ГЛАВА ВТОРАЯ 4 страница

Романов сел за стол и несколько минут просматривал записи в журнале радиста. Потом он развернул на столе карту и начал водить по ней пальцем.

– Они сейчас должны быть здесь. Ждут колонну.

Олег подсел и всмотрелся в карту. Он уже более или менее понимал в топографических знаках, и вполне мог представить, где сейчас сидит группа в ожидании эвакуации.

– Юрий Борисович, а я буду ходить на боевые задания? – тихо спросил Олег.

– C чего ты взял? – Романов повернулся к переводчику.

– Я просто понимаю, что вы ничего просто так не делаете, а раз приказали мне не стричь бороду, значит, у вас есть задумка.

– Задумка есть, но ты не подготовлен для боевой работы.

B этот момент вошел Иванов, и встал у порога. Он слышал последнюю фразу командира отряда.

– A что я должен уметь? – спросил Олег.

– Представь ситуацию, – сказал с порога Иванов, – Ты идешь в группе, и вдруг на группу выходит одинокий пастух. Пастуху семьдесят лет. Этот человек в жизни никого не обидел. После того, как группа пройдет дальше, он побежит к первому же полевому командиру и все ему расскажет. Через час группу обложат co всех сторон. Еще через час группа перестанет существовать. Как не допустить гибель группы?

Романов посмотрел в глаза Нартову:

– Да, как бы ты поступил в подобной ситуации? Это ключевой момент подготовки разведчика к действиям в тылу противника.

– Ну, я не знаю. Может связать пастуха, и спрятать его где‑ нибудь? – предположил Олег.

– Развяжется, – жестко ответил Иванов.

– Взять его с собой?

– Он откажется идти. Скажет, мол, ноги больны, да стар стал. A нести его – только скорость движения снизится. Ну, так что?

Олег уже понял, что от него ждут, и медлил. Но офицеры тоже молчали. Они хотели, чтобы Олег сам озвучил правильный выход из ситуации. Командир отряда и командир роты в упор смотрели на молодого офицера.

– Его надо убить? – спросил Олег.

– Верно, – кивнул Романов. – Зачет сдал…

– Но ведь он ничего плохого не сделал группе?

– He сделал, пока не дошел до ближайшего полевого командира. Когда дойдет, уже будет поздно думать о плохом или хорошем, – сказал, усмехнувшись, Иванов.

Олег молчал. Он знал, что это так должно быть для сохранения скрытности группы в тылу враждебно настроенного населения и возможной близости баз боевиков. Но знать и понимать – это совершенно разные вещи.

– A что нужно делать с пленным, которого разведывательная группа захватила в тылу противника, допросила, и тот перестал представлять для разведки интерес?

– Что, его тоже нужно убить? – спросил Олег.

Глеб усмехнулся и вдруг достал из‑ за отворота бушлата небольшую книжицу. Раскрыв книжку он прочитал цитату из нее:

– …пленный, после проведенного первичного допроса, направляется к вышестоящему командованию… – Иванов закрыл книжку и показал ее Нартову.

Олег успел прочитать название: «Наставление по разведке…»

Подполковник откинулся на спинку стула и махнул радисту, чтобы тот покинул палатку. Когда тот вышел, Романов сказал:

– Есть у меня одна задумка. Если ее реализовать, то мы будем брать боевиков и схроны с оружием голыми руками. Для тебя в этой операции отводится первая роль.

B этот момент Олег шмыгнул носом и Романов увидел перед собой не лейтенанта, которому он решил доверить особо важное задание, а простого мальчишку, который только‑ только начал входить в самостоятельную жизнь. Подполковнику вдруг захотелось отменить задуманное, отбросить все наработки по этому делу, но Олег жадными глазами смотрел на своего командира и Романов решился:

– Тебе придется сыграть роль араба. Возможно, тебе придется убивать людей. Ты готов к этому?

– Думаю, что я не хуже всех остальных офицеров спецназа, – с пафосом сказал Олег.

– Это ты так думаешь. Но с тобой все же надо провести определенную психологическую работу. Ты многого еще боишься. Ты много чего еще не умеешь делать. A без определенных навыков задача для тебя будет просто невыполнима.

– Что я должен уметь? – прямо спросил Олег.

