ОДИННАДЦАТЬ 1 страница

ОДИН

Меня преследовали.

Учитывая, что последние недели я сама только этим и занималась, в происходящем был оттенок иронии. По крайней мере, за мной следил не стригой, в противном случае я бы его почувствовала. Недавно выяснилось, что я, как «поцелованная тьмой», способна ощущать рядом присутствие не-мертвых — к несчастью, через приступы тошноты. И все же я радовалась, что тело может предостеречь меня заранее.

Это заметное облегчение, осознавать, что ночной преследователь не обладает сверхъестественной быстротой и силой злобного вампира. Я совсем недавно имела с ними дело и не жаждала повторения.

Следовало бы догадаться, что мой преследователь — дампир, как и я, и, скорее всего, один из членов клуба. Правда, прятаться, как полагается дампиру, ему не удавалось: он упорно шел за мной по темной стороне улицы. Я прекрасно слышала его шаги и даже в какой-то момент заметила в тени фигуру. Тем не менее, учитывая мое опрометчивое поведение той ночью, именно дампир был правонарушителем. Все началось еще раньше в «Соловье», так назывался клуб. Я, конечно, привожу лишь перевод, поскольку произнести его настоящее название по-русски выше моих способностей. У нас в Америке этот клуб хорошо известен среди богатых мороев, любителей бывать за границей, и теперь я поняла почему. В любое время дня и ночи посетители «Соловья» напускали на себя такой вид, словно находились на королевском балу. И само заведение явно было пропитано духом прежних дней, духом царской России, даже стены цвета слоновой кости были покрыты лепными украшениями с золотыми завитками. Все это очень напоминало залы резиденции русского царя — Зимнего дворца. Приехав в Санкт-Петербург, я ходила туда на экскурсию.

В «Соловье» золотистый декор освещали настоящие свечи, вставленные в изящные канделябры, и, несмотря на тусклое освещение, казалось, что все помещение искрится. В большом обеденном зале стояли столы, накрытые бархатными скатертями, имелись в клубе и отдельные кабинеты, и комната отдыха, и бар для гостей. Каждый вечер в «Соловье» играл оркестр и кружились танцующие пары.

Пару недель назад оказавшись в Петербурге, я даже и не думала, что стану завсегдатаем этого клуба. Я наивно воображала, будто запросто встречу мороев, которые тут же укажут мне дорогу к родному городу Дмитрия в Сибири. Пожалуй, отправиться к нему на родину — самое верное решение, учитывая, что никаких других подсказок относительно его возможного местопребывания в Сибири не имелось. Вот только я не знала, где этот город, потому искала мороев в надежде на их помощь. В России существовало множество дампирских городков и коммун, но не в Сибири, поэтому я пребывала в уверенности, будто местные морои наверняка знают, откуда он родом. Но, увы, живущие в человеческих городах морои слишком хорошо скрывают свое присутствие, а без них я не знала, куда идти.

Тогда я и сделала ставку на «Соловья», однако для восемнадцатилетней девушки не так-то просто проникнуть в один из самых элитных клубов. Вскоре выяснилось, что дорогие наряды и хорошие чаевые легко решают эту проблему. Персонал начал узнавать меня. Даже если мое появление казалось им странным, они не высказывались по этому поводу и всегда с радостью предоставляли мне любимый столик в углу. По-моему, меня посчитали дочерью какого-то финансового воротилы или политика. Как бы то ни было, у меня хватало денег, чтобы находиться здесь, а больше их ничего не волновало.

