Table of Contents 6 страница

Без преувеличения, сегодня был вполне обычный день.

В самом его начале мне позвонили из школы и попросили забрать Эйдена, потому что он опять ввязался в драку. Я выслушала целую лекцию от директора школы, что, если подобное поведение у Эйдена превалирует над всем остальным, возможно, для его воспитания нужно применять другие меры. В свою очередь я спросила его, получают ли те мальчики, которые продолжают издеваться над Эйденом, такие же выговоры. С намёком на выдворение из школы. Его ответ был уклончивым ворчанием.

Я была счастлива возможности поработать один на один с Зандером, пока остальные мальчики были в школе. Наши штатные консультанты посчитали, что пока Зандер не начал общаться словами, домашнее обучение для него предпочтительнее. Попытка учить ребёнка, который на тебя не реагирует, — мягко говоря, разрушает любые усилия. Всё, что я от него хочу — хоть какой-нибудь сдвиг. Что-то мне подсказывает, что он знает, насколько я забочусь о нём. Как я хочу, чтобы у него все ещё была мама, чтобы успокоить его. Обнять. Сказать, что она его любит.

Сейчас мальчики задействованы на различных занятиях продлённого дня, а я сижу за столом, заканчивая свою рецензию статьи Шейна для школы.

Смена Джексона закончились час назад, а его замена, Майк, находится на плановой психологической консультации с Коннором.

Я возвращаюсь к статье Шейна, весьма впечатлённая тем, как повысилась его успеваемость благодаря нашим с ним многочисленным индивидуальным урокам.

Я бросаю взгляд на зону отдыха, куда с коробкой бейсбольных карточек вошли Кайл и Рики. Зандер сидит на своём обычном месте, прижимая к груди свою похожую на чучело животного собаку, и вперив в пространство перед собой расфокусированный взгляд. Скутер лежит на ковре, раскрашивая картинки в одной из своих книжек-раскрасок про Человека-паука. Я прислушиваюсь к музыке, доносящейся из дальней спальни — это верный признак, что Шейн в своей комнате. Я заканчиваю делать комментарии к его статье, переключаясь на критический анализ меню и изучение расписания групп продлённого дня на следующую неделю.

До меня доносится стук в дверь, и прежде чем успеваю положить ручку, слышу, как Шейн кричит из своей спальни: «Я открою! ». Я ухмыляюсь, потому что знаю: он надеется, что это «девушка, которая как друг», как он выразился. Она приходила на прошлой неделе, и мне кажется, парень до сих пор на седьмом небе от счастья.

— Посмотри, прежде чем открывать! — кричу я ему, поднимаясь из-за стола и пересекая зал. Когда я дохожу до угла, примыкающего к коридору, мимо меня с разочарованной миной на лице проходит Шейн.

— Это к тебе, — говорит он, шлёпаясь на диван.

Я поворачиваю за угол, ожидая, что это доставка какой-нибудь документации, которую «Дом» постоянно получает через курьеров в связи с делами наших подопечных. Поднимаю взгляд и вижу ногу кого-то, стоящего за дверями. Дохожу до двери и, появляясь проёме, лицом к лицу сталкиваюсь с Колтоном. Несмотря на солнечные очки, скрывающие его глаза, я знаю, что он проходится по мне взглядом, сверху вниз. Ленивая, кривая усмешка, заставляющая ямочку на его подбородке углубляться, является единственной демонстрацией эмоции на его лице.

Чёрт, при виде него у меня перехватывает дыхание.

Так же сильно, как я не хочу, чтобы он был здесь, осложняя мне жизнь своим предложением — быстро перепихнуться и оказаться выброшенной за ненадобностью — от его появления у меня кружится голова. И этот поворот событий совсем не кажется хорошим.

И, несмотря на то, что он для меня — дурные вести, когда я останавливаюсь в дверном проёме, по моему лицу расползается улыбка. Мы стоим, изучая друг друга в течение нескольких мгновений. На нём поношенные джинсы и чёрная футболка, обтягивающая мускулистый торс. Простота одежды только добавляет его виду сногсшибательности. Его тёмная шевелюра растрёпана ветром, чертовски дикая и сексуальная.

