ПРЕДИСЛОВИЕ 4 страница

Эндрю взял себе другую фамилию, и очень скоро боль его прошлого утихла и забылась. Эндрю стал замечательным целителем; когда он работал с людьми, через него текли священные языки.

Три раза меня посетила одна сломленная женщина, которая много лет ужасно страдала от сексуального насилия, господствовавшего в ее семье. Каждый раз во время ее посещения я настойчиво внушала ей, что ей необходимо высказаться. Я посоветовала ей для самовыражения бить в барабан, когда она не находила слов. Эта женщина так и поступила, в результате она начала организовать барабанные кружки для других людей. Я обещала ей, что, когда она обретет свой голос, через нее потечет нечто прекрасное, и мое обещание сбылось. Она написала книгу посланий от архангелов.

При виде того, как глубоко преображаются мои подопечные, я преисполнилась желания работать часами, все дольше и дольше. В то время в моем доме начал появляться мастер Иисус Христос. Эндрю лежал в комнате для гостей и увидел, что у кровати стоит Иисус. Мэри Бет увидела Иисуса ясным днем на кухне. Виктория проснулась в комнате для гостей, когда ее кровать стала парить от присутствия Иисуса. А еще Виктория сфотографировала образ, который мы считаем ликом Матери Марии, появившийся в окнах передо мной, когда я молилась. Христос также являлся женщине с острова Оркас, гостившей в моем доме во время моих разъездов.

Однажды вечером я стояла в ванной комнате и вдруг услышала в стенах громкие щелчки, которые замечали и раньше. За ним послушался пронзительный вой, как и во всех предыдущих таких случаях. Я почувствовала, что меня охватила чувство совершенной любви и покоя, и встала на колени. Появившийся предо мной мягкий свет принял очертания Существа в одеяниях из света. Я склонила голову и почувствовала на ней прикосновение его ладоней. Я услышала голос Христа, который словно пронизывал каждую клетку в моем мозгу, когда он благословлял меня неописуемыми речами.

Я заметила, что не все вопросы мгновенно получают ответ, поскольку иногда ответ оказывался слишком сложным для моего понимания, например ответ на свой вопрос о Люцифере я ждала целый год. Я считала немыслимым, что во вселенной, сотворенной из света и любви, может быть что-то несовершенное. Мне не верилось, что Люцифер существует где-то помимо учений церкви. Однако я изменила свое мнение, когда Люцифер показался мне и моему сыну.

Как-то раз, когда у меня гостил сын, я почувствовала, даже находясь в пристройке, что в наш дом вторглась какая-то могучая злобная сущность. На следующий день мой сын подтвердил мои ощущения. «Люцифер пытался искусить меня, - сказал сын. - Он предлагал ради преображения и исцеления вселенной взять силу из его лагеря. Я пытался растолковать ему, что разделения нет, что все мы едины. Я объяснил, что моя любовь изливается ко всем существам. Но чем больше я сострадал ему, тем больше он злился. Наконец, он ушел». По всей видимости, Люциферу было неуютно, когда ему сострадали.

Позднее я получила следующие сведения о Люцифере и его роли:

Эта игра иллюзий была придумана для того, чтобы помочь нам постичь свою природу как лучистый свет, познавая то, чем мы не являемся. Для того чтобы поддержать эту игру, одна треть ангельского воинства, руководимая Метатроном, занимает нейтральное положение. Вторая треть, под предводительством архангела Михаила, изо всех сил старается помочь нам возвратиться в Исток. А последняя треть, ведомая Люцифером, делает все, что только можно, чтобы помешать нам возвратиться в Исток. Из-за противоборства этих сил точно предопределялось время рождения более высоких уровней сознания подобно тому, как в свой час из куколки пробивается бабочка.

Мне сказали, что ангелы из той трети, что вызвалась играть роль противников света, не умеют чувствовать. Я плакала о них, восхищаясь их мужеством, с которым они сошли в плотность и забвение, где они не могли любить и пребывать в гуще жизненных страстей.

31 декабря 1995 года меня попросили приготовиться на протяжении следующих девяти месяцев получать историю Земли. Той ночью я ждала, немного побаиваясь. Первая часть получаемой мною истории Земли была посвящена тому времени, когда она была большой планетой по другую сторону Марса. Я увидела творение нашей солнечной системы и появление на нашей планете существ.

