Максимус Малфой, твой отец.
- Откуда ты…
- Это не важно. Я обещал привести тебя к нему сегодня вечером.
- Маркус, мой отец погиб на охоте тридцать лет назад.
- Я и не утверждаю, что он жив. Мне встретился его призрак. Так что? Ты… пойдёшь?
- Разумеется.
Гарри-Марк хотел уже выйти из кухни, где они с Кассиусом разговаривали, но в последний момент всё же решился и задал вопрос:
- Ты очень его любил?
Кэс промолчал, и юноша уже думал, что не получит ответа, но друг взглянул ему в глаза и улыбнулся нехарактерной для него печальной улыбкой:
- Больше всех на свете. Когда выходим?
- Сегодня после шести вечера. Что нашим скажем? Я пока не хочу ставить в известность Драко.

Вечером они сказали остающимся дома ребятам, что отлучаются по важному делу и могут вернуться поздно, оделись в неприметную удобную одежду тёмных цветов и отправились на встречу.
Кэс молчал всю дорогу по тоннелю и, только войдя в потайные покои родного поместья, прошептал едва слышно:
- Ну, здравствуй, дом.
- Здравствуй, сынок! – Максимус, как всегда бесшумно, выплыл из стены, и Кассиус развернулся на голос отца и замер, вглядываясь в призрачные черты.
- Здравствуй, папа. Как получилось, что ты стал… призраком?
- Это долгая история…
Маркус понимал, что отцу с сыном нужно о многом поговорить, и не хотел смущать их, поэтому попытался осторожно выскользнуть из гостиной тайного убежища в спальню, но был остановлен Максимусом:
- Маркус, спасибо тебе.
- Пожалуйста, Максимус. Я не буду вам мешать, посижу пока в спальне.
- Ну, если ты сейчас «в форме», можешь попытаться заглянуть в мой сейф в кабинете.
- Но, Люциус…
- Моего внука сейчас нет дома, и не будет, я думаю, ещё часа два. Да, кстати, на обратном пути захвати, пожалуйста, мой портрет из спальни Люциуса.
- Хорошо. Я с удовольствием попробую разгадать вашу загадку, - и, ободряюще кивнув Кэсу, парень отправился в кабинет.
- Что за загадка, отец?
- Абрахас как ни старался, так и не смог открыть мой сейф, где я хранил свою рукопись и кое-какие артефакты. Я предложил юноше попытаться решить задачку, которая оказалась не по зубам моему сыну. Ведь мальчик любит решать хитрые задачки?
- Да, и это у него неплохо получается. Почему, отец?
- Что, почему?
- Тридцать лет, отец! Почему ты связался со мной только сейчас?
- Я не могу покидать пределы поместья, а все мои портреты, кроме одного, твой брат уничтожил.
- Он так и не смог примириться с тобой даже после твоей смерти?
- Убийце всегда неприятно видеть перед глазами напоминание о совершённом им преступлении.
- Ч-что?! Он…
- Тогда, на охоте, на мою лошадь воздействовало какое-то заклятие. И я не уверен, что это Абрахас наложил его, с его чарами я наверняка бы справился. Он не был настолько силён в Тёмной магии. Судя по всему, твой брат и его сообщники надеялись, что я упаду с лошади и разобьюсь насмерть, но я отделался только сильнейшими ушибами и кратковременной потерей сознания. Тогда они решили исправить «упущение». Абрахас заколол меня той самой веткой, что выбила меня из седла. Всё было представлено, как несчастный случай на охоте.
- Мерзавец! Он даже не пустил меня в поместье после похорон. Но если бы я знал, что это он повинен в твоей смерти, он бы окончил свои дни гораздо раньше.
- Кэс, это сейчас не главное. Ты ведь понимаешь, что магия не может простить отцеубийства. Наш род проклят. Твоя жизнь в опасности…

Маркус через потайную дверцу проник в спальню Люциуса и, стараясь даже не смотреть в сторону кровати, с которой у него было связано столько неоднозначных воспоминаний, направился к выходу в коридор. По дороге он решил сразу найти портрет Максимуса, чтобы потом не отвлекаться на поиски. Небольшая картина 2 на 1, 5 фута нашлась довольно быстро. Она висела в небольшом алькове, где стояли чайный столик и два кресла. На противоположной стене было большое зеркало, в котором во всей красе отражалась… кровать хозяина поместья.
- Ну, Максимус, ну, старый манипулятор! Вот откуда он узнал!
Покачав головой и представив в своём воображении, какие же картины мог наблюдать две ночи назад старый маг на портрете, Марк покраснел и, решительно выкинув из головы смущающие видения, отправился покорять старинный сейф в кабинете. Собственно, он сильно и не скрывался, просто привык уже передвигаться в чужих домах крадущимся шагом. Дверь кабинета поддалась обычной «Аллохоморе». Местоположение сейфа парень безошибочно определил благодаря своему чутью и опыту. И, сняв с правой стены пейзаж в тяжёлой раме, удовлетворённо усмехнулся, найдя стальную дверцу, украшенную богатым орнаментом. «Гоблинская работа. Мда-а, придётся повозиться. Заклятия на сам металл здесь не подействуют. Попробуем взломать Запирающие чары».
Маркус воздействовал на защиту сейфа узконаправленным выбросом своей магии. Ничего не произошло. И тогда юноша вспомнил слова Максимуса о «загадке». Это был вполне в духе учёного – зачаровать доступ в свой сейф не мощнейшими заклятиями, а простыми чарами, требующими лишь верного ответа на поставленный вопрос. Это практически исключало грубый взлом защитных чар. Да и, судя по словам Максимуса и Кэса, Абрахас Малфой в умственном плане «звёзд с неба не хватал».
Ну, хорошо. Заклятия простые, но саму загадку ещё отыскать надо. Поисковые чары ничего не обнаружили. Тогда парень наложил Заклятие Поиска Скрытого Текста. Довольно редкое и специфичное, к тому же, требующее значительного навыка в обращении. И спустя минуту на дверце сейфа проступили призрачные буквы, складывающиеся в слова:
«Что ценится всеми так дёшево и чьё отсутствие обходится окружающим так дорого? »
Подумав несколько секунд, Маркус с помощью беспалочковой магии вывел под вопросом ответ:
« Совесть».
Дверца сейфа скрипнула и отворилась, открыв… следующую. Юноша чуть не рассмеялся, игра в загадки всегда увлекала его. К тому же он вовсе не сомневался, что следующий вопрос не будет иметь ничего общего с предыдущим. Парень уже хотел приступить ко второму этапу «противостояния», когда услышал за своей спиной такой знакомый ехидный голос:
- И что вы тут забыли, молодой человек?
Маркус мгновенно нырнул за стол и стал лихорадочно обдумывать способы выпутаться из этой ситуации. Снейп перегородил выход и не собирался выпускать из ловушки потерявшего бдительность охотника за чужими секретами. Сейчас преимущество было на его стороне. Марк значительно уступал зельевару в боевом и магическом опыте, да и физически был намного слабее. Оставалось только применить своё тайное оружие, владение которым он в последнее время совершенствовал. Парень понимал, что мысленный блок Снейпа он пробить не сможет, но подсознание – другое дело. Мало кто из магов пытался контролировать эту область. Сконцентрировавшись, юноша нанёс ментальный удар, вызывая из подсознания противника все его страхи, детские кошмары и усиливая их до панического уровня. Обычно в таких условиях маги начинали отбиваться от кошмарных образов, как от реальной угрозы, магически истощались и теряли сознание, но проклятый слизеринец оказался «крепким орешком». Он не дал панике завладеть им и, преодолев сковывающий мышцы ужас, бросился в атаку. Маркус не ожидал физического нападения и едва успел увернуться. Свобода была уже в двух шагах, когда сильное тело придавило его к полу. Дальнейшее он помнил смутно. Снейп парализовал его двойным «парализующим заклятием и попытался проникнуть в сознание, но блок выдержал и тогда… Марк и не подозревал, насколько мучительно ощущение беспомощности, когда тело ласкают опытные руки, вызывая волшебные ощущения, заставляя мысли плавиться и терять контроль над реальностью. Если бы не действие «Петрификуса тоталуса», он бы извивался и стонал в этих руках. Где-то на периферии сознания метались панические мысли: «Остановись! Опомнись! Это же Снейп! Снейп, твой личный кошмар! » И наполовину осознанно, наполовину – спонтанно, Маркус нанёс удар испытываемыми им эмоциями по незащищённому сейчас сознанию мужчины. Это было его ошибкой. Ментальный удар не парализовал нападающего, а отключил его контроль над поведением. Сцена могла закончиться банальным изнасилованием, если бы не появление… Люциуса Малфоя. Оно отрезвило всех. Юноша никогда не думал, что будет так рад его появлению в кабинете.
С этого момента он яростно сопротивлялся действию Парализующего заклятия, постепенно возвращая себе контроль над телом. Как только мышцы стали его более-менее слушаться, парень вызвал иллюзию огня и, воспользовавшись замешательством противника, ретировался из комнаты. Он настолько боялся быть пойманным, что не удержал свою силу под контролем и едва не покалечил своих «мучителей».
Влетев в спальню Люциуса, он на бегу сорвал со стены портрет его деда и проскочил в потайную дверь. Слава Мерлину, хоть Кэс с Максимусом его заметили не сразу, и он успел привести себя в порядок до разговора с ними.
- О, ты так быстро справился с сейфом, мой мальчик?
- Нет, Максимус, я успел отгадать только одну загадку, ваш внук с другом вернулись и… едва не застали меня в кабинете.
Почему-то Маркусу казалось, что призрак знал о присутствии Снейпа в поместье, но не посчитал нужным предупредить его об этом.
- Ну, что ж, раз решение загадки на время откладывается, я думаю, мы можем покинуть поместье.
- Мы? Отец, ты что, оставишь свой дом? Ведь ты сам говорил, что других твоих портретов в поместье не осталось.
- Люциус заказал мой большой портрет, его должны привести завтра. Так что я не утрачу связи со своим домом и одновременно получу возможность общаться с тобой и… твоим сыном. Ведь это правда? Кассиус усыновил тебя?
- Да, по маггловским документам я – Маркус Иллюзор, младший сын Кэса.
- А магически?
- Отец, я же не маг. Министерство никогда не позволит мне даже взять опеку над Мальчиком-Который-Выжил.
- Х-ха! Только не надо мне говорить, сын, что у тебя нет друзей в Министерстве и Аврорате.
- Есть, но такой вопрос они решить не смогут.
- Ну, почему же. Если ты как Кассиус Максимус Малфой подашь прошение на усыновление Маркуса Гарольда Джеймса Иллюзора – тебе, я думаю, никто не откажет.
- Но в этом случае он не становится нам кровным родственником.
- А это для ритуала и не обязательно. Главное, чтобы магия знала, что по магическим законам Маркус – твой сын.
- Зачем это надо? – Марк переводил настороженный взгляд с отца на сына.
- Понимаешь, Маркус, насколько я знаю, этот ритуал предполагает как бы примирение между двумя ветвями одного рода. Представителем «виновной» стороны будет Драко, а «пострадавшей» - Кэс. Но, поскольку Кассиус – сквиб, и ритуал придётся проводить тебе, ты должен считаться нашим родственником, а именно – сыном Кэса.

Домой они вернулись заполночь, но Зиг, Гидеон и Дрей с Герми ещё не спали, дожидаясь их. Кэс проворчал что-то недовольно, отправляя ребят спать, но видно было, что это проявление заботы ему приятно. Гарри-Марк по просьбе Максимуса тихонько отозвал Драко в комнату Кассиуса.
- Маркус, что, до утра нельзя было подождать? Ты же знаешь, что Герман боится спать в комнате один, а пацану давно пора в постель.
- Не суетись, Дрей, Герман не так хрупок и беспомощен как кажется. Зря ты его считаешь таким уж младенцем. Да, кстати, ты знаешь, что он – магглорожденный?
- И к чему ты мне это говоришь?
- Не хочу, чтобы мой… друг страдал, если тебе вдруг шлея под хвост попадёт, и ты решишь вспомнить свои чистокровные замашки.
- Мне всё равно, что он магглорожденный, он мой друг.
- Вот и помни об этом… на будущее.
- Это всё, что ты хотел мне сказать?
- Нет. Кэсу и Максимусу надо с тобой поговорить.
- Максимус? Кто это?
- Ну, насколько я знаю - твой прадед.
- Ты с ума сошёл? Он умер давно.
- Да, молодой человек, я давно умер, - раздался вдруг откуда-то красивый баритон, - Маркус любезно согласился принести сюда мой портрет. Сейчас мой сын решит свои проблемы, и мы поговорим.
- Сын?!
- Кассиус – мой младший сын, брат твоего деда Абрахаса.
- Но дед никогда…
- Сколько тебе было лет, когда он умер?
- Десять. И он никогда не упоминал ни о каком брате и на Генеалогическом Древе его не было.
- Там проявляются только волшебники, а я – сквиб, - Кэс вошёл в свою комнату и кивком предложил Драко садиться.
Маркус на время оставил их одних, решив просмотреть свои записи и обновить знания по одному оч-чень интересному заклятию. С его помощью можно было обнаружить тайный ход к Сноукастлу. Он раньше никогда не пользовался этим заклинанием: в этом не было необходимости, ведь он думал, что у его семьи не осталось никакой недвижимости, кроме земли, на которой когда-то стояли замок и охотничий домик.
Поисковое заклятие мало отличалось от обычного, в нём также использовался волос представителя, только теперь уже его собственной семьи. Юноша грустно усмехнулся: «Представителя, как громко сказано! Из всего когда-то могущественного рода в живых остался я один. Ну, что ж, значит, не будет проблем с получением волоса».
Он задумался и не заметил, что беседа в комнате Кэса уже закончилась, и Драко, стоявший на пороге гостиной, с интересом разглядывает его уже минут пять.
- Поговорили?
- Да. Скажи, зачем тебе-то это надо, Поттер?
- В смысле?
- Зачем тебе влезать во внутренние разборки Малфоев? Мы тебе что, так нравимся?
- Кэс – мой друг, он мне как отец. Так что ваши «внутренние» разборки задевают меня очень даже сильно. И мне всё равно, что ты об этом думаешь.
- Ладно. Объяснение меня устраивает. Когда выходим?
- Выходим? Ты о чём? Это я выхожу, а вы остаётесь меня ждать.
- Максимус говорит, что там могут быть опасные ловушки.
- А твой прадед не сказал тебе, что я уже давно не новичок в этих делах? К тому же это – дом моей семьи, и он вряд ли всерьёз будет стараться угробить её последнего представителя.
- Да уж, Максимус с Кэсом меня просветили насчёт твоих «подвигов». Значит, ты и есть «Ночной Охотник»?
- Кто?!
- «Ночной Охотник». Блейз мне рассказывал в этом году, что летом у них в поместье кто-то обитал, и как ни старался его отец, так и не смог вычислить таинственного незнакомца. Единственное, что могли сказать им эльфы – незваный гость интересовался библиотекой поместья. Кое-что подобное заметили и родители Тео. Поползли слухи о таинственном «Ночном Охотнике». Так что твои вылазки остались не такими уж незамеченными.
- Спасибо, что рассказал. А знаешь, это прозвище мне нравится. Вот только это ничего не меняет. На поиски тоннеля я пойду один.
- Нет. Вы пойдёте вдвоём с Драко. И не спорь! – вошедший в комнату Кэс решительно пресёк все возражения младшего сына. - Раньше тебя не ограничивал временной фактор. Отец говорит, что записи необходимо найти как можно быстрее. К тому же Персиваль Поттер всё же был Тёмным Лордом, и неизвестно, какие ловушки могут оказаться на твоём пути в замок. Возможно, тоннель вообще нельзя пройти в одиночку. Поэтому пойдёте вы вдвоём.
- Втроём, - с неосвещённой лестницы на второй этаж шагнула хрупкая фигурка Гермионы, - Я их одних не отпущу. Они опять в какую-нибудь передрягу влипнут.
- Нет. Ты мал ещё, чтобы участвовать в таких делах! – взвился Драко, - Ну, скажи ему, Кэс! Он же ещё совсем мальчишка. Это опасно!
Герми подошла к другу и, положив руку на плечо, заглянула в глаза:
- Дрей, мне давно надо было тебе всё рассказать, но… сначала мы не могли из соображений безопасности. Мы ведь не знали, что с тобой случилось на самом деле. А потом… ты оказался совсем не таким, как я себе раньше представляла. Прости, но я не хотела терять друга и… оттягивала разговор как могла.
- Представляла?! Ты? – блондин подскочил с дивана и, повернув лицо девушки к свету, потрясённо произнёс: - Грейнджер?! Мне твоё лицо сразу показалось знакомым, но я не думал, что...
Герми вырвалась из его хватки и, закрыв лицо руками, выскочила из комнаты.
Гарри метнулся за ней следом, успев по дороге окатить Драко презрительным взглядом и процедить сквозь зубы:
- Молодец! Так держать, Малфой! И где же теперь твоя хвалёная дружба и желание защитить?
Слизеринец с минуту ошеломлённо смотрел им вслед, а обернувшись, столкнулся с серьёзным взглядом Кэса:
- Тебя на самом деле так напрягает её происхождение?
- Нет. Я просто не ожидал. Понимаешь, мы в школе всегда были врагами, всегда соперничали. Она была такой невыносимой… всезнайкой, что меня просто… бесило, наверное. А там, в Италии… Я же думал, что она мальчик…
- И что?
- Как ты не понимаешь? Я привязался к Герману!
- А это не Герман, а Гермиона. Для тебя что, так важен вопрос её пола?
- Нет, но они же с Поттером меня обманули!
- А ты бы как поступил на её месте?
Юноша на минуту замолчал и неохотно ответил:
- Так же. А ещё бы попытался привязать к себе друга так, чтобы подобное известие ничего не могло изменить в наших отношениях.
- Я так понимаю, что твой к ней интерес выходит за рамки дружеских отношений?
- Возможно.
- И что ты собираешься делать?
- Как что – выгнать из нашей комнаты Поттера и поговорить с ней.
- Тогда советую поторопиться. Гермиона – сильная девушка, и если успеет успокоиться и принять решение, тебе сложно будет уговорить её себя выслушать.
Драко решительно направился в комнату Маркуса, которая за последние несколько дней превратилась в их с Германом… то есть, с Мионой спальню.
Поттер стоял посреди комнаты, прижав к себе тихо плачущую девушку, и одарил вошедшего Малфоя таким взглядом, что если бы не сокрушительная уверенность в себе, он бы крепко задумался, а не аппарировать ли отсюда километров на дцать. Драко подошёл и молча отстранил юношу от подруги, прижав девушку к своей груди. Маркус с минуту «погипнотизировал» не обращающего на него внимания блондина, показал жестом, что оторвёт тому голову, если он ещё раз посмеет обидеть его подругу, дождался утвердительного кивка и вышел, оставив их наедине.
Вскоре Герми успокоилась, подняв голову, заглянула в серые глаза и, отвернувшись, попыталась вырваться из объятий блондина:
- Я в порядке. Тебе не стоило утруждать себя из-за… грязнокровки.
Но Драко не позволил ей отстраниться, прижимаясь сильнее и успокаивающе поглаживая её спину:
- Ш-ш-ш, прости, что так отреагировал. Я не хотел тебя обидеть. Просто… очень удивился.
- Тому, что столько времени проводил в такой недостойной компании? Я же вижу, тебе неприятно общаться со мной.
- Нет. На самом деле я даже рад, что ты не мальчик.
- Почему?
- Ну-у, знаешь ли, я, в отличие от отца, всегда предпочитал женщин, и когда меня вдруг потянуло к маленькому мальчишке лет тринадцати, это вызвало некоторый шок.
- Ты надо мной издеваешься? – Герми снова попыталась вырваться.
- Нет, просто объясняю, почему я сейчас собираюсь сделать то, что мне хотелось сделать уже три недели, - он приподнял её подбородок и осторожно накрыл подрагивающие губы своим ртом.
Девушка, было, дёрнулась, но потом застыла, покорённая нежностью парня и наслаждением, которое дарили ей его губы. Он ни к чему её не принуждал, просто очень осторожными прикосновениями губ изучал рот, а потом, прервав поцелуй, прижал голову девушки к своей груди:
- Мы не будем торопиться. Я никогда больше не причиню тебе вреда.
- Я всё равно пойду с вами в Сноукастл, вы не сможете меня остановить! – из-под слегка отросшей чёлки непокорно поблёскивали янтарные глаза, - Ты знаешь, что я сильная ведьма и не буду вам обузой в пути.

В общем, на следующий день на поиски старинного фолианта направились трое юных волшебников. Миона, несмотря на свою хрупкость, всё-таки сумела настоять на своём.
- С чего думаешь начать? – Дрей, оглядев поляну, на которую они аппарировали из дома Кэса, подошёл к Маркусу. Герми, на всякий случай наложившая вокруг Защитные и Заглушающие чары, присоединилась к ним.
- Есть специальное заклятие, которое помогает отследить входы в потайные тоннели старинных замков и поместий. Для этого необходим волос, ну, или капля крови члена данной семьи. Когда ищешь собственный дом, ритуал немного другой, но принцип тот же. Только сейчас мне будет нужна ваша помощь. Эту разновидность заклятия я раньше не использовал, в записях указано, что после его произнесения может наступить частичная дезориентация в пространстве, поэтому…
- Поэтому заклинание буду произносить я, а вы с Дреем, если что, потом приведёте меня в чувство, - Герми протянула руку за свитком, и Маркус, переглянувшись с Малфоем, отдал записи ей.
- Насколько опасен этот побочный эффект?
- Не знаю, Дрей. После обычного Поискового немного кружится голова, но через пять минут всё проходит. Это заклинание – посложнее, возможно, головокружение будет более длительным.
- А как мы узнаем, куда направляет нас заклятие? – девушка проговаривала про себя слова заклинания и отрабатывала необходимые взмахи палочкой. С точки зрения Маркуса, у неё отлично всё получалось.
Юный гриффиндорец достал из специального потайного кармана придуманную им карту. Кстати, пароль, которым она активировалась, был довольно издевательским. Поэтому неудивительно, что Драко, услышав фразу «Чистая кровь», сначала удивлённо приподнял брови, а потом скривился в насмешливой улыбке:
- Так тянет на чистокровность, а Потти?
- Нет, над вашим гонором издеваюсь.
- Что это? – Герми с восхищением разглядывала карту. - Маркус! Это ты её создал?!
- Ну-у, больше вроде со мной никого не было.
- Но это же Высшая Трансфигурация и Чары, смешанный раздел. Его же только в Магическом Университете на третьем курсе проходят!
- Насколько я помню, мои отец и крёстный создали подобную карту на шестом курсе обучения в Хогвардсе.
- Поттер! Ты это серьёзно?! Так вот как ты выпутывался из всех неприятных ситуаций и ускользал от нашего декана!
Маркус едва не покраснел, вспомнив, как он выпутывался из рук этого самого декана вчера вечером, но привычно спрятал свои эмоции за ничего не значащей улыбкой и призвал свою команду к порядку:
- Ладно, оставим обсуждение моей гениальности до будущих времён. У нас не так много времени. Хотелось бы определиться с нахождением замка до темноты, вряд ли мы сегодня полезем в сам тоннель. Герми, ты готова?
- Да. Сейчас прочитаю заклинание без взмахов палочки, а ты на всякий случай проверишь, ладно?
- Давай.
Девушка произнесла заклинание идеально. Они собрали свои вещи, и Герми повторила заклятие Поиска, теперь уже по полной программе, со всеми положенными взмахами палочкой. На карте Магической Британии загорелась точка, находящаяся в горах Северной Шотландии, приблизительно миль на двести севернее Хогвардса. Эта часть карты была не очень тщательно прорисована и пестрела белыми пятнами.
- Ну, приблизительно чего-то подобного я и ожидал. Кэс говорил, что, судя по хроникам, Годрик Гриффиндор отдал меньший из своих замков под Магическую Школу, а сам с другими Основателями ждал его перестройки в своём основном замке – Сноукастле. Видимо, других его потомков не осталось, раз замок перешёл в род его младшего сына.
- Маркус, а что это за белые пятна на карте?
- Эта местность мало населена магами. Поместий чистокровных семейств почти не осталось, и я плохо её знаю.
- Что, там настолько холодно, что никто из наших не построил замков? – Драко с сомнением разглядывал карту. - Я знаю как минимум пять магических семей, имеющих шотландские корни. Та же МакГонагалл, к примеру.
- Замки там были, но почти два столетия назад в тех местах прокатилась очередная магическая война, и большинство поместий в том районе были уничтожены.
- Я читала об этом в «Истории Магического Мира», но там не упоминалось, кто развязал войну, и какие семьи пострадали.
- О, Мио, в этом я могу тебя просветить. Предок нашего друга, Персиваль Поттер был Темным Лордом того времени, мечтал о господстве над Британией, а его противников возглавлял Торхиль Грин-де-Вальд. Большинство поместий поддерживало ту или иную сторону и поэтому все они серьёзно пострадали. Семьи перебрались в свои английские владения, а Поттеры потеряли титул лордов и понесли громадные финансовые потери, - Дрей рассказывал с видом профессора, и Маркус не удержался, вставив «шпильку»:
- Тебе бы Историю Магии вместо Биннса вести, цены б такому преподавателю не было. Ладно, хватит перетрясывать грязное бельё моей семьи. Аппарируем? Я - ведущий
И они, взявшись за руки, перенеслись в незнакомую горно-лесистую местность. Здесь было значительно холоднее, чем в Лондоне, и пришлось надеть прихваченные с собой куртки.
- Где это мы? Никакого жилья поблизости не видно, - Драко наложил чары, которые обычно используют заблудившиеся путники, но никакого результата не добился. - На пятьдесят миль в округе жилья нет.
- А я и не надеялся отыскать замок сразу. Эти чары не очень точные. Погрешность может составлять до сотни миль. Герми, ты как?
- Голова немного кружится, а так – всё в порядке. Повторим заклятие?
- Придётся.
И они ещё раз повторили ритуал… И ещё… Только на третий раз, когда на горизонте появился морской залив с нависшей над ним гигантской скалой, Драко воскликнул:
- Смотрите!
Маркус и Герми не сразу поняли, что он имел в виду, и только приглядевшись повнимательнее, увидели развалины какого-то строения на вершине этой скалы.

- Нам туда. Теперь будьте крайне осторожны. Судя по карте, до тоннеля пять – пять с половиной миль, - Маркус показал направление рукой, их путь лежал несколько в сторону от развалин. Всё пространство занимали выветренные невысокие скалы с множеством опасных щелей и разломов. По гребням некоторых из них пробегали полузаросшие травой и вереском тропки. Прямого пути не было.
- Мда-а, настоящий лабиринт. Как только спустимся с этой горки, развалины сразу пропадут из виду и удержать направление будет сложно.
- Не дрейфь, Малфой, сейчас сотворим себе проводника – и вперёд.
Маркус произнёс какое-то заклинание, и перед ними затанцевал светящийся шарик не больше галеона в диаметре. Он то отлетал от ребят ярдов на десять, то возвращался, как бы предлагая следовать за собой.
- Только предупреждаю, он указывает лишь направление, под ноги вы сами должны смотреть, ловушки Проводник обходить не будет.
- А если мы собьёмся с пути и будем ходить по кругу? – Драко скептически поглядывал на несерьёзного «светлячка».
- А для этой цели я захватила мел, будем чертить стрелочки.
- Я смотрю, у вас немалый опыт попаданий в передряги?
- Ну-у, Маркус, ты помнишь хоть один год, когда ты никуда не вляпывался?
- Нет. Так что это – дело привычки, Дрей. Пошли. Напоминаю, будьте предельно осторожны.
И осторожность не раз спасала им жизнь на этом пути. Герми чуть не провалилась в глубокую расщелину, оступившись на крутом склоне. Драко прозевал ловушку с кольями, и «Левикорпус» девушки спас ему жизнь. И только Маркус как будто чуял опасность и практически всегда успевал предупредить о ней друзей. Но и его чутьё однажды подвело. Они прошли уже половину пути и выбрались на относительно прямую и широкую тропу, ведущую как раз в том направлении, что им было нужно. На первый взгляд дорога была безопасной, и уставший Иллюзор повёл свою команду по ней. Они прошли уже около сотни ярдов, как вдруг Гермиона остановила их взмахом руки:
- Маркус. Здесь что-то не так.
- Что ты имеешь в виду?
- Посмотри, склоны идеально ровные, дорога чистая, как будто её только что подмели, и никакого следа магии. Хотя, когда мы прибыли, вся эта местность буквально дышала магией. Скорее всего, здесь где-то выход какого-то магического источника.
Юноша проверил окружавшую их магическую ауру и вынужден был согласиться с подругой:
- Не нравится мне это. Возвращаемся.
- Но до конца дороги осталось меньше половины пути, - уставший Драко не понимал, какая такая опасность могла их поджидать на этом ровном, открытом месте. - Быстро пробежим остаток дороги – и всё! Я проверял, вокруг нет ни одной живой души!
- Вот именно. Даже ящериц и насекомых. Осторожно разворачиваемся и быстрым шагом возвращаемся. Не бежать!
- Мордред подери! Мы ни на дюйм не приблизились к началу дороги!
- Маркус! Склоны сдвигаются! Надо что-то делать!
Трое подростков вертелись, пытаясь найти выход из магической ловушки, но ничего, как назло, не находилось.
Первым опомнился Поттер:
- Замрите! Ловушка реагирует на наши метания, как на катализатор.
Они резко застыли, и только тяжёлое дыхание выдавало панику, скручивающую сейчас в узел их внутренности. А Маркус потянулся своей силой Иллюзора, усилием воли снимая морок с окружающей их местности. Постепенно видения ровной, гладкой дороги, словно клочья миража, спадали, обнажая острые обломки скал, торчащие из пропастей по обеим сторонам узкой тропы, обрывавшейся в тридцати шагах от них отвесным провалом, уходящим в бесконечность. Ребята осторожно подкрались к провалу и заглянули внутрь. Где-то далеко-далеко внизу полыхали языки пламени, и раздавался обиженный вой.
- И что это было? – Малфой, бледный, как мел, поднял на друзей глаза.
- Не знаю. Но, думаю, он больше не станет нападать на нас.
- И всё же лучше убраться отсюда подальше, - Герми передёрнуло от мысли, что они могли бы не заметить ловушки и сорваться в этот провал.
- Как? Ни вперёд, ни назад дороги нет.
- Значит, пойдём в сторону, - Маркус свесился сначала вправо от тропы, а потом, ничего примечательного не найдя, влево. - О, тут есть узенький карниз, обходящий стороной провал. Думаю, нам удастся пройти по нему.
Дальнейший путь им даже вспоминать не хотелось. Они шли цепочкой, едва удерживаясь, чтобы не сорваться в глубокую пропасть. Никто из них даже не мог потом сказать, сколько времени это заняло. Путь показался им бесконечным. И когда усталые друзья свалились без сил, выбравшись из коварной ловушки, они были очень удивлены, что провели в ней только полтора часа. Сделав привал и подкрепившись, путешественники двинулись дальше. Усталость полностью не прошла, и Маркус был благодарен друзьям за выдержку и молчание. До их цели оставалась ещё треть пути, но по сравнению с карнизом над пропастью крутые спуски, подъёмы и коварные расщелины показались им просто ровной садовой дорожкой. До входа в тоннель они добрались только к восьми вечера. Пытаться проникнуть в него на ночь глядя было безумием, и ребята стали устраиваться на ночлег. И… чуть не прозевали очередную ловушку. Её вовремя заметил Драко и успел ликвидировать с помощью «Инсендио».
- Что это было?
- Какая-то разновидность мантикоры.
- А почему она сразу не напала, они же из засады не охотятся?
- Почём я знаю, каких тварей выводил здесь твой предок. Одно я знаю точно, когда пойдём обратно, постараемся выбрать другой путь.
- Это уж точно. Ладно, ложитесь спать. До полуночи сторожу я, потом меня сменит Драко.
- А я?
- Герми, ты вымоталась больше всех. Лучше будет, если ты побережёшь силы на завтра.
Как ни странно, ночью на них никто напасть не пытался, и утром они, отдохнувшие и полные сил, вошли в тоннель. Ещё накануне Маркус проинструктировал друзей, чего ни в коем случае нельзя делать в тоннеле, и они, впечатлённые его рассказом (страшных историй он не жалел), благоразумно следовали за ним, даже не пытаясь проявлять какую-либо инициативу.
Первые метров двести они прошли беспрепятственно, а потом упёрлись в тупик. Пришлось возвращаться. И так несколько раз, пока Маркус не уловил алгоритм путешествия по этому лабиринту: два поворота налево, потом один – направо, затем пропускался один спуск и две развилки, и снова – два поворота налево… В общем, до ловушек они добрались прилично вымотанными, но довольными, что разгадали хоть одну из загадок. Во всяком случае, им теперь не грозило заблудиться в этих катакомбах. Первая ловушка была магической, и, к счастью, в неё попался Маркус. Во-первых, он с такой гадостью уже встречался и знал, как с ней бороться, а во-вторых, «почуяв» в одном из непрошенных гостей наследника хозяев замка, ловушка сама исчезла, не повредив юноше.
- Серьёзная тварь. А если бы она тебя не признала Поттером?
- Эти существа не боятся стали и заклятий, но совершенно не переваривают человеческую слюну. Кстати, они не ядовиты. По вкусу напоминают тряпку. Так что рекомендую: если они на вас нападут – кусайтесь.
- Долго нам ещё идти?
- Нет. Минут сорок, не больше, но сейчас начнётся самое интересное.
Предчувствия Маркуса не обманули: тоннель перегородила стена огня, которой ещё минуту назад в нём не было, и «Агуаменти» на неё не действовало. Дрей и Герми испытывали на ней все известные им заклятия, способные погасить огонь, но всё было тщетно. Маркус стоял, прислонившись к стене, и задумчиво следил за развивающимися событиями. Заметив его полное бездействие, Малфой сорвался и заорал:
- Какого ты там прохлаждаешься?! Ты же у нас вроде бы Ночной Охотник! Сделай же что-нибудь!
- Прекратите нападение, это – иллюзия, которую поддерживают ваши заклятия. Чем больше вы используете против неё магию, тем достовернее она становиться.
Герми и Дрей сразу же прекратили атаку и подошли к другу:
- И как с ней справиться? Может, попытаться выкачать из неё магию? В одном из твоих конспектов что-то было по этому поводу, - Герми пошарила рукой в своём рюкзачке и достала уменьшенную тетрадку в кожаном переплёте.
- Что за конспекты? – Дрей заглянул в записи через плечо подруги. - Ну и почерк у тебя… - начал, было, он ехидный комментарий, но внезапно замолк, вчитался в написанное и поднял на бывшего врага ошарашенный взгляд. - Мерлин великий! Это же… твоим записям цены нет! Где ты всё это откопал?
- В ваших библиотеках, уважаемые лорды. Кстати, насколько я понял, многие из нынешних представителей чистокровных семей даже понятия не имеют, что хранится в их тайниках и хранилищах. И, прости меня Драко, им просто не хватит ни ума ни Силы использовать на практике эти заклинания.
- А ты значит, использовал?
- Разумеется.
Дрей помолчал, что-то обдумывая. Он явно хотел задать какой-то вопрос, но колебался, стоит ли это делать. Наконец, блондин решительно поднял глаза:
- Ты позволишь посмотреть твои записи?
- Пожалуйста. Только учти, я не все заклинания списывал дословно, некоторые после проверки действия переделывал. Даже парочка новых получилась.
- Маркус!
- Что, Герми?
- Ты создавал новые заклинания?!
- Ну да, если старые меня не устраивали. А что?
- Ну, ты даёшь, Поттер! Большинство волшебников на это вообще неспособно. Ты же читал в учебниках, что многие заклинания используются больше тысячи лет. В каждом поколении есть лишь единицы магов, способных создать что-то новое! Единицы!!! Поттер! А ты даже не понимаешь, о чём я говорю.
- Да ладно тебе, Дрей. Хватит. Надо что-то решать с этим огнём. Герми?
- Маркус, позволь я попробую?
- Давай, Миона, а мы с Поттером тебя прикроем.
Герми вышла на середину коридора и остановилась в трёх шагах от огненной завесы, губы её шептали какие-то слова, а рука с палочкой совершала замысловатые движения. Вдруг девушка замерла, а в следующее мгновение как будто порыв ветра пролетел по тоннелю.
- Миона, осторожней!
Но девушка даже не слышала Драко, она выпрямилась, впитывая в себя невидимые потоки магии. Огонь в коридоре постепенно начал угасать, и через пять минут от него ничего не осталось. Гриффиндорка стояла, покачиваясь, на губах блуждала довольная улыбка. И ни в лице, ни в фигуре не было заметно того налёта всепоглощающей усталости, сопровождавшей их в течение последних суток.
- Маркус, как же хорошо! Я как будто заново родилась! Никаких следов усталости! Я готова взлететь!
- Будь осторожна, Герми, это ощущение обманчиво, оно притупляет бдительность, и маг попадает в ловушку. Кроме того, оно, подобно наркотику, вызывает зависимость.
Девушка помотала головой, сбрасывая наваждение:
- Простите, ребята. Я уже в порядке. Пойдём дальше?
И они осторожно двинулись по коридору. Дальнейший путь был сложным, но не смертельно опасным. Сначала им попались Дьявольские силки, с которыми виртуозно расправился Драко, потом – огромная змея, которую «уговорил» Маркус, потом ещё парочка ловушек не из самых распространённых, но ребята и с ними справились. И вот, наконец-то, появилась заветная дверь. Маркус подошёл к ней и, приказав друзьям не вмешиваться, что бы ни случилось, уже знакомым нам жестом поднял руки на уровне груди ладонями к двери.
Дрей и Герми ощущали потоки магии, обрушивающиеся на Маркуса, но обещание своё держали и не вмешивались. Наконец, вихри и водовороты, рассыпающие в разные стороны фейерверки магических икр, стали стихать, и наступила абсолютная тишина. Все замерли. Минуту ничего не происходило, а потом массивная каменная дверь, украшенная затейливой резьбой, просто растворилась в воздухе, открывая им путь в замок.

Трое друзей осторожно поднимались по вырубленным в скале ступеням. Кое-где в стенах коридора были ниши, в которых стояли рыцарские доспехи, приветствовавшие радостным лязгом вернувшегося, наконец, хозяина замка.
- Мд-а-а! Ни о какой секретности проникновения речь не идёт, - задумчиво проговорил Маркус, и юная троица, уже не скрываясь, продолжила подъём по лестнице. Широкий восходящий тоннель с удобными ступенями прихотливо извивался в скале, периодически меняя направление. Вот, наконец, они вышли на прямой участок и уткнулись в массивную дубовую дверь. Правда, та открылась под действием обычной «Аллохоморы». Усталые путники ввалились в большой зал, освещённый целым рядом высоких стрельчатых витражных окон. Когда-то, судя по всему, помещение было богато обставлено и украшено. Сейчас же вокруг толстым слоем лежала пыль и обломки полусгнившей мебели, дорогие ткани расползались в руках, грязные окна пропускали лишь тусклый свет, усиливая и без того гнетущее чувство запустения.
- Малый Парадный зал.
- Что?
- Я говорю, что, судя по всему – это Малый Парадный зал Сноукастла. Кстати, с этой стороны дверь в тоннель абсолютно незаметна.
- Как грустно видеть всё это великолепие в таком запустении, - Герми попыталась осторожно поднять резной стул, но тот рассыпался в ее руках. - Если и хранилище в таком же состоянии, то мы зря проделали наш путь.
Они стояли и разглядывали помещение, пытаясь понять, в какой части замка оказались, когда расслышали за спиной едва слышный хлопок и скрипучий, как будто сто лет не использовавшийся голос восторженно проскрежетал:
- Мой Лорд вернулся!
Парни резко развернулись, откидывая за свои спины девушку, и обнаружили перед собой самого древнего эльфа, какого только когда-либо им приходилось видеть. Он походил на мумию, обтянутую кожей, огромные глаза ввалились, уши поникли, на нём болталось какое-то древнее тряпьё, название которому нельзя даже было подобрать.
Маркус вышел вперёд и как мог ласково спросил:
- Кто ты?
- Я – Скрегги, Хранитель замка Сноукастл – верный слуга лордов Поттеров. Скрегги рад приветствовать вернувшегося хозяина.
- Здравствуй, Скрегги. Боюсь, ты принял меня за моего предка, но я – не он. Моё имя – Маркус Гарольд Джеймс Поттер, и моя семья потеряла право на титул двести лет назад. Так что можешь звать меня просто Маркусом. Это мои друзья – Драко Люциус Малфой и Гермиона Джейн Грейнджер.
- Скрегги всё равно, что решил суд магов. Скрегги служит лордам Поттерам, хозяин Маркус. Скрегги очень рад, что молодой хозяин вернулся в свой замок…
Трое друзей завороженно слушали рассказ старого эльфа. Он не выжил из ума, как им сначала могло показаться, и помнил всё, что произошло, начиная с той роковой для Персиваля Поттера битвы и заканчивая нынешним временем. Скрегги провёл их в уютное помещение рядом с хранилищем книг и артефактов, где горел огонь в камине, и не было ни следа пыли. Они пили чай с дикими ягодами, ели овощное рагу, приготовленное стариком, и слушали, боясь произнести даже слово. История, развернувшаяся в их воображении, завораживала. Оказывается, Персиваль Поттер и европейский маг Торхиль Грин-де-Вальд были друзьями детства. Потом, когда они выросли, Торхиль, бывший младшим сыном в своём роду, стал вассалом Министерства Магии Британии, а Персиваль, унаследовавший от отца титул, был не в ладах с Министерством. И дело было вовсе не в идеологии, а в банальных разборках «кто в доме хозяин». До этого момента Магическая Шотландия, в отличие от Англии и Уэльса, не платила налоги английскому Министерству, а предпочитала считать своими предводителями лордов Поттеров. Конфликт нарастал и перерос в Магическую войну. Это потом уже самого Персиваля и его сторонников обвинили во всех смертных грехах, а тогда шла война, и обе стороны не были такими уж белыми и пушистыми. В общем, когда стало понятно, что Поттеры не смогут победить соединённые силы Магической Англии, Уэльса, Ирландии и наёмников из европейских государств, окружённые в Сноукастле тайно отправили своих младших отпрысков за пределы страны, чтобы хотя бы не дать прерваться своим родам. Возглавлять беженцев должен был третий сын Персиваля – Маркус. Но им не повезло, их настигли в Дуврском порту, и, чтобы дать другим детям скрыться, пятнадцатилетний Маркус вступил в магическую схватку с противниками. Бой был слишком неравным, юношу схватили и приговорили к поцелую дементора, но в камеру перед казнью сумел проникнуть старший брат Скрегги – Снирри и, приняв облик юного хозяина, спасти того от смерти. К тому времени Сноукастл был разрушен, его защитники погибли, а Персиваля Поттера на поединке убил Торхиль Грин-де-Вальд. Старый эльф не винил убийцу своего хозяина, он знал, что таким образом старый друг спасал лорда от позора публичной казни. Он потом и Маркуса смог из застенков вызволить, объявив своим крестником и чуть ли не приёмным сыном. Победителю Тёмного Лорда всё сошло с рук. Скрегги с гордостью рассказал, что его отец погиб в битве, защищая хозяина, перед смертью взяв с сына клятву: охранять и защищать сокровища, спрятанные в тайном хранилище замка. И он все долгие двести лет выполнял своё обещание. Но потомки лорда всё не возвращались, Скрегги старел и дряхлел, поддерживать в идеальном порядке все уцелевшие в замке помещения он уже не мог и сосредоточил все свои усилия на самом хранилище и этой комнатке.
Когда старый эльф закончил свой рассказ, в комнате повисло молчание. Поражённые услышанным друзья не сразу пришли в себя.
Наконец, Маркус опомнился:
- Скрегги, я благодарен тебе и твоей семье за всё, что вы сделали для моего рода. Ваша помощь была… Да Мордред подери этот протокол! Вы спасли нас! Если бы не жертва твоего брата, Поттеров бы просто не осталось. Я сделаю для тебя всё, что смогу. Чего ты хочешь?
- Хозяин Маркус, я стар и успел устать от жизни. Эльфы живут дольше магов, но и для нас двести двадцать лет – это очень много. Жена моя умерла полвека назад, а детей у нас не было. Мне некому передать мою ношу. Я не смогу умереть спокойно, пока не найду нового Хранителя замка. Мой господин, может быть, знает достойного эльфа, способного нести это бремя?
С губ Маркуса едва не сорвалось имя Добби, но потом он задумался: «Добби – неплохой эльф, но уж очень заполошный. Да и делать его Хранителем в Сноукастле… Не лежит как-то к этому душа. А вот Винки – это другое дело. В Хогвардской жизни ей как раз не хватает ответственности, заботы о ком-либо. Правда, сейчас здесь особо не о ком заботиться, но ведь в замке останется Скрегги, а он так стар, что нуждается в уходе».
- Да, Скрегги, у меня есть кое-кто на примете.
Драко поморщился и зашипел на ухо другу:
- Надеюсь, ты не нашего бывшего сумасшедшего эльфа имеешь в виду? Он же развалит здесь всё что можно и нельзя!
- Не волнуйся, Драко, это – не он.
Гермиона, было, попыталась помочь эльфу собрать со стола посуду, но он с негодованием отверг её предложение:
- Ведьма не должна заниматься такой чёрной работой!
- Но…
- Миона, позволь нашему славному Хранителю выполнять свои обязанности, - Дрей отвёл подругу в сторону и шёпотом, на ушко, начал просвещать её о кодексе чести домовиков. Судя по жестам, объяснение случилось бурное, но к его окончанию девушка поглядывала на ушастого старичка не с жалостью и состраданием, а с непритворным уважением.
Друзья ограничились тем, что с помощью магии помогли избавить от пыли и грязи две соседние спальни, правда, мебель восстановить не удалось, она рассыпалась от первого же прикосновения. Но ничего, на первое время у них были спальники, а потом ребята решили что-нибудь придумать. Когда с обустройством было покончено, Маркус вновь позвал старого эльфа и попросил провести их в хранилище. Скрегги с радостью согласился. Когда он провёл их через все ловушки и запоры, переподчиняя защитную магию новому хозяину, и ввёл в анфиладу громадных комнат, у друзей захватило дух от восхищения. Да-а, здесь было, чем восхититься. Библиотека, какой ни один из них никогда не видел, занимала три зала из шести и была сплошь уставлена стеллажами с расположенными между ними удобными столиками и креслами. Всё это великолепие освещалось мягким светом магических светильников. Два других зала занимал склад артефактов и оружия. У знакомых с ними не понаслышке парней просто глаза разбегались от такого разнообразия. Гермиона же вообще застыла, заворожено поглядывая то на вожделенные книги, то на магические артефакты. В последнем зале было хранилище драгоценностей и золотых галлеонов. И нигде. Ни единой. Пылинки.
- Скрегги, как тебе удалось уберечь в разрушенном замке всё это?! – Маркус с уважением поглядел на старика – эльфа.
- Хозяин Персиваль наложил на это крыло замка чары Ненахождения. Если бы здесь оставались люди, то маги противника обязательно нашли бы хранилище, но здесь оставался только я, и они не стали продолжать поиски, подумав, что все помещения замка уничтожены Дьявольским Огнём.
- Это правда? Замок действительно уничтожен этим заклинанием? – Маркус великолепно знал, что после такого огня восстановить что-то просто невозможно.
- Да, хозяин Маркус.
- Туда есть доступ?
- Нет, хозяин, во время пожара все стены и переходы, кроме этих, вырубленных в самой толще скалы, рухнули, наглухо замуровав эту часть замка.
- Значит, сюда можно попасть только по тоннелю?
- Не только, есть ещё потайная гавань в пещере под скалой. Во время отлива туда может заплывать небольшая лодка, но чары Защиты пропускают со стороны моря только тех, кому разрешает хозяин замка.
- Лодки, я так понимаю, давно нет? – поинтересовался Драко.
- Да, мастер Драко.
- Значит, возвращаться нам придётся тем же путём, что и пришли, - это заключение Иллюзора никого не обрадовало.
- Нет, хозяин Маркус. У Скрегги есть зачарованные портключи, которые могут перенести вас, куда пожелаете, с их же помощью вы сможете вернуться в замок.
- Отлично. Спасибо тебе, Скрегги, ты можешь отдохнуть. Нам надо кое-что найти в библиотеке.
- Да, господин. В первой комнате, в секретере, лежат каталоги всех книг, содержащихся в хранилище.
- Ого! Вот за это огромное спасибо! Без каталогов мы бы провозились с поисками до Рождества, столько здесь книг.
Они нашли секретер, достали восемь огромных томов каталога, удобно расположились за круглым столом в мягких креслах и приступили к их изучению.
Каталоги были составлены с умом и содержали не только название книги, имя автора, год и место издания или написания, но и краткое содержание фолианта. Ребята настолько погрузились в чтение, периодически нарушая тишину восхищёнными возгласами и комментариями, что пропустили ужин. Скрегги пришёл звать их к столу, но, видя, что на него просто не обращают внимания, ворча себе под нос, ушёл обратно. До полуночи они успели просмотреть только три тома каталога. Искомая книга пока не была найдена.
Маркус с трудом распрямил затёкшую спину и поднял от последней страницы фолианта усталые глаза. Огромные напольные часы показывали четверть первого ночи. Драко оставалось проверить ещё один раздел из десяти страниц, а Герми заканчивала читать последнюю страницу своего тома и, не глядя, тянула к себе следующий. На пороге комнаты с укоряюще-обиженным взглядом, застыл домовик. Юноша потянулся, протёр глаза руками и с шумом захлопнул свой фолиант:
- Так. На сегодня хватит! Хватит, я сказал! А то завтра будем как варёные медузы. Всё равно сегодня всё просмотреть не успеем.
Дрей осторожно заложил закладкой свой том и повернулся к девушке. Герми, похоже, вообще не слышала, что сказал Маркус. Поэтому блондин подождал, пока она дочитает последнюю страницу в своём томе, и подхватил её на руки, просто унося от стола. Девушка вырывалась, требуя вернуть её на место, потом – умоляла «на минуточку, одним глазком» дать ей заглянуть в следующий том, но Драко был неумолим, он легко нёс свою ношу в сторону той гостиной, где они обедали. Маркус, посмеиваясь, шёл следом.
Ужин, состоящий из овощного супа и горячих ячменных лепёшек, прошёл в восторженном обсуждении найденных книг. Половина того, о чём они читали в каталоге, существовало в единственном экземпляре или вообще считалось утраченным.
- Мне только непонятно, почему названия некоторых книг написаны красным, а некоторых – зелёным, когда все остальные написаны чёрным? – Герми вопросительно посмотрела на Скрегги.
- Леди Гермиона, чёрным написаны названия книг, которые сохранились в хранилище, зелёным – исчезнувшие после гибели замка, красным – уничтоженные.
- А если книга сначала исчезла, а потом, уже через, например, сотню лет была уничтожена?
- То зеленая надпись станет красной.
- Значит, замок до сих пор отслеживает судьбу книг и артефактов?
- Да, хозяин Маркус.
- Хорошо. Спасибо тебе, Скрегги, за ужин. Я думаю, нам пора спать.
- Скрегги просит прощения, что не обеспечил хозяину и его гостям удобные постели, но Скрегги успел отчистить одну из ванных комнат…
- Ой! Скрегги, какой ты молодец! – чуть не обняла старика Гермиона. Остальных эта новость тоже обрадовала.
Отдав должное великолепной ванне, намного лучше Хогвардских, друзья из последних сил заползли в спальники и отключились. А на следующий день всё началось сначала. Они уже проверили семь каталогов из восьми, когда Герми наткнулась на запись о необходимой им книге:
- Маркус, посмотри, по-моему, это – она. Только тут какое-то странное обозначение.
Дрей и Гарри рванулись к девушке и нависли у неё над плечами.
- Точно она. Только почему чернила постоянно меняют цвет?
- Смотри, Дрей, здесь сказано – 2 тома. Значит, один том утерян, а другой – в хранилище.
- Вот чёрт! Только бы нужный ритуал был в оставшемся!
- Посмотрим. Та-ак, третий зал, восьмой стеллаж, третья полка сверху. Сейчас призову её с помощью «Акцио»
- Зачем? Можно же просто прикоснуться палочкой к названию в каталоге. Смотри! – Дрей коснулся своей палочкой надписи, и через мгновение в его руках был увесистый, переплетённый в кожу фолиант.
Ребята с интересом погрузились в его чтение, но, как назло, именно этого ритуала здесь не было. Судя по оглавлению, он находился во втором томе, том самом, который бесследно исчез… Друзья в ужасе смотрели друг на друга. Маркус с трудом взял себя в руки: оставался ещё один шанс узнать, где сейчас находится книга. Скрегги.
- Скрегги!
- Хозяин Маркус звал Скрегги? – старый эльф материализовался в библиотеке через секунду после вызова.
- Да. Скрегги, не знаешь, где мог находиться во время битвы второй том этой книги?
- Мой лорд как раз работал над этими заклинаниями, и книга была в его спальне, хозяин Маркус.
- Тогда всё пропало. Дьявольский Огонь уничтожил всё! – юноша тяжело осел в кресле. Все их мучения и поиски были напрасными.
- Нет, хозяин. Ту книгу забрал Торхиль Грин-де-Вальд ещё до уничтожения замка.
- Я думал, что замок был уничтожен во время битвы.
- Нет! Грин-де-Вальд им не позволил, но когда он отправился в Лондон, остальные маги из их войска, не найдя сокровищ, в гневе сожгли полуразрушенный замок.
- Вот, значит, как? – Маркус замер в кресле, напряжённо что-то обдумывая и не отвечая на вопросительные взгляды друзей. Наконец, Драко не выдержал и прямо спросил его:
- Ну, и что мы теперь будем делать? Где искать следы книги?
Иллюзор, выйдя из оцепенения, поднял на него насмешливый взгляд и улыбнулся:
- Как где? В Нурменгарде, конечно.



Глава 6. За всё надо платить.

Драко смотрел на явно сошедшего с ума Поттера. Это ж надо было совсем сбрендить, чтобы заявить такое. Конечно, Малфой знал, что гриффиндорцы больны на всю голову, но чтобы настолько… такого сложно было ожидать даже от них.
- Ты с ума сошёл или только придуриваешься? Что значит, в Нурменгарде?! Ты бы ещё в Азкабан наведаться собрался! – блондин перевёл дух, собираясь разразиться новой гневной тирадой, но Миона положила ему руку на плечо, и его злость мгновенно улетучилась в неизвестном направлении. Осталась только глухая обида на издевавшегося над ним гриффиндорца.
- Дрей, подожди! Я уверена, что Маркус нам всё сейчас объяснит.
- Спасибо, Герми. Ты чего так распетушился, Малфой?
- Ты же знаешь, что это нереально, зачем же предлагаешь? Чтобы поиздеваться?
- Драко, я – маг-иллюзор. Для меня реально только то, во что я верю. И потом, кто тебе сказал, что проникнуть в Нурменгард нереально? Ты же не пробовал?
- Но, Маркус, это же тюрьма, которую сам Грин-де-Вальд и построил. Может, есть какой-нибудь другой способ снять проклятие? – девушка переводила глаза с одного парня на другого, но юноши старались не встречаться с ней взглядами.
- Герми, это проклятие идёт по нарастающей. Деда Драко оно убило в 53 года. В таком же возрасте может умереть и Кэс. Люциус погибнет в 48, Драко – в 43. Мне продолжать? Есть, правда еще один способ снятия проклятия, и это – темномагический ритуал жертвоприношения наследника рода. Иными словами, либо Кэс, либо я как его приёмный сын должны будем убить Драко с особой жестокостью. Вы этого хотите?
- Ну, я-то точно против. Так ты говоришь, что можешь сделать реальным всё, во что сам поверишь?
- Да.
- А доказательства.
- Ты мою татуировку видел?
- Допустим, и что?
- Она говорящая и кусаться умеет.
- Шутишь?
- Шаазз! – из-под рубашки Иллюзора показалась большая змея, пробующая воздух язычком и явно испытывающая к слизеринцу гастрономический интерес. На мгновение она застыла, как бы готовясь к нападению, но потом злорадно улыбавшийся Маркус что-то прошипел на Серпентаго, и змея спряталась обратно под его рубашку. - Удовлетворён?
- Х-ха! Кто тебя знает, Поттер, может, ты змею под одеждой пригрел?
- Герми, отвернись.
Девушка хотела, было, возмутиться, но потом всё же отвернулась, уставившись в стену. Тем более, как раз на той стене висело большое зеркало. Маркус расстегнул пуговицы и скинул рубашку с плеч, демонстрируя восхищённо присвистнувшему Драко шикарную серебристо-зелёную змею, обвивавшую его тело. Красавице явно понравилось такое внимание, и она с удовольствием продемонстрировала все свои изгибы, бешено перемещаясь по своему хозяину.
- Да-а, Поттер, ты, как всегда, не мелочишься. А что она ещё умеет?
- Я тебе уже сказал. Кстати, Шаазз ядовита, так что поосторожней с ней.
- Ну, ладно, убедил. Как мы будем в тот Нурменгард пробираться? Кто-нибудь вообще знает, где он находится?
- Я знаю. Виктор показывал мне его прошлым летом, - Герми всё ещё не до конца была уверена в правильности принятого другом решения. - Но, может, всё же как-то по-другому поискать эту книгу?
- Виктор?! Это Крам, что ли?
- Да. Я гостила у его семьи в прошлом году.
- Ты нам с Роном об этом ничего не говорила.
- Ну, ты же знаешь, каким невыносимым занудой может быть наш друг?
- Это точно! Так что? Ты покажешь нам это место?
- Хорошо. Только… может не сегодня? Вечер уже.
- Конечно. Кроме того, нам надо завершить тут ещё одно дело.
- Какое?
- Найти преемника для Скрегги. Ему не под силу одному тянуть на себе все заботы об этом доме.
- И что ты предлагаешь?
- Я предлагаю пригласить сюда Винки.
- Ну, конечно! Как же я сама не подумала! Винки в Хогвардсе плохо, она страдает без хозяина.
- Кто это? – Дрей подозрительно поглядывал на довольных гриффиндорцев.
- Помнишь, на четвёртом курсе у нас преподавал ЗОТИ лже-Грюм?
- А, это Барти Крауч-младший?
- Да. Винки – эльф Краучей. Крауч-старший выгнал её за то, что она не помешала его сыну запустить Морсмордре на чемпионате по квиддичу. Помнишь?
- Он совсем рехнулся, что ли? Эльф не мог противостоять своему хозяину. Тем более, что, как я понял, она воспитывала его с пелёнок?
- Вот именно!
- Надо бы с ней пообщаться.
- Сейчас я вызову Добби…
- Поттер, только не это! Он же непредсказуем, как бладжер. Ты хочешь, чтобы весь Хогвардс знал, где мы находимся?
- Ты прав. Добби – неплохой парень, но держать язык за зубами не умеет абсолютно. Ничего, мы выберемся отсюда куда-нибудь. К тому же Хогвардсу, например, и вызовем его туда. Никто ничего не заподозрит.
Так они и сделали. Пока Герми и Дрей приводили библиотеку в порядок, возвращая на место каталог и некоторые проверенные ими книги, Маркус вернулся с эльфийкой. Герми исподтишка разглядывала маленькую фигурку. С момента их последней встречи та мало изменилась внешне – все тот же неухоженный вид и грязное полотенце вместо одежды, но в огромных глазах существа светилась такая НАДЕЖДА.
Приветливо кивнув друзьям и оценив результаты их трудов по приведению библиотеки в порядок, Маркус отправился на поиски Скрегги. Винки семенила следом.
Весь поздний вечер они провели в сборах. Драко и Марк уговорили девушку выбрать себе оружие и буквально навязали ей лёгкую, как пушинка, и тонкую, как атлас, кольчугу гоблинской работы. Сами они вооружились по полной программе. Мало ли что могло подстерегать их в путешествии. Герми долго примеривалась к холодному оружию. Она не владела мечом, но неожиданно хорошо метала короткие ножи, что и продемонстрировала ошарашенным друзьям.
- Миона, я просто поражён! Где ты этому научилась?
- Мамин брат часто приезжал к нам летом. Он военный, служит в каком-то спецподразделении, вот и научил меня смеха ради.
- У тебя здорово получается.
- Спасибо. Ладно, уже поздно, пойдёмте спать.

Следующее утро преподнесло им огромный сюрприз. Ребята никогда не думали, что с полуразрушенными помещениями можно такое сотворить за ночь. Гостиная, в которой они ужинали, и так достаточно уютная, сияла чистотой; полузаваленная всяким хламом малая столовая отдраена до блеска, уцелевшие пять спален и ванные комнаты при них полностью приведены в порядок. Скрегги и Винки, одетые в красивые туники и мягкие башмаки, лучились счастливыми улыбками, как золотые галлеоны. Похоже, они нашли общий язык. После завтрака старый эльф отозвал хозяина в сторонку и громким шёпотом поблагодарил за хорошую преемницу:
- Скрегги очень благодарен хозяину Маркусу. Эта девочка – хороший эльф. Винки – правильный эльф. Из неё получится настоящий Хранитель.
Винки стояла в стороне, опустив голову, но её улыбка и сверкающие счастьем глаза ясно указывали, как приятна ей эта похвала:
- Хозяин Маркус может положиться на Винки. Для Винки честь служить такому древнему роду.
- Хозяин Маркус, - Скрегги потеребил юношу за одежду, привлекая к себе внимание, - в соседнем поместье в семье эльфов-хранителей есть четыре хороших молодых эльфа. Тирри и Лерри – умеют работать в саду и могут выполнять любую работу в доме. Винки понадобятся помощники.
- Но как же хозяева того поместья? Они отпустят своих эльфов в замок?
- В Роуз-Холле давно нет хозяев. Поместье не пострадало в той войне, но его хозяин с сыновьями погибли, защищая Сноукастл, а младший сын, ушедший с молодым хозяином Маркусом, так и не вернулся в Шотландию. Основная ветвь семьи пресеклась сто лет назад. Мой внучатый племянник с женой – его хранители, но пока не найдётся кто-нибудь из потомков семьи их хозяев там нет необходимости в других эльфах. Для юных эльфов будет честью служить в Сноукастле.
- Хорошо. Скрегги, нам надо на некоторое время уйти. Мы не знаем, когда сможем вернуться, но вернёмся обязательно. Ты сам примешь у… Тирри и Лерри Клятву Верности. Хорошо?
- Да, хозяин Маркус, но Скрегги чувствует, что вы затеяли опасное дело. Скрегги пойдёт с вами.
- Нет, Скрегги, ты останешься здесь. К нашему возвращению надо убраться в уцелевших помещениях.
- Как прикажет хозяин, - пробурчал недовольный эльф и, подозвав Винки, отправился выполнять распоряжение. А ребята, одевшись и прихватив собранные накануне вещи, с помощью перстней-портключей перенеслись в Швейцарские Альпы. Драко хорошо знал окрестности Берна, он раньше часто отдыхал здесь с родителями. Потом инициатива перешла в руки Герми.
- Я ещё никогда не была ведущей в совместной аппарации.
- Ничего, у нас всё получится. Ты только хорошо представь себе место, где хочешь оказаться.
Друзья взялись за руки и закрыли глаза. Через несколько секунд их подхватил уже знакомый вихрь и швырнул в неизвестность. Первым, что они почувствовали, вновь ощутив под собой твёрдую землю, было ощущение какого-то давящего холода и безысходности. Оно холодило кровь и вызывало желание немедленно исчезнуть отсюда. Маркус открыл глаза и не сдержал изумлённого возгласа. Они стояли на склоне небольшой горы, под их ногами расстилалось бесплодное, покрытое лишь кое-где чахлыми кустиками чертополоха плоскогорье, а на горизонте возвышалась одинокая скала, в толще которой был вырублен мрачный чёрный замок.
- Нурменгард.
- Жуткое место. Я… бывал в Азкабане, когда отца арестовывали… ну, тогда, после Министерства. Там так же жутко. Отец просидел там всего неделю, так потом месяц в себя не мог прийти. Эти места высасывают магию.
- Странно. Здесь же нет дементоров.
- Я читала, что и Азкабан, и Нурменгард построены на местах древних тёмных жертвенников. Я имею в виду, по-настоящему тёмных, - Гермиона говорила шёпотом и всем телом прижималась к Драко, как будто ища защиты. - Здесь нельзя долго находиться. На долину наложены чары, через которые не сможет пройти ни один маг.
Маркус отошёл от друзей, закрыл глаза и развёл в стороны руки, всем своим существом впитывая и анализируя ауру этого места. На него мгновенно обрушилось нечто, пытаясь подавить разум и выпить Силу, но маг-иллюзор был достаточно силён и уже неплохо мог владеть своим даром. После нескольких всё возрастающих по силе атак нечто отступило и затаилось. Его недоброе внимание ощущалось все равно. А юноша выжидал момент и пытался вычислить, чем же можно нейтрализовать такого противника. Физической силы оно, естественно, не боялось, магическую имело возможность выпить, радостные и счастливые воспоминания, эффективные против дементоров, могли не подействовать. Оставалось наносить удар тем, с чем оно до сих пор не сталкивалось. Маркус почему-то не сомневался, что это нечто, вызывая чувство безысходности у своих жертв и выпивая их силу, может испугаться и их страхов, поглощённых вместе с силой и, не раздумывая дольше, нанёс ментальный удар, высвобождая весь ужас, боль, страх, панику, когда-либо испытываемые пленниками этого места. И… едва успел прикрыть себя и друзей ментальным щитом. Нечто было в ужасе, в шоке, напугано незнакомыми ранее эмоциями до состояния ступора. Этим и воспользовался юный Иллюзор. Он не знал, сколько может продлиться ступор этой бестелесной древней твари, но не хотел рисковать. Крикнув друзьям, чтобы они ни во что не вмешивались, а ещё лучше возвращались в Сноукастл, он превратился в летучую мышь и на полной скорости понёсся к зловещему замку.

Спустя два часа Марк сидел в самой верхней камере замка и пытался понять, как же он загнал сам себя в эту ловушку, из которой нет никакого приемлемого для него выхода. И, как назло, альтернативные варианты не приходили в голову. Юноша всегда славился своей удачливостью и везением. Отчасти дело было действительно в этом, но в большинстве своём выходом из, казалось бы, безвыходных ситуаций, он был обязан своей способности быстро принимать нестандартные решения и хорошо развитой интуиции. Или, как называл её Маркус, «чувству пятой точки». Так вот, эта самая «точка» сейчас просто до потолка подпрыгивала, пытаясь донести до застывшего в раздумьях хозяина степень нараставшей в геометрической прогрессии опасности. Ещё полчаса – и живым ему из этой передряги не вырваться. Страшное место по капле высасывало его магию, и только необычность его дара как-то сдерживала эту потерю. К тому же, тварь, запуганная перед его прилётом сюда, начала приходить в себя, а он всё никак не мог принять решение. Парень поднял взгляд от своих сомкнутых в замок рук и встретился с глазами сидящего напротив человека. На первый взгляд, его можно было назвать стариком, но неожиданно ясный и пронзительный свет серо-зелёных глаз полностью разрушал это впечатление:
- Вы приняли решение, молодой человек? – хриплый, видимо, от редкого использования, насмешливый голос старого мага вывел юношу из задумчивости.
- А у меня есть выбор?
- Выбор есть всегда, только варианты могут вас не устраивать.
- Мне очень важно найти этот ритуал. Если я соглашусь, вы гарантируете, что предоставите мне его полный вариант?
- Да.
Разум Маркуса лихорадочно искал приемлемый выход из ловушки, в которую он попал по своей же вине.

А как всё здорово начиналось. Юноше с первого захода удалось вогнать в состояние ступора древнюю бестелесную тварь, охраняющую крепость. И анимагическое превращение в летучую мышь прошло без сучка и задоринки. В последнее время Маркус стал замечать, что ему всё легче даются такие превращения, и они уже не отнимают столько магической силы, как раньше. В общем, несмотря на яркий утренний свет, не очень приятный для ночного зрения нетопыря, долетел он быстро. Да и в крепости маленькая летучая мышка ориентировалась лучше, чем человек. Поиски нужного ему заключённого заняли минут сорок. Его вело чутьё. И вот он увидел большую камеру под самой крышей самой высокой башни страшного замка, а в ней – худого высохшего старика, без сил лежащего на убогой постели покрытой каким-то грубым покрывалом. Но как же обманчиво было первое впечатление. Марк горько усмехнулся про себя. Один взгляд ясных насмешливых глаз должен был его насторожить, но парню было некогда, и он сразу взял быка за рога:
- Мистер Грин-де-Вальд? Гелерт Грин-де-Вальд?
- Допустим, - прохрипел в ответ насмешливый чуть слышный голос, - И кого же я имею честь лицезреть в своей скромной обители?
Маркусу бы ещё тогда догадаться, что этот «старый дракон» ему не по зубам, но он очень торопился выполнить своё задание и слинять как можно скорее из этого проклятого места, и поэтому проигнорировал первое впечатление, которому обычно привык доверять. Жаль, в его голову тогда не пришла мысль, что Тёмными Лордами просто так не становятся.
- Вы можете называть меня Маркусом.
- Очень приятно, Маркус. Я думаю, мне представляться не стоит?
- Вы правы. Я здесь по делу.
- Вот как? И часто вы заскакиваете «по делу» в неприступные крепости, вроде этой?
- Раньше не приходилось, но меня к вам привело действительно важное дело. Насколько я знаю, в вашем роду со времён деда хранилась одна книга.
- В нашем доме было много книг. Я стар и немощен, возможно, я не смогу вспомнить, о какой книге идёт речь, - старик закрыл глаза и беспомощно откинулся на постель, с которой приподнялся при появлении незваного гостя.
Его вид вызывал такую жалость, что Маркус, позабыв о своём первом впечатлении и взгляде хищных светлых глаз, попался в ловушку:
- Книга называется «Ритуалы Крови», том второй. Авторы – Александр и Персиваль Поттеры. Книгу забрал ваш дед из разрушенного Сноукастла.
Старик вновь приоткрыл глаза и внимательно вгляделся в лицо юноши:
- А. Вам понадобилось семейное достояние.
- Мне необходим только один ритуал.
- Какой? – голос Грин-де-Вальда был едва слышен.
- Ритуал снятия Родового проклятия за отцеубийство, - Маркусу бы стоило тогда промолчать, но он понял свою ошибку слишком поздно. Дар мага-иллюзора сигнализировал, что старый маг почти иссушен магически и с большим процентом вероятности умрёт в ближайшее время. Во всяком случае, он не протянет больше двух лет.
- Да, юноша, я хорошо помню этот ритуал, и даже догадываюсь, где сейчас находится книга.
Старик на постели с трудом перевёл дыхание, даже простой разговор истощал его силы. Марку, непонятно почему, вдруг стало жаль бывшего Тёмного Лорда. К тому же он чётко осознавал, что в своём нынешнем состоянии тёмный маг не может принести ему никакого вреда. Это и подтолкнуло его в ловушку, с губ, как-то само собой сорвалось предложение:
- Если вы передадите мне полный текст ритуала или скажете, где находится книга, я могу выполнить любое ваше желание.
Он думал, что, в принципе, сами по себе эти слова, ничего не значили и клятвой как таковой не являлись, но Грин-де-Вальд закашлялся и едва слышно произнёс:
- Учтите, просьба умирающего – закон. Вы сами согласились исполнить любое моё желание. Магия не простит вам нарушения обещания.
Вот в этот-то момент Маркус и испугался по-настоящему, но он же не предполагал, какой будет эта просьба. Напрасно. В конце концов, ясно же было, что старый лис не денег попросит. Короче, юноша согласился на сделку…

И вот теперь сидел, сцепив руки в замок, пытаясь найти выход из безвыходной ситуации. А ведь просьба состояла всего из пяти слов. Догадываетесь каких? Правильно!
Глядя на юношу снизу вверх со своего топчана, старик просипел:
- Я хочу умереть на свободе.
Маркуса словно ведром холодной воды окатило: «Как? Что? Каким образом?! Да как он смеет требовать такое?! » В душе поднялась паника, но потом он взял себя в руки. Хочешь – не хочешь, а условия договора надо выполнять, с магическими соглашениями шутить не стоило. Но вот как это сделать?! Нет, совесть юношу не беспокоила. В конце концов, этот человек отсидел за свои преступления более полувека и в своём нынешнем состоянии вообще не мог быть для кого-либо опасен. Но как, КАК, во имя Мерлина, можно было выполнить условия сделки???!!! Перед парнем было два выбора: первый – отказаться от своего слова и тогда, магия после смерти Грин-де-Вальда, вполне вероятно, уничтожит его, к тому же опасность для Кэса этот вариант не устранял; и второй – выполнить соглашение… Но как? Альтернативные варианты никак не хотели просчитываться, а время поджимало. Ещё немного – и он сам не сможет выбраться отсюда.
Вспомнив о порт-ключе, Марк попытался его активировать. Ничего не получилось. Хотя на это и глупо было надеяться. Что это за тюрьма, если из неё так просто найти выход. Но идею с перстнем пока не стоило сбрасывать со счетов. Опробовав несколько других вариантов побега, юноша решил вернуться к первому, только теперь увеличить магию артефакта собственной силой. Минут пять ничего не происходило. Маркус постепенно усиливал давление на Защиту крепости, и вот, наконец, почти при полном напряжении и огромной отдаче магической силы, контакт был установлен. Слабый и неустойчивый, но он держался. Схватив в охапку почти ничего не весящего старика, юноша приготовился перенестись. Он понимал, что вероятнее всего, это путешествие закончится его смертью, слишком многое нужно было отдать, чтобы удержать тонкую нить, связывающую его сейчас со Сноукастлом, но готов был принять такую цену. В конце концов, за всё надо платить. А его жизнь станет платой за освобождение от проклятия дорогих ему людей, ставших членами его семьи: Кэса, Драко и… Люциуса. А ритуал провести сможет и Гермиона.
Подобные мысли проносились у него в голове, когда он шагнул к разворачивающейся воронке портала. Неизвестно, чем кончилось бы для Маркуса это путешествие, если бы не появившийся в камере Скрегги. Он обеими руками вцепился в хозяина и с неожиданной силой оттащил от пространственного тоннеля:
- Нет! Хозяин Маркус не сделает этого! Этот путь убьёт хозяина!
- Скрегги, мне жаль, но я дал Клятву. Нам надо торопиться, ещё немного, и мне не хватит силы удерживать портал.
Эльф поднял на юношу огромные глаза и вдруг, улыбнулся:
- Скрегги понимает. Скрегги поможет хозяину Маркусу.
Внезапно Марк почувствовал, как тяжесть, давившая на его плечи и высасывающая из него силу, исчезла, а старый эльф покачнулся и тяжело вздохнул:
- Хозяин Маркус должен торопиться. Скрегги стар, он не удержит портал долго.
Ещё не до конца понимая, что происходит, юноша, по-прежнему удерживающий на руках почти безвольное тело заключённого, шагнул в воронку портала. Что-то было не так! Что-то было неправильно! Но у него уже не было сил анализировать ситуацию. И всё же в последний момент, когда магия портала уже подхватила его, он обернулся и увидел, как меняются черты лица Скрегги и расправляется, увеличиваясь в размерах, его фигура. Эльф принял облик… Грин-де-Вальда… Последним, что он слышал, уже почти летя по тоннелю, были слова Скрегги:
- Прощайте, хозяин Маркус!
___________________________________________
Примечание: К 4 главе добавлена иллюстрация.


Глава 7. За всё надо платить (продолжение)

Их выбросило прямо посреди столовой Сноукастла. Юноша, не выпуская из рук обмякшее тело старика, осел на пол, бездумно глядя прямо перед собой. Он просто не мог осмыслить произошедшее минуту назад на его глазах. Скрегги! Старый эльф, к которому они за двое суток сумели привязаться и проникнуться искренним уважением! Он отдал свою жизнь, чтобы Маркус смог вытащить из тюрьмы потомка врага своей семьи. Это не укладывалось в сознании.
Вокруг суетилась и причитала Винки, пытаясь вывести из транса молодого хозяина, а парень всё сидел, уставившись в одну точку. Но вот что-то в словах эльфийки привлекло его внимание, и он усилием воли вытолкнул своё сознание из засасывающей бездны отчаяния.
- Что, Винки? Что ты сказала?
- Винки говорить - тёмный маг скоро умирать, хозяин Маркус. Винки хотеть - хозяин должен что-то делать!
- Винки, помоги мне перенести его в гостиную.
Они отлевитировали тело в единственную обставленную мебелью комнату и удобно устроили на диване.
- Разожги огонь в камине и приготовь раненому бульон. Да! – юноша вдруг вспомнил, что оставил друзей в той жуткой чёртовой долине. Одних. Без связи… - Винки, Драко с Герми не возвращались?
- Нет, молодые господа не возвращались.
- Найди их, они, наверное, беспокоятся обо мне.
Эльфийка с негромким хлопком исчезла, а Маркус повернулся к Грин-де-Вальду, ему с его даром не было нужды накладывать диагностические чары, он просто чувствовал повреждения и раны. Старый маг был уже почти за гранью. Многолетнее воздействие Нурменгарда выпило его магию, он стал почти сквибом. Ослабленный организм не выдержал экстренного перемещения в портале и сейчас медленно угасал. Для того, чтобы всё это определить, юноше не понадобилось и одной минуты. Боль и отчаяние, вызванные жертвой и смертью Скрегги (Маркус чувствовал, что после закрытия портала сердце преданного слуги остановилось, слишком много сил потратил тот на поддержание тоннеля), отступили, дав место ярости. Гневу на себя за непродуманные действия и неосторожность, на обстоятельства, сложившиеся так неудачно, на тёмного мага, вынудившего его пытаться совершить невозможное. Этот-то гнев и привёл его в чувство, заставив взять себя в руки и бороться. Расстегнув на груди убогую одежду бывшего узника, Иллюзор положил ладонь чуть левее грудины и, сверкнув недобрым взглядом ставших почти зелёно-серебряными глаз, прошипел сквозь зубы:
- Не-ет, мистер Грин-де-Вальд, вы так от меня не отделаетесь! Не для того Скрегги пожертвовал жизнью, чтобы я дал вам так просто умереть! Вы хотели умереть на свободе? Так вам придётся на ней жить! И да простит меня Мерлин за то, что я сейчас совершаю! – он закрыл глаза, вызывая перед глазами иллюзию заживления физических ран и восстановления магической ауры, от его ладони к телу старого мага потянулись огненные нити, постепенно опутавшие его подобно кокону. Юный маг застыл, постепенно, дюйм за дюймом «оттаскивая» пациента от грани, разделяющей жизнь и смерть. Это давалось ему с большим трудом. Старик не мог, да, возможно, и не хотел ему помочь.
Сколько всё это продолжалось, Маркус сказать не мог: в том месте, откуда он пытался вытащить бывшего Тёмного лорда, не было времени, там вообще ничего не было. И только когда юноша почувствовал, что Грин-де-Вальду больше не угрожает немедленная смерть, до него стал доноситься умоляющий голос, зовущий его по имени, и он почувствовал чьи-то руки, трясущие за плечи. Открыть глаза удалось с трудом. Перед лицом было встревоженное и испуганное лицо Гермионы:
- Маркус! Марк! Гарри! Да что же это! Ответь мне! Ну, пожалуйста!
Вдруг звонкая оплеуха обожгла его левую щёку болью:
- Поттер! Твою мать! Да приди же ты в себя! Чтоб тебя мантикора пожевала и выплюнула!
В поле зрения мелькнула изящная, но сильная рука Малфоя, собравшаяся продолжить экзекуцию. Застывшее от долгого сидения без движения тело среагировало инстинктивно, и рука Маркуса перехватила летящую ладонь бывшего врага возле самого лица.
- Слава Мерлину, очухался! – несмотря на нелестные эпитеты, которые последовали за этим заявлением, в голосе Драко слышались радость и облегчение. - Успокойся, Миона. Видишь – с ним всё в порядке. А теперь колись, Поттер! Во что ты нас в этот раз втравил? Кто это такой?
- Гелерт Грин-де-Вальд, собственной персоной.
- ЧТО-О-О???!!! Да ты… Да ты понимаешь, что ты наделал?! Ты! Вытащил! Из тюрьмы! Бывшего Тёмного Лорда!!! Да ты понимаешь, что посадил себе на хвост Аврораты и «вольных стрелков» всех стран?! Они не остановятся, пока не вычислят тебя. Тебе что, хочется получить пожизненную прописку в Азкабане?!
- Не верещи… - устало ответил Маркус и продолжил: - Никто никого искать не будет.
- Это ещё почему?
- Там остался Скрегги… в образе Грин-де-Вальда.
- ЧТО-О-О?! Маркус, как ты мог? Ты оставил верой и правдой служившего твоей семье эльфа умирать в этом жутком месте?! – Герми даже отшатнулась от друга.
- Он сам остался. Я вообще не знал, что он за мной наблюдает. Грин-де-Вальд вынудил меня дать ему Непреложный обет. У меня не было выбора, чтобы узнать текст ритуала, я должен был выполнить просьбу умирающего. На основе портключа мне удалось установить портал со Сноукастлом, но это очень сильно истощало магическую силу. Я понимал, что вероятнее всего погибну, но вы тогда смогли бы провести ритуал. Вдруг, откуда ни возьмись, появился Скрегги. Он не дал мне шагнуть в портал и взял всю тяжесть по удержанию этого пути на себя, а потом подтолкнул. Когда я уходил, то оглянулся и увидел, как он принимает облик Грин-де-Вальда. Понимаете, я чувствую, что это перенапряжение его убило. Моргана, прародительница! Почему я не просчитал, что он со своей жертвенностью за мной туда полезет?! Я так виноват перед ним. Простить себе не могу!
- Нет! Хозяин Маркус не должен винить себя! Скрегги погиб за свой господин! Скрегги – герой! Это – честь! Хозяин нет обвинять себя! Скрегги мечтать об этом! – Винки, влетевшая в гостиную как маленький вихрь, вцепилась в одежду Поттера, по лицу её текли слёзы. Она как будто объясняла неразумному ребёнку что-то очень важное:
- Скрегги как его отец, как брат! Там они мочь им гордиться!
- Да, Поттер. По их кодексу чести Скрегги поступил как герой.
- А я что, это отрицаю? Просто если бы не моя неосторожность, ничего бы этого не было.
- И мы бы не получили текста ритуала.
- Мы и так его пока не получили. Грин-де-Вальд в коме. Мне удалось предотвратить угрозу немедленной смерти, но придётся ещё повозиться, чтобы привести его в чувство.
- Маркус, мы с Дрем можем тебе чем-нибудь помочь?
- Нет, Герми. Я сейчас немного отдохну и продолжу лечение. И простите меня, что оставил вас в этом проклятом месте одних, но вы бы там не прошли. Обычную магию эта тварь высасывает гораздо быстрее, чем мою. А потом мне было не до того, чтобы предупреждать вас.
- Да мы всё понимаем, Марк, - Герми помогла ему подняться с пола и повела к столу. - Тебе необходимо поесть.
- Да уж, Поттер, напугал ты нас. Возвращаемся, а здесь ты в полумёртвом состоянии. Да ещё и склонился над каким-то покойником. Мы тебя трясли, трясли, эффекта – ноль. Думали – всё, не очнёшься. Садись обедать, а то дело уже к ужину идёт. Кстати, мои поздравления, твои эльфы великолепно готовят. Запечённая в сухарях и специях рыба – это просто что-то необыкновенное. Рекомендую.
- Я не хочу есть. Кстати, Винки, ты приготовила бульон?
- Да, хозяин! – эльфийка материализовалась с чашкой тёплого бульона в руках.
- Очень хорошо. Надо напоить им нашего… хмм… гостя. Только осторожно, чтобы он не захлебнулся.
- Винки сделать всё правильно, хозяин Маркус.
- Спасибо, - юноша, попытался было упасть в кресло и закрыть глаза, но был схвачен за шкирку сильной рукой и притащен к столу.
- Учти, «кузен», я от тебя не отстану, пока ты не поешь.
- Ну, вообще-то, я вроде как твой «дядя», так что отстань, «племянничек».
- Не-ет. Твоё состояние расстраивает Миону. Правда, Мио? Вот видишь, она полностью меня поддерживает. Так что ешь, и пока не опустошишь вот эту тарелку, я тебя из-за стола не выпущу.
Делать нечего, пришлось Иллюзору смириться. Чего не сделаешь ради спокойствия друзей. На удивление, после нескольких кусочков рыбы с овощным гарниром, которая буквально таяла во рту, юноша почувствовал себя намного лучше и собрался, было, вернуться к своему пациенту, но подруга, поддерживаемая Драко, заставила его принять душ и улечься спать.
- Ты сейчас всё равно слишком устал, чтобы заниматься лечением. Угрозы смерти нет, а остальное подождёт до утра. А если что-то нужно сделать сейчас, ты только скажи, и мы сделаем.
- Да, в общем-то, ты права, всё может подождать несколько часов, - вымытый и посвежевший Маркус в чистой рубашке и брюках раскатал спальник и стал устраиваться на ночлег. И тут ему в голову пришла одна идея:
- Слушайте, надо бы мебель кое-какую приобрести, а то на полу спать неудобно. Может, завтра займётесь этим? Деньги вы знаете где. Винки!
- Да, хозяин! – эльфийка мгновенно материализовалась в комнате.
- Скажи, те галлеоны в хранилище имеют хождение в наше время?
- Имеют, имеют! Спи уже! – полусонный Малфой, обнимавший уже спящую Герми, ощутимо лягнул через спальник неугомонного гриффиндорца.

На следующее утро Дрей с Герми Марка в комнате уже не застали. Винки сказала, что хозяин ещё затемно позавтракал и отправился к больному. Друзья не стали отвлекать его, а решили заняться решением той самой проблемы, которую подкинул им вчера Маркус. Галлеоны в хранилище на самом деле ничем не отличались от современных.
- Так, думаю, тысяч двадцать нам на первое время хватит, - Драко отсчитал требуемую сумму в специальные кошельки, зачарованные так, чтобы вмещать крупные суммы денег, зрительно не увеличиваясь. - Отправимся в Магический квартал Парижа. Там есть всё, что нам необходимо, и выбор огромный. Но что нам делать со своей внешностью? В этом облике я там показаться не могу, а любые чары можно засечь.
- А что, если нам ничего с собой не делать?
- Мы привлечём нежелательное внимание и, возможно, спровоцируем нападение Пожирателей, а нам это сейчас совершенно не нужно.
- Ты меня не понял, Дрей. Ты сам говорил, что я выгляжу как мальчик лет тринадцати, даже ты не смог меня узнать. Трансфигурируем богатую одежду, украшения и оружие здесь есть…
- Точно! Какая же ты умница, Мио! Мы выдадим тебя за отпрыска какого-нибудь знатного чистокровного рода, подбирающего обстановку в подаренный родителями дом.
- А ты будешь моим суровым телохранителем, - Герми нежно провела пальцами по щеке юноши. - Закутаешься в тёмный плащ и вооружишься до зубов, никто тебя и не узнает.
- Сможешь обмануть всех этих снобов?
- Да запросто!
- Прошу вас, мой господин. Пора собираться за покупками, - Драко отвесил церемонный поклон, пропуская девушку в ту комнату хранилища, где хранились драгоценности и оружие.

Через час в магическом квартале Парижа гуляющие маги с интересом поглядывали на юношу, почти мальчика, явно принадлежавшего к какой-то богатой чистокровной семье, в сопровождение вооружённого до зубов мужчины, осматривающего магазины. Красивый аристократик с каштановыми волосами и янтарными глазами в богатой шёлковой мантии привлёк внимание не только молоденьких ведьм, вызвав восхищённые вздохи, но откровенно-одобрительные взгляды многих магов. Вот только приблизиться к нему никто не рискнул, надменное выражение лица юноши, его холодный взгляд, а в особенности зловеще выглядевший спутник молодого господина заставляли потенциальных воздыхателей и воздыхательниц держаться на расстоянии. Эта колоритная парочка посетила вначале лучший мебельный салон квартала, а потом с достоинством прошествовала в магазины, где торговали коврами, тканями и посудой. Продавцы, привыкшие оценивать потенциального покупателя по поведению и одежде, завидев неброскую, но дорогую и стильную мантию, а главное, оценив украшавшую шейный платок булавку, одни только драгоценные камни в которой стоили целое состояние, буквально сбились с ног, стараясь услужить юноше. К удивлению изображавшего «Тень Командора» Драко, Гермиона играла свою роль с изяществом истинного аристократа, не допуская ни малейшей нотки фальши. А уж её вкусу в выборе мебели и аксессуаров он и сам бы мог позавидовать. Оставалось только следить, чтобы ушлые торговцы не «взвинчивали» запредельные цены. Они ходили по магическому торговому кварталу уже больше двух часов. Первоначальное намерение просто уменьшать приобретённые мебель и вещи испарилось приблизительно полтора часа назад, даже в уменьшенном виде покупки занимали столько места, что это вызывало проблемы. Решили оставлять в магазинах на имя лорда Аристофана. Это имя придумал Драко, объяснив, что в Европе известна одна немыслимо богатая магическая семья, не особенно афиширующая свою личную жизнь. Единственное, что было известно про Сфалеросов, это то, что они, вопреки магическим обычаям, имеют множество детей, которые носят имена древнегреческих философов и мифических героев. Так что такой ход был просто беспроигрышным, заставляя владельцев магазинов буквально расстилаться и не задавать лишних вопросов. Вот и сейчас Миона выбирала аксессуары для ванной, а Дрей, оглядев пространство магазина на предмет потенциальной опасности и не найдя таковой, отошёл к прилавку и, щелчком пальцев подозвав молоденькую ведьму, со значением произнёс:
- Мой господин хочет сделать подарок… даме.
Через пятнадцать минут в его кармане уже лежал уменьшенный свёрток, а ничего не заметившая Гермиона продолжала опустошать полки магазина, к вящей радости его хозяина, мысленно уже подсчитывающего свою сегодняшнюю прибыль и предвкушающего чёрную зависть своего соседа-конкурента, в магазине которого юный лорд ничего не приобрёл.
Дрей шёл на два шага позади «своего господина», привычно окидывая взглядом окрестности, но мысли его были полностью заняты девушкой, так бесподобно игравшей непривычную для неё роль. В груди горячей волной поднималось восхищение, а оно, в свою очередь, будило и вовсе определённые чувства. Когда они готовились к этой вылазке, Малфой-младший никак не мог предположить, что их дело окажется под угрозой срыва только по его вине. Ну, не мог он тогда себе представить, что будет готов вцепиться в любого, кто кинет восхищённый взгляд на его переодетую юношей спутницу. Драко едва сдержался, чтобы не проклясть двух смазливых парней, кидающих на Миону такие взгляды, что… но он вовремя сдержался и, взяв себя в руки, продолжил путь, попытавшись полностью сосредоточиться на вопросах безопасности, как и полагалось хорошему телохранителю. И всё бы могло закончиться вполне благополучно, если бы не крепко поддатый, судя по всему, богатый маг, который попытался обнять красивого юношу, громко комментируя при этом своё восхищение в весьма недвусмысленных выражениях. Миона ловко уклонилась от объятий нетвёрдо стоявшего на ногах мужчины и выхватила палочку, а Дрей, побрезговав даже использовать магию для вразумления такой мрази, приложил хама двумя ударами: в челюсть и по печени. Возможно, он по неопытности не рассчитал силу ударов, а возможно, не посчитал необходимым сдерживаться, но мужчина, нелепо хрюкнув, осел на мостовую без сознания. Больше опасную парочку задевать никто не пытался, однако весь оставшийся путь по торговой аллее юноша буквально закипал от гнева, едва заметив чей-нибудь устремлённый на Гермиону взгляд. Кроме того, его самого волновала походка девушки, поворот головы, нарочитая хрипотца в голосе, взгляды и жесты. В общем, поначалу казавшаяся приятной прогулка, превратилась для него в настоящую пытку, и юноша едва дождался, когда же они, приобретя всё необходимое, вернутся к зоне аппарации. И нет ничего удивительного в том, что в Сноукастле эта парочка материализовалась, сплетясь в крепком объятии.

В общем, поход Драко и Герми увенчался полной и безоговорочной победой. Тирри и Лерри доставили все покупки в замок, и передохнувшие друзья с новыми силами взялись за обустройство убранных эльфами помещений. Вечером, вымотанные, но довольные, они явились на ужин в столовую, но друга там не застали. Винки пожаловалась, что хозяин даже не обедал, полностью погрузившись в лечение тёмного мага. Не говоря ни слова, Дрей поднялся из-за стола и, успокоив Герми, отправился «вправлять мозги» упёртому гриффиндорцу.
- Поттер, ты что, с ума сошёл? Свалиться от истощения хочешь?
- Подожди, Дрей. Мне кажется, он приходит в себя.
И в правду, худой старик, лежащий на диване, уже меньше напоминал мертвеца, чем раньше. Дыхание его было глубоким и спокойным, он скорее спал, чем был без сознания. Голоса юношей разбудили его. Серо-зелёные глаза распахнулись и неожиданно жёсткий взгляд заставил Малфоя застыть, проглотив язвительный комментарий, уже вертевшийся на его языке. Ещё хриплый, но уже твёрдый голос, поинтересовался:
- Где я? Кто этот молодой человек?
- Не волнуйтесь, мы в Сноукастле. Вернее, в том, что от него осталось. Здесь вас никто не найдёт. А это – Драко Люциус Малфой, мой друг и некоторым образом родственник, он вас не выдаст, - Маркус передвинулся так, чтобы старый маг мог его видеть, не выворачивая голову, - Сейчас мой эльф даст вам бульон. Я думаю, вам пока рано пытаться вставать.
- Почему Вы не дали мне умереть?
- Из чисто эгоистических соображений. Мне всё ещё нужен текст ритуала, к тому же, спасая вас, погиб эльф, преданно служивший нашей семье ещё со времён той битвы. Я не хотел, чтобы его жертва была напрасной. Предупреждаю сразу: я не позволю вам покинуть мой замок.
- Здесь есть библиотека?
- Да, и огромнейшая.
- В пределах замка я буду свободен?
- Разумеется. Я вовсе не собираюсь превращать мой дом в вашу тюрьму.
- Тогда меня это устраивает.

Маркус клятвенно пообещал Малфою, что явится на ужин и, выпроводив последнего из гостиной, приступил к осмотру своего пациента. Состояние Грин-де-Вальда было относительно удовлетворительным, и юноша, побеспокоившись, чтобы Винки накормила, вымыла и переодела их гостя, отлевитировал вновь уснувшего старика в самую тёплую и светлую из оставшихся в замке комнат. Устроив больного в постели и укрыв одеялом, новоявленный хозяин замка дал инструкции по уходу и всё-таки отправился на ужин. В столовой уже никого не было. Лерри принёс разогретый ужин, и Маркус поел в гордом одиночестве, постепенно приходя в себя от пережитых за эту неделю приключений. Напряжение постепенно отпускало, и, несмотря на сожаление о смерти Скрегги, настроение парня можно было даже назвать хорошим. Глаза закрывались сами собой, и, если бы ни вовремя заглянувшая Винки, Марк так бы и уснул, положив голову на стол. Но неугомонная эльфийка своим щебетанием отогнала сон и сумела заставить его подняться.
- Хозяин Маркус должен идти спальня! Нет спать столовая!
Едва соображая в полудрёме, куда же он идёт, юноша ввалился в ту спальню, которой они пользовались всё это время и… замер на пороге как вкопанный. Сон слетел с него напрочь, как по мановению волшебной палочки. Комната преобразилась до неузнаваемости, но не в этом было дело. Прижавшись спиной к витому столбику кровати, стоял обнажённый по пояс Драко и прижимал к себе раскрасневшуюся Герми, одетую лишь в тонкую, отделанную кружевом шёлковую сорочку. Комната освещалась только огнём камина, блики которого играли на двух сплетённых фигурах, заставляя плясать окружающие их тени и превращая увиденную Маркусом сцену в волшебную сказку. Сказку о любви. Друзья его не заметили, а он стоял, не в силах сдвинуться с места, и не мог оторвать взгляда от их фигур. Дрей целовал его подругу так… бережно и нежно, а она гладила его волосы, пропуская длинные платиновые пряди между пальцами. Потрескивали дрова в камине. Метались светотени. А они не замечали ничего и никого вокруг. Герми застонала, Дрей что-то ласково прошептал ей на ушко, и Марк, выйдя из ступора, тихо ретировался из спальни, прикрыв за собой дверь и наложив на неё Запирающее заклятье. Подозвав Винки, он узнал у неё, где находится его комната, и отправился туда. Друзья выделили ему как хозяину замка самую большую спальню с окнами на море и отдельным балкончиком, утопленном в каменной стене замка. В комнате было тепло и уютно, мебель, в отличие от комнаты Драко и Герми, более массивная и выдержана в классическом стиле. Маркус с удовольствием принял ванну и, не надевая пижамы, растянулся на огромной кровати. Простыни приятно согревали уставшее тело, покрывало было мягким и пушистым. Казалось бы, после всех их приключений и походной жизни в течение недели не грех было и провалиться в сон, но не тут-то было. Проклятая сонливость улетучилась в неизвестном направлении. Перед глазами всё стояла сцена, случайно подсмотренная в спальне друзей. Там в почти тёмной комнате, освещённой лишь разожженным камином, обнажённый до пояса Драко с разметавшимися в беспорядке платиновыми волосами как никогда напоминал своего отца. И спрятанные в потайном уголке памяти воспоминания и образы хлынули лавиной. Маркус пытался им противостоять, загнать обратно, просто не вспоминать и не думать, но у него ничего не получилось. Тело уже вспомнило прикосновения и наслаждение, которое подарил ему Люциус, а проклятый разум подкидывал ещё и ещё сцены. Через некоторое время среди образов Люца появились и образы Снейпа, и постепенно всё смешалось в один вызывающий дикое возбуждение водоворот. Юноша пытался отогнать наваждение, приняв холодный душ, но и это не помогло. Наконец, он сдался. Полуприкрыв глаза и выгнувшись на постели, он поглаживал свой напряжённый член, представляя, что его ласкает Люциус, но образы в сознании путались. Иногда образ блондина сменялся образом тёмноволосого мужчины с неправильными чертами лица и пронзительными чёрными глазами. И в накатившем внезапно водовороте оргазма он и сам не знал, чьё же имя… или имена срывались с его губ. Всё-таки, усталость взяла своё, и после такой разрядки юноша провалился в сон, но и он не принёс облегчения, всю ночь ему снилось… в общем, сны были весьма колоритными. Следствием такого бунта чувств было сильнейшая утренняя эрекция. Контрастный душ и самовнушение не помогли ни капли, но Марк был готов скорее вытерпеть боль неудовлетворённого желания, чем попытаться принести себе облегчение мастурбацией. Он слишком хорошо знал, кого увидит в своих фантазиях. И это было страшнее всего. Юноша не просто хотел своего врага – Люциуса – Пожирателя Смерти, с этим он уже смирился, он желал их обоих: Малфоя и Снейпа, и вот как раз это обстоятельство не укладывалось в его сознании. То, что его больше возбуждают мужчины, парень уже понял, но чтобы двое… Промучившись ещё с час и не выдержав этой пытки, Марк сдался на милость своим фантазиям.
Когда через полчаса он вышел в столовую, виновники его ночных фантазий, выспавшиеся и довольные жизнью, как ни в чём не бывало, завтракали:
- Доброе утро. Как спалось? – простой вопрос, заданный Драко, едва не заставил его взорваться.
- Спасибо, не жалуюсь. Вижу, вы с Герми тоже неплохо отдохнули?
Гермиона слегка покраснела и отвела глаза, а вот Дрей, великолепно понявший, какая «муха укусила» их друга, манерно вытер губы салфеткой и спокойно произнёс:
- Марк, можно тебя на два слова?
Когда они вышли из столовой, блондин с силой припечатал Иллюзора к стене коридора:
- Ну, вот что, Поттер, Миона – моя девушка, и если ты имеешь что-то против, мы можем поговорить и по другому, но я её тебе не отдам!
- Хорёк, ты охренел? При чём тут Гермиона? Я просто вчера случайно в вашу спальню залетел. Мог бы хотя бы Запирающее заклинание наложить. Встречайтесь, Мерлина ради! Только если ты её обидишь, я тебе морду бить не буду, я тебя так прокляну, что по гроб жизни помнить будешь!
- Так, я что-то не так понял? Когда ты в столовую вошёл, у тебя в глазах такая ревность была, что я подумал…
- Подумал он, - недовольно проворчал, стряхивая с себя руки блондина, Маркус, - Просто у меня тоже своя личная жизнь есть, а из-за ваших игрищ…
- Ого! Интересно, кто это у нас сподобился привлечь внимание самого Гарри-Мать-Его-Поттера?
- Отвали.
- Не-ет! Мне же интересно!
- Кончай трёп! Я вчера у Грин-де-Вальда получил его воспоминание о ритуале. Он сложный, но не в этом дело. При его проведении будет такой магический всплеск, что его просто невозможно будет скрыть.
- Значит, дом Кэса отпадает.
- Да, а в Малфой-Мэнор в любой момент может Воландеморт пожаловать, да и не хочу я общаться с твоим папенькой (знал бы ты, какие это бредни).
- Значит, остаётся…
- Надо узнать у Винки, насколько сохранилась Защита.
Они и у Винки узнали, и сами проверили – Защитные чары были мощными и сохранились хорошо. Мало того, Защита как будто усиливалась с момента появления Маркуса в замке. Юноша поделился своей догадкой с друзьями и получил презрительное хмыканье со стороны Драко:
- Сразу видно, Поттер, что ты у магглов воспитывался. Родовое поместье после возвращения хозяина самовосстанавливается, это тебе каждый чистокровный скажет.
- И насколько?
- Ну, там где замок пострадал от Дьявольского Огня, разрушения останутся, но остальное – восстановится.
- Значит, все помещения, что погребены под завалом…
- Да.
- Это хорошо. По моим подсчётам, там ещё этажа два вырублено в скалах. Ладно, вы присмотрите тут за Грин-де-Вальдом, а я сгоняю за Кэсом и Максимусом, - Марк забрал у Винки ещё одно кольцо-портключ и перенёсся в дом Кэса.

Кассиус не находил себе места от беспокойства. Всё падало из рук, последняя репетиция прошла из рук вон плохо. Он срывался на всех, три раза вусмерть переругался и опять помирился с Лансом. Гидеон с Зигом вообще обходили приёмного отца десятой дорогой. В общем, обладай Кэс магической силой, всё вокруг бы уже искрило и взрывалось от переизбытка стихийной магии. А его разум, как гигантский метроном, отсчитывал дни, часы, минуты и даже секунды с момента ухода ребят на поиски разрушенного замка. Конечно, Маркус не любил плакаться в жилетку и свешивать на него и ребят свои проблемы, но Кассиус великолепно знал, насколько опасными могут быть старые заброшенные тоннели, ведущие к древним магическим замкам и поместьям. А тут ещё, уже после ухода ребят в эту экспедицию, ему в руки наконец-то попали семейные хроники рода Поттеров, где чёрным по белому было записано, что единственный оставшийся в живых сын Персиваля Поттера – Маркус, в возрасте шестидесяти лет погиб, пытаясь отыскать дорогу к своему разрушенному замку. И, судя по всему, это была не первая его попытка. После него оба его сына и внук не раз пытались отыскать Сноукастл, но потерпели поражение и едва унесли ноги из той дикой местности. Это, как вы понимаете, не прибавляло оптимизма. Время шло. От Марка и его друзей не было ни слуху, ни духу. С момента их исчезновения минуло уже семь дней. Кэс держался из последних сил, и даже увещевания Максимуса перестали на него действовать. Впрочем, последние сутки призрак его отца молчал, а лицо на портрете всё больше мрачнело. И вот снова, задумавшись, Иллюзор «запорол» репетицию своего номера.
- Кэс! – через арену к нему неторопливо приближался Флайервуд, - Бросай ты всё к чёртовой матери, пока никого не покалечил и сам не убился. Не знаю, что там у вас произошло, но в таком состоянии я тебя к репетициям больше не допущу. Всё равно до следующих гастролей ещё месяц, а программа у тебя отработана до мелочей. Отдохни! Съезди куда-нибудь с ребятами…
Он осёкся, увидев взгляд друга:
- Та-ак! И во что опять Маркус вляпался? Я так понимаю, ты из-за него тут на всех кидаешься?
- Не знаю, Ланс. Не знаю. Они должны были вернуться позавчера, ну, в крайнем случае – вчера, а их до сих пор нет.
- Значит, с ним Дрей и Герман?
- Да. Они отправились искать дом его семьи.
- Что будешь делать? – Ланс спрашивал не из праздного любопытства. Он слишком давно и слишком хорошо знал своего друга и его возможности. Знал лучше многих из ныне живущих и никогда не обманывался образом спокойного, «простого» фокусника.
- Если до завтра не вернутся, придётся рассказать ему.
- Ты хочешь сказать, что К…
- Ш-ш-ш…
- То есть, твой партнёр не знает?
- Нет.
- Ну, я тебе не завидую! Ты, конечно, крутой мужик, но если он узнает… Я лучше в сторонке постою. Подальше…
- Не каркай раньше времени, Ланс.
- Да я вообще молчу. Только прости меня, друг, но на его месте ты бы его с потрохами сожрал.
- Знаю. Ты, наверное, прав – у меня сегодня всё из рук валится. Пойду домой. Может, Маркус с ребятами объявились.
- Ты звони, если что. Да, кстати, «Пророк» сегодняшний не читал?
- Нет. А что там?
- Грин-де-Вальд в тюрьме умер. Тюремщик его сегодня в камере нашёл, уже холодного.
- А-а…
- На, почитай. Может, отвлечёшься.
Кэс, не глядя, сунул газету в карман и отправился домой. Коттедж встретил его тишиной, в комнатах никого не было. Снова. Как и все последние семь дней. Надежды оставалось всё меньше и меньше. Вытащив из кармана мешающую ему газету и бросив её на журнальный столик, мужчина, чтобы отвлечься от мрачных мыслей, занялся домашними делами. Но вот, все дела были переделаны, а время тянулось, как приклеенное… Достав из потайного сейфа требующие разгадки документы, Кэс попытался было углубиться в их изучение, но не смог прочитать и нескольких предложений. Тогда он попытался прочесть заметку о смерти Грин-де-Вальда, но тревога не отпускала.
Негромкие шаги в гостиной он услышал сразу и, выскочив из своей комнаты, в дверях столкнулся с Марком:
- Мерлин великий! Где тебя носило?! Мы с Максимусом тут чуть с ума не сошли от беспокойства!
- Всё в порядке, Кэс! – юноша сказал это так проникновенно и честно, что Кассиус сразу понял, ни черта там не в порядке, ребята опять куда-то вляпались.
- МАРК!!!
- Я серьёзно. Запись ритуала у меня, а остальное всё – неважно. Собирайся. Вот, надень на палец перстень – это порт-ключ. Берём портрет Максимуса и вперёд!
- Куда – вперёд?
- В Сноукастл. Замок всё-таки не до конца разрушен. В нём можно жить, и библиотека сохранилась богатейшая. Здесь ритуал проводить нельзя – слишком большой выброс магической силы, его легко засекут в Министерстве.
- А там?
- Мощнейшая Защита. Кроме того, она стала возрастать после моего появления.
- А-а, понятно! Значит, замок тебя «признал» - это хорошо. Ладно, бери портрет Максимуса, я сейчас предупрежу, что исчезну на…
- Сутки.
- Значит, на сутки, и мы отправляемся.
Пока Марк забирал из спальни приёмного отца портрет и отвечал на вопросы, которыми Максимус засыпал своего «внука», Кэс вышел из кабинета, прихватил на всякий случай куртку, и они с помощью порт-ключей перенеслись в замок.
- Ого! А вы с ребятами тут неплохо устроились! – от Кассиуса не укрылись ни следы «генеральной уборки», ни новенькая, «с иголочки» обстановка комнат.
- Это Герми с Дреем постарались. Старая мебель сохранилась только в библиотеке и гостиной, даже спать поначалу пришлось в спальниках.
- Как вам удалось прорваться к Сноукастлу? – Максимус был в курсе записей в Поттеровских Хрониках.
- С трудом. Но рассказ может пока подождать. Надо заняться ритуалом, он довольно длительный и отнимает уйму магических сил.
- Вы нашли книгу, о которой я тебе рассказывал? – Максимус, неудобно прижатый к груди юноши, пытался разглядеть окружающую обстановку, выглядывая через его плечо.
- Не совсем. Здесь только первый том, но мы нашли человека, который читал второй, и на основании его воспоминаний я сделал описание ритуала. К нашему приходу Герми и Драко должны были закончить пентаграмму.
- Ты уверен, что ритуал истинный?
- Да, Кэс, ты же знаешь, что я легко отличаю подделку от подлинника. Вот пергамент с текстом ритуала, - юноша удобно устроил портрет перед прикреплённым к стене свитком.
Минут десять призрак вчитывался в записи, а потом, видимо удовлетворённый прочитанным, спросил:
- А каковы ограничения?
- Что?
- Ну, это сам ритуал. Кроме него должны быть ещё пояснения. Далеко не каждый маг или ведьма подходят для участия в таинстве. От этого, кстати, зависят не только последствия, но и жизнь самих участников.
- Ч-чёрт!!! Об этом я не подумал! – Марк кинул на Кэса с Максимусом извиняющийся взгляд, - Сейчас, уточню.
- Постой! Этот человек, про которого ты говорил, он здесь?
- Д-да.
- Ой, что-то мне не нравится твоё выражение лица! Отец, похоже, они опять куда-то влипли!
- Маркус?!
- Всё под контролем. Были неприятности, но сейчас уже всё в порядке.
- Позволь нам с Кассиусом самим судить об этом. Ритуал из разряда темномагических, да ещё придуманный Тёмным Лордом, если о его проведении узнают в Министерстве – нам несдобровать. Этот твой информатор нас не выдаст?
- Не выдаст, - хрипловатый голос, раздавшийся от дверей в одну из спален, заставил спорщиков повернуться в ту сторону. На пороге комнаты, держась за косяк и пошатываясь, стоял старый маг с пронзительными серо-зелёными глазами:
- Это я предоставил молодому человеку текст ритуала. Думаю, вас интересуют пояснения и предупреждения к его проведению?
- Да, интересуют, мистер…
- Гелерт… да, просто – Гелерт.
Маркус почувствовав, что угроза скандала миновала, поспешил ретироваться из гостиной:
- Я посмотрю, как там дела у Герми и Драко, хорошо? – и, не дожидаясь ответа, скрылся за дверью Малого Парадного Зала, где решено было проводить ритуал. Его уход прошёл незамеченным. Всё внимание Малфоев было сосредоточено на новом собеседнике:
- Хорошо, мистер Гелерт (похоже, ни Кэс, ни Максимус не соотнесли это имя с фамилией Грин-де-Вальд). Что вы можете сказать о предупреждениях?
- Ритуал проводят два мага. Один – представитель виновной стороны, второй – пострадавшей. Желательно, чтобы между ними не было близкого кровного родства. Я понимаю, что они представители одного рода, но всё же…
- А если представитель пострадавшей стороны – приёмный сын?
- Договор магического опекунства есть?
- Да, но кровно он в род не принят.
- Это – очень хорошо. Я так понимаю, ритуал будут проводить Маркус и Драко?
- Да.
- Хмм. Им исполнилось шестнадцать лет?
- Да, но они ещё не достигли совершеннолетия.
- Заклинания составлялись двести лет назад, тогда маги с шестнадцати лет считались взрослыми. И ещё, эти двое связаны?
- Что вы имеете в виду?
- Они не помолвлены?
- Нет. Свободны оба.
- Учтите, ритуал подразумевает либо брак между ними, либо другую форму вхождения в противоположную ветвь рода.
- Я догадывался, что это может случиться, - Максимус помрачнел, но через несколько минут его взгляд вновь обрёл прежнее ехидство и живость. - Хотя, всё что не делается – всё к лучшему. Это решает ещё два вопроса…
- О чём ты, отец?
- Кассиус, только не говори мне, что ты не заметил, насколько необычны и сильны Марк и Гермиона?
- Да причём тут они?
- Я думаю, твоей семье не помешает приёмная дочь? Ты сам говорил, что собираешься магически удочерить девочку.
- Говорил, но это не обязательно, Герми через полтора месяца исполнится семнадцать лет.
- Сын, за годы, проведённые вдали от дома, ты стал забывать, что ты – Малфой. Неужели ты допустишь, чтобы эти двое ушли из рода?
- Ах, вот ты о чём! Я не буду их принуждать.
- Господа, а ваши… ммм… протеже знают о ваших намереньях? Они вообще понимают, во что выльется для них этот ритуал?

Подслушивавшие этот разговор Марк и Драко были в курсе, но, учитывая их юный возраст, это их мало волновало. Какие-то там браки, какие-то будущие дети… Когда это ещё будет?! Не факт, что они ещё до этого доживут, учитывая постоянную угрозу жизни в образе Воландеморта. К тому же, Дрей был вовсе не против брака с приёмной дочерью Кэса, учитывая, что ею станет Миона. А Маркус… А что, Маркус… Он уже был приёмным сыном Кассиуса, а значит его дети автоматически принадлежали бы к роду Малфоев. Во всяком случае, он так думал. Юноша был не настолько сведущ в Магии Крови, чтобы понимать, что ритуал толкает его именно на кровное родство.
В общем, подготовка к снятию проклятия заняла ещё полдня. Оказалось, что для точного нанесения рун в пентаграмме необходимо знать уровень магической Силы участников таинства. Драко, как наследник чистокровного рода, свой показатель знал с детства, но вот Маркус и Герми об этом слышали впервые. Максимус просто потерял дар речи от возмущения, когда узнал, что сейчас в Хогвардсе этот индекс не определяется «ради предоставления всем учащимся одинаковых возможностей и исключения дискриминации». Пришлось Драко под чутким руководством своего предка проводить определение. Желая немного подбодрить разволновавшуюся Миону, он начал пересказывать ей градацию Магической Силы, определяемой с помощью одного довольно простого заклятия:
- Понимаешь, Мио, все маги делятся по силе, на слабых – чей индекс меньше 50, средних – от 50 до 70, и сильных – больше 70. Кстати, мой индекс – 80, 5. Очень редко рождаются маги с показателями выше этих. На данный момент я таких только четверых знаю. Это – мой отец, у него 85, крёстный – 88, Дамблдор – 90 и… - юноша замялся, не решаясь произнести имя Тёмного Лорда: называть его этим титулом в присутствии Грин-де-Вальда, да ещё в доме Персиваля Поттера было, по меньшей мере, смешно, и он решительно продолжил: - … Воландеморт – 89.
- А у кого-нибудь был показатель – 100? – с интересом поинтересовался Маркус.
- Был – у Мерлина. Даже Основатели до него не дотянули. Кстати, индекс может меняться в течение жизни, но буквально на десятые доли единицы.
Драко по праву гордился магической Силой своего рода, мало кто из чистокровных сумел сохранить такой уровень, близкородственные браки всё-таки сделали своё дело и, насколько он знал, в среднем индекс его однокурсников колебался в пределах от 40 до 60, за редким исключением, к которому относились Блейз Забини и Тео Нотт. Они как-то проболтались, что их показатели ближе к 80. Каково же было его изумление, когда заклинание Выявления Силы определило индексы его новых друзей. Если бы не воспитание, он так бы и остался стоять с открытым ртом, вспоминая, как выказывал им свою снисходительную поддержку. Ну, кто же знал, что Миона сильнее его на целых пять пунктов, а индекс Маркуса приближался, страшно сказать, к показателю Дамблдора!!!
В общем, это событие заставляло задуматься и пересмотреть некоторые свои сложившиеся в детстве представления о Магическом мире. А ещё Дрею очень хотел узнать, какие же показатели были у родителей Поттера? Вот прямо до дрожи в коленях хотелось! И он поклялся себе, что обязательно покопается в школьных архивах. Ведь определение индекса отменили только лет пятнадцать назад, значит, данные на Поттеров должны были быть в их личных делах в архиве школы.
Но долго размышлять о таких пустяках было некогда. Они уже повторно начертили пентаграмму, в этот раз учтя показатели Магической Силы всех участников действа, и ритуал начался.
Обнажённые по пояс Драко и Маркус вышли в центр зала и заняли свои места на двух «лучах звезды» лицом друг к другу. В центр пентаграммы они поместили портрет Максимуса. Дальнейшее слилось в один жутковатый сон. Их как будто подхватил вихрь магии, швыряя из стороны в сторону. Юноши автоматически повторяли заученные слова ритуала, ни на йоту не отступая от текста, а изначальная природная магия, не имеющая ни плюса, ни минуса, внимала их словам, то взрываясь фейерверками, то сверкая ледяными искрами. Чувства, которые они испытывали, сложно было описать – что-то среднее между всепоглощающей радостью творения и леденящей жутью смерти. Они с трудом вспоминали потом, как смешивали в старинной хрустальной чаше свою кровь, как добавляли туда специальные зелья, как пили вдвоём этот обжигающий внутренности коктейль и как с последними словами ритуала рухнули на пол, потеряв сознание.
Они уже не видели, как бросились к ним Герми и Кассиус, поднимая с пола и пытаясь привести в чувство, как Грин-де-Вальд предложил оставить их в покое и дать выспаться, как их безвольные тела мыли и укладывали в постели, и как состоялся так пугавший их ранее разговор.
А начинался этот разговор очень просто. Устроив провалившихся в глубокий сон парней отсыпаться, Кэс и Гелерт, подгоняемые причитающей Винки, отправились на поздний ужин в столовую. Отдав должное вкусным блюдам, разговорились. Инициатором беседы оказался, естественно, любопытный до упора Максимус:
- Мистер Гелерт, позвольте поинтересоваться, как вы познакомились с этими детьми и откуда узнали о ритуале?
- Книга с ритуалом хранилась в моей семье со времён деда. Меня всегда интересовала Магия Крови, и я часами мог изучать этот фолиант. Можно сказать, одно время он был… моим учителем, что ли. К тому же меня весьма интересовала личность самого Персиваля Поттера.
- В каком плане? И вы не сказали, как познакомились с ребятами, - сбить «со следа» Кэса было трудно, любую ложь и недомолвки он чувствовал не хуже маггловского полиграфа.
Старик прямо и насмешливо взглянул в глаза своего собеседника и, помолчав, ответил:
- Персиваль Поттер интересовал меня в качестве примера для подражания. Меня всегда интересовала власть. Я и сейчас готов утверждать, что маги должны занимать главенствующее положение в мире, магглы слишком неосторожны и, обладая значительной технической мощью, способны просто уничтожить нашу планету. А наши трусливые прятки по углам я считаю просто унизительными. Другое дело, что если бы передо мной сейчас стоял тот выбор, я не встал бы на путь террора, а просто добился бы власти законным путём. Правда, это заняло бы больше времени, а в семнадцать лет мне казалось… Но это не важно.
- Вы…
- Гелерт Грин-де-Вальд. А с вашим младшим сыном я познакомился в Нурменгарде, куда этот весьма талантливый юноша «завернул мимоходом» для беседы со мной. Каюсь, я вынудил его вытащить меня из тюрьмы. Просьба умирающего – закон. Я не думал тогда, что выживу, но недооценил упрямство молодого человека.
- Но вас объявили умершим? Каким образом это могло произойти? – Кэс вовсе не собирался возмущаться, он великолепно знал, на что способен Марк для того, чтобы спасти от проклятия близких ему людей.
- Насколько я понял, старик-эльф, служивший Поттерам ещё с момента той битвы, без разрешения увязался за юношей и, помогая нам с ним выбраться из крепости, умер, израсходовав свою силу. Вероятнее всего, перед смертью он принял мой облик.
- Все поверили в вашу смерть.
- Все? Не думаю. Есть один человек, который точно знает, что я жив. Когда они обнаружили, что я… «умер»?
- Сегодня утром.
- Хмм, странно. Может быть, Альбус ещё не знает?
- Вы имеете в виду Дамблдора?
- Да.
- Он дал короткое интервью «Ежедневному Пророку»…
- Что он сказал? – невозмутимое лицо бывшего Тёмного Лорда напряглось, как будто от ответа собеседника зависела его жизнь.
- Если дословно, то: «Я надеюсь, что в последнее время он примирился с собой и кое-что понял». Это вам о чём-то говорит?
Но Грин-де-Вальд как будто не слышал обращённого к нему вопроса, на его губах появилась слабая улыбка, и он едва слышно прошептал:
- Ты всё-таки меня не выдал…



Глава 8. Мирный договор.


Люциус без сил опустился в кресло и прикрыл глаза, эта неделя его вконец вымотала. Конечно, он подозревал, что Тёмный Лорд в погоне за ускользнувшей от него потенциальной игрушкой пойдёт на многое, но на такое… То, что он увидел в воспоминаниях своего сына, повергло его в шок. Этого не должно было произойти! Чувство вины постоянно терзало Люца. Ведь если бы он не понадеялся на защиту своего дома в Италии, а поехал с ними сам, ничего бы этого не произошло. Но Тёмный Лорд приказал ему не отлучаться из страны, он выполнил приказ… и потерял жену. Сын теперь скрывался неизвестно где, Северус так и не смог выяснить этого. Похоже, из всего Ордена Феникса об укрытии Драко знал только Шеклбот, но он молчал. Единственное, что зельевар смог от него добиться, это Непреложная Клятва, что с юношей всё в порядке, и ему не угрожает опасность. В принципе, об этом говорилось и в письме, что немного успокоило встревоженного отца. Постепенно мысли Люциуса с Драко перешли на Нарциссу. Он вспоминал их «совместную» жизнь, и острое чувство вины и несправедливости всего происходящего опять захлестнуло его усталое сознание. Он никогда не любил её. Нарси была его другом и союзником, ей столько всего пришлось вынести от его отца, который был отнюдь не лёгким человеком. Конечно же, у неё были любовники, но она всегда соблюдала осторожность, и на его имени ни разу не появилось ни малейшего пятна. Люц всегда считал такую жизнь нормальной, и только сейчас задумался, насколько же одинока была его… союзница. У него-то, по крайней мере, был Северус, а у неё, кроме сына, близких людей не было… Ну, не считать же близким человеком её сумасшедшую сестрицу.
Щелчком пальцев подозвав к себе эльфа, Малфой-старший приказал принести себе бутылку коньяка и бокал. В поместье было тихо, все, кто был приглашён на похороны Нарциссы, разошлись. Сев дизаппарировал по каким-то «орденским» делам, пообещав вернуться часа через два. В общем, лорд был предоставлен сам себе. Он пил выдержанный коньяк, не чувствуя вкуса, и вспоминал всю эту треклятую неделю. Разбирательства в Итальянском Министерстве Магии, не сообщавшем о смерти его жены в течение почти двух недель. Перенос того, что осталось от тела Нарциссы в Малфой-Мэнор. Подготовка к похоронам. Визиты чистокровных соседей, якобы чтобы выразить своё сочувствие, а на самом деле с целью закинуть удочки на будущий марьяж. Люциус до сих пор с брезгливостью вспоминал лорда Пратчета, без лишних экивоков предложившего ему своего младшего сына. Этот тупоголовый кабан даже намекнул (с тонкостью носорога), что понимает предпочтения лорда Малфоя, и будет не против, если мальчишка переберётся в Малфой-Мэнор прямо сейчас, не дожидаясь окончания траура, а свадьбу они сыграют через год. Люциусу стоило огромного труда сдержаться и не спустить этого идиота с лестницы. Он ограничился убийственным взглядом и холодным отказом обсуждать сейчас и когда бы то ни было в будущем этот вопрос. В общем, сказать, что настроение у лорда было хреновое, значило просто промолчать. За первой бутылкой последовала вторая, и, когда вернулся Сев, сил самостоятельно подняться из кресла у Люца уже не было.
- Та-ак! Муки совести заливаем? – как всегда точно оценил ситуацию зельевар, - И как, помогает?
- Отссстань. И почммм… тьфу… по-че-му ты вссегда ведёшь себя как сволоччь?
- Потому, что я таким уродился. Вставай, Твоё Сиятельство! Пошли в кроватку! – Сев рывком поднял на ноги несопротивляющегося любовника и, оценив степень его способности к прямохождению, с обречённым вздохом взвалил его тело на плечо. Весь путь до спальни он молчал. Сняв с друга одежду и отпустив пару-тройку нелицеприятных комментариев, Северус удобно устроил уже отключившегося блондина в постели, разделся сам, обнял любовника, невербально призвал укрывшее их одеяло и провалился в сон.
Как вы понимаете, утро для лорда Малфоя не было добрым и радостным. Благо дело, зловредный зельевар не очень издевался над мучившимся с похмелья аристократом и напоил его зельем после всего лишь третьей или четвёртой просьбы. Наконец, когда в голове перестали трудиться сумасшедшие дятлы, а отступление тошноты позволило спокойно передвигаться, Люц с помощью Сева принял холодный душ и отправился завтракать. Через час уже ничто не напоминало сиятельному лорду о его былом отвратительном самочувствии. Как ни странно, этому весьма способствовали язвительные подколки зельевара, постоянно державшие Люциуса в тонусе. В общем, после завтрака друзья отправились в тренировочный зал, чтобы дать выход накопившейся злости, да и просто привести себя в надлежащую форму. Как-никак, их в любой момент могли послать в бой во имя «чего-то там», и не важно, какая из сторон являлась бы инициатором столкновения. Друзья давно смирились с этим.
Вначале тренировка «не шла». То ли они не могли забыть события последней недели и полностью сосредоточиться на спарринге, то ли просто не было настроения. И лишь через полчаса после нескольких провоцирующих атак их захватил азарт боя. Тренировка пошла как надо. Куда-то далеко ушли заботы и печали, и остались только скорость, удары и… такие родные всполохи страсти в глазах противника. Увлёкшись, друзья сражались до полного изнеможения. Ни один из них так и не смог добиться полной победы. Они слишком хорошо знали друг друга, чтобы пропустить или нанести непредсказуемый удар. Бой шёл с переменным успехом, и ничто не предвещало каких-либо сюрпризов, но… внезапно Северус опять испытал чувство, что за ним наблюдают. Не подав вида, он продолжил теснить Люца, а тот, удивлённый всплеском активности уже уставшего противника, взглядом поинтересовался: «В чём дело? » Зельевар, не переставая перемещаться и наносить удары, условным жестом ответил: «Наблюдают». Дальнейшее их «сражение» уже было представлением, рассчитанным на публику. Нет, внешне всё выглядело «по-настоящему», но на самом деле друзья выжидали время, пытаясь усыпить бдительность наблюдателя. Они уже поняли, что их таинственный воришка вернулся в поместье. Минут через пятнадцать чувство постороннего присутствия исчезло. Посражавшись для порядка ещё немного, маги создали своих двойников, продолживших бой, а сами, крадучись, отправились в сторону кабинета. Там явно кто-то был. Мужчины переглянулись и, едва заметно улыбнувшись друг другу, стали плести вязь сложных защитных заклинаний, блокирующих аппарацию и использование портключей в радиусе двухсот футов. Подумав, Снейп добавил древнее малоизвестное заклинание, исключающее воздействие на сознание. О, у него было время подготовиться к встрече. За эту неделю, пока Люц разбирался с похоронами Нарциссы, он успел прочесать всю библиотеку Малфой-Менора, да и своего поместья, в поисках сведений о Магии Иллюзий. Данных набралось мало, этот раздел магии был вообще почти не изучен, многие источники даже считали его выдумкой, но даже то, что он нашёл, поражало воображение. Мальчишка, скорее всего, был чистокровным с очень редким Наследием. Люц, как ни пытался, не смог вспомнить, в какой из семей был такой Дар. Причём, несмотря на невысокий рост и явную миниатюрность, нахалёнок явно являлся совершеннолетним, уж больно хорошо у него получалось управлять своим Даром, а это означало, что он вступил в Наследие никак не менее года назад. Учитывая, что подобное событие, как правило, совпадало с семнадцатилетием, «охотники» на мага-иллюзора могли быть спокойны, их «добыча», отнюдь не была невинным младенцем. Люциус добавил к заклинаниям друга парочку своих. Вот теперь можно было идти на контакт с заинтересовавшим их парнем. Северус бесшумно открыл дверь в кабинет, и они с Люцем одновременно перешагнули порог комнаты. Но это было всё, что они смогли сделать. Упругая волна какого-то отталкивающего заклинания не дала им пройти дальше.
Чутьё не подвело Снейпа, юноша на самом деле был в кабинете. Уже знакомый нам пейзаж стоял, прислонённый к стене, а три из семи замков сейфа были открыты. Завидев застывших на пороге мужчин, парень дёрнулся, было, под прикрытие массивного стола, но тут же замер. В комнате ощутимо повеяло Силой. Юный взломщик накапливал её, готовясь к бою, но первым не нападал. Все трое замерли. Северус и Люц разглядывали юношу и пытались оценить степень исходящей от него опасности, Марк же просто ожидал нападения, мысленно коря себя на все корки за неосторожность. Его разум лихорадочно искал выход из сложившегося положения: «Тьфу! Ведь знал же, что не надо было сегодня лезть к сейфу. Что мне стоило подождать до завтра? Они бы разошлись по своим делам, и можно было бы разгадывать задачки, оставленные Максимусом, спокойно. Вот как сейчас от них удрать? Они же готовы к нападению! » Юноша попытался прощупать путь к подсознанию Люциуса, как менее сильного окклюмента, но натолкнулся на сложнейшее блокирующее заклятие. Лезть в мозги Снейпа в этом случае вообще не имело смысла. Эти двое явно подготовились к его появлению в поместье.
Зельевар пытался пробиться сквозь блок мальчишки и, как и в прошлый раз, потерпел неудачу. Как ни странно, юнец не пытался воздействовать на его подсознание, но по вдруг дрогнувшему и напрягшемуся лицу Люца маг понял, на кого сейчас направлена атака незваного гостя. Через минуту друг расслабился, наложенное Севом заклинание защитило его. И вновь трое магов в кабинете застыли, «прощупывая» потенциал друг друга. Затянувшееся молчание действовало на нервы. Переглянувшись с другом, Люциус, на правах хозяина дома, первым начал разговор:
- Я приветствую тебя в моём доме. Можешь не верить, но мы рады, что ты вернулся. Может быть, ты снимешь свою Защиту, и мы поговорим?
Юноша продолжал молчать, не сводя настороженных глаз с противников. Сев тоже решил вступить в «переговоры»:
- Я бы на твоём месте не пытался прорваться силой. Учитывая твой Дар, ты, возможно, можешь это сделать, но очень многое потеряешь. Поверь, мы сильные маги и сделаем всё возможное, чтобы удержать тебя, а можем мы многое.
Марк молчал, просчитывая возможные пути отступления. Словам Снейпа он верил. Возможность прорваться была, но какой ценой? К тому же… ему не хотелось уходить. Он был заинтересован в общении с ними. Единственное, что его останавливало, это боязнь, что зельевар узнает его голос. Поэтому Маркус просто кивнул, ослабляя действие своих отталкивающих чар и отступая к стене.
- Молодец, малыш, - промурлыкал Люц, делая осторожный шаг вперёд, но тут же замер и осёкся. В устремлённых на него зелёных глазах, промелькнула искра непокорности и гнева, - Ну-ну, никто не собирается тебя ни к чему принуждать!
Он постарался заставить свой голос звучать как можно мягче. Кроме того, что это обычно располагало к нему собеседников, бархатный баритон завораживающе действовал и на мужчин, и на женщин. Сев понимающе усмехнулся. Его друг начал «охоту» на мальчишку, и он не собирался ему мешать. Наоборот, он откровенно разглядывал их «добычу». А посмотреть было на что. Тёмные непослушные волосы выбились из хвоста, тонкие черты лица застыли в равнодушном выражении, хрупкая невысокая фигура напряжена сейчас, как струна, а глаза… Большие, зелёные, постоянно меняющие свой оттенок, они просто завораживали. Сейчас, наконец-то рассмотрев своего противника, он как никогда понимал друга, такое чудо нельзя было выпускать из рук. И дело было не в смазливой мордашке. От парня исходила Сила: серьёзная, мощная и… необычная. Такой феномен требовал изучения. Ну, а то, что их влекло к юноше физически – было дополнительным бонусом в этой игре.
- Может, мы присядем и поговорим цивилизованно? – когда Сев этого хотел, его чуть хрипловатый, низкий голос по воздействию мог соперничать с «бархатным мурлыканьем» Люца.
Мальчишка продолжал молчать, не сводя с них настороженных глаз. Люциус медленно поднял свою палочку, стараясь не напугать незваного гостя, и сотворил для всех удобные стулья:
- Я думаю, сидя, нам будет легче вести разговор. Присаживайтесь.
Парень пододвинул к себе стул и осторожно уселся, не спуская с них взгляда. Что-то необычное было в его поведении. Сев пытался понять, что же его так удивило. Гибкость и ловкость движений – это понятно, учитывая его образ жизни. Но тогда что? И вдруг до него дошло. Парень даже не пытался достать палочку. Использование невербальной беспалочковой магии не было редкостью среди сильных, как правило, чистокровных магов, но и они пользовались ею – редко, как правило, в экстренных случаях. Но чтобы так, вообще не пользоваться этим магическим инструментом!!! Это было очень необычно.
- Ты не пользуешься палочкой?
Опять кивок головы.
- А разговаривать ты умеешь?
- Сев, подожди, он прекрасно умеет разговаривать. Ведь правда, малыш?
Парень снова едва заметно дёрнулся. Судя по всему, ему не нравилось это прозвище. Люциус понял, что надо менять тактику поведения:
- Тебе не нравится, когда тебя так называют? Хорошо. Тогда, как тебя зовут?
Юноша издевательски улыбнулся и пожал плечами.
- Ладно. Не хочешь говорить своё имя – твоё право. Мы будем называть тебя… Тигрёнком. Устроит?
Безразличное пожатие плеч.
- Мы хотим заключить с тобой договор, но прежде нам надо знать, кому ты служишь? Тёмному лорду (яростное мотание головой)? Или Дамблдору?
- Нет, - голос тихий, но решительный, - Я никому не служу. Могу в этом поклясться, - юноша замер, боясь разоблачения, но зельевар, похоже, не узнал его голос.
- Тогда кто тебя сюда послал? – Северус внимательно следил за мимикой парня, стараясь уловить малейшие признаки фальши.
«Тигрёнок» насмешливо улыбнулся и поднял глаза на портрет над камином: - Он.
Улыбка Люца приобрела неприятный характер:
- Ты хочешь сказать, что тебя послал мой дед – Максимус Малфой?
- Да.
- И ты хочешь, чтобы мы в это поверили?
- Можете не верить – это ваши проблемы. Я сказал правду.
- Как насчёт клятвы?
- Малфой-Мэнор не пропустил бы меня, не проведи я ритуал «Убежища», а это и есть клятва. Если это всё, что вы хотели узнать, я могу уйти?
- Нет. Мы можем договориться. Ты открываешь сейф, и мы позволяем тебе ознакомиться с его содержимым. Но ты ничего не вынесешь из поместья.
- Что помешает мне без всякой клятвы вскрыть ваш сейф, пока вас нет дома? – ленивая насмешливая улыбка на юном лице провоцировала на… ответные действия. Люциусу всё больше и больше нравился этот разговор:
- Ну-у, Тигрёнок, ты же знаешь, что я могу запретить поместью впускать тебя…
- Но сами открыть сейф вы не сможете.
- А чего хочешь ты? – Сева забавлял хорошенький нахалёнок.
- Я открываю сейф и копирую рукопись Максимуса Малфоя, а вы гарантируете мне полную свободу действий и… неприкосновенность. Потом мы расстаёмся. Всё.
Такой вариант мужчин совершенно не устраивал. Во-первых, хотелось изучить необычный Дар юноши, а на это необходимо было время; во-вторых, такой союзник им бы не помешал, ну и, наконец, в-третьих… уж очень был хорош мальчишка, чтобы его так просто выпускать.
- Э, нет! Нас такой расклад не устраивает! Копию рукописи мы тебе гарантируем. Что касается неприкосновенности, то клянусь, что мы ничего не сделаем тебе против твоей воли, но ты должен позволить нам изучить свой Дар.
- Да ну! А вам не кажется, что этот обмен неравноценен? Какая мне в нём выгода? И что вы имеете в виду, под словом «изучить»?
- Магия Иллюзий – очень необычный Дар, нам бы хотелось выяснить, на что она способна, - Люциус улыбался как можно доброжелательней, но на мальчишку это не подействовало.
- Вы не ответили на мой первый вопрос. Какая мне выгода иметь с вами дело?
- А что ты хочешь?
- Я – самоучка, а жизнь сейчас крайне опасная штука. Вы – одни из лучших боевых магов Британии. К тому же, я впервые видел, чтобы одновременно использовали магические атаки и холодное оружие. Научите меня, и я соглашусь быть вашим… подопытным кроликом. Только – уговор, ни Дамблдор, ни… Тёмный Лорд не должны про меня ничего знать! Я сам по себе. Меня ваша война не касается.
Люциус переглянулся с Севом и ответил за двоих:
- Согласны, но условие то же. И ещё: мы не лезем в твои дела, а ты не вмешиваешься в наши.
- Идёт, только… после того, как вы дадите Непреложный обет.
- Тебе мало слова лорда? – лицо Малфоя приобрело его обычное высокомерное выражение, но в серых глазах плясали черти. - Что это, невежество или оскорбление?
- И не говорите, лорд Малфой, я порой сам поражаюсь своей невоспитанности. Но должен вам признаться, что она не раз спасала мне жизнь. Так что, либо – обет, либо разговора не будет, - малолетний нахал улыбался насмешливо, понимая, что победа будет на его стороне.
Снейп молча переводил взгляд с одного собеседника на другого, ситуация его забавляла. Мальчишка был достойным противником и, несмотря на сдержанность, явно лезть за словом в карман не привык. Остаток каникул обещал быть интересным. Странно, но откровенная наглость и отсутствие уважения к их силе и опытности в этом юнце не раздражали зельевара, а наоборот, импонировали ему. Хотелось изучить этого зверька, поиграть с ним, как кошка с мышкой. Да, определённо, скука в ближайшем будущем им не грозила.
- Хорошо, э-э-э… Тигрёнок, я думаю, мы с Люциусом согласимся дать Непреложный обет, но есть ещё пара условий: во-первых, ты полностью принимаешь наши правила тренировок – нянчиться с капризным ребёнком мы не будем; во-вторых, то же самое касается наказаний. Ты согласен?
- Да, только… моя неприкосновенность остаётся в силе.
- Малыш, мы же не звери, никаких поползновений… против твоей воли, - Люциус очаровательно улыбался, прямо, само обаяние.

Они скрепили договор Непреложным обетом, и началось обучение. Правда, в тот день потренироваться не удалось, Тигрёнок был слишком занят разгадыванием загадок, оставленных потомкам Максимусом Малфоем. Каждое задание, открывающее один из замков сейфа, было сложнее предыдущего, и, несмотря на то, что три из них были уже решены, борьба с оставшимися заняла остаток дня и весь вечер. Взрослые маги с восхищением следили за действиями своего нового знакомого, и когда он жестом фокусника предложил им ознакомиться с содержимым сейфа, не удержали одобрительных восклицаний. Сев первым делом вцепился в рукописи и дневники покойного лорда. Максимус считался очень талантливым учёным, причём сразу в нескольких областях, включая зельеварение. Записки были интересными, зельевар и сам не заметил, как оказался сидящим на диване бок о бок с новым знакомцем. Их головы почти соприкасались, склонившись над рукописью, тишину нарушали лишь некоторые возгласы и комментарии. Оба наложили на документы копирующее заклинание, и возникшие в воздухе пергаменты заполнялись текстом по мере прочтения ими свитков и дневников. Естественно, прочитать всё это за один вечер не представлялось возможным, но они настолько погрузились в изучение документов, что не слышали и не видели ничего вокруг. «На Землю» их вернул голос Люца:
- Сев, скоро полночь, у вас ещё будет время, чтобы всё это изучить, а сейчас надо подобрать Тигрёнку подходящую комнату. Думаю, та, где раньше останавливался ты, вполне подойдёт.
Очнувшись от захватившего его чтения, Марк мгновенно отпрянул в сторону. Он и не заметил, как забывшись, прижался к боку зельевара:
- Не волнуйтесь обо мне. Я найду место, где смогу переночевать. До завтра! – и не слушая протестующих возгласов, юноша ретировался из кабинета.
Выскочивший следом Малфой никого в коридоре уже не застал.
- Как сквозь землю провалился. Думаю, искать его бесполезно.
- Если ты только спросишь домовых эльфов.
- Это идея! Зиппи!
- Да, господин, - эльф материализовался в кабинете практически бесшумно, - Что угодно хозяину?
- Где сейчас находится наш гость?
Глазастое создание мелко-мелко заморгало и приготовилось биться головой о стену.
- Стоп! Я запрещаю тебе себя наказывать! Ты не знаешь, где юноша?
- Нет, хозяин. Зиппи не знать. Чужой маг в доме. Мы не знать где.
- Хорошо, можешь идти. Да! Проследи, чтобы он был накормлен, и подай нам ужин в столовую.
- Да, хозяин, - и поклонившись, домовик бесшумно исчез.
- Старая песня. Он нам не доверяет.
- И правильно делает. Сознайся, Люц, ты ведь не оставил своих планов насчёт него?
- Так же как и ты. Думаю, завтра парень появится, он заинтересован в общении не меньше нашего.
- Посмотрим.

На следующий день, после завтрака, юноша уже ждал их в тренировочном зале. Он был одет в тёмную свободную рубашку и мешковатые брюки, не стесняющие движения, и сидел, положив на колени уже выбранный им меч. Люц с Северусом не стали изменять своим привычкам: отчасти из соображений удобства, отчасти чтобы понервировать парня, они явились раздетыми до пояса. Севу на мгновение показалось, что в глазах Тигрёнка мелькнула паника, но тут же лучистый взгляд приобрёл насмешливое выражение.
- Вы не боитесь царапин? Как странно! Я думал, аристократы боятся попортить свою шкурку.
- Лучше позаботься о своей. Ну, что? В позицию?
Парень ловко поднялся на ноги, отсалютовав противникам мечом:
- Я готов.
Вперёд вышел Люциус, а Сев со всеми удобствами устроился на подоконнике:
- Посмотрим, что ты можешь, малыш.
- Не называйте меня так! – зелёные глаза сердито сверкнули на смуглом лице.
- Ах, да! Ты же у нас Тигрёнок! Но учти, во время боя я оставляю за собой право говорить всё, что вздумается – это выводит из себя противника. Твоя задача – игнорировать словесную атаку, не отвлекаясь от поединка. Готов?
- Да.
И понеслось. Северус сидел на подоконнике и с интересом наблюдал за боем. Мальчишка был ловким и вёртким. Чувствовался немалый опыт фехтования и неплохой учитель. Боевых атакующих и защитных заклинаний он тоже знал немало, но… была какая-то однобокость. С одной стороны, парень применял заклятия, которые по силе могли соперничать с «Круациатусом». Вряд ли в современном Магическом Мире нашлось бы больше десяти-пятнадцати магов, владеющих подобным знанием, да и сила впечатляла. С другой стороны, во многих, более простых щитах и каскадах проклятий чувствовались огромные пробелы и неуверенность. Кроме того, мальчишка абсолютно не умел использовать физический бой и проклятия одновременно. Да, пожалуй, его слова о «самоучке» не были выдумкой, но потенциал впечатлял. А Люциус развлекался, как мог. Несмотря на всю свою силу и ловкость, юноша не был серьёзным соперником для бойца такого уровня. Пожиратель быстро находил слабые места противника и прицельно бил по ним, заставляя парня уходить в глухую оборону, в которой у него не было шансов победить. Сев усмехнулся про себя: «Малыш не продержится и пятнадцати минут». Но он ошибся. Невзирая на пропущенные магические и немагические удары, юноша держался и даже ухитрялся контратаковать. Одно из его проклятий оставило на груди Люца глубокую царапину, заставляя лорда подобраться и усилить натиск. Стремительная атака мечом и несколько прицельных заклинаний – и мальчишка был прижат к полу. Палочка блондина упиралась ему в бок, а остриё меча – в шею, не давая опустить подбородок. Раскрасневшийся от боя Люц сидел верхом на поверженном противнике:
- Сдаёшься?
Парень молчал.
- Сдавайся, или я продолжу атаку, - палочка медленно переместилась сначала на вытянутую, чтобы увернуться от меча, шею юноши, а затем, медленно, обведя скрытые одеждой соски, опустилась к ремню брюк. - Так каково твоё решение?
- Вы обещали, - тихий голос прерывался то ли от тяжести тела, придавившего его к полу, то ли… по какой-то другой причине.
- А разве я что-то делаю? – промурлыкал Люциус, проводя губами по запрокинутой шее, слегка прикусив зубами кожу над пульсирующей артерией.
- Люц, прекрати! – Сев решил вмешаться, а то такое «обучение» могло отпугнуть от них парня. Аристократ нехотя отстранился и встал, помогая подняться противнику. Северус подошёл к ним:
- В принципе, неплохо. Я даже удивлён. До сих пор никто не держался дольше пятнадцати минут, а ты… Тигрёнок, сумел выстоять почти полчаса. Потенциал хороший. К тому же, у тебя был неплохой учитель фехтования. А в остальном… Кто учил тебя заклинаниям?
- Почти никто. Я учился сам, - Марк горько усмехнулся. Он даже не погрешил против истины, за все пять лет обучения в Хогвардсе только на третьем курсе Римус их учил чему-то стоящему. Ну, и ещё немного – лже-Грюм, спасибо покойнику за это.
- Странно, что ты не умеешь сочетать заклятия с фехтованием. Это ведь распространённая схема обучения.
- Фехтованию меня обучал не маг, таким образом, что там у вас распространено, я понятия не имею.
- Хорошо, разберём твои ошибки…

День пролетел незаметно. Сев и Люц показывали ему его недочеты, объясняли, как их избежать, ну и… не отказывали себе в прикосновениях, конечно. Правда, придраться парню было не к чему, всё не выходило за пределы невинных шалостей, но как же выводило из себя. Юноше потребовалась вся его немалая сила воли, чтобы держать себя в руках. Потом был ещё один учебный бой, в этот раз с Северусом. Зельевар действовал жёстче, стремительней, вовсе не щадя противника. Марку пришлось отбиваться на пределе своих знаний и возможностей. Он пытался учесть свои предыдущие ошибки, но натиск был таким мощным, что юноша не продержался и двадцати минут. Снейп выбил у него оружие и, вывернув правую руку парня за спину в болевом захвате, прижал его спиной к себе. В голове юноши всё смешалось: боль в заведённой к лопаткам руке и жар от прижавшегося к нему распалённого боем тела. А низкий бархатный голос, звучавший над ухом, отдавался дрожью по всему позвоночнику. Этот голос степенно перечислял совершённые им ошибки, а пальцы обхватившей его за пояс руки поглаживали через одежду ставшую такой чувствительной кожу. Тёплое дыхание шевелило волосы на затылке. Маркус огромным усилием воли заставлял себя вникать в то, что говорил ему зельевар. Ему хотелось одновременно вырваться и убежать из этого зала и как можно сильнее, несмотря на боль, вжаться в обнимавшее его тело. Видимо он всё же что-то пропустил, потому что Снейп оттолкнул его от себя и выпустил вывернутую руку со словами:
- Одно из двух: мы тренируемся или… занимаемся сексом. Включи, наконец, свои мозги, парень!
- Ну, зачем же так сурово, Сев. По-моему, Тигрёнку на сегодня достаточно тренировок, можно подумать и о второй части твоего предложения, - Люциус, не торопясь, приближался к потирающему вывернутую руку Марку.
- Нет. Вы обещали. Продолжим тренировку.
- Как скажешь.
В этот раз юноше опять пришлось сражаться с Люцем. Собрав всю свою волю и умение в кулак, он не позволил сразу загнать себя в глухую оборону и продержался даже больше получаса. Но очередной пробел в его образовании позволил противнику отбить выпущенное им заклинание и нанести сокрушительный удар мечом по находящейся в невыгодном положении руке. Свой меч Маркус удержал, но рука отказывалась слушаться, и следующий удар отбросил его к стене. Парень крепко приложился затылком и минуты две сидел, приходя в себя. Чьи-то руки помогли ему подняться. В голове шумело, перед глазами всё плыло.
- Хватит, Люц, ты едва не убил его.
- Чёрт, ну почему ты такой упрямый, Тигрёнок? Тебе надо научиться уступать и отступать. Мог бы и признаться, что устал и едва держишься на ногах.
- Ничего, я сейчас… Немного приду в себя, и мы продолжим, - Марк отстранил поддерживающие его руки и попытался сфокусировать взгляд. Всё тело болело, но он привычно приказал ему заткнуться. Боль никогда не была для него поводом прекратить «игру».
- Та-ак, всё, на сегодня тренировка окончена. Ты сейчас же идёшь с нами на ужин, а потом… - договорить Люциус не успел, уже знакомая по прежнему общению с магом-иллюзором дымка на несколько мгновений исказила окружающий мир, а когда бешеная пляска образов перед глазами Пожирателей прекратилась, в зале, кроме них, никого не было.
- Паршивец над нами издевается! Ну, ничего, завтра поговорим!
На этой жизнеутверждающей ноте мужчины отправились принимать душ и ужинать.

На следующее утро Марк уже привычно прокрался в кабинет. Портрет Максимуса поддерживал связь между ним и Кэсом, а также сообщал новости из Сноукастла, в котором помешанный на знаниях учёный облюбовал пейзаж, висящий в библиотеке. Причём юноша был уверен, что покойного Малфоя в равной мере интересуют и книги, и поселившийся в замке Грин-де-Вальд. Новостей из дома не было. Кэс опять где-то пропадал. Зиг и Гидеон на неделю отправились с друзьями на какой-то морской курорт. Герми и Драко зависали в библиотеке Сноукастла. В общем, всё было в порядке. Они с Максимусом поболтали о том, о сём и едва успели прекратить разговор прямо перед появлением Люциуса и Северуса. Марку даже показалось, что лорд Малфой мог слышать последнюю фразу, сказанную его дедом.
- А, вот ты где, Тигрёнок! Мы тебя потеряли. Доброе утро. Как спалось?
- Замечательно, - юноша вернул лорду Малфою лучезарную улыбку и слегка поклонился Северусу. - После тренировок мне всегда великолепно спится.
Это было откровенной ложью. После всех вчерашних провокаций и железного контроля над своими эмоциями в течение почти всего дня ночью организм «оторвался по-полной». В конце концов, парню было шестнадцать лет, и удержать в узде гормоны в этом возрасте сложно. К тому же после ужина и отмокания в шикарной ванне с добавленными в воду заживляющими зельями он имел неосторожность, заглянуть в спальню Люциуса… Лучше бы Марк этого не делал. Первым его порывом было немедленно ретироваться из комнаты, но ноги как будто приросли к полу, он даже не смог отвести взгляда от сплетённых на кровати тел. Всё было почти как в том, подсмотренном в омуте памяти, воспоминании Снейпа, только в этот раз ведущую роль играл Люц. Маркус никогда не думал, что может увидеть Северуса таким – выгибающимся от страсти и стонущим от наслаждения, в экстазе выкрикивая имя Люциуса. А тот… тут юноша опомнился, он не заметил, как, заворожено наблюдая за этой парой, подошёл к самому балдахину кровати и даже поднял руку, чтобы отвести мешающий видеть полог. Бесшумно он отступил к потайной дверце и выскочил вон из комнаты, привалившись обессилено к стене своего убежища. Остаток ночи превратился для него в пытку. Стоило ему только сомкнуть глаза, как перед внутренним взором возникали такие картины… причём, если в начале сны рисовали подробности увиденного им в спальне, то со временем в них вплелись его собственные дикие фантазии. Он несколько раз просыпался, дрожа всем телом и с мучительной болью в паху. Самоудовлетворение помогало мало, наоборот, оно провоцировало новые сны. В общем, утром парень встал разбитым и невыспавшимся, и только ледяной душ смог привести его в относительный порядок. Завтрак не лез в горло, и юноше стоило огромного труда запихать в себя несколько кусочков. Мерлин великий! Он даже не помнил, что он ел! Ночные видения преследовали его и наяву, и Марк с трудом мог себе представить, как он сегодня выдержит целый день общения с предметами своих желаний. Да, да! Уж теперь-то Маркус точно убедился, что хочет их обоих!
И вот сейчас, встретившись взглядом с зельеваром, парень понял: он знает, что Марк видел ночью в их спальне. Юноша поспешно отвёл взгляд.
- Вы хотели изучить мой Дар? Как вы себе это представляете?
- Для начала мы попробуем засечь твою магию различными определяющими и защитными артефактами.
- Сразу предупреждаю, вредноскоп и большинство защитных заклинаний меня «не видят», так что, можете не тратить времени.
Но они его всё же потратили. Целых три часа маги заставляли его применять заклинания различной силы, используя Магию Иллюзий – ни охранные артефакты, ни защитные чары и заклинания не обнаруживали парня. Он с лёгкостью проходил сквозь любую защиту. Потом ему это надоело, и, очень осторожно используя свой Дар, Марк попытался воздействовать на эмоции и чувства своих учителей. Очень быстро он понял, что может манипулировать только теми эмоциями, которые они уже испытывают. Иными словами, нельзя заставить ненавидеть или любить, если зёрна этих чувств уже не были посеяны в душах раньше. Памятуя о своей реакции на увиденное этой ночью, юноша решился на маленькую месть. Очень незаметно, постепенно, буквально по миллиметру, он пробирался в их подсознание и сферу чувств, усиливая сексуальное влечение друг к другу. Собственно, там и вмешиваться сильно не было необходимости, так – слегка подтолкнуть. Но вот последствия этой самодеятельности привели его в замешательство. Сев с Люцем и так не старались скрыть от него свои отношения, а сейчас кидали друг на друга и на Маркуса такие взгляды, что парень, почуяв опасность, постарался было ретироваться, но… путь к отступлению был перекрыт. Облокотившись на секретер, возле двери застыл Северус, не спускавший с него горевших тёмным пламенем глаз:
- Люц, тебе не кажется странным поведение нашего Тигрёнка?
- Да-а, он так внезапно захотел нас покинуть. Что случилось? – высокая фигура блондина возникла за спиной парня, а он даже и не услышал, как подкрался к нему Малфой. Маркус давно уже прекратил игры с их подсознанием, но курок был спущен, и теперь юноше приходилось иметь дело с последствиями своих непродуманных действий. Он попытался, было, вновь осторожно воздействовать на их чувства, концентрируя сексуальное влечение друг на друге, но у него ничего не получилось. Одно дело – отвлечь от себя внимание ничего не подозревающих авроров или простых Пожирателей, а другое – заставить отступить уже вышедших на охоту магов уровня его «новых» знакомцев. На Люциуса это просто не подействовало, а Сев насторожился, явно что-то заподозрив:
- Впечатляет, впечатляет. И сколько времени ты уже так «развлекаешься»?
- Что такое, Северус?
- Мальчику было скучно. Это он провоцировал усиление влечения.
- Ну-у, Тигрёнок, тебе стоило только попросить…
- Я ничего не хотел вам сделать! Только немного снизить ваши сдерживающие барьеры, чтобы… ой… - Маркус вовремя прикрыл рот рукой, он чуть было не сказал – «чтобы спровоцировать вас двоих на поцелуй». Этого-то говорить явно не стоило.
- Чтобы отвлечь ваше внимание.
- И на что же ты хотел нас толкнуть? – обманчиво мягкий голос блондина мурлыкал уже над самым ухом. Его руки опустились на плечи парня, нежно поглаживая и массируя их через одежду.
- Этого больше не повторится! Обещаю! Мне просто было скучно! – юноша вырвался и отступил от приближавшихся магов, пытаясь держать обоих в поле зрения.
- Ах, так ты воздействовал на нас Магией Иллюзий? Великолепно! Северус, я даже ничего не почувствовал!
- Я заподозрил вторжение, когда он попытался нас остановить. Тигрёнок, ты вообще думал, что сам подвергаешь себя опасности? Как ты собирался нас контролировать?
- Я не собирался вас приманивать!!! Мне просто хотелось, чтобы вы обняли друг друга!!! – Марк продолжал отступать, но упёрся спиной в стену и замер. Он не знал, как заставить их оставить его в покое, и готов был уже извиняться и умолять, но внутренний голос прошипел: «Не смей! Тебя посчитают добычей и разорвут не задумываясь! » Поэтому юноша, собрав всю свою волю в кулак, выпрямился и нацепив на лицо вальяжно-насмешливую улыбочку, добавил:
- В конце концов, я не заставлял вас делать что-то такое, чего вы уже не делали и без моего вмешательства. К тому же – не лгите мне и себе – вам этого хотелось!
Приближающиеся мужчины замерли. Люциус хотел, было, привлечь к себе мальчишку, но Сев остановил его, перехватив руку:
- Нет. Я думаю, всем нам стоит успокоиться и отдохнуть часок. Тигрёнок, на твоём месте я бы больше не провоцировал нас… без веских на то причин. Кстати, ты присоединишься к нам за обедом?
- Нет, спасибо.
- Тогда – через два часа в тренировочном зале.
И они разошлись из кабинета по своим делам. Сегодняшняя тренировка мало отличалась от вчерашней. Разве что Маркусу стала лучше даваться беспалочковая магия в сочетании с фехтованием. И как его «тренеры» ни лютовали, он сумел продержаться против каждого из них не менее получаса. Свои гормональные поползновения юноша сумел подавить усилием воли. Когда надо, он мог полностью отключаться от происходящего.
В научных изысканиях и тренировках пролетело ещё три дня. Целых три дня, заполненные взглядами, мимолётными прикосновениями и двусмысленными фразами. Мальчишка держался. Это стоило ему бессонных ночей, заполненных эротическими фантазиями и огнём неудовлетворённого желания, но Маркус не собирался сдаваться на милость победителей.
Через три дня Люц и Северус, видя значительный прогресс в обучении парня, решили сменить тактику.
- Ну, что ж, мы с Люциусом уже выяснили, на что ты способен. Теперь пришла пора настоящих тренировок. Твои враги вряд ли будут стоять в сторонке, предоставляя кому-то одному вести магическую дуэль. Так что… Тигрёнок, с сегодняшнего дня тебе предстоит уворачиваться уже от двух противников. А для того, чтобы у тебя был стимул не совершать повторных ошибок, мы вводим систему наказаний…
- Пороть будете, или без обеда оставите? – не сумел удержать насмешки парень.
- Насчёт первого – это интересный вариант, но… не сейчас. За каждый дважды повторённый промах ты будешь лишаться какого-нибудь предмета одежды, - и, игнорируя возмущённые возгласы парня, добавил, - а если совершишь грубую ошибку, мы обговорим наказание после… дополнительно.
И, как ни протестовал Маркус, его учителя были непреклонны. В конце концов, у него был выбор, и никто его ни к чему не принуждал. Юноша великолепно знал, что есть область, в которой он ещё очень слаб. Ему плохо давались зеркальные щиты и проклятия, в основном потому, что он, не зная теоретической основы, пытался пользоваться сразу сложными заклинаниями из этой области, не понимая самого принципа действия. Пока ему удавалось избегать использования этой группы чар, но стоило кому-нибудь из его учителей-противников узнать об этой лазейке, и раздевание донага парню было бы обеспечено. Следовало немедленно избавиться от этого «хвоста». Вечером, после тренировки юноша раз за разом отрабатывал проклятые заклинания, но ничего не выходило. Проникнув в библиотеку поместья, он попытался найти что-нибудь для начинающих из этого раздела, но здешняя подборка фолиантов не была рассчитана на такие примитивные знания. Оставалось только надеяться, что Люц с Северусом не догадаются использовать эти проклятия.
Пережив очередную «весёлую» ночку со сновидениями «для взрослых», парень отправился на утреннюю тренировку. Да, теперь они тренировались утром и вечером. Только на утреннем тренинге взрослые маги пытались противостоять Магии Иллюзий, а вечерами Маркус учился у них смешанному бою. Утренние занятия прошли просто великолепно. Юноше опять удалось утереть нос своим противникам. Конечно, их сопротивляемость возрастала с каждым днём, но только до определённого предела. Иллюзия боли на них действовала слабо – сказывались «воспитательные мероприятия» Воландеморта, страх они более-менее контролировали, чувство голода – тоже. Более сложные чувства и мысли прикрывали сильнейшие блоки, которые Маркусу пробить было не под силу. Оставались ярость и… сексуальное влечение. Область сложная и скользкая, но с момента той своей неудачи в кабинете парень многому научился. Вот и сегодня он сумел заставить Северуса выпустить свою ярость из-под контроля, результатом чего явились выжженный угол зала и разбитые оконные стёкла. Учитывая отношения между мужчинами, заставить их принести вред друг другу было невозможно. С Люциусом справиться тоже было непросто, но Марк и тут нашёл лазейку. Дело в том, что блондин был очень чувствителен к прикосновениям определённого рода. Вот эту повышенную чувствительность юноша и использовал, едва не доведя лорда Малфоя до оргазма своими иллюзиями прикосновений. Когда они прекратили противостояние, Маркус не сумел скрыть торжествующей улыбки, уж очень ему нравилось срывать маски невозмутимости с этой парочки. Естественно, эта улыбка не осталась незамеченной. Окрылённый успехом парень даже не заметил, как переглянулись, о чём-то безмолвно договариваясь, его противники. И вечером «грянул гром». Маркус едва успевал уворачиваться от их выпадов и заклятий, когда Северус применил Ослепляющее заклинание, которое отразить можно только зеркальным щитом. Парню каким-то чудом удалось увернуться, но в глазах зельевара уже мелькнуло злорадство, и началось… Дальнейшее вспоминалось как один кошмарный сон. Найдя слабое место в его обороне, противники прицельно «добивали» Марка. В общем, раунд закончился через пять минут. Сев с Люциусом совершенно не скрывали своего довольства исходом поединка.
- Так, так, так! Тигрёнок, что у тебя с Зеркальными чарами? Пять повторных ошибок! Это не чересчур?
- Я пропустил только два удара.
- Только благодаря твоей вёрткости. Придётся поплотнее заняться этим разделом. Полчаса отдыха, и мы продолжим. Кстати, как насчёт наказания?
Под насмешливыми взглядами мужчин Марк нехотя стащил свободную бесформенную рубашку, в которой ходил на тренировки. Люц разочарованно застонал. Под старой, доставшейся ещё от Дадли хламидой, у парня была надета футболка. Сев лишь насмешливо хмыкнул:
- Малыш, тебе не жарко? Ты бы ещё зимнюю мантию надел.
Полчаса пролетели мгновенно, и тренировка продолжилась. Только змеиная изворотливость и чутьё спасали мальчишку от неминуемого поражения. Заклятия. Щиты. Отводы. Удары мечом. Всё слилось в один круговорот. Зеркальные чары по-прежнему не давались юноше, и через пятнадцать минут Люциус сам остановил поединок:
- Хватит! Ты не знаешь Зеркальных чар?
- Да. Я пытался, но у меня ничего не получается.
Северус нарочито медленно протёр тряпкой свой меч и убрал его в специальное крепление, а потом поинтересовался:
- Расскажи нам принцип действия Зеркального щита.
………
- Я жду.
- Я не знаю, - опустив голову и пряча румянец стыда на щеках, процедил Марк.
- Что? Я не расслышал.
- Я не знаю этого принципа.
- Так как же ты… А остальные разделы ты как изучал?
- Там всё было понятно, а здесь… Ну, не понимаю я этого!!!
- Мордред подери! Убить готов твоих родителей! – Люц сердито откинул за спину выбившиеся из хвоста волосы, - О чём они думают, оставляя волшебника с таким потенциалом недоучкой?
- Не стоит так нервничать, лорд Малфой, - голос Маркуса приобрёл ледяную вежливость. - До вас постарались!
- Что?!
- У меня нет родителей, я – сирота.
- Прости, я не хотел… Если тебе нужна помощь или убежище…
- Лорд Малфой! У меня есть семья, и я не нуждаюсь в благотворительности. Просто мой приёмный отец – не маг.
- Ладно, прекрати убивать взглядом Люца. Он не хотел оскорбить твою семью. Просто в следующий раз сразу говори, что тебе неясно, хорошо?
Марк был в шоке. Снейп, оказывается, мог быть миротворцем. Он ожидал чего угодно - холодной иронии, издевательской вежливости, откровенных насмешек, но не этого. Боясь выдать своё волнение голосом, юноша просто кивнул.
- Вот и хорошо.
В последующие полчаса изумление Маркуса побило все рекорды. Северус не только популярно и доходчиво разъяснил принцип действия всех Зеркальных чар, но и сделал это без всякого намёка на сарказм и издевательство. Вот теперь юноша понимал слова Драко о том, что его крёстный – прирождённый учитель. Стоило только исключить фактор старинной вражды, и пожалуйста – Снейп за какие-то полчаса донёс до него то, над чем он бился почти год. Они возобновили тренировку. Марк буквально на крыльях летал, у него всё получалось. Даже против двух таких великолепных бойцов в этот раз он смог продержаться целых сорок минут.
А на следующий день, «его» Пожиратели изменили тактику. В утренних тренировках Маркус почти не смог «достать» Люца, потому что тот включал обратную проекцию своих ощущений на юношу. Когда парень впервые почувствовал обрушившиеся на него чужое желание и ощущения, он сразу разорвал контакт, прекратив атаку. Настолько его ошеломила сила его собственных эмоций и чувств, вызванных этим «представлением». Но долго предаваться подобным размышлениям не было времени, ибо, почувствовав слабину, оба мага, совсем «неслабо» владеющие лигиллименцией, при первой же попытке «играть» их чувствами и подсознанием, организовывали ему такую «отдачу», что не обиженному сексуальностью мальчишке приходилось долго утихомиривать свои собственные «гормональные бури». В общем, итогом этого поединка была ничья.
Вечером его тоже ожидал сюрприз. Северус с Люцем исполнили свою угрозу и теперь вовсю отрывались, сбивая боевой настрой парня отнюдь нескромными по отношению к нему комментариями. Ну, как можно спокойно сражаться, когда проскользнувший почти рядом Люц, насмешливо улыбаясь, выдавал:
- Какой разворот, малыш! Так бы и стянул с тебя эти бесформенные тряпки.
А Северус добавлял:
- Да-а, а после этого разложил бы тебя на этих самых матах.
И всё это – не переставая атаковать. Мальчишка попеременно то краснел, то бледнел, но держался, не давая своим желаниям вырваться на волю под действием подобных «комментариев». Но эти сволочи не унимались. Мимолётные прикосновения, сопровождаемые нескромными словечками и неожиданно сильными ударами, выводили его из себя, заставляя совершать ошибки. И вот он уже лишился рубашки и даже футболки, а Сев с Люцем переглянувшись, начали двойную атаку на почти доведённого до ручки парня, и то, что они при этом говорили, заставило Маркуса заорать:
- Хватит!!! Прекратите!
- Ну, почему же? Никто не обещал тебе, что противник будет держать язык за зубами. Враг может оскорблять тебя или твоих родственников, расписывать любые пытки или другие действия, которым он собирается подвергнуть тебя. Твоя задача – игнорировать слова, не отвлекаясь от сражения.
- Но… то, что вы говорили, было правдой, я это чувствовал, вы на самом деле…
- На самом ли деле мы хотели бы проделать с тобой всё это? Да, разумеется. Можешь не сомневаться, наши желания и слова искренни, - Северус смотрел в расширившиеся от удивления зелёные глаза с насмешливым вызовом. - Но ты должен научиться игнорировать любые раздражители, мешающие тебе сражаться. Сейчас мы устроим перерыв, постарайся взять себя в руки, а не то…
- Что?
- Мы перейдём от слов к действиям. Твоя реакция говорит о том, что ты заинтригован, а не возмущён.
Отойдя в другой конец зала, и отвернувшись от своих противников, юноша пытался взять себя в руки и игнорировать всё то, что они ему наговорили. В конце концов, у него это получилось. Но он понимал, что его мнимому спокойствию может прийти конец, если Сев с Люцем продолжат высказываться в том же духе. Необходимо было их чем-то отвлечь. Заставить перейти в оборону. Марк не находил ничего подходящего, пока его взгляд не упал на задумчиво подрагивающую хвостом Шаазз. На лице юноши заиграла едва заметная злорадная улыбочка:
- Я готов. Начнём бой?
- Как скажешь.
Мужчины встали в позицию и вновь атаковали его, но в этот раз парень не пытался сражаться сразу с двумя, а ловко уворачивался, путая их карты и заставляя то одного, то другого перекрывать напарнику «линию огня». Слова он просто игнорировал, не позволяя себе их слышать. Когда же Люциус при очередном ударе попытался повторить свой фокус с прикосновением, Марк не отшатнулся, а наоборот, поддался к нему, одновременно отдавая Шаазз приказ атаковать, но не кусаться. Успех был впечатляющим, Люц отшатнулся и налетел на атаковавшего Маркуса Сева. А парень успел выскользнуть из «клещей» в которые они его загнали, и даже от души проклясть противников одним малоприятным заклятием. Проклятие они отразили, но больше на ближний бой не решались, усилив натиск с дальних позиций. А дальше всё вернулось на круги своя. Правда, полностью игнорировать комментарии противников у Марка не получалось, стоило только немного расслабиться, и их слова «доставали» его. Кроме того, Сев и Люц вместе применили какое-то неизвестное ему темномагическое заклятие, которое ни его магия, но щиты не смогли остановить. Оставалась только надежда на ловкость. Он увернулся раз, другой, увернулся бы и третий, но зловредный зельевар вслед за неизвестным проклятием послал в парня совмещённый с «Инкарцеро» «Петрификус». От веревок Маркус избавился Огненным заклятием, но «Петрификус» его достал. В следующую секунду он уже лежал на матах, пытаясь усилием воли вернуть своим мышцам способность двигаться. В поле зрения юноши был лишь потолок и пустая часть зала. Вдруг чьи-то руки подхватили его и усадили, прижав к груди невидимого ему человека.
- Люц, прекрати. Надо освободить его от действия заклятия.
- Подожди, Сев, в кои-то веки, он такой мягкий и податливый, - рука Люциуса нежно отвела лезущие Марку в глаза пряди волос. Юноша и сам себе не хотел признаваться, но эта ласка была ему приятна. Уставшему телу нравились тёплые объятия.
- «Фините инкантатем».
Вернулась возможность двигаться и говорить, но Маркус на секунду замер, и только потом стряхнул обнимавшие его руки:
- Что это было за заклинание? Я такого не знаю.
- Да. И лучше бы тебе его не знать.
- Почему?
- Его называют Четвёртым Непростительным.
- Первый раз слышу. А что в нём такого страшного?
- Хочешь проверить на собственной шкуре? – насмешливо приподняв бровь, поинтересовался Северус.
- Нет, но я всё равно узнаю. Так что лучше бы вам сказать.
- Да-а, мы не соглашались учить тебя подобным проклятиям.
- Погоди, Северус. Если Тигрёнку так хочется знать, мы можем его научить, только вот… что мы будем с этого иметь?
- А чего бы вы хотели?
Люциус почти вплотную подошёл к натягивающему футболку парню:
- Одну твою ночь в нашей постели.
- ЧТО-О??!! Вы же обещали!!!
- Ну-у, я же не имел в виду «тебя в нашей постели». Всего лишь твоё времяпровождение. Обещаю, без твоей воли тебя никто из нас не тронет, - Люц, провоцирующе ухмыльнулся.
Северус сидел на подоконнике и с нескрываемой насмешкой изучал лицо юноши:
- Видел бы ты сейчас выражение своего лица.
- Никогда.
- Малыш струсил?
Кровь бросилась в голову Марка, как-то разом вспомнились все насмешки проклятого зельевара, всё его третирование в течение пяти лет. Это издевательское обвинение в трусости было последней каплей. Тем не менее, он смог удержать свой гнев в узде. Копируя интонации Северуса, он прошипел в ответ:
- Нет. Не вижу смысла в подобном общении с… вами, - и прошёлся по мужчине презрительным взглядом.
Сев сразу подобрался, взгляд стал тяжёлым и непроницаемым, он улыбнулся одними губами и проговорил, как будто выплёвывая каждое слово:
- Тогда я присоединяюсь к требованию моего друга Люца. Докажи свою смелость, щенок.
Можно было пойти на попятный… да, чего там, нужно было отказаться от этой авантюры, но Маркуса уже «заело», он перевёл насмешливый взгляд с одного мужчины на другого и, гордо вздёрнув подбородок, процедил:
- Согласен.





Глава 9. К чему приводят провокации.

Маркус яростно тёр своё тело губкой. Вода в душе в зависимости от его настроения становилась то обжигающе горячей, то ледяной, а он всё никак не мог успокоиться:
«Идиот! Позволил спровоцировать себя, как младенца! Они же только этого и добивались. Не-ет, Поттер, тебя только могила исправит! И когда ты научишься сначала думать, а потом действовать?! А? Вот что теперь делать? Конечно, они ничего мне не сделают, клятва не позволит, если я только сам не попрошу. А я попрошу? Мордред подери! Теперь я и сам в себе не уверен. Нет уж, хрен вам, не буду я вашей добычей, господа Пожиратели! Не заставите! К тому же, вряд ли Сев с Люцем, могут меня как-то спровоцировать. Там же не тренировочный зал, «случайность» прикосновений «не прокатит». А если… Не-ет! Не посмеют! » - но в голове парня уже разворачивалась сцена, подсмотренная несколько дней назад в спальне. Он яростно помотал головой, и вновь сменил воду на обжигающе ледяную. Пора было выполнять обещание. Он и так отсиживался в ванной уже второй час. Ещё немного, и они смогут упрекнуть его в трусости. С обречённым вздохом Марк приказал воде отключиться, растёр замёрзшее тело полотенцем и вылез из ванной. В огромном, до пола, зеркале отразился хрупкий юноша с разметавшимися в беспорядке мокрыми, непослушными волосами и несчастными, как у побитой собаки, зелёными глазами. Прямо картина маслом – несчастная жертва в ожидании казни. От этой мысли Маркус сразу подобрался, сердито выругался сквозь зубы, не выбирая слов, и попытался придать своему лицу презрительно-насмешливое выражение. Как ни странно, у него это получилось: «Вот что значит тесное общение со Снейпом». Эта мысль вновь всколыхнула его досаду на себя. Но сожаления – сожалениями, а слово не воробей… В общем, пора было собираться. Марк не хотел давать нового повода для насмешек и, недолго думая, трансфигурировал свою чистую запасную одежду в плотную шёлковую пижаму свободного кроя, закрывавшую всё его тело от ушей и до кончиков пальцев: «Попробуйте теперь найдите во мне что-нибудь сексуальное! » Нашарил ногами тапочки, вздохнул поглубже и вновь посмотрел на себя в зеркало, совершенствуя выражение своего лица a la Снейп, и отправился «сдаваться». Пробираясь по потайному ходу в тренировочный зал, а потом плетясь по коридору до спальни хозяина поместья, Маркус всё ещё надеялся, что его противники уже спят и ему не придётся глупо краснеть… зря надеялся. В спальне играла приглушённая музыка, интимно, едва освещая комнату, горел огонь в камине, и на столике трепетала одинокая свеча, а на огромной постели с бокалами вина в руках устроились Люциус и Северус:
- Люц, ты должен мне сотню галлеонов, он всё-таки пришёл.
- О-о! Добро пожаловать в нашу скромную обитель, Тигрёнок! Впрочем, я забыл, ты же уже с ней знаком. Рад, рад, что Сев не ошибся в тебе. Располагайся, - Люциус приглашающе похлопал по постели рядом с собой. Зельевар ехидно усмехнулся и отсалютовал парню бокалом:
- Безумству храбрых… и так далее. Ты в курсе, малыш, что поддался на подначку, как ребёнок? Уверен, что знание того заклинания этого стоило?
- Когда вы меня ему научите, тогда и решу. Всё равно, согласно уговору, вы мне ничего сделать не можете, - юноша постарался вернуть Северусу не менее впечатляющую улыбку. Как ни странно, насмешливые комментарии, которыми встретили его маги, помогли ему вернуть уверенность в себе, и он, уже не изображая жертву перед казнью, присел на постель. К тому же сие ложе было настолько огромным, а Люц находился от него на расстоянии вытянутой руки и даже не пытался совершать каких-то поползновений относительно Марка. В общем, юноша успокоил себя, устроился на краю постели, укрылся одеялом и закрыл глаза. На двоих мужчин, обнажённых… возможно, до пояса (остального он просто не видел), парень старался не смотреть. Поэтому и пропустил их обмен взглядами. Они как будто о чём-то безмолвно договаривались. Тихо играла музыка, постель была удивительно мягкой и тёплой, и измученный тренировками и переживаниями мальчишка начал проваливаться в сон. И вдруг, почувствовал, что чьи-то руки пододвигают его ближе к центру кровати. Марк забился и открыл испуганные глаза. Над ним склонилось лицо Люца:
- Ш-ш-ш, не бойся, никаких прикосновений против твоей воли. Но не можем же мы позволить тебе упасть во сне с кровати.
Марк попытался усилием воли успокоить колотящееся где-то в горле сердце, и это ему вполне успешно удалось, но сон как рукой сняло. Парень теперь лишь притворялся спящим, подглядывая за своими соседями из-под опущенных ресниц. Они молча смаковали красное вино и слушали музыку, даже не пытаясь что-то предпринять. И юноша вновь успокоился, постепенно погружаясь в дрёму. Он уже почти спал, когда какой-то протяжный стон вывел его из этого состояния. Марк приоткрыл глаза и… в шоке распахнул их… Северус, склонившись над распростёртым под ним телом любовника, не торопясь покрывал его шею, грудь и плечи поцелуями и укусами. Люц выгнулся, прижимаясь к нему, и вновь застонал, теперь уже громче. На запрокинутом вверх лице разливалось наслаждение, полуприкрытые глаза были подёрнуты дымкой страсти. А Сев всё продолжал своё путешествие. Мерлин великий! Маркус великолепно помнил, насколько чувствителен к прикосновениям Люциус, он ведь не раз и не два сам использовал против него иллюзию прикосновений, и это было не менее эффективно, чем прикосновение пальцами. Юноша знал, что же тот сейчас чувствует, ведь блондин последнее время отражал его атаку именно проекцией своих ощущений… В общем, чувство было такое, как будто это его сейчас… Марк даже помотал головой, отгоняя непрошенные видения и мысли, но они не покидали его.

Ещё бы, когда перед глазами разворачивалась такая сцена. Мальчишка, как заворожённый, смотрел на разворачивающееся перед ним представление. Люциус уже не просто принимал ласки – он на них отвечал губами, руками, всем телом. А Сев опускался всё ниже и ниже, постепенно отбрасывая мешающее ему одеяло в сторону… Оба были бесстыдно, великолепно обнажены и… возбуждены, и оба как будто не замечали Маркуса. Он хотел, было, возмутиться, но слова застряли в горле, всё что парень сумел выдавить из себя, был хрипловатый полустон. Юноша смотрел на этот завораживающий танец тел, не в силах оторваться, а в голове билась только одна мысль: «Неужели они сейчас… на самом деле?! Не может быть!!! » Но оказалось, что может. Люц одним рывком скинул с себя любовника и оказался сверху, теперь пришла очередь Сева стонать и выгибаться под умелыми руками и губами блондина. Холёные руки мужчины оставляли на бледной коже друга розовые полосы, слегка царапая её. В ответ Сев впился железной хваткой в бёдра Люциуса, притягивая его ближе к себе и чувственно вжимая свой возбуждённый член в эрекцию партнёра. Оба глухо стонали и рычали. Эти низкие чувственные звуки рождали в теле неопытного мальчишки бурю чувств и эмоций, кроме того, как он ни сопротивлялся, это было сильнее его: кровь, казалось, вскипела, и этот источник жара переместился в низ живота, вызывая сильнейшее, почти болезненное возбуждение. Юноша с трудом сдерживал собственные стоны. А любовники не унимались. Парень едва не вскрикнул, когда Люц одним плавным движением скользнул вдоль тела партнёра и накрыл его эрекцию голодным ртом. Северус выгнулся на постели и застонал, запуская руку в разметавшиеся по телам и простыням длинные платиновые волосы. Мальчик уже едва сдерживал крики и тяжело дышал. Зрелище, развернувшееся перед его глазами, было настолько эротичным, что… Он вдруг представил, что Люциус склонился сейчас над ним и это его член он ласкает губами, подобное видение едва не заставило его кончить, но… картина вновь переменилась. Освободившийся из своего «плена» Сев встал на колени и притянул любимого в грубый поцелуй. Несколько минут они не размыкали губ, яростно сражаясь языками, завоёвывая и подчиняя друг друга. Их руки лихорадочно сжимали и царапали, оставляя следы на белой коже… наконец, Сев прервал поцелуй и толкнул партнёра на постель, рывком разводя его ноги. Люц лихорадочно рванул дверцу прикроватной тумбочки и достал какой-то флакон, передавая его любовнику. И всё это так, как будто никого постороннего в комнате не было. Мальчишка забыл даже, как дышать. Сердце билось часто-часто, где-то в горле. Всё тело сводило от неудовлетворённого желания, а к члену даже больно было прикасаться. Любовники его как будто не видели. Рука Сева осторожно кружила, раздвигая ягодицы Люца и лаская нежными прикосновениями пока ещё сжатое отверстие, губы зельевара не переставали терзать рот Малфоя. Маркус заворожено наблюдал, как покрытый смазкой палец входит в тугое отверстие, и Люциус выгибается на кровати, не сдержав громкого стона:
- Се-ев! Да-а! Ещё-ё! Давай же, Сев, возьми меня!
- Не-ет, - хрипловатый голос зельевара прерывался, губы предвкушающе и слегка насмешливо улыбаясь, покрывали поцелуями вытянутую шею любовника, горящие тёмным огнём взгляд на мгновение нашёл глаза Марка и обжёг их страстью и… обещанием, - Мы не будем торопиться, правда, Люциус? Пусть он посмотрит.
Люц перевёл затуманенные страстью глаза на мальчишку и… облизал зацелованные губы:
- Что… Тигрёнок… ммм… нравится? Смотри… о-о-о… Да-а!!!
Сев вошёл в него уже тремя пальцами, слегка сгибая их при движении, блондин, глядя на руку партнёра, тяжело дышал, пытаясь насадиться на мучившие его пальцы как можно глубже и сильнее:
- Всё, Сев… я больше не могу! – всё тело Люца напряглось, как струна, и, когда любовник одним движением вошёл в него, аристократ не сдержал громкого крика. Сев двигался вначале осторожно, боясь повредить любимому, а потом, подбадриваемый криками и ругательствами, срывавшимися с губ партнера, перестал сдерживаться и вбивался в него яростно, как будто заявлял всему миру: «Ты – мой!!! » Дыхание зельевара стало хриплым и прерывистым, рука нашла член Люца и принялась ласкать. Оба были на грани. И через несколько секунд Сев зарычал, выгибая спину и изливаясь в содрогающееся под ним тело. Мгновением позже закричал, оседая на постели, Люц.
Маркус боялся пошевелиться. Собственное возбуждение требовало немедленной разрядки и не поддавалось на уговоры воли и разума, но… он просто не мог сдвинуться с места. Всё, что сейчас произошло на его глазах… Он никогда не думал, что они посмеют вот так… при нём. Одно дело, когда он подглядывал сам, а другое… Поймав себя на таких размышлениях, парень вообще впал в ступор, щёки залила горячая волна румянца. А удовлетворённые любовники, как ни в чём не бывало, отдышались после бурного секса, наложили на себя Очищающие заклинания и провалились в сон. Опять-таки, не обращая на возбуждённого донельзя мальчишку никакого внимания. Ему было больно, напряжённый и пульсирующий член требовал разрядки. Убедившись, что мужчины спят, он попытался прошмыгнуть в ванную, но не успел даже свесить ноги с постели, как был немедленно схвачен.
- Куда это ты собрался, Тигрёнок, а как же обещание? А-а? – насмешливо улыбавшийся Люц крепко держал его за плечо, не давая вырваться, а с другой стороны постели расслабленно, как объевшийся сметаны кот, за происходящим наблюдал Сев.
- Проблемы, котёнок? – бархатный голос зельевара, мучительной судорогой отозвался прямо т… В общем, не важно где! Главным было не это. Основным вопросом было, что теперь парню делать?
- Мне надо… ммм… в ванную.
- Физиологические проблемы? – Северус придвинулся ближе, откровенно издеваясь, - Мы с другом сожалеем, но уговор есть уговор, ты должен провести целую ночь в этой постели. К тому же, я думаю, тебя туда толкает не… ммм… полный мочевой пузырь. Я прав? Что, интересно, найдёт мой друг Люц, если проникнет под эту… монашескую одежду? А?
И тут Марка «прорвало»:
- Мы не договаривались, что я буду смотреть на ваши… игрища!
- Ну-у, кто же тебе не даёт участвовать? К тому же, мы вообще не обговаривали этого вопроса, так как это наше частое времяпровождение, особенно по ночам. Ты сам на это подписался. Кстати, боюсь, мы не раз тебя сегодня шокируем – в вине был один очень приятный и безвредный афродизиак, - Люциус осторожно поглаживал плечо Марка, его рука постепенно поднималась, по дороге осторожно приласкав ключицу парня и перешла на шею.
Юноша скинул уже пробирающуюся под ворот пижамы руку и зло прошипел:
- Спокойной ночи! – и отвернулся от своих мучителей, укрывшись одеялом с головой. Пришлось терпеть боль неудовлетворённого желания, надеясь, что со временем она пройдёт. Но его не оставили в покое. Через некоторое время, когда он уже начал приходить в себя и успокаиваться, и даже мучительная эрекция вроде бы пошла на убыль, Марк услышал за спиной… звук поцелуев. Он отчаянно зажмурился, попытавшись также заткнуть уши, но ничего не получалось – звуки передавались через постель и подушку, вновь доводя его до мучительного возбуждения. Через несколько минут он не выдержал и выглянул из-под одеяла в маленькую щёлочку. Открывшаяся картина едва не выбила из него дух – Люциус с разметавшимися по плечам спутанными волосами и горящими расплавленным серебром глазами, не сдерживаясь, вбивался в стоящего перед ним на коленях Северуса. Глаза брюнета были закрыты, нижняя губа прикушена, из горла рвались хриплые стоны. Марк от увиденной сцены даже позабыл, что прятался и откинул одеяло. В паху опять мучительно заныло, всё тело сотрясала дрожь, он даже не стал сопротивляться, когда распахнувший свои чёрные глаза Сев схватил его руку и прижал к своему напряжённому, как камень, члену:
- Твой взгляд сильнее афродизиака, Тигрёнок!
Мальчишка заворожено смотрел, как, сплетя его пальцы со своими, мужчина ласкал себя. Всё происходящее было таким нереальным, что сознание Марка просто впало в ступор. Но это только сознание, тело же рвалось в объятия этого мужчины, и только прикусив свою губу до крови, он смог сдержать стон. Люц застонал, вздрогнув всем телом, Северус содрогнулся, выплёскиваясь на ласкавшие его руки, и они рухнули на постель. Между тем Северус так и не выпустил руки юноши, и Маркус застыл, боясь пошевелиться. Его собственное тело требовало немедленной разрядки, терпеть больше не было сил, и, уже не обращая ни на кого внимания, Марк приспустил штаны своей пижамы и, закрыв глаза, стал лихорадочно ласкать собственный член. Ему уже не было дела до того, что на него смотрели, что руку, пойманную Севом, притянул к своему лицу Люциус. Только ощущение губ и языка на испачканной чужим семенем руке, заставило его в шоке широко раскрыть глаза, и тут же его тело взорвалось в сильнейшем оргазме, бессильно обмякая на кровати.
Он смутно помнил, как кто-то из любовников накладывал на него Очищающее заклинание, как его безвольное тело устраивали в центре постели, заботливо укрывая одеялом, чувствовал нежные прикосновения на своих лице и шее, а потом провалился в сон. В этот раз его никто не тревожил. Удовлетворённые мужчины тоже заснули, окружив его с двух сторон. Спальня погрузилась в тишину.

Марк проснулся внезапно от резкой боли в невидимом сейчас шраме и едва сдержал выдающее его движение руки. Вокруг раздавался какой-то шёпот и шорохи. Приоткрыв глаза, он увидел быстро одевающихся Люца с Севом. Мужчины старались не шуметь, чтобы не разбудить его, но почти одинаковое выражение боли на их лицах, всё прояснило.
«Метка! Их вызвал Воландеморт! Отсюда и боль в моём шраме! »
Юноша притворялся безмятежно спящим, пока те не выскользнули из комнаты, но в голове его метались отнюдь не радужные мысли. С момента гибели Сириуса Реддл не пытался проникнуть в его сознание: то ли Дар парня вызывал боль при вторжении, то ли действовал какой-то другой фактор, но факт оставался фактом, Темный Лорд этого не делал. А в последние три недели после того, как Марк-Гарри научился блокировать своё сознание, и не мог. Но это не делало ту мразь более безобидной. С Северусом и Люциусом, так же, как и с любым из его друзей и знакомых, в любой момент могло что-то случиться. Маркус в шоке распахнул глаза. Он в первую очередь подумал о безопасности своих… Пожирателей, а не друзей: «Да что это такое?! Они же всего лишь мои… кто? Это всего лишь желание – чистая физиология, так чего ж я о них беспокоюсь? Или… неужели эти двое стали тебе дороги, а, Марк? Почему об их безопасности ты вспомнил раньше, чем о безопасности Кэса или Герми? И как, во имя Мерлина, теперь мне быть?! » Он представил себе налёт Пожирателей на школу и себя, волнующегося о том, как бы не проклясть случайно Люца. Картина выходила шокирующая. Правда, по разговорам между Люциусом и Севом, выходило, что Малфой не такой уж приверженец Тёмного Лорда, каким хочет казаться, да и о шпионаже своего любовника в пользу «Ордена Феникса» он великолепно знал. Парень помотал головой, пытаясь привести свои мысли в порядок, уж больно… странная выходила картина. Нет, он давно уже не считал мир чёрно-белым и не делил магов на добрых и злых, но чтобы настолько… вот, к примеру, Грозный Глаз Грюм. Да если в бою Марку придётся выбирать между ним и Люциусом, он, не задумываясь, встанет на сторону последнего. А ведь Аластор Грюм – светлый маг, «фениксовец». Правда, в памяти тут же всплыли всякие мелькавшие то здесь, то там слухи, что Главный аврор не чурался пыток, и в этом искусстве мог заткнуть за пояс даже Безумную Беллу, да и самому Гарри-Марку он не нравился. Было в нём что-то безумное, что ли. Во всяком случае, интуиция парня считала, что его надо остерегаться, а своему «седьмому-восьмому чувству» юноша привык доверять.
Марк мог бы ещё долго размышлять над своими переживаниями и положением, в которое попал, если бы в спальню не просочился призрак Максимуса:
- Мордред тебя подери, молодой человек! Я ищу тебя с самого вечера!
- Доброе утро. Только не говорите мне, что вы не догадывались, где меня можно найти.
- Доброе. Догадывался, но не хотел себя раскрывать перед внуком. Тебя со вчерашнего вечера ищет Кэс. Там что-то срочное. Насколько я понял – ответный визит Итальянского Министра Магии в страну. Фадж приказал срочно организовать представление.
- Он что, охренел?! У нас следующие гастроли должны были быть только через месяц! Новая программа ещё не готова, а старую я не репетировал две недели!
Марк ещё не придумал, кстати, как будет объяснять своё отсутствие на занятиях. Наверное, придётся попасть в Больничное крыло на недельку. А уж с мадам Помфри он справится.
- Вот именно, поэтому мой сын тебя и искал так срочно. Собирайся.
Но юноша уже не нуждался в напоминаниях: трансфигурировав пижаму обратно в уличную одежду, он быстро натянул её на себя, пригладил растрёпанные волосы и, не забыв наложить заклинание, уничтожающее все следы его пребывания в поместье, метнулся к дверце в потайные покои. Его порт-ключ в Малфой-Меноре не срабатывал, значит, надо было придумать другой способ ускорить передвижение. Марк превратился в летучую мышь и вылетел в тоннель. Через пятнадцать минут он был уже в чулане для мётел на Косой аллее. Правда, яркий утренний солнечный свет очень сильно раздражал глаза нетопыря, и ему пришлось сменить форму. Никто из гуляющих по улице магов не обратил особого внимания на выскользнувшего из какой-то неприметной дверцы чёрного кота. Животное уверенно лавировало между ногами волшебников, пробираясь в небольшой тёмный закоулок за кафе Флориана Фортескью. Если бы кто-то додумался проследить за красивым зверьком, то был бы крайне удивлён. Добежав до укромного убежища, котик исчез с негромким хлопком. Юный волшебник-недоучка не знал, что по всем магическим законам аппарация в анимагической форме невозможна, но его это мало волновало – он-то это делать мог.

Маркус не стал терять времени и переноситься в дом Кэса, всё равно там сейчас наверняка никого не было. Он припомнил последнее место, где останавливался цирк и переместился туда, представляя себе клетки, в которых держали тигров. Это был беспроигрышный вариант. Большие кошки обладали серьёзным характером и не терпели не нравящегося им соседства, поэтому располагались в помещении, в давно выверенном порядке. Юноша не просчитался, очутившись в проходе между огромными клетками. Чья-то мохнатая лапа попыталась дотянуться до него через металлические прутья, и почти сразу последовал разочарованный рык. «Кали», - Марк развернулся и немного пошипел на Серпентаго прямо в расширенные от недоумения глаза тигрицы. Её это бесило: напуганная укусом змеи в детстве, она никак не могла понять, почему Двуногий-Который-Не-Имеет-Права-Приказывать, не боится её и ведёт себя так странно. Но лапу на всякий случай убрала подальше от прутьев клетки. С выражением морды, доносящим до всех и каждого, что «не очень-то и надо было», мохнатая красавица демонстративно отвернулась и растянулась во весь свой немалый рост на полу, и только длинный хвост разочарованно подрагивал – ей вновь не удалось напугать странного двуногого. Отдыхавший в соседней клетке матёрый тигр Шерхан лишь насмешливо фыркнул, уж он-то, в отличие от двухлетней «соплячки», ощущал волны Силы, исходившие от человека.
Марк улыбнулся: вот уже больше года это был их ритуалом встречи. Когда в прошлом году Кэс с ребятами подобрали его, он перезнакомился со всей цирковой труппой, а уж к тиграм полез в обязательном порядке, как и всякий любопытный подросток. Звери отнеслись к нему благосклонно, и только самая юная тигрица, Кали, вечно пыталась застать его врасплох. Помахав рукой Шерхану, Тору и Ясмин, Марк направился к выходу из зверинца. Не хватало ещё наткнуться на укротителя. Нет, Диего ничего по поводу его внезапного появления в зверинце не сказал бы, только… Последнее время красивый испанец-сквиб стал оказывать парню недвусмысленные знаки внимания. Вот и сейчас, не успел Марк выйти из помещения, как столкнулся с ним нос к носу.
- О, Марк! Давно не виделись! Слыхал, какое «счастье» нам… как это вы говорите… подвалило? Синьор Фадж с синьором Медичи, соизволят лицезреть представление! – в насмешливых словах мужчины проскальзывала горечь. По слухам, он сам был чуть ли не племянником испанского Министра Магии, но гордая чистокровная семья отреклась от сквиба.
- Здравствуй, Диего. Слыхал. А ты не в курсе, с чего это вдруг? У нас вроде как война идёт, а они помпезную встречу итальянцам устраивают? – парень осторожно переместился поближе к выходу, подальше от перегородившего проход испанца. А вообще-то, если честно, юношу разбирал смех, если бы кто-нибудь мог их сейчас подслушать, то подумал бы, что они тут политику обсуждают, а не страдают фигнёй.
- Фадж подмоченную репутацию исправить пытается, а мы отдувайся. Кстати, вы с отцом сегодня во сколько репетицию заканчиваете? – более высокий и крупный Диего прижал Марка к стене и только вознамерился поцеловать, как ему на плечи свалился Наг, питон из номера танцовщиц со змеями, который тоже жил в зверинце и… «неровно дышал» к Шаазз.
Не ожидавший такого «сюрприза», испанец отшатнулся, а вознамерившийся, было, заехать ему коленом между ног Маркус с хохотом вылетел из зверинца:
- Вот и разбирайтесь вдвоём, озабоченные вы наши!
Всё ещё смеясь, он, спросив по дороге, где Кэс, вышел на арену.
- Рад, что тебе весело, Марк. Радостью не поделишься? – Кассиус стоял, уперев руки в бока и сверлил сердитым взглядом блудного сына.
- Прости, Кэс, меня Максимус только полчаса назад нашёл. Чего вдруг Фаджу приспичило?
- Если голова есть на плечах – догадаешься. Хватит лясы точить! Или ты всё помнишь и всё знаешь?
- Ну, прости, Кэс.
- Ладно, проехали. Но с тебя я сегодня семь шкур спущу.
- Согласен. Какую программу репетируем, старую или новую?
- Смешанную. Диего покажет новую, мы с Лансом – кое-что из новой, кое-что из летней, ну, и пару элементов прошлогодней.
Марк проследил глазами взгляд Кэса. На противоположной стороне арены Флайервуд собрал воздушных гимнастов для «разбора полётов», с ними был и Дрей.
- Я не знал, что Ланс допустил Драко до серьёзной работы.
- Скажи спасибо Герману. Это она расписала, какие вы с ним замечательные ловцы, а поскольку твои способности Ланс знает, то решил рискнуть. К тому же, Дрей великолепно владеет мечом.
- Так они решили разыграть прошлогоднее «Похищение принцессы»?
- Да, только помасштабней. Мона, как всегда, будет принцессой, Ланс, Зиг и Гидеон – похитителями, а Драко – защитником.
- А Герм?
- Герман с нами. Она говорит, что ты что-то говорил ей в Сноукастле про какую-то задумку.
- Да. Почти тоже самое, что мы делали на Рождество, только спектр ближе к тёмно-красному и музыку классическую. Что-нибудь мрачное из произведений Баха или Гайдна. Вкратце идея такая: ученик чародея по неосторожности вызывает демона…
- А я спасаю от тебя бедного ребёнка? В этом случае можно будет использовать наработки, которые мы готовили к новой программе. Мерлин великий! Как же не ко времени это выступление! Ещё бы пару недель, и новая программа была готова. В особенности, если б некоторые, - Кэс взглядом пронзил Марка, - не отлынивали от репетиций.
- Я уже осознал и раскаиваюсь, - притворно потупил взгляд парень.
- Осознал он… Разберись с музыкой и новыми фильтрами на световых пушках, и за дело.
И понеслось. Замотавшись, Марк пропустил обед и так бы и остался голодным, если бы сердобольная Герми не принесла ему сэндвич и кофе. Её роль в номере была уже отработана до мелочей. Всё просто, волшебник-недоучка случайно открывает крышку сундука, в котором спрятано таинственное зеркало, ну а дальше – минимум магии и великолепно подобранные спецэффекты. Система зеркал придаст феерии жутковатую достоверность, музыка и свет довершат остальное, а все огрехи уберёт специальный «туман». История была нереальной даже по меркам волшебного мира. Во-первых, демона можно было вызвать только в сказках, никто из ныне живущих магов в это не верил; во-вторых, действия «недоучки» были откровенно картинными и ничем не походили на обычное колдовство с помощью палочки; в-третьих, движения «демона» Марк превращал в завораживающий, одновременно жутковатый и страстный танец. Только бы не переборщить с Магией Иллюзий, а то её почуют те, чьё внимание им было бы сейчас нежелательно. Ну, а Кассиус… Кассиус был Мастером, он и без их феерии был великолепен.
В общем, репетиции с перерывами растянулись до поздней ночи. Едва передвигая ноги, Марк доплёлся до гримёрки и провалился в сон, свернувшись клубочком на диване. Но поспать ему не дали, появились не менее вымотанные Зиг и Гидеон и, несмотря на его сопротивление, подняли и потащили ужинать. Всю дорогу они тормошили его, заставляя проснуться, пока он не пообещал превратить их канареек. Но цели своей парни достигли, явившийся в комнату, служащую им столовой, юноша уже мог мало-мальски соображать. Окинув взглядом собравшихся, он нашёл Дрея и Герми и стал пробираться к ним.
- Ну, что, как самочувствие?
- Иди к мантикорам! Какое самочувствие? Всё тело ломит. Никогда не думал, что тренировки могут так выматывать, а уж отец меня никогда не щадил, всегда заставлял выкладываться по-полной, - Драко распрямил усталую спину и, попытавшись расправить плечи, скривился от боли. Герми встала и довольно ловко начала массировать его затёкшие мышцы. Парень не сдержал стона удовольствия и закрыл глаза.
- Э-э-э! Вы тут прекращайте представление устраивать, а то не все же знают, кто такой Герман, ещё набьют морду за совращение малолетних.
- Приземлённый ты человек, Золотце. Одно слово – одиночка. Как твои-то дела? Где пропадал?
- Где был, там уже нет. Что нового в Сноукастле?
- Да всё хорошо, мистер Г… - Герми настороженно замолкла, обводя глазами собравшихся, но никому до них не было дела, - В общем, поправляется, повеселел. Кстати, он очень интересный собеседник, и вовсе без всяких… э-э-э… ненормальностей. Я даже не ожидала. Мы с Дреем копались в библиотеке и изучали твои записи. Драко немного поучил меня окклюменции.
- И как? – Марк похолодел, он совершенно выпустил из виду, что его подруга не владеет защитой сознания.
- Неплохо…
- Хорошо, Золотце, хорошо! Хватит прибедняться, Мио! Успехи просто великолепные. Мы занимались всего неделю, а ты уже можешь частично блокировать моё вторжение.
- Но у меня пока не получается поддерживать постоянный блок, и вряд ли я смогу защитить своё сознание от Снейпа, Дамблдора или… Воландеморта.
- Ого! Это же просто здорово! Ты зря волнуешься, Герм. Мне за год не удалось ничего добиться, стандартные методы защиты мне просто не подходили.
- И как тебе удалось научиться? Я же чувствую, что сейчас ты защищён.
- Раскопал один старинный фолиант с описанием старинного метода. Попробовал – получилось. Вот, собственно, и всё. Ладно, не будем об этом. Как у наших «похитителей» и «защитников» успехи?
- Думаю, неплохо, - Драко откинулся на спинку стула, видно было, что он доволен результатом сегодняшней работы, - Здорово получается. Никогда не думал, что можно изобразить такое без магии. Да и с магией… летать-то мы всё равно не научились.
- Я удивлён, что Ланс допустил тебя до работы в полусфере*.
- Ну-у, не совсем допустил. Мы с Моной в основном будем «сражаться» на манеже.
- Он прибедняется, Маркус. Ланс позволил ему «отбивать принцессу» на площадке, - Герм с нескрываемой гордостью смотрела на своего парня. Марк наблюдал за ними с улыбкой. Пожалуй, он никогда не видел Драко Малфоя, надменного аристократа, и «заучку Грейнджер» такими счастливыми и расслабленными. Видно было, что всё происходящее доставляет им истинное удовольствие.
- А как насчёт костюмов? Дрея могут узнать.
- Ну, тебя же не узнали. Кстати, мои комплименты, эта твоя личина ещё импозантней, чем предыдущая, - Драко окинул взглядом лицо и волосы бывшего врага. - От поклонников, наверное, отбоя нет?
В первый момент Маркус даже не понял, о чём говорил блондин, настолько уже привычной и автоматической стала смена облика, но потом нашёл глазами зеркало и попытался взглянуть на свой цирковой образ «со стороны». Мда, в чём-то Хорёк был прав, внешность и в самом деле выглядела… экзотически. К тому же, прожитый год не прибавил ему роста, но зато добавил привлекательности, Марк повертел головой, разглядывая себя в зеркале…
- Что, любуешься своей неземной красотой, Золотце?
- Нет, смотрю, не сглазил ли меня один хорёк, - привычно уже огрызнулся Иллюзор, - Ладно, спокойной ночи, а мне ещё надо немного порепетировать, там не всё гладко с моим появлением на сцене.
- Х-хе. Не выйдет. Ланс сказал, что лично вышвырнет из манежа любого, кто не завалится сейчас спать.
- К тому же, туда Диего со своими «кисками» отправился. Интересно, а как Флайервуд их будет «вышвыривать»? – Герм совсем несолидно хихикнула.
Марку пришло в голову, что «новая» Гермиона нравится ему больше чем предыдущая:
- Я бы тоже посмотрел. Незабываемое, наверное, было бы зрелище. Ладно, пошли домой, а то я Кэса знаю, он нас завтра… то есть, уже сегодня, часов в семь разбудит. Вон, Гидеон с Зигом уже умотали.

Кэс на самом деле разбудил их в семь утра. Марк сел на кровати, потягиваясь и с трудом открывая глаза. Ему казалось, что его голова только несколько минут назад коснулась подушки, и вот уже утро. Надо было вставать, а то придётся выстаивать очередь в ванную. Нет, конечно, в доме Кассиуса их было целых три, но и жильцов обитало немало. Одну, наверняка, на целый час оккупируют Герми с Дреем, вторая – в спальне Кэса, а вот за третью и начнётся битва. Ему придётся вставать, а то «братцы-акробатцы» из вредности промаринуют его в коридоре половину утра, а потом Кэс будет шипеть, что он копается. Рывком поднявшись с постели, юноша выглянул в коридор и, захватив свежее полотенце, отправился в ванную. Ему повезло: братья ещё только потягивались и вовремя не среагировали. Теперь на ближайшие полчаса ванна была в полном его распоряжении. Тело нежилось вначале под тёплыми струями душа, потом грелось под горячими и, наконец, приятно подбиралось под холодными. Сон как рукой сняло. Сознание было ясным, усталость, вызванная вчерашними репетициями, прошла. Юноша растёрся досуха чуть жестковатым полотенцем и отправился искать Кэса. Всё-таки ему не давал покоя вопрос о маскировке Драко.

Утро и день пролетели незаметно в генеральных репетициях и лихорадочном «подбирании хвостов». Увидев Дрея в сценическом костюме, Марк окончательно успокоился. Узнать в этом сказочном принце с черными, перехваченными лентой волосами и золотой полумаской достававшего его пять лет в школе блондина было невозможно. Нет, конечно, аристократическая осанка и манеры остались, но внешность настолько изменилась, что заподозрить в юноше Малфоя не смог бы никто. К тому же, по маггловским документам он именовался Дрейком Ланселотом Флайервудом. Узнать самого Маркуса под «демоническим» гримом не смог бы и сам Дамблдор, не говоря уже о министерских «крысах». Герми с короткими волосами и в нелепой мантии на два размера больше, чем нужно, выглядела трогательно и беззащитно, как ребёнок, вряд ли её кто-нибудь мог узнать, а вот за Кэса он беспокоился. Обычно тот выступал в восточном тюрбане и с накладной чёрной бородой и усами, а сегодня выбрал грим и парик, делавшие его чем-то похожим на Дамблдора, а это, в свою очередь, усиливало его сходство с Максимусом. Могли быть неприятности.
- Кэс, ты похож на отца, может, тебе стоит сменить грим и поменять цвет волос?
- Не думаю, что кто-нибудь из приглашённых вспомнит Максимуса Малфоя, так что волноваться не о чем.
- Ну, смотри, ты сам говорил, что мы должны быть осторожны.
- Не дрейфь, Марк, всё будет хорошо, я это чувствую.
- Твои бы слова, да Мерлину в уши, - но юноша ворчал исключительно по привычке, он привык доверять интуиции Кэса, она ещё ни разу того не подводила.

Наконец, все репетиции и приготовления были закончены, и началось… волшебство. Марк, занятый своими переживаниями, пропустил выступление танцовщиц со змеями и едва успел «забить» себе удобное местечко за форгангом**, чтобы посмотреть выступление воздушных гимнастов. Сегодня Ланс и его ребята превзошли сами себя. «Похищение принцессы» походило на настоящую волшебную сказку. Почти отвлечённо юноша подумал, сколько же любящих отцов и дедов из присутствующих на представлении магов воспользуются Омутами Памяти, чтобы порадовать своих детей и внуков. Идея Ланса и Гидеона о том, чтобы нестандартно разместить площадки, лестницы и трапеции*** и закрепить тонкие страховочные тросы на разных уровнях, имела грандиозный успех. Флайервуд наложил Маскирующие чары на страховки, и казалось, что «похитители» просто летают в воздухе, нападая и сражаясь с «защитником», которого играл Драко. Он был единственным, кто пользовался только лестницами и площадками и не участвовал в «полётах». Мона в роли «принцессы» за его спиной была очень красива и трогательно беззащитна. Номер просто завораживал. Перемещения «похитителей», эффектно поставленные поединки на мечах, воздушный полёт в исполнении Зигфрида и Гидеона, перебрасывающих «испуганную принцессу» высоко под куполом цирка, «освобождавший» её Драко – всё было просто великолепно. Маги-зрители, не ожидавшие такого от «каких-то сквибов и шарлатанов», смотрели представление, чуть ли не открыв рты от восхищения. Шквал аплодисментов был наградой довольным артистам. Маркус со своего места, где он притаился вместе с Герми, видел, как неподдельной радостью и счастьем светились в прорезях полумаски глаза младшего Малфоя, и думал: «Ну, всё Хорёк, ещё одним фанатом цирка стало больше на свете». Он поздравил немного обалдевшего от успеха и усталости друга с дебютом и утянул с собой уже успевшую повиснуть на шее «новой звезды» Герми готовиться к собственному номеру. Их выход стоял последним в программе. Вот юный ученик чародея ради любопытства лезет в сундук, к которому ему строго-настрого запретил прикасаться Мастер, и в багровом свете хитро расположенных прожекторов из отражений материализуется фигура демона. Порождение Тьмы вырывается на свободу и… начинается завораживающий, сопровождающийся мрачной музыкой танец «жертвы и преследователя», пока не появляется, как будто из лучей яркого света, фигура похожего на Мерлина мага, изгоняющего демона. Номер дышал такой чуть жутковатой красотой и волшебством, что зрители буквально замерли на сидениях и, затаив дыхание, следили за развивающимися событиями.
Как всегда, «вживавшийся» в роль Марк смутно запомнил реакцию окружающих, ему хватило того, что он поддерживал движение зеркал и изображал танец демона. Герми управляла световыми пушками. Одна случайность могла всё испортить, и она чуть не произошла. «Перья» с крыла «демона» попали в зазор между зеркалами и едва не сорвали им номер, уничтожив иллюзию волшебного присутствия. Но положение спас Кассиус, вовремя прикрывший освобождавшего часть «шкуры» от цепкой хватки реквизита Маркуса взмахом полы своей вышитой звёздами мантии. Как потом рассказывал наблюдавший за выступлением Драко, они даже не заметили, что что-то произошло. Бой «мага» с «демоном» и изгнание последнего, вообще вызвало бурю эмоций у обычно невозмутимого слизеринца.
- Это было нечто невероятное! С детства не верю в волшебные сказки, но это… настоящее волшебство. Если бы я не помнил, где нахожусь, готов бы был поклясться, что вижу сражение Мерлина с демоном из преисподней. Погодите, дайте мне только добраться до какого-нибудь омута памяти, и я вам покажу!
- Спасибо, Дрей, - усталый Кэс обернулся к Марку. - Что там случилось с зеркалами?
- Конец крыла застрял между пластинами. Говорил я, надо было бескрылого демона играть! А вы все – так зрелищней, так зрелищней! Спасибо, что прикрыл, Кэс.
- Мда-а, этот выход надо будет доработать, чтобы впредь такого не повторилось. Но ребята были правы, с крыльями всё выглядит намного эффектней. Что ты на меня так уставился, Дрей?
- Да, так. Если бы я не знал, что ты… не маг, я сегодня бы ни за что этому бы не поверил. Сколько смотрю, столько поражаюсь – как ты это делаешь?
- Ну, я ж тебя не спрашиваю, как ты на метле летаешь? Просто тебе это дано – и всё, а мне дано создавать волшебные иллюзии. Ладно, давайте переодеваться – и домой, отдыхать.
Но спокойно уйти домой им не удалось, они не успели даже переодеться, как появился Ланс и сообщил, что итальянский Министр хочет поблагодарить артистов, так сказать, в неофициальной обстановке. И сейчас вся итальянская делегация направляется сюда, а Фадж с компанией волей-неволей идут следом. Хозяева, как-никак.
Марк ехидно улыбнулся, он не понаслышке знал, что Британский Министр Магии считал ниже своего достоинства общаться со сквибами, к тому же работающими в маггловском цирке, но на правах радушного хозяина ему приходилось развлекать гостя и выполнять его капризы.
Через пятнадцать минут уставших артистов окружили восторженные итальянцы, среди иностранных гостей мелькали мантии магов из Министерства и фигуры известных журналистов. Завидев Риту Скиттер, Марк попытался, было, ретироваться, но был остановлен крепкой рукой Ланса:
- Куда?! А отдуваться за успех кто будет?
Пришлось терпеть двусмысленные и откровенно пошлые вопросы стервозной журналистки. Гарри Поттера это бы точно вывело из себя, но у Маркуса Иллюзора был опыт общения с обладателями прытко пишущих перьев, и он в долгу не остался. Пусть даже корреспондент «Пророка» перевернёт все его слова с ног на голову, тут были журналисты и из других газет, уж они-то обязательно должны были упомянуть в своих репортажах его фразы, «сажающие в лужу» их конкурентку. В общем, каждый развлекался, как мог. Ланс на всякий случай «прикрывал» Драко и Герми, не позволяя репортёрам слишком «плотно» заняться ими. Кассиус о чём-то беседовал с итальянским Министром. Фадж стоял поодаль с обиженным видом покинутой всеми примадонны.
Марк даже начал получать некоторое удовольствие от происходящего, когда его взгляд случайно поймал устремлённый на Кэса изумлённый взгляд Люциуса Малфоя.

* Полусфера – одно из названий воздушного пространства под куполом цирка.
** Форганг – занавес, отделяющий манеж от внутренних технических помещений цирка.
*** Трапеция – популярный цирковой снаряд, использующийся в воздушных номерах. Представляет собой небольшую круглую перекладину, закреплённую с двух боков железными прутьями и подвешенную непосредственно под куполом цирка.

P. s. К сожалению, я разбираюсь в цирковом искусстве, традициях и реквизите только на уровне зрителя, поэтому, если кого-то обидело или задело моё вторжение в этот мир, прошу прощения.



Глава 10. «Не всё благополучно в Датском королевстве».

Люциус Малфой прикрыл глаза и совсем неаристократично помотал головой, отгоняя видение: «Бред! Это не может быть Кассиус! Не-ет! Он же пропал больше тридцати лет назад. Но как похож! А ещё эти волосы и борода a la Мерлин, такую причёску и бороду предпочитал носить дед». Лорд вновь повернулся к итальянскому министру, который разговаривал с человеком, так напоминающим ему… «Нет, показалось! » - возле синьора Медичи стоял высокий черноволосый молодой человек, чья внешность выдавала его принадлежность к Высшим чистокровным семьям Магической Испании. Люц ещё раз огляделся в поисках померещившегося ему артиста, но не найдя никого похожего, объяснил своё видение хроническим недосыпом и, наплетя какую-то чушь Фаджу, с гордым видом аппарировал в своё поместье. Там его уже ждал вернувшийся раньше Северус:
- Ну, как прошло Министерское развлечение? Забавно? – но, увидев отсутствующий взгляд друга, он положил руку ему на плечо и, развернув к себе, спросил уже серьёзно: - Что случилось?
- Ничего.
- Ты сам не свой, я же вижу. Что произошло?
- Пойдём в кабинет, выпьем.
- Даже так? Это уже серьёзно.
Они устроились в кабинете с бокалами столетнего коньяка в руках. Сев молчал, не пытаясь торопить друга. Судя по состоянию Люца, его что-то очень сильно «зацепило». Это было редкостью. Обычно вне пределов этого дома и при общении с другими людьми лорд Малфой был неизменно холоден и невозмутим. Только Северусу да ещё, пожалуй, Тигрёнку удавалось видеть его настоящим. Что же могло так вывести его из себя? Зельевар не пытался торопить события, он ждал, но Люц по-прежнему молчал, уставившись в свой бокал. Наконец он поднял голову и начал рассказ, не глядя на собеседника:
- У моего отца был младший брат на двенадцать лет моложе его. Кассиус, - он помолчал, отпив янтарную жидкость и задумчиво покачав хрустальный бокал в руке. - Кэс всего на десять лет старше меня, и был моим лучшим… единственным другом детства. Мы с ним играли, дурачились и ходили на пикники. Это он первый научил меня держать меч в руке и ездить верхом. Он и дед были единственными людьми, которые любили меня по-настоящему: отцу я нужен был только как наследник и способ выслужиться перед Тёмным лордом, а мать… даже не знаю, что было нужно ей, но уж точно – не я. Дед был занят своей научной работой, Кэс помогал ему по мере сил, но всё свободное время проводил со мной. Он был моим лучшим другом, старшим братом, которого у меня никогда не было, а потом… потом дед умер, а Кассиус… даже не захотел возвращаться в поместье после похорон. Отец сказал… - Люциус скривился, имитируя презрительную мину, вечно сиявшую на лице его незабвенного папеньки, и его визгливый голос, - «Этот сквиб даже не соизволил зайти попрощаться. Чего ещё было ожидать от неблагодарной скотины, позора рода? » Я разом лишился всех, кто мне был дорог. Потом, когда вырос, я, конечно, понял, что Кэсу невыносимо было возвращаться в Малфой Менор, где ненавидящий сквибов брат всячески унижал его, но тогда мне было очень больно и обидно, что он меня предал, оставив один на один с моим папашей. Мог, хотя бы сову послать… - Люциус одним глотком допил обжигающую жидкость и поставил пустой бокал на стол.
- Сегодня мне показалось, что я видел его… в цирке.
- На самом деле?
- Не-ет, померещилось. Как дела… здесь?
- Он не вернулся.
- Мордред побери! Мы перегнули палку. Не надо было затаскивать мальчишку в нашу постель.
- Пожалуй.
- Да ещё ты! О чём ты вообще думал?! Я и так не знаю, какое чудо удерживало Тигрёнка от побега! Зачем тебе понадобилось включать его в игру?!
- Затем… если бы я не притянул его руку, я бы притянул его… Ты же видел его глазищи, от одного взгляда крышу срывает напрочь.
- Мда-а, и что нам теперь делать? Где его искать?
- Нигде. Мы не знаем ни кто он, ни откуда. Даже имя нам не известно. Остаётся только ждать. Мне кажется – он вернётся.
- Интере-есно! Что это заставляет тебя так думать? Он получил копию рукописи, больше его здесь ничто не удерживало.
- Ты ошибаешься, Люц. Ему нравились тренировки, кроме того, малышу, по-моему, доставляла удовольствие наша «игра». Единственное, что меня беспокоит – мы не предупредили его, чтобы не высовывался. Он может попасть в заварушку, когда мы пойдём в рейды.
- Ты не узнал, где намечаются нападения? Лорд не доверяет мне после провала в Министерстве. Вчера он сказал только, что нападения планируются в двух местах, ориентировочно 29 августа, то есть – послезавтра. Но где?
- Хогсмид и Косая аллея. И мы с тобой точно участвуем, только вот в каком из этих мест – не знаю.
- Ты предупредил?
- Лично Дамблдора. Он пообещал, что Орден организует там засады.
- Это может тебя выдать.
- Нет, если ловушки будут организованы грамотно. Не волнуйся, Шеклбот мастер на такие представления.
- Да-а? А если там будет Грюм?
- Не каркай! Что там в Министерстве?
- Да ничего. Фадж делает вид, что его это всё не касается. Кстати, я услышал один настороживший меня слух.
- Какой?
- Ожидается заседание Визенгамота, маги недовольны, что Фадж прошляпил появление Тёмного Лорда, его собираются подвергнуть импичменту.
- Тоже мне слух! Это и так было понятно! Им же нужен козёл отпущения.
- А это и не сам слух. Как ты думаешь, кого пророчат на роль нового Министра?
- Это тоже не тайна – Скримджера.
- А кто будет вместо него главой Аврората?
- И к чему ты клонишь?
- Слух заключается в том, что на это место собираются назначить Грюма.
- Не может быть! Он же – псих! Его из заместителей на должность руководителя группы быстрого реагирования, за это выперли. Кроме того, Грозный Глаз – человек Дамблдора, а Скримджер не потерпит у себя под боком чужие глаза и уши.
- Ты уверен?
- В чём? – Северус с интересом посматривал на своего ехидно улыбавшегося любовника.
- В том, что Грюм – человек нашего добрейшего?
- Та-ак, Люц, я, конечно, не люблю этого психа, но какие у тебя основания…
- По данным моего осведомителя, Грюма на должность Главного Аврора выдвигает сам Скримджер.
Зельевар задумался. Это могло быть правдой. Он вспомнил, сколько раз за последние месяцы на собраниях Ордена Феникса между Грозным Глазом и директором возникали споры. Он сам однажды стал свидетелем разговора, где Грюм напрямую обвинял своего бывшего наставника и давнишнего друга в мягкотелости и потере хватки. И вообще, с момента возрождения Тёмного Лорда в Ордене многое изменилось. Появилась какая-то нервозность, недоверие, а ошибки, допущенные Альбусом, заставляли даже его, обязанного старому магу по гроб жизни, сомневаться в непогрешимости наставника. Победитель Грин-де-Вальда сильно постарел и сдал, каждое его слово уже не воспринималось как непреложная истина, он терял контроль над ситуацией. Частично в этом была виновата компания по дискредитации, проведённая Фаджем, и частично – его собственные ошибки. Грюм вполне мог переметнуться под крылышко Скримджеру, если тот пообещал ему свободу действий. Это был плохо, очень плохо. Страдающий паранойей и склонный к садизму боевой маг с опытом многочисленных схваток за плечами мог наломать таких дров, что и Тёмному Лорду не снилось. Это ведь именно Аластор Грюм требовал после стычки в Министерстве взять в заложники наследников всех чистокровных семейств, обучающихся в Хогвардсе. Причём без разделения на детей Пожирателей и нейтралов. Тогда у старого аврора и директора и произошла особенно яростная стычка. Дамблдор отстоял свою точку зрения, и наследников не тронули. Северусу даже страшно было подумать, к чему могла привести подобная мера. Во всяком случае, гражданская война в Британии, даже если бы удалось обезвредить Лорда, не кончилась ещё бы лет сто. Если, конечно, в Британии вообще остались бы маги. Мысли зельевара с бешеного аврора и теряющего власть директора плавно перетекли на крестника:
- Люц, мне кажется, надо каким-то образом перевести Драко в Шармбатон.
- Почему не Дурмстранг?
- Так ты уже думал об этом?
- Да. Возьми, передай пожалуйста, Шеклботу, - аристократ протянул другу «бездонный» мешочек с галлеонами и свиток с гарантийным письмом в любой гоблинский банк мира. - Я перевёл на международный счёт миллион галлеонов, а здесь ещё пятьдесят тысяч. Деньги сняты со счёта, о котором Лорд не знает. Пусть твой аврор передаст это моему сыну. Кстати, ты так и не ответил, почему Шармбатон, а не Дурмстранг?
- Розье отправили к новому директору Дурмстранга вести переговоры о сотрудничестве, и у меня есть основания опасаться, что эта договорённость будет достигнута.
- Тогда разумеется. Кстати, ты не знаешь, где они прячут моего сына?
Северус помолчал, прежде чем ответить. Доказательств у него не было, но его многолетний шпионский опыт подсказывал доверять сложившемуся впечатлению:
- Я не уверен, что в этой истории замешан Орден Феникса…
- Что-о?!
- Письмо и воспоминания мне передал Кингсли и сказал, что это его личное дело, не касающееся Альбуса. Больше я ничего у него узнать не смог.
- Да-а, странные дела творятся в Датском королевстве. Скажи ему, что я требую информации.
- Хорошо…
Они ещё немного посидели в кабинете и отправились спать. Настроения для вечерней тренировки не было, обоих грызла глухая тревога о пропавших невесть куда Драко и Тигрёнке. Кроме того, оба чуяли приближение какой-то опасности. Никто из них не заметил, как исчез с портрета Максимус Малфой, до этого внимательно следивший за их разговором.

Маркус заметил изумлённый взгляд Люциуса, устремлённый на разговаривающего с итальянским министром Кэса и похолодел. Надо было срочно что-то делать. Ещё минута, и Люц узнает своего дядю, а в планы последнего это, судя по всему, пока не входило. Как назло, поблизости не было никого, кто бы смог отвлечь аристократа, и тут из зверинца во всей своей породистой красе появился Диего. Юноша, ослепительно улыбнувшись кому-то из «пытающих» его сейчас журналистов, извинился и ринулся к дрессировщику:
- Диего, выручай! Здесь племянник Кэса, сейчас он его узнает, и будет скандал. Ты же знаешь, как эти лорды щепетильно относятся к репутации рода? Ты говорил, что знаком с синьором Медичи.
Лицо испанца потемнело, он до сих пор не простил своей семье вероломства:
- Дьявол! Да, когда мне было семь лет, и меня ещё не прятали, надеясь на пробуждение магии, синьор Джакомо был частым гостем в нашем доме. Что я должен сделать?
- Улыбаться как можно обворожительней и подойти поприветствовать старого друга своей семьи, а я утащу Кэса.
Так они и сделали. Стоило только Марку шепнуть на ухо Кассиусу: - Здесь Люц, - как ловкий иллюзионист незаметно растворился в толпе, а его место рядом с гостем занял Диего. Дальнейшее «представление» Маркус досматривать не стал и так же не заметно исчез вслед за Кэсом, попутно шепнув всё схватывающему с полуслова Гидеону глядеть в оба и кивнув на Люциуса.
Поздний вечер, в отличие всего остального суматошного дня, был на удивление спокоен… до тех пор, пока на портрете не появился Максимус. Старый хитрец пересказал им разговор, подслушанный в кабинете, и поинтересовался у собственного отпрыска:
- Насколько я понял, у тебя, сынок, есть какой-то выход на этот самый Орден?
- Да, отец, но рассказать – какой – я вам не могу, это не моя тайна.
- Значит, ты можешь узнать всё, что они обсуждают или собираются сделать?
- Нет, этого я гарантировать не могу. А что ты предлагаешь?
- Ты говорил, Марк, что они чаще всего собираются в старом городском особняке Блэков? Так?
- Да, насколько я знаю, - юноша не мог понять, что задумал старый интриган. Задумки призрака были чреваты. Он, конечно, не был тёмным магом в полном смысле этого слова, но понятия о справедливости и правде у него были весьма специфичные. Как, впрочем, и у всех Малфоев.
- А где в особняке они чаще всего собираются?
- В столовой, насколько я знаю. А что?
- Там есть портреты? – Максимус хитро улыбнулся, сразу став похожим на доброго дедушку-Мерлина. Марк втайне подозревал, что у аристократа эта такая манера располагать к себе людей. Когда надо, тот был отнюдь не безобиден.
- А-а, вот вы о чём! Да, там висит портрет, кажется, Ориона Блэка. Да, точно! Отца Сириуса. Крёстный говорил, что его отец и при жизни не очень переваривал свою сварливую жену, так что после смерти не пожелал даже находиться с ней в одной комнате.
- Хмм. Насколько я помню этого молодого человека, он мог стать неплохим учёным, мы даже одно время общались. Правда, его жена на самом деле была жуткой стервой, подстать своей подруге – моей невестке. Э-эх! Ладно, это всё в прошлом. Так значит, ты теперь – наследник Блэков?
- Ну, я. Хотя, если Белла или Драко оспорят завещание…
- Да владей на здоровье, Золотце. Кому нужен этот рассадник богартов! – Дрея даже передёрнуло от воспоминаний. Ни старый дом, ни его покойная хозяйка ему не нравились, и он вспоминал свои с матерью светские визиты к сумасшедшей старухе, как страшный сон.
- Максимус, но ведь я – несовершеннолетний, - Марк с сомнением поглядывал на радостно потиравшего руки призрака на портрете.
- Это неважно. Ты дашь мне допуск в этот дом?
- Как? Там «Фиделиус».
- Я же призрак, на меня это заклинание не распространяется, если сам хозяин или Хранитель дадут разрешение.
- Хорошо.
- Что хорошо? Разрешение по всей форме.
- А-а, это. Я, Маркус Гарольд Джеймс Поттер-Малфой, даю разрешение призраку Максимуса Люциуса Малфоя в любое время дня и ночи посещать особняк Блэков в Лондоне.
- Отлично, мальчики, отправлюсь-ка я на разведку. Чует моё сердце, что в ближайшее время там может произойти что-то интересное, - и изображение на портрете исчезло.
Марк переглянулся с Дреем с Герми и попытался, было, слинять из дома:
- Кэс, у меня тут одно незаконченное дело осталось. Я пойду по…
- Нет. Никому не отлучаться из дома. В крайнем случае – только в Сноукастл.
- Что случилось?
- Ну, во-первых, ты в курсе, какое сегодня число?
- 27 августа, и что?
- Завтра за тобой на Тисовую улицу зайдут старшие Уизли. Если ты не забыл, занятия в школе начинаются через четыре дня.
- А-а, покупка учебников и принадлежностей. Так завтра утром я буду на Тисовой. Пожалуйста, Кэс, я на самом деле оставил незаконченным одно дело.
- Нет, Марк.
- Почему?
- Вот как раз к этому я и веду. Во-вторых, Орденом была получена информация, что Лорд и его Пожиратели активизировались почти после месячного затишья. На 29 августа ими планируются карательные рейды в Хогсмиде и на Косой аллее. Вы будите сидеть тише воды ниже травы, понятно?
- Понятно. Только как же Драко с Герми? Им же тоже нужны учебники и одежда.
- Марк, совы со списками прилетели позавчера, мы уже успели всё купить, - Герми смутилась. - Я… Мы… Нам очень неудобно, но Кэс…
- Ничего неудобного! Вы – члены моей семьи, и, соответственно, подготовку к школе я беру на себя. И если кто-нибудь из вас ещё раз заикнётся о возмещении расходов, - Кэс состроил страшную рожу театрального злодея и прорычал: - Зааважу на месте! Ну, или, в крайнем случае, отшлёпаю.
Пришлось Маркусу остаться дома. Он пытался поддерживать разговор с Драко и Герми, но у него не очень-то получалось. Подруга не раз и не два ловила его застывший взгляд, а на вопросы он отвечал невпопад. Как ни странно, с Дрем происходила та же история. В конце концов, Малфой просто извинился перед ними и ушёл из гостиной. Гермиона удивлённо проводила его взглядом:
- Что это с ним?
- А? – Марк опять задумался, не расслышав вопроса, - Что ты спросила?
- Да что с вами сегодня такое, ты можешь ответить? – девушка окинула друга возмущённым взглядом, сразу напомнив ему прежнюю Гермиону. - Вас обоих как будто подменили.
- А ты поставь себя на его место, он ведь до последнего момента боялся, что отец от него отречётся по приказу Воландеморта.
- Ой! Я должна… - она хотела пойти за Драко, но Марк удержал её за руку.
- Не надо, он не обрадуется, если ты увидишь его слабость.
- Что за чушь?! Я не раз видела и тебя, и Рона в «разобранном» состоянии и…
- Мы – это мы, а он хочет быть для тебя Рыцарем, а рыцари не плачут, - юноша извиняющимся жестом погладил её руку, заставляя вновь опуститься на диван.
- Ну, хорошо, а с тобой-то что происходит?
- Считай, что меня Шаазз покусала, - Марк попытался обернуть всё в шутку, но Герми на то и была гриффиндорской всезнайкой, чтобы вцепляться бульдожьей хваткой в любую ниточку информации и распутывать до конца весь клубок.
- Не хочешь говорить – не надо, только смотри, как бы твои тайны не вышли тебе боком.
- С чего ты взяла, что мне грозит опасность?
- Могу объяснить. Во-первых, ты явно опять влез в какое-то старинное поместье, а учитывая то, что ты торчал там больше недели, в нём очень богатая библиотека. Так?
- Ну, так, - Марку стало интересно, что же сможет Герми «высосать» из такой скудной информации, - И что?
- Во-вторых, ты нарушил свои принципы и вступил в контакт с его обитателями…
- А это с чего ты взяла? – юноша невольно подобрался, его подруга была близка к разгадке его тайны.
- Ты вчера тренировался с ребятами в бое на мечах.
- Ну?
- Ты использовал новые приёмы, и вообще, движения кажутся более отточенными, к тому же ты параллельно использовал против Дрея какое-то проклятие. Раньше ты так не умел, а сочетать магический бой с фехтованием – это спорт чистокровных.
Такой вывод парню крыть было нечем:
- И всё?
- Нет. Когда ты переодевал футболку после репетиции, я видела на твоем боку синяки от пальцев. Мне кажется маловероятным, что они появились в тренировочном бою, - девушка замолчала, ожидая ответный комментарий друга, но он молчал, и она продолжила: - Судя по размеру отпечатка – тебя крепко схватил мужчина. Из всего вышеизложенного я делаю вывод, что ты опять влип в какую-то историю, а твоё сегодняшнее поведение это подтверждает. Что скажешь?
- Герм, я очередной раз убеждаюсь, что ты – гений. Но не волнуйся, я всё держу под контролем, он… не знает, кто я, а, учитывая ту личину, что я ношу в Хогвардсе, и не узнает никогда.
- Ты его любишь?
Марк изумлённо посмотрел на девушку:
- Что-о?! Нет… То есть… Нет, конечно! Это просто… Ну, в общем – физиология, - тут только до него дошло, что Герми вовсе не шокирована гомосексуальной связью, непривычной для магглорожденных, - А тебя не волнует, что я…
- Марк, я уже пять лет живу в этом мире, и нужно что-нибудь посерьёзней, чтобы меня шокировать. На самом деле, если честно, мне всё сложнее и сложнее понимать именно родителей и всех моих знакомых магглов – наверное, я меняюсь. Кстати, когда Зиг и Гидеон считали меня мальчиком, они столько порассказали о твоих рождественских приключениях во Франции, что это, пожалуй, шокировало меня сильнее, - девушка всё-таки смутилась и, подскочив с дивана, поглядела на часы: - Ой! Уже целый час прошёл, пойду искать Дрея. Спокойной ночи, Марк и… будь всё-таки осторожен.
Она выпорхнула из комнаты, а юноша остался сидеть, задумчиво глядя на пляску огня в камине. Герм затронула вопрос, на который он и сам не мог ответить. Да, если честно, и не пытался. А если ещё честнее – боялся даже себя спрашивать. Кем были для него Сев и Люц? Ещё недели две назад он ответил бы, что сексуальной фантазией. А сейчас? О предметах вожделения так не волнуются. Но любить? Нет, парень не считал то, что он чувствует по отношению к этим мужчинам, любовью. Марк попытался подобрать подходящее слово. Привязанность. Да, он был к ним привязан, а вот, что выйдет из этого дальше, не знал и сам покойный Мерлин, хоть и был великим волшебником.

На следующий день Марк, поворчав для порядка, с утра пораньше отправился на Тисовую улицу к Дурслям. Смена личины произошла автоматически, в чём парень убедился, посмотрев на своё отражение в зеркале прихожей. Получил от тёти стандартный выговор за то, что слишком поздно приготовил завтрак, поймал злобный взгляд дядюшки и увернулся от подлого пинка Дадли. Всё как всегда. Юноша как вспомнил, что такую «семейную жизнь» он считал нормальной в течение почти тринадцати лет, так скривился: «Хорошо, хоть в последний год я избавлен от необходимости общаться с ними». Чтобы родственники сильно не доставали, он «напомнил» дяде с тётей, что сегодня за ним придут мистер и миссис Уизли. Услышав фамилию человека, которому он был обязан разгромом своей гостиной, дядя Вернон прекратил шпынять племянника и надулся, как мышь на крупу. Тётя Петунья постаралась отправить «крошку Ди» в гости к Полкисам, чтобы не нахватался скверны от этих ненормальных, а сама ушла на кухню. К счастью, ждать долго не пришлось, через час раздался громкий стук в дверь, и открывший её Гарри (в этой ипостаси я буду называть его настоящим именем) оказался в горячих объятиях Молли Уизли. Когда же добрейшая матушка Рона его отпустила, Артур пожал юноше руку. Они мало изменились с того времени, как он видел их в последний раз. Разве что волос на голове отца семейства поубавилось, а морщин прибавилось. Миссис Уизли же не изменилась вовсе. Но это только внешне. Аппарировав с ними на Косую аллею, Гарри обратил внимание, какой тревогой загорались глаза этой доброй женщины каждый раз, как в поле её зрения возникало что-то подозрительное. Но она пыталась не показать своей тревоги, чтобы не расстроить его. Поход во Флориш и Блоттс, к мадам Малкин, в аптеку занял довольно много времени. Периодически они встречали других учеников Хогвардса с родителями, но обычного ажиотажа, предшествующего началу учебного года, не наблюдалось. Потом они, уставшие, но купившие всё, что было необходимо, устроились отдохнуть и перекусить за столиком кафе Флориана Фортескью. Миссис Уизли суетилась, подкладывая ему самые аппетитные кусочки:
- Мерлин великий! Гарри, ты так и не поправился. И подрос всего на пару дюймов за два года. Эти магглы тебя совсем не кормят. С самого начала каникул прошу Дамблдора разрешить забрать тебя к нам в Нору на лето, но он упёрся, как гиппогриф – нет, и всё. Дескать, защитные чары на нашем доме могут не выдержать натиска Пожирателей! – она презрительно фыркнула, возмущённая упрямством старого мага. - Как будто нельзя было наложить на наш дом «Фиделиус» или, по крайней мере, отправить тебя на… - женщина вдруг замолчала, оглянувшись вокруг и продолжила, - Ну, ты понимаешь? Кстати, Рон с Невиллом Лонгботтомом живут там с самого июня. Только уж ты прости, директор запретил им писать тебе письма, сов могут перехватить. А Гермиона с родителями уехала куда-то за границу. Не знаю, вернётся ли она в Хогвардс или продолжит обучение в какой-нибудь другой школе…
Гарри чуть мороженным не поперхнулся. Он, конечно, много ожидал от бывшего наставника и кумира, но чтобы такое! Едва справившись с напавшим на него вдруг кашлем, парень спросил:
- А откуда стало известно, что Герми с родителями уехали?
- Так Дамблдор сказал. Где-то через неделю после начала каникул.
Юноша сопоставил в уме даты, и получилось… что директор знал о нападении на семью Гермионы. Насколько помнил парень, в доме погибли трое Пожирателей. Если учитывать размеры пожара и взрыв, идентифицировать тела, скорее всего, не представлялось возможным. Значит, Орден Феникса, а точнее – некоторые посвящённые в дело его члены, считая Герми и её родителей погибшими, специально не дали огласки происшествию. Возникал вопрос: почему? Ко всему прочему Гарри было интересно, почему Орденцы забрали на Гриммо 12 Рона и Невилла, да ещё в самом начале лета.
- Гарри, что с тобой? Ты меня не слушаешь? – миссис Уизли пощупала лоб мальчика: - Жара нет. Ты не заболел?
- Нет, что вы. Я просто устал. Целое лето просидел в доме, а тут такая толпа народу. Голова немного болит.
- Шрам? – наклонившись к мальчику, с тревогой спросил мистер Уизли.
- Нет, нет! Просто голова. Шрам не беспокоил меня с… того времени, как… погиб Сириус.
- Прости меня, Гарри, я не хотел тебе напоминать о крёстном.
- Да ничего, я уже привык, - юноша вымученно улыбнулся. Он на самом деле уже не чувствовал такой острой боли, как после гибели Сириуса, но в душе ещё что-то саднило. Парень наблюдал за знакомой ему с одиннадцати лет супружеской парой и видел их как будто новыми глазами. Идеальные родители, которые могут обеспечить ребёнка лаской и заботой, но… он уже не был ребёнком. Вкусив вольной жизни Ночного охотника, юноша уже не смог бы вынести такую полную опеку.
- Дамблдор разрешил вам забрать меня в Нору на оставшиеся дни?
- Я сожалею, мой дорогой, но – нет, - Молли извиняясь за чужое решение, погладила его по щеке. - Нам пора возвращать тебя к родственникам.
- А как…
- Первого сентября за тобой прибудет Кингсли и вы портключом перенесётесь в Хогсмид. Надеюсь увидеться с тобой на Рождественских каникулах.
- Да, конечно. Нам пора?
- Да, мальчик мой. Прости, что не можем забрать тебя с собой, но, возможно, Альбус прав, и в Норе мы не сможем тебя защитить так же хорошо, как в доме твоих дяди и тёти.

Они доставили его на Тисовую улицу и помогли занести купленные вещи и книги в комнатушку мальчика. Гарри тепло распрощался с ними, обещал писать из Хогвардса и… занялся делом. Прежде всего, обновил чары Иллюзий, внушавшие его родственникам ложные воспоминания о его жизни в доме, затем собрал все свои вещи и аппарировал в дом Кэса. Было уже слишком поздно, чтобы отправляться куда-либо, да и он обещал Кэсу не отлучаться из дому. Поэтому он просто лёг спать, не дожидаясь возвращения остальных из цирка.
Марка разбудил кошмарный сон. Он не помнил, что же ему снилось, но точно был уверен, что это как-то связано с Воландемортом. С тех пор, как он научился блокировать своё сознание, кошмары стали редкостью и вдруг… Юноша попытался сосредоточиться и вспомнить, что же ему снилось. Ничего не вышло. Он просто чувствовал какую-то опасность. Единственное, что Марк смог ощутить – угроза не касалась его лично. Значит, опасность грозила кому-то из близких ему людей. Повертевшись в постели ещё с полчаса и увидев, что за окном начало светать, парень поплёлся на кухню. В доме все ещё спали, а он маялся, не в силах заглушить тревогу. И чем больше он думал, перебирая возможные варианты, тем сильнее было предчувствие беды. Наконец, он не выдержал и отправился в спальню Кэса. Дверь была заперта на какое-то заклинание, но Марк не обратил на это внимания и, автоматически воспользовавшись старинным Отпирающим Замки, которое обычно использовал во время проникновения в поместья, вошёл в комнату. И замер как вкопанный. В зыбком и сером рассветном полумраке, на кровати ясно виднелись силуэты двух обнявшихся мужчин. Они спали. Вот тогда-то Маркус вспомнил и о заклятии, наложенном на двери спальни сквиба и о когда-то сказанных словах Максимуса об ориентации его сына. Он хотел, было, незаметно отступить и уйти, но едва слышный шорох его шагов уже разбудил любовников. Послышался чей-то шёпот и ругательства Кэса:
- Ё…. я мантикора!!! Марк!!! Тебя когда-нибудь учили стучаться?
- Ой, прости, я не подумал, что ты… что вы… В общем, извините, я уже ухожу, - юноша метнулся к двери, мысленно костеря себя на чём свет стоит. Сзади раздался тихий смех, звук поцелуя и… хлопок аппарации, а потом едва сдерживающий смех голос Кэса:
- Подожди меня на кухне, чудо.
Кассиус появился минут через десять явно после принятого душа и уселся за стол напротив юноши.

- Прости, Кэс, я, правда, не хотел. Даже не подумал, что…
- Ты думал, что я стар и мудр, как столетний питон? И у меня не может быть личной жизни? Так вынужден тебя разочаровать: сквибы, так же, как и маги, живут долго и стареют медленно, а мне всего 53 года.
- Прости.
- Ладно, чудо ты моё Гриффиндорское, что у тебя случилось?
- У меня – ничего. Только я чувствую какую-то опасность, и это ощущение нарастает. Кэс, я понимаю, что всё это вилами на воде писано, но лучше бы вы с ребятами от греха подальше отправились в Сноукастл.
- Хмм, опасность, говоришь? Какого рода?
- Боль, смерть, предательство – какая-то мешанина. Единственное, что я точно знаю, мне самому это не угрожает. Надо предупредить Ланса и его дочку и передать им портключи в замок.
- Разумно. Диего и танцовщицы вчера уехали во Францию на конкурс. Остальные – по большим городам. Остались только мы с Флайервудами. Пожалуй, ты прав. Передашь им портключи, их Охранные чары на тебя настроены, а я подниму наших и велю собирать вещи. Да-а! Стоп! А как быть с Гелертом Грин-де-Вальдом?
- Зиг и Гидеон в курсе, к тому же на них всегда амулеты, блокирующие проникновение в сознание, а Ланс… Я думал, ты ему доверяешь?
- Доверяю, но его дочь Мона – сквиб, и у неё нет амулета.
- Его я предупрежу заранее, а Грин-де-Вальда попрошу назваться мистером Гелертом. Чем не фамилия?
- Ладно, жди. Мы дождёмся тебя.
- Лучше ждите нас в замке, так будет безопасней.

На этом они и разошлись. Марк с Флайервудами смог добраться до Сноукастла только через два часа: Лансу пришлось возвращаться в цирк и забирать из сейфа аптечку с сильнодействующими препаратами. Некоторые из них были подотчётны, и их пропажа могла привести к судебному разбирательству с маггловскими властями.
К моменту его возвращения Винки уже устроила гостей в отведённых им комнатах и накормила завтраком. Мистер Гелерт вёл себя непринуждённо и, кажется, нашёл общий язык со вновь прибывшими. Марк, не видевший замок больше десяти дней, был поражён. Восстановился ещё один ярус с тремя комнатами и выходом в разбитый за крепостной стеной на террасе садик. Видно было, что и тут постарались помощники Винки. В живописном порядке располагались цветущие розовые кусты, садовые деревья и клумбы с какими-то красивыми цветами. Тёплый, уже почти осенний, воздух был напоён их ароматом. Тяжёлые, выбеленные солнцем и ветром каменные скамьи манили присесть и отдохнуть.
С трудом отогнав желание завалиться здесь прямо на травку и позагорать, хозяин замка с тяжёлым вздохом отправился к друзьям. Оказалось, о многом и без него позаботились. Дрей и Герми, узнав, что в Сноукастле появились ещё три необставленные комнаты, и прикинув, сколько гостей стоит ожидать, по проторенному маршруту совершили набег на магические магазины в Париже и только что вернулись с «добычей». В общем, с расстановкой мебели было покончено к обеду. Артисты с присоединившимся к ним Гелертом пообедали на террасе под открытым небом, наслаждаясь последними летними деньками, а потом отправились досыпать. Что неудивительно, ибо Кэс поднял свою команду в пять часов утра. А Марк вновь не мог найти себе места. Тревога не проходила. Сноукастл был надёжно защищённым местом, и все его обитатели находились за его стенами в полной безопасности. Маркус помрачнел: оставался только один вариант – Сев с Люциусом. Тревога могла быть связана с ними. Юноша хотел, было, попросить Максимуса, проверить как дела в Малфой Меноре, но старого учёного где-то черти носили. Он с утра не появлялся на портрете. Ускользнуть от Кэса без объяснений не получалось, и парень маялся, слоняясь по замку. Всё валилось у него из рук. Не спасала даже огромная библиотека и затеянный Драко турнир по фехтованию. К ужину Маркус был готов на стену лезть от тревоги. Кассиус поймал его, когда тот нарезал очередной круг по гостиной:
- Что случилось?
- Тревога не уходит.
- Ты думаешь, здесь нас могут достать?
- Здесь – нет.
- Тогда, в чём дело?
Но Марк не успел ответить, на портрете, привезённом с собой из дома Кэса, появился Максимус:
- Скорее сюда!
Они подскочили к картине.
- Отец, что случилось?
- Ш-ш-ш, смотрите, этот очень интересный разговор начался минут семь назад.
Фон портрета, изображавший какую-то драпировку, исчез, и перед изумлёнными зрителями предстала мрачная столовая в особняке Блэков. Они стали свидетелями весьма напряжённого разговора. Недалеко от грязного, засиженного мухами окна застыли друг напротив друга Альбус Дамблдор и Аластор Грюм. Директор Хогвардса гневным взглядом мерил соратника, тот отвечал кривой улыбкой:
- Не надо сверлить меня взглядом, Альбус, он на меня больше не действует. Да, твои… шпионы донесли тебе правильно, я на самом деле согласился поддержать Скримджера, если он предоставит мне пост Главного Аврора.
- Меня волнует не это! Почему, во имя Мерлина, ты не устроил засаду в Хогсмиде, хотя знал, знал, что там будет нападение Пожирателей?! Аластор!!! Там!!! Погибли!!! Люди!!! Тридцать семь человек!!! Кингсли сумел не допустить жертв на Косой аллее, а ты?! Чего тебе стоило оставить в деревне пост или замаскированную группу?!
- Это не твоё дело, Альбус! Ты у нас профессор, вот и учи малолетних щенков, а в мои дела не лезь! Хватит! У тебя была возможность взять власть в свои руки, но ты захотел остаться чистеньким! Конечно! Великий светлый маг Дамблдор, победитель Грин-де-Вальда! Только когда была эта победа?! Мордред его знает, сколько лет назад! А магам нужна твёрдая рука сейчас! Они же понимают только силу!
- Ты с ума сошёл?! Причём тут власть?! Я тебя про Хогсмид спрашиваю! Ведь ты же знал! Северус передал нам все сведения! Ты должен был защитить их! А ты что сделал? Кингсли вон…
- Я знаю, что сделал Кингсли, можешь мне этим не тыкать. Переловил десяток мелкой шушеры, подранил парочку Пожиратилишек и упустил командовавшего налётом Рудольфуса Лестранжа. И чего он добился? Ради защиты какой-то парочки недоделанных волшебников он прошляпил членов Внутреннего Круга! Мы же убили Долохова и ранили Грейбека.
- Т-ты положил столько народу для того, чтобы заманить в ловушку только этих двоих?! – старый маг в шоке уставился на своего соратника, - Но как же люди, Аластор? Ведь наш долг их защитить! Для этого и был организован Орден Феникса.
- Люди! Люди! Если бы я оставил там засаду, они бы почуяли и ушли. Мне же надо было, чтобы ПСы увязли, разбрелись поодиночке. И зря ты говоришь, что весь сыр-бор из-за какой-то пары Пожирателей, мы уничтожили пятнадцать, из них один – член Внутреннего Круга. По-моему, неплохой обмен. К тому же новое изобретение Отдела Тайн позволит «загарпунить» нам ещё больше. И в этом нам поможет твой карманный Пожиратель.
- Что ты задумал, Аластор?
Одноглазый аврор достал из кармана мантии небольшое оружие, похожее на арбалет, заряженный коротким зазубренным гарпуном дюймов восемь длиной.

- Хитрая штучка. Вытащить мешают зазубрины, при магическом воздействии – взрывается, и при этом оставляет шикарный След. Твой зельеварчик ведь так и не смог вывести нас на резиденцию Того-Кого-Нельзя-Называть?
- Он не знает этого места, Воландеморт использует метку вместо портключа, чтобы собрать их.
- Да, да! Что-то, последнее время, твой шпион стал малоинформативен, но я не собираюсь его раскрывать, нет. Он, может быть, даже останется в живых… если не применит к этой игрушке магию.
- Ты…
- Подстрелил твоего ручного Пожирателя своими руками. Теперь он выведет нас если не на резиденцию, то, хотя бы, на их логово, где они зализывают раны. Так что, на мой взгляд, игра стоит свеч…

Дальнейший разговор Маркус уже не слушал, он вцепился мёртвой хваткой в плечо Кэса и прошипел:
- Кэс, я должен…
- Ты слышал? Никакой магии. Тебе придётся резать по живому. Подожди!
Кассиус вышел из гостиной и через несколько минут вернулся с упаковкой ампул и одноразовых шприцов:
- Я учил тебя ими пользоваться, только учти: маггловские лекарства действуют на магов слабее, чем на магглов, тебе придётся увеличить дозу в полтора раза.

Марк не помнил, как перенёсся на Косую аллею, прямо в чуланчик для мётел, ему было не до страха за себя. Обратился в летучую мышь и на полной скорости полетел по потайному ходу. В голове билась лишь одна мысль: «Только бы успеть! Только бы успеть! »




Глава 11. Иногда и от кошмаров бывает польза.

Сева и Люциуса вместе с их группой Пожирателей Лорд «мариновал» в резиденции с самого утра, не позволяя отлучаться куда-либо дальше туалета, да и то – по двое. Чтобы вдруг, упаси Моргана, не проболтались кому не надо о том, чего и сами не знают. Они уже несколько дней были в курсе, что от этого рейда не отвертятся, но такое ожидание оказалось неприятным сюрпризом. Внешне невозмутимый Северус мысленно искал моменты, в которых мог допустить ошибку и вызвать подозрения Тёмного Лорда. За себя он не боялся: было маловероятно, что ему удастся пережить эту войну, но вот Люц… Зельевара не покидало ощущение, что Воландеморт знает об их чувствах друг к другу и постарается использовать эти знания. Вероятнее всего – против них. Они сидели в полузаброшенном замке уже три часа. Почти полтора часа прошло с тех пор, как начались рейды в Косую аллею и Хогсмид. И не только Снейп задавался вопросом, как дела у Долохова с Грейбеком, которые командовали группой, направленной в Хогсмид, и у Рудольфуса Лестранжа, отправившегося в Лондон. От их успеха зависело настроение их Хозяина, а значит, и их жизни. Сев старался не думать, сколько же простых магов погибнет в этих стычках – это сводило с ума. Он перевёл глаза на друга, тот был, как всегда, холоден и безупречен. Ни один мускул не дрогнул на холёном лице, ни одно невольное движение не выдало нервозности. Наоборот, он короткими хлёсткими фразами приводил в чувство начинающих нервничать ПСов из их группы.
Наконец, на лестнице послышались лёгкие шаги, и в гостиную ворвалась Белла. Люц невольно поморщился: весь вид свояченицы говорил о безумии. Тёмные глаза горели и едва не метали искры, мышцы лица находились в постоянном движении, да и сама она чуть не приплясывала. Когда эта «жертва Азкабана» открыла рот, стало ещё хуже, визгливый голос захлёбывался от фанатичного восторга:
- Наш Господин доверил вам важную миссию! Вы должны помочь отряду Долохова вырваться из засады в Хогсмиде! Осведомители донесли, что там Аластор Грюм! Дополнительное вознаграждение тому, кто принесёт его голову нашему Повелителю!
- Вытащить задницы Долохова и его людей из засады и, по возможности, пришибить чокнутого аврора. Всё? Или ты ещё что-то забыла сказать… Белла? – Северус окинул сумасшедшую насмешливым взглядом, ему нравилось её дразнить.
Беллатриса мгновенно перешла от экзальтированности к неприкрытой ненависти и зашипела не хуже хозяйского фамильяра:
- Только дайте мне повод усомниться в вас… только дайте…
- Ладно, не брызгайся слюной, я не хочу заразиться бешенством, - вставил «шпильку» напоследок зельевар, и группа под руководством Малфоя аппарировала в Хогсмид.

Сразу, с налёта, они угодили в жестокое сражение. Обе противоборствующие стороны друг друга стоили. «Личную гвардию» Грюма не останавливали ни заложники, ни применение Темнейшей магии, которую они знали не хуже Пожирателей. Дальнейшие действия Снейпа и Малфоя напоминали танец на минном поле. Они пытались и выполнить задание, и по возможности не допустить дальнейших жертв среди мирного населения деревни, да ещё и провернуть последнее так, чтобы «свои» этого не заметили.
Выскочив из узкого переулка и вырубив «Ступеффаями» двух авроров, Северус увидел целившегося в спину Грозному Глазу Долохова. Старый член Ордена Феникса его не видел, сражаясь с Грейбеком. Больше в пределах видимости никого не было – основное сражение кипело за поворотом, на центральной улице. Недолго думая, Снейп заавадил Пожирателя, спасая шкуру хоть и мерзкого, но – союзника. Услышав за спиной звук падающего тела, аврор послал в оборотня сдвоенный «Ступеффай» и Проклятие Гнилостной Смерти (темномагическое, за использование оного по закону Магической Британии полагается пять лет заключения в Азкабане) и отскочил к стене, прикрывая спину. Грейбек бессознательной тушей осел на землю, а Грюм, узнав зельевара, расплылся в неприятнейшей улыбке:
- Ну, надо же, какие люди… проходи…
Нет, конечно, Сев не ожидал от этой скотины слов благодарности, но всё же он спас жизнь старому чурбану, мог хотя бы, не хамить. Не сводя настороженного взгляда с «товарища по Ордену», зельевар помчался на главную улицу – помогать Люцу вытаскивать их задницы из засады. Уже на повороте он, наконец, перестал следить за аврором и тут же почувствовал острую боль в правом боку. Ещё успев обернуться, Сев поймал взглядом злорадную ухмылку Грозного Глаза, но дальше отвлекаться не было больше времени. На улице шёл бой. Пожиратели, теснимые всё прибывающими аврорами, прорывались за пределы щита, блокировавшего аппарацию. Превозмогая боль, Северус присоединился к Люцу, посылая заклятия направо и налево, но старательно промахиваясь «Авадами» мимо цели. Впрочем, менее опасные заклинания он не контролировал. Правый бок горел огнём, по мантии растекалось мокрое пятно. Надо было срочно отсюда выбираться. Переглянувшись с Люциусом, они повели свою группу и остатки отряда Долохова на прорыв. Кроме них только десять человек вырвались из западни. Снейп старался сдерживать стоны боли, чтобы не пугать друга, и всё ещё пытался понять, зачем Грюм его ранил.
Не успели они появиться в резиденции, как им приказали немедленно явиться пред красные очи их страшнейшего-и-сильномогучего-чтоб-он-сдох-Господина. Правда до аудиенц-зала Северус не дошёл, его по пути перехватил Червехвост и с заискивающей улыбочкой поведал, что Милорд не в духе и срочно требует своё зелье. Оставлять Люциуса один на один с взбешенным Лордом зельевару не хотелось, но делать было нечего – Хозяин не любил ждать. О ране в правом боку пришлось забыть на время. Одежда прилипла к ней, и кровь вроде бы начала останавливаться. Периодически ругаясь сквозь зубы от боли, Сев поспешил в лабораторию, метнув напоследок Люциусу ободряющий взгляд. Зелье, которое поддерживало жизнь в изменившемся теле Лорда, зельевар изобрёл год назад, после возрождения этого психа. Оно было очень сложным и трудоёмким в приготовлении. На подготовку только основы для него требовался месяц. Кроме того, оставшиеся ингредиенты необходимо было добавлять непосредственно перед приёмом, это занимало около часа. Поставив на огонь котёл и вылив в него основу, Северус довёл жидкость почти до кипения и осторожно всыпал толчёный зуб дракона, помешивая зелье три раза по часовой стрелке, два раза – против, дождался, когда цвет его поменяется с бледно-зелёного до изумрудного. Добавил несколько волосков из гривы единорога, довёл до кипения и снял с огня. Резкое движение вновь вызвало боль в ране, но пользоваться заживляющими заклинаниями рядом с этим зельем было нельзя, оставалось терпеть. Да и ранивший его предмет всё ещё оставался в теле. Мысли опять вернулись к странному поведению и предвкушающей ухмылке психованного аврора. Северус, конечно, знал, что Грюм его не переваривает, но какой ему был смысл стрелять? Если бы он хотел его убить, проще было послать «Аваду» в спину. Но долго раздумывать обо всём этом было некогда. Чем быстрее он доставит зелье Тёмному Лорду, тем меньшими неприятностями они с Люцем отделаются. Сева по-прежнему терзало нехорошее предчувствие. Что-то ещё должно было случиться, что-то, по сравнению с чем его рана – всего лишь пустяк. Остудив зелье заклинанием, он перелил его в кубок и быстро, насколько позволяла рана, пошёл в аудиенц-зал. Войдя в огромное помещение с бокового хода, он, не глядя по сторонам, пронёсся к трону, на котором, как обычно, восседал Лорд, и с поклоном подал ему кубок:
- Милорд, ваше зелье.
Воландеморт принял кубок и с удовольствием выпил жидкость, и видно было, как с каждым глотком прибывают его силы. Исподтишка оглядевшись, Северус заметил, что все собравшиеся в зале Пожиратели отводят глаза. Вообще их вид оставлял желать лучшего. Лица бледно-зелёные, как будто от Лорда заразились, в глазах плещется ужас. Только Белла выглядела маниакально довольной. Люциуса не было видно. Сев понадеялся, что Лорд отпустил его, ведь в частичном провале операции в Хогсмиде тот не был виноват, но, видимо, змеемордая тварь решила разом отплатить аристократу и за провал в Министерстве этим летом, и за исчезновение Драко, а заодно и за неудачу Долохова в Хогсмиде. Воландеморт допил зелье и слизнул последние его капли раздвоенным длинным языком:
- Ссеверусс, мой верный сслуга, ты единсственный, кто смог меня ссегодня порадовать. Меня окружают одни предатели и тупицы. Ты один досстоин вознаграждения. Как бы мне тебя отблагодарить?
Зельевар чувствовал какой-то подвох в словах Лорда, но пока не мог понять, какой. Низко поклонившись этому сумасшедшему, он почтительно ответил:
- Мне не нужно другой награды, кроме возможности служить моему Господину.
- Досстойный ответ, но я всё же вознагражжу тебя. Можешшь ззабрать это, - его рука указала на что-то, находящееся на полу позади зельевара. Стараясь надолго не выпускать Воландеморта из поля зрения, Сев обернулся и… похолодел. В луже собственной крови на полу скорчился Люц. На обычно надменном лице аристократа застыла гримаса боли, мантия Пожирателя и одежда под ней местами были разорваны в клочья, всё тело покрывали раны, а рука… Кисть левой руки, почти отделённая от тела, висела на нескольких сухожилиях. Северус в ужасе определил последствия «Сектусемпры». После её применения ни «Костерост», ни лечебные заклинания эффекта не давали. Люц лишился руки навсегда. Понимая, что большинство присутствующих во главе с Тёмным Лордом следят за каждым его движением и выражением лица, шпион не дал дрогнуть ни одному мускулу, и с прежним, не отражающим ни одной эмоции видом посмотрел на своего Хозяина:
- Как прикажет мой Господин, - и он вновь поклонился чудовищу, сидящему на троне. Всё его существо требовало немедленно забрать отсюда любимого и начать лечение, но показать этого было нельзя, Лорд мог продолжить жестокую игру, поэтому он просто ждал, низко склоняя голову.
- Забирай его, и можете быть ссвободны.
Все застыли, опасаясь пошевелиться. Лорд часто бывал непредсказуем.
- Вссе вон, я ссказал!
Вот после этого Пожирателей как ветром сдуло. Сев, удерживая безвольное тело друга «Левикорпусом», забыв про собственную боль, на полной скорости летел к камину. На их пути попался Рудольфус Лестранж с женой. Белла послала зельевару откровенно злобный и издевательский взгляд:
- Жаль, что только твой дружок получил заслуженное наказание.
- Смотри, как бы твоё не оказалось страшней, - прошипел Сев, бросая летучий порох в огонь камина. Он поклялся себе, что обязательно поможет Люцу уничтожить эту парочку. И Северус точно знал, что эта смерть не будет лёгкой. Но сейчас было не до мыслей о мести. Надо был спасать Люца. И, хотя опытный взгляд Пожирателя не нашёл особо страшных повреждений, опасных для жизни, раны были тяжёлыми. Если прибавить к этому действие любимого Лордом «Круациатуса», то последствия могли быть непредсказуемыми.

Влетев в Тайные покои Малфой Менора, Марк принял человеческий облик и, проверив, нет ли посторонних в поместье, помчался сначала в тренировочный зал. Он знал, что там хранится запас лекарственных зелий. Забрав всё, что, на его взгляд, могло понадобиться раненому, юноша вернулся в спальню Люца и заставил себя набраться терпения и ждать. Если Северус ранен, Малфой наверняка не потащит его через половину поместья, а сразу переместится туда. В ушах шумело, сердце не желало успокаиваться и билось где-то в районе горла. Мысли лихорадочно метались. Тревога за ставших ему такими дорогими мужчин требовала мчаться куда-то в их поисках. Парень с трудом заставил себя сидеть спокойно. Он не знал, сколько времени провёл так, скорчившись на полу за кроватью, когда в камине вспыхнуло зелёное пламя, и из него в спальню шагнул… Сев, державший на руках окровавленного и находящегося без сознания Люца. Марк сразу же кинулся к нему и помог уложить тяжёлую ношу на наколдованную невербально кушетку.
- Кто?
- Лорд. Мне нужны зелья, они…
- Не сейчас! Нужно вытащить гарпун! – парень сосредоточился и произнёс заклинание Стасиса. Увидев золотистое сияние, окутавшее израненное тело Люциуса, юноша вздохнул с облегчением. Он нашёл его в книге по Магии Иллюзий ещё в прошлом году, но до сих пор оно ему не удавалось.
- Что ты с ним сделал? – зельевар дёрнулся было, чтобы помешать парню, но скривился от боли в ране. - Надо немедленно заняться его ранами, промедление может его убить. Моя рана несерьёзна, может и подождать.
- Это – Стасис. Он останавливает время в конкретно взятом месте. Снимайте мантию. Грюм подстрелил вас гарпуном, оставляющим чёткий магический След. Нет! Не применяйте магию, он взорвётся! Если не удалить эту игрушку, в ближайшие полчаса здесь будут авроры!
- Ч-чёрт! Грюм, сволочь! – Северусу не надо было объяснять дальнейшее. Чокнутый аврор, ворвавшись в поместье, с полным правом обвинит Люциуса в укрывательстве Пожирателей и упечёт в Азкабан. А зная «любовь» Грозного Глаза к аристократам, ясно было, что в этот раз из тюрьмы Малфой живым не выйдет. Зельевар быстро избавился от окровавленной пожирательской мантии и рубашки. Повернувшись спиной к парню и наклонившись вперёд, он приказал:
- Режь.
Марк, сдерживая дрожь в руках, вскрыл две ампулы с обезболивающим, набрал лекарство в шприц и начал обкалывать место ранения:
- Потерпите. Сейчас. Нужно пять минут, чтобы подействовало. Обезболивающее зелье нам не подходит, слишком долго ждать начала действия.
- Не теряй времени, режь! Я выдержу.
- Нет. Что я буду делать, если вы потеряете сознание?
- Ты никогда не делал этого раньше?
- Смотря что, - стиснув зубы, парень продолжал делать своё дело. - Если вы про раны, то приходилось, а если про вытаскивание гарпунов из спин подставившихся Пожирателей, то нет.
Несмотря на небольшой опыт врачевания, в основном основанный на оказании помощи самому себе, действовал юноша быстро и уверенно. Через пять минут он потрогал края раны:
- Больно?
- Не чувствую. Онемело всё, - в голосе зельевара звучал профессиональный интерес. - Что это?
- Мордред его знает! Маггловское лекарство, применяемое при травмах и ранениях, - Марк сглотнул и достал прикреплённый к предплечью кинжал. Эту игрушку он подобрал для себя в оружейной Сноукастла. Неизвестно, из чего был сделан клинок, но он даже гоблинскую сталь резал, как масло. Наложив Обеззараживающее заклинание и перехватив свой инструмент поудобнее, юноша провёл аккуратный разрез.
Дальнейшее вспоминалось потом как одна большая, сплошная перебранка между ним и Северусом. Зельевар разъярённо шипел и требовал ускорить события, но Марк игнорировал его слова, продолжая действовать так, как обучили его когда-то Кэс с Лансом. Наконец, коварная магическая игрушка была извлечена, и можно было применить магию для заживления раны. Юноша бросил взгляд на часы – вся операция заняла двадцать минут, рекордное время для такого новичка как он.
Сев взглянул на гарпун и вызвал домового эльфа:
- Убрать это из поместья и уничтожить, но так, чтобы никто не пострадал.
Домовик немедленно исчез, а Марк обернулся к лежавшему на кушетке Люцу:
- Северус, вам придётся руководить моими действиями. Я не очень силён в колдомедицине.
- Я бы так не сказал, - голос зельевара обрёл прежнюю звучность и уверенность. Он успел принять Обезболивающее и Кровоостанавливающее и сейчас с помощью заклинаний сращивал края своей раны.
Они расположились с двух сторон от кушетки, убрали Стасис и приступили к лечению. Марк не удержал испуганного вздоха, когда увидел замотанную мантией почти отрубленную кисть левой руки Люциуса.
- С этим уже ничего не поделаешь, малыш. Не отвлекайся, у нас с тобой ещё много работы, - Северус шептал заклинания и водил палочкой над телом друга, заживляя раны и сращивая переломы, в его действиях чувствовался богатый опыт и большая практика. Зельевар заставил себя не смотреть на руку друга, здесь он ничем не мог помочь, оставалось только смириться. Тигрёнок осторожно вливал в рот Люциуса необходимые зелья. Краем глаза Сев отметил, что делал это он почти профессионально и в правильном порядке. Того, что произошло потом, многоопытный боевой маг и неплохой колдомедик никак не ожидал. Мальчишка прижал к груди искалеченную руку Люца, и их двоих окутало зеленовато-серебрянное свечение. Только там, где зияла страшная рана, сияние было зловеще-багровым, но и оно постепенно светлело, меняло оттенок, становясь сначала алым, затем плавно переходя в ярко-жёлтое, синее и, наконец, превращаясь в такое же зелёно-серебрянное, как и всё остальное. Сияние слепило глаза, и зельевар не мог разглядеть состояние раны, и только смертельная бледность, разливавшаяся по лицу Тигрёнка, говорила, чего ему стоило ему такое лечение. Время шло, а Северус, боясь пошевелиться, следил за происходящим на его глазах чудом. Он едва не пропустил момент, когда парень стал заваливаться на бок. Подхватив заклинанием обоих, Сев перенёс их на кровать. Сияние по-прежнему продолжало окутывать две фигуры. Только теперь оно уже не было таким интенсивным. С лица Люциуса исчезла гримаса боли, его черты разгладились, к щекам вернулся лёгкий румянец. От ран на теле не осталось и следа. Свечение постепенно отступало, охватывая только левую руку аристократа и руки и грудь спасающего его мальчишки. В спальне после сдавленного шипения и стонов боли повисла звенящая тишина, а Северус всё никак не мог оторвать взгляда от застывших на кровати людей.
Внезапно с негромким хлопком в спальне материализовался перепуганный эльф:
- Мастер Северус! Мастер Северус! Авроры требовать немедленно входить!
- Что-о? – зельевар напрочь забыл о Следящих чарах на гарпуне. - Вы уничтожили ту вещь, что я вам дал?
- Да, мастер Северус. Авроры угрожать Зиппи!
Сев понимал, что у Грюма наверняка уже припасён ордер на обыск Малфой Менора, и, если он не хочет открыто поставить Малфоев в оппозицию к Министерству, ему придётся впустить их в поместье. Взгляд шпиона упал на часы – 22. 30.
- Скажи предводителю авроров, что хозяин сегодня рано лёг спать и не принимает посетителей. Пусть приходят завтра.
Конечно, Грозного Глаза это не остановит, но немного времени им даст. Только бы Тигрёнок успел. Отвлекать парня зельевар боялся, неизвестно, что могло пойти не так при использовании Магии Иллюзий. Он вернулся к кровати – свечение почти исчезло, уже не мешая теперь увидеть… абсолютно целую руку Люца. Прошло ещё несколько минут, и сияние пропало вовсе. Люциус пошевелился и слегка приоткрыл затуманенные глаза:
- Се-ев…
- Всё в порядке, Люц. Ты здоров, Тигрёнок спас твою руку.
Аристократ неверяще поднёс левую кисть к глазам. Движения его были замедленными и плохо скоординированными:
- Не может быть…
- Тигрёнок, да скажи же ему… Тигрёнок!!! – в отличие от Малфоя, мальчишка оставался бледным и неподвижным, руки, прежде удерживавшие покалеченную кисть мужчины, безвольно упали. Люциус пытался повернуться, но был ещё слишком слаб, чтобы подчинить себе неповоротливое тело. И этот самый момент выбрал Зиппи, чтобы вернуться:
- Хозяин! Хозяин! – но договорить он не успел, вслед за ним в комнату влетел громовещатель, и скрипучий голос Грюма разорвал тишину:
- Малфой, у нас есть ордер на обыск твоего дома, подписанный Министром. Если ты сейчас же не пропустишь нас внутрь, то будешь признан пособником Сам-Знаешь-Кого, а твоё имущество конфисковано!
- Да. Забыл тебя предупредить, Люц, у нас на хвосте авроры, - Северус навёл на друга палочку и несколько раз произнёс: - «Энервейт! » «Энервейт! »
Взгляд лорда стал более осмысленным, но вот сил не прибавилось, и, едва шевеля губами, аристократ прошептал:
- Сейф… деда… флакон… пять капель…
С тех пор, как Тигрёнок открыл сейф, они закрывали его только на один замок, и Северус великолепно знал пароль. Он почти бегом выскочил из спальни и, на ходу отдав Зиппи приказ вести авроров в кабинет, только обходным маршрутом, залетел в кабинет, нашёл флакон и вернулся в комнату. Через пять минут Люциус уже пил зелье, а через десять – самостоятельно сумел встать с постели. Силы возвращались к нему прямо на глазах.
Зельевар с профессиональным любопытством принюхался к содержимому флакона и в шоке вытаращил глаза:
- Слёзы снежной феи! Откуда?! Ведь они вымерли больше трёхсот лет назад!
- Семейная тайна, - уже своим обычным, слегка насмешливым голосом, растягивая слова, пропел Люц, - Я думаю, вам с Тигрёнком пора прятаться. В подземельях есть потайные ко…
В спальне вновь материализовался испуганный донельзя Зиппи:
- Хозяин! Зиппи не мог задержать авроров, они знают дорогу!
Со стороны приоткрытой двери послышались гулко раздававшиеся в коридоре шаги. Северус мгновенно уничтожил всё напоминавшее о том, что здесь только что был раненный, включая одежду Люца, подхватил на руки так и не пришедшего в себя Тигрёнка и отступил за балдахин кровати, наложив на себя и свою ношу Дезиллюминационные чары. Шаги приближались. Люциус наколдовал себе пижаму и роскошный халат. Из-за двери послышались протестующие вопли домовых эльфов, верещащих о том, что господин спит, и беспокоить его никак нельзя, им вторило переругивание авроров, не решавшихся войти в спальню. Оба – и Сев, и Люц – понимали, что чары Невидимости не спасут магов от обнаружения. Грюм наверняка захватил с собой Проявитель Врагов. Но искать другое укрытие было уже поздно. Внезапно на руках у Северуса зашевелился приходящий в себя юноша:
- Что… - чуть хриплый, как спросонья, голос прозвучал в тихой спальне.
- Ш-ш-ш, тихо, малыш, сюда идут авроры.
Сев вслепую нашёл рот мальчишки и зажал его ладонью, но парень вырвался и едва слышно шепнул ему на ухо:
- Потайной ход здесь, рядом с тобой, за балдахином, - и, плотно прижавшись к зельевару, Марк потянулся к стене, нажимая на нужные выступы, чтобы открыть дверь. Как всегда, она распахнулась абсолютно бесшумно, и мужчина с вновь потерявшим сознание парнем на руках скользнул в дверной проём, закрывая за собой створку. Пара невербальных заклинаний – и он уже знал, что это скрытое от всех помещение надёжно защищено от любого проникновения и звукоизолировано.
- Так вот, где ты прятался в поместье, малыш? – Сев осторожно положил свою ношу на диван в гостиной и отправился обследовать убежище, а когда он вернулся, у него уже сложилось определённое представление о личности таинственного Тигрёнка. Все подобные убежища были чем-то схожи между собой. В Принц Меноре, хозяином которого стал профессор-полукровка пять лет назад, после смерти всех наследников по прямой линии тоже было такое. Собственно, тогда, после неожиданного вступления в наследство, при обследовании поместья он случайно нашёл спрятанную дверь в него и немедленно обновил защитные и сигнальные чары на потайном ходе. Чуть больше года назад кто-то потревожил эти чары. Зельевар припомнил рассказ Люца и кого-то из Пожирателей, кажется, Нотта, о хитром и неуловимом «Ночном охотнике», последствия пребывания которого в поместьях чистокровных многие засекали, но никто его не мог увидеть, а уж тем более поймать. Сев довольно усмехнулся: кажется, этот Охотник сейчас отсыпался на диванчике в гостиной потайных покоев Малфой Менора. В помещениях было довольно прохладно – ощущалось, что несколько дней здесь никто не жил. Мужчина разжёг камины в спальне и гостиной и склонился над юношей. Только сейчас у него появилось время разглядеть своего спасителя как следует. Хрупкий. Волосы скорее пушистые, чем волнистые, почти чёрные, но светлее, чем у зельевара, сзади спускались чуть ниже плеч. Худощавое нежное лицо, ещё не утратившее детской мягкости черт, сейчас было усталым и бледным. Чуть пробивающийся пушок на подбородке. Длинные тёмные ресницы. Мягкие, красиво очерченные губы. Лицо не классически красивое, но притягательное… чертовски притягательное и… чем-то неуловимо знакомое Северусу. Какая-то мысль постоянно ускользала от внимания вглядывавшегося в лицо мальчишки Сева. Всплывшая из глубины души нежность мешала сосредоточиться. Внезапно зелёные глаза открылись и невидяще уставились на него, через секунду их взгляд обрёл разумность и настороженность:
- Где? Как Люциус? – судя по всему, голос ещё плохо слушался парня, так же как и всё тело. Он попытался, было, сесть, опираясь на руки, но правая подломилась, и Тигрёнок вновь осел на диван.
- Ш-ш-ш, всё в порядке, ты спас его. Мы в твоём убежище. Ложись, ты слишком устал. Сейчас согреется спальня, и я перенесу тебя туда, - Сев положил ладонь на руку юноши – та была ледяной, видимо, мальчишку знобило. - Спи, я сейчас укрою тебя одеялом, и ты согреешься. Он принёс из спальни покрывало с кровати и укутал хрупкую фигурку. Парень что-то тихо прошептал, вновь проваливаясь в сон, но чуткий слух шпиона уловил слова: «Не уходи…»
- Не бойся, я никуда не уйду.
Спальня и гостиная уже прогрелись, но скорчившегося на диване юношу продолжало морозить, и Сев принял решение. Он поднял Тигрёнка на руки и понёс в ванную. Заклинанием включив воду погорячее и оставив минибассейн наполняться ею, мужчина осторожно положил свою ношу на пол и принялся раздевать. Только сейчас он обратил внимание, что мальчишка непривычно одет. Во время их прежних встреч парень носил свободную, почти скрывающую тело мешковатую одежду, а сейчас на нём была стильная шёлковая рубашка чёрного цвета и обтягивающие чёрные джинсы с кроссовками. Всё это, конечно, было измято и перепачкано в крови, но раньше, судя по всему, имело презентабельный и… сексуальный вид. Мальчишка был одет как маггл, но как маггл из обеспеченной семьи, к тому же знающий себе цену.
- Кто же ты такой, Тигрёнок? – поинтересовался зельевар, но спящий его не услышал. Ванна почти наполнилась. Сев добавил в воду Расслабляющее и Укрепляющее зелья и приступил к раздеванию. Поначалу вручную, а потом, когда понял, что начинает возбуждаться от прикосновений к этому телу, с помощью заклинания. Избавиться от собственной одежды было делом одной минуты, там и оставались-то только сапоги, брюки и бельё. Осторожно подняв свою ношу на руки, он ступил в воду, постепенно погружая в неё безвольное тело юноши. Его собственная рана, нанесённая гарпуном, под действием зелий и заклинаний уже полностью затянулась и не доставляла особых неудобств. Однако после перенесённой боли и стресса тянуло упасть в постель и провалиться в сон. А ещё лучше – притянуть к себе этого мальчишку и… «Стоп! С ума сошёл?! Тигрёнок вытянул твоего друга и любовника с того света, а ты о чём думаешь?! Он больше не добыча, эта игра закончена», - Северус попытался абстрагироваться от ситуации. Парень слаб и вымотан до предела, и приставать к нему сейчас было просто подлостью. Но тело мужчины ощущало повисшего на нём почти без сознания юношу, его нежную кожу, плавные изгибы фигуры, не раскачанные, но крепкие мышцы. Острое обоняние улавливало едва заметный запах липы, и сдерживаться было всё сложнее. Стараясь не прижиматься к нему всем телом, Сев осторожно вымыл Тигрёнка, потом, пристроив его на специальном сидении, вымылся сам, обновил воду и вновь добавил в неё нужные зелья. Позволив себе и парню понежиться в тёплой воде ещё полчасика, он призвал большое махровое полотенце, расстелил на бортике ванны и, подняв юношу из воды, переложил на него. Выбрался сам, высушился заклинанием, убрал воду и, закутав так смущавшее его тело в толстую ткань полотенца, понёс в спальню. Воздух в комнате благодаря горевшему камину уже прогрелся, постель была тёплой. Северус осторожно устроил свою ношу на кровати и, откинув влажное полотенце, нежно укутал мальчишку мягким и тёплым одеялом. Самому ему тоже не мешало бы поспать, но как тут уснёшь, если в постели… Зельевар разозлился на себя: «Ведёшь себя, как зелёный юнец! Что ты так зациклился на этом мальчишке? Оставь его в покое! Ему и так сегодня досталось! » - но сегодня тело бастовало, отказываясь подчиняться доводам разума. Наконец, взяв себя в руки и наколдовав себе пижамные штаны, чтобы соблазна было поменьше, Сев улёгся спать, отодвинувшись как можно дальше от юноши. Он ещё какое-то время ворочался в постели, но потом усталость взяла своё, и мужчина погрузился в сон.

