Хавьера Эрнандес 7 страница

Однако во всём этом есть один промах. Бунт в человеке связан не только с нуждой, с осознанием недостатка чего-либо и с восстанием против этого. Такой концепт бунта -чисто просвещенческий и восходит к английской философской идеологии, к Бентаму, к утилитаристским идеям. Последние 150 лет наша идеологическая пропаганда базировалась на этих рационалистических предпосылках, постоянно говоря, что нам чего-то не хватает и что необходимо восполнить этот недостаток для всех, потому что мы все равны. Но, товарищи, вместе с языком власть собирается отрезать и эти концепты равенства, братства, гуманности. Включённые завтрашнего дня не будут испытывать братских чувств по отношению к исключённым, но будут ощущать их как нечто совершенно другое. Исключённые завтрашнего дня будут вне тевтонского замка и не смогут рассматривать включённых как своих возможных послереволюционных товарищей.

Включённые и исключённые будут две разные вещи. Примерно так же, как сегодня я считаю свою собаку «другой», потому что она не говорит, а лает. Разумеется, я люблю свою собаку, она мне полезна, она меня охраняет, машет своим хвостом, но мне не придёт в голову сражаться за равенство между человеческой и собачьей породой. Это по ту сторону моего воображения, это другое. Трагически, такое разделение языков может произойти в будущем. И даже сейчас, разве мы не наблюдаем ограничение языкового кода исключённых, проявляющееся в новых звуках, образах, красках, картинках? Исчезает традиционный код, основанный на слове, на анализе, на общем языке. Не забывайте, что этот традиционный код был базисом просветительского, прогрессивного анализа, принципиального для всей революционной идеологии - и авторитарной и анархистской. Анархисты по-прежнему привязаны к этому концепту, связанному с силой слова, с важностью критики. Но если капитал отрежет слово, всё будет по-другому. Мы все так или иначе знаем, что многие молодые люди сегодня вообще не читают. Они слушают музыку, их трогают образы (телевидение, кино, комиксы). Но эти техники, как вам могут объяснить компетентные люди, обладают одной особенностью (особенно в руках власти). А именно: они могут достичь иррациональных чувств, существующих в каждом из нас. Иными словами, значение рациональности как средства убеждения и двигателя самосознания, способного вести нас в атаку на классового врага, падает. Оно ещё не исчезло совсем, но резко снизилось.

Так на каком же основании будут действовать исключённые? (Поскольку они несомненно продолжат действовать. ) Они будут действовать на основании сильных иррациональных импульсов.

Товарищи, я хочу, чтобы вы задумались о некоторых вещах, уже сегодня происходящих, например, в Великобритании, стране продвинутого капитализма. Я говорю о феномене спонтанных, иррациональных бунтов.

В этой точке мы должны полностью осознать разницу между бунтом и восстанием. Бунт - это движение людей, содержащее сильные иррациональные характеристики. Бунт может начаться по любому поводу: кто-то арестован на улице, полиция во время облавы застрелила человека, драка возникла между футбольными болельщиками. Не стоит пугаться этого феномена. Знаете, почему мы пугаемся? Потому что мы - носители идеологии прогресса и просвещения. Потому что мы думаем, что эта идеология истинна, и что все иррациональные индивиды - фашистские провокаторы, а значит их нужно как можно скорее заткнуть.

На самом деле всё обстоит иначе. В будущем бунты будут иррациональными и немотивированными. Я чувствую, как страх распространяется среди товарищей, а заодно - желание вернуться к методам, основанным на ценностях прошлого. Но я не думаю, что эти методы просуществуют долго. Конечно, мы продолжим издавать наши газеты, книги, брошюры, однако людей с лингвистическими наклонностями, способных читать и понимать наши анализы, станет всё меньше.

Что вызовет эту ситуацию? Да сама реальность, чреватая восстаниями. И какой будет наша задача? Продолжать споры, опираясь на методы прошлого? Или попытаться направить эти спонтанные, взрывные ситуации бунта в эффективное повстанческое русло, чтобы атаковать не только включённых, запертых в своём тевтонском замке, но и самый механизм, отрезающий язык? В будущем мы должны будем работать над повстанческими и революционными кодами, которые могут быть прочитаны и поняты исключёнными.

Будем говорить просто. Мы не можем построить альтернативную школу, способную снабжать рациональными инструментами людей, не готовых ими пользоваться. Мы не можем повторить работу, проделанную оппозицией в то время, когда ещё существовал общий язык. Сейчас, когда боссы и их хирурги отрезали коммуникацию, мы не можем создать альтернативу. Эту было бы всего лишь повторением ошибок прошлого. Однако мы можем использовать те же инструменты (образы, звуки и т. д. ) для того, чтобы передать концепты, способные превратить ситуации бунта в революционное восстание. Эту работу мы можем проделать, и мы должны её начать уже сегодня. Так мы приблизимся к восстанию.

