СРЕДНЕЕ ЗВЕНО. (4 интермедии)

Антон Александров

an. var. 89@mail. ru

СРЕДНЕЕ ЗВЕНО

(4 интермедии)

Действующие лица:

Саша — менеджер в офисе

Коля — коллега Саши

Валентина Матвеевна — уборщица в офисе

Игорь — начальник Саши

Настя — жена Игоря

Катя — подруга Насти

Диман — приятель Саши и Коли

Тёма — друг и бывший одногруппник Саши

Интермедия 1. В офисе

Офис. Саша и Коля за рабочими столами. Валентина Матвеевна протирает полы и параллельно болтает с ними.

Валентина Матвеевна: Все-таки Игорь Васильевич жадный человек. Платит он лучше других в этом здании — я ничего не говорю. Но предложила ему окна отмыть за тысячу — он отказался. Говорит — сам отмоет, один или жену позовёт. Куда это годится — директор фирмы, а сам хочет окна мыть! Но вы ему не говорите, что мы тут его обсуждаем.

Саша: Я не скажу.

Валентина Матвеевна: Мы с вами товарищи, рабочие, а он всё-таки буржуазия.

Коля: Валентина Матвеевна, уже нет никакого разделения на классы, нет ни рабочих, ни крестьян. Все в офисах сидим, торгуем.

Валентина Матвеевна: А я уже давно ни на какие классы людей и не делю. У меня два класса людей осталось: те, кто кидает туалетную бумагу в мусорное ведро, и те, кто смывает её прямо в унитаз. И вторых я, как уборщица, больше люблю. Но ты директору не скажешь, что я его ругаю?

Коля: Нет, не переживайте.

Валентина Матвеевна: Я и не переживаю. Видел надпись на стене туалета: «Не напрягайся – и так пойдёт»? Я раньше хотела её оттереть, но потом оставила.

Валентина Матвеевна: Вот бы все три ветви нашей власти — да поганой метлой. К нам вчера приходил помощник депутата, агитировал голосовать. Жирный, морда аж лоснится. Доверенное лицо депутата должно иметь блеск в голодных глазах, а этот? Проворовали всю страну.

Коля: Валентина Матвеевна, а Вы пойдёте голосовать?

Валентина Матвеевна: Я в прошлые разы ходила. К нам приходили, давали по 500 рублей и говорили, за кого голосовать. Но сейчас я за 500 рублей не пойду, пусть 1000 дают.

Валентина Матвеевна: Саша, ты, говорят, любишь читать? Я раньше тоже любила читать. Толстой, Пушкин, Горький, Куприн – вот это великие писатели. А Достоевского не люблю. Я читала его «Братьев Карамазовых», такой интересный детектив, а кончается ничем, непонятно, что с ними дальше стало.

Коля: Это потому что Достоевский умер и не успел дописать.

Валентина Матвеевна: Всё равно я его не люблю. Но он всё равно великий писатель, не то, что теперешние.

Саша: А кого из теперешних Вы читали?

Валентина Матвеевна: А разве сейчас есть, кого читать?

Саша: Я люблю Геласимова, Пелевиных, Петрушевскую, Дивова, Быкова, Прилепина, Лимонова, Олди, Лукьяненко кое-что, у Латыниной очень хорошие первые книги. Да много есть хороших.

Валентина Матвеевна: Никого из них не знаю. Да и всё равно они лучше Толстого и Пушкина не напишут.

Саша: Но ведь скучно всё время перечитывать одних и тех же, со школы и до старости?

Валентина Матвеевна: А я и не перечитываю. Я сейчас давно ничего не читаю. Я решаю кроссворды. Очень это помогает ум развивать. Вы кроссворды не решаете?

Коля: Нет.

Саша: А я «Что? Где? Когда? » смотрю.

Валентина Матвеевна: Нет, это я не смотрю. Никогда не могу правильно ответить, не интересно.

Валентина Матвеевна: Видела сегодня в новостях – в Москве люди из-за нового телефона в очереди готовы сутками стоять. А некоторые продают своё место за сто с лишним тысяч. Тьфу! При социализме такой гадости не было.

Коля: При социализме стояли в очередях за колбасой.

