Эпилог (или Глава 6) 6 страница

На стол упала 'птичка'. Ана. Я опаздываю. А у меня еще полно работы. Кто бы только знал. И как, наследник с этим со всем справляется?

Написал ей, чтоб ложилась спать и не ждала меня. А сам закопался в бумаги по шею.

Через час услышал стук в дверь. Интересно, кто там так поздно. На часах девять вечера.

‑ Входите. – Отозвался я, вставая из‑ за стола.

‑ Здравствуйте лорд ректор, простите, что так поздно, я просто увидела, что в кабинете горит свет и решила зайти... – русалочка. Хм. Не ожидал. И она не знает, что Дай уехал. Значит, не все сестричка ей рассказывает. Интересно, а она глаза свои на меня поднимет, когда‑ нибудь? Ого, подняла. – Декан?

‑ Он самый, Лина, – решил я подразнить ее, и сам не заметил, как назвал русалку сокращенным именем.

‑ Ээ... я... пойду... я... лучше... – девчонка попятилась, а я вышел из‑ за стола и направился к ней, чтоб та не убежала.

‑ Прости, что сократил без разрешения твое имя. Просто Амалия всегда при мне так говорит, вот и я по привычке. Иди, присядь. Воды, лимонада? Что ты хотела от ректора? – я ухватил ее за локоть и потащил на диванчик для посетителей.

‑ Лимонада, если можно.

‑ Отлично. – Минут пять я искал в этом кабинете стаканы и лимонад. Раз двадцать обозвал не хорошими словами хозяина этого самого кабинета. В итоге, нашел только второе, а первое, через портал перенес из моего дома. – Так, что ты хотела от ректора, – Усаживаясь на диванчик с русалкой, и передавая ей стакан с лимонадом, спросил я.

‑ А где он?

‑ Его не будет пару месяцев, поэтому я за него.

‑ Понятно. Я хотела подписать разрешение, на посещения закрытой части библиотеки.

‑ Зачем тебе это? – поинтересовался я. А русалочка от моего вопроса напряглась. Тааак.

‑ Эээ, я не знаю, говорила ли вам Амал... – начала она, но я перебил. Обращение ко мне на 'вы' не понравилось.

‑ Зови меня просто Грин. Все‑ таки, ты лучшая подруга моей сестры, и мне неприятно, когда ты 'выкаешь'. Во время учебы я декан, а в остальное время на – ты! Хорошо?

‑ Ну, ладно. Если вы... то есть ты, так хочешь. Так вы... ты подпишешь мне разрешение?

‑ Ты мне так и не ответила, – я наклонился в ее сторону, и незаметно для русалочки, вздохнул ее запах. Морской бриз, свежий, дурманящий. Картинка сама собой всплывает, где на берегу сидит русалка и расчесывает гребнем волосы, волосы цвета аквамарина. Задумчивое выражение лица, с легкой не принужденной улыбкой, плавные движения...

‑ Что не ответила, Грин? – это мне, что ли? Я выбросил из сознания всякие картинки и перед собой увидел русалку, из своей же фантазии. Только в теле обычной девушки. Но вот, волосы и глаза ее. Расстояние между нашими лицами было не больше тридцати сантиметров, и удержаться от соблазна я не смог.

Поцелуй стал больше для меня неожиданностью, чем для нее. Хотя и поцеловал я, но меня, как будто тянет к ней. Девчонка застыла и не двигалась. А, спустя десять секунд, ее губки приоткрылись.

Было ощущение, что мне дали команду 'фас'. Обхватив ее за талию, прижал к себе. Целовал почти до исступления. После того, как просунул свой язык к ней в ротик, почувствовал, что и она стала отвечать. Едва слышный стон от нее, и у меня срывает крышу. Прижимаю ее к спинке диванчика, а сам целую ее шею. Аромат морского бриза пьянит, затуманенный взор девчонки доводит до крайней точки возбуждения, еще немного и я возьму ее здесь...

Стоп. Нет, нет. Она подруга моей сестры, если та узнает...

Резко отскочил от нее и потряс головой. Что я творю?

