Хелпикс

Главная

Контакты

Случайная статья





5. «Игнорирование информационной ценности неслучившегося». 1 страница



 

 

Г. М. Андреева
Психология социального познания. Учебное пособие. Гриф Минобр.

288 стр., 2004 г.
Издательство: Аспект-пресс


ISBN 5-7567-0248-2

Учебное пособие представляет собой изложение одной из важнейших составных частей социальной психологии - психологии социального познания, в которой осуществляется анализ того, как человек воспринимает окружающий социальный мир, как в его сознании строитсяобраз этого мира. В пособии, подготовленном на факультете психологии МГУ для одноименного спецкурса, подробно описывается процесс `когнитивной работы` человека с социальной информацией, его `эмоциональное сопровождение`, детерминирующие его социальные факторы, а также формирование представлений об отдельных элементах социального мира. Для студентов, аспирантов, преподавателей психологических и педагогических специальностей вузов.

 

 

Г. М. АНДРЕЕВА

 

 

ПСИХОЛОГИЯ

СОЦИАЛЬНОГО ПОЗНАНИЯ

 

 

Рекомендовано Министерством общего и профессионального образования РФ в качестве учебного пособия для студентов психологических и педагогических специальностей высших учебных заведений

 

АСПЕКТ-ПРЕСС

МОСКВА

 

ПРЕДИСЛОВИЕ КО ВТОРОМУ ИЗДАНИЮ

 

Первое издание настоящей работы вышло в 1997 г. и явилось своеобразным результатом спецкурса с тем же названием, прочитанного студентам, специализирующимся по социальной психологии, на факультете психологии МГУ. В то время это было, пожалуй, первое, более или менее систематическое изложение проблем психологии социального познания в нашей стране, которое представляло собой достаточно лаконичное учебное пособие. Его цель состояла в том, чтобы очертить предмет, обозначить проблематику относительно новой области социальной психологии, которая, впрочем, уже получила достаточное развитие во многих странах. Отсюда некоторые особенности изложения материала в первом издании: его зачастую обзорный характер, ограниченный набор имен исследователей, работающих в данном направлении, сведенные до минимума ссылки на конкретные эксперименты и т. д. Кроме того, были лишь обозначены возможные линии разработки проблематики — уже существующие и будущие — в отечественной социальной психологии.

За время, прошедшее с тех пор, многое изменилось. Психология социального познания по-прежнему продолжает активно развиваться в мировой социальной психологии; вместе с обогащением ее проблематики умножается и количество критических замечаний в ее адрес, зачастую связанных с общими, «глобальными» поисками всей системы социально-психологического знания в конце XX столетия и на рубеже тысячелетия. С другой стороны, психология социального познания наращивает свой потенциал и в отечественной науке: появилось довольно много оригинальных экспериментальных и эмпирических исследований, осуществляемых в том числе и молодыми учеными, в свое время прослушавшими этот курс; сделаны интересные попытки практического приложения идей, разработанных в теоретических подходах. Кроме того, в последние годы были опубликованы переводы нескольких фундаментальных зарубежных работ, содержащих большой объем информации по обсуждаемым проблемам. Многочисленные встречи автора с зарубежными коллегами, в ходе которых обсуждались проблемы социального познания, также способствовали обозначению новых направлений в исследованиях.

Все это заставило существенно переработать и дополнить опубликованную ранее книгу. Участь автора, который «пожизненно» является университетским профессором, такова, что любоеегопроизведение почти неизбежно несет на себе печать учебного издания. Поэтому подобный стиль сохранен и в предлагаемой работе. Однако ряд изменений в тексте направлен на то, чтобы представить область психологии социального познания в ее более современном виде как с точки зрения ее большей включенности в общий контекст — социальный и интеллектуальный, так и с точки зрения просто большей подробности преподнесения материала, придания ему более традиционной «академической» формы.