Валентина Матвеевна: Да, стояли. Но при социализме если стояли в очередях, то за необходимым. А теперь стоят за ненужным. Да, при коммунистах мы не всегда знали, как жить, но всегда знали — зачем. Цель была у людей. А сейчас что?

Валентина Матвеевна: Лучше Сталина правителя у нас не было. Он бы не допустил, чтобы такой бардак был везде.

Коля: Но ведь при нём невиновных людей сажали.

Валентина Матвеевна: Да кого там сажали? Всё это враньё.

Саша: Бабеля, Мандельштама, Кольцова, Мейерхольда.

Валентина Матвеевна: Я их не знаю.

Коля: А Королёва, Туполева, Георгия Жжёнова?

Валентина Матвеевна: Их знаю. Но зато Сталин войну выиграл. А не англичане с американцами, которые начали воевать только в 44-м, а теперь примазываются к нашей победе.

Саша: Англичане воевали с Гитлером с 39-го. А Сталин с Гитлером тогда дружил.

Валентина Матвеевна: Всё это дерьмократы теперешние придумали и предатель Хрущёв. Пропил Крым. Вот кого расстреливать надо было.

Валентина Матвеевна: Вот получу зарплату и уволюсь. Уже и спина болит, и ноги еле ходят, и давление. Я раньше пиявок себе ставила, они очень помогали. Но теперь нормальных пиявок уже не достать, везде мелочь одна, а какой с неё толк?

Коля: И правильно, увольняйтесь. У вас же вроде неплохая пенсия, зачем вам эта уборка?

Валентина Матвеевна: А как же сыну тогда помогать?

Коля: Так что же, он сам не справляется?

Саша: Вы же говорили, у него хорошая работа.

Валентина Матвеевна: Хорошая то она хорошая, да денег то всё равно не хватает. Тебе разве родители не помогают?

Саша: Их пенсий самим едва хватает. Да и зачем же мне помогать – я ведь работаю. Я им сам стараюсь помогать.

Валентина Матвеевна: И тебе родители денег не дают?

Коля: Да не особо. Так, на праздники иногда. Да мне и не надо от них.

Валентина Матвеевна: Странно как-то. Это, наверное, потому что у вас детей пока нет.

Входит Игорь.

Валентина Матвеевна: Здраааавствуйте, Игорь Васильевич!

Саша и Коля встают.

Саша комментирует в зал: Наши споры никогда ничем не заканчиваются. Обычно она прерывает разговор на половине фразы, когда приходит директор. Мы с Колей сразу становимся не интересны, как собеседники. Иногда, особенно в дождливую погоду, мне становится жалко Валентину Матвеевну. А иногда – нет.

Интермедия 2. Брелочек

Настя и Катя гуляют. Садятся на лавочку отдохнуть.

Настя: Иногда мне кажется, что у него паранойя. И у меня вместе с ним.

Катя: Да ладно тебе. Наверно, ты преувеличиваешь.

Настя: Ну не знаю. Помнишь, у меня был брелочек на ключах с моим именем? Красненький такой.

Катя: Нет, не помню. И что с ним?

Настя: Представляешь, он заставил его выкинуть... Ну не то, чтобы заставил... Ну короче.

Настя встаёт и рассказывает.

Настя в зал зрителям: Увидел он этот брелочек — и началось.

Игорь: Настя, выкинь его немедленно! А вдруг ты его потеряешь вместе с ключами? И его найдёт кто-нибудь?

Настя: Найдет и найдет, что такого? Я тоже пару раз находила. Повесила на забор, чтобы было лучше видно, и дальше пошла.

Игорь: Но ты хороший человек! А вдруг этот, кто твои ключи найдёт, окажется вором?

Настя: Ну и что? На брелке же нет нашего адреса.

Игорь: Да как ты не понимаешь? У тебя же довольно редкое имя! Ты же не какая-то там Лена или Таня! Или Ирина, прости господи!

Настя: Не такое уж и редкое. Наверняка в этих девятиэтажках есть с десяток Насть, не меньше.

Игорь: Ну вот! Я же и говорю! Всего десять Насть! Да это же ерунда — узнать где живут эти Насти и проверить, к чьей квартире из них подходят эти ключи. А потом прийти и всё украсть.