‑ О, Светлая, – тихий шепот заставил меня поднять взгляд на русалочку. Та стояла около проклятого диванчика, с широко открытыми глазами и смотрела на меня.

‑ Простите... я... не... извините,... пожалуйста, – еще немного и из ее глаз закапают слезы. Только не это. Что я наделал?

Опустив голову вниз, она обошла меня и направилась к двери.

‑ Лина, подожди... – я не хотел отпускать от себя плачущую русалку, хотя в любой другой ситуации, поблагодарил бы всех Богов, что меня избавят от женских слез. – Стой, говорю.

‑ Пожалуйста, лорд декан, не говорите Амалии про это недоразумение, – я поморщился от ее обращения ко мне и последнего слова.

Хотел остановить, и сказать, что никогда, прежде, я не целовал девушек с таким удовольствием, но русалочка уже выбежала за дверь. Бежать вслед не стал. Зная, что по этажам обязательно бродят аспиранты, а ей бы не хотелось, на пубЛине выяснять отношения.

Устало опустился на кресло ректора Академии Магии. Краем глаза заметил, что на полу, около диванчика, валяется что то. Подошел. Кулон на цепочке. Аквамарин. Морская драгоценность. Это Анхелины. Я видел такой на ее шее.

Не знаю, о чем я в тот момент думал, но уже через минуту цыпочка с кулоном были на моем запястье, сдерживаемые заклинанием, чтоб нигде не порвать и не зацепить.

Кинув последний взгляд на диван, я отправился продолжать разбирать бумаги. ДАЙ МНЕ БУДЕТ ДОЛЖЕН. ОЧЕНЬ ДОЛЖЕН.

Амалия

Проснулась. Как хорошо. Открыла глаза и улыбнулась. Дайлонд. Он приснился. Как и обещал. До сих пор, кажется, что на моих губах его дыхание.

Пора на физподготовку.

Стоп. Кошмары. Их нет. Не было. Почему? Ректор занял всю ночь? Все равно. Я готова спать здесь все время, лишь бы не было больше того ужаса, что я испытывала целый год каждую ночь.

Умывшись и одевшись, я спустилась вниз. Где Грин?

‑ Доброе утро, куколка! – открылась дверь, и на кухню вошел братишка.

‑ Доброе, хомячок! Ты где был? – спросила я и улыбнулась, глядя на то, как он засопел от слова хомячок.

‑ Я уснул в кабинете ректора. Дай вообще обнаглел. Такую гору работы на меня свалить. Ладно, я пойду, воспользуюсь гостеприимством своего зятя. Мне нужен душ. А ты завтракай и на физподготовку.

‑ А кто у нас ее вести будет?

‑ Я. Мне же делать то нечего больше, – пробурчал братик.

Я только хихикнула. Завтрак сделала на двоих. Интересно, а когда вернется ректор, я буду ему завтраки делать? И захочет ли он этого? Да, императрица из меня никакая. Но, ведь я могу урвать для себя, хоть какое‑ то время для счастья. Пусть оно будет не долгое, пусть потом мне будет больно, но лучше сожалеть о том, что было, чем о том чего не было.

‑ Мм, как вкусно пахнет. – Оборвав мои мысли, вернулся братишка.

‑ Садись и давай быстрее. А то опоздаем.

Спустя полчаса мы стояли на стадионе. Я выискивала глазами аквамариновую макушку моей подружки. Все стояли на линии построения, а ее не было. Подошел Крист.

‑ Привет, пропажа. Где наша русалочка? – спросил вампир.

‑ Я не знаю. Сама ищу.

‑ Может с ней что‑ нибудь случилось? – забеспокоился рыжий. О, светлая, а если у нее опять приступ? – Заглянем к ней после тренировки. Хорошо?

Крист пошел на линию построения. А я подбежала к декану. Он тоже хмурился и разглядывал адептов. Взгляд скакал с одного лица на другое. Даже меня не сразу заметил.

‑ Грин, мне нужно поискать Лину.

‑ Ана, где Анхелина? – спросили мы в один голос.

‑ Я могу пойти в общежитие? Прости, что я спрашиваю. Подумают, что я злоупотребляю своим положе...

