ПОДМЕНА. Напряжение

ПОДМЕНА

Напряжение

Рим никогда не искал религиозной или философской истины. Он проявлял фантастическом миролюбие ко всем религиям. Какой бы ни была необычной вера завоеванных народов, как бы ни были странны ее обряды, Риму было все равно. Он жил по принципу: «Бог на стороне больших батальонов» (фразу приписывают Вольтеру) и признавалвсех богов, построив Пантеон («пан» — «всеобщий»; «тео» — «бог»), божественное «общежитие». Английский историк Эдвард Гиббон так характеризует позицию Рима: «Все религиозные культы Древнего Рима народ считал одинаково истинными, философы — одинаково ложными, а правители — одинаково полезными».

Но если Рим никогда не устраивалрелигиозных разборок, почему он начал гнать распространяемое учениками Христа учение? Этот вопрос принято проскакивать, забалтывая общими словами, типа, и так понятно, язычники гнали христиан, потому что безбожники, что с них взять…

Церковь объясняет гонения тем, что Рим был языческий и поклонялся античным богам, которые есть бесы. Слово божье жгло нечистую силу и их поклонников так, как черта жжет ладан. Языческий Рима не мог терпеть такую муку, и языческие власти начали гонения на носителей истиной веры.

Историки на эту темуговорят, что социум не любил христиан, так как они не вписывались в римский стиль жизни. Например, отказывались от народных гуляний, связанных с поклонением языческим богам. Это давало почву для домыслов и слухов. В итоге к христианам формировалось враждебное отношение. Достигнув критической черты, оно выливалось в действия типа еврейских погромов.

Действительно, когда появляется группа, дистанцирующаяся от общества и его правил, к ней растет неприязнь. Достигнув критической отметки, она может выражаться в насильственных действиях. Но системно такие действия возможно только при одобрении власти, как это было в Третьем рейхе. Если власть их не одобряет, это уголовное преступление, пресекаемое законом.

Если гонения на христиан были систематическими, значит, они шли с одобрения власти. Но какой у Рима мог быть мотив для гонений? Идеологический отпадает. Рим не интересовался философией и богословием настолько, чтобы организовывать гонения, и церковное объяснение, что слово христиан жгло языческий Рим, не проходит. Иначе бы он не игнорировал проповедь апостолов. Они свободно говорили все, что считали нужным, и Рим даже пальцем не шевелил, чтобы помешать им. Масштабные гонения разворачиваются спустя десятилетия после казни Христа.

Экономический мотив тоже отпадает. Нет в природе экономических проблем, решение которых затягивается на триста лет. Остаются внутриполитические мотивы. Какой вред могло нанести Риму распространявшийся среди ее жителей учение Христа?

Причина

Чтобы уловить истинные причины гонений, нужно уловить нерв строения римской империи. После республиканского периода ее конструкция похожа на дерево. Как у дерева центральным элементом является ствол, так у империи таким элементом был император. Чем крепче ствол, тем прочнее все дерево. Чем выше авторитет императора, тем прочнее империя.

Максимально возможный авторитет: статус божества. Именно его имел император Рима. Если на трон попадал человек из народа, у него «обнаруживали» родственность с богами. В его биографии появлялись подробности типа: мать императора посетил Юпитер, Марс и прочие высшие сущности, от которых она зачала и родила. Из этого следовало, что человек на троне — божество во плоти. Это доходчиво объясняло, почему он добился того, чего не смогли получить более знатные люди.

Признание божественной природы императора выражалось в том, что он носил титул Верховного Жреца — Pontifex Maximus (сейчас этот титулносит Папа Римский). Это выглядело логично… Кому еще представлять людей перед богами, как не родственнику. На этом основании император имел право запрещать и изменять любую религию, любой культ и как угодно вмешиваться в религиозное действие. Оно и понятно: ему, как представителю божественного мира, виднее, что есть истина.

Известна история любви юноши к знатной женщине, не ответившей взаимностью. Отчаявшись, он подкупил жрецов храма, чтобы те сказали женщине, что сегодня ночью ей в храме нужно отдаться божеству. Все произошло. Обман раскрылся. Женщина открылась мужу. Тот оказался влиятельным человеком. Дело дошло до императора. Сын Юпитера (император) увидел в этом нарушение закона крови. На этой основании он приказал жрецов распять. Храм разрушить. Культ упразднить.