Настя: Да хватит тебе, ты всё преувеличиваешь. Ну вот как ты узнаешь, где живут все эти Насти?

Игорь: Да легко! Спрошу бабок у подъезда, они всё знают.

Настя: И как ты будешь спрашивать? Привет, бабки! А где тут у Вас проживают все Насти? А то я известный адресонастефил, пока не узнаю адресов всех Насть на свете — не могу остановиться! Да они же запомнят и потом всё милиции расскажут!

Игорь: Ну чего ты утрируешь? Ну не у бабок, так ещё как-то узнает. У детей, например, спросит. Ты же гуляешь с Ниночкой по всем детским площадкам, вас все дети знают. А их легко обмануть.

Настя: Нет, ерунда всё это. Сложно слишком. Ни каждую же минуту тут воры гуляют. Да и не потеряю я ключи! С чего мне их терять? Я же не растяпа какая-то?!

Игорь: Да как ты не поймёшь — нельзя так относиться ко всему — на авось! Ну ладно ещё, он вломится в квартиру, когда вас дома нет. А если вы будете дома? А он будет нервным? А если он от страха вас убьет?! Подумай о Ниночке, если о себе не думаешь!

Настя садится на скамейку к Кате.

Настя: Ну тут я сдалась. Не могла уже спорить с этим бредом. Выкинула брелок в мусорку. А себе купила новый. Вот, смотри.

Катя: Миленький.

Настя: Ага, не плохой. Но ты мне скажи — это же паранойя в чистом виде?

Катя: Ну, не знаю. Попахивает, конечно, перебором. Но он так настойчиво доказывал — я даже на минуту подумала — хорошо, что у меня обычный брелок.

Настя: Вот — видишь! Эта паранойя даже тебя захватывает! А у него такие вот приступы регулярно! И я с ним живу. Но с другой стороны — а что делать. Не разводиться же из-за этого? Я же его люблю... Да и Ниночка его обожает... Но вот иногда прям бесит.

Катя: Ну ты так не переживай, спокойнее реагируй. Это у него, наверное, от работы. Нервы там, сама понимаешь. Опять же этот ваш переезд. Новая квартира, все дела. Вот пообживетесь, съездите в отпуск, куда-нибудь в Италию, да всё и наладится.

Настя: Спасибо, Кать. Наверное, ты права.

Настя: Но знаешь, что самое смешное? Нас ведь и впрямь ограбили — взломали дверь и вынесли всякую ерунду по мелочи, пока мы с Ниночкой гуляли в парке. Хорошо, что мы не успели как следует обжиться, и ничего особенно ценного в квартире не было. Только холодильник и телевизор новые. Но они большие, их побоялись выносить среди бела дня. Ну или вор был один — не поднял. А ключи-то я и не теряла…

Интермедия 3. Стартап

На лавочке в парке сидят Саша и Коля.

Саша: Хорошая погода сегодня.

Коля: Да, самое оно — и не холодно, и не жарко. Жаль, что заканчиваем поздновато.

Саша: Да, последнее время вообще завал. Я сегодня еле-еле пообедать успел. Не то, что месяц назад.

Коля: Ага, можно было пофилонить. Я даже полкнижки прочитать успел.

Саша: Забавно. Я думал, ты просто в инсте сидишь.

Коля: Не, я Маркеса скачал на телефон — и оторваться не мог. Просто лучшая книга из всех.

Саша: “Сто лет одиночества”?

Коля: Да, она. Я, главное, думал — будет ерунда какая-то, нудятина типа “Войны и мира”, а там совсем про другое, хотя вроде тоже длинная книга про семью.

Саша: Маркес крутой. Хотя мне и Толстой не показался нудным, разве что в конце. Но Маркес, конечно, повеселее.

Коля: Ага, он иногда очень смешной. Толстой вот почти никогда не шутит.

Подходит Диман.

Диман: Здорово! Как жизнь?

Коля: Здорово, Диман. Да нормально. Вот, самые лучшие книги обсуждаем.

Диман: Это Гарри Поттера что ли?

Коля: Да не, “Сто лет одиночества”.