Марк проснулся с каким-то радостным чувством, как будто тяжесть, пригибавшая его к земле и не дававшая дышать, наконец, исчезла. Было хорошо и спокойно. Приоткрыв глаза, он узнал Тайные покои в Малфой Меноре. Мысли текли лениво, не торопясь. Всё тело почему-то слегка ныло, как будто он накануне репетировал или тренировался до потери пульса. «А и вправду, что я делал вчера вечером? Выступление было два, нет, три дня назад», - В голове медленно прояснялось. Постепенно всплывали воспоминания о вчерашнем дне. Вот его разбудило предчувствие беды. Вот он идёт в спальню Кэса. Два силуэта на кровати и тихий смех. Хлопок аппарации. Поспешная эвакуация в Сноукастл. Сохраняющееся предощущение грядущего несчастья. «Северус! Грюм подстрелил Северуса! » - юноша дёрнулся, собираясь подскочить с постели, но почувствовал чью-то обнимавшую его руку и внезапно прислонился спиной к лежащему сзади мужчине. Тот, не просыпаясь, притянул его поближе, вжимая в своё тело. Марк замер и втянул носом воздух. Мята и полынь. Северус. Дыхание зельевара было спокойным и размеренным, правая, обнимающая юношу рука покоилась теперь на животе мальчишки. Парень замер, как затаившийся зверёк. Разум кричал о том, что отсюда надо немедленно выбираться, но в этих объятиях было так хорошо, так спокойно. Постепенно в памяти возникали остальные события вчерашнего безумного дня. Сев с истекающим кровью Люциусом на руках. Операция по извлечению гарпуна. Страшная рана, едва не лишившая руки Люца. Дальнейшего он почти не помнил, полностью сосредоточившись на том, чтобы поверить в иллюзию. Кажется, у него получилось.
Какое-то время воспоминания текли как некие абстрактные картины, но потом весь ужас произошедшего вчера проник в сознание. Марка затошнило. Перед глазами мелькали видения кровавых ран. Буйное воображение дорисовывало то, чем всё это могло закончиться. Два лишних «Круцио», чуть сильнее удары «Заклятием Плети» и «Сектусемпрой» – и Люциуса не было бы уже в живых. А если бы Сев попытался извлечь гарпун с помощью магии? Или в поместье чуть раньше времени нагрянули бы авроры? При мысли, что он мог больше не увидеть своих Пожирателей, парня затрясло. Привязанность?! Нет, это не было простой привязанностью. Маркус только сейчас это понял. Вчера он был слишком вымотан, чтобы что-то анализировать и чувствовать, а сегодня… Запоздалая реакция на вчерашний кошмар заставила его тело сжаться. Он пытался сдержать дрожь, правда, пытался. Северус и так много накануне пережил, нечестно было бы будить его своей истерикой, но тело отказывалось подчиняться. Единственное, что он смог, это до боли сжать зубы, чтобы они не стучали. Слегка уняв дрожь, Марк попытался незаметно выбраться из постели, но внезапно рука, лежавшая на его животе, напряглась, притягивая обратно в такие тёплые и надёжные объятия.
- Ш-ш-ш, Тигрёнок, не надо вырываться. Я не обижу тебя…
Услышав этот бархатный голос, который сейчас успокаивал его так нежно, парень уже не смог сдержаться и, рывком развернувшись в обнимавших его руках, прижался к мужчине всем телом, содрогаясь от рыданий:
- Т-ты… Люц… вы могли… вас…
- Ну, что ты, что? Ты из-за нас расстраиваешься, глупыш? Не надо. Ничего же не случилось, всё уже позади, - Северус нежно поглаживал спину плачущего мальчишки, пытаясь успокоить. А в груди разрасталась такое непривычное горячее чувство. Малыш беспокоился и переживал за них. Это было так… странно. Никто и никогда не переживал за него, кроме, пожалуй, Люца, Драко, Дамблдора и когда-то Лили. Даже имя погибшей лучшей подруги не вызвало сегодня привычной боли. К тому же никто из них не переживал за него так.
- Не случилось?! Не случилось???!!! – горящее возмущением лицо с ещё не просохшими дорожками слёз на щеках поднялось от груди мужчины. Пылающие сейчас изумрудным светом глаза поймали взгляд Северуса. Зельевар опять испытал то же ощущение затягивания в эти омуты, что и во время той, давешней борьбы в кабинете. Но в этот раз сумел сдержаться. Боясь спугнуть мальчишку, он осторожно стал сцеловывать слезинки с его щёк, не позволяя себе углублять контакт и шёпотом объясняя в перерывах между поцелуями:
- Не надо плакать. Мы с Люцем в молодости совершили большую ошибку, и теперь расплачиваемся за неё. Такова жизнь. Успокойся.
Услышав его слова о плаче, юноша, было, возмущённо дёрнулся, потом на мгновение замер и сам прижался ртом к губам Северуса. Поцелуй был лихорадочным, но довольно умелым. Настойчивый язык раздвинул губы мужчины и начал вторжение. Какое-то время Сев сдерживался, давая парню время опомниться, но прижавшееся к нему через тонкое покрывало гибкое тело и наглые действия вторгшегося языка заставили его перехватить инициативу. И вот уже распластанный под ним мальчишка стонал, подчиняясь рукам и губам мужчины. Страсть поглощала обоих, грозя отключить сознание, но Северус ещё нашёл в себе силы остановиться и отстранить от себя раскрасневшегося парня. Марк же вообще не понял, что происходит, и лишь сдавленно застонал, потянувшись к оставившим его губам. Зельевар встряхнул его за плечи:
- Тигрёнок! Малыш! Остановись!
Но юноша уже приподнялся на постели, обвивая руками тело мужчины. Острые зубки нашли мочку уха и легонько прикусили, ловкий язычок тотчас же зализал укус, губы проложили дорожку из поцелуев к ключице и вернулись обратно к уху. А слегка срывающийся голос прошептал:
- Почему? Я не хочу останавливаться, - взгляд парня переместился куда-то в изножье кровати. - Вас обоих могли сегодня убить.
Проследив взгляд юноши, Сев увидел прислонившегося к столбику кровати Люца:
- И давно ты здесь?
- Достаточно, - Малфой скинул на пол халат и, оставшись в одних пижамных штанах, скользнул к ним под одеяло. - Ты спас нас с Северусом. Почему?
Марк дёрнулся и начал вырываться из рук зельевара:
- Рад, что смог вам помочь. Простите за вторжение, мне уже пора уходить.
Но Люциус с Севом его не выпустили, прижав к постели.
- Почему?
- Не хотел терять хороших тренеров! – уже с долей злобы и издёвки прошипел Маркус, стараясь вырваться. Он пытался отвернуть лицо от склонявшегося к нему Люца, но Северус втянул его в поцелуй. Мальчишка пытался его укусить и даже впился зубами в нижнюю губу мужчины, но не смог сдержать стона, почувствовав горячие губы, сомкнувшиеся на левом соске. Удовольствие было настолько острым, что ему пришлось до боли вцепиться пальцами в простыню, иначе он не удержал бы крика, рвущегося из горла. А Люциус продолжал терзать маленькую чувствительную горошину, посылая всё новые и новые волны наслаждения по всему телу парня. Поцелуи Северуса, становящиеся всё более глубокими, ласки Люца, прикосновение прядей их длинных волос к ставшей вдруг такой чувствительной коже – всё это сводило Маркуса с ума. Обида на заданный блондином глупый вопрос, на который и сам юноша не знал ответа, испарилась куда-то в неизвестном направлении. Осталась только слепящая страсть, всё больше захватывающая его тело и отключающая разум. А когда к ласкам присоединились их руки, находящие на теле мальчишки такие чувствительные местечки, о которых он и сам не знал, Тигрёнок выгнулся на постели дугой и жалобно застонал, рукой потянувшись к своему напряжённому до боли члену, чтобы принести себе желанное облегчение. Его руку перехватили:
- Не-ет, малыш, не так быстро, - язык Люциуса переключился на пойманную в плен кисть и, не желая обойти вниманием ни один палец, стал целовать, посасывать и прикусывать подушечки. Губы Северуса тем временем перебрались на шею юного мага, оставляя чувствительные метки на горящей от ласк коже.
- Прекратите… нет… пожалуйстаааа… - метаться на кровати мальчишке мешали только их руки, удерживающие его от резких движений. - Я больше не могу!
- Тигрёнок, какой же ты ещё детёныш! Можешь, и ещё как. Мы с Люцем об этом позаботимся, - Сев вновь втянул юношу в поцелуй, почти грубо сминая мягкие, податливые губы и ловя ртом стоны, рвущиеся из горла парня. Он отпускал его, чтобы дать вдохнуть воздуха, и набрасывался снова. Совместный танец двух пар рук на распалённом теле доводил Марка почти до грани, но осторожно смыкавшиеся на основании его члена пальцы Люца продлевали сладкую пытку.
Они заставили его умолять, дрожать и стонать от каждого их прикосновения, и, когда у парня уже не осталось сил даже шевелиться, Люциус сжалился над ним и накрыл его эрекцию умелым ртом. Несколько лихорадочных движений в этой влажной ласковой тесноте – и юноша выгнулся на кровати, забившись в судорогах оргазма. На несколько секунд свет померк перед его глазами, а из звуков воспринималась только пульсация крови в голове.
Он пришёл в себя от ласковых успокаивающих поглаживаний. Глаза открылись с трудом, голос не желал слушаться, срываясь то на хрип, то на фальцет:
- Что это было? Я никогда… не испытывал подобного, - Марк не лгал, весь его неплохой для его возраста опыт не шёл ни в какое сравнение с сегодняшним.
- Считай, что это было извинение за обидевший тебя вопрос, - Люциус поудобней устроил обмякшее тело мальчика в кровати, укрывая покрывалом. - Спи, ты сегодня устал.
Но вот как раз сна-то у парня ни в одном глазу и не было. Приятная послеоргазменная истома постепенно переходила в жажду действий. Ему очень хотелось отплатить своим мучителям той же монетой, заставив потерять контроль. Он вроде бы «случайно» потянулся, проводя правой стопой по внутренней поверхности бедра Северуса и «невзначай» коснулся соска склонившегося над ним блондина.
Сев наблюдал за его действиями с насмешливой улыбкой, не пытаясь скрыть своего возбуждения и удовольствия от неумелой ласки:
- И как это понимать? Мы его пощадили, Люц, а он нас провоцирует.
- А я не просил пощады! – Тигрёнок внезапно сел, притянул к себе Люциуса, впиваясь поцелуем в его губы, а рукой накрыл пах зельевара. Лица Сева он не видел, но изумлённое шипение и дрожь мужчины ласкали его слух.
Одна секунда – и спина Маркуса была прижата к груди черноволосого мужчины. Поцелуи. Ласки. Губы Северуса на шее мальчишки. Рот Люциуса, терзавший его губы. Тело блондина, вжимавшегося в него до потери дыхания и мурлычущий голос над ухом:
- Храбрый нахальный мальчишка, - губы мужчин выцеловывали узоры на его шее, руки, сплетаясь, ласкали тела и юноши, и партнёра. Затуманенный взгляд Маркуса ловил поцелуй Сева и Люциуса, это возбуждало ещё больше, ему уже было мало одних ласк и объятий, и он, пропуская сквозь пальцы рук шелковистые пряди их волос, притягивал к себе обоих.

Жар распалённых тел. Сев едва сдерживался, чтобы не подмять под себя юношу и не ворваться в него без подготовки. А тут ещё совсем потерявший голову Люциус с мерцающими серебром шалыми глазами, лихорадочным румянцем на обычно бледных щеках и разметавшимися в полном беспорядке длинными прядями волос, которые то и дело прикасались к телу Северуса и мальчишки и доводили возбуждение до почти болезненной грани. Так долго продолжаться не могло. Мужчина из последних сил отстранился, пытаясь хоть немного прийти в себя и унять желание, но Люциус втянул его в такой крышесносный поцелуй, что все благие намерения отправились, куда им и положено. Но у Сева всё-таки хватило сил встряхнуть мальчишку и, пытаясь не глядеть в омут его глаз, прорычать:
- Последняя возможность остановиться, иначе пощады не жди! Мы заставим тебя сорвать голос от крика!
Но зеленоглазое чудовище и не думало останавливаться, наоборот, Тигрёнок сам повис на зельеваре, прижимаясь к нему всем телом и втягивая в поцелуй его и Люциуса.

Люц чувствовал, что ещё немного, и его никто не сможет остановить. Страсть угрожала вот-вот захлестнуть с головой, и лишь немного её сдерживала щемящая нежность к Севу, которая, казалось, так давно покинула их отношения, и к этому зеленоглазику. Не выдержав, он перехватил инициативу, буквально выдирая Тигрёнка из объятий Северуса. Впился грубым поцелуем в его губы и… оттолкнул в руки друга:
- Ты…
Юный соблазнитель, не спуская с него горящих изумрудным огнём глаз, раздвинул ноги и опустился на локти, прижимаясь правой щекой к постели, дыхание его срывалось, но наглости не убавилось:
- Кто-то обещал заставить меня кричать?! Вряд ли у вас получится.

Марк и сам удивлялся своему нахальству, но, чёрт подери, слова сами сорвались с его губ, и он ни капли о них не жалел. Юный маг превосходно понимал, с кем имеет дело, но это его не пугало. Ему хотелось дойти до конца, довести этих двоих до края пропасти и сорваться в неё вместе с ними… а зародившиеся где-то глубоко в душе нежность и любовь спрятать далеко-далеко, чтобы никто не смог её увидеть или почувствовать.
Руки, ласкающие прижатое к кровати тело Марка, кружили вокруг крохотного отверстия ануса. На мгновение юноша испугался повторения той, первой боли, но Северус был очень осторожен и нежен, проникая в него пальцами и без спешки растягивая судорожно сжатые мышцы. Горячие поцелуи Люциуса заставили окончательно забыть о страхе, и вот уже он сам насаживался на умелые пальцы, умоляя о большем:
- Се-ев! Северу-ус! Пожалуйста!
- Что ты хочешь, малыш? – ему ответил Люц, не прекращая терзать уже припухшие губы, его рука нежно сжала напряжённый член парня. - Этого?
- Перестаньте! Я хочу… тебя… - колени подгибались, ещё немного – и Марк не выдержал бы, забившись в судорогах оргазма, но Люциус сжал его ствол у основания, не дав кончить.
- Кого из нас?
И, не в силах больше сопротивляться желанию, Марк простонал, закрывая глаза:
- Обоих…
Терзавшие его пальцы сменились чем-то большим и пульсирующим, вторгавшимся в него осторожными толчками и заполнявшим до предела. Боли не было, несмотря на то, что Сев был крупнее Люца. Одно осторожное скользящее движение, потом отступление и снова вторжение, но уже под другим углом, и…

Сев был очень осторожен, входя в такой узкий канал, он сдерживал себя изо всех сил, но уже на втором движении мальчишка зарычал, сам насаживаясь на него, и контроль полетел к Мордреду. Врываясь в это желанное тело и пытаясь оттянуть оргазм, он ещё успел заметить движение Люца, скользнувшего по покрывалу кровати и одним движением вобравшего жадным ртом эрекцию Тигрёнка. Парень вздрогнул всем телом, непроизвольно сжимая мышцы ануса, протяжно закричал и кончил в этот умелый рот. Сев не продержался в тугих тисках и секунды…
Они рухнули на постель, тяжело дыша. Перед глазами мелькали круги, в ушах шумело, тела сотрясала непроизвольная дрожь.
Придя в себя, Северус погладил прижавшееся к его груди расслабленное тело мальчишки:
- Тигрёнок, ты как?
- О-о-о…
- Тебе больно? – с противоположной стороны кровати поднялась голова Люца.
- Мне… хорошо… - парень потянулся, как сытый кот, слегка поморщившись от небольшого дискомфорта, но внезапно подскочил, усевшись в постели, - Люциус, а вы… вы же не…
- Шутишь? Вы с Севом такое представление устроили, что просто невозможно было удержаться, - блондин погладил свой опавший член, невербально накладывая заклятие Очищения на себя и любовников. Северус притянул его поближе к себе и Тигрёнку, и все трое провалились в сон.
Ночь впереди была ещё длинная, просыпались они не раз. Тигрёнок возобновил своё знакомство с Люцем к их обоюдному удовольствию, а потом лениво наблюдал за играми старших мужчин друг с другом. Уснули они только под утро, и уставший мальчишка проспал сборы Северуса на доклад к Дамблдору и нежный поцелуй отправившегося разбирать бумаги в кабинет Люциуса. Проснулся он почти в полдень. Потянулся, лёжа с закрытыми глазами и улыбаясь своему радужному настроению. В окно светило яркое солнце. Осторожно приоткрыв глаза, Маркус уставился в потолок, с удовольствием вспоминая прошедшую ночь. Мысли плавно текли, не нагромождаясь одна на другую, и предсказуемо привели парня к вчерашним страшным событиям. Правда, сегодня, при свете дня, они уже не навевали такой жути, как ночью, но всё же… То, что произошло вчера, его напугало и заставило почувствовать себя беспомощным, а юноша терпеть не мог это чувство. Следовало подумать о каком-то средстве слежения за такими врагами, как Воландеморт и Лестранжи, и за такими «друзьями», как Грюм. Артефакты, хоть он и мог их достать, отпадали почти сразу. Легко вычислить и трудно подкинуть, к примеру, в резиденцию Риддла. Наиболее приемлемым способом казалась легилименция, которой парень не владел абсолютно. И, хотя он сумел поставить себе мощный защитный блок, пользуясь нестандартной методикой окклюменции, очень сомневался, что сможет овладеть проникновением в сознание без хорошего тренера. А ирония судьбы заключалась в том, что ему необходимо было проникнуть именно в мозг того существа, контакта с которым он так остерегался в прошлом году.
Деликатное покашливание привлекло его внимание. Марк оглянулся, инстинктивно готовясь нанести удар боевыми заклятиями, но в комнате витал лишь призрак Максимуса.
- Доброе утро, Максимус. Я уже начинаю Вас бояться.
- Э-э-э, доброе… Почему? – покойный Малфой сбился с явно заготовленной речи.
- В последнее время, когда я вижу вас спросонья, вы всегда приносите плохие новости.
- Ну, в этот раз ничего страшного. Я просто подумал, что тебе захочется узнать, чем кончился разговор твоего директора с Грюмом.
- Ох, прошу прощения. Конечно, мне интересно. Так что там произошло?
- Отряд Долохова и Грейбека успел не только уничтожить мирных магов, но и нарушить Защиту Хогвардса. Для её обновления и восстановления понадобится чуть больше трёх недель, и начало занятий перенесено на 25 сентября.
- Отлично! – только сейчас Марк понял, что первый раз с момента поступления в школу не горит желанием вернуться в её когда-то родные стены. - То есть, я понял. Грюм и Дамблдор говорили ещё о чём-то?
- Ничего особенного, но он заставил этого ненормального аврора пообещать ему больше не трогать Снейпа и моего правнука. А что случилось вчера здесь, в поместье?
- Люциуса наказал Риддл, он едва не потерял левую руку вчера, пришлось повозиться с восстановлением, а потом нагрянули авроры. Нам со Снейпом пришлось здесь прятаться.
- И что ты собираешься делать?
- На что вы намекаете?
- Не думаю, что ты из тех людей, кто будет долго терпеть неизвестность, если есть возможность получить информацию.
- Это вы о чём?
- О лигиллименции, мой друг, о лигиллименции.
- Я тоже об этом подумывал, но сомневаюсь, что её можно изучить самостоятельно, без участия наставника, а с ними-то как раз и напряжёнка. Если я попрошу Северуса заниматься со мной, он меня вычислит, а в мои планы это не входит.
- Ну, он же не единственный лигиллимент в Британии.
- Да-а, конечно, кроме него есть ещё два великих Мастера в этом искусстве: Воландеморт и Дамблдор. И к кому из них вы мне посоветуете обратиться?
- Ну, вообще-то, за последние полтора века мне приходилось слышать о четырёх великолепных легиллиментах. Ты назвал только троих.
- А кто же четвёртый?
- О-о, ты с ним хорошо знаком, правда… у него есть один большой недостаток: официально он мёртв.
- Постойте, постойте! Вы имеете в виду…
- Гелерта Грин-де-Вальда.



Глава 12. Визиты из прошлого.

Поговорив с Максимусом, Марк принял душ, оделся, позавтракал и отправился искать Люца. Ни в кабинете, ни в библиотеке того не было. Можно было, конечно, позвать эльфа и поинтересоваться, где находится его хозяин, но юноша решил воспользоваться своей Силой. Поскольку лорд Малфой стал для него близким человеком, он мог ощущать грозящую ему опасность и отголоски испытываемых им эмоций и ощущений. Нужно было только сосредоточиться. Закрыв глаза и очистив сознание, юный Иллюзор «потянулся» к Люциусу. Несколько секунд ничего не происходило. Видимо, аристократ не испытывал сейчас сильных эмоций, иначе бы контакт состоялся быстро. Но вот Маркус «поймал» такую знакомую и ставшую уже родной ауру.
Движение. Физическая нагрузка. Удар. Резкий откат в сторону. Ответный удар…
Парень с облегчением открыл глаза. В первую секунду контакта он подумал, что его любовник опять ввязался в какой-то бой, но это была всего лишь тренировка. Люц находился в тренировочном зале и, похоже, отрабатывал смешанный бой с иллюзией противника. Ауры Северуса в поместье не ощущалось. Марк решительно направился в сторону тренировочного зала и, как всегда, застыл на пороге, заглядевшись на красивые, отточенные и смертоносные выпады Люциуса. Блондин атаковал его, как только заметил, сразу, без предупреждения. Маркус едва успел увернуться, автоматически выставив так плохо удававшийся ему ранее Зеркальный щит и откатившись в сторону от удара мечом. Ещё минут пять мужчина гонял его по залу, не давая прорваться к стеллажу с оружием, наконец, изловчившись, Марк атаковал противника каскадом сложнейших боевых заклинаний, подставил подножку и, уйдя от хитрого удара мечом, проскочил к держателям и выхватил из креплений заранее присмотренный меч. И начался «смертельный танец». Выпады, уход от ударов, заклятия. Парень наслаждался каждой минутой этой игры. С каждым разом у него получалось всё лучше и лучше, хотя в этот раз отсутствие тренировок в течение четырёх дней сказалось на его действиях не лучшим образом, но, тем не менее, минут сорок-сорок пять он продержался, по невнимательности пропустив в конце поединка сдвоенное «Инсендио» с Ослепляющим заклятием. Точнее, от Огненных он увернулся, но отвлечённый парированием ударов мечом, пропустил Ослепляющее. Мгновение, и перед глазами повисла кромешная тьма, но мальчишка решил не сдаваться. Полагаясь только на слух, он сумел отбить ещё три удара меча и выставить щит против трёх серий заклятий, но четвёртая его свалила, отбросив к стене. Похоже, что одно из заклинаний, попавших в него, было «Петрификусом» – мышцы отказались повиноваться, но юноша великолепно чувствовал руки, осторожно поднимающие его и удобно устраивающие на мягких матах.
- Ты мало тренировался эти четыре дня, - это не было вопросом. Мягкие губы нежно поцеловали его в висок, а потом нашли приоткрытый рот и впились в него жадно, по-хозяйски. - Я подумываю о твоём наказании. «Фините Инкантатем».
Паралич мышц прошёл, но зрение не вернулось, да Маркус, собственно, этого и не ждал. Ослепление должно было пройти само в течение часа. И этот час обещал быть весьма… интересным. Длинные пальцы уже начали расстёгивать рубашку Тигрёнка. Мгновение – и её полы были откинуты в сторону, а где-то над левым ухом прозвучал тихий смех:
- Твоя змея выглядит такой заинтересованной и вовсе не разозлённой.
- Ну-у, с чего бы ей злиться?
- Тебе больно? – сильные руки ощупывали тело парня в поисках травм.
- Из-за пары-то синяков и легкой рези в глазах? Не смеши меня… - Маркус осёкся, отсутствие зрения и небольшая… э-э-э… интимность их положения сыграли с ним дурную шутку. Он ещё сам не определился, как обращаться к своим… наставникам. С одной стороны, после событий этой ночи смешно было изображать холодную вежливость, с другой – за попытку панибратства можно было нарваться на парочку неприятных проклятий.
Люциус почувствовал, что парень напрягся:
- Что случилось?
- И как мне теперь к вам обращаться?
- Ах, вот ты о чём? Когда мы наедине, или с Севом, обращайся по имени, а при посторонних…
- Посторонние меня не увидят, я об этом позабочусь. Так, что там за наказание?
- Маленький невежа! Кто тебя учил перебивать старших?
- Ах, милорд, простите, я забыл о вашем преклонном возрасте, - пропел Тигрёнок самым светским тоном и даже попытался склонить голову и шаркнуть ножкой. Правда, в лежачем положении это у него плохо получилось.
- Ах, ты… - Люц схватил парня за волосы, откидывая ему голову назад, но больше ничего ни сказать, ни сделать ничего не успел. Со стороны коридора послышались знакомые быстрые шаги, и в тренировочный зал влетел Северус.
- О! Люц, ты как всегда в своём репертуаре. Предполагалось, что вы тренироваться здесь будете, а вы… - судя по голосу, мужчина был не в духе.
- Сев, тебя что, мантикрабы покусали? На людей кидаешься. Мы тебе не твои беззащитные студенты, господин, твою мать, профессор! Что случилось? – Люциус даже не подумал подняться с пола, наоборот, вальяжно разлёгся и притянул к себе Тигрёнка, провоцирующе поглаживая напрягшиеся горошины сосков на его груди. - Кстати, этот юный нахал намекнул на наш с тобой преклонный возраст.
- Да-а? – в чёрных глазах мелькнул огонёк интереса, морщинки разгладились, исчезло выражение ожесточения и на лице засияла насмешливо-предвкушающая улыбка. - Я думаю, мы просто обязаны доказать ему, что это ещё не совсем так.
Он приблизился к распростёртому на матах парню, которого прижимал к своей груди Люц и опустился на колени, разводя ноги мальчишки в стороны. От предвкушения ласк Маркус едва не застонал. Он не мог видеть, и полагался только на слух. Вот к пощипывающим его соски пальцам Люциуса присоединились руки Сева. Осторожно, едва прикасаясь, провели дорожку вниз до ремня на джинсах и… застыли.
- Ч-чёрт! – Тигрёнок понимал, что чем сильнее он выдаст сейчас свои эмоции, тем дольше продлится эта пытка, и поэтому замер, постаравшись принять свой самый насмешливый и независимый вид. - Да, кстати, кто-то обещал, помнится, обучить меня тому заклятию, которого я не знаю…
Не успел он договорить, как его интуиция заверещала, предупреждая, что последнюю фразу он сказал очень даже зря.
- Хмм, мы с Люцем никогда не нарушаем своих обещаний. Правда, Люц? Я думаю, стоит научить Тигрёнка этому заклинанию. Кстати, оно же будет и наказанием за его непочтительные намёки, - рука Северуса очертила пупок юноши и вновь спустилась к брючному ремню, вызывая сильнейшую дрожь предвкушения. - Только вряд ли это заклинание пригодится тебе в будущем, оно не боевое, а скорее пыточное. Но ты сам настаивал: «Приапус*»!
Сначала Марк не почувствовал ничего необычного и даже насмешливо улыбнулся, собираясь прокомментировать своё отношение к такой «пытке»:
- И что тут такого страшного?
- Потерпи, это заклинание действует не сразу. Да-а, кстати, твоя Сила тебе здесь не поможет, чем сильнее маг, тем сильнее и дольше действует на него это проклятие.
- И что оно из себя представляет? – юноша помнил, что когда-то уже слышал это название, но знал, что оно означает.
- Это лучше не рассказывать, а показывать… на личном примере. Скоро ты сам всё поймёшь. Предупреждаю сразу: сам ты от его действия избавиться не сможешь, обязательно нужен контакт с другим человеком, - голос Люциуса как будто куда-то удалялся. В зале стало душно и жарко, Маркусу нестерпимо хотелось избавиться от вдруг ставшей такой толстой и душной одежды. По телу разливался огонь. Он горячими волнами перекатывался по мышцам рук, ног, груди, спины, постепенно стекаясь в нижние отделы живота и концентрируясь в одном конкретном месте. Его член налился кровью и встал, болезненно пульсируя, а волна жара переместилась дальше, к колечку ануса, вызывая нестерпимое желание прикоснуться к себе там. А ещё лучше, чтобы кто-то прикоснулся. А ещё… не просто прикоснулся, а с силой вошёл своим членом, быстро, до сладкой боли раздвигая узкий канал. А ещё лучше, чтобы их было… Марк с трудом отогнал такие мысли, пытаясь взять себя в руки, но тело уже не слушалось, выгибаясь в руках его мучителей. Попытки сбросить наваждение делали только хуже, член отзывался такой мучительно-сладкой болью, что…
- Не сопротивляйся, ты сделаешь только хуже, - вторил его мыслям шёпот Люциуса над ухом.
- Как это отменить?! – из горла рвались хриплые крики и стоны. Вместо этого вопроса он чуть не стал умолять, немедленно осуществить его желания.
- Никак, это же Четвёртое Непростительное, к нему нет контрзаклятия.
- А как же…
- Ты? Мы можем тебе помочь, ты только скажи.
- Да.
- Что – да?
- Помогите мне!!! – с его губ срывались крики и стоны, он уже не понимал, что говорит и о чём просит, только бы они избавили его от этой пытки.
Он едва чувствовал, как его выгибающееся в судорогах неудовлетворённого желания тело раздевали, и прикосновение рук к обнажённой коже груди и бёдер вызвало протяжный крик.
- Потерпи, малыш! Сейчас станет легче! – хрипловатый голос Северуса и его рот, накрывший губы Марка в поцелуе, заставили того застонать в голос, а вобравший его наконец-то освобождённый от одежды член жадный рот Люциуса – выгнуться всем телом. Всего несколько движений – и парень кончил, обмякнув в руках своих любовников. Отдышавшись несколько секунд, он, не надеясь на положительный ответ, поинтересовался:
- Это всё?
- Не-ет, это только начало. Попавший под удар этого заклятия человек, чтобы освободиться, должен испытать в среднем пару-тройку оргазмов. Кстати, ты чувствуешь?
О да! Тигрёнок, конечно же, чувствовал. То ли от близости так притягивающих его мужчин, то ли от бархатного низкого голоса Сева возбуждение стало стремительно возвращаться. В этот раз желания и потребности были ещё сильнее, тело буквально скручивало судорогой:
- О-о-хх! Да когда же это кончится?! Что мне делать?
- Тебе не нравится? – на этот раз губы Люца, ещё несущие привкус его семени, накрыли его рот, а Северус…, но этого было явно не достаточно, парню хотелось большего.
- Мне этого мало!!!
- Ого, какой ненасытный! – скользкий палец Сева вторгся в его анус, не встречая былого сопротивления. - Умм, да ты уже почти готов.
Но, несмотря на это заключение, пальцы не покинули распалённое тело, а продолжали ласку, методично задевая простату. Маркус извивался в объятиях целующего его Люциуса, пытаясь ускорить движения и прекратить эту медленную пытку, но ему не дали вырваться:
- Терпи, иначе потом пожалеешь о своей несдержанности.
Но парень уже не мог ждать и захлёбывался стонами и криками.
Сев чувствовал, что ещё немного – и он за себя не сможет отвечать. К тому же, пытаясь помочь своему хозяину, Магия Иллюзий подталкивала его и Люца, заставляя потерять голову и сорваться. Сопротивляться собственному, плюс к нему ещё и внушённому желанию не было больше сил. Единственное, что Сев смог сделать, это удержаться и не войти одним рывком, на всю длину своего члена, вбивая мальчишку в маты зала. Дальнейшего он совсем не помнил, отдавшись на милость своей страсти.
Люц сорвался после гортанного крика Северуса и укуса мечущегося в оргазме Тигрёнка. С каждым новым циклом действия заклинания период восстановления уменьшался, и уже через несколько минут он сам врывался в этот сжимающий со всех сторон жар, полностью теряя голову.

Пришли в себя они нескоро. Тела мужчин плавились от приятной усталости, Тигрёнок же обессилено раскинулся на матах. На всех троих красовались следы укусов и засосов, зацелованные губы распухли. Никто даже и не помнил, кто же из них последним смог наложить Очищающее заклятие.
Кое-как совладав с голосом, Сев прохрипел:
- Вот это и есть «Приапус». Как тебе его действие?
- О-ох! Тигрёнок! Ты чертовски силён! Шесть раз… не припомню, чтобы я о таком слышал, - Люц с трудом повернулся к парню. - Тигрёнок? Тигрёнок?! Вот, Мордред побери! Сев, мы кажется, доигрались! Тигрёнок? Малыш?!
- Тихо, Люц, не трогай парня, он всего лишь спит.
- Всего лишь?! Мерлин великий! О чём мы думали, накладывая это проклятие?!
- Мы не учли, что он наделён огромной силой. Пошли, нам нужно добраться до спальни и напоить его Заживляющим, иначе, когда он очнётся, испытает пару-тройку неприятных минут.
Они осторожно отлевитировали юношу в комнату хозяина поместья и устроили в кровати. Все синяки и ссадины смазали Обезболивающей и Заживляющей мазями, влили все положенные в этом случае зелья, немного подлатали себя – зубки-то у Тигрёнка оказались соответствующими его прозвищу – и, устроившись по обе стороны парня в постели, провалились в сон.


После обеда, пытаясь наверстать упущенное время, Сев и Люц заставили и себя, и Тигрёнка выложиться на тренировке по полной программе. Юный маг уже не был тем нахальным недоучкой, который бросил им вызов три недели назад. Конечно, он пока ещё не смог бы победить в поединке кого-либо из них двоих, но для любого аврора или Пожирателя был серьёзным противником, думающим, непредсказуемым, осторожным. Правда, юношеская увлечённость иногда заставляла его зарываться и совершать ошибки, но он очень редко повторял их дважды. К тому же парень постепенно стал использовать во время боя свою Силу, и только некоторый иммунитет, выработанный прежними занятиями, позволял взрослым магам сопротивляться этому воздействию.
В усиленных тренировках пролетело три дня, ночи тоже не давали им заскучать. Юноше уже давно надо было появиться в Сноукастле, но Марк всё откладывал и откладывал разговор с Люциусом и Севом. Неизвестно, сколько бы продолжалась ещё его борьба с собой, но однажды Максимус передал ему, что Кэс начал репетиции выступления и очень сердится на Марка за его безответственное поведение. Эта беседа состоялась, как обычно, утром в кабинете Люциуса, когда тот отбыл по каким-то делам в Министерство, а Северус отправился в Хогвардс помогать восстанавливать защиту замка. Пристыженный призраком юный маг хотел, было, сразу отправиться в Сноукастл, оставив своим наставникам записку, но вовремя вспомнил, что уж в отличие от внешности и голоса, почерк-то в любой его ипостаси оставался неизменным, и не узнать его зельевар не мог. Чтобы чем-то занять себя, юноша отправился в библиотеку и прицельно занялся той книгой по легиллименции, что нашёл раньше. Время до вечера пролетело незаметно. Первым из Министерства вернулся Люциус, и они, пообедав, отправились в тренировочный зал. Вскоре появился Сев, причём опять злой, как раздразненная мантикора. Не выдержавший ехидных подколок друга Люц припёр его к стенке и заставил рассказать им, что же его, в конце концов, так выводит из себя, что даже ближайшие друзья страдают от этого.
- Дамблдор совсем выжил из ума, он опять требует, чтобы я обучал Поттера, в этот раз уже боевой магии.
- И что?
- Ты же знаешь, Люц, мы с этим сопляком друг друга на дух не выносим! Это кончится тем, что мы вцепимся друг другу в глотки.
- Ну-у, не преувеличивай! Судя по твоим рассказам, этот щенок тебе не противник, - Люциус успокаивающе похлопал разозлённого любовника по плечу.
Конечно, Марк знал, как к нему относился Снейп, да, в принципе, и Малфой тоже, но одно дело знать, и совсем другое – слышать своими ушами. И то, что он сейчас слышал, вызывало неприятное чувство… безнадежности. Даже если когда-то в глубине его души и теплилась надежда, что он когда-нибудь сможет им всё о себе рассказать, то теперь она развеялась, как дым на ветру. Они никогда не смогли бы принять его до конца. От этой мысли ему вдруг стало нестерпимо больно и одиноко. Но он смог снова взять себя в руки: «У нас нет будущего – прекрасно! Зато у нас есть настоящее, и я буду не Маркус Гарольд Джеймс Поттер-Малфой, если не воспользуюсь этим на полную катушку! Однако надо вмешаться в разговор. По их мнению, Тигрёнок не может пропустить такой информации, не задавая вопросов. Это выглядело бы слишком подозрительно».
- Поттер? Это тот, который Мальчик-Который-Выжил? - «Вот заодно и узнаю до конца, что они обо мне думают». - Ну, и что он собой представляет? – тон Тигрёнка был максимально скучающим и безразличным. Слишком безразличным и слишком скучающим, но заметившие это мужчины списали реакцию своего юного ученика-любовника на банальную ревность.
- Пустое место. Конечно, у него неплохие задатки, но он слишком кичится своей гордыней и избранностью, чтобы добиться чего-то всерьёз. Маленький, заносчивый щенок, с которым все носятся, как с пупом вселенной, - Северус скривил губы, в своей так известной в школе презрительной усмешке.
- Ну, не скажи, Сев. Может, он и зазнавшийся маленький засранец, но он отнюдь не пустое место. У этого мальчишки есть потенциал, и, по-моему, он знает гораздо больше, чем показывает.
- Что ты имеешь в виду? Уж не ваше ли столкновение в Министерстве? Ты тогда так и не рассказал, что там случилось. Неужели Поттер сумел так натаскать свою команду, что они оказали вам серьёзное сопротивление?
- Достаточно серьёзное, я бы сказал. Конечно, если бы к ним не подоспела подмога, мы бы их уничтожили, но, умей они пользоваться Непростительными, мы бы недосчитались многих. Потенциально это очень неплохие бойцы… кстати, я не уверен, что Поттер не способен запустить «Аваду». Незадолго до прибытия вашего Ордена на помощь этим соплякам он, сцепившись со мной один на один, приложил меня Проклятием Кипящей Крови, и я едва успел отразить это заклинание. Откуда он его мог узнать?
- Мда? Я не знал, что он практикует Тёмную Магию. Думаю, его мантия-невидимка помогает ему получать доступ в Запретную секцию библиотеки. Отсюда и такие знания. Надо будет его спровоцировать.
- Нет!!! Он опасен.
- Этот сопляк?! Не смеши меня. У него почти нет опыта, а применять Непростительные он не рискнёт.
- Я бы не был так в этом уверен. Тогда, во время боя, к нему отлетела выбитая палочка Долохова, и он мгновенно направил её на меня, я прямо видел, как он мысленно начал произносить Убивающее проклятие…
- И у него ничего не вышло, - переубедить настроенного на ненависть к сыну своего школьного врага зельевара было сложно.
- Нет, просто он в последний момент почему-то передумал.
- Я же говорил, у этого мальчишки кишка тонка применять Непростительные. Вот скажи, Тигрёнок, если бы ты в бою попал в подобную ситуацию, ты бы стал колебаться?
- Я – нет, но только если это действительно необходимо. В конце концов, есть много «симпатичных» заклинаний и помимо «Авады». Судя по словам Люциуса, ваш Поттер скорее передумал, чем испугался. Да и чего ему было пугаться – палочка-то чужая, о том, что это он запустил «Аваду», никто бы и не узнал, - Марк невесело усмехнулся про себя: «Ну, вот, дожили, уже одна моя ипостась служит адвокатом для другой. Всё бесполезно, Сев слишком ослеплён ненавистью. Зря я боялся, что он меня узнает, он настолько ненавидит всех Поттеров, что просто не замечает никаких странностей вокруг меня».
- Вот, смотри, Тигрёнок, до чего может довести предубеждение, - Люц удобно развалился на подоконнике тренировочного зала, предоставляя двум своим любовникам возможность отдыхать на полу. - А ведь мать этого мальчишки была лучшей подругой Сева.
- Люц, замолчи! – взгляд Северуса уже не предвещал ничего хорошего. - Тигрёнка это не касается. Ему незачем это знать.
- Ой, да Мерлина ради! Ругайтесь на здоровье! Я пошёл, - Марк с достоинством поднялся с матов, обтёр специальной тряпочкой меч, закрепил его на стеллаже и направился к двери. Ему с трудом удавалось удерживать невозмутимую маску на лице: «Мама и Сев!!! Лили Эванс была подругой Северуса???!!! Но как же так? Я же ясно помню, в том воспоминании он обозвал её грязнокровкой! »
Его догнали возле самого выхода, Северус взял юношу за руку и подтолкнул к сидевшему на подоконнике Люцу:
- Не обижайся, Тигрёнок.
- Да я и не обижаюсь. Кто я для вас? Никто, случайный знакомый. Как вы там сказали, а? Пустое место. Так же, как и Поттер. Знаешь, Северус, если бы ко мне так кто-то относился, как ты к нему относишься, я бы тоже начал хамить и качать права. Он, в отличие от меня, просто находится в невыгодном положении. Ему нельзя плюнуть на всё, послать вас куда подальше и уйти из школы, а я могу делать все, что хочу, в любое время - Марк старался говорить всё это равнодушно, но иногда возмущение в голосе всё же проскальзывало.
- Ладно, ладно! Всё! Хватит о Поттере, а то вы с Севом сейчас окончательно переругаетесь. Пора ужинать, - Люц приобнял Тигрёнка и повёл к двери.

Позже, после ужина, Марк застал Северуса в кабинете, на его коленях лежал альбом с колдографиями, а у открытого секретера на стуле сидел Люциус.
- Не помешаю?
- Проходи, Тигрёнок. А нас вот ностальгия заела. Это мой школьный альбом. Хочешь посмотреть?
- Если ты не посчитаешь, что мне незачем всё это знать.
- А ты – злопамятный.
- Нет, но память у меня хорошая.
Северус в разговоре не участвовал, он молча смотрел на колдографию, вставленную в предпоследнюю страницу альбома, и медленно проводил по ней пальцами.
- Люциус, может и впрямь – не стоит? Не надо дразнить Северуса, а то ещё заавадит.
- Ну, как знаешь.
- Да, кстати, я, вообще-то, попрощаться пришёл, - двое мужчин повернули к нему головы в немом вопросе. - Мне нужно исчезнуть на несколько дней, но я вернусь, обещаю. Если вы меня только примите?
- Ты всё-таки обиделся?
- Нет, я ещё утром хотел сказать, но вас дома не было.
- Это опасно? – Северус поднялся из кресла и шагнул к Маркусу.
- А вы уверены, что это вас касается?
- Наглый щенок! Нас теперь касается всё, что касается тебя, - зельевар положил ему руки на плечи и заглянул в глаза. - Ты растерян.
- Всё-таки обошёл мой блок?
- Нет, оттенок твоих глаз меняется в зависимости от настроения.
- Не надо меня удерживать.
- Никто тебя силой здесь не держит, но нам с Северусом очень хочется надеяться, что ты не исчезнешь, - Люциус осторожно высвободил плечи мальчика из захвата друга.
- Я вернусь, - Марк двинулся, было, к двери, но затем решительно повернулся и обнял стоявших плечом к плечу мужчин, прижавшись к ним всем телом. - Обещаю.

В Сноукастле его встретил холодный, как дементор, Кэс:
- Их сиятельство Маркус вернулись. И года не прошло!
- Прости, Кэс, я уже раскаиваюсь. Ну, хочешь, головой о стенку побьюсь?
- Ты не клоун, ты – иллюзионист, так что хватит смешить народ, нас ждёт работа.
- А где Ланс и остальные?
- Они там твой бальный зал облюбовали для репетиций, он как раз подходит. Все эти балюстрады и балкончики ничем не хуже их площадок, даже крепежи для их инвентаря имеются.
- Я рад за них. А где Герми?
- С Гелертом окклюменцией занимается. Говорят, делает огромные успехи. Кстати, отец сказал ему, что ты хочешь изучать легиллименцию?
- Да, мне очень не понравились те события.
- Что там было с… Люциусом?
- Воландеморт его пытал и едва не покалечил. Левую руку удалось спасти только с помощью Магии Иллюзий.
- Будь осторожен. И… спасибо за Люца.
- Да не за что.
- Тебя и моего племянника что-то связывает?
- Ну-у, я же не вспоминаю о некоем незнакомце, которого видел в твоей спальне, Кэс.
- Туше. Будь осторожен, я не знаю, насколько искалечил его душу Абрахас.
- Ты… хорошо знал Люциуса? Я имею в виду – в детстве.
- Да. Ему было десять, когда братец выставил меня из поместья, - Кэс недобро прищурился и потёр правую скулу, на которой виднелся маленький, почти незаметный шрам.
- Он ведь тебя не просто выставил?
- Не просто. Он и трое его малолетних прихвостней избили меня и хорошенько прокляли на дорожку. Я едва сумел выползти к дороге. Меня нашёл Забини, увёз в своё поместье и немного подлатал. Когда я поправился, то ушёл, не взяв предложенных им денег. Если бы мой братец узнал, где я скрываюсь, ученику моего отца не поздоровилось бы. Вот так из Магического мира исчез Кассиус Малфой, а в маггловском появился просто Кэс. Из всех маггловских вещей я неплохо разбирался только в живописи, верховой езде и фехтовании. Одно время был жокеем на скачках, а потом… заболел цирком. Подружился с Лансом… а дальше – ты знаешь.
- Мне всё же кажется, что ты что-то не договариваешь.
- Много будешь знать – плохо будешь спать.
- Это я уже слышал, - Марку хотелось узнать продолжение истории, раз уж Кэс в кои-то веки разоткровенничался, но он понимал, что настаивать бесполезно. Правда, один вопрос всё-таки сорвался с его языка:
- А Гидеон и Зигфрид?
- А что с ними?
- Как они стали твоими сыновьями?
- Да так же, как и ты. Сбежали из приюта, когда рядом проходили выступления нашего цирка и спрятались в фургоне. Мы заметили их, только когда уже уехали из того города.
- Они ведь чистокровные?
- А тебе какая разница?
- Ты знаешь, из каких они семей?
- Маркус…
- Да понял я, понял! Но когда-нибудь ты мне расскажешь?
- Возможно. А сейчас – марш к Гелерту, у вас есть ещё три часа, а потом у нас с тобой и Герми репетиция, - и Кэс, развернув пацана к себе спиной, подтолкнул его к двери в комнату старого мага.

Марк осторожно постучал и приоткрыл дверь:
- Добрый вечер. К вам можно?
- А, Маркус, давненько тебя не видно было. Проходи, проходи, ты же здесь хозяин. Юноша поразился: вместо былой бледной тени перед ним стоял красивый пожилой маг с насмешливыми серо-зелёными глазами, аккуратно подстриженной короткой бородкой и роскошной гривой седых волос, в художественном беспорядке падающих на плечи. Он явно прибавил в весе, лицо вновь приобрело краски, даже голос сейчас звучал по-другому.
- Привет, Марк, как твои дела? – лицо Герми осветилось радостной улыбкой. - А мы тут с мистером Гелертом окклюменцией занимаемся.
- И как?
- Ну-у…
- Барышня прибедняется, у неё великолепные способности к этому разделу магии, думаю, и в легиллименции будут успехи, но… - он замер, подбирая слова чужого языка. - Ей нельзя участвовать в допросах.
- Что-о?! Да никто и не собирался…
- Послушайте меня, дети. Я многое повидал на своём веку и многое понял. Из ваших слов и статей в газетах мне стало ясно одно – в стороне вы остаться не сумеете. А, не имея осведомителей, будете вынуждены сами добывать информацию. Для этого тебе и понадобилось научиться легиллименции, не так ли, Марк?
- Во многом вы правы. Но с чего вы взяли, что я буду впутывать в это дело своих друзей?
- Потому что иначе они впутаются сами. Скажи, девочка, если ты узнаешь, что твоему другу или его семье будет угрожать смерть, ты сможешь остаться в стороне?
- Нет. Мистер Гелерт прав, Марк. Я не буду сидеть, сложа руки, если кому-нибудь из вас будет угрожать опасность. И даже если под ударом окажется кто-то из одноклассников – тоже не смогу.
- Вот, Мордред!!! – Марк с силой ударил кулаком по дверному косяку. Его опять втягивали в командную игру, где он отвечал за всех.
- Не давите на него, Гермиона, он поймёт. Просто господин Поттер не любит работать командой. Я правильно понял? – Гелерт насмешливо, почти по-снейповски приподнял седую бровь.
- Правильно. И какой вы предлагаете выход?
- Ты не сможешь защитить своих друзей, укрывая их от мира, их всё рано найдут и уничтожат. Но ты сможешь сделать так, чтобы этот самый мир обломал бы об них свои зубы.
- В смысле?
- Включи в свои тренировки Гермиону и Драко и научи их постоять за себя. Кстати, юного аристократа и не придётся сильно переучивать, его неплохо натаскали. Боевого опыта, конечно, ноль, но он придёт с практикой. С юной барышней сложнее. Я ведь не ошибся, Гермиона, вы – магглорожденная?
- Да, - девушка с вызовом вскинула голову, глядя в глаза старому магу.
- Странно, я заметил, что вы все бурно на это слово реагируете. С чем это связано?
Уже хотевший, было, разразиться гневной отповедью Марк внезапно вспомнил, что, собственно, Грин-де-Вальд и не притеснял никогда магглорожденных в отличие от Воландеморта. Естественно, его удивляла их реакция на упоминание этого слова. Переведя глаза на подругу, юноша понял, что и она обдумывает сейчас тот же вопрос.
- Понимаете, Гелерт, - начал, было, Марк, подбирая слова, но его перебила Гермиона.
- Мистер Гелерт, в Магической Британии сложилась такая обстановка, что, официциально признавая магглорожденных равными, на деле нас считают даже не вторым, а третьим сортом магов. Это слово… почти как оскорбление. Только обычно они произносят «грязнокровка»…
- Понятно. Я прошу прощения за бестактность, но если вы хотите научиться боевой магии и серьёзно изучить окклюменцию, вам надо научиться держать в узде ваши эмоции, ведь именно по ним будет бить ваш враг.

Следующий час прошёл в выяснении, что же умеют и знают юные маги. На удивление, Грин-де-Вальд был неплохим учителем, терпеливым и знающим, к тому же умеющим интересно преподнести материал. Он задавал подросткам вопросы из разных, зачастую внешне не связанных между собой разделов магии, и на первых порах был доволен их ответами. Ситуация изменилась, когда дело дошло до серьёзных боевых заклинаний, которые, если бы ни занятия «АД» и не лазанье Марка по чужим поместьям, они бы вообще не знали, и до продвинутых разновидностей Чар. Старый маг хмурился всё больше и больше. И, когда уверенные в своей правоте Герми с Марком с лёгкостью отбарабанивали ему определения и классификации, полученные на занятиях в школе, Гелерт вначале просто насмешливо фыркал, а потом, не выдержав, стукнул ладонью по столу:
- Убил бы Альбуса за это!
- Что такое?
- Многое из того, что вы тут говорили, на самом деле соответствует действительности. Только вот мне почему-то кажется, что эти знания вы получили не в школе. И это касается почти всей боевой магии. Я прав?
- В принципе.
- Что касается того, что явно получено в Хогвардсе, то я просто не знаю, что вам сказать… Некоторые разделы чар просто… примитивны, что ли. К примеру… Я так понял, Гермиона – лучшая ученица курса по чарам?
- Да, - ответил за покрасневшую девушку Марк.
- Так вот, расскажите мне, Гермиона, что вы знаете о Непреложном обете?
- Непреложный обет – это магическая клятва, которая связывает нерушимым договором две или более стороны и карает смертью при прямом нару…
- А вот и неверно!
- Но… так сказано в учебнике, - Гермиона непонимающе посмотрела на старого мага.
- Ладно, я не буду читать вам определение Непреложного обета, а расскажу своими словами. Во-первых, договор можно расторгнуть с согласия потребовавшей клятвы стороны, для этого есть специальный ритуал. Во-вторых, вы правильно сказали, клясться в чём-то может как одна сторона, так и все участвующие в клятве обоюдно. В третьих, она наказывает не только при прямом нарушение клятвы.
- И что это значит? – в груди Марка поднималось неприятное предчувствие.
- Хмм, как бы вам попонятней объяснить. Марк, ты когда-нибудь давал Непреложный обет?
Юноша помолчал, не поднимая глаз, но потом всё же выдал:
- Да.
- Ребёнок! И что же ты обещал? Стой! Не говори! Я сам спрошу. Ты должен был что-то сделать, или что-то не разглашать?
- Что-то сделать и не вмешиваться.
- Ты это сделал?
- Да.
- И не вмешивался?
Марк хотел было сказать «да», но вдруг замер:
- А если я спас человеку… руку – это вмешательство?
- Да, и это нарушение обета. Правда, непрямое. Тебя не убьёт на месте, но магия накажет обязательно.
- Когда?
- По-разному, от суток до недели.
- Но сутки уже прошли…
- Погоди. Ч-чёрт! Мне нужна палочка! – старик поднял глаза на Гермиону, и она, помешкав секунду, протянула ему свою палочку. - Не бойтесь, я не причиню никому из вас вреда.
Он прочертил в воздухе замысловатую кривую и что-то буркнул себе под нос. Вокруг Марка появилось желтоватое свечение, кое-где посверкивающее то зелёными, то красными искрами.
- Мда-а, тебе очень повезло. Никогда! Ты слышишь? Никогда! Не соглашайся на этот обет, если только дело напрямую не касается жизни и смерти. Есть множество других магических договоров, с менее серьёзными последствиями для договаривающихся сторон.
- Что означает это свечение?
- Магия зафиксировала непрямое нарушение обета, но наказания не будет: похоже, оно обоюдное.
Уже прилично напуганный рассказом Гелерта Марк вздохнул с облегчением, но потом задумался: «И что же такое магия могла посчитать нарушением с их стороны? » Он перебирал в уме все события последней недели, пока не вспомнил… движение своей руки на члене ускользающего в оргазм Северуса. Ведь тогда он не был так уж согласен на их с Люциусом игру. Юноша похолодел, одно лишнее движение в тот момент, чуть больше неприятия с его стороны и… дело для мужчин могло кончиться плохо. Похоже, они и сами не были в курсе этих особенностей обета, иначе бы не согласились на него так просто. С языка рвались сотни вопросов, но Марк задал Гелерту единственный:
- Вы говорили, есть ритуал, отменяющий эту клятву?
- Хорошо соображаешь. Похоже, те, кто вступал с тобой в договор, тоже не знали этой маленькой подробности?
- Похоже.
- Я, кажется, видел эту книгу в библиотеке твоего замка…- лукаво улыбнулся Гелерт. - Будешь этим заниматься сейчас, или приступим к легиллименции?
Марк с трудом сдержал себя, чтобы не помчаться искать книгу немедленно, но сдержался и вернул старику не менее «приятную» улыбку:
- Займёмся легиллименцией, книгу я найду позже.

Часа два они занимались этим разделом магии, а потом за ребятами зашёл Кэс, и все вместе, включая любопытствующего Гелерта, отправились репетировать. Номер бывшему Тёмному Лорду очень понравился, он даже подсказал несколько мелочей «для большей жуткости». Работа затянулась почти до полуночи, Грин-де-Вальд уже давно ушёл спать, а Кэс с Марком и Герми всё репетировали. Наконец, когда больше всех двигающемуся в номере Маркусу уже с трудом удавалось шевелиться, Кассиус отправил их отсыпаться. Возможно, этому способствовал недовольный вид уже полчаса как маячившего на горизонте Драко, а может быть, Кэс всё-таки пожалел сына. Естественно, в таком состоянии Марк в библиотеку не пошёл. А на следующее утро всё началось заново: легиллименция, репетиции и, если бы ему не напомнила о книге Герми, юноша так и не добрался бы до библиотеки. Фолиант он нашёл довольно быстро, но просмотреть информацию по самой клятве и контрзаклятию к ней смог только поверхностно. К тому же удрать в Малфой Менор пока не представлялось никакой возможности. Марк так был нагружен занятиями и репетициями, что даже не было времени высунуть нос в так полюбившийся ему садик с видом на море. Видя, что приёмный сын вот-вот сорвётся, Кэс пообещал устроить ему выходной через пару дней, и парень успокоился. Репетиции начали приносить удовлетворение, да и с коварной легиллименцией дело пошло на лад. Во всяком случае, проникать в незакрытое блоком сознание он теперь мог совершенно незаметно. С обученными людьми было труднее. Ланс почувствовал вторжение через пять минут и вышвырнул наглого мальчишку, напоследок приложив чем-то хитро-невербальным. Естественно, спрашивать, что за заклинание он использовал, Марк не рискнул. Залезть «в мозги» к Гелерту юноша вообще не смог, несмотря на его ослабленное Нурменгардом состояние. В общем, подступаться к Воландеморту было откровенно рано. Но хитрый Грин-де-Вальд на вопросы, сколько же времени нужно, чтобы изучить эту науку досконально, только посмеивался. На дурацкие вопросы он не отвечал принципиально. И вообще, старый маг неплохо сдружился с Кэсом и призраком Максимуса, и теперь эти трое изводили остальных своими язвительными подковырками. Прошла неделя, и завтра должен был наступить обещанный Кассиусом выходной. Гелерт тоже освободил ребят от занятий, и Драко с Герми планировали отдохнуть где-то в маггловской Европе, чтобы весело провести в кои-то веки выпавший выходной. Кстати, последние несколько дней Марк замечал за приёмным отцом некоторую нервозность и с улыбкой вспоминал таинственного незнакомца, однажды захваченного врасплох в спальне Кэса. Но на предложение юноши пригласить в замок его друга приемный отец одарил его таким взглядом, что парень немедленно заткнулся и ретировался куда подальше. В общем, этим вечером Кэса в замке уже не было. Дрей и Миона собирали вещи для путешествия. Зиг, Гидеон и Флайервуды легли пораньше, чтобы выспаться, а утром пораньше отправиться на рыбалку к окрестным скалам. Марк маялся, пообещав Кассиусу дождаться завтрашнего утра, прежде чем исчезать в неизвестном направлении, и всем мешал. Это-то и послужило причиной последующего оч-чень важного открытия. Оказывается, какие пустяки могут привести к событиям, которые со временем… но об этом ещё рано пока говорить. В общем, Маркус пару раз попался под горячую руку Герми и Драко, и давняя подруга гриффиндорца не выдержала:
- Марк, тебе что, заняться нечем?
- Вообще-то – да. Про легиллименцию я начитался до отрыжки, от боевой магии уже в глазах рябит, а ничего нового к цирковому номеру не придумывается. Спать вроде бы ещё рано, вот и маюсь.
- Тебя… там ждут?
- Я обещал Кэсу, что уйду только завтра.
- Тогда займись чем-нибудь. Вон, хоть вещи в своём школьном сундуке разбери. Хотела тут тебе помочь и с помощью Винки сложить новые учебники, так у тебя в сундуке такая каша, что и за полдня не разберёшься.
- Ладно, всё равно в голову ничего не лезет, пойду, попробую.
Разгребание пятилетних залежей и впрямь немного успокаивало и даже приносило пользу. Марк нашёл считавшийся потерянным заговорённый набор самопишущих перьев и давно позабытую тетрадь по трансфигурации, которую искал перед С. О. В. ами. А в основном в сундуке скопился всякий мусор и старые мантии. Многое из этого юноша безжалостно выбросил, но кое-что оставил на память. Наконец, когда на дне осталось всего несколько предметов, парень нашарил завёрнутый в газету пузырёк и с недоумением уставился на него. Что это такое и откуда взялось, он не помнил. Открыв туго закрытый флакончик, Маркус осторожно (мало ли что может быть в сундуке у гриффиндорца) вытряхнул содержимое на расстеленный лист пергамента. Это оказался блестящий чёрный волос, слегка вьющийся и довольно короткий.
- Ну, и откуда ты взялся? И, интересно, на кой хрен мне понадобилось тебя хранить?
Волос, естественно ответа на этот вопрос дать не мог. Марк хотел было выбросить его вместе с флаконом, но в последний момент сдержался и решил повнимательнее просмотреть газету, в которую это «сокровище» было завёрнуто. Это оказалась первая страница из «ЕП» с сохранившейся датой – 20 января 1993 года, второе полугодие второго курса. Юноша пытался вспомнить, что же тогда произошло и, наконец, припомнил. Это воспоминание заставило его подскочить на месте, схватить волос и вылететь в гостиную, где на тот момент заседали уже собравшие свои вещи Дрей с Герми и выползший из своей спальни выпить чаю Гидеон. Не обращая внимания на обращённые к нему слова друзей, Марк осторожно устроил волос на маленьком столике для коктейлей и произнёс заклинание Распознавания. Это заклинание применялось на каких-то частичках человека и животных для определения исходного облика. Над столиком возникла призрачная фигура черноволосого и синеглазого юноши лет шестнадцати в школьной мантии старинного покроя и с эмблемой Слизерина на левой стороне груди.
- Ну, и что это за красавчик, Золотце? Что-то я таких на нашем факультете не помню, - лениво протянул Драко.
Гидеон заинтересованно хмыкнул:
- По-моему, Дрей, ты и не мог его раньше видеть, такие мантии носили лет… пятьдесят назад.
- Кто это, Марк? – Герми хорошо знала это выражение лица своего лучшего друга. Ничего хорошего оно не предвещало.
- Это? А вот это – Томас Марволо Реддл, собственной призрачной персоной.
С трёх сторон на это заявление последовали непереводимые идиоматические выражения.

_____________________________________________________________________
* Идея Четвертого непростительного заклятия была взята у Alex Nightwish из ее фика " Четвертое непростительное"



Глава 13. Мы – не ангелы.


Посвящается Теххи. Спасибо тебе за всё огромное, Валюша.

-Это? А вот это – Томас Марволо Реддл, собственной призрачной персоной…
Эти слова всё ещё звучали в ушах Драко.
Когда весь из себя какой-то таинственный и загадочный Маркус припёр этот волосок в гостиную, Дрей не почувствовал никакого подвоха, хотя и стоило бы: он ведь видел, как напряглась Миона, которая лучше всех остальных знала это чудо природы, именуемое Поттером. Но его интуиция, видимо, взяла отгул, и слизеринец с любопытством смотрел, как бывший враг, а ныне один из ближайших друзей накладывал чары Распознавания. И даже возникшая перед ними призрачная фигура юноши в старинной слизеринской мантии не заставила его насторожиться. И вот прозвучали эти слова, словно обухом огревшие его по голове.
Выразив конкретно и по существу, что он обо всём этом думает, и услышав подобные же комментарии со стороны Гидеона и обычно более сдержанной Мионы, Дрей решился задать возникший насущный вопрос:
- Ну, и что ты собираешься с этим делать?
- Пока не знаю.
- Где ты его взял, Марк?
- Нашёл в своём сундуке, - Поттер нахально улыбнулся, инактивируя заклинание и убирая волос обратно во флакончик.
- Что-о?!
- Помнишь, Герми, на втором курсе мы варили Оборотное, и ты попала в Больничное крыло, потому что мы тогда не знали Распознающего заклинания?
- Д-да, но причём тут волос В-воландеморта?
- Вскоре после этого я нашёл в туалете Плаксы Миртл выброшенный Джинни дневник.
Герми весьма ощутимо вздрогнула:
- Погоди, это тот, который…
- Да, который отец Драко подсунул Джинни. Дневник Воландеморта, который он вёл в школе. Но не в этом дело. В дневнике я нашёл этот волосок и убрал, чтобы потом, когда выучим Распознающее заклинание, определить, чей это волос. Ну, а потом всё закрутилось, и я про него совсем забыл, и если бы флакон не был завёрнут в газету с датой, выбросил бы к Мордреду.
- Отдашь его Дамблдору?
- Не думаю. Во всяком случае, не сейчас. Кстати, Дрей, помнишь, ты говорил, что моё Поисковое заклинание можно усовершенствовать, если скомбинировать с Поисковым зельем?
- Помню. И что ты предлагаешь?
- Доработать нашу идею. Попрактиковаться сначала на тех поместьях, что мы уже знаем, а потом… можно попробовать с помощью этого волоска выйти на резиденцию Тёмного лорда. Как вам эта идея?
- Ты что, всерьёз решил полезть в этот гадюшник в одиночку?
- Нет, я ещё пока не знаю, для чего это может пригодиться, но пригодится точно: у меня странное предчувствие… - зелёные глаза сузились, задумчиво глядя куда-то поверх голов собеседников, видно было, что мысленно он где-то далеко.
Драко тяжело вздохнул: по рассказам Мионы, да и по собственным пятилетним наблюдениям он уже понял, что если уж Поттеру втемяшится в голову какая-нибудь идея, не успокоится, пока её не осуществит.
- Ладно, мы с Мио подумаем, что можно сделать с зельем. Только, ради Мерлина, давай уже после выходных! Ланс с Кэсом нас и так заездили!
Марк по-прежнему на них не реагировал.
- Марк! Маркус! – Миона подошла к другу и потрясла его за плечо. - Что случилось?
Поттер вернулся из своих заоблачных далей и сфокусировал на девушке взгляд:
- А? Ты что-то сказала, Герми?
- Спрашиваю, что случилось?
- Да вот, думаю, волос-то старый, после возрождения Лорда может ему уже не соответствовать.
- Вот и проверим, когда вернёмся. Иди спать.
- Ладно, ты права, разберёмся с этим позже. Спокойной ночи всем, - Марк ушёл в свою комнату, задумчиво поигрывая флакончиком с волосом.
- Фух! Я думал, он нас сейчас попытается заставить это зелье варить!
- Не заставит, тут работы не на один день, а он куда-то очень спешит, - Миона задумчиво посмотрела вслед другу и добавила: - или к кому-то.
- Хо! У нашего Золотца завелась подружка?
- Не думаю.
- О-о! А я уж хотел подразнить его, - Дрей подкрался к задумавшейся подруге сзади и собственническим жестом привлёк к своей груди. Они были одни в этой уютной гостиной. Гидеон ушёл сразу после представления, устроенного Марком. - Ты что-то знаешь и не говоришь мне. А я очень любопытен и хочу знать все твои секреты.
Лицо юноши зарылось в немного отросшие за месяц волосы Мионы, губы нашли маленькое ушко и принялись покрывать его поцелуями, потом перешли на шею. Руки расстёгивали на груди блузку девушки, одновременно пытаясь спустить этот мешающий предмет одежды с плеч любимой. С самого ужина он не находил себе места от всё возраставшего желания обладать своей подругой и больше не хотел даром терять время.
- Дрей… - тихий стон завёл парня ещё сильнее.
- Да-а? – голос мурлыкал над самым её ушком, заставляя Миону дрожать. Руки парня, уже спустившие её рубашку с плеч, играли с застёжкой бюстгальтера.
- Ты с ума сошёл? Мы в гостиной, сюда может кто-нибудь зайти.
- А если я скажу, что мне плевать? – пальцы Драко наконец-то справились с тугой застёжкой и накрыли её грудь, слегка поглаживая упругие полушария и поигрывая сосками. - Что меня это возбуждает.
- А если я скажу, что мне это не нравится? – девушка застыла в его руках, и только лукавый взгляд карих глаз, полуприкрытых ресницами, говорил о том, что это притворство.
Юноша немедленно отстранился, разворачивая Гермиону лицом к себе:
- Прости, Мио, я не хотел…
Договорить он не успел, маленькая, но сильная ручка толкнула его на диван. Парень не ждал нападения и не смог удержать равновесия:
- Мио?! – удивление в любимом голосе заставило девушку коварно улыбнуться.
- А если я скажу, что ты хреновый зельевар? – Миона удобно устроилась верхом на его бёдрах, запуская руку в гриву платиновых волос и оттягивая голову Дрея назад.
- Что? – в голосе юноши всё ещё сквозило непонимание, но глаза его в шоке распахнулись. - Ты? Что ты мне подлила?
- Миленькое такое простенькое зелье, ты его знаешь, оно называется «Аморис». Я удивлена, что ты не распознал его вкус.
- «Аморис»?! Да ты понимаешь, что ты сделала?! И когда ты успела его сварить?
- Когда? Сегодня утром, пока ваша команда репетировала. Понимаю ли я, что сделала? Великолепно понимаю.
- Зачем? – Дрей чувствовал, как действие зелья усиливает его влечение к Гермионе, её запах опьянял его, прижимающееся тело лишало способности думать, ему всё труднее было сдерживаться, чтобы не накинутся на неё прямо на этом диване. - Ты с ума сошла! Я же могу навредить тебе!
- Не думаю, - Миона покрывала лёгкими поцелуями его лицо, шаловливые ручки уже вовсю хозяйничали под его рубашкой. - Я не ребёнок, над которым надо трястись, как над фарфоровой куклой, - губы девушки спустились на его шею, а потом маленькие зубки прикусили кожу над пульсирующей венкой.
Драко зашипел сквозь стиснутые зубы и до боли впился ногтями в ладони, пытаясь сдержать себя:
- Если ты не прекратишь, я… - Дрей прикусил язык. Он слишком дорожил Мионой, чтобы напугать её сейчас. С ней он всегда старался быть сдержанным и нежным, хотя полученный в заведение мадам Жизели опыт порой рвался наружу и требовал… вот именно того, что он хотел бы сейчас сделать с любимой женщиной. - Миона, ты не знаешь, что творишь!
- Знаю, Дрей, знаю. Я хочу, чтобы ты не сдерживался, не боялся меня разбить. Я не хрустальная статуэтка, любимый, - губы Мионы накрыли рот парня требовательно и страстно, а не в том нежном поцелуе, к которым он так привык.
Они прервали поцелуй, только когда оба стали задыхаться. Пытаясь отдышаться и облизывая саднящие губы, Гермиона отстранилась от парня, демонстративно поёрзала на его бедрах и, услышав, как он с шумом втянул сквозь зубы воздух, улыбнулась.
- Миона… прекрати… последний раз тебя предупреждаю…
- А не то – что?! – бёдра Мионы сжались, плотнее прижимая её к парню. Раскрасневшаяся, с зацелованными губами, пылающими янтарным огнём глазами, взъерошенными короткими волосами, в одной лёгкой юбке и трусиках сидевшая верхом на Драко, она походила на невинно-порочное видение из его эротического сна, и юноша сдался. Одним ловким движением он вывернулся из её захвата и подмял под себя гибкое тело, удобно устраивая свою добычу на диване. Его рука проникла под юбку, попутно приласкав бедро девушки. Пальцы нашли тонкую ткань кружевных трусиков и рванули, убирая досадную помеху. Губы захватили в плен рот Мионы, целуя настойчиво, почти грубо. Язык врывался, завоёвывая и подчиняя. Одежда парня при движении тел своими прикосновениями задевала напряжённые соски девушки, вызывая стоны, которые он ловил ртом, возбуждаясь всё больше и больше. Дрей едва смог оторваться от этого сладкого рта:
- Миона… Миона… Ты…
Но договорить ему не дали: Гермиона, запустив пальцы в гущу сияющих в темноте светлых волос, вновь втянула его в поцелуй, чувствительно прикусив острыми зубками нижнюю губу юноши. Её тело выгнулось, прижимаясь к нему ещё плотнее.
- Да-а… - стон вырвался после того как она разорвала поцелуй, начав задыхаться.
при взгляде на нее серые глаза Дрея стремительно темнели. Припухшие от поцелуев губы нашли сосок и легонько прикусили, рука под юбкой нашла влажный вход, и сразу три пальца ворвались в горячую глубину, срывая пронзительный вскрик с губ девушки.
- Ведьма… - голос не подчинялся Дрею и хрипел.
- Дрей! Дре-е-ей! – Миона стонала, вжимаясь в него всем телом и насаживаясь на его пальцы. - Возьми меня!
- Не-ет! Ты хотела свести меня с ума, так теперь терпи! Я ещё с тобой не наигрался! – и он принялся покрывать поцелуями её тело, не давая вырваться и едва шевеля мучившими её пальцами в пульсирующей глубине.
- Дрей!!!
- Кричи, Мио, кричи! На твои крики сюда сбежится вся наша команда. Ты этого хочешь, да? Этого? – пальцы врывались в жаркую глубину её тела, заставляя выгибаться и громко восклицать от желания и острого, нарастающего до боли наслаждения, но не принося полного облегчения, отступая при её подходе к грани. - А мне всё равно! Ты моя! Пусть хоть все видят! Ты –моя!!!
Драко уже не контролировал себя. Ему на самом деле было плевать на всех остальных. Для него никто не существовал, кроме Гермионы. Он не видел влетевшего в гостиную напуганного криками Марка. Не слышал, как тот ругался сквозь зубы, накладывая мощные Заглушающие и Запирающие чары на комнату, и как ретировался, пожелав им громким шёпотом весёлой ночки. Он не помнил, как и каким заклинанием убрал с себя и Мионы всю одежду и резко, одним толчком ворвался в её лоно, вызывая громкий возглас, перешедший в рычание. О нет! Она не была маленьким беспомощным ребёнком, эта юная женщина, какой бы хрупкой она ни выглядела – его стоила. Она была его истинной парой, его партнёром на всю жизнь.
Они слишком долго сегодня дразнили друг друга, и всё закончилось слишком быстро, однако настолько феерично, что едва не лишило их обоих сознания. Но эти двое были молоды и полны сил, и ночка выдалась весёлой. Дрей и Миона полностью отпустили на волю свои фантазии и заснули только под утро. Юноша лежал на диване, держа в своих объятьях уснувшую подругу, и улыбался. Он уже великолепно понимал: что бы ни случилось, он её никому не отдаст. Если отец не примет магглорожденную невестку, то Драко скорей выйдет из рода, но Миона будет его женой, а не любовницей. Разрываться, как Люциус, между любимым человеком и долгом он не собирался.

Маркус вернулся из гостиной в свою комнату, надёжно спрятал флакончик с волосом и, набрав ванну, добавил в воду расслабляющего зелья и со вздохом откровенного удовольствия погрузился в нее, приятно пахнущую травами. Понежившись в приятно ласкавшей усталое тело тёплой воде около часа, юноша едва не уснул прямо в ванне, и только задремав и хлебнув воды, лениво вымылся и, растёршись мягким полотенцем, отправился спать, плюнув на причёску. Конечно, стоило расчесать длинные мокрые волосы, но сил распутывать непослушные и норовящие запутать расчёску пряди не было. Утром это обязательно обернется мучением, но Маркусу так хотелось спать, что даже это его не испугало. Завалившись в тёплую и мягкую постель, он мгновенно отрубился, и последней его разумной мыслью было: «Наконец-то я смогу выспаться».
Ага! Как же! Так ему и дали. Проспав меньше получаса, Марк был разбужен громкими воплями, доносившимися, судя по всему, из гостиной. Мгновенно вылетев в коридор, как был, в одних пижамных штанах, он бросился на шум, готовясь к мгновенной атаке и… замер на пороге. Из коридора за спиной уже раздавались удивлённые голоса разбуженных друзей, но он жестом велел им возвращаться в комнаты. Не хватало ещё, чтобы помимо него у этого представления появились зрители. Шипя себе под нос ругательства, как на английском, так и на Серпентаго, юноша наложил Запирающие и Заглушающие заклятия, стараясь не смотреть на сцену, разворачивающуюся на диване. Спасибо! Ему и первых кадров хватило! Пожелав напоследок этим ненормальным… э-э-э… (без комментариев) весёлой ночки, Марк удалился в свою спальню досыпать. Но не тут-то было! Зловредный сон не шёл. А если и шёл, то… в общем, понятно? Вот именно. Юноша никогда не замечал, что Драко настолько похож на отца. В груди, да и не только там, что-то заныло, и оставшуюся половину ночи парень промаялся в эротических полуснах-полуфантазиях, в которых на том же диване видел себя с Люциусом… или с Севом… или с ними двоими одновременно. Естественно, утром он встал, злой и невыспавшийся, и первым делом отправился в ванную решать насущную… э-э-э… большую проблему. Пока он стоял под душем, меняя воду с холодной на горячую и наоборот, в голове проносились обрывки ночных видений, и кое-что из них он задумал воплотить в жизнь. Во всяком случае, видение, где он отдавался Северусу, одновременно врываясь в Люциуса, его весьма впечатлило. Дело оставалось за малым: придумать, как этого добиться. Марк понимал, что, заикнись он при своих любовниках об этом, ему вряд ли дадут осуществить свою фантазию, да и с постели не позволят подняться не меньше полусуток… как минимум. Мысли постепенно с ночного приключения и собственных навеянных им фантазий перескочили на данную им Непреложную клятву, и парень нахмурился. В принципе, он уже достаточно доверял своим Пожирателям, чтобы не нуждаться в защите этой клятвы, а вот бед в будущем она могла принести немало. Повезло ещё, что на этот раз всё обошлось. Единственным вариантом было провести ритуал Отмены, а для этого необходимо было рассказать им о проблеме, а ещё лучше – показать книгу, в которой были прекрасно расписаны все мельчайшие последствия и нюансы этого обета. Взгляд юноши упал на часы – без пятнадцати восемь. Марк поднялся в такую рань вместо того, чтобы отоспаться. Но в чём-то это имело и свои преимущества: он сможет раньше попасть в Малфой Менор. Юноша улыбнулся своему взъерошенному отражению и со вздохом занялся спутавшимися после беспокойной ночи волосами. Потом быстро позавтракал, оставил друзьям записку и перенёсся в уже до боли знакомый чуланчик на Косой аллее. Долететь до потайной двери маленькому нетопырю не составило труда, и вот через пятнадцать минут он принял человеческий облик в потайных покоях поместья. Марк так торопился увидеть своих… любовников, к тому же он ощущал их ауры в доме, что не потрудился даже проверить поместье на предмет опасности. И едва не поплатился за это. Не застав никого в спальне Люциуса, юноша отправился в кабинет, и только уже начав приоткрывать в него дверь, услышал конец фразы, сказанный таким знакомым жутким шипящим голосом:
- … не подведите меня ссснова. Иначче я в сследующщий расс не буду так ссниссходителен.
Марк едва не вскрикнул от ужаса. Он ведь полностью блокировал свою связь с Воландемортом, и это едва не стоило ему сейчас жизни. Бесшумно отступив в коридор и прикрыв за собой двери, парень хотел уже ретироваться в своё убежище, как вдруг услышал за поворотом приближающиеся шаги и голоса Пожирателей. Пути к отступлению не было. Маркус навёл иллюзию, заставляя своё тело раствориться в тени, сгустившейся в углу коридора. Из-за поворота, вполголоса обсуждая какое-то дело, вышли Рудольфус и Рабастан Лестранжи. Юноша прислушался, стараясь дышать как можно тише.
- Я тебе говорю: Хвост точно узнал местоположение их убежища, оно почти в середине Саутгемптонской трясины. Подход есть только с одной стороны, - Марк, припомнив четвертый курс и свое путешествие в Омут памяти Дамблдора, узнал в говорившем Рудольфуса Лестранжа.
- Но почему Господин отправляет туда именно нас? Ведь мы разрабатываем рейд на…
- Тсс… Ты соображай, где находишься – у Малфоя везде есть глаза и уши. Тёмный Лорд не доверяет никому, и, если он узнает, что Люциус с твоей помощью пронюхал про это дело, в которое он его запретил посвящать, нам конец. А охота на Голдстейнов – это всего лишь возможность реабилитироваться за наш провал в Италии.
- Да-а, а интересно, почему Повелитель Грейбека на болоте грязь месить не послал, это ведь он во всём виноват был?
- Ты – идиот, Рабастан! – прошипел разъярённо Рудольфус, крепко припечатав брата к стене и ещё приложив разок – для верности. - Милорд не знает, что там произошло на самом деле. Ты что, хочешь его просветить?
- Нет, нет! Что ты! Мне ещё жизнь дорога. Значит, завтра на рассвете?
- Да. Подбери человек пятнадцать… нет, лучше двадцать из нашего отряда. Только смотри, чтобы об этом не узнал кто-нибудь из отряда Малфоя и Снейпа.
- Думаешь, они расскажут своим командирам?
- Разумеется. Ты же знаешь, эта парочка за своих людей глотки перегрызёт, они ведь не выходят из боя, пока не соберут всех выживших. Так что их команда, если понадобится, и нас не пощадит. Только Лорда боятся, наглые твари.
- Да, и подготовлены они получше наших.
- А я тебе уже говорил. Убери из наставников Макнейра, он новичков только трахать умеет.
- Зато каких шлюх находит, м-м-м.
Братья приглушённо рассмеялись, но старший оборвал свой смех:
- Я серьёзно говорю. Поставь его на место, а то я поставлю. Вам обоим тогда мало не покажется.
- Ладно, ладно, не нуди. Лучше скажи, как завтра силы будем распределять?
- Ты возьмёшь половину Пожирателей и обойдёшь дом со стороны болота, вдруг там какая-нибудь тайная тропа имеется, а я пойду через главные двери. Хвост проникнет в дом и постарается снять защиту изнутри.
- Ты ему доверяешь?
- Этому анальному жителю? Ты с ума сошёл? Только ему нас предавать бессмысленно. На ту сторону этой крысе дорога заказана.
- Руди, - Рабастан понизил голос почти до шёпота, - Ты не знаешь, с чего это Господин сменил гнев на милость? Он же Люциуса подыхать оставил и ради смеха Снейпу отдал. Как этот скользкий красавчик опять выкрутился?
- Как, как! Обыкновенно! Дар у него такой, сухим из воды выходить. Другой на его месте уже подох бы, а у этого только рука не двигается.
- Как? Милорд же её почти отрубил!
- Северус, мантикраба ему в дышло, постарался, не иначе. Я слышал, левой кистью Малфой владеть не может, но руку не потерял. А что Милорд сменил гнев на милость, так это объяснимо – Паркинсон облажался. Наш господин надеялся, что Александр сможет заменить Люциуса, заняв его место в контактах с Высшими семьями, но нейтралы послали его куда подальше и наотрез отказались иметь дело с кем-нибудь, кроме Малфоя.
- Думаешь, они узнали, что с ним произошло?
Марк, прятавшийся в коридоре и запоминавший каждое сказанное Пожирателями слово, недобро усмехнулся. Он лично сбросил Кэсу все воспоминания о пытках, которым Люц подвергся в аудиенц-зале, эти события юноша как будто наяву видел, когда лечил Люциуса. А уж с таинственными-то друзьями его приёмного отца ничего не стоило подсунуть эти воспоминания кому надо. Да хоть тому же лорду Забини, или Прюэту, или Монтгомери, а ещё лучше – лорду Рочестеру. Этот старый пень был негласным лидером Высших и славился тем, что смог послать всех троих – Воландеморта, Дамблдора и Фаджа – и остаться при этом в живых. Но долго предаваться радости по поводу свалившихся нежданно на Тёмного Лорда неприятностей было некогда. Разговор в коридоре продолжался. Похоже было, что Лестранжи расположились здесь надолго и, скорее всего, ждут Воландеморта.
- Не исключено, - пожав плечами, глубокомысленно изрёк Рудольфус. - Мордред его знают, как они добывают сведения, но осведомлены они неплохо. Так что Хозяину поневоле пришлось простить Люциуса.
- Слушай, а зачем нас вообще тогда отправляли в Италию? Господин же мог приказать Малфою, и тот бы привёл к нему сына.
- Не-ет, ты всё-таки идиот, Рабастан! Одно дело – принять моего племянничка в Пожиратели, а другое…
- Что?
- А то! Малфёныш хорош, чертовски хорош! Ещё не понял?
- Э-э-э… Господину что, постельная игрушка понадобилась? Мда-а, Малфой бы воспротивился, точно!
- Вот о том и разговор. Дело бы получило огласку, и Хозяин потерял бы поддержку Высших семей. Они и так нас в последнее время только из страха поддерживали, а если узнают о покушении на честь наследника, то… сам понимаешь, на дыбы встанут. Наследник – это святое.
- Да. Что-то долго Хозяин Малфою задачу разъясняет, он же в десять часов ещё аудиенцию директору Дурмстранга назначил, а уже почти десять.
- Навский подождёт. Он у Господина в кулаке со всеми потрохами. Если что, то ему не только сотрудничество с нами припишут, но и много чего интересного.
- Розье раскопал?
- Да. Так что господин Навский должен быть благодарен, что его принимают. Он даже презент Милорду привёз. Хозяину понравится, - Рудольфус похабно хохотнул потирая руки. - Может, и нам обломится, когда Лорд наиграется.
- Да-а, а что за презент?
- Ты не поверишь! У нашего Фенрира-то сын объявился. В Дурмстранге на последнем курсе учится, сопляк.
- Ф-фу, сын Грейбека, да если он хоть чуть-чуть похож на папашу…
- Совсем не похож. Самое смешное, что мальчишка - вылитый старший кузен моей жены в юности. Говорят, его мамаша приходилась какой-то родственницей Блэкам. Фенрир её ещё в первую войну, - Лестранж недвусмысленно двинул телом и издал соответствующий звук. - А она сбежала в Румынию. Как будто, если нам понадобится, мы её из-под земли не достанем.
- И? – Рабастан аж облизнулся.
- Фенрир, сволочь! Делиться не захотел, пришлось убить. А щенка своего он инициировал, теперь его Навский на поводке Милорду приведёт. Так сказать, в подарок.

Маркус слушал разглагольствования этих мразей, и у него чесались руки напустить на них что-нибудь непростительное. Упоминание Сириуса больно резануло по сердцу. Но он заставил себя сдержаться. Бесшумно с двумя такими опытными бойцами он не справился бы, к тому же, даже если бы смог их убить, то избавиться от тел, не привлекая внимания, было бы проблематично. Юноша пытался отвлечься, обдумывая, что можно сделать, чтобы спасти семью Энтони. Естественно, он расскажет Северусу, всё, что слышал под дверью, а тот передаст информацию Дамблдору… А дальше что? Если Грюм опять затеет свою игру, родители и маленькая сестра Тони могут пострадать. Мысли крутились в голове, но идей, как помочь семье однокурсника, не выдавая себя, не возникало никаких. Мальчик автоматически вычленял из трёпа Пожирателей крупицы информации и просчитывал все варианты событий. Пока решения не находилось, но время на раздумье ещё оставалось. Маркус ждал. В голове опять начало нарастать чувство опасности. Юноша отогнал в сторону мысли о Голстейнах, прислушался к своему «ндцатому» чувству и похолодел. Мерлин великий! И он стоял тут и размышлял, как спасти приговорённых к смерти, не позаботившись как следует спрятаться самому. Иллюзия тени не обманет взгляд Воландеморта – слишком примитивна. Вот сейчас откроется дверь в кабинет… и Марк окажется меж двух огней, да ещё и Люциуса с Севом подставит. Надо было что-то придумать, и придумать срочно. Времени, судя по словам Лестранжей, у него оставалось мало. Он лихорадочно перебирал варианты. Уйти по коридору не удастся – парень находился между кабинетом и братьями-Пожирателями, а перейти на другую сторону было невозможно – свет от окна заливал стены и пол, и тени не было. Мантии-невидимки у него тоже не было. Превратиться в летучую мышь во внутренних покоях – смешно! Всё равно, что подписаться: «Здесь анимаг». Внезапно юноша улыбнулся и вздохнул с облегчением. Он напрочь забыл о коте. Минута сосредоточенности – и в тёмном углу коридора стоял красивый гладкошёрстный чёрный котик с ярко-зелёными глазами, ещё минута – и на шее красавца появился богатый ошейник, украшенный изумрудами и со стилизованной буквой «М» в орнаменте. Уже не скрываясь, с презрительно-высокомерным видом, так свойственным кошкам, лоснящийся зеленоглазый сгусток тьмы продефилировал перед глазами Пожирателей и просочился в чуть приоткрытую дверь кабинета.
Оказавшись в комнате, Марк понял, что трансформировался очень вовремя: Воландеморт уже встал из кресла, собираясь уходить, а притворяющийся полумёртвым Люциус остался сидеть, обложенный подушками, всем видом показывая, что умрёт, но выполнит волю своего Господина. Сдерживая паническую дрожь, кот по имени Тигрёнок прошествовал к Люцу и осторожно запрыгнул к нему на колени.
- Не ззнал, что у тебя ессть фамильяр, Люциусс.
- Я прошу прощения, Мой Лорд, но Коул слишком дикий, чтобы показывать его моему Господину. Большую часть времени он пропадает где-то в подземельях, - правая рука аристократа опустилась на голову котика и слегка погладила ушки. Нахальный котяра заурчал, как трактор, и, свернувшись клубочком, улёгся на пледе, закрывающем ноги Люциуса.
- Хорошшо. Вы вссё поняли?
- Да, Милорд, - две головы, чёрная и белая, склонились в почтительном поклоне.
- Даю тебе неделю, чтобы поправитьсся, - с этими словами Его Темнейшество выплыл из кабинета. Северус проводил Тёмного Лорда и его свиту, проследив попутно, чтобы никто из них не остался в поместье, и быстрым шагом вернулся к другу. Тот сидел в кресле, рассеянно глядя в одну точку и поглаживая урчащего кота.
- Что ты об этом думаешь, Люц?
Марк пропустил момент, когда приятное ему рассеянное поглаживание перешло в довольно болезненную и сильную хватку на загривке, а холодный голос аристократа произнёс:
- Много чего, Северус. А в первую очередь я думаю, что у меня никогда не было фамильяра. И эту милую кису я вижу впервые.
Юноша-кот пытался вырваться, в ход пошли когти и зубы, но серьёзного вреда причиняющим боль рукам нанести не удалось. Оставалось только сдаться. Марк подумал, что кот – только одна из доступных ему анимагических форм и, замерев на несколько секунд, начал обратное превращение. Через минуту на коленях аристократа сидел Тигрёнок собственной таинственной персоной и пытался отодрать вцепившегося мёртвой хваткой Люциуса от своей шевелюры.
- Отпусти, мне больно!
От неожиданности Малфой ослабил хватку, и вырвавшийся Тигрёнок, недовольно шипя и потирая болезненно пульсирующие участки головы, попытался слезть с его коленей, но был немедленно схвачен и втянут в поцелуй. Когда его губы отпустили и дали вздохнуть, а шум в ушах немного утих, Марк почувствовал, что сидит, прижатый сильными руками к груди Люциуса, а его подбородок поднимают пальцы Сева.
- Где ты был?! Мы Мордред знает что уже себе напридумывали!
- Я же сказал, что вернусь, - юноша мотнул головой и вырвался из хватки сильных длинных пальцев, но тут же был пойман за оставшийся после трансфигурации ошейник.
- И когда ты собирался нас просветить, что являешься анимагом?
- Никогда. Это к делу не относится.
- Да-а, а ты знаешь, юный остолоп, что тренировки в боевой магии для анимагов проходят несколько иначе, чем у всех остальных? – Северус сердито вглядывался в его глаза.
Марк ошарашено перевёл взгляд на Люца, как будто ища подтверждение этим словам, но тот вновь втянул его в поцелуй, а потом… не выпуская мальчишку из рук, поднялся с кресла, перекинул вяло сопротивляющегося парня через плечо и направился было в сторону двери.
- Куда ты меня тащишь?
- В спальню. Я думаю, мы найдём этому прекрасному украшению на твоей шейке достойное применение… посадив тебя на цепь и привязав к кровати. Как ты додумался лезть в кабинет, когда здесь находится Тёмный Лорд? Он мог запросто убить тебя!
- Я предлагаю вспомнить предложение насчёт порки, - зловеще усмехнулся сзади Северус.
Такого обращения с собой, парень вытерпеть не мог. Ловко вывернувшись из рук Люца и откинув этих двоих от себя невербальным заклинанием, Марк принял боевую стойку и приготовился сражаться. Он вовсе не собирался стать их постельной игрушкой. Разговор, подслушанный в коридоре, и книга о Непреложной клятве, лежащая в кармане, на время были забыты.
- Хрен вам! Я не ваша собственность! – юноша развеял иллюзию ошейника и с вызовом посмотрел на мужчин.
- Да ты понимаешь, какой опасности подвергал себя?! – Люциус с застывшим от гнева лицом, не торопясь, подбирался к нему. Северус обходил парня с другой стороны.
Марк отступил к стене. Он их не боялся. Непреложный обет не дал бы им… Непреложный обет!!!
Маркус похолодел и враз оставил свои мысли о самообороне:
- Послушайте, нам надо поговорить…
- Вот сейчас тебя выпорем и поговорим. По обету ты соглашался на все предложенные нами наказания, - Северус неторопливо расстегнул ремень на брюках. Вытащил его и сейчас поигрывал, приближаясь к парню.
- Вы не понимаете! Непреложный обет опасен для нас всех!
Мужчины замерли, прекратив приближаться к юноше. Сев опустил руку с ремнём и спросил:
- Ты же сам настаивал на его применении. К тому же ничего, прямо нарушающего обет, мы не делаем.
- Он карает и за непрямое нарушение. Нам повезло, что наши нарушения обета произошли в течение одной недели.
- Что ты имеешь в виду?
- Магия, закрепившая обет, наказывает нарушителя в срок от одного до семи дней после нарушения. Северус втянул меня в ваши постельные игры, когда я не изъявлял на них своего согласия, и только моя внутренняя готовность к подобному не дала магии уничтожить вас на месте, а через неделю я вылечил Люциусу руку, что оказалось нарушением обещания не вмешиваться. Понятно? Магия засчитала нам ничью, но если подобные ситуации повторятся, то… сами понимаете, - парень покачал головой и достал из кармана джинсов уменьшенный фолиант, прошептал Увеличивающее заклинание и протянул книгу Северусу. Тот проверил её на наличие каких-либо чар и осторожно раскрыл на заложенном закладкой месте. Две головы, черноволосая и светлая, склонились над текстом, а Марк привалился к стене. С полчаса в кабинете стояла гробовая тишина, а потом Люциус с уважением протянул:
- Ты всё больше и больше нас удивляешь, малыш. Как ты узнал об этой дополнительной информации?
- Скажем так – мне подсказали. Нужно провести ритуал отмены, и как можно скорее.
Люц повернулся к Снейпу, но тот их не слышал, погружённый в изучение книги:
- Северус. Надо провести ритуал отмены.
Сев с трудом оторвался от древнего фолианта и, услышав слова друга, не задумываясь, ответил:
- Нет такого ритуала по отношению к Непреложному обету, он потому и Непреложный.
- Есть, он описан в этой же книге и довольно прост. Кстати, он занимает, по моим подсчётам, не более получаса, - лукаво улыбнулся мальчик своим уже успокоившимся противникам.

Ритуал и в самом деле оказался прост – весь смысл его сводился к тому, что они обоюдно сняли обязательства друг с друга – и занял минут двадцать. Марк едва дождался его окончания, чтобы рассказать о разговоре, подслушанном в коридоре. Закончив своё повествование, юноша наколдовал себе воды, чтобы смочить пересохшее от разговоров горло, залпом выпил весь стакан и добавил:
- Я оказался в коридоре между Лестранжами и дверью, из которой вот-вот должен был выйти Тёмный Лорд. Сомневаюсь, что тень смогла бы укрыть меня от его взгляда. У меня не было другого выхода, как только появиться в кабинете с этим спектаклем.
- Люц, я сейчас же должен предупредить… - Северус осёкся, вспомнив, что Тигрёнок не посвящён в его шпионские тайны.
Юноша хотел сначала промолчать и не выдавать свои познания, но побоялся окончательно запутаться и решил сказать правду:
- Я слышал ваши разговоры, когда ещё скрывался в поместье, и знаю, что ты – двойной агент. И клянусь, что никому об этом не скажу.
Его взгляд поймал настороженный взгляд Снейпа и удержал его на секунду.
- Я верю тебе. К тому же, против твоей воли никто ничего узнать не сможет, блок у тебя великолепный, - зельевар невесело усмехнулся и повернулся к Люциусу. - Люц, я воспользуюсь камином в твоей спальне?
- Конечно. У Голдстейнов, кажется, сын одного возраста с Драко?
- Да, ему 16 лет, он когтевранец из команды Поттера.
- А-а, из этой их «Армии Дамблдора»?
- Да, и, кроме него, в семье есть ещё девочка, кажется, лет пяти или шести, точно не знаю. Ладно, я скоро вернусь.
- Не стоит, я думаю, что мы с Тигрёнком скоро к тебе присоединимся.
Снейп унёсся на доклад к директору Хогвардса, а Люциус задумчиво вертел в руках фолиант, принесённый юношей. Маркус, развалившись в удобном кресле, наблюдал за ним, полуприкрыв веки. Мужчина поднял на парня глаза и с лёгкой насмешкой спросил:
- Откуда эта книга, Тигрёнок? Она явно из библиотеки какого-то древнего чистокровного рода. Ты, конечно, «Ночной охотник», но даже ты не сможешь вынести защищённый родовыми заклятиями фолиант за пределы родового поместья. Это значит…
- Это ничего не значит! Поместье, где я взял эту книгу, разрушено, потомки хозяев больше сотни лет не переступали его порога (ведь это – правда).
- Хм-м, библиотека прервавшегося рода? Очень бы хотелось взглянуть.
- Невозможно. Защита пропускает только меня после применения Магии Иллюзий. Мне стоило большого труда вынести фолиант из поместья.
- А чьё это было поместье?
Марк мог соврать, он знал как минимум пять брошенных поместий вассальных для него чистокровных родов неподалёку от своего замка, но, во-первых, не хотелось врать, а во-вторых, все они могли вывести ищеек такого калибра, как Люц с Севом, на Сноукастл.
- Не надо меня спрашивать об этом, тогда мне не придётся врать в ответ.
- Логично, но у меня есть ещё один вопрос.
- Какой? – расслабившийся Тигрёнок, не выспавшийся этой ночью, едва не задремал на солнышке и пропустил внезапное появление Люца в непосредственной близости от себя-неосторожного.
- Как тебя удержать от этих авантюр? – прошептал в самое ушко бархатный голос, а в следующее мгновение губы Люциуса завладели ртом мальчишки, не дав ему ответить. Руки уже вовсю хозяйничали под его футболкой. Их осторожные прикосновения вырывали стоны из такого сладкого рта. Несколько минут они целовались, как одержимые, а потом раскрасневшийся и немного взъерошенный Люц перебросил парня через плечо, так же, как сделал два часа назад, и понёс в спальню. Бесцеремонно скинув ношу на постель, он опять закрыл губы юноши поцелуем. Растворяясь в невероятных ощущениях и чувствуя нарастающее возбуждение, мальчишка, конечно, почувствовал волну магии, исходящую от его партнёра, но не обратил на неё особого внимания, полностью отдавшись поцелую. А зря. Несколькими секундами позже он почувствовал какую-то постороннюю тяжесть на шее, а открыв глаза и взглянув в невесть откуда взявшееся в изножье кровати зеркало, увидел на своей шее точно такой же ошейник, как во время утреннего представления. От двух колец, вделанных в это зловещее украшение, тянулись цепи к изголовью кровати.
- Снимите это немедленно! – Марк с силой вырвался из объятий мужчины и перекатился к изголовью кровати. Уйти куда-либо ещё ему не позволяли цепи.
Люциус попробовал, было, притянуть нахального мальчишку обратно, но получил весьма ощутимый удар в солнечное сплетение и сильный ментальный удар, вызывающий ужас. С магическим ударом он с трудом, но справился, а вот от маггловского увернуться не успел и согнулся на кровати, с трудом втягивая воздух.
- Мордредову бабушку тебе в невесты! Ты чуть весь дух из меня не вышиб!
- Старую леди лучше себе оставьте. И это я ещё промахнулся, вообще-то я несколько ниже метил, - Тигрёнок скалил зубы в зловещей ухмылке, устроившись так, чтобы в любую минуту дать отпор. Перед Малфоем опять был юный зверёныш, настороженный и недоверчивый. В этот момент огонь в камине вспыхнул зелёным светом, и в комнату шагнул Северус. Увидев потирающего живот друга и готового к бою парня, он тяжело вздохнул и выдал следующее:
- Мантикора вас раздери! Чего вы опять не поделили?!
- Ничего, Сев. Тигрёнок у нас шуток не понимает.
- А чего он меня цепями к кровати приковал? – обиженно выдохнул Маркус. Нет, он вовсе не имел ничего против подобных игр, но цепи его напрягали.
- Ну-ка, ну-ка, покажи, - Северус скинул мантию, обувь и забрался на постель, осторожно приближаясь к парню. Увидев две цепи, надёжно фиксирующие ошейник к спинке кровати, зельевар укоризненно поглядел на Люца и невербальным заклинанием убрал это новшество, оставив только ошейник.
- Теперь тебе не страшно? Это украшение не напрягает? Ты здорово в нём смотришься, как настоящий тигр, - мужчина осторожно обнял мальчишку, нежно проводя рукою по драгоценному ободку на его шее. - Не давит?
- Нет, - Марк утихомирил рвущуюся из подсознания тревогу и расслабился в ненавязчивом объятии. Его губы накрыл рот Северуса, и юноша растворился в нежном поцелуе. Зельевар на него не давил, постепенно усиливая натиск и незаметно избавляя от одежды и его, и себя. Через несколько минут на Марке не было уже ничего, кроме ошейника. Люц, замерев возле изножья кровати, заворожено следил за их ласками, опасаясь малейшим движением вновь нарушить это хрупкое доверие, что по неосторожности едва не убил сегодня. Мысленно он поражался, в какой же степени в этом чуде природы переплелись невинность и разврат, звериная настороженность и доверчивость. Взрывоопасный коктейль. Следуя едва заметному знаку друга, он осторожно разделся и вновь замер. А Сев всё целовал и целовал хрупкого мальчишку, постепенно разворачивая его к себе спиной и устраивая меж раздвинутых ног:
- Ш-ш-ш, Тигрёнок, Люциус не хотел тебя напугать. Мы ничего тебе не сделаем против твоей воли. Посмотри, как ты красив, тебе идёт этот ошейник.
Марк открыл полуприкрытые глаза и вгляделся в зеркальное отражение. Картина, которую он там увидел, поражала своей красотой и эротичностью. И без того уже вернувшееся возбуждение резко усилилось. Напряжение в паху росло. Он видел сильные руки мужчины, ласкающие его загорелое тело, и ему хотелось выгнуться в этих объятиях, подставляя поцелуям губы, шею, грудь. Пальцы Северуса сжали соски, заставив его вскрикнуть. А тихий бархатный голос всё говорил и говорил что-то на ухо. Юноша уже не понимал, что, но само звучание заводило не хуже того «Амориса», который использовала Гермиона. А между тем, не меняя интонации, Сев продолжал говорить, а когда парень окончательно расслабился, он повернул его голову и заставил взглянуть на основательно поплывшего от такого спектакля Люциуса:
- Как заставим его извиняться?
- М-м-м…
- Ты прав, минет тебе не помешает. Что скажешь, Люц?
- Тигрёнок, прости, я не хотел тебя напугать. Ты… на самом деле не будешь против?
Юный маг отрицательно покачал головой, не спуская расширившихся глаз с опускавшегося между его ног Люца. А через пять минут он уже позабыл все свои страхи и обиды, извиваясь в двух парах таких умелых рук и пытаясь ворваться как можно глубже в ласкающий его рот, в то время как его шею покрывали поцелуями-укусами. Неудивительно, что через четверть часа он уже во весь голос умолял их о большем. Дымка страсти окутывала сознание, и он начал понимать, что в его анус вторгался осторожный палец, только когда тот задел бугорок простаты. С трудом подняв веки, юноша встретился взглядом со склонившимся меж его ног Люциусом. Мужчина ласкал его медленно, осторожно, подводя к пику оргазма и отступая назад, слегка придержав член Марка у основания. И вот в парня проникали уже два пальца, а затем три. Северус гладил его тело и покрывал поцелуями шею и плечи, поигрывал напряжёнными сосками. Голос Тигрёнка охрип от мольбы и криков, и только когда юноша уже понял, что вот-вот просто взорвётся от распиравшего его желания, его тело приподняли, и он почувствовал, как в него осторожно проникает член Северуса. Сев не спешил, удерживая своего юного партнёра от попыток ускорить движение, а спереди… Спереди к парню прижался Люциус, покрывая поцелуями его губы, шею, грудь, легонько покусывая соски. Рука мужчины по-прежнему осторожно сжимала член юноши у основания, не давая ему взорваться в оргазме, а палец другой руки… приласкал яички парня и Северуса и… скользнул вместе с членом друга в тугую глубину. Маркус не смог сдержать крика, его глаза в шоке распахнулись, а прижавшийся к его шее Люциус прошептал:
- Я тоже хочу туда…
Это было последнее, что слышал сорвавшийся в оргазм парень.
Они провели вместе весь день, занимаясь любовью, обедая, тренируясь в Магии Иллюзий и дуэлинге, и весь день Марк упрашивал своих наставников-любовников взять его завтра с собой на болота. Но те отказались наотрез и не сменили своего решения, как он ни упрашивал и какие методы убеждения при этом ни применял. Так ничего от них не добившись, кроме обещания заткнуть его настырный ротик, если он не отстанет, самым что ни на есть действенным способом, утомлённый сегодняшними тренировками и постельными играми Тигрёнок уснул.
Мужчины поднялись с постели часа в три ночи, осторожно высвободившись из объятий разметавшегося во сне юноши. Тигрёнок остался лежать, живописно раскинувшись на кровати, и, казалось, даже не почувствовал их ухода. Правда, Северус с Люциусом могли бы обратить внимание, что их юный ученик спал слишком крепко и разметался слишком живописно, но они этого не заметили. Так же как не обратили внимания на взгляд зелёных глаз, внимательно наблюдавший за их сборами из-под густых ресниц.
Аппарировав в одно известное им местечко неподалёку от нужного им болота, мужчины разделились. Северус, превратившись в ворона, полетел к скрытому чарами домику и устроился на выступе под крышей со стороны болота. Защитные чары, не настроенные на зверей и птиц, пропустили его без проблем. А Люциус, наложив на себя дезиллюминационные чары, притаился на другом берегу. Здесь был самый узкий участок болота, и не исключался шанс, что убегающие от авроров Пожиратели попытаются вырваться в этом месте. В принципе, основная масса соратничков их не интересовали, с ними должны были разобраться люди Грюма или Шеклбота. Снейп же с Малфоем охотились на более крупную дичь, а именно – братьев Лестранжей. Пора было спросить с них должок и отомстить за смерть Нарциссы.
В ожидании прошло часа полтора, а потом в тихом предрассветном воздухе отчётливо разнеслись хлопки множественной аппарации. Сквозь поднимавшийся от болота туман Люциус наблюдал за тем, как едва различимые в этом «киселе» тени в мантиях Пожирателей метнулись к дому. Над замершим болотом пронеслась волна магии, отбросив нападавших за Защитный барьер. Малфой ещё успел удивиться – он думал, что эта крыса – Петигрю – уже уничтожила Защиту изнутри. Но это мало что меняло: такие отряды Пожирателей обычно имели с собой артефакты, эффективно взламывающие Защиту, это просто занимало больше времени. Минут пять-десять – и чары спадут, не так уж они и сильны. Понятно, что на Малфой Менор или, скажем, Хогвардс, такие артефакты не действовали – калибр не тот – но в подобных случаях были весьма эффективны, и пользовались ими не только Пожиратели, но и авроры. Вот и сейчас с прощальным магическим всплеском чары Защиты исчезли. Оставалось только надеяться, что предупреждение Северуса дошло по назначению, и Голдстейнов предварительно эвакуировали из домика на болоте. Тёмные фигурки ворвались в дом, и тотчас на перешейке, являвшемся единственным проходом к убежищу, с громкими хлопками появился отряд авроров, а за ним второй. Как и до этого Пожиратели, блюстители порядка разделились и стали брать домик в «клещи». Завязался бой. Внезапно старое строение вспыхнуло, и пламя рвануло к алеющему рассветом небу. На его фоне отчётливо были видны ведущие бой сторонники Волдеморта и авроры. Люциус не вмешивался и ждал. В слегка опавшем тумане уже можно было различить лица отдельных «бойцов». Он не ошибся, в облаве участвовали обе команды – Грюма и Шеклбота. Отряд первого теснил людей Рудольфуса прочь от горящего дома, прижимая к болоту и загоняя в ловушку. Отряд второго пытался спасти хоть кого-то из горящего дома и отрезал группе Рабастана путь к отступлению. Грюм таки загнал свою добычу, но двое Пожирателей смогли прорваться за антиаппарационный барьер. Одного из них настигла брошенная Грозным Глазом «Авада», а второй смог дизаппарировать. Наблюдавший за развитием событий Малфой выругался сквозь зубы – он не сомневался, что удравшим был старший Лестранж. А в это время группа Кингсли, так и не сумевшая прорваться в дом, окружила и обезоружила часть оставшихся Пожирателей. Четверо или пятеро, правда, ещё пытались прорваться к жиденькому лесочку, что рос на болоте, но оттуда их встретили «Сектусемпрой», «Инсендио» и «Заклятием Кипящей Крови». «Северус» - Люц улыбнулся, его друг вмешался как всегда вовремя. Напуганные отпором «соратнички» метнулись, было, на перешеек, но там их атаковали авроры Шеклбота. Заметавшись, эти пятеро по едва заметной тропке ломанулись через самую узкую часть болота, как раз к тому месту, где поджидал их Малфой. Люциус ухмыльнулся ещё пакостней, они с Севом всё рассчитали верно. Ярдов за десять до берега тропа обрывалась, и начиналась трясина. Идущий последним Рабастан (Люц уже во всех подробностях видел их лица), поняв, что дальше дороги нет, недолго думая заавадил двоих идущих первыми Пожирателей, перерезал глотки двоим оставшимся и, пользуясь ещё содрогающимися телами как настилом, пробежал по ним почти до самого берега. До твёрдой земли оставалось не больше трёх ярдов – это расстояние можно было уже преодолеть одним прыжком, но трупы под ногами – не самая хорошая опора, и Рабастан оступился, погружаясь в болото. Люц, не шевелясь, наблюдал за его трепыханиями, как биолог с научным интересом наблюдает за метаниями мухи в паутине. Но он рано успокоился, Лестранжи были живучими тварями. Рабастан ухитрился-таки ухватиться за какую-то корягу и вытянул себя из засасывающей болотной жижи. Хрипло дыша, он подтянул своё тело к берегу, скинул намокшую тяжёлую мантию, выполз на твёрдую землю и уже начал подниматься на ноги, когда перед ним вдруг материализовалась фигура в пожирательской мантии.
- Руди, ублюдок, ты меня бросил… - договорить он не успел, сильный удар ногой в грудь отбросил Пожирателя обратно в трясину. Тело погрузилось в вязкую жижу почти полностью, на поверхности оставалась лишь голова. И последним, что видел в своей жизни Рабастан Лестранж, была тёмная фигура с рассыпанными по плечам почти белыми волосами и бледное холодное лицо с серыми, посверкивающими ледяным огнём глазами.
- Малфо-ой?!
Люциус не уходил с берега до тех пор, пока трясина полностью не скрыла тело одного из убийц его жены, а потом отвернулся и дизаппарировал прочь. Прибежавшие на крик авроры уже никого не застали на берегу болота. Только пузырьки, поднимавшиеся из глубин, могли показать, где ещё недавно были трупы Пожирателей. Лишь Кингсли Шеклбот, подоспевший первым, видел подробности смерти Рабастана, но он никому ничего рассказывать не собирался.



Глава 14. По двору летел летучей мышкою, по земле полз ползучей змейкою, по дому бежал чёрным… *


Марк подскочил с постели сразу, как только за его любовниками закрылась дверь. Мгновенно натянул заранее припрятанную тёмную одежду и мантию, похожую на пожирательскую и, скрыв себя иллюзией тени, как можно бесшумней кинулся следом за мужчинами. Он не знал, где находится этот домик на болотах, и попасть туда мог только следом за Люцем и Севом. Конечно, они наложили блокирующее определение места аппарации заклинание, но у «Ночного охотника» были свои методы определения. Они были настолько древними, что нынешний Магический Мир о них просто забыл, а вот в библиотеке Сноукастла сведения о них сохранились. Марк ехидно усмехнулся: «Знали бы они, что сами дали мне возможность выследить их». Как и для большинства старинных заклинаний, для их проведения нужна была капля крови преследуемого, или волос, а ещё лучше… вот именно. После сегодняшней ночи как раз этой субстанции в спальне было достаточно. Юноша специально частично блокировал Очищающее заклинание. Произнеся шёпотом заковыристую фразу на гаэльском, парень мгновенно почувствовал путеводную нить, связывающую его с мужчинами, и дизаппарировал, ориентируясь на эту связь. Приземлился он удачно, почти возле самого болота, на перешейке. Превратился в летучую мышь, чтобы не привлекать к себе внимания, и полетел к дому. Добрался он благополучно и даже не попался на глаза ворону, сидевшему под крышей и настолько похожему повадками на Северуса, что юноша не сомневался, что это зельевар в своей анимагической форме. Парень попытался найти щель и пролезть в дом. Не тут-то было! Щели были защищены специальными заклятиями. Конечно, он сумел бы их вскрыть за рекордно короткое время, но где была гарантия, что это не выдало бы его с головой? Пораскинув мозгами, парень решил попытаться найти лазейку в подземной части дома. Маркус напрягся. Последнюю неделю он занимался с Гелертом, и у него наконец-то начало получаться превращение в змею, но, как и первые трансфигурации в кота и нетопыря, это отнимало уйму сил. Юноша сосредоточился, и через несколько минут рядом с домом, свернувшись, лежала небольшая гадюка, насторожённо пробующая воздух язычком. Как и всегда, переход в анимагическую форму, вызвал множество непривычных ощущений, окрашенных в различные цвета. Марк-гадюка напрягся: в доме ощущались люди… Перепуганные люди. Сердце охватила паника: «Неужели…» Но разобраться в своих ощущения он не успел, из чахлых кустиков вынырнула крыса с тускло блеснувшей в предрассветном сумраке серебряной лапкой и короткими перебежками кинулась к дому. Похоже, дорогу она знала хорошо и очень быстро скрылась в крохотном подвальном окошке. Марк бесшумно скользнул следом, ведь именно за этим грызуном он сюда и явился. Конечно, теперь его поимка и разоблачение ничего не давали, Сириуса-то не вернёшь, но парень твёрдо придерживался изречения: «Око за око и зуб за зуб», и не собирался оставлять предателя отравлять своим существованием этот мир. Он собирался сдать его аврорам, а если Петигрю попытается оказать сопротивление, то тем хуже для него – одной крысой на белом свете станет меньше.
Юноша полз по извилистому крысиному ходу и ощущал впереди аромат добычи… напуганной добычи. В анимагической форме зачастую инстинкты зверя накладывали отпечаток на поведение мага, да, к тому же, Марк и не собирался их в данном случае контролировать, Хвост не заслуживал этого. Вот в конце норы забрезжил тусклый свет, и крыса метнулась под прикрытие какого-то высокого и массивного предмета мебели. Скользнувший за ней в кухню юноша скрылся в тени, наблюдая за поведением диверсанта. Параллельно он изучал дом. Змеи видят и осязают не так, как люди, иногда для них и стены не помеха, а Марк ещё был и магической змеёй, поэтому чётко ощущал тепловое излучение четырёх тел. Судя по его интенсивности, люди были напуганы. Они все собрались в гостиной возле горящего камина и как будто чего-то ждали. Парень выругался на Серпентаго. Так он и знал, что Грюм до последнего не выведет из-под удара свою приманку. Авроры – аврорами, Защита – защитой, а что может произойти во время боя с этими магами, особенно учитывая, что среди них был маленький ребёнок – не мог предсказать никто. Необходимо было не позволить Питеру отключить Защиту. Змея осторожно скользила за пробирающейся в гостиную крысой. В отличие от Марка, Петигрю в своей анимагической форме колдовать не мог, но юный маг не учёл, что в арсенале этого флоббер-червя имеются артефакты. И вот они уже в гостиной. Маг лет сорока с небольшими залысинами тихо переговаривался с кем-то через камин. Ответов Маркус не слышал, но реплики мужчины, судя по заметному сходству – отца Тони, его насторожили.
- Я опасаюсь, что защита не выдержит.
………………………………….
- Позвольте, я хотя бы, переправлю отсюда жену и детей?
………………………………………
- Да когда же он прибудет, ваш Грозный Глаз?! Оповещающие чары уже сообщили о прибытии двадцати человек (Северус, Марк и Хвост в анимагической форме, и чары их не засекают)! – мужчина отошёл от камина и начал ходить по комнате. Испуганная женщина, сидевшая в кресле, прижала к себе дремлющую девочку лет пяти, а из комнаты, возле камина вышел Энтони с палочкой наготове:
- Папа, нас окружают. Что тебе сказали авроры?
- Ждать прибытия Грюма.
- Но, папа… - мальчик глазами показал на мать и сестру, - Может быть, маме и Арти лучше уйти?
- Тони, я не оставлю вас тут одних! – женщина подняла на сына покрасневшие от сдерживаемых слёз глаза. Как же мало она напоминала сейчас ту жизнерадостную шатенку, что в прошлом году обнималась с Молли Уизли на перроне возле собиравшегося отходить Хогвардс-Экспресса. Рон ещё тогда рассказал Гарри, что его мама и Марта Голдстейн были лучшими подругами в школе.
- Нам сказали ждать. В конце концов, мы уйти сможем в любую секунду, камин-то открыт.
А вот следующее событие Марк, вслушивавшийся в разговор, едва не прозевал. Хвост, прячась за мебелью, подобрался к камину и… что-то кинул в него. Мгновение – и зеленоватый огонь в камине потух, погружая комнату в полумрак, а Петигрю шмыгнул за шкаф, явно пробираясь к столу, в то время как все присутствующие в гостиной бросились к камину, пытаясь разобраться, что же случилось. Больше не обращая на людей внимания, Марк-гадюка пополз за крысой, но в этой форме на стол ему было не подняться, да и нарастающая усталость давала о себе знать. Скрывшись под скатертью, юный анимаг перекинулся в кота и помчался на поиски Хвоста. Нашёл он его уже на столе, тот подбирался к старинному артефакту, обеспечивающему защиту этого убежища. Он чем-то походил на маленький омут памяти, и Марку уже приходилось сталкиваться с подобными вещами. Если крыса доберётся до этой вещи первой, Защита падёт, и Голдстейны будут обречены. А Хвост был уже всего в ярде от артефакта. Занятые попыткой восстановить связь, маги его не замечали. Забыв про скрытность и собственную безопасность, юноша прыгнул на врага. Анимагическая форма, как всегда, изменила его поведение, и… В конце концов, Марк сейчас был котом, а его врагом была крыса, так что ничего удивительного, что кошачье тело отреагировало согласно заложенным в нём инстинктам. Не успел парень опомниться, как его клыки сомкнулись на шее грызуна, мгновение и… раздался хруст сломанных шейных позвонков. Крыса дернулась пару раз и затихла. А Маркус разжал пасть и отскочил в сторону, отплёвываясь. Как ни странно, о том, что он сделал, юноша нисколько не жалел. Предатель получил по заслугам. Но только вот, придушить эту гниду собственными зубами… брр… Марка чуть не вырвало на месте. Спасло его от этого только то, что он увидел направленные на него ошарашенные взгляды четырёх пар глаз. Минута, и на него были наставлены три палочки. В комнате повисла тишина. Голдстейны ничего не понимали и пока не решались атаковать, а маг-иллюзор не знал, что ему делать. Ситуацию с прямым контактом с беженцами он не просчитывал. Можно было принять свой школьный облик, и его бы встретили с распростёртыми объятиями, но после этого о его «странных» возможностях узнал бы Дамблдор, а этого парню совсем не хотелось. Директор умный человек и многое смог бы просчитать, и тогда они стали бы контролировать каждый его шаг, вплоть до похода в туалет. Превращаться в Маркуса не имело смысла, его они не знали и встретили бы, скорее всего с большим недоверием и…
- Кто вы такой?! – из ступора вышел отец семейства, - Немедленно примите человеческий облик! Кто вас послал? Тот-Кого-Нельзя-Называть?
Всё, времени на раздумье больше не оставалось. Да и Маркус великолепно понимал, что Пожирателей этот артефакт остановит минут на десять от силы, а камин был заблокирован. Но вдруг в голове юноши мелькнула спасительная мысль, что Голдстейны – чистокровные маги. Он сам побывал в их библиотеке в прошлом году, и они наверняка слышали россказни о…
Он принял человеческий облик… точнее – почти человеческий. С помощью Магии Иллюзий юноша смог изобразить вместо своего лица под капюшоном мантии постоянно перемещающуюся зеркально-туманную массу, так же замаскировал свои руки и сделал абсолютно незапоминающимся голос:
- «Ночной охотник» к вашим услугам, - он насмешливо поклонился и невербально вернул трупу крысы человеческий облик.
- Петигрю???!!!
Казалось, Аугустус Голдстейн был близок к глубокому обмороку:
- Но что он тут делал?!
- Ваш камин блокировал и собирался отключить защиту, - видя, что маги продолжают стоять, чуть ли не открыв рты и переводя свой взгляд с тела того, кого считали умершим ещё пятнадцать лет назад, на неизвестно что в балахоне, похожем на мантию Пожирателя. - Ау!!! Эй!!! Есть кто дома?! Вы долго собираетесь ворон ловить?! Ваша Защита долго не продержится. Авроры, конечно, геройски похватают Пожирателей и спасут… ваши трупы! Пора отсюда выбираться!
- Как?! Здесь антиаппарационный барьер, а камин… сами видите, - женщина кивнула на потерянный путь к отступлению.
Маркус видел и лихорадочно искал выход. Он-то мог спастись, перекинувшись в змею и спрятавшись в подвале, а вот Тони и его семья… «Стоп! Портключ! » - юноша убрал иллюзию тумана с левой кисти и проверил перстень. Он работал. «Уфф! » Дело оставалось за малым. А именно, в течение оставшихся до прорыва Пожирателей, двух-трёх минут, рассказать свою идею Голдстейнам и добиться их согласия на перенос. Да-а, и кроме того, вытащить отсюда, на одном портключе, пятерых… когда он рассчитан максимум на троих. Плёвое дело! Многословием Марк не отличался и сказал просто:
- Я вас вытащу. Перстень – это портключ. Дайте ваши руки и закройте глаза, - не дожидаясь их согласия, он шагнул вперёд и, обхватив руками всех Голдстейнов, активировал перстень. Последнее, что парень видел перед тем, как его закружил знакомый вихрь перехода, была выбитая «Бомбардой» дверь и маячившие за ней ПСы.

Они материализовались в местности, покрытой кустарником и редкими деревцами. Неподалёку виднелось какое-то строение. Вглядевшись, Марк с облегчением выдохнул. Спутать эту помесь пизанской башни с курятником ни с чем другим было невозможно – Нора. Ещё когда он думал, как эвакуировать Голдстейнов, ему пришло на ум это место. Пришлось, правда, подпитывать портключ своей Силой, а то бы он их не вытянул. Перед переносом юноша боялся только одного: что они не дотянут до Норы и окажутся в каком-то незнакомом месте. Но всё обошлось. Маркус даже слегка перестарался, материализовав себя и беженцев непосредственно внутри круга Защиты когда-то ставшего ему почти родным дома.
- Где мы? – мистер Голдстейн непонимающе оглядывался по сторонам, держа палочку наготове и прикрывая своим телом жену и дочь. Энтони прикрывал мать и сестру с другой стороны.
- Это – Нора, - пояснил «Ночной охотник» и, увидев непонимание в глазах мужской части семейства, добавил: - дом Артура и Молли Уизли.
В Норе уже начали зажигаться окна, и послышался шум встревоженных голосов – видимо, сработали Сигнальные чары. Юноше пора было уходить. Ещё раз проверив, не нарушил ли он ненароком Защиту, Марк отвесил застывшим Голдстейнам поклон и активировал портключ, переносясь на Косую аллею. Минут через двадцать он уже оказался в Малфой Меноре и, приняв душ, завалился спать. Трансфигурация в новую анимагическую форму и подпитка портключа отняли у него много сил. За своих Пожирателей он совершенно не волновался, они были слишком опытны и осторожны, чтобы лезть на рожон, а вот в целостности Лестранжей после этого рейда парень очень сомневался. Но, учитывая, что собой представляли эти братья, Марк не собирался печалиться об их безвременной кончине. Он был доволен собой. Ещё бы: ему удалось уничтожить человека, предавшего его родителей и крёстного, спасти семью школьного приятеля и не оставить никаких следов. Удобно устроившись посреди огромной кровати хозяина поместья, юноша провалился в сон. Единственное, чего он не учёл в своих рассуждениях, было то, что Северус знал, кем является «Ночной охотник».

Сев и Люциус вернулись в поместье почти через час после Тигрёнка и, приведя себя в порядок, устроились досыпать рядом со сладко посапывающим мальчишкой. Но выспаться им не дали. В спальне материализовалась серебристая рысь и голосом Кингсли Шеклбота проговорила:
- Ваше пожелание выполнено. Интересующий вас человек ждёт. Следуйте за мной.
Сон мгновенно улетучился, мужчины быстро собрались, стараясь не потревожить крепко спящего юношу, и отправились вслед за Патронусом.
Последовав за серебряным защитником, они очутились в какой-то дикой местности, где не было видно ни одного строения. Им было невдомёк, что Драко использует для встречи одну из их с Марком и Герми стоянок на пути к Сноукастлу.
Увидев стоявшего на каменистой площадке сына, Малфой шагнул в его сторону и застыл, не зная, что делать дальше. С подачи своего отца, он с детства отучил мальчика от публичных проявлений нежности и был очень сдержан в общении с ним. И вот сейчас, когда сердце требовало немедленно подойти и обнять сына, он боялся, что тот отшатнётся, не приняв такой душевный порыв отца. Метнувшийся, было, к нему Драко, тоже затормозил, застыв ярдах в трёх от родителя.
- Отец…
- Драко! «А, плевать, что он подумает! » - Люц порывисто шагнул вперёд и обнял юношу. - Я так волновался за тебя! Где ты был всё это время?
Он отстранился, разглядывая парня. Северус тоже подошёл и сжал юношу в объятиях:
- Ну, крестник, заставил ты нас поволноваться.
- Северус, - лицо парня осветилось радостной улыбкой. - Со мной всё в порядке, не стоило так волноваться.
- Где ты пропадал? – Люц ещё раз обнял сына и потянул к большому плоскому камню, на котором можно было удобно устроиться и поговорить. Северус присел напротив них на ствол поваленного ветром дерева:
- Итак?
- Я не могу сейчас сказать, где живу, но можете мне поверить, там я в полной безопасности.
- Мне всё же хочется в этом убедиться. У Тёмного Лорда длинные руки, и он не прощает неповиновения. Тебе нужно немедленно уехать из Британии. Северус договорился, тебя примут в Шармбатон. Документы уже готовы к передаче. Да, и ещё, для того, чтобы полностью обезопасить тебя, я собираюсь договориться с лордом Гринграссом о твоей помолвке с его дочерью - Асторией.
- Нет.
- Что? – Люциус с удивлением воззрился на решительно настроенного сына и как будто впервые увидел юношу. Драко сильно изменился за эти полтора месяца, что они не виделись. Стал шире в плечах, причёска приобрела несколько небрежный, но от этого ещё более привлекательный вид. В почти белых волосах появились отливающие золотом прядки, как будто парень очень долго находился на солнце. А главное, в глазах вместо так свойственных Малфоям ледяного презрения и надменности, обычно скрывающих все их чувства, появилась здоровая уверенность в себе. Да и одет Драко был, как маггл. Причём носил эту одежду с изяществом и непринуждённостью, явно указывающими на опыт.
- Я не переведусь в Шармбатон и не соглашусь на помолвку с Асторией, - совершенно спокойно глядя в глаза главе своего рода, выдал наследничек.
- Что-о? – бунта на корабле от всегда сдержанного и благоговеющего перед отцом сына Люциус не ожидал. - Будь добр, объяснись.
- В Шармбатон я не переведусь. В Англии у меня остались друзья, и я не собираюсь их бросать – это первое. Второе: я не собираюсь вступать в брак по расчету – ни сейчас, ни когда-либо.
- И что это значит? – в душе отца начало закипать раздражение. - Ты понимаешь, что это необходимо ради твоей же безопасности?
- Со своей безопасностью я спокойно справляюсь уже полтора месяца, и дальше собираюсь продолжать в том же духе. А насчёт женитьбы – я собираюсь вступить в брак, когда сам посчитаю нужным, и с тем, с кем захочу, - Драко с вызовом взглянул в глаза отцу.
- Что это за бредни?! – Люц едва сумел сдержать прорывающийся наружу гнев. Они с Северусом две недели правдами и неправдами устраивали безопасность мальчишки. Лгали, выкручивались, давали взятки. Чтобы только никто, ни одна живая душа не узнала, куда они его собираются спрятать, а этот юный нахал ещё и привередничает!
- Драко, мы с твоим отцом беспокоимся о твоей безопасности. В стенах Шармбатона ты будешь надёжно защищён, а потенциальный брак с наследницей Гринграссов даст тебе поддержку нейтрально настроенных лордов. Если случится несчастье, и нас не станет – ты останешься под их защитой, - Северус понимал, что его крестник «упёрся рогом» и прямое давление на него чревато бунтом, поэтому пытался воззвать к его разуму и чувству самосохранения.
- Необходимость… защита… долг перед родом… и к чему это привело вас? – Дрей вскочил с камня и отвернулся от родных, пытаясь взять себя в руки. Он чуть не высказал им всё, что наболело в душе за последнее лето. - В общем… это уже неважно, я отказываюсь подчиниться. Если тебя, папа, это не устраивает – можешь вывести меня из рода.
- Что-о?! – Люциус даже дар речи потерял от такого заявления.
- Ну-ка, ну-ка, молодой человек, объяснитесь, пожалуйста. Что это вы имели в виду? Крестник, за свои слова надо отвечать. Если уж сказал «А», то говори и «Б».
Драко помолчал, а потом решительно развернулся к отцу и крёстному, которые уставились на него так, как будто у него на голове рога выросли:
- Хорошо, я скажу. Всё равно пришлось бы рано или поздно поговорить об этом. Скажи, папа, ты считаешь свою жизнь счастливой?
- Я – лорд Малфой, и…
- Вот именно! Лорд Малфой – маска, за которой скрывается человек. Тебя устраивало, что дед женил тебя на нелюбимой женщине, а меня не устраивает!
- Твоя мать была моим другом…
- Вот именно – другом, а не любимой. А ты сам всю жизнь тайком встречался с крёстным, которого любишь. Разве это жизнь? А мама?
- Я не препятствовал Нарциссе устраивать свою личную жизнь как ей хочется. Она была достаточно осторожна, чтобы не бросить тень на имя Малфоев.
- Да-а, - юноша картинно развёл руки, и продолжил с сарказмом, - Ты милостиво разрешил ей иметь любовников. А ты подумал, чего хотела она? Или ты считаешь, что ей была не нужна любовь дорогого ей человека? – он отвернулся от отца, взъерошил отросшие за лето волосы и уже другим, тихим и усталым тоном, добавил: - Пойми, папа, я не хочу, чтобы мой сын однажды застал свою мать тихо плачущей над фотографией недавно умершего человека, как это было со мной.
- Что?! – Сев с Люциусом поражённо переглянулись, они никогда не задумывались, что холодная и сдержанная Нарцисса могла тоже кого-то любить. Любовники – не в счёт.
- Да, папа. И знаешь, что я услышал? Мама разговаривала с человеком на фотографии, как будто с ним самим, и… просила прощения за то, что осталась жива, когда он умер, за то, что у её сына не синие глаза и не каштановые волосы… за то, что я не сын Сириуса Блэка.
Мужчины замерли, ошарашенные услышанным, а Драко помолчал, успокаиваясь и вновь продолжил:
- Я не хочу так жить. И ты папа, меня не заставишь.
Люц медленно приходил в себя, он многое повидал на своём веку, но такого услышать никак не ожидал. Подумать только, его жена, верный друг и союзник, всю жизнь любила этого… чокнутого Сириуса. Северусу такую информацию переварить было ещё сложнее. Он не умел прощать и, как ни старался помирить их с этой блохастой шавкой Дамблдор, так и не простил своего школьного врага. Но его крестник был во многом прав. Такой жизни, как у них с Люцем, он для Драко не хотел. Зельевар по-новому взглянул на внезапно повзрослевшего парня и поразился его сходству с Тигрёнком. Нет, не внешнему сходству, внешне они отличались, как небо и земля, но внутренне… Тот же собранный взгляд, постоянно готовое к нападению тело, резкий отпор при попытке диктовать неприемлемые для него условия и яростная защита всего, что он считал важным в своей жизни. Северус перевёл взгляд на своего партнёра: «Интересно, понимает ли Люц, что у парня уже появился любимый человек? Ведь это его или её он сейчас так яростно защищает».
Люциус устало поднялся с камня, подошёл к сыну и обнял за плечи:
- Что бы ты ни решил, Драко, я всегда поддержу тебя. И… да… во многом ты прав. Мы серьёзно потрудились над тем, чтобы испоганить собственную жизнь. Я только хочу знать, что с тобой всё в порядке, тебе не угрожает опасность, и ты здоров.
- Я буду связываться с тобой через Максимуса.
- Через кого?!
- Через прадеда.
- Он разговаривает с тобой?! – Люц не мог поверить своим ушам, с ним портрет ни разу даже взглядом не перекинулся.
- Да. Кстати, он сам меня нашёл. Даже, - юноша лукаво усмехнулся, - подговорил одну таинственную личность по прозвищу «Ночной охотник» выкрасть свой портрет из твоей спальни.
- Как он с тобой связался?
- Кто, прадед, или вор?
- Вор.
- Я его никогда не видел, - Дрей врал так правдоподобно, что Люциус с Северусом ничего не заподозрили. - Со мной связался Кингсли и передал портрет. Сказал, что получил его с незнакомой совой, а с Максимусом познакомился в доме Блэков. Тот часто там появляется на портрете Ориона Блэка.
- Так вот, откуда… - Сев оборвал себя на полуслове и переглянулся с Люцем. Теперь понятно было, откуда хитрый Тигрёнок черпал некоторые свои сведения.
Они проговорили ещё два часа, а потом появился Патронус Кингсли и вызвал Северуса к Дамблдору. Драко обнял крёстного на прощанье, и тот аппарировал в Хогсмид. А отец с сыном остались. Им казалось, что на этой каменистой площадке они знакомятся друг с другом заново. Потом Драко взглянул на часы и стал прощаться:
- Меня ждут, папа. Я ещё с тобой свяжусь. А о том, что происходит дома, узнаю от Максимуса. Они обнялись, и юноша воспользовался перстнем-портключом, чтобы переместиться куда-то. Люциусу украшение показалось смутно знакомым, но он не акцентировал на этом своё внимание, занятый мыслями о разговоре с сыном. Минуту спустя лорд Малфой уже стоял на аппарационной площадке своего поместья.

А Марку снились ласки Люциуса. Вымотанный долгим нахождением в шкуре змеи и перемещением он едва заметил, как с болота вернулись его наставники, и провалился в сон ещё глубже. Их ухода он не заметил. Время уже близилось к обеду, а парень всё ещё не проснулся. Вернувшийся со встречи с сыном Люциус, замерев возле кровати, залюбовался разметавшимся на постели юным магом. Сегодня он узнал об этом таинственном существе ещё одну подробность. Тигрёнок во сне перевернулся на спину и откинул мешавшее ему одеяло. Похоже, ему снилось что-то очень и очень приятное – он улыбался. Мужчина осторожно, чтобы не разбудить, скинул одежду и присел на постель. Мальчишка коротко простонал во сне, его плоть ожила и заинтересованно поднялась из гнезда тёмных волос. Рука юноши неосознанно накрыла пах и провела по увеличившейся эрекции. Сонные зелёные глаза приоткрылись и столкнулись с восхищённым взглядом серых. Ласкавшая член ладонь непроизвольно дёрнулась, пытаясь притянуть сбившееся одеяло, но потом вернулась обратно. Мелькнувшая было в глазах паника потухла и сменилась откровенно приглашающими искорками.
- Люциус, - парень выгнулся на кровати, слегка разведя ноги и уже активнее приласкав свою эрекцию, вторая рука переместилась на постепенно напрягающиеся бугорки сосков.
- Это приглашение? – рука мужчины накрыла лодыжку и медленно… очень медленно стала подниматься вверх по ноге парня.
- Возможно, - спросонья Марк ощущал эйфорию и лёгкость, которых не испытывал ранее. Он связывал это с адреналином, выплеснувшимся во время сегодняшнего приключения, но, собственно, ему было плевать на причины. Сейчас он мог решиться сказать то, на что никогда не решился бы в другое время:
- Я хочу тебя.
- М-м-м, - нависший над парнем Малфой, раздвинул его губы в настойчивом поцелуе, а оторвавшись, прошептал в самое ухо: - За чем же дело стало?
Парень сам втянул его в поцелуй, а затем, ловко вывернулся из захвата, перевернув мужчину на спину и оседлав бёдра. На лице горел румянец возбуждения:
- Я хочу быть в тебе… - и вновь втянул блондина в умопомрачительный поцелуй. Только отдышавшись после него, Люц вник в слова этого чуда.
- Что-о? Ах ты… наглый щенок! – он скинул с себя сопротивлявшегося парня и прижал животом к кровати, разводя ему ноги. Длинные пальцы ласкали внутреннюю сторону бёдер, периодически поглаживая яички и едва касаясь набухшего члена. - Власти захотелось? – промурлыкал он прямо в ухо мальчику, прежде чем прикусить мочку. Юноша застонал и выгнулся, но это вызвало его новый стон – напряжённый до боли член прижимался к постели:
- Не-ет! Люциус, я просто… охх… хочу тебя! Я никогда раньше… ммм… не… ой! – мужчина звонко шлёпнул его по заду, вызывая новый виток возбуждения – от удара его эрекция вновь резко соприкоснулась с тонкой тканью постельного белья.
- Нахалёнок, я проучу тебя! – в притворной ярости Люц зарычал и прикусил юноше кожу у основания шеи. Его член уже стоял, мальчишка своим наглым заявлением возбудил его настолько, что сейчас аристократ не собирался сдерживаться, а намеревался воспользоваться своим доминирующим положением по полной программе. Нет, он вовсе был не против исполнить просьбу нахального юнца. Это, в принципе, могло быть даже интересным, но… не сейчас. С губ Тигрёнка срывались такие стоны и вскрики, что довели его буквально до грани, и только опасение причинить боль этому невозможно желанному существу удерживало мужчину от того, чтобы ворваться в юное тело без подготовки. Искать любрикант было некогда, и Люциус, произнеся заклятия Очищения и Смазки, ввёл сразу два пальца в узкий вход, коленом раздвигая ноги парня пошире и проникая всё глубже и глубже в тугое отверстие. Тигрёнок вздрогнул всем телом, выгнулся и жалобно закричал. Мужчина замер, испугавшись, что причинил боль, но парень зашипел не хуже изображённой на его теле змеи и срывающимся голосом потребовал:
- Ну же! Не останавливайся! – и сам как можно глубже насадился на ласкающие его пальцы. - Возьми меня!
- Потерпи, ты ещё не готов, - отвечать получалось с трудом, уж очень хотелось немедленно выполнить просьбу любовника. - Тебе будет больно.
- К Мордреду боль!!! Ну же!!! – Тигрёнок уже рычал и извивался под ним, пытаясь поймать рукой его вздыбленный член. Наконец, ему это удалось, и юноша сжал руку, с силой проводя ею по возбуждённой плоти, сдвигая нежную кожицу и заставляя чувствительную головку напрячься и упереться в расщелину между его ягодицами.
- Ах ты… - мужчина откинул расхулиганившуюся руку мальчишки и, убрав пальцы, с силой, одним толчком вошёл в бьющееся под ним тело. - Ты хотел этого?
Парень протяжно вскрикнул и застонал во весь голос, а потом лихорадочно толкнулся ему навстречу, сам задав ритм их движений. Люц подтянул его к себе поближе, поставив на колени и пригнув грудью к постели. Он двигался в тугом канале мощно, постоянно задевая вырывающий такие сладкие крики из горла мальчика бугорок. Даже если бы захотел, Люц уже не мог остановиться или хотя бы сдержать удары. Но Тигрёнок его об этом и не просил. Единственное, что сделал мужчина, это пережал член юноши у основания, не давая тому слишком быстро кончить и продлевая удовольствие. Уже чувствуя, что вот-вот сорвётся в оргазм, он убрал руку и при следующем же толчке излился в парня, чувствуя судорожные сокращения его мышц. Секундой позже вскрикнул и Тигрёнок, заливая семенем его ласкавшую низ живота юноши руку.
Они в изнеможении раскинулись на кровати. Отдышавшись, Люц невербально наложил Очищающее заклятие на себя и любовника, а мальчишка, приоткрыв затуманенные только что перенесённым наслаждением глаза, нахально поинтересовался:
- Ну, так как же, мой вопрос?
- Вот сможешь победить меня в поединке – тогда получишь такую возможность.
Мужчина насмешливо улыбался. Никакой беды от такого обещания не было. Парень, конечно, был очень талантливым боевым магом, но серьёзную конкуренцию мог составить не раньше чем через полгода. А тогда… да кто ж знает, что в этом неспокойном мире будет тогда. Может, Люциуса уже и в живых не будет. Он грустно улыбнулся этим мыслям.
- Ты расстроился?
- Нет, что ты, Тигрёнок! Просто… жизнь Пожирателя опасна и трудна.
- Так уезжайте с Северусом! Забери своего сына и уезжайте втроём!
- Куда? Пока Тёмный Лорд жив, нас везде достанут.
Эти слова были сказаны таким безнадёжным тоном, что Марку впервые в жизни по собственной воле, а не по какому-то пророчеству, захотелось прибить красноглазого монстра. Этого он сделать по многим причинам в ближайшем будущем не мог, поэтому бросил все свои силы на выведение из меланхолии Люциуса.

А тем временем Северус был вне себя от гнева. Он едва смог удержать невозмутимую маску на лице, услышав рассказ Голдстейнов о гибели крысы-Петигрю и чудесном спасении семьи «Ночным охотником». «Вернусь в Менор, выпорю так, что неделю сидеть не сможет, и привяжу к кровати! Клянусь Мерлином! » - подобные мысли крутились в голове зельевара, не мешая ему, тем не менее, внимательно вслушиваться в рассказ Аугустуса и подмечать всё новые и новые детали. В принципе, мальчишка поступил разумно, наложив на себя столь своеобразную иллюзию (ага, сразу дементоры в голову лезут). В сгоревшем доме авроры ничего не нашли, кроме обгоревших останков предателя. Ни ауры, ни распознавания провести не удалось. Сев про себя усмехнулся, вспомнив их с Люцем потуги отыскать неуловимого мальчишку. Дамблдора и Грюма очень заинтересовал этот новый возникший на военной сцене персонаж, но добиться от свидетеля они ничего не смогли. Мало того, Голдстейн ещё и высказал претензии к Аврорату, за то, что его семью подвергли такой опасности. В самый разгар этого «приятного» общения в кабинет Дамблдора влетел взбешенный Кингсли и, не замечая находящегося несколько в стороне Голдстейна, с порога наскочил на своего непосредственного начальника:
- Мать вашу, Аластор! Когда это кончится? Я был абсолютно уверен, что дом на болоте пуст. А на месте выяснилось, что Голдстейнов не эвакуировали. Какого хрена происходит? Сначала жертвы в Хогсмиде, потом здесь! Вы вообще защищать магов собираетесь, или только Пожирателей мочить?! Охотник за головами хренов! – заметив Аугустуса, слушавшего его ругань с вылезшими на лоб глазами, Шеклбот взял себя в руки и, метнув на шефа ещё один убийственный взгляд, поздоровался с присутствующими и извинился.
Возможно, инцидент был бы исчерпан, если бы срыв молодого командира группы не снёс напрочь остатки того, что в больной голове Грюма называлось самообладанием. Лицо его налилось кровью, здоровый глаз превратился в щёлку, а волшебный завертелся с удвоенной силой:
- Всё сказал? Ты меня достал, подстилка министерская. За…. и уже все! Кингсли – то, Кингсли – сё! На моё место метишь, красавчик? И скольким в Министерстве ты подставил свою задницу, чтобы этого добиться?! Учти, черномазый, твои высокопоставленные любовнички не всегда будут защищать свою постельную игрушку! Придёт и моё время! Я тебя…
- Аластор!!! - договорить ему не дал наконец-то опомнившийся Дамблдор. Схватив обоих авроров за руки, он чуть ли не силой, которую весьма сложно было заподозрить в его старческом теле, буквально вытащил их из кабинета. Вернулся он один и в свою очередь извинился перед Голдстейном за поведение своих товарищей по Ордену:
- Вы должны их простить, Аугустус. Война. Нервы на пределе.
Голдстейн извинения принял и торопливо откланялся. Следом за ним сбежал и Северус, воспользовавшись камином в директорском кабинете, переместился прямо в спальню Люциуса и… застыл как вкопанный… Предмет недавнего обсуждения членов Ордена Феникса, сейчас очень настойчиво соблазнял его любовника. В душе вновь всколыхнулся гнев на безрассудного мальчишку и, подойдя к кровати, так, чтобы его заметил лежавший на спине Люц, зельевар сказал:
- Люциус, держи его.
Привыкший доверять другу аристократ перекатился, подминая под себя хрупкого юношу.
- Прижми лицом к кровати. Вот так! - Северус взмахнул палочкой и сотворил верёвки, мгновенно растянувшие парня между столбиками кровати.
- Северус, в чём дело? Я же говорил, что не люблю подобных игр, - прошипел пытающийся вырваться Тигрёнок, но верёвки держали тело в распятом состоянии пятой точкой кверху прочно, и юноша обмяк, пытаясь повернуть голову и встретиться глазами с разозлённым Севом. До него ещё не дошло, что он совершил промах и засветился на болоте. А зельевар, полюбовавшись на дело рук своих и откинув одеяло, частично прикрывавшее ягодицы парня, елейным голосом поинтересовался:
- Ну-у, «Ночной охотник», как прошла твоя вылазка на болото?
Юный маг замер, прекратив попытки вырваться из пут, он уже понял, что в этот раз ему его эскапада так просто с рук не сойдёт, а Люциус с удивлением перевёл взгляд с Сева на Тигрёнка и поинтересовался:
- О каком болоте идёт речь?
- О том самом, где скрывались Голдстейны. Наш Робин Гуд недобитый решил в Спасителя поиграть! Ты чем думал, когда лез туда? Зачем тебе вообще это понадобилось?
Маркус молчал, он в своей жизни чётко усвоил, что, когда Северус настроен так, оправдываться себе дороже выходит.
- Что-о? Тигрёнок, ты с ума сошёл?! Нет, это уже ни в какие ворота не лезет! – Люц полностью встал на сторону друга в этом вопросе. Мужчины переглянулись, и Сев решительно потянулся к своему брючному ремню. Через полминуты это орудие наказания уже было в его руках.
- Так, я думаю, что раз ты не понимаешь, что такое опасность на словах, мне придётся показать, что это такое на деле. Не обессудь, ты сам напросился, - Северус встал справа от кровати и, размахнувшись, отвесил юноше первый удар по мягкому месту.
Тигрёнок не издал ни звука, заставив тело расслабиться. По своему печальному опыту общения с дядей Верноном и Дадли, он знал, что от напряжения только хуже будет. Да и бил Северус в полсилы, не то, что незабвенный дядюшка, который не останавливался, пока Гарри не терял сознания. Слёзы, правда, подступали к глазам, но это от обиды. Он им поверил, а они… Юноша искренне не понимал, что же он такого страшного сделал. Ну, влез в чужую разборку, ну и что? Это же его личное дело, куда он лезет. Он же не обсуждал, зачем они попёрлись на болота, хотя великолепно знал, что за тем же самым, что и он. За местью. А обидней всего было то, что несмотря на свою злость на Сева и Люциуса и боль от ударов ремнём, Марк чувствовал, что начал возбуждаться. Это было… неправильно. Вот! И даже унизительно, но тело слушаться голоса оскорблённого рассудка не хотело и продолжало возбуждаться дальше.
Всыпав лежащему неподвижно и не подающему признаков жизни парню пять ударов ремнём, зельевар отошёл в сторону и невербально убрал связывающие юношу верёвки. Его не покидала мысль, что этой показательной поркой он ничего не добился. Тигрёнок встал с постели и, не говоря ни слова, не глядя в их с Люцем сторону, стал одеваться. А потом всё также молча направился к дверце в потайные комнаты. Дорогу ему заступил Люциус:
- Что, вот так и уйдёшь?
- Вы не имели права бить меня, - холодно процедил сквозь зубы парень, всё ещё не поднимая глаз, - вы мне не родители, не братья и не опекуны. Я сам распоряжаюсь своей жизнью.
Подошедший со спины Сев пытался придумать что-нибудь, чтобы удержать ставшего таким дорогим мальчишку. Он понимал, что уговоры сейчас не помогут, вместо того, чтобы вникнуть, что они за него волновались и поэтому кинулись наказывать, парень закрылся в своей скорлупе и собирался навсегда исчезнуть с их горизонта. А этого они допустить не могли. Оставалась одна надежда… Северус вздохнул поглубже и самым своим коронным тоном Ужаса Подземелий выдал:
- Всегда легче сбежать, а не сражаться. Не так ли, Тигрёнок?
Парень резко развернулся к зельевару и, гневно сверкая глазами, прошипел:
- А вы мне дали возможность это сделать? Что-то я не заметил, чтобы у меня были свободными руки, когда ты меня бил!
- Зато теперь даю. Как насчёт поединка? Вот и сможешь высказать все свои претензии.
Юный маг развернулся, и всё ещё кипя возмущением, быстро направился к тренировочному залу. Первым выпал жребий сражаться Северусу. Они кружили по залу, обмениваясь ударами и проклятиями, как два опасных хищника. Тигрёнок многому у них научился, а сейчас ещё и прибывал в бешенстве, но злость свою контролировал и бился на редкость хорошо. Даже Севу, который поначалу осторожничал, боясь навредить мальчишке, пришлось сражаться в полную силу. Удар. Уклонение. Заклятие. Щит. Опять удар. И по новой. Они как будто танцевали какой-то завораживающий, но смертельно опасный танец. Но опыт всё же взял верх над юношеской порывистостью, и через час Сев выбил из руки парня меч. Тигрёнок недобро сверкнул глазами.
- Не остыл ещё?
- Нет, я готов к бою.
- Сейчас ты выпьешь Восстанавливающее и Укрепляющее, потом поешь, а через два часа встретимся, - Люциус взмахом руки оборвал возражения. - Мне мало чести сражаться с ослабевшим противником. Не волнуйся, мы с Севом тебя не побеспокоим. Да, кстати, советую немного поспать после обеда, это помогает восстановить силы.

Тигрёнок с Люцем встретились в тренировочном зале через два с половиной часа, Северус наблюдал за поединком. Похоже было, что за время передышки юный маг не очень-то успокоился и всё ещё горел обидой и жаждой мести. А ещё… он явно продумал тактику боя. Магию Иллюзий Тигрёнок, конечно, в данном случае не использовал, но зато выдавал незнакомые или малознакомые им боевые заклинания в паре с хитрыми ударами мечом. Он ведь не только лигиллименции у Гелерта обучался, и теперь делал ставку именно на неожиданный эффект незнакомых Пожирателям старинных восточноевропейских проклятий. Конечно, как противник он был ещё слабее Люциуса, но Гарри-Марку часто везло. Вот и теперь, уклоняясь и возводя зеркальный щит от выпущенного юношей незнакомого заклинания, блондин не очень удачно провёл серию ударов мечом и открылся. Маркус немедленно запустил в него одним хитрым венгерским проклятием. Оно вызывало внезапную ненависть к себе и называлось Проклятием Самоубийцы. Да и обычным «Фините Инкантатем» не снималось, у него было собственное контрзаклятие, которого Люциус тоже не знал. Наваждение, вызванное заклинанием, можно было блокировать усилием воли, но это вызывало сильнейшую боль, сравнимую разве что с «Круациатусом». Не успев увернуться от магической атаки, мужчина замер, борясь с действием заклинания и одновременно пытаясь подавить дикую боль, в результате чего и пропустил удар мечом. Его собственный меч, зазвенев, отлетел к стене, а остриё лезвия противника прижалось к горлу. Через секунду прозвучало контрзаклятие, и ослабевший от боли Люциус покачнулся, оседая на пол. С двух сторон его тотчас же подхватили и не дали упасть. Окружающее было перед его глазами как в тумане. Справа послышался встревоженный голос Сева:
- Люц, ты в порядке?
- Да, всё уже проходит. Что это за заклинание? Я такого не знаю.
На что слева ответил насмешливый юношеский голос:
- Не волнуйтесь, оно не имеет последствий… Конечно, если его отменить, - а потом этот самый голос приблизился и промурлыкал в самое ухо: - Так как насчёт обещания? А?

___________________________________________________________
* - название главы взято из сказки «Синяя свита» и перефразировано.



Глава 15. Всемирный облом.


Гермиона проводила Дрея на встречу с отцом и задумалась. Они вернулись в Сноукастл не более получаса назад. Ещё вчера, во Франции, любимый рассказал ей о своём желании увидеться с Люциусом. Девушка полностью поддержала его решение, она понимала, что этим двоим необходимо поговорить, но в душе поселилась какая-то глухая тоска. Нет, Герми полностью доверяла парню, но… она уже достаточно хорошо вникла в нравы и обычаи чистокровных и даже осознала их разумность, но… так много этих «но» выводило её из себя. Во-первых, Высшие семьи абсолютно по-разному относились к любви и браку, вернее – они не смешивали два этих понятия. Во-вторых, неплохо зная политическую обстановку в стране, она понимала, что практически единственным выходом для Малфоев, если уж они отказались пойти на поклон к Дамблдору, являлась помолвка Драко с какой-нибудь наследницей из рода нейтрально настроенных лордов. И это было необходимостью. И наконец, в-третьих – Миона не знала, хватит ли у неё душевных сил отпустить Дрея или … согласиться на роль любовницы и делить любимого человека с законной женой. Почему женой, а не мужем? В этой особенности магических браков она теперь тоже неплохо разбиралась. Конечно, Герми и раньше знала, что в Магическом Мире дать жизнь ребёнку могли как женщина, так и мужчина, но для неё было новостью, что для зачатия ребёнка мужчиной-магом необходимо было наличие искреннего чувства между партнёрами, что значительно уменьшало возможность брака по расчёту в данном случае.
В общем, бывшая гриффиндорская всезнайка, а ныне цирковая артистка и просто красивая и сильная ведьма Гермиона Грейнджер не могла найти себе места, раздираемая сотней вопросов, на которые у неё пока не было ответов. На помощь ей неожиданно пришёл Грин-де-Вальд. Старый маг, заметив, что девушка невпопад отвечает на вопросы и как ни старается, не может прочитать даже страницу в интереснейшем фолианте по любимой ею Трансфигурации, предложил ей заняться практической боевой магией. Герми с благодарностью согласилась. Она всё ещё отставала в этом разделе магии. Конечно, её познания были гораздо выше, чем требовалось в Хогвардсе, но школа – это всё-таки не жизнь. Для того чтобы не быть обузой Марку и Дрею, ей необходимо было много тренироваться. Как и ожидал бывший Тёмный Лорд, девушка с головой погрузилась в учебный бой, что он затеял для её отвлечения от мрачных мыслей. Через час улыбка вернулась на её лицо.
Гелерт поймал себя на мысли, что всё больше и больше втягивается в проблемы своих новых знакомых. Поначалу, когда он требовал от Маркуса освобождения из Нурменгарда, старый маг не думал ни о чём другом, кроме смерти на свободе. Тюрьма убила в нём всё: амбиции, гордость, силу, даже желание жить. Да и присутствовать на этом свете, по правде говоря, ему было не для кого. Но эти нахальные сопляки ухитрились вернуть ему вкус к жизни, а уж их более взрослые живые и мёртвые наставники оказались настолько интересными людьми и собеседниками, что Гелерт не заметил, когда успел забыть все свои похоронные мысли и намерения. Он начинал переживать, если кто-то из них долго не появлялся в замке. Ему впервые в жизни доставляло удовольствие учить юных олухов. На этой мысли старый маг споткнулся. Не-ет, эти трое не были олухами. Они скорее являлись безумно талантливыми неучами и самоучками. Чем дольше он думал, тем больше было раздражение на Альбуса: «Это же надо было такое допустить! Не иначе, с разумом Ала шутки шутит Локки». Гелерт буквально впал в ступор, когда Максимус и Кэс рассказали об экспериментах Марка с заклинаниями и показали составленную им карту. Для защиты которой от взгляда посторонних глаз применялись редкие руны. Руны! При том, что мальчишка никогда их не изучал. А на вопрос старика совершенно не смущаясь ответил, что выискал значение понравившихся ему рун в одном древнем фолианте, а те из них, что его не полностью устраивали – переделал. Переделал!!! Вот так – просто… А аналитические способности этой хрупкой девочки в сочетании с талантом в легиллименции и рунах просто вызывали восхищение. Что касается третьего члена этой не совсем команды, то поначалу, Грин-де-Вальд никак не мог его «раскусить». Поначалу тот не допускал взрослое население Сноукастла в свою душу, но постепенно Дрей начал раскрываться и выяснилось, что он не менее талантлив, чем двое остальных. Аналитика, руны, зелья и боевая магия – парень был хорош во всём. И бывший Тёмный Лорд никак не мог понять, чем же руководствовался Альбус, оставляя такие самородки необученными. Гелерт привычно сжал оберег с кольцом, висевшие у него на шее. Сегодня, после тренировочного боя, разговорившаяся девушка поведала ему историю Маркуса. Старый маг до сих пор оставался под впечатлением. Он долго колебался, но потом решительно отправился в башенку, где жило несколько воронов, которых здесь использовали вместо сов. В руках у него был уменьшенный свёрток. Через несколько минут одна из чёрных птиц вылетела из замка, повернув к юго-западу.

Дрей вернулся через два часа, радостный и успокоенный.
- Мио!
- Дрей, ты поговорил с отцом?
- Да, и мы с ним поняли друг друга. Он не будет мне навязывать брак по расчёту, не волнуйся.
- Но твоя безопасность…
- Сами разберёмся. В конце концов, с Золотцем нас трое, что-нибудь придумаем, - парень притянул к себе Миону и впился в её губы поцелуем.
Гелерт лукаво улыбнулся и бесшумно вышел из гостиной.

А тем временем в Малфой Меноре как раз проходил поединок между Люцем и Тигрёнком, закончившийся так неожиданно для первого.
Лорд Малфой ещё приходил в себя, поддерживаемый с двух сторон Северусом и своим бывшим противником. Зрение постепенно возвращалось, радужные круги перед глазами исчезли, но в ушах всё ещё звучала фраза Тигрёнка: «Так как насчёт обещания, а? »
Взгляд Люциуса встретились с насмешливыми зелёными глазами, в которых ещё мелькали гневные искорки. Да-а, не так он представлял в будущем это событие. Нет, против он не был, но так глупо подставиться… Мерлин великий! Это задевало его гордость и достоинство. Рядом застыл Северус, переводя подозрительный взгляд с друга на юного любовника:
- Ну, и кто мне объяснит, что это всё значит?
Тигрёнок с Люциусом молчали, сверля друг друга взглядом. Ни один не хотел уступать.
- Я жду… - голос Сева приобрёл завораживающе-зловещие нотки.
Это ничего хорошего не предвещало, и Люц сдался:
- Я пообещал одному несносному мальчишке, что если он выиграет у меня в поединке, то… получит… - лорд запнулся, но, увидев горящий насмешкой взгляд юноши, вернул его с процентами и добавил, -… возможность трахнуть меня.
- Да-а, как интересно! А почему я об этом ничего не знаю? – Северус приподнял подбородок юного мага и заглянул ему в глаза, - Ты всё ещё злишься?
- Разумеется, - у внезапно прижатого к телу зельевара парня перехватило дыхание, твёрдые губы накрыли его рот, как бы спрашивая позволения на вторжение.
- Э-э-э, Северус, это было пари между мной и Тигрёнком, ты в нём не участвовал! – вполне пришедший в себя Люциус потянул парня на себя.
- Но в поединке-то мы участвовали все. Так что Тигрёнок выиграл у тебя, но… проиграл мне. Я требую справедливости, - своим берущим за душу баритоном очень тихо проговорил Сев, тесня парня к другу, - К тому же, я просто обязан залечить… м-м-м… пострадавшие части тела нашего малыша.
- Северус!!! – воскликнул юноша, когда тот развернул его к себе спиной и животом к Люциусу. Двое друзей зажали извивающееся тело юноши между собой.
- Что, Тигрёнок? – черноволосый мужчина покрывал поцелуями обнажённую шею и плечи Марка, вжимаясь в его ягодицы своей эрекцией, в то время как его блондинистый друг накрыл рот парня своими губами, гася всяческие проявления протеста. Когда юноше перестало хватать воздуха, и он обмяк в руках своих мучителей, Люц отпустил его губы и… впился поцелуем в рот Северуса, не переставая ласкать тело Марка руками. Сев занимался тем же самым. А Маркус плавился от прикосновений, не сводя заворожённого взгляда с терзающих друг друга губ. Внезапно мужчины отскочили от него с болезненным вскриком, а лоб юноши пронзила резкая боль. «Чтоб тебе, Риддл, сквозь землю провалиться, мразь проклятая! » - с чувством, но исключительно мысленно пожелал Маркус.
- Тигрёнок, тебе лучше, пока мы не вернёмся, перебраться в тайные покои, - голос Северуса утратил завораживающие нотки и был каким-то… усталым. - Мы постараемся поскорее вернуться.
- Это опасно?
- Это всегда опасно, но я слишком дорожу своим словом, чтобы умереть, не отдав тебе долга, - насмешливо пропел Люциус, притянул парня в глубокий поцелуй, потом резко оттолкнул и выбежал вслед за уже выскочившим из тренировочного зала Севом.
Боль в шраме прошла так же внезапно, как и возникла. Послонявшись по залу с полчаса, юноша отправился в библиотеку, но сосредоточиться на какой-либо книге не получалось. В душе нарастала паника и, учитывая, чем для его любовников закончился предыдущий рейд, она была вполне обоснованной. Марк попытался очистить сознание и разделить игры своего не в меру буйного воображения и настоящее предчувствие опасности. Это его немного успокоило. Шестое чувство молчало в тряпочку и даже не пыталось чем-то его напугать. Юный маг попробовал настроиться на чувства, испытываемые его Пожирателями. Расстояние было слишком велико, но кое-какие отголоски эмоций он всё же поймал. Похоже, что Люц с Севом испытывали досаду и определённую толику злости. Больше ничего. Послонявшись по поместью ещё с полчаса, Марк немного поупражнялся в тренировочном зале и, наконец, отправился в кабинет Люциуса. На его удивление Максимус, отсутствовавший сегодня с самого утра, был на портрете.
- Добрый вечер, Максимус.
- Добрый, добрый. Хандришь?
- С чего вы взяли?
- Я многое стал лучше видеть и понимать после смерти.
- Понятно.
- Собирайся-ка ты домой. Тебя в замке друзья ждут, да и Кэс с Лансом уже вернулись.
- Я же обещал отцу, что вернусь к одиннадцати часам, а сейчас только восемь.
- Они сегодня не вернутся.
- Что-о? Откуда вы знаете?
- Я по дороге сюда заглянул к Ориону. Там… малоуважаемый мистер Грюм распространялся, что полчаса назад Пожиратели несколькими отрядами напали на Министерство, редакцию «Ежедневного Пророка», больницу Святого Мунго и ещё пару маггловских правительственных учреждений.
- Чё-ёрт! Но Северус с Люциусом ничего не знали о готовящихся рейдах! – парень запустил руку в шевелюру, до боли дёрнув себя за волосы, но, подумав, уже более спокойным тоном обратился к портрету, - Постойте, постойте! Но таким образом распылив силы, они не смогут захватить ни один из этих объектов.
- Похоже, Риддлу этого и не требуется, ему нужна паника, хаос. К тому же – он никому не доверяет.
- Мерлин великий! Зачем?
- Хм-м, я думаю, чтобы подогреть интерес к себе и напугать колеблющихся. Так что, собирайся и отправляйся в замок. Ты их не дождёшься. Кстати, по-моему, мой правнук с юной леди что-то придумали с нужным тебе зельем. Не знаю, о чём идёт речь, но будьте осторожны. Обстановка накаляется.
- И всё же…
- Поверь мне, они сегодня не вернутся. Если что-то с ними случится, я дам тебе знать.
Марк послушался призрака и вернулся в Сноукастл. Пробегая в кошачьем обличии по Косой аллее, он успел отметить, насколько напуганы люди, и на душе стало ещё муторней.

Сноукастл его встретил радостными приветствиями друзей и родных и счастливыми мордашками эльфов. Жизнь здесь била ключом. Кэс с Лансом в подробностях рассказали всё, что знали о пожирательских рейдах. Дрей с Герми потащили его в библиотеку, где, обложившись книгами выше головы, они и просидели до глубокой ночи. Итогом чего стала сырая пока, но очень даже жизнеспособная версия смешанного воздействия лично им разработанного и усовершенствованного заклинания и Поискового зелья. Опробовать их «шедевр» было пока рано, но, по крайней мере, идея оказалась не бредовой и в ближайшем будущем обещала принести свои плоды. Правда, на новую версию Поискового нужны были довольно редкие ингредиенты, да и готовилось оно целый месяц, но, по крайней мере, могло вывести их на резиденцию Воландеморта. Всем троим не терпелось найти это проклятое место и со всеми почестями слить информацию Кингсли (с Грюмом никто из них даже разговаривать не хотел). Может быть, тогда бы опостылевшая всем война прекратилась.
И понеслось: репетиции, занятия с Гелертом, фехтование с Кэсом и Лансом, разработка и доведение до ума Поискового теперь уже ритуала. Время летело со скоростью света. Незаметно промчалась неделя, приближалось 20 сентября - день открытия фестиваля, в ходе которого их цирк должен будет перемещаться из одного крупного города в другой в течение восьми дней. Занятия в Хоге начнутся 30 сентября, так официально объявило Министерство, и Кэс боялся, что Орден Феникса может случайно проверить присутствие Гарри Поттера в доме его родственников-магглов. Но всё вроде бы обошлось, Дамблдор и Грюм были слишком заняты, чтобы лишний раз лезть в жизнь Мальчишки-Который-Выжил.
Всё было хорошо, работа и учёба приносили удовольствие, но в сердце парня нарастала глухая тоска – его тянуло в Малфой Менор, причём с каждым днём всё сильнее и сильнее. Наконец, он не выдержал и, попросив подозрительно на него поглядывающих друзей сделать перерыв в разработке ритуала на пару дней, отправился искать Кэса, чтобы поставить его в известность о своей предполагаемой отлучке. В замке Кассиуса и Ланса не было. Собиравший реквизит Зиг сообщил, что они ещё утром отправились в цирк, проверять, всё ли там готово к недельным гастролям.
Марк привычно аппарировал в зверинец и, избегая встречи с Диего, пошёл разыскивать своего приёмного отца. Кэс обнаружился в гримёрке, о чем юношу проинформировал громовой хохот доносившийся из этого, в общем-то, небольшого помещения. Судя по раздававшимся оттуда голосам, ржали как кони Кэс, Ланс и ещё кто-то. Осторожно приоткрыв дверь, Маркус увидел такую картину: обычно сдержанный Ланс восседал сейчас на столе с бутылкой маггловского пива в руках, а на узком диванчике, обхватив друг друга за плечи, устроились его приёмный отец и какой-то мужик в форме аврора. Все трое, перебивая друг друга, рассказывали какую-то смешную историю и хохотали так, что стеклянные баночки с гримом на консольном столике перед зеркалом подпрыгивали и жалобно дребезжали. Марк застыл на пороге, боясь помешать. Ослабевший от хохота Кэс уткнулся лбом в грудь здоровяка и потрепал того по коротко подстриженным, но почему-то всё равно лохматым рыже-каштановым волосам.
- Ох, Кэн! Ты любого своими шутками достанешь!
Видно было, что эти двое давно друг друга знают. Тут Кассиус заметил стоявшего в дверях парня:
- Проходи. Знакомься, Кэн, это – мой младший сын Маркус. А это чудовище, - он указал рукой на ухмыляющегося аврора, - Кэннет Соваж – мой старинный друг, правая рука Кингсли Шеклбота, гроза Пожирателей.
Маркус отлепился от двери и вежливо-настороженно выдал:
- Здравствуйте, сэр.
- О! А я что, настолько важная персона? - в притворном удивлении приподнял брови здоровяк. - Давай уж без " сэров", парень. Да и не стой ты столбом, как Фадж от вида Воландеморта, я не кусаюсь.
Юноше этот человек понравился с первого взгляда, а интуиции он привык доверять,
поэтому не заметил, как подкинул новому знакомцу ответную шпильку:
- Да-а? А по тебе и не скажешь.
Кэннет расхохотался так весело и заразительно, что к нему вновь присоединились все находящиеся в комнате. Марк пристроился рядом с Лансом, усевшись прямо на стол, а друг его отца продолжал травить анекдоты и смешные истории, да такие, что уже через полчаса юноша даже дышал с трудом, а мышцы живота болели от хохота. Всё это время он исподтишка рассматривал Кэннета, и в его голову постепенно закрадывалось некое подозрение.

А что? Соваж был по-своему красив, такой несколько грубоватой красотой. Ростом приблизительно с Кэса, он, в отличие изящного Малфоя, скорее напоминал росомаху, а не леопарда. Весёлый. Обаятельный. Даже привлекательный. Усатый. С весёлым и слегка хулиганским прищуром голубых глаз. Марк решил попозже расспросить Ланса, как давно они знакомы. Время пролетело незаметно, у юноши даже на душе полегчало. Но потом, Кэн шутливо откланялся, хлопнул своей ручищей Марка по плечу, на прощание и аппарировал в Аврорат. Кэс дал пару поручений сыну и тоже смылся куда-то на пару часов. Так что выполнивший все задания парень, вернувшись в гримёрку, его уже не застал. Зато неподалёку от комнаты ему попался идущий навстречу Ланс.
- Ланс, ты Кэса не видел?
- Отлучился по делам, вернётся часа через два, а что?
- Да мне тоже по делам надо…
- Знаем мы эти дела. И не надо корчить такую рожу! Вон глазки-то как блестят! Ладно, я тебе в этом деле не помощник и не советчик. Отпустить тебя может только Кэс.
- Хорошо, мне всё равно ещё надо со световыми пушками кое-что доработать, - и, вспомнив о новом знакомом, Марк поинтересовался: - Слушай, а Кэс с этим Кэннетом давно знакомы?
- Знако-омы! Сказанул! Они дружат… умм… уже больше двадцати лет. Мог бы уже и знать друзей своего отца. Тем более что Кэн частый гость в вашем доме.
- Да как-то не сталкивались раньше…
- Вот-вот, многого ты про Кэса не знаешь.
Этот разговор ничего практически не прояснил, но всё же укрепил юношу в его подозрениях. Кэс вернулся, как и обещал, часа через два, о чём-то пошептался с Лансом, без всяких вопросов отпустил Марка до десяти часов завтрашнего утра и, прихватив с собой Флайервуда, опять куда-то исчез. Но парню было уже не до подозрительного поведения «обыкновенных» артистов, ему дали карт-бланш на целые двенадцать часов, и он собирался с толком их использовать. Откровенно говоря, последние три ночи ему пришлось туго. В голове постоянно крутились слова Северуса о проигрыше и выигрыше, а воображение рисовало такие картины. Да к тому же вечно экспериментирующие в самых неожиданных углах замка Герми и Дрей очень эти видения подпитывали. В общем, не успели ещё Ланс с Кэсом отбыть в неизвестном направлении, как юноша мгновенно переоделся, отыскал Гидеона и Зига, попросил их присмотреть за размещением их реквизита, остатки которого только сейчас эльфы доставили из замка, и смылся в Малфой Менор, подгоняемый двусмысленными шуточками братьев.
Малфой Менор встретил его тишиной. Наученный горьким опытом, он сначала проверил поместье на присутствие нежелательных для него гостей и только потом выбрался из потайных покоев. В огромном доме было пусто. Камин в спальне Люциуса не горел, и в комнате ощущалось непривычное… запустение, что ли. Марк зябко передёрнул плечами, он не привык так относиться к этому помещению, где ему пришлось пережить столько разнообразных приключений. В душу заползало что-то липкое и неприятное. Юноша проверил свою связь с мужчинами и судорожно оборвал связь. Нет, лично с ними ничего страшного не произошло, но те чувства, которые они испытывали… Даже слова было подобрать сложно. Какая-то жуткая смесь вины, душевной боли, тоски, гнева и безнадежности. Тревога юного мага усилилась десятикратно. Несмотря на свою молодость, он великолепно понимал, как эта смесь чувств способна убивать душу и сознание. У него уже был опыт потерь, которые он не смог предотвратить, а частое посещение сознания Риддла в прошлом учебном году давало богатую пищу его воображению. Парень стиснул зубы. Если бы он только мог, если бы он не был лишь мальчишкой-недоучкой, если бы у него хватало знаний и силы, чтобы уничтожить этого монстра… но юный маг-иллюзор понимал, что с таким уровнем подготовки, как сейчас, с Воландемортом он не справится. Оставалось только ждать, стиснув зубы и пытаясь подготовиться к будущему поединку всеми доступными ему средствами. А также пытаться оградить от опасности ставших дорогими ему людей.
Уже давно стемнело, часы на стене показывали без четверти одиннадцать, а он всё метался из угла в угол. Наконец, взяв себя в руки, Маркус отправился в библиотеку и отыскал ту книгу по легиллименции, что начинал изучать когда-то. Поначалу чтение давалось плохо, он отвлекался на каждый шорох, периодически теряя нить изложенной в фолианте информации, но потом заставил себя сосредоточиться и вникнуть в текст. Ему и в самом деле удалось отвлечься. Тема была интересной, изложение, несмотря на несколько архаичный язык, великолепным, и юноша просидел над книгой несколько часов, пока не зарябило в глазах и не затекла спина от долгого нахождения в одном положении. Часы как раз пробили час ночи, и тревога за Люциуса с Севом вернулась с удвоенной силой. Отложив фолиант в сторону, Марк отправился в кабинет хозяина поместья, надеясь застать Максимуса на портрете. Ему повезло, покойный лорд Малфой был дома и даже делал вид, что спит. Почему делал вид? Да потому что слишком натурально у него это получалось, а Марк уже достаточно изучил повадки покойного лорда, чтобы купиться на это представление.
- Максимус.
- А! Что?! Кто?! Что случилось? – довольно достоверно изобразил недоумение и растерянность Малфой-самый-старший.
- Ничего. Пока ничего. Я просто волнуюсь за Северуса и Люциуса. Вы не знаете, где они и как давно ушли?
- Где они –мне неизвестно. Только точно не в доме моего друга Ориона, да и не в Хогвардсе, я полагаю. А что касается времени, когда они покинули поместье, то ты можешь узнать эту информацию у домовых эльфов.
- Но я для них почти невидим!
- Ты – гость поместья, если задашь прямой вопрос – они тебе ответят.
- Хорошо, - Марк попытался вспомнить, как же зовут доверенного эльфа Люциуса, а ехидный призрак на портрете, видя его мучения, вовсе не спешил прийти ему на помощь. В конце концов, юноша таки вспомнил имя ушастого создания и, три раза хлопнув в ладоши, крикнул:
- Зиппи!
Через мгновение рядом материализовался ушастик и слегка настороженно поинтересовался:
- Гость хотеть видеть Зиппи?
- Да. Я хочу знать, когда ушли твой господин и его друг? И куда они ушли?
Видно было, что эльф колеблется, не зная отвечать ли на такой вопрос, но внезапно в дело вмешался Максимус:
- Зиппи, ответь гостю.
Глазастое существо ещё раз перевело настороженный взгляд с Марка на портрет и обратно и неуверенно выдало:
- Хозяин с мастером Северусом ушли утром, рано, ещё темно. Куда, Зиппи не знает. Догадывается, - эльф задрожал всем телом и согнулся, но всё же добавил почти шёпотом: - К злому господину.
- Они не говорили, когда вернутся?
Зиппи лишь грустно помотал головой.
- Зиппи, где в Меноре хранятся зелья? Они могут вернуться… - юноша замолчал, оборвав себя на полуслове, но эльф понял, что он хотел сказать.
- В комнате хозяина, шкафчик рядом с камином. Бедный хозяин! Злой маг часто причиняет ему и мастеру Северусу боль! – плечики эльфа затряслись, а на глаза навернулись слёзы.
Зная, какие истерики могут закатывать представители этого народца, Марк поспешил успокоить эльфа:
- Успокойся, Зиппи, всё ещё обойдётся, - но его голосу не хватало уверенности. Он жестом отпустил слугу, и тот исчез абсолютно бесшумно, как будто растаял в воздухе.
Встревоженный сверх меры Марк отправился в тренировочный зал и около часа гонял себя по полной программе, стараясь вымотать себя физически и отвлечься. Частично ему это удалось. Во всяком случае – он вымотался. Приняв душ и приведя одежду в первоначальное приличное состояние, юноша вновь поплёлся в спальню. Несмотря на усталость, ложиться одному в огромную постель не хотелось, и парень устроился в удобном кресле возле холодного камина. Его познабливало, и он развёл огонь. Стало немного лучше, но сон всё равно не шёл, а тревога не отпускала. Так он промаялся часов до трёх, когда пламя в камине внезапно вспыхнуло зелёным светом, и на пол возле защитной решётки… вывалились две фигуры в пожирательских мантиях, но со снятыми масками. Упав на пол, они даже не делали попытки подняться. Перепуганный насмерть Марк, заподозривший чуть ли не «Аваду Кедавру», кинулся к своим любовникам, но, перевернув их на спину, отшатнулся:
- Ффу-у!
От мужчин разило огневиски так, как будто они в нём купались. Признаки жизни они тоже подавали весьма условные. Юный маг затейливо выругался сквозь зубы, но метать громы и молнии в этих жертв зелёного змия не стал. Всё равно не подействует. Его любовники были пьяны в дугу и вряд ли способны воспринимать словесно переданную информацию. Прошипев себе под нос множество лестных комментариев, Марк с тяжким вздохом избавил эту парочку от грязной одежды и отлевитировал в ванную. Запихав обоих под горячий душ, он злорадно улыбнулся и напустил на невменяемых мужчин изобретённые близнецами моющие чары с эффектом сильной щекотки. Бесполезно! Нет, конечно, вымыть заклинание их помогло, но на щекотку почитатели маггловского бога Бахуса практически не отреагировали. Судя по лопнувшим капиллярам, им досталось «Круцио», и не одно. Правда, без серьёзных повреждений. Помянув ещё раз тихим шёпотом всех святых, покровительствующих пьяным идиотам, Марк призвал зелье от последствий «Круациатуса» и, надёжно фиксировав норовящие выскользнуть тела, влил во рты необходимую дозу, осторожно массируя горло каждого, чтобы не захлебнулись. Открытых ран не наблюдалось, и парень вздохнул с облегчением. Больше почти ничего сейчас сделать было невозможно. Антипохмельное зелье не сочеталось с тем, что он им уже дал. Юноша усмехнулся своим воспоминаниям. Нет, он не стал гением зельеварения, по правде сказать, Марк оставался в этом предмете редкостным неучем, но уж эффект, который однажды получился у Зигфрида от приёма Обезболивающего, которое очень походило по составу на зелье от последствий «Круцио», и Антипохмельного парень запомнил надолго. Да и Зиг его забудет нескоро. Поэтому всё, что оставалось сейчас сделать Марку – это дать им выспаться. Уже собравшись левитировать безвольные тушки в постель, юный маг внезапно поддался порыву и изменил решение. Одно невербальное заклинание – и на головы горе-пьяниц полилась ледяная вода. Они зашевелились, что-то недовольно забурчали, но в себя не пришли. Тяжело вздохнув, Маркус отключил воду, наложил Осушающие чары и перенёс мужчин на кровать. Устроил поудобней, накрыл одеялом, пристроил на тумбочках по обеим сторонам от постели флаконы с Антипохмельным зельем, а сам присел в ставшее уже таким привычным кресло. В комнате было тихо, часы показывали почти пять часов утра, на улице светало, а парень горько улыбался своим мыслям. Из отпущенных ему Кэсом двенадцати часов, оставалось только пять. Он и не заметил, как провалился в сон.

Северус проснулся внезапно. Он вообще всегда так просыпался, и это не раз спасало ему жизнь. Не открывая глаз, привычно прислушался и втянул носом воздух. Всё говорило о том, что он находится в Малфой Меноре и, судя по всему, раздет и лежит в постели. Голова немилосердно болела, во рту стоял привкус мочёной пакли. Зельевар попытался припомнить, как же они вчера добрались до поместья и… не смог. Последнее, что он помнил, как они с Люцем глушили огневиски, вынужденные сидеть в резиденции до вызова на ковёр к Лорду. Прошедший перед этим день нельзя было назвать обычным даже с большой натяжкой. Давненько Тёмный Лорд не устраивал своей личной гвардии такого испытания. Давно, когда их господин был нормальнее, а Сев с Люцем были такими же, как Тигрёнок, такие «показательные мероприятия» проводились, но редко, в целях устрашения магглов и Министерства. Потом, после воскрешения этого… всё чаще и чаще. Но им с другом везло, Лорд не считал нужным использовать их в массовых казнях с предшествующими оргиями и пытками. Он слишком дорожил командирами лучшей свой боевой группы, не говоря уже о том, что один из них был его личным зельеваром, а без другого он не мог наладить контакты с Высшими семьями. Но в этот день он как с цепи сорвался. Северус благодарил Мерлина и всех христианских святых, что змеемордый ублюдок не заставил их с Люцем участвовать в насилии и истязаниях. Помочь несчастным магглам они не могли, это бы выдало их с головой, а их «соратнички» развлекались по полной. Сев с омерзением вспоминал искажённые похотью и какой-то звериной радостью лица Беллы, Рудольфуса, Фенрира, Макнейра, Руквуда, Нотта и других, опьяненных властью над другим человеком. Правда, были и такие, кто едва сдерживал тошноту, хотя и не участвовал в истязаниях. До сих пор перед глазами стояло бледно-зелёное лицо Паркинсона. Видно было, что Алекс едва сдерживался, чтобы его не вырвало от омерзения, но, боясь получить «подарочек» от Лорда, он держался. Сколько продолжался этот кошмар, они не могли определить, казалось, что вечность. Но, наконец, магглы были убиты, Тёмный Лорд ушёл в свой Тронный Зал, поманив за собой Грейбека, тянущего за цепь, прикреплённую к ошейнику, юношу лет восемнадцати и впрямь похожего на покойного Блэка. Парень сопротивлялся, как мог, но силы были слишком неравны, и его втянули в зал. Дверь с громким стуком захлопнулась за ними, и понеслось. И без того опьянённые безнаказанностью и, как подозревал Северус, запрещёнными афродизиаками Пожиратели накинулись на вино и огневиски, громко обсуждая и смакуя подробности их сегодняшних «подвигов». Люц с Северусом, вынужденные дожидаться вызова Лорда, постарались сесть за стол как можно дальше от этих. К ним присоединился Паркинсон и ещё парочка мрачных ПСов, не обрадованных демонстрацией Лорда. Не сказав друг другу ни слова, все пятеро стали молча надираться. Северус с Люцем ещё держались, а остальные уже через час валялись под столом. Наконец, выглянувший из-за двери Зала Фенрир сделал им знак войти внутрь. Мужчины прошли в Тронный Зал, стараясь даже краем мантии не коснуться этого животного, который отдал собственного сына на растерзание маньяку-психопату. Проявлять интерес к забавам Лорда было чревато, но Люц с Севом всё же сумели оглядеться и… тут же пожалели об этом. В дальнем углу зала возвышались четыре невысоких столбика с вделанными в них цепями, а между ними на какой-то шкуре лицом вниз было распято обнажённое тело, сейчас безвольно повисшее и покрытое потёками свежей крови. Чудовище на троне было довольно, очень довольно. Воландеморт спросил с них отчёт о задании, данном неделю назад и, получив информацию, «милостиво» угостил всего двумя «Круациатусами». На каждого. А потом приказал убираться вон. Посчитав, что легко отделались, мужчины ретировались к остальным и сделали вид, что пьют. За столом как раз шла речь о странном исчезновении Рабастана, чьё тело вкупе с телами его четырех людей так и не было найдено. В голове Северуса забрезжила пока ещё неясная идея. Он понимал, что Воландеморт не мог не знать, что эти пятеро мертвы, Метка обязательно дала ему об этом знать, но, похоже, он не посчитал нужным делиться этой информацией даже с родственниками покойничка. Это давало возможность… Сев оборвал свои размышления. Не здесь и не сейчас, но он собирался обсудить с другом возникший у него план. Когда Лорд с Беллой отбыли в неизвестном направлении, а остальные упились до поросячьего визга, Люц и Сев, проверив предварительно всех присутствующих лёгкой легиллименцией, осторожно скользнули в Тронный Зал. Сигнальные чары, выявляющие любой вариант слежки, ничего не обнаружили, и мужчины бесшумно метнулись к по-прежнему лежащему без сознания парню. Пара диагностических заклинаний – и, отпустив себе под нос тройку-другую непечатных комментариев, Северус с помощью Люциуса занялся лечением. Полностью излечивать все раны было опасно, Лорд, да и Грейбек могли что-то заподозрить. Кроме того, в этом не было особой необходимости: юноша, так похожий на их школьного врага, уже был оборотнем, и скорость его регенерации значительно превышала человеческую. Влив в бессознательное тело пару флаконов Кровеостанавливающего, Заживляющего и Обезболивающего, а также, на всякий случай, флакон Успокоительного, мужчины поудобней устроили пленника, ослабили браслеты кандалов и собрались уже уходить, когда услышали чуть хрипловатый голос:
- Почему вы мне помогли?
Северус склонился над парнем, создавая временный мягкий матрас между ним и каменным полом (это заклятие должно было развеяться, если кто-то войдёт в комнату) и прошептал:
- Прости, что не можем сейчас освободить тебя. «Обливэйт».
Взгляд синих глаз затуманился, и, пока он приходил в себя, две тёмные фигуры покинули помещение. А в соседней комнате в это время самые стойкие из Пожирателей продолжали пьянку. Малфой и Снейп присоединились к ним, отчасти чтобы не вызывать подозрений, а отчасти чтобы забыться в пьяном угаре и не вспоминать действа, свидетелями которого им сегодня пришлось стать.
Воспоминания промелькнули в голове зельевара, как вереница ночных кошмаров, но он отогнал от себя вновь захватывающее его сознание чувство вины и отвращения к себе. Последнее, что он помнил из вчерашних приключений, как их отпустил вернувшийся Лорд, и они через камин отправились домой. И всё! А дальше сплошная темнота. Сев приоткрыл глаза. Он находился в спальне Люциуса, справа во сне ворочался друг, а в окно светило яркое утреннее солнце. «Не меньше девяти часов утра. Наверное, ночью эльфы раздели нас и привели в порядок». Сев, морщась от мучительной головной боли, сел в постели, взгляд его упал на тумбочку, на которой, о чудо, стоял так необходимый ему сейчас пузырёк из личных запасов. Он по привычке принюхался к содержимому и проглотил его одним глотком. Так было гораздо легче – это зелье никогда не отличалось приятным вкусом и запахом. Мужчина подождал немного, закрыв глаза и чувствуя, как боль отступает, и возвращается ясность мысли. Судя по тому, что мышцы не болели, а на коже не появились синие «звездочки» полопавшихся капилляров, кто-то уже в них влил зелье от последствий «Круациатуса» заранее. Открыв глаза, он окинул взглядом комнату, с удовлетворением обнаружил точно такой же флакон с зельем на тумбочке Люца и подтянул своё тело ещё повыше. И… увидел спящего в кресле у окна Тигрёнка. Рядом завозился Люциус, тоже открыв глаза и почти сразу же потянувшись к флакону с Антипохмельным зельем. Ещё секунда – и он тоже разглядел парня, раскинувшегося в кресле. Оба застыли, пытаясь понять, не навеянное ли это жестоким похмельем видение. Они ведь расстались неделю назад, когда их срочно вызвали к Лорду, а когда вернулись – Тигрёнка в поместье уже не было. Люциус с Северусом ждали его каждый вечер, боясь, что обиженный поркой парень больше не вернётся, и вот… «Галлюцинация» заворочалась во сне и, закинув левую ногу на подлокотник кресла, сползла, пытаясь пристроить поудобнее голову на правом подлокотнике сего предмета мебели.
Осторожно встав с кровати и стараясь не шуметь, мужчины окружили с двух сторон своё «видение». Руки Сева очень осторожно, едва прикасаясь к коже, хотя это было очень сложно – уж больно обтягивала торс мальчишки чёрная футболка с зелёно-серебряным рисунком – ласкали его грудь, подбираясь к соскам, а ловкие пальцы Люциуса расстёгивали молнию на узких обтягивающих чёрных джинсах. Мужчины одобрительно улыбнулись друг другу: парень явно собирался произвести на них… определённое впечатление.
А вымотанный тревогой, злостью и бессонной ночью юноша, лишь, не просыпаясь, улыбался во сне. Ему снилось, что чьи-то руки ласкают его осторожными и нежными прикосновениями, а чей-то рот накрывает его эрекцию, вбирая уже готовый к бою член до основания. Медленные ласки заводили. Хотелось большего, и он со стоном попытался ускорить события. Его нежно придержали, не дав изменить темп ласк. И вот он уже извивался и плавился от страсти в этих руках. Где-то на периферии ещё не до конца проснувшегося разума мелькнула мысль, что этот сон уж больно достоверен, но сил вникнуть в неё хватило только, когда тело уже было готово взорваться в оргазме. Зелёные глаза в шоке распахнулись, и его поглотила огненная волна, прокатившаяся от паха к голове и ногам. Спина выгнулась в сладкой судороге, а с губ сорвался громкий полукрик-полустон. Перед глазами всё ещё стояла увиденная им картина: тонкие пальцы Северуса, ласкавшие его грудь, и склонившаяся над его пахом голова с копной спутавшихся после сна длинных белокурых волос.
Он с трудом смог отдышаться. Когда дыхание восстановилось, а перед глазами перестали плясать радужные круги, Марк почувствовал успокаивающие прикосновения. Его взгляд сфокусировался, и парень увидел их горящие беззлобной насмешкой и желанием глаза:
- Что это было?
- Небольшое пожелание доброго утра. Мы по тебе соскучились.
- То-то и видно, заявились в три часа ночи в невменяемом состоянии, а мне, между прочим, сегодня в десять часов утра уже вернуться надо. Юноша взглядом нашёл часы и вздрогнул, они показывали четверть одиннадцатого:
- Мордредовы подштанники! Я – труп!
- Куда ты собрался? – Люциус, поднявшись с колен, настойчиво привлёк к себе расхристанного Тигрёнка и впился поцелуем в его губы, а Северус, незаметно отодвинув кресло, прижался к нему со спины. Их ласки возбуждали, но ему уже необходимо было вернуться. Марк попытался вырваться из захвативших его в плен рук, но… у него ничего не получилось, а может быть, он недостаточно этого хотел. Неизвестно, сколько бы продолжалась его борьба с собой, если бы в комнате не раздался насмешливый голос так знакомо тянущий гласные:
- Гмм, хмм! «Охотник», твоё время продлено до пяти часов вечера, - и ещё более насмешливым тоном: - Дорогой внук, я надеюсь, вы со своим партнёром не замучаете молодого человека до невменяемого состояния? Он и так переволновался за вас сегодня ночью!
- Дед?!
- Счастливо провести время. До свидания, - и призрак исчез также внезапно, как и появился.
Люциус вновь привлёк парня к себе, вжимаясь в его живот своей эрекцией, и промурлыкал, склоняясь к самому уху:
- Так ты намерен получить с меня долг или уже передумал?
По лицу Тигрёнка расплылась нахально-провоцирующая улыбочка, и он, пробормотав «Не дождёшься…», поднялся на цыпочки, чувственно потёрся всем телом о прижавшиеся к нему с двух сторон тела мужчин и впился довольно-таки собственническим поцелуем в губы Люца.
Низкий голос за спиной насмешливо поинтересовался:
- А как насчёт выплаты долга мне?
Оторвавшийся от губ блондина юноша откинул голову на плечо стоявшего сзади Северуса, предоставляя своим любовникам свободу действий, и рассмеялся:
- А кто сказал, что я против?
Не разрывая объятий, все трое перебрались на кровать, и началась игра. Тигрёнок уже привык, что Люц и Северус либо ласками доводят его до пика, либо занимаются друг другом, но тут мужчины дали возможность ему самому проявить инициативу, и ему это понравилось. Выгибавшееся под его руками и губами тело Люциуса, его страстные стоны и вскрики едва не заставили мальчишку осрамиться, кончив только от одного вида любовника, даже не успев начать выполнение обещанного. Ему помог почти не вмешивающийся до этого Северус, наколдовав кольцо на основании члена. Марк был ему благодарен… ровно две секунды. Сев вплотную прижал его спиной к себе, а его руки затеяли мучительную игру, поглаживая, пощипывая соски, возбуждая. Распластанный под оседлавшим его бёдра Тигрёнком Люц застонал яростно, возвращая ослабевшие руки парня к своему нуждавшемуся в разрядке члену:
- Сволочь ты, Сев! Не отвлекай малыша, а не то…
- А не то – что? А, Люциус? – зельевар немного отстранился от Тигрёнка, накрыв правой рукой сосок друга, но не перестав левой ласкать мальчишку. - Разведи ноги, Люц.
Он сдёрнул Марка с бёдер любовника, дав возможность блондину изменить положение. А потом… они ласкали Малфоя в четыре руки, вызывая уже не просто стоны, а крики страсти. Причём доминировать в этих ласках он позволил парню, только показывая наиболее чувствительные места своего друга. Юношу опьяняло это чувство власти, он с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на мужчину. Как ни странно, удерживала его не сила воли, а невозможность выбрать между этими двумя, которые являлись для него почти одним целым. Северус правильно расшифровал взгляды парня и порочно улыбнулся:
- Не можешь выбрать, на кого накинуться, да? Смотри! «Любрикус»!
До этого они обходили стороной анус блондина, заставляя того извиваться от страсти, но сейчас зельевар решительно и не осторожничая ввёл свой палец в сжавшееся вокруг него отверстие:
- Присоединишься? – глаза горели насмешливым чёрным огнём, испытующе поглядывая на поплывшего парня. Желание становилось нестерпимым. Вернув улыбку и провокационно облизнув губы, Марк отметил ставшее хриплым дыхание Северуса и присоединил свой палец к игре, затеянной мужчиной. Они ласкали Люциуса вдвоём, заставляя стонать всё громче, пока лощёный аристократ не начал ругаться, обзывая любовников садистами и многими другими «лестными» прозвищами, некоторые из которых парень не понимал. Внезапно Сев прекратил ласку, подтолкнув юношу к своему другу. Марка не надо было долго уговаривать. Он едва заставил себя сдержаться и не войти одним толчком, настолько завела его эта маленькая игра на соблазнение, а кольцо, не дававшее кончить раньше времени, ещё усугубляло дело:
- Да-а!!! – он не сумел сдержать рычание, услышав крик Люца и довольный смех за спиной. Сдерживаться становилось всё труднее и труднее, он входил в распростёртое под ним тело, и мог бы утратить контроль за ситуацией, если бы не руки Сева, придерживавшие его. Внезапно эти руки раздвинули пошире его бёдра, он почувствовал холодок заклинания и скользкий палец, осторожно вторгавшийся в него. Каждый толчок, каждое движение и отклонение то насаживали его на этот палец, то почти выводили его из ануса парня. Теперь настала уже его очередь ругаться:
- Мордред! Северус! Садист хренов! Прекрати эту пытку!
- Ффу-у! Твой язычок стоит вымыть с мылом! Не-ет! Так не просят! А как просят? А, Люц? Ты должен подсказать малышу. Не так ли? – губы зельевара накрыли хватавший воздух рот Люциуса, одновременно сжимая свободной рукой его член у основания. С губ блондина сорвался вопль, поглощённый его любовником. - Ну же, Люц!
- Сволочи!!! Ублюдки!!! А-а-а!!!
Северус, смеясь, отстранился от друга и, ловко переместившись за спину Маркуса, одним движением вошёл в парня, вызывая его громкий стон. На минуту они замерли, немного приходя в себя, а потом начали двигаться, подстраиваясь под единый ритм.
Марк никогда не испытывал ничего подобного, крышесносные ощущения своего члена, входящего в горячий тугой канал Люциуса, и собственный восторг от движения Сева внутри… это было что-то запредельное. Он чувствовал, что оба его партнёра на грани, и его охватила паника:
- Северус… пожалуйста… кольцо…
Секундой позже сдавливающая его ствол помеха исчезла, и он взорвался в такой вспышке оргазма, какой у него еще никогда не было. Краем затухающего сознания Марк ещё слышал громкие вскрики сначала Люциуса, затем Сева, а потом… его накрыла тьма.

Люц, придавленный к постели двумя крепкими телами, растолкал Северуса, и они уже вдвоём сняли с блондина отключившегося Тигрёнка:
- Малыш! Тигрёнок?!
- Ну, и как тебе наш маленький хищник, Люциус?
- Нам придётся либо запереть его в доме… лет на двадцать, либо приставить небольшую армию телохранителей, - блондин нежно погладил растрепавшиеся волосы юноши, пропуская пушистые пряди между пальцами.
- Он настолько хорош? – мурлыканье этого опасного, чуть хрипловатого голоса раздалось над самым ухом Люциуса, а в следующий момент губы сомкнулись в требовательном поцелуе.
- Великолепен.
- Я уже ревную, - губы переместились во впадинку чуть ниже уха Люца.
- Да-а? Кого? Меня или его?
- Обоих, - Сев выпустил из объятий старого друга и собственническим жестом притянул к себе начавшего приходить в себя парня. - Тигрёнок, не хочешь оказать ответную любезность Люциусу?
- Предлагаешь себя в качестве боттома? – эту привычку отвечать вопросом на неудобный вопрос, юноша перенял у Северуса.
- Хм! Скорее рак на горе свистнет! – зельевар усмехнулся такой наглости, притянул к себе голову мальчишки и поцеловал куда-то в затылок. Затем развернул парня лицом к себе и помог устроиться, посадив верхом на свои бёдра. На этот раз ласки были более нежными, искусными и неторопливыми. Возбуждение накатывало постепенно тёплой ласковой волной, а потом к ним присоединился Люц. Он дразнил и растягивал вход Маркуса, в то время как Северус яростно вжимался в живот мальчишки, заставляя их члены тереться друг об друга.

Они провели в постели все отпущенные Тигрёнку часы. Но всё когда-нибудь кончается, пролетело и это время. Марк и так тянул до последнего, вылетев из Малфой Менора без четверти пять и чудом опередив возвратившегося в цирк Кэса на каких-то пять минут. Уходя от «своих» Пожирателей, он обещал, что постарается вернуться через неделю.
Гастроли прошли замечательно, правда, не без приключений. На пятый день в Эдинбурге они чуть не попали в налёт ПСов. Но вступать в открытое противостояние не пришлось. Уже уверенно пользовавшийся своей возросшей Силой Марк наложил такую иллюзию, что убийцы, находясь на самой площади, так и не смогли обнаружить ни артистов-сквибов, так понравившихся Министру Магии Италии, ни даже самого шапито. Пометавшись по округе, они, было, начали врываться в маггловские учреждения, но оперативно появившийся отряд авроров заставил их убраться не солоно хлебавши. Как впоследствии узнал Маркус, Этьен Розье, который командовал этим отрядом Пожирателей, чтобы искупить свой провал, вынужден был целый вечер обслуживать своих собратьев в качестве шлюхи.
Слава Мерлину, больше никаких эксцессов не было. Совершив круг по крупнейшим городам страны, последнее представление труппа дала в Старом Лондоне, вызвав целый ворох хвалебных рецензий в маггловских и магических печатных изданиях.
Марк уже предвкушал свой ночной визит в Малфой Менор. До начала учёбы оставалось ещё три дня, а день рождения Гермионы планировалось отпраздновать только через два. Вот эти самые два дня он и собирался провести в гостях у своих наставников-любовников. Но судьба распорядилась иначе. Вернувшись после окончания представления в гримёрку, Кэс, Марк и Герми застали там Кэна Соважа.
- То-то, я думаю, мне в конце номера икалось, - задумчиво протянул Кассиус. - Каким ветром тебя сюда опять занесло, котяра?! – и он тепло обнял друга.
- Попутным. Маркус, у тебя на ближайшее время никаких планов не было?
- А что? – поинтересовался юный Иллюзор, уже понимая, что просто так этот вопрос ему бы задавать не стали. В душе нарастало предчувствие, что кто-то решил устроить ему сюрприз, и его с надеждами на визит в Малфой Менор придётся распрощаться.
- Собирай вещички. Кингсли сказал, что они с твоим деканом придут забирать тебя к твоим родственникам сегодня в десять часов.
Марку ничего не оставалось, как только сжать покрепче зубы и помянуть про себя «незлым тихим словом» одного не в меру заботливого манипулятора и его таинственный Орден… вкупе с родственниками до седьмого колена и гибридными потомками.
А дальше всё закрутилось, как в водовороте, и понеслось. До десяти оставалось только сорок минут, и парень побил все свои рекорды по сборам, чтобы успеть вернуться в Литтл Уингинг. На прощание обняв расстроенную Герми, он взял с неё и с ребят обещание весело отпраздновать её день рождения в Сноукастле и дизаппарировал к «любимым» родственничкам.
Не успел юноша выслушать «ласковые» приветствия от Дурслей, как появились Шеклбот с МакГонагалл, и они все вместе портключом переместились в неприметный район Лондона, а именно – на улицу Гриммо, неподалёку от домов 11 и 13, между которыми почему-то никто никогда не видел 12 дома.
А в полутёмной прихожей старинного дома Блэков, Маркус, а точнее, теперь уже снова Гарри, попал в крепкие объятия миссис Уизли. На лестнице раздались радостные голоса и топот ног, а через минуту на него налетели Рон с Невиллом, вытянувшиеся и окрепшие за лето.
- Здравствуй, дружище! – рыжик от всей души обнял друга, да так, что кости последнего затрещали.
- Гарри, мы без тебя скучали. Как ты провёл лето? – Невилл, избавившийся после битвы в Министерстве от своей затюканности и приобретший уверенную походку умеющего постоять за себя человека, степенно пожал другу руку.
Но ответить Гарри не успел – Рон вновь развернул его к себе, дружески хлопнув по плечу:
- А мы всё лето упрашивали профессора Дамблдора и Грозного Глаза разрешить забрать тебя сюда на лето, - он немного приглушил голос: - Мама даже один раз разругалась с директором в пух и перья. И вот, наконец-то ты здесь. Мы уговорили его оставить тебя с нами до конца каникул! Ты рад?!
- Да, дружище, конечно, - юноша собрал в кулак всё своё умение притворяться и изворачиваться, в конце концов, весёлый и преданный друзьям до глубины души Рон не был виноват в его проблемах.
А из столовой, в которой сейчас собрался весь Орден Феникса в полном составе, раздался разгневанный голос Минервы МакГонагалл:
- Альбус!!! Чтó вы сделали???!!!



Глава 16. Шок

Профессор Трансфигурации и по совместительству декан Гриффиндора Минерва МакГонагалл во все глаза смотрела на своего друга и учителя, не в силах оправиться от шока.
- Так было надо, Минерва. Мальчик вспыльчив и плохо контролирует свою Силу. Ему необходимо было остыть и подумать над своим поведением.
- Но палочка, Альбус, палочка! Как вы могли лишить Гарри защиты, отправив к магглам практически безоружного?
- Ему в доме дяди и тёти и не нужно оружие, его защищает жертва его матери, а отсутствие палочки способствовало тому, что он не привлёк внимание Министерства этим летом. Вы все не хуже меня знаете, что Фадж спит и видит, как бы забрать у нас Гарри под своё крыло. Он надеется, что это позволит ему выиграть выборы. Сейчас не время привлекать ненужное внимание прессы и министерских работников к мальчику.
Альбус Дамблдор тяжело вздохнул и окинул взглядом всех собравшихся, кроме Грюма, который одобрительно кивал головой, и ещё пары Орденцев, плохо знающих Гарри. Остальные же, даже не переваривающий Поттера Северус, уставились на директора осуждающими взглядами. Это ещё хорошо, что Люпина не было на собрании. Он уже месяц не появлялся, изредка посылая короткие записки с совами. По правде сказать, Дамблдор и сам понимал, что перегнул палку с мальчиком. Не стоило забирать у него палочку. Но его настолько возмутил и поразил погром, устроенный юношей в его кабинете после смерти Сириуса, что он просто не видел тогда другого выхода. Застенчивый и обычно послушный его воле юноша вдруг показал себя с такой стороны, что даже многоопытный старый директор испугался. Перед глазами, как наяву, вдруг встало смеющееся лицо юного Гелерта. Тот тоже был когда-то так же неистов в своих страстях и желаниях. И к чему всё это привело? Он не хотел, чтобы его Мессия Света, его Золотой мальчик поддался развращающей власти Тёмных искусств и стал новым Тёмным лордом. Ради этого он вынужден был поступить так жестоко. Гарри должен научиться смирению и контролю над своими чувствами.
Альбус отвернулся к грязному окну, вглядываясь вдаль: «Жаль, что мы не уследили, и юная Гермиона с родителями погибли. Девочка всегда в нужном ключе влияла на друга. Хорошо, хоть нам удалось скрыть от прессы это событие. Пускай уж бедный мальчик лучше думает, что его подруга уехала из страны. Так ему будет легче. К тому же он, наверное, уже достаточно остыл и теперь сможет лучше контролировать свои эмоции. Мы и так непростительно запустили его обучение. Но ничего, Северус великолепный учитель, и он сумеет наверстать упущенное парнем за лето».
- Северус, подойди, пожалуйста, сюда.
Вечно мрачный зельевар приблизился.
- Ты меня осуждаешь, мальчик мой?
Северус задумался. Он не понимал природы вдруг вспыхнувших в душе чувств. Может, на него так речи Тигрёнка повлияли? Нет, ему не жаль, что у Поттера забрали его мантию-невидимку. Теперь мальчишка сто раз подумает, прежде чем лезть в очередную авантюру. Но палочка – это совсем другое дело. Он даже мысленно содрогнулся, представив, как бы сам себя чувствовал на месте гриффиндорца. Тут он был с директором в корне не согласен – такого не заслуживал даже Поттер.
- Альбус, это не моё дело, но, по-моему, это слишком… жестоко. У Поттера и так с психикой не всё в порядке, не думаю, что это пошло ему на пользу.
- Что сделано, то сделано. Я прошу тебя, чтобы ты, не дожидаясь начала учебного года, занялся с ним боевой магией.
- Что, прямо здесь, в этом доме?
- Да, и как можно раньше, а лучше всего, прямо с завтрашнего утра.
- А сам Поттер в курсе?
- Пока нет, но я ему сейчас всё объясню.
Жестом предложив Снейпу садиться, Дамблдор пригласил остальных членов Ордена Феникса к столу, и они переключились на обсуждение насущных проблем, на время позабыв о Поттере.

А Гарри тем временем пытался взять себя в руки и заставить смириться с тем, что попасть в Малфой Менор и Сноукастл в ближайшие дней десять он не сможет. И голос его любимого зельевара, периодически раздававшийся из-за закрытой двери, этому совсем не способствовал. До этого времени юноша думал, что сможет с лёгкостью поддерживать отношения с Северусом в школе, необходимо было только игнорировать его язвительные выпады и комментарии. А для того, чтобы не получать насмешек на Зельях, он даже с помощью Драко и Герми подтянул этот предмет до максимально доступного ему уровня. Для школьного курса Зельеварения это было… приемлемо. Но сейчас он не был так уж уверен, что ему удастся всё это выдержать. Один презрительный взгляд, брошенный на него Снейпом, когда тот шел в столовую на собрание Ордена, резанул по сердцу мальчика такой болью, что он испугался. В голове возникла паническая мысль: «А может, всё ему рассказать? » Но он тут же отбросил её как бредовую. Нет, Гарри Поттер выдержит всё, он не сдастся, не выдаст себя… чтобы Тигрёнок был счастлив и мог встречаться со своими любимыми Пожирателями.
За разговорами с друзьями и обустройством на новом месте пролетело полночи, а когда закончилось собрание Ордена, директор пригласил его в столовую, где их ждал мрачный и невозмутимый Снейп.
- Гарри, я надеюсь, ты осознал свои ошибки?
- Да, профессор, - юноша ловко отводил взгляд от прямого контакта с взглядами этих двух легиллиментов. Афишировать свой блок ему не хотелось. Хорошо, что он побеспокоился об этом заранее. Ещё в Сноукастле он нашёл медальоны, защищающие того, кто их носит, от проникновения в их сознание, и сегодня, собираясь в Литтл Уингинг, как раз нацепил такой медальон на шею.
- Хорошо, мой мальчик. Я пригласил тебя вот с какой целью. Ты потерял много времени, не занимаясь этим летом.
Гарри едва удержал рвущуюся в ответ фразу: «А кто в этом виноват? » Но сдержался и только молча кивнул головой.
- Так вот… о чём это я? Ах, да! Профессор Снейп с завтрашнего дня будет заниматься с тобой боевой магией.
Юноша, хоть и знал обо всём заранее, вскинул голову и с хорошо разыгранным возмущением посмотрел в лицо директору:
- Но…
- Никаких «но», мой мальчик. Профессор Снейп – один из лучших боевых магов Магического Мира, и он будет обучать тебя.
- Вы что-то хотите сказать, Поттер? – знакомый насмешливый голос с уже подзабытыми презрительными интонациями заставил парня вздрогнуть, но он быстро взял себя в руки и ответил как можно равнодушнее:
- Хорошо, господин директор, но у меня есть одно условие.
- Вы смеете выдвигать какие-то требования, Поттер?
- Только одно. Вы, профессор Снейп, никогда не будете пытаться проникнуть в мой разум.
- Ох, надо же, наши желания впервые за столько лет совпадают. Я с радостью обещаю вам это, но необходимо будет, чтобы кто-нибудь занялся с вами Окклюменцией. Я не хочу быть замученным Лордом только потому, что вы, Поттер, не умеете закрывать от него свой разум.
- Северус, я не уверен… - Дамблдор нахмурился, попытавшись остановить своего зельевара, но тот продолжил.
- Это моё требование, господин директор.
Видя, что эти двое уступать друг другу не собираются, и не горя желанием заниматься с директором этой наукой, Гарри поспешил вмешаться в разговор:
- Господин директор, профессор, на шестнадцатилетие из Гринготса мне прислали вот этот медальон, - он вытащил из-под рубашки надёжно спрятанную безделушку. - Он полностью блокирует моё сознание, и я зачаровал его так, чтобы он никогда не потерялся.
- Ну-ка, ну-ка, мой мальчик? – преподаватели склонились над артефактом и обменялись понимающими взглядами. - Это меняет дело.
- Да, директор, это полностью меняет дело. Только вот почему гоблины отправили ему такой ценный подарок до семнадцатилетия? – Снейп заинтересованно уставился на мальчика.
Тот равнодушно пожал плечами:
- Там было что-то про обычаи рода Поттеров (пускай проверят, если смогут, он ведь единственный оставшийся в живых Поттер).
- Это вполне возможно. Я слышал, что в семье Джеймса было два или три таких медальона, - Дамблдор ободряюще улыбнулся мальчику. - Вы тут с профессором Снейпом договоритесь о времени тренировок, а мне ещё надо побеседовать кое с кем, пока они не разошлись.
Когда за директором закрылась дверь, зельевар окинул взглядом стоявшего перед ним мальчишку в поношенной одежде размера на два больше, чем ему нужно: «Ну, чисто цыплёнок. Совсем его Петунья, что ли, не кормила? По-моему, за эти два года он ничуть не вырос». И на самом деле, за это лето все студенты будущего шестого курса разительно изменились. Северус вспомнил Драко и Теодора Нота, которого мельком видел в доме отца, когда заходил туда по поручению Тёмного Лорда. Да и эти два гриффиндорских недоразумения – Лонгботтом и Уизли – почти догнали ростом своего учителя и раздались в плечах. А голоса? У крестника зельевара вместо ломкого и слегка петушиного дисканта появился приятный завораживающий баритон, чем-то напоминающий отцовский, а Нотт и Уизли так вообще разговаривали чуть ли не басом. Поттер же… да о чём говорить? Поттер – он и есть – Поттер. Всё та же невысокая тщедушная фигурка, всё те же лохматые неровно обстриженные патлы, почти детское личико и латанные-перелатанные очки на переносице. А уж голос, как у малого ребёнка – пронзительный дискант. Сев с улыбкой вспомнил хищную грацию и мурлыкающий бархатный голос Тигрёнка… Мм-даа! Этот задохлик Поттер с ним даже рядом не стоял, хотя они и были приблизительно одного роста.
Опомнившись, слизеринский декан придал своему лицу привычное презрительно-насмешливое выражение и обратился к своему нежеланному ученику:
- Ну, Поттер, я надеюсь, вы ещё помните, с какой стороны нужно держаться за палочку? – он ожидал вспышки гнева и сбивчивых оскорблений в ответ, но мальчишка только мазнул по его лицу ничего не выражающим взглядом и вновь уставился куда-то в стенку.
- Помню, … сэр.
- Вот завтра в восемь утра вы мне это и докажете. Но учтите, я не буду вас ждать. Если вы не появляетесь в подвале в 8. 00, я немедленно ухожу, и даже Дамблдор не заставит меня заниматься с таким бездарем как вы. Вам всё понятно, Поттер?
- Да, сэр. Я могу идти? – взгляд юноши вновь ничего не выражал, хотя смуглые щёки слегка побледнели.
- Я вас не задерживаю, мистер Поттер.
Гарри, как сомнамбула, медленно вышел из столовой и незаметно, чтобы не привлечь внимания Рона, Невилла и миссис Уизли, всё ещё беседующих о чём-то на кухне, проскользнул на лестницу. Осторожно, стараясь, чтобы не скрипнула ни одна ступенька, он поднялся на чердак и забился там в один небольшой закуток возле грязного чердачного окна. С лестницы этот укромный уголок был незаметен. Прислонившись спиной к стене, мальчик сполз на пол и, спрятав лицо в колени, бесшумно заплакал. Он предполагал, что во время учёбы Снейп будет опять третировать его, но не представлял, что это будет настолько болезненно. Выплакавшись, он с помощью заклинания стёр с лица все следы проявленной им слабости и улыбнулся зло и неприятно:
- Ну, что ж, мистер Снейп, вы решили вдоволь поиздеваться надо мной, доказывая, какой я никчёмный? Боюсь, мне придётся вас разочаровать.
Гарри достал из кармана отданную ему Дамблдором палочку и погладил её полированный бок, как будто знакомясь заново. Это было одновременно здорово и непривычно. Они как будто примеривались друг к другу, пытаясь понять, а стоит ли доверять этому знакомому незнакомцу. Но вот дерево в руках мальчика потеплело, и из конца палочки вырвался сноп разноцветных искр, заливая тёмный чердак весёлым радужным светом. Юноша улыбнулся слегка печально и наложил на палочку заклятие, снимающее След, которому его научил Грегорович ещё в июле. Как будто почувствовав свободу, магический инструмент отозвался довольной вибрацией и выпустил целую радугу, на несколько секунд окутавшую Поттера, а затем растворившуюся в воздухе разноцветными искрами. Юноша прощупал её ауру с помощью своей Силы и поразился: палочка напоминала выпущенного на волю коня. Магия буквально бурлила и переливалась в ней. Настроение как-то незаметно улучшилось, и будущая школьная жизнь перестала казаться такой беспросветной. Гарри улыбнулся лукаво:
«Ну, что ж, профессор Снейп, мы ещё посмотрим, кто будет смеяться последним. Ох, Северус, этого я тебе так просто не спущу! » Парень тихонько рассмеялся, опять подивившись «разделению труда» своих личин. Гарри Поттеру предстояло доказать предубеждённому против него зельевару, что он кое-чего стоит, а Тигрёнку… продумать план мести третировавшему его мужчине. Жизнь вновь представлялась прекрасной и удивительной. Вот если бы ещё только не приходилось жить в этом мрачном доме, который мальчик и при жизни крёстного-то не любил, а уж после его смерти и вовсе выносил с трудом.
Когда Гарри, наконец-то, спустился с чердака, все уже спали. Во всяком случае, храп Рона отчётливо раздавался из соседней комнаты. Юноша принял душ и, устроившись на своей постели, провалился в сон.
Внутренние «часы» не подвели его и в этот раз. Он проснулся в полседьмого, заправил постель, привёл себя в порядок и, стараясь шуметь как можно меньше, прокрался на кухню, где сварганил себе пару сэндвичей. Настроение было боевое, парень уже предвкушал, насколько же будет удивлён Северус, когда… Кружка с чаем едва не выпала из ослабевших пальцев мальчика, а сам он застыл с приоткрытым ртом, так и не доев последний кусок сэндвича: «Ой! Гиппогрифа тебе в…! И что ты собираешься показать Северусу, а? То, чему они с Люциусом тебя научили? Так лучше сразу подойти к Севу и признаться, что я – Тигрёнок. Он ведь не идиот – сразу узнает и заклинания, и манеру боя. Что же делать-то? » Юноша побился лбом о дубовый стол в манере домашнего эльфа. Он не просто не может использовать то, чему его научили его любовники, но и вообще вынужден будет скрывать все приёмы, которые узнал как «Ночной охотник». И что оставалось? Правильно – ничего! Парочка проклятий из Запретной секции хогвардской библиотеки и… базовые школьные заклинания. Оценив свои возможности, Гарри едва удержался от того, чтобы приложиться головой о стол как можно сильнее. С тем, что он мог использовать, не боясь выдать Тигрёнка, выходить на поединок со Снейпом было всё равно, что аппарировать в резиденцию Воландеморта с воплем: «Иди сюда, придурок безносый! Я сдохнуть хочу! » Мда-а, Гарри-Марку оставалось только смириться с тем, что сегодня один из двоих «милых» Пожирателей, уделает его во время тренировки, как бог черепаху, да ещё и поиздевается всласть. Необходимо было срочно придумать что-то, что не раскрыло бы его инкогнито и позволило хотя бы попытаться противостоять одному из лучших боевых магов. Юноша лихорадочно перебирал в уме все известные ему заклинания и их модификации. Что-то, какая-то идея всё время брезжила где-то на границе сознания, но постоянно ускользала, когда он пытался поймать её за хвост. Гарри, правда, придумал парочку приёмов, но… это было каплей в море. Если уж он, используя все свои навыки, мог продержаться против Сева не больше часа, то чего стоило ожидать в данном случае? Богатое воображение мальчика подкинуло яркую и красочную картинку, где он во время дуэли едва успевает открыть рот, как Снейп одним заклинанием завязывает его морским узлом. Особенно бредовой деталью были пламенеющие от стыда уши парня, светящиеся, словно лампочки, на фоне живописно искривлённого зада. Юный маг помотал головой, отгоняя видение, и попытался сосредоточиться на подготовке к сегодняшней тренировке, но… в холле хлопнула дверь, и на пороге кухни появился Северус Тобиас Снейп собственной неоднозначной персоной.
- Ну что, Поттер, так и будем во мне дырки взглядом сверлить?
Гарри подскочил из-за стола, как будто его кто-то укусил, но быстро взял себя в руки:
- Профессор Снейп, сэр! – взгляд его метнулся к кухонным часам – 7. 45, - Через пять минут я буду в подвале.
Северус окинул Поттера задумчивым взглядом – с парнем явно что-то творилось. Но поскольку гриффиндорец ни на что не жаловался, мужчина не стал устраивать ему допроса с пристрастием. В конце концов, чем быстрее они начнут тренировку, тем скорее он сможет покинуть этот ненавистный дом. А Поттер пускай учится сам решать свои проблемы, слизеринский декан к нему в няньки не нанимался.
- Что ж, посмотрим… - и, резко развернувшись в дверном проёме, зельевар быстро покинул кухню.
Гарри же обречённо вздохнул, вымыл посуду и спустился в подвал. Северус, скинувший уличную мантию и оставшийся в чёрном сюртуке и брюках, уже поджидал юношу:
- Ну-сс, Поттер. Попробуем выяснить, на что же вы способны. Хотя, - мужчина не удержался от колкости, - я сомневаюсь, что вы сможете удивить меня чем-то экстраординарным. Урок будет проходить следующим образом: я – нападаю, вы – защищаетесь. Можете использовать любое заклинание, какое знаете.
Северус усмехнулся и приподнял бровь, вот сейчас-то он и узнает, так ли хорош Поттер в бою, как расписывал его Люц:
- Вам всё понятно?
- Да, сэр.
- Тогда приступим, - зельевар отошёл в другой конец помещения и, даже ещё не до конца развернувшись, атаковал парня сдвоенным «Ступеффаем».
Гарри автоматически навёл Зеркальный щит, только в последний момент вспомнив, что сейчас ему обязательно необходимо пользоваться палочкой, ловко ушёл с линии огня и ответил «Экспелеармусом», «Инкарцеро» и «Петрификусом тоталусом». Мужчина легко блокировал серию заклятий, даже не произнеся ни слова. И начались мучения гриффиндорца. Только выработанная квиддичем и почти двумя годами приключений ловкость позволяла уворачиваться от посылаемых в него проклятий. А ещё надо было помнить о том, что очкарик Поттер, закончивший только пятый курс школы, не умеет пользоваться невербальными заклинаниями, и потому обязан выкрикивать свои проклятия во всё горло, не знает Тёмной Магии и без палочки ни на что не способен. Такая позиция была откровенно проигрышной, и бой закончился за семь минут. Приведённый в чувство «Эннервейтом» мальчик обречённо поднял глаза на своего мучителя. Уж он-то знал, как умеет издеваться Снейп. И тот его не разочаровал.
- Да-а, Поттер. И вот этим вы собираетесь победить Тёмного Лорда? – на лице мужчины ясно читалось притворное сочувствие с ярко выраженной ноткой презрения. - Я к вам обращаюсь, мистер Поттер! Будьте любезны ответить.
Гарри сжал зубы, усилием воли подавляя поднимающийся в груди гнев, и ничего не выражающим тоном ответил:
- Нет, сэр, но я считал, что вы научите меня приёмам магического боя.
- «Приёмам магического боя»! Ну, надо же?! – Снейп картинно развёл руками, а потом наклонился прямо к лицу юноши и зашипел, глядя ему прямо в глаза. - Научить сражаться можно только того, кто сам этого хочет, и у кого достаточно ума, чтобы понимать объяснения. А вы не отличаетесь ни тем, ни другим.
- А вы так в этом уверены, профессор Снейп? – парень из последних сил старался удержать себя в руках и не сорваться. Его счёт к Северусу рос просто с катастрофической скоростью, и та часть юноши, что была Тигрёнком, очень-очень собиралась постараться, чтобы получить этот долг до последнего кната.
- Вы имеете мне сообщить что-то, чего я не знаю?
- Нет, я жажду узнать то, чего не знаю я, - в той же шипящей манере, ответил Гарри.
- Хмм, а вы изменились, Поттер. Куда подевались ваши истерики и обличающие меня обвинения?
- А что, что-то изменится, если я начну кричать на вас?
- Нет.
- Я тоже так думаю. Быть может, нам продолжить занятия?
- Хорошо. Вводные те же…
- Почему?
- Что – почему?
- Вы не показали мне ни одного заклинания и при этом требуете, чтобы я смог вам противостоять.
- Боевой маг тем и отличается от зубрилы-студента, что выбирает манеру и способы боя инстинктивно. Я пытаюсь понять, способны ли вы на это. Мы, наконец, приступим к тренировке, или вы и дальше будете отнимать у меня время?
- Я готов.
И снова Гарри сумел продержаться не больше десяти минут. Северус язвил, прозрачно и не очень намекая на умственные способности его отца и крёстного, но юноша терпел, пытаясь не поддаваться на провокации и отыскать-таки ту «изюминку», что могла бы спасти его от издевательств зельевара. Не выдержал он только однажды, когда плюющийся обидными замечаниями, словно гадюка ядом, слизеринец упомянул, что его родители были бы крупно разочарованы тупостью своего отпрыска:
- Я бы хотел посмотреть на их лица, если бы они могли увидеть, какое ничтожество породили и…
- На самом деле хотели бы? Не только на лицо отца, но и на лицо моей мамы?
Снейп тотчас же замолчал и уже совсем другим тоном поинтересовался:
- И кто вам об этом рассказал?
- Не всё ли вам равно? Чего вы хотите добиться? Вы же знаете, что мне известны только базовые школьные заклинания да ещё несколько штучек, откопанных в библиотеке.
- Вот именно это я и хочу узнать. Мне известно, что вы показываете не всё, на что способны. И мне очень хочется понять, почему вы предпочитаете терпеть мои насмешки, вместо того, чтобы применить ваши знания на практике?
Гарри задумался, и действительно, а почему он их не применял? То же Проклятие Кипящей Крови, к примеру? Прислушавшись к себе, он понял, что делал это инстинктивно, и не потому, что опасался Сева, а потому, что этого нельзя было делать здесь, в этом доме. Странное ощущение, не правда ли? Особенно если считать, что он является его официальным владельцем и наследником тех самых Блэков, которые никогда не были светлыми магами. Это наводило его на одну весьма неприятную догадку. Боясь, что Сев сделает что-то, что собьёт его с мысли, Поттер позвал:
- Кикимер.
Через минуту появилось грязное, худое и злобно зыркающее исподлобья существо, шипевшее себе что-то под нос о предателях крови, грязнокровках и прочей дребедени. Но сегодня Гарри не собирался вести корректную разъяснительную работу с чокнутым домовым эльфом, а, оборвав причитания этого сумасшедшего, спросил:
- Кикимер, на доме есть чары, определяющие использование Тёмной магии? Отвечай!
- Да, … хозяин.
- Они могут определить, кто использовал «тёмное» заклинание?
- Да.
- Кто поставил эти чары?
…….
- Кто? Поставил? Чары? Я тебя спрашиваю? – последние слова он почти прошипел, склонившись прямо к лицу ненавистного мелкого предателя, каким считал Кикимера.
- С-страшный маг со стеклянным глазом и…
- И?
- И старый сильный маг, что держит школу для таких любителей гря…
- Кикимер!!! Я не спрашивал твоего мнения. Можешь уйти, - Гарри специально избегал в разговоре с этим эльфом слова «свободен», он хорошо помнил, чем это закончилось для его крёстного. Юноша опомнился… он позволил своей ненависти к эльфу прорваться наружу при свидетеле. Да ещё каком! Вряд ли Пожиратель и шпион с многолетним стажем пропустит мимо ушей так не вяжущийся со «светлым образом героя» разговор.
- Так, так, так! Занятно. А вы, оказывается, полны сюрпризов, Поттер. Кто бы мог подумать, что у вас хватит ума догадаться о Сигнальных чарах. И… вряд ли бы ваша магглорожденная подружка одобрила такой стиль общения с домашними эльфами, - Снейп разглядывал стоявшего перед ним невысокого юношу с некоторым интересом, как, скажем… новый вид флоббер-червя, ну-у, или на худой конец – ядозубки мелкосуставчатой.
Гарри в ндцатый раз подавил раздражение и, взглянув в лицо своему мучителю, улыбнулся искренне и обезоруживающе, что никак не сочеталось с его словами:
- Ну, что вы, профессор, я о них не догадался, я их почувствовал, и очень удивлён, что для такого опытного мага, как вы, они явились такой уж неожиданностью. «Ну, что, съел? »
- Вы меня просто поражаете, Поттер. «Ах ты ж, мелочь недобитая! Зубы показывать вздумал? И где только так язвить научился? » Я и не подозревал, что вы настолько чувствительны. Возможно, хоть это поможет вам в наших тренировках, а то результат их уж больно плачевен. «Ну, и что ты на это ответишь, сопляк? »
- Я только на это и надеюсь, профессор. Странно, не правда ли, что каким бы предметом мы с вами не занимались, результат всегда плачевен? «Ох, что-то ты краснеть начал, Сев, смотри - не лопни от ярости! Я тебе не мальчик для битья. Жаль, что только Тигрёнку можно открыто высказать тебе всё, что я думаю о твоей уже задолбавшей меня ненависти ко всем Поттерам вообще и ко мне, любимому, в частности! »
Зельевар открыл, было, рот, чтобы дать достойный ответ охамевшему студенту, но вовремя сдержался – не хватало ещё поддаваться на провокации мелкого Поттера. Вместо этого он улыбнулся как можно доброжелательней и протянул:
- Наверное, это из-за вашего неумения сосредоточиться, Поттер. Попробуйте хоть раз, а вдруг получится?
- Я непременно последую вашему совету, - Гарри поймал себя на мысли, что начал наслаждаться этой перепалкой. - «Эх, если б можно было… но это невозможно. Северус никогда не примет Гарри Поттера, а значит, и мечтать не о чем. Единственный шанс нам всем троим остаться вместе – это дотянуть последние два года в Хоге и навсегда исчезнуть из магического общества как Гарри Поттер, чтобы легализовать Маркуса Иллюзора. Боюсь, профессору Дамблдору придётся подыскать себе другого Мессию. Но поживём – увидим. А сейчас…» - Профессор Снейп, сэр, что мы будем делать с Сигнальными чарами? Я расспросил Рона и Невилла, мистер Грюм обучал их только светлым заклинаниям. Если мы будем использовать что-то… более тёмное, то можем вызвать… некоторые подозрения.
- На что вы намекаете, Поттер? Или вы полагаете, что для Грюма и директора является секретом, что я – Тёмный маг?
- Нет. Но я думаю, что вам не нужны обвинения, что вы обучаете меня Тёмной магии. Ведь они посчитают, что это вы научили меня этим проклятиям.
- А вы не безнадёжны… «Люц был прав, он не так прост, как кажется». Что вы предлагаете?
- До начала занятий в школе осталось полтора дня. Мы можем пока заняться теорией. А в Хогвардсе…
- Вы полагаете, что в школе нет подобных чар?
- Я полагаю, что они не везде действуют.
- К примеру?
- В Тайной комнате.
- Однако вы всё больше поражаете меня, Поттер. И я, пожалуй, готов буду пересмотреть своё отношение к вам, если…
- Что?
- Не наглейте, мистер Поттер. Если вы ко второму ноября сможете изобразить что-то более достойное, чем эпическая картина «Геройская гибель гриффиндорца».
- Не показывая предварительно ни одного заклинания?
- В этом-то и весь смысл. Включите ваши мозги, Поттер! Я всё же надеюсь, что вам что-то досталось и от матери.
Со стороны лестницы раздались голоса, и Снейп быстро отстранился от парня, принимая свой обычный высокомерный и презрительный облик.
- Хорошо. Но вы хотя бы могли бы мне посоветовать, какую литературу по данному вопросу я смогу найти в доме Блэков.
- Проявите вашу гриффиндорскую смекалку. Кстати, а где ваша подружка Грейнджер? Уж у неё-то на это мозгов хватило бы.
- Профессор Дамблдор сказал миссис Уизли и Рону, что Гермиона уехала с родителями из страны и, вероятнее всего, не будет дальше учиться в Хогвардсе.
Северус внимательно вгляделся в лицо студента, но, кроме выражения лёгкой печали и смирения, ничего на нём не обнаружил. К тому же мальчишка опять отводил взгляд в сторону, не давая увидеть ни тени эмоций в своих глазах. Почему же тогда мужчина был уверен, что за этими словами скрываются горечь и гнев, направленный на… «Да! Вот именно! Направленный на Дамблдора! Но, почему? Что там случилось? Эх, жаль, что амулет не даёт проникнуть в его сознание! » - и, ещё раз попытавшись прочесть хоть тень других эмоций на лице парня, Снейп выдал нейтральную фразу:
- Я этого не знал. Сожалею, - и, увидев ошарашенный взгляд Поттера, добавил: - Тем хуже для вас. Я боюсь, что мистер Уизли вам в этом деле не помощник. Придётся готовиться к занятиям самостоятельно. Следующее занятие завтра в восемь. Не опаздывайте! Я и так потратил на вас полтора часа своего досуга. Да, кстати, в школе у вас будет предостаточно времени, чтобы заняться учёбой и тренировками, - зельевар насмешливо улыбнулся. - Все мародёрские крысиные выходы из замка блокированы новой Защитой. Так что… приятной учёбы, мистер Поттер. Может быть, хоть в этот раз вы не вляпаетесь в очередную историю.
Северус уже ушёл, а Гарри остался стоять в подвале, размышляя над выходом из этой ситуации. В конце концов, есть ещё и анимагические формы, но это можно будет решить потом. А вот стратегию будущих тренировок с Северусом стоило продумывать уже сейчас, с ним шутить не стоило… особенно тому, кто носил фамилию Поттер. В голову по-прежнему ничего не лезло. Впрочем, так обычно и бывает, когда что-то очень нужно. В дальнем углу полутёмного помещения что-то зашуршало, и до слуха юноши донёсся тихий голос:
- Ушшли?
- Не ушшли. Один оссталсся. Опассноссть.
Иллюзор очнулся от мрачных дум и оглядел подвал. Никого не было видно, но на груди немного щекотно зашевелилась Шаазз, прошипев: - Змеенышши. Малышшня.
Только тогда, Марк понял, что разговор, конец которого он услышал, шёл на Серпентаго. Стараясь не делать резких движений, юноша прошипел в ответ:
- Я не причиню вам вреда. Не бойтесь меня.
- Большшой. Ещщё разздавит, - и тихий шорох возвестил о том, что маленькие змейки скрылись в какой-то щели. Парень хотел было позвать их вновь, но, уже открыв рот, вдруг тихо рассмеялся:
- Ну, конечно! Серпентаго, как же я сразу-то не подумал! Это же единственное, что я смогу противопоставить Северусу. Надо будет попробовать произносить заклинания на этом языке. Посмотрим, что из этого получится.
- Гарри! – в дверях подвала появился Рон, слегка щуривший глаза после яркого света и пытавшийся разглядеть друга в полутьме.
- Рон, доброе утро.
- А? Доброе! Ты чего сюда забрался? Мы тебя обыскались!
- У нас со Снейпом была тренировка по боевой магии.
- Бррр! Ну, и как?
- Пока не очень. А у вас с Невом?
- Грюм уже два дня не появлялся, только вчера на собрание пришёл. А вообще-то, если честно, лже-Грюм как учитель был лучше. В смысле, Грозный Глаз, конечно, светлый маг и всё такое, но преподаватель из него – никакой. Хуже этого слизеринского ублюдка, чес слово!
- Ну, то, что вы с Невиллом мне вчера показывали, было очень круто!
- Ага?! А сколько мы за это выслушали?! Не приведи тебе Мерлин так учиться!
- Лучше уж так, чем никак, - Гарри отвернулся, пряча обиду на Дамблдора и друзей, но почти сразу же на его плечо, опустилась сильная рука.
- Ты нас с Невом прости. Мы не знали, что директор у тебя палочку забрал. Мы думали, что тебя тоже тренируют, только… как это… продвинутым способом.
- Что-о?!
- Ну, это Гермиона как-то сказала. А что? Прикольное слово!
- Ты от неё письма получал?
- Нет. Меня же почти сразу на Гриммо забрали, а сюда, сам знаешь, совы не летают. Конспирация! Мать её за ногу! Профессор Дамблдор говорит, что Герми уехала с родителями куда-то за границу и в школу больше не вернётся. Жаль! Мы даже попрощаться с ней не смогли. Когда теперь увидимся? Да и увидимся ли вообще? Война. Нас могут убить. Хоть бы только она была в безопасности.
Гарри смотрел на обычно жизнерадостного друга и не узнавал его. Прикушенная губа, тоскливый взгляд, опущенные плечи. Казалось, Рон разговаривает сам с собой.
- Ты любишь её?
- Ну, она же мой друг. Почему ты спрашиваешь?
- Я не про дружбу. Ты любишь её?
- А, вон ты о чем? Наверное, как сестру, как друга… Но иметь такую жену… брр… я бы не смог. Мне нравятся красивые, весёлые, ну-у, и чтобы в постели кое-что могли! – Рон хлопнул друга по плечу. - А ты не завёл летом себе подружку?
- Ну-у, как тебе сказать?
- Колись!
- А что ты скажешь, если я завёл себе не подружку?
- Ух ты! И кто он?
- Ты его не знаешь (Ну, в каком-то смысле это правда. Их таких гриффиндорский рыжик совершенно не знает). И тебя не волнует, что я встречаюсь с парнем?
- А почему это меня должно волновать? Встречайся на здоровье! Главное, чтобы это был не Малфой!
- Чем тебе Хорёк не нравится?
- Ты что, серьёзно?
- Да так, спросил просто.
- Ты, это, меня не пугай так. Придумал тоже. Кому этот щенок Пожирателя может нравиться?
- А я вот слышал, что он от Лорда сбежал.
- Врёшь!
- Правда. Говорят, Пожиратели его мать в Италии убили.
- Кто говорит?
- Да, так. Я один раз от Дурслей сбежал и смотался в «Дырявый котёл». Там как раз об этом разговор шёл.
- И ты этому веришь?
- Не знаю, но доставать его пока в школе мы не будем.
- Как скажешь. Нет, надо маме сказать…
- Рон!
- Что?
- Ты с ума сошёл?
- Ох! Мордред побери! Я и забыл совсем! Извини, я никому не скажу. Только Невиллу, - и, ещё раз хлопнув Гарри по плечу, Рон умчался наверх.
А Марк покачал головой. Рональд не предал и остался его другом, но доверять ему что-то секретное можно было только под Непреложным обетом. К тому же, Окклюменцией он не владел вовсе, а значит, и посвящать его в некоторые изменения в жизни Не-Совсем-Светлого-Героя не стоило.

Незаметно пролетело два дня. Снейп и Гарри вновь тренировались в Боевой магии, и снова у юноши не получилось продержаться и пятнадцати минут. Заклинания, произнесённые на Серпентаго, срабатывали непредсказуемо, и парень никак не мог понять, в чём же здесь дело. Зельевар же, заинтересованный таким применением Змеиного языка, никак не мог этого объяснить:
- Вы ждёте от меня объяснений, Поттер? Так я вынужден вас разочаровать. У меня их нет. Во-первых, я не владею Серпентаго и не могу сказать, в чём заключается ваша ошибка. Во-вторых, даже Тёмный Лорд не пытается колдовать на этом языке, и он мне не докладывался почему. И, наконец, в-третьих, это, конечно, интересный вариант применения боевых заклинаний, но если их эффективность будет настолько непредсказуемой, они для вас бесполезны.
- Мне кажется, я понял, почему вы не учите меня другим заклинаниям. Воландеморт знает их гораздо лучше, и у него есть многолетний опыт, которого нет у меня, а вы хотите, чтобы я нашёл свой собственный способ противостоять ему?
- Возможно. Всё зависит от вас. Но мне не приходилось встречать другого настолько везучего человека.
- Я постараюсь вас не разочаровать.
- Да уж постарайтесь, Поттер. Всё же, как-никак, вы наш Мессия. Куда мы без вас? – Сев не удержался, чтобы не вставить шпильку и… был странно разочарован внезапно помрачневшим и вновь скрывшимся под маской безразличия лицом ученика. «Да что же это со мной такое? Это же всего лишь Поттер? Какое мне дело до его обид? » Но неприятное чувство, что он что-то сделал не так, что-то упустил, не покидало зельевара.
А Гарри в очередной раз дал себе зарок не поддаваться на язвительное и ехидное обаяние Снейпа и держаться от него подальше. Счёт Тигрёнка к Северусу вырос до заоблачных высот, и в первую же свою вылазку из Хога он собирался предъявить его в полной мере.
Знал бы он, как рано радуется. Нет, начиналось всё просто великолепно. Кингсли и другие Орденцы помогли им аппарировать на вокзал, как раз почти к самому отходу Хогвардс-Экспресса. В вагоне Гарри и Рон с огромной радостью приветствовали Гермиону и проболтали всю дорогу до Хогсмида. Герми поведала друзьям ту историю, что они придумали ещё в Сноукастле. О том, как они с родителями уехали отдыхать в Австралию и только через неделю узнали, что их дом сожжён Пожирателями, и как Грейнджеры не хотели пускать дочь в школу, но она настояла на возвращении. А её родители остались обживаться на новом месте. Улучив момент, Гарри отозвал подругу в тамбур и поинтересовался:
- Как у тебя дела с Окклюменцией? Твоя история должна выдержать проверку у Дамблдора.
- Выдержит. Мистер Гелерт меня лично проверял перед отъездом. Кроме того, я действительно выпросила перед каникулами у мадам Пинс книгу по этому разделу магии. Вот только жаль, что она погибла при пожаре дома. Но я сделала копию с точно такой же книги из твоей библиотеки, авось повезёт, и она не заметит подмены.
Они вернулись в купе к Рону и Невиллу и продолжали болтать до конца пути.
Праздничный ужин и распределение Гарри запомнил плохо. Мысли крутились вокруг коварных заклинаний на Серпентаго, которые никак не хотели его слушаться. Но он твёрдо решил добиться необходимого ему результата. Парень даже пропустил момент, когда Герми вызвали к Дамблдору, и услышал о записке директора только от Рона. Но всё обошлось, подруга вернулась назад через каких-то полчаса и, улучив момент, шепнула на ухо Гарри:
- Всё в порядке.
- Он точно ничего не заподозрил?
- Профессор Дамблдор даже не пытался проникнуть в моё сознание. Мне кажется, он вообще думал о чём-то другом. Всё время вертел в руках какое-то старое ручное зеркальце.
- Зеркальце?
- Да. Ты не знаешь, что бы это могло значить?
- Понятия не имею, - Гарри ответил, не задумываясь, и только спустя некоторое время вспомнил, что описанное подругой зеркало видел раньше в вещах Грин-де-Вальда. А тогда все его мысли занимали предстоящие тренировки со Снейпом. Время летело просто с катастрофической скоростью. 31 октября приходилось на четверг, а в пятницу у него была назначена тренировка с Северусом, и Гарри-Марк очень не хотел выглядеть на ней, как манекен для отработки заклятий. А значит, у него оставалось всего двое суток для освоения заклинаний на проклятом Серпентаго. Неожиданно ему на помощь пришла Гермиона. Увидев, что друг мается, она очень ловко вытянула из него всё, что касалось этой проблемы, подумала, явно что-то просчитывая, и изрекла:
- Послушай, а в Серпентаго есть какие-то правила произношения?
- Ну-у, мужской и женский род. Время они различают с трудом. Стоп! Герми, ты – гений!
- Что?
- Послушай! С точки зрения змей, я – змеёныш, только-только вышедший из гнезда. Я обращался к Снейпу с проклятием как к равному, а он…
-… взрослый змей! Есть какое-то обращение старший-к-младшему?
- Есть. Но мне кажется, что дело не только в этом. Некоторые заклинания просто не срабатывают на Серпентаго.
- Значит, тебе нужны только те, что работают.
- Да-а. Задачка.
- Не прибедняйся. У тебя глаза горят от предвкушения.
- Времени мало.
- Выбери лишь несколько, но доведи их до автоматизма.
- Я отвык от палочки.
- Так не пользуйся ей!
- Не могу, он меня… - юноша вовремя оборвал фразу: ещё немного – и он бы выдал своё более чем близкое знакомство со слизеринским деканом. - Это вызовет ненужные вопросы.
- Тогда выбери пару-тройку наиболее перспективных и отработай так, чтобы от зубов отскакивало. Завтра два часа Истории Магии, думаю, что я смогу прикрыть тебя перед Биннсом. А ты тренируйся на здоровье.
- Спасибо, Герми. А как там наш Дрей поживает? – он приглушил голос и незаметно окинул взглядом гриффиндорскую гостиную, где они разговаривали.
- Не знаю. Паркинсон, Кребб и Гойл с него глаз не спускают – боюсь, они что-то затеяли.
- Завтра, после Трансфигурации, я спровоцирую небольшую потасовку и оттяну на себя этих церберов, а ты постарайся увести его куда-нибудь. Хорошо?
- А как ты втянешь в это Панси?
- Насколько я знаю, мы завтра будем трансфигурировать что-то там в живое существо?
- Да. Но что…
- Как ты думаешь, будет ли счастлива Паркинсон, если я нечаянно брошу ей за шиворот жабу?
- У-ух, ты! Она их до смерти боится. Помнишь, Тревор в очередной раз сбежал от Невилла и прыгнул рядом с ней на лавку? Визгу было на полкрыла.

На следующий день Панси Паркинсон и Милисента Булстоуд после Трансфигурации замешкались в классе. Обе поджидали Драко Малфоя, но ни одна из них не хотела в этом признаться. Этот момент и выбрал Гарри, чтобы незаметно закинуть трансфигурированную жабу за шиворот ничего не подозревающей слизеринке. Через мгновение класс огласил дикий вопль. Булстоуд кинулась на помощь подруге, так и не сумев скрыть кривую улыбочку. Её вовсе не напрягало, что соперница выставила себя перед одноклассниками истеричкой. А Панси, взгромоздившись на парту всей своей отнюдь не миниатюрной тушкой, орала, как резаная. На вопли сбежались уже успевшие выйти из класса студенты. Гарри успел разглядеть, как Герм подала знак Малфою, и он, подождав несколько секунд, выскользнул вслед за ней из кабинета. Теперь необходимо было подогреть внимание к пострадавшей. И тут гриффиндорцу даже вмешиваться не пришлось. Лаванда Браун тихо сказала что-то смешное Парвати, и как раз этот момент Панси выбрала, чтобы перевести дух перед следующим воплем, поэтому фразу о мычащей корове услышали все. Кто-то из слизеринцев назвал Браун потаскушкой, гриффиндорцы ответили, Крэбб с Гойлом полезли в драку, Симус и Дин не отступили, и ворвавшаяся через пятнадцать минут в кабинет профессор МакГонагалл застала грандиозную кучу малу, где уже непонятно было, кто и против кого сражается. Гарри тоже внёс свою посильную лепту, приложив пару раз одного из самых пакостных слизеринцев, а также свалив «ненароком» на голову Креббу горшок с цветком. Пока разбирались, с чего всё началось и кто виноват, Драко и Герми уже и след простыл. Лишившись сотни баллов и получив на каждого по паре отработок у Филча, студенты обоих факультетов побрели на обед. Но ни Дрей, ни Гермиона в Большом зале так и не появились. А после обеда в расписании как раз и стояла История Магии, с которой Гарри благополучно слинял. Накинуть на себя мантию-невидимку и добежать до заброшенного туалета на втором этаже было делом пяти минут. И вот, подчиняясь приказу, произнесённому на Серпентаго, раковина открыла проход в Тайную комнату. Запах сырости, доносившийся из провала, навеял воспоминания трёхлетней давности и заставил гриффиндорца передёрнуться. Но делать было нечего. Это место было единственным известным юноше, где точно не действовали Сигнальные чары. Пожалев, что не было ни времени, ни возможности захватить «Молнию» из своей спальни, Гарри скатился по склизкому тоннелю. В самой Тайной комнате мало что изменилось, лишь исчезла туша мёртвого василиска, и только несколько полуобглоданных крысами позвонков напоминали, что он всё же когда-то здесь был. Череп рептилии обнаружился в бассейне перед статуей Слизерина. Призвав его с помощью «Акцио» и оставив сушиться на бортике (а вдруг пригодится когда-нибудь), парень со всей приобретённой с опытом осторожностью отправился на обход бывших владений основателя. Отведённое ему время уже подходило к концу, а он всё никак не мог найти приемлемого для человека выхода, хотя и был уверен, что он здесь есть. Гарри уже хотел прекратить поиски, когда внезапно судьба вновь пришла ему на помощь. Уставший юноша просто споткнулся о каменные складки мантии статуи и нечаянно надавил на полускрытый от посторонних взглядов рычажок. Прямо подо ртом статуи открылся узкий проход, ведущий на лестницу, и через пять минут подъёма в темноте парень толкнул рукой фальшивую стенку ниши, что находилась неподалёку от личных покоев зельевара. Запомнив механизм открытия потайной двери, парень запахнулся в мантию-невидимку и бесшумно двинулся в сторону Гриффиндорской башни. А тренировку пришлось перенести на ночное время. Полночи Гарри потратил на подбор заклинаний, которые бы полностью его устраивали, и только к утру понял, что наибольшей предсказуемостью и силой обладают парные сочетания заклятий. Причём все они относились к так называемым Стихийным чарам. Единственное, что не мог предсказать парень, это… реакцию противника на свои эксперименты. И действительно, как определить, что почувствует человек, если в него попадёт такое проклятие? Ведь Гарри практиковался только на неодушевлённых предметах. Это стоило обязательно выяснить. Как бы ни был зол юноша на обидевшего его любовника, вреда он ему причинить не хотел.
После обеда, прихватив мантию-невидимку и отпросившись с Гербологии под предлогом плохого самочувствия, Гарри-Марк ретировался в Тайную комнату. Создать весьма достоверную иллюзию противника для него не составило труда. У двойника даже кровь из полученных ран текла, как у настоящего человека. Парень настолько увлёкся отработкой своих ново-старых «змеиных» заклинаний, что… опоздал на тренировку к Снейпу. Влетев в кабинет Зельеварения в четверть девятого, он наткнулся на взбешенного Северуса, которому уже сегодня довелось и попить чай с лимонными дольками и даже ненадолго побывать в резиденции Лорда, что как вы понимаете, положительных эмоций не прибавляло. В общем… Поттер со своим опозданием подвернулся как нельзя кстати.
- О-о! Какие люди! Мистер Поттер собственной персоной! Сто баллов с Гриффиндора за опоздание и отработка в моём кабинете до конца ноября… каждый вечер, - зельевар сделал паузу, ожидая от вздорного мальчишки криков возмущения и попыток оправдаться, но Гарри просто стоял, внимательно изучая стену за спиной учителя.
- Поттер, я к вам обращаюсь! Меня интересует, почему вы посчитали возможным опоздать на моё занятие? Или вы были настолько заняты каким-то суперважным делом, что отработка боевых навыков показалась вам пустым времяпровождением?
- Нет, профессор Снейп, я просто увидел одну интересную вещицу на вашей стене. Я такую в одном фолианте в доме крёстного видел, она…
Договорить он не успел, так как Северус, мгновенно оказавшись рядом, закрыл ему рот ладонью.



Глава 17. Взаперти.

Влетев в кабинет Зельеварения, Гарри застал там взбешенного, словно недобитая мантикора, Северуса. Ежу было понятно, что его любимого зельевара «накрутили» ещё днём, и сейчас он просто ищет «козла отпущения», на котором бы мог сорвать зло. И естественно, Поттер подходил на эту роль как нельзя лучше. Поэтому юноша старался сдерживаться и не отвечать на издевательские выпады своего учителя. Правда, это у него не очень хорошо получалось: после учебного боя с двойником в крови бурлил адреналин и требовал немедленного выхода. В Малфой-Меноре с таким «выходом» проблем не возникало – и Люц, и Северус сами были не прочь снять напряжение самым древним способом к их общему удовольствию, но здесь… Парню пришлось напомнить себе, что для этого Северуса, он всего лишь студент, причём самый нелюбимый. Едва сдержав тяжкий вздох, Гарри всё-таки собрался с силами и взял себя в руки, он просто проигнорировал слова Снейпа, при этом, как учил Гелерт, стараясь не смотреть в лицо легиллименту. Взгляд его сперва обратился на грудь зельевара, но потом, поняв, что мысленно он уже снимает с Северуса его застёгнутую на все пуговицы мантию, перебежал на стену за его головой и… застыл. Парень едва сдержал крик: «Этого же здесь вчера не было!!! » Он даже поморгал, чтобы отогнать видение, но проклятая штука со стены никак не хотела исчезать. Надо было немедленно предупредить Сева, эта вещь для него была опасна, очень опасна. Но как это сделать? Откуда бы «тупому» гриффиндорцу знать о полных последствиях воздействия этого артефакта. Немногим вообще было известно, что это такое, а уж о побочных действиях в конце двадцатого века и вовсе никто не помнил. Он и сам-то узнал о ней только из древнего фолианта, раскопанного в Сноукастле, а во всех более поздних копиях этой книги пункт о побочных действиях отсутствовал напрочь.
Пропустив мимо ушей ехидные замечания зельевара, Гарри начал осторожно подбирать слова, чтобы не разрушить образ «недалёкого гриффиндорца» и не выдать себя, и протянул:
- Нет, профессор Снейп, я просто увидел одну интересную вещицу на вашей стене. Я такую в одном фолианте в доме крёстного видел, она…

Не успел он закончить фразу, как стоявший в каком-то полуметре от него Снейп, кинулся к нему и зажал рот ладонью, даже не пытаясь воспользоваться своей палочкой. И только тогда юноша вспомнил, что «следилка» не только отслеживает применение тёмной магии, но и запоминает и потом воспроизводит любые заклинания подобно «Приори Инкантатем».
Он хотел, было, вырваться и объяснить зельевару, что понял свои заблуждения, и больше не будет орать во всё горло о свойствах висящей на стене вещи, похожей на зеркало в вычурной раме, но прикосновение тёплых и таких родных рук, пусть даже и невольное, внезапно вызвало чувство тепла и защищённости. Гарри только сейчас заметил, насколько же замёрз в холодном и сыром помещении Тайной комнаты, и эти невольные объятия… согревали его.
Снейп отпустил его так же стремительно, как и схватил. У парня даже сложилось впечатление, что Северус отряхнул руки, как от прикосновения к чему-то неприятному. Чувство тепла, разросшееся в груди мальчишки, мгновенно сменилось холодом и глухой болью. Откуда ему было знать, что мужчина тоже почувствовал это тепло и… испугался его. Они стояли, отвернувшись друг от друга, и молчали. Гарри корил себя за доверчивость и глупые мечты, а Северус… Северус просто списал свою реакцию на слишком долгое воздержание. Его шокировала реакция собственного тела на прикосновение к этому… цыплёнку: «Нет! Пошлю Альбуса куда подальше и откажусь патрулировать школу в эти выходные. Это же надо! Уже скоро на Поттера кидаться начну! Пошли они все к Мордреду вкупе с Его Темнейшеством и этим параноиком Грюмом! Сегодня же уйду к Люциусу в Малфой-Менор на все выходные! Быть может, он узнал что-то о Тигрёнке, а то меня уже на студентов тянет! » Он оборвал себя – такие мысли могли завести далеко, а ему ещё надо было разобраться с Поттером: «Интересно, откуда этот сопляк знает о таких вещах? Что он там болтал о библиотеке Блэков? » Северус уже хотел учинить привычный разнос гриффиндорцу за неосторожность, но мальчишка сам прикоснулся к его руке, привлекая к себе внимание, а затем, приложив палец к губам, произнёс, как ни в чём не бывало:
- Я хотел сказать, сэр, что видел в библиотеке крёстного книгу об этом редчайшем растении, а потом мой одноклассник – Невилл Лонгботтом – сказал мне, что оно очень редкое… вот я и удивился, увидев его, ведь вчера во время занятий его ещё не было… простите меня, сэр, за моё несдержанное поведение… Я просто хотел сказать, что опоздал из-за того, что увлёкся отработкой показанных вами заклинаний. Этого больше не повторится, сэр.
Гарри, встав так, чтобы его рук и лица не видно было со стороны «следилки», едва заметными жестами показал, что просит профессора выйти из его покоев.
Снейп посмотрел на ужимки студента с подозрением, но решил подыграть мальчишке:
- Хорошо, мистер Поттер, ваши извинения принимаются. За неподобающее поведение в моём кабинете вы получите две недели отработок под моим личным руководством. «Парень, что, считает, что «следилка» и разговоры подслушивает? Надо бы его расспросить, но как это сделать, если все мои слова фиксируются? » Я провожу вас до выхода из Подземелий, чтобы, не дай Мерлин, с вами снова что-нибудь не приключилось. Идёмте.
Едва они оказались в коридоре, Поттер уцепился за его мантию и, сделав знак молчать, повёл в противоположную от лестницы сторону. Они уже почти дошли до двери в личные покои зельевара, когда юноша сделал знак остановиться и нырнул в одну из неприметных ниш в стене. Тихое шипение на Серпентаго и… задняя стенка углубления в стене, просто провернулась вокруг своей оси, открывая проход.
- Прошу вас, профессор.
Снейп и Гарри скользнули в тёмный тоннель, осветив его «Люмосом», и стена за их спиной встала на место.
- Что это?
- Приемлемый для человека путь в Тайную комнату. Тот, которым я пользовался на втором курсе, несколько… неудобен.
- В каком смысле?
- Вы любите путешествовать по канализации, сэр?
- Нет.
- Я тоже. Скоро придём… осторожнее, здесь поворот, - парень нажал на малозаметный рычаг в полу, и каменная дверь отворилась, открывая вид на огромный зал с бассейном, уставленный статуями, изображавшими змей. Как только они вошли, в зале вспыхнули магические факелы, освещая мрачноватое помещение.
Северус замер на пороге потайной двери. Он, конечно, ожидал от Слизерина чего-то грандиозного в подобном духе, но это превосходило все его ожидания:
- Впечатляет. И где же убитый вами василиск?
- Похоже, им полакомились крысы. Осталось только несколько позвонков и череп.
- Череп?!
- Да. Вон он лежит, возле бассейна, - юноша показал на жутковатые на вид останки древнего змея.
- У него сохранились клыки, значит и яд…
- Да, только насчёт яда я не уверен. Он пролежал в воде бассейна несколько лет, возможно, яда уже почти нет.
- Вы позволите мне забрать череп отсюда?
- Разумеется, сэр. Зачем он мне?
Северус отогнал мысли о том, как можно использовать свалившееся на него богатство и вернулся к заинтересовавшей его ранее подозрительной осведомлённости гриффиндорца:
- Поттер, откуда вы знаете о «следилке»?
- Я же говорил. В библиотеке Блэков было описание этого артефакта, я прочитал его ещё в прошлом году, - парень упорно не поднимал взгляд на зельевара, но отвечал охотно.
- Что вы о нём знаете?
- Артефакт называется «Око Контроля», но чаще просто - «следилкой». Это не совсем так. Он не только следит, фиксируя все произнесённые заклинания в помещении, но и запоминает все разговоры в течение нескольких дней. При попытке применить Тёмное заклинание он посылает сигнал тревоги тому, кто его активировал. И ещё… он подпитывается магией тех, кто находится в помещении, выбирая наиболее сильного мага. Их устанавливали в камерах Азкабана до того, как там появились дементоры. «Следилка» способна превратить любого мага в сквиба за два года.
- Вот как?! Я не знал про записываемые разговоры и подпитывание… сомневаюсь, что и директор знал об этом, иначе бы не согласился с распоряжением Грюма поставить эту гадость во всех кабинетах и гостиных факультетов.
- ЧТО-О?! Но… как же…
- Где вы болтались с обеда, что не знаете об этом?
- Здесь. В боевых навыках тренировался. Но, профессор, этого же нельзя допустить!
- Я немедленно иду к профессору Дамблдору. Как называлась книга, в которой вы видели сведения об «Оке»?
- По-моему - «Следящие артефакты. История создания и опасности применения».
- А, размышления над древним утраченным фолиантом Торквемады, под руководством Бальзамо. Редкое издание.
- Н-нет… Это была другая книга, по-моему, перевод со старо-испанского. Имя автора практически не просматривалось.
- Моргана – прародительница! Где эта книга???!!! – на мгновенно вцепившегося в юношу зельевара было страшно смотреть.
- Т-там… была… тогда… то есть, прошлым летом…
Северус возвёл глаза к потолку старинного зала: «Ну, что ещё ожидать от Поттера? Он видел единственный в своём роде фолиант и ещё смеет таращить на меня свои зелёные глазищи, как будто речь идёт всего лишь об учебнике по Уходу за Магическими Существами». Кстати о глазищах… Северусу на мгновение показалось, что он смотрит в глаза Тигрёнка, но он тотчас же сбросил с себя это наваждение: «Всё! Сейчас доложу Дамблдору о побочных эффектах артефакта и исчезну из школы! Придётся намекнуть Альбусу о поручении Тёмного Лорда».
- Занятия на сегодня отменяются, мистер Поттер. Я должен обо всём сообщить директору. С вас отработка боевых навыков. В понедельник я вернусь в школу и проверю их, учтите. Да, кстати, как вы думаете, книга, о которой вы говорили, всё ещё на Гриммо 12?
- Не знаю. Я видел её год назад.
- Видели именно там?
- Ну, а где бы я ещё мог увидеть подобный фолиант? Не в Запретной же секции школы, - взгляд гриффиндорца был настолько кристально честен, что будь на его месте любой из «змеек», Северус бы заподозрил неладное, но… Поттер был представителем Львиного факультета, а значит, априори не сумел бы сочинить настолько продуманную ложь. Поэтому, посверлив напоследок студента своим фирменным взглядом, скорее для порядка, чем подозревая в чём-то всерьёз, слизеринский декан уменьшил череп волшебной рептилии до размера спичечного коробка, сунул его в карман мантии и жестом предложил Поттеру первым войти в тёмный тоннель, ведущий к выходу из Тайной комнаты. Возле двери они задержались. Гарри показал Снейпу отверстие, через которое были видны все подходы к нише, и ознакомил с механизмом открытия потайного хода.
- Вы полагаете, мистер Поттер, что я смогу проникнуть сюда, не владея Серпентаго? Ведь, насколько я понимаю, перед нишей вы произнесли какой-то пароль?
- Это не совсем пароль, а скорее приказ – слово «откройся» на змеином языке. Я думаю, что и вы, профессор, сможете им пользоваться. Для этого не надо знать сам язык, достаточно заучить только эту фразу.
- Вы в этом уверены?
- Да, а иначе, как Джинни Уизли смогла бы попасть сюда три года назад, она же не владеет Серпентаго.
- И как звучит ваш пароль?
- Ххэшш о ххассаа.
Северус несколько раз повторил эти слова, копируя интонацию юноши, а Поттер с каждым разом всё уверенней кивал головой.
- Хорошо… сэр, у вас великолепно получается.
- Я всю жизнь мечтал услышать похвалу от Поттера… - и, увидев, как погасла улыбка на юном лице, Северус добавил, чтобы немного сгладить резкость: - Ваша мантия-невидимка с вами?
- Да.
- Тогда советую ею воспользоваться. Вам опасно находиться в Подземельях. Некоторые из семикурсников моего факультета уже приняли Метку и будут рады заслужить расположение Тёмного Лорда, причинив вам вред.
- Как будто вас это волнует… сэр.
- Вы забываетесь, Поттер. Моё личное к вам отношение не отменяет моей обязанности как преподавателя заботиться о жизни и здоровье любого студента этой школы.
- В особенности, если за расправу над данным студентом ваши «змейки» загремят в Азкабан. Я думаю, что Воландеморт не пошевелит и пальцем, чтобы вытащить их оттуда в этом случае?
- Иногда и в вашей голове, мистер Поттер, бродят светлые мысли. Уже поздно, мне пора поспешить к директору. Надевайте мантию, Поттер, и отправляйтесь в свой львятник. Чтобы через пять минут духу вашего в моих подземельях не было! Вам что-то неясно?
Гарри внимательно поглядел в непроницаемые чёрные глаза, молча накинул мантию на плечи, натянул на голову капюшон и толкнул потайную дверцу, выходя из тоннеля в коридор. А оставшийся в нише Снейп не смог даже услышать шума его шагов: «Учится мальчишка. Быть может, он и не так безнадёжен, как мне казалось? Ладно, поживём – увидим. А сейчас – к Альбусу, эти «следилки» действительно неприемлемы».
Добраться до директорского кабинета было делом пятнадцати минут. Ещё минут десять занял сам рассказ об «Оке Контроля» и последствиях его воздействия на «неокрепшие магические силы» студентов. С каждым словом своего зельевара Дамблдор всё больше хмурился и, когда Северус изложил свои соображения полностью, наконец, ответил:
- Про то, что «следилка» записывает все разговоры в течение нескольких дней, я знал, но вот насчёт подпитки магией… Ты в этом уверен?
- Как можно быть уверенным в словах Поттера? Но это вероятно, очень даже вероятно. Я слышал, что их раньше использовали в Азкабане, только не понимал, с какой целью.
- Интересно, как такой опытный аврор, как Аластор, не узнал об этом неприятном эффекте, прежде чем приносить в школу настолько опасные вещи?
- Да-а? – Северус приподнял брови, изображая притворное изумление. - А вот я не уверен, что он не знал про этот… милый сюрприз.
- Мальчик мой, ты предвзято относишься к Аластору. Не забывай, он – член Ордена Феникса, так же как и ты.
- Ага, в особенности я запомнил его «дружественный выстрел» из гарпуна. Если бы меня не предупредили об опасности, я бы с вами сейчас не разговаривал.
- Но всё, слава Мерлину, обошлось.
- Да, вот только с этого времени я предпочитаю работать в одиночку, и информацию буду передавать только вам лично. Не обижайтесь, Альбус, но я не горю желанием умереть в застенках Лорда. В бою – другое дело. Да, кстати, о Тёмном Лорде! Мне необходимо покинуть школу на эти выходные, надо кое с кем встретиться.
- Северус, ты же знаешь, что сейчас сложилась очень непростая обстановка… Это касается какого-то поручения Тома?
- Нет, это касается получения сведений о «Ночном охотнике» (истинная правда, между прочим). Так я могу быть спокоен? Вы позаботитесь, чтобы эта мерзость сегодня же была убрана из гостиных и кабинетов?
- Да, разумеется, Аластору придётся подыскать другой способ контроля применения Тёмной магии в школе. И… мой мальчик, будь осторожен, мы не знаем, на чьей стороне этот «охотник». Само собой разумеется, как только вернёшься, зайди, пожалуйста, в мой кабинет, - сдвинув очки-половинки на нос, директор уставился на Северуса, и тот в который раз поразился: как же так, он, взрослый уже мужчина, Пожиратель, зельевар с мировым именем под взглядом этих голубых глаз снова начинает чувствовать себя нашкодившим студентом.
- Разумеется, директор. Я могу быть свободен?
- Иди, Мерлин тебе в помощь.
- До свидания, Альбус. - «Вот только не надо помощи великих волшебников – от неё, как правило, одни неприятности».
Зельевар быстро добрался до своих покоев, сменил рабочую мантию на повседневную и, бросив в камин летучий порох, произнёс: - Малфой Менор.