Величие императора охранял закон «Об оскорблении Величества». Любое его умаление, не важно, словом, делом или любым иным способом квалифицировалось преступлением против государства. За такое казнили не только преступника, но иногда и родственников — для назидания другим.

Как солдаты в знак признания авторитета командира выполняют армейские ритуалы, так жители империи в знак признания божественной сущности императора должны были принести ему жертву как божеству, произнося примерно такую сакральную формулу: «Признаю императора такого-то, сына Юпитера, верховного жреца и правителя империи, источником небесной и земной истины…».

Чтобы понимать дальнейшее развитие событий, держим в голове, что иудаизм под страхом смерти запрещал поклоняться иным богам: «Приносящий жертву богам, кроме одного Господа, да будет истреблен» (Исх. 22, 20). Христиане соблюдали эту догмустроже иудеев. Причина: в иудаизме нет четкой концепции относительно загробной жизни, а у христиан качество жизни после смерти зависит от соблюдения заветов Бога. Выполняющих ждет вечный рай, а нарушителей вечный ад.

Принесение жертвы императору-божеству по христианскому учению грозило вечными муками. Отказ христиан приносить жертву образовывал состав преступления, подпадавший под закон об оскорблении величества. Распространение христианства грозило Риму тем же самым, чем армии грозит отрицание солдатами авторитета командира. В этом причинагонения христиан.

Раскол

Поначалу Рим пытается решить проблему уговорами. Власть соглашается закрыть глаза на формальное исполнение закона, принести жертву не по-настоящему, а используя бюрократические лазейки. Например, купить справку, что жертва принесена, тогда как этого не было. Или сказать, что нужные слова скажешь про себя (а на самом деле не произносить). Или заплатитьдругому человеку, чтобы он за тебя жертву принес, потому что ты не можешь (например, болеешь).

Одна часть христиан стояла на том, что можно поклоняться только ОДНОМУ Богу: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи» (Мф. 4, 10). Они исходят из того, что Бог все видит, и нет смыслалукавить, создавая видимость для людей. Покупка справки у чиновника и прочие уловки в христианской среде считались предательством веры.

Другая часть считала, что кланяться языческому божеству можно, если пальцы крестиком держать во время принесения жертвы. Среди таких христиан появляется теория, основанная на словах апостола «нет власти не от Бога» (Рим. 13, 1). В поклонении императору они видят не признание его божеством, а поклонение его власти, а раз она от Бога, значит, они поклоняются Богу.

Традиционные христиане называет эти доводы противоречащими духу христианства. Они приводят слова Христа, что источником власти может быть не только Бог, но и тьма: «Теперь ваше время и власть тьмы» (Лк. 22, 53). Указывают, что дракон может дать власть: «И дал ему дракон силу свою и престол свой и великую власть» (Откр. 13, 2); что «Наша брань не против плоти и крови, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего» (Еф. 6, 12).

Поклонявшихся двум богам, Христу, Сыну Божьему, и императору, сыну Юпитера, стали называтьязычествующими христианами или христианствующими язычниками. Язычествующими за то, что приносит жертву божеству-императору, а христианствующими за признание Христа Богом. Про них скажут: «Они вышли от нас, но не были наши; ибо если бы они были наши, то остались бы с нами; но они вышли, и через то открылось, что не все наши» (1Ин. 2-19).

Христиане, отказывавшиеся от принесения жертвы, признают светскую власть императора, платят ему дань, несут повинности и прочее, но наотрез отказываются поклониться ему как божествуво плоти. Они готовы пойти на муки и смерть, или удалиться в пустыню, лишь бы не поклоняться.

Рим говорит, что это нарушение закона об оскорблении величества, за которое полагается смерть. Христиане отвечают, что примут еекак пропуск в рай. Нашла коса на камень: закон Рима на иудейский Закон. Что в этой ситуации делать власти? Отменить закон об оскорблении величества? Это невозможно, так как он образует костяк империи. Рим начинает казнитьнарушителей закона.

Церковь говорит, что Рим казнил людей за то, что они верили в Христа. Неправда. Римская империя была правовым государством и не казнила людей за религиозные убеждения, за веру не в то, во что велено. Это будут делать потом правители христианских государств. В языческом Риме каждый мог верить во что угодно, или ни во что не верить, но обязан был соблюдать закон. За нарушение закона Рим наказывали людей всех вероисповеданий, равно как и людей, отрицавших всех богов.