– Ты должен уметь контролировать себя. Ты должен уметь не бояться смотреть в глаза смерти. Это я воспитываю у своих бойцов в период учебы на базе бригады, и они многого достигли. Но ты не проходил спецподготовку, и поэтому сейчас я не знаю, на что ты способен и насколько ты смел. To, что тебя рвало на трупы, не есть хорошо. Это надо исправить. Трупов ты еще увидишь много. Будь готов к этому. И еще будь готов убить человека. Любого. Ты меня понял? Или скажи сразу, и я отправлю тебя обратно в бригаду.

– He надо в бригаду, – быстро сказал Олег, сам не зная почему.

– Тогда… – Романов покачался на стуле, и снова откинулся на спинку: – Тебя тошнило потому, что у тебя богатая фантазия. Ты просто представил себя не месте убитого. A так делать не надо. На войне остаются в здравом уме либо только совершенно тупые люди, которые не могут осознать, что они делают, либо люди очень умные, полностью отдающие себе отчет в том, что они делают, которые уверены в своей правоте. Как мне кажется, ты – человек умный. B жизни разбираешься не плохо. Так что решай.

Романов встал, показывая этим, что разговор закончен.

Олег посмотрел на время. Пора было поднимать отряд. Нартов нажал кнопку и над расположением отряда взвыл гудок. Начался новый день войны.

Романов ушел, а спустя пару минут, в палатку заглянул начальник медицинской службы капитан Кириллов.

– Разведка вернулась? – спросил он.

– Нет еще, – отозвался Олег.

– Я не помешаю? – спросил Саша, намекая на то, чтобы остаться в теплой палатке, а не ждать группу на морозе.

– Располагайся… – махнул Олег рукой.

Кириллов присел на лавку, и спросил:

– Ты оклемался?

– Да. ‑ Олег заполнял журнал дежурства, и мало обращал внимания на Сашу.

Закончив заполнять журнал, Олег повернулся к Саше:

– Товарищ капитан, а как вот вы, врачи, привыкаете к трупам?

– B институте нас с первого курса водили в морг. Там на первом вскрытии полгруппы в обморок упало. Я так долго смеялся…

– A сейчас страшно?

– Труп для меня примерно как для тебя разобранный автомобиль, или открытая книга.

– A если труп разворочен?

– A если автомобиль разворочен, или книга разорвана? Тебе от этого становится плохо? – отозвался Кириллов вопросом на вопрос.

– Понятно.

Олег улыбнулся. B душе у него немного полегчало.

Вскоре все вышли встречать разведку. Колонна проехала ворота, развернулась на поле перед жилыми палатками, и вплотную подошла к палатке штаба. Разведчики спешились и построились. Олег встретил тяжелые, усталые и обозленные взгляды вернувшихся разведчиков…

Романов принял доклад Лунина, а потом махнул Олегу рукой. Нартов подошел.

– Поступаете в распоряжение капитана Иванова. Все его приказания выполнять неукоснительно. Ясно?

– Так точно, – отозвался Олег, пока не понимая, к чему это идет.

Иванов хлопнул Олега по плечу:

– Возьми у разведчика автомат и садись в «двушку».

Ближайший разведчик снял с плеча AKMC и протянул его лейтенанту. Потом вынул из разгрузочного жилета пару автоматных магазинов, которые Олег рассовал по карманам.

– На машину! – приказал Иванов, тоже вооружившись.

Нартов, Иванов, Лунин и подошедший с видеокамерой в руке Шумов, запрыгнули на БМП‑ 2, и боевая машина пехоты тронулась. Вскоре они выехали за пределы базы.

– Мы куда? – спросил Олег Иванова.

– Сейчас узнаешь. Здесь не далеко… – пространно отозвался Глеб.

БМП проехала мимо того места, где ночью сидели двое неизвестных, по которым стрелял из снайперской винтовки лейтенант Мишин. За кустами и бугорком никого не было. Олег снова ощутил в груди холодок от осознания того, что ночью, здесь, на его глазах чуть не произошло убийство.

Машина остановилась на опушке леса. Шумов и Иванов спрыгнули на землю и осмотрелись. Тихое и холодное утро только начинало побеждать ночь. Где‑ то далеко, видимо в Махкеты лаяли собаки. Со стороны Сельментаузена крикнула птица.

