ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ. Ссора, рыба и лодка.

….. Раннее утро, ещё даже не светает. Пение сверчка. Хомса Тофт дремлет на ступенях. Из палатки, недовольный, выбирается СНУСМУМРИК.

СНУСМУМРИК: (Слегка поёживаясь) – В конце ноября в Мумми-Далене не так уж и тепло по утрам. Вот где мои пять тактов? Как же, придут они, когда такая кутерьма кругом… И зачем я только вернулся сюда? Что у меня с ними общего, они ничего не понимают в музыке…. И как они не похожи на семью муми-троллей. С ними тоже было нелегко. Они были повсюду, они хотели все время разговаривать и делиться новостями… Но с ними можно было

чувствовать себя как будто наедине с самим собой. Как же это им

удавалось? Ведь я был с ними каждое лето и не замечал, что они давали мне возможность побыть одному.

Во время этого монолога ОНКЕЛЬСКРУТ потихоньку выходит, и направляется к мосткам. Не спеша разматывает удочку.

ОНКЕЛЬСКРУТ: - Да ты, никак, ищешь свои очки?

СНУСМУМРИК: - Я хочу, чтобы мне не мешали. Мне надо найти мои пять тактов. (Пробует играть на губной гармошке)

От звука гармошке проснулся ХОМСА ТОФТ. Он помотал головой, и примостился невдалеке от СНУСМУМРИКА, слушая нестройные звуки.

ОНКЕЛЬСКРУТ: - Ты их потерял?? Ты совершенно прав! Прежде я целыми днями искал вещи, слова и названия и не мог терпеть, когда мне пытались помочь.

Знаешь, что они говорили мне целыми днями? «Где ты видел это в последний раз? » «Постарайся вспомнить», «Когда это случилось? », «Где это случилось? » Ха-ха! Но теперь с этим покончено. Я забываю и теряю все, что хочу.

СНУСМУМРИК: – Онкельскрут, по осени рыба ходит у берега, а не на середине реки.

ОНКЕЛЬСКРУТ: – Ручья, а не реки…. Но это первое разумное слово из всех, что мне довелось тут услыхать.

Уже светает, и под этот неторопливый разговор входит ФИЛИФЬОНКА. Она явно плохо спала, волосы в полном беспорядке. Без сил, она опускается на стул.

ФИЛИФЬОНКА: - Какая тут сырость…. И окна такие не надежные – ветер их распахивает, запахивает... В северной гостиной холоднее, чем за окном. И все-то у меня шиворот-навыворот…. Волосы не высохли как следует, повисли как проволока, а ведь утренняя прическа – такая важная вещь! Да еще Мюмла сюда явилась! В доме пахнет сыростью и запустением и повсюду лежит пыль. (Решительно встаёт) Так! Комнаты нужно проветрить, устроить хороший сквозняк, нагреть побольше воды и сделать генеральную уборку...

МЮМЛА: (Внезапно появляется) Не давайте ей убраться! (Грациозно присаживается, расчёсывая шикарные распущенные волосы)

ФИЛИФЬОНКА: (Опомнившись) - Да я и не собиралась… Это я так. По привычке..

ФИЛИФЬОНКА начинает потихоньку накрывать завтрак, а ХОМСА ТОФТ садится у кучи досок, перебирает инструменты, оставленные ХЕМУЛЕМ, и ковыряет ржавые гвозди.

МЮМЛА: - Тебе что, нравится вытаскивать гвозди?

ХОМСА: - Что?

МЮМЛА: - Совершенно понятно, что тебе НЕ нравится вытаскивать гвозди. А ты, всё же, делаешь это.. Почему?

Хомса пожал плечами

МЮМЛА: - И Хемуль тебе не нравится. Вот как хорош быть МЮМЛОЙ! Можно лежать на мосту и смотреть, как течет вода. Или бегать, или бродить

по реке в сапожках, или же свернуться клубочком и слушать, как

дождь стучит по крыше. Быть счастливой очень легко. Эх…. Теперь здесь почти так же, как раньше….