Чем больше Рим казнил нарушителей закона, тем больше возникало новых. Получалось все точно по фразе: «Если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода» (Ин. 12, 24). Рим пребывает в растерянности. Силовая стратегия не только не работала, но давала обратный эффект. Последнюю попытку решить вопрос силой предпринялимператор Диоклетиан, именуемый философ на троне. В 304 году под девизом «Да погибнет имя христианское» началась новая волна гонения. Она так же ничего не дала, как и предыдущие.

Технология уничтожения христианства походила на истребление морских звезд. Водолазы рвали их на части, но из каждого кусочка вырастала новая звезда. Чем усерднее трудились водолазы, тем больше становилось звезд. Проблему решило привлечение в акваторию естественных врагов звезд.

Рим решил христианский вопрос аналогичной стратегией, используя естественных врагов христиан: христианствующих язычников. С одной стороны, Рим продолжает поражать нарушителей закона в правах, лишает имущества, пытает и казнит. С другой стороны, обещает выделить христианам деньги на постройку храмов, разрешить свободу обрядов и прочие плюшки.

Иудаизм разделял пополам вопрос: все Бог сказал Моисею или не все. Христианство разделило пополам отношение к жертве императору. Рим составляет из христиан, допускавших поклонение императору, министерство по делам христианства, получившее название — Церковь.

Возникает государственное христианство. Если до него христианином считался тот, кто отказывался принести жертву императору, то теперь все переворачивается наоборот: христианином считается тот, кто приносит жертву императору. А кто отказывается, определяется еретиком. Таких называют не христианами, а по имени лидера группы, или особенности его учения. Если лидер группы Николай, значит, его последователи — николаиты, если Донатом — донатисты. Христианами теперь именуют только тех, кто считал, что можно поклоняться двум богам: Христу и сыну Юпитера (императору). Кто стоял на традиционной позиции, что поклоняться можно только одному Богу, теперь не христиане. Теперь это злые еретики и враги Церкви.

Официальная история Церкви говорит, что гонения на христиан прекращаются к этому времени. Ложь. Гонения прекращаются только на тех, кто прекратил нарушать законоб оскорблении величества, т. е. на приносящих жертву божеству-императору. Кто продолжал нарушать закон (отказывался приносить жертву) на тех гонения не могли прекратиться в силу природы системы, которая была по-прежнему «деревом». Закон об оскорблении величества продолжал работать.

Благодаря новой стратегии Рима черное стало белым, белое — черным. Осталось вернуть статус божестваимператору. Для этого в 325 году Рим организует первый христианский вселенский собор. Председательствует на нем языческое божество, верховный языческий жрец: император языческой римской империи Константин. Так как на соборе присутствуют только христиане, выполнявшие требования закона (приносящие жертву), никто не возмутился, что председателем христианского собрания является представитель нехристианских сил. Что языческий жрец имел последнее слово, и его мнение для христианства должно считаться истиной в последней инстанции.

Нью-Эйдж

Как вы думаете, можно ли учение, выработанное под председательством верховного жреца племени майя, считать буддистским или мусульманским? Вопрос риторический. Очевидно, что это учение будет чем угодно, только не буддизмом и не исламом.

А как вы думаете, можно ли учение, выработанное на соборе под председательством языческого божества и верховного жреца назвать христианским? Тоже нельзя. Это противоречит порядку вещей и здравому смыслу. Это учение будет чем угодно, только не христианским.

На протяжении семнадцать веков армия богословов искала объяснение, как так получилось, что на первом вселенском христианском соборе председательствовал языческий жрец. Вразумительного ответа нет, и потому вопрос решают лукавством. Например, говорят, что председательствующий на соборе Константин не был языческим жрецом. Ложь. До 381 года все императоры носили статус верховного языческого жреца. Все приносили жертвы языческим богам и устраивали в их честь праздники. Все выделяли из казны субсидии на поддержание языческих религий. Первый римский император, отказавшийся от титула PontifexMaximus — Грациан. В 381 году он приказал вынести из здания римского Сената языческих божеств. В 382 году Грациан лишил язычество бюджетных денег.

Константин не мог отказаться от титула верховного жреца, даже если бы захотел. На тот момент 90% населения были язычниками. Отказ императора от язычества имел бы такие же последствия, как отказ правителя исламского государства от ислама. Константин дорожил своим титулом. В документах он писал первым PontifexMaximus — верховный языческий жрец империи, а потом остальные свои титулы.