Не могу отказать себе в удовольствии выразить самую сердечную благодарность моим студентам и коллегам по кафедре социальной психологии МГУ, от которых я многократно получала «обратную связь» по поводу первого издания книги, что существенно помогло мне при ее доработке. Я благодарна также моим аспирантам, многие из которых рискнули связать свою научную судьбу с исследованиями в области, ранее не пользующейся особым вниманием в отечественной научной литературе; в самое последнее время, в частности, в парадигме психологии социального познания защищены диссертации Ю. А. Калашниковой — об имплицитных теориях личности, И. Б. Бовиной — о факторах ошибочных групповых решений, Н. Ю. Белоусовой - об особенностях переговоров между представителями различных организационных культур, С. А. Липатовым - о способах социально-психологической диагностики организационной культуры; подготавливаются работы о роли ценностей в социальном познании, о формировании социальной идентичности и др. Многие идеи психологии социального познания нашли свое отражение в докторских диссертациях в прошлом моих аспирантов и соискателей (Т. Г. Стефаненко, Т. Ю. Базарова). За авторами этих работ следуют представители и более молодых поколений, которым хочется передать эстафету.

Все это в значительной степени способствовало подготовке второго — дополненного — издания данной книги.

Г. Андреева

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Психология социального познания относительно недавно заявила о себе как о самостоятельной области психологической науки, хотя познание человеком окружающего мира — одна из сквозных проблем культуры. В ней легко просматриваются самые различные аспекты, которые соотнесены с двумя важнейшими сферами существования человека: со сферой осознания им той реальности, частью которой он является, осмысления связей как внешнего мира, так и своих связей с этим миром и, конечно, со сферой его деятельности в мире, немыслимой без такого осознания. Такой глобальный характер проблемы заставляет рассматривать ее в самых различных измерениях — в философии, искусстве, науке и в определенных областях практики. Естественно, что в каждом из этих измерений проблема обретает свой особый вид, диктует способы подхода к ней. Так складывается своя традиция анализа в каждой из перечисленных сфер. Специфическое решение предложено в психологии.

Само содержание термина «социальное познание» претерпевает здесь существенное изменение. В большинстве философских и социологических подходов речь идет о тех способах, методах, руководствуясь которыми можно изучить (познать) социальную реальность. Социальное познание в такой трактовке — это научное познание всей совокупности социальных явлений, отношений, фактов; задача и способы ее решения исследователями. Второй акцент, который в принципе также отмечался, — это познание социального мира обыденным человеком, непрофессионалом, познание им повседневной реальности своей собственной жизни. «Социальное познание» в данном случае — не научное знание, а то «знание», которое складывается в непосредственном жизненном опыте каждого человека. Последний выступает как «наивный психолог» или, в крайнем случае, как «наивный ученый» [130, р. 122].

Социальная психология категорически заявила о том, что ее интерес к социальному познанию связан с этим вторым возможным акцентом. Можно привести много причин того, что такой подход стал особенно актуален во второй половине столетия. Усложнение общественной жизни, проявляющееся и в убыстрении социальных процессов, и в возникновении новых форм и «сечений» общественных институтов, и во все умножающихся бурных социальных изменениях, а порою катаклизмах, требует от обыденного человека, рядового члена общества достаточной степени понимания того, что же происходит вокруг.

Ориентация в окружающем мире, естественно, всегда была потребностью человека, но она резко возрастает в новой ситуации: ориентироваться в новом, сложном мире можно только умея более или менее адекватно интерпретировать наблюдаемые факты; без такой интерпретации легко утерять смысл как происходящего, так и своего собственного места в нем. Бурный темп социальных изменений, развитие средств массовой информации требуют от человека не только большей адаптации к социуму, но и умения «совладать» с новой ситуацией, т. е. оптимизировать деятельность в ней, следовательно, лучше понять, как соотносятся наши знания о мире с изменениями в нем. Таким образом, познание социального мира обыденным человеком становится специальным предметом исследования.

Самыми ближайшими «предшественниками» собственно психологии социального познания являются разделы общей психологии, посвященные исследованию познавательных процессов, в частности особая ветвь ее, заявившая о себе в последнее время, — когнитивная психология и социальная психология в той ее части, где изучаются проблемы социальной перцепции (межличностного и межгруппового восприятия), теорий когнитивного соответствия и атрибутивных процессов. Центральная идея, которая положена в основу исследований психологии социального познания, заключается в следующем: хотя познание человеком окружающего мира, потребность в этом познании так же стары, как и само существование человека, специфика познания окружающего социального мира не всегда достаточно четко обозначалась. Психология социального познания призвана восполнить этот пробел: она ставит своей задачей раскрыть механизмы, посредством которых человек осознает себя частью той социальной реальности, в которой он живет и действует, а также всю совокупность социальных факторов, которые обусловливают эти процессы. Иными словами, это вопрос о том, как человек строит образ социального мира или «конструирует» социальный мир. Под «конструированием» понимается приведение в систему информации о мире, организация этой информации в связные структуры с целью постижения ее смысла. Ее результатом является построение образа социального мира, который предстает перед человеком как определенная социальная реальность. По выражению У. Томаса, «если люди воспринимают некоторую ситуацию в качестве реальной, то она будет реальной и по своим последствиям» [см. 47, с. 66]. Следовательно очень важно проанализировать процесс, в ходе которого такая реальность «конструируется».