Всё в нём просто вопит о нагрянувших проблемах. И я стою на его пути, как олень в свете фар. Не в силах пошевелиться, притянутая его светом. Только сила воли позволяет мне так долго держаться. Я серьёзно вляпалась.

— Привет, Райли, — рокот его голоса, произносящего моё имя, возвращает меня в прошлое, к его рту на моём. К его рукам на мне. В нём — вибрация, разносящая взрывные волны по моему телу.

Я склоняю голову в его сторону.

— Привет, Ас, — отвечаю сдержанно. — С каких это пор в числе твоих талантов появилось сталкерство?

Засовываю руки в задние карманы джинсов, прислоняясь к дверному косяку. Он снимает свои солнцезащитные очки, его изумрудные глаза посылают разряд в мои аметистовые, затем он складывает очки, чтобы повесить их на ворот футболки. Под весом очков футболка слегка оттягивается вниз, обнажая по краю несколько завитков тёмных волос. Я отвожу от них глаза, возвращая взгляд на лицо Колтона.

Он посылает мне молниеносную улыбочку:

— Я был бы более чем счастлив показать тебе свои таланты, сладкая.

Я закатываю глаза:

— Распутство — это не талант.

— Верно, — тягуче произносит он и медленно кивает в знак согласия, — но ты ещё не знакома с глубиной моих многих других достоинств. — Он выгибает бровь, а плутоватая улыбка приподнимает уголки его рта. — А так как ты по-прежнему убегаешь от меня, я не имею возможности продемонстрировать их тебе, и мы не можем решить нашу маленькую проблему о свидании, которое ты мне должна. — Колтон делает ко мне шаг, в его глазах плещется игривость. Я отступаю, этот наш танец несколько подозрителен. — Разве ты не собираешься предложить мне войти, Райлс?

— Не думаю, что это хорошая идея, Донован. Меня предупреждали о таких парнях, как ты.

Он ухмыляется, считая мой комментарий забавным.

— Ты и понятия не имеешь о них, — бормочет он, его взгляд захватывает мой, снисходительность его улыбки вызывает у меня раздражение. Колтон делает шаг ближе, отчего мой пульс ускоряется.

— Чего ты хочешь? Почему ты здесь? — пыхчу я.

— Потому что хочу своё свидание, — произносит он, выделяя каждое слово, — а я всегда получаю то, что хочу. — Он кладёт обе руки на дверной косяк, опираясь на него, его фигура закрывает солнечный свет. Тёмный силуэт Колтона очерчен ярким ореолом.

От его дерзости и безграничного тщеславия я трясу головой.

— Не в этот раз, — возражаю я. Потом толчком закрываю перед ним дверь и поворачиваюсь по направлению к коридору. Менее чем через мгновение Колтон хватает меня за плечо, разворачивает, и я оказываюсь прижатой к косяку.

— Продолжай бороться со мной, сладкая. Чем агрессивнее ты, тем больше завожусь я, — опасное удовольствие в его голосе проходится по мне наждаком, колючками впиваясь в мои чувства.

Чёрт! Как у него получается сделать такие слова похожими на обольстительное обещание?

Своими бёдрами он прижимается к моим, припечатав меня к жёсткой деревянной поверхности. Мы часто и тяжело дышим, и я не знаю, от физического ли напряжения или от близости друг к другу. Колтон отпускает моё плечо, поднося обе руки к моему лицу, и, заключая его в колыбель своих ладоней, проводит пальцами по контуру моей щеки. От предполагаемой интимности этого прикосновения я на мгновение закрываю глаза, впитывая нахлынувшие ощущения. Его пронизывающий взгляд прожигает меня огнём, я чувствую его внутреннюю борьбу, отчего его челюсть напрягается.

— Я также хотел бы предостеречь тебя держаться от меня подальше, Райли — для твоего же блага, — шепчет он в сантиметрах от моего рта, — всё, чего я жажду – попробовать тебя. — Его палец прокладывает себе путь по моей шее, опаляя кожу. — Прошло так много времени с того момента, когда я наслаждался тобой. Ты. Вся. Опьяняющая, — его отрывисто произнесённые слова звучат в одном ритме с моим ускоряющимся сердцем.

