Рассказ 67

Я продолжаю рассказывать о наших трудовых буднях в деревне и, наконец, составляю следующий очерк. Календарь показывает уже 3 августа: начался третий и последний месяц лета, и у нас полным-полно работ, из-за чего я целых две недели не составлял никаких рассказов. В прошлом очерке я указал, что 21 июля, закончив с заготовкой сена и силоса, мы приступаем к уборке зерновых, и в назначенный день началась жатва, после чего мы без продыху трудились по сегодняшний день.

Сегодня все отдыхают, поскольку с утра лил дождь, благодаря чему у меня появилось время, чтобы подготовить отчет о ходе полевых работ. Однако это еще не окончательное подведение итогов уборки, поскольку до них довольно-таки далеко, ведь у нас имеются еще пять больших неубранных полей с пшеницей и кукурузой, а также два поля с подсолнечником, и на них нам предстоит работать как минимум целую неделю, а то и все две, так что сейчас я могу лишь в целом рассказать о том, как началось и движется это нелегкое дело. Итак, перехожу к своему повествованию.

В тот день, 21 числа, едва рассвело, мы, взяв с собой еду и термосы с кофе, пришли на базу, где я распределил всех по машинам, и дружной автоколонной мы отправились на уборку самого большого поля с пшеницей. В этот раз на работу отправилось намного больше народу, чем на сенокос или на уборку силоса. Причиной этому является то, что для уборки зерновых культур у нас имеется не один комбайн, а целых три, и для их обслуживания требуется в разы больше техники и, соответственно, рабочих рук.

Вот, поэтому на поле отправились мы в следующем составе: я, как непосредственный руководитель всего процесса, поехал на «ЗИЛе 130», бригадир Иваныч на комбайне «ДОН 1500 А» красного цвета и обслуживать его помимо меня поехал также и Костик на тракторе «МТЗ 80»; дальше, значит, Петрович на втором «ДОНе 1500 А» зеленой расцветки вместе с Васей на «МТЗ 82» и Колей на «МТЗ 1025», на третьем самом древнем и наименее производительном комбайне «СК Нива» поехал Егорыч, который еще с прошлой уборочной приноровился трудиться на этом музейном экспонате, а помогать ему должны были Володя на «ЮМЗ» и Петя на «ЗИЛе 130», который год назад нам подарила Прасковья Ивановна, а наш Сидорыч поехал на «ГАЗоне» с топливной цистерной для заправки техники.

Кроме того, беззаботно проводящие свои летние каникулы ребятишки упросили меня взять их в поле на уборку, и, хотя эта компания была довольно большой, всех как-то удалось рассадить по грузовикам, комбайнам и тракторам. Комбайны у ребят котировались выше всей остальной техники, и, поскольку эти уборочные машины могли принять только трех человек, дети очень долго спорили, кто поедет на комбайне и чуть не подрались из-за этого, однако, мы справедливо рассудили спор, сказав, что все покатаются по очереди, и все обязательно должны меняться техникой, и больше никаких разногласий у ребят не возникало.

Короче говоря, в поле поехала вся бригада, и в деревне остались лишь Баба Клава с Бабой Шурой да девушки и жены наших трактористов, занятые домашними хлопотами и ожидавшие возвращения домой своих голодных и уставших мужчин. Когда мы прибыли на поле, тотчас закипела работа: Иваныч, Егорыч и Петрович к неописуемому восторгу детей выстроились на комбайнах в шеренгу и запустив жатки, с грохотом и скрежетом отправились в «плавание» по бескрайнему морю пшеницы. Ну, а где комбайны, там и грузовики с тракторами, и, спустя полчаса, когда потребовалось разгружать первую партию зерна, и мы включились в работу, после чего загудело и зажужжало все поле.

Опустошив бункер комбайна Иваныча, я направился в сторону дороги, ведущей к нашему зернохранилищу, и по пути подобрал Сидорыча, который после того, как привез нам «ГАЗон» с топливом направлялся туда же, куда и я, чтобы вести учет привезенного зерна и следить за разгрузкой. Мы поехали вместе, и пока груженая машина тряслась и подпрыгивала на ухабах, механик сказал:

-Ну что, поздравляю с началом уборки! Вот, она: первая партия зерна!

-Спасибо, Сидорыч, и тебя так же! Согласись, хоть процесс этот сложный, ответственный и суматошный, все же приятно пожинать плоды своих весенних трудов, видеть результат вложенных усилий и наблюдать за тем, как появляются в амбарах горы золотистого зерна!

-Это уж точно! Вроде, ничего мудреного и необычного, но радости столько, что и выразить не получается! – согласился со мной Максим Сидорович.