Первые несколько вечеров, проведенные в «Соловье», подействовали на меня удручающе. Может, «Соловей» и был местом, которое полюбилось мороям, но сюда захаживали и люди. Поначалу казалось, что они единственные завсегдатаи клуба. Ближе к ночи число посетителей росло, и сколько я ни всматриваясь в окружающих, мороев не видела. Самым заметным явлением оказалась женщина с длинными волосами платинового цвета, вошедшая в зал с компанией друзей. На мгновение мое сердце остановилось. Она сидела спиной ко мне, но так сильно походила на Лиссу, что я почувствовала уверенность — меня выследили. Странно то, что я не знала, радоваться или ужасаться. Я так сильно скучала по Лиссе, так сильно — и в то же время не хотела впутывать ее в свою опасную затею. Потом женщина повернулась. Это оказалась не Лисса. И даже не моройка, просто человек. Мое дыхание медленно пришло в норму.

Спустя примерно неделю я впервые заметила тех, кого искала. За поздним ланчем появилась группа мороек в сопровождении двух стражей — мужчины и женщины. Стражи, исполненные сознания своего долга, скромно сидели за столиком, пока их подопечные болтали, смеялись и запивали еду шампанским. Для посвященного определить мороев не составляло труда: они выше большинства людей, бледнее и гораздо, гораздо худее. Даже чуточку странно улыбаются, поскольку стремятся скрыть свои клыки. Дампиры, учитывая примесь человеческой крови, выглядели обыкновенно, как люди.

Для неподготовленного человеческого взгляда я ничем не выделялась из толпы. Ростом пять футов семь дюймов, в отличие от худощавых мороек, я отличалась статной фигурой, с заметными округлостями в нужных местах. Примесь турецкой крови и время, проведенное на солнце, отразились на смуглости кожи, хорошо гармонирующей с длинными, почти черными волосами и такими же темными глазами. Правда, посвященные при близком рассмотрении могли определить, что я дампирка. Не знаю точно, каким образом — может, срабатывал некий инстинкт, притягивающий к себе подобных и позволяющий заметить примесь моройской крови.

Как бы то ни было, в глазах тех стражей я, без сомнения, выглядела человеком и не вызывала настороженности. Я сидела в другом конце зала, в своем углу, ковырялась в икре и делала вид, что читаю книгу. Чтобы вам было понятно, я считаю, что икра — ужасная гадость, но в России она повсюду, в особенности в таких шикарных местах. Икра и борщ — дурацкий свекольный суп. Я почти никогда не ограничивалась едой в «Соловье». Оттуда я прямиком направлялась в «Макдоналдс». Хочу заметить, русские «Макдоналдсы» сильно отличаются от американских. Тем не менее нужно же девушке есть.

Изучение мороек стало проверкой моего мастерства. Впрочем, в дневное время стражам особо опасаться нечего, поскольку ни один стригой не посмеет высунуться на солнце. Правда, наблюдать за всем — это у стражей в крови, и их взгляды постоянно блуждали по залу. Я прошла такое же обучение, как они, и знала все уловки, поэтому смогла незаметно приглядеться к моройкам.

Эти женщины наведывались в клуб часто, обычно ближе к вечеру. В Академии Святого Владимира мы вели ночной образ жизни, но живущие среди людей морои и дампиры придерживаются либо дневного распорядка, либо чего-то среднего. Вначале я подумывала подойти к ним — или даже к их стражам, но что-то удерживало меня. Если кто и знает город, где живут дампиры, то это мужчины-морои. Многие из них посещают дампирские города в надежде, что им повезет с доступными девушками. Поэтому я пообещала себе выждать еще неделю — может, тут появятся и парни. Если нет, придется добывать информацию у этих женщин.

Наконец спустя пару дней начали захаживать двое моройских мужчин. Обычно поздним вечером, когда легче найти партнершу. Мужчины были примерно лет на десять старше меня, поразительно хороши собой, в костюмах от модных дизайнеров и шелковых галстуках. Держались как влиятельные, важные господа и, готова поспорить на крупную сумму, принадлежали к королевским семьям — в особенности учитывая личных стражей. Стражи никогда не менялись — молодые мужчины, тоже в дорогих костюмах, в соответствии со своей натурой бдительно обшаривающие взглядом зал.