Гарри под прикрытием мантии-невидимки добрался до Гриффиндорской башни, проскользнул мимо товарищей по факультету и, пробравшись к Гермионе, шепнул ей на ухо:
- Мне надо исчезнуть. Прикроете меня?
Девушка сделала вид, что поднимает что-то упавшее со стола под кресло, и тихо ответила:
- Хорошо. Будь осторожен. За Дреем следят слизеринцы. Нам не удалось долго поговорить. Мне кажется, Забини и Нотт о чём-то догадываются.
Юноша прикусил губу от досады. Слежка – это серьёзно. Они с Дреем надеялись, что всё обойдётся, не в интересах Воландеморта было афишировать свой провал в Италии, но, видимо, какие-то слухи всё же просочились, и сейчас детки Пожирателей вместе с «меченным» молодняком пытались выслужиться перед своим Хозяином. Это было очень плохо. Драко надо было выводить из-под удара. «Эх, как не вовремя! Мне срочно надо попасть в Малфой Менор, а тут…»
- Герми, что сказал Малфой?
- Что всё под контролем. Они не решатся напасть на него открыто, а в одиночку он теперь не ходит. Блейз и Тео постоянно сопровождают его, куда бы он ни отправился.
- А они… не продадут его Лорду?
- Не думаю. Похоже, они знают, что произошло в Италии, и хотят с помощью Дрея избавиться от угрозы получения Метки. Суди сам. Во-первых - Драко успешно скрывался почти три месяца, и как его не искали Пожиратели, найти не смогли. Во-вторых – он появился в школе при полном параде и ведёт себя как обычно. В-третьих, не похоже на то, что Дамблдор имеет к этому какое-то отношение. Что бы ты подумал на их месте?
- Что он заручился поддержкой третьей стороны, которая достаточно сильна, чтобы укрыть Малфоя и от Воландеморта, и от Дамблдора. А это немаловажно: если бы Дрей открыто стал человеком директора, Риддл убил бы Л… его отца.
- Вот именно. Третья сторона – идеальный вариант для осторожных слизеринцев. Поэтому они его и поддерживают, - Герми оттолкнула от себя друга, быстро прошептав: - Сюда идёт Рон, если хочешь смыться из Хогвардса – поторопись, пока он не начал тебя искать.
- Хорошо. И… Герми, у тебя назначено свидание с Дреем?
- Сегодня. В нише у Астрономической башни. Иди!
Гарри-Марк кинулся, было, в свою спальню, но внезапно, поддавшись порыву, вернулся и шепнул на ухо подруге:
- Там, куда я иду, мантия-невидимка мне не нужна. Я оставлю её во второй нише от портрета Полной дамы, за доспехами тевтонского рыцаря. Надень её обязательно, когда пойдёшь к Дрею… Что-то мне неспокойно. Да, и будь поосторожнее со «следилкой». Снейп сказал, что пожалуется Дамблдору, и сегодня же эту гадость уберут из гостиной.
Тут к столику, где Герми делала домашнее задание по Чарам, подлетел Рон и поинтересовался:
- Герми, ты Гарри не видела?
- Видела. Он вернулся с отработки у Снейпа весь выжатый, как лимон, и сказал, что пойдёт спать. Не вздумай его беспокоить! Сам знаешь, какие у него отношения со слизеринским деканом.
- Эх! Жаль! Тут Симус предложил смотаться в Хогсмид потихоньку и прикупить сливочного пива, а Гарри лучше всех знает все ходы и выходы в Хоге… О! Может я потихоньку возьму у него Карту Мародёров? И даже не буду его будить!
- Вы с ума сошли???!!! Какой Хогсмид?! К Пожирателям в руки захотели?! – разъярённая Гермиона подскочила из своего кресла и наступала на друга, шипя, словно кобра, которой отдавили хвост. Выглядело это курьёзно. Маленькая, хрупкая, похожая своей короткой стрижкой на мальчишку, она на фоне вытянувшегося и раздавшегося в плечах Рональда выглядела сущим воробушком, но на её убедительности это не отражалось:
- Если вы только посмеете…
- Что, сдашь нас МакГонагалл? – Рон обиженно и раздражённо посмотрел на подругу.
- Нет, прокляну лично, да так, что и думать забудете о всяких там вылазках, - сказано это было очень тихо, но таким голосом, что даже Рыжика проняло.
- Да мы же осторожно…
- Рон, тебе мало было приключений на твою задницу, хочешь ещё? Так я тебе устрою… Вот только отойдём подальше от «следилки» – и устрою.
- Да ладно, ладно! Считай, что мы пошутили.
- Кстати, о Карте – она для вас бесполезна. Все потайные выходы перекрыты при восстановлении Защиты. Так что… спокойной ночи, мальчики, - Герми, задев полами своей мантии Рона и оттолкнув с дороги опешившего Симуса, гордо удалилась по направлению к девичьим спальням, а наблюдавший из-под мантии-невидимки за разговором Гарри, посмеиваясь про себя, бесшумно отправился в свою комнату, чтобы переодеться и навести иллюзию Присутствия на собственную кровать.
Он едва успел натянуть припрятанную для такого случая стильную одежду и наложить чары на постель, как в комнату ввалились Рон с компанией. Невилл высказывал их общему другу всё, что он думает о его безрассудстве, а Симус поддерживал Рона, пытаясь доказать, что задуманная ими эскапада совершенно безопасна. Всё это сопровождалось выкриками и бурной жестикуляцией. В общем… всё как всегда. Разборка в гриффиндорском стиле. Гарри улыбнулся непосредственности и жизнерадостности своих друзей и, запахнув поплотнее отцовскую мантию, выскользнул из спальни. Выйти за пределы факультетской гостиной не составило труда. Невесомую, переливающуюся ткань надёжно скрыла ниша с доспехами, а дальше… А вот дальше всё пошло наперекосяк. Во-первых, все выходы, отмеченные на Карте Мародёров, были перекрыты, но на них юноша и не рассчитывал, проверив просто так, на всякий случай. Во-вторых, все лазейки, через которые он проникал в Хог, пользуясь своим анимагическим образом кота, были замурованы, а на некоторые даже наложены Сигнальные и Опознающие чары, снять которые было можно, но только пользуясь Магией Иллюзий, а это оставляло чёткий магический след. В общем – этот вариант тоже отпадал. Оставалось только пробраться на Астрономическую башню и попытаться улететь оттуда в образе летучей мыши. Но до самой башни добраться ему не удалось. Недалеко от поворота и того места, где Дрей назначил Герми встречу, которая должна была состояться в полночь, раздавалась какая-то приглушённая возня, вскрики, слова проклятий и звук ударов. Марк поглядел на часы, стрелки показывали половину двенадцатого, значит, это не могли быть его друзья. А чужие разборки его не интересовали. Юноша попытался прикинуть, как же ему попасть в башню, минуя коридор. Получалось, что сделать это было можно, но пришлось бы обегать половину замка, чтобы подойти с другой стороны. Терять время не хотелось, и парень решил посмотреть, не удастся ли пробраться мимо дерущихся, спрятавшись в тени или приняв анимагическую форму. Он осторожно выглянул из-за поворота, старательно сливаясь с полутьмой, в которую был погружён коридор, и… застыл. Драко, пытаясь зажать рукой кровоточащую рану на шее, отбивался разом от пятерых, из которых Марк узнал только слизеринца-семикурсника Майлса Блетчли и его двоих дружков, чьих имён он не помнил. На полу коридора в отключке валялись Кребб с Гойлом и ещё какой-то парень, а по обеим сторонам от Малфоя-младшего лежали Блейз с Теодором, видимо, выступившие в неравной битве на стороне Дрея. Друг держался молодцом, посылая и отбивая проклятия. Вот ещё двое юных Пожирателей рухнули на пол, но и Драко не успел уклониться от брошенной кем-то «Сектусемпры». Ещё несколько минут – и его просто задавили бы числом. Маркус нехорошо улыбнулся и ловким текучим движением скользнул в коридор, посылая впереди себя магию Страха, действующую на подсознание не хуже «Круациатуса». Он старался направлять ментальную волну так, чтобы не задеть Драко и вставших на его сторону Забини с Ноттом, но тем всё равно немного досталось. Пытавшийся подняться Блейз вновь осел на пол и схватился за голову, пытаясь зачем-то зажать уши, Дрей сполз по стене, в изнеможении закрывая глаза, а Теодор только глухо застонал, сворачиваясь на камнях клубочком. Зато нападавшие получили по полной. Те трое, что оставались на ногах, визжали и извивались, пытаясь заглушить какие-то голоса в своих головах, Блетчли выл, отгоняя кого-то, кто, как ему казалось, приближался к нему со стороны башни. Ещё несколько секунд воздействия – и все трое потеряли сознание от страха. Гарри-Марк шагнул к Драко, чтобы выяснить, не нужна ли ему помощь, когда из-за угла коридора, ранее скрытый его выступом, выскочил ещё один слизеринец и, вытаращив ничего не видящие от ужаса глаза, наставил на гриффиндорца пляшущую в руке палочку, заорал:
- «Авада к…»
Ни увернуться, ни отключить нападавшего Иллюзор уже не успевал, хотя и послал навстречу безумцу волну усыпляющей магии. Смерть, казалось, была неминуема, когда… прилетевший откуда-то из-за спины Маркуса кинжал впечатался в лоб слизеринца тяжёлым набалдашником рукояти, и тот, закатив глаза и не успев до конца произнести Смертельное проклятие, беззвучно рухнул на пол. Кто-то невидимый пронёсся мимо Гарри-Марка и бросился к бессильно привалившемуся к стене коридора Драко:
- Дрей! Дрей! С тобой всё в порядке?! – этот звонкий голосок Марк не мог спутать ни с каким другим. А постепенно приходившие в себя Тео с Блейзом в шоке смотрели, как из неоткуда материализовалась хрупкая девушка с непослушными коротко стриженными волосами и бросилась к их другу, одновременно ухитряясь накладывать Заживляющие и Диагностические чары, а также покрывать поцелуями залитое кровью лицо. А уж когда этот самый представитель гордого рода Малфоев, забывая о своих ранах, стал нежно успокаивать знакомую им всем девушку, они и вовсе едва не выпали в осадок.
Маркус же, увидев, что Дрей находится в надёжных руках, быстро осмотрел всех юных ПСов и, убедившись, что в ближайшие полчаса прийти в сознание им не грозит, подошёл к Забини с Ноттом. Быстрая диагностика ауры подтвердила, что с Блейзом всё в порядке, так – пара синяков и последствия одного или двух не очень сильных проклятий. С Теодором дело было сложнее. Он стоял ближе всех к Марку и получил предназначенный Пожирателям заряд панического страха, а также кто-то из особо ретивых ПСов успел приложить его «Круациатусом». Пусть и слабеньким, но всё же… Кроме того, что это могло иметь весьма неприятные последствия, всё ещё находившиеся в пределах школы «следилки», да и Сигнальные чары не могли не послать сигнал тревоги, а значит… из коридора надо было убираться. Откуда-то издали уже раздавались голоса преподавателей и охранявших школу авроров. Действовать необходимо было немедленно.
- Дрей, Герми, вы в порядке? – Марк подобрал и сунул подруге её кинжал, который она тут же убрала в ножны на предплечье.
- Терпимо, - Драко с помощью Гермионы встал, но лицо его скривилось от боли. - Что…
- Кто-то из этих применил «Круациатус». Нам надо немедленно уходить. Нотт, ты сможешь идти?
- А куда я на фиг денусь? Меня что-то в Азкабан не тянет, - он с трудом поднялся на ноги с помощью Блейза.
Гарри-Марк оглянулся, топот ног приближался со стороны спуска в Подземелья. Слизеринцы были отрезаны от своей гостиной. Туда оставался только один путь… через туалет Плаксы Миртл, но до этого их необходимо было подлечить. Юный Иллюзор мог это сделать, но… не в таких походных условиях. Ни одно из заклинаний надолго не удержит опытных оперативников и преподавателей. Значит, нужно было что-то неизвестное в Британии. К сожалению, на ум приходила только парочка блокирующих заклятий, показанных ему Гелертом. Если среди авроров были учившиеся в Дурмстранге, они могли опознать эти заклинания. Кроме того, Дамблдор, почуяв в школе след своего давнего врага, уж точно не останется в стороне. Он перевернёт небо и землю, чтобы достать «нарушителя спокойствия» в своей вотчине. Но уйти, оставив семикурсников-Пожирателей с воспоминаниями о Блейзе и Тео, учитывая к тому же, что один из них видел Гарри Поттера… Нет! Это было ещё хуже. Марк помог подняться Нотту и, поглядев на Гермиону, спросил:
- Ты сможешь их провести на второй этаж к Плаксе Миртл в гости?
По-видимому, девушка пришла к тем же выводам, что и он, и не стала задавать лишних вопросов:
- Конечно, но им понадобятся зелья. У меня осталась та сумка, что мы брали в дорогу, но она в моей комнате.
- У тебя моя мантия, отведи их, а потом принесёшь зелья. Я скоро приду. Идите.
- Слушай, Поттер, а чего это ты раскомандовался? – постепенно приходивший в себя Теодор страдал от сильнейшей боли и явно был не в духе, и потому командный тон гриффиндорца ему явно не понравился.
- Утихомирься, Тео. М… Поттер знает, что делает, - Драко постарался не давить всем своим весом на плечи поддерживающей его девушки. - Правда, Золотце, бегуны из нас сейчас аховые. Что ты задумал?
Гарри не обращал внимания на его слова, совершая какие-то движения руками и шепча себе что-то под нос. Через минуту коридор, из которого ужё отчётливо слышались голоса авроров и преподавателей, заволокло непроницаемой пеленой.
- Ого! Заклятие Непроходимого Тумана! Ты крут, Золотце. А не боишься, что… - Малфой выразительно изобразил из себя Гелерта, - … узнают?
- Зато полчаса форы он нам даст. Выхода всё равно нет. Уходите, мне ещё этим память подправить надо.
- За полчаса ты нормальную ложную картинку не создашь. Да ещё и у такого количества баранов, - Блейз нахмурился и предложил, - Может, мне тебе помочь?
- Спасибо, Забини, но Гермиона не дотащит одна Драко и Теодора, к тому же я не собираюсь оставлять им ложные воспоминания. Просто сотру всё, что связано с тобой и Ноттом. Прости Дрей, но тебя придётся засветить, эти ищейки всё равно докопаются до объекта нападения и его причины.
- Это и так понятно. Пойдемте, не будем отвлекать Поттера, ему и так много дел предстоит сделать. Только обливиейть качественно, чтобы не вспомнили.
- У меня свои методы. Они никогда ничего не вспомнят, обещаю.
- Ну, Мерлин тебе в помощь. Пошли, - и прихрамывающий Драко, поддерживаемый Гермионой, во главе маленького, но не менее израненного отряда с максимально возможной в его положении скоростью удалился.
Гарри с тоской посмотрел на лестницу в Астрономическую башню, тяжело вздохнул и принялся шерстить сознание валявшихся в отключке юных Пожирателей. Он просто «выжигал» из памяти парней всё, что было связанно с пришедшими на выручку Малфою друзьями. Это вытягивало много Силы, но не оставляло особых следов. Когда юноша закончил, мутная завеса, прикрывающая коридор, уже потрескивала, обещая вот-вот исчезнуть. Маркус в последний раз прошёлся по мозгам начавших приходить в себя студентов, автоматически убрал все следы своего присутствия и, стараясь сливаться с тенями в коридоре, побежал в сторону заброшенного женского туалета на втором этаже.
К тому моменту, как он до него добрался, Герми уже принесла необходимые зелья и сейчас, как могла, лечила пострадавших друзей. На удивление, Забини с Ноттом относились к ней чуть ли не благоговейно, даже не пытаясь кичиться своей чистокровностью. Гарри возблагодарил Мерлина за такую подругу. Ему оставалось только чуть-чуть подлечить Теодора, нарвавшегося на «Круациатус», и дело было сделано – слизеринцы более-менее приведены в порядок. Тут же, в туалете, состоялся и их «военный совет», на котором было решено, что Тео с Блейзом вернутся в свои спальни, а завтра помогут вынести вещи Дрея из его комнаты. Благо дело, он был старостой и имел отдельную спальню. Малфой же сейчас под мантией-невидимкой отправится в Гриффиндорскую башню, где его никто не додумается искать.
- Интересно, а как я на занятия буду ходить?
- Обыкновенно. Из гостиной выбираться в моей мантии, а потом – как обычно. Мы с Герми что-нибудь придумаем. Всё, ребята, нам пора. А то авроры уже, наверное, всех ПСов малолетних на первый раз прошерстили, сейчас пойдут в Подземелья выяснять, кого из слизеринцев не хватает.
- И как ты собираешься их обойти? Коридоры-то наверняка перекрыты? – Драко скептически отнёсся к уверенности нового друга в хорошем исходе операции.
- Туда есть… другая дорога, - Гарри насмешливо улыбнулся и подошёл к неработающей раковине, приказав ей на Серпентаго открыться.
Слизеринцам оставалось только в шоке открыть рты, увидев внезапно возникший в полу тоннель.
Они едва-едва успели, опередив авроров на каких-то пять минут. Марк еле успел скрыться в нише, когда в коридоре уже появились блюстители порядка во главе с Аластором Грюмом и директором. Продолжения спектакля он дожидаться не стал. Вымотанный донельзя, он дополз до своей кровати, наложил Очищающие чары на себя и одежду и мгновенно уснул.
Он так и не узнал в этот день, что анимагические превращения на Астрономической башне были блокированы, так же как и во всём остальном замке.

А в это время в известном уже нам поместье в одном богатом приключениями кабинете расположились с бокалами коньяка в руках два совершенно непохожих внешне человека. То, что они сегодня узнали, проливало совсем иной свет на произошедшую историю. Темноволосый маг нарушил затянувшееся молчание первым:
- Ты уверен в сведениях, которые получил от Навского?
- А какой смысл ему врать?
- Возможно, он заподозрил твой личный интерес в этом деле и пытается выяснить, в чём он состоит?
- Вряд ли. В конце концов, то, что на двух старших курсах Дурмстранга занятия начались 20 сентября, а не первого, не такой уж секрет.
- Мда-а. А он исчез девятнадцатого…
- Вот именно.
- Неужели...



Глава 18. Чудесатая жизнь.

Северус вышел из камина в главном холле Малфой Менора и щелчком пальцев вызвал домового эльфа. Мелкое создание с длинными, подрагивающими от усердия ушами и огромными, преданно глядящими на партнёра своего хозяина глазами, поклонилось и, брызжа слюной от усердия, затараторило:
- Хозяин ещё не вернуться. Гилли проводить мастера Северуса в кабинет? Или Гилли подать ужин столовая?
- Пару сэндвичей с мясом и бокал коньяка в кабинет и предупреди меня сразу, как только хозяин вернётся.
Выбрав в библиотеке интересный фолиант по Следящим чарам и артефактам, зельевар с комфортом устроился в кабинете, отдавая должное коньяку с закуской и наслаждаясь великолепно написанной книгой. Часа полтора пролетело незаметно, пока упоминание о «следилке» не напомнило мужчине события сегодняшнего дня. Он внимательно на несколько раз перечитал все сведения об этом артефакте и нахмурился. Это издание было тем самым размышлением Бальзамо над книгой Торквемады, и в нём ни слова не говорилось о паразитировании, лишь вскользь упоминалась возможность прослушивания разговоров. Сев сегодня не поленился и, отпросившись у Дамблдора, первым делом навестил библиотеку Блэков и два часа потратил на то, чтобы найти описанную Поттером книгу, но… всё было бесполезно. Ни Манящие чары, ни поиски по каталогу ничего не дали. Одно из двух: либо в доме есть какой-то тайник, неизвестный Орденцам, либо… Поттер лжёт, что видел эту книгу на Гриммо 12. Только вот зачем ему это надо? Да и книги Бальзамо в хранилище тоже не оказалось, а это как раз могло быть косвенным признаком того, что в доме есть более древнее издание.
«Да, вероятнее всего, у Блэка был какой-то тайник. Эх, жаль! Этот блохастый идиот, как всегда, в своём репертуаре. Только он мог сдохнуть, унося свою тайну в могилу, даже не попытавшись доверить её… А кому он мог её доверить? Ох, Поттер! Не-ет, наш разговор ещё не закончен. Я буду не я, если не выманю у тебя эту книгу», - Северус усмехнулся и, отсалютовав бокалом своему отражению в зеркале, вновь погрузился в чтение интересного фолианта.
Отвлекли его от этого занятия самым неожиданным, но… приятным образом. Чья-то ловкая рука закрыла ему глаза, в то время как другая прокладывала себе путь под застёгнутые на все пуговицы сюртук и рубашку. Любимый голос над ухом разочарованно выругался:
- Мордред тебя побери, Сев! Обязательно застёгиваться на сотню пуговиц, как старая дева?
- А это специально, чтобы тебе жизнь мёдом не казалась, - Сев улыбнулся, перехватывая закрывавшую глаза ладонь и слегка прикусывая внутреннюю сторону запястья. В ответ его ухватили за волосы и откинули голову назад, открывая настойчивому рту вернувшегося хозяина поместья полный простор для действий. Чем он и не преминул воспользоваться, впиваясь в тонкие губы зельевара собственническим поцелуем.
Соскучившиеся за неделю любовники целовались яростно, почти позабыв о нежности. Первым не выдержал Малфой. Невербальным заклинанием удалив с себя и друга одежду, он толкнул Северуса на мягкий ковёр перед камином, навалился на спину, не давая вырваться, и призвал смазку. Сев хрипло рассмеялся, он ничего не имел против некоторой грубости любовника. Желание уже захватило его с головой, заставляя выгнуться и застонать. Люциус впился зубами ему в плечо, но тут же зализал ранку и, забыв о своём нетерпении, принялся нежно ласкать тело извивающегося под ним друга, постепенно приближаясь к ягодицам.
- Люц! Прекрати эту пытку! Ну же!
- Ох-хо! А кто-то мне говорил, что я не имею права ему приказывать?! Ты не помнишь, Сев? Странно. И как оставил меня одного страдать от возбуждения, а сам сбежал к своему Ордену, тоже не помнишь? – и, пресекая попытку Северуса вырваться, Люциус вновь усилил нажим, придавливая партнёра к полу. Дальнейшее он шептал прямо в покрасневшее ухо зельевара, покусывая мочку и оставляя следы засосов на его шее:
- Хочешь получить удовольствие? Тогда терпи. А я вовсе не намерен торопиться… Мне нравится эта ситуация.
- Ах, ты…
- Ещё одно слово, и я вспомню про «игрушки».
- Не-ет, ты не посмеешь! У тебя самого терпения сейчас не хватит.
- Хочешь поймать меня на слове? Проверить?
- Нет. Прекрати издеваться, Люц. Ты же хочешь этого не меньше моего, - Сев почти задыхался, а блондин по-прежнему прижимал его к полу, но переместился так, чтобы иметь возможность ласкать его анус. Тонкие пальцы то почти невесомыми прикосновениями пробегали по сморщенной коже, то – резко, но неглубоко проникали внутрь, не доходя немного до простаты. Дикая смесь из лёгкой боли от вторжения в неподготовленное тело, возбуждения от ласк и импульсов наслаждения от трущегося о ковёр напряжённого члена, вызывали желание кричать и умолять о большем, и Северус едва удерживал рвущиеся с языка слова. Он великолепно знал, что это раззадорило бы Люциуса ещё больше. Вместо этого Сев стал извиваться, стараясь вжаться в любовника как можно плотнее и провоцируя закончить игру. Его расчет оказался верен: Люц не продержался и десяти минут. Рывком перевернув любовника, блондин нанёс чуть больше смазки и ввёл сразу два пальца, ловя вскрик Северуса своими губами:
- Прости.
- Иди к Мордреду! Я хочу тебя! Сейчас! Ну же! – высвободивший из захвата руки Сев привлёк к себе любовника, впиваясь в его рот грубым поцелуем, и… Люциус не выдержал… подчиняясь приказу и собственному желанию.
Утомлённые, они так и остались лежать на ковре возле камина, и разомлевший Люц не уловил момента, когда в руках его друга, откуда не возьмись, появилась подзабытая за последние несколько месяцев коробка. Тепло прижавшегося к нему тела Северуса успокаивало, нежно поглаживающие его спину и бёдра пальцы погружали в сладкую полудрёму, а слова, которые нашёптывал ему на ухо любовник, завораживали. Он даже не вникал в их смысл, наслаждаясь просто звучанием любимого голоса… а зря. Нет, руки Сева, которые осторожно переместились к его ягодицам и сейчас поглаживали анус, он одобрял. Ласка была осторожной и нежной, вызывающей не бешеное желание, но тёплую волну, поднимавшуюся откуда-то из глубины тела. Проникновение осторожного пальца несло удовольствие, и Люциус пропустил момент, когда вместо него в анус проник чужеродный предмет и, быстро расширившись, принял свой исходный размер, вызывая сильнейшую волну почти болезненного возбуждения.
- Северус!!! Что… - предмет запульсировал в такт ударам его сердца, и аристократ едва подавил вопль, рвущийся из горла. - Что за…
- Ш-ш-ш, как ты сам сказал: «Хочешь получить удовольствие – терпи».
- Сволочь! Что за игрушку ты…
- Хмм, а вот это будет моим секретом. Возможно, это обычный расширитель, а может быть…- он довольно рассмеялся, отталкивая от себя любовника и ловко поднимаясь на ноги, - Как насчёт поединка?
- Иди к Мордреду! – Люциус пытался добраться до мучавшей его игрушки, но у него ничего не получалось, а Сев только посмеивался.
- Не-ет, Люци, эту вещичку могу удалить только я. Так как насчёт поединка? Если выигрываешь ты, я немедленно прекращаю её действие.
- А если ты?
- Тогда, я смогу делать с тобой всё, что захочу, целую ночь. Согласен?
- Ладно. Пошли, - блондин было попытался рывком сесть, но тут же выгнулся и застонал. - Ты… мучитель недобитый! Ну, ничего, я этого так не оставлю. И не надейся!
- Тебе помочь? – зельевар с притворно-сочувственной улыбкой протянул ему руку. Малфою ничего не оставалось, как воспользоваться этим предложением – сесть на многострадальную задницу было выше его сил.
Они заклинанием вернули себе часть одежды и почти ползком (быстрее у Люца не получалось) добрались до тренировочного зала. Люциус кривился от каждого шага и посылал любовнику убийственные взгляды.
Естественно, что в таком положении победителем в дуэли оказался Северус. Первое, что сказал Малфой после наложенного на него «Фините инкантатем»:
- Это была нечестная игра, Сев.
- Зато выигрышная.
- Это не по правилам.
- Зато по-слизерински, - Северус повалил любовника на маты зала и продолжил медленные ласки, сводящие с ума его партнёра. Спустя почти полчаса криков, угроз, мольбы и стонов, зельевар сжалился над Люциусом и, одним заклинанием удалив так сладостно мучивший его предмет, прошептав заклинание смазки, вошёл в извивающееся под ним тело.

Ужинали они в кабинете уже почти в час ночи, после того как приняли душ и привели себя в порядок. Правда, Люц не обольщался подобным «милосердием» любовника, он знал, что тот просто даёт ему прийти в себя, а самому себе – набраться сил. Понятно было и то, что до утра им спать явно не придётся, но хозяин поместья вовсе не имел ничего против.
Отдых и еда немного прояснили его сознание, и он вспомнил о заинтересовавших его сведениях, которые хотел рассказать сегодня Северусу, да так и не успел… Понятно по какой причине.
- Сев, - блондин отпил маленький глоточек коньяка, смакуя дорогой напиток. - Я сегодня узнал одну вещь…
- Что за вещь? – Северус провёл тыльной стороной ладони по его лицу, убирая за ухо выбившуюся из хвоста прядь волос.
- Навский сказал, что в его школе занятия у восьмых и девятых курсов начались почти на три недели позже, чем у остальных*. Вроде бы это связано с какой-то летней практикой. Наверняка, он создал специальные лагеря, где будет муштровать будущих Пожирателей.
- Ну, это как раз понятно. Если уж он продался нашему Лорду с потрохами, поступить так было логично. И старшекурсников можно контролировать, и ПСов новых вербовать. Что тебя смущает?
- Занятия начались 20 сентября…
- И?
- Тигрёнок исчез девятнадцатого.
- Мордред! Ты думаешь…
- Очень уж много совпадений. Ему 18 – 19 лет. Он разбирается как в Светлой, так и в Тёмной магии. Я специально проверял: заклятие Самоубийцы из арсенала Грин-де-Вальда негласно используется в Восточной Европе наравне с нашим «Круациатусом».
- Ты уверен в сведениях, которые получил от Навского?
- А какой смысл ему врать?
- Возможно, он заподозрил твой личный интерес в этом деле и пытается выяснить, в чём он состоит?
- Вряд ли.
- Неужели… Тигрёнок – студент Дурмстранга?
- Мы даже проверить это, не привлекая к нему внимания, не можем, - Люциус отставил в сторону пустой бокал, подскочил с кресла и заходил по кабинету. - Но если он не появится и через две недели, я попытаюсь проникнуть в эту школу и познакомиться со старшекурсниками.
- Можно попробовать убедить Лорда в том, что для неофитов нужен более строгий отбор, и напроситься с инспекцией.
- Можно.
- Но это на самый крайний случай, у Хозяина чутьё на такие вещи, мы можем подставить малыша.
- Значит, будем ждать.
- Да, будем ждать, - Северус ещё не знал, что провести в Малфой Меноре все выходные ему не удастся, утром его вызовет Дамблдор, а в школе состоится «приятная» встреча с Грюмом.

Студент шестого курса факультета Слизерин Школы Чародейства и Волшебства Хогвардс с невозмутимым видом сидел в кабинете директора и развлекался тем, что давал допрашивающему его Грозному Глазу ответы, которые не являлись ложью, но и не содержали никакой ценной информации.
- Мистер Малфой, вы утверждаете, что девять студентов вашего факультета, которых мы нашли в коридоре, ведущем к Астрономической башне, напали на вас?
- А разве я сказал что-то подобное? – Драко состроил удивлённую рожицу в стиле своего крёстного. - Я этого не помню.
- А что вы помните? – Грюм сдерживался из последних сил, у него уже давно чесались руки свернуть шею издевающемуся над ним мальчишке, да присутствие Дамблдора останавливало.
- Что в коридоре, ведущем в Астрономическую башню, на меня напали девятеро неизвестных. Лиц их под капюшонами я не видел, и сказать, кто они, не могу.
- Мальчик мой, что вы делали в этом месте в столь позднее время, - голос директора был полон доброжелательности и сочувствия.
Дрей, научившийся за время близкого общения с Маркусом хорошо различать искренность слов обращавшегося к нему человека, замер. Дамблдор говорил правду. На мгновение захотелось ему довериться и всё рассказать, но… он вспомнил Поттеров, Сириуса Блэка, и закрыл рот, оборвав уже почти сорвавшиеся с губ слова:
- Со всем уважением, директор, я как староста патрулировал коридоры школы перед отбоем, выявляя нарушителей.
- Но бой возле лестницы в башню произошёл в полдвенадцатого ночи! Как вы это объясните, Малфой?! – Грюм не сдержался и повысил голос, предвкушая, что мальчишка из ненавистного ему рода сейчас начнёт изворачиваться и юлить.
- Мистер Малфой, к вашему сведению. Старостам разрешено нахождение вне гостиных до 22. 30. Я как раз заканчивал обход, когда на меня напали.
- И что было дальше?
- Я отбивался, сколько мог, но потом поймал какое-то неизвестное заклятие и потерял сознание. Не могу сказать, сколько времени я отсутствовал, но, когда пришёл в себя, увидел лежавших вокруг нападавших, которые уже начали подавать признаки жизни, и поторопился покинуть коридор до того, как они нападут вновь.
- И?
- Поняв, что до своей гостиной добраться не успею, я зашёл в пустующий кабинет, наложил Запирающие заклинания и потерял сознание, а когда всех на нашем факультете допросили, незаметно вернулся в свою комнату. «Тут тебе ничего не светит, бешеный, даже те, кто поддерживают Лорда, ни за что не выдадут тебе своего собрата-слизеринца! Не дождёшься! » - юноша повернулся к директору, - Я не понимаю, в чём меня обвиняют?
- В том, что… - Грюм даже приподнялся со стула, нависая над наглым мальчишкой, но его тираду прервал предупреждающий возглас Дамблдора.
- Аластор… Мистер Малфой, Драко, скажите, почему студенты с вашего факультета могли напасть на вас?
- Со всем уважением, господин директор, но я не видел лиц нападавших, и меня настораживает, что вы так упорно называете их слизеринцами. Почему, к примеру, вы не считаете, что это были гриффиндорцы? Я не знаю, кто и почему на меня напал, и повторяю, что: во-первых – не я использовал «Круцио», вы можете проверить мою палочку, это элементарно; во-вторых – не я наколдовал эту дымку, что мешала вам подойти к нам, я вообще не знал, что вы находитесь в коридоре, и, наконец, в-третьих – Я! Никого! Не видел! Кроме лежащих на полу девятерых людей в масках. Это всё, что я знаю. «А того, что я этих придурков и по голосам узнал, вам знать не обязательно».
Дамблдор, по-прежнему, делая знаки Грозному Глазу держать себя в руках, продолжил проникновенным голосом:
- Я соболезную вашему горю, мой мальчик. Потерять мать – это очень тяжело… и я должен признаться, что знаю, кто убил её. Насколько я понимаю, вы после её смерти не вернулись в дом отца?
- Вы хорошо осведомлены, господин директор.
- Драко, вам надо было только обратиться ко мне, и мы предоставили бы вам защиту и убежище…
- Нет!!! Я не просил вашей помощи, профессор Дамблдор. К тому же я знаю, чем придётся за неё заплатить. Благодарю покорно, но мне дорога жизнь отца, а Тёмный Лорд непременно убьёт его, если я соглашусь на ваше предложение.
- Да как ты смеешь, мальчишка? – аврор не выдержал и грозно навис над допрашиваемым студентом. - Тебе предлагают защиту, а ты… неужели думаешь, что твой папаша-Пожиратель поможет тебе?! Да он сдаст тебя своему хозяину, не задумываясь, да ещё и…
- Аластор!!!
- Ты слишком носишься с этим сопляком, Альбус! Ещё два месяца назад надо было взять щенка в оборот, и его папенька, сиятельный лорд Малфой, был бы в наших руках! – Грозного Глаза прорвало, долго копившаяся ненависть ко всем аристократам вообще и к Люциусу Малфою в частности прорвалась наружу.
- Мистер Грюм, прекратите это немедленно!!! – на всегда добродушного и немного смешного старого волшебника страшно было смотреть. Немудрено, что, услышав такие слова, сказанные тем самым тоном, аврор немедленно замолчал и, отвернувшись от студента, отошёл к окну. - Мистер Малфой, вы можете быть свободны, но я прошу вас подумать над моим предложением.
Драко откланялся и, обещав выполнить просьбу директора, как можно быстрее покинул его кабинет. Нахождение в одной комнате с таким настроенным против аристократов психом выбивало его из колеи.
Накинув мантию-невидимку, он поспешил в Гриффиндорскую башню. Проскользнул в спальню к Гермионе и наткнулся там на хохочущих во всё горло друзей и… Кэна.
- Интере-есно! И что это тут происходит? – Дрей плотно притворил за собой дверь в спальню.
Присутствие в маленькой комнате Кэннета, этого весёлого и шумного человека, сняло неприятный осадок с его души, появившийся после допроса. К тому же, он переживал за Миону и Марка – ведь, насколько ему было известно, после ночного происшествия допрашивали всех студентов, к какому бы факультету они ни принадлежали. Школу буквально наводнили дознаватели Аврората и представители Визенгамота. Даже Северус не смог присутствовать на допросе своего крестника: как только он появился по вызову директора, его как декана провинившегося факультета сразу окружили блюстители порядка и едва не разорвали на части, добиваясь ответов сразу на десяток-другой вопросов. Он и сейчас, похоже, отбивался где-то от этой орды.
В общем, юноша ожидал чего угодно… только не этой милой картинки, где его друг и любимая девушка чуть ли не катались по полу от хохота вместо того, чтобы отбиваться от наседавших на них авроров.
- Как что? Допрос. По всем правилам. Вон, даже протокол пишу, - аврор насмешливо кивнул на зависшее в воздухе самопишущее перо и пергамент. - И какого Мерлина тебя понесло в этот коридор? Что, нельзя было найти менее очевидное место для свиданий?
Самопишущее перо переместилось на новую строчку и каллиграфическим почерком вывело: «Вопрос к студентке шестого курса факультета Гриффиндор Гермионе Джейн Грейнджер, магглорожденной: - Не выходили ли вы за пределы гостиной после 23. 00? Ответ: - Нет. Я спала и никуда не отлучалась из своей спальни».
Драко, заглянувший в пергамент, едва сдержал истерический смех, но его выдало фырканье, теперь он понимал, почему его друзья так веселятся:
- Хороший вопрос. Мы с Мионой как раз и собирались поискать такое место.
- Ага, зато теперь, как я вижу, вы его нашли. Да, кстати, я привёз тебе копию портрета твоего прадеда, а то я вам не сова, чтобы каждую неделю письма носить. И еще там тебе письмо от отца и какие-то книги от Кэса. Ребята покажут. Но на будущее – постарайтесь больше не высовываться. Это ж надо?! Заклятие Непроходимого Тумана! Да вашего директора чуть кондрашка не хватила. А стёртые неизвестно чем воспоминания? Эксперт из Св. Мунго чуть кипятком не писал! В общем, ладно, мы постараемся замять что можем. А вы уж тут держитесь.
- Кэн, все наши выходы из замка перекрыты. Ничего не получается, - Марк разочарованно развёл руками. - Не подскажешь, что делать?
- А у вас головы на что? Вас трое – вот и думайте, время на это есть…
- Ну, Кэ-эн, - состроил умоляющую рожицу Маркус – в этой ипостаси недокормленной жертвы магглов жалобность действовала безотказно. Непонятно, в чём тут было дело – то ли это Магия Иллюзий так защищала своего Мастера, то ли вид худенького полудетского личика с огромными зелёными глазищами, скрытыми нелепыми очками, будил родительские инстинкты. Мерлин его знает… только ни на Снейпа, ни на весёлого аврора все это нисколько не действовало. Единственно, что Кэн ответил на умоляющую гримасу юноши, было:
- Мда-а, а ведь Кэс меня предупреждал… Ладно, талантливые вы наши, отвечу правду. Когда мы восстанавливали Защиту, то думали не о похождениях укушенных бешеной мантикорой шестикурсников, а о безопасности всех студентов. Так что пытайтесь найти лазейку сами. Мерлин в помощь. Не забудьте только сообщить, если что-то получится.
- Ага, чтобы вы и этот лаз перекрыли? Благодарим покорно, - Дрей отвесил насмешливый поклон Кэннету. - Ладно, сами что-нибудь придумаем, всё равно от вас никакой помощи ждать не приходится.
- Ну, вы и наха-алы! – Кэн расхохотался так заразительно, что у вымотанных недосыпанием, тревогой и допросами ребят даже настроение поднялось.
- Спасибо, Кэннет. Эти невежи вовсе не хотели тебя обидеть, - Гермиона в притворном гневе дала обоим друзьям по подзатыльнику, те склонились в преувеличенно подобострастных поклонах и на два голоса заныли:
- О, мудрейший и умнейший наиглавнейший аврор, простиии нас убогих…
- От-т, клоуны! Ладно, безобразники, будьте только предельно осторожны.
- Мы понимаем, Кэн, и постараемся найти выход из замка самостоятельно, не подвергая других опасности, - Марк ответил человеку, которого уже считал партнёром своего приемного отца, вполне серьёзно, отставив в сторону шутовской тон.
- Ладно, ребятки, мне пора, а то Грюм меня и так едва переваривает.
- А за что? – не удержалась от вопроса Гермиона.
- Да, как тебе сказать… в общем, это не для девичьих ушей.
- Вот-вот! Как что-то разгадать, так Гермиона, помоги! А как рассказать что-то интересное – это не для девушек. Так я и знала!
- Ладно. В общем, когда Грозный Глаз начал придираться к Кингсли, мы с ребятами терпели долго. Да и Шеклбот запретил нам реагировать на всякие идиотские подначки, но однажды, когда его не было, а наш заслуженный параноик вновь затянул старую песню «об аврорах, поднимающихся по служебной лестнице, подставляя всем желающим свой зад», мы не выдержали и… в общем, выставили нашего «наибдительнейшего» полным идиотом. Вот, собственно, и всё. Не знаю, почему он обвинил во всём именно меня… - плутоватая физиономия Кэннета попыталась приобрести выражение, свойственно святым на маггловских иконах, но потерпела в этом полное фиаско.
Друзья от смеха катались по кровати, особенно если учитывать, что те самые подробности, что утаил аврор, им шёпотом на ухо пересказывал оказавшийся в курсе скандала Драко. На этой весёлой ноте они и расстались.

А всю следующую неделю Гарри-Марк был занят так, что даже забывал поесть, и спал только по несколько часов в сутки. Он искал выход из Хогвардса, но пока что у него ничего путного не получалось. Кроме того, когда Забини с Ноттом на следующий после стычки день тайком принесли в Гриффиндорскую башню уменьшенные вещи Драко, Гарри с Гермионой пришлось решать ещё одну проблему. Мантия-невидимка, конечно, защищала их друга от взглядов гриффиндорцев, но пользоваться ею постоянно было опасно. Во-первых – Дамблдор видел сквозь неё, во-вторых – Полная дама могла заподозрить невидимку и рассказать о появлении странного жильца башни профессору МакГонагалл, ну и, наконец, в-третьих – каждый раз проходить в спальню Герми через гостиную было просто неудобно. Особенно если учесть крутой нрав лестниц, ведущих к девичьим спальням. Поэтому всю вторую половину дня в субботу Мио с Дреем просидели в библиотеке, разыскивая старинные планы замка и подробные чертежи факультетских спален и гостиных.
А вечером того же дня подруга отыскала раздосадованного неудачей Гарри и «вывалила» на него кучу собранной ими информации. Оказывается, спальни старост в Гриффиндорской башне раньше не относились к общежитию студентов, а были частью личных покоев Гриффиндора. У остальных Основателей тоже были личные комнаты, из которых на данный момент использовались только кабинет и комнаты директора, которые раньше были жилищем Ровены. Тайная же комната являлась частью покоев Слизерина. Кстати, в старинных записях упоминалось, что между этими апартаментами был какой-то прямой проход. Что касается комнат Гриффиндора и Хельги, то они считались утерянными, и местоположение их было давно забыто. На то, что покои Годрика находятся всё же в Гриффиндорской башне, любопытную и умеющую делать выводы девушку натолкнули старинные чертежи, на которых студенческие спальни имели несколько другое расположение, а две комнаты старост входили в состав каких-то покоев, чьё назначение на пергаментах не было указано.
Гарри, Герми и Драко целую неделю бились над тем, как получить доступ в остальные скрытые помещения, и это было не блажью, а суровой необходимостью. Маленькая спаленка девушки с трудом вмещала двоих, а поддерживать расширяющее пространство заклинание можно было лишь несколько часов в сутки, и это вызывало чуть ли не магическое истощение. К тому же Дрею был необходим выход в коридоры школы, который не заставлял бы его каждый раз идти через гриффиндорскую гостиную, где слизеринец мог попасться каждую минуту. Кстати, эти самые неизвестного назначения помещения находились как раз за крохотной ванной комнатой Мионы и раньше, судя по чертежам, их соединяла дверь. Драко, Герми и присоединившийся к ним позже Маркус потратили почти целые сутки, пытаясь восстановить этот проход. Всё было тщетно. Стена стояла, как влитая, не оставляя даже намёка, что здесь когда-то была дверь, и, если бы Гарри-Марк сам не видел старинные чертежи, он бы в это поверил. Они перепробовали всё, что знали, но не добились ничего. И только на следующий день в голове Гермионы зародилась идея, которая помогла им получить доступ в комнаты Годрика. Вечером после занятий она куда-то исчезла и вернулась, пряча под мантией книгу, унесённую втихаря из Запретной секции:
- Смотри, Марк, как ты думаешь, вот это может сработать?
Юноши внимательно вчитались в написанный архаичным языком ритуал, переглянулись и кивнули.
- Да, пожалуй. Но это Ритуал Крови, - задумчиво протянул Дрей. - Только потомок Годрика может воспользоваться им.
- Точнее, это Ритуал Признания, но для этого на стене должно быть что-то, чего мы не заметили. Какой-то знак, имеющий отношение к Гриффиндору, а мы облазили её всю, но ничего не нашли.
- Мы не отодвигали зеркало, - Миона решительно направилась в ванную и постаралась сдвинуть или снять волшебную стекляшку со стены. Зеркало только противно хихикало, время от времени вставляя ехидные комментарии. Только пятая попытка оказалась успешной. Магическую вещь необходимо было развернуть горизонтально и надавить на неё двумя руками, и тогда в открывшемся проёме появлялся геральдический лев Гриффиндоров.
Сам ритуал был несложным – всего одна фраза и капля крови Гарри-Марка, размазанная по маленькому, выбитому в камне барельефу. Юноша проделал всё необходимое, и после того, как изображение льва засветилось золотом, толкнул стену, и… ничего не произошло. Зеркало на стене просто заливалось злорадным смехом, пока Герми ему что-то сердито не прошептала, и хихиканье оборвалось мгновенно. А не сдержавший досады Марк выругался:
- Мерлиновы подштанники! Да чтоб Мордред побрал эту проклятую стену!
Вот тут-то в стене и возник дверной проём, который они так долго искали. На всякий случай ребята, прежде чем совать свой нос в помещения, где их могли ждать ловушки, выяснили, что дверь отзывается именно на упоминание этой части туалета великого волшебника и ни на что другое. Дальнейшее было делом техники: у Марка ушло всего минут десять, чтобы установить свободный допуск для Драко и Гермионы в помещения.
Остаток ночи они провели, приводя в порядок найденные комнаты. Покои были небольшими: уютная гостиная с камином (к сожалению, полностью блокированным), большая спальня с огромной кроватью, шикарная ванная и кабинет, уставленный стеллажами с рукописями Основателя. Гермиона тут же вцепилась в них мёртвой хваткой, и парням пришлось уговаривать ее отложить их чтение на потом.
Друзья закончили убираться почти в семь часов утра, на сон времени уже не оставалось. Быстро привели себя в порядок и по обнаруженному в гостиной второму выходу выскользнули в коридор. Снаружи вход был замаскирован очень искусно, и никому бы и в голову не пришло, что в этой нише скрывалась дверь. К тому же портрет Полной дамы находился за поворотом и не мог засечь странные перемещения старшекурсников. Весьма довольные собой Гарри и Миона, больше не скрываясь, пошли в Большой зал, а специально отставший от них Драко прокрался к спуску в Подземелье, скинул мантию-невидимку, спрятал её под одежду и своей обычной неторопливой королевской походочкой отправился на завтрак.
На занятиях прокуролесившим всю ночь студентам тяжеловато пришлось. Даже обычно самая активная на курсе Гермиона едва не засыпала, стараясь как можно меньше обращать на себя внимание преподавателей. На счастье, в понедельник по расписанию не было Зелий, иначе друзьям-приятелям пришлось бы очень туго. А в Чарах, Трансфигурации и ЗОТИ они всегда опережали однокурсников, так что обошлось без особых эксцессов. Правда, профессор МакГонагалл всё же кинула в их сторону пару заинтересованных взглядов, но ребята смылись из кабинета, как только прозвенел звонок, и избавили себя от необходимости отвечать на неудобные вопросы. Такое везение не могло длиться бесконечно, и «гром» таки грянул. После обеда на Гербологии уже вконец вымотанные и слишком рано успокоившиеся друзья допустили ошибку. На сдвоенном занятии шестых курсов Гриффиндора и Слизерина студенты должны были заниматься подкормкой бешеных огурцов, славившихся своей непредсказуемостью и чувствительностью к определённому виду удобрений. Их слизь в малых дозах добавлялась в Противоожоговое зелье, но в большой концентрации сама могла вызвать сильные ожоги. Из последних сил борющийся со сном Гарри пропустил мимо ушей почти всю лекцию профессора Спраут и, когда настало время переходить к практике, просто от усталости перепутал навоз гиппогрифов с драконьим, подсыпав последний под корни почти взрослых растений. Он ещё успел увидеть расширившиеся в ужасе глаза Гермионы, а в следующий момент в теплице №4 начался кромешный ад. Привередливые магические растения, оскорблённые таким обращением «в лучших чувствах», открыли прицельный «огонь» по нарушителям своего спокойствия. Со всех сторон раздавались крики ужаса, визг девчонок и ругань парней. Студенты, застигнутые врасплох, метались, пытаясь увернуться от бьющих в них струй едкой слизи, но у них ничего не получалось. Первыми опомнились профессор Спраут и Гермиона и погнали слегка дезориентированных шестикурсников к выходу из теплицы. Потом все удивлялись, узнав, что эта «огуречная катастрофа» заняла всего минут пятнадцать. Но этого времени вполне хватило, чтобы шестнадцать человек (Гойл с Креббом, получившие ранения в стычке, всё ещё «загорали» в Больничном крыле под охраной авроров) были изгвазданы с головы до пят в вонючей и вызывающей зуд жиже.
- Мистер Поттер! Двадцать баллов с Гриффиндора! О чём вы думали?! От вас я этого никак не ожидала! Отработка в течение недели для восстановления вот этой самой погубленной вами теплицы, - маленькая и кругленькая, обычно добродушная преподавательница Гербологии чуть не подскакивала на месте от злости, но, увидев плачевное состояние студентов, засуетилась вновь. - Немедленно все в душевые! Девушки – налево. Юноши – направо. Я дам эльфам указание принести вам чистую одежду. Необходимо немедленно смыть всю эту слизь!
Душевые, прилегающие к каждой теплице, были пристроены как раз для таких случаев, но не рассчитаны на большое количество пострадавших, и в небольших помещениях было довольно тесно. Об отдельных кабинках речь даже и не шла, но всем было не до возмущений. Уж очень хотелось поскорее смыть едкую слизь, попавшую на открытые участки кожи и пропитавшую всю одежду студентов. И только когда мокрые и слегка продрогшие – всё же не лето на улице – Гарри, Драко, Симус, Рон, Невилл, Дин, Блейз и Тео вывалились в раздевалку и принялись лихорадочно натягивать на себя чистую одежду, принесённую эльфами, на устроившего им грязевую ванну гриффиндорца посыпались шуточки и ехидные комментарии. Больше всех старался, естественно, Дрей. Его же положение Слизеринского принца обязывало, да и легенду о вражде с Поттером надо было подновить. Гарри огрызался, как мог, иногда в шутку, иногда всерьёз. Голова его болела от недосыпа, отравления проклятой слизью и насмешек друзей и соперников. Чувство юмора, столь свойственное ему обычно, по-видимому, взяло отгул и отбыло в неизвестном направлении. В груди парня зарождалось глухое раздражение на гриффиндорцев, на слизеринцев… да на всех подряд, и неизвестно, во что бы это вылилось, однако Рон, верный друг и товарищ, одним грубоватым комментарием перевёл слова всех присутствующих в безобидную шутку и сам же первый захохотал над нею. Через минуту все находившиеся в раздевалке захлёбывались смехом, не в силах остановиться. Поттер с трудом перевёл дух, окинул однокурсников уже осмысленным взглядом и… застыл на месте. В метре от него, растеряв всю свою холодную сдержанность, так свойственную ему обычно, запустив руку в растрепавшиеся мокрые чёрные волосы и прищурив от смеха серые глаза, хохотал Теодор Нотт. Гарри-Марк не мог поверить своим глазам. Этот жест и этот смех, как будто немного всхрапывающий, ему были хорошо знакомы. Так же как и лучистые серые глаза, черты повзрослевшего за лето лица, интонации голоса… и юный Иллюзор, не задумываясь о последствиях, спросил:
- Скажи, Теодор, а у тебя, случайно, нет брата?
Нотт мгновенно оборвал смех, его лицо приняло прежнее невозмутимо-замкнутое выражение:
- А тебя это касается, Поттер? – но потом, видимо вспомнив, что как-никак стоявший перед ним парень спас его два дня назад, нехотя ответил: - У меня был брат, на три года старше. Он умер почти сразу после моего рождения. А с чего тебя заинтересовала моя семья?
Гарри огляделся. Симус, Дин и Рон ржали в другом конце раздевалки, обсуждая прелести какой-то своей знакомой девицы. Нев молча улыбался и слушал рассказы об их похождениях. Все четверо так шумели, что и себя-то слышали с трудом, не то, что тихий разговор в противоположном углу комнаты. Блейз искал завалившийся куда-то галстук, и только Драко осторожно прислушивался к их беседе. Но в этом деле тайн от друга и Гарри-Марка не было. Он решительно повернулся к Нотту:
- Прости, что спрашиваю, но как его звали?
- Зигфрид, а зачем тебе это надо?
Иллюзор отметил, как распахнулись от удивления и понимания глаза Дрея и попытался увести разговор в сторону. Прежде чем продолжать разговор с Теодором, ему необходимо было кое-что выяснить:
- Да так, показалось, что ты похож на одного человека… не бери в голову!
- Ладно. Эй, ребята, а вам не кажется, что мы тут засиделись? Хотите, чтобы мадам Спраут со всех нас вкупе с Поттером баллы сняла?

Вечером в новом убежище Герми и Драко ребята обсуждали сегодняшнее случайное открытие. Дрей пролил свет на положение вещей:
- Всё сходится. До двух лет определить, есть ли у ребёнка магические способности, невозможно. Потом в чистокровных семействах проводится специальный ритуал. Отец Зига наверняка его провёл, и…
- Убедившись, что его сын – сквиб, предпринял всё возможное, чтобы на свет появился «нормальный» наследник, а неудавшегося отпрыска подкинул в магловский приют, - договорил за друга Марк. - До чего же мерзко! И ведь выжидал, пока не родится здоровый мальчик, чтобы избавиться от первенца!
- Какой ужас! Зигу было три года, он же уже всё понимал. Вдруг из дома, где его баловали и лелеяли, попасть в совершенно незнакомое место… да родители Тео – настоящие звери! – Гермиона едва сдерживала слёзы. Такая информация никак не укладывалась в её голове.
- Хорошо, что не убили. Поверь мне, Миона, то, как относился Максимус к Кэсу, скорее исключение, чем правило. Лет пятьдесят назад в магических семьях была ещё очень распространена смерть от неизвестных болезней и несчастных случаев среди детей 2 – 3 летнего возраста, - Драко едва удержал себя, чтобы виновато не развести руками. Подумать только, ещё каких-то полгода назад, до встречи с Кассиусом, он бы не нашёл ничего удивительного в этом страшном обычае, а сейчас… сейчас юный аристократ испытывал жгучий стыд за то, чего никогда не совершал.
- Стой! Дрей, а как лорд Нотт мог быть уверен, что и второй ребёнок не родился сквибом?
- Прорицания. Говорят, он потратил немалую толику своего и без того уже небольшого состояния на эту область магии. Теперь я понимаю, почему, - блондин отвёл глаза от возмущённых взглядов друзей и… встретился взглядом с внимательно слушавшим их разговор Максимусом, незаметно появившемся на своём портрете. - О! Дражайший дедушка, приветствую вас в нашей скромной обители. Не расскажите, где пропадали целые сутки?
- Добрый вечер, молодые люди. Чтобы вы понапрасну не беспокоили моего сына, отвечаю: да, Зигфрид действительно принадлежит к этому роду. Что касается меня, то я просто любил обоих своих сыновей, и мне было абсолютно всё равно, есть у них магическая сила или нет. Мне было больно за Кэса, но я постарался научить его всему, что поможет выжить в обоих мирах. И кто может сказать, что я вырастил не великолепного человека, а?
- Никто, - Марк поглядывал на самодовольно смотревшего на них призрака и посмеивался про себя. - Максимус, нам нужна помощь: все известные ранее выходы блокированы, а анимагические превращения на территории замка доступны только преподавателям. Не поделитесь какой-нибудь информацией?
- Да, мистер Соваж уже поставил нас в известность, но, увы, я не знал даже о существовании некоторых из тех выходов, что они перекрыли. Вам придётся отыскать выход самим. Единственно, что меня, пожалуй, заинтересовало, это сведения о том, что покои Салазара и Ровены были связаны. Это стоит проверить.
Гарри ушёл из спальни почти засыпавших от усталости друзей и устроился на кресле в гостиной. Сон почему-то как рукой сняло. Совет Максимуса его заинтересовал. Юноша достал из потайного кармана уменьшенные чертежи древнего Хогвардса и попытался совместить на местности покои двух основателей. Поначалу ничего не получалось, но когда он наложил чертёж башенки над входом в покои директора на лежащие ниже этажи, получилось, что… покои Салазара и Ровены соединялись только в одном месте. А именно – в области винтовой лестницы, ведущей в кабинет директора. Первым порывом было срочно бежать туда и проверить свою догадку прямо на месте, но он вовремя остановился. Выходя за пределы гостиной без мантии-невидимки, парень рисковал нарваться на неприятности. Конечно, Гарри очень ловко умел сливаться с тенями, но через портрет Полной дамы всё равно пришлось бы проходить, а уж она, если была не в настроении, могла выдать его вылазку не только друзьям-гриффиндорцам, но и декану с директором. Пришлось смириться с отсрочкой и отправиться спать. Зато на следующий день, выспавшись, юноша перенёс занятия намного лучше, чем накануне. Правда, вечерняя тренировка со Снейпом затянулась почти до десяти часов и снова помешала ему заняться поисками, но Марк был доволен. Последнее время Северус стал намного терпимее, чем раньше. Иногда в его взгляде даже проскальзывало уважение, хотя он по-прежнему старался не прикасаться к Поттеру. Юный маг изнывал от обиды и сам себя не мог понять. Ему хотелось, чтобы Сев обратил на него внимание не только как на ученика, но и как на… мужчину. И в тоже время он боялся этого, опасаясь, что тот забудет Тигрёнка и поругается с Люциусом. В общем, Марк и сам стал избегать профессора, чтобы лишний раз не бередить душу.
Свободное время выдалось только через два дня. Парень специально после ужина забрал у Драко отцовскую мантию и на всякий случай вышел в коридор через недавно обнаруженный ход. Прокравшись к охраняющей лестницу горгулье, он обогнул статую и обнаружил уходящие вниз ступени. Там было темно и, чтобы не привлекать внимания, Гарри-Марк наложил на себя заклятие Ночного Зрения. Это, конечно, была временная мера – чары держались часа три от силы – но этого времени должно было хватить на первичную разведку. Через два витка лестница упёрлась в стену.
Юноша испробовал все известные ему заклинания и даже просил её открыться на Серпентаго, но ничего не вышло и, вспомнив про тайник за зеркалом в ванной Гермионы, парень принялся более тщательно обследовать стену. Маленькая бронзовая змейка, почти сливающаяся по цвету с древней каменной стеной, притаилась сразу под последней ступенькой лестницы, и заметить её удалось только после длительных поисков. Ритуал Признания Гарри- Марк знал уже наизусть. Правда, его немного терзало беспокойство: а вдруг его не признают. Ведь мало ли почему Маркус Гриффиндор владел Серпентаго, это ведь необязательно указывало на родство со Слизеринами. Но отступать было поздно, и Маркус, решительно надрезав себе палец на левой руке, выдавил каплю крови и размазал её по спинке бронзовой змейки. Несколько минут ничего не происходило, но затем фигурка засветилась зелёным, и внезапно у ног юноши возникло… продолжение лестничного спуска. Гарри-Марк задержался, чтобы ввести в допускающие его в тайник чары Гермиону и Драко, а потом осторожно стал спускаться. Второй, третий, пятый виток лестницы, а конца и края ей не видно.
Но вот надоевший спуск закончился, и перед юношей возникла массивная дверь, которая великолепно отреагировала на приказ «Откройся», сказанный на Серпентаго, а за ней… поначалу Гарри подумал, что это всего лишь очередная заброшенная комната, но, проверив её заклинаниями, едва сдержал торжествующе вопли. Это была аппарационная площадка, расположенная в самом сердце замка.



Глава 19. Прятки.

Действующая аппарационная площадка в самом центре замка. Маркус готов был прыгать от счастья и с трудом сдержался, чтобы не рвануть в Малфой Менор немедленно, но, подумав, остался. Четверг подходил к концу, но занятий в пятницу пока никто не отменял. Даже если подросток скажется больным, его не оставят в покое. «Как же! Мальчик-Который-Выжил-и-Должен-Победить-Воландеморта не присутствовал на уроках?! Да Дамблдор с МакГонагалл немедленно начнут крупномасштабные поиски. К тому же, и Северус тогда точно догадается, кто скрывается под маской Тигрёнка. Нет, как ни хочется увидеть Люциуса и Сева в приватной обстановке, а придётся подождать до субботы». - Юноша тяжело вздохнул и нехотя отправился в обратный путь. Перед сном он прокрался в комнаты Драко и Герми и рассказал о своей находке. Друзья как раз заканчивали варить очередной усовершенствованный вариант Поискового зелья и предложили испробовать его в эти выходные. Им не хватало только нескольких капель драконьей крови до полной готовности.
- Но это не проблема, возьму из запасов крёстного, всё равно добавлять её можно только в уже остывшее и настоявшееся зелье. Нашему, думаю, хватит суток, чтобы дойти до готовности, - Драко, наконец-то, был уверен, что в этот раз они получили именно то, что хотели. Правда, была небольшая вероятность неудачи, уж больно нестабильным компонентом являлась кровь дракона, но об этом Золотцу знать не полагалось. Достаточно того, что добавлять этот компонент юный зельевар собирался в одиночку, когда Гермионы не будет в комнатах, а то – мало ли что… бережёного – Мерлин бережёт.
- Сколько нужно времени, чтобы закончить зелье, после добавления драконьей крови?
- Сутки. Его необходимо несколько раз довести до кипения на медленном огне, а потом оно ещё будет остывать несколько часов, - Гермиона деловито помешивала парящее варево.
- Итого, оно будет готово только к середине воскресенья…
- Мда-а, на вылазку остаётся маловато времени, - Драко сменил у котла уставшую девушку. - Пожалуй, лучше перенести её на следующие выходные.
- А зелье сохранит свои свойства?
- Да, даже оригинал хранится месяц, а наш вариант гораздо стабильней. Что с ритуалом?
- Давно готов. Я продумал его ещё в доме Блэков.
- Он сработает?
А Мерлин его знает! Ты же тоже не можешь гарантировать, что ваши усовершенствования пойдут на пользу, - Маркус удобно устроился в кресле у камина, вытянув к огню замёрзшие ноги. В Шотландии уже вовсю хозяйничала осень с её затяжными дождями и промозглым холодом, каменный замок хорошо прогревался только в классах, гостиных и спальнях учеников, а в Подземельях, откуда только что вернулся юноша, было зябко и сыро:
- Нет, запас времени нам необходим обязательно, так что, ты прав, вылазку устроим через неделю, а послезавтра… в общем, мне надо смыться дня на два из Хога.
- Маркус, что ты задумал? За пределами замка сейчас опасно. Ты можешь наткнуться на Пожирателей, - Миона уселась в кресло напротив.
- Я мог напороться на них и этим летом, и что? Не собираюсь я устраивать геройское сражение. Да и постоять за себя смогу, если что.
- Это ты зря. Миона права, Золотце. Ты ведь, как я понимаю, не в Сноукастл собрался? Отец пишет, что Лорд активизировал своих шпионов, они постоянно наблюдают за школой. Что будет, если ты наткнёшься на того же Петтигрю?
- А вот это как раз невозможно, - Марк вернул Дрею насмешливую улыбку. - Эта крыса уже никого и никогда не сможет предать.
- Я что-то не слышала о том, что его арестовали, - девушка удивлённо нахмурила бровки.
- О, с ним случилось большое несчастье… - притворно-сочувственно протянул Иллюзор.
- Какое? Неужели нашлась кошка, которая, наконец-то, смогла придавить эту крысу?
- Вообще-то, это был кот, - гриффиндорец поморщился, вспоминая хруст позвонков и мерзкий привкус крысиной шерсти во рту.
- Ты что, так оголодал, что уже и на анимагов стал кидаться? – Драко явно был впечатлён, - И как…
- Да случайно это вышло, случайно. Нет, я конечно, за ним охотился, но убивать не хотел – кошачьи инстинкты подвели.
- Марк, так ты… его… - Гермиона не договорила, широко распахнутыми в шоке глазами, глядя на друга.
- Ну, да. Он как-то ухитрился отключить камин в убежище Голдстейнов и собирался проделать то же самое с их Защитой, а вокруг дома слонялся отряд Пожирателей. Мне как-то было не до размышлений, и… вот. В общем, так получилось.
- А кто командовал отрядом? – Дрей мгновенно просчитал, что мог сделать Лорд Пожирателю, провалившему задание, и надеялся, что не его отцу выпала такая «удача».
- Лестранжи. Рудольфусу удалось смыться, а Рабастан пропал… Во всяком случае, так думает Воландеморт. Там поблизости один ворон крутился, чёрный такой, носатый – вылитый наш Мастер Зелий. Да и со стороны берега Пожирателей кое-кто поджидал, - Марк сложил руки и возвёл глаза к потолку, изображая маггловскую молитву. - Утонуть в болоте – такая нелепая смерть.
- Одним меньше… - Дрей жёстко улыбнулся одними губами. - Я понял, о чём ты хотел мне сказать.
- Я???!!! Да я понятия не имею, о чём ты говоришь. Про болота, это так – размышления вслух. Рабастан Лестранж пропал, и ходят упорные слухи, что два провалившихся после этого исчезновения рейда – результат его сотрудничества с Грюмом. Поговаривают, что Белла с Руди в серьёзной опале… - Поттер едва заметно ухмыльнулся, вышло ну совершенно не по-гриффиндорски.
- Марк, сквозь эту твою личину всё больше проглядывает «Ночной охотник». Будь осторожен, как бы директор тебя не заподозрил. Он же умный человек, стоит ему связать тебя с тем, кто убил Петигрю, и свободы передвижения тебе не видать, - Герми с помощью Драко сняла зелье с огня и поставила, прикрыв крышкой на каменный стол.
Юноша мгновенно наколдовал зеркало и внимательно вгляделся в своё лицо:
- Уф-ф, подруга, зачем же так пугать?! Я уж думал, правда личина спадать начала… надо будет тщательней за собой следить, - он одним движением руки убрал ненужный уже предмет мебели и перевёл враз посерьёзневший взгляд на лица друзей. - Ребята, пожалуйста, мне необходимо это прикрытие, Иллюзия Присутствия не обманет Дамблдора, нужно придумать что-то другое.
- Ну-у, если тебе так надо… в крайнем случае, у меня основа Оборотного зелья с лета ещё осталось. Мы с Дреем его тогда для мистера Гелерта варили, когда в Париж выбирались, чтобы ему одежду подыскать, - девушка вопрошающе поглядела на Малфоя, - Если что, ты мог бы притвориться Гарри Поттером.
- Я! Поттером?! Да вы оба с ума сошли! Мы с Уизелом в первый же вечер порвём друг друга, если окажемся в одной комнате, - Драко ошарашено переводил взгляд с ехидно посмеивающегося друга на любимую, глядевшую на него с мольбой.
Маркус расхохотался уже в открытую – у Хорька не было шансов отвертеться от этой авантюры. Сошлись на том, что Слизеринский Принц будет изображать из себя Поттера только в крайнем случае, на том собрание и завершилось, и трое заговорщиков отправились спать.
Маг предполагает, а Мерлин - располагает. Жизнь, как всегда, внесла свои коррективы в их безупречный план. Зелье после добавления драконьей крови взорвалось, и Драко чудом удалось спастись, отделавшись несколькими довольно серьёзными порезами - его задело осколками разлетевшегося котла. Раны, в которые попало экспериментальное зелье, никак не хотели затягиваться, и ребятам пришлось срочно доставить горе-зельевара в Больничное крыло. Они едва успели скрыться под мантией-невидимкой перед приходом колдомедика. Мадам Помфри не поверила ни одному слову истории о неудачном падении, на скорую руку выдуманной Малфоем, но нотаций читать не стала. Вместо этого она напоила юношу всеми необходимыми зельями и оставила в лазарете на два дня, не слушая его возражений, а примчавшийся к пострадавшему крестнику Северус поворчал для порядка, но отменить распоряжение колдомедика отказался. План Маркуса оказался под угрозой срыва. Хорошо, хоть с Дреем всё обошлось. Трое друзей пытались придумать выход, и тут им на помощь нежданно-негаданно пришёл Дамблдор, снявший временный запрет на посещение Хогсмида. К сожалению, это разрешение касалось всех, кроме… Гарри Поттера. Парень едва не сорвался, когда отозвавший его после ужина в сторону старый маг, «ради его же блага» убедительно попросил не покидать замок в выходные. Ну, и что юный маг мог сказать в ответ? Посетовать на очередное вмешательство директора в его личную жизнь? Так тот вообще понятия не имел о её наличии.
Взбешенный такой несправедливостью судьбы юноша возвращался в гостиную своего факультета, кипя от негодования. Душа искала, на ком бы сорвать зло, а тут ещё хромавший мимо Грюм оттолкнул его с дороги, проворчав что-то об «обнаглевших сопляках», и глаза парня сузились в нехорошем прищуре. Сразу припомнились и грубые замечания аврора, и подстреленный гарпуном Северус, и брошенные на произвол судьбы Голдстейны. Одно редкое невербальное заклинание, почерпнутое в библиотеке Сноукастла – и все вещи, к которым прикасался Грозный Глаз, словно сошли с ума. Разумеется, проявилось всё это не сразу, а когда он уже почти спустился в главный холл, так что связать сие неприятное происшествие с Поттером не было никакой возможности. Двери убегали в сторону, лестницы меняли направления, палочка постоянно валилась из рук, а горшочек с дымолётным порошком метался по каминной полке, пытаясь найти убежище. Кончилось это всё тем, что будущий главный аврор при всём честном народе, сверзился с лестницы, пересчитав рёбрами ступеньки, и приземлился прямо посреди главного холла замка, причём не просто так, а во внезапно появившуюся там грязную лужу. Конечно, смеяться открыто никто не рискнул, но втихаря улыбнулись многие. Грюма не любили равно и аристократы, и магглорожденные – уж очень крут был аврор, да и с людскими потерями никогда не считался. На беду, первыми, кто попался на глаза взбешенному Грозному Глазу, были Невилл с Роном, им и досталось больше всех. Грюм зверски гонял их на вечернем занятии по боевой магии, а потом ещё и лишил похода в Хогсмид на выходные. Так что перед сном Гарри-Марку пришлось успокаивать задёрганного аврором друга, и запланированный разговор об Оборотном зелье с Рыжиком как-то сам собой перенёсся на неопределённое время.
После отбоя Герми с Марком под мантией-невидимкой, прокрались в больничное крыло и… наткнулись там на Блейза с Тео, которые зашли проведать Драко. Все трое сидели с похоронными лицами, а Дрей вертел в руках какой-то пергамент.
- Что случилось?
- Тебя, Поттер, это не касается, - Нотт сидел на свободной кровати, упёршись локтями в колени и закрыв лицо руками. Несмотря на холодные интонации, чувствовалось, что ещё недавно он кричал или плакал – голос не слушался его и срывался.
- Погоди, Тео. Что-то мне подсказывает, что эти гриффиндорцы как-то замешаны в успешном укрывательстве нашего Драко от Тёмного Лорда и Дамблдора. Я прав? – Блейз подвинулся на постели, освобождая место для вновь прибывших.
- Возможно, - Маркус испытующе вгляделся в лицо Забини, но тот не отвёл взгляда. - Дрей, это твои друзья, тебе и решать, можно ли им доверять.
- Можно. Тео, я могу рассказать им всё?
- Да Мерлина ради! – слизеринец поднял на них взгляд покрасневших глаз и снова уткнулся лицом в ладони.
- Теодор получил письмо от отца. Он приказывает ему принять Метку. Пишет, что Тёмный Лорд назначил церемонию на Хеллоуин, что это – великая честь и так далее, и тому подобное.
- А ты, значит, не хочешь становиться Пожирателем? И что так? Я думал, на вашем факультете все спят и видят, как становятся ПСами.
- Иди ты, Поттер, знаешь куда…
- Нет, я понять хочу, почему?
- Почему?! Хорошо, я отвечу! – Теодор вскочил с кровати и заметался по комнате, - Я не хочу стать таким, как мой отец, который хрен знает чем занимается в рейдах, а потом сутками напролёт глушит огневиски, периодически срывая зло на своих жене и сыне. Лорд практически разорил нас, а папа… папа до сих пор мечтает о том, что Он возвеличит своих верных слуг. Я несколько раз встречался с Тёмным Лордом, он… не производит впечатления нормального человека. Мне не хочется влипнуть в ту же паутину до конца жизни и служить маньяку, помешанному на пытках и убийствах… - он отвернулся и отошёл к окну, пытаясь успокоится.
- Понятно, а ты, Забини? Твой отец же, вроде, нейтрал? Тебя-то это каким боком касается?
- Мой отец банально откупался от Лорда, а сейчас… он при смерти, а мать… в общем, её больше волнуют поиски нового потенциального мужа. Вряд ли она… захочет меня защищать, - он невесело усмехнулся, породив в душе Иллюзора стойкое чувство, что он уже когда-то всё это видел, - Я тоже получил приглашение на Хеллоуин к Тёмному Лорду.
- Ясно. А если взять деньги из хранилищ в Гринготсе и сбежать куда-нибудь подальше, во Францию, например. Подыскать подходящие документы и затаиться в маггловском мире, - Гермиона, лучше всех знакомая с этим миром, пыталась просчитать все варианты.
- Какие деньги?! Мне до семнадцати ещё полгода, а Тео станет совершеннолетним только после этого мордредова праздника, - Блейз отмахнулся от предложения девушки.
- Да и нет в тех хранилищах ни кната. Наш городской дом давно гоблинам заложен за долги, а поместье разрушено ещё в первую войну. Восстанавливать-то его не на что. Да и мать я не брошу, отец её тогда совсем до могилы доведёт, - Тео вновь отвернулся к окну.
- Да-а, куда не кинь – всюду клин, - Марк прикидывал варианты. Не вмешается – потеряет доверие Дрея, а юноша уже привык считать его своим другом и даже родственником. Да и Кэс с Зигфридом обидятся. Вытащить Теодора с матерью и Блейза в Сноукастл… Иллюзор ничего не знал о леди Нотт и был не уверен, что она согласится покинуть мужа, каким бы мерзавцем тот ни оказался. Кроме того, это ставило тайну Гелерта под угрозу. Да, в этом деле лучше всего было посоветоваться с Кэсом. К тому же время ещё позволяло, до Хэллоуина оставалось больше двух недель.
- Ладно, я постараюсь что-нибудь придумать. Теодор, а т… леди Нотт согласится пойти с тобой и оставить твоего отца, если вдруг обстоятельства сложатся так, что вам придётся срочно сматываться из страны?
- Да.
- Ты уверен?
- Абсолютно.
- А ты, Блейз?
- А у меня здесь после смерти отца никого не останется, - светловолосый юноша был на удивление спокоен.
- Ты так…
- Хладнокровен? Моему отцу было уже семьдесят, когда я родился, и большую часть моей жизни они с матерью ездили по курортам. Он лечился, она коллекционировала любовников. Меня воспитывали домашние эльфы, а родителей я видел на Рождество да на особо важных приёмах в других поместьях. Они даже про мой день рождения чаще всего забывали. Всё, что я хотел, с совиной почтой доставлял наш поверенный… - Блейз вымученно улыбнулся и взглянул на Малфоя. - Я всегда тебе завидовал, Драко. У тебя были родители, которые любили тебя…
- Ага, меня, но не друг друга. У меня другие планы на собственную жизнь, я уже поставил отца в известность, что выбирать себе пару собираюсь самостоятельно, - Дрей притянул к себе Миону и зарылся носом в её пушистые волосы, вдыхая родной запах. - Так что ты решил, Золотце?
- Надо посоветоваться кое с кем, достать документы, открыть хранилище во Франции. Думаю, я знаю человека, который согласится вам помочь. Тео, у вас есть какая-нибудь недвижимость в этой стране?
- Был небольшой домик на северном побережье, приданое матери, но, боюсь он в плачевном состоянии, его не ремонтировали лет двадцать, и там никто не жил всё это время.
- Матери, значит? Это хорошо, она может закрыть твоему отцу доступ в него. Надо проверить, в каком он состоянии. Думаю, за неделю мы добудем документы… А то, что домик маленький, это даже хорошо, меньше будите привлекать к себе внимание. Да! И надо снять След с ваших палочек.
- След?
- Конечно. А ты что, думал, Министерство не отслеживает своё стадо… прошу прощения, я хотел сказать – Магическое сообщество?
Избавиться от Следящих чар удалось довольно просто, у всех троих, включая Гермиону, уже был опыт в этом деле. Что касается остального, то они договорились встретиться все вместе в Выручай-комнате в пятницу после отбоя. К этому времени Иллюзор уже должен был достать паспорта, а леди Нотт по просьбе сына – проверить свой домик во Франции. Дрею с Маркусом даже удалось уговорить Тео и Блейза взять у них десять тысяч галлеонов, но те согласились только с тем условием, что вернут деньги, как только смогут добраться до содержимого своих сейфов. От деда со стороны матери Нотту-младшему после совершеннолетия должно было достаться небольшое наследство, а Забини планировал просто связаться с поверенным своей семьи по прибытии во Францию. Продолжить обучение парни планировали в Дурмстранге, но Марк прозрачно намекнул о политических пристрастиях Навского, и слизеринцы благоразумно обратили свой взор на Шармбатон. Школа, хоть и была в основном учебным заведением для девочек, но имела и факультет, на котором учились юноши. Правда, она не специализировалась на Боевой магии, но выбора-то всё равно не было, не в Америку же отправляться.
Договорившись встретиться, они разошлись по своим общежитиям. Марк по пути в гриффиндорскую башню молчал, Гермиона виновато поглядывала на него:
- Да не расстраивайся ты так. В следующие выходные навестишь своего бойфренда, - кстати, девушка догадывалась, кто это мог быть. Гриффиндорка недаром славилась своей наблюдательностью, а уж длинный очень светлый волос на тёмной рубашке своего друга пропустить и вовсе не могла. Но, уважая чувства Марка, да и опасаясь за душевное равновесие любимого, она не поделилась своими догадками с Дреем.
- Тебе легко говорить. Драко здесь, с тобой в Хогвардсе, а я не виделся с… ним почти месяц. Мне бы хоть на денёк туда выбраться, а то, боюсь, как бы он меня не начал искать, а это чревато неприятностями.
- Ну, хочешь, я приму это зелье?
- С ума сошла?! Тебе же придётся жить в нашей спальне, да и душевая у нас с парнями общая. Как ты себе это представляешь? Сомневаюсь, что Дрей обрадуется такому известию.
- Но Рон может проболтаться. Ты же знаешь, что в гневе он не следит за своим языком. Да и объяснять ему многое придётся.
- Ш-ш-ш, говори потише…
Разговор пришлось прервать, когда они добрались до портрета Полной дамы.
- «Хвосторога».
- Не-ет, - похоже, у дамы на портрете было зловредное настроение и пропускать студентов в гостиную по устаревшему паролю она отказывалась наотрез.
- Вот… старая кошёлка! – Гарри-Марк прошипел себе под нос очень много лестных слов в адрес картины, но сделал это так, чтобы никто не услышал. Портрет обладал феноменальным слухом и, обидевшись, мог не пропустить в башню даже знающего правильный пароль.
- Странно. Кому пришло в голову менять пароль посреди дня и почему я об этом ничего не знаю? – Гермиона попыталась невербально использовать Универсальные Открывающие Чары, но толстуха на портрете только посмеивалась над её усилиями. Магия замка достаточно хорошо защищала своё имущество, и она не боялась никаких нападений.
Друзья уже подумывали воспользоваться потайным ходом в бывшие покои Гриффиндора, но тут из-за поворота коридора вынырнул злой, как собака, Рон и принялся громко возмущаться, следом за ним подтянулся вымотанный тренировкой Невилл:
- Грюм совсем озверел! И чего он на нас окрысился? Я понятия не имею, кто запустил в него это проклятие! Вот мать моя – ведьма! «Бдительность»! – портрет Полной дамы молча отъехал в сторону, открывая проход в гриффиндорскую гостиную. Тут только Рыжик заметил друзей:
- А вы чего здесь стоите?
- Не знали нового пароля. Что случилось? Почему его поменяли так внезапно?
- Да… Грюм-параноик, обыскал весь замок после… ну, ты понял… - Рональд красочно изобразил низколетящую цель. Получилось у него это очень узнаваемо и зрелищно. Гермиона и Гарри с трудом смогли сдержать смех:
- И как?
- А, - парень махнул рукой, - Реквизировал пару запрещённых в школе товаров «Умников» и убрался нас с Невом третировать. Только все пароли поменял перед уходом.
- Ладно, ребята, я вас оставлю ненадолго, - Герми поднялась в свою спальню, чтобы переодеться, а Рон снова взглянул на часы и принялся ругаться:
- Вот Мордред побери! Лаванда меня убьёт!
- У тебя с ней свидание?
- Ещё какое! – Рыжик наклонился к самому уху Поттера, - Мы хотели снять номер в «Трёх мётлах» на несколько часов… ну, ты понимаешь? Фред с Джорджем подкинули мне деньжат, и я решил устроить ей романтический ужин, а теперь из-за этого идиота она обидится и неделю со мной разговаривать не будет, - он снова взглянул на часы. - Всё, уже поздно. В это время номер в гостинице уже не снимешь… И почему мне так не везёт сегодня?!
А в голове Гарри-Марка начал зарождаться план. Уж очень удачно всё складывалось. Мантию-невидимку они у Дрея, пока он находится в лазарете, забрали; а что если…
- Рон, - Поттер оттащил друга в укромный уголок и зашептал ему на ухо: - Грюм ещё будет вас тренировать сегодня?
- Нет, эта пытка на сегодня закончилась.
- Значит, он тебя не хватится. Хорошо. Я вот что предлагаю. Сейчас выход в деревню ещё разрешён. Ты быстренько переодеваешься, берёшь мою мантию и дуешь к Лаванде…
- Но гостиница…
- А зачем тебе гостиница? Набираешь всё, что хотел, в «Мётлах» и «Сладком королевстве» и… Да здравствует Выручай-комната! Там-то уж вам никто не помешает до самого ужина.
- Точно! Гарри – ты настоящий друг! Бегу в душ и собираться, - он почти выскочил из гостиной, но потом вернулся, - А как же ты?
- Меня одна мантия не спасёт, засекут, что пропал – поставят весь Хог на уши. Если только…
- Что?
- Если только после свидания ты не прикроешь меня на ночь и завтрашний день.
- Как?
- У Герми есть Оборотное зелье.
- Слушай, а если Снейп привяжется?
- Его в школе нет. Да и ты выходные имеешь право провести в гостиной или спальне. Да хоть на квиддичном поле! Кстати, можешь взять мою «Молнию».
- Ух, ты, здорово! Давай своё зелье. Если я вернусь от Лаванды в… восемь, ты успеешь попасть куда хотел?
- Конечно.
- Вот и классно! Это ты здорово придумал! А я даже и не вспомнил про неё, - разом повеселевший Рон, унёсся в сторону душевой.
Остаток дня Гарри коротал в Тайной комнате, отрабатывая боевые навыки. У него с каждым разом получалось всё лучше и лучше, а накануне даже Снейп высказал свою фирменную насмешливую похвалу его успехам. Кроме того, пора было вспомнить и о классическом бое на мечах, чтобы не выслушивать в очередной раз насмешки Люциуса. Меч юноша нашёл ещё во вторую вылазку в Тайную комнату и припрятал понадёжнее. Иногда Иллюзор даже тренировался с ним, когда был уверен, что Слизеринский декан не увидит. Вот и сейчас Северуса, судя по Карте, в Хоге не было, и юноша, предвкушая встречу со своими любовниками в Малфой Меноре, устроил себе показательное выступление «A la Малфой» в схватке с воображаемым противником. Настроение было приподнятым. В голове крутилась парочка идей, как отплатить Севу за издевательства над Поттером, да так, чтобы он не догадался, что эти два события как-то взаимосвязаны. Правда, у одной идеи был огромный недостаток: для приведения её в исполнение требовался афродизиак. Конечно, можно было попросить Герми сварить его, но… было сомнительно, что опытный зельевар не учует его запаха или вкуса в питье, поэтому, как ни жаль, а задумка с зельем отпадала.
Наконец, наступил вечер, и Рон вернулся от Лаванды довольный и чуть ли не мурлычущий. У него просто на лице было написано, что все его мечты и чаяния наконец-то исполнились. Он, что-то фальшиво напевая себе под нос, выпил зелье, переоделся в одежду Гарри и, накинув на друга мантию-невидимку, пожелал тому счастливого пути. Герми обещала присмотреть, чтобы вспыльчивый Рыжик не наломал дров, и окрылённый долгожданной свободой Марк бегом помчался в сторону найденной аппарационной площадки, по договорённости с подругой оставив свою мантию в уже знакомой нам нише с доспехами. Там, куда он стремился, она ему была не нужна. Едва касаясь ногами ступеней, юноша слетел по винтовой лестнице и вначале переместился в дом Кассиуса, но никого там не застал и написал приёмному отцу записку, где, не упоминая конкретных имён, попросил связаться через Максимуса с Дреем – тот обещал обрисовать двоюродному деду ситуацию, в которую попали Тео и Блейз. С чувством выполненного долга он приоделся в костюм из драконьей кожи, что купил ещё летом, и дизаппарировал, уже привычно материализовавшись прямо в чулане с мётлами на Косой аллее. Затем юноша обратился в нетопыря и полетел в Малфой Менор.

- Ссеверусс, я раззоччарован, - высокая тощая фигура с нечеловеческой грацией стекла с трона. - Поччему я уззнаю об этом «Ноччном оххотнике» не от тебя?
Снейпа и Малфоя вкупе с остальными членами Внутреннего Круга Воландеморт вызвал внезапно. Их продержали в резиденции, не допуская к Лорду, целых два часа. ПСы терялись в догадках, припоминая все свои настоящие и вымышленные грехи и пытаясь понять, с чем это могло быть связано. И вот, наконец-то, всё разъяснилось, но зельевару от этого было не легче. Впрочем, того, что Риддл узнает об «Охотнике» следовало ожидать. В своём роде он был параноиком почище Грюма, и никакие успешные операции последнего месяца и почти полный контроль над Министерством и его чиновниками не уменьшали его постоянной настороженности и подозрительности. Да и про его ум забывать не стоило. В своё время он подавал большие надежды как учёный и, если бы не огромная тяга к господству над себе подобными, мог оставить свой след в истории не только как один из самых страшных тиранов.
- Мой Лорд, про него никому ничего не известно. Я не осмеливался тревожить вас непроверенными слухами, - Сев уже приготовился к боли. В конце концов, он знал, на что шёл, становясь Пожирателем, а затем – шпионом. Но предсказать, за что в очередной раз можно получить «Круцио», не мог даже он. «Интересно, какая сволочь в Министерстве подкидывает информацию Лорду? Если узнаю, одной смертью на моей совести станет больше» - мысли текли как-то отстранённо, как будто не его сейчас должны были пытать Болевым заклятием. Но, на удивление, время шло, а боли не было. Зельевар осторожно взглянул на Хозяина, стараясь не встречаться с ним глазами.
- Што ты знаешшь о нём?
Отвечать стоило максимально честно, Лорд очень хорошо чувствовал откровенную ложь:
- Почти ничего. Неизвестно, кто он и откуда. Голос и возраст он скрывает искусно наложенной иллюзией. По ней даже невозможно определить, мужчина это или женщина. Не служит никому. По слухам, способен проникнуть через любую Защиту. Неизвестно, зачем ему понадобилось убивать Петигрю, и почему он вмешался и спас Голдстейнов от справедливого возмездия.
- Любую Ззащщиту, говоришшь? Ты, похоже, многое о нём ззнаешшь?
- Я слышал о нём от Нотта, Забини, Августы Лонгботтом. Ещё несколько человек не уверены в том, что в их домах кто-то хозяйничал. Никаких следов он не оставил. Только домашние эльфы чувствовали его присутствие в домах и докладывали своим хозяевам, но и они не могли его обнаружить. Дамблдор тоже не знает, кто он, иначе бы не приказал мне собрать о нём сведения.
- Сстарый идиот боитсся… интерессно. Уззнай, кто он. Мне бы пригодилсся такой человечек. Это вссехх кассаетсся! Найдите мне «Ночного оххотника». Выполняйте! – Пожиратели быстро направились к выходу из зала. Несмотря на удачные рейды последних двух недель, с лихвой перекрывшие поражения, полученные в августе, с тёмным Лордом не стоило шутить, и, если бы ему не понравилась их расторопность, можно было бы запросто схлопотать «Круцио», или «Заклятие плети», или… что-нибудь похуже.
Сев почти дошёл до дверей, и уже чувствовал осторожное ободряющее пожатие Люциуса, когда со стороны трона раздалось насмешливое шипение:
- Люциусс, Ссеверусс, васс я не отпусскал…

Было уже почти семь часов вечера, когда Люц и Сев ввалились в Малфой Менор через камин в спальне и без сил осели на пушистый ковёр, даже не замечая, что испачкали его кровью. Ещё один визит к Лорду закончился, а они остались живы. Мужчины просто нутром чуяли, что смерть с каждым разом проходит всё ближе и ближе. У возродившегося два с половиной года назад Воландеморта сохранилось его звериное чутьё на болевые точки своих слуг и врагов, а чувство опасности даже усилилось, но его всё больше и больше захватывала идея мирового господства. Он прекратил даже притворяться, что собирается поделиться деньгами и властью со своими соратниками. Ему всего было мало. Да и соратников почти не осталось. Из Старой гвардии выжить удалось только им, да Белле с Руди. Ну, ещё Розье с Фенриром, но эти всегда были больными на всю голову извращенцами. Остальные - Кэрроу, Руквуд, Ксавьер, Саливан, Паркинсон, Нотт, Кребб, Гойл – были из присоединившихся к Лорду в конце первой войны и изначально считались всего лишь слугами, а уж про новичков и говорить было нечего – пушечное мясо. Люциуса и Северуса последние несколько месяцев не покидало ощущение надвигающейся катастрофы.
Слетевший с катушек Лорд вёл их прямо к крупномасштабной войне с магглами, в которой бы полегли все волшебники, а неизвестно на что надеющийся Дамблдор вкупе с параноиком Грюмом пытались ему помешать, «раскачивая лодку» ещё больше. Так не могло долго продолжаться, но друзья не видели возможности что-либо изменить, не подвергая смертельной опасности своих близких, а к этому они были ещё не готовы. Им ещё было, что терять. Вот и сегодня за мнимую провинность Сева пострадал Люциус. О, да! Тёмный лорд умел причинять боль людям. За каждую попытку Северуса вступиться за друга Люц получал лишний «Круациатус». Видимо, до Воландеморта дошли слухи о появлении в Хогвардсе Драко Малфоя, а также о его эпическом сражении с юными ПСами в коридоре у Астрономической башни, и никогда никому не спускающий пренебрежения и неподчинения Лорд отыгрался на отце, мстя за самоуправство его сына. Правда, о юноше за весь вечер не было сказано не единого слова, но догадаться, за какие грехи на них сыплются подобные «милости», не составляло труда. Отыгравшись на лорде Малфое, Риддл взялся за Северуса. Нет, он не нанёс ему ни царапины, но мощная атака легиллимента на мозг, в особенности если данный маг вовсе не пытается проскользнуть в разум незамеченным, а топчется там, как слон в посудной лавке, по болезненности может переплюнуть заклятие боли. Щиты и ложные образы зельевара едва устояли, и это спасло им с Люциусом жизнь. Сев чувствовал, что если бы Лорд не прекратил вторжение в его разум, через несколько минут здесь бы сидел только пускающий слюни идиот – настолько страшным было давление на разум.
Увидев, что Люциус отключился от боли, Северус, превозмогая собственную слабость и головокружение, шатаясь, поднялся, левитировал друга на кровать, предварительно избавив от одежды и наложив Очищающие чары. Следом наступил черёд зелий: Обезболивающее, от последствий «Круациатуса», Кровеостанавливающее, Укрепляющее. На мучительную головную боль он решил наплевать, всё равно её было не снять никаким зельем, а сама она могла пройти не раньше, чем через два часа. Когда напоенный всеми необходимыми лекарствами, вымытый и переодетый Люциус уснул под действием лёгкого снотворного эффекта обезболивающего зелья, а Сев, наконец-то, решил заняться собой, в спальне вихрем оранжево-жёлтого огня материализовался Фоукс с письмом от директора. Пробежав его глазами, зельевар выругался:
- Мордред бы вас побрал, Альбус! Неужели нельзя обойтись без моего присутствия двое суток? Грюм – чёртов сумасшедший, всё ему заговоры мерещатся. Проклял его, видите ли, кто-то! Да чёрта с два! Скорее ад замёрзнет, чем эта ядовитая гадина подохнет! Интересно, кого из преподавателей он так достал? Вряд ли студенты даже слышали когда-нибудь о «Проклятии Неудачника», – испорченное письмом настроение даже немного поднялось. Очень уж хотелось увидеть проклятого Грюма. В том, что Альбус не смог снять заклятие, он не сомневался. Оно исчезало самопроизвольно, но не раньше чем через сутки после наложения. Нужно было возвращаться в школу, но оставлять спящего после пыток Люциуса одного не хотелось. Ему ещё могла понадобиться помощь, которую не могли предоставить эльфы, живущие в поместье. Решение пришло внезапно: «А почему бы, собственно, и нет? Этот камин связан с моими комнатами в Хогвардсе, и если я перенесу туда Люца, ничего не случится. И он будет под присмотром, и я исполню поручение директора». Переместившись по сети, зельевар «Мобиликорпусом» осторожно перенёс любовника в собственную спальню, устроил на постели и потеплее укрыл одеялом. С тоской посмотрев на свободную половину кровати, решительно помотал головой, отгоняя назойливое желание упасть рядом и отключиться, и, сменив мантию, отправился на доклад к Дамблдору.
Там его ждал большой сюрприз в виде просто маниакально счастливого Грюма, взбешенного Поттера и ощутимо испуганной Грейнджер. В кабинете было шумно, и без того сильная головная боль, терзавшая зельевара после вторжения в его разум Воландеморта, стала просто невыносимой, прибавляя злости.
- Северус, наконец-то! – преувеличенно радостный возглас директора заставил мужчину поморщиться, - Я надеюсь, у тебя всё в порядке?
- Да, господин директор, в полном. «Ещё бы вас всех не видеть лет сто, и всё было бы просто замечательно».
Видимо, Дамблдор понял, в каком состоянии вернулся его шпион и, не желая мучить его ещё больше, перешёл прямо к делу:
- Северус, сегодня в замке произошло чрезвычайное происшествие – кто-то, пожелавший остаться неизвестным, наложил на Аластора «Заклятие Неудачника».
- Это прискорбно, но причём тут я?
- Дело в том, что… - договорить директор не успел: уставший от препирательств и не считающий нужным церемониться с бывшим Пожирателем Грюм, перебил его.
- Ты нам и не нужен. Нам нужен твой Веритасерум, чтобы допросить вот эту парочку малолетних преступников.
- Аластор!!!
- Да будет тебе, Альбус! Этот мальчишка на всё способен! Говорю тебе, я столкнулся с ним в коридоре перед тем, как всё это произошло! Никто из преподавателей не накладывал на меня этого проклятия, остаётся только он! – Грюм бешено вращал своим волшебным глазом, наскакивая на Дамблдора и брызжа слюной от бешенства.
Северус демонстративно стряхнул несколько капель, попавших на его мантию – он тянул время. От него не укрылось, каким ужасом полыхнули янтарные глаза гриффиндорской всезнайки, когда старый аврор упомянул Веритасерум. Грозный Глаз там пострадал или не Грозный Глаз, а ещё вчера Снейп бы за милую душу напоил этих двоих Зельем Правды, но сегодня утром его мнение о них несколько… изменилось. Отправившись после завтрака в Больничное крыло, чтобы проведать крестника, он стал случайным свидетелем того, как Драко прощался с Поттером и Грейнджер. Слов он не расслышал, но их разговор вовсе не походил на общение врагов. Сев бы даже сказал, что в отношении юного Малфоя к кому-то из них проскальзывало что-то… нежное… интимное… в голове это, конечно, не укладывалось, но… объясняло многое. Северус бы очень хотел знать, кто из этих двоих вызывал в его крестнике такие чувства… и почему при мысли о том, что это может быть Поттер, зельевару становилось так тоскливо на душе.
- Северус, - обращение директора оторвало его от размышлений. - Ты две недели занимался с Гарри Боевой магией, что думаешь о словах Аластора?
- Бред! – Снейп не отказал себе в удовольствии полюбоваться на покрасневшее до свекольного оттенка лицо своего врага, но дразнить его дальше благоразумно перестал. - Применение Веритасерума к несовершеннолетним без санкции Визенгамота является преступлением. К тому же я сомневаюсь, что мистер Поттер знаком с чарами такого уровня сложности. Хотя, впрочем, если вы так уверены – это легко проверить, - Северус повернулся к гневно сжимавшему руки в кулаки мальчишке. - Поттер! Вашу палочку.
- Почему я должен отдавать вам свою палочку? Вы даже не наш декан! – вспышка гриффиндорца была такой… предсказуемой, а Сев-то надеялся, что сын Джеймса всё-таки изменился за лето. Но, видно, не судьба…
- Гарри, пожалуйста, передай свою палочку профессору Снейпу, - голос Дамблдора был очень усталым, без единой властной ноты, но было в нём что-то такое, что заставляло окружающих подчиняться. Да и Гермиона положила руку на плечо друга и что-то шепнула ему на ухо.
Подросток неохотно, посверкивая из-за очков возмущённым взглядом зелёных глаз, протянул свою палочку зельевару. Тот взял её двумя пальцами, нарочито продемонстрировал собравшимся и почти пропел:
- «Приори инкантатем», - из палочки потянулся голубоватый шлейф Очищающего заклятия…
Они проверили все заклинания, сотворённые с помощью этой палочки за последний месяц и ничего предосудительного не обнаружили.
- Вот видите, господин аврор, он этого не делал.
- Невербально…
- Мистер Поттер ещё не владеет невербальными заклинаниями, - насмешливо отрезал Снейп. Грюм повернулся к своему старому другу, ища у него поддержки, но тот только пожал плечами.
- Вот видишь, Аластор. Я же тебе говорил – Гарри и мисс Грейнджер здесь не замешаны. Время позднее, детям пора спать. Да, Гарри, Гермиона, я прошу вас помочь донести до кабинета Зельеварения вот эти редкие ингредиенты, - Дамблдор передал студентам два довольно тяжёлых контейнера. Он, наконец-то, обратил внимания на бледный и измученный вид своего шпиона и, ни слова не говоря, просто левитировал к нему из спальни Омут Памяти.
Сев поблагодарил его за избавление от пересказа событий, произошедших на собрании Пожирателей событий, кивком головы и, проведя возле виска своей палочкой, подцепил нужное воспоминание и отправил его в Омут, левитировав прибор обратно к хозяину.
А не дождавшийся, как ему казалось, понимания и справедливости Грюм вылетел из кабинета, громко хлопнув дверью на прощание.
Дамблдор только проводил его задумчивым взглядом и, вручив «добровольным» помощникам коробки с редкими ингредиентами для зелий, пожелал спокойной ночи.
Симпатии крестника симпатиями, а по дороге в Подземелья Сев не отказал себе в возможности подразнить Поттера. То ли время было уже позднее, и гриффиндорец слишком хотел спать, то ли новообретённая им в последнее время выдержка дала сбой, но к тому времени, как они добрались до кабинета Зельеварения, гриффиндорец готов был кинуться на него с кулаками, и только присутствие подруги удерживало его от столь опрометчивого поступка.

Марк разминулся со своими любовниками на какой-то час и уже не застал их дома. Максимуса не было на портрете, а вызванный Твитти, смог сказать только, что мастер Северус получил письмо, взял с собой раненного хозяина и переместился куда-то через камин. Бесцельно прождав больше часа, злой, как беременная мантикора, юноша не солоно хлебавши вернулся в Хогвардс. Было уже десять часов и ему пришлось осторожно применить свои способности, чтобы сливаясь с тенями коридоров, добраться до портрета Полной дамы. Мантия-невидимка, оставленная несколько часов назад в нише, пришлась как нельзя кстати. Маркус уже хотел освободить Рона, когда обнаружил, что того нет ни в спальне, ни в гостиной. На месте так же не было Карты Мародёров. Юноша похолодел: авантюрно настроенный друг без мантии-невидимки, но зато с весьма знакомой Снейпу и директору картой мог наломать таких дров…
Поисковые заклинания в Хоге работали с трудом, но Гарри-Марку всё же удалось определить, что Рон отправился в Подземелья. Было, конечно, неясно, что он там забыл, но искать следовало именно в том направлении.
Юноша, закутавшись в свою мантию, осторожно спустился во владения слизеринцев, собираясь разыскать друга во что бы то ни стало и доставить под своим личным конвоем в Гриффиндорскую башню. Но искать долго не пришлось: едва он спустился по лестнице, со стороны кабинета Зельеварения послышался громкий гул раздражённых голосов. Двое спорили друг с другом на повышенных тонах, а знакомый звонкий голосок Герми, по всей видимости, пытался их успокоить. Марк прибавил шагу и, вылетев из-за поворота, ворвался в класс, где едва не столкнулся с… самим собой… То есть, «Гарри Поттером». И своей лучшей подругой. Бледный, как мел, гриффиндорец стоял, сжимая руки в кулаки, и пожирал ненавидящим взглядом Северуса. Сердце настоящего Гарри-Марка забилось где-то в горле. Он хорошо знал этот взгляд. В таком состоянии Рон был не способен контролировать свой язык. И вряд ли его могла сейчас остановить Гермиона, а значит, над ними всеми нависла нешуточная угроза разоблачения.
- Слизеринский ублюдок! – Рональд как будто выплюнул эти слова и приготовился продолжить тираду, но вовремя подскочивший к нему Марк весьма ощутимо пнул его по голени и, прижавшись через тонкую ткань мантии к уху друга, прошипел почти беззвучно:
- С ума сошёл? Замолчи сейчас же! Ты сейчас нас выдашь!
Рон замер, проглотив почти готовые сорваться с губ слова, но продолжая сверлить зельевара ничего хорошего не обещавшим взглядом.
- Вот как, мистер Поттер? Я думал, вы поумнели за лето, но, видимо, ошибался. Сто баллов с Гриффиндора и отработки с мистером Филчем ежедневно до конца месяца.
Слушавший всё это Маркус едва не застонал. Всё! Теперь до самого Хеллоуина, он все вечера будет проводить в школе. Мало ему было отработок у Спраут и занятий по боевой магии с Севом, так ещё и Филч… А уж тот-то не преминет отыграться на Гарри Поттере. Но это ещё было не самое страшное. Если Рон сейчас хотя бы рот откроет, их факультет уйдёт в глубокий минус. Такое упёртое выражение на лице Северуса он хорошо знал и… вцепился в бок друга ещё сильнее, удерживая от опрометчивых высказываний:
- Молчи, Рон, молчи. Иначе, только хуже будет.
Привыкший доверять другу Рыжик честно попытался взять себя в руки и отвёл глаза от лица Снейпа, до скрипа стиснув зубы и сжав кулаки. Герми, почувствовав рядом с собой присутствие Гарри-Марка и услышав его едва слышный шепот, заметно расслабилась. Но вошедший в раж зельевар не собирался останавливаться:
- Я вижу, вы слегка пришли в себя? Или… струсили?
Рон дёрнулся, было, чтобы кинуться на обидчика, но Гарри вцепился в него руками и ногами, не позволяя совершить глупость.
А Сев ещё и подлил масла в огонь:
- Можете идти, Поттер. Ах да! Ещё сто баллов с Гриффиндора за оскорбление учителя, - Северус «мило» улыбнулся. - И пятьдесят с мисс Грейнджер, за… невмешательство в конфликтную ситуацию, - его оскалу сейчас позавидовала бы и акула.
Подталкиваемый Гарри-Марком и Гермионой Рональд поплёлся к выходу из кабинета, юный Иллюзор ещё успел шепнуть подруге:
- Идите спать, завтра поговорим, - и, улучив момент, когда зельевар отвернулся к шкафу с ингредиентами, Гарри сунул подруге мантию-невидимку и, скользнув в тень, осторожно замаскировал себя с помощью Магии Иллюзий.
Он и сам не понимал, зачем это сделал, просто чувствовал какой-то поднимавшийся в душе кураж и уверенность, что вот сегодня, сейчас, у него всё получится. Не заметивший его среди ночных теней, отбрасываемых огромными мрачными стеллажами, Сев прошёл за «Поттером» и Гермионой, проводив их взглядом почти до самой лестницы, ведущей из Подземелий. Затем запер дверь заклинанием и уже хотел вернуться через чёрный ход в свои личные комнаты, когда услышал за спиной такой родной насмешливый голос:
- И вот этот цыплёнок – Надежда Магического Мира? Мерлин великий! Куда мы катимся? Его же плевком убить можно. Подружка, правда, у него оч-чень даже ничего. В деле спасения Магического Мира я бы на неё надеялся больше.
Развернувшись одним рывком, Северус увидел… усевшегося по-турецки на последней парте в классе Тигрёнка.
- А где фанфары? Ты не рад мне?
- Тигрёнок…
- Нет, Тёмный Лорд, собственной персоной. Ты столько раз упоминал Запретную секцию библиотеки в вашей школе, что я решил-таки… с нею ознакомиться…
- Тигрёнок!!! – Сев тремя прыжками преодолел разделявшее их расстояние и изо всей силы прижал к себе гибкое тело парня, находя ртом его губы. Он даже не обратил внимания, что дверь чёрного хода, ведущая в его личные комнаты, открылась, и на пороге возник одетый в его халат и всё ещё бледный Люц.
- Слава Мерлину, ты жив! Где тебя носило так долго, Мордредово отродье?
- Немного - здесь, немного – там. Я смотрю, вы без меня тут не скучали, - высвободив из объятий одну руку, Тигрёнок притянул к ним подошедшего Люциуса и едва слышно прошептал: - Как же я соскучился…



Глава 20. Непредвиденные обстоятельства.

Посвящается Тени Севера. С Днём рождения тебя, солнышко.

- Герми, а Герми! Ну, дай Карту! Может, ему угрожает опасность? Зачем он остался в этом гадюшнике? Герми…
- Рон, заткнись, - похожая на мальчишку девушка с каштановыми волосами произнесла эти слова едва слышно, но достаточно проникновенно, чтобы её друг замер посреди коридора и уставился на неё во все глаза, смешно приоткрыв рот от удивления. - Гарри. Знает. Что. Делает.
- Но, может быть, ему нужна помощь?
- Если бы была нужна, он так бы и сказал. Идём в башню, не хватало ещё, чтобы портреты услышали наш разговор – тогда точно беды не оберёшься, - она внимательным цепким взглядом обвела коридор и, увидев, что в ближайших окрестностях нет ни одного портрета, вздохнула с облегчением.
А вот её зеленоглазый хрупкий друг всё никак не мог уняться:
- И что мне теперь делать? Пить или не пить Оборотное?
- Тихо! – Гермиона зашипела не хуже змеи. - Ты как с ним договаривался? До вечера воскресенья? Вот и пей до вечера воскресенья, а я буду тебя прикрывать.
- И всё-таки, что Гарри забыл в тех Подземельях?
- Может быть, за Снейпом проследить перед уходом решил, это не наше дело. Я тебе говорю, он знает, что делает. Успокойся.
- Ладно, пошли уже спать, а то завтра башка чугунной будет. Я ещё хотел с утра пораньше на «Молнии» полетать.
- Летай на здоровье. Он же сам тебе предложил. «Бдительность», - и портрет Полной дамы молча отъехал в сторону, открывая проход в гостиную факультета Гриффиндор. Двое шестикурсников – девочка с янтарными глазами и зеленоглазый мальчик в круглых смешных очках – нырнули в открывшийся проём. И никто так и не узнал, что стойкость подруги, ни за что не хотевшей отдавать Карту Мародёров Рону, спасла того от сильнейшего шока. И впрямь, как смог бы объяснить правильный гриффиндорец нахождение трёх точек на карте практически в одном месте? В особенности, если эти точки были «Гарри Поттером», «Люциусом Малфоем» и «Северусом Снейпом», а место – спальней последнего.

- Слава Мерлину! Где тебя носило так долго, Мордредово отродье? – Люциус, которому еще тяжело было передвигаться, поковылял к юноше. Он и не представлял себе, что может испытать такое облегчение, увидев Тигрёнка живым и невредимым. Только сейчас сиятельный лорд Малфой понял, как же давила на него все эти три недели неизвестность. И, судя по выражению лица обычно невозмутимого Северуса, тот испытывал сейчас сходные чувства. Во всяком случае, в Тигрёнка он вцепился, как утопающий в соломинку, впившись голодным ртом в его губы. Пока ещё не очень крепко держащийся на ногах Люц добирался до конца кабинета, двое его любовников разорвали поцелуй и замерли, пытаясь отдышаться. В зелёных глазах мальчишки появились проблески расплавленного серебра, но чуть хрипловатый от сдерживаемых чувств голос выдал по-прежнему насмешливо:
- Немного – здесь, немного – там. Я смотрю, вы тут без меня не скучали? – он окинул весёлым взглядом Люциуса, который впопыхах натянул халат Сева явно прямо на голое тело. Блондин наконец-то добрался до последней парты в классе, и высвободивший руку Тигрёнок притянул его в их с Севом объятия.
- Как же я соскучился… - прошептал юноша, выгибаясь навстречу ласкам партнёров.
- Где тебя носило, кошмар ты наш? – Северус не терял времени даром, расстёгивая рубашку из драконьей кожи, обтягивающую торс парня, и добираясь ртом до напрягшихся сосков. Люц с Тигрёнком продолжали самозабвенно целоваться, и игривая рука мальчишки уже проникла под бархатный халат аристократа, проводя согнутыми пальцами по его животу, легонько царапая кожу. А через минуту извернувшийся немыслимым образом парень уже лежал на столе с раскинутыми ногами и, притянув к себе бедра Люциуса, зализывал ловким язычком эти самые царапины, подходя довольно близко к его напрягшемуся члену, но намеренно не касаясь его. При этом глаза его насмешливо следили за реакцией Сева. Это выглядело настолько провокационно, что мужчина не выдержал и, невербально избавив юношу от оставшейся одежды, рывком передвинул его по столу, вжимаясь пахом в эрекцию, которую парень и не думал скрывать:
- Ты крупно нарываешься, мальчишка.
- Слова-а… - Тигрёнок притянул к себе Люциуса и что-то тихо зашептал ему на ухо, поглядывая на Сева насмешливо и провоцирующее.
Через несколько секунд на лице блондина появилась точно такая же улыбочка, и он, не говоря ни слова и не спуская глаз со старого друга, промурлыкал:
- Да-а, согласен.
- На что это ты согласен, Люц? – от зельевара не укрылось, что эти двое что-то затевают, но договорить ему не дали: Тигрёнок обхватил его бёдра ногами, провокационно прижимаясь членом к его животу, обвил руками его шею и впился поцелуем в губы. На Северуса обрушилась мощная волна страсти и влечения. Он понимал, что юноша специально проецирует на его сознание собственные ощущения, но, тем не менее, не смог сопротивляться, да и, если честно, не хотел. Наоборот, ещё сильнее прижал к себе парня, невербальным заклинанием избавляясь от своей одежды:
- Не торопись, Тигрёнок. После долгого перерыва тебе будет…
- А кто сказал, что у меня был этот перерыв? – парень довольно болезненно прикусил нижнюю губу Сева. Острая боль и внезапно вспыхнувший гнев на человека, посмевшего обладать их с Люцем мальчишкой, заставили Северуса сорваться. Сегодняшний бешеный день, «свидание» с Лордом, беседа с Дамблдором, Грюмом и Поттером, провокация «Ночного охотника» наложились одно на другое, и… снесли крышу напрочь. Ему хотелось… он сам точно не мог определить этого чувства. Подчинить? Заставить принадлежать только им двоим? Стереть из памяти всех остальных? Он желал, чтобы их Тигрёнок ни на минуту не забывал о том, кому принадлежит. Невербальные заклинания «Очищения», «Смазки», рывком разведённые ягодицы мальчишки… Северус совсем потерял голову, а Тигрёнок лишь смотрел на него насмешливыми глазами, даже не пытаясь остановить того, что могло стать практически изнасилованием… из дурмана страсти его выдернул Люц, влепив звонкую пощёчину:
- Ты с ума сошёл? Опомнись, Сев! На вот, выпей!
До охваченного страстью мозга с трудом доходило, что здесь сейчас могло произойти. Северус похолодел. Он чуть не… рывком отстранившись от всё ещё распластанного на столе Тигрёнка, Сев сжал голову руками и попытался прийти в себя. Бокал из рук Люциуса он взял не глядя и одним глотком проглотил содержимое. И только осознав знакомый вкус подмешанного в вино зелья, Северус поднял на ухмылявшихся любовников удивлённые глаза, в которых только-только начало брезжить осознание случившегося. В следующую секунду глаза закатились, и зельевар рухнул бы на пол, если бы Люц с Тигрёнком, мгновенно оказавшиеся рядом, не подхватили его с двух сторон:
- Ну, что, в спальню?
- Пожалуй. Директор вряд ли тронет его в ближайшие шесть часов. Должен же он понимать, что после «приятного» общения с Тёмным Лордом даже такой двужильный человек, как Сев, должен отдохнуть и выспаться, - Люц всё-таки воспользовался «Мобиликорпусом», осторожно укладывая друга на кровать.
Вовсе не стеснявшийся своей наготы Тигрёнок в это время тщательно осматривал столбики кровати и полог:
- Во что бы это трансфигурировать? Как думаешь, Люциус, что лучше – верёвки или цепи?
- И с чего это ты сегодня такой кровожадный?
- А ты?
- У меня за последнюю неделю накопились кое-какие счёты к Северусу, - Малфой вспомнил предыдущие выходные и пытку расширителем. - А у тебя?
- Я в этот ваш Хогвардс две недели прорваться пытался. Должен же я на ком-то отыграться? Ты так и не ответил… - парень подошёл к Люциусу, прижимаясь к нему всем телом. Игры с Севом и трёхнедельное воздержание вовсе не прошли для него бесследно, и только крепнувшее день ото дня желание отыграться на злопамятном зельеваре помешало юноше четверть часа назад прекратить игру и сдаться на милость победителя.
- М-м-м, погоди, у меня есть кое-что получше, - Люц запахнул халат и, воспользовавшись камином друга, отправился в Малфой Менор.

Сев с трудом приходил в себя. Сначала его слух начал улавливать окружающие звуки – такие знакомые стоны и вскрики, страстный шёпот дорогих ему людей, потом, когда до сознания дошло, что же он такое слышит, распахнувшиеся в шоке глаза сфокусировали ошеломлённый взгляд на двух слившихся телах… Юношеском и мужском. На выгнувшемся, комкая сжавшимися пальцами простыни, Тигрёнке и… входящем в него страстно постанывавшем при каждом движении Люце. Он попытался, было, присоединиться к ним, но… смог сдвинуться только на несколько дюймов. Что-то удерживало его. Северус, всё ещё недоумевая, оглядел себя и, выругавшись, в гневе приложился затылком о спинку кровати:
«Они развели меня как младенца! » На его шею был надет ошейник с цепью, крепившейся к изголовью, на руках и ногах – браслеты с цепями, в причудливом порядке перекрещивающиеся и пересекающиеся по всему телу, при движении они врезались в эрогенные зоны, вызывая острые судороги желания. А, кроме того, он великолепно помнил привкус вина, которое ему подсунул Люциус – в нём был афродизиак, по силе соперничающий с «Приапусом», только… длительность действия у него была не в пример дольше, чем у четвёртого непростительного. Но всё это было ещё поправимо. То, что вытворяли на его глазах его любовники, и Дамблдора могло бы довести до оргазма, но… они позаботились и об этом. Основание его члена надёжно охватывало кольцо, не позволявшее ему так легко отделаться.
- Мерзавцы!!!
Тигрёнок приоткрыл затуманенные страстью глаза и, протянув руку, сомкнул пальцы на уже напрягшемся члене Северуса:
- Тебе не нравится… наше… представление? – паузы в предложении заполнялись стонами и вскриками, а Люц уже не слышал ничего и никого. Несколько последних судорожных движений – и он протяжно застонал, навалившись на Тигрёнка, а мгновением позже пришла очередь мальчишки. Сев едва не зарычал. Зрелище заводило неимоверно, да ещё и афродизиак… «Хорошо этим сволочам! Они-то сейчас получили удовольствие и успокоятся, а мне каково? Что эти гады задумали? » Понятно было, что простым содержанием гордого зельевара на цепи дело не кончится…
Сев, как всегда, оказался прав, просто так это не кончилось. Похоже было, что Люц с Тигрёнком тоже приняли что-то возбуждающее. Для начала они повторили своё «представление», а потом… Дальнейшее Северус вспоминал потом со смесью восторга и содрогания. Сложно, знаете ли, оставаться спокойным, когда твои любовники ласкают и подготавливают тебя в четыре руки, а затем… развлекают друг друга. Первоначальное решение хранить гордое молчание быстро кануло в лету. Минут через пятнадцать Сев уже ругался, как сапожник, призывая на головы своих мучителей все известные ему кары. А ещё через полчаса был готов униженно умолять, чтобы они прекратили это издевательство, хотя бы просто отымев его. Оказалось, что гордость – довольно странное чувство. Когда надо, она пряталась, мысленно поклявшись себе отомстить, а затем поднимала голову вновь. Наконец, наиздевавшись вдоволь и натешившись друг другом, причём Люциус с большим удовольствием периодически уступал инициативу своему юному любовнику, записные садисты таки снизошли к мольбам доведённого до грани Северуса. Люц наслаждался каждой минутой этого приключения, насаживая на себя извивавшееся в оковах тело друга и оставив на потом размышления о неминуемой мести с его стороны… А Тигрёнок, ещё в самом начале поклявшийся себе, что не воспользуется беспомощностью Сева, чтобы побыть сверху, довольствовался обоюдным минетом. Усталые и пресыщенные, они уснули только на рассвете, в последний момент освободив Северуса от оков.
Сев с Тигрёнком проснулись практически одновременно, когда Люциус, ещё полностью не восстановившийся после пыток у Лорда, спал, утомлённый секс-марафоном. Часы в спальне пробили полдень, именно это их, похоже, и разбудило. Северус с нескрываемым злорадством смотрел, как в зелёных глазах появлялось опасение, и зажатый во сне между ним и Люцем парень попытался скрыться с места преступления. Мужчина даже позволил ему подняться с постели, а потом одним рывком повалил обратно, подминая под себя и не давая вырваться:
- Не-ет, о чувстве самосохранения раньше надо было думать, когда ты придумывал всю эту авантюру. Ведь это ты её придумал, не так ли? – Сев прижал юношу к постели, лишая возможности даже пошевелиться. Его рука нашла уже почти полностью возбуждённый член мальчишки и сжала, вырывая из приоткрывшегося рта вскрик, тут же поглощённый вторгшимися губами и языком мужчины. Он отпустил его только тогда, когда им обоим не стало хватать дыхания:
- Так что это за разговоры об отсутствии перерыва? Говори! – вторая рука зельевара вцепилась в гриву спутавшихся чёрных волос, разметавшихся по подушке, оттягивая голову юноши назад и заставляя смотреть в глаза. - Это правда?
- Н-нет, - распятый под мужчиной парень задыхался от тяжести его тела и от ощущений, которые дарила грубо ласкающая его член рука. - Я дразнил тебя…
- Зачем?
- Затем… Мне хотелось вывести тебя из равновесия, заставить потерять твой хвалёный контроль!
- Я чуть не изнасиловал тебя, идиот! - желание прибить этого… змеёныша исчезло, но вот просто желание обладать сохранилось и нарастало с каждой минутой. - Твоё любопытство того стоило? И как ты уговорил на эту авантюру Люца?
- А меня и не надо было уговаривать, - раздался из-за спины мальчишки сонный голос. - Мне давно хотелось сделать тоже самое.
- Я вам это припомню…
Прижатый к постели Тигрёнок расхохотался:
- Сомневаюсь… Мы с Люциусом тебя хорошенько вымотали этой ночью.
- Люц, ты ведь подлил мне «Ромео и Джульетту»?
- Да. Из того, что оказалось под рукой, это было самым сильным.
- И это один из самых лучших зельеваров курса?! Не рано ли для склероза?
- О-о! Мерлин! – Люциус схватился за голову, оседая на кровати.
- Что? – Тигрёнок переводил недоумевающий взгляд с одного на другого.
- Откат. Это зелье предназначено для обоюдного удовольствия двух любовников. Прости, малыш, но сейчас очередь Северуса.
И Сев отыгрался… к их всеобщему удовольствию. Проснувшийся в следующий раз уже под вечер Тигрёнок, не обращая внимания на ноющее от бурных многочасовых ласк тело, улыбался, вспоминая один эпизод… когда Северус, доведя Люца своими ласками почти до изнеможения, рывком толкнул его к возбуждённому парню, наколдовывая смазку и помогая ничего не понимающему юноше насадить блондина на свой член, а потом… Тигрёнок был настолько поражён, почувствовав, как вместе с ним в растянутое отверстие выгнувшегося и рычащего от удовольствия Люца входит член Сева… Горячая теснота, трение, судорожно сжимавшиеся мышцы кончавшего Люциуса заставили парня громко закричать, срываясь в оргазм, и… потерять сознание. С этого момента его не отпускало желание повторно испытать эти фееричные ощущения, а ещё лучше… почувствовать то, что пережил Люц, на себе.
Рядом пошевелился обнимавший его блондин, и взгляд Тигрёнка столкнулся с слегка затуманенным взором серых глаз:
- О-охх! – потянувшись, Люциус застонал.
- Это… больно? Прости…
- Дурачок! Это – замечательно. Только я бы не советовал тебе пробовать повторить это без подготовки.
- А мы и не будем с этим торопиться. Тигрёнок у нас ещё слишком юн, чтобы… - договорить Сев не успел, упоминание его возраста заставило юношу возмутиться.
- Я не ребёнок!
- О, да! Ты совсем не ребёнок, мы оба с Люциусом можем это засвидетельствовать, - Северус лениво ласкал парня, невербально залечивая полученные в сегодняшней «битве» небольшие синяки, царапины и обходя стороной засосы.
Тигрёнок проследил глазами его действия и возмутился:
- А почему…
- Чтобы не забывал нас, - к ласкам Сева присоединился Люциус. - Учти, если ещё раз пропадёшь надолго, - он нежно поцеловал парня в уголок губ и тем же ласковым тоном продолжил: - окажешься на месте Северуса на всю ночь. Только мы с ним не будем так милосердны, как ты сегодня.
- Я это запомню и… постараюсь не остаться в долгу, - Тигрёнок вернул поцелуй и потянулся к губам Северуса. Сил на что-то серьёзное у них уже не было, оставались только нежные поглаживания и ленивый обмен новостями. Незаметно пролетело ещё полтора часа, и часы в спальне пробили семь раз. Неохотно, едва не качаясь от приятной усталости во всём теле, юноша стал подниматься с постели.
- Ты куда?
- Мне пора.
- Что, Навский пересчитывает своих «волчат»* в воскресенье перед отбоем? – голос Северуса был обманчиво безразличен.
- Что? – Тигрёнок резко обернулся, непонимающе уставившись на своих мужчин. Он не понимал, причём тут волчата и директор Дурмстранга. Внезапно до него дошло, и юноша замер, лихорадочно соображая, подтвердить или опровергнуть подозрения любовников. С одной стороны – то, что его считают студентом этой школы, объясняло его длительные отлучки, подтверждая прикрытие; с другой – он ничего не знал ни о факультетах Дурмстранга, ни о их обычаях и программе, и легко мог попасть впросак. - Э-э-э… С чего вы с Люциусом взяли…
- Ладно, не хочешь – не говори, - Северус свернул разговор, чутьём шпиона уловив, что давить на парня сейчас опасно. Да и его удивление можно было растолковать двояко. То ли он был удивлён, что его раскрыли, то ли вообще мало знал о Дурмстранге… Зельевар оставил свои вопросы на потом, решив, что не стоит пока пугать мальчишку угрозой разоблачения.
Тигрёнок вздохнул с облегчением. Они заставили его поесть, чуть ли не насильно усадив за столик в гостиной. И, только приступив к еде, юноша понял, насколько же проголодался. Мужчины с удовольствием составили ему компанию, отдав должное ужину, приготовленному эльфами Хогвардса. Собственно, вокруг этой нейтральной темы и крутился их разговор. Северус с юмором описывал школу, студентов и преподавателей, а Люц вставлял ехидные комментарии. Все трое весело смеялись, пока Сев не перешёл к личности директора. А ведь давно известно, что не стоит поминать чёрта в его вотчине… Как только зельевар произнёс его имя, пламя в камине гостиной вспыхнуло зелёным, и в нём появилась голова Альбуса Дамблдора собственной персоной:
- Северус, мальчик мой… ох, прошу прощения, лорд Малфой, я не знал, что вы в замке.
Люциус надменно кивнул, срочно возводя иллюзию приличной одежды на своём облачённом только в широкое пушистое полотенце теле. Сев же не стал суетиться, в конце концов, он вполне прилично был одет в собственный халат. Что касается Тигрёнка, то… он мгновенно испарился. Вместе с ним исчезли его тарелки и столовые приборы, третьего бокала с вином на столе также больше не наблюдалось.
Сев с Люцем переглянулись, поражаясь такой оперативности мальчишки, и вежливо пожелали директору школы доброго вечера.
- Профессор Снейп, я попросил бы вас зайти ко мне в кабинет.
- Да, господин директор, через пятнадцать минут буду у вас.
Дамблдор, как всегда, доброжелательно попрощавшись с Малфоем, исчез, а зелёное пламя в камине приобрело обычный оттенок.
- Тигрёнок?! Ты где? – но парень так и не нашёлся, неведомо каким образом исчезнув из гостиной зельевара. Правда, потом тарелки, чуть было не выдавшие его присутствия за столом, обнаружились в кабинете Зельеварения, указав тем самым путь, по которому скрылся «Ночной охотник».

Пользуясь, как всегда, мало кому известными коридорами и сливаясь с тенями, Иллюзор добрался до Гриффиндорской башни. По мере приближения к гостиной львиного факультета лицо его менялось, приобретая характерные черты Гарри Поттера, в чём он убедился, взглянув на своё отражение в одном из окон коридора. Парень вздохнул спокойнее: с тех пор, как о его тайне узнали Дрей с Герми, поддерживать именно эту личину становилось сложнее и сложнее. Раньше по прибытии в школу она появлялась автоматически, сейчас же приходилось отслеживать этот процесс. Похоже, Магия Иллюзий начала отторгать эту ипостась своего Мастера как наиболее несоответствующую его сущности. Юноша опасался, что ему не удастся удержать личину до окончания обучения в Хоге. Но… пока об этом рано было думать. Сейчас главное было освободить от роли Мальчика-Который-Выжил Рона и поинтересоваться у друга, какого лысого Мерлина он повёлся на подначки Снейпа? Ведь, в конце концов, это Гарри из-за него теперь придётся ходить на отработки к Филчу, как будто мало ему теплиц профессора Спраут. Правда, декан Пуффендуя уже простила его, в особенности когда поняла, что всё, что посадил в восстановленной теплице Гарри, растёт просто гигантскими темпами и приносит великолепный урожай. Юноша поморщился: ну, не рассчитал он силу, не рассчитал! Что теперь, застрелиться, что ли? К тому же, работа с растениями успокаивала нервы, а со второй отработки к нему ещё и добровольно присоединился Невилл, помешанный на гербологии, и время потекло в два раза быстрее и приятнее. Гарри с удивлением понял, что совершенно не знал этого тихого парня. Он был образован не хуже Драко, достаточно храбр, когда необходимо, обладал хорошим чувством юмора и… понимал его почти так же хорошо, как Кэс, чем не мог похвастать никто, кроме его приёмного отца. Именно Невилл подсказал одну травку, которая в будущем могла обезопасить их экспериментальное зелье от эксцессов, подобных произошедшему с Дреем. Герми готова была его расцеловать за это. К тому же, Нев великолепно влиял на Рона, превращая слегка обиженного на несправедливость жизни Рыжика в уверенного в себе человека, «душу компании», что значительно облегчало жизнь окружающим.
В общем, усталый, но довольный, как объевшийся сметаны кот, Гарри пробирался к собственной гостиной, предвкушая мягкую постель и возможность отоспаться.
Да?! Не тут-то было! Через портрет Полной дамы он, естественно, не пошёл, ту бы кондрашка хватила от двух Поттеров в одной конкретно взятой башне, а отправился через покои Гриффиндора. Заодно решив поинтересоваться, как дела у Герми. И с радостным удивлением обнаружил там выписавшегося из Больничного крыла Драко:
- Дрей! Привет! Не ожидал, что тебя сегодня отпустят, думал, мадам Помфри задержит тебя до понедельника.
- Маркус! Наконец-то! Где тебя черти носили? – Герми подскочила к нему, на бледном лице посверкивали янтарём испуганные глаза.
- Золотце, ты вовремя. У нас, кажется, проблема, - Дрей поднялся из кресла возле журнального столика, на котором лежали два знакомых галлеона (такими они на пятом курсе для связи пользовались), а рядом стояли три магических прибора, включая вредноскоп.
- Какого Мерлина у вас тут происходит? – Гарри ещё пытался успокоить себя, надеясь, что ничего серьёзного не случилось, но интуиция уже верещала об обратном.
- Я не уверена, - Герми переглянулась со своим парнем, и дальше рассказ продолжил уже Малфой.
- Миона зачаровала четыре галлеона для связи. Два для нас, два для Тео с Блейзом. На всякий случай. Час назад к директору прилетела сова от матери Блейза. В письме говорилось, что лорд Забини скончался, и она хочет забрать сына на несколько дней в связи с похоронами отца. К её письму прилагалось доверенность от Ноттов на право забрать вместе с Блейзом Теодора. Забини и Нотты состоят в дальнем родстве, и они объяснили всё это плохим самочувствием леди Нотт.
- Понятно. Пожирателю Смерти, лорду Нотту, доступ в школу закрыт, а вот против его жены Дамблдор ничего не имеет. Так в чём проблема-то?
- Директор открыл леди Забини камин, и она прибыла почти сразу…
- Ну?
- Я специально попался им с директором по дороге, когда они отправились за ребятами в нашу гостиную, чтобы убедиться, что они идут не под «Империусом», а добровольно.
- Убедился?
- Мне казалось, что – да.
- Казалось? Я не понимаю…
- Они шли добровольно. Всё было нормально. Тео даже успел мне сказать, что накануне отправил письмо матери, где просил встретиться с ним. Они обещали связаться с нами через полчаса после отбытия и всё рассказать.
- Прошло уже сорок пять минут, Маркус, - Герми смотрела на него с такой надеждой, будто он сейчас скажет одно слово – и всё вновь будет замечательно, а их тревоги останутся всего лишь глупыми страхами.
- Вы пробовали сами с ними связаться?
- Они не отвечают.
- А что говорят приборы?
- Опасность. Галлеон Тео вне пределов его доступа…
- Им может кто-нибудь воспользоваться, кроме…
- Тео? Нет. Я усовершенствовала эти чары. Без того, на кого он зачарован, это – обыкновенная монета. Никакие артефакты не засекут ничего другого.
- А Блейз?
- Его галлеон при нём, но… он, скорее всего, без сознания.
- Не убит?
- Нет. Вот Тео – возможно.
Гарри-Марк запустил руку в волосы, стягивая их на затылке и отводя от лица длинные пряди:
- Как можно воздействовать на монету?
- Что ты имеешь в виду?
- Что мы отсюда можем сделать с галлеоном?
- Золотце – ты гений! Мы об этом даже не подумали. Герми?
- Золото хорошо нагревается и охлаждается. Холод или жар. Мы можем воздействовать на температуру объекта, - девушка, уже не обращая ни на кого внимания, склонилась над лежащими на столе монетами. Через несколько секунд одна из них покрылась инеем. Они прождали несколько минут и снова попытались связаться с Блейзом. Ничего. Тогда Герми слегка накалила вторую монету, осторожничая, чтобы не вызвать у слизеринца серьёзный ожог. Несколько минут связи не было, а потом… в комнате раздался измученный голос:
- Герми… Дрей… Нам с Тео нужна помощь. Это была ловушка… - связь прервалась.
Друзья почти полчаса пытались восстановить её, но всё было тщетно. Отчаявшийся Драко, уже несколько минут метавшийся по комнате, со всей силы саданул кулаком по каменной стене, обдирая кожу в кровь:
- Это я во всём виноват. Ведь заподозрил же, что что-то неладно…
- Что неладно? – Гарри перехватил его, остановив метания.
Слизеринец кинул виноватый взгляд на свою девушку, вздохнул и рассказал следующее:
- Я специально столкнулся с ними, когда они шли в кабинет Дамблдора, чтобы отправиться в Забини Холл. Мы поздоровались с леди Забини…
- Ну!
- Она ответила на моё приветствие и… потрепала меня по щеке…
- А раньше она тебя не касалась?
- Касалась, но… по-другому. Вот уже года… три она при встрече всегда пыталась вроде бы по-родственному приобнять меня, намеренно стараясь прижаться… грудью, или… погладить моё бедро, - на Гермиону Драко старался во время рассказа не смотреть… и правильно делал. Улыбка юной девушки не предвещало ничего хорошего вышеупомянутой леди при условии их будущей встречи, разумеется. У мистера Гелерта росла достойная ученица.
- Ты думаешь, это была не она?
- Тогда я не обратил на это внимания, но сейчас… это – не она, но… кто-то знакомый… - парень задумался, перебирая в голове варианты, а потом, внезапно замерев, перевёл ошарашенный взгляд на друзей. - Тётя Белла, - выдохнул он. - Точно!
- Чё-орт! Герми, попробуй ещё раз связаться с Блейзом.
Но пробовать не пришлось, галлеон завибрировал, и из него раздался усталый хриплый голос:
- Герми, Драко! Если вы нас с Тео слышите. Мы в подземельях Нотт Холла. Нам… крепко досталось. Кажется, отец Тео перехватил его сову с письмом… Леди Нотт в своей комнате, эльфы говорят, что он её избил до полусмерти. Нас завтра ожидает Посвящение. Если… вам не удастся послать к нам помощь… Тео просит потом позаботиться о его матери. Вряд ли мы переживём завтрашний день… судя по намёкам Грейбека и Рудольфуса Лестранжа. Если что… мы на вас не в обиде, вы ничего бы не успели сделать…
- Блейз, спроси Тео, вас держат там, где мы с ним прятались в детстве? – Дрей склонился над своим галлеоном.
- Да. Сюда идут. Прощайте, - монета на столе перестала вибрировать и потухла.
Герми и Дрей одновременно выдохнули.
- Дамблдор.
- Крёстный.
Гарри же потребовал у подруги Карту Мародёров. Минут пять они вглядывались в этажи и коридоры, ища следы директора или декана Слизерина, но их, по-видимому, не было в школе.
- Вот, мантикора их забодай! Даже этого параноика Грюма нет, когда он нужен… - Гарри осёкся под взглядами друзей. - Что?
- Ты в следующий раз силы-то рассчитывай. После того, как он вылетел из кабинета директора, обиженный на нас с Роном и Снейпа, на него:
а – упал портрет Варнаввы Вздрюченного;
б – его здоровую ногу прищемила Исчезающая Ступенька;
в – на подходе к аппарационной площадке, когда он проходил мимо загона с соплохвостами, эти милые тварюшки решили его атаковать… ага… стаей, и, наконец,
г – его расщепило при аппарации.
Так что господин Грюм ещё некоторое время вынужден будет загорать на больничной койке в Св. Мунго.
- Чё-орт! Ладно, впредь буду осторожнее. Здесь нам помочь некому. МакГонагалл сначала полчаса нас допрашивать будет, а потом уже в Аврорат сообщит, да и доказательств у нас нет… Мда-а… Дрей, собирайся! Живо! Всё оружие, какое есть, с собой…
- А я? – Гермиона, заступила им дорогу.
Парни хором ответили:
- А ты останешься.
- Чёрта с два! – раздалось за их спинами шипение, и потянувшиеся, было, за своими палочками друзья обнаружили… их наличие в руках своей подруги. - Я иду с вами! И это не обсуждается. В конце концов, мистер Геллерт учил меня Боевой магии наряду с вами.
Дрей хотел, было, упереться рогом и попытаться переубедить любимую, но Гарри слишком хорошо знал её упрямый характер, чтобы предпринимать такие бесплодные попытки:
- Ладно. Давайте быстрее собираться. Оденьтесь, как в прошлый раз, когда Сноукастл искали, только потеплее.
- У нас куртки в доме Кэса остались…
- Не проблема, нам как раз туда и надо. Кэс поднимет на ноги Кингсли и Кэна, а мы пока попробуем пролезть в Нотт Холл через «чёрный ход».
Через пять минут друзья были уже готовы. Кстати, костюм из драконьей кожи, как ни прикалывался над ним Драко, был довольно практичной одеждой для подобной вылазки, так что и переодеваться Гарри особо не пришлось. А ещё через четверть часа почти бесшумные шаги трёх человек стихли возле лестницы, охраняемой горгульей. Дезиллюминационные чары и мантия-невидимка, навязанная Гермионе, сделали своё дело, и вскоре в тупике под винтовой лестницей раздалось змеиное шипение, открывающее потайной ход к аппарационной площадке в сердце Хога.

Зиг и Гидеон собирались в поездку. Особо дотошный главный менеджер цирка потребовал, чтобы реквизит во Францию сопровождали не простые служащие, а сами члены труппы Флайервуда. Особой надобности в этом не было, всё было хорошо упаковано, а сразу по прибытии грузового парома груз должны были встретить Ланс с Моной, но… блажь начальства – всегда закон, и парням, собиравшимся ещё денёк-другой попинать балду до репетиций, пришлось, поминая всех предков перестраховщика, срочно собираться в командировку. Паром отходил в два ночи, на часах было уже полдевятого, и, если они не хотели опоздать, стоило поторапливаться со сборами. Их сумки уже стояли в прихожей, а Зиг собирался вызвать такси, чтобы ехать на вокзал, когда прямо посреди холла материализовались Марк с Дреем и Гермионой.
- О! а вы тут какими судьбами? Или завтра не понедельник? Или в Хогвардсе внеплановые каникулы? – Гидеон разглядывал чем-то явно встревоженных подростков.
- Ребята, где Кэс? – Маркус проскочил мимо них к спальне приёмного отца и заглянул внутрь.
- Да что за аврал-то?
- Зиг, где Кэс? Я потом всё объясню!
- Нет его. Опять какие-то секретные похождения. Он ещё вчера исчез, сказал, ко вторнику вернётся, - Зигфрид переводил взгляд с одного расстроенного лица на другое, а в душе поднималась неясная тревога. - Что-то случилось?
- Случилось. У вас есть связь с Кэннетом или Кингсли?
- Так они же все вместе умотали, а связь есть только у Ланса. Маггловскими телефонами авроры же на задании не пользуются, а как иначе нам с Гидеоном прикажешь с ними связываться? Мы ведь – не маги.
- Что случилось? – Гидеон решительно развернул к себе Маркуса. Тот поднял на него виноватый взгляд, не зная, как начать рассказ, и боясь расстроить братьев, но ему на помощь неожиданно пришла Гермиона:
- Пожиратели захватили двух студентов с нашего курса.
- Так, я не понял, а Дамблдор на что?
- Его нет в школе, и их захватили дома. Элеонора Забини выманила…
- Забини???!!! – Гидеон метнулся к девочке, схватив её за плечи. - Что сделала эта сука?
- Ты… её знаешь?
- Она – моя драгоценнейшая родная тётушка, сестра матери, - голос парня был полон едва сдерживаемого презрения и сарказма. - Когда Пожиратели в первую войну убили моих родителей, она милостиво взяла под опеку их состояние, ну… и меня заодно. А узнав, что я сквиб, и побоявшись, что такая лакомая добыча, как престарелый лорд Забини сорвётся с её крючка, если узнает о столь порочащем родстве своей невесты, подкинула меня в магловский приют, подделав магические документы о моей смерти. Что ещё натворила эта… тварь?
- Сдала своего сына и Теодора Нотта Тёмному Лорду. Тому известно, что они не хотели принимать Метку, и завтра их ждёт Посвящение. Только при таком раскладе живыми они оттуда не уйдут, - Маркус следил за реакцией замершего посреди холла Зига. Тот ответил ему враз помрачневшим взглядом и устало спросил:
- А лорд Нотт что?
- Перехватил письмо сына к матери и доложился Лорду. Да! Ещё жену избил до полусмерти.
Если упоминание о предательстве биологического отца вызвало лишь презрительную усмешку на лице старшего брата Тео, то слова о вреде, причинённом пусть и отрёкшейся от него, но всё же матери, заставило его глаза полыхнуть гневом:
- Ги, где… наши вещи?
- В подвале, где же ещё?
Гидеон с Зигфридом, побросав сумки, быстрым шагом направились в сторону упомянутого подвала, а недоумённо переглянувшиеся маги-недоучки побежали по своим комнатам, запасаясь всем, что им могло понадобиться в этом деле.
Как ни странно, все пятеро столкнулись в холле. Зиг и Гидеон были в обтягивающих чёрных свитерах, шапочках с прорезями для глаз, сейчас открывающих лица, в штанах, позволяющих беспрепятственно исполнять любые трюки и даже заниматься скалолазаньем. На специальных поясах у них были закреплены специальные тонкие тросы с кошками, под куртками – арбалеты с запасом болтов, среди которых попадались и серебряные. Сейчас они пристраивали в специальные крепления миниатюрные версии автоматов «Узи». В сумке у ног Зигфрида посверкивала вороненой сталью пара автоматических пистолетов:
- Кто-нибудь из вас умеет с ними обращаться?
Драко с Маркусом молча помотали головами, а Герми, склонившись, подняла пистолет и умело проверила предохранитель и обойму:
- Стрельба по пивным банкам считается?
- Понятно. Если что, стреляй по ногам, потом извинишься.
Вооружённые арбалетами и мечами Марк с Дреем только в шоке переглянулись: такую Гермиону им видеть ещё не приходилось. Их взгляд с подруги плавно перешёл на братьев-гимнастов:
- Э-э, ребята, а вы куда собрались? Там же Пожирателей целый дом.
- Тем более, одних мы вас туда не пустим.
- Но…
- Разговор окончен. Говори, как туда попасть? – Зигфрид подошёл вплотную к Маркусу и проговорил тихо, так чтобы не слышали остальные: - Это же мой брат.
- Хорошо, - маг-иллюзор сдался: Зиг с Гидеоном, хоть и были сквибами, а могли очень помочь в этом деле. Да и в открытый бой с ПСами никто ввязываться не собирался. А в схватке один на один, да ещё в ближнем бою с ними ни один Пожиратель не справился бы.
Юноша пересчитал своих спутников, без него их было четверо: «Ничего, Нотт Холл не так уж далеко, на небольшое расстояние я всех вытяну. А на обратном пути надо будет подключать Герми с Дреем.
- Подойдите все ко мне и обхватите руками как можно крепче. Глаза закройте, - почувствовав на себе руки друзей и внимательно проверив, все ли уцепились надёжно, Марк закрыл глаза и представил себе начало потайного хода к Нотт Холлу, где он побывал в конце прошлого лета.
Знакомый рывок в области пупка, несколько секунд тошноты и головокружения, и они появились в начале полуобвалившегося, заросшего высохшим бурьяном тоннеля:
- Идти только за мной и ничего не трогать. Зиг, если я сказал «назад», значит – назад, ты понял?
- Это твоя вотчина, тебе и командовать. Веди нас, «Ночной охотник», - последнее было сказано с ноткой добродушной иронии, и Маркус не обиделся на брата.

Несмотря на то, что Иллюзор вёл свой отряд максимально быстро, плачевное состояние тоннеля заставляло их поминутно останавливаться и расчищать лаз в очередную узкую дыру, в которую половина из них иначе не могла бы протиснуться. До внутренних дверей в поместье они добрались только через два часа – в половине одиннадцатого ночи. Марк шагнул, было, к двери и привычно вскинул руки, плетя сложную вязь заклинания ритуала Убежища, но внезапно прервал речь, быстро сотворив руну, уничтожающую след всяческого вмешательства.
- Что случилось?
- Меня ждали. Видимо, Воландеморт в курсе похождений «Ночного охотника». Защита обновлена, и она совсем не похожа на предыдущую.
- И что нам теперь делать? – Драко попытался, было, подойти к двери, но Маркус вовремя поймал его за руку.
- Отойдите за ближайший поворот, я попробую «прощупать» эту Защиту.
- Помощь нужна?
- Нет. Главное – не вмешивайтесь ни в коем случае.
Четверо «спасателей» спрятались за большим каменным выступом, каждую минуту опасаясь услышать крики попавшего в беду друга, но вокруг было тихо. А через четверть часа этот самый друг, посмеиваясь, вынырнул из-за поворота:
- Оч-чень хитрые чары. Очень мощные. Очень сложно расколоть и обойти, но… всё открывается любому кровному родственнику. Видимо, лорд Нотт забыл, что кроме него и Теодора существуешь ещё и ты, Зигфрид.
- Он, видимо, очень старался забыть. Я правильно понял, нужна моя кровь?
- Несколько капель.
- Тогда пошли, чего зря время терять? – Зиг уверенно направился к двери, надрезал палец ножом и провёл кровавую полосу по гербу Ноттов. Марк мгновенно залечил ранку, не позволив ни одной капле крови упасть на пол тоннеля: мало ли кому и для чего она может пригодиться. Несколько минут ничего не происходило, но маг-иллюзор жестами велел всем молчать и не шевелиться, а потом массивная каменная дверь нехотя отворилась, пропуская необычную спасательную команду внутрь дома.
- Драко, где это подземелье, про которое ты у Блейза спрашивал? Я сейчас на разведку слетаю, а вы меня здесь подождёте, - Гарри-Марк превратился в летучую мышь, вызвав восхищённый вздох Гермионы.
- У тебя с каждым разом получается всё лучше и лучше.
- Значит, так, Золотце. Куда выводят эти комнаты?
Чтобы ответить, Маркусу пришлось вернуть себе человеческий облик:
- В спальню хозяина, комнату наследника и бальный зал, но тот завален.
- Мы ходили в подземелья из комнаты Тео. По коридору налево, пропускаешь два пересечения, потом – направо и вниз по лестнице на два этажа. Там – решётка. За ней – направо – погреба, налево – несколько камер. Самая дальняя с кандалами, вделанными в стену, но от дверей там самый худший обзор, поэтому мы в ней и прятались. Скорее всего, Тео с Блейзом там.
- А где комната его… матери? - Марк скосил глаза на отвернувшегося Зига. Тот стоял с безразличным видом, разглядывая убежище.
- От комнаты Тео направо, через две двери – её спальня, она соединяется с комнатой хозяина.
- Это хорошо, не придётся чары на дверях взламывать. Изнутри-то они никого не ждут. Подождите меня, я постараюсь поскорее вернуться, - Маркус уже хотел, было, превратиться обратно в нетопыря, но Зигфрид его удержал.
- Пока ты летаешь, нам лучше проведать… леди Нотт, неизвестно, в каком она состоянии. Может, придётся её сначала зельями отпаивать, прежде чем переносить.
- Это опасно.
- Чем дольше мы здесь пробудем, тем больше вероятность попасться.
- Зиг прав, Золотце. Лети, а мы займёмся леди Эдной. Если что, галлеон у тебя есть, свяжешься с нами, - Дрей с ребятами решительно направились в сторону спальни лорда.
Марк пожелал им удачи и полетел искать своих однокурсников-заточенцев.
Память у Малфоя была хорошая, путь он описал довольно подробно, и маленький нетопырь, ни разу не сбившись с дороги, осторожно влетел в коридор с тюремными камерами и прицепился лапками к балке на потолке, проверяя помещение на следящие чары. Если бы летучие мыши могли смеяться, он бы расхохотался. Такого примитивизма он от Пожирателей не ожидал: «Мда-а, они слишком надеются на охрану». Охрана и в самом деле была – в количестве трёх достаточно сильно выпивших ПСов. Юноше они были незнакомы, в воспоминаниях Воландеморта он таких не видел. «Новички. Тем хуже для вас» - нетопыри, во всяком случае, этот, умели очень пакостно улыбаться. Первоначальное желание только разведать обстановку, а потом уже вернуться сюда с друзьями у Марка пропало. Такой шанс грех было упускать, и через минуту волна Ужаса, смешанного с Болью, накрыла плохо соображавших с перепою Пожирателей. А ещё через десять минут они валялись в глубоком обмороке. Маркус на всякий случай ударил их сильнее, чем было необходимо, уж очень ему не хотелось иметь кого-то из врагов за спиной. Он с особой тщательностью проверил Запирающие чары на двери в камеру, не хватало ещё, чтобы что-то подало Пожирателям сигнал тревоги. Снять их для «Ночного охотника» не составляло труда, но, прежде чем войти в застенок, Марк обследовал комнату всеми ему известными чарами, и только потом шагнул внутрь, тихо поздоровавшись со слизеринцами:
- Привет, ребята. Как насчёт того, чтобы сменить обстановку?
- Ты кто?
Юноша поморщился: его магия опять сыграла с ним злую шутку, убрав школьную личину и вернув привычный облик:
- Тот, с кем вы договорились встретиться в выручай-комнате в пятницу.
- Поттер? Ты? Но…
- Потом. Сначала надо отсюда выбраться. Вы с Блейзом хоть передвигаться-то сможете? – Марк избавил ребят от оков. В полумраке камеры ему сложно было разглядеть, в каком мученики состоянии, но запах крови он чувствовал отлично.
- Сможем, только куда? Отец наверняка все ходы и выходы перекрыл. Нарвёмся на Пожирателей, - две фигуры на каменном полу зашевелились, поднимаясь на ноги. Маркус едва не выругался – Блейз практически висел на Теодоре, почти не в состоянии даже стоять самостоятельно. Но дело было сделано. В любой момент Пожиратели могли сменить караул, и тогда их побег обнаружили бы. Необходимо было срочно убираться из подземелий. Гриффиндорец подхватил повисшего на друге Забини под другую руку, и они вместе смогли вывести его в коридор. При свете магического факела Марк едва узнал всегда лощёных слизеринцев. Мантий на них не было, только брюки и изорванные в клочья рубашки, лица покрывала бурая кровавая корка. Различить их можно было только по комплекции и цвету волос.
- Да-а, досталось вам. Как же мы в таком виде по коридорам-то пойдём? – но тут в голову парня пришла одна идея. Прислонив едва держащегося на ногах Блейза и его друга к стене, он подскочил к Пожирателям и сорвал с двоих мантии и маски, бросив добычу Теодору. Затем левитировал раздетых ПСов в камеру и восстановил Запирающие чары, а оставшегося Пожирателя устроил так, что казалось, что он только что уснул при исполнении, перебрав огневиски. Это на какое-то время могло задержать их разоблачение. Когда он закончил, на Блейзе и Теодоре уже красовался ПСовский прикид, скрывавший побои и порванную одежду.
- Отлично. Пошли потихоньку, - Марк снова подставил плечо раненому Забини, и они медленно заковыляли по коридору по направлению к выходу. Использовать «Мобиликорпус» в подземельях Гарри-Марк не решился. Им повезло, они никого не встретили на всём пути до комнаты Теодора.

Когда дверца, ведущая из комнаты наследника в потайные покои, открылась, Драко и Гермиона мгновенно разделились и атаковали появившихся в проёме ПСов.
- «Сектусемпра».
- «Микрохироптера максима»**.
Но вынырнувший следом за «Пожирателями» Маркус успел отразить заклятия Поглощающими чарами:
- Остановитесь! Это свои! – он с облегчением увидел, как Гидеон и Зигфрид, уже наставившие на них арбалеты, опускают оружие.
- Идиоты! Мы чуть вас не подстрелили! Ты же сказал, что пойдёшь только на разведку? – взбешенный Дрей готов был продолжить перепалку, но Герми мягко положила ему руку на плечо, и его гнев мгновенно утих.
- В коридорах никого не было, а охрана пьяна в дым. Грех было не воспользоваться. Как у вас? Удалось вызволить леди Нотт?
При упоминании матери Тео вышел из ступора, опустил безвольное тело друга в полуразвалившееся кресло и, одарив по дороге Зига недоумевающим взглядом, кинулся к лежащей на диване женщине:
- Мама!
- Она без сознания, - Драко осторожно отстранил друга от раненой.
- Что с ней?
- «Круациатус» множественный и… просто побои. Похоже, твой отец дал волю рукам.
- Убью гада… - Теодор хотел сказать ещё что-то, но дыхание перехватило, и он замолчал, пытаясь взять себя в руки и осматривая незнакомое помещение, появившееся в изученном до последнего закоулка доме. - Где это мы?
- Потайное убежище на случай непредвиденной опасности. Отсюда ведёт ход за пределы дома.
К ним подошла мрачная Гермиона:
- Мы не сможем протащить леди Эдну и Блейза через те завалы. Они не в том состоянии. Мы с Дреем, конечно, напоили их всем, чем могли, но самостоятельно передвигаться они смогут только часа через четыре.
- Их к тому времени уже хватятся. Здесь нельзя долго оставаться. Если на чёрном ходе поменяли Защиту, значит, лорд Нотт нашёл эти помещения. Да, кстати, а где он сам?
- Развлекается вместе с остальными в гостиной. Там с ними «птички» мадам Жизели и море огневиски, - Драко презрительно скривился. - Если бы не Фенрир, можно было просто пройти мимо, они бы нас даже не заметили.
- Придётся идти к главному выходу, - Зигфрид испытующе посмотрел на младшего брата. - Сможешь провести незаметно?
- Смогу, - Теодор вновь обратил внимание на двух незнакомых парней, лицо одного из которых ему кого-то очень напоминало. - А ты кто?
- Зигфрид Иллюзор, а это мой брат – Гидеон, - Зиг кивнул на названного брата и вновь перевёл насмешливый взгляд на Теодора. - Что уставился, на мне узоров нет, и крылья с рогами как-то тоже не выросли.
- Зигфрид… - на лице Тео ещё было написано непонимание и зарождающееся подозрение.
- Мы друзья Маркуса. Тебя что-то смущает?
- Маркуса? – слизеринец перевёл непонимающий взгляд с Гарри-Марка на Гермиону и Дрея.
- Друзья называют меня этим именем, оно мне нравится больше. Ладно, хватит болтать. Герми, у тебя ещё остались зелья? – Поттер приблизился к дверце, ведущей в спальню лорда, и осторожно оглядел помещение.
- Напоить Тео и Блейза – хватит, но леди Эдне необходимо будет пить зелье от последствий «Круациатуса» ещё неделю как минимум, а такого запаса у нас нет.
- О том, что надо будет сделать потом, будем думать, когда выберемся. Пошли, пока никто тревогу не поднял.
Четверо парней и девушка, вновь закутавшаяся в мантию-невидимку, левитируя перед собой два безвольных тела, осторожно прокрались сквозь личные апартаменты лорда Нота и выбрались в коридор. Впереди шли Тео с палочкой Гарри-Марка и мечом наизготовку и Зиг с Гидеоном, вооружённые арбалетами. Следом – Герми, левитировавшая раненых, а завершали процессию Марк с Драко, прикрывавшие компанию с тыла. Теодор вёл их какими-то полузаброшенными коридорами, часто меняя направления. Иногда они слышали пьяные выкрики веселящихся ПСов, периодически останавливались и прятались по тёмным углам, чтобы их не засекли, но постепенно приближались к своей цели. Вот уже им оставалось только пересечь холл и открыть двери, зачарованные на Кровную защиту. Вот уже и дверь позади, они свернули на боковую аллею маленького парка и, стараясь не шуметь, побежали к ограде, за которой могли свободно аппарировать. Вот уже и сама ограда на расстоянии руки, ещё немного, и…
- Куда это вы собрались, сладкие детки? – раздавшийся за их спинами хрипло рычащий голос заставил их немедленно обернуться, занимая круговую оборону. Там, где ещё мгновение назад никого не было, стоял… Фенрир Грейбек собственной персоной в сопровождении четырёх похабно улыбающихся подвыпивших ПСов.
__________________________________________________
* «волчат» - в этом фике школа Дурмстранг имеет несколько факультетов. Боевые маги учатся на факультете, символом которого является волк.
** «Микрохироптера максима» - летучемышиный сглаз.




Глава 21. На волосок от разоблачения.

- Куда это вы собрались, сладкие детки?
Едва услышав за спиной этот голос, ребята развернулись, выхватив палочки и занимая круговую оборону вокруг раненых и Гермионы, но нападать первыми не решались. Одно дело – изучать Боевую магию, а другое – использовать калечащие заклятия на людях. А Фенрир всё приближался, вальяжно, не торопясь, с грацией хищного зверя, за ним по пятам шли Пожиратели:
- Ну-ка, ну-ка, кто это у нас такой глупый, чтобы полезть в наш домик?
При упоминании принадлежности родового особняка Ноттов Теодор в гневе стиснул зубы и поудобнее перехватил палочку Марка:
- Пёс поганый! Да как ты смеешь? Ты здесь не хозяин!
- Заткнись, щенок! Твоё место снизу. Попросить, что ли, Господина, чтобы подарил тебя мне, а? А кто это с тобой? О!!! Не иначе, Люциусов выкормыш! Да, упустили мы тебя в Италии, упустили… Ну, да ничего, сегодня наверстаем. Тёмный Лорд будет доволен.
По мере того, как оборотень говорил, лицо Малфоя теряло досадливое выражение, появившееся, когда их заметили. Глаза прищурились, как бы присматривая наиболее уязвимое место Грейбека, во взгляде появилась решимость. Остальные тоже потихоньку выходили из ступора и… чуть не прозевали бросок ПСов. Первым среагировал, как ни странно, Зигфрид, выпустив очередь из автомата и скосив почти добравшихся до них Пожирателей:
- Мать вашу! Да не стойте же вы, как истуканы! – он добил увернувшегося от первой очереди Пса, но получивший две пули Грейбек только озверел. Он двумя прыжками подскочил к парню и мощным ударом откинул на несколько ярдов. Зиг впечатался спиной в ограду и сполз на землю, потеряв сознание.
Очухавшиеся юные маги атаковали Фенрира всем, чем могли, но он был слишком ловок и быстр и легко уходил от их заклятий. Да и магия на оборотней действовала намного слабее, чем на обычных людей. Остальные события слились для ребят в один сплошной смертельно опасный хоровод. На звуки выстрелов из дома бежали Пожиратели, Грейбек пытался добраться до Драко и Теодора, но те, вооружённые мечами, ожесточенно отбивались, пытаясь достать его ответными ударами. Маркус, посылавший все известные ему проклятия направо и налево в окружавших их ПСов, успел краем глаза заметить, что Гидеон взял Фенрира на прицел своего «Узи» и собрался уже спустить курок:
- Нет! Это оборотень! Арбалет! Серебро!
Каким-то чудом в поднявшемся гвалте гимнаст сумел его услышать и перекинул из-за спины арбалет, заряжая его болтом с серебряным наконечником. Отвлёкшись на Гидеона, Марк пропустил пущенную в него Яксли «Сектусемпру», и только прицельное заклятие Ослепления, вылетевшее из палочки Гермионы, сбило Пожирателю прицел и позволило юноше увернуться. Иллюзор ответил «Инсендио», и только когда Пёс вспыхнул, как факел, и взорвался, сообразил, что кинул заклинание на Серпентаго. А Пожиратели из Нотт Холла всё прибывали. Строй «спасителей» давно смешался с примчавшимися на шум Псами, и юноша с ужасом осознал, что не сможет в такой толчее применить Магию Иллюзий без опасности повредить своим же. Силы Пожирателей превосходили их чуть ли не втрое, а маги-недоучки не решались применять Непростительные. Маркус понял, что при таком раскладе их сомнут через несколько минут:
- Назад! - но студенты Хога и Гидеон уже «увязли», сцепившись с Пожирателями, и не реагировали на призыв Ночного охотника.
Тренькнула тетива спущенного арбалета, и закоулок сада огласил звериный вой, в котором звенели ярость и боль – это Гидеон сумел-таки подстрелить Фенрира серебряным болтом, но не поразил жизненно важных органов, а только заставил оборотня озвереть ещё больше. Сквиб едва увернулся от удара Грейбека. Мимо пронеслась зелёная вспышка «Авады», затем и без того едва шевелящегося Блейза вскользь задело «Круцио». Марк видел, как прикрывавшая раненых Гермиона посылала в ПСов одно заклятие за другим, но… не использовала показанные им Гелертом. Юноша схватил её за плечо, поставил Зеркальный щит от несущегося в неё проклятия и, встряхнув девушку, закричал прямо в испуганные, широко распахнутые глаза:
- Герм! Бей на поражение! Иначе нас убьют! Используй всё, что знаешь!
Гриффиндорка, как будто очнувшись от какого-то сна, вырвалась из его хватки и полетела на помощь прижатому Грейбеком к забору Дрею, по дороге насылая на Пожирателей всё, чему научил её за лето бывший Тёмный Лорд. Опомнился и Драко – пущенное им Проклятие Кипящей Крови свалило двоих, но Фенрир продолжал теснить его. Места для отступления уже не было, а Тео, который отвлёкся на атаковавшего его Мальсибера, не мог ему помочь. Озверевший оборотень тянулся к Малфою, явно собираясь вцепиться зубами ему в шею, пущенный Маркусом сдвоенный «Ступеффай» не остановил его, «Сектусемпра» заставила лишь зарычать от боли… Казалось, вот сейчас Драко придёт конец, но… хрупкая девушка запрыгнула Грейбеку на плечи, впиваясь пальцами левой руки в глаза, а правой всадив в основание шеи подаренный в Сноукастле кинжал. Тот скинул её, как муху, но, сделав ещё два шага, зарычал от боли. Вокруг его тела заплясали голубовато-серебряные сполохи, исходившие, казалось, от вонзившегося в шею кинжала. Оборотень зашатался, и успевший вывернуться из его хватки Дрей одним ударом меча снёс ему голову. Нёсшегося им на помощь Марка с ног до головы окатило кровью Фенрира, а Драко даже не заметил своей победы, кинувшись к оглушённой девушке. Надеяться на этих двоих сейчас не стоило. Слева опять короткими очередями стал бить автомат – это пришедший в себя после удара Зиг добрался до своей «игрушки». Расстрелявший боезапас Гидеон забрался на ограду и из арбалета прицельно отстреливал оттуда ПСов. Теодор изловчился и, прикрывшись отлетевшим к нему неопытным Пожирателем от «Авады» Мальсибера, успел достать того мечом. Замер на секунду и… добил «Сектусемпрой». Добравшийся до выпавшего у Зига арбалета Блейз, не в силах подняться на ноги, стрелял по теснившим Теодора ПСам.
Все эти картинки мелькали перед глазами Марка, как в коллейдоскопе. Подкрепление из Нотт Холла к Пожирателям больше не прибывало, да и в живых их осталось только семеро, но для неопытных и вымотанных боем магов-недоучек они были настоящей проблемой. Маркусу наконец-то удалось толкнуть Тео к себе за спину, теперь преград для его магии не существовало. Не сдерживаясь более, маг-иллюзор сконцентрировал и послал в Пожирателей весь свой Гнев, Ярость, постепенно присоединяя панические, разрывающие душу Страх и Боль. Видимо, он перестарался: трое в страшных судорогах умерли на месте, четверо пытались скрыться, но Магия Иллюзий настигла их, и через несколько секунд над осенним ночным садом повисла мёртвая тишина.
Первыми опомнились Маркус и Драко. Оставив на попечение Гидеона приходящую в себя девушку, они проверили тела, лежащие на аллее – все ПСы были мертвы. Вынырнувшая из-за тучи Луна освещала девятнадцать трупов, включая обезглавленного Грейбека. Дрей вынул из тела оборотня спасший их всех кинжал и наложил на него Опознающие чары. Минуту-другую он колдовал над ним, а потом восхищённо присвистнул:
- Ух, ты! Знал, что эти штучки необычные и не гоблинской работы, но заподозрить такого даже я не мог. Золотце, ты знаешь, что хранилось в твоём доме?
- По-моему, судя по рунам на этих кинжалах, они очень древние, возможно, эльфийской работы. А что?
- Это какой-то сплав серебра. Только не спрашивай меня, как они смогли получить из довольно мягкого металла вот эту прелесть, которая режет даже гоблинскую сталь. Кстати, на Грейбеке была тонкая заговорённая кольчуга. Если бы не этот ножичек, нас бы с вами в живых уже не было, - Дрей тщательно отчистил изящное и такое смертоносное оружие от крови оборотня и протянул его своей девушке. Уже собираясь вернуться к друзьям, он услышал медленно удалявшийся к дому шорох и дал знак Маркусу. Они бесшумно скользнули по двум расходящимся аллеям, обходя подозрительный источник звука. За поворотом с места сражения очень активно удирала парочка раненых ПСов. Завидев догоняющих их парней, Пожиратели обернулись и попытались атаковать преследователей. Ребята ловко увернулись от заклятий, парализовали врагов «Петрификусом» и сдёрнули маски, открывая знакомые лица. Этих самых ПСов Марк в прошлом году видел глазами Воландеморта, когда они издевались над семьёй магглов. Жалость к раненным Пожирателям мгновенно испарилась. Такие не заслужили права жить на этом свете.
- Лезерс и Свенсон… редкие мрази! – Дрей сплюнул сукровицу – разбитая Грейбеком губа основательно кровоточила. - Что будем делать?
- Эти – последние, кто нас видел, - Маркус заметил, как в глазах ПСов появилось понимание и панический ужас. - Мы не можем сдать их аврорам…
- … а свободы они не заслуживают. Да и жизни вообще, поверь мне.
- Я знаю… «Авада кедавра! »
- «Авада кедавра! » - прозвучало почти одновременно. Дрей, так же как и Марк, воспользовался беспалочковой магией, чтобы не оставлять следов.
Не сговариваясь, парни развернулись и отправились к друзьям. Герми уже пришла в себя и хлопотала над так и не приходившей в сознание леди Эдной. Тео заживлял глубокую царапину на руке Зигфрида, а Гидеон поддерживал едва стоявшего на ногах Блейза.
- Ну, что?
- Было… двое…
- Понятно. Следы? – Зиг благодарно кивнул младшему брату и опустил закатанный рукав.
- Герми и Дрей помогут вам переместиться, а я «приберусь» здесь.
- Будь осторожен, - Теодор открыл калитку. Гидеон и Дрей, поддерживающие под руки Блейза, растворились в темноте слабо освещённой улицы, а через несколько секунд донёсся знакомый хлопок аппарации. Следом вышли Зигфрид с матерью на руках и Тео. Дрей и Герми обернулись в дверном проёме и поинтересовались:
- Тебе точно помощь не нужна?
- Идите. Я справлюсь, - он улыбнулся, вспомнив ошарашенные лица искавших его когда-то Северуса и Люца. - Не впервой.
Дождавшись, когда друзья дизаппарируют, Маркус привычно уничтожил все следы пребывания в особняке группы «спасателей», а заодно и Блейза с Ноттами. То же самое проделал с аурами и на всякий случай обошёл весь сад, проверяя, не осталось ли каких следов их пребывания в этом негостеприимном месте. Удовлетворённо хмыкнув, он шагнул в калитку и аппарировал в дом Кэса. В усадьбе и ее окрестностях повисла мёртвая тишина, прерываемая лишь грубым хохотом лорда Нотта и трёх его приятелей, напивавшихся в гостиной особняка, и визгом обслуживающих их шлюх. Пьяный «в дугу», хозяин Нотт Холла не обратил внимания на выстрелы и даже не слышал шума развернувшегося в саду сражения. О чём ему придётся пожалеть в очень недалёком будущем…

Марк материализовался в гостиной Кэса, как раз когда часы пробили час ночи. Дрей и Герми при участии Гидеона с помощью нашедшихся в доме зелий и снадобий приводили в себя Блейза. Леди Эдана, завёрнутая в тёплое одеяло, спала на диване.
- Ну, что?
- Всё в порядке, я уничтожил все следы.
- А аппарацию?
- Не отследят, для этого нужен слепок ауры, а там не осталось вообще ничего, - Марк хотел, было, устало рухнуть в кресло, но вовремя вспомнил, что с ног до головы перемазан кровью Фенрира, и, направившись к ванной, поинтересовался: - А где Тео с Зигом?
- Зиг повёл Теодора отмываться да одежду маггловскую из своих вещей подобрать. Комплекция-то у них приблизительно одинаковая, - Гидеон ловко наложил на смазанную бальзамом рану повязку и повернулся к названному брату. - Им надо срочно выбираться из страны. Тёмный Лорд перевернёт небо и землю, когда узнает о побеге. Чем дольше тянуть, тем больше опасностей им будет угрожать.
- Знаю, но как это сделать? Магические и маггловские документы, которые обещал сделать Кэс, ещё не готовы. Можно, конечно, перенестись во Францию портключами, но тогда их моментально выследят. Я сомневаюсь, что у лорда не хватит мозгов отследить через своих министерских шавок любой задействованный в эти сутки портключ. А маггловские пути через несколько часов будут тоже перекрыты. Лучше спрячем их в замке.
Гидеон наклонился к самому уху Маркуса и прошептал:
- А как же «мистер Гелерт»? Ты подставишь его?
- Мда-а, ты прав. Что предлагаешь?
- Тео и Блейз похожи на нас с Зигом…
- Странно было бы, если бы это было не так.
- Не перебивай. У нас с Зигфридом в два часа отходит паром через пролив, мы должны были сопровождать контейнер с реквизитом во Францию. Ничего сложного, Стайлс просто перестраховался. Там нас должны встретить Ланс с Моной. Тео с Блейзом возьмут наши документы и поедут с грузом. Глаза морякам ты отведёшь, и они не увидят леди Нотт. Флайервудам мы всё расскажем по телефону, и они помогут ребятам и леди Эдне добраться до Парижа. Как тебе такой план?
- У них же нет палочек.
- Завтра в магическом квартале купят.
- А деньги?
Но тут их разговор прервала Герми. Закончив лечение Блейза, она узрела лужу крови набежавшую с одежды друга:
- Марк, ты ранен?!
- Нет, это кровь Фенрира. Благодаря Дрею я теперь в ней с ног до головы перемазан.
- Я старался, Золотце, - Драко подошёл к подруге и, увидев плачевное состояние одежды Марка, скривил брезгливую рожицу. - Ффу-у! Так ты весь дом Кэсу перемажешь.
- Да я и так в ванную шёл, а тут Гидеон…
- Ты бы одежду здесь оставил, что ли, капает же. И позови Винки.
- Мерлин! Я совсем про неё забыл. Винки!
Эльфийка через секунду материализовалась в комнате:
- Хозяин Маркус звать Винки? – и, увидев кровавую лужу, всплеснула маленькими ручками и заверещала: - Хозяин ранен?!
- Нет, Винки, я здоров. Это чужая кровь, но я попросил бы тебя… - под взглядом Гермионы Марку сложно было сформулировать приказ, - отчистить её. Если это возможно.
- Винки сделать всё для хозяина. Хозяин отдать одежду Винки. Винки отчистить кровь, - и эльфийка стала помогать ему избавиться от одежды прямо в коридоре.
А Гидеон с Дреем, выпроводив Гермиону обратно в гостиную, продолжили обсуждать с раздевавшимся парнем предложение Гидеона. Наконец, детали задуманной ими авантюры были продуманы, Винки дизаппарировала с грязной одеждой, а друзья подтолкнули увлёкшегося разговором Марка в сторону ванной. Тот махнул им рукой и уже взялся за ручку двери, когда услышал за спиной восхищённый свист Гидеона и сердитое шипение Драко.
- Что? – юноша в недоумении развернулся к друзьям.
- Ну, Марк, ты даёшь! – Гидеон едва сдерживал рвущийся наружу хохот. - Это кто же так тебя… приласкал?
Сначала Маркус вообще не понял, о чём идёт речь, но, быстро взглянув на отражение своей спины и плеч в зеркале, похолодел. Одежда из драконьей кожи защитила тело, и под рубашкой практически не было крови… тем яснее проступали на смугловатой юношеской коже следы укусов и засосов, оставленных ему любовниками. В который раз юноша помянул незлым тихим словом Северуса, отказавшегося убрать с его спины эти следы. А он-то, идиот, напрочь забыл про них. Теперь вот приходилось выкручиваться перед друзьями:
- Ах, э-это? Это… - парень пытался придумать что-нибудь поправдоподобнее, но Драко не дал ему такой возможности.
- Не трудись придумывать ложь, – глаза блондина нехорошо сузились, голос приобрел ледяные нотки. - Я знаю, кто оставил тебе эти следы. То-то Миона говорила, что это ты вытащил их с Уизелом из кабинета Зельеварения, а сам там остался. Теперь мне понятно, какие у тебя дела с моим крёстным. Ну и мразь же ты, Поттер! Ты же знал, что мои отец и крёстный…
- Я не соперник твоему отцу, Дрей. И никогда им не буду…
- Э-э-э! Ребята! Давайте вы выясните свои отношения позже, - Гидеон постучал пальцем по циферблату своих часов. - У нас осталось очень мало времени. Паром отходит через сорок минут, а Блейзу с Тео ещё надо будет пройти регистрацию.
- Ладно. Дрей я тебе в школе всё объясню, - Марк шагнул в ванную комнату, добавив напоследок. - То, что я сейчас сказал – правда. Я всё тебе объясню.

Последующий час был заполнен событиями под завязку. Маги аппарировали всю компанию в порт. Леди Эдна всё ещё не пришла в себя, и Зигфрид нёс мать, по-прежнему завёрнутую в тёплое одеяло, на руках. Гидеон с Зигом по дороге на регистрацию, инструктировали одетых в их одежду братьев, как вести себя в маггловском мире, и объясняли, как пользоваться документами и немагическими деньгами. Перед аппарацией они выгребли все магические и немагические деньги, что были в доме. По их расчётам, небольшой кучке галлеонов и сиклей хватило бы на недельное проживание в магической части Парижа, а фунтов бы им хватило на целый месяц при условии экономии. К тому же, Блейз их успокоил, сказав, что завтра же свяжется с поверенным своей семьи и снимет деньги в банке. Этого должно было хватить, чтобы добраться до домика на побережье и хотя бы частично привести его в порядок, да и для полугодового взноса на обучение в Шармбатоне тоже. К тому же, его двоюродный дядя преподавал в этой школе этикет и мог помочь им с поступлением. В общем, всё складывалось как нельзя лучше. Дрей с Герми договорились с Тео и Блейзом встретиться в одном известном им всем кафе в магическом квартале Парижа в полдень субботы, чтобы передать обещанные Кэсом документы. Маркус отвёл глаза охране порта и команде парома. Зигу с Гидеоном удалось со всеми удобствами разместить Эдну Нотт в их маленькой каюте, пока их братья изображали Иллюзоров на регистрации. Во Франции беглецов должны были встретить предупреждённые Зигфридом Флайервуды и довезти до магического квартала в Париже. В общем, когда паром отчалил, провожающие его маги и сквибы вздохнули с огромным облегчением. У них был повод гордиться собой. В конце концов, не каждый день шестнадцатилетние сопливые маги и парочка чуть более взрослых сквибов уничтожает два десятка Пожирателей во главе с самым опасным оборотнем магического мира. При этом не попавшись и сумев практически без потерь вызволить друзей из плена, да ещё и вывезти их из страны. Но долгая эйфория им не грозила. Магам надо было возвращаться в Хогвардс, а через пять часов у них по расписанию стояли сдвоенные Зелья, предмет, который не терпит невнимательности и рассеянности. К тому же, преподаватель этого предмета являлся двойным шпионом с многолетним стажем, и от того, как они сыграют свою роль, зависело, не разоблачит ли он их похождения. Больше всего этого, естественно, боялся Маркус. Он-то отдавал себе отчёт, что по отсутствию следов в доме Нотта и способу убийства ПСов Северус непременно догадается, что в этом деле не обошлось без «Ночного охотника». И от того, насколько хорошо сумеет сыграть свою роль Драко, зависело сейчас разоблачение Тигрёнка.
Размышления юноши прервал голос Зигфрида:
- Всё, паром исчез из виду. Холодно, пора домой.
- Сейчас, - не менее замёрзшие маги аппарировали всех в дом Кэса и даже задержались, чтобы попить горячего чаю.
- Ой! А как же вы без документов? – Герми уже почти собравшаяся аппарировать в Хогвардс, повернулась к братьям.
- Да ну! Не бери в голову. До субботы мы как-нибудь вывернемся, а потом вы нам их вернёте.
- А-а, ну, тогда, спокойной ночи.
- И вам того же.
И Нахлебавшаяся-Сегодня-Приключений-Выше-Головы троица благополучно отбыла в Хог. До комнат Гриффиндора они добрались уже часам к четырём. Все трое были вымотаны до предела, а на сон оставалось только три часа, но Дрей вцепился в Гарри-Марка мёртвой хваткой:
- Я слушаю. Ты обещал дать объяснения.
Уставший до смерти маг-иллюзор попытался было продумать, что можно рассказать друзьям, а что лучше утаить, но голова наотрез отказывалась придумывать удобную полуправду и юноша, плюнув на всё, выложил Герми с Дреем всю правду… Без особых подробностей… естественно.
- Вау! – пытавшаяся скрыть своё удивление Гермиона отвернулась, пряча заливший щёки румянец. - Так ты… и они… вместе? А я думала… это Люциус.
- Ты знала? – Драко шокировано уставился на любимую девушку.
- Догадывалась, но я не знала, что твой отец встречается с профессором Снейпом. И если честно, до сих пор не могу соотнести нашего Мастера Зелий с… тем, что рассказал о нём Марк.
- Да уж, Северус отлично умеет скрывать свой темперамент, - Дрей переглянулся с Марком и протянул тому руку. - Не знаю, как я к этому отношусь… Пока ещё не понял, но если ты, Золотце, принесёшь им вред, ты об этом крупно пожалеешь.
Поттер пожал протянутую ладонь и задержал её в руке:
- А если ты, Хорёк, сдашь меня своим папашам, ты пожалеешь, что вообще на свет родился.
- Какое единодушие! – Герми гневно всплеснула руками. - Только учтите оба, что если сейчас же не прекратите это представление, я прокляну вас лично, и, поверьте мне, вам это очень не понравится.
Арсенал своей подруги ребята великолепно знали и посчитали нужным свернуть дискуссию. Первым опомнился Гарри-Марк:
- Ладно. Уже почти пять. Спокойной ночи.
- Ночи.

Понятное дело, что, прокуролесив всю ночь, утром они едва таскали ноги, заслужив ещё один подозрительный взгляд профессора МакГонагалл. и от разоблачения их спасло только отсутствие директора и Снейпа в школе. Рону хватило таинственного намёка Гарри на дела Ордена Феникса и клятву о неразглашении, чтобы он прекратил расспросы. Этому поспособствовал и Невилл, переведший субботне-воскресные приключения в шутку.
Зелья были заменены Историей Магии, и друзья хоть немного смогли на ней отоспаться. Дальше всё пошло немного легче. Правда, Дрей всё равно опасался, что вернувшийся после обеда крёстный устроит ему допрос с пристрастием. Он ведь не хуже Гарри понимал, что «Ночного охотника» с происшествием в Нотт Холле может связывать только личность Драко Малфоя, и, если он ошибётся хоть в одном слове, хоть в интонации, разоблачение всей троицы неминуемо. Но, по-видимому, Северусу Снейпу было неизвестно, что произошло в доме Теодора, и допроса не последовало. За что Дрей в очередной раз возблагодарил паранойю Тёмного Лорда, не доверявшего никому и скрывавшего часть информации от не участвовавших в деле Пожирателей.
После обеда Гарри даже ухитрился немного поспать, прогуляв Уход За Магическими Существами, сочинив что-то по ходу дела для Хагрида, и вечером на тренировке по Боевой Магии сражался вполне достойно. На тренировку он, правда, шёл с тяжёлым сердцем, не давала покоя стычка «Гарри Поттера» в исполнении Рона с Северусом. Одна надежда была на то, что накуролесившийся в субботу Снейп будет прибывать в приемлемом настроении. Мда-а, надежда, как говорится, умирает последней… Едва спустившись в Тайную комнату, уже по одному выражению лица зельевара юноша понял, что тот помнит каждое слово произнесённое «Гарри Поттером» два дня назад.
- Наша знаменитость изволит опаздывать?
- Со всем уважением, профессор Снейп, но до восьми часов ещё две минуты.
- Ваши часы отстают.
- Странно, я сверял их с главными часами замка.
- Вы препираетесь, Поттер?
- Нет, просто объясняю ситуацию, - Гарри бы рад был прикусить язык и не провоцировать зловредного профессора, но что-то само, против его воли, как будто подталкивало продолжать перепалку.
- Пятьдесят баллов с Гриффиндора. В позицию, Поттер. Посмотрим, чему вы за это время научились. Надеюсь, вы тренировали не только свой язык.
- Не только, сэр, - на лице у гриффиндорца застыло самое нейтральное выражение, на которое он был способен, ведь сразу после произнесения этих слов в голову полезли такие мысли, что… в общем, для этих мыслей сейчас явно было не место и не время.
- Что-то не так, Поттер?
- Что вы, профессор, всё в порядке, я готов, - парень отошёл на пятьдесят шагов и, встав в позицию, картинно поклонился мужчине. Он тут же мысленно дал себе пинка, такой стиль поведения соответствовал больше Тигрёнку, а не «упёртому гриффиндорцу», но опять-таки не мог с собой ничего поделать, близость любимого человека будоражила кровь и толкала на неразумные поступки.
- Я смотрю, вам весело, Поттер? Ну, что ж. Если вы не сумеете продержаться более часа… ваш факультет лишится двухсот баллов, - и Северус «мило» улыбнулся. Проползавшая мимо змея в ужасе заторопилась прочь, а её панические причитания о том, что развелось в родных подземельях невесть что, честной змее и поползать уже негде, снова вызвали на лице юноши улыбку.
- Вам по-прежнему смешно, Поттер? – Снейп почувствовал, что начинает потихоньку звереть. Нет, он специально набросился на мальчишку с придирками, как только тот вошёл, стараясь спровоцировать на срыв, но издевательских смешков со стороны сопляка терпеть был не намерен. Странное чувство вновь всколыхнулось в зельеваре. Что-то было не так. Что-то не сочеталось с впечатлениями, полученными после субботней перепалки с гриффиндорцем. Странностей шпион не любил, они всегда имели привычку по прошествии времени выходить боком, поэтому, он постарался уцепиться за ускользающий обрывок мысли и… Но тут, Поттер убрал с лица ухмылку и нейтральным тоном пояснил:
- Прошу прощения, профессор, но ваше выражение лица напугало змею. Я смеялся над её словами о том, что в подземельях развелось невесть что.
- Допустим, я вам поверил. Только учтите, Поттер, что я удваиваю ставки в этой игре.
- Принимаю, сэр. Но не кажется ли вам, что это соглашение слишком одностороннее?
- Что вы имеете в виду? - Северус кружил по залу, примериваясь, с какой стороны удобнее будет начать атаку.
Гриффиндорец же перемещался, стараясь не оставлять свою спину без прикрытия, что вызвало одобрительное хмыканье со стороны боевого мага:
- Если я продержусь этот час, вы начислите моему факультету эти самые баллы.
- Самоуверенность, Поттер, ещё никого не доводила до добра. Я согласен, - Снейп был уверен, что выиграет это пари. «Ты, малыш, конечно, перспективный боец, но до того, чтобы продержаться против меня целый час, тебе оч-чень далеко. Тем приятнее будет видеть твоё лицо, когда ты проиграешь». А вот почему он сам согласился на это вопиющее нарушение школьного устава, Сев и сам не мог ответить.
Отбросив в сторону все рассуждения о причинах собственного поведения, зельевар внезапно, без подготовки, атаковал мальчишку серией черномагических проклятий, но тот очень ловко выставил Зеркальный щит и, уйдя с линии огня, ответил своими зубодробительными змеиными штучками. Северус увернулся и атаковал вновь, усложняя проклятия. И понеслось. Через минуту они уже не помнили, что это учебный бой, настолько захватило их происходящее. Щиты и атакующие заклинания срывались с губ автоматически, тела как будто жили собственной жизнью, без сознательного вмешательства разума уворачиваясь от магических атак. Гарри словно летал на крыльях. Никогда раньше он не испытывал ничего подобного, хотя и слышал от Гелерта о состоянии «растворения в бою». Всегда находилось что-то, что сдерживало парня, а может быть, он был просто неуверен в себе. Сейчас же его это не волновало. Гарри-Марк просто жил и дышал этой схваткой, она доставляла ему прямо физическое удовольствие, на которое не могли повлиять ни мелкие травмы, получаемые при недостаточно быстрых уходах, ни боль от не до конца погашенных щитом проклятий. Они потеряли счёт времени, продолжая этот смертоносный танец. Северус прекратил сдерживаться, посылая в парня уже отнюдь не безобидные заклинания и не брезгуя Непростительными. А Гарри выкладывался почти полностью, придерживая лишь те заклинания, которые могли выдать его как «Ночного охотника». Как не странно, сегодня это удавалось ему легко, видимо, он сумел отрешиться от постоянной боязни быть раскрытым, и его магия поддержала своего хозяина, помогая контролировать Силу.
Но всё когда-нибудь кончается, кончился и этот бой. Юноша послал «Инсендио» на Серпентаго и с ужасом понял, что Сев не успевает полностью уйти от усиленного заклятия. Он потянулся вслед своей магии, лишая заклинание силы, и… подставился под «Петрификус» зельевара, увернуться от которого уже не успел. Через несколько секунд его глаза уже созерцали каменный потолок Тайной комнаты. Рядом послышались шаги, и над распростёртым на полу парнем склонился Снейп:
- Зачем вы это сделали, Поттер? «Фините инкантатем».
Гарри сел, потирая ушибленные при падении затылок и спину, и попытался прикинуться дурачком:
- Что сделал? Я не понимаю вас, профессор, - в глаза Северусу он старался не смотреть.
- Вы прекрасно меня поняли, Поттер, - Снейп приподнял подбородок юноши, не дав ему отвести взгляда. - Почему вы сдержали заклинание? И как вы это сделали?
- Какая разница, сэр? Вы выиграли, можете снимать баллы с Гриффиндора, - Гарри, игнорируя протянутую ему руку, рывком поднялся на ноги, но покачнулся от внезапно возникшего головокружения и был вынужден привалиться боком к поддержавшему его Северусу. Знакомый запах щекотал ноздри, заставляя терять голову, и он из последних сил заставил себя отстраниться. Снейп тотчас же отдёрнул поддерживавшие парня руки и отошёл в сторону:
- Я держу своё слово. Вы продержались шестьдесят восемь минут, это нельзя назвать проигрышем, и я начислю вашему факультету… двести баллов, - Северус скривился как от зубной боли, представив себе полные злорадства лица Минервы и Филиаса и понимающую улыбочку Альбуса. - Если… вы ответите на мой вопрос.
- На какой? Вы задали их два.
- Пытаетесь поймать меня на слове, Поттер? – Снейп попытался изобразить на лице самое грозное из своих выражений, но не смог сдержать насмешливой улыбки: наглый, мелкий, несносный Поттер против его воли начинал ему нравиться. И как будто куда-то в сторону отошли неприятные воспоминания детства и годы ненависти.
Гарри ответил ему такой же улыбочкой:
- Совершенно верно, профессор. Так ответ на какой из двух вопросов вы хотите узнать?
- Хм-м, а если я скажу, что на оба? - Северус приподнял бровь в своём коронном жесте, наслаждаясь препирательством с Поттером.
- А что я буду с этого иметь… сэр? – юноша вернул ему улыбку.
- А что бы вы хотели, Поттер?
Гарри-Марк хотел сейчас многого, ну, просто очень многого… в шестнадцать лет сексуальные контакты раз в три недели – это издевательство над организмом, но… Юноша усилием воли заставил свои чувства утихомириться и открыто встретил изучающий взгляд зельевара:
- По-моему, речь шла о четырёх сотнях баллов…
- Не-ет! Никогда! Ваш львиный факультет от меня этого не дождётся, - Снейпа даже передёрнуло от подобной перспективы. В голове мгновенно промелькнула картинка, на которой этот сопляк, в лицах рассказывал своим друзьям о сегодняшнем происшествии, и зельевар повторил ещё решительнее:
- Ни! За! Что!
- Тогда, профессор, вам придётся выбирать между этими двумя вопросами, - почувствовавший свою власть парень усмехался уже открыто.
- Ладно, Поттер, я вам это припомню. Как вы смогли остановить проклятие? Да, кстати, что конкретно вы в меня послали?
- Кхм-м, - юноша сделал страшные глаза, намекая на количество вопросов, но подумав, ответил на оба: - Это было «Инсендио» на Серпентаго, а остановил… да, в общем-то, просто… отозвал назад свою Силу, и всё.
- Отозвали назад свою… - Северус едва не задохнулся от удивления. Этот… сопляк так просто говорил о подобной возможности, как будто это было рядовым явлением. Да из всех знакомых ему магов только пятеро, включая его самого, были на это способны. И то, не всегда, а тут – так просто… - Понятно. И давно вы можете делать подобные вещи?
- Какие вещи?
- Манипулировать уже выпущенным заклинанием?
- Всегда мог, - юноша удивлённо смотрел на мужчину. - А что, это неправильно?
- Поттер!!! Это крайне необычно. Вы полны сюрпризов, - Северус взглянул на часы. - Без четверти десять, вам пора вернуться в вашу гостиную, скоро отбой. Да, кстати, я смотрю, ваше временное помешательство прошло?
- Вы о чём, сэр?
- О вашем поведении в эту субботу в кабинете директора и классе Зельеварения.
- Вы сами меня спровоцировали.
- Я вас и сегодня провоцировал, но вы же не кинулись на меня с оскорблениями.
- Ну-у, вы же сами сказали, что это было временное помешательство, - мальчишка имел наглость лукаво улыбнуться. - И, как всё временное, оно прошло.
- И часто у вас такое случается?
- Иногда – раз в неделю, иногда реже. Да вы почитайте «Ежедневный пророк», там прямо написано, что у меня «не все дома», - юный маг просто насмехался над слизеринцем.
- Не наглейте, Поттер. Моя месть может быть оч-чень неприятной.
- Я знаю, профессор, - гриффиндорец несколько театрально поклонился и добавил: - Спокойной ночи.
Сев слышал, как гриффиндорец попрощался с ним, но не ответил, кивнув ему на прощание, и только когда парень, накинув отцовскую мантию-невидимку, подошёл к лестнице, нехотя произнёс:
- Вы делаете успехи, Поттер. Я вами доволен.
- Спасибо, - тихо донеслось с лестницы, и через несколько минут не понимающий своих чувств Северус остался один. Он немного постоял, размышляя над произошедшими сегодня событиями, затем досадливо мотнул головой и решительно двинулся к выходу из Тайной комнаты.

Время летело с катастрофической быстротой. Гарри-Марк метался между занятиями, тренировками по Боевой Магии, разработкой ритуала и домом Кэса. Последний устроил ему сначала капитальный разнос за то, что они сунулись в Нотт Холл, а потом всё же смилостивился и к концу недели передал обещанные новые магические и маггловские документы на имя леди Эдны Зорейн, её сына Теодора Зорейна и племянника Блейза Зорейна, а также кругленькую сумму в маггловской валюте. Десять тысяч галлеонов Маркус достал из своего хранилища в Сноукастле. Теперь всё было готово к встрече, назначенной в магическом квартале Парижа в эту субботу.
К пятнице Герми и Драко, доварили своё экспериментальное зелье, и в этот раз оно не взорвалось. Поэтому решили сразу же после встречи с Тео и Блейзом опробовать его, так сказать, в полевых условиях. По мере того, как друзья излагали ему свои планы на выходные, лицо Марка всё больше мрачнело. Он понимал, что при таком раскладе ему не светила встреча со своими Пожирателями. Первой его колебания почувствовала Герми, а когда поняла, в чём дело, осторожно толкнула своего парня ногой под столом и сообщила ему на ухо свои выводы. Но Драко Малфой не был бы Слизеринским принцем, если бы сдержал свою язвительность и просто предложил другу отправляться на свидание. Вместо этого он разыграл целое представление, изобразив, какое же Поттер бесчувственное животное, что не оценил на какие лишения шли Дрей и Миона, чтобы сварить, наконец, это проклятое зелье, и только потом, вдоволь натешившись виноватым выражением лица гриффиндорца, оборвал свою проникновенную тираду на полуслове и ехидно поинтересовался:
- Ну, и какого хромого тролля ты выслушиваешь весь этот бред?
- Что? – пропустивший мимо ушей половину речи, сказанной Хорьком, и только кивавший с подходящим по смыслу выражением лица Маркус вышел из своих невесёлых размышлений и непонимающе уставился на слизеринца.
- Я сказал, мои отец и крёстный уже заждались тебя, придурок. Так что вали-ка ты к ним, пока не загнулся от спермотоксикоза. Длительное воздержание плохо влияет на твои мыслительные процессы.
- Хм-м, так то представление, что ты тут устроил…
- Должен же я был донести до твоей тупой головы всё величие нашей с Герми жертвы.
- Ну, ты и сво-олочь, Малфой. Весь в папеньку. Я тебе это точно припомню… - Гарри хотел сказать ещё пару фраз, но постеснялся Герми. - А как же встреча?
- Так ты-то на неё точно не пойдёшь. Для этого есть «лорд Аристофан», - Дрей указал на свою подругу, нацепившую презрительно-холодное выражение лица и гордо задравшую подбородок. - И его «верный телохранитель», - Малфой показал на себя-любимого. - Светить твою весьма аппетитную мордашку в магическом квартале Парижа, я думаю, не стоит.
- Но если что-то пойдёт не так?
- На то у тебя есть галлеон, а если что, я попрошу деда передать наше сообщение.
- Ладно, тогда я пошёл. Прикроешь? – Гарри-Марк вопросительно воззрился на друга.
Тот неохотно ответил:
- Ладно, если хватятся. Ты предупреди Уизела, чтобы прикрыл твоё отсутствие в спальне, а то мне очень не хочется там ночевать.
- Не стоит. Я наложу там Иллюзию Присутствия и Сигнальные чары. Если что, у тебя будет время выпить Оборотное зелье, а одежду свою по размеру подгонишь.
- Ладно, лети уже… голубок.
Маркус счастливо улыбнулся друзьям на прощание и помчался собираться на свидание, которого откровенно побаивался. Надежда была лишь на то, что если Северус за неделю не узнал о произошедшем в Нотт Холле, то, возможно, и дальше не узнает об этом. К тому же, Драко сказал крёстному, что получил письмо от Блейза, где тот сообщает, что их с Теодором родители переводят на домашнее обучение. Кстати, такое письмо на самом деле было, его написал перед отъездом Забини, чтобы «прикрыть» друзей и обезопасить себя и Тео от поисков Дамблдора.

А Северус тем временем собирался в Малфой Менор, предвкушая встречу с Люцем и Тигрёнком. Все дела, связанные с его обязанностями декана, были сделаны, старосты – проинструктированы и на всякий случай запуганы до дрожи в коленках, а директор даже дал милостивое разрешение не возвращаться в замок до воскресного вечера. Всё было слишком хорошо, чтобы произойти с Севом на самом деле, и привыкший к превратностям судьбы зельевар был готов к подвоху. И в самом деле: как только он принял душ и переоделся, в камине вспыхнуло зелёное пламя, и показалась голова Дамблдора:
- Северус, мальчик мой, ты один?
- Да, директор, - Сев попытался скрыть проскальзывавшую в голосе обречённость. - Что я должен сделать на этот раз?
- О, ничего особенного, - старый маг шагнул из пламени на ковёр гостиной. - Меня немного нервирует внезапное решение мистера Забини и мистера Нотта покинуть школу.
- Но я же показывал вам письмо мальчиков.
- Вот именно, Северус, вот именно! Но я не дождался подтверждения этих сведений от их родителей, - директор многозначительно подмигнул слизеринцу.
- Но, возможно, вдова лорда Забини слишком занята после похорон мужа, чтобы связаться с вами, а Нотты… Да, не представляю, что могло отвлечь их.
- Вот это я и хотел выяснить. Как декан их сына ты имеешь доступ в Нотт Холл. Я думаю, небольшой разговор с родителями мальчика ничем не может повредить твоей миссии. А после этого ты можешь быть совершенно свободным до воскресенья.
Поскольку противоречить Великому Светлому Волшебнику было бесполезно, Снейп покорно склонил голову, соглашаясь:
- Хорошо, я навещу их дом, но доклад ждите не раньше воскресенья.
- Вот и замечательно. Желаю тебе хорошо отдохнуть в эти выходные, - и, заговорщицки подмигнув зельевару, директор вновь исчез в зелёном пламени камина.
А Снейп тяжело вздохнул, помянул Мордреда и всю его родню до седьмого колена и, бросив в огонь дымолётный порошок, обречённо произнёс:
- Нотт Холл, хозяйская гостиная.
Минуту он ждал, ничего не происходило. Северус повторил вызов, и снова – ничего. Похоже, камин в особняке был заблокирован. Чертыхнувшись ещё раз, зельевар надел тёплую зимнюю мантию и отправился к аппарационной площадке. Дизаппарировав к калитке, он был готов встретить холодный приём в Нотт Холле, но, как ни странно, дверь в ограде открылась после прикосновения и произнесения его имени. Удивлённый и настороженный Снейп, прислушиваясь к каждому шороху, направился к дому. Там его встретил что-то жующий Макнейр:
- О, Северус! Каким ветром?
- Дамблдор послал узнать, почему Теодор Нотт не вернулся в школу, - зельевар не считал нужным скрывать правду.
- А ты что, ничего не знаешь? – Макнейр как-то странно посмотрел на него. - Ах, ну да, Тёмный Лорд же запретил тревожить тебя и Люца…
- Что случилось?
- Похоже, двое твоих студентов не горели желанием принять Метку.
- О чём ты говоришь? – Сев подпустил нотку возмущения в свой голос.
- Нотт перехватил письмо своего сына к матери, тот просил устроить побег ему и Блейзу Забини. Ну, он, разумеется, как следует проучил свою половину, - Макнейр выразительно постучал кулаком о свою ладонь, - и немедленно рассказал всё Лорду. А наш господин вызвал эту потаскуху – Элеонору Забини – и приказал привести к нему сына и его дружка.
- И? Она согласилась?
- Согласилась, разумеется. Только мы не стали ей до конца доверять. В Хогвардс вместо неё отправилась Белла.
- То-то мне показалось…
- Что?
- Да так, ничего, - Северус готов был сам себя пнуть за то, что своими руками отдал своих «змеек» этой сумасшедшей. - И что было дальше?
- Их доставили сюда, в Нотт Холл, ну-у, немного проучили, конечно же, по дороге. Обыскали и бросили в подземелье. Там симпатичные такие камеры отыскались, как раз для этих сопляков. Разъяснили им ситуацию, - Макнейр причмокнул вспоминая об испуге, отразившемся в глазах мальчишек. - Мда-а, жаль, аппетитные были ребятки. Возможно даже, нетронутые. Такая забава сорвалась! Да-а, тебе не понять! Ты только своими зельями и интересуешься, а ведь младше меня, мог бы…
- Моя личная жизнь тебя не касается. Что там дальше случилось?
- А вот этого никто не знает, - Макнейр поёжился и с опаской оглядел тёмные коридоры пустого дома.
- Что-о???!!! Ты хочешь сказать, что наш Господин не выяснил, что произошло в доме? А сам Нотт что говорит?
- А он ничего не говорит и вряд ли когда ещё скажет! В Святом Мунго твой Нотт! Пускает слюни на пару с Лонгботтомами, - Пожиратель опять поёжился, поплотнее запахиваясь в мантию: сквозняки в запущенном доме были просто жуткие. - Это Тёмный Лорд его, «Круациатусом», когда после всего этого допрашивал. Остальных так вообще заавадил к Мордреду.
- Да что случилось-то? Ты скажешь или нет?
- Говорю же, никто не знает. Когда Руди со своей группой утром прибыли в дом, то застали пьяных в умат Нотта и ещё трёх Пожирателей из его команды, а леди Нотт с сыном и юным Забини бесследно исчезли.
- Постой, постой! Тут вроде же Фенрир должен был быть?
- А он и был. Только тело – отдельно, а голова – отдельно, - Макнейр нервно рассмеялся. - А с ним ещё двадцать человек, и все мёртвые.
- Ничего не понимаю! Мёртвые или убитые? И кто их убил?
- А вот это-то как раз и неизвестно. Все, кроме Грейбека и ещё нескольких умерли, по словам нашего колдомедика… от страха.
- Что-о?! – на лице зельевара появилось недоверчивое выражение. - Бред какой! Это Яксли-то с Мальсибером – от страха? Да они сами кого хочешь…
- Ты их рож не видел! А я видел! Мне они теперь по ночам снятся, - Макнейр с тоской взглянул на стоявшую в буфете бутылку огневиски и отвернулся, поясняя: - Лорд сказал, что если увидит кого пьяным, тот позавидует Яксли. В общем, трое из двадцати убиты «Авадой», двое – «Проклятием Кипящей Крови», Мальсибер – «Сектусемпрой» в горло, четверо – каким-то маггловским оружием, остальные… померли от ужаса.
- Других ран нет?
- Есть. Заклятия серьёзные, но не смертельные, парочку из них даже Господин определить не смог.
- А Фенрир?
- А вот это самое интересное, - Макнейр склонился почти к самому лицу зельевара. - В него сначала всадили арбалетный болт с серебряным наконечником, что разлетается на мелкие частицы и, попадая в кровь оборотня, отравляет всё тело, затем вогнали какой-то мудрёный кинжал, а напоследок отрубили голову мечом.
- Однако. Похоже, нападавших было больше трёх человек. Куда привели следы?
- Никаких следов, никакой ауры, ни-че-го. Мы всё обыскали. Ни единого следа, но не это главное, - Макнейр сделал многозначительную паузу и продолжил. - Нет также никаких следов леди Нотт с сыном и Блейза Забини. Во всём поместье.
Северус молчал, пытаясь сдержать эмоции. Ещё когда Пожиратель сказал про массовую гибель их соратничков от страха, он заподозрил неладное, затем по мере повествования его подозрения крепли и, наконец, когда Макнейр упомянул отсутствие каких-либо следов на «поле битвы», приобрели характер уверенности. Чтобы не вызвать подозрений, зельевар ещё немного поболтал с ПСом, попутно выясняя подробности сражения, а потом сослался на дела и, выйдя за ограду особняка, аппарировал к Малфой Менору. Лицо Северуса выражало решимость, а в душе бился страх: «Только бы он был в Меноре! Только бы остался невредим! А там я найду, какие вопросы задать нахалёнку! Он у меня запомнит, как лезть на рожон! »



Глава 22. Пойди туда – не знаю куда.

А для Тигрёнка всё складывалось просто великолепно. Уже привычная аппарация в чулан для мётел на Косой аллее и перелёт по тоннелю прошли без сучка и задоринки, а быстро наложенные Поисковые чары собственной модификации показали, что в поместье, кроме хозяина и домашних эльфов, никого нет. Но, тем не менее, юноша всё же соблюдал осторожность и прежде, чем показаться Люциусу, бегло обследовал Малфой-Менор. Не найдя ничего подозрительного, он незаметно просочился в Тренировочный зал и, спрятавшись за уже знакомой портьерой, не отказал себе в удовольствии понаблюдать за движениями аристократа.
- И долго ты будишь там прятаться? – видимо, Марк загляделся – насмешливый и нисколько не запыхавшийся голос раздался совсем рядом, а в следующую секунду тяжёлая ткань, скрывавшая парня, отлетела в сторону, и тот попал в объятия сильных рук. - А-а, похоже, ты всё-таки испугался моей угрозы…
- Люциус… - рот юноши сам нашёл губы блондина, впиваясь требовательным поцелуем. Люц в ответ притиснул мальчишку к стене, запуская руки под его рубашку и ни на мгновение не отрываясь от таких желанных губ. Они самозабвенно целовались, пока им не стало хватать воздуха. Тигрёнок вжимался в тело своего любовника, не в силах сказать ни слова, и лишь тяжело дышал. Мужчина же нехотя отстранился, потянув за собой парня:
- Дождёмся Северуса, - его дыхание успокаивалось с трудом. - Не составишь мне компанию?
- С удовольствием. На улице отнюдь не лето, и я… несколько замёрз. «Ложь, конечно, когда бы я успел? Сначала аппарировал, потом летел. Но Люцу об этом знать не обязательно».
- Намекаешь, что тебе нужна грелка? – Люциус, имитируя коронное выражение лица Сева, приподнял бровь.
- Лучше две! - Тигрёнок послал блондину откровенно нахальную улыбочку.
- Мда-а, нам и в самом деле лучше заняться тренировкой… - Малфой на мгновение привлёк к себе юношу, весьма недвусмысленно вжимаясь в его бедро своей эрекцией, а затем оттолкнул, отвесив ощутимый шлепок по заднице.
- У-у, я этого так не оставлю! Защищайтесь, лорд Малфой! Вы нагло оскорбили моё седалище неподобающим образом! – Тигрёнок отвесил карикатурный дуэльный поклон и, выхватив один из тренировочных мечей из креплений, атаковал аристократа.
- О-о, молодой человек, это только цветочки! Я надеюсь оскорбить вас своими прикосновениями ещё не однажды… - Люц ловко крутанулся, отбивая выпад меча, и, отскочив на более безопасную дистанцию, запустил «Инкарцеро».
- «Протего! »
Поначалу бой был скорее шутливым обменом колкостей и полусерьёзных выпадов, имеющих целью скорее раззадорить любовника, чем всерьёз нанести ему поражение, но затем Боевая Магия так их увлекла, что через полчаса пришлось ставить щиты на Тренировочный зал, чтобы не разрушить половину поместья. Тигрёнок, уже дважды за эту неделю испытавший чувство упоения боем, теперь купался в этом тренировочном сражении, как рыба в воде. Люц почувствовал такую перемену в поведении своего ученика-любовника почти сразу:
- Ну, наконец-то, поздравляю!
- С чем? – юноша увернулся от выпада мечом и с полутора метров послал в Люциуса «проклятие Самоубийцы». Тот отразил его теперь уже известным ему блоком и, злорадно усмехнувшись, пригрозил мальчишке «Приапусом».
- Ты перестал бояться боя и принял свою сущность.
- И какая она, эта сущность?
- Мне нравится, а до остальных мне дела нет.
- Хм-м, тогда я тем более не собираюсь тебя разочаровывать, - и парень ответил отменно подобранным каскадом проклятий, в основном темномагических с одной хитрой модификацией, которая при отражении серии стандартным щитом запускала частичное узконаправленное отражение чистой Силы в противника. Значительного вреда это не приносило, но дезориентировало на несколько секунд. Люциус просто обязан был купиться на такую ловушку, но… не купился. Он не стал использовать щит, а запустил встречное заклятие Двойного отражения, ловко увернувшись с пути его возможной траектории, и Тигрёнку пришлось попотеть, уворачиваясь от собственного изобретения.
- Гад! – едва отдышавшись, юноша вновь пошёл в наступление на ехидно посмеивающегося Люца, и через несколько секунд смех оборвался, сменившись проклятиями: вместо волос на голове аристократа красовались иглы, как у дикобраза.
- А по-моему, очень оригинально, - едва сдерживавший смех Тигрёнок с трудом уворачивался от атак гоняющего его по залу Люциуса – кто же знал, что у великого лорда Малфоя напрочь отсутствует чувство юмора. - Тебе идёт.
- Вот, погоди, поймаю тебя – тогда посмотрим, что идёт тебе! Как убрать это безобразие? – что пропущенное им заклятие не отменяется «Фините инкантатем», лорд уже понял.
- Не знаю, я противозаклятия ещё не придумал. Ой! – мальчишка едва увернулся от уже всерьёз запущенного в него «Приапуса». - Я пошутил, «Инкантатем фините»! Правда, простенько, но со вкусом?
Не отрываясь от преследования, Люц проверил состояние своей шевелюры и слегка успокоился: «Талантливый змеёныш. Простить, что ли? » Как оказалось, зря. От мило улыбающегося слегка взъерошенного, но от этого ещё более притягательного чудовища понеслось довольно мощное «Империо». Блондин застыл, пошатываясь и пытаясь побороть проклятие. Сопротивляться его действию было безумно больно, хотелось немедленно подчиниться, а раздавшиеся со стороны парня слова только усугубили дело.
- Люциус, подойди.
Лорд Малфой почувствовал, что против своей воли делает шаг навстречу парню, но тут же взял себя в руки, сбрасывая морок подчинения, и уже на полной скорости рванул к паршивцу. Тот, видимо, не ожидал такого быстрого нападения, а может быть, слишком выложился, посылая Непростительное, но среагировать не успел, и через несколько секунд его тело было распластано на полу, прижатое сидевшим на нём верхом Люциусом:
- Никогда больше не смей так делать!!! Ты слышишь меня?! Никогда!!!
- Прости… я сам не ожидал… как будто бес какой-то вселился… прости, Люциус! – в глазах мальчишки метался ужас – он сам испугался того, что сделал только что. Тело его полностью расслабилось, отдаваясь на милость победителя. А тому уже сложно было остановиться. Секунда – и рубашка парня летит в сторону, а оторванные пуговицы разлетаются во все концы зала, другая – и он почти вытряхнут из своих обтягивающих тело брюк, и… только выражение вины, а не страсти в зелёных глазах остановило мужчину от того, чтобы пойти дальше. Он скатился с юноши и отвернулся, уткнувшись лбом в колени, попытался взять себя в руки и заткнуть разверещавшуюся не ко времени совесть.
- Люц…
- Не приближайся! – когда-то давно, да и с кем-нибудь другим Пожиратель точно бы не устоял перед соблазном, но это был Тигрёнок… Их с Северусом Тигрёнок… и каким бы маленьким чудовищем он ни был, но изнасилования не заслуживал.
- Люциус… прости, - почти обнажённое тело прижалось к его спине, обхватив плечи руками. - Я не хотел… не подумал… прости…
- Дурачок, я чуть тебя не… Ты хоть головой когда-нибудь думаешь для разнообразия? – злость ушла, оставив после себя усталость, и тело Малфоя расслабилось в тёплых объятиях.
- Я это заслужил.
- Да-а? Ловлю тебя на слове. Когда вернётся Северус, я тебе об этом напомню, - мужчина откинул голову на плечо обнимавшего его юноши и позволил нежным губам выцеловывать дорожки на своей шее. Тёплая волна поднималась из глубины тела, заставляя заинтересованно напрячься опавший, было, член:
- Погоди, прекрати… Тигрёнок… - нахальные губы и язык уже вовсю хулиганили, добираясь то до ушной раковины, то до особо чувствительного местечка у основания шеи, заставляя гордого лорда Малфоя смеяться от щекотки. Но парень не хотел утихомириваться. Наоборот, он прижался к спине мужчины, обхватив его бёдра ногами, и поёрзал, вжимаясь своей эрекцией в его ягодицы:
- А не то – что?
- А не то придёт Северус и обидится, что его не подождали.
- Ты прав, - мальчишка отстранился, едва не вызвав разочарованный стон у раздраконенного Люциуса. - Тогда нам стоит вернуться к тренировке.
- Здравая мысль, - мужчина поднялся, приводя в порядок причёску и поправляя натянутые в области паха свободные брюки, затем обернулся, было, чтобы поинтересоваться, всё ли в порядке с Тигрёнком, и сжал зубы, с шумом выдохнув через них воздух. Парень ухитрился починить и надеть брюки, но пуговицы рубашки разлетелись так далеко, что юный маг плюнул и просто завязал её на животе узлом.
- Лучше бы ты совсем её не надевал…
- Что? – Тигрёнок недоумённо оглядел свой внешний вид и на всякий случай поправил непослушные волосы.
- Ничего. В позицию.
- Как скажешь.
Несколько минут они восстанавливали темп боя, стараясь не думать о произошедшем в зале, а потом втянулись, и тренировка пошла гораздо успешнее.
Люц с Тигрёнком как раз остановились немного передохнуть, когда в Тренировочном зале нарисовался угрюмый и злой зельевар.
- Северус! Мы тебя с нетерпением ждали… Северус?!
Но Сев пролетел мимо друга, направляясь прямиком к расхристанному мальчишке. Один взмах палочки – и тот лишился последних остатков рубашки, едва успев увернуться, чтобы спасти от той же участи брюки.
- Сев, что случилось? – Люциус хотел, было, остановить действия друга, но тот подал ему знак не вмешиваться. Наконец, Тигрёнок был загнан в угол и лишён почти всей одежды. Зельевар нетерпеливо разворачивал его то в одну, то в другую сторону, осматривая тело.
- Слава Мерлину, ты цел!
И только после этих слов до Маркуса наконец-то дошло: «ОН ЗНАЕТ», но парень напустил на себя свой самый невинный и недоумевающий вид и спросил:
- Что случилось, Северус? Почему со мной должно было что-то произойти?
- О-о! Какие невинные глазки! Ты только погляди, Люц, на этого ангелочка! Только крылышек не хватает! – по мере того, как Северус убеждался в полной невредимости «Ночного охотника», гнев его возрастал. - Ты ничего не хочешь нам рассказать? По поводу воскресных событий.
- Воскресных событий? О чём ты, Северус? – Тигрёнок смотрел на мужчину такими честными, недоумевающими глазами, что даже Люциус заподозрил его в неискренности.
- Что он натворил, Сев?
- Он? О! Он в то время, как мы с тобой едва передвигали ноги после того… хмм… марафона, отправился на интересную прогулку. Угм! К дому Ноттов. Ты по-прежнему ничего не хочешь сказать, Тигрёнок?
- Я вообще не понимаю, о чём идёт речь. Причём здесь дом Ноттов?
- Да, пожалуй, тебе стоит пояснить твои вопросы, Северус.
- Разумеется! Так вот, этот… юный Робин Гуд, - Сев подарил парня разъярённым взглядом, - пошёл прогуляться к Нотт Холлу и, видимо, случайно вытащил из заточения Теодора Нота с матерью и Блейза Забини.
- Я???!!! С чего ты взял?
- Люциус, ты знаешь много магов, которые способны стереть во всём поместье все следы нескольких человек и полностью уничтожить следы их ауры, а? Я, к примеру, знаю только одного, и он сейчас стоит передо мной!
- Постой, постой! Он, что, помог сбежать Забини и Ноттам? А как же охрана? Насколько я знаю, там должно было быть не меньше двадцати пяти ПСов.
- О-о! А это ещё забавнее! Многие из наших с тобой соратничков внезапно умерли, - Снейп притворно-сочувственно всплеснул руками. - Такая жалость… от страха.
- От страха? Но…
- Люц, ты знаешь много магов, способных воздействовать на подсознание и создавать достоверные иллюзии, чтобы такие как Яксли… Яксли!!! – он потряс в воздухе рукой, - Умерли от ужаса? Да, кстати, наш друг Нотт с лёгкой руки этого… юного мстителя по «протекции» Лорда попал в психиатрическое отделение Св. Мунго.
По мере рассказа друга блондин мрачнел всё больше, кидая на Тигрёнка укоряющие взгляды:
- Судя по всему, это ещё не всё?
- Разумеется. Нашему юному дарованию было мало завалить пару десятков ПСов и нанести нашему «любимому» Господину значительный урон, так он ещё и прибил Фенрира…
- Фенрира? Как?
- Очень интересным способом. Сначала выстрелив в него из арбалета серебряным болтом, затем подранив каким-то мудрёным кинжалом и напоследок снеся ему голову. Что ты теперь об этом скажешь, юное дарование?
- Да причём тут я вообще? Чуть что, так сразу я виноват! – Тигрёнок напустил возмущения во взгляде. - Ты сам-то представляешь себе такую картину? По-твоему, я одной рукой стрелял из арбалета, второй – всаживал в этого оборотня кинжал, а третьей – отрубал ему голову мечом? Я ничего не забыл? Ах, да-а! Я при этом ещё и палил из автомата! Что-то не наблюдаю у себя четырёх рук, - парень демонстративно огляделся, ощупывая своё тело, и воззрился на разглядывавших его мужчин. - Что ещё?
- А про маггловское оружие я не сказал ни слова, - Северус шагнул вперёд и, вцепившись пальцами в подбородок юноши, заставил того посмотреть себе в глаза. - Ты ведь врал нам сейчас?
Тигрёнок не отвёл взгляд:
- А не надо было вынуждать меня к этому. Северус, я – не ваша с Люцем собственность, и могу действовать по своему усмотрению, не спрашивая вашего на то разрешения. Или вы признаёте за мной это право, или… нам лучше расстаться сейчас, пока мы все не наломали дров.
- Ты ещё слишком молод…
- Значит, чтобы быть любовником двух магов-Пожирателей, я достаточно взрослый, а чтобы решать свои собственные проблемы так, как посчитаю нужным – нет?
- Тигрёнок…
- Нет, Северус, ответь мне.
- Ты не понимаешь, во что встреваешь, - Люциус положил руку на плечо юноши, разворачивая его лицом к себе. - Кто послал тебя туда?
- Люциус…
- Кто?! – хватка на плече стала ощутимой, не давая парню вырваться. - Кто тебя туда послал? Ты был не один – это понятно даже слепому! Кто отправил вас туда?
- Ты слишком подозрителен, Люциус. Их отправил я, - раздалось за их спинами. Пожиратели мгновенно развернулись, выхватив палочки, отшвырнули себе за спину Тигрёнка и… замерли в шоке. Перед ними, не касаясь ногами пола, покачивалась призрачная фигура.
- Дед???!!! Но…
- Теперь вы можете оставить в покое этого молодого человека?
- Мистер Малфой…
- Для вас Максимус, мистер Снейп. Я всегда знал, что мой старший сын – недальновидный дурак, раз упустил из нашего рода такого сильного мага, как вы.
- Почему, дед? Зачем тебе это было нужно? – к Люцу, наконец-то, вернулся дар речи.
- Я не обязан перед тобой отчитываться в мотивах своих поступков, Люц, - в голосе призрака зазвенела сталь. Маркус с огромным интересом наблюдал за разыгравшимся перед ним представлением. Он не знал, за каким гоблином Максимусу нужно было его покрывать, но то, что выкручиваться ему больше не придётся, понимал отлично.
- Вообще-то, обязан, дражайший дедушка, - Люциуса не так-то просто было вогнать в ступор гневными речами. - На данный момент я – глава нашего рода.
- Ах, да-а, я и забыл, - голос призрака сочился сарказмом.
Тигрёнок краем глаза поймал выражение лица Северуса. Тот не меньше него наслаждался внезапно возникшей перепалкой в благородном семействе Малфоев. А Максимус тем временем продолжал:
- Ну, раз ты у нас теперь глава рода, то я отвечу. Я послал этого молодого человека спасти из ловушки Блейза Забини и его… друга.
- И зачем это тебе понадобилось, драгоценный мой родственник?
- Дядя этого мальчика когда-то спас жизнь моего сына, - эти слова прозвучали совершенно серьёзно, даже без тени прежнего сарказма.
- Спас отца? Я об этом ничего не слышал…
- А кто здесь говорит о твоём непутёвом папаше? – концентрация издёвки в голосе призрака удвоилась.
- Кэс? Он спас Кэса? Да скажи же, в чём дело?! – но призрак уже таял, не прекращая ехидно улыбаться. - Вот, Мордред его подери! Так всегда! То не общается со мной тридцать лет, то выдаёт эдакое и исчезает, - Люц в гневе стукнул кулаком по стене и повернулся к юноше. - Что это за история?
- А я откуда знаю, - Тигрёнок весьма натурально изобразил удивление. - Я кое-чем обязан Максимусу. Он попросил – я сделал. Всё.
- Ладно, я чувствую, правды мы никогда не узнаем, - Северус успокаивающе приобнял Люца. Тигрёнок расслабился, любуясь этими двумя такими дорогими ему мужчинами, но как оказалось, рано.
- По-моему, у нас есть ещё одно незаконченное дело, Сев? – пожиратели переглянулись, понимающе усмехнувшись друг другу, и… стали окружать загнанного в угол парня. Маркус ухмыльнулся: как же он любил эти игры… но это не означало, что он так уж просто сдастся им без боя. Северусу с Люцем придётся сильно постараться, чтобы поймать своего… хищника.

Утро застало их донельзя вымотанными, но полностью удовлетворёнными. Три фигуры, почти не прикрытые одеялом, разметались во сне по огромной кровати. Голова Тигрёнка покоилась на плече Сева, а его талию обвивала рука прижавшегося к нему Люца. Внезапно в комнате раздалось негромкое покашливание. Фигуры на кровати недовольно заворочались. Покашливание повторилось, но уже громче. Когда же трое на постели не среагировали должным образом, насмешливый голос попросил:
- Дражайший внук, не мог бы ты отпустить этого молодого человека, его очень ждут дела.
- А… Что? – Тигрёнок поднял взъерошенную голову со своей импровизированной подушки, пытаясь сфокусировать сонный взгляд на размытой фигуре призрака. - Максимус? Что случилось?
- Они не вышли на связь.
- Что? – юноша не сразу понял о ком идёт речь, но когда до него дошло, мгновенно взвился с постели, словно подброшенный пружиной. «Очищающее» заклятие. Помощь магии в одевании – и он был готов.
- Кто не вышел на связь? – взгляд проснувшегося Северуса был вполне осмысленным, а в руке зажата палочка, Люц с другой стороны кровати также держал милого предка на прицеле.
- Нам удалось вывезти Ноттов и Забини из страны, сегодня они должны были выйти на связь, но, похоже, что-то случилось. Мне надо выяснить, что, - и, предвосхищая готовые сорваться с губ любовников протесты, Тигрёнок серьёзно и проникновенно добавил: - Боя не будет, и… вы мне обещали.
- Хорошо, но если что-то с тобой случится, мы тебя сами из-под земли достанем. Так и знай! – Люц откинулся на подушку, убирая палочку. Сев же просто кивнул головой, соглашаясь со словами друга, но палочки не опустил.
- Хорошо, - юный Иллюзор послал им воздушный поцелуй и скрылся в потайных комнатах.
Оставшиеся в комнате мужчины переглянулись. Люц душераздирающе зевнул, прикрывая рот ладонью, и протянул лениво:
- Иногда я своих родственников просто ненавижу.
- Мне бы твои проблемы. Я своих всегда ненавидел, - Северус убрал палочку под подушку и устроился в постели, закрыв глаза. - Спи. Всё равно ты ему сейчас ничем не поможешь. Да и прав мальчишка, он уже достаточно взрослый, чтобы самому решать, в какую дыру совать свой нос. Спи.

А вылетевший из поместья Маркус сразу же по галлеону связался с Герми и получил краткий и довольно сердитый ответ:
- Мы ждём тебя в доме Кэса.
Когда же парень материализовался в гостиной, на него сразу же налетели с обвинениями два маявшихся там мага с поддержкой парочки сквибов. Общим смыслом высказанных ими претензий было: «Где ты был и какого рожна не отвечал на вызовы по галлеону? »
- Где был – дело моё, а что не отвечал по галлеону, извините, монетка была далеко. Я не слышал вызова. Что случилось?
- Мы ждали их в кафе больше часа, они не пришли, - немного успокоившаяся с его прибытием Герми расстроено посмотрела на друга.
- Там Пожирателей переодетых целый отряд, я как минимум десятерых насчитал, - мрачно добавил Драко. - Похоже, их ждали.
- Как? Здесь утечки быть не может. Тот, кто делал Кэсу документы – человек проверенный, да и не знали они, что мы договорились встретиться именно в Париже да ещё и в эту субботу, - Марк переводил взгляд с Дрея на Герми и обратно.
- Я там порасспрашивал… пожиратели отираются в квартале со вторника, а то и понедельника, а это значит, что их появление никак не связано с нашей встречей.
- Тогда – что? У кого мы можем узнать, где они остановились? И удалось ли им снять деньги в Гринготсе?
- Насчёт денег - это к гоблинам, но нам они вряд ли что-нибудь скажут. Сохранение тайны клиента для них – превыше всех законов, - Драко помрачнел.
- А что насчёт вас? – Марк вопросительно посмотрел на братьев беглецов. - Насколько я знаю, гоблинам важно только кровное родство, а магическая сила их интересует гораздо меньше.
Зиг пожал плечами:
- Можно попробовать. В лоб же нас никто не ударит.
- Тогда сейчас подгоним вам мантии, и…
- Х-хе, братец, то, что мы не сильно светимся в Магическом мире, не означает, что мы в нём не бываем. Обойдёмся своим гардеробом.

А через полчаса по магическому кварталу Парижа в сторону Гринготса двигались с разных сторон и с небольшой форой по времени: юный «лорд Аристофан» со своим «телохранителем», молодой сероглазый маг, судя по мантии – торговец, и парочка школяров в мантиях с эмблемой Французского Магического Университета. И никто, будучи в здравом уме и твёрдой памяти, не заподозрил бы этих пятерых в довольно близком знакомстве. Им понадобился целый час, чтобы, не привлекая внимания клиентов банка, добиться встречи с управляющим, но их настойчивость хоть чего-то, да стоила. Старого гоблина заинтересовали пятеро молодых людей, что очень вежливо, но настойчиво интересовались некоторыми вопросами, при этом не покушаясь на какие-либо не касающиеся их тайны других клиентов банка. Это импонировало хитрому и любопытному созданию. Не далее как за три дня до этого в его кабинет довольно бесцеремонно вломились некие маги, назвавшиеся Пожирателями Смерти, и нагло потребовали доступ к хранилищам Ноттов, а также сведения о местонахождении юного Теодора Нотта и Блейза Забини. Естественно, он отказал им. Не родился ещё тот маг, что смог бы безнаказанно управлять гоблином, но… старик насторожился. И поэтому его совершенно не удивил последовавший на следующий день визит авроров, предъявивших подобные же требования. Когда представители власти ушли, управляющий задумался и… связал нашествие враждебно настроенных магов с одной встречей. Старик поздравил себя с тем, что поверил тогда своему чутью и оставил в комнате, где встречались леди Элеонора Забини-Бальзамо, буквально накануне вышедшая замуж за скандально известного Первиуса Бальзамо, с новоявленным мужем и сыном от первого брака – несовершеннолетним волшебником Блейзом Забини, следящий артефакт. Просмотренный после встречи разговор заставил его возмутиться и задуматься о возможности отказать «молодожёнам» в дальнейшем праве совершать сделки под сводами этого банка. И вот теперь к нему в кабинет явились эти молодые люди, двое из которых имели полное право, подтверждённое Магией Крови, интересоваться делами Ноттов и Забини. И многолетний опыт и сильно развитая интуиция гоблина говорили о том, что им можно было довериться. Старик тяжело вздохнул и вызвал гоблина, являющегося хранителем средств семьи Ноттов. Когда тот явился, он представил своего сородича собравшимся:
- Это – Кхапург, хранитель собственности Ноттов, - управляющий указал на пожилого гоблина, а тот в ответ с любопытством уставился на собравшихся в кабинете начальника людей. Ему было чему удивляться: впервые на его памяти осторожный и хитрый старый Монквар разрешал раскрывать тайны рода не только людям, не являющимся непосредственными наследниками родов, но и их не принадлежавшим к семьям спутникам. Одно из двух – либо старик потерял хватку, либо… назревают какие-то перемены, и опытный Кхапург больше склонялся ко второму выводу. Поэтому поклонился и поинтересовался у юноши, в котором признал родственника Ноттов:
- Чем могу быть полезен?
- Мой брат Теодор собирался навестить хранилища семьи в прошлый понедельник и снять деньги, кроме того, он говорил о каком-то наследстве, оставленном ему нашим дедом по матери. Сегодня в полдень мы должны были встретиться, но он исчез. Я хотел бы знать, обращался ли он к вам за помощью?
- Обращался, но в выдаче средств было отказано до его совершеннолетия, что наступит через две недели. Тогда он получит наследство, оставленное вашим дедом. Что касается денег вашего отца… мне жаль огорчать вас, но хранилища абсолютно пусты, наоборот, ваш отец задолжал банку восемь тысяч галлеонов.
- Сколько?! Мерлин великий! А дом Валесски-Зорейнов, перешедший к Ноттам после свадьбы моей матери?
- Он был продан вашим отцом два года назад. Насколько я знаю, ваша матушка не подавала протеста против этой сделки.
- Она, скорее всего, даже не знала о ней, - в глазах Зига горело такое желание набить морду собственному биологическому папаше, что Марк едва удержался от улыбки. Время и место для этого были явно неподходящими.
- Кстати, мистер Нотт, - от Кхапурга не укрылось, что юноша передёрнулся от того, что его назвали этим именем, но продолжил, как ни в чём не бывало: - Новые хозяева не прочь продать здание. Что-то у них неладное происходит. Похоже, дом не признал их.
- Хорошо, мы будем иметь это в виду и свяжемся с вами, когда примем решение.
Когда отпущенный управляющим гоблин ушёл, Монквар достал знакомый магам маленький артефакт и положил на стол:
- Я думаю, эту информацию вам лучше увидеть, а не услышать из моих уст. Подозрение в нечестности намерений двух клиентов нашего банка заставило меня пойти на нарушение наших принципов и записать этот разговор. Прошу вас, - он подтолкнул миниатюрную чашу, являющуюся шпионской разновидностью Омута Памяти, к Гидеону, и молодой человек погрузился в просмотр.

Собравшиеся через полчаса после визита в Гринготс молодые люди расселись за кухонным столом в доме Кэса. Настроение было мрачным. Гидеон пересказал им, что видел в записи, сдабривая свой рассказ крепкими выражениями, и только присутствие Герми уберегло его от полного перехода на непечатную лексику. Оказалось, что Элеонора Забини, а ныне уже Бальзамо, и её новоявленный супруг поставили Блейза перед выбором: либо подписать документ, позволяющий опекунам беспрепятственно пользоваться деньгами из хранилищ лордов Забини до его совершеннолетия (а это ещё больше шести месяцев) и отправиться доучиваться в закрытую школу для магов где-то в Японии, либо… отправляться на все четыре стороны без гроша в кармане. А чтобы юноша не склонился-таки ко второму варианту, слили информацию о пребывании его и Ноттов в магическом квартале Парижа Пожирателям. Блейзу и Тео, явившимся в банк, едва удалось скрыться. Судя по всему, они с раненой женщиной на руках спрятались где-то в маггловском мире. А учитывая, что денег для долгой партизанской жизни у них было недостаточно, они рискуют быть раскрытыми в любую минуту. Тут уж была лотерея, кто быстрее их найдёт: ребята или Пожиратели, и если друзья Маркуса хотели найти своих родственников живыми и невредимыми, им стоило поторапливаться.
- Нам срочно надо их отыскать.
- Как, Маркус? Даже гоблины не знают, где они скрываются. Теперь только после дня рождения Тео ребята заявятся в банк, - расстроенный Зигфрид качался на стуле, усевшись на него верхом и положив подбородок на скрещенные на спинке руки.
- Дрей, а как там ваше с Герми зелье поживает? – в голове Марка начал складываться план.
- Готово. А что ты хочешь…
Но догадавшаяся раньше Гермиона перебила своего парня:
- Ну, конечно! Волос Зига – и мы сможем их отыскать. Какова точность ритуала?
- Плюс-минус десяток ярдов.
- Прогресс. Раньше погрешность чуть ли не до полумили была. Мы – в Хогвардс за зельем, а вы ждите нас здесь, - Дрей и Миона выскочили из дома и аппарировали в замок.
Вернулись они минут через сорок и гордо продемонстрировали фиал с опалесцирующим, постоянно меняющим оттенок зельем.
- А сработает?
- А вот мы сейчас и посмотрим. Считай это полевыми испытаниями, - Драко ловко вырвал волосок у Зигфрида и добавил в одну порцию зелья, протягивая её Маркусу. Тот поморщился и залпом выпил содержимое стакана:
- Нормально, я думал, хуже будет. А так… оно совершенно безвкусное. Вполне приемлемо.
Через минуту голова у него закружилась, он усилием воли отсёк магическую нить, указывающую на Зига, и сосредоточился на едва заметной ниточке. Перед глазами замелькали смутные образы, из которых складывалась картина побега Тео и Блейза от преследовавших их Пожирателей. Пересадки с одного такси на другое, запутывание следов в крупных супермаркетах и, наконец, конечная остановка в каком-то районе, небо которого было постоянно затянуто дымкой от работавших по соседству промышленных предприятий:
- Это какой-то маггловский район в пригородах Парижа. Очень бедный. Нам стоит поторопиться – на наших ребят глядели весьма косо, - оправившийся от головокружения Маркус стал нараспев читать модернизированный им древний Поисковый ритуал, и чем дольше он это делал, тем чётче возникала перед глазами картинка, теперь уже пригодная для использования в качестве привязки для аппарации.
А ещё через десять минут одетый в маггловскую одежду Зиг, сопровождаемый скрытыми мантиями Гидеоном, Маркусом, Герми и Дреем, уже стояли посреди малолюдной небольшой площади с выходившими на неё запылёнными и кое-где побитыми витринами магазинов и баров. Идея использовать второпях придуманную им в домике на болоте импровизацию принадлежала самому магу-иллюзору. Впрочем, все оценили её преимущества. Мантии, внешне похожие на пожирательские, с туманом вместо лица и рук – это было круто и даже немного страшновато, особенно если учитывать, что юноша наложил на них подсознательную иллюзию какой-то неопознанной жути. Во-первых, это спасало их от участи быть узнанными, а во-вторых – несколько деморализовывало возможного противника. И само собой разумеется, следов эта магия не оставляла никаких.
Оглядевшись, Марк указал рукой на одну малоприметную забегаловку в начале отходившей от площади улицы:
- Нам туда.
Но не успела компания подойти к задрипанному бару с гордым названием «Золотой орёл», как из его дверей, нервно оглядываясь, стали выбегать посетители, а следом вышел затянутый в кожу быкообразный парень с печатью полного отсутствия какого бы то ни было интеллекта на физиономии. Этот гарилоид, невозмутимо забросив в пасть очередную порцию жвачки, прислонился к двери и перекрыл вход в бар. А через несколько минут изнутри донёсся шум драки. Друзья настороженно переглянулись и побежали к «Золотому орлу», незаметно достав под мантиями палочки:
- Какого гоблина там произошло? – но интуиция уже подсказывала, что это их «беженцы» снова попали в беду.

А тем временем в промышленном пригороде Парижа в самом бедном маггловском районе устроившийся недавно вышибалой в местный бар крепкий сероглазый парень по имени Тео подозрительно посматривал на кучкующуюся под окном компанию. Он заметил некоторых из них ещё позавчера, когда уходил, немного задержавшись после смены, а его друг Блейз приступал к своей работе официанта.
Успевшие скрыться от Пожирателей Теодор Нотт и Блейз Забини, чистокровные волшебники-аристократы, которые, не имея денег и жилья, а также маггловского образования, вынуждены были подыскать себе эту работу. Она была низкооплачиваемой, но позволяла ребятам и всё ещё не пришедшей до конца в себя матери Тео жить в убогой комнатке над баром и бесплатно питаться. Все остальные заработанные ими деньги уходили на лекарства. Маги плохо восприимчивы к маггловским препаратам, а добраться до магических аптек у них сейчас не было ни средств, ни возможности, да и работать они вынуждены были в разные смены, чтобы не оставлять без присмотра леди Эдну. И вот сейчас Теодор присматривался к подозрительной компании, стараясь понять, что же понадобилось этим магглам от его хрупкого симпатичного друга. К сожалению, подозрения подтвердились: семеро парней бандитской наружности выслеживали именно Блейза. Стоило Теодору отлучиться по работе на десять минут, как со стороны зала донёсся какой-то шум. Юноша сразу же бросился туда, отшвырнув с дороги попытавшегося его остановить парня. Открывшаяся картина заставила его позабыть все благие намерения о скрытности и невмешательстве в дела магглов. Двое амбалов выворачивали руки отчаянно отбивавшемуся Блейзу, а третий, бритоголовый парень в кожаной куртке с заклёпками, повалив хрупкого слизеринца животом на ближайший стол, пытался стянуть с него брюки. Ещё двое выгоняли посетителей из бара. Вся компания отпускала похабные замечания, и Теодор озверел окончательно. Пронёсшись через весь зал и раскидав попавшихся под руку парней, он со всей силы врезал насильнику и сцепился с амбалами. Частично высвободивший руки Блейз вывернулся и, пнув второго амбала ногой в пах, метнулся на помощь к другу. Через минуту ещё один бандит валялся на полу без сознания, но противников оставалось пятеро, и они окружали вставших спина к спине юношей, оттесняя их от входа. Ситуация складывалась безнадёжная. С пола поднялся очухавшийся предводитель и, вытирая кровь с разбитого лица, направился к ним:
- Ну, всё птенчики, вы попали. Я думал, у нас будет одна цыпочка для развлечения, а тут их целых две.
Ребята отступали от напиравших на них бандитов, а душе у них крепла решимость. Стихийная магия вихрями завивалась вокруг своих хозяев, копя силы для удара, который мог стать последним для всех присутствующих. Юные маги собирались дорого продать свои жизни. И вот, когда до схватки оставались секунды, у входа в бар раздалась сначала какая-то возня, затем – сдавленный стон, грохот падающего тела, и тут знакомый голос насмешливо поинтересовался:
- Эй, ты, лысенький, лекарство от импотенции не ищешь?
- Что???!!! Б…ь! Да какого х. я, здесь… - договорить он не успел, получив кулаком по уже раз пострадавшей челюсти и коленом между ног от стремительно метнувшегося к нему парня. Издавая булькающие звуки, бритоголовый сполз на пол, а нападавший повернулся, весело поглядывая лучистыми серыми глазами на его дружков:
- Я же говорил, что лекарство от импотенции ему пригодится.
За спиной парня стремительно выросли четыре фигуры в зловеще развивающихся тёмных мантиях, и амбалы, наседавшие на Блейза с Теодором, заметно занервничали.
- А мы что? Мы ничего… просто познакомиться хотели, - забормотали они наперебой, опасливо косясь на ствол «Узи», высовывающийся из-под куртки Зига и жутковатые фигуры в балахонах, у которых вместо рук и лица колебался белёсый туман.
- Какое несовпадение! А мы не хотим знакомиться! – сероглазый парень уже откровенно поигрывал рукояткой автомата, а страшные фигуры, бесшумно перемещаясь, подплывали к опешившей шпане. От балахонов веяло какой-то первобытной жутью, и бандиты, не выдержав давления на психику, просто сбежали, пытаясь обогнуть как можно дальше страшных пришельцев, и напрочь забыли о валяющемся без сознания предводителе. Как только нападавшие смылись, Зигфрид набросился на немного обалдевших от облегчения Тео с Блейзом:
- И долго вы собираетесь изображать из себя статуи? Если эта кодла вернётся с подкреплением, одним запугиванием мы не отделаемся, придётся применять магию, и тогда нам на хвост упадут авроры. Где… леди Нотт?
- Мама наверху… как вы нас нашли? – Теодор, показывая путь, поднялся по узкой лестнице на второй этаж, провел друзей через тёмный захламлённый коридор и открыл запертую на ключ дверь в маленькую комнатку, где с трудом помещались три узеньких тахты и одна тумбочка, заваленная маггловскими лекарствами. Леди Нотт испуганно дёрнулась, потревоженная шумом ударившей о стену двери, и вновь впала в полузабытьё. Герми брезгливо оглядела комнатушку и повернулась к Маркусу:
- Здесь не место для раненой.
- Знаю. Блейз, Тео, собирайте вещи. Зиг, ты удержишь леди Нотт, если я активирую порт-ключ?
- Спрашиваешь! Давайте уже, господа маги, мотать отсюда! Что-то не нравится мне эта местность и её обитатели.
Вещей у слизеринцев было мало, сборы заняли всего несколько минут. По молчаливой договорённости Герми и Драко перенесли всю компанию порт-ключами в Сноукастл, а Марк присоединился к ним после того, как уничтожил все следы пребывания в помещении.

Остаток дня ушёл на обустройство в легендарном замке, но Теодору с Блейзом было не до восхищённо-изумлённых охов. Плохое питание, последствия побоев и «Круациатуса», отсутствие нормального лечения в последние дни привели к тому, что мать Тео впала в магическую кому, и всем обитателям замка пришлось изрядно поволноваться. Основная нагрузка, конечно, пала на Герми, Дрея и Гелерта, которые занимались приготовлением всех необходимых зелий, а также Марка, в силу особенностей своей магии способного вернуть больного почти с того света. Пока юноша удерживал ослабевшую женщину на краю, остальные смогли приготовить всё необходимое для лечения, и к утру воскресенья леди Нотт открыла глаза, уже осознанно осматривая комнату, в которой находилась, и собравшихся в ней людей. Среди них не было Зигфрида. Посвящённый во все подробности ситуации, сложившейся в роду Ноттов, Гелерт запретил ему пока показываться на глаза матери. Что касалось Тео, то он не подозревал о внезапном «воскрешении» брата.
- Пускай несчастная женщина сначала придёт в себя. Не стоит вываливать на неё всё разом, - старый маг передал Гермионе очередное зелье, выпроваживая из спальни всех, кроме Теодора, сидевшего у кровати матери. Он и сам не знал, с чего проникся такой симпатией к этой незнакомой женщине, и свалил всё на влияние зеленоглазого паршивца: «Если так пойдёт и дальше, скоро я у них штатным колдомедиком буду. Мда-а, прогресс, из Тёмных Лордов – в лекари», - старик усмехнулся своим мыслям и отправился отсыпаться после бессонной ночи.
Вечером немного отдохнувшие студенты Хогвардса простились с друзьями и отправились в школу, а проводивший их Гелерт решил проведать больную. Постучав в дверь её комнаты и дождавшись уже довольно уверенного «Войдите», он вошёл, держа в руках кубок с лекарством. Всё его внимание было поглощено желанием не расплескать ни капли драгоценного зелья, поэтому старый маг просто не обратил внимания на повисшую в комнате тишину и удивлённое выражение, застывшее на лице сидевшего с матерью Теодора. И только раздавшийся в комнате задыхающийся голос пытающейся преклонить колени женщины заставил его вздрогнуть и вскинуть на неё ошарашенный взгляд.
- Мой Лорд, это вы???!!!




Глава 23. Такие разные тайны Тёмных Лордов.

- Мой Лорд, это вы???!!! – глаза измученной женщины неверяще смотрели на Гелерта. С трудом встав с постели, она попыталась преклонить колени. Застывший у кровати, как соляной столб, Теодор и прибежавший на шум Зигфрид во все глаза уставились на седого волшебника. Первым опомнился Тео – он подскочил к матери и обнял, не дав упасть:
- Мама! Что с тобой, мама? Тебе показалось: это – дальний родственник Поттеров, мистер Гелерт. Успокойся, здесь нет Тёмного Лорда! Никто нас не тронет.
Но женщина лишь с улыбкой поглядела на сына и вновь обернулась к старику:
- Мой лорд, вы пришли нам на помощь. Я так благодарна вам за жизнь сына. Он единственное, что у меня осталось.
Помрачневший Зиг отвернулся и хотел, было, покинуть комнату, но уже пришедший в себя после разоблачения Гелерт остановил его, поймав за локоть:
- Леди Нотт, я боюсь, вы меня с кем-то путаете, я не имел чести знать вас раньше. Что касается спасения, то я в нём не участвовал, оно целиком и полностью заслуга моих юных друзей: Маркуса, Гермионы, Драко, Гидеона и… Зигфрида, - старик с неожиданной в его худощавом теле силой, вытолкнул хмурого Зига вперёд.
Леди Эдна побледнела:
- Зигфрид?! Зиги?
При звуках последнего имени, явно ласкового детского прозвища, Зиг дёрнулся и, вырвавшись из хватки старого мага, выскочил из спальни.
- Зиг… - побледневшая женщина осела на руках у сына. - Он никогда меня не простит…
- Ему есть на что обижаться. Почему, во имя Мерлина, вы подкинули маленького избалованного вниманием трёхлетнего ребёнка в магловский приют? – досаду Гелерта вполне можно было понять. Он-то надеялся дожить остаток своих дней в тиши и спокойствии, а тут… такие мексиканские страсти. Но делать было нечего, старый маг уже влип во всю эту историю по самые уши. К тому же эта леди откуда-то его знала, да и некоторые черты её лица были ему смутно знакомы, вот только он не мог вспомнить, где же видел их раньше. Ей вряд ли могло быть больше сорока – сорока пяти лет, а Гелерт провёл в Нурменгарде больше пятидесяти.
- Мой лорд, Зигу было два с половиной года, когда мой муж проверил его на наличие магической силы и убедился, что наш сын – сквиб. Карлос стал настаивать на зачатии и рождении второго ребёнка, я согласилась. Я же не думала, что он… что мой муж после рождения сына-мага попытается убить нашего первенца.
Измученные глаза женщины молили о прощении, бледный, как стенка, Теодор поддерживал мать и, стиснув зубы, вслушивался в её рассказ.
- Мне… удалось остановить его, но… он потребовал отдать ему всё моё имущество, что досталось мне после смерти родителей, и… никогда не пытаться увидеться со старшим сыном, иначе он обязательно убьёт его, - Эдна заплакала, прижавшись к груди младшего сына. - Я взяла с него Нерушимый обет, что он исполнит своё обещание, но я не думала, что он отдаст Зиги в приют… я думала, что он подыщет ему хорошую магловскую семью… я не знала… не знала… Мой лорд, я не знала!!!
- Мама, успокойся, это не Тёмный Лорд, не В…Воландеморт, - Тео прижал мать к груди, давая выплакаться, - Простите, мистер Гелерт, мама не в себе и…
- Нет! – женщина вывернулась из его рук и вновь повернулась к старому магу. - Мой Лорд! Я – Эдна Валесски-Зоррейн, внучка Владислава Зоррейна.
- Внучка Влада?! – такого Грин-де-Вальд не ожидал. Владислав был его другом, его правой рукой, они вместе создавали его империю, вместе сражались и убивали, теряли друзей, ожесточались. Они вместе вышли на ту битву, где Гелерт не смог бросить смертельное проклятие в своего… партнёра.
- Прости меня, девочка.
- За что? Вы вернулись и теперь сможете уничтожить этого сумасшедшего монстра, имеющего наглость именовать себя Тёмным Лордом.
- Всё не так просто. Я стар и слаб, да и… мои амбиции благополучно умерли в Нурменгарде… с большей частью моей силы. Единственное, что я могу, это подготовить юношу, который меня спас, для будущей схватки с Риддлом.
- Но… мой Лорд…
- Я больше не Лорд. Вот, выпейте зелье, вам необходимо восстановить силы. Они вам ещё пригодятся. А юному Теодору не мешало бы поесть и выспаться, у него и его… брата на завтра назначена встреча с гоблинами по вопросу возвращения вам вашего дома во Франции. А с этими созданиями лучше разговаривать на свежую голову, любую слабость они чуют мгновенно и извлекают из неё максимум выгоды для себя, - старый маг проследил, чтобы больная выпила зелье и, откланявшись, поспешно покинул комнату, запершись в собственной спальне. Там он бессильно опустился в глубокое мягкое кресло, и воспоминания, которые он так долго гнал от себя, разбуженные этим… визитом из прошлого, наполнили разум.

Он вспоминал, как после окончания Дурмстранга с уже почти сформировавшейся идеей о борьбе за превосходство магов, которая была очень популярна во времена его ученичества, отправился в путешествие. Как в Англии в доме своей дальней родственницы встретил юношу на год младше его, который только что закончил Хогвардс. Как этот парень с самыми невероятными голубыми лучистыми глазами и задорной улыбкой разделил его мечты. Они общались несколько месяцев и постепенно стали друг для друга всем. Родители Гелерта умерли, ещё когда он заканчивал последний курс школы, богатством он не обладал, но на жизнь вполне хватало. Никто не мог указывать будущему Великому-Борцу-За-Господство-Магов, с кем он должен связать свою жизнь, и юные маги решили объявить о своём партнёрстве сразу после того, как в семье его избранника закончится траур по недавно умершей матери. А пока провели один очень древний и сложный ритуал, связавший двух любящих друг друга партнёров навеки, тогда им это показалось очень романтичным. Знал бы он тогда, во что выльется эта романтика. Брат жениха с первого взгляда невзлюбил Гелерта. Сестра напоминала скорее очень тихую и незаметную мышку, чем пятнадцатилетнюю девушку. Грин-де-Вальд, приученный в Дурмстранге не совать свой нос в чужие семейные тайны, не стал расспрашивать любимого, что произошло в их семье. Он посчитал, что, если тот захочет поделиться тайной с ним, то сам расскажет. Пожалуй, это были последние по-настоящему счастливые дни в жизни Гелерта. Кто же знал тогда, что простая словесная перепалка между ним и этим назойливым щенком – младшим братом его жениха – выльется в магическую дуэль, в которой погибнет их сестра. Он даже не знал толком, кто попал в неё заклятием и попадал ли вообще. Может быть, её убила стихийная магия. Гелерт тогда сбежал, чтобы не видеть полные боли и вины глаза любимого, и… боялся встретиться с ним целых два года. Но потребность видеть его была настолько велика, что юный дурмстранговец придумал для себя двойника своего жениха, которому поверял свои мысли и намеренья. Желание загладить вину привело к тому, что юноша решил создать для любимого тот мир, о котором они мечтали вдвоём. Добиваться политической власти законным путём девятнадцатилетнему парню показалось слишком долгим и малоэффективным процессом, он не хотел становиться Министром Магии всей магической Европы к пятидесяти годам. Это в то время вообще казалось ему глубокой старостью. Так появилась его организация, в которую поначалу входили его школьные друзья и однокурсники, а позже и члены их семей, друзья друзей… а потом, когда несогласные с их попыткой «потеснить» законную власть от «кормушки» противники жестоко убили несколько членов семей его сторонников, возникли «Ночные волки». В эти отряды входили родственники убитых магов. Где-то они перегнули палку, лояльные правительству маги начали репрессии, «волки» ответили террором. К движению прибилась всякая любящая кровь и поживу шушера. Обе стороны вовлекли в свой конфликт магглов, а у тех были свои интересы, и… пошло поехало. Разве мог предполагать юный чистокровный максималист, до этого сталкивавшийся с магглами только в глухих деревнях, обслуживавших Дурмстранг, в какую кровавую войну выльется его мечта о «справедливой империи», в которой правят благородные маги, а магглы как низшие существа благоговейно и безропотно подчиняются своим хозяевам. Гелерт уже был замешан во всё это по самое не хочу, когда все-таки набрался смелости и встретился с любимым, но… разговора не получилось. Нет, партнёр не обвинял его в смерти сестры, и юный предводитель «волков» вздохнул с облегчением. Но и от разговоров о былых планах тот просто уходил. По правде говоря, Гелерт особо на них и не настаивал, так как, едва увидев такой любимый взгляд и улыбку, он просто потерял голову, и… они не выходили из номера гостиницы, в которой остановились, целую неделю. Старик печально улыбнулся сладко-горьким воспоминаниям. А потом… потом партнёр попытался убедить Грин-де-Вальда, что их детские мечты были заблуждением, но выражался при этом настолько неконкретно, что Гелерт просто отмахнулся от его слов, свалив всё на перенесённый любимым стресс от смерти сестры и разрыва с братом. Так они тогда и расстались – ни с чем. Потом, конечно, оба узнали, что находятся по «разные стороны баррикад», и ещё долго пытались перетащить друг друга каждый на свою сторону. Последняя такая встреча состоялась накануне войны, когда им обоим было уже за тридцать, и кончилась болезненным разрывом, почти дуэлью. Но Гелерт даже тогда никак не мог поверить, что все его фантазии о мечтах и желаниях партнёра было лишь иллюзией, самообманом, он всё ещё надеялся, что тот опомнится. А потом была битва, и Грин-де-Вальд не смог послать в любимого человека Смертельное проклятие. Долгое время в тюрьме его согревала мысль, что и тот не смог этого сделать, да и за два месяца до дуэли не выдал. И тогда Гелерт сам себя заточил в Нурменгарде в ожидании суда и казни. В том, что после всего произошедшего его не оставят в живых, он не сомневался, но… кто-то из древних пердунов старинного Совета Лордов определил, что проведённый ими когда-то ритуал Партнёрства уничтожит его «супруга», если они подвергнут поцелую дементора Грин-де-Вальда, а этого «благодарное» Магическое Сообщество не могло допустить. Не-ет! Благородный Светлый Волшебник Альбус Дамблдор, победитель Страшного Тёмного Лорда Грин-де-Вальда должен был остаться в живых! И Гелерта оставили в пожизненном заключении, лишив почти всей магии. Лучше бы убили. «Благородные победители» заставили его смотреть, как Поцелуй получают его верные друзья и соратники… Последним из них был Влад Зоррейн – его лучший друг. И старый маг до сих пор помнил посланную им ободряющую улыбку, перед тем как дементор… в груди Гелерта всё горело огнём, дыхания не хватало, и он с трудом заставил себя успокоиться: «Влад ни в чём меня не винил, он понимал, что для меня такая жизнь будет хуже пытки, и пытался поддержать даже перед смертью. Значит, его маленькая дочка осталась в живых, и они с матерью даже сохранили тот домик во Франции. Мда-а, а теперь мне в глаза с надеждой смотрела внучка Влада и её сыновья. То-то мне казалось, когда я видел Зигфрида, что эти серые глаза мне знакомы, как и упрямое выражение лица. Бычье упрямство – семейная черта Зоррейнов», - старик заставил себя подняться и выйти из комнаты. Гелерт Грин-де-Вальд никогда не прятался от своей вины и обязательств перед друзьями… пускай даже мёртвыми. Он нашёл в хранилище Омут Памяти, собрал в него некоторые из своих воспоминаний и отнёс сидевшим в гостиной Зигу и Тео:
- Вот. Это то, что я помню о вашем прадеде. Советую посмотреть, прежде чем судить его как преступника. Где ваша матушка?
- Спит, Зигфриду удалось её успокоить, - Теодор переглянулся с внезапно «воскресшим» братом и они потянули к себе Омут Памяти, но старый маг придержал их.
- Пока вы ещё с нами, я хочу кое-что сказать. Насколько я понял из ваших вчерашних разговоров, управляющего французским отделением Гринготса зовут Монквар?
- Да.
- Я дам вам письмо к нему. Он обязан кое-чем мне и вашему прадеду, - Гелерт приуменьшал. Мало кто знал, что Грин-де-Вальда втайне поддерживали гоблины, и он пользовался довольно внушительным кредитом в Гринготтсе, а представителем этих существ в его ставке как раз и был довольно молодой по меркам гоблинов Монквар. Перед последней битвой Гелерт, опасаясь поражения, отдал распоряжение расплатиться с гоблинами, и потом на допросах ни он, ни его соратники не выдали участия этого народа в войне на их стороне. Учитывая настрой победителей, это как минимум предотвратило очередную войну гоблинов и магов, которую первые ввиду своей малочисленности обязательно бы проиграли. Так что меньшее, что мог сделать Монквар – это помочь потомкам Зоррейна вернуть себе семейное достояние.

А в Хогвардсе между тем заканчивался первый на этой неделе учебный день. По довольно предсказуемому стечению обстоятельств, полностью обусловленному расписанием, у шестых курсов Гриффиндора и Когтеврана только что закончились занятия по Трансфигурации. Уставшие после «весёлых» выходных Гарри и Герми, едва передвигая ноги от усталости, ползли к выходу, чтобы добраться до Гриффиндорской башни и хоть часок поспать перед подготовкой уроков и дополнительными тренировками, когда услышали сзади знакомый чуть суховатый голос их декана с почти незаметным шотландским акцентом:
- Мистер Поттер и мисс Грейнджер, я попрошу вас задержаться.
Друзья переглянулись и остались в классе. Шедший вместе с ними к дверям Рон прошептал на ухо другу:
- Что случилось?
- Не знаю…
- Мистер Уизли, вас я остаться не просила. Покиньте, пожалуйста, кабинет.
- Мы с Невиллом в коридоре подождём, - успел шепнуть Рыжик, прежде чем ретироваться из помещения. В классе повисла гулкая тишина. Профессор МакГонагалл не спешила начинать разговор. Вместо этого она тщательнейшим образом наложила Запирающие и Заглушающие чары на дверь кабинета и задумчиво уставилась на студентов своего факультета. Первой нервы не выдержали у Гермионы:
- Профессор МакГонагалл, что-то случилось?
- А это я как раз у вас хотела спросить, мисс Грейнджер. Впрочем, мистер Поттер тоже может поучаствовать в ответе. Не бойтесь, баллов я снимать не буду, - ведьма опустила подбородок на взятые в замок пальцы рук и уставилась на своих студентов немигающим кошачьим взглядом.
Гарри с Гермионой переглянулись между собой, пытаясь понять, в каком же из своих приключений накосячили и на что конкретно намекает обычно чопорная и довольно предсказуемая профессор МакГонагалл. Информации для размышлений было слишком мало, и Герми попыталась потянуть время, а заодно и постараться вытянуть из декана хоть кусочек так необходимых им сведений:
- Мы не понимаем вас, профессор. Вроде на факультете всё в порядке. Особо отстающих нет…
- Я не про факультет, я про вас лично. В последнее время, в особенности по понедельникам, вы двое выглядите очень усталыми, и только духи предков, вероятнее всего, уберегают вас от серьёзных ошибок и промахов, которые вы могли бы допустить в подобном состоянии.
- Это какая-то ошибка, профессор Мак…
- Если вы, мистер Поттер, сейчас сошлётесь на поздние тренировки по квиддичу, которые так любите устраивать в воскресенье, я вас прокляну, - голос ведьмы был тихим, даже задушевным, но ребята явственно ощутили скрытую в нём угрозу. - Насколько я знаю, Министерство так и не отменило указ Амбридж об отстранении вас от игры, и своей «Молнией» вы пользовались всего два раза за этот месяц. Кроме того, мисс Грейнджер никогда не была поклонницей этого вида спорта. Когда произошёл тот инцидент в теплице, я ещё могла списать всё на вашу усталость от домашних работ и дополнительных тренировок по Боевой магии, но это повторяется каждую неделю. Милые мои, мне не нравятся подобные совпадения. Я уже почти пятьдесят лет занимаю пост декана нашего факультета, и весь мой опыт говорит, что ничем хорошим эти странности не кончатся. Я хочу знать, в чём дело?
- Ну-у, профессор МакГонагалл, - Гарри улыбнулся как можно наивнее и доверчивее, осторожно используя свою Силу, чтобы расположить к себе наблюдательную ведьму, - Мы просто в выходные устраиваем дополнительные тренировки по Боевой магии. Приближается война, и…
- Складно, очень складно. А вы в курсе, мистер Поттер, что анимаги могут определять собрата по запаху? В анимагической форме, разумеется.
- Нет.
- От вас пахнет котом и… ещё чем-то, что моей анимагической сущности очень не нравится.
- Профессор, вы же знаете, что анимагические превращения в школе для студентов блокированы.
- Не совсем так. Они допускаются при условии разрешения декана. Директор не отслеживает этот процесс. Итак, вы занимаетесь Боевой магией? Похвально… Только объясните мне, пожалуйста, каким образом с ваших палочек были сняты все виды Следа?
- Но, профессор, я же уже совершеннолетняя, - Герми удивлённо похлопала ресницами.
- Да-а, а та разновидность Следа, что контролирует использование Непростительных, разве тоже снимается с совершеннолетием? Кроме того, за эти выходные на вашей палочке не зафиксировано ни одного заклинания. Каким образом это могло случиться? Вы не скажите?
- Но я не использовала…
- Не надо. Мне. Врать. Такое могло случиться, только если вы использовали заклинание на основе «Приори Инкантатем», которое стирает записанную на палочке информацию. А его не проходят даже в Магическом Университете. Да-а, ему обучают только на специализированных высших курсах авроров, - взгляд старой кошки был по-прежнему внимательным и спокойным, уловки студентов на неё не действовали ни в коей мере. - Итак, в чём дело?
- Мы использовали заклинания, которые нашли в Запретной Секции, Тёмные заклинания, - Гарри перестал строить из себя пай-мальчика и серьёзно взглянул в глаза женщине.
- Это уже ближе к истине. Тогда – второй вопрос: почему на вашей палочке, мистер Поттер, нет признака стёртых заклинаний? Вы не использовали Тёмные Проклятия?
- Э-э, понимаете…
- Конечно, понимаю. Я была очень зла на профессора Дамблдора, когда узнала, что он отобрал у вас палочку перед каникулами, и слегка изумлена вашей выдержкой после того, как вам её вернули. От юного волшебника, на всё лето оставленного беззащитным в мире магглов, можно было ждать большего проявления чувств… истерики, к примеру. Но вы были спокойны, как скала. Вам вовсе не нужна палочка, чтобы колдовать? Я права? – и, не дождавшись ответа, добавила: - Думаю, права. Итак, господа, что мне со всем этим делать?
- Вы расскажете всё профессору Дамблдору… - Гермиона не спрашивала, а… скорее, констатировала практически случившийся факт.
- Это зависит от вас. Если вы будите ставить меня в известность о том, что задумали, то…
- Нет! – Гарри честно посмотрел в глаза своего декана, волшебницы, которую привык уважать. Он решил отбросить увёртки и поговорить с ней начистоту. - Мы не сможем этого сделать. От нас зависят другие люди, не связанные с Орденом Феникса, и это было бы нечестно по отношению к ним. Но мы можем пообещать, что постараемся сообщать вам всё, что касается дел Ордена или безопасности студентов.
- Ну, что ж, пожалуй, я согласна, - пожилая ведьма едва заметно усмехнулась. - Вряд ли я могла бы добиться от вас большего. Кроме того, мистер Поттер, я… даю вам своё разрешение на использование в замке вашей анимагической формы, или… форм. Кстати, мисс Грейнджер, вам тоже не помешало бы попрактиковаться в этом разделе Трансфигурации. Думаю, у вас может получиться. Я подберу литературу для вас и… мистера Малфоя.
- Малфоя? Но, профессор, мы понятия не имеем…
- Я последний раз напоминаю, что не потерплю вранья. Если не можете ответить честно, лучше молчите. Вы, видимо, не понимаете, что означает быть деканом в такой древней школе как Хогвардс? Так вот, мне придётся вас немного просветить. Это означает магическую связь с той частью замка, которую занимают студенты вверенного декану факультета. И точно так же, как профессор Снейп точно знает, что мистер Малфой больше не проживает в Подземельях, я знаю, что он обитает в Гриффиндорской башне. А при здравом размышлении в мою голову пришёл только один вывод, кто мог его здесь спрятать. О, нет, мисс Грейнджер, вы не выдали себя ни словом, ни взглядом. Я просто видела, каким гневом загораются глаза этого юного аристократа, когда кто-то из ваших недоброжелателей отпускает шуточки насчёт вашего происхождения. Книги можете забрать у меня сегодня после ужина, и, пожалуйста, будьте осторожней. Полагаю, что только дополнительная работа на благо Ордена и хм-м… предвзятое отношение к вам, мистер Поттер, мешает профессору Снейпу, сложить два и два и получить те же выводы, что получила я. То же самое касается и профессора Дамблдора…
- Почему вы покрываете нас, профессор? – Гарри не спешил уйти, хотя профессор МакГонагалл и сняла Запирающие чары с кабинета, тем самым позволяя студентам покинуть помещение.
- Скажем так, в последнее время меня перестали устраивать отношения между членами Ордена Феникса, а также… некоторые действия нашего директора, - ведьма поколебалась несколько секунд и, вновь наложив на двери кабинета Запирающие чары, продолжила: - Кроме того, совсем недавно, буквально на той неделе, я получила письмо от своего кузена, из которого узнала очень интересные вещи. Оказывается, МакГонагалл Холл – наше родовое гнездо, почти полностью разрушенное лет двести назад – начал самопроизвольно восстанавливаться. Алекс пишет, что за месяц восстановился первый этаж целого крыла. Вам это не о чём не говорит, мистер Поттер?
Гарри это говорило о многом, но он боялся сказать хоть слово, это разоблачение было настолько неожиданным и непредвиденным, что… додумать он не успел, декан продолжила свою речь:
- Я не большой знаток кровной магии, но сказки о подобном чуде слышала даже я. А что подзабыла, то освежила в нашей библиотеке. Согласно этой древней магии дом вассала восстанавливается самопроизвольно, если его сюзерен вернулся в свою разрушенную вотчину. Сюзеренами моей семьи всегда были лорды Поттеры, а их вотчиной являлся Сноукастл, легендарный замок, которого никто не видел уже… восемь или девять поколений. Вы ничего не хотите мне рассказать, мистер Поттер? Нет? Ну, хорошо. Тогда я продолжу. Насколько я знаю, вы – единственный Поттер в Магическом Мире, а значит, это ваше возвращение в Сноукастл возродило замок и усадьбы ваших вассалов. Учитывая, что многим поколениям ваших предков этого не удавалось, я делаю вывод, что как маг вы намного сильнее, чем пытаетесь всем показать. И… я надеюсь, что вы сможете использовать эту Силу на благо Магического Мира, а не во вред ему. Мне хотелось бы доверять вам, Гарри.
- Можете мне поверить, профессор МакГонагалл, я приложу все усилия, чтобы по моей вине больше не пострадало ни одного человека, - юноша серьёзно поглядел в глаза своего декана, вежливо поклонился и, придерживая за локоть несколько огорошенную разоблачением подругу, направился к двери. Ведьма задумчиво смотрела им вслед и, когда эти двое достигли выхода, подняла, было, палочку, чтобы снять Запирающее заклятие с двери, но её любимые студенты справились с ним самостоятельно, к тому же совершенно не используя своих палочек. Перед тем, как покинуть кабинет, Поттер обернулся и лукаво улыбнулся преподавательнице Трансфигурации:
- Следующим летом, профессор МакГонагалл, если мы все останемся живы, я прошу вас быть гостьей в моём замке.
- Почту за честь… лорд Поттер.

Кое-как добравшись до покоев Гриффиндора, друзья без сил рухнули на диван в гостиной. Вернувшийся раньше них Драко с удивлением взирал на их ошарашенные лица:
- Что там с вами произошло на Трансфигурации? Уизли с Лонгботтомом вернулись ещё час назад и уже успели отправиться на тренировку к Грюму.
- Чёрт! Тренировка! Снейп меня убьёт! – Гарри-Марк взглядом нашёл часы и унёсся в гриффиндорскую спальню.
- Не волнуйся, он успеет. До восьми ещё почти сорок минут. Что там у вас случилось? Я подслушал разговоры Уизела, но так и не смог понять, почему МакГонагалл задержала вас после занятий, - Дрей обнял уставшую подругу и нежно поглаживал по волосам, пока она пересказывала ему весь их разговор с МакГонагалл. - Да-а, не ожидал от старой кошки таких аналитических способностей, но знаешь, что?
- Что?
- Я рад, что у нас такой союзник. Будет, кому прикрыть наши вылазки, да и анимагия – такой сложный предмет, что без инструктора нам бы пришлось здорово помучиться.
- Значит, ты согласен заниматься анимагией?
- Конечно. Мне всегда хотелось стать анимагом, но…
- Что – но?
- Попробовал заниматься самостоятельно в конце пятого курса, но у меня ничего не получилось, и я забросил это дело. Кстати, - Дрей ласково взъерошил уже немного отросшие волосы Гермионы и легонько поцеловал её в нос, - надо будет сварить зелье, которое поможет определить наши анимагические формы.
- Точно! А у Марка в записях я видела ритуал того же назначения. Попробуем и то, и другое, так будет верней, - и Миона, ловко вывернувшись из объятий бойфренда, оседлала его бёдра, повалив на диван. - Но… не сейчас…

Всю неделю двое гриффиндорцев и один слизеринец вели себя тише воды, ниже травы, опасаясь привлечь нежелательное внимание и потихоньку готовясь к запланированному на выходные походу. Добби, запуганный Дреем до полусмерти, подготовил им провизию в дорогу. Во время ночной вылазки в среду друзья протащили в Хогвардс своё походное снаряжение из дома Кэса. А вечером пятницы после окончания тренировки у Гарри-Марка наведались в Сноукастл, якобы навестить друзей и леди Нотт, а на самом деле – за оружием и парочкой полезных артефактов. Тео с Блейзом встретили их кучей новостей и сразу потянули к столу:
- Монквар сказал, что постарается договориться с нынешними хозяевами о покупке нашего коттеджа, и намекнул, что они и сами не прочь избавиться от не признавшей их собственности. Так что сразу после моего дня рождения я получу дедушкино наследство, выкуплю дом, и… мама наконец-то сможет жить спокойно. А мы с Блейзом после Рождественских каникул начнём учёбу в Шармбатоне.
- Да-а, жаль, что нам нельзя возвращаться в Хогвардс. Без вас в новой школе будет скучно, - Блейз хлопнул по плечу Дрея и, поискав кого-то взглядом, вышел из комнаты.
- Куда это он?
- О-о, это целая история, - Тео склонился к лицам друзей и продолжил заговорщицким шёпотом. - Наш друг Забини… запал на моего брата. Причём, капитально запал.
- Шутишь?
- Больно надо. Я тебе говорю, Блейз, как Зигфрида видит, сам не свой становится. Никогда не видел, чтобы раньше он вёл себя так по-дурацки. Когда Зиг его о чём-то спрашивает, Забини несёт такую околесицу, а стоит тому уйти из комнаты, вот как сейчас, места себе не находит. Втюрился, точно!
- Ну, а ты на это как смотришь?
- А что я? Пускай сами разбираются, я им свечку держать не намерен. Кстати, о намерениях, вы куда это намылились?
- С чего ты взял? – Гарри-Марк состроил невиннейшую физиономию. - Мы просто повидаться заскочили…
- Угу, а в Оружейную замка наведались исключительно в познавательных целях? - заподозривший очередную авантюру Гелерт под благовидным предлогом утянул их в библиотеку, где хитростью и шантажом вытянул из юных следопытов все их планы. Первой его реакцией было посадить всех троих под замок недельки на две, но это могло привлечь нежелательное внимание. Второй – отговорить от чреватой неприятностями вылазки в «змеиное логово». Но, увидев, что его слова вызывают лишь ещё большее желание сунуть свои дурные головы в петлю, бывший Тёмный Лорд, а ныне личная нянька талантливых недорослей оборвал свои увещевания на полуслове и, пробормотав себе под нос пару-тройку непечатных выражений на нескольких языках, лично отправился подбирать для своих учеников амуницию. По возвращении он провёл с Охотниками-За-Неприятностями-На-Собственные-Задницы краткий инструктаж и показал парочку редко используемых и, естественно, совершенно запрещённых ещё лет сто назад заклинаний, которые, по его мнению, могли пригодиться в пути, а завершил свою импровизированную речь пожеланием:
- Ну, Мерлин вам в помощь и… кто там у вас в Британии за удачу отвечает? Не знаете? Ну, что ж… да не обманет вас Локки! И учтите, если посмеете там сдохнуть, я вас и на том свете достану.
- Не сдохнем, … «профессор» Гелерт, - Драко едва успел увернуться от удара старого, но ещё ловкого и непредсказуемого мага. - А что я такого сказал? Вы же учите нас Боевой магии. Причём гораздо лучше, чем все эти авроратские знаменитости. А в спарринге между вами и Грюмом я бы поставил на вас.
- Льстишь мне, мальчишка? Смотри, как бы я не счёл нужным поотрабатывать на тебе свои боевые навыки! - Гелерт обнял Герми – свою любимую ученицу – и повернулся к парням, согнав с лица улыбку и вновь становясь серьёзным. - Будьте предельно осторожны. Если вам что-то покажется хотя бы немного подозрительным, немедленно возвращайтесь. Времени на то, чтобы разобраться с загадкой, у вас много, а гробить свою жизнь из-за банального нетерпения – глупо. Эх, стоило бы мне пойти с вами! Вы, ребятки, не знаете ещё и сотой доли того, что вам необходимо, чтобы противостоять Воландеморту.
- Гелерт, ну, мы же не первый раз…
- Храбрые стали? Замочили дюжину-другую пьяных Пожирателей и осмелели? Да вам просто повезло, Марк! Ты это понимаешь?! По-вез-ло! Пообещайте мне, что вернётесь, если «запахнет жареным». И хватит лыбиться, это не шутки!
- Гелерт, я не идиот. Если, как ты говоришь, «запахнет жареным», мы немедленно вернёмся. Ты только Кэсу не говори, во что мы ввязались.
- А ты думаешь, он не догадается?
- Ему сейчас не до нас. Он опять где-то с Кэннетом пропадает, а Ланс только хитрые рожи корчит и молчит, как Пожиратель на допросе. Да и репетиции к рождественским гастролям начнутся только через две недели. Мы ещё успеем и это дело провернуть, и совершеннолетие Тео справить.
- Не хвались, на рать идучи…
- Что?
- Поговорка такая, кажется, русская… Не хвались, а то накликаешь.

Гелерт как в воду глядел. С утра пораньше друзья задействовали Поисковое зелье с волосом Воландеморта. Только в этот раз пил его Драко – для чистоты эксперимента, так сказать. И через полчаса они уже стояли, ёжась от пронизывающего ледяного ветра, пропитанного солёными брызгами, на обрыве над бушующим осенним морем, а ярдах в трёхстах от берега возвышалась одинокая остроконечная скала, на первый взгляд совершенно неприступная.
- Ме-ерлин, ну и холодина! Хорошо хоть, одеться додумались потеплее, а то бы прямо здесь в сосульки превратились, - недовольно ворча, Дрей натянул поглубже капюшон своей куртки, прикрывая уши, и обнял Герми, защищая её от пронизывающего ветра. Он хотел, было, наложить Согревающие чары, но Марк остановил его, жестом показав, что сейчас лучше не пользоваться магией, чтобы не выдать себя. Маг-иллюзор как будто принюхивался, полуприкрыв глаза и разведя руки. Гермиона и Драко, замёрзнув и устав стоять без дела, тоже попытались «прислушаться» к овевающим их со всех сторон волнам магии, но единственное, что почувствовали – зловещую, тёмную, угрожающую им волну и острое желание оказаться как можно дальше от этого места. Девушку так и подмывало воспользоваться палочкой и наложить все известные ей определяющие заклинания на этот обрыв и одинокую скалу в море, но более сведущий в Тёмной магии Малфой вовремя перехватил её руку, тянущуюся к креплению на предплечье:
- Не надо, Миона, Мордред его знает, на что это всё может среагировать. Подождём, что скажет Золотце. Уж чем-чем, а Магией Иллюзий Тёмный Лорд не владеет точно, а значит, и засечь его манипуляции не сможет.
Ждать пришлось довольно долго. Марк покачивался под порывами ледяного ветра, раскинув руки и поворачиваясь из стороны в сторону, что-то шептал себе под нос, а иногда напевал какие-то слова, очень смутно напоминающие современный английский или латынь, обычно используемую в заклинаниях. От него веяло чем-то непонятным и немного… опасным. Герми и Дрей уже побывали за свою жизнь в нескольких переделках и оба имели довольно развитую интуицию, но она всегда молчала, если дело касалось Поттера. Как будто он был какой-то неизвестной, неопознанной величиной и н-дцатое чувство просто, не знало к какой категории его причислить. Наконец, Маркус перестал раскачиваться и открыл ещё немного затуманенные глаза:
- Странное место.
- Почему?
- Не похоже на резиденцию Воландеморта. Хотя… вон та скала может быть внутри зачарована так, чтобы выглядеть как старинное поместье. Дрей, твой отец ничего не рассказывал о резиденции этого страшилища?
- Что ты имеешь в виду?
- Длинные ли там коридоры? Много ли этажей? Протяжённость каждого этажа?
- Нет, не особо… Правда, после окончания пятого курса отец по приказу Лорда приводил меня в резиденцию для беседы. Я так тогда и не понял, чего он от меня хотел, и был… э-э-э… несколько дезориентирован, но мне показалось, что коридоры длинные, этажей… ну-у, не меньше трёх и, по-моему, это было какое-то маггловское поместье. Да, точно, маггловское – портреты на стенах не шевелились, и обстановка была не похожа на привычную чистокровным волшебникам. Ты имеешь в виду, что эта скала не может быть тем домом?
- Совершенно точно – не может. Здесь вообще никого не было больше пятнадцати лет. Правда, вокруг года два назад наложены свежие Следящие чары и заклятие Недостижения, но внутрь Защиты никто не заходил, все обновления внесены снаружи.
- Думаешь, это что-то, принадлежащее Лорду, но не резиденция.
- Похоже… Боюсь, нам придётся повозиться: здесь чего только нет, я такого никогда не видел. Риддл – точно параноик.

Неутешительный прогноз Иллюзора подтвердился целиком и полностью. Повозиться пришлось, и ещё как. Сначала Марк снимал всевозможные Следящие чары на небольшом участке пути, а потом уже они все втроём распутывали сложные переплетения наложенных Защитных заклинаний. Даже всех знаний и полуторалетнего опыта вылазок «Ночного охотника» вкупе с прочитанными в Сноукастле книгами, всезнайства Гермионы и фамильных «заморочек» Драко не хватило, чтобы пройти хотя бы треть пути. Так что к ночи вымотанные и промёрзшие друзья едва-едва смогли безнаказанно левитировать друг друга до крохотной площадки на скале, а ведь надо было ещё найти вход внутрь и проникнуть в скрывавшиеся в толще камня помещения. Когда захваченные с собой Укрепляющее и Бодрящее зелья перестали помогать, а ноги всех троих уже дрожали от усталости и холода, Маркус решительно остановил уставших друзей:
- На сегодня хватит, иначе мы рискуем пропустить какую-нибудь ловушку или поднять тревогу, и тогда нам не видать этого местечка, как своих ушей без зеркала.
- Подожди, Марк, тут такое интересное заклинание… Я сейчас его… Ой! – Миона едва успела увернуться от вылетевших из стены отравленных дротиков. - Ты, пожалуй, прав. Мы устали, а чем дальше будем продвигаться внутрь скалы, тем сложнее станут ловушки. Как ни жаль, но нам пора уходить.
- Продолжим утром.
- Слушай, Золотце, а Тёмный Лорд не засечёт здесь следы нашего пребывания?
- Я сейчас всё сотру и поверхностно восстановлю парочку чар. Будет выглядеть, как будто здесь никого не было целое столетие, это я гарантирую.
- Ну, что ж, тогда – в Сноукастл, закончим завтра…

Но в фамильном замке Поттеров их ждал большой сюрприз в виде мрачно-задумчивого Кэса, как всегда ехидного Ланса и посматривающих на Гелерта с затаённым восторгом Кингсли с Кэннетом. Увидев нарисовавшуюся в Малом Бальном зале троицу, Кассиус протянул заинтересованно:
- О! Явились – не запылились. Господа мои, вы в курсе, что похожи на не до конца промороженные туши в лавке мясника?
- Ты нам льстишь, я думал, мы больше похожи на сосульки, - Драко, подталкивая перед собой Миону, шагнул к весело потрескивающему огнём камину. - Ох, как всё-таки здесь хорошо…
- А там, откуда вы явились, значит, хуже? И где это «там» находится?
Материализовавшийся последним Маркус, услышав последний вопрос, мгновенно «вступил в бой», отводя подозрения от друзей:
- Да мы просто новую модификацию поискового зелья испытывали.
- И как? – Кингсли прекратил изучать Гелерта и заинтересованно воззрился на юношу.
- А-а-а… пока рано говорить. Всё это ещё требует доработки.
- Если не секрет, что искали наши славные победители юных Пожирателей? – Кэн подал продрогшим до костей путешественникам горячий грог.
- Вот как только найдём, так ты будешь первым, кому мы сообщим об этом, - Маркус посчитал, что лучшей защитой является нападение, и сам перешёл в наступление: - А вы чего такие мрачные сидите? Как будто с дементором пообщались.
- Ты почти угадал. Только не с дементором, а с гоблинами… Там в гостиной Монквар беседует с Ноттами…
Дрей с Марком поражённо уставились на Гелерта:
- Вы…
- Он никому не выдаст это убежище, а вести это дело о покупке дома для всех нас безопасней здесь, а не в Гринготсе, - Гелерт, немного напрягшись, наколдовал для всех присутствующих парочку удобных диванов, а сам устроился в кресле. - Ситуация не очень радужная. Новые хозяева дома Валесски-Зоррейнов, выставили эту небольшую усадьбу на продажу, и у них есть покупатель. Правда, договор ещё не заключён, но они уже взяли денежный задаток. За расторжение той сделки Монтуары требуют единовременно и срочно выплатить им названную сумму.
- Так за чем же дело стало? Мы же обещали Тео, что до его совершеннолетия поможем ему с деньгами и…
- Монтуары требуют за дом и прилегающие к нему защищённые земли… три с половиной миллиона галлеонов.
- Что-о???!!! Да весь Малфой-Менор стоит шесть! Что там за поместье такое? Тео говорил, что там лишь небольшой старинный коттедж и тридцать акров земли. Что он, золотом, что ли, отделан? – Дрей перевёл взгляд на Кэса, как бы дожидаясь опровержения только что услышанных от Гелерта слов.
- Мы там все сегодня побывали. С на… с Малфой-Менором «Мистраль», конечно, никакого сравнения не имеет, разве что по древности постройки, но вот Кингсли с Кэном говорят, что Защита там и впрямь замечательная, древняя, завязанная на Магию Крови, такую даже Воландеморту не под силу преодолеть. Место, правда, очень красивое, и дом уютный, но нуждается в капитальном ремонте. По прикидкам Монквара, усадьба стоит от двух с половиной до трёх миллионов, максимум, но если Нотты не выкупят её сейчас, то не вернут никогда. Здесь уж Монтуары в своём праве, устанавливая такую цену, какую считают нужной.
- И что собираются делать Тео с Зигом?
- Взять кредит в Гринготсе…
- Это же пожизненная кабала! Они проклянут тот день, когда подписали этот контракт! – Гелерт кинул сердитый взгляд в сторону гостиной. - Я говорил это мальчишкам, но они не хотят ничего слушать.
- Ты же говорил, что Монквар и гоблины в долгу у Зоррейнов?
- Долг – долгом, но любой гоблин скорее покончит жизнь самоубийством, чем заключит сделку, не приносящую выгоду банку. Если Монквар даже заикнётся об этой возможности, его мгновенно «попросят» с должности управляющего, а при обычном кредите не только ваши друзья станут должниками Гринготса… хватит ещё и их детям, и даже внукам. Это – не выход.
- А что выход? Мы же уже раз десять это обсуждали, - Кэс встал с дивана и, поставив свой пустой бокал на каминную полку, стал ходить по комнате. - Нам сейчас удастся наскрести только полтора миллиона. А где взять остальные два?
- Два, говоришь? – Дрей и Маркус переглянулись, и последний негромко позвал: - Винки!
- Да, Хозяин Маркус.
- Сколько денег осталось в хранилище?
- Один миллион шесть тысяч галлеонов, триста двадцать восемь сиклей, девяносто два кната, Хозяин, - бодро отрапортовала эльфийка.
- И у меня во французском отделении Гринготса миллион, - Драко решительно встал и направился в гостиную.
Через полтора часа переговоров, гоблинских заморочек и сопротивления ошарашенных таким поворотом событий Ноттов договор был заключён. Тео с Зигом и леди Эдной под охраной бравых авроров и в сопровождении Кэса, не дожидаясь утра, отправились «дожимать» Монтуаров, а уставшие за день «Охотники» расползлись по комнатам отсыпаться. Завтра им предстояло выдержать ещё один тяжёлый день. Гелерт проводил их задумчивым взглядом, но, кроме пожелания «спокойной ночи», не сказал ни слова.