Одно из первых определений психологии социального познания делало акцент на исследование того, каким образом люди осмысливают свое положение в реальном мире и свои отношения с другими людьми. Иными словами, с самого начала существования этой области знаний подчеркивалась такая важнейшая черта социально-познавательного процесса, как получение знания о мире и осмысление его. Но как раскрыть смысл окружающего социального мира? Ответ на этот вопрос психология искала на протяжении всей своей истории. Два обстоятельства были раскрыты на этом пути.

Во-первых, было установлено, что психология — не зеркало, а потому познание не есть простое пассивное приспособление человека к внешнему миру. Более того: человек познает мир в зависимости от того, как он действует в нем, и вместе с тем действует в нем в зависимости от того, как он познает его. Значит, и в случае социального познания прежде всего необходимо вскрыть именно связь между познанием и действием человека. Во-вторых, сам процесс познания уже давно был истолкован тоже не как простое фиксирование внешних связей и отношений, но как своеобразная реконструкция их, а следовательно, как создание определенной внутренней картины мира, при построении которой роль того, кто ее строит, особенно велика. Об этом хорошо сказано у Е. Мелибруда: «Восприятие и понимание людей скорее напоминает процесс создания картины художником или фильма режиссером, чем записывание на магнитофон или процесс фотографирования» [71, с. 173].

Хотя все это может быть отнесено ко всякому познанию вообще, и в том числе к познанию физического мира, в отношении к познанию социального мира возникает целый ряд дополнительных условий и обстоятельств. Социальное познание есть всегда двусторонний процесс: воспринимаемый человек в тот же самый момент воспринимает и «воспринимающего», что исключено при восприятии, например, стола или какого-нибудь другого предмета. Воспринимаемый человек или какое-либо социальное действие изменчиво, что также отличает объект восприятия от физического объекта. Стол, который может фигурировать в качестве объекта восприятия в физическом мире, и через год будет тем же столом

(его старение не в счет), а вот человек через год может оказаться совсем другим. Поменять свой облик может и воспринятый некоторое время тому назад характер отношений между людьми, какой-либо социальный институт, политическая партия, массовое движение. Процесс социального познания поэтому намного сложнее, и возможности действительного осмысления социального мира в большей степени связаны с активным действием субъекта познания. Поиск смысла окружающего социального мира может быть осуществлен человеком только в процессе деятельного освоения им этого мира и при условии «умения» рисовать картину этого мира, что трудно, сопряжено со многими ошибками, но, как справедливо замечает Д. Майерс, «изысканный анализ несовершенства нашего мышления уже сам по себе является данью человеческой мудрости» [69, с. 149].

Вряд ли нужно говорить об огромном практическом значении такого рода исследований, особенно в современном сложном мире. Психология, если она хочет действительно помочь человеку ориентироваться в системе социальных связей, противоречий, должна описать и объяснить те особенности, которые свойственны человеку в постижении многообразия его отношений с другими людьми, социальными институтами, сложной мозаикой социальных явлений. Выявить, каковы психологические и социальные факторы, делающие адаптацию человека в современном мире успешной или, напротив, неуспешной, помочь ему «совладать» с обстоятельствами — значит оказать ему существенную практическую помощь для ориентации в нестабильном мире, в условиях радикальных социальных преобразований.

Изучение этих двух факторов и составляет фокус интереса психологии социального познания. А если учесть, что процесс «овладения» человеком социальной реальностью осуществляются на всем протяжении его жизни, то можно добавить и третий узел интереса — конструирование социального мира на разных этапах социализации. Психология социального познания примыкает в данном вопросе к психологии развития.