И конечно, здесь были женщины... всегда. Эти два мороя обожали флиртовать, постоянно бросая по сторонам оценивающие взгляды и заигрывая с любой женщиной в поле зрения, даже человеческой. Но они никогда не уводили с собой человеческих женщин. В нашем мире это жестко соблюдаемое табу. Морои держались в стороне от людей на протяжении столетий, опасаясь, как бы их существование не было обнаружено столь многочисленной и могущественной расой.

Однако это не означало, что мужчины уходили домой одни. В какой-то момент и тоже поздно вечером обычно появлялись дампирские женщины, каждый вечер разные. В платьях с глубоким вырезом, сильно накрашенные, они много пили и смеялись над каждым произнесенным мужчинами словом... даже над теми, в которых ничего смешного наверняка не было. Эти дампирки всегда распускали волосы, но время от времени непроизвольно делали такие движения головой, которые слегка приоткрывали шеи, все в синяках. Это были «кровавые шлюхи» — дампирки, позволяющие мороям пить свою кровь во время секса. Еще одно табу — хотя время от времени такое происходило, конечно, втайне.

Мне хотелось застать одного из этих мороев в одиночестве, не под бдительными взглядами стражей, чтобы иметь возможность расспросить его. Но это было невозможно. Стражи всегда и везде сопровождали своих мороев. Я даже предприняла попытку последовать за ними, когда они покидали клуб, но, едва выйдя, они тут же нырнули в лимузин, лишая меня возможности проследить за ними пешком. Я почувствовала себя разочарованной.

В конце концов, я решила, что должна подойти ко всей группе, рискуя тем, что дампиры распознают меня. Я не знала, разыскивает ли меня кто-то из Академии, и озаботятся ли они вообще моей персоной. Может, я слишком высокого мнения о себе. Скорее всего, никто на самом деле не волнуется по поводу какой-то сбежавшей недоучки. Однако если меня ищут, то мое описание, без сомнения, разослали по всему миру. Конечно, мне уже исполнилось восемнадцать, но я знала, что это не помешает некоторым разыскивать меня. А возвращаться в Америку, не найдя Дмитрия, я не собиралась.

И вот, как раз когда я обдумывала, как подойти к этим мороям, одна из дампирских женщин встала из-за столика и направилась к бару. Стражи, конечно, поглядывали на нее, но, похоже, были уверены в ее безопасности и сосредоточили свое основное внимание на мороях. Я все время считала, что лучшим источником информации о городе дампиров и «кровавых шлюх» могут быть морои-мужчины, но внезапно меня осенило: кого лучше расспросить об этом, как не саму «кровавую шлюху»?

Я встала из-за столика и с небрежным видом подошла к бару, будто бы заказать выпивку. Женщина ждала бармена, а я стояла рядом и боковым зрением изучала ее. Блондинка, в длинном платье с серебряными блестками. Я не могла решить, каким по сравнению с ее нарядом выглядело мое черное облегающее платье — сделанным со вкусом или просто скучным. Ее движения — даже то, как она стояла, — отличались грацией, словно у танцовщицы. Бармен был занят другими, и я поняла: сейчас или никогда. И наклонилась к ней.

— Вы говорите по-английски?

Она удивленно подскочила и обернулась ко мне.

Женщина оказалась старше, чем я ожидала, возраст скрывал искусный макияж. Голубые глаза быстро, оценивающе оглядели меня, она поняла, что я дампир.

— Да, — настороженно ответила она.

Даже в одном-единственном слове слышался сильный акцент.

— Я ищу город... город в Сибири, где живет много дампиров. Вы не знаете такого? Мне обязательно нужно найти его.

Она снова изучающе оглядела меня, и я не смогла расшифровать выражение ее лица. Пожалуй, она вполне могла быть стражем. Или, по крайней мере, некогда проходила обучение. Может быть, какое-то время.