ФИЛИФЬОНКА: – Ты хочешь сказать, как при Муми-маме?

МЮМЛА: – Вовсе нет, это я про веранду.

Филифьонка продолжала возиться с завтраком. Она ходила по кухне взад и

вперед, стуча каблуками. На душе у нее вдруг стало тревожно.

ФИЛИФЬОНКА: (Осторожно) – А как было при Муми-маме?

МЮМЛА: –Муми- Мама обычно посвистывала, когда готовила. Порядка

особого не было. Иной раз они брали еду с собой и уезжали куда-нибудь. А

иногда и вовсе ничего не ели.

ФИЛИФЬОНКА: – Уж я, поди, знаю Маму гораздо лучше, чем ты.

ХОМСА: - Лучше всех Муми-Маму знаю я.

ФИЛИФЬОНКА: - Да вы…. Да вы вообще ничего не знаете!

Появляется ХЕМУЛЬ. Он весь сияет, в руке – кофейник

ХЕМУЛЬ: - А вот и вся кают-компания в сборе!!! Сегодня мы дружно поработаем! (Филифьонке, многозначительно) Я сварил КОФЕ! Все садитесь!!

Вся компания, кроме сосредоточенного на ловле рыбы ОНКЕЛЬСКРУТА, шумно и бодро располагается за столом.

ХЕМУЛЬ: Стоп! Самое главное, для начала что? Правильно! Для начала надо постучать по барометру! По крайней мере, так всегда делал Муми-Папа!

С важным видом идёт к висящему на стене барометру, но тут….

ОНКЕЛЬСКРУТ: - РЫБА!!!! Я поймал рыбу!!!

Ликуя, ОНКЕЛЬСКРУТ танцует, показывает свой улов всем подряд. Каждый оценивает это событие по-своему.

ОНКЕЛЬСКРУТ: (Филифьонке)Я поймал рыбу! Как ты думаешь, что лучше:

сварить его или зажарить? А есть здесь коптильня? Может ли кто-нибудь

приготовить эту рыбу как следует?

СНУСМУМРИК: – Филифьонка! Одна только Филифьонка может приготовить твою рыбу.

ФИЛИФЬОНКА: (Польщённая) Мне кажется, я справилась.

ХЕМУЛЬ: - А вот я слыхал, что только хемули умеют ее готовить рыбу. Один мой знакомый Хемуль умудрился целиком зажарить МАМЕЛЮКА!

ФИЛИФЬОНКА: – Конечно, нет! Только филифьонки умеют

готовить рыбные блюда, и любому хемулю это известно!

СНУСМУМРИК: – Но навряд ли ты сумеешь сделать так, чтобы ее хватило на всех..

ФИЛИФЬОНКА: – Вот как? Ты так думаешь? Хотела бы я видеть ту рыбку, которую не смогла бы разделить на шесть персон! А теперь уходите, я не люблю, когда мне мешают во время готовки.

ОНКЕЛЬСКРУТ: – Ага! Стало быть, она умеет готовить! А я уж подумал, что всё совсем плохо….

ФИЛИФЬОНКА: –Да, почему никто из вас не может вести себя нормально? С ума сойти можно в этом доме. Уходите отсюда и не мешайте мне готовить. (Хемулю) Ты говорил, что в доме много дел. Вот и иди. Вот и идите!!!

В растерянности, все берут свой кофе, и разбредаются. ОНКЕЛЬСКРУТ – ближе к шкафу, ХЕМУЛЬ и ХОМСА в сторону сада. А Мюмла уходит. Уходит и ФИЛИФЬОНКА, забрав с собой рыбу и поднос. На ступенях остаётся СНУСМУМРИК, задумчиво играя на губной гармошке.

ХЕМУЛЬ: - А знаешь, что, Хомса? Я вот тут думаю… А не соорудить ли на этом дереве ДОМ. Для Муми-Папы. Большой, просторный, с куполом, в котором было бы окно. Чтоб он мог сидеть там, и в телескоп наблюдать за звёздами?.. А? Как думаешь? Вот было б здорово сделать для его сюрприз!