Что касается самого термина «психология социального познания» (в англоязычной литературе «социальное познание»), то он получил распространение с начала 70-х гг. В настоящее время имеется довольно обширная литература по проблемам этой области знания. В качестве специального раздела она включена во все учебники и руководства по социальной психологии, начиная с 80-х гг. Наиболее фундаментальный труд — «Социальное познание» С. Фиске и Ш. Тэйлор, вышедший в 1984 и 1991 гг. [124]. Как указывают сами авторы, книга явилась ответом на те затруднения («кризис»), которые обнаружились в социальной психологии в начале 80-х гг., и попыткой обрисовать некоторые новые подходы. Кроме этой работы, можно упомянуть книгу Ф. Серафика «Развитие социального познания в контексте» [148], работу В. Деннона «Социальное познание: новые направления в исследовании развития ребенка» [121]. По мере развития проблематики в ней, как, впрочем, и вообще в социальной психологии второй половины XX в., обозначилось некоторое противостояние американской и европейской традиций [117; 122].

В европейской социальной психологии развитие данной проблемной области связано прежде всего с именами А. Тэшфела и С. Московиси. Уже в работе А. Тэшфела и К. Фрейзера «Введение в социальную психологию», изданной в 1978 г. [154], основная проблематика психологии социального познания была обозначена в специфическом ключе. Предвосхищая более позднюю критику «американского» подхода, делающего акцент на изучение индивидуальных механизмов социального познания, в работе Тэшфела и Фрейзера были особо исследованы социальные детерминанты этого процесса. Развитие предложенных здесь идей содержится в фундаментальной работе под редакцией М. Хьюстона, В. Штребе, Дж. Стефенсона «Введение в социальную психологию» [130], являющейся сегодня основным европейским учебником по социальной психологии. Значительное внимание уделено проблемам психологии социального познания в социологической работе 77. Бергера и Т. Лукмана «Социальное конструирование реальности» [18]. Эта проблематика занимает прочное место на всех последних международных и европейских конгрессах по психологии и социальной психологии. Особое внимание ей уделяется в исследованиях членов Европейской Ассоциации Экспериментальной Социальной Психологии (ЕАЭСП).

Вместе с этим в традициях отечественной общей психологии давно не только представлены фундаментальные подходы к проблемам социального познания, но и проведены многочисленные экспериментальные исследования. К сожалению, они до сих пор не сведены воедино и часто просто «не прописаны» в терминах, принятых ныне в изучаемой области, хотя по глубине анализа не только не уступают современным исследованиям, но порою превосходят их. Настало время «организационного оформления» этой отрасли психологии и в нашей стране, что особенно актуально в период радикальных социальных преобразований.

 

 

Глава I ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПРЕДПОСЫЛКИ

 

Психология социального познания как отдельная самостоятельная область исследования возникла из двух источников: непсихологических (философия, социология познания) и психологических (определенные разделы общей психологии, психосемантика, когнитивная психология, социальная психология). Поэтому необходимо кратко охарактеризовать каждый из этих источников (рис. 1).

 

1. ФИЛОСОФИЯ

 

Сама проблема человеческого знания является старейшей проблемой философии, она обсуждалась в разных аспектах в рамках специальной области — теории познания. Однако как в истории философской мысли древности, так и в более поздних концепциях XVII—XIX вв. проблема социального познания как таковаянеставилась. Утверждая это, следует сразу же пояснить, что именно понимается под «социальным познанием». Как уже отмечалось, более позднее употребление данного термина предполагает исследование того, как человек познает социальный мир (что именно познаем — это второй вопрос). Однако наряду с этим существует и другая трактовка термина, когда под «социальным познанием» понимается социальная обусловленность познавательного процесса. В этом втором понимании проблема насчитывает значительно более длинную историю. И философская традиция если и имела дело с названной проблемой, то рассматривала ее как идею связи по-, знания человека с реальными условиями его существования в социальном мире. Лишь значительно позже, в философии начала XX в., была предложена постановка вопроса, имеющая отношение к первому значению термина, и то в специфической форме, а именно как проблема единства (или различия) двух форм познания: физического и социального (духовного) мира. На ранних же этапах развития философского знания можно усмотреть лишь отдельные

 

Обозначения: МЛВ — межличностное восприятие; ТКС — теории когнитивного соответствия; КА — каузальная атрибуция.

Рис. 1. Теоретические источники психологии социального познания фрагменты проблемы, которые, как правило, входили составной частью в теорию познания, разрабатываемую тем или иным философом.