— Нет, — ответила она резко. — Выкиньте это из головы.

Она отвернулась к бармену, смешивающему для кого-то голубой коктейль, украшенный вишенками. Я коснулась ее плеча.

— Я должна найти этот город. Есть один мужчина...

Я задохнулась, произнеся это слово. Вот тебе и хладнокровное расспрашивание. От одной мысли о Дмитрии сердце подскочило к горлу. Как могла я объяснить этой женщине, что, имея в руках лишь тоненькую ниточку, ищу мужчину, которого любила больше всех на свете, — мужчину, ставшего стригоем, которого теперь я должна убить? Перед моим внутренним взором возникли его теплые карие глаза, я почти чувствовала прикосновение его рук. Как могу я сделать то, ради чего пересекла океан?

«Сосредоточься, Роза. Сосредоточься».

Дампирка посмотрела на меня.

— Он того не стоит.

Она, конечно, неверно истолковала мои слова. Приняла за влюбленную девушку, преследующую бойфренда, — что отчасти соответствовало действительности.

— Ты слишком молода... Еще не поздно избежать такой судьбы. — Ее лицо по-прежнему ничего не выражало, но в голосе звучала печаль. — Перемени свою жизнь. И держись подальше отсюда.

— Вы знаете, где этот город! — Воскликнула я, не потрудившись объяснить, что не собираюсь становиться «кровавой шлюхой». — Пожалуйста, скажите мне. Я должна добраться туда!

— Какие-то проблемы?

Мы обе обернулись и оказались лицом к лицу с одним из стражей. Проклятье! Может, охрану дампирки они и не рассматривали как первоочередную задачу, но, уж конечно, не упустили из вида, что кто-то досаждает ей. Страж был лишь чуть старше меня, и я наградила его ослепительной улыбкой. Может, мое платье не выглядело так, будто вот-вот свалится, как у той женщины, но короткая юбка весьма впечатляюще обтягивала бедра. Он хоть и страж, но вряд ли невосприимчив к таким вещам. Увы, именно так и обстояло дело в данном случае. Жесткое выражение его лица не изменилось; значит, мое очарование не сработало. Тем не менее почему бы не попытать счастья и не расспросить его?

— Я ищу город в Сибири. Город, где живут дампиры. Не знаете такого?

— Нет.

Замечательно! Оба не желали идти навстречу.

— Может, ваш босс знает? — Кротко спросила я, надеясь, что произвожу впечатление начинающей «кровавой шлюхи». Если дампиры не хотят отвечать, может, один из мороев скажет? — Вдруг хочет общества и поговорит со мной?

— У него уже есть общество, — бесстрастно ответил страж. — Больше ему никто не нужен.

— Вы уверены? — Промурлыкала я, продолжая улыбаться. — Может, лучше спросить его самого?

— Нет, — отрезал страж.

В одном-единственном слове прозвучали и вызов, и приказ. «Отвали». Он не колеблясь расправился бы с любым, кто, по его мнению, представлял угрозу для хозяина — даже с непритязательной дампиркой. Мысль продолжить гнуть свою линию я тут же отбросила, решив последовать предостережению и действительно отвалить.

Я пожала плечами, будто меня все это мало волнует.

— Ему же хуже.

И без дальнейших слов направилась к своему столику с таким видом, будто отказ ответить на мой вопрос не имеет особого значения. Шла я, затаив дыхание, поскольку отчасти ожидала, что страж вышвырнет меня из клуба за волосы. Ничего такого, однако, не произошло. Тем не менее, беря легкую куртку и оставляя на столе деньги, я все время чувствовала на себе его взгляд, настороженный и оценивающий.