О, чтоб меня! Будь я проклята, если этот комментарий не заставил утонуть в желании каждый сантиметр моей кожи. Мужчина может соблазнить меня одними словами. Он затягивает меня в пучину, испытывая мою волю, заставляя хотеть больше, чем я должна. Ещё мгновение мы вдыхаем друг друга, пока я пытаюсь подобрать слова. Создать хоть какую-нибудь видимость связного мышления. Само его присутствие заставляет мои синапсы давать осечку.

— Зачем ты предупреждаешь меня, — выдыхаю я, полностью обездвиженная интенсивностью его пристального взгляда, — если собираешься заполучить то, что хочешь?

Я вижу, как на его губах вспыхивает короткая усмешка, прежде чем они оказываются на моих губах, а его руки — на мне, подтверждая мои предположения. И этот поцелуй никоим образом не нежный. Я могу ощутить его голод, его пламенеющую потребность, когда на миг наши зубы сталкиваются. Его губы и язык в бешеном темпе двигаются на моих губах, рукой он хватает меня за собранные в хвост волосы и тянет вниз, удерживая таким образом на месте.

Я наслаждаюсь этим поцелуем так же, как и он, всё моё несколько дней сдерживаемое из-за него отчаяние взрывается внутри меня. Я захвачена ураганом по имени Колтон. Я беру от него столько же, сколько и он берёт от меня. Обвивая его туловище руками, я глажу его спину, наслаждаясь твёрдыми очертаниями его мышц, в то время как он гладит меня. Я прикусываю его нижнюю губу, вызывая низкий, исторгнутый из глубины его горла, стон. Мы вжимаемся друг в друга, не в силах насытиться только прикосновениями, и единственная мысль в моей голове — я хочу БОЛЬШЕГО.

И вдруг я слышу, как в комнате для отдыха мои мальчики бурно аплодируют чему-то, происходящему на баскетбольном матче, и от этого я в шоке, как ангел, теряющий крылья, с треском возвращаюсь в реальность. Я отталкиваю Колтона, упираясь ему в грудь обеими руками.

Пытаясь восстановить дыхание, одной рукой я опираюсь на стену, и стараюсь успокоиться. О чём, чёрт возьми, я думала? Я занимаюсь этим в дверном проёме в свою рабочую смену. Уже второй раз. Что, к дьяволу, этот парень делает со мной? Когда он рядом, действительность теряет для меня всякий смысл. Я не могу так поступать. Просто не могу. Я потрясена. Абсолютно выбита из колеи. Никто и никогда не вызывал во мне таких яростных чувственных реакций, и это меня пугает.

Колтон стоит напротив, изо всех сил сохраняя спокойствие, и пристально в меня вглядывается. Ну почему я выгляжу, как будто только что пробежала марафон, а он — как сторонний незаинтересованный наблюдатель? Кроме спутанных волос, ничто в его облике не обличает только что случившееся.

Наконец, ко мне возвращается голос.

— Ты прав, — произношу я с сожалением. — Мне, определённо, следует держаться от тебя подальше. — Я оглядываюсь назад, в коридор, замечая мелькнувшую на его лице гримасу. — Мне нужно проверить мальчиков. Ты знаешь, где выход, — говорю я ему, резко поворачиваясь и возвращаясь назад, к моим обязанностям. Моей реальности.

Я вхожу в большую комнату, пытаясь изобразить на лице естественную улыбку, в чём совсем не преуспеваю. Мальчики сидят по своим местам, и за это я крайне им благодарна — никто не решился выйти в коридор, чтобы застать там своего опекуна, которая вела себя, как наполненный бушующими гормонами подросток.

Я что-то замечаю краем глаза. Поворачиваюсь и вижу в конце коридора Колтона, с руками, большие пальцы которых засунуты в карманы джинсов, а плечом, он небрежно привалился к стене. Его лицо бесстрастно, но переливающиеся яркие глаза говорят о многом.

