Театр в каменном веке

Зарождение театра связано именно с мужскими охотничьими ритуалами. Как же это было? Одним из способов первобытной охоты была, как известно, маскировка под объект данной охоты. Для того чтобы изловить зверя, надо было осторожно, подражая поведению своей добычи, ее пластике, звукам, которые она издает, вплотную приблизиться к ней, облачившись в шкуру уже убитого животного и надев его го-лову на свою.
Позднее для этой цели уже специально изготавливались костюм с маской. Впервые человек преобразился в иное существо, прилагая к этому определенные усилия, и достиг в этом большого искусства. Например, бушмены, охотясь на страусов, покрывают себя перьями, черные ноги красят белой краской, а голову и шею мертвой птицы набивают соломой и просовывают внутрь палку, с помощью которой управляют ими (чем не кукольный театр? ).
Как уже было сказано, позднее стали изготавливаться маски. Причем, в отличие от современного понимания этого слова (специальная накладка с вырезами для глаз с изображением человеческого лица, звериной морды и т. п., надеваемая на лицо человека и скрывающая его подлинный облик), древние маски представляли собой не морду, а именно всю голову животного, и надевались не на лицо, а сверху, на голову человека. Лицо же оставалось открытым или завешивалось тряпкой или листьями.

Но не только изменением внешнего облика достигался успех. Прежде всего, охотнику помогала имитация поведения животного, его повадок. Кстати, в наши дни в программе курса актерского мастерства ВТУ им. Б. В. Щукина есть раздел «наблюдение за животными». Вахтанговская школа считает данный раздел необходимым для полного овладения актерской профессией.
Следующим шагом к зарождению театра были ритуальные охотничьи пляски, в ходе которых разыгрывались целые эпизоды предстоящей охоты. То есть действие как бы переносилось из мира реальности в мир фантазий и воображения. Кроме того, существенным шагом вперед является своеобразная дифференциация участников на исполнителей " ролей" охотников и их жертв. Но самое главное: впервые возникают зрители – женщины и дети, а также уставшие от пляски охотники.
Оформление же оставалось прежним: примитивный костюм и маска.
И все же это пока еще не театр – у действа нет задачи эстетически воздействовать на аудиторию. Оно является лишь своеобразным тренингом к предстоящей охоте. А, как сказал Г. Н. Бояджиев, «важнейший закон театра – непосредственное воздействие на зрителя».
Дальнейший этап на пути к театру – так называемые тотемические пляски. Мы не будем подробно рассматривать само понятие тотемизма – на то есть специальная историческая литература. Укажем лишь, что по представлениям первобытного человека, грань между миром животных и миром людей была весьма зыбкой и легко преодолимой: достаточно лишь надеть шкуру зверя, чтобы стать им. Отголоски подобных представлений мы встретим, например, в сказке о Царевне-лягушке.
Отличие пляски тотемической от охотничьей состоит прежде всего в том, что танцоры изображают конкретное животное – свой тотем, объект восхищения и поклонения, а не корыстный предмет охоты. Впервые создается художественный образ. У тотемических плясок появляется содержание – легенды и мифы, слагаемые об изображаемом объекте.

Маски же и вообще весь облик, потеряв прикладное маскировочное значение, становятся все более обобщенными и показывают не столько внешность, сколько очеловеченный характер персонажа. Возникают двойные маски, трансформирующиеся в ходе представления и отображающие таким образом процесс превращения зверя в человека. Маска постепенно становится совершенным произведением искусства.
И, наконец, появляется заинтересованная в спектакле сторона – зрительный зал. В одном племени могло жить несколько родов, каждый из которых исполнял свою тотемическую пляску перед другими. Возникал элемент соревновательности, а, следовательно,
повышалось индивидуальное мастерство исполнителей. Постепенно актерское мастерство профессионализировалось.
Следующий этап возникает в период развития земледелия. Почитание умерших предков и дифференциация труда приводит к повышенному вниманию к личности конкретного человека. В действах начинают фигурировать не только изображаемые звери, но и персонажи – люди. Следовательно, возникает необходимость в костюме, в качестве которого используется подлинное одеяние умершего. Маской же служит сначала череп, а затем – собственно деревянная маска, изображающая реального человека.
От исполнителей уже требуется профессиональное мастерство в изображении индивидуальных особенностей своего героя – например, точное подражание его походке, манере говорить и т. д. Кроме того, возникает понятие подбора " актера", внешне (" типажно" ) похожего на копируемый персонаж. Участвовать в представлении могут только особые люди, объединенные в профессиональные тайные союзы, прошедшие определенную подготовку.
Логическим завершением этого процесса является возникновение института шаманства.
Постепенно образ предка все более удаляется от реальности и приобретает культовые, фантастические, сверхъестественные черты. Изображается уже не человек, а некое ирреальное существо – дух. Само представление также видоизменяется и усложняется. Для него отводится специально подготовленная площадка, которая у иных племен отгораживается от зрителей занавесом. Персонажи же появляются из особого помещения или из-за кустов (прообраза будущих порталов) и действуют на фоне задника, сделанного из вертикально укрепленной циновки.
Для достижения мистического эффекта начинают использоваться и " технические" средства: увеличивающие рост ходули и головные уборы до трех метров высотой, удлиняющие руки бамбуковые палки, а также духовые музыкальные инструменты, издающие нереальные, устрашающие звуки.
Кстати, в ХХ веке Антонен Арто предлагает использовать в театре манекены.
«Манекены, огромные маски, предметы своеобразных пропорций будут участвовать в спектакле с тем же правом, что и словесные образы. Тем самым упор будет делаться на конкретной стороне всякого образа и всякого выражения. В качестве противовеса, вещи, обыкновенно требующие реального представления, должны быть незаметно подменены или скрыты…
Не должно быть вообще никаких декораций. Для осуществления их функции довольно будет иероглифических персонажей, ритуальных костюмов, десятиметровых манекенов, являющих собою образ бороды короля Лира в бурю, музыкальных инструментов высотой в человеческий рост, предметов неизвестной формы и назначения».
(«Как всегда – об авангарде»)
Главное же для нас то, что в этот период уже постепенно начинает фиксироваться форма представления, возникают определенные каноны, не допускающие отклонений.
«Разделение участников на актеров и зрителей, создание мифа-повествования, выбор специального места, предназначенного для этих встреч, постепенно превращают ритуал в театральное событие. Публика выбирается отныне для того, чтобы взволнованно «на расстоянии» смотреть на представление известного ей мифа, на актеров в масках, его изображающих».
(Патрис Пави. «Словарь театра»)

< Предыдущая

Следующая >