Председатель первого вселенского собора был типичный христианствующий язычник-многобожник, поместивший Христа в Пантеон наряду с прочими божествами. Он называл себя тринадцатым апостолом, одновременно поклоняясь Аполлону, Юпитеру, Геркулесу, Марсу и прочим божествам. Он приносил им жертвы и устраивал празднества, высекал их статуи и чеканил монету в их честь. Себя Константин увековечил в образе бога Аполлона. По христианству, Аполлон есть не кто иной, как один из бесов. Ваять себя в образе этого персонажа для христианина, это примерно, как если бы глава Церкви сейчас увековечил себя в образе дьявола.

Под давлением фактов Церковь вынуждена признать, что да, Константин I на момент председательства на первом вселенском соборе имел статус языческого жреца. Но ужас ситуации она надеется сгладить тем, что он был не по-настоящему жрецом, а формально. Но это пустые слова. Как это так — формально? Пальцы крестиком держал?

В попытках выкрутиться из ситуации, Церковь договаривается до того, что Константин был в 325 году не язычником, а христианином, так как перед собором тайно крестился. Опять ложь. Если он действительно перед собором крестился, как про то присутствующиеузнали? Церковь говорит, что Святой Дух открыл эту новость соборянам. И они поняли, что перед ними не жрец, а истинный христианин. А языческий жрец и божество он только формально, для видимости.

Опущу качество этого объяснения. Спрошу, как эта версия согласуется со словами Церкви, что Константин крестился в 337 году? Если он крестился перед собором 325 года, зачем ему, уже крещеному, еще раз креститься? Сама же Церковь говорит, что крещение принимается раз в жизни.

Кроме того, христианское учение утверждает, что никакой человекне можетбыть эталоном истины. Но это в теории. На практике с 325 года и до конца римской империи понятие истины определял один человек — император. Все добросовестные исследователи заявляют, что его слово было аналогом закона. Что император считал христианской истиной, то Церковь ею и объявляла. Если он передумывал, передумывала и Церковь. Императору иногда даже собор необязательно было созывать, чтобы поменять неудобную христианскую истину на удобную. Достаточно слово было сказать, и истина менялась. Никакой языческий император не имел такой духовной власти. Государственные христиане настолько обожествили императора, насколько это вообще возможно.

В поздних вариантах объяснения этого факта Церковь через придворных богословов начинает на черное говорить белое. Говорит, что император присутствовал на соборене в статусе председателя, а лишь в качестве слушателя со статусом «Почетный председатель». А председателем был кто-то из епископов. Император-божество-жрец был лишь примирителем, присматривал за порядком.

Подобные утверждения не выдерживают никакой критики. Все древние источники указывают на то, что на всех вселенских соборах, начиная с первого и до последнего, слово императора или его представителя было решающим и все присутствующие обязаны были признать его истиной.

Все решения соборов были единодушными и единогласными за счет того, что при подсчете голосов учитывались только голоса христиан. Христианами считали только тех, кто согласен с мнением власти от Бога — с императором. Несогласие говорило, что его покинула благодать, искусил сатана и он перестал быть христианином. Таких людей объявили еретиками и преступниками. Еретиками за тот, что имеют иное мнение, отличное от мнения власти от Бога. Преступниками за то, что против власти шли. Это можно было трактовать как оскорбление величества, тягчайшее преступление, за которое могли распять. И только по великой милости императора еретиков не казнили, а прямо с собора отправили в ссылкув дикие места, где смерть была очень вероятной, но не гарантированной. Их голоса не учитывались, ибо учитывались только голоса верных христиан.

По этой логике любое решение собора могло быть только единогласным. Другим оно не могло бытьдаже в теории. Даже если бы 90 % соборян были против решения императора, и только 10 % «за», все равно получалось, что 100 % христиан «за». А несогласные в ссылку бы поехали.

Атмосферу вселенских соборов копировали съезды КПСС, где любые решения власти делегаты съезда встречали «с чувством глубокого удовлетворения, сопровождавшегося долгими и продолжительными аплодисментами, переходящими в овации». Сейчас такое присутствует в Северной Корее. Несогласных на тамошних съездах нет. Царит полное единодушие и согласие…

Как бы ни крутилась Церковь, а факт таков: догмы христианского учения выработаны на соборе под председательством лица, официально заявленного языческим божеством и верховным жрецом. Насколько это непоколебимый факт, настолько и не лезущий ни в одни ворота здравого смысла.

На фоне сказанного любопытны туманные слова Нострадамуса о «краже из храма». Веками сохранялась неясность, кто украл из храма и что именно украдено. Сейчас можно точно сказать: Рим украл у христианства имя. И назвал им свое министерство по делам религии.