И что теперь? Неужели он не может просто оставить меня в покое?

Я впиваюсь в него взглядом, надеясь, что в нём отражается весь мой гнев. Я вижу, что незнакомца, вошедшего в дом, заметил Шейн. Он обращает внимание на Колтона, оценивая его. И морщится, пока рассматривает новое лицо, пытаясь определиться со степенью знакомства с ним.

— Чего ты хочешь? — хмурюсь я, стараясь скрыть презрение, прорывающееся в голосе. Последнее, чему мальчики должны быть свидетелями прямо сейчас — наше противостояние. Я замечаю, как Кайл и Рики поворачивают головы, возвышаясь над столом, как пара сурикат. Колтон оглядывает мальчиков, вежливо им улыбаясь, но в его взгляде я вижу напряжённость.

— Я же сказал тебе, Райли, я здесь, чтобы забрать свой выигрыш, — растягивает он слова. — Чтобы забрать то, что принадлежит мне. — Он нагло мне улыбается, ожидая моей реакции, стараясь разозлить посильнее.

— Прости, что?

— Ты должна мне свидание, Райлс.

Не могу не заметить, что теперь все мальчики переключили своё внимание на нас. Баскетбол благополучно забыт. Шейн ухмыляется; он достаточно взрослый, чтобы распознать сексуальное напряжение, которое ощущает, даже если пока и не совсем его понимает. Колтон подходит ко мне, специально вставая спиной к нашей аудитории, закрывая меня от взоров ребят, чтобы они не могли видеть нашего взаимодействия. Я благодарна ему за то, что он стоит от меня на почтительном расстоянии.

— Прости, Ас, — я сладко мурлычу, так, что только он может услышать меня. — Ад ещё не замерз. Я дам тебе знать, когда это произойдет.

Он делает шаг ближе, его голос снижается до шёпота:

— Кажется, ты знаешь все о холоде, Райли. Но зачем оставаться холодной, когда ты знаешь, я могу согреть тебя?

Его прицельные слова попадают прямо в мою самооценку. Я киплю гневом на его высокомерие, но знаю, что должна утихомирить себя, чтобы не устраивать сцены на рабочем месте, перед своими воспитанниками.

Отрываю взгляд от Колтона, когда что-то за его спиной привлекает моё внимание. Я делаю шаг в сторону, чтобы лучше разглядеть, что же там происходит. И давлюсь вздохом, когда вижу, как Зандер, прижав к себе своё собачье чучело, медленно движется вокруг дивана в нашу сторону. Пока он приближается, на его обычно замкнутом лице отчётливо светится любопытство. Колтон тоже поворачивается, чтобы посмотреть, на что я так реагирую. Он начинает задавать вопрос, когда я поднимаю руку, яростным жестом заставляя его замолчать. К счастью, он подчиняется. Остальные мальчики с выжидательным выражением на лицах поворачиваются посмотреть, как Зандер впервые сам проявляет инициативу, чтобы с кем-нибудь пообщаться.

Зандер подходит к нам, не отрывая глаз от Колтона, и несколько раз чуть открывает и закрывает рот. Его глаза на бледном лице размером с блюдце. Я опускаюсь на колени, чтобы оказаться на уровне его глаз. Чувствую рядом с собой Колтона, который пытается осознать всю серьёзность ситуации.

— Привет тебе, — слышу, как произносит Колтон мягким голосом.

Зандер останавливается и замирает. Я боюсь, что такую реакцию вызвало что-то во внешности или в одежде Колтона. Некие негативные воспоминания, принудительно всплывающие наружу, чтобы напомнить ему о реальности. Я жду последствий: когда крики, борьба или страх заполнят глаза мальчика.

— Зандер. Всё в порядке, малыш, — напевно произношу я, желая прорваться сквозь этот своеобразный транс, напоминая, что мы знакомы, и утешая его голосом. Немного поворачиваю голову к Колтону, цепляя его взгляд:

— Ты должен уйти, прямо сейчас, — требую я, опасаясь того, что Зандер в нём увидел.