Но и на следующий день друзьям не удалось довести до конца задуманное. Не помогли даже советы устроившего им с утра допрос с пристрастием Гелерта. К шести вечера ребята были полностью обессилены и физически, и магически, а до центра проклятой скалы оставалось не меньше двухсот футов, прошли же они, по прикидкам Гермионы, всего лишь сто. Причём, по мере приближения к цели, ловушки и охранные заклятия становились всё изощрённей, и под конец искателям приключений всё труднее и труднее было их избегать. Наконец, Марк остановил свою уставшую команду, и они, замаскировав следы, аппарировали в Хогвардс. Оставшихся сил едва хватило, чтобы не уснуть прямо за столом во время ужина, затем, игнорируя расспросы Рона, добраться до Гриффиндорской башни и заползти в кровати. Поттер даже не смог поинтересоваться, как пробирался к покоям Гриффиндора Дрей, последней его здравой мыслью перед тем, как он провалился в сон, было: «Лучше бы я остался в Малфой-Меноре с Северусом и Люцем…» Ночью ему снилась всякая белиберда. То Воландеморт гонялся за ним с воплями: «Как ты посмел влезть в мои владения, щенок? ». То в защищённую Визжащую хижину врывался Северус, пытающийся схватить Сириуса. А под самое утро приснился Люциус. Лорд Малфой с ледяным выражением лица шёл по своему поместью, и мощнейшие Защитные чары пропускали его, просто почувствовав в маге своего хозяина, и… Маркус, мгновенно проснувшись, сел на кровати. За окном только-только забрезжил рассвет, часы показывали семь утра. Через несколько минут магические будильники всё равно огласили бы спальню диким рёвом, и юноша, душераздирающе зевнув и с хрустом потянувшись, подхватил полотенце и отправился в душ. И во время водных процедур, и за завтраком последний сон не выходил у него из головы. Было в нём что-то, какая-то изюминка, но… мысль постоянно ускользала от юноши, и только после обеда, на Чарах, где как раз проходили Защитные заклинания, используемые для охраны дома от нежелательного вторжения, его осенило:
- Профессор Флитвик, сэр.
- Да, мистер Поттер.
- Скажите, а есть ли чары, способные обмануть Защиту, убедив ее, что перед ней – хозяин дома?
- Интересный вопрос, юноша. Очень интересный. Вы зрите в корень. Пять баллов Гриффиндору. Да, большинство таких чар можно обмануть подобным образом, но это очень сложно… - маленький профессор дождался, когда шум в классе, вызванный вопросом Поттера, уляжется, и продолжил: - Но не надо недооценивать ваших противников. Вы всегда должны помнить об этом. Что касается того, как избежать подобной опасности, то… я желаю видеть ваши эссе на эту тему к следующему занятию. Все свободны. Урок окончен.
Гарри собрал свои вещи и пошёл к выходу из кабинета, по дороге шепнув Герми: - Я в библиотеку.
Но вылазка в Запретную секцию закончилась ничем. Три дня друзья убили на попытку выяснить, как же обмануть Защитные чары, но не нашли в школьной библиотеке ничего интересного. Зато нашлось столько сведений, как застраховаться от подобной ситуации, что эссе по этой теме не стали проблемой для всего шестого курса. Хватило на все четыре факультета. А подсказал, где искать ответ на их загадку, как ни странно, Рон, вскользь заметив, что видел что-то подобное в доме Блэков. Возвращаться в этот гадюшник Гарри не хотелось вовсе, но другого способа найти интересующие их сведения не было. Юноша хотел, было, посоветоваться с Дреем и Герми, но они, привалившись друг к другу на диване в гостиной своего убежища, дружно клевали носом над очередными фолиантами. У парня просто не поднялась рука взваливать на и так вымотанных по его, между прочим, вине друзей ещё и эту проблему. В конце концов, он больше года совершал свои вылазки в одиночку – и ничего, справлялся. Гарри-Марк осторожно закрыл уже начавшие искрить от неподобающего к себе отношения гремуары и, левитировав их на стол, тихонько потряс парочку, заставив проснуться:
- Герми, Дрей, хватит! На сегодня достаточно. Продолжим завтра, а то на занятиях опять будем клевать носом. МакГонагалл права, этак мы привлечём внимание Снейпа и Дамблдора. Ложитесь спать.
- А ты? - Гермиона сонно потянулась, поуютнее устраиваясь в объятиях бойфренда.
- Я тоже пойду спать. Глаза уже просто слипаются.
- Ну, тогда катись в своё общежитие, Золотце, - не выпуская из рук уже вновь задремавшую подругу, Драко откинулся на диване и отключился.
- А, чтоб вас! Герми! Дрей! Я вам не нянька! – но парочка не реагировала на оклики, - Ладно, Мерлин с вами… «Мобилликорпус», - Маркус, благополучно миновав все углы, доставил «голубков» на их ложе; подумав несколько секунд, избавил от обуви и мантий и, устроив в постели поудобнее, укрыл одеялом. - Спокойной ночи, - он вышел из спальни, захватил мантию-невидимку и решительно направился в сторону лестницы, охраняемой горгульей. Тащиться куда-то, а тем более на Гриммо 12 в такую погоду, да ещё ночью не хотелось, но выбора не было. Время поджимало. Найти лазейку к Защитным чарам Воландеморта необходимо было как можно скорее. Чем дольше они провозятся, добираясь до того, что скрывала скала, тем вероятнее была опасность, что их вмешательство обнаружат. С такими вот «весёлыми» мыслями Гарри добрался до аппарационной площадки и перенёсся прямо на порог дома Блэков. Полностью соответствуя его мрачному настроению, в Лондоне шёл дождь, и юноше хватило буквально нескольких минут, чтобы промокнуть до нитки. Эти минуты ушли, чтобы с помощью одного небольшого ритуала, пользуясь властью хозяина дома, пройти сквозь Защиту, наложенную Орденцами в дополнение к собственной защитной магии Блэков. Проникнув в дом, Гарри, скрытый мантией-невидимкой, подкрался к двери в столовую, за которой слышны было какие-то голоса. Осторожно заглянув внутрь, парень увидел развалившихся на ковре возле камина Мундунгуса Флетчера и ещё одного члена Ордена Феникса, чьего имени он не знал. Мужчины потягивали огневиски и болтали о том, о сём. Юноша бесшумно прикрыл за собой дверь и, стараясь не наступать на особенно скрипучие участки пола, направился в библиотеку. Парочка нестандартных Запирающих и Заглушающих заклинаний на дверь этой мрачной комнаты позволила ему зажечь светильники и оглядеться. Ещё при жизни Сириуса Гарри успел немного познакомиться с этой библиотекой, а уж её уборка под руководством Молли Уизли и вовсе дала ему возможность неплохо ориентироваться в её содержимом, поэтому парень, не теряя времени даром, сразу направился в дальний правый угол и остановился перед громадным, до потолка, стеллажом. Все его полки были плотно заставлены потрёпанными древними фолиантами, а отдельно, в специальных ящиках лежали свитки в специальных футлярах, и всё это было покрыто толстым слоем пыли: «Мда-а, здесь возни не меньше чем на неделю», - Гарри тоскливым взглядом обвёл огромное количество отнюдь не безобидных книг, - «Да и пыль бы убрать не мешало, а то изгваздаюсь, как домашний эльф…» - парень застыл на месте, осенённый внезапной идеей, - «Эльф! Ну, конечно! »
Юноша невербально снял Заглушающие чары и тихонько позвал:
- Кричер! Кричер! – на зов никто не откликнулся, а повышать голос в доме, где дежурили члены Ордена, не стоило. Гарри-Марк начинал злиться. Собрав всю свою Силу в кулак, он твёрдым, тихим голосом приказал:
- Кричер, немедленно явись к своему хозяину. Ты не можешь нарушить мой прямой приказ.
В ту же минуту недовольно ворчавший себе что-то под нос домовой эльф материализовался в библиотеке:
- Чего изволит… Хозяин? – последнее слово было буквально выплюнуто, словно ругательство.
- Ты немедленно принесёшь мне все книги по Защитным чарам и методам их преодоления, и… «Силенцио» - это, на всякий случай, чтобы ты не мешал мне своей болтовнёй. Исполняй.
Прямого приказа эльф ослушаться не мог и, беззвучно бормоча себе что-то под нос, поплёлся выполнять задание, а Гарри, магически избавив кресло от пыли, устроился в нём со всеми удобствами, прихватив заинтересовавшую его книгу «Трансфигурация и вопросы анимагии». Он зачитался и не заметил, как пролетело время, даже сон как рукой сняло. От чтения его отвлёк только слабый толчок в плечо. Парень поднял взгляд и обнаружил Кричера, нагруженного тремя толстенными фолиантами и парочкой свитков в придачу:
- «Фините инкантатем». Замечательно, - он перевёл взгляд на часы – эльф выполнил задание за час, это было неплохо. - Это всё, что есть по данному разделу магии в библиотеке Блэков? – с Кричером нужно было держать ухо востро, тот исполнял только прямые приказы.
- Да, Хозяин.
- Хорошо. Тогда приказываю тебе никому не рассказывать и даже не делать намёков о том, что я сегодня ночью был в доме и что-то выносил за его пределы. Никому! Ни устно, ни письменно, ни намёком! Даже разговаривая сам с собой, как ты это любишь делать, не смей упоминать об этом. Приказ ясен?
- Да, Хозяин, - эльф перестал корчить презрительные рожи и смотрел на молодого Поттера с интересом и опаской.
- И начни уборку в доме. Стыдно смотреть, во что превратилось родовое гнездо лордов Блэков, - Гарри намеренно игнорировал возмущённый писк, вырвавшийся изо рта Кричера, и мстительно добавил: - А не то я дам тебе свободу, но… расскажу всем, что из-за твоего предательства погиб твой хозяин, а для дома найду достойных эльфов…
- Нет, Хозяин! Не надо, Хозяин! Кричер будет хорошим эльфом, Кричер выполнит приказ!
- Вот и славно, и помни, что я сказал, - юноша подпустил в голосе аристократично-угрожающего холода, почерпнутого им у Люциуса, уменьшил книги, сложил их в непромокаемый мешок и спрятал в кармане мантии-невидимки. Подумал и, уменьшив, добавил к ним ещё и «Трансфигурацию». Затем накинул капюшон мантии и, бесшумно пройдя через холл, выскользнул из дома.

С фолиантами из дома Блэков работа пошла веселее, и уже к пятнице необходимое им заклинание было найдено и проверено Гермионой на… личных покоях МакГонагалл, а затем – на лавке близнецов Уизли, славящихся своей виртуозностью в Защитных чарах. Всё прошло благополучно, и ранним субботним утром трое искателей приключений вернулись на ту одинокую скалу неподалёку от крутого обрывистого берега.
- Ну, Мерлин нам в помощь, - Маркус для удобства скинул мантию и, сопровождаемый ступающими за ним след в след друзьями, подошёл к черте, за которой был ещё не пройденный ими коридор. Все трое окружили себя защитной сферой, а потом, одновременно произнеся найденное ими заклинание, шагнули в неизвестность, и… ничего не произошло. Опаснейшие ловушки и наложенные Воландемортом заклинания пропускали их как хозяев.
- Уфф! Сработало!
- Погоди радоваться. Надо как можно быстрее добраться до того, что здесь спрятал Риддл, чары Подмены действуют только полтора часа, - и трое волшебников решительно двинулись по петляющему и уходящему куда-то вниз коридору. Через каждые два-три шага они накладывали Определяющие чары, но ловушки оставались «спящими», и даже массивная каменная дверь, преградившая им путь, отреагировала на простое «Откройся», правда, сказанное на Серпентаго. Когда эта махина, скрежеща, как камнедробилка, с непередаваемым шумом и грохотом отъехала в сторону, Марк и его друзья были готовы к неминуемому обнаружению и драке, но, как и подозревал раньше Иллюзор, в тайных помещениях, скрытых в скале, уже лет пятнадцать не было ни одного живого существа. И напрасно ребята срочно накладывали на себя Дезиллюминационные чары – на грохот никто не среагировал. Подождав для верности ещё минут десять, они шагнули в открывшуюся им огромную пещеру, и тотчас же обрадовавшееся появлению живых людей эхо понесло от стены к стене три возгласа:
- О, господи!
- Мерлиновы яйца!!
- Ты смотри!!! Да это же… - к сожалению, наложившиеся друг на друга звуковые волны заглушили последние слова, сказанные Марком.




Глава 24. Сюрпризы бывают разными.

Натянув поглубже капюшон и прикрывая лицо от порывов леденящего ветра, Северус быстро, но стараясь не привлекать к себе лишнего внимания, шёл в сторону аппарационной площадки Хогвардса. Левую руку жгло огнём. Вызов Лорда застал его во время ужина, а потом ещё пришлось рассудить небольшой конфликт двух слизеринских пятикурсников, для которых (почему-то) староста факультета не являлся авторитетом. Юные скандалисты быстро успокоились, получив по две недели отработок у Филча и Хагрида, а семикурсник Пьюси, не справившийся с ситуацией, теперь десять раз подумает, прежде чем допустит на факультете такое открытое неповиновение студентов, уж об этом-то декан Слизерина позаботился перед уходом. Но всё это отняло драгоценное время, к тому же пришлось возвращаться в Подземелья за пожирательской мантией и маской, а потом полузаброшенными коридорами пробираться к выходу. В общем, к Лорду маг опаздывал не меньше чем на сорок минут и уже смирился с предстоящим неминуемым наказанием. Его Темнейшество сначала использовал «Круациатус» на своих слугах, а уж потом выяснял, в чём дело. К тому же, их с Люциусом он почти не трогал уже больше месяца, а это могло означать всё, что угодно: от простой забывчивости до какого-нибудь коварного плана. Почему его «выдернули» из Хогвардса в субботу, спрашивать было бесполезно, да и не у кого. Лорд никогда и никого не посвящал полностью в свои планы. Сев перебирал в уме все события за последнюю пару месяцев. Вроде бы никаких провалов последнее время не случалось. Снейпу удавалось предупредить Кингсли и Дамблдора о нападениях заблаговременно, и рейды проходили вроде бы удачно, но… с наименьшими потерями среди мирного населения. Слизеринец презрительно хмыкнул: «Я же не виноват, что всегда находятся идиоты, которые не внемлют предостережениям авроров и оказываются в неположенном месте в неудачное время». За этот месяц он проникся искренним уважением к Кингсли: тот ухитрялся так обставлять нападения Пожирателей, что даже Северус, участвовавший в паре рейдов, не мог отличить искусственно созданные толчею и панику от настоящих, вот только потери, о которых впоследствии объявляло Министерство, значительно превышали истинные. В эту игру были вовлечены все: авроры из группы Шеклбота, часть колдомедиков Св. Мунго, эксперты Министерства – под Непреложным обетом, естественно. Достигнув аппарационной площадки, зельевар отогнал посторонние мысли, проверил свой блок и аппарировал на зов метки.
- О-о-о! Вот и наш шпион пожа-аловал!
От противного визгливого голоса, слегка коверкающего слова, подделываясь под речь маленькой девочки, мужчину передёрнуло:
- И тебе не болеть, Белла. «Вот невезёт! Это ж надо – сразу после аппарации встретить эту бесноватую! ». Как дела у Руди? – тон вопроса был самым невинным и выражал лишь вежливое любопытство, но черноволосая ведьма сразу же подскочила из кресла, где полулежала до его появления, и, выхватив свою палочку, шагнула вперёд:
- На что это ты намекаешь?
- Белла! Я всего лишь спросил, как дела у твоего мужа! Что в этом необычного?
Сумасшедшая продолжала сверлить его лицо ненавидящим взглядом, но палочку опустила:
- Ничего! – прошипела она сквозь зубы, как будто выплюнула.
- Вот и хорошо. Милорд у себя?
- Я тебе не дворецкий!
- Белла. Меня. Вызвал. Наш. Господин. Ты. Обязана. Мне. Ответить, - Северус разговаривал с нею, как с нашкодившим младшекурсником.
- Ты слишком много на себя берёшь, полукровка!
- Белла! – вышедший из-за поворота Макнейр, поздоровался и жестом пригласил Снейпа и Лестранж идти за собой. - Милорд собрал Внутренний Круг, нам не стоит опаздывать. Пожиратель явно сторонился полубезумной женщины и, пропустив её вперёд, заговорил с зельеваром:
- Тёмный Лорд велел тебе и Люциусу сразу после собрания подготовить для него двойную порцию зелья. Он сказал, что ты знаешь, о чём идёт речь…
- Двойную?!
- Да. И если хочешь поинтересоваться зачем, спрашивай у него сам, мне моё здоровье дороже, - Макнейр снова брезгливо отстранился от идущей впереди ведьмы.
- Что случилось? – Северус умел спрашивать едва слышно, практически не шевеля губами, и Пожиратель прекрасно его понял. Придержав зельевара за рукав мантии, и ещё больше отстав от Беллы, он едва слышно сказал:
- Ты ничего не слышал?
- Последний месяц Милорд вызывал нашу с Люциусом группу отдельно и не приглашал нас на собрания Внутреннего Круга. Так в чём дело?
- Ходят слухи, что… - Макнейр с опаской посмотрел на Лестранж, - кто-то видел Рабастана Лестранжа в Министерстве, а потом провалились два наших рейда.
- А что говорит Рудольфус?
- Наотрез отрицает, он утверждает, что его брат мёртв.
- Может быть, его и впрямь тогда убили авроры?
- Не знаю, не знаю, но я готов поклясться, что видел их обоих три дня назад в «Дырявом котле».
- Ты с ними говорил?
- Нет, едва заметив меня, они смылись через чёрный ход.
- Странно, - Северус подпустил подобающую толику сомнения в голосе – уж он-то точно знал, что глаза не обманули опытного Пожирателя. Братья Лестранжи в баре действительно присутствовали… не даром же Сев с Люциусом пили то мерзопакостное Оборотное зелье. Они уже пару месяцев занимались этим: показывались на глаза одному-двум своим соратничкам – издали, разумеется – а на следующий день случалось какое-нибудь событие: или авроры едва не накрывали небольшой отряд ПСов, или магглов не оказывалось в том месте, в которое они шли с карательной акцией. Ничего глобального, конечно, но на мысль о «крысе» в рядах бойцов за чистокровность и превосходство магов над магглами наводило многих.
- Вот именно! А Белла поначалу фыркала презрительно, а теперь смотрит на мужа зверем.
- А он?
- Ты же знаешь Руди: он видит только то, что желает видеть, а мысли других людей, даже собственной жены, его нисколько не волнуют. Сейчас вот завёл шашни с одним из молоденьких ПСят из Дурмстранга, - Макнейр вновь кинул настороженный взгляд на Беллу и продолжил: - Я слышал, он пытался приручить Фенрирова волчонка, да тот ему едва горло не разорвал.
- Щенок ещё жив? – насмешливо-презрительный тон зельевара абсолютно не выдавал его заинтересованность. После того случая в Тронном зале, когда они помогли парню, Люц или Северус по очереди иногда врачевали его раны и подкармливали как могли, но три дня назад юного оборотня куда-то перевели, и шпион опасался, что Лорд приказал уничтожить надоевшую ему игрушку. Что-то было в этом пареньке из Дурмстранга. Хоть он и вправду походил на проклятого Мародёра Блэка, но… Северус при каждом взгляде на него видел не своего школьного врага, а почему-то Тигрёнка… Ведь и их юный любовник мог оказаться на месте этого мальчишки-оборотня, и Сев с Люциусом решили сделать всё возможное, чтобы помочь парню скрыться.
- Живой, что оборотню сделается? Милорду он надоел, ребята хотели позабавиться, да… отбивается, как зверь, а Мордред его знает, может у оборотней и в человеческом обличье слюна заразная.
- Вполне вероятно, - авторитетно подтвердил Северус, хотя этот вопрос был совершенно не изучен. Ну, не хотел никто проверять на себе эту гипотезу, что поделаешь. - А куда его поместили? Он не вырвется?
- Шутишь? С нижнего уровня подвалов ещё никто не вырывался.
- Но и оборотней там раньше не держали, - зельевар потихоньку, исподволь готовил почву для будущих действий.
- И то правда. Пошли быстрее, уже все в сборе, а не то схлопочем «Круцио» на пару.
Надев маски, Северус и Макнейр нырнули за спины своих собратьев и как можно незаметнее пробрались на свои места в Круге.
- Вы засставляете себя ждать, - свистящий голос уже привычно вызвал дрожь отвращения, пробежавшую по позвоночнику. Сев встал по правую руку от Люциуса и тихонько сжал его ладонь, приветствуя любовника. Тёмный Лорд распекал Ранкорна и Руквуда, по его мнению, не достаточно успешно проводивших вербовку чиновников Министерства. Оба ужа получили по парочке «Круациатусов», на очереди было «Заклятие Плети», а, возможно, и «Сектусемпра», или… да мало ли что взбредёт в голову Лорду. Малфой со Снейпом старались держаться как можно незаметнее и полностью контролировать свои мысли, ведь если хоть тень эмоций прорвётся через блок, так легко, как предыдущая парочка «докладчиков», они не отделаются. Немного уставший и не выспавшийся Сев привычно фильтровал доклады ПСов и слова Господина, выискивая крупицы так необходимой ему информации и отсеивая словесную шелуху. Делал он это просто автоматически. К тому же, если честно, и сведений-то было совсем немного. Из всего, что он сегодня здесь услышал, пожалуй, пригодились бы только списки чистокровных семей, впавших у Лорда в опалу и по его приказу подлежащих уничтожению. Шпион постарался запомнить всех до последней фамилии, чтобы потом предать сведения Кингсли или Дамблдору. С Грюмом Сев принципиально не контактировал после того случая с гарпуном.
Когда до них с Люциусом дошла очередь держать ответ перед Тёмным Лордом, оба уже сориентировались в настроении господина и последних событиях и знали, что сказать. Северус поймал взгляд прищуренных красных глаз и понял, что первым вызовут его.
- Ссеверусс, что ты можешшь мне ссказать о «Ночном оххотнике»? Кто он? Мне нужен этот вор.
- Мой Господин… - договорить зельевар не успел – Воландеморт со сдавленным криком взметнулся с трона, на котором до этого времени восседал совершенно спокойно. На его безгубом лице, не очень хорошо отражающем человеческую мимику, разливалось неверие и… даже проблески страха:
- Не-ет, этого не может быть… - слова были сказаны едва слышно, но стоявший возле трона Северус всё-таки расслышал их. А в следующую секунду Тёмный Лорд аппарировал из зала, прошипев напоследок:
- Дожидайтессь моего возвращщения. Мы ещщё не закончили…

Заинтригованные таким поворотом дела Пожиратели обменялись парой-тройкой изумлённых взглядов, но задавать вопросы вслух не решились. Мало ли таких любителей, как Белла, которые способны так извратить слова своего соратника, что тот потом сможет только радоваться, что в него полетело всего лишь «Круцио», а не «Авада». Снейп и Малфой демонстративно удалились в лабораторию готовить для Лорда Поддерживающее зелье.
Идею создания двойника они почерпнули ещё во время изучения Тигрёнка и его Магии Иллюзий. Конечно, в полной мере им она не давалась, но приспособить кое-что из его наработок к своим нуждам они смогли. В отличие от обычного двойника, придуманный ими выглядел реальней, имел тень, мог произнести пару слов и его можно было даже коснуться. Единственным недостатком была недолговечность. Как Сев с Люциусом не старались, но дольше получаса эта достоверная иллюзия не сохранялась, а значит, надо было спешить.
- Люц, тебе придётся поддерживать огонь под двумя котлами. На этой стадии ничего сложного, лишь помешивать зелье каждые пять минут: два раза по часовой стрелке и три раза – против.
- Ты же говорил, что это вещество крайне нестабильное?
- Было. Мне удалось кое-что придумать. Теперь его на предпоследней стадии готовности можно хранить больше месяца. Так что ты сейчас тут будешь изображать кипучую активность, а я отправлюсь в подвал.
- Почему ты? Ты же у нас зельевар, вот и оставался бы со своими зельями, а я постараюсь вытянуть парня…
- А если он за эти три дня свихнулся? Макнейр говорил, что он нашему красавчику Руди чуть глотку не перегрыз.
- И что? Двойной «Ступеффай» берёт даже оборотня, а потом – «Левикорпусом» сюда. Пока его будут искать, отсидится несколько часов в лаборатории, а потом добудем ему мантию и отпустим на все четыре стороны.
- «Ступеффай» на оборотней действует не сразу. Интересно, как ты эти несколько секунд от него по коридору удирать будешь? Я-то хоть улететь смогу.
- Улететь? В подвале? Ты с ума сошёл?
- Там довольно высокий потолок, а за балками можно спрятаться. Во всяком случае, это реальнее, чем бегать в твоей анимагической форме.
Как всегда, после упоминания этого нервирующего Люциуса, но, к сожалению, не подлежащего изменению факта, блондин замолчал и отвернулся. Ну, не любил он свою анимагическую форму… Да и кому бы с его положением в обществе и внешностью, понравилось быть… крокодилом? Мда-а, интересная штука жизнь и шутки у неё, мягко говоря, специфические.
Сев прижался к его спине всем телом, отвёл в сторону длинные волосы и осторожно прикусил мочку правого уха. Малфой с невольной дрожью выдохнул:
- Умеешь ты убеждать… сволочь. Ладно, твоя взяла. Но, если что, я этого щенка по стенке размажу.
- Согласен.
Северус медленно провёл ладонями по груди и животу любовника, но, не дойдя пару дюймов до заветной точки, остановился и, поцеловав блондина в висок, отстранился:
- Позже продолжим…
Ловко и быстро они развели огонь под двумя небольшими котлами. Сев отмерил и вылил в каждый из них равное количество основы и добавил по три капли крови единорога. Люциус остался помешивать готовящееся зелье, а Северус, наколдовав себе двойника, нажал на незаметный рычажок в стеллаже с ингредиентами. Тот бесшумно отъехал в сторону, открывая тёмный узкий проход, и зельевар, ободряюще кивнув другу, скрылся, закрыв за собой импровизированную дверь. Этот ход он обнаружил случайно ещё два года назад, когда возродившийся Воландеморт повелел устроить в этом хорошо защищённом различными чарами маггловском поместье лабораторию. Естественно, никого, кроме Люца, он в это открытие посвящать не стал. Теперь же мужчина бесшумно, как тень, скользил по знакомому тоннелю. Даже Тёмный Лорд не знал, что древние толстые стены поместья пронизывают многочисленные потайные ходы. Да-а, маги явно недооценивали магглов. Сев порой восхищался, на что те способны, даже не владея магией. За эти два года он на всякий случай изучил каждый закоулок в этих тоннелях и великолепно знал, что один из ходов ведёт именно в подвал, причём выходит как раз на том самом нижнем уровне, который сейчас и был нужен. Потайная дверца открывалась в глубокой нише неподалёку от недавно оборудованных клеток для пленников. На всякий случай Северус наложил на себя дезиллюминационные чары и шагнул в помещение… Только огромный опыт и интуиция уберегли его от смерти, заставив вовремя упасть на пол и откатиться в сторону, уворачиваясь от зелёной вспышки «Авады». Правая рука, успевшая выхватить палочку, попала во что-то мокрое, густое и тёплое. Обоняние уловило знакомый запах, отдающий привкусом железа: «Кровь. Много». Вторая рука нащупала безвольно раскинувшееся холодеющее тело с безжизненно распахнутыми удивлёнными глазами, тускло поблескивающими в свете упавшего на пол магического факела. Справа в тёмном углу послышался едва слышный шорох и звяканье цепи, и в ту же секунду в место, откуда был слышен шум, ударила зелёная вспышка, на мгновение осветив обнажённого молодого человека, пытающегося вырвать из стены кольцо, к которому была прикреплена сковывающая его левую руку цепь. Правая рука уже была свободна. Шансов выжить у парня было очень мало. Тот, кто обстреливал его от двери в подвал был опытным бойцом и, если не считать вспышек заклинаний, не выдавал себя ни словом, ни вздохом. Даже Северус, обладавший очень острым слухом, не мог определить, где сейчас находится враг. К тому же, на нём, как и на Снейпе, были дезиллюминационные чары. Оставалось только затаиться и выжидать, когда противник выдаст себя. На всякий случай невербально Сев наложил на юного оборотня Зеркальный щит. От «Авады» он, конечно, спасти не мог, но любые другие чары рассеивал отлично. Зельевар видел, как удивлённо распахнулись синие глаза и затрепетали, улавливая знакомый запах, ноздри человека-волка. Юноша, стараясь не бряцать цепями, бесшумно переместился за небольшой выступ, частично прикрывавший его от Пожирателя. Свои попытки вырвать из стены цепь он временно оставил.
«Соображает парень, - Снейп вздохнул с облегчением. - Эти сволочи не смогли свести его с ума». Слева от двери послышался едва различимый шорох, застоявшийся воздух подвала почти незаметно дрогнул. Сев закрыл глаза, активизируя остальные органы чувств. По мере приближения противника он всё точнее и точнее представлял его местонахождение. Зельевар понимал, что у них с парнем, чьего имени он даже не знал, есть только один шанс выйти сейчас отсюда – завалить оставшегося охранника. Судя по всему, оборотень сумел добраться до первого, это именно его тело валялось, холодея, на полу, но второй оказался слишком опытным и не попался в ловушку. «Не слишком опытным, - мысленно поправился Сев. - Иначе позвал бы подмогу, а не охотился на оборотня в одиночку». Тихие, едва слышные шаги приближались. Ещё чуть-чуть, ещё немного, и… «Попался! » - Северус и оборотень одновременно кинулись на неосторожно подошедшего врага. Мелькнула зелёная вспышка «Авады» – юноша нечеловечески ловко ушёл от заклинания и подался навстречу противнику. Не ожидавший промаха Пожиратель отшатнулся и… очутился точнёхонько в объятиях Северуса. Зельевар едва удержал его, парализовать, или оглушить охранника не представлялось возможным. Судя по габаритам, он был не меньше Крэбба, и силищей обладал неимоверной. «Тем хуже для тебя! » - Сев сжал руки в захвате и, вложив в это движение всю свою силу, резко крутанул шею врага вправо. Раздался хруст позвонков, тело невидимого Пожирателя дёрнулось и обмякло, оседая на пол. Через несколько секунд дезиллюминационные чары с него спали, и Северус с изумлением узнал… Крэбба:
«Охотник на оборотней хренов! »
- Снимите чары, - тихий голос, раздавшийся из угла, заставил зельевара вздрогнуть. Он чуть не забыл про оборотня.
- Хорошо, только ты не дёргайся, ладно? Ты, наверное, не помнишь меня…
- Ты тот, кто приносил мне еду и лечил раны, с тобой был ещё один… с белыми волосами.
- Вот Мордред! И доверяй после этого «Обливэйту», - Сев снял дезиллюминационные чары и, подойдя к оборотню, помог выдернуть почти вытащенную из кольца цепь.
- А магией не проще было бы? – ехидно поинтересовалась молодая копия Сириуса Блэка.
- Не проще… Оборотень вырвался и сбежал, убив двух охранников. А если они засекут чужую магию, будут копать, пока не докопаются. Забирай у него мантию и одежду, и пошли.
- Куда?
- Следы запутывать, волчонок.
- Не называйте меня так! – в голосе юноши слышался гнев.
- А как тебя называть? Как вообще, тебя зовут?
- Сев…
- КАК???!!!
- Север Норд.
- Интересная игра слов.
- Когда… этот… мою маму… ну, в общем, Блэки отказались от неё, и мама придумала мне это имя. Она говорила, что у них в школе был мальчик с таким именем, только он учился на два курса старше…
- Странно, я совсем не помню никого из Блэков, учившихся на два года позже меня.
- Её воспитывали Блэки, но фамилия мамы была Корн.
- Ладно, эту познавательную беседу мы продолжим позже. Оделся?
- Угу, - Северус взглянул на парня и чуть не расхохотался. Рубашка Крэбба в плечах подходила атлетически развитому парню идеально, а вот брюки… Пришлось подпоясывать их подручными средствами. Кандалы с оставшимися на них цепями общими усилиями они сняли, воспользовавшись палочками охранников. Дальнейшее было делом техники: беглецы поплутали по подвалам, оставляя как можно больше следов пребывания здесь оборотня, а потом со всеми предосторожностями вернулись в камеру и скрылись в потайном тоннеле.
В лаборатории Люц набросился на них с упрёками:
- Где вас Мордред носил?! Двойник развоплотился ещё полчаса назад! А если бы сюда опять наведалась Белла?
- Опять?
- Наши соратнички от безделья маются. Заходила Белла, я выставил её под предлогом сложного этапа в приготовлении зелья. Потом наведывался Макнейр, Руквуд интересовался, нет ли в твоей лаборатории, чего-нибудь выпить. Потом появился Руди…
Со стороны юноши, до этого стоявшего тихо и прислушивавшегося к разговору, послышалось тихое угрожающее рычание:
- Ублюдок…
- Согласен. Северус, не представишь мне молодого человека? – Люц с улыбкой оглядел парня, замотанного в одежду Крэбба, как в балахон, и с удивлением пялящегося на зельевара.
- Северус? Ой!
- Знакомьтесь, господа, - отвесив нарочитый церимониальный поклон, Сев изящным жестом указал на друга, - Люциус лорд Малфой. А это, Люц, наш таинственный заточенец. Кстати, к моему приходу он уже был на полпути к освобождению.
- Или к смерти. Меня зовут Север Норд.
- Однако, как тесен мир. Я больше ни у кого не встречал такого имени, как у Сева, - Люц наложил на партнёра Очищающие чары и с сомнением посмотрел на парня. - Надо бы залечить твои царапины.
- Я же теперь оборотень – сами заживут, - юноша с опаской отстранился, стараясь не выпускать из поля зрения обоих мужчин.
- Заживут, но ты ослабнешь, а тебе ещё убежище найти надо. Не бойся, мы тебя не тронем. Раздевайся.
Когда все синяки и царапины парня были обработаны, а на тело несколько раз наложены Очищающие чары, Сев подал ему подогнанную по размеру одежду и пожирательскую мантию с маской:
- Теперь слушай внимательно. Ты – Говард Линк, стал Пожирателем полгода назад, и…
- Да знаю я этого идиота, мы на одном курсе учились!
- Вот и скажи после этого, Люц, что внешнее сходство бывает обманчивым? Нагл, как Блэк. Тебя кто старших учил перебивать, детёныш?
- А вы мне не преподы.
- Точно, кровь Блэков, - Люц прищёлкнул пальцами, привлекая взгляд парня. - Прекрати выпендриваться и слушай внимательно. Нам вовсе не хочется из-за тебя поймать «Аваду» от Лорда.
- Простите, - парень на несколько секунд потупился, но затем вновь уставился на мужчин фирменным блэковским наглым взглядом.


- Тьфу! В общем, так, копия Сириуса Блэка, повторять я больше не буду. В этом мешочке – тысяча галлеонов, больше у нас с собой нет. У тебя две палочки. Англии ты не знаешь, так?
- Так, - юноша потупился. Эйфория, вызванная нежданным избавлением от мучений и адреналином боя, проходила.
- Сейчас я дам тебе Оборотное зелье с волосом этого самого Говарда, как он себя ведёт, ты знаешь. Час назад Рудольфус Лестранж отправил его за выпивкой, но мне удалось наложить на него отсроченное Сонное заклятие, он уснул где-нибудь в «Дырявом котле», - Люциус передал парню кошелёк и пару булочек, выпрошенных у эльфов. - Когда мы выйдем из резиденции, аппарируешь на Косую аллею. Бывал там когда-нибудь?
- Угм, - парень в мгновение ока уничтожил скудный запас провизии.
- Никуда там не суйся. Вызовешь «Ночного Рыцаря», это автобус для волшебников. Просто пожелай оказаться где-нибудь подальше, и он появится. Доедешь до Абердина, а оттуда пешочком на север, в горы. Там скрывается небольшая стая оборотней. Которую отколол от… в общем, её вожак – Римус Люпин. Среднего роста, волосы – русо-каштановые с сединой на висках, глаза – янтарные. Скажешь ему следующее: «Во имя Сохатого, Лунатика и Бродяги, меня направил Северус». Запомнил? Спросишь его, какой фразой отключалась их проклятая Карта. Если это он – ответ будет такой: «Шалость удалась». Запомнил? – Северус с сомнением посмотрел на юного оборотня и продолжил, - Расскажешь ему всё, - и, увидев, как юноша возмущённо вскинулся, добавил: - Можешь без подробностей, но всё. Он поможет тебе выбраться из страны. И ещё мой тебе совет: кроме него никому не говори, что ты сын Грейбека.
- Понятно. Мы сейчас выбираться будем?
- Погоди, вот они обнаружат, что ты сбежал, обыщут всю резиденцию, доложатся вернувшемуся Лорду, что упустили оборотня, получат «Круцио» или «Аваду» (по настроению Хозяина), и, когда он разрешит всем нам покинуть этот гадюшник, отправимся.
- Хмм… Тогда у меня есть только один вопрос.
- Какой?
- Тут еда какая-нибудь имеется?
- А я бы спросил кое-что другое. У наших соратничков слишком трезвые головы и хорошая память. Если у всех будет алиби, Лорду некого будет наказывать, и тогда может достаться всем. И нам в том числе, - Северус перебирал содержимое одного стеллажа, - Где-то тут была одна настойка с лёгким эффектом афродизиака…
- Это ты про бутыль зелёного стекла? В которую входит галлон, не меньше…
- Про неё, - Сев с интересом посмотрел на хитро улыбающегося друга.
- Я намекнул Руди, что ты заавадишь любого, кто доберётся до твоей любимой настойки…
- Да-а? Как интересно, и что было дальше?
- Руди вернулся на пару с Макнейром, и, пока последний заговаривал мне зубы, бутыль… исчезла.
- Люциус, ты гений.
- Я знаю.
- Э-э-э, это вы о чём? – Север переводил взгляд с одного своего спасителя на другого.
- Упились наши соратнички. К этому времени, вряд ли даже помнят, что сами делали, не говоря уж о других. Только ты из лаборатории ни ногой. Я пойду на разведку, - Северус поправил мантию и, изобразив на лице свою обычную надменно-презрительную мину, выплыл из комнаты.
- А почему нельзя выйти, если они всё равно в отключке?
- У тебя что по Зельям было?
- «С».
- Оно и видно. Алкоголь в сочетание с афродизиаком какой эффект даёт?
- Ой!
- Сиди, сейчас Северус что-нибудь из еды добудет, и… - но договорить он не успел, в лабораторию ворвался зельевар.
- Лорд вернулся, злой, как сотня дементоров. Сейчас наши соратнички круциотерапию получают. Хорошо, что у нас алиби, а не то… - Сев бросил оборотню два огромных сэндвича с ветчиной, - Ешь, пора Оборотное зелье пить.

А в гостиной взбешенный Воландеморт награждал «Круациатусом» своих самых доверенных слуг. Он ещё не знал, что его цепной оборотень сбежал, но вымещал на Пожирателях свой гнев и впервые поселившийся в душе страх. То, что он обнаружил сегодня, не укладывалось в голове. Кто-то полностью обчистил его надёжно спрятанную и защищённую всеми известными ему чарами сокровищницу. Ту самую, содержимое которой он с таким трудом собирал на протяжении двух десятилетий до своего нелепого развоплощения в доме Поттеров. Выросший в приюте, он никогда не доверял банкирам, а уж гоблинам – тем более, потому и устроил свой тайник в скале, наложив все известные ему виды защиты, и вот… деньги, огромные деньги, взятые им из хранилищ его последователей и полученные в качестве дани от придерживающихся нейтралитета лордов, старинные артефакты… сокровища, насчитывающие не один миллион галлеонов. Он не вёл точного подсчёта, но по приблизительным данным, кто-то оч-чень наглый и абсолютно лишённый инстинкта самосохранения украл у Тёмного Лорда… порядка сотни миллионов галлеонов. Это… этого просто не могло быть, но он своими глазами видел пустую, ПУСТУЮ пещеру, где до этого даже пройти было сложно от валявшихся под ногами банковских денежных мешков. О, Воландеморт как следует проверил ограбленное хранилище. Там было полно плохо подчищенных следов министерских крыс. «Они мне за это заплатят! Они и все, в ком течёт их кровь! До последнего младенца! Кровью умоются! Да я… Мордред, великий! Мне даже подать виду нельзя, что что-то произошло! Какой позор! Если хоть один из этих проболтается… Я стану посмешищем. Не бывать этому!!! » - Риддл огромным усилием воли заставил себя успокоиться и опустить палочку, обрывая действие «Круцио», но попавшийся под горячую руку Ранкорн уже не подавал признаков жизни. - Уберите… это. Так-то вы ждали моего возвращщения?! – он презрительным взглядом обвёл бледно-зелёных от ужаса членов Внутреннего Круга, пытающихся согнать с себя пьяную одурь.
- Белла!
- Да, Мой Господин? – верная Пожирательница, с брезгливым видом оттолкнув с дороги мужа, склонилась в поклоне перед своим кумиром.
- Что произошло за время моего отсутствия?
- Мы ждали вас, Мой Господин, и…
- Я вижу, как вы меня ждали… - перекошенные страхом рожи Пожирателей вдруг вызвали новый виток бешенства в груди Лорда. - Рудольфус, подготовишь нападение на Норвуд Холл к следующим выходным. Ты головой отвечаешь за эту операцию. Магическое сообщество должно содрогнуться от ужаса. Мне надоело их идиотское сопротивление. Пора преподать урок Министерству. Отныне… мы каждую неделю будем устраивать показательные казни. Старый Норвуд допустил женитьбу своего внука на грязнокровке – тем хуже для него… Руди… я ожидаю от тебя творческого подхода. Удиви меня, иначе… мне придётся вспомнить о твоих ошибках, - безгубый рот скривился в издевательской улыбке. - Где Снейп с Малфоем?
- В лаборатории, Мой Лорд, - Белла уселась у ног своего хозяина, преданно заглядывая ему в глаза, - Мне позвать их?
- Да, мне нужно моё зелье, - Воландеморт устало откинулся на спинку трона. В последнее время, с активизацией деятельности и выходом из «подполья» Пожирателей, он стал уставать сильнее, и обычной дозы поддерживающего его жизнь зелья, уже не хватало. С этим надо было что-то делать. К тому же ему ещё надо было продумать свою месть Министерству: «Они пожалеют, что покусились на мою собственность. Никто не уйдёт от мести. Но это завтра, а сейчас…» - Макнейр, приведи ко мне… мою игрушку.
Составление планов мести требовало соответствующего настроя, а утверждение своей полной власти над юным оборотнем как раз наводило на нужные мысли. Лорд прикрыл глаза, не обращая внимания на притихших в ожидании приближённых. Со стороны лаборатории послышались спокойные размеренные шаги:
- Милорд, ваше зелье, - Снейп протягивал ему кубок с ещё парящим варевом.
Воландеморт привычно проверил мысли своего зельевара и, приняв из его рук старинный серебряный сосуд, осушил его одним глотком.
- Северус, ты должен увеличить его эффективность, - внезапно в голову Лорда пришла одна идея: - Да, кстати, как продвигаются поиски «Ночного охотника»?
- Я сожалею, Мой Лорд, но с момента побега Голдстейнов о нём не поступало никаких сведений. Ни Дамблдор, ни Грюм не смогли отыскать ни единого его следа. Возможно, вор почуял слежку и затаился.
- Он мне нужен… «Да-а, этот «Охотник» как раз тот, кто нужен, чтобы держать в постоянном страхе Фаджа, Скримджера и их прихлебателей. С такими способностями, как у него, мы будем иметь свободный доступ в любое поместье, и не придётся больше долго возиться, чтобы…» - размышления Лорда были прерваны ворвавшимся в зал бледным от ужаса Макнейром.
- Мой Лорд… - Пожиратель не смел поднять глаз на своего Хозяина. - Мой Лорд…
- Что случилось?
- Оборотень сбежал. Крэбб и Уилкс убиты…
- Что-о???!!!
- Следы ведут к выходу из поместья…
- Когда?
- Больше часа назад.
- Идиотыыы!

Северус с Люцем вынырнули из пламени камина в личных покоях слизеринского декана и без сил рухнули на диван в гостиной.
- Мне даже немного жаль Макнейра, - Сев с помощью «Акцио» призвал два пузырька зелья от последствий «Круациатуса».
- Мир его праху, - Люц отсалютовал фиалом и, поморщившись, проглотил его содержимое. - Я думал, Лорд всех нас заавадит. Не ожидал, что он так озвереет из-за побега Севера.
- Тут не только в оборотне дело. Случилось ещё что-то. И мне очень хочется понять, что. Я никогда не видел Тёмного Лорда таким, - Северус забрал у друга пустой флакончик. - Прости, Люц, но мне нужно на доклад к Дамблдору.
- А может, Мерлин с ним, доложишься завтра? Зачем мы вообще вернулись в Хогвардс? Зов меня сегодня прямо из Министерства вытащил. Я с утра в Меноре не был. А если там Тигрёнок вернулся и нас ждёт?
- Ты же говорил, что твой дед передал от него послание?
- Он ничего конкретного не сказал. Только то, что малыш жив-здоров, но у него неотложные дела. Меня эти дела начинают нервировать, - Люциус зло откинул на спину лезущую в глаза прядь волос и, оглядев свою несвежую одежду, поморщился.
- Меня тоже, но, пока мы не узнаем о нём больше, нам придётся соблюдать поставленное им условие, - Северус убрал в шкаф пожирательскую мантию и, накинув повседневную, повернулся к другу. - Я постараюсь поскорее вернуться. А Тигрёнок, если не застанет нас у тебя дома, не постесняется заявиться и в Хогвардс, благо, дорогу сюда он теперь знает.
- Твои бы слова, да Мерлину… мда-а, - Люц поднялся и, брезгливо скинув грязную мантию на пол, отправился в ванную. На пороге он обернулся и, одарив любовника ехидным взглядом, добавил: - Кстати, я на твоём месте действительно бы поторопился. Я терпеть не могу засыпать в одиночестве, - призвав полотенце с помощью «Акцио», Люциус скрылся за дверью.
- Ты только дождись меня, Твоё Сиятельство, и мы посмотрим, как скоро ты сможешь… уснуть.
Из-за полузакрытой двери донёсся тихий смех и едва слышные слова:
- Посмотрим, посмотрим…
Сев, посмеиваясь, бросил летучий порох в камин и, произнеся «Кабинет директора», шагнул в зелёное пламя.
Оказавшись в ставшей за пятнадцать лет знакомой до последней мелочи круглой комнате, зельевар сначала даже не заметил Дамблдора. Тот сидел, сгорбившись, с опущенной на руки головой, развернув своё кресло высокой спинкой к камину. Когда же, наконец, заметил слизеринца, тому показалось, что в слегка охрипшем голосе директора слышны отголоски непролитых слёз, а голубые глаза, глядевшие на него из-за очков-половинок, полны смертельной тоски и усталости:
- Северус?! Что-то случилось? Тебя не было весь вечер.
- Меня вызывали, - зельевар коротко и по существу рассказал всё, что удалось узнать и сделать в резиденции Воландеморта. Когда он закончил, во взгляде Дамблдора читались только живейший интерес к произошедшим событиям и… настороживший Сева огонёк, который, как по собственному опыту знал слизеринец, означал у старого волшебника рождение какого-то нового гениального плана, а глобальных идей главы Ордена Феникса мужчина опасался ничуть не меньше, чем безумных планов Воландеморта.
- Значит, Тому срочно понадобился «Ночной охотник»? Интересно, зачем?
- Возможно, чтобы получить беспрепятственный доступ в поместья своих чистокровных противников?
- Возможно, - Дамблдор потёр лицо руками, прогоняя усталость, и на несколько мгновений прикрыл глаза, стряхивая навалившиеся на него перед приходом Северуса отчаянье и безнадежность. - Я передам Кингсли и Аластору списки тех чистокровных семей, на которые планирует напасть Воландеморт, их предупредят об опасности. Но я не совсем понял, почему Том вдруг покинул собрание и исчез на несколько часов?
- Не знаю. Мне кажется, он был чем-то очень удивлён и… даже, я бы сказал, напуган. Что-то смогло выбить его из колеи. Перед аппарацией он прошептал: – «Не может быть». А вернулся Тёмный Лорд просто в бешенстве, но при этом не посвятил никого из нас в причину своего гнева. Такого на моей памяти ещё не случалось. Это значит, что произошло что-то из ряда вон выходящее. И у меня нет ни единой догадки, что же это могло быть.
- Ну, что же, нам остаётся только ждать. Кстати, этот юный оборотень, которому вы помогли скрыться, не опасен?
- Нет, я отправил его к Люпину. Блок у мальчишки крепкий, выносливости не занимать, думаю, за неделю он найдёт стаю, а там наша ручная собачка присмотрит за волчонком.
- Северус!
- Я прошу прощения, Альбус, это от усталости.
Дамблдор вскинул на своего шпиона глаза, опытным взглядом замечая и красные от усталости белки и сеть капилляров, проступившую на коже после получения «Круциатуса»:
- Мой мальчик, тебе нужно отдохнуть. Я прослежу за твоими «змейками», можешь отлучиться из замка до завтрашнего ужина. Передавай мои искренние пожелания мистеру Малфою.
- С чего вы взяли, что я…
- Ты можешь не играть передо мною бесчувственную сволочь, я знаю, что ты не такой. Будьте осторожны, мальчики.
- Мы всегда осторожны.
- Дело в другом, - директор вновь устало опустился в своё кресло и, как будто разговаривая сам с собой, продолжил: - Уступка здесь, допущение там. Голос, успокаивающий тебя, что всё, что ты делаешь, это для всеобщего блага… А потом ты и не заметишь, как потеряешь того, кто был тебе дороже… - Альбус заметил изумлённый взгляд слизеринца и оборвал себя на полуслове. - Не обращай внимания, всё это – бредовые мысли уставшего мозга.
- У вас опять бессонница? – пожалуй, впервые Северус заметил, насколько же сдал за последние полгода глава Ордена Феникса, и ему стало по-настоящему страшно. Без Дамблдора и с малолетним недоделанным Мессией на руках Светлая сторона проигрывала безоговорочно.
Альбус, как обычно, ухватил суть его опасений с полуслова:
- Не волнуйся, я ещё пока не умираю. У меня ещё есть время в запасе, чтобы привести в порядок свои незаконченные дела и отдать долги.
Снейп не сразу понял, о каких «долгах» говорил старик, но через несколько мгновений до него дошло, что Альбус имел в виду Воландеморта. Зельевара передёрнуло. Дамблдор с его бескомпромиссными понятиями о добре и зле мог считать своим долгом уничтожение когда-то вовремя не остановленного им Тома Риддла, и ради этого готов был горы свернуть, не то, что пожертвовать собственной жизнью и жизнями своих соратников. Перед мысленным взором шпиона внезапно появились зелёные, скрытые нелепыми очками, глаза Поттера, и он с ужасом понял, что вся эта гонка по подготовке Мессии связана с отчаянной боязнью Дамблдора не успеть исправить допущенное им зло и оставить Магический Мир один на один с одержимым жаждой крови маньяком после своей смерти. «В этом случае Поттер обречён, - эта мысль почему-то вызвала острую волну неприятия и гнева. - Да что со мной такое? Какое мне дело до Джеймсова щенка? Его жалкая жизнь несоизмерима с благополучием всего Магического Мира! » Но досада никак не хотела проходить, и зельевар удобно убедил себя, что просто не хочет тратить своё драгоценное время на подготовку смертника. Он усилием воли отогнал от себя крамольные мысли и решил сосредоточиться на насущной проблеме, которая представляла собой весьма далёкое от удовлетворительного состояние здоровья его работодателя и учителя:
- Вы не ответили на мой вопрос.
- Бессонница? Да, вот уже второй месяц, - Дамблдор печально усмехнулся и добавил почти неслышно: - Всё пытаюсь найти чудовище в себе, - и тут же вновь поднял поблекшие, но всё ещё лучистые голубые глаза на зельевара. - В каждом из нас сидит своя Тьма. Однажды, я, отчаявшись достучаться до близкого мне человека, подарил ему это зеркало, - он жестом указал на лежащее на столе обыкновенно ручное маггловское зеркальце, судя по всему, полувековой давности изготовления. - И посоветовал как следует рассмотреть скрывающееся в нём чудовище… - директор оборвал себя на полуслове. - Не надо так на меня смотреть, мой мальчик. Я ещё не сошёл с ума, это всего лишь усталость. Я смертельно устал. Ладно, мои чудовища – это моё личное дело, а для тебя у меня есть поручение: надо очень осторожно разузнать, что известно Тому и его Пожирателям о «Ночном охотнике», выйти на него первыми и привлечь на нашу сторону.
- Я сомневаюсь, что он захочет встревать в конфликт, скорее предпочтёт остаться в стороне.
- Ты что-то узнал о нём?
Северус мысленно дал себе пинка за ненужную откровенность и, собрав всё своё самообладание в кулак, прямо посмотрел в глаза Альбуса:
- Нет, но этот его мотив как раз понятен, - зельевар потёр раскалывающиеся виски и уже намеренно подпустил во взгляд вселенскую усталость. Заметив, что его шпион чуть ли не валится с ног, Дамблдор опомнился и, быстро уточнив у Северуса список неугодных Риддлу чистокровных семей, отпустил его отдыхать.
Проходя мимо директорского стола к камину, слизеринец, по старой шпионской привычке, взглядом выхватил надпись на затёртом от частого чтения листке пергамента, лежавшего под ручным зеркалом:
«Когда-то ты дал это зеркало мне, чтобы я смог увидеть чудовище в себе. Не сразу, но я смог это сделать. Теперь возвращаю его тебе с вопросом: ты сам-то своё чудовище видишь? Об этом ли ты мечтал? »
Кто бы ни был тот человек, что посмел задать подобный вопрос Величайшему Светлому Волшебнику Альбусу Дамблдору, зельевар с удовольствием бы присоединился к нему, спрашивая: «А знает ли сам Великий Светлый и т. д. и т. п., что творит? » Но долго размышлять на отвлечённые темы у Северуса не было ни времени, ни желания, пламя в камине директора вспыхнуло зелёным светом, и его ждал Люц,
и слизеринец, выкинув из головы философские вопросы и дурные предчувствия, шагнул в пламя, произнеся: «Покои декана Слизерина».

А трое искателей приключений, которых мы оставили на пороге открытия в прошлой главе, после дня, занятого бешеной активностью, заполночь возвратились в Хогвардс. Настроение было… неоднозначным. И действительно, события этой субботы воистину могли соперничать с любой сказкой из «1000 и одной ночи». То, что они считали резиденцией Воландеморта, ну-у, или, на худой конец, каким-то убежищем, когда-то принадлежавшим Риддлу, оказалось… его сокровищницей. Как определили юные следопыты, Тёмный Лорд собирал в ней все награбленные, полученные в качестве откупных и «выдоенные» из сейфов своих ПСов деньги и артефакты. Правда, этим хранилищем не пользовались с момента воскрешения Воландеморта, а это значило, что Лорд где-то устроил ещё одну сокровищницу, но это не умаляло грандиозности их открытия. Драко, оставшийся без своих денег и от этого чувствовавший себя неуютно, предложил наведываться в пещеру по мере нужды в денежных средствах, но Герми и Марк решительно воспротивились такой идее. Правда, по разным причинам. Иллюзор считал повторные визиты в сокровищницу просто опасными, а Миона – с негодованием отвергла «грязные», как она выразилась деньги, добытые убийствами и шантажом. Дрей едва уговорил её взять компенсацию за сожжённый родительский дом, выбрав деньги из мешка с Министерской печатью. Сам Драко отыскал банковские мешочки с выбитым на них гербом Малфоев и заявил, что ни за что не оставит семейную собственность в хранилище этого урода. Уже все втроём они отыскали деньги Ноттов и Забини, добавив к тем, что решили унести из пещеры. Марк посмеивался над друзьями, занятыми построением воздушных замков о приобретении собственного дома:
- У-у! Малфои, как всегда, на коне, а у меня – опять дыра в кармане. Придётся мне как законопослушному члену Магического Сообщества дожидаться своего совершеннолетия.
- Да кто тебя заставляет? Вон, бери…
- Ну, нет! Если я что и понял, когда лазал по чужим поместьям – если что-то берёшь не ради знаний и пропитания, а ради корысти – жди беды. На этих мешочках наверняка соответствующие чары.
- Так за чем дело стало? Бери свои.
- С ума сошёл? Поттеры никогда Воландеморту дань не платили!
- Поттеры-то нет, а Блэки?
- Мерлин великий!
В общем, через час, оставшийся до окончания действия заклинания, они стали обладателями неплохого капитала и тогда встал другой насущный вопрос: а что делать с оставшимся? Оставлять Риддлу – обидно, возвращаться – глупо и опасно. И тогда Гермиона предложила отправить обычную почтовую сову в Министерство, в Отдел помощи волшебникам, пострадавшим от нападений Пожирателей с письмом, в котором указать только координаты этого хранилища и требование: помочь потерявшим дома и близких людям. Особых возражений не было, и трое друзей принялись с энтузиазмом, подкреплённым Заклятием Подмены, уничтожать все защитные чары в сокровищнице. После чего довольные собой Дрей и Герми со всеми предосторожностями отправились с деньгами в Сноукастл, а Марк задержался и с недоброй улыбочкой наложил на пещеру одно ма-аленькое заклинание. Оно должно было сработать через час после того, как из хранилища будет вынесен последний галлеон. Это было его личной маленькой пакостью Тёмному Лорду. Потом были разговоры в замке Поттеров и дикий хохот услышавших всю историю Кэса, Кингсли и Кэннета. Каково же было удивление Марка, когда выяснилось, что смеются они над новоявленными охотниками за сокровищами:
- А что тут смешного-то?
- Ну, ребята! Мы думали, вы уже достаточно умны, чтобы не попадать в такие ловушки, а вы ещё сущие дети! Вы, что, на самом деле думаете, что Отдел помощи пострадавшим от Пожирателей волшебникам раздаст эти деньги нуждающимся? – Кэн вытирал выступившие от смеха слёзы.
- А что?
- А то, что этот отдел курирует Скримджер, а у него предвыборная компания на носу, и ему, вот досада, как раз не хватает на неё денег. Ваш щедрый жест – прямо таки помощь свыше. Теперь наш дражайший Руфус наверняка добьётся поста Министра, - Кэс смотрел на ребят с лёгкой насмешкой.
- Да, а пострадавшие от Пожирателей маги про эти деньги ничего и не узнают. Могу поспорить, люди Скримджера уже сейчас вычистили это хранилище до последней монетки, можете помахать ручкой сокровищам Воландеморта, ребята, - темнокожий аврор успокаивающе похлопал по плечу Марка и ободряюще улыбнулся готовой расплакаться от огорчения Герми.
Немного скрасила впечатление от их ошибки, реакция Тео и Блейза на свалившееся буквально им на головы сокровище. Теперь им было на что отремонтировать недавно выкупленный «Мистраль», и будущие студенты Шармбатона были в полном восторге от этого.
В общем, из Сноукастла Гарри-Марк, Драко и Герми отправились в Хогвардс уже заполночь. Кэс с Гелертом звали их остаться на ночь, но они обещали МакГонагалл вернуться до утра. По её словам, Грюм планировал что-то на вечер воскресенья, и лучше было бы не рисковать. К тому же, Максимус успел шепнуть Марку, что Люциуса с Севом в Малфой Меноре нет, и у парня резко пропало вызванное приключениями радужное настроение. Кроме того, его грызла тревога за своих любовников, и юноша уже сто раз успел пожалеть, что наложил то Сигнальное заклятие. Его шутка могла вызвать неконтролируемую ярость этого сумасшедшего, именующего себя Воландемортом, а расплачиваться за неё бы пришлось Малфою и Снейпу. В общем, вот в таких раздраенных чувствах Гарри-Марк вернулся в Хогвардс. МакГонагалл вздохнула с облегчением, когда они через Добби послали ей весточку, что всё прошло благополучно. Герми с Дреем, недвусмысленно намекнув, что кое-кому пора спать, удалились в свою спальню, а Маркус, взбудораженный событиями этого безумного дня, тревогой и неудовлетворённым желанием, никак не мог заснуть. Провертевшись в своей постели около часа, он тихонько оделся и отправился в факультетскую гостиную посидеть возле камина. Когда он устраивался в кресле поудобнее, в кармане пижамной куртки что-то зашуршало и хрустнуло. Юноша бездумно опустил в него руку и вытащил на свет… Карту Мародёров.
- Ну, надо же, так торопился в пятницу, что забыл убрать её в сундук, - руки сами собой раскрыли драгоценный пергамент, а губы прошептали: - Клянусь, что замышляю шалость и только шалость. То ли повинуясь подсознательному желанию парня, то ли по какой другой причине, но Карта сразу же открылась на Подземельях. С минуту Гарри-Марк тупо вглядывался в два имени. И только потом до него дошло, что точки «Люциус Малфой» и «Северус Снейп» без движения находятся в помещении, именуемом спальней декана Слизерина:
- Ну, ни хрена себе! Я тут места себе не нахожу, а они… там…
Апатии как не бывало. Юноша вернулся в спальню шестикурсников, по дороге завернув в душевую, бесшумно переоделся в стильные и слегка провоцирующие воображение вещи, накинул куртку из драконьей кожи, наложил на себя модифицированные под его магию дезиллюминационные чары и через бывшие покои Гриффиндора выскользнул в коридор. Путь до Подземелий он преодолел быстро. Защитные чары на дверях сдались ему через четверть часа, и вот Иллюзор уже стоит в изножье огромной постели, вглядываясь в любовников, уснувших в объятиях друг друга:
- Сейчас я вам устрою «мирное пробуждение»! – взгляд парня метался по комнате, пытаясь найти что-нибудь подходящее для осуществления задуманной мести. Наконец, он нашёл то, что искал и…
(продолжение истории – в следующей главе)))

Анимагическая форма Люциуса Малфоя.





Глава 25. Вопрос доверия.

Северусу снилось морское побережье, на котором они как-то с Люциусом провели три дня, которые по праву можно было причислить к одним из самых счастливых дней его небогатой радостями жизни. Только в этот раз на белом морском песке, постоянно орошаемом радужными брызгами морской воды от накатывающих волн прибоя, их было трое. Каким-то n-дцатым чувством он ощущал, что здесь и сейчас им троим некого бояться и некуда спешить. Они свободны и никому ничем не обязаны. Мимолётная, лениво текущая мысль, как-то связывавшая его с реальностью и не дававшая забыть, что это видение – всего лишь сон, отозвалась в спящем сознании лёгкой болью: «Так хорошо быть не может. Счастье – это не для меня. Сейчас обязательно кто-нибудь заявится… или Альбус, или Лорд, или… Поттер… а при чём тут Поттер? » Ощущение безграничного счастья сменилось лёгкой досадой, а потом… было пронизано острым чувством с противным кислотно-железистым привкусом – чувством надвигающейся опасности. Подобные предчувствия его никогда не обманывали, и двойной шпион, разогнав сонную одурь, попытался мгновенно принять боевую стойку, одновременно выхватывая из-под подушки палочку и отшвыривая за спину тоже почти проснувшегося, почуяв опасность, Люца… они не успели. Каких-то долей секунды не хватило, чтобы закончить начатое движение, и единственное, что им двоим осталось – барахтаться на кровати, пытаясь выбраться из-под обхватившего их и сковавшего движения противника. В воздухе не раздалось ни единого слова, но его палочка, которую он успел выхватить в последний момент, выскользнула из пальцев и унеслась в неизвестном направлении; со стороны Люциуса раздались сдавленные ругательства – похоже, у него были точно такие же проблемы. А противник всё так же напирал, подминая под себя запутавшихся в покрывале любовников, придавливая их к постели и не давая дышать полной грудью. Минут пять они с Люцем отчаянно отбивались от одетого в какой-то меховой комбинезон врага, запах которого был почему-то знаком зельевару. Даже не придави их противник к кровати, перекрывая весь обзор, они бы всё равно не смогли ничего увидеть: камин погас, а свечи на ночь любовники не зажигали, в спальне стояла такая темень, что хоть глаз выколи. Поняв, что физически нападавший сильнее их, а до палочек теперь не добраться, мужчины сменили тактику и, сконцентрировав всю свою Силу, не сговариваясь, нанесли магический удар, откинувший тварь далеко от кровати. Скатившись с постели в разные стороны, Сев с Люциусом укрылись за массивными столбиками, поддерживающими балдахин, невербально призвали собственные палочки и, не успев удивиться, что враг так просто выпустил их из рук, услышали… дикий хохот со стороны изножия кровати:
- Ой! Не могу-у!!!
В тот же миг на прикроватных тумбочках вспыхнули свечи, и любовники, слегка ослеплённые ярким светом, увидели валявшуюся возле камина всё ещё шевелившуюся и недовольно рычащую медвежью шкуру и… восседавшего в изножии их кровати хохотавшего, размазывая слёзы по лицу, Тигрёнка:
- О-ох! Я щазз сдохну от смеха!!! Вы сражались как львы!!! Ой, немогууу!!!
Шкура, израсходовав всю внедрённую в неё магом-иллюзором магию, мохнатой кучей застыла, напоследок протянув когтистую лапу в сторону Северуса. Мужчины переглянулись и вышли из своих укрытий, решительно окружая заливавшегося хохотом наглого мальчишку.
- Э-э-э! Вы чего? Я же пошутил! – парень ловко увернулся от разозлённых Пожирателей и растворился в тенях где-то в районе массивного платяного шкафа.
- Вот и мы сейчас… пошутим! – Люц кинулся к нему на перехват, отрезая юношу от двери в гостиную, в то время как Северус заходил с тыла, заставляя шкодника отступать к камину.
- Ну, это мы ещё посмотрим, кто будет смеяться последним, - насмешливый юный голос раздавался как будто ниоткуда, в нём всё ещё проскальзывали отголоски хохота.
В следующую минуту ковёр, покрывавший эту часть пола, резко выскользнул из-под ног зельевара, и тому едва удалось сохранить равновесие. Но это нападение на друга позволило Люциусу сориентироваться в местонахождении Тигрёнка и метнуть в него Связывающие чары. Едва заметная тень отделилась от тьмы в углу комнаты, уворачиваясь от заклятия, и этого хватило, чтобы мужчины атаковали её «Ступеффаем». В ответ скинутое на пол покрывало и медвежья шкура вновь ожили и поползли к Пожирателям, норовя запутать им ноги и лишить мобильности, но были быстро успокоены Замораживающим заклинанием. Минут десять все трое сражались с переменным успехом, пытаясь застать друг друга врасплох, но, наконец, Ночного охотника загнали в ловушку, прижав к камину.
- Кстати, камин блокирован, - зельевар со зловещей улыбкой наложил на всё помещение мощные Запирающие и Заглушающие чары. - За свои действия надо отвечать, малыш, - он вплотную подошёл к мальчику, прижимая его к каминной полке. - С чего это тебе вздумалось так… шутить? – низкий голос бархатно мурлыкал, заставляя всё тело Марка вибрировать от приятной дрожи предвкушения. С другой стороны к нему прижался Люц, собственническим жестом разворачивая к себе голову юноши и впиваясь в его губы почти грубым поцелуем.
- А с того, что я за вас волновался, не застав в Меноре, а вы… здесь без меня развлекались. Я вообще в Хогвардс завернул только на всякий случай, думал, вас обоих Тёмный Лорд в своей резиденции пытает, а вы… Могли бы хоть Максимуса предупредить!
- Ага, значит ты, наконец-то, понял, что мы испытываем, когда слышим об очередных твоих похождениях. Отвечу тебе твоими же словами: «Мы не твоя собственность», Тигрёнок. Если хочешь, чтобы мы перед тобой отчитывались, сам подчиняйся этому условию, - Сев перехватил инициативу у друга, завладев губами мальчишки и заставив его буквально распластаться по холодному камню, в то время как нижняя часть туловища оставалась относительно свободной, оказавшись напротив каминного проёма. Сознание Марка уже плавилось от дикого желания, вызванного непрекращающимися атаками на его губы и шею, когда он почувствовал руки Люца, расстегнувшие его ремень и спустившие к лодыжкам брюки вместе с бельём. Горячие губы, сомкнувшиеся на уже напряжённом члене, заставили парня закричать, но крик был пойман ртом Сева, не прекращавшего терзать его умелыми поцелуями, а низкий голос затем промурлыкал на ухо юноше:
- Нравится? Мы с Люциусом можем продолжать эту игру долго… очень долго. А если я вспомню одно интересное заклинание, придуманное кем-то из Лестранжей – ты не сможешь получить разрядку, пока мы с Люцем тебе этого не позволим, - мужчина что-то прошептал себе под нос. Волна холода пробежала по паху Тигрёнка, не влияя на эрекцию, но удерживая мальчишку в преддверии пика наслаждения и не давая сорваться в оргазм.
- Сев!!!
- Да-а? – зубы Северуса прикусили кожу над ключицей, в то время как Люциус дразнил парня лёгкими едва заметными прикосновениями языка и губ, руки мужчин ласкали ягодицы Марка, сжимая и осторожно проводя пальцами по сомкнутому отверстию ануса.
- Сволочи…
- Да-а…
- А ты не знал?
- Убить вас мало, гады-ы! – голос мальчишки едва не сорвался на жалобный крик, когда Люц с силой вобрал в рот его болезненно чувствительный член почти до основания, а Северус прикусил мочку уха, одновременно пытаясь ввести уже покрытый смазкой палец в анус Тигрёнка. Через секунду к этой ласке присоединился палец Люциуса, и оба мучителя затеяли игру со сморщенным тугим колечком. Положение было неудобным для проникновения, но мужчины и не усиливали напор, обходясь всего лишь дразнящими движениями и лёгким надавливанием. Маркус стонал уже в полный голос, перемежая стоны всеми известными ему ругательствами, но, до пояса пришпиленный телом Сева к каминной полке, не мог даже пошевелиться.
- О твоём лексиконе, мы поговорим позже, он требует отдельного наказания, - Северус рывком оторвал мальчишку от камина и потянул за собой к кровати. Ноги парня путались в спущенных брюках, рука Люца не переставала ласкать его член, а в затуманенном страстью сознании бурлила гремучая смесь из всепоглощающего желания подчиниться, поднимающейся агрессии и лёгкого привкуса досады и унижения. Его партнёры опять выходили победителями из любовного сражения, а Марку хотелось продолжения игры и реванша. Его без церемоний толкнули на постель лицом вниз и заклинанием спутали руки за спиной. В следующий момент исчезли сковывающие движения брюки с бельём и ботинки, хотя расхристанную тёмную рубашку с оторванными в процессе экстренного раздевания пуговицами они оставили свисать с одного плеча и наполовину прикрывать спину.
- Жаль, малыш, что ты не можешь увидеть себя со стороны, - промурлыкал на ухо бархатный голос Сева. Его руки откинули с шеи юноши пряди длинных спутанных волос, и острые зубы прикусили кожу возле позвоночника, предварительно чувственно лизнув вставшие от предвкушения дыбом короткие волоски.
- Ну, почему же не может? Это-то как раз не проблема, - едва видимый периферийным зрением парня Люц взмахнул палочкой, и в превратившейся в зеркало спинке кровати Марк увидел собственную распластанную на животе фигуру в полусорванной рубашке и связанными за спиной кистями рук, а ноги были бесстыдно разведены в стороны. По бокам от него разлеглись Сев с Люциусом, продолжающие неторопливые ласки теперь полностью доступного им тела. Всё это зрелище одновременно вызывало гнев и дикое возбуждение. Лежать на животе становилось просто больно. Может быть, дело было в заклинании, но Тигрёнок подозревал, что его любовники просто играют с ним, используя плохо контролируемые желания юного тела:
- Вы за это заплатите! Я отомщу…
После этих слов мужчины накинулись на него с новой силой, и если бы не проклятое заклятие, Марк уже неоднократно сорвался бы в оргазм.
- Отпустите… руки… пожалуйста… - стон юноши был жалобным.
- Сдаёшься, малыш?
- Отпустите руки, - в этом дрожащем голосе было столько страсти, что мужчины не устояли. Северус с Люцем, распалённые играми и предвкушением не меньше их юного любовника, самодовольно переглянулись и, сняв «Инкарцеро», перевернули парня на спину. То, что они рано радовались, и их «жертва» – отнюдь не беспомощное и готовое на всё создание, Пожиратели поняли сразу, как только увидели сверкнувшие гневом и торжеством зелёные глаза, но было уже поздно…
- Ах ты!
- Мордредов мальчишка!
Ночной Охотник всегда великолепно владел беспалочковой магией и ловко пользовался малоизвестными заклинаниями. Через секунду оба его любовника уже были распластаны на постели с заведёнными за голову руками и разведёнными в стороны коленями, а наколдованное зеркало переместилось под балдахин кровати, отражая всё, что на ней происходит.
- Хмм, с кого же из вас мне начать свою месть? О! Придумал! – Марк, зловеще улыбаясь, прошептал какое-то заклинание и, едва касаясь, провёл ладонью по внутренней поверхности бедра Северуса, одновременно легонько прикусив его сосок зубами и потеребив языком кончик затвердевшей горошины. Стон и сдавленные ругательства раздались сразу с двух сторон. Юноша удовлетворённо ухмыльнулся: его задумка удалась, и всё, что он делал с одним из любовников, в полной мере испытывал и второй.
- Начнём, пожалуй, если вы, господа, не против? Ведь не против же?
Ответом послужили малопринятые в приличном обществе выражения и угрозы отплатить мелкому агрессору сторицей, но угрожающим голосам не хватало истинного гнева, а в ругательствах проскальзывали нотки восхищения нахальным мальчишкой, посмевшим так нагло превратить двух тёмных магов в свои постельные игрушки. А дорвавшийся до власти Тигрёнок развратно улыбнулся и, провоцирующе облизнув губы, принялся ласкать и покусывать распятые на постели тела, вызывая стоны и крики своими действиями. О, у Северуса с Люцем была возможность убедиться, сколь многому научился у них юноша. А тот, переходя от одного любовника к другому, доводил обоих до пика и отступал, с наслаждением вслушиваясь в их выкрики и едва сдерживая собственные желания. Хотелось всего и сразу, но Марк пока держался. Его руки нежно поглаживали и ласкали, готовя мечущихся в своих магических путах мужчин к соитию. Люциус, прекратив ругаться, уже вовсю насаживался на его пальцы, подбадривая юношу одобрительными возгласами, почти на пике наслаждения был и Сев, но… как Маркус ни старался, но в глазах доведённого почти до грани Северуса всё равно вспыхивал предупреждающий огонёк, и обладавший отменной интуицией Тигрёнок понимал, если он сейчас воспользуется своим положением и раздраконенным состоянием зельевара и возьмёт его, тот никогда ему этого не простит. Игра приобретала несколько тягостный для всех оборот, и Марк, вздохнув поглубже и загнав подальше в подсознание поднимающуюся панику, хрипло выдохнул: «Фините инкантатем». В ту же секунду, освободивший руки Люц рванул его на себя, закидывая ноги на плечи парня и сам насаживаясь на его член, а к спине Тигрёнка прижалось тело Северуса, лаская парня и помогая подобрать нужный угол вхождения. Спустя несколько секунд, когда Марк почти растворился в судорожных быстрых движениях и стонах почти доведённого до оргазма Люциуса, Сев невербально наколдовал другу ограничивающее кольцо на член, чем вызвал его гневное шипение и яростный взгляд, и, почти не сдерживаясь, ввёл сразу два пальца в анус Тигрёнка, заставив мальчишку выгнуться, ещё глубже врываясь в распалённое тело блондина:
- Что ты…
- Вам придётся подождать меня, мои дорогие, - несколько движений пальцами в уже почти готовом к вторжению теле – и Северус, не сдерживаясь более, нетерпеливо вошёл в юного любовника, задавая темп движений всем троим… Кольцо с члена Люца и сдерживающее заклятие с Марка он убрал, только когда сам уже был на пике удовольствия.
Потом они, наложив Очищающие чары, лениво обнимались на постели, обмениваясь лёгкими ласками, пока не провалились в сон, а когда уже светало, Тигрёнок проснулся от настойчивых ласк руки, гладившей ложбинку между его ягодицами и постепенно подбирающейся к анусу. К спине юноши прижимался внушительных размеров член в полной боевой готовности, собственная утренняя эрекция также требовала пристального внимания, и Марк с довольным мурлыканьем вжался в обнимавшего его Северуса, недвусмысленно ёрзая по его напряжённой плоти. Над его ухом раздался довольный смешок, и в следующую секунду мужчина развернул его голову к себе, находя жадным ртом зацелованные мягкие губы:
- Ты становишься наркотиком для нас с Люцем.
- Как и вы для меня, - Тигрёнок страстно отвечал на поцелуи, продолжая вжиматься ягодицами в пах мужчине.
- Я вижу, ты не против продолжения?
- Не-ет…
С другой стороны зашевелился просыпающийся взъерошенный Люциус, и его сонный вначале взгляд быстро приобрёл осмысленное и предвкушающее выражение:
- Доброе утро. Какое… милое зрелище. Мне побыть вашим зрителем, или вы дозволите к вам присоединиться? - вопрос был чистой формальностью: никакого разрешения, естественно, лорд Малфой ждать не стал, неуловимым движением скользнул по простыням к обнимающейся парочке и ревниво впился губами в рот Сева, одновременно накрыв рукой член Тигрёнка. - Ого, наш котёнок готов повторить вчерашнее приключение, а-а-а… кое-что новое он попробовать не готов?
- Что? – Маркус не остался в долгу, ещё больше прижимаясь ягодицами к Северусу и при этом обхватив ногой бёдра Люца.
- А вот это будет сюрприз. Ты нам доверяешь? – Сев буквально мурлыкал, терзая лёгкими укусами мочку его уха.
- М-м-м? Даже так? Я уже в шоке.
- Ответь правду… пожалуйста, - тихий голос в этот раз был совершенно серьёзен. Марк зажмурился, определяя своё отношение к мужчинам, ему было страшновато: «Доверю ли я им свою жизнь? Да. Позволю ли хоть кому-нибудь причинить им вред? Нет! Ни за что! Это простая привязанность? Н-нет… Это любовь? Я не знаю, но без них вся остальная моя жизнь теряет всякий смысл…»
- Тигрёнок?
- Да.
- Что ты решил?
- Я вам доверяю… полностью, - чувство смятения не исчезло. В своей жизни он полностью доверял очень немногим людям. Кэс да Гелерт – вот, пожалуй, и всё. Даже Зигу с Гидеоном и Дрею с Герми он не мог рассказать всё о своей жизни. И вхождение в эту группу Северуса и Люца, в присутствии которых он даже мыслить разумно и адекватно не мог, нервировало парня. К тому же, это означало, что ему рано или поздно придётся рассказать им всё о тайной жизни Гарри Поттера, а этого Марк, опасавшийся разрыва, хотел бы избежать. В общем, он усилием воли отогнал мрачные мысли, малодушно пообещав себе разобраться с этим позже, и решительно повторил:
- Полностью доверяю.
- Вот и славно, - Северус ещё сильнее прижал его бёдра к своему паху, не забывая покрывать спину юноши лёгкими поцелуями и укусами. Их с Люцем руки встретились, лаская эрекцию парня и постепенно, нежно подготавливая его к проникновению. Тигрёнок выгибался, пытаясь одновременно вовлечь в поцелуй обоих своих любовников. В его груди нарастала, заслоняя собой все мысли и чувства, огромная горячая волна, согревающая своим теплом душу. С губ слетали уже только стоны. Наконец, Сев устроился в постели поудобнее и, развернув парня лицом к себе, заставил оседлать свои бёдра и одним плавным движением вошёл в подготовленное отверстие, вызвав низкий стон задыхающегося от страсти мальчишки. Его руки придержали бёдра юноши, не давая ускорить движения, а потом заставили того почти лечь к нему на грудь, пока он входил в тугой канал плавно и не торопясь. После нескольких движений Марк почувствовал, что в его анус упёрлось ещё что-то скользкое и горячее, и в следующее мгновение широко раскрыл глаза, сдерживая удивлённый вскрик. Ощущение было… необычным. Острое, на грани боли, чувство заполненности вызывало ни с чем не сравнимое удовольствие, а когда оба его партнёра, замершие после второго проникновения, чтобы дать ему привыкнуть к вторжению, начали осторожно двигаться, Тигрёнок был готов закричать от накатившей на него волны наслаждения, но перехваченное судорогой горло пропустило только жалобный всхлип.
- Потерпи, малыш, потерпи…
- Сейчас боль пройдёт…
Краем ещё способного что-то соображать сознания Марк понял эти слова. Его стон не так истолковали. Горло по-прежнему не могло издать ни звука, и юноша решил ответить по-другому, с силой подаваясь навстречу входящим в него любовникам и полностью растворяясь в горячей волне, напрочь уносящей все разумные мысли. Он ещё смог почувствовать, как взрывается в оргазме внутри него Люц, и кончил одновременно с Северусом, проваливаясь в какую-то сияющую звёздами тьму.

Они не вылезали из постели до обеда. Нежные ласки сменялись неистовыми нападениями, и только появление закрывающего глаза ушами хогвардского эльфа с вопросом, подавать ли профессору обед в апартаменты, или он спустится в Большой зал, заставило Марка взглянуть на часы и… похолодеть: «Мерлин великий! Чёрт! Я же не предупредил Герми и Дрея, что отлучусь. Они же сейчас там по потолку бегают! » Едва домовик покинул спальню с приказом доставить в гостиную профессора обед на три персоны, Тигрёнок сорвался с кровати и метнулся, было, в душ, но был перехвачен Северусом:
- Ты опять собираешься исчезнуть, ничего не объяснив нам? А как же твоё доверие?
- Я доверяю вам, но… не надо пока меня торопить. Я всё вам расскажу, обещаю… когда буду к этому готов. И не беспокойтесь обо мне. Для того чтобы причинить мне вред, меня ещё надо поймать, а это довольно сложно, - юноша попытался перевести всё в шутку, но, поймав разочарованный взгляд Северуса и нечитаемый Люца, замолчал, собрался с мыслями и продолжил: - Если вы будите всё обо мне знать, то начнёте вздрагивать от каждого известия о любом таинственном происшествии. К тому же, это опасно. Все, кто мне дорог, рано или поздно погибают, а я слишком дорожу вами, чтобы потерять. К тому же, у вас самих полно тайн, и я что-то не заметил, чтобы вы собирались ими со мной делиться.
- Эти тайны касаются других людей.
- Мои тоже, но я могу вам обещать, что не полезу на рожон, сцепившись в открытом бою с вашим Лордом или… мистером Грюмом.
Больше они этот вопрос не поднимали, а приняли душ, стараясь воздерживаться от действий, провоцирующих новое возвращение в постель, и с удовольствием пообедали. Мужчины в подробностях рассказали юноше об эпопее спасения из лап Воландеморта юного дурмстранговца – Севера Норда, добавив, что отправили оборотня в гости к своему старому знакомому Римусу Люпину. Сев снял Запирающие чары со своих апартаментов, и Тигрёнок, поцеловав любовников на прощание, выскользнул в коридор, умело пользуясь Магией Иллюзий и сливаясь с тенями.
- Он пообещал не связываться с Тёмным Лордом в открытую…
- Да, но это не значит, что он не попытается ему нагадить исподтишка. Похоже, что бы Тигрёнок ни говорил о нейтралитете, он ненавидит Лорда.
- Похоже… но ты же видел его взгляд: когда он говорил это, чувствовалось, что не меньше Лорда ненавидит и Грюма.
- Да уж, действительно, нейтралитет, - Люциус приобнял друга, и любовники вновь отправились в кровать, только на этот раз уже отсыпаться.

На удивление, Герми с Дреем и Рон с Невиллом не стали наезжать на друга за его отсутствие в башне ночью. Рон только, посмеиваясь, поинтересовался втихаря, не заездил ли Надежду Магического Мира любовничек. На что Гарри, сделав страшные глаза, ответил:
- Ещё неизвестно, кто кого заездил, - и, дождавшись взрыва хохота со стороны друга, а также по дороге приветственно кивнув Невиллу, довольный, что так легко отделался от расспросов, отправился искать Герми. Поиски подруги продлились недолго, она совершенно предсказуемо отыскалась в покоях Гриффиндора в обществе своего бой-френда.
- Герми, Дрей, меня никто не искал?
- Ага, толпами выстраивались, чтобы взять автограф… Не волнуйся, ваш декан сказала любопытствующим, что у тебя дополнительные занятия по Трансфигурации. Только, пожалуй, Уизел и Лонгботтом догадались, что ты куда-то исчез, но они считают, что ты был на свидании…
- Что совершенно соответствует истине, - Герми бросила на колени Гарри, свёрнутую Карту Мародёров. - Скажи спасибо, что я успела вовремя её у Рона реквизировать, а то были бы сейчас… бедствия с последствиями…
- Чёрт!!! – гриффиндорец с ужасом вспомнил, что вчера, когда переодевался, забыл Карту на своей постели. - Спасибо, Герми. Он ничего не заподозрил?
- Не думаю, скорее, решил, что я это из-за морально-этических соображений Карту отобрала. Да, если честно, вряд ли бы он ею воспользовался. Нев сразу в лоб ему имена всех его подружек за последние два месяца перечислил и посоветовал сначала со своими пассиями разобраться, а потом уж к тебе лезть. Странно, но Рон его слушает. Если бы я так это сказала, обид было бы на целую неделю.
- Я тоже заметил, что ваш Лонгботтом не такой уж тюфяк, да и к Уи… кхмм… - Драко скосил глаза на выразительно сжатый перед его носом кулачок Мионы и поправился: - То есть, Рональду, у него специфический подход. Я бы даже сказал, что ваш… рыжеватый друг по-человечески общаться со всеми стал, а не кидаться при каждом намёке на насмешку. Вчера вон, даже упавшую книгу мне подал, вместо того, чтобы разораться, что она ему пальцы отшибла.
- Так и ты, Драко, его поедом есть перестал, вот он и не огрызается. Золотое правило, – Гарри-Марк вскинул вверх указательный палец.
- Что-о? Это какое-такое правило?
- Не делай другому того, чего не хочешь, чтобы сделали тебе.
- Однако, магглы – философы. Я запомню.
- Запомни, Дрей, запомни. Кстати, что вам там МакГонагалл про ваши анимагические формы сказала?
- Всё, как мы и предполагали: Дрей – филин, а я – фенёк.
- Кто?!
- Лисичка такая, маленькая и ушастая, размером меньше кошки – в пустынях живёт.
Марк с новым интересом всмотрелся в лицо подруги. С момента побега из больницы она прибавила в весе десяток-другой фунтов, волосы отросли и вились непослушными завитками вокруг ушей, не прикрывая шеи, теперь даже неискушённый зритель уже не принял бы её за мальчишку. Только черты лица оставались тонкими, а личико сердечком с чуть заострённым подбородком и яркие янтарные глаза со вспыхивающими в них золотыми искрами и впрямь напоминали лисью мордочку. В хорошем смысле слова.
- Похожа. Вы не в курсе, чего там Грюм на сегодняшний вечер планировал?
- Не знаю. Только вряд ли что-то будет, его перед ужином срочно в Министерство вызвали.
- Кстати, насчёт Министерства, вы думаете, они так молча и присвоят деньги Воландеморта?
- Судя по словам Кингсли и Кэна – так оно и будет, Герми.
- Нет, я, конечно, знала, что к рукам чиновников в любом министерстве, хоть в маггловском, хоть в нашем, половина денег прилипнет, но чтобы вот так… Как будто и не было этой… пещеры Аладдина. Деньги просто растворились в воздухе. Должны же были поползти слухи, или, на худой конец, в прессу просочиться какие-то сведения…
- Какие сведения?! Скорее всего, деньги пригрела личная команда Скримджера, а если кто-то из посторонних что-то и узнал, так у магов есть такое замечательное заклинание как «Обливэйт», и… никаких проблем. Распихают золото по своим Гринготским хранилищам, и никто ничего не докажет.
- А гоблины?
- Гоблины, как ты заметил, Золотце, не очень-то любят магов, да и конфиденциальность своим клиентам обеспечивают в полной мере этого слова.
- М-да-а, лоханулись мы с вами, господа «Ночные охотники».
- Ничего, впредь будем умнее. Чтоб я ещё раз этим лицемерам поверила… да не дождутся, - Герми решительно захлопнула книгу, которую читала, и со злостью опустила тяжёлый фолиант на маленький столик. Ножки многострадального предмета мебели скрипнули… но выдержали. В конце концов, это были предметы мебели, выбранные когда-то самим Гриффиндором, а он, если судить по летописям, не обладал хрупким телосложением, да и железной выдержкой тоже. Так что, скорее всего, столик видывал и не такое на своём долгом веку.
- Эх, проучить бы ворюг…
- Без нас проучат.
- Кто? Ты что-то узнал? – Драко с интересом повернулся к гриффиндорцу.
- Судя по всему, Воландеморт в бешенстве. Я там одно ма-аленькое заклинание оставил, как только министерские крысы обчистили сокровищницу, сработали Сигнальные чары и вызвали на «место преступления» Его Темнейшество. Сомневаюсь, что люди Скримджера сумели подчистить за собой все свои следы.
- А наши…
- Не найдёт. Если бы вообще не осталось никаких следов, это вызвало бы подозрения, как в доме Ноттов. Пара-тройка таких дел, и Тёмный Лорд поймет, что за всем этим стоит «Ночной охотник». Во всяком случае, твои отец и крёстный просекли всё моментально.
- Ого! Я тебе сочувствую, Золотце. А про нас…
- Нет, с чего бы? Мне кажется, что Северус догадывается о нашей дружбе, но он не связывает Гарри Поттера с «Ночным охотником», а значит, и тебя с этим делом не ассоциирует. Что касается экспроприации ворованного у Лорда, то вряд ли тот поделится сведениями со своими Псами: это ж невиданный позор. Подумать только, Тёмного Лорда обокрали.
- Ты прав. Значит, Его Темнейшество решил устроить страшную месть Министерству?
- Вроде того, - Гарри нехотя поднялся из удобного кресла. - Ладно, я пойду, надо ещё эссе по Трансфигурации дописать, да и в гостиной засветиться, а то скоро неудобные вопросы посыплются: «Где пропадаешь? » да «С кем встречаешься? ».
- Пойдёшь завтра с нами на Косую аллею? Надо же подарок Тео выбрать, а то у него завтра день рождения. Мистер Гелерт с леди Эдной на субботу планируют устроить грандиозный ужин в Сноукастле.
- Не могу, у меня занятия по Боевой Магии со… Снейпом.
- Ты что, крёстного так Снейпом и зовёшь? – Драко едва сдержал смешок.
- Нет, не зову. Это я так, чтобы не запутаться… кому и что я вру.
- Смотри, профессор и лорд Малфой – не идиоты, если они сами тебя раскроют, я тебе не позавидую. Лучше бы ты во всём им признался.
- Ага, а они меня заавадят на месте… - Гарри стремительно терял интерес к разговору. Ну, зачем, скажите, Герми понадобилось напоминать ему о том, о чём он и так думал постоянно.
- Могут. Но тебе же везёт как никому другому, Золотце. Используй свою удачу.
- За каждую удачу приходится расплачиваться, не стоит на неё рассчитывать, а не то накликаем. Ладно, я пошёл. Встретимся завтра после отбоя. Похвастаетесь своими приобретениями. Только на вашем месте я бы Оборотным зельем воспользовался. Неспокойно на Косой аллее.
- Знаем, у нас уже всё готово.
- Ну, тогда, до завтра.
- Пока… змееносец.

И никто из них не знал, что через три дня их всех ожидало новое потрясение. Вечерняя тренировка с зельеваром у Гарри прошла на удивление спокойно. С каждым днём боевые заклятия на Серпентаго получались у него всё лучше и лучше, да так, что теперь уже Северусу приходилось изыскивать возможности, чтобы адекватно отражать и блокировать новые заклинания. Он никому бы в этом не признался даже под страхом смерти, но тренировки с «гриффиндорским чудом» начали приносить ему удовольствие и законную гордость за успехи своего ученика. Скребущие душу мысли о том, что Дамблдор растит мальчишку на убой, он загонял поглубже в подсознание и всеми силами старался научить Поттера всему, что знал и умел. Сев, так же как и директор, понимал, что у них осталось очень мало времени до решающего столкновения, и пытался дать парню шанс выжить. Ему даже стали нравиться такие отношения и такой Поттер. «Золотой мальчик» не огрызался, как зверёныш, в ответ на ехидные замечания, а очень даже неплохо язвил в ответ. У парня оказалось довольно развитое чувство юмора и обширные познания во многих магических науках, хотя… Снейпу всё время казалось, что мальчишка утаивает от окружающих часть своих способностей и Силы. Уж очень быстро в случае неприятного для него вопроса Поттер напускал на себя абсолютно дебильный вид, делая тупую морду и бессмысленно помаргивая на вопрошающего из-под своих дурацких очков. На эту «наивную невинность» покупались даже Дамблдор и Грюм, но чем дольше Северус общался с гриффиндорцем, тем отчётливей понимал: им дурят головы. Ему очень хотелось разобраться в феномене под названием «Гарри Поттер», но… дела Ордена, обязанности декана, поручения Тёмного Лорда – времени на то, чтобы докопаться до тайны гриффиндорца, не оставалось совсем. Вот и сегодня, в среду 12 ноября, не успел прозвучать сигнал об окончании последнего занятия, Тёмная Метка полыхнула, словно огнём, и слизеринскому декану пришлось срочно отправляться на зов Лорда. Северус так и не понял, зачем же Господин вызывал его в этот раз. Собрание Внутреннего Круга было неполным, и задания, которые раздавал Его Темнейшество, ни коим образом не касались обязанностей Снейпа ни как зельевара, ни как одного из руководителей боевой группы Пожирателей. Просидев в резиденции несколько часов, он был отпущен в Хогвардс, а когда вернулся в школу, был поражён царившими среди студентов и преподавателей унынием и паникой. Когда же Северус узнал, что произошло во время его отсутствия, то не поверил своим ушам.

Пока шпион Дамблдора в резиденции Воландеморта пытался понять, что же требовалось от него Лорду, в Хоге всё текло своим чередом. После занятий студенты делали домашние задания, копались в библиотеке или ходили на отработки. Это уж кому как повезло. Ужин в Большом зале начался как обычно, когда вдруг в зал влетели совы, разнося студентам, которые выписывали «Ежедневный пророк», экстренный выпуск. На первой странице буквально бросался в глаза напечатанный кроваво-красными огромными буквами заголовок: «Нападение стаи оборотней на Косую аллею!!! Сенсация!!! Кровожадными тварями командует бывший профессор Хогвардса Римус Люпин!!! Что это? Преступная халатность Дамблдора, не разглядевшего в своём окружении чудовище, или заговор против Министерства???!!! »
Гарри, погружённый в чтение книги по Анимагии, поначалу не обратил внимания на переполох, поднятый совами, и только обрывки слов: «оборотень», «Люпин» и «чудовище», заставили его оторваться от фолианта и протиснуться к Симусу Финигану, который вслух читал статью в «Ежедневном Пророке». Чем больше маг-иллюзор слышал о происшествии на Косой аллее, расписанном в газете самыми мрачно-кровавыми красками, тем больше понимал – это какая-то провокация, но когда поднял глаза на преподавателей и однокурсников с ужасом понял: они верят… ВЕРЯТ!!! В этот бред! В то, что всегда такой выдержанный Римус Люпин способен на такое! Что он способен хладнокровно напасть сам и натравить свою стаю на беззащитных детей и женщин! Зверски убить двадцать шесть человек, включая пятерых детей и одну беременную ведьму! Даже Дамблдор сидел с шокированным и убитым видом, не пытаясь как-то защитить доброе имя своего соратника по Ордену.
- Б-бред!!!
- Но Гарри, это же написал «Ежедневный Пророк»! – Лаванда Браун подняла на него испуганный и недоумевающий взгляд.
- Это ещё ничего не значит. Та же Рита Скиттер ради сенсации готова напечатать любую ложь.
К их разговору стали прислушиваться, со всех сторон неслись недоверчивые выкрики:
- Там же остались свидетели…
- Он же и впрямь оборотень!
- Тёмная тварь, им нельзя доверять!
Вот тогда-то Гарри разозлился уже всерьёз. Он повысил голос, перекрикивая поднявшийся гвалт:
- Вы забыли, что он был вашим учителем? Хоть кто-нибудь из вас видел, чтобы он хоть раз повысил на кого-то голос или поддался гневу? Нет! Никто этого не видел! Да, оборотень, не принявший Антиликантропное зелье, в полнолуние не способен контролировать свои поступки! Но сейчас – не полнолуние, до него ещё десять дней! И если вы можете допустить, что он кровожадное чудовище, то хотя бы не считайте его идиотом! Какого гоблина ему бы понадобилось нападать на беззащитных обывателей? Ради денег? Так легче ограбить магазин! Ради пищи? Так стоит только пригрозить какому-нибудь магглу, а потом стереть у него память! Вы…
- Гарри! – окрик Дамблдора заставил юношу замолчать и повернуться к преподавательскому столу. - С этим происшествием будут разбираться те, кому это положено, и они решат, виноват ли мистер Люпин в том, в чём его обвиняют, и если он виновен… - голос директора дрогнул, но он заставил себя продолжить, - то понесёт наказание, соответствующее его преступлению.
Гарри в шоке уставился на своего бывшего кумира, человека, которого когда-то боготворил. Он не верил своим глазам, Дамблдор выглядел так, как будто… поверил во всю эту чушь. Поверил… безоговорочно… в груди парня всколыхнулась злость, и он не смог сдержать того, что вертелось у него на языке:
- Те, кому положено – это мистер Грюм, не так ли? И вы верите в то, что он попытается разобраться в случившемся, а не просто уничтожит оборотня до того, как тот успеет хотя бы слово сказать в своё оправдание?
- Гарри!
- Мистер Поттер! – из-за преподавательского стола подскочил аврор из команды Грюма, замещавший его в Хогвардсе во время отлучек. - Что вы себе позволяете?! Вы понятия не имеете, что такое Тёмные твари и на что они способны, и…
- Вы ошибаетесь, я знаю, на что они способны, но профессор Люпин не способен совершить то, в чём его обвиняют.
- Гарри! Ты взволнован и не можешь адекватно разобраться в ситуации. Иди в свою комнату и успокойся. Ты ещё ребёнок и не имеешь права судить, кто виновен, а кто – нет, - Дамблдор поднялся из-за стола и сейчас буквально нависал над расшумевшимся студентом.
Вся ярость юноши внезапно улетучилась, оставив после себя только боль и обиду на этого человека, которого он когда-то считал непогрешимым образцом добра и справедливости. Парень молча поднялся из-за стола, собрал свои вещи и пошёл к дверям зала, но, обернувшись на пороге, в полной тишине, повисшей после их перепалки с аврором и директором, всё же устало добавил:
- Похоже, вы уже осудили его, профессор, и вынесли приговор, как… Сириусу.
При звуках последнего имени Дамблдор дёрнулся, как от удара, и опустил взгляд, а Гарри, не глядя больше по сторонам, вышел из зала. Он даже не обратил внимания, что следом за ним идут Герми, Рон, Невилл, Луна и большинство других членов «АД». Видеть никого не хотелось, и парень, отговорившись недописанным эссе по Зельям, сбежал из похожей на гудящий муравейник Гриффиндорской гостиной в Тайную комнату, где и устроил «Бой с тенью», вымещая на воображаемом противнике весь свой гнев и разочарование. Там его и нашёл вернувшийся от Лорда Снейп.
- Беситесь, Поттер?
- Нет, пытаюсь просчитать, кому выгодно было подставить Римуса.
- Вы так верите в его невиновность? – чёрная бровь в знакомом до боли насмешливом жесте поднялась, но у Гарри не было сегодня настроения играть в вежливо-язвительную словесную дуэль.
- А вы?
- Я лучше вас знаю, на что способен Люпин, но… это слишком глупо и нелогично для него.
- Провокация, но чья? Воландеморта или Министерства?
- Поттер!!! Я же просил вас не упоминать этого имени!
- А, простите, профессор Снейп, сэр, я не подумал о вашем удобстве! Каюсь!
- Поттер, вы забываетесь. Хотя, это же так привычно для вас, обвинять во всех своих бедах меня. Не правда ли?
- Нет, неправда. Меня просто вывела из себя…
- Моя язвительность? Терпите, Поттер, я сомневаюсь, что мои… соратнички в бою будут щадить ваши нежные ушки.
- Ну, если у вас там все такие язвительные, как вы, профессор, то я не удивлюсь, если меня просто заплюют ядом. У вас самоотравления не бывает?
- Хватит! Вы взвинчены и раздражены. Сейчас вы ничем не сможете помочь Люпину.
- Он даже не поймёт, почему на него начали охоту, и я сомневаюсь, что Грюм… собирается арестовать, а не убить его.
- Вот как раз в последнем я точно не сомневаюсь. Идите спать, Поттер, ничего путного вы в таком состоянии всё равно не придумаете.
- Вы что-то знаете?
- Даже если и так, я не собираюсь делиться этим с вами, Поттер. Убирайтесь!
Когда на лестнице затихли шаги гриффиндорца, Северус невесело улыбнулся: «А парень-то верный друг и неплохо соображает. Похоже, он даже отошёл от шока и включил свои мозги. Интересно, до чего додумается наша гриффиндорская знаменитость. Иногда он принимает нестандартные решения… Мда-а, а Люпина стоило бы предупредить, что на него началась охота».

Выйти на оборотня Сев не смог – того уже не было в той местности, где они последний раз встречались, зато повсюду были следы пребывания большого отряда авроров, а на месте старой, покинутой день назад стоянки опытный Пожиратель нашёл… почти незаметный холм, под которым определялись тела семи человек. Судя по количеству Антиликантропного зелья, которое последний раз передавал Римусу зельевар, в его маленькой стае было четырнадцать человек, из которых трое – дети. Преодолевая отвращение, Снейп заклинанием вскрыл братскую могилу. Судя по состоянию трупов, все они погибли, даже не успев оказать сопротивления, на мёртвых лицах застыла гримаса удивления и неверия. Сев вернул захоронению первоначальный вид и задумался: «Их застали врасплох, они не ожидали, что авроры начнут убивать, а значит… гриффиндорский чертёнок абсолютно прав – Люпина и его стаю подставили». На душе стало тоскливо. Он никогда не любил этого мародёра, но за последние годы проникся к нему… некоторым уважением, что ли. Во всяком случае, смерти Северус ему не желал. Кроме того, за четыре дня до происшествия они с Люцем отправили сюда Севера… прямо в смертельную ловушку. И, судя по ушлости и подготовке парня, он как раз успел дойти до стаи, когда на неё напали авроры Грюма. «Да-а, всё наше с Люциусом геройство псу под хвост». Зельевар попытался было отследить следы аппарации или других видов перемещения, но в округе повисла такая мешанина использованной боевой тёмной и светлой магии, предсмертных проклятий и Отвлекающих чар, что отследить беглецов не представлялось возможным, и Сев, продрогший на ледяном ветру до самых костей, вернулся в Хогвардс.

Три дня группа Грюма охотилась на Люпина и его стаю, как на диких зверей, даже не пытаясь захватить кого-нибудь из них живым и разобраться, виновны ли оборотни, с помощью Веритасерума. Каждое убийство члена стаи преподносилось «Ежедневным Пророком» как героическое событие дня. Гарри тошнило от этих победных реляций. Они с Герми и Дреем перепробовали всё, что могли, чтобы найти Римуса и помочь ему бежать из страны, но… всё было бесполезно. Поисковое зелье и ритуал бессильны при отсутствии частички того, чьё местоположение нужно обнаружить. Все попытки заводили в тупик. Рон с Невиллом и остальными членами «АД» тоже не остались в стороне, проводя «разъяснительную» работу среди своих родственников и знакомых. Им даже удалось уговорить нескольких членов Визенгамота добиваться обязательного ареста Римуса Люпина вместо его уничтожения, но Грюм плевать хотел на постановление малого заседания Магического Суда, он даже не стал слушать наконец-то вставшего на сторону оборотня Дамблдора. С какой-то маниакальной увлечённостью он продолжал охоту на маленькую стаю, убивая одного за другим его членов. Правда, однажды, Римусу и ещё нескольким мужчинам удалось отвлечь авроров, и одна из женщин с тремя детьми ушли от погони, скрывшись на территории великанов, но стая потеряла почти всех. Судя по данным Аластора Грюма, в ней оставалось всего два человека: сам Люпин и какой-то мальчишка, недавно прибившийся к стае. Аврор даже имени его не знал… да и не хотел знать, если честно. Этой парочке целые сутки удавалось уходить от преследующей их буквально по пятам погони, но и они не могли долго продержаться без пищи и сна. Оборотни стали сдавать. Младший в последней стычке получил довольно серьёзные ранения. Группа охотников на оборотней, обложив беглецов с трёх сторон, упорно теснила их к глубокому ущелью, через которое шла только одна дорога. Правда, эту местность авроры не знали вовсе – её вообще не было ни на одной карте, но это не насторожило Грюма, его вёл азарт охоты, и даже аномальное поведение магических потоков в этом странном месте не могло остановить сумасшедшего аврора. Наконец, Люпина и раненого мальчишку-волка загнали на какую-то дорогу, внезапно превратившуюся в узкую тропу, по обеим сторонам от которой зияли глубокие пропасти. Оборотни всем своим существом чувствовали исходящую от этого места смертельную опасность, но предпочли вполне вероятную гибель в магической ловушке бесславной смерти от рук бывших товарищей. Поддерживая хромающего юношу, едва державшегося на ногах, Римус повёл его по узенькой тропинке, с трудом удерживая равновесие и не срываясь в пропасть на каждом шагу. Авроры же прошли только десяток ярдов и вернулись обратно, не переставая обстреливать заклятиями две одинокие фигурки на тропе. Местами оборотням приходилось пробираться ползком, одновременно постоянно поддерживая Зеркальный Щит, отбивающий проклятия, и это забирало у них последние силы. Но чем дальше, тем больше они удалялись от своих преследователей, вскоре заклятия почти перестали их настигать, и два последних представителя маленькой уничтоженной аврорами стаи вздохнули было с облегчением, думая, что смогли оторваться от погони, когда… прямо перед их ногами внезапно появился глубокий провал. От него разило жутью и смертельным ужасом, в нём явно кто-то обитал, и этот «кто-то» был голоден. Не в силах больше сделать ни единого движения, Римус и Север застыли спина к спине на узкой тропе. Они проиграли гонку и теперь почти с полным безразличием к собственной судьбе ожидали неминуемой смерти. Оборотни знали, что даже если тварь в бездне не убьёт их, они неминуемо погибнут от холода, замёрзнув насмерть на холодном ноябрьском ветру Северной Шотландии. Постепенно беглецами овладели безразличие и сонная одурь. Не было сил пошевелить даже пальцем. И поэтому, когда совсем рядом послышались встревоженные голоса, зовущие их, волки подумали, что это – галлюцинация. Но настойчивые голоса не унимались, снова и снова повторяя: «Север! Римус! Мерлин великий! Да очнитесь же вы! » Они даже не поняли, что их подхватили на руки и с помощью портключей переместили в какое-то тёплое безопасное место. Единственное, что успел запомнить Люпин, прежде чем провалился в небытие, это знакомые зелёные глаза на встревоженном лице и слова:
- Спите, здесь вы в безопасности.



Глава 26. Стая

Альфа маленькой стаи оборотней-отщепенцев Римус Люпин в который раз перечитывал принесённое неприметной совой письмо Дамблдора, пытаясь среди вопросов о благополучии, состоянии здоровья и советов держаться подальше от густонаселённой местности найти ответ на свой вопрос или хотя бы намёк на него… но ничего не находил. Это было уже третье ответное письмо главы Ордена Феникса с тех пор, как бывший профессор стал вожаком отколотой им от стаи Грейбека группы. Не все входили в «семью» Фенрира по собственной воле, но страх перед сильным и в течение нескольких десятилетий непобедимым альфой вкупе с политикой Министерства Магии, проповедовавшей ненависть и притеснение магических существ, держали оборотней в подчинении у Грейбека не хуже «Империуса». Когда Орден послал «цивилизованного» Люпина, проведшего почти всю свою жизнь среди магов, а не среди сородичей, на переговоры, ему поначалу пришлось туговато. Он был сильным магом и потенциально сильным оборотнем с задатками альфы, но боялся своей второй сущности и никак не мог смириться с нею, и другие люди-волки это чувствовали. Его считали шпионом Министерства и предателем. Оборотни не спешили идти на переговоры, не имея подкреплённых доказательствами обещаний, что «Светлая сторона» собирается что-то изменить в сложившейся ситуации, а как раз гарантий-то Римус им дать и не мог – не имел полномочий. Оставалось уговаривать и убеждать собратьев лично, а для этого нужен был немалый авторитет, которого у него на тот момент не было. Многие прислушивались к словам бывшего профессора Хогвардса, но переходить на сторону «добра» не спешили. Неизвестно, чем кончилась бы его миссия, если бы не один разговор. Люпин уже давно «подбивал клинья» к небольшой, но сплочённой группе оборотней, которые всеми силами избегали участия в карательных акциях, проводимых Фенриром по приказу Воландеморта. Ещё недавно они были отдельной стаей, но Грейбек убил их альфу и троих самых сильных мужчин, заставив остальных признать его власть. Признать-то они её признали, но выполнять приказы не спешили, а огромный человек-волк опасался давить на них. Дело было в том, что в эту группу входила леди Эллен Рочестер – родная сестра главы одного из самых древних магических родов – сэра Алана Рочестера. Никто из ныне живущих не знал, как ведьма из такого могущественного рода стала оборотнем, но факт оставался фактом – леди Эллен была волчицей, но при этом не прерывала отношений со своей магической семьёй. Это было редкостью, обычно при инициации кого-то из отпрысков аристократического рода клан отрекался от «нечистого» родственника и даже не хотел слышать его или её имени, однако в этом случае всё было по-другому. Лорд не скрывал, что поддерживает отношения со своей старшей сестрой, и поэтому в Магическом мире опасались причинить ей вред. Девяностолетняя ведьма-волчица обладала огромным авторитетом и среди магов, и среди оборотней. Когда же Фенрир убил альфу её стаи, старуха не препятствовала присоединению их группы к стае Грейбека – это-то как раз соответствовало обычаям оборотней – но ушла в «глухую оппозицию», саботируя все приказы нового вожака. Её поддержали и остальные люди-волки их стаи, а также несколько вервольфов из других групп. Грейбек не стал связываться со старухой – это могло только навредить его положению – а просто делал вид, что не замечает её сопротивления. Так бы всё и продолжалось дальше, но Фенрира убили в доме Ноттов. Об этом происшествии ходило столько разных, порою просто дико нелепых слухов, что Римус, которому Дамблдор тоже не смог сообщить ничего достоверного, понял только одно: Воландеморту не было нужды уничтожать своего верного пса, но и Орден Феникса к этому отношения не имел, а значит, появился кто-то третий, пока что державшийся в тени, но обладавший, судя по всему, немалой Силой. Сразу после известия о смерти альфы леди Эллен пригласила Люпина на разговор по душам. С этого разговора всё и началось. Старая волчица буквально за час «вправила мозги» бывшему профессору, разбив в словесной баталии все его аргументы и отговорки, не позволявшие Римусу «принять» себя таким, какой он есть. Её слова заставили его о многом задуматься, и последний оставшийся в живых Мародёр перебирал в уме всю свою жизнь, заново оценивая все её события. Этот процесс мог затянуться надолго, но, как оказалось, у него в запасе было только два дня – больше ему не дали. Бывшая стая Грейбека выбрала нового вожака, столь же помешанного на крови монстра, каким был Фенрир, но не такого сильного и опытного. Новый альфа попытался силой подмять под себя колеблющиеся группы и нарвался на открытый отпор Эллен Рочестер и поддерживающих её оборотней. Однако старая волчица не могла быть вожаком стаи, и никто из её соратников против Тайгера Редсайда в открытом бою выстоять бы не смог, а непокорным альфе оборотням, которые неспособны отстоять свою точку зрения с помощью силы, одна дорога – на тот свет. Римус и сам не заметил, как встал на защиту своих новых друзей-приятелей. Слово за слово, и упорно не хотевший смириться со своей звериной натурой орденец оказался на поляне для поединков и… в честном бою победил одного из ближайших помощников Редсайда. Таким образом, Люпин одновременно заработал так необходимый ему авторитет среди оборотней и повесил на себя заботу о четырнадцати членах теперь уже его собственной стаи. Оставаться в старом убежище было небезопасно, пришлось искать новые укрытия, а с наступлением холодов – и заброшенные дома или поселения. Опешивший, было, от свалившейся на него ответственности Римус постепенно втянулся в обязанности альфы и со временем начал получать удовольствие от общения с оборотнями. Здесь ему не надо было сдерживать свою силу, чтобы, упаси Мерлин, не поранить какого-нибудь мага или маггла, не приходилось ни перед кем оправдываться за то, что он вообще существует. В стае никто не смотрел на него косо и не обзывал в глаза и за глаза «тёмной тварью». И бывший Мародёр однажды с ужасом осознал, что такая жизнь ему нравится гораздо больше, чем его прошлое полунищее униженное существование. Вот только ужаса в этом осознании было как-то маловато. Наоборот, всё казалось таким правильным, как будто он всю жизнь шёл именно к этому. В полной уверенности, что будет понят и поддержан своим старым учителем, Римус написал письмо Дамблдору с просьбой помочь его маленькой стае с обустройством в Магическом Мире и… натолкнулся на непонимание и глухую настороженность. Нет, в ответных письмах об этом не было сказано не слова, но сами тон и выражения, в которых они были написаны, давали понять, что, хоть Орден и одобряет раскол в стане оборотней, но его руководители с неодобрением относятся к сближению своего шпиона с «тёмными тварями». Что же касалось проблемы легализации стаи, то Дамблдор уже третий раз уклонялся от ответа на этот вопрос. Это вызывало у Люпина, остро реагировавшего на любые недомолвки и несправедливость, чувство глухого раздражения. У него складывалось впечатление, что между ним и его соратниками по Ордену как будто чёрная кошка пробежала. Значит, пока маг-оборотень не выходил за рамки своей человеческой ипостаси, соратники его принимали, а стоило ему немного расширить свои возможности и взять на себя ответственность за жизнь и благополучие четырнадцати «нелюдей» - это сразу вызвало всплеск недоверия и завуалированные советы «не вступать в близкий контакт с потенциальным противником». Такие двойные стандарты вызывали уже не просто раздражение, они бесили новоявленного вожака стаи. Кроме того, по мере принятия им своей волчьей сущности, изменялось и его самоощущение: стеснительный и всегда тихий мужчина отступал на второй план, выпуская на свет спокойного, знающего себе цену, довольно жёсткого предводителя, а старая волчица Эллен Рочестер целиком и полностью поддерживала эти перемены. Правда, Римус пока подчинялся распоряжениям Дамблдора, велевшего ему и его оборотням держаться подальше от населённых людьми мест. Именно поэтому они сейчас обитали в горной части Шотландии, но это не могло продолжаться вечно. Принёсший ему перед последним полнолунием антиликантропное зелье Снейп, увидев, что старый школьный недруг обзавёлся кучей иждивенцев, ничего не сказал, но на следующий день вернулся ещё с четырнадцатью порциями своего варева и молча вручил корзину с флаконами опешившему Римусу. Так что бесконтрольное обращение им не грозило, но наступала зима, а в группе было трое детей, и жизнь на полуразрушенной заброшенной ферме не могла пойти им на пользу. Отчаявшись получить от Ордена разрешение на легализацию стаи, Люпин в последнем письме просил Дамблдора разрешить им выезд из Британии. У бывшего профессора был друг по переписке, который рассказывал о некой резервации оборотней где-то на севере Канады. Судя по его письмам, там было всё необходимое для жизни: жильё, возможность заработка, школа для детей. Приятель ещё два года назад звал Люпина к себе, но тот, занятый делами Ордена и партизанской войной с Пожирателями, посчитал для себя нечестным покинуть Орден, когда всем его членам угрожала смертельная опасность. Римус решительно мотнул головой, отгоняя непрошеные мысли, но те и не думали исчезать. Кое-что держало разочаровавшегося оборотня в Британии помимо борьбы с Воландемортом и долга перед Орденом. Держало… только вот теперь этого фактора не стало. Вожак свернул полное ничего не значащих фраз письмо и, отпустив сову, двинулся в сторону полуразрушенного строения, служившего им домом. Ему надо было посоветоваться со старой волчицей. Всем своим всё больше обострявшимся чутьём оборотень чувствовал разлитую в воздухе опасность и собирался сделать всё возможное, чтобы его личная маленькая стая её избежала. По дороге ему попались трое маленьких сорванцов. Восьмилетняя рыжая, как лисичка, Виола – месяц назад была укушена, когда шла с папой и мамой по Косой аллее, её родители погибли, а тётя отказалась принять в свой дом «тёмную тварь». Смуглый пятилетний мальчик Дени – был единственным, кто выжил из цыганского табора, уничтоженного Грейбеком; он попал к оборотням два года назад и уже вполне освоился с их жизнью. Беловолосый, как Малфой, семилетний Грег был сыном Марты и вместе с матерью пришёл в стаю год назад. Пострелята вежливо поприветствовали альфу и унеслись дальше, увлечённые только что придуманной ими игрой. На крыше полуразрушенного дома Френк с Девидом и Алексом чинили вечно протекавшую кровлю, Люпин, не останавливаясь, поприветствовал их кивком головы и пошёл дальше. Марта, Джоржиана и Эльвира, пользуясь Бытовыми чарами по мере необходимости, занимались приготовлением пищи. Они весьма кокетливо помахали вожаку, а он в ответ послал им насмешливую улыбку. Элмор и Дьюи возвращались из леса, нагруженные охотничьими трофеями. Он знал их всех по именам, а они знали его. Эти люди были его семьёй, его… стаей. И Люпин собирался сделать всё от него зависящее, чтобы они были спокойны и счастливы. Слишком многое им уже пришлось пережить в этом недобром к оборотням мире.
Седая ведьма с пронзительными и вовсе не старыми серо-стальными глазами обнаружилась на пригорке возле стены фермы:
- Чуешь опасность, вожак?
- А вы?
- Было бы полнолуние – шерсть на загривке встала бы дыбом. Нам надо уходить отсюда.
- Знаю, но через неделю мне должны передать Антиликантропное зелье, если попросить ускорить его отправку, это даст таким параноикам как Грюм и Фадж возможность обвинить нас в потенциальной опасности.
- Значит, надо поменять стоянку, как только получим зелье, а сейчас послать людей, чтобы нашли новое, безопасное место, и, желательно, поюжнее.
- Уже отправил. Джеф со Стивеном должны вернуться не сегодня-завтра.
- Это хорошо, но я бы на твоём месте спрятала Джорджиану, Эльвиру, Марту и детей в каком-нибудь укрытии.
Римус молча кивнул, соглашаясь со старухой.
- Ты получил письмо? Что пишет Дамблдор?
- Всё то же самое, ничего конкретного…
- Это мне не нравится. Побитый тобой Рич – не просто один из прихвостней Редсайда, я слышала, что они любовники. Сомневаюсь, чтобы преемник Грейбека простил тебе раскол стаи и унижение своего партнёра.
- Я тоже. У него не будет полной власти, пока он не уничтожит нас, но Редсайд не сможет нас выследить. Фенрир, инициировавший меня, смог бы, а у этого хлыща сил не хватит.
- Верно. Мозгов у него тоже не хватит, но… их в достатке у Того-Кого-Нельзя-Называть. К тому же, в его интересах, чтобы мы как можно быстрее прекратили своё существование, и я сомневаюсь, что твой Орден вкупе с Министерством пошевелит хотя бы пальцем, чтобы нас спасти, - Эллен повернулась к своему вожаку и, глядя ему прямо в глаза, тихо проговорила: - Тебе придётся окончательно определиться, кто ты и с кем ты. Я чувствую, скоро мы все попадём в передрягу, и вряд ли такая старая, тощая, беззубая волчица как я выйдет из неё живой… - она жестом остановила готового возразить мужчину. - Я слишком стара, чтобы бояться смерти, но остальные… ты, Римус, в ответе за их жизни. Они поверили тебе и пошли против Редсайда, не подведи их.
- Вы вдруг поменяли своё мнение обо мне?
- Нет, но я чувствую твой гнев и сомнения.
- Они направлены не против стаи… я свой выбор сделал, – и тут же сменил тему разговора: – Элмор обнаружил неподалёку отсюда небольшую, но хорошо замаскированную пещерку – видимо, маггловские браконьеры устраивали в ней когда-то свой схорон. Парни отнесут туда запас провизии и воды, а я сегодня вечером наложу на неё Защиту, и, если что-то случится, женщины и дети смогут укрыться там. Кроме того, думаю усилить Охранные заклинания на самом лагере, лишняя предосторожность не помешает.
- Хорошо, надеюсь, наших усилий хватит, чтобы стая выжила.
- Я тоже надеюсь на это, - Римус оставил старую женщину греться на бледном осеннем солнышке, а сам отправился проверять защитный периметр их лагеря. Несмотря на предпринятые им меры предосторожности, на душе у него было муторно. И, насколько помнил Люпин, последний раз такое поганое чувство посещало его перед гибелью Сириуса, а значит, необходимо было еще раз проверить все слабые места в обороне убежища.
В том, что дурные предчувствия его не обманули, Римус убедился тем же вечером. Он проверил все подходы к полузаброшенной ферме и для верности наложил ещё парочку редко используемых защитных заклинаний, и, убедившись по пути, что Элмор со товарищи отнесли в пещеру всё необходимое, усталый, но довольный вожак вернулся в дом как раз к ужину. Среди дружной компании, с аппетитом поедавшей зажаренных на углях кроликов, не хватало только посланных на разведку Стивена и Джефа да Дьюи с Алексом, чья очередь была охранять убежище.
Саданувшая о стену дверь, едва не сорвавшаяся с ржавых петель от удара, заставила оборотней мгновенно занять боевые позиции, прикрывая отброшенных за спины женщин и детей. На несколько секунд в комнате повисла мёртвая тишина, а затем…
- Я те щаз так толкну, толкаться нечем будет! – молодой, полный ярости голос был незнаком собравшимся в доме оборотням.
- Иди, иди! Сейчас разберёмся, кто тут имеет права толкаться, а кто нет, - явно раздосадованный Алекс вытащил в центр комнаты парня в маггловской куртке с накинутым на голову капюшоном и с болезненной гримасой потёр левое плечо. - Режущим заехал змеёныш.
- А не хрен было меня хватать! – «змеёныш», похоже, вовсе не чувствовал себя виновным в чём бы то ни было. Он из-под капюшона окинул взглядом всех присутствующих и, наконец, остановился на Люпине. - Ты – Римус Люпин?
- Вот наглый щенок! – ввалившийся после Алекса Дьюи прикрывал здоровенный, наливающийся синевой фингал под левым глазом. - На границе Защиты поймали… когда он уже два уровня заклинаний снял, паразит.
Парень переместился к стене, не выпуская из поля зрения охранников и одновременно пытаясь фиксировать малейшую попытку движения остальных оборотней, находящихся в комнате. Вожак поднял руку, приказав всем оставаться на своих местах, и вышел вперёд:
- Да, я – Римус Люпин. Кто ты, и что тебе надо? Почему ты пытался проникнуть в наше убежище и напал на часовых?
- А как насчёт накормить, напоить, а потом уже расспрашивать? Я, может быть, сутки не ел! – незваный гость явно не собирался оправдываться.
- Вот… наглый щенок!!! – почти с восхищением пробормотал себе под нос Девид, остальные же подобрались, собираясь проучить безбашенного чужака, забредшего на территорию стаи. Ещё секунда – и парню бы не поздоровилось, но внезапно тишину, установившуюся перед схваткой, разрушил тихий старческий смех:
- А мне нравится этот нахалёнок. Ты кто, детёныш?
- А вот это я скажу только Римусу Люпину… лично и наедине.
- Ага! Щас! Вожак, этот сопляк совсем охренел! Да…
- Спасибо, Френк, но я сам разберусь, - заинтригованный Мародёр жестом пригласил незваного гостя пройти в соседнюю комнату. Тот нахально прошествовал сквозь кольцо напрягшихся оборотней, подождал пока Люпин наложит Заглушающие чары и стянул с головы капюшон своей куртки:
- Меня зовут…
- Сири???!!! Бродяга – это ты? – Римус подумал, что сходит с ума. Стоявший перед ним юноша как две капли воды походил на Сириуса Блэка. Не того Сириуса, каким он стал после Азкабана, а того… в которого тихий гриффиндорский староста влюбился на последнем курсе Хогвардса. По сердцу полоснуло острой болью, в душе поднялся дикий гнев: «Кто-то посмел использовать мои чувства, чтобы…» Кто вы? – вопрос был задан ледяным тоном, но под этой коркой льда ощущалась едва сдерживаемая ярость. - Кто вас подослал к нам?
- Подослал? Да нафиг надо! Мне сказали передать вам следующее, - юноша немного нахмурился, дословно вспоминая, что же сказал ему его спаситель и продолжил, - Так: «Во имя Сохатого… э-э-э… Лунатика и Бродяги, меня направил Северус». Вот. А ещё он велел спросить, какой фразой отключалась ваша проклятая карта. Не знаю, что это значит.
Парень не успел даже дёрнуться, как вожак притиснул его к грубой кирпичной кладке, ощутимо приложив затылком об острый выступ:
- Северус, говоришь? А может быть, Хвост? А? Или сам Тот-Кого-Нельзя-Называть? Ты думаешь, я поверю, что возле нашего убежища «совершенно случайно» появилась молодая копия Сириуса Блэка?
- Да что вы все на нём помешались? Северус тоже всё твердил: Сириус Блэк… Сириус Блэк… да не знал я его!!! Нет, мама, конечно, говорила, что он её кузен, но я-то его никогда не видел. Что вы все сразу пристали ко мне? Ну, не виноват я, что похож на этого Сириуса!!! – юноша с силой вырвался из рук Рэма, отскочив на всякий случай на другой конец маленькой комнатки.
- Ну-ну, посмотрим… так, как ты говоришь, тебя зовут?
- Да я ещё и не говорил. А зовут меня Север Норд, Северус сказал, что ты можешь помочь мне выбраться из страны.
- Да, ну? И где же ты ухитрился с ним познакомиться?
- В резиденции Тёмного Лорда.
- Где???!!! – чего-чего, а такого поворота Люпин не ожидал.
- В резиденции… меня там в подземелье на цепи держали, а Северус помог мне сбежать. Кстати, ты так и не ответил на мой вопрос: как отключалась ваша проклятая карта?
- «Шалость удалась», - Римус пристально вглядывался в такие знакомые и одновременно чужие черты. Теперь, когда первый шок прошёл, он ясно видел различия между этим парнем и Сири. У Бродяги всегда было что-то… эдакое в глазах, ревнующий ко всем пассиям друга Рэм определял это словом «кобелиное», а в ясном синем взоре свалившегося к ним как снег на голову юноши горел только вызов. Мальчишка скорее напоминал ему Гарри, чем старого друга и… тайную страсть всей его жизни.
- Что ты знаешь о Бродяге, Лунатике и Сохатом?
- Ничего, я думал, это пароль такой между вами. Я и про эту вашу карту ничего не знаю, - парень по-прежнему старался держаться подальше от Римуса, опасаясь, видимо, повторного нападения, но вожак стаи уже взял себя в руки и больше не давал воли своим эмоциям. Через час он уже в подробностях выяснил у Севера всё, что было связано с побегом и его поисками стаи Люпина, но стоило альфе хотя бы вскользь задеть вопрос нахождения юноши в плену у Воландеморта, как сопляк мгновенно замыкался в себе и начинал хамить. Поняв, что с наскока от парня ничего не добьёшься, Рэм решил прекратить допрос и оставить выяснение всех тайн мальчишки на будущее. Он представил юношу остальным членам стаи, и через час даже пострадавшие от его сопротивления Алекс и Дьюи хохотали над историями этого нахала. Юный оборотень обладал таким невероятным нагловатым обаянием, что его приняли все без исключения. Все смеялись и шутили, рассказывая забавные истории, и не знали, что это был их последний спокойный вечер, а для многих из хохотавших над шутками Севера это был вообще последний день жизни.
На следующее утро вернулись Джеф со Стивеном с радостным известием:
- Нашли маяк на северном побережье Шотландии. Там всё в полном порядке, даже мебель есть, и рядом какой-то маггловский склад с консервами. Из охраны только сторож, но ему глаза отвести ничего не стоит, - довольно отрапортовал Джеф.
Это известие всколыхнуло маленькую стаю. Надвигающуюся опасность чувствовали многие, да и оставаться в преддверии наступавших холодов на полуразрушенной ферме с выбитыми стёклами оборотням не очень-то хотелось. А там, судя по словам разведчиков, были вполне сносные условия для жизни. Кроме того, стоявший на выдающейся в море скале маяк легче было защищать. Римус внимательно выслушал доклад своих посланцев, выспросил подробности и велел Джефу, Стивену и Френку возвратиться туда, прихватив с собой Марту с детьми. Остальные должны были остаться в лагере и дожидаться получения Антиликантропного зелья и известий от Дамблдора.
Начались сборы. Виола, Дени и Грег, взбудораженные новым приключением, носились по лагерю и путались у всех под ногами. Марта буквально разрывалась на части, пытаясь одновременно собрать их небогатые пожитки и приструнить сорванцов. Наконец, хитро улыбавшийся Север позвал пострелят с собой, пообещав показать какую-то незнакомую им игру, которую помнил ещё по начальным курсам Дурмстранга. Это их и спасло, иначе дети погибли бы в первую очередь. Когда сработали Сигнальные чары, Элмор, Стивен, Алекс и Дьюи отправились к границе Защиты убежища, а остальные заняли оборону, спрятавшись за полуразрушенными стенами фермы. Все опасались, что до них добрались люди Редсайда или самого Того-Кого-Нельзя-Называть, и поэтому, когда посланные на разведку мужчины вернулись в сопровождении дюжины авроров, возглавляемых Грюмом, беглые оборотни вздохнули с облегчением. Они хорошо их знали. Грозный Глаз или Кингсли не раз навещали маленькую стаю на прошлых стоянках. И то, что сегодня они появились в лагере такой большой группой, никого не насторожило. Наоборот, люди-волки даже обрадовались, полагая, что авроры смогут их защитить в случае нападения. И только старая волчица Эллен Рочестер в последний момент что-то почувствовала, успев заслонить собой Римуса, в которого полетела первая «Авада». Дальнейшее напоминало страшный сон. Семеро оборотней, трое из которых были женщинами, погибли в первые же минуты боя, да и боя-то как такового не было, скорее – бойня. Авроры из команды Грюма, не торопясь, отстреливали «Авадами» почти безоружных захваченных врасплох людей, у многих из которых и палочек-то не было, а сам Грозный Глаз теснил Римуса, язвительно приговаривая:
- Ну, что, «пёсик Дамблдора», к другому хозяину переметнулся?
- Грюм, ты с ума сошёл?! Прекрати этот беспредел! – Рэм со всей своей звериной ловкостью и пришедшим с годами опытом уворачивался от пущенных в него заклинаний, нанося ответные удары, но… так и не рискнув применить Смертельное проклятие. Он ничего не понимал. Авроры вели себя так, будто он и его стая кровожадные чудовища, недостойные даже ходить по этой Земле.
- Что происходит?!
- Это ты мне скажи, вервольф хренов! Что тебе пообещал Тот-Кого-Нельзя-Называть? Власть над стаей? Место во Внутреннем Кругу? А? Я всегда говорил Альбусу, что «тёмным тварям» нельзя доверять, но ведь этот недоделанный Добрый-Дедушка-Дамблдор никогда меня не слушал… вот и допрыгался…
- О чём ты? Что происходит? – Римус успешно отбивал атаки старого психа и его авроров, уворачиваясь от Непростительных заклинаний и оттягивая карательный отряд к лесу. Он уже понял, что случилось что-то из ряда вон выходящее, в чём обвинили его стаю, а значит, пощады ждать не стоило. Мысленно, пользуясь ментальной связью между членами стаи, Рэм отдал приказ всем уходить. Оставалось только надеяться, что у остальных людей-волков хватило ума убраться со стоянки, пока вожак отвлекал всё внимание противников на себя. Ему всегда хорошо давалась Боевая Магия, но сейчас Люпин превзошёл самого себя, не давая ни одному из противников отвлечься на преследование его стаи, а о собственной жизни он в тот момент не думал вовсе. И так было понятно, что живым из этой схватки ему не выйти. Все посторонние мысли отошли на второй план. Маг-оборотень уворачивался и нападал. Внезапно под ноги подвернулось что-то мягкое с таким знакомым запахом. Бросив мимолётный взгляд на припорошенную первым снежком землю, Римус едва не взвыл от боли и гнева. Там лежало тело Эллен Рочестер, уставившееся в холодное ноябрьское небо широко открытыми мёртвыми глазами.
- За что???!!!
- И ты, сволочь, ещё спрашиваешь?! Сдохни, ублюдок!
Рэм едва успел увернуться от зелёной вспышки и, изловчившись, вырубил двоих противников сдвоенным «Ступеффаем» вкупе с «Сектусемпрой». До сознания медленно доходил весь ужас случившегося. Половина его людей была мертва… убита. Уничтожена теми, кому он привык доверять. Что-то с болью рвалось в его душе, уничтожая последние наложенные разумом ограничения. Признание сущности оборотня завершилось, подстёгнутое этими страшными событиями. Какая-то часть его подсознания полыхнула звериной радостью: стая ушла. Теперь уже ничто не имело значения. Ни то, что эти люди были когда-то его соратниками по Ордену, ни то, что их было в десять раз больше… Они вероломно напали на его семью, убили тех, кого он поклялся защищать. Загнанный в глубины подсознания волк зарычал и вырвался на волю, оттеснив личность осторожного выдержанного мага. Он был готов разорвать врагов в клочья, и на этот раз Люпин не стал его сдерживать. Грюм недооценил разъярённого смертью сородичей альфу, и пятеро его людей поплатились за это собственными жизнями, а сам одноглазый аврор лишился парочки пальцев на руке и получил весьма неприятное проклятие. Кто-то из раненых магов вызвал подкрепление, и неизвестно, чем кончился бы этот бой для Римуса, если бы не материализовавшийся из ниоткуда возле него взъерошенный парень с пронзительными синими глазами, который с налёта послал в авроров серию боевых проклятий и, обхватив вожака, аппарировал их обоих подальше от разгромленного лагеря.
Вызванное перемещением головокружение прошло, и всё ещё переполненный слепой яростью Рэм играючи отшвырнул от себя нахального мальчишку, мгновенно переходя в контратаку и придавливая посмевшего его остановить молодого волка к полу. Зубы его ощерились в зверином оскале, и только крики и уговоры остальных членов стаи смогли вытащить озверевшего и опьяневшего от схватки вожака из лап кровавого тумана, затянувшего разум. В глазах прояснилось, и Римус увидел распростёртого под ним мальчишку, прижатого его телом к каменному полу какого-то строения. Боевой адреналин и волчьи инстинкты всё ещё не улеглись и искали выхода, а запах Севера и жар его тела направили ярость совсем в другое русло. Рэму едва крышу не снесло от накатившего возбуждения, а полностью сорванные в битве самоограничения и запреты не дали воспринять ситуацию адекватно. Хрипло зарычав, мужчина потянулся жадным ртом к губам парня, и тут его словно ледяной водой окатило. Всеми силами пытавшийся до этого вырваться Север замер, прекратив все попытки сопротивления, в его синих глазах застыло какое-то… мёртвое выражение, а в лице не было ни кровинки. Только бледные, дрожащие губы едва шевелились, шепча что-то. Враз пришедший в себя Римус прислушался и скорее почувствовал, чем услышал:
- Не надо… пожалуйста, не надо…
Тут на голову ему и впрямь вылили ведро холодной воды, это окончательно привело его в себя, и следующую «порцию отрезвляющего» он остановил уже на подходе:
- Не надо, я в порядке. Прости, Север, - Люпин, пошатываясь, встал с пола, подняв одновременно и сконфуженно прятавшего взгляд Норда. - Ты меня из боя выдернул. Это всё адреналин.
- Да, я понимаю. Ты – альфа, а я к тебе с принуждением, спасибо, что хоть шею не свернул.
- Что это за место? Кому удалось спастись? Как… дети? – Рэма ударила запоздавшей волной ужаса: в той схватке с аврорами у маленьких волчат не было ни единого шанса выжить. На его плечо опустилась рука, и перед носом оказалась фляга с водой, а успокаивающий голос Марты с ещё прорезавшимися в нём следами пролитых слёз мягко произнёс:
- Выпей. Дети живы и здоровы, спасибо Северу, он быстро сориентировался и загнал их в пещерку, а потом прорвался ко мне и тоже затащил в укрытие. Если бы не он…
- Кто ещё спасся?
- Алекс, но он тяжело ранен, понадобится почти неделя на восстановление. Френк и Стивен пострадали меньше. Когда ты отдал приказ уходить, они показали нам ориентиры аппарации на маяк.
- Остальные?
- Эллен закрыла тебя собой. Эльвира и Джоржиана погибли от первых же заклинаний. Дэвид, Элмор и Дьюи – тоже. Джеф успел увернуться и отбивался, прикрывая наш побег, его убили «Авадой», когда мы уже собирались аппарировать, - женщина подняла на вожака полные боли глаза. - Римус, что произошло? Почему они на нас напали? Ведь мы же ничего им не сделали? За что?
- Не знаю. Грюм плёл что-то про то, что я предал их и переметнулся на службу к Тому-Кого-Нельзя-Называть, но, честное слово, я не знаю, с чем связан этот бред! – Рэм краем глаза заметил, как дёрнулся Север. - Что? Ты что-то знаешь?
- Нет, но это в стиле Лорда – уничтожить неугодных ему оборотней чужими руками. Наверняка ПСы провели какую-нибудь показательную карательную акцию, а потом «свидетели» объявили всем, что это мы виноваты в чьей-то там гибели. А эти… и рады были поверить… Сволочи!!!
- Вполне вероятно, - после того, как он едва не изнасиловал этого так похожего на Сириуса мальчишку прямо на полу на глазах у всей стаи, Римус старался не встречаться с ним взглядом. Ему было невыразимо стыдно, и… хотелось продолжения. Вот только то мёртвое выражение лица не давало покоя. Он ещё раз исподтишка бросил взгляд на красивого парня и с тоской подумал: «Что же ты скрыл от меня, волчонок? Что же произошло с тобой в резиденции этой змеемордой твари? Хотя, учитывая, насколько ты боишься прикосновений, догадаться об этом несложно». Люпин мысленно дал себе зарок расспросить потом обо всём Северуса и внезапно скривился, как от боли:
- Мерлин великий! Кто-нибудь додумался установить Защиту на это убежище?
- Додумался, только нам времени не хватило на что-то серьёзное, а ту, что есть, они взломают за несколько часов.
Прогноз Севера оказался достоверным: через три часа им пришлось убираться с маяка, но на этот раз их бегство было организованным и не таким поспешным. А потом началась «чёрная полоса». Авроры преследовали беглецов буквально по пятам. Первым погиб раненый Алекс, затем, через три дня, дав Марте с детьми возможность скрыться на диких землях, попал под «Аваду» Стивен. Френк угодил в ловушку и сорвался в пропасть, когда оборотней загнали в какую-то никому не знакомую местность. А потом едва живым от усталости Римусу и Северу было уже просто всё равно, останутся они в живых или умрут. И только присущее вервольфам упрямство и страх потерять друг друга толкали вымотанных и не спавших почти трое суток оборотней вперёд и вперёд. За эти четыре дня совместного сосуществования они научились понимать друг друга без слов, как будто были знакомы всю жизнь. Даже с Сириусом у Люпина никогда не было такого. Да, конечно, они чувствовали, насколько опасна эта никому не известная гористая местность на севере Шотландии, но выбора-то у них не было: либо магические ловушки, либо позорная смерть от рук охотившихся на них людей. Именно поэтому Рэм и Север заставили заткнуться инстинкты, вопящие благим матом об опасности, и где на ногах, где ползком стали пробираться по узкой тропе-ловушке, окружённой с обеих сторон бездонными пропастями. Последние оставшиеся у них силы друзья тратили на поддержание Зеркального щита, защищавшего их от проклятий не рискнувших вступить на тропу авроров, и к тому времени, как прямо под их ногами образовался провал в бездну, уже были физически и магически истощены. Эта ловушка буквально подкосила оборотней, заставив упасть на краю провала. Сил бороться больше не было. Римус откинулся на низкий каменный выступ, из последних сил подтягивая к себе тело потерявшего сознание Севера. Мужчина накрыл парня своей курткой, устроив его голову у себя на коленях, и закрыл глаза. Он понимал, что их сумасшедшая гонка наперегонки со смертью закончена, и не они вышли из неё победителями, но сил не было даже на то, чтобы бояться. Апатия затуманила мозг, и Рэм начал проваливаться в забытье. Он уже не видел, как появившиеся буквально из ниоткуда маги в тёмных мантиях, похожих на пожирательские, и с белёсым туманом на месте лиц и рук отбили атаку их преследователей, а трое из них, выкрикивая имена потерявших сознание оборотней, оттащили Римуса и Севера от провала, из которого уже выбиралась предвкушающая поживу тварь.

В эту субботу в Сноукастле шёл пир горой. Уже завтра должны были начаться репетиции новой цирковой программы, которую готовили к Рождеству, а сегодня все, кто имел доступ в этот легендарный замок, праздновали совершеннолетие Теодора Нотта. Гелерт и леди Эдна с помощью домашних эльфов устроили что-то грандиозное. Гости пили, танцевали, смеялись, устраивали конкурсы и розыгрыши. Было море подарков. Даже волновавшимся за Люпина Герми и Маркусу, всю неделю прочёсывавших места, где якобы видели Римуса и его группу, удалось взять себя в руки и не портить друзьям праздник. Постепенно и они втянулись, а когда опоздавшие с дежурства Кингсли с Кэном, тоже заскочившие поздравить именинника, по секрету сообщили всей честной компании, что Грюму не удалось уничтожить Римуса и Севера Норда, заметно повеселели. Жизнь уже не казалась такой мрачной, как накануне. Марк как раз рассказывал какой-то анекдот из своей богатой приключениями жизни, когда в гостиной раздался низкий басовитый звук, похожий на звон большого колокола. Авроры мгновенно выхватили свои палочки и застыли по обе стороны от стола, прикрывая от вероятной опасности собравшуюся в замке компанию.
- Что это? – Герми, танцевавшая с Дреем, нашла глазами Маркуса.
- Сигнальные чары. Кто-то зашёл прилегающую к замку территорию, - юноша пытался вступить в контакт со своим родовым гнездом и уточнить направление и вид вторжения – он точно знал, что старинные магические поместья могут даже предоставить изображение непрошеных гостей, надо было только об этом правильно попросить.
- Какая территория, Золотце? У тебя же здесь вокруг одни скалы да непроходимые ущелья. Да и за границей охраняемой зоны на несколько миль в округе нет никакого жилья.
- Погоди, Дрей. Дай Марку сосредоточиться, - Миона вклинилась между своим бойфрендом и лучшим другом и оттащила Драко в сторонку.
- По-моему, это где-то… в районе тропы над пропастью. Видение нечёткое, я не могу понять, что там происходит, - Поттеру наконец-то удалось установить связь с волшебным строением, но магия замка настолько отличалась от человеческой, что юноша едва смог понять, что же за местность ему показывает Сноукастл.
- Что-то серьёзное? – несмотря на отсутствие непосредственной опасности, Кингсли не убрал палочку и сейчас накладывал какие-то заклинания, пытаясь понять, что же так насторожило замок. - Ничего не могу определить, твой дом блокирует мои действия.
- Не знаю. Нам здесь, скорее всего, ничего не грозит, но если кто-то забрёл в ту ловушку, то у него серьёзные проблемы. Чёрт!!! – Марк поморщился как от зубной боли.
- Что случилось?
- Там кто-то использовал Непростительные, - юноша мгновенно прямо из воздуха создал себе тёплую мантию с капюшоном и уже привычно навёл маскировочные чары. - Ждите меня здесь, я сейчас всё выясню и вернусь.
- Чёрта с два ты полезешь туда в одиночку, - Кэс преградил сыну выход из зала. - Что за необходимость так рисковать? Собравшиеся за столом малолетние герои одобрительно зашумели и начали дружно собираться.
- А ну, прекратите этот галдёж! Базар тут устроили. Сидите дома, мы с шефом сами всё проверим, - Кэн ловко крутанул в руках палочку и под аккомпанемент возмущённых воплей несостоявшихся героев решительно направился к выходу в подземелье. Но не тут-то было, он не сумел даже открыть дверь потайного хода.
- Стой! Защита вас без меня не выпустит, - оглядев обиженные лица Тео, Блейза, Драко и Гермионы, Марк добавил, обращаясь уже к ним: - Кэн прав, не нужно вам туда соваться. Мы сами во всём разберёмся.
- Чушь! А если там Пожирателей человек тридцать? Вы даже не знаете, кто из вторгшихся на нашу территорию друг, а кто враг. Мы с ребятами тоже не новички в бою, да и у большой группы будет больше шансов не дать уйти напавшим на замок. Надеюсь, о том, что никто не должен узнать о возрождении Сноукастла, напоминать не надо? – Дрей в точно такой же мантии, как у Марка, догнал друга и авроров. Он на секунду обернулся, ища взглядом Гермиону, и произнёс слегка заискивающе:
- Миона, ты же не оставишь без защиты леди Эдну и нашего Профессора?
- Что?! Драко Люциус Малфой! Если ты ещё хоть раз попытаешься…
В общем, на тропу отправились почти в полном составе, да ещё и под прикрытием придуманных «Ночным Охотником» мантий (на чём особо настоял Гелерт), и не прогадали. Не успели они материализоваться в выбранном Марком месте, как в них с трёх сторон полетели отнюдь не обезоруживающие заклятия непрошенных гостей. Защитники Сноукастла едва успели активизировать Зеркальные щиты, отразив атаку.
- Мантикора их раздери! Это же люди Аластора! – Кингсли вытолкнул споткнувшуюся Гермиону из-под зелёной вспышки «Авады», посылая в ответ «Ступеффай». - Те, что охотятся на Римуса!
Он уже привычно оценил обстановку: людей у противника насчитывалось раза в три больше, чем у них, но выбора не было, приходилось принимать бой – в самом конце тропы, прямо над провалом в бездну они заметили две обессилевшие фигуры, а из пропасти выбиралось… нечто. По-другому и не скажешь. Даже выросшие в мире, где всё возможно, маги никогда не видели подобной твари. Первым оборотней признал Маркус:
- Кинг… - он вовремя прикусил язык, чуть не выдав друга своего отца ненавидевшему его Грозному Глазу. Но темнокожий аврор и сам уже признал беглецов:
- Идите. Мы отвлечём их. Только быстрее… Мерлин!!! Грюм, старый параноик… совсем двинулся… ты смотри, что творит! – Шеклболт ловко увернулся от пущенной в него «Авады», отвечая веерной серией боевых заклятий, вырубившей тройку особо ретивых противников. Сражавшийся рядом Кэн особо мощной «Бомбардой» ухитрился взорвать нависший над противником выступ скалы, заставив пострадавших от каменных осколков авроров отступить в другое укрытие. Тео, Блейз и Гермиона умело прикрывали тылы атаковавших, не давая людям Грюма высунуть нос из своего убежища и снова перейти в наступление. Охватив всё это одним взглядом, Марк дёрнул за руку Дрея, увлекая того в сторону оборотней:
- Бежим! Надо их скорее вытащить оттуда, а то тварь доберётся до них первой.
- Погоди… дай мне Грюму послать пару «горячих приветов»! – Дрей на дух не переносил старого аврора с тех самых пор, как узнал о «гарпуне» в спину, полученном его крёстным во время незабвенного нападения на Хогсмид.
- Некогда! Тварь уже выбирается! Мы не успеем их спасти! – Маркус уже сильнее дёрнул друга за рукав мантии, разворачивая лицом к провалу.
- Вот Мордред его побери! Что это за монстр такой?

Парни со всех ног понеслись к ловушке, на полной скорости уходя от подворачивающихся под ноги препятствий и только чудом сохраняя равновесие на узкой тропе. За их спинами всё так же раздавались звуки боя. Но как они ни спешили, Поттер понимал, что им не успеть. Чудище уже выползло из провала и сейчас тянуло свои щупальца, вооружённые жутковатого вида когтями, к несопротивляющейся добыче. Спасателям оставалось преодолеть ещё не меньше сотни ярдов, а монстр из бездны был уже совсем рядом с Люпином и Нордом. Все пущенные в тварь проклятия не причинили ей вреда. Когтистое щупальце уже обвило ногу Римуса, собираясь утащить свою добычу в бездну, когда перепробовавший уже почти все самые мощные заклинания несущийся к друзьям Марк от отчаяния заорал первое, что пришло в голову:
- Фу! Брысь! Тьфу ты… Кыш! Нельзя!
Юноша понимал, насколько жалки его крики, и с ужасом ожидал, что монстр утащит вымотанных оборотней в бездну, но… тварь отдёрнула щупальце и отшатнулась, обиженно заскулив. Не смотря на огромные размеры и жуткий вид, увидев который во сне, немудрено остаться заикой на всю жизнь, чудовище сейчас больше всего напоминало побитую собаку, а в трёх парах его глаз светились обида и недоумение. Не успев ещё как следует понять, что же он такое делает, Марк, подстёгнутый боевым азартом и навалившимся внезапно облегчением от того, что Римусу с Нордом ничего не грозит, атаковал сознание монстра с помощью легиллименции и… замер как вкопанный…
«Хозяин опять заберёт добычу себе... хнык-хнык… А Я так голоден. Злой Хозяин… хнык-хнык… Вон, у него сколько добычи, а он мою хочет… хнык-хнык… Жааадный… хнык-хнык…»
Этот скулёж настолько не сочетался с внешним видом тварюшки, что опешивший Поттер расхохотался и мысленно поинтересовался: «Ты кто, чудо? »



Глава 27. Наперегонки со временем.

Ситуация явно не способствовала весёлому настроению, но Марк хохотал и всё никак не мог остановиться.
- Э-э-э, Золотце, ты часом головкой не ударился? – раздавшийся за спиной подозрительно-опасливый голос Драко, только усугубил ситуацию. Маркус представил себе, какое сейчас выражение лица у Малфоя и сполз на тропу, задыхаясь от смеха:
- Ой, не могу! Дрей, это же сторожевой монстрик…
- Что-о?
- Он кушать хочет, а мы, сволочи жадные, не даём.
- Что ты несёшь? – Малфой едва успел остановить атаку подлетевшей им на помощь Гермионы, - Что… это такое?
- А Мерлин его знает. Мы-то неслись, чуть ли не к смерти готовились, а он… просто цепной пёсик. Вот смотри: «Сидеть! » - тварюшка подобрала щупальца и, чинно сложив короткие кожистые крылья, обмотала себя шипастым хвостом и застыла, преданно уставившись на Поттера.
- Ручной… не ручной, Марк, там бой идёт, да и профессора с другом надо отсюда вытаскивать – не дело раненым лежать на ледяном ветру, - похоже, Герми быстрее, чем Дрей, «приняла» новое домашнее животное своего друга – в конце концов, они и не такое видели – но вот его несерьёзным поведением была сильно возмущена. - Что с аврорами мистера Грюма делать будем? Неизвестно, успели ли они увидеть замок, да и оборотней они так просто в покое не оставят. Кингсли, Кэну и ребятам удалось отогнать группу от тропы, но не могли же они вечно их там удерживать.
- А чего решать-то? Вон, Золотце сейчас скажет своей зверушке «Фас», и не будет никакой проблемы.
- Дрей!!! Как ты можешь? Они, конечно, мерзавцы полные, но чтобы так…
- Погоди, Герми, а ведь это идея… - план, как выбраться из всей этой котовасии, возник внезапно, и сейчас Марк как раз продумывал все его детали.
- Что???!!!
- Эй, подожди, Маркус! Ты что?! Я же пошутил!
- А я – нет.
- Марк, ты что, сможешь вот так… хладнокровно… - шокированный голосок Гермионы прервался, не решаясь произнести остальное.
- Нет, конечно! Но им об этом знать не обязательно. Забирайте Римуса и Норда и переноситесь в замок, мы тут дальше сами разберёмся, - Марк деловито развернулся к лежащим на тропе оборотням и одним усилием воли наколдовал им двойников, одновременно скрывая настоящих беглецов, а заодно и Дрея с Герми туманным маревом, практически неразличимым из укрытия Грюма.
- Уходите! Быстро!
- Но, Марк…
- Давай, Мио! Золотце знает, что делает… я надеюсь, - и через несколько секунд на краю провала не было уже никого, кроме Поттера и его зверушки.
Юноша повернулся к монстрику, который уже не казался ему таким уж уродливым с тех пор, как он мысленно с ним пообщался. Буквально за несколько секунд, которые понадобились Драко, чтобы догнать Маркуса, хозяин Сноукастла успел узнать, что тварюшка называет себя «Я» и поселил её здесь в незапамятные времена Хозяин. Судя по всему, длительность жизни монстрика на порядок превышала таковую у магов, и не мудрено, что он мог помнить ещё самого приснопамятного Персиваля Поттера, ну… или его предшественника. Похоже, после того, как дорога к замку была утеряна, эта помесь дракона и осьминога осталась без постоянной подкормки и питалась тем, что могла поймать. Благо дело – существо было рептилией и нуждалось в приёме пищи в среднем раз в месяц. С запозданием Марк вспомнил, что во всей здешней местности они с друзьями во время своего летнего путешествия не встретили ни одного живого существа. Парень сконцентрировался, вдохнул поглубже и мысленно обратился к своему «сторожевому псу»:
«Хмм, как-то нехорошо обращаться к тебе без имени. Отныне будешь… э-э-э… Янусом».
- «Да, Хозяин. Я будет Янусом, Хозяин. А можно, Янус съест вон тех? Они дерутся на земле Хозяина. Янус поделится с Хозяином добычей. Янус поймает самую вкусную добычу для Хозяина», - если бы такое было возможно, зверушка бы завиляла хвостом подстёгиваемая служебным рвением и едва сдерживаемым чувством голода.
«Нет. Я приказываю тебе не есть тех двуногих, но разрешаю попугать тех, что спрятались за скалой. Только будь осторожен, они опасные маги, и их нельзя убивать или калечить».
- «А гонять их можно? »
«Сколько угодно, но как только я свистну, вернёшься сюда. Я обещаю тебе сытный обед» - Марк недобро улыбнулся и, проводив взглядом с трудом взлетевшую на небольших крыльях тварюшку, быстрым шагом вернулся к оставшимся без противников друзьям. Людям Грюма явно было не до них. Со стороны скалы, под которой прятался отряд Грозного Глаза, доносились панические крики и заклятия, но боевая магия на Януса действовала приблизительно так же, как уколы зубочисткой на каменную саламандру – то есть, никак. Максимум, что они могли сделать волшебной рептилии, это вызвать у неё чувство щекотки.
- Что это за помесь кальмара, крокодила и хвостороги? – судя по голосу, вопрос был задан Кэном.
- Собачка. Местная. Янусом кличут. Никто не пострадал?
- Царапины. Я надеюсь, твой монстрик Грюмом не пообедает? Мне не очень хочется перед Дамблдором и Фаджем отчитываться. Кстати, надо будет сказать спасибо Гелерту, нас приняли за Пожирателей, - подошедший маг в такой же, как и у всех «Охотников», мантии, судя по голосу, мог быть только Шеклболтом.
- Нет, только попугает. Но Янус голоден, и надо бы его накормить. Кроме того, я тут кое-что придумал, - и Марк изложил собравшимся вокруг него друзьям свой план. Кэн с Кингсли ухватили идею с полуслова, мгновенно активировали свои портключи и переместились с маленькой площадки перед тропой. Вернулись они минут через пятнадцать с экспроприированными на маггловской бойне бараньими тушами, и началось представление.

- Отступаем к выходу из ущелья, - внезапно обнаруживший, что аппарация в этой мордредовой местности блокирована, Аластор Грюм приказал своим людям отходить, но не тут-то было. Эта адская тварь, словно вышедшая из Преисподней, не давала им покинуть небольшую площадку под скалой. Нападала, хлестала кожистыми крыльями, хватала когтистыми щупальцами впавших в панику авроров. Самому Грозному Глазу едва удавалось уворачиваться от проклятого монстра, на которого не действовало ни одно проклятие, как будто они цветочками швырялись. Отчаявшись прорваться к выходу из ущелья, Грюм где приказами, где угрозами погнал деморализованных магов в сторону тропы над пропастью и… замер как вкопанный. Вокруг столпилась его группа. Старый аврор слышал, как кто-то из магглорожденных начал молиться, остальные же только затравленно дышали. Картина, которая открылась перед их глазами, могла напугать до полусмерти даже таких отморозков как люди Грозного Глаза. Везде, куда бы ни падал взгляд, лежали окровавленные тела их недавних противников, а гонявшая их по площадке тварь с жадностью поглощала то, что, по всей видимости, осталось от Римуса Люпина и мальчишки из его стаи. От всей этой картины веяло непередаваемой жутью. Каждый из находившихся на тропе очень легко мог представить себя-любимого на месте тех Пожирателей, что разрывало сейчас в клочья кровожадное чудовище. Авроры попытались было отступить, но малейшее их движение вызывало новую атаку неведомой твари, и им не оставалось ничего другого, как стать свидетелями кровавого пиршества, устроенного этой помесью дракона и осьминога. Когда же монстр насытился и наконец-то убрался в свою бездну, напуганные до полусмерти маги, едва держась на ногах от шока и усталости, поспешили убраться из этих страшных мест, но этот путь дался им нелегко. На тропах, по которым они шли, внезапно возникали ямы-ловушки с острыми зазубренными кольями, на головы им сыпались камни, срывавшиеся со склонов ущелий, неведомые твари норовили оттяпать неосторожно высунутые конечности, зрение и слух выкидывали вовсе уж невиданные фортели. В общем, к тому времени, как отряд авроров смог добраться до мест, в которых уже была возможна аппарация, большинство из них нуждалось в срочном обследовании и лечении в психиатрическом отделении госпиталя Св. Мунго, но зато поголовно все, кто ещё мог мыслить, были твёрдо уверены, что оборотни и защищавшие их «Пожиратели» абсолютно и безоговорочно мертвы. И ни один из них даже не вспомнил о подозрительных развалинах на скале, виденных ими издали. Да и не развалины это были вовсе, а так – обман зрения… уж об этой-то уверенности Маркус позаботился. Поразительно, как просто оказалось воздействовать на сознание и подсознание таких опытных боевых магов – стоило только устроить зрелищное представление – и вуаля, их разумы были в полном распоряжении мага-иллюзора. Когда последний аврор покинул земли Сноукастла, из неприметной тени выступила фигура, одетая в тёплую мантию с накинутым на голову капюшоном, и быстрым шагом направилась в сторону тропы над пропастью. Достигнув провала, маг негромко свистнул, словно подзывая собаку, и почти тотчас же из бездны высунулась уродливая голова с тремя парами глаз, сейчас сонно полуприкрытых кожистыми веками: «Ну, что, Янус, как тебе обед? »

-«Хозяин добрый, Хозяин не жадный. Янус доволен. Янус будет спать, но Янус всё слышит. Если придёт чужой, Янус его съе…»
«Нет. Янус только напугает его как следует. Ты не будешь есть тех, что ходят на двух ногах. Понятно? »
- «Да, Хозяин, а играть с ними можно? »
«Если я разрешу. Не бойся, больше тебя голодным не оставят. Я за этим прослежу», - Марк преодолел опасения и осторожно погладил жутковатую тварь по голове. На удивление прикосновение к прохладной коже рептилии не вызвало никакого отвращения и юноша уже увереннее почесал подставленный кожистый гребень и едва не расхохотался, когда монстрик стал издавать забавные звуки, напоминающие что-то среднее между кряхтением и мурлыканьем. «Надо будет посмотреть в библиотеке замка, к какой же породе ты принадлежишь». А помесь дракона и осьминога довольно урчала и скрипела, пока не начала засыпать. Тогда Марк осторожно растолкал Януса и отправил его отсыпаться в бездну – там явно было теплее, чем на тропе.

Римус приходил в себя медленно. Тело больше не болело и лежало на чём-то мягком и тёплом. Мысли ползли лениво-лениво, по одной в час: «Если это и есть тот свет, то, по крайней мере, здесь тепло». Он всё ещё наслаждался покоем, когда в памяти начали восстанавливаться события последних дней его жизни: предательское нападение, погоня, гибель членов стаи, побег Марты с детьми, ранение Севера… «Север! » Оборотень рывком сел и распахнул настороженные глаза.
- Профессор, вам ещё нельзя вставать, - из-за полога роскошной кровати показалась девушка, до этого момента дремавшая в кресле.
- Мисс Грейнджер? Гермиона? Что происходит? Где я? Где Север? – Римус попытался, было, сесть, но, поняв, что под теплым и мягким одеялом на нём ничего из одежды нет, смутился и, закутавшись в ткань по шею, уже спокойнее поинтересовался: - Где я нахожусь и что с моим спутником?
Его взгляд быстро обежал комнату, отмечая старинного вида планировку помещения, стрельчатые окна с витражными стёклами и богатую обстановку.
- Север Норд спит в соседней комнате, с ним всё в порядке. Мы напоили его всеми необходимыми зельями, и раны уже практически затянулись. А вам необходимо ещё поспать, вы потеряли слишком много сил во время побега. Что касается того, где мы находимся, то я предоставлю отвечать на этот вопрос хозяину этого дома. Думаю, он уже почувствовал, что вы проснулись, - она с улыбкой подала ему фиал с каким-то зельем.
Оборотень настороженно принюхался, но ничего подозрительного не обнаружил.
- Не волнуйтесь, это обычное Укрепляющее. Выпейте, сразу станет легче.
Всё ещё не до конца доверяя своим ощущениям, Люпин подчинился и выпил горьковатое зелье, и по жилам действительно как будто пробежало приятное тепло, и голова окончательно перестала кружиться. Почти в ту же минуту дверь в комнату бесшумно распахнулась, и на пороге возник юноша, чьё лицо Римус смутно запомнил, когда проваливался в сон:
- Римус, ты очнулся? Как себя чувствуешь? – незнакомый парень подошёл к кровати, и обоняние оборотня уловило исходящий от него такой родной и в то же время изменившийся запах. Бывший профессор в шоке уставился в знакомые глаза и прошептал:
- Гарри? Гарри, это на самом деле ты? Но… как же так? Я же видел тебя после смерти… Сириуса. Ты…
- Сильно изменился? – юноша провёл руками перед своим лицом, и через секунду на оборотня смотрело лицо привычного всему Магическому Миру Гарри Поттера. - А если так?
- Что это значит?
- Магия Иллюзий. Ты сейчас видел две мои основные личины.
- Я думал, такая разновидность магии – это миф. Ты изменил свою внешность, чтобы тебя никто не узнал?
- Не совсем так. То лицо, которое ты видел вначале – настоящее, а второе – то, что привыкли видеть окружающие. Переход к нему в Хогвардсе или в Норе – защитная реакция. Я уже давно не тот Золотой мальчик Дамблдора, за которого меня все принимают, и не собираюсь становиться оружием одноразового использования.
- Да, я вижу, нам необходимо о многом поговорить, но сейчас я должен увидеть Севера.
- С ним всё в порядке, он спит, я не думаю… - начал было Марк, но поймав взгляд Римуса, уступил. - Хорошо. Ты сейчас примешь душ, оденешься, и я помогу тебе добраться до его комнаты. Самому вымыться сил хватит?
- Я в порядке. Не волнуйся, - всё ещё осторожничая, оборотень добрался до великолепной ванны и, сдержав желание понежиться в небольшом бассейне, наскоро вымылся, заклинанием избавился от трёхдневной щетины, надел оставленную для него одежду и вернулся в спальню. Гарри сдержал своё обещание и проводил друга своего отца в спальню Норда:
- Ну, убедился? Он спит, с ним всё будет в порядке.
Север и в самом деле спал, по-детски зарывшись в одеяло по самые уши, лицо его было расслабленным и умиротворённым. Привыкший в последний месяц полагаться больше на свои инстинкты и обоняние, чем на зрение, Римус принюхался – запаха болезни или страданий не было.
- Не волнуйтесь, я прослежу за мальчиком, - незамеченная им сразу женщина вышла из-за полога кровати. Лицо её было смутно знакомо профессору.
- Извините. Я не представился хозяйке дома: меня зовут Римус Люпин, - оборотень коротко поклонился незнакомке.
- Зовите меня Эдной, и я такая же гостья в замке, как и вы. Нас сыном и его другом спасли Марк и его друзья.
- Марк? – Римус вопросительно взглянул на сына своего друга. Юноша тяжело вздохнул:
- Я так понимаю, что отсыпаться дальше ты не собираешься?
- Какое сегодня число?
- Пятнадцатое. Сейчас вечер субботы, ты проспал всего десять часов.
- Этого вполне достаточно. Что происходит? Грозный Глаз что, свихнулся? Почему на нас напали?
- Ш-ш-ш, Норда разбудишь. Кстати, он на самом деле сильно на Сириуса похож. Ты как себя чувствуешь?
- Нормально. Не заговаривай мне зубы, Гарри.
Парень тяжело вздохнул, окончательно уверившись в том, что отвертеться от объяснений сейчас не удастся, и повёл бывшего профессора в сторону столовой. По дороге они никого не встретили. Судя по голосам, все, кто остался в замке, кроме леди Эдны и спящего Севера, собрались сейчас в Малом Парадном Зале и развлекались тем, что устраивали тренировочные поединки. Так что отвлечь внимание оборотня было некому. Марк и так, и эдак прикидывал, что же он может рассказать последнему из Мародёров, а что лучше утаить, и, в конце концов, решил выдать всё как есть (без своих личных похождений, разумеется). Они проговорили целый час. Римус с аппетитом поглощал приготовленный Винки ужин, а Маркус рассказывал всё, что произошло с ним и его друзьями за последние два года.
- Значит, ты сейчас приёмный сын этого Кэса?
- Да. Я познакомлю тебя с ним, он тебе понравится.
- Сомневаюсь, что ему доставит удовольствие общение с оборотнем.
- Это ты зря. Пойдём, я тебя со всеми нашими познакомлю. Кстати, забыл сказать: Кингсли и Кэн Соваж на нашей стороне, они помогали нам утром отбивать вас у людей Грюма.
Римус, Марк, Кэс и присоединившиеся к ним после полуночи Кингсли с Кэннетом проговорили почти до самого рассвета, обсуждая сложившуюся ситуацию и выходы из неё. А потом авроры покинули замок, пообещав разведать обстановку в Министерстве и Аврорате да заодно добыть беглецам маггловские документы. Оставшиеся в Сноукастле ребята и Люпин собирались после того, как очнётся Норд, отправиться на поиски Марты с детьми. Они справедливо опасались того, что напуганная жестоким нападением и преследованием женщина не подпустит к себе авроров, какими бы золотыми они ни были.

Юный дурмстранговец с наслаждением потянулся и открыл глаза. За окном едва-едва брезжил рассвет. Комната, в которой он находился, была ему незнакома. В памяти, как страшный сон, всплывали события последних дней. Север перебрался поближе к спинке кровати, прикрывая свою спину и оглядевшись, осторожно позвал:
- Римус.
Из-за полога послышались чьи-то шаги, и в его поле зрения показалась женщина лет сорока пяти с печальными серыми глазами:
- Вы очнулись. Ничего не болит?
- Нет, госпожа, но вы не могли бы сказать, где мой… спутник и что это за место, в котором мы оказались?
- Мистер Люпин заходил, когда проснулся, но вы ещё спали, и мы не стали вас будить. Я могу называть вас Севером?
- Да, конечно, миссис…
- Можешь называть меня леди Эдной. Здесь не в ходу фамилии.
- Хорошо, - Север улыбнулся женщине своей «фирменной» чуть нагловатой улыбкой и склонил голову так, как его учили на занятиях по Этикету. - Это честь для меня, леди Эдна.
- О, какие манеры! Сразу видна выучка профессора Гровера. Старый маразматик всё так же зверствует и сажает учеников на хлеб и воду за любую провинность?
- Да, - Норд весело рассмеялся, эта женщина напомнила ему о беззаботных годах учёбы, - А вы тоже учились в Дурмстранге?
- Да. На факультете Зельеваров, но на шестом курсе родители перевели меня в Шармбатон. В Европе тогда как раз набирал своих сторонников британский Тёмный Лорд, правительства ужесточили контроль над всеми «подозрительными» семьями, и мои родители решили, что во французской школе мне будет безопасней. А вот мой младший сын с самого начала учился в Хогвардсе. Жаль, но сейчас пришлось перевести его в Шармбатон. Ну да ладно, всё образуется. Вот полотенце, а в ванной комнате тебя ждёт одежда. Я буду ждать за дверью – замок невелик, но в нём всё же можно заблудиться.

Вымывшийся и переодевшийся Норд вместе с леди Эдной, вспоминая по дороге Дурмстранг и его профессоров, направились в столовую. Люпин заметил его появление мгновенно и тотчас же оказался рядом:
- Ты в порядке? Не надо было тебе вставать.
- Да я здоров как бык, чего мне прохлаждаться? – юноша с любопытством оглядел светлую комнату, и его взгляд остановился на двух парнях и девушке, сидевших за столом. Оборотень шагнул вперёд и слегка склонил голову, намечая поклон:
- Мир этому дому, - крылья тонкого носа затрепетали, втягивая исходящий от людей запах.
Римус, памятуя о непредсказуемом характере и нахальном поведении Сева, поспешил вмешаться, представляя члена своей поредевшей стаи:
- Знакомьтесь, это – Север Норд, член моей стаи.
Юный оборотень отвесил преувеличенно церемонный поклон:
- Спасибо, что спасли наши задницы.
- Да не за что. Обращайтесь в любое время, - Драко подхватил игру, изобразив из себя высокородного лорда на званном приёме.
- Дрей, кончай ломать комедию, - из-за стола поднялся невысокий черноволосый парень с зелёными, постоянно меняющими оттенок глазами. - Добро пожаловать в Сноукастл. Меня зовут Маркус, это, - он указал на хрупкую коротко стриженую девушку, - Гермиона, и, наконец, наш главный аристократ – Драко. С леди Эдной ты уже знаком, а остальные обитатели замка ещё спят и появятся к завтраку. Присаживайся, сейчас Винки принесёт тебе что-нибудь подкрепиться.
Пока проснувшийся парень наслаждался плотным ранним завтраком, хозяин дома повернулся к Люпину и поинтересовался:
- Как ты собираешься искать женщину и детей?
- Я могу почувствовать их, если они будут в радиусе мили от меня.
- Мда-а, так мы их до полнолуния искать будем. У тебя есть что-нибудь, принадлежащее лично кому-то из них?
Вожак стаи отрицательно покачал головой.
- Это плохо. Наш ритуал не эффективен без волоса или какой-либо другой частички разыскиваемого, - зеленоглазый заметил, как помрачнел оборотень и, подойдя к нему, обнял, успокаивающе поглаживая плечи. - Ничего, мы что-нибудь придумаем.
Севера, поглощавшего вкуснейший завтрак и краем глаза наблюдавшего за развитием событий, этот жест почему-то разозлил. Ему было неприятно, что какой-то малоизвестный смазливый пацан обнимал его вожака. Он и сам не понимал в чём дело, но в этот момент ему очень хотелось вцепиться зеленоглазику в глотку. Норд заставил себя отвести глаза и попытался сосредоточиться на проблеме поисков Марты и волчат, но, как назло, его взгляд наткнулся на понимающе усмехающуюся физиономию белобрысого Дрея, в котором юный оборотень с первого же взгляда узнал близкого родственника Люциуса. Дурмстранговец решил отвлечься и обратился к блондину:
- Ты, часом, не Малфой?
- А с чего вдруг такой интерес?
- Да так. Один из тех, кто помог мне сбежать из резиденции Лорда, был Люциус Малфой.
Римус мгновенно развернулся к Северу:
- Люциус? Но ты говорил, что тебя вытащил Снейп.
- Северус помог мне справиться с охранниками в подземелье, а потом они с Люциусом меня из поместья вывели, - волчонок даже рассмеялся. - Нам ещё пришлось Беллу Лестранж после серии «Круациатусов» зельем отпаивать. Я чуть её похотливому муженьку глотку не перегрыз за это время.
- Жаль… - Драко сразу же растерял всю свою насмешливость и отошёл от стола, спрятав от окружающих помрачневшее лицо.
- Что – жаль?
- Жаль, что не перегрыз, одной мразью на свете стало бы меньше.
- Ну, прости, что сдержался, в следующий раз обязательно перегрызу… особенно если он мне в полнолуние попадётся.
- Кстати, о полнолунии. До него три дня, а Антиликантропного зелья в Сноукастле нет, - Маркус положил руку на плечо отвернувшегося к окну Дрея. - Вы с Герми сможете его приготовить?
- Нет, я никогда его не варил. Это зелье – усовершенствованный вариант, изобретённый крёстным, и рецепт приготовления есть только у него. Он единственный поставщик Антиликантропного зелья в Британии. И я точно знаю, что оно очень сложно в приготовлении, и в него входит много редких компонентов.
- Чёрт! Как только найдём Марту с детьми, нам с Севером надо убираться из замка, - Римус с досадой взъерошил лезущие в глаза волосы.
- Это ещё почему? – Марк решительно повернулся к последнему из Мародёров, - Даже если нам не удастся добыть зелье, здесь под жилыми комнатами есть целый лабиринт пещер, вы с Севером и Марта с детьми можете переждать полнолуние там, это всё равно безопаснее, чем отправляться гоблин знает куда, рискуя попасться на глаза аврорам, которые считают вас двоих благополучно преставившимися.
- А ведь это идея, вожак, - Север, умявший уже две тарелки великолепного бифштекса с кровью, сыто откинулся на спинку стула. С тех пор, как Марк перестал касаться его Римуса, к нему вернулось хорошее расположение духа, но юноша был слишком сыт, чтобы сейчас анализировать испытываемые им к Люпину чувства.
- Нет! Север и Марта с ребятишками могут укрыться в лабиринте, а я… в замке есть темница?
- Если и была, то в той части, которую уничтожил Дьявольский огонь. Да и зачем она тебе? Насколько я знаю, оборотни из одной стаи не могут причинить вред друг другу.
- Тогда тебе придётся запереть меня в какой-то из комнат замка, - Римус всеми силами избегал встречаться взглядом с Севером.
- Да что за чушь?! – юноша поднялся из-за стола и подошёл к своему вожаку, пытаясь взглянуть в его глаза.
- Ты не понимаешь…
- Да, не понимаю! С какого перепугу мы должны разделиться? Наоборот, твоё присутствие придаст стае уверенность в незнакомом месте. Объясни, что происходит?
Римусу ничего не оставалось, как ответить прилипшему как банный лист мальчишке:
- Нет! Я для тебя опасен. Ты не забыл, что произошло после боя? – и, увидев, как расширились в понимании синие глаза и отдёрнулась лежавшая на его плече рука, с горечью добавил: - Вот видишь… а я не смогу в волчьем обличии контролировать свои эмоции.
- Прости, но… - Север как будто впервые заметил отводивших взгляд хозяев замка и взял себя в руки. - Об этом рано ещё говорить. Сначала нужно отыскать Марту и детей. Кстати, у меня в кармане куртки, кажется, завалялась самодельная кукла Виолы. По-моему, она использовала для её изготовления собственные волосы.
- Мерлин великий! Что же ты молчал-то до сих пор? Давай её сюда! Дрей! Герми! Где там основа вашего Поискового зелья?

В общем, через час поисковый отряд, состоявший из Римуса, Севера, Марка, Дрея и Тео с Блейзом, Зигом и Гидеоном, экстренно разбуженными по такому случаю, материализовался в какой-то незнакомой гористой местности. Погода откровенно «не шептала» – дул пронизывающий ветер, хлеща незваных гостей зарядами колючего снега. Даже Согревающие чары больше пятнадцати минут не держались в такой круговерти.
- Какая может быть погрешность использованного тобой ритуала? – Римусу приходилось кричать прямо в ухо Маркусу, иначе из-за завываний ледяного ветра тот ничего бы не услышал.
- Не больше двадцати ярдов… Ты их не чувствуешь?
- Пока нет, но это из-за ветра. Сейчас попробуем поискать какое-нибудь укрытие. Вряд ли их много среди этих скал.
И на самом деле, небольшая пещерка с узким, уходящим вглубь скалы ходом нашлась буквально через несколько минут настойчивых поисков. Люпин прошёл немного вперёд и, втянув носом воздух, улыбнулся:
- Они здесь.
Через пять минут он уже обнимал измученную невысокую женщину, а Виола, Дени и Грег с радостными воплями повисли на Севере:
- Слава Мерлину! Я думала, эти мерзавцы вас убили.
Всего несколько минут ушло на объяснения, и уже в полдень спасательная команда вместе с найденными беглецами отогревалась в Сноукастле. Целый час прошёл за разговорами, обедом и обустройством в комнатах, а после обеда студенты Хогвардса вернулись в школу. Ещё в замке они договорились, что Антиликантропное зелье у Снейпа пойдёт просить Маркус: не стоило связывать имя Драко с Римусом Люпином и его стаей.

Северус возвращался из кабинета Дамблдора, где они вместе с МакГонагалл, Флитвиком и Спраут обсуждали сложившееся в школе положение. Многие старинные магические семьи уезжали из Британии или переводили своих детей учиться в Шармбатон. С тех пор, как Тёмный Лорд объявил охоту на старые чистокровные семьи, которые ему чем-то не угодили, произошло уже два нападения. В первом случае аврорам Шеклбота удалось полностью отстоять дом Норвудов, никто из членов этой семьи не пострадал. Грейхейвенам повезло меньше: Защитные чары на доме не выдержали натиска, и Пожирателям удалось прорваться в поместье. Прибывшие по вызову авроры из группы Смайлера спасли магов, но не смогли предотвратить разрушения. К тому же, в схватке погиб младший сын самого Грейхейвена Александр. И без того не доверявшие правительству чистокровные маги обвинили во всём нового заместителя главы Аврората Аластора Грюма, который вместо того, чтобы организовать защиту магических семей, устроил полномасштабную охоту на маленькую стаю оборотней и вовлёк в преследование почти половину личного состава авроров. Многие из тех, кто десять дней назад согласился принять защиту Министерства, отказались от своих слов и, понадеявшись на обновлённые Защитные чары своих поместий, а также на нанятые для охраны отряды, разорвали договор. В ответ Грозный Глаз во всеуслышание объявил, что он и его люди не пошевелят даже пальцем, чтобы спасти отступников, если на них будет совершено нападение. Судя по словам директора Хогвардса, тот пытался вразумить всё больше и больше выходившего из-под контроля аврора, но Грюм не желал ничего слушать. Обстановка в Магическом Сообществе накалялась. Профессия охранника становилась очень востребованной, и главы чистокровных родов, не подчинившихся Воландеморту и при этом рискнувших остаться в стране, охотно нанимали себе маленькие отряды для защиты своих семей и поместий. Сев великолепно знал, что многие из этих наёмников с потрохами были куплены Лордом, но, похоже, это известие не смогло поколебать упёртых лордов и не заставило их пойти на контакт с трусливым Министром, теряющим власть Дамблдором и окончательно слетевшим с катушек Грюмом. Они предпочитали защищаться собственными силами. Ну, собирались и собирались. Мерлин в помощь! Но главы родов, убеждённые в своей правоте, стали забирать своих отпрысков из Хогвардса, так как были убеждены в том, что Тот-Кого-Нельзя-Называть в первую очередь нападёт на школу. Ни слова директора, ни заключения Аврората о высоком уровне Защиты в Хогвардсе не могли переубедить их. Семьи забирали студентов на домашнее обучение.
Именно этой печальной тенденции и было посвящено сегодняшнее вечернее собрание директора и деканов, закончившееся буквально несколько минут назад. Северус был зол, как раненая мантикора – он терпеть не мог эти сборища для переливания из пустого в порожнее. Какой смысл был что-то обсуждать, если они всё равно ничего не могли с этим поделать. Только время зря тратили. И ради этого Дамблдор заставил его остаться на выходные в школе. Было от чего разозлиться – он опять пропустил возможность побыть с близкими ему людьми. Сев буквально замер, резко остановившись посреди коридора: «Хм-м, интересно, когда это я стал относить к числу близких мне людей Тигрёнка? » Зельевар проанализировал свои чувства и вынужден был признать – мальчишка был ему так же дорог, как и Люциус, это… несколько пугало, но мужчина просто отмахнулся от этого неприятного ощущения и продолжил путь к своим покоям. По дороге ему не встретилось ни одной живой души, что было неудивительно в половине-то одиннадцатого ночи. Неподалёку от двери в свои апартаменты Севу послышался едва заметный шорох, и он замер, внимательно оглядывая коридор. Ничего подозрительного не увидев, слизеринский декан снял запирающие чары со своей двери и шагнул внутрь, одновременно выхватив палочку и отшатнувшись под прикрытие стены. Дверь за ним медленно закрылась с громким стуком, но зельевар не спешил покидать своё укрытие. Вот мимо него от двери почти бесшумно проскользнуло нечто, выдаваемое только колебанием воздуха от движения невидимого тела в застоявшейся атмосфере подземелий. Дождавшись, пока незваный гость, ничего не видевший в темноте покоев Снейпа, подставит ему спину, Северус резко толкнул невидимку, прижав его лицом к стене, одной рукой сорвал с визитёра капюшон мантии-невидимки, а другой упер свою палочку точнёхонько в сонную артерию. Только после этого зельевар разглядел взъерошенные непослушные волосы и дужку таких знакомых очков:
- Поттер?! Что вы тут делаете? Опять подозрения в моём предательстве спать не дают?
- Профессор… чёрт… не могли бы вы меня отпустить… сэр?
Мальчишка извивался, пытаясь выбраться из неудобного положения, и невольно ещё сильнее вжимался спиной в навалившегося на него Снейпа, а Северуса внезапно будто Пивз за язык дёрнул:
- Ну, а чем вам это положение не нравится?
Голос его, звучавший сейчас возле самого уха Гарри, стал вкрадчивым и бархатным, посылая по телу юноши уже привычные искры возбуждения и предвкушения. Он чуть было не откинул голову на плечо своего любовника, но… вовремя опомнился: «Мордред побери! С ума сошёл? Сев же не знает, что я Тигрёнок, он Поттера запугать пытается! А я, как дурак, чуть не попался! »- юноша постарался взять себя в руки, укрепляя свою Хогвардскую личину и, собравшись, наконец, с духом, заговорил: - Профессор Снейп, сэр, я ждал вас с восьми часов. Нам надо поговорить. Не могли бы вы отпустить меня? Это очень важно.
Северус и сам не ожидал, что так среагирует на своего собственного студента, да ещё на кого… на чёртова Поттера. Чтоб его мантикора покусала! Но факт оставался фактом: прижавшееся к его груди и животу стройное юношеское тело вызвало сильную волну возбуждения, и профессору стоило немалого труда удержать себя в руках. На несколько мгновений ему даже показалось, что он держит в объятиях своего Тигрёнка. К тому же окутавший парня запах вдруг показался таким родным и знакомым, а сам юноша, казалось, собирался расслабиться и ещё плотнее прижаться к его телу. А потом раздались сказанные Поттером слова, и наваждение спало также внезапно, как и появилось: «Сумасшествие какое-то! Стоит только одну неделю не повидаться с Люциусом и Тигрёнком, как уже на студентов тянет. Брр! » Зельевар быстро отшатнулся от прижатого к стене мальчишки и убрал от его горла свою палочку:
- Важно? Вы меня заинтриговали. Что же такого важного могло случиться, чтобы привести вас в мои комнаты после отбоя? Кстати… двадцать баллов с Гриффиндора за нахождение вне спальни в ночное время.
Снейп внимательно вгляделся в шестикурсника, дожидаясь его реакции на эту провокацию, но тот упорно отводил взгляд, делая вид, что занят приведением в порядок своей одежды. Вид при этом он имел абсолютно невозмутимый. Зельевар заинтересованно хмыкнул: «А Поттер-то, наконец, научился держать свои эмоции в руках. Интересно, и когда он успел? »
Показав жестом на стоявшие возле камина кресла, Северус коротко предложил:
- Садитесь.
Гриффиндорец молча уселся в предложенное ему кресло и, дождавшись, когда слизеринец усядется напротив, начал:
- Сэр, нужна ваша помощь.
- Да-а? И с чего вы пришли с этим ко мне, Поттер, а не к своему декану? Я что похож на человека, который одержим идеей оказывать помощь всем убогим и слабоумным? – собственные слова неприятно резанули по сердцу и зельевар вновь поразился своим ощущениям. Раньше он и не такие высказывания в сторону Поттера позволял – и ничего, а теперь? За эти два месяца он проникся определённой толикой уважения к мальчишке и уже вовсе не считал того избалованным бездарем. Привычная гадость, сказанная в сторону сына своего школьного врага, вызвала… хмм… дискомфорт, и Сев пообещал себе, что в будущем постарается воздержаться от подобных высказываний. Уже другим тоном, более привычным ему в последнее время, он повторил:
- Так что привело вас ко мне в Подземелья, Поттер?
- Сейчас, профессор, - юноша, не торопясь, достал свою палочку и, спросив взглядом разрешения у хозяина комнат, быстро наложил несколько мощных чар, препятствующих прослушиванию помещения.
- Даже так? Чем дальше – тем интереснее. Я весь внимание.
- Сэр, мне необходимо Антиликантропное зелье.
- Так! – Северус с силой ударил ладонями по подлокотникам своего кресла. - Значит, вы всё-таки смогли отыскать Люпина?
- Мой ответ целиком и полностью зависит от вашего.
- А если я сдам вас мистеру Грюму?
- Я сомневаюсь в этом.
- Каким образом вам удалось покинуть школу?
- Это к делу не относится, сэр.
- И всё-таки я настаиваю на вашем ответе.
- Я не могу вам ничего рассказать, это не моя тайна, и… обет не даст мне этого сделать, - Марк и Герми с Дреем предвидели, что Снейп моментально догадается, что в школе есть лазейка, если Поттер упомянет встречу с оборотнем, и заранее решили придерживаться версии, что он связан каким-то обетом, не позволяющим ему разглашать эту информацию.
- Та-ак! А с чего вы взяли, что я соглашусь помочь Люпину?
- Вы уже помогали ему, и… - мальчишка замялся, опуская глаза.
- И?
- Вы были одним из тех немногих, кто сразу не поверил в виновность его стаи.
- И с чего, позвольте спросить, Поттер, вы взяли, что я не поверил обвинениям? А тем более, что буду помогать беглым оборотням скрываться от правосудия? – с привычным насмешливо-издевательским изумлением Снейп взглянул в лицо подростку, вновь пытаясь спровоцировать того на срыв, но юноша встретил его взгляд спокойно.
- Во-первых, вы, сэр, снабжали Антиликантропным зельем не только Римуса, но и всю его стаю, и делали это безо всякого принуждения. Во-вторых, вы сами сказали, что не считаете Люпина таким дураком, чтобы банально подставляться под преследование. И, наконец, в-третьих, вы ненавидите Грюма и не упустите возможность насолить ему, позволив его добыче благополучно скрыться из Англии.
- Поттер и логика – два понятия несовместимые…
- Вы в этом уверены?
- Что?
- Вы уверены, что так хорошо меня знаете, что можете судить о моей настоящей сущности? – теперь уже в глазах парня загорелась насмешка. Он пытался сдержаться, но обидные подколки Сева, напомнившие парню о невозможности их совместного существования, таки вывели его из себя.
- Я всё больше убеждаюсь, Поттер, что даже наш добрейший директор о вас ничего не знает. Вы «тёмная лошадка». И я хотел бы знать, что конкретно вы затеяли на этот раз?
- Ничего особенного. Я хочу помочь Римусу и оставшимся в живых членам его стаи покинуть страну, но это займёт какое-то время, а через три дня – полнолуние. Они нуждаются в вашем зелье, профессор.
- Кто кроме Люпина выжил? – Северус одновременно хотел и боялся услышать ответ на этот вопрос.
- Не волнуйтесь, сэр, тот, кого вы спасли, жив. Кроме них с Римусом, удалось спастись Марте и всем детям.
Северус помолчал, периодически поднимая взгляд на своего собеседника и, наконец, выдал:
- Зелье будет готово завтра к десяти вечера, но отдам я его только лично в руки Люпина.
- Профессор, но…
- Если вы мне не доверяете, не имело смысла приходить сегодня в Подземелья.
- Хорошо. Он будет вас ждать завтра в 22. 30 в Визжащей хижине.
Зельевар изумлённо уставился в зелёные глаза:
- Вы даёте ответ, не посоветовавшись с ним?
- Римус предполагал такой поворот событий, и мы заранее просчитали этот вариант, - Поттер улыбнулся легко и насмешливо.
Почему-то эта улыбка отозвалась каким-то тёплым чувством в груди Северуса, и он, поражённый такой своей реакцией на ненавистного ранее гриффиндорца, поспешил выставить его из своих комнат. Закрыв за мальчишкой двери, Сев устало прислонился спиной к стене и закрыл глаза, пытаясь проанализировать собственные чувства к парню и… ничего не смог понять. Складывалось впечатление, что он знал двух разных Поттеров. Одного, предсказуемого и полностью соответствовавшего требованиям Дамблдора, и другого, с которым ему приходилось сталкиваться несколько раз мельком. Причём как только он пытался развить знакомство с этим вторым, на передний план тотчас же выходил первый, не давая зельевару сосредоточиться и ухватить нечто важное. А в том, что это важное не было его фантазией, Северус не сомневался. Пообещав себе позже, на свежую голову разобраться в странном поведении Поттера, уставший за день зельевар отправился спать.

Римусу и Северу, оставшимся в Сноукастле вместе с приходящей в себя Мартой, опекаемой леди Эдной и тройкой сорванцов, мгновенно насевших на Тео с Блейзом, известие о встрече в Визжащей хижине передал призрак Максимуса. Люпин, услышав добрую весть, улыбнулся:
- Я не сомневался, что Северус согласится нам помочь. Он только строит из себя вселенскую сволочь, а на самом деле – стоящий мужик.
- Я пойду с тобой, - безапелляционно заявил Норд.
- Нет, Север, это может быть опасно.
- Ты, что, думаешь, он сдаст нас аврорам?
- Нет, но проникновение на охраняемую территорию Хогвардса двух оборотней гораздо легче засечь.
- Маркус с Дреем хвалились, что смогли обмануть даже Защитные чары Тёмного Лорда, так что уж прикрыть нас двоих на полчаса смогут, - заметив, что вожак колеблется, Север подошёл к нему вплотную и, положив руки на плечи, заглянув в глаза. - Он был одним из тех, кто не дал мне свихнуться в том аду. Они с Люциусом не просто помогли мне сбежать, они… лечили меня и подкармливали с самого начала. Когда… я… не хотел жить… они приходили и успокаивали меня. Я понимал, что они мало чем могли мне помочь, но эти двое совершили невозможное. Только благодаря им я не потерял рассудок. Пожалуйста, позволь мне попрощаться с Северусом. Мы уезжаем из этой страны и, наверное, никогда сюда больше не вернёмся… пожалуйста…
- Хорошо, но…
- Я буду очень осторожен.
- Если я отдам приказ, ты выполнишь его без рассуждений.
- Я…
- Только при таком раскладе я возьму тебя с собой. Ты слишком непредсказуем, а это опасно. Я жду, - Римус изо всех сил пытался сдержать порыв немедленно прижать парня к себе, но запах желанного существа и приближающееся полнолуние буквально скручивали его тело судорогой гипертрофированного либидо, и альфа не знал, насколько у него хватит сил сопротивляться этому наваждению.
- Кхмм… кхмм… - призрак Максимуса привлёк к себе внимание застывших в «почти объятии» оборотней. - Если этот молодой человек отправляется с вами, я должен попросить вас о некотором одолжении.
- Что вы имеете в виду? – Люпин был даже рад отстраниться от вызывающего такую бурю чувств тела.
- Партнёр моего внука не знает о том, что Гарри Поттер и «Ночной охотник» – одно и то же лицо. Я боюсь, что вы окажете медвежью услугу Маркусу, рассекретив его перед Северусом.
- Партнёр вашего внука?
- Да. Люциус – мой внук, а Северус… один из его партнёров.
- Один из партнёров? И как давно?
- Почти двадцать лет. Абрахас всегда был идиотом. Ему не стоило связывать узами брака двух нелюбящих друг друга людей. К тому же, Северус магически всегда был сильнее Нарциссы.
- А я сразу почувствовал, что они связаны, - Норд со слегка самодовольной улыбкой посмотрел на Римуса. - Тройственный союз… а кто третий партнёр?
Люпин смотрел на молчавшего Максимуса, и в его душе уже зрела уверенность, что он знает ответ на этот вопрос:
- Не-ет… Это не может быть Гарри.
- В том-то и состоит весь ужас ситуации. Ни Люциус, ни Северус не знают, что «Ночной охотник», с которым они встречаются вот уже три месяца – это Гарри Поттер. Вы же видели насколько различаются между собой его личины. Поверьте, всех троих связывают искренние и очень сильные чувства… даже если они сами пока не готовы признаться в этом, в том числе, и самим себе. Но, насколько я знаю, Северус за что-то ненавидит весь род Поттеров. Разоблачение юноши в данный момент может привести к очень плачевным последствиям, - призрак тяжело вздохнул. - Я просто не представляю, как они смогут выпутаться из этой ситуации. Одна надежда – что мой внук и Северус узнают тайну мальчика после того, как полностью осознают свои чувства к нему, а для этого необходимо время. Я прошу вас не выдавать Маркуса. Пусть всё идёт своим чередом.
Полученное только что известие никак не хотело укладываться в сознании Ремуса. В его представлении малыш Гарри всё ещё был ребёнком – сыном его погибших друзей, но, вспомнив того уверенного в себе парня, которого он увидел, впервые открыв глаза в Сноукастле, и оценив его вид и поведение объективно, оборотень вынужден был согласиться, что тот уже отнюдь не невинный младенец. От этого Поттера веяло такой Силой, которая и не снилась Джеймсу. Да, что там Джеймсу! Она не снилась и им всем вместе взятым. «А ведь я почувствовал при этой встрече, что он связан, только не придал этому значения. Ну, что ж, Мерлин в помощь тебе, Маркус. Я, старый волк, ничем не могу помочь тебе в этом деле, это только твоё сражение. Единственное, что я могу – это не мешать».
- Хорошо. Я согласен, - Римус перевёл взгляд на члена своей стаи и, пытаясь выдержать ровный приказной тон, велел:
- Ты ни словом и ни взглядом не выдашь Северусу тайну Марка.
- Я что, похож на идиота?
- Иногда – да.
- Р-р-р…
- Не рычи на вожака, щенок, - Люпин шутливо запустил пальцы в шелковистую гриву волос Севера и слегка потрепал её, имитируя наказание провинившегося волчонка в волчьей стае, но тут же отдёрнул руку: уж больно хотелось пойти дальше и притянуть голову мальчишки к себе, втягивая в поцелуй. И Римус знал, просто чувствовал всем своим существом, что в этот раз парень бы не был против, но… не факт, что сам мужчина смог бы на этом остановиться, а учитывая то, что он узнал о жизни юноши – это было явно преждевременно.
- Хорошо, я понял. Про Сноукастл и Маркуса молчок. Ты послал ему письмо, он встретился с тобой в этой вашей хижине. Так?
- Вот именно. Больше ты ничего и не знаешь. Поттера ты не видел… «Ночного охотника» – тоже. И не вздумай что-нибудь ляпнуть.
- Обижаешь, Римус. Я сама сдержанность.
- Вот и будь… ею.

Встреча в Визжащей хижине прошла без всяких неприятных эксцессов. Римус с Севером рассказали Снейпу отредактированную версию своего спасения, а взамен получили полный отчёт о событии, которое спровоцировало охоту на оборотней. Северус принёс с собой не только Антиликантропное зелье на шесть человек, но и подробный рецепт его приготовления с пространными пояснениями. С таким документом это зелье в будущем мог приготовить любой мало-мальски талантливый зельевар. На прощание Север обнял спасшего ему жизнь слизеринца, и тут уже Римусу пришлось сдерживать в себе ревнивое желание вцепиться в глотку своему школьному недругу. Они расстались практически друзьями и, успокоенные, вернулись в Сноукастл. Словно огромная тяжесть рухнула с плеч Люпина, когда опасения, что им придётся встречать полнолуние без Антиликантропного зелья, рассеялись, как дым. Гелерт и Эдна проследили, чтобы все оборотни приняли зелье, и помогли устроиться в зале, специально на этот случай покрытом мягкими матами. Расходиться по отдельным спальням стая категорически отказалась. В общем, с таким ужасом ожидаемое полнолуние прошло безо всяких неприятных событий. Ещё сутки после него люди-волки приходили в себя, а потом, в ночь на пятницу, сопровождаемые всеми обитателями Сноукастла и прибывшими в замок Кингсли с Кеном, разумеется, под чужими личинами, с новенькими маггловскими документами на имена граждан Канады, отправились в Хитроу. Маркусу с Дреем и Герми удалось-таки уговорить Римуса и Норда взять с собой часть денег, принадлежавших ранее Блэкам, в качестве компенсации за хамское обращение этой семьи с матерью Севера.
Так совпало, что Марку с друзьями одновременно пришлось провожать не только оборотней, но и леди Эдну с младшим сыном и Блейзом Забини, отправлявшихся во Францию для того, чтобы проследить за последними этапами ремонта их коттеджа и подготовиться к учёбе в Шармбатоне. В этот раз провожать ставших близкими людей рискнул отправиться даже Гелерт. Это был его первый выход «в люди» после побега из Нурменгарда, и старый Тёмный Лорд перенёс нахождение в большом скопище народа с большим трудом. По возвращении он даже отказался остаться ночевать в доме Кэса и с удовольствием вернулся в Сноукастл, к своему уединению и обществу призрака Максимуса.
А «Ночные охотники», успокоенные тем, что их друзья благополучно покинули негостеприимные для них берега Туманного Альбиона, отправились досыпать в родную школу. И ничто не тревожило больше их сон этой ночью. С плеч упала тяжесть ответственности, и даже хронический недосып не помешал им чувствовать лёгкость на занятиях, проходивших на следующий день. Это чувство объяснялось, в общем-то, простой причиной – этот день был пятницей, а значит… Миона и Дрей могли спокойно посвятить себя друг другу, а Маркус… хмм… Маркус запланировал на субботу и воскресенье оч-чень горячую встречу с дорогими ему людьми. Даже не очень любимые по сей день Зелья не смогли испортить ему радужного настроения, а ехидные подколки Снейпа во время тренировки по Боевой Магии, только раззадорили парня, заставив его воображение работать с удвоенной скоростью и представлять… хмм… очень-очень интересные картины их совместного будущего времяпровождения. А в том, что их встреча таки состоится, юноша окончательно убедился, возвращаясь с ужина и случайно наткнувшись на беседующих возле горгульи Снейпа и Дамблдора. Он своими ушами слышал, как директор отпустил его любовника «по личным делам» на все выходные, а сам отправился «в известное ему место», но обещал вернуться к утру и проследить за слизеринцами.
Переполненный самыми радужными мечтами Гарри влетел в гриффиндорскую гостиную, собираясь наскоро привести себя в порядок и, отпросившись у МакГонагалл, отправиться в Малфой Менор. Внезапно возникшее головокружение он даже поначалу не воспринял всерьёз, списав на усталость и продолжив подниматься по лестнице в спальню. Только перешагнув порог комнаты, парень понял, что то, что происходит с ним, не может быть следствием усталости. Всё тело внезапно охватила сильнейшая слабость, а перед глазами возникла причудливо искажённая картинка чего-то страшного, а потом… потом навалилась страшная выматывающая душу боль. Гарри уже не видел, как к нему кинулись всполошённые его криком Невилл с Роном. Не чувствовал их подхвативших его выгнувшееся дугой тело рук. Не слышал их встревоженных голосов. Всё тело разламывала дикая боль, и только последним краешком погружающегося в неё сознания парень смог осознать, что эта боль не принадлежит ему, но в то же время он чётко осознавал, что она и не Воландеморта. Собрав всю свою волю в кулак, юноша сумел вернуть контроль над угасающим сознанием и только тогда понял, что жуткая картинка, разворачивающаяся у него перед мысленным взором, чем-то ему знакома. Точно такое же ощущение от изображения было, когда Сноукастл показывал ему сцену сражения на тропе. Гарри попытался сосредоточиться на показываемой ему сцене и похолодел: даже искажённая проекция чуждого магического псевдоразума не могла скрыть того, что ему показывал гибнущий в огне древний магический особняк, искалеченные трупы его обитателей и… кого-то мечущегося и кричащего в подступающем со всех сторон пламени. Умирающий дом последним усилием защищал гибнувших в огне хозяев, но его силы явно были на исходе. Паника затопила сознание Иллюзора. На мгновение ему показалось, что он видит умирающий Сноукастл, но «голос» поместья не походил на уже знакомый ему мыслеобраз его замка. Жуткое видение стало угасать, унося с собой боль, и только в последний момент юноша успел узнать пожираемый огнём смутно знакомый герб и в ужасе распахнул глаза. Он, наконец-то, понял, что произошло. Подскочив с собственной постели, на которую его успели уложить перепуганные друзья, Гарри скользнул по ним практически ничего не видящим взглядом и прохрипел:
- Я должен…
А в его голове как наяву звучал собственный голос, произносящий:
- Кровью и жизнью своей клянусь:
не нападать на…

_______________________________________
Автор иллюстрации - Теххи.


Глава 28. Магический долг.

Голова Гарри немилосердно кружилась, перед глазами расплывались радужные круги, всё тело дрожало мелкой дрожью после перенесённой мучительной боли, а ноги подкашивались. Юноша пошатнулся и упал бы, но кто-то хорошо знакомый подставил ему своё плечо. Сквозь шум в ушах он смутно слышал, как друзья зовут его по имени, но их встревоженные голоса почти не воспринимались измученным мозгом. Парень смежил веки и помотал головой, пытаясь отогнать подступающее беспамятство. В тот же момент перед мысленным взором, как наяву предстала страница древнего фолианта, обнаруженного им в Сноукастле этим летом. Когда он впервые читал его, то не обратил особого внимания на один из древнейших, описываемых в книге магических обычаев. Тогда он показался ему само собой разумеющимся. Ведь что было естественней того, что собравшиеся под крышей одного убежища обязаны защищать до последней капли крови наследников укрывшего их рода? Этот обычай был связан с самой древней Магией Крови, и его нарушение каралось страшно, вплоть до отлучения самого предателя и его семьи от магии и физического уничтожения виновных. Ни одному магу бы не пришло в голову допустить гибель последних представителей связанного с ними рода, если в их силах было этому воспрепятствовать, в чистокровных семьях это вбивалось в головы юных волшебников с пелёнок. А самоучка Гарри Поттер, не знавший магических обычаев и постигавший родовую магию на собственном, иногда горьком, опыте, найдя два года назад старинный ритуал Убежища, применял его направо и налево, не заботясь о последствиях. И то, что он чувствовал сейчас, было расплатой за беспечность. С трудом разжав стиснутые во время видения зубы, парень прохрипел:
- Я должен… - горло перехватило, но зато в глазах стало проясняться, и он увидел встревоженное лицо Невилла. Шум в голове стих.
- Гарри! Гарри! Что случилось?! Это Тот-Кого-Нельзя-Называть, да? Да не молчи же ты, Гарри! Беда с кем-то из наших?! – рыжеволосый здоровяк тряс его тело, так, как будто хотел вытрясти из него душу.
- Рон…
- Что?! Гарри! Что случилось?!
- Не кричи мне в ухо, оглушишь… я должен… мне надо… - Гарри попытался отстраниться от поддерживающего его друга, но едва не упал. Мышцы тряслись, как желе, и не желали поддерживать тело в вертикальном положении.
- Что случилось, Гарри? – тихий голос Невилла воспринимался гораздо лучше, чем громкие вопли Рона.
- Пожиратели напали на дом Вейнов.
- Мерлин! Нам надо найти Дамблдора!
- Его нет в школе. Я слышал, как он говорил… Снейпу, что… отлучится… до утра… - голос хрипел и не слушался, но в голове уже начало проясняться, и Гарри лихорадочно искал выход из сложившейся ситуации. Директора и Северуса не было в школе, но в ней оставалась МакГонагалл…
- МакГонагалл…
- Её нет в Хогвардсе. Прюетт и Глассиус с третьего курса баловались заклинаниями из учебника по ЗОТИ, утащенного у кого-то из пятикурсников, и прокляли друг друга так, что мадам Помфри только руками развела. МакГонагалл отправилась с ними в Св. Мунго, - Рон помог другу усесться на постель и наколдовал стакан воды. Гарри, захлёбываясь, проглотил живительную влагу одним глотком. В животе горело, как будто он выпил жидкий огонь:
- Почему наш декан, а не сама Помфри?
- У неё в Больничном крыле какой-то пуффендуец с тяжёлым отравлением, она не смогла оставить его без присмотра. Слушай, Гарри, может, Флитвик или Стебль могут помочь?
- Чем? Они не члены Ордена. А где Грюм? – Поттер поднял взгляд на Невилла и успел поймать гримасу друга. - Что?
- Вейны же отказались от помощи Аврората, вряд ли Грюм…
- Но он же обязан защитить подвергшихся нападению магов. Мне срочно необходимо его найти.
- Наверняка он в Большом зале. Грозный Глаз часто задерживается там после ужина…
- Ага, чтобы стрясти с домовых эльфов стаканчик-другой огневиски, - Рон помог вцепившемуся в прикроватный столбик Гарри подняться, и тот, поддерживаемый с двух сторон друзьями, смог спуститься по лестнице в общую гостиную факультета, а затем, игнорируя любопытные взгляды собравшихся там студентов, выбраться через проём за портретом Полной Дамы в коридор Гриффиндорской башни. Постепенно, с каждым шагом силы возвращались к гриффиндорцу, и к тому времени, как они втроём добрались до Большого зала, Невилл с Роном уже едва поспевали за ним. Грюм и впрямь обнаружился за преподавательским столом на возвышении в компании бутылки огневиски и бифштекса. Увидев бегущих к нему студентов, он неприветливо поинтересовался:
- Ну, и какого рожна вам здесь надо?
- Мистер Грюм, у Гарри было видение… ну-у… этого…
- Тот-Кого-Нельзя-Называть… - договорить Невилл не успел.
Казалось бы, колченогий и неповоротливый, аврор мгновенно оказался рядом с ними и, встряхнув парня за отвороты мантии, бешено вращая своим волшебным глазом, прохрипел:
- Что Тот-Кого-Нельзя-Называть? Где нападение?
- Мистер Грюм, - Гарри вышел вперёд и, прямо взглянув в глаза вызывавшему у него неприязнь человеку, пересилил себя и продолжил: - Пожиратели напали на дом Вейнов.
Грозный Глаз тотчас же выпустил отвороты мантии Лонгботтома и, нарочито не торопясь, вернулся к своей трапезе. Лицо его выражало полнейшее безразличие.
- Мистер Грюм, они смогли прорваться через защиту особняка…
- Ну, и Мордред с ними. Не хватало ещё, чтобы я из-за каких-то отступников портил себе ужин. Я не собираюсь спасать их вероломные задницы. Пускай разбираются сами, как хотят. Убирайтесь в свою башню! Живо!
- Но, мистер Грюм, вы же аврор…
- ЧТО-О???!!! Ты, сопляк, ещё будешь мне указывать, что я должен делать, а что нет? Вон, я сказал, пока я всех вас не проклял, щенки!!! – судя по бешенству, написанному на лице старого аврора, он совершенно точно не шутил и собирался привести в исполнение высказанную только что угрозу.
- Но, сэр, вы же… - начал было Рон, но замолк под гневным взглядом орденца.
- Пойдём, ребята, - Гарри первым понял, что здесь они ничего не добьются, и потянул друзей за собой, но, пройдя шагов двадцать, обернулся и, взглянув прямо в глаза сверлившего его недобрым взглядом аврора, негромко, но чётко произнёс: - Смотрите, сэр, как бы не перевелись те, кто согласятся защищать ваше седалище.
- ЧТО-О? Ах ты, щенок! Да я… - Грозный Глаз мгновенно вскинул палочку и послал в слишком много о себе возомнившего Ублюдка-Который-Не подох-От-«Авады», серию боевых проклятий, но наглый мальчишка, даже не поднимая палочки, возвёл мощнейший Зеркальный щит и отправив «подарочек» по обратному адресу, внимательно посмотрел в лицо противнику пару секунд, а затем, молча развернулся и быстрым шагом покинул зал. Его взгляд Грюму откровенно не понравился, в нём читались не просто непокорство и вызов, свойственные юным соплякам, но и холодное, вполне сложившееся и взрослое обещание расквитаться с будущим начальником Аврората по полной программе.
Нев и Рон ждали его за дверями в зал:
- Надо дождаться МакГонагалл, она вправит ему мозги.
- Или вызовет Кингсли… Мерлин великий! Там же Ромильда… Ну, помнишь, Нев, та соплячка, что преследовала Гарри валентинками…
- Может, послать сову к Шеклботу?
- Нет времени, дом уже в огне, - Гарри решительно взглянул на старых друзей. - Возвращайтесь в башню, я что-нибудь придумаю.
Он вдруг поймал себя на мысли, что если бы на месте Рона и Невилла, сейчас стояли Дрей с Гермионой, он, ни капли не сомневаясь, взял бы их с собой в эту вылазку. Но это было невозможно, парочка ещё после ужина слиняла в Сноукастл и сейчас не отвечала на вызов по галлеону. Видимо, заговорённая монетка, обычно хранимая в потайном кармашке одежды, была далековато от занятых понятно чем любовников. Гарри и сам однажды попал в подобную ситуацию и знал, как это происходит.
- Что ты задумал? Мы никуда без тебя не пойдём, - Рон преградил дорогу другу уже направившемуся в сторону лестницы, охраняемой горгульей, и положил ему руку на плечо. - Гарри, мы же всегда вместе влезали во все приключения. Ты что, собираешься «повеселиться» без нас?
- Рон, это вовсе не приключение, и если ты думаешь, что я собираюсь вступить в победоносную схватку с ПСами, то ты ошибаешься. Я только постараюсь помочь сбежать оставшимся в живых членам семьи, - юноша попытался обойти стоявшего на дороге друга и продолжить путь, но рядом с Роном встал и Невилл.
- Послушай, Гарри, ты, конечно, очень сильный боевой маг, но как ты собираешься проникнуть в поместье в одиночку? Да и Вейнов, если кто-то из них остался в живых, одному вытащить не под силу.
Поттер остановился и внимательно всмотрелся в решительные лица преградивших ему дорогу друзей: «А в том, что сказал Нев, есть смысл. Кроме того, проще взять их с собой, чем отвлекаться сейчас на «Обливэйт» и создание ложных воспоминаний, или, что ещё хуже, на «Ступеффай» и левитацию их бренных тел до Гриффиндорской гостиной». В голове словно отсчитывал секунды и минуты гигантский хронометр. Юноша просто чувствовал, как теряет силы и погибает в огне магическое поместье, защищавшее последних представителей старинного рода. Это соображение и подтолкнуло его к решению:
- Хорошо, идите за мной. Только тихо. И давайте сразу договоримся – мои приказы не обсуждать и по имени друг к другу не обращаться. Лучше вообще молчите, - увидев, что Рон собирался что-то возразить, он добавил: - Или отправляйтесь в башню прямо сейчас. Там у нас не будет времени выяснять отношения.
- Ладно.
Трое парней, стараясь не привлекать к себе внимания, добрались до горгульи, прикрывающей вход на лестницу, ведущую к кабинету директора. Рон с Невиллом в недоумении поглядывали на друга, но, подчиняясь предыдущей договорённости, вопросы задавать остерегались. Гарри же привычно нырнул на слабо освещённую лестницу, ведущую вниз и поманил своих спутников рукой:
- Спускайтесь.
Через несколько минут они уже стояли в комнате для аппараций, а приведший их сюда парень, как всегда, накладывал Чары, превращавшие их в «Ночных охотников».
- Ух ты! Так ты и есть…
- Рон! Гарри же сказал…
- Ребята, мы же договорились – без имён. Ещё один такой прокол, и я на вас «Силенцио» наложу.

Через несколько секунд три облачённые в тёмные мантии фигуры с туманом вместо лиц материализовались возле потайного входа в Вейн-Холл. Гарри-Марк привычно проверил наличие Охранных чар и, негромко помянув всех предков Мерлина, аппарировал себя и друзей к самым дверям в потайные комнаты. Защиты не было. Вовсе. И это не было связано с пожаром в поместье. Отпустив мантии дезориентированных после перемещения друзей, юноша распахнул бесполезную теперь дверь и по затянутым дымом комнатам побежал к входу в Парадный зал усадьбы. Судя по искажённому видению, показанному ему гибнущим домом, оставшиеся в живых Вейны могли быть только там. Рон и Невилл, быстро пришедшие в себя после аппарации, изо всех сил пытались поспеть за ним, но то и дело натыкались на плохо различимую в дыму мебель:
- Вау! Ну, ты даёшь! Как ты здесь ориентируешься? Ни хрена ж не видно…
- Быстрее! Дом почти уничтожен, скоро огонь доберётся и до потайного хода!
Запах гари раздирал лёгкие, стелющийся по коридорам дым не давал дышать, и ребята вынуждены были воспользоваться заклинанием Головного пузыря, чтобы пробираться дальше. Из-под некоторых дверей уже пробивались языки пламени, но поместье пока держалось, позволяя обязанному ему человеку прийти на помощь его хозяевам.
- Смотри, в коридоре уже горят двери, вряд ли в зале остался кто-то живой, - судя по всему, комментарий исходил от Невилла, но ни сомнение в голосе Лонгботтома, ни отчаянные чертыхания Рона не мешали двум друзьям прицельными струями воды из своих палочек тушить загоревшиеся предметы, мешавшие быстрому продвижению.
- Кто-то ещё жив, иначе дом не защищал бы этот зал, - Гарри махнул в сторону полыхающих коридоров, ведущих в остальные части поместья. - В остальных комнатах уже выгорело всё подчистую.
Голос его звучал уверенно, но в груди нарастало страшное предчувствие. Он точно знал, что кто-то из Вейнов ещё жив, иначе поместье не требовало бы с него возврата долга, но… неизвестно, в каком они могли быть состоянии после общения с Пожирателями. «Благодаря» видениям, посылаемым ему Воландемортом на пятом курсе, у парня был богатый опыт по тому, во что могут превратить человеческое тело и разум такие отморозки, как Беллатриса и её озабоченный муженёк. Но парень постарался загнать свои подозрения как можно глубже в подсознание. Сейчас было не до истерик – он, как никогда, нуждался в ясной голове. Наконец, их сумасшедший путь через тайные комнаты, готовые вот-вот превратиться в гигантскую печь, завершился. Юноша с налёту вышиб панель, ведущую в зал, беспалочковой «Бомбардой» и выскочил в затянутое сизым дымом огромное помещение.
- Мордред! Здесь же ни зги не видно! Как мы будем их искать в этом мареве, - в спину Поттера врезался споткнувшийся об обломки Рональд. Гарри-Марк наложил мощнейшие Очищающие воздух чары, но даже они не смогли облегчить их положение – марево не желало сдавать свои позиции – и тогда юноша, не долго думая, запустил заклятие Ураганного ветра, когда-то найденное им в библиотеке Сириуса. Это заклинание было из разряда Тёмных и в данном случае могло раздуть пожар в поместье до невиданных размеров, но… оно давало им несколько минут, чтобы найти выживших и смыться из этого негостеприимного места. Шквальный ветер в несколько секунд очистил зал от дыма, и перед друзьями открылась жуткая сцена. Даже Гарри, много повидавший в своей жизни и в видениях Воландеморта, с трудом сглотнул, гигантским усилием воли подавив подкатившую к горлу тошноту, и замер, не в силах оторвать глаз от страшной картины. Рона, едва успевшего снять с себя Заклятие Головного Пузыря, вырвало прямо тут же, стоило ему только увидеть то, что осталось от Вейнов. И только Невилл, игнорируя изуродованные трупы, кинулся к едва дышащим связанным «Инкарцеро» детям. Одним взмахом палочки он избавил трёх малышей и девочку лет восьми от магических пут. Дети закашлялись, пытаясь отдышаться, и этот звук вывел из ступора Гарри. Маленькая волшебница открыла заплаканные глаза и, едва слышно прохрипев: «Мама… мамочка…», - поползла по обгоревшему полу к окровавленному телу женщины. Поттер вновь усилием воли подавил подступавший к горлу комок и, подбежав к девочке, подхватил её на руки, прижав лицо к своей мантии, чтобы ребёнок не смог увидеть… Собственные же глаза против воли не могли оторваться от жуткого зрелища. На полу в зале лежало пять тел, из которых три, возможно, принадлежали женщинам. Определить это можно было только по длинным волосам, настолько они были изуродованы сумасшедшими садистами, замучившими этих людей до смерти. Только усилием воли, юноше удалось оторвать от них свой взгляд:
- Ребята, забираем детей и аппарируем, сейчас огонь вернётся с новой силой, - голос парня больше напоминал воронье карканье. Рядом появился Невилл, державший на руках двух потерявших сознание малышей, но Рон, как будто не слыша слов друга, как заворожённый приближался к лежавшему немного на отшибе маленькому телу:
- Ромильда… это Ромильда… Смотри Не…
Гарри вовремя успел зажать рот друга своей ладонью:
- Ш-ш-ш, ты ничем не можешь ей помочь. Она уже мертва. Пойдём, нам надо убираться отсюда, - и, видя, что друг не реагирует на его слова, Поттер, невербально погрузив рыдавшую у него на груди девочку в лёгкий сон, почти насильно передал её расслабившееся и обмякшее тело Рону. - Держи её крепко, я возьму оставшегося ребёнка. Да возьми же ты себя в руки!!!
От последней встряски Рональд как будто очнулся, повернул к другу скрытое маскировочными чарами лицо и всё ещё неверяще проговорил:
- Родители же только утром её забрали… только утром…
Из-за сорванных с петель дверей послышался рёв возвращающего огня, ещё больше раздутого, вызванным магами ураганом. Помещение вновь стал затягивать удушливый дым. Окинув последним взглядом тела погибших волшебников и мысленно поклявшись разобраться с тварями, способными совершить такое, Гарри подхватил на руки оставшегося светловолосого мальчика лет пяти, уже приходящего в себя, подтолкнул друзей к центру зала:
- Сосредоточьтесь. Нам нельзя здесь оставаться, - на всякий случай он ещё раз как следует встряхнул Рональда и, поинтересовавшись у Нева: «Ты в порядке? », дождался ответного кивка, поудобнее перехватил мальчугана, обнял друзей покрепче и перенёс всю компанию в тёмный переулок неподалёку от входа в госпиталь Св. Мунго. Парни судорожно хватали ртом холодный ночной воздух и никак не могли отдышаться, а перед глазами у каждого из них, как наяву, стояла увиденная в поместье картина…
- Где это мы?
- Возле Св. Мунго. Надо как можно скорее передать детей колдомедикам, - Невилл уже шагнул, было, в сторону витрины почти заброшенного магазинчика, но Гарри остановил его.
- Погоди. Дай мне несколько минут, - маг-иллюзор, наложил на всех представителей маленькой компании Согревающие чары, передал Рону копошившегося у него на руках мальчугана и, забрав у того девочку, положил ладонь на её головку, прошептав:
- «Легиллименс».
Тотчас же перед глазами юноши замелькали, как в калейдоскопе, отдельные картинки. Все воспоминания маленькой Элены об этом страшном дне:
Возвращение из Хогвардса встревоженных родителе, вместе с заплаканной старшей сестрой, в которой Поттер узнал Ромильду. Просьбы матери уехать из страны куда-нибудь, где их не смогут найти Пожиратели. Увещевания отца, уверенного в абсолютной надёжности Защитных чар и компетентности небольшого отряда нанятых недавно охранников. Появление сестры матери – тёти Шарлотты с мужем Джеймсом Грейхейвеном и их пятилетним сыном Патриком. Разговор, подслушанный спрятавшейся за портьерой девочкой. Страх, терзающий ребёнка. Внезапное исчезновение Защиты поместья и нападение отряда Пожирателей. Начальник охраны – Родерик Милз, собственноручно открывший убийцам двери дома своих нанимателей. А дальше… сплошной кошмар. Пытки, которым эти звери подвергали её родных прямо на глазах у детей. Рудольфус Лестранж, перерезавший горло её отцу, с окровавленным ножом в руке подступающий к матери девочки, которую держит Руквуд. Кровь повсюду, куда ни падёт взгляд. Насилие. Визгливый хохот Беллатриссы и отпускаемые ею скабрезные шуточки, которые ребёнок ещё не может понять. Толстый низенький Пожиратель, втащивший в зал спрятавшуюся в доме Ромильду. И собственные отчаянные крики девочки. Удар по голове. Кратковременная потеря сознания и… изуродованные трупы близких с подбирающимися к ним языками пламени. Невозможность пошевелиться. Стоны умирающей сестры. Крики братишек и маленького кузена и… темнота, накрывшая измученный разум…
Гарри вынырнул из воспоминаний девочки, тяжело дыша, с бьющимся где-то в районе горла сердцем. Рубашка насквозь промокла от пота, и его трясло, как в ознобе. События, пережитые ребёнком были настолько ужасны, а чувства, горе и отчаяние, испытываемые ею, настолько сильны, что юноша чувствовал почти физическую боль, сравнимую разве что с заклятием «Круациатус», под которое ему не посчастливилось попасть в конце четвёртого курса. Огромным усилием воли он заставил себя успокоиться и, вновь погрузив ребёнка в сон, нетвёрдо шагнул в сторону замаскированного входа в госпиталь. Стирать девочке память парень не стал, понадеявшись, что профессионалы-колдомедики справятся с этим лучше него.
- Что там случилось?
- Потом расскажу, а сейчас и впрямь, ребятишек лучше отдать колдомедикам, - Гарри уже узнал всё, что его интересовало, а уж лица-то мразей, участвовавших в этой резне, смог бы вспомнить во всех подробностях, даже если бы его разбудили среди ночи.
Их появление в приёмном покое магического госпиталя вызвало немалый переполох и едва не спровоцировало серьёзную панику.
- Пожиратели!!!
- Помогите!
- Вызовите авроров!
В этот раз сходство их мантий с пожирательскими, едва не сыграло с друзьями дурную шутку. В ребят полетело несколько боевых заклинаний, но Гарри легко отклонил их с помощью «Протего», боевых магов среди нападавших не было, а колдомедики и родственники больных, пришедших проведать своих близких, серьёзного вреда причинить были не в состоянии. Их можно было брать голыми руками. Юноша даже ужаснулся про себя: «А если бы на нашем месте были настоящие ПСы? » Он попытался, было, успокоить мечущихся по коридору магов и ведьм, но его никто не слушал, тогда парень наложил на себя «Сонорус» и его изменённый маскировочными чарами голос проник в каждый уголок помещения:
- Прекратите панику. Мы не Пожиратели и не причиним вам вреда.
В приёмном покое мгновенно повисла тишина, слышно было даже, как хрустят под ногами замерших волшебников осколки разбитых в толчее флаконов с зельями. Никто не спешил покидать свои убежища. К удивлению юноши, из-за регистрационной стойки, за которой спряталось не меньше десяти человек, вышел не самый опытный маг, а юная колдоведьма, сама недавно окончившая Хогвардс. Гарри даже смутно помнил её по учёбе в школе. Кажется, она училась на три года старше его на факультете Пуффендуй.
- Кто вы? – голос ведьмочки срывался от недавно пережитого страха, но она твёрдым взглядом смотрела на жутковатых пришельцев, держа их на прицеле своей палочки, маленькая ручка ни разу не дрогнула - Почему вы напали на госпиталь?
- Мы не нападали на больницу. Вы сами приняли нас за Пожирателей. А мы пришли, чтобы передать вам этих детей, нуждающихся в вашей помощи, - Гарри-Марк откинул полу плаща, скрывавшую спавшую у него на руках девочку. Он намеренно не назвал себя и своих друзей, понадеявшись на то, что занятые пострадавшими детьми колдомедики забудут о доставивших их подозрительных магах. Но не тут-то было, у юной колдоведьмы была хватка терьера, она продолжала держать их на прицеле, уже увереннее поинтересовалась:
- Вы так мне и не ответили. Кто вы? Кто эти дети? Что с ними случилось? И почему мы должны верить вашим словам?
- Мы не Пожиратели, не бойтесь, - Гарри усмехнулся, но, вспомнив, что его лица за Маскировочными чарами сейчас никто не видит, решительно добавил (в конце концов, они же ничего от этого не теряли). - Мы… «Ночные охотники», а эти дети – всё, что осталось от семьи Вейнов. Пожиратели убили их родителей и сожгли дом сегодня ночью. Мы появились слишком поздно, чтобы спасти остальных.
Как только он рассказал о гибели Вейн Холла, по рядам прислушивающихся к разговору волшебников поползли шепотки. Кто-то всхлипнул. Выбравшаяся из-под регистрационной стойки пожилая женщина в больничном халате, по щекам которой текли слёзы, потрясённо прошептала, не отрывая глаз от повисшего на Роне ребёнка:
- Патрик…
Мальчик зашевелился и открыл покрасневшие от слёз глаза:
- Бабушка.
Гарри услышал, как стоявший рядом с ним Невилл с шумом втянул в себя воздух и решил свернуть дискуссию, пока его команда не совершила какой-либо ошибки и не выдала его с потрохами. Подойдя к храброй ведьме, он передал ей спящую девочку и произнёс так, чтобы слышала только она и два присоединившихся к ней колдомедика:
- К сожалению, мы спешим и не можем сейчас задерживаться. Дети получили сильнейшую психическую травму и надышались дыма. Их родители и сестра девочки мертвы, и это была нелёгкая смерть, поверьте. Позаботьтесь о них, пожалуйста, - юноша сделал знак, и его друзья в свою очередь передали малышей в руки подбежавших колдомедиков, оттеснивших леди Грейхейвен. Остальные маги по-прежнему боялись к ним приближаться. Трое молодых людей, не сговариваясь, отступили к стене, возле которой появились после аппарации, и, обнявшись, с тихим хлопком растаяли в воздухе. И только вспыхнувшие после их исчезновения в воздухе огненные буквы сложились в слова: «Ради Мерлина, сделайте что-нибудь со своей Защитой! К вам же может зайти всякий, кто пожелает. И куда смотрят авроры? »

Через несколько секунд друзья материализовались на аппарационной площадке в центре Хогвардса. Никто из них не произнёс ни слова. Гарри убрал их «охотничьи» мантии и маскировку, Рон наколдовал ледяной воды и с удовольствием вылил её себе на голову, отфыркиваясь при этом, как мокрый пёс, а Невилл отошёл в сторонку, сел на пол и уткнул лицо в согнутые колени, плечи его дрожали. Поттера и самого пробирала дрожь. Одно дело видеть пытки и кровь в сознание этого психа Воландеморта, и совсем другое - своими глазами. Кроме того, в видениях не бывает запаха дыма и такого стойкого металлического привкуса свежей крови. К горлу опять подступила тошнота, но юноша усилием воли отогнал её. Свой долг он выполнил, дети Вейнов были спасены, а что касается взрослых… думать об этом и вспоминать не хотелось. К тому времени, как они прибыли в поместье, родителям ребятишек уже не помог бы и сам великий Мерлин, а вот что касается Ромильды… Судя по воспоминаниям её сестры, когда они препирались с Грюмом в Большом зале, девочка ещё была жива. Если бы Гарри не связывался с этим чокнутым аврором и не изображал из себя Мессию, прогоняя желавших помочь друзей, они, возможно, смогли бы спасти и её. Парень решительно помотал головой. Чувство вины, притихшее было за несколько месяцев с момента гибели Сириуса, вновь подняло голову. Пришлось напомнить себе, что в этот-то раз он не имел никакого отношения к нападению Пожирателей на дом Вейнов, а значит, и не был причиной их гибели. Старинную чистокровную семью погубили упрямство её главы и чрезмерная доверчивость. Гарри вновь решительно тряхнул головой, отгоняя непрошеные мысли, и склонился над Невиллом:
- Нев, ты как, в порядке? Не надо было мне брать тебя с собой.
Гриффиндорец поднял на друга измученное лицо и с трудом улыбнулся одними губами:
- Нормально, Гарри, сейчас всё пройдёт. Просто этот малыш, Патрик, он…
Только сейчас Поттер вспомнил, что Невилл сам когда-то был в подобной же ситуации, и случившееся болезненно напомнило ему о состоянии родителей и горе его бабушки. А гриффиндорец продолжил:
- Я рад, что помог спасти этих ребят. А что ты увидел в памяти девочки? Кто из Пожирателей сотворил такое?
- Её зовут Элена, она младшая сестра Ромильды, а мальчики, которых ты держал на руках, её братишки – близнецы: Ромул и Рэм. Патрик – сын сестры её матери, Шарлотты Грейхейвен. Они с мужем Джеймсом тоже были в поместье и погибли вместе с его хозяевами. Мать девочки пыталась уговорить мужа уехать из страны, но тот доверял Защите поместья и наёмной охране из магов и не согласился. Начальник этой охраны помог Пожирателям попасть в дом и… наравне с ПСами участвовал в «развлечении», - Гарри старался не смотреть другу в глаза, он уже догадывался, какой вопрос услышит следующим, и очень не хотел на него отвечать, но его надеждам не суждено было осуществиться.
- А кто командовал Пожирателями? – увидев, что друг отводит глаза, Невилл побледнел и, схватив Поттера за плечо, развернул его лицом к себе. - Кто?!
- Лестранжи. Беллатриса с мужем и, по-моему, Амикус Кэрроу.
- А Рабастан? – с другой стороны подошёл приведший себя в порядок Рон.
- Нет, его не было. Про него вообще ходят странные слухи. Одни говорят, что он мёртв, другие – что жив и работает на министерство. Видимо, этот рейд был попыткой Рудольфуса оправдаться в глазах своего Хозяина.
- Беллатриса и Рудольфус… Гарри, обещай мне, что если в следующий раз ты столкнёшься с этими тварями, ты возьмёшь меня с собой, - на обычно добродушном и спокойном лице Невилла застыло недоброе выражение, не предвещавшее ничего хорошего тем, о ком он сейчас говорил. Иллюзор не раз за последние месяцы устраивал тренировочные магические бои с этим невозмутимым гриффиндорцем и знал, насколько обманчив образ «неповоротливого тюфяка», так знакомый окружающим их людям. Нев обещал стать великолепным аврором, быстрым, думающим, непредсказуемым и, в отличие от этой твари – Грюма, не озверевшим и не потерявшим чувство сострадания к людям. Пренебрегать такой помощью не стоило. Кроме того, это и в самом деле было правом Лонгботтома на месть. Поэтому Поттер только внимательно всмотрелся в лицо приятеля и молча кивнул головой. Но долго обсуждать события сегодняшнего дня у них просто не было времени. Отбой начался два часа назад, а друзьям ещё надо было добраться до своей гостиной незамеченными. Гарри даже вынужден был мысленно вознести благодарность Грюму, научившему Рона с Невиллом Дезиллюминационному заклинанию. Пятнадцать минут быстрой ходьбы по коридорам спящего Хогвардса – и они смогли вздохнуть свободнее, добравшись до своей гостиной. А после душа молчавший всю дорогу Рон наконец-то, пришёл в себя:
- Вау, Гарри, это было очень круто. Так значит, ты и есть «Ночной охотник»?
- Рон!
- Что, Нев?
- Не надо об этом распространяться.
- Мерлин великий, да кто нас может здесь услышать? Мы же одни, - рыжеволосый здоровяк достал припрятанные в тайнике три бутылки сливочного пива и раздал друзьям. - Мордред побери, я столько слышал о твоих похождениях от Грюма и отца! Расскажи, как получилось, что я об этом ничего не знал? А Гермиона знает? А почему ты меня с собой не взял? Мы же друзья!
Вот этого-то Гарри и боялся. Ну, как было объяснить «стопроцентному» гриффиндорцу, что «ночная охота» - это не поиски приключений, а попытка научиться тому, чему в школе не учат и никогда не будут учить? И что взять его с собой он не может, потому что Рон вообще не понимал, что такое диверсия и скрытое наблюдение без вмешательства. Для него существовало лишь открытое столкновение: вперёд… на лихом коне… с открытым забралом и т. д. А «Ночной охотник» - это разведка, осторожные хитрые удары без открытых столкновений. «Ну, или почти без столкновений» - вспомнился вдруг юноше их бой в Нотт-холле. Кроме того, для Рональда все гриффиндорцы – братья, и утаивать информацию от них или от членов своей семьи – предательство, на которое тот никогда не пойдёт, не имеет смысла и настаивать, а значит, всё, что сделает или узнает «Ночной охотник», станет известно всей семье Уизли и половине факультета в придачу, и тогда – прощай секретность и независимость. Но Гарри всё-таки решил поговорить с другом и объяснить ему ситуацию, вот если он его не поймёт, тогда… что он сделает тогда, юноша пока не решил.
- Рон, послушай…
Но рыжик уже увлечённо размышлял вслух, как удивятся близнецы, когда узнают, что их друг Гарри и есть та таинственная личность, о которой в течение последнего года ходило столько разнообразных слухов:
- … лопнет от любопытства. А я им не сразу скажу, ещё помучаю ожиданием за то, что они превратили меня на каникулах в барана, я им…
- Рон!!! – Невилл озабоченно переводил взгляд с раздухарившегося друга на всё больше мрачневшего Поттера. - Не стоит раскрывать тайну Гарри всем, это может причинить ему неприятности. Если кто-то узнает…
- Да о чём ты, Нев? Да разве кто-нибудь из наших его выдаст? Ты что? Гриффиндорцы не умеют предавать! Да и мои родители с близнецами только обрадуются… Нет, я как представлю, что расскажу маме и Фреду с Джоржем… - Рон радостно потёр руки, уже видя перед глазами картину, где он рассказывает своим близким такую потрясающую новость. Он, похоже, даже не слушал, что ему говорили друзья и совершенно не представлял, что его откровения могут принести кому-то вред.
- Насчёт гриффиндорцев… Ты, надеюсь, помнишь Питера Петигрю? Так что предатели могут быть и на нашем факультете, - Невилл пытался вразумить лучшего друга, но тот только отмахнулся от него.
- Да, отец сказал, что эта крыса уже мертва. Кто-то там убил её месяца два назад, а среди наших таких предателей нет. А уж в нашей семье на это никто не способен.
- Рон…
- Да брось ты, Невилл!
- Рон… - Лонгботтом беспомощно посмотрел на Гарри и покачал головой.
Юный маг-иллюзор тяжело вздохнул и, виновато посмотрев на старого друга, произнёс:
- «Обливэйт! » Прости, Рон, но так было необходимо. Ты заболтался с нами допоздна, а потом уснул в кресле.
Рональд сонно и непонимающе помаргивал, пытаясь привести в порядок повреждённые заклинанием мысли:
- А? Что случилось? Я что, заснул в гостиной?
- Да. Иди, ложись, а то завтра голова болеть будет.
- Точно. Ладно, всем спокойной ночи, - и младший представитель семейства Уизли отправился спать.
- Прости, Невилл, но я не мог позволить ему рассказать всем о моём секрете.
- Да, я понимаю. Рон иногда бывает до жути упёртым. Особенно это касается доверия к друзьям и членам семьи. Но я постараюсь переубедить его. Поверь, он не такой пустозвон, как кажется.
- Да знаю я! Он верный друг, но считает, что раз он такой, то и все гриффиндорцы должны быть верными и преданными. А все люди разные, особенно в неблагоприятных обстоятельствах, - Гарри смущённо взглянул на однокурсника, - Прости, Нев, но… у тебя тоже нет блока, и даже если ты никому не расскажешь, Дамблдор, Грюм, или Снейп, могут прочитать всё в твоих мыслях. Мне придётся…
- Стереть мне память? Что ж… возможно, так будет даже лучше. Не могу сказать, что буду скучать без воспоминаний об увиденном сегодняшней ночью, - Невилл печально усмехнулся и тут же, посерьёзнев, поднял на друга глаза. - Но на охоту за Лестранжами ты меня возьмёшь.
- Хорошо, я обещаю… «Обливэйт! » - Лонгботтом начал заваливаться набок, очевидно, потеряв сознание, и Гарри едва успел его подхватить. Диагностические чары показали, что измученный переживаниями мозг погрузился в сон. Так было даже лучше, не приходилось врать другу. Поттер осторожно левитировал спящего Невилла в спальню и, трансфигурировав его одежду в пижаму, устроил в кровати, заботливо укрыв одеялом. Часы показывали два пополуночи, всё тело юного «охотника» ломило от усталости, и он решил перенести вылазку в Малфой-Менор на завтрашнее утро. Однако, стоило ему только провалиться в сон, как перед глазами вставали кошмарные видения. Нападение Пожирателей. Предсмертный крик матери… Изуродованные тела замученных Вейнов, приобретавшие черты близких ему людей. Крики боли. В общем, он подскочил с постели в холодном поту и колотящимся где-то в горле сердцем. Заснуть больше не получалось, а едва он проваливался в дрёму, возвращались жуткие видения. Юноша решительно встал, выбрал себе одежду и тёплую мантию, принял холодный душ и, одевшись, отправился в сторону горгульи. На всякий случай он оставил Герми сообщение на галеоне, которое она должна была получить, как только его коснётся: «Я там, где думает Д. Прикройте меня». Прокравшись уже привычным маршрутом до лестницы за спиной горгульи, парень благополучно аппарировал в чулан для мётел на Косой аллее и, превратившись в кота, побежал в сторону Малфой-Менора. Почему в кота, а не в летучую мышь? Да потому, что в холодное время года летучие мыши и змеи впадали в спячку, и юный анимаг лишился двух из четырёх своих воплощений, а поскольку превращение в сокола ему всё ещё не давалось, единственным вариантом оставался чёрный кот, который и спешил сейчас на встречу со своими любовниками.
В поместье всё было спокойно, присутствия бесчинствующих Пожирателей, несмотря на снившиеся парню кошмары, не наблюдалось, а Сев с Люциусом спокойно спали в хозяйской спальне и не подозревали, из какой переделки только что вернулся их юный любовник. Тигрёнок разделся, осторожно, стараясь не разбудить мужчин, пробрался между ними в постель и мгновенно уснул, привалившись спиной к Люцу, а головой уткнувшись в плечо Северуса. В эту ночь кошмары его больше не беспокоили.
А вот пробуждение было приятным. Точнее – очень приятным… а по правде сказать, просто великолепным. Впрочем, как и всегда, когда этим троим удавалось собраться вместе. Ещё до конца не проснувшийся Тигрёнок был атакован по всем правилам, прижат к кровати и доведён до оргазма. При этом юноше даже не дали возможности ответить агрессорам той же монетой, настолько внезапным и стремительным было нападение. А когда звон в голове стих, парень услышал низковатый чувственный голос Сева:
- Это наказание за твоё опоздание.
- Наказание? Это теперь так называется? – Марк мгновенно взметнулся с постели, повалил своего любимого-шпиона на спину, придавив его своим весом к кровати и, оседлав бёдра, потёрся вновь твердеющим членом о напряжённую плоть любовника. От его взгляда не укрылось, как затрепетали ноздри тонкого носа, а обычно бледные щёки окрасились румянцем. Уловив самодовольное выражение лица юноши, зельевар насмешливо приподнял брови:
- Наслаждаешься своей властью, малыш?
- А тебе это не нравится? – вопросом на вопрос ответил Марк и, выгнув спинку, чувственно потёрся о живот Северуса, вырвав у того рваный вздох. Когда он отстранился, полностью довольный произведённым впечатлением, к его спине прижалось сильное тело. Обхватив юношу руками и лаская одной рукой затвердевшие соски, а вторую сжав вокруг прижатых друг к другу членов любовников, Люциус зарылся лицом в тёмные непослушные волосы Тигрёнка и, добравшись до шеи, нежно прикусил кожу, вырвав у парня ошеломлённый вздох:
- Люциус…
- А я думал, про меня забыли.
Пожиравший их игры глазами Сев, выгибавшийся сейчас навстречу ласкавшей его плоть руке старого друга, сумел таки прошептать низко и насмешливо:
- А ты не смог бы, конечно же, такого допустить? А, Люц?
- Конечно же, Северус. Я человек ревнивый, - его рука, ласкавшая соски юноши, внезапно переместилась на шею парня и, отведя волосы, пригнула голову, открывая доступ к пульсирующей венке. В следующий момент Марк вздрогнул: укус, пришедшийся в основание шеи, послал по всему телу острую волну наслаждения. Его плоть дёрнулась в руке Люциуса, заставив Тигрёнка и Северуса застонать. Сев, тяжело дыша, во все глаза следил за устроенным другом представлением:
- Люц?
- Да, Северус?
Марк же не мог произнести ни слова, из груди рвались только хриплые стоны; почувствовав на своих бёдрах ладони Сева, он откинул голову на плечо Люциуса и отдался на милость ласкавших его рук. Дальнейшее воспринималось через призму всё нараставшего наслаждения. И готовившие его руки Северуса, и ласки Люца, и собственные ладони юноши, сжимавшие соски распростёртого под ним любовника, и плоть Люциуса, легко вошедшая в его распалённое тело. Он честно держался, сколько мог, прижавшись к лежавшему на постели Северусу и отчаянно отвечая на его поцелуи, в то время как Люц сильными толчками входил в его тело, но выдержки хватило ненадолго. Почувствовав пробравшуюся между ними руку Сева, сжавшую их напряжённые члены, и во время очередного движения берущего его Малфоя мальчишка выгнулся и с отчаянным криком сорвался в оргазм, уже не услышав довольный рык кончившего следом Люциуса и стон последовавшего за ними Северуса. Приходить в себя он начал только после того, как его любовники наложили Очищающие чары и устроили «поплывшего» юношу в центре кровати, прижавшись с обеих сторон к юному телу. Тигрёнок уткнулся носом в такую знакомую ему серебряную магическую татуировку Люца, вдохнул ставшие такими родными запахи его мужчин и… неожиданно для себя разревелся. Он пытался остановиться, но никак не мог успокоиться, мысленно костеря себя на все корки: «Щенок, разнюнился, как девчонка. Они подумают, что ты – истеричка, недостойная внимания. Успокойся сейчас же, хлюпик! » Но ничего не помогало. Видимо со слезами выходило всё, что он испытал за последние недели: тревога за Люпина, стычка с людьми Грюма, возмущение двуличием «светлых», кровавые события сегодняшней ночи и «Обливэйт», наложенный на лучшего друга.
- Ш-ш-ш, что случилось, малыш?
- Тигрёнок, что произошло?
Марк попытался взять себя в руки и даже смог остановить поток слёз, но голос ещё плохо слушался и срывался:
- Ничего, всё в порядке… всё это глупость… не стоит внимания…
- Что произошло? – Северус решительно встряхнул парня и развернул его лицом к себе.
- Это всё из-за ритуала «Убежища». Я использовал его, когда проникал в дома, а теперь… если семья, с которой я был связан ритуалом, гибнет… - Марк попытался откашляться, чтобы вернуть себе возможность говорить, но Сев закончил его фразу, за него.
- И теперь, если семья, в доме которой ты искал знания, гибнет, особняк, наделённый магической властью и обязанный защищать род, требует с тебя Долг.
- Д-да.
- Кто?
- Вейны, - Тигрёнок поднял на посерьёзневшего зельевара заплаканные глаза и показал «картинку» увиденную в доме Вейнов. Шпион Дамблдора помрачнел ещё больше. Люциус посмотрел на друга, глазами спрашивая: «Что там произошло? » Тот «показал» партнёру то, что увидел в воспоминаниях Тигрёнка.
- Вот же твари. Опять в своём репертуаре, - Люц привлёк к себе переставшего всхлипывать парня и, осторожно гладя по голове, прошептал: - Ты уже ничем не мог им помочь.
- Тигрёнок, а что стало с детьми? Кажется, в твоём воспоминании, они ещё были живы?
- Мы… я доставил их в Св. Мунго и посоветовал этим… храбрецам усилить Защиту госпиталя. Мерлином клянусь, туда может войти любой, даже особо не утруждаясь, и охраны нет никакой в помине. Всё, чем меня встретили – это слабенькие «Ступеффаи», да «Экспелеармус».
Мужчины переглянулись – от них не укрылась оговорка «их малыша», но сейчас было не время устраивать допрос с пристрастием. Стоило подумать, как оградить Тигрёнка от таких случаев в будущем. Осторожно, стараясь не вызвать настороженности, Сев с Люциусом выяснили, кто из «отказавшихся» мог претендовать на отдачу Долга юным «Ночным охотником». Таких насчитывалось пять семей, и партнёры пообещали юноше, что постараются уговорить их покинуть страну. И, судя по взглядам, которыми обменялись Пожиратели, при этом они не остановятся даже перед применением «Империуса». Единственное, что им могло помешать, это время, ведь было неизвестно, на какую из семей их соратнички нападут в следующую пятницу. Тёмный Лорд не приветствовал свободное распространение информации между разными боевыми группами и был в этом вопросе совершенно прав. Подобный подход уменьшал возможность утечки информации.
Выплакавшийся Тигрёнок успокоился, а «отвлекающие меры» опытных любовников быстро вернули ему улыбку и избавили от кошмаров. В общем, когда после ужина юному «охотнику» пришло время уходить, партнёры проводили его оч-чень горячими объятьями и будоражащими воображение обещаниями устроить ему кое-что необычное при следующей встрече. Правда, следующее свидание могло состояться только через две недели. Сколько Марк ни старался, пытаясь разговорить Северуса и Люца и выяснить, куда они собираются в следующие выходные, те лишь вовлекали его в очередной крышесносный поцелуй, отшучиваясь, что расскажут ему это, только если он сам поделится с ними своей «самой главной тайной». И только когда за юношей закрылась дверца потайного хода, мужчины помрачнели и серьёзно посмотрели друг другу в глаза:
- Только бы он никогда не узнал о том, чем мы будем заниматься на следующей неделе.
- Очень надеюсь на это, Люц… очень…
Поручение, данное их группе Тёмным Лордом, не нравилось им обоим, но команда Снейпа-Малфоя всегда специализировалась именно на этом.



Глава 29. Скука – это не про нас

Казалось бы, всё успокоилось. Притих Тёмный Лорд, за две недели его Пожиратели не совершили ни одного нападения. Убрался куда-то из Хогвардса Грозный Глаз. Успокоилось Министерство, готовящееся к выборам Министра, которые должны будут пройти сразу после Нового Года. Живи и радуйся. Вот «Ночные охотники» и радовались. Не успел Марк вернуться из Малфой-Менора, как призрак Максимуса вызвал его в цирк на репетицию. И пошло-поехало: с утра и до четырёх часов пополудни шли занятия в школе, потом начинались тренировки: три раза в неделю – со Снейпом, а в остальные дни – с Гелертом – вместе с Гермионой и Драко; ну, а после тренировок – репетиции с Кассиусом и Лансом, и так до двух часов ночи. Ни на что другое сил просто не хватало. Домашние задания они делали на переменах. Благо дело, Поттер помогал всем в вопросах, касающихся ЗОТИ, Герми – Трансфигурации, а Дрей – Зелий. Вот как-то и удавалось выходить из положения. Были на время забыты и разработки модифицированных заклинаний, и экспериментальные зелья, и попытки отыскать очередную «заначку» Воландеморта. Ребятам хватало сил только на то, чтобы доползти до своих кроватей и отключиться до семи утра, а потом всё по новой: занятия, тренировки, репетиции. Кэс с Флайервудом были неумолимы – новая программа должна была быть готова к рождественским каникулам и точка. И они выжимали из ребят всё, что могли, по максимуму. Ещё месяц такой «спокойной» жизни, и Марк с друзьями стали бы похожи на собственные привидения. Даже всевидящая МакГонагалл втихаря отпаивала своих протеже выпрошенными у мадам Помфри для себя Бодрящим и Восстанавливающим зельями. Разрывавшимся на части в попытке всё успеть Дрею и Мионе просто некогда было их варить. Немудрено, что Маркус даже на письмо, пришедшее из Канады от устроившихся на новом месте Римуса и Севера, смог ответить только через четыре дня после получения, а уж о том, чтобы поинтересоваться в Св. Мунго, как там себя чувствуют спасённые Гарри, Роном и Невиллом дети, и речи не было. Да и о чём было особо беспокоиться? Опасных ран на ребятишках не было – это Марк как маг-иллюзор чётко определил ещё в горящем поместье – а остальное поддавалось лечению. Да и Кингсли, поинтересовавшийся в госпитале под видом расследования нападения состоянием здоровья спасённых «охотниками» детей, получил заверения колдомедиков, что с теми всё будет в порядке. Так что Иллюзор мог считать свой долг перед погибшим магическим особняком полностью исполненным. А о том, чтобы подобная ситуация не повторилась, позаботились Сев с Люциусом. Неизвестно, как они этого добились, но все оставшиеся в Британии семьи, в чьих домах побывал «Ночной охотник», «насолившие» Воландеморту и отказавшиеся от поддержки Министерства, покинули страну.
Наконец, к десятому декабря на репетициях что-то начало получаться, и стал вырисовываться окончательный вариант программы. Несмотря на то, что «эти церберы» (никак иначе ребята своих наставников уже и не называли… за глаза, разумеется) не снижали нагрузки, юные участники будущего представления начали хотя бы испытывать чувство удовлетворения от проделанной работы. Новая Рождественская программа обещала быть не менее интересной, чем летняя, и абсолютно на неё не похожей. На сей раз Ланс выбрал для своих воздушных гимнастов что-то волшебно-космическое, а Кэс воспользовался сюжетом одной из сказок «1001 ночи», где прекрасная пэри из-за проклятия превращалась в злобного джинна. Марк с Гидеоном, тоже неплохо соображавшем в маггловской технике вообще и в световых спецэффектах в частности, переругались раз сто, прежде чем создали Нечто (вот именно так, с большой буквы), что поднимало и без того великий талант Кассиуса Иллюзора и его ассистентов на новый уровень. Даже Ланселот Флайервуд не удержался и использовал новую разработку Иллюзоров в своём номере. В общем, работы хватило на всех… с головой… и ещё выше. Втянули даже сопротивлявшегося поначалу Гелерта, что явно пошло ему на пользу. И без того уже оправившийся от многолетнего заключения бывший Тёмный Лорд даже помолодел немного, втянувшись в это дело. Единственное, от чего он отказался наотрез – это от появления на публике даже в замаскированном виде. Но зато под ареной, где собственно и происходило «перевоплощение» пэри (Мионы) в джинна (Маркуса), почти всё применение магии зависело от него. Марку хватало забот и с поддержанием «жутковатости» своего образа. Немного мешало то, что у старого мага до сих пор ещё не было палочки, но юный маг-иллюзор пообещал себе решить и этот вопрос, как только у него найдётся немного свободного времени. В общем, жизнь била ключом. Поттер не раз и не два пожалел, что не может рассказать об этой части своей жизни Рону, тому бы точно понравился цирк, юноша это чувствовал, но… гриффиндорец был слишком несдержан на язык, и Марк опасался, что новости о Гарри Поттере – иллюзионисте несколько часов спустя станут достоянием всего факультета. Старый друг же списывал частые отлучки друзей на свидания с некими поклонниками и подшучивал над их сонными физиономиями за завтраком в Большом зале. Что касалось Невилла, то тот молчал, задумчиво поглядывая на Гарри и Гермиону. А остальных товарищей по факультету и «АД» больше занимали не отлучки Поттера и Грейнджер, а обещанный директором перед Рождественскими каникулами Бал-маскарад. Казалось, все в школе забыли про идущую за её стенами войну, гибель знакомых и родственников, сплетни в «Пророке» и борьбу за власть в Министерстве. Но реальность вновь напомнила о себе. Однажды во время очередной репетиции в цирке, когда Гелерт уже закончил свою часть работы и отправился в Сноукастл отдыхать, на манеж выскочил задержавшийся где-то Зиг. Ланс, поменявшийся с Кэсом очерёдностью из-за опоздания юноши, хотел было спустить всех собак на нерадивого члена труппы, но бледный и встревоженный вид последнего заставил его оборвать свою тираду на полуслове:
- Какого… что случилось?!
Зигфрид склонился к самому уху наставника и что-то ему прошептал. Обычно весёлое и немного насмешливое лицо Ланса мгновенно помрачнело:
- Ты уверен?
- Конечно. Я часто покупаю то, чего не найдёшь в маггловских магазинах и на Косой аллее, у «Горбина и Беркса». Благодаря амулету, зачарованному Марком, меня никто не может узнать или отследить, он вообще отводит всем глаза. Говорю тебе, я своими ушами слышал, как какой-то подозрительный тип говорил другому, что старший сын Прюеттов вернулся в Британию и прячется в особняке своей семьи. Этот боров так и сказал своему собеседнику: «Передай Сам-Знаешь-Кому, что сопляк будет находиться в доме ещё три дня». И ещё добавил что-то про любовника, но этого я уже не расслышал.
- Откуда этому толстяку знать, сколько пробудет в Прюетт-Холле наследник?
- Вот и я подумал! Этот хряк либо член семьи, либо охранник в самом доме.
- Вот не было печали!
- Надо Марку сказать. Прюетты же как раз из тех, в чьём поместье он порылся, да и с Тёмным Лордом и Министерством они в контре.
- Мордред принёс этого сопляка сюда. Не сиделось ему в Италии, видишь ли! Ладно, сейчас Кэс с Маркусом и Мионой закончат, и расскажешь им. Не ко времени всё!!! До Рождества всего ничего, а тут ещё… это.
- Может, пугануть лордика?
- Ты что ли его пугать будешь? Всё равно Марку это делать придётся. Кингсли-то с Кэном на задании, а с остальными из их конторы мы дел не имеем.

Маркус с Герми, едва отдышавшись после бешеной концовки их номера и увидев мрачно поглядывавших на них Ланса с Зигфридом, подошли выяснить, в чём дело. Почти одновременно к ним присоединились Дрей, Гидеон и Кассиус. Выслушав рассказ Зига, «Ночные охотники», помрачнев, переглянулись. Марк полностью посвятил их в произошедшее в Вейн-Холле и даже выборочно показал некоторые моменты, полученные из воспоминаний девочки, так что Герми и Драко были в курсе событий.
- О Боже! Я с этими репетициями совсем обо всём забыла.
- Как думаете, сколько времени понадобится Пожирателям, чтобы добраться до «сладкой парочки», свившей гнёздышко в Прюетт-Холле? – Марк винил себя, что не додумался проверить возможность тайного возвращения кого-нибудь из его «протеже» в страну. Ведь можно же было наложить Оповещающие чары на эти пять поместий. Правда, это бы заняло много времени и отняло значительное количество Магической силы, а вот как раз лишнего времени-то у юноши сейчас и не было.
- Если этот… «добрый человек», что так мило подставил Балтазара под удар ПСов, член семьи или охранник, то… думаю, сегодня ночью они уже будут в доме. Тёмный Лорд не любит, когда приговорённые им люди уходят от наказания, - Дрей взглянул на обыкновенные маггловские часы, поблёскивающие у него на запястье, и помрачнел ещё больше, - Зиг, ты во сколько слышал тот разговор?
- Ну-у, часов в семь – полвосьмого. Я ещё Кингсли попытался найти.
- Сейчас уже почти двенадцать. Мы можем не успеть, - Маркус повернулся к приёмному отцу и извиняющимся жестом положил ему руку на плечо. - Прости, Кэс, но если с Прюеттом и его любовником что-нибудь случиться…
- Понял. Ладно. На сегодня всё! Всё равно никакой работы после такого известия не будет, - Кассиус подал собиравшимся друзьям парочку припрятанных в цирке артефактов «на всякий пожарный случай», и Марк с Герми и Дреем, аппарировали к Прюетт-Холлу.
Они успели вовремя. Как и в случае нападения на Вейнов, Защиты на поместье не было вовсе. Когда же «Ночные охотники» добрались, наконец, до потайного входа в спальню наследника, у всех троих перед глазами успело промелькнуть немало страшных картин, нарисованных буйным воображением, подкреплённым неплохими знаниями действий карательных отрядов ПСов. Но то ли Балтазар Прюетт родился в рубашке, то ли предатель в доме не сумел разом снять все Защитные заклинания, но к моменту эффектного появления жутковато выглядевшей троицы двоюродный племянник Молли Уизли и его юный бой-френд получили всего по паре-тройке «Круцио», ну-у, и несколько чувствительных ударов ногами. Обнажённые парни как раз корчились на полу в кругу обступивших их Пожирателей, когда боявшиеся опоздать «охотники» разнесли полстены сочетанием нескольких заклинаний, пущенных ими одновременно, и влетели в просторную комнату. Кого-то из ПСов задело обломками, кто-то, не успев увернуться, схлопотал «Ступеффай», или Заклятие Кипящей крови… В общем-то Марк с друзьями не собирались вступать в открытую схватку, а просто схватить пострадавших и аппарировать куда подальше. Но не тут-то было: в этот раз на усадьбе стоял Антиаппарационный щит. Видимо, от Воландеморта не укрылось то обстоятельство, что две недели назад часть приговорённых им к смерти сумела скрыться. Гарри даже, тайком от относящейся к этому крайне негативно Гермионы, немного пошарил в голове своего извечного оппонента и с слегка садистским удовольствием наблюдал, как за свой недосмотр в рейде получали наказание Лестранжи и Кэрроу. Была бы его воля, он бы сам поучаствовал в этом процессе… но отвлекаться на воспоминания было уже некогда. На мгновение в рядах противника воцарилось полное замешательство, и Марк, повинуясь интуиции, атаковал замерших ПСов, срывая с них мантии и маски. При виде толстой тушки и бегающих глазок Кэрроу, из его рта вырвалось чуть ли не змеиное шипение, не хуже чем у Воландеморта:
- Какие люди… - планы юноши резко переменились: выпускать тварь, запытавшую Ромильду, он не собирался, и его друзья были с ним полностью солидарны.
Завязался бой, но то ли в эту карательную команду входили люди, больше понимавшие толк в издевательствах над беспомощными пленниками, чем в Боевой магии, то ли занятия со Снейпом и Гелертом не пропали втуне, принеся свои плоды. Да и стычка в Нотт-Холле их многому научила. Пока Герми прорывалась к пострадавшим магам, Марк с Дреем, прикрывая её, сумели вывести из строя двух ПСов. Причём они больше не разменивались на «Экспеллиармусы», а пользовались всем арсеналом, что накопили за эти полгода тренировок.
«Заклинание Кипящей Крови», «Проклятие Самоубийцы», а для едва не задевшего «Авадой» Миону Амикуса Кэрроу – персональное страшное заклинание «Внутреннего огня». Воздействие последнего было зрелищем не для слабонервных: попавший под него человек сгорал, но не сразу, испытывая ни с чем не сравнимые боль и страдания – он выгорал изнутри, а уже потом, когда мозг прекращал сопротивляться, из глаз, рта и ушей вырывались языки пламени и мгновенно охватывали всё тело. В довершение ко всему – останки взрывались, выпуская на волю огненного дракона, который мог уничтожить ещё двух-трёх находившихся поблизости врагов. Отменяющее заклятие существовало, но мало кто его знал, и Кэрроу не был исключением. Пожиратели отчаянно сопротивлялись и контратаковали, но «охотники» ловко уворачивались от смертельных проклятий, продолжая выкашивать ряды врагов редкими проклятиями. Одному из ПСов удалось вывернуться из-под «Авады» Драко и вцепиться в горло не вовремя отвернувшегося Марка. Несколько секунд они боролись, а занятый схваткой с двумя противниками Дрей не имел возможности прийти на помощь другу. Накачанный Пожиратель, который был тяжелее Иллюзора фунтов на тридцать, казалось, вот-вот свернёт парню шею, но внезапно что-то, похожее на тёмно-зелёную ленту, выскочило из рукава мантии Маркуса, коснулось шеи его противника и также мгновенно исчезло. Огромный Пожиратель выпустил свою жертву, захрипел и, схватившись за шею, рухнул на пол. Глаза его закатились, тело выгнулось под немыслимым углом, и через минуту ещё одним трупом в комнате стало больше. Марк же потёр саднящую шею, мысленно поблагодарил Шаазз за помощь и ринулся на подмогу Дрею. Гермиона, убедившаяся, что хозяевам дома не грозит серьёзная опасность, вступила в схватку со своей стороны, и ещё минут через пятнадцать всё было кончено. Все члены небольшой карательной группы (видимо, понадеявшись, что в доме всего два человека, Кэрроу взял с собой всего семерых) были уничтожены, а на полу под прицелами палочек Дрея и Герми сидел тот самый толстяк, что донёс Пожирателям о возвращении Балтазара.
- Как твоё имя, гнида?
- Вы же не убьёте меня? – хряк мелко затрясся и состроил заискивающую гримасу. Что-то в его облике показалось Марку странным, но он пока не мог определить, что. После такого количества боевых заклинаний, выпущенных в одной комнате, магический фон был очень нестабилен.
- Мы, кажется, задали тебе вопрос? – вкрадчиво прошелестел голос Мионы, подкреплённый весьма болезненным Режущим заклятием, запущенным вскользь.
- Флоренс Бигилоу. Я, правда, ничего не знал о нападении. Я не Пожиратель. Они запугали меня и заставили привести их в эту комнату…
- Лжёшь! – Драко поднял уже палочку, чтобы угостить предателя чем-нибудь поболезненнее, но Маркус удержал его руку. От этого «Бигилоу» исходила какая-то неправильная аура. Юноша достаточно часто сталкивался с Оборотным зельем, чтобы чувствовать в окружающих следы его применения, но это была какая-то незнакомая модификация. Она не определялась стандартными разоблачающими чарами. Пришлось просто воспользоваться Магией Иллюзий и полностью стереть с пленника все магические ухищрения. Несколько мгновений очертания толстой фигуры колебались как отражение во взбаламученной воде, а потом…
- Родерик Милз! Ну, надо же, какая встреча, - высокий худощавый маг с надменным лицом и бегающими глазками дёрнулся, было, чтобы попытаться сбежать, но был немедленно связан «Инкарцеро» и водворён обратно на середину комнаты. Марк, хотевший поначалу «выпить» его магию, пару раз наподдать по шее и вышвырнуть из дома, подошёл к негодяю почти вплотную:
- Мистер Милз был начальником охраны в Вейн-Холле. Вам так понравилось предавать своих хозяев, что вы решили повторить процесс? – юноша благодарил Мерлина, что не показал друзьям подробности резни в доме Вейнов, иначе они эту сволочь уже бы заавадили на хрен. Маркус и сам едва сдерживался, чтобы не свернуть гаду шею, но… в его голове уже созрел один план:
- Мы тебя не убьём… и даже мучить не будем, но ты отправишься в Азкабан. Пожизненный срок в окружении дементоров гораздо страшнее смерти, поверь мне. А всем, кто тебя будет спрашивать, ты расскажешь, что будет с теми, кто попадётся нам под руку. И ещё… это мы сегодня добрые были. Любого, кто повторит в каком-либо доме то, что вы устроили в поместье Вейнов, ждёт участь пострашнее, чем то, что случилось с твоим незабвенным приятелем Амикусом Кэрроу. А если я хотя бы ещё раз услышу о тебе, или, что ещё хуже, ты попытаешься прикрыть свой зад на допросе, то обещаю тебе лично, что на следующий же день ты испытаешь на себе всё, что пережили твои жертвы, - последние слова он просто прошипел прямо в лицо побледневшего, как стенка, Милза. - А теперь, - юноша схватил мужчину за горло, настраивая свою Силу и поглощая магию предателя, - тебе это больше не понадобится…
Что он может «подпитываться» чужой магией, Гарри-Марк понял ещё с месяц назад, когда на него, возвращавшегося вечером после занятий со Снейпом и не надевшего мантию-невидимку, напал один из слизеринских семикурсников, уже получивших метку и мечтающих выслужиться перед своим Хозяином. Обозлённый язвительными подковырками Северуса, вымотавшийся за день гриффиндорец, не долго думая, невербально повязал горе-Пожирателя и от всей души приложил спиной о каменную стену коридора. В пылу стычки он вначале не обратил внимания, как побледнел и сполз по стенке атлетически сложенный парень. И только когда тот потерял сознание, додумался проверить его магическую ауру, результат его очень удивил: у юного ПСа было острое магическое истощение, а сам Гарри после контакта, наоборот, чувствовал прилив сил. Видимо, магия Поттера автоматически воспользовалась силой враждебно настроенного мага, чтобы восстановить потерянный на тренировке магический потенциал. Потом Гарри-Марк в моменты наибольшей усталости иногда пользовался своими новыми возможностями, в особенности, если рядом оказывался Грюм или кто-то из его команды. Простить хромому аврору предательское нападение на Римуса и ранение Северуса юноша так и не смог. Что касается Герми и Дрея, то они были в курсе этой его особенности, только лицезреть этот процесс своими собственными глазами им пришлось впервые. Когда Маркус закончил, в Родерике Милзе магической силы было меньше, чем в самом последнем из магглов, и восстановить её он бы не смог никогда – для этого тоже нужна магия. Но сам человек, передавший столько магических семей в руки палачей Воландеморта, ещё не понимал до конца весь ужас своего состояния. Отойдя от осевшего на пол всё ещё связанного заклинанием Милза и на всякий случай отключив его «Ступеффаем», Марк подошёл к Герми и помог ей привести в относительный порядок Балтазара Прюетта и его бой-френда, но до удовлетворительного состояния этим двоим было ещё далеко.
- Их всё-таки надо доставить в Св. Мунго: мало ли, Пожиратели могли проклясть их чем-нибудь посерьёзнее «Круациатуса», - Миона помогла едва стоявшим на ногах молодым людям наколдовать себе мантии.
Марк с Дреем скептически оглядели спасённых и согласились с мнением подруги:
- М-да-а, пожалуй…
- Всё равно оставлять здесь их нельзя – Защита поместья отключена полностью, а на её восстановление уйдёт Мордред знает сколько времени и сил. Пускай сам лорд Прюетт этим и занимается.
При упоминании сиятельного лорда любовник его наследника спрятал глаза и постарался укрыться за широкой спиной своего партнёра:
- А можно без его вмешательства, а?
- Ты – магглорожденный, - Дрей утверждал, а не задавал вопрос.
- Да.
- Понятно. Что, папенька очень сильно не в духе от выбранного тобой партнёра, а, Балтазар?
- Откуда вы…
- Слухами земля полнится. Я так понимаю, ты не хочешь, чтобы колдомедики в Св. Мунго знали о вашей связи?
- Там работает кузен отца, - Балтазар мрачно поглядывал на жутковатые фигуры неожиданных спасителей. - Он сразу всё ему расскажет.
- Ладно. Тогда сделаем так: Балтазару досталось сильнее, чем тебе, его мы доставим в Мунго, а тебя перенесём к его наружному входу. Выждешь полчаса и войдёшь, а колдомедикам скажешь, что ПСы на тебя возле поворота на Лютный переулок напали. Вот никто и не узнает, что вы связаны.
- Только совет тебе на будущее… да, кстати, а как тебя зовут?
- Роберт… Роберт Смит.
- Так вот, Роберт Смит, переезжай-ка ты в Италию, и встречайтесь там на здоровье. Здесь слишком много длинных ушей и не менее поганых языков.
Юный маг согласно кивнул, вытирая с носа кровь. Марк позволил парочке обняться на прощание и договориться о будущей встрече, пока снимал Антиаппарационный щит, наложенный ПСами на поместье. Затем Марк обхватил Балтазара, Герми – Роберта, а Дрей – связанного Милза, и вся компания дружно аппарировала из лишённого Защиты особняка.
Приёмный покой Св. Мунго встретил материализовавшихся в нём двух «Ночных охотников» мгновенно попрятавшимся персоналом и посетителями, а также нацеленными на незваных гостей палочками группы авроров. Юноша уже хотел было срочно смыться, оставив объясняться с ними Прюетта, но со стороны приёмной дежурного колдомедика раздался уже знакомый ему по прошлому посещению женский голос:
- Стойте! Это не Пожиратели! Это «Ночные охотники»!
- Ах, «Ночные охотники»! Тогда у нас к этим господам как раз есть парочка вопросов, - командовавший аврорами незнакомый Маркусу маг лет тридцати решительно двинулся к вновь прибывшим, ни на минуту не отводя направленной на них палочки.
- Мы бы со всем удовольствием, но, к сожалению, нам пора… вот, мистер Прюетт вам всё объяснит.
Видя, что представитель закона не собирается их так просто выпустить из госпиталя, Марк, недолго думая, возвёл перед ним с Дреем и аврорами Стеклянную стену, которое не пропускало атакующую магию, но, к сожалению, было краткодействующим заклинанием, и обратился к знакомой колдоведьме:
- Всё то же самое, но нам удалось успеть раньше. Мистер Прюетт получил пару пинков и несколько «Круациатусов». Тот, второй, что без сознания – предатель, впустивший Пожирателей в дом и отключивший Защиту. Кстати, в Вейн-Холле он тоже был начальником охраны и участвовал в издевательствах над своими хозяевами. Остальные ПСы остались в Прюетт-Холле, - юноша намеренно опустил тот факт, что в поместье остались лишь их мёртвые тела, предоставив аврорам самим разбираться в происшествии. Нужно было спешить: срок действия Стены подходил к концу, и они с Драко уже были готовы откланяться и аппарировать, так как сообщили колдомедикам всё, что считали нужным, но юная ведьмочка, не испугавшаяся «Ночных охотников» ещё в прошлый визит, едва слышно шепнула Марку:
- Подождите меня снаружи… есть разговор.
Юноша удивился, но вида не подал, и они с Дреем, отвесив всем присутствующим нарочито церемонные великосветские поклоны, а попутно стерев все следы своего пребывания в госпитале, аппарировали в соседнюю подворотню, где их уже ждала Герми. Троица удобно устроилась на крыше какого-то небольшого сарайчика, наложила Согревающие чары и блокирующий определение магии щит и приготовилась ждать появления заинтриговавшей их ведьмы.
- Интересно, что ей от нас надо?
- Может, прицепить к нашему хвосту авроров?
- Не похоже. По-моему, её действительно что-то очень волновало.
- О чём спорить, мальчики, подождём – узнаем.
- Мальчики? Дорогая, где ты здесь видела детей? Ах, да-а! Золотце же у нас ребёнок.
- Подруга дней моих суровых, скажи своему бой-френду, что если он не придержит свой язык, то домой будет возвращаться своим ходом.
- Это как?
- Ну-у, ты же у нас филин, так вот – крылышками, крылышками, взмах – другой, взмах – другой. Ты же, в отличие от меня, в своей анимагической форме колдовать не умеешь. А я уж поспособствую твоему превращению, поверь…
- Ох! Охота же вам подкалывать друг друга? Я с обеда ничего не ела и спать уже хочу. Где эта колдоведьма?
Но целительница появилась ещё только через полчаса, когда «Ночные охотники» уже собирались вернуться домой. Девушка нерешительно замерла, вглядываясь в плохо освещённый закоулок, и Марк, чтобы ей помочь, послал маленький Путеводный Огонёк – довольно безобидное заклинание, распространённое в Восточной Европе. Добравшись до укрывшихся от окружающей непогоды «охотников», ведьмочка отшатнулась, было, увидев, что их трое, но быстро взяла себя в руки и, волнуясь, заговорила:
- Извините, что так поздно. Кроме мистера Прюетта, пришлось ещё осмотреть другого больного с похожими повреждениями, да и авроры никому не давали отлучаться из Приёмного покоя, пока нас всех не допросили.
- Всё в порядке. Что вы хотели нам сказать?
- Я не знаю, это наверное вас не касается… в конце концов, вы не родственники этим детям, но…
- С детьми Вейнов что-то случилось? Они здоровы?
- Нет… то есть – да… они здоровы, но… их сегодня выписали из госпиталя. Физические травмы залечены, а наши колдопсихиатры после проверки их воспоминаний стёрли им память о… тех ужасных событиях, которые эти дети перенесли, - судя по тому, как ведьма прятала глаза, она была в курсе «этих событий».
- Тогда в чём дело?
- Патрика Грейхейвена забрали дедушка с бабушкой и тут же покинули страну, а его кузенов… Лорд Грейхейвен сказал, что это невестка виновата в гибели его сына, потому что потащила мужа в дом приговорённых к смерти, и что… они с женой просто не могут видеть перед глазами постоянное напоминание об их горе в виде юных Вейнов.
- Как «благородно»… а мы-то тут при чём? – вставил свой сикль в разговор Дрей.
- Мы связались с Министерством, и они приказали передать детей министерскому работнику, который должен был прийти за ними и сопроводить к новому месту жительства, а вещи, что сердобольные маги собрали для осиротевших ребят, отправить по указанному ими адресу. Через час к нам и в самом деле прибыл секретарь Министра – Перси… мистер Персиваль Уизли. Мы передали ему детей, отправили вещи, куда нам сказали, а потом… одна из сиделок нашла потерянную Эленой заколку, которой девочка очень дорожила. У меня был обед, и я решила сама отдать заколку бедной малышке, но по тому адресу, куда мы отправили вещи, - она на секунду замялась, но всё-таки продолжила, - там был только маггловский приют… причём довольно бедный, судя по всему…
- ЧТО?! – в один голос спросили Марк с Гермионой. Перед глазами юноши мгновенно встали сцены из дневника Риддла, к горлу подкатила тошнота, а в ушах, против воли зазвенели злые крики Дурслей: «Урод! Ненормальный! Псих! »
- А что? – Дрей, конечно, не до конца избавился от впитанного с детства пренебрежения к неволшебникам, но привыкший, что в волшебном мире все друг другу родственники, не понимал самого значения этого слова.
- Потом объясню. Вы нашли детей?
- Нет, там было слишком людно, и я побоялась привлечь внимание. Нас очень строго наказывают за несоблюдение мер безопасности при контакте с магглами.
- Лучше бы вас обучали, как себя вести в их мире, - Марк заходил взад и вперёд по крыше приютившего их сарайчика, прогнившая кровля отозвалась зловещим скрипом, и Герми на всякий случай наложила Уменьшающие вес чары на своих друзей и колдомедика.
- Это очень плохо…
- Почему? – Драко не мог понять, чем так обеспокоен Поттер.
- Дети из чистокровной семьи не знают, как вести себя с магглами, они никогда с ними не жили, а если к этому добавить всплески просыпающейся стихийной магии, то не пройдёт и месяца, как от них начнут шарахаться все, от воспитателей до других сирот. Дети злы – «необычных» начнут дразнить «уродами».
- Мерлин великий! Всё настолько плохо?
- Ну, я не могу отвечать за все приюты, но тот, в котором воспитывался маленький полукровка по имени Томас Риддл, немало поспособствовал его превращению в очень большую сволочь.
- Томас Риддл? А кто это? – ведьмочка переводила горевший любопытством взгляд с одной таинственной фигуры на другую. Странное дело, но ей казалось, что кроме того «охотника», что разговаривал с нею тогда, две недели назад, остальные двое – совершенно другие люди, чем те, что были с ним в первое посещение. Но девушка отогнала от себя дурацкие подозрения, сосредоточившись на тех интересных вещах, о которых говорил этот таинственный «Ночной охотник». В голове, было, промелькнула заинтересованная мысль: «А как выглядит этот таинственный спаситель магов и, по совместительству, неуловимый вор без этой бесформенной мантии, а? » - но и она тут же была с позором изгнана из сознания колдоведьмы.
- Том Марволо Риддл – лорд Воландеморт, Тот-Кого-Нельзя-Называть, Тёмный Лорд, Повелитель… в общем… выберите приемлемый для вас вариант.
- Мерлин великий! – ведьмочка помолчала и добавила: - За тот год, что я здесь работаю, мы отдавали министерским работникам ещё четверых ребят, оставшихся без родственников, я думала, их пристраивают в магические семьи. Мне надо рассказать всё главному колдомедику. Мистер Марчбенкс – хороший человек, он больше не допустит такого безобразия…
- Интересно, а куда девались денежки тех детей, что отправили к магглам?
- Ну, ты прямо как с Луны свалился! Туда же, куда и наша находка – в карманы продажным чиновникам.
Тот «охотник», которого колдоведьма определила, как старшего в этой компании, повернулся к ней и, вежливо поблагодарив, пообещал помочь детям:
- Мы что-нибудь придумаем, магам нельзя там оставаться.
- Ну, что ж, приятно было познакомиться… - девушка подала Марку забытую Эленой заколку и записанный на клочке пергамента адрес приюта. - Заходите, если что, - ведьмочка благополучно вернулась на бренную землю с крыши сарая и, стараясь не выпускать новых знакомцев из виду, отступила к входу в госпиталь. Она справедливо опасалась «Обливэйта», но посовещавшиеся о чём-то «охотники» просто исчезли в неизвестном направлении.
Материализовались они в каком-то старом районе Лондона, в небольшом сквере.
- Ты уверена, что это где-то здесь?
- Да, это точно та улица, что указана в записке. Только я не помню, чтобы здесь был какой-то приют.
- А ты часто тут бывала?
- Да нет, пару раз, когда мамина сестра с сыном жили на этой улице, так что, может быть, здесь и был какой-то приют, просто я была слишком мала, чтобы запомнить это.
Наложив на себя дезиллюминационные чары, трое друзей отправились на поиски нужного им дома и обнаружили его за высоким забором в тупике на другом конце улицы.
- Вот он. Ну, что – «Морфеус»?
- Пожалуй. Не хочется потом на всех «Обливэйт» накладывать. Только не на весь дом сразу, а по этажам. Под «Морфеусом» сложнее определить магическую ауру.
- Шутишь? У них сейчас такой возраст, что магия прёт изо всех щелей. Такого не скроешь. Ладно, пошли.
Осторожно пройдя мимо сторожа, они тихонько толкнули массивные двери и оказались посреди коридора первого этажа. Вправо и влево от них виднелось множество дверей.
- Разделимся?
- Нет, пойдём все вместе. Сначала – налево, ищем магическую ауру, если не найдём, накладываем на это крыло «Морфеус», а потом, то же самое – направо.
Но на первом этаже никого, хоть приблизительно напоминающего мага, не нашлось. Как, впрочем, и на втором… и на третьем. «Охотники» уже впали, было, в отчаяние и хотели проверить Леггилименцией воспоминания дежуривших этой ночью воспитателей, когда Маркус почувствовал слабую магическую волну, идущую… со стороны лестницы на чердак. Вот там-то и нашлась их пропажа. Конечно, поначалу было много диких криков и визга, но когда «Ночным охотникам» удалось убедить спрятавшихся на чердаке детей, что они не Пожиратели, дело пошло на лад. Заслонивший малышей своим телом мальчик лет десяти на вид с хмурым и недоверчивым взглядом карих глаз и очень коротко стрижеными волосами настороженно поинтересовался:
- «Ночные охотники», говорите? А чего вам от нас надо? Целый год мы никому не были нужны! А теперь вот… заявились… - похоже, у пацана начиналась истерика. - Бросили нас, да?! Магглам подкинули и забыли? Да мы… да вы… - мальчишка вытирал катившиеся из глаз злые слёзы и волчонком смотрел на замершие у выхода с чердака фигуры в чёрных мантиях. Повисшая на его руке Элена Вейн могла только испуганно хлопать длинными ресницами. Пришельцы пугали её до жути и дрожи в коленках. Что касается трёхлетних Ромула, Рема и двух девочек лет пяти, то при появлении незнакомцев они мгновенно попрятались за балками и забились в самые тёмные углы помещения.
- Мы только сегодня узнали, что вас отправили сюда. В Магическом мире все уверены, что оставшихся сиротами маленьких волшебников отдают на воспитание в бездетные магические семьи, фамилии и адреса которых никому не раскрывают из соображений безопасности. Даже колдомедики не знали, что это за адрес. Если бы одна из колдоведьм не нашла заколку Элены и не отправилась её искать… - Герми беспомощно развела руками.
- А вы знаете, каково это, когда все считают тебя психом и ненормальным уродом?!
- Знаем. Со мною тоже такое случалось. Не бойся, больше вас к магглам никто не отправит. Слово «Ночного охотника»! – Марк поднял правую руку в знаке клятвы, и его ладонь засветилась зеленовато-голубым светом, магически фиксируя обещание.
Худенький мальчишка в болтающейся на нём пижаме замер, во все глаза глядя на магический огонёк, а потом… кинулся к Иллюзору, обнял его за талию, уткнувшись лицом в мантию и всё ещё срывающимся от слёз глухим голосом проговорил:
- Я думал, нас здесь на всю жизнь бросили… что нас больше не пустят в наш мир…
- Вот твари! Так издеваться над детьми! – Драко выловил из-за балки близнецов Вейнов и, подхватив на руки, беспалочковой магией наколдовал им по игрушке. - Надо их отсюда забирать.
- Надо, - Марк осторожно разжал обхватившие его руки и, опустившись на корточки, взглянул прямо в глаза маленькому магу. - А почему вы ночью оказались на чердаке, а не в спальнях?
- Когда сегодня привезли Элену и малышей, Ромул с перепугу едва не поджег холл стихийной магией. Миссис Боул закричала, что опять к нам ненормальных подбрасывают, и пошло-поехало… Близнецы куда-то удрали. Элена разревелась. Флору и Джиневру, от греха подальше, упекли в комнату наказаний, а меня вызвали к директору. Они думали, что это опять я всё подстроил. В общем, когда со всем разобрались… Ромула с Ремом найти так и не смогли. Вот мы и отправились искать. Сначала нашли, потом я Элену успокаивал. А потом она вспомнила, что знает адрес «Дырявого котла», и… - парень замялся, отводя глаза.
- Вы решили удрать из приюта в Магический мир?
- Да! – паренёк с вызовом посмотрел на Марка. - Пусть уж лучше нас Пожиратели добьют, чем такая жизнь!
- А кто ещё есть в вашей компании? И как тебя зовут, герой?
- Валериан. А Стивен, ему тоже десять, и Марго – ей почти одиннадцать, отправились в комнаты, забрать наши вещи и припрятанные деньги. Скоро должны вернуться.
- Вот Мерлин! А на каком этаже ваши комнаты?
- На третьем, только это не в основном здании, там есть крытый переход в соседнее.
- Мда-а, а мы его в темноте не заметили, шарахались бы до утра, пока вас нашли и…
Договорить Марк не успел: лестница, ведущая на чердак, заскрипела, и «охотники» едва успели спрятаться, как в помещение ввалились ещё двое детей, нагруженных вещами:
- Вал, там такое творится! Все дрыхнут без задних ног. Марго рассыпала деньги, так даже никто не шевельнулся, а… - невысокий коренастый мальчик так и замер с открытым ртом, заметив фигуры в чёрных мантиях. - Это же… Беги, Вал!
- Нет, Стив! Это – не Пожиратели, это – «Ночные охотники», они пришли забрать нас отсюда…
В общем, рассказы и уговоры заняли ещё целый час. После чего друзьям, наконец, удалось одеть восьмерых детей потеплее и аппарировать их из приюта. О том, куда отправить маленьких волшебников, они договорились заранее. Не без препирательств, конечно же. Дом Кэса отпадал по многим причинам, но главное, на нём не было серьёзной Защиты, и он находился в маггловской части Лондона. Сноукастл… Марк с Дреем решили, что Гелерт такого нашествия не выдержит. Из Св. Мунго детей снова могли отправить в приют. Оставался только предложенный Марком вариант, хотя Дрей и скривил свою прежнюю надменно-презрительную рожу, когда друг впервые озвучил свою идею. Но даже он не смог не согласиться, что эти люди и место, в котором они живут, отвечало всем их требованиям. Во всяком случае, на первое время. И вот сейчас, материализовавшись неподалёку от небольшой рощицы на окраине поля, «охотники», не спуская с рук самых младших детей и осторожно подталкивая в нужном направлении старших, приближались к странному высокому строению, смутно различимому в темноте.
- Что это?
- Это – «Нора». Дом семьи Уизли. У них много детей, но все они уже почти взрослые и разъехались кто куда, а двое младших учатся в Хогвардсе и бывают дома только на каникулах. Так что миссис Уизли становится скучно в пустом доме, когда её муж уходит на работу, и, думаю, она обрадуется вашему присутствию, - Марк не блефовал… ну, или почти не блефовал. Конечно, спросить у матери Рона, как она отнесётся к появлению в своём доме маленьких магов-сирот, он не успел, но ещё летом тётушка Молли жаловалась, что «Нора», когда они уедут в Хогвардс, превратится в большой унылый склеп, и говорила это искренне. Уж правду-то от красивой лжи маг-иллюзор отличать научился.
Детей они вызволили, теперь дело оставалось за малым… а именно – уговорить осторожную ведьму из Ордена Феникса приютить сирот и при этом не поставить в известность об их присутствии в своём доме Альбуса Дамблдора. И чем дольше Марк с Герми размышляли над этим вопросом, тем невыполнимее им казалась задача. На звон Сигнальных чар из дома выскочили хозяева, и трём «охотникам», и так уже порядком вымотанным репетицией, стычкой с Пожирателями и поисками маленьких волшебников, пришлось выдержать настоящий инквизиторский допрос. Неизвестно, что же всё-таки расположило к ним Молли и Артура. То ли их усталая откровенность и отсутствие попыток запудрить фениксовцам мозги, то ли доверие малышей, так и не отлипающих от вытащивших их из приюта магов, то ли сами маленькие ангелочки, нуждающиеся в помощи, то ли родительские инстинкты многодетных родителей, но всего за каких-то три… ну-у, может быть, четыре, часа малыши были накормлены и отправлены спать, а трое друзей, сумев-таки всучить гордым Уизли мешочек с галлеонами, аппарировали в Хогвардс. Перед уходом Марк пообещал навещать новых знакомых и постараться найти чары, усиливающие Защиту «Норы». Он не обратил внимания на то, каким задумчивым взглядом проводила их с Гермионой мать Рона, так внезапно поддавшаяся на уговоры трёх совершенно незнакомых ей людей, и не заметил, как она нахмурилась, когда заговорил Дрей. Маркус считал, что Меняющие чары надёжно защищают их голоса от узнавания, а их самих от разоблачения. К сожалению, он не знал об одном родовом Наследии, присущем только женщинам из рода Прюеттов. Да и откуда ему было о нём знать – ни сама Молли, ни кто-нибудь из её детей никогда про него не рассказывали. А Дар этот заключался в следующем: матушка Рональда всегда могла почувствовать, кто скрывается под маской, или Оборотным зельем. Исключение составляли только анимаги в своей животной форме, и то, скорее всего, потому, что звериная сущность искажала ощущения. К примеру, Питер Петтегрю по своей сущности был предателем и крысой, соответственно, и ощущался, как крыса, а не как человек, а кто же требует от грызуна преданности друзьям? Но об этом юный маг-иллюзор узнал гораздо позже, а теперь все трое, из последних сил сосредоточившись на «картинке» аппарационной комнаты, материализовались в Хогвардсе. Их в буквальном смысле слова шатало от усталости. Как они смогли добраться до школы в нерасщеплённом состоянии, они потом и сами не могли вспомнить, как и обратный путь до Гриффиндорской башни. На следующее утро их смогли поднять только громкие крики и отчаянная брань потерявшего терпение Максимуса вкупе с вылившимся им на головы тазиком ледяной воды, да и то за пятнадцать минут до начала завтрака. Оказывается, они ночью, ввалившись в покои Гриффиндора, как были в мантиях «охотников», так и уснули, рухнув на диван в гостиной. После почти бессонной ночи просыпаться, естественно, не хотелось, но отсутствие за завтраком Гермионы с Гарри одновременно с Малфоем могло навести студентов и преподавателей на ненужные мысли. Пришлось наскоро чарами приводить друг друга в порядок и с положенным интервалом нестись в Большой зал. А отоспаться решили на Истории Магии, которая в эту пятницу стояла первым уроком. На удивление, прокуролесившие всю ночь друзья после плотного завтрака почувствовали прилив сил и, по собственному определению, перестали походить на недожёванные фестралами тушки, переведя себя в разряд мантикор после спячки. Может быть, состояние их улучшилось бы ещё больше, но в конце завтрака школьная сова принесла Гарри записку, в которой знакомым летящим почерком с излюбленными завитушками, было написано следующее:
«Гарри, мой мальчик, я прошу тебя зайти в мой кабинет сразу после окончания завтрака. Пароль – «Взрывающиеся тянучки». А. Д. »



Глава 30. Гоблинский подход к вопросу.