Когда ко мне стали приходить эти сведения, я была в доме одна. Я услышала, как кто-то нетерпеливо скребется в дверь черного хода. Нечто враждебное пыталось проникнуть в дом, но я также ощущала защиту архангела Михаила, охраняющего мой дом. Прежде чем лечь спать, я открыла окно, позвала древний дух Ветра и попросила его ночью защищать моего сына, потому что я чувствовала, как нечто злобное бродит у дома.

Сына привезли домой на машине; он вышел на тротуар и онемел от изумления. Несмотря на то, что ночь выдалась ясной и спокойной, вокруг него вращался вихрь, словно он оказался в эпицентре маленького смерча. Ветер бережно подталкивал сына к передней двери и не отходил от него до тех пор, пока он не вошел в дом. Прекрасный дух Ветра выполнил мою просьбу и защищал его на всем пути домой.

Жертва во имя Земли

В январе 1997 года я приняла следующую информацию: «Приготовься пожертвовать своей жизнью ради нашей планеты в священном месте, в вышине горных вершин Анд, 21 марта. Тебя будет сопровождать попутчик».

Я смутилась. Надо ли было мне писать завещание и прощаться с жизнью? Эти вопросы остались без ответа. Через неделю я увидела во сне квадратную каменную плиту, похожую на алтарь, расположенную высоко на уступе горы Хуайна- Пикчу, открытом на четыре стороны света. Я также увидела лицо Ларри; когда-то в короткой встрече с ним я передала ему фигурку ястреба.

Я понимала, что должна попросить его сопровождать меня, но мешкала, поскольку знала, что он живет в счастливом браке с женой, которая может возмутиться. Я не понимала, почему Бог избрал Ларри. Разумеется, он был человеком замечательным и духовным, но было не совсем понятно, как он со своим незлобным, покладистым характером сможет сделать что-то особенное в этом случае. Я даже подумала, что Бог просто хочет, чтобы кто-то свидетельствовал все, что будет происходить со мной, чтобы об этом узнали хотя бы мои дети. Каким-то образом у меня появились и деньги, а жена Ларри милостиво позволила мужу поехать со мной. Ларри узнал интуитивно о том, что ему поручено ехать.

В ночь перед полетом в Перу перед моей кроватью материализовалась древняя церемониальная трубка; я знала, что буду курить ее в Андах, от имени всего человечества.

Нелегко мне было прощаться с детьми. Никто из нас не знал, что меня ожидает, вернусь ли я. Мы знали лишь ясный приказ поехать и пожертвовать собой ради мира. Мой сын глубоко вглядывался в мои глаза своими серовато-зелеными глазами и очень долго держал меня за руки. И хотя он не проронил ни единого слова, обо всем сказал его обращенный на меня взгляд. Я прослезилась и глотала ком в горле, когда ехала в аэропорт.

Во время полета мне было не очень уютно с Ларри, потому что я еще не знала его. Я по-прежнему не могла понять, почему избран он, почему именно я должна пожертвовать своей жизнью ради нашей планеты. Однако я подозревала, что стала одной из немногих вызвавшихся людей.

Сидя в кресле на протяжении всего долгого перелета, я думала о двух трудностях, которые могли возникнуть во время поисков камня, виденного мною во сне. Во-первых, я боялась высоты. Во-вторых, каждый день я работала слишком долго, поэтому какой-то бог начал развязывать мои шнурки, принуждая меня не меньше двадцати раз в день откладывать работу и вновь завязывать их. Люди в магазине или на улице часто видели, как я бегу с развязанными шнурками, и, опасаясь за меня, останавливались и нагибались, чтобы завязать их. Я спросила: «Боже, как же я стану восходить на эти горные склоны с развязанными шнурками и страхом высоты? »

«Ступай к Скале Кондора», - ответили мне.

Первый день в Перу мы провели в городе Куско, привыкая к воздуху, который был таким разреженным, что было трудно даже дойти ванной комнаты, а по ночам я просыпалась оттого, что мне не хватало воздуха.

В тот же день меня радушно встретил необычный опекун. Когда я легла днем поспать, в моей комнате послышалось хлопанье крыльев какой-то птицы, которое звучало все громче, пока не разбудило меня. Я села на кровати и наблюдала за тем, как в комнате формируется чей-то образ. Постепенно фигура приобрела мужские черты и превратилась в туземца примерно в пять футов шести дюймов ростом. Он стоял и внимательно разглядывал меня. А я сидела открыв рот и тоже глядела на него во все глаза; что-то подсказывало мне, что он не обитатель духовного мира.