Затем мы приехали к хранилищу, я разгрузил зерно и воскликнул:

-Все, Сидорыч, делай первую запись в своем журнале!

-Уже сделал! А сейчас буду делать вторую: вон, Володька едет! – весело отозвался механик.

После этого я вернулся на поле, где за время, пока я отлучался, наши комбайнеры убрали весьма солидный участок засеянных площадей, вновь разгрузил комбайн Иваныча, а потом снова направился к зернохранилищу, и все пошло по новой. Мы упорно трудились до обеда, и в час дня комбайны встали, и начался обеденный перерыв. Дети, успевшие за это время вдоволь накататься по полю с нашими рабочими и побывавшие, пожалуй, во всех машинах, устали и проголодались, в связи с чем отправились пешком в деревню, но обещали вернуться к нам вечером и понаблюдать за работой. Оставшись одни, мы принялись спокойно есть, наслаждаясь тишиной и отсутствием детского визга и шума, а Иваныч сказал:

-Да, пшеничка хорошая уродилась, какая и должна! Главное, колосья не полегли, и комбайн их без труда подбирает, никаких проблем при уборке! Разве что жара одолевает, но с этим уж ничего не поделаешь.

-Согласен с тобой – проговорил Петрович – Зерно отменное, вызревшее, убирать такое одно удовольствие!

-Как там Сидорыч в зернохранилище поживает? – поинтересовался Егорыч, отпивая квас из бутылки.

-За разгрузкой следит да подсчет ведет – ответил я – Потом скажет нам, сколько мы убрали, посмотрим тогда, как в этом году с зерновыми дела обстоят, интересно будет поглядеть на результат. У Сидорыча ведь все точно: что в бухгалтерии, что в ремонте техники.

-Нам бы сейчас убрать, главное, а потом можно уже и рассуждать о подсчетах. Тут уж чего выросло, то выросло; сколько намолотим, значит, столько в этом году земля дала урожая – мудро заметил Петрович.

После обеда жатва возобновилась и продолжилась до позднего вечера. В пятом часу к нам вновь пришли ребятишки, немного разнообразив муторный и однообразный процесс уборочной, после чего в первом часу ночи мы все вместе вернулись в Хасапетовку и, оставив технику на хоздворе, поспешили по домам, чтобы хоть немного поспать. На следующий день ни свет, ни заря, оставив ребятишек отсыпаться, мы были уже в поле. За вчерашний день мы убрали примерно половину поля: по крайней мере, еще оставался громаднейший кусок неубранных площадей, терявшийся где-то за горизонтом, и нам нужно было торопиться, чтобы успеть закончить убрать все поля, поэтому работа закипела с новой силой, и над полем опять стоял нескончаемый гул техники.

Мы хотели закончить убирать это поле сегодня, в связи с чем в этот раз время обеда было сокращено до пятнадцати минут, но, несмотря на это, молотили мы аж до двух часов ночи, когда, наконец, последний пшеничный колос не исчез в чреве комбайна! Домой мы приехали жутко измотанные и, я заснул, едва коснувшись головой подушки.

Следующие пару дней, 23 и 24 июля, мы безвылазно торчали на уборке большого ячменного поля. Думаю, нет смысла как-то отдельно описывать этот процесс, поскольку все происходило ровным счетом так же, как в случае и с уборкой пшеницы: ползали взад-вперед комбайны, сновали туда-сюда трактора и грузовики да заполнялся журнал учета у Сидоровича. Поле было таким большим, что и двух дней нам не хватило, поэтому лишь к исходу третьего дня, тоже ночью, с этим полем было закончено.

26 июля мы планировали переходить к следующему пшеничному полю, однако, нашим планам не суждено было сбыться, поскольку в тот день резко испортилась погода и до вечера моросил дождь! Этот внезапный выходной, несмотря на всеобщую усталость, не поднял нам настроения, поскольку из-за него мы не укладывались в график уборки. Более того, когда мы с Иванычем вечером прогулялись на поле, которое нам предстояло убирать, то не без горечи отметили, что во многих местах пшеница полегла, а это значит, что комбайнам не удастся ее подобрать с земли, поскольку жатка попросту не сможет подцепить колосья! Кроме этого, нас расстроил еще и тот факт, что из-за дождя и ветра много зерна просыпалось, и, соответственно, часть урожая безвозвратно потеряна! Нетрудно было догадаться, что подобное произошло и с остальными неубранными пшеничными, ячменными и рапсовыми полями, и картина вырисовывалась не самая радужная.

На обратном пути в деревню, обратившись к погрустневшему бригадиру, я сказал:

-Да, Иваныч, это, конечно, большая неприятность, но не будем отчаиваться! Придется нам сменить тактику, чтобы не потерять хотя бы этот урожай и, знаешь, что будем делать?