«Только этого сейчас не хватало… - промелькнула обречённая мысль в голове Гарри Поттера. - Хотя чего-нибудь эдакого и стоило ожидать, этой ночью нам просто неимоверно везло. Так что – всё закономерно, за удачу всегда надо чем-то расплачиваться. Интересно, что на этот раз понадобилось от меня директору? » Юноша мысленно перебрал все свои похождения за последний месяц и честно попытался вспомнить, не оставил ли где-то «хвостов», потянув за которые, Дамблдор мог бы его разоблачить. Но голова после бессонной ночи и выматывающей гонки последних недель безапелляционно объявила парню бойкот, напрочь отказавшись обрабатывать информацию и срочно искать вариант спасения бренной шкурки «Ночного охотника». Помучившись минут пять и не придя к какому бы то ни было разумному решению, а только вызвав у себя очередной мучительный приступ головной боли, Гарри поморщился, отодвинув в сторону разом опротивевший завтрак, и, ободряюще кивнув встревоженной Гермионе, отправился в кабинет директора.
Едва переставляя словно налившиеся свинцом ноги по коридорам в сторону лестницы с горгульей, юноша пытался взять себя в руки и к концу пути преуспел-таки в этом. Шагнул на двинувшуюся вверх лестницу он уже в более-менее спокойном состоянии и с лёгким пофигизмом подумал: «В конце концов, не к Грюму же на допрос меня вызывают. Может быть, дело касается моих тренировок со Снейпом или каких-либо действий Воландеморта? Да и вряд ли, простой разговор с директором может быть опасней наших вчерашних приключений». Мысль вызвала слабую улыбку на его усталом лице. С нею он и вошёл в кабинет Дамблдора и… только тогда разглядел находившихся в комнате магов.
- Гарри, мальчик мой, проходи, садись. Ты успел позавтракать? А то я мог бы предложить тебе чаю. Эльфы испекли сегодня чудесный яблочный пирог, рекомендую.
- Нет, спасибо господин директор, я сыт, - взгляд парня переместился с добродушно настроенного старика на двух мужчин, постаравшихся устроиться как можно дальше друг от друга, правда, если учитывать отсутствие в кабинете углов, у них это не очень-то получилось. Невозмутимый, как всегда, профессор Снейп ответил кивком головы на его приветствие, а и. о. Главы Аврората Аластор Грюм окинул крайне подозрительным недоброжелательным взглядом:
- Поттер, что у тебя за дела с гоблинами?
- С гоблинами? – чего-чего, а такого вопроса юноша не ожидал, потому и реакция у него была максимально достоверная, он и в самом деле был очень удивлён. Нет, Гарри-Марк, конечно, имел дело с Монкваром, но очень строго придерживался разработанных им и Гелертом мер безопасности. Глава французского филиала Гринготса никак не мог бы связать Маркуса с Поттером: - Я вас не понимаю, мистер Грюм.
- Я же говорил тебе, Аластор, что мальчик не знает, для чего его вызывают в Гринготс. Скорее всего, это какое-то оговоренное Джеймсом и Лили наследство вроде амулета, блокирующего проникновение в сознание, полученного Гарри этим летом.
- Я не понимаю, о чём идёт речь…
- А тебе и не надо этого понимать, Поттер!
- Аластор, я бы попросил тебя…
- Альбус, ты иногда бываешь просто слеп, как крот! Говорю тебе: этот мальчишка не такой «белый и пушистый», каким хочет казаться, а ты ещё назначил ему в няньки Пожирателя.
- Аластор!!!
- Не обращайте внимания, директор, у Грюма паранойя, ему лечиться надо, - Северус стряхнул со своей безупречно отглаженной мантии воображаемую пылинку и, даже не удостоив своего оппонента взглядом, продолжил чтение лежавшего у него на коленях пергамента.
- Се-еверус…
- Профессор Дамблдор, что происходит? – Гарри тоже хотелось высказать аврору пару ласковых, по правде говоря, с лихвой хватило бы двух слов, первое из которых начиналось на «А», но… к сожалению – парень едва подавил тяжёлый вздох – это заклинание относилось к «не нашим методам», а парню сейчас как никогда необходимо было соответствовать маске Светлого-Спасителя-Магического-Мира. Одно неосторожное действие – и Грюм с его сдвигом на Тёмных волшебниках может объявить его новым Тёмным Лордом (а что, Риддл как раз делал первые шаги на данном пути, когда Альбус Дамблдор воевал с Гелертом Грин-де-Вальдом). Да и сам «великий светлый» ради высшей цели мог при этом поддержать чокнутого аврора. Но, самое страшное, Северус мог, наконец, сложить два и два и догадаться… «Стоп! Эдак и до паники не далеко. Возьми себя в руки, Марк! Ты, Мерлин побери, маг-иллюзор или кто? Что-то занесло твои мысли в какие-то дебри…» - юноша отогнал подобравшуюся, было, панику и как можно добродушнее и наивнее улыбнулся директору:
- Я не знаю, что от меня надо гоблинам. Я вообще имел с ними дело только два раза, да и то в присутствии взрослых. Что-то случилось?
- Ничего не случилось, мистер Поттер. Просто наш благородный аврор снова ищет заговор, там, где его не существует. Вот, прочтите, - слизеринский декан протянул юноше пергамент, который только что так пристально изучал. - Это пришло вам из Гринготса.
- Мне? Но почему тогда… - парень оборвал себя на полуслове, всё и так было понятно: его переписку проверяли. Он внимательно просмотрел короткое послание.
«Уважаемый мистер Поттер! Руководство волшебного банка Гринготс приглашает Вас на встречу с поверенным Вашей семьи по делу, касающемуся Вашего наследства (портключ прилагается)».
Глубоко в груди поднял голову гнев, но юноша привычным усилием воли обуздал свою Силу и сохранил вежливо-удивлённое выражение на лице. - «Пускай думают, что я недоумок, не врубившийся сразу в то, что меня намеренно изолируют от мира».
«Молодец, мальчишка! И ведь ни один мускул на лице не дрогнул. Хорошо играет, паршивец! » - в душе Северуса невольно поднялась волна гордости за своего ученика. Пообщавшись с Поттером несколько месяцев, зельевар научился понимать и в чём-то даже уважать этого непростого парня. Там, где раньше он бы увидел «гриффиндорскую тупость» и инфантильность, сейчас Снейп чётко чувствовал умелую игру. Нет, этот Поттер был не так прост, как казалось окружающим. Мальчишка умел притворяться наивным дурачком, чтобы успокоить подозрения и втереться в доверие к окружающим, но простаком явно не был. А вот кем он был? Этого Северус пока просчитать не мог. Казалось бы, открытый всему миру гриффиндорский Золотой мальчик, на самом деле юноша очень ревностно оберегал свое настоящее «Я» от любопытных взглядов окружающих. На мгновение шпиону даже стало страшно: «А вдруг он захочет сменить сторону? » Но зельевар тут же отогнал от себя бредовую мысль. Судя по всему, мальчишка был очень сообразителен и вряд ли бы согласился на роль игрушки при Тёмном лорде, а ни о какой другой там и речи быть не могло - Его Темнейшество признавал только рабское подчинение. Так что беспокоиться с этой стороны было не о чем. И если уж кто и должен был волноваться, так это Грюм, который, судя по всему, семимильными шагами шёл к тому, чтобы сделать Поттера своим врагом. Северус с удовольствием вспомнил тренировки по Боевой магии с сыном Лили и усмехнулся: «Ну надо же! Он для меня теперь сын Лили. Мог ли я вообразить себе три месяца назад, что мне понравится заниматься с этим… недоразумением. А из мальчишки-то вырос сильный маг! Я бы на месте Одноглазого поостерёгся его задевать… но это я, а у Грюма интуиция, видимо, работает по избирательному принципу…» Зельевар задумался и пропустил обращённый к нему вопрос Дамблдора:
- Что вы спросили, Альбус? Простите, я отвлёкся.
- Я спросил, не думаешь ли ты, что это письмо – ловушка, чтобы выманить Гарри из Хогвардса?
- Не думаю. Печать Гринготса ещё никому не удавалось подделать, а гоблины стоят вне политики, даже Тёмный Лорд не смог заставить их пойти на сотрудничество.
- Это ты так говоришь, Снейп, но кто сказал, что мы должны тебе верить? Из-за твоих промахов погибло немало волшебников.
- Из-за моих? – Северус отвернулся от ненавистного лица аврора, опасаясь, что потеряет контроль и совершит что-нибудь непростительное (в голове мгновенно возникла пара-другая вариантов… великое дело – опыт). - Напомните мне, пожалуйста, Альбус. Когда я передал вам списки чистокровных семей, приговорённых Лордом?
- Северус, давай не будем…
- Нет, господин директор. Если господин аврор бросается такими обвинениями в присутствии студента, то я вынужден настаивать. Я передал вам списки больше месяца назад, и, тем не менее, восемь семей из двадцати пострадали. У меня лично возникает вопрос о компетентности кое-кого из здесь присутствующих…
- Да ты…
- Хватит!!! - Дамблдор суровым взглядом обвёл своих соратников и вновь повернулся к внимательно наблюдавшему за перепалкой Поттеру. - Гарри, у тебя нет никаких соображений, зачем тебя вызывают в Гринготс?
- Нет, профессор.
- Ну, что ж, тебе придётся отправиться туда самому, как только вернётся сова, посланная мною за подтверждением к Управляющему банком. Мы проверяли, портключ предназначен только для тебя, на других людей он не реагирует, - Дамблдор добродушно похлопал гриффиндорца по плечу и осторожно подтолкнул к выходу из кабинета. - А сейчас, я думаю, тебе лучше отправиться на занятия и… постарайся не афишировать среди своих сокурсников приглашение в банк. И в абсолютно пустом коридоре могут найтись лишние уши, знаешь ли… я вовсе не в восторге, что приходиться подвергать тебя риску, но приглашение гоблинов может касаться чего-то важного, связанного с твоим возможным Наследием.
- Наследием? Но, директор, я же полукровка, а Наследие, насколько я слышал, встречается только среди чистокровных, - Поттер очень натурально удивлённо хлопал глазами, уставившись на своего директора. Дамблдор устало потёр лоб и произнёс немного напряжённым голосом:
- Мы обязательно обсудим это с тобой, Гарри, но немного попозже. Сейчас у нас есть неотложные дела, а тебе предстоит вернуться к твоим сокурсникам. К тому же, История Магии уже почти закончилась, а вторым уроком у вас, если не ошибаюсь, Трансфигурация. Тебе не стоит пропускать этот предмет, мой мальчик, - профессор подвёл парня к двери и, вежливо попрощавшись, выпроводил на лестницу. Последнее, что слышал Гарри, перед тем, как дверь закрылась, это полный сдерживаемой ярости голос Северуса:
- Он ещё не готов к испытанию, и…
- Вот и посмотрим, чему ты успел научить щенка за два с половиной месяца, карманный Пожиратель. Боишься?
- За своих ученичков беспокойтесь, Грюм, в Поттере…
Дверь захлопнулась, не дав юноше дослушать так заинтересовавший его разговор. Выспаться на Истории Магии у него не получилось, но, собственно, и сонливость как рукой сняло. На уроках Поттер был странно тих и задумчив, но все задания выполнял, как всегда, успешно. Во время обеда он сказал Рону с Невиллом, что забыл в комнате учебник по ЗОТИ и, передав Дрею с Герми, что надо срочно поговорить, смылся из Большого зала.
Через десять минут парочка присоединилась к нему в покоях Гриффиндора:
- Что случилось, Марк?
- Меня вызывают в Гринготс, и Грюм планирует какую-то пакость, чтобы проверить мои знания после занятий с Северусом.
- С него станется. А что ты сам думаешь про вызов в Гринготс?
- Не знаю. Дрей, как думаешь, мог Монквар заподозрить во мне Гарри Поттера?
Блондин подумал, но потом отрицательно покачал головой:
- Н-нет… не думаю. Он знал тебя как Маркуса. Сноукастл нельзя обнаружить – на нём древние чары, да и герба Поттеров там нет.
- Но есть герб Гриффиндоров, - Герми внимательно вглядывалась в лица парней.
- Не в той части замка, где был Монквар. Так что вряд ли он мог тебя связать с Золотым мальчиком. Меня больше волнуют замыслы Грюма, с этого психа станется сотворить с тобой что-нибудь эдакое…
- Тогда остатки моей «светлой героической натуры» окончательно прикажут долго жить, и следующая операция, которую я разработаю, будет называться «Месть Ночного охотника». Он меня уже достал.
- Ну, в этом случае я точно присоединюсь к разработке твоего плана. Надеюсь, ты устроишь ему что-то очень неприятное.
- А может… в Св. Мунго его? По нему же психиатрическая клиника плачет.
- Герми-и! Я не ожидал от тебя такой кровожадности…
- Он опасен. Причём, не столько для врагов или тех, кого считает врагами, сколько для простых магов и самого Ордена. Кто знает, что придёт в голову этому… в следующую минуту. Лучше изолировать его… пока не поздно.
После своего летнего кошмара Гермиона вообще старалась никогда не упоминать психиатрию в любом виде. Видимо, действия Грозного Глаза достаточно сильно возмутили девушку, раз она пожелала старому аврору такой участи.
- Вообще-то это идея, но пока он нас лично не достал вконец, мы его трогать не будем. Сейчас не до него. Выступления «на носу», да и что там от меня нужно банку, необходимо разобраться.
- Когда ты туда отправляешься?
- Как только Дамблдор получит подтверждение, что письмо отправлено именно из Гринготса.
- Ну, удачи тебе. Смотри, будь осторожен. Помни, что говорил про Монквара Гелерт – для гоблина превыше всего всегда прибыль.
- Не совсем так. Для гоблина превыше всего благополучие и умножение состояния его семьи. А поскольку их банки – это во многом семейный бизнес со сложной многоступенчатой иерархией, то – в данном случае – им явно что-то от меня надо.
- Может быть, и впрямь какое-то наследство?
- До совершеннолетия? Сомнительно. Если бы Поттеры всё ещё носили титул Лордов, тогда – возможно, но сейчас… я просто не знаю.
- Ну, что ж, значит, поживём – увидим.
На этом их встреча и закончилась. Марк с Герми побежали на ЗОТИ, а Дрей – на Чары. Они успели занять свои места в классах как раз вовремя, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания.
Уже прошёл обед, закончился последний урок, а известий от директора всё не было. Гарри, было, подумал, что на сегодня посещение Гринготса откладывается, когда материализовавшийся радом с ним в коридоре эльф передал юноше записку, в которой было всего три слова: «Ответ прибыл. Пора». Тяжело вздохнув и по-быстрому закинув сумку с учебниками в спальню, парень ускоренным шагом, но так, чтобы не привлекать к себе внимания, отправился в кабинет директора. На удивление, там его ожидал не пергамент, полученный с совой, а довольно молодой (по меркам этого народа) гоблин.
- Мистер Поттер, я – Мардрук, помощник вашего поверенного Грипхука. Мне поручено доставить вас в банк во избежание недоразумений и для исключения какой бы то ни было опасности для ваших жизни и здоровья.
- Да, мой мальчик, этот вариант безопаснее всего, но на всякий случай вас будет сопровождать мистер Грюм, - директор ободряюще похлопал юношу по плечу, а Гарри едва сдержал протестующий возглас и с трудом сохранил невозмутимо-добродушное выражение лица. Такая компания его мало устраивала. Что касается Мардрука, то на лицах гоблинов редко проскальзывают следы каких-либо эмоций – они считают это слабостью. Во всяком случае, так было сказано в единственной найденной парнем книге, которая без проседания перед Министерством волшебников, рассказывала об этом своеобразном магическом народе. Правда, юноше всё же показалось, что в маленьких глазках помощника поверенного на мгновение мелькнул гнев. Гарри мог его понять. Гринготс был самым защищённым зданием в Магическом Мире, а гоблины всегда обеспечивали конфиденциальность и неприкосновенность своим клиентам, так что сопровождение Гарри Поттера аврором, да ещё таким, могло расцениваться как оскорбление. Но юноша мог понять и директора – тому очень хотелось получить информацию об этом деле, не прибегая к расспросам своего ученика.
- Хорошо, господин профессор, - Гарри ничего не оставалось, как согласиться с решением Дамблдора, и уже через пару минут, они втроем с помощью портключа перенеслись в просторный, отделанный тёмным деревом и богато обставленный кабинет. Навстречу им из-за стола вышел Грипхук. Этого гоблина Гарри запомнил по прошлым посещениям Гринготса. Оглядев компанию, старик изобразил едва заметный поклон в сторону будущего Главного Аврора Магической Британии и обратился непосредственно к юноше:
- Приветствую вас, мистер Поттер, под сводами этого банка. Нам с вами необходимо обсудить пару касающихся вас вопросов, - он перевёл колючий взгляд на аврора. - Наедине. Мистер Грюм может подождать вашего возвращения в приёмной.
- Что-о? Вы смеете мне приказывать?
- Согласно магическому договору от 1698 года маги обязуются не вмешиваться в работу Гринготса и не нарушать конфиденциальность общения служащих с другими клиентами.
- Это вопрос безопасности…
- Мы сами обеспечиваем своим клиентам безопасность. Если вы имеете что-то против мистера Поттера, то будьте добры предоставить мне Ордер на проверку его счетов. В противном случае ваши действия считаются вмешательством во внутренние дела банка.
В вопросах юриспруденции и права, а также в финансовых вопросах спорить с гоблинами было бесполезно – законы они знали лучше магов, поэтому Грозный Глаз вынужден был заткнуться и, зыркнув напоследок на Грипхука и Поттера недобрым взглядом, удалиться в приёмную. Как только за ним закрылась дверь, поверенный семьи Поттеров наложил на неё Заглушающие чары и проверил свой кабинет на наличие Следящих артефактов. Таковых обнаружилось целых три. Гарри даже восхитился его профессионализмом. Сам он успел заметить только два из них. Юноша с искренним уважением склонил голову в знак восхищения перед способностями пожилого гоблина:
- Это было очень поучительно, мистер Грипхук.
- Спасибо за комплимент, мистер Поттер, но это всего лишь рабочий момент. Маги часто считают, что могут нас провести, оставив следящие артефакты в комнатах, где будут проводиться интересующие их разговоры.
- Вы о чём-то хотели побеседовать со мной.
- Да. Официально вы здесь для того, чтобы я как поверенный вашей семьи мог убедиться, что вы знаете, о том, что, будучи последним представителем своего рода, вы можете пользоваться сейфами вашей семьи не с семнадцати, а с шестнадцати лет. Разумеется, с разрешения своего магического опекуна. Таков закон.
Гарри скрипнул зубами: ничего подобного он не знал, но злость свою постарался не выдать и спросил как можно нейтральнее:
- А что заставило вас думать, что я не в курсе данного закона?
- С того момента, как вам исполнилось шестнадцать, вы ни разу, кроме того случая, когда в обществе четы Уизли покупали принадлежности к школе, не воспользовались своим правом. Это крайне необычно. Прошу вас ответить на мой вопрос: вы были поставлены в известность вашим опекуном или нет?
- Насколько я знаю, мои опекуны – магглы. Хотя, вероятнее всего, в Магическом Мире эта сомнительная честь принадлежит нашему директору. Я прав?
- Молодой человек, кто научил вас отвечать вопросом на вопрос? Но вы… почти правы, до февраля этого года вашим магическим опекуном был Альбус Дамблдор, но после… хмм… известных событий в вашей школе, очевидцем которых, как я слышал, вы являлись, он был лишён этой должности. На данный момент вашим магическим опекуном является мистер Скримджер… наш потенциальный будущий Министр.
А вот этого Гарри не знал. Юноша едва сдержал ругательства, рвущиеся у него с языка: «Мордред побери! Это что же получается? Этот помешанный на карьере продажный лис может распоряжаться мною ещё…почти восемь месяцев? Боже, за что ты меня так не любишь? » Перед глазами парня мгновенно промелькнуло «в красках» всё, чем может ему грозить такая «опека». Во-первых, не вызывало сомнений, что Скримджер воспользуется его именем в своей предвыборной компании и не сделал этого до сих пор только потому, что решил придержать подобную «козырную карту» до более благоприятного случая. Как же – он опекун Мальчика-Который-Выжил!!! Во-вторых, будущий Министр мог в любой момент просто забрать его из школы и перевести хоть в другое учебное заведение, хоть на домашнее обучение и полностью изолировать от друзей и знакомых. Кстати, как подсказывала интуиция юноши, это было бы со стороны мага самым выигрышным ходом. И, наконец, в-третьих, за те почти десять месяцев, что прошли с момента изгнания Дамблдора из школы в феврале, Скримджер имел полный доступ к его, Гарри Поттера банковским сейфам.
- Скажите, мистер Грипхук, а господин Скримджер пользовался своим правом доступа в мои сейфы?
- Пока нет, но он запросил полную перепись находящихся там ценностей и артефактов. С вашего на то разрешения…
- Что-о???!!!
- Подписанного вами разрешения… вы хотите сказать, что не знаете, о чём идёт речь?
- Нет, не знаю. Единственное, что я подписывал, взяв из его рук, это заключение о смерти моего крёстного.
- Вот как… хмм… интересно, наши эксперты не заметили подделки. Этим надо будет заняться. Но это – позже, а что вы решили сейчас?
- По поводу доступа к моим деньгам?
- Да.
- Пусть всё останется как есть. Не будем нервировать моего дражайшего опекуна известием, что я знаю о доступе к сейфам, ему сейчас и так нелегко приходится. Предвыборная компания – это такой расход средств и накал страстей, - юноша обменялся с гоблином понимающими улыбками.
- Понимаю, понимаю. Вы, мистер Поттер, на удивление самостоятельный человек. Это большая редкость для столь юного мага. Но даже столь сильные и независимые волшебники нуждаются в денежных средствах.
- И что вы мне предлагаете, господин Грипхук? – парню всё больше нравился этот разговор. Гоблин загадывал загадки, а Гарри их пытался разгадать. Это… стимулировало.
- Не я… с вами хочет побеседовать наш Управляющий Роквар.
Что-то смутное зашевелилось в памяти Гарри, но разобраться с этим он не успел, так как в этот момент деревянная стеновая панель справа от кресла Грипхука бесшумно скользнула в сторону, и в образовавшемся дверном проёме появился самый старый гоблин, которого парню только приходилось видеть. Управляющий делами Поттеров тот час же уступил почтенному собрату своё кресло и вежливо склонил голову в знак приветствия, а затем представил друг другу посетителя и своего начальника:
- Господин Роквар, Управляющий Британским филиалом банка Гринготс. Мистер Гарри Поттер, мой клиент.
Старый, сморщенный, как сухофрукт, гоблин медленно уселся в кресло своего подчинённого и поднял на юношу взгляд неожиданно ясных и насмешливых глаз:
- Рад приветствовать вас в нашем банке, мистер Поттер. Давно хотел познакомиться с вами лично, да всё никак не получалось. Дела, знаете ли. Но с некоторых пор моё желание встретиться с вами стало буквально непреодолимым.
Парень вежливо, как учил его Кэс, склонил голову и учтиво произнёс:
- Знакомство с гоблином, достигшим такого поста благодаря своему уму и знаниям – честь для меня.
- Хмм… ещё одно косвенное подтверждение… - Роквар перекинулся многозначительным взглядом с Грипхуком, - Судя по вашей официальной биографии, вы воспитывались магглами, и меня просто поражает ваше великолепное знание магического этикета.
- Я живу в Магическом Мире уже пять лет, странно было бы, если бы я ничему за это время не научился, - юноша вернул управляющему любезнейшую улыбку, пообещав себе, впредь быть осторожнее.
- Да, да, разумеется, - старик с минуту испытующе глядел Поттеру в глаза. Парень не отвёл взгляда. Ни один мускул на его лице не дрогнул, сохраняя маску невозмутимой вежливости.
- Ну, что ж, молодой человек, я больше не буду отнимать ваше и моё драгоценное время и приступлю прямо к интересующему нас вопросу.
- Я весь во внимании.
- Наш банк заинтересован в сотрудничестве с вами, мистер Поттер.
- Сотрудничестве? – юноша изобразил недоумение и любопытство, тем более достоверное, потому что он на самом деле испытывал это чувство.
- Да. Скажем так, нас впечатлили ваши способности.
- Вы мне льстите. Я всего лишь студент Хогвардса, о каких необыкновенных способностях может идти речь?
- Скромность украшает человека, так, кажется, говорят у магов, но в данном случае в ней нет необходимости, господин… «Ночной охотник».
- Кто? – Гарри изобразил непонимание, одновременно лихорадочно пытаясь просчитать, на чём же он «погорел». «Мерлин великий! Где я мог проколоться? Хотя… может быть, Роквар блефует, и они ничего не знают, а только подозревают меня? В этом случае стоит разыграть полное недоумение».
- «Ночной охотник», - управляющий взмахом когтистой руки остановил готовые сорваться с языка парня выражения полного удивления и недоумения. - Не отнимайте моё и ваше время, не пытайтесь этого отрицать. И не волнуйтесь так, вы практически не допустили ни одного промаха. Просто… часто прибыль в нашем деле зависит от мельчайших деталей, и мы привыкли их замечать и просчитывать. Я пригласил вас для того, чтобы предложить работу. Дело в том, что на нижних уровнях банка скопилось много хранилищ старинных семей, прекративших своё существование не одно столетие назад. Раньше, до 1839 года, доступ в такие сейфы был возможен только для членов семьи, носящих родовое имя, непрямые же родственники и потомки в хранилища не пропускались. Если род прерывался, сейф самоконсервировался и уже больше не допускал чьего-либо проникновения. С 1840 года были введены новые правила, именно по ним вы, не являясь носителем фамилии и близким кровным родственником, имеете право на наследство Блэков и при определённых условиях (достижение совершеннолетия или разрешение магического опекуна) получите доступ к артефактам и денежным средствам этой семьи. Для этого достаточно просто завещания вашего крёстного. К старинным же сейфам доступа нет, несмотря на то, что у каждого из этих вымерших родов остались либо кровные потомки, носящие другую фамилию, либо… дети, внуки и правнуки изгнанных из родов сквибов.
- Я не понимаю… даже если допустить, что я и в самом деле «Ночной охотник»… повторяю – только допустить… Я не собираюсь подтверждать эту информацию. Даже если вы правы, какое я могу иметь отношение к этим хранилищам?
- Прямое. Во-первых, законсервировавшиеся сейфы не участвуют в обороте денежных средств, а значит, и не приносят прибыли ни банку, ни своим потенциальным владельцам. Во-вторых, они просто занимают драгоценное место. И, наконец, в-третьих, вы способны решить эту проблему.
- С чего вы взяли? – юноша закинул ногу на ногу, обхватил сомкнутыми в замок руками колено и нарочито расслабленно откинулся на спинку кресла. Лицо его выражало лишь добродушие и лёгкий светский интерес… как… к хорошему анекдоту.
- Неплохо. Если бы я не был уверен в том, что вы тот самый человек, который вскрыл хранилище Того-Кого-Нельзя-Называть, я бы усомнился в вашей причастности. Вы весьма неплохой актёр… Маркус, - старый гоблин насмешливо разглядывал развалившегося в кресле парня и, не найдя признаков замешательства и шока от разоблачения на юном лице, уважительно склонил голову.
- Кто, простите?
- Маркус. Дело в том, молодой человек, что мы в течение длительного времени после… хмм… предполагаемой смерти Того-Кого-Нельзя-Называть искали доступ к спрятанным им сокровищам. Это заняло несколько лет и стоило существенных затрат. Но когда мы, наконец, вышли на скалу возле побережья, то, несмотря на старания лучших специалистов, не смогли сломать защиту, наложенную этим магом.
- Вот как?
- Да. У нас ушло больше трёх лет на то, чтобы найти хранилище, и почти пять – на попытки вскрыть его, - глаза Роквара хищно сощурились, с любопытством и даже толикой восхищения разглядывая парня. - Прошу удовлетворить любопытство старика и открыть секрет… сколько времени эти поиски и проникновение заняли у вас?
Гарри-Марк насмешливо улыбнулся, со слов работавшего с гоблинами Билла он хорошо представлял психологию этих существ – для них всякие бесхозные ценности, не приносящие прибыли, были оскорблением их образа жизни. Внешностью старика он не обманывался. Роквар мог выглядеть как добренький старый божий одуванчик, но он бы не достиг того поста, который занимал сейчас в банке, если бы не обладал бульдожьей хваткой, деловыми принципами акулы, долготерпением крокодила и безжалостностью дементора. Вступать с ним в какие бы то ни было деловые отношения можно было, только имея железобетонные гарантии. Но само предложение, пока до конца не озвученное Рокваром, было заманчивым, очень заманчивым. Из взятых в «заначке» Воландеморта семисот пятидесяти тысяч галлеонов, принадлежавших когда-то Блэкам, пятьсот в качестве компенсации за предательство семьёй матери Севера отправились с оборотнями в Канаду. А ещё сотня – к родителям Рона, ведь маленькие сироты-волшебники свалились на добрейшую чету буквально в чём были, без каких-либо вещей. Кроме того, юноша был не уверен, что сможет усилить Защиту «Норы». Там уже и так стояло всё, что можно и нельзя, а учитывая, что дом Рона, всё же не родовое поместье, построенное на месте какого-то магического источника, наращивать защитные заклинания до бесконечности было невозможно. Легче купить старинный магический дом, стоящий на природном источнике Силы. Парень вспомнил покупку «Мистраля» и поморщился. Подобная усадьба стоила денег, и немалых, а их-то у него самого и его друзей оставалось не так уж много. По правде говоря, предложение Роквара было кстати… очень кстати. К тому же, это как раз было тем, что так обожал «Ночной охотник»: шикарные «жирные» загадки и процесс их разгадывания. Но… юноша ещё колебался – ему очень не нравилась осведомлённость гоблинов:
- Скажите, пожалуйста, господин Роквар… в плане простого ознакомления с великолепными аналитическими способностями вашего народа, почему вы решили, что я «Ночной охотник»?
- Хорошо. В порядке… предварительной любезности. Тот-Кого-Нельзя-Называть собирал в своём хранилище деньги, которые брал из сейфов своих последователей и откупавшихся от него магов. Все они до этого хранились в нашем банке и на них были наложены специфические опознающие чары, модифицирующиеся каждые три года. Когда мы пытались вскрыть хранилище, то заранее вычислили приблизительное его содержимое и определили те модификации заклятий, что лежат на хранящемся там золоте. А чуть больше месяца назад в сейфы… ммм… некоторых работников Министерства практически одновременно поступили как раз подобным образом отмеченные деньги. Вы верите в такие совпадения? Я – нет. В вашем мире всё продаётся и всё покупается. Мне удалось выяснить, что деньги и в самом деле взяты на скале, в которую мы так долго и безуспешно пытались проникнуть, только к тому времени, как там побывали сотрудники Министерства, Защиты, наложенной Тем-Кого-Нельзя-Называть, уже не было. Я своими глазами видел анонимное письмо, полученное в Отделе Помощи магам, пострадавшим от нападения Пожирателей. После его прочтения у меня сложилось впечатление, что оно было скорее спонтанным, чем продуманным, а это указывало на довольно молодого человека, ещё не утратившего иллюзию о справедливости Магического Мира. «Почерк» же проникновения в хранилище Тёмного Лорда напоминал ходившие последние полтора года по чистокровной части Магического Сообщества полулегендарные рассказы о «Ночном охотнике». Потом на себя обращало внимание исчезновение Ноттов и юного Забини и внезапное появление их во Франции. Особенно интересной мы с братом посчитали некую сделку по покупке Эдной Валесски-Зорейн, леди Нотт коттеджа, когда-то принадлежавшего её семье.
- Что же такого интересного было в этой сделке?
- Часть суммы, внесённая за усадьбу, была взята с тайного счёта, открытого лордом Малфоем для своего сына, часть – деньгами из различных источников, явно собранными друзьями, чтобы помочь семье, а вот третья часть… ммм… вы ничего не хотите мне рассказать, мистер Поттер? Ох, Рогнар побери меня, старика! Я хотел сказать, лорд Маркус… Нет? Ну, что ж, тогда я продолжу. Деньги, а именно миллион золотых галлеонов, появился словно из-под земли. Опознающие чары на нём были двухсотлетней давности и, к моему великому сожалению, не подлежали идентификации. Правда, моему брату, совершавшему эту сделку, удалось определить, что место, в которое его перенесли портключом – старинный магический замок, но вы были осторожны, ни в одном из помещений не возможно было найти герба, или чего-то ещё, что могло бы раскрыть ваше инкогнито. Вы можете гордиться собой и вашими… впечатляющими друзьями, нам не удалось связать юношу-аристократа по имени Маркус с Гарольдом Джеймсом Поттером.
- Тогда, как вам это удалось впоследствии?
- Хмм, вы слишком нетерпеливы, молодой человек. Позвольте старому гоблину получить удовольствие от рассказа о его достижениях, - сморщенное лицо скривилось в насмешливой гримасе.
- Прошу прощения, господин Роквар… - Марк осёкся, перед мысленным взором, как наяву встал текст страницы из книги о гоблинах: «Принадлежность к роду у гоблинов определяется по окончанию их имени…», - Вашего брата зовут Монквар?
- Да. Но мы отвлеклись. С момента этой сделки в поле нашего зрения появился таинственный юный маг по имени Маркус, который не принадлежал ни к одной из известных нам магической фамилии. Его замок тоже не подходил под какие-либо описания. Мы провели гигантскую работу и определили, что в поступивших к нам от министерских служащих ценностях по странному стечению обстоятельств не хватает галеонов, принадлежащих Малфоям и Блэкам, ну-у, и небольшой суммы из общественных денег самого Министерства. Тогда мы заподозрили, что Драко Малфой является «Ночным охотником», но известие, полученное из нашего Канадского филиала, расставило всё по своим местам. В сумме, доверенной банку некими Римусом Вольфом и Севером Блэком, как раз обнаружились старинные монеты и деньги Блэков, исчезнувшие из хранилища Того-Кого-Нельзя-Называть. Кроме того, не далее как сегодня утром в наш филиал банка поступили деньги Блэков и Малфоев из той же партии, положенные во вновь арендованный сейф… миссис Молли Уизли. Я уже говорил, что не верю в совпадения. Да-а, передайте, пожалуйста, вашей подруге моё восхищение: так замечательно сыграть юного лорда Аристофана – это просто великолепно. Я с трудом смог узнать её, просмотрев воспоминания наших партнёров по бизнесу из магического квартала в Париже. Какие манеры, какая «порода»! Я был впечатлён.
- Откуда вы… старинные галлеоны, да?
- Да. Вас ведь было трое на скале? Зельевар, знаток Рун и… охотник за чужими тайнами, не так ли?
- Спасибо, господин Роквар, вы удовлетворили моё любопытство, но… я всё ещё не понимаю… какая мне выгода вступать в сотрудничество с вами? – юноша приподнял бровь, слегка копируя любимое выражение лица одного из своих любовников.
- Ну, скажем… три тысячи галлеонов в месяц вас устроят?
Это была гигантская сумма. Насколько знал Маркус, мистер Уизли зарабатывал столько за полгода. Но… с гоблинами всегда надо было держать ухо востро, они умели и любили торговаться, а юноша даже приблизительно не знал расценок на работы такого рода. Надо было хотя бы поинтересоваться, сколько на похожей работе получает Билл.
- Я… обдумаю ваше предложение.
- Хмм, кажется у меня склероз. Не напомните ли, молодой человек, я упоминал, что за каждый вскрытый сейф вы будете получать пять процентов стоимости его содержимого?
- Нет, не упоминали, но, повторяю, я должен всё это обдумать. На данный момент у меня совершенно нет времени на… дополнительную подработку.
- О! Это – не срочно. В конце концов, эти сейфы стояли запертыми больше сотни лет, постоят и ещё несколько месяцев.
- Да, от удивления вашими аналитическими способностями я запамятовал: кому, вы сказали, достанутся деньги из этих хранилищ?
- Кровным потомкам, исчезнувших родов.
- Потомкам-магам?
- Не только. Как вы, должно быть, знаете, после последовательного рождения в какой-либо фамильной ветви пяти поколений сквибов подряд род считается исчезнувшим, а его дальнейшие потомки – магглами. В этом случае и сквибам, и магглам будет выплачена либо половина содержимого сейфа одномоментно, либо четверть, но с последующей выплатой процентов от прибыли с половины всей суммы до появления в этой семье мага, к которому и перейдёт недвижимость рода и сами сейфы.
На первый взгляд, никакого подвоха в предложении не ощущалось, и юноша не против был принять его, но Маркус слишком хорошо знал, к чему может привести его гриффиндорская порывистость, и сдержал проявление эмоций, ответив старому гоблину лишь коротким:
- Я подумаю.
- Подумайте, мистер Поттер, подумайте. Сделка весьма выгодна для обеих сторон. Хотя я и понимаю ваши опасения, - Роквар лукаво улыбнулся. - Пожалуй, мы действительно назначили ничтожно низкое вознаграждение за ваши труды. Я думаю, четыре с половиной тысячи галлеонов в месяц и семь процентов от стоимости найденного будет более справедливой суммой?
«Видимо, они и впрямь так нуждаются в моих услугах, раз пытаются меня купить, настолько повышая ставки», - в груди парня поднимался знакомый по выступлениям в цирке и процессу вскрытия родовых секретов кураж, он решил «прощупать» границы, отведённые ему гоблином:
- А если, чисто теоретически, конечно, я ещё не принял никакого решения, эта сумма будет звучать как семь тысяч галлеонов и десять процентов с найденного?
- Хмм, мистер Поттер, Вы проверяете, на что мы готовы, чтобы заполучить вас в свою команду, не так ли?
- А если и так?
- Пять тысяч и восемь процентов, это моё последнее слово.
- Пять тысяч, десять процентов, и вы не вмешиваетесь в процесс. Сроки работ я также буду устанавливать сам. Ну и, разумеется, полная конфиденциальность – никто не должен знать о том, что на вас работает Гарри Поттер.
- Пожалуй, я согласен… господин Маркус, - Роквар отвлёкся на что-то прошептавшего ему на ухо Грипхука и поморщился. - К сожалению, ваш… спутник проявляет признаки нетерпения. Вот портключ в мой личный кабинет, давайте встретимся там во вторник, в семь вечера. Мы к этому времени подготовим контракт, а вы – проверите всё, что считаете нужным.
- Хорошо, но как я объясню мистеру Грюму, зачем вы меня вызывали в банк сейчас?
- Ах, это?! – Роквар сделал жест рукой и Грипхук положил на стол уменьшенную шкатулку, в каких обычно хранились старинные магические фолианты, и взмахом руки вернул ей первоначальный размер. - Здесь три книги по Боевой магии. Они на самом деле взяты из хранилища вашей семьи – нам немного удалось обойти распоряжения вашего магического опекуна. Думаю, они будут достаточным оправданием для вашего сегодняшнего визита в Гринготс. Кроме того, в одной из них я спрятал небольшой презент. Думаю, вы любите загадки, и небольшое предварительное описание одного из небольших сейфов нижнего уровня, а также родословной его бывших владельцев вас впечатлит и сподвигнет на скорейшее принятие нашего предложения.
Гоблин улыбался. Он был доволен проведённым разговором. Этот Маркус Гарольд Джеймс Поттер был как раз тем человеком, что был им нужен. В меру осторожным, в меру храбрым и очень любопытным. Именно на последнее обстоятельство, а также на его любовь к своим друзьям и была рассчитана последняя наживка. Теперь Роквар мог быть уверен, эта «рыбка» не сорвётся с крючка.
А заинтригованный сверх меры Гарри-Марк, вернувшись в Хогвардс, до самой глубокой ночи так и не смог добраться до подкинутой старым гоблином загадки. Сначала «допрос», устроенный ему Дамблдором и Грюмом, а потом тренировки и репетиции не позволили ему сделать этого. А затем ещё пришлось обсуждать предложение Роквара с Герми, Дреем, Кэсом и Гелертом с Максимусом. Это тоже заняло немало времени. Но, в конце концов, друзья всё же решили, что Марк вёл себя совершенно правильно, и в договоре с гоблинами нет подвоха. В общем, до предложенной ему «затравочной» загадки юноша добрался только на следующий день, да и то почти в полночь. В Малфой-Менор он отправиться не смог – Воландеморт опять для чего-то созвал своих Пожирателей, и его любовников в поместье просто не было. Вот тогда-то Марк и вспомнил о намёках Роквара. Припрятанная в одной из книг загадка нашлась довольно быстро. Он уже встречал в своих путешествиях по чужим домам подобные вещи. И вот уже в его руках лежала пухлая тетрадь с описанием содержимого одного из сейфов, Даров, которыми когда-то владела исчезнувшая семья и генеалогическим древом её потомков. Как и предполагал парень, основная ветвь, носившая фамилию Файрстоун, прекратила своё существование больше сотни лет назад, а из всех боковых ветвей на данный момент оставалась только одна. Юноша равнодушно кинул взгляд на последние «листочки» древа – его никогда особо не привлекала сама генеалогия – и замер, чуть не выронив тетрадь. Из его горла вырвался приглушённый смешок:
- Ну, надо же!



Глава 31. Подковёрные игры и пара выполненных обещаний.

Марк внимательно разглядывал маленькую стилизованную «веточку» генеалогического древа, состоявшую всего из двух листиков. Предпоследний из них был соединён сплошной линией, означающей брачный союз с простым белым кружочком, каким обозначались магглы, а уже от этой линии, вниз отходил последний листочек с витиеватой вязью выписанным на нём именем и статусом: Гермиона Джейн Грейнджер – ведьма.
- Мда-а, Роквар знает за какие ниточки нужно дёргать своих потенциальных работников. Чтобы они приносили его банку прибыль, - внезапно юноше показалось, что рядом с «черешком», ведущим к имени Герми, проходит ещё какая-то чёрточка. Вначале ему показалось, что это просто обман зрения, или игра освещения, но, пробормотав «Люмос» и тщательно рассмотрев интересующий его фрагмент рисунка, он убедился, что очень тонкая, почти незаметная пунктирная линия всё же существует.
- А это что ещё такое? – подобное ему приходилось встречать впервые, к тому же странная линия обрывалась в никуда, не заканчиваясь каким-либо значком. - Хмм, надо будет расспросить Дрея или Герми… нет, пожалуй, только Дрея.
Юноша быстро перелистнул несколько страниц тетради, открывая описание принадлежащих исчезнувшей семье ценностей и удовлетворённо вздохнул: там значился Роуз Холл, та самая уютная усадьба, принадлежавшая когда-то вассалам Персиваля Поттера, из которой покойный Скрегги посоветовал взять на службу двух домовых эльфов. Однажды, ещё на каникулах, друзья наведались в этот дом, и именно восхищение, вызванное уютным двухэтажным особнячком, сподвигло влюблённую парочку на мечты о собственном «гнёздышке», которые бедному Марку пришлось выслушивать не раз и не два. Маленькая усадьба понравилась и ему, но он великолепно знал, что подобные дома никогда не будут выставлены на продажу – Роквар был прав, старинные законы наследования это запрещали. И, если «Ночной охотник» всё же возьмётся за разгадывание этой загадки, то, возможно, к Рождеству для Гермионы будет очень хороший подарок. «Нет, ну что же всё-таки означает эта пунктирная линия? » Вопрос всю ночь не давал юноше покоя… во всяком случае, именно этим он объяснял привязавшуюся бессонницу, а то, что стоило ему хотя бы провалиться в дрёму, и его начинали преследовать такие сны с участием Северуса и Люциуса, что впору на стену было лезть, Маркус решил в расчёт не брать. Всё равно с этим ничего поделать было нельзя. Ни в Малфой Менор, ни в Хогвардс мужчины так и не вернулись – видимо, Воландеморт отправил их опять на какое-то задание. Одно радовало: чувства приближающейся опасности не возникало, а значит, им вряд ли могла угрожать смерть. Гарри-Марк ещё немного повертелся в кровати, пытаясь уснуть, но сон не шёл. Чтобы заглушить глухую тоску по любимым мужчинам и не полезть на стенку от неудовлетворённого желания, существовал только один способ – занять себя интересной работой под завязку. Осторожно, чтобы не разбудить соседей по спальне, парень перебрался в гостиную покоев Гриффиндора и просидел там почти до утра, разбираясь в хитросплетении родовых Даров семьи Файрстоун и делая для себя пометки на пергаменте о вероятных комбинациях их защитных чар, наложенных на хранилище. К утру всё, что можно «высосать» из описания, собранного гоблинами, было изучено и проверено вдоль и поперёк, теперь оставалась только разведка и работа на месте – то есть, с самим сейфом, но её он решил оставить до своего визита к Роквару во вторник. Всё равно ведь пришлось бы демонстрировать свои умения, так почему бы не с пользой для себя и своих друзей? Так Марк и заснул у друзей в гостиной, положив голову прямо на свои заметки. Поднявшиеся на завтрак Герми с Дреем не стали его будить, а только избавили от тапочек и устроили поудобнее на диване, накрыв пледом. Благо дело, было воскресенье, и занятий после завтрака не было. В записи парня заглядывать они не стали, справедливо рассудив, что если тот захочет, то сам всё расскажет, а если нет, то из него и клещами ничего не вытянешь. К тому же, почерк гриффиндорца всегда оставлял желать лучшего, а уж его сокращения и условные значки даже знающая его пять с половиной лет Гермиона разбирала с пятое на десятое. Позаботившись о друге, парочка с обычными предосторожностями отправилась в Большой зал, оставив юношу смотреть… хмм… весьма занимательные сны.
А героям этих самых снов в это время было совсем не до романтики. Только что вернувшись в Малфой-Менор с очередного навязанного Лордом задания, партнёры, не сговариваясь и даже не обменявшись ни единым словом, отправились принимать холодный душ, приказав эльфам уничтожить всю одежду, в которой они появились в поместье. Даже личный эльф лорда Малфоя, которому позволялись многие вольности, не рискнул задавать вопросы, а только огорчённо покачал головой и, брезгливо держа в неожиданно сильных ручках ворох испачканной одежды, исчез из покоев своего хозяина. Огорчение верного Твитти, ещё больше усилилось после того, как господин и его партнёр отказались от обеда и велели принести в кабинет несколько бутылок огневиски. Это было очень дурным знаком: что-то плохое произошло за время их отсутствия в Меноре, и это «что-то» заставляло страдать волшебников, которым Твитти был предан.
Люц и Северус молча надирались, не произнося тостов и не закусывая крепкий напиток, и только когда к концу подошла третья бутылка огневиски, Люциус немного осел в кресле, отставив бокал и с силой проведя руками по ещё влажным после душа волосам:
- Мордред побери! Как же я всё это ненавижу!
- И какой прок от нашей ненависти? – Тигрёнок бы сейчас не узнал ставшего ему таким родным насмешливо-обаятельного черноволосого мага. В противоположном от хозяина поместья кресле мрачно восседал сам «Ужас Подземелий» в самой зловещей своей форме. Черты лица больше обычного заострились, а вокруг рта залегли глубокие складки, сразу заставив Северуса выглядеть на десять лет старше своего возраста.
- Второй раз за этот месяц, при том, что до этого ОН больше полугода нас не трогал.
- Скажи ему спасибо за эту передышку.
- Мордред подери! – лорд Малфой в ярости смахнул со стола свой бокал, и его осколки, зазвенев, разлетелись по полу кабинета. - Чувствую себя, как… - блондин замолчал, с шипением выдохнув воздух сквозь сомкнутые зубы.
- Вот-вот, а кто сказал, что мы не твари? - Северус одним глотком опорожнил свой бокал и тотчас же наполнил его вновь, просто снеся горлышко очередной бутылки Огденского. - Знаешь, иногда я думаю, что наша встреча с Тигрёнком – это сон. И каждый раз, когда я просыпаюсь…
- Если он только узнает – мы потеряем его навсегда.
- Значит, мы должны сделать всё, чтобы он никогда не узнал о том, что мы делаем для Лорда. И прекрати стонать, Люц. Лучше это, чем охота на магглов, которую поручают Лестранжам и остальным. Эти хоть, по крайней мере… - тут уже успевший крепенько набраться Сев заметил заинтересованный взгляд Максимуса Малфоя, как-то незаметно появившегося на своём портрете, и осёкся. - Люциус, твой дед почтил нас своим присутствием.
- Дед?
- Люци? Что это за… безобразие? – взгляд призрака с явным неодобрением окинул батарею пустых бутылок, выстроившуюся на письменном столе своего внука, - Ты полагаешь, что с помощью огневиски сможешь решить свои проблемы? А я-то уже хотел сообщить одному переволновавшемуся за вас молодому человеку, что вы вернулись в поместье целыми и здоровыми…
- Где он? С ним всё в порядке? – мужчины с живейшим интересом развернулись к портрету.
- С ним – да, а вот с вами… Вы полагаете, что я приглашу сюда юношу, когда вы в таком виде? И, кстати, мой дражайший внук, не соблаговолишь ли ты сообщить мне, старику, какое-такое событие могло довести представителя славного рода Малфоев до… подобного?
- Он искал нас?
- Да. Так что, мне передать ему, что вы оба в Меноре, или будете и дальше заливать алкоголем свои проблемы?
Вместо ответа Люциус мгновенно уничтожил все последствия попойки в кабинете, а Сев невербальным «Акцио» призвал два флакона Антипохмельного зелья.
- Вот так-то лучше. У вас есть полчаса, чтобы привести себя в порядок и, если вы конечно, не хотите, чтобы «Ночной охотник» заподозрил что-то, прекратить это самобичевание. Потому что в противном случае он обязательно заинтересуется и, можете быть совершенно в этом уверены, раскопает так беспокоящие вас тайны. На то он и лучший охотник за чужими секретами из всех, кого я знаю, - и Максимус, ещё раз многозначительным взглядом окинув внука и его партнёра, шагнул за раму портрета и исчез из их поля зрения.
- Фух! Как будто мне опять пять лет, и я, стащив конфеты на кухне, объелся ими до колик в животе. Так и хочется встать в угол.
- Да, колоритный у тебя дед, жаль, что я не успел узнать его при жизни.
- Да, он да Кэс – вот и все, кому я был дорог в этом доме.
- Везёт, это ровно на два человека больше, чем в моём случае.
- Да, я давно хотел тебя спросить, почему ты так не любишь жить в Принц-Меноре?
- Сложно, знаешь ли, любить дом, с крыльца которого тебя два раза спускали пинком под зад. Мои покойные чистокровные родственнички совершенно не отличались сдержанностью и наглядно демонстрировали своё отношение к опозорившей род ведьме и её полукровному ублюдку.
- Прости, я не думал, что всё настолько плохо.
- А я никому этого и не рассказывал. Первый раз это случилось, когда мой папаша, напуганный стихийным выбросом магии, вырвавшимся у меня, выгнал нас из дома. Когда нас выкинули и из Принц-Менора, мы тогда больше месяца прожили в «Дырявом котле», и, в конце концов, мама нашла работу и всё стало налаживаться, но…
- Что – но? Оказывается, я так мало знаю о тебе, что иногда удивляюсь.
- Тобиас поманил мать, и она побежала к нему, как собачка, которой свистнул хозяин. А в следующий раз я, уже будучи пятикурсником, когда она тяжело заболела, сам ходил просить у них помощи и… узнал много новых слов, неизвестных даже моему папаше. Так что дружба с Лили да… ты – это всё, что было хорошего в моей жизни. Ладно, хватит! – Северус хлопнул ладонями по подлокотникам кресла, заставив себя рывком подняться. - Всё это пьяные сопли, и если мы не поторопимся, наш любопытный котёнок узнает о нас много нелицеприятного.

А Маркусу как раз снился такой сон, что он не только вежливое покашливание Максимуса сейчас бы проигнорировал, но и вопли Грозного Глаза пропустил бы мимо ушей. Призрак даже невольно залюбовался выгнувшимся на диване красивым парнем: «Иной раз я начинаю понимать Кэса с Люциусом. Разве можно остаться равнодушным к такому чуду? » - покойный лорд вновь возгордился в душе, что не только сумел добиться снятия проклятия со своего рода, но и привлечь в свою семью троих таких сильных волшебников как Марк, Северус и Миона. Но почивать на лаврах было рановато: если с магглорожденной красавицей всё было практически решено, то вот это жутко независимое чудо, ещё не сообразившее до конца, что влюбилось в лорда Малфоя и его партнёра, нуждалось в поощрении. И если покойный Малфой собирался выполнить обещание, данное внуку, ему стоило поторопиться. Вряд ли Дамблдор, сквозь пальцы смотревший на неявку студентов на завтрак и обед в выходные дни, не заинтересовался бы, отсутствием своего протеже на ужине.
- Марк… Маркус…
- А? Что? – зелёные глаза, в которых ещё плескалась вызванная оргазмом нега, непонимающе уставились на призрака, а потом недоумённо обвели взглядом гостиную покоев Гриффиндора. - Ох! А я думал…
- В этом случае, как говорится, «сон в руку». Мой внук и Северус пару часов назад вернулись в Малфой-Менор.
- Чёрт! – Марк подлетел с дивана и, обратив внимание на мокрое пятно на пижамных штанах, покраснел как варёная свёкла. Отвернувшись от призрака, он по-быстрому, без палочки, привёл в порядок одежду и спросил нейтральным тоном, абсолютно не выражавшим его заинтересованность в ответе:
- С ними всё в порядке?
- Физически – да. Морально… а как ты думаешь? Тёмный лорд – психопат, и общение с ним – всё равно, что хождение по лезвию ножа: один неосторожный шаг, и… покалечишься.
- Что он им сделал?
- Не знаю, но настроение у них мрачное, - Максимус вовремя опомнился и придержал язык. Этот юноша настолько располагал его к себе, что призрак едва не выболтал ему свои подозрения, а, судя по уверенности Северуса, это могло привести к ссоре любовников. Внуку и его партнёрам Максимус желал всяческого счастья и вовсе не собирался подвергать их чувства серьёзным испытаниям. Поэтому он улыбнулся как можно доброжелательнее и насмешливее и почти пропел:
- Зато я точно знаю, кто их может из этого состояния вывести.
- Ну, уж скажете тоже…
- И скажу. Так ты собираешься отправляться в Малфой Менор, или нет? А то, насколько я знаю вашего добрейшего директора, не увидев твоего ясного личика до ужина, он может начать бить тревогу.
- Скажу ему, что тренировался в Тайной комнате и потерял счёт времени. Северуса-то в Хогвардсе нет, и подтвердить или опровергнуть мои слова будет некому, - не отвлекаясь от разговора, парень параллельно осматривал свои вещи, заблаговременно припрятанные в покоях, где обитали сейчас его друзья. Он перенёс их сюда почти месяц назад, после того, как, порывшись в его оставленных без присмотра вещах, Симус с Дином выловили из них пару очень стильных вещиц, которые ну никак не соответствовали образу «простого миляги-сироты», и попытались устроить ему допрос с пристрастием, на тему «С кем же всё-таки встречается Золотой мальчик? » В тот раз ему удалось отделаться шуткой, но с тех пор безбашенные гриффиндорцы буквально не спускали с него глаз по выходным, надеясь подловить момент и выследить, где и с кем пропадает Гарри Поттер. Его частые ночные отлучки, несмотря на оставляемую иллюзию, не остались незамеченными, и парень справедливо опасался, что его не в меру любопытные сокурсники могут привлечь к нему внимание Дамблдора. Поэтому собираться на свидания с некоторых пор предпочитал именно здесь. Шкафов в апартаментах покойного Основателя было предостаточно, и юноша ни в коей мере не стеснял своих друзей.
Наконец, он с улыбкой вытащил из шкафа одну вещицу. Её смеха ради его уговорили купить Зиг с Гидеоном ещё в начале лета. На первый взгляд шёлковая тёмно-зелёная рубашка была самой обыкновенной, но стоило только парню испытать… хмм… определённые чувства, как ткань становилась почти дымчатой и полупрозрачной, и на этом фоне по торсу юноши как будто перемещались тени, образовывая замысловатые сочетания, похожие на ласкающие юное тело руки. Маркус чуть со стыда не сгорел, когда на свой день рождения, слегка перебрав и хохмы ради станцевав с Зигфридом танго, почувствовал… определённое волнение и увидел себя в зеркале. Да-а, зрелище было впечатляющее. Улыбнувшись этому воспоминанию, юноша отложил провоцирующую вещь и перешёл к выбору брюк. Здесь он решил не экспериментировать, остановившись на классических чёрных, а в пару к ним подобрав начищенные до зеркального блеска туфли и тёплую бархатную мантию чёрного цвета, отороченную мехом чернобурки. Через пять минут он был полностью готов к визиту в Менор, а ещё через десять по коридорам Хогвардса с деловым видом спешил чёрный котик, направлявшийся в сторону лестницы с горгульей.
Этого представителя семейства кошачьих отловили сразу же, как только за ним закрылись массивные двери потайного хода Менора, прямо в гостиной тайных покоев:
- Ага, а вот и мой фамильяр вернулся, - немного растерявшегося юношу-кота подхватили на руки и прижали к чьей-то широкой груди, одновременно почёсывая за ушками и поглаживая живот. Судя по голосу и запаху, это сделал лорд Малфой – разглядеть захватчика котику не удавалось, его мордочка была прижата к мягкому бархатному халату, а глаза сами собой закрывались от удовольствия. Всё же кошачьи инстинкты, особенно вкупе с сильным возбуждением и последствием долгого воздержания самогó юного анимага, очень сильно влияли на его поведение.
- Осторожно, Люц, ты его придушишь, - насмешливый низкий голос почти физически ощущаемой волной прошёлся по позвоночнику парня, и сомлевший котик, приоткрыв плавящиеся от наслаждения зелёные глаза, издал особо громкую мурлыкающую трель и требовательно мяукнул, впуская когти в ткань халата.
- Ох, Тигрёнок, поосторожнее с когтями, я же всё-таки не подушка, - острые как бритва загнутые коготки без труда пронзили толстую ткань и добрались до тела.
- Отпусти его, Люциус, дай парню принять нормальный вид.
- Сейчас отпущу, только ещё немного поглажу, у него такая шелковистая шёрстка.
Северус смотрел на дразнившего кота друга, и с его души постепенно спадало то тёмное и липко-противное ощущение, поселившееся там после последних заданий Лорда. Да и зрелище было забавным: «котик» откровенно млел от ласк, а Люц этим вовсю наслаждался. Наконец, блондину надоело играть с красивым зверьком – потянуло на более интересные «игры», и он, переглянувшись с Северусом, быстро направился в сторону спальни потайных покоев. Через минуту вместо чёрного кота в комнате стоял прижатый спиной к витому столбику кровати юноша в тёмной бархатной мантии и отвечал на поцелуи и ласки обнимавших его любовников. Наконец, ему с большим трудом удалось вырваться из их рук и хоть немного отдышаться:
- Что такого произошло за эти две недели, что вы набросились на меня, как на источник воды в пустыне?
- Ты даже и не догадываешься, насколько прав, - Люциус осторожно избавил парня от смятой их руками зимней мантии и одобрительно хмыкнул, разглядев рубашку. - Северус, ты только посмотри, какая забавная вещица…
- Да-а, похоже, кое-кто хорошо подготовился к свиданию с нами, - зельевар оттеснил друга и окинул насмешливым взглядом провоцирующее улыбавшегося мальчишку. - Впечатляет, но… руки на твоём теле я предпочитаю видеть свои, - один щелчок тонких пальцев, и рубашка как будто испарилась с Тигрёнка, материализовавшись где-то в районе стула и аккуратно повиснув на его спинке.
Мужчины теснили парня к кровати, по дороге избавляясь от собственной одежды, ноздри их хищно раздувались. На мгновение Марку даже стало страшновато, но, вглядевшись в глаза своих любовников, он вздохнул с облегчением и, уже не сдерживая собственных чувств, безоглядно отдался наслаждению.
Приходя в себя после крышесносного оргазма, юноша ещё долго не размыкал тройных объятий, обессилено раскинувшись наполовину на теле Люциуса и чувствуя прижимающую его к себе руку Сева на своём животе. Наконец, в голове стало проясняться, и Марк, приподняв голову с плеча блондина, успел заметить в глазах Северуса ускользающий проблеск вины и горечи:
- Да что с вами сегодня такое? Что случилось? Это Тёмный Лорд, да? Что этот гад вам сделал?
В зелёных глазах зарождались признаки грядущей бури, но Люциус вновь вовлёк парня в нежный поцелуй, рукой зарываясь в гриву непослушных волос, а Сев весьма недвусмысленно подтянул юношу к себе, вжимаясь в его ягодицы вновь просыпающейся эрекцией. Так Тигрёнку и не удалось выяснить, что же расстроило его любимых мужчин, да и у них после близкого общения с парнем все похоронно-самоедские мысли выветрились начисто. Юноше даже удалось спровоцировать своих любовников на небольшой поединок. Те поначалу отпирались, отговариваясь отсутствием настроя, но стоило Тигрёнку насмешливо пройтись по поводу «преклонного возраста кое-кого из здесь присутствующих», как все депрессивные мысли были забыты, и «дуэль» вылилась в шикарную потасовку с применением магии, мечей и рукопашного боя с конечным преобладанием последнего. Естественно, хитрые слизеринцы настояли на поединке «на интерес», и результаты оного устроили и победителей, и проигравших. Особенно некоторого несносного зеленоглазого мальчишку, по праву победителя получившего в своё полное распоряжение некоего сиятельного лорда на целых два часа… правда, сам «котёнок» проиграл одному таинственно-мрачному зельевару целых три, последний же оказался должен своему блондинистому любовнику полтора часа. В общем, все заинтересованные лица сошлись на выплате «долга» по частям… в течение ближайших выходных. Тигрёнку не хотелось уходить, но расстроенный необходимостью спешить на доклад к Дамблдору Северус не оставил ему другого выбора. До начала ужина в Хогвардсе оставалось всего полчаса, и отсутствие Гарри Поттера за гриффиндорским столом могло навести на ненужные мысли не только Дамблдора, но и его личного шпиона при Воландеморте. А уж если бы Сев что-то заподозрил, то ему с его умом хватило бы нескольких часов, чтобы просчитать ситуацию и расшифровать Тигрёнка. Вот этого-то Маркус и боялся больше всего на свете – он понимал, что мужчина ещё не готов принять правду такой, какая она есть, и может в гневе спровоцировать разрыв отношений в их «треугольнике». Пришлось врать что-то про срочное дело и «на всех парах» возвращаться в любимую школу.
К чести парня появиться на воскресном ужине он успел раньше зельевара и с невозмутимым видом слегка склонил голову в знак приветствия, когда слизеринский декан своей стремительной походкой влетел в Большой зал.
На следующий день Гарри чувствовал себя бодрее, чем обычно. Окончание длительного воздержания и целых двух недель беспокойства за жизнь и здоровье любимых людей весьма положительно сказались на его настроении и успеваемости, да и возможность банально выспаться, предоставленная Кэсом и Лансом своим «командам», сделали своё дело. Весь понедельник юноша летал, словно на крыльях, да и Дрей с Герми от него не отставали. Даже Рон с Невиллом внесли свою лепту во всеобщую предпраздничную эйфорию, «по-свойски» поговорив с Симусом и Дином и добившись от них обещания оставить Гарри в покое и прекратить тотальный шпионаж. Когда же узнавший об этом Поттер подошёл сказать им спасибо, обычно любопытный до упора и тактичный, как горный тролль, Рыжик просто пожал плечами и добродушно выдал следующее:
- Мне бы тоже не понравилось, если бы меня так «пасли». Как вспомню, как этим летом Фред с Джорджем открыли охоту на меня и моих… хмм… подружек, так дрожь пробирает. Поэтому, я тебе от всей души сочувствую. А эти… да не обращай ты на них внимания, побесятся и перестанут, я их знаю. Встречайся ты на здоровье со своим другом, никто больше за тобой следить не станет.
Вот такого подхода к делу Гарри никак не ожидал от едва его не выдавшего три недели назад Рона. Всё-таки дружба с Невом влияла на «стопроцентного» гриффиндорца положительно. В общем, юноша расслабился и наслаждался жизнью и отпущенным им Кассиусом днём отдыха, предвкушая вечернюю тренировку с Северусом. И мечтам его суждено было сбыться… только не совсем так, как он на это надеялся. Сразу после обеда Дамблдор срочно вызвал его в свой кабинет. Пытаясь понять, в чём там подвох и чем эта новая встреча может грозить ему-любимому, парень второй раз за неделю отправился в покои директора. И только подойдя к горгулье, охранявшей лестницу в кабинет, вспомнил, что старый хитрец не передал ему пароля. Для «Ночного охотника» справиться с магической охранницей было плёвым делом, но то – для неуловимого вора, которого «правильный» гриффиндорец Гарри Поттер никогда не видел и его арсенала знать не мог. Юноша улыбнулся про себя: старый хитрец проверял возможности своего Избранного даже в мелочах. Впрочем, расчёт директора мог оказаться верным: «тот» Золотой мальчик Гриффиндора, которым он был когда-то, точно бы не удержался от подобной эскапады, только чтобы проверить свои силы, но Маркус Иллюзор был достаточно уверен в себе и своих знаниях, чтобы не вестись на подобные трюки. Поэтому он просто прислонился к стене коридора и стал дожидаться, когда директор сам его впустит, но прошло четверть часа, а за шестикурсником никто не приходил. Можно было, конечно, выдерживать характер и дальше, но парень решил пойти другим, причём совершенно законным путём – он просто отправил своего Патронуса в кабинет Дамблдора с просьбой впустить его внутрь. Через две минуты горгулья молча отъехала в сторону, открывая путь в покои директора.
Когда юноша открывал дверь в круглую комнату, до его слуха донёсся приглушённый спор между Грюмом и Северусом, но до него долетели только обрывки фраз, впрочем, несколько пролившие свет на причину его сегодняшнего вызова к Великому Светлому Волшебнику.
- … рано судить, ещё прошло слишком мало времени…
- Ты что-то крутишь, Снейп, если бы твой ученичок был готов, ты бы… от поединка…
«Кажется, я начинаю понимать, в чём дело. Грюм уговорил Дамблдора устроить показательный бой между мною и Невиллом с Роном. Ну, что ж, Мерлин ему в помощь! Я не заставлю Сева краснеть». – Господин директор, профессор Снейп, мистер Грюм, добрый вечер. Вы вызывали меня, господин директор?
- Да. Гарри, мой мальчик, проходи, садись. Мы позвали тебя вот с какой целью. Ваши наставники в Боевой магии предложили устроить учебный поединок между тобой и Невиллом с Роном, - Дамблдор увидел, как возмущённо дёрнулся, разворачиваясь в его сторону, Снейп, но успокоил его жестом руки. - Я, конечно, понимаю твои опасения, Северус, но Аластор прав: нам необходимо знать, на что вы все трое способны и в каких областях нужно приложить усилия, чтобы восполнить пробелы в ваших знаниях. Учебный поединок назначен на 23 декабря, как раз после последних контрольных и проверочных и накануне Рождественского бала и отъезда студентов на каникулы. Ты ещё успеешь после него подготовиться к маскараду и отдохнуть…
Дамблдор говорил ещё что-то, но Гарри-Марк его больше не слушал: «Хорошенькое дело! Мы-то с ребятами думали, что на каникулы нас распустят 24, а Рождественский бал пройдёт накануне. Мда-а… И что же нам теперь делать? Первое гастрольное выступление запланировано на шесть вечера 24 декабря. Вот уж неприятности так неприятности…»
- … Гарри… Гарри!
Юноша мгновенно абстрагировался от волновавших его проблем, иначе Дамблдор – один из самых лучших легиллиментов в Магическом мире, даже несмотря на его блок и защиту артефакта, мог что-то заподозрить:
- Да, сэр? Простите, я задумался…
- В кои-то веки не грешно использовать свои мозги по назначению, - вырвалось у Северуса, прежде чем он успел сообразить, что же такое он сейчас ляпнул. С одной стороны – это, конечно, была насмешка, но с другой… он только что сам лично признал, что у Поттера водятся мозги. Но додумать эту шокирующую мысль ему не дал Грюм, как всегда, влезший в разговор со своими хамскими комментариями.
- Пока ты, сопляк, будешь философией заниматься, тебя десять раз заавадить могут, - старый аврор глумливо ухмыльнулся. - Теперь я вижу, почему Снейп так не хотел этого поединка. Альбус, твой Золотой мальчик – просто манекен для отработки заклинаний, по сравнению с моими учениками.
- Я бы на вашем месте не был так в этом уверен и… придержал бы язык, - Сев и сам не понял, с какого перепугу бросился на защиту проклятого гриффиндорца, но желание вцепиться аврору в глотку было почти непреодолимо. Усилием воли взяв себя в руки, он продолжил уже несколько другим, скучающе-насмешливым тоном: - Но… вам же не впервой выставлять себя идиотом перед окружающими, так что кто я такой, чтобы давать советы… Грозе-Преступного-Мира.
Заступничество Северуса было неожиданно приятным сюрпризом, и Гарри, заметивший, что чокнутый служака, нехорошо прищурив здоровый глаз, уже собрался накинуться на зельевара с какими-то угрозами и обвинениями, решил «взять огонь на себя», с самым благоразумно-невинным видом вклинившись в разговор:
- Я просто удивился, мы думали, что бал будет 23-его, многих из ребят 24 числа дома уже ждут родственники. За Гермионой родители прилетят аж из самой Австралии, да и Рон Уизли приглашал меня на Рождество в «Нору».
- Сожалею, мой мальчик, но тебе придётся остаться в замке, Защитные чары на доме Уизли недостаточно сильны, чтобы остановить массированную атаку Пожирателей, если такое случится, - Дамблдор потрепал хорошо разыгравшего уныние парня по плечу. - Ну-ну, не расстраивайся так, все эти проблемы – временное явление. Будет и на твоей улице праздник.
«Будет – будет, только не вашими с Грюмом молитвами, похоже. Чёрт! Как же вывернуться из этой ловушки?! » - Я понимаю, сэр. А где и во сколько состоится поединок?
- В Дуэльном зале, сразу после ужина, и… Гарри, я понимаю, что вам с Роном и Невиллом хотелось бы, чтобы на нём присутствовали все ваши друзья, но прошу… нет, настаиваю на том, чтобы никто кроме вас троих об этом не знал. Мисс Грейнджер, конечно, великолепная подруга и талантливая волшебница, но она всё же может по неосторожности проговориться кому-нибудь из студентов, и… уровень вашей подготовки перестанет быть секретом для Воландеморта.
- Я понимаю, профессор Дамблдор, но вы зря так думаете про Гермиону, она не такая, болтать попусту не будет.
- А Мальчик-Который-Не-Подох-От-Авады не может без этой грязнокровки, она ему нужна для поддержки штанов… Что, Поттер, во время боя за женскую юбку прятаться будешь? – Грюм откровенно издевался над хрупким шестикурсником, но парень даже не взглянул в его сторону.
- Профессор Дамблдор, а когда начнётся Рождественский бал?
- В десять вечера, мой мальчик. Тебя что-то беспокоит?
- Да, я не думаю, что пойду на торжество.
- Гарри… это невозможно. Ты – Герой Магического Мира, твоё присутствие и поддержка должны ободрить и вдохновить испуганных волшебников.
- Каким образом? Это же маскарад.
- Но в конце праздника все снимут маски, и маг или ведьма, придумавшие самые лучшие костюмы, должны будут получить приз из твоих рук.
Казалось, директор радовался предстоящему балу, как ребёнок, а юношу перспектива стать Санта Клаусом совершенно не прельщала, но он знал, что спорить с Дамблдором бесполезно, и поэтому даже не пытался ему возразить. Дальнейший разговор занял от силы минут пятнадцать, и вот уже юный гриффиндорец вкупе с мрачным зельеваром спускались по лестнице, вполголоса обговаривая усиленный график тренировок.
- Поттер, я не потерплю, чтобы вы из-за своей дурацкой привязанности к друзьям ударили в грязь лицом перед этим… уважаемым членом Магического сообщества.
Парень едва не расхохотался в голос, услышав с какими интонациями его наставник произносил слова «уважаемый» и «членом». Причём, в обоих случая, он был совершенно согласен с Северусом:
- Не бойтесь, сэр, этого не случится.
Слизеринский декан резко развернулся посреди коридора, эффектно взмахнув полами своей мантии и вперившись изумлённо-насмешливым взглядом в лицо своего ученика:
- В самом деле? А как же гриффиндорская солидарность и преданность друзьям?
- Рон и Невилл достаточно хорошо понимают, что от того, что мы знаем, зависят не только наши жизни. Никто из них и не ожидает от меня игры в поддавки.
- Вы пролили бальзам на мою израненную душу, Поттер, - Снейп отвесил парню преувеличенно вежливый поклон. - Тогда вам ничего не стоит раскатать их тонким слоем по помосту в Дуэльном зале.
- Вы зря их недооцениваете. Они оба, а в особенности Невилл, очень хорошие боевые маги.
- Лонгботтом? Боевой маг? Этот рохля?
- Внешность обманчива… сэр.
- Хмм-м, впервые с того времени, как я узнал об этой затевающейся авантюре, я жду дня поединка с нетерпением. Но, Поттер…
- Что, профессор?
- Если вы вздумаете проиграть… лучше заавадьтесь сами, иначе я вас сживу со света раньше, чем до вас доберётся Тёмный Лорд.
- Пари.
-Что-о?!
- Предлагаю пари, если я выиграю этот бой, вы… обучите меня всем секретным приёмам, какие знаете.
- Ну, вы, Поттер, и наха-ал! А если проиграете?
- Ну, вы же сами сказали, что я должен буду сделать…
- Х-хе, у вас кишка тонка, Поттер. Для того чтобы лишить себя жизни, нужно очень её не любить.
- А вы полагаете, что мне есть, за что её любить?
Услышав подобный вопрос, да ещё заданный таким издевательским тоном, Северус вновь замер посреди коридора и с ног до головы оглядел мальчишку, спокойно смотревшего ему в лицо:
- Смерть не повод для детских шуток…
Юноша стремительно шагнул к нему и, подняв голову, заглянул прямо в глаза:
- Может быть, вы мне ещё и объясните, что такое детство? А то мне сложновато представить. Никогда не знал, что это значит.
- Ладно, Г… Поттер, этот разговор не стоит затевать в коридоре, полном чужих ушей, поговорим после поединка, а сейчас… не смею вас больше задерживать. Тренировки – ежедневно, сразу после ужина и до отбоя. Вам всё понятно?
- Да, сэр.
- Тогда – до свидания.

Гарри ворвался в гостиную личных покоев Гриффиндора, где готовили домашнее задание Дрей с Герми, и плюхнулся в кресло со всей накопившейся за вечер злостью, саданув по подвернувшемуся не вовремя маленькому столику. Уже привыкший за последнее время к подобному обращению, предмет мебели, даже и не скрипнул.
- Мерлин великий! Марк, что могло случиться за тот час, что мы не виделись? Когда выходили из Большого зала, ты, вроде бы, был в хорошем настроении, - Герми подала другу принесённые для них Добби эклеры.
- Грюм решил устроить показательные соревнования между мною и Невиллом с Роном.
- Ну, так за чем дело стало? – Драко, лениво приобнявший Гермиону, отсалютовал другу чашкой с кофе. - Только вот не надо мне читать мораль о гриффиндорской дружбе и солидарности. Я видел твоих противников на тренировке вместе с тобой, они отнюдь не мальчики для битья.
- Я этого и не говорил. Просто… мы с Северусом заключили пари, и теперь я просто не могу проиграть, - Марк ехидно улыбнулся. - Под страхом «Авады».
- Стой! Он заключил пари с «Гарри Поттером», или с «Ночным охотником»?
- С Поттером.
- Смотри-ка, а крёстный, оказывается, поддаётся дрессировке.
- Кончай хохмить, Дрей. Это ещё не все новости. Поединок состоится 23-его, сразу после ужина…
- Но как же Рождественский бал?
- А он перенесён на десять вечера 24-го.
- Что?!
- Как?!
- Но представление…
- Вот про это я и говорю. Премьера новой программы начнётся в Лондонском цирке в пять вечера. Номер Флаервудов идёт в конце первой части, перед антрактом, в конце второй – Диего со своими «кисами», а мы с Кэсом завершаем показ. Судя по расчетам, представление должно завершиться не позже 21. 00 – 21. 30. Если мы очень поторопимся, то сможем появиться в Большом зале вовремя.
- Мы не успеем переодеться.
- А нам и не надо. Это же бал-маскарад. Немного штрихов, меняющих общий вид, чуть-чуть работы с цветом и – вуаля.
- А это идея.
- Да-а, другого выхода всё равно нет, если ты, Драко, ещё успеваешь привести себя в порядок, то мы с Марком даже добраться можем только с трудом. На представлении будут Скримджер, Фадж и, по-моему, кто-то ещё из высокопоставленных иностранных гостей. Наверняка, аппарация в пределах мили будет блокирована.
- И как ты себе это представляешь, без аппарации-то?
- Зиг или Гидеон подбросят нас на машине до границы щита, а там… дело техники.
- Пожалуй, эта авантюра может удаться. Надо только проработать детали.
- Это уже придётся вам с Герми делать, меня Северус до поединка запряг на ежедневные тренировки.
- А репетиции?
- Извини, Герми, но придётся только после отбоя.
- Ладно, эту неделю мы ещё продержимся, но как быть с уроками, что ни день, то проверочная или контрольная. Времени на подготовку совсем не останется, - девушка обвела взглядом помрачневших друзей.
- ЗОТИ мы все знаем лучше, чем требует школьная программа. Трансфигурацию, спасибо МакГонагалл – тоже. Чары выдержим. А вот зелья… за Миону я не беспокоюсь, она их знает не хуже меня, а вот ты, Золотце, можешь натворить дел…
- Вот и скажу потом Северусу, что он меня совсем загонял на тренировках, пускай ему стыдно станет.
- Профессору Снейпу – не станет, а вот ты, Марк, мог бы их и подтянуть за пять-то с половиной лет.
- У меня с Зельеварением взаимная непереносимость.
- Нет, у тебя с преподавателем любовь-ненависть, - Драко заметил подозрительную задумчивость любимой и ласково поинтересовался у неё: - Ты что-то придумала, Лисичка?
- Надо, чтобы профессор посадил его за одну парту с тобой. Он ведь всегда сажает парами гриффиндорцев со слизеринцами, тогда ты сможешь подсказать Марку, если он где-то напортачит.
- Пожалуй. Если Мио придёт в класс раньше тебя и сядет с Корнером, то место рядом со мной окажется единственным свободным, и… если ты, Золотце, войдёшь в кабинет перед самым звонком, крёстный точно не будет никого пересаживать, а заставит тебя сесть ко мне. Только не забудь рожу повозмущённей состроить, а то мои однокурснички уже опять на меня косятся, ещё немного – и нападать начнут.
- Ладно, устроим представление по высшему разряду, опыт-то есть.
Времени долго совещаться не было, часы пробили десять, а им ещё надо было дописать эссе по Чарам, ЗОТИ и Зельям. Хорошо хоть, втроём это получилось сделать гораздо быстрее, чем в одиночку, но всё равно, спать они разошлись далеко заполночь.
А на следующий день началась настоящая муштра, и если раньше Гарри-Марк жаловался друзьям на деспотизм Кэса, то сейчас у него даже сил на посторонние разговоры не хватало. Учёба, тренировки и репетиции занимали всё время. Юноша буквально разрывался на части, и если бы не помощь Драко и Гермионы, точно завалил бы Зелья. Во всём этом кошмаре был только один положительный момент… до дня «Х» оставалось всего несколько дней, и скоро мучения мага-иллюзора должны были закончиться. А пока единственное, что ему оставалось, это выкладываться по полной программе и уповать на то, что его сил хватит, чтобы не свалиться в обморок до окончания этого марафона. Не помогали даже редкие передышки, устраиваемые переживавшим за сына Кэсом. Гарри всё больше напоминал свою собственную тень. Нет, магической силы ему хватало с лихвой, а вот физические были на исходе. В душе парня всё чаще поднималось глухое раздражение, безжалостно подавляемое сильной волей, но агрессия – такое чувство, что не может накапливаться до бесконечности и всегда находит выход. Когда до поединка оставалось два дня, юноша почти перестал с кем-либо общаться вне занятий, опасаясь сорваться. Даже профессора заметили его измученно-отрешённый вид и предсказуемо затерроризировали вопросами о самочувствии. Гарри держался из последних сил, и всё бы, возможно, обошлось без эксцессов, но…
Утро 22 декабря началось совершенно как обычно, ничто не предвещало каких-либо катаклизмов. Нападения Пожирателей, конечно, совершались регулярно и не стали менее жестокими, но научившееся кое-чему на горьком опыте Магическое Сообщество всё же стало значительно осторожнее, и потерь, подобных летним, среди магов теперь было не так много, как раньше. К тому же Скримджер, новая восходящая звезда большой политики, сумел найти общий язык с маггловским премьер-министром, и в охрану всех крупных общественных и военных объектов Великобритании теперь входили маги-консультанты, помогавшие магглам предотвратить большие потери среди мирного населения. В общем, того ужаса, который сопутствовал началу этого учебного года, сейчас не было и в помине. Наоборот, Магический Мир захватила предпраздничная эйфория, которая, как справедливо считали Дамблдор и Снейп, могла принести не меньше вреда, чем паника. Воландеморт явно что-то затевал, но, как ни прискорбно, своими планами не делился даже с Ближним Кругом. По меткому определению Кингсли, вся эта шумиха очень напоминала пикник на пороховой бочке с зажжённым фитилём. Но это просто лирическое отступление, а в то утро всё было как всегда. Хронически не высыпавшиеся Гарри, Рон и Невилл приплелись на завтрак и с трудом пытались реанимировать свои мозги перед началом учебного дня с помощью поглощаемой без особого интереса пищи, когда в Большой зал влетели совы с экземплярами «Ежедневного пророка». Ещё когда взъерошенная сипуха, пронзительно вереща, уронила экземпляр этой газетёнки, прямо в тарелку Гарри (хорошо хоть, уже пустую), парень испытал очень нехорошее предчувствие, и оно не замедлило подтвердиться. На первой странице кричащими красными буквами, как и всегда при очередной «сенсации», красовалось:
«Родерик Милз – жертва провокации! Кто он – «Ночной охотник», Робин Гуд Магического мира или правая рука Того-Кого-Нельзя-Называть? Сенсационное разоблачение неуловимого вора! »
Юноша уже понимал, что ничего хорошего для себя в этом пасквиле не увидит, но руки уже сами собой открыли газету, как раз на той самой сенсационной статье, а глаза против воли их хозяина уставились на печатные строчки. Мда-а… напечатанное там превосходило все ожидания парня. Нет, он, конечно, понимал, что с доставленным к аврорам Милзом всё будет не так просто, но такого предвидеть не мог. Подавив брезгливость и ставшее уже привычным раздражение, Гарри внимательно вчитался в статью.
«Следователями Аврората и представителями Визенгамота завершено разбирательство с делом Родерика Милза. Напоминаем читателям, что мистер Милз, бывший ранее начальником частной охраны в семье Вейнов, обвинялся в пособничестве Пожирателям и участии в зверском убийстве этой семьи. В этой статье мы приводим интервью нашего корреспондента – Риты Скитер – со следователем, который вёл дело Милза (во имя безопасности последнего имя его не будет разглашено):
Р. С. – Мистер К., что Вы можете сказать по поводу виновности вашего подследственного в тех преступлениях, которые ему инкриминируют?
К. – Не далее как вчера состоялось заседание малого состава Визенгамота, где мистер Милз был полностью оправдан.
Р. С. – В самом деле?
К. – Да. Собственно, всё это дело не стоило и выеденного яйца. Судите сами. Мистер Милз был доставлен в бессознательном состоянии подозрительными личностями, называющими себя «Ночными охотниками», и передан аврорам с голословными обвинениями в пособничестве Тому-Кого-Нельзя-Называть и в участии в якобы зверской расправе над семьёй Вейнов наравне с Пожирателями. Ни один свидетель, повторяю – ни один – не может подтвердить виновности этого мага. Да что там, не доказано вообще, что Вейны были убиты Пожирателями, достоверно известно только то, что они погибли во время пожара в Вейн-Холле. Балтазар Прюетт, который подвергся нападению Пожирателей в собственном доме, также не может опознать в мистере Милзе человека, который помог преступникам проникнуть в его дом. К тому же возникает закономерный вопрос: а каким образом так называемые «Ночные охотники» узнали, что произошло в Вейн-Холле перед тем, как дом погиб в огне? И как они так «вовремя» смогли вмешаться в нападение на наследника Прюеттов? А главное, почему они убили всех ворвавшихся в Прюетт Холл Пожирателей? При этом якобы «обнаружив» среди них мистера Милза. Не слишком ли много подозрительных случаев связано в последнее время с этой таинственной группой?
Р. С. – Вы подозреваете их в связи с Тем-Кого-Нельзя-Называть?
К. – Ну, этот вывод же просто напрашивается сам собой. «Ночные охотники» - это просто гениальная попытка Того-Кого-Нельзя-Называть подорвать в Магическом Сообществе веру в Министерство и Аврорат…»
И в подобном духе ещё две страницы. Ни Рита Скиттер, ни неназванный следователь Аврората не пожалели мрачных красок, чтобы как следует вывалять в грязи «Ночных охотников». Если судить по напечатанному в статье, неуловимые воры были чуть ли не страшнее и кровожаднее самого Воландеморта. Сей опус заканчивался сообщением о том, что невинно пострадавший Родерик Милз утром 23 декабря будет с официальными извинениями отпущен на свободу, а на «злобных» «Ночных охотников» с разрешения Министра Магии и малого состава Визенгамота, выписан ордер на арест.
Слева от парня раздался голос Рона:
- Ну, освобождения этого хмыря стоило ожидать.
- Ты думаешь, он на самом деле виновен? – Симус с любопытством уставился в лицо однокурснику, оторвавшись от чтения статьи.
- Виновен или не виновен – в данном случае не важно…
- То есть, как – неважно?
- Он двоюродный племянник жены Фаджа. Как ты думаешь, любимый дядюшка не позаботился бы об освобождении племянничка?
Со всех сторон раздались возмущённые голоса, но все шепотки перекрыл тихий, но уверенный голос Невилла:
- Рон прав, хотя я тоже думаю, что Милз виновен, Фадж ни за что бы не допустил заключения своего родственника в Азкабан. Это для него – политическая смерть.
Только лежавшая на плече Гарри рука Гермионы и её тихий шёпот: «Держись, Марк, держись… Не позволяй всем увидеть, что ты испытываешь» удержали юношу от того, чтобы не взорвать вырвавшейся на волю стихийной магией парочку столов в Большом зале. Он просто извинился перед друзьями и быстро покинул помещение. На занятия в тот день юноша не пошёл, сославшись на сильную головную боль и выпросив у мадам Помфри Болеутоляющее зелье. Колдомедик сама обратилась к директору с просьбой освободить Поттера от уроков на один день и весьма нелицеприятно прошлась по поводу магов, ради потворства своим амбициям доводивших учеников до нервного срыва и мигрени. При этом она, не скрывая гнева, одарила Грозного Глаза и Снейпа такими взглядами, что даже пролетавший мимо Пивз посчитал нужным срочно ретироваться куда подальше.
В то время как все полагали, что измученный головной болью Поттер отлёживается в Больничном крыле, в той части Министерства, в которой располагался Аврорат, появился таинственный маг в чёрной мантии и с туманом вместо лица и рук. Те, кто имел возможность сталкиваться с ним раньше, непременно признали бы в нём «Ночного охотника», но волшебник не допустил столкновения с кем бы то ни было. Где пользуясь тенями, а где используя свою анимагическую форму, он незамеченным добрался до коридора, в котором располагались камеры для подследственных, и, просто послав перед собой мощную волну Сна, беспрепятственно проник в комнату Милза. Да-а, камерой это помещение назвать язык не поворачивался. Апартаменты из трёх комнат скорее напоминали неплохой гостиничный номер. Заметив фигуру уснувшего в кресле предателя, «Ночной охотник» невербально снял с него своё магическое воздействие и насмешливо проговорил в уставившиеся на него с зарождающимся испугом ещё сонные глаза:
- Недобрый день для вас, мистер Милз. А ведь я предупреждал… и придётся мне сдержать своё обещание. «Империо! »



Глава 32. Поединок и двойной шантаж.


- «Империо! » - Маркус ещё с полминуты полюбовался застывшим в глазах предателя выражением полной пустоты и покорности. Горевшая с самого утра в его груди ярость, собственно, и приведшая его в камеры предварительного заключения при Аврорате, начала потихоньку пропадать, замещаясь чувством вселенской усталости и брезгливости к этому червю. Вся душа новоявленного сквиба (все специалисты Св. Мунго вместе взятые, несмотря на настоятельные требования Министра, не смогли вернуть магию Милзу), была перед магом-иллюзором как на ладони. Врождённое стремление к жестокости, жажда власти над людьми, трусость и отсутствие каких-либо принципов. Если в ней когда-то и было что-то хорошее, то оно зачахло, подавленное вседозволенностью, практиковавшейся, по-видимому, в семье бывшего волшебника. В общем, жалеть его было не за что, но… Марк никак не мог переступить через себя. Одно дело убить «Авадой» противника в горячке боя, а другое – собственноручно пытать заключённого, какой бы мразью он ни был. Но оставлять такое преступление безнаказанным было нельзя, никак нельзя. Обещание нужно было выполнять, и юный маг, собрав всю свою волю в кулак, произнёс, глядя прямо в поднятые на него пустые глаза:
- Мистер Милз, вы сделаете с собой то же самое, что сделали с Вейнами в Вейн Холле… собственноручно, - и едва сдержал тошноту, увидев, как предатель с печатью полного спокойствия на лице берёт в руки нож, оставшийся на маленьком столике, после принесённого ему охранниками обеда…

Мадам Помфри ворвалась в учительскую сразу после окончания занятий, как раз когда там собрались все преподаватели. Те обсуждали итоги полугодия и оценки отдельных студентов, полученные на проверочных занятиях и контрольных, которые проводились всю последнюю неделю. Вид у колдомедика был крайне взволнованный:
- Господин директор, Северус, вы не могли бы пройти со мною в Больничное крыло. Минерва, вас это тоже может касаться.
- Что случилось, Поппи?
- Вам лучше увидеть это своими глазами…
Ворвавшиеся в Больничное крыло преподаватели в недоумении уставились на сидевшего в кровати Гарри Поттера, бледного, но совершенно спокойного. Голос его был тихим и хриплым, но абсолютно нормальным:
- Господин директор, профессора, что-то случилось?
- Мадам Помфри, в чём дело?
- Сама не понимаю, - колдоведьма подошла к гриффиндорцу и, повернув к себе его голову, внимательно вгляделась в бледное лицо, затем решительно достала палочку и произнесла сложнейшее Диагностическое заклинание, использующееся обычно при подозрении на поражение мозга и Проклятие Сумасшествия. Аура, образовавшаяся вокруг мальчика, была спокойного зелёного оттенка.
- Что случилось, Поппи?
Но колдоведьма не слушала заданных ей вопросов, обратившись к пациенту:
- Гарри, как вы себя чувствуете?
- Сейчас уже лучше, мадам Помфри. Это всё головная боль, скоро всё пройдёт. Я просто не высыпался всю неделю, готовясь к занятиям по ночам, - взгляд гриффиндорца был прямым и честным. По мнению Северуса, даже чересчур честным. Пообщавшись с Поттером несколько последних месяцев, он уже понял, насколько этот гриффиндорец по духу походил на его «змеек».
- Что здесь произошло, Поттер?
- Ничего, профессор Снейп, сэр. Просто у меня был сильный приступ головной боли… немного вырвало, и всё…
- Немного!!! – казалось, мадам Помфри сейчас взорвётся от возмущения, но, увидев, что из юноши клещами не вытянешь подробности произошедшего меньше часа назад в Больничном крыле события, она недовольно поджала губы и жестом предложила заинтригованным преподавателям пройти в ее кабинет. На пороге женщина ещё раз обернулась, строго посмотрев на юношу, и непререкаемым тоном велела ему немедленно лечь в постель.
Профессора подождали, пока она закроет за собой дверь и наложит Заглушающие чары. После чего Дамблдор участливым тоном обратился к рассерженной колдоведьме:
- Поппи, что случилось?
- Час назад я зашла в палату проверить, как там себя чувствует мистер Поттер. После приёма Болеутоляющего и Укрепляющего зелий все признаки беспокоившего его с утра недомогания должны были уже пройти. Но юноши не было в комнате. Поисковые чары привели меня в больничный туалет. Профессор Дамблдор… Северус… Минерва… вы бы видели его лицо!!! Мальчика неукротимо рвало. А глаза… как будто его пытали «Круациатусом» несколько часов подряд… как у умирающего. Он даже плакать не мог! Когда я попыталась его расспросить, в чём дело, он отпрянул от меня, как от атакующей мантикоры, и прохрипел, что всё в порядке, и… он сам виноват в том, что произошло. Больше я из него ничего вытянуть не смогла. Близко к себе он меня не подпускал и…
- А Диагностические чары?
- НИ-ЧЕ-ГО!!! Он полностью блокировал всю направленную на него магию.
- Ты что-то путаешь, Поппи. Он всего лишь ребёнок, и…
- Вы не слышите меня, Альбус?! Он! Блокировал! Мою! Магию! – женщина усилием воли взяла себя в руки и уже другим, спокойным и деловым тоном, продолжила. - Налицо были все признаки магической атаки на юношу, возможно, с применением Непростительных, но он не дал мне провести диагностику, а теперь…
- Что теперь?
- Поттер выглядит почти нормальным, и у него ни следа… я повторяю, ни следа от всего того кошмара, свидетелем которого я стала чуть меньше часа назад. Как такое возможно?
- Северус? – директор с интересом воззрился на своего шпиона.
- Не знаю. Мне он показался довольно измученным и бледным…
- Это ты его полчаса назад не видел!!!
- Странно, что не осталось следов нападения, хотя… если это Тёмный Лорд воздействовал через шрам… правда, это сомнительно. С момента провала в Министерстве Его Темнейшество старается не лезть в мозги Поттера – это приносит ему боль и сильно вредит вновь созданному телу.
- Тогда что это могло быть?
- Боюсь, мы этого никогда не узнаем, если только Гарри сам не расскажет нам, что же там произошло, - Дамблдор вновь улыбнулся своей загадочной улыбкой, предложив преподавателям заняться собственными проблемами.
И, только оставшись в одиночестве в собственных покоях, он без сил опустился в кресло, почти бессознательно нашарив рукой на столе маленькое маггловское зеркальце.
- Да-а, Гелерт. Ведь мы-то с тобой знаем, что произошло с мальчиком. Хотя… может быть, он видел убийство глазами Воландеморта, а? Хотелось бы мне на это надеяться.
Северусу тоже приходило в голову что-то подобное, но его отвлекло от размышлений ЧП, произошедшее с пятикурсниками его факультета, и зельевар, впоследствии мысленно вернувшись к данному вопросу, так же, как и директор, решил всё списать на видения, посланные парню Тёмным Лордом.
В общем, на следующее утро Гарри Поттера выпустили из больничного крыла. Все в замке – от студентов до преподавателей – пребывали в предпраздничном волнении. Контрольные и проверочные работы закончились, оценки за полугодие были уже выставлены, и на сегодняшних занятиях ожидалось в основном повторение пройденного за эти месяцы материала. Поэтому уроки пролетели незаметно, а после ужина Гарри, Рон и Невилл отправились в Дуэльный зал. На всех троих под ученическими мантиями были плотные костюмы из драконьей кожи, применяемые обычно боевыми подразделениями авроров и… Пожирателей. Такой костюм мог защитить от пущенных вскользь проклятий. Гарри приобрёл его ещё летом, Невиллу комплект прислала бабушка, узнав об учебном поединке (судя по сопроводительному письму – костюм когда-то принадлежал его отцу), а Рону одолжил одёжку Чарли. Так что все были в равной степени подготовлены к боевым действиям. Перед дверью в Дуэльный зал Нев попридержал друзей за плечи и, серьёзно взглянув обоим в глаза, предложил:
- Никаких поддавков, никаких ограничений и жалости, это – бой, Пожиратели нас жалеть не будут.
- Само собой, Нев! – Рон был непривычно серьёзен и собран. - Гарри, ты как?
- Согласен с Невом. Предупреждаю, мои заклятия очень нестандартны. Советую не расслабляться.
- Принято.
Трое юношей толкнули массивные двери и вошли в Дуэльный зал. Там их ждали Дамблдор, Снейп, МакГонагалл и Грюм. Никаких других свидетелей будущего поединка видно не было. Грозный Глаз, было, попытался опять пройтись по поводу «Пожирательского птенчика», но мгновенно осёкся под ставшим внезапно очень тяжёлым и угрожающим взглядом Альбуса:
- Аластор… прекрати.
Гоняли ребят долго. Сначала были парные поединки между Роном и Невиллом, потом – между Гарри и Невом, Гарри и Роном, а под конец их ожидал бой без ограничений (кроме Непростительных) всех против всех. Гарри-Марк чувствовал напряжение и нетерпение, предшествующее этому последнему бою. Его Магия, его Сила пела и рвалась на волю, но Магию Иллюзий пришлось придержать – это обязательно стоило бы парню разоблачения. В общем, к тому моменту, как объявили бой всех против всех, со своей магической сущностью парень уже договорился, и понеслось… Всё его существо просто пело, купаясь в бою, словно в воздушном океане. Полёт на метле даже рядом с этим упоительным состоянием не стоял. Заклинания и щиты сменялись одно за другим. Поединок приносил просто физически ощутимое удовольствие. Какой бы мразью Грюм не был по жизни, но дело своё знал хорошо: Невилл и Рон были великолепно подготовленными боевыми магами – Гарри-Марк понял это ещё во время парных пробных поединков, которые велись до первого пропущенного заклятия. Сейчас же шутки кончились, это был реальный бой, со всеми своими особенностями и болью от пропущенных ударов, но именно это парню и нравилось. Учитывая аврорскую подготовку Нева и Рональда, заклятия на Серпентаго пришлись как нельзя кстати. Друзьям пришлось поломать мозги, чтобы научиться на собственном горьком опыте отражать эти зубодробительные штучки, но и они были не лыком шиты. Во всяком случае, Невилл. Стоило гриффиндорскому ботанику пару раз увернуться от пущенного в него проклятия на змеином языке, как он мгновенно подстраивал под него свой блок, и преимущество Гарри сходило на нет. Рон был прямолинейнее и от ударов уходил в основном за счёт своей вёрткости и какого-то звериного чутья, а в нападении брал силой выпущенных заклинаний, а не их разнообразием. В общем, юному магу-иллюзору пришлось-таки повозиться. Шла уже тридцать пятая минута боя, а он никак не мог вырубить ни одного из своих соперников, те были достойными противниками. Но вот Рон буквально на секунду открылся, отражая проклятие, пущенное в него Невом, и Гарри тут же, не раздумывая, вышиб его из боя сдвоенным «Экспелеармусом» с «Инкарцеро». Их осталось только двое, и начался «ювелирный» поединок. Ни один из бойцов не спускал другому ни единой промашки. Эх, если бы Гарри-Марку можно было использовать Магию Иллюзий, то он бы тогда имел преимущество, но… нельзя – значит нельзя, и парень собирался победить друга теми средствами, которые были в его распоряжении. Немного напрягала необходимость пользоваться волшебной палочкой. Нет, конечно, она слушалась его идеально, но до сих пор он участвовал в реальном бою только без неё, и сотые доли секунды, необходимые на её активизацию, немного отвлекали внимание. И всё же он наслаждался каждой секундой поединка. Это был бой на равных, и юноше предстояло попотеть, если он собирался выиграть пари с Северусом. Выкинув на задний план подобные мысли (и когда только успели пролезть в голову, казалось бы, всецело занятую поединком), Гарри-Марк провёл серию виртуозно подобранных проклятий, из которых только три были произнесены на Серпентаго, и были ещё незнакомы Невиллу. Воспользовавшись мгновенной заминкой противника, Гарри ловко переместился, уходя с линии возможного ответного удара друга, перекинул палочку в левую руку и невербально ударил мощнейшим «Ступеффаем». Неву не хватило какой-то доли секунды, чтобы увернуться от заклятия, но оно задело его только вскользь, а вот пущенный следом «Петрификус» окончательно вывел его из строя. Увидев, как тело Невилла с громким стуком падает на дуэльный помост, Поттер замер, тяжело дыша, отсалютовал поражённому им противнику взмахом палочки и, срочно взяв себя в руки и нацепив на лицо маску глубокого сожаления, повернулся к преподавателям, наблюдавшим за поединком. Он ещё успел поймать довольный взгляд Снейпа, прежде чем тот успел сменить его на мину привычной невозмутимой брезгливости. В душе поднялась тёплая волна, надежда мгновенно подняла голову, нашёптывая на ухо, что не всё так безнадёжно, как он боялся. Возможно, Сев и вправду когда-нибудь сможет смириться с тем, что один из его любовников – Гарри Поттер, но юноша сразу же прогнал соблазнительную мысль: погибших надежд на его веку было предостаточно, и боль от их уничтожения он запомнил великолепно. Чтобы не подвергать себя соблазну пустых мечтаний, парень привёл друзей в сознание, и только после этого поднял взгляд на других зрителей их с ребятами боя. Минерву МакГонагалл распирала гордость за своих «львят», а её уважение к юному потомку Поттеров поднялось ещё на несколько пунктов. А вот то, что он увидел в глазах директора и Грозного Глаза, насторожило парня и заставило по-быстрому просмотреть все свои сегодняшние действия. Вроде бы ничего подозрительного он не совершал, но отрешённую задумчивость в глазах Дамблдора и жадное желание прибрать к рукам, нисколько не скрываемое Грюмом, решил запомнить… во избежание…
- Господин директор, уважаемые профессора, мистер Грюм, - парень отсалютовал им палочкой и, как ни в чём не бывало, продолжил: - Мы закончили. Каковы были наши ошибки?
- Вы все великолепно сражались, и я думаю, что вам стоит сейчас пойти отдохнуть в Гриффиндорскую башню. Свои соображения мы изложим вам завтра, после того, как посоветуемся, - Дамблдор взглядом остановил хотевшего что-то сказать Снейпа и повернулся к раскрывшему для реплики рот Грюму: - Аластор, позже. Ребята, вы можете быть свободны. Единственное, что я вам могу сказать сегодня – вы все великолепно показали себя в этом поединке.
Друзьям ничего не оставалось, кроме как покинуть Дуэльный зал, но на пороге, уже почти закрыв массивные двери, Рональд приложил палец к губам и, достав из-за пазухи Удлинители Ушей, придуманные его братцами, запустил их в покинутое парнями помещение, осторожно прикрыв тяжёлую створку.
- Так я и думал, что нам ничего не скажут, - насмешливо прокомментировал он, раздав своим сообщникам по наушнику.
Юноши затаились в тёмном углу, чтобы не привлекать постороннего внимания, а Гарри, переглянувшись с Невиллом, ещё и наложил на всю компанию чары Отвлечения Внимания. Через несколько секунд парни обратились в слух, прислушиваясь к разговору взрослых волшебников, обсуждавших итоги их поединка.
- Что я могу сказать? По-моему – великолепно. Все трое обещают стать очень сильными боевыми магами, – послышался первым голос МакГонагалл.
- Да, Минерва, тут я полностью с тобой согласен, - задумчиво протянул Дамблдор.
- Договаривайте, Альбус. Когда вы говорите что-то подобным тоном, мне всегда слышится в вашей фразе «но», - голос зельевара, как всегда, был насмешлив.
- Какого…эээ… лысого Мерлина, - судя по всему, Грюм собирался произнести что-то более колоритное, но постеснялся ведьмы. - Зачем ты их хвалил? Эти идиоты же продули поединок!
- Повторяю, все они великолепные боевые маги, но мне показалось… не знаю, как это объяснить… такое чувство, что Гарри и Невилл не выложились до конца. Чему вы их ещё научили, господа мои? – на последних словах, голос директора приобрёл властные и завораживающие нотки.
- Ничему такому я их не учил, - раздражённым тоном проворчал Грозный Глаз, а с того места, где стояли Невилл и Рон, послышалось насмешливое фырканье. - Ну-у, может быть, так… по мелочи.
- По мелочи? А ты заметил, что они подставились под удары Гарри как раз в тех местах, где эти «мелочи» используются в связках боевых проклятий? Не держи меня за идиота, Аластор! Я же просил тебя, просил не учить детей Непростительным и Пыточным заклинаниям!!!
- Да-а?! Ты ещё пойди, Пожирателям прикажи Непростительные против детей не использовать! Скажи-ка, Снейп, остановятся ли твои соратнички перед использованием «Круациатуса», если увидят перед собой детей?
- Зачем задавать глупые вопросы? Но, директор, в кои-то веки я готов согласиться с… господином аврором: такие, как Кэрроу и Лестранжи, не остановятся, увидев перед собой студентов. Другое дело, что мистеру Грюму не стоило учить этих двоих готовым боевым комбинациям, исключая из них Непростительные – студенты подставлялись под удар.
- Как будто ты Поттера им не учил?!
- Не учил. Мы использовали его знание Серпентаго, чтобы усилить эффект некоторых боевых проклятий, в остальном я учил его интуитивно подбирать те или иные удары в зависимости от изменения боевой обстановки, и вот результат – Поттер за три месяца занятий переплюнул ваших ученичков, с которыми вы занимались полгода.
- Он просто от рождения более сильный маг, чем Лонгботтом и Уизли, твоей заслуги в этом нет, Снейп! Надо было мне сразу браться за этого мальчишку, а не за тех бездарей. Их даже под «Круациатусом» ничему научить невозможно…
- Ну-ну, я понимаю, господин аврор, обидно, когда ваши ученики проигрывают поединок, но зачем же так их с грязью-то смешивать? – голос зельевара стал бархатным и вкрадчивым – похоже, он в своей излюбленной манере исподтишка издевался над ненавистным служакой.
- Аластор! Вы с ума сошли? Я, конечно, замечала, что мои студенты не в восторге от занятий с вами, но чтобы такое… Альбус, вы должны немедленно прекратить этот произвол! Грюм не смеет применять подобные методы обучения к детям! – возмущению МакГонагалл не было предела.
- Дети! Да один из этих детей, пере… хмм… спал со всеми незамужними ведьмами от пятнадцати до тридцати, проживающими в Хогсмиде. Да и замужними не брезговал… Де-ети… наглые щенки – вот они кто. Я поэтому и с Поттером не хотел связываться, думал – избалованный хлюпик, а зря: вон какой боец вырос. Мне бы его на пару месяцев, я бы…
- Мантикраба вам в зад, Грюм, а не моего ученика, - вкрадчивый бархатный голос Северуса, приобрёл опасные нотки.
- Ну, это мы ещё посмотрим, Снейп, не тебе это решать…
- Аластор!!! Северус!!! Прекратите сейчас же! – всё останется по-прежнему. Рональд и Невилл будут заниматься с тобой, Аластор. Только учти, я с тебя теперь глаз не спущу. Никаких Непростительных, ты понял?!
- Понял…
- А Гарри будет заниматься с профессором Снейпом. Кстати, Северус, что тебе удалось выяснить о его знакомстве с Тёмными Искусствами?
- Мы ошибались, он их вообще не использует, хотя и неплохо разбирается в различных тёмных артефактах, - голос зельевара вновь стал ехидным. - Вроде «Ока Контроля», к примеру, так мило навязанного нам мистером Грюмом в начале учебного года.
- Откуда тогда он может о них знать?
- Библиотека Блэков, я полагаю. Они-то ведь никогда не были «светлым» семейством.
- Значит, его отвращает Тёмная магия? – в голосе директора чувствовалось удовлетворение этим обстоятельством.
- Да, пожалуй, - ответ Северуса прозвучал без тени сомнения, и Гарри-Марк, подслушивавший разговор, опять испытал то чувство тепла, что уже ощущал ранее. Сев великолепно знал, что парень разбирается в Тёмной магии не только теоретически, ведь пару раз во время тренировок юноша всё же срывался и отвечал на Тёмные проклятия не менее серьёзными вещами. Тем приятнее Гарри-Марку было осознавать, что его любимый, даже не догадываясь, кого защищает, не выдал его директору.
Но предаваться приятным мечтам парню долго не пришлось, Дамблдор коротко пожелал всем преподавателям спокойной ночи, и со стороны зала послышались шаги. Ребята едва успели отозвать свои Удлинители и ретироваться в Гриффиндорскую башню. Симуса и Дина в спальне не было, и друзья, наложив на дверь Заглушающее заклинание, приступили к собственному «разбору полётов».
- Рон, Невилл, это правда, что Грюм учил вас Непростительным?
- Правда, но это только между нами, Гарри.
- Да, я понял, но как же Следящие чары Министерства на ваших палочках?
- Он сам снял их…
- И вы не могли сказать?
- С нас взяли обещание. К тому же, мы не знаем этого заклинания.
- Ясно, а сейчас почему вы можете об этом говорить?
Рон пожал плечами – его эти заморочки сильно не беспокоили – а Невилл, подумав, ответил:
- Наверное, потому, что ты сам узнал об этом.
- А как же «Приори инкантатем»?
- Есть какое-то аврорское заклинание, чтобы стереть запись произведённых палочкой чар.
- Есть такое, - Гарри с улыбкой посмотрел в зажёгшиеся пониманием глаза друга и ответил на его невысказанный вопрос. - Да, Нев, и Следа на моей палочке тоже нет.
- А что насчёт Тёмной магии, Гарри? Ты и вправду изучал её в библиотеке Блэков?
- Да, но… иногда я её использую.
- Значит, Снейп ошибся?
- Невилл, вы с Роном не обучены защите сознания, я ничего не смогу вам ответить, - с этими словами Гарри-Марк открыл зачарованное от чужого вторжения отделение в своём сундуке и выудил пухлую тетрадь. Это были его конспекты по Окклюменции, когда-то подготовленные специально для Гермионы и Дрея. Ни слова не говоря, он подал их Невиллу с Роном.
- Что это?
- То, что помогло защититься мне. Теперь даже Воландеморт не может проникнуть в мои мысли.
- А как же твой медальон?
- Если говорить честно, то он мне больше не нужен, но я ношу его, чтобы директор и Снейп не задавали вопросов.
Рональд пролистал толстую тетрадку и демонстративно застонал:
- И это, что, всё надо выучить?
- Это надо понять, - Невилл отобрал у друга конспект и с интересом погрузился в чтение, через несколько страниц он поднял на Гарри восхищённый взгляд. - Это не выдержки из книг, это – твои собственные наработки.
- Да.
- Мерлин побери! Это же просто здорово. Я три раза пытался начать заниматься Окклюменцией, но, не поняв ничего в путаном объяснении основ, бросал. Здесь же всё разложено по полочкам. Ты просто гений!
- Да ну тебя, Нев! Просто я сам хотел понять Окклюменцию, а потом Герми с… - Гарри вовремя оборвал себя, не произнеся имени Драко, - В общем, с ещё кое-кем тоже хотели научиться, вот я и записал это, чтобы понятнее было.
Невилл оглянулся на Рона, отошедшего к окну, и, склонившись к уху Гарри, прошептал:
- «Кое-кто» - это ведь Малфой, да? У меня хорошее чутьё на все запахи растений, а туалетную воду делают как раз из них. Я давно чувствую запах его парфюмерии в нашей башне. Думаю, они с Герми пара.
- Тихо, а то Рон раздует скандал до небес, - почему-то Гарри-Марк нисколько и не сомневался, что молчаливый гриффиндорец в конце концов разгадает тайну его друзей, но даже по его прикидкам, этого не должно было случиться раньше конца февраля, Невилл опять ломал сложившееся о нём впечатление.
- Не волнуйся, он не такой упёртый, как ты думаешь, его только надо потихоньку подготовить к такому известию, а не «бить в лоб».
- Кого это не надо бить в лоб? – поинтересовался услышавший конец фразы Рон. Рыжик уже успел избавиться от пропотевшего во время боя костюма из драконьей кожи и дефилировал по спальне в одних плавках. Гарри постарался абстрагироваться от всего, что знает о друге, и окинул его оценивающим взглядом. Хмм, теперь слова Грюма о женщинах и девицах Хогсмида не вызывали у него такого удивления. Перед ним действительно был неплохой «экземпляр»: высокий, мускулистый, накачанный, с бесшабашными голубыми глазами, обаятельной улыбкой, непослушной медной гривой и исходящей от него слегка звериной аурой, он являл собой образчик «настоящего мачо». «Да, похоже, Рон и в самом деле не обделён женским вниманием, да и Симус вон на него заглядывается», - внезапно вспомнил Гарри. Это могло объяснить и спокойное отношение Рыжика к тайным любовным похождениям друга, и снисходительную усмешку, когда Поттер возвращался после отлучек в выходные. Рону просто уже не приходилось завидовать славе Золотого мальчика, в интимной сфере он был не менее, а то и более популярен, чем его знаменитый друг. К тому же, он теперь дружил с Невиллом, который позволял Рональду играть роль «головы» в их тандеме, в то время как сам занимал почти незаметное место «шеи». Но, как известно, голова-то как раз и смотрит туда, куда поворачивается шея. Нев ухитрялся гасить разрушительные порывы друга с виртуозностью неплохого манипулятора. Но размышлять долго над этой философской проблемой не было времени – Рон ожидал ответа, а Невилл отстранённо молчал, как будто и не он произнёс ту фразу, поэтому Гарри решил взять «огонь на себя». Весело улыбнувшись, он произнёс:
- Да мы про Грозного Глаза говорили, он ведь упёртый как баран, и «бить в лоб» его бесполезно, там же сплошная кость, только покалечишься. Зато на подначки он хорошо ведётся: вон, как Снейп его достаёт.
- А-а, тут ты прав, только учти: Грюм мужик сволочной и злопамятный. Дразнить его – всё равно, что дёргать тигра за усы – неизвестно, когда и, главное, куда он прыгнет.
- Вот и я о том же. Ладно, пойду-ка я в душ да спать, а то всё тело после нашего с вами «общения» побаливает.
- Ага. А славно ты нас с Невом погонял, - Рыжик откинул со лба лезущие в глаза волосы и заразительно рассмеялся.
- Не думаю, что Гарри показал, всё на что способен, а так… я тоже доволен поединком.
- Ребята, вы, правда, не в обиде?
- Да ну тебя к Мордреду, Гарри! Какие обиды? Мы давно уже поняли, что потенциально ты намного сильнее нас. Так что, - Рон хохотнул и продолжил, - то, что мы тебя чуть не «дожали», даже греет душу. Думаю, из нас получится хорошая команда в Аврорате.
Гарри потупил глаза. С того момента, как он страстно хотел стать аврором, прошёл целый год, и он слишком многое успел узнать об этой профессии, чтобы понять: это не для него. Вот Невыразимцы, о которых с затаённым уважением рассказывали Кэс с Кэннетом – это другое дело. Тайны, загадки и никакого официоза, такая работа как раз и привлекала Гарри-Марка.
- Знаешь, Рон, я пока не решил, пойду ли после школы в Аврорат. Как посмотрю на Грюма и его команду, на душе муторно становится…
- А Кингсли? Как насчёт него?
- Шеклбот классный мужик! Вот бы в его команду после Школы авроров попасть, - Рон мечтательно закатил глаза.
Нев кинул Поттеру обронённое тем полотенце и задумчиво проговорил:
- Да, попасть в группу Шеклбота было бы просто замечательно, а что касается Грюма… если все будут только жаловаться и никто ничего не будет менять, то всё так и останется на своём месте. Если мы хотим, чтобы Аврорат стал на самом деле оплотом закона, а не командой устрашения очередного Министра, то должны сами этого добиваться, а не ждать, когда нам справедливость на голову свалится.
- Бойся желать справедливости, ты можешь её получить…
- Что?
- Не обращай внимания, это поговорка такая маггловская. Я пока и сам не знаю, чем хочу заняться после учёбы в Хогвардсе, - Гарри прихватил свою пижаму и брошенное ему Невом полотенце и, подмигнув друзьям, отправился в душ. Герми и Дрею он старался не попадаться на глаза уже второй вечер. То, что он заставил сделать с собой Милза, как раз и относилось к разряду справедливости, но заставляло юношу чувствовать себя палачом. Он просто боялся взглянуть в глаза друзьям, но долго это продолжаться не могло: сведения о смерти предателя от собственной руки рано или поздно должны были просочиться в прессу, и тогда… нет, за реакцию Драко он не волновался, тот-то как раз, скорее всего, поддержал бы такое решение, но Гермиона… Юноша очень боялся, что после известия о не-совсем-самоубийстве Милза подруга с ужасом отшатнётся от него. Собрав всю свою волю в кулак, он пообещал себе, что поговорит с друзьями завтра после Рождественского бала. После чего растёр жёстким полотенцем мокрое после душа тело, натянул пижаму и отправился спать. Как ни странно, ничего кошмарного ему не снилось, парень вообще спал как убитый и наутро проснулся в великолепном настроении. Вчерашние страхи отступили куда-то прочь. Он с нетерпением ждал их первого в зимнем сезоне представления и предвкушал сюрприз, который ожидал на сегодняшнем празднике Дамблдора. К тому же, завтра начинались каникулы, и юноша уже придумал для себя неплохое прикрытие – малознакомое магам заболевание ветряной оспой. Насколько он знал, чистокровные ею не болели вовсе, а двое магглорожденных гриффиндорцев подхватили как раз две недели назад и были отправлены долечиваться по домам. Полфакультета видело, как Гарри Поттер возился с этими двумя, доставляя их в Больничное крыло чуть ли не на руках. А в найденном втихаря Гермионой маггловском справочнике как раз описывался инкубационный период этого заболевания: 11-21 день. Так что, если у полукровки-Поттера вдруг появилась бы ветряночная сыпь, мадам Помфри особо бы не удивилась. А там… маг-иллюзор, находясь в карантине, с лёгкостью мог создать достоверную иллюзию своего присутствия в Больничном крыле. Пара Сигнальных чар, договорённость с Добби, способном аппарировать в пределах Хогвардса – и вуаля! Прощай, Гарри Поттер! Да здравствуют Маркус Иллюзор и Тигрёнок! Представления-то в цирке должны были идти только по вечерам, а в остальное время можно было спокойно навещать Малфой Менор. К тому же, нанесённый в прошлый вторник визит к гоблинам принёс-таки свои плоды. Марк смог вскрыть хранилище Файрстоунов за каких-то два часа, и уже сегодня Роквар прислал ему официальное уведомление, что Алекс Грейнджер получил от какой-то своей пра-пра-пра-то-ли-тётки-то-ли-бабки, весьма неплохое наследство, измеряемое полумиллионом фунтов. Семья Гермионы пребывала в полном восторге и собиралась потратить нежданно свалившиеся буквально на голову деньги на покупку и оборудование стоматологической клиники. К тому же в семействе ожидалось прибавление (юноша с улыбкой вспомнил так заинтересовавшую его пунктирную линию на генеалогическом древе). А саму Мио к Рождеству ждал великолепный подарок в виде Роуз Холла и полумиллиона галлеонов, оставшихся в сейфе Файрстоунов. На личном же счету Маркуса появились первые заработанные им самим сто тысяч галлеонов. Ещё несколько таких «официальных вылазок» на нижние ярусы Гринготса – и можно будет подумать о приобретении более безопасного жилища для семейства Уизли и пригретых им маленьких сирот.
В общем, с какой стороны ни глянь, перспективы у парня складывались просто радужные. Хотелось петь и парить на крыльях, даже самоедское чувство вины за гибель Милза ушло куда-то в глубь сознания, не омрачая своим присутствием этого радостного дня. А по дороге на завтрак его ожидал ещё один весьма приятный сюрприз. Неподалёку от Большого зала опередившие его шагов на двадцать Рон с Невиллом столкнулись с профессором Снейпом. Крутившиеся неподалёку слизеринцы уже растянули губы в усмешках, ожидая как минимум издевательского комментария о неуклюжести гриффиндорцев в исполнении своего декана и как максимум лишения ненавистного «львиного» факультета энного количества баллов. Но… Кошмар Хогвардса и Ужас Подземелий окинул наткнувшихся на него гриффиндорцев внимательным серьёзным взглядом без тени неудовольствия и насмешки и довольно громко произнёс:
- Мистер Лонгботтом, мистер Уизли… по двадцать баллов каждому за… серьёзную подготовку к вчерашней проверочной работе, - после чего развернулся и своей обычной летящей походкой покинул опешивших студентов.
Гарри даже зажал рот рукой, чтобы не расхохотаться. Глаза обычно спокойного и невозмутимого Нева расширились так, что заняли, казалось, половину лица, а Рон, похоже, упорно пытался поймать свою челюсть где-то в районе пола. Наконец, он справился с изумлением и полузадушено прохрипел, обращаясь к Гарри и Гермионе, подошедшим к своим однокурсникам после завершения инцидента:
- Что это было?
- По-моему, ты и Невилл только что принесли нашему факультету сорок баллов, - радостная Герми слегка приобняла приходивших в себя друзей и, поднявшись на цыпочки тихонько чмокнула Рыжика в кончик носа, а Нева в щёку.
- Вот именно!!! Что, Мордред меня подери, здесь происходит? Или мир сошёл с ума, а мне не сказали?! – Рон по-дружески ответил на объятия гриффиндорки и уставился ошарашенным взглядом на Гарри. Тот невозмутимо пожал плечами, незаметно огляделся по сторонам (слава Мерлину, лишних ушей в пределах слышимости видно не было) и тихо, так, чтобы его слышали только трое друзей, произнёс:
- По-моему, он сказал то, что хотел сказать. Снейп врать и льстить зазря не станет. Видимо, он в самом деле впечатлён вашей с Невом подготовкой, а баллы… это, наверное, потому что Грюм не соизволил вас как-то похвалить…
- Да-а, какие, однако, странные существа – люди, вот так считаешь человека сволочью, а он…
- Но это всё равно не мешает ему быть сволочью, только… - Гарри-Марк проказливо улыбнулся. - Он - наша сволочь.
Гриффиндорцы дружно рассмеялись его шутке и отправились на завтрак.
Хорошее настроение, вызванное предвкушением предстоящих феерических каникул, продержалось… ровно полчаса после завтрака. Оно исчезло, сменившись плохим предчувствием, сразу после того как вызванный в кабинет директора домовым эльфом Поттер узрел в нём светившегося преувеличенной доброжелательностью… Руфуса Скримджера:
- Мистер Поттер… Гарри… Ведь я могу вас так называть?
- Мистер Скримджер… вы хотели меня видеть? – юноша решил не «обламывать» пытавшегося сыграть в панибратство Кандидата в Министры. Чем меньше этот хмырь знал о настоящем Гарри Поттере, тем лучше: «Вот послушаем, что он от меня хочет, и тогда посмотрим, как себя с ним вести».
- Да, Гарри. Ты, вероятно, не знаешь, но я – твой магический опекун.
- Почему же, мистер Скримджер, мне это известно.
- Вот как? Вероятно, профессор Дамблдор поставил тебя в известность…
- Нет, что вы, - Гарри постарался улыбнуться как можно наивнее и доверчевее. - Дней десять назад, в Гринготсе мистер Грипхук сказал мне это и предупредил, что если мне понадобятся деньги, я могу получить их из своего хранилища с вашего разрешения.
- Ну, что ж, то, что ты об этом знаешь, даже к лучшему, - Скримджер с показным радушием приобнял мальчика за плечи и, подведя к креслу возле небольшого столика, предложил присесть. - Тебе, наверное, очень одиноко проводить Рождественские каникулы в Хогвардсе, когда все твои друзья разъезжаются по домам к своим семьям?
- Хогвардс – мой дом.
- О, что ты, мой мальчик, Хогвардс – великолепная школа, но дом… дом – это несколько другое, и я надеюсь, что смогу дать тебе семью. Моя жена с радостью заменит тебе мать. Гарри едва не расхохотался, услышав плохую пародию на манеру общения Дамблдора, сразу было понятно, что с детьми и подростками будущий Министр никогда близко не общался, но юноша быстро взял себя в руки и поднял на мужчину кристально чистый взгляд наивных невинных глаз:
- Простите, но я не понимаю вас, мистер Скримджер…
- О, конечно, мой мальчик, я несколько забегаю вперёд. Завтра же утром после завтрака ты отправишься вместе со мной в Скримджер-Холл. Миссис Скримджер ждёт не дождётся твоего приезда на каникулы…
Такой расклад юноше не понравился, очень не понравился – он полностью ломал все его планы: «Мда-а, не хочется раскрываться раньше времени, да, видимо, придётся. Хотя… ещё не всё потеряно, может, если я сыграю «под дурочка», то он оставит свои планы до будущих времён. Только конфликта с потенциальным Министром мне и не хватало для полного счастья. Чёрт! Точно! Я, кажется, придумал, как поставить его на место, если другого выхода не будет…» - Но, господин Скримджер, а как же мои дополнительные занятия… я… профессор Дамблдор… а-а-а…
- Не волнуйся, Гарри, прямо после Рождества с тобой начнёт занятия наш доблестный аврор – мистер Грюм. Согласись, мой мальчик, что опытный служитель закона, побывавший во многих передрягах, разбирается в Боевой магии лучше, чем профессор Зельеварения. К тому же во время твоих каникул нас будут навещать многие магические семьи, в которых есть д… э-э-э… то-есть, подростки твоего возраста, и ты великолепно проведёшь время. К тому же, я обязательно приглашу независимых экспертов, который совсем без напряжения и какого-либо давления, определят уровень твоих знаний. Скажу тебе по секрету, мне уже давно кажется, что уровень обучения в Хогвардсе стал снижаться. К тому же, тебе, Избранному, необходимо углублённое изучение многих предметов, и я не уверен, что Хогвардс может обеспечить тебе высокий уровень знаний. Возможно, тебе нужно будет подумать о домашнем обучении. Мы с супругой с радостью примем тебя в нашу семью и обеспечим защитой и всем необходимым.
- Мистер Скримджер, я…
- И не вздумай стесняться, мой мальчик! Решено, завтра же мы отправимся в мой дом и…
- А как же Рон и Гермиона? – Гарри спросил мага самым своим невинным тоном. Уже давно он заметил, что этот вопрос, словно лакмусовая бумажка, с великолепной точностью определяет, как на самом деле относятся к нему люди. Те, кого на самом деле волновала его судьба, без каких-либо возмущений воспринимали дружбу Золотого мальчика с «грязнокровкой и нищебродом», а вот остальных обычно корёжило, и они разом переходили на различные уловки только для того, чтобы оградить свой «приз» от влияния «нежелательных элементов». Скримджер не оказался исключением, подпустив во взгляд вселенскую скорбь и сожаление, он положил руку на плечо юноше, заглянул ему в глаза и самым своим проникновенным тоном сказал:
- Понимаешь, Гарри, их… визит может нежелательно сказаться на твоей безопасности. Я хочу, чтобы ты, мой мальчик, временно ограничил контакты со своими… друзьями. К тому же, согласись, в моем… нашем доме бывают высокопоставленные маги, и появление… м-м-м… воспитанных не совсем в традициях волшебного мира детей может вызвать… отрицательное отношение к тебе, Гарри…
Скримджер говорил ещё что-то, Гарри-Марк сопротивлялся, изо всех сил стараясь не выйти за рамки вежливой беседы, но всё было тщетно – политик всё уже для себя решил и не собирался принимать во внимание возражения своей потенциальной марионетки.
Но, вот у самой «куклы» были совершенно другие планы: «Что ж, по-хорошему не получилось, придётся обломать «кукловода».
- Мистер Скримджер.
Разглагольствовавший о всеобщем благе и радужных перспективах жизни мальчика в «лоне любящей семьи» бывший Главный Аврор не сразу заметил, насколько изменился тон юноши:
- Да, мой мальчик… мы всё обсудим в моём доме, а сейчас мне пора…
- Мистер Скримджер, будьте добры… заткнуться и выслушать всё, что я вам сейчас скажу, потому что повторять я не буду.
Вот теперь до будущего Министра дошло, что тон уже почти полученного в полное его распоряжение мальчишки совершенно не соответствует его представлению о наивном, невинном и забитом родственниками-магглами гриффиндорце, а развернувшись от двери и впервые взглянув на парня внимательно, Руфус Скримджер почувствовал предательское ощущение холодка, пробежавшее по позвоночнику. Он достаточно долго был аврором, приходилось и участвовать в боевых действиях, и сидеть в засадах, и попадать в опасные ловушки, но, окунувшись в политический террариум пять лет назад, маг понял, что до этого не знал, что такое страх. Подковёрные игры вокруг власти были гораздо опаснее многих полевых операций. Так вот, и во время боевых действий, и во время охоты на пост Министра он неоднократно чувствовал этот холодок, означающий приближение опасности, но никогда… никогда, это чувство не было настолько сильным. Напротив Скримджера, глядя ему прямо в глаза стоял не простой мальчишка. В мозгу волшебника промелькнула было паническая мысль: «Моргана прародительница! Как же мы могли так ошибиться-то?! » - но он отогнал её усилием воли и попытался, было, вернуть лидирующее положение в разговоре:
- Гарри, мой мальчик, я не понимаю…
- А я вам сейчас всё объясню, - зловещим тихим голосом произнёс парень и продолжил. - Мистер Скримджер, как вам, должно быть известно от… мистера Грюма, полагаю, у меня с Воландемортом ментальная связь. Я чувствую, когда он испытывает сильные эмоции, и иногда даже вижу происходящие события его глазами. Представьте себе, каково было моё удивление, когда такое видение настигло меня… месяца полтора назад. Представляете, нашего главного противника обокрали (Скримджер ощутимо побледнел, но постарался не выдать себя). А тут – мне принесла на хвосте это известие одна птичка… работающая в вашей команде – в это же время у вас и ваших соратников появилась крупная сумма денег, так помогающая вам в предвыборной компании…
- Вы ничего не докажете, Поттер, - мужчина отбросил притворную доброжелательность и смотрел в глаза напугавшего его мальчишки жёстким взглядом. - Ваши слова в Визенгамоте не будут иметь никакого веса, у вас нет доказательств.
- Доказательств чего? Согласитесь, мистер Скримджер, эту ситуацию можно рассматривать двояко. С одной стороны, появление огромной суммы денег в ваших сейфах наводит на мысль о… том, что вы продались Воландеморту, - Гарри заметил, как чиновник возмущённо дёрнулся и продолжил: - С другой стороны… можно ведь ничего и не доказывать, - мальчишка улыбнулся улыбкой падшего ангела и достал из-за воротника рубашки блокирующий вторжение в разум медальон-артефакт. - Стоит только мне снять эту игрушку на ночь, и… мистер Риддл узнает, кому он обязан… м-м-м… прорехой в своём бюджете. До сих пор он не поквитался с вами и вашими людьми, только потому, что, не поставив в известность своих Пожирателей о позорящей его пропаже, вынужден был выяснять личность вора в одиночку, но если я ему помогу… как вы думаете, Скримджер, сколько смогут продержаться под «Круцио» ваши «шестёрки», прежде чем сдадут всю вашу компанию со всеми потрохами? Час? Полчаса? Я думаю, от силы минут десять.
- Ты не сделаешь этого, мальчишка!
- Ну, почему же, очень даже сделаю. Мне не за что особо жалеть вас и мистера Грюма. Да-а, и не стоит пытаться применять ко мне «Империо» - оно на меня не действует…
- Есть ещё и «Обливэйт»…
- Я вас умоляю, Скримджер! За кого вы меня принимаете? Ещё тогда, когда я узнал, что вы стали моим Магическим опекуном, я понял, чего от вас можно ожидать, и принял меры. Если со мной что-то случится, то мои воспоминания о краже из сокровищницы Воландеморта окажутся одновременно в Визенгамоте, «Ежедневном пророке», Аврорате и ещё паре мест за пределами Британии…
- А если вспомнить про мисс Грейнджер и мистера Уизли? У вас, Поттер, тоже есть уязвимые места.
- Если вы попытаетесь причинить вред моим друзьям, случится то же самое, - парень выдержал паузу, внимательно следя за едва заметной сменой эмоций на породистом лице похожего на льва аристократа. Тот хорошо умел держать себя в руках, но Гарри недаром так долго общался с Гелертом, Максимусом, Кэсом, да и Северусом с Люцем, что привык отслеживать изменения настроения по малейшим, едва заметным знакам. Шок. Досада. Гнев. Желание поквитаться. Задумчивость. Снова досада. Бессильная ненависть и, наконец, признание своего проигрыша:
- Что вы от меня хотите, мистер Поттер? Если я сейчас откажусь от опеки над вами, это вызовет ненужные подозрения.
- Да Мерлин с вами! Числитесь вы моим опекуном на здоровье! Наслаждайтесь! Через семь с половиной месяцев я стану совершеннолетним. Единственное, что я от вас хочу, это чтобы меня и моих друзей оставили в покое. Никаких интервью, никаких агитационных плакатов с надписью: « С нами Гарри Поттер! » Никаких попыток давить, и, не обессудьте, свой сейф я от вас тоже закрыл. Мы с вами будем делать вид, что не знаем друг друга… Да-а, кстати, естественно, я остаюсь в Хогвардсе, и все занятия будут по-прежнему вестись преподавателями этой школы. Вы согласны?
- Что ж… в этот раз вы меня переиграли… мистер Поттер, - Скримджер слегка склонил голову, в его взгляде, кроме досады и затаённого гнева, присутствовала приличная толика уважения. - Я согласен.
- Ну-у, мистер Скримджер, как вам не стыдно! Неужели вы думали, что я, прожив в Магическом Мире больше пяти лет, способен купиться на простое, ничем не подтверждённое обещание?
- Вы что, хотите, чтобы я дал вам Непреложный обет?!
- Ну-у, зачем же так радикально? «Своей Магией клянусь! » вполне подойдёт, - мальчишка одарил «дядюшку Руфуса» такой невинно-провоцирующей улыбкой, что невольно напомнил ему Люциуса Малфоя, и брюки мужчины стали слегка тесны ему в паху. Ну, что поделать, возбуждали будущего Министра Магии опасные красивые сволочи! И, как оказалось, к этой категории принадлежал и мелкий Поттер. «Не такой уж и мелкий, если его приодеть и причесать… Мерлин великий! Что за мысли лезут в голову, он мне тут мучительной смертью и крахом карьеры угрожает, а я…» - Скримджер скоропалительно мобилизовал всю свою силу воли и, как ни в чём не бывало, прямо ответил на его взгляд.
- Вы неплохо подкованы в вопросе старинных Ритуалов и Клятв.
- Рад, что вы оценили, дражайший мой опекун, я старался. Жду ответа.
- Хорошо, - деваться-то было всё равно некуда. Эхх… не так представлял этот разговор будущий Министр, совсем не так. Но что поделаешь, проиграл – плати. Мужчина собрался с духом и чётко произнёс:
- Я, Руфус Пандорус Скримджер, своей магией клянусь не пытаться совершать каких-либо враждебных действий по отношению к Гарольду Джеймсу Поттеру…
- Его друзьям и родственникам.
-… и его друзьям и родственникам, - покорно добавил старший волшебник, поднимая в жесте клятвы правую руку, на которой тотчас же появился и пропал язычок магического пламени. - Теперь вы довольны?
- Да. Успокойтесь, если вы или ваши люди не попытаетесь причинить вред моим близким, я не буду вмешиваться в ваш подъём по карьерной лестнице. А сейчас, думаю, нам всем стоит как следует отдохнуть. Мне ещё надо подготовиться к балу, - юноша вежливым жестом предложил своему собеседнику первым покинуть кабинет, одновременно невербально снимая чары Сна, наложенные на Фоукса и портреты. Разговором Гарри был вполне доволен, а тем, что, полагаясь на чутьё, наложил свои собственные Сонные чары – тем более. Когда он вслед за чиновником вышел в гостиную директора, там уже разыгралась нешуточная драма.
- Что значит – всё останется, как есть?! – шипел прямо в лицо своему новому нанимателю Грозный Глаз. - Ты же обещал мне отдать мальчишку! Что это за игры, Руфус?
- Аластор, помолчи, я потом тебе всё объясню… не здесь, - Скримджера шипящим аврорам было не пронять, он и не такое на своём веку видел, а уж Грюма-то знал как облупленного. - Мы с мистером Грюмом вынуждены откланяться. Дела, знаете ли.
- О, как я вас понимаю, Руфус. Но что поделаешь, чем выше пост, тем больше забот. Надеюсь, вы нас ещё как-нибудь навестите?
- Всенепременно, - Скримджер нашёл взглядом отделавшего его как бог черепаху гриффиндорца и в очередной раз поразился быстрой смене выражения лица юноши. Сейчас перед собравшимися в директорской гостиной Дамблдором, Грозным Глазом, Снейпом и самим будущим Министром вновь стояло невиннейшее создание, едва вышедшее из детского возраста. И, если бы чиновник не был сам свидетелем, как это «дитя» распушило его-любимого со всем его опытом политических интриг в пух и перья, даже он бы купился на это представление.
- Мы вынуждены откланяться. Желаем всем счастливого Рождества, - с этими словами Скримджер зачерпнул из стоявшего на камине горшочка Дымолётный порох и, назвав свой кабинет в Министерстве, пропал в зелёном пламени. Следом за ним, одарив всех гневным взглядом, шагнул Грюм. В кабинете повисла тишина, прерываемая лишь потрескиванием затухающего магического огня в камине.
- И что это было, мистер Поттер? – Снейп во все глаза уставился на невинно выглядевшего гриффиндорца. - Грюм нам тут все уши прожужжал, что после Рождества будет лично заниматься с вами Боевой магией, да и ваша учёба в Хогвардсе была, с его слов, под большим вопросом.
- Мне удалось переубедить моего магического опекуна, и всё останется по-прежнему.
- Почему вы сделали это, Поттер? Грюм – злопамятный хр… м-м-м… человек, вражда с ним может привести к неприятным последствиям.
- Северус, Аластор не причинит вреда мальчику.
- Я бы не был так в этом уверен, господин директор, - Сев продолжал сверлить взглядом невозмутимое невинное личико странного мальчишки.
- Я считаю, что научусь большему под вашим руководством, профессор Снейп, сэр, - и, уже проходя к двери совсем рядом с зельеваром, так, чтобы слышал только Северус, добавил: - К тому же, кое-кто из здесь присутствующих проиграл мне пари и теперь просто обязан обучить меня кое-каким своим секретным боевым приёмам.
Слизеринский декан не знал, то ли ему возмущаться, то ли восхищаться такой наглостью ученика, но на его лице сама собой уже появилась прорвавшаяся через все блоки и препоны улыбка:
- Хорошо же, но вы ещё пожалеете о своей настойчивости, Поттер. Я с вас семь шкур на тренировках спущу.
- Вот и славно! – подошедший незаметно Дамблдор потирал руки, весело посверкивая глазами из-за очков-половинок. - Не волнуйся, Гарри, профессор вовсе не так кровожаден, как хочет казаться. Я вижу, у вас дело пошло на лад. Ох, Мерлин великий! Уже почти полдень! Нам всем надо отдохнуть перед балом и привести себя в порядок, - и, услышав недовольное хмыканье со стороны зельевара, добавил, уже обращаясь конкретно к нему: - Да-да, Северус, тебя это касается в первую очередь. В конце концов, ты лорд Принц, будь добр соответствовать.
Челюсть Гарри-Марк смог поймать только возле самого пола. Да-а уж! Известие было просто сногсшибательным. При воспоминании о визите в Принц-Менор у него до сих пор ныли рёбра. Это проклятое поместье стало для него идеей фикс не меньше, чем Малфой-Менор, и только появившаяся так неожиданно личная жизнь, учёба и тренировки, отнимавшие всё время охотника за чужими секретами, не давали до сих пор приступить к атаке на неприступное поместье. А тут открывается такое… глаза юноши нехорошо прищурились: «И ведь даже словом не обмолвился, сволочь! Да и Люциус, наверняка знал. Ох, как я вам отомщу, милые вы мои конспираторы. Вот только придумаю достойную месть и обязательно отомщу! » - робкие намёки собственной совести о том, что он провинился перед своими любимыми ничуть не меньше, если не больше, юноша постарался загнать поглубже… чтобы не портили настроение.
- До свидания, господин директор, профессор Снейп, - парень вежливо откланялся и выскользнул из покоев Дамблдора.
Ближайшие три часа прошли в последней проверке всех наложенных иллюзий и приготовлениях к исчезновению из Хогвардса. Уже перед самым уходом Гарри-Марк вспомнил, что забыл вернуть мадам Помфри оставшееся Болеутоляющее зелье. Колдоведьма придерживалась старинных традиций и весьма косо смотрела на тех, кто не возвращал что-то взятое на время до Рождества. Поэтому, хоть ему и очень не хотелось тащиться через ползамка в Больничное крыло, юноша тяжело вздохнул и, помянув недобрым словом свою забывчивость, потрусил возвращать фиал с зельем. Весь замок бурлил, коридоры наполняли наполовину одетые и причёсанные студенты и студентки, но Гарри ловко уворачивался от столкновений и обходил стороной те группы, что могли задержать его ненужными разговорами. Он вздохнул свободнее, когда добрался до Больничного крыла и отдал ненужное уже ему зелье колдоведьме, поздравив её с наступающим Рождеством. Мадам Помфри очень тепло поздравила его в ответ, и парень помчался в Гриффиндорскую башню. Время поджимало, пора было отправляться в цирк. Чтобы не сталкиваться со свихнувшимися в преддверии бала студентами, он использовал тайные пути и сокращающие дорогу забытые коридоры и только возле лестницы, ведущей в башню их факультета, позволил себе расслабиться и просто спокойно пройти до, казалось, такого близкого портрета Полной дамы. Как оказалось, это было его ошибкой: возникший будто из ниоткуда Грюм притиснул хрупкого парня к стене, мешая вдохнуть воздух полной грудью, как следует приложил его спиной и затылком о каменную кладку и, прошипев «Ты ещё пожалеешь, что выбрал этого Пожирателя, мальчишка! », обжег его ненавидящим взглядом и своей прихрамывающей походкой «ускакал» по коридору. Гарри потёр ушибленный затылок, поморщился и, пожав плечами, отправился в гостиную своего факультета, чтобы «помаячить» там перед исчезновением. Подумать об угрозе Грюма он решил как-нибудь потом, на досуге. А зря…



Глава 33. Счастливые каникулы.

Исчезнуть из замка удалось без эксцессов. Все настолько потеряли голову от подготовки к маскараду и предвкушения приближающихся каникул, что ничего не видели вокруг себя. Материализовались они в гримёрке Кэса, как раз когда часы пробили три пополудни. Ланс с Кассиусом одарили хогвардских студентов укоряющими взглядами, но нотаций перед выступлением читать не стали. Герми убежала в свою комнатку, которую делила с Моной, готовиться к выступлению. Зато насмешники Зиг и Гидеон, уже облачённые в свои костюмы и загримированные, оторвались по полной, перебрав вслух все причины, по которым троица друзей могла задержаться в Хоге. Готовящиеся к представлению Дрей с Марком сначала огрызались, как могли, но уже через полчаса сами чуть ли не катались по полу от хохота – настолько смешные сценки в лицах разыгрывали братья. Всю «малину» испортил главный менеджер, с перекошенным лицом ворвавшийся в небольшую комнату:
- Нашли время ржать как кони!!! Скоро парад-алле, а они ещё не готовы! Смотрите мне! На представлении будут присутствовать Премьер-министр, Министр Фадж и представитель Министра Магии Испании!!! Только попробуйте выкинуть что-нибудь из своих штучек! Это в первую очередь касается тебя, Зигфрид! И не надо изображать из себя святого на фреске, я тебя слишком хорошо знаю!
- Мистер Стайлс, не волнуйтесь так – всё будет в лучшем виде, - Зиг разговаривал с начальником, как с тяжелобольным каким-то психическим заболеванием. - А то ещё голова заболит. О своём здоровье заботиться надо…
Лицо Стайлса покраснело от гнева, и он, набрав в грудь побольше воздуха, уже открыл рот, чтобы поставить на место наглого гимнаста, но тут в и без того переполненную гримёрку втиснулись Кэс с Гермионой и Лансом, уже переодевшиеся в сценические костюмы:
- Гектор, если ты считаешь, что угрожать моему сыну перед представлением – хорошая идея, то вынужден тебя разочаровать: ты ошибаешься. Что здесь произошло?
- Да, он…
- Да, отец…
Начали спорщики почти хором и тут же замолчали, уставившись друг на друга.
- Та-ак, понятно. Зиг, сколько раз я тебя просил придерживать свой язык? Кстати, причина твоего нетерпения ожидает тебя возле зверинца, только, будь добр, не задерживайся. Да, а Блейзу скажи, чтобы устроился в верхней ложе справа от входа – там мы для своих места оставили, - Кэс перевёл взгляд на уже вернувшего себе самообладание Стайлса. - Гектор, ну, я же просил не лезть к ним с нравоучениями перед представлением. Ты же знаешь моих оболтусов – у всех троих языки, как бритвы. Что они опять натворили?
- В ложах высокопоставленные гости, а они тут ржут, как кони. Между прочим, Марк с Дреем ещё до сих пор не загримированы до конца, а парад-алле через двадцать минут!
- Они успеют, успокойся. Чем больше ты будешь метаться, тем больше проблем наживёшь. Всё пройдёт замечательно, это я тебе говорю.
- Твои слова да Мерлину в уши, - чувствовалось, что запал собачиться у менеджера уже пропал. По-своему он был неплохим человеком, только будучи слабым магом и вращаясь в основном в маггловском обществе, по-детски благоговел перед высокопоставленными чиновниками магического мира.
Как и предсказывал Кассиус, всё и в самом деле прошло просто великолепно. Первое отделение завершилось в 18. 30 номером Флайервудов, вызвавшим, как всегда, бурные аплодисменты зрителей. Наблюдавший за выступлениями Марк, до этого видевший новую программу воздушных гимнастов только эпизодически – слишком уж много сил уходило на собственные репетиции – был впечатлён и горд за вновь обретённого друга. Мастерство Дрея возросло настолько, что Ланс допустил его до полноценной работы, и, на взгляд Иллюзора, у того великолепно получалось. После того, как «космическая команда», уставшая, но довольная, выбежала за форганг с арены, Марк был первым, кто поздравил Драко и остальных с успехом, а уже одетая (или, скорее, раздетая) в костюм пери Миона совершенно предсказуемо расцеловала своего парня, вызвав среди свидетелей этого происшествия одобрительные хлопки и улюлюканье, впрочем, тут же прерванное зло шипящим Стайлсом, опасавшимся, что посторонний шум будет услышан зрителями.
Начало второго отделения гриффиндорец немного пропустил, отвлёкшись на переделку костюма космического рыцаря, в который был облачён Драко, в довольно фееричную одежду древних высших эльфов, исчезнувших из магического мира больше тысячи лет назад. Во всяком случае, такими их рисовали в древних фолиантах. Один довольно забавный штрих для завершения образа подсказала Гермиона, и вся троица с присоединившимися к ним Зигом, Блейзом, Тео и Гидеоном хохотали как ненормальные, предвкушая реакцию преподавателей на этот образ. Вся компания была вновь разогнана уже готовым кусаться от злости главным менеджером, который никак не мог найти себе места от ужаса, что что-то пойдёт не так, и высокопоставленные гости останутся недовольны. В общем, в перепалках и пикировках незаметно промелькнуло сорок пять минут, и только звуки собираемых на арене конструкций заставили друзей опомниться и помчаться на свой «наблюдательный пост», с которого они всегда смотрели представление. Они успели как раз вовремя: Диего только что вывел своих «царей и цариц природы» на арену. К большим кошкам все трое относились с восхищением, и поэтому получали огромное удовольствие от представления с их участием и от работы испанца. Всё было просто замечательно, но в какой-то момент Марк почувствовал смутную тревогу, а потом сигнал близкой угрозы. За последние полгода он научился определять, кому конкретно – ему или его близким – угрожает опасность, а также насколько она сильна. Ничего необычного в этом не было, Магия Иллюзий подобным образом защищала своего Мастера. Так вот, прислушавшись к своим ощущениям, он почувствовал поток гнева и возмущения, направленного на… Диего. «Врагом», судя по ауре, был маг, причём сидевший в ложе почётных зрителей, где располагались представители Министерства. Марк внимательно вгляделся в сидящих там людей и заметил смуглого черноволосого мага аристократической внешности, следившего за представлением с таким вниманием, как будто от этого могла зависеть его жизнь. Иллюзор повернулся к сидевшему рядом Дрею и толкнул его локтем в бок, привлекая внимание:
- Кто это?
- Где?
- В представительской ложе, между Фаджем и Скримджером.
- А-а, это… представитель Министра Магии Испании – Энрике Веласкес. Оп-па! Золотце, надо бы предупредить нашего кошачьего дрессировщика.
- У этого Веласкеса счёты с Диего?
- Я слышал, Энрике Веласкес – внебрачный сын его дяди.
- Стоп, стоп, стоп! Но у Диего только один дядя – Министр Кортес…
- Чистокровные семьи Испании очень горды, бастард бы не смог подняться до такого поста в Министерстве, поэтому всё абсолютно законно: любовница Министра получила весьма сговорчивого мужа, а тот, признав сына Кортеса своим ребёнком – пост в Министерстве. Всё просто. Смотри, они с Диего даже похожи.
- Точно, тогда почему такая ненависть?
- Они изгнали сквиба из рода, предполагая, что «недостойное существо» будет тихо-мирно где-то в глуши прозябать на кинутые ему подачки и ещё благодарить за милость, а он нахально стал известнейшим укротителем в мире магглов, что с их точки зрения – позор. Так что пошли, надо будет присмотреть за «праведным мстителем», а то наши «кисы» осиротеют.
Драко оказался прав: не успел Диего после окончания второго отделения развести своих животных по вольерам и отдать распоряжения служителям, как за его спиной, откуда не возьмись, материализовался весьма разозлённый родственничек с занесённой для проклятия палочкой. Марк довольно неплохо понимал испанский (спасибо Кэсу и Диего), но из быстрой речи смог разобрать только ругательства, а через несколько секунд, почувствовав, что высокопоставленный гость совершит сейчас что-то непростительное, превентивно ударил его волной, которую про себя называл «Нирваной». Это была сложная помесь из ощущений счастья, защищённости и небольшой толики сексуального удовольствия. Под воздействием этих чувств человек становился хорошо внушаем. Несколько минут и одна убедительная, проникновенная речь, произнесённая шёпотом – и незадачливый «мститель» отправился обратно в ложу в полной уверенности, что ходил в зверинец полюбоваться тиграми и получил от этого массу удовольствия. О скандально известном кузене он больше и не вспоминал. А Марк с Герми едва успели вернуться к Кэсу. Пора было готовиться к их собственному номеру.
Представление несколько затянулось. На часах было уже 21. 20, а иллюзионистов уже второй раз вызывали на бис. Когда Кэс, Герми и Марк вновь показали небольшую сценку, отрепетированную как раз для таких случаев, Кассиус, почти не разжимая губ, прошептал:
- Сейчас пустим в действие твой последний спецэффект и «радужный» туман. Придётся вам, ребята, постараться и полностью убрать наши следы с арены, иначе они нас и в этот раз не отпустят.
Несколько секунд спустя вокруг трёх фигур взметнулось пламя, внезапно перешедшее в радужный туман с проносящимися в нём улавливаемыми лишь краем сознания сказочными видениями, и, когда через минуту марево рассеялось, на арене не было ни-че-го. Артисты и декорации исчезли бесследно.
О том, чтобы сейчас менять что-то в костюмах, не было и речи – они и так сильно опаздывали. Приплясывающий от нетерпения Гидеон уже ждал их на автомобильной стоянке:
- Где вас мантикрабы носили? Уже без двадцати десять, а Кингсли сказал, что антиаппарационный барьер из-за присутствия Премьер-министра расширен до полутора миль. Вы же не успеете добраться до Хога. И, кстати, Марк, вы с Герми что, так в этих костюмах и пойдёте на бал? А если среди почётных гостей окажется кто-нибудь из тех, кто побывал на представлении? Кэс нам всем головы поотрывает, если вы наведёте Министерство на его след.
- За дорогой следи, Шумахер, а то сейчас чуть в автобус не врезался, гонщик хренов. Пока ты доедешь до границы щита, я приведу наши с Герми костюмы в порядок.
- Слушай, Золотце, на балу могут быть всякие магические конкурсы, твои чары выдержат, не рассеются? – Дрей поправил буйную гриву смолянисто-чёрных волнистых волос и заправил лезущую в глаза прядь за остроконечное ушко.
- Выдержат, не мешай.
Зеленоглазый парень со стоящими торчком чёрными с проблесками красного волосами прищурился, оценивающе разглядывая подругу, одетую в весьма откровенный восточный костюм пери из тонкого шифона и шёлка жемчужно-розового оттенка. Ее черные волосы были заплетены в длинные, спускающиеся ниже пояса косы. Мастер-иллюзор не произнёс ни слова, но тонкая одежда Герми внезапно поменяла цвет. Сейчас разлетающиеся при каждом движении девушки шелк и шифон приобрели все оттенки огня – от алого, оранжевого, жёлтого до почти белого. А волосы из аккуратных, заплетённых в косы змеек стали собранными в свободную косу полосками огня, тускло светившимися в темноте автомобильного салона.
- Ух, ты! – Гидеон снова отвлёкся от дороги и едва разминулся со встречной машиной.
- Ги, твою мать, ты нас всех сейчас угробишь!
- Мордред побери, Марк, впервые мне до такой степени жаль, что я не могу присутствовать на этом вашем балу. Аж челюсти сводит поглядеть, что вы там сегодня устроите. А это ещё что такое? – в зеркало заднего вида акробат видел, как его брат подал Герми какую-то коробочку. Девушка покопалась, что-то делая со своим лицом и… взглянула на друга совершенно нечеловеческими глазами. Из-за экзотического макияжа, диковинных глаз и откровенного, отвлекающего на себя всё внимание наряда узнать гриффиндорскую заучку не представлялось никакой возможности.
- Спасибо, Марк, - красивое «магическое существо» перевело взгляд на «высшего эльфа», смотревшего на неё с видом полного обалдения, - Ну, как тебе такая Миона?
- Мерлин великий! Золотце, ты гений, но…
- Что – но? Чем ты опять недоволен, сиятельный Малфой?
- Меня напрягает, что тебя в этом наряде увидит ещё кто-то, кроме меня.
- Спешите видеть, Драко Люциус Малфой во власти ревности! Смертельный номер!
- Если кто-то здесь сейчас не перестанет острить и не примется, наконец, следить за дорогой, номер и в самом деле станет смертельным, - «эльф» перевёл взгляд с затылка Гидеона на сидевшего с задумчивым видом мага-иллюзора, - А ты что, так в образе джинна и пойдёшь?
- Нет. Погоди, я сейчас продумываю детали. Подай лучше во-он ту сумку.
- Что это?
- Моя обувь.
Дрей открыл сумку и достал… нечто. С минуту он внимательно вглядывался в два предмета, которые его друг назвал «обувью», а потом расхохотался. Благодаря Мионе он за последние несколько месяцев научился неплохо разбираться не только в маггловской бытовой технике, но и в мифологии. В том числе христианской.
- Не боишься, Золотце, что Дамблдора инфаркт хватит?
- Не боюсь, он ещё достаточно крепок, чтобы пережить это. Мне надоело, что из меня делают «икону» Светлых сил. Я не их марионетка и имею право вести себя так, как считаю нужным, - юноша оглядел собравшихся в салоне и коротко велел подруге: - Герми, отвернись.
- Мы почти подъехали, вы готовы?
- Одну минуту, - гриффиндорец избавился от расшитых блёстками шароваров, которые входили в комплект одежды «джинна», под ними у него оказалось обтягивающее трико, так же, как и верхняя часть одежды, покрытое короткой лохматой чёрной шерстью. Обувшись, он закрыл лицо руками, а когда отнял их, следившие за его метаморфозами друзья дружно расхохотались.
- Станция «Вылезай»! Приехали! Дамы и господа, прошу покинуть транспортное средство! Не забудьте оплатить проезд!
- Гидеон, кончай паясничать, - юные маги, выбравшиеся на пронизывающий ветер в одной из тёмных улочек окраины Лондона, поёживаясь от холода, забросили ненужные вещи в салон машины и уже хотели аппарировать в Хогвардс, но обнявший их всех на прощание друг потребовал:
- С вас воспоминания об этом бале, и учтите, что мы с Зигом с вас не слезем, пока не предоставите их. Уж такое зрелище я ни за что не пропущу.
- Ладно. Согласны, только отпусти – холодно же.
- Ну, что ж, счастливо повеселиться, - и отпустивший их Гидеон махнул обнявшимся перед аппарацией друзьям на прощание. Через секунду там, где только что стояли два парня и девушка, не было уже никого.

А в Большом зале Хогвардса уже начинался Рождественский бал-маскарад. Одетые в разнообразные маскарадные костюмы студенты танцевали положенный при открытии бала вальс. Преподаватели, большинство из которых не стали из себя никого изображать, а явились в своих лучших мантиях, вполголоса обсуждали наиболее понравившиеся наряды. Минерва МакГонагалл в неизменной шотландке и с родовой брошью на лацкане парадной мантии лениво переговаривалась с маленьким преподавателем Чар, восторженно разглядывавшим костюмы студентов. Их беседа вертелась вокруг вопросов Трансфигурации и Чар, применённых теми или иными студентами при создании костюмов. Снейп ещё не появился. Хагрид о чём-то разговаривал с Трелони и Синистрой, Спраут – с мадам Помфри, а директор пытался развлекать обиженного на весь мир Грюма. Иногда Грозный Глаз забывал об осторожности, и до остальных преподавателей доносились отрывки его эмоциональной речи, приправленной непечатными выражениями:
- Да хрен с ним, с этим Милзом… собаке – собачья смерть… посмели… в моём Аврорате… никаких следов… Салазарова немочь и Годрикова подагра… я… так не оставлю! Этот «Ночной охотник» ещё пожалеет… костьми ляжем, но отыщем наглого щенка… никуда не денется, будет сотрудничать…
Декан Гриффиндора, которой скрипучий голос аврора мешал сосредоточиться на занимательной беседе с Флитвиком, невольно прислушалась к словам нового Главы Аврората, окончательно назначенного на этот пост всего несколько дней назад. Чем больше она слышала и понимала, тем сильнее мрачнело её лицо. Минерва как бы между прочим передвинулась так, чтобы лучше слышать разговор, и как раз успела уловить тихую реплику Альбуса:
- Ты спрашивал в Отделе Тайн?
- Спрашивал, к тому же их шеф Паркер мне кое-чем обязан… кхм… хмм… глист бесполезный.
- И что?
- Что – что? Он говорит, что такими делами занимаются Невыразимцы, но их шеф Тень – такая зараза, которую никакими способами пронять невозможно.
- Я слышал о нём, умный человек и осторожный. Ты уверен, что с ним невозможно договориться?
- Мы не первые, кто пытался это сделать. Фадж после… хмм… «самоубийства» своего племянничка-извращенца открыто требовал с Тени применить весь арсенал Невыразимцев, чтобы отыскать убийцу, но тот… в общем, он послал нашего Министра в вежливой форме.
- Каким образом, ведь, насколько я понимаю, «Ночной охотник» объявлен в розыск?
- В том-то и дело, что щенок разыскивается пока что как свидетель, для снятия показаний, а доказательств его преступлений нет.
- В доме Прюеттов…
- В Прюетт-Холле семь трупов, часть из них убита «Авадой», часть хрен его знает чем. Ни у кого из них нет палочек, так что проверить, кто кого чем приложил, не представляется возможным. В случае с Милзом опять-таки был применён «Империус», но Следящие заклинания определили распоряжение, отданное этим «Охотником»: он приказал предателю сделать с собой то же самое, что он сделал с Вейнами. Если бы эта сволочь не участвовала в истязаниях и убийстве, то ничего бы не случилось. Именно это с язвительными комментариями и выдал Тень в ответ на верещание Фаджа.
- Значит, ты сам с ним не говорил?
- Говорил, - Грюм скривил такую рожу, словно у него болели зубы и едва не сплюнул на пол, но остановленный тычком Дамблдора в бок, опомнился и, откашлявшись, продолжил: - Надо мной нехило поиздевались. Вот ведь мразь, небось, из Высших семей!
- Ты о нём что-то узнал?
- Нет, никто про этого предводителя банды Невыразимцев ничего не знает, даже непонятно, каким он Наследием или Даром обладает, но запутанные тайны и происшествия распутывает просто мастерски. За это и терпят, иначе его с таким-то ядовитым языком давно бы турнули с должности. Я прижал к стене Паркера – он, когда стал начальником Отдела Тайн, пытался выжить этого Невыразимца – но тот едва сознание от страха не потерял, когда я поинтересовался, чего это он так его боится. Да ещё меня чуть не слёзно убеждал не трогать наглого мерзавца, дескать, «себе дороже будет».
- Так что тебе Тень сказал про «Ночного охотника»?
- Что на то я и Главный Аврор, чтобы блажь Министра выполнять, а он серьёзными делами занимается. Это я тебе основную идею его речи выдал, этот хмырь так умеет словами играть, что вроде ничего оскорбительного не говорит, а чувствуешь себя полным идиотом.
Расслышать дальнейший разговор МакГонагалл не смогла, отвлечённая деканом Райвенкло, затем Филиуса пригласила на вальс студентка-четверокурсница из Райвенкло, а главная гриффиндорка стала внимательно вглядываться в лица пролетавших мимо неё в танце студентов, но не смогла обнаружить того, кого искала. Через некоторое время она заметила, что Альбус тоже ищет кого-то в толпе молодых людей, и взгляд его полон тревоги. Но вот, наконец, он высмотрел, казалось, того, кого искал, среди студентов и успокоился. Минерва проследила за его взглядом и увидела красивого, стройного, черноволосого юношу с ярко-зелёными глазами и остроконечными ушками, одетого в костюм высшего эльфа и искусно загримированного. Рядом с ним, как всегда, обитались рыжеволосый пират, в котором без труда можно было узнать Рональда Уизли, и… хмм, а вот Гермионы Грейнджер поблизости не наблюдалось. Преподаватель трансфигурации скользнула взглядом по толпе раз, другой и… внезапно вернулась к одной компании. Там человек десять старшекурсников увивалось вокруг эффектной девушки в костюме Огненной феи, но красавица лишь окидывала их взглядом оранжевых глаз с вертикальным зрачком и загадочно улыбалась. В один момент их взгляды встретились, и гриффиндорский декан отсалютовала своей лучшей ученице бокалом шампанского, безмолвно признавая бесспорную удачу девушки в выборе наряда и макияжа. Женщина даже ехидно улыбнулась при этом: она была готова съесть собственную шляпу, поспорив на то, что ни один из воздыхателей не узнал в «магическом существе» гриффиндорскую отличницу. Скоро должны были начаться запланированные директором конкурсы, а Слизеринского декана всё не было в зале. Вот Дамблдор объявил первый конкурс на то, кто лучше всех с помощью пантомимы передаст смысл определённой фразы, и тут… откуда не возьмись, появилось Это. МакГонагалл с любопытством разглядывало какое-то незнакомое ей магическое существо с взлохмаченными и стоявшими дыбом короткими волосами, покрывающей всё тело чёрной шерстью, копытами, как у кентавров, забавными рожками на лбу, носом-пятачком и оч-чень колоритным тонким длинным хвостом с кисточкой, который то вставал знаком вопроса, возвышаясь над плечом своего хозяина, то путался под ногами окружавших его людей, заставляя тех забавно взвизгивать или совершать немыслимые пируэты в попытке удержаться на ногах. С появлением этого персонажа все конкурсы, задуманные директором как цивилизованное праздничное общение студентов и преподавателей, превратились в настоящий балаган. Он то вставлял двусмысленные фразы, в результате чего сказанное участниками конкурсов воспринималось в анекдотичной форме, то устраивал мелкие розыгрыши над особо чопорными и кичащимися своей избранностью студентами. В общем, под воздействием этого «Беса Беспорядка» официальное мероприятие медленно, но верно превращалось в молодёжную вечеринку, и не спохватившиеся вовремя преподаватели уже не могли этого предотвратить. А это «не-пойми-что» старалось вовсю, весьма ловко избегая столкновения с директором и деканами, вознамерившимися призвать его к порядку. На какое-то мгновение Минерва, в душе веселившаяся над проделками негодника, как маленькая девочка, но обязанная своим статусом пресекать подобное хулиганство, столкнулась глазами с этим существом, которое Магглорожденные студенты упорно именовали Чёртом, и чуть не обомлела. Яркие оранжевые глаза с зелёными белками и вертикальным чёрным зрачком не могли обмануть опытную ведьму. Видимо, это чувство узнавания отразилось на её лице, и чёртик, проказливо улыбнувшись, поставил хвост восклицательным знаком и, послав ей воздушный поцелуй, ловко вывернулся из рук почти схватившего его Аластора Грюма и скрылся в толпе. МакГонагалл нашла в толпе взглядом зеленоглазого «эльфа», окружённого верными гриффиндорцами, и едва не расхохоталась в голос после того, как он отвесил ей едва заметный светский поклон. Привычная рутина подобных мероприятий отошла в сторону, вечер обещал быть… нетривиальным. Завуалированные гонки за «нарушителем спокойствия» набирали обороты. Чёртик «мутил воду» везде, где бы ни оказался. Контроль над ситуацией со стороны преподавателей летел к Мордреду. Зловредный маггловский адский дух отрывался на всю катушку, включая своё, обычно подавляемое, обаяние. Он ни разу никого не обидел всерьёз, но проворачивал такие розыгрыши, что половина окружающих его студентов едва не каталась по полу от смеха, а вторая половина готова была гоняться за проклятым насмешником по всему залу. Минерва выхватила взглядом Филиуса, с важным видом читавшего проповедь своим студентам о правилах поведения магов и ведьм в приличном обществе, но все его старания пропадали втуне, так как он не мог сдержать прорывавшийся в голосе смех. Вокруг набирала обороты весёлая кутерьма. И… этот самый момент выбрал декан Слизерина, чтобы появиться в Большом зале. По-видимому, Северус рассчитывал, что, по-тихому явившись на праздник, привлечёт к себе меньше внимания, но он вошёл в празднично украшенное помещение как раз в тот момент, когда прямо возле входа разыгралась очередная сцена с приколами и провокациями, а разозлённый уже не на шутку неуловимостью мелкого пакостника Грозный Глаз попытался в очередной раз схватить «нарушителя спокойствия и сеятеля раздоров». Увернувшийся от него с непринуждённой ловкостью чёртик попытался проскочить вдоль стены зала за спинами прикрывающих его от аврора хохочущих студентов и… на полной скорости врезался в профессора Зельеварения, едва не сбив его с ног. Воспрявший, было, надеждой проучить наглого сопляка Грюм кинулся к ним, пытаясь схватить «нечистого», но декан Слизерина ловко задвинул мальчишку за спину и процедил угрожающе:
- Мистер Грюм, я сам разберусь со своим студентом, - перед глазами мужчины до сих пор стоял восхищённый взгляд невозможных оранжевых глаз с вертикальным зрачком, да и тело юноши легло в его объятия, как будто там всегда и находилось. Зельевар решительно отогнал будоражившие кровь странные мысли и фирменным взглядом окинул расшумевшихся студентов. Это, как всегда, увенчалось успехом – развеселившиеся сверх меры молодые люди притихли и, окидывая преобразившегося декана изумлёнными взглядами, «рассосались» из этого участка зала. Пришла пора разобраться с Чёртом. Северус про себя усмехнулся. Студент, решившийся на такой образ, явно был полукровкой или магглорожденным и обладал достаточной смелостью и дерзостью, чтобы… «Стоп!!! Ме-е-ерлин его побери! Поттер! Ну, конечно же! Кто же ещё способен на такое безобразие?! » В своей излюбленной манере Слизеринский декан резко развернулся, чтобы отчитать мальчишку за то, что он, как и его папаша в своё время, устраивает балаган из серьёзного мероприятия. За то, что он наглый и самоуверенный сопляк, не уважающий никого и ничего вокруг себя, за то, что его близость так взволновала мужчину… «Стоп! Что за бредни?! Поттер просто выводит меня из себя одним своим существованием. Всё остальное мне пригрезилось! » Но… читать нотации было уже некому, проклятый гриффиндорец просто испарился из того закоулка, в который закинул его зельевар, защищая от аврора.
А тяжело дышавший и всё ещё неспособный взять себя в руки Гарри забился под главную Рождественскую ель в зале и там пытался привести в порядок свои мысли и успокоить, наконец, мощное чувство восхищения, любви и желания, возникшее у него после столкновения с любимым. Перед глазами всё время стоял его образ. Северус, похоже, внял нудным настоятельным рекомендациям своего официального работодателя и явился на Рождественский бал, одетым «как подобает лорду Принцу». Красиво сидевшая на нём шёлковая мантия с бархатными отворотами, скромно расшитыми серебром и какими-то тёмными камешками, хоть и была неизменного чёрного цвета, но в сочетании с белоснежной рубашкой, тёмно-зелёным парчовым жилетом и таким же шейным платком, скреплённым булавкой с изумрудом, подчёркивала аристократичную бледность лица и классически некрасивые, но привлекательные черты лица. Шелковистая грива волос цвета воронова крыла была собрана бархатной лентой в свободный хвост на затылке. Конечно, Тигрёнок в Малфой-Меноре привык его видеть не таким, как в Хогвардсе, где он ходил постоянно с волосами, защищенными от воздействия зелий специальным составом, да ещё с полускрытым небрежно свисавшими прядями лицом, но столкновение с таким Северусом прямо в Большом зале застало его врасплох, и теперь приходилось прилагать усилия, чтобы скрыть весьма ощутимую эрекцию, очень даже заметную в его облегающем, как вторая кожа, костюме. Наконец, юноше удалось взять себя в руки, но помогла только угроза разоблачения, пугавшая его до дрожи в коленках и железистого привкуса во рту. Нацепив на лицо гримасу, как нельзя лучше соответствующую выражению…э-э-э… рыла дьявольского слуги, чёртик отправился снова мутить народ, но с этого самого времени тщательно следил за тем, чтобы не сталкиваться с деканом Слизерина нос к носу. Он несколько поумерил пыл своих проказ, чтобы не доводить до нервного срыва психованных и непредсказуемых авроров в лице Грюма, и праздничный вечер таки не кончился грандиозной охотой, устроенной на одного конкретно взятого студента. Наконец, когда замковый колокол пробил час пополуночи, Дамблдор объявил об окончании бала, но перед тем, как все разойдутся по своим спальням, по обычаю маски должны были быть сброшены, и… Золотой мальчик Дамблдора, по слухам, собирался объявить выбранного общим голосованием победителя конкурса на лучший костюм. Наконец, все избавились от скрывавших лица масок. Все, кроме… «эльфа», «огненной феи» и «чёрта», на которых масок как таковых не было. Директор внимательно всмотрелся в лист пергамента, на котором жюри из преподавателей произвело подсчёт голосов за лучший маскарадный костюм, и едва заметно нахмурился. Затем его лицо почти мгновенно вновь осветилось добродушной улыбкой, и он, развернувшись к студентам, поднял вверх руки, призывая всех к молчанию:
- Голосование за лучший маскарадный костюм на нашем Рождественском балу закончено, и подсчёт голосов произведён. Победителя ожидает приз, его счастливчику вручит шестикурсник факультета Гриффиндор Гарри Поттер, - старик повернул голову и, ободряюще улыбнувшись «эльфу», негромко произнёс: - Гарри, я прошу тебя подойти к нам, объявить имя победителя и вручить ему или ей наш приз.
Каково же было его изумление, когда черноволосый кудрявый парень с зелёными глазами улыбнулся, отрицательно покачал головой и таким знакомым всем надменным тоном, растягивая гласные, истинно по-малфоевски почти пропел:
- Господин директор, вы обознались, я не имею никакого отношения к Поттеру.
Рон Уизли, который до этого шептал что-то на ухо «Гарри Поттеру», отшатнулся от него так, что едва не упал. Его поддержал возникший, словно из-под земли, Невилл в костюме волка-оборотня, по его лицу было заметно, что он ничуть не удивлён подобным известием. Видимо, «гриффиндорский молчун» уже смог просчитать, что «зеленоглазое чудо» не являлось на самом деле их другом. В то время как все с удивлением разглядывали так странно выглядевшего Малфоя, с другого конца зала к столу преподавателей пробивался… тот самый Чёрт. Поначалу на него никто не обращал внимания, но по мере его приближения к центру зала и кафедре, на которой стоял Дамблдор, за его спиной возникали и усиливались шепотки: - Этого не может быть! Гарри Поттер – Чёрт?! Невозможно! Это и вправду он! Смотри, смотри! Сейчас что-то будет!
- Господин директор, я здесь. Вы, кажется, не узнали меня? – наглое рыльце «нечистого» улыбалось наивно и проказливо. Мальчишка с обвившимся вокруг правой ноги хвостиком поднялся на возвышение к преподавательскому столу. Профессор Флитвик закрыл лицо рукавом мантии, всё его маленькое тельце сотрясалось от беззвучного смеха, Хагрид хохотал громко и не скрываясь, МакГонагалл, Помфри и Стебль не смогли скрыть улыбок, одна лишь Сивилла Трелони казалась раздосадованной и чуть ли не лично обиженной таким жизнерадостным поведением вечно хоронимого ею Поттера. По лицу Снейпа сложно было что-то определить, но он смотрел на парня с неподдельным интересом, как будто видел его впервые. Гарри вовремя отвёл от него взгляд, справедливо опасаясь выдать себя, и шагнул к директору, взяв протянутый ему пергамент с именем победителя. Стоило ему только взглянуть на надпись, как чёрные бровки взлетели вверх, делая рыльце ещё забавнее, а отцепившийся, наконец, от ноги хвост встал дыбом, распушив кисточку на манер ёршика для бутылок. Поскольку это «украшение», не спрашивая разрешения хозяина, возвышалось аккурат за правым ухом юноши, то по толпе студентов и преподавателей прокатилась очередная волна смеха. В пергаменте чёрным по белому чётким почерком Флитвика значилось: «Первое место получает студент, одетый в костюм зловредного духа из маггловской мифологии, именуемого Чёртом».
Юноша откашлялся и глубокомысленно протянул:
- Э-э-э, - пытаясь собраться с мыслями и с честью выйти из этой непростой ситуации.
Откуда-то сзади, с того места, где сидел декан Слизерина, раздался тихий насмешливый голос:
- В чём дело, мистер Поттер? По-моему, ещё полчаса назад вы не страдали отсутствием красноречия.
Юноша сдержал желание повернуться к любимой ехидне, так как боялся выдать себя. В ушах у него шумело, и неизвестно, чем бы всё это кончилось, но сказанная во весь голос с фирменными протяжными интонациями реплика Малфоя быстро привела его в чувство.
- Судя по похожему на свиное рылу, Поттеру привычнее хрюкать, а не разговаривать, сэр.
- Малфой, Солнце моё незаходящее, если судить по твоим словам, то тебя сходство со мной сподвигло на красноречие.
Все весело рассмеялись такой привычной перепалке между негласными лидерами двух враждующих факультетов, и неловкость была сглажена. Гарри собрал в кулак всё своё спровоцированное образом нахальство и громко провозгласил:
- Объявляю победителем конкурса карнавальных костюмов… себя. Прошу у всех прощения за такую нескромность. Между прочим, я голосовал за Огненную фею, - юноша ловко спустился с возвышения и помог взойти на него… той самой красавице в откровенном наряде, которую никто так и не узнал… кроме её декана, естессно. - Гермиона, от всего сердца вручаю тебе этот приз, так как считаю твой костюм самым эффектным и красивым на нашем балу.
Его речи аплодировали даже слизеринцы, а их декан с задумчивым выражением лица следил за действиями своего ученика по Боевой магии: «А он мастерски вывернулся. Да и крестник молодец, подыграл мальчишке. Да и не такой уж Поттер сопляк, - Сев внимательным взглядом обвёл обтягивающий тело мохнатый комбинезон «чёрта». - Вполне сложившийся юноша… симпатичный… ловкий…» Что-то, какая-то не до конца осознанная мысль или предчувствие билась в мозгу, но зельевар никак не мог ухватить её. И вот, когда, казалось, он сможет понять причину своего беспокойства… Минерва не нашла для себя другого занятия, кроме как поинтересоваться у него, что он думает о костюмах мисс Грейнджер и своего крестника.
Мужчина не любил подобных вопросов, но, не найдя других слов, Северус нехотя процедил:
- Мило.
Костюмы и в самом деле были замечательные, подготовленные явно с душой и хорошим воображением. Вот только интересно, почему зельевару казалось, что все трое, включая Поттера, сговорились разыграть это представление на балу: «Наверное, потому, что так и было». И опять душу шпиона царапнуло чувство, что ему неприятно представлять несносного гриффиндорца партнёром кого-то из этих двоих… даже если этот «кто-то» окажется его крестником. В общем, зельевар отвлёкся и думать забыл о едва не «ухваченной за хвост» разгадке своих чувств к Поттеру.
Бал благополучно завершился, наутро почти все студенты уехали на Хогвардс-Экспрессе, а вечно влипающий в истории Поттер (как будто на его задницу было недостаточно приключений) свалился с примитивной маггловской болезнью – ветряной оспой. Мадам Помфри была вовсе не удивлена, ведь тот общался с заболевшими две недели назад студентами и вполне мог подцепить эту инфекцию от них. Так что тренировки, которыми стращал Северус гриффиндорца, отпали сами собой – юношу засадили в жёсткий карантин, опасаясь распространения болезни на немногих оставшихся в школе студентов, среди которых были магглорожденные и полукровки. Снейпа, предложившего свои услуги в лечении мелкого Поттера, мадам Помфри даже не подпустила к юноше:
- Ничего серьёзного нет, Северус, он уже чувствует себя намного лучше, но ты же полукровка, не переболевший этой болезнью, а значит, можешь тоже заразиться, так что лучше тебе его не видеть. Не беспокойся, с ним всё будет в порядке, только до конца каникул придётся поскучать в карантине.
Успокоенный колдоведьмой зельевар отправился к директору и выпросил у него целую неделю отпуска. Дамблдор не особо-то и сопротивлялся, но взял со своего шпиона обещание выяснить всё, что в противоположном стане знают о «Ночном охотнике». Северус немного удивился с новой силой вспыхнувшему интересу светлого волшебника к одному таинственному мальчишке:
- Случилось что-то, чего я не знаю?
- В общем-то, да. Ты помнишь известие о самоубийстве Милза?
- Милза? А кто это? – зельевар перебрал в уме имена всех известных ему приспешников Тёмного Лорда, человека с таким именем он не помнил.
- Милз был начальником охраны в Вейн-Холле и, по некоторым сведениям, помог Пожирателям преодолеть Защиту поместья.
- А-а, теперь припоминаю, - ещё бы, эту мразь Северус не раз видел в Резиденции Лорда, а потом и в воспоминаниях, «скинутых» ему Тигрёнком, но имени его он не знал, - И что там не так с этим самоубийством?
- Министр немного нажал на следователей Аврората и малый состав Визенгамота, не поставив меня об этом в известность, и добился оправдания своего родственника, мотивируя всё это отсутствием доказательств и свидетелей.
- Я в курсе родословных чистокровных семей. Кажется, этот Милз – двоюродный племянник его жены?
- Троюродный, но не в этом дело. Когда в «Ежедневном пророке» объявили об освобождении Милза и ордере, выданном на арест «Охотника» (тут, я думаю, подсуетился Том), в тот же день этот таинственный маг заявился в следственное крыло Аврората и, используя «Империус», заставил заключённого покончить с собой. Что ты об этом думаешь, мой мальчик?
Северус едва удержал на лице маску вежливого интереса, хотя в душе всё бурлило и клокотало. Хотелось одновременно хорошенько оттрахать, а предварительно надрать маленькому засранцу уши и, закрыв собою, защитить мальчишку от всего враждебного света, но он сдержал свои порывы, ответив совершенно невозмутимо:
- По-видимому, вора возмутило то, что наплёл о нем следователям Милз, да и в его вине он был уверен. Наш таинственный маг старается быть по-своему справедливым.
- И всё-таки, постарайся узнать о нём как можно больше. Возможно, сейчас, когда за ним охотится Том и Министерство, он более охотно воспримет предложение сотрудничать с нами.
- Я постараюсь что-нибудь узнать, но, насколько мне известно, для Тёмного Лорда он такая же загадка, как и для нас.
- И всё же попробуй.
- Хорошо, - Северус метнул взгляд на сидевшего за своим столом старого мага, погрузившегося в свои мысли и неосознанно вертевшего в руках маггловское зеркальце, историю которого зельевар теперь хорошо знал, и вышел из кабинета. Путь его лежал в Малфой-Менор к Люциусу и, возможно, появившемуся там предмету его сегодняшнего разговора с директором. Мысли его переполняло предвкушение прекрасного отдыха с любимыми людьми, к тому же, что бы там ни намечал провернуть Тёмный Лорд, но это явно не затрагивало команду Снейпа-Малфоя.

***
Гарри жалели все его друзья, ведь он, попав с ветрянкой в Больничное крыло, вынужден будет оставаться там до конца каникул и пропустить все праздничные развлечения. А тем временем «наказанный судьбой» гриффиндорец предвкушал весёлое Рождество с друзьями в Сноукастле и не менее счастливый отдых со своими любимыми мужчинами. Со всей тщательностью, приобретённой во время своих вылазок, с творческим подходом к делу он накладывал Чары Иллюзий, имитирующие его пребывание в карантине. Через час всё было готово. Гарри-Марк на всякий случай проверил всё на три раза и был полностью удовлетворён результатом. Даже зайди его проведать сам Дамблдор, и то бы старый хитрый пе… хмм… лис ни о чём не догадался бы.
- Добби, - юноша не повышал голоса: он знал, что магия домовых эльфов позволяет им услышать того, кого они считают своим хозяином, за много миль, как бы тихо их не звали.
- Гарри Поттер, сэр, звал Добби? Добби всегда рад помочь Гарри Поттеру! – энтузиазм эльфа просто зашкаливал.
- Тсс, прошу тебя, Добби, говори потише, я не хочу, чтобы нас услышали. Ты помнишь, о чём мы с тобой договаривались неделю назад?
- Да, Гарри Поттер, сэр! – произнёс эльф страшным шёпотом, - Добби всё помнит! Добби всё сделает! Если в Больничном крыле появится аврор со страшным стеклянным глазом, Добби задержит его, а потом будет ждать Гарри Поттера возле лестницы в кабинет директора и никому, ни одной живой душе ничего не скажет.
- И мёртвой тоже…
- Что? – чудаковатый эльф поставил ушки-локаторы торчком, всем своим видом выражая удивление.
- Говорю, не вздумай ничего рассказывать даже приведениям и портретам.
- Хорошо, Гарри Поттер, сэр, - мордочка эльфа стала немного печальной.
Юноша, который уже хотел попросить своего маленького друга перенести его к потайному выходу из замка, пожалел забавное существо и спросил:
- Что-то случилось, Добби?
- Нет, Гарри Поттер так добр…
Эльф, было, вознамерился продолжить прославление «великого Гарри Поттера», но парень перебил его, понимая, что такими темпами он окажется в Сноукастле не раньше позднего вечера, а у него ещё были планы на сегодняшний день, благо дело, ни 25, ни 26 декабря представлений в цирке не было, а гастроли начинались с 27 и шли аж до самого последнего дня каникул.
- Добби, успокойся и прекрати меня хвалить. Что у тебя приключилось?
- Винки покинула Хогвардс, дети разъехались на каникулы, Добби будет очень-очень скучать в опустевшем замке, - маленький эльф виновато посмотрел в глаза своему кумиру.
Гарри и сам потом не мог понять, что дёрнуло его за язык, но он, поддавшись порыву, предварительно взял со словоохотливого малыша самую страшную эльфийскую клятву держать язык за зубами и предложил Добби… отправиться в «Нору» и помочь с приготовлениями к празднику миссис Уизли. У эльфа даже уши от радости засветились, и через несколько минут, благополучно доставив юношу к лестнице, охраняемой горгульей, он с негромким хлопком аппарировал в многолюдный и гостеприимный дом Рона. А зеленоглазый парень, закутавшись в тёплую зимнюю мантию (его вещи прихватили с собой Дрей и Герми), привычной уже дорогой спустился в аппарационную комнату и перенёсся… нет, вовсе не в свой замок, а в небольшой городок где-то в заваленной зимними снегами Восточной Европе. Ощутимый мороз сразу же пробрал непривычного к такой погоде гриффиндорца до самых костей, а встреченные им маги недоумённо косились на странно одетого незнакомца. Большинство из них, независимо от пола и возраста, были одеты в тёплые шубы разных фасонов и расцветок, и облаченный в мантию парень почувствовал себя белой вороной. Нигде не ощущалось ни малейшего признака подготовки к Рождеству. Марк недоумённо пожал плечами, наложил на себя Согревающие чары и чары Отвлечения внимания и отправился разыскивать дом, в котором уже побывал однажды этим летом. Снежные сугробы на крышах и под окнами значительно затрудняли ориентацию, но наконец-то он нашёл двухэтажный каменный дом с приметными красными резными ставнями и высоким крыльцом. Взлетев по ступенькам, он позвонил в висевший над дверью колокольчик и, дождавшись какого-то отклика, который решил расценить, как разрешение войти, толкнул дверь в узкий коридорчик. Как только входная дверь за ним захлопнулась, юноша почувствовал такое блаженное, обволакивающее со всех сторон тепло, что едва не застыл, прислонившись к стене и позабыв о цели своего визита, но тут внутренняя дверь распахнулась, и в её проёме показался похожий на старого лешего маг, закутанный в толстый шерстяной плед. Застывшее на его лице выражение в стиле «кого-на-хрен-дементоры-принесли-зааважу-к-Торовой-матери» при виде зеленоглазого парня сменилось искренней улыбкой, а ворчливый хриплый голос с заметным акцентом произнёс:
- А-а, старый знакомый, заходи-заходи, гостем будешь, - речь его перебил приступ кашля, но старик, героически преодолевая недуг, продолжил. - Я тут приболел немного, но ты не обращай внимания. Проходи, сейчас как раз ужинать будем.
Глаза Марка едва не полезли на лоб – он ведь покинул Хогвардс в полдень – но, вспомнив о разнице в часовых поясах и оценив сгустившиеся за окном сумерки, он благоразумно захлопнул открытый, было, рот и, вежливо поздоровавшись с хозяином, прошёл в гостиную.
Грегорович, поплотнее прикрыв двери и закутавшись в плед, шагнул следом.
- Мастер, может, вам помочь с лечением? Что с вами случилось?
- Со мной случилась старость, это, как ты знаешь, заболевание со смертельным исходом, а я лет на двадцать старше вашего Дамблдора, - ворчливо прокаркал старик, но, заметив неподдельную тревогу в глазах юноши, смягчился. - Не волнуйся, помирать в ближайшем будущем я не планирую, - маг три раза хлопнул в ладоши, и возле стола, за которым седели Марк с мастером, появился не менее старый, чем хозяин, маленький сморщенный домовой эльф с подносом, нагруженным тарелками со всякого рода вкусностями.
На этом разговор на время прервался. Грегорович придерживался старых обычаев и не собирался приступать к обсуждению каких-либо дел, пока не накормит гостя, а Маркус, прозевавший завтрак в школе, пока все носились с его маггловским заболеванием как с писаной торбой, с удовольствием налегал на сытные непривычные блюда. Наконец, когда даже дышать стало тяжеловато, и юноша понял, что наконец-то согрелся и насытился, старый мастер приступил к расспросам:
- И что же привело тебя, Марк в, наши края?
- Не знаю даже, как и начать…
- С начала. Так в чём дело?
То, о чём хотел попросить Грегоровича Поттер, было не просто на грани закона, как снятие Следа с волшебных палочек. Просьба была откровенно незаконной, к тому же нарушала все обычаи работы мастеров, которые изготавливали волшебные палочки. За такое можно было и вполне серьёзное проклятие схлопотать. Поэтому Марк тянул время, расспрашивая старика о здоровье, погоде, причине отсутствия рождественских украшений на улицах городка. Маг с хитрой усмешкой вежливо отвечал, но, когда юноша вознамерился задать уже десятый подобный вопрос, прервал его жестом руки:
- Так, я понял, что ты тянешь время, и от меня тебе надо что-то не совсем обычное или… совсем незаконное. Говори уж, обещаю, что не прокляну тебя, в крайнем случае, выгоню из дома.
- Ладно, вы правы. Дело в том, что… я понимаю, что мастера, занимающиеся изготовлением палочек, никогда не подбирают этот магический инструмент для волшебника с чужих слов, но… у меня нет другого выхода. Есть один маг, близкий мне человек… Он уже в возрасте, и с его палочкой… случилось несчастье. По некоторым причинам он не может сам обратиться в магазин Олливандера или к вам, но… я бы очень хотел, чтобы вы помогли ему.
- Та-ак, пожилой маг, говоришь? Мужчина?
- Да.
- Небось, старый пыльный книжный червь, по самую макушку закопавшийся в древних фолиантах?
- Он любит изучать книги, но при этом довольно активен.
- А, наверное, он любитель магических зверушек и графоманствующий писатель?
- Нет, хотя… ему бы стоило написать книгу, к примеру, по Боевой магии, он весьма неплохо умеет обучать.
- Теоретик?
- Практик.
- Светлый хмырёк из компании доброго дедушки Альбуса?
- Однозначно – нет. Он боевой маг, который многое перенёс и повидал на своём веку, не Светлый, но и не до конца Тёмный, скорее… примирившийся с собой и своей магией. Когда-то его обуревали большие амбиции, потом он многое потерял, а сейчас – просто наслаждается отпущенным ему сроком жизни, - Марк и сам не заметил, как рассказал старому мастеру свои полные впечатления от ставшего ему близким и родным бывшего Тёмного Лорда.
Грегорович сидел молча, что-то обдумывая, в глубине его глаз разгорался какой-то непонятный огонёк, пальцы правой руки отбивали ритм марша на крышке стола. Наконец, он улыбнулся так, будто они с Марком собирались сделать какую-то очень большую пакость общему врагу, и произнёс:
- Хмм, вот значит, как всё обернулось? А ты уверен в том, что правильно оценил этого «близкого человека»? Не хотелось бы, чтобы мои творения использовались во вред.
- Уверен. Вы сможете создать такую палочку?
- Пожалуй, смогу. Скажу даже больше, у меня есть подходящая палочка, - старик вызвал своего эльфа и, пошептавшись с ним на неизвестном юноше языке, явно приказал что-то сделать. Через минуту домовик вернулся, неся в сморщенных ручках футляр из дерева, покрытого чёрным лаком. Судя по количеству пыли на этом предмете, палочка ждала своего хозяина долгие годы, что-то подобное Марк и высказал мастеру, а тот лишь лукаво улыбнулся своей улыбкой лешего, взмахнул собственной палочкой, убирая следы многолетнего хранения и наколдовывая вокруг футляра бордовую с серебром ленту, и протянул коробку юноше:
- Возьми, я думаю, это то, что тебе надо, только… просьба: не открывай его, подари так, как есть.
- Хорошо, - с плеч парня словно гора рухнула: вспыльчивый мастер за незаконную просьбу мог его собственноручно с крыльца спустить и был бы в своём полном праве сделать это, так что небольшая блажь, пожалуй, даже прибавляла таинственности такому подарку. - Сколько я вам должен?
- Ничего, - и, увидев недоумение на лице Марка, добавил: - Ну, может старый пердун позволить себе причуду и подарить старую палочку кому заблагорассудится? Может. Так что бери, не сомневайся.
Юноша поболтал со стариком ещё с полчаса и стал собираться. Часы в доме мастера показывали без четверти девять вечера, а значит, в Англии было уже почти четыре часа. Сердечно простившись со стариком, он с помощью своего портключа перенёсся в Сноукастл, где уже ждали заинтригованные его исчезновением друзья. Рождественский ужин прошёл просто замечательно. Была и огромная ель, едва помещавшаяся в Малом Парадном Зале, и разные вкусности, приготовленные Винки под руководством леди Эдны и Гермионы, весёлые разговоры и розыгрыши, на которые Гидеон и Зигфрид были большие мастера. Легли спать заполночь, и все благоразумно сделали вид, что не заметили, как эльфы приготовили Зигу с Блейзом одну спальню на двоих. А утром были охи и ахи, множество подарков и первое настолько «домашнее» Рождество Марка. Сам он получил уйму книг по Магии Иллюзий и Боевой магии, магическое оружие, несколько полезнейших артефактов. Герми просто потеряла дар речи, когда прочитала присланное гоблинами уведомление о полученном наследстве и Роуз-Холле. Драко не мог оторвать глаз от добытой весьма тёмными способами Кэсом, Кингсли и Маркусом собственной мантии-невидимки. Гелерт тоже не остался без подарков и активно участвовал в их демонстрации и обсуждении, но среди них не было того, который припрятал маг-иллюзор. Наконец, когда все утихомирились, юноша шагнул вперёд и вынул из-за спины спрятанный до поры до времени чёрный футляр, перевязанный бордово-серебрянной лентой:
- Гелерт, нам всем очень хотелось преподнести тебе ещё один подарок. Тот, кто его вручил мне, велел отдать лично в руки, не открывая футляра, что я и собираюсь сделать, - Марк шагнул к старому магу и подал ему чёрную блестящую коробочку.
Старик сначала смотрел на сюрприз с обычным интересом, затем в его глазах появилось неверие, сменившееся полным шоком, выхватив из рук парня футляр, он осторожно, будто лаская, провёл по полированному дереву, очерчивая все микроскопические трещинки и царапинки, дрожащими руками развязал подарочную ленту и, помедлив немного, рывком открыл коробочку:
- Не может быть!!! Это же моя палочка…
Забытая бордово-серебряная лента превратилась в призрачный образ старого изготовителя палочек и насмешливым голосом прокаркала:
- С Рождеством тебя, сволочь! И не думай, что я простил тебе тот жульнически выигранный тобой в карты галлеон!



Глава 34. Экстремальное Рождество.

- С Рождеством тебя, сволочь! И не думай, что я простил тебе тот жульнически выигранный тобой в карты галлеон!
Лицо Гелерта надо было видеть. Такого восторженно-ошарашенного выражения на памяти Марка у него никогда не наблюдалось:
- Жив ещё, значит, старый лис. И как он там?
- Приболел немного – кашляет, но по-прежнему способен по стенке одними словами размазать, - юноша с улыбкой вспомнил колоритную речь старого мастера, а остальные, тоже знавшие Грегоровича – кто лично, а кто по рассказам друзей – весело рассмеялись.
- Он всегда таким был. Я перешёл на пятый курс, когда он закончил Дурмстранг…
- Что-о?! А он сказал, что старше Дамблдора лет на двадцать.
- Ага, ты больше его слушай, он приврать ещё как любит. Лекс старше меня на четыре года, а Альбуса, соответственно, на пять. Я как раз заканчивал последний курс, когда он вернулся с обучения мастерству и открыл свой магазин неподалёку от школы. Так старшекурсникам разрешали туда ходить только в сопровождении преподавателей, а младших вообще не пускали.
- Почему?
- Всем было известно, что Грегорович – записной картёжник, и у него в доме всегда, чуть ли не круглые сутки, велась игра на деньги. Сколько наших просадило там свои сбережения, и не счесть.
- Вы тоже играли с ним?
- Да, у Влада Зоррейна – он тогда учился на четыре курса позже меня – этот чёрт выманил все деньги, ну я и сыграл с ним на интерес…
- А какой?
- Если я выигрываю, то он отдаёт мне свой «счастливый» галлеон и навсегда завязывает с профессиональной игрой…
- И?
- Я выиграл.
- Честно?
- Я играл так же честно, как и он.
Больше из старого мага вытянуть ничего не удалось, он лишь лукаво улыбался и постоянно поглаживал свою палочку, как будто боялся, что она вновь исчезнет куда-то.
- Прости, Учитель, но я не успел позаботиться о креплениях для неё, да и не знал, какие ты предпочитаешь.
- Ничего, Золотце, здесь в Хранилище такого добра на любой вкус и цвет, что-нибудь подберу.
Друзья веселились и дурачились почти до одиннадцати часов, а Кэс, Кингсли и Кэннет ни в чём от них не отставали. Даже мать Зигфрида и Теодора удалось рассмешить и уговорить спеть вместе со всеми весьма весёлую песенку, популярную в своё время в Дурмстранге. Когда же часы пробили одиннадцать раз, Марк, Герми и Дрей засобирались в путь. По просьбе гриффиндорки леди Нотт и Кэс приобрели подарки для осиротевших маленьких магов, поселившихся в «Норе», и сейчас «Ночным охотникам» предстояло доставить их адресатам. Это заставляло их волноваться. Одно дело – разговаривать с мамой и отцом Рона без свидетелей, а другое – заявляться в многолюдный дом, когда всё многочисленное семейство Уизли в сборе.
Но всё прошло на удивление хорошо – похоже, их ждали. Маленькие обитатели дома очень обрадовались подаркам, а тётушка Молли, не слушая их возражений, засадила пить чай с рождественским пирогом. «Охотники» не знали, как поведут себя их маскирующие чары, но всё обошлось. Было очень весело, и Марку с Герми пришлось сдерживать себя, чтобы не включиться в оживлённую болтовню рыжего семейства. Даже Дрей, сидевший поначалу так прямо, как будто палку проглотил, оттаял и откровенно посмеивался над шуточками близнецов и ответами Рона, которому от них больше всех доставалось. Исключая первые минуты знакомства, когда все Уизли с интересом пожирали глазами известных на весь Магический Мир то ли преступников, то ли героев, за столом беседа текла легко и непринуждённо. Маркус предложил попробовать усилить Защиту на доме, но сразу честно предупредил, что вряд ли сможет многое сделать: в месте, где была построена «Нора» не ощущалось никакого магического источника. Заинтересовавшийся Билл ответил, что и сам уже применил к жилищу все заклятия, какие знал, и между двумя магами, работающими на Гринготс, завязалась оживлённая дискуссия, в которой по мере сил и знаний участвовали все. Даже Малфой долго не выдержал наложенного на самого себя обета молчания и уже через несколько минут спорил с Чарли об особенностях какого-то зелья с труднопроизносимым названием, о котором Марк даже никогда не слышал. С огромным интересом участвовавший в дискуссиях Артур Уизли был вынужден уйти – его зачем-то срочно вызвали в Министерство – но он успокоил жену и гостей, что скоро вернётся. По его словам, дело не могло занять много времени. А веселье текло своим чередом. В общем, три часа пролетели совершенно незаметно, и «Ночные охотники», сытые и «наобщавшиеся» сверх всякой меры, собрались уже откланяться, когда провожавшая их до границы охраняемой зоны хозяйка дома внезапно остановилась, внимательно оглядев окружающее пространство на предмет чужих глаз и ушей, и, наложив мощные Заглушающие чары, решительно начала разговор, к которому, видимо, готовилась ещё с прошлого их визита в «Нору»:
- Так, ребята, а теперь поговорим начистоту. Вас не удивило, что в прошлый раз мы с Артуром так легко поверили вашему рассказу?
- Пожалуй, это показалось нам необычным, - за себя и друзей, осторожно подбирая слова, ответил Маркус. Они не раз и не два обсуждали своё прошлое появление в «Норе», и такое лёгкое согласие опытных «фениксовцев» не ставить в Дамблдора в известность о новом местонахождении маленьких сирот тоже никак не давало им покоя, но, не придя ни к какому выводу, ребята просто решили следить за дальнейшим развитием событий и не морочить себе голову по пустякам. Теперь же, похоже, загадка должна была вот-вот разрешиться.
- Да, вероятно вы не знаете о Даре женщин из рода Прюеттов?
Драко звонко хлопнул себя по лбу и сдавленно застонал сквозь зубы:
- Ну, конечно же! Как я сам до этого не додумался!
- Что такое? – Герми осторожно приблизилась к тихо шипящему от досады бой-френду.
- Женщины, рождённые в этом роду, чувствуют сущность человека, и им неважно, как он выглядит.
- Гарри, Гермиона, ваш друг прав. Когда вы пришли в наш дом в прошлый раз, я сразу вас узнала, но не почувствовала ауры Рональда. Сначала мне казалось, что вы, будучи более сильными волшебниками, «заслоняете» ее, но потом, когда ваш третий друг заговорил, я поняла, что… - женщина оборвала фразу и развернулась в сторону Драко, тщетно пытаясь разглядеть черты лица сквозь маскирующий его зеркальный туман. - Не знаю кто ты, но твоя аура мне смутно знакома…
- Миссис Уизли… тётушка Молли, мы пока не можем рассказать вам всего, но когда-нибудь… вы ведь не выдадите нашу тайну Дамблдору и Грюму? – Марк приобнял добрую женщину и на секунду прижался щекой к её плечу.
- Вот ещё! С какой стати? Альбус с Аластором слишком заигрались. То, что они позволяли себе по отношению к тебе, Гарри, ни в какие ворота не лезет, так что будет только справедливо, если ты и твои друзья получите возможность действовать самостоятельно. Только… пожалуйста… будьте осторожны, - мать Рона привычным жестом подняла было руку, чтобы потрепать друга сына по вечно взъерошенным волосам, но, наткнувшись взглядом на жутковатую маскировку «охотника», не решилась этого сделать.
- Вам тоже надо перебираться в более защищённое место: как только станет известно, что дети неугодных Тёмному Лорду магов у вас, Пожирателей ваша Защита надолго не задержит. Ваш сын прав, с этим местом уже сделали всё, что можно, большего оно не выдержит, - Драко, который всё время, что находился в «Норе», проболтал с Биллом и Чарли, против своей воли проникся уважением к старшим братьям Рона.
- Мы с Артуром понимаем это, но… родовая усадьба Уизли разрушена до основания ещё лет сто тому назад, а меня Прюетты вычеркнули из рода, когда я против их воли вышла замуж. Нам просто не к кому идти.
- А дом Сириуса?
- Раньше я бы так и сделала, но… тогда Альбус с Аластором узнают про детей, а у нас на них нет никаких прав. Дамблдор ради восстановления доверия среди «светлых» сил и укрепления коалиции, противостоящей Тому-Кого-Нельзя-Называть, может пойти на соглашение с Фаджем и Скримджером, и крошек заберут от нас.
- Это очень даже возможно, - Марк с друзьями пришли к подобному же выводу, но то, что Молли Уизли тоже великолепно понимает, что грозит сиротам в случае раскрытия их убежища, радовало ребят. - В таком случае, у нас только один выход: приобрести какой-нибудь старинный дом, стоящий на природном источнике Силы.
- Гарри, ты представляешь, сколько это может стоить?
- Приблизительно представляю, но другого выхода нет. Не волнуйтесь, мы добудем эти деньги.
- Дело не в деньгах. Ну, хорошо, не только в деньгах. Как вы это себе представляете? Даже если есть такой дом, то любая попытка приобрести его привлечёт внимание Пожирателей.
- А если действовать через гоблинов?
- Даже они будут обязаны поставить в известность Совет Лордов, а в нём…
- …Лестранж, Паркинсон и другие…
- Странно, что ты не назвал Малфоя.
- М-да-а. Ничего, что-нибудь придумаем. На крайний случай останется Гриммо 12. Будьте осторожны. Чем позже станет известно, что дети у вас – тем лучше.
- Не волнуйтесь за нас, мы сумеем за себя постоять, лучше… - закончить фразу матушка Рона не успела – из дома высыпало почти всё её многочисленное семейство, близнецы бежали к матери, размахивая палочками, и что-то кричали.
Гарри-Марк невербально снял Заглушающие чары и похолодел, услышав слова Фреда с Джорджем:
- Мама! Мама, часы показывают, что отцу угрожает опасность! Мы с Биллом и Чарли сейчас же аппарируем в Министерство! Ронни останется вас защищать!
Иллюзор привычно переждал возмущённый вопль рыжего друга, который по громкости мог соперничать с пароходной сиреной и, повысив голос, сказал как можно жёстче:
- Нет! В доме дети, им нужна защита. Что смогут сделать вдвоём Рон и Джинни, если сюда заявится команда Пожирателей? Оставайтесь здесь, мы сами разберёмся.
- Но… - взгляд Молли на секунду приобрёл беспомощное выражение – всё-таки она считала «малыша Гарри» ещё ребёнком – но ведьма быстро взяла себя в руки и продолжила уже другим, более уверенным тоном: - «Охотник» прав, - женщина взмахом руки остановила поток возражений, готовый сорваться с уст её сыновей. - Защита «Норы» долго не выстоит против массированной атаки Пожирателей, да и у наших друзей больше шансов отыскать вашего папу в Министерстве.
- Не волнуйтесь, мы выясним, в чём дело, - с этими словами Марк обнял Дрея и Герми, уже взявших на изготовку свои палочки, и вся компания аппарировала в показанный им когда-то Кэсом закоулок возле Министерства. Сюда выходила дверца служебного входа, которым пользовались только домовые эльфы для выноса мусора; маги и знать не знали об этой лазейке – сказывалось пренебрежительное отношение к магическим расам. Не теряя времени даром, все трое быстро нырнули в узкий, низкий лаз.
- Мо-ордред подери… - протянул с досадой Дрей, заслышав звуки боя, доносившиеся со стороны основных коридоров. - Всё-таки Лорд напал на Министрество.
- А ты думал, он им воровство просто так с рук спустит? Ишь ты, как шумят. Не даром ходили слухи, что Риддл готовит что-то грандиозное, - Маркус осторожно выглянул в одну из хозяйственных дверок, выходящих в коридор, по которому они шли. - Мо-ордредовы… эээ… штаны, похоже, Лорд послал сюда всю свою псарню.
- Слава Мерлину! Команды отца и крёстного среди них нет, - Драко вздохнул с видимым облегчением.
- Почему ты так думаешь?
- У их группы чёрные маски, больше ни у кого таких нет, только у папы и Сева как у членов Внутреннего Круга – белые. Моргана прародительница! Надо было хоть в замок заскочить да кое-какую амуницию прихватить, а то одними палочками мы много не навоюем. Мордред! Предупреждать же надо! – чувство от мгновенно трансформирующейся на теле одежды было не очень приятным, но Марк не посчитал нужным терять время на расшаркивания перед друзьями. В конце концов, он сделал это для их же безопасности. С оружием было хуже. Им не помешали бы мечи для ближнего боя или, на худой конец, кинжалы, какие постоянно таскала с собой Герми, но с трансфигурацией магического холодного оружия в боевых условиях могли возникнуть проблемы, да такое оружие и не могло выдержать попадания любого мало-мальски серьёзного проклятия.
- Пошли, если тебе нужно оружие – добудь, - Марк протиснулся вперёд и осторожно двинулся по узкому коридорчику, в любой момент опасаясь схлопотать шальную «Аваду».
Драко почувствовал в своей руке один из кинжалов девушки и, перехватив его поудобнее левой рукой, правой выхватил палочку и двинулся следом за магом-иллюзором. Герми замыкала их маленькую колонну.
Маркус, удерживавший впереди себя и своей команды мощнейший Зеркальный щит и Маскировочные чары, вовсе не собирался вступать в боевые действия. Их задачей было добраться до Отдела Изучения Маггловских Изобретений и вывести оттуда Артура. Но судьба, имеющая, видимо, собственное извращённое понятие о Рождественских удовольствиях, как всегда, решила подарить Мальчику-Который-Выжил возможность «поразвлечься». В основных коридорах обычные Маскировочные чары не работали, и, вынырнув из эльфийского лаза посреди хорошо освещённого и почти не имеющего укрытий зала, друзья сразу же попали под «огонь» Пожирателей. Отразив часть атакующих заклинаний щитом, ребята перешли в наступление, пытаясь вырваться из этой ловушки, и поначалу у них неплохо это получалось: не ожидавшие их появления ПСы вынуждены были отступить и перегруппироваться для обороны. Воспользовавшись этим, «Ночные охотники» метнулись в противоположную от противников сторону зала и… на «полном скаку» налетели на группу авроров. Если в первую секунду у ребят ещё сохранялась надежда, что это команда Кингсли и Кэннета, то перекрывший шум боя каркающий грубый голос, приказавший захватить их живыми, заставил её скоропостижно скончаться:
- «Грюмовцы»!
- Чёрт!
Друзья вертелись меж двух огней, как караси на горячей сковородке. От лазейки, через которую они проникли в зал, их уже отрезали. Положение было почти безвыходным. Ребята из последних сил уворачивались от проклятий и контратаковали, а Марк лихорадочно пытался просчитать варианты действий. Конечно, он мог послать в ПСов волну Ужаса, или Сна, но тогда всё равно оставалась проблема, что делать с людьми Грюма. Они-то не стали бы сложа руки ждать, когда противники будут выведены из строя. То же самое касалось и авроров. А направить волну стихийной магии сразу в обе стороны было невозможно. К тому же отдел, в котором работал отец Рона, находился за тем коридором, из которого прорывались авроры. Юноша ловко увернулся от пущенного в него заклинания, отвечая целой серией проклятий. Положение ещё осложнялось тем, что зал, видимо, применявшийся для приёма высокопоставленных гостей, был весь, от потолка и до пола, увешан магическими зеркалами, многократно и с непредсказуемой траекторией отражавших все выпущенные заклинания. Единственным незеркальным местом был красивый дубовый помост высотой фута в два со стоявшими на нём креслами… И тут в голове парня шевельнулась одна идея… Не дав себе времени на размышление, он с силой толкнул друзей под помост и нырнул следом, одновременно закольцовывая всех троих в мощнейший щит и выпуская на волю стихийную магию. Марк даже конкретно не знал, чем ударил. Какая-то сложная смесь из Тревоги, «Нирваны» и полной Дезориентации. Ужас и Сон он подсознательно старался не использовать, это могло привести к гибели команды Грозного Глаза, а Маркус, хоть и не переваривал старого параноика и его садюг, но признавал, что они были опытными боевыми магами Светлой стороны, и не хотел ослаблять лагерь противников Воландеморта. Бесцеремонно заткнув проехавшегося хребтом по полу Драко, юноша прислушался к происходившему в зале. Спустя несколько минут он даже осторожно высунул нос из своего убежища и, едва сдерживая смех, вернулся обратно к друзьям:
- Поползли отсюда. Быстро! Пока они не очухались…
- Что там?
- Братание, но это долго не продлится, Грюма не так легко держать под контролем.
«Ночные охотники» на четвереньках, на полной скорости, на какую только были способны, добрались до конца помоста, проскочив за спинами авроров, вылетели из зала и понеслись по коридору в сторону отдела, в котором работал Артур Уизли. Благо дело, дорогу Марк помнил по прошлогоднему разбирательству Визенгамота после нападения дементоров на него и кузена в Литл Уингинге. На их счастье, Пожиратели не добрались ещё до этого крыла Министерства, или их не интересовали подобные его отделы. До самого поворота в кабинет отца Рона друзья больше никого не встретили. А на самом пороге отдела столкнулись с Артуром Уизли, поддерживавшим какого-то худощавого мага, бессознательно повисшего на нём.
- Уф-ф! Мерлин великий! Я чуть вас не проклял – думал, Пожиратели!
- Мистер Уизли, вы знаете, как выбраться из здания, минуя основные коридоры?
- Только через Отдел Тайн, у них там собственные выходы на поверхность.
Марк и Гермиона взглянули друг на друга, но маскировочные чары не позволяли разглядеть выражения лиц. Гриффиндорцы слишком хорошо помнили, чем закончился для них последний визит в этот отдел, но другого выхода не было. Маркус и Драко подхватили под обе руки потерявшего сознание мага, и освобождённый от ноши Артур какими-то полузаброшенными коридорами повёл их к Отделу Тайн, а Герми замыкала маленькую колонну с палочкой в руках, готовая в любой момент отразить нападение Пожирателей или авроров. Но удача сопутствовала им: до самой цели их путешествия случились лишь две мелких стычки с ПСами, да и то ребята мгновенно парализовали противников до того, как те успевали нанести хотя бы один удар. Но вот в самом отделе их ждал неприятный сюрприз в виде очухавшегося Грюма и его разозлённой до предела команды. Марк только успел отшвырнуть Артура под прикрытие своего щита, как в них полетели весьма серьёзные проклятия.
- Вот ведь зараза! «Грюмовцы»! Да что же нам так «везёт»-то сегодня?
Видимо, Грозный Глаз от злости и думать забыл о своём обещании Дамблдору попытаться привлечь на свою сторону «Ночных охотников». Ребята отражали проклятия и контратаковали, но вступать в ближний бой и пользоваться Непростительными остерегались. Отступать было некуда. Из коридора, по которому они пришли, доносились голоса Пожирателей, пытавшихся ворваться в отдел. Как и полчаса назад, «Охотники» оказались меж двух огней. Марк, которого вскользь зацепило Режущее проклятие, пущенное лично Грюмом, хотел уже, было, напустить-таки на авроров Сон, а потом разобраться с подбирающимися всё ближе Пожирателями, но тут в стене открылась неприметная дверь и изменённый чарами голос насмешливо произнёс:
- Ну, и долго вы собираетесь там загорать? Скоро в Отделе станет слишком «жарко». Персонального приглашения ждёте?
Повторного намёка не понадобилось – вся компания, прикрывая тылы друг друга, как можно быстрее шмыгнула в открывшийся проём. Но едва отразивший пущенный напоследок «Ступеффай» Марк перед уходом обернулся и напустил на «заразу»-Грюма сглаз собственного изобретения. Качество этого проклятия было гарантированное, а заключалось оно в том, что проклятый в течение суток не мог больше пяти минут оставаться на одном месте, иначе на него нападал страшный кожный зуд, а по всему телу прорастали маленькие щупальца. ПСов парень тоже не оставил без внимания, послав в их сторону волну Бешенства, заставлявшую врагов буквально вгрызаться друг другу в глотки. Убедившись, что все его «Рождественские подарки» достигли адресатов, юноша последним нырнул в потайной ход и, мгновенно развернувшись, запечатал за собой дверь самым мощным из известных ему заклинаний. Когда он оглянулся, чтобы проверить, как там себя чувствуют его друзья, то увидел лишь слабый свет, удалявшийся по узкому коридору, по всей видимости, петлявшему в толще министерских стен. Добавив на запертую им дверь пару ловушек для верности, Марк как можно бесшумнее побежал догонять друзей и таинственного незнакомца, так вовремя появившегося в Отделе Тайн, чтобы спасти их бренные шкурки. Через полчаса мотаний по закоулкам, в которых даже привыкший ко всяким заковыристым лабиринтам Маркус перестал ориентироваться приблизительно на десятой минуте, таинственный спаситель вывел их к одному из боковых каминов в атриуме. К этому моменту с подачи Артура Уизли ребята уже поняли, что их проводник принадлежал к самой секретной в Министерстве группе Невыразимцев, о которых ходило так много восторженных и совершенно нереальных слухов, одним из которых был трёп о том, что этих людей (или магических существ, как говорили некоторые) опасался даже Грюм. Выведя «Охотников» с беженцами в этот безопасный уголок, незнакомец откланялся и, не дослушав слова благодарности, исчез, судя по всему, воспользовавшись каким-то портключом. В тот же момент за спинами ошарашенных ребят послышались торопливые шаги двух человек, и в закоулок атриума влетели встревоженные и слегка закопчённые Кэн и Кингсли:
- Слава Мерлину, вы живы! Какого хрена вы попёрлись… - начал было гневную тираду Кингсли, но, заметив среди «Ночных охотников» собрата по Ордену Феникса, мгновенно прикусил язык. - Артур?
- Здравствуй, Кингсли, эти люди спасли мне жизнь, и я не позволю их арестовать.
- Да мы и не собирались. Пусть Аластор с Министром сами со своими заморочками разбираются. А что касается спасения, то если бы не Тень, то хрен бы вы унесли оттуда ноги.
- Да уж, интересно, чем вы заслужили такую честь, что сам шеф Невыразимцев полез вас из Отдела тайн вытаскивать? – ехидно посмеиваясь, поинтересовался Кэннет.
- Так это был Тень? Ух, ты! Я за всё время работы в Министерстве видел его всего один-два раза, да и то издали, - отец Рона с тоской посмотрел на то место, где ещё несколько секунд назад стоял их спаситель, на его лице застыло «то самое выражение», которое появлялось у рыжеволосого мужчины, когда он сталкивался с каким-то незнакомым ему маггловским изобретением.
- Артур, вам надо уходить, а то сейчас перекроют каминную связь. Оставьте Фабиана с нами, мы передадим его колдомедикам. А вы, господа «Ночные охотники», постарайтесь в ближайшее время не соваться в это заведение… для душевного спокойствия нашего шефа, разумеется.
- Да, а то господин Главный Аврор и так с головкой не дружит, а если ещё вы… - договорить Соваж не успел, непосредственный начальник прервал его болтовню самым радикальным способом, а именно – заехав локтем по рёбрам. - Ух, ты, чёрт, больно же!
- Вот и не пори ерунды, - Кингсли сердито сверкнул глазами на друга и соратника и, уже серьёзно взглянув на Артура, добавил: - Уходите немедленно и никому не говорите, что вы вообще были сегодня в здании министерства.
- Скажи, Кингсли, а Перси в Министерстве сегодня не было?
- Нет, насколько я знаю. Во всяком случае, Определяющие чары его не зафиксировали, а наши проверяли всех.
Только услышав эти слова, перепачканный с головы до ног в штукатурке и крови сослуживца мужчина смог вздохнуть с видимым облегчением:
- Всё так серьёзно? Я думал – это только небольшая группа Пожирателей диверсию устроила.
- Нет, это массированная атака, мы насчитали больше сотни ПСов. Пришлось отзывать авроров со всей страны, а пока собрали, всё западное крыло Министерства, включая архив, зал Визенгамота и кабинет Министра, были полностью уничтожены. Хорошо хоть в праздник здесь было не так много людей, но Пожирателям удалось захватить хранилище конфискованных артефактов. Прежде чем мы смогли их выкурить оттуда, Лестранжи добрались до многих серьёзных вещей. Сегодняшний провал ещё аукнется нам немалой кровью, - с другой стороны атриума послышался топот бегущих людей. Кингсли с Кэном чуть ли не силой втолкнули «Охотников» и Уизли-старшего в камин, отправляя в некий заброшенный дом. Последнее, что ребята видели, это как авроры с палочками наизготовку вступили в бой, атакуя прорывавшихся к каминам ПСов.
Из полуразрушенного дома отец Рона аппарировал к своему переволновавшемуся семейству, напоследок пообещав при следующей встрече рассказать одну вещь, узнанную им сегодня в архиве Министерства:
- Как хорошо, что я успел это сделать до нападения, иначе мы бы никогда не узнали… Но это потом, я ещё должен всё как следует проверить… - немного путано пояснил волшебник, прежде чем отбыть в «Нору».
«Ночные охотники» переглянулись, Малфой было постучал себя пальцем по лбу, намекая на не совсем адекватное поведение главы рыжего семейства, но Герми и Марк, хорошо знавшие Артура, покачали головами:
- Нет, скорее всего, он нашёл что-то важное, но ещё не до конца разобрался с этим.
- Да, Дрей, мистер Уизли никому ничего не расскажет, пока сам во всём не разберётся. Ладно, ребята, давайте уже домой возвращаться, а то там, наверное, все волнуются. Отправились в гости на два часа, а вернулись через семь, да ещё все в грязи и крови. Думаешь, мистер Гелерт не догадается, что мы опять в драку влезли?
- Да что догадываться-то, наши друзья-авроры им всё сразу расскажут, - Дрей попытался заклинанием почистить свою одежду и мантию подруги, но с такой грязью не могло справиться даже волшебство – отчистилась от силы треть.
- Ладно, давайте возвращаться, - Марк потянулся, распрямляя затёкшую спину, и вслед за друзьями активировал свой портключ.

В Сноукастле их, естественно, ждали. Гелерт с Кэсом налетели на «Охотников» коршунами, одновременно читая нотации за то, что искатели приключений на собственную задницу влезли в очередную авантюру, которая могла очень плачевно для них закончиться, и выспрашивая все подробности нападения на Министерство, включая количество и тактику нападавших, оценку действия авроров, служащих и самих ребят. Всё это, как всегда, сопровождалось такими комментариями, что даже Снейп бы позавидовал богатству и образности языка наставников «Ночных охотников». Оказалось, что Кингсли уже успел связаться с ними через сквозное зеркало, оставленное на всякий случай Кэсу, и всё рассказал. Марк про себя помянул незлым тихим словом «оперативность» авроров и пообещал с покаянным видом впредь быть осторожнее и просчитывать свои действия на несколько шагов вперёд.
В общем, пока они объяснялись с волновавшимися за них друзьями, проводили «разбор полётов», ели и приводили себя в порядок, пролетело ещё как минимум полтора часа, и Маркус добрался в Малфой-Менора уже затемно. Привычно ворвавшись в потайные покои поместья, юноша на бегу трансформировался в свою человеческую форму и, не теряя времени даром, метнулся к потайной дверце, ведущей в спальню хозяина поместья. К его чести стоит сказать, что про чары, определяющие присутствие врагов, он не забыл, а потому, выявив в усадьбе двух самых своих «любимых» приближённых Воландеморта, а именно – супругов Лестранжей, в сердцах зашипел от злости, вполголоса поминая всех магических корифеев, святых, чертей и демонов, а также их близкородственные скрещивания с магическими и немагическими существами. В ответ на его гневную тираду со стороны гостиной убежища послышался тихий смех. Марк тотчас же развернулся к незамеченному им противнику, готовый мгновенно отразить атаку, но, заметив сидевшего в кресле у камина Сева, расслабился:
- Уф-ф… а я уж думал… с Рождеством тебя, Северус.
- И тебя тоже, Тигрёнок. Весьма колоритная речь. Долго готовил?
- Это экспромт, - с души у парня как будто камень свалился. Не в силах сдержать сияющую на лице улыбку, он подошёл к зельевару вплотную и, упёршись руками в спинку его кресла, так, чтобы мужчина оказался почти что заключён в объятия юноши, промурлыкал ему в самое ухо: - Не скажу, что мне пришлось скучать эти две недели, но определённо они могли бы быть и покороче.
Северус рывком привлёк к себе раскрасневшегося от долгого бега парня и, заставив оседлать свои бёдра, не говоря ни слова, втянул в глубокий поцелуй. Когда же они вынуждены были оторваться друг от друга и юноша тихонько прошептал восхищённо «вау», зельевар внезапно принюхался и, притянув Марка поближе, уткнулся носом в ещё влажноватые после мытья волосы:
- Ну, и на каком пожарище тебя носило?
- А-а?! Какой пожар? Ты о чём, Северус? – удивление было самым что ни на есть натуральным, но мужчина привык доверять своему профессиональному чутью на запахи и не купился на очередную уловку Тигрёнка.
- От твоих волос пахнет дымом. Что случилось?
- Ваше с Люциусом «любимое» начальство напало на Министерство, а я как раз там кое-какие документы искал… - мальчишка засмеялся, уткнувшись носом в плечо Сева. От этого вибрирующего приглушённого звука, прокатившегося, казалось, по всему телу мужчины, и без того уже весьма ощутимая эрекция стала просто каменной, заставив сидевшего на его коленях юношу чувственно мурлыкнуть и прижаться к зельевару ещё ближе, как бы невзначай потеревшись пахом о возбуждённую плоть. С большим трудом Северусу удалось удержать в руках свои инстинкты, требовавшие немедленно наказать юного провокатора… к их обоюдному удовольствию. Вместо этого, прижав парня к своей груди ещё крепче, низким чувственным голосом с ощутимо проскальзывавшей в нём хрипотцой мужчина поинтересовался:
- Хочешь сказать, что не удержался от соблазна и поохотился на парочку моих соратничков?
- Ага… и на тех, и на других. Этот Грюм – такая прилипчивая сволочь. Пришлось отбиваться одновременно от ПСов и авроров. Если бы меня какой-то невыразимец из здания не вывел, плохо бы мне пришлось, ваших с Люцем соратничков там было не меньше сотни, - парень наклонился к любимому и, потершись носом о мочку его уха, внезапно поинтересовался: - А что Лестранжам здесь понадобилось?
- Рудольфусу и Белле?
- Им самым.
- Слизеринские старшекурсники, которые уже приняли метку, донесли Лорду, что сын Люца Драко вместе со всеми отправился домой на каникулы. Так что Лестранжи выясняют, не появился ли парень в «родных пенатах».
- А чем они могут ему навредить?
- Да ничем. Люциус сказал им, что отлучил сына от рода, а требовать с него проверку родовыми артефактами они не имеют права.
- А-а-а, ну, тогда всё в порядке – Люциус скоро их спровадит.
- Что, соскучился по нашему аристократу?
- Нет, просто я устал, хочу выспаться, - Марк притворно зевнул, потянувшись так, чтобы специально потереться о возбуждённую плоть любовника.
- Бедный, бедный малыш, - если бы Маркус не так хорошо знал зельевара, то и впрямь мог бы поверить бархатному полному нежности и сочувствия голосу, но Тигрёнок не испытывал иллюзий по поводу «мягкости» своего любимого и напрягся, ожидая подвоха. В это время мужчина, не меняя тона, продолжал: - И все-то его обижают, и в Министерстве хозяйничать как у себя дома не дают… и самосуд устраивать тоже, - ласкавшая волосы юноши рука внезапно с силой вцепилась в лохматую чёрную гривку и, потянув назад, заставила парня смотреть прямо в мечущие чёрные молнии глаза Сева.
Хоть Тигрёнок и ожидал какого-то подвоха, но увернуться от захвата не успел:
- Ой! Се-ев! Ты, что, с ума сошёл? Больно же! – конечно, ему было не так уж и больно – первый возглас, скорее, вырвался от неожиданности – но Марк был слишком тёртым калачом с прекрасным, хоть и коротким опытом манипулирования людьми, чтобы не воспользоваться своей же несдержанностью для собственной выгоды. В уголках выразительных, меняющих оттенок глаз даже появились слёзы. Это, как правило, действовало безотказно на всех… кроме Кэса, Гелерта, Кэна и, как выяснилось, Северуса Снейпа. Зельевар лишь усмехнулся, впиваясь настойчивым поцелуем в приоткрытый рот мальчишки. Самообладания Марку хватило от силы на несколько секунд, а через минуту он, уже сам отчаянно постанывая, отвечал на наглое вторжение языка Сева, периодически переходя в наступление и вжимаясь в тело любовника. Как с него бесследно исчезла вся одежда, он даже и не заметил. Только когда пряжка ремня зельевара впилась в болезненно возбуждённый и напряженный член парня, Тигрёнок немного опомнился и попытался отстраниться от мужчины, чтобы хоть немного отдышаться и привести в порядок мысли. Северус не стал сопротивляться, а наоборот, легко поднялся, удерживая юношу под ягодицы, и осторожно устроил свою ношу в удобном мягком кресле с подлокотниками и высокой резной спинкой, обитой бархатом. Марк ещё успел улыбнуться, потянувшись губами к шее склонившегося над ним Сева, а в следующий момент едва сдержал возмущённый вопль. Его руки, которые мужчина так нежно завёл за голову парня, внезапно оказались прочно фиксированы к спинке кресла, а ноги – разведены в стороны и переброшены через подлокотники. Какие-то магические путы не давали ему вырваться из этой западни:
- Северус, что за шутки?
- Нет, это вовсе не шутки. Сейчас ты расскажешь мне всё о твоём славном появлении в камерах Аврората, - зельевар с видимым удовольствием оглядел дело рук своих и взмахом палочки поправил какую-то деталь.
- А если нет? – чувство опасности убеждало юношу прикусить язык, но Тигрёнка уже просто несло. Близость одного из любимых мужчин, неудовлетворённое желание и любопытство, как далеко сможет зайти Северус, если его спровоцировать, толкнуло парня на открытое противостояние.
- Не сомневайся, ты мне всё расскажешь, - Сев щёлкнул пальцами, и в его руках появилась красиво инкрустированная шкатулка.
- Что это?
- Аргументы для твоего убеждения.
Марк расхохотался насмешливо и вызывающе, но его смех очень быстро превратился в удивлённые вскрики, стоны, а потом и ругательства. Северус великолепно разбирался в назначении всех сексуальных игрушек, хранившихся в шкатулке, и первым делом надел фиксатор на напряжённый член парня, не позволявший тому получить разрядку без разрешения мучителя. Дальнейшее запомнилось юноше как череда сладко-горького болезненного наслаждения и всё нарастающего напряжения, несколько раз достигавшего своего пика, но не заканчивавшегося оргазмом. Под умелыми ласками Сева и применяемыми им игрушками тело приобрело просто небывалую чувствительность. Казалось, что если мужчина продолжит эту сладкую пытку хоть ещё немного, то… Марк просто умрёт. Он и сам удивлялся, каким чудом не рассказал Северусу всё, вообще ВСЁ, и смог-таки сохранить своё инкогнито, не выдав себя и своих друзей. Но всё остальное, включая дома и поместья, в которых побывал «охотник», подробности обнаружения загашника Воландеморта и бой в Прюетт-Холле выложил как на духу. Хорошо хоть Сев не задавал вопросов про выкраденных из приюта детей, а то бы юноша и этого не смог утаить.
К тому времени, как мужчина прекратил допрос, Тигрёнок, тяжело дыша, бессильно повис в своих путах. Влажные от пота волосы почти закрывали покрытое лихорадочным румянцем лицо с искусанными губами, по-прежнему напряжённый и уже болезненно пульсирующий член, всё ещё сдерживаемый фиксирующим кольцом, причинял парню страдание. Он вздрогнул, услышав хриплый от сдерживаемого желания голос Сева и почувствовав, как его руки нежно отводят от лица спутанные мокрые пряди.
- Ну, вот, а говорил, что не скажешь.
- Сволочь!
Мужчина притянул к себе юношу и, нежно поцеловав его в висок, осторожно убрал фиксатор, накрывая эрекцию парня умелой рукой. Одного этого было достаточно, чтобы Марк выгнулся в его руках и, застонав, забился в оргазме.
- Ш-ш-ш, - Северус нежно гладил всё ещё содрагающееся тело парня, сцеловывая капельки пота, выступившие на его лице. - Всё хорошо. Всё просто замечательно.
Маркус слышал его слова сквозь постепенно стихающий звон в ушах, но у него просто не было сил пошевелиться или что-то сказать. Даже поднять веки было так же сложно, как сдвинуть каменную гору. А мужчина, усевшись в кресло и устроив парня у себя на коленях, продолжал шептать ему на ухо:
- Ты и представить себе не можешь, как ты сейчас красив. Вот такой, бессильно раскинувшийся на моих руках, с зацелованными губами и взмокшими, растрёпанными волосами… малыш… Тигрёнок…
Марк постепенно приходил в себя, довольным мурлыканьем и постаныванием отвечая на становившиеся всё более страстными ласки. Он прекрасно чувствовал вжимавшуюся в его ягодицы эрекцию Сева и не отказал себе в удовольствии поёрзать на коленях любимого, чтобы быть вознаграждённым сдавленным стоном мужчины.
- Проблемы, Северус? – слегка охрипший от криков голос юноши бархатно промурлыкал возле самого уха зельевара, и в следующее мгновение острые зубки мимолётно осторожно прикусили чувствительную мочку, а нежный язычок мгновенно зализал пострадавшее место. Парень ловко развернулся в обнимавших его руках мужчины и, не торопясь, как будто изучая, принялся покрывать лёгкими поцелуями глаза, лоб и скулы Северуса, осторожно подбираясь к губам. Даже шпионское долготерпение Сева не вынесло этой медленной пытки, и он, поймав лицо своего мучителя в ладони, страстно впился губами в его рот. Они целовались, постанывая и всё больше заводясь, пока хватало воздуха, и разорвали поцелуй, только когда в ушах стало звенеть. Руки Марка, едва слушаясь, принялись расстёгивать рубашку любовника. Северус помогал ему, как мог, но постоянно отвлекался для того, чтобы в очередной раз втянуть невозможно притягательного любимого мальчишку в крышесносный поцелуй. Через несколько минут на нём, как и на Тигрёнке, не было ни единой нитки. Парень отчаянно стонал, вжимаясь возбуждённым членом в просто каменную эрекцию Сева, умоляя о большем. Мужчина лишь глухо рычал, терзая поцелуями нежные губы, но, когда юноша поднёс его руку к лицу и, втянув пальцы в рот, облизал их, смачивая слюной, а затем притянул к своему анусу, Северус опомнился и, прижав голову мальчишки к своей груди, прохрипел, едва переводя дух:
- Подожди… Люц… он обидится, что мы его не подождали…
- Сво-олочь!!! Ну, ты, Северус, и динамист!
- Ну-ну, небольшое ожидание увеличивает удовольствие, - похлопав парня по спине, мужчина рассмеялся, услышав сдавленные ругательства. Самому ему тоже пришлось несладко. Тигрёнок хоть один раз уже получил разрядку, а Сев… Но зельевар усилием воли взял себя в руки, с большим трудом подавляя порыв повалить распалённое податливое юное тело прямо на ковёр перед камином и врываться в него до тех пор, пока их обоих не унесёт на волнах оргазма. Тело настоятельно требовало разрядки, но мужчине слишком дороги были оба его партнёра, чтобы обижать одного из них невниманием, а второго – быстрым перепихом. Полностью подавить возбуждение, конечно, не удалось, но к тому времени, как немного пришедший в себя Тигрёнок слез с его колен, Северус, по крайней мере, смог нормально передвигаться. Юноша кинул взгляд на висевшие на стене гостиной часы и выдохнул изумлённо – их «игры» заняли больше полутора часов:
- Мерлин великий! Что Люциус так долго может обсуждать с этими психопатами? Может быть, они уже убрались из поместья?
- Не думаю, иначе Люц уже был бы здесь. Что-то мне это не нравится, - зельевар сделал знак парню сидеть тихо и не говорить ни слова, прошептал заклинание, которое могло на время превратить любое зеркало в сквозное, при условии, что на парное ему заранее было наложены соответствующие чары, и в ту же секунду в большом, украшенном фамильным гербом зеркале над камином появилось изображение кабинета хозяина поместья.
-… нечего скрывать.
- Мне и так нечего скрывать. Я уже сказал вам, что вычеркнул Драко из рода, и вам придётся поверить мне на слово, потому что пользоваться родовым артефактом я вам не позволю. Вы и сами великолепно знаете, насколько отрицательно может сказаться на магическом потенциале рода необоснованное его применение, - судя по всему, Люциус едва сдерживался, чтобы не запустить в родственничков чем-то Непростительным. Видимо, этот вопрос обсуждался не первый раз. Все трое сидели за маленьким столиком, на котором стояли три бокала с коньяком и лёгкая закуска. Никто не мог обвинить хозяина Малфой-Менора в негостеприимном отношении к членам семьи… даже если ему очень хотелось их заавадить.
- Вот и великолепно, дорогой свояк, - Белла улыбнулась своей полубезумной улыбкой, слегка облизнув губы, как будто предвкушала какое-то радостное событие. - В таком случае ты не будешь против, если мы проверим твою Родовую книгу и гобелен вот этим? – в руках ведьмы появился большой бесцветный кристалл на потемневшей от времени цепочке. Сев с тихим свистом втянул в себя воздух сквозь сомкнутые зубы и беззвучно выругался, но ни один мускул на лице лорда Малфоя не дрогнул, когда он с презрительно-любопытствующей миной, поинтересовался:
- Откуда у тебя «Глаз Души»?
- Позаимствовали в хранилище Министерства… точнее, из того, что от него осталось, - хохотнул Рудольфус. - Кстати, великолепный коньяк у тебя, Люциус, я бы не отказался ещё от одного бокала.
- Пожалуй, я присоединюсь, после всей этой гари и пыли, так пересохло в горле, - в кои-то веки поддержала мужа Беллатриса.
Северус взмахом палочки убрал изображение и, наколдовав себе и Тигрёнку брюки, дёрнул парня к потайному выходу в спальню Люциуса:
- У нас неприятности. У нас огромные неприятности.
- Люциус что, не скрыл на гобелене и в родовой книге имя сына? – прошептал Марк на ухо зельевару, едва успев догнать его уже на пороге спальни.
- Скрыл, да только против «Глаза» ни одни скрывающие и маскирующие чары не выстоят.
- Что ты собираешься делать?
- У нас нет выбора. Из этой ситуации только один выход: как только эти двое выйдут из кабинета, наложить на них «Обливэйт» и скорректировать воспоминания, - Сев попытался, было, выйти в коридор, но парень удержал его.
- Не думаю, чтобы они не подстраховались. А что, если попытаться воспользоваться Магией Иллюзий?
- Мерлин его знает, я читал, что этот артефакт очень сложно обмануть…
- Сложно, это значит, всё-таки можно?
- Попробуем, терять нам всё равно нечего, - мужчина и юноша, как были, босиком, выскользнули в коридор и, сливаясь с ночными тенями, бесшумно метнулись в сторону библиотеки. Влетев в огромную комнату, заставленную массивными стеллажами, они первым делом направились к гобелену. Северус встал с палочкой наготове, прикрывая склонившегося над вытканным генеалогическим древом рода Малфоев Тигрёнка. А парень сосредоточился и, приложив руки к тому месту, где его видевший сквозь Скрывающие чары взгляд засёк имя Драко, позволил своей Силе осторожно струиться между пальцами, пряча последний листик древа так, чтобы никто, кроме него самого, не смог его обнаружить. Нет, он не стёр имя друга с родового гобелена, но сделал его необнаружимым. Торопясь, он даже не обратил внимания, как проявившийся на мгновение листик при его прикосновении утратил серебряную окантовку, применяющуюся для выделения имени наследника рода, и приобрёл обычный цвет. Сам того не подозревая, Маркус завершил ритуал магического принятия в род Малфоев и полностью подтвердил свои обязательства, принятые на себя ещё в Сноукастле. Но юноше сейчас было не до планов на будущее, да и последствий того, что он сделал, Марк до конца себе ещё не представлял. Его волновало только желание успеть убрать улики до появления Лестранжей с артефактом. Убедившись, что листок с именем Драко не определяется на гобелене никакими чарами, парень кинулся к Северусу:
- Всё. Где книга?
- Здесь, - зельевар подтолкнул его к резному ларцу, стоявшему на специальном постаменте неподалёку от окна. - Но на ларце Родовые Запирающие чары… Мантикора тебя… - шокированный мужчина смотрел, как зеленоглазый мальчишка, не используя на первый взгляд никаких заклинаний, просто поднял резную крышку и открыл толстенную книгу на заложенной закладкой странице.
- Ага, хорошие чары, даже я только догадываюсь, что тут что-то написано, - он снова, как и в случае с гобеленом, положил руку на скорее ощущаемую, чем видимую, строчку и повторил процедуру, пряча запись так, чтобы её невозможно было найти.
На это ушло больше времени, чем на гобелен, да и Силы потребовало немало. В общем, к концу процедуры Марк почувствовал слабость и небольшую дезориентацию, но Северус не дал ему опомниться: захлопнув книгу и крышку ларца, потащил, было, к двери, но тут прямо за нею раздались такие знакомые голоса, и зельевар, схватив юношу в охапку, бесшумно ретировался за тот самый стеллаж, на котором когда-то прятался Тигрёнок. Выхода не было, они попали в ловушку. Применять в радиусе действия «Глаза» маскировочные чары было так же безопасно, как орать во весь голос о своём присутствии в библиотеке. Пока вошедшие вслед за Люциусом Лестранжи направились к гобелену, они не видели затаившихся магов, но от ларца с родовой книгой их было хорошо заметно. Пришедший в себя Марк оценил обстановку и, осторожно прижавшись к уху Сева, едва слышно прошептал:
- Между потолком и стеллажом есть пространство, там можно спрятаться.
Мужчина кивнул, бесшумно перемещаясь так, чтобы подставить руки карабкающемуся вверх парню. Через минуту Тигрёнок уже распластался под потолком, свесив руку вниз, чтобы помочь Севу забраться в укрытие. Они только-только успели скрыться, когда чем-то раздосадованная Белла подошла к постаменту с книгой, нервно поигрывая зажатым в руке кристаллом:
- Посмотрим теперь в книге – гобелен можно обмануть.
- Ну-ну, дражайшая своячница, не надо так нервничать, - Люциус своей вальяжной походкой, с видом, абсолютно не выдававшим терзавшие его душу сомнения, подошёл к ларцу и, сняв Запирающие чары, открыл книгу на последней странице. Оба Лестранжа тотчас же сунули в неё свои любопытные носы, но, как они ни старались, кристалл оставался идеально прозрачным и не показывал никаких скрытых надписей. Наконец, они сдались и позволили Малфою вернуть родовую книгу в исходное положение.
- Убедились?
- Да, но где тогда скрывается твой сын?
- У меня больше нет сына, ты сама видела это только что собственными глазами. Или ты уже и самой себе не доверяешь?
- Себе я доверяю, а вот тебе – нет, - Беллатриса хотела сказать что-то ещё, но Рудольфус, осторожно взяв её под локоток, потянул настроившуюся на скандал жену к выходу из библиотеки. Довольный тем, что ему удалось так легко вывернуться и утереть нос безумной своячнице, Люц, как и положено радушному хозяину поместья, пошёл их провожать.
Никто из них так и не заметил пары внимательных глаз, следивших за их передвижениями. Тигрёнок только слышал разговор: стеллаж, на котором они с Севом спрятались, был слишком узок, чтобы на нём бок о бок поместились два человека, но зазор между его верхом и потолком позволял лежать в полоборота. Когда Марк помогал Северусу влезть в это укрытие, он перевернулся на спину и невольно оказался частично придавлен телом зельевара… чем тот и не преминул воспользоваться. И если до того, как за Лестранжами и Люциусом закрылись двери библиотеки, это были лишь лёгкие, ни к чему не обязывающие поглаживания, то, как только они остались вдвоём, мужчина бесцеремонно впился в губы мальчишки страстным поцелуем, окончательно подминая под себя его тело. Марк не остался в долгу, отвечая на ласки и прижимаясь к любимому всем телом, его ловкие пальцы незаметно проникли в брюки мужчины и сомкнулись вокруг напряжённой плоти, вырывая у того глухое рычание. Все мысли об осторожности отошли даже не на второй план, а вообще спрятались где-то на периферии. Парочка на стеллаже не обращала внимания на пыль и кое-где свисавшую паутину, на то, что их враги могут в любой момент вернуться в комнату, на то, наконец, что они просто могут сверзиться с двенадцатифутовой высоты – им было не до того.
Лорду Малфою наконец-то удалось спровадить родственничков из поместья. Почти трёхчасовое общение с ними вымотало его вконец. Голова немилосердно болела, и очень хотелось сорвать на ком-нибудь злость. Вернувшись в спальню и не застав там Северуса, Люц отыскал в потайном шкафчике Обезболивающее зелье и одним глотком осушил фиал. Через минуту головная боль прошла… но желание «выпустить пар» осталось. Он подошёл к дверце в потайные покои и, нажав на теперь уже знакомые ему детали орнамента, приоткрыл створку и осторожно позвал:
- Се-ев… Северус?
Никто не отозвался, хотя из гостиной убежища тянуло теплом и… Люциус шагнул в комнату и, принюхавшись, выругался. В уютной комнате ещё витал запах секса, а по полу возле камина в художественном беспорядке была разбросана одежда.
- Моргана и её ублюдок!!! Ну, Сев, ну, скотина! Не могли меня дождаться, сволочи? -
Разозлённый лорд ворвался в спальню потайных покоев и, никого там не застав, замер на пороге. - И куда они могли подеваться?
Осмотр остальных комнат убежища ничего не дал, и Люц, вернувшись в свою спальню, три раза хлопнул в ладоши, вызывая доверенного эльфа:
- Зиппи, где мастер Северус и… гость?
- В библиотеке, Хозяин. Зиппи позвать их?
- Нет, не надо, я сам с ними разберусь. Через час подай лёгкий ужин на троих в мою спальню.
- Да, Хозяин. Зиппи всё сделает, как приказал Хозяин.
- Иди.
Как только эльф исчез, Люциус, наплевав на достоинство Малфоев и аристократическое воспитание, бегом бросился в библиотеку. Рывком распахнув дверь, он ворвался в огромную комнату и замер, окидывая взглядом помещение. Никого не было видно. Зато слышно всё было просто великолепно. Пойдя на звук, мужчина очутился возле уже знакомого нам стеллажа. Тихий страстный шёпот и стоны подействовали на блондина, как красная тряпка на быка:
- Развлекаетесь? – голос больше напоминал змеиное шипение.
- Люциус?! – внезапно чуть ли не прямо с потолка в руки аристократу свалился полураздетый парень с взъерошенными волосами, в которых запутались клочки паутины.
- Что это такое? – Люц стряхнул с головы Тигрёнка прилипший мусор.
- Думаю, тебе надо сказать своим эльфам, чтобы не забывали стирать пыль со стеллажей, а то прятаться невозможно, - вышедший из-за шкафа Северус, как ни в чём не бывало, приглаживал волосы. На нём тоже, кроме брюк, ничего не было, а скрыть весьма заметную эрекцию он даже не пытался.
- И будь благодарен Тигрёнку: если бы не Магия Иллюзий, твои родственнички бы обнаружили здесь много интересного, - черноволосый мужчина подошёл к любовникам, втянув устроившегося на руках Люца юношу в очередной поцелуй.
- Мерза-авцы, что, меня подождать не могли?
- А мы и ждали, кроме небольших шуток, ничего и не делали.
Обнимавший Люциуса Марк прижался к его шее и, наклонившись к самому уху, зашептал:
- Хороши шутки, Северус баловался с твоими «игрушками», отомсти ему за меня, Люц… а я тебе помогу, - всё это сопровождалось нежными поцелуями и покусываниями, а руки парня как бы сами собой расстёгивали рубашку аристократа, добираясь до его сосков.
- Ах, значит, вы и в игры успели тут без меня поиграть? – голос Малфоя стал обманчиво ласковым, а глаза внимательно изучали невозмутимую физиономию Сева. Ну, или почти невозмутимую – зельевара выдавало прерывистое дыхание, нехарактерный для него румянец на щеках и откровенно возбуждённое состояние. Спокойно встретив обещающий кары небесные взгляд Люца, Северус отобрал у него юного стукача и, не говоря ни слова, потащил в спальню хозяина поместья. На попытки мальчишки вырваться он реагировал лишь многообещающей улыбкой, а идущий следом Люциус, великолепно знавший, на что способен его друг и любовник в подобном настроении, довольно посмеивался, предвкушая оч-чень интересное времяпровождение. Головные боли его больше не беспокоили, и плохое настроение – тоже.



Глава 35. Рая без проблем не бывает.

Маркус не успел опомниться, как оказался в огромной ванной комнате хозяина поместья. Наколдованные Севом брюки исчезли так же внезапно, как и появились, а парень был бесцеремонно водворён под душ.
- Что за…
- Мойся, чудо. Ты сейчас на одного моего знакомого чёрта похож, - присоединившийся к нему Северус бесцеремонно вылил на голову мальчишке шампунь и запустил пальцы в спутанные волосы.
При упоминании его маскарадного образа юноша буквально заледенел от ужаса, решив, что его инкогнито раскрыто. Ну не был он к этому готов, хоть убей. Конечно, разумом-то Марк понимал, что ему необходимо открыться своим любовникам и рассказать всю правду о Гарри Поттере и «Ночном охотнике», в этом Герми и Дрей были совершенно правы, но одно дело знать, а другое – сделать. При одной только мысли, что вот это, склонённое к нему любимое лицо, исказится гримасой презрения и ненависти, в груди возникала жгучая боль, с которой не мог сравниться ни один «Круциатус». И он великолепно знал, что подумают о нём Люциус с Севом, когда узнают, что он Мальчик-Который-Выжил… правильно… что он использовал их, чтобы… что? А Мерлин его знает, что придёт в голову подозрительным и никому не доверявшим слизеринцам.
Всё это промелькнуло в голове Марка за какие-то доли секунды, но, пересилив себя и подняв глаза на Северуса, парень понял, что тот лишь в собственной язвительной манере подшучивает над ним. Скорее уж на лице мужчины было написано предвкушение… ничуть не меньшее, чем было у Маркуса до того момента, как ужас разоблачения заставил его заледенеть под струями почти горячей воды.
- Что с тобой? – зельевар, видимо почувствовав напряжение парня, осторожно привлёк его к себе, пытаясь понять, что же случилось.
- Ничего, - Тигрёнок попытался улыбнуться как можно беззаботнее.
- Да-а? А мне кажется, что ты меня обманываешь, - Сев нежно, но настойчиво, приподнял подбородок юноши, заставив того взглянуть себе в глаза.
Марк потом часто задумывался, не повлияли ли те слова, что у него тогда вырвались, на последующее развитие событий, но сейчас… они просто сорвались с его языка и всё:
- Пожалуйста, только не ненавидь меня…
- Что?! Что ты ещё натворил?
- Ничего… в том-то и дело, что ничего. Обещай мне, Северус, что бы ты ни узнал обо мне, ты не будешь меня ненавидеть. Я никогда не предам тебя и Люциуса. Я… - Марк всё же в последний момент, прикусил язык, не решившись при язвительных Пожирателях произнести слова любви. - Я… жизнь за вас отдам.
Сев, которого сильно обеспокоили слова Тигрёнка, хотел-таки докопаться до причин странного поведения любимого мальчишки, но…
- Вы там не заснули? – со стороны большого бассейна в полу, заполненного пенящейся водой, послышался лениво-расслабленный голос Люца. Аристократ полулежал в бурлящей воде, откинувшись на бортик, и медленно потягивал из высокого тонкого бокала холодное шампанское. Рядом с бассейном на полу стоял принесённый эльфами поднос, на котором возвышалось ведёрко со льдом и покоившейся в нём бутылкой и два пустых бокала рядом.
Северус на секунду отвлёкся, поворачиваясь к другу, а когда вновь вернулся к Тигрёнку, тот позаботился о том, чтобы его любимый зельевар позабыл обо всём на свете. Мужчина едва не задохнулся, когда парень, ловко соскользнув вдоль его тела, опустился на колени и вобрал ртом его изнывавший от желания член почти до основания:
- Тигрёнок!
- Вау! Вы что там вытворяете? – Люциусу очень не хотелось вылезать из бассейна, но то, что творили в душе его любовники, требовало немедленного вмешательства. Поставив бокал с недопитым шампанским на поднос, Малфой уперся в бортики руками, ловко подтянул своё тренированное тело и выбрался из воды. Шаги его стали осторожными и бесшумными, он, как охотник, подбирался сейчас к своей добыче. Взгляд перебегал с мужчины на парня, ноздри хищно раздувались, тёмный маг явно выбирал на кого же из любовников напасть первым. Поначалу его внимание сосредоточилось на стоявшем на коленях Тигрёнке, но рваный и какой-то жалобный стон Северуса, закусившего губу и откинувшегося к стене от испытываемого им наслаждения, заставил его переменить мнение. Один взмах призванной невербально палочки, и в огромном светлом помещении появилось шикарное ложе, на которое Люц с Марком и толкнули «поплывшего» Сева, дружно принимаясь за доведение его до пика наслаждения. Сопротивление два агрессора подавили на корню, да зельевар и не хотел всерьёз отбиваться. Его хриплые низкие стоны и вскрики действовали на любовников не хуже афродизиака. Он сам, яростно отвечая на их ласки, подталкивал их к быстрому завершению игры. Тигрёнок готовил Сева со всей страстью и умением, которому его научили мужчины, Люциус не отставал от него, а зельевар метался в их руках, хрипло умоляя о большем. Краем затопленного желанием и нежностью сознания Марк всё же смог удивиться: находясь сейчас в подчинённом положении, Северус не утратил своей ауры Очень-Опасной-Твари, и это заводило парня ещё больше.
- Се-ев? – Люциус как будто спрашивал о чём-то старого друга, ловя его затуманенный страстью взгляд. И, поколебавшись секунду, зельевар притянул к себе Тигрёнка, раздвинув ноги шире и дав ему полный доступ:
- Иди ко мне малыш, пора проверить, что там плёл насчёт тебя Люц… О-о-о, Мерлин!!! Да-аааа…
Дальнейшее Маркус уже не воспринимал, его полностью поглотило удовольствие от вхождения в тугое тело, метания Северуса под ним. Он даже не почувствовал боли, когда мужчина, не в силах сдержать удовольствие, впился укусом в его плечо, а ласкавшие его анус руки Люца только приблизили к разрядке:
- Сев, прости-и… - не в силах больше сдерживаться, Марк выгнулся всем телом и, закричав, сорвался в оргазм. Когда последние судорожные сокращения прекратились, он безвольно распластался на груди Зельевара.
- Люц, сволочь… какого ты дразнил Тигрёнка?! – гневный рык Северуса, оставшегося неудовлетворённым почти на пике возбуждения, донёсся до парня, как будто сквозь вату. Он ещё успел испытать запоздалое чувство вины, что не сумел сдержаться и оставил Сева мучиться, как сильные руки оторвали его от груди зельевара и, нежно устроив рядом с распростёртым на ложе черноволосым Пожирателем, крепко ухватили того за бёдра, подтягивая, и через несколько секунд блондин уже врывался в распалённое тело:
- А вот ради этого… этого… - его слова сопровождались сильными толчками, буквально вбивавшими любовника в мягкий матрац. - Тебе ведь нравится, а Сев? Нра-авится, я знаю!
- Люц! Люциус… - голос зельевара сорвался на почти звериный рык, и мужчина судорожно выгнулся на постели, вжимая в себя тело кончившего почти одновременно Малфоя.
Несколько минут все трое лежали неподвижно, приходя в себя. Наконец, Сев, на котором отнюдь не лёгкий Люц устроился, как на перине, осторожно скинул любовника с себя, с наслаждением вытянув затёкшие ноги, а Марк всё ещё срывающимся голосом проговорил:
- Вот это… да-а…
- И-и?
Шалые зелёные глаза мгновенно приблизились к лицу зельевара:
- А как насчёт повторить?
- Наглый мальчишка, - Северус ловко подмял под себя юношеское тело. - Повторить? Я подумаю. А сейчас я хочу получить кое-кого в своё полное распоряжение.
- Кто бы возражал…
- Э-э-э! Экспроприатор Мордредов! – Люциус, слегка оттолкнув друга, прижался к Марку с другого бока. - Думаю, мы все сегодня останемся довольны.

Марк проснулся только в полдень следующего дня, да и то лишь потому, что часы в спальне Люциуса имели привычку играть в это время особо бравурную мелодию. Слева от него что-то недовольно пробурчал Северус, собственнически подтягивая к себе тело юноши и устраивая голову на его плече вместо подушки, а справа то же самое сделал Люц, предварительно запустив в любимый предмет интерьера невербальным «Силенцио». Парень не смог больше уснуть. Лежал, глядя в потолок, обнимал своих мужчин и улыбался, вспоминая события этой ночи. После «того самого» раза были игры в бассейне и на его бортике, когда юноша впервые почувствовал, что шампанское в знающих руках может действовать не хуже афродизиака… особенно если слизывать его с тела партнёра; что такое эротический танец, и сколько удовольствия могут доставить друг другу любимые люди, если им некуда спешить. Тигрёнок нежно погладил висевший на шее медальон, подаренный сегодня ночью Севом и Люциусом. Он до сих пор не мог прийти в себя от изумления. Такой медальон был артефактом, гордостью и достоянием древнего чистокровного рода. Он был способен отвести беду и защитить того, кто его носит от опасности. Такие вещи встречались крайне редко, даже в Сноукастле не было такого. Его собственные подарки, так любовно подобранные для них, не шли ни в какое сравнение с ЭТИМ. Так, всего лишь древние браслеты, изготовленные ещё высшими эльфами, способные трансформироваться в длинные ножи, режущие как масло даже гоблинскую сталь. То, что его мужчины подарили ему такой артефакт, говорило о многом. Кроме того, благодаря библиотекам Блэков и Малфоев юноша достаточно хорошо был осведомлен обо всех возможностях медальона и его особенностях. К примеру, в случае смертельной опасности, грозившей ему как владельцу, артефакт давал возможность Северусу и Люциусу прийти ему на помощь. Ещё бы, эта вещица была напрямую связана с перстнем главы рода. Парень задумчиво улыбнулся, вновь погладив подарок. Одна функция в волшебном украшении всё же была заблокирована, но он при первой же возможности собирался её восстановить – медальон мог работать как на передачу, так и на отзыв. Видимо «его» Пожиратели хотели оградить его от своих проблем, но Маркус не собирался отсиживаться в безопасном месте и пребывать в неведении, если мужчинам грозила опасность. Юноша ещё раз вспомнил изображение на медальоне – что-то всё время не давало ему покоя, но что? «Ночной охотник» закрыл глаза, привычно вызывая в памяти текст прочитанной когда-то книги и чуть не подпрыгнул на постели, потревожив своих обессиленных любовников – артефакт сочетал в себе два рисунка и два сочетания цветов: синее с серебром – характерное для Малфоев и… малахитово-зелёное, обозначавшее род Принцев… Это могло означать только одно… Сев с Люциусом провели ритуал Дарения одновременно на два подобных «украшения», создав из них единое целое, чтобы защитить его – Марка. В груди подняла голову щемящая нежность к этим таким язвительным и сильным, но таким ранимым мужчинам… его мужчинам…
Да-а, эта ночь должна была запомниться ему надолго. Неизвестно, сколько времени Марк ещё бы предавался своим мечтам, если бы его взгляд не упал случайно на циферблат часов, которые показывали без четверти три… а в пять в цирке начиналось представление. Парень хотел, было, уже будить своих уставших мужчин, но в это мгновение шрам на лбу, скрытый его магией, внезапно полыхнул болью, а Сев с Люцем, застонав, схватились за метки, открывая сонные, но уже наполняющиеся какой-то усталостью и обречённостью глаза.
- Что?
- Вызов от Тёмного Лорда. Спи.
- Какого мантикраба ему от вас надо? Сидел бы да радовался, что его Пожиратели Министерство почти по камешку разнесли.
- Мы, если ты ещё помнишь, тоже Пожиратели, - Северус, уже надевший рубашку и кожаные брюки с сапогами, застёгивал пуговицы сюртука из плотной шерсти. Люц же зашнуровывал какую-то стёганую куртку из неизвестного парню материала, похожую на ту, в которой Марк видел его в Министерстве, когда погиб Сириус. Крепко связав длинные белые волосы кожаным шнурком и накинув пожирательскую мантию, он подошёл к сидевшему на кровати парню, впился отчаянным поцелуем в его губы, а затем, резко оттолкнув, развернулся и стремительным шагом умчался из спальни.
- Что, Моргана побери…
- Люциус нервничает, - Сев не стал дёргаться, а просто притянул к себе Тигрёнка, прижавшись лицом к его растрёпанным волосам, вдохнул такой родной запах и тихо продолжил. - Мы оба нервничаем.
- Почему?
- Когда твоя душа закрыта многослойной бронёй – умирать легко, а стоит почувствовать, что в жизни появилось что-то хорошее – страшно.
- Мордред побери! Не ходите вы туда!
- Мы – «меченые», Лорд нас из-под земли достанет. Ты сам будь осторожен, - с этими словами, шпион «Ордена Феникса» отстранился от обнажённого парня и, едва прикасаясь, погладив его по волосам, решительно развернулся и ушёл вслед за другом.
- Осторожен, значит? О, да-а, я буду осторожен, - Марк, и без того дёргавшийся каждый раз, когда речь заходила о визитах его любовников в резиденцию Воландеморта, изо всей силы запустил подушкой в стену. В его голове уже созрело решение. Он никогда раньше не делал этого по собственной воле, но сейчас, когда всё его существо с каждым проходящим днём разрывалось от чувства неотвратимо надвигающейся опасности, не мог больше ждать. Устроившись на кровати поудобнее, юноша закрыл глаза и очень осторожно, «едва касаясь» начал проникать в сознание Тома Риддла. Он старался всё сделать так, как описывалось в той книге по Легиллименции, и его надежды увенчались успехом. Воландеморт был доволен, очень доволен, но в то же самое время его радость портила маленькая ложка «дёгтя» - его ПСы не захватили Фаджа и Скримджера и не смогли удержать Министерство. Не то, чтобы Лорд очень уж надеялся захватить такой объект с первого раза, но… кто-то же должен был быть обвинён в этом и, соответственно, наказан за свои прегрешения перед будущим Господином-Магического-Мира. А как же иначе?
Сильнейшая головная боль, расходящаяся во все стороны от невидимого сейчас шрама, выматывала душу, к горлу подступала тошнота, во рту появился противный привкус желчи, но Марк держался. Давить на Риддла было нельзя – он мог мгновенно почувствовать признаки вторжения в свой мозг, и тогда парню пришлось бы несладко, но юноша исподволь, полунамёками «подталкивал» мысли Воландеморта в нужном ему направлении. Наконец, змеемордый с почти физически ощутимым удовольствием вспомнил о великолепно выполненных двух миссиях порученных команде Снейпа-Малфоя. Тёмный Лорд был ими доволен, очень доволен. Дорогим Маркусу людям ничего не угрожало… во всяком случае, сегодня, и юноша с облегчением разорвал мучительный для него контакт. После проникновения в мысли Воландеморта парня мутило, и он едва успел добежать до туалета, как его вырвало. К тому времени, как он принял душ и смог привести себя в нормальное состояние, часы в спальне Люциуса пробили четыре пополудни. У Марка едва хватило времени, чтобы добраться до цирка и не опоздать на представление.

