Лиза Джейн Смит 6 страница

— Угу, — Елена продолжала читать.

— Завтра мы должны встретиться с Мэттом. Может быть, даже сегодня вечером. Это зависит от того, что они нам устроят.

— Угу.

— Но сначала я задам тебе вопрос: как по-твоему, разбитое окно — это совпадение? Я всегда накладываю защиту на окна по ночам, и я уверен, — он провел рукой по лбу, — уверен, что вчера тоже это сделал. Но что-то разбило окно и исчезло без следа. Именно поэтому я купил бензин. Если они попробуют воздействовать на нас с помощью деревьев, я зашвырну их обратно в Стоунхендж.

И заодно половину ни в чем не повинных жителей штата, мрачно подумала Елена.

Она была в таком шоке, что удивить ее сильнее было уже невозможно.

— Чем ты сейчас занята? — Дамон готов был встать и немедленно уйти.

— Избавляюсь от кое-чего ненужного. — Елена спустила воду в унитазе. Кусочки разорванного дневника долго крутились, прежде чем исчезнуть.

— Кстати, я бы не волновалась насчет окна, — объявила она, вернувшись в спальню и обуваясь. — И подожди минутку, Дамон. Мне надо с тобой поговорить.

— Пошли. Твои разговор подождет, пока мы окажемся в машине.

— Нет, потому что нам придется заплатить за окно. Это ты разбил его вчера. Ты не помнишь об этом?

Дамон уставился на нее. Она готова была биться об заклад, что первым его порывом было желание расхохотаться. Вторым — и ему он поддался — решить, что она сошла с ума.

— Я серьезно.

Он поднялся и пошел к окну, явно борясь с желанием превратиться в ворона и улететь подальше.

— Ты никуда не пойдешь, Дамой, потому что это еще не все.

— Я еще чего-то не помню? — Дамон прислонился к стене, снова надменный и высокомерный. — Я разбил несколько гитар, слушал радио до четырех утра?

— Нет. Речь идет не только о прошлой ночи, — Елена смотрела в сторону, потому что на него смотреть не могла, — но и о других днях...

— Например, о том, что я пытался саботировать поездку? — лаконично спросил он, посмотрел в потолок и тяжело вздохнул. — Может быть, я просто хотел остаться с тобой наедине?

— Заткнись!

Как это могло вырваться? Да нет, она знала, как. Дело было в чувствах, которые она испытала этой ночью. Необходимо уладить еще одну проблему — если он согласится, конечно. Нужно подумать, выбрать наилучший способ.

— Как ты думаешь... твои чувства к Стефану... ну, изменились в последнее время? — спросила Елена.

— Что?!

— Как ты думаешь... — Как трудно было смотреть в черные, бесконечно черные глаза. Особенно вспоминая о том, что вчера в них горели бессчетные звезды. — Как ты думаешь, ты начал думать о нем по-другому? Уважать его желания больше, чем обычно?

Дамон, не скрываясь, изучал ее — как и она его.

— Ты серьезно?

— Абсолютно, — невероятным усилием она сдержала слезы.

— Что-то случилось ночью, — заключил он, напряженно глядя ей в глаза. — Да?

— Что-то случилось. Что-то большее, чем... — Она выдохнула и потеряла куда-то все слова.

— Шиничи! Шиничи, che bastardo! Imbroglione! ^{^[4]}Ворюга! Он умрет медленно, — неожиданно Дамон оказался везде. Он стоял сзади, положив руки ей на плечи, а в следующую секунду уже выкрикивал обвинения из окна, потом вернулся, сжал ее руки в своих. Но для Елены имело значение только одно слово. Шиничи. Кицунэ с черно-красными волосами, заставивший отказаться от столь многого в обмен на информацию о месте пленения Стефана.

— Masealzone! Maleducato^{^[5]}.

Елена запуталась в изрыгаемых Дамоном проклятиях. Значит, это правда. События последней ночи украдены у Дамона, взяты так же просто и чисто, как тогда, когда она раскинула над ним Крылья Искупления и Крылья Очищения. Но тогда он был согласен. А вот этой ночью... что еще забрал кицунэ?