‑ Не говори глупостей. Найди ее. И сразу ко мне, обе. С ней могло что‑ нибудь случиться? – с каким‑ то странным беспокойством, спросил меня братишка.

‑ В том то и дело, что могло. Ее мучают боли с детства, вчера я застала ее после такого приступа, она ели жива была. Я боюсь, что это могло опять произойти. Грин, я так переживаю за нее. Дай разрешил воспользоваться его библиотекой, чтоб поискать там ответы на ее проблему.

‑ Темный, почему ты мне не сказала. Я с тобой пойду. – И тут я поняла кое что.

‑ Стоять. Вы вчера виделись?

‑ Откуда ты... – поняв, что проболтался, братишка тут же замолк и поморщился. Да, да, не приятное это чувство. Сама не раз рот открываю, когда не надо.

‑ Так, веди физподготовку, а я пошла, искать нашу русалочку.

‑ Мою... – услышала я шепот декана за спиной. Влюбился? Или захотел игрушку? Хотя, со мной он так не поступит, зная, что русалочка для меня много значит. Узнаю повадки демонов. У одного такого, я сегодня ночевала в доме. Правда, без него.

Тук. Тук. Тук. Тишина. Где она?

Тук. Тук. Тук. И снова тишина.

Спустя мгновение услышала тихий стон, а потом всхлип. Лина.

Дверь была снесена воздушной волной, влетев в комнату, наткнулась на русалочку, которая корчилась на полу, от боли. Смотреть на нее, было не выносимо. Бледная кожа, волосы спутаны, выражение глаз трудно вообще передать словами. Мучения. Подлетела к своей подружке, на ходу отправляя послание брату.

Я не знала можно ли до нее дотрагиваться. Может, я сделаю еще больнее. Слезы катились по ее щекам, так же как и по моим. Она сильная, ни звука не произнесла.

Вспомнив, что она рассказывала про время, спросила.

‑ Сколько уже?

‑ Поч... ти че... че.. ты...

‑ Тихо, тихо. Я поняла. – Четыре минуты. Еще одна. Где же Грин?

‑ Ана, что с ней? – из портала выбежал братишка и кинулся на колени около русалочки. – Лина, Лина, ну, что же ты...

‑ Грин, надо заклинание на поддержание сердца. Ты можешь? У меня не хватит сил.

‑ Начинай, я помогу. На последнем слове вплетай обезболивание. Давай быстрее. – Брат нервничал, как и я. Но откинув все мысли, начала читать заклинания. Закончив, чуть не свалилась на пол, рядом с подругой. Все таки целительство – не мое.

Русалка немного успокоилась, но было видно, что боль продолжается, пусть и не такая сильная.

‑ Ана, что это, черт возьми, – держа русалку на руках, спросил братишка.

‑ Мы не знаем. Надо к лекарям.

‑ Пойдем. Ты сама, как? – я кивнула, мол, нормально. Открылся портал, и мы шагнули в него. Светлая, помоги нам. Мрак, не забирай ее.

Анхелина

Снова. Ну, сколько можно? Пожалуйста, пусть все прекратиться. Мрак, забери меня к себе. Почему так долго? Минута, две... Три... нет, пожалуйста. Еще пару минут и все, я свободна.

Стук. Амалия. Знаю, что она. Снова стук. Не смогла сдержать всхлип. Двери в моей комнате больше нет.

Красивая дриадочка. Моя любимая Ли. Не надо. Не смотри на меня. Не хочу, чтоб ты видела все это. Ты не говорила, но я догадываюсь, что и у тебя жизнь ничуть не лучше моей была. Слышала, как ты по ночам во сне кричишь. Тебе сняться кошмары. Теперь, ректор и декан позаботятся о тебе. Декан. Грин. Перед смертью смогла почувствовать прикосновения этого мужчины. И они были восхитительны.

‑ Сколько уже? – подружка помнит, когда мое сердце остановиться.

Ответить было трудно. Но Амалия смогла понять.