А прибывшие по вызову своего Господина Сев и Люциус с не меньшим, чем Марк, облегчением вздохнули, узнав, что их вызвали всего лишь на очередное собрание Внутреннего Круга. Разговоры, как обычно, крутились вокруг целей будущих рейдов, а также склок между руководителями групп. На удивление, Тёмный Лорд был настроен весьма благожелательно. Ещё бы: как выяснили опытные Пожиратели, в течение почти двадцати лет ухитрявшиеся выжить в его окружении, Повелитель уже «выпустил пар», наказав тройку участников рейда в Министерство за «слабую подготовку и упущенные возможности». По какому принципу он отбирал виновных, не знал никто, а спрашивать – самоубийц не находилось. Даже Белла была не настолько безумна, чтобы решиться на это. К тому же, Лорд успел приложить «Круциатусом» Розье, в группе которого нашлись Пожиратели, «посмевшие» попасться аврорам. Причём на попавших в лапы Грюма ПСов Воландеморт плевать хотел, всё дело было в том, что они попались Грозному Глазу живыми, а за одно это болезненно самолюбивый псих с манией преследования и ущерба мог спокойно заавадить проштрафившегося слугу. Так что Розье ещё легко отделался. Правда, к концу собрания Тёмный Лорд стал всё чаще срываться на своих доверенных Пожирателей, и наблюдательный Северус, насколько это, конечно, возможно по выражению почти змеиной физиономии Лорда, заподозрил, что самочувствие Его Темнейшества внезапно ухудшилось. У зельевара мелькнула, было, мысль, что, пользуясь спором Рудольфуса и Беллатрисы, Повелитель попытался потрепать нервы Поттеру, но он прогнал её как заведомо ошибочную: уж он-то лучше всех знал, насколько отрицательно сказывалась на Лорде любая попытка долго контактировать с сознанием несносного гриффиндорца. Вариант, что это сам Поттер пытался влезть в мозги своего злейшего врага, Сев даже не рассматривал, как полностью бредовый. Дело кончилось тем, что во время очередного экзальтированного спича Безумной Беллы, ратовавшей за то, чтобы немедленно, пока Магическое Сообщество подавлено и деморализовано нападением на Министерство, устроить осаду Хогвардса, Тёмный Лорд, скривившись и потерев виски, не выражавшим никаких эмоций голосом велел всем, кроме Снейпа и Малфоя убираться. Как бы тихо это ни было сказано, а члены Внутреннего Круга, наученные горьким опытом, поспешили подчиниться, покинув «Тронный зал» резиденции со всей возможной скоростью. Риддл отправил Северуса готовить для него сверхплановую порцию поддерживающего его жизнь зелья, а Люциуса оставил для какого-то важного разговора. Когда через час зельевар приоткрыл дверь в зал, чтобы передать Повелителю то, что тот от него требовал, Люца в зале уже не было, а перед Лордом на коленях стоял Пожиратель со снятой маской, в котором шпион признал Ранкорна – доверенного человека из окружения Министра Магии. По привычке Сев затаился, не привлекая к себе внимания, прислушался к тихому разговору и услышал следующее:
- Ты уверен шшто сслышал именно это?
- Да, Мой Лорд. Я своими ушами слышал, как секретарь Министра, этот Персиваль Уизли, докладывал Корнелиусу, что его отец пригрел в своём курятнике-переростке недобитых щенков Вейнов, Подморов, Фростов и МакКиннонов.
- Как… эти там оказалис-с-сь?
- Уизли-младший не знал, но Долорес Амбридж говорит, что несколько раз видела Артура входящим в Отдел Опеки, а это в противоположном крыле от Отдела Маггловских Изобретений. Своих щенков ему мало, чужих ещё решил на шею повесить, магглолюбец, - Ранкорн угодливо захихикал, увидев улыбку на жутковатом лице, но тотчас же замолчал, когда Лорд, вцепившись в отвороты его мантии, дёрнул Пожирателя на себя, заставив того практически распластаться у своих ног:
- Я, кажетсся, давно уже приказал тебе узнать адрес этого прихвосстня Дамблдора?
- Д-да-а, Мой Повелитель, н-но… Мой Лорд, Вы же приказали все силы бросить на разработку рейда в Министерство… я подумал…
- А ты не должен думать, ты должен выполнять приказы. Почему до сих пор эта нищенская лачуга не стёрта с лица Земли?
- Мой Господин, я выяснил, где находится «Нора»… это дом Уизли и завтра же…
- Не позже завтрашней ночи эта хибара и все её обитатели должны быть уничтожены! Ты меня понял?
- Д-да, мой Лорд.
- Убирайся!
Когда Ранкорн убрался из резиденции, Северус бесшумно вернулся назад по коридору и, не скрываясь, вошёл в «тронный зал»:
- Мой Лорд, ваше зелье.
- Хорошо, - одним глотком осушив бокал, Воландеморт устало откинулся в своём кресле, напоминающем трон, и тихо продолжил. - Можешь быть свободен. Да, и пошли мне… кого-нибудь из мелкой шушеры, что ошивается в резиденции.
- Да, Мой Лорд, - зельевар сдержано поклонился и, выполнив поручение полурептилии, с несколькими пунктами аппарации, чтобы замести следы, отправился в «Нору». Нельзя было терять ни минуты: напуганный Лордом до полусмерти Ранкорн мог «прогнуться» и устроить нападение на «Нору» прямо этой ночью, не дожидаясь завтрашнего дня. Северус несколько раз бывал в доме Уизли в качестве преподавателя Хогвардса, да и по делам Ордена, и мог не понаслышке судить о состоянии их Защитных чар. На основании своего «пожирательского» опыта ему не составило труда просчитать, что против нападения опытной команды ПСов, знающих местонахождение дома и вооружённых Деструктором (артефактом, ломающим любую Защиту, если она не подпитывается магическим источником), «Нора» и её обитатели не продержатся и часа, а значит, их надо было немедленно предупредить об опасности.
Пароль, который позволял пройти через защитный периметр, Сев знал великолепно, и ему удалось незамеченным проникнуть в дом, пересечь коридор и, завидев в его дальнем конце тесную, петляющую между этажами лестницу, подняться на один пролёт и… Последнее, что он запомнил – резкая боль в затылке и фейерверк разноцветных искр перед глазами…
Пришёл в себя зельевар, когда ему в рот, насильно влили дурносваренное Стимулирующее* зелье и бесцеремонно похлопали по щекам:
- Северус… Северус, очнись. Что вы наделали, оболдуи? Едва не убили профессора…
- Откуда мы могли знать, он же был одет, как Пожиратель? – пробурчали чуть ли не хором два басовитых голоса.
Ещё до того, как открыть глаза, Северус с досадой на самого себя вспомнил, что, направляясь к Уизли, забыл избавиться от пожирательской мантии и маски. Так что было неудивительно, что его так встретили, хорошо хоть, не заавадили на месте… по законам военного времени:
- Молли, всё в порядке – я сам виноват, что не снял мантию, когда вошёл в ваш дом, - перед глазами перестали плясать безумные радужные зайчики, и Сев с облегчением обнаружил, что его падение не перебудило весь дом. Зельевар лежал на диванчике в полутёмной гостиной, а вокруг стояли Молли и два её старших сына, которые, судя по всему, и нокаутировали нарушителя.
- Северус, что-то случилось? – миссис Уизли, присела на диван рядом с ним и вгляделась в лицо зельевара.
- Да. Насколько я понял, вас посетил сегодня блудный сын?
- Перси? Да… мы несколько повздорили, но…
- Он рассказал всё Фаджу, и не просто рассказал, а в присутствии Ранкорна и Амбридж. Около часа назад Лорд приказал уничтожить ваш дом и его обитателей…
- Вот, мантикраб недоё…
- ЧАРЛИ!!!
- Прости, мама. Но этот предатель сдал нас Министерству с потрохами. Теперь за малышами придут люди Фаджа и Скримджера и снова отправят детишек в какой-нибудь маггловский приют, только теперь в такую глушь, что и найти будет невозможно.
- Маггловский приют? – до Северуса начало доходить, почему Артур и Молли пошли на такое, не поставив в известность Дамблдора. Всем им хорошо была известна история мальчика по имени Том Риддл, да и история Гарри Поттера мало чем от неё отличалась. Маленькие маги-сироты, не умеющие контролировать стихийные выбросы пробуждающейся магии, могли вызвать в ничего не понимающих магглах волну агрессии и неприятия. В лучшем случае это бы закончилось травмированной психикой ребёнка, в худшем… диапазон был велик: от потери магии до сумасшествия и смерти. Шпион в который раз про себя проклял продажных хапуг из Министерства и хотел, было, высказать своё негативное отношение к тому, что Молли и Артур не поставили в известность главу «Ордена Феникса» о готовящемся прибавлении в их семействе, но тут обратил внимание, что глава семьи-то как раз и отсутствует сейчас в гостиной:
- А где Артур?
- Понимаешь, Северус… Как бы тебе сказать… Артур узнал, что за последние пять лет с тех пор, как возобновились нападения… Министерство отправило в приюты ещё двенадцать детей, и они с близнецами…
- ОНИ – ЧТО???!!!
Но тут его гневную речь прервал взметнувшееся в камине зелёное пламя, из которого в гостиную вышел глава семейства в сопровождении восьми детей разного возраста и двух близнецов, завершавших маленькую колонну. Заметив полулежавшего на диване Северуса, мистер Уизли замер, как вкопанный, а его талантливые детки с диверсантскими наклонностями хором выдали что-то в стиле «ой-ёб-тв-ой-ммм», стушевавшись под грозным взглядом матери. Билл с Чарли тут же подошли к маленьким испуганным волшебникам и втянули их в беседу. Через несколько минут из того угла, где устроилась молодая часть компании, уже раздавался приглушённый смех.
- Северус, что ты здесь делаешь?
- Ваши задницы спасаю. Тёмный лорд приказал уничтожить ваш курятник до конца завтрашней ночи.
- Вот Мордред побери!!! Мы ещё не подготовили достаточно надёжного убежища… Не успели... – похоже, глава семейства не очень удивился приказу Воландеморта, но был искренне расстроен тем, что не успел прикрыть свою спасательную акцию. Что касается опасности, которой он подверг своё семейство, то он не заморачивался этим вовсе.
«Гриффиндор – это диагноз», - с привычным раздражением подумал Снейп и, вдохнув поглубже, чтобы подавить поднимающееся в груди раздражение, тихим проникновенным голосом поинтересовался:
- Я так понял, вам некуда идти?
Хорошо знавшие этот тон близнецы, да и Билл с Чарли, шарахнулись как можно дальше от Слизеринского декана, но их отец, улыбаясь, как ни в чём не бывало, пожал плечами и ответил:
- Мы что-нибудь придумаем к утру, в крайнем случае, спрячемся ненадолго в магазинчике Фреда и Джорджа.
Северус хотел было спросить, почему не на Гриммо 12, но вовремя опомнился и прикусил язык: «Глупый вопрос. Уизли, конечно, грффиндорцы, но не совсем же дураки. Грюм расскажет Скримджеру, а тот отберёт детей, да еще и подведет Артура под статью о похищении несовершеннолетних волшебников и будет этим шантажировать Дамблдора. Судя по всему, у них есть какой-то вариант убежища, но они не рассчитывали на такое быстрое раскрытие их «спасательной операции». Что бы это ни было, но сейчас оно им недоступно». «Фениксовцев», страдавших повышенным чадолюбием, надо было спасать, но как было это сделать. На примете у него не было ни одного достаточно хорошо защищённого дома, или поместья… «Стоп!!! Ни одного… кроме… Принц-Менора…» О том, что нищий полукровка-зельевар стал лордом Принцем, знали всего четыре… нет, теперь уже пять человек: Люциус с сыном, Дамблдор, глава Совета Лордов – лорд Рочестер и… Гарри Поттер. Даже от Тёмного Лорда и его прихвостней это удалось скрыть. Мысли Северуса мгновенно унеслись в этом направлении, просчитывая все плюсы и минусы такого решения. Плюсов было больше, и он решился:
- Артур, Молли, я могу предоставить вам такое убежище. Там хорошая Защита и много места для проживания детей. Есть конюшня и прекрасный бассейн, но вы должны поклясться своей магией, что ни одному живому человеку не расскажите о нём и о том, какое оно имеет ко мне отношение.
Чета Уизли переглянулась и, видимо, решив что-то для себя, без колебаний дала подобную клятву.

А пришедший в себя после ментального общения с Воландемортом Марк с блеском исполнил свою роль в вечернем представлении и собирался уже, поставив в известность Кэса, вернуться в Малфой-Менор, когда прямо к ним в гримёрку аппарировал встревоженный Кингсли.
- О, здравствуй! А что на представление не пришёл? Ты же обещал, - у Маркуса установились приятельские отношения с весёлым аврором, и он воспринимал его скорее как старшего брата, а не как друга своего отца.
- Прости, но не до того было. Пожиратели попытались прорваться в Св. Мунго, но нам удалось отбить атаку и полностью разогнать их кодлу.
- Они не вернутся?
- Не должны, но ты прав, с тех пор, как Лестранжи захватили в хранилище Министерства кучу всяких темномагических артефактов, они совсем обнаглели. К тому же их командиров не останавливают большие потери, эти твари постоянно получают откуда-то пополнение.
- На них работает директор Дурмстранга, так что ничего удивительного, что у них хватает новобранцев, - Марк стёр остатки грима и, стянув обтягивающий его тело костюм джинна, повернулся к устало развалившемуся в единственном кресле аврору. - Но ты ведь не поэтому пришёл?
- Ты прав, не поэтому. Персиваль Уизли доложил Министру, что его семья скрывает детей из уничтоженных Пожирателями семей и, что самое поганое, при этом присутствовал Ранкорн.
- Значит, Воландеморт уже знает?
- Вероятнее всего. Дамблдор пытался найти Снейпа, но не смог. Мы не знаем, что творится в резиденции Лорда.
Марк устало выругался: «явление блудного сына в родные пенаты» они не предусмотрели и его «прогибательскую» философию – тоже:
- Кэс задержался поговорить с Лансом, сейчас вернётся. Скажешь ему, что я отправился в «Нору», предупредить Уизли, - и, увидев нахмурившееся лицо Кингсли, добавил. - Клянусь, что буду осторожен – только предупрежу и обратно.
- Ладно, но если ты не вернёшься через полчаса, я сам за тобой отправлюсь.
- Хорошо, - юноша переоделся в свободную маггловскую одежду, наколдовал себе «охотничью» мантию и аппарировал к дому друга. Осторожно прокравшись к кухонному окну, он приотворил створку и прислушался – в доме ощущалась приглушённая возня. Пользуясь тенями как прикрытием, Марк бесшумно просочился в полуоткрытое окно, в несколько прыжков проскочив кухню, выглянул в гостиную и замер: везде были свалены связанные в тюки вещи, а родители Рона готовили к отправке через камин полусонных малышей. Всем этим бедламом командовал маг в тёмной мантии с надвинутым на глаза капюшоном. Юноша едва смог сдержать улыбку – этот голос он узнал бы из тысячи. «Северус. Видимо, пронюхал что-то в резиденции Воландеморта и сразу же помчался спасать семью ненавистных ему гриффиндорцев. И после этого он ещё смеет называть себя циником и осторожным параноиком. Да по нему факультет Годрика крокодильими слезами плачет! » Опасаясь выдать своё присутствие, парень ретировался тем же путём, что и пришёл. Связаться с тётушкой Молли он мог и через гоблинов, главное, что семья Рона и маленькие сироты теперь были в безопасности. Уж Сев-то мог об этом позаботиться.
Вернувшись в цирк, Маркус обо всём рассказал нервничавшему Кингсли и несколько обозлённому на него Кэсу и отправился в Малфой-Менор. До репетиции перед следующим представлением был ещё вагон времени, и юный волшебник собирался этим как следует насладиться.
В Меноре Тигрёнок наткнулся на встревоженного Люциуса. Обычный человек вряд ли смог определить его волнение, увидев невозмутимое лицо с презрительной гримасой превосходства, казалось бы, намертво въевшейся в него, но Маркус уже слишком хорошо изучил мужчину, чтобы поверить в истинность неприступной маски:
- Что-то случилось, Люциус?
Не заметивший появления юноши аристократ мгновенно занял боевую позицию при первых же звуках, раздавшихся в кабинете, но, увидев встревоженное лицо парня, вздохнул с явным облегчением:
- Ну, хоть с тобой всё в порядке. Возвращаюсь в поместье, и ни тебя, ни Северуса здесь не застаю. Я уже не знал, о чём и думать.
- Я же говорил, что должен буду уйти на вечер и вернусь ночью.
- Говорил. Ох, не нравятся мне твои тайны… - мужчина обошёл массивное кресло, закрывавшее от него Марка, и обнял парня, вовлекая в поцелуй. Несмотря на нахлынувшее почти мгновенно возбуждение, Маркус сумел чётко определить исходящую от Люца ауру усталой обречённости:
- Что случилось? Я же вижу – тебя что-то гнетёт.
Малфой стоял, покачиваясь, не спеша отпускать обнявшего его парня, прижав его голову к своей груди. Леденящее предчувствие надвигающейся катастрофы понемногу отпускало его разум. Этот ещё почти мальчишка умел как никто другой одним своим присутствием возрождать в нём волю к жизни.
- Люц?!
- Тёмный Лорд отправил меня на встречу с Рочестером… Тот сам просил о ней, только настаивал, чтобы Пожирателей представлял именно я…
- Мерлин великий! Да что же произошло, что вогнало Сиятельную-Сволочь-Малфоя в такой ступор? – Тигрёнок попытался было поднять голову, чтобы заглянуть в глаза мужчины, но тот лишь усилил объятия, не желая выпускать из рук такого родного и близкого ему мальчишку.
- Не хами, котёнок, а то я могу принять… карательные меры…
- Вот это – другой разговор! Добро пожаловать домой, Люциус!
- Что?
- Ты мыслями, наверное, забрёл в саму преисподнюю, от тебя так и тянуло отчаянием.
- Возможно, это была самая разумная реакция. Радости мало – Совет Лордов при условии прекращения травли знатных чистокровных семей со стороны Тёмного Лорда… обещает свою поддержку Его Темнейшеству в случае открытого или завуалированного противостояния с Министерством.
Марк даже присвистнул от изумления:
- Интерееесно… Совет же больше тридцати лет соблюдал нейтралитет?
- А сейчас он его нарушил.
- Почему? Что такого могло случиться, что сиятельные лорды смогли переломить себя и пойти на союз с одиозным полукровкой?
- Так значит, это правда? Лорд – полукровка?
- Ага. Мать из Мраксов, а отец – маггл. Я однажды наткнулся на родословную Слизеринов, так что могу точно судить, - а что ещё Марк мог сказать, не рассказывать же про дневник и Омут Памяти Дамблдора, в котором тот показывал истории из жизни Томаса Марволо Риддла. - Так почему?
- В стае одного оборотня, Люпина… Кто он такой, можешь спросить у Северуса… Так вот, в этой стае жила сестра лорда Рочестера – Эллен, и, со слов старика, она погибла от «Авады», выпущенной лично Грюмом. Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Совета, и теперь… - мужчина тяжело вздохнул, откинув за спину пряди длинных поблескивающих лунным светом волос, на мгновение замер, подбирая слова, чтобы продолжить рассказ, но Марк не дал ему этого сделать, закончив фразу за него.
- Мы все дружно оказываемся в глубокой заднице.
- Ф-фу, что за выражение… но сравнение верное. Если Совет поддержит Пожирателей, птичий орден Северуса окажется меж двух огней.
- Надо поговорить со старым лордом.
- Я уже поговорил и едва уломал подождать с решением до весны. Хотел посоветоваться с Севом, но того куда-то мантикрабы унесли.
- Мне тут один призрак… не буду упоминать его имени, сообщил, что Северус помогает кому-то унести ноги от рейда, и у него всё в порядке. Он скоро вернётся домой, - Маркус сумел-таки оторвать от груди Люциуса прижатую тем голову и с немного насмешливой улыбкой взглянул в его лицо. - Так что, как ты сам однажды мне говорил, решать проблемы стоит по мере их возникновения.
- Хмм?! Ты цитируешь мои речи? Глядишь, так скоро и хамить нам с Северусом перестанешь.
- Не дождётесь, - Тигрёнок провоцирующе облизнул губы и приподнялся на цыпочки, как будто собирался поцеловать мужчину. Лицо Люца осветилось предвкушающей улыбкой, и он потянулся было к губам парня, но… наглый мальчишка ловко вывернулся из его рук и чопорным тоном старой девы с подобающим выражением лица проговорил:
- Нет, нет, нет! Нам стоит подождать Северуса, я вовсе не хочу стать мишенью для его мести.
- Ах ты, маленький змеёныш. Мести, говоришь, боишься? Ну, что же, будет тебе месть, - позабыв про свою хандру и плохое настроение, никак не хотевшее улучшаться с самого его визита в резиденцию Лорда, Малфой-старший начал осторожно, как к пугливой добыче, подкрадываться к уворачивающемуся от него мальчишке. Марк был достойным противником. Слово за слово, и словесные подколки перешли в обмен заклятиями, а потом и полноценный магический поединок, развернувшийся в ведущем к кабинету коридоре. К тому времени, как уставший и злой, как дементор, Сев, никогда не любивший долго возиться с малолетними сопляками, на которых ни рявкнуть нельзя, ни баллов лишить, вернулся в Менор, «противники» от усталости и хохота уже с трудом могли пошевелиться, бессильно привалившись к противоположным стенам коридора. А когда зельевар в своей обычной язвительной манере отпустил пару комментариев о заразности сумасшествия и впадении кое-кого в детство, его атаковали с двух сторон.
- Раз я псих, так с меня и спросу нет, - Тигрёнок, проказливо улыбнувшись, запустил в любовника серию хорошо подобранных не особо опасных, но имеющих оч-чень пакостные последствия заклинаний, завершив её «Таранталлегрой».
Не успел шпион великого светлого мага Дамблдора отразить всё это безобразие, как за его спиной раздался надменно тянущий гласные голос Люца, впечатление от речи которого портили прорывавшиеся в нём нотки смеха:
- Защищайся, подлый оскорбитель! Я покажу тебе, насколько я впал в детство!
И понеслось. Не добравшись до Тренировочного зала, трое любовников устроили «побоище» прямо в коридорах Малфой Менора… на радость висевших там фамильных портретов, чопорности и высокомерия которых хватило от силы минут на десять, после чего они дружно принялись комментировать используемые противниками заклинания и их эффективность, а также заключать пари на исход поединка. Через час измотанные беготнёй и хохотом маги уже с трудом могли шевелиться. А тут ещё промахнувшийся по Севу Тигрёнок случайно обрушил висящий на лестничной площадке портрет какого-то-там-по-счёту лорда Аурелиуса Малфоя, и возмущённые до глубины души предки грозными выкриками заставили троих нарушителей спокойствия ретироваться в спальню хозяина поместья. Там они и перевели дух, без сил повалившись на мягкий ковёр перед камином. На удивление, все мрачно-похоронные мысли после такой встряски у всех троих выветрились напрочь, и любовники провели прекрасную, полную любви и страсти ночь… плавно перетекшую в утро… а потом и в день. Тигрёнок, унёсшийся на репетицию и последовавшее за ней представление, так и не мог весь вечер сдержать играющей на губах счастливой улыбки, вызывающей беззлобные подколки со стороны Дрея, Зига и Гидеона.
Время летело со скоростью Хогвардс-экспресса. Северус, Люц и Марк как будто оставляли все горести и беды за стенами поместья, когда вечером возвращались в него. Спустя какое-то время эти Рождественские каникулы вспоминались Маркусом как самый счастливый период в жизни – его персональный рай на земле. Когда закончилась первая неделя гастролей, прошедших с триумфом во всех крупных городах Англии, труппа, в которую входили воздушные гимнасты Флайервуда, Диего со своими большими кошками и неподражаемые Иллюзоры, как и было договорено заранее, отправились на гастроли по столицам европейских государств. Они два дня провели в Париже, обновив свои восторженные впечатления о Франции, три в Италии, по два в Германии и скандинавских странах. Последней в их гастролях должна была стать Испания, но… что-то случилось с оформлением виз, и цирковая труппа была вынуждена отказаться от выступлений в Мадриде. Темпераментный Диего выдал по этому поводу весьма колоритную речь, три четверти… нет – пять шестых которой составляли слова, не употребляемые обычно в приличном обществе. Дело было даже не в том, что родственники укротителя пронюхали о его приезде в страну, а в презрительном отношении Испанского Магического Сообщества к сквибам вообще и цирковым артистам в частности. Договариваться об изменении мест выступлений было уже слишком поздно – в их родном цирке работали гастролёры из России и Китая, а выезжать в другие города без предварительного согласования из-за каких-то двух дней не имело смысла, и Кэс с Лансом, хоть и недовольные таким раскладом, всё же приняли решение: дать своим людям пару выходных.
Как только Тигрёнок сообщил Севу и Люциусу, что в ближайшие два дня он совершенно свободен и не собирается никуда исчезать, его мужчины как-то подозрительно переглянулись и поинтересовались у насторожившегося парня:
- Тигрёнок, как ты относишься к сюрпризам? - все трое, вольготно раскинувшись, лежали на огромной постели Люца, отдыхая после почти бессонной, наполненной страстью ночи.
- Э-э-э, с опаской… что вы задумали? – юноша пытался уловить взгляды, которыми обменивались его любовники, но Северус привлёк его расслабленное тело к себе и накрыл губы нежным поцелуем. Это на какое-то время отвлекло парня от подозрительного поведения мужчин, и он опомнился только тогда, когда незаметно подкравшийся к нему со спины Люциус завязал ему глаза шёлковым шарфом, абсолютно не пропускавшим ни капельки света.
- Не бойся, этот сюрприз тебе понравится, обещаю.
Сев, подхватив Тигрёнка на руки, поднялся с кровати, с другой стороны к нему прижался Люц, и… всех троих охватило знакомое неприятное чувство сработавшего портключа. Через несколько секунд они уже оказались в каком-то месте. Не видящий ни зги Маркус ощутил приятно согревающие солнечные лучи на своей обнажённой коже, принесённый тёплым ветерком аромат каких-то экзотических цветов и трав и услышал… шум накатывавшего на берег прибоя.
- Добро пожаловать в «Рай», котёнок.
Марк, осторожно поставленный на ноги зельеваром, стянул закрывавшую ему глаза повязку и не смог сдержать восхищённого возгласа. Вокруг не было ничего, кроме синего-синего моря, белого-белого песка и небольшой рощицы пальм с уютным бунгало в отдалении:
- Что это? Где мы?
- Да разве это важно? – довольно улыбавшийся Люциус с наслаждением растянулся на песке.
- Главное, что нас тут никто не найдёт, - Северус довольно закрыл глаза и втянул носом пьянящий аромат моря, солнца и экзотических растений. А Маркус, до этого видевший тропические острова только на картинке да по телевизору в доме Дурслей, сделал пару неуверенных шагов в сторону манящей зеленовато-синей воды и, не выдержав, с довольным вскриком бросился в накатывающие на берег ласковые волны… И если он все Рождественские каникулы считал самым счастливым временем в своей жизни, то эти последние два дня были раем на земле. Они купались, загорали, наслаждались вкусом экзотических фруктов и соков и любили друг друга. Но всё хорошее когда-нибудь кончается: на третье утро, в последний день каникул, Люциуса и Сева вызвал к себе Лорд, а Марк, проведав Гелерта и друзей в Сноукастле, отправился изображать выздоравливающего больного в Хогвардс. Интуиция ему подсказывала, что уж в этот-то день его в покое не оставят. Правда, думал он при этом о Дамблдоре и мадам Помфри, и визит Главного Аврора стал для него полной неожиданностью. Гарри-Марк как раз с помощью Добби добрался от лестницы с горгульей до Больничного крыла, успел переодеться в пижаму, развеять двойника и как следует проверить свою Хогвардскую личину на предмет невесть откуда взявшегося загара, когда дверь в его палату с грохотом распахнулась, и на пороге, бесцеремонно оттолкнув возмущённую его поведением мадам Помфри, появился Аластор Хмури собственной злорадно ухмыляющейся персоной:
- Что, Поттер, я смотрю, ты выздоровел?
- Да, мистер Грюм, - юноша напрягся, в любой момент ожидая нападения (от чокнутого аврора всего можно было ожидать), но стараясь не выдать свою неприязнь к члену «Ордена Феникса». Злить Грозного Глаза в его планы сегодня не входило. В конце концов, всё как раз было предсказуемо: Гарри унизил аврора, отказавшись от его покровительства, и тот явно придумал, как отомстить нахальному мальчишке. Парень пытался просчитать, чего же можно ожидать от этого психа, а Грюм, великолепно понимавший, что гриффиндорец нервничает в его присутствии, не торопясь приближался к его кровати. Отошедшая от шока мадам Помфри попыталась было выдворить непрошеного гостя из лазарета, но он так зыркнул на неё своим волшебным глазом, что бедная женщина шарахнулась от него, как чёрт от ладана. Грозный Глаз продолжал приближаться, а парень с трудом заставил себя остаться на месте: от мага исходила такая мощная волна ненависти и предвкушения, что Гарри-Марк поневоле испугался, и только двухлетняя выучка позволила ему сохранить на лице маску вежливой заинтересованности:
- Вы что-то хотели, мистер Грюм?
- Всего лишь сделать подарок нашему Золотому мальчику, - хриплый голос, пытавшийся копировать материнские интонации миссис Уизли, прозвучал, как злая насмешка, и не успел Поттер отстраниться, как на его кровать полетела папка с грифом «Совершенно секретно. Архив Аврората», - Полюбуйся на своего любимого учителя Зельеварения, Поттер! Ну, же, смотри!!! – повинуясь взмаху его палочки, колдографии вылетели из кожаного футляра и рассыпались в живописном беспорядке. Ничего не понимающий Гарри поднял взгляд на склонившегося над ним брызжущего слюной от злости аврора:
- Я не понимаю вас, сэр…
Короткопалая ладонь впилась в гриву его спутанных волос и силой развернула лицо юноши в сторону колдографий:
- Смотри-смотри! Вот они, действия твоего хвалёного Снейпа, во всей красе! Бери пример с него, и станешь такой же сволочью-Пожирателем, как и он! – аврор ещё раз с силой наклонил голову парня в сторону магических изображений и, подчиняясь возмущённым воплям мадам Помфри, больше ни слова не сказав, покинул палату. А юноша в шоке смотрел на колдографии и не мог отвести от них глаз. К горлу подступали горечь и тошнота, в голове звучали крики умирающих Вейнов, чью смерть он видел в воспоминаниях маленькой Элены, а он всё смотрел на снимки, раскиданные по его кровати, и не мог оторваться…



Глава 36. Полуправда.

Не бечено!!!

Внимание!!! Аффтар и её муза ставят всех в известность, что глава не бечена, а сами они о такой вещи, как пунктуация - никогда не слышали. Вы всё ещё хотите прочитать? Тогда, Мерлин вам в помощь. Мы. Вас. ПРЕДУПРЕЖДАЛИ.

Искалеченные, израненные тела, на каждой колдографии только кровь и трупы. Кровавые брызги на стенах гостиных, спален, коридоров, холлов. Марк с трудом смог заставить себя дышать, кое-как проглотив ком вставший в горле. Сердце колотилось, как бешенное, а в ушах стояли отчаянные крики умирающих, замученных Пожирателями людей. Уж их-то, благодаря связи с Воландемортом, да и собственным приключениям, он на своём веку слышал немало.
- …истер Поттер! Гарри! Гарри! Вы меня слышите?! Да что же это такое?! Что это за кошмар?! – мадам Помфри с ужасом смотрела на объёмные изображения кровавой бойни.
- Ничего, мадам Помфри, - голос слушался парня с трудом, то и дело, срываясь на хрип. Ему вообще хотелось свернуться клубочком и завыть, как раненному зверю, но здесь и сейчас было не место и не время предаваться ужасу и самобичеванию. Необходимо было убраться из Больничного крыла и в одиночестве обдумать… это. Заставив свои руки не дрожать, прикасаясь к колдографиям с места преступления, Маркус собрал все снимки в кожаную папку и перевёл взгляд на шокированную до глубины души мадам Помфри.
- Что это такое, мистер Поттер? О чём говорил мистер Грюм?
- Ни о чём. Простите меня, мадам Помфри…
- Что?!
- «Обливэйт».
Колдомедик застыла на месте, уставившись бессмысленным взглядом в стену. Марк не хотел так поступать с доброй, так часто вытаскивавшей его из передряг женщиной, но… задушевного разговора с Дамблдором, сейчас просто бы не выдержал:
- Вы пришли на вечерний обход, осмотрели меня, признали здоровым и отпустили в Гриффиндорскую башню.
Папку с колдографиями, юноша предварительно сделал невидимой, наложив собственную иллюзию. Дезиллюминационные чары, опытная колдоведьма могла почувствовать и что-то заподозрить. Но всё обошлось и через полчаса, Марк со своей страшной ношей уже сидел в гостиной покоев Гриффиндора. Герми и Дрей должны были приехать только завтра утром и эти комнаты оставались в его полном распоряжении в ближайшие десять часов.
Папка лежала на низеньком столике в гостиной, а Маркус всё никак не мог себя заставить прикоснуться к ней. Знал, что необходимо это сделать, во всех подробностях, объективно, рассмотреть колдографии и не мог.
«Как же так? Ведь я знал, что они Пожиратели и служат Воландеморту, но никогда не думал, что и они участвуют в карательных акциях».
«Не думал? » - второе «я» почему-то заговорило с ним голосом Гелерта, - «Ты, что всерьёз полагал, что Риддл подпустит к себе не повязанных кровью людей? Разуй глаза, парень! Они же члены Внутреннего Круга! »
«Да, но…»
«Что, но? Они Пожиратели и ты знал об этом с самого начала. А помнишь, две недели назад? Их подавленное состояние и виноватые взгляды как раз совпадают с последней датой на этих снимках! Ты же знал, знал, в каких условиях им приходится существовать? В таких условиях невозможно остаться «чистенькими» и не запачкать ручки! »
«Но…»
«Клинический идиотизм – не лечится! Кстати, а почему собственно, ты сравнил то, что описывают колдографии с произошедшим в Вейн Холле, а? У тебя что, для этого достаточно информации? »
«Мордред побери! Я и в самом деле идиот! » - парень решительно открыл папку и, стараясь отрешиться от заснятых на колдографиях сцен, попытался объективно оценить информацию. Около часа, сдерживая подступавшую к горлу тошноту, Маркус во всех подробностях изучал снимки и пришёл к некоторым определённым выводам, заставившим его окончательно взять себя в руки. Встав с дивана, он принялся ходить из конца в конец гостиной, обдумывая пришедшие в его голову умозаключения, но стресс от полученной информации был настолько велик, что обычно скрытному «Ночному охотнику» просто необходимо было с кем-то поделиться, и всё обсудить. Дрея и Герми он отбросил сразу – Малфой был лицом заинтересованным, а подруга… Не стоило девушке видеть весь этот кошмар. Оставались Кэс и Кингсли с Кеннетом, но, подумав, Марк отверг и их – точку зрения авроров ему уже озвучили, а Кассиус, хоть и разбирался в магических проклятиях, всё же магом не был.
- Гелерт! Ну, конечно же, - собрав колдографии обратно в папку и как следует проверив не оставил ли Грюм на ней каких-нибудь Следящих чар, юноша накинул на себя свою мантию-невидимку, чтобы не особо прятаться от уже частично вернувшихся в школу студентов, спрятал под неё документы и быстрым шагом направился к лестнице с горгульей.

Сноукастл встретил его уютной тишиной. Грин-де-Вальд предсказуемо нашёлся в замковой библиотеке и с удивлением воззрился на бледное лицо своего юного друга:
- Марк?! Что ты здесь делаешь? Насколько я знаю, у тебя завтра начинаются занятия в школе.
- Начинаются. А где Максимус?
- Отправился заниматься своим любимым шпионажем в дом Блэков. Там, кажется, сегодня вечером собрание этого вашего Ордена намечалось.
- Понятно. Скажи, Гелерт… вот может быть так, что человек, которого ты знаешь и… который тебе небезразличен, вдруг оказывается способным на зверство?
- Это ты к чему? Что-то случилось? – взгляд старика утратил добродушную ироничность и приобрёл цепкость стального крюка.
- Случилось, но не сейчас. Вот только я узнал об этом сегодня вечером, - Марк поколебался немного, ему не хотелось вновь разглядывать принесённые с собой колдографии кровавой расправы, но разговаривать без них с Гелертом было бессмысленно. К тому же, подобные вещи вряд ли могли шокировать бывшего Тёмного Лорда. Решившись, юноша раскрыл папку и разложил снимки на столике перед стариком.
- Та-ак! Ну, что ж, этого стоило ожидать, - боевой маг разглядывал колдографии с профессиональным интересом и ни единой чёрточкой своего лица не выдавал своих истинных чувств, - И что ты хочешь, чтобы я тебе сказал? Что всё это – фальсификация, а твои Пожиратели белые и пушистые невинные овечки?
- Нет. Я знаю, что они не такие, но… не думал, что они способны на такое зверство.
- Зверство, говоришь? Хмм, это ты Влада Зоррейна не знал, он бы сказал тебе пару ласковых про твоё чистоплюйство. Значит – это зверство? А как называется то, что ты сделал с Милзом?
- Но он же сам… и потом, если бы этот гад не участвовал в пытках и убийствах, ничего бы не произошло!
- Да, но представь себе, что колдографии с места его смерти, а такие наверняка существуют, покажут… скажем Мионе?
- Мерлин упаси! Так ты думаешь, что они вынуждены были это сделать?
- Я их не знаю, они твои партнёры, тебе – видней. А что ты сам можешь сказать о том, что видишь на снимках? Ты говорил, что просматривал воспоминание Элены Вейн о случившемся в их поместье, так в чём, по-твоему, разница?
- Здесь, в отличие от убийства Вейнов, все раны нанесены только магически, насколько мне кажется, их не били, не применяли нож и… не насиловали…
- И это всё, что ты увидел? Странно, по рассказам Кэса, я считал, что у тебя великолепные способности по разгадыванию головоломок.
- А что ещё?
- Посмотри внимательнее! Ты видишь среди убитых женщин, или детей? Я – нет.
Марк с новым интересом вцепился в колдографии, наконец-то полностью отрешаясь от мешающих ему анализировать информацию эмоций. Судя по тому, что ему удалось разглядеть, все тридцать девять человек, были мужчинами, причём большинство в самом рассвете сил, крупные, накачанные, с характерными для боевиков чертами лиц и одеждой.
- Похоже, это – охранники. Почему так много?
- Откуда я знаю? Думай! Тебе принесли эти снимки. Кстати, ты заметил, что даты на них разные? Похоже, это подборка за… - Гелерт ещё раз перебрал снимки -… так… 1979-81 и 1995-96 годы.
- Смотри, - юноша принял к сведению заключение старшего друга, но его сейчас волновали несколько другие вопросы, - Восемь человек одеты богаче и не такие мордовороты, к тому же, именно вокруг них и вертится вся эта «фотосессия». Они тоже не похожи на беззащитных обывателей. Мерлин меня прокляни, если на шее вот этого не болтается цепь от амулета «Стальной капкан»! Да как вообще к нему смогли подобраться с таким-то «украшением»? – взгляд парня, больше не «замыленный» испытываемыми им эмоциями, привычно находил всё новые и новые признаки различных, в большинстве своём, запрещённых артефактов защиты и нападения. К тому же он привычно «вычленил» из всех колдографий, тела, которые, по-видимому, являлись «центрами композиций». Поначалу, юноше казалось, что таких – восемь, но вглядевшись повнимательнее, он заметил то, что скорее всего, пропустили следователи Аврората. На последних, судя по дате снимках, в стороне от основной массы тел, окружавших крупного неприятного вида мужчину с массивной челюстью и кустистыми бровями, лежал труп какого-то старичка – чистого «божьего одуванчика», если судить на первый взгляд. Марк бы и сам не обратил на него никакого внимания, если бы не…
- Моргана прародительница! Да это же «Кольцо Дракулы»! Откуда такая вещь у благообразного старичка?
- Где? – Гелерт мгновенно выхватил последнюю колдографию из рук юноши и внимательно вгляделся в лежащее чуть на отшибе тело. По всей видимости, авроры посчитали старого мага родственником хозяина дома, просто попавшем под горячую руку, и не акцентировали на нём внимания. Ещё бы, «Кольцо Дракулы» было в своём роде единственным подобным артефактом, мало кто о нём знал, к тому же оно считалось давно уничтоженным. Не смотря на невзрачность, эта побрякушка имела страшную силу. Владевший этим кольцом, если он смог нанести кровь своей жертвы на грани кровавого рубина, сиявшего в центре украшения, мог повелевать своей марионеткой, в каком бы уголке земного шара она не находилась, это было гораздо страшнее и действеннее «Империуса».
- Надо будет найти и уничтожить это колечко, а то ещё, не дай Мерлин, Грюм пронюхает что это такое и попытается использовать для своих нужд. Как ты думаешь, Гелерт, стоит мне наведаться в загашники Аврората, или нет? Гелерт?
Но пожилой маг его не слушал, его глаза не отрываясь смотрели на колдографию трупа «божьего одуванчика», а на губах расплывалась зловеще-мстительная улыбка.
- Гелерт?! Ты его знаешь?
- Да. Он наш с Альбусом ровесник - Штефан Зерг. Не знаю, как его звали в последние пятьдесят лет, но когда он стал одним из моих «Ночных волков» - его называли Мясником. Зоррейн выставил его из отряда за крайнюю жестокость и любовь к пыткам и это при том, что все мы не были ангелами. Издевательства над людьми доставляли этому ублюдку удовольствие. Перед последней битвой я, понимая, что мы можем проиграть, подготовил несколько убежищ для своих людей, там их никто бы не смог найти, но… Зерг, подрядившийся за большие деньги служить «светлой» стороне, ухитрился захватить их семьи. Знаешь, когда тебе каждый день присылают по флакончику с воспоминаниями, как этот садист и его прихвостни, издеваются над твоими близкими, ни один нормальный человек не выдержит. Зоррейн, Берг, Петрич, Рольер, Ренсдорф – получили Поцелуй дементора только поэтому. А этого… эту гниду объявили Героем Войны и, по всей видимости, дали карт-бланш на все его делишки. Я с огромным удовольствием пожал бы сейчас руку тому, кто прибил эту сволочь.
- Вот значит как. Ты думаешь, что Северус и Люциус…
- … устранители конкурентов? Вполне вероятно. В этом случае, они восхищают меня ещё больше.
- Почему?
- А ты представляешь, какая у этих сволочей охрана? Интересно, сколько магов входит в группу твоих партнёров? – Гелерт задумчиво прикусил губу, в эти полчаса, что они обсуждали колдографии, в нём, сквозь спокойствие и добродушную невозмутимость, так характерную для ставшего Марку близким, как родной дед, мага, проступили черты былого жёсткого предводителя наводящих ужас «Ночных волков».
- Что у вас тут за «разбор полётов»? Марк, а у тебя разве завтра не начинаются занятия в Хоге? Что ты здесь забыл так поздно?
Вошедшие в библиотеку Кэс и Кэннет тепло поздоровались с Марком и Гелертом, а Кингсли, цепким взглядом уловивший колдографии на столе, приподнял одну из них и выругался сквозь зубы:
- Проклятый парноик! Он всё-таки показал тебе эту гадость!
Маркус мгновенно развернулся к аврору, глядя на него ошарашенными глазами:
- Ты знал?! Знал и ничего мне не сказал?!
- А что я мог тебе сказать? Ты ведь не маленький и сам всё понимаешь – не бывает святых Пожирателей. Да, если честно, половина наших, их в глубине души, конечно, готова на руках носить. И это касается не только Британского Аврората.
- Значит, это правда, они – устраняют конкурентов Воландеморта?
- Хмм, это, вообще-то, информация под грифом «Совершенно Секретно»…
- Ага, а эти снимки оказались в моём распоряжении, благодаря доброй воле милейшего дедушки – Аластора Грюма, - язвить Марк умел хорошо, как-никак учился у таких ассов, как Кассиус и Сев.
- Я же говорю, наш шеф – параноик. Для него все Пожиратели – враги и потенциальные мишени, и не важно, на чьей стороне они работают в этой войне.
- Что-то я не заметил, что он не приемлет пожирательские методы… Кстати, о методах, - Маркус совершенно забыл о том, что ему рассказал во время каникул Люц, - похоже чаша терпения Высших Семей переполнилась и Совет Лордов склоняется к тому, чтобы поддержать Воландеморта.
- Знаем, - Кингсли невесело усмехнулся, - Северус уже рассказал всё Дамблдору. Ты бы слышал, как старик пропесочивал Грозного Глаза… Да что теперь толку от этого, дело-то сделано. Кстати, есть одна намётка. Кэннет вышел на человека, знающего, кто «подвёл под монастырь» Римуса. Мы были правы, стаю подставили люди Того-Кого-Нельзя-Называть. Если будем осторожны и как следует потянем за «ниточку», Люпина и Норда можно будет оправдать официально.
- Это, конечно, здорово, но вряд ли Римус с Севером захотят вернуться – им в Канаде нравится.
- Они там ещё не поженились? – подошедший к столику Кэс, поморщившись, собрал «творения» колдофотографа Аврората в стопочку и накрыл папкой, убирая с глаз кровавые подробности.
- Нет, но Римус не теряет надежды. Вроде бы Север начал «оттаивать», - Марк немного помолчал, а затем решительно обратился к Шеклботу, - Кингсли, мне нужно посмотреть сами дела по группе Снейпа-Малфоя, а не только колдографии. Мне… необходимо знать, кто все эти люди на снимках.
- Хорошо, но учти, описания в деле ещё похлеще самих колдографий.
- Догадываюсь, ну так как?
- Вынести дела из архива не получится, я же не шеф Аврората, это только Аластор так может, но пропуск на тебя сделаю, надо только личину подобрать.
- А что её подбирать-то? Вон – Перси Уизли, как раз подходящая кандидатура – секретарь Министра и пропуск в архив уже есть, - до этого молча слушавший разговор Кэн, решил подкинуть конструктивную идею.
- Перси? Но он же…
- А-а, да ты же ничего не знаешь! Пару дней назад Пожиратели таки добрались до «Норы», а этот хмырёнок, допетрив, что это его длинный язык едва не послужил причиной гибели близких ему людей, сам примчался к нам и предложил любое сотрудничество.
- А он не «засланец»?
- Засранец он, а не «засланец»! Нет, мы проверяли, парень и впрямь перепугался до смерти, что подставил свою семью. «Персик», конечно, карьерист и мелкий гадёныш, но зла своим причинить не хочет. К тому же, он считает, что это мы спрятали Молли с Артуром и детьми и благодарен нам за это по гроб жизни. Не волнуйся, эксцессов не будет.
- Хорошо, и когда я смогу добраться до документов?
- Хмм, надо подумать…
- Думайте, а то я и ночью могу пробраться, только сейчас с этой учёбой дел столько навалится, что тогда точно спать буду только на уроках по Истории Магии.
- Ладно, герой, готовься на это воскресенье…
На этом они и разошлись.

Преподаватель Зельеварения и, по совместительству, шпион «светлых сил», Северус Снейп всю первую неделю начавшегося семестра прибывал в некотором замешательстве. И причиной его, как всегда был Гарри Поттер. После конца каникул и отлёживания в Больничном крыле с маггловской инфекцией, парня, как подменили. Пару дней Сев этого не замечал. Мало ли почему Поттеру может прийти в голову отводить глаза на занятиях и молчать во время тренировок по Боевой магии. Но на третий день, это стало раздражать зельевара. Оказывается, он уже настолько привык к беззлобным пикировкам с этим гриффиндорцем, что без его псевдо-почтительно-язвительных комментариев, в жизни, казалось, чего-то не хватало. Нет, Золотой-Мальчик-Дамблдора, на тренировках мух не ловил, а сражался в полную силу… Даже, пожалуй, стал жёстче, стремительнее, но… замкнутое выражение его лица и вечно прячущиеся глаза, выводили мужчину из себя и наконец, он не выдержал:
- Поттер, что с Вами происходит?
- Ничего, сэр.
- Да-а?! И именно по этому поводу Вы соизволите прятать от меня взгляд? Что Вы опять натворили?
- Я – ничего, - на мгновение зельевару показалось, что парень хочет его о чём-то спросить, но… юноша промолчал, так ни разу и не посмотрев в его лицо.
«Кой Мордред с ним творится? » - все «непонятки» касающиеся Поттера имели тенденцию приводить к катастрофам и декан Слизерина дал себе обещание проследить за подростком, чтобы тот не натворил ненароком чего-то… с глобальными последствиями.
К тому же мужчину грызло какое-то неприятное предчувствие. Да ещё и Тигрёнок куда-то запропастился. Когда Лорд выдернул их с Люциусом из «Рая», парень пообещал, что непременно появится в Малфой Меноре в выходные. К тому же, в эту субботу – 9 января, Северусу как раз исполнялось тридцать семь и Тигрёнок великолепно знал об этом. Не то, чтобы зельевар любил этот праздник, или с нетерпением ожидал его, но… ради «малыша» готов был стерпеть даже устроенное Люциусом застолье на троих. Они прождали парня до глубокой ночи, подскакивая из кресел при каждом подозрительном шуме, и то и дело поглядывая на родовые перстни, связанные с медальоном, подаренным мальчишке, но… он так и не пришёл. Только одно радовало встревоженных не на шутку мужчин – артефакт не подавал сигналов об опасности, грозившей Тигрёнку. Не дождавшись в Малфой Меноре «Ночного Охотника», Сев вернулся в Хогвардс с тяжёлым сердцем и крайне неприятным предчувствием, а тут ещё его ждали эти «выкобены» Поттера, так что к концу недели, зельевар уже готов был на стенку лезть от тревоги и раздражения. Балы с факультетов летели, как листья с деревьев по осени, доставалось даже слизеринцам. Даже – в особенности, слизеринцам. С тех пор, как Лорд, после стычки в Министерстве и уничтожения группы Кэрроу, объявил охоту на неуловимого ночного вора, Северус с Люцем были готовы в любой момент заавадить своих соратничков, если только те ухватят хоть маленький клочок информации об их таинственном любовнике. А в результате доставалось детям Пожирателей. Старшекурсники змеиного факультета прибывали в глубоком шоке от поведения своего декана. И ведь выяснить, что могло случиться с парнем, нельзя было – Тигрёнка, кроме них с Люциусом, не знал никто… разве что - призрак Максимуса Малфоя, но ехидный старик, как назло, всю неделю не показывался в Меноре. Дошло до того, что Сев, во время очередной тренировки с Поттером, чуть не запустил в него «Авадой», и только в последний момент удержал, уже готовое сорваться с палочки заклинание. Гриффиндорец заметил на мгновение появившуюся зелёную искру на кончике палочки своего противника, но вида не подал, а только отвёл глаза, возводя раздражение зельевара с уровня постоянно нарастающей тревоги до едва сдерживаемого бешенства. С трудом удержав себя от желания вцепиться в плечи этого недоразумения и вытрясти из мальчишки все его тайны, Сев отсалютовал гриффиндорцу палочкой и процедил сквозь зубы:
- На сегодня тренировка окончена, можете быть свободны. И Мерлина ради, Поттер, если Вы и в следующий раз будете ползать как беременная мантикора, я испробую на вас «Круцио»!
Зельевар и сам понимал, что совершенно незаслуженно нашипел на парня, но тревога за любимого и невозможность ничего сделать, чтобы найти его, выводили мужчину из себя, а присутствие этого, конкретно взятого, гриффиндорца, ещё и усиливало подобные чувства в арифметической прогрессии.
Студент в ответ, едва заметно склонил голову и, так и не произнеся ни слова, покинул Тайную комнату.
Дни тянулись за днями, приближался конец учебной недели, а от Тигрёнка всё не было ни слуху ни духу. Нервничавший не меньше Северуса Люц, уже собирался было воспользоваться родовым артефактом, чтобы вернуть домой строптивого призрака и расспросить о пропавшем юном авантюристе, когда Максимус сам нарисовался в Меноре и, не вдаваясь в подробности, безапелляционно заявил, что «Ночной охотник» жив, но очень занят и не сможет в ближайшее время подать о себе весточку. Больше из старика никто ничего вытянуть не смог.
Марк же, просидевший вечер субботы и всё воскресенье в архиве Аврората под личиной Перси Уизли, теперь мог с уверенностью сказать, что ему известна вся правда о деятельности группы Снейпа-Малфоя, а не только та урезанная информация, которой поделился с ним Грюм. Гелерт оказался прав – его любимые мужчины были личными устранителями конкурентов при Воландеморте, а в их группу входило по различным данным от пяти до семи Пожирателей. Почему по различным? Да потому что, ни разу, попадая под следствие, или даже сидя в Азкабане, ни Северус, ни Люциус не выдали ни одного человека из своей группы. Даже имена членов их «команды» были неизвестны аврорам.
Всю последовавшую за выходными неделю, он ходил под впечатлением от добытой им информации. Умом-то юноша её принял, а вот сердцем… В душе Марка царил полный раздрай. Парню, одновременно, хотелось запереться в каком-нибудь убежище на недельку, чтобы привести свои эмоции в порядок и, отправившись в Малфой Менор, выложить Люциусу с Севом всё как на духу. Только вот, спрятаться от окружающих у Мальчика-Который-Выжил не было не малейшей возможности, и он был вовсе не уверен, что «его» Пожиратели оценят подобную откровенность. Приходилось терпеть и скрывать от друзей свои чувства. Но разве можно спрятать что-то надолго от таких как Герми и Дрей. Заметив, что Маркус всю неделю, после возвращения с каникул, ходит как в воду опущенный, слизерино-гриффиндорская парочка взяла его в оборот. Стоило ему вернуться в тот самый четверг, после неудачного занятия со Снейпом, и устроиться на облюбованном в последнее время, широком подоконнике окна, полускрытого тяжёлой толстой портьерой, как Драко с Мионой, словно призраки, возникли рядом.
- Марк, что происходит?
- Ничего, Герми, с чего ты взяла…
- Не заговаривай нам зубы, Золотце. Ты всю неделю ходишь по Хогу, словно своя собственная тень.
- Что, так заметно?
- Пока нет, но крёстный уже кидает на тебя подозрительные взгляды.
- Он догадался, что ты и «Ночной Охотник» одно и то же лицо? – девушка откинула с глаз отросшую за полгода чёлку и осторожно присела возле друга на краешек подоконника, - Тебе давно надо было им всё рассказать. Ты же знаешь, какой он гордый…
- Нет, Сев с Люцем ничего не узнали… пока. Ты – права, я знаю, но… дай мне немного времени. Сейчас всё слишком сложно и…
- Ты думаешь, потом будет легче?
- Нет, не будет, - маг-иллюзор невесело усмехнулся и откинулся на толстую каменную стену, приятно холодившую раскалывающийся от боли затылок. Что-то, какая-то сжимавшаяся всю неделю «пружина», не дававшая ему спокойно жить, с звоном лопнула, пропуская в заледеневшее сердце чувство огромной симпатии и благодарности друзьям. Он устал копить всё в себе, ему просто необходимо было с кем-то поделиться. Кэс и Гелерт его понимали, но… их не было в Хогвардсе, да, и к тому же – Драко имел право знать о том, чем занимаются его отец и крёстный. Юношу немного беспокоила реакция Мионы, но вспомнив все их сомнительно-законные приключения, он понадеялся на терпимость и широту взглядов подруги. Сначала медленно, подбирая слова, а затем всё увереннее, он рассказал друзьям всё что случилось за эту неделю, начиная от визита Грюма в Больничное крыло. На лице Герми шок от услышанного постепенно переходил в уже привычную задумчивость, её аналитический ум просчитывал выводы, а по выражению физиономии юного аристократа – сложно было что-то понять, Малфоев с пелёнок приучали держать «маску». Единственное, что он сказал по этому поводу, было:
- Вот значит как? Это – многое объясняет.
- Воландеморт всё равно бы их заставил участвовать в операциях, так лучше уж в таких. «Этих», по крайней мере – не жалко, - после длительных раздумий, заключила Гермиона.
- Ты даже не представляешь, до какой степени «не жалко». Я прошерстил в архиве Аврората все «послужные списки» жертв с кратким описанием их «подвигов». Поверь мне, Герми, Милз с Кэрроу, по сравнению с ними – ангелы.
- Да, кстати, Марк, - Дрей нахмурился так, как будто только сейчас вспомнил какой-то важный вопрос, который всё собирался, но всё время забывал задать другу, - А что там за странное самоубийство произошло с этим хмырём? Что случилось, ты не в курсе?
- В курсе. С ним случился я… Фадж «отмазал» родственничка от всех обвинений, ну, я накануне освобождения этого… «невинного агнца» и наведался в его камеру в Аврорате…
- И? – насмешливая заинтересованность на лице слизеринца, вдруг, до боли напомнили Маркусу его отца, а удивлённо выгнутая бровь – «коронную» гримасу Северуса.
- Я приказал ему сделать с собой то, что он сделал с погибшими Вейнами… под «Империусом».
- О боже! Марк…
- Что Марк? Как я мог так поступить с человеком?
- Нет, этот человек как раз заслуживал такой смерти, но «Империо»… Тебя же могли поймать?
- Не волнуйся, Мио, без палочки это заклинание отследить невозможно, а Золотце не такой дурак, чтобы тащиться в застенки Аврората со своей палочкой. Я прав?
- Естественно, - с плеч гриффиндорца будто камень свалился. Всё же понимание друзей – это великая вещь.
- И что теперь? Ты расскажешь им, что в курсе специфики их… работы на Тёмного Лорда? Именно это ведь тебя беспокоит? – Гермиона, как всегда, ухватила самую суть переживаний друга.
- Не знаю… Скорее всего – нет.
- Почему?
- Не хочу ставить их перед фактом. Если захотят – сами всё расскажут.
- А ты?
- А что я, Дрей?
- Меня интересует, сколько времени ты ещё будешь пудрить мозги моим отцу и крёстному? Что вообще значит для тебя эта связь?
- Я не «пудрю им мозги», как ты выражаешься… Наши отношения… для меня… дороже жизни.
Марк не опустил глаз под испытующим взглядом слизеринца и тот, видимо что-то решив для себя, кивнул головой и сказал уже другим, дружелюбно-насмешливым тоном:
- Смотри, мы с Мионой, даём тебе месяц, чтобы собраться, наконец, с силами и… безоговорочно сдаться на милость обманутых тобою возлюбленных.
Единственное, что оставалось после этого Маркусу, это – обречённо вздохнув, кивнуть головой. Он слишком хорошо знал Дрея и Герми, чтобы надеяться, что они забудут об его обещании. Что радовало парня, так это – отсрочка на целый месяц. Юноша боялся этого разговора и великолепно понимал, что это не глупые необоснованные страхи. После разоблачения он рисковал навсегда потерять любимых людей… Люциус, возможно, и спокойно бы отнёсся к личности Тигрёнка, а вот Северус… С его-то ненавистью к покойному отцу Гарри-Марка – вряд ли. А если учесть, что эти двое уже были связаны неофициальными, но очень сильными узами Партнёрства, то откровенность юноши, вполне могла обернуться вежливым «отшиванием». Даже мысли об этом, Марк перенести не мог. Для него милосердней была бы «Авада» в лоб. Подавив в себе дурные предчувствия и всё нарастающее за последние месяцы ощущение приближающейся опасности, парень стал продумывать варианты своего возвращения в Малфой Менор. Завтра была уже пятница, он не видел своих мужчин почти десять дней, и с каждым днём тоска по ним становилась всё невыносимее, но Марк великолепно понимал, что ему просто так не сойдёт с рук длительное отсутствие и игнорирование дня рождения Сева. Стоило так обставить своё появление в поместье, чтобы его партнёры не догадались обо всём раньше времени. Откровенный разговор, юноша решил отложить до будущих времён. А сейчас, он с благоговением поглаживал старинный фолиант, спрятанный в украшенную изящной резьбой футляр-шкатулку и предназначенный в подарок Севу. Его он обнаружил в недавно вскрытом им хранилище, вымершей лет триста назад семьи Арденно, по слухам происходившей от самой Морганы, и с первого взгляда решил подарить Северусу. Правда пришлось поторговаться с гоблинами, те великолепно понимали стоимость гремуара и заломили за него бешеную цену – всё вознаграждение за вскрытие этого сейфа, а оно составляло сто пятьдесят восемь тысяч галлеонов, плюс сто двадцать тысяч с личного счёта «Ночного Охотника». Цена была грабительской, но Марку удалось снизить её, проведя два часа торгуясь с Рокваром. Компромисс был достигнут к их обоюдному удовольствию: старому гоблину нравился сам процесс торговли с умным молодым человеком, а Маркусу – необычный и временами злой юмор управляющего. В итоге, сошлись на двухстах тысячах и надо сказать, книга этого стоила. Потому, что была ни чем иным как… личным «лабораторным» дневником самой Морганы. Конечно, Поттеру, как полной посредственности в Зельеварении, было сложно оценить всю её ценность, но он представлял, что такая вещь могла значить для Мастера Зелий. Теперь оставалось только придумать, как появиться в Малфой Меноре и не нарваться на месть со стороны «своих» Пожирателей. А в том, что таковая будет, парень нисколько не сомневался. По правде сказать, от мыслей о некоторых её проявлениях, ему по ночам снились такие сны, что… В общем, это к делу не относится.
Утро такой долгожданной пятницы начиналось как обычно, на улице ярко светило солнце, обещая морозный денёк, сонные студенты недовольно расползались по своим местам в Большом зале, в ожидании завтрака, совы разносили доставленные от родственников письма и «Ежедневный Пророк». С него-то всё и началось. С некоторых пор, Герми отказалась от подписки на эту газету, возмущённая до глубины души пасквилями, которые печатались там, с негласного распоряжения Министра Магии. Кем только не представляли в них Мальчика-Который-Выжил: то сумасшедшим, то – потенциальным Тёмным Лордом, то – возомнившей о себе невесть что знаменитостью. Гарри-Марка, собственно, эти инсинуации, совершенно не задевали, а Гермиона, со своей жаждой справедливости, не раз просчитывала варианты какой-либо пакости для всей редакции газеты и для ненавистной Риты Скиттер, в частности. И эти планы были отнюдь не безобидными. Дрей даже смеялся, что гриффиндорским отличницам вредно становиться ученицами Тёмных Лордов, пускай даже и бывших – из них выходят ведьмы, пострашнее Беллы Лестранж. Но смех смехом, а даже не выписывая «ЕП», они всё равно оставались в курсе всего, что печатала эта газетёнка, слишком многие получали её и были готовы «без задней мысли», или с оной, поделиться всеми подробностями напечатанных в ней статей. Этот день не был исключением, правда, соседей по столу заинтересовали в основном, сведения об избрании Скримджера Министром Магии. Подсчёт голосов закончился как раз накануне вечером и теперь «Ежедневный Пророк», как всегда в хвалебных выражениях (а кто бы посмел иначе, когда дело касается бывшего главы такой всезнающей организации, как Аврорат), напечатал краткую биографию победителя – Руфуса Пандоруса Скримджера.
Эти «сопли на глюкозе» Гарри-Марка совершенно не интересовали, он и так был в курсе кем являлся его «дражайший» опекун. Поэтому, юноша просто пропустил мимо ушей всю трескотню за завтраком и едва не прослушал важнейшее для себя известие, которое другим казалось лишь мелкой деталью из жизни Магического Мира. Хорошо хоть, Герми, внимательно слушавшая все разговоры, в надежде получить всю возможную полезную информацию, толкнула его локтем в бок и парень, провалившийся было в мечты о выходных в Малфой Меноре, «навострил ушки», вслушиваясь в то, что рассказывали Дин Томас и Симус Финниган. Сначала эта информация мало заинтересовала его. Ну, подумаешь, Министерство резко усилило контроль за приобретением волшебных палочек магическим населением страны. Можно подумать, Пожиратели в открытую покупали их у Олливандера! В принципе, Марк был даже согласен со Скримджером и Грюмом – все палочки с этого времени должны были получать и сразу же регистрировать в Аврорате, где старый мастер по-прежнему, выяснял, какой магический инструмент подходит конкретно взятому магу, или ведьме. Одобрял юноша и намерение властей предоставить защищённое всевозможными заклятиями убежище, Олливандеру… И только спустя минуту или две, парень осознал… что охранять других изготовителей палочек никто в Аврорате не собирается. Мастеров подобных Олливандеру во всём Магическом Мире всегда было крайне мало – не больше пяти-шести человек и первым в этом списке стоял… Лекс Грегорович…
Юноша чуть не поперхнулся кусочком омлета, который собирался проглотить в этот момент. Закашлявшись, он едва сумел выдавить вопрос:
- Когда?
- Что, когда? – уже почти забывшие об этой мало касающейся их статье, гриффиндорцы, с удивлением воззрились на не встревавшего ранее в разговоры однокурсника.
- Гарри, ты чего? – Рон, знавший друга лучше остальных, заметил его побледневшее лицо и придвинулся ближе, на случай если надо будет чем-то помочь.
- Когда Олливандера отправили в укрытие? Когда, вообще, было принято решение выдавать палочки только в Аврорате?
- А, так ты об этом. Отец пишет, что разговоры начались ещё неделю назад, а закон принят во вторник…
Дальнейшие слова Рональда, Гарри-Марк уже не слушал. Одним глотком допив тыквенный сок, он почти бегом выскочил из зала, не обращая внимание на недоумённые взгляды студентов и преподавателей, и быстрым шагом направился к лестнице с горгульей. Герми и воспользовавшийся своей новой мантией-невидимкой Дрей, едва успели задержать его прямо возле лестницы:
- Стой! Марк, ты в своём уме? Если ты сейчас, во время занятий, исчезнешь из замка, Дамблдор перевернёт небо и землю, но дознается в чём причина!
- Я понимаю, Герми, но Грегоровича надо предупредить о грозящей ему опасности.
- Погоди, Поттер. Закон вышел три дня назад, Тёмный Лорд уже точно о нём знает и если ПСы до сих пор ничего не предприняли, то значит и не нуждаются пока в изготовителе палочек, - Драко крепко держал друга за плечи, не давая тому вырваться и заставляя выслушать себя и свою подругу, - Не делай глупостей, ты спалишь себя и всех нас.
- Хорошо, основные занятия сегодня до обеда, после него только Уход и История Магии, подстрахуете меня?
- Ладно, но только после обеда. Скажем, что у тебя срочные тренировки.
На том они и разбежались по занятиям. Время тянулось очень медленно. Марк, да и Герми, чувствовали себя, как на иголках.
Наконец, закончился последний урок перед обедом и юноша, сделав почти незаметный знак друзьям, что исчезает, незаметно, где пользуясь полузаброшенными переходами, а где с помощью своей магии отвлекая внимание, отправился к аппарационной площадке под лестницей, предварительно попросив Добби доставить туда его тёплую зимнюю мантию и ботинки. Переодевание с трансфигурацией одежды не заняли много времени и через четверть часа, Марк уже, стараясь не привлекать к себе внимания, шёл по заснеженной улице небольшого восточно-европейского магического посёлка, всё ещё украшенного Рождественскими гирляндами и наряженными ёлками. Быстро темнело и до домика Грегоровича, парень добрался уже в темноте. Улочка была довольно неплохо освещена фонарями, но на крыльце и двери дома лежала густая тень и юноша не сразу заметил, висевший на двери траурный венок и какое-то, то ли послание, то ли объявление, едва различимое в полутьме. Марк, в своих «библиотечных изысканиях» не раз сталкивался со старинными фолиантами, написанными кириллицей и даже мог прочитать некоторые заклинания, но сам язык ему был незнаком и что-то в глубине души говорило, что применять сейчас Переводные Чары, было бы верхом неосторожности. Самому же удалось разобрать только пару слов, показавшихся похожими на «несчастный случай» и «проклятие». Запечатлев в памяти весь лист объявления, юноша осторожно подкрался к окну гостиной и заглянул внутрь. Да, чувство опасности его не подвело, в доме были местные авроры. Они явно расспрашивали о чём-то пожилых ведьм и волшебников, одетых в тёмные траурные одежды, а посреди комнаты… стоял гроб с телом старого мастера. Марку, хорошо было видно его усталое, навеки застывшее лицо, освещённое горевшими в изголовье свечами. Соваться сейчас внутрь дома, было бы верхом безрассудства и парень, поклявшись себе, что выяснит, что же произошло со ставшим ему близким старым ехидным магом, не привлекая к себе внимания, удалился на сотню ярдов и, нырнув в какой-то незаметный тёмный переулок, активировал портключ, перенёсший его в Сноукастл. А там его уже ждали. Неизвестно, какими способами удалось Герми и Драко отвертеться от последнего занятия по Истории Магии, Марк подозревал, что их отлучку «прикрыла» МакГонагалл, но к тому времени, как он появился в своём замке, там, кроме них с Гелертом, находились ещё и леди Эдна с Тео и Блейзом. И вся эта команда вопросительно уставилась на юношу, стоило ему только появиться в зале.
- Марк, что с Лексом? – Грин-де-Вальд умел оставаться невозмутимым в любой ситуации, но сейчас его нервозность выдавал острый, как клинок взгляд серо-зелёных глаз. Юноша даже поёжился, не хотелось бы ему быть тем, кому это взгляд предназначался:
- Плохо. Мастер – мёртв. В его доме авроры. Я не стал туда соваться, чтобы не вызвать ненужных вопросов. На двери дома висит траурный венок и какое-то объявление, думаю – некролог. Единственное, что мне удалось понять из текста, это – что-то про заклинание и несчастный случай.
- Покажи! – Гелерт подошёл к парню и, решительно приподняв его подбородок, вгляделся в глаза. Марк убрал все блоки и «показал» ему, всё, что видел в маленьком городке. Несколько минут старик всматривался, внимательно, но осторожно перебирая воспоминания юноши, а потом резко разорвал зрительный контакт. Его лицо исказила горько-насмешливая гримаса.
- Что там было написано?
- Великий и прославленный мастер – изготовитель волшебных палочек и бла-бла-бла, умер от остановки сердца в результате несчастного случая – в него случайно попало проклятие, выпущенное неисправной палочкой, над которой он работал… Бред!!!
- Да, верится с трудом. Чтобы мастер Грегорович, не обезопасил себя от подобных случайностей…
- Я и говорю – бред! Лекс же не идиот. Да за больше чем сотню лет работы с палочками, он собаку на них съел и никогда, ни за что бы не допустил подобного… - старый боевой маг, внимательно оглядел собравшихся в гостиной магов и продолжил, - Вот что, дражайшие мои господа и дамы, не нравится мне всё это. Вы, пожалуй, подождите здесь, всё равно никто из вас не владеет нужным языком, - он увидел как вскинулась, собираясь что-то возразить Герми и пояснил, - Нет, Чары Перевода, дают только возможность понимать и быть понятым, скрыть то, что вы иностранцы не получится. Поэтому, вы остаётесь здесь, а я… наведаюсь в дом Грегоровича и порасспрашиваю кое-кого.
- Мой Лорд, Вас могут узнать авроры, - Эдна Зоррейн-Валесски решительно поднялась из кресла, в котором до этого сидела, - А вот женщину они ни в чём не заподозрят. К тому же, вы забыли, я тоже пять лет училась в Дурмстранге и знаю местные диалекты.
- Кто меня может узнать? Авроры? Тёмный Лорд Грин-де-Вальд умер в Нурменгарде прошлым летом! А вот тебя, моя дорогая, могут узнать Пожиратели, которые наверняка вертятся вокруг школы. Так что, одна ты туда не пойдёшь.
- Но, Мой Лорд…
- Я уже просил. Не называть. Меня. Так.
- О чём вообще разговор? Если мастера убили Пожиратели, одному, или двоим там делать нечего. Надо идти всем, - Марк потихоньку вызвал Винки и велел ей принести кое-какие боевые артефакты на всю компанию. Отпускать Гелерта или леди Эдну без прикрытия, он не собирался.
- Ага, Золотце! Ты ещё скажи, что мы всей компанией полезем в дом. Вот радости-то местным аврорам будет!
- Погоди, Дрей, Марк в чём-то прав…
- Мио, если в маленьком городке появятся сразу семеро незнакомых магов, ты думаешь, это пройдёт незамеченным?
- А если Марк наведёт на нас иллюзию?
- Для того, чтобы навести иллюзию, надо разведать, в кого можно превращаться, а в кого нельзя – это дело одного-двух дней…
- У нас нет этого времени, - Гелерт повернулся к спорившим друзьям, - Судя по некрологу, Лекс умер вчера утром.
- И что?
- По обычаям, его похоронят завтра утром, отсюда и пожилые ведьмы в доме – это плакальщицы, они пришли проводить одинокого старика в последний путь и как следует оплакать его. Если мы и сможем что-то выяснить, то только сейчас. Утром, на кладбище, будет полно авроров.
- Их и сейчас там немало.
- Авроры проведут дознание и уйдут, появятся только на похоронах, чтобы не допустить каких-либо эксцессов.
- А что если… - Маркус произнёс эти слова очень тихо, будто разговаривая сам с собою, а на губах его внезапно промелькнула улыбка, - Да, старому чёрту это понравилось бы.
- Что ты задумал?
- Никаких иллюзий, небольшие косметические чары и подходящая одежда.
- И что это даст?
- Драко прав, семь магов-мужчин (а Герми предлагала именно такую маскировку) привлекут ненужное внимание, а вот… пожилая пара с сыном и четырьмя племянницами... Насколько я понял, в тех краях ведьм априори не считают достойными противниками?
- Та-ак, Золотце, я ослышался, или ты действительно предложил нам всем изображать девчонок?
- Что ты, принц ты наш Серебяный, как можно! Только… Блейзу, мне и… тебе. Тео вряд ли потянет на девицу, а потому, будет изображать… самого себя.
- Да ты…
- Успокойтесь юноша, Маркус – прав. У нас есть несколько часов, чтобы подготовиться. Сейчас там девять вечера, пойдём под утро. Марк, ты сможешь захватить всех обитателей дома своими Сонными чарами?
- Да хоть всю улицу.
- Тогда, дом Лекса и соседние с ним дома. Проверяем память всех находящихся в доме и осматриваем тело. Пары часов, я думаю, должно хватить.
- Подожди, Гелерт, а как быть с похоронами, ты же не собираешься… О, нет!
- Лекс – не был моим другом, но… он оставался частью моего погибшего мира…
- У него не осталось близких родственников, кажется, только троюродный брат с племянницей и её детьми. Насколько я знаю, они не виделись лет пятьдесят, я могу попытаться внушить тем, кто находится в доме, что мы родственники Мастера, - Марк поднял взгляд на раздумывавшего над предложением Гелерта, ожидая его ответа, он понимал, что если старик решил присутствовать на похоронах, то его даже «Петрификусом» не остановишь и предлагал единственный, с его точки зрения, приемлемый выход. Неожиданно ему на помощь пришёл Блейз:
- У меня тоже есть опыт создания ложных воспоминаний, мы с Маркусом могли бы заняться этим.
- Хорошо. Предлагаю, всем поспать. Неизвестно, когда мы оттуда вернёмся.
Собравшиеся в Сноукастле маги, поужинали и, проверив приготовленную в дорогу одежду и артефакты, отправились спать, а Марк, которому предстоявшая вылазка не давала покоя, задержал в коридоре Дрея с Герми и тихо поинтересовался:
- Нас завтра не хватятся?
- Нет, - девушка ободряюще улыбнулась другу, - Я поговорила с Невиллом, он успокоит Рона и остальных, а МакГонагалл прикроет нас завтра, якобы забрав всех троих на дополнительные занятия по Анимагии и Трансфигурации.
- В общем, до ужина – мы совершенно свободны. Цени – Золотце, тебе достались гениальные друзья.
- Ценю, ценю, - и, отпустив ещё пару шуточных замечаний, юноша отправился в свою спальню. Но сон не шёл. Перед глазами всё время, как живой стоял старый ехидный мастер, который так помог ему и его друзьям этим летом. Не верилось, что его уже нет в живых. Казалось, они завтра придут к нему в дом, а он встретит их в своей насмешливой манере, объявив, что его смерть была всего лишь розыгрышем.
Но чуда не произошло. Они переместились в маленький городок неподалёку от Дурмстранга в пять утра по местному времени и незаметно проникли в дом. Все обитатели этого, а также, соседних домов и оставленная для охраны группа авроров, были благополучно усыплены магией Маркуса. А потом началось то, ради чего они сюда прибыли. Все, кто хоть немного владел Легиллименцией, проверяли память собравшихся в доме и его окрестностях, магов, а Марк с Блейзом, практически следом, плели сложную вязь Ложных воспоминаний. Гелерт во всём этом не участвовал, хоть и был хорошим легиллиментом, его задачей было определить, что же в действительности случилось со старым мастером. Через час все уставшие, но удовлетворённые своими успехами, собрались в гостиной, где находился гроб с телом.
- Гелерт, ну, что удалось выяснить? – Марк говорил практически шёпотом, в этом тихом доме казалось кощунством повышать голос.
Старый волшебник в последний раз склонился над телом давнишнего приятеля и, поправив прядь пегих волос, сползшую тому на глаз, тихо проговорил, обращаясь, казалось к мертвецу:
- Эх, Лекс, Лекс, как же ты так подставился-то?
- Что произошло? Никто из всех этих ведьм и магов ничего не знает, только боятся не пойми кого. Даже авроры не в курсе, что конкретно случилось со старым мастером.
- Его старик-эльф сказал, что Лекса два дня назад зачем-то вызвали в Дурмстранг…
- В школу?
- Да. Оттуда он уже не вернулся. Его нашли мёртвым в собственной мастерской, вчера утром. Всё было обставлено так, как будто он погиб от несчастного случая.
- И это действительно так?
- Ты можешь себе представить случайное самопроклятие «Круациатусом»?
- Нет.
- И я нет. Тем более, больше двадцати раз подряд. И ещё, смотрите, - Гелерт осторожно убрал длинные волосы с шеи трупа и оттянул вниз высокий воротник рубашки.
- След от петли?
- Да. Это и есть причина смерти.
- Но, как же тогда, сердечный приступ и внезапная остановка сердца, как написано в некрологе? – Герми была возмущена действиями местных властей, - Они же фактически, замалчивают преступление.
- Им не хочется признавать, что Британская война докатилась и до них. Для местных властей – так спокойнее. А что касается внезапной остановки сердца, то – это правда. Я, к примеру, не видел мертвецов с бьющимся сердцем.

Они провели в доме Грегоровича полдня, отдавая дань уважения погибшему магу, а когда его тело было предано земле, Гелерт, как только они простились с соседями покойного и отошли от дома, велел всем возвращаться в Сноукастл, не дожидаясь его:
- У меня тут есть ещё кое-какие дела.
- Подозреваю, что эти дела ждут тебя в Дурмстранге? - Марк не собирался выполнять распоряжение своего учителя и оставлять того один на один с опасностью, грозившей тому в контролируемой Пожирателями школе. Со слов Северуса он знал, что Навский уже не скрываясь проповедует там служение Воландеморту, а несколько членов преподавательского состава заменены на Пожирателей из числа приближённых к Тёмному Лорду.
- Ты прав, но я знаю эту школу лучше любого другого человека, поверь мне. Можете за меня не волноваться. Я не собираюсь разворачивать там полномасштабные военные действия.
- Мы идём с тобой. И это не обсуждается, - Марк увидев, что Грин-де-Вальд собирается отстаивать свою точку зрения, нанёс «удар ниже пояса», - Ты – опытнейший боевой маг, Мастер Боя и знаешь школу, как свои пять пальцев, но… Гелерт… ты сам говорил, что тюрьма высосала почти всю твою магическую силу. Что если тебе придётся столкнуться с отрядом Пожирателей? Одного опыта и знаний в этих условиях окажется мало.
- Хорошо, - старик, скрепя сердце, шагнул на широкую дорогу, ведущую к виднеющемуся на горизонте мрачному замку, - Только, чур, слушаться каждого моего слова.

Эту вылазку юные маги запомнили на всю жизнь. Мрачные катакомбы подземного хода, скрытые в казалось бы, глухих стенах потайные двери и крутые лестницы, сотни ступеней и поворотов и, наконец, кабинет человека, который отдал приказ об образцово-показательной казни старого мастера, отказавшегося служить Воландеморту. Директор Навский не одну сотню раз успел пожалеть за оставшиеся часы своей жизни и о том, что посмел нарушить закон гостеприимства и убить Лекса Грегоровича в таком убежище, как Дурмстранг, и о том, что лишил студентов так нужной им защиты, и о том, что вообще пошёл служить Тёмному Лорду. Смерть его была нелёгкой… так же как и тех преподавателей, что участвовали в издевательствах над старым Мастером. Старшекурсники же, пошедшие на это, чтобы выслужиться перед Воландемортом – отделались более лёгким наказанием. Вернее, это они так думали, с радостью встречая на следующее утро, вызванных в школу анонимным сообщением авроров.
Молчаливая и мрачная компания, вернулась в Сноукастл только глубокой ночью. Они так и не узнали, да их в общем-то это и не интересовало, что их «визит справедливости» в Дурмстранг вызвал грандиозный скандал в Авроратах сразу нескольких европейских стран, чьи отряды быстрого реагирования, были вызваны в школу путём активации оставленной там когда-то Гелертом, эмблемы «Ночных волков». А руководитель местного Аврората Дольф Боровски, после доклада своих подчинённых, засел в своём кабинете с бутылкой огневиски, оплакивая свою погубленную карьеру. Замять ТАКОЕ не смогла бы даже команда профессиональных Стирателей Памяти. Да и сложновато было бы замять ситуацию, когда почти сотня боевых магов, не считая старшекурсников и профессоров Дурмстранга, собственными глазами видела тело господина Навского, повешенного прямо в Большом зале. Левое предплечье директора, с отчётливо видимой на нём Тёмной Меткой было выставлено напоказ, а неподалёку, сложенные рядочком, бок о бок, покоились тела ещё трёх недавно принятых на работу профессоров с точно такими же знаками на руках. В противоположном же углу зала, запуганные до икоты сидели одиннадцать старшекурсников школы, судя по всему, недавно присягнувшие Тому-Кого-Нельзя-Называть и… не у одного из них не было обнаружено ни малейшей крупицы магии. Вердикт колдомедиков гласил – эти молодые люди навсегда останутся сквибами. Кто это с ними сделал, пострадавшие от рук таинственного мстителя, или мстителей, рассказать не могли, но все в один голос заявляли, что это наказание за убийство мастера Грегоровича. Того-самого Грегоровича, который по официальной, причём, одобренной начальником Аврората, версии – умер от сердечного приступа и внезапной остановки сердца. Да-а, господину Боровски было о чём беспокоится.

А вернувшимся после событий, случившихся в Дурмстранге, магам, не хотелось общаться. Когда они отправлялись на разведку в школу, то собирались всего-лишь выяснить, как погиб Грегорович, ни о какой мести друзья тогда не думали… Вернее, Грин-де-Вальд-то, как раз, вероятнее всего и собирался посчитаться с виновными в смерти его старого приятеля, а вот остальные, просто пошли следом, опасаясь за его жизнь. Мысль о невозможности оставить преступление безнаказанным пришла уже после нескольких сеансов Легиллименции и длительного разговора «по-душам» с директором Дурмстранга. То, что они увидели в воспоминаниях этого мерзавца и его соучастников, очень повлияло на ребят и… запустило цепь дальнейших событий. Теперь каждый из них, кроме Драко с Герми, всегда переживавших все потрясения вместе, хотел побыть в одиночестве, самостоятельно приняв решение, как ему жить дальше. Раньше, им уже приходилось убивать противников, но это происходило в горячке боя, когда «или ты его, или – он тебя», а то, в чём они участвовали этой ночью, как ни крути, являлось казнью. Всем было не по себе от этого, но каждый справлялся с этим по-разному.
Марк, прокрутившийся полночи на собственной кровати, уже по-другому взглянул на некоторые действия своих возлюбленных-Пожирателей, которые немного коробили его раньше. Теперь он понимал их. Их философское отношение к жизни и смерти, их жёсткую реакцию на попытку причинить вред близким им людям, их преданность своим подчинённым. До этого он не мог понять, почему, Сев с Люциусом так покрывали свою команду на допросах в Аврорате. Ведь те были всего лишь обычными убийцами-Пожирателями. Так зачем было терпеть отнюдь не дружественное внимание «миляги» Грюма, для того, чтобы защитить таких ублюдков? Теперь всё встало на свои места – для таких людей, как Снейп и Малфой не существовало «светлых» и «тёмных», были только «свои» и «чужие», и… Марк понял, что полностью разделяет эту «философию». В таком свете, весь испытываемый им ранее ужас, от проведённых ими «операций», становился каким-то… ненастоящим, что ли. Юноше уже было всё равно, чем они занимались по заданию Воландеморта, лишь бы возвращались целыми и невредимыми. И от всех этих мыслей и метаний, парню так захотелось немедленно увидеть своих мужчин, что он немедленно подскочил со смятой его метаниями постели, написал пару слов для оставшихся в замке друзей, чтобы не волновались зазря и, подхватив уменьшенный подарок Северусу, который он почему-то захватил с собой из Хогвардса, активировав портключ, перенёсся в потайной ход к Малфой Менору.
К тому времени, как он добрался до спальни хозяина дома, всё тело Марка гудело от усталости и начинать «разбор полётов» не было никакого желания. Поэтому он, просто наплевав на неминуемое наказание за такое самоуправство, осторожно выпустил волну Сна, погружая в объятия Морфея, зашевелившихся было на постели мужчин, быстро скинул с себя одежду и, пристроив на прикроватной тумбочке со стороны Северуса свой подарок на его день рождения, ужом проскользнул между спящими любовниками и, удобно устроившись в их объятиях, мгновенно провалился в сон.



Глава 37. Проблемы взаимоотношений.

Марк сладко потянулся в постели, вырываясь из объятий сна. Cказать по правде, ему совершенно не хотелось просыпаться: уж больно шикарным было эротическое видение, доведшее его почти до пика наслаждения. Во сне Люц и Северус ласкали партнера настолько страстно и в то же время с огромной нежностью, что… Воспоминания просыпающегося юноши о сновидении были прерваны настойчивыми губами, яростно впившимися в его рот, и насмешливо-грозным голосом, прорычавшим в самое ушко:
- Просыпайся, соня.
Эти губы и этот голос он узнал бы из тысячи и не представлял для себя лучшего будильника. В то время как Люциус, не прекращая поцелуя, всё сильнее вжимался в распластанного под ним юношу, Сев прикусил мочку его уха, вырывая из парня стон, «пойманный» его другом. Его рука не торопясь пробралась между сплетёнными телами и, обхватив прижатые друг к другу уже до крайности возбуждённые члены любовников, принялась нежно, но настойчиво поглаживать их в медленном-медленном темпе.
- Северус… - Тигрёнок разорвал поцелуй и с громким стоном выгнулся в объятиях своих мужчин, балансируя на пике наслаждения, вот-вот готовый сорваться в оргазм, когда ласкавшая его член рука внезапно сжалась возле основания, продлевая сладкую пытку и не давая парню кончить. - О-ох! Пожалуйста, Северус…
- Не-ет, - бархатный голос зельевара прозвучал возле самого уха, а острые зубы вновь довольно ощутимо прикусили мочку. Юноша ощутил порыв чужой магии и разочарованно застонал, почувствовав кольцо-ограничитель на собственном члене:
- Люциу-ус…
- Даже и не надейся, - блондин прекратил мучить его губы и впился поцелуем в беззащитную шею. Его рот прекратил быть осторожным, терзая нежную кожу, а быстрый укус, сейчас же зализанный языком, заставил парня громко вскрикнуть и дёрнуться в объятиях зажавших его с двух сторон мужчин.
- О, Мерлин!!! Я должен всё объяснить! – недаром Марк вчера боялся их мести за долгое отсутствие и, в принципе, даже предвкушал «наказание», но не думал, что Сев с Люцем пойдут на такие крайние меры, полностью лишив его возможности двигаться и отвечать ласками на их прикосновения.
- Объяснишь, объяснишь… обязательно… если ещё сможешь говорить, когда мы с тобой закончим, - в мурлыкающем голосе Люциуса, слышались какие-то завораживающие нотки, а в серых глазах разгорался дьявольский огонёк, предвещавший парню оч-чень много нелёгких минут… или даже часов. «Щенячий» взгляд парня на аристократа не подействовал совершенно. Где-то в глубине души Марка, там, где обитала интуиция, едва слышно звенел «звоночек», предупреждавший, что светловолосый маг балансирует буквально на краю. Одно неосторожное движение – и его «тёмная» сторона сорвёт все ограничители, наложенные разумом, и тогда… Юноше было одновременно страшновато и невыразимо сладко. Что-то буквально толкало его преступить черту и почувствовать, наконец, на «своей шкуре», на что же способны его любовники. И неизвестно, что бы сотворил обуреваемый желаниями мальчишка, если бы блондин резко не переместился в постели, устраиваясь между бесцеремонно разведёнными в стороны ногами парня, а его место не занял Северус, оседлавший тело Тигрёнка и придавивший к постели руки, не дав тому ни малейшей возможности пошевелиться. Встретившись с ним глазами, Марк почувствовал, как зарождавшийся где-то в солнечном сплетении холодок надвигающейся опасности накрывает его с головой. На губах зельевара блуждала расслабленная улыбочка, ноздри тонкого носа раздувались, вдыхая запах возбуждения и страха, исходивший от парня. Длинные сильные пальцы нашли чувствительные соски юноши и резко сжали, слегка выкручивая. Изо рта Марка вырвался протяжный стон, завершившийся жалобным всхлипом.
- Нравится? Я знаю, что нравится… А ещё тебе очень-очень хочется… не так ли? – пальцы мужчины повторили маневр. - Вижу, что так. Ничего, малыш, сегодня ты получишь всё, чего тебе хочется, и даже сверх того. Боюсь, тебе даже придётся умолять нас с Люцем перестать…
- Не дождётесь! – Марк вернул мужчинам вызывающую улыбку и, нарочно провоцируя их, медленно облизал губы. Несмотря на то, что он был придавлен к кровати, парень исхитрился и выгнулся, прижимаясь своим будто каменным членом к ягодицам Северуса. Но тут Люц не преминул воспользоваться открытой позой юноши и осторожно, но настойчиво ввёл в него смазанные любрикантом сразу два пальца, заставляя Тигрёнка громко выдохнуть:
- Д-да-а!
- Ты такой ненасытный, котёнок? Боюсь, тебе сегодня не стоит ждать пощады… - пальцы Сева в последний раз сжали соски, заставив парня застонать, он сдвинулся вперёд, сильная рука зажала волосы на затылке, наклоняя голову юноши, а в следующий момент в рот Марка вошёл огромный член мужчины, уже сочившийся смазкой. Зельевар действовал отнюдь не нежно, трахая рот парня и временами заставляя его давиться, но Тигрёнку именно этого сейчас и хотелось. Этого и… додумать, чего же ему ещё не хватало, Маркус не успел, так как почти тотчас же в его только-только растянутый анус ворвался член Люциуса, и сознание юноши затопила страсть, приправленная несильной болью от резкого вторжения, заставляя стонать от каждого толчка, вбивавшего его в постель, и самому подаваться вперёд, насаживаясь на их члены. Первый раунд длился недолго. Мужчины кончили почти одновременно и скатились с его тела, заставляя подростка жалобно стонать и извиваться на кровати от неутолённого желания и дикого возбуждения:
- А-а-а!!! Освободите меня, изверги!
- Нет…
- Ещё рано…
- Вы же не сможете сейчас, а я… О, Мерлин!!! Как же…
- Плохо, маленький? – ласковый, довольный голос промурлыкал прямо над его ухом, на минуту дав Марку надежду, что его Пожиратели смилостивятся и прекратят его мучить. Но, увидев хищный блеск в глазах блондина и насмешливую улыбку, игравшую на губах зельевара, мальчик обречённо застонал: похоже, ему собирались отомстить по полной программе, это утро обещало быть долгим… очень долгим. А Северус встал с постели и, достав из потайного шкафчика пару фиалов, проглотил содержимое одного из них, протянув второй Люцу.
- Не волнуйся, Тигрёнок, сможем, ещё как сможем…
Марк секунду в замешательстве следил за мгновенно восстановившейся эрекцией мужчин и яростно застонал, понимая, что они ещё долго будут мучить его, не давая получить разрядку. Судя по всему, во флакончиках было какое-то помогающее быстро восстановиться средство. Досада, ярость, желание и любовь сплелись в душе парня в один огромный всё разрастающийся ком и заставили его самого наброситься на своих мучителей, издав что-то похожее на рычание. Дальнейшее слилось для юного мага в безумную пляску желания и не находившего выхода наслаждения. Он извивался, пытаясь принести себе облегчение, пока придерживавшие его руки мужчины брали его с двух сторон, и кричал от острого балансирующего на пике и не достигавшего разрядки удовольствия, почти граничившего с болью, когда они одновременно входили в его анус. Их ласки были грубыми, почти животными, и Марк с огромным удовольствием отвечал им тем же, не задумываясь о последствиях. Постепенно, когда ярость, вызванная тревогой за несносного мальчишку, начала утихать, поцелуи и объятия становились всё более нежными и чувственными. Наконец, когда Маркус не в силах был уже даже стонать, Люц после очередного оргазма осторожно прижал к своей груди покрытое укусами, зацелованное и содрогавшееся крупной дрожью тело мальчика, а Северус, ловко скользнув меж раскинутых ног парня, очень осторожно стал ласкать губами его член. Юноша уже не думал, что ещё способен так стонать и умолять взять его немедленно в полный голос, но… оказалось, что, когда дело касалось таких любовников, как Сев с Люциусом, возможно всё. И совершенно не удивительно, что мальчик, бесстыдно врываясь в рот зельевара, кончил через секунду после того, как тот убрал ограничительное кольцо. Единственное, что он сумел после этого сделать, это без сил рухнуть на постель и простонать враз охрипшим голосом:
- Садисты-ы…
- Вот теперь, мы тебя внимательно слушаем. Так почему тебя так долго не было в Меноре?
Но парень слышал эти слова, как будто сквозь вату. В ушах шумело, голова немилосердно кружилась, всё тело ломило, а глаза закрывались сами собой:
- Сейчас… только немного полежу и рас…ка… всё… рав… но… мммффоммопппффф…

- Люц, мы кажется, увлеклись.
- Ему же понравилось.
- Понравилось, но малыш и так был вымотан – смотри, какие круги под глазами – а тут ещё мы со своей «воспитательной» работой. Совсем загоняли парня.
- Это он нас загонял, и заметь… без всякого зелья. Я сам, наверное, на ногах сейчас не устою.
- С чего это вдруг? Ты же сегодня постоянно был сверху…
- Ты тоже, но попробуй-ка сейчас подняться…
- Ну, нет, мне и здесь нравится. К тому же, скоро наш маленький хищник проснётся.
- Ты думаешь? А, по-моему, Сев, мы его достаточно сильно утомили.
- Этот юный мститель не успокоится, пока не возьмёт реванш – ты же его знаешь, - Северус лежал, нежно поглаживая тело зажатого между ними парня, которого даже в полудрёме переодически сотрясала крупная дрожь. - Ш-ш-ш, Тигрёнок, успокойся. Всё хорошо малыш.
- Подожди, Сев, надо немного поколдовать над его царапинами, а не то просыпаться ему будет совсем некомфортно.
- Ты прав, - зельевар невербально призвал свою куда-то закатившуюся во время игрищ палочку и принялся практически профессионально залечивать укусы и царапины, почти сплошь покрывавшие тело парня. А Люциус, достав всё из того же потайного шкафчика приятно пахнущую мазь, осторожно развёл в стороны безвольно раскинутые ноги юноши и занялся лечением «самой пострадавшей» части его тела. Занятый наложением сложных Заживляющих чар, Северус не сразу заметил, что тело мальчишки напряглось в его руках и только стон острого желания, сорвавшийся с губ полусонного Тигрёнка, заставил мужчину обратить внимание на манипуляции любовника:
- Люц, Мордред тебя побери! Ты что делаешь?! Ему и так досталось сегодня. Хватит.
- Прости, не сумел удержаться. Он лежал такой открытый, такой…
- Люциус! – против своей воли, Сев почувствовал, как возбуждение вновь поднимается в, казалось бы, пресыщенном удовольствием теле.
- Уже поздно, Сев…- блондин заворожено смотрел на выгибающееся под его ласками тело юноши, продолжая очень нежно и осторожно наносить Заживляющую мазь на воспалённое колечко ануса, вводил уже три пальца внутрь, при каждом движении находя бугорок простаты. - Смотри.
- Мерлин! Люциус, что ты творишь?
- А ты?
Зельевар с удивлением перевёл взгляд на собственную руку, совершенно самостоятельно и без разрешения хозяина добравшуюся до уже вновь возбуждённого члена Тигрёнка и поглаживавшую его во всё ускоряющемся ритме. Тело мальчишки уже выгибалось дугой от их ласк, глаза распахнулись, расслабленно-сонная зелень их стремительно сменилась на ярко полыхавший изумруд, и в следующий момент парень сам набросился на Северуса, прижимая его к кровати.
В общем, до объяснений причин своего отсутствия Тигрёнок добрался, только когда стало темнеть, часа в четыре вечера. В то же время был обнаружен и подарок Тигрёнка на день рождения Северуса. С утра-то зельевару было не до того, чтобы смотреть по сторонам. Восхищению его не было предела. Люциус, заметив, что его старый друг и возлюбленный не расстаётся с книгой Морганы, пошутил:
- А на следующие именины наш котёнок тебе заметки Мерлина по Боевой магии доставит.
- Люциус, прекрати издеваться. Как будто у тебя при виде дневника глаза не загораются. Я же видел, - с большим сожалением Сев убрал книгу в предназначенный для её хранения ларец и притянул к себе Тигрёнка, очень нежно и осторожно целуя в припухшие губы. - Спасибо. Твой подарок просто великолепен.
- Я рад, что он тебе понравился, а записки Мерлина я тебе всё-таки подарю. Ей ей, подарю. Не могу гарантировать, что на следующий день рождения, но как только отыщу их.
- Не слишком ли ты самонадеян? Большинству магов за всю свою жизнь даже увидеть такую редкость не удаётся.
- А я - не большинство, - Марк расслабленно развалился на коленях у двух своих любовников. - Магией клянусь, что найду эту рукопись, если она существует, и подарю тебе, - на его раскрытой ладони закрутился маленький смерчик, заверяя данную юношей магическую клятву.
Они поужинали прямо в спальне, затем ещё немного «пошалили». На что-то серьёзное сил уже не хватило, но доставить удовольствие любимым людям можно разными способами, а потом они, пресыщенные ласками и полностью удовлетворённые, провалились в сон. Последней связной мыслью Марка было: «Я только немножко полежу, отдохну – и в Хогвардс…» Своему внутреннему чувству времени он привык доверять, оно не раз выручало его из передряг. В восемь часов… ну, максимум – в десять вечера, внутренние часы разбудили бы его, и юноша спокойно вернулся бы в школу к друзьям. А пока… пока все трое сладко спали в постели Люциуса, даже во сне не выпуская друг друга из объятий. Ночь обещала быть спокойной, пробуждение – приятным, но… В девять вечера тишину поместья нарушило верещание Сигнальных чар, а буквально через пять минут в дверь спальни заколотили чьи-то кулаки:
- Малфой!!!
- Мерлин великий! Кого это принесло? – недовольный резким пробуждением Сев только успел усесться в постели, а Люц – призвать ему и себе халаты, когда дверь, не запертая как следует, распахнулась настежь, а в её проёме, освещённый пламенем камина, появился какой-то Пожиратель, в перекошенной мантии и с окровавленным телом женщины на руках.
- Лоран?! Что за… - Люц едва успел набросить одеяло на голову зашевелившегося в постели Тигрёнка, пряча парня от глаз незваного гостя.
- Северус! Слава Мерлину ты тоже здесь! Спасите Лей!
- Лейлу?! Что случилось с твоей сестрой?! – Северус, уже успевший накинуть халат, шагнул к Пожирателю и помог устроить женщину на полу спальни, взмахом палочки наколдовывая яркое освещение. Только сейчас он заметил, что вся мантия Лорана пропиталась кровью, а склеры его глаз покрыты сеточкой лопнувших сосудов, что было явным последствием применения к нему «Круациатуса». Эдмонда Лорана он знал давно. Тот, в общем-то, был неплохим человеком, попавшим в ряды ПСов с подачи своего отца. Кровожадностью он никогда не отличался, в плане стратегии тоже звёзд с неба не хватал, поэтому и остался рядовым исполнителем. То, что ему удалось прорваться через Защиту Малфой-Менора, можно было объяснить только состоянием аффекта, в котором он пребывал. А вот его сестра, чьё тело без признаков жизни распростёрлось на полу возле колен зельевара, была женой Эйвери – одного из самых одиозных командиров групп, славившегося свой жестокостью и, по-слухам, не брезгующего серьёзными извращениями. А такие слухи среди ПСов, которые все отнюдь не были ангелами, говорили о многом.
Подобные размышления не мешали Севу профессионально осматривать пострадавшую, быстро накладывая Диагностические чары.
- Ну, что?! Она, наверное, с ума сошла! Полезла к Господину под горячую руку, и он её… «Сектусемпрой». Я не сразу сумел её вынести, мне самому от Лорда досталось…
Из бессвязной речи едва державшегося на ногах Лорана Сев с Люциусом вынесли следующее: группа Эйвери, которая должна была захватить дом Скримджера, попала в засаду авроров, и командир Пожирателей вместо того, чтобы перегруппировать силы и прорваться сквозь окружение, «увяз» в схватке, по-дурацки «положив» всех своих людей и попав по «Аваду» сам. Аврорский рейд был, как на грех, образцово-показательным, и в нём наряду с представителями закона участвовала парочка корреспондентов «Ежедневного Пророка». Колдография мёртвого Эйвери в наполовину снятой пожирательской маске красовалась на первой странице экстренного выпуска этой газеты. А Аластор Грюм во главе дюжины своих людей, вооружённый разрешением нового Министра Магии, буквально через час после провала нападения демонстративно сжёг дом семьи Эйвери, предварительно вышвырнув на улицу его вдову и двух младших детей, трёхлетних близнецов Джереми и Джорджа. Лейла Лоран-Эйвери всегда была кроткой женщиной, не встревавшей в дела мужа, но, оказавшись без средств к существованию и без крыши над головой, видимо, тронулась умом… Ничем другим её обращение за помощью к Тёмному Лорду, который, мягко говоря, был не в духе от провала нападения на Скримджера, объяснить не получалось.
Чем дольше Северус водил палочкой над телом женщины, тем больше хмурился.
- Что…
- Не мешай! Люц, нам срочно нужно Кроветворное и Кровоостанавливающее. Обезболивающее тоже не повредит, - оттолкнув с дороги мешавшегося под ногами Лорана, Сев подхватил поданные Малфоем флаконы, и они вдвоём, чередуя чары и зелья, занялись лечением. Находившийся в шоке Пожиратель же, в очередной раз отогнанный Люциусом от сестры, просто сполз на пол и тупо уставился в пламя камина, обхватив себя руками и покачиваясь, как китайский болванчик.
Марк, видевший всё из-под слегка приподнятого края одеяла, чувствовал, что его мужчинам нужна помощь и, послав в непрошенного гостя волну Сна, быстро выскользнул из постели, натянул брюки и присоединился к доморощенным колдомедикам. Магической энергией он после посещения Дурмстранга был полон «под завязку», несмотря на то, что ему пришлось восполнять силы Гелерта, практически истощённого после пятидесятилетнего заключения в Нурменгарде. Его ещё тогда удивило, что на это ушло в два раза больше силы, чем он рассчитывал, но старый маг на его недоумённый вопрос ответил, что вместе с ним юноше довелось «подпитывать» и его партнёра, с которым тот был связан магически. Это, кстати, объясняло, почему после стольких лет заточения Грин-де-Вальд не превратился в сквиба – оказывается, его всё время «подпитывал» его таинственный партнёр, и вот теперь пришла очередь Гелерта делиться Силой.
Но в этот момент подобные лирические отступления Марка не волновали, все свои способности он бросил на то, чтобы помочь раненой женщине. Прилагая все свои умения и возможности, трое партнёров боролись за её жизнь, но… было уже слишком поздно. Сильная кровопотеря, шок от потери мужа и собственного дома, не совсем человеческая, но тем не менее огромная Сила Воландеморта, вложенная в Режущее проклятие и, наконец, задержка в обращении за помощью сделали своё дело. Ведьма угасала прямо на глазах. Не помогло ничего – ни зелья Северуса, ни его способности в колдомедицине, ни «ювелирные» познания в Чарах Люца, ни Магия Иллюзий Марка. Лейла Эйвери умерла у них на руках через полчаса после появления в Малфой Меноре.
- Я ничего не смог сделать… - юноша смотрел на пустую оболочку, которая ещё недавно была привлекательной молодой женщиной – матерью троих детей.
- Не вини себя, Тигрёнок. То, что она прожила эти полчаса – уже чудо. Я понял, что дело безнадёжно, почти сразу, после первых же Диагностических чар. Лорд – очень сильный маг, эта «Сектусемпра» буквально располосовала ей все внутренние органы. Если бы Лоран смог доставить её сюда сразу – тогда ещё бы был крошечный шанс, что она выживет, а сейчас…
- Что будет с детьми?
- Старший, Морис, учится на втором курсе моего факультета, о нём позаботится школа, а что касается малышей… когда ты уйдёшь, мы с Люцем приведём в себя её брата и всё выясним. Кажется, у них с сестрой оставалась мать где-то во Франции.

Марк пробирался по потайному ходу из Малфой Менора, возвращаясь в школу, а перед глазами так и стояло лицо мёртвой женщины. Впервые он поймал себя на мысли, что ему жаль погибшего Пожирателя… Вернее – не так! Ему было жаль, что из-за смерти мужа погибла эта ни в чём не повинная ведьма и остались сиротами дети. Парень от всей души надеялся, что вдали от Магической Британии, в доме бабушки, малыши вырастут нормальными и счастливыми людьми. Для успокоения собственной совести юноша, прежде чем вернуться в Хог, наведался в Сноукастл и убедился, что с Гелертом всё в порядке. В общем, к тому времени, как Маркус перенёсся в школу, было почти двенадцать ночи. Он ещё не знал, что Марго Лоран умерла за полгода до произошедших в этот день событий, а её сын, выйдя со стёртой памятью из Малфой-Менора, нарвался на патруль авроров и погиб, получив «Аваду» при попытке к бегству. Не знал Марк и того, что ещё сегодня вновь услышит о близнецах Эйвери, и от него будет зависить, как сложится их дальнейшая жизнь.
Просветили его быстро: не успел он ещё даже дойти до Гриффиндорской башни, как в одном из пустых коридоров, неподалёку от лестницы с горгульей на него налетели поджидавшие Дрей и Герми, прятавшиеся под мантиями-невидимками.
- Марк! – внезапно материализовавшаяся на расстоянии вытянутой руки девушка заставила мага-иллюзора мгновенно принять боевую стойку, на кончиках его пальцев заплясали искры готовых сорваться проклятий, но тут же погасли, как только он узнал подругу.
- Ф-фу-у, Миона, зачем же так пугать-то?! Я чуть тебя не проклял.
- Я бы тебя блокировал, Золотце, - появился откуда-то из-за спины юноши Драко.
- Это смотря чем бы я ударил. Что случилось? – судя по мрачному выражению на лицах друзей, ничего хорошего от их «засады» ждать не приходилось.
- Маркус, помнишь Лауру Фейрфакс?
- Кого?!
- Ну, ту девушку-колдомедика из Св. Мунго…
- А-а… И что?
- Я тогда оставила ей галлеон на всякий случай, вдруг что-то случилось бы…
- В общем, для связи. Что случилось? Галлеон что, отследили?
- Не-ет. Просто Лаура связалась со мной полчаса назад. Похоже, в госпитале случилось что-то, касающееся «Ночных охотников».
- Мерлин великий! Мне удастся сегодня выспаться или нет?! - юноша великолепно понимал, что наведаться в госпиталь необходимо, и они сейчас втроём именно этим и займутся, вместо того, чтобы смотреть сны в своих кроватях, и ныл, просто чтобы выпустить пар. Но Дрей не был бы Малфоем, если бы пропустил такую великолепную возможность «проехаться» по таинственным визитам друга в Малфой-Менор:
- Хмм, Золотце не выспался?! А чем, позволь поинтересоваться, ты занимался целые сутки, а?
- Тебе в подробностях, или кратко? – ехидство, перенятое от Кэса Марком, делало их достойными друг друга противниками.
- О, что ты! Что ты! Я не извращенец, чтобы подглядывать за своим отцом и крёстным. К тому же, мы вряд ли бы узнали что-то новое для себя. Правда, Миона?
- Вы долго собираетесь копаться?! Мужчины!!! Клянусь Морганой, вы хуже базарных баб! – Герми надоели их перепалки. Она, так же как и Марк, не выспалась, да к тому же на следующее утро ей как старосте надо было встать раньше, чтобы проследить за сборами первокурсников на Гербологию. У тех были занятия в дальних теплицах, а на улице стояли январские морозы – малыши могли простудиться, просто поленившись надеть тёплую одежду. Больше всего девушке сейчас хотелось быстренько выяснить, что там произошло в Св. Мунго и, вернувшись в свою уютную постель, уснуть в объятиях Драко.
- Всё, Герми, мы осознали наши заблуждения, - одним взмахом руки Марк трансфигурировал их одежду в «охотничьи» мантии, и все трое заспешили вниз по лестнице к аппарационной площадке.
Перенёсшись в уже знакомый закоулок неподалёку от входа в госпиталь, ребята внимательно обследовали окресности и, не обнаружив ничего опасного, через чёрный ход проскользнули в приёмный покой больницы. Скрываясь за какими-то тюками и стеллажами с расставленными на них флаконами зелий, друзья пробрались к кабинету главного колдомедика. Благо дело, где он находится, знали неплохо, да и шум возле него стоял такой, что и мёртвый бы услышал. Добравшись до очередного тёмного закоулка, который мог послужить убежищем, Марк сделал знак Герми и Дрею оставаться там, а сам, пользуясь тенями коридора как прикрытием, подобрался почти к самому «эпицентру» разгоравшегося скандала.
- Мистер Марчбенкс, Вы немедленно должны избавиться от этих щенков Пожирателя, им не место в вашем госпитале!
- Не вам, мистер Грюм, указывать мне, кто нуждается в помощи колдомедиков, а кто – нет!
- Вы сами сказали, что физически эти ублюдки абсолютно здоровы, так что нет никакой необходимости держать их в больнице – пусть катятся на все четыре стороны!
- Смею вам напомнить, господин Главный Аврор, что это всего лишь трёхлетние дети! Вы предлагаете мне вышвырнуть зимой на улицу беззащитных ребятишек?!
- Они дети Пожирателя и не заслуживают человеческого обращения! Пусть каждый из ПСов задумается, на что обрекает своё отродье, служа Тому-Кого-Нельзя-Называть!
- То, на что вы меня толкаете – убийство!
- А мне плевать, как вы это называете! Вы вышвырните щенков на улицу немедленно! Это приказ Министра!
- Нет!
- Тогда я вынужден буду арестовать вас, а мой приказ выполнит ваш заместитель.
Марк как раз в этот момент выглянул из-за угла и успел увидеть уверенный подтверждающий кивок пожилого колдомедика, а так же ошарашенный взгляд Марчбенкса, направленный на своего коллегу:
- Френсис…
- Они правы, Арчибальд. Это приказ Министра, а значит, и ответственность за… всё, что произойдёт с… Эйвери, ложится на его плечи.
- Что, Френк, язык не поворачивается назвать всё своими именами?! Держись этой линии и станешь таким же уважаемым ублюдком, как этот чокнутый аврор! – Марчбенкс позволил двум представителям власти, которые явно ощущали себя «не в своей тарелке» от ареста человека, не раз спасавшего их жизни, увести себя в сторону камина, открытого на связь с Авроратом. Присутствовавшая при этом безобразии уже знакомая Марку юная колдоведьма, окинув презрительным взглядом своего начальника, сухо спросила:
- Какие будут распоряжения, господин Главный Колдомедик?
Тот, кого Марчбенкс назвал Френсисом, передёрнулся от её тона и велел:
- Мисс Фейрфакс, соберите… родственников преступника и перенесите их, пожалуйста, к ближайшему отделению маггловской полиции – пусть с ними магглы разбираются.
- Как скажите, мистер Вестли, - и, уже идя по коридору, девушка тихо, но внятно добавила: - Конечно, всегда легче спихнуть ответственность за чью-то жизнь и смерть на кого-то другого… старый козёл…
- Мисс, Фейрфакс, что вы сказали?
- Ничего, что не было бы правдой, - ведьма гневно сверкнула глазами в сторону своего начальника, одарила полным презрения взглядом авроров и, гордо подняв голову, выплыла из кабинета.
За всем этим представлением следили, кроме затаившегося Марка, человек тридцать больных и их родственников, оказавшихся неподалёку в момент визита Грюма в госпиталь. Не приходилось сомневаться, что всё произошедшее здесь станет достоянием всех остальных пациентов больницы и пары-тройки корреспондентов «ЕП» в придачу. К возмущению «Ночного Охотника», большинство свидетелей поддерживало решение Министра и громко требовало избавиться от щенков Пожирателя и немедленно выкинуть их на улицу.
«Я бы посмотрел, как вы вякали, стоя перед Пожирателями, трусы несчастные! Детей – на улицу! Да не бывать этому! » - Марк бесшумно метнулся вслед за удалившейся с «поля боя» разъярённой колдоведьмой, не забыв напоследок оставить «подарочек» всем «доброжелателям», требовавшим избавиться от ублюдков. Теперь этим «счастливцам» почти месяц должны были сниться сны, в которых на мороз вышвыривали именно их близких.
Догнать разъярённую девушку удалось только через два поворота, ведь «Ночной Охотник» должен был ещё следить, чтобы его не увидели те, кому незачем было знать об их присутствии в госпитале. Хорошо хоть, время было позднее, и почти все пациенты спали. Подгадав момент, юноша бесшумно скользнул к колдоведьме и, зажав ей рот, увлёк в плохо освещённый закоулок коридора. Девушка яростно и весьма ловко отбивалась, пытаясь вырваться из захвата до тех пор, пока Марк не прошептал ей на ухо:
- Тихо, тихо! Мисс Фейрфакс, это «Ночной Охотник», успокойтесь, пожалуйста.
После этих слов ведьма мгновенно успокоилась, Маркус отпустил её и отступил к стене, почти сливаясь с тенью. Через несколько секунд по коридору прошли два колдомедика и, перекинувшись парой слов со своей коллегой, удалились в сторону лестницы между этажами.
- Где вы были? Я ждала вас ещё час назад!
Иллюзор чуть дар речи не потерял, эта… пигалица, которая и старше-то их была всего на каких-то три года, ещё смела им командовать:
- Не хочется хамить, но вам я докладываться не обязан.
Девушка смутилась, потёрла руками лицо и подняла на фигуру в «охотничей» мантии усталые глаза:
- Простите, сегодня был сумасшедший день, и ещё этот мистер Грюм… надо же быть такой сволочью!
- О! Вы ещё не знаете, какая это сволочь…
- Да уж, гад в квадрате, - вынырнувшие из какого-то перехода, Дрей и Герми присоединились к беседе. Благодаря тому, что мистер Марчбенкс и Грозный Глаз вели разговор на повышенных тонах, они были в курсе почти всех произошедших событий.
Тянуть время было не в их интересах, и Марк решил взять разговор с уставшей колдоведьмой «на себя»:
- Как у вас оказались близнецы Эйвери?
- Вы знаете их? – девушка явно удивилась и насторожилась. - Авроры их доставили часа четыре назад. Судя по тому, что я слышала, сам Эйвери был убит во время налёта на особняк Министра, а его дом, согласно последнему постановлению Министерства, сожжён дотла. Детей забрали с пожарища и доставили в Св. Мунго, чтобы выяснить, здоровы ли они. А когда никаких заболеваний у малышей найдено не было, Главный Аврор стал требовать немедленно выкинуть их на улицу. Это вы уже слышали в его собственном исполнении. Кстати, это уже «второй заход», в первый раз он пришёл без письменного приказа. Мы пытались связаться с матерью мальчиков, но не смогли её найти, а дядя – брат матери – был убит аврорами при попытке к бегству чуть больше часа назад. Его тело доставили в наш морг. Никто не хочет брать на себя ответственность, вступаясь за сыновей Пожирателя, а я живу при больнице, мой дом сгорел ещё год назад, мне просто некуда их спрятать. Я подумала… может вы захотите помочь этим детям, или хотя бы найдёте их мать?
- Лейла Эйвери умерла два часа назад у меня на руках. Она имела неосторожность пойти просить помощи у Тёмного Лорда. «Сектусемпра». Мы подобрали её слишком поздно, - теперь Марк понимал, что толкнуло обезумевшую от горя женщину, у которой сожгли дом и отобрали детей, на визит в резиденцию Лорда.
Внезапно со стороны кабинета Главного Колдомедика раздался звук тяжёлых шагов, «охотники» мгновенно скользнули в тень и как будто растворились в ней.
- Мисс Фейрфакс, вы выполнили моё распоряжение? – из-за угла показался запыхавшийся Френсис Вестли в сопровождении какого-то аврора. - Мистер Крафт проводит вас до маггловского поста авроров, собирайтесь немедленно.
- Мистер Вестли, неужели нельзя подождать до утра? Разве можно нести куда-то детей по такой тьме и холоду? Я категорически отказываюсь… - договорить она не успела, её новый начальник и сопровождавший его аврор практически бесшумно осели на пол, сражённые наповал Сонной магией Иллюзора. А через секунду их безвольные тела были втянуты в крошечный кабинетик колдоведьмы.
- Мисс Фейрфакс, вам что, свобода надоела? Разве можно так разговаривать с начальниками и представителями власти? – Малфой пристроил тушку мистера Крафта на кушетке и повернулся к девушке.
- Но они не имеют права так поступать с маленькими детьми!
- Совершенно верно, но зачем же так подставляться? «Будет сделано, мистер Вестли. Подождите меня снаружи, мистер Крафт». И всё, мы бы разобрались с проблемой, не втягивая вас, а теперь придётся им память коррегировать.
- Ладно, что сделано, то сделано. Мисс Фейрфакс, оденьте малышей и, пожалуй, наложите на них Сонные чары, - Марк подтолкнул замешкавшуюся было девушку к двери. - Не волнуйтесь, никого убивать мы не собираемся. Немножко подправим воспоминания, и они даже не вспомнят, что не отправляли ребятишек к магглам.
- А малыши?
- Попадут в хорошую магическую семью, это я вам обещаю.
Колдоведьма убежала в детское отделение, а друзья устроили экстренный «военный совет», предварительно наложив на комнату Заглушающие чары.
- Что ты там такое рассказывал про Лейлу Эйвери?
- Я уже собирался уходить из Менора, как примчался её братец с телом сестры на руках. Лорана мы «отключили», а её пытались вылечить, но тщетно – слишком серьёзные повреждения. Воландеморт приложил эту женщину от всей души, или что там у него вместо неё... Его «Сектусепра» буквально исполосовала ей все внутренности.
- Что будем делать? Не думаю, что Уизли захотят взять к себе детей Пожирателя.
- Что ты, Дрей! Тётушка Молли никогда не откажется помочь только потому, что их отец носил метку, - Герми развернулась к Марку. - Только вот как с ней теперь связаться? Дорога в Принц-Менор для нас закрыта.
- У меня есть портключ в Гринготс, а уж гоблины любого своего клиента могут из-под земли достать. К тому же, речь идёт о жизни и безопасности маленьких детей, а они за своих малышей готовы глотку кому хочешь перегрызть. Так что, думаю, нам помогут безо всяких условий.
- А потом возьмут свой процент с твоей работы?
Насмешка в голосе Драко, заставила Марка рассмеяться:
- Можешь даже и не сомневаться, но ты не волнуйся, мы сторгуемся на приемлемом для всех варианте. Давайте-ка заниматься нашими сонями, а то нам может не хватить времени до возвращения нашей знакомой.
Память подкорректировали довольно быстро, а Маркус, ещё покопавшийся в воспоминаниях новоявленного Главного Колдомедика, выудил один эпизод, в котором бывший шеф буквально спас этому подхалиму жизнь, и «зациклил» его, вызвав в мужчине чувство вины и стыда за предательство. Возможно, это могло бы помочь вызволить из Аврората Арчибальда Марчбенкса. Не успел он закончить свои манипуляции, как вернулась девушка-колдомедик, неся на руках двух спящих ангелочков лет трёх. Глядя на этих малышей, трудно было представить, что их отец был первостатейной сволочью.
Приведя в сознание своих невольных пленников, «охотники» с помощью Лауры Фейрфакс проскользнули к чёрному ходу из госпиталя. Марк и Драко, завернув потеплее детей, спрятали их под своими мантиями, а Герми прикрывала всю компанию до тех пор, пока они не добрались до уже известного им закоулка. Там Маркус, передав подруге спящего кроху, достал портключ и, обняв друзей, перенёс всех в кабинет управляющего Роквара.
Удивлению старого гоблина не было предела. Ну, у него-то была бессонница – он понимал и давно смирился с этим, но что могло заставить эту таинственную троицу шарахаться ночью по чьим-то кабинетам вместо того, чтобы видеть десятый сон или заниматься другими приятными во всех отношениях делами, старик не понимал напрочь… До тех пор, пока не увидел маленьких, магов, спящих на руках «Ночных Охотников» и не услышал их историю. Марк был прав: то, как поступил с детьми Грюм, с точки зрения этой магической расы было страшным преступлением, и Роквар немедленно поднял с постели гоблина, отвечавшего за сейф семьи Уизли. Тот был крайне удивлён, но, кроме зырканья по сторонам своими глазками-буравчиками, ничем своих чувств не выдал. Управляющий что-то коротко приказал ему на своём языке, и гоблин, молча поклонившись, исчез… вернувшись через полчаса… уже вместе с полностью одетой и неимоверно заинтригованной четой Уизли. Увидев «Ночных Охотников», Артур и Молли облегчённо вздохнули:
- Мерлин великий, мы думали, что кто-то погиб.
- Кое-кто действительно расстался с жизнью, - Марк испытующе поглядывал на родителей одного из своих лучших друзей и пытался подобрать нужные слова, чтобы максимально точно прояснить ситуацию. Нет, он не сомневался, что многодетные родители согласятся помочь крохам, но просто не представлял себе, как смогут ужиться в одном доме дети жертв и убийцы. Раздумывать дальше было некогда, супружеская чета ожидала от него дальнейших объяснений:
- Вы, наверняка, знаете, что сегодня… точнее, уже вчера, был убит Эйвери?
- Да, конечно, об этом писали во всех магических газетах.
- Так вот, по новому распоряжению Министра Магии в подобных случаях авроры вправе уничтожить дом убитого на месте преступления Пожирателя.
- То есть, как? Я об этом ещё ничего не слышал, - мистер Уизли удивлённо переводил взгляд с одного туманного «лица» на другое.
- Постановление было принято буквально сутки назад…
- Постой, Г…господин «Ночной Охотник», но как же все остальные люди, проживавшие в таком доме?
- Судя по тому, что сделал Грозный Глаз, их приказано вышвыривать на улицу.
- На улицу? А если там старики, или дети?! Этого не может быть!!!
- К сожалению, может, - Герми пришла на помощь своему другу, шагнув вперёд и положив руку на плечо ошарашенной женщины. - Мистер Грюм сегодня, буквально через час после отражения нападения на дом Скримджера, сжёг дом Эйвери и выкинул на улицу его жену… то есть, уже вдову…
- Но у Лейлы Эйвери были, кажется, маленькие дети?!
- Да. Их отобрали у матери и отправили в Св. Мунго…
- Это немыслимо!!! Я сейчас же свяжусь с Альбусом! Он приструнит этого маньяка! Малышей должны вернуть матери немедленно! Как они смели забирать их?! Да такое потрясение может навеки превратить детей в сквибов!
- Молли, подожди, - Артур обнял жену, успокаивая разошедшуюся не на шутку ведьму. - Нас бы не подняли среди ночи, если бы речь шла только об этом.
- Вы правы, мистер Уизли, - Дрей, до этого сидевщий в кресле в тёмном углу кабинета и державший на руках спящих ребятишек, перехватил их поудобнее и вынес на свет. - Знакомтесь, это Джереми и… Джордж – близнецы Эйвери.
При имени «Джордж» и слове близнецы, оба супруга побледнели и сделали быстрый шаг в сторону «охотника»:
- Моргана прародительница! Что с малышами?!
- Всего лишь Сонные чары. Нам показалось, что ругающиеся вокруг них взрослые могут отрицательно повлиять на психику детей, - Роквар и Марк предложили ошарашенным «Орденцам» присесть, и юноша во всех подробностях рассказал о том, каким образом у них оказались эти трёхлетние ангелочки. Возмущению рыжеволосого семейства не было предела. Тётушка Молли буквально бушевала, и Маркус с затаённым злорадством подумал: несмотря на то, что разъярённую ведьму удалось-таки отговорить от немедленного вправления мозгов Главному Аврору, подобную жестокость по отношению к детям она ему не простит. А уж если вспомнить сходство этой матери семейства с её единственной дочерью – очень сильной ведьмой, сумевшей ещё на пятом курсе придумать сильнейший Летучемышинный сглаз, то… в общем, аврору он не завидовал, очень не завидовал.
Естественно, семейство Уизли и слышать ничего не хотело о том, чтобы пристроить близнецов в какую-нибудь другую семью. А когда Гермиона поинтересовалась, не будет ли конфликта между приёмными детьми из-за того, кем были их родители, тётушка Молли спокойно ответила:
- А мы сразу не скажем остальным их фамилию, а потом… они достаточно умные и сообразительные детки, чтобы понять, что эти малыши – сами точно такие же жертвы войны, как и все остальные.
На том возражения и закончились. Управляющий Роквар, до этого момента сидевший молча и наблюдавший за беседой магов, пообещал на следующий день отправить в Принц-Менор хорошего портного, умеющего держать язык за зубами и, естественно, по гроб жизни обязанного гоблинам. Так что все разошлись по домам, успокоенные, что эта жуткая и некрасивая история, наконец-то, закончилась и никаких неприятностей с этой стороны больше ждать не приходится. Но они ошибались.
На следующий день Гермиона, торопясь в Большой зал, вспомнила, что забыла занести список третьекурсников, идущих в эту субботу в Хогсмид, заскочила в учительскую и, положив пергамент в шкаф, который уже раз послужил для неё укрытием, уже собралась было покинуть комнату, когда услышала спор вошедших в неё Дамблдора и Грюма. Девушка нырнула в своё проверенное убежище, опасаясь быть пойманной на месте преступления. Она, конечно, ничего предосудительного не делала – просто зашла в учительскую по своим делам старосты факультета, ведь никто же не отдавал распоряжения затыкать уши руками при переходе из одного кабинета в другой… Но когда это Грозного Глаза волновала законность или незаконность чьих-то действий? Он слушался только того, что ему нашёптывала его паранойя, а иметь в недоброжелателях боевого чародея такого уровня было не особо приятной перспективой. Поэтому девушка затаилась тихо-тихо, как мышка, стараясь даже не дышать, к тому же ей просто безумно повезло, что в шкафу учительской ещё оставался тот, реквизированный накануне МакГонагалл у студентов Слизерина «тёмный» артефакт, котрый испускал столько Магической энергии, что возле него Грюм и Воландеморта бы не заметил, не то что юную ведьму. Успокоив усилием воли готовое вырваться из груди сердце, «охотница» замерла и… услышала следующее.
- Альбус, я не спрашиваю твоего разрешения, я приказываю тебе именем Министра немедленно отчислить из школы Мориса Эйвери!
- А я уже сказал тебе и могу ещё раз повторить: НЕТ!
- Это – приказ Министра.
- Министр не имеет права вмешиваться во внутренние дела Хогвардса. Если бы мистер Эйвери совершил что-то несовместимое со званием студента этой школы – тогда и только тогда речь могла бы идти об исключении, в любом же другом случае он находится под защитой этих стен.
- Он сын Пожирателя!!! Убийцы!!! Члена Внутреннего круга!!!
- И что? Если придерживаться твоей логики, то по этому принципу нужно исключить половину Слизерина, треть Когтеврана и шестую часть Пуффендуя. Даже, думаю, парочку гриффиндорцев за компанию. Дети не отвечают за действия своих родителей. Нет!!! И даже не заводи больше об этом речь!
- Альбус, ты совсем с ума сошёл? Эти «детки» скоро убьют тебя в собственной школе!!! Помяни моё слово, ты со своим миндальничаньем доведёшь до того, что у тебя, как в Дурмстранге, Пожиратели будут расхаживать по коридорам не скрываясь.
- Ну-ну, не преувеличивай, Аластор. Ты слишком строг к детям. У каждого должен быть шанс идти тем путём, который он сам выберет. Кстати, что там случилось в Дурмстранге?
- Мерлин его ведает! Хотя… Навский и трое его преподавателей… все носящие Метку, между прочим… Так вот, он и остальные ПСы из профессорского состава найдены мёртвыми в Большом зале школы. У всех напоказ выставлены Тёмные Метки. Студенты-старшекурсники, успевшие продаться Тому-Кого-Нельзя-Называть, все поголовно лишены магии. Ты только представь, Альбус!!! Они полностью выпиты!!! В ноль!!! Сквибы, мать их!!!
- Не ругайся в стенах школы, Аластор. Что ещё?
- Ты говоришь так спокойно, как будто не удивлён?
- Я анализирую информацию. Так что там ещё произошло? Сомневаюсь, что это беды Пожирателей ты принял так близко к сердцу.
- Смейся, смейся! Авроры в школу были вызваны весьма своеобразным путём. Навский позаботился, чтобы до агентов Аврората не доходили сведения о вербовке его студентов в ряды ПСов, причём, надо отдать ему должное, перекрыл все каналы утечки информации.
- Так как вы узнали о происшествии?
- Случилось то, чего не смог предусмотреть покойничек: тот, кто уничтожил его и остальных Пожирателей… держись за стену, Альбус! Так вот, этот «некто»… активировал старинный знак, оставленный «Ночными волками».
- Что?!
- То, что ты слышал. Кто-то из приятелей твоего покойного врага вышел на тропу войны против нового Тёмного Лорда и… знаешь, ещё что странно? Во всём замке. Нигде. Нет. Никаких. Следов. А эти… недобитки твердят, как попугаи: «Это наказание за убийство Грегоровича! Это наказание за убийство Грегоровича! »
- Ты думаешь…
- «Ночной Охотник». Я готов душу за это поставить!
- Ну, что ж, это объясняет, почему «Охотник» не идёт с нами на контакт.
- Ты думаешь, этот вор – кто-то из «старой гвардии» Грин-де-Вальда?
- Нет, это… не может быть кто-то из «волков». Почти все они были казнены после победы, - голос Дамблдора был тихим и задумчивым, как будто он разговаривал сам с собой. - «Вот ведь, Аластор – Мордредова ищейка! Осторожно, Альбус, если ты дашь ему хоть одну зацепку, он доберётся до Гелерта. Только вот какое дело «Ночному охотнику» и Гелу до мести за Грегоровича? Что их всех связывает? »
- Ты думаешь, это - ученик Грин-де-Вальда? Или кого-то из его приспешников, ускользнувших тогда от правосудия?
Гермиона вспомнила, что она знала об этом «правосудии», и душу девушки заполнили ненависть и презрение: «Да, уж! В особенности, Штефан Зерг был самым справедливым из судий».
- Что?! – старый маг, как будто очнулся от размышлений. - Д-да, возможно, кого-то из приспешников, но вполне вероятно, что этот охотник за чужими тайнами просто разобрался как работает оставленная «волками» метка.
- Не слишком ли ты спокойно относишься к появлению нового продолжателя дела Грин-де-Вальда? Мало нам одного Того-Кого-Нельзя-Называть? Может появиться ещё один Тёмный Лорд!
- Сомневаюсь. К тому же, как ты, вероятно, заметил, «Ночной Охотник» явно не в восторге от Тома и его слуг.
- Да уж! Если бы не пакостность этого вора, я бы даже не прочь был бы его взять в свою команду.
- Не думаю, что он согласился бы.
Странно, но подслушивавшей разговор ведьме показалось, что голос Дамблдора звучит сегодня увереннее, да и на завтраке он выглядел отдохнувшим и поздоровевшим, хотя, казалось бы, все неприятности последних недель должны были бы вымотать старика. Герми была талантливым аналитиком, но в этом случае все «нестыковки» списала на талант Снейпа в Зельеварении и его чудодейственные изобретения (не даром же её лучший друг полюбил такого человека). Логические умозаключения – умозаключениями, а прислушиваться к разговору девушка не забывала ни на секунду. И услышала ещё много интересных вещей. Судя по всему, Грюм, наконец-то, осознал, что Дамблдор не пойдёт на уступки Министру и не выгонит пожирательского щенка из школы. К тому же, директор Хогвардса был в своём праве, и, чтобы обойти это-самое право, пришлось бы перевернуть небо и землю, а Эйвери-младший таких мучений явно не стоил. Поэтому аврор смирился с отказом и тут же переключился на другое требование, бывшее для него «идеей фикс» уже несколько лет:
- Альбус, мне надо допросить Снейпа.
- Я уже говорил тебе, Аластор, Северус – наш человек, и я не позволю…
- Да, знаю-знаю, твой Пожиратель – сам Мерлин во плоти и всякое такое! Мне он нужен в связи с событиями в Дурмстранге. Заметь, там убили только тех преподавателей, у которых была Метка. Мы оба с тобой знаем, что «Охотник» уже наведывался в Хогвардс, так что, по логике вещей, следующим на очереди должен быть Снейп.
- Я не думаю, что в данном случае уместно проводить параллели. Не волнуйся, Аластор, я сам его расспрошу.
- Но…
- Нет.
После столь резкого отказа, Грозный Глаз, хлопнув дверью, вылетел из учительской, а директор Хогвардса спокойно вышел следом, по-видимому, направившись в свой кабинет.
Герми осторожно, стараясь не шуметь, вылезла из уже два раза спасавшего её от рассекречивания шкафа и побежала на Зелья, так как на обед она уже опоздала. Этот урок у них проходил в паре со Слизерином, и гриффиндорка собиралась после его окончания рассказать всё, что слышала, Марку и Дрею. Девушке удалось послать «охотникам» весточку по галлеону с просьбой задержаться в тёмном тупичке неподалёку от кабинета после уроков, но судьба распорядилась иначе, и разговору не суждено было состоятся. Едва шестые курсы Гриффиндора и Слизерина вышли из класса, как навстречу им появился Грозный Глаз и, растолкав учеников, пробился к следовавшему за студентами Северусу. К этому времени в коридоре оставались только Гарри-Марк, Герми, Рон, Невилл, Драко и Панси Паркинсон с Милисентой Булстоуд. О чём шёл разговор между двумя враждующими магами, шестикурсники не слышали, но по их жестам было понятно, что Грюм что-то требует от Слизеринского декана, а тот категорически отказывается это выполнять. Наконец, до ушей любопытных студентов донеслось уже громкое и окончательное «Нет», сказанное голосом Снейпа. Зельевар развернулся и стремительным шагом направился к своему кабинету, когда ему вслед понеслось:
- Учти, ты – следующий! Сдохнешь, как те Пожиратели в Дурмстранге, или лишишся магии! Что, Снейп, тебе понравится быть сквибом?! Я надеюсь, что тебя «выпьют», как выпили их.
Грюм, довольный, что последнее слово всё же осталось за ним, двинулся, было, к выходу из Подземелий, когда до него долетел ответ Северуса:
- Шли бы вы, Господин Главный Аврор, в Св. Мунго. Там психиатры без вас горькими слезами заливаются.
- Ах, ты, с-сука! – Грозный Глаз, не ожидавший, что Снейп посмеет отбрить его при студентах, мгновенно развернулся и послал в спину почти скрывшегося за дверью зельевара какое-то невербальное проклятие.
В груди Иллюзора всё свернулось в огненный комок: он знал, что это за проклятие, и действовал автоматически, не раздумывая, не заботясь о конспирации и последствиях. Он просто откинул аврора волной стихийной магии, сбивая прицельность заклинания и впечатывая эту сволочь спиной в стену. Грязно-коричневая вспышка заклятия Гнилостной смерти ушла куда-то в потолок и, не причинив никому вреда, рассеялась в пространстве. Грюм от удара потерял сознание и распростёрся на полу бесформенной кучей, а Северус, даже не заметив, что в него пустили проклятие, вошёл в свой кабинет и запер заклинанием дверь. В коридоре же статуями застыли семь студентов-шестикурсников.
Осознание того, что сейчас могло произойти, не вмешайся он вовремя, и того, что случилось, навалилось на Гарри, как всегда, после того, как всё закончилось.
«А закончилось ли? »
- Чёрт побери, Гарри, ты напал на начальника Аврората прямо посреди школы! – шептавшая ещё что-то Герми, вцепилась ему в плечо и широко раскрыв глаза смотрела на скрюченную тушку уже начавшего слегка шевелиться аврора.
«Влипли! » - взгляд юноши выхватил ставшие круглыми, как галлеоны, глаза слизеринок. У них прямо на лбу было написано крупными буквами: «ПОТТЕР СОШЁЛ С УМА!!! » С этими сплетницами надо было что-то делать и немедленно, иначе к вечеру о нападении узнала бы вся школа. К тому же, стоило продумать, какую байку они скормят Грюму, когда он очухается, с ним-то «Обдивэйт», как с этими клушами, не пройдёт.
Парень шагнул к студенткам враждебного факультета и чётко произнёс формулировку заклинания Забвения. Через две минуты тех в коридоре уже не было, и только тогда Гарри-Марк вспомнил, что для поддержки легенды ничего не сделал с Драко, но блондин сам пришёл к нему на выручку.
- Не волнуйся, По-оттер, я никому не скажу об этом нападении. Кстати, благодарю за представление, давно не видел ничего смешнее, чем летящий вверх тормашками Главный Аврор, - с этими словами блондин высокомерно кивнул гриффиндорцам, как бы подтверждая своё обещание, и гордо удалился в сторону Слизеринской гостиной.
Не успел он отойти на несколько шагов, как на приходящего в себя и поднимающегося с матами аврора обрушились доспехи, до этого стоявшие в паре футов от его тушки, и заслуженный параноик снова ткнулся мор… пардон, физиономией в каменный пол. А за спиной Гарри раздался преувеличенно взволнованный голос Рона:
- Ох, Мерлин великий! Ты такой неуклюжий, Нев! Вот, опять нечаянно свалил доспехи самого Варнаввы Вздрюченного, да ещё и на господина аврора!
- Да, Рон, я совершенно случайно дотронулся до палочки и смотри, что получилось? Ай-ай-ай! Такие старинные доспехи, мне нет оправдания за то, что я их повредил! Бедный, бедный мистер Грюм! Надо отнести его в Больничное крыло, ведь никого, кроме нас с тобой, Рон, в коридоре не было.
- Ты совершенно прав, Невилл.
И два друга-гриффиндорца, левитируя перед собой безвольное тело своего преподавателя по Боевой магии, направились в сторону Больничного крыла, по дороге подмигнув Гарри-Марку и Гермионе. На мгновение взгляд Рональда упал на Драко, и глаза Рыжика едва не вылезли из орбит, когда он увидел, как Слизеринский Принц отсалютовал им с Невиллом своей палочкой и даже едва заметно склонил голову.



Глава 38. Непросчитанные последствия.

Следующие две недели прошли, как это ни удивительно, относительно спокойно. Даже шикарное двойное «случайное» падение Грюма, как ни странно, сошло ребятам с рук. Нет, конечно, оскорблённый до глубины души и довольно сильно пострадавший физически аврор ни на секунду не поверил в объяснения своих учеников и устроил им допрос сразу, как пришёл в себя в Больничном крыле. Да ещё и в присутствии деканов всех факультетов. Но Рон с Невиллом держались стойко, раз за разом повторяя свою легенду. Для Грозного Глаза положение ещё осложнялось тем, что после удара о стену и падения ему на голову тяжеленных доспехов, которые, как и всякий магический артефакт, обладали собственным зловредным норовом, он не помнил точно, кто из студентов находился возле кабинета Зельеварения, когда он так неудачно решил атаковать Снейпа. Естественно, про проклятие «Гнилостной смерти», брошенное в спину зельевару, Грюм не упоминал совершенно. Зато с упорством маньяка утверждал, что его намеревались убить, и случай в Подземельях – это покушение на жизнь Главного Аврора. Но его требование провести в школе полномасштабное расследование «преступления» было зарублено на корню Дамблдором. Как, впрочем, и желание допросить с Веритасерумом Лонгботтома и Уизли. А когда Грюм попытался настаивать, глава «Ордена Феникса» просто заявил, что в связи с психологической несовместимостью данных студентов и главы Аврората передаёт их дальнейшее обучение Боевой магии Кингсли Шеклболту, чем вызвал радостные улыбки на лицах стойко выдержавших бушевавшую в Больничном крыле бурю парней.
- Альбус, ты не можешь так поступить! Эти двое покушались на мою жизнь! – возмущению Аластора не было предела. С тех пор, как он сам дорвался до власти, его бесило, что Хогвардс является как бы «государством в государстве» и его директор смеет не подчиняться требованиям Главного Аврора. А ведь он-то уже списал старика со счетов, будучи уверен, что тот потерял хватку и уже не способен удержать власть. Как ни странно, ответил ему не Дамблдор, а Снейп. В своей холодно-язвительной манере он поинтересовался:
- Если эти двое хотели убить… уважаемого начальника Аврората, то почему не преуспели в этом?
- Что-о?!
- Половина здесь присутствующих в курсе, что вы лично учили этих молодых людей Непростительным заклятиям и не только им. Так что же, во имя Мерлина, могло им помешать… к примеру, пережать вашу сонную артерию, пока вы валялись без сознания, и представить всё несчастным случаем?
Со стороны мадам Спраут и профессора Флитвика при упоминании Непростительных послышались сдавленные возмущённые возгласы, а Гриффиндорский декан в изумлении уставилась на коллегу, защищавшего сейчас шкуры её студентов.
- Северус, ты ли это? Что станет с твоей репутацией Самой-Большой-Сволочи-Хогвардса? Кстати, Аластор, профессор Снейп совершенно прав. Если следовать твоей логике, то непонятно, почему они не довели дело до конца.
- Вы, что, сговорились?!
- Ну, что ты, Аластор, как можно?! Мы просто пытаемся понять твою логику. Так к чему ты больше склоняешься? К тому, что мои гриффиндорцы просто-напросто ошиблись с заклинанием и случайно попали в доспехи, или что хотели-таки тебя убить и не сумели этого сделать, несмотря на твою школу Боевой магии? В первом случае – они неосторожные мальчишки, во втором – ты никудышный учитель. Тебе выбирать, - Минерва в притворном сочувствии, развела руки и послала старому соратнику, с которым в последнее время невозможно было нормально разговаривать, предупреждающий взгляд «Только попробуй тронуть моих «львят», лично разорву! »
Северус, от которого не укрылся их обмен взглядами, даже дар речи потерял на несколько секунд: «Моргана прародительница! Вот уж никогда не подумал бы. И это та самая МакГонагалл, которая, сколько я её помню, всегда была образцом невозмутимости?! Мда-а, недаром есть присказка, что анимагическая форма отражает сущность человека. Не хотел бы я попасть в лапки этой «кисы», когда она не в духе! ».
А Альбус только доброжелательно улыбался. Его мысли блуждали далеко от Больничного крыла. Почти сорок часов назад, ночью, он почувствовал внезапный прилив энергии, но решил поначалу списать всё на действия Фоукса, в этот же момент появившегося в его спальне. Двухдневная бессонница, вызванная навалившимися со всех сторон заботами и не проходившая даже после приёма зелья Сна-Без-Сновидений, вконец измучила старого мага, и он был благодарен любому за возможность хоть немного отдохнуть. Только утром, когда появившиеся ночью лёгкость, отсутствие боли и приток Магической Силы не исчезли, Дамблдор задумался о природе их появления. Он просканировал поступившую энергию и… опешил - приток магии шёл от Гелерта. От того самого Гелерта, которому он своей собственной силой не давал превратиться в сквиба в Нурменгарде. Директор Хогвардса не видел своего партнёра почти пять лет, их последняя встреча в тюрьме, как и предыдущие, снова закончилась скандалом, и Альбус не мог себя заставить вернуться в камеру постаревшего язвительного мужчины, которого когда-то очень любил: «Ты снова лжёшь себе, Ал! Ты любишь его и сейчас! » Никакие разногласия и пролитая кровь, которая разделила их, не смогли убить это чувство, и вот теперь старому светлому чародею, привыкшему вертеть судьбами людей, иногда до боли хотелось отдать всю свою жизнь за возможность хоть на несколько дней вернуть те счастливые мгновения молодости, которые они так бездарно потеряли. Не раз и не два он корил себя за то, что тогда, когда всё ещё можно было изменить, не поставил вопрос ребром: «Или я, или твоё движение» и не уволок партнёра куда глаза глядят, хоть в ту же Бразилию… или Австралию, только подальше от европейской магической политики. Но нежелание до конца поверить в то, кем стал Гелерт, собственные амбиции и слепая уверенность, что он может заставить любимого просто переменить лагерь, бросив на произвол судьбы своих друзей, сыграла с ними злую шутку. Альбус до сих пор помнил, как он, провозглашённый после победы над Грин-де-Вальдом «Героем Магического Мира», просил оставить в живых хотя бы тех «волков», что не запятнали себя участием в нападениях на мирное население, и натыкался на холодную стену явного недоумения и скрытой враждебности «победителей». Именно тогда он понял, что известность и слава Героя не дают права как распоряжаться собственной судьбой, так и сохранить жизни некоторых людей. После этого Дамблдор и начал плести свою собственную негласную сеть власти, которую успешно удерживал в своих руках почти полвека. Только однажды он допустил ошибку, недооценив амбициозного полукровку, и… весь его устроенный мир вновь полетел в тартарары. Теперь же ему оставалось только смотреть, как остатки контроля над миром утекают сквозь пальцы, а на сцену выходят новые фигуры, такие как этот «Ночной Охотник»:
«Кто же он такой? Судя по тому, что первые сведения о неуловимом воре, собирающем тайны магических родов, беспрепятственно проникая в их поместья, появились года два назад, он ещё очень юн и только недавно вступил в Наследие. Вот уж никак не думал, что мне доведётся столкнуться в своей жизни с Мастером Иллюзий. Да уж, эта Сила не проявлялась… почти три столетия, и вряд ли её удалось бы скрыть, уж очень она необычна. Так что, да, скорее всего – это парень лет восемнадцати-девятнадцати. Если так, то я могу его знать. Хотя… сомневаюсь, что он учился в Хогвардсе. Я бы его заметил. А вот Дурмстранг – вполне возможно. За это говорят и недавние происшествия в той школе. Без Гелерта там, конечно, не обошлось, но его знания политической обстановки и преподавательского состава устарели лет на пятьдесят, а значит, Аластор прав, «охотник» и его команда были там. Так что же может связывать молодого человека, едва окончившего школу, и старого Тёмного Лорда? А может, это «Ночной охотник» вытащил Гелерта из Нурменгарда? Как же я раньше не подумал, что старый эльф, принявший облик моего партнёра, не мог проникнуть в тюрьму без чьего-то на то приказа, а у Гела не хватило бы Силы его позвать. Мордред побери! Кем же ему приходится этот мальчишка?! »
На мгновение в душе старика всколыхнулась ревность к молодому магу, посмевшему стать кем-то близким для его партнёра, но он привычно подавил неуместное чувство, как давил все свои переживания вот уже… пятьдесят лет. Тогда, в августе, Альбус даже обрадовался известию о «смерти» Грин-де-Вальда в Нурменгарде: уж он-то знал, что это ложное известие, да и осмотр «тела» подтвердил его догадки. Председателю Визенгамота Магической Британии тем летом пришлось постараться, чтобы осторожно, не привлекая к себе внимания, «замять» это дело. Дамблдор надеялся, что Гелерт, наконец-то, обретёт мир и сможет дожить отпущенный ему срок в спокойствии.
«Мог бы и не надеяться. Ты ведь хорошо его знаешь, Ал, он никогда не останется в стороне, если дело будет касаться кого-то из его близких. Но что его связывало с Грегоровичем? Тот ведь не был «Ночным волком» и даже не сочувствовал им. И как Гелерт сумел выйти на смышлёного молодого мага-охотника-за-чужими-тайнами, который начал свои похождения больше чем за год до его побега? А главное, что этот тандем собирается делать дальше? »
- Альбус?!
- Что?! – задумавшись, директор пропустил окончание препирательств между Аластором и своими деканами.
- Мы категорически против требования мистера Грюма о применении Легиллименции к провинившимся студентам.
- Я полностью с вами согласен. Аластор, здесь школа, а не допросная Аврората. Кстати, студентам пора на занятия… - Дамблдор доброжелательно попрощался с Роном и Невиллом и, проводив их за пределы кабинета, снова вернулся к прерванному разговору. - Министр Магии Франции интересуется, на каком основании вы арестовали Главного Колдомедика Св. Мунго? Профессор Марчбенкс – известнейший в Магическом Мире учёный, и вряд ли Руфусу понравится такая антиреклама своему новому правительству.
- Так почему он связался с тобой, а не со Скримджером?
- Наверное, потому, что мало знаком с ним, но хорошо знает меня. Вы перегибаете палку, Аластор. Смотрите, как бы благодаря вам мы не оказались в изоляции. Ты уже настроил против нас Лордов, не надо злить Мировое Магическое Сообщество.
- Да кто это Сообщество спрашивать будет? Там одни тыловые крысы! Они даже замять смерть Грегоровича и убийства в Дурмстранге пытались, а ты…
- А что, Фадж действовал иначе? Поумерь пыл, Аластор, нам ещё понадобятся союзники в предстоящей битве.
- Директор, вы выяснили что-то конкретное? Нам стоит ожидать нападения? – профессор Флитвик, похихикивающий до этого над перепалкой Грюма и МакГонагалл, мгновенно насторожился.
- Боюсь, что серьёзное столкновение не за горами. Я не знаю, когда и где оно произойдёт, но… вряд ли мы сможем дожить спокойно до окончания учебного года.
- А школа, директор? – мадам Спраут прижимала сжатые руки к груди, она никогда не разбиралась в Боевой магии, но достаточно много смертей видела на своём веку, и одна мысль о том, что её «барсучата» попадут в военную мясорубку, вызывала у пожилой ведьмы настоящий ужас.
- Хогвардс, как вы все понимаете, одна из основных мишеней Воландеморта. Поэтому в ближайшие месяцы все походы в Хогсмид будут отменены, а на территории школы постоянно будет дежурить отряд авроров. Не бойтесь, мы не дадим студентов в обиду, - директор успокоил взволнованных деканов Когтеврана и Пуффендуя, и те, попрощавшись с Грозным Глазом, отправились вести занятия. Дождавшись, когда за ними закроется дверь, Альбус повернулся к оставшимся в палате членам «Ордена Феникса», лицо его было задумчивым.
- Что-то с Защитными чарами? – Северус воспринял известие о прибытии не очень-то любящих его стражей порядка стоически – в конце концов, он сам принёс Дамблдору слухи, собранные в «Тёмном» лагере. К сожалению, это были только слухи. Ничего конкретного узнать не удавалось, Тёмный Лорд тщательно охранял эту информацию с подозрительностью параноика. Единственное, что им с Люцем удалось узнать точно, в этом как-то были замешаны Белла и Рудольфус Лестранжи, и операция по дискредитации Руди снова набрала обороты. Буквально накануне партнёры под видом братьев Лестранжей очень по-хитрому сдали одну из Пожирательских групп аврорам. Естественно, что один из ПСов «совершенно случайно» сумел скрыться от ареста. Видеть чётко тех, кто провалил операцию, раненный Пожиратель не мог, но этого они и не добивались, опасаясь «перегнуть палку»; одних подозрений было достаточно. Ещё одно-два таких дела, и Рудольфусу конец. Тёмный Лорд не прощал предателей. Подобраться к Белле было сложнее.
- Не волнуйся, Северус, мы их обновили. Что там с Лестранжами?
- Рудольфус под подозрением, ещё парочка провальных рейдов – и его можно будет списывать со счетов. Добраться до Беллатрисы пока не получается…
- Что ж так плохо? А, Снейп? Кишка тонка справиться с чокнутой ведьмой? – Грозный Глаз не смог удержаться, чтобы не задеть шпиона.
- Ну, насчёт чокнутых – вам виднее, Грюм. А мне ни к чему сейчас вызывать подозрения.
- Ладно-ладно, Снейп, осторожничай и дальше. В конце концов, твоя информация из резиденции Того-Кого-Нельзя-Называть нам ещё понадобится. Есть у меня одна идея…
- Я надеюсь, Аластор, это не…
- Нет, Альбус, никто не пострадает, раз уж ты так не любишь крови. Мы используем против этой суки их же чистокровные заморочки.
- Что ты задумал?
- Пока не скажу.
- Аластор!!!
- Директор, Глава Аврората у нас я, а не ты, и не лезьте вы все не в своё дело. Мы – профессионалы и сами разберёмся, что делать. А у вас вон, сопляки на руках, которым надо носы подтирать, вот и занимайтесь ими, а наши дела предоставьте нам.
На том конструктивный диалог в палате Больничного крыла и завершился, вернувшаяся мадам Помфри решительно выставила непосредственного начальника и двух деканов за пределы своих владений под предлогом того, что её пациента ещё нельзя утомлять.

А жизнь текла своим чередом. Марк, старательно гнавший от себя мысли, что время, отпущенное ему друзьями, утекает, как вода меж пальцев, использовал любую уловку, только чтобы оттянуть «сдачу» на милость своих партнёров. Незаметно подкралось уже тридцать первое января, а парень, проведший все выходные в Малфой-Меноре, так и не решился признаться любимым людям, кто же он такой на самом деле. Причём отговорок находилось великое множество. И то, что «Гарри Поттер» - это придуманный людской молвой сказочный образ, а Марк – как раз и есть реальный человек. И что впереди ещё целых полмесяца, чтобы выполнить обещание. И, наконец, что чувство опасности, все эти месяцы нараставшее в геометрической прогрессии, в последнее время не отпускало его ни на минуту, сигнализируя о приближающейся смертельной угрозе, а значит, сейчас было не время устраивать разборки в стиле «кто кому соврал больше», надо было беспокоиться о том, как сберечь жизни любимым людям. Интуиция буквально заходилась в крике: «Беда! Беда! Приближается беда! », и парень практически перестал спать по ночам, мечась между Запретной секцией Хогвардской библиотеки и собственной библиотекой Сноукастла, пытаясь найти способ защитить близких ему людей. Как ни странно то, что он искал, обнаружилось в доме Блэков, откуда юноша вызвал запуганного им до икоты Кикимера. Фолиант, который принёс старый домовик, чуть не привёл в действие Сигнальные чары школы, настолько от него «фонило» истинно Тёмной магией. Да и содержимое было под стать, даже уже повидавшие всякого Дрей с Герми приобрели бледно-зелёный оттенок и бегом отправились освобождать желудки от съеденной за ужином пищи, не дочитав и до десятой страницы. Но Марк, измученный бессонницей и постоянными ночными кошмарами, в которых постоянно видел страшную гибель то Сева с Люциусом, то Драко с Мионой, смог выдержать до конца, просто абстрагируясь от части ужасов, описанных в гримуаре, как учил его Гелерт. Наконец, после трёх ночей мучений парень нашёл то, что искал. Ритуал был одним из жутчайших в книге. На две трети смысл его состоял в том, чтобы добыть из мага его Силу, для чего жертву необходимо было зверски замучить, но Марк-то был Мастером Иллюзий и не нуждался в подобных ужасах, чтобы отнять чью-то магию, так что для него интересна была лишь последняя треть ритуала, а она ничего страшного из себя не представляла. Скоррегировав найденную формулу под себя, юноша поделился своими соображениями с друзьями.
- Ну, не так уж и страшно, как казалось на первый взгляд, - внимательно прочитавшая записи друга Герми переглянулась со своим парнем.
- Кого в «жертвы» выбирать будем? Я голосую за Грюма и Лестранжей, - в глазах слизеринца промелькнуло на секунду злорадное предвкушение.
- Грюм ещё нужен Дамблдору, да и половина авроров поддерживает его. Если сейчас лишить этого сумасшедшего магии, Кингсли придётся туго, а у нас времени нет, чтобы ждать, когда он возьмёт власть в Аврорате в свои руки – Воландеморт может напасть в любую минуту.
- У тебя снова были видения? – Герми с тревогой положила руку на плечо друга.
- Нет, я блокирую связь, но интуиция… прямо-таки надрывается. Да и до Лестранжей нам так просто не добраться, а на слежку может уйти целый месяц.
- Тогда лавка «Горбин и Берк», туда Пожиратели почти каждый день наведываются. Поставим Сигнальные чары на появление мага с Тёмной Меткой и будем ждать, - Дрей достал свою мантию-невидимку и, поцеловав подругу, с молчаливого согласия Марка, отправился внедрять в жизнь собственное предложение, а друзья-гриффиндорцы остались дорабатывать детали плана. В общем, через сутки у них был выход на небольшое, хорошо защищённое убежище, в котором скрывались четверо магов-Пожирателей из тех, что недавно «засветились» в очередном карательном рейде с большим количеством жертв среди мирного населения. Дрей знал их всех, да и Марку они раньше попадались в видениях, посланных Воландемортом, так что жалости к своим будущим жертвам друзья не испытывали, да и, в конце-то концов, не убивать же они их собирались, так что операция по проведению ритуала была намечена ими на ближайшую пятницу… вот только в их планы вмешался Грюм со своей авантюрой.
В ночь с четверга на пятницу, как раз накануне запланированной ребятами операции, Гарри-Марку впервые за всю неделю удалось нормально уснуть. Даже мучившие его всё чаще ночные кошмары под гнётом смертельной усталости и хронического недосыпа не смогли прорваться в отключившееся подсознание. Казалось, юноше удастся, наконец, отдохнуть, но в пятом часу, почти под утро, парня снова разбудило видение, напрочь прогнавшее сон. Едва сумев удержать рвущийся из горла крик, он подскочил в постели так, что чуть не свалился с неё. Надежда, что это – не то видение, которое он пережил при гибели Вейн Холла, ещё теплилась в груди, но разумом Марк уже понимал, да ему вновь довелось чувствовать разрушение какого-то магического старинного дома, с которым он каким-то образом был связан. Причём, в этот раз выворачивающие его душу наизнанку боль, страх и безнадежность были гораздо сильнее, чем раньше. Едва удерживая себя в сознании, парень с трудом выбрался из общей спальни и чуть не кубарем скатился по лестнице в Гриффиндорскую гостиную. Из последних сил он прошептал пароль в комнату Герми и упал, уронив стеллаж, на который опирался. Как на шум из комнаты старосты выбегала Гермиона, юноша уже не видел, полностью погрузившись в посланные домом видения. Его душу охватил ужас – место, которое он увидел… было особняком Блэков на Гриммо 12…
В этот раз искажённые образы и чувства, передаваемые магическим жилищем, отличались от тех, что навевал ему гибнущий Вейн-Холл. Здесь тоже присутствовала просьба о помощи, но был ещё и гнев: судя по всему, на старинный дом чистокровной семьи напали изнутри. Как такое могло произойти, Марк просто представить себе не мог. Одно дело, когда проникший внутрь лазутчик отключил защитные чары, и враги прорвались в дом – это было бы понятно – но в этом случае складывалось впечатление, что кто-то пытался заставить вотчину древней семьи уничтожить одного из потомков этого рода. Причём, этот «кто-то» совершенно не имел на это законного права. Такое могло произойти, только если в чьи-то посторонние руки попал Родовой артефакт.
«Грюм! Мерлин великий! Как же я мог это не предвидеть? Северус же говорил, что Грозный Глаз клялся разобраться с Беллой! Идиот! Почему я не приказал Кикимеру отнести артефакт в Гринготс?! Как этот сумасшедший вообще смог найти его? Чёрт! Я всё время забываю про его волшебный глаз! Гад! Он же не имел права к нему прикасаться. Даже я смогу это сделать только после совершеннолетия, когда окончательно вступит в силу завещание Сириуса… что же теперь делать?! »
Марк усилием воли попытался вернуть себе контроль над телом, и у него почти получилось это сделать. Во всяком случае, он почувствовал, как его безвольную тушку трясут за плечи, а чьи-то голоса зовут по имени. Ещё одно неимоверное усилие воли… а также кувшин ледяной воды, вылитый на голову, и к нему вернулся слух.
- Гарри! Гарри! – в голосе Гермионы было столько тревоги, а парень недоумевал, почему подруга называет его этим именем, и открыл, было, уже рот, чтобы поинтересоваться, как над ухом раздался совершенно другой голос.
- Мистер Поттер, очнитесь. Придите в себя, - слова сопровождались помахиванием у него под носом ваткой с нашатырным спиртом, и Марк, задохнувшись от резкого запаха, проглотил рвущийся из горла крик: «Северус?! »
Кашляя, чихая и вытирая бегущие из глаз слёзы, юноша оттолкнул руку с вонючим веществом и открыл слезящиеся глаза:
- Профессор Снейп, что вы делаете в нашей башне?
Но ответил ему не Северус, а появившаяся откуда-то сбоку профессор МакГонагалл:
- Мистер Поттер… Гарри, с вами всё в порядке?
- Д-да, пожалуй, - опираясь на Гермиону и руку гриффиндорского декана, парню удалось встать. - Что случилось? Как… - Марк собирался спросить «как Грюму удалось добраться до Родового артефакта», но вовремя прикусил язык.
- Поттер, скажите, Блэк проводил над вами какой-нибудь ритуал? – Сев развернул его к себе лицом и пытливо вглядывался в глаза. - Он каким-нибудь образом связывал вас со своим домом?
«О! А это идея! » – вряд ли в таком «разобранном» состоянии Маркус мог придумать правдоподобную ложь, а Северус будто нарочно предлагал ему выход из ситуации. - Д-да. Сириус сказал, что это чтобы дом меня пропускал беспрепятственно…
- Мерлин великий! Да Аластора убить мало! – МакГонагалл задохнулась от ужаса и возмущения, и Гарри-Марк вынужден был с ней согласится. Только сейчас до него дошла вся «картина» произошедшего в штаб-квартире «Ордена Феникса». Если бы не его «иммунитет» к ментальным воздействиям, выработанный благодаря книге, найденной в доме Люциуса, непродуманное вмешательство в Родовую магию мало что в ней соображающего аврора-полукровки обернулось бы, в первую очередь, смертью нового главы рода, а им на данный момент был Гарри Поттер. Но спокойно просчитать варианты вероятного развития событий ему не дали – почти насильно влив в его рот Укрепляющее, Северус спросил:
- Мистер Поттер, вы пришли в себя?
- Да, вполне. Судя по тому, что я ещё жив, у мистера Грюма что-то пошло не так?
- Мистеру Грюму, по моему мнению, место в Св. Мунго! Но это уже лирика. Вы сможете сейчас перенести аппарацию?
- Да. Что я должен сделать?
- Одевайтесь, у вас ещё есть пять минут, и лучше бы вам не возвращаться в общую спальню. Не стоит привлекать внимание ваших однокурсников.
- Северус, но как тогда он сможет достать вещи? Пижаму ещё, положим, можно трансфигурировать в одежду, а тёплую мантию где взять? – МакГонагалл помогла юноше превратить ярко-красную пижаму с золотыми снитчами, подаренную на Рождество Роном, во вполне приличные свитер, брюки и носки с ботинками.
- Гарри, возьми, - полуодетая и взъерошенная со сна Гермиона протянула другу тёплую коричневую мантию, в которой парень признал слегка трансфигурированную зимнюю мантию Дрея, и краем глаза успел заметить мелькнувшее на лице зельевара удивление. Похоже, не один он был сегодня таким догадливым.
- Я готов, профессор.
- Тогда вперёд.
Они быстрым шагом миновали коридор, ведущий из Гриффиндорской башни, по кратчайшему маршруту добрались до выхода из замка и, не сбавляя хода, устремились к аппарационной площадке за пределами территории школы. Парня раздражала эта задержка, ведь он привык уже пользоваться потайной площадкой в самом замке, да ещё и Северус за всю дорогу не проронил ни слова.
Знакомый вихрь аппарации перенёс их на площадь Гриммо, и юноша едва не выругался, увидев, а главное, почувствовав, что сейчас творилось в этом месте. Что бы ни сделал Грюм, это запустило в действие такие силы, что две команды Ликвидаторов последствий магических воздействий не могли справиться с ситуацией. По площади гулял ураган, срывая с петель вывески и заставляя взрываться фонари. Стёкла в близлежащих домах дребезжали. Маскировочные чары с дома Блэков частично спали, обнажая какими-то участками обшарпанный дом. Зрелище, надо сказать, было жуткое, особенно если учесть, что окна вышеописанного родового гнезда светились потусторонним зеленоватым светом, а от стен веяло просто таки могильным холодом. По фасаду шли трещины, расширявшиеся с каждым порывом ветра. Казалось, дом разваливался у них на глазах.
- Там внутри кто-нибудь остался?
- Нет, все успели выбежать, когда началось ЭТО. Только чокнутый эльф полез спасать какие-то семейные реликвии, и его убило упавшей балкой. Если ураган не остановить, он может уничтожить весь район. Ликвидаторы с трудом удерживают его в пределах дома Блэков. Ещё немного – и они перестанут справляться, - рядом откуда не возьмись появился Кингсли. Вид у аврора был одновременно обеспокоенный и раздосадованный.
- А где Грюм?
- Его самого и его придурков так садануло отдачей с артефакта, что их с трудом отскребли от стенок. Всплеск магии был такой, что и в Болгарии, небось, засекли. Нас по тревоге выдернули буквально через пятнадцать минут после происшествия. Колдомедики говорят, что эти… «герои», мать их, придут в себя через пару дней. Легко отделались, я бы им ещё добавил.
- Ну-ну, Шеклболт, начальство уважать надо, - уже привычно-насмешливо поддел вызывавшего у него симпатию аврора Снейп, пристально вглядываясь в разрушающийся особняк.
- Ты своё сильно уважаешь?
- Смотря которое… М-да, если вмешиваться, то сейчас, иначе скоро эта реакция станет необратимой. Поттер, вы должны взять под контроль…
- Я знаю… Сириус объяснил… - это было ложью, крёстный считал Гарри ещё слишком несмышлёным мальчишкой, да и по своей гриффиндорской безалаберности решение всех проблем оставлял на потом, но Гарри-Марк достаточно хорошо был знаком с Родовой магией и представлял себе, что от него требуется. Знал он и ритуал, который ему придётся провести… а главное, его последствия. Оттягивать дальнейшее вмешательство не имело смысла, чем дольше он медлил, тем тяжелее ему далась бы эта задача. Запретив себе думать о последствиях, парень решительно направился к видимому уже невооружённым глазом входу в дом. Дверь заклинило, но Кингсли с Северусом, ни на шаг не отстававшие от юноши, помогли ему выбить препятствие. Родовой артефакт искать долго не пришлось – он находился в столовой особняка, на столе, где его и оставили горе-охотники на сумасшедшую Пожирательницу. Как-то отстранённо Марк подумал о том, что вся эта катавасия была абсолютно бессмысленной, потому что, совершая магический брак и входя в новую семью, ведьма, согласно древним законам, лишалась права на наследование в своём роду, а значит, и воздействие на неё артефакта сходило почти на нет. Максимум, чего мог добиться Грюм, это мигрени, нежданно-негаданно возникшей у Беллочки: «Вероятно, он прочитал только книгу «Родовые проклятия», да и то – выборочно, не удосужившись узнать, что такие вещи действуют только на носителей крови мужского пола. А мне теперь со всем этим разбираться». Иллюзий на тему, чем ему придётся заплатить за утихомиривание взбешенной семейной реликвии, Марк не испытывал. Со всей его силой – минимум неделя в Больничном крыле и частичное магическое истощение ему были обеспечены. Подойдя к пульсировавшему зеленоватым огнём артефакту, юноша заметил какую-то необычную то ли тряпку, то ли лоскут кожи, который валялся возле него…
- Уфф! Кожа василиска, пропитанная кровью броненосца, так вот, как Грюму удалось коснуться чужого Родового камня! – Северус осторожно поворачивал каким-то подобранным обломком стула слегка обгоревшую вещь.
- Как он мог знать подобные вещи и не ориентироваться в Родовой магии?
Вместо зельевара ему ответил Кингсли:
- Очень просто. В Аврорате есть хорошие специалисты и по тому, и по другому, но Аластор же у нас подозрителен сверх всякой меры и везде видит предателей… По-видимому, он приказал создать подобную защиту, но не объяснил им, для чего она ему нужна. И вот результат. Северус…
- М-м-м…
- Я слышал, что то, что предстоит Гарри – довольно болезненная процедура…
- Ну, как сказать… - зельевар собирался ответить на вопрос аврора, а Маркус подобрался, подготавливая себя к боли. Он понимал, что его пытаются успокоить, но где-то в голове словно стучал гигантский метроном, начавший обратный отсчёт, и времени до отметки «зеро» оставались считанные секунды. Сделав решительный шаг вперёд, юноша обхватил светящийся камень ничем не защищёнными ладонями. В то же мгновение весь окружающий мир словно перестал существовать. Была только боль и ярость древнего камня, преданного теми, кого он столетиями защищал, и парню предстояло успокоить взбешенный артефакт и доказать, что всё произошедшее сегодня не более чем случайность. Снова и снова из последних сил он посылал камню всё своё раскаяние и сочувствие, на полную катушку используя магическую Силу и стараясь успокоить артефакт. Сколько это продолжалось, Марк не смог бы ответить, казалось, что прошла вечность. Постоянная боль стала единственным его чувством. Он дышал ею, как воздухом, и вот когда, казалось, у него уже не оставалось сил, камень, наконец, начал гаснуть, успокаиваясь. К тому времени, как юноша выпустил из обожжённых рук утихомиренный артефакт, ноги его уже не держали, а каждая клеточка тела вопила от боли, как после многократного «Круациатуса». Перед глазами плыли кровавые круги, а в ушах шумело.
- Гарри… - звавший его Кингсли слышался, словно сквозь вату.
С трудом Маркус удержал своё сознание на плаву, не дав себе провалиться в беспамятство, и тотчас обнимавшие его руки запрокинули ему голову, практически насильно вливая в горло Обезболивающее зелье:
- Поттер… Поттер! Не смейте терять сознание! – эффект от грозных слов Северуса почему-то полностью терялся из-за его полного тревоги и переживаний голоса.
- Не посмею… сэр… - юношу разбирал беспричинный смех. Только сейчас уже успевший себя похоронить во время противоборства с артефактом парень, наконец осознал, что остался жив, да ещё и легко отделался. Магическая сила сохранялась на приемлемом уровне, серьёзных травм не было, а ожоги и боль во всём теле – не стоящие внимания мелочи.
-Уфф! Поттер! Какого Мордреда вы полезли к артефакту в одиночку?! – Снейп уже водил палочкой над его руками, залечивая полученные ожоги, и через несколько минут краснота исчезла и боль больше не беспокоила Марка.
- Он бы вас не подпустил, а время на «успокоение» почти вышло, я это чувствовал…
- Чувствовал он!!! Вы могли погибнуть!
- А вас бы это расстроило?
- Поттер!!!
- Да хватит вам уже собачиться, - выходивший на улицу Кингсли вернулся, чем-то явно довольный. - Успели. Соседние дома практически не пострадали. Магглы ничего не слышали, так что скандала не будет. Теперь осталось только восстановить Маскирующие чары на доме Блэков, и всё будет в порядке.
- Шеклболт, ты что, озверел? Он на ногах-то не стоит. Дай ему отдохнуть немного, ваши Ликвидаторы потерпят ещё часок.
- Ликвидаторы-то потерпят, а как насчёт Скримджера? Ты очень хочешь объясняться с господином Министром? Не думаю, что и Гарри этого хочет. Правда, парень?
- Упаси Мерлин… Его ещё здесь не хватало… - только сейчас Гарри-Марк заметил, что почти лежит на коленях сидевшего в кресле Северуса, а зельевар защитным жестом прижимает его к себе руками. На мгновение у парня мелькнула мысль: «Вот он – шанс во всём признаться», но юноша малодушно прогнал её прочь, и момент был упущен. Сидеть на коленях любимого было так приятно, а Марк так устал, что просто пустил всё на самотёк, наслаждаясь ощущениями и отсутствием боли.
А Северус не мог понять, почему ему, так ненавидевшему несносного мальчишку раньше, не хочется выпускать его из объятий, хотя гриффиндорец уже давно пришёл в себя и, по идее, с диким криком должен был нестись куда глаза глядят с колен третировавшего его зельевара. Но парень расслабленно положил ему голову на плечо, даже не пытаясь сбросить руки мужчины со своего плеча и талии.
- Кхм, кхм! М-м-м… Поттер, с вами всё в порядке?
- Да… (Сев.. ой! )… сэр, - сообразив, что сейчас нужно либо рассказать всю правду о себе, либо подниматься с такого приятного «насеста», юноша нехотя пошевелился и, поддерживаемый руками Северуса, встал, покачиваясь, на ноги. - Думаю, жить буду.
- Кто бы сомневался, - голос слизеринца приобрёл прежнюю насмешливость, только теперь в ней почти не было язвительности, а, скорее, дружеское подтрунивание.
- Ну-у, судя по всему, вы, сэр, иначе зачем бы вам укачивать меня на руках, как младенца, - Марк краем глаза поймал в зеркале отражение давящегося от смеха Кингсли и состроил ему в ответ зверскую рожу.
- Поттер, у вас что, судороги?
- Ага, последствие ритуала, сэр, - юноша незаметно показал аврору кулак и преданным взглядом уставился в глаза… своего профессора. - «Сев - твой учитель, придурок! Если не хочешь выдать всё сейчас, возьми, наконец, себя в руки и начинай думать головой, а не жопой! » - Прошу прощения, профессор Снейп.
Северус едва сдерживался, чтобы не рассмеяться от облегчения: этот несносный мальчишка снова ухитрился выжить, хотя и имел все шансы погибнуть, не справившись с камнем. К тому же, он так забавно изображал сейчас вежливость, хотя в зелёных глазах маршировали полчища весёлых чертей. В глубине души мужчины поднималось раздражение на директора, как всегда, самоустранившегося от этого дела. Зельевару всё чаще казалось, что Дамблдор старается избегать Поттера, начиная с Турнира Трёх Волшебников, и его терзали смутные сомнения, что причиной этого было чувство вины, которое старый чародей испытывал перед брошенным им в самое пекло войны мальчиком: «Он значит, переживает?! А мне каково?! Что я, самая большая сволочь на свете, чтобы спокойно смотреть, как парня суют в очередную ловушку? Забавный пацанёнок этот Поттер и вовсе не похож на папашу, зря я его тогда с Джеймсом сравнивал. Да и… не прав я был, пожалуй, он всё больше напоминает мне моего Тигрёнка. Такой же ершистый и независимый. Готов поставить на кон своё годовое жалование – анимагической формой этого паршивца тоже будет кот».
- Что вы на меня так смотрите, сэр?
- Да вот, думаю: влить в вас ещё дозу Обезболивающего и пару доз Укрепляющего, или одним Укрепляющим обойдёмся?
- Давайте, обойдёмся только Укрепляющим, профессор, а то от Обезболивающего меня в сон клонит, а мне ещё Маскирующие чары восстанавливать.
- Хорошо, - зельевар протянул юноше маленький фиал с зельем и, дождавшись, пока тот выпьет содержимое, забрал пустой флакончик. - Вы хорошо помните, как накладывают эти чары? Помощь не требуется?
- Нет, спасибо, - Гарри-Марк уверенно взял в руки Родовой артефакт Блэков, сейчас больше всего напоминавший обычный камень, только угольно-чёрного цвета, и уже привычно потянувшись к своей магии, попытался соединить её с магией камня… Ничего не произошло. Ещё полчаса назад активно контактировавший с юным магом артефакт сейчас не реагировал на него вовсе.
- Что случилось?
- Он не реагирует.
- Хмм, этого я и боялся, - Северус взмахнул палочкой, осторожно сканируя Родовой камень. - Судя по всему, с ним всё в порядке, а это значит…
- …что он больше не признаёт меня главой рода Блэков, - парень закончил фразу недосказанную мужчиной.
- Боюсь, что так.
- И что теперь будет?
- Ничего… ничего, что могло бы повредить вам, Поттер. Поскольку у рода Блэков нет кровного потомка, носящего это имя, а ваш крёстный не обговорил случившуюся возможность, то спустя шесть часов после того сумасшествия, которое сотворил Грюм, артефакт самоуничтожится, и род Блэков перестанет существовать.
- Но этого же нельзя допустить!
Зельевар с недоумением воззрился на взволнованного парня:
- Почему вас это волнует, мистер Поттер? Те денежные хранилища, которые не относятся к основному родовому капиталу, и так останутся в вашем распоряжении по завещанию вашего крёстного. Вы не получите лишь родовой сейф и сам особняк. Не думал, что вы так привязаны к этим развалинам.
- Да причём здесь деньги?! Перестанет существовать древний род, насчитывающий не меньше сорока поколений магов, а с ним в небытие уйдёт и ещё одна частичка древней изначальной магии! С этими войнами наш мир и так потерял слишком многое, чтобы так спокойно жертвовать наследием ещё одного рода!
- Странно… - Северус с удивлением смотрел на едва державшего себя в руках парня. Раньше ему и в голову не приходило, что воспитанному магглами Поттеру могло быть какое-то дело до сохранения магических знаний в их мире: «Уж если на то пошло, даже Джеймсу и этой блохастой шавке Сириусу было совершенно наплевать на наследие собственных родов, так почему почти незнакомому с древними традициями полукровке есть до этого какое-то дело? И уж если разбираться, так разбираться: откуда Поттер вообще знал, как нужно поступать с взбесившимся Родовым артефактом? » В памяти шпиона мгновенно всплыли все мелкие странности и несостыковки, которые он замечал за парнем в течение последнего учебного года. Казалось, что ответ, объясняющий всё это, где-то рядом, стоит только руку протянуть – и он всё поймёт. Вот прямо сейчас, пару минут, и…
- Северус, - знакомый доброжелательный голос самого-светлого-волшебника-столетия спустил зельевара с небес на землю, разом оборвав тонкую ниточку, связавшую воедино его догадки и вот-вот готовую перерасти в прочный канат разгадки тайны гриффиндорца.
- Да, господин директор.
- Я вижу, вам с Гарри удалось справиться с последствиями непродуманных действий мистера Грюма.
- Боюсь, что не совсем.
- Профессор Дамблдор, неужели ничего нельзя исправить? – Гарри с надеждой взглянул на кумира своего детства. - Артефакт больше не признаёт меня, но… может быть, он признает Драко Малфоя? Ведь он даже ещё более близкий родственник Блэкам, чем я…
- Пожалуй, в этом есть разумная мысль, мой мальчик, но согласен ли ты уступить титул лорда Блэка и всё состояние этого рода своему школьному врагу? Учти, ритуал передачи прав почувствует твои сомнения.
- Родовой артефакт всё равно не признаёт меня, и уже… - парень посмотрел на часы, - … через три часа род Блэков перестанет существовать. О каких сомнениях может идти речь? А Малфой, когда не изображает из себя невесть что, вполне нормальный парень! – Гарри высказал всё, что хотел, и обессилено поник в кресле. Всё же ночные похождения сказывались – он быстро уставал.
- Ну, что ж, я вижу, у тебя нет сомнений. Северус, не мог бы ты привести сюда мистера Малфоя?
- Пожалуйста. Только, ради Мерлина, Альбус, не утомляйте лишними разговорами Поттера – ему и так сегодня досталось.
- Хмм, я вижу, ваши совместные занятия Боевой магией принесли свои плоды, и ты наконец, увидел за маской Джеймса самого Гарри?
- Не говорите ерунды, директор, я никогда их и не путал.
Северус нашёл в полуразгромленном доме какое-то покрывало и, укрыв им бессильно откинувшегося в кресле гриффиндорца, хотел, было, аппарировать к Хогвардсу, когда тонкая, но достаточно сильная рука юноши притянула его к себе, а тихий голос прошептал в самое ухо:
- Если не сможете его найти среди своих «змеек», поинтересуйтесь у Гермионы Грейнджер.
- Вот как? – зельевар и сам не мог понять почему, но упоминание о связи его крестника именно с гриффиндорской отличницей, а не с этим зеленоглазым недоразумением успокоили его. - Буду иметь в виду.

Дальнейшее для Маркуса слилось в один длинный-предлинный сон. Всё-таки, борьба с артефактом прилично вымотала его. Северус вернулся вместе с Дреем довольно быстро. Ритуал Передачи Прав проводил сам Дамблдор, а Снейп и Кингсли были свидетелями. Когда всё закончилось и ошарашенный таким поворотом событий Драко, наконец, взял в руки засветившийся приятным голубоватым светом Родовой камень, Марк вздохнул с облегчением – артефакт признал нового хозяина:
- Ну, поздравляю… лорд Блэк.
- Э-э-э, спасибо, М… Поттер…
Дрей всё ещё не пришёл в себя и чуть не выдал их тайну своей оговоркой.
По возвращении в Хогвардс Гарри-Марк едва смог самостоятельно добраться до спальни в Гриффиндорской башни и уснул, едва успев снять ботинки. Ни о какой учёбе речи даже и не шло, юноша проспал даже ужин и едва-едва смог продрать глаза, когда его начали немилосердно трясти Невилл с Роном, перепуганные таким мертвецким сном.
- Ох-х! Мерлин! Который час? – голос не собирался слушаться Марка, изо рта раздавалось, скорее, хриплое карканье.
- Да уже девять, точнее, двадцать пять минут десятого, - Рональд взглянул на подаренные ему отцом часы.
- Вечера?!
- Ну, не утра же! Глянь, какая темень за окном! И мы принесли тебе поесть.
- О Господи! МакГонагалл меня убьёт!
- Не волнуйся, Дамблдор сказал преподавателям, что ты пропустишь занятия. Что там произошло? Мы с Невом пытались подслушать их разговоры, но поняли только, что Грюм что-то натворил.
- Рон, отстань от Гарри! Ему наверняка запретили рассказывать нам о произошедшем, - Невилл подал ещё не до конца проснувшемуся другу стакан тыквенного сока.
- Да нет, как ни странно, не запретили, - сок определённо помог, во всяком случае, голос перестал напоминать собачий лай.
- Что там стряслось-то?
- Если вкратце, то Грозный Глаз решил извести Беллатрису Лестранж…
- О! Хорошее дело, правда, Нев?
- Смотря как он собирался это сделать.
- Вот-вот, Невилл прав, Рон. Грюм добрался до Родового камня Блэков и пытался заставить его уничтожить Беллу…
- Мерлин великий! – Лонгботтом даже отшатнулся от друга, на обычно невозмутимо-добродушном лице юноши был написан настоящий шок.
- А что такого? – Рон положительно не понимал реакции своих друзей на это заявление. - Она же урождённая Блэк, так что всё, по-моему, логично…
- Рон, что ты знаешь о Родовой магии?
- Ну-у, есть такая. Только, по-моему, большая часть ритуалов в ней тёмная, и… она запрещена Министерством… Ведь так?
- Кровная запрещена, а Родовую им кишка тонка запретить. Мда-а, теперь понятно, почему Грюм так лоханулся. Если уж чистокровный маг в двенадцатом поколении не знает этого, то чего ждать от полукровки, - Нев перевёл встревоженный взгляд на Гарри-Марка. - Ты-то как? Тебя не задело?
- А почему его должно было задеть?
- Да потому что по завещанию Сириуса он – глава рода Блэков, а воздействие постороннего мага на артефакт в первую очередь бьёт по главе рода.
- Фиговато пришлось, но, как вы знаете, у меня хороший ментальный блок.
- Так я не понял, а что с Беллой-то? – то, о чём говорили его друзья, для Рона, не знакомого с основами Родовой магии, звучало как какая-то тарабарщина.
- Белла состоит в магическом браке, а это автоматически аннулирует её права на наследование. Вот если бы у неё был сын, а Гарри отказался от наследства, тогда её ребёнок мужского пола мог бы претендовать на титул.
- Постой, постой! Так значит, Хорёк…
- Является лордом Блэком на данный момент, - долгие разговоры утомляли Марка, и он решил разом расставить все точки над «i», да и пора было вводить друзей-гриффиндорцев в его новый круг общения. - После того, как мне удалось утихомирить ураган, вызванный взбесившимся камнем, Родовой артефакт отказался признавать меня.
- Ты ведь мог спокойно пользоваться завещанными крёстным деньгами…
- Ты что, отдал титул Хорьку?! – возмущённый вопль Рональда заглушил слова его друга.
- Иначе род Блэков перестал бы существовать.
Удивительно, но Рон не стал возмущаться и кричать, что лучше уж так, чем отдавать титул врагу. Подумав с минуту, Рыжик немного неуверенно произнёс:
- Не скажу, что я в восторге от этого известия, но… по-моему, Х…Малфой не такой уж засранец, как я раньше о нём думал.
- Да, к тому же, он почти уже гриффиндорец, - Гарри и Невилл хитро переглянувшись между собой, рассмеялись.
- То есть как?
- Он живёт в Гриффиндорской башне с того самого времени, как на него напали возле Астрономической башни. Помнишь тот случай осенью?
- А где?
- Немного дальше портрета Полной дамы есть поворот, за ним потайная дверь в бывшие покои Гриффиндора, там Малфой и обитает.
- Ну-у, не знаю даже что и сказать… пускай обитает, Мерлин с ним. Думаю, случись что, он будет на нашей стороне?
- Однозначно. Кстати, - Гарри-Марк попытался вторгнуться в разум Рона, но был отброшен мощным блоком. - Ты научился Окклюменции?
- Не-ет, к сожалению, у меня получается хуже, чем у Нева, его даже Кингсли «прочитать» не может…
- Бабушка прислала мне защитный медальон, а я отдал его Рональду.
- Здорово! Только, Рон, ни в коем случае не снимай его никогда, даже в постели.
- Не волнуйся, мы его заговорили. Так что ты хотел сказать?
Гарри достал палочку и одним взмахом возвёл вокруг Непроницаемую сферу. Заглушающие чары можно было как-то обойти, но это заклинание давало стопроцентную гарантию конфиденциальности.
- Ого!
- Если со мной что-нибудь случится, я хочу, чтобы вы полностью доверяли Драко и Гермионе. В Боевой магии они практически равны мне, и у них есть… собственный каналы для получения информации.
- Ты так уверен, что Малфой не переметнётся на сторону своего папочки?
- Люциус шпионит на Орден вместе со… Снейпом. Это лорд Малфой убил Рабастана Лестранжа, а Дрей… отрубил голову Фенриру Грейбеку…
- Что-о???!!!
- Ну-у, Гарри, этого даже я не ожидал! – Невилл удивлённо помотал головой, - Может, кто-то ещё из слизеринцев на нашей стороне?
- Я уверен только в Забини и Нотте.
- Так их же нет в Хогвардсе.
- Они в Шармбатоне, но если надо, Герми сможет с ними связаться. И ещё… я чувствую, что время выходит… назревает что-то… страшное. Надо бы потихоньку передать членам «АД», чтобы потренировали боевые навыки.
- А почему не ты сам?
- Я не уверен, что буду в школе, когда произойдёт нападение, так что вся надежда на вас с Невиллом.
- Ну, насчёт боевых заклинаний у студентов теперь знания получше, всё же как-никак, полгода нас обучали авроры, а вот предупредить, чтобы были настороже, это ты правильно придумал, - Рон обиженно посмотрел на друга. - Только что это за разговоры про твоё отсутствие в школе? А мы?
- Есть места… где вы, ребята, не пройдёте… не обижайтесь, но это так. Я пока не могу рассказать всего, но, когда всё это закончится, обещаю, что объясню всё. Только… будьте осторожны. Да, кстати, Кингсли в курсе, так что если что-то будет непонятно, все вопросы к нему. И, надеюсь, вы помните, что то, о чём я вам рассказал, не должен узнать никто. От этого зависит жизнь наших шпионов.
- Мы – могила. Магией клянусь, - Рон дождался точно такой же клятвы Нева и продолжил, подозрительно вглядываясь в лицо лучшего друга. - Ты как будто прощаешься с нами?
- Нет, но сегодня ночью мне надо будет исчезнуть. Прикроете?
- Спрашиваешь! Где Оборотное? У Герми?
- Да, я сейчас принесу.
Когда Марк осторожно пробрался в покои Гриффиндора, Дрей с Герми бросились ему навстречу:
- Что ты так долго? Я пыталась прорваться в твою спальню, но Рон с Невиллом меня не пустили.
- Я рассказал им о тебе, Дрей. Не бойся, они не выдадут. Это было необходимо. Я чувствую, что скоро что-то случится и… не хочу, чтобы мои друзья пострадали из-за взаимного недоверия.
- Ну, Золотце, если ты считаешь, что они способны держать язык за зубами, то… ладно, я как-нибудь вынесу Уизела. Не так уж он и невыносим, в конце-то концов.
- Гермиона, где Оборотное?
- Держи. Я так понимаю, сегодняшнюю операцию ты отменять не собираешься?
- Ты права.
- Но Дрей сказал, ты почти обессилен…
- Тем хуже для наших противников. Кстати, я тут придумал, как увеличить эффективность ритуала. Изначально расклад такой: Сила одного мага обеспечивает спасение жизни другого. Если ввести вот здесь и здесь, - Марк продемонстрировал пентаграмму ритуала, - магические зеркала, то нам удастся защитить в два раза больше людей.
- То есть, Силы этих четверых ПСов хватит на восьмерых?
- Да. Вы двое, Сев с Люциусом, Рон с Невиллом и Кингсли с Кэном.
- А Кэс с Гелертом?
- Они теоретически в бою участвовать не должны, но я постараюсь обезопасить и их.
- Где ритуал проводить будем? Ты представляешь, как всё это будет «фонить»?
- В Хоге нельзя, магия-то откровенно Тёмная.
- Может, в Сноукастле?
- Нет. Проведём прямо там, в их убежище. Ритуал не длинный, их щиты какое-то время выдержат, а потом, я сотру наши следы, и… поминай, как звали.

Вся операция прошла без сучка и задоринки, пришибленные Сонной магией ПСы даже не успели понять, что с ними случилось, как превратились в безобидных сквибов. На всё про всё ушел ровно час, а к тому времени как возле убежища послышались хлопки массовой аппарации привлечённых тёмной магией авроров, троицы «охотников» и след простыл. Только вызванный на место происшествия И. О. Главы Аврората Кингсли Шеклболт, несмотря на сопротивление шефа, назначенный на этот пост до выздоровления Грюма, задумчиво хмурил брови. Во всём доме, где скрывались теперь уже бывшие Пожиратели, не осталось никаких следов. Даже все атрибуты проведённого ритуала были уничтожены, и темнокожий аврор ломал голову, размышляя, во что же опять влезли гиперактивные детки его друга. А вернувшиеся в школу диверсанты сидели и с недоумением рассматривали красивые и совершенно безобидные на вид небольшие блестевшие серебром «счастливые» четырёхлистники клевера*, образовавшиеся в результате проведённого ритуала:
- И вот эта вот… игрушка способна защитить от «Авады»? – Дрей недоверчиво вертел в руках маленький хрупкий листочек, когда подруга внезапно прижала свой артефакт к тыльной стороне его ладони. - Ой!
Серебряный четырёхлистник запылал зеленоватым светом и… бесследно растворился, как будто впитавшись в кожу. Через минуту то же самое случилось и с Герми, хотя Драко и ворчал, что всё это авантюра, поднося к её руке листочек. Рону и Невиллу Гарри-Марк объяснять ничего не стал, просто сказав, что это защитный артефакт. А вот Кингсли и Кэну с Кэсом и Гелертом пришлось объяснять всё в мельчайших подробностях. Услышав, какой ритуал «детки» взяли за основу, позеленел даже Грин-де-Вальд, минут на пять лишившись дара речи.
- Где вы вообще откопали эту гадость?! – было первое, что пришедший в себя бывший Тёмный Лорд сумел выдавить.
- Вот именно, - Кингсли с Кэном, так же незнакомым с действием этого ритуала, достаточно было реакции на него Гелерта, чтобы понять, что «охотники» на этот раз превзошли самих себя, забравшись во что-то похуже раздела Непростительных заклинаний. - Что это такое?
- Вам лучше не знать, это не для слабонервных. Даже в Дурмстранге сто лет назад за хранение этой книги полагался Поцелуй дементора. Где вы её нашли?
- Вот Орион, скрытная зараза! Даже и не проговорился, что у него в библиотеке водились подобные вещи! – незаметно материализовавшийся в гостиной замка Максимус с научным интересом потирал призрачные руки. - Надеюсь, вам, Марк, удалось спасти этот ценный фолиант от уничтожения.
- Отец, ты маньяк! Разве можно оставлять такую мерзость? – Кэс, видимо, краем уха слышавший раньше о предмете спора, брезгливо скривился, но, увидев загоревшийся в глазах покойного батюшки исследовательский огонёк, только тяжело вздохнул и безнадёжно махнул рукой. - Ай, с тобой сейчас разговаривать бесполезно! Это действительно книга из библиотеки Блэков? – внимание мужчины переключилось на «охотников».
- Да. Только, боюсь, те книги, что я оттуда забрал – единственное, что от неё осталось. Дом практически разрушен, и только Защитные чары не дают ему окончательно развалиться. Я уже не глава рода и войти в библиотеку без разрешения Дрея не смогу.
- А у меня времени не было, чтобы разобраться, что там уцелело, а что – нет.
- Жаль. Там было много интересных вещей.
Ребят допрашивали ещё с полчаса, прежде чем осторожные и умудрённые опытом авроры согласились на получение «серебряных листочков». Кэс и Гелерт категорически отказались от подобной защиты: они-то великолепно понимали, что баловством настолько Тёмной магией не стоит злоупотреблять, да и не собирались участвовать в открытых столкновениях с Пожирателями.
А вот встреча Тигрёнка со своими любимыми мужчинами в эти выходные сорвалась: когда Марк появился в Малфой-Меноре, его ждала записка, что Северуса с Люциусом срочно отправил на какое-то задание «один таинственный не-совсем-человек».
Всю неделю юноша провёл, как в кошмарном сне. Интуиция надрывалась: «Приближается опасность! », а он даже не успел передать защитные четырёхлистники своим партнёрам. А тут ещё все студенты словно с ума посходили в преддверии приближающегося Дня Св. Валентина. Так что от влюблённых парочек, а главное, преследовавших Избранного по пятам четырёх- и пятикурсниц проходу не было. Дрею тоже пришлось несладко. Несмотря на его неопределенный статус на родном факультете, нашлось немало претендентов на любовь красивого слизеринца. Да и отнюдь небедственное его состояние меркантильные однокурсники оценили безошибочно, так что признанным лидерам своих факультетов в лице Гарри Поттера и Драко Малфоя оставалось только уворачиваться от милых намёков и отнюдь не скромных предложений, а заодно и проверять всю свою пищу перед трапезами на предмет Приворотных и Подчиняющих зелий. Гермиона первое время подшучивала над бойфрендом, но по мере возрастания наглости притязаний перешла вначале к тихой задумчивости, не предвещавшей её соперницам ничего хорошего, а потом и к партизанской войне. Фантазия у девушки была богатая, и Больничное крыло за предшествующую празднику неделю успело обогатиться тремя слизеринками, четырьмя когтевранками, одной представительницей Пуффендуя и двумя «львицами». Пострадавших парней было на треть меньше – всё же многие знали, что Малфой предпочитает девушек, и имели осторожность не лезть к нему с нескромными предложениями. Дрей ходил довольный, как обожравшийся сметаны кот, ведь не всем в жизни приходит везение любить и быть любимым такой сильной и умной ведьмой. Самое смешное, что ни один человек в школе, кроме, пожалуй, Снейпа и МакГонагалл, не догадывался, кто скрывается за внезапными довольно злыми розыгрышами над назойливыми воздыхателями. А уж когда в Больничное крыло внезапно с серьёзными проклятиями загремели Кормак Макклаген и Захария Смит, которые никак не могли быть воздыхателями Слизеринского Принца, деканы двух соперничающих факультетов просто заключили пари на то, сколько же времени сладкая парочка Малфой-Грейнджер сможет скрывать свои отношения. Забегая вперёд можно сказать, что проиграли обе стороны.
Гарри-Марку, в отличие от своих друзей, пришлось отбиваться в одиночку. Невилл самоустранился, уделяя всё своё внимание сестре друга, а Рон с радостью принимал все знаки внимания противоположного пола, направленные на него. Парни к нему почему-то не приставали. А вот Поттеру пришлось туго: его как знаменитость атаковали и те, и другие. Причём зачастую используя запрещённые приёмы и не брезгуя незаконными зельями. Так что почти всю неделю до Дня Всех Влюблённых он прожил в покоях Гриффиндора, устроившись на диванчике в гостиной, выбираясь оттуда только на занятия и тщательно следя за тем, что ест.
Наконец, бешеная неделя закончилась, Марк благополучно пережил праздничный ужин, и как только выдалась подходящая возможность, смылся в Малфой-Менор, где его уже ждали. Эта ночь отличалась от их предыдущей ночи, как небо от земли, она была наполнена настолько щемящей нежностью вместо почти животной страсти, что… Тигрёнок, наконец, решился выполнить данное друзьям обещание. Когда его любимые уснули, вымотанные многочасовыми ласками, он осторожно поднялся с постели, опасаясь потревожить своих мужчин, добрался до валявшейся на полу мантии, достал из кармана коробочку с двумя мерцавшими зеленоватым светом листочками клевера и, вернувшись в кровать, приложил защитные артефакты к груди каждого из своих любовников. Четырёхлистники почти мгновенно «впитались» в кожу, не оставив никакого следа, а Сев с Люциусом лишь беспокойно пошевелились во сне. Тигрёнок забрался между ними, укрыл всех троих покрывалом и провалился в глубокий сон, пообещав себе утром рассказать всю правду своим любимым.
Но утро для него началось с мучительной боли в шраме и чертыханий Северуса и Люца, схватившихся за свои почерневшие Метки – ни о каком разговоре «по душам» не могло быть и речи. Мужчины привычно собрались, а успокоенный тем, что успел защитить любимых, Марк поцеловал их на дорогу и остался в Меноре, твёрдо решив дождаться возвращения своих Пожирателей и, наконец, расставить все точки над «i». Завтракать он не стал – пища просто не лезла в горло. Попытавшись прочесть заинтересовавший его ранее фолиант в библиотеке, юноша через полчаса отложил книгу, не в состоянии запомнить ни строчки из прочитанного. Только выматывающая физически двухчасовая тренировка по Боевой магии и фехтованию успокоила немного находившиеся на пределе нервы. После неё парень принял душ и даже сумел немного подремать.
Разбудило его острое чувство приближающейся беды. Иллюзор замер, пытаясь определить источник этого ощущения, и тут же содрогнулся от боли… медальон-защитник, висевший на его груди, внезапно нагрелся. Марк с расширившимися от ужаса глазами в ступоре наблюдал, как вначале зелёная – «принцевская» сторона артефакта – наливается недобрым алым сиянием, а затем через какие-то десять минут и сине-серебряная – «малфоевская» – сторона присоединяется к ней…
«Алый – знак смертельной опасности! » - промелькнула в голове юноши отстранённая мысль, в то время как он, мгновенно наколдовав себе одежду, летучей мышью вылетал из потайного хода. И плевать ему хотелось на то, что нетопыри впадают зимой в спячку.



Глава 39. В сказках везёт не только дуракам.

Северус с Люцем по сигналу Метки благополучно перенеслись в резиденцию своего непредсказуемого Хозяина. Там с утра пораньше наблюдался какой-то ажиотаж. Приперев к стенке одного знакомого ПСа, партнёры узнали, что этой ночью вновь провалился один из мелких рейдов, и Лорд был вне себя от гнева. Судя по словам тех, кто имел несчастье стать свидетелями получения Господином этого известия, тот едва голыми руками не придушил гонца, а потом ушёл в свои покои, забрав с собой супругов Лестранжей, и вот уже… час никто из них не возвращался. О том, что сегодняшний рейд, возглавляемый кем-то из прихвостней Рудольфуса, провалится, Сев с Люциусом, естественно, знали. Сами, как-никак, обставили всё так, чтобы едва заметные ниточки вели к Лестранжам. Судя по всему, у Лорда лопнуло терпение – в последнее время он был подозрительнее, чем обычно – так что Руди, несмотря на его мерзкую сущность, можно было только посочувствовать.
Распрощавшись со знакомым Пожирателем, друзья было направились в сторону личных покоев Воландеморта. Уж если их вызвали, то ни к чему было гневить судьбу, задерживаясь где-то по дороге – находившийся не в духе Лорд мог наказать за малейшее промедление. В гостиной возле закрытой двери в Тронный зал собрался почти весь нынешний Внутренний круг, в котором из старого состава остались только они, Паркинсон, да Руквуд с Ксавьером. Ни Саливана, ни Розье видно не было, зато присутствовали трое новых членов, неимоверно гордившихся таким приближением к великому Тёмному Лорду и даже не догадывавшихся пока, что сами они в любой момент могут превратиться из хозяев жизни в очередную жертву, стоит только хоть немного не угодить Хозяину. Все трое были сыновьями членов Высшего Совета Лордов и вошли во Внутренний Круг после того, как Лорд начал налаживать отношения с Рочестером.
Все разговоры вертелись вокруг двух событий: провала рейда, в котором небезосновательно подозревали Рудольфуса Лестранжа, и готовящейся масштабной операции, которая должна была начаться буквально сегодня. Правда, пока никто точно не знал, по какой цели будет нанесён удар, но, судя по рассказам собравшихся доверенных лиц Хозяина, участвовать в этой атаке будут все. Ксавьер даже прозрачно намекал, что Министерских прихвостней и маглолюбцев Дамблдора ждёт весьма неприятный сюрприз, но наотрез отказывался рассказать, какой. Люциус с Северусом, не забывая обмениваться приветствиями и ничего не значащими фразами, сами обратились в слух, и чем больше они слышали, тем сильнее их одолевали подозрения, что целью нападения является Хогвардс. Протиснувшись к лорду Паркинсону, они заметили, что тот не меньше их интересуется витавшими в воздухе слухами:
- Приветствую тебя, Алекс. Как жизнь? Твоя жена всё ещё у родни во Фландрии?
- А-а, вас с Северусом тоже выдернули – значит, дело действительно серьёзное, - обычно невозмутимый Паркинсон даже и не ответил на дежурную вежливость Люца, лицо его было откровенно мрачным. - Этого я и боялся. Ведь уговаривал же Пенелопу на Рождественские каникулы уехать к матери, так нет же…
- Значит, наша цель – действительно Хогвардс? – мужчины отошли от основной компании оживлённо беседующих ПСов и устроились в эркере возле окна. Все они владели способностью говорить едва слышно и с минимальной артикуляцией, чтобы со стороны никто не мог прочитать их слова по губам, и сейчас воспользовались этими знаниями.
- Да, похоже, но Лорд пока ещё ничего не объявил. Всё что известно – это слухи и намёки кое-кого из группы Лестранжей. И ещё меня напрягают слова Ксавьера…
- Ты думаешь, студентам Слизерина может что-то угрожать?
- Да кто его знает. Атака есть атака, кто в ней будет разбираться, слизеринец перед ним или нет? Да и… та сторона, может воспользоваться нашими детьми, как заложниками. Во всяком случае, я бы на их месте так и сделал.
- Дамблдор не позволит. Так что можешь успокоиться: если они сами не высунут носа из Подземелий, вряд ли им что-нибудь будет грозить, - несмотря на внешнюю невозмутимость, Северус лихорадочно просчитывал варианты событий. Судя по уверенности не склонного верить тупой пропаганде Ксавьера, у Лорда был какой-то «козырь в рукаве», а зная Воландеморта, можно было предположить, что и не один.
- А меня вот, к примеру, беспокоит кое-что другое, - Люциус со своей неизменной холодной улыбкой, едва склонил голову, поприветствовав кивнувшего ему наследника лорда Монтгомери, младший брат которого в этом году заканчивал Хогвардс. - Почему Внутренний Круг не в курсе подробностей операции? Это что, очередная проверка Милорда?
- Ты же знаешь Господина, Люц, он никогда и никому не доверяет. И, кстати, правильно делает, - Паркинсон ещё понизил голос. - Вы слышали о провале рейда, возглавляемого Стентоном?
- Нас уже просветили. Только непонятно, почему его связывают именно с Руди? – Северус отвернулся от толпы, делая вид, что рассматривает что-то за окном.
- Стентон учился вместе с Рабастаном и был его школьным другом. Мозгов у него, конечно, кот наплакал, но чутьё на опасность просто звериное, а тут он пошёл в эту ловушку, как будто там мёдом намазано было. Тот Пожиратель, что остался жив, рассказал Милорду, что его командир даже обрадовался, как будто узнал кого-то…
- И что потом?
- Потом на них напали авроры, там была засада, спасся только этот… не помню его имени, если честно.
- А что Белла?
- А что Белла? Будто вы её не знаете – если бы взглядом можно было убивать, Рудольфус уже давно бы сдох в адских муках, - Алекс брезгливо передёрнул плечами и вернулся к предыдущему разговору: опасность, грозившая его дочери, занимала лорда больше чем жизнь или смерть Лестранжа. - Так вы уверены, что наших детей не сделают заложниками?
- Уверен, старый пердун Дамблдор не пойдёт наперекор своим принципам и другим не позволит. А остальное зависит от того, какими силами Тёмный Лорд хочет атаковать школу и про какие «сюрпризы» говорил Ксавьер.
- Про сюрпризы ничего не знаю, а насчёт количества – приблизительно догадываюсь, - Паркинсон заметил недоверчивый взгляд Снейпа и пояснил: - Я до последнего не знал цели атаки, но через меня шли призванные Лордом новобранцы. Насколько я знаю, Руди с Беллой ещё месяца три назад по приказу Милорда создали тренировочный лагерь в чьём-то поместье. Так вот, по моим подсчётам там обучалось не меньше двух тысяч новобранцев, а в последнюю неделю они были куда-то перекинуты… и теперь я знаю, куда.
- Значит, за эту операцию отвечали Лестранжи?
- Да.
Сев с Люциусом обменялись обеспокоенными взглядами: судя по их сведениям, «Орден Феникса» не знал ничего о переброске такого количества ПСов в район школы, а о чём знал Грюм, даже Мерлин не ведал. Необходимо было срочно предупредить Дамблдора о готовящемся нападении, но сделать это сейчас не представлялось возможным, оставалось только ждать.
Наведавшись в подсобные помещения поместья, Северус был удивлён: похоже, в доме собрались не только члены Внутреннего Круга, но и все их группы в полном составе… вот только «головорезов Снейпа-Малфоя», как за глаза звали их команду остальные ПСы, нигде не наблюдалось. Это не могло не насторожить шпиона с многолетним стажем. Своих «теней» он знал, у них был просто нечеловеческий нюх на опасность, и отсутствие маленькой группы в чёрных масках могло означать только две вещи: либо Лорд не посчитал нужным вызывать «устранителей конкурентов», либо… те что-то почуяли и, не имея возможности отвертеться от явки на Зов Метки, постарались занять наиболее благоприятное с их точки зрения место для укрытия. И в том, и в другом случае ничего хорошего это не сулило. Так и не обнаружив следов собственной команды, мужчина вернулся в гостиную, где ожидали выхода Тёмного Лорда члены Внутреннего Круга. Сделав понятный только им двоим знак Люциусу, зельевар привлёк его внимание. Малфой ловко свернул разговор и со скучающим видом приблизился к другу и послал ему вопрошающий взгляд. Эти двое понимали друг друга без слов. Ещё минут десять ничего не значащих разговоров со знакомыми Пожирателями – и парочка магов исхитрилась, не привлекая внимание, просочится служебному выходу из кухни поместья. Их расчет оказался верен на сто процентов: как только за ними закрылась дверь в коридор, из тёмных углов большого полуподвального помещения выступили, словно соткавшись из теней, пять фигур в мантиях с закрытыми чёрными масками лицами.
- Что за прятки, «Рэт»? – Сев безошибочно определил среди одинаковых фигур, их доверенного человека, обычно отвечавшего за сбор команды в определённом месте и принимавшего на себя командование группой во время отсутствия командиров.
- Я умный старый крыс, Северус, и мне не нравится, когда пахнет палёной шерстью.
- Ага, в особенности, если эта шерсть – наша.
Более молодой голос заставил Люциуса улыбнуться и шутливо поинтересоваться:
- О, «Леди Шпилька», и что же заставляет тебя так думать?
- Так, похоже, наши командиры только-только выпрыгнули из койки и не успели включить мозги, - тихий баритон был полон ядовитого сарказма. - Если Рэт сказал, что воняет палёным, значит, так и есть!
- «Кабан», заткнись! – раздался с четырёх сторон сердитый шёпот.
- Так, похоже, есть что-то, чего мы с Северусом не знаем? – Люц подобрался, с его лица исчезла насмешливая улыбка, а серые глаза полыхнули сталью.
- Ничего конкретного, но я просто нутром чую, что по нашу душу будет охота, - «Рэт» пожал плечами. - На вашем месте я бы слинял из резиденции как можно скорее, тогда и нам не придётся здесь задерживаться.
- Каким образом? Похоже, Хозяин собирается устроить демонстративную атаку на Хогвардс и заставит всех нас участвовать в ней, отвертеться не удастся, - лицо Северуса практически не дрогнуло, сохраняя бесстрастную маску, но «команда» знала его слишком давно, чтобы не заметить напряжение командира.
- Ты тоже чувствуешь опасность?
- И что? Она нарастает уже несколько месяцев, - зельевар осёкся, проглотив готовую сорваться с языка утешительную ложь. Он никогда не втравливал «своих» Пожирателей в собственные шпионские дела, но догадывался, что те не верят в его преданность Лорду… Не верят и молчат. Эти пятеро не были ангелами (ну, если только ангелами смерти), но на них можно было положиться в любом деле – за своими командирами они бы пошли хоть в Азкабан, хоть к чёрту в зубы… «Тени» заслуживали некоторой откровенности. Сев с Люциусом переглянулись, как бы безмолвно советуясь друг с другом, и блондин неохотно выдавил:
- «Рэт» прав. Держитесь как можно дальше от остальных, но резиденцию не покидайте, Лорд может засечь ваш уход.
- Ни во что не вмешивайтесь и не показывайтесь никому на глаза. Мы постараемся вернуться как можно раньше, но… - Сев не договорил – и так всё было понятно. - Да, если мы не вернёмся, на рожон не лезьте, смените маски и слейтесь с остальными. Ваших лиц никто не знает, вам удастся вывернуться. Когда всё утихнет, уезжайте в Бразилию, в известном вам всем тайнике лежат деньги, маггловские документы и адрес того мага, про которого мы говорили. Я не успел проверить, но, похоже, слухи достоверны, и он избавлял людей от меток вроде наших…
- А вы?
- Выкрутимся. Пароли и места встреч вы все знаете, так что…
- Сев, нам пора, нас могут хватиться, - Люциус осторожно выглянул в приоткрытую дверь. - Лестранжей и Лорда всё ещё нет, но они могут появиться в любую минуту.
Северус с Люциусом последний раз обвели глазами людей, с которыми они за последние пятнадцать лет делили успехи, неприятности и пролитую вместе кровь, и шагнули к двери.
- Может… кому-то чего-то передать надо? – едва слышно спросила «Леди Шпилька»
Люц секунду поколебался и нехотя произнёс:
- В моём поместье расскажите всё, что произошло, портрету моего деда, что висит в кабинете… - аристократ оборвал фразу и, не оглядываясь, скользнул обратно в гостиную возле Тронного зала. Северус последовал за ним
Побродив ещё немного среди ожидающих приглашения Тёмного Лорда Пожирателей, партнёры ещё больше утвердились в своих подозрениях. Понятна стала даже неосведомлённость «фениксовцев» о сборе такого количества врагов в непосредственной близости от школы. Оказывается, после уничтожения стаи Люпина кентавры и акромантулы согласились терпеть на своей территории готовившихся к нападению тёмных магов, и теперь Хогвардс, почти с трёх сторон окружённый Запретным лесом, находился практически в осаде. К защитному периметру ПСы не приближались, но все подходы к замку за пару недель подготовки разведали хорошо. Северусу даже зубами хотелось скрипеть от злости, представляя, какой опасности подвергались студенты, в то время как Главный Аврор тешил свою мстительную натуру, объявив охоту на Беллатрису Лестранж. Видимо, в лагере Пожирателей был какой-то мощный защитный артефакт, раз даже Дамблдор не почувствовал такого количества носителей Тёмной Метки в пределах мили от своей персоны.
Но время шло, а ни Лорд, ни Лестранжи из Тронного зала не показывались. В толпе вызванных Воландемортом ПСов нарастала нервозность. С тех пор, как выживший член группы Стентона принёс известие о провале операции, прошло уже два часа, и напряжение в гостиной стало почти физически ощутимым, когда двери в зал, наконец, раскрылись, и усиленный «Сонорусом» голос Хозяина приказал всем собравшимся входить.
Нацепив на лица привычную маску покорной невозмутимости, хотя в душе всё переворачивалось от нежелания лезть в пасть василиску, Люциус и Северус вместе с остальными вошли в полутёмное помещение. Как только последний Пожиратель переступил порог зала, огромное, увеличенное магически пространство осветилось ярким светом, и кое-кто из новых членов Внутреннего Круга едва сдержал готовый сорваться с губ крик ужаса. Да-а, там было на что посмотреть. Не оставалось сомнений, что Лорд позвал своих слуг именно для того, чтобы показать, что будет с тем, кто посмеет вызвать его гнев. Даже если этот «кто-то» – старинный соратник Воландеморта… точнее, был им при жизни. В центре зала, неподалёку от трона, на котором восседал сам Тёмный Лорд, лежало тело Рудольфуса Лестранжа. Во всяком случае, никому другому оно принадлежать не могло, но узнать в этом кровавом месиве бывшего Казанову Внутреннего Круга можно было только по гриве рыжевато-каштановых волос, когда-то бывших гордостью их обладателя. Всё вокруг в радиусе нескольких метров было сплошь залито кровью, а рядом, преданно глядя на своего Господина и улыбаясь полубезумной улыбкой, с ножом в одной руке и палочкой в другой стояла Белла.
- Ну-с-с, мои верные слуги, кто из вас ещё хочет предать меня? – Воландеморт нарочито расслабленно откинулся на высокую спинку своего трона. - Я никого не буду предупреждать дважды. Мы на пороге битвы, сулящей грядущ-щее величие. Наши противники ос-слаблены и разобщ-щены, а ос-стальное… быдло поддержит того, у кого больше с-силы. С-сегодня вечером я буду владеть Хогвардс-сом, а через неделю Минис-стерство с-само упадёт к моим ногам. Или… у кого-то есть с-сомнения, ш-што это с-случится?
В зале повисла гробовая тишина, Пожиратели даже дышать старались через раз, чтобы, упаси Мерлин, не привлечь к себе внимание Хозяина.
- Я не с-слышу ответа…
- Нет, Мой Лорд! – многоголосый ответ, как взрыв прогремел в тишине огромного зала.
- Хорош-шо. Вы вс-се с-со своими отрядами поступаете в рас-споряжение Беллы. Только ей я могу безоговорочно доверять, она доказала с-свою вернос-сть мне делом. В резиденции остаётся только отряд Саливана. Атака начнётся в восемь вечера… ус-строим с-сюрприз с-старому дураку Дамблдору и его с-сопливым грязнокровкам. Отправляйтес-сь!
Пожиратели, привыкшие не раздумывая выполнять приказы своего Хозяина, тотчас оправились к выходу из зала.
- Да. Белла. Поттер – мой. Я надеюсь, что с этим щенком ничего не случится до моего прибытия? Иначе… я буду очень разочарован…
Услышав невысказанный приказ Хозяина, ведьма, уже застигнутая им на выходе из зала, спрятала гримасу неудовольствия, подобострастно поклонилась фигуре на троне и пропела полным обожания голосом:
- Да, Мой Господин.
Сев с Люциусом, переглянувшись, попытались затеряться в толпе, обрадовавшись, что и на этот раз беда миновала их стороной, но уже на самом пороге их настиг голос Воландеморта:
- Снейп, Малфой, Паркинсон, Монтгомери и Монтегю, останьтесь, вы мне ещё понадобитесь.
Названные члены Внутреннего Круга почтительно поклонились, замерев возле двери. Тёмный Лорд уже встал со своего трона, намереваясь направиться к ним, когда в зал ящерицей скользнул какой-то юркий Пожиратель в маске и, подбежав к Повелителю, зашептал ему что-то на ухо. С минуту сильнейший тёмный маг Британии слушал, что ему говорил недомерок, а потом по помещению прокатилась страшная ментальная волна гнева и ярости, где-то вдали задребезжали стёкла, дом содрогнулся, и змеиные глаза с вертикальным зрачком, полыхнув багровым пламенем, остановили свой взгляд на… Северусе:
- Так, так, так! Как интерессно… Значит, это тебе я обязан провалами последних операций?!
Сев, всё ещё стоявший вполоборота к двери из зала, едва слышно и почти не шевеля губами, успел прошептать:
- Люц – уходи… - и уже обернувшись к Хозяину и нацепив на лицо преданно-возмущённое выражение. - Как вы могли поверить, Мой Лорд, что я могу предать вас? Я не понимаю…
- Малфой, подойди к этому предателю и забери у него палочку. С-северусс, С-северусс, так значит, ты ничего не знал о бегстве этих предателей крови Уизли? И не ты передал Дамблдору этот список? – в руках Воландеморта… был тот самый пергамент, на котором рукой самого Снейпа был составлен список чистокровных семей, попавших под немилость Тёмного Лорда.
Зельевар едва смог удержать возмущённо-непонимающее выражение лица, о существовании этого документа знал только директор, а он обещал уничтожить улику против своего шпиона, как только продиктует Министру и Грюму фамилии подвергнувшихся опасности семей. Сердце противно защемило: «Так глупо подставиться… Альбус, как же так? Неужели вы…»
- Мой Господин, я не понимаю, чем вызван ваш гнев, но готов с радостью принять любое наказание, если вы считаете меня в чём-то провинившимся, - Северус решил бороться до последнего, в конце концов, ему уже не однажды удавалось уворачиваться, но собственноручно написанный пергамент был серьёзным аргументом против него и практически приговором. Единственное, что мог сделать в этих условиях шпион «светлой стороны» – это постараться спасти Люциуса и потянуть время.
Малфой с надменно-презрительным выражением подошёл к другу и процедил холодным голосом:
- Твою палочку, Снейп, - аристократ выхватил из рук зельевара протянутую ему палочку и, эффектно развернувшись, повернулся и направился к трону Воландеморта, склоняясь в почтительном поклоне. И никто не заметил, что, задев заподозренного в шпионаже Пожирателя своей мантией, он успел передать тому свою собственную палочку.
- Мой Господин, вот вещь, которую вы хотели видеть.
- Хорош-шо, - гнев в красных глазах сменился на огонёк какого-то злобного предвкушения, безгубый рот растянулся в улыбке, и в следующее мгновение Северус почувствовал, как на его сознание обрушился ментальный удар огромной силы. Но зельевар недаром сам был Мастером Окклюменции. Его сознание защищал не один блок, а множество небольших, наслаивавшихся друг на друга и перемежавшихся ложными и отвлекающими внимание воспоминаниями. Вторжение вызывало адскую боль, но шпион держался, пытаясь одновременно просчитать возможные выходы из откровенно хреновой ситуации. Единственное, что ему пришло в голову, это организовать участок «стёртой памяти», как будто к нему применяли «Обливэйт». Люциус пока не вмешивался и изображал из себя бесчувственную сволочь, опасаясь навредить другу. Тёмный Лорд был мастером играть на чувствах людей друг к другу. «Потоптавшись» в сознании зельевара, как слон в посудной лавке, Воландеморт, казалось, удовлетворился «подсунутыми» ему оправданиями и, отвернувшись от едва стоявшего на ногах мужчины, направился к своему трону. Сев, приходя в себя, бросал косые взгляды по сторонам, подсчитывая количество оставшихся в зале членов Внутреннего Круга и прибежавших на всплеск магии Хозяина охранников. На то, что Лорд удовлетворится его оправданиями, у него надежды не было, но Северус собирался дорого продать свою жизнь, дав возможность Люциусу сбежать и присоединиться к остальным членам их команды. Тогда у них был бы шанс выбраться живыми из этой ловушки. А себя… себя Северус уже мысленно похоронил. Один к двадцати шести – слишком неравное сочетание, и это ещё не считая самого Лорда.
Пока зельевар приходил в себя, просчитывая возможные варианты своих действий, Воландеморт добрался до трона и жестом подозвал к себе Малфоя:
- Люциус, ты самый умный из моих людей, но ум ничего не стоит без преданности.
- Я предан вам, Мой Лорд, - Люц стоял, согнувшись в полупоклоне, прятал глаза от тёмного мага на троне и изо всех сил поддерживал собственный ментальный блок.
- Хорошо, тогда тебе я поручаю разобраться с этим предателем и выяснить всё до конца. Через час у меня должна быть вся информация.
- Да, Мой Господин, - Малфой вновь поклонился и направился к Снейпу, по дороге дав знак шести охранникам сопровождать их. - «Инкарцеро», - голос блондина звучал холодно и отстранённо. Он дождался, когда невидимые верёвки опутали тело зельевара, и подтолкнул того к выходу из зала.
Сев едва заметно перевёл дух: если уж Лорд поручил разбираться с ним Люциусу, то у них есть как минимум полчаса, чтобы попытаться смыться из резиденции, а там уж… как повезёт… во всяком случае, у них появилась хоть крохотная надежда унести ноги из пасти этой рептилии.
Процессия, сопровождавшая заподозренного в шпионаже, почти дошла до двери, когда наблюдавший за нею Воландеморт произнёс с холодной насмешкой:
- Я передумал, Люциус-с. Ты убьёшь его с-сдесь и сейчас, на глазах моих с-слуг, и пусть это пос-служит им вс-сем уроком.
- Но. Мой Лорд, он может знать сведения полезные в…
- «С-силенцио». Ты смееш-шь указывать мне, ш-што делать?! – Воландеморт навёл на онемевшего блондина палочку и процедил, презрительно разглядывая аристократа, - «Круцио». Продержав не удержавшегося на ногах и извивающегося от мучительной боли на полу Люциуса, под действием заклинания минут пять, Тёмный Лорд снял воздействие своей магии и, глядя в лицо Северусу, неприятно улыбнулся, прошипев:
- Люциус-с, я жду. Это будет с-сабавно… «Фините».
По всей видимости, он догадывался о чувствах, которые связывали этих двоих, и намеревался развлечься, заставив одного из них с особой жестокостью убить другого, окончательно ломая и подчиняя себе гордого аристократа. В том, что Малфой, не сумев вывернуться, подчинится, Риддл даже и не сомневался. Но его ожидал большой сюрприз. Никогда никого не любив, он недооценил силу чувств своих игрушек и, когда Люциус, поднявшись с пола, одёрнул свою одежду и поправил волосы, лишь презрительно ухмыльнулся, ожидая нового кровавого зрелища, подобного тому, что устроила перед ним Белла два часа назад. Блондин, не глядя в глаза монстру на троне, почтительно поклонился и, повернувшись к обступившим их охранникам, хриплым после боли голосом приказал:
- Вы двое, встаньте по обеим сторонам от Снейпа. Будете придерживать его, чтобы не дёргался. Остальные – за моей спиной, - подойдя к другу, он беспалочковой магией удалил опутывавшие того магические верёвки, и…
Риддл развалился на троне, предвкушая развлечение и месть за предательство. Конечно же, он с большим удовольствием сам бы пытал дамблдоровского шпиона, но… намного приятнее было заставить это сделать близкого тому человека. Что-то насторожило интуицию Лорда, но палочка Снейпа лежала возле его трона, а с Люциуса не сводили глаз охранники, стоявшие за его спиной. Тот бы не смог сделать ни одного движения, нарушавшего приказ Хозяина. И только когда державшие Снейпа ПСы упали с перерезанными глотками, а из-за спины Люца в остальных охранников полетели боевые заклинания, Воландеморт вспомнил, что не видел палочки самого аристократа, когда тот принёс ему палочку Снейпа.
- Вс-сять живыми обоих!
Но не тут-то было: стоявшие слишком близко к Северусу и Люциусу охранники послужили тем своеобразным щитом, позволяя партнёрам обстреливать заклинаниями оставшихся в зале Пожирателей, а безобидные браслеты на их руках трансформировались в грозное оружие, спасти от которого не могло ни одно защитное заклинание, и даже гоблинскую сталь резавшее как масло. В центре зала завертелась смертельная карусель. Остальные Псы, стремившиеся выполнить приказ своего Господина, только подлили масла в огонь, пытаясь первыми добраться до двух предателей, чтобы выслужиться перед Лордом. Наивные, они думали, что это так просто сделать. Команду Снейпа-Малфоя недаром называли головорезами – их командиры тоже не были исключением, а привыкшие к войне с безоружными магами и магглами Пожиратели не совсем понимали, с кем связываются. Одно дело – магглов пытать, а другое – уничтожать хорошо подготовленных телохранителей теневых воротил магического мира, а как раз в этом-то у сражавшихся спиною к спине друзей опыт был огромный. Конечно, схватка была неравной, но Сев с Люцем максимально использовали все имеющиеся у них преимущества и возможности, без тени сомнения используя, в том числе, и те знания, которые сумели почерпнуть у юного Мастера Иллюзий. В огромном Тронном зале всё летало и взрывалось. От каменных стен, в которые попадали проклятия, отлетало мелкое крошево, само по себе способное ранить находившегося неподалёку мага. Отчаянные крики раненых и предсмертные хрипы сменили обычную здесь мертвенную тишину. Не успел Лорд справиться с недоумением и решить не вмешиваться, чтобы проверить способности нового состава своих приближённых, как на полу зала без движения валялось больше дюжины его лучших слуг. Вот когда ему было впору пожалеть о смерти Грейбека, Долохова, Макнейра и Лестранжей. Нынешний Внутренний Круг прежнему в плане владения Боевой магией и в подмётки не годился. Пожирателей не спасало даже то, что у их противников всего одна палочка на двоих. Несмотря на то, что на шум боя от дверей спешили всё новые и новые охранники, никому не удавалось подобраться к предателям, создавшим вокруг себя словно щит из тел их поверженных предшественников. Через несколько минут Воландеморт, приходя в ярость, заметил, что взбунтовавшаяся парочка медленно, но верно продвигается к выходу из зала, и совсем уж его взбесило прямое попадание «Бомбарды максима» в спинку трона, на котором он ещё несколько секунд назад сидел. Решив, что предвкушаемое им развлечение зашло слишком далеко и вовсе не в ту сторону, в которую он предполагал, Лорд спустился с тронного возвышения и, перекрывая шум боя, прокричал:
- С дороги! – этот фарс, перешедший в моральное поражение и грозящий немалыми потерями, пора было прекращать.
Но его услышали только ближайшие Пожиратели, остальным было не до приказов: Снейп и Малфой держали их в таком напряжении, что отвлечься на секунду было подобно смерти. К тому же под ногами валялись трупы, превращая бой в зале в настоящий танец на минном поле, где непонятно было, кто в кого что и когда запустит и удастся ли вообще удержать равновесие в следующий момент или тело оступившегося неудачника затопчут его же товарищи.
- Вс-се вон с-с дороги! – магическая волна, подтверждавшая слова сильнейшего тёмного мага, буквально смела с пути Воландеморта задние ряды «карусели», но Снейп и Малфой всё ещё были частично скрыты от его взгляда телами сражавшихся Пожирателей. Атаковав предателей сейчас, Лорд рисковал недосчитаться четверых-пятерых своих лучших боевых магов, но… когда его это волновало. Разглядев брешь в рядах сражавшихся, Воландеморт, вскинув палочку, практически на инфразвуке прорычал, посылая сдвоенную «Аваду» в посмевших противостоять ему (нет, не так – ЕМУ) предателей.
Мощные зелёные лучи, вырвавшиеся из его палочки, вскользь задев двоих ПСов, стоявших на пути своего следования, ударили одновременно в обоих сражавшихся спина к спине магов, и… ничего не произошло. Нет, задетые Пожиратели рухнули, как им и положено было, но те, в которых угодили удары проклятий, продолжали сражаться как ни в чём не бывало. Кроме того, Лорду показалось, что в момент попадания пару друзей-предателей окутало на мгновение какое-то незнакомое сияние, а через секунду… он почувствовал, как в него ударила весьма неприятная отдача. Во всём теле появилась резкая слабость, и Воландеморт впервые испугался так, как не боялся, пожалуй, с раннего детства, что сейчас вновь станет никем, как и пятнадцать лет назад. Тогда его «Авада» тоже отлетела, не причинив вреда годовалому ребёнку, и он потерял всё на долгие тринадцать лет. Панический ужас буквально парализовал Риддла, отключив зрение и слух, но… прошло несколько секунд, а смерть не наступала. Его Пожиратели всё также пытались загнать своих опасных противников в угол, а он… он был всё ещё жив и даже невредим. Вот только теперь у Тёмного Лорда резко поменялись планы относительно предавших его членов Внутреннего Круга. Много лет он искал дорогу к бессмертию и неуязвимости, и вот теперь, наконец, у него появился шанс добраться до этого тайного знания, но для этого Снейп с Малфоем нужны были ему живыми.
А партнёры сражались уже на пределе сил. Ни один возведённый щит не выдерживал то количество проклятий, которое попадало в них, несмотря на всю их ловкость и изворотливость, а количество противников всё прибывало. Последним шансом было добраться до выхода из зала и попытаться скрыться из резиденции. Северус корил себя, что, спасая его никчёмную жизнь, погибнет Люц, а тот просто сражался, не задумываясь ни о чём. Свой выбор он сделал и не собирался его менять, даже если бы Лорд поменял гнев на милость и предложил бы ему жизнь. Закулисные игры кончились, этим двоим больше нечего было терять. Расчищающий дорогу крик своего бывшего Хозяина они, разумеется, слышали, но не имели никакой возможности избежать встречи с ним, да и ни секунды времени, чтобы просто кинуть взгляд в ту сторону, тоже не находили. «Авада» ударила в них в тот момент, когда партнёры, слегка развернувшись, отбивали атаку с тыла и не могли видеть зелёного цвета вспышки попавшего в их спины заклинания. Они ощутили только сильный удар и подумали, что Лорд промахнулся, попав Убивающим в своих же прихвостней, ведь про подарок, сделанный им в последнюю их ночь с Тигрёнком, мужчины не знали. Единственное, чему стоило удивляться, так это тому, что после брошенной в них «Авады» Воландеморт не завершил начатое дело, а наоборот, приказал немедленно взять их живыми. Северус с Люцем отбивались на пределе возможностей, но в этот раз отбить атаку хлынувшей на них человеческой стены просто не смогли – их смяли числом. Последнее, что слышал зельевар, прикрывая собой уже потерявшего сознание любимого, был шипящий голос Воландеморта, в котором проскальзывали заинтересованные нотки:
- Чтобы ни один волос-с не упал с-с их голов. Обоих немедленно дос-ставить в лабораторию. Мас-стера Толлера ко мне немедленно!
Последней мыслью угасавшего сознания раскрытого шпиона было: «Зачем ему колдомедик? »
***
На полном автопилоте летя по едва освещенному запутанному коридору, Марк загнал в дальний угол подсознания панику и мысли о любимых людях и попытался просчитать свои возможности: «Проникнуть в резиденцию мне поможет медальон. На нём настолько древняя магия, что ни одна Защита, кто бы её ни накладывал, против неё не выстоит. Ну, проникну, и что дальше? Учитывая паранойю Риддла, там каждый дюйм должен быть утыкан Сигнальными чарами. Стоит мне только материализоваться в его поместье, как через пять минут вокруг будет сотня ПСов. Нет, так не пойдёт. Использовать «Обманные чары», как тогда в сокровищнице Воландеморта? А что если…» - недаром говорят, что экстремальные ситуации обостряют ум – перед глазами Марка как наяву возникло решение проблемы, которое они с друзьями искали несколько месяцев. Хотя, впрочем, тогда он ещё не обладал достаточным контролем над своей Силой и некоторыми знаниями, да и решение было довольно… наглым. Вылетев, наконец, из лабиринта, именуемого в просторечии потайным ходом из Малфой-Менора, юноша, не дав себе опомниться и как следует испугаться того, что собирался совершить, превратился в человека. Присев на корточки в том самом чуланчике для мётел, с которого и начался весь рассказ, он закрыл лицо руками и, сосредоточившись, призвал все знания о Воландеморте – его образ, ауру, свои ощущения, которые его никогда не подводили – и стал скрупулезно перестраивать своё тело под его полную физическую и магическую копию. Через полчаса в маленькой каморке распрямил спину уже не юный маг, а Тёмный Лорд Воландеморт, собственной, ничем не отличающейся от оригинала, персоной. В отличие от создаваемого им ранее двойника или Оборотного зелья, распознать, кто из них кто, до тех пор, пока они не начнут колдовать, не смог бы и сам Мерлин. Последним штрихом было превращение неприметной мантии «Ночного Охотника» в разлетающиеся зелёные шёлковые одежды рептилиеобразного тёмного мага. Минута – и в чуланчике для мётел на Косой аллее уже никого не было.
Новоявленный «Воландеморт» материализовался в коридоре какого-то поместья. Судя по холоду, исходившему от стен, и некоторой сырости, он находился где-то в подземельях. Осторожно прощупав Защиту этого места и Сигнальные чары, Марк с облегчением убедился, что на него они не среагировали. Теперь дело оставалось за малым – всего лишь найти в абсолютно незнакомом большом доме, полном различных ловушек и Пожирателей, двух дорогих ему людей. Парень, было, скользнул в тень, стараясь слиться с нею, как уже привык делать раньше, но вовремя одёрнул себя: «Идиот! Риддл не будет прятаться в собственном доме, а я сейчас он и есть». Взяв себя в руки, юноша вышел на середину коридора и, нацепив на то, что Воландеморт именовал лицом, привычную тому презрительную гримасу, последовал на зов своего медальона. Он знал, что тот безошибочно приведёт его к попавшим в беду любимым. Как ни странно, на его пути никого не попадалось, а коридор уходил всё глубже и глубже, уводя одинокого спасателя в недра резиденции Тёмного Лорда. Наконец, впереди послышались тихие голоса. Юноша замер и прислушался. Разговаривали четверо ПСов, судя по всему, охранников.
-… и тут Малфой ударил Старка ножом в шею.
- Я так и не понял, откуда у них взялись эти железки?
- Железки… скажешь тоже! Это защитные браслеты древних высших эльфов, мне дядя про них рассказывал. Вот только… считалось, что все эти вещицы бесследно исчезли из этого мира.
- Кто их знает, этих Малфоев. Древний род. Мало ли, что может сохраниться в их загашниках. У меня вот в голове не укладывается: как они могли пойти на предательство?
- А как пошли Лестранжи? Они же тоже были членами Внутреннего Круга. Ты вот что лучше скажи, Реджи… Ты ведь был тогда в самом центре этой мясорубки?
- Ну, был.
- Френк клянётся, что в этих двоих попала «Авада» Тёмного Лорда. Это правда?
- Да Мерлин его знает!
- То есть, как это? Было попадание, или – нет?
- Мне показалось, что было, только…
- Что?
- Они же выжили, а после «Авады», да ещё в исполнении Хозяина, выжить невозможно.
- Но Поттер же выжил… К тому же, ты видел, как они сражались? К ним же подойти невозможно было…
- А что ты хотел, они же «головорезы».
- «Головорезы», не «головорезы», а продержаться вдвоём против почти полусотни противников, с одной палочкой на двоих, это…
- Мда-а. А ведь Реджи прав, ребята, при таком интенсивном расходе магической силы они должны были выдохнуться максимум через полчаса, а они почти час нас гоняли.
- Да, что-то тут нечисто. Может их… ну, «фениксовцев» этих Дамблдор какими-то артефактами защитил?
- Какими артефактами? Ты же сам их обыскивал! Ничего, кроме палочки и Родового перстня Малфоя, при них не было…
- Может, директор их… того… заколдовал? Он же великий маг…
- Ш-ш-ш, умом двинулся? Толлер услышит.
- Ему не до нас. Господин поручил ему с этими двумя разобраться…
- А ты откуда знаешь?
- Знаю.
- Ага, тебе сам Лорд докладывался…
- Нет, я случайно их с Толлером разговор слышал. Хозяин хотел знать, что за чары защитили Малфоя и Снейпа от смерти. Так что не бойся, нашему колдомедику сейчас не до нас и наших разговоров, ему всего час на разбирательство дали.
Притаившийся за поворотом Маркус улыбнулся, вздохнув с облегчением: его защита сработала. Теперь оставалось проникнуть к этому самому Толлеру, не вызвав ничьих подозрений. Юноша подобрался, вживаясь в образ Воландеморта и бесшумно шагнул в комнату, где сидели охранники. Четверо Пожирателей мгновенно подскочили со своих мест, падая на одно колено и выдохнули нестройно:
- Мой Лорд…
Марк даже пожалел, что под белыми масками не может увидеть выражения их лиц, но… и «заимствованные» способности Воландеморта, чувствовавшего, как многие рептилии, эмоции человека по тепловому излучению, и собственный дар чувствовать ауры просто кричали о том, что стоявшие перед ним на коленях мужчины испытывают панический ужас. На всякий случай, он мимоходом проверил их Легиллименцией и поморщился: «Ужас, ужас и ещё раз ужас и… совершенно ни капли настоящей преданности и убеждённости в правоте своих идеалов. Мда-а, это вам не Белла. Вот и становись после этого Тёмным Лордом», - почему-то в этот момент в памяти юноши всплыли истеричные намёки корреспондента «Ежедневного Пророка», объявившего Гарри Поттера будущим Тёмным Лордом. - «Нет уж! Благодарю покорно! Кушайте сами! »
- Мой Лорд… - тот, кого остальные называли Реджи, старательно пытался подавить дрожь в голосе. - В лаборатории всё спокойно. Мы регулярно проверяем и само помещение, и все прилегающие к нему комнаты.
- Хорошшо. Мне нужен Толлер.
- Но, Мой Господин, час же ещё… - начал, было, щуплый Пожиратель, но Редж толкнул его в бок, заставляя заткнуться и, не слова не говоря, ловко поднялся с пола и проскользнул за массивную дверь… одну из трёх дверей в этом помещении. Почему, собственно, Марк и требовал от ПСов вызвать колдомедика – ну не мог же он проверять все двери одну за другой, ведь настоящий Воландеморт не мог не знать, где находится вход в лабораторию. Зов медальона же не мог точно указать местонахождения попавших в беду партнёров юноши, он просто показывал, что они находятся где-то поблизости. Теперь оставалось только избавиться от Пожирателей и, заставив здешнего колдомедика привести в транспортабельный вид Сева и Люциуса, убираться из поместья: «Только бы хватило времени. Только бы…»
Секунды тянулись, как часы, но вот, наконец, дверь в лабораторию скрипнула, и из неё появился вытиравший маленькие ручки невысокий щуплый человечек с редкими пегими волосёнками на непропорционально большой голове.
- Мой Лорд, я ещё не успел до конца разобраться…
Марку, в голове которого как будто отсчитывал минуты гигантский метроном, недосуг было слушать словоизлияния не понравившегося ему с первого взгляда «сморчка», аура которого была грязно-зелёной с проблесками коричневого и напоминала юноше ауру Питера Петигрю, благополучно придушенного парнем в кошачьем облике шесть месяцев назад:
- Не ссдессь. Проводи меня в лабораторию. Я хочу ссам вссглянуть на них.
Подобному приказу невозможно было не подчиниться, и колдомедику пришлось проводить своего сверхтребовательного хозяина внутрь, мысленно прощаясь со своим бренным существованием, ведь за те сорок минут, что он изучал находившихся без сознания предателей, ему так и не удалось понять, что же смогло спасти их от «Авады» Лорда. Единственное, что он нашёл в них необычного, так это то, что на двух мужчинах было слишком мало ран, а это было нехарактерно для такого интенсивного боя, в котором они участвовали. Больше ничего. Маги как маги. Очень сильные, правда. Толлер ни за какие сокровища мира не согласился бы выйти против них в открытом бою, но… всё это не объясняло, почему они сумели выжить, получив Убивающее проклятие, и теперь колдомедик пытался подобрать слова, чтобы с наименьшими для себя потерями пережить сегодняшний день.
Едва оказавшись в небольшом помещении, Марк шагнул к столам, на которых лежали совершенно обнажённые, фиксированные ремнями его мужчины. Из груди юноши едва не вырвался вздох облегчения – «четырёхлистник» сработал даже лучше, чем он ожидал, Сев с Люциусом не только перенесли «Аваду», но и ухитрились выйти относительно целыми из такой мясорубки. Быстрое обследование аур показало, что и магические силы у них остались на должном уровне, а вот та защита, которую им дал Марк, полностью исчезла, израсходовавшись на отражение «Авады». Именно поэтому этот хмырь Толлер ничего и не смог обнаружить. Напустив на себя грозный вид и придав своему голосу как можно более зловещее звучание, юноша приказал:
- Развяжи их. Мне они нужны абсолютно здоровыми и в сознании. У тебя пятнадцать минут. Приступай.
Это был максимум времени, которое он мог дать колдомедику. Через четверть часа истекал срок, отпущенный на обследование настоящим Воландемортом, а значит, по истечении этого времени можно было ждать незваных гостей.
Пытаясь успокоить бьющееся в горле сердце, Марк прошествовал к единственному в комнате креслу, по-видимому, принадлежавшему Толлеру, и удобно устроился в нём, наблюдая за ловкой работой колдомедика. Юноше в свои шестнадцать лет не раз приходилось прибегать к помощи целителей, и он оценил профессионализм щуплого мага. Какой бы мразью тот ни был по жизни – дело он своё знал, и через двенадцать минут все повреждения на телах мужчин были заживлены, но они по-прежнему не приходили в сознание.
- «Эннервейт»! «Эннервейт»! Не понимаю. Милорд, они уже должны были очнуться, - колдомедик в недоумении повернулся к своему Господину, разводя руками и… подставляя свою не защищённую спину Снейпу. Мгновение, и собственная палочка мага была приставлена к горлу зазевавшегося Толлера, а Северус с Люцем, прикрываясь его телом как щитом, отступили к стене.
- Сев, ты что, и впрямь думаешь, что его бы это остановило? – Марк на секунду позволил своей «охотничьей» внешности проступить сквозь образ Воландеморта и демонстративно поиграл вытащенным из-за ворота медальоном.
На смену образа «его» Пожиратели не купились, а вот увидев медальон, явно «оттаяли».
- Несносный мальчишка! Ты с ума сошёл? Лезть в самое пекло…
- Сев, оставь его в покое, - Люц в два прыжка подскочил к Тигрёнку, впиваясь поцелуем в улыбающиеся губы. В ту же секунду, Марк вернул себе личину Воландеморта и блондин тотчас же отшатнулся:
- Ф-фу! Что за шутки?
- Ещё немного, и Сигнальные чары бы почувствовали чужого…
Договорить Маркус не успел, со стороны двери послышался какой-то шум, и юноша знаком приказал своим партнёрам притвориться находящимися без сознания, почти мгновенно накладывая на опешившего от свалившихся на него новостей Толлера «Империус»:
- Ты выйдешь в комнату охраны и выяснишь в чём дело. Если это за тобой от Воландеморта, оглушишь всех «Ступеффаем». Выполняй.
Щуплый маг с полным равнодушием в глазах вышел из лаборатории, а «Охотник», не теряя времени даром, бросил подскочившим к нему мужчинам их одежду.
- Вот Мордред! Моя палочка!
- А ты что думал, Люц, тебе её прямо в одежде оставят?
Несмотря на тихую перепалку, через пару минут Сев с Люциусом уже были полностью одеты. А вот шум за дверью не прекращался. Кто-то требовал позвать Милорда, и Маркус, переглянувшись со своими партнёрами, решил выйти. Судя по всему, незваный гость не был посланцем Воландеморта.
Шагнув в помещение охраны, он обвёл Пожирателей фирменным «лордовским» взглядом и зловеще поинтересовался:
- Кто посмел мне мешать?
Вновь прибывший Пёс, со снятой во время спора маской, переменился в лице и забормотал, пряча глаза:
- Господин, мы тут поймали… они хотели… вернуться в резиденцию, когда всех остальных отправили в распоряжение л-леди Л-лестранж. Мы пытались их схватить живыми, но… Мой Лорд они положили почти весь мой отряд и… и… нам удалось захватить только э-этих д-двоих, остальные убиты… - под конец своей речи, напуганный зверским выражением лица Тёмного Лорда, Пожиратель заикался на каждом слове. Он великолепно понимал, что гибель почти тридцати из сорока вверенных ему Псов – это полный провал и прямая дорога на тот свет, но… и побег от наказания не давал ему ничего, его бы сдали собственные люди. Поэтому Пожиратель стоял перед Лордом и готовился к смерти, вытолкнув впереди себя двоих израненных магов без масок, но в разодранных пожирательских мантиях. Марк недоумённо смотрел на незнакомых ему людей и пытался быстро разобраться, как же ему отреагировать в данной ситуации, когда дверь из коридора открылась, и на пороге комнаты вырос Пожиратель:
- Толлер, какого Мордреда ты копаешься? Хочешь схлопотать «Круцио» от Господина? Он немедленно ждёт твоего докла… МОЙ ЛОРД???!!! – шок на лице посланца надо было видеть, ведь он же только что видел своего Господина в Тронном зале, а здесь…
Дальнейшие события уложились в какие-то несколько секунд. Распахнувшаяся настежь тяжёлая дверь в лабораторию пришибла двоих стоявших за ней охранников, двух остальных невербально заавадил Марк, а безвольно висевшие до этого в руках облажавшегося командира группы неизвестные мгновенно «ожили» и, буквально вывернувшись из хватки державшего их Пожирателя… перерезали горло ему и вошедшему из коридора гонцу, и замерли, нацелив на бывшего хозяина конфискованные у покойников палочки. Ещё секунда, и они бы…
- Нет!!! Это не Лорд! – Люц выскочил вперёд, закрыв собой замешкавшегося «Охотника».
- «Рэт»? «Леди Шпилька»? И какого мантикраба вы попёрлись обратно в резиденцию? Мы же обо всём договорились! – рассерженный Северус, попутно подобрав первую же попавшуюся палочку, шагнул к пойманным охраной нарушителям.
- Э-э-э, - тот, кого назвали «Леди Шпилькой», оказавшись похожей на спортивного парня девушкой или, наоборот, похожим на девушку парнем, вопросительно кивнул на застывшего посреди комнаты Марка в облике Воландеморта. - Отцы-командиры, вы не хотите нам ничего объяснить?
Её товарищ тоже сверлил «Лорда» недобрым взглядом. А юноша, приведённый в несколько беззаботное настроение осознанием того, что его любимые всё-таки выжили и даже кинулись его защищать, улыбнулся как можно приветливее, представляя, как чудовищно такая гримаса будет выглядеть на полузмеинном лице и мило поинтересовался:
- А дверь в коридор никто закрыть не хочет?
- Я бы закрыл, да у меня нога, кажись, сломана, - только сейчас Марк заметил, что стоявший ближе всех к двери незнакомый Пожиратель с неприметным лицом (сто раз увидишь – и то в толпе не узнаешь), стоит на правой ноге, совершенно не опираясь на вывернутую под странным углом левую.
- Вот… Мордред побери, только этого не хватало сейчас, «Рэт»!!! – Сев в два прыжка залетел в лабораторию Толлера и вернулся с бутылкой, очень знакомой Марку по нахождению в Больничном крыле. В таких хранили «Костерост».
- Нет, командир! Кость срастётся не раньше чем через пару часов – перелом уж больно поганый, а с «Костеростом» я вам не помощник, а обуза. Лучше я останусь здесь и прикрою ваше отступление. Гарантирую, что полчаса вас никто не хватится… забирайте «Шпильку» и выбирайтесь из резиденции. Со стороны кухни мы охрану хорошо проредили, вы пройдёте.
- Что-о?! Да ты, Крыс, что, совсем озверел? Я тебя одного здесь не брошу! – всё-таки определённый, в конце концов, Марком как женственный парень «Шпилька» подхватил шатающегося друга и в поиске поддержки взглянул на своих командиров.
- Тиг… «Охотник», может быть, ты сумеешь что-нибудь сделать? – Люц, осторожно положивший руку на плечо «Тёмного Лорда», выглядел непривычно взволнованным и искренне обеспокоенным состоянием раненого. - Ты ведь смог тогда спасти мне руку…
- Я попробую… - в принципе, в том, о чём просили его любимые мужчины, не было ничего невозможного. Марк уже успел просканировать Диагностическими чарами и собственной магией состояние того, кого они называли «Рэтом», полчаса воздействия его Силой – и Пожиратель будет как новенький, но… проблема была в том, что у них не было этих тридцати минут…
- Значит, это и есть «Ночной Охотник»? Слыхал, - видно было, что «незаметный» держится из последних сил, с трудом оставаясь в сознании, - Но даже у тебя, Перевёртыш, не хватит времени, чтобы срастить кость за пять минут. Если уж хочешь помочь, залечи раны «Шпильке». Нашей «Леди» тоже крепко досталось…
Убийца словно озвучил собственные мысли Марка, и юноша внезапно, вопреки здравому смыслу и орущей «БЕГИ!!! » интуиции, решил спасти «головореза». Вспомнив, что в комнате, перед приходом гонца было семеро ПСов, а гарантированно уничтожили они только четверых, парень шагнул к распахнутой двери в лабораторию, за которой обнаружились оглушённые и слегка помятые, но в достаточной степени живые, недостающие персонажи:
- Вас-то мне и надо.
- Что ты задумал, малыш? – Сев уже догадался, что сейчас должно произойти, но видеть это ему приходилось впервые. - Ты сможешь…
- Я заберу их магию, чтобы вылечить вашего приятеля, но чуда не ждите, «Аваду» он не выдержит, - и только увидев удивлённо приподнятую бровь зельевара, Маркус прикусил язык, вспомнив, что его любовники ничего не знали о наложенной им на них защите. Но рассусоливать долго не было времени, и, схватив обоих оставшихся в живых охранников, юноша одним рывком разорвал ворот их мантий, плотно обхватывая шеи дрожащих мужчин руками:
- Поставьте самые мощные щиты, какие только сможете. Если Лорд засечёт мою магию, времени у нас не останется.
Кисти привычно закололо. Магия, хлынувшая в него, была затхлой и приправленной горьким привкусом страха – неприятной, но он никогда и не пытался забирать Силу у нормальных людей, а поэтому считал подобное в порядке вещей. Стиснув зубы, едва не стучавшие от хлынувшего слишком быстро потока магической энергии, юноша прошипел, не хуже изображаемого им персонажа:
- Прикоснитесь ко мне! Быстрее! Да не так!!! К коже! – как только чужая магия, переработанная его собственной, хлынула в «Рэта» и «Шпильку», члены команды Снейпа-Малфоя не смогли сдержать удивлённые возгласы, но, мгновенно взяв себя в руки, замолчали, вцепившись в «Охотника» как утопающие в соломинку. Марк уже неплохо мог управлять своей силой, поэтому довольно быстро сумел направить отобранную им Силу именно на врачевание ран новых союзников, а не на что-то другое. Ему хватило буквально десять минут на то, чтобы практически полностью восстановить здоровье двух «головорезов», да и ещё как следует подпитать их магически.
Как только юноша убедился, что всё сделано хорошо, он отпустил безвольно упавшие тела новоявленных сквибов и с улыбкой взглянул на удивлённо ощупывавших себя «Рэта» и «Шпильку»:
- Всё, берём с собой в качестве прикрытия Толлера и уносим ноги
- Хорошо, только ты сначала, личину Тёмного Лорда восстанови, а то она исчезла во время… хмм… лечения, - Сев поддержал пошатнувшегося от избытка прошедшей сквозь него магической силы, парня и как бы невзначай провёл рукой по его бедру.
- Ой! – Маркус оглядел улыбающиеся лица и за минуту восстановил мерзкую личину, во второй раз сделать это оказалось намного быстрее и проще, чем в первый. - Всё. Кто лучше всех знает дорогу?
Сев с Люцем, уже переодетые в одежду убитых охранников и с закрытыми масками лицами, возглавили внушительную процессию. Следом с величественным видом шествовал «Воландеморт», за ним – семенящий и угодливо кланяющийся Толлер, находившийся под беспалочковым «Империусом» Маркуса, а замыкали процессию мрачные «головорезы».
Через пять минут пути Снейп нажал на какой-то неприметный рычажок в стене, и часть её бесшумно отъехала в сторону, открывая тёмный узкий тоннель:
- Давайте быстрее, - Северус и Люциус внезапно притянули к себе «Охотника», обнимая и целуя от неожиданности вновь потерявшего личину парня, а потом оттолкнули его к «Рэту» и встали по обеим сторонам коридора, прикрывая остальных от незваных гостей, - Крыс, позаботься о нашем парне…
- ЧТО-О?! Вы с ума сошли?! Вы что, остаться решили?! Воландеморт же убьёт вас!!! – юноша попытался было кинуться к своим мужчинам, но был остановлен неожиданно сильной рукой неприметного «Рэта». - Но как же так…
- Малыш, пойми, он нас в покое не оставит, - Люц шагнул вперёд, нежно проведя по щеке парня.
- Командиры, что-то я не просёк, а как же Бразилия? – «Леди» был ошарашен не меньше Марка.
- Про вас Лорд не знает, а на нас начнёт воздействовать через Метку сразу, как только узнает о побеге, - Северус говорил, отвернувшись и старательно разглядывая пустой коридор. Он никогда не любил расставаний и не мог заставить себя встретится глазами с полным обиды взглядом любимого мальчишки. - Мы просто не доживём до Бразилии, свихнёмся от боли через час максимум. Для нас сейчас единственный шанс на спасение – это уничтожить Лорда до того, как он сможет уничтожить нас. Надеюсь… нам двоим удастся это сделать. А вы уходите, пока здесь не началось светопреставление.
- Хрен вам!!! – Марк резко скинул руку удерживающего его «Рэта» и шагнул из тоннеля обратно в коридор. - Я с вами.
- Тигрёнок…
- НЕТ!!! Или идём вместе, или… вы меня знаете. К тому же… - парень взял себя в руки и одним текучим перевоплощением восстановил личину Воландеморта, - Я ссдессь Лорд!!!
От привычного жуткого шипящего голоса всех бывших ПСов передёрнуло, а за спиной «Тёмного Лорда» раздался задумчивый голос «Рэта»:
- Парень прав, у пятерых шансов больше, да и с таким «проводником», как «Его Темнейшество», нас точно не остановят.
Через минуту всё та же внушительная процессия двигалась в сторону Тронного зала, и патрулирующая коридоры охрана буквально растекалась по стенам, стараясь не попасться под горячую руку явно находившемуся не в духе Хозяину. Вот, как во сне, мимо них пролетели последние повороты, и во всей красе появилась гостиная с огромными, изукрашенными затейливой зловещей резьбой дверями в логово Тёмного Лорда. Дверь в мрачное помещение распахнулась от сильного порыва ветра, порождённого стихийной магией Марка, и повернувшийся на троне Воландеморт увидел вначале заставлявшего себя ждать Толлера, а затем встретился взглядом… с самим собой:
- Что это зна…
(продолжение следует).


Глава 40. Спасти любой ценой.

- Что это значит???!!! – удивление на рептилиеобразной физиономии выглядело даже комично. Воландеморт, не в силах поверить своим глазам, слегка приподнялся с наскоро восстановленного после попадания заклятия трона.
- Вот и я хотел бы это с-снать… - вкрадчиво растягивая слова (точь-в-точь, как – он не единожды наблюдал в своих снах – делал Тёмный Лорд, когда собирался сотворить особо страшную гадость), Марк под личиной Риддла несуетливо подплывал к возвышению в центре зала. - А особо я бы хотел поинтерес-соватьс-ся… Што делает на моём троне с-самозванец???!!!
Краем глаза юноша успел заметить, как отшатнулись от его тона испуганные Пожиратели, до этого внимательно слушавшие наставления своего Лорда, и поздравил себя с маленькой победой. С таким ошарашенным выражением лица Воландеморт морально проигрывал важно и грозно подплывающему к нему «Тёмному Лорду». Но стоило поторопиться – ступор их главного врага не мог продолжаться долго, да и был связан, скорее всего, не с испугом, а с неверием Его Темнейшества в подобную наглость, да ещё и совершённую сейчас в его собственном логове. Одно радовало: пока ПСы точно не убедятся, кто из них двоих Хозяин, нападать они не посмеют. А «Грозный Воландеморт» в блестящем исполнении «Ночного Охотника» продолжал со змеиной грацией приближаться к трону. По бокам от него, как два адских стража, вышагивали Пожиратели, судя по всему, явно принадлежавшие к Внутреннему Кругу, в то время как парочка, шедшая в арьергарде, незаметно рассосалась на входе в зал, намертво перекрыв вход в данное помещение. Причём, в прямом смысле этого слова. Несколько Пожирателей из оставленной в резиденции охраны, попытавшиеся, было, сунуться в зал, бесформенными кучами тряпья осели на пол, больше не подавая признаков жизни.
До ушей Марка донёсся едва слышный шёпот Северуса:
- Тех пятерых, что возле стены, постарайся не убить – это наследники членов Совета Лордов.
Юноша едва заметно кивнул, подтверждая, что слышал слова зельевара. Ощущение было странным. Как будто он наблюдал всё происходящее со стороны. Не было ни страха, ни нервозности, как будто всё это происходило не в реальном бою, а на так любимой Северусом тренировке «в экстремальных условиях», которыми они занимались вот уже два месяца – с тех пор, как взрослый боевой маг понял, что его подопечный вышел на должный уровень и нуждается в хорошей встряске.
Пять шагов… Семь… Десять… Двенадцать… В голове каждого из трёх магов, подбиравшихся к трону, словно отсчитывал секунды и шаги невидимый метроном. Все они великолепно понимали, что как только начнётся бой, различие между Тёмным Лордом и самозванцем станет очевидным – уж больно разные типы магии использовали Риддл с Тигрёнком. Опытные боевые маги не могли этого не почувствовать.
Пятнадцать… Семнадцать… Они только успели сделать восемнадцатый шаг, как Воландеморт, даже не пытаясь использовать свою палочку, нанёс ментальный удар огромной силы, собираясь смести напрочь блоки так неожиданно появившегося двойника. Что-то остановило его от применения «Авады»… наверное, то, что даже он сам не смог найти различий между собой и… этим самоубийцей, дерзнувшим принять его облик. Прежде чем убить, он должен был узнать, кто и с какой целью посмел это сделать. Но его ожидало огромное разочарование: настроившись на разрушение ментальной «стены», его разум… словно пролетел сквозь текучую неуловимую воду, так и не сумев проникнуть в мысли самозванца.
На несколько мгновений Лорд увлёкся, пытаясь поймать ускользающее «я» своего противника, и… пропустил бросок тех двоих, что шли вместе с незнакомцем, ведь он ожидал нападения от своего двойника, а не от его спутников. Секунда – и он увяз в ближнем бою, едва успевая отражать удары двух опытных и страшных бойцов. Попытка воздействовать на их сознание с треском провалилась. У Риддла даже появилось такое ощущение, что этот некто с его лицом и телом словно накинул аркан на его ментальную магию, не подпуская её к атакующим волшебникам. А в следующее мгновение в зале словно произошёл взрыв. Застывшие в недоумении Пожиратели, разобравшись, наконец, кто есть кто, дружно атаковали перекрывшего дорогу к трону «Охотника», стараясь одновременно достать самозванца и добраться до напавших на Хозяина предателей. Но не тут-то было – словно незримая стена не давала им проскочить мимо неизвестного мага, а через минуту на атаковавших повеяло первобытной жутью и глубинным, подсознательным Ужасом пополам с плохо контролируемой Агрессией и неимоверной слабостью во всём теле. У всех находившихся в зале были неплохие ментальные блоки, но с тем, что диктовало им взбесившееся подсознание, не смог справиться никто. Тех, кто сумел взять под контроль свой страх, злоба и желание убивать швыряли на попавшихся под руку соратников. Ну, а тех, кто смог справиться и с этим, засасывала тёмная воронка депрессии и апатии.
Лишь пятеро замерших возле дальней стены новоявленных членов Внутреннего Круга во главе с лордом Паркинсоном испытывали только отголоски этих эмоций и ощущений. Их словно частично прикрывал невидимый щит. Но и этих крупиц хватило, чтобы наследничкам древних родов, ещё недавно так кичившимся честью войти в число приближённых великого диктатора, на всю жизнь опротивела мысль о боевой и захватнической карьере. Единственное, чего они сейчас бы хотели, это оказаться как можно дальше от резиденции этого чокнутого полукровки, втравившего их в подобную жуть, и никогда не слышать ни о каком господстве над магглами. А вокруг бушевало что-то безумное и невообразимое. Одна часть магов, которых они знали, словно дикие звери, бросались друг на друга и, забыв про магию и волшебные палочки, старались перегрызть ближнему глотку, другие – катались по полу, воя от невыносимого ужаса, и сами наносили себе страшные раны, пытаясь освободиться от жуткого воздействия чуждой им магии. А пара-тройка, не вынеся испытания, лежала без движения, не подавая признаков жизни. Их сердца не выдержали подобного шока. Алекс Паркинсон взирал на этот кошмар с широко раскрытыми глазами. Никогда, даже в самом страшном сне, он не мог представить подобного. Такое могло случиться с магглами – в конце концов, они всего лишь низшая раса – но с волшебниками такого произойти не могло. Ну, не могло такого случиться!!! И, тем не менее, случилось. Превозмогая с трудом контролируемый ужас, он заставил себя поднять глаза и отыскать взглядом невысокую фигурку потерявшего сходство с Воландемортом мага, стоявшую у подножия трона с направленными на них, словно он создавал невидимую стену, раскрытыми ладонями. Потом, даже спустя много лет, эти жуткие, постоянно меняющие оттенок светящиеся зелёные глаза, глядевшие на них из-под опущенного на лоб капюшона, снились Паркинсону в ночных кошмарах.
А Марку это противостояние давалось ох как нелегко. Шутка ли – удержать в подчинении почти пятьдесят враждебно настроенных тёмных магов с неплохим боевым опытом и постоянно культивируемой агрессией, да ещё при этом и держать дополнительный щит, прикрывавший богатеньких чистокровных щенков и их пестуна – лорда Паркинсона от магии иллюзий. Ударить любимой Сонной магией он не мог – это срабатывало только на ничего не подозревающих либо на уже спящих магах. На поддержку личины Воландеморта сил просто не оставалось, но юноше было уже не до конспирации. Больше всего на свете ему сейчас хотелось оглянуться, присоединиться к драке с Лордом и помочь своим любимым мужчинам. Ведь он же лучше других знал, что собой представлял Том Риддл во всех его проявлениях. Но это было невозможно: одно маленькое отвлечение внимания – и обезумевшая от страха и отсутствия сдерживающих центров ПСовая стая вырвется из под его контроля и просто сметёт малочисленных смельчаков. Оставалось довольствоваться только отражением в окнах и магических зеркалах, уцелевших в зале после недавнего сражения. Остальное дорисовывало богатое воображение. Лорд и впрямь был очень силён в Боевой магии, как распространённой, так и неизвестной большинству европейских магов. В открытом бою Люциус и Северус мало чем ему уступали, но у него был опыт, превосходивший их на целые… тридцать лет, и одна единственная ошибка могла стоить им жизни. Его мужчины уже давно скинули маски и мантии, сражаясь с бывшим своим Повелителем в полную силу. Атакующая и ментальная магия шла в невообразимых сочетаниях, но пока перевеса ни у одной из сторон не было. Юноша опасался, что чем дольше продолжается это противостояние, тем меньше шансов останется у Сева с Люциусом – они ведь несколько часов назад уже перенесли тяжёлый бой, да и восстановление после ранений отняло много силы, а Воландеморт был очень опасным и, главное, совершенно не уставшим противником.
Маркус по-прежнему разрывался на две части, пытаясь одновременно удержать обезумевших врагов и оградить любимых от ментальных атак взбешенного Лорда. Силы катастрофически таяли, парень не знал, сколько времени он ещё сможет продержаться в подобных условиях. Надо было решать: либо убирать ментальный щит, либо… окончательно обезвреживать Пожирателей. У него уже кружилась голова и становились ватными ноги и руки, а это было первым признаком магического истощения. Но парень всё медлил, пытаясь найти какой-нибудь другой выход, до тех пор, пока сзади не раздался приглушённый вскрик раненого Люциуса. Это унесло остатки сомнений. Притянув к себе находившегося ближе остальных Пожирателя, Маркус, не скрываясь, с огромной скоростью начал забирать у него магию, одновременно резко усилив ментальный удар по подсознанию, направленный на метавшихся по залу ПСов. Несколько минут жуткой, запомнившейся ему на всю жизнь агонии, и перед ним осталось лежать лишь около сорока трупов. Правда, шестеро или семеро еще шевелились, но для них лучше было бы умереть: их разум погиб безвозвратно, и этих магов ожидало бессмысленное существование в психиатрическом отделении Св. Мунго. Волна, посланная Иллюзором, слегка зацепила и пятерых наследников, но там дело обошлось всего лишь мелкими неприятностями, типа пожизненного заикания и непреодолимого страха перед зеленоглазыми и тонкокостными молодыми людьми в будущем. Наложив на них на всякий случай невербальное «Инкарцеро», «Ночной Охотник» смог наконец-то развернуться лицом к Воландеморту и занять позицию для атаки, если бы вдруг понадобилось защищать любимых. Встревать в драку без особой надобности юноша не собирался – это могло отвлечь Сева с Люциусом и подставить их под удар Лорда.
Он успел как раз вовремя. Иллюзор не знал, каким уж образом Воландеморту удалось обойти его щит, защищавший сознания своих противников – возможно, в этом ему помогла Тёмная Метка, дававшая Лорду власть над своими носителями – но Северус с Люцем явно испытывали боль сродни «Круациатусу», и источником её был Риддл. Юноша почти физически ощущал щупальца незнакомой тёмной магии, тянувшиеся от взбешенного Тёмного Лорда и душившие его любимых. Они хорошо «держали удар», ни одним движением не выдавая своего состояния и продолжая сражаться, но парень видел, как быстро они теряли силы. Надо было срочно что-то делать, а атаковать Воландеморта Магией Иллюзий он опасался: слишком быстро перемещались вокруг трона трое противников, слишком близко они находились друг к другу. Марк попытался было ударить Риддла слегка ослабленной волной Ужаса, опасаясь причинить вред своим любимым, но это только подстегнуло змееподобного монстра, заставив его атаковать мужчин в два раза активнее. Видимо, в своих экспериментах над собственным телом и разумом он изменил себя настолько, что уже не мог даже называться человеком. Усилить воздействие не представлялось возможным – под удар попадали Люц с Северусом, которые и так, превозмогая всё сильнее затягивавшуюся на них тёмную петлю ментальной магии, продолжали атаковать Лорда, не давая ему ни секунды передышки.
Оставался последний шанс отвлечь внимание врага. От одной только мысли о необходимости лезть в зловонную тьму извращённого разума все внутренности Марка переворачивало, но он не дал себе возможности испугаться как следует, решительно потянувшись к той ниточке, что связывала их с Воландемортом и мысленно резко окликнул того:
«Том».
Тёмный Лорд на мгновение потерял сосредоточенность и непроизвольно нашёл взглядом невысокую фигурку со сверкавшими из под капюшона мантии зелёными глазами. Во взгляде красных глаз смутно забрезжило узнавание, и… тёмная сила, давившая его противников, почувствовав отсутствие концентрации вызвавшего её мага, рассеялась в пространстве. Северус и Люц, который держал палочку в левой руке, потому что правая повисла безвольной плетью, атаковали Лорда с удвоенной силой. Та пара секунд, что Риддл потерял, отвлёкшись на Маркуса, сыграла в его судьбе роковую роль: недостаточно быстрый уход от посланной Севом «Сектусемпры» гибкого, почти змеиного тела, не полностью погашенное «Инфламаре», всего лишь секундное промедление и буквально на несколько дюймов не успевшая подняться в ответном проклятии волшебная палочка – и чуть ниже и левее грудины в грудь Лорда снизу вверх вошёл бритвенно-острый эльфийский клинок-браслет Северуса. Воландеморт ещё разворачивался, чтобы нанести удар, а сердце его уже было пронзено кинжалом. Но мозг сильнейшего из тёмных магов последней половины века всё ещё был ясен, и на кончике его палочки, практически касавшейся шеи атаковавшего его зельевара, уже загоралась зелёная искра готовой сорваться с губ «Авады»…
Он не успел. Вытолкнувший друга из-под удара Люц вскинул палочку и, с яростью глядя в удивлённо и недоверчиво распахнутые красные глаза, чётко произнёс:
- «Авада кедавра».
Мощная зелёная вспышка сорвалась с его палочки, мгновенно преодолев короткое расстояние, и мёртвое тело Ужаса-Всея-Магического-Мира безвольной куклой отлетело к подножию его собственного трона, где и осталось лежать, удивлённо уставившись в потолок безжизненным взглядом. Шрам на лбу Марка прошило острой болью, Северус с Люциусом, застонав, схватились за Метки, но мучительная агония прошла через секунду, оставив магов растерянными и опустошёнными. Понадобилась целая минута, чтобы они пришли в себя.
- Мёртв?! – откинутый блондином зельевар, потирая ушибленное плечо, подошёл к стоявшему над трупом другу. - Какого Мордреда ты влез?! Он был уже фактически мёртв.
- Почти, да не совсем. Тебя бы заавадить Лорд успел, - Люциус осторожно потрогал ногой застывшее тело, взгляд серых глаз был усталым и опустошённым. - Всё?! Вот так вот просто и… всё?
- Ну, я бы не сказал, что просто… - Северус, пребывавший в подобном же состоянии, рассеянно обнял метнувшегося к нему Тигрёнка, так же как и Люц, не отрывая неверящего взгляда от останков того, кто был его кошмаром целых семнадцать лет.
- Сев… Люциус… нам надо уходить отсюда. Если в резиденции остались Пожиратели, «Рэт» со «Шпилькой» их долго не удержат, а я сейчас «пустой», как высохший колодец, в ближайший час Магию Иллюзий использовать не смогу.
Марк выпутался из рук зельевара и, прикоснувшись к раненой руке Люциуса, вздохнул с облегчением: флакон Заживляющего и парочка аналогичных чар – и всё будет в порядке. Зелья они захватили ещё в лаборатории Толлера, а с заклинаниями уж как-нибудь втроём могли справиться, как целитель он сейчас был бесполезен. Взгляд юноши против его воли вновь остановился на когда-то так пугавшем его Тёмном Лорде, в потухших глазах которого навеки застыло удивление и… узнавание. Маркус с трудом подавил истерический смешок: по иронии судьбы единственным, кто почти мгновенно узнал его, стоило ему только сбросить личину «Тёмного Лорда», был злейший враг, которого по Пророчеству он должен был убить собственноручно. Должен был, но… так уж получилось, что все трое приложили к этому руку, однако роль юноши в этом бою была скорее отвлекающей, чем основной.
- Л-люциус… - дрожащий хриплый голос донёсся с противоположного конца зала, где остались стоять связанные потомки Высших Семей. Похоже, лорду Паркинсону единственному удалось-таки взять себя в руки и заставить работать скованные ужасом мозги:
- А ч-что с-с нами вы собираетесь делать? – отец Панси идиотом никогда не был и уже великолепно понял, что если даже Безумной Белле и её кодле удастся захватить Хогвардс и уничтожить детей, то всё равно покорить Магический Мир без Лорда им не под силу – не тот масштаб. Да и настраивать против себя всё Сообщество, воюя с сопляками, было не лучшей перспективой, особенно если среди них была родная дочь Алекса Паркинсона.
- А ничего… - в глазах повернувшегося к пленникам лорда Малфоя ещё горело безумие боя, и назвать его улыбку приятной не смог бы даже покойный Воландеморт. - Вы теперь связаны Долгом Жизни, так что… можете отправляться на все четыре стороны. Живите и помните, кто пощадил ваши шкуры.
Один взмах его палочки – и магические путы у пленников исчезли без следа. Паркинсон, не выпуская из поля зрения застывших над телом его бывшего Хозяина магов и подталкивая перед собой почти невменяемых подопечных, по стеночке – по стеночке, выбрался из зала и на полной скорости, погоняя своё «воинство», помчался к ближайшему открытому камину. Вслед ему неслись свист и улюлюканье охранявших вход «головорезов», возле которых за время сражения скопилась немалая кучка не подававших признаков жизни тел.

- А он не приведёт Пожирателей? - Марк, проводив взглядом сбежавшего Паркинсона, помог зельевару залечить рану Малфоя.
- Не сможет, он нам жизнью обязан, - даже не глядя вслед убегающим магам, Северус последний раз провёл палочкой над раной Люца, и на её месте остался едва заметный шрам. Аристократ активно пошевелил рукой:
- Великолепно. Не беспокойся, Тигрёнок, Алекс уже понял, куда ветер дует. Без Лорда Пожиратели Министерство с «Орденом» не сомнут. Я не удивлюсь, если мы увидим его под Хогвардсом сражающимся на стороне «светлых сил». Репутацию Героя заслуживать полезет, да и… кто бы что ни говорил, а дочку свою он любит до безумия и даже волосу с её головы упасть не даст.
Но напряжение не отпускало парня ни на минуту. Казалось бы – всё! Живи и радуйся! Дамоклов меч, висевший над ним почти с одиннадцати лет, прекратил существовать, но… Он слишком хорошо знал, что смерть Лорда – ещё не конец войне. Оставались ещё такие фанатики как Бэлла, Ксавьер и Саливан, которые как раз сейчас готовились к нападению на школу. Хорошо хоть, Марк успел ещё в лаборатории Толлера, пока его мужчины одевались, наскоро порыться в мозгах колдомедика и узнать, что для того Лорд сделал исключение, позволив связываться с кем-то за пределами резиденции. Правда, Защита поместья была настроена только пропускать послания самого Толлера, определяя их по ауре, но Мастера Иллюзий подобные мелочи остановить не могли: скопировать чужую ауру для него было так же просто, как и воспользоваться чужой магией. Буквально минуты хватило, чтобы, узнав от Сева с Люциусом о нападении на Хогвардс и количестве скрывавшихся в Запретном лесу Пожирателей и Тёмных Тварей, послать по своему галлеону предупреждение всем, у кого были такие же зачарованные монетки:
«Внимание всем! Опасность! Хогвардс окружён Пожирателями и их союзниками. Их больше двух тысяч. Командуют Бэлла, Ксавьер и Саливан. У них какой-то древний артефакт. Атака начнётся в 20. 00. Наши шпионы раскрыты. Я до них добрался. Мы постараемся вырваться из резиденции. Не пытайтесь нас искать! »
Теперь оставалось только надеяться, что Дрей, Герми и Кингсли вовремя получили сообщение и успеют подготовить школу к атаке.