Кража вечера и ночи — а особенно этих вечера и ночи — означала, что...

— Он не прерывал связи с моим разумом. Он по-прежнему может прочитать мои мысли в любой момент. — Дамон наконец прекратил ругаться и бегать. Он с несчастным видом сел на ковер у кровати и уронил руки на колени.

— Елена, ты должна рассказать мне. Что произошло ночью? Пожалуйста... — Казалось, он сейчас упадет перед ней на колени. — Если... если это было то, о чем я думаю...

Елена улыбнулась, хотя по лицу все еще текли слезы:

— Нет. Это точно было не то, о чем все подумают.

— Но!

— Давай так. Это было мое. Если он украл что-то еще или попытается сделать это в будущем, тогда ему не поздоровится. А это... останется моим секретом.

До того момента, как ты разрушишь стену, за которой прячешь свои тайны.

— Я вырву его у Шиничи... вместе с языком и хвостом! — по-звериному рыкнул Дамон. Елена смутно обрадовалась тому, что рычал он не на нее. Впрочем, он продолжил таким холодным голосом, что ей стало еще страшнее: — Не беспокойся. Я найду его, где бы он ни прятался. Я вырву у него эти воспоминания. Я сдеру с него его пушистую шкурку целиком. И сошью тебе пару перчаток, хорошо?

Елена попыталась улыбнуться, и у нее это даже получилось. Нужно было просто смириться с произошедшим, хотя она не верила ни на секунду, что Дамон оставит ее в покое, пока не заберет у Шиничи свои воспоминания. Она понимала, что в каком-то смысле наказывает Дамона за поступок Шиничи, и что это неправильно. Никто не узнает об этой ночи, пообещала она себе. Пока Дамон не разберется с этим. Я не скажу даже Бонни и Мередит.

Ей будет труднее, и именно поэтому так будет справедливо.

Они приходили в себя после приступа ярости Дамона, и он неожиданно смахнул с ее щеки слезу.

— Спасибо... — Елена остановилась. Дамон прижал пальцы к губам. Он посмотрел на нее — испуганный и разочарованный.

— Все еще девственница. Я говорил об этом вчера?

Елена поколебалась, но потом решила, что его слова никак не раскрывают секрета.

— Говорил. Но ты же меня не бросишь? — Внезапно она испугалась. — Я обещала моим друзьям ничего не говорить...

Дамой смотрел на нее:

— Зачем мне что-то о ком-то говорить? Или ты имеешь в виду конкретного рыжеволосого человечка?

— Я сказала. Я ничего об этом не говорю. Ну, кроме того очевидного факта, что Кэролайн — не девственница. Учитывая все разговоры о том, что она беременна...

— Ты помнишь, — прервал ее Дамон, — что я оказался в Феллс-Черч раньше Стефана, я просто дольше скрывался. То, что ты говоришь...

— Я понимаю. Мы любили мальчиков, а они нас, и да, у нас сложилась определенная репутация. Разговариваем мы так, как нам нравится, и кое-что могло звучать двусмысленно. В конце концов ты знаешь, о чем говорят парни.

Дамон знал. Он кивнул.

— Довольно скоро о нас начали говорить, что у нас было все и со всеми. Об этом даже написали в газете, в альманахе и на стенах в туалете. Ну мы тоже сочинили небольшое стихотворение и подписались под ним. Как же там...

Елена задумалась о событиях двух-трехлетней давности, а потом процитировала:

Правдой не станет то, что услышишь.

Правдой не будет то, что прочтешь.

Может, себя в этих строках увидишь.

Но то, что ты знаешь, их не свернет?

Елена закончила и посмотрела на Дамона. Неожиданно она почувствовала, что очень хочет оказаться рядом со Стефаном.

— Мы почти у цели. Давай поторопимся.