Вопреки моему желанию Колтон делает шаг вперёд и медленно опускается на корточки рядом со мной. Я слышу, как его ботинки тихонько скрипят по плитке пола. Один из мальчиков, должно быть, приглушил телевизор.

— Эй, дружище, — успокаивающе произносит Колтон. — Как дела? Всё хорошо?

Зандер делает шаг к Колтону, и на его губах мелькает тень улыбки. Мои глаза распахиваются. Похоже, он не боится Колтона, тот, наоборот, ему нравится. Я бросаю быстрый взгляд на Колтона, боясь пропустить малейшее движение Зандера, и Колтон удерживает мой пристальный взгляд, утвердительно кивая головой. Он понимает, что здесь что-то происходит. Что-то важное. Что-то, с чем он должен быть очень осторожным и предусмотрительным.

— Ты ведь Зандер? — Следящие за ним мальчишечьи глаза встречаются с глазами мужчины, и затем голова Зандера опускается в едва заметном кивке. Я втягиваю носом воздух, из глаз готовы пролиться слёзы, пока я наблюдаю за этим начавшимся сдвигом.

— Итак, Зандер, ты любишь гонки?

Я слышу, как вся мальчиковая братия начинает возбуждённо бормотать от возможностей, которые, как рассвет по утру, входят в их дом. Их переговоры становятся громче, пока парни не ловят мой чрезвычайно напряжённый взгляд, после которого замолкают.

Колтон протягивает свою руку Зандеру:

— Приятно познакомиться, Зандер. Меня зовут Колтон.

Уже второй раз за три дня меня охватывает онемение. Я изумлённо качаю головой при виде маленького Зандера, который медленно тянется и вкладывает свою ладошку в руку мужчины, сидящего рядом со мной. Я наблюдаю первые шаги маленького мальчика, вырывающегося на свободу из разрушительного захвата сильнейшей травмы. Первый инициированный им физический контакт с кем-то за более чем три месяца.

Колтон пожимает маленькую ручку, мягко её потрясывая. Когда приветствие заканчивается, ручка Зандера остаётся в руке Колтона без попытки вырваться, и становится ясно, что он не хочет ее убирать. Колтон потакает ему и с мягкой улыбкой на лице и просто держит его крошечную ладошку.

Мои глаза жгут слёзы, которые я стремлюсь удержать. Я хочу прыгать и кричать от волнения, глядя на это огромное достижение моего подопечного. Хочу схватить Зандера в охапку, обнять его и рассказать, как я им горжусь. Но не делаю ни того, ни другого, потому что этот момент гораздо значительнее, чем оба мои порыва, вместе взятые.

— Обещаю тебе, Зандер, что, если Райли согласится пойти со мной на свидание, которого она упорно избегает, — Колтон говорит это, ни на секунду не разрывая зрительный контакт с мальчиком, — то в следующий раз, когда мы будем тестировать гоночную трассу, ты будешь моим личным гостем. Идёт?

Призрак улыбки возвращается на губы Зандера, его глаза впервые за долгое время вспыхивают, и он согласно кивает головой.

Я прижимаю руку к сердцу, сдерживая боль от того, с какой силой радость проносится по моим венам. Наконец-то! А всё потому, что Колтон последовал за мной в дом. Потому, что он не слушал меня. И ещё потому, что он шантажировал одного из моих мальчишек, чтобы я поехала с ним. Я расцеловала бы его прямо сейчас! Ну, знаю, я это уже сделала, но могла бы повторить! В данный момент я сделаю всё, что Колтон бы ни попросил, только бы снова увидеть на лице Зандера улыбку.

Колтон снова жмёт и трясёт ручку Зандера.

— Тогда по рукам, дружище, — Колтон отпускает руку Зандера и наклоняется к нему. — Я обещаю, — шепчет он.

Губы Зандера изгибаются в улыбке. От этого на щеках появляются маленькие ямочки. Я даже не знала, что у него есть ямочки — потому что никогда не видела, как он улыбается! Мальчик медленно опускает руку, продолжая смотреть на Колтона с надеждой, как будто хочет спросить, когда это чудо случится. Колтон бросает мне взгляд с призывом о помощи, и я подхожу к ним.