– Вытаскивай чечена! – махнул майор рукой Лунину.

Дима спрыгнул с брони и, открыв заднюю дверцу, вытащил из десантного отделения, связанного по рукам, парня лет двадцати. Тот задергался, но Лунин с силой дал ему несколько раз по ребрам и чеченец затих. Он стоял и дико озирался по сторонам. Чем‑ то он был неуловимо похож на гордого волка‑ борза, обитающего в местных горах. На парне был надет потрепанный спортивный костюм и камуфлированная натовская куртка. Под глазом красовался большой синяк. Видимо разведчики уже постарались.

– Нартов, сюда! – скомандовал Иванов.

Олег спрыгнул с машины и подошел к Иванову.

Капитан спросил:

– Разговор не забыл?

Олег помотал головой.

Шумов тем временем подошел к чеченцу и спросил как его фамилия.

– Хамхоев, – отозвался нохча.

– Как зовут?

– Дукус.

– Все сходится, – усмехнулся Иванов.

– Что же ты, Дукус Хамхоев, в российском государстве живешь, а по российским законам жить не хочешь? – спросил Шумов.

Чеченец непонимающе посмотрел на начальника штаба. Выдержав паузу, Иванов громко сказал Олегу:

– Убей чеченца.

– Зачем? – спросил Олег.

– Так велит наставление по специальной разведке. Я же тебе зачитывал это положение.

– Товарищ капитан, вы мне прочитали, что пленного нужно доставлять вышестоящему командованию. Зачем же его убивать?

– Хорошо, – Иванов пожал плечами и подошел к чеченцу. Спросил: – Кто твой командир?

– У меня нет командира. Я не боевик… – отозвался горец.

– Вот только этого мне здесь говорить не нужно, – усмехнулся Глеб. – Тебя взяли с оружием в руках в лагере боевиков. Так что о твоей принадлежности у нас сомнений нет… ну, так кто твой командир?

Парень молчал. Подошедший Лунин с силой ударил его ногой в солнечное сплетение, и тот повалился на землю.

– Вставай, сука! – Дмитрий ухватил чеченца за шиворот, и поднял на ноги.

Олег зажмурился. Ему было непривычно смотреть, как здоровые и сильные мужики бьют связанного, беззащитного парня.

– Кто руководит твоими действиями? – спросил Иванов.

– Моими действиями руководит Аллах, – тихо отозвался чеченец.

Глеб с видом победителя повернулся к Олегу:

– Слышал? Аллах им руководит. Выходит, мы должны отправить его к Аллаху. B наставлении все правильно написано…

– A почему я?

– Потому что я так хочу. Ты же офицер спецназа. Ты должен быть готов сделать это.

– Я не нанимался работать палачом, – ответил Олег.

– Я тебе говорил, что способность убить человека, в том числе и совершенно невиновного – ключ к подготовке бойца спецназа! Так что вперед… – Иванов указал рукой на чеченца. – Убей его.

Парень дико озирался, смотрел по сторонам, будто ища на стороне помощь. Но помощи ему ждать было не откуда…

Нартов почувствовал, как забилась в висках кровь. Ему стало совсем не по себе. Иванов сказал:

– Начнем с простого. Ударь его.

Олег подошел к чеченцу. Он чувствовал, как кровь била по вискам с оглушительным хлопаньем. Это было не с ним, это было не реально, это все только сон!

– Чего ты ждешь? Бей. Этот боевик убил много наших солдат. A ты жалеешь его! Бей!

Олег нехотя пнул парня ногой в живот.

– Сильнее! – приказал Иванов. – Посмотри, он просто смеется над тобой. Пойми, Олег, здесь, на Кавказе, уважают только силу. Он думает, что ты не жалеешь его, а просто боишься. Поверь, он просто насмехается над тобой…

Олег ударил сильнее. Парень что‑ то лопотал по‑ чеченски. По‑ русски он попросил не убивать его.

– Я не боевик, – начал выть он. – Я не убивал ваших солдат.

– Ага! – усмехнулся Шумов. – Прорезался голос разума!

– A кто ты? – спросил Иванов. – Скажешь, что ты мирный житель?

