Двадцать семь

«Спокойно – не значит тоска и печаль.

Не скучно с такими, тепло в их глазах.

Хрусталь на улыбке, миндаль на губах... »

Через день мы уехали из Дворца, а в нашем отеле был предновогодний бал-маскарад. Я немного не был к этому готов – мама приготовила для меня в моем номере смокинг. Что, черт возьми? Но она же знает, как я их ненавижу! Я позвонил ей.

- Даже не думай что-то сделать с ним! – возмутилась она, - Ты уже взрослый юноша!

- Ма-ам, - протянул я.

Она усмехнулась.

- Ну, сам посуди, сынок. Ты мускулистый парень с ростом метр девяносто с высокими скулами и мужественным лицом. Ты будешь просто неотразим в смокинге.

Я рассмеялся.

- Понял тебя, - вздохнул я с улыбкой, - Отделаться, я так понимаю, не получиться, да?

- Не-а, - я слышал улыбку в ее голосе.

- Спасибо, - хохотнул я.

- Целую!

Я повесил трубку, положив телефон на тумбочку. Поверх смокинга лежала черная маска. Я снова усмехнулся и вздохнул. Надеюсь, что оно того стоит. Переодевшись, я привел волосы в художественный беспорядок, брызнул костюм одеколоном и надел маску, посмотрев на себя в зеркало.

- Господи, - вздохнул я, - Помоги мне.

Разумеется, я не сказал маме, что надену его с белыми кроссовками, иначе она пришла бы в ужас. При мысли об этом я усмехнулся. Банкетный зал был заполнен, люди в костюмах и масках танцевали и веселились, дамы в платьях старались быть самыми красивыми, а в итоге были одинаковыми. Но я знал – она будет выделяться, и искал ее глазами в толпе. Я взял бокал шампанского и отпил глоток, прислонившись к барной стойке спиной и положив на нее локоть свободной руки. Ко мне подошла девушка.

- Здравствуй, - улыбалась она.

- Привет, Пэйч, - отозвался я.

- Не хочешь потанцевать? – она положила руку на мое плечо.

Я улыбнулся, еще раз взглянув на нее, но потом взял ее руку со своего плеча и опустил.

- Нет, я кое-кого жду.

Она печально вздохнула и отошла.

Я увидел ее. Она и правда выделялась в толпе. В синем сверкающем платье, в ее любимом стиле – короткое впереди, сегодня открывающее татуировку на ноге, выше колена, с длинным шлейфом сзади, который немного тянулся по полу. Ей были не нужны перчатки – на ее руке был практически рукав из цветной татуировки сиреневых пионов. Платье без бретелек открывало взору прекрасный вырез ее груди и надписи на ключице. Ее волосы были собраны в кудрявые вьюны на макушку, из которых впереди выпадали с одной стороны белая, а с другой черная пряди. На ее ножках были туфли на высоком каблуке, такие же сверкающие, как платье, а на шее висел мой подарок. Я поставил бокал на поднос проходящего мимо официанта и пошел в ее сторону. Ди-джей поставил медленный танец, очень старая, но прекрасно подходящая песня. Я подошел к ней, взял ее руку, и она обернулась, на губах играла улыбка. Я поцеловал ее руку, притянул к себе и закружил ее в танце. «Timbaland» и «One Republic» исполнили прекрасную песню «Apologize», которая придавала волнующий оттенок этому моменту. Мы не говорили ни слова, мы наслаждались эти мгновением, музыка заполняла все тело, и теперь я прекрасно понимал, почему Алекс так любила слушать музыку в наушниках на полной громкости. Она в нее погружалась. Ее глаза тоже сверкали, и прекрасный наряд казался частью ее тела. Сердце готово было нестись с бешеной скоростью до тех самых пор, пока переполнявшие его эмоции не заставят его выскочить из груди. И эти три минуты были восхитительны. Она была восхитительна. Я кружил ее, взяв за руку, и это уже был не тот медляк в Америго, это было иное. Песня медленно сошла на нет, а я обнял ее, охваченный моментом, и не мог отпустить из своих рук. Я поцеловал ее. Мир вокруг меня все еще кружился, я был потрясен. Я развернул ее, обнял со спины, обхватив обеими руками и, касаясь щекой ее уха, продолжил покачивать, уже совсем не обращая внимания на то, какая играет музыка - та песня все еще крутилась в голове. И в сердце.