Саша: Хотя Гарри Поттер мне, кстати, нравится.

Диман: Да я шучу, мне Поттер тоже нравится. Хотя я его уже довольно взрослым читал, после школы. А “Сто лет одиночества” — это Маркес же? Я у него только “Полковнику никто не пишет” читал. Хорошая книга, но грустная очень.

Коля: А по-твоему, какая книга лучшая? Не “Мастер и Маргарита” же, надеюсь?

Диман: Да нет, “Мастер и Маргарита” — книжка зачетная, но на раз. Не “Война и мир”. Вот у Толстого — мощь.

Саша: Круто. И даже описания дубов по пять страниц норм?

Диман: Да какие пять страниц? Там в сумме то за два раза — странички полторы от силы. Но зато всё остальное — масштаб, размах. Да там обычные офицеры по сорок тысяч за раз в карты проигрывали — во времена были! А если что — дуэль! На сегодняшние деньги сорок тысяч — это как двадцать миллионов, а может, и больше. Пожил бы я в те времена.

Все некоторое время молчат.

Диман: Ну ладно, хватит о лирике, давай к делу. Как, надумали? Чего молчите? Чего тут вообще думать? Я уже два месяца работаю – по пять кусков в день поднимаю. А у вас в вашем офисе? Полтора в день хоть есть?

Диман Саше: А ты ещё и живёшь в такой дыре.

Саша: Не, Дим. Ну его, не моя тема.

Диман: Ну и зря. Надо пользоваться шансами.

Саша: Другие шансы будут. Ну ладно, мне пора, я с бывшим одногруппником сегодня пиво пью в центре, давно не виделись.

Коля: Давай.

Диман: Счастливо.

Жмут руки. Саша уходит.

Диман: Как-то он резко подорвался. Не настучит? Вроде нормальный парень, но я его не так давно знаю, как тебя.

Коля: Да не, о Саньке не переживай, он ровный пацан. Они с его корешем частенько тусуются в “Джокере”, я пару раз был с ними. Этот его Тёма, он забавный такой. Учились они вместе.

Диман: Я со своими старыми друзьями почти ни с кем уже не общаюсь.

Коля: Да я тоже. Первое время после вуза ещё виделись, ходили куда-то вместе, но потом всё общение сошло на нет. Так, смски на новый год. Санёк с этим Тёмой вот как-то ещё умудряются время находить.

Диман: Ну и чёрт с ними обоими тогда. Сам-то чего решаешь?

Коля: Бля, Диман, да стрёмно как-то.

Диман: Да хер ли ты ссышь? Мы же всё делаем беспалевно, всё через сеть, лично ни с кем не встречаешься. Просто гуляешь и оставляешь груз, пишешь смску с местом – и тебе на карту валится котлета. Даже с работы не надо уходить, раз не хочешь. Да сейчас даже школьники все так работают! Плёвое дело, я тебе говорю.

Коля: Ну ладно, давай попробуем. На пару недель, потом соскочу, наверное. Просто именно сейчас нужны деньги.

Диман: Ну вот, а то мял сиськи! Не понравится — бросишь, у нас же не госконтракт. Ну давай тогда раскурим одну. Надо же тебе знать товар.

Коля: Диман, я же не курю.

Диман: Ну и это не сигареты. Давай, не парься, пару тяг и хорош с тебя на первый раз.

Курят рыжий.

Коля: Знаешь, ни о чём, лажа какая-то, так и думал. И за что народ готов платить бабки?

Саша комментирует в зал: И они начали работать. Реально – ничего сложного. Через неделю Коля взял новый телефон. Ещё через две хотел взять ноут и бросить на хер всю эту байду вместе с Диманом. Курить тоже хотел бросить.

Коля комментирует в зал: Но через неделю, одновременно с Диманом и ещё парой ребят, взяли меня. Мы были в разных концах города, но нас всех приняли одновременно, чтобы никто не успел слиться. Профессионально. Меня жёстко упаковали прямо около моего подъезда, на глазах у бабок-соседок. Стыдно-то как.

Саша комментирует в зал: На суде Диман получил меньше всех.

Коля: Хрен ли тут удивляться. Он же сразу всех сдал.