Я покинула «Соловей» с невозмутимым видом и вышла на оживленную улицу. Стоял субботний вечер, и поблизости находилось множество других ресторанов и клубов. Завсегдатаи вечеринок заполнили улицы, одни — одетые так же роскошно, как посетители «Соловья», другие, примерно моего возраста, в повседневной одежде. За огромными окнами ресторанов проглядывали элегантные обеденные залы и ломящиеся от еды столики. Пробираясь сквозь толпу, слыша вокруг исключительно русскую речь, я сдерживала желание оглянуться; не хотелось усиливать подозрения стража, если он продолжает наблюдать за мной.

Тем не менее, свернув на тихую улочку, ведущую к отелю, я услышала негромкие звуки шагов. Видимо, мое поведение все же насторожило стража, раз он решил последовать за мной. Я не собиралась давать ему никакого преимущества перед собой. Может, я мельче его — и вдобавок в платье и на каблуках, но мне приходилось сражаться со многими мужчинами, включая стригоев. Я знала, что в состоянии справиться с этим парнем, в особенности если использую фактор неожиданности. Я уже хорошо знала эти места, все повороты и закоулки здешних улочек. Ускорив шаг, я несколько раз свернула и вышла в темный, пустынный проулок. Страшновато, да, но это было хорошее место для засады. Я юркнула в подъезд и сняла туфли на высоких каблуках, черные, с кожаными ремешками, не идеальные в качестве оружия, разве что глаз можно выколоть каблуком. А что? Неплохая идея. Но нет, я пока не докатилась до этого. Без туфель стоять на тротуаре было холодно, тем более что днем прошел дождь.

Долго ждать мне не пришлось. Спустя несколько мгновений я услышала шаги и увидела на земле длинную тень моего преследователя, отбрасываемую мерцающим светом уличного фонаря на соседней улице. Он остановился, явно выискивая меня. Какой, однако, неосторожный парень! Что это за страж, так открыто преследующий кого-то? Нужно было красться потихоньку и, уж конечно, не выставлять себя напоказ. Может, здесь, в России, стражей учат хуже, чем у нас дома? Нет, вряд ли. Тогда Дмитрий не умел бы так великолепно расправляться со своими врагами. У нас в Академии его называли богом.

Мой преследователь прошел еще несколько шагов, и я сделала свой ход — выпрыгнула из подъезда, с кулаками наготове, и воскликнула:

— Ладно, я всего лишь хотела задать несколько вопросов, поэтому просто отвали или...

Я замерла. Передо мной стоял не страж из клуба. Это был человек.

Девушка, не старше меня, примерно моего роста, с коротко остриженными светлыми волосами, в темно-синем пальто, с виду дорогом. Под ним виднелись симпатичные брюки и выглядывали кожаные туфли, тоже явно недешевые. Удивительно, но я узнала ее. Дважды видела в «Соловье», как она беседует с мужчинами-мороями. Наверно, им нравилось с ней флиртовать — но не более того. Ну и что толку от человека?

Ее лицо отчасти утопало в тени, но даже при таком слабом освещении я разглядела, что она раздражена. Чего-чего, а этого я никак не ожидала.

— Это ведь ты? — Спросила она. Новая неожиданность — ее английский звучал в точности как мой. — Ты — та, кто по всему городу оставляет тела убитых стригоев. Я видела тебя в клубе сегодня вечером и сразу поняла, что это ты.

— Я...

Я была в полной растерянности. Человек, так небрежно упоминающий стригоев? Неслыханно! Наткнись я на стригоя здесь и сейчас, и то поразилась бы меньше. Никогда не сталкивалась ни с чем подобным. Она, казалось, не обратила внимания на мой ступор.

— Послушай, ты не можешь вот так просто разбрасывать трупы, сечешь? Знаешь, какое шило в заднице потом разбираться со всем этим? Интернатура — достаточно скверное времяпрепровождение и без неприятностей, которые ты устраиваешь. Местная полиция нашла тело, оставленное тобой в парке. Ты даже представить себе не можешь, за сколько нитей мне пришлось потянуть, чтобы прикрыть это.