 

С первым таким фрагментом мы сталкиваемся уже в античной философии, например в концепции Платона. В его терминологии различие проводится между «истинным знанием» и «мнением». Если первое относится только к миру духовных сущностей — идей, то второе годно для познания чувственных вещей, которые изменчивы и непостоянны, и потому относительно них невозможно истинное знание. Относится ли социальный мир — человеческие отношения — к «духовным сущностям» или к «вещам», из предложенного деления не ясно. Ясно, однако, что в принципе возможны два различных вида знания, которые не равноценны друг другу.

В философии Нового времени теоретико-познавательная проблематика присутствует практически у каждого крупного мыслителя, однако и здесь нет постановки вопроса о социальном познании в законченной форме — ни в одной из возможных трактовок этого понятия. Лишь через некоторые подходы интересующая нас проблематика может быть прослежена. Естественно, в данном кратком обзоре нет возможности, да и необходимости дать развернутую характеристику многочисленных философских концепций, важно отметить лишь наиболее существенные вехи.

Первая из них — это философия XVII в. Учению о познании, которое разрабатывали все ее представители, предшествовало развитие идеи о том, что человек — часть природы, но ему присуща важнейшая способность — разумно мыслить, что обеспечивает свободу действия. Но для того чтобы это разумное начало полностью проявило себя, необходимо «очистить», освободить его от всего того, что ему мешает. Первым с этой идеей выступил Фрэнсис Бэкон, в своей работе «Новый Органон» изложивший взгляд на совпадение знания и могущества человека. Истинному знанию, по Бэкону, препятствуют «призраки», от которых следует освободиться. Это призраки: рода (заблуждения, которые коренятся в самой природе человека, в частности в его «страстях»), пещеры (заблуждения, навязываемые человеку его непосредственной средой), рынка (заблуждения, происходящие от общения людей между собой, например из-за неправильного употребления слов), театра (заблуждения на основе усвоения прежних неверных идей, например, идущих от ложных философских концепций). «Очищение» разума предполагает обучение тому, как избегать влияния призраков. Как справедливо отмечает Н. В. Мотрошилова, «общий смысл учения о призраках определяется этой его социально-воспитательной функцией» [72, с. 81].

Следующие ключевые фигуры, с именами которых связаны две различные тенденции в дальнейшем развитии учения о знании, — это Рене Декарт и Томас Гоббс. Декарт является автором знаменитого утверждения cogito ergo sum («мыслю, следовательно существую»), смысл которого в утверждении силы разума; задача его — господство над силами природы. Но апелляция к разуму не исключает другого важнейшего принципа — принципа сомнения. Оно возникает потому, что на разум влияют «иллюзии и чувства», человеческие страсти. Лишь освобождение от них будет означать, что разум очистился, и человек начнет в полном смысле слова «думать». Декарт раскрывает и смысл познавательного акта: человек должен научиться «расчленять» вещи для их познания. Важными элементами познавательного процесса являются сам познающий субъект и метод. Концепция Декарта — это последовательный рационализм.

Его оппонентом выступил Т. Гоббс. Не касаясь подробно полемики этих двух мыслителей, отметим лишь самый существенный шаг, сделанный Гоббсом в обогащении философских представлений о познании. Гоббс предположил, что для более глубокого понимания сущности познания нужно обнаружить связи между людьми, осуществляющими познавательный процесс, поскольку люди передают друг другу знания, воплощенные в слова («метки»). Тем самым в процесс познания вводится коммуникация. Гоббс полагал, что если бы даже человек выдающегося ума посвятил все свое время мышлению и изобретению соответствующих меток для подкрепления своей памяти и преуспел благодаря этому в знаниях, то ему самому эти старания явно принесли бы небольшую пользу, а другим — вовсе никакой. Только тогда, когда эти метки памяти являются достоянием многих и то, что изобретено одним, может быть перенято другим, наука может развиваться на благо и ради спасения всего человеческого рода. Только благодаря коммуникации один человек может обучать другого, увещевать его и советоваться с ним. Опираясь на эти мысли Гоббса, можно сделать вывод о том, что им предложена в своеобразной форме идея социальной детерминированности знания — через признание роли коммуникации в познавательном процессе.

Впоследствии, в конце XVIII в., две линии, намеченные Декартом и Гоббсом, будут продолжены другими мыслителями: линия рационализма Декарта — Г. Лейбницем и линия социальной обусловленности познания — Д. Локком. В интересующем нас контексте важно рассмотреть последний подход.