Оглядев в последний раз зал, с которым у каждого из них было связано столько неприятных воспоминаний, трое магов покинули помещение, прихватив по дороге двух «головорезов», и стремительно двинулись по какому-то тёмному коридору, на который указал им Сев:
- На парадном входе могла остаться охрана. Они наверняка почувствовали боль в Метке во время гибели Лорда, но вряд ли поняли, с чем это связано. А бой нам сейчас ни к чему.
Быстрым шагом, петляя по запутанным узким коридорам, волшебники через четверть часа достигли какой-то неприметной дверцы в стене, за которой на них повеяло свежим холодным ветром, и они выскользнули из проклятого поместья в объятия февральских сумерек.
- А что с резиденцией?
- Лорд мёртв. Защитные чары продержатся не больше часа. В любом случае, это больше не наша забота, - Сев развернулся к «Ночному Охотнику» и, положив руки ему на плечи, заставил его поднять голову и встретиться с ним глазами. - Тигрёнок, ты истощён магически, отправляйся в Малфой-Менор. Там мощные Защитные чары, они не дадут никому постороннему проникнуть в усадьбу. Я не хочу, чтобы ты шёл с нами в Хогвардс. Там может появиться Грюм и прихлебатели Скримджера, а тебя разыскивают по всей Магической Британии.
- Будет бой, мы не сможем постоянно пресекать их попытки арестовать тебя. Нам ещё самим придётся доказывать, что мы не шпионы Лорда. Сомневаюсь, что этот сумасшедший аврор поверит нам на слово, а в свой разум я его не впущу. Пусть даже и не надеется, - Люциус подошёл к парню с другой стороны и крепко обнял, привлекая его голову к своей груди.
Северус притянул к себе обоих и шёпотом попросил:
- Малыш, пожалуйста, хоть раз послушайся нас, не влезай во всё это…
Марк открыл, было, рот, чтобы разом прекратить все недоразумения, рассказав, наконец, всю правду, и… с удивлением услышал собственный голос, ответивший:
- Хорошо… не ходите туда…
- Это невозможно – там сын Люциуса и мои студенты, мы не можем бросить их на произвол судьбы, - мужчины последний раз поцеловали парня и отстранились.
- Ничего, отцы-командиры, мы доставим мальчишку в Менор в целости и сохранности, - «Рэт»* со «Шпилькой» встали по бокам от юноши, всем своим видом показывая, что не бросят в беде избранника своих предводителей. - Только уж извиняйте, мы в замок Дамблдора тоже не ногой. Там куда не плюнь авроры, да и Сигнальных чар против таких, как мы, понавешено немеряно. В два счёта повяжут… - Крыс говорил что-то ещё, протягивая Севу какой-то мешок, который до этого прятал под мантией, а Марк стоял, словно впав в ступор, и смотрел, как его любимые рассовывают по карманам мантий боевые артефакты, позаимствованные у убитых Пожирателей и подобранные хозяйственными «головорезами». Маркус не мог себя заставить сказать ни слова, и только когда вооружённые до зубов Северус с Люцем собрались уже аппарировать, вспомнил, что известная им аппарационная площадка школы находится как раз на территории занятой противником и тем придётся пробиваться в замок с боем, кинулся к ним:
- Подождите! В Хогвардсе, под лестницей, ведущей в кабинет директора, есть аппарационная площадка. Наверное, её создал кто-то из основателей…
- А-а, так вот как ты проникал в замок…
- Да, - юноша сконцентрировался и послал своим мужчинам образ комнаты в подземельях. Защитная магия должна была их пропустить, ведь когда Марк проводил ритуал Защиты, прикладывая к ним «четырёхлистники», он автоматически «помечал» их как близких себе людей.
Последнее объятие – и никого, кроме «Охотника» и «головорезов» возле заброшенного входа в резиденцию покойного Тёмного Лорда не осталось.
- Эй, парень, пойдём, а то, как бы на авроров не нарваться, защитные чары-то на поместье почти исчезли, - «Шпилька» с «Рэтом» обняли парня, и через секунду всех троих закружил вихрь аппарации.
- Где это мы? – Марк, постепенно отходя от ступора, напавшего на него после гибели Риддла, с интересом огляделся по сторонам.
- В Лютном. Как тебе наше убежище? – «Шпилька», не прерывая разговора, осторожно отодвинул обломки, загораживающие стену возле камина и, нажав на несколько выступающих камней, открыл тайник.
- Да как сказать… не похоже, что здесь можно жить, особенно зимой, - юноша поёжился, через разбитые окна заброшенного дома задувал ледяной ветер. - Мне приходилось видеть норки и получше.
- Держу пари, что это так. Особенно если судить по тому, что о тебе рассказывают, - «Рэт» нашарил за каминной полкой припрятанный горшочек с летучим порохом и продемонстрировал понимающе улыбнувшемуся парню. - Но у этого местечка есть одно ба-альшое приимущество… У него рабочий камин, который невозможно отследить.
- А на международную связь он работает?
- Нет, к сожалению, но до Малфой-Менора мы тебя доставим.
- А потом?
- А мне что-то не нравится, как в Британии пахнет. Кто бы ни победил под Хогвардсом, а «гайки закручивать» будут в любом случае. Лучше мы под шумок попытаемся через Министерский международный камин в Европу прорваться…
- А если портключом?
- Ты с какого дуба рухнул, парень? В Магическом Мире уже лет пятьдесят как все портключи фиксируются и регистрируются. Только защитные, которые в случае опасности возвращают в родовое поместье, ещё разрешается использовать без особого контроля.
- М-да… - Марк, конечно, знал, что такое возможно, но ему как-то больше пришлось пользоваться портключами, изготовленными… лет, эдак двести назад, а отследить их Министерству было проблематично. Они, возможно, и зафиксировали бы факт перемещения, но кто переместился и куда… это вряд ли. Ему хотелось помочь этим людям. Нет, иллюзий по поводу их «пушистости» он не испытывал, но верность «Рэта» и «Шпильки» своим командирам вызывали у него уважение. Вот только была одна проблема… «Ночной Охотник» очень не хотел приводить их в Сноукастл. Вот что-то подсказывало ему, что делать этого не стоит. Да ещё и тревога за друзей, оставленных в Хогвардсе, грызла душу, подгоняя как можно скорее вернуться в школу. А для этого надо было отвязаться от опеки «головорезов», но бросить их на произвол судьбы с призрачным шансом прорваться через охрану Министерства, в то время как все маггловские пути эвакуации из страны будут перекрыты, не позволяла проснувшаяся не ко времени совесть. И тут парень вспомнил про одну вещицу. Нащупав на левом запястье браслет со скрытой чарами эмблемой «Ночных волков», он вздохнул с облегчением. Эту безделушку ему подарил Гелерт после визита в Дурмстранг, вторая досталась Тео Нотту… то есть, Теодору Зоррейну, решившему взять фамилию матери, а будущий титул оставить старшему брату. Их нашли на месте активации метки Грин-де-Вальда, которую они задействовали перед уходом. Это были неотслеживаемые портключи в то самое убежище, которое подготовил для своих людей Гелерт перед роковой для себя битвой. Причём, судя по его словам, схрон находился как раз где-то в малонаселённой части Альп и был прекрасно оборудован для жизни в нём десятилетиями. Это как раз то, что было нужно сейчас «головорезам» - возможность смыться из Британии и отсидеться несколько месяцев, приходя в себя, залечивая раны и разведывая обстановку.
Решившись, юноша стянул браслет с запястья и протянул его «Рэту».
- Что это?
- Портключ…
- Я же уже объяснил, что…
- Да понял я! Вы выслушайте меня, а потом сами судите, пользоваться им или нет, - дождавшись от своих собеседников кивков, подтверждающих согласие, он продолжил. - Эти портключи сделаны больше полувека назад, и их точно невозможно отследить. Активируется фразой: «Во имя всеобщего блага». Их создал сам Грин-де-Вальд, чтобы защитить своих людей в случае проигрыша в битве. Он переносит в какое-то убежище в Альпах. По слухам, там великолепная Защита и есть все условия для автономной жизни в течение десятилетий.
- Почему же «волки» ими не воспользовались?
- Они воспользовались, только… Штефан Зерг, которого ваша команда «приголубила» месяца два назад, захватил их семьи в заложники и вынудил сдаться.
- Хорошо, - «Рэт» осторожно взял браслет, внимательно изучил его всеми доступными ему чарами и только после этого поднял вопросительный взгляд на Маркуса. - А как же ты? Мы ведь обещали Северусу и Люциусу, что доставим тебя в их поместье.
- Что я, маленький, что ли? Сам доберусь, не в первый раз. Давайте, уже решайте – берёте или не берёте, а то я замёрз, - «Охотник» начинал нервничать, но вида не подал, сохранив на лице безразличное выражение.
- Ну, что ж, - Крыс решительно сжал в руке браслет, привлекая к себе подошедшего с деньгами и документами «Шпильку», - удачи тебе, парень. И передай привет там нашим командирам.
- С чего вы решили…
- Вот только не надо нам головы дурить! Так мы и поверили, что ты в Менор отправишься! Будь осторожен в Хогвардсе, приятель, там целая туча всяких чар. Не попадись.
- Обижаете, - зеленоглазый насмешливо посмотрел в лицо поучавшему его магу. - Я в Аврорате не попался, и Хогвардс как-нибудь переживу.
- Ну, будь здоров. Мы тебя предупредили. «Во имя всеобщего блага».
Не успели эти слова отзвучать в заброшенном доме, как юноша остался один в разгромленном помещении. Проверив свою мантию и крепление парочки нужных артефактов, он собрался, было, уже привычно аппарировать на потайную аппарационную площадку Хога, но вовремя остановился. Будь он на месте Люца и Северуса и узнай о подобном месте в сердце замка, Марк бы постарался обеспечить в этом месте оч-чень неплохую засаду… на всякий случай. И парень не сомневался, что его любимые так и поступят… если не придумают ещё чего-то покруче засады. А влетать на полном скаку в неприятности, да ещё и объясняться потом со всеми подряд, доказывая, что он не верблюд, юноше ох как не хотелось. Плюнув с досады и помянув недобрым словом Бэллу, наверняка устроившую сюрприз у официальной аппарационной площадки, анимаг превратился в нетопыря и, недовольно пискнув от порыва холодного зимнего пронизывающего ветра, аппарировал… именно туда. Как он и ожидал, там была засада, но, увидев после хлопка, возвещающего об аппарации, посреди площадки чем-то недовольного нетопыря, которому по всем законам природы зимой десятый сон надо было видеть, а не летать, Пожиратели на секунду опешили и… получили парочку проклятий на Серпентаго. Марк был разозлён задержкой и особо не церемонился. Да, к тому же, обычная магическая сила у него уже восстановилась, в отличие от Магии Иллюзий, и он торопился как можно скорее добраться до своих друзей в Гриффиндорской башне. Там как раз под самой крышей было милое оконце, в аккурат подходившее маленькой летучей мышке. А, кроме того, у него было разрешение декана Гриффиндора на анимагические превращения на территории школы.

За несколько часов до этого знаменательного события Дрей, вернувшийся с занятий раньше задержанной обязанностями старосты Гермионы, устроившись в гостиной покоев Гриффиндора делать домашнее задание, почувствовал вибрацию зачарованного галлеона в кармане мантии и, прослушав переданное Марком сообщение, немедленно связался со своей девушкой:
«Мио, ты получила сообщение Маркуса? »
«Да. Я сообщу МакГонагалл. У Кингсли свой галлеон. Не волнуйся, Марк их вытащит. Ты же его знаешь».
«Дай-то Мерлин! Ты не могла бы… нет, ты не успеешь…»
«О чём ты? »
«Я постараюсь всё рассказать Лонгботтому – на мой взгляд, он поразумнее Уизе… э-э-э… Рональда. Надеюсь, меня не заавадят на месте… шучу. Не волнуйся. Я люблю тебя».
«Я тебя тоже. Будь осторожен и держи связь».
Вернув галеон на место и быстро призвав оружие, которое обычно использовал в их ночных вылазках, Драко Малфой накинул поверх одежды подаренную ему Кингсли на Рождество мантию-невидимку и, вздохнув поглубже, направился в сторону Гриффиндорской гостиной, в которой, судя по Карте Мародёров, сейчас находились Невилл и Рон.
Увидев, в уютном закутке возле окна, сидевших в креслах Лонгботтома и… Поттера, слизеринец поначалу опешил и тут же выругал себя за забывчивость: ведь он же великолепно знал, что Уизел согласился подстраховать друга на время отсутствия того в Хогвардсе. Лицо «Гарри» было взволнованным и мрачным, а друг его, судя по всему, успокаивал. Уже привычно лавируя между снующими по гостиной гриффиндорцами, Дрей бесшумно прокрался к интересовавшей его парочке и прислушался к их тихому разговору.
- Надо что-то делать! Он должен был вернуться ещё несколько часов назад, а его всё нет. И Карта у Гермионы, а её где-то мантикрабы носят!
- Успокойся Рон, ты привлекаешь внимание. Гарри уже большой мальчик и получше нашего может разобраться с нежеланными знакомыми. А если мы пойдём к Дамблдору, то сдадим его с потрохами. Поверь, спасибо он нам за это не скажет.
- Мордредовы причиндалы! Что там могло случиться?!
Драко прекратил прислушиваться к разговору и, шагнув почти вплотную к Невиллу, прошептал ему на ухо:
- Надо поговорить.
Гриффиндорец даже не дёрнулся, а сделав вид, что что-то забыл в комнате, подтолкнул «Гарри Поттера» к лестнице, ведущей к спальням. Малфой под мантией-невидимкой крался следом. Им повезло – в комнате никого не было. Как только Невилл наложил Запирающие и Заглушающие чары на входную дверь, Дрей, перехватив на всякий случай поудобнее свою палочку, скинул капюшон мантии, открывая своё лицо.
- Малфой???!!! – «Поттер» потянулся было к своей палочке, но, взяв себя в руки, замер, разглядывая бывшего врага с непроницаемым лицом.
- Драко?! Что случилось? – более выдержанный Нев, казалось, ничуть не удивился.
- М-м… Поттер передал сообщение по галлеону. Мои отец и крёстный раскрыты. Пожиратели окружили Хогвардс, договорившись с тварями из Запретного леса, и сегодня в восемь вечера начнётся атака на школу. Ими командует моя дражайшая тётушка, под её руководством больше двух тысяч ПСов и союзных существ. Гарри передаёт, что у них есть какой-то артефакт, но ему неизвестно, какой.
- А где он сам?
- Полез в резиденцию вытаскивать моих отца и крёстного. Судя по всему, ему это удалось, так что скоро должен вернуться.
- Да за каким лядом… - начал было возмущаться Рон, но осёкся, наткнувшись на гневный взгляд Драко и осуждающий – Невилла, как-то неловко извинился: - Прости, Малфой.
- Герми знает?
- Да, сообщение должно было попасть ко всем, у кого были галлеоны. Так что Кингсли тоже в курсе.
- Надо сообщить Дамблдору, - Рональд, заметив, что у него начали рыжеть волосы, достал последний флакон с Оборотным и, поморщившись, выпил его содержимое.
- И что мы ему скажем? Что Гарри Поттер в резиденции Того-Кого-Нельзя-Называть? – Нев перевёл взгляд на слизеринца.
- Зачем же так? Я скажу, что мне успел переслать сообщение отец.
- Х-ха! А это – идея. Надо только наших подготовить да малышне велеть собирать вещички перед эвакуацией. Только… прости, Нев, но агитационные речи – это не по моей части.
- Ладно, Рон. Ты иди с Драко, найдите Дамблдора и всё ему объясните, а я поговорю с ребятами, - Невилл поморщился: он не любил привлекать к себе внимание. Но сейчас его вмешательство было просто жизненно необходимо. Застигнутые врасплох «львы» просто непредсказуемы и опасны даже для своих, а вот в организованном варианте – особенно те, что посещали занятия «АД» – были довольно серьёзной силой. Но для того, чтобы этого добиться, их надо было ещё организовать. Отогнав мрачные мысли, Лонгботтом решительно направился в сторону гостиной, а «Гарри Поттер» и скрытый мантией-невидимкой Дрей отправились в кабинет директора. Карусель будущего сражения дрогнула и закружилась, постепенно набирая обороты.
К тому времени, как Северус и Люциус, предусмотрительно избавившись от пожирательских мантий, поднялись из аппарационной комнаты по лестнице и шагнули в коридор замка, он уже кишел аврорами, по-боевому настроенными родственниками студентов и членами «Ордена Феникса». Встретившая их Минерва только обрадовалась их появлению:
- Ну, наконец-то, а то ваш сын, лорд Малфой, передал нам ваше послание ещё два часа назад. Мы думали, с вами двумя что-то случилось.
- Послание? – мужчины недоумённо переглянулись.
- Разумеется, то, что вы отправили вашему сыну, - гриффиндорскому декану было некогда обращать внимание на удивленное выражение лиц вновь прибывших, ей ещё предстояло проследить за эвакуацией последних оставшихся в замке младшекурсников. Пятые, шестые и седьмые курсы почти в полном составе, даже человек восемь слизеринцев затесалось, отказались уходить из школы наотрез, а при попытке авроров из группы Грюма, выдворить их силой, дали весьма впечатляющий отпор. Старый аврор долго матерился, приводя в порядок своих ищеек, не ожидавших такого от «сопляков», но потом махнул рукой, велев только не попадаться ему под ноги. Так бы юные «герои» и мотались по замку, пересылаемые профессорами из одного места в другое, если бы мимо не пробегал Кингсли Шеклбот. Он, не понаслышке знавший боевой потенциал Невилла, Рона, Драко и Гермионы, указал студентам-старшекурсникам неплохо защищённый естественными препятствиями участок обороны, где возглавляемые этими четырьмя шестикурсниками студенты и расположились, готовясь отразить возможную атаку противника. Они там пришлись весьма кстати. Благодаря этому Шеклботу удалось перекинуть одно из боевых подразделений аврората на более опасный участок. Здесь же была полоска берега вдоль Чёрного озера, усыпанная обломками скал и хорошо простреливаемая заклинаниями со стороны замка. Вряд ли это направление могло стать приоритетным для нападавших Пожирателей. К семи вечера все младшекурсники были эвакуированы из школы, а в замок через камин Дамблдора, которого в срочном порядке вызвали из Министерства, почти сплошным потоком шли созванные Грюмом подразделения авроров со всей Магической Британии и приглашённые на помощь группы быстрого реагирования из Авроратов европейских стран. В общем, вернувшись из резиденции покойного Воландеморта, Люциус с Севом первым делом отыскали Драко и убедились, что с ним и его друзьями всё в порядке. Они и сами не заметили, как оказались во главе нескольких сотен авроров и примкнувших к ним родителей студентов. Поначалу это выглядело больше как допрос, но им повезло, что Грюм был занят организацией обороны на другом направлении и расспросами руководил Кингсли, а он удовольствовался общим заявлением о том, что Тёмный Лорд уничтожен во время какой-то заварушки и не стал вникать в подробности. Ему хватало самого факта, что ненавистный тёмный маг прекратил своё существование и посланные к Хогвардсу Пожиратели не получат поддержки. А Малфою и Снейпу меньше всего хотелось привлекать ПСов всех мастей к своей персоне, заявляя во всеуслышанье, что это они уничтожили их Господина. В том, что остальные свидетели этого происшествия будут молчать, партнёры не сомневались. Как только от бывших членов Внутреннего Круга отстали британские авроры, их тотчас же атаковали представители европейских Авроратов. Знание противника, магическую силу и глубокие познания в Боевой магии по справедливости оценили командиры иностранных групп, не знавшие ни Хогвардса, ни толком тех, с кем им предстояло сражаться. Сев, правда, пытался вырваться из их сетей, чтобы отыскать Дамблдора для одного весьма нелицеприятного разговора, но старого мага не оказалось в его кабинете, а где он находился, не смогла сказать даже Минерва МакГонагалл. Так что, пришлось зельевару на пару с другом брать на себя ответственность за подготовку иностранцев и гражданских магов к обороне.

Марк, добравшийся до пустевшей Гриффиндорской башни, быстро переоделся, привёл себя в порядок, вытащил свою волшебную палочку из тайника и, накинув мантию-невидимку, помчался на поиски друзей. Магия Иллюзий потихоньку стала восстанавливаться, и он уже мог отследить их ауры среди огромного множества наводнивших школу магов. Иллюзор успел вернуться как раз вовремя. У Рона заканчивалось действие Оборотного зелья, и новой порции у них в запасе уже не было. Как только Гарри-Марк бесшумно прокрался в глубокую каменную расщелину, служившую старшекурсникам Хогвардса штабом, и откинул капюшон своей мантии, на него набросились с расспросами.
- Гарри!!! Мерлин тебя прокляни! Где тебя носило?! – Невилл втянул его поглубже, чтобы остальные студенты не слышали их разговора. В каменном мешке, освещённом небольшим огоньком Холодного Пламени, собрались те, кому он мог всецело доверять: Нев, Рон, Дрей, Герми… и невесть откуда нарисовавшиеся, прямо в шармбатонских мантиях, Тео с Блейзом. Заметив вопрос в его взгляде, новоявленный Зорейн пояснил:
- Мы получили твоё послание по галлеону.
- Вы не обязаны были встревать в эту битву.
- Прости, Поттер, но у нас с Пожирателями свои счёты. Так что благородство тут ни при чём.
Гарри коротко рассказал, что произошло в резиденции, пропустив мимо ушей только вопрос о том, кто же всё-таки убил Того-Кого-Нельзя-Называть, но чётко обозначив, что это сделал не он. Ещё пробираясь к позициям хогвардских студентов, юноша отметил, насколько продуманно были расположены члены «АД» и примкнувшие к ним старшекурсники, и вновь восхитился военными талантами бывшего гриффиндорского тихони. В том, что командует почти шестью десятками студентов именно Невилл, он ни капли не сомневался. А из Рона, Герми, Дрея, Энтони Голдстейна и ещё одного пуффендуйца-семикурсника, чьего имени Гарри не смог вспомнить, получился великолепный штаб. Под началом у каждого из них было с десяток студентов. Причём делились они вовсе не по принадлежности к факультетам. Соперничество временно было забыто.
Нев после возвращения Гарри попытался, было, передать ему командование отрядом, но тот категорически отказался, вызвав недоумение всего студенческого воинства. Но долго препираться им не пришлось. С каждой минутой к Иллюзору возвращалась его Сила, и он всё сильнее ощущал присутствие в Запретном лесу какого-то древнего артефакта. Между ним и Герми даже вышел спор: какую из темномагических вещиц, выкраденных в сгоревшем хранилище Министерства, Пожиратели притащили к стенам школы. Но сведений было слишком мало, списки сгорели вместе с самим Хранилищем, и что оттуда пропало, выяснить уже не представлялось возможным.
Как к ней ни готовились, а атака на Хогвардс началась внезапно и несколько раньше времени. Видимо, кто-то из охранявших резиденцию Лорда ПСов, оставшихся в живых, не придумал ничего лучше, чем сообщить Бэлле о смерти её Господина. Естественно, она в это сообщение не поверила, а её бешенство спровоцировало начало атаки.
Защита Хогвардса пала, оповестив об этом громким звоном лопнувшей басовой струны и яркой голубой вспышкой по всему периметру, отчётливо видимой в сгустившейся тьме. Пожиратели пошли сплошной волной, окружая замок со всех сторон. Авроры, «орденцы» и родственники учеников поднялись в контратаку. Заклинания пронизывали пространство. Гремели взрывы. Кричали раненые. Со скалистого берега озера битва, завязавшаяся на поле возле Хогвардса, была видна как на ладони. Невилл и Гарри с командирами групп тоже подняли в атаку своё воинство. Им было легче, чем взрослым: в россыпи мелких скал можно было найти больше укрытий, но противостоявшие им Пожиратели были не менее сильны и опытны, чем на основных направлениях. Гарри даже показалось, что ими командовал сам Ксавьер, а это говорило о многом. Две волны сражавшихся магов смешались в ближнем бою, но перевеса пока не было ни у одной из сторон. Интуиция верещала, что «светлые силы» идут прямиком в ловушку, но он никак не мог определить, в чём же заключалась опасность. И вот тогда-то в полную силу заработал таинственный артефакт, присутствие которого ещё раньше почувствовал юноша. Любая Защитная магия у защитников Хогвардса перестала срабатывать, напрочь исчезли все щиты и блоки, в то время как Пожиратели по-прежнему могли ей пользоваться. Иллюзор в ужасе обменялся взглядами с испуганной Гермионой:
- Нет! Не может быть!
- «Щит атлантов». Вот гадство!
- Я думала, это легенда, и их уже не осталось…
- О чём вы говорите? – Рон с Невиллом подкрались поближе, как можно ниже пригибаясь к земле. Как только несколько студентов было ранено, Лонгботтом приказал ребятам спрятаться в укрытия и оттуда закидывать наступавших Пожирателей сюрпризами из магазина Умников Уизли. Эффект был сногсшибательный – не ожидавшие отпора тёмные маги отступили, свернув атаку на «милых деток».
- По легенде, у мифических атлантов были артефакты, называвшиеся «Щитами атлантов». Они блокировали любую защитную магию противника, и боевые маги острова могли спокойно расправляться с нападавшими, - не прерывая своего рассказа, Гарри внимательно наблюдал за трагедией, развернувшейся на равнине, где осмелевшие Пожиратели теснили неспособных сопротивляться защитников Хогвардса. В одном месте на некоторое время «светлым» удалось отогнать врагов, запустив неизвестное парню заклинание, выпускающее огненную змею, но в общей массе защитники проигрывали схватку. Где-то там были Северус, Люц и Кингсли с Кэном. Но юноша уже привычно загнал панику в самый дальний угол сознания, лихорадочно просчитывая варианты действий. Единственным шансом уничтожить щит, было прорваться к нему и сжечь «Адским Пламенем» или… переклинить собственной стихийной Магией Иллюзий. Кстати, по легенде, как раз такие маги и могли противостоять «Щиту». Но до артефакта было не меньше тысячи ярдов, по открытому склону горы, да ещё и сквозь тучу боеспособных ПСов.
- Как его уничтожить?
- Отсюда? Никак.
- Значит, надо прорываться туда всем отрядом, - Рон развернулся, было, чтобы отдать приказ своей группе, но Гарри рванул его за руку, возвращая в убежище.
- Нет! Положат всех. Да и отсюда уходить нельзя. Чувствую, здесь что-то затевается. Недаром же этим отрядом командует Ксавьер, а значит, для них это направление чем-то очень важно. Оставайтесь, я попытаюсь прорваться под мантией-невидимкой, и…
Договорить он не успел: на площадке Астрономической башни внезапно загорелся слепящий шар, который удерживал в руках, стоя на краю парапета, старый маг с развевающейся на ветру длиной белой бородой и волосами, одетый в украшенную звёздами мантию. Мгновение – и сгусток почти белого пламени превратился в комету, летящую по направлению к активированному «Щиту». Несколько секунд, и на месте древнего артефакта и окружавших его ПСов зияла дымящаяся воронка диаметром не меньше пятидесяти футов. Фигура старика на башне покачнулась и стала падать, в последний момент подхваченная кем-то из преподавателей, а ошарашенные увиденным Пожиратели на мгновение опешили и потеряли инициативу. К тому же, погибшие у артефакта ПСы, похоже, были их командирами. Авроры и «орденцы» медленно, но верно, с огромными потерями теснили захватчиков от стен школы.

Когда активизировался «Щит атлантов», понявшие, что произошло, Сев с Люциусом, командовавшие сборными отрядами иностранных авроров, приказали своим людям немедленно найти укрытия и атаковать противников оттуда. Благо дело, на атакующую магию «Щит» не действовал. Но потери всё равно были огромными. С такого расстояния, не имея защиты, защитники Хогвардса не имели шансов нанести хоть сколько-нибудь ощутимый урон Пожирателям, и у тех появился перевес сил в их пользу. Идея об уничтожении артефакта пришла в голову партнёров почти одновременно с аналогичным решением Гарри-Марка. Друзья переглянулись и молча кивнули друг другу. Люциус знаками передал Кингсли идею прорыва, а тот обещал поддержать смельчаков отвлекающей атакой. Сев даже успел расчистить для них небольшой коридор, применив своё недавнее изобретение – заклинание «Файр Серпента», но почти сразу вслед за ним в бой вступил Дамблдор, и «Щит атлантов» прекратил своё существование. Не дав опешившим и оглушённым взрывом Пожирателям опомниться, два отряда британских авроров, возглавляемые Грюмом и Шеклботом, «фениксовцы» с родственниками студентов во главе с МакГонагалл и иностранцы под командованием Снейпа и Малфоя начали атаку на частично деморализованного противника. Летящие со всех сторон проклятия. Выпады. Кровь. Взрывы. Крики умирающих и раненых. Наносимые и отражаемые удары, управление подчиняющимся им отрядом занимали все их мысли, и только где-то очень далеко, на периферии сохранялось чувство облегчения, что их Тигрёнок не участвует в этой мясорубке…

Когда главные силы начали контратаку, студенты Хогвардса под командованием Невилла тоже ринулись в бой и, отогнав Пожирателей с каменистых скал на подступах к школе, слились с отрядом болгарских авроров, отколовшихся во время сражения от основных сил. Прорывавшиеся вперёд Герми с Дреем, командовавшие своими смешанными группами, случайно заметили недобитого ПСа, целившегося в спину чем-то походившему на Виктора Крама аврору с нашивками командира подразделения, и девушка, не задумываясь, послала во врага показанную ей когда-то Гелертом «Разрыв-траву». Это проклятие мгновенно взрывало изнутри сердце противника и было достаточно эффективным, чтобы пользоваться им в боевых условиях. Дрей отбил нападавшего на неё Пожирателя «Проклятием Самоубийцы». Она сбила сунувшегося к уже сражавшемуся с двумя противниками Невиллу врага «Круациатусом». И смертоносная парочка понеслась дальше, прикрываемая идущими за ними студентами, даже не заметив недоумённого и немного испуганного взгляда, которым их проводил седой болгарский аврор, тут же метнувшийся к спасённому Герми командиру.
Гарри-Марк сражался наравне со всеми, стараясь не терять из виду остальных ребят из отряда и помогая подставившимся и оказавшимся в тяжёлом положении. У него не было своей группы, так что он мог свободно перемещаться вдоль всей линии боя, рискнув пару раз даже применить свою Силу, насылая апатию на бойцов противника. Применять что-то серьёзное парень не решался – силы ещё не до конца восстановились, да и лишних глаз вокруг было слишком много. Кто-нибудь мог раскрыть его тайну. Посылая каскады проклятий и прикрывая щитом замешкавшихся ребят, он не забывал параллельно сканировать окружающее пространство, пытаясь определить, что же может держать здесь один из элитных отрядов Пожирателей под командованием Ксавьера. И вот, когда им удалось, наконец, оттеснить врагов в сторону одинокой скалы на берегу озера, юноша чуть не пропустил летящее в него заклятие, замерев, как вкопанный. Он почувствовал то, что защищали ПСы. Тёмный артефакт… как раз в данный момент активируемый… второй «Щит атлантов». Марк чуть не застонал сквозь стиснутые зубы. Сейчас, когда они в атаке на отступающих Пожирателей ушли от укрытий, защитники Хогвардса были наиболее уязвимы. У него оставалось всего лишь пятнадцать минут, чтобы добраться до артефакта. Именно столько времени тому было нужно, чтобы заработать в полную силу. В несколько прыжков добежав до Невилла и просто заавадив его противника, Иллюзор поставил самый мощный Зеркальный щит, какой только смог и закричал, перекрывая шум боя:
- Впереди второй «Щит»! Он за скалой! Обходите её справа! Отвлекайте на себя внимание! Я под мантией постараюсь прорваться слева и уничтожить его!
- Ты не пройдёшь один!
- Пройду! Только оттяните на себя столько ПСов, сколько сможете!
Нев только кивнул, в следующее мгновение метнувшись вперёд и уводя за собой студентов вправо, а Марк, выхватив из-за пазухи мантию-невидимку и накинув её, выждал минуту и рванулся влево, обходя каменную глыбу с другой стороны. Он, как уж, проскальзывал между бегущими к отряду Невилла Пожирателями, невербальными «Авадами» уничтожая тех, что стояли на его пути и мешали продвижению. Пару раз в ход пошёл даже эльфийский клинок. В толчее и горячке битвы этих смертей пока не замечали, и парню удавалось прорываться всё ближе и ближе к артефакту, но он всё равно понимал, что не успеет. Ему не хватило каких-то трёх минут, чтобы добежать, когда тёмный бронзовый диск на подставке засветился голубоватым светом, начиная работать в полную силу. Возле него застыли Бэлла и Ксавьер, а на пути у Иллюзора сплошной стеной стояли Пожиратели. Пришло время играть в открытую. Марк собрал в кулак свою Силу и, вложив её всю в волну всепоглощающего Ужаса, послал ее впереди себя. Передние ряды противников даже не успели ничего понять – их сердца остановились, парализованные страхом, и безвольные тела упали, открывая дорогу «Ночному Охотнику». Марк ринулся вперёд, уже особо не заботясь о скрытности, перепрыгивая через трупы Пожирателей и всё посылая и посылая впереди себя волну своей магии. Он чувствовал, как умирал каждый из тех, кто попадал под её воздействие. Видел, как осел с перекошенным лицом Ксавьер, как Лестранж пытаясь противостоять захватившему её с головой кошмару, всё же смогла достать свою палочку, но рухнула вслед за другими, уставившись в звёздное небо ничего не видящим взглядом. Как недовольный его вмешательством древний диск взорвался, уничтожая огненной волной ещё остававшихся в живых Псов… И как под эту волну влетели теснившие Пожирателей Невилл и Рон во главе отряда хогвардских студентов. Не задумываясь о последствиях и не рассуждая, Марк послал вперёд Ураганный ветер, вкладывая в стихийную магию все оставшиеся у него силы. Он ещё успел увидеть, как вихрь снёс огненную волну, спасая его друзей, и только бежавшего впереди всех Невилла задело языком волшебного пламени. Как его самого, ничем не защищённого и опустошённого почти полностью, ударило взрывной волной, он уже не видел. Только ощутил боль от пробороздившего левую щёку раскалённого осколка бронзового диска. Его сознание поглотила тьма.
---------------------------------------------
* rat (англ) – крыса.



Глава 41. Секреты не доводят до добра.

Предупреждение: откровенный Ангст, слабонервных прошу не читать. Но! Помните – ХЭ гарантирован!!!

Победа обошлась «светлым силам» слишком высокой ценой. Больше трёх сотен магов погибло, защищая магическую школу. Многие были серьёзно покалечены. Среди Пожирателей потерь было ещё больше. Очень многих забрали с собой взорванные «Щиты», а ряды оставшихся значительно проредили авроры и члены «ордена Феникса». Старшекурсники Хогвардса тоже внесли в это дело посильную лепту.
Госпиталь Св. Мунго и Больничное крыло Хогвардса оказались забиты раненными. Колдомедики буквально разрывались на части. Мелкие ранения и последствия не опасных для жизни проклятий лечили мало-мальски смыслившие в этом маги и ведьмы из числа выживших в сражении. Среди них были и Герми с Дреем и Роном. Им помогали примчавшиеся сразу после Битвы Молли Уизли и Эдна Зорейн-Нотт. Прибывшие родственники старались забрать домой тех, кого можно было перемещать с помощью аппарации, а авроры под командованием Грюма, Шеклболта и Димитрия Крама допрашивали выживших в сражении Пожирателей. Благодаря вовремя полученному предупреждению и хорошо организованной обороне замок практически не пострадал. Так, выгорело несколько кабинетов, но стены остались целы. Зато Хогсмид был уничтожен почти полностью: отступавшие от Хогвардса Пожиратели, пытались замести следы, но наткнулись на свежий отряд авроров, опоздавших к началу боя, но подоспевших как раз вовремя, чтобы задержать ПСов и спасти жителей деревни. Несмотря на пожар, массовую гибель населения удалось предотвратить.
К сожалению, многие преподаватели и студенты получили ранения, и ни о каком продолжении учебного года, во всяком случае, на ближайшие месяц - два, думать не приходилось. Дамблдор лежал в магической коме, и не один колдомедик не брался предсказать, выживет вообще директор или Магический Мир навсегда потеряет победителя Грин-де-Вальда. МакГонагалл получила тяжёлое ранение, едва не лишившее её возможности передвигаться. Но даже в импровизированной инвалидной коляске ухитрялась командовать восстановительными работами в замке и отслеживать, с кем отбывают домой оставшиеся во время Битвы в школе студенты. Синистра, Спраут и, как ни странно, Трелони помогали валившейся с ног от усталости мадам Помфри. Потерявший в бою кисть левой руки маленький преподаватель Чар вместе со Снейпом и Малфоем восстанавливали напрочь уничтоженную Защиту Хогвардса. Бывшие члены Внутреннего Круга Воландеморта были мрачны и неразговорчивы, но делали всё, что было в их силах, чтобы как можно быстрее устранить вред, нанесённый сражением. Это именно благодаря им, все студенты Слизерина, в своё время по глупости получившие Метки, но не участвовавшие в Битве, избежали заключения в тюрьме при Аврорате и отделались всего лишь допросом под Веритасерумом в присутствии представителей правоохранительных органов других стран. Этого с помощью своих денег и авторитета добился Люциус Малфой. Грозный Глаз мог шипеть и плеваться сколько угодно, но прямой приказ Министра не мог отменить даже он. Единственное, что ему оставалось, это одарить Люца и Северуса многообещающим взглядом и временно убраться из школы, прошипев напоследок:
- Мы ещё встретимся…
Появившийся в конце боя Скримджер проводил совещания с представителями союзных Авроратов. А вездесущие репортёры во главе с Ритой Скиттер, как им и положено, совали свой нос во всё, что можно и нельзя, и путались у всех под ногами в надежде откопать новую сенсацию. Они уже успели объявить Невилла Лонгботтома, возглавлявшего в Битве студентов, новым Избранным и в который раз за последние несколько лет облить грязью не оправдавшего надежды Магического Мира Гарри Поттера. У Риты Скиттер даже хватило фантазии намекнуть, что Тёмного Лорда убил именно Лонгботтом, так как старшекурсники, слышавшие разговор своих командиров, все как один утверждали, что Мальчик-Который-Выжил отрицал свою причастность к смерти самого тёмного мага столетия. Впрочем, доказательств причастности к этому одиозному событию Невилла, тоже не было, но… когда такие мелочи останавливали стервозную журналистку? Особенно если она своими руками создавала сенсацию. А на Поттера и Лонгботтома сейчас можно было валить всё, что угодно – оба юноши лежали в коме.
К этому времени команда Грюма уже успела добраться до потерявшей Защиту резиденции Воландеморта, но застала там только гору трупов и мёртвую тушку самого Того-Кого-Всё-Ещё-Лучше-Не-Называть-А-То-В-Кошмаре-Приснится. Судя по словам арестованных после Битвы Пожирателей, перед самым началом сражения кто-то принёс Бэлле Лестранж известие об убийстве Лорда, но, так как сам гонец и всё руководство ПСов погибло во время взрывов «Щитов атлантов», спросить, что там произошло, было не у кого. А судя по заключениям экспертов Аврората и Отдела Тайн, кроме Риддла, погибшего от совершенно обыкновенного сочетания несовместимого с жизнью ранения острым колющим предметом в сердце и «Авады», и охранников, зарезанных на входе в Тронный зал, остальные Пожиратели умерли… неизвестно от чего.
Увидев подобное заключение, Грозный Глаз буквально рвал и метал. Досталось всем. Единственное, что смогли «нарыть» его ищейки, это какие-то смутные слухи, что незадолго до своей смерти Тот-Кого-Нельзя-Называть, получил известие о предательстве, и всё это как-то было связано со Снейпом и Малфоем… которые с лёгкостью, выработанной многолетним опытом, избегали встречи с начальником Аврората. Ничего больше выяснить не удалось: все, кто хоть что-нибудь знал, погибли во время сражения, а «выпитые» Марком новоявленные сквибы разбежались из резиденции, как только пришли в себя и поняли, что с ними произошло. Аластор ещё раз опросил занимавшихся этим делом экспертов, просмотрел их записи, поднял кое-какие донесения Снейпа четырёхмесячной давности, посетил Св. Мунго и… отправился к Министру Магии. В коридорах Хогвардса ему попался начальник Отдела Тайн, споривший о чём-то со своим подчинённым, и разозлённый Глава Аврората, не очень-то переваривавший этого червя, довольно грубым тоном поинтересовался:
- А-а, Паркер, тебя-то мне и надо. Что там со взрывами? Вы уже закончили расследование?
- Э-э-э… мистер Грюм…
- Давай, рожай быстрее! Что ты телишься?! Закончили или не закончили? Учти, Скримджер с тебя шкуру спустит, если вы до вечера не доложите ему о результатах расследования.
- Мистер Грюм, мы всё закончили, - Паркер жестом велел своему сотруднику, хотевшему, было, встрять в разговор, заткнуться. - Первый «Щит», как и предполагалось, уничтожен «Солнечным шаром» директора Дамблдора, а второй… - мужчина немного замялся, но, увидев нарастающий гнев своего собеседника, быстро продолжил. - Второй взорвался от большого количества направленной на него стихийной магии, плохо контролируемой студентами.
- А ПСы, что окружали артефакты?
- Они умерли от взрыва, и…
Но Грозный Глаз уже шёл дальше по коридору, направляясь в учительскую, где устроил свой штаб Руфус Скримджер. Всё, что он хотел узнать от Паркера, он уже услышал.
А на застывшего посреди дороги начальника Отдела Тайн, едва отходившего после разговора с грозным аврором, которого он боялся до дрожи в коленках, налетел его подчинённый:
- Мистер Паркер, вы с ума сошли?! Я же уже говорил, что нам нужна ещё, как минимум, неделя, чтобы до конца расследовать второй взрыв! Какая стихийная магия студентов, я вас умоляю?! Это же полный бред! Да и половина Пожирателей там умерла вовсе не от взрыва! Мы ещё не готовы с уверенностью ска…
- Не готовы?! А идти «на ковёр» к Министру вы готовы?! И что вы там будете блеять? «Не знаем, господин Министр, от чего погибли Пожиратели и почему взорвался артефакт…» Так, что ли?! – разозлившийся Паркер схватил опешившего мага за грудки и притянул к себе, едва не касаясь носом его лица. - Так должен тебе сказать, Дерг, что мне ещё дорого моё место и лишаться его из-за вашего дурацкого правдолюбия я не хочу!!! «Щит» взорвался от воздействия стихийной магии?! Так или не так?!
- Д-да…
- Пожиратели находились вокруг «Щита» и были мертвы после взрыва. Так?!
- Т-так…
- Вот и всё!!! Дело закрыто!!! И только посмейте пикнуть что-нибудь за пределами Отдела! А не то… я вспомню, что тот самый Ксавьер, кажется, приходился вам дядей?
- Т-троюродным… Да я его за всю жизнь и видел-то только раз, да и то когда мне было восемь лет!!! Какое я могу иметь к нему отношение?!
- А вот это ты будешь объяснять не мне, а Грюму… Я думаю, ты меня понял?
- Да. Всё понятно. Дело закрыто. Отчёт я предоставлю вам к вечеру, - Дерг отцепил от своей мантии побелевшие пальцы начальства и, не попрощавшись, ушёл по коридору.

А тем временем, не уходившие из Больничного крыла Рон и Драко с Гермионой уже падали с ног от усталости. За те почти двое суток, что прошли с момента Битвы, через их руки прошло больше сотни легкораненых и проклятых студентов и авроров. Только к вечеру, наконец, наметился спад – все, кто получил помощь и кому было куда идти, были эвакуированы из школы, и ребята смогли немного отдохнуть, прикорнув тут же на диванчике неподалёку от маленькой палаты, в которой без сознания лежали Невилл и Гарри. Друзья наотрез отказались уходить оттуда, надеясь узнать что-то утешительное об их самочувствии. Но пока всё, что могла сказать мадам Помфри, это:
- Тяжёлое магическое истощение и последствие воздействия темномагического артефакта. Их жизни вне опасности, но когда они придут в себя – через сутки или через неделю – знает только Мерлин.
Школьный колдомедик с уважением посмотрела на этих ещё почти детей, чьи глаза сами собой закрывались. За безумные сорок восемь часов она наслушалась такого, что заставило её совсем по-другому взглянуть и на обычно высокомерного чистокровного слизеринца, которого она, надо сказать, недолюбливала и даже слегка презирала раньше, и на гриффиндорскую отличницу, весь год третировавшую ведьму просьбами показать на практике то или иное заклинание из арсенала целителей, и на «предсказуемого» Рыжика, так ловко вправлявшего сегодня вывихнутые конечности. Уж очень многие из тех, кому она оказывала помощь, были обязаны жизнью этим необычным, так рано повзрослевшим детям. Сейчас она сама готова была вознести хвалу Мерлину, что сдержалась и не прогнала в своё время Гермиону. Без помощи этих троих, а также трёх преподавателей школы колдоведьме пришлось бы туго. Да что говорить, чудом выжившие в Битве Лонгботтом, почитаемый сейчас не меньше самого Дамблдора, и Поттер не погибли только благодаря им. Если бы эти трое вовремя не доставили попавших под взрыв темномагического артефакта друзей в Больничное крыло, двумя погибшими в этом сражении стало бы больше. И вообще, об атаке студентов Хогвардса на Пожирателей и уничтожении «Щита атлантов» ходило столько слухов, что даже не вникавшая в сплетни колдоведьма пребывала в замешательстве. Начать с того, что учениками командовал Невилл, а не Мальчик-Который-Выжил, как ожидалось. Потом, всех занимало странное исчезновение Поттера во время боя и его воистину чудесное появление уже в бессознательном состоянии на месте взрыва. И уж если идти до конца, то таинственная гибель Того-Кого-Нельзя-Называть, которая при полном отрицании причастности к ней зеленоглазого гриффиндорца так и осталась нераскрытой, тоже вызывала бурю слухов и предположений. И ей почему-то казалось, что эта троица знает больше, чем рассказала аврорам. Знает, но молчит. Пока она размышляла над всеми этими странностями, трое подростков на диванчике уснули, привалившись друг к другу.
Пожилая женщина помотала головой: «Что за глупые мысли лезут в голову. Какие ещё тайны государственной важности могут быть в головах у этих детей? » - наколдовала тёплый плед и, укрыв ребят, отправилась на очередной обход.
А Рон и Драко спали, привалившись к уютно свернувшейся между ними калачиком хрупкой Гермионе. Вокруг сновали люди – кто-то кого-то искал, кто-то интересовался самочувствием своих друзей и родных, но трое друзей не реагировали на шум. Они не открыли глаз, даже когда обыскавшие всю школу Симус, Тео и Блейз пытались их разбудить и увести в не пострадавшую за время боя Гриффиндорскую башню. Не добудившись спавших мёртвым сном друзей, вновь прибывшие наколдовали себе удобные матрацы и устроились прямо на полу, охранять сон своих командиров.
Они не видели, как в Больничном крыле, проходя сквозь толпившихся в коридорах раненных и их родственников, как нож сквозь масло, появились девять магов в тёмно-красных мантиях авроров. Судя по отличию покроя форменной одежды и наплечных знаков, часть из них принадлежала к какому-то иностранному отряду. Того, что шёл впереди, знали и боялись многие. Грозного Глаза порой одинаково недолюбливали и друзья, и враги, поэтому через несколько минут после их появления на расстоянии тридцати футов от диванчика, на котором спали предводители студенческого воинства, не осталось ни одного постороннего мага. Шедший рядом с начальником Британского Аврората мужчина лет пятидесяти, довольно сильно напоминавший окружающим кумира квиддича, болгарского ловца, Виктора Крама, внимательно вгляделся в свернувшуюся клубочком спящую девушку и тихо спросил, обращаясь к седому аврору из своей группы:
- Это она?
- Да. Она и вот этот белобрысый парень… И, по-моему, те двое, что спят на матраце у стены…
Пожилой маг хотел ещё что-то сказать, но его бесцеремонно перебил Грюм:
- Димитрий, что такого важного тебе нужно было от этих сопляков, что ты оторвал меня от совещания с нашим Министром? Что, это не могло подождать до тех пор, пока не закончится расследование?
- Ты хорошо знаешь эту девушку? Из какой она семьи?
- Из какой семьи?! Ты что, влюбился, а, Крам? Куда племянничек, туда и дядя? Это Грейнджер! Она грязнокровка! Какая у неё может быть семья? Магглы – они и есть магглы.
Командир болгарских авроров нахмурился, вспоминая, какой скандал устроил в позапрошлом году старший брат, когда узнал, что его любимый сын и наследник пригласил в гости ведьму-англичанку, да ещё и (о, ужас! ) магглорожденную. Димитрий поморщился. Сам он никогда не поддерживал эти предрассудки, но Стан собирался участвовать в борьбе за кресло Министра и весьма болезненно воспринимал всё, что могло бросить тень на репутацию его семьи. Виктор был вынужден подчиниться решению отца и после отъезда гостьи прекратить переписку с девушкой. Аврор с любопытством разглядел хрупкую фигурку в расстёгнутой мятой мантии и едва заметно усмехнулся: «А вкус-то у племянничка есть. Она красивая. Только… откуда у английской девчонки такие познания в Боевой магии? Да ещё столь специфической…»
Внезапно руки сидевшего с ней рядом юноши обняли девушку за плечи и привлекли к его груди, как будто защищая от нескромного внимания болгарина, и Димитрий наткнулся на кинжально острый взгляд серых глаз, предупреждавший: «Не тронь! Она моя! »
- Вы что-то хотели спросить, мистер Крам? – блондин говорил тихо, боясь разбудить подругу.
Но Грюм не стал церемониться:
- Так, у нас мало времени. Просыпайтесь, сонные тетери!!! В своих спальнях выспитесь!!! У командира группы, мистера Крама, есть к вам пара вопросов.
Услышав громкий голос, а скорее, почувствовав угрозу, исходившую от старого аврора, шестикурсники проснулись и мгновенно сомкнули ряды, как будто собирались отразить нападение. Рон и Дрей прикрыли собой невысокую Гермиону.
Димитрий поморщился. Коллега ухитрился настроить молодых магов против них, буквально одной фразой. Теперь приходилось исправлять положение, а то они рисковали ничего от них не узнать:
- Меня зовут Димитрий Крам, я командир сил быстрого реагирования Болгарского Аврората. Мы с вами бок о бок сражались в Битве. Помните?
Настороженные «львята» и «змейки» кивнули, но расслабляться не спешили, и Краму ничего не оставалось, как продолжить, расставляя все точки над «i»:
- Меня интересует, откуда вы, мисс Грейнджер, и ваши друзья знакомы с арсеналом боевых проклятий «Ночных волков»?
Стоявший за его спиной Грюм зло выругался и шагнул, было, к Малфою с явно видимым желанием вытрясти из ненавистного «хорька» всё, что тот знает, но болгарин удержал его. И вовсе не потому, что не считал для себя приемлемыми грубые методы давления. Он просто видел этих «деток» в бою и представлял, на что они способны, если их загнать в угол. Да и потихоньку стянувшиеся в коридор легкораненые студенты из «АД» шумели возмущённо, явно собираясь, в случае чего, поддержать своих командиров. Им тут только полномасштабных боевых действий не хватало. Поэтому он повторил, как можно вежливее:
- Мисс, кто научил вас и ваших друзей этим заклинаниям?
Беловолосый парень, определённый им как наследник небезызвестного ему лорда Малфоя, и прижавшаяся к нему девушка молчали, а ответ неожиданно пришёл с другой стороны. Раздвинув широкими плечами стоявших перед ним Блейза и Рона, вперёд шагнул крепкий черноволосый парень и, с вызовом взглянув в глаза аврорам, заявил:
- Меня и моих друзей этим приёмам научила моя мама. А вы что, имеете что-то против?
Грозный Глаз подался ему навстречу:
- О-о! Мистер Нотт-младший. Какими судьбами? Вы же вроде как в Шармбатон переводились? Так что же делаете на территории нашей школы? Неужели вы думаете, что мы поверим в эти бредни?
- К вашему сведению, мистер Грюм, Хогвардс – моя первая школа, и я не привык бросать в беде своих друзей. Что касается боевых заклинаний, то они передавались из поколения в поколение в семье моей матери. Кстати, вы ошибаетесь, я больше не Нотт…
- Вот как? А кто же?
- К какой семье принадлежит ваша мать?
Эти два вопроса прозвучали почти одновременно. Тео подобрался и, с вызовом глядя в глаза аврорам, чётко произнёс:
- Моё имя – Теодор Зорейн.
Болгарские авроры, услышав это имя, мгновенно отшатнулись от молодого человека и настороженно схватились за свои палочки. Димитрий успокоил их взглядом и продолжил расспрос шестикурсников. Но то ли из-за присутствия Грозного Глаза, то ли по какой-то другой причине юные боевые маги на контакт не шли. Болгарин был вынужден прекратить расспросы, но пообещал себе, что правдами и неправдами он разгадает эту тайну.
Стоило только аврорам покинуть коридор, как на Герми, Тео и Драко налетели с расспросами члены «АД», но Рон, воспользовавшись своей физической силой и немалым авторитетом, оттеснил любопытных, пообещав сдать их мадам Помфри, если не заткнутся. «Охотники» вздохнули с облегчением, но они рано радовались – разогнавшие сокурсников по палатам Рональд с Симусом утянули четвёрку учеников Грин-де-Вальда к нише возле окна и грозно посоветовали:
- Колитесь. Что это за «волки» такие? И откуда вы знаете их заклинания?
- Понимаешь, Рон, - неуверенно начала Гермиона, - «Ночные волки» – это личная гвардия Грин-де-Вальда, а Влад Зорейн был… его правой рукой, - девушка посмотрела на слизеринца, ища у него помощи, и Теодор тут же кинулся «в бой».
- Мы с Блейзом не хотели принимать Метки, но мой отец перехватил моё письмо к матери, и нас выманили в Нотт-Холл. Всё это закончилось бы, скорее всего, нашей смертью или… чем-то похуже, но Драко, Гарри и Гермиона помогли нам сбежать. Один их знакомый вылечил мою маму, которую отец едва не убил, и… она на каникулах показала им боевые приёмы, которые использовались в нашей семье, - Тео импровизировал, надеясь, что незнакомые с Магическими обычаями Восточной Европы, где женщин не учили Боевой магии, Уизли и Финниган не обратят внимания на нестыковки в его рассказе.
Но Рон был сыном членов «Ордена Феникса» и тоже кое-что знал:
- Это случайно не в том бою отрубили голову Грейбеку? – Рыжик в упор смотрел на Дрея.
Но он зря ждал проявления смущения, или неловкости – эти два понятия были неизвестны Малфоям:
- Если быть точным, кузен Блейза угостил его серебряным болтом, затем Мио всадила ему в шею эльфийский кинжал, а уж потом я отрубил ему голову. Так что решай Уи…зли, кого ты считаешь убийцей этого оборотня?
- А почему Гарри позвал с собой вас, а не нас с Невом?
- А это не он нас, а мы его позвали. Если Поттер посчитает нужным, он сам тебе всё расскажет.
Они проболтали ещё с полчаса, удивляясь напрочь исчезнувшему куда-то чувству межфакультетской вражды, а потом материализовавшийся рядом Добби позвал всех способных передвигаться самостоятельно на ужин в Большой зал.
Дрею и Мионе удалось улизнуть раньше остальных и, пользуясь занятостью мадам Помфри, проникнуть в палату Гарри-Марка и Невилла, куда колдоведьма их до этого не пускала. Парочка диагностических чар убедила «охотников», что жизнь их друзей и в самом деле вне опасности. Герми достала из потайного кармана мантии что-то завёрнутое в платок и хотела, было, положить под подушку к Иллюзору, но Драко остановил её:
- Подожди, сюда ещё может припереться Грюм, а от его волшебного глаза наши маскировочные чары не спасут, он сразу узнает, кому принадлежит медальон.
- Но ты же сам сказал, что его нельзя надолго забирать у хозяина… - девушка сквозь ткань погладила древний артефакт, в котором причудливо сочетались детали гербов Малфоев и Принцев. Прикасаться к нему незащищённой рукой она не рискнула – хитрая вещица могла и жестоко наказать за нежелательное внимание. Когда во время Битвы они с Драко выскочили из-за скалы, едва успев увернуться от огненного смерча, посланного взорвавшимся артефактом, Нев и Гарри лежали на земле, потеряв сознание. Оба были сильно изранены и обожжены. А на щеке их друга зияла рваная рана, оставленная раскалённым осколком «Щита». Пока они втроём чуть ли не бегом левитировали раненных друзей в Больничное крыло, юный Иллюзор на секунду сумел прийти в себя и, стащив что-то с шеи, протянул опекавшей его подруге, прохрипев из последних сил:
- Сохрани.
Только потом, когда стало известно, что жизни Гарри и Невилла вне опасности, да спал поток легкораненых, заниматься которыми пришлось как раз уцелевшей троице членов штаба «АД» и другим мало-мальски смыслящим в целительстве гражданским, девушка вспомнила о таинственном предмете. Как следует разглядев его, Дрей был в шоке. То, что его отец и крёстный подарили медальон Маркусу, говорило само за себя. С их стороны это было не простым увлечением и дружеским сексом. Украсть такой артефакт было невозможно, к тому же, он явно был создан из двух подобных, принадлежавших разным родам. Медальон мог быть только подарком. Презирая романтическую чушь, его отец и крёстный таким способом говорили о силе своих чувств к парню и серьёзности намерений относительно него.
Ответ Драко отвлёк девушку от воспоминаний:
- Я не знаю. Возможно, Марк сумел обмануть те чары, что должны были передать моему отцу и крёстному известие о его ранении, иначе они уже были бы здесь, но рисковать не стоит. Нам ведь неизвестно, выполнил своё обещание Поттер или нет. Лично мне очень не хочется попасть меж двух огней, объясняя моим разъярённым родичам, каким таким образом Золотой Мальчик Гриффиндора превратился в «Ночного Охотника» и какого Мордреда я скрыл это от отца. Поверь мне, с ними лучше не иметь дел, пока они в гневе.
- Хорошо, мы вернём ему медальон, как только он придёт в себя и сможет контролировать его магию, - Герми наложила Сигнальные чары собственной модификации, которые должны будут сообщить им, если Нев или Маркус очнутся, и таинственная парочка выскользнула из Больничного крыла, направляясь к комнатам Гриффиндора, которые уже привыкла считать своим домом за эти несколько месяцев. Поговорить с отцом и крёстным Драко решил позже, когда они немного придут в себя. После Битвы он мельком виделся с ними и почувствовал, что их что-то гнетёт. А сейчас, приняв душ, юный лорд Блэк забрался в постель и, притянув к себе уже спавшую Гермиону, провалился в объятия Морфея.

Марк очнулся, когда всходило солнце, заливая своими лучами обожжённую войной равнину перед замком. Не открывая глаз, он просканировал своё состояние и едва заметно улыбнулся – Сила практически полностью восстановилась, надо было только ограничивать её расход в ближайшие две недели, и всё будет в порядке. Из-под опущенных ресниц юноша оглядел маленькую комнату и, убедившись, что в ней, кроме него и лежавшего на второй кровати Невилла, никого нет, осторожно сел в постели. Голова ещё немного кружилась. Все ожоги и мелкие ранения, что он получил в Битве, были залечены, кроме раны от осколка артефакта на левой щеке, но даже она не причиняла сейчас боли и была заклеена магическим пластырем с нанесённой на него Заживляющей мазью. Неудивительно, что мадам Помфри не смогла с ней справиться – раны, нанесённые осколками «Щита атлантов», вообще не поддавались лечению обычной магией. Он бы мог избавиться от неё, используя свою Силу, но для этого как раз и пришлось бы напрягаться. Парень решил пока оставить всё как есть и разведать обстановку. Ведь последнее, что он помнил, было то, как друзья левитировали его в Больничное крыло и как он отдал медальон Сева и Люца Гермионе, опасаясь разоблачения при осмотре колдомедика. Конечно, судя по тому, что они с Невиллом ещё были живы и находились в Хогвардсе, Битву таки выиграли «светлые силы», но Марк великолепно помнил о таких политических персонажах, как его «любимый опекун» и милейший Грюм, и совершенно справедливо опасался за любимых мужчин. Парень великолепно понимал, что ещё слишком слаб, чтобы совершать дальние прогулки, но неизвестность становилось просто невыносимой. К тому же, расход силы можно было ограничить, если принять хорошо отработанную анимагическую форму. Маркус ещё раз проверил своё состояние и осторожно перекинулся в чёрного кота. Маленькая копия пантеры, пару раз потянулась, подпрыгнула, разминая лапы, и выскользнула из палаты в поисках мадам Помфри. Колдоведьма нашлась в своём кабинете уснувшей за столом, положив голову на собственные руки. Её лицо было осунувшимся и уставшим. Подпитав естественный сон женщины слабым воздействием собственной стихийной магии, Гарри-Марк перенёс её на диван, снял туфли и укрыл пледом. Затем, отыскав в её запасах Укрепляющее зелье, выпил один флакончик и, прихватив на всякий случай второй, вновь превратился в кота и отправился на разведку. Через минут сорок он уже был в курсе всех действительно случившихся событий и циркулирующих в Магическом Мире сплетен. Ему в этом очень помогло посещение учительской с расположившейся там командой Скримджера и присутствие при интервью, которое брала Рита Скиттер и компания прямо на ступеньках Главного Входа. Он знал и о коме Дамблдора, и о тяжёлой ране МакГонагалл, и о том, что его любимые мужчины отделались в сражении лишь небольшими ранениями. Теперь ему стоило бы наведаться в покои Гриффиндора и расспросить Герми и Дрея обо всём остальном. Сигнальные чары подруги он нейтрализовал, чтобы не беспокоить её попусту. Но решил отложить встречу с друзьями на потом, а сначала пробраться в Малфой-Менор, где думал застать Северуса и Люциуса, которых не нашёл в школе, и, наконец, рассказать им всю правду о себе. Юноша чувствовал, что его секреты обижают любимых мужчин и вызывают их недоверие. Именно это чувство читалось в глазах зельевара, когда они прощались возле резиденции Воландеморта, и Марк хотел завершить надоевшую игру сейчас, пока ещё не было поздно и доверие между ними не окончательно подорвано недомолвками и тайнами.
Путь его как раз лежал мимо горгульи, когда парень застыл, услышав разговор на повышенных тонах из-за неплотно прикрытой двери в кабинет директора:
- Я не спрашиваю твоего разрешения, Минерва. У меня есть приказ Министра о допросе Малфоя и Снейпа в связи с расследованием убийства Того-Кого-Нельзя-Называть. Так что будь добра, пошли эльфа с приказом им явиться в этот кабинет.
Едва заслышав эти слова, Марк подобрался поближе к входу и весь превратился в слух. Грюму ответил рассерженный голос Гриффиндорского декана:
- Северус и Люциус участвовали в Битве. Они из сил сейчас выбиваются, пытаясь в кратчайшие сроки восстановить Защиту Хогвардса, и я не намерена служить приманкой в твоих играх, Аластор! Если тебе так надо расспросить их, найди их сам…
- Вы чего-то не понимаете профессор МакГонагалл? Альбус в коме, и неизвестно, выйдет ли он из неё вообще, а твой авторитет в Магическом Мире, прости, и рядом с его не стоял! Это он мог ставить нам условия, кого мы можем арестовывать и допрашивать, а кого нет! Тебе же не удастся этого сделать. Если бы эти Мордредовы Пожиратели подпустили бы меня к себе, я бы тут с тобой время не терял! Мне нужно, чтобы ты выманила их в этот кабинет и точка!
- Нет! Я слишком хорошо наслышана о твоих методах допроса и объективности твоего разбирательства. Взять хотя бы стаю Римуса. Ведь он же был нашим товарищем, членом «Ордена Феникса», а ты устроил на него охоту, ни в чём не разобравшись! Загнал и уничтожил его, как дикого зверя! А теперь выясняется, что это Пожиратели по приказу своего хозяина подставили его и его стаю! Что, тебе сложно было напоить их Веритасерумом?!
- Они были оборотнями, и против них были неопровержимые доказательства.
- Ну, и где сейчас твои доказательства, когда из-за утечки информации из, заметь, твоего Аврората, благодаря журналистам, каждая собака знает, что их подставили??!! Я не позволю тебе угробить жизни ещё и этих двоих! Хватит, Аластор!!! Остановись! Ты переходишь все границы разумного!
- Не хочешь помочь? Ну, как знаешь! Только не удивляйся потом, когда Альбус отправится к праотцам, что не тебя назначили директором Хогвардса. У Руфуса память хорошая, того, кто ему становится поперёк дороги, он запоминает надолго. И не вздумай их предупредить, кошка драная, а не то я не только из этого хлыща Малфоя душу вытрясу, но и Снейпом займусь по-максимуму!
За дверью полыхнуло какое-то заклятие, запечатывавшее вход в кабинет, и обманчиво спокойный голос МакГонагалл проговорил:
- Это кого ты назвал драной кошкой?

Дальнейшее Марк слушать не стал. Он великолепно понимал, что какой бы сильной ведьмой не была его декан, а против боевого аврора с опытом Грюма она долго не продержится, и тогда… Что будет тогда, юноша представлял себе слишком ясно. Первым его порывом было бежать сломя голову в Менор и предупредить любимых, но он вовремя вспомнил, что МакГонагалл сказала, что они где-то на территории Хогвардса, восстанавливают Защиту, и в поместье их нет. Действие Карты Мародёров на территорию за стенами замка не распространялось, и пока он их найдёт, Грозный Глаз мог вырваться из кабинета, в котором его удерживала старая соратница Дамблдора. Да и их побег не был гарантией безопасности. Внезапно в голове парня забрезжила одна идея, но он не успел продумать её как следует, когда со стороны коридора послышались чьи-то шаги, и на лестнице, ведущей к директорскому кабинету, показалась чем-то озабоченная мадам Спраут. Повинуясь интуитивному ощущению, Марк бросил в неё невербальный «Конфундус», принял человеческий облик и, дождавшись, когда она замерла, бессмысленным взглядом уставившись в стену, вытащил из кармана больничной пижамы флакон с укрепляющим зельем. Одним глотком отправив в желудок его содержимое, юноша сосредоточился, очистил стеклянный пузырёк и, отделив серебристую нить собственных воспоминаний, заставил её заполнить фиал. Подумал и произнёс заклинание дублирования. Теперь в его руках было два флакончика с туманно-дымчатым содержимым. Копию Гарри-Марк решительно вложил в безвольные руки застывшего декана Пуффендуя и твердо проговорил, глядя ей прямо в глаза:
- Эти воспоминания оставил вам перед Битвой ваш любимый ученик, Невилл Лонгботтом, с просьбой отдать их вашему декану, если с ним что-то случится. Но вы во всей этой суматохе только сейчас вспомнили о них. Никого по дороге сюда вы не встретили. Идите.
Вновь приняв облик чёрного кота, юноша спрятался за горгульей, в то время, как женщина, словно сбросив с себя сонное наваждение, шагнула к двери в кабинет директора. Видимо, к этому моменту Грозному Глазу уже удалось избавиться от Запирающих чар, потому что мадам Спраут беспрепятственно прошла в помещение. Марк быстро кинул ей вслед чары Прослушки и сам превратился в слух.
Ждать долго не пришлось – уже через пять минут он услышал доносившиеся через искажённую связь с гербологом звуки сражения в резиденции Воландеморта. «Аваду» Люциуса и шум падающего тела покойного Тёмного Лорда. А через минуту его едва не оглушил ликующий голос МакГонагалл:
- Что я тебе говорила, Аластор?! Они герои!!!
- Воспоминания могут быть поддельными, - Грюм явно был недоволен.
- Что за бредни?! И ты, и я великолепно знаем признаки подделки. Эти воспоминания – подлинные.
- Это копия, а где, хотелось бы мне знать, оригинал?
«Конечно, хотелось бы! Чтобы изъять и уничтожить», - чёрный котик недобро усмехнулся, поздравив себя с предусмотрительным поступком, а следующие слова Главы Аврората только подтвердили его подозрения.
- Никому про это ни слова. Я сначала должен разобраться, не подставляет ли нас кто. Не волнуйся, Минерва, я постараюсь не слишком повредить шкурки ваших с Альбусом карманных Пожирателей.
Судя по приближающемуся голосу и стуку искусственной ноги аврора, он шёл к выходу, и Иллюзор, не задумываясь, оцарапал себе палец, размазывая кровь возле дверного замка, прошипев на Серпентаго:
- Запечатать эту дверь!
Это сработало. Древний замок выполнил приказ потомка Гриффиндора и Слизерина. А Маркус уже обдумывал свои дальнейшие действия. С самого начала у него было мало надежды на здравомыслие Грозного Глаза, но он всё же пытался сохранить тайну любимых мужчин, не желавших афишировать своё участие в гибели Воландеморта. Именно для этого он и отправил ему фиал с воспоминанием. Но попытка решить дело «малой кровью» провалилась. Оставалось только одно, и юноша изо всех сил надеялся, что его мужчины простят ему такое самоуправство. Вздохнув поглубже, как перед прыжком в пропасть, Марк принял человеческий облик, вытащил из кармана мантии флакон с оригиналом своих воспоминаний, положил его на пол возле ног и… превратился в летучую мышь. Яркий дневной свет резал глаза маленькому нетопырю, но он сноровисто подхватил фиал и полетел к ближайшему разбитому окну, направляясь к главному входу в замок, возле которого толпились британские и иностранные журналисты, наперебой задававшие вопросы вышедшим к ним Министру Скримджеру и командирам сводного отряда европейских авроров. Никто не обратил внимания на летавшую днём летучую мышку, и кроха, с трудом удерживавшая флакон с воспоминаниями, из последних сил взмахнула крыльями, взлетела над толпой и… уронила маленький стеклянный пузырёк прямо на каменные плиты возле ног Министра. В образовавшемся кольце волшебников, взметнулись клубы серебряного тумана, и перед глазами изумлённых зрителей предстала такая сцена:

…Отвлёкшийся на кого-то Тёмный Лорд, недостаточно быстро ушедший от посланной Снейпом «Сектусемпры», не полностью погашенное им «Инфламаре», всего лишь секундное промедление и буквально на несколько дюймов не успевшая подняться в ответном проклятии волшебная палочка, и… чуть ниже и левее грудины в грудь Лорда, снизу вверх, входит бритвенно-острый эльфийский клинок-браслет зельевара. Воландеморт, ещё разворачивался, чтобы нанести удар, в то время как сердце его уже было пронзено кинжалом. Но мозг сильнейшего из тёмных магов последней половины века всё ещё ясен, и на кончике его палочки, практически касавшейся шеи атаковавшего его зельевара, уже загорается зелёная искра готовой сорваться с губ «Авады»…
Вытолкнувший друга из-под удара Люциус Малфой, вскидывающий палочку, и, с яростью глядя в удивлённо и недоверчиво распахнутые красные глаза, чётко произносящий:
- «Авада кедавра».
Мощная зелёная вспышка, сорвавшаяся с его палочки, мгновенно преодолевшая короткое расстояние и… мёртвое тело Ужаса-Всея-Магического-Мира, безвольной куклой отлетевшее к подножию его собственного трона, его удивлённо уставившиеся в потолок безжизненные красные глаза…

Серебристая дымка растаяла, а видевшие всю сцену гибели Тёмного Лорда маги замерли, поражённые увиденным. Первой, естественно, опомнилась вездесущая Скиттер, налетев на Министра с вопросом о том, знал ли он, что это двое Героев-Всея-Магической-Британии уничтожили величайшего тёмного мага столетия. Как уж там выкручивался и что врал Скримджер, Маркус уже не стал слушать. Такой расход магической Силы, да ещё и за столь короткий отрезок времени, буквально «выжал» его досуха. Юноше едва хватило сил, чтобы долететь до их с Невиллом палаты в Больничном крыле и рухнуть на кровать, в последний момент приняв человеческий облик.
Провалившись в целительный сон, он не знал, что Грюм, разнеся-таки «Бомбардой» не желавшие выпускать его двери, добрался, наконец, до Министра и попал аккурат во всеобщий восторженный психоз, вызванный сенсационным известием. Не слышал, как на каждом перекрёстке Магического Мира славят новых кумиров, с его лёгкой руки мгновенно ставших Неприкосновенными-Героями-Которые-Победили-Того-Кого-Нельзя-Называть. Не присутствовал при разговоре Люциуса с его осведомителем в Министерстве, прямо намекнувшим, что их Тёмному Лорду сдал кто-то из молодых протеже директора Хогвардса. И не видел боли и горечи, загоревшейся в глазах его любимых слизеринцев, когда по возвращении в школу на них налетела восторженная толпа новоявленных почитателей. У них ведь не было сомнений, кто мог «поделиться» с журналистами этими воспоминаниями.
А успокоенный тем, что защитил любимых, парень проспал трое суток, восстанавливая потраченные силы.
В следующий раз он очнулся в сумерках. В маленькой палате было тихо, вторая кровать из комнаты исчезла, и юноша вздохнул с облегчением. Это означало, что Невилл, наконец, пришёл в себя и был выписан из Больничного крыла. Марк с трудом встал с постели. От длительного отсутствия движения его пошатывало и ноги противно дрожали. В соседних помещениях, в которые он заглянул, никого не было. Судя по всему, часть больных уже выписали, а те, кто мог ходить, отправились на ужин в Большой зал. Мадам Помфри тоже не было в её кабинете, и Маркус, не удержавшись, проверил её медицинские записи, убедившись окончательно, что с Невом всё в порядке. Лонгботтома отпустили ещё сутки назад. Юного мага заинтересовала последняя запись в дневнике, точнее, её дата. С ужасом он понял, что провалялся в отключке целых трое суток. Под ложечкой противно заныло от предчувствия какой-то беды, и парень решил как можно быстрее добраться до Северуса и Люца и объяснить им свой поступок. Он великолепно понимал, как они должны были себя чувствовать, когда их выставили на всеобщее обозрение, но не мог тогда поступить иначе. Что-то подсказывало ему, что из застенков Аврората его любимые рисковали живыми не выйти. Выпив Укрепляющее зелье и велев Добби принести ему какого-нибудь сытного супа, юноша поужинал и занялся так и не зажившей раной на левой щеке. На то, чтобы заживить её полностью, понадобилось бы часа три, да и сил бы ушло много, и Марк решился на компромисс. Он поступил с ней так же, как когда-то со шрамом от «Авады» Воландеморта. Срастил наружный слой эпидермиса, попутно наложив свои лучшие иллюзорные чары и, удовлетворённый собственным внешним видом, отправился в душ. Теперь дело оставалось за одеждой и возможностью выбраться из школы незамеченным. Ни с тем, ни с другим проблем не возникало. От преданного домового эльфа, доставившего в Больничное крыло весь сундук с его вещами, Маркус узнал, что сейчас в замке осталось от силы пять человек, включая профессора МакГонагалл, так и не пришедшего в себя Дамблдора, Филча, Хагрида и дежурного аврора. Даже мадам Помфри зачем-то вызвали в Св. Мунго, и она должна была вернуться только через сутки. Всех студентов и преподавателей отправили по домам, объявив внеплановые каникулы на месяц для восстановления школы и обретения всеми пострадавшими здоровья и душевного равновесия. Добби даже передал юноше записку от Герми и Драко, в которой те кратко, по видимому, опасаясь, что послание попадёт не в те руки, сообщали, что они и «то, что его интересует», отправились «он сам знает куда». В конце записки буквально несколькими штрихами был изображён маленький шатёр, и Маркус улыбнулся про себя – друзья ждали его в доме Кэса. Юноша даже предполагать опасался, каким образом Дрей отвертелся от жизни в Малфой-Меноре, но тому явно это удалось. Пока парень одевался, Добби ухитрился рассказать всё, что произошло в замке, пока юный маг лежал без сознания. Слышать от лопоухого создания дифирамбы, которые тот пел своему бывшему хозяину и его другу как победителям Того-Кого-Нельзя-Называть, было даже весело, и юноша, приняв облик кота, выбежал из замка в хорошем настроении. Всё существо его пело, предвкушая встречу с любимыми, а дурное предчувствие… он постарался загнать как можно дальше. Пользоваться аппарационной площадкой под лестницей юноша не стал. Во-первых, на ней могли быть Сигнальные чары, а возиться с ними сейчас не хотелось. Во-вторых, после разговора, подслушанного возле кабинета Дамблдора, он видеть ту горгулью не мог.
Уже привычно материализовавшись в чуланчике для мётел на Косой аллее, Марк по проторенному маршруту добежал до потайного входа в Менор и повторил знакомую до автоматизма процедуру, открывая дверь в поместье.
Его уже ждали. Не успел юноша превратиться в человека, как со спины его крепко обняли знакомые руки и низкий баритон тихо прозвучал над ухом:
- Всё-таки пришёл…
- Северус, я хотел тебе сказать…
Но договорить ему не дали: зельевар развернул парня к себе лицом и собственническим поцелуем впился в его губы. В ушах у Марка зашумело, тело буквально плавилось от желания и страсти в этих умелых руках, и он даже не заметил, как они оказались в спальне убежища. Северус ласкал парня настойчиво и страстно, пресекая любую попытку проявить ответную инициативу, и юноша буквально терял голову, отдаваясь весь без остатка этим ласкам. Между ними не было слов. Сев буквально подчинял себе мальчишку, играя на всех его чувствительных точках, как на хорошо отлаженном музыкальном инструменте, и Марк отвечал ему, позабыв обо всём. О своём желании поговорить, о необходимости объяснить свой поступок и окружавшие его тайны, о всегда так свойственной ему осторожности. Он отдавал любимому человеку всё своё тело и душу, отбросив прочь все свои страхи и запреты. И только где-то далеко-далеко, загнанная вглубь разума интуиция пыталась достучаться до не слушавшего её хозяина: «Что-то не то! Что-то не так! » Но Тигрёнок не желал её слышать. Ласки становились всё более страстными. Два обнажённых тела сплетались на кровати, уже почти не контролируя движения. Не выдержав мучительной пытки ставших вдруг неторопливыми ласк мужчины, Марк вырвался из его объятий и, опрокинув любовника на спину, скользнул вдоль его тела, вбирая ртом подрагивавший от напряжения член и вырывая из горла мужчины низкий стон:
- Д-да-а, вот так… именно так…
Когда разрядка была уже близка, Сев с лёгкостью оторвал от себя не желавшего останавливаться парня и, с каким-то странным выражением взглянув в его глаза, пробормотал:
- Ты слишком хорошо научился это делать.
Но Марку некогда было задумываться об этих словах, так как его в ту же секунду опрокинули на спину и атаковали руками, губами, всем телом, доводя юношу до пика наслаждения, но останавливаясь на самом краю, чтобы повторить всё снова. Тигрёнку оставалось только стонать и отвечать на ласки, едва не теряя сознание от острого, пронизывающего всё тело, почти болезненного удовольствия. И только когда мужчина властно раздвинул его ноги, одним движением сразу двух скользких пальцев, вторгаясь в анус парня, Маркус немного пришёл в себя, прошептав:
- А разве мы не будем ждать Люциуса?
- Наш хозяин – занятой человек, у него гости. Но не волнуйся, он к нам присоединится позже. Разве он сможет устоять, против такого красивого мальчика?
Эти слова, низким мурлыканьем раздались возле самого уха юноши, посылая по его и без того словно разлетающемуся на молекулы телу, волну сладкой дрожи, и он даже не сразу вник в их смысл. А через несколько минут, когда Северус одним движением вошёл в него, все мысли вылетели из его головы, и осталось только слепящее удовольствие и мучительно медленные движения берущего его мужчины. Тело юноши словно плавилось, отдаваясь этому ритму без остатка, а с припухших от поцелуев губ парня срывалось бессвязное:
- Люблю… Мой… Сев… Люц… Люблю… вас… обоих…
Бившийся в оргазме Марк, не слышал, как скрипнула дверь в спальню Убежища, и на пороге появился одетый в парадную мантию Люциус, великолепно слышавший его признания, не видел, как лицо аристократа на мгновение исказилось болью, а потом её заменила циничная улыбка предвкушения и похоти. На несколько секунд потерявшего сознание парня привели в чувство ласки уже полностью раздетого Люца и ленивые поглаживания удовлетворённого Северуса. Вся ночь превратилась в череду мучительного наслаждения. Двое его любовников сменяли один другого и, не давая ему прийти в себя, уводили в страну грёз и наслаждений, а когда парень уже, казалось, терял последние силы, поили каким-то зельем, после чего всё начиналось сначала. Ни один из них не причинил ему особой боли, хотя ласки порой и подходили к определённой грани, а иногда они использовали кое-какие игрушки, которые не присутствовали в их сексуальных играх раньше, но доверившийся и раскрывшийся перед ними полностью парень позволял им делать с собой всё, что заблагорассудиться. И только его сердце с каждой минутой ныло всё больше и больше, а желудок сжимался в тугой комок от холодка надвигавшейся беды. Единственное, что они не позволили ему сделать – это проявить инициативу или хотя бы на секунду остановиться и всё им рассказать. Наконец, Марк, полностью обессиленный и пресыщенный ощущениями, провалился в какое-то полузабытьё, но и в нём чувствовал их властные ласки и движение продолжавшего входить в него Люциуса. Прежде, чем провалиться в сон, больше похожий на обморок, он едва слышно прошептал:
- Н-не-надо… хватит…
Но его никто не слушал.

«Ночной охотник» проснулся через несколько часов, когда за окном уже светало… от пристальных… недобрых взглядов двух пар глаз. Всё тело немилосердно ломило от многочасовых ласк. Северус и Люциус, полностью одетые и застёгнутые на все пуговицы, сидели в креслах напротив кровати и с холодным интересом разглядывали взъерошенного и покрытого следами засосов и укусов раскинувшегося на кровати обнажённого парня. Преодолевая боль во всём теле, Маркус сел, едва подавив стон, и попытался улыбнуться припухшими губами:
- Северус, Люциус, я должен вам всё рассказать. Только знайте, что я люблю вас обоих, и…
- «Силенцио! » - Малфой произнёс это с холодным презрением, рассматривая сжавшегося на постели парня, как букашку под микроскопом. - Мне надоело слушать эти бредни. Ты великолепный хаслер, малыш, и потраченное тобой на нас время стоит больших денег, но избавь меня сейчас от этих сладких соплей.
- Да уж, сказочки про любовь можешь оставить для нашего с тобой любимого доброго дедушки Альбуса, который был так добр, что подослал тебя к нам, - Сев цинично усмехнулся, скрестив на груди руки и передразнивая покровительственно-отеческую речь Дамблдора, добавил: - Во имя всеобщего добра… разумеется. Он, наверное, понял, что его Мессия Света не успеет набрать полную силу до решающего противостояния, и использовал нас как альтернативный вариант. Что ж, я знал, что он великий манипулятор, но не ожидал, что Великий-Светлый-Маг опустится до такого. «Магический Мир спасёт любовь! » Не так ли? Мне вот что интересно, чем он купил тебя? Неужели этими сказками?
- О, нет, Северус, всё гораздо проще. Твой учитель наверняка пообещал смазливому хитрецу, что если он вотрётся к нам в доверие, то мы сможем научить его многим неизвестным «светлым» магам заклинаниям. Ведь так? Только он одного не учёл… Мы, слизеринцы, не любим, когда нас используют. Хотя… ты был забавен и доставил нам удовольствие в постели, а поэтому… мы будем щедры, - лорд Малфой лениво потянулся к маленькому столику возле кресла, на котором лежал такой знакомый юноше по посещениям Гринготса банковский мешочек с деньгами.
Словно в замедленной съёмке, Марк смотрел, как ему в лицо летел дождь из золотых монет, неприятно отзываясь в слишком чувствительном после ласк теле, и… ничего не предпринимал, безвольной куклой застыв на кровати. Он не был связан и мог напасть, атаковав их прятавшимся в браслете кинжалом. Мог размазать по стенке стихийным Ураганным ветром. Да, в конце концов, мог просто убить Ужасом и Страхом, как тех Пожирателей во время сражения… Но юноша сидел, неверяще смотря на двух таких любимых людей, в эту секунду с такой изощрённой жестокостью убивавших его душу… и не мог сдвинуться с места. В груди разгоралась боль почище, чем от «Круциатуса», а разум никак не мог поверить, что этот кошмар происходит с ним наяву…
Он не сопротивлялся, когда двое мужчин, швырнув ему одежду и даже побрезговав прикоснуться к нему руками, левитировали его к выходу из поместья. Заворожено смотрел на них, когда они вышвыривали его за кованые узорчатые ворота и бросали ему вслед мешочек с галлеонами… И только когда Люциус, презрительно глядя на него процедил:
- Ну, что ж, за обучение Боевой магии ты прекрасно расплатился с нами своим телом, но на будущее, хочу тебе посоветовать: когда будешь это повторять – не продешеви. Благодаря нашему влиянию аура невинности на тебе несколько поистёрлась… Да-а, медальон можешь оставить себе. Предки Малфоев и Принцев бы в гробу перевернулись, если бы мы с Северусом сохранили испоганенные шлюхой артефакты…
Маркус, словно очнувшись от транса, слепо, не используя никаких боевых уловок, кинулся на словно проворачивающего в его кровоточащем сердце раскалённый клинок мужчину. Что-то в его душе словно умирало, и из глубины сознания поднималась волна тяжёлой удушливой ненависти…
До цели он не добежал. Снейп ловко подставил ему подножку, а Малфой лениво нанёс удар правой в челюсть, отбросив юношу на несколько футов. Родовое кольцо пробороздило не до конца залеченную рану и это окончательно привело парня в себя. Он ловко удержал равновесие, не спуская с предавших его мужчин горящих болью и ненавистью глаз, наклонился, подобрав одну из золотых монет, высыпавшихся из мешка, до боли сжав её в кулаке, возвращая самообладание и аппарировал наугад в никуда, успев прошептать что-то всё ещё скованными заклятием Немоты губами.
Как только юноша растворился в вихре аппарации, его одежда и оставшиеся лежать на земле деньги вспыхнули синим пламенем и исчезли бесследно.
Вернувшиеся обратно в Менор мрачные маги, не сговариваясь, прошли в кабинет и, велев перепуганному насмерть эльфу принести им несколько бутылок огневиски, стали молча надираться. Максимуса, как назло, не было на портрете – он пропадал в Сноукастле у слёгшего с магическим истощением Гелерта, и он не знал, что произошло в поместье.
А спустя несколько часов, проспавшись и выпив Антипохмельное, Северус нашёл своего друга на пороге спальни в Убежище, планомерно уничтожавшим с помощью «Инсендио» всё, что было внутри. Зельевар обнял партнёра и мягко, но настойчиво заставил опустить палочку. Он считал, что они поступили так, как было нужно. Такое предательство и манипулирование не должно было остаться безнаказанным, но почему-то перед глазами всё время стояла та сцена в душе, когда их Тиг… этот хитрый мальчишка, шептал, отчаянно глядя ему в глаза: «Только не ненавидь меня…»
- Как… мерзко… - Люциус, словно с остервенением выплёвывал из себя слова, - Чувствую себя, как будто… убил ребёнка. Не понимаю! Ведь этот щенок заслужил…
- Ш-ш-ш, не надо ничего говорить. Зря я его не вышвырнул из дома, как только он вернулся… Не стоило нам… мстить.
- Ладно! Хватит разводить сырость! –голос аристократа против воли дрогнул, и зельевар понял, что его партнёр пытается скрыть от него злые слёзы, бегущие по щекам. В груди бывшего шпиона всё горело, но он заставил себя через силу улыбнуться, разворачивая и вовлекая в поцелуй своего любовника. Они целовались отчаянно, словно вымещая друг на друге всю боль от предательства любимого человека, но когда Люц вознамерился зайти дальше, Северус отстранился, прошептав:
- Нет. Не здесь и не сейчас, - развернулся и, направившись к камину в спальне хозяина поместья, переместился в Хогвардс, оставив опешившего друга посреди сожжённой комнаты.

Не успел Северус появиться в своих покоях, как рядом с негромким хлопком материализовался школьный эльф, радостно проверещавший:
- Директор Дамблдор очнулся! Профессор МакГонагалл просит профессора Снейпа спуститься в Больничное крыло.
Поначалу Снейп хотел проигнорировать это известие – уж больно противоречивые чувства сейчас вызывал у него проклятый манипулятор. Одновременно он был благодарен ему за то, что тот вытащил его из Азкабана и дал возможность искупить совершённую когда-то ошибку, и ненавидел старика за то, что тот исковеркал их с Люцем жизни, заставив полюбить подосланного мальчишку, и уважал за такой «слизеринский» подход к делу. Но, поразмыслив несколько минут, решил пережить как можно скорее неприятную сцену и убраться из ставшего почему-то чужим замка. Призвав перо и пергамент, Сев сел за стол и быстро написал заявление об уходе. Высушил чернила чарами и, скатав свиток в трубочку, вышел из своих покоев, направившись в сторону Больничного крыла. Он, конечно, мог переместиться туда и через каминную сеть, но ходьба по пустым коридорам успокаивала нервы, подавляя готовый вырваться наружу гнев.
Войдя в палату, где его приветствовала радостная Минерва, зельевар ужаснулся виду своего старого учителя. Он, конечно, знал, что в последние годы тот очень сильно сдал, да и последняя Битва едва не свела его в могилу, но… не ожидал увидеть бледную тень былого могучего волшебника. Что-то в глазах старика насторожило тёмного мага, но обращённые к нему слова: «Северус, мальчик мой, как я рад тебя видеть» в одно мгновение всколыхнули так тщательно подавляемые им гнев и негодование:
- Директор. Рад видеть вас в добром здравии. Теперь, когда ваша жизнь вне опасности, а Защита школы восстановлена, я хотел бы обратиться к вам с просьбой об отставке. Вот моё заявление, - Северус протянул свиток старику, стараясь не смотреть тому в глаза.
- Та-ак… Минерва, оставь нас, пожалуйста. Нам надо кое-что обсудить.
МакГонагалл, заинтригованная и слегка шокированная холодным и враждебным поведением своего коллеги, окинув любопытным взглядом две застывшие в палате фигуры, выехала из комнаты, плотно притворив за собой двери.
- Северус, будь добр, наложи Запирающие и Заглушающие чары. Я ещё не совсем здоров, а тебя, думаю, не устроит разглашение нашего разговора.
Снейп молча повиновался, по-прежнему стараясь не встречаться взглядом с взглядом проницательных старческих бледно-голубых глаз.
- Я так понимаю, что ты хочешь покинуть школу, потому что обвиняешь в чём-то меня? А о студентах ты подумал?
- Не надо пытаться давить на мою совесть! Зельевара для школы вы найдёте, здесь не нужны академические знания. Синистра справится с факультетом Слизерин. К тому же, сомневаюсь, что все мои «змейки» вернутся в школу. Многие переведутся в Дурмстранг и Шармбатон…
- Я не о том. Ты сможешь оставить их на растерзание Аластору? Ведь только вы с Люциусом знаете, кто из их родителей замешан в пытках и казнях, а кто участвовал только в стычках с аврорами. Я стар и слаб…
- Я уже слышал эту песню!!! Вы уже говорили, что прочите меня на пост председателя Визенгамота! Но почему я, Альбус?! Почему я?! Что, я не имею права пожить спокойно?! Зачем, во имя Мерлина, вам понадобилось использовать нас с Люциусом вслепую?! Я, конечно, всё понимаю: «Цель оправдывает средства»! Но за что?! За что, Альбус?! – Северуса словно прорвало, вся боль от предательства выплёскивалась сейчас на внимательно слушавшего его старого учителя. - Ведь вы же знали, что я пойду по вашему слову на смерть! Я ещё понимаю, почему вы сдали меня Тёмному Лорду. Вам надо было отрезать мне пути отступления и заставить сражаться не на жизнь, а на смерть! Но, зачем???!!! Зачем???!!! Во имя Мерлина!!! Вы!!! Подослали!!! К нам!!! Этого!!! Мальчишку!!!
- Подожди! О каком мальчике речь?
- О том самом – «Ночном Охотнике». Я понимаю, что вы считали Поттера неготовым к сражению и вам нужен был альтернативный вариант уничтожения Тёмного Лорда, но зачем вы подослали к нам с Люцем маленького вора? Вам обязательно надо было, чтобы этот щенок влюбил нас в себя?! Вам это надо было?! «Мир спасёт любовь! » Ведь так?!
Вслушавшись в эмоциональную речь своего шпиона и поняв, в чём тот его обвинил, старый высохший волшебник в ставшей ему слишком свободной расшитой звёздами мантии с трудом встал с постели и, выпрямившись во весь свой немалый рост, гневно сказал:
- Никогда!!! Я никогда бы не пошёл на такое! Что бы ни стояло на кону, даже судьба всего Магического Мира, я бы не стал манипулировать таким чувством как любовь! Мне слишком хорошо известно, какую боль это может причинить!
Набравший было воздуха в грудь, для очередной гневной тирады Северус внезапно всем своим существом почувствовал, что старик говорит правду:
- Не посылали? Но он появился именно тогда, когда вы поручили мне заниматься с Поттером… И этот список подлежащих уничтожению чистокровных, который попал в руки Тёмного Лорда…
- Про «Ночного Охотника» я ничего не знаю, кроме того, что он, вероятно, вырос не в Британии и… как-то связан с моим партнёром. Что касается списка, то, боюсь, это моя вина. Минерва мне рассказала, и всё время с тех пор, как очнулся, я пытался понять, каким же образом документ мог попасть к Тому.
- И…
- Есть только один возможный момент. Мы с Аластором тогда отправились в кабинет к Корнелиусу, чтобы поставить его в известность о готовящихся нападениях и заставить принять решение, позволяющее защитить семьи, которые подвергались в тот момент опасности. Министр позвал своего секретаря, чтобы тот переписал список, и, как ты понимаешь, в таких случаях это делается от руки. Но молодой человек… кстати, это был не Перси Уизли. Так вот, юноша вернулся слишком быстро и протянул мне свёрнутый пергамент. Я был занят спором и тут же уничтожил его, не проверив. Знаю, что мне нет прощения за подобную доверчивость, но…
- Вы не подставляли меня? Правда, не подставляли?! – Северус не мог поверить. С души словно упала тяжёлая каменная глыба… оставив после себя тянущую пустоту, в которую постепенно, исподволь, вползало понимание, что же они с Люциусом натворили, сделав поспешные неправильные выводы.
Дамблдор подошёл к своему ученику почти вплотную и, глядя в глаза, произнёс:
- Смотри. Я убираю все щиты.
Не в силах отказаться от предложенной возможности и всё ещё подозревая подвох, Северус прошептал: «Легиллименс» и с головой окунулся в воспоминания и мысли старого мага. Он проверил всё, с каждой секундой понимая, как же он ошибался, и вышел как можно осторожнее, стараясь не повредить… умирающему учителю. Да, теперь, когда щитов не было, он видел, какие гигантские «дыры» зияли в ауре старого мага, когда-то почти заменившего ему отца. Их не могли вылечить никакие зелья, и даже Тигрёнок, чьё имя зельевар вспоминал с огромной болью и чувством вины, не справился бы с такой задачей. Дамблдор умирал и великолепно знал об этом.
Директор покачнулся, оседая на постель. Даже осторожное вторжение в разум измотало его:
- Теперь ты знаешь всё. Северус, вам с Люциусом нельзя повторять наших с Гелертом ошибок. Если вы чем-то обидели этого мальчика, вам необходимо как можно быстрее отыскать его. Мне осталось… месяца три, не больше, и… я хочу попросить вас с Минервой об одном одолжении.
- Что вы хотите?
- Приблизительно через неделю приступ повторится. Такова плата за столь сильное колдовство. Если я выживу… скройте это ото всех и объявите о моей смерти…
- Но, Мерлин великий! Почему?!
- Как сказал один мой знакомый зельевар: «Неужели я не имею права пожить спокойно? » Пожалуйста, Северус, мне ведь так мало осталось… Дайте мне попытаться хоть перед смертью исправить то, что я натворил когда-то, прикрываясь… всеобщим благом и «Делом Света».
Снейп внимательно вгляделся в усталые глаза старого мага и понял, наконец, что же насторожило его в их выражении. Пропала та маниакальная страсть идти до конца, неся над головой знамя Света, которая заполняла их раньше. Больше не было ловкого политика и искусного манипулятора, играющего людьми во имя своих идеалов, а был просто искалеченный жизнью человек с нелёгкой судьбой. Зельевар помолчал и тихо ответил:
- Хорошо, я согласен, но… куда вы пойдёте?
- Если я «сожгу мосты», в следующий раз меня не смогут не выслушать, - таинственно улыбаясь, прошептал старик, осев на постели и закрыв уставшие глаза. - Прости, Северус, мне ещё сложно долго разговаривать.
Дамблдор дождался, пока его ученик выйдет из палаты и едва слышно прошептал:
- Быть может, мне удастся помочь и тебе с Люциусом. Кто знает…
Как-то так получилось, что в тот самый момент, когда Северус путешествовал по его разуму, старику удалось на мгновение увидеть образ растрёпанного обнажённого мальчишки, с обидой и ненавистью глядевшего на оскорблявших его мужчин. Хорошо хоть, опыта в Окклюменции у директора Хогвардса было гораздо больше, чем у его ученика, и он сумел скрыть свои эмоции:
- Как же так вышло, Гарри? Как же так?

А буквально выскочивший из Больничного крыла зельевар мчался к своим покоям не разбирая дороги, и только влетев в них, сразу же схватил мешочек с летучим порохом. Едва дождавшись, когда в камине вспыхнет зелёное пламя, он, чётко проговорив «Малфой-Менор, спальня хозяина», шагнул в огонь.

Люциус, вернувшись из Аврората, где целый час беседовал с Кингсли Шеклболтом, обессилено рухнул в кресло и закрыл глаза рукой. Только что, буквально полчаса назад его мир вновь разлетелся на куски. Он сам, своими ушами слышал, как юный слизняк, занимавший в Министерстве должность заместителя секретаря Министра Магии, лебезя перед допрашивавшими его следователями и непонимающе улыбаясь, говорил:
- Да я случайно сохранил тот список. Даже и не знаю, что за люди в нём были перечислены. А потом, неделю назад, я продулся в карты, и Рэг – это мой кузен – предложил мне хорошие деньги за всякие ненужные бумажки из Министерства. Ну, я и согласился. Мордред подери! Это же не секретные депеши Министра, в конце концов! Какой от них вред?
Этот хмырёнок действительно не понимал, что своим раздолбайством подставил под удар человеческие жизни и… пустил в тартарары все стандарты поведения сиятельного лорда Малфоя. Люциуса всегда учили: «Слизеринцы не впускают никого в свою душу», «Слизеринцы отвечают ударом на удар», «Слизеринцы находят у противника болевую точку и бьют прицельно, мстя за предательство».
И чем всё это обернулось?
В камине вспыхнуло зелёное пламя, и на ковёр, стряхивая с одежды сажу, шагнул Северус:
- Люц, Дамблдор не подсылал к нам Тигрёнка.
- Я уже понял это. Шеклболт вычислил того, кто продал Пожирателям пергамент со списком.
Мужчины посмотрели друг другу в глаза и одновременно отвели взгляд. У каждого из них перед мысленным взором, как наяву, стоял растрёпанный парень с болью, причинённой предательством, и разгорающейся ненавистью в зелёных глазах. Весёлый мальчишка, которого они смешали с грязью. Человек, не раз спасавший их жизни. Любимый. Преданный. Шептавший онемевшими губами перед тем, как исчезнуть из их жизни: «Я отомщу».



Глава 42. «Я выбираю…»

«Репутация – это то, что о тебе знают другие.
А честь – это то, что знаешь о себе ты сам.
Трение возникает, когда они разнятся».

«Тяжело потерять репутацию,
но если при этом не затронута твоя честь –
это выдержать можно,
страшнее, когда тебя носят на руках,
а ты собираешь осколки своей разбитой чести…»

Л. М. Буджолд. «Гражданская компания» и «Осколки чести».

Обнажённый черноволосый юноша с полными боли пронзительными светло-зелёными глазами материализовался на узкой, продуваемой всеми ветрами тропе неподалёку от бездонного провала, и упал на землю, вжимаясь лбом в леденящий кожу камень. Казалось, он вовсе не обращал внимания на ледяной хиус, обжигавший ничем не защищённую кожу и ерошивший спутанные волосы. Несколько раз ударив кулаками по земле и разбив руки в кровь о каменное крошево, парень замер. Из груди его вырвался странный звук, напоминавший одновременно рыдание и рык разъярённого смертельно раненного зверя. Это-то самое рычание, вызвавшее эхо в глубоком провале, и спровоцировало появление из бездны жуткого персонажа, больше всего напоминавшего продукт больной фантазии режиссеров маггловских фильмов ужасов. Существо, полуприкрыв от пронизывающего ветра три пары глаз, цеплялось за камни присосками щупалец и острыми когтями и, балансируя кожистыми крыльями, осторожно подкралось к ничего вокруг не замечающей добыче. Монстр наклонил голову с приоткрытой пастью и втянул острый запах, отдававший железом, уже собираясь грозно зарычать и, собственно сделать то, для чего его здесь и держали – напугать незваного гостя, но внезапно как-то странно заскулил и прижался к неподвижно лежавшему на камнях человеку поближе, слизывая длинным языком кровь с содранных рук. Янус узнал в этом двуногом хозяина и почувствовал, что тому сейчас очень плохо. Издав нежную воркующую трель, напоминавшую то ли мурлыканье большой кошки, то ли горловое пение какой-то птицы, он осторожно толкнул юношу носом, стараясь привести в себя, но тот смотрел ничего не видящими глазами прямо перед собой и никак не реагировал на попытку привлечь внимание. «Тварюшка», как и все полурептилии, чувствовал, как ледяной ветер забирает жизненное тепло его хозяина и понимал, что тот может пострадать, если это не прекратится, но никак не мог «достучаться» до лежавшего на земле человека. Тогда он сосредоточился и позвал на помощь другое существо, на пару с ним «жившее» в этих краях – волшебный замок, и тот немедленно дал знать об опасности, грозившей их хозяину, единственному магу, находившемуся в тот момент на его территории.
Гелерт только сегодня пришёл в себя после того кошмара, в который его повергло участие Альбуса в Битве. Если бы не его поддержка и расход собственной Силы, Дамблдор после создания «Солнца» уже никогда не смог бы открыть глаза, навсегда уйдя в мир мёртвых. Но спасение партнёра далось Грин-де-Вальду высокой ценой. Все усилия Марка, семь месяцев назад буквально вытащившего его с того света, пошли прахом. Глубинная магическая сущность, та самая, которую ещё называют «неприкосновенным запасом», была почти наполовину израсходована, а это могло означать для него… да и для Альбуса только одно: им оставалось жить на этом свете не больше шести месяцев. Гелерт специально запретил Винки рассказывать о его состоянии Кэсу и ребятам, которых считал почти что собственными внуками, чтобы не нервировать их ещё больше. Уж он-то понимал, каким стрессом для столь юных магов стало участие в таком сражении и гибель друзей и знакомых. Всё равно они ничем не могли ему помочь… Никто не мог… даже Маркус. И бывший Тёмный Лорд был готов смириться с таким исходом – в конце концов, убегая из Нурменгарда, он и не надеялся прожить больше нескольких суток на свободе, но… Вот это «но» и убивало всё его вновь обретённое примирение с самим собой. Гелерту безумно хотелось увидеть партнёра, поговорить с ним, но в тоже время он боялся, что их встреча закончится точно так же, как и предыдущие. Именно поэтому, когда месяц назад в Сноукстл пытался пролететь Фоукс, он попросил Януса отпугнуть его, в последний момент испугавшись и не рискнув пойти на контакт. Вот и сейчас, когда замок вновь подал сигнал о какой-то проблеме, появившейся в пределах охраняемой зоны, старый маг подумал, что это вернулась огненная птичка Альбуса, и хотел было сделать вид, что это его совершенно не касается, но вдруг… внезапно, без собственного на то изволения оказался на краю продуваемого всеми ветрами провала, прямо как был, в тонкой домашней мантии:
- Чтоб тебя Тор своим молотом…
Гелерт оборвал свою длинную тираду, включавшую в себя упоминание, в каких местах и в каком виде он видел наглые, страдающие самоуправством замки, на полуслове, увидев, кто лежал на тропе:
- Маркус?! Что случилось?!
Но обнажённый юноша, распростёршийся на земле, сжимая в кулаки пальцы разбитых в кровь рук, по-прежнему смотрел в никуда остекленевшим взглядом и никак не реагировал на появление своего учителя.
- Маркус… Гарри…
Никакого эффекта. Грин-де-Вальд слишком хорошо знал, что мог означать подобный взгляд, поэтому прекратил всякие попытки достучаться до парня, а просто склонился над ним, поудобнее обхватив его замёрзшее тело руками, и велел замку:
- Ну, и долго ты собираешься морозить своего хозяина?! Вперёд! В его спальню, - и через секунду уже стоял, едва удерживая на руках окоченевшего парня в комнате с видом на зимний океан. - Винки!!!
Когда материализовавшаяся рядом эльфийка всплеснула маленькими ручками и готова уже была разразиться стенаниями по поводу плачевного состояния своего хозяина, Гелерт, не церемонясь, на корню пресёк это начинание, велев не терпящим возражений тоном:
- Флакон Заживляющего, два флакона Укрепляющего, один… Нет! Два флакона Успокоительного и зелье Снов-Без-Сновидений. Быстро!!!
Со стороны коридора открылась дверь, и встревоженный голос Кэса позвал:
- Гелерт, вы здесь? Маркус в замке не появлялся? Он пропал из Больничного кры… о, Мерлин великий!!! – мужчина в два прыжка подскочил к шатавшемуся под тяжестью безвольно повисшего на нём юноши старику, мгновенно оценил безумный, ничего не видящий взгляд парня и, перекинув руку сына через своё плечо, уже тише поинтересовался: - Куда его нести?
- В ванную. Он промёрз на ледяном ветру до костей.
- Что случилось? – разговор не мешал цирковому артисту сноровисто устраивать не сопротивлявшегося Маркуса в ванне и включать тёплую воду. Мгновенно ставший мрачным и жёстким взгляд Кассиуса остановился на кровоточившей ране на левой щеке юноши:
- Кто это с ним сделал?
- Ну, судя по виду… без твоего племянничка тут не обошлось, - старый маг, преодолевая вызванные магическим истощением слабость и головокружение, ловко влил в рот мальчишки принесённые эльфом зелья.
- Что произошло? Отец возвращался в Менор, но никого там не застал, кроме перепуганных эльфов, которые не могли объяснить, что случилось. Марк исчез из Больничного крыла прошлым вечером, но мы ночью не особо беспокоились – и так было понятно, куда он направится первым делом – но, когда малыш не появился и утром, забили тревогу…
- Не знаю. Меня замок пятнадцать минут назад перенёс к тому провалу над бездной, где обитает Янус. Там я его и нашёл… вот в этом самом виде, - Гелерт дождался, пока все мелкие раны и ссадины у парня не затянутся, а сам он не перестанет дрожать, и сделал знак Кассиусу, который тем временем растирал замёрзшего сына, вытаскивать юношу из воды. Общими усилиями они завернули его безвольное тело в большое полотенце и отнесли на кровать, влив в горло зелье Сна-Без-Сновидений, устроили в ней поудобнее и, укрыв тёплым одеялом до подбородка, бесшумно выскользнули из спальни, прикрыв за собой двери..
В гостиной их уже ждали встревоженные Зиг, Блейз, Гидеон и Герми с Дреем, вызванные перепуганной Винки. Рядом витал призрак Максимуса. Первой на мрачных мужчин с расспросами налетела Миона:
- Маркус здесь?! С ним что-то случилось?! Что вы молчите? – её слова поддерживали друзья.
- Так. А теперь тихо! Марк здесь, но что с ним произошло, мы не знаем. И – нет, я не собираюсь его об этом расспрашивать, даже когда он очнётся. И вам не позволю, - Кэс суровым взглядом обвёл всё своё семейство, включавшее старших сыновей, дочь и двух потенциальных зятьёв. - Если кто-нибудь из вас полезет к нему с расспросами – язык оторву! Все поняли?!
- Но… - единственным, кто попытался возразить, был неугомонный Максимус.
- Отец, поверь, я уже видел подобное… и на собственном опыте знаю: малышу сейчас меньше всего надо, чтобы кто-то копался в его душевной ране даже с целью помочь.
- Что там могло произойти? Может, он рассказал отцу и крёстному о своей тайне, а они выставили его из Менора? – Драко испытующе вглядывался в глаза Кэса.
- О, Мерлин!!! И зачем мы только его к этому подталкивали! – Герми готова была заплакать.
- Не думаю, что всё так просто, - не встревавший до этого в разговор Гелерт задумчиво погладил подбородок. - И него был вид… морально и душевно уничтоженного человека. Там явно случилось что-то другое. Терзать парня расспросами мы не будем, но в чём там дело, выяснить просто необходимо. Максимус, вы не могли бы…
Вместо ответа призрак просто шагнул в свой портрет и исчез из поля зрения.

Появившись в раме своего парадного портрета, заказанного не так давно Люциусом и висевшего над камином в кабинете хозяина поместья, старый хитрец застал в комнате как раз тех, кого хотел найти. Северус сидел в кресле, облокотившись на подлокотник и прикрыв мрачное лицо рукой, Люц метался по кабинету, как тигр в клетке. Это было настолько непохоже на его обычно холодно-невозмутимого внука, что, прежде чем вступать в разговор, Максимус решил подслушать, о чём идёт речь. Ничем не выдав своего присутствия, призрак затаился и прислушался к разговору.
- Как мы могли так ошибиться?
- Верньер из Министерства ясно дал мне понять, что Скримджер считает «Ночного Охотника» человеком Дамблдора, работавшим под прикрытием. В этом свете появление Тигрёнка в моём поместье как раз в такое подходящее время выглядело, как заранее спланированная операция. И все эти тайны, недомолвки, окружавшие малыша… его желание выкрутиться в любой ситуации и откровенные заявления, что если мы не хотим услышать ложь, нам лучше не задавать вопросов. И в резиденции Лорда он появился так просто, как будто регулярно заходил туда выпить чаю. После того, как я узнал про список – думал, убью эту юную сволочь на месте. Как будто затмение какое-то нашло. Я безоговорочно… понимаешь? Безоговорочно поверил в предательство!!!
- Мы слишком долго были Пожирателями, Люц. А это калечит душу, - Северус поднял на метавшегося по кабинету друга ставшие вдруг удивительно старыми и больными глаза. - Он никогда не простит нас…
- Не-ет, Сев! Ещё не всё потеряно! Мы найдём его! Обязательно найдём!
- И что мы ему скажем? Что поверили в предательство человека, который не раз спасал наши жизни? Мы ведь даже не дали ему сказать ни слова в своё оправдание! Почему он отдал свои воспоминания журналистам, ты знаешь? Я – нет. Но почему-то Тигрёнок это сделал. Вот скажи, Люциус, если бы ты оказался на его месте и тобой так воспользовались, ты бы простил?
- Его? Да. И тебя тоже. Физиономию бы набил в обязательном порядке, оттрахал бы до полного изнеможения, но простил. А… ты?
- Не знаю. Но найти его – найду… любой ценой… даже если это кончится для меня «Авадой». Я это заслужил, ведь он же просил меня… - Сев махнул рукой и, резко встав с кресла, отвернулся к окну, обхватив себя за плечи.
- Кхм… кхм… И о чём же вас просил этот молодой человек, Северус? – раздавшийся в кабинете вкрадчивый потусторонний голос призрака заставил занимавшихся самоедством мужчин подскочить на месте и развернуться к портрету.
- Мистер Малфой… Максимус…
- Дед! Помоги!
- И в чём конкретно я должен тебе помочь, дражайший внучек? – обманчиво тихий и ласковый голос не предвещал ничего хорошего тем, к кому был обращён вопрос.
- Нам…
- О-о! Наконец-то, я услышал это слово! А-то всё «Я», да «Я». Вы, дети мои, себя со стороны хоть слышали? Что здесь произошло?
- …………….
Мужчины, которых старый призрак отчитывал, как школьников, молчали, не глядя ему в лицо и стараясь избегать взглядов друг друга.
- Та-ак, насколько я понял, ответа от вас мне придётся ждать долго… тогда я сам попытаюсь догадаться. Вы обвинили этого юношу в предательстве, не разобравшись в ситуации, и причинили ему какой-то вред. Всё, что меня интересует, это что вы ему сделали?
- Дед, нам необходимо увидеться с ним… пожалуйста…
- Ты не ответил на мой вопрос, Люц.
- Максимус, нам надо его видеть, чтобы исправить тот вред, что мы причинили мальчику.
- Хорошо, я попробую с ним поговорить… когда он придёт в себя, - поняв, что объяснений от этих двоих он не получит, призрак решил выяснить, что произошло другим путём. Благо дело, почти в каждой комнате поместья были магические зеркала. Мало кто из волшебников знал, что духи могут подчинять себе магическое стекло. «Впитавшись» в свой портрет, Максимус материализовался в тайных покоях и тут же замер, почувствовав запах гари. Дверь в спальню была заперта, но призрака это остановить не могло, он просто прошёл сквозь неё, оказавшись в практически уничтоженной огнём комнате. Чудом уцелел только осколок помутневшего зеркала, когда-то висевшего в богатой раме на стене, но призраку и этого было более чем достаточно для получения информации. Пара тихих фраз, произнесённых на каком-то древнем языке – и стекло показало ему всё, что произошло в этой комнате.
А ещё через несколько минут в кабинете из собственного портрета вырвался разъярённый призрак. При его появлении стёкла в окнах зазвенели жалобно, реагируя на волны потусторонней приведённой в ярость Силы, окружавшей Максимуса, бронзовые ручки шкафов покрылись зеленью, а на дожидавшихся его мужчин повеяло могильным холодом.
- И после всего этого вы ещё смели меня просить связать вас с мальчиком???!!! Да как у вас языки повернулись даже заговаривать об этом?! Люциус!!! Я всегда думал, что ты не такой, как твой отец, но, видимо, яблоко от яблони недалеко падает! Мне очень жаль, что ты потомок моего рода! Слышишь?! И если бы у меня была такая возможность, я бы, не задумываясь, уничтожил такое чудовище! Но у меня такой возможности нет, а ОН не захотел вашей крови. Вы оба недостойны его! Прощайте, ноги моей больше не будет в этом доме! – с этими словами дух старого волшебника исчез, оставив после себя только пустой портрет и застывших посреди комнаты бывших Пожирателей. Тех самых новоявленных Героев-Магического-Мира, которым сам Министр и всё его окружение готовы были петь дифирамбы. Людей, которых преследовала толпа восторженных поклонников, которым буквально на шею вешались самые красивые молодые ведьмы и маги Британии и которые сейчас с радостью отдали бы собственные жизни, только за возможность попросить прощения у любимого человека.
А разъярённый призрак, кипя негодованием, возник посреди гостиной Сноукастла, повернулся к Гелерту и Кэсу и, предотвращая готовые сорваться с их губ вопросы, заговорил:
- Я ничего вам рассказывать не буду! Если Маркус захочет убить этих дураков, то будет в своём полном праве это сделать. Мне неимоверно стыдно и больно, что в моей семье мог вырасти такой непроходимый идиот!
А ничего этого не слышавший Маркус спал под действием Сна-Без-Сновидений. Пока его организм приходил в себя, самостоятельно под действием Магии Иллюзий залечивая все последствия перенесённых за последние две недели стрессов и травм, друзья по очереди дежурили у его постели. Вознамерившихся, было, устроить семейные разборки Кассиуса и Драко в Малфой Менор не отпустили Гелерт с Максимусом. Призрак так ничего и не рассказал друзьям, кроме того, что «двое недоумков» до сих пор и не подозревают, кто такой «Ночной охотник». Отчаявшись добиться от духа внятного объяснения, что же случилось с его сыном, Кэс только посмотрел отцу в глаза и процедил:
- Мне кажется, я понял. Ладно, расклад такой: как только Марк очнётся, мы уезжаем на гастроли… куда-нибудь подальше от всего этого. Дрей и Герми едут тоже – вам, как и ему, необходима смена обстановки. Думаю, Южная Америка подойдёт как нельзя лучше. Нас давно туда звали, но я отказывался, опасаясь проблем с вашей школой. Сейчас свяжусь с Лансом, чтобы он послал наше согласие. И упаси вас Мерлин хоть словом напомнить мальчику о том, что с ним произошло!
- Обижаешь, дядя. Мы же не идиоты…
- Если учитывать наследственность, полученную от отца и деда, это ещё очень большой вопрос…
- А если учитывать, чьим сыном и братом являлся мой дед, то вопрос обоюдный.
- Туше.
- Ладно… забыли.
- Ой, Дрей, а что ты скажешь своему отцу?
- Скажу, что согласился погостить во Франции у Теодора. Не думаю, что в том состоянии, в котором отец находится сейчас, он будет протестовать. Но я этого так не оставлю…
- Дрей…
- Что, Гелерт? Они не имели права так с ним поступать. Он же спас их жизни, и даже по логике…
Вместо уставшего от препирательств старого мага ему ответил Кассиус:
- Остынь. Какая логика у влюблённых? И ты не знаешь до конца, что там произошло. Не лезь в это дело, они сами разберутся. Вмешательство сделает только хуже! Лучше собирайтесь. Надеюсь, у вас с Мионой найдётся лёгкая одежда – в Бразилии сейчас конец лета.
- Конечно, найдётся. А как же школа?
- По моим данным, занятия возобновятся не раньше середины мая, а до этого ещё больше двух месяцев.
- А как быть Марку? В школе же он опять столкнётся со… Снейпом…
Ответить Кассиус не успел, в тишине раздался тихий, лишённый эмоций голос:
- Никак, Герми. В школу я не вернусь.
Все мгновенно развернулись к двери в гостиную. В дверном проёме стоял вымытый, с зачёсанными в низкий хвост ещё мокрыми волосами, одетый в чёрную водолазку и джинсы Гарри-Марк. Обычно мгновенно меняющие оттенок, его зелёные глаза были подёрнуты какой-то дымкой, а на губах, будто приклеенная, сияла сценическая улыбка… ничуть не затрагивавшая безжизненного выражения глаз.
- Со мной всё в порядке. Только я вас очень прошу… никогда при мне не упоминать… этих двух людей.
- А как же школа? Гарри Поттера будут искать.
- Нет. Им нужен был Избранный, и они получили… сразу двоих. Бывший кумир сейчас никому не интересен.
- Не скажи. Дамблдор и МакГонагалл не успокоятся, пока не найдут тебя. Надо что-то придумать, - гриффиндорская красавица хотела, было, уже предложить какой-то вариант, но тут возле двери нарисовался незамеченный из-за появления Марка Кингсли, прошёл к свободному креслу и упал в него, устало вытянув ноги.
- Ничего не надо придумывать. По распоряжению Скримджера я должен поставить в известность директора Хогвардса и его заместителя, что Лонгботтома, Уизли и Поттера берут на спецкурс в закрытую Академию авроров, не дожидаясь окончания ими школы. Это послужит тебе прикрытием, а с поступлением в Академию…
- Я не собираюсь становиться аврором.
- Хмм, ты сперва дослушай, а потом уж отвечай. Что из тебя получится отвратительный аврор, я знаю великолепно – твои таланты лежат в другой сфере деятельности. Мы просто воспользуемся этим как прикрытием. В Хогвардсе будут считать, что ты перевёлся в Аврорат, а Министр – что послал на хрен весь Магический Мир и уехал в Европу.
- Именно об этом я и подумывал.
- Не зарекайся, у тебя ещё будет время, чтобы всё решить.
Друзья ещё немного пообсуждали будущие гастроли, но, поняв, что Марка тяготит присутствие людей, под разными предлогами покинули замок. В Сноукастле с ним остались только Гелерт и домовые эльфы. Старый волшебник не навязывался к юноше с разговорами, и парень потихоньку ретировался в свою спальню, где и рухнул, не раздеваясь, на кровать, подмяв под себя подушку и уставившись ничего не видевшим взглядом в окно, за которым бушевала февральская непогода.
Грин-де-Вальд не собирался лезть к своему юному другу с душещипательными беседами и нравоучениями – сам в своё время вдоволь исковеркал собственное счастье. Но периодически проверял, как он себя чувствует, бесшумно заглядывая в комнату. Прошло несколько часов, а юный маг всё ещё лежал в одном и том же положении. Оставленный на прикроватной тумбочке для него стакан воды стоял нетронутым. Когда ничего не изменилось и спустя полдня, бывший Тёмный Лорд забеспокоился. Уж он-то великолепно знал, как легко уничтожить человека, убив его душу. Но, зайдя в комнату в следующий раз, он с облегчением увидел, что парень спит, разметавшись по постели в беспокойном сне, а воды в стакане нет. Чародей повертел в руках маленькую шкатулку, в которую спрятал принесённый Гермионой медальон и, не рискнув оставить её где-нибудь на открытом месте, убрал ларчик на верхнюю полку секретера, стоявшего в комнате. Укрыв юношу одеялом, он осторожно вышел из комнаты и впервые за последние двое суток сумел уснуть, поминутно просыпаясь и прислушиваясь к тишине, царившей в ночном замке.
А на следующее утро в Сноукастле появился Кэс и, не дав юному магу опомниться, утащил на репетицию. Неделя до отъезда на гастроли пролетела, как один миг, и вот уже труппа известного лондонского цирка с победителями международных конкурсов Лансом Флайервудом и Кассиусом Иллюзором во главе улетела покорять Южную Америку. Поначалу «выздоровление» Марка шло медленно. Артистичный и раскованный на арене, он замыкался в себе и пугал друзей искусственной улыбкой в повседневной жизни. А однажды, после известия о смерти Дамблдора, Кэс застал приёмного сына сидевшим на верхней площадке сферы и задумчиво поглядывавшим на арену под своими ногами. Иллюзионист замер, забыв даже как дышать, но в этот момент юноша заметил его присутствие, ловко соскользнул по канату вниз, подошёл к мужчине, положил руку ему на плечо и, глядя в глаза, тихо произнёс:
- Не беспокойся. Я выбрал жизнь.
Но, даже несмотря на подобное заявление, Кассиус старался не спускать глаз со своего молчаливого и не по годам взрослого отпрыска. Время шло. Мелькали страны и города, в которых они выступали, и прежний Маркус стал постепенно возвращаться. Он уже не избегал дружеских посиделок и походов в кафе или на пляж. Они объехали с гастролями всю Южную и часть Северной Америки, побывали в Греции и Италии. Немного отдохнули на Лазурном берегу во Франции, и везде их встречали с распростёртыми объятьями. Девушки буквально сами вешались на шею красивого черноволосого парня с яркими зелёными глазами и татуировками, притаившимися в уголках век. Юноша совершенно отказался от личины Гарри Поттера и теперь появлялся только как известный цирковой артист и любимец публики Маркус Иллюзор, за которым из-за его слегка мрачноватой и загадочной красоты закрепилось полуофициальное прозвище «Демон», или как юный аристократ лорд Марк – таинственный молодой человек с брутальным шрамом на левой щеке, делавшим его похожим на обаятельного пирата. Как ни просили его Кэс и ребята избавиться от этого напоминания о войне, бывшая Надежда-Магического-Мира лишь качала головой и твердила: «Это безобразие мне дорого как память…» И никто из окружавших его людей не слышал продолжение этой фразы, которое он произносил про себя: «… о моей глупости и доверчивости».
Известиями о событиях, происходивших в Магическом Мире, их регулярно снабжали появлявшиеся раз в неделю Шеклболт и Соваж, но Марк немедленно выходил из комнаты, если те в разговорах касались Малфоя-старшего и его партнёра, которые наконец-то прекратили скрывать свою связь от окружающих. Северуса и Люциуса никто не видел в течение почти двух месяцев. Магический Мир буквально кипел от самых невероятных предположений и слухов, куда же могли исчезнуть Победители Того-Кого-Нельзя-Называть, которых в прессе описывали не иначе, как «мужественный красавец-аристократ» и «таинственный, полный загадок мастер разведки, покоривший сердца множества магов и ведьм». Никто не знал, куда они исчезли, но Кингсли с Кэном молча отдавали Кэсу какие-то пергаменты с записями, показывая умиравшим от любопытства Зигу и Дрею большую фигу. Кассиус только качал головой – он не ожидал, что у племянника и его любовника окажутся такие связи. За те два месяца своего отсутствия в Британии эта парочка ухитрилась перетряхнуть и поднять на уши весь преступный мир Европы в поисках «Ночного Охотника». Пару раз их поиски проходили в опасной близости от сферы знакомств одного таинственного циркового артиста, но, слава Мерлину, никому из осведомителей и деловых приятелей Кассиуса Иллюзора не пришло в голову связать таинственного юношу-вора, которого искали бывшие командиры Воландемортовых «головорезов», с великолепным любимцем публики Маркусом «Демоном». Но Кэс на всякий случай «слил» кое-кому из своих не совсем легальных приятелей хорошо подготовленную дезинформацию о местонахождении неуловимого вора. Это на какое-то время увело поиски партнёров его сына в сторону, но Кассиус не обольщался ложными надеждами: не сейчас, так через полгода, через год, или даже через пять лет эти ищейки должны были обнаружить его мальчика. Мужчина только надеялся, что Марк успеет к этому времени отойти от нанесённого ему тяжёлого удара и встретит своих обидчиков во всеоружии. А в том, что это именно так и будет, Кэс не сомневался ни капли, уж очень хорошо он успел изучить характер приёмного сына. Люциусу и Северусу ещё придётся заплатить по счетам – это он понимал ясно и иногда даже испытывал жалость к этим двум идиотам.
Время шло. Их гастроли почти подходили к концу, и Кассиус стал, наконец, замечать интерес сына, направленный на окружавших его поклонников. Поначалу он никого не подпускал к себе, но однажды – после вечеринки, на которой молодое поколение, возглавляемое «старыми зубрами» в лице Кингсли, Кэна и Кэса, отмечало помолвку Зига… Ох, прошу прощения! Зигфрида Нотта, ставшего лордом Ноттом после смерти его отца в Св. Мунго и Блейза Забини – Кассиус наутро нашёл своего сына в постели с одной весьма смазливой девушкой, акробаткой из Парижского цирка. Посчитав, что это хороший признак и парень наконец-то начал приходить в себя, Кэс ничего не сказал юному магу, но стал пристально следить за его увлечениями. И через некоторое время заметил одну закономерность. Марк встречался только с женщинами и на корню пресекал любой флирт со стороны мужчин. Кроме того, все его подружки отличались невысоким ростом и полным отсутствием матримониальных планов. Юноша никогда не связывался с влюблёнными в него девицами, а предпочитал весёлых, не обременённых общепринятой моралью искательниц приключений.
Казалось бы, он полностью забыл оскорбивших его мужчин, но… это было обманчивое чувство. Случайно узнав, что у отца Драко 3 апреля день рождения, Марк за сутки до этого буквально сорвался с места и исчез в неизвестном направлении почти на двенадцать часов, а вернулся задумчивый и явно чем-то довольный. Кэсу даже и в голову не пришло, где за это время успел побывать его сынок, хотя Дрей и проводил чему-то усмехающегося Иллюзора подозрительным взглядом, прежде чем отбыть в Малфой-Менор присланным отцом портключом.

В этот день в приёмной Министра Магии Руфуса Скримджера посетителей было мало. Сказывался конец недели и непривычно жаркая погода для начала апреля. Министр откровенно скучал. После смерти Дамблдора жизнь в магической Британии стала такой… предсказуемой, что до прошлой недели у него иногда скулы от зевоты сводило. Облачённый властью бывший аврор уже хотел было потихоньку аппарировать домой, но задержался, не желая стать свидетелем очередного обсуждения женой и её сестрицей наряда какой-нибудь дамы, посетившей вчерашний приём в Министерстве. Можно было, конечно, и посетить гостеприимный дом мадам Жизели, но… Сам себе Министр объяснял своё нежелание отправится в бордель происками Риты Скиттер, что-то разнюхавшей в прошлое его посещение этого дома, . Однако всё дело было в… Люциусе Малфое, который исчез куда-то почти на два месяца вместе со своим приятелем Северусом Снейпом, оказавшимся, как ни странно, лордом Принцем (и кто бы мог себе такое представить? ), и появился буквально неделю назад. Вернувшиеся после долгого отсутствия Герои-Магической-Британии с каким-то остервенением взялись за оставленную им после своей смерти Дамблдором работу. Снейп сверху донизу прошерстил Визенгамот, ухитрившись практически безболезненно выдворить из его рядов всех засланцев Министра, а Малфой… Малфой всем своим существованием капал Руфусу на нервы. Как глава Совета Попечителей Хогвардса и руководитель Департамента Родовой Магии и Древних Наследий, он мог наворотить таких дел, что Министру впору было подавать в отставку. Высокомерный и холодный, как никогда, лощёный аристократ буквально поселился в Министерстве, запустив проверки всех его департаментов и выявив кучу нарушений и злоупотреблений. Кресло Министра под Скримджером ощутимо зашаталась, и только ценой серьёзных уступок и компромиссов он ухитрился удержать своё положение. С Малфоем их теперь соединял почти вооружённый нейтралитет. Ведь в ходе проверок выяснилось, что это именно Руфус отдал приказ об аресте Малфоя и Снейпа как раз накануне объявления их Национальными Героями. Как «стрелянному воробью», Скримджеру было абсолютно ясно, что на следующих выборах Малфой станет ему серьёзным соперником, но, как ни странно, волновало его не это. Стоило только Люциусу появиться в поле его зрения, как у Министра Магии возникали проблемы, далёкие от дел Министерства, и он не раз и не два благословил про себя длинные просторные мантии, очень удачно прикрывавшие то, чего его подчинённым видеть не стоило, а именно…э-э-э… личную заинтересованность их руководителя в близком контакте со своим соперником. А проклятый Малфой всё это великолепно понимал и… полностью игнорировал. Как раз в разгар грустных размышлений Руфуса о свое тяге к красивым опасным сволочам его внимание и привлёк вошедший в кабинет после стука Перси Уизли:
- Господин Министр, к вам пришёл ваш воспитанник.
- Воспитанник?! – Скримджер после победы над Тем-Кого-Нельзя-Называть и исчезновения с политической арены Героя-Ложного-Пророчества, как теперь называли Гарри Поттера, и думать забыл о мальчишке, и вот теперь… А вот теперь пришла пора отыграться. Дамблдор был мёртв. Статус Избранного больше не защищал унизившего его когда-то юнца. А то, что он соизволил навестить своего опекуна, учитывая те отношения, которые их связывали, могло означать только нужду мальчишки в денежных средствах, недоступных ему по возрасту ещё… четыре месяца. Руфус злорадно и предвкушающе улыбнулся и велел своему секретарю:
- Пригласите же моего дражайшего воспитанника войти, мистер Уизли.
Когда порог его кабинета переступила знакомая тонкая и стройная фигурка, одетая в стильную маггловскую одежду и небрежно накинутую поверх неё расстёгнутую мантию, мужчина едва не облизнулся. За то время, что они не виделись, мальчишка успел обновить свой гардероб и, судя по дорогим вещам, привык к наличию в карманах немалого количества денежных средств. Этим стоило воспользоваться. При одной мысли, что он сделает с этим наглым сопляком, посмевшим ему угрожать, когда затащит в свою постель, у бывшего аврора едва не потекли слюнки от предвкушения. То, что Поттер – несовершеннолетний, его вовсе не напрягало. Скримджер скорее бы обозвал невинным ребёнком своего секретаря, чем этого… ядовитого скорпиона с зелёными, видевшими всех насквозь глазами и придающим ему какое-то разбойничье обаяние шрамом на левой щеке. Едва не перейдя сразу к активным действиям по укладыванию в койку строптивого сопляка, он вовремя одёрнул себя. Мальчишку ещё надо было обломать, а на это требовалось время. Не в характере осторожного Руфуса было делить шкуру неубитого медведя. Поэтому он спрятал свои истинные мысли за маской показного радушия и дружелюбия и, раскрыв объятия, как можно обворожительней улыбнулся гриффиндорцу:
- Гарри! Как я рад тебя видеть! О твоей жизни в последние месяцы ходит столько противоречивых слухов, что…
Но юноша вовсе не собирался слушать все его словесные излияния. Он всегда неплохо ощущал ауру, а от Министра несло такой волной Похоти, что парня даже передёргивало от дискомфорта, вызванного этим чувством. Поэтому, как только закрылась дверь за Перси, Марк наложил невербальные Заглушающие чары и обратился к Министру:
- Да-да, господин Министр, я в курсе, что вы «рады» меня видеть. Но мне от вас нужно только письменное разрешение взять из собственного хранилища крупную сумму денег. После чего мы с вами благополучно расстанемся и, надеюсь, не увидимся до моего совершеннолетия.
- Так, так, так! Берёшь быка за рога, а, Поттер? Ну, что ж, если ты так настаиваешь на отхождении от светского протокола, мы перейдём к приватной беседе. Что ты можешь мне предложить взамен того, что требуешь?
- Ничего. Но могу пообещать, что в этом случае не буду причинять вам вред, господин Министр.
- Вред? Мне? Чем ты можешь угрожать мне здесь, в Министерстве? Разоблачением моей аферы с деньгами Того-Кого-Нельзя-Называть? Да кто тебе поверит? Тёмного Лорда больше нет! Дамблдора, который тебя защищал, тоже! Напасть на меня, когда этот кабинет охраняет целое подразделение авроров, у тебя кишка тонка… Но я могу быть с тобой понимающим и щедрым, если ты пойдёшь кое на какие уступки… - мужчина насмешливо улыбнулся, попытавшись привлечь к себе парня, но сумел поймать только воздух в том месте, где секунду назад ещё стоял черноволосый юноша в смешных очках.
- Ах, вот оно что?! Комплексы завоевателя одолевают, господин Министр? Так я могу их излечить, уничтожив… вместе с вашей магией.
Имевший великолепную физическую подготовку Руфус мгновенно извернулся, стараясь уйти от захвата, но его всё равно опередили. И вот уже тонкое мускулистое тело, прижалось к спине, сильные руки пробежались по его позвоночнику, нажимая на какие-то точки и лишая способности двигаться, а тихий шёпот обжёг ухо:
- Тссс, а вот звать на помощь авроров не надо. Пока они взломают чары, поставленные мною на эту дверь, я успею «выпить» вашу магию. Да и ваш паралич смогу снять только я. Маги незнакомы с этой маггловской методикой. Не верите? – юноша коснулся рукой обнажённой шеи Министра, и Скримджер почувствовал… как его Сила покидает тело, словно всасываясь в обхватившую его горло тонкую, изящную, но такую сильную кисть.
- «Ночной Охотник»… - в ужасе прохрипел мужчина. Да, это известие объясняло всё: и наглость мальчишки, и ощущавшуюся за его спиной силу. Такие приятные планы на сегодняшний вечер опять летели в тартарары, но связываться с вошедшим в Наследие Мастером Иллюзий было себе дороже. Загнав поглубже собственный страх и постаравшись справиться с плевавшим на все эти ужасы возбуждением, Руфус процедил сквозь зубы:
- Хорошо. Согласен. Я был не прав. Сколько денег вы хотели бы взять в вашем хранилище?
- А вот это вас не касается. Вы подпишите официальный бланк, предоставленный банком, а с остальным я сам разберусь, - юноша подождал, пока освобождённый им от парализующих прикосновений Министр, потирая шею, поставит свою роспись на пергаменте, затем скользнул к двери и снял Запирающие и Заглушающие чары. На пороге, уже держась за дверную ручку, он медленно обернулся и, мило улыбнувшись, пропел:
- Да-а… «Обливэйт! »

А на семейном празднике Малфоев было невесело. Люциус и Сев пытались шутить и изображать радость, но слишком хорошо их знавшему Дрею было заметно, что его близких что-то гнетёт. Наоборот, потуги скрыть свои проблемы, которые были всегда приняты в роду в роду Малфоев, стали внезапно раздражать уже привыкшего к другому поведению в семье Драко. Уж чего-чего в доме Кэса не было, так это холодной отчуждённой вежливости и невмешательства. Конечно, все члены семьи его двоюродного деда были приучены не совать свой нос в чужие секреты, но, если видели назревавшую беду или проблему, один на один с нею не оставляли никогда. Там могли наорать, вправить мозги, даже, если потребуется, дать в морду, но изображать во имя неизвестно чего вселенскую радость не стали бы.
Вытерпев эти «разговоры ни о чём» в течение получаса, Драко решительно отодвинул от себя тарелку и, бросив на неё салфетку, встал из-за стола:
- Отец, крёстный, вы можете сколько угодно изображать друг перед другом, что у вас всё в порядке и ничего не произошло, но, пожалуйста… не надо врать мне. Меня от ваших преувеличено бодрых улыбок душу воротит!
- Сын, ты не понимаешь…
- Чего я не понимаю? Того, почему вернувшийся из Менора призрак деда ни одного приличного слова в ваш адрес не мог сказать в течение часа? Если честно, я даже не знал, что наш учёный предок может знать ТАКИЕ словосочетания! – заметив, как вскинулись его отец и крёстный, услышав о Максимусе, юноша уже устало добавил: - Нет. Он ничего так и не рассказал. Только запретил упоминать в своём присутствии ваши имена.
Дрей уже пожалел, что вообще упомянул об этой теме. Насколько он знал своих настырных «папаш», те теперь от него не отстанут, пока не постараются вытянуть всё, что он знает о Маркусе. Несмотря на продуманную до мелочей легенду, которую они разрабатывали с Кэсом, и мощный ментальный блок собственной наработки, юноша внезапно почувствовал себя неуютно в родном поместье. Он уже приготовился отражать ментальные атаки, когда посреди нарядно украшенной столовой материализовался домовой эльф и пропищал, настороженно поглядывая на явно находившихся не в духе хозяев:
- Хозяин и мастер Северус, вас вызывать гоблины, поверенные из Гринготс.
- Гоблины? – мужчины с удивлением переглянулись между собой, и Люциус, спокойно кивнув эльфу, коротко приказал: - Открой камин.
Как только зелёное пламя вспыхнуло в камине парадной столовой, из него вышли два важных невысоких существа. Бровь Сева приподнялась в немом удивлении – обычно депеши и документы разного рода доставляли младшие члены клана, а не сами Хранители Сейфов. Судя по всему, дело обещало быть серьёзным.
- Годрак, Крабар, мы рады вас видеть. Чем обязаны такому визиту?
- Лорд Малфой, Лорд Принц, мы рады, что застали здесь вас обоих. Срочное послание.
- Да-а?
- Может, мы чего-то не понимаем, но, насколько я знаю, для этого существуют курьеры. Что могло привести сюда вас, Крабар? – Северус ещё пока не знал, как относиться к язвительному поверенному семьи Принцев, который достался ему «по наследству» и был выбран на эту должность прежним главой семьи.
- Да. Но не в случае, когда речь идёт о таких суммах. И вам, и лорду Малфою в сейфы было переведено по миллиону галлеонов с…э-э-э… сопроводительным устным посланием. Оно одно на двоих, поэтому мы и взяли на себя смелость нанести визит в Малфой-Менор, - старший из двух гоблинов – Годрак – подозрительным взглядом окинул застывшего возле стола Дрея и скрипучим голосом поинтересовался: - Вы уверены, лорд Малфой, что лорду Блэку стоит присутствовать при нашем разговоре?
Люциус хотел, было, попросить сына выйти из комнаты, но, наткнувшись на как бы говорящий «Ну-ну, отец, чего стоит твоё доверие? » взгляд, коротко ответил:
- Да, уверен. Что это за история про миллион галлеонов и откуда могла взяться подобная сумма?
- Мы не уполномочены отвечать на вопрос «откуда»… - Годрак, знавший Малфоя уже больше двадцати пяти лет, несколько смягчился и позволил себе сделать намёк: - Таково распоряжения Главного Управляющего Британского филиала Гринготса Роквара. Но послание заключается в следующем:
«Вы сделали свою ставку, господа Спасители-Магического-Мира. Думаю, что будет справедливым ответить вам тем же. Надеюсь, вы оцените, как я ценю ваши уроки по Боевой магии, а главное, ваши неоценимые услуги в постели. Счастливого дня рождения, сиятельный лорд Малфой.
Ps: Да, не пытайтесь выяснить что-то в Гринготсе…Это распоряжение обратного хода не имеет, а гоблины блюдут собственную выгоду и не пойдут на разглашение информации».
С невозмутимым лицом озвучивший это послание гоблин скатал пергамент в свиток, и тот мгновенно вспыхнул в магическом пламени и осыпался пеплом. Два аристократа замерли соляными столбами с нечитаемыми выражениями на лицах, и только побледневшие от напряжения сжатые в кулаки руки говорили, каково им было слышать подобное оскорбление.

Вернувшийся на следующее утро во Францию к Кэсу Дрей только внимательным взглядом окинул Маркуса и поинтересовался:
- Как тебе удалось уговорить шляпу запихать тебя в Гриффиндор?
- Убеждением.
- Понятно. Успокойся, пока ты не причиняешь им физического вреда, ты в своём праве… Я не буду вмешиваться. Но… я прошу тебя, Марк… не перегни палку.
Ответа на свою просьбу слизеринец так и не дождался.
В мгновение ока пролетели два последних дня выступлений, и вот уже вся команда, загорелая, отдохнувшая и несколько оправившаяся от зимних событий, вернулась в Сноукастл к ожидавшему их Гелерту.
Все эти два с половиной месяца они активно переписывались, и для троих друзей было шоком увидеть осунувшегося и враз постаревшего мага. Казалось, ему с трудом удавалось ходить даже по комнате, и он встал с постели только чтобы встретить их. Но поблёкшие глаза по-прежнему светились недюжинным умом, а настоятельное требование Кэса и Гермионы показаться колдомедикам он пресёк на корню, предложив Маркусу просканировать его ауру и сообщить свой прогноз друзьям. Юноша последовал его совету и… ужаснулся. Два месяца назад, когда Марк находился почти в невменяемом состоянии, ему даже и в голову не пришло обратить внимание на усталый вид своего учителя и друга.
- Гелерт, почему ты сразу не сказал?!
- И что бы это изменило? Даже ты не в состоянии затянуть те дыры в моей магической сущности. Так зачем было тебя мучить?
- Я не понимаю!!! Ведь перед Битвой всё было в порядке… Стоп!!! Битва! «Солнце»… Альбус Дамблдор! Вас связывает какой-то ритуал?
- Да. Древний ритуал «Партнёрства до смерти». Помнишь, я говорил тебе, что кое-кто знает, что я не умер в Нурменгарде?
- Но… он же… умер…
- Я, как ты знаешь, тоже.
- Почему Дамблдор никому не рассказал, что… - парень замолчал на полуслове, вглядываясь во всё понимающие глаза старика, он уже знал, какой вопрос сейчас от него услышит.
- А ты бы сдал ИХ на его месте? Даже сейчас, после того, что они с тобой сделали?
- Нет…
- Тогда о чём речь? Эй, а ну прекратите смотреть на меня, как на умирающего! Я ещё пока жив.
Кэс, Зиг, Гидеон и Дрей с Герми засиделись в замке дотемна, рассказывая старому магу, как прошли для них эти два месяца. Они старались выбирать какие-то смешные истории, курьёзные случаи, произошедшие с ними во время путешествия, и в конце-концов неловкость, вызванная болезнью Гелерта, бесследно исчезла. К ночи бывший Тёмный Лорд уже выглядел не таким измождённым, смеясь над проделками Зигфрида и Гидеона и любовными похождениями Маркуса. Но, когда вся команда Иллюзоров, исключая оставшегося в Сноукастле хозяина, покинула замок, старик попросил своего юного друга о разговоре:
- Марк, я не хотел говорить при всех, но… огненная птичка Альбуса уже в четвёртый раз прилетала в наши края. Этот комок перьев даже каким-то образом ухитрился подружиться с Янусом, и тот пропустил его к самому замку…
- Чего хочет Дамблдор?
- Всего лишь поговорить… Гарри… - раздавшийся от двери в спальню Гелерта старческий голос невозможно было спутать с чьим-либо другим.
- Профессор Дамблдор?! – мгновенно обернувшийся на звук Маркус едва дар речи не потерял от удивления. Да, старый директор выглядел ничем не лучше Гелерта, но… Мерлин великий, в каком он был виде! Обычная тёмно-синяя мантия из плотной шерсти без каких-либо так любимых им украшений и… подстриженные до плеч седые волосы вкупе с бородкой-шотландкой меняли его до неузнаваемости.
- Директор, это точно вы?
- Ну-у, видишь ли, мал…
- Альбус!!!
- Ох, прости, Гел. Я не думал, что ты так не любишь это обращение, Гарри.
- Ага, а вкупе с ним все ласкательные прозвища, типа: малыш, котёнок, тигрёнок и прочую бредовую чушь, - Маркус, прищурив глаза, разглядывал мага, бывшего его идеалом и кумиром в течение четырёх лет учёбы в Хогвардсе, а оказавшимся… Кем? Прожжённым манипулятором? Светлым фанатиком? Просто таким же, как он, человеком с поломанной судьбой? Юноша не знал ответа на эти вопросы. А Дамблдор стоял, смело глядя в его глаза, и… не пытался оправдаться.
- Как давно вы живёте в этом замке?
- Марк…
- Подожди, Гелерт, - парень внезапно вспомнил, что не пользовался своей личиной Гарри Поттера с момента визита к Министру. - Как вам удалось узнать меня?
- Третий день. Как узнал? Не знаю. Я просто… почувствовал, когда увидел твоё лицо в воспоминаниях Северуса…
- Достаточно!!! Пожалуйста, господин директор…
- Альбус. Или я опять вернусь к старому обращению.
- Что?
- Ты называешь моего партнёра по имени. Если не хочешь, чтобы я называл тебя «моим мальчиком», тебе придётся обращаться так же и ко мне. Да-а, и, кстати, я давно уже не директор Хогвардса.
- Как вам удалось уломать Гелерта?
- Он взял меня измором. Согласись, когда возле «норки» твоей милой «собачки», угрожающей откусить ему голову, второй день сидит старый больной пень, позабывший, что в горах Шотландии отнюдь ещё не лето, это вызывает жалость…
- Я уже говорил тебе, Гел, что на это твоё чувство я не претендую. Скажи лучше, что ты сам хотел меня видеть. Фоукс не может ошибаться.
- Да-а, а ты, значит, знаешь птичий язык?!
Старый Тёмный Лорд, уперев руки в бока, надвигался на своего оппонента, а Самый Светлый Чародей последнего столетия, посверкивая из-за очков-половинок, так и оставшихся его неизменным атрибутом, враз помолодевшим взглядом, отвечал на его подколки, совершенно не используя свои коронные фразы, которых парень наслушался от него в Хогвардсе. Зато в его речи часто проскальзывали словеса, в знании которых сложно было заподозрить безгрешного и почти святого директора.
Марк смотрел на их перепалку и, как ни странно, с души постепенно спадала тяжесть, давившая на него уже два месяца. Мало того, что-то важное в его жизни словно вставало на своё место. Да, его любовь унизили и растоптали. Да, ему сейчас было больно и одиноко. Но только сейчас юный маг осознал, что это ещё не конец света. Что он будет жить дальше, и не ради душевного спокойствия Кэса и своих друзей, не ради мести, а просто так, ради себя.
А перепалка перед его глазами набирала новые обороты и, заметив, что Гелерт прикусывает нижнюю губу, что тот делал только когда злился, а Альбус щурит потемневшие от гнева глаза, Марк бесцеремонно вмешался в их ссору:
- Меня вот что интересует, господа мои хорошие… Как вы друг друга при таком общении не поубивали до сих пор?
Ссорившиеся старцы застыли, повернувшись к нахалу, посмевшему встрять в их спор, потеряли нить разговора и… неуверенно улыбнулись… друг другу.
- Постойте, постойте! Вы что, все три дня так общаетесь?
- Понимаешь…э-э-э… Маркус, мы не можем прийти к общему мнению по…
- Тьфу! Альбус, скажи просто, что мы цапаемся по каждому вопросу! Но не обращай внимания, Марк, так всегда было. Ты ещё не видел, что тут творилось два дня назад.
Юноша проговорил с ними почти до рассвета. Как ни странно, разговаривая с ним, они словно забывали о своих разногласиях и могли спокойно общаться. А Марк узнавал совершенно с другой стороны маститого учёного мага и язвительного «непробиваемого» изгоя – «Ночного волка». В общем, когда эти двое заявили, что не собираются долго напрягать его своими проблемами и как можно скорее уедут из замка, юноша просто обиделся и ясно дал понять своим собеседникам, что:
А – идти в таком состоянии куда-то для них смерти подобно;
Б – замок в полном их распоряжении;
В - … он просто их никуда не отпустит.
Дни текли за днями. Дрей и Герми вернулись в Хогвардс. Никто не искал Героя-Ложного-Пророчества. О бывшем кумире, оказалось, так просто забыть. И только МакГонагалл раз в месяц передавала ему через Гермиону письма. Марк прекратил заниматься самоедством и просто плыл по течению, деля своё время между разработкой новой программы для летних гастролей, многочисленными поклонницами и разговорами с двумя старыми магами, жившими в его замке. О возвращении в Магический Мир он даже не задумывался, но на предложения Гелерта с Альбусом позаниматься Боевой магией соглашался с удовольствием. Как-то так получилось, что со временем двое партнёров постепенно нашли общий язык и перестали цапаться по каждому пустяку, и теперь с новой силой наезжали на своего единственного ученика. Юноша не раз заставал их в библиотеке, или в гостиной, сидевшими в соседних креслах, или на диване и, жестикулируя руками, обсуждавших какие-то события своей жизни. И порой он ловил себя на мысли, что… банально завидует старым любовникам-противникам-партнёрам. Сам он такой близости с кем бы то ни было теперь не допускал, обрывая всякие отношения со своими многочисленными подружками, как только они начинали совать нос в его «личное пространство».
Парня всё устраивало, а на шевелившегося в душе маленького червячка, нашёптывавшего ему на ухо: «И это всё, чего ты хочешь, Маркус? А как же тайны и загадки? » он старался не обращать внимания.
Кэс долго терпел его похождения, но однажды, спустя почти месяц после их возвращения с гастролей, не выдержал. Правда, у него был повод. Он, конечно, сквозь пальцы смотрел на становившуюся всё более бурной личную жизнь сына, но четыре вечеринки с друзьями подряд, да ещё и обнаруженные после последней из них три абсолютно голые и оч-чень довольные девицы в его постели могли вывести из себя даже святого. Выставив красавиц за двери, Кассиус, сжалившись, напоил Марка Антипохмельным и, только когда зелье подействовало, приступил к конкретной головомойке:
- Кому и что ты собираешься доказать? Что ты красивый парень, они и так знают. Что ты можешь, как настоящий Казанова, собрать вокруг себя целый гарем? Так этим ты напоминаешь сам себе, кто научил тебя всему этому. Не надоело ещё жалеть себя?
- А что мне делать? Мне нравится быть цирковым артистом, а становиться аврором или, упаси Мерлин, работником Министерства, не прельщает совершенно.
- А как же тайны и загадки, которые так увлекали тебя раньше?
- А тебе не кажется, что я нахлебался их вдосталь?
- Нет, не кажется. Вот что, друг милый, ты у меня этой осенью сдашь ТРИТОНы, а там как знаешь! Но, если честно, я разочарован. На мой взгляд, кое-кто из здесь присутствующих слишком быстро предал свою мечту.
- Ты с ума сошёл, Кэс?! Какие ТРИТОНы? Мне же до них было ещё больше года учиться!
- Да-а, и что? Скажешь, что ты не знаешь ЗОТИ на уровень магической школы? Или у тебя будут затруднения в Чарах и Трансфигурации?
- А Зелья? А практическая работа по одной из основных дисциплин, которую готовят в течение всего седьмого курса?
- По Зельям тебя Гелерт подтянет, он их не хуже… хмм… дипломированного зельевара знает, а проект… да одна твоя даже первая вариация Поисковой Карты и Поискового заклинания экзаменаторов на уши поставят. А теперь взял себя в руки и марш на тренировку!
Так начались для юноши дни жесточайшей муштры. Альбус и Гелерт подошли к подготовке парня к сдаче экзаменов экстерном творчески. Их не устраивала простая формальная сдача, они хотели, чтобы их ученик был лучшим. Боевая магия, Трансфигурация, Чары, Зелья шли одно за другим. Порой ему оставалось время только чтобы поесть и провалиться в сон до утра. Но, как ни странно, умирая от усталости, он чувствовал себя лучше, чем когда гулял с друзьями на вечеринках. Вернулись былая собранность и кураж. Учёба и репетиции не оставляли времени на посторонние занятия, но юноша всё же замечал, что Альбус с Гелертом обсуждают что-то, написанное в толстой старинной книге, переплетённой а тиснённую золотом бычью кожу. Когда он впервые заметил её, то успел удивиться: Сноукастл весьма неохотно пропускал на свою территорию чужие гримуары. Для этого нужно было соизволение лично хозяина замка. Но кто его знал, на что были способны маги уровня этих хитрецов. Марк не раз видел, как его учителя спорили над ней. Гелерт, казалось, возражал, Альбус на чём-то настаивал, а иногда – наоборот. Когда же споры прекратились, парень стал ловить на себе их задумчивые взгляды. Юноша уже хотел задать им ряд вопросов, когда они сами обратились к нему в один июньский вечер.
- Марк, мы хотим попросить тебя об одном одолжении, - Альбус положил на стол перед собой ту самую книгу. - Этот фолиант я больше пятидесяти лет назад забрал из вещей Гелерта после его ареста и заключения в Нурменгард.
- Это…
- Да, «Охотник», эта та самая книга, которую мой предок забрал из Сноукастла. И речь сейчас пойдёт об одном из её ритуалов.
Юноша внимательно слушал то, что ему рассказывали эти двое, и не мог прийти в себя от изумления. То, что они от него требовали… не лезло ни в какие ворота!!!
- Вы с ума сошли?! Это же убьёт вас обоих!
- Нельзя убить уже практически мёртвых, юноша.
- Но ритуал уничтожит вас за каких-то несколько дней!
- За семь-восемь, если говорить точнее, - Альбус печально посмотрел в глаза парня. - Том ошибался. Вечной жизни, как и вечной молодости, не существует, и за всё в Магическом Мире надо платить. Этот ритуал – наш единственный с Гелертом шанс быть счастливыми, хоть и такое короткое время.
- Но отдавать за день молодости неделю жизни – это…
Марк замолчал, подбирая слова, но всё его негодование от подобного предложения растаяло, когда спокойный голос Гелерта произнёс:
- Маркус, это наш выбор. Каждый имеет право его сделать. Мы с Алом выбрали. И просим тебя лишь о помощи в его проведении. Ты же знаешь, наша магия истощена, и мы просто не потянем таинство с таким её расходом.
Душа парня кричала: «Нет!!! Вы не можете меня вот так бросить! », но, внимательно вглядевшись в их серьёзные решительные лица, он ответил:
- Хорошо.
Все трое не спали всю ночь, Гелерт и Альбус – тихо переговариваясь, а Марк – терзаясь сомнениями в правильности сделанного им выбора.
Утром, стоя в вычерченной им и Герми с Дреем в течение нескольких часов пентаграмме и произнося нараспев слова ритуала, юноша не переставал дивиться своему решению. Спустя несколько часов вызванная его заклинаниями зеркальная сфера растворилась, и на каменном полу остались лежать голова к голове двое молодых волшебников лет семнадцати, и тогда Маркус, не выдержав, выбежал из зала. Уж больно разительным был контраст. А в голову лезли крамольные мысли: «Они когда-то упустили своё счастье… как ты… как ты… как ты…» С трудом избавившись от них, он заставил себя вернуться в зал и от всей души поздравить с трудом державшихся на ногах, таких странных и молодых… Ала и Гела.
Юноши оказались симпатичными. Более хрупкий Альбус чем-то напоминал Миону, а Гелерт – казановистого Гидеона. Разговор не клеился. Эти двое были слишком поглощены разглядыванием друг друга, чтобы поддерживать интересную и связную беседу. Поэтому, накормив «добрых молодцев» питательным обедом, Маркус с Гермионом и Драко свернули разговор и ретировались в дом Кэса, предоставив так много вынесшим партнёрам полную свободу действий.
Как только все исчезли из Сноукастла, а прислуживавшая за столом догадливая Винки словно растворилась в старинном замке, Гелерт, не выдержав внимательного взгляда Альбуса, который тот то и дело бросал на него, как щитом, прикрываясь длинной чёлкой рыже-каштановых волос, поднялся из-за стола и отошёл к окну, вглядываясь в морскую гладь так пристально, как будто от этого зависела его жизнь. Он, никогда и ни перед кем не склонявший голову, не пасовавший ни перед какими трудностями и опасностями, заставлявший одним взглядом дрожать сильных мира сего… не мог побороть неловкости и даже какой-то робости, оставшись наедине с любимым человеком. Ох, не так Грин-де-Вальд представлял себе свою жизнь после проведения ритуала. С каждой минутой неловкость и тянущая боль в груди нарастали, и он уже с трудом сдерживался, чтобы не сбежать из ставшей вдруг неуютной гостиной куда глаза глядят… когда почувствовал руки, бережно обнявшие его за талию, прижавшееся к спине горячее тело и ощутил, как сухие губы, едва прикасаясь, покрывают лёгкими поцелуями его шею, а тихий, немного неуверенный голос, шепчет в самое ухо:
- Ты не рад…
И словно огромная тяжесть рухнула с души Гелерта – он наконец-то вновь почувствовал себя молодым, всемогущим и… любимым. Быстро развернувшись, он обхватил лицо Ала ладонями и, глядя в ярко-голубые, полные боли глаза, проговорил:
- Ты чудо моё светлое! Дурачок! Ты даже не представляешь, как я счастлив… - не переставая говорить, Гел принялся покрывать осторожными поцелуями такое нежное и молодое лицо любимого, а когда голубые глаза Альбуса вспыхнули яркими звёздами – именно такими, какими всю жизнь представлял их пред своим мысленным взором опальный Тёмный Лорд – не выдержал и впился страстным поцелуем в манящий полуоткрытый рот. Ему ответили с не меньшей страстью. Руки Ала неожиданно сильно притянули его к телу партнёра, и вся окружающая действительность перестала существовать, и только где-то на периферии затуманенного счастьем и любовью разума билась мысль: «Тор-великолепный! Какими же мы были дураками!!! »

Кэс гонял своё семейство с утра и до глубокой ночи, чтобы работой отвлечь от тоскливых мыслей. А у самого было муторно на душе. За этот почти год он успел привязаться к язвительному, но умному и по-своему справедливому старику, да и Альбуса Дамблдора с детства привык уважать. Тот был довольно частым гостем в доме его отца, и маленький Кассиус очень жалел, что никогда не сможет попасть в ученики к этому доброму магу в древнюю школу Хогвардс. Умом он понимал и одобрял их выбор, но от этого не становилось легче. Если честно, то, не присутствовав при ритуале и не видев помолодевшую и преобразившуюся пару, ему было сложно представить какие-либо отношения между этими двумя магами. Как и все жившие в его доме, Кэс с ужасом провожал каждый пролетевший день, с минуты на минуту ожидая появления Винки с известием о смерти ставших близкими людей. Так прошли пять дней. Шесть. А вечером седьмого дня в лондонском доме Иллюзоров материализовалась Винки… с неожиданным приглашением всех присутствовавших на праздничный ужин в замке. Никому не надо было объяснять, что это значит. Маги довольно многое почерпнули из обычаев Древней Греции и Рима, чтобы понимать, их зовут, чтобы проститься. Каждый из них боялся этой… своеобразной тризны, но в Сноукастле появились все: Эдна Зорейн с сыновьями и Блейзом, Кэс с Гидеоном, Кингсли и Кэном, Маркус с Герми и Дреем и даже Минерва МакГонагалл, перенесённая Фоуксом. Неизвестно, что уж там хитрый Гелерт подлил всем в вино, и подливал ли вообще, а возможно, это Альбус наложил на них какие-то чары, но вечер прошёл весело и непринуждённо. Не было никакого предчувствия надвигающейся беды или несчастья. Даже гриффиндорский декан, поначалу несколько шокированная подобным обществом и подозрительно поглядывавшая на красавчика Грин-де-Вальда, постепенно оттаяла и, наскоро войдя в курс дела, в которое её посвятили Герми с Дреем, шутила и улыбалась вместе со всеми. Как-то незаметно настала полночь, гости и хозяин дружно попрощались с оставшейся в Сноукастле парой и исчезли из замка, а Гелерт с Альбусом, проведя незабываемую ночь, вышли в маленький садик, разбитый на крепостной стене, нависшей над морем, и устроились на мраморной скамье, чтобы встретить восходящее солнце. Они ни о чём не говорили, потому что понимали друг друга без слов, и просто любовались таким живым и красивым миром. Гел облокотился на каменную спинку, закинув ноги на скамью и прижимая к своей груди спину полулежавшего у него на коленях Ала…
Такими и застали их вызванные Винки Кэс и Маркус. Пара по-прежнему не размыкала объятий, глядя на заливавшие морскую гладь солнечные лучи и синее-пресинее небо. Казалось, они вот-вот заметят пришедших друзей и поднимутся к ним навстречу, но… Тёплый, нагретый солнцем камень, до мельчайших подробностей передававший их черты и даже выражения лиц, был мёртвым. В маленьком садике Сноукастла стояла прекрасная мраморная скульптура, и ни одному из скульпторов древности и современности даже и не снилась такая красота. Магия, простившая своих неразумных детей, оставила их навеки молодыми и счастливыми.
В этой смерти не было горя и печали.

А через две недели исчезнувший из Магического Мира полгода назад, изменившийся почти до неузнаваемости, повзрослевший Гарри Поттер предстал перед Министерской экзаменационной комиссией для сдачи ТРИТОНов. Юноша был собран и невозмутим. Улыбка лишь иногда и то скорее намёком появлялась на его губах. Разглашения ими информации он не боялся, каждый экзаменатор давал перед вступлением в эту должность очень серьёзную Магическую Клятву, нарушить которую не рискнул бы никто.
Первыми по жребию стояли Зелья. Марк сумел ответить почти на все письменные вопросы и вполне сносно сварить довольно сложную вариацию зелья Сна-Без-Сновидений. Старый Мастер Зельеварения Слагхорн, которого пригласили принять участие в приёме экзаменов, с полной уверенностью поставил юноше «Выше ожидаемого». С остальными предметами было ещё проще. Чары принимала помнившая его ещё по СОВам профессор Марчбенкс и была впечатлена ростом его знаний за неполные два года. Трансфигурацию – профессор Тофти. А приглашённого в качестве эксперта по ЗОТИ важного профессора Майера из Европейского Магического Университета Маркус буквально раскатал тонким слоем по помосту на пятнадцатой минуте боя, нейтрализовав напущенных на него дементоров и навок и в ответ задавив массированной атакой инферий и баньши. Несмотря на использованную в данном случае «не совсем светлую магию», ответ бывшего студента посчитали адекватным, так как его противник несколько…э-э-э… «превысил полномочия», использовав в атаке опасных для жизни и рассудка существ. Обычно на школьников не насылалось ничего опаснее красных колпаков, боггартов и гриндилоу. А уж когда ничего не подозревавший Марк предоставил экзаменационной комиссии несколько упрощённую Поисковую Карту и соответствующее заклинание, это просто произвело фурор. Старые маститые учёные никак не могли поверить, что сопляк семнадцати лет от роду сумел создать нечто, до чего не мог даже додуматься ни один из них. В общем, неудивительно, что в аттестате, кроме «В» по Зельеварению, сияли сплошные «Превосходно». Обрадованного избавлением от постоянной зубрёжки и муштры парня даже не удивила просьба профессоров Тофти и Марчбенкс предоставить ненадолго в их распоряжение так восхитившую их Карту. Каково же было его удивление, когда на следующее утро прямо после торжественной, правда, проведённой в узком кругу выдачи диплома о заочном окончании Хогвардса его отозвали в сторонку пропущенные в кабинет профессором Марчбенкс маги в тёмных скрывающих фигуры и лица мантиях и вежливо пригласили посетить кабинет своего шефа. Маркус уже было вознамерился послать их куда подальше, но как только таинственная парочка упомянула имя «Тени», без возражений последовал за ними. Коридоры, по которым они проходили, сменяли один другой. Иногда Маркус их узнавал, а иногда – нет, и вот, наконец, маленькая компания достигла цели. Провожатые отступили, пропуская юношу в ничем не примечательный тупик, и замерли, оставшись с наружной стороны коридора. «Охотник» усмехнулся: его явно брали на «слабо», и он… собирался им в этом подыграть. Десять минут у него ушло, чтобы с помощью сложнейших чар отыскать хорошо спрятанную дверь, ещё пятнадцать – чтобы подобрать «отмычки» к её Защите, и вот, наконец, он с гордым и насмешливым видом вошёл в большой уставленный различными магическими и маггловскими приборами кабинет…
Первым же, что он услышал, был до боли знакомый насмешливый голос, произнёсший:
- Кинг, ты должен мне десять галлеонов, он уложился в полчаса…



Глава 43. Танцы с волками.


Едва Северус вышел из ванной, расчёсывая влажные после мытья волосы, как утреннюю воскресную тишину Подземелий разорвал громкий стук в двери его покоев: три тихих частых удара и два громких редких. Так мог стучать только один человек в замке. Зельевар тяжело вздохнул, застегнул призванную из шкафа свежую рубашку, заправил её в брюки, осторожно прикрыл за собой дверь спальни, чтобы не разбудить ещё спавшего напрочь вымотавшегося вчера Люца, и пошёл открывать. Тянуть время и притворяться, что «никого нет дома», не имело никакого смысла – преподаватель ЗОТИ и по совместительству новый декан Гриффиндора мог пройти даже через «Адское пламя»… если очень этого хотел. А уж Запирающие чары на личных апартаментах профессора Зельеварения, хоть тот и был бывшим Пожирателем и знал очень много крайне неприятных для незваных гостей вещей, для него не представляли особого затруднения. Как только щёлкнул невидимый замок и открылась массивная дверь, в полутёмную гостиную Северуса ввалился высокий, широкоплечий чуть прихрамывавший мужчина. Его светло-карие глаза лучились весёлыми искорками:
- А-а, совы Мордредовы! Спите ещё?!
- Как и все нормальные люди ранним утром в воскресенье… - как ни странно это звучало, но сердиться на шумного и весёлого балагура Сев не мог.
Казалось бы, этот магглорожденный бывший гриффиндорец, учившийся когда-то в Хогвардсе на пять курсов старше него, был воплощением всего, что слизеринец не переваривал в окружающих людях… Ан нет! Несмотря на кажущуюся безбашенность и поведение «рубахи-парня», ставший преподавателем ЗОТИ около года назад маг обладал изобретательным и цепким умом, хорошо замаскированной тактичностью и железобетонной надёжностью. И Северусу не раз выдавалась возможность убедиться в этом.
Поначалу, когда громкоголосый бывший аврор с внешностью рисуемого магглами архангела Гавриила только появился в замке, они сцепились не на жизнь, а насмерть, и только вмешательство директрисы МакГонагалл останавливало враждовавших деканов от смертоубийства или членовредительства, но потом… Во время одного из выходов студентов во вновь отстроенный Хогсмид – как раз на прошлый Хэллоуин – на детей напала разыскиваемая аврорами по всей стране недобитая группа Пожирателей. Это случилось, когда деканы Гриффиндора и Слизерина как раз сопровождали малолетних неучей в деревню. Нет, бывшие соратнички Северуса не обладали фанатичной преданностью их покойному Лорду, как Бэлла Лестранж, но «рыльце» у них было «в пушку», и самое малое, что светило им при аресте – это пожизненное заключение в Азкабане, вот они и решили захватить заложников, чтобы их беспрепятственно выпустили из страны. В общем… двум взрослым магам пришлось туго. Нынешние семикурсники, половина из которых участвовала в Битве два года назад и имела боевой опыт, уже успели дойти до деревни, а под надзором деканов были только третьи-четвёртые курсы, никогда не принимавшие участия в сражениях, да и по возрасту ещё не изучавшие Боевую магию. Двое преподавателей тогда едва смогли отбить своих «цыплят» и продержаться до появления авроров. Они положили половину ПСов, но и сами на неделю попали в Больничное крыло. Северус собственноручно обработал свои раны, в то время как мадам Помфри колдовала над гриффиндорцем. Он, конечно, специально не разглядывал потерявшего сознание бывшего аврора, но вынужден был помогать маленькой колдоведьме раздевать массивного, как викинг, мага. Увиденное заставило его тогда содрогнуться. На своём веку он повидал многое и хорошо разбирался в последствиях любых травм и проклятий, но полностью покрытое шрамами приблизительно годичной давности тело заставило вздрогнуть даже его. И это если ещё не считать протеза, заменявшего жутко искалеченную правую ногу. Зельевар представлял, какую боль должен был по утрам испытывать этот человек, даже просто поднимаясь с постели. А тот ухитрялся всегда весело шутить, смеяться и даже почти не хромать. Этот случай положил конец их вражде и склокам. Впоследствии, когда к ним присоединился заинтригованный рассказами партнёра Люциус, они каждые выходные стали устраивать магические спарринг-сражения в Дуэльном зале Хогвардса. Благо дело, директриса после Битвы прониклась уважением к Малфою-старшему и дала ему беспрепятственный доступ в школу.
И вот сейчас этот ярый адепт Годрика стоял в его гостиной и, даже не пытаясь приглушить голос, отпускал насмешливые комментарии их с Люцем опозданию на тренировку. После пяти минут этого кошачьего концерта из спальни, по-королевски невозмутимый, вышел полностью одетый и приведённый в порядок лорд Малфой собственной персоной и ехидным голосом поинтересовался:
- Соваж, у тебя в роду баньши не было?
- О-о! Спящий красавец проснулся… Что, Твоё-Сиятельство-Кандидат-В-Министры, предвыборный мандраж высыпаться не даёт? Так успокойся, по неофициальным, но достоверным агентурным данным, ты, Малфой, таки станешь победителем.
- Это тебе «Тень» свои аналитические расчёты докладывал, или сам просчитал?
- Какая-такая тень? Вы о чём, господа? – Соваж состроил абсолютно невинную и полную недоумения физиономию.
Люц с Северусом незаметно переглянулись. Доверять кому-либо, кроме друг друга, они не умели в принципе, поэтому сразу после того Хэллоуина подключили собственные нелегальные связи и узнали о бывшем авроре всё, что смогли. По всему выходило, что он был человеком Кингсли, а осведомлённость этих двоих в некоторых вопросах, не подлежащих обсуждению в Аврорате, наводила на мысль об их связи с кем-то из Отдела Тайн. Поскольку кандидатуру Паркера обсуждавшие это вдвоём Люциус с Севом откинули сразу, оставался таинственный человек без имени… по прозвищу «Тень».
Мысли зельевара плавно перешли на чернокожего мага, вот уже больше года занимавшего пост Главы Аврората, и перед глазами, как наяву, замелькали эпизоды пережитых за эти два года событий.
«Да, завтра будет ровно два года с момента кончины никем не оплаканного Лорда и… с того чёрного дня нашей ссоры с Тигрёнком, - мужчина помрачнел и отвернулся от спорящих о чём-то в очередной раз Люциуса с Соважем. Они с Люцем так и не смогли найти парня. Напрасно два опытных мага-ищейки раз за разом поднимали на дыбы весь теневой Магический Мир Британии и Европы, им так и не удалось ничего выяснить. Где Тигрёнок, и что с ним, не было известно, а, зная его авантюрность и умение влипать во все особо опасные приключения, партнёрам иной раз на стенку хотелось лезть от беспокойства и безысходности. Да что там говорить, пользуясь своими связями, они проверяли КАЖДУЮ, хоть каплю показавшуюся необычной, катастрофу и преступление в магическом мире, всякий раз страшась увидеть среди жертв юного мага с зелёными глазами. С того самого мгновения, когда «Ночной Охотник» так по-слизерински «опустил» их с Люциусом, прошло много времени. Гнев улёгся почти сразу. Неудачи в поисках только укрепляли решимость друзей найти любимого мальчишку и вымолить его прощение, или, что было не менее вероятно, погибнуть от его руки, но пока что ни одна ниточка не привела их к цели.
Как только они с Люциусом после первых месяцев лихорадочных поисков вернулись в Британию, на них насели со всех сторон. Такого прессинга не ожидал даже Люц, «варившийся» в Министерской «каше» почти всю сознательную жизнь. Вот тогда-то зельевар и вспомнил свои язвительные речи о «Нашей новой знаменитости – Гарри Поттере». Парню, хоть он и был на него обижен за то, что тот даже не попрощался с ним, когда ушёл в Академию Авроров (да о чём говорить, Поттер – он и есть Поттер), можно было даже посочувствовать. Выдерживать бремя славы было очень нелегко. Всё Магическое Сообщество разом вдруг прониклось к бывшим слизеринцам восхищением и поклонением. Их приглашали на все торжественные приёмы и семейные вечера. Каждая из мало-мальски что-то значивших политических партий пыталась лестью ли, шантажом или просто прямым наездом привлечь на свою сторону Героев Магического Мира. А все… Нет, не так! ВСЕ древние магические чистокровные семьи навязывали всевозможные брачные контракты двум партнёрам. Их не останавливало даже то, что они официально закрепили в Министерстве этот свой статус. В ход шло всё – от Амортенции, наследных талантов и Зелья Подчинения до предложения членов семьи практически в сексуальное рабство. Не спасали ни отговорки, ни прямые заявления, ни угрозы проклясть. Защита Малфой-Менора с трудом справлялась с попытками проникновения в поместье нежеланных визитёров.
Однажды особо рьяные поклонники из числа запятнавших своё имя связями с Лордом даже пытались похитить Драко, намереваясь шантажировать через него Люциуса, но не на того напали. Крестник Северуса не особенно распространялся, что там произошло, но к тому времени, как в заброшенный дом на окраине Лондона, куда горе-похитители привели юношу, появился вызванный им отряд авроров, стражи порядка застали только восемь тушек находившихся без сознания магов. Зельевар недобро усмехнулся. Кое-кто из этих неудачников находился на лечении в Св. Мунго и по сей день. Авроры были впечатлены и даже как-то слишком спокойно согласились не упоминать в своих отчётах заклинания, которыми пользовался Драко… или не только Драко.
Мысли Сева на несколько минут сконцентрировались на крестнике. Тот тоже за эти два года заставил их пережить парочку неприятных минут. После победы над Тёмным Лордом и поражения Пожирателей под Хогвардсом между Люциусом и его сыном словно чёрная кошка пробежала. Даже для приученного к этикету и сдержанности с детства парня холодная отстранённость, с которой он общался с отцом и крёстным, казалась слишком уж… демонстративной. Люц винил во всём себя и считал, что парень не может простить ему смерти матери. Северус же больше склонялся к влиянию на крестника призрака покойного Максимуса Малфоя. Юный лорд Блэк всячески избегал появляться на каникулах в Малфой-Меноре и сразу после окончания школы заявил, что перебирается жить в особняк Блэков на Гриммо 12. Оказывается, пока он заканчивал седьмой курс, нанятая им бригада гоблинов до неузнаваемости преобразила этот каменный склеп, когда-то бывший штаб-квартирой «Ордена Феникса». Все брачные предложения красивый выпускник Хогвардса, окончивший школу в тройке лучших учеников, отвергал с холодной вежливостью, не поддаваясь ни на угрозы, ни на лесть, ни на осторожные уговоры отца, пытавшегося устроить выгодную партию сыну. Одно дело, когда им угрожала смертельная опасность, и неизвестно было, выживут ли они в этой войне, и совсем другое, когда в мирное время перед единственным наследником открывалось столько великолепных возможностей укрепить своё собственное положение и престиж рода. Именно из-за этого прошлым летом в маленьком семействе Малфоев и разразился грандиозный скандал. Обычно вежливый и спокойный Драко в довольно крепких выражениях высказал отцу, всё, что он думает о договорных браках, и буквально вырвал у опешившего родителя подтверждение старого обещания принять любого, кого сын выберет партнёром. Сев же только посмеивался, по-слизерински предоставляя представителям блондинистого семейства, столь дорогим его сердцу, возможность выпустить пар. Он-то великолепно знал, кому принадлежали все помыслы его крестника. С этого момента прошёл уже почти год, постепенно отношения в семье стали налаживаться, и даже наметилось некоторое потепление. Драко заканчивал первый курс Магического Университета. Даже и говорить не стоило, что в одном потоке с ним училась магглорожденная студентка Гермиона Грейнджер – это и так было само собой разумеющимся. Северус улыбнулся про себя: ни он, ни МакГонагалл не выиграли то давешнее пари о том, кто же из гриффиндоро-слизеринской парочки «проколется» и выдаст их отношения первым. Никто не догадывался об их отнюдь не дружеских связях до сих пор. Эти двое юнцов знали, что такое конспирация. Даже вездесущая Рита Скиттер, буквально охотившаяся за любой крупицей информации о не подпускавших к себе никого Малфоях и Снейпе и со времен Турнира Трёх Волшебников ненавидевшая Грейнджер, не смогла ничего разнюхать. Но Слизеринскому декану, который точно ЗНАЛ, какие чувства связывают его крестника с красивой гриффиндоркой, лёгкие мимолётные прикосновения рук и очень хорошо замаскированные «переговоры» с помощью взглядов говорили о многом. Единственное, чего не понимал зельевар, это почему эти двое продолжают скрывать свои отношения, ведь Люциус предоставил своему сыну полный карт-бланш распоряжаться собственной судьбой. Но для чего бы им это ни было нужно, надо отдать им должное, молодые люди ловко ускользали от назойливых ухаживаний преследовавших их поклонников.
Но прессинг не ослабевал, а тут ещё к «охоте» на старшее поколение Малфоев-Принцев присоединился Грюм, не простивший позорного выговора, полученного им от Скримджера за «неподобающие действия по отношению к Героям». Возможностей нагадить у Начальника Аврората всегда было предостаточно, и Севу с Люциусом пришлось укреплять свои позиции в Министерстве, чтобы стать недосягаемыми для этого старого параноика. Политикой Скримджера многие были недовольны – он, пытаясь умаслить все слои населения, метался из крайности в крайность, то прогибаясь под Совет Лордов и выпуская из Азкабана часть богатеньких Пожирателей, то подводя под Поцелуй ничем не примечательного ПСа, не имевшего знатных родственников. И почти сразу же после вынужденного возвращения лорда Малфоя в политику вокруг него образовалась собственная политическая партия. Уже год назад стало ясно, что следующих выборов Руфусу не выиграть, и симпатии волшебников почти поровну распределились между аристократом – Люциусом и «прогрессистом» - Кингсли. У обоих было приблизительно равное число сторонников, остальные два кандидата, исключая нынешнего Министра, едва наскребли по 5 – 8% голосов на брата. Скримджер попытался было «отвоевать» упущенную власть, вернув под эгиду Магической Британии отколовшуюся во время первой магической войны Ирландию. Преданная Министру элитная команда из спецподразделения Грюма должна была инсценировать переворот в Ирландском Министерстве с последующим присоединением «благодарных» магов зелёного острова к Британскому Сообществу, но… Министр недооценил недоверие к себе со стороны Министерств остальных стран. Бунт был задавлен на корню, а Руфус открестился от своего бывшего союзника, объявив Грозного Глаза, свихнувшимся на власти маньяком. В конечном итоге это не спасло Скримджера – после нескольких месяцев жарких споров в Визенгамоте и Совете Лордов Министру был объявлен импичмент. Аластор, возмущённый таким предательством с его стороны, задействовал припрятанный в Британском Министерстве артефакт, вызывающий древнее разрушающее всё на своём пути зло…
Тогда, пытаясь обезвредить проклятую вещицу, погибла почти половина группы Кингсли, да и сам он был тяжело ранен, а Соважу, который прикрывал плетущих сложную вязь заклинаний Невыразимцев, обезвреживающих «Зеркало Баала», досталось больше остальных. Зельевар снова нахмурился, вспоминая момент, когда читал копию истории болезни, доставленного в Св. Мунго аврора. Тогда его поразило одно несоответствие: по первым записям было видно, что Кэннет Соваж умирал… а уже через неделю его выписали из госпиталя для дальнейшей реабилитации. Иногда Севу казалось, что там не обошлось без… но он гнал прочь подобные мысли, списывая их на развившуюся паранойю.
Кстати, о паранойе. Он всё же исхитрился подлить крестнику Веритасерум во время прошлогодних Рождественских каникул, которые тот проводил в школе, но так ничего и не смог у него выяснить. Видимо, Драко на самом деле был знаком с «Ночным Охотником» только понаслышке… Северус ведь не мог знать, что Грин-де-Вальд имел звание Мастера Зелий и решил проблему с антидотом к Сыворотке Правды незадолго до своего ареста, а от него этот секретный рецепт получили и его ученики. Так что применять к ним Веритасерум было совершенно бесполезно.
Сам зельевар, хоть и стал, по рекомендации Дамблдора, председателем Визенгамота, по-прежнему преподавал Зелья в Хогвардсе и являлся деканом Слизерина, но в связи с увеличившимся количеством студентов в школе вёл занятия только у пятых-седьмых курсов, оставив младшекурсников на своего помощника. Постепенно так напрягавшие его обязанности общественного деятеля стали привычной рутиной, авторитет в Магическом Сообществе рос. К нему с уважением прислушивались даже старые маразматики из Совета Лордов, прежде брезговавшие полукровкой.
А предвыборная кампания всё набирала обороты, и вот завтра, во вторую годовщину Битвы за Хогвардс, должны были быть объявлены её итоги. Причём Соваж был прав – у Люциуса были все шансы стать следующим Министром Магии. Вот только предполагалось, что об этом знают всего трое: Люц с Северусом и… Кингсли. Всё остальное Магическое Сообщество, по идее, должно было считать, что Шеклболт и Малфой соперничают из-за кресла Министра.
Буквально месяц назад и сам Люциус считал так же, но однажды зимним вечером в Малфой Менор, где в выходные дни прятались от всего доставшего их мира уставшие партнёры, влетел… Фоукс с письмом от Кингсли Шеклболта с просьбой о встрече. Заинтригованные друзья-любовники открыли ему камин в кабинете и с хорошо скрываемым удивлением следили, как почти через секунду в нём показался красивый сорокалетний маг, цепким взглядом чёрных глаз окинувший пространство, прежде чем шагнуть из зелёного пламени на толстый персидский ковёр. После Битвы этот член «Ордена Феникса» как-то незаметно отдалился от них, а потом их разделила предвыборная гонка. И вот бывшие Пожиратели заинтригованно ждали объяснений, что же могло привести их соперника в это поместье. Главный Аврор, занявший эту должность после военно-полевого суда над Грюмом и применения к тому Поцелуя Дементора, не стал их разочаровывать и выразился максимально кратко:
- Я хотел бы предложить вам, Люциус, свой голос и голоса моих последователей на этих выборах.
- Постойте, Шеклболт. Вы что, отказываетесь от предвыборной гонки?
- Я не могу не участвовать в выборах. Если я сейчас сниму свою кандидатуру, найдутся люди, которые объявят выборы сфальсифицированными, и тогда представители Международного Магического Сообщества получат право совать свои длинные носы в каждую щель на территории Британии. Но… я могу проголосовать сам и отдать голоса своих сторонников вам, Люциус.
- Вы добровольно отказываетесь от поста Министра? Но почему?
- Скажем так, меня не устраивают условия. Кроме того, снобы из вашего Совета Лордов, который, вроде бы не обладая официальной властью, ухитряется исподтишка вертеть всей политикой в Британии, ни за что не признают незаконнорожденного сына бельгийского мага и дочери африканского бокора своим предводителем. А третья магическая война нам ни к чему.
- Ты и сам не веришь в эту галиматью, Кингсли, - Северус, решивший до конца прояснить ситуацию, наступал на товарища по оружию, пытаясь прояснить его истинные мотивы. - Они признали меня, поддерживали Лорда. Совет уважает тебя как мудрого и сильного мага. В чём на самом деле загвоздка, Кинг?
- Меня не устраивает четвёртый пункт Магического Обязательства.
- Это тот…
- Да, в котором говорится, что Министр в обязательном порядке должен состоять в браке и иметь наследника.
- Так в чём дело? Женись и заделай какой-нибудь красавице или красавцу ребёнка…
- Благодарю покорно, но свою личную жизнь выставлять на всеобщее обозрение я не намерен.
Как ни пытались тогда Снейп с Малфоем вытянуть что-либо из своего конкурента-союзника, им так и не удалось ничего узнать. Это напрягало. Как хорошо было известно слизеринцам, бесплатный сыр бывает только в мышеловке, и от более чем щедрого предложения Шеклболта стоило ожидать подвоха. Но по мере того, как Главный Аврор излагал требования, на которых он собирался с ними сотрудничать, их тревоги успокаивались, а в глазах всё чаще мелькало глубокое уважение к продумавшему всё Кингсли. И в самом деле, идея была великолепной, а главное, подобный расклад устраивал все слои общества. Люциус получал власть с шансом изменить что-то в Магическом Мире. Сев – адекватный чиновничий аппарат Министерства, который больше не будет вставлять палки в колёса работе вверенного ему Визенгамота. А Кингсли… личную свободу с немалыми полномочиями и возможностью исподволь влиять на мировую политику, оставаясь при этом в тени. В общем, после двух-трёх часов обсуждения условий сотрудничества договорённость между сторонами была достигнута. Как Кингсли ни уворачивался, партнёры смогли настоять, чтобы одним из пунктов его перед ними обязательств была помощь Аврората в розыске «Ночного Охотника». И вот завтра стоило ждать результатов от их альянса. Хотя – Соваж был прав – при подобном раскладе у других кандидатов просто не было шанса победить.
- Северус… Северус… Ты не в Гренландию мыслями умчался? – Люц, видимо, уже не в первый раз пытался привлечь внимание задумавшегося зельевара.
- Нет, он строит планы по завоеванию мира, - насмешливо поддел его Соваж. - Да-а, мы, в конце концов, будем сегодня тренироваться или нет? А то у меня ещё вчерашние контрольные работы седьмых курсов не проверены.
Сев с Люциусом быстро собрались и боковыми коридорами, чтобы не привлекать к себе внимания студентов, отправились в Дуэльный зал.
Вышли они из него только через несколько часов, усталые, но довольные. Физическая усталость, как ни что другое, помогала отогнать мрачные мысли и чувство вины, ставшее их спутником на протяжении последних двух лет.
А на следующий день Малфоя ожидали восторги и поздравления с победой на выборах, торжественные мероприятия в Министерстве с обязательным многословным словоблудием и море слащаво улыбавшихся лиц, норовивших привлечь внимание Министра или, на худой конец, его партнёра. Подписание Магического Обязательства и инаугурация были обставлены с обычной помпой. Им не удалось перекинуться даже парой слов наедине, а после обеда Люца вызвал ректор Магического Университета, в котором учился Драко. Старому хитрецу что-то было нужно от новоявленного Министра, и он настоял на немедленной встрече. Сева же закрутили рутинные обязанности декана и штатного зельевара школы. К тому времени, как обоим удалось вырваться в Малфой-Менор, время близилось к полуночи, но насладиться стряпнёй Малфоевских эльфов и выспаться им не пришлось. Как только Северус присоединился к другу в столовой, перед двумя мужчинами материализовался домовой эльф в опрятной тунике с вышитым гербом Рочестеров на груди:
- Лорд Малфой, лорд Принц, мой хозяин просить вас сейчас посетить его в поместье.
- А до утра это подождать не может? – с усталым вздохом поинтересовался Сев.
- Хозяин велеть прийти срочно. Это очень, очень важное дело! – ушастое создание, почувствовав недовольство магов и их нежелание никуда отправляться на ночь глядя, сложило ручки в умоляющем жесте и подняло на волшебников огромные, полные мольбы глаза, - Хозяин сказать, чтобы вы идти обязательно.
- Хмм, что могло ему понадобиться в такое время? – Люц устало потёр виски руками: его голова просто раскалывалась после такого насыщенного событиями дня, и больше всего ему хотелось, как можно скорее оказаться в собственной постели, в кольце таких родных и надёжных рук любимого.
- Мерлин его знает. Но Рочестер не стал бы дёргать нас по пустякам, - Северус перевёл взгляд на домовика и спросил: - Надеюсь, камин в поместье твоего хозяина будет открыт?
- Да, лорд Принц! Конечно, лорд Принц! Камин открыт. Фарги сам слышать, как хозяин открывать доступ через камин!
- Хорошо…
Партнёры выбрались из-за стола и, воспользовавшись Летучим порохом, отправились с визитом в Белую Крепость, вот уже больше тысячи лет являвшуюся резиденцией самого древнего чистокровного рода в Британии.
Их ждал большой сюрприз, а точнее, весь Совет Лордов в полном составе вкупе с гоблином, с трудом удерживавшем в руках толстенный старинный фолиант, в котором Люциус с нарастающей тревогой и нехорошим предчувствием узнал «Свод Магических Законов».
- Лорд Рочестер, мы рады видеть вас и всех членов Совета в добром здравии. Я не знал, что сегодня должно было состояться собрание, - Люц испытующе посмотрел в глаза старому, всегда симпатизировавшему ему магу. Северус же лишь молча поклонился, присоединяясь к словам друга.
- Речь пойдёт о подписанном вами, Люциус, сегодня Магическом Обязательстве, - Рочестер подошёл к вновь прибывшим, чтобы поприветствовать их, и тихо, почти не разжимая губ, прошептал: - Ты хоть читал все пункты этого документа, прежде чем подписать его?
- Да.
Сев как бы невзначай прикрыл беседовавших магов от любопытных глаз остальных собравшихся и так же тихо, как и хозяин спросил:
- А в чём дело?
- Сейчас поймёте, - старик развернулся лицом к сидевшим за круглым столом членам Совета и, жестом предложив партнёрам присоединиться, продолжил уже в полный голос. - Мы собрались здесь, чтобы обсудить четвёртый пункт Магического Обязательства, подписанного сегодня лордом Малфоем. Люциус, вы в курсе, что следуя ему, каждый Министр обязан состоять в браке и иметь наследника?
- Я состою в партнёрских отношениях с присутствующим здесь лордом Принцем и уже имею наследника от предыдущего брака. Не понимаю, в чём тут может быть проблема? – блондин подобрался, как хищник перед прыжком, почувствовав, что сейчас услышит что-то совсем для себя неприятное, но, как ни прокручивал в уме варианты надвигающейся катастрофы, о приближении которой уже трубила его интуиция, так и не смог ничего обнаружить.
- Да, в данном случае, партнёрство приравнивается к браку, и даже в Своде Законов от 995 года есть поправка, что оба партнёра могут иметь равные права, но… Люциус, как выяснилось буквально сегодня утром, Драко Люциус Малфой-Блэк, лорд Блэк не может стать вашим наследником. Его просто не примет Магия. На общем Генеалогическом Древе в Стоунхендже эта ветвь считается отданной в чужой род, и ни он, ни его потомки не могут наследовать вам.
Люц стоял, как громом поражённый, и не знал, что ответить. Чего-чего, а такого они с Северусом даже предположить не могли. Его сын не являлся наследником?! Да с какой стати?!
- Простите, милорд Рочестер, но это невозможно! Драко – мой и Северуса единственный наследник, и ни я, ни он не проводили ритуалов, которые могли бы вывести моего сына из рода. Всё, что было мною сказано Тёмному Лорду – лишь попытка избежать гибели и защитить сына.
- И тем не менее, это так. Спорить с Магией бесполезно. Если она что-то не признаёт, с этим поделать уже ничего нельзя. Но я вынужден вернуться к нашей проблеме. У вас нет наследника, и вы подписали Магическое Соглашение. Магия такого уровня не прощает нарушений Договора, пусть даже и невольных. В течение шести месяцев вы обязаны вступить в брак, и ваш избранник или избранница должны носить ребёнка к окончанию этого срока.
Блондин, едва удерживая на лице привычную маску холодного интереса, повернулся к партнёру. В глазах Сева, непроницаемых для остальных, но открытых для любимого, плескалось что-то очень близкое к панике. Вот ТАКОГО они точно не ожидали услышать и уж вовсе никогда не задумывались о деторождении. Оба считали Драко сыном. Да и… деятельность Пожирателей и шпионов не располагала к долгожительству. Наконец, зельевару удалось вернуть временно утраченный дар речи, и он достаточно спокойным, но внезапно охрипшим голосом поинтересовался:
- Шесть месяцев - это обязательное условие?
- Да, но это ещё не всё. По закону от 1368 года, ни Министр, ни председатель Визенгамота не могут быть младшими партнёрами в браке, и именно данные партнёры обязаны обеспечить рождение наследника, или, в вашем случае, наследников.
Северус предостерегающе сверкнул глазами и, выпятив подбородок, поинтересовался:
- А если я уйду с поста председателя Визенгамота?
- Я сожалею, лорд Принц, но если ваша отставка не будет принята большинством голосов – а я вам гарантирую, что это именно так и будет – вы обязаны остаться на этой должности до тех пор, пока прошение не будет удовлетворено. Исключение составляет лишь вновь возникшие несовместимые с жизнью болезни и проклятия.
- Любое решение Визенгамота может быть опротестовано.
- Да, но только через пятнадцать лет. Так гласит закон, принятый вашим Министерством в 1543 году, - откуда-то со стороны послышался скрипучий голос позабытого за время спора гоблина. Северус с удивлением заметил, что в глазах этого волшебного существа на мгновение мелькнуло злорадство. Конечно, он знал, что сотрудники Гринготса недолюбливают волшебников-людей, но тут ощущалось что-то, лично задевшее гоблинов.
- Кроме того, перед вступлением в должность вы оба были освидетельствованы колдомедиками в Св. Мунго. У меня для вас неутешительные сведения. Хоть каждый из вас находится в великолепной форме и может вполне стать отцом, и даже не одного ребёнка, но травмы, полученные в течение жизни и последствия проклятий, не дадут ни одному из вас выносить их самостоятельно. Это просто опасно для вашей жизни. Вероятность гибели любого из вас в случае такой попытки – 90%.
Люциус с Севом переглянулись, мозг каждого из них лихорадочно просчитывал варианты того, что могло бы помочь им выбраться из этой ловушки. Зельевару даже на минуту показалось, что Шеклболт, когда пришёл к ним месяц назад, знал о выходе Драко из рода, но бывший шпион тут же отбросил это подозрение. И впрямь, откуда Главный Аврор мог знать то, о чём даже не догадывался глава рода Малфоев. Да они с Люцем и не могли этого знать. С тех пор, как Тигрёнок скрыл своими чарами имя Драко в Книге и на гобелене, оно там так и не восстановилось. Об этом тоже стоило подумать, но не в данный момент. Сейчас партнёры лихорадочно искали выход из сложившегося положения и… не находили его. Всё было точно, как будто кто-то специально подстроил подобное стечение обстоятельств, не подкопаешься.
Найти лазейку в Законах так и не удалось, хотя искренне сочувствовавший друзьям лорд Рочестер и пытался помочь. Остальные же члены Совета явно пребывали в приподнятом настроении. Ещё бы: не прилагая усилий, им практически удалось загнать в ловушку двух Героев, которых вот уже два года, тщетно пытались припереть к стенке все озабоченные благополучным устройством своих отпрысков родители. И, самое главное, никто, кроме членов Совета, этого не знал, а они дали слово Рочестеру, что не вынесут за пределы его Крепости данную информацию.
Как ни изворачивались Малфой со Снейпом, как ни пытались хотя бы увеличить временной промежуток отсрочки, Совет принял решение, озвученное для них лордом Рочестером:
- В течение полугода вы оба либо должны жениться и предоставить доказательства, что ваши супруги ждут детей, либо… создать Тройственный союз, в котором у вас будет один супруг на двоих. При этом зачатие наследника также является обязательным условием, - старый лорд отозвал в сторону всё ещё до конца не пришедших в себя после такого поворота событий магов и тихо, так, чтобы слышали только они, добавил: - Единственное, что я могу для вас сделать, это заткнуть членам Совета рты, чтобы они не распространялись о нашем решении, и избавить от приближающихся сюда Паркинсона и Прюетта. Быстрее! Камин в соседней комнате ещё пять минут будет подключён к Сети.
Партнёры едва успели ретироваться, прежде чем на них не набросились с брачными предложениями члены Совета. И никто – ни старые пердуны из Совета, ни беглецы – не заметили маленькую летучую мышку, притаившуюся под потолком зала.
Когда представители древних родов наконец-то покинули дом Рочестера, а нетопырь, скрывавшийся в совещательной комнате, вылетел в окно, из потайной двери, скрывавшейся в нише за гобеленом, вышел человек в чёрной мантии и задумчиво проговорил:
- Вот есть у меня такое ощущение, что я ещё пожалею, что согласился участвовать во всей этой авантюре, да ещё и втравил в неё вас, Брендан.
Устало откинувшийся на спинку кресла лорд Рочестер добродушно усмехнулся, протягивая таинственному гостю бокал с вином:
- А я, наоборот, получил море удовольствия. Похоже, склонность к теневым играм передалась моему покойному сыну именно от меня. Ну-у, не надо быть таким пессимистом. Это недостойно самого таинственного начальника самого секретного отдела Министерства. Да-а, кстати, как там поживает преемник моего сына на посту начальника Отдела Тайн?
- Да что ему сделается? Такие, как он… в воде не тонут.
- Что, так достал?
- Не то слово. Он подвёл под сокращение старика Берка, помните такого?
- Да уж, аналитик от Мерлина. Помню, сколько мой сын уговаривал его пойти работать к нему в отдел. И что?
- Взял на его место какого-то троюродного племянника Скримджера.
- Мда-а, и как ты теперь без помощи аналитического отдела справляешься?
- С тех пор, как по их вине едва не погиб мой оперативник, я завёл собственных аналитиков, а побывавший у вас сегодня наш новый Министр, которого мы с Кингсли поддержали на выборах, пообещал решить вопрос о выведении Невыразимцев в самостоятельный отдел, не подчиняющийся Паркеру.
- Хм-м, «развод и деньги пополам»?! – старик явно наслаждался разговором.
- Да пусть подавится, жополиз Мордредов, главное, чтобы он перестал лезть в наши дела, а материальную базу мы себе и новую добудем. У меня всё равно артефактологи лучше, чем у него.
- Ну-ну, Мерлин вам в помощь. А Люциуса с Северусом вы всё же не очень обижайте. Не знаю, чем они уж тебе так насолили, но… они по-своему очень неплохие люди.
- Не волнуйтесь, Брендан, всё под контролем, - таинственный незнакомец поставил пустой бокал на каминную полку. - Спасибо, вино было великолепным. К сожалению, мне пора. Надеюсь увидеться с вами в более спокойной обстановке, - рука гостя уверенно зачерпнула из мраморной шкатулки Дымолётный порошок, и уже через секунду в камине полыхало зелёное пламя.
- Взаимно. Передавай привет… сам знаешь кому. Хотел бы я пожелать здравия этому манипулятору… ну, да ладно. До встречи.

Когда Сев с Люцем вышли из камина в Меноре, было уже четыре часа утра. Несмотря на усталость, оба понимали, что ложиться спать сейчас – верх неблагоразумия. Учитывая наследия древних чистокровных родов и их заинтересованность в вопросе, обычная Защита Малфой Менора могла не выдержать массированного натиска желающих породниться глав родов, поэтому оставшиеся несколько часов они потратили на её укрепление. К тому времени, как друзьям удалось всё закончить, Люциуса уже дожидалось десяток срочных посланий из Министерства, а Сев почти опоздал на завтрак в Хогвардсе. Пройдя через камин в свои покои, он, как смерч, пронёсся по пустынным коридорам и степенно вошёл в Большой зал через преподавательскую дверь.
Первое, что бросилось ему в глаза, было большое количество сов, летавших по помещению. Второе – повышенное внимание всех находившихся в зале к его персоне и нездоровый интерес, светившийся в их глазах. Третье – выражение сочувствия и даже сострадания, написанное на лице директрисы.
По привычке проигнорировав направленное на себя внимание, декан Слизерина прошёл к своему месту за столом и, усевшись между Макгонагалл и Соважем, тихо поинтересовался:
- Что за ажиотаж?
- Северус, ты свежий выпуск «Ежедневного Пророка» видел? – Минерва подтолкнула к нему раскрытую на переднем листе газету, а преподаватель ЗОТИ как-то неловко-сочувственно похлопал по плечу, отводя глаза.
Зельевар перевёл взгляд на передовицу «ЕП», и по его телу, буквально от лица и до пят, пробежала горячая волна гнева. На первой странице мерцающими буквами светился заголовок: «Герои Магического Мир, ищут своих избранников!!! » А дальше – на двух страницах в мельчайших подробностях, со ссылками на Магические Законы, пересказывались все события встречи в Белой Крепости. И всё это было приправлено восторженно-издевательскими комментариями Риты Скиттер. Да-а, определённо, интерес к его персоне преподавателей и студентов, был обоснован. Не успел Северус опомниться и просчитать весь вред, нанесённый им с Люцем этим… опусом, как в Большой зал хлынул второй поток сов, в этот раз уже с метками различных магических семей на лапках. Они направлялись ко всем чистокровным студентам и даже части полукровок, чей возраст достиг хотя бы… пятнадцати лет. Зельевар похолодел. Одно дело – разбираться с восторженно настроенными дурочками, которые вбили себе в голову, что влюблены в Героя, а другое – отбиваться от поддерживаемых главами их родов наследников, которые точно знают, чего хотят. В зале повисла гробовая тишина, иногда прерываемая лишь шелестом пергамента да уханьем какой-либо замешкавшейся совы.
И тут в окно влетел сокол, державший в лапках ярко-красный конверт Громовещателя. Северус не сразу понял, что тот направлялся к нему, иначе настырной птице могла бы светить геройская гибель от руки адресата, а потом… потом было уже поздно. Письмо открылось, и над преподавательским столом зазвучал такой знакомый насмешливый голос, ставший только глубже и притягательней за прошедшие два года:
- Охота на Героев открыта. Форы у вас нет. Наслаждайтесь!
Притихший зал внезапно наполнился звуком крыльев множества маневрировавших в узком пространстве окна птиц, и в помещение влетела огромная стая сов, воронов, чаек, которая на полной скорости неслась в сторону преподавательского стола со свитками в лапах на перевес. Зельевару удалось скрыться только с помощью Соважа, вовремя поставившего вокруг них щит. Малфою в Министерстве не так повезло.

В блёклом свете зарождавшегося ветреного мартовского дня в старой части Лондона возле одного заброшенного невесть когда дома, который, несмотря на старания множества заинтересованных лиц, никак не могли ни снести, ни продать, буквально из ниоткуда материализовался молодой человек в кожаной, похожей на байкерскую, куртке, и неспешным шагом направился к зданию. По мере того, как он удалялся с малолюдной улицы, с его одеждой происходили странные метаморфозы. Короткая куртка удлинялась, меняя цвет и текстуру, и вот уже на первой ступеньке лестницы в подвал стоял маг в тёмной, скрывавшей лицо и фигуру мантии. На мгновение чудом вырвавшийся из-за тяжёлых свинцовых туч лучик света проник сквозь полусгнивший козырёк, когда-то защищавший спуск от дождя, и осветил лицо парня, заставив того прищурить зелёные, постоянно меняющие оттенок глаза. Губы таинственного незнакомца тронула едва заметная улыбка, он на секунду замер, подставив лицо так редко радовавшему его в зимние месяцы солнцу, но потом, словно опомнившись, провёл ладонью по пересекавшему левую щёку шраму и завершил преобразование, полностью скрыв свои черты под глубоким капюшоном. Миг – и отвлекающие зеркальные чары редкой, придуманной им самим модификации довершили дело. А через несколько минут по боковому коридору, обходящему десятой дорогой атриум Министерства Магии, уже шёл волшебник в мантии невыразимца. Немногие пользовавшиеся тем же путём, что и он, маги делали вид, что не заметили проскользнувшую мимо них, словно тень, фигуру. Работники этого таинственного отдела, хоть и вызывали неудержимое любопытство, но… лезть к ним с праздными вопросами не рекомендовалось категорически. И не потому, что это кто-то кому-то приказал, просто… их без серьёзных на то оснований старались не трогать. Себе выходило дороже.
А юноша по изученным за эти два года вдоль и поперёк ходам и переходам привычно вышел в знакомый уже нам тупик, проведя правой ладонью по стене, мысленно произнес слова пароля и вошёл в образовавшийся проём. За этой дверью когда-то его ждали трое друзей: Кингсли, Кассиус и Кэннет, к которым восхищённые его способностями экзаменаторы и принесли изобретённую им карту. Тогда юноша впервые за прошедшие шесть тяжёлых для него месяцев смеялся по-настоящему, до всхлипываний и колик в животе, а когда ему предложили вступить в славные ряды Бойцов-Невидимого-Фронта, с радостью дал согласие на эту авантюру. С этого момента утекло много воды. Занятия с лучшими специалистами Магического и Маггловского мира отточили его таланты, постоянные тренировки в магическом бое и боевых искусствах сделали практически неуязвимым, а участие в сложных операциях дало бесценный опыт. Имя «мистера Джонса» - одного из таинственных сотрудников «Тени» потихоньку обрастало легендами, он заслужил уважение работавших здесь людей. С шефом же их связывали странные отношения, они безоговорочно доверяли друг другу, но с регулярностью раз в одну-две недели ругались так, что маги, работавшие в отделе, прятались по кабинетам, опасаясь попасть под горячую руку двух не сошедшихся во мнении лидеров. Обычно после такой встряски и рождались гениальные решения мучивших Невыразимцев проблем, а затем всё начиналось по новой. Неудивительно, что через год к своему другу присоединились и остальные «охотники», по праву заняв в Отделе должности аналитиков и параллельно заканчивая образование в Магическом Университете. Маркус тоже посещал некоторые предметы этого учебного заведения, но исключительно на заочной основе, он ведь, в отличие от друзей, был полевым агентом.
За прошедшее время здесь кое-что изменилось: появился маленький холл, в котором сидела секретарша «Тени»:
- Шеф у себя?
- Да, Джонс, проходи, он тебя уже заждался. Что-то ты сегодня чуть не опоздал?
- Да так, были дела, - туманно ответил вновь пришедший, задумавшись о чём-то своём, но через секунду уже вновь улыбнулся девушке и добавил: - Впрочем, «Тень» в курсе. А что сегодня вечером делает красивейшая ведьма во всём Министерстве?
Обаяние мага-иллюзора было включено на полную катушку, но бывшая когтевранка Гвиннет Скайлайт стала личным секретарём начальника Невыразимцев не за красивые глаза и точёную фигурку (хотя и то и другое в наличие имелось). В своём деле она была специалистом не хуже, чем лучший оперативник отдела, вышеназванный «мистер Джонс». Девушка имела просто кукольную красоту и голосок нимфы, и мало кто принимал красавицу всерьёз, но она обладала поистине фотографической памятью, немалыми аналитическими способностями и редким даром «разговорить» любого. И её способности не раз приносили немалую пользу отделу. В своём роде она была уникумом… как и остальные сотрудники этой таинственной организации. В её компетенцию входило, кроме всего прочего, и обязанность собирать всевозможные слухи и сплетни, циркулирующие в Министерстве и Аврорате. И она великолепно с этим справлялась, ухитряясь найти в той помойной яме, именуемой чиновничьим аппаратом Волшебного Мира, крупицы ценной информации. С Марком её связывали приятельские отношения. Они никогда не были близки, но часто изображали влюблённую пару, чтобы отвадить друг от друга назойливых поклонников, даже в этом, довольно засекреченном месте, ухитрявшихся их доставать. Отсюда и были все эти двусмысленные шуточки, которые эти двое привыкли отпускать в присутствии посторонних и невольно перенесли на постоянное общение. Но в этот раз Гвин не успела ответить что-либо насмешливо-остроумное, как со стороны кабинета её шефа раздался его ехидный голос:
- А путь самой красивой ведьмы в этом бедламе сегодня вечером лежит в архив Аврората. Мне нужны все сведения о происшествиях, подобных вчерашнему. Здравствуй Марк. Проходи в мой кабинет.
- О, нет! Шеф, там опять этот старый мерин Аарон Боунс будет распускать руки и посматривать на меня масляным взглядом! Давайте, я закажу подборку по всем аналогичным случаям, произошедшим в Британии и Европе, а ваши «Лиса» и «Филин», пусть во всём этом разбираются. В конце концов, это они у нас аналитики… - секретарша очень натурально изобразила на хорошеньком личике, выражение à la «беззащитная блондинка нуждается в помощи рыцаря», но у её начальника на подобные уловки был иммунитет.
- Архив, Гвиннет, архив. У наших аналитиков практика в Магическом Университете, они вернутся только через неделю. И к этому времени у меня уже должны быть все возможные в нашей ситуации сведения.
- Вчерашнее?! За неделю отпуска я что-то пропустил? – юноша, уже почти переступивший порог кабинета своего шефа, обернулся и переводил взгляд с одного своего собеседника на другого.
- Да так, пустячок… на жизнь нашего свежеизбранного Министра покушались.
- Что с ним? Кому он успел перебежать дорогу за три недели работы? – вопросы были заданы абсолютно безразличным тоном, но на мгновение в зелёных глазах промелькнула тревога.
- Да небольшая царапина. Его спасло чутьё на опасность и собственная мгновенная реакция. Да уж, одного из предводителей бывших «головорезов Тёмного Лорда» сложно застать врасплох, к тому же авроры из охраны сработали профессионально. А вот, кому насоли-ил… это вопрос. Учитывая его славное боевое прошлое, в список может входить треть магического населения Британии и ещё неизвестно сколько магов со всего мира.
- Ну, так пускай Аврорат и расследуют покушение.
- Так-то оно так, но… ни один магический прибор не смог засечь угрозу, даже сейчас эксперты не берутся сказать, что это было. Просто прямо перед Министром внезапно материализовалось какое-то огненное существо, похожее на маленького человека и, буквально испепелив на своём пути двух охранников, потянулось к Люциусу. Что характерно, заранее почувствовали его приближение только Малфой со Снейпом. Последний просто не успел добежать до партнёра, но одновременно с «Агуаменти», запущенной тем, выпустил Замораживающие чары. Это задержало огненного демона, а потом подключились авроры.
- И они смогли справиться со стихийным духом?
- Так было написано в отчёте, но Кингсли разговаривал с Министром и председателем Визенгамота, те считают, что существо само исчезло, когда осознало, что его первая атака не достигла цели. Во всяком случае, никакого видимого вреда заклятия, насланные на него волшебниками, ему не нанесли.
- И?
- Ты – стихийный маг, Мастер Иллюзий…
- Это – приказ участвовать в расследовании происшествия? – Марк испытующе вглядывался в глаза начальника. Упоминание двоих мужчин, так жестоко поступивших с ним когда-то, до сих пор приносило ему боль. Он старался не находится даже в одном помещении с ними, если этого не требовали интересы Отдела, но… юноша великолепно понимал всю серьёзность произошедшего и знал, что не сможет оставаться в стороне, если этим двоим будет грозить смертельная опасность. И дело было вовсе не в приказах начальства. Просто… он не мог допустить их гибели. Не мог, и всё.
- Как прошла твоя встреча с Монкваром?
- Хмм, предполагалось, что у меня был о недельный отпуск, и всё, что я в это время делал, не касается работы.
- Угум, исключая то обстоятельство, что артефакт, украденный при перевозке из французского отделения Гринготса, будет почище едва не уничтожившего в прошлом году Кэна «Зеркала Баала».
- А меня вот интересует, как «кольцо Дракулы», конфискованное после смерти Зерга, оказалось на хранении в Гринготсе?
- Успокойся, Международный Аврорат уже взял дело в свои руки. Кингсли тоже в этом участвует. Меня интересует другое. Судя по заявлению Димитрия Крама и Жиля Лемарка, Монквар дал им наводку на заговорщиков, но среди них не было исполнителей ограбления. Что это значит?
- Да так, ничего. Не волнуйся, Шеф, больше они на нашем горизонте не всплывут.

Марк улыбнулся, вспоминая прошедшие три дня. Не успел он тогда отоспаться после предыдущего головоломного и опасного для жизни задания любимого Отдела, и засесть за расчеты спецэффектов трюка, которые уже давно обещал Кэсу, как его вызвал Роквар и попросил помочь своему брату в одном щекотливом деле. Ну-у, дело было щекотливым вовсе не для гоблинов – они-то как раз за возвращение украденного у курьера после того, как они его уже выдали, артефакта, получали немалое вознаграждение. Занимался этим делом один из лучших «ищеек» банка, а по совместительству друг Марка – Теодор Зоррейн, но поскольку подобные случаи на протяжении полутора лет несколько раз уже происходили в Магическом Мире и каждый раз оставались не раскрытыми, Роквар решил подстраховаться. Уж больно опасным был артефакт. Курьер, которого уже допросили все, кому не лень, за прошедшие с момента похищения два дня был в маловменяемом состоянии, но один момент его воспоминаний заставил Маркуса усмехнуться. Похитители хорошо подтёрли тому память, и бедняга не помнил ничего, кроме того, что по дороге из Гринготса познакомился с какой-то красивой дамой и зашёл с нею в кафе пообедать. Что было дальше, он не знал. Соответственно, найти похитителей не представлялось возможным… для всех, кроме «Охотника». Преступники предусмотрели всё, кроме отражения в зеркале, мельком виденное незадачливым курьером. В нём отражались ничем не примечательные посетители кафе и авроры не обратили на него внимания, но Марк успел заметить быстро исчезнувшее лицо женщины, подозрительно напоминающей «Леди Шпильку». А учитывая образ жизни и навыки сей «дамы», такое совпадение могло быть очень… многообещающим. У Эдны Зоррейн ещё сохранился портключ, отданный ей когда-то Гелертом, и уже через пару часов любопытная летучая мышка и невозмутимая ворона изучали хорошо замаскированную вырубленную в скале крепость, когда-то являвшуюся убежищем «Ночных волков», а нынче – жилищем «сладкой парочки» «Крыс-Шпилька». Как оказалось, незваным гостям были рады. Любовники-напарники промышляли кое-чем последние полтора года, причем даже не из-за необходимости заработать себе на жизнь. Снейп с Малфоем своих людей не обижали, и у тех был достаточный запас средств, чтобы безбедно прожить лет двести. Но бывшим «головорезам» не хватало адреналина, и они с удовольствием проворачивали аферы и ограбления, но никогда не перебегали дорогу гоблинам. Инстинкт самосохранения крепко впитался в их кровь. В этот же раз они подрядились украсть артефакт, уже не находившийся под защитой банка, и всё бы было хорошо, но им не нравились заказчики, а уж когда парочка поняла, что имеет дело с «Кольцом Дракулы», то сразу почувствовала, что дело пахнет жареным. Во-первых, отдавать артефакт подобного рода в руки фанатиков, борющихся за власть, было просто сумасшествием, а во-вторых, исполнителей в таком деле обычно в живых не оставляли. Своих людей в Аврорате и банке у «головорезов» не было, поэтому, появлению Марка и Тео они были рады. В общем, на переговоры и разведку убежища ушло всего несколько часов. А вот на то, чтобы проникнуть в хорошо защищённое поместье заказчиков, охраняемое не только чарами, но и небольшой, но хорошо подготовленной армией фанатично им преданных магов, ушли ещё целые сутки. Ну, а оставшееся время они очень осторожно проводили в жизнь свой план по сдаче опасной, работавшей прямо под носом у авроров и имевшей осведомителей в Аврорате группировки вместе с артефактом в руки представителей закона. Хитрость была в том, чтобы те не «потащили» за собой «Рэта» со «Шпилькой». Операция прошла удачно. «Головорезы» сумели забрать положенное им вознаграждение от заговорщиков, да ещё и свою долю премиальных от банка и отбыли в Бразилию, чтобы не мозолить глаза гоблинам в ближайшие годы, Тео получил повышение и благодарность Аврората, а «Охотник» – деньги, удовольствие от решения интересной задачи и проведения в жизнь симпатичной пакости, и… полную засекреченность своего участия в деле.
Вернулся он восемь часов назад и едва не проспал на работу. В нескольких фразах парень рассказал о своих приключениях и стал ждать, пока шеф введёт его в курс дела по нападению стихийного духа на Министра Магии и объяснит, с какой из групп следователей ему предстоит работать. Так что следующие слова любимого начальства были для него полной неожиданностью.
- Мы решили включить тебя в команду охраны Министра.
- ЧТО-О???!!! Ты с ума сошёл?! Я не смогу работать с… ними!
- Это приказ. Я знаю, что ты бы и так не оставил этого дела, но для безопасности Люциуса эксперт нашего отдела должен постоянно находится рядом с ним в официальных поездках и визитах.
- Но почему я?!
- Ты что, пропустил мимо ушей всё, что я рассказывал? Мы имеем дело со стихийным духом, а ты у нас единственный маг с данными возможностями. Кроме того, его приближения никто даже не почувствовал, хотя там были опытные авроры, съевшие собаку на охране персоны Министра. И только Малфой и Снейп, контактировавшие ранее с магом-иллюзором, что-то заподозрили и смогли остаться в живых, отразив его первую атаку. Мне продолжать?
- Но, Кэс…
- Это я тебе дома Кэс, а здесь – начальник. Ты ведь прекрасно понимаешь, что это нападение – только разведка, если они возьмутся за Люциуса всерьёз, не обладающие властью над стихийной магией волшебники будут не в силах им что-то противопоставить.
Марк, пытаясь подавить вызванную известием бурю чувств, пытался объективно, как и положено Невыразимцу, оценить информацию и решение Кассиуса. По всему получалось, что отец прав, и это единственный способ защитить Люциуса от неведомой опасности, но… по правде сказать, мысль о работе в контакте с этими двумя мужчинами (а Снейп как председатель Визенгамота и Важная-Шишка-Магического-Мира участвовал практически во всех официальных мероприятиях и зарубежных визитах наравне с Министром) вызывала в душе парня настоящую панику. Но за свою жизнь восемнадцатилетний оперативник-невыразимец привык отодвигать в сторону собственные обиды и переживания, если этого требовали интересы дела. Особенно если он сам переживал за результат.
- Хорош-шо, Твоё-Начальничье-Седалище, но только потом не читай мне нотаций. Общаться с этой парой я буду только на собственных условиях. Боюсь… они засыплют тебя жалобами… - рука юноши, словно против его воли, нырнула под ворот рубашки и сжала висевший на шее медальон, тот самый, что он едва не выкинул, когда полтора года назад обнаружил в Сноукастле. Почти целый год Марк не прикасался к этому артефакту, пока не понял, что обуревавшие его всё чаще приступы тоски по близости и ласке больше не проходят после тесного общения с многочисленными подружками, даже наоборот, ощущение отвращения к себе, возникавшее после секса с этими девицами, напрочь убивает всё полученное удовольствие, и только медальон, который он однажды непроизвольно взял в руки в разгар самобичевания, облегчает состояние. За последние полгода он прибегал к помощи артефакта всё чаще, а в последний месяц и вовсе не снимал с шеи, старательно не думая о причине своей зависимости от волшебного украшения. Заставив себя разжать руку, Маркус продолжил:
- Мистер Джонс – отнюдь не лёгкий в общении человек.
- Ничего, они тоже заинтересованы в поимке заказчиков этого таинственного нападения, так что потерпят.

И вот на следующий день в приёмной Министра появился полный, невысокий, средних лет мужчина в нарочито маггловской одежде и, лениво чавкая жевательной резинкой, сообщил опешившей секретарше:
- Мне назначено.
Главы департаментов, ожидавшие совещания, даже рта не успели открыть, как он, ловко обойдя охраняющих кабинет авроров, проскользнул внутрь.
За большим столом, где Люциус, Сев и Кингсли разбирали результаты, которые дало расследование нападения, при виде прорвавшегося наглеца, наступила тишина, а незнакомый маг, не испытывая никакой неловкости, пододвинул себе стул, усевшись на него верхом и заявил:
- Моё имя мистер Джонс. Меня послал «Тень», чтобы разобраться с кое-какими произошедшими у вас недоразумениями.
Возмущённый Люц поднялся из своего кресла, собираясь указать наглецу на выход, и тогда тот насмешливо добавил:
- О-о! Господин Министр, а вот вставать в моём присутствии вовсе не обязательно.
Дальнейшее Кэс узнал со слов Кингсли, который в лицах передал ему разговор. Вкратце всё выглядело так: неприятный хам с нарочито маггловскими замашками проигнорировал прямой приказ Министра убираться из помещения, сумел уйти от пущенных в него проклятий двух бывших Пожирателей, заморозить всю вызванную в кабинет охрану и в пух и перья разнести сделанные следователями Аврората по поводу нападения выводы. Следом он озвучил собственные заключения по атаке стихийного духа огня, которые и остановили Малфоя и Снейпа от того, чтобы проклясть мерзавца чем-нибудь необратимым…
Так и началось сотрудничество нового Министра Магии, председателя Визенгамота, являвшегося параллельно деканом одного из факультетов Хогвардса, и невыразимца, в котором просто невозможно было узнать невысокого и сухопарого юношу, которого эти двое так хорошо знали когда-то. Да-а уж, низенький, почти квадратный лысый мужчина лет шестидесяти с маленькими бесцветными поросячьими глазками и вечно мятой маггловской одеждой ничем не напоминал красивого черноволосого зеленоглазого парня. К тому же обладал нарочито грубым голосом, своеобразным чувством юмора и способностью встревать в разговоры Министра в неподходящее время. Всё это просто бесило Люциуса. К тому же, упоминаемые чуть ли не в каждом предложении маггловские поговорки выводили его из себя, и поначалу прогноз, который озвучил Кэсу Марк перед началом операции, вполне мог осуществиться, но потом… Бывшие члены Внутреннего Круга Тёмного Лорда очень быстро поняли, что хамоватый невыразимец ни разу не сорвал серьёзные переговоры и, несмотря на свою шумность и порывистость, очень профессионально, не хуже опытных авроров из охраны, отсекал любые потенциально опасные для лорда Малфоя контакты. Кроме того, этот человек, в отличие от авроров, великолепно разбирался в подводных течениях Британской Магической политики и знал, кто на самом деле вершит дела в Магическом Мире, игнорируя тех, кто изображал из себя важность и значимость, являясь на деле чужой марионеткой. Прошло три недели, пара таинственных покушений была задавлена Джонсом в зародыше, хоть ему и не удалось пока отследить источник опасности, постепенно друзья стали прислушиваться к советам грубого и язвительного волшебника и даже перестали реагировать на его нарочито наглые комментарии. Наоборот, после всеобщего слепого поклонения и повсеместных преследований потенциальных женихов и невест, а также их озабоченных благосостоянием чад родителей возможность ответить кому-то со всей прямотой, не выбирая выражений, и просто выпустить пар воспринималась как своеобразная отдушина в их выставленной на всеобщее обозрение жизни. А уж когда этот самый Джонс во время одной из пресс-конференций с журналистами сумел заткнуть рот самой Рите Скиттер, партнёры прониклись к сволочному невыразимцу невольным уважением.
Чего не ожидал сам Марк, так это того, что поначалу мучительный для него процесс общения с двумя предавшими его когда-то мужчинами станет необходим ему как воздух, а скандалы, вспыхивавшие в первые дни буквально на каждом шагу, перейдут в язвительные перепалки коллег-единомышленников. История повторялась, юноша опять невольно поддался очарованию своих любимых негодяев и, как и три года назад, их общение было завязано на иллюзиях, лжи и недомолвках. А тут ещё и хорошо ему знакомые жесты партнёров, выдающие их духовную и телесную близость, даже не замечаемые ими. Парень стал ловить себя на том, что тело, помнившее их прикосновения, словно само тянется к ним, пытаясь вернуть утраченное тепло общения. Несмотря на железный контроль над собственным сознанием, юноша вновь стал видеть те старые сны, в которых они были вместе. Ничто не могло помочь – ни встречи с подругами, ни работа до полного изнеможения. И всё это многократно усиливалось магией медальона. Чтобы напомнить себе, чем это всё кончилось в прошлый раз, юный маг снял медальон с цепочки, заменив его кое-чем другим. Несмотря на то, что он вжился в образ грубого служаки и его вроде бы ни в чём нельзя было заподозрить, парень всё же боялся разоблачения.
Напрягало и то, что опасность, которую Маркус чувствовал всем своим существом, нарастала, а он никак не мог определить её источник. Единственное, что он сумел вычислить точно, в этом заговоре каким-то боком был замешан посланец Испанского Министерства Магии. А учитывая предстоящий визит Люциуса и Северуса в эту страну… Ничем хорошим эта поездка закончиться не могла. К тому же, у Дрея и Герми началась практика, на которую их заслали аж во Французский Магический Университет, лишив Отдел чуть ли не на две недели лучшей команды аналитиков. Правда, Малфой-младший вернулся накануне – ему, не спрашивая его мнения, ректор Британского Магического Университета выбил досрочное завершение практики. Ежу понятно было, что дело в его родстве с Министром, и поначалу Драко взбеленился, собираясь устроить скандал по поводу дискриминации маглорожденной студентки, так как Гермионе пришлось в одиночку завершать их совместный проект, но подруга его отговорила.
Как выяснилось впоследствии, лучше бы он тот скандал устроил…
Ничто не предвещало дополнительных катаклизмов. Министерство готовилось к запланированному визиту Министра в Испанию. Маркус, укрепившийся в уверенности, что не только испанский посланник, но и кое-кто из его сопровождения замешан в покушения на Люциуса по самое не хочу, пытался отследить британские связи заговорщиков. Там явно прослеживались какие-то личные мотивы, но, не зная, откуда у всего этого «ноги растут», отследить их было невозможно. Причин отказаться от визита не было. И в самом деле, не назовёшь же серьёзной причиной дурные предчувствия и голос интуиции какого-то невыразимца. Оставалось только отправиться в Мадрид и там, на месте попытаться раскрыть заговор. Вот только похоже было, что усилия Маркуса по раскрытию покушения кому-то показались очень опасными, и Люциус получил официальное обращение Министра Магии Испании с просьбой исключить из своей делегации магглорожденных магов, так как это «оскорбит элиту испанской аристократии», ведь в этой стране «грязнокровки» не допускались до сколько-нибудь серьёзных постов в Министерстве. Это было прямым намёком, что такой персонаж, как Джонс, будет нежеланным гостем в Магической Испании.
На следующий же день, Люциус вызвал невыразимца в свой кабинет и просто молча протянул ему свиток с письмом своего испанского коллеги.
Джонс пробежал глазами послание и криво усмехнулся:
- Этого следовало ожидать. Моя неаристократичная внешность оскорбляет эстетические вкусы чистокровных магов.
- И вас это остановит, Джонс? – голос Министра был полон насмешки.
- Ну, что вы, господин Министр… Оскорбляет – сменим, за чем же дело стало, - и хитро усмехавшийся маг, вернув начальству пергамент, официально не рекомендовавший ему появляться в Испании, удалился.
Гром грянул, когда его не ждали, и вовсе не с той стороны. Однажды вечером, за день до отъезда, Малфой и Снейп были срочно вызваны на экстренное заседание Совета Лордов. Марк, которому туда путь был заказан, остался проводить последнюю проверку системы безопасности перед дорогой, когда его по галлеону вызвал Дрей:
«Марк, Миона в опасности».



Глава 44. Раскрытые тайны

Глава 44. Раскрытые тайны

Гермионе было скучно. Занудную, изобилующую второстепенными деталями лекцию по Арифмантике, которую перед сдачей практики повторно читал для студентов профессор Леклерк, она хорошо запомнила ещё с начала курса. К тому же, её проект не имел к этой теме никакого отношения, и девушка только зря потеряла драгоценное время, которое можно было потратить с большей пользой. Например, доводя до ума выведенную ими с Дреем формулу корреляции совокупности магических аур, позволяющую контролировать в какой-либо местности не просто применение темномагических проклятий (это-то как раз при наличии опыта и достаточной подготовки можно было блокировать так, что ни один аврор не смог бы ничего заподозрить), а изменения полярности магического фона в целом. Причём формула помогала отслеживать только действительно тёмные ритуалы, не реагируя на родовую и кровную магию, если только там не творилось что-то совсем уж отвратительное.
И надо же было мистеру Дженкинсу, ректору Британского Магического Университета, «прогнуться», освободив Дрея от практики как раз в тот момент, когда они, уже отработав саму идею, подбирали литературу для обоснованного и логичного изложения работы в письменном варианте. Работа была не такой уж сложной, но кропотливой, муторной и требовала многочасовых поисков в библиотеке. Но Герми не позволила любимому устроить скандал, который тот намеревался учинить в деканате. Привычка скрываться и не привлекать внимания к их отношениям стала второй натурой. Да и от Маркуса приходили порой тревожные вести. Кто-то, похоже, вознамерился свести отца Драко в могилу и упорно пытался добиться этой цели. Люциусу могла потребоваться помощь сына, да и отделу без аналитиков приходилось работать в авральном режиме. Вот и приходилось девушке завершать всю неприятную возню с документацией в одиночку. Время было дорого, и эта длинная трёхчасовая лекция была сейчас совсем уж некстати.
Бывшая «охотница» внезапно напряглась, незаметно обводя взглядом присутствовавших в аудитории студентов. Тренированная интуиция и чувство опасности сигнализировали, что за ней опять, который уже раз за эту неделю, пристально наблюдали. Причём тот, кто это делал, не пытался скрыть своего интереса. Герми сделала вид, что выронила перо и, прикрываясь отросшими ниже плеч за эти три года волосами, исподтишка нашла глазами статную фигуру аспиранта Юджина МакЛаггена, соискателя на звание Мастера Рун, прибывшего, как и она, из Британии для получения рецензий на свою работу у профессуры Французского Магического Университета и намеревавшегося остаться здесь на год в качестве ассистента профессора Леклерка. Девушка знала, что такая система практиковалась в Магическом Мире для того, чтобы хоть как-то исключить влияние чистокровных семейств, властью которых были оплетены все сколько-нибудь значимые Министерские уровни, на оценку способностей и знаний будущего Мастера. Красавица невольно скривила губы в болезненной гримаске, уж её-то эта самая профессура всегда рассматривала досконально, словно под микроскопом. Даже в столь прогрессивной по сравнению с остальными сферами магической деятельности было достаточно предрассудков по отношению к магглорожденным волшебникам. Правда, подозрительность и недоверие быстро сменялись уважением и симпатией, стоило только учёным несколько часов пообщаться с талантливой ведьмой. Но в данном случае интерес приехавшего пять дней назад Юджина, приходившегося двоюродным братом её однокласснику Кормаку, никак нельзя было отнести к профессиональному. Его взгляд откровенно раздевал девушку. Красавец, хороший игрок в любительский квиддич, душа компании, и любимец хорошеньких юных волшебниц и волшебников явно «положил глаз» на Гермиону. За последние четыре дня он раз двадцать постарался попасться ей на глаза. Они сталкивались буквально на каждом шагу: в столовой, в аудиториях, на семинарах и в библиотеке. При этом двадцатипятилетний второй сын лорда Рована МакЛаггена каждый раз пытался оказывать ей знаки внимания и всячески очаровывать. Девушка вежливо отвечала на приветствия и игнорировала комплементы, стараясь избежать общения с навязчивым избалованным ловеласом, но тот не собирался оставлять её в покое. Остальные студенты, уже заметившие его интерес к ней, только хихикали и заключали пари на то, долго ли продержится английская недотрога. Гермиона же и без того уставала, всё время проводя в поисках необходимой ей литературы для завершения работы. Так что назойливое внимание самовлюблённого павлина, уверенного, что стоит ему только поманить пальцем, как любые девушка или парень упадут к его ногам, просто бесило «охотницу». Сказывалось постоянное напряжение, волнение за любимого и его семью, за жизнь лучшего друга, по уши увязнувшего в опасном деле. К тому же, они с Дреем впервые за почти три года разлучились так надолго. В общем, девушка как манны небесной ждала, когда же пройдут последние два дня, и она, наконец-то сдав работу на рассмотрение, будет свободна… А то порой ей очень хотелось применить к назойливому поклоннику что-нибудь из арсенала приёмов покойного Гелерта. Буквально сегодня утром она поймала себя на мысли, что, пытаясь отвязаться от сыплющего комплиментами красавчика, вполне серьёзно просчитывает, как максимально эффективно выстроить каскад боевых проклятий, которыми она хотела бы его угостить, чтобы уложить в местный магический госпиталь на всё оставшееся до конца практики время. Причём эта мысль вызывала у неё чуть ли не физическое удовольствие.
Но её мечтам не суждено было сбыться. Сразу после лекции МакЛагген отозвал её в небольшую нишу возле высокого окна под предлогом подготовки к сдаче их с Дреем работы и прямо заявил:
- Моя дорогая Гермиона, я договорился с ректором, и он согласился сделать меня куратором вашей дальнейшей учёбы в Университете. Как только вы сдадите вашу практическую работу, я помогу вам оформить перевод во Францию и…
- Я не планирую переводиться из Британского Университета и не собираюсь оставаться во Франции. Я долго терпела ваши недвусмысленные намёки, надеясь, что вы поймёте: меня не интересуют близкие отношения с вами, но вы ничего не желаете понимать, ведь так? – Герми была взбешена тупостью и самодовольством этого болвана и его попыткой манипулировать её жизнью. - Так вот, я вынуждена заявить вам прямо: вы мне неприятны, и ваши так называемые знаки внимания не вызывают во мне ничего, кроме раздражения! Оставьте. Меня. В покое. Надеюсь, теперь я ясно выразилась?
Миона вырвала руку у попытавшегося удержать её мужчины и быстро ушла по коридору. У их разговора всё же были свидетели, и девушка надеялась, что оскорблённый публичным отказом маг прекратит её преследовать, но она недооценила его настойчивости и больного самолюбия. В тот же вечер, когда она дописывала последнюю часть работы в библиотеке, туда проскользнул МакЛагген и, выпроводив парочку засидевшихся студентов, с места в карьер предложил ей патронат*.
- Что-о-о???!!! - Герми поначалу показалось, что она ослышалась, ведь подобный древний способ покровительства предлагали юношам, но никак не девушкам, которые, по идее, вообще должны были оставаться девственницами до свадьбы. - Вы что, меня не поняли? Я ведь ясно дала вам понять этим утром, что…
- Да-да, конечно, моя дорогая, - не вслушиваясь в её слова, отмахнулся широкоплечий шатен МакЛагген, с лёгкостью удерживая пытающуюся выйти из зала хрупкую невысокую девушку. - Я понимаю, что вы бережёте свою репутацию. Но… давайте поговорим начистоту. Вы с вашим происхождением не сможете рассчитывать в нашем мире на брак с достойным человеком. Но вы же умная, талантливая и красивая девушка. Я предлагаю вам покровительство и статус моей официальной протеже. Поверьте, я предложил бы и брак, но мой отец, лорд МакЛагген, никогда не смирится с грязной кровью ваших родителей, - увидев румянец, вспыхнувший от гнева на её щеках, он неверно истолковал его, погладив своей лапищей маленькую ручку зажатой им возле стола пленницы, - О! Я вовсе не виню вас, ведь родителей не выбирают. Но, будучи под моим покровительством, вы сможете добиться неплохого местечка в Министерстве, это я вам обещаю…
- Немедленно отпустите меня и исчезните из библиотеки, - голос студентки был холоден и спокоен. Если бы здесь присутствовали Марк, или Дрей, они смогли бы пояснить незадачливому воздыхателю, надеявшемуся получить не только красивую игрушку в постель, но и умную ассистентку в научной работе, о соавторстве которой никто даже и не будет догадываться, что этот тон ничего хорошего ему не предвещает и ему бы срочно стоило поискать убежище… желательно, как можно крепче и как можно дальше, но… их не было во Франции, а у этого барана напрочь отсутствовали интуиция и чувство опасности.
Гнев и раздражение, которое Гермиона испытывала по его вине всю неделю, внезапно улеглись, осталось только холодное бешенство, как перед боем. Сам того не подозревая, походя презрительно отозвавшись об её родителях и тем самым унизив её саму, ловелас переполнил чашу её терпения. А уж его попытка воспользоваться «беспомощным» состоянием девушки и поцеловать, прижав к книжному стеллажу, послужила спусковым крючком всех последующих событий.

Британского посла в Магической Франции предупредили о прискорбном случае, произошедшем в Магическом Университете, но он был занят серьёзными переговорами и велел своему секретарю поставить в известность лорда МакЛаггена о событиях, произошедших с его сыном и переправить обоих участников конфликта в британский Аврорат. Разозлённый лорд, узнав, что его любимое избалованное чадо посмела проклясть и позорно левитировать к колдомедикам какая-то грязнокровка, потребовал арестовать её за магическое нападение на аристократа. В ответ на это следователь, опросивший обе стороны, отказался возбуждать дело:
- Если ваш сын настолько беспомощен, что не мог справиться с маленькой пигалицей, которую даже ветер унести может, то это его проблемы. Но в будущем я бы не советовал ему возобновлять знакомство. На этот раз нашим колдомедикам удалось вернуть ему человеческий облик и репродуктивную функцию, но в следующий раз, боюсь, он так легко может не отделаться. Уж больно ведьма талантлива.
Лорду МакЛаггену стоило бы прислушаться, но сам факт плачевного состояния его сына, наличие свидетелей этого позора, которые уж точно молчать не будут и, главное, личность буквально размазавшей его отпрыска ведьмы заставили его потерять всякую осторожность и своей властью члена Совета Лордов потребовать сбора экстренного заседания.
Гермиона, конечно же, могла сбежать и не присутствовать на этом судилище, но, во-первых, она не считала себя в чём-либо виноватой, во-вторых, не собиралась бегать от охотившихся на неё чистокровных мерзавцев всю жизнь и, наконец; в-третьих… собиралась доказать этим снобам, что она достойная пара лорду Блэку и с ней тоже стоит считаться.

Большое заседание Совета Лордов проводилось, как всегда, в подземном пещерном зале под Стоунхенджем, надёжно скрытом древними чарами, почти забытыми нынешними волшебниками, от магглов и… недостойных присутствия магов. Гриффиндорка много читала об этом месте, и не только в официальных книгах, но и в дневниках Блэков, когда-то состоявших в Совете, а также в чудом сохранившихся записках Персиваля Поттера. Все источники в один голос восхищались полным магии древним святилищем и… на все корки ругали собиравшихся там «старых скорпионов». Судя по всему, что двести лет назад, что во времена отца Сириуса общение с сильными, наделенными настоящей, а не вымышленной властью магами не было лёгким делом. Но Гермионе настолько надоело прятаться, приглушать и скрывать свои ум и силу, что она была готова к этому столкновению. К тому же долгое общение с обладающими наследственными магическими силами магами и изучение темномагических книг сформировало в ней собственное понятие о чести, очень близкое древним родам. Не тем чистокровным, которые ради выгоды семьи готовы были обречь фактически на рабство одного из её членов, а таким, как Рочестер, который вот уже пятьдесят лет являлся бессменным главой Совета. И ради себя, ради своего счастья с Дреем Герми собиралась показать, чего она стоит, и заслужить хотя бы толику уважения, а оно всегда зиждилось на внутренней силе человека.
Большая пещера напоминала скорее амфитеатр, чем зал суда в Визенгамоте. Нижняя площадка была похожа на арену, где должны были стоять ответчики, а напротив них, чуть выдвинутая вперёд, ложа членов Совета, в которой стояли ровно тринадцать кресел – по числу его членов, родовитых магов в возрасте от тридцати лет и до… в общем, просто до. Но девушке было известно, что со времён смерти Ориона Блэка и лишения титула лорда Персиваля Поттера их места пустовали… магия просто не признавала предлагаемых ей кандидатов, поэтому Совет в данный момент насчитывал одиннадцать человек. Над ареной окружностями поднимались ярусы с местами для приглашённых магов, свидетелей и просто тех, кого члены Совета посчитали достойными присутствия. В этот день амфитеатр был заполнен полностью. Весть о том, что одна из героинь прошедшей войны, подруга Героя-Ложного-Пророчества в ответ на домогательства второго сына лорда Макклагена превратила его во что-то не совсем понятное и…э-э-э… лет эдак на десять лишила мужской силы, и всё это без применения палочки, разлетелась по высшим семьям со скоростью пожара. И только Дрей, который не жил в Малфой-Меноре, получил это известие с запозданием, когда заседание уже началось. Сам взбешенный отец пострадавшего ещё не понимал, в какое же положение поставил себя и свою семью этим требованием разбирательства. Маги вполголоса переговаривались, обсуждая все подробности дела, и втихаря злорадно посмеивались над незадачливым Казановой, не сумевшим справиться с девчонкой, но в общей своей массе и Совет, и зрители настроены были проучить наглую грязнокровку… чтобы, так сказать, исключить повторение подобных прецедентов на будущее. И только лорды Рочестер, Малфой и Принц высказались в пользу девушки, почти слово в слово повторив заявление следователя Аврората. В какое-то мгновение показалось, что Совет и аудитория под давлением их авторитета склонятся спустить произошедшее «на тормозах», но такое решение не устраивало МакЛаггена. После того, как стало понятно, что и тут не будет поддержки, лорд закусил удила, встал со своего места и, добившись тишины в зале, произнёс старинную формулу, практически уже не использующуюся лет эдак сто:
- Магией своей и кровью, я, лорд МакЛагген, именем рода вызываю тебя, безродная Грейнджер, или любого выставленного тобой Защитника на магическую дуэль с представителем моей семьи. И да рассудит нас Магия.
И, прежде чем кто-то успел среагировать и возразить, что у маглорожденной девчонки априори не может быть рода и Защитника, звонкий голос девушки разорвал тишину в зале:
- Магией своей и кровью я принимаю вызов. Лично. Не нуждаясь в Защитнике. И да рассудит нас Магия.
В зале прозвучал приглушённый гром, и яркой зеленью вспыхнула руна, начертанная на арене. Ответ был абсолютно правильным и верным. Вот только непонятно было, откуда о столь древней родовой магии могла знать магглорожденная девчонка. Северус обеспокоенно переглянулся с Бренданом Рочестером. Они втроём с не догадывавшимся о связи этой девушки с его сыном Люциусом приложили столько усилий, чтобы уладить конфликт, и одно время казалось, что им это удалось. Зельевар мысленно пожелал упёртому ослу МакЛаггену провалиться в бездну: «Мордредов сноб. И Грейнджер тоже хороша! Если уж она знает о подобных ритуалах, то должна же понимать, что может попросить нашей с Люцем Защиты, и мы ей в этом не откажем. Сомневаюсь, что МакЛагген с Прюеттом так бы разорялись, если бы знали, что за её спиной можем стоять мы. Так нет же! Гордая соплячка не хочет впутывать в это Драко. Интересно, почему они до сих пор Люциусу ничего не рассказали? Мерлин свидетель, понятно же, что всё у них серьёзно. И что теперь делать? Если она не попросит о помощи, мы не сможем ей её оказать, а я сомневаюсь, что этот козёл МакЛагген выставит против неё дамского угодника Юджина, даже если тот и очухался после проклятия. Скорее уж, своего наследничка, Алариха… А он Пожиратель…»
- Мордред! Жалко девчонку. Хорошая ведьма, умная и сильная, как твоя покойная подружка Лили Эванс, - Люциус, прекратив о чём-то переговариваться с Рочестером и Прюеттом, с сожалением посмотрел на девушку, с гордо поднятой головой застывшую на арене. - Вот так мы и отвращаем от себя сильных магов со свежей кровью.
- Ничего не удалось добиться?
- Рочестер за нас, но на их стороне перевес голосов. Правда, Прюетт был склонен её отпустить, если она согласится на ритуал лишения магии, но Грейнджер наотрез отказалась. Не нравится мне всё это. Зная этого змеёныша Алариха, не добитого нами в резиденции Тёмного Лорда, я сомневаюсь, что он будет драться честно. Боюсь, «несчастный случай» ей гарантирован.
- Значит, всё-таки он?
- А ты сомневался?
- Не особенно, - Сев лихорадочно просчитывал варианты. С одной стороны, он дал слово Драко, что ничего не расскажет его отцу. Тот обещал поговорить с родителем сам. С другой стороны, держать любимого человека в неведении… Но зельевар всё же решил пока молчать. При данном раскладе, когда вот-вот начнётся дуэль, его друг уже ничего не смог бы сделать, а лишние переживания никому не шли на пользу. К тому же, бывший шпион слышал кое-что кое от кого краем уха, и этим самым «кое-кем» был начальник международных сил быстрого реагирования Димитрий Крам, с глубоким уважением отзывавшийся о юной гриффиндорке. А для потомственного чистокровного мага, окончившего Дурмстранг, могла быть только одна причина для подобного тона: Сила и Знания.
- Она обречена…
- Подожди, Люц… Тут не так всё просто, - Северус и сам себе бы не смог объяснить, почему зарядился уверенностью этой хрупкой девушки, так гордо стоявшей в кругу относящихся к ней с предубеждением людей. Возможно, холодное и невозмутимое выражение её лица было тому причиной, а скорее всего – собранность и внутренняя готовность к бою, характерные и для них с Люциусом и рождающиеся не от отчаяния и желания дорого продать свою жизнь, а от уверенности в своих силах.

Двое членов Совета наложили чары Непроницаемости на арену, и глубокий звучный голос старого лорда Рочестера разнёсся по залу:
- Поединок проводится по желанию обеих сторон. Разрешены все заклинания, кроме Непростительных. Каждый из вас может покинуть арену, но в этом случае он или она признаются проигравшими. Да рассудит вас Магия. Приступайте.
Аларих МакЛагген, не дожидаясь церемониального поклона, атаковал девушку каскадом проклятий, из которых к относительно светлым можно было причислить только сдвоенный «Ступеффай», но ведьма едва уловимым движением ушла с их траектории, взмахом палочки посылая какое-то заклинание, в котором Люциус с трудом узнал какую-то незнакомую ему модификацию «Обратной петли». Её противнику пришлось попотеть, отражая собственные же проклятия, ещё и усиленные каким-то неведомым ему способом. А к тому времени, как он справился с этим и собрался перейти в контратаку… его противницы не было на месте, и только долгие годы тренировок спасли наследника от позорного поражения в поединке на первых минутах боя. Мужчина заметно подобрался и продолжил бой уже всерьёз. Проклятия «Кипящей крови», «Гнилостной смерти», «Сектусемпра», «Инфламаре», боевые модификации «Бомбарды максима» и пара-тройка семейных секретов – всё было пущено в ход, но хрупкая на вид девчонка с ловкостью, которая могла быть вызвана только длительными тренировками, причем отнюдь не со школьными преподавателями, отражала их одно за другим, не забывая контратаковать. Дуэль набирала обороты. Движения сражающихся стали смазанными от скорости, которую они развивали, пользуясь Ускоряющими заклинаниями. Воздух звенел и вибрировал от огромной концентрации магии в окружающем пространстве, а Люциус завороженно, с восхищением следил за экономными и точными движениями ведьмы. Манера боя не была показательной и эффектной, как у её противника, и поначалу казалось, что она только чудом уворачивается от его проклятий, но опытные бывшие Пожиратели, прошедшие не одно сражение, уже видели, что её мастерство превышает возможности МакЛаггена. Он расходовал лишние силы, она же «прощупывала» его слабые места, готовясь нанести удар, и никто, даже сам её противник, пока не понимал, что происходит. В какой-то момент уязвлённому низкой эффективностью своих атак и поддавшемуся опьянению боем Алариху показалось недостаточно применять только общепринятые боевые заклинания, и он, сначала лишь частично, а потом и почти полностью перешёл на арсенал Пожирателей, где были сплошь запрещённые Министерством проклятия, но… девушка отнеслась к этому, как к небольшому недоразумению, ответив кое-чем таким, чего раньше не встречали в своей жизни ни Люц, ни Северус. МакЛагген опешил и едва не пропустил одно из проклятий, увернувшись в последний момент, и в ярости послал в свою противницу невербальный «Круциатус». Над ареной завыли Сигнальные чары. Лорд Рочестер уже поднимался со своего места, чтобы остановить поединок, а потерявший голову от досады на свои неудачи и посчитавший, что ему уже нечего терять и его всё равно простят как сына члена Совета, Аларих запустил каскад проклятий, считавшихся особо пакостными даже среди Пожирателей. Грейнждер смогла блокировать все, и тогда вслед за ними в неё полетели… «Кровавый орёл»** сдвоенный с «Петрификусом» и «Круцио», увернуться от которых она никак не успевала. Сами по себе все проклятия каскада можно было отразить, но выжить при их совместном попадании и произнести контрзаклятие было невозможно. Все эти действия заняли какие-то доли секунды, и Совет не смог достаточно быстро среагировать, но… Разноцветный луч, ударивший в девушку, разбился об окутавшее её вдруг серебристо-белое сияние, пропавшее так же внезапно, как и появилось, а красивая, раскрасневшаяся в горячке боя ведьма с разметавшимися по плечам волосами, немыслимо изогнувшись, ушла от «Круциатуса» и, даже не поднимаясь с помоста, на который упала, послала в ответ три проклятия… У лорда Малфоя волосы на голове зашевелились, когда он узнал в них «Разрыв-траву», «Самоубийцу» и «Костолом», практически неизвестные в Британии, но являвшиеся визитной карточкой «Ночных волков» и лично Грин-де-Вальда. Да-а, конечно, эти заклинания имели контрзаклятия, но даже если бы неудачливый дуэлянт знал их… Люциус слишком хорошо помнил, каково испытывать их действие на себе: чтобы вспомнить их формулы, нужно было подавить боль, панику и сосредоточится. Даже такой опытный боец, как он, тогда не сумел этого сделать, и вряд ли мальчишка МакЛагген был способен на это. Так и получилось. Наследник Рована катался по помосту, раздирая лицо в кровь собственными руками и воя от ужаса. Единственными членораздельными словами, которые вырывались из его рта, были мольбы о пощаде и помощи.
Пока Рочестер снимал чары Непроницаемости, а его личный колдомедик, перескакивая через ступени амфитеатра, на всех парах мчался к пострадавшему, над телом метавшегося на полу мага, выросла фигура его противницы. Звонким голосом, который был слышен в каждом уголке зала, девушка произнесла положенный вопрос:
- Вы сдаётесь?
- Да… да… ради Мерлина… только снимите с меня ЭТО!!!
Взоры всех присутствующих магов были прикованы к сцене, разворачивающейся на арене, и никто не обратил внимания на застывшего в своём кресле бледно-зелёного лорда Паркинсона, с ужасом следившего за девушкой. Ещё бы: из всех здесь присутствующих он единственный помнил, как подобное же сияние спасло от «Авады» Тёмного Лорда Снейпа и Малфоя.
Гермиона склонилась над поверженным противником и, проводя своей палочкой вдоль его тела, быстро прошептала отменяющие заклинания. Подумала секунду и добавила Успокаивающие чары. Судорожные метания по помосту прекратились. Аларих МакЛагген сел, опираясь руками о пол, и опустил голову, пряча лицо от ошарашенного взгляда отца. А того уже «понесло». Похоже, не особо догадливый лорд МакЛагген не понял, что эта колдунья только что пощадила его наследника. Единственное, что волновало сейчас Рована, это то, что какая-то пигалица унизила его семью. Едва выбежав на арену, он выхватил палочку и атаковал девушку, но его заклинания разбились о выставленный кем-то Зеркальный щит, а палочка внезапно вырвалась из руки и оказалась у одного из выросших, словно из воздуха, по обеим сторонам от волшебницы магов в чёрных плащах с капюшонами. Второй же маг шагнул вперёд, прикрывая собой девушку, и холодным, показавшемся всем смутно знакомым голосом поинтересовался:
- МакЛаггены желают продолжить поединок?
- А кто ты такой, чтобы вступаться за эту грязнокровку?! – лорд Прюетт возник за спиной приятеля, собираясь поддержать его в конфликте.
- Её жених.
- Жених?! – отозвалось сразу несколько голосов, и Рочестер вынужден был рявкнуть, заставляя членов Совета и приглашённых магов занять свои места и уйти с арены. Когда все расселись, он повернулся к вновь прибывшим и бегло постарался оценить потенциальную опасность, исходившую от них. У обоих, так же как у их подруги, были великолепные ментальные блоки. У того, кто назвался женихом девушки, мощная аура, сиявшая чуть красноватым огнём раздражения и гнева, контролировалась железной волей. У второго… она вообще не определялась. А уж то, что они смогли пересечь зачарованную линию, которую без воли на то председателя Совета не мог переступить ни один маг, не являющийся лордом или наследником, говорило само за себя. Тёмные мантии полностью скрывали их фигуры и лица. Вежливо склонив в полупоклоне седую голову, Рочестер поприветствовал вновь прибывших:
- Силы и процветания вам, господа. Извольте представиться и объяснить ваши слова.
Тот, что уже говорил с магами, подошёл к девушке, взял её за руку и, откинув капюшон с головы, не слушая удивлённых возгласов и возмущённых криков, невозмутимо произнёс:
- Моё имя Драко Люциус Малфой, лорд Блэк, и я официально заявляю, что являюсь женихом этой ведьмы.
Почти сотня любопытных глаз уставилась на сидевшего в кресле члена Совета Люциуса, но тот сумел скрыть своё изумление, взглянул в глаза сыну, едва заметно кивнувшему родителю, и спокойно произнёс:
- Господа, я не понимаю, чем вызван подобный ажиотаж? Мой сын представил вам свою избранницу.
- Но она грязнокровка!!! И вы знали… - голос МакЛаггена срывался на крик.
- Попрошу не оскорблять мою будущую невестку, Рован, - тон Люциуса мог соперничать по холодности со льдами Антарктики.
- И мою сестру, - тихо, но грозно произнёс молчавший до сих пор маг, оставшийся в скрывающем лицо капюшоне. Заметив, что всё ещё сидевший на помосте Аларих МакЛагген пытается направить свою палочку в спину Гермионы, он шипящим голосом, почти на Серпентаго, добавил, на секунду поймав взгляд проигравшего:
- Даже и не думай…
Наследник мгновенно узнал сверкнувшие из-под капюшона жуткие зелёные глаза, так часто снившиеся ему в кошмарах эти два года и, не в силах удержать панику, подскочил с пола и метнулся из зала куда глаза глядят, только бы подальше от этого страшного человека. Ему уже больше не было дела до гнева отца и чести рода, молодого человека вело только одно всеобъемлющее желание – спрятаться.
- Похоже, ваш наследник, лорд МакЛагген, только что покинул поле боя, и как минимум семьдесят свидетелей готовы подтвердить, что незадолго до этого он признал себя побеждённым, - гордый и величественный, как всегда, лорд Рочестер сверлил взбешенного Рована взглядом, явно намекая, что тому пора взять себя в руки и либо признать поединок завершённым, либо выставить нового бойца.
- Но… она же не может… - МакЛагген, по-видимому, ещё не пришёл в себя, голос его срывался и только раздавшиеся из нескольких мест зала смешки и ехидные комментарии способностей и храбрости его наследника привели лорда в чувство и заставили окинуть уже внимательным, не ослепленным эмоциями взглядом троицу своих противников, замерших на арене. Да уж, ему было о чём задуматься. Грязнокровка, которую он собирался публично унизить, «надрала задницу» его сыну, несмотря на всю его подготовку Пожирателя. Драко Малфой, хоть и не являлся больше наследником своего отца, тоже, судя по всему, был неплохим бойцом, да и мог спокойно рассчитывать на поддержку Люциуса и Северуса, а сходиться с теми в открытом бою МакЛагген и врагу бы не пожелал… да и не в открытом тоже. А кроме того, оставался ещё и тот незнакомец, назвавшийся братом девушки, от одной фразы которого, сказанной свистящим шёпотом, Аларих в ужасе вылетел из зала, словно за ним гналась разъярённая мантикора. Лорд был вспыльчивым человеком, но совсем не идиотом, а тут, как ни крути, ничего, кроме позора и поражения, при продолжении конфликта его семье не светило:
- Я признаю поражение и клянусь ни словом, ни делом не преследовать больше эту ведьму…
- И род, к которому она принадлежит, - с предупреждением в голосе воспроизвёл ритуальную фразу до конца Рочестер.
- И род, к которому она принадлежит, - покорно повторил за ним МакЛагген.
- Вот и славно, - лорд Брендан улыбнулся ему улыбкой проголодавшейся акулы и перевёл взгляд на Министра. - Люциус, вы с сыном, право, конспираторы, каких поискать. Ну, и когда же свадьба молодого Дракона с этой юной леди? Кстати, мисс Грейнджер, мои поздравления. Бой был проведён просто мастерски.
- Благодарю вас, лорд Рочестер, - Гермиона поклонилась сдержанно, ровно так, как было оговорено правилами этикета.
- Если не секрет, юная леди, каков индекс вашей магической Силы?
- Не секрет, 85.
Слова девушки вызвали в зале небольшую бурю. Уже очень многие из не самых родовитых древних семейств пожалели, что не заинтересовались такой талантливой и сильной ведьмой до того, как на неё положили взгляд Малфои. А с теми соперничать было бесполезно, они никогда и никому не отдавали то, что уже считали своим.
Люциус с интересом следил за поднявшимся ажиотажем. С тем, что его сын женится, на ком пожелает, он за эти два года уже смирился, и столь сильная и, надо отдать должное, красивая и умная ведьма была вовсе не плохим вариантом. Свежая кровь роду не помешала бы в любом случае, в этом он был полностью согласен с теорией деда. Вспомнив, что сын по какой-то никому не известной причине перестал быть его наследником и, если уж говорить начистоту, вся эта Сила теперь достанется Блэкам, мужчина подавил тяжёлый вздох, найдя взглядом партнёра. В глазах Сева тоже светилось одобрение выбора крестника, но… совершенно не было удивления.
- Северус, почему мне кажется, что ты об этом знал?
- О помолвке – не знал, а о том, что этих двоих даже войско Пожирателей друг от друга не оттащит – да, знал.
- И когда ты собирался сообщить мне об этой перемене в жизни МОЕГО сына?
- Вообще-то, он собирался сообщить тебе сам. Прекрати смотреть на меня взглядом голодного крокодила, к нам идёт Рочестер. Лучше уж продумай, когда мы этим двум юным боевикам свадьбу будем устраивать. От нас ведь теперь не отстанут.
Люц нашёл глазами сына, послав ему взгляд в стиле ты-так-просто-не-отделаешься-дома-поговорим, улыбнулся как можно обворожительней собравшимся в зале магам и произнёс радушным тоном:
- Мы с сыном планировали сделать всем сюрприз, но, так как наша тайна раскрыта, думаю, больше не имеет смысла что-либо скрывать. Свадьба состоится в Малфой-Меноре через месяц, 25 апреля. Я думаю, мне не стоит упоминать, что все присутствующие будут соответствующим образом приглашены на торжество.
Министр с достоинством покинул ложу Совета и спустился на арену, подхватив под руку сначала будущую невестку, а потом и сына. Молодые люди с надеждой посмотрели на выход из зала, но он уже был надёжно перекрыт Северусом, бархатным голосом обратившемся к Совету:
- Мы вынуждены откланяться. Дела семейные, сами понимаете.
Дрей и Герми почувствовали, как руки Люциуса, до этого лишь осторожно придерживавшие их под локти, впиваются в них мёртвой хваткой, и всех троих подхватывает знакомый водоворот родового портключа. Сев задержался в зале на секунду дольше, раскланиваясь с Рочестером и пытаясь отыскать взглядом таинственного незнакомца, представившегося братом Грейнджер и так и не назвавшего своего имени. Но тот словно сквозь землю провалился, и зельевару ничего не оставалось, как последовать за своим партнёром. Первое же, что он услышал, вернувшись в Менор, было:
- Мои дорогие члены семьи, вам не кажется, что стоит мне кое-что объяснить?
Тон Люциуса не предвещал ничего хорошего всем троим… включая Северуса. А уж тот-то знал, КАК умеет спрашивать его лучший друг.

На следующее утро Министр Магии и председатель Визенгамота явились в Министерство явно не в самом добродушном настроении. Севу накануне пришлось выслушать много интересных вещей за то, что он два года скрывал от партнёра связь сына с гриффиндорской отличницей. Но, как они вдвоём ни пытали боевую парочку, ничего существенного не узнали. Нет, и Гермиона, и Дрей охотно рассказывали, как встретились в Италии три года назад, как вводили всех в заблуждение в течение шестого и седьмого года обучения в Хогвардсе, но стоило старшим магам хотя бы на секунду коснуться их таинственных друзей, как новоявленные Ромео и Джульетта мгновенно уходили от вопросов, переводя разговор на что-то другое. Не помогли ни легиллименция Северуса, ни отцовский авторитет Люца, и, в конце концов, мужчины были вынуждены перейти к обсуждению деталей предстоящей свадьбы. Каково же было удивление зельевара, когда Гермиона Грейнджер поставила их в известность, что её маггловская семья не будет присутствовать на таком знаменательном событии в жизни дочери. Декан Слизерина и не знал, что одна из лучших выпускниц Хогвардса за последние пятнадцать лет ещё почти за год до Битвы отправила родителей в Австралию, предварительно стерев им память. Одно то, что она смогла выйти сухой из воды, нарушив столько законов, вызывало искреннее восхищение слизеринца. О своей встрече с семьёй после окончания войны девушка рассказала очень кратко, упомянув только, что её образ жизни и планы были не одобрены старшим поколением и теперь между ними сохраняется лишь подобие общения, выражающееся только в поздравлениях друг друга по телефону на Рождество и в дни рождения. У преуспевающих владельцев стоматологической клиники в Мельбурне была своя жизнь, свои идеалы и… новый смысл жизни, заключавшийся в маленьком брате девушки – Грегори… Юная ведьма в этот идеальный мирок не вписывалась. Зато её приёмная семья здесь, в Британии, была связана с Магическим Миром и собиралась принимать участие в подготовке к торжеству.
Но это всё было лишь отвлекающим моментом в подготовке Британской делегации к визиту в Магическую Испанию. И Сев, и Люциус хорошо умели абстрагироваться от мешающих делу проблем. Но тут выяснилось, что и Джонс, смывшийся накануне из Министерства сразу после ухода Министра, вместо того, чтобы проверять вместе с охраной, состоявшей из авроров, безопасность будущей поездки, так до сих пор и не вернулся. Люц хотел, было, связаться с «Тенью», опасаясь за жизнь зловредного Невыразимца, когда из приёмной на несколько секунд послышался какой-то подозрительный шум, разговор на повышенных тонах, и… наступила тишина. Министр не придал этому значения – конфликты в его приёмной случались довольно часто, и опытный секретарь в лице бессменного Персиваля Уизли, умел их мастерски гасить. К тому же, его собственная палочка была всегда под рукой, Боевую магию он знал хорошо, а на помощь всегда было готово прийти подразделение авроров. Через минуту дверь в его кабинет бесшумно приоткрылась, и в образовавшуюся щель скользнула тонкая фигура незнакомого мага:
- Приветствую вас, господин Министр, - высокий блондин лет двадцати пяти, одетый как чистокровный маг, мог бы сойти за кузена или племянника Люциуса, если бы у него таковой имелся.
- С кем имею честь? – Малфой, вставший из своего кресла, пристально вглядывался в аристократа, пытаясь понять, кто он такой и как смог пройти сквозь охрану. Палочка лорда уже была зажата в руке, скрытой рукавом богато украшенной мантии.
- Ну-ну, господин Министр, я же уже говорил, что вам не стоит вставать в моём присутствии…
- ДЖОНС???!!!
- Собственной персоной. Я же упоминал, что если моя внешность оскорбляет их чистокровные вкусы, её недолго и сменить, - блондинчик сделал изящный жест, откидывая полу щегольской мантии, и уселся в кресло перед Люциусом, вальяжно забрасывая ногу на ногу. Если бы не прежний, насмешливо-нагловатый тон, тот просто бы не узнал визитёра. Бесследно исчезли маггловские замашки и плебейские манеры, сменившиеся отточенными движениями знающего себе цену потомственного аристократа.
- Вы не устаёте поражать меня, мистер Джонс. Не задумывались о карьере актёра?
- Задумывался. Как же.
- И как успехи?
- Просто великолепны. Мне удалось стать кумиром среди наших соседей магглов, и даже…
Договорить он не успел. Дверь в кабинет Министра Магии распахнулась настежь, и в комнату одним ловким движением скользнул Северус, с порога нацеливший свою палочку на незнакомого мага. Джонс даже и бровью не повёл, продолжая едва заметно покачивать носком начищенной до блеска щегольской туфли. Люц переводил взгляд с одного из них на другого, не спеша приходить на помощь Невыразимцу.
- Люциус, ты в курсе, что вся твоя охрана под парализующими чарами, а секретарь приклеен к своему креслу?
- Не-ет. Мистер Джонс, это снова ваши шуточки?
- Они имели наглость не узнать меня.
- Да что вы говорите? Какое упущение! В следующий раз вы добьётесь того, что они заавадят вас с порога, - Северус просканировал ауру Невыразимца и, успокоившись, убрал палочку в крепления на руке, попутно закрывая дверь в приёмную.
- Я извинюсь.
- А вы умеете? Это новость, - Люциус смерил взглядом совершенно не испытывающего раскаяния Джонса и поинтересовался: - Надеюсь, вы успели вчера исполнить ваши обязанности, до того как превратились в… моего неизвестного родственника.
- Разумеется. А мой внешний вид намекает на родство с Малфоями. Мне пришлось постараться, чтобы добыть подходящие волосы для Оборотного зелья.
- Каждому, кто хоть чуть-чуть разбирается в генеалогии, достаточно только взглянуть на Древо Малфоев, чтобы понять, что некто Джонс не приходится мне родственником.
- Вам – да, но… не вашему покойному отцу. Как знать, может «некто Джонс» бастард Абрахаса Малфоя?
- Вы полагаете, они купятся на это?
- Их посол – внебрачный сын Министра, так что сомневаюсь, что они удивятся подобной… семейственности, - Джонс цинично усмехнулся.
Дальнейшие сборы не заняли много времени, и вот в назначенный час между атриумом Министерства Магии Британии и залом для приёма почётных гостей Испанского Министерства был открыт портал, в который и прошли, вежливо улыбаясь встречающим их магам, Люциус, Северус, Персиваль Уизли, Джонс и двенадцать человек охраны, до сих пор провожающих Невыразимца убийственными взглядами.

Марк с хрустом распрямил затёкшую спину, с удовольствием скидывая надоевшую парадную мантию, сюртук и крахмальную рубашку. Он только что в очередной раз вместе со смирившимися с его присутствием аврорами проверил все помещения их апартаментов на предмет хитро спрятанных сюрпризов. Они ничего не нашли. В этот раз. За те две недели, что британская делегация находилась в Испании, было уже три хорошо замаскированных покушения. И теперь юноша был твёрдо уверен, что убить пытались не только Люциуса, но и Северуса. Те, кто этого добивался, упорно шли к своей цели, но были настолько осторожны, что ни у него, ни у авроров охраны не было сколько-нибудь достоверного повода официально обвинить испанцев в нападении. Невыразимец вымотался от постоянного напряжения и недосыпа, опасаясь просмотреть какой-нибудь нюанс, свидетельствовавший об опасности. А заговорщики совершенствовались. Если в двух первых случаях покушения раскрыли авроры и помощь Джонса не понадобилась, то в последнем охрана не смогла обнаружить пронесённый в жилые помещения отведённого им крыла артефакт. Марку пришлось попотеть, обезвреживая его общепринятыми методами, ведь открытое применение Магии Иллюзий выдало бы его с головой. Одно радовало: тот, кто им противостоял, похоже, имел власть над Стихийной Магией, но не прямую, а опосредованную – путём жертвоприношений и тёмномагических ритуалов. Способ действенный и опасный, но… очень медленный. Там, где Маркусу стоило лишь пожелать и призвать свою Силу, противнику приходилось проводить целый ритуал, а магические вибрации от него вполне можно было отследить с помощью формулы, разработанной недавно Герми и Дреем. Всё было бы замечательно, если бы это всё происходило на территории Британии, где Министру и председателю Визенгамота подчинялся целый Аврорат, но здесь любые намёки на опасность, грозившую гостям, вызывали лишь понимающе-презрительную усмешку чистокровных снобов из приближения Министра Кортеса. Они, похоже, считали, что английские гости одержимы паранойей. В общем, Марк как манны небесной ждал окончания переговоров. Всё же на своей территории отражать нападения было сподручней. К тому же, ему удалось кое-что выяснить. Единственное, чего он не мог понять, так это почему если почти половина команды Кортеса замешана в заговоре, в непосредственной опасности вместе с гостями оказывался и Кортес-младший, отвечавший за подготовку переговоров и проживание гостей в стране. Не понимал, пока не поговорил с одним своим знакомым сквибом-укротителем. И здесь совет ставшего непривычно серьёзным, как только он заикнулся о политике Магической Испании, Диего пригодился как нельзя кстати. Оказывается, в этой стране было принято магически привязывать к только что родившемуся ребёнку домового эльфа, и подчинялись эти создания в первую очередь своему хозяину, а не главе его рода, и жили порой дольше своих подопечных. А знали домовики много, в этом Марк убедился ещё по общению с Добби. Кирана, которая когда-то, до отлучения Диего от рода, была его нянькой, не была исключением. От неё-то юный маг-иллюзор и узнал всю подноготную семейных отношений в древнейшем и благороднейшем доме Кортесов. И посочувствовал Министру. Тот ухитрился развести в собственном замке настоящее змеиное гнездо с собственными политическими течениями и партиями. У парня волосы дыбом встали, когда он представил то, во что ничего не подозревающие британцы вляпались по ходу дела. Оказалось, что покойный Риддл незадолго до своей гибели пообещал Веласкесу, уже тогда бывшему послом Испании в Магической Британии, что поддержит его претензии на пост Министра, который в этой стране переходил практически по наследству, в обмен на военную поддержку. Тому-то как бастарду такое «наследство» в жизни не светило, несмотря на то, что он был старше законного наследника лет на пять. Жажда власти и вовремя сделанное предложение – взрывоопасная смесь. И часть тех, кто по вине Иллюзора погиб в резиденции Лорда, как раз и составляли элитные испанские боевые маги, недовольные разделом власти в своей стране. В том числе, среди них находился двадцатилетний Карлос… сын Веласкеса. Никто не знал, что Пожирателей тогда убили не Снейп с Малфоем, а третий, присутствовавший в резиденции маг. Те, кто выжил, помалкивали в тряпочку, опасаясь, что их привлекут к суду за совершённые преступления и членство во Внутреннем Круге. Учитывая, что не все погибшие в резиденции Пожиратели тогда были опознаны, а не запрошенные родственниками тела похоронены в общей могиле на окраине магического кладбища, неудивительно, что Веласкесу потребовалось почти два года, чтобы незаметно выяснить в чужой стране, кто убил его сына. А тут ещё ему приходилось скрываться от собственного отца, заговор против которого он возглавлял. Ещё какое-то время ушло на попытку добраться до кровных врагов обычными магическими способами, которые не привели ни к какому положительному результату. Вот тогда-то и появился в тайной команде Веласкеса некромаг, которого домовые эльфы боялись больше «Адского пламени» и сообщать о нём какие-либо сведения отказывались наотрез.
К сожалению, всю подноготную нападений Марк узнал только за день до решающей встречи Министров, на которой те должны были подписать важнейший договор, и Малфой со Снейпом уже не могли изменить ни время, ни место встречи – прекрасное маленькое поместье на берегу моря, с трёх сторон окружённое неприступными скалами. И действительно, если ожидать нападения извне, безопасней место сложно было бы найти, но… четверо опытных боевых магов, включая командира охраны, были уверены, что нападавшие будут среди гостей. При таком раскладе было понятно и присутствие Кортеса-младшего в зоне поражения. Веласкес убирал брата-соперника, при этом уничтожая кровных врагов, и обставлял всё так, будто наследник отца был убит вероломными гостями. Кто бы там потом искал правых и виноватых после разрыва дипломатических отношений?
Времени на подготовку почти не оставалось. По их прибытии в поместье нападение могло начаться в любой момент. Каждому в Британской делегации сообщили об опасности и по мере возможности просчитали варианты отходов. Причём в их разработке больше толка оказалось от бывших Пожирателей и Джонса, чем от охранявших их авроров и работников Министерства. В случае нападения одна часть охраны должна была прикрывать отход Министра и председателя Визенгамота, а другая - ничего не подозревавших Кортесов. Последнее было задумано отнюдь не из альтруизма, а чтобы их делегацию не уничтожили как агрессоров, посмевших напасть на верхушку Испанского Магического Сообщества. Всё было проверено и отработано до мелочей. Даже не очень хорошо знавший Боевую магию Перси Уизли держался с полным невозмутимости достоинством… причём именно там, где ему и приказано было находится. И только слегка расширенные от испуга зрачки голубых глаз выдавали его напряжение. Марк даже зауважал этого зануду. Но отвлекаться на посторонние эмоции было некогда. В своих… Тьфу!!! В Малфое и Снейпе он не сомневался – те при любых обстоятельствах бы среагировали как надо, но вот что может сделать с их охраной некромаг, даже предположить боялся. Конечно, он зачаровал для всех амулеты, препятствующие воздействию на разум и подсознание, но… юноша не был артефактологом, да и на создание настоящего защитного артефакта такого уровня уходил не один день, а времени-то как раз у них и не было.

Северус, поигрывая бокалом с великолепным вином, старательно удерживал на лице ничего не значащую вежливую гримасу и исподтишка разглядывал огромную открытую террасу, нависшую над морем, на которой собралось не менее сотни гостей, пытаясь вычислить угрожавшего им стихийника. Люц был занят переговорами с испанским Министром и не мог сейчас следить за безопасностью. Охранявшие их авроры были настороже, но им был закрыт доступ на верхнюю площадку, где собрались все приглашённые члены Высших Семей Испании. Оставалось полагаться на себя да на Джонса, как ни в чём не бывало болтающего с местными красавицами. Новоявленный «родственник» Люциуса разливался соловьём и производил впечатление прожигателя жизни и абсолютного пустозвона, но зельевар-то знал, насколько быстрым и непредсказуемым может стать этот не имеющий настоящей внешности и возраста маг. Чувство опасности в груди нарастало, сжимаясь, словно гигантская пружина. Все органы чувств и бившая тревогу интуиция обострились до предела. Все разговоры вокруг доносились как сквозь вату. Он кому-то улыбался, с кем-то разговаривал ни о чём, но сознание было поглощено вовсе не беседами. Движения окружавших его людей стали замедленными и словно… размытыми. Так всегда случалось непосредственно перед нападением. Разум лихорадочно перебирал и откидывал возможных противников, но…
Несмотря на готовность к нападению, он прозевал момент атаки. Только заметил внезапно, как стекленеют глаза окружавших его магов и… в следующий момент его разум был атакован волной ужаса, вперемешку с приказом подчиниться… Эта магия чем-то напоминала магию Тигрёнка, но была грубой… топорной. Там, где юный Мастер Иллюзий обволакивал и покорял, этот волшебник пёрся напролом.
«Сейчас! Разбежались! » - Северус усмехнулся недобро, ставя полный ментальный блок на разум и подсознание и выхватывая палочку из потайных креплений на левом предплечье (предполагалось, что все присутствующие ради соблюдения безопасности сдали свои палочки при входе на террасу). К его спине тут же прислонилась спина Люца:
- Он зомбирует гостей.
- Прикажи Саммерсу уводить Кортесов и нашу делегацию, пока его амулет ещё действует! – несмотря на мощный блок и защитный артефакт, сделанный Джонсом, Сев чувствовал, что давление на разум возрастает. Он оглянулся и рядом с выхватившим палочку Веласкесом заметил щупленького невзрачного мага с пронзительными чёрными глазами, до безобразия похожего на облезлую крысу в костюме обслуживающего персонала – от него и исходила грубая, давившая на сознание, как каток, волна магии:
- Вот он!
- Веласкес мой.
- Вот мантикраб ему… На Веласкесе Защита ЭТОГО!
Они видели, как сорвавшийся с места при первых же признаках нападения Джонс со скоростью молнии метнулся к стоявшему прямо на пути основного удара Кортесу-младшему и вытолкнул того из-под огненной струи, внезапно ударившей в него словно бы со стороны британской делегации. Мгновение – и на шеи опешившим Кортесам были надеты зачарованные амулеты, а сами они с приличным ускорением (пинком под зад) направлены в сторону слегка опешившего от ментальной атаки Саммерса.
Дальнейшее слилось в один запутанный клубок. Амулеты спасли не всех, но столкновение с прилетевшими прямо им в руки Кортесами и прямой приказ уходить с террасы, отданный перекрывшим всеобщий гвалт голосом Люциуса, словно запустили безусловный рефлекс подчинения, заставив британских авроров очнуться от транса и приступить к отработанным до мелочей действиям. Люциус и Северус же, отрезанные и от них, и от Джонса, отбивались от подчинённых некромагом волшебников, атаковавших их со всех сторон. По мере возможности стараясь не калечить и не убивать находившихся в трансе людей, они прорывались к Веласкесу, защищённому от их атак мощным блоком. Вот теперь-то стало точно известно, кто из команды Кортеса поддерживал заговорщиков. Их глаза были нормальными, на груди зелёным светом светились защитные медальоны, и они атаковали партнёров осознанно, не кидаясь, как остальные зомбированные, просто давившие их числом. Пора было убираться, но… созданные Отделом Тайн супер-пупер-навороченные портключи, теоретически способные вытащить сквозь любой барьер… не срабатывали. Мужчины всё больше и больше увязали в схватке. Казалось, ещё минут пятнадцать, и их просто сомнут числом. Джонс тоже был не в лучшем положении, отбиваясь от повисших на нём зомбитов и пытаясь пробить щит Веласкеса.