Аризона оказалась жаркой и пустынной, как и представляла себе Елена. Они с Дамоном приехали прямо к отелю «Юнипер», но Мэтта там не было. Елена огорчилась и удивилась.

— У него не могло уйти на дорогу сюда больше времени, чем у нас, — сказала она, оказавшись в номере. — Если только... черт! Если только его не поймал Шиничи.

Дамон присел на кровать и мрачно посмотрел на нее:

— Я надеялся, что у этого тупицы хватит мужества самому с тобой объясниться, и мне не придется этого делать. Но я отслеживал его ауру с момента нашего расставания. Он постоянно удалялся от нас — в сторону Феллс-Черч.

По-настоящему плохие новости не всегда удается осознать сразу.

— То есть, — медленно начала Елена, — здесь он вообще не появится?

— От того места, где мы взяли машины, до Феллс-Черч по прямой совсем недалеко. Он поехал туда. И не вернулся.

— Почему?! — требовательно спросила Елена, как будто логическое объяснение могло как-то повлиять на факты. — Почему он меня бросил? Почему он поехал в Феллс-Черч, где его ищут?

— Что касается причин его отъезда... мне кажется, он что-то не то подумал о наших с тобой отношениях... или то, но слишком рано, — Дамон приподнял бровь, и Елена была вынуждена швырнуть в него подушкой. — И решил оставить нас наедине. Почему Феллс-Черч? — Дамон пожал плечами. — Ты знаешь его дольше, чем я. Но даже я могу сказать, что он корчит из себя Галахада. Parfait gentil рыцарь... sans peur et sans reproche^{^[6]}. Лично я думаю, что он собирается признаться в том, в чем его обвиняет Кэролайн.

— О нет, — в дверь постучали, и Елена отправилась открывать, — после того, что я ему говорила...

— О да, — Дамон чуть-чуть пригнулся, — даже с учетом твоих мудрых советов, навязших в зубах.

За открывшейся дверью стояла Бонни. Бонни, маленькая, рыжекудрая, с широко распахнутыми добрыми карими глазами. Елена, не веря собственным глазам и все еще переваривая аргументы Дамона, снова захлопнула дверь.

— Мэтта там линчуют! — кричала она, злясь на того, кто продолжал стучать.

Дамон выпрямился, обошел Елену, буркнув:

— Думаю, тебе лучше присесть, — толкнул ее на стул и удерживал, пока она не прекратила попытки встать. Потом он открыл дверь.

На этот раз стучала Мередит. Высокая и тонкая, с облаком темных кудрей, спадающих на плечи, она явно готова была стучать сколько угодно. Елена немного опомнилась и обнаружила в себе способность держать в голове больше одной мысли одновременно.

Мередит. И Бонин. В Седоне, штат Аризона.

Елена вскочила со стула и обвила Мередит руками, восклицая:

— Вы здесь! Ты здесь! Вы знали, что я не могу с вами связаться, и приехали сами.

Бонни увернулась от объятий и шепотом спросила у Дамона:

— Она все еще бросается с поцелуями на каждого, кого видит?

— К сожалению, нет. Но будь готова к тому, что тебя затискают до смерти.

Елена повернулась к нему:

— Я все слышала. Бонни! Я не могу поверить, что вы в самом деле здесь. Я так хотела с вами поговорить!

Она обнимала Бонни, Бонни обнимала ее, а Мередит обнимала их обеих. Одновременно они подавали друг другу какие-то незаметные сигналы: приподнятая бровь, легкий кивок, наморщенный лоб, пожатие плечами и вздох... Дамон не понял ничего, но его только что обвинили, рассмотрели его дело, оправдали и вернули в строй. При условии усиленного надзора в будущем.

Елена первая высвободилась из объятий.

— Чтобы узнать, где мы, вы должны были встретиться с Мэттом.

— Да. Он продал «приус», мы кое-как собрались, побежали за билетами на самолет и ждали вас — не хотели разминуться, — выпалила Бонни на одном дыхании.

— Не думаю, что вы купили билеты сюда всего два дня назад, — Дамой скучающе изучал потолок, опершись рукой о стул Елены.