‑ Ана, что с ней? – этот голос. Может, я уже мертва? Не могло, в моей комнате, быть нашего декана. Нет, может. Это его руки, так аккуратно поднимают меня с пола, и осторожно укутывают своим теплом. – Лина, Лина, ну, что же ты.

Сокращение моего имени, из его уст, как бальзам на душу. Они говорят про обезболивающее. Краем глаза вижу движение около руки декана. А в следующее мгновение, моей шеи касается, что‑ то пушистое. Боль продолжает выворачивать наизнанку. Но я стараюсь сконцентрироваться на том месте, где меня, что‑ то гладит. Как могла, повернула голову, и, наконец, поняла, что меня гладит. Кисточка хвоста. Хвоста демона. Грина. Осознание пришло на последнем слове заклинания Амалии. В тот же момент почувствовала, что боль отступила, хоть и не вся.

Подняла взгляд на декана. Он смотрел на меня внимательно и хмуро. А кисточка продолжала гладить мою шею, сзади под волосами. Может злиться, что его оторвали от работы. Сестре бы он не отказал в просьбе. Хотела поблагодарить, но Амалия сказала, что нужно к лекарям. Тут же меня подняли вверх, все так же, не выпуская из рук.

Кисточка не отрывалась от моей шеи, а у меня, просто жутко, чесались руки дотронуться до нее. Когда открылся портал, и первой шагнула туда дриадочка, я не выдержала и погладила пальчиками хвост декана.

‑ Русалочка моя, что же ты так пугаешь? – мы вышли в коридоре целительского отсека. Амалия побежала за главным лекарем, а декан шел позади. – Ты тоже ничего не знаешь про хвост демона?

Что он спрашивает? Причем тут это? Откуда мне знать? Моя раса всегда относилась равнодушно к демонам.

‑ Не.. нет, лорд декан...

‑ Если ты не перестанешь называть меня лордом, то я... я... я тебя поцелую. Здесь и сейчас. – Строго сказал демон.

‑ Хорошо, Грин, хорошо. Я поняла, – выпалила, краснея как помидор. Что он творит? Даже боль пропала!

‑ Да, неужели?! Как только тебя осмотрит лекарь, ты мне все расскажешь, поняла?

‑ Амалия знает. Спросите, и она расскажет.

‑ Опять? – что опять, я спросить не успела, декан свернул в какую‑ то нишу и, прижав меня к стене, поцеловал.

Такой нежный. Такой горячий. Напористый. Бесшабашный. Болезненный. Сумасшедший. Желанный. Поцелуй. Никогда раньше я не целовала никого. Грин. Он стал для меня водой в пустыне или же островом в океане. Я не могу пока определиться, что мне важнее. Одно могу сказать точно, этот демон стал для меня больше, чем просто декан и брат моей подруги.

‑ Ты. Говори мне ты, Лина. Называй меня по имени. Поняла? – сопровождая каждое слово, поцелуем, говорил наш декан, – и рассказывать про себя, будешь только ты сама.

‑ Нас Ли уже, наверное, ищет.

‑ Черт. Да. Пойдем. – Меня снова подхватили на руки и понесли к палатам для больных.

Осмотр прошел быстро. Боль утихла, но мне прописали постельный режим. Амалия крутилась около меня, постоянно что‑ то делая. То подушку поправит, то волосы, то по щеке погладит.

– Черт. Черт. Черт. – Начала ругаться дриадочка.

‑ Ана! – рявкнул Грин. – Следи за речью.

‑ Сам следи, на что ты мне тогда, – огрызнулась она, заметно нервничая и бегая по палате. Декан только головой покачал на нее. Потом остановилась у стола и, схватив перо и бумагу, начала, что‑ то писать.

‑ Что ты делаешь? – спросила я.

‑ Меня Крист убьет за то, что я не сообщила сразу ему про тебя. Мы собирались после физподготовки зайти к тебе. Только вот, тогда бы уже было... – поняв, про что говорит, девушка запнулась и виновато посмотрела на меня. Ну что такое? Я ей, спасибо, должна говорить. Если бы не они с лордом, меня бы уже в погребальный мешок поковали.