Прошло несколько минут, и я телепатически узнала о том, что ко мне явился местный шаман, которого оповестили о моем приезде. Передо мной стоял проецированный образ его двойника, природу этого явления я узнала значительно позже. Он не выказывал дружелюбие или враждебность, а просто любопытствовал. Шаман постоял несколько минут, а затем ушел. И очень скоро после этого я еще раз уловила звук тихо хлопающих крыльев большой птицы вроде кондора. На этот раз в комнате появился образ совсем другого мужчины. По сути, он не сказал ничего нового: ему сообщили о моем прибытии и миссии, и он пришел заглянуть в мое сердце. Однако я почувствовала, как от этой проекции живого шамана веет надежностью.

На второй день в городе Куско у меня случился опыт выхода из тела, прямо перед рассветом. Я почувствовала, что поднялась над телом и перенеслась в кружащемся тумане в другое место. Я оказалась среди развалин из красных камней и отметила, что окна здания этой древней цивилизации находятся на одной линии с путем восходящего солнца. Я заплакала о Земле и пала ниц перед восходящим солнцем; мои слезы капали на красную почву, когда я от имени всей планеты призывала Творца содействовать нам.

На следующий день, познакомившись с нашим проводником, мы с Ларри совершили нашу первую прогулку. Проводник сказал, что его зовут Часки, что значит посланник богов. Этот замечательный религиозный человек часто плакал от благоговения, когда мы рассказывали ему о своих духовных переживаниях. Нет сомнений, что он любил Мать-Землю, Пач- амаму, и с почтением ходил по ней. Я хорошо понимала, почему Бог избрал его для участия в нашем святом странствии.

Он привел нас, между прочим, и к Скале Кондора, неясные очертания которой терялись в вышине, а внизу испокон веков безмолвствовала деревушка. Проводник знал об этих священных местах то, что не было известно археологам. Он спросил, не угодно ли мне посидеть на тыльной стороне Скалы Кондора. Я знала, что это и есть мое задание, поэтому полезла на вершину очень осторожно, учитывая развязанные шнурки. Не успела я подняться достаточно высоко, как колени у меня уже немного подрагивали. Была минута, когда я очень жалела, что не смирила гордость и не купила ботинки на «липучках»!

Я сидела на вершине скалы, закрыв глаза, чтобы не видеть то, что внизу. Изо всех сил я просила духа кондора вселиться в мое тело, чтобы я не боялась высоты. Вдруг рядом со мной скользнул ветерок, и мне сразу показалось, будто я полетела. Я чувствовала, как ветер треплет мои перья, как дрожит под моими крыльями воздух. Сквозь меня пронесся величественный дух этой огромной птицы, столь почитаемой коренными народами. Затем толчок вернул меня к действительности.

Спускаться было гораздо легче. Я не находила слов для своих переживаний на скале, поэтому не могла поделиться со своими спутниками. Шнурки у меня по-прежнему развязывались, хотя Ларри терпеливо завязывал мне самые крепкие узлы бойскаутов. К своему изумлению, оставшуюся часть прогулки я сумела завершить, шагая твердо и без малейшего намека на страх.

Однажды утром мы, положив съестные припасы в рюкзак Часки, примерно час поднимались на гору. Неожиданно сверху на нас спикировал большой орел и три раза пронесся вниз прямо перед нами, перерезая нам путь. Проводник стоически подвигался вперед, но мы с Ларри задыхались от разреженного воздуха. Я немного постояла, чтобы отдышаться, и пыталась понять послание орла. И тут у моего лица зависла поднявшая к нам колибри с ярким цветным оперением; метнувшись вперед, птаха вставила в мой рот свой длинный клюв. Ларри тоже видел птичку, мы оба были ошеломлены. Я рассказала обо всем Часки, и он объяснил, что, согласно познаниям инков, поцелуй колибри служит посвящением.

Обойдя очередной склон горы, я заметила развалины из камня, которые уже видела несколько дней назад во время странствий без тела. Я легла на землю, лицом на восток, и заплакала при мысли о жестоком обращении людей с нашей возлюбленной матерью-Землей. Затем мы стали курить трубку, а Часки еще и воскурял свои особые благовония; и тогда со всей округи на нашу священную церемонию слетелись птицы.