Саша: Ну да. Коля с ещё одним парнем сперва запирались. Потом, конечно, тоже всё рассказали. Но было поздно. Коля получил восемь лет. Дима — три с половиной, два из них отсидел дома под домашним арестом. Уже вышел.

Коля: Может, снова что-то мутит, может, завязал.

Интермедия 4. Animal instinct

Саша и Тёма в “Джокере”.

Саша: Как Катя поживает? Больше не боится тебя одного отпускать?

Тёма: А я расстался с Катей. У меня теперь новая большая любовь.

Саша: Вот как! А что с Катей не так было?

Тема: Оказалась злобной сукой-маньяком. Я ей подарил котёнка, а она его кастрировала. Представляешь? Нянчилась с ним, сюсюкалась, а потом раз — и к ветеринару. Кстати, они за это с меня ещё и две тысячи взяли, живодёры. Нет уж — спать в одной кровати с женщиной, которая от большой любви способна оттяпать тебе яйца — увольте.

Саша: Да ведь так многие делают.

Тёма: Ты же своему не стал отрезать ничего.

Саша: Не стал. Жалко как-то. Вот теперь по весне отправляю его в деревню к родителям. На вольные хлеба, так сказать. А потом плачу всё тем же ветеринарам, чтобы блох помогали выводить с живоглота.

Тёма: Сомнительный выход. Я вот из-за всей этой целебной поножовщины открыл новое предприятие, только не смейся.

Саша: Какое на этот раз?

Тёма: Бордель для животных.

Тёма: Не, серьёзно. Для начала открыл приют для бездомных животных.

Саша: А где деньги взял?

Тёма: Чуть-чуть было от прошлых проектов. Но большую часть, кстати, собрал с помощью краудфандинга. Даже поразительно, как легко люди жертвуют свои деньги на благо животных, ни одному онкобольному ребёнку не достичь подобных показателей. И не забывай про официальное прикрытие. Все настоящие бардаки числятся саунами или отелями.

Саша: Но они хотя бы не собирают пожертвования.

Тёма: Как знать, как знать. Потом я нанял нелюбимых нами с тобой ветеринаров. Заключил с одной из ветклиник увесистый договор на тридцать страниц, самая объемная часть — пункт о лояльности и неразглашении коммерческой тайны. У меня солидная фирма с давними традициями. В любом деле главное — безопасность как клиентов, так и работников предприятия. Кстати, ты вот знал, что у животных тоже бывают венерические? Например, трансмиссивная половая саркома у собак, хламидиоз, микоплазмоз, ещё какая-то ересь... Ну и пришлось всё-таки и котиков, и собак стерилизовать как-то по-хитрому.

Саша: Ты же вроде и начал всё из-за борьбы за права животных.

Тёма: Стерилизовать и яйца резать — совсем не одно и то же. Я своих подопечных не лишаю радостей полового траха. Да и вообще — не смешивай мои убеждения с моим бизнесом. Вон — мафиози поголовно все глубоко верующие. А какая самая первая заповедь?

Саша: Не создай себе кумира, вроде бы.

Тёма: Да? а я думал — не убий. Ну да ладно, ты же понял принцип?

Саша: Как не понять! Ладно, открылся. Дальше-то что делал?

Тёма: Дал объявления: «Вашим любимым питомцам не хватает общения? Центр досуга домашних животных поможет решить Вашу проблему. Умеренные цены».

Саша: И как? Сработала реклама? Как по мне — слоган не очень.

Тёма: Ну ты же понимаешь, не могу я написать прямым текстом: не хотите резать котику/пёсику яйки — везите его к нам. Мы организуем для него регулярный секс с надежными партнерами, без последствий в виде нежелательной инфекции или половой беременности. Умеренные цены. Читай между строк, как говорил Умберто Эко.

Саша: Так сработало?

Тёма: Сперва ни валко, ни шатко. Но потом лёд тронулся. Сарафанное радио — вот лучший источник постоянных клиентов. Гуляют люди по вечерам в парке с собаками, и все вокруг такие же. Они даже не знакомы сами, но знают клички собак друг друга. Такие клиенты, пришедшие по совету знакомых, лучшие. Именно они становятся постоянными. А уж мы для них тоже на всё готовы – и отдельный вход в приюте сделали, и скидочки всякие. Даже смски шлём о поступлениях новых работниц.