‑ Амалия Анабель вон Сандия, закроешь ты, наконец, свой дырявый рот или нет? Еще слово, и отправлю домой. – Заорал на нее Гринвонд. Дриадочка опустила голову и шмыгнула носом.

Декан стоял рядом с кушеткой, на которой я сидела после осмотра, боком ко мне и лицом к Амалии. Как появился хвост, я заметила сразу. Ухватилась за него и чуть дернула. Грин подавился воздухом и посмотрел на меня, широко раскрытыми глазами.

‑ Не кричи на нее. Понял? Или я засуну тебе вот эту конечность, – помахала я перед его носом кисточкой, его же хвоста, – туда, откуда приходят все твои бредовые мысли.

Мне было очень обидно за подружку, поэтому инстинкт самосохранения у меня пропал... куда‑ то.

Дриадочка смеялась, так что баночки с зельями звякали друг об друга. Декан молчал и смотрел на меня. А глаза становились темнее ночи.

Ага. А вот и инстинкт самосохранения, зараза, вернулся. Что я говорила? Верните боль. Пожалуйста.

‑ Правильно, русалочка моя. Так его! – потешалась Амалия. А я, выпустив многострадальный, но такой приятный на ощупь хвост, залилась краской, вплоть до кончиков ушей. Подруга поняла, что меня надо спасать, ну, или отложить хотя бы, мою казнь, подошла ближе. Подвинула декана в сторону и, сев рядом со мной, обняла.

‑ Грин, иди уже. Мы сами доберемся до общежития. – Да, иди. Иначе, я сейчас в обморок свалюсь.

Демон молчал и буравил меня взглядом. Я начала ерзать на кушетке. Иди. Ну, же! Медленно перевел взгляд черных глаз на сестру и скрипнул зубами.

‑ Какого лешего, ты на меня зубы точишь? – сказала дриадочка.

‑ Помолчи, – зло, рыкнул декан.

Я понимала, что в этом моя вина. Что у меня слишком длинный язык. И я не хотела, чтоб брат с сестрой ругались из‑ за моей не сдержанности.

‑ Ли, не ругайтесь. Пожалуйста. Лорд Де Салх, простите, что я так грубо сказала, и мне не надо было трогать ваш хвост. Не ругайте Амалию. Простите, за мою не сдержанность. – Опустив голову еще ниже, покаялась я.

‑ Да? А вчера ты просила прощение за распутство? Или, как ты это назвала? Недоразумение? – чеканя каждое слово, буквально рычал он в ответ.

‑ Грин... – потрясенно, прошептала Ли.

О, нет. Нет. Как он мог? Что теперь обо мне подумает Амалия? Я же просила его. Неужели, все это пустой звук для нашего декана? Не могу больше. Это не жизнь. Это издевательство. Я первый раз в жизни влюбилась, и, похоже, неудачно. Тетя рассказывала, что мама тоже ошиблась в выборе своего избранника. Моего отца. Хорошо, что осталось жить не так долго, и терпеть душевную боль, не позволит физическая. Хотя так плохо, мне не было даже при приступах. Не могу больше.

‑ Простите. Я пойду. – И быстро спрыгнув с кушетки, побежала в общежитие.

Надо уходить. Я не останусь в Академии. Соберу необходимое, и уйду. Есть много мест, где можно дожить последние пару месяцев. А может, повезет. И еще один такой же приступ, как сегодня и все. Поминай, как звали.

Амалия

Звук пощечины, отразился от стен палаты лекарей.

‑ Как ты мог? Ты хоть представляешь, что для нее значат эти слова? За хвост свой испугался? Так ничего с ним не будет. Ни он, ни ты, никому больше не нужны. Не смей близко подходить к Лине. Понял? Подойдешь, и мы уедим из Академии. – Я была готова убить его за все то, что он наговорил моей русалочке. – Животное. Она только приступ пережила, ты видел, что с ней было. Что ты творишь?

Грин стоял и смотрел на меня. Молча. Не двигаясь. В глазах пропадала та чернота, что была до этого. Хвоста, тоже видно не было. Я не удержалась и ударила его снова. Он не сдвинулся с места. Просто опустил голову, и на скулах заходили желваки.