Карусель

На первом вселенском соборе основной темой было выяснение природы Бога. По этому вопросу малая часть государственных христиан стояла на том, что Бог един. Еще меньшая часть считала, что Бог триедин (три Лица, Отец, Сын и Святой Дух — Троица). Большинство вообще не имело никакого мнения на эту тему и составляла массовку, единственным ориентиром которой был император.

Между этими двумя группами разгорелся богословский спор. Сторонники единого Бога приводили рациональные аргументы. Сторонники троичного Бога, простецы, (невежды), оперировали эмоциями. Они заявляли свою позицию бесхитростной, не постигаемую умом, а только сердцем и верою. Все их аргументы сводились к доказательствам типа: «мы так считаем»; «нам так кажется».

Константин встал перед дилеммой, кого поддержать, «одно Лицо» или «три Лица»? Церковь учит: когда аргументы противников Троицы стали перевешивать аргументы ее сторонников, епископ Спиридон Тримифунтский, неграмотный благочестивый пастух, сжал кирпич, и из него вырвался вверх огонь, вниз потекла вода, и в руке осталась глина. Так он наглядно показал, что как в кирпиче соединены три сущности, огонь, вода и глина, так в Троице три Лица Бога. За это чудо почтение христиан к Спиридону выражается в том, что они покупают его тапочки, которые помогают во всяких нуждах (не верите — загуглите). Каким образом тапочки связаны с чудесным кирпичом, рационально объяснить невозможно. Сами христиане говорят, что постигается это только верой.

После такого чуда, согласно церковной версии, всем стало ясно, что Бог есть Троица. На императора во время этого чуда спустился Святой Дух, через которого он понял, что природа Бога не едина, а троична. Утверждение, что Бог един, определили богохульством и ересью. Кого чудо не вразумило, тех как противников христианской истины прямо с собора отправили в ссылку.

Реальным мотивом императора была политическая выгода. Он решал, чью сторону занять, чтобы получить максимальные дивиденды. Большинство население было языческим. Теория Троицы, трех божественных Лиц: Бог-Отец; Бог-Святой Дух; и Бог-Христос, лучше соответствовала умонастроению жителей. Поддержав сторонников Троицы, он убивал двух зайцев — угождал язычникам, которым привычны много богов, и христианам, так как признавал Христа Богом.

Через десять лет политическая ситуация меняется. Потакание язычеству, игра и нашим, и вашим создает опасные тенденции. В народе начинают думать, что христианство многобожно, потому что богов, оказывается, не один, а три. Плюс император в статусе сына Юпитера, которому нужно поклоняться. А если сыну Юпитера нужно кланяться, самому Юпитеру тоже нужно поклоняться.

Обозначилась угроза превращения государственного христианства в язычество. Опасно это было тем, что традиционные христиане, переведенные в статус еретиков, перехватят инициативу. Для власти это означало, что проблема, которую они преодолели, поднимется с новой силой.

Теория Троицы становится разрушительной. Советники говорят, чтопреодолеть проблему можно, если отказаться от этой теории и сделать христианской истиной теорию единого Бога. Константин со всеми доводамисоглашается, но как это реализовать? Проблема в том, что Троица заявлена истиной, дарованной Святым Духом, в подтверждение чего произошло чудо с кирпичом.

Единственный выход: усомниться в присутствии Святого Духа на Никейском соборе, а также в чуде из кирпича. Как император справился с чудом от кирпича, история умалчивает. А вот как со снисхождением Святого Духа, по этому поводу есть информация.

Император поручает придворным богословам разобраться, действительно ли на Никейский собор сходил Святой Дух? Не было ли подлога? Богословы внимательно изучают обстоятельства дела и выясняют, что на собор 325 года ничего свыше не сходило. Молитвы соборян Бог не услышал. Но они этого не поняли и самочинно выдали свои решения за информацию от Бога.

Так же было выявлено, что Афанасий, представлявший сторонников Троицы, для убедительности мошенничал. Через 15 веков Ньютон положит в эту копилку заявление, что этот епископ совершил подлог, исказив текст Библии в пользу теории Троицы.

Как только придворные богословы установили, что на никейском соборе не было Святого Духа, император по вновь открывшимся обстоятельствам собирает новый вселенский собор. Правда, сам на него он не поехал. Неудобно носителю абсолютной истины говорить сначала одно, потом другое. Константин вместо себя посылает представителей.