Саша: Серьёзно? Новых работниц?

Тёма: А ты как себе всё представлял? Приведёшь к нам свою любимую киску, которая для тебя важнее родственников, а её будет трахать первый попавшийся Васька из подъезда? Нееет. Мы предлагаем выбор. Да у нас даже с родословной несколько котов и собак имеется!

Саша: Так их же, наверное, выгоднее было вязать (или случать, как правильно? ) на развод? Я слышал, это стоит больших денег.

Тёма: Да, тут я первое время оплошал, двух породистых работников испортил. Но чего ты хотел – дело для меня было новое, не всё сразу. Я тогда ещё не знал про контрацептивы для животных.

Саша: А такие имеются?

Тёма: Разумеется. Есть много на земле, на небе и в мировой промышленности, что и не снилось нашим мудрецам. Сейчас у нас отдельный магазинчик есть с собачьими и кошачьими презервативами и поясами верности. Сами зверюшки их надеть не могут – но на то и хозяева. Нет пределов человеческой любви к животным. Продаём их как оффлайн, так и в интернете. Не бог весть какой оборот, но с миру по нитке – мне на Армани.

Саша: Ну да. Комплексный подход и устойчивое развитие – залог успеха. Мы в ответе за тех, кто несёт нам золотые яйца.

Тёма: В точку.

Тёма: Через полгода мой центр досуга для животных был не в развалюхе, а во вполне современном здании, даже с несколькими входами. В одних помещениях — игровые комнаты, куда обычные люди действительно приводили своих животных поиграть на специальных игровых площадках. Некоторые из посетителей приводили своих детей, как в трогательный зоопарк. Некоторых животных отсюда можно было забрать к себе абсолютно бесплатно, или же, наоборот, оставить. Правда, весной многовато оставляли. Пришлось часть в ту же медклинику отправить — на усыпление.

Саша: Во как! Ты же утверждал, что всё это затеял из любви к животным!

Тёма: А так и есть! Но я даже среди людей выступаю за контроль над рождаемостью. Я не могу себе позволить содержать моих подопечных в нечеловеческих условиях, какие процветают в обычных приютах. Это негуманно. Все беды от переселения! Демографический переход в Европе привел к двум мировым войнам!

Саша: Я тоже помню лекции, и даже " Мстителей" смотрел, дальше что?

Тёма: Я и говорю — это ты меня моралями с понталыку сбиваешь. В других помещениях центра — магазин с продуктами питания и ухода за животными, парикмахерский салон для собак и кошек. Ну а в третьей части здания — собственно бордель, ради которого всё и задумывалось. С самыми красивыми и породистыми. Помещения я изолировал, пройти можно только со двора, над дверью табличка «Вход для персонала».

Саша: Неплохо раскрутился. Реально так много клиентов?

Тёма: Достаточно. Больше, чем ты думаешь. Я тебе по секрету скажу — даже есть VIP-комната, ключ от которой только у меня и у немой уборщицы.

Саша: Что ещё за VIP?

Тёма: Вот представляешь, дружище, есть такие люди, которые не хотят заводить собак, но которых заводят собаки.

Тёма объясняет на пальцах, что это значит.

Саша: Да ты гонишь, что ли? И много таких?!

Тёма: Не то, чтобы много, но запись строго… строого! по предварительному звонку, чтобы эти клиенты не пересеклись друг с другом.

Саша: Да ведь это же какие-то психические отклонения! Их лечить нужно!

Тёма: Не суди и не судим будешь.

Саша: Как же, не суди! Ты из-за них, что ли, уборщицу немую нанял?

Тёма: Нет, конечно. Просто тем, кто принимает на работу инвалидов, положены кое-какие налоговые послабления. Я бы и парикмахера немого нанял – но найти не смог. Не бывает, видимо, немых парикмахеров.

Саша: Даже не знаю, как к этому относиться. Захватывающая история.

Тёма: Меня самого захватила. Но придется выйти из игры — продам скоро.