— Дай подумать... — начала Бонни, но Мередит прервала ее:

— Ты прав. И что? Что-то изменилось?

— Ну, мы пытаемся как-то запутать врага. Но, как оказалось, это не имеет никакого смысла.

«Не имеет, — подумала Елена. — Шиничи проникает в твой разум, когда хочет, и крадет твои воспоминания. А ты можешь только попытаться с ним бороться».

— Но это значит, что нам с Еленой нужно уезжать прямо сейчас, — продолжил Дамон. — Мне надо еще кое-что сделать, а Елена упакует вещи. Их должно быть как можно меньше — только самое необходимое. И обязательно возьми еды на два-три дня.

— Уехать... сейчас? — выдохнула Бонни и села прямо на пол.

— Это имеет смысл — раз мы уже потеряли преимущество, которое дала бы нам неожиданность.

— Не верю, что вы приехали со мной попрощаться, пока Мэтт в городе. Это так мило! — Елена ослепительно улыбнулась и добавила про себя: «И так глупо».

— Ну...

— У меня есть еще одно дело, — Дамон не обернулся, — уедем примерно через полчаса.

— Это так мало, — пожаловалась Бонни, когда за ним закрылась дверь. — У нас осталось всего несколько минут, чтобы поговорить, а потом мы поедем.

— Я соберусь меньше чем за пять минут, — печально ответила Елена, а потом до нее дошел смысл последней фразы Бонни: — Мы поедем?

— Я не могу собрать только самое необходимое, — тихо буркнула Мередит. — Невозможно сохранить все на мобильнике, я не имею понятия, когда смогу его зарядить, у меня полный чемодан бумаг!

Елена переводила взгляд с Бонни на Мередит:

— Мне казалось, это я должна была собираться. Потому что еду я одна. Да? — Она еще раз посмотрела на подруг.

— Так мы тебе и позволили свалить в другую вселенную без нас! — фыркнула Бонни. — Ты без нас не справишься.

— Не в другую вселенную, а всего-навсего в другое измерение, — уточнила Мередит.

— Принципиальной разницы не вижу.

— Я не могу разрешить вам это!

— Конечно, не можешь. Я старше тебя. Ты вообще ничего не можешь мне «разрешить». Но у нас есть миссия. Нам нужно найти звездный шар Шиничи или Мисао. Тогда мы сможем прекратить большую часть чертовщины, происходящей в Феллс-Черч.

— Звездный шар? — тускло спросила Елена. Где-то в глубине сознания возникла неприятная картинка.

— Позже объясню.

Елена потрясла головой:

— Вы оставили Мэтта одного бороться с нечистью? Когда он под подозрением и прячется от полиции?

— Елена, даже полиция Феллс-Черч в ужасе. Честно говоря, если его будут держать в Риджмонте под охраной, для него это будет лучше всего. Но они этого не сделают. Он работает с миссис Флауэрс, и у них отлично получается. Они прекрасная команда, — Мередит остановилась, чтобы перевести дыхание. Видно было, что она не знает, как сказать что-то.

Бонни выручила ее, тихонько сказав:

— Я вот далеко не так хороша. Я... ну... я начала впадать в истерики, видеть и слышать то, чего нет, — или как минимум воображать это, а может, даже материализовать. Я боялась, что сошла с ума, и подвергала людей опасности. А Мэтт слишком практичен, и с ним такого не случится. — Она закрыла глаза ладонью. — Я знаю, что в Темном Измерении нелегко, но, по крайней мере, там я не буду вредить невинным людям.

Мередит кивнула:

— С Бонни... было нехорошо. Даже если бы мы не собирались с тобой, нужно было увезти ее оттуда. Я не хочу драматизировать, но я верю, что в этом виноваты демоны. Поскольку Стефана больше нет, удержать их может только Дамон. Или ты нам поможешь?

Драматизировать?.. Мередит? Елена видела, как она дрожит, как блестит от пота лоб Бонни.