Скоро нам с Ларри предстояло отправиться в путь к Мачу- Пикчу. И хотя духовные переживания тех дней золотыми нитями обогащали ткань моей жизни, мне не терпелось поскорее увидеть будущее. Я обучила свой ум не предаваться праздным размышлениям и не заниматься самоанализом. Годы, когда я разрывалась между духовными переживаниями и обыденными обязанностями (когда я бежала в бакалейную лавку, а по возвращении из нее совершала выход из тела вместе со своим подопечным) научили меня жить в этот самый миг. Дисциплина помогла мне побороть все мои страхи при мысли о том, чем чревата моя грядущая жертва на Мачу-Пикчу.

Я думала о том, что могу и не возвратиться домой, и оттого в сто крат сильнее наслаждалась запахами земли, песнями птиц и полевыми цветами. Я дала себе слово, что, невзирая на все будущие события, постараюсь провести остаток своих дней в таком состоянии повышенной осознанности.

20 марта мы, наконец, в первый раз посетили Мачу-Пикчу. Часки показал нам, где находятся подземные пещеры. Он попросил нас приложить головы в углубления в стене и монотонно петь, объяснив это тем, что пещеры устроены для того, чтобы посвящаемые люди в таком ритуале могли очистить чакры от сора. Мы совершили церемонию в честь духов этого прибежища паломников, подарив им листья коки в знак нашей благодарности. Кстати, индейцы США используют для этой цели табак.

Во время молитвы в Ларри кто-то вселился. Его голос гремел, когда он взывал к Пану, великому хранителю природы. Ларри глубоко преобразился и был уже не прежним увальнем, а могущественным существом. Теперь я понимала, что Бог избрал Ларри из-за его мистической связи с духом природы, который охраняет растения и животных Земли. Я еще раньше чувствовала, что не готова и слишком мала для такого потрясающего задания, но понимала, что мне помогают мои спутники и существа из незримых сфер.

21 марта мы еще до рассвета прибыли к Мачу-Пикчу. Когда забрезжил утренний свет, мы уже успели достичь скалы, которая напоминала кондора, оглядывающего город. Пока мы строили наш священный круг и выкладывали благовония, табак, листья коки и мою трубку, над нами кружили два огромных кондора. Часки тотчас же пришел в сильное волнение, я же была зачарована, поскольку видела кондоров впервые в жизни. Часки был местным жителем, которым, как я думала, кондоры часто попадаются на глаза. Но он выпучил глаза, а по его щекам потекли слезы, когда он благоговейно воздевал руки к этим большим птицам. Много лет Часки изучал шаманские истолкования движений кондора; он сразу же понял и перевел послание двух прилетевших к нам кондоров. Он сказал, что это благоприятный знак, предзнаменование того, что скоро случится какое-то важное событие. Он заметил, что неподалеку стоят много невидимых существ, готовых прийти мне на выручку. Духи приняли наше уважение к этому святому месту, и миссия обещала быть успешной.

Часки выдержал паузу и посмотрел вверх - и кондоры сразу же, словно ждали это как сигнал, стали подниматься все выше и, планируя, улетели.

Под нами по всей горе были разбросаны руины Мачу-Пикчу. Я заметила, что к этому месту течет ручеек туристов; мне от всего сердца хотелось, чтобы мы побыли здесь одни. Я закрыла глаза и начала молиться. Ларри последовал моему примеру. Его голос звучал величественно, когда он умолял о божественной помощи небес. Прошло несколько минут, и лежащие ниже руины были сокрыты облачным пологом, и лишь наш участок оставался открытым, словно остров в небе. Мне мгновенно даровали уединение, о котором я попросила.

Мы закурили мою трубку. Я сразу же легко поняла, как правильно пользоваться этим священным предметом, словно делала это уже много столетий.

Примерно в 11 часов утра, по окончании нашей церемонии, я неожиданно почувствовала потребность продолжать путь. Не обращая внимание на развязанные шнурки, я забралась еще выше, словно меня что-то звало туда. Моим спутникам оставалось только удивляться моему эксцентричному поведению. Я и не пыталась им ничего объяснять, а просто все время шла вверх. Наконец, вцепившись в скалу очень высоко, я увидела далеко внизу реку Урубамбу, делавшую крутой поворот, огибая нашу гору. Передо мной был квадратный камень, который я увидела во сне.