Саша: Чего вдруг? Сам же говоришь — хорошо идёт. Да и где ты найдёшь покупателя для такого специфического бизнеса?

Тёма: Для такого бизнеса покупатели обычно находятся раньше, чем ты решишь этот бизнес продать. Один депутат тире бизнесмен прознал про мои делишки и решил со мной познакомиться. Сначала, знаешь, всё дифирамбы мне пел. Типа, как он сам не додумался до такого? Он с детства собак разводит – у него лучшие гончие в России. А потом предложил ему мой центр продать. Я вежливо отказался, так он намекнул, что знает про схему с краудфандингом, и про то, что эта история будет очень интересна его знакомым журналистам. И что деньги любят тишину. И про статью о жестоком обращении с животными. И бла-бла-бла. Прикинь, а? Сам каждую субботу своими гончими зайчиков травит, а я с животными жестоко обращаюсь!

Саша: Ну и чего ты?

Тёма: Ну, я взял время на размышления, оценил все за и против, да и согласился. Деньги в общем-то хорошие, даже очень, всё-таки потенциал у предприятия есть. К тому же мне будет капать кой-какой процент с прибыли. А с учётом его финансовых и прочих возможностей, мне этот процент может принести больше, чем я сейчас зарабатываю. В перспективе. Да и вообще – есть люди, которые могут что-то придумать, а есть те, кто может задумку развить. Я из первых, а он из вторых. Так что сдаю полномочия.

Саша: Может, и правильно. И чем теперь будешь заниматься?

Тёма: Отдохну немного, а дальше посмотрим. Для начала в партию вступлю. Этот депутат сказал, что в «Справедливой и Единой Родине» нужны такие как я — инициативные и энергичные. Вот так вот. Может, стану слугой народа. Не всё же о себе думать, нужно когда-то и активную гражданскую позицию проявлять! О, мы сумеем построить прекрасный и дивный мир!

Coda

Саша стоит перед залом на фоне кадров хроники запуска ракет и бомбардировок, парадов Победы и съездов нацистской партии, кадров с чемпионатов мира и видео митингов в Беларуси и других странах и т. д. и т. п.. (Впрочем, режиссер волен оформить сцену так, как посчитает нужным)

Саша: Когда проходил через парк — увидел белочек. Они почти ручные, совсем не боятся. Покормил их с рук орешками. Никогда раньше не видел их так близко. Очень красивые.

Когда пошёл дальше – увидел продажных девушек. Они почти ручные, совсем не боятся. Покормил их с рук сигаретами. Никогда раньше не видел их так близко. Очень красивые.

Пошёл дальше – на скамеечке увидел гопников. Они почти ручные, совсем не боятся. Тоже любят орешки и сигареты. Никогда раньше не видел их так близко. Очень красивые.

Когда пошёл дальше – увидел силовиков. Они почти ручные, совсем не боятся. Не стал их кормить – на вид и так сытые. Никогда раньше не видел их так близко. Очень красивые.

Пошёл дальше – увидел депутатов народного собрания. Они почти ручные, совсем не боятся. На вид они сытые, но всё равно попросили денег, чтобы кормить на них пенсионеров и белочек. Никогда раньше не видел их так близко. Очень красивые.

Пошёл дальше – увидел президента. Он совсем ручной, совершенно ничего не боится. Он сытый, сказал, что сам меня накормит, но немного позже, когда мы преодолеем кризис, когда разберёмся с кознями американцев, когда слезем с нефтяной иглы, когда накормим Анголу, Мозамбик и Эфиопию, когда создадим вакцины от рака и коронавируса, когда наступит прекрасное завтра. Никогда раньше не видел его так близко. Очень красивый.

Наконец пришёл домой – увидел маму. Она у меня всего боится.

Она на меня ругалась: чего не сидишь дома, в такие времена надо сидеть дома, не видишь, что ли, чего происходит?

В какие времена, мама? Разве бывают времена другие?

Она меня не слушала и продолжала ругаться. Но накормила меня ужином.

За свою жизнь я хорошо рассмотрел свою маму. Она самая красивая.

КОНЕЦ

Апрель 2021, Рязань

an. var. 89@mail. ru