Мередит тронула Елену за руку:

— Мы не убежали. В Феллс-Черч сейчас война, это верно, но мы не оставили Мэтта без поддержки. Например, доктор Альперт — лучший в городе врач — она может даже убедить кого-нибудь в том, что Шиничи и малахи реальны. Но и помимо этого удалось объяснить все родителям. Родителям, психиатрам, газетчикам. Стало почти невозможно работать в открытую. У Мэтта сейчас нет проблем.

— Но... прошла всего неделя.

— Посмотри воскресную газету.

Елена взяла у Мередит номер «Риджмонт таймс», крупнейшей в Феллс-Черч газеты. Заголовок на первой странице гласил:

ОДЕРЖИМОСТЬ В ДВАДЦАТЬ ПЕРВОМ ВЕКЕ?

Под заголовком серели строчки, ко взгляд притягивала прежде всего фотография драки между тремя девушками, выгнувшимися совершенно не по-человечески. У двух из них на лицах застыли выражения боли и ужаса, а вот третья заставила кровь Елены застыть в жилах. Она изогнулась так, что лицо окапалось перевернутым, и смотрела прямо в камеру.

Задранная губа обнажала зубы. А глаза... глаза были демонические, по-другому их не описать. Они закатились, не были вырваны, не горели красным огнем. Но вот выражение... Елена раньше никогда не видела взгляда, от которого у нее заболел бы живот.

Бонни тихо спросила:

— У тебя когда-нибудь раньше возникало ощущение, что весь мир рушится?

— С момента встречи со Стефаном — постоянно, — отрезала Мередит. — Ничего страшного, Елена. Все это случилось буквально за пару дней и началось, когда взрослые, которые знали, что что-то происходит, собрались вместе.

Прежде чем продолжить, Мередит вздохнула и провела по волосам пальцами с идеальным маникюром:

— Эти девушки одержимы, как говорит Бонни. В том смысле, какой в это вкладывают сейчас. Или они одержимы Мисао — кицунэ-женщины на это способы. Если мы найдем эти звездные шары или хотя бы один из них, мы заставим их убрать это все.

Елена отложила газету, потому что не могла смотреть в эти перевернутые глаза:

— А пока дела обстоят так, чем занимается твой бойфренд?

Впервые за весь диалог Мередит оживилась:

— Может быть, он уже в пути. Я написала ему о происходящем, и он единственный, кто велел мне увезти Бонни. — Она бросила извиняющийся взгляд на Бонни, которая подняла руки и возвела очи горе. — Он закончит свою работу на каком-то острове... Шинмей но Ума, кажется... и сразу поедет в Феллс-Черч. Такие вещи — специальность Алариха, и он не испугается. Даже если нас не будет несколько недель, Мэтт один не останется.

Елена повторила жест Бонни:

— Кое-что вам лучше узнать, пока мы не тронулись в путь. Я не могу помочь Бонни. Если вы ожидаете от меня чего-то, что я делала, когда мы сражались с Шиничи и Мисао, — не ждите. Я снова и снова пыталась задействовать свои крылья, но у меня ничего не вышло.

Мередит медленно сказала:

— Ну, может быть, Дамон что-нибудь знает.

— Может быть. Только не требуй от него ничего прямо сейчас. Что он точно знает, так это то, что Шиничи способен проникнуть в его мозг и забрать ею воспоминания. А может быть, и снова взять ею под контроль.

— Чертов лживый кицунэ! — выплюнула Бонни. В голосе звучали собственнические нотки, как будто Дамон был ее бойфрендом. — Шиничи поклялся, что не сделает этого...

— А еще он поклялся, что покинет Феллс-Черч в одиночку. Я верю в то, что Мисао рассказала мне о лисьих ключах, только потому, что она смеялась надо мной. Она не думала, что мы заключим сделку, так что она даже не пыталась врать или умничать. По крайней мере я так думаю.

— Вот поэтому мы здесь и собираемся помочь тебе освободить Стефана. И, если повезет, найти звездные шары, которые позволят нам контролировать Шиничи. Хорошо?