Повинуясь внутреннему чутью, я легла поперек этого камня и попыталась сосредоточенно молиться: «По своей воле я жертвую собственной жизнью, вплоть до исчезновения моей личности, если это необходимо для того, чтобы закончить устроенную нами мучительную игру в разделение. Я оберегаю мою мать, Землю, ценой своей жизни и здоровья, всеми возможными способами ограждая ее от враждебных намерений тех, кто заблуждается. Я призываю силы света окружить ее и защитить; ныне предаю себя как жертву». Я лежала молча и ждала до тех пор, пока в небе не начало припекать полуденное солнце.

Я мгновенно вернулась сознанием в настоящий миг, услышав мужской голос. Кто-то говорил на иностранном языке в том месте, где никто не мог стоять. Я медленно повернула голову, но никого не увидела; я продолжала ждать. У своего лица я безошибочно уловила дыхание, пропитанное листьями коки, но по- прежнему никто не появлялся. Скосив украдкой взгляд, я увидела образ инкского жреца с золотым нагрудным знаком, в высоком головном уборе с перьями. Он воздел руки к небу и, казалось, извлек что-то из солнца. И в следующую секунду вниз слетела кристальная стрела, напоминавшая формой сталактит, пронзив мне грудь. Острая боль обожгла всю мою грудь, и я потеряла сознание. Через два часа я пришла в себя и пошла обратно к Ларри и Часки, на подгибающихся ногах, с ноющей грудью.

Мое самоощущение очень изменилось, словно я одновременно была и ничем, и всем. Все ярлыки, которыми я описывала себя, казались нелепыми, неуместными. Я ощущала свою наготу, как овца после стрижки, и была лишена всякого мелкого чувства собственной важности. Мне страшно хотелось спать, и я проспала целых два дня. Голова у меня, на всем нашем пути домой в Орегон, болталась как у тряпичной куклы.

Мое воссоединение с сыном было очень трогательным. Я так глубоко сосредоточилась на настоящем мгновении, поэтому лишь при подлете к дому стала осознавать, как сильно скучаю по сыну и хочу увидеть его дорогое для меня лицо. Я рассказала ему о том, что на горе ясно ощущала его присутствие. Весь тот день он жег ради меня сандаловые палочки в целительной комнате и молился в унисон с нами. Нас с сыном и прежде всегда соединяла неописуемая телепатическая связь, но с тех пор она стала еще более тесной.

Путешествие начинается

Целый месяц после моей поездки в Перу у меня не было ни минуты покоя. Мой телефон начинал звонить в шесть утра и трезвонил до позднего вечера. Ко мне ломился народ, жаждущий исцеления. Люди приезжали издалека, например из штата Денвер, лишь бы оказаться в «том самом месте». Я забирала сына из школы, возвращалась домой и видела у порога рыдающих людей. Иногда мы разворачивали машину и ехали на пляж, стремясь укрыться от людских глаз. Ко мне регулярно приходила подруга Ами; она помогала тем, что отвечала на стопки писем.

Затем однажды мой ум решительно отключился. Я подумала, что у меня случился инсульт или что-то вроде этого. Я разучилась держать ручку и не могла вспомнить собственный номер телефона. Однако, как только я перестала напрягаться, ко мне спонтанно потекли знания от божественного сознания. Теперь я могла без единой мысли сделать за час работу, на которую прежде мне требовалось несколько часов. Все мне давалось без малейших усилий.

Поток желающих исцелиться людей не иссякал, и я воззвала к Богу о помощи: «Отче, я устала! Я нуждаюсь в передышке. Я хочу просто пожить. Дай мне хотя бы выходные».

Я прислушалась в ожидании ответа, и тут послышался чей- то смех: «Теперь тебе надо выйти на улицу и учить».

«Но я не желаю учить! » - воскликнула я.

И тогда мне ответили: «Ты готова именно тогда, когда уже не хочешь учить».

Хорошо подумав об этом деле, я пришла к выводу о том, что меня не знает никто из тех, кто связан с циклом лекций. Я затерялась в этом городке на Западном Побережье, поэтому публичные лекции, скорее всего, не сразу станут посещаемыми.