Джон Локк в духе общих тенденций развития философии этого периода концентрирует свое внимание на проблеме научного исследования человека в противовес бесплодной схоластике. Этот новый подход предполагает привлечение целого комплекса различных научных дисциплин, что позволяет исследовать социальные связи и отношения людей. Отсюда интерес к проблемам государства, собственности, свободы. Все это имеет непосредственное отношение к проблемам познания. Подобно ключевой идее философов XVII столетия, разум и теперь провозглашается главной способностью человека. Но теперь его возможности раскрываются с точки зрения регуляции практического поведения человека с целью продолжения общественной жизни и «нахождения в ней удовольствия». Иными словами, разум рассматривается в связи с практическим поведением человека как «практический разум», что не может не означать изменения представления о субъекте познания: теперь это не абстрактный индивид, а человек, который должен в процессе познания ориентироваться не только на свои собственные устремления, но и на требования общества. С этим тезисом связаны и разнообразные подходы к анализу проблем свободы и морали, которые в разных формах решали другие мыслители этого периода (например, Д. Юм, который прямо говорит о «социальности», когда рассуждает о проблемах таких ценностей, как «добро» и «зло»).

Мы не останавливаемся подробно на всех пунктах теории познания Локка, в частности на его учении о происхождении идей, о первых началах человеческого знания, поскольку эти проблемы обычно достаточно подробно исследованы в истории психологии. Здесь важно вычленить те аспекты его концепции, которые непосредственно относятся к проблемам социального познания. В этом смысле огромный интерес представляет предложенная Локком социальная типология людей в отношении к применяемым ими способам познания. Вот два выделенных им типа. Иные люди редко рассуждают; они поступают и думают так, как им указывает пример других: родителей, соседей, служителей церкви и т. д. Другой тип — люди, искренне следующие разуму, но всегда скованные узкой точкой зрения, самомнением, отгороженностью от позиций других. Избавление от этих недостатков возможно лишь при внимательном отношении к тому, как ребенок начинает познавать с самых первых его опытов, выражаясь современным языком, с первых этапов социализации. В дальнейшем мы увидим, как эта идея реализована в современных концепциях психологии социального познания.

Предложенный беглый экскурс помогает понять, что в философии XVII-XVIII вв. идея связи познания и социальной жизни находила свое разнообразное признание. В обрисованной традиции эта идея принимала постулат о том, что индивидуальное познание всегда означает сплетение собственных желаний, устремлений и норм с требованиями общества. Но субъект познания — всегда, индивид, общество же — либо нейтральная среда, либо помеха его познанию, тем не менее оно определенным образом с познанием связано. Несмотря на целый ряд блестящих идей относительно процессов познания, мыслители XVII — первой половины XVIII в. оказались в довольно противоречивом положении. С одной стороны, они понимали и констатировали, что процесс познания реально осуществляется индивидами, с другой — сталкивались с тем обстоятельством, что смысл и содержание понятий, в особенности научных, выводит за пределы актуального человеческого существа, заставляет предположить существование надындивидуального разума. Попытка решения этого противоречия была предложена уже в более поздней философии, в частности в рамках традиции, представленной И. Кантом.

Иммануил Кант провозглашает сознание родовым, общечеловеческим образованием, социальным по своей природе. При этом индивидуальное знание рассматривается как приобщение к всемирно-историческому потоку знания через систему категорий и понятий, выработанных последним. Это означало принципиально новый взгляд как на природу знания, так и на содержание познавательного процесса. Вместе с тем многие исходные посылки теории познания Канта (его агностицизм, признание непознаваемой «вещи в себе») делают концепцию познания крайне противоречивой и требующей специального и скрупулезного исследования. Важно, однако, отметить, что в рамках идеалистической традиции XIX в. (в философии Канта и особенно в философии Гегеля) был поставлен четкий акцент на активную природу познания. Познающий субъект, как бы ни трактовалась сама природа познания, выступает в этой традиции как активное начало. Что же касается апелляций к более конкретным социальным факторам, детерминирующим процесс познания, то они в рамках этой традиции не обсуждались.

Новый виток идей, непосредственно связанных с социальным познанием, дает философия начала XX в. Здесь обозначается тот аспект, который был упомянут в начале обзора, а именно вопрос о специфике социального познания, его отличиях от познания физических объектов. Две противоположные точки зрения на этот предмет представлены двумя крупнейшими философскими школами.



  

© helpiks.su При использовании или копировании материалов прямая ссылка на сайт обязательна.