— Хорошо! — с жаром выдохнула Елена.

— Хорошо, — торжественно заключила Мередит.

Бонни кивнула:

— Боевые динозаврихи навсегда!

Они соединили ладони, образовав подобие колеса с тремя спицами. Елена вспомнила о днях, когда спиц было четыре.

— А Кэролайн?

Бонни и Мередит переглянулись. Потом Мередит покачала головой:

— Ты не захочешь об этом узнать. Точно.

— Я переживу. Точно. — Елена почти шептала. — Мередит, я ведь умерла, ты помнишь? Дважды.

Мередит все еще сомневалась:

— Раз ты не видела, что творится с Кэролайн, тебе незачем и знать об этом. Мы навещали ее дважды.

— Это ты навещала ее дважды, — возразила Бонни, — а мне во второй раз стало плохо, и ты оставила меня у двери.

— Я поняла, что могу потерять тебя, и извинилась, — Мередит замолчала, когда Бонни слегка ее толкнула, а потом продолжила: — В любом случае, это была не полноценная встреча. Я вбежала в комнату Кэролайн мимо ее мамы и обнаружила ее в гнезде — неважно, что это. Она что-то ела. Увидев меня, она захихикала и продолжала есть.

— И? — Елена не могла вынести повисшее напряжение. — Что это оказалось?

— Думаю, — жестко сказала Мередит, — это были червяки и слизни. Она растягивала их, и они корчились. И это еще не самое худшее. Чтобы это понять, надо было побывать там, но она ухмыльнулась мне и прорычала: «Хочешь кусочек? » И набила мне рот этой извивающейся массой, и заставила проглотить. Меня стошнило прямо на ковер. Кэролайн расхохоталась, и я убежала оттуда, подхватив Бонни... чтобы никогда не возвращаться. Но на полпути я поняла, что Бонни задыхается. У нее во рту и в носу были черви. Я умею оказывать первую помощь и вытащила почти всех, пока ее не начало рвать. Но...

— Не хотела бы я пережить это еще раз, — отсутствие всякого выражения в голосе Бонни говорило больше, чем самые ужасные слова.

— Я слышала, что родители Кэролайн уехали из дома, и я не могу их осуждать. Кэролайн уже есть восемнадцать. И еще... все хотят, чтобы кровь оборотня победила, потому что это гораздо, гораздо лучше, чем малах — или демон. Но если она окажется слабее...

Елена подтянула колени к подбородку:

— А миссис Флауэрс не может с этим справиться?

— У нее получается лучше, чем у Бонни. Ей очень помогает Мэтт. Я уже сказала, что они отличная команда. Когда миссис Флауэрс наконец поговорила с людьми двадцать первого века, они ей, кажется, понравились. И она постоянно практикуется в ремесле.

— Ремесле?

— Она называет так колдовство. Не знаю, насколько она хорошая ведьма, мне не с кем ее сравнивать.

— Ее косметика действительно волшебная, — твердо сказала Бонни, а Елена поддержала:

— Соль для ванны у нее чудесная.

Мередит бледно улыбнулась:

— Жаль, ее нет здесь. Вместо нас.

Елена решительно покачала головой. Теперь, когда Бонни и Мередит были рядом, она поняла, что никогда бы не пошла во тьму без них. Без них она была не просто как без рук, ей словно не хватало чего-то намного большего. Но теперь они были здесь, они готовы были рисковать жизнью за Стефана и Феллс-Черч.

Открылась дверь, и вошел Дамон. В руках у него были коричневые бумажные пакеты.

— Все уже попрощались? — Кажется, ему было непросто смотреть на гостей, поэтому он уставился на Елену.

— Не совсем... — Елена подумала, способен ли Дамон выбросить Мередит из окна пятого этажа, Наверное, лучше преподнести ему новость постепенно, частями.

— Мы едем с вами, — вмешалась Мередит, а Бонни добавила:

— Кстати, мы забыли собрать вещи.

Елена постаралась встать между Дамоном и девочками, но Дамон смотрел в пол.