— Зандер, милый? — Он отводит взгляд от Колтона и переводит его на меня. — Мы с Колтоном собираемся пойти на кухню всё обсудить. Ты хотел бы пойти с нами или посидеть досмотреть с мальчиками баскетбольный матч? — мягко спрашиваю я, нежно, как испуганное животное, лаская его голосом.

Взгляд Зандера начинает метаться от Колтона ко мне и обратно, пока Колтон не останавливает его:

— Эй, приятель, я останусь здесь, в кухне, на пару минут с Райли. Ты можешь пойти посмотреть игру, чтобы рассказать мне потом, что я пропустил, пока мы будем отсутствовать?

Зандер слегка кивает, цепляясь глазами за Колтона и замирая, как будто оценивает, искренен тот или нет. Должно быть, верит, потому что сильнее стискивает свою собачку-чучело и возвращается к дивану. Взгляд Шейна перехватывает мой, его лицо выражает неверие, прежде чем он берёт в руки пульт и делает звук громче.

Я поднимаюсь с пола, замечая, что внимание всех мальчиков, кроме Зандера, по-прежнему сосредоточено на Колтоне, поскольку не каждый день наш «Дом» посещает знаменитость. Колтон замечает эти взгляды и посылает им искреннюю улыбку.

— Не волнуйтесь, — говорит он ребятам, понимающе качая головой на их взгляды, полные благоговения, — когда я приду забрать Зандера на гонки, вы тоже сможете пойти с нами.

Комната наполняется громким гулом голосов — мальчиков электризует волнение.

— Ладно, ладно, — утихомириваю я их. — Парни, вы получили, что хотели. Пожалуйста, возвращайтесь к просмотру игры, чтобы мы с Колтоном могли обсудить некоторые вопросы.

Они неохотно подчиняются, украдкой бросая взгляды в нашу сторону, пока мы с Колтоном направляемся в кухонную зону, к барным стульям. Я предлагаю Колтону сесть, а сама обхожу стойку так, чтобы оказаться к нему лицом. Замечаю, что Шейн всё ещё наблюдает за нами, и на его лице желание защитить и озадаченность вопросом, чем меня мог расстроить мой гость.

Из несметного числа эмоций, которые Колтон вызвал во мне за прошедшую неделю знакомства, благодарность, которую я прямо сейчас испытываю — самая сильная.

Я поднимаю на него глаза и встречаюсь с его взглядом, безуспешно пытаясь не дать пролиться слезам.

— Спасибо, — шепчу я. Всего одно слово, но взгляд на его лицо говорит мне, что он понимает, как много всего скрывается за ним. Он кивает.

— Это меньшее, что я могу сделать, — отвечает он хрипло. — У каждого из нас своя история. — Произносит он, глядя на свои сложенные руки, больше для себя, чем для меня, и это его вариант понять масштаб того, что только что произошло.

— Ты все сделал правильно, — говорю я, до сих пор ошеломлённая случившимся. Смотрю на Зандера и улыбаюсь. Он сделал это. Он на самом деле сделал это сегодня. Сделал шаг из тьмы. И внезапно я чувствую себя ликующей от надежды. Импульсивной от возможностей.

— Колтон! — вырываю я его из раздумий. Он вскидывает голову, поражённый, с какой настойчивостью я зову его по имени. Я знаю, что позже пожалею об этом, но сейчас собираюсь довериться своему инстинкту. Решаю поддаться импульсу и использовать подходящий момент.

— Моя смена закончится через десять минут, — заявляю я, и он смотрит на меня, явно не понимая, к чему я веду, поэтому я продолжаю. — Я должна тебе свидание, поэтому давай пойдём и исправим это.

Он качает головой, будто пытаясь убедиться, что я сказала именно то, что он слышал.