Мы пришли к ней в номер, сняв свои маски. Я снял пиджак, ослабил бабочку и положил их на кресло. Я хотел сесть, но она обхватила меня руками и приподняла голову – я поцеловал ее. Она приподняла на меня волшебно-синие сглаза, запустила длинные тонкие пальцы мне в волосы, и я снова припал к ее губам, обхватив лицо ладонями. От волнения дыхание обрывалось, как будто в легких стало слишком много воздуха, а выдохнуть ты его не в силах – я забыл, как дышать, когда ее пальцы медленно расстегнули пуговицы рубашки и легли мне на грудь, а потом ласково прошлись по шраму на животе и легли на спину. Руки ее скользили от спины к рукам, рубашка опустилась на пол. Я взял ее за талию, медленно расстегнув молнию на спине, я целовал ее шею. Платье скользнуло к ее ногам. Она положила руки мне на плечи, а я посадил ее себе на бедра, и, положив на постель, стал целовать ее шею. Одним движением я вынул шпильки с ее волос, и черные пряди рассыпались по простыне. Мои губы ласкали ее тонкую шею, спускаясь ниже, к груди. Черт возьми, такой нежной, прекрасной, красивой груди!.. Дыхание вновь и вновь перехватывало, а она издала тихий стон, от которого у меня кружилась голова. Это просто не может быть правдой, это нереально. Мне казалось, что я моргну, и она исчезнет из моих рук. Я приподнялся, упираясь рукой в кровать, снова оглядев ее прекрасное лицо, синие глаза, рассеяно глядящие на меня, нежную тонкую кожу... Нет, это не сон. Это просто фантастика. Все одежды были сброшены, больше сдерживать себя просто не было смысла, и я с наглой фамильярностью обхватил ладонью ее грудь, от чего она снова простонала, и мои пальцы скользили вниз по животу. Я прижался к ее губам, приподняв рукой ее стройную ногу. Еще мгновение, и мой разум просто разлетелся вдребезги. Я слышал стон, сорвавшийся с ее губ, ее пальцы сжались, впиваясь ногтями в мою спину. Она восхитительна.

- Ч-щ-щ… - шепнул я ей на ухо, едва коснувшись его губами, стараясь быть осторожнее, ведь она – не они. Она другая, совсем. Я посмотрел на нее, проведя пальцем по губам и щеке, - Я люблю тебя.

- Я люблю тебя, - прошептала она в ответ, обдав горячим дыханием мою кожу.

Я целовал ее, снова и снова. Все границы стерты в порошок, и теперь она, как и я, наслаждалась этим волшебством. Мое тело пробивала дрожь, и пытаясь ее унять, я прижимал ее к себе все сильнее, а ее тихие, такие сладкие стоны снова сводили меня с ума, срываясь с ее сочных нежных губ. Крепко сжав ее в руках, я простонал, ощутив невероятный взрыв эмоций. Просто космос.

Я не хотел выпускать ее из объятий, и снова касался губами ее шеи, осыпая поцелуями самую прекрасную девушку на свете, тяжело дыша с ней в унисон. Я чувствовал ее тонкие пальцы на всей спине, чувствовал, как взмокли ее ладони. Я приподнялся, заглянув в ее синие глаза, и все не мог унять бешено-колотящееся сердце и тяжелое дыхание. Тепло разливалось по всему телу, искрясь и сверкая в каждой клеточке моего тела. Она коснулась пальцами моей щеки, и я снова поцеловал ее, а на моих губах появилась глупая счастливая улыбка. Я тихо рассмеялся, почти беззвучно, и лег на спину, притянув ее к себе и заключив в объятия. Ее голова покоилась у меня на груди, а я был сказочно счастлив. Она молчала, и это немного насторожило меня.

- Все хорошо? – шепотом спросил я, стараясь заглянуть ей в глаза.

- Все замечательно, - шепнула она, приподняв голову.

- Но? – приподнял я бровь.

- Что? – хохотнула она.

Я пожал плечами, все еще улыбаясь.

- Просто, мне кажется, что я где-то прокосячил.

Она тихо засмеялась, а потом повернулась и сложила руки мне на грудь, положив на них подбородок. Я не отрывал от нее глаз, поглаживая по ее спине, касаясь кончиками пальцев.

- Ты здесь не причем, - ответила мне Алекс, - Ты… ты просто потрясающий, - я улыбнулся ее словам, и она продолжила: - И теперь я вовсе не осуждаю твоих девушек. Я только боюсь, что для тебя все по-другому, и…

Она не успела договорить, я выпустил ее из рук и сел на кровати, упираясь локтями в колени над одеялом. И я злился. Я слышал, как она тоже села сзади меня, подтянув одеяло к груди, ее ладонь легла мне на спину, и я повернул голову, взглянув на нее. Я вздохнул, снова глядя вперед.

- Зачем ты так? – спросил я, глядя на свои руки.

- Джет, я…

Я не дослушал, а повернулся к ней, крепко обняв ее.

- Пожалуйста, Алекс, - попросил я, - Не надо! Не надо снова думать об этом. Я не могу ничего изменить, не могу исправить, что было в прошлом, и ни одна из них для меня ничего не значит. Я люблю тебя, и значение имеешь только ты. И даже не вздумай сравнивать себя с ними! – я отодвинулся и взял ее лицо в ладони: - Ты – единственная девушка в моей жизни, а знаешь, почему?

Она моргнула, поднимая синие глаза.

- Я люблю тебя, - прошептала она.

Я улыбнулся ей.

- И потому, что ни одна из них не может сравниться с тобой, я никогда не был так счастлив.

Алекс улыбнулась в ответ, опустив глаза.

- Прости меня.

Я вздохнул, обнял ее и упал вместе с ней на подушки. Алекс тихо засмеялась, прижимаясь ко мне. Я снова улыбался, пузырьки счастья искрились во мне, и я навис над ней, отведя пряди волос от лица, и припал к ее губам, на которых сияла улыбка – вот так лучше. Я целовал ее, и волна возбуждения и восторга снова захватила мое дыхание. Нависая над ее прекрасным телом, я был переполнен восхищением и желанием, готовый повторить все снова.

⇐ Предыдущая 9 10 11 12 13 14 151617 18 Следующая ⇒