— Это очень плохая идея, — мягко сказал он, — очень, очень, очень плохая.

— Дамон, не зачаровывай их! Пожалуйста! — Елена вскинула руки, пытаясь его остановить, и Дамон тоже поднял ладонь. Их руки соприкоснулись — и сплелись.

Удар током. Но приятный, — успела подумать Елена, а потом ей стало не до мыслей. Они оба отчаянно пытались разнять руки, но не могли. Дрожь сотрясала все тело Елены. Наконец они смогли разъединить руки, и оба синхронно обернулись к Бонни и Мередит, которые смотрели на них, пораженные. В глазах было подозрение. Глаза словно бы говорили: «Ага! А что это у нас тут?! »

Очень долгую секунду никто не говорил и не двигался. Потом Дамон серьезно сказал:

— Это не увеселительная прогулка. У нас просто нет другого выбора.

— У нас тоже, — ровно сказала Мередит, — если Елена едет, мы идем с ней.

— Мы знаем, что это не слишком хорошее место, — добавила Бонни, — но мы точно едем с вами.

— Кроме того, у нас есть и свои дела. Мы должны очистить Феллс-Черч от кошмара, который принес туда Шиничи — и который все еще продолжается.

Дамон покачал головой:

— Вы не понимаете. Вам это не понравится. — Он кивнул на мобильник. — Электричества там нет. Даже владеть таким устройством — преступление. А наказание за любое преступление — пытки и смерть.

Он сделал шаг вперед. Мередит не отступила, только прищурила темные глаза.

— Вы ведь даже не понимаете, что придется сделать, чтобы хотя бы попасть туда, — ровно сказал Дамон. — Для начала вам понадобится вампир. К счастью, он у вас есть. Придется делать много такого, что вам не нравится...

— Если Елена может, сможем и мы, — перебила его Мередит.

— Я не хочу навредить ни одной из вас, а сама иду только ради Стефана, — торопливо сказала Елена наполовину подругам, наполовину самой себе. Шок и дрожь все еще не прошли. Странная, тающая нежность, начавшаяся почти с боли. Такая реакция на простое прикосновение...

Елена кое-как оторвала взгляд от Дамона и снова попыталась привести какой-то аргумент.

— Ты идешь из-за Стефана, а мы из-за тебя.

— Я же говорю, вам там не понравится. Вы будете жалеть об этом всю жизнь... если выживете, конечно. — Дамон был мрачен, но говорил тихо.

Бонни просто смотрела на него. Карие глаза, слитком большие для личика сердечком, приняли умоляющее выражение. Ладонями она крепко сжала собственное горло и выглядела как девочка с открытки «Холлмарк». И против этих глаз были бессильны тысячи логических аргументов.

Дамой снова посмотрел на Елену:

— Ты понимаешь, что они могут не вернуться. Тебя я, наверное, смогу защитить. Но тебя, Стефана и твоих подружек... не моху.

Слышать это было странно. Елена никогда раньше не думала об этом в таком ключе. Но она заметила, как сжала зубы Мередит и как Бонни поднялась на цыпочки, чтобы казаться выше.

— Думаю, все уже решено, — тихо сказала она, отметив, что голос дрожит.

Она долго-долго смотрела Дамону в глаза, и вдруг он сверкнул ослепительной улыбкой, почти сразу погасил ее и сказал:

— Понял. Хорошо, тогда у меня есть еще дело. Меня не будет довольно долго, так что располагайтесь.

— Елена должна пойти к нам в номер, — решила Мередит, — мне многое нужно ей показать. А если с собой нельзя брать почти ничего, придется просмотреть все сегодня.

— Тогда встретимся здесь на рассвете, — заключил Дамон, — и двинемся к Вратам Демонов. И не берите с собой денег, там они бесполезны. Это не каникулы. И вы быстро это поймете.

Изящным, несколько шутовским движением он подал Елене сумку.

— Врата Демонов? — спросила Бонни у лифта. Голос у нее дрожал.