СНУСМУМРИК: - Эй, Хемуль!.. После двенадцати поднимется ветер..

ХЕМУЛЬ: - Что ты хочешь этим сказать?

СНУСМУМРИК: - Ну, я подумал о парусной лодке. Когда поднимется ветер, мы с тобой смогли бы прокатиться….

ХЕМУЛЬ: (У него как-то сразу отпала тяга к лодкам) … Э-э-э-э… Но ведь лодка течёт..

СНУСМУМРИК: - Нет. Я её хорошо проконопатил. А в сарае нашёл парус.

Хочешь покататься?

ХЕМУЛЬ: (Обречённо) – Это было бы прекрасно.

ХЕМУЛЬ отдаёт ХОМСЕ бинокль, и вместе со СНУСМУМРИКОМ идёт к лодке. СНУСМУМРИК берёт руль, а ХЕМУЛЬ – мачту с парусом. Звучит музыка шторма. Ветер, буря. Оба моряка, раскачиваясь, едва держатся на ногах. Раздаётся удар грома. ХЕМУЛЬ почти в панике. ХОМСА ТОФТ наблюдает это всё в бинокль со ступеней веранды.

СНУСМУМРИК: (Перекрикивая бурю) – Хемуль!! А теперь ты садись за руль!

Я даже не против того, чтоб ты спел!

ХЕМУЛЬ: (Уже в полном отчаянии) … Сожму я крепко лапой руль!!....

СНУСМУМРИК: - А ты другую песню знаешь???

ХЕМУЛЬ: (В ужасе) – Могу спеть «Не корми меня, Мама, жаренной морковкой»!!!! Но только потом!!! Если останемся живы!!!

Раздаётся сильнейший удар грома, ХЕМУЛЯ и СНУСМУМРИКА отбрасывает

назад к причалу. Они оказываются кто где – кто под парусом, кто под канатом.

СНУСМУМРИК: (Выбираясь из-под снасти) – Ты чего там хотел спеть?

ХЕМУЛЬ: (С каменным лицом) – Забудь.

СНУСМУМРИК и ХЕМУЛЬ поднимаются на веранду. ХЕМУЛЯ шатает.

ХЕМУЛЬ: (Делая широкий жест рукой) – Его величество мрое!!! (Падает на стул)

Вот это была гроза… Хомса, ты видел эту грозу?

ХОМСА: - Это была МОЯ гроза…

ОНКЕЛЬСКРУТ: - Нет. Гроза, это пустяк. Вот родственники… это страшно.

Появляется радостная ФИЛИФЬОНКА с подносом.

ФИЛИФЬОНКА: - Динь-дон, динь-дон, динь-дон! Обед готов! Идите к столу!

Начался всеобщий ажиотаж. Прибежала МЮМЛА, ОНКЕЛЬСКРУТ первый занял самое удобное место. ХЕМУЛЬ и СНУСМУМРИК сели рядом, вот только ХОМСА ТОФТ снова сидит на ступеньке.

ФИЛИФЬОНКА: (Совершенно невозмутимо) – Садитесь за стол.

МЮМЛА: – Обед – это хорошо! А то сухарики с корицей никак не идут к огурцам.

ФИЛИФЬОНКА: – С этого дня, кладовая закрыта. В кухне распоряжаюсь я. Садитесь и кушайте, пока пудинг не остыл.

ОНКЕЛЬСКРУТ: – А где моя рыба?

ФИЛИФЬОНКА: – В пудинге.

ОНКЕЛЬСКРУТ: (жалобно) – Но я хочу ее видеть! Я хотел, чтобы она была

целая, я съел бы ее один!

ФИЛИФЬОНКА: – Фу, как тебе не стыдно! Правда, сегодня

ДЕНЬ ОТЦА, но это не значит, что можно быть таким эгоистом.

МЮМЛА: -Да. Иногда нелегко угождать старикам и следовать всем

добрым традициям.

ОНКЕЛЬСКРУТ: – Я не стану праздновать День отца, день матери, день добрых хомс! Я не люблю родственников. Почему нам не отпраздновать день больших рыб?