— Кто... Кто ты? — Наконец спросила я.

Она сказала правду. Я оставила тело в парке, но что еще мне с ним было делать? Оттащить в отель и сказать коридорному, будто это мой друг, который перебрал?

— Сидни, — сказала девушка устало. — Меня зовут Сидни. Я алхимик, и меня распределили сюда.

— Что?

Она испустила тяжкий вздох и закатила глаза.

— Конечно. Это объясняет все.

— Ничего подобного. — Я наконец сумела взять себя в руки. — Фактически ты пока ничего не объяснила.

— Правильно, какую еще позицию ты можешь занять? Тебя послали тестировать меня? О господи! Так оно и есть!

Я уже начала заводиться. Не люблю, когда меня ругают. Особенно не люблю, когда меня ругает человек, заявляющий, будто убийство стригоя — это плохой поступок.

Внезапно накатила тошнота. Я напряглась, рука мгновенно потянулась к серебряному колу в кармане пальто. На лице Сидни по-прежнему сохранялось раздраженное выражение, однако сейчас, когда она заметила, что я изменила позу, к нему добавилось недоумение.

— Что такое?

— Похоже, тебе вот-вот предстоит разбираться еще с одним телом, — ответила я, и в то же мгновение стригой напал на нее.

ДВА

Со стороны стригоя это было проявлением «дурных манер» — наброситься на нее, а не на меня. Я таила в себе угрозу, поэтому вначале следовало нейтрализовать меня. Правда, Сидни оказалась между мной и нападающим, и он решил отделаться от нее. Схватив за плечо, он резко дернул ее на себя. Действовал стригой быстро — они все такие, — но я была полностью наготове.

Быстрый удар швырнул его к стене соседнего здания, заставив отцепиться от Сидни. Он заворчал и осел на землю в полном ошеломлении. Получить преимущество над стригоем нелегко — учитывая их молниеносные рефлексы. Теперь он полностью сосредоточился на мне — красные глаза горят, зубы оскалены, так что видны клыки. С противоестественной быстротой вскочив на ноги, он кинулся на меня. Я увернулась и попыталась ударить его, однако он тоже сумел увернуться и нанес мне удар в предплечье с такой силой, что я зашаталась, едва сумев сохранить равновесие. Кол был зажат у меня в правой руке, но для нанесения удара требовалось, чтобы он открыл грудь. Любой умный стригой всегда держится так, чтобы предотвратить удар.

Этот парень, однако, явно был слабоват и, если бы я сумела какое-то время продержаться, рано или поздно открылся бы.

Как раз в этот момент в схватку вмешалась Сидни, ударив его по спине. Не очень сильно, но удар отвлек противника, и он открылся. Я навалилась на него всей тяжестью и буквально пригвоздила колом к стене, пронзив сердце. Выдернула кол, не сомневаясь, что он мертв, и смотрела, как тело падает на землю.

Возникло странное чувство — в точности как было с предыдущим стригоем.

«А что, если это Дмитрий? »

Я попыталась представить, что у стригоя лицо Дмитрия, что это он лежит передо мной. Сердце перевернулось в груди — на одно кратчайшее мгновение образ возник перед моим внутренним взором... и тут же исчез. Нет, это какой-то случайный стригой.

Я тряхнула головой, возвращаясь к действительности, и напомнила себе, что у меня есть важные проблемы. Нужно заняться Сидни. Пусть она человек, но защита стала моей второй натурой, и не вмешаться я не могла.

— Ты в порядке?

Она кивнула. С виду она не пострадала, хотя явно была потрясена.

— Отличная работа. — Казалось, она изо всех сил старается выглядеть уверенной. — Я никогда... На самом деле я никогда не видела, как их убивают...

Ну да, как она могла такое видеть? Но с другой стороны, откуда ей известно обо всех этих делах? Поняв, что она все еще в шоке, я взяла ее за руку и отвела дальше.