— Успокойся, это просто название, — отмахнулась Мередит.

Елене очень хотелось бы не знать, что Мередит лжет.

Елена отвела краешек занавески, чтобы посмотреть, не занимается ли рассвет, Бонни дремала, свернувшись калачиком в кресле у окна, Елена и Мередит не спали всю ночь — вокруг них валялись распечатки, газеты и скачанные из Интернета фотографии.

— Оно уже распространилось за пределы Феллс-Черч. — Мередит указала на статью в газете. — Не знаю, расползается ли оно но дорогам само собой, как всякий паразит, или его передвижение контролирует Шиничи.

— Ты не пыталась связаться с Аларихом?

Мередит покосилась на спящую Бонни и тихо сказала:

— Я тебя обрадую: я очень долго пыталась его найти, и у меня наконец получилось. Он скоро приедет в Феллс-Черч, ему осталось заехать ещё в одно место.

Елена со свистом втянула воздух:

— Это место важнее того, что происходит в Феллс-Черч?

— Именно поэтому я не сказала Бонни, что он едет. Или Мэтту. Я знала, что они не поймут. Но тебе я подскажу, какими легендами он занят там, на Дальнем Востоке, — Мередит посмотрела Елене в глаза.

— Нет... это не... кицунэ?

— Да. Он отправился в очень древнее место, где, по легенде, они разрушили город, как сейчас разрушают Феллс-Черч. Теперь там никто не живет. Его название, Унмей но Шима, означает «Остров Судьбы». Может быть, там он узнает что-то важное о лисах-оборотнях. Он проводит межкультурное независимое исследование вместе с Сабриной Делл. Она ровесница Алариха, но уже добилась известности как судебный антрополог.

— Ты ведь не ревнуешь? — Елене было неудобно. С Мередит трудно было разговаривать о личной жизни — все время возникало ощущение, что ты лезешь не в свое дело.

— Ну... — Мередит задрала подбородок, — в конце концов, мы ведь не помолвлены официально.

— Ты никогда об этом не говорила.

Мередит опустила голову и быстро взглянула на Елену:

— Говорю.

Минуту девушки сидели тихо, а потом Елена тихо сказала:

— Ши но Ши, кицунэ, Изобель Сайту, Аларих и Остров Судьбы — может быть, они и не связаны. Но если связаны, я найду эту связь.

— Я тебе помогу. Но я думала, что после выпускного...

Елена не выдержала:

— Мередит, обещаю: как только мы вернем Стефана, и в городе все наладится, мы свяжем Алариха серьезными обязательствами, — она наклонилась и поцеловала Мередит в щеку. — Клятва братства боевых динозаврих.

Мередит дважды моргнула, сглотнула слюну и прошептала:

— Хорошо, — а потом она внезапно опять стала самой собой, — спасибо. Но вряд ли очистить город окажется так легко. Там уже начались массовые беспорядки.

— А Мэтт захотел оказаться в центре событий? Один?

— Мы уже говорили, что они с миссис Флауэре — отличная команда. Это его выбор.

— Отлично, — сухо сказала Елена. — В конечном итоге ему может повезти больше, чем нам.

Они вернулись к бумагам. Мередит взяла несколько картинок, изображающих кицунэ, охраняющих японские святыни.

— Здесь написано, что обычно они изображаются с драгоценностями или ключами, — она выбрала картинку, на которой была нарисована кицунэ с ключом во рту, сидящая перед главными воротами замка Фусими.

— Похоже, что у ключа два крыла, правда? — заметила Елена.

— Как и думали мы с Бонни. А «драгоценности»... посмотри поближе. — Елена посмотрела и почувствовала, как сжался желудок. Как «снежный шар», с помощью которого Шиничи ставил ловушки с Старом лесу,

— Они называют их хоши но тама, то есть «звездные шары». Кицунэ храпят в них часть своей магии, и единственный способ убить лису — уничтожить шар. Если найти звездный шар, можно управлять кицунэ. Именно этого хотим мы с Бонни.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