ХЕМУЛЬ: – Но ведь пудинг очень вкусный! И разве мы не сидим здесь как одна большая счастливая семья? Я всегда говорил, что только Филифьонки умеют так вкусно готовить рыбные блюда.

ФИЛИФЬОНКА: (Она явно польщена) – Ой, да что ты….

ХЕМУЛЬ: – Почему бы нам не прокричать «ура! » в честь Дня Отца?

ОНКЕЛЬСКРУТ: – Ни за что.

СНУСМУМРИК: - А зачем?

ХЕМУЛЬ: – Как хотите, я только хотел сделать всем приятное. А

вы забыли, что Муми-папа тоже ОТЕЦ? У меня есть идея: пусть каждый

сделает приятный сюрприз к его возвращению. (Всеобщее молчание)

Снусмумрик может починить мостки у купальни, Мюмла может выстирать одежду, мы с Хомсой построим домик на дереве, а Филифьонка сделает генеральную уборку...

ФИЛИФЬОНКА: (Роняя тарелку) Нет!!! Ни за что! Я больше никогда не буду делать уборку!

МЮМЛА: – А чего это так? Ведь ты любишь наводить чистоту.

ФИЛИФЬОНКА: – Я….. Я не помню почему.

ОНКЕЛЬСКРУТ: – Совершенно верно. Нужно забывать обо всем,

что тебе неприятно. Но…еда получилась, что надо.

ХЕМУЛЬ: - Ну, хорошо. Тогда, давайте устроим ПРОСТО ПРАЗДНИК. И каждый из нас приготовит номер для праздничного концерта.

ОНКЕЛЬСКРУТ: - А Предка позовём? Он так в шкафу и дрыхнет!

ХЕМУЛЬ: - Если это так важно, позовём. После сегодняшней морской прогулки мне вообще ничего не страшно. Договорились? (Общее одобрение)

ХОМСА: (Он даже поклонился, шаркнув лапкой) – Спасибо за обед.

СНУСМУМРИК: – Пудинг был очень вкусный.

ФИЛИФЬОНКА: – Я рада, что тебе понравился.

Все понемногу расходятся, остаются только ФИЛИФЬОНКА и ХОМСА ТОФТ, примостившийся читать энциклопедию на ступенях.

ФИЛИФЬОНКА: (Осторожно приближаясь к Хомсе) – Привет, дружок… Что ты читаешь?

ХОМСА: - Книгу.

ФИЛИФЬОНКА: - Наверное, нелегко быть маленьким и не иметь Мамы?....

Вчера вечером я подумала о тебе… как там тебя зовут?

ХОМСА: - Я Хомса, Хомса Тофт.

ФИЛИФЬОНКА: - Хомса Тофт.. Красивое имя. А тебе тепло? Тебе хорошо здесь?

ХОМСА: - Да, спасибо.

ФИЛИФЬОНКА: - Ты совершенно уверен в этом?

ХОМСА: (Тянет носом)-От тебя пахнет…сожалением. Может быть.. Мне бы одеяло?

ФИЛИФЬОНКА: - Я сейчас. Подожди немного, я одну минуту!!

Филифьонка опрометью бросилась за одеялом.

ФИЛИФЬОНКА: -Вот, смотри…. Шерстяное..

ХОМСА: - Какое хорошее одеяло. Большое спасибо.

ФИЛИФЬОНКА: Да, не за что… Муми-Мама сделала бы то же самое.

ХОМСА: - Муми-троллей здесь больше нет. Меня обманули.

ФИЛИФЬОНКА: - Ой, да что ты говоришь.. Может, им просто надо было отдохнуть. Они же вернутся домой. Когда-нибудь.. Доброй ночи, Хомса Тофт.

Филифьонка уходит

ХОМСА: (Вскакивает) – Когда-нибудь!!!?? Они должны вернуться СЕЙЧАС!

Только она мне нужна, она одна! Муми-Мама!!!

Из палатки доносятся звуки губной гармошки Снусмумрика.

КОНЕЦ ТРЕТЬЕГО ДЕЙСТВИЯ