— О… хорошо, — он запинается, и мне нравится, что я застала его врасплох. Он начинает подниматься, уголки его губ изгибаются. — У меня нет зарезервированного столика…

— Кого это волнует? — Я небрежно машу рукой. — Я не привередлива. А простота полезна. Вполне обойдусь гамбургером или чем-нибудь подобным. — Я вижу, как его зрачки расширяются в недоумении. — Кроме того, ты достаточно заплатил за свидание, да и кому нужно выбрасывать кучу денег на еду, которую мы в любом случае съедим?

Мгновение он изучает меня, я чувствую, что он пытается определить: я говорю серьезно или нет. И когда я начинаю смотреть на него как на тугодума, он продолжает:

— Ты невероятная. Ты знаешь об этом?

Эти простые слова поражают меня прямо в сердце, а неверие в голосе говорит мне о том, что он искренен. Я посылаю ему усмешку через плечо, направляясь в свою комнату, чтобы освежиться и собрать вещи:

— Я сейчас вернусь.

Когда я возвращаюсь в кухню, застаю Майка, благоговейно пожимающего Колтону руку. Услышав моё приближение, Колтон поворачивается и спрашивает:

— Ты готова?

Подняв палец, я жестом прошу ещё минуту.

— Я ухожу, — объявляю я мальчикам, и они поднимаются с места и идут ко мне обниматься на прощание. По интенсивности объятий я начинаю думать, что присутствие Колтона и моё с ним знакомство вознесло меня в их глазах до статуса рок-звезды. Пока я получаю свои объятия, я замечаю, как Колтон подходит к дивану и приседает на корточки перед Зандером. Колтон говорит ему что-то, но я не знаю, что именно.

8 глава

Пока мы с Колтоном неспешно покидаем «Дом», меня охватывает странное чувство спокойствия. Думаю, это оптимальное состояние, чтобы отправиться с ним на свидание. Эффект неожиданности: мне удалось застать его врасплох, и он не мог спланировать ничего грандиозного. Потому что грандиозное планирование может быть приравнено к повышенной снисходительности и заранее продуманному обольщению. А это именно те две вещи, в которых я, определённо, не нуждаюсь. Колтону тяжело сопротивляться и такому, как он есть — неподготовленному.

— Мы возьмём мою машину, — говорит он, кладя руку мне на поясницу; тепло его прикосновения успокаивает, пока он ведёт меня к гладкому, угольно-чёрному кабриолету, припаркованному у обочины. «Астон Мартин» красив и выглядит так, что понятно — за ним тщательно ухаживают. Похоже, он, действительно, умеет летать, и на мгновение мне хочется сесть за руль, утопить в пол педаль газа и умчаться, оставляя всех моих призраков позади.

— Классная тачка, — признаю я, хоть и стараюсь не показывать особенного интереса. Уверена, он привык к женщинам, которые подлизываются к нему, расхваливая его и его машину. Я не буду. Думаю, пора игре начаться.

— Спасибо, — он открывает для меня пассажирскую дверь, и я проскальзываю на сиденье, обтянутое чёрной кожей, любуясь изысканным, роскошным интерьером салона. — Я подумал, сегодня прекрасный день, чтобы кататься с откинутым верхом, — произносит он, обходя машину сзади и усаживаясь рядом со мной. — Я просто не мог предположить, что заполучу ещё и тебя. В качестве бонуса! — признаётся он, ослепляя меня мегаваттной улыбкой, пока надевает свои солнцезащитные очки.

Его улыбка так заразительна, что я не могу удержаться и улыбаюсь в ответ.

— А что случилось со старым добрым брутальным грузовичком? — спрашиваю я, в то время как он наклоняется и открывает передо мной бардачок, задевая рукой моё бедро и громко смеясь над моей репликой. Его прикосновение электризует, даже когда это происходит случайно. Колтон достаёт потрёпанную форменную бейсболку с лейблом Firestone на козырьке и водружает её себе на голову, тёмные вьющиеся волосы выбиваются из-под бейсболки на затылке, закрывая шею. Колтон надвигает бейсболку на лицо так, что её козырёк касается очков.