-Чого? – хрипло проговорил расстроенный Иваныч.

-Мы разделимся на три группы, по количеству комбайнов, соответственно, и каждая отправится убирать поля. Будем одновременно три поля убирать.

-И как нам это поможет? Производительность у техники ведь та же остается - ответил бригадир.

-Я знаю. Но, если мы будем возиться с одним полем, и если снова будут дожди и грозы, что вполне вероятно, то оставшиеся поля окончательно осыпятся, и нам там делать будет нечего. Нам ведь не только пшеницу и ячмень убирать надо. Еще рапс и кукуруза на очереди, а там уже и подсолнухи подоспеют! Нужно торопиться, Иваныч, и переходить к другим полям!

-Хм, пожалуй, ты прав. Хорошо! Быть может, и сработает план – радостно сказал Иваныч, и улыбка озарила его хмурое лицо.

На следующий день, 27 июля, природа сделала нам подарок: небо было ясным и чистым. Однако поля еще не просохли после прошедшего дождя, поэтому мы не могли сразу ехать в поле и должны были ждать, когда немного подсохнет. В итоге мы завели машины лишь около полудня, и решили, что Егорыч с грузовиком и трактором отправляется убирать пшеницу, Петрович вместе со мной Колей на тракторе едет убирать ячмень, а Иваныч с двумя тракторами будет убирать рапс.

Пожелав друг другу удачи, мы расселись по машинам, большой колонной выехали на общую дорогу, а затем, доехав до перекрестка, наша бригада разделилась на три небольшие группки, и мы, посигналив друг другу на прощание, поехали в три разные стороны: моя группа прямо, группа Иваныча – налево, группа Егорыча – направо.

Когда мы втроем приехали на ячменное поле, Петрович опустил жатку у своего комбайна, и работа пошла. Процесс был точно такой же, как и до этого, когда бригада работала вместе, и единственным отличием было только то, что все было в меньших масштабах. Уборка продвигалась значительно медленнее, но зато шума и грохота было в разы меньше. В целом от этого разделения бригады хуже не стало, и мы, наоборот, надеялись, что такой подход поможет спасти урожай, но все же один минус был.

Поскольку мы работали на разных полях и были весьма удалены друг от друга, «ГАЗ-топливозаправщик» должен был ездить на все эти три поля, а свободных рук для этой цели у нас не было, поэтому Сидорыч согласился сесть за руль грузовика и по мере необходимости выезжать на поля для дозаправки нашей техники, а на время своего отсутствия в зернохранилище должна была оставаться его жена, следить за ходом разгрузки и вести ведомость!

Работа шла до позднего вечера, и лишь в сумерках, собравшись на базе, мы обсудили итог этого дня. Оказалось, что у всех трех групп работа шла хорошо, без нареканий и особых проблем. Все жаловались лишь на медленность процесса, но с этим поделать, увы, ничего нельзя. Зато у нас неплохо одновременно заполнились и пшеничное, и ячменное, и рапсовое хранилище, что просто здорово, ведь цены на зерно всегда варьируются, и никогда не знаешь, на какой вид зерна на элеваторе назначат самую высокую цену, и, поскольку неизвестно, на какую продукцию будет спрос в течение года, поэтому желательно засеять и собрать различные культуры, и мы, собственно, так и делаем.

Все остальные дни до сегодняшнего момента мы трудились на этих трех полях, поскольку пространства там большие и времени требуется очень много, особенно, когда работать приходится порознь. Лишь вчера мы закончили с этой уборкой, что стало настоящим праздником для всех. Сидорыч, подсчитав на калькуляторе общий объем собранного зерна, сказал, что в этом году нам удалось собрать 248 тонн пшеницы, 195 тонн ячменя и 127 тонн рапса, что, конечно, намного меньше, чем в прошлом году.

Однако это неудивительно, учитывая холодную весну и дождливое лето, и мы были рады тому, что сумели спасти хотя бы этот урожай, и сделать это удалось, благодаря упорному труду работников, которые от рассвета до заката сидели за рулем, а также следует отдать должное моей идее одновременно убирать поля, поскольку, если бы мы тянули с уборкой, то рапс бы еще больше осыпался, а это весьма ценная культура.

Как я уже отметил, сегодня шел дождь, и все, наконец-то, смогли отдохнуть. Завтра, как обещали метеорологи, осадков быть не должно, и мы намерены отправиться на уборку кукурузы, которая, к счастью, не осыпается и не требует такой спешки, как колосовые культуры, поэтому наша бригада вновь воссоединится, и мы опять будем работать вместе!

03. 08. 2017