— Давай убираться отсюда. Туда, где есть люди.

Чем дольше я думала об этом, тем больше мне казалось, что для стригоя прятаться рядом с «Соловьем» — не такая уж безумная идея. Где, как не в излюбленных местах скопления мороев, следует их выслеживать? Оставалась, правда, надежда, что большинство стражей достаточно чутки, чтобы защитить своих подопечных в проулках наподобие этого.

Мое предложение сматываться вывело Сидни из ступора.

— Что? — Воскликнула она. — Ты хочешь просто бросить его?

Я вскинула руки.

— А чего ты от меня ждешь? Можно засунуть его за мусорные контейнеры, пусть позже солнце испепелит тело. Обычно я именно так и поступаю.

— Здорово! А что, если приедут вывозить мусор? Или кто-нибудь выйдет из черного хода?

Сидни гневно тряхнула головой и направилась к телу. Наклонившись к стригою, она состроила гримасу, сунула руку в большую кожаную сумку и достала из нее маленький пузырек. Быстрым движением обрызгала тело жидкостью из пузырька и резко отступила. Там, где капли коснулись трупа, начал подниматься желтоватый дым, распространяясь во все стороны не столько вертикально, сколько горизонтально, так что, в конце концов, он полностью окутал тело стригоя. И продолжал сжиматься, сжиматься, пока не стал размером с мячик. Спустя несколько мгновений дым рассеялся и на земле осталась лишь безобидная горстка пыли.

— Что это было, черт побери? — Воскликнула я.

— Моя работа. Может, будешь любезна вызвать меня в следующий раз, когда такое произойдет?

Она зашагала прочь.

— Постой! Как я могу вызвать тебя? Я понятия не имею, кто ты такая!

Она оглянулась, откинув с лица светлые волосы.

— Правда? Ты это серьезно? Я думала, во время учебы вам все объясняют про нас.

— Ну... Смешно, конечно, но я не закончила обучение.

У Сидни глаза полезли на лоб.

— Ты одолела одного из них... даже не закончив обучения?

Я пожала плечами. Несколько мгновений она растерянно молчала, потом вздохнула и сказала:

— По-моему, нам нужно поговорить.

Что мы и сделали. Встреча с ней была самым странным, что случилось со мной с тех пор, как я оказалась в России. Мне хотелось понять, почему, по ее мнению, я должна связываться с ней и как она уничтожила труп стригоя. Мы выбрались на людные улицы и отправились в ресторан, который ей нравился, и тут меня озарило — если она знает о мире мороев, то, может, ей известно и где находится город Дмитрия.

Дмитрий. Он снова всплыл в памяти. Я отнюдь не была уверена, что он прячется где-то около своего родного города, но на данном этапе никаких других соображений у меня не было. Лицо только что убитого стригоя и лицо Дмитрия слились в одно пятно: бледная кожа, глаза с красными кругами...

«Нет, — жестко одернула я себя. — Не думай сейчас об этом. Не паникуй».

Пока Дмитрий не стал стригоем, я черпала силу, вспоминая того Дмитрия, которого любила: его глубокие карие глаза, теплые руки, страстные объятия...

— С тобой все в порядке? Как, кстати, тебя зовут?

Сидни удивленно смотрела на меня; я осознала, что мы застыли у входа в ресторан. Не знаю, что выражало мое лицо, но, видимо, нечто привлекающее ее внимание. До этого момента, пока мы шли, у меня сложилось впечатление, что она не слишком рвется разговаривать со мной.

— Да, да, все прекрасно, — отрывисто бросила я, придав лицу выражение, характерное для стражей. — Меня зовут Роза. Это тот самый ресторан?