В 335 году в городе Тире собрались многие из тех, кто десять лет назад был в Никее. Чтобы не ошибиться, как в прошлый раз, и не принять свое мнение за божественную информацию, они более тщательно молятся о снисхождении благодати. Когда все убеждаются, что Святой Дух на этот раз точно сошел, им открывается, что у Бога одно лицо, а не три. Как скажет Церковь того времени, ошибка прошлого собора была выявленаблагодаря прозорливости Константина.

На основании новой информации решения Никейского собора 325 года объявляют разбойничьими, лукавыми и ошибочными. Решения собора 335 года объявляют божественным даром небес.

На том соборе тоже нашлись люди, на которых благодать не сошла и их искусил сатана. Власть имела одно мнение, а они другое. Этот факт автоматически перевел их из христиан в статус еретиков, отстаивающих, по словам Церкви того периода, сатанинскую ересь, что Бог есть Троица.

По установившейся доброй традиции еретиков прямо с собора отправляют в ссылку. А тех, кого сослали десять лет назад, возвращают назад в качестве добрых христиан. Бывшие еретики меняются местами с бывшими праведниками.

Следующий император Констанций, сын Константина, собирает в 355 годув Милане новый собор. Соборяне молятся на нем о снисхождении Святого Духа, и когда факт его присутствия не вызывает ни у кого сомнения, приступают к своей работе. На этом соборе снова подтверждается истина Тирского собора и осуждается Никейская ересь. Решение собора полностью совпало с мнением императора. Это выглядело логично: если власть от Бога, ее мнение отражает волю Бога.

Дух отношений между властью и государственными христианами являет такой эпизод: однажды Констанцию епископы указали, что его решение противоречит канону. Тогда он вытащил меч из ножен, ударил им по столу, за которым сидели епископы, и сказал: «Вот вам канон». После такого внушительного аргумента лидеры государственных христиан замолчали. Они могли присвоить себе заслуги людей, стоявших на смертьза свои убеждения, но сами за свои убеждения стоять не могли.

В 379 году император Феодосий ставит целью добиться религиозного единообразия. Когда одна часть населения думает, что у Бога три Лица; другая, что одно; третья вообще ничего не думает, а четвертая состоит из язычников, для единства нет места. Нужно всех привести к единому мнению.

Здесь логика Сталина, которыйдобивался идеологического единства. Когда одна часть думает, что коммунизм — это одно, а другая другое, а остальные вообще ничего не думают, они денег и сексахотят, думать им некогда и нечем, о прочности речи не может быть. Для установления единства Сталин железной рукой создает образец коммунистического учения. Все остальное — ересь. Кто хоть немного противоречил генеральной линии товарища Сталина, тот шел в лагеря или на тот свет.

Феодосий в рамках задачи по достижению религиозного единомыслия издает книгу Панарион, где христианской истиной считается только то, что власть считает истиной. Ересью Панарион заявляет не только все христианские учения, отрицающие над собой власти Церкви, но и все учения античных философов. Источники ереси подлежат уничтожению, что и делается по всей империи.

Выбирая, какую теорию о природе Бога взять за эталон, Феодосий останавливается на Троице. Ему она предпочтительнее теории единого Бога, так как гибче. Она угодит как сторонникам троичности Бога, так и тем, кто считает Бога единым, так как утверждает, что Три Лица едины в Троице.

Для внедрения новой теории нужно отменить решения соборов 335 и 355 годов, назвавших теорию Троицы ересью, а теорию единого Бога святой истиной, открытой Святым духом. Для решения вопроса Феодосий прибегает к испытанной технологии. Он велит своим богословам выяснить, а действительно ли на двух последних соборахбылСвятой Дух?

Госслужащие в рясах улавливают, куда ветер дует, и принимаются за привычное дело — поднимают и изучают архивы с целью выявить, не было ли на соборе тайного проявления ереси и наущений от нечистого духа. Как и следовало ожидать, очень скоро обнаруживают, что на Тирском и Миланском соборах не было… догадываетесь кого? Согласно новым данным, на тех соборах царило единодушное нечестие и злонамерение. А единства в Боге там не было.

Богословы-аналитики докладывают Феодосию результаты экспертизы: на двух прошлых соборах за истину от Святого Духа еретики с помощью духа нечистого выдали свои разбойничьи решения. Эти данные ясно свидетельствовали, что добрые христиане введены в заблуждение.