Предполагаю, что это его «инкогнито»-вид, но всё, о чём я могу думать — он выглядит чертовски сексуально. Как всегда готовый к извержению тлеющий вулкан — дерзкий, плохой парень с вызывающим слюноотделение телом. Я офигительно ошибаюсь, если на самом деле думаю, что моя сила воли захочет препятствовать какому-либо его ко мне требованию. Он тянется и быстро сжимает моё бедро, прежде чем нажать кнопку старта на приборной панели.

— Не волнуйся, грузовичок у меня тоже есть, — хихикает он, прежде чем двигатель с рёвом пробуждается к жизни, посылая вибрации по моему телу и наполняя меня острыми ощущениями.

— Держись! — кричит он, покидая окрестности «Дома» с возбуждённым взглядом маленького мальчика на лице. «Парни и их игрушки», — думаю я, рассматривая его из-под своих «авиаторов». Мастерство его вождения не должно меня удивлять, ведь он зарабатывает этим на жизнь, но, тем не менее, удивляет. Я также совсем не должна быть заворожена его абсолютным профессионализмом, тем, с какой плавностью и скоростью он управляет машиной, но мне очень хочется протянуть руку и дотронуться до него. Слиться с ним, даже зная, как опасно для меня пересекать эту черту.

Мотор оглушительно ревёт и смешивается со свистом ветра. Разговаривать в таких условиях не представляется возможным. Я сижу, сложа руки на коленях, наслаждаясь чувством свободы, пока ветер треплет мои волосы, а солнышко согревает кожу. Откидываю голову назад и поддаюсь желанию поднять руки вверх, пока мы несёмся по автомагистрали номер десять в западном направлении.

Оглядываюсь вокруг и замечаю, что Колтон пристально, с любопытством, наблюдает за мной. Он едва заметно, с крошечной улыбкой на губах, качает головой, прежде чем возвращает взгляд к дороге. Через мгновение он нажимает кнопку на приборной панели, и в машине начинает бить музыкальный источник, окружая нас быстрым ритмом песни.

Заканчивается эта песня, и начинается другая. Я откидываю голову, громко смеясь. Это запоминающаяся броская популярная мелодия, которую я много раз слышала по радио Шейна. Краем глаза я замечаю, что Колтон бросает на меня насмешливые взгляды, поэтому, несмотря на свой средний голос, я громко подпеваю, надеясь, что он слышит слова: «Ты заставляешь меня замечательно чувствовать себя, даже если это неправильно. Я хочу кричать об этом вслух, парень, я просто прикусила язык». Я снова поднимаю руки над головой, давая себе волю, наслаждаясь ощущением, что пою Колтону о своих чувствах, не говоря ему об этом прямо. Это так не похоже на меня — петь вслух, отрываясь, — но что-то в том, что я с ним, сижу рядом в этом роскошном спортивном автомобиле, ослабляет мои запреты. Когда мы покидаем автостраду, я с удовольствием допеваю: «Это так здорово, но ты вреден для меня! », Колтон слышит эти слова и добродушно им смеётся.

Я продолжаю подпевать песням, но уже с меньшим задором, потому что двигатель теперь работает тише, так как мы выехали на Четвёртую улицу. Я замечаю, что мой водитель высматривает уличную парковку, и моё любопытство обостряется, потому что мы не решили, куда пойдём. Он резко сворачивает и с искусной точностью паркуется у бордюра.

Я оглядываюсь вокруг в попытке выяснить, где мы, в то время как он нажимает кнопку на гладкой приборной панели, и сексуальное мурлыканье двигателя прекращается.

— Ничего, если ты секунду посидишь в машине? — спрашивает он, сверкая искренней улыбкой, и это действует на меня сильнее, чем я хотела бы допустить.

— Конечно, — отвечаю я и понимаю, что на данный момент я соглашаюсь на гораздо большее, чем просто терпеливо сидеть в машине. Я выкидываю из головы все опасения и клянусь себе свыкнуться с мыслью о том, чтобы снова начать чувствовать. Из-за желания чувствовать снова. Пробегаюсь взглядом по его лицу, останавливаясь на губах, а потом отвожу его; непристойные мысли вихрем проносятся в моей голове. Он ещё шире улыбается, замечая моё пристальное внимание.

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 567 8 9 10 Следующая ⇒