Да, это был он — ярко освещенный, оживленный, хотя и не такой роскошный, как «Соловей». Мы устроились в черной кожаной кабине — кожа, конечно, была ненатуральная, — и я с восхищением обнаружила в меню не только русскую, но и американскую еду. Названия блюд были переведены на английский, и у меня потекли слюнки, когда я увидела «жареного цыпленка». В том знаменитом клубе я ничего толком не ела, и мысль о хорошо прожаренном мясе казалась роскошью после недель дурацкого борща с капустой и так называемого «Макдоналдса».

Появилась официантка. Сидни сделала заказ на беглом русском, а я — тыча пальцем в меню. Ух! Сидни оказалась полна сюрпризов. Учитывая ее жесткий настрой в отношении меня, я ожидала, что она немедленно начнет допрос, однако, когда официантка ушла, Сидни хранила молчание, теребя салфетку и избегая встречаться со мной взглядом. Странно. Она определенно чувствовала себя неловко в моем обществе. Нас разделял стол, но, казалось, ей хотелось отстраниться еще дальше. А ведь она не притворялась, когда раньше сердилась на меня, и явно стремилась неуклонно следовать каким-то своим правилам.

Пусть прикидывается скромницей, если есть такое желание, но я, не колеблясь, ринулась головой в омут, затронув скользкие темы. Такая уж у меня натура.

— Ты готова рассказать мне, кто ты и чем занимаешься?

Сидни подняла взгляд. Сейчас, при ярком освещении, я разглядела, что глаза у нее карие, а на нижней части левой щеки интересная татуировка, причем сделанная золотыми чернилами. Никогда прежде такого не видела — искусное изображение цветов и листьев, реально различимое лишь при определенном положении головы.

— Я уже сказала, — ответила она. — Я — алхимик.

— А я заявила, что понятия не имею, что это такое. Какое-то русское слово?

По ее губам скользнула еле заметная улыбка.

— Нет. Я так понимаю, ты никогда прежде не слышала об алхимии?

Я покачала головой, а она оперлась подбородком на руку и снова уставилась в стол. Сглотнула, словно собираясь с духом, и заговорила.

— Во времена Средневековья были люди, убежденные, что стоит им найти правильную формулу или магическое заклинание, и они смогут превращать свинец в золото. Неудивительно, что у них ничего не получалось. Это, однако, не останавливало их. Они исследовали всякие мистические и сверхъестественные приемы и, в конце концов, кое-что магическое обнаружили. — Она нахмурилась. — Вампиров.

Мысленно я вернулась к урокам моройской истории. Именно во времена Средневековья мы начали отделяться от людей, прячась и предпочитая общество себе подобных. Именно в те времена вампиры стали мифом, и даже к мороям относились как к монстрам, которых нужно преследовать.

Сидни словно прочла мои мысли.

— И как раз в это время морои начали избегать людей. Да, они владели своей магией, но люди все больше и больше превосходили их численно. Так обстоит дело и сейчас. — Она еле заметно улыбнулась. У мороев с зачатием существуют проблемы, не то что у людей. — И морои заключили сделку с алхимиками: алхимики будут помогать сообществам мороев и дампиров оставаться тайной для людей, за что морои дарят нам вот это.

Она дотронулась до своей золотистой татуировки.

— Что это? — Спросила я. — Помимо того, что видно простым глазом.

Она погладила татуировку кончиками пальцев.

— Мой ангел-хранитель. — В ее голосе прозвучала ирония. — Там действительно есть золото, а также... — она состроила гримасу и опустила руку, — моройская кровь, магически смешанная с землей и водой.

— Что?

Мой голос прозвучал слишком громко, и некоторые люди повернулись в нашу сторону. Сидни, понизив тон, продолжила рассказ, не скрывая горечи:

— Я вовсе не в восторге от этой «награды» за помощь вам. Вода и земля помогают крови впитаться в кожу и придают нам некоторые характерные особенности мороев — ну, всего пару, по правде говоря. Я почти никогда не болею и буду жить долго.

⇐ Предыдущая 123 4 5 6 7 8 9 10 Следующая ⇒