Будучи ревностным христианином, которым двигала жажда истины, как пишут историки, Феодосий берется исправить ситуацию. В 381 году по его указанию созывается Константинопольский собор. Его открывает молитва о схождении Святого Духа. Когда все убеждаются, что благодать на этот раз абсолютно точно сошла на них, всем открывается, что природа Бога троична.

Получалось, решения Никейского собора — истина. А решения Тирского и Миланского соборов — ложь, ибо они пришли не от Бога, а от его противника. Как только это вскрылось, единодушно постановляется признать соборы, на которых не было благодати, разбойничьими и лишить их статуса вселенских. Принятые ими решения о единой природе Бога предать анафеме.

Все со слезами на глазах славили мудрость императора-провидца, которого Бог в трудный час послал народу, чтобы через него просиял свет церковной истины. Царило полное единодушие — не было никого с иным мнением. Феодосию никого не пришлось этапировать в ссылку.

В дальнейшем в целях укрепления этой теории появляется «веское основание», созданное прямой фальсификацией: к словам апостола Иоанна: «Ибо три свидетельствуют на небе, и сии три суть едино. И три свидетельствуют на земле: дух, вода и кровь; и сии три об одном». (1Ин. 5. 7-8) фальсификаторы добавляют слова «Отец, Слово и Святый Дух». Эта подделка сегодня известна как JohannineComma, или еще ее в библеистике называют запятой Иоанна.

Когда Церковь уличили в жульничестве, указав на древние тексты без этих слов, она родила версию, что это… ошибка в древних книгах. Типа, во времена гонений на учение о Троице еретики подчистили их. Но Церковь призвала на помощь Святого Духа и с ним восстановила истину.

Эта версия с треском провалилась: в трудах ранних защитников Троицы нет ни одного упоминания этих слов. Отцы Церкви, сторонники теории Троицы, указывают около трехсот ссылок в Писании, по их мнению, доказывающих этот факт, но ни у кого из них нет ссылки на слова Иоанна. Получалось, отцы Церкви, водимые Святым духом, не заметили слона в стаде овец?

Крыть было нечем. Церковь села в лужу и молчит на эту тему. Стратегия молчания пастыря, уличенного в жульничестве, красноречива и понятна: простые люди, чья вера сведена к обрядам и атрибутам, не будут копаться в этом. А не простые… сколько их? Так что, помолчим… Здоровее будем. А дописанные слова они не убрали, в чем каждый может убедиться, открыв Библию.

Карусель

С 384 года Феодосий начинает выпускать указы о разрушении крупнейших античных храмов. В 391 году выходит специальный указ против язычников (так теперь называли людей, чьи мысли не лезли в определенные Церковью рамки) и на них начинаются гонения. В 393 году запрещаются многоженство и олимпийские игры. Эти игры были поклонением олимпийским богам (отсюда и название). Христианская власть оценивает их языческими игрищами и упраздняет, так как они фактом своего существования подрывают авторитет власти. В этой логике отменяется Миланский эдикт 313 года о свободе вероисповедания. Всякое инакомыслие теперь жестко подавляется.

При Феодосии гонения на христиан, отрицающих государственное христианство, по массовости и жестокости, как минимум, не уступают языческим, а как максимум, превосходят. Оно и понятно, Нерон, Аврелий, Диоклетиан и прочие язычники-императоры гнали врагов империи. А христиане-императоры типа Феодосия гнали врагов Бога, с нечистой силой боролся. Почувствуйте разницу.

С XI века гонения неправильных христиан полностью будут переложены на представительницу концепции «не судите, да не судимы будете» — на Церковь. Она будет выявлять инакомыслящих христиан, пытать их и далее просить власть наказать их «без пролития крови и отрубания членов». В переводе на понятный язык это означало сжечь заживо. Религиозное оправдание аутодафе государственная Церковь найдет в словах Христа: «Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают» (Ин. 15, 6).

После Феодосия императоры не меняли свое мнение о природе Бога. Но если бы следующий за Феодосием правитель изменил, нет оснований полагать, что придворные богословы не задались бы традиционным вопросом: «А правда ли, что Святой Дух был на том соборе? ».

Но богословы не остались без работы. По мере смены политической ситуации власть меняла свои взгляды на христианскую истину. Церковь штамповала нужные решения и не могла не штамповать — ее архитектура была выстроена так, что противоречить власти она технически не могла. Если вдруг епископ противоречил власти, его лишали сана и посылали в ссылку. На место бунтовщика вставал тот, кто был согласен с любым мнением «власти от Бога» и менял его по первому слову.