Злиться. И пусть. Не достойно мужчины говорить о таких вещах. Бросив последний взгляд на демона, развернулась и пошла на выход. Возле двери обернулась. Грин, все так же стоял с опущенной головой. Я догадывалась, что он сейчас сильно жалеет о сказанном им, но я была зла на него.

‑ Тебе даже представить сложно, что она пережила. И ты не имел права так говорить девушке, которую когда то продали в рабство гарема. – На моих словах декан вздрогнул и повернулся ко мне.

Боль за нее. Презрение к себе. Ненависть к себе же. Любовь. Уж, точно, не к себе. Я увидела все, что хотела.

‑ И ты не имел права к ней прикасаться вчера. Ты ее не достоин, Грин. Будь ты, хоть трижды графом.

Сказала и ушла. По моим щекам катились слезы. За русалочку, которой пришлось столько пережить и услышать жестокие слова от человека, в которого она, возможно, влюблена. За брата, который сам себя ненавидит за свою же ошибку.

Когда я была, уже почти у общежития, мне попалась декан водной стихии. Андеролин Сальвес. Увидев меня, ехидно улыбнулась.

‑ Ну, как тебе в постели нашего ректора?

От ее вопроса, у меня даже волосы дыбом встали на голове. Да, как она смеет?

‑ Что, когда нет заступников, сказать ничего не можешь? Хотя ты и в их присутствии, не особо разговорчива. Знаешь, я бы не рассчитывала на слова Дайлонда. Мы с ним уже несколько лет были любовниками. И поругались из‑ за ерунды. Поверь, ты ему скоро надоешь, и он вернется ко мне. Прими это к сведению. – С каждым ее словом, в моем сердце появлялась трещина.

Права. Во всем. Надоем. Вернется к ней. Просто потому, что мы и не спим. Единственная ошибка декана. Я не была с ним в постели. Ему нужна такая эффектная, как она, а не я.

Еще немного, и поток слез станет неиссякаемым. Ответить было нечего, а леди Сальвес продолжала.

‑ Замухрышка. И графини из тебя не выйдет. Грин решил взять под свое крылышко? Добрый демон смешно, конечно. Уверена, это до тех пор, пока ты спишь с ректором. А потом опять станешь никем, в принципе, ты и сейчас такая. Просто подстилка.

‑ Не стоит по себе судить людей. – Анхелина. Она слышала? – Вам декан Сальвес, стоит задумываться прежде, чем рот открывать.

Русалочка взяла мои руки в свои, и продемонстрировала кольцо и браслет. Блондинка побледнела и отступила на шаг.

‑ Не может быть. Она украла их. – Потрясенно прошептала та.

‑ Ректору будет интересно узнать ваши умозаключения, как и весь разговор. А теперь, дорогая леди Сальвес, проваливайте отсюда. Смотреть противно на вас. – Буквально выплюнула моя русалочка.

Схватив за локоть, Лина потащила меня в общежитие. В комнате усадила на кресло и впихнула стакан воды.

‑ Мерзавка. Потаскуха. Шалашовка. Да как она смеет? Сама по койкам прыгает. Как ее вообще здесь держат? – Анхелина ходила по комнате и ругалась, как торговка. От ее слов у меня заалели уши. И тут, я увидела сумку у двери.

‑ Лина, что это?

‑ Где? – остановилась та, и посмотрела в сторону, куда я указывала пальцем, – эмм, сумка.

‑ Чья? – уже догадываясь, спросила я.

‑ Моя, – опустив глаза, сказала подруга. – Ли, я уйду. Не могу здесь находится. Прости, за то, что произошло у целителей. Из‑ за меня вы поругались с братом, а ты только нашла его. Я знаю какого это без родных. И я догадываюсь, что тебе тяжело было. Поэтому не надо. Уйду я.

‑ Ты поэтому, так грубо разговаривала с деканом стихии Воды? Потому что терять нечего?