Я ошибалась, ведь уже через две недели мне предстояло читать лекцию в полном зале. «Отправляйся в город Санта-Фе», - так звучало смутившее меня задание, ведь я ничего не знала о событиях в Санта-Фе. Через несколько часов позвонил мой друг из племени Дакота и сказал: «Альмин, хорошо бы тебе поехать в Санта-Фе. Там сейчас проходит конференция организации Звездные Видения». На следующее утро мне позвонила подруга Мэри Бет. Она сказала, что собирается в Санта-Фе, и спросила, не хочу ли я поехать с ней. Я отменила все дела того дня и позвонила, чтобы зарегистрироваться как ученица. Когда я говорила с Энтони, организатором этого мероприятия, у него начала открываться теменная чакра, он ощутил головокружение и увидел свет. Когда я позвонила на следующий день, у него открылось сердце. «Альмин, - сказал он - Мне кажется, вам не надо регистрироваться как ученица. Вы должны прочитать у нас лекцию».

Я отправила ему факсом письмо, где скупо описала все, что считала своими достижениями, и еще туманнее описала то, о чем я предполагала говорить. Я силилась описать свой план и тут услышала, как кто-то громко и четко сказал: «Я скажу тебе, что говорить; слова придут от Меня». Я спросила Бога, как мне открыть людям глаза на пережитые мною чудесные озарения, если они столь неописуемы. На протяжении очень многих часов я посещала скрытые сферы от лица своих подопечных, поэтому невидимые сферы стали для меня более реальными, чем наш видимый мир.

В три следующие ночи мне снилось, будто в мое сердце что- то тихо стучится. Когда я опускала взгляд на грудь, сердце у меня распахивалось все шире и шире, и моему взору открывались луна, солнце и звезды нашей солнечной системы. Сердце открывалось даже быстрее, чем скорость света, вбирая в себя все больше, пока не объяло всю галактику. Со временем в моем расширенном сердце показалось множество галактик. В конце концов, галактики показались мне лишь светлыми точками, не больше кончика иглы, которые сливались в закручивающиеся спиралью ветви, исходящие из главного светила нашей вселенной. Расширение закончилось только после того, как во мне поместилось все творение. Тогда зазвучал голос: «Это и есть ты - сознание, пронизывающее Все, Что Есть». Когда это сновидение повторилось три раза подряд, я поняла, что оно было медитацией, которой я должна поделиться с другими.

Затем мне начал сниться большой кристалл примерно в два фута длиной. После нескольких таких ночных грез о кристалле днем я стала ощущать в сердце глубокое томление, словно была влюблена. Перестав искать источник этого томления, я поняла, что оно исходило от кристалла в моих сновидениях. Я обзвонила местные магазины, торгующие кристаллами, и спрашивала, нет ли у них кристалла такого размера, но все безрезультатно. Когда я ехала в аэропорт по пути в Санта-Фе, то ясно услышала голос кристалла. Я повернула машину туда, где слышался голос, зашла в магазин и увидела огромный кристалл из своего сна, в два фута длиной.

Цена кристалла изумила меня, поэтому я попросила хозяйку магазина сделать ее более приемлемой, и она охотно согласилась. Кстати, позднее я узнала, что хозяйка магазина чувствовала, будто находится в измененном состоянии сознания, когда сбросила цену почти до себестоимости, и подозревала, что я «околдовала» ее!

Однажды в Нью-Мексико перед лекцией у меня появилось немного свободного времени. Я так много работала, что ценила каждую минуту отдыха и наслаждалась ею так, словно вкушала пищу после долгого поста. Я упивалась мягкими, радостными оттенками света, танцевавшими на лоне суровой, и все же прекрасной природы.

В те выходные дни в Глориетта Центре, что рядом с Санта- Фе, моя жизнь навсегда изменилась. Я впервые говорила перед многочисленными слушателями о мистических тайнах моей жизни. Дух велел мне не готовить речь, потому что духовные знания лились через меня. В конце моей часовой лекции многие люди открыто плакали, а некоторые слушатели пережили спонтанный подъем по позвоночнику энергии Кундалини. Между прочим, Мать Тереза называла это явление серебряной пулей, выпущенной вверх по позвоночнику. Я находилась в измененном состоянии сознания и с трудом справлялась с делами обыденной жизни. Мне казалось, что мои ноги едва касаются земли; а еще я заметила, что стала иначе видеть цвета. Многие отмечали странное свечение моей кожи.

В конце лекции я по простоте душевной объявила, что, если кто-то из слушателей нуждается в лечении, со мной можно встретиться после выступления. Все находившиеся в зале люди пошли за мной на улицу, и тут я поняла, что не смогу совладать с возбужденной толпой. Один милый человек по имени Джей, который в те выходные дни исцелился и тем самым изменил всю свою жизнь (ему предстояло стать замечательным мистиком, целителем и учителем), помог распределить людей по группам.