Маркус уже отчаялся пробиться сквозь толпу наступающих магов. Всех его навыков и умений было недостаточно, чтобы отбиться от такой массированной атаки, а тут ещё и ослабляющие Боевую Магию чары на поместье… Почему-то вовсе не влияющие на тех заговорщиков, что были в сознании. Ситуация складывалась патовая. Не применяя своей Силы Мастера Иллюзий (которую, кстати, некромаг не почувствовал, принимая блондинистого Джонса за своего более слабого собрата), он не мог победить, а применив – выдавал себя с головой. На таком уровне исказить собственную ауру у него бы уже не получилось. В груди нарастал гнев – на себя, на свою судьбу, на противников, даже на Сева с Люцем, а главное, на Веласкеса с его ручным некромагом, так не вовремя решившего поиграть в месть и захват власти в стране. Очередной удар под рёбра заговорённым кинжалом, едва блокированный слабеющим щитом, окончательно переполнил чашу его терпения. Марк только успел подумать: «Да чтоб вас приподняло и три раза шлёпнуло!!! »
И от Мастера Иллюзий полетела больше ничем не сдерживаемая волна Гнева и Ярости, раскидывая нападавших, словно сухие ветки. Зомбиты, сражённые перекрёстным воздействием двух магов на сознание, просто отключились, и дюжина Веласкесовских заговорщиков осталась без прикрытия минут на пять. После этого им уже ничто не могло понадобиться: разозлённые не меньше Марка Сев с Люциусом просто размазали их тонким слоем по террасе и, недвусмысленно поигрывая палочками, направились к Веласкесу. Некромаг был занят, сдерживая атаку Иллюзора, и внебрачный сынок Министра остался без непробиваемого щита. Минута – и он, спеленутый, словно младенец, заклинаниями бывших Пожирателей, лежал на мраморном полу. Но, отвлёкшись на это греющее душу зрелище, Марк пропустил едва уловимое движение почти «дожатого» им некромага. Один бросок – и в сторону застывших над телом Веласкеса Северуса и Люца полетел древний «Пожиратель душ» – страшный артефакт, который в активированном состоянии питался магией, сначала парализуя, а потом уничтожая всё её содержащее на своём пути. Остановить его было невозможно… только приманить более сильной и «вкусной» для него магией. Привлечённый силой магов-партнёров, распутывавшийся в воздухе, словно чёрная паутина, артефакт на огромной скорости летел к ним. Не задумываясь о том, что делает, Маркус метнулся к злорадно усмехавшемуся некромагу, схватил его в охапку и, продираясь сквозь пелену антиаппарационных чар так, словно разрывал в клочья опутывавшие его верёвки, перенёсся в промежуток между летящей «паутиной» и парализованными волшебниками. Со всей силы толкнув заоравшего от ужаса противника прямо в объятия страшной сети, мгновенно замедлившей своё продвижение при получении «добычи», он создал магическую сферу вокруг террасы и, обхватив руками начавших приходить в себя мужчин, активировал свой родовой портключ, временно лишая себя и партнёров магии, чтобы не приманить по своему «следу» проклятый артефакт. При таком раскладе через все противоаппарационные барьеры и блокирующие работу портключей чары в Сноукастл их, конечно, перенести не могло, но в безопасное и временно лишённое магии место доставило точно… И приземлило… Жёстко…
Люциус, которому повезло меньше, выругался, поднимаясь с каменного крошева и потирая саднивший бок. Сев же, приземлившийся на что-то мягкое, прежде чем встать, ощупал конечности на предмет отсутствия опасных для жизни поражений и подскочил только тогда, когда это самое «что-то мягкое», на которое он так удачно приземлился, выдало непечатную тираду, поминавшую предков неуклюжих слонов до седьмого колена.
- Джонс, ты?
- Нет, мои бренные останки… - прикрытый мантией маг, на которого приземлился зельевар, сел, откидывая ткань с искажённого болезненной гримасой лица. Отвлекшись на боль от удара о камни и облегчение, что им удалось целыми и невредимыми унести ноги из приготовленной Веласкесом ловушки, Марк и думать забыл, что сам, лично блокировал в месте приземления ВСЮ магию… в том числе и маскирующую. И только вскинул на кинувшихся к нему на помощь партнёров ошарашенный взгляд зелёных глаз, услышав их удивлённые крики:
- Тигрёнок???!!!



* Патронат – понятие нагло содрано из фанфика «Обольщение Гарри Поттера» Дианы Вильямс.
** «Кровавый орёл» - название реально существовавшего способа жестокой казни. Описание крайне неприятно и здесь приводиться не будет (кому интересно – может поискать в инете, но не советую делать это тем, у кого богатое воображение).



Глава 45. «Внимание! Вид – Манипуляторы. Подвид – Серые кардиналы. Руками без особой необходимости не трогать. Гладить только по шерсти…» Часть 1

- Тигрёнок???!!!
На парня с двух сторон налетели никак не ожидавшие увидеть под личиной «Джонса» именно его мужчины, и только вспыхнувшие предостерегающе-холодным, почти стальным огнём враз посветлевшие зелёные глаза удержали Северуса с Люцем, чтобы не заключить парня в объятия. Но предостережение было понято вовремя, и партнёры лишь осторожно помогли ему подняться с острого уступа, по которому тому не повезло проехаться спиной. Благо дело, парень был одет в костюм из драконьей кожи и толстую мантию, в которые после исчезновения всех иллюзий превратился его щегольской шёлковый костюм. Люциус и Северус, как оказалось, были экипированы подобным же образом. На поясе у каждого болталась фляга и сумка с мелкими принадлежностями на все случаи жизни.
- Куда это нас занесло?
- А об этом тебя надо спросить. Ты ведь своим портключом нас вытаскивал, - зельевар невольно отвёл взгляд и убрал руки с плеч повзрослевшего парня, чью левую щёку пересекал уже ставший белым старый шрам. Все слова извинений, которые не один раз продумывались и изменялись за эти два года, словно вылетели из головы. Да и тот, кто стоял сейчас перед ними, перестал быть наивным дерзким мальчишкой с редким наследием и превратился в знающего себе цену рано повзрослевшего волшебника, лучшего оперативника Невыразимцев. Один его холодный взгляд чего стоил. Такой бы не стал в гневе швырять в обидчиков «Аваду» и набрасываться с кулаками, как они раньше ожидали, такой просто и мастерски мстил при любой подвернувшейся возможности… что он и делал все эти два года.
- Тигрёнок, откуда у тебя эта отметина? Ведь… - Люциус попытался, было, привлечь к себе внимание парня, прикоснувшись к его щеке но, как и Северус, наткнулся на ледяной взгляд и замолчал.
- Знаете, что, господин Министр и вы… господин председатель Визенгамота, давайте прекратим эти уси-пуси и перестанем рассказывать сказочки для маленьких детей. Моё имя – Джонс, и это всё, что вам необходимо обо мне знать. А сладенькие прозвища оставьте для ваших постельных игрушек. Полученные же мною ранения вас вообще не касаются. Всё? Рефлексия кончилась? Тогда давайте отсюда убираться, а то я не уверен, что бренные тушки Веласкеса и некромага надолго задержат эту симпатичную паутинку, и не факт, что наше перемещение не оставило магического следа. «Сферы Небытия» у нас нет, а только она может надёжно запереть эту активированную крошку.
- И то, если она не успела подпитаться магией десяти человек, - Северусу ничего не оставалось, как принять стиль общения парня. Ясно было, что сейчас, после горячки боя, да и, возможно, в будущем он не захочет слышать их извинений. Зельевар переглянулся с помрачневшим Люцем, и тот едва заметно кивнул головой, принимая новые условия игры:
- Куда нас могло занести?
- Горы. Вектор был рассчитан на Северную Шотландию, но сомневаюсь, что нас даже из Испании вынесло – уж больно много чар было навешано на то поместье.
Марк осмотрелся. Они стояли на небольшой, почти разрушенной ветром скале, а со всех четырёх сторон от них расстилались каменистые спуски.
- Часовой пояс тут один, - Люц мысленно представил себе карту Испании. - Мы либо в Иберийских горах, либо в Пиренеях.
- Хорошо хоть, не в Бискайском заливе.
- А значит, путь у нас один – на север. - Марк сориентировался по солнцу, поморщившись от пронизывающего ветра, натянул капюшон мантии на голову, надел кожаные перчатки и, не дожидаясь решения своих спутников, отправился вниз по склону стараясь придерживаться направления на север. Люциусу с Севом ничего не оставалось, как следовать за ним.
Они шли уже несколько часов. Первоначальная неловкость, когда «Джонс» шарахался от каждого прикосновения просто пытавшихся ему помочь в пути мужчин, уступила место слаженным действиям хорошо подготовленной опытной боевой группы, где каждый выполнял роль ведущего по очереди и все понимали друг друга с полуслова. Трое магов обзавелись посохами из веток чахлых и кривых горных деревьев и делали короткие привалы, чтобы дать отдохнуть измученным мышцам и восстановить дыхание. У всех предусмотрительно были припасены сухие пайки, рассчитанные на сутки, но волшебники «растягивали» их, опасаясь остаться без пищи, если не найдут её источник в ближайшее время. Задерживаться где-нибудь надолго они не рисковали – велика была вероятность, что «Пожиратель душ» настигнет их, выследив по остаточному магическому следу. Солнце уже клонилось к закату, а они так и не встретили свежих следов пребывания человека в этой скалистой местности. Хотя это скорее радовало, чем огорчало – трое опасных на вид мужчин в странной одежде не могли бы не привлечь внимания местных жителей, если бы таковые им встретились. Шедший впереди Северус внезапно остановился и, подождав догнавших его спутников, тихо проговорил:
- Где-то поблизости источник воды. Слышите?
- Да, но присутствием людей не пахнет, - как и всякий анимаг, даже временно лишённый магии, Люциус обладал хорошим нюхом.
- Думаете, нам стоит устроиться здесь на ночлег? – голос юноши был слегка хрипловатым, но дыхание он «держал». Сказывались длительные марш-броски, которые частенько устраивал своим подопечным Кэс.
Сев покосился на парня – вот уже часа два ему казалось, что тот как-то осунулся и последний их переход явно преодолевал через силу, да и всё больше молчал, перестав отпускать язвительные замечания, на которые был так скор в начале пути. Зельевар догадывался, что тот во время жёсткого приземления после побега из поместья Кортеса не отделался простыми синяками и царапинами, но надеялся, что у «Джонса» хватит ума попросить у них помощи, а не ждать, когда боль в ранах заставит его падать от усталости: «Зря, видимо, надеялся. Упёртый паршивец. Добровольно не покажет нам с Люциусом свою слабость».
«А что ты хотел? - внутренний голос просто сочился ехидством. - Он уже один раз доверился вам и что получил взамен? »
Северус сделал незаметный знак партнёру, обозначавший тревогу за состояние спутника, тот ответил ему таким же. Не один зельевар здесь отличался наблюдательностью.
А Марку действительно было хреново. Он недооценил тяжести полученных при приземлении ран, и одна глубокая, рваная царапина от попадания в неё пота во время продвижения по скалистым тропам воспалилась и болезненно пульсировала. Первое время это удавалось игнорировать – всё равно поделать было ничего нельзя, магия самозаживления, которая спасала его от побоев родственников в детстве, здесь не работала – но потом, когда к постоянной дёргающей боли присоединилась потливость и противная дрожь в конечностях, он пожалел, что не последовал примеру Люциуса и не дал обработать царапину на первом же привале. Оставалось надеяться на то, что ночь, проведённая в относительном спокойствии возле разведённого костра, успокоит рану, ну-у, или магия, блокированная им впопыхах, вернётся. Если уж «Пожиратель душ» не догнал их до сих пор, значит, потерял след. Сейчас же надежда была только на собственные терпение и выносливость. Чем дольше они шли, тем ему становилось хуже, а последний переход парень преодолел почти на полном автопилоте (спасибо Кэсу и его друзьям аврорам за постоянные тренировки). Поэтому предложение Северуса встретил с огромным облегчением. Оно давало ему возможность «сохранить лицо». Иллюзор понимал, что ведёт себя по-детски, как обиженный ребёнок, но скорее свалился бы по возвращении в Британию с заражением крови, чем признался в своей слабости. В том мареве, в которое превратилось его несчастное сознание, жестов своих спутников он просто не заметил. Не насторожило юношу и то, что мужчины, дошедшие до небольшого каменного навеса под скалой возле маленького водоёма с водопадом, поручили ему обустройство ночлега и разведение огня, в то время как Северус, вооружённый немаленьким кинжалом, отправился собирать всё, что могло бы послужить дровами, а Люц, подтащив к воде горящий факел, разделся на холодном ветру до плавок и полез в ледяную воду. Автоматически расстилая тёплую мантию в самом укрытом от холода углу и обустраивая экономный очаг с подвешенным над огнём маленьким котелком, окружённый сухими корягами для удобного сидения юноша не мог себя заставить отвернуться от охотившегося в водоёме на какую-то живность блондина. Вот хотел не смотреть и каждый раз ловил себя на том, что откровенно пялится на ловкое тело, нырявшее в поисках добычи. Вот Люц с торжествующей, почти мальчишеской улыбкой вынырнул, потрясая над головой какой-то крупной блестящей рыбиной, ещё бившейся в его руках, и Марк поймал себя на том, что непроизвольно улыбается в ответ. Специально накрученный гнев и пестуемая в течение двух лет обида при одном взгляде на мокрого, радующегося добыче Люца отступили куда-то вглубь сознания, устроившись там в ожидании, когда придёт их время. Марк заставил себя сжать зубы и отвести взгляд, мысленно костеря себя на все корки: «Тряпка! Стоило только им оказаться рядом и повести себя по-человечески, и ты растаял! Мало они об тебя ноги вытирали! » Но сознание почему-то не хотело «накручиваться». От слабости и усталости противно шумело в ушах. Тело от появившегося жара готово было растечься безвольной лужицей, и только отработанные до автоматизма рефлексы заставляли юношу лениво обустраивать место привала. Вещей у них было немного, вернее, почти не было совсем. Поэтому наведение уюта не заняло много времени. Видимо, он всё же задремал, убаюканный усталостью и теплом костра, который согревал бившееся в ознобе тело, и не слышал, как вернулся с огромной охапкой хвороста Северус. Как они вдвоём с Люциусом устроили что-то вроде дополнительного плетня, защищавшего их от созданий ночи. Как мужчины прицельными бросками камней отпугнули парочку бродивших неподалёку шакалов. Проснулся он только тогда, когда почувствовал на своём горячем и сухом лбу прохладные твёрдые губы Сева и услышал его сердитое шипение:
- Лихорадка. Мордред тебя побери, «Джонс». Неужели ты, чтобы досадить нам, собирался довести себя до обморока?
Марк дёрнулся, пытаясь вырваться из обхвативших его плечи рук, но перехвативший его со спины Люц невольно задел рукой воспалившуюся рану, прикрытую прилипшей и вставшей от сукровицы и гноя колом футболкой. Юноша не сумел сдержать стона, и Малфой тотчас же отдёрнул руку:
- Ну, и кто ты после этого, как не упрямый мальчишка?
Несмотря на его сопротивление, мужчины оперативно, в четыре руки избавили его от куртки из драконьей кожи и осторожно отодрали от раны прилипшую футболку, разворачивая его спиной к свету костра.
- Мерлин великий!
- Да как же ты шёл?!
- Ногами… - сквозь зубы огрызнулся Марк, которому было не столько больно, сколько стыдно, что его, как упрямого мальчишку, подловили на подобном. И это если не считать вопящего подсознания, которое буквально верещало: «Ты опять в их власти! Опять! »
А Северус и Люц, нахмурившись, разглядывали неприятную рваную рану на спине, между лопатками, с покрасневшими инфильтрированными краями, гнойным отделяемым и уже разбежавшимися во все стороны багровыми щупальцами лимфангита, покрывавшими половину спины. Попадание в неё пота и грязи и устроенный под кожаной курткой «парник» не прошли для царапины бесследно.
- Мда-а… Ти… Джонс, что в твоей аптечке есть обезболивающего?
- Есть кое-что в таблетках.
- А для того, чтобы обколоть края раны?
- Нет. Есть один препарат, но после него я сутки грузом буду, а это нам сейчас ни к чему.
- Давай сюда.
- Нет уж. Если надо чистить рану, давайте так. По этим тропам вы со мной на плечах не пройдёте.
- А магия?
- А магия восстановится хрен знает когда… Я очень старался.
Марк, которому надоело сидеть с собственной задранной футболкой на голове, выпутался из нее и, повернув шею, нашёл взглядом нерешительно переглядывавшихся мужчин:
- Я, вообще-то, уже замёрз так сидеть, - с досады на самого себя, допустившего такую глупость, и подсознательной боязни вновь довериться этим двоим он снова начал язвить.
- Хорошо, - наконец-то решительно кивнул Северус и полез в свою аптечку за Заживляющей мазью, которая, в отличие от заклятий и при отсутствии магии в окружающих, хоть и ослаблено, но работала. Люц же достал из своих запасов небольшую фляжку с огневиски и тонкий, похожий на стилет, острый как бритва маленький кинжал. Зельевар встретился взглядом с невольно напрягшимся парнем:
- Тебе нельзя будет опускать руки: если сведёшь лопатки, я ничего не смогу сделать.
- Я постараюсь…- и, наткнувшись на полный сомнения взгляд Люциуса, юноша гордо вскинул голову и процедил: - Смогу.
Опытные Пожиратели, для которых боль совсем не была новостью, мрачно переглянулись. Желание желанием, а рефлексы могли сыграть с их любимым ершистым зверьком плохую шутку.
Словно решив для себя что-то, Сев подтолкнул к парню его аптечку:
- Пей двойную дозу. Когда они подействуют?
- Минут через пятнадцать.
- Вот и славно. А мы пока подготовимся.
Когда сведённую болью спину, прикрытую пока футболкой, перестало дёргать, Северус уже успел всё приготовить к маленькой операции, как следует прокалив над огнём клинок маленького кинжала и вымыв руки. Уловив утвердительный знак парня, он кивнул блондину:
- Люц. Давай огневиски.
Малфой плеснул немного на руки другу, затем в подготовленную для обработки чашку, а остальное… практически насильно влил в горло сопротивлявшегося Марка.
- Тьфу!!! Зачем?!
- Чтобы не так больно было.
- Что я, боли не видел?! Что ты делаешь???!!! – от удивления юноша даже забыл свой холодно-отстранённый стиль общения с партнёрами, невольно перейдя на «ты». Но Люциус его не слушал: подавив вялое сопротивление «поплывшего» от ударной дозы крепкого алкоголя парня, он, не слова не говоря, уселся верхом на бёдра юноши, прижимая всем туловищем к себе, и закинул руки «Джонса» на свои плечи, зажав его голову своими руками, и только после этого с усмешкой прошептал в оказавшееся рядом ухо Маркуса:
- Если будет невтерпёж, можешь кусаться.
Марк хотел, было, отбрить наглого блондина (а может, и не отбрить – в зашумевшей от огневиски голове бродили взаимоисключающие мысли), но враз онемевший язык не послушался хозяина, а потом… потом было слишком БОЛЬНО. Парню казалось, что многострадальная спина горит огнём. Несмотря на свое обещание, он рефлекторно попытался свести лопатки, но сильные руки Люца не позволили ему этого сделать, а тихий голос блондина всё шептал и шептал что-то успокаивающее ему на ухо. Марк искусал все губы, пытаясь сдержать крик и, в конце концов, таки впился зубами в подставленное ему плечо Люциуса. А в спине словно продолжали копаться сердитые на что-то огненные пчёлы. Внезапно, казалось бы, и так невыносимая боль стала ещё пронзительнее.
- Сев, он потеряет сознание, - донеслось уже как сквозь вату.
- Уже всё. Сейчас наложу мазь и повязку…
Дальнейшего парень уже не слышал. Проснулся он под утро, укутанный в две мантии и частично заслонённый от пронизывающего ветра обнимавшим его Малфоем. Нашёл взглядом сидевшего возле костра Северуса, сосредоточенно вглядывавшегося в предрассветные сумерки и державшего на коленях… маггловскую «Беретту». Юноша осторожно, чтобы не разбудить блондина и не потревожить ещё нывшую, но уже прекратившую дёргать спину, выбрался из тёплого кокона и пододвинулся к распространявшему тепло костру. Люц мгновенно свернулся клубком, пытаясь сохранить ускользавшее тепло, и Марк, вернувшись, как следует укрыл его мантиями.
- Оденься, простынешь, - Сев, не оборачиваясь, точно определил, кто из его спутников проснулся.
- Сейчас, - парень нашёл свою кожаную куртку и натянул на великоватую ему рубашку… судя по запаху, принадлежавшую Люциусу. – Не знал, что вы увлекаетесь маггловским оружием…
- Уже на «вы» значит? А когда ночью ругался, выражений не выбирал… Джонс… Или как тебя на самом-то деле зовут… Я понимаю, что все извинения, которые мы с Люцем тебе выскажем, ничего не смогут исправить, но… всё же хочу сказать… Прости. Не знаю, какие демоны тогда владели нашими душами… Наверное, мы просто не умеем доверять кому-то…
- Вы так легко поверили, что я вас предал…
- Не легко, но поверили, - проснувшийся Люциус набросил парню на плечи согретую своим телом мантию и заметил на его шее витую цепочку от знакомого медальона. – Ты всё-таки носишь его? Если бы ты мог дать нам ещё один…
- НЕТ! – слова вырвались сами собой, не успел он даже дослушать до конца предложение блондина. Слишком сильно ещё было недоверие и страх перед тем, чтобы снова впустить в свою душу тех, кто его уже однажды предал.
- Извинения принимаются, - собственный голос казался парню скрипучим и неживым. - Я понимаю, почему вы так поступили, но давайте договоримся на будущее… Вы – высшие лица государства, а я – Невыразимец, обязанный вас защищать. Всё!!! А это… - Марк вытащил из-под ворота рубашки блеснувший в свете костра золотой галеон на цепочке от когда-то подаренного медальона и повернул к свету искалеченную сторону лица. - Это – чтобы помнить…
Люц буквально отшатнулся от парня, увидев проклятую монету, а юноша перешёл от них на другую сторону костра и, смаргивая неизвестно откуда (наверное, из-за ветра) набежавшую на глаза влагу, уставился в предрассветную дымку. Над маленьким убежищем повисла давящая тишина.
Задремавший у костра юноша проснулся, когда солнце уже почти стояло в зените и согревало замёрзшую за ночь землю живительным теплом. Неподалёку от него в маленьком котелке золотилась блестками жира уха из пойманной вчера рыбы, и разносившийся от неё аромат заставлял урчать желудок голодного парня. Мужчин нигде не было видно. Юноша прислушался к ощущениям: спина почти не болела, но после вчерашней лихорадки вся кожа была липкой и неприятной. Хотелось как можно быстрее смыть с себя пот. Быстро уничтожив оставленную ему порцию и оглядевшись по сторонам, Марк разделся до плавок и, опасаясь потревожить или намочить наложенную вчера Севом повязку, осторожно вошёл в прогревшуюся воду маленького водоёма до пояса. Мыло в его походном снаряжении имелось, и он с удовольствием смыл пот и грязь со своего тела. И только тогда заметил загоравших на камнях мужчин. Те делали вид, что не заметили его появления, но Маркус достаточно хорошо мог чувствовать обращённое на себя внимание и ауру любопыт… Стоп!!! Ауру?! Юный Мастер Иллюзий потянулся к своей Силе и с радостью понял, что, пусть и не в полном объёме, но она отзывалась…
- Ложись, погрейся, прямые солнечные лучи полезны для заживления раны.
- Заживляющие чары тоже полезны, - Марк скривил насмешливую гримасу при виде подскочивших в поисках палочек партнёров и, радуясь знакомым ощущениям, «пропустил» собственную магию сквозь себя, бесследно убирая следы полученных вчера повреждений.
- Да уж, если бы магия вернулась вчера, тебе бы не пришлось переносить всю эту неприятную экзекуцию, - возникший словно из ниоткуда Сев ловко снял повязку с его спины и, одобрительно хмыкнув… окунул парня в воду с головой. Возмущённый Маркус, вывернувшись из крепкой хватки его пальцев, увидел, что на зельевара уже насел прыгнувший с берега Люц. Гнев, досада – все призраки прошлого словно растворились в радости этого солнечного дня, и юноша, не задумываясь больше о своих обидах и неопределённости будущего, с радостным гиканьем присоединился к образовавшейся куче-мале. Сколько продолжалось это безумие, никто из них не знал. Отловивший, наконец, одного из своих противников Люциус обнаружил в своих объятиях смеющегося зеленоглазого парня, а вывернувшийся из ослабевших пальцев Марка Сев обнял их обоих… Заметив на парне проклятую побрякушку, блондин ловко стянул её с его шеи и, отбросив как можно дальше, отчаянно накрыл такой близкий улыбающийся рот своими губами. Время на несколько мгновений словно перестало существовать… Растянулось… Двое разорвали поцелуй, непроизвольно притягивая к себе Северуса. Взгляды всех троих встретились и…
Звуки недалёкой массовой аппарации разбили волшебную тишину солнечного утра, заставив беглецов срочно кинуться к своей одежде и занять круговую оборону. К их облегчению, первым, кого они увидели, был Кингсли собственной персоной, вынырнувший из-за скалы с водопадом:
- Ну, наконец-то! А мы тут всю Испанию за сутки попытались прочесать. Хорошо хоть, аналитики «Тени» просчитали, куда в безвыходной ситуации будет отходить Джонс…
- Как там наша делегация? – Люциус мгновенно преобразился в Министра-Магии-При-Исполнении, и ни один торчавший куда ему не положено волосок не выдавал в нём того смеющегося, мокрого и взъерошенного мужчину, которым он был ещё несколько минут назад.
- Всё в порядке. Повезло, что Веласкес подстраховался, спрятав в поместье «Сферу Небытия». «Пожиратель душ» успел только уничтожить некромага, а этот хмырь спасся… Думаю, правда, ненадолго…
- Почему? Неужели Кортес допустил вас до расследования?
- Что вы?! Где уж там! «Это внутренне дело Магической Испании», и точка. Только думаю, Веласкесу грозит «самоубийство».
- Зная Кортеса, вполне с вами согласен, - Северус, приведший себя в порядок несколько позже привычного к таким вещам Люца, оглянулся в поисках Тигрёнка и… не нашёл его в ближайшем окружении. – А где Джонс?
- Не знаю, - пожал плечами Кингсли, напуская на себя несколько преувеличено-безразличный вид, и если бы Малфой со Снейпом в этот момент не были отвлечены налетевшей на них делегацией Британского Министерства, они бы заметили фальшь в его поведении. Но им было не до того: пытаясь пробиться сквозь окруживших их магов и по мере возможности адекватно отвечая на их вопросы, они выискивали в толпе знакомую мантию юного Невыразимца и не могли никак её обнаружить.
Шеклболт, заметивший, что Маркус смылся с арены, как только стало понятно, что вновь прибывшие – не враги, даже посочувствовал этим двоим: уж он-то знал, что приёмный сын его партнёра даже святого может довести до белого каления… если очень постарается. Когда странное состояние двух руководителей делегации стало привлекать к себе внимание, Начальник Аврората не выдержал и намекнул встревоженным исчезновением парня партнёрам:
- Возможно, Джонс отправился докладывать обо всём произошедшем своему начальнику.
- Спасибо, Кингсли. Ты не мог бы отцепить от нас ненадолго всю эту кодлу? – Сев зашипел сквозь зубы, приметив во всё пребывающей толпе, уже заполонившей их маленькое убежище, яркий макияж и Прытко Пишущее Перо вездесущей Риты Скиттер.
- Не-ет, увольте, мне ещё жизнь дорога, - Главный Аврор отвесил преувеличенно вежливый поклон и, заявив, что ему и его людям ещё предстоит завершить расследование нападения, смылся с «поля намечающегося сражения». Сиречь – аппарировал со всеми своими людьми, оставив Министра Магии и председателя Визенгамота на растерзание охочих до сенсации журналистов и готовых устроить истерику членов делегации, так и не понявших до конца, кто и почему на них напал.

Вырваться из «горячих объятий» прессы и освободиться от назойливых вопросов членов Министерства и Визенгамота они смогли только через несколько часов, когда дело уже шло к вечеру. Припугнув напоследок секретаря Министра и настрого велев ему «не пущать» в кабинет последнего никого постороннего, партнёры через потайную дверцу выбрались в полузаброшенный боковой коридор Министерства. «Тень» ещё во время предвыборной кампании дал им Наводящий амулет, без которого на подходе к его владениям не мудрено было бы и заблудиться, и сейчас он как нельзя больше пригодился магам. Но даже с его помощью они добрались до засекреченного отдела Невыразимцев не так уж быстро и не без приключений. Когда закутанные в тёмные мантии партнёры наконец-то добрались до скрытой чарами двери и Люциус своей властью Министра Магии велел ей их впустить… в отделе обнаружилась только секретарша «Тени», на вопрос пришедших ответившая:
- Боюсь, что мистера Джонса вы не сможете увидеть в ближайшие дни. Он взял отпуск на три недели… в связи с семейным торжеством.
- Прошу прощения, мисс, а какое у него намечается торжество? – подозрительно поинтересовался Северус, который уже понял, что неуловимый «Охотник» снова «прокатил» их с разговором.
- Кажется, свадьба, лорд Принц, - девушка улыбнулась им во все тридцать два зуба, делая вид, что не замечает их вытянувшихся и побледневших лиц.

Дрей внимательным взглядом проводил в очередной раз исчезавших после работы из Малфой-Менора отца и крёстного и, повернувшись к своей невесте, занятой подписыванием приглашений на свадьбу, задумчиво проговорил:
- Что-то не нравится мне эта беготня. Чую, что без Золотца здесь не обошлось.
- Да, пожалуй. Марк после этой поездки в Испанию тоже сам не свой ходит.
- Это ты называешь сам не свой? А по-моему, так его проклял кто-то… отсроченным бешенством. Я пошутил тут как-то про путешествие по горам, которое сближает, так он в меня едва «Авадой» не кинул.
- А не надо было лезть. В каждой шутке есть доля шутки, - девушка поставила залихвастский росчерк пером на последнем подписываемом ею приглашении и со стоном распрямила уставшую спину. К свадьбе всё было готово: наряды, приглашения, беседка у родового камня для бракосочетания (Драко остался непреклонен: в отличие от двух последних поколений Малфоев, он настаивал именно на заключении Магического брака). На двадцать рядов обговорено и изменено меню. Их даже уже предсвадебный мандраж не заставлял дёргаться, настолько эта пара устала от всеобщей беготни и ажиотажа. А тут ещё, мягко говоря, странное поведение отцов семейства, к которым Дрей всегда причислял не только Люциуса, но и крёстного.
- Кстати, о чём это вы с Гвен шептались неделю назад?
- Да так, о своём, о девичьем…
- Ага, только нам ваши женские штучки потом боком выходят, - Драко скользнул за спину невесты и нежно стал разминать ей уставшие от длительной писанины мышцы. – Мио-о, ну же, Мио, не посылай меня в пасть льва с завязанными глазами.
- Скорее уж, к крокодилу…
- Ага! Значит, ты в курсе, с чего это всю последнюю неделю отец на всех зверем смотрит?
- По-моему, он таким взглядом на всех всегда смотрит.
- Это потому, что он в твоём присутствии сдерживается.
- Да уж, наш профессор ведёт себя не в пример выдержаннее…
- Мио, ты заговариваешь мне зубы, - парень прижался к шее невесты и шутя попытался укусить её. Раздался приглушённый хохот, возня, и… вернувшийся за деньгами Снейп застал парочку увлечённо делавшей вид, что ничего не произошло.
- Вы бы из парадной гостиной перебрались, что ли… куда-нибудь.
- Крёстный, ты это о чём?
- Всё о том же. Наслаждайтесь, пока есть время. Согласно ритуалу Магического брака, любой контакт между женихом и невестой запрещён в течение трёх суток до свадьбы. У вас осталось ещё… восемь часов. Желаю удачи, - и высокая тёмная фигура бесшумно, как и появилась, скрылась в зелёном магическом пламени огромного парадного камина.
- Это он нам вовремя напомнил. Но, - парень прижал к дивану девушку, старательно щекоча, - если ты сейчас же не скажешь, что вы там устроили с Гвен… месть моя будет страшна.
- Ой! Ты чудовище, Драко Малфой! – Герми отбивалась от агрессора, заливисто хохоча, и довольное эхо разносило этот радостный звук по вот уже два года не видевшим веселья и радости огромным залам и коридорам. – Ну, хорошо, хорошо! Гвен сказала твоим отцу и крёстному, что Марк взял отпуск на три недели в связи с семейным торжеством.
- Вот так и сказала, или было ещё что-то?
- Да. Она добавила, что, кажется, это торжество – свадьба.
- И, конечно же, не уточнила, что это свадьба названной сестры?
- Ну-у, откуда же простой секретарше знать такие подробности?
- Это она-то простая? Да у нас там в кого в отделе ни ткни – манипуляторы, каких поискать. Включая нашего любимого шефа, Золотце и… тебя, любимая.
- Вот именно. Мы все такие. Включая небезызвестного Драко Малфоя.
- Ох, что-то мне становится жалко собственного отца…
- Только попробуй его предупредить! Весь сюрприз испортишь…

А Северус с Люциусом действительно появлялись на каждом брачном торжестве в Магической Британии, состоявшемся в последующие после их возвращения две недели. Благо дело, таковых было не так уж и много. Но зато все вступившие в этот период в брак пары рассказывали потом своим детям и внукам, что у них на свадьбе появлялись первые лица государства.
Попавшийся под горячую руку Люциусу лорд Паркинсон, с февраля упорно сватавший за старых друзей свою дочку, едва избежал чего-то непростительного и долго потом не мог понять, с чего на него вдруг накинулись самые выдержанные из бывших Пожирателей. И в самом деле, время, отпущенное паре Советом Лордов, шло, и если в первые полтора месяца эти двое проявляли хоть какой-то минимальный интерес к предложенным им брачным предложениям, то сейчас открыто заявили лорду Рочестеру, что точно знают личность своего избранника и просят прекратить оказываемое на них давление. Магический мир терялся в догадках.
А неуловимый оперативник Невыразимцев Джонс находился почти под самым их носом, а точнее… в Принц-Меноре. В гостях у прижившейся в этом старинном поместье четы Уизли. Как-то так получилось, что после Битвы и поимки разбежавшихся по стране ПСов убежище для маленьких потерявших родственников магов так и осталось во флигеле Менора. Северус, с детства не любивший негостеприимный когда-то к нему дом, предпочитал обитать в Хогвардсе или Малфой Меноре и отдал эту часть старинного дома в полное распоряжение чадолюбивых гриффиндорцев. Люциус ещё до того, как стал Министром, где угрозами и шантажом, а где обаянием, так присущим Малфоям, добился, чтобы чету Уизли признали официальными опекунами маленьких магов, вернули детям всё, что принадлежало им на момент смерти родственников, и даже назначили воспитателям достойное жалование. Артур и его жена даже смогли с разрешения Снейпа принимать у себя друзей и родственников, так что засекреченное общение через гоблинов больше не использовалось.
Частым гостем Молли стала подружившаяся с ней Эдна Зоррейн, постепенно взявшая на себя обучение детей этикету и истории магии. За два года, что прошли с момента организации «Дома для оставшихся сиротами юных волшебников», в него поступило только три новых воспитанника, зато старшие четверо, когда-то вызволенные «охотниками» из маггловского приюта, уже учились на втором курсе Хогвардса и с радостью навещали приёмных родителей на каникулах. «Предки» Рона были счастливы, а их многочисленные родные отпрыски с удовольствием гостили у родителей… предпочитая всё же в обычное время обитать в собственных жилищах. Билл женился на Флер Делакур, с которой встречался два года после знаменитого Турнира Трёх Волшебников. Чарли наведывался два раза в год вместе со своим парнем, тоже драконологом. Близнецы меняли подружек как перчатки, выводя из себя озабоченную их будущей личной жизнью мать. Джинни была помолвлена с Невиллом и собиралась выйти за него замуж после окончания хотя бы первого курса Магического Университета, в который собиралась поступать в этом году после окончания Хогвардса. Учитывая возросшее благосостояние семьи, они теперь могли себе это позволить. Но знающие эту парочку слишком длинные языки утверждали, что в Университет девушка будет поступать уже в качестве миссис Невилл Лонгботтом.
Одиноким волком остался только Рон. Когда-то горячая симпатия между ним и Лавандой Браун сошла на нет, разбившись о нежелание её родителей всерьёз рассматривать шестого сына из небогатой семьи в качестве зятя. Но гриффиндорский Рыжик не унывал: его атлетическая фигура, огненная шевелюра и открытое лицо души любой компании неизменно привлекали к нему соскучившихся по настоящим мужчинам ведьмочек в возрасте от 16 до… 40. В общем, обделённым женским вниманием он себя не считал, а к мужчинам никакой тяги и не испытывал. Полгода назад они с Невом закончили спецкурс Академии и как лучшие выпускники попали в бывшую команду Кингсли, которую теперь возглавлял какой-то «варяг» из Европы по имени Вольф Ренсдорф. Ребята, с которыми Марк переписывался и периодически отмечал всякие серьёзные и несерьёзные торжества все эти два года, нового начальника команды считали «крутым мужиком и настоящим аврором». К нему в Аврорате прицепилось прозвище «Волк». Чем-то его имя было юноше знакомым, но вспомнить, откуда, никак не получалось. Иллюзор, которому ещё не приходилось сталкиваться по работе с лучшей боевой группой Аврората, только скептически хмыкал. Видал он авроров на своём веку… всяких и разных, и далеко не все были так хороши, как Кингсли с Кэном. В этот раз поводом собраться, да ещё и на территории родителей Рона, послужил день рождения Рыжика, на котором присутствовали ВСЕ Уизли и даже Герми с Дреем.
Маленькие воспитанники Уизли почему-то с удовольствием висели именно на Гарри-Марке, хотя он не давал им для этого никакого повода, с трудом воспринимая нарушение своего личного пространства, но стоически выдерживая постоянные просьбы «показать им котика… летучую мышку… птичку» и так далее. И сейчас обрадованные всеобщим весельем и фейерверком малыши наконец-то утихомирились, уснув прямо за столом, и рыжее семейство в полном составе участвовало потом в доставке маленьких монстров в собственные кроватки.
Дрей и Герми смылись первыми, сославшись на подготовку к свадьбе, а напоследок вручив всем присутствовавшим приглашения на торжество. Затем через камин ушли Билл с Флер, которая ждала первенца и быстро уставала. Чарли с Риком испарились без оревуаров, так и не выпустив друг друга из объятий. Близнецы отчалили с помпой на гиппогрифах под визг и хохот вцепившихся в их торсы подружек. Уставшие родители отправились спать. Невилл с Джинни ушли гулять в оранжерею и любоваться звёздами. А устроившиеся в укромной беседке в полузаросшей части сада, скорее похожего на дремучий лес, Рон с Марком в компании бутылки огневиски остались болтать о том о сём до рассвета. Юный Невыразимец послал к Мордреду все свои печали и тревоги и просто наслаждался хорошим окончанием так весело прошедшего дня и разговором с неунывающим другом детства. В голове у обоих уже шумело от выпитого, и беседа вышла несколько более откровенной, чем Марк рассчитывал. Он и не заметил, как рассказал о своих бедах (правда, без подробностей и имён) другу:
- Понимаешь, не могу я им поверить после этого.
- Ну, так не верь. Пошли их на хрен. Вон ты у нас какой красавец. Да любая ведьма или маг будут только рады встречаться с таким парнем.
- А мне вот не нужны любые…
- Ну-у, тогда мне тебя не понять. По мне, так чего уж проще. Симпатичная и горячая в постели ведьма. Весёлая, чтобы, как и я, вечеринки любила… И чтобы в приданное к ней – маленький домик. Хочется, понимаешь, чтобы что-то своё в запасе имелось…
- Так за чем же дело стало?
- Да кто ж за голодранца дочку выдаст? Будь я хоть десять раз лучший аврор. Вот проработаю лет пять, тогда…
- Да-а, у тебя, смотрю, всё просчитано. Небось, и дети в проекте имеются?
- Ну, уж нет! Это без меня. Мой род и без моего участия не угаснет. Братья постараются. Хогвардс ещё вздрогнет от армии Уизли!
- Ну-у, пока что только у Билла прибавление в семействе в ближайших планах намечается. Так что ты загнул про армию-то.
- Это ты плохо сегодня Чарли слушал. Не помнишь разве, какие тот намёки делал? Думаешь, даром, что ли, мама настаивала, чтобы они с Риком поженились? - Рон полез зачем-то в карман, и оттуда выпала связка ключей, громко звякнув о каменный пол беседки.
- Ты что это, на магловский способ охраны жилища перешёл?
- Да понимаешь, жалованье у нас хорошее, но на покупку собственной квартиры мне ещё копить и копить, а за съёмные квартиры наши живодёры такие цены загибают… Вот и присмотрел одну квартирку неподалёку от «Дырявого котла», только на маггловской стороне… Стой!!! Я ж обустройство только неделю назад закончил. Ни ты, ни Нев её ещё не видели… Слушай! А давай сейчас ко мне? Квартирку покажу. Посидим. Выпьем. Нева выдернем, а то ему Джин совсем мозги запудрила.
- Насчёт выпьем – я пас. Хватит. Невилла ты сейчас, если не хочешь на проклятие сестры напороться, не достанешь. Да и не захочет он. А посидеть… можно, - Марку не хотелось возвращаться ни в Сноукастл, ставший словно мёртвым и пустым после смерти Гелерта и Альбуса, ни в дом Кэса, где все были заняты предсвадебными хлопотами, а Герми кидала на него тревожные и сочувственные взгляды.
Сказано – сделано. Через полчаса они уже восседали на кухне небольшой маггловской квартирки и слушали включенный на полную громкость музыкальный центр. Благо дело, Заглушающие чары никто не отменял. Как оказалось, вкус у Рона был неплохой, жилище получилось уютным, в меру маггловским, в меру волшебным. Внимание Марка привлекла магическая фотография, стоявшая на журнальном столике. С неё призывно улыбалась какая-то красивая девушка. Для такого ловеласа, как Рон, который менял подружек чуть ли не раз в неделю, сентиментальное желание сохранить колдографию одной из них казалось чем-то необычным. Заметив интерес друга, Рональд смутился, приглушил музыку и положил снимок, скрыв изображение:
- Это – так…
- А вот не поверю… Стал бы ты держать снимок очередной пассии, если бы он для тебя ничего не значил.
- Да… Не пассия это. С месяц назад рейд был по всяким кабакам подозрительным. Ну-у, там, полумаггловским-полумагическим… Там её и задержали… А эта колдография у её ухажёра из кармана выпала… Пьяный он был в зюзю, вот и не заметил.
- Красивая.
- Красивая, только шальная. Ребята говорят, что тогда её уже в третий раз задерживали.
- Маглорожденная? – Марку сложно было представить, чтобы чистокровная семья позволила бы испортить такой «товар», терпя похождения дочери.
- Шутишь? Отпустили бы её, будь она маглорожденной, как же… Да на каждом бы углу раструбили о недостойном поведении. Это, друг, Патриссия Фадж собственной персоной. Думаю, дед много денег вбухал, чтобы прикрыть её похождения, - Рыжик невесело усмехнулся, быстро трезвея, и с какой-то горечью всмотрелся в девушку на колдографии.
- А тебе-то до неё какое дело?
- Да, собственно, никакого. Ничего «такого» она не делает, просто водится со всякой элитной шушерой. Была бы не внучкой Фаджа да завидной невестой, никто бы и слова не сказал. Не по мне угощение, а вот, поди ж ты… снимок выбросить не могу.
- Так приударь.
- Тебя что, бешеная мантикора покусала? Кто она, и кто я. Да мне к этой «золотой молодёжи» и подойти близко не дадут.
- Ну-у, ты же герой войны, личный гость будущей леди Блэк, а на носу свадьба. Какие только чудеса в жизни ни случаются…
- Умеешь ты поддержать друга. И самое главное знаешь, что?
- Что?
- Вокруг тебя все эти чудеса действительно срабатывают.
Они посмеялись, поболтали ещё с час, а потом изрядно выпивший Марк активировал свой портключ и переместился в дом Кэса. Аппарировать в таком состоянии он не решился. Кассиус ничего не сказал по поводу его нетрезвого состояния, только внимательно посмотрел в глаза и, убедившись, что хандра, владевшая сыном с момента возвращения из Испании, отступила, тихо посоветовал:
- Иди спать. До свадьбы два дня осталось. Завтра опять придётся наезды журналистской братии отражать. Озверели совсем. Сегодня какая-то шушера ухитрилась половину Охранных чар, наложенных Кингсли, снять. Ты представляешь?
- Если так дело пойдёт, завтра они до нас доберутся. С утра я ещё кое-что из своего арсенала поставлю. А что за умелец?
- Внештатный колдофотограф. Да ты его, наверное, знаешь. Он в этом году Хогвардс заканчивает.
- Колин Криви? Этот может. Как бы они на цирк и Иллюзоров не вышли.
- Не должны. Этот дом под чарами Ненахождения. Ни наших имён, ни наших лиц они не знают. Думаю, Гермиону каким-то образом отслеживают.
- А где она?
- Спит в своей комнате. Едва их с Дреем разогнал сегодня…
- Веришь во все эти ритуальные заморочки?
- Верю. Если в ритуале Магического Брака сказано, что они не должны видеться перед свадьбой трое суток, значит, это для чего-то нужно. С Родовой магией шутки плохи.

Следующие сутки и впрямь выдались очень напряжёнными. Пришлось даже перенести всю подготовку к свадьбе в Сноукастл, чтобы обезопасить дом Кэса от нежелательного внимания, а на вполне узнаваемые гербы в замке наложить фирменные чары Иллюзий. Древняя Защита вполне справилась с нежелательными визитёрами, а почтовых сов с письмами от прессы, сумевших-таки прорваться в эту безлюдную местность, довёл до истерики и полной невменяемости славный Янус, здорово повеселившийся в эти дни. Время до торжества то тянулось со скоростью улитки, то летело, как вырвавшаяся на свободу птица. Наконец, все приготовления были закончены, и в старинном замке впервые за двести лет был разблокирован камин, связавший его с Малфой-Менором.

Люциус и Северус в расшитых золотом и драгоценными камнями ритуальных мантиях с вежливыми улыбками на губах и выражением не-подходите-все-достали-зааважу в глазах стояли в богато украшенном парадном холле поместья на небольшом возвышении возле увитой живыми цветами арки. От нее начиналась дорожка к Родовому камню Малфой-Менора. Первые лица государства ждали прибытия через парадный камин родни невесты. Измаявшийся с утра жених в сопровождении собиравшегося совершить обряд Брендана Рочестера ожидал свою суженую возле свадебного алтаря у Родового камня. Расположившиеся вдоль стен огромного помещения гости обменивались догадками и сплетнями, отчего вокруг стоял приглушённый гул, словно неподалёку находились ульи с не совсем обычными и вовсе не доброжелательными пчёлами. Несмотря на все старания записных сплетников и ЛИЧНО Риты Скиттер, являвшейся признанным корифеем в этом виде жизнетворчества, никому – ни единому присутствовавшему здесь человеку – не удалось узнать, кем же являются таинственные приёмные родственники «Маглорожденной принцессы», как за последний месяц окрестили Гермиону Грейнджер в печатных изданиях Магического Мира. «Любопытствующие друзья» и другие… доброжелатели, несмотря на достаточно сильный страх перед гневом двух Тёмных магов, облечённых властью, успели с момента их возвращения из Испании довести партнёров почти до белого каления, исподтишка выпытывая новости и явно намекая, что воспитанная не в традициях Магического Мира невестка может стать позором для славных чистокровных родов, к которым принадлежали Малфои и Блэки. Последним таким «искренне сочувствующим» был лорд Прюетт, он больше часа доставал своими подозрениями и без того взвинченных всеми произошедшими событиями Люциуса, Северуса и скучавшего без невесты Драко. Неизвестно, чем бы всё это кончилось для непрошенного «доброжелателя», но не выдержавший инсинуаций по отношении к любимой девушке Дрей вежливо отозвал зарвавшегося советчика в сторонку и… произнёс всего каких-то пару фраз. После чего член Совета Лордов резко побледнел, окинул всех присутствующих ошарашенным взглядом, невнятно извинился, ссылаясь на важные дела, и чуть ли не бегом покинул Менор. «Папаши» не стали допытываться у отпрыска, как тому удалось заткнуть эту назойливую муху, и совсем не потому, что опасались услышать ответ. Скорее, они были уверены, что ничего не услышат, а ставить себя в заведомо неудобное положение не хотели.
Все эти мысли и воспоминания проносились в голове как всегда невозмутимого Люциуса, пока он ждал назначенного времени, и его аналитический ум пытался разобраться, что же такое важное он мог упустить из виду, что все происходящие вокруг события никак не хотели складываться в понятную ему картину. А бывший Пожиратель терпеть ненавидел ситуации, которые он не мог понять и просчитать. Но долго размышлять ему не пришлось. Секунда в секунду в назначенное время в огромном камине вспыхнуло изумрудное пламя, и на мраморный пол парадного холла Малфой-Менора вступили первые гости со стороны невесты, несущие с собой свадебные цветочные гирлянды, и выстроились живым коридором, по которому старшие родственники должны были привести Гермиону к ритуальной дорожке.

Продолжение следует.


Глава 45. «Внимание! Вид – Манипуляторы. Подвид – Серые кардиналы. Руками без особой необходимости не трогать. Гладить только по шерсти…» Часть 2.

Наконец, из камина появилась процессия непосредственно родственников девушки. Её возглавляли два показавшихся смутно знакомыми молодых человека, чей рост и атлетические фигуры частично закрывали от любопытных глаз идущую следом невесту, которую вели под руки двое мужчин. Из-за машущих цветами гостей, стайки кем-то наколдованных золотых бабочек и птичек, разлетевшейся во все стороны, лиц Защитников невесты долгое время не было видно с помоста. Но по мере приближения процессии Люциус с Северусом ловили удивление, написанное на физиономиях тех «своих» гостей, которым посчастливилось разглядеть что-то сквозь праздничную суету. Профессионально «ввинтившаяся» наперевес с Прытко Пишущим Пером в плотно стоящих сопровождающих Рита Скиттер собралась уже, было, начать свой свадебный репортаж и удивлённо распахнула свои кукольные голубые глазки, судя по всему, на минуту потеряв дар речи… а потом её ярко-зелёное и слегка общипанное орудие труда заметалось по пергаменту с удвоенной скоростью. До помоста оставалось три шага… Два… И вот невеста с двумя сопровождавшими её мужчинами в ритуальных парадных мантиях предстали перед лордом Малфоем и его партнёром.
Девушка была ослепительно хороша в шёлковом платье тёплого кремово-золотого оттенка, расшитого мелкими бриллиантами и топазами в цветочный орнамент, спускающийся от груди и талии к воздушной юбке со шлейфом. Каштановые с тёплым медным отливом волосы, забранные на висках в причёску и свободным каскадом локонов струившиеся по открытой спине, были увенчаны старинной алмазной диадемой гоблинской работы. Колье и браслеты точно такого же плетения украшали шею и руки Гермионы, подчёркивая её хрупкую красоту, а янтарные глаза горели счастьем и вызовом.
В общем, даже упёртые магглоненавистницы вроде леди Паркинсон и леди Булстоуд, а также любительница задавать мерзкие вопросы Рита Скиттер не смогли заставить себя выдавить что-то привычно ядовитое, но… хозяева дома почти не обратили внимания на красавицу-невесту, заворожено вглядываясь в её спутников. Голос Люциуса, едва заставившего себя произнести положенную приветственную клятву, придуманную ещё лет пятьсот назад, даже слегка дрожал:
- Я… Люциус Абрахас, двадцатый лорд Малфой из Малфой-Менора, приветствую вас, мои будущие и… действительные родственники, в своём доме, в котором мы собрались для проведения ритуала Магического брака. Отныне жизнью и магией моей и всего моего рода я клянусь защищать вас от любой физической и магической опасности. Да услышит мои слова Магия.
Красивый мужчина с осанкой аристократа, короткой шапкой платиновых волос, серебристо-серыми глазами и надменно-насмешлевым выражением точёного мужественного лица слегка вышел вперёд и ответил на приветствие так, как было положено по ритуалу:
- Я, Кассиус Максимус Малфой, - при этом имени собравшиеся в холле гости не взвыли от любопытства только потому, что получили жёсткое воспитание, не позволявшее так показывать свои чувства на людях, - глава младшей ветви семьи, от своего имени и имени моих сыновей и дочери принимаю обещание главы рода Малфоев и жизнью своей и своей семьи клянусь защищать вас от любой физической и магической опасности. Да будут мне свидетелями собравшиеся здесь маги и Магия моих детей.
Вот после этого в холле поднялась настоящая буря. По тому, КАК была произнесена Ответная Клятва, ни у кого не оставалось сомнений, что говоривший – сквиб, но то, с каким достоинством он держался, и внутренняя сила, светившаяся во взгляде «малфоевских» серых глаз, заставляли потенциальных насмешников и злопыхателей заткнуться. И это при том, что большинство присутствующих вообще никогда не слышало, чтобы в роду Малфоев водились сквибы.
Кэс уже вновь взял под руку Гермиону, и все трое вступили на помост. А Люц с Северусом, всё не могли прийти в себя, переводя взгляды с величественного и неприступного Кассиуса на поддерживающего невесту под другую руку… «Тигрёнка»-«Джонса». Парень был просто неотразим в своей тёмно-зелёной мантии, чёрном парчовом жилете и кипенно-белой крахмальной рубашке с шёлковым шейным платком, скреплённым древним родовым аграфом, а в его сияющих сейчас драгоценным изумрудом глазах… маршировали батальоны маггловских чертей вперемешку с войском всей нечисти Магического Мира…
Если бы не незаметный, но вполне болезненный толчок под рёбра от неизвестно откуда вдруг возникшего за их спинами Главного Аврора и его насмешливый шёпот: «Вы ещё рот откройте. Вот зрелище-то будет! », партнёрам было бы весьма сложно отойти от полученного шока. Но ехидный Кингсли знал, какие струны их душ стоило тронуть, и его слова мгновенно отрезвили хозяев торжества. Вновь прибывшие по всем правилам Магического Этикета были приглашены следовать за хозяевами поместья по ритуальной дорожке. За ними потянулись и все сгоравшие от любопытства гости.
Через четверть часа и семья жениха, и семья невесты застыли возле Родового камня Малфоев в оговоренных ритуалом местах. Лорд Рочестер, не подавший даже вида, что чем-то удивлён, великолепно выполнил свою миссию на радость с удобством устроившегося на Родовом камне Максимуса, досконально следуя древнему обряду. Глаза Дрея и Мионы за всё время, пока проводился обряд, не отрывались от лиц друг друга, и все клятвы молодые произносили автоматически, словно впав в какой-то транс. Люциус и Северус тоже взяли себя в руки, вновь став привычными всем Опасными-Магами-С-Которыми-Стоит-Считаться. И только когда на вопрос Рочестера (заданный после того, как Кассиус как главы семьи дал своё согласие на брак дочери): «Кто от семьи невесты даст Магическое благословление брака? », вперёд шагнул Тигрёнок и громко произнёс: «Я, Маркус Гарольд Джеймс Поттер-Малфой…», мужчины едва не потеряли самообладание.
Но вот ритуал благополучно, несмотря на все свои подводные течения и скрытые нешуточно бурлящие страсти, завершился. И гостей вкупе с хозяевами ожидал новый удар. Гоблины из Гринготса, обычно всегда присутствовавшие на подобных торжествах и оглашавшие перед гостями список недвижимости и денежных средств, привнесённый новобрачными во вновь созданную семью, после перечисления Блэк-Менора, городского особняка Блэков и, хоть и значительно прореженного Сириусом и Регулусом, но всё же весомого семейного состояния, перешли к приданому невесты. Вот тут-то всех и поджидали неожиданности. Для большинства всех присутствующих её родство с исчезнувшей чистокровной семьёй Файрстоунов было сюрпризом, как и унаследованный Роуз-Холл. А уж торжественное заявление многим известного старого гоблина, являвшегося поверенным Дамблдоров, о том, что «юная леди унаследовала все денежные средства из сейфов Гелерта Грин-де-Вальда и его магического партнёра Альбуса Дамблдора и шато, принадлежавшее первому в горах Швейцарии», вызвало настоящий шок. Да-а, эта свадьба должна была запомниться Магическому Миру надолго. Но, в конце концов, страсти, вызванные столь странными и необычными известиями, улеглись, гости вернулись в Менор праздновать, а Люциус с Северусом попытались отловить и зажать в каком-нибудь тёмном углу Кэса. Маркус-Тигрёнок с ловкостью опытного Невыразимца и Мастера Иллюзий после проведения обряда словно растворился в толпе гостей. Кассиусу же такое было не дано… но и тут разозлённых таким явным манипулированием их жизнью партнёров ждал практически полный облом. Кэс, который и не собирался бегать от их вопросов, перекинувшись парой-тройкой ничего не значивших фраз с гостями и побеседовав кое о чём с другом своего покойного отца Бренданом Рочестером, преспокойно устроился на мягком диванчике в зимнем саду поместья. К тому времени, как Люц с Севом сумели отбиться от всех поздравлявших их гостей (атаку на себя-любимых младшее поколение выдержало с честью и в помощи, как оказалось, не нуждалось), попытались, было, отыскать своё зеленоглазое наваждение, потерпели неудачу и у них созрели конкретные вопросы к пропадавшему невесть где три десятка лет родственничку, оный уже ждал их прихода. В зимнем саду было тихо и спокойно. Поначалу друзьям-любовникам даже показалось, что Кэс сидел там один, но когда они подошли поближе, то с удивлением увидели разлёгшегося на диванчике устроившего коротко стриженую голову на коленях партнёра Кингсли. Кассиус лениво ерошил короткий ёжик его волос, а Главный Аврор, полуприкрыв глаза, улыбался, отдыхая после тяжёлого рейда, по закону вселенской подлости выпавшего на ночь перед свадьбой.
- Кассиус.
- Тсс… Ругаться будем в приглушённом варианте.
- С чего ты взял, что я пришёл ругаться?
- Люц, я вот уже почти десять лет занимаю одну поганую должность, на которой всё знать положено, а чего не знать, о том догадываться.
Других намёков не требовалось.
- «Тень»… ну, конечно… - Люциус улыбнулся – он достаточно хорошо знал своего дядю, чтобы понимать, что для того существует мало невозможных вещей.
А вот Сев был полон сомнений:
- Простите за непонимание, но, насколько я знаю, вы, Кассиус, сквиб. Так каким образом вы смогли возглавить отдел в Министерстве Магии? Да один вход туда должен был обернуться…
- Входы и пароли – не проблема. Для этого существуют портключи и артефакты, - довольно жмурясь, поведал им так и не открывший глаз Шеклболт.
- Та-ак, теперь нам понятно отвращение кое-кого из здесь присутствующих к четвёртому пункту Магического Обязательства Министра, - насмешливое замечание Северуса заставило Кингсли только улыбнуться и поудобней устроить голову на коленях своего партнёра.
- Что же касается того, как я стал «Тенью»… - Кэс поднял на стоявших перед ним мужчин взгляд спокойных глаз. - После смерти отца любимый братец выставил меня из поместья под зад коленом, и я, уйдя в «свободное плавание», много где побывал и много чего видел. И когда Райвен Рочестер привёл меня в свой Отдел Тайн вместе с другими любителями разгадывать ребусы и решать головоломки, предполагалось, что мы только этим и будем заниматься. Он и провернул одну небольшую хитрость, после которой всё Министерство уже воспринимало меня как мага. А после… этим уже никто и не интересовался.
- Как получилось, что вы стали участвовать в операциях?
- В группе собрались сильные маги-практики, а не только теоретики-учёные, как в остальном отделе. Так уж получилось, что наша помощь стала необходима в некоторых операциях авроров. У меня всегда хорошо получалось координировать действия людей, вот Райвен и стал мне доверять это дело. Проблемы начались, когда он погиб, и мы остались без… защиты. Паркер… Мне очень не хочется ругаться на свадьбе, но из него руководитель такого важного подразделения Министерства, как Отдел Тайн, как из Фаджа – балерина. Мы едва не потеряли двух оперативников на операции, и я решил изолировать группу… иначе Невыразимцев как подразделения сейчас уже бы не существовало. Вот так и появился «Тень».
- Мда-а, Малфой – он и на дне морском Малфой, - озвучил своё впечатление от небольшого экскурса в историю зельевар. Северуса сейчас не столько волновало, где пропадал все эти годы близкий родственник Люца, сколько шокирующее известие, что их с другом Тигрёнок оказался… Гарри Поттером. Тем самым сыном Джеймса и Лили, которого зельевар изводил пять лет обучения в Хогвардсе и по отношению к которому испытывал весьма странные чувства весь его шестой курс. То, что парень практически полностью умел менять личность, его не удивляло. Во всех достаточно достоверных источниках по Магии Иллюзий, собранных им и Люциусом за последние два с половиной года, упоминалось, что Мастера Иллюзий ввиду изменчивости своей природы могут поддерживать две абсолютно разные личины. И они обе будут являться их истинным обликом. Правда, одна всё же – основным, а вторая – второстепенным. Похоже, в случае с Тигрёнком второстепенной стала именно личность «Золотого мальчика». Но сам факт того, что юноша, который стал ему дорог не меньше Люциуса, оказался Гарри Поттером, выводил из себя. В душе Северуса опять подняли голову и зашевелились старые страхи, обиды и сомнения – а их там было немало, начиная от противостояния с Поттером-старшим, разрыва дружбы с подругой детства и… заканчивая своим собственным поступком двухлетней давности, о котором и вспоминать-то не хотелось. Всё это было перепутано в такой болезненно-ранивший обычно неприступного зельевара клубок, что он уже и сам не знал, чего ему ожидать от встречи с этим слизеринистым «гриффиндорским чудом» и от себя самого. Одно мужчина знал точно: встречу с парнем он не пропустил бы за все сокровища мира. Маркус, Гарри Поттер, Тигрёнок или сам дьявол, он стал для них с Люциусом необходимым, словно воздух для дыхания.
Люца, в отличие от его партнёра, проблема «Поттер – не Поттер» не волновала вовсе. Он разрывался между желанием пообщаться с возникшим, словно из ниоткуда, Кэсом и отыскать и зажать в угол одного юного манипулятора. И в свете выяснившихся в этот день фактов… последнее желание перевешивало. А Кассиус словно мысли его читал, в своём рассказе о жизни то и дело переходя на Маркуса. Внимательно слушавшим его Севу с Люциусом многое стало понятным в поведении и мировоззрении юноши. И это при том, что Кэс лишь вскользь упоминал о влиянии, оказанном на того Гелертом. Желание срочно найти парня нарастало с каждой минутой. Да ещё и усугублялось опасением, что неуловимый Невыразимец может, как и прежде, бесследно исчезнуть из их поля зрения. А Кассиус делал вид, что не замечает их нетерпения, и только сжалившийся над партнёрами Кингсли, внезапно выскользнувший из плена рук своего старшего партнёра и севший рядом с ним на мягком диванчике, посоветовал:
- Максимус что-то намекал про вашу первую встречу в кабинете. Марк не пойдёт на контакт при других гостях, но и от разговора отлынивать не будет. Думаю, что после того, как наши молодожёны отправятся в свадебное путешествие, а часть гостей разойдётся, он придёт туда.
- Это наиболее вероятный вариант, - подтвердил слова любимого переставший изображать светскую болтовню Кэс. – Но учтите, если я ещё раз увижу своего сына в том полумёртвом состоянии, что два года назад… вам – не жить.
- Нет, Кэс, они больше не будут, - обманчиво мягким голосом проговорил чернокожий аврор и, пристально посмотрев в глаза сначала одному, а потом другому, добавил, адресовав сидевшим напротив него мужчинам очень неприятную улыбку, которую так боялись увидеть на его лице враги: - Они умные люди… надеюсь.
А тот, о ком шёл разговор, в это время фланировал среди гостей, флиртовал, провозглашал тосты и отвечал на них и… мысленно одновременно с ужасом и пробудившейся надеждой отсчитывал время, оставшееся до конца вечера. Какими глазами сегодня смотрели на него эти двое. Для научившегося понимать их замаскированное для всех остальных выражение там отразились и радость встречи, и удивление, и… шок от известия, кем он на самом деле являлся всё это время, и радужное смешение различных, но отнюдь не негативных чувств, и… некоторое невысказанное обещание, которого парень одновременно ждал и боялся. Ждал, что возможно, случится чудо и они все трое найдут слова, которые заставят их позабыть тот кошмар и пустоту последних двух лет… А боялся… боялся поверить и вновь потерять надежду. Любопытные и заинтересованные лица мелькали вокруг, как в калейдоскопе. Кто-то хотел с его помощью подобраться к сильным мира сего, кто-то оценивал как возможного партнёра в постели или в браке (многие ещё помнили, что Поттеры – богатый род), кто-то просто пытался удовлетворить своё любопытство. От самых навязчивых спасали друзья, ухитрявшиеся, как когда-то в Битве, вовремя прикрыть его спину. Разговор с лордом Рочестером на полчаса отвлёк его от всей этой рефлексии, но хронометр, отсчитывающий минуты и секунды, не затихал в голове ни на мгновение. Хорошее умение «держать лицо» позволило парню не привлечь к себе лишнего внимания и помочь молодожёнам провести вечер своей свадьбы в относительной радости и спокойствии. Правда, Панси Паркинсон ухитрилась-таки прорваться к той, которую считала виновной в разрыве их возможной помолвки с Драко, и наговорить гадостей, но Герми была достаточно самостоятельным и закалённым человеком и справилась с брызжущей слюной завистницей всего лишь остроумной фразой, поставившей ту на место и вызвавшей смех окружающих. Испортить юной чете Блэков праздник не получилось.
И вот, наконец, после праздничного салюта, который организовывали, естественно Фред с Джорджем, пара с помощью портключа отбыла в свадебное путешествие на месяц, а гости… гости остались наслаждаться праздником. Постепенно все разбрелись по группам: молодёжь танцевала, старики перемывали кости политикам, дамы обсуждали новости моды, парочки целовались в укромных уголках Менора, а задумавшийся Марк бесцельно бродил по поместью, стараясь держаться подальше от утомивших его шумных компаний.
В одном из безлюдных коридоров юноша замер, вглядываясь в темноту за окном и пытаясь погасить свои тревожные мысли. Внезапно за его спиной появилась чья-то фигура, тёплые руки обняли слегка озябшее под тонким шёлком тело и знакомый, растягивающий слова голос Люца вернул его к действительности:
- Что ты там видишь, Марк?
- Не знаю, - стоять в полутьме, прижавшись к широкой груди мужчины, чувствовать рядом присутствие Северуса и ни о чём не задумываться Марку было неожиданно приятно. В этой тишине и окутывавшем всех троих полумраке ему не обязательно было ничего решать и можно было притвориться, что того кошмарного дня и последовавших двух лет одиночества не было и в помине. Да ещё и лёгкая эйфория, рождённая несколькими бокалами шампанского в крови. Сильные родные руки мужчин обнимали его, и он не сопротивлялся их захватническим действиям. Губы Люца осторожно, точно спрашивая разрешения, коснулись его шеи, а скользнувший вперёд Северус развернулся и притянул парня к своей груди, осторожно зажав между собой и партнёром. Чувство опасности, в прошлый раз заставившее Марка отшатнуться, почему-то молчало. А потом… Потом губы Сева накрыли его рот и… весь остальной мир перестал существовать. Только ночь. Тишина коридоров старинного поместья. Далёкий шум продолжающегося праздника. Звёздный свет, струившийся через окно. И трое, ставшие словно одним целым. Чей-то невнятный шёпот, растворившийся в тишине. И поцелуи, не прекращавшиеся ни на мгновение, словно они страдали от жажды и никак не могли напиться этой близостью…
Волшебную сказку разрушил тихо заданный вопрос черноволосого мага:
- Почему, Поттер? Почему? Тебе хотелось лишить покоя старого врага отца? Скажи…
До Маркуса не сразу дошёл смысл вопроса – он слишком растворился в собственных ощущениях – но слова «Поттер» и «враг отца» просто с немыслимой скоростью вернули его с небес на землю. Он даже не слушал, о чём ещё говорил Сев, как тот просил избавить от мучивших душу сомнений, что всё, во что он верил – всего лишь месть гордого мальчишки. В ушах у парня шумело. В груди с новой силой поднимались былые гнев, обида и досада на свою доверчивость. Какой-то мерзкий голосок в подсознании противно верещал: «А я же говорил! Я же предупреждал! Верить нельзя! Никому нельзя! » Преодолевая сопротивление ослабевших от истомы мышц, юноша резким движением скинул обнимавшие его руки и, отшатнувшись от бередящей душу близости двух людей, ставших почти его частью, прошипел, пытаясь проглотить ком вставший в горле:
- Поттер, да? Значит, я так и остался для вас Поттером? А то, что я не помню их, ни Джеймса, ни Лили, для вас ничего не значит? Что для меня моя доставшаяся от рождения фамилия – лишь ругательство, которое я слышу с раннего детства? Почему не сказал раньше? Да потому что боялся вот этого!!! Вашей реакции… Правильно выходит боялся… ну, что ж, господа манипуляторы… Я очень… ОЧЕНЬ не советую вам приближаться ко мне… по любому поводу… - и, волной поднимающегося в нём Ветра оттолкнув шагнувших к нему мужчин, Марк выскочил из коридора, так и не увидев, как один из них со всей злости врезал в челюсть другому.
- Мордред подери! Какой дементор дёрнул тебя за язык, Сев?!
Но, как ни странно, тот, кому досталось столь сомнительное проявление любви партнёра, только улыбнулся, потерев ушибленное место. То, чего он опасался с того момента, как узнал имя Тигрёнка, было лишь кошмаром его больного воображения.
- Чему, спрашивается, ты рад? – Люциус в отличие от него был в бешенстве. – Если бы не твой дурацкий вопрос…
- Марк – уже давно не шестнадцатилетний мальчишка, так что одним соблазнением мы бы его не вернули. Серьёзного разговора всё равно не удастся избежать. Но теперь я знаю, что мои страхи ничем не обоснованы.
- Экспериментатор… хренов. Что теперь делать?
- Дать ему успокоится и поговорить нормально. На его территории. И без твоих заигрываний.
- О-о! Конечно! Опять же я и виноват?!
- Мы, вообще-то, искали его, чтобы поговорить… если ты не забыл.
- Помню, но… эта ночь и он…
- Потерпи, всё ещё образуется. По крайней мере, мы теперь знаем, кто он и где его найти.
- Пожалуй.

Знали бы они, насколько Марк был в тот момент далёк от мысли, что «всё ещё образуется», не были бы так уверены в своих силах. Юный Мастер Иллюзий с трудом сдерживал свою стихийную, желающую «выпустить пар» силу. Вылетев из того коридора, где оставил мужчин, словно за ним мантикоры гнались, Маркус даже не заметил встревоженных его долгим отсутствием Рона и Невилла, проводивших обычно насмешливо-невозмутимого друга, сейчас только что огонь изо рта не изрыгавшего, удивлёнными взглядами. В таком состоянии парень был способен натворить дел, а учитывая его Силу, эти самые дела могли получиться громкими.
В нижние залы, ещё полные оставшихся на свадебном торжестве гостей, он не пошёл. Не было сил изображать слащавые улыбки и радость от общения с ордой любопытствующих магов и ведьм. Но, пролетев со скоростью «Хогвардс-Экспресса» пару длинных пустых коридоров, юноша усилием воли всё-таки заставил себя… пусть не успокоиться, но принять невозмутимый вид, и взял под контроль свою разбушевавшуюся силу. Всё бы так и закончилось его незаметным исчезновением из Малфой-Менора, но его знаменитая «Поттеровская везучесть» в эту ночь решила опять устроить ему подлянку. Он свернул в коридор, в котором, оглядевшись, узнал как раз тот, что вёл к спальне Люциуса, и вдруг услышал звуки приглушённой возни. Мгновенно, следуя инстинкту, он слился с тенью, прислушиваясь. Человек под Дезиллюминационным заклинанием снимал с двери в спальню хозяина поместья Защитные чары, а второй с какой-то ношей на руках стоял в стороне и шипящим шёпотом отдавал команды. Всё бы ничего, но пользовались они при этом… минидеструктором – прибором, способным разрушить практически любую Защиту, применение которого, по идее, должно отслеживаться работниками Отдела Тайн. Поначалу приняв их за очередных заговорщиков, покушавшихся на жизнь Министра, Марк подобрался, приготовившись напасть и обездвижить пробравшихся в Малфой Менор врагов, но, прислушавшись к их разговорам, злорадно улыбнулся и не стал вмешиваться в процесс. То, что эти клоуны задумали, было как раз тем, чего так требовала объятая гневом и обидой душа парня – местью. Причём, так вовремя подвернувшейся. Они даже не сообразили, что кроме родовых Защитных чар на двери могут быть ещё и Сигнальные, но Маркус исправил их оплошность, инактивировав те своей Силой. Наконец, пара Охотников-На-Влиятельных-Мужей сумела преодолеть Защиту комнаты Люциуса, и их предводитель, что держал кого-то на руках, шагнул в предупредительно распахнутые перед ним двери… А Марк, мгновенно превратившись в кота, шмыгнул следом.
- Они не смогут засечь работу этой вашей штуковины, Паркер?
«Опа! Какие люди участвуют в деле! » - чёрный котик чуть не замурлыкал от удовольствия.
- Ш-ш-ш, господин Ф… Корнелиус! Мы же договорились – никаких имён!
- Да кто нас здесь услышит?
- И у стен есть уши. Я ни в чём не уверен, когда дело касается Снейпа с Малфоем. А насчёт деструктора – не волнуйтесь, отследить его работу невозможно.
- Хорошо, надо торопиться, - невысокий маг, скинув с кровати атласное покрывало, положил на постель стройную фигурку то ли спящей, то ли находящейся под какими-то чарами девушки и убрал скрывавшую её мантию. – Она ничего не запомнит?
- Нет. Девушка под лёгкими Сонными чарами, они развеются через четверть часа, и ещё столько же времени леди будет в прострации, очнётся как раз тогда, когда нам это и будет необходимо. Всё, что она будет помнить, это что, перебрав шампанского, вышла в один из здешних зимних садиков, а там к ней присоединился хозяин поместья, и…
- Подробности необязательны. Меня интересует, смогут ли эксперты определить, кто имел с ней близость, Люциус или двойник под Оборотным зельем? Жаль, что Снейпа приплести к этому делу не удалось.
- Председатель Визенгамота реже появляется на людях, и его кабинет находится в Хогвардсе, до него не так просто добраться, как до Министра. Но вы не волнуйтесь, мы усовершенствовали исходный вариант зелья, на… хмм… соответствующие биологические жидкости в её организме оно будет действовать три часа, а учитывая, что экспертизу будет проводить мой отдел, эксперты сработают оперативно. Отличить же двойника от оригинала в её воспоминаниях не сможет никто. А где Малфой, там и Снейп. Вряд ли эта пара захочет разлучаться.
- Хорошо. Если наш план удастся, вы не пожалеете, Пар… кххмм.
- Тсс, нам пора уходить, скоро закончится действие Сонных чар.
Две тени почти незаметно, насколько позволял небольшой опыт в ночных вылазках, выскользнули за двери, а черный кот, больше не скрываясь, запрыгнул на прикроватную тумбочку, чтобы рассмотреть женщину, раскинувшуюся на постели.
Хорошо, что кошки не умели свистеть, а то присвистнуть было отчего. Даже в полутьме было видно, что ведьма молода и красива, а так же в достаточной степени раздета… Точнее, практически не одета. Кроме чулок с кокетливыми подвязками на ней ничего и не было. А ещё от неё пахло сексом, недавним и жарким. Марк усмехнулся. Ловушка была расставлена мастерски, правда… он бы сумел привнести в это представление пару колоритных, увеличивающих достоверность деталей. Бушевавшая в груди стихийная магическая Сила требовала мести за обиду, нанесённую своему хозяину: «Вот и славно! Пускай теперь помучаются с этой чистопородной шлюшкой в качестве партнёрши! Они друг друга стоят! » Внутренний голос, просыпавшийся всегда, когда Марк был неправ, звучал голосом покойного Гелерта и пытался сказать что-то про свинью, которую он только что подложил своим друзьям, «сосватав» им такую мачеху, но парень заставил его замолчать, упиваясь своей болью и гневом на «предателей и манипуляторов». Затем анимаг спрыгнул со своего наблюдательного пункта и направился к выходу из спальни с мыслью: «Пусть всё будет так, как должно быть».
Он дошёл почти до порога, когда его обострённого кошачьего обоняния достиг противный сладковатый запах, струившийся от разбросанной по полу одежды аристократки…
«Амортенция в смеси с Зельем Подчинения… Запрещённая законом убийственная смесь…» - мысль выдернула его из дурмана, вызванного обидой, и Мастер Иллюзий похолодел. Он достаточно часто сталкивался с этими веществами, чтобы, даже будучи плохим зельеваром, узнать их запах среди сотен других. Вечер переставал быть томным, а месть – такой уж хорошей идеей. Как бы ни был он сейчас зол на использовавших, как ему казалось, его мужчин, а к девушке, лежавшей на постели, никакой враждебности не испытывал. Если к ней применяли эти вещества, значит, её участие во всём этом не было добровольным. Марк превратился в человека и вернулся к кровати, пошире раздвинув полог, засветил магические светильники, стоявшие на тумбах, и приступил к невербальным Диагностическим чарам. Его опасения подтвердились. Девушка была одурманена, и в его власти было снять воздействие зелий, влиявших на сознание. Что он и сделал… А в следующую же минуту вынужден был беспомощно наблюдать за бившейся в истерике ведьмой. Успокаивать женские истерики он никогда не умел, поэтому просто сидел и слушал срывавшиеся с её губ бессвязные жалобы. И чем больше он слышал, тем больше ему хотелось прибить старого козла Фаджа, посмевшего так издеваться над собственной внучкой. Да… к этому времени юноша уже узнал хорошенькую дурочку Патриссию, чью колдографию он видел в доме Рона. Чем дольше она плакала, тем более бессвязными становились срывавшиеся с её губ фразы. За его спиной кто-то зло выругался и парень, не почувствовавший раньше опасности, резко развернулся к потенциальному противнику. Но там стояли только Рональд с Невиллом. Рыжик отстранил с дороги замешкавшегося Марка и обнял девушку, что-то ласково нашёптывая её на ушко. Через пять минут всхлипы прекратились, она притихла в обнимавших её руках аврора и хриплым тихим голосом начала рассказывать:
- Дед привёз меня на эту свадьбу вместе с Сейлором Роули… моим парнем… Вернее, я тогда считала его моим парнем… Дура! О, Мерлин! Какая же я была дура! Потом, когда молодые отправились в свадебное путешествие, они отозвали меня в зимний сад, и Сей… сказал, что… он мне не пара… Что, мы будем вместе… потом, когда я стану леди Принц-Малфой… Я… подумала, что это шутка… Рассмеялась. Но он вышел, а потом дед дал мне бокал с шампанским, я выпила… оно было слишком сладким… Остальное я смутно помню… Пришёл Министр, и он… и я… - девушка недоговорив, спрятала лицо в мантии Рональда.
- Убью старого гада… - угроза была произнесена тихим спокойным голосом, но сразу было понятно, что Рон так и сделает.
А Марка от ушей и до пят окатила горячая волна стыда: «Я чуть было не подыграл старому кукловоду. Подставил девчонку! Подставил Герми и Дрея! Хорош, Гер-рой!!! А всё из-за какой-то обиды! Из-за никем не доказанного предательства! А ещё считал, что так и надо! Что я прав! Идиот!!! » Вот теперь он до мельчайших подробностей понимал, что чувствовали Северус с Люцем после того, как тогда унизили его. И это ещё он ничего не успел совершить, вовремя остановился. А что бы было, уйди он четверть часа назад из комнаты, оставив всё как есть.
- Не надо убивать. Найдём, как проучить по другому, - положив другу руку на плечо, проговорил Невилл.
- Это был не Люциус… - голос Марка был тихим, но уверенным.
- Ты уверен?
- Да, я был с ним и… со Снейпом всё это время, а потом проходил мимо этого коридора и услышал какую-то возню. Решил проследить и увидел… такое. Что пахнет «Коктейлем Горячей Любви», я понял не сразу… Снял воздействие, как только сообразил, в чём дело. Они говорили о том, что собираются заманить Министра в ловушку и заставить жениться на… Патриссии (парень невольно покраснел, вспоминая, какими эпитетами наделял девушку до этого), - самообладание и выдержка постепенно возвращались к Невыразимцу… вместе с чувством надвигающейся опасности. – Мордред побери! Фадж же сейчас приведёт сюда всех зрителей представления, чтобы разыграть трагедию оскорблённого деда!
- Нам надо срочно убираться отсюда, - Рон стянул с себя мантию и закутал в неё почти обнажённую девушку.
- Поздно! – выглянувший в коридор Нев притворил за собой двери и наложил на них сложную комбинацию Запирающих чар. – Надолго их это не остановит, но тут должен быть потайной выход. Я нашёл такой недавно в нашем поместье. Бабушка говорит, что такие раньше были во всех старинных домах.
- Есть такой, но… нас тогда обвинят в похищении девушки. К тому же, что делать с воспоминаниями о Люциусе и… хмм… биологическим материалом?
Услышав слова Марка, Патриссия подскочила и убежала в ванную. Через минуту зашумела вода.
- Так, одной улике конец, а воспоминание… можно и перекрыть более счастливыми… Рон не успел ещё договорить, как в голове у Иллюзора созрел блестящий план. Он наложил дополнительную Защиту на дверь, дождался возвращения девушки из ванной и задал ей вопрос:
- Скажите, только честно, вы хотите выйти замуж за лорда Малфоя?
- Нет.
- Но он Министр Магии, один из знатнейших и богатейших волшебников нашего мира, кроме того, его партнёр – председатель Визенгамота. Вы могли бы стать Первой Леди Магического Мира.
- НЕТ!!! – Патриссия явно собиралась вновь впасть в истерику и мёртвой хваткой вцепилась в обнявшего её Рона.
- Гарри, что ты к ней пристал?!
- Просто хочу понять, почему она отказывается от столь выгодной партии.
- Я… - девушка посмотрела на допрашивавшего её Марка несчастным взглядом. – Моих родителей убили Пожиратели. Папа успел спрятать меня в шкафу, и они меня не нашли, но я помню их страшные маски и м-мантии… А-а Малфой со Снейпом были Пожирателями. Я, когда рядом с ними нахожусь… всегда смерть родителей вспоминаю. Я не могу выйти за него замуж! Не могу! Я боюсь их!!!
- Ну-ну, Патриссия, их-то там точно не было.
- Я не знаю, кто там был, и, когда вижу их, мне всегда кажется, что это были они!!! Что они пришли, чтобы убить меня!!
- Ш-ш-ш, успокойся… успокойся… - Рональд осторожно гладил её вздрагивавшие плечи и покрывал мимолётными поцелуями спутавшиеся волосы. Взгляд, который он подарил другу, горел возмущением:
- Гарри, кончай издеваться! Что за допрос?
- Если мы все вместе уйдём отсюда, нас обвинят в похищении, если Патриссия останется – её выдадут замуж за Министра, хочет она этого или нет. А вот если… Патриссия, как вы относитесь к тому, чтобы выйти замуж за Рона?
- Ты с ума сошёл? – Рыжик потянулся за палочкой, собираясь запустить в друга «Силенцио», но мгновенно застыл, услышав ответ красавицы.
- Да, но он, наверное… не захочет… - девушка развернулась в руках Рыжика и нашла взглядом его глаза. – А я тебя помню. Ты вытаскивал нас с Саем из того злачного места. Мне ещё тогда показалось, что ты ему врезать хочешь.
Гарри прочистил горло и четко произнес:
- Как под Веритасерумом заявляю, что хочет, и давно, и даже постоянно держит украденную у вашего… хмм… бывшего парня колдографию в своей квартире. Так что, совет вам да любовь!
- Фадж никогда не допустит…
- Я давно заявила деду, что не собираюсь быть его товаром для продажи нужным людям. Никогда не хотела всю жизнь изображать из себя кого-то…
- Между прочим, они сейчас снимут наши чары, - спокойно напомнил внимательно слушавший разговор Невилл.
- Допустит. Мы с Невом сейчас уйдём, а вы тут немного порасслабляйтесь, а когда они прорвутся, скажете…
- Не учи учёного! Прорвёмся! – Рон внимательно взглянул в глаза будущей невесты и, заметив её утвердительный кивок, улыбнулся и стал быстро раздеваться. - Валите отсюда!
- Мы скажем, что настолько были поглощены друг другом, что забрались в первую же попавшуюся спальню, - подтвердила его слова Патриссия, захлопнув за беглецами дверцу впопыхах открытого Марком потайного хода.

Сначала им не поверили, но молодые люди держались стойко и были настолько явно увлечены друг другом, что Фаджу ничего не оставалось, как скрепя зубы объявить о свадьбе своей внучки с Героем Битвы Рональдом Уизли. На этом разбирательство скандального происшествия и было прекращено… всеми, кроме хозяина поместья и его партнёра. Они нашли и следы снятых Марком Сигнальных чар, и успели подсмотреть воспоминания мнящего себя великим окклюментом Паркера, а об остальном было несложно догадаться…
Северус с Люциусом, утомлённые перипетиями этого сумасшедшего дня, сидели в уютном кабинете, дожидаясь, когда эльфы уберут последствия «ночного сражения и осады» в спальне. Смотревший на пламя в камине Люц, переведя взгляд на друга, тихо заметил:
- Он мог нам отомстить.
- Да, но, в отличие от нас, сумел вовремя остановиться.
- Попутно устроив судьбу друга.
- Манипулятор.
- Ещё какой.
- Нам придётся соответствовать.
- Да-а…
- Жизнь обещает быть трудной, но интересной.
Мужчины улыбнулись друг другу. Оба они до мельчайших подробностей запомнили адрес дома, который назвал им Кэс. Трудной, но интересной жизнь собиралась быть не только у этих двоих, но… и у одного юного зеленоглазого… Серого кардинала.



Глава 46. Волшебные сказки не верящего в чудеса мира.

Внимание!!! Глава не бечена!!!

На следующее утро возле небольшого, уютного, окружённого почти скрывавшими его кустами коттеджа материализовались двое мужчин, одетых элегантно, но неброско в маггловские костюмы и с собранными в хвосты длинными волосами. Хотя… незаметными их было бы назвать крайне сложно. В какой бы толпе они не оказались и как бы ни были при этом одеты, породистая красота блондина, завораживающий взгляд брюнета и аура силы, исходившая от них обоих, привлекали внимание окружающих и заставляли даже магглов, нечувствительных к магии, обходить стороной этих опасных субъектов.
- Кажется, это здесь.
- Да, Кэс дал именно этот адрес.
- Что-то у меня такое ощущение, что в доме никого нет.
- Сейчас проверим, - Люциус не торопясь направился к двери и, позвонив, застыл в ожидании. Им никто не открыл. В доме было тихо.
- Затейник твой дядя, - воспользовавшись тем, что друг прикрывает его от любопытных глаз соседей, Северус достал палочку и пробормотал: «Аллохомора».
- Странно. У них на доме что, вообще Защитных чар нет?
- Есть. У меня парочка определителей в карманах просто взбесилась. Просто нас, похоже, внесли в список тех, кто может сюда приходить.
- Хорошо, если так, - и мужчины один за другим исчезли за открывшейся дверью.
В доме и в самом деле никого не было. Они прочесали его от чердака и до подвала. Хотя, судя по всему, все обитатели ещё несколько часов назад были здесь, а потом внезапно собрали вещи и куда-то уехали.
- Что происходит?
- А ты уверен, что твой родственник не будет нам вставлять палки в колёса?
- Если бы он хотел это сделать, так бы и сказал. Смотри! – Люциус, добравшийся, наконец, до гостиной, обнаружил конверт, оставленный им на журнальном столике и придавленный небольшой вырезанной из обсидиана фигуркой танцующего демона. Стараясь не касаться этого маленького произведения искусства, Северус вытащил из-под него конверт и вытряхнул на стол записку, в которой было всего несколько слов:
«18. 00. Завтра. Пароль активации портключа – «Иллюзия»».
- Это может быть ловушкой.
- Может, но мы всё равно пойдём.
- Да уж, второго шанса они могут и не дать.
Решив неотложные рабочие вопросы, на следующий день в полшестого вечера партнёры собрались в Малфой Меноре, переоделись в приличную, но неброскую маггловкую одежду, вооружились до зубов, но так, чтобы со стороны это было незаметно (а куда деваться, идти в незнакомое место безоружными, не позволяли осторожность и подозрительность, въевшиеся в их кровь с годами), и, обнявшись, активировали портключ.

Они очутились в каком-то почти тёмном огромном помещении, которое пронизывала льющаяся словно со всех сторон музыка, и мгновенно заняли позиции, прикрывая спины друг друга. Сев чуть не оступился. Оказалось, что они перенеслись в большой амфитеатр и стояли сейчас на одной из его ступеней. Маги вглядывались в окружавшую их полутьму, пытаясь понять, куда это их забросил портключ, когда рядом услышали восторженно-приглушённый возглас:
- Сев! Люц! Вау!!! Вы тоже здесь?! А чего опоздали на представление? Римус, смотри, кто пожаловал к нам в гости!
Голос с первых же слов показался им знакомым, а уж упоминание имени единственного оставшегося в живых Мародёра расставило всё по своим местам. Мужчины облегчённо вздохнули, правда, пока не торопясь расслабляться и опускать выхваченные палочки:
- Север? Это ты?
- Какое представление? Где мы?
Но на вопрос Северуса ответил уже другой голос:
- Опустите палочки. Сейчас появится иллюминация, и вы привлечёте внимание магглов. За вашими спинами – ваши места. Садитесь, я сейчас вам всё объясню.
- Римус, ты что, думаешь, что Кэс дёрнул их сюда, ничего не объясняя? – в голосе юного оборотня слышалось неприкрытое удивление.
Северус и Люц же решили прислушаться к совету Люпина и заняли предназначенные им места, ожидая пояснений.
- Что это за место? И как вы с Севером здесь очутились?
- Как очутились?! Это вас каким ветром занесло в Канаду?
- Север!!! Успокойся, - начавшие привыкать к темноте глаза друзей уже различали очертания сидевшего по левую руку от Люциуса Римуса. – Вы и в самом деле в Канаде. В Монреале. Здесь неделю назад начался Всемирный Фестиваль Циркового Искусства. Сегодня проходят показательные выступления его победителей. Только вы уже пропустили половину. Сейчас будет выступать труппа Флайервудов. Они наши, британцы, получили гран-при.
- Мы в цирке?
- Ну, да. А чему вы удивляетесь? Вас же Кэс сюда отправил… - снова встрял в разговор неугомонный дурмстранговец.
- Тихо, Сев…ер! Начинается! – лукаво поблёскивая в полутьме глазами, Римус кивнул на расположенную внизу арену. – Долго объяснять. Сейчас сами всё поймёте.
Люциус с Северусом, так до конца и не понявшие, зачем их сюда выдернули, перевели взгляд на расстилавшийся под ними манеж. Места, на которых они сидели, имели отличный обзор, и начинавшееся представление было видно как на ладони.
Тем временем, пока они оглядывались по сторонам, тихая нежная мелодия, обволакивающая огромный амфитеатр, стала громче, в ней появились тревожные нотки приближающейся опасности. В темноте вспыхнул зелёный луч прожектора, затем с ним, как клинок, пересёкся красный. Место действия озарялось мгновенными вспышками белого света, выхватывавшими движущиеся в пространстве фигуры, и… началось ЭТО. Люциус с Северусом и сами не заметили, когда прекратили выискивать какие-то отдельные детали. Их полностью поглотило разворачивающееся перед ними действо. Казалось, люди, которых они видели, умели летать. Да и не люди это были вовсе… Страшные и одновременно прекрасные демоны, атаковавшие хрупкую, словно неземную девушку-фею и её эльфа-защитника. Что-то давно забытое зашевелилось в груди Люца, и в памяти всплыло…
… его огромная детская, в которой ему, маленькому шестилетнему мальчику, было так страшно засыпать одному, и сидевший возле его кровати Кэс, рассказывавший ему только что придуманную им сказку про прекрасную фею и эльфийского принца. Семнадцатилетний дядя мальчика умел как никто другой сочинять прекрасные сказки, где было зло и добро, приключения и любовь, и храбрые принцы… на которые не смотрел с выражением брезгливости и презрения родной отец и от которых не отворачивалась, безразлично пожав плечами, мать… Он тогда ещё со всей детской непосредственностью и максимализмом обещал себе, что вот вырастет и станет этим принцем, и родные больше не будут смотреть на него, как на пустое место…
Столько лет прошло с тех пор, но внезапно аристократ понял, что что-то от того наивного мальчика живо ещё в его душе. Он следил за событиями, разворачивающимися на арене и над ней, так, как будто от этого зависела его жизнь, и, даже не оглядываясь на сидевшего рядом партнёра, чувствовал: того это тоже «зацепило». Пара сражалась с «демонами», весь зал, замерев, следил за этой битвой… И Люц знал, знал что будет дальше. Так, как будто над его ухом всё ещё звучал таинственный голос Кэса, рассказывавший ему сказку. Внезапно сидевший рядом Северус дёрнулся вперёд, вглядываясь в отбившего красавицу у «демонов» «принца». Рука друга сжала его предплечье:
- Люц, мне кажется, или…
Малфой внимательно пригляделся к светловолосому «эльфу», проделывавшему такие эскапады, что иногда сердце замирало, и, действительно, некоторые его жесты показались аристократу смутно знакомыми. Но разглядеть его лицо как следует он не успел. Сказка подошла к счастливому концу, «эльфы» победили, «демоны» ретировались, прогремел последний торжествующий аккорд, погасли прожектора, превращавшие пространство в сказочный мир, и над ареной вспыхнул свет. Голос конферансье, усиленный микрофоном разнёсся по всему залу:
- Приветствуем наших британских госте-ей! Получивших гран-при нашего фестиваля! Победителей среди воздушных гимнастов! «Летающих» Флайервудов!!!
Люциусу эта фамилия показалась смутно знакомой и, немного потерроризировав свою память, он вспомнил, что почти три года назад бывал на их представлении вместе с Фаджем и Министром Магии Италии. А восторженный голос продолжал представлять вышедших на поклон артистов:
- «Демоны» - Ланселот Флайервуд, братья Зигфрид и Гидеон Иллюзоры! «Прекрасная фея» - Мирриона Флайервуд! «Храбрый рыцарь» - Дрейк Флайервуд!
Изящные жесты, поклон и черты лица названного последним участника труппы заставили заинтригованных друзей вглядеться повнимательнее и они не смогли сдержать возгласа:
- Драко?!
- Вы что, только сейчас это поняли? – Римус удивлённо переводил взгляд с одного на другого. – Они великолепны. Не был в цирке с раннего детства, но вчера, когда нас с Севером пригласил Кэс, пошёл, и ничуть об этом не жалею.
- А я в цирке вообще не был. Там, где мы жили, магглов практически не было, и цирка тоже, - уже с долей грусти добавил Север.
- Так вы их уже видели?
- Да, вчера, когда проходил конкурсный отбор, но это представление намного… - юноша не мог подобрать слов.
- Сказочней, - подсказал молчавший до этого момента Северус.
- Да. Точно.
- Мне эту сказку Кэс, когда я был маленьким, рассказывал, - ни к кому не обращаясь, сказал Люциус, проводив уходившего с арены сына немного грустным взглядом, но, почти сразу же вернув себе самообладание, блондин обернулся к собеседникам и спросил:
- Где его можно найти?
- Погодите. Вы с Северусом ещё многого не видели.
- Но мне нужно поговорить с сыном.
- А вот я бы поинтересовался, куда делась твоя невестка. Эта девушка явно не Гермиона Блэк, - зельевар удержал готового подняться с места друга.
- Ну-у, долго ждать вам не придётся. Смотрите! – Римус кивнул на быстро очищенную от реквизита арену.
Свет в зале опять погас, но манеж оставался освещённым слабым, будто факельным, светом. Маги пропустили момент, когда на нём появился туман. Сначала слабый и незаметный, постепенно он захватил всё пространство арены. В нём то и дело вспыхивали грозовые разряды. Постепенно одна его половина стала приобретать дымчато-огненный цвет со всё увеличивающимся чёрным оттенком по краям, а другая скорее напоминала жемчужно-голубое небо, где в мельчайших капельках дождя играют лучи пока ещё невидимого солнца. Туманные потоки накатывали друг на друга и расходились вновь. И вдруг будто шлейфы гигантских плащей отлетели в стороны, собравшись возле самого края арены, а из их содержимого словно соткались две кружащих и делающих выпады фигуры… прекрасной, словно ангел, одетой в водяные брызги светловолосой девушки и… порочно-соблазнительного демона с гривой чёрных, кое-где пронизанных зелёными прядями волос и большой змеёй, обвивающей почти обнажённый торс.
Люц с Северусом непроизвольно подались вперёд – даже в обличье Иллюзора они узнали своё особо вредное, ершистое, язвительное, но такое дорогое для них чудо. А потом до их сознания дошла и личность девушки. Поединок двух стихий выглядел завораживающе-опасным и прекрасным… особенно если учесть, что магия в этом действе практически не использовалась, уж это-то пара опытных магов чувствовала великолепно. Напряжение нарастало. Столкновение явно не шло на пользу окружающему миру, и вот, когда казалось, что эти двое в ненависти своей уничтожат весь мир… появился третий персонаж – похожий на Мерлина маг, вступивший в схватку со стихиями. Люциус не мог не узнать в нём своего дядю, и был в очередной раз поражён. Если бы он точно не знал, что то, что творит на арене Кэс, невозможно по всем законам магии, он бы, несомненно, поверил, что это правда – настолько достоверно было всё, что они с Северусом видели.
Когда номер закончился, друзья чувствовали себя оглушёнными. После всего, что им довелось сегодня увидеть и узнать, после всего этого сказочного великолепия, словно бы вернувшего их в восприятие детства, когда все дети и магические и маггловские ещё верят в чудо, их маленький мир казался серым и неинтересным… нереальным. Зато только что увиденный – манил и завораживал не хуже «Империуса», и расставаться с ним было просто физически больно.
Двое мужчин застыли в своих креслах, постепенно приходя в себя, но долго рассиживаться им не дали. Неугомонный Север налетел на них, точно ветер, имя которого он носил:
- Правда, здорово? Римусу тоже нравится. А вы в наши края только на представление или останетесь погостить? А…
Договорить ему не дал Люпин, бесцеремонно зажавший молодому оборотню рот ладонью левой руки. Партнёры успели заметить, что на безымянном пальце сверкнуло золотом обручальное кольцо:
- Вас с Севером можно поздравить?
- Да. Вот, свадьба была на Рождество, - Римус заметил какое-то чувство, на мгновение промелькнувшее в глазах бывших врагов, и, неверно истолковав его, усмехнулся и спросил:
- Считаете, что старый, побитый жизнью волк недостаточно хорош для молодого парня?
- Опять ты за своё, Римус?! – вырвавшийся из хватки парень рассержено зыркнул на мужа, но, почувствовав осторожную ласку руки, очертившей его подбородок, а затем властно притянувшей юного оборотня в объятия мужчины, улыбнулся и добавил примирительно: - К тому же, их Маркус ещё младше меня. Так что, думаю, они тебя не осудят.
- Сев!!! Ну когда ты начнёшь думать раньше, чем говорить?!
- Ох, чёрт! Максимус же предупреждал, что…
- Максимус?! – услышав имя своего деда, Люциус вскинулся, но Люпин вновь зажал рот своему юному супругу.
- Всё!!! Свои разногласия решайте сами, но учтите: обидите парня – будете иметь дело с моей стаей.
- А…
- Гримёрки в подвале. Спуститесь по лестнице и повернёте направо. Охраннику скажите, что вы гости Кассиуса. Вас и пропустят. А мы пойдём, пожалуй… Мне ещё надо провести разъяснительную беседу с наглым волчонком, посмевшим тявкнуть вперёд своего альфы, - и Римус, так и не выпустив из объятий своего мужа, потащил того к выходу. Судя по взгляду последнего, тот явно не был против.

Едва вырвавшемуся из толпы поклонниц Маркусу с большим трудом удалось пробиться к собственной маленькой гримёрной, где можно было, наконец, снять обтягивающее, как вторая кожа, трико и остроносые сапоги. Уже через пять минут он подставлял уставшие спину и плечи под струи тёплого душа, смывая пот и грязь. Наложением Запирающих чар он даже и не озаботился. Кто мог напасть на него здесь, в цирке? Да и интуиция предупредила бы парня об опасности. Поэтому из душевой кабины юноша вышел, совершенно не опасаясь незваных гостей. На ощупь поискал полотенце, забытое им в комнате – спутанные после душа мокрые длинные волосы, частично закрывали глаза, и когда чья-то рука подала ему пушистую ткань, пробормотал с ноткой недовольства в голосе:
- Адель, спасибо за помощь, конечно, но я тебе уже сказал – не сегодня, номер выжал из меня все силы…
- Хмм, боюсь, что никакой Адели здесь нет, - знакомый низкий бархатный голос заставил Марка замереть на месте, откинув спутанную мокрую гриву на плечи, и уставиться на невесть откуда взявшегося здесь зельевара во все глаза.
- Северус…
- И не только, - второй маг, не замеченный юношей за своей спиной, осторожно вытянул полотенце из ослабевших пальцев парня и принялся нежно, едва прикасаясь вытирать его мокрое тело.
- Люциус… как вы здесь оказались?
- Нам любезно предоставили портключ, - осторожные прикосновения блондина перешли в лёгкие возбуждающие ласки.
Взгляд Сева, словно огонь, обжигал тело стоявшего перед ним юноши:
- Но мы не ожидали, что ты встретишь нас… так радушно.
Только после этих слов Марк вспомнил, что на нём нет даже нитки, и попытался обмотать бёдра полотенцем, но Люц не дал ему такой возможности:
- Ну, зачем же стесняться? Мы ведь хорошо знаем друг друга… Хотя, Северус, наш милый Маркус упоминал какую-то женщину… по имени Адель, кажется, - блондин резким движением прижал юношу к своей груди, а зельевар, переместившись одним текучим движением, склонился, внезапно оказавшись в нескольких дюймах от приоткрытого рта Марка и его широко раскрытых глаз. Взгляд мужчины пробежал по длинной гриве ещё мокрых чёрных волос с поблёскивавшими в них зелёными прядками, в которые уткнулся носом, обнимавший парня сзади Люциус. Рука осторожно очертила татуировки, визуально удлинявшие глаза к вискам и превращавшие Марка в какое-то нереальное существо из сказки… для взрослых. Почему именно для взрослых? Да потому, что смотреть на этого тёмного ангела и не захотеть его было нереально.
- Красиво. В этом виде ты не стал сохранять свой шрам, - Сев, пока пробирался к служебным помещениям и протискивался сквозь ряды поклонников, успел бегло «покопаться» в мозгах этих магглов и уже знал, что стоявший перед ним парень с начинавшим разгораться в глазах гневным блеском, являлся кумиром публики вот уже не один год. И что больше всего задело мужчину и заставило заскрестись в груди неприятному чувству, с удивлением классифицированному им как ревность, так это то, что половина… Половина!!! Из этих восторженных дурочек, поджидавших под дверью знаменитого «Демона», каждая вторая готова была на всё, чтобы оказаться в постели этого юного нахала. Эта личина Иллюзора вобрала в себя всё его обаяние и шарм, так необходимые в профессии циркового артиста и… записного Казановы.
- Повторяю второй раз: что вам здесь надо? – Марк только что выдержал сложнейший номер, отнявший много сил и нервов, а кроме того, как всякий основанный на эмоциях танец, вызывавший определённое… возбуждение в душе и теле, а тут ещё откуда ни возьмись взявшиеся мужчины, никогда – в гневе ли, в счастье – не оставлявшие его равнодушным… В общем, реакцию своего организма на их близость парню скрыть не удалось.
- Хотелось повидать одного юного «Серого кардинала», так озабоченного устройством нашей с Северусом семейной жизни.
- Если полагаете, что я буду просить прощения, то не дождётесь, - Марк ловко вывернулся из обнимавших его рук Люца и, отвоевав полотенце, обмотал его вокруг бёдер. В гримёрке, в которую ухитрились втиснуть душевую кабину, было тесно, и напряжение, возникшее между близкими друг другу мужчинами, всё нарастало. Внезапно Сев улыбнулся своей чуть насмешливой улыбкой, делавшей такими притягательными очертания его обычно строго сомкнутых губ, и произнёс:
- Спасибо.
- Что-о?! – ожидавший громов и молний парень, приготовившийся огрызаться и скандалить, отвечая на упрёки партнёров, даже опешил, удивлённо переводя взгляд с одного из них на другого. – За что?
- За то, что удержался от мести, - Люциус вышел вперёд, взглянул в постоянно меняющие оттенок глаза и ответил на незаданный вопрос. – Да. Мы заметили, что кто-то снял родовые Сигнальные чары…
- И воспоминания твоего приятеля с его новоявленной подружкой тоже просмотрели. Почему, Маркус?
- Что – почему?
- Почему ты передумал мстить?
- Девчонку жалко стало. Она боялась вас обоих до безумия. Да и Рону хотелось помочь. Неужели вы с Люцем подумали, что я не воспользовался таким шикарным случаем нагадить из жалости к вам? – Марк насмешливо-цинично выгнул бровь, пародируя одну из коронных гримас Северуса. – Тогда я должен вас разочаровать… Мир не крутится вокруг вас… лорд Принц. Это же касается и господина Министра.
- Гадёныш… - восхищённо протянул Люциус. – Ох же и сволочь!
- Учителя хорошие были. Обучили. Я усердный ваш ученик, - юноша оскалил острые белые зубы в хищной улыбке, зелёные глаза блеснули почти волчьей голубизной.
- И врать хорошо научился, - бархатный голос Сева, ставший ниже почти на октаву, зарокотал приглушённо почти возле самого уха Маркуса, заставив того приложить титанические усилия, чтобы скрыть дрожь, пробежавшую по телу от его завораживающих интонаций.
- Докажите.
- Марк, я хотел попросить у тебя прощения за те мои слова в Малфой-Меноре. Как и ты, я боялся, что твоё внимание – всего лишь месть с твоей стороны, - голос зельевара вдруг стал непривычно нежен. Люциус тоже осторожно прижался к напряжённому, словно струна, парню. Марк не знал, как реагировать. Его неимоверно тянуло плюнуть на всё и обнять их обоих, но… подсознательный страх не давал пошевелиться, и неизвестно, кто бы победил в этой схватке (дело вполне могло кончиться малоконтролируемой вспышкой ярости), но тут дверь в гримёрку открылась, и на пороге появился уже избавившийся от грима и переодевшийся Кэс.
А потом они сидели все вместе с Герми и Драко в уютном маггловском кафе, хорошо скрытом от посторонних глаз. Из его окна открывался чудесный вид на ночной город. Вокруг вынесенного на отдельный балкончик столика царил полумрак, а шесть близких друг другу людей впервые за долгое время сидели и разговаривали по душам. Марк всё больше помалкивал, лишь иногда вставляя насмешливые комментарии, но язвить даже и не пытался. Люциус с Севом не форсировали события, хотя иной раз было заметно, насколько их раздражают взгляды посетителей ресторана и официантов, которые те бросали на экзотично выглядевшего юношу. Как ни странно, Маркуса эти взгляды тоже раздражали… потому что предназначенные ему он привычно игнорировал, а вот восхищение в глазах женщин, смотревших на Люца с Севом и Кассиуса, вызывало в нём разнообразные желания, основополагающим моментом которых была тяга проклясть кого-нибудь из глядевших… Да посильнее. В общем, к тому моменту как они разошлись, юноша не знал, чего хочет больше – чтобы его оставили в покое или всё же чтобы не оставляли. А спокойное, почти приятельское прощание даже оставило осадок обиды у него на душе: «Могли бы, в конце концов, хоть поцеловать на прощание. Я бы их, конечно, проклял, но они ведь и не пытались».
Так начался ещё один период в их жизни, продлившийся почти месяц. «Джонса», вернувшегося из отпуска, иногда одного, а иногда на пару с «Тенью» чуть ни каждый день приглашали для отчёта к Министру Магии. И там в это же самое время «совершенно случайно» оказывался Северус. Вначале общение было довольно натянутым. Потом Марк успокоился и даже стал отпускать кое-какие комментарии. После работы они частенько отправлялись в какое-нибудь интересное место, благо дело, Люц с Северусом знали их превеликое множество. Подобные путешествия всегда были необычны и интересны. Мужчины прекратили явный прессинг, не пытаясь смутить Марка, но в мимолётных прикосновениях себе не отказывали. Правда, всё было достаточно невинно… для них. Парень поначалу вздохнул с облегчением, что на него не давят, но со временем поймал себя на мысли, что ожидает… форсирования событий. Маркус колебался. Они словно узнавали друг друга заново, и неизвестно, сколько это ещё могло бы продолжаться, если бы не один случай.

В одно прекрасное утро – через две недели после свадьбы Герми и Дрея, а также прошедшей накануне весёлой вечеринки у Рона и Пат, которую они устроили по поводу своего поспешного и почти тайного бракосочетания – один из лучших оперативников признанного независимым Отдела Невыразимцев явился на работу в радужном настроении. Которого хватило ровно на пять минут. Ещё только войдя в спрятанные за запутанными коридорами помещения «конторы», как иногда называли свою работу невыразимцы, он понял, что случилось что-то неладное. Суетились, куда-то собираясь, полевые агенты, двое из которых, по идее, сейчас должны были быть на задании, а третий – в отпуске. Заведовавший снаряжением Ланс Флайервуд левитировал куда-то целую гору магического оружия, артефактов и защитной одежды, специально разработанных для операций в экстремальных и вредных для жизни условиях. Гвен сновала между оперативниками, раздавая им только что размноженные свитки. Колдомедик выдавал аптечки экстренной помощи. Но не успел «Джонс» и рта раскрыть, чтобы спросить, что произошло, как его с порога отправили в кабинет шефа.
Кассиус сидел за столом, обложившись какими-то пергаментами, и отмечал что-то на большой карте. Присмотревшись, юноша понял, что шеф просчитывал варианты местонахождение какого-то конкретного артефакта. Судя по всему, он использовал для этого расчеты, сделанные Герми и Дреем. Заметив в дверях приёмного сына, Кэс устало потёр лицо, на котором уже появилась двухдневная щетина, что для всегда идеально выглядевшего мужчины было просто невероятным пренебрежением собственными привычками, и жестом велел садиться:
- Десять минут. Мне надо скорректировать последние данные.
Зная, что расспрашивать сейчас «Тень» бесполезно, да и просто вредно для здоровья, Марк сделал, что ему велели, и принялся ждать, исподтишка разглядывая разбросанные по столу документы и стараясь сделать собственные выводы из творившегося вокруг дурдома. Наконец, расчеты были завершены, но никакого удовольствия Кэс, похоже, от этого не испытывал. Губы его скривились в досадливой усмешке, словно перед ним лежал какой-то неизвестный предмет, который и брать в руки противно, и уничтожить себе дороже выходит. Для хорошо изучившего мужчину Марка это было ещё одним подтверждением тому, что предстоявшее дело ничем хорошим пахнуть не может в принципе.
- И-и? – звенящую тишину разорвал короткий и, казалось бы, бессодержательный вопрос Кэса, но юноша сталкивался с подобными внезапными проверками слишком часто, чтобы недоумевать и впадать в ступор.
- Грядёт глобальная гадость с непредсказуемыми последствиями, а наш путь лежит аккурат в самую её задницу.
- Это и так понятно, а поконкретней.
- Судя по масштабам бедлама в конторе, отзыву с заданий Валентайра и Скорцо, а также нахождению в Отделе Скрыта, который в отпуске шифруется лучше всех нас вместе взятых… не иначе, как глобальная угроза уничтожения Магического Мира, или, как минимум, полное рассекречивание магов.
- Ты почти прав. Три недели назад в Месопотамии маггловские археологи нашли древний храм и достали из-под земли артефакт, о существовании которого все маги с радостью забыли, как о страшном сне…
- Почему?
- Не перебивай начальство! Потому что, «Поглотитель» считался уничтоженным ещё в глубокой древности.
- «Поглотитель»???!!! – парень опешил: даже он, достаточно много повидавший на своём веку вновь появившихся из легенд чудес, считал этот кошмар мифом, придуманным, чтобы запугивать магов. Рассказ о нём в чём-то равнялся эффекту от вместе взятых «Челюстей» и «Кошмара на улице Вязов» в маггловской киношной мифологии. По легенде, эта вещь могла уничтожить ВСЮ магию в конкретно взятом районе. Не спасали ни чары, ни щиты, ни артефакты. Волшебники, попавшие под его действие, не умирали, но становились сквибами на всю жизнь, и…что самое страшное, это было заразно. Они заражали своих родственников и знакомых, те – своих и… в целой стране за сутки могло не остаться ни одного мага. Остановить действие активированного древнего прибора не смог бы и сам Мерлин.
- Я так понимаю, этой вещи у тех магглов больше нет?
- И самих магглов, а также членов их семей. Следов никаких… Кроме трупов всех вышеперечисленных. И, поверь, умерли они нелёгкой смертью. Никто понятия не имеет, зачем преступникам было так изгаляться. Ощущение такое, что проводился какой-то древний ритуал Кровной магии, но… ни аур, ни остаточных проявлений нет и в помине. Кто за этим всем стоит – не известно. Единственное, что вроде бы достоверно… Четыре дня назад артефакт был доставлен на территорию Британии.
- ЧЕТЫРЕ???!!! Мерлин великий! Почему нам стало известно об этом только сейчас?! Ведь в пятницу вечером никто ещё ни сном, ни духом…
- Местный Аврорат посчитал гибель археологов разборками конкурентов или подхваченным в захоронении смертельным вирусом и вовремя не почесался. Поднял тревогу твой приятель Билл Уизли, заподозривший кое-что на фоне всплеска магии в том районе, куда был послан Гринготсом проверить руины на проклятия и стоившие внимания артефакты.
- Угу. Вроде бы? Ты сказал, что артефакт в Британии, вроде бы достоверно.
- У меня умный сын. Тебе не кажется странным, что про похитителей ничего не известно? Кто они? Откуда? Какие цели преследуют? А единственный след ведёт в нашу страну.
- Дрей и Герми редко ошибаются в расчетах…
- Верю. Артефакт был здесь…
- … но не факт, что он здесь остался, - закончил за Кэса фразу Марк. – Мда-а, чем дальше, тем поганее. Дальнейшее понятно: доказательств, что его вывезли, нет, и международные Силы Быстрого Реагирования будут совместно с нашими прочёсывать страну частым гребнем, но к себе сунуться не позволят.
- Вот именно. Но есть и один плюс: не привлекая к себе внимания и не оставляя следов, похитители не могли его далеко увезти. Возможно, он где-то на материке, неподалёку от побережья.
- И куда ты определишь меня?
- Тебя? А ты у нас с сегодняшнего дня в отпуске. Твоё заявление я оформил пятницей и уже подписал.
- Та-ак. Значит, в случае столкновения с их властями, Британское Министерство ни при чём, выпутывайся Джонс, как можешь?
- А ты не попадайся. Да-а, кроме тебя в «отпуск» идёт группа Ренсдорфа.
- Это ещё зачем? Мне и так придётся вертеться, как уж на сковородке, на чужой территории, а если со мной будет ещё десяток авроров, риск привлечь внимание властей возрастёт на порядок.
- Побережье большое, кроме того, проверять его – забота авроров, твоя задача – артефакт. И кто тебе сказал, что они будут с тобой, а не ты с ними?
- ЧТО-О?! Кэс, ты шутишь?
- Агент Джонс! Вы забываетесь.
- Но, шеф, почему именно эта группа? Я уже работал с Саммерсом и Фортескью, немного знаю группу Баретта…
- Да-а, конечно! И ты «подмял» под себя их всех. Мне надо, чтобы с тобой рядом были люди, которые удержат тебя от чрезмерного авантюризма и сохранят ясную голову на плечах, а не будут заглядывать тебе в рот или строить планы, как утереть нос сволочному Невыразимцу. С Ренсдорфом твои штучки не пройдут.
- Так что, мне теперь во всём ему подчиняться?
- А это будет от тебя зависеть. Артефакт – полностью твоя забота. Там, где дело касается безопасности группы и оперативно-розыскной работы – он в своём праве. Хочешь, чтобы Вольф учитывал твоё мнение, заставь к себе прислушаться.
- А может ты или Кингсли…
- Не-ет, Маркус. Ты очень хорошо умеешь манипулировать людьми. То, чего ты не хочешь делать, за тебя почему-то всегда делают другие. А ты остаёшься в тени. Ты «подминаешь» под себя более слабых духом личностей. Пора выбираться со своего насиженного места. Никто не будет за тебя налаживать контакты с Ренсдорфом, а на твои уловки он просто не поддастся. Так что… хочешь сотрудничать с ним на равных – наводи «мосты» сам. Мы с Кингсли не будем в это вмешиваться.
- Вот СПАСИ-ИБО!!! И сколько у меня времени на всё - про всё?
- У вас всех – максимум полдня. В Аврорате опять какой-то крысак завелся, вряд ли такую новость удастся удержать в тайне больше суток. К этому времени духу вашего в стране быть не должно.
- А как…
- А вот это ваши с Ренсдорфом проблемы, как вы будете выбираться с острова. Но ни одна зараза не должна отследить ваше перемещение. Приказ ясен?
- Куда яснее…
- Кхммм…
- Да, шеф!!! – и Маркус, шипя что-то сквозь зубы, вылетел из кабинета и направился во владения Флайервуда подбирать себе неприметную, но необходимую в данном путешествии экипировку. Он знал, что для него у Ланса всегда припасена не совсем легальная «заначка». Дело оставалось за малым: договориться за час с командиром самой крутой в Аврорате группы, не дать «задавить» себя и не «перегнуть палку». Ах, да-а! Ещё и вывести одиннадцать магов из охваченной паранойей Британии, чтобы ни одна живая душа из многочисленных отделов Аврората и Министерства, отслеживающих всё использование магии в стране, не засекла их исчезновение.
- Раз плюнуть… Р-р-р-р!!! Вот почему со мной всегда всё это происходит?! – вопрос Маркуса, влетевшего в святая святых оружейника Флайервуда и шипевшего себе под нос всё время, пока подбирал себе снаряжение, что-то непечатно-неразборчивое, явно был риторическим. Но посмеивавшийся над видом знакомого ему уже три года юнца Ланс всё же на него ответил:
- Ты хотел интересную жизнь, полную тайн и приключений? Получи и распишись…

«Джонс» не знал, что в это время и в Аврорате происходило что-то подобное. Кингсли собрал командиров оперативных групп и их заместителей на совещание, где подробно расписал сложившуюся ситуацию и всё, что им было о ней известно. Кроме него на летучке присутствовали представители Международных Сил Быстрого Реагирования. Были распределены районы страны, куда отправлялись смешанные группы, и только на Ренсдорфа словно бы не обращали внимания, полностью игнорируя его подразделение в разговоре. А когда Баретт заикнулся о них, Шеклболт одарил его своим коронным взглядом, предназначенным отнюдь не для соратников, и припечатал:
- Группа Ренсдорфа с приписанным к ним Невыразимцем Джонсом остаётся дежурить в здании Аврората.
Пока командиры подразделений обсуждали полученные данные и выкладки, сделанные аналитиками «Тени», Главный Аврор утрясал все нюансы сотрудничества с Димитрием Крамом. Краем глаза он успел заметить, как мрачнело обычно невозмутимое лицо «варяга» Ренсдорфа, которому, возбуждённо жестикулируя, что-то рассказывали Саммерс с Фортескью. Этот момент, как и многие другие, стоило прояснить. Преемник на посту командира его бывшей группы вызывал у него уважение. Когда совещание было объявлено законченным, Кингсли сделал знак Вольфу Ренсдорфу остаться. Тот едва заметно кивнул и вышел из помещения. Но, как только шум голосов и шаги в коридоре затихли, дверь в кабинет бесшумно приоткрылась, и в неё удивительно незаметно при его довольно внушительных габаритах скользнул вернувшийся «Волк»:
- Вызывали? – немецкий акцент был едва заметен в его речи.
- Да. Я думаю, ты уже понял, что никакого дежурства в Аврорате не будет?
- Разумеется, это бессмысленно.
- Предупреждаю, с сегодняшнего дня ваша группа в отпуске.
- Хмм… Понятно. Выкрутимся, не впервой.
- Что ты думаешь о «Британском следе»?
- Ловушка. Отвлекающий манёвр.
- Доказательств этому нет. «Тень» считает, что они всё ещё на побережье материка. Ваша задача: найти их и по возможности выяснить, кто они и что им надо. Но главное – артефакт. За всё, что с ним связано, отвечает Джонс, но вы должны ему помочь.
- Вопросы есть?
- Да. Почему Джонс?
- Он лучший оперативник Невыразимцев.
- У них нет плохих. Путешествие будет опасным, а Джонс – скандалист.
- Это тебе Саммерс напел?
- Не только.
- Джонс – сложный человек, но он не скандалист. Это просто был способ заставить Саммерса оставить его в покое…
- … и подчиняться его приказам.
- Да.
- Один хрен, нам только борьбы за власть во время операции не хватало.
- Именно поэтому вам и стоит расставить все точки над «i» до её начала. У Джонса чутьё не только на артефакты, он ещё и великолепная «ищейка». Верить предпочитает собственным предчувствиям и впечатлениям. Чужие слова на веру принимает крайне редко. Не любит подчиняться правилам. У него лучшее среди всех, кого я знаю, чувство опасности. Нестандартное мышление. Своеобразный кодекс чести…
- В общем, он – «заноза в заднице» для любого командира боевой группы. Нам ещё придётся его из авантюр вытаскивать.
- Авантюры? Возможно, но крайне редко. Кроме того, он очень сильный Боевой маг и обузой в стычке не будет точно.
- Стандартная аврорская подготовка? – Вольф несколько скептически скривил губы, давая понять, как он относится к базовым знаниям, данным Академией.
- Вот уж чего нет и в помине. Его учили Пожиратели и… кто-то из «волков», до остального дошёл сам. Я не раз тренировался с ним… Как только думаешь, что «просчитал» его тактику, он выкидывает такое… Ну, ладно, это все лирика. Главное, у парня есть своеобразные связи в теневом мире, это может вам помочь.

В общем, к тому времени, когда «Джонс» перешагнул порог кабинета Рансдорфа, где к тому времени уже собралась вся его группа, его ждала… своеобразная встреча. «Волк» «промариновал» его час в общем зале, где собирались к отправлению на операцию другие группы, прежде чем впустил в свою вотчину. Авроры по двустороннему зеркалу смотрели за его реакцией, пытаясь обнаружить какие-нибудь признаки нервозности или агрессии. А тому было от чего взбелениться. Вокруг него одновременно оказались «старые приятели» из команд Саммерса и Фортескью, которым он в своё время немало крови попортил. Нет, физически на него никто нападать не собирался. Они ещё помнили, насколько пакостным противником может стать этот меняющий внешность, как перчатки, маг, да и некогда было – сборы шли полным ходом. Но вот в словесных подначках и едва прикрытых оскорблениях оторвались по полной… Их усилия оказались тщетными. Джонс, выглядевший сейчас как неприметный мужчина лет двадцати пяти, с тусклыми тёмно-русыми волосами, незапоминающимися чертами лица и карими глазами, только улыбался отстранённой улыбкой и… всё внимание уделял какой-то небольшой странной поделке, которую мастерил из валявшегося возле него на столе мусора, оставшегося после сбора в дорогу аврорских групп. Когда все поняли, что реакции на их подначки не будет, записные остряки оставили его в покое и вернулись к своим сборам. Тянуть время дальше было бессмысленно, Джонс прошёл проверку на психологическую выносливость, и Ренсдорф отправил одного из новичков, (буквально выдернутого из весело проводимого медового месяца Рональда Уизли) привести Невыразимца в кабинет.
Марк великолепно понял, для чего было затеяно всё это представление. Оскорбления он умел пропускать мимо ушей, используя только как источник информации. Мало кто замечал, что человек, оскорбляя кого-то, невольно выдаёт собственное слабое… или больное место. А вот Джонс это знал и часто использовал, поэтому за ним и закрепилась слава «язвительной сволочи». Но вот эту «проверку» решил Ренсдорфу припомнить. Поприветствовав кивком головы не узнавшего его Рона, который, конечно, был в курсе, что Гарри работает в Отделе Невыразимцев, но не знал, что он и есть знаменитый «Джонс», парень прошёл в кабинет, где сразу же оказался под «перекрестным огнём» десяти пар глаз, включая глаза хозяина «апартаментов»:
- Добрый день. Надеюсь, проверка на вшивость закончилась?
- Добрый или нет, мы ещё посмотрим, а на проверку нет времени. Расклад такой: я отдаю приказ – вы подчиняетесь, иначе можете отправляться обратно к вашему шефу.
- Хм-м… Прекрасно! – Джонс катнул на середину стола, за которым сидела вся группа, какой-то предмет, больше всего похожий на небольшой мячик, утыканный короткими костяными иглами… вполне безобидный на первый взгляд… если бы не красно-оранжевое свечение, возникшее вокруг него, как только он отделился от руки бросившего его мага. – Приказывайте, что делать. Кстати… эта сфера содержит «Дьявольский огонь», и защитная оболочка продержится ещё сорок секунд… Ах, нет! Уже тридцать восемь…
Маркус благоразумно убрался в угол, предоставляя аврорам попытки уничтожить опасную игрушку. Конечно, заключённая в сферу частичка «Дьявольского огня» не могла уничтожить весь этаж Аврората, как было бы в случае произнесения стандартного заклинания, но всех в этой комнате покалечила бы точно.
Ренсдорф первым понял, что всё, что они делают, не сможет уничтожить пакостную игрушку. Даже его отнюдь не светлые заклинания, полученные в наследство от предков, не действовали. А в глубине души поднималось невольное восхищение наглым мерзавцем. Ещё бы! Сферы, содержащие «Дьявольский Огонь», только недавно были разработаны Отделом Тайн и ещё плохо поддавались контролю. Для их создания требовались очень специфические условия. Они были громоздки и имели один большой недостаток – уничтожались прямым попаданием «Вакуумного заклятия». А тут миниатюрный шарик, собранный этим… самородком за час из подручных средств, включающих осколки зубов драконов, использовавшихся в магической броне и инактивирующих любое попавшее в них проклятие.
«Так-так, он не был бы настолько спокоен, если бы не мог уничтожить свою игрушку в одно мгновение. Ну, посмотрим, что можно сделать с ЭТИМ немагическим способом…» - «Волк» жестом велел своим людям отойти от стола и при слове «восемь» произнесённом монотонным голосом ведущего обратный отсчёт Джонса, выхватил длинный стилет и, обезопасив руку… пригвоздил колючий шарик к столу… Кисть словно ошпарило кипятком, но «игрушка» самоуничтожилась, оставив после себя лишь щепотку пепла.
В ту же секунду рядом оказался Невыразимец и, прикоснувшись к его обожжённой кисти голыми руками, без всяких заклинаний залечил ожог, примирительно проговорив:
- Сосулькой было бы лучше.
- Ладно, мы друг друга поняли. Я приму любой ваш совет, но… не позволю диктовать условия моим людям.
Все вздохнули с облегчением, и, хоть и кидая косые взгляды на «шутника», вернулись к столу, чтобы продолжить обсуждать задание. Правда, довести дело до конца им всё равно не дали – спустя час в кабинет ворвался чем-то явно разозлённый Шеклболт:
- Так. Чтобы через пятнадцать минут духу вашего в Британии не было.
- Что случилось?
- Утечка информации. «ЕП» уже вышел с сенсационной статьёй.
- Этого следовало ожидать.
- Да, но не так рано. Кроме того, не знаю с чьей подачи, но Скиттер обвинила в причастности к похищению артефакта… «Ночного Охотника».
Марк даже дар речи потерял от неожиданности, чего-чего, а такого поворота событий он точно не ожидал.
- Может у неё есть какие-то сведения, о которых мы не знаем? – Ренсдорф, не заставший того времени, когда Аврорат охотился на неуловимого мага, не мог знать, что он сейчас находился в одной с ними комнате.
- Вот я и хотел бы знать, откуда такие «факты»? Но этим займётся «Тень», а ваша задача – немедленно исчезнуть из страны, пока не началось масштабное внутреннее разбирательство.
- Мы намеревались неофициально отправиться через различные международные камины…
- Они уже под контролем Международных Сил. Да-а, тут наши архивариусы раскопали ещё кое-какие сведения. Оборотни чуют «Поглотитель», какая бы Защита на нём не стояла, за несколько миль.
- Оборотни? Да где ж их взять?
- В свете открывшихся фактов, к вашей группе присоединяются двое представителей этих магических существ, - из-за спины Кингсли бесшумно выступили две поджарые фигуры, и Маркус едва сдержал радостный возглас, встретившись с янтарными глазами Римуса и насмешливой улыбкой Севера. Оба незаметно подмигнули парню – судя по всему, Шеклболт ввёл их в курс дела. Зато Нев и Рон не стали скрывать своей радости, мгновенно кинувшись пожимать руку Римуса:
- Шеф! Это Римус Люпин, он был нашим учителем по Защите!
Глава стаи внимательно и серьёзно посмотрел в глаза Ренсдорфу и, едва склонив голову, произнёс:
- Римус и Север Люпины. Кингсли просил помочь вам в этом деле.
Невыразимец представлял, чего стоило этим двоим вернуться в страну, где их предали и едва не затравили, как диких зверей, но заниматься расспросами было некогда.
Марк встретился глазами с Кингсли и едва заметно кивнул ему, они поняли друг друга без слов. Юноша снял с запястья браслет-портключ, который так и не вернул недавно Эдне Зоррейн, и протянул его Ренсдорфу, только в последний момент заметив, как расширились от удивления глаза командира группы.
- Откуда у вас… ЭТО?
- Похоже, эта вещь вам знакома? – парень внезапно вспомнил, где раньше слышал фамилию «Волка». «Ну, конечно же! Гелерт называл её, когда говорил о своих соратниках, погубленных Штефаном Зергом». Теперь становилось понятным и желание талантливого офицера Аврората работать в чужой стране. Похоже, многие из здесь присутствующих имели скелеты в своём шкафу, но… у них было полное право на это, и не «Ночному Охотнику» было их осуждать.
- Знакома, - «Волк» принял портключ из рук Джонса и оценивающе посмотрел ему в глаза, но вопросов больше задавать не стал.
- Нас слишком много для переноса за один раз.
- Вы правы, - Ренсдорф решительно надел украшение на руку и скомандовал:
- Лонгботтом, Уизли, Фарли, Роули, Стоун и Лорн – со мной в первой партии. Затем Лорн возвращается за остальными. Палочки держать наготове. Вперёд.
Названные авроры подошли к командиру, прозвучал пароль – и через мгновение в комнате остались только Шеклболт, Джонс, Римус с Севером и три члена группы «Волка».
Тот, кого назвали Лорном, вернулся с браслетом через пять минут, доложив неопределённым тоном:
- Вроде всё чисто.
Марк и оборотни кивнули Кингсли на прощание, получили от него «Ни пуха, ни пера», послали Главного Аврора к чёрту, и их вместе с остальными закрутил привычный выворачивающий наизнанку вихрь переноса…
Как и в прошлый раз, Марк очутился посреди большого зала старой, вырубленной в скале крепости… Вот только в этот раз с одной стороны от него застыли готовые к бою авроры, а с другой, из-за укрытия за колонной… раздался до боли знакомый голос:
- Что-то авроров развелось, как собак нерезаных.
Понимая, что вот-вот со всех сторон полетят заклинания и начнётся никому не нужная мясорубка, Маркус быстро шагнул на линию огня и, принимая свой истинный облик, прокричал:
- Остановитесь!
В ответ на его возглас, с «аврорской» стороны раздалось удивлённо-радостное:
- Гарри???!!!
А из засады… забористая ругань и раздражённое:
- «Ночной Охотник»?! И какого хрена ты притащил сюда авроров?!




Глава 47. Страшная – страшная сказка с хорошим концом.



- И какого хрена ты притащил сюда авроров?! – в голосе «Рэта» слышались досада и раздражение.
- «Ночной Охотник», значит? – это донеслось уже с другой стороны от мрачно поглядывавшего на него «Волка». А Марка, как назло, внезапно обуяло чувство полного пофигизма:
- Он самый. И что из этого? Или вы тоже думаете, что я причастен к исчезновению «Поглотителя»?
- Шеклболт бы…
- Какого «Поглотителя»?! – в два голоса раздалось из-за укрытий.
Парень тяжело вздохнул: он ненавидел выступать миротворцем и улаживать конфликты, но сейчас без этого было не обойтись. Приготовившись к неприятным вопросам, Маркус посчитал, что лучшая защита – всё же нападение, и максимально нагло-безразличным голосом выдал следующее:
- У меня уже шея заболела между вами вертеться. Сейчас все клянутся своей магией не нападать друг на друга, и я даю объяснения. Тот, кого это не устраивает, может торчать в этом холодильнике до второго пришествия Мерлина. А мы с Римусом и Севером пойдём в гостиную к камину.
- Ты с ума сошёл?! Это же авроры!
- С чего это мы должны давать слово Локи его знает кому? – даже у Ренсдорфа был свой предел терпения и, похоже, он его уже достиг. Во всяком случае, взгляд, которым он одарил Джонса, ничего хорошего тому не сулил. И только оборотни совершенно невозмутимо пошли следом за Маркусом, который направлялся к гостиной. Юноша краем уха услышал приглушённый голос Невилла, обращённый к своему командиру:
- Если Гарри подставил им свою спину, значит, с ними можно иметь дело.
Ренсдорф тихо чертыхнулся, кинул ещё один убийственный взгляд на удаляющегося Невыразимца и нехотя процедил:
- Своей магией клянусь не нападать на жителей этого убежища, если они не будут угрожать мне и моим людям.
- Фу ты ну ты, лапки гнуты! – издевательски пропел из-за колонны звонкий, не понятно, то ли женский, то ли мужской голос.
- «Шпилька-а» - продолжая удаляться, в том же стиле ответил Марк, - нас здесь больше, и нам некогда. К тому же, кто-то, кажется, спрашивал про «Поглотитель»…
- Знаешь, «Охотник», нам что-то провести остаток дней в каталажке не улыбается.
- А за что? За то, что ваша группа убила Штефана Зерга? Или за то, что вы держали оборону зала, отбиваясь от Пожирателей, пока Снейп с Малфоем убивали Воландеморта? У Аврората на вас ничего нет. Кроме ваших Меток, конечно.
- ЧТО-О?! – на лица авроров стоило посмотреть, и Марк не отказал себе в этом удовольствии. Римус с Севером видели, что он играет на чувствах людей, и молча наслаждались представлением.
«Волк», уже совсем с другим выражением лица посмотрев на колонны, за которыми укрывались их противники, шагнул вперёд и отчётливо произнёс старинную формулу:
- Враг моего врага – мой друг. Вы убили человека, предавшего моего деда и пытавшего отца. Я не подниму против вас оружия. Говорю от своего имени и имени моих людей.
Никто из авроров его группы не выказал никакого протеста. Половина из них на собственном опыте знала, что есть обстоятельства, к которым обычные законы неприменимы, а вторая, более молодая, просто верила своему командиру.
С минуту со стороны укрытий не слышалось ни звука, но затем раздалось неохотно-настороженное:
- Магией своей клянёмся не нападать на здесь присутствующих… если нас не вынудят это сделать.
- Вот видите, как всё просто, - Марк улыбнулся и развёл руки в издевательском полупоклоне. - А теперь идем в гостиную – в этом зале всегда такой жуткий холод, что мысли на лету стынут.
Стараясь не упускать друг друга из виду, группа Ренсдорфа и «головорезы» расселись в разных углах самого уютного и тёплого помещения в крепости, а Джонс с оборотнями устроились между ними, усевшись по-турецки на мягком ковре. Никто не собирался начинать разговор первым, и Марку пришлось брать инициативу на себя:
- Так. Раз уж всё таким образом обернулось, придётся раскрывать все карты. Знакомьтесь, это, - он показал на авроров, ухитрившихся разместиться так, словно они собирались, как минимум, держать круговую оборону, - лучшая боевая группа Аврората. Её командир – Вольф Ренсдорф. Да «Шпилька», именно из тех самых Ренсдорфов, что имеют больше прав на эту крепость, чем вы с «Рэтом». А это, - юноша указал на тех двоих, что сидели напротив, - «Шпилька» и «Рэт» – всё, что осталось от команды «головорезов», которую возглавляли у Воландеморта Снейп с Малфоем. Остальные погибли тогда в резиденции.
Парень специально именовал Риддла тем именем, которого так боялись даже его приспешники, хоть это и явно не нравилось бывшим Пожирателям. Иносказательной фразой, которой продолжало называть покойного всё ещё напуганное Магическое Сообщество, он никогда не пользовался, а словосочетание «Тёмный Лорд» в присутствии Ренсдорфа приобретало несколько другой смысл.
- Почему тебя подставили под удар?
- Пока не знаю, но когда узнаю – кому-то не поздоровится.
- Что это за история про «Поглотитель»? – «Шпильке» надоело слушать непонятные для него разговоры.
- Четыре дня назад из маггловских раскопок в Месопотамии пропал найденный археологами артефакт. Да, тот самый «Поглотитель». Сами магглы и члены их семей были зверски умерщвлены.
- Ритуал?
- Похоже на то. Только непонятно какой.
- А ты много тёмных ритуалов видел? – молчавший до сих пор «Рэт» посмотрел на юношу с грустной усмешкой.
- Немало, но этого не знаю. Так вот, след похитителей ведёт в Британию. Там сейчас все на ушах стоят. Но «Тень» и Глава Аврората считают, что след ложный, и артефакт здесь, на побережье.
- До побережья отсюда далеко.
- Нам надо было выбраться из этого дурдома незамеченными. А вот вас каким ветром сюда занесло? Вы же вроде в солнечную Бразилию перебрались?
«Шпилька» проказливо улыбнулся и кокетливо подмигнул Ренсдорфу:
- Там стало так ску-учно!
- Понятно. Опять во что-то вляпались. Ладно, это ваши проблемы. Раз уж вы здесь, «Рэт», нам нужна помощь.
- Какая?
- Проверить по вашим связям…
- Э-э, нет! Мы своих осведомителей сдавать не будем!
- Да кто вас просит?! Мне надо знать, не происходило ли чего-нибудь странного и необычного на побережье.
- Хорошо. Это сделаем, но, чур, никаких обвинений потом вы нам не предъявите. И ещё, - «Рэт» перевёл взгляд на Рэнсдорфа, - нам бы не помешала парочка «Нюхачей».
- Хорошо, у нас есть такое оборудование, - начальник группы дал знак Неву, и тот достал из своего вполне маггловского на первый взгляд рюкзака небольшой, похожий на ручное зеркало прибор, который использовался для определения остаточного магического следа на небольших расстояниях.
- Э-э, нет. Не ваши игрушки. Во-первых, такие есть только у авроров, и появляться с ними в определённом обществе – всё равно, что написать себе на лбу: «Я – осведомитель Аврората», а нам ещё жизнь не надоела; во-вторых, ваши «пукалки» действуют только на расстоянии полумили и засекаются на раз любым магом, который знает соответствующее заклинание. Нам нужны те «Нюхачи», что изготовил «Слепой Карл».
Марк о подобных вещицах слышал, но в руках держать не приходилось. Это был теневой семейный бизнес какого-то тёмномагического рода. В мире, не обременённом законопослушанием, они стоили бешеных денег, но, по слухам, на самом деле, гораздо лучше официальных приборов держали след и никак не отслеживались. Официальному Магическому Миру эти артефакты были недоступны, потому что изготовлявшая их семья не шла ни на какой контакт с любыми представителями закона, и Марк не понимал, что «Рэт» требует от Ренсдорфа.
Услышав такое заявление, «Волк» помрачнел и окинул двух бывших ПСов кинжально-острым холодным взглядом:
- Не знаю, как вы пронюхали, но, если вы знаете это, то тогда вам должно быть известно, что я в своей семье – «белая ворона». Они не станут со мной разговаривать.
- Ну-у, с тобой – может быть. Главное, тебя не убьют, если ты покажешься на траверзе семейного убежища.
- И что вам это даст?
- Ха-а… Твой отец никогда не скрывал, что остался верен своему Лорду, - «Рэт» снял со своей руки браслет-портключ и протянул Ренсдрфу. – Сравни.
Маг взял протянутое ему украшение, снял со своей руки точно такое же и принялся тщательно их осматривать, через несколько секунд его лицо побледнело, а глаза, полыхнувшие удивлением и даже… благоговением, уставились на сидевшего перед ним ничем не примечательного мужчину:
- Твой браслет – личный портключ Грин-де-Вальда! Откуда?!
- А это ты нашего «Охотника» спроси. После того, как убили Навского в Дурмстранге, ходили упорные слухи, что он ученик Грин-де-Вальда.
Маркусу стало несколько не по себе от уставившихся на него двенадцати пар любопытных глаз, и только Люпины наблюдали за происходящим так, как будто перед ними разворачивалось какое-то интересное представление. Север даже решил «подлить масла в огонь», поинтересовавшись:
- Да-а, Марк, я так и не спросил, как там себя чувствует наш друг-зельевар мистер Гелерт?
- Мистер Гелерт вместе со своим партнёром мистером Альбусом умер почти два года назад, в июле 1997 года.
- Как?
- «Солнечный шар», который создал Дамблдор, чтобы уничтожить пожирательский «Щит атлантов», должен был убить его, но они с Гелертом были связаны партнёрством до смерти, и тот вложил все свои силы, чтобы Альбус выжил. В итоге необратимые повреждения ауры и Силы получили оба. Им оставалось жить шесть месяцев. Они предпочли пройти ритуал, дающий день молодости за неделю жизни.
- Это же, считай, самоубийство! – Рон ошарашено смотрел на друга.
- Знаю.
- И кто его проводил? Ритуал-то из темномагических. Я вообще удивляюсь, что где-то ещё сохранились записи о нём, - Ренсдорф с каким-то новым интересом смотрел на Невыразимца.
- Я. Ритуал придумал мой предок – Персиваль Поттер. Тот самый.
- Ясно. Кроме того, я так понимаю, Джонс у нас Мастер Иллюзий?
- Правильно понимаете.
- Ну что ж, пожалуй, нам троим имеет смысл навестить моего отца.
- Командир, а как же…
- Нет! Вот авроров он точно не перенесёт. Поэтому группа остаётся здесь и дожидается нашего возвращения. Заодно проверите всю окружающую местность. И обращайте внимание на всё, что вам покажется необычным. Любую мелочь! Но будьте осторожны, мы здесь нелегально – нельзя привлекать внимания местных властей, да и здешний преступный мир сдаст нас за милую душу, - «Волк» злорадно посмотрел на Марка и продолжил. - Если что, говорите что вы люди… «Ночного Охотника».
- Какая честь!!! – Маркус не знал, разозлиться ему или расхохотаться от подобного косвенного признания своих способностей. Получалось, что он, как всегда, оставался крайним.

Визит в крепость, где проживал род Ренсдорфов, и которая почти как две капли воды была похожа на убежище «Рэта» и «Шпильки», нельзя было назвать приятным. Заавадить их не заавадили, но Парализующими чарами атаковали с порога, и троим незваным гостям пришлось таки попотеть, ввязавшись в магическую дуэль с обитателями дома. Прийти к соглашению удалось только после того, как троица, обездвижив в доме всё, что двигалось, нацелила палочки на самого хозяина – Карла Ренсдорфа. «Волк» оттеснил своих спутников подальше от отца и проговорил тихо, чтобы никто, кроме их четверых не слышал его слов:
- Отец, не вынуждай меня применять силу!
Казалось, одноглазый маг с изуродованным старыми шрамами лицом, готов был взорваться от бешенства, но… внезапно расхохотался. Его смех больше напоминал скрежет ржавого железа:
- Не вынуждать?! Силу?! А это что было? Сыновнее приветствие? Ладно, ты не так безнадёжен, как я думал, Вольф. И приятели у тебя… необычные. Как вас хоть зовут, разбойники?
- Ну, почему же сразу – разбойники? – почувствовав, что нападение им больше не грозит, Марк включил на полную катушку своё обаяние и хитро улыбнулся старику.
- Ах, не разбойники?! А кто налетел тут на жилище мирных законопослушных магов, побил посуду, парализовал моих домочадцев, которые всего лишь вышли вас поприветствовать…
- Ага-ага! А заклинаниями они кидались, исключительно чтобы оказать честь дорогим гостям?
- И кто это у нас такой языкастый? – отец «Волка» шагнул к нахальному юнцу.
- «Ночной Охотник» моя фамилия.
- «Ночной Охотник»?! – старик с неожиданной для его иссохшего тела прытью подскочил к парню и сжал его плечо, всматриваясь в лицо единственным глазом. – Скажи тогда: то, что говорят о произошедшем в Дурмстранге – правда?
- Об этой школе много что говорят.
- В январе 1997 года в Дурмстранге были убиты его директор и ещё трое профессоров. Ходили слухи, что в этом был замешан Т… Грин-де-Вальд.
- Это правда. Навский с приятелями убил Лекса Грегоровича, когда тот отказался подчиняться Воландеморту. Гелерт решил нанести «ответный визит».
- И что тебе надо, ученик Грин-де-Вальда?
- «Нюхачи» вашего изготовления.
С минуту старый маг разглядывал стоявшего перед ним парня, а затем снова скрипуче рассмеялся:
- А у тебя губа не дура, «Охотник». И с чего же это ты, позволь спросить, решил, что я буду помогать аврорам?
- А с чего вы решили, что аврорам?
- С того, что с вами мой непутёвый сынок, - Ренсдорф-старший ловко достал из потайного крепления запасную палочку и направил её на Марка.
«Рэт», на которого никто не обращал внимания, скользнул было за спину к старику, но тот, мгновенно насторожившись, проскрипел:
- Стой, где стоишь! Ты ещё что за птица?
- Моё имя вам ничего не скажет.
Одноглазый маг всего на секунду отвлёкся, прислушиваясь к ответу бывшего Пожирателя, а за это время юноша ухитрился превратить его палочку в цветущую яблоневую ветку и ласково поинтересовался:
- Вы что, мне цветочками решили угрожать?
- Что-о?! Ах ты…
- Не связывайся с ним, отец, от этого чудовища весь Аврорат стонет. Нам и в самом деле нужна твоя помощь.
- А я повторяю вопрос: с чего вы решили, что я стану вам помогать?
Марк прекратил улыбаться и, тщательно подбирая слова, чтобы ненароком не задеть чувства старика, начал говорить:
- Потому что среди нас есть человек, участвовавший в ликвидации Штефана Зерга, - он видел, как при звуках этого проклятого имени дёрнулся и невольно провёл рукой по обезображенной шрамами пустой глазнице его собеседник, и осторожно продолжил: - Я обещаю, что ваше отношение к нашей операции нигде не всплывёт. Если хотите знать больше – почитайте Британскую магическую прессу. Только – предупреждаю заранее – я к этим людям отношения не имею, что бы там ни говорили. Наша задача – как раз исправить совершённое и предотвратить серьёзные неприятности.
- Я уже читал.
- Вот как? Отец, я не знал, что тебя интересует, как идут дела в Магической Британии, - выражение лица «Волка» практически повторяло гримасу, которую скорчил его родитель.
- Интересует, с тех пор, как там поселился… один неблагодарный щенок. Но твой юный приятель прав, - старик повернулся к «Рэту» и внимательно вгляделся в него единственным глазом, - я обязан любому человеку, имевшему отношение к смерти этой гниды. Будут вам «Нюхачи».

Настырный старик сдержал слово, но за то время, пока незваные гости копались в его хранилище и лаборатории, сумел вытянуть все подробности происшествия, не описанные в «ЕП». Нагруженные нелегальными артефактами (кроме обещанных им «Нюхачей», трое магов выпросили и еще кое-что из богатого запаса Чёрных артефактологов), они вернулись в крепость. «Шпильки» ещё не было – он отправился искать информацию по их с «Рэтом» собственным каналам, а заместитель Ренсдорфа доложил командиру, что они ничего не нашли, прочесав эту сторону Альп, воспользовавшись для своих поисков недавно разработанной формулой Блэков и великолепным чутьём Люпинов.
«Леди» появился спустя полчаса после их возвращения с несколько задумчивым видом и, не долго думая, утащил кусок жареной на вертеле куропатки у зазевавшегося Рона.
- Ты что, там не наелся? Что удалось узнать?
- Ничего. Всё тихо. Всё спокойно. Народ доволен, что боевые подразделения авроров убрались в другую страну, а с оставшимися гораздо легче иметь дело.
- И ничего необычного?
- Абсолютно. Кроме одного небольшого факта. «Рэт», помнишь Лорки?
- Ну, - Крыс повернулся к Марку и пояснил:
- Он специализировался в кражах из заброшенных магических поместий.
- Так вот. Лорки ушёл на какое-то дело две недели назад. Приятелю своему сказал, что навар светит большой, но с собой его не взял, дескать, что-то ему подозрительным там показалось…
- И?
- Два дня назад он карточный долг должен был отдать Мозерсу и не появился.
- Чтобы Лорки карточный долг зажал – такого ещё не бывало. А его не арестовали?
- Нет. Осведомитель Мозерса в местном Аврорате ни о чём подобном не слышал. Никому из воротил он дорогу не переходил. С тех пор, как кончилась война в Британии, у нас никто так бесследно не исчезал.
- И где, говоришь, находилось то поместье, куда собирался забраться этот ваш Лорки? – Ренсдорф расстелил на столе магически изменяющуюся карту Европы.
- Вот здесь, в ста - ста десяти милях северо-западней Нанта, - «Шпилька» постучал пальцем по карте, и та мгновенно увеличила этот конкретно взятый район.
- Места не густонаселённые. Где-то в этом районе расположен частный заповедник. Все чужаки будут видны как на ладони. Единственная надежда – аппарировать как можно ближе к предполагаемому району, чтобы не напороться на магглов, - Ренсдорф оглядел пёструю компанию, собравшуюся в гостиной. – Кто-нибудь бывал в этом районе?
- Я, - из-за спин авроров вышел Север и подошёл к карте. - Мы с мамой навещали её подругу летом после пятого курса. Она была какой-то дальней родственницей владельцев заповедника, так что для нас устроили экскурсию и рассказали все местные легенды. Насколько помню, там неподалёку действительно находится какой-то особняк, но место считается проклятым, там вот уже не одно десятилетие пропадают люди…
- Магглы?
- Не только.
- А кто хозяева того особняка?
- Не знаю. Мы подходили как-то к границе окружавших его земель. Я ещё тогда не был оборотнем, но… не знаю, как объяснить… оттуда веяло какой-то опасностью. Древней жутью. Даже я со моим детским авантюризмом не рискнул сунуться туда, хоть страшилки меня и заинтриговали.
- Помнишь какое-нибудь приметное место поблизости?
- Да. Есть там одна скала, как раз неподалёку от границы заповедника.
- Собираемся.

Через четверть часа маленький отряд уже стоял возле той самой скалы. Память у Севера оказалась хорошая, и аппарация прошла без сучки и задоринки. А ещё через десять минут они вышли за пределы территории, принадлежавшей заповеднику, и тотчас Марк, почувствовав какую-то опасность, сделал остальным знак не двигаться:
- Стойте, - юноша осторожно шагнул вперёд, убрав сдерживавшие его магию блоки, послал собственную Силу разведать окрестности и порадовался, что догадался сделать это сразу. Ту самую древнюю недобрую ауру он почувствовал ещё сразу же после перемещения, но здесь было и кое-что другое. По правде сказать, много «кое-чего». Хитрые Сигнальные чары не самой распространённой модификации, темномагические ловушки, мощная и совсем недавно наложенная Защита… и так по всему периметру. Марк не поленился и прошёл четверть мили сначала в одну сторону, потом – в другую. Всё было сделано с профессиональной дотошностью, что навевало не самые радужные мысли о «крысе», заведшейся в Аврорате. А самое главное, всё это было прикрыто каким-то щитом, который блокировал выявление такого скопления магической энергии. Все приборы авроров молчали. Формула, разработанная Герми и Дреем, показывала что-то невообразимое, даже Римус с Севером ничего пока не чувствовали, хотя и смутно ощущали присутствие ловушек. На то, чтобы обезвредить всю эту «красоту» даже с помощью всей группы, мог уйти целый месяц, а Иллюзор чувствовал, что времени-то у них и не было.
- Что? – к замершему у границы Марку подошёл Ренсдорф. Авроры вместе с оборотнями и бывшими «головорезами» тоже не теряли времени даром, обследуя местность на предмет нахождения каких-либо тайных проходов в Защите.
- Тут такого наворочено… - возможность воспользоваться чарами «Замены» отпадала, так как они не знали, кто за всем этим стоит, - а что показывают «Нюхачи»?
- Есть слабый след на юго-западе, дальность приблизительно мили 3 – 4. Щит мешает точно определить расстояние.
- Да-а, этот щит не похож на изобретение мага-самородка. Ощущение такое, как будто здесь находится какой-то особо охраняемый Министерством объект.
- Я слышал, Отдел Тайн вёл подобные разработки, - лицо «Волка» ничего не выражало, но юноше была понятна подоплёка вопроса: для всех, кто не был в курсе разборок между Паркером и «Тенью», Отдел Тайн и Невыразимцы по-прежнему оставались единым целым.
- Да, но по официальным данным он ещё не полностью приведён в рабочее состояние. Во всяком случае, такие сведения предоставил ИХ шеф.
- Как нам пройти эту Защиту?
- Пока не знаю. Если снимать всё подряд, что тут понаворочено, мы и за месяц до них не доберёмся.
Маги замерли и нырнули в укрытия, услышав поблизости какой-то шум, а через минуту из-за деревьев на небольшую полянку выбежала группа из трёх оленей. На несколько секунд животные остановились, принюхиваясь к показавшемуся подозрительным запаху, а потом, как ни в чём не бывало, пересекли незримую границу проклятых владений. Сигнальные чары на них не среагировали, ловушки, через которые проходили животные, молчали. Как только они скрылись, Марк повернулся к укрывавшимся рядом Ренсдорфу и Римусу, на его лице играла хитрющая улыбка:
- Кажется, я знаю, как мы туда проберёмся.
- И как?
- Я превращу нас в оленей. Не бойтесь, это всего лишь полная иллюзия, аура и все показатели будут совпадать.
- Почему именно в оленей? – не очень довольно поинтересовался незаметно подобравшийся к ним Север.
- Потому что стая из пятнадцати волков – слишком подозрительное явление. Сейчас дичи много, и у волков брачный период, они не охотятся крупными стаями.
Через полчаса довольно большое оленье стадо резво бежало по лесу, периодически останавливаясь и изображая интерес к сочной свежей весенней зелени, в изобилии росшей по обеим сторонам от едва заметной звериной тропы. Наконец, Защитный периметр шириной почти в милю был преодолён. Дальше были только Сигнальные чары, а их они умело блокировали. Сплошной лесной массив закончился, и дальнейший их путь лежал от одной небольшой рощицы к другой. Все вздохнули с облегчением, вернувшись в человеческий облик. Ещё через милю осторожного продвижения, ориентируясь на сигналы «Нюхачей», Римус внезапно застыл, к чему-то принюхиваясь. Казалось, волосы у него на затылке встали дыбом, а рот оскалился, как будто он вот-вот готов был зарычать. Спустя секунду точно также отреагировал и Север.
- Что там?
- Где-то достаточно близко… Что-то старое… Очень старое… Злое… Пробуждается…
- Ждёт. Голодное. Очень голодное… - юноша-оборотень продолжил описание, данное его мужем.
- Где?
- Там, - Люпин показал в том же направлении, в котором вели их «Нюхачи».
- Полная тишина, переговоры только условленными жестами, - Ренсдорф, собиравшийся, было, выйти из маленькой рощицы и перебежать открытое расстояние до следующей, свернул в заросший кустарником овраг. Марк обернулся соколом и взмыл в воздух, оглядывая окрестности с высоты птичьего полёта. Римус с Севером были правы: за следующим холмом в низине стоял несколько обветшавший особняк из серо-коричневого камня, окружённый заросшим парком… А как раз на пути следования группы, за оврагом, через который бесшумно пробирались авроры, за небольшой каменистой осыпью в расселине скалы под Маскирующими чарами скрывались четверо магов. Судя по расслабленным позам, приближающегося противника они пока не слышали. Сокол, словно увидел какую-то добычу, камнем упал вниз и возле самых ног шедшего первым «Волка» вновь превратился в человека:
- За оврагом засада. Четверо, - коротко выдохнул он на ухо командиру авроров, одновременно показывая четыре пальца пробиравшимся справа по параллельной тропе оборотням. Слева бесшумно вынырнули из кустов «Рэт» со «Шпилькой». Бывшие Пожиратели и Люпины переглянулись с Ренсдорфом и тут же вновь исчезли в кустах, обходя засаду с двух сторон. Марк отступил на шаг от авроров, превратился в змею и быстро пополз в сторону укрывавшихся врагов. Пять минут – и спрятавшиеся в нише маги были обездвижены. Правда, повезло только троим, четвёртому, проявившему немалую прыть и почти выбравшемуся из ловушки, в которую превратилась скрывавшая их расселина, «Рэт» просто свернул шею. Когда через минуту подоспела остальная группа, «Джонс» уже успел полностью снять маскировку с пленников и убитого… И бесшумно выругался сквозь зубы: двое из четверых принадлежали к группе Баретта. Появившийся через несколько секунд Ренсдорф окинул предателей таким взглядом, что те постарались вжаться в камни с явной надеждой просочиться куда подальше:
- Та-ак. Жаль, на Веритасерум времени нет. Кто-нибудь владеет Легиллименцией?
- Не стоит, у них наверняка базовая подготовка по Окклюменции.
Один из связанных авроров слабо усмехнулся, к нему возвращалось самообладание. Марк склонился над ним и издевательски-нежно проговорил:
- И впрямь, что же мы сможем против них сделать? Не будем же мы их пытать. Физические пытки запрещены законом. Но я почему-то думаю, что ты, Стивенс, нам сейчас всё-всё расскажешь, - юноша убрал со связанного «Селенцио». – Ну-у…
- А чего мне говорить? Вы на нашей территории, и даже понятия не имеете, в какое дерьмо вляпались. П…. ц тебе теперь, Джонс, и тебе, «варяг», с твоими отморозками!
«Рэт» шагнул вперёд и ухватил очухавшегося предателя за волосы:
- А мне-то вот, собственно, плевать на закон. Я и так живу вне его. И, как «головорез» Тёмного Лорда, могу обещать тебе, что те несколько часов, что тебе остались, будут крайне неприятными и покажутся тебе очень длинными. Не ты, так твои приятели нам всё расскажут.
- Погоди «Рэт», - Марк остановил Крыса, уже подносившего нож к шее побледневшего Стивенса, тот вздохнул с явным облегчением, но, услышав дальнейшее, едва не потерял сознание от ужаса, - зачем же так неэстетично? Можно поступить гораздо проще. К тому же, нам, похоже, предстоит бой, и лишняя Магическая Сила никогда не помешает, - юноша коснулся шеи предателя, и тот почувствовал, как его Магия покидает мгновенно ставшее липким от холодного пота тело:
- НЕТ!!! Я всё скажу!
Через минуту все, кто остался в живых, пели, как птички. Двое незнакомых магов оказались наёмниками. Правда, знали они не так уж и много. Но опасения Маркуса и Ренсдорфа подтвердились: в деле были замешаны высокопоставленные чиновники Британского Министерства Магии, командир одной из лучших групп Британского Аврората Баретт и кто-то из глав местных Авроратов в Европе, недовольный привилегированным положением Международных Сил Быстрого Реагирования и добивавшийся передела власти. Зато эти трое неплохо были осведомлены о Защитных чарах поместья и паролях, позволявших беспрепятственно проникнуть внутрь.
Марк с Ренсдорфом видели, что бывшие Пожиратели не горят особым желанием лезть к чёрту в зубы, к тому же они и так сильно помогли группе. К обоюдному удовольствию, «Рэта» со «Шпилькой» оставили охранять пленных и на всякий случай прикрывать их отход, если что-то пойдёт не так. Римус с Севером, даже не спрашивая разрешения, отправились как разведчики впереди отряда. Они безошибочно вывели команду именно на тот вход в здание, который находился ближе всего к украденному артефакту, а сведения, полученные от пленных, позволили магам проникнуть в особняк. Группа сумела незаметно пробраться до ритуального зала, в котором держали «Поглотитель». И на этом их везение кончилось. Заглянув в помещение, он понял, что трое каких-то магов, склонившиеся над артефактом, занимались его активацией. Это подтвердил и Римус, шепнув ему на ухо, что древнее зло просыпается. Судя по внешнему виду, эти трое были какими-то учёными, но Джонсу раньше встречаться с ними не приходилось. Остальные похитители, похоже, собирали вещи, готовясь к эвакуации. Действовать было необходимо немедленно. Ренсдорф, внимательным взглядом окинув овальный зал, велел своей группе рассредоточиться, заняв позиции у трёх входов в помещение, и ожидать условного сигнала, а во время атаки бить на поражение. Марк, не дожидаясь приказа, своей магией запечатал все подходы к коридору, опоясывавшему зал. Римус с Севером заняли свои места по бокам от него. «Волк» жестами показал им, что их задача – захватить «Поглотитель» и не дать учёным активировать его. Единственная надежда была на внезапность нападения. Количество заговорщиков, собравшихся в зале, превышало их группу более, чем в три раза. Но выбора не было. Те, кого Маркус с «Волком» определили как вражеских предводителей, к сожалению, находились в самом дальнем от них конце полутёмного помещения, и лиц их под капюшонами мантий они разглядеть не смогли, зато во всей красе рассмотрели Баретта и пятерых его людей (оставшиеся двое членов аврорской команды и приписанный к ней Невыразимец не согласились участвовать в заговоре и были ликвидированы лично командиром). Мастер Иллюзий не спускал глаз с трёх магов, возившихся с артефактом, и с облегчением отметил, что деталь, которую они устанавливают – таймер-ограничитель, рассчитанный на включение через полчаса и отключение через час. До окончания работы, по его прикидкам, оставалось минут пять-десять. Юноша сделал знак Ренсдорфу и достал из своего рюкзака выпрошенные у «Слепого Карла» «игрушки». Кое-что подобное он когда-то видел у близнецов Уизли, только эти маленькие шарики, превращавшиеся в колючих жучков, выпускавших парализующий газ, были гораздо смертоноснее. Возникавший после этого бурый туман инактивировался в течение трёх минут, за это время нападавшие, обезопасившись заклинанием «Головного пузыря» могли частично взять под контроль помещение.
И вот из трёх дверей, ведущих в овальный зал выкатились маленькие незаметные шарики, в непосредственной близости от людей и предметов превратившиеся в жучков. Раздался короткий шорох маленьких лапок, и помещение начал обволакивать туман. Первыми упали учёные, возившиеся с артефактом – к ним было направлено большинство «игрушек» - кто-то из сновавших по залу заговорщиков успел применить заклинание «Головного пузыря», но они всё равно ничего не могли увидеть в распространившемся густом тумане. Ренсдорф, уже произнося собственное заклинание, успел увидеть, как кто-то из находившихся в конце помещения предводителей создал вокруг защитную сферу, и, отсчитывая про себя секунды, ринулся в бой. Диверсия оказалась удачной: человек двадцать валялось на полу, не подавая признаков жизни, но и оставшихся в живых было вполне предостаточно. Ворвавшиеся в зал авроры били на поражение, прикрывая спины друг другу, а не обращавшие внимания на летевшие в них заклятия Марк с защищавшими его оборотнями на полной скорости неслись к «Поглотителю». Юноша ещё «на подлёте» начал плести сложную вязь заклинаний, инактивировавших частично «разбуженный» артефакт. Ни до чего другого ему просто не было дела… да и времени. Вокруг проносились лучи заклинаний, что-то взрывалось, раздавались крики раненых. Ренсдорфу со своими аврорами, занятым боем, и Римусу с Севером, защищавшим Невыразимца, тоже некогда было обращать внимание на то, что среди трупов и парализованных ими противников в дальнем конце зала под защищавшей их сферой спрятались двое, проводившие какие-то тайные манипуляции с обсидиановым зеркалом в почерневшей от времени деревянной резной раме. И только когда бой стал стихать, а Маркус, успевший вернуть «Поглотитель» в прежнее неактивное состояние, смог вроде бы вздохнуть свободно, не прекращавшая бить тревогу интуиция напомнила ему о подозрительной сфере, которую он успел заметить в начале нападения. «Волк», тоже видевший её, приказав своим людям теснить оставшихся противников к стене, а тех, кто сдался, допросить, уже направлялся в тот конец помещения, когда Невыразимец, ещё не успевший даже просчитать причину возможной надвигавшейся опасности, подчиняясь инстинкту, закричал:
- Назад!!! Все к «Поглотителю»! – и создал над собой и кинувшимися к нему аврорами щит, такой, какой только позволяла создать его магия. В сферу его защиты попали почти все нападавшие, часть пленных и несколько парализованных противников. За его пределами оказались только «Волк» и находившийся дальше всех Невилл. Ренсдорф на мгновение замешкался, выбирая, продолжить движение, или подчиниться окрику Невыразимца, но привыкший доверять чутью друга Нев буквально снёс его со ступеней, по которым тот поднимался, влетая вместе с командиром под магический купол, поддерживаемый Марком.
- Что за... - Ренсдорф не успел договорить, как в помещении стало стремительно темнеть: обсидиановое зеркало, вытолкнутое спрятавшимися в сфере предводителями заговорщиков из их укрытия, стремительно увеличивалось в размерах, сияя в сгущавшейся тьме мертвенным светом, от него распространялся могильный холод. Чёрное, отполированное до зеркального блеска вулканическое стекло постепенно превращалось в мутно-туманную субстанцию, вырывавшуюся из рамы короткими протуберанцами тьмы. Оставшиеся в живых заговорщики, по всей видимости, понимавшие, с чем имеют дело, и не защищённые никакими щитами, воя от ужаса, метнулись, было, к выходам из зала, но отделившиеся от зеркала тёмные смерчи настигли каждого, словно растворяя в себе истошно кричавших людей. У Маркуса, хоть и предчувствовавшего беду, но не знавшего, с чем им предстоит иметь дело, с губ сорвалось тихое отчаянное проклятие. Впервые за свою богатую опасностями жизнь он почувствовал себя настолько близко к смерти. Рядом отчаянно поминал Тора «Волк»:
- Торовы гремящие подштанники! Теперь понятно, почему те магглы погибли ТАК!

***
Оставленные на страже «Рэт» со «Шпилькой» засекли белёсую вспышку в окнах поместья, а ещё сильнее их насторожили быстро собиравшиеся над особняком грозовые тучи. Молчавшие два года Метки полоснули предплечья могильным холодом близко применённой Изначально Тёмной Магии. Любовники переглянулись, бросили взгляд на пленников, как и они, не понимавших, что происходит и, не сговариваясь, нажали потайные выступы на браслетах своих неприметных часов.

***
Одноглазый старый маг метался по гостиной своей крепости, не обращая внимания, что левой рукой немилосердно рвёт одежду на груди над щемившим в предчувствии беды сердцем. Домочадцы, забившиеся по углам от греха подальше, только провожали его испуганными взглядами. Таким «Слепого Карла» никто из них ещё не видел. Даже старший сын и наследник Дитрих опасался задавать ему вопросы. Старый маг пытался понять, что же так насторожило его в рассказе младшего сына и его приятелей. Это было что-то смутно знакомое и Страшное. За свою долгую жизнь ему пришлось пережить многое, и… Внезапно Ренсдорф-старший застыл посреди комнаты. Он вспомнил. В ушах зашумело от нахлынувшего ужаса. То, что иногда виделось ему в ночных кошмарах, и что он тщетно старался забыть, вновь просыпалось в его памяти…
«Не всех заложников Штефан Зерг захватил, чтобы вынудить сдаться их родственников – у некоторых близкие погибли в последнем бою – но со старинных семей можно было взять богатый выкуп. Власти смотрели на это сквозь пальцы. Никому не было дела до членов семей отверженных. Пятнадцатилетний Карл почти ничего не соображал после пыток, в которых он потерял левый глаз, и, если бы не забота Эльрики – тринадцатилетней дочери Влада Зорейна – наверное, навсегда сгинул бы в тех застенках. Как сгинули их матери. Не все семьи смогли собрать выкуп, многие были разорены министерскими штрафами. Тех, за кого ничего не заплатили, набралось тринадцать человек. Чёртова дюжина – несчастливое число. В основном, дети и подростки, они были почти сломаны издевательствами и напуганы до невменяемого состояния. Поэтому комментарии Зерга, не стеснявшегося говорить в их присутствии и собиравшегося «попробовать на этих ублюдках» одно своё недавнее приобретение, Карл тогда запомнил по чистой случайности. Тот говорил что-то о том, что «Зеркало Проклятых» требует жертв, но не оставляет следов. От произошедшего потом кошмара он и его подруга, к счастью, застали только начало. Девочке удалось отыскать какой-то узкий каменный лаз с плотной крышкой и затащить туда раненого друга. Но они успели увидеть Проклятых Духов, напавших на их товарищей по несчастью, а потом и услышать их предсмертные крики. Из тринадцати человек выжили только они двое, да и то только потому, что их не нашли порождения тьмы и забыли люди Зерга. Обнаружившие подростков авроры даже не стали слушать рассказ «волчьих отродий».
Старый маг потёр рукой вновь занывшую грудь и возобновил свои метания по комнате. Всю свою жизнь он боялся повторения того кошмара. Пытаясь найти лекарство от этого страха, Ренсдорф отыскал все, какие мог, сведения о «Зеркале Проклятых», и накрепко вдолбил их в головы своих детей и внуков. А ещё он создал амулеты, защищавшие от призраков, и артефакт, способный уничтожить этот древний ужас.
Наконец, видимо, что-то для себя решив, старик замер на полдороге, резко развернулся к двум своим племянникам, являвшимся лучшими боевыми магами в этой крепости нелегальных артефактологов, и коротко приказал:
- Собирайтесь. Полное боевое снаряжение, как будто идёте в Фафнирову задницу. Остальные все вон из зала.
Всех присутствующих как ветром сдуло. А Ренсдорф-старший, нераскаявшийся последователь Грин-де-Вальда и заноза в седалище всех Авроратов Европы, подошёл к большому камину и снял с каминной полки горшочек с Летучим порохом. Пришла пора связаться с дочерью той девочки, что когда-то спасла ему жизнь, не дав умереть в застенках «поборника справедливости по найму». Секунда – и в камине вспыхнуло зелёное пламя. Старик чётко произнёс адрес и шагнул в изумрудное пламя. Сидевшая в уютной гостиной женщина при его появлении удивлённо подняла брови и недоверчиво произнесла:
- Дядя Карл?!
- Эдна, девочка, похоже, кое-кому может понадобиться помощь.

***
- Димитрий, почему вы так уверены, что артефакт всё ещё в Британии? – Министр Магии раздражённо откинул за спину мешавшие ему длинные платиновые пряди.
- Потому что об этом говорят факты. Нет основания предполагать, что он был вывезен куда-то ещё.
- Половина территории страны уже прочёсана и никаких его следов не найдено. Вот уже больше суток ни Поисковый ритуал, ни чары Обнаружения, ни новая формула, разработанная Невыразимцами, не может засечь его на территории нашей страны.
- Осталась ещё половина. Кстати, вы так и не ответили, почему до сих пор не отдан приказ о розыске и аресте этого «Ночного Охотника»?
- А на каком основании? На основании бредней скандально известной журналистки?
- А мне кажется, Люциус, что вы чего-то недоговариваете. Темните?
- Не-ет, Димитрий, я не темню. Просто стопроцентно уверен, что «Охотник» не замешан в похищении. Мало того, на свободе он может гораздо быстрее авроров обнаружить «Поглотитель». «Мерлин великий! Сделай так, чтобы он держался от него подальше! » А вот на вашем месте я бы прочесал побережье материка, как вам настойчиво советовал сделать «Тень». Бережёного, как известно, Магия бережёт. «Да отвяжись же ты от меня, Крам! Надо найти Кэса и узнать, куда он отправил Марка. В официальных отчётах не говорится, кто из Невыразимцев приписан к какой аврорской группе».
- Мы до сих пор не знаем, кто похитил «Поглотитель» и для чего им это понадобилось. Так что разумней будет…- внезапно левую руку Люца пронзила короткая болевая вспышка, и он замер на середине фразы, невольно схватившись за браслет на дорогих, украшенных бриллиантами часах. - «Не может быть! «Рэт»? Или «Шпилька»? Что могло случиться? Они не подавали о себе вести эти два года! »
Крам уже готов был поинтересоваться, не заболел ли Министр, настолько выпавшим из реальности тот выглядел, но Малфой внезапно поднял на него ставшие просто ледяными глаза и холодно произнёс:
- Прошу прощения. Мне необходимо отлучиться на пять минут. Личное сообщение, - и, не дожидаясь ответа, скрылся в маленькой ванной комнате при кабинете. Командир Международных Сил Быстрого Реагирования остался стоять возле стола чуть ли не с открытым ртом, опешив от такого поведения обычно невозмутимого и непробиваемого Британского Министра Магии.
Оказавшись в ванной, Люц активировал браслет, являвшийся с давних пор аналогом изобретённых Гермионой для связи галлеонов, и отправил короткое послание: «Рэт», что случилось? »
Ответ не заставил себя ждать, над браслетом часов побежала огненная надпись: «Мы в ста пяти милях северо-западнее Нанта. Заброшенное поместье на Тёмном природном Источнике. «Охотник» влип. Нужна помощь».
«Через четверть часа дашь ориентир».
«Принято».
Когда Люциус вернулся в кабинет, в двери влетел Северус в развивающейся от быстрого движения мантии и с преследовавшей его Ритой Скиттер на хвосте. Эта оскомина природы даже не запыхалась, продолжая тянуть своим манерным голоском:
- Лорд Принц, вы как председатель Визенгамота должны успокоить панику британских магов и ведьм…
- …которая началась с вашей подачи.
- Магическая общественность имеет право знать обо всех катастрофах, происходящих в стране.
- А вы, мисс Скиттер, планируете создать в Британии катастрофу? – Люц с ходу пошёл в контратаку на стервозную журналистку. В этом случае я порекомендую Главе Аврората обратить на вас пристальное внимание.
- О-о! Господин Министр! Ваше совместное с партнёром интервью великолепно могло бы успокоить общественность. А лучше всего будет, если вы поделитесь секретом, кого же избрали себе в супруги. Магическая общественность желает знать… - Рита тоже была не лыком шита и не пасовала перед подобными угрозами… или раньше думала, что не пасует, но взгляд резко развернувшегося к ней Снейпа заставил её буквально замолчать на полуслове и даже дышать через раз. Да-а, когда ещё до провозглашения их с Малфоем Героями она строчила пасквили на бывшего Пожирателя, то как-то не задумывалась, что ей однажды не повезёт увидеть его «во всей красе». Проще говоря, ей стало страшно. Очень. Но она не была бы Ритой Скиттер, если бы не попыталась противостоять этому чувству и извлечь выгоду из сложившейся ситуации:
- Л-лорд Принц, интервью о вашей шпионской деятельности на пользу Светлых Сил тоже прибавило бы весу новой политике Министерства и…
- Мисс Скиттер, - голос Северуса был ледяным и спокойным, как кладбищенское безмолвие, - вы рискнёте повторить подвиг Поттера?
- Что?
- Если я вас увижу в этом кабинете через полминуты, «Авада» вам будет гарантирована.
Это была даже не угроза, а предупреждение – подобные вещи журналистка просекала безошибочно. Через пятнадцать секунд её в кабинете уже не было.
Люциус, не обращая внимания на следившего за представлением Крама, бросил Летучий порох в камин и проговорил:
- Кабинет Начальника Аврората. «Тень», Кингсли, срочно в мой кабинет.
Не успел он отступить от камина, как из него появились те, кого он вызывал.
- Л… Господин Министр, какие-то сведения? – заметивший застывшего в углу Крама, Кэс незаметно указал на него рукой и вопросительно вздернул бровь.
- Да. Кто из Невыразимцев ушёл с группой Баретта? – Северус, наложив Запирающие и Заглушающие чары на дверь, подошёл к вновь прибывшим.
- Скрыт. А в чём дело?
- Баретт недавно выходил на связь, его команда ничего не нашла, - Кингсли, нахмурившись, переводил взгляд с одного партнёра на другого.
- Конечно, не нашла, потому что он знал, что в Британии нечего искать. Он ваша «крыса». Артефакт, вероятнее всего, в заброшенном поместье северо-западнее Нанта.
- С чего вы взяли? – мгновенно вскинулся, услышав такое сообщение болгарин.
- Получили сведения от людей, которым доверяем, - Люциус шагнул вперёд, обращаясь к иностранцу. – Димитрий, нам необходимо ваше разрешение на аппарацию в эти места.
- Но я должен всё проверить… согласовать…
- Крам, если ты нас ещё не понял, то мы аппарируем в любом случае, с твоим разрешением или без. Просто в первом случае ты сохранишь контроль над ситуацией, - зельевар, лучший знавший гостя, решил обойтись без словесных пререканий. – У тебя пять минут на решение.
Не дожидаясь ответа, друзья принялись трансфигурировать свою одежду в походное снаряжение, но решившего присоединиться Шеклболта Люц решительно остановил:
- Ты контролируешь ситуацию в стране. Отзывай группы и жди нашего сигнала. И поставь в известность Рочестера. Он, если что, поможет удержать под контролем членов Совета.
Кингсли снял блокировку с двери и велел аврорам, охранявшим Министра, войти в кабинет:
- Отправляетесь с господином Министром и господином председателем Визенгамота. Их приказы выполнять, как мои.
Димитрий, ошарашенным взглядом смотревший на их сборы, открыл, было, рот, чтобы что-то возразить, но Сев молча показал на висевшие в кабинете часы, и опытный аврор, помянув какое-то исконно болгарское магическое существо, остальным присутствовавшим в комнате магам незнакомое, вынул из рукава мантии двустороннее зеркало и коротко приказал:
- Петков, ты и все, кто остался в здании Министерства, немедленно в кабинет Министра. Время исполнения – две минуты.
- Вот и славно.
- Вы что, собираетесь аппарировать куда глаза глядят? У вас хоть ориентиры есть?
- Да. Через три минуты нам дадут сигнал для привязки аппарации.
Болгарин тяжело вздохнул и принялся трансфигурировать свою тёмно-красную мантию во что-то более неприметное и удобное в путешествии по незнакомым местам. Оружие, как и у Снейпа с Малфоем, у него всегда было с собой.
«Международники» влетели в кабинет за несколько секунд до того, как ожили браслеты на часах Люциуса и Сева. Министр жестом подозвал к себе британцев, зельевар – гостей, и через секунду чёртову дюжину магов унёс вихрь аппарации.

***
- Надо поставить в известность шефа, - девушка, произнёсшая эту фразу, ловко подгоняла защитное снаряжение под свою невысокую миниатюрную фигурку.
- Его вызвали к отцу. Сейчас до него не доберёшься. Я сказал Лансу, что нас вызвал Тео, он передаст Кэсу, - светловолосый парень, прежде чем передать подруге пояс с разместившимися на нём боевыми артефактами, попытался ещё раз убедить её остаться. – Мио, это опасно. Может, ты останешься в Министерстве? В конце-концов, Кэсу может понадобиться помощь аналитика.
- Дрей, не начинай этот разговор снова. Марк мне как брат. И это не первая операция, в которой я участвую. А Кэс и сам неплохой аналитик, к тому же сейчас в отделе некого координировать, все «в поле».
- Ну, хорошо.
Через минуту они уже выходили из камина в маленькой старинной усадьбе на Северном побережье Франции, где их ждали леди Эдна, Тео и трое незнакомых мужчин, двое из которых были вооружены до зубов и увешаны нелегальным снаряжением. А рассказ третьего – одноглазого старика – заставил пару помрачнеть и засыпать говорившего уточняющими вопросами. Через полчаса пятеро одетых по-маггловски волшебников аппарировали на сигнал Следящего маячка, прикреплённого Ренсдорфом-старшим к оборудованию, которое было отдано сыну и его спутникам.

***
- Что это за гадость?! – Марку с трудом удавалось удерживать Защитный купол. Давление тёмных завихрений тумана нарастало с каждой минутой. Под их натиском щит постепенно отступал и сжимался, заставляя прятавшихся под ним людей отступать к центру, в котором рядом с древним артефактом стоял Невыразимец.
- «Зеркало духов». Оно создаёт коридор между нашим миром и местом, в котором заключены неупокоенные души. Самоубийцы, проклятые маги, психи всех мастей. Они все подчиняются тому, кто активировал эту штуку. Тела тех, кто попадётся им на дороге, они могут использовать, - «Волк» знал, о чём говорил. Его отец с детства вбил им всем знания об этом кошмаре. Вот только эти знания ему ничем не могли помочь – у них не было защитных амулетов и изобретённого «Слепым Карлом» прибора, способного уничтожить эту вещь.
- Зачем им тела?
- У них сейчас не осталось никаких чувств, кроме ярости, они будут уничтожать всё и всех на своём пути. Твой щит остановит только бестелесных, те, что захватили тела, попытаются прорваться. Боевая магия на этих марионеток действует слабо, а убить уже мёртвых невозможно.
Марк приложил все силы, чтобы удержать щит, а авроры и пленники, понимавшие, что духи уничтожат всех без разбора, , заняли оборону по периметру, готовясь отразить нападение марионеток. Вот первая волна тех, кого захватили проклятые, двинулась в атаку на замерших в центре зала магов. Авроры и бывшие заговорщики отбивались, как могли, но нанести вред нападавшим было сложно, они не чувствовали боли. Только «Инсендио», «Сектусемпрой», «Бомбардой» и другими уничтожавшими тела заклинаниями их и можно было остановить. Но на место выведенного из строя противника тотчас же становился новый. Волшебники выбивались из сил, отражая атаки и истекая кровью из полученных ран, на перевязку и лечение которых не было времени.
Внезапно атака прекратилась, а тёмные вихри отлетели от щита, созданного Марком, образовывая проход, по которому, защищённые яркой сферой, двигались двое. В наступившей тишине раздался голос, который был знаком всем находившимся здесь магам:
- Мой мальчик, какая встреча.
- Скримджер.
- Да, дорогой мой воспитанник, - представительный маг с красивой гривой чуть тронутых благородной сединой волос подошёл почти вплотную к защитной границе, марионетки, и тёмные смерчи, в чьих вихрях периодически проскальзывали искажённые безумием человеческие черты, покорно уступали ему дорогу, как хозяину. Отстав от него на полшага, шёл незнакомый волшебник с грубым лицом и жидкими волосами неопределённо-мышинного цвета, зализанными в аккуратную причёску, на его аврорской мантии сияли высокие знаки отличия и эмблема Внутренних Сил Немецкого Аврората.
- Так вот, кто за этим всем стоял, - Ренсдорф презрительно сплюнул на пол. – Помнится, это вы, Шеф Груббер, считали, что неблагонадёжные маги не могут быть офицерами Аврората. И вдруг участие в заговоре. Как низко вы пали.
- Молчать, волчий выкормыш! Таким как ты надо было вообще запрещать обучение в магической школе. Моя бы воля, ты не поднялся бы выше уборщика в самой грязной магической таверне. Ну, ничего, теперь я смогу кое-что изменить. После того, как ваши трупы будут найдены возле почти активированного «Поглотителя», полетят многие головы, и мы, наконец, сможем выжечь то проклятое гнездо, что свил твой папаша в горной крепости.
- Погоди, Клаус, мы здесь не для того, чтобы срывать зло на тех, кто и так скоро станет падалью, - Руфус Скримджер остановил разбушевавшегося мага и улыбнулся, как можно ласковее обращаясь к Марку:
- Эти неудачники обречены. Мой коллега сказал правду. Мы, конечно, планировали привести в действие несколько другой сценарий. Запущенный на короткое время артефакт опустошил бы только эту провинцию, но запугал бы Магический Мир на столетие вперёд. А ответственными за всё объявили бы нашего друга Баретта. Мир его останкам. Но так, как получилось, даже лучше. Меньше вмешательства - быстрее разбирательство. После того, как тела авроров лучшей группы Британского Аврората во главе с их не слишком благонадёжным командиром найдут возле этой вещицы, полетят многие головы, и в первую очередь – всей верхушки нынешнего Британского Министерства: Малфоя, Снейпа, Шеклболта, а заодно и этого зарвавшегося варвара Крама. Миляга Корнелиус, - Скримдер перевернул ногой валявшееся неподалёку тело бывшей марионетки, в котором присутствующие узнали Фаджа, - никогда не был достаточно сообразителен, но тоже сыграл роль в нашем деле. После всех катаклизмов и обвинений в сторону Британии Магическое Сообщество с радостью подчинится тому, кто защитит их от нападок, - бывший аврор самодовольно усмехнулся, похлопав себя по груди. – Ты же умный, сильный и красивый мальчик, Гарри. Зачем тебе умирать вместе с ними? Ты даёшь мне Клятву Подчинения, и я предоставляю тебе жизнь и свободу. А также деньги… Много денег.
- А также место в вашей постели? – юноша тянул время, давая отдохнуть себе и своим товарищам, он понимал, другой возможности сделать это не будет. Его ум искал выход из сложившейся ситуации и не находил. Уничтожить этих двоих он не мог – слишком сильные защитные чары на них были – а воздействовать на подсознание через два щита не получалось. Видимо, амулеты, что их оберегали, блокировали и это воздействие. Пробить блок можно попытаться, но в этом случае он не смог бы поддерживать щит, и тогда духи убили бы их всех. Да и бессмысленно было уничтожать заговорщиков. Их воспоминаниям потом могли не поверить, да и «Зеркало» уже активировано. Ренсдорф едва слышно выдохнул ему на ухо:
- Тяни, сколько сможешь.
Иллюзор видел, как тот что-то шепчет, отчаянно вглядываясь в чёрное стекло, из которого в комнату продолжала выбираться мгла.
- Это мы с тобой обсудим не здесь и не сейчас, - Скримджер великолепно понимал, что его загнанные в ловушку противники ищут выход, но не собирался давать им ни единого шанса вырваться. – Да или нет?
- А если я хочу подумать?
- Никаких раздумий. Ты или соглашаешься, или подыхаешь вместе со всеми.
Марк скорее почувствовал, чем увидел, что что-то в окружающей обстановке стало меняться. Из тоннеля, в который превратилось тёмное стекло, теперь выходили не только сгустки тьмы, но и что-то неопределённо-прозрачное. Он сделал вид, что собирается принять предложение и произнести клятву, но тянуть до бесконечности было невозможно и юноша, мило улыбаясь, отчётливо, так чтобы было слышно всем, проговорил:
- А не пошли бы вы к Мордреду, старый козёл.
Скримджер лишь поморщился, отступая назад:
- Жаль. Я думал, ты умнее, малыш. Ну, что ж, ты сам выбрал свою смерть. Пошли, Клаус, нам здесь больше нечего делать.
Как только они отступили, атака духов и марионеток началась с новой силой, но обороняющиеся к ней уже были готовы, и немного отдохнувшие авроры на первых порах справлялись с ситуацией. Марк поддерживал щит, но натиск на него уменьшился, потому что большинство проклятых нашли себе временных носителей. К его удивлению, «Волк» почти не участвовал в бою, продолжая творить какие-то заклинания:
- Тор Великолепный! Не выходит!
- Что?
- Отец откопал, что вместе с проклятыми душами можно вызвать духи тех, кто расстался с жизнью ради кого-то, они могут защитить нас. Мне удалось уменьшить поток ЭТИХ, но те, кто нам может помочь, не отзываются! – Ренсдорф отразил нападение, прорвавшейся сквозь кольцо марионетки и вновь попытался призвать духи защитников.
Повинуясь наитию, Марк мысленно позвал: «Мама! Гелерт! Альбус! Если вы слышите меня, помогите! » - и внезапно почувствовал далёкий полный удивления отклик.
- Все! Зовите тех из ваших близких, кто погиб, защищая кого-то! Быстрее!
Когда он отвлёкся, щит немного ослабел и три теневых сгустка едва не прорвались под прикрывавший их купол. Но тут же были развеяны в клочья вырвавшимся из зеркала радужным потоком, мгновенно разбившимся на отдельные призрачные фигуры. Многих из них юноша не знал при их жизни, но молодую женщину, появившуюся первой, не мог спутать ни с кем:
- Мама…
Откликнувшихся на призыв духов было гораздо меньше, чем тёмных, но они отвлекли на себя большую часть проклятых. Воспрянувшие духом маги бросились в атаку на марионеток, оттесняя их от раненых и уничтожая по мере сил. Тёмные и светлые смерчи на огромной скорости носились по залу, сталкиваясь друг с другом. Обветшавшее здание содрогалось от скопления столь разнонаправленных видов магии. Стёкла дребезжали, взрываясь и опадая мелким крошевом на головы и плечи сражавшихся. Вздохнувший с облегчением Марк включился в схватку. Но радость его была недолгой. Проклятые использовали жизненную силу захваченных ими людей, а защищавшие их духи, лишённые магического источника, слабели и становились всё прозрачнее с каждой отражённой атакой. Их снова начали теснить. Юноша, стараясь вывести из строя как можно больше врагов, посылал каскады проклятий, прикрывая сражавшихся авроров и не забывая поддерживать щит. Он даже пытался поддерживать своей Силой призраков. Но истощение надвигалось слишком быстро.
Внезапно что-то врезалось в его бок, уводя из под удара вступивших в схватку Скримджера и Груббера. Видимо, режиссерам этого кошмара надоело ждать их уничтожения.
- Марк, тебя не задело? – встревоженный взгляд Римуса остановил парня от проклятия, уже готового сорваться с его губ. За спиной оборотня вырос живой труп, прорвавшийся мимо занятого боем с двумя противниками Рона. Маркус среагировал мгновенно, снося инфернала прицельной струёй огня:
- Нам надо прорываться. Долго мы не продержимся. Наши защитники слабеют.
- Мы увязли! С артефактом не уйти! – они уже сражались спина к спине. Через минуту к ним присоединился Север:
- Ренсдорфа ранили!
Марк нашёл глазами командира авроров и, успев увидеть, как к его оседавшему на пол телу тянут руки эти твари, выкрикнул:
- «Сектусемпра! »
Одну из марионеток располосовало на части, но вторая лишь отлетела за защитный периметр, тотчас же вновь кинувшись на авроров. Воспользовавшись этой секундной передышкой, Нев с кем-то ещё успели втащить командира внутрь круга к другим раненым. Люди сдавали и допускали ошибки. Почуявшие слабость противников проклятые яростно рычали. Этот низкий, всё усиливавшийся звук вызывал панический ужас, и уставшему Марку с трудом удавалось подавлять в людях это чувство. Тёмные духи давили ослабевших защитников, уничтожая их сущность, и только ставшая почти прозрачной Лили по-прежнему из последних сил отбивала их атаки, защищая сына. Юноша понимал, что шансов выбраться из этого ада живыми у них фактически не осталось.

***
Северус с Люцем, Крамом и сопровождавшим их десятком авроров материализовались возле каменистой осыпи. Навстречу им из неприметной расселины выскочил «Рэт»:
- Ну, наконец-то! Там Мордред его знает, что творится! – бывший Пожиратель кивком головы указал на трясшийся, словно во время землетрясения, дом, в разбитых окнах которого то сгущалась тьма, то сверкали яркие всполохи. – Мы не рискнули туда соваться без подмоги, а то бы и сами сгинули, и…
Договорить он не успел: в паре шагов от них послышались хлопки аппарации, и буквально из ниоткуда с палочками наизготовку возникли пятеро молодых людей, увешанных оружием и амулетами. Обе группы мгновенно перегруппировались для отражения атаки, и только тогда лорд Малфой узнал вновь прибывших:
- Драко? Миона? Тео? Что вы здесь делаете?
- Отец? Слава Мерлину! Там, в этом гадюшнике, Марк.
- Знаю, но вы-то как…
- Не всё ты знаешь. У заговорщиков «Зеркало проклятых».
Ужас, написанный на лицах их слушателей, лучше всяких доказательств показал, что те знают, о чём пойдёт речь.
- Вы остаётесь здесь!
- Нет. У нас есть защитные артефакты и изобретение «Слепого Карла», способное уничтожить «Зеркало», - Гермиона раздала магам амулеты и показала сумку с прибором, висевшую у неё на плече.
- Тогда за нами! Вперёд не высовываться. Вы только отслеживаете эту мерзость и сообщаете нам, - дождавшись согласия «охотников», Северус с Люциусом разделили отряд на две группы и, придерживаясь природных укрытий, повели их к поместью. Которое встретило их завыванием ветра и доносившимися откуда-то из дальних комнат звуками боя. Во внешних помещениях почти никого не было, но на всякий случай они обездвиживали всё, что казалось им подозрительным, как можно быстрее пробираясь к полю боя. И уже на самых подходах к залу родовые кольца партнёров внезапно раскалились, пронизывая их руки болью, а в голове зазвучал чуть слышный шёпот:
«Сев… Люц… Прощайте…»

***
Положение было безнадёжным. Из всех призраков-защитников тьма не уничтожила ещё только Лили. Но у Марка уже не было сил помочь ей чем-то, он истощён:
- Мама, уходи!
«Нет, сынок…» - напавшие на неё одновременно три сгустка тьмы едва не уничтожили её окончательно, как вдруг из тёмного стекла вырвался грозный смерч, переливавшийся всеми цветами радуги от тёмно-фиолетового до оранжевого. Яркий вихрь, полный свежих нерастраченных сил, словно разорвал сгущавшуюся тьму ставшего серым зала, тьма разлеталась клочьями от одного соприкосновения с двумя то переплетавшимися, то расходившимися слепящими глаза потоками, принявшими вдруг образы призрачных юношей, атаковавших их бестелесных врагов:
«А ну, бараны, пшли вон! В стойла! Ал, не отставай! » - в голове Марка раздался яростный голос Гелерта. Ему вторил более звонкий тенор Альбуса: «Ну-у, куда же вы так торопитесь? А солнечного света не желаете? Получите! Гел, куда ты? Гони их к зеркалу! Лили, девочка, не мешай! »
Бой вспыхнул с новой силой. Рядом с ним упал раненый Римус. Север кинулся ему на помощь и разорвал тварь, причинившую вред его мужу, но сам получил удар по голове от проскочившей внутрь круга марионетки. Маги падали один за другим, но единицам, оставшимся на ногах, пока ещё удавалось отгонять от них порождения тьмы. И тут среди носившихся по залу смерчей, криков, стонов и потустороннего воя Марк заметил пробиравшиеся к выходу две фигуры. Слишком много сил он уже потратил в этом сражении, но, не задумываясь, вложил последнее, что у него осталось, в невербальный «Ступеффай». В следующее мгновение его настиг чей-то удар, уставшее сознание не успело среагировать, а рядом не оказалось никого, чтобы прикрыть спину. Комната перед глазами закружилась, пол стремительно рванулся навстречу. Немеющей рукой он сжал висевший на шее медальон: «Сев… Люц… Прощайте…», и последнее, что увидел юноша перед тем, как провалиться в беспамятство – в щепки разлетающиеся двери зала, в которые ворвались Сев с Люциусом во главе десятка авроров. Уже не подчинявшееся разуму тело затопило облегчение: «Успели». Чьи-то руки сомкнулись на его горле и, проваливаясь во тьму, Марк успел подумать: «Ну, вот и всё…»
Он не видел, как прибывшие к ним на помощь маги, связали двух заговорщиков, уничтожили оставшихся марионеток и, дождавшись, пока призраки-хранители загонят последних проклятых духов обратно в зеркало, ликвидировали проклятый артефакт. Как из-под груды тел откапывали раненых, а Люц с Северусом, забыв о том, что за ними наблюдают посторонние, как сумасшедшие искали его, страшась найти лишь хладный труп. Как, найдя, не давали никому к нему прикоснуться и, свалив на опешившего Крама и только-только аппарировавшего из Британии Шеклболта все обязанности по расследованию заговора, двое высших магов Магической Британии просто исчезли, со всей осторожностью и нежностью удерживая на руках бессознательное тело юного Невыразимца.



Глава 48. Мы все не рыцари на белых конях. Часть 1.

Его сознание словно плавало в каком-то сине-серебряном, пронизанном вспыхивающими звёздами тумане. В ушах тихо шумел ветер, и где-то далеко-далеко звенели колокольчики. На душе было легко, как никогда не случалось при жизни. «А смерть, оказывается, не такая уж и страшная вещь. Здесь хорошо и спокойно… Легко…» Кто-то упорно пытался проникнуть в этот тихий, даривший ему отдохновение мир, но Марку не хотелось возвращаться в страшную реальность: «Я же умер. Оставьте меня в покое! » Режущий уши шум схватки уходил всё дальше, погружая юношу в тишину и спокойствие призрачного мира. Он смутно, будто это происходило с кем-то другим, ощущал, как его израненное, уставшее тело кто-то перевернул и поднял на руки, как чьи-то встревоженные голоса звали его, но ему не хотелось им отвечать. Маркус провалился в спасительное беспамятство.
Сознание возвращалось постепенно. Тело было каким-то нереально лёгким. Не тем скованным болью и страшной усталостью, каким он его помнил. Казалось, каждая клеточка была наполнена негой. Вырываться из такого спокойного и безумно красивого призрачного мира не хотелось, но чей-то голос настойчиво звал его: «Маркус, вернись! Вернись к нам, Тигрёнок! » Юноша попытался зарыться с головой в мягкую, тёплую ткань, окутывавшую его, словно коконом, но сильные руки подхватили под спину безвольное тело и прислонили к чьему-то плечу, поднося к сомкнутым губам флакон с какой-то жидкостью:
- Маркус, выпей это. Выпей, я прошу.
Настойчивый голос не замолкал ни на секунду, не давая юноше вернуться в тот прекрасный нереальный мир, в котором было так хорошо и спокойно. Он чувствовал, как чья-то рука гладила его по лицу, а голос всё уговаривал открыть рот. Сопротивляться не хотелось, и юноша проглотил горькое зелье, только чтобы его оставили в покое. Голос и впрямь пропал, а тело вновь окунулось в негу мягких простыней. Видимо, на какое-то время он вновь провалился в беспамятство, вернувшись в своё сказочно прекрасное убежище. Но прежнего счастья и спокойствия не было. Чего-то словно не хватало. Парень беспокойно завозился в постели, и тотчас же на лоб ему опустилась прохладная ладонь, а всё тот же голос нежно прошептал:
- Спи…
Марк притянул к своей груди гладившую его волосы руку и вновь погрузился в сон. Сквозь него он иногда слышал приглушённые голоса, но когда обладатель захваченной им в плен кисти попытался освободить свою конечность, протестующее застонал. Тотчас же другой голос стал мурлыкать что-то нежно-успокоительное ему на ухо, и юноша успокоился, на этот раз уснув крепко и без сновидений. Разбудили его тихие голоса:
- Сев, нам надо вызвать колдомедиков из Св. Мунго. Он не приходит в себя третьи сутки.
- Ш-ш-ш, Люц, он просто спит. Поппи осматривала его, опасности для жизни нет. Просто серьёзное магическое истощение.
- Мерлин великий! Я поражаюсь, как он не умер после такого расхода Силы. Ты же видел: «Ступеффай», который он пустил в этих двух мразей, был последней каплей. Да ещё это ранение…
- Кэс считает, что Марка спасло его падение на тела ещё живых марионеток. Его дар защитил жизнь своего хозяина, забрав магию троих из них.
- Да хоть всех! Главное, что это помогло ему выжить!
- Тс-с-с, тихо. Не буди его. Ему нужно восстановить силу, - чуть шершавая рука Северуса убрала с лица Марка упавшую на глаза прядь и очень нежно погладила скулу. – Что там в Министерстве?
- «Охота на ведьм» в полном разгаре. Мне пришлось приструнить кое-кого, чтобы поумерили свою кровожадность. Руфус и этот Груббер такого порассказали, что не только нас, но и Европу будет лихорадить не один месяц. Кингсли рвёт и мечет, хоть и держится в пределах разумного. Я бы на его месте провёл чистку гораздо жёстче. Но он своих сотрудников лучше знает. Едва сумел вырваться: журналисты заели. Чуть не выполнил твоё обещание, данное Скиттер. Мерлиновы причиндалы! Северус, кто-нибудь, наконец, поставит эту крашеную тварь на место, или я её когда-нибудь зааважу?! Опять приставала с вопросами о браке. Намекнула, что обратится к членам Совета и в Визенгамот, если ты и завтра не появишься в Министерстве.
- Плевать я хотел на её угрозы. Рочестер был тут, я ему всё популярно объяснил. Он обещал попридержать этих акул, но посоветовал тебе усилить Защиту на поместье…
- Уже. Сев, иди поспи, ты вторые сутки на ногах. Я останусь с ним.
- Ты и сам в прошлую ночь не сомкнул глаз. К тому же… Я, кажется, попал в плен, - в низком голосе Северуса ощущался добродушный смех. - Тигрёнок не выпускает мою руку.
- Сейчас, - восхитительно мягкая поверхность, на которой лежал Маркус, прогнулась под чьим-то весом, и юноша почувствовал, как кто-то осторожно обнял его, прижимаясь к спине. Лежать так было тепло и приятно, и он вновь провалился в сон, выпустив из захвата удерживаемую им кисть руки. А чей-то тихий баритон опять напевал ему на ухо старую балладу.
Следующее пробуждение было не таким, как предыдущие. Несмотря на расслабленность во всём теле, сознание было ясным. Нигде ничего не болело, и Марк с удовольствием потянулся, выгнувшись на постели. В памяти мгновенно вспыхнул тот кошмар, который ему довелось пережить накануне, всепоглощающее чувство безнадёжности и так близко подошедшее к нему холодное дыхание надвигающейся смерти. Юноша поёжился, отгоняя неприятное воспоминание, омрачившее такое светлое утро. Но неприятный осадок всё равно остался. Тренированный разум предупредительно выдал пять самых вероятных сценариев развязок последнего приключения, и не в одном из них не было удачного для них исхода. То, что Люциус с Северусом нашли его… их, было настоящим чудом. А ни один оперативник в своих расчетах чудес не учитывал, иначе бы состав отдела полностью менялся после каждых двух-трёх проведённых операций. Удача была бонусом, а не вводной. И парень чувствовал, что лимит его удачливости скоро может закончиться: «Удивительно, как меняется восприятие мира и отношений между людьми после того, как побываешь на пороге смерти. А я ещё когда-то не мог понять Гелерта и его чересчур спокойное отношение к предательству Альбуса. Он просто знал, что перед смертью все равны и за её гранью уже нельзя будет ничего исправить». Перед глазами Марка, как наяву, встала сцена, которую он видел, прежде чем провалиться в беспамятство: отбивавшиеся из последних сил маги Ренсдорфа, раненые Римус с Севером, ворвавшиеся в зал авроры, которых вели два его самых любимых человека, расправлявшиеся с проклятыми душами Ал и Гел, Дрей и Герми, спешившие к «Зеркалу» с каким-то прибором… Они все могли погибнуть. А загробному миру было плевать на его обиды. Жизнь могла оказаться такой короткой, и от него зависело, как он собирался её прожить: гордо отвергнуть раскаяние любимых и быть несчастным или… дать им второй шанс.
Юноша открыл глаза, тут же зажмурившись от ярких лучей утреннего солнца, светивших в окно хозяйской спальни в Малфой-Меноре, и опёрся на локоть, осматривая комнату. На трансфигурированной из кресла кушетке неподалёку от камина спал Северус. Лицо его даже во сне носило следы усталости и волнений. В помещении витал запах каких-то зелий. Марк хотел было уже сесть, но его движение потревожило спавшего рядом Люциуса, и тот, прежде незамеченный юношей, вынырнул из-за его спины и склонился над парнем, тревожно поинтересовавшись:
- Как ты себя чувствуешь?
Маркус улыбнулся, окинув взглядом взъерошенного со сна мужчину. Люц был таким встревоженным и открытым, без своей обычной скрывающей все чувства великосветской маски, что юноша, поддавшись порыву и не задумываясь о последствиях своего поступка, обвил его шею руками, приподнялся и приник к губам мужчины. Тот ответил на поцелуй жадно, будто долго страдал от жажды и теперь никак не мог напиться. Языки сплетались в страстном поединке, а эти двое всё никак не могли оторваться друг от друга до тех пор, пока в ушах не зашумело от нехватки воздуха. Марк упал на подушки, а Люциус отстранился, тяжело дыша, но не делая попытки форсировать события:
- Это значит - «неплохо»?
- Это значит – «замечательно», - руки парня легко пробежались по шее и плечам склонившегося над ним мужчины, проникли под шёлк, нежно очертили ключицы, распахнув домашний халат и, скользнув по напрягшимся мышцам, обхватили того за талию, властно притянув к своему прикрытому простынёй телу. Люц тотчас же запустил пальцы в гриву его рассыпавшихся по подушке чёрных волос и захватил в плен смеющийся рот, перейдя затем от покрасневших, как вишня, губ на веки, скулы, линию подбородка и шею Марка. Он покрывал его лицо нежными поцелуями, не пытаясь добиться чего-то большего, и заставил себя остановиться, когда юноша застонал, выгнувшись и прижавшись к нему всем телом:
- Марк… Марк… ты понимаешь, что сейчас делаешь?
- А тебе не всё ли равно?
Мужчина резко, будто его ударили, отстранился, разорвав объятия Маркуса и прижав его руки к постели, не давая больше дотронуться до себя. В серых глазах промелькнула боль. Ставший вдруг безжизненным голос ответил парню:
- Нет. Не всё равно. Я… причинил тебе страшную боль и никогда больше, ни при каких обстоятельствах не сделаю этого снова. Магией клянусь! Если ты не можешь простить меня, нам лучше остановиться.
- Один мой друг – его уже больше нет в живых – сказал однажды, что если уж нашёл счастье, его надо поймать за хвост и не выпускать, что бы ни случилось. Мне тогда было сложно понять его. Как можно по-прежнему любить человека, из-за которого просидел в тюрьме больше пятидесяти лет? Но когда я увидел их вместе… пропасть между ними почему-то совершенно не ощущалась. Может быть, они были правы, и у каждого должен быть второй шанс? – Маркус неуверенно улыбнулся и посмотрел на кого-то за спиной Люциуса. Малфой обернулся и, обнаружив прижавшегося к столбику кровати Сева, выпустил из захвата парня. Юноша сел, совершенно не стесняясь своей наготы, и продолжил:
- Нас всех вчера могли убить.
- Три дня назад.
- Что?!
Северус присел на кровать рядом с Марком и пояснил:
- Ты чудом выжил и пролежал без сознания три дня.
- Не думаю, что всё так драматично, Мастера Иллюзий – существа живучие, и…
- Нет!!! Всё именно так, как я сказал. Если бы твоя Сила не выпила магию трёх твоих противников, мы бы с тобой сейчас не разговаривали, - зельевар схватил его за плечи, ощутимо встряхнув. – Ты понимаешь это? Тебя бы уже не было! Не было! Тебя!
- Сев…
- Погоди, Люц! – мужчина до боли впился в плечи парня. – Сколько можно охотиться за опасностью?! Ты мог погибнуть, и…
Прервав очередную тираду всё распалявшегося Северуса, Маркус накрыл ртом его губы, заглушив готовые уже сорваться гневные слова.
- Единственное верное средство, - Люциус обнял обоих и прошептал. – Второй шанс мы не упустим…
Ласки были медленными и неторопливыми. Несмотря на горячность Марка, почти потерявшего контроль над собой, Северус с Люцем старались, хоть и из последних сил, сдерживаться. Они боялись причинить вред едва не погибшему недавно юноше и напугать его, напомнив о событиях двухлетней давности. Маркусу казалось, что он вот-вот потеряет сознание от сладкой пытки, которую творили их губы и руки, дарившие ему наслаждение. И юноша отвечал, как мог, растворяясь в их любви и нежности, однако долго терпеть эти мучения был не в состоянии. Сев, увлечённый ласками, стонами, которые ловили его губы, накрывая рот извивавшегося в его руках любимого мальчишки, прикосновениями и самим присутствием распалённого ничуть не меньше Люциуса старался удержать свой темперамент в узде, не дать вырваться живущему в его душе демону:
- Тихо… Тихо… Марк… Маркус… не так быстро. Ты не готов…
Он не видел, как в потемневших, словно зелёные омуты, глазах зреет искра бунта, но Люциус, готовый уже на всё и сдерживавшийся из последних сил, видел её великолепно. И вот уже тело Северуса было распростёрто под его партнёрами.
- Прости, но я больше не хочу ждать, - тихий, немного охрипший от желания голос Марка раздался возле самого уха зельевара. Острые зубки на мгновение прикусили мочку, юркий язычок лизнул пострадавшее место, но Сев ничего не успел ответить, потому что его рот накрыли губы Люциуса, и этот поцелуй отнюдь не был нежным. Северус, пытаясь не потерять контроль и окончательно не погрузиться в затягивающий его водоворот чувств и ощущений, запустил пальцы в гриву светлых волос, рассыпавшихся по плечам мужчины и накрывших их обоих, пытаясь отстранить партнёра. На мгновение его охватила паника, что Маркус снова исчезнет из их жизни. Но тонкие сильные пальцы впились в его затылок, не давая разорвать поцелуй. Люц прикусил его нижнюю губу, и в тот же момент горячий рот Марка накрыл его уже болезненно напряжённый член. Тело зельевара выгнулось, из груди вырвался низкий стон, и пытавшиеся оттолкнуть блондина руки втянули того в почти болезненный поцелуй. Сев отпустил себя, больше не сдерживаясь. Да и как можно было сохранить контроль, если два любимых, дорогих и чуть не потерянных человека сводили его с ума. Он не замечал, что его ногти оставляли царапины на белоснежной коже прильнувшего к нему глухо рычавшего Люциуса, прекратившего терзать его губы и покрывавшего поцелуями его грудь и шею. Эти поцелуи – почти укусы – и нежные, сильные руки, гладившие и сжимавшие его бёдра и ягодицы, горячий, настойчивый рот, доводивший почти до пика и отступавший, заставляли мужчину задыхаться и извиваться на постели. Каждое прикосновение к внутренней стороне бёдер, ложбинке между ягодиц, нежной, чувствительной коже промежности, осторожное, ласкающее проникновение вызывали неудержимую дрожь, а жалящий язык и горячий рот не оставляли в покое его ствол, заставляя глухо стонать. Из последних сил он вцепился в чёрную гриву склонившегося над его пахом юноши, отстраняя своего мучителя и, взглянув в переливавшиеся всеми оттенками зелёного шалые глаза, ни слова не говоря, шире раздвинул бёдра, словно сдаваясь на милость победителя. Люциус на секунду оторвался от игры с его сосками и чуть сдвинулся, подтолкнув Марка к Северусу. Парень, больше не сдерживаясь, прошептал заклинание и вошёл, ответив стоном на хриплый вскрик мужчины. Каждое движение посылало по телу импульсы острого, почти на грани болезненности, удовольствия, а жадно смотревшие на них глаза цвета расплавленного серебра лишь усиливали и без того нестерпимое возбуждение. Маркус не смог выдержать этого взгляда и привлёк к себе Люциуса, отчаянно целуя любимого мужчину. Рука Люца, ласкавшая Северуса, непроизвольно сжалась, и тот с едва сдерживаемым криком выгнулся на постели, резко рванувшись навстречу двигавшемуся в нём Марку. Это движение и судорожное сокращение мышц довели парня до пика и бросили в пропасть наслаждения.
Пришёл в себя он от осторожных поцелуев Люциуса и его шёпота:
- Маркус. Хороший мой. Родной. Ну же! Приди в себя. Вернись к нам.
- Я…
- Немного отключился, - чуть поддразнивающий голос Сева раздался сзади, над самым ухом лежавшего в его объятиях Марка. - Мне лестно, что такой старый ворон, как я, сумел так измотать самого «Ночного Охотника».
- Сев! – блондин осуждающе посмотрел на своего партнёра. Уж он-то знал, что тот всегда прячет свои истинные чувства за нарочитой иронией и язвительностью, но боялся, что только-только начавший им доверять Маркус обидится и вновь замкнётся в себе. Но юношу было сложно обмануть, да и голос всё ещё слегка задыхавшегося Северуса, несмотря на слова, был полон лёгкой тревоги и заботы. Парень с наслаждением потянулся, как бы невзначай потёршись ягодицами о бедро Сева и, почувствовав, как вновь наливается кровью член мужчины, довольно усмехнулся, демонстративно игнорируя последнего и втянув в глубокий поцелуй склонившегося над ним Люциуса. Но Северус недолго терпел игры расположившихся чуть ли на его теле любовников, присоединившись к старому другу в атаке на юного агрессора.
То покоряя, то позволяя доминировать над собой, они не могли насытиться друг другом несколько часов, как будто заново знакомясь и позволяя телам вспомнить то наслаждение, которое уже испытывали когда-то. Мужчины постарались сделать всё, чтобы из памяти Маркуса выветрились те страшные, болезненные воспоминания и появились новые, счастливые.
Трое любовников провели в постели полдня и, в конце концов, уснули, утомлённые тревогой, бессонными ночами и любовными играми, и домовые эльфы боялись даже показываться в хозяйской спальне, несмотря на то, что тучи сов атаковали поместье, а через блокированные камины постоянно пытались прорваться назойливые визитёры. И как когда-то, более чем два года назад, их разбудило вежливое, но достаточно громкое покашливание. Марк, которому очень не хотелось просыпаться, не открывая глаз, простонал:
- Максимус… Вы, как всегда, появляетесь в самое неподходящее время.
- Я рассудил, что уж лучше это буду я, чем все боевые чародеи Магической Британии, штурмующие наше поместье. Вы хоть знаете, что прошёл слух, что Министр и председатель Визенгамота вместе с «Ночным Охотником» получили какое-то необратимое смертельно опасное проклятие и отправились в Малфой-Менор умирать?
- Что-о?! – Северус, быстрее всех сообразивший спросонья, чем это было чревато, слегка поморщившись, сел в постели. – Да с чего они это взяли?
- Ну-у, всем, кто не знал о ваших трепетных отношениях с Марком, поведение неких присутствующих здесь первых лиц государства показалось, мягко говоря, неадекватным.
- А кое-кто из присутствующих здесь призраков клялся, что ноги его не будет в этом доме, - Люциус, которому под конец их сегодняшних игр досталось больше всех, выглядел взъерошенным, зацелованным и совершенно неприлично довольным. В общем, на данный момент его образ абсолютно не соответствовал имиджу прекрасного ледяного короля-аристократа, каким его привыкли видеть в Магической Британии.
- Дорогой внучек. Ноги моей в нашем доме с момента моей гибели и не было. Мои останки, слава Мерлину, всё ещё покоятся в семейном склепе. Но если ты, мой дражайший наследник, или вы, Северус, ещё раз посмеете устроить нечто подобное тому, что произошло два года назад, я лично… ты слышишь, Люц? Лично прокляну род Малфоев! А теперь извольте привести себя в порядок и всех успокоить, а то эта мегера… Как бишь её? А! Мисс Скиттер! Скоро доведёт страну до третьей магической войны. Тебя, Маркус, это тоже касается. Кэс и твои друзья места себе не находят. Вы сутки не подавали о себе вестей.
- Дементора по их душу! – Люциус, тяжело вздохнув, сел. – Придётся возвращаться в Министерство, хоть сегодня и суббота. Мордред бы побрал эту моровую язву!
Вымывшись, приведя себя в порядок и наскоро пообедав, все трое отправились в Министерство. Сев попытался, было, оставить Марка в Меноре отдыхать и набираться сил, но чуть ли не треть всех полученных за время их отдыха депеш предназначалась именно «Джонсу» и требовала его незамедлительного появления в Отделе Невыразимцев. Парень, решив не злить Кассиуса понапрасну, перенёсся каминной сетью в кабинет Люциуса. Искать Кэса и Кингсли не пришлось – они ждали возвращения так напугавшей и заинтриговавшей всех троицы именно там:
- Вас можно поздравить? – «Тень» с улыбкой окинул троицу взглядом, в глазах его явно читалось облегчение. – Вы перепугали всех до икоты.
Люц тайком от юноши сделал дяде знак быть поосторожней с вопросами:
- Да. Маркус вполне оправился от ранения и магического истощения, но…
- Я бы не советовал участвовать ему в полевых операциях как можно дольше, - уверенно закончил за Люциуса зельевар. - Сила должна восстановиться полностью, иначе могут возникнуть проблемы.
- Интересно, а меня тут кто-нибудь спросить собирается? – Марк, устроившийся за столом напротив приёмного отца и его партнёра, улыбался, но эта улыбка не предвещала ничего хорошего тем, кто так нагло пытался им командовать. – Я чувствую себя лучше, чем за последние два года.
- Это не обсуждается, Марк, - Кассиус, строго посмотрев на сына (на того, впрочем, это не произвело ожидаемого эффекта), перевёл взгляд на севших по обеим сторонам от парня мужчин. – Скиттер получила разрешение у заместителя Министра По Связям С Общественностью присутствовать на некоторых допросах заговорщиков. А поскольку они проводятся под Веритасерумом, то…
- Мне удалось скрыть от неё допрос Груббера, но у этой стервы какой-то осведомитель в нашем тюремном изоляторе. Иначе я просто не понимаю, как она ухитряется получать подобную информацию, - Кингсли брезгливо кинул на стол надушенный свиток пергамента, украшенный кокетливой ядовито-зелёной бабочкой.
- Что это?
- Её прошение о присутствии на допросе Скримджера, подписанное твоим заместителем, Люциус!
- Когда она успела?! Вчера вечером об этом ничего не было известно! – Малфой внимательно просмотрел текст, написанный на пергаменте, пытаясь обнаружить лазейку, которая позволила бы им отказать скандальной журналистке, но послание было составлено очень ловко, придраться ни к чему не удалось. – Мда-а, продумано всё до мелочей.
- Вот именно…
Кинг с Люциусом говорили ещё что-то, Кэс с Севом вставляли реплики, а Маркус, внезапно заметивший какое-то движение в районе висевшего над камином гобелена, слишком пафосно изображавшего победу Мерлина над какими-то магическими существами, по всей видимости, давно вымершими, встал из-за стола и подошёл к небольшому столику, где стоял графин с водой. С этого места лучше был виден участок стены, который так заинтересовал парня. Сделав вид, что его мучает жажда, юноша, не торопясь, выпил воду, внимательно присматриваясь из-под полуопущенных ресниц к движениям небольшого жука, вылезшего из вентиляционного отверстия, рядом с гобеленом. Насекомое целеустремленно, но достаточно осторожно, чтобы не привлечь внимания, пробиралось всё ближе и ближе к группе сидевших за столом магов. Чуть заметная хитрая улыбка появилась на лице парня, и он невербальными чарами незаметно перекрыл все, даже микроскопические выходы из помещения. Фактически, сквозь созданную им невидимую преграду мог проходить только воздух.
- Марк… Марк… - похоже, его окликали уже не в первый раз, но юноша, занятый перекрытием всех ходов к отступлению, не обратил на это внимания.
- Что, Кэс?
- В каких облаках ты витаешь? Я спрашивал тебя, не было ли признаков присутствия в том поместье ещё какого-нибудь артефакта? В конце концов, если уж у них был «Поглотитель» и «Зеркало», почему бы ни быть ещё чему-то?
- Не могу сказать с полной уверенностью. Я из-за «Поглотителя» и второго-то артефакта не почувствовал. Мне надо вернуться туда и всё досконально обследовать.
- Дрей с Лансом там уже всё осмотрели, но мне действительно будет спокойнее, если ты проверишь полученные ими результаты, - шеф Невыразимцев кинул недовольный взгляд на всё ещё стоявшего возле гобелена сына. – Что ты там застрял? Мне уже надоело шею выворачивать. Иди к столу, посмотри их отчёт, может, что странным покажется.
- Сейчас, только решу один насущный вопрос…
- Какой? – Северус, уже заметивший, что юноша за кем-то пристально наблюдает, проследил за его взглядом, и на лице зельевара заиграла понимающая улыбочка. – Похоже, Маркус решает, что ему наколдовать: сачок или мухобойку. Мисс Скиттер, будьте так добры, примите человеческий облик. Поверьте, заклинание принудительного превращения имеет неприятные побочные эффекты, не говоря уже об ощущениях.
- Ах, вот оно что? Незарегистрированный анимаг, - Люциус невербально выдвинул стул для появившейся в кабинете женщины, и журналистка с привычным кокетством и апломбом присела так, чтобы в разрезе юбки её бархатного костюма были видны симпатичные стройные ножки. Похоже, она не испытывала никакой неловкости от того, что её раскрыли:
- Господа, вы удивительно догадливы, - милая улыбка голодной акулы промелькнула на её лице, и тотчас же рядом возникли блокнот и Прытко Пишущее Перо, чей вид заставил бы содрогнуться половину волшебников, которые имели несчастье общаться с этой особой. Предчувствуя сенсацию, скандальная журналистка безошибочно выбрала свою будущую жертву, слащаво улыбнувшись Маркусу:
- О-о, какой красивый молодой человек и, к тому же, принимавший участие в последних событиях. Как ми-ло-о…
Парня буквально передёрнуло от этого приторно-манерного голоса. Не надо было владеть Легиллименцией, чтобы понять, о чём сейчас заведёт речь эта мегера. И действительно, мисс Скиттер не заставила себя долго ждать:
- Милый Марк… Я ведь могу вас так называть? И какие же отношения связывают столь юного и красивого молодого человека, к тому же, как я поняла со слов господина Министра и господина Начальника Аврората, настоящего героя, с двумя самыми завидными женихами Магической Британии? Вы уже согласились на брак? Была ли проведена помолвка? Вы уже беременны? Как вы познакомились со своими будущими партнёрами? И, наконец, когда же состоится свадьба?
- «Обливэйт! » - раздалось сразу два голоса, и Малфой с Шеклболтом опустили палочки. На пару секунд показалось, что журналистка впала в ступор, характерный для людей после применения этого заклинания, но, к сожалению, впечатление оказалось ложным. Женщина улыбнулась ещё приторней и демонстративно поиграла медальоном, висевшим на её шее:
- Мне жаль вас разочаровывать, но я подготовилась к нашей встрече. Давайте откроем карты. Вы знаете, что я незарегистрированный анимаг. Мне тоже кое-что про вас известно. И не надо делать резких движений. Если со мной что-то случится, многие нелицеприятные сведения о вас станут достоянием общественности. К примеру: мистер Шеклболт, как, по вашему мнению, отнесутся маги к тому, что вы являетесь… младшим партнёром сквиба из рода Малфоев? Или что лорд Малфой и лорд Снейп замешаны в заказных убийствах? Так что вы предоставляете мне то, что мне нужно, а я… умалчиваю о некоторых ваших грешках. Да, кстати, ПРОФЕССОР Снейп, а вы вступили в сексуальную связь с этим юношей ещё когда он учился в Хогвардсе или уже после? Надо отдать вам должное, Га-аррри, - женщина окинула парня плотоядным взглядом и подмигнула, - вы стали весьма аппетитной штучкой.
Рита чувствовала себя в полной безопасности. Ещё во времена, когда Грюм был Главой Аврората, ей в руки попали кое-какие сведения о деятельности «головорезов», а о партнёрстве Шеклболта и Кассиуса Малфоя она узнала, выследив их после свадьбы Драко Малфоя. Вопрос был в том, как использовать эти сведения себе на пользу и остаться в живых. Буквально на днях эту проблему удалось решить. А тут такое везение! Узнать, что какой-то там сквиб возглавляет самый таинственный отдел Министерства, да ещё и подловить Министра и председателя Визенгамота на связи со скандально известным Поттером – это было воистину удачей. Теперь она могла смело диктовать им условия. Мерлин великий! Да, вообще, она имела теперь право получить всё, что только пожелает! Непростительные они использовать не могли – чары, наложенные на здание Министерства, фиксировали их мгновенно. А антидотом от Веритасерума она запаслась в избытке. Её будущие марионетки не смогут добраться до её тайников с информацией. Честолюбивую ведьму буквально распирало от самодовольства…
Она только не знала, что Северус Снейп – великий Легиллимент, и её довольно сильный ментальный блок не представлял для него проблем и… что воздействие Мастера Иллюзий на подсознание может быть настолько шокирующим и страшным. Через полчаса невербального общения с Марком она уже готова была сама настаивать на коррекции памяти. И присутствовавшие в кабинете маги с удовольствием выполнили её пожелание, оставив ей на память о её изысканиях только стойкое подсознательное нежелание связываться с ними когда-либо впредь.
Маркус после всех этих разговоров о семье и браке чувствовал себя не в своей тарелке – слишком уж стремительно разворачивались события. Достаточно хорошо понимавший, что любовь и брак – разные вещи, он никогда, собственно, не задумывался о возможности официальных отношений с любимыми мужчинами, ему достаточно было просто быть с ними. А дети? Ну, он же пообещал Максимусу, что его дети будут принадлежать роду Малфоев, так о чём было заводить разговор? Нет, юноша, конечно, понимал, что в Магическом Мире мужчина мог выносить и родить ребёнка, но к себе это знание как-то не примерял. Когда Марк с подачи хитрого призрака устраивал всю эту ловушку с магическим браком для Сева с Люцем, он просто хотел заставить их повертеться, как ужей на сковородке, не сомневаясь, что двое таких скользких хитрецов найдут выход даже из такой сложной ситуации. А тут такие выводы, да ещё и из чьих уст. В исполнении Риты Скиттер это «сватовство» выглядело чем-то грязным, циничным. Получалось, что Маркус сам напрашивался на брак. Парень чувствовал себя куклой, выставленной на торги. Марионеткой. А после того, как его использовали почти всю жизнь, он ненавидел ею быть.
Видевшие, как помрачнел и замкнулся в себе их проснувшийся таким счастливым мальчишка, мужчины не стали на него давить и заставлять принять решение сейчас, хотя ещё накануне конкретно назвали лорду Рочестеру имя своего будущего мужа. Они надеялись, что у них ещё будет время, чтобы окончательно стереть нанесённую юноше обиду и научить снова доверять им. О том, что ни один из них так и не сказал парню, какие чувства испытывает к нему, они как-то не подумали. До назначенного Советом срока оставалось ещё три месяца, и Северус с Люцем не хотели форсировать события, загоняя Марка в угол.
В тот день, после разбирательства с журналисткой, юноша не вернулся в Малфой-Менор, отговорившись необходимостью обследовать то поместье во Франции, где их чуть не убили три дня назад. Забрав Дрея и Герми, уже проверявших полуразвалившийся дом, пока он лежал без сознания, он с головой погрузился в работу, стараясь избегать всяческого контакта с любимыми. Парню просто хотелось разобраться в себе. Друзья понимали его состояние и не приставали с расспросами. Да и не до личных разговоров было, когда за ними по пятам ходила целая группа авроров Международных Сил Быстрого Реагирования, которых приставил к Невыразимцам Крам. Правда, ребята отдали должное его тактичности: стражи порядка их охраняли, выполняли все поручения, запоминали этапы исследований, но в сам процесс не вмешивались. И вообще, старались держаться подальше. Особенно от Гермионы. Насмешливо поглядывавший на эти шараханья Драко едва слышным шёпотом разъяснил их поведение друзьям:
- В прессе освещалась наша с Герми свадьба… Так что неудивительно, что они так опасаются. Они же не знают, чего можно ожидать от Наследницы Грин-де-Вальда. А тебя, Золотце, призраки двух самых сильных магов защищали, как собственного потомка. Думаю, среди наших стражей об этом каждая собака знает.
- Кстати, о… Геле и Але… Я тогда отрубился. Не помню, что с ними стало.
- Они загнали проклятые души обратно в «Зеркало»… С ними ещё был чей-то призрак, но такой слабый и полупрозрачный, что я даже не поняла, кто это мог быть.
- Моя мама…
Увидев, как погрустнело лицо друга, Гермиона, положила руку ему на плечо и продолжила:
- Они сами решили уйти. Мы предлагали им остаться, но… они не захотели. Сказали, чтобы мы поддерживали друг друга, - девушка рассмеялась. – Гелерт, правда, хотел задержаться и вправить мозги Северусу и Люциусу, но они с тобой на руках аппарировали, как только были сняты антиаппарационные чары с поместья.
- Ясно. Спасибо, что рассказали.
Дальнейший разговор как-то не клеился. Они тщательнейшим образом обследовали всю заброшенную усадьбу, но, кроме нелегальной мелочёвки вроде конфет, напичканных Зельем Подчинения, и пары-тройки «Блокаторов Магического Следа» – маломощных артефактов, не работавших против «Нюхачей» «Слепого Карла» – ничего не нашли. Поместье было довольно большим, и тотальный обыск занял остаток дня и почти всё воскресенье. Уставшие, но довольные, они отдали один экземпляр своего отчёта командиру авроров, а второй специальным порталом отправили Кассиусу. В Британию друзья вернулись с помощью родового портключа Марка, решив навестить старинный замок, который у всех троих ассоциировался с Гелертом и Альбусом. В Сноукастле, вымывшись и переодевшись, бывшие «охотники» устроили ужин в саду, вспоминая всякие интересные случаи из того времени, когда великие старые маги были ещё живы. И иногда им казалось, что на каменных лицах, обращённых в сторону моря, появлялись едва заметные улыбки. Посиделки растянулись до глубокой ночи, но усталость всё-таки взяла своё, и, вызвав Винки, чтобы прибрать за ними остатки ужина, молодожёны и упорно ощущавший себя третьим лишним Марк отправились спать.
Маркусу казалось, что он уснёт мёртвым сном, как только его голова коснётся подушки, но, промаявшись час в полусне, который всякий раз заканчивался какими-то неразборчивыми кошмарами, юноша не выдержал и, приняв холодный душ, чтобы смыть липкую мерзкую паутину подсознательного страха, оделся и вышел на скрытый в толще древних стен балкон. С моря тянул свежий бриз. Здесь, на севере Шотландии, даже летом по ночам было довольно прохладно. На душе было неспокойно. Вновь вернулись все тревоги и страхи, которые он гнал от себя эти два дня. Сноукастл – родной замок, который всегда действовал на него умиротворяюще, сегодня, казалось, гнал его прочь. Не помогли и два бокала старого двухсотлетнего вина, призванного из сохранившегося винного погреба. С каждой минутой Марка всё больше тянуло в Малфой-Менор… Хотя бы только для того, чтобы посмотреть в глаза любимым мужчинам и убедиться, что они не считают его охотником за богатыми женихами. Юноша решительно отодвинул от себя полупустой бокал, посмотрел на своё отражение в зеркале и презрительно хмыкнул:
- Вампир на диете.
Вид действительно оставлял желать лучшего. Взъерошенный от бесплодных попыток уснуть, бледный, с ввалившимися от переживаний и бессонницы обведёнными тёмными кругами глазами и искусанными губами, он точь-в-точь походил на представителей этого редкого вида магических существ. И это ещё если не упоминать лихорадочно блестевшие чуть зеленоватым ледком глаза, выдававшие его душевный раздрай как ничто другое. Но накладывать Косметические чары юноша не стал. Просто сменил чёрную с серебряным рисунком футболку со стилизованной под готику надписью: «Неприятность – имя моё» на классическую белую рубашку, накинул мантию и переместился к когда-то такому привычному потайному ходу в Малфой-Менор. Весь путь по тоннелю для хорошо ориентирующейся в темноте летучей мышки промелькнул, как во сне, и только, почти автоматически проведя манипуляции с дверью, а затем шагнув в неосвещённые потайные покои поместья, парень внезапно почувствовал когда-то испытанную здесь боль и замер на пороге, не в силах сдвинуться ни на шаг… Но кошмар длился всего лишь несколько секунд. Видимо, Люциус наложил Распознающие чары на это помещение, и не успел юноша погрузиться в омут неприятных воспоминаний, как потайная дверца, ведущая в спальню хозяина поместья, распахнулась, и к нему бросились Северус с Люцем. Мужчины были полностью одеты, как будто ещё и не ложились спать:
- Марк…
- Маркус, где ты был? Вы же вернулись из Франции пять часов назад.
- Мы чуть всю Британию не обыскали! Марк… - Сев заметил замерший взгляд парня, неотрывно смотревший на запертую дверь в когда-то сожжённую ими комнату, мгновенно прекратил расспросы и, обняв юношу за плечи, повёл в комнату Люциуса. Блондин понял его с полувзгляда и, пробормотав себе под нос обещание уничтожить эти Мордредовы тайники, вышел следом, не забыв надёжно закрыть за собой дверцу.
Повинуясь воле хозяина, в полутёмной комнате вспыхнули магические свечи, заливая её ярким светом:
- Марк, что случилось?
Парень поднял на них глаза, испытующе вглядываясь в выражение их лиц, и… промолчал.
- Марк?
- Я не набивался к вам в женихи. То, что сказала Рита Скиттер…
- Вот ты о чём… - Люциус с облегчением рассмеялся. - Да кто же принимает всерьёз измышления этой ехидны?
- Ты из-за этого сбежал от нас? – Сев обнял юношу за плечи, прижав к своей груди, и с души у Маркуса словно гигантский валун свалился, позволив, наконец, дышать свободно.
- Я идиот…
- Кхмм, не хотелось бы повторяться… но я это, по-моему, уже когда-то говорил.
- Сев!!!
Возмущённый окрик блондина, заставил зельевара хитро улыбнуться и добавить:
- Имею же я право ошибаться.
Марк рассмеялся с облегчением, чуть развернулся в руках Северуса и обнял стоявших бок о бок мужчин:
- Мне вас очень не хватало…
Последовавшие за той ночью две недели промелькнули, словно единый миг. Дни, занятые работой, и сказочные ночи сменялись одни за другими. Марк словно летал на крыльях, подшучивая над постоянно не высыпавшейся Герми. Энергия так и била из него ключом, самые сложные заклинания получались виртуозно, никак не поддававшиеся решению головоломки разгадывались без особых усилий. Во время тренировок по Боевой магии ни один спарринг-партнёр, даже из элитных групп Аврората, не мог выстоять против него и получаса. Всё было просто великолепно. Сев с Люцем тоже были довольны – исподволь, не торопясь, они подготавливали любимого к решению вступить с ними в брак. И всё бы им удалось решить безболезненно, если бы…



Глава 48. Мы все не рыцари на белых конях. Часть 2.

***
Утро очередного рабочего дня было солнечным и тёплым. Маркуса, в последнее время ставшего просто ненасытным в занятиях любовью и потому любившего подольше понежиться в постели утром, разбудил голос Северуса:
- Вставай, соня. На работу опоздаешь. Завтрак уже подан.
Юноша попытался, было, зарыться головой под одеяло, но оттуда его быстро выгнали ловкие руки Люца, умевшего просто мастерски щекотаться:
- Изверги!!! Поспать человеку не дают. Сами же запретили Кэсу отправлять меня на серьёзные задания. Я теперь в Отделе, как на курорте, сижу, откопанные другими головоломки решаю…
- Вот и решай. А раньше будущей недели до работы «в поле» твой шеф тебя и не допустит, и это не наша блажь, а заключение и рекомендации мадам Помфри.
- Ага, с которой Северус провёл разъяснительную беседу. Учтите, если мне не на кого будет охотиться, я озверею и начну охотиться на вас.
- Прекращай ворчать! А то, если мы озвереем, ты с постели неделю не встанешь, - Сев ловко сдёрнул с вернувшегося из душа парня полотенце и бросил ему его одежду, среди которой красовалась та самая чёрная футболка с готической надписью. – Мда-а, в кои-то веки я согласен с заявлением, которое красуется у тебя на груди. Пойдём завтракать, Гроза-Британских-Авроров.
Но Марка почему-то затошнило от запаха свежесваренного кофе, который обычно он так любил пить по утрам, и, решив, что перемещаться по каминной сети на полный желудок не стоит, он ограничился парой тостов и яблоком, проигнорировав милую сердцу ветчину.
Тошнота больше не возвращалась, и юноша совершенно забыл об утреннем недомогании… до того момента, когда к ним с Гвен, обедавшим в небольшом закутке приёмной, не зашла рассерженная Гермиона с охапкой каких-то старых пергаментов в руках:
- Какой кошмар!!! Эти бесценные записи хранились в архиве в страшной пыли и паутине. Не удивляюсь, если там были ещё и крысы. Нашего министерского архивариуса убить мало! Меня чуть на изнанку не вывернула от грязи, что царит в редко используемых хранилищах. Едва тошноту сдержала. Ой, прошу прощения, я не видела, что вы обедаете!
- Да ничего страшного. Присоединишься? У нас твой любимый яблочный пирог и яичница с беконом.
- Не откажусь. С утра аппетита не было, так и ушла из дома не позавтракав, - молодая женщина аккуратно сложила пергаменты на стеллаж, наложила на свою одежду, лицо и руки Очищающие чары, наколдовала себе третий стул и хотела было уже приступить к трапезе, но, только-только вдохнув запах, поднимавшийся от горячей яичницы, позеленела, зажала рот рукой и опрометью бросилась вон из комнаты.
- Мда-а…
- Наверное, чем-то отравилась. Пойду, поищу нашего колдомедика, может, у него найдутся какие-нибудь зелья от расстройства желудка, - Марк хотел было уже отправиться на поиски, но Гвен удержала его на месте.
- Лучше попроси у него зелье от токсикоза.
- Что? – юноша не сразу понял, о чём идёт речь.
- О, Мерлин Великий! У них же с Дреем была проведена полная церемония магического брака…
- Ну и что?
- А то, что ритуальный напиток, который пьют молодожёны – сильный коктейль из Стимулирующего и Укрепляющего зелий. И сомневаюсь, что в данном случае использовалась бурда, которую готовят зельевары Св. Мунго, а зелья Снейпа имеют стопроцентный эффект, - увидев, что парень всё ещё ошарашено смотрит на неё, секретарь «Тени» высказалась уже конкретно:
- Беременна твоя подруга-сестричка.
- Ты уверена?
- Джонс, у моей матери трое детей, и я – старшая. Я эти «наверное, что-то съела» уже два раза видела.
- Надо Дрею сказать…
- Сама скажет. Мио – умная ведьма, да и родители у неё, кажется, колдомедики.
- Маггловские стоматологи.
- Тот же соплохвост – разный ракурс.
- Ты это ей не скажи.
- Джонс, дорогой, ты это кому говоришь?
- Ладно, я пошёл работать, - Марк сбежал в свой кабинет, где его ожидали кое-какие запутанные документы, которые он с таким интересом взялся расшифровывать утром, но работа не шла. Казалось бы, чего беспокоиться? Надо было радоваться за лучших друзей. Этот ребёнок, он точно знал, был для молодой семьи желанным, но… что-то не давало сосредоточиться одному из лучших оперативников отдела. А когда через час к нему заглянул Драко, на лице которого вместо его обычной насмешливой улыбочки светилась совершенно «немалфойская» счастливая улыбка, и выпалил: «Золотце, ты будешь крёстным! У нас с Мионой, будет ребёнок! », парень забросил свои расчеты окончательно.
- Дрей, а вы нашему колдомедику показывались?
- Показывались, но он ничего не может определить. Да и не удивительно. Он же привык с проклятиями и ранами дело иметь, а не с беременными женщинами. Лауру Фейрфакс помнишь?
- Ну, разумеется!
- Она сейчас заведует отделением в Св. Мунго, которое занимается ведением и лечением беременных ведьм и магов. Я уже связался с ней, она посмотрит Мио сегодня вечером.
- Это хорошо, - Маркус немного успокоился – решительной маленькой колдоведьме, которая помогала «охотникам», когда на них охотилось Министерство, он доверял и на всякий случай решил поделиться с ней непонятными ему предчувствиями.
Лаура осмотрела Герми, поздравила их с Драко с будущим прибавлением в семействе и посетовала, что не захватила из госпиталя зелье, определяющее пол ребёнка.
- А разве оно необходимо? – Герми и Дрей, много читавшие книг на эту тему, насторожились. В груди молчавшего до сих пор Марка что-то ёкнуло.
- Иногда пол ребёнка заклинанием определяется не сразу, вот как у тебя сейчас, такое – не редкость, для этого и существует зелье. Завтра утром зайдёте ко мне на работу, и мы решим эту проблему.
Успокоенная парочка осталась дома, на Гриммо 12, а Маркус напросился в провожатые к колдоведьме. Они шли по вечернему Лондону и болтали о всякой ерунде. Юноша всё никак не мог подгадать момент, чтобы поделиться своими сомнениями. С одной стороны, он презирал предсказания, а с другой – предчувствия не раз спасали ему жизнь. Внезапно возле небольшого безлюдного сквера Лаура решительно потянула парня к стоявшей на отшибе скамье:
- Никогда не думала, что «Ночной Охотник» будет ходить вокруг да около, боясь спросить о чём-то. Ты всегда был решительным человеком, Марк. Что случилось?
- Кабы знать. Предчувствие какое-то… тревожное…
- Тревожное, говоришь? – колдоведьма забросала его вопросами и, когда он ответил, как смог, на все, задумчиво произнесла. – Хмм, ничего необычного не вижу, но… я завтра проведу полную диагностику Гермионы и её будущего ребёнка. Это я тебе обещаю. А сейчас ответь мне на один вопрос.
- Да хоть на десять.
- У тебя последнее время нет ощущения прилива энергии, сексуального… хмм… голода?
- Есть такое дело.
- А тебя не тошнит по утрам?
- Было однажды… - Марк застыл, уставившись во все глаза на улыбавшуюся ведьму. – Ты на что это намекаешь?!
Лаура ничего ему не ответила, а просто взмахнула палочкой и прошептала какое-то заклинание. Над нижними отделами живота у парня появилось отчётливое свечение, уверенно набиравшее глубокий синий цвет.
- Недели три. Мальчик.
- Но я не пил зелья, которое готовят для того, чтобы забеременеть!!!
- Насколько я поняла, месяц назад ты был тяжело ранен и получил магическое истощение?
- Да, но…
- Основные зелье, которые используются для лечения в данном случае – Стимулирующее, Обезболивающее и Укрепляющее. Два из них – компоненты Зелья Беременности.
- Чёрт!!!
- Ты не рад? Это нежеланный ребёнок? Учти, прерывать беременность магам нельзя, это…
- Я знаю!!! Знаю! Я просто не задумывался над этим. Точнее, не представлял себя на месте…
- Матери?
- Да. Да и детей я, по-моему, не очень люблю. Во всяком случае, наши бывшие беспризорники, что поселились в Принц-Меноре, вызывают во мне чувство ужаса.
- Марк, тебя же никто не просит рожать шестнадцать детей!!! – молодая женщина рассмеялась над ним, как над глупым ребёнком.
- Мне надо подумать.
Юноша хотел было уже привычно аппарировать, но Лаура вовремя схватила его за руку:
- С ума сошёл?
- Прости, - Марк достал из кармана портключ, данный Люциусом, и, рассеянно попрощавшись с колдоведьмой, перенёсся в Малфой-Менор.
Этим вечером и ночью он был удивительно тих и молчалив, но словно бы льнул к своим партнёрам, ища… Защиты? Нежности? Он и сам не знал чего, но они с избытком дарили ему это. За всё это время он так и не решился рассказать им о ребёнке. Следующий день был субботой, и Люциусу с Севом в кои-то веки удалось остаться дома. Маркус немного успокоился, но по-прежнему не мог понять, как он сам относится к своему положению и любит ещё нерождённое существо или нет. Мужчины видели, что с ним что-то происходит, но не давили – это всё равно было бесполезно, как они убедились на собственном опыте. Марк мог рассказать только то, что считал нужным, заставить же сделать что-то против его воли было невозможно. Юноша решил поговорить вначале с Кэсом и Кингсли, почему-то интуиция толкала его сделать именно это, прежде чем рассказать всё своим любимым, но ему не удалось этого сделать. Во всяком случае, в тот день.
В полдень в камине гостиной вспыхнуло зелёное пламя, и в комнату буквально влетел Дрей. Один взгляд на его бледное, искажённое страхом лицо заставил Маркуса вскочить с места и кинуться к другу. Но Люциус с Северусом оказались возле своего сына даже раньше него:
- Что случилось, Драко?
- Мио… Марк, Лаура не может определить пол нашего ребёнка!
- Уф!!! А я уж думал…
- Что ты думал?! У Блэков в семьях всегда первыми рождались дочери! У твоего крёстного и его младшего брата была старшая сестра, но она умерла от драконьей оспы, когда ей было шесть лет.
- Я не понимаю, что…
- Магия колеблется, она не знает, как поступить! Ритуал не завершён! Если у нас будет дочь – всё нормально, если сын…
- …то проклятие не снято, - закончил за Драко звучный голос словно соткавшегося из теней Максимуса.
***
- Что значит – не снято?! Мы же провели этот Мордредов ритуал!!! – Маркус переводил взгляд с Дрея на Максимуса, а в груди зрело неприятное ощущение, что он сделал что-то, смысла чего до конца не понял, и это непонимание чревато последствиями.
- А ты помнишь клятву, которую давал как приёмный сын Кэса?
- Ну, конечно! Я и не собираюсь отказываться от своих слов: мои будущие дети будут принадлежать роду Малфоев. А в чём проблема?
Драко ошарашено уставился на друга:
- Мерлин… Я думал, ты до конца понимаешь, что делаешь, а ты…
Он не успел договорить – опешившие поначалу от внезапного появления Дрея во взвинченном состоянии Сев с Люциусом, услышав непонятные разговоры о каком-то ритуале, решили выяснить всё досконально. Судя по всему, речь шла о Кровной и Родовой магии, а с ними шутки были плохи.
- Что за ритуал? Дед, о чём идёт речь? Во что они снова ввязались?
Максимус тяжело вздохнул и, ободряюще кивнув Драко с Марком, велел:
- Садитесь. Разговор будет долгим. Дрей, успокойся! Судя по всему, у нас ещё есть неделя-полторы в запасе, - призрак поднял глаза на внука и продолжил. - Люциус, ты, я думаю, помнишь, что я погиб во время охоты?
- Конечно! Ты… ты хочешь сказать, что это был не несчастный случай?!
- Конечно, нет! Абрахасу хотелось власти и финансовой свободы, чтобы служить этому вашему… Риддлу. Он и его приятели – не думаю, что у него самого хватило бы умения провернуть всё это в одиночку – подстроили моё падение с лошади.
- И ты погиб. Но я одного не понимаю. В том, что отец был мерзавцем, я не сомневаюсь, и подстроить подобное было в его стиле, но такие вещи случаются в чистокровных семьях. Причём здесь проклятие? Если ты только сам не проклял перед смертью потомков Абрахаса.
- Нет, не проклял. Я не разбился насмерть, как он, видимо, надеялся, и у него хватило идиотизма добить меня… СОБСТВЕННОРУЧНО.
- Мерлин Великий! – Северусу не надо было объяснять, чем могло быть чревато подобное преступление. – И в чём состоит проклятие?
- В роду Малфоев рождается только один наследник, и все представители нашего рода, начиная с самого отцеубийцы, умирают не своей смертью. И ещё, с каждым поколением срок жизни становится короче на пять лет. Абрахасу было 53 года.
- Мне сейчас 44. Значит, мне осталось жить четыре года?
- Нет. Маркус нашёл старинный ритуал, придуманный Персивалем Поттером, и они с Драко провели его…
- Но мой сын жив, а остановить проклятие можно только принеся в жертву наследника рода!
- Отец, это другой ритуал. Я перестал быть наследником, «перейдя» в младшую ветвь рода и женившись на Гермионе, приёмной дочери Кэса, как представителе «пострадавшей» стороны. А Марк как сын Кэса должен был войти в старшую ветвь и стать отцом наследника. Вот только мы не подумали, что он не поймёт…
- Да что я не пойму?! Я же пообещал всё это! О чём речь? – юношу просто бесило понимающее выражение на их лицах. Похоже было, что Люциусу с Северусом не надо было объяснять, что случилось.
- О том, что твои дети станут наследниками, только если в них будет течь кровь главы рода, - лорд Малфой подошёл к Маркусу, осторожно обнял его за плечи и, посмотрев в глаза, тихо добавил: - Моя кровь.
Иллюзора словно ледяной водой окатили, он нашёл глазами Максимуса и буквально прошипел:
- Так вот почему вы подталкивали меня устроить им ловушку в Совете Лордов?
- Маркус, прости, но я видел, что ты не до конца понимаешь, и не хотел пускать всё на самотёк.
- А прямо рассказать вы это мне не могли?!
- А ты бы тогда, когда обида твоя ещё не остыла, согласился?
- А кто сказал… - парень хотел было в запальчивости крикнуть: «А кто сказал, что я соглашусь сейчас», но вовремя сдержался: «Соглашусь, соглашусь! Куда я Мордреду денусь! Если ритуал не подействует, Кэс погибнет в ближайшие дни, ему ведь уже 55 лет. И Люциус… И Драко… И ребёнок Герми. Я не смогу так с ними со всеми поступить! »
- Вы опять решили всё за меня…
- Марк, пойми, нам надо всё обсудить…
- Я должен подумать.
- Марк…
- Я хочу побыть один! – юноша не нашёл в кармане портключ и, стараясь не смотреть на лица людей, которые, хоть и из благих побуждений, снова старались надеть на него ошейник, шагнул к камину. Но дорогу ему заступили Люциус и Драко.
- Дрей, пропусти.
- Я всё понимаю Марк, но Мио и наш ребёнок…
- Маркус, - Люциус шагнул было вперёд, чтобы задержать юношу, но Северус отодвинул его в сторону, освобождая дорогу к камину. – Что ты делаешь?
- Не удерживай его, Люц. Он должен всё решить сам. Отпустите его.
Марк прошёл между застывшими, как изваяния, мужчинами, бросил летучий порох в почти погасший огонь и, ни на кого не оглядываясь, шагнул в зелёное пламя, назвав адрес заброшенного дома неподалёку от коттеджа Кэса.
***
Когда на пороге возник его младший отпрыск, чьего возвращения из Малфой-Менора Кассиус с Кингсли сегодня не ждали, Кэс добродушно рассмеялся:
- Что, решил устроить себе передышку?
Но когда Марк молча прошёл в гостиную, мужчина, наконец, заметил мрачное выражение его лица и осторожно поинтересовался:
- Что-то случилось?
- Они тебя обидели? – Кингсли, сидевший на диване в одних старых потёртых домашних джинсах, без рубашки и босиком, ничем сейчас не напоминал бы Главу Аврората, если бы не цепкое выражение тёмно-карих глаз.
- Нет. Успокойся, Кинг. Всё иначе… Ритуал, который мы провели, требует завершения.
- Ах, вот оно что! Понятно, а мой покойный батюшка так и не рассказал тебе все его подробности, хоть и обещал мне это сделать.
- Так ты знал?!
- Догадывался, не думал только, что ты будешь так ограничен во времени.
- За-ме-ча-тель-но! Все всё знали, один я – идиот!
- Послушай, Марк…
- Кэс, вот только не надо мне читать лекции, какое это замечательное решение!
- Хватит истерить, - Кассиус мгновенно оказался возле сына и, встряхнув его за плечи, жёстко проговорил: – Возьми себя в руки и подумай. Подумай как следует. И запомни: никто никогда не может заставить тебя принять это решение. Ты никому ничем не обязан и, если скажешь «нет», никто тебя убивать не будет, все просто примут твой выбор. Забирайся в свою комнату и обдумай всё как следует.
Маркус провалялся в своей комнате на кровати несколько часов. Никто его не беспокоил. Перед глазами пролетали воспоминания. Встреча с Люциусом. Новый, такой «не хогвардский» Северус. Яркий, ведущий за собой Кэс. Кингсли. Драко и Герми. Гелерт. Гнев на собственное невежество и манипулятора Максимуса постепенно улёгся, оставив после себя неуверенность и стыд за своё «бабское» поведение. «Быть может, это на меня так беременность действует? » - пришла первая более-менее чётко сформулированная мысль за последние несколько часов, и ехидный голос Гела в голове ответил: «Ага! Вали на неё все свои комплексы и проблемы! Ты-то сам, конечно, белый и пушистый! » Заткнуть ехидный внутренний голос никак не удавалось, он с доскональной скрупулезностью перечислял все его собственные не совсем честные мысли и поступки. В комнате стало темно, но юноша не спешил зажигать свет. Дверь тихо отворилась, и в спальню бесшумно проскользнул человек.
- Сидишь?
- Сижу. Кинг, ты пришёл меня уговаривать согласиться на брак? Так это бессмысленно, я и так на него соглашусь. Куда я к Мордреду денусь?
- Страшная участь! – в голосе едва заметного в темноте мага проскользнули саркастические нотки.
- Издеваешься? Ну, издевайся, издевайся. «Ночной Охотник» – беременный и срочно должен выйти замуж!
- Беременный? И как ты к этому относишься?
- А как бы ты отнёсся, если бы тебе вдруг сказали, что ты ждёшь ребёнка?
- Мне бы твои проблемы, я бы… был счастлив. Только это невозможно.
- Почему?
- Длинная история.
- А у меня есть время.
- Хорошо. Я вырос в Бельгии, куда мой любвеобильный папенька привёз из путешествия мою мать. Правда, он забыл на ней жениться и, когда мне исполнился год, исчез в неизвестном направлении. Мне только фамилия от него и досталась. В Шармбатон меня не взяли – бастард, да ещё и нищий, в те времена не допускался к обучению попечительским советом школы. Меня обучал один старый аврор, а потом, когда мне исполнилось пятнадцать, пристроил в специальное учебное заведение для детей погибших авроров при Академии. Жизнь, поверь, там была не сахар. Особенно для тех, кто чем-то отличается от остальных. Сколько себя помню, мне всегда приходилось драться. В восемнадцать я попал на стажировку в Британский Аврорат. Грюм, который тогда отвечал за кадры, поначалу отнёсся ко мне неплохо. Ему ещё не окончательно крышу сорвало, это случилось позднее. Ну, а затем вновь начались проблемы. Кое-кто из деятелей Министерства посчитал, что из меня выйдет экзотичная постельная игрушка. Я отказался, и меня начали давить. Грозный Глаз, который на дух не переносил смазливых юнцов, присоединился к травле. В общем, однажды после дежурства меня зажали в одном безлюдном коридоре. Сдаваться я не собирался, оставалось только сдохнуть, но мне уже было всё равно. И тут какой-то человек в мантии Отдела Тайн пришёл ко мне на помощь, прицельно закидав этих отморозков «Паутинными Ловушками». Меня крепко приложили головой о стену, и перед глазами всё кружилось… В общем, когда он склонился над моим бренным телом и откинул капюшон, я…
- Он назвал меня Архангелом, - никем не замеченный Кэс уселся на пол рядом с партнёром и, обняв того за плечи, продолжил рассказ. – Я следил за ним уже полгода, но подходить не рисковал. Меня просто восхищали стойкость и упрямство, с которыми он сражался со всем миром. Мы подружились. Рочестер, тогда руководивший Отделом Тайн, немного надавил на любвеобильную министерскую крысу, охотившуюся на Кинга, и тот оставил его в покое. А потом началась первая война с Воландемортом. Кингсли отличился во многих операциях, его стали уважать, к нему начали тянуться люди. Я уже тогда понимал, что этот парень для меня не просто друг, но…
- Он не хотел обрекать меня на связь со сквибом. Да-а, Кэс, я всё же аврор, о твоей тайне я догадался после первого же месяца знакомства.
- А мне рассказал через полгода.
- В общем, пришлось брать инициативу в свои руки, - Шеклболт откинулся на грудь обнимавшего его Кэса, - и затаскивать его в постель. Мы были счастливы. А потом была одна неудачная операция, меня ранили в живот, Кэннет тогда вытащил мою бессознательную тушку и доставил в Св. Мунго… где мне в крепких выражениях популярно и объяснили, что я должен был быть крайне осторожен в первые недели беременности и тогда бы смог сохранить ребёнка. А я даже не знал о нём! В общем, на повторную беременность они мне дали очень мало шансов.
- А Кэс?
- А я… помнишь, я тебе говорил, что мой братец проклял меня, когда выгонял из дому?
- Да.
- Так вот, это было проклятие «Бесплодия». Абрахас, конечно, не был таким уж экспертом в этом вопросе, но он всё же являлся главой рода. Брайан Рочестер помог мне, но полностью снять проклятие не смог. У меня был только один шанс иметь детей.
- И моё ранение его погубило, - Кингсли невесело усмехнулся. Первое время мне было хреново. Я винил во всём произошедшем себя. Так что, как я уже сказал, мне бы твои проблемы. Кстати, давай-ка посмотрим на твою жуткую ситуацию. Во-первых, тебя хотят женить на людях, которых ты терпеть не можешь и на дух не переносишь, так?
- Издеваешься?
- Ах, не так? Тогда тебя, наверное, не устраивает необходимость прожить с этими двумя всю жизнь?
- Кинг!
- А! Тогда, ты в принципе не хочешь иметь детей?
- Хватит, перестань!
- Ну, тогда я не понимаю твоего похоронного настроения. Тебя ведь не заставляют делать то, чего бы ты и сам не хотел. Так какого рожна тебе ещё надо?
- Они ни слова не сказали о том, что ко мне испытывают.
- Ну, так никто и не говорит, что умные люди не могут вести себя, как идиоты. Женись на них и отомсти!
- Дурак.
- Сам такой.
Марк против своей воли рассмеялся, с души словно какая-то тяжесть свалилась.
***
Захотелось немного «подколоть» Кэса и эту зубастую ехидну Кингсли:
- А я ведь раньше думал, что ты, Кэс, с Кэном встречаешься.
- Упаси Мерлин! Да этот медведь в сторону мужчин ни разу в жизни даже и не смотрел. Мы просто дружим с тех пор, как он Кинга из той заварушки вытащил. Кэннет единственный, кроме Рочестера и Ланса, знал, что я «Тень», и двадцать лет молчал об этом.
- А представь, как я удивился, когда в госпитале увидел его жену? Могли бы и сказать.
- А ты уверен, что это тебя касалось? – Кингсли запустил в парня трансфигурированной из газеты подушкой. Маркус ловко перехватил её в воздухе и отправил в обратном направлении, придав ускорение и чары «Преследования». Главному аврору пришлось побегать по комнате, прежде чем он смог развеять преследующую его вещь. «Фините Инкантатем» это безобразие совершенно не поддавалось. Они проговорили до утра, давая юноше время расслабиться и окончательно успокоиться, а когда забрезжил рассвет, Марк привёл себя в порядок, переоделся и… прямиком отправился в Св. Мунго.
Лаура чуть не подскочила до потолка от неожиданности, когда рядом с ней бесшумно материализовался Марк:
- Уфф! Ты когда-нибудь доведёшь меня до инфаркта!
- Ну-у, если лет через восемьдесят, то возможно. Как она?
- Да всё просто замечательно. Беременность протекает хорошо, твоя подруга полностью здорова, но… мы до сих пор не можем определить пол будущего ребёнка. По-моему, Дрей испуган… Что происходит, Марк? Если вы хотите, чтобы я наблюдала Гермиону, вы должны рассказать мне всё.
- Не волнуйся, мы решим эту проблему, скоро всё будет нормально. Это я тебе обещаю.
- А как ты сам?
- Сложно, но я тоже справлюсь. Скажи, Лаура, а если зелье Беременности выпьет уже беременный маг, или ведьма, что будет?
- На начальных сроках до трёх месяцев и однократно – ничего. Это даже полезно для лучшего развития будущего ребёнка. А вот после тридцатой недели не советую, можно спровоцировать преждевременные роды.
- Понятно.
- Ты что, решил пока не рассказывать второму отцу про беременность?
- Возможно… Ладно, отдыхай, я пойду Гермиону проведаю, - увидев, что колдоведьма собирается устроить ему допрос с пристрастием, парень выскользнул из её кабинета.
В палате, где лежала Герми, на трансфигурированной кушетке неподалёку от её кровати спал Драко, но молодая женщина открыла глаза, как только друг появился в комнате:
- Как ты? – вопросы вырвались у обоих одновременно. Дрей пошевелился во сне, и Маркус невербально наложил вокруг себя и подруги Заглушающие чары.
- Не волнуйся, всё будет в порядке.
- Так ты согласишься на этот брак?
- Конечно.
Парень вдруг улыбнулся, и девушка, знавшая его как никто другой, вздохнула с облегчением:
- Вот теперь я тебя узнаю. Интересно, твоих женихов стоит пожалеть или поздравить?
- А вот это будет зависеть от них, - Марк обнял подругу, наколдовал для неё огромную, испускающую волшебный свет орхидею и словно растворился в утреннем полумраке.
Когда решительно настроенный Маркус вышел из камина в Малфой-Меноре, Люциус, стоявший возле окна, бросился, было, к нему, но застыл на полдороге:
- Что ты решил?
- А у меня был выбор? – парень преувеличено-демонстративно развёл руки в стороны.
- Ты можешь отказаться. В конце концов, проклятие по тебе не ударит, - казалось, зельевар, сидевший в кресле совершенно спокоен, но побелевшие пальцы, намертво вцепившиеся в подлокотники, выдавали его волнение.
Марк подошёл ближе и взглянул ему в глаза:
- Северус, ты действительно считаешь меня такой сволочью?
- Нет, но знаю, насколько ты не любишь, когда тобой манипулируют.
- М-м-м, по-моему, этого не любит никто, - юноша удобно устроился в кресле напротив, закинув ногу на ногу, откинул голову на мягкую спинку и из-под полуопущенных ресниц принялся рассматривать своих партнёров.
- Маркус?
- Я согласен, - он видел, как облегчение отразилось на лицах обоих мужчин и, выдержав паузу, добавил, - но хотел бы кое-что прояснить.
- И что же?
- Зачем вам это?
- Ты о чём?
- То, что брак со мной нужен для снятия проклятия – это понятно. И для того, чтобы позатыкать рты членам Совета – тоже. Наследником вы могли объявить и будущего ребёнка Драко. Так давайте заключим фиктивный брак…
- Что-о?! Ну, уж нет!
- Марк, этого никогда не будет!
- Почему? Вам нравятся наши игры в постели – так вы сможете найти для них новую игрушку. Причём тут я?
- Ты с ума сошёл?! – Люциус, в тот же момент оказавшийся возле его кресла, схватил его за плечи и, словно пушинку, рывком поднял на ноги, оказавшись с парнем лицом к лицу. – Что это за бред?! Ты полагаешь, что наши чувства…
- Ах, чувства?! А кто-нибудь из вас хоть раз удосужился просветить меня, что же вы ко мне чувствуете?! Я что-то такого случая не припомню!!! И хватит меня тискать, Люц! Люциус, прекрати! Лю… - остаток гневной речи не был озвучен из-за некого блондина, заткнувшего парню рот поцелуем. Сначала Марк сопротивлялся, а потом ответил со всей страстью, пытаясь перехватить инициативу. Чьи-то руки обняли его сзади, и над ухом раздался низкий голос Сева:
- Гриффиндорец. Тебе так уж необходимы слова? – его губы прошлись по чувствительному местечку за ухом и спустились к шее, посылая дрожь по телу юноши. Дыхания стало не хватать, и Маркус разорвал поцелуй с Люциусом, откинувшись на грудь Сева и глотая ртом воздух. А Люц шептал:
- Родной, любимый, глупый мальчишка. Да мы боялись тебя обидеть, а иначе сразу же после свадьбы моего сына провели бы Брачный ритуал, и никто в Магическом Мире не посмел бы нам и слова сказать, - он вновь привлёк к себе парня и, подняв насмешливый взгляд на Северуса, добавил: - А о чувствах нашего таинственного шпиона я и сам бы не прочь услышать… хоть единственный раз за всю мою жизнь.
- Ты что, хочешь сказать, что Сев никогда… - Маркус, ловко развернувшись в удерживавших его двойных объятиях, уставился на зельевара. На скулах мужчины появился румянец, глаза метнули в Люциуса две гневные чёрные молнии и полный язвительности голос произнёс:
- Не вижу смысла говорить очевидное.
Его партнёры исподтишка переглянулись и… начали военную компанию по лишению самообладания одного конкретно взятого притворяющегося бесчувственной сволочью мага… Надо ли говорить, что боевые действия закончились его полной капитуляцией… к полному удовольствию троих партнёров.
***
И была свадьба, которую лучшие хитрецы и проныры Магической Британии ухитрились организовать за неделю. Скандальная скоропалительность брака обсуждалась чуть ли не полгода, но трём главным героям этой истории было совершенно наплевать на сплетни, дикие слухи и вообще чужое мнение. Лично они были счастливы. А над тем, что друзья и родные называли их семейную жизнь «вечным сражением», супруги только посмеивались. Эти подколки, провокации, примирения, создаваемые друг против друга временные альянсы и были их жизнью, другой они просто не хотели.
Не обошлось, конечно, и без приключений. А как же иначе? Это у кого-то другого приём зелья Беременности на ранних сроках вызывал улучшение самочувствия и помощь развитию плода, а для вечно везучего Поттера обернулся двойной беременностью*, о которой никогда не слышали в Магическом Мире. Колдомедики из Св. Мунго едва не упекли его под круглосуточный надзор на все восемь месяцев, что остались до родов, и только совместный авторитет Северуса и мадам Помфри заставил их оставить парня в покое. И вот в феврале 2000 года, как раз в канун третьей годовщины Битвы при Хогвардсе, после стандартной операции на свет появились два зеленоглазых мальчика: Гелерт Принц и Альбус Малфой. А через два года у них появился брат – Персиваль Поттер. Естественно, выбор имён для наследников трёх древних родов вызвал кое у кого сильнейший шок, но все советы «доброжелателей» пропали втуне: трое самых сильных магов Британии никому не позволяли диктовать себе условия.
Шутливое пророчество, высказанное когда-то Роном, тоже сбылось: школа волшебства и чародейства лет эдак через несколько содрогнулась от армии Уизли: четверо детей Билла, трое Чарли, по паре близнецов у Джорджа и Фреда, двое у Перси и трое у Джинни с Невиллом – всего шестнадцать рыжих и любящих приключения деток были распределены шляпой по всем четырём факультетам Хогвардса. Но их проказы бледнели по сравнению с многоходовыми комбинациями, виртуозно проводимыми тайной командой, состоявшей из трёх юных зеленоглазых манипуляторов, каким-то чудом занесённых на Гриффиндор, и их не менее изворотливой кузины-племянницы слизеринки Ариадны Блэк. Даже профессору Снейпу, декану Слизерина и, по совместительству, родителю зловредных гриффиндорцев, за все семь лет их обучения ни разу не удалось их поймать на какой-либо проказе. О чём он – с чувством законной гордости, разумеется, когда их никто не мог слышать – рассказывал своим партнёрам.
Ловушки, очередные политические и магические катаклизмы, тайны и загадки, ненависть и восхищение людей – на долю троих партнёров выпало ещё много приключений, но они никогда не жаловались на судьбу, потому что это всё вместе взятое и значило ЖИЗНЬ.



Глава 49. Эпилог.

- Господин Министр, я в восторге от визита в Магическую Британию, и по возвращении на родину непременно передам нашему Министру ваши дополнения к договору, - посол Греции рассыпался в комплементах, раскланиваясь с мужчиной, чей облик – от длинных волос, ровной, аккуратной волной рассыпавшихся по плечам, которые облегала бархатная мантия серо-стального цвета с изящной вышивкой, до начищенных до блеска туфель и холодно-вежливого лица – выдавал в нём аристократа.
- Этот договор станет залогом благополучия наших стран, господин Фарлопулос. Мы с нетерпением будем ждать визита вашего Министра для окончательного подписания этого важного документа.
Ещё пять минут вежливых славословий между двумя собеседниками, и посол, наконец, отбыл к себе на родину по международной каминной сети. Провожавший его мужчина, продолжая удерживать на лице привычную маску вежливости, вздохнул с облегчением:
- Надеюсь, в этот раз они не найдут, к чему придраться.
Сбоку раздался тихий голос:
- Господин Министр, я не стал вас отвлекать от важных переговоров, но в вашем кабинете дожидается директор Хогвардса.
- Благодарю вас, мистер Уизли. Как долго он ждёт?
- С полчаса.
Мужчина в серой мантии, кивком разрешив всем, кто присутствовал при встрече с греческим послом, разойтись, быстрым шагом проследовал в свой кабинет:
- Прости, что заставил ждать. Этого скользкого грека никак нельзя было выпроводить быстрее.
- Работа есть работа. Ты не забыл, что обещал присутствовать на Рождественском балу в школе?
- С тобою забудешь. Дай мне полминуты, и я буду готов, - Министр сменил мантию на зелёную шёлковую, которая не была такой тяжёлой и не мешала быстро передвигаться. Затем достал какие-то бумаги из замаскированного сейфа и убрал во внутренний карман сюртука:
- Всё, можешь вести меня на эту Голгофу.
- Ну, зачем же так мрачно?
- Не люблю, когда меня преследуют сексуально озабоченные юнцы.
- Сомневаюсь, что тебе придётся страдать от этого. Оба твои партнёра уже там. Мои студенты – не самоубийцы.
- Это радует.
- Кстати, что это за странный календарь? – ставший всего год назад директором Хогвардса бывший декан постучал пальцем по лежавшему на столе пергаменту.
- А, это, - Министр подошёл к нему и зачеркнул очередной день, - единственная вещь, напоминающая, что конец моим мучениям близок. Через 51 день я буду свободен от всего этого. Пошли, а то опоздаем. Мистер Уизли, я сегодня уже не вернусь, поздравляю с наступающим Рождеством и прошу проследить за тем, чтобы сотрудники не забыли блокировать свои камины перед уходом. Нам не нужно повторение прошлогоднего инцидента, когда подвыпившая молодёжь всю ночь куролесила в здании.
- Да, господин Министр.
Мужчины активировали камин и вышли из него уже прямо в Большом Зале Хогвардса. Не успел Глава Министерства оглядеться в поисках своих прибывших раньше него партнёров и с едва скрываемым тяжёлым вздохом ответить на приветствие занудного лорда Прюетта, вцепившегося в высокопоставленного гостя и директора, словно собака в кость, как к ним с печатью демонстративной озабоченности делами на лице и едва сдерживаемым смехом в глазах подошёл Главный Аврор:
- Лорд Прюетт, прошу прощения, что прерываю ваш разговор, но мне необходимо поговорить с господином Министром и директором Хогвардса по делу государственной важности.
Едва они отошли от разочарованно что-то ворчавшего под нос Прюетта, спасённый от него маг проговорил:
- Спасибо, Кингсли, нам не удалось бы отвязаться от него до конца вечера.
- Не за что. А дело, кстати, действительно важное. Господин Министр, я официально заявляю, что лорд Монтегю требует ареста некоего «Ночного Охотника».
- Вот как? А я слышал, что эту личность уже несколько лет не видели в Магической Британии.
- Да. Точнее три года, семь месяцев и двадцать дней, с того момента, как он навёл нас на нелегальное хранилище артефактов в поместье лорда Страбзона. В этот же раз дело принимает серьёзный оборот: из родового особняка семейства Монтегю пропал некий фолиант…
- Правда?! И что же это за книга, из-за которой лорд Монтегю даже решился на сотрудничество в Авроратом? – директор Хогвардса переводил взгляд с одного собеседника на другого.
- Личные записки Мерлина по Боевой магии. Господину Министру… случайно… не приходилось что-нибудь об этом слышать? – Шеклболт внешне был абсолютно серьёзен и, казалось, озабочен пропажей древней рукописи, но в глазах его плясали черти.
- Уж не те ли это записки, что были похищены Пожирателями после уничтожения рода Лересдейл в первую магическую войну?
- Они самые.
- Нет, - зелёные глаза Министра Магий Британии смотрели так честно и открыто, что если бы Глава Аврората не знал человека, стоявшего сейчас перед ним, он бы поверил ему безоговорочно.
- Марк, - голос Северуса окликнул самого влиятельного мага острова, и тот, извинившись перед собеседниками, впервые за вечер искренне улыбнулся и, ловко уворачиваясь от желавших поговорить с ним гостей, направился к ожидавшим его любимым людям. До дня рождения одного из них оставалось шестнадцать дней, и рука Маркуса нежно поглаживала спрятанную во внутреннем кармане рукопись, которую он когда-то очень давно обещал подарить зельевару.
- Ты веришь тому, что он сказал? – задумчиво поинтересовался новый директор Хогвардса, а в прошлом командир сил быстрого реагирования Британского Аврората Невилл Лонгботтом у своего бывшего начальника и старого друга, когда они после окончания праздника, устроились у него в кабинете, чтобы пропустить по стаканчику огневиски.
- Не единому слову. Он за этой рукописью двадцать лет охотился. Знаешь, чем дольше я его знаю, тем больше недоумеваю, как это шляпа распределила его на Гриффиндор? Он же стопроцентный слизеринец. Одно то, как он, младший партнёр и, хоть и обладающий тайным могуществом, но малоизвестный в широких магических кругах человек, сумел провести через Визенгамот отмену четвёртого пункта Магического Обязательства и завоевал пост Министра, можно включать в учебники по бескровному захвату власти.
- Ты не всё знаешь…
- Да-а? Ну, так просвети бывшее начальство. Кстати, твоей жене не икается? Заставить моего лучшего офицера подать в отставку и стать профессором по разведению цветиков-семицветиков – это преступление!
- Остынь, Кингсли, это было моё решение. Колдомедики меня два раза по кусочкам собирали и с того света вытаскивали, я решил, что третий – это уже будет перебор. А что касается Марка, так он стал Министром, потому что Люциусу в карты желание проиграл, а тот завернул вот такое условие. Вряд ли это можно назвать признаком слизеринской изворотливости и властолюбия. Он дни до окончания своего срока считает.
- Что-о?! В карты?! Один из лучших наших руководителей стал Министром потому что… о, Мерлин Великий!!! С этим семейством можно с ума сойти!
- Тебе виднее. Ты ведь тоже один из них.
Мужчины рассмеялись и, отсалютовав друг другу бокалами с янтарным напитком, выпили за Рождество и уходящий 2017 год.
А лежавшая на шкафу старая-престарая шляпа, на которую никто никогда не обращал внимания, довольно посмеивалась про себя. За свою дооолгую жизнь она, всегда свято выполнявшая завет своего хозяина Годрика – бескомпромиссно распределять учеников по наиболее соответствующим им факультетам – успела оценить совет его врага-любовника: давать юным волшебникам свободу выбора и… помалкивать об этом. Гриффиндор. Слизерин. Когтевран. Пуффендуй. Во многих детях было всего понемногу. А самое главное, если уж что-то и случалось из-за личного выбора ребёнка, хитрая и мудрая шляпа всегда могла заявить: «Ну, я же говорила…»