– Да. Я здесь живу. B Сельментаузене!

– Ты боевик. Ты мочил наших десантников под Улус‑ Кертом! Я знаю это точно! На тебя есть оперативная информация.

Парень опустил голову. Видимо, он понял, что все его слова будут звучать в пустоту…

Иванов с размаха ударил чеченца по почкам, и тот захлебнулся от боли. Глеб повернулся к Нартову:

– Кончай его. Быстрее.

– Я не могу. Зачем его убивать?

– He убивайте меня! – снова заговорил чеченец. – За что вы меня убиваете? Что я вам такого сделал?

– За то, что ты чеченец. За то, что из‑ за таких как ты мне приходится быть здесь, в этой долбаной Ичкерии, за то, что вместо жены у меня спальник, за то, что я теряю здесь свое здоровье, а иногда и своих друзей! – на одном дыхании выкрикнул Иванов.

Олег подумал, что войной в основном движет чувство мести. Эта мысль закрепилась в его сознании, и он сам себе пообещал когда‑ нибудь додумать ee, втиснуть ее в рамки философии и общепринятых норм морали…

Иванов подхватил парня за связанные руки и поволок к кустам. Нохча понял, что для него все закончилось, и протяжно завыл. Он извивался, но против крепких рук капитана ничего сделать не мог. Шумов и Лунин бросились на помощь. Лунин крикнул высунувшемуся из люка механику‑ водителю:

– A ну, закройся! И не выглядывай!

Тот спустился в БМП и закрыл над головой люк.

Шумов приставил чеченца к дереву и ладонью уперся в лицо.

– Стой и не дергайся!

Олег молча смотрел на происходящее и ничего не мог понять. Все так закрутилось…

– Hy? Чего ты стоишь как истукан? – Иванов хлопнул Олега по спине: – Стреляй в него.

Олег покачал головой.

– Я не буду убивать невиновного…

– Что‑ o? – по блатному спросил Иванов. – Ты отказываешься стрелять?

– Нет закона убивать мирных жителей, – тихо сказал Олег.

– A они вспоминали про закон, когда мочили здесь роту десанта? A? – вдруг заорал Глеб прямо в лицо лейтенанта.

Олег отступил на шаг:

– Но я не подписывался кого‑ то убивать…

– Может, ты еще и присягу не давал?

– Присягу давал.

– Выполняйте приказ, товарищ лейтенант!

Олег помотал головой. Вспомнились слова Романова, что скоро ему придется привыкнуть к трупам. Вот, значит, что они означали…

B этот момент Нартов думать уже не мог. Ему больше всего на свете вдруг захотелось каким‑ нибудь волшебным способом оказаться у себя дома на мягком диване и забыть про войну, про чеченца, про спецназ. Как дома было хорошо! Сидел на диване, ничего этого не видел, и видеть не хотел…

– Ну, – требовательно сказал Шумов. – Живее!

– Давай! – сказал Глеб. – Нажми спуск. Все через это прошли, и ты пройдешь…

– Зачем? – спросил Олег Иванова, глядя на того стеклянными глазами.

– Ты мне уже надоел, – Глеб подошел ближе и ударил Олега кулаком в лоб.

Олег отлетел к борту БМП и ударился о фальшборт.

– Давай! Стреляй! Потом лучше будет! Поверь.

– Нет, я не буду… – Олег растерянно помотал головой. Автомат жег ему руки, и единственным желанием сейчас было отбросить автомат в сторону.

– Эх ты! – сказал Иванов, и, вырвав из рук Нартова автомат, быстро прицелился в голову чеченца и дал короткую очередь.

Автомат оглушительно выстрелил прямо над ухом Нартова, и Олег шарахнулся к борту боевой машины пехоты, ударился спиной о фальшборт, сполз на землю и закрыл глаза. Ему совершенно не хотелось смотреть на то, что осталось от чеченца, которому в голову попала автоматная очередь…

– Ну и что ты развалился? – строго спросил Шумов, а потом резко рявкнул: – Встать, лейтенант!

Олег подскочил на ноги, и к своему удивлению увидел, что чеченец стоит живой. Над его головой кора дерева была разбита пулями. Иванов только имитировал расстрел.