Разумеется, организаторы мероприятия разволновались, когда у следующего выступающего не оказалось слушателей, и все же они выделили комнату, куда пришла лечиться первая группа.

Я безмолвно помолилась: «Отче, работа с одним человеком обычно занимает у меня час. Как же я стану в эти выходные дни работать сразу с сотнями людей? », и услышала в ответ: «Я укреплю тебя и ускорю твою работу, ибо ты будешь служить Мне. Ты будешь делать за несколько минут то, что прежде делала часами. Целительная сила будет изливаться из твоих глаз, голоса и рук, когда ты будешь перевязывать раны и ставить на ноги парализованных». Я начала исцелять множество приходивших ко мне людей и следующие три дня открыто плакала вместе с ними.

Я охватывала руками лицо каждого человека и вглядывалась в глубину его глаз, признавая их божественность. И я удивлялась тому, что энергетические тромбы в людях растворялись лишь от одного моего взгляда. Затем я неожиданно увидела перед собой лик Матери Миры и поняла, что она точно так же исцеляла великое множество народа, приходившего к ней за исцелением.

Изливавшаяся энергия была столь мощной, что порой она сотрясала мое тело, когда я стояла, возложив руки на чью-нибудь голову. Я и прежде очень чутко улавливала чувства людей, но в те выходные дни мне казалось, что я впитываю их боль, сила которой иногда изнуряла мое тело. Я вспоминаю, что возложила руки на голову одной молодой женщины и на минуту замерла, пытаясь понять, что за духовное Существо стоит рядом с ней. Я почувствовала, что у ее ног находится животное. Неожиданно ее разобрал нервический смех; она пыталась подавить его, но я призвала ее не сдерживаться. Когда она стала почти задыхаться от сотрясавшего ее хохота, я сказала ей: «Рядом с вами стоит богиня детской игры и невинности. Животное у ваших ног - маленькая обезьянка, служащая у племени Майя символом невинности и игры». Приготовившись благословить ее, я с изумлением увидела, что ее энергетические тромбы растаяли, пока она смеялась.

В одном из заключительных целительных сеансов того первого дня передо мной сидела женщина, прекрасное лицо которой было залито слезами, ее звали Мэри Лу. Когда я подошла к ней, у меня возникло чувство, что я знаю ее с незапамятных времен, словно мы сроднились с ней душами. Я попросила ее встать, просто обняла ее и попросила: «Отче, я заберу себе всю боль этой прекрасной женщины, любя ее от всего сердца». И в тот же миг мои клетки пережили потрясение, от которого позднее, кстати, я полностью оправилась. Все мое тело сотрясали накатывающие волны боли, которые я была не в силах сдержать; на ватных ногах я дошла до стены. Прежде я не переживала чужую отрицательность на клеточном уровне.

Меня поразило то, что я могла забирать себе чужое страдание. Я принялась молиться, но тут Дух мягко пожурил меня: «Не обременяй себя тягостным самоанализом. Тебе не следует вязнуть в подобных переживаниях, иначе ты помешаешь этим энергиям пройти сквозь тебя с тем, чтобы они могли преобразиться».

Той ночью меня сжигала лихорадка. Мне казалось, что в комнате пылает очаг, но одновременно я продрогла до костей. Я лежала, дрожа под грудой одеял. Дух тихо прошептал мне, что так я сжигаю всю отрицательность и душевную тяжесть, которые переняла от благословленных мной в тот день людей.

На следующий день один индеец, прежде лишь молча наблюдавший за исцелениями, подошел ко мне с коптящей чашей и продымил ею меня и всю комнату, помогая мне изгнать всю накопившуюся плотную энергию, высвобожденную на целительных сеансах. Он был одним из последних, кто пришел ко мне лечиться. Когда он рассказывал о симптомах своих заболеваний, я спросила его: «А вы не хотите рассказать мне о горестном событии, которое случилось, когда вам было пять с половиной лет? В том потрясении разбилась ваша душа, и сегодня нам предстоит собрать всю ее по кусочкам». Индеец заплакал и рассказал мне о потрясшем его в прошлом событии. Я спросила, готов ли он собрать потерянные частицы души воедино, объяснив ему, что возвратившиеся частицы души надо эмоционально прожить, иначе они снова потеряются. Его плечи по-прежнему сотрясали рыдания, когда он обещал себе непременно выразить их все до одной.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