Есть товарищи, которые думают, что мы остались в восемнадцатом веке и окончательно устарели. В противоположность им я думаю, что мы можем построить изящный воздушный мост, способный связать орудия прошлого с гневом будущего. Разумеется, это будет непросто. Первый враг, которого нам придётся поразить, -наша собственная боязнь новых ситуаций, вещей, которых мы не понимаем, дискурсов, чуждых нашему дряхлому рационализму.

Однако необходимо совершить усилие. Некоторые товарищи призывают к атаке в стиле луддитов. Несомненно, атака всегда хороша, но луддизм - дело прошлого. Луддиты говорили на одном языке с теми, кто владел машинами. Существовал общий язык, разделяемый владельцами первых фабрик и сопротивляющимся пролетариатом. Одна сторона ела, а другая не ела, но, несмотря на это различие, у них был общий язык. Сегодняшняя реальность трагически другая. И в будущем разрыв только увеличится. Поэтому необходимо подготавливать бунты. Мы не можем позволить себе появляться с нашими флагами на улицах, которые уже пылают. Это позорно. В этом случае исключённые с отвращением отвернутся от нас: «К чёрту таких гостей! ». Что мы можем сказать тем, кто бунтует против никчёмности своей жизни, хотя дома у них есть цветной телевизор и холодильник, набитый котлетами, бананами и пивом? Что мы можем предложить тем, кто купил машину и видео, но всё же вышел на улицу, чтобы жечь полицейский участок? Будем мы им читать лекцию об анархистской организации девятнадцатого века? Или предложим им повстанческий дискурс Малатесты? Нет, это невозможно. Это устарело. Поэтому мы должны найти другой путь - и как можно скорее.

Другой путь должен быть найден прежде всего для нас самих, чтобы мы смогли преодолеть старые привычки и научились видеть новую реальность. И когда вокруг нас взрываются бунты, мы не должны появляться на них в качестве гостей и соглядатаев. Мы должны быть там как участники и носители проекта, который был изучен и рассмотрен в деталях заранее.

Каков же этот проект? Несомненно, это проект объединения с исключёнными в атаке, но уже не на идеологическом основании, не через дискурсы, базирующиеся на старых концептах классовой борьбы, но на основе чего-то непосредственного и актуального, связанного с наличествующей реальностью, даже с разными реальностями. Мы должны сами создавать ситуации напряжения и возгорания. Если мы попытаемся разрабатывать эти ситуации на идеологической основе, нас не примут. Контакт должен произойти иначе, организованно, но по-другому. Он не может состояться через большую организацию с просвещенческой или романтической идеологией. Организация должна быть подвижной и стремительной, яростной и весёлой, то есть это будет неформальная анархистская организация - союз товарищей, обладающих анархистским классовым сознанием, но признавших ограниченность старых моделей и выявивших возможность иных, более рискованных подходов. Эта организация должна действительно затронуть реальность вещей, развить ясный анализ и сделать его доступным, используя не только орудия прошлого, но и инструменты будущего. Позвольте мне напомнить, что разница между орудиями прошлого и будущего заключается вовсе не в том, чтобы добавить несколько новых параграфов (или фотографий) к нашим старым тезисам. И дело не просто в другом - более юмористическом и менее занудном - тоне нашего письма. Мы должны действительно осознать, что такое инструменты будущего, мы должны начать создавать их -повстанческие орудия будущего - и мы должны совместить их с ножом наших предков, который они стискивали в зубах. Именно так мы построим воздушный мост, о котором я сказал.

Итак, неформальная организация должна создать простой дискурс с большими целями. И хватит говорить, что каждая атака должна вести к социальной революции. Разве пристало анархистам нести такой вздор? Будьте уверены, товарищи, что социальная революция не за ближайшим углом. У этой улицы много углов и это очень длинная улица. Поэтому точные и быстрые атаки (даже с ограниченными задачами), понятные и близкие исключённым, крайне важны. Организация, способная находиться «внутри» вспыхнувшего бунта и активно разжигающая его, может трансформировать этот бунт в восстание с революционными целями, если будет использовать правильные инструменты и методы. Это и есть задача повстанческих анархистов. Другие же дороги сегодня перекрыты.

Конечно, остаётся возможность двигаться по пути традиционной организации, пропаганды, анархистского просвещения и полемического обсуждения (что мы сейчас и делаем). Развитие капитализма, о котором я говорил, пока лишь тенденция. Однако, будучи революционными анархистами, мы обязаны предвидеть эту линию развития и готовиться к необходимости трансформировать иррациональные ситуации бунта в повстанческую и революционную действительность.

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib. ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 6 78