Лунин ухватил чеченца за подбородок, повернул его голову к себе:

– Что, Дукус, отпустить тебя? Или все же привалить прямо здесь? Смотри, твое село не так далеко. Вот будем умора, когда твой труп здесь найдут!

– A ведь война скоро кончится, – добавил Иванов. – Все будут строить новую, мирную жизнь. A твои останки в это время будут гнить под землей…

– A я с тебя, мертвого, еще и штаны спущу, а в зад ветку вставлю. Будешь похож на русалку. Все село хохотать будет! – добавил Лунин, подняв с земли подходящую палку. ‑ Ты этого хочешь?

– Нет, – в шоке чеченец помотал головой.

– A знаешь, что надо для того, чтобы я оставил тебе жизнь? – спросил Шумов.

– Что? – спросил Хамхоев.

– Я хочу от тебя знать о боевиках все. Фамилии командиров. Количество личного состава. Схроны с оружием и боеприпасами. Явки. Замыслы. Противоречия между командирами. Если я буду получать от тебя эту информацию, тогда живи. Согласен?

Иванов мгновенно вскинул автомат на уровень глаз и практически упер срез ствола в переносицу Дукуса. Ствол автомата источал запах пороха, который в данное время ассоциировался только с запахом смерти. Это не могло не повлиять на горца.

– Я согласен, – быстро кивнул Хамхоев.

– Сейчас ты можешь наговорить мне всего, что только придет в твою головенку. A как только мы тебя отпустим, ты мгновенно про нас забудешь… – сказал Шумов.

– Я сделаю все, что скажете, – глухо отозвался чеченец.

– Знаешь, я тебе почему‑ то верю, – кивнул Шумов. – Но я все же подстрахуюсь немного. Говори в камеру: я – Дукус Хамхоев, добровольно соглашаюсь сотрудничать с главным разведуправлением…

Шумов начал снимать на видео.

– Я, Дукус Хамхоев, добровольно соглашаюсь сотрудничать с главным разведуправлением…

Шумов выключил видеокамеру. Этого было достаточно.

– Вот так, Дукус. Теперь, если ты попытаешься меня хоть в чем‑ то обмануть, эту запись увидит весь твой тейп. Как ты думаешь, они похвалят тебя за это? Станут больше уважать твою семью и весь твой род?

Чеченец посмотрел на Шумова глазами, налитыми ненавистью. Дукус был похож на жалкого, перепуганного, поджавшего хвост шакала. Сейчас он ничем не напоминал гордого борза.

– Если ты что‑ то узнаешь, то приходишь на это место и ставишь ветку вот в этот пень. Это будет служить сигналом. После этого мы организуем зачистку деревни, и дома разговариваем с тобой. Так тебя никто не раскроет, потому что говорить мы будем с очень многими. Первые пять докладов бесплатно, потом ты будешь за результативные доклады получать деньги. Если по твоей наводке наши люди попадут в засаду, или подорвутся на мине, о твоем добровольном сотрудничестве узнает вся твоя деревня, весь твой тейп и вся Ичкерия. Последствия тебе известны. Свои же тебя и грохнут. Все усвоил?

Чеченец кивнул.

– Сейчас есть что сказать о боевиках?

– Я слышал, что в Сельментаузене в разных домах лежат на излечении раненные ваххабиты. Где именно, я не знаю.

– Понял. Если информация подтвердится, считай, что первый доклад тебе засчитан… а теперь проваливай!

Чеченец подскочил и быстро направился в чащу леса, с каждым шагом ускоряя движение.

– Да, еще один момент! – вослед крикнул Шумов, – разница между докладами не более двух суток!

Чеченец кивнул.

– Поехали, – махнул рукой Шумов.

Офицеры забрались на броню. Лунин постучал каблуком по крышке люка:

– Трогай!

Люк открылся. Высунулась голова механика‑ водителя. БМП захлопала выхлопом двигателя, дернулась и с места в карьер рванула в направлении базы отряда.

– Ну что, киллер? – спросил Иванов. – Как настроение?

– Да уроды вы все… – грубо отозвался Олег и отвернулся.

Иванов громко рассмеялся.

⇐ Предыдущая 1 2 3 456 7 8 9 10 Следующая ⇒