‑ Нет, дриадочка. Я все равно бы высказала ей все. Эта женщина была той, из‑ за кого отец меня бросил. Я ее помню. Ей не нужен был чужой ребенок. И услышав, что она тебе говорила, я не смогла сдержаться. За тебя было очень обидно. Не жалею ни капли.

‑ Ох, хорошая моя. Не уходи. Останься. Мы будем жить вместе, в одной комнате. Пожалуйста. Если уйдешь и я за тобой...

‑ И я... ‑ в дверях стоял Крист, злой как, тысяча чертей. – Ну, подруженьки мои. Сопли разводите, и без меня. А знаете, о чем я сейчас мечтаю? Хорошенько отходить вас огненной плеткой. Кто первый в очереди?

‑ Блин, я так и не отправила, ту 'птичку' у целителей. Криииист, прости...

‑ Кто был у целителей? Что, черт вас задери, здесь происходит? Рассказывайте немедленно. – Бушевал рыжий.

‑ А я кушать хочу... – тихо‑ тихо сказала русалочка, но услышали все.

‑ Так, пойдемте в таверну. Все равно лекции прогуливаем.

Глава 2

Амалия

Спустя час, мы сидели в той самой таверне, в которой были прошлый раз. Выбрали тот же стоЛин в углу и заказали еды. Утолив первый голод, Крист заговорил.

‑ Кто первый начнет исповедоваться? Уступаю место девушкам.

‑ Хорошо. Давайте я. Ли я уже успела рассказать. – Начала русалочка.

‑ Вот так всегда. Узнаю самым последним.

‑ Не ругайся Крист. – Анхелина рассказала все то, что рассказывала мне до этого. Так же поведала про приступы, и в кратком пересказе, о сегодняшнем происшествии с братиком.

‑ Я убью этого урода, – вызверился рыжий. Смотреть на него было страшно. Глаза заволокло краснотой, клыки удлинились, на руках появились когти. Я даже побоялась свою историю рассказывать. Вдруг его инфаркт, хватит.

‑ Ты с ним ничего не сделаешь. – Четко, по слогам сказала подружка и посмотрела на меня. Любит она моего бестолкового брата. Даже после того, что он сделал. Любит. Наверное, как и я ректора. Даже учитывая, что сегодня услышала, люблю.

‑ Ударить пару раз его можно. – Посетовала я. В груди еще клокотала злость на декана. И ректора тоже, пару раз ударить можно

‑ Ли! – возмущенно воскЛиннула русалочка.

‑ Я уже восемнадцать лет, Ли.

‑ А толку никакого, – улыбнулась подруга.

‑ Ну, что есть, то есть. – Согласилась с ней.

‑ Может, объясните. – Пробурчал недовольно рыжий.

‑ Моя очередь. Вы только не перебивайте, ладно. Я никому еще не рассказывала об этом.

Свой рассказ, пришлось начать с самого детства. Когда во мне проснулась магия дриад. Бабушка, Налиния вон Сандия, отвела меня в дриадский лес. Королева Хиния вон Линей, мать всех дриад и фейри, тепло встретила меня. Камень жизни определил большую долю стихии Воздуха, и от эльфов по маме, стихию Земли. А папа подарил мне предрасположение к целительству. Бабушка, мама отца родила ребенка от человека, который был одним из лучших некромантов. Вот и во мне, некромантия проснулась.

Именно из‑ за нее, мои корни не принялись в запретном лесу. Дриадой меня приняли, но дерево жизни не посадили. Были и те, кто сочувствовал, но и те, кто завидовал. Страх перед сумасшествием от обрезки корней, был очень веЛин.

До четырнадцати лет меня обучали всему. От дриад я получила все, что только могла. Казалось, бабуля хочет запихнуть в меня все умения, которые должна знать каждая представительница ее расы. И я знала. Лучше всего, мне довались танцы и магия голоса. Уже в двенадцать лет, я знала все про это. Мама тоже не отставала от бабули. Стихию Земли я изучала наравне со всем остальным. Все что умела родительница, умела и я. Папа пытался заставить обучать целительству, но то ли времени уже не оставалось, то ли душа не лежала к нему.