Новая истина провозглашалась столько раз, сколько власть меняла свои взгляды. И не менять она их не могла, так как задача государства — сохранить себя. Так как ситуация постоянно меняется, следом меняется понятие истины и лжи. Что вчера было хорошо, сегодня становится плохо. Тут как с одеждой, что для жаркого климата является добром, то в холодном становится злом. Что в одной политической ситуации добро, то в другой зло. Тут корень, почему власти не нужны люди, твердо стоящие за свои убеждения, потому что завтра ситуация изменится, и они превратятся во врагов.

До христианства за каждую бытовую нужду было ответственное языческое божество: за домашний очаг, скотину, торговлю, мореплавания и т. д. С приходом христианства ответственными становятся изображенные на иконах святые. Они примут вахту всех языческих идолов по всем пунктам — станут покровителями ремесел, торговли, мореплавания, домашнего скота и т. п. Появятся даже покровители ростовщиков. Это удивительно хотя бы потому, что в христианстве это богопротивное ремесло. Но наберите в поисковике «святые покровители…» и удивляйтесь — покровителем ростовщиков (банкиров) является… апостол Матфей. Вы спросите, откуда Церковь получила эту информацию? А вы сами догадайтесь… Тот, кого она призвала на помощь, открыл ей сначала богопротивный характер ростовщичества. А потом открыл, какой святой является покровителем богопротивного ремесла. Не вяжется? Ну так что с того. Пути Господни неисповедимы.

Когда власть увидела, что население превращает христианство в язычество, а иконы — в объекты поклонения (аналог идолов), она созвала в 754 году собор. На нем епископам Святой Дух открыл, что иконы — богопротивное оскорбление христианской веры. Начались облавы на почитателей икон. Иконописцам отрубали пальцы, варили руки в кипятке. Поверх ликов рисовали свиные и собачьи морды. По империи прокатилась волна разрушений статуй, фресок, мозаик и любых изображений божественного мира.

В этот период набирает силу возникший при странных обстоятельствах ислам (это очень интересная отдельная тема для нас в будущем, вплетающаяся в ФРС). Появляется угроза слияния христианства с исламом, в котором запрещены любые изображения людей и животных, а также Бога и святых.

Чтобы отделиться от ислама и защитить христианство от поглощения им, власть в 787 году проводит новый вселенский собор. На нем по большей части собираются те же епископы. Святой Дух открывает новую истину: оказывается, иконы все же богоугодные, а не богопротивные.

Возникает теорию, что христиане поклоняются не иконе, а изображенному на ней образу. Хорошая теория конфликтует с практикой «чудотворных икон». Если на двух иконах одинаковый образ, но при этом верующие считают более эффективным обращаться к чудотворной, ценностью выступает не образ (он одинаковый), а непосредственно доска, на которой он изображен. От теории поклонения образу ничего не остается, кроме хорошей мины при плохой игре.

Начинаются облавы на иконоборцев. Им вливают в горло свинец, ломают руки, которыми они ломали иконы. Иконы вновь священные. Наученное горьким опытом, население доставало или прятало иконы, в зависимости от ситуации. Иконы стали чем-то вроде флагов: их вывешивали или прятали в зависимости от того, чья партия победила — иконоборцев или иконопочитателей.

В 813 году складывается новая ситуация, требующая отмена решений предыдущего собора, лишение его звания вселенского. Истиной снова признаются решения собора 754 года. В 843 года новая ситуация, которая вынуждает отменить решения собора 754 года, а сам собор лишить звания вселенского. Собору 787 года возвратить вселенский статус и признать его решения истинными.

Нет нужды говорить, что все решения неугодного собора объявлялись исходящими от нечистогодуха, а все решения угодного собора от Святого Духа, что подтверждали изыскания богословов. Все они непременно опирались на непоколебимые факты. Все было строго по закону. Церковному.

В истории нет ни единого случая, чтобы мнение Церкви противоречило мнению власти (под мнением Церкви понимается решение собора, а не частное мнение человека или группы лиц). Это уже становится не смешно… Чтобы не превращать ситуацию в цирк, Церковь родила негласное правило: истиной является то, что власть в данный момент признает за истину. Если власть меняет мнение, Церковь меняет понятие истины в соответствии с установкой руководства.

Это выжимка из работы анонимного автора книги «Спящий БОГ 018».