В тринадцать лет я потеряла отца. Это была неожиданная и очень трагическая потеря. Папу нам не показали, сказав, что его загрыз какой‑ то зверь. И власти сожгли тело. Мама с бабулей были просто убиты горем. И на целый год я была предоставлена сама себе. Тогда то, и начала заниматься некромантией. Никому не говорила. Чтоб не расстраивать. Для дриады использовать магию мертвых запрещено. Поэтому, в тайне ото всех читала учебники. А когда к нам в город приехал жить один старый маг‑ некромант, я и пошла к нему за помощью. Денег брать отказался за то, что учит меня. Но всегда просил спеть ему.

Однажды, выпив пару лишних рюмок, он рассказал историю, которая просто повергла меня в шок. Оказывается, он был влюблен в одну дриадочку, но ее родные были против их брака и они расстались. Так вот, когда они еще были вместе, она часто ему пела. Отсюда и желание услышать, как я пою. Он даже показал портрет своей любимой. И какого, было мое удивление, когда на нем я увидела бабулю.

Шок. Он мой дед. Полгода я занималась магией с дедом. Только вот он, как человек постарел, а бабуля, какая была такая и осталась. Молодая и красивая. В тот момент я хотела уже сообщить о том, что он мой дедушка, но на руки опустилась 'птичка' от мамы. С просьбой срочно вернуться домой. Решив отложить разговор на следующий раз, отправилась к матери.

Дома ждало еще одно горе. Бабуля погибла. Где то в горной пещере ее завалило камнями. На этот раз нам и пепла не отдали. Тело не нашли. Дерево погибло. Вспомнив о дедушке, через пару дней, побежала к нему домой. А там разгромленные комнаты, и никого. Позже узнала, что его ограбили и ранили. Лекари и следователь застали его еще живым. Он просил отдать мне ключ от ячейки нашего банка.

В ячейке находились несколько древних книг по некромантии, счет в главном банке Индайского королевства на мое имя, и тот мини портрет бабули, что он мне показывал в день ее смерти. Так же, я нашла записку.

'Дорогая, Ана. Я знаю, что ты моя внучка. Понял это, когда показывал портрет моей любимой. У меня нет семьи, поэтому все свое имущество, а его не мало, поверь мне, я оставляю тебе. Поверенными, все документы уже заверены. Тебе нужно только предъявить мой перстень. Его ты найдешь в одной из книг. На счету не только деньги, но и драгоценности с документами на несколько моих имений.

Все это, я передаю тебе, как моей единственной наследнице. Естественно, по закону до двадцати одного года, ты воспользоваться этим не сможешь. Поэтому часть денег, которые остаются тебе, я перенес на личный твой счет во всемирной банке. Ключ от него находится во второй книге. Там ты можешь снимать деньги, когда захочешь. А так же делать это в любом городе мира, где есть здания банков.

Я знаю о своей смерти. И о смерти твоей бабули, я тоже знал. Но сделать, к сожалению, ничего нельзя. Я некромант, и не слабый. И такие вещи мне известны.

Я желаю тебе добра и улыбок. И все это у тебя будет. Нужно немного только потерпеть. Люблю тебя, милая моя Амалия Анабель. Дедушка'.

В тот день я оплакивала и дедушку.

Все счета я проверила. И перстень поверенным показала. И маме рассказала, про наследство. Та взяла с меня обещание, никому, ни в коем случае не рассказывать про то, что оставил мне дедушка. Потому, как официально я его внучкой не была, так что, когда мне это понадобиться, я могу взять его фамилию, свое наследство и уехать. Даже мой муж, не наследует это имущество. А вечером тоже дня, я слышала, как мама в своей комнате, в молитве к Мраку, благодарила и папу и бабулю с дедушкой, за то, что те были в наших жизнях.

Через пару дней после памятного разговора, мама занялась вновь моей учебой. Только на этот раз, уже учили меня этикету и всему тому, что принято в высшем обществе.

А через три месяца мама, неожиданно, вышла замуж за Ченрика Абгейла. Он был одним из советников короля Родрига третьего Индайского.

⇐ Предыдущая 2 3 4 5 678 9 10 11 Следующая ⇒