Село Юдино.

Как только подьехали к селу, заметили на обочине возлей уской лесо полосы главной дороги села 37-мм противотанковое орудие. Фрицы стояли курили, некоторые тоскали мешки с песком, они возвадили укрепления, но, вдруг они начали поспешные движения и наводили пушку на нас. Мы быстро слезли с танка. Я взял взвод Виктора и пошел с лева от танка, а Егоров со своими с права. В этот момент танк выстрелил осколочным снаярдом прямо по пушке, попал с первого же раза, позиции орудия разлетелись в щебки. Орудие развернуло, а рядом стоящих фрицев раскидало по сторонам, думаю что выжить у них шансов не было. Послышались голоса немцев, в селе началась суета, на главную дорогу выехал бронетранспортер с 37-мм орудием, с него начала выгружаться пехота, около 8-10 человек. Танк выстрелил уже заряженным осколочным снарядом, но промахнулся. Однако снаряд залетел прямо в окно сзади стоящего от броневика дома. Деревянный дом загорелся и развалился от взрыва, так же оттуда полетели конечности и оружие. Тем временем броневик навелся на танк и произвел выстрел из своего орудия. Снаряд попал в лобовую броню «КВ», но не поразил его, снаряд отскочил на почти что 90 градусов по вертикали. Тут уже «КВ» зарядив в казенник бронебойный, на сквозь пробил броневик. Немецкая пехота начала занимать позиции по фронту, вытрелил Витя из пулемета Дягтерева. Он начал срезать одного фрица за другим. Тем временем мы уже подошли к перевернутой пушке. Двое фрицев лежали за брустверами. Я пальнул из своего трофейного «МП-39». Убив одного я нацелился на второго, но тот успел выхватить нож и накинуться на меня. Уже сидя на мне он замахнулся, дабы вонзить мне нож в грудь, но прогремел выстрел и он откинулся назад. Я обернул голову что бы посмотреть кто спас мне жизнь, это был Ременков. Встав на ноги мы с Ременковым спрятались за брустверами. Двое казахов заняли позицию за маленьким бугорком в лесополосе. Они отстреливались, но их прижали огнем из миномета. В голове была одна мысль: «Им конец». Слышал как работает Егоров, работали они четко, зачищали они дом за домом, а мы застряли. Продвигался и наш танк. Он прямо наехал на минометный расчет. Обстрел по казахам закончился. Каныш встав на ноги, начал стрелять из пулемета от бедра. Был везь в грязной земли, кричал одно:

- Ура-а-а-а!

Фрицы начали разбегаться. Тут выехала танкетка с зенитным вооружением. Ременков вскочил и побежал в его сторону. Я бросился его прикрывать, по пути стреляя срезал двоих фрицев. Ременков лег по забор и прижался к ней, Выстрелил пулемет с окна дома с правой стороны дома. До Ременкова я не добежал, спрятался за сгоревшой машиной по цетнру дороги. Пулемет утюжил по мне не прекращая. Я сжался согнув ноги и прикрывая голову рукой. Пулемет заметив Ременкова начал стрелять по нему, я хотел было отбежать в более безопасное укрытие, но выстрелил второй пулемет с крышы дома, только он был с лева от дороги. Они лупили по мне перекрестным огнем с двух сторон. Видел справа что залегли оба Николая, а Егорова я не наблюдал. Танк ушел в лево, к речке, начал давить немцев на берегу. Успел обезвредить два орудия. Тут же взорвался дом с пулеметом с права. Вот и Ванька Еговор! Второй пулемет с лева снял Ганыш с 300 метров. Живы гады! Вот он и шанс! Я побежал в сторону Ременкова, но под обстрелом желание спрятаться от града пуль взяло свое. Я запрыгнул через забор во двор. Но вот не задача, приземлился прямо на фрица, был живой гаденыш. Он лежал прижатым к земле. Немец был молод, на вид 18-ти лет, светловолосый арийец с детским лицом, заставил меня пожалеть его и не втыкать нож, который я завел уже над его головой. Положив нож и вытащив из кобуры «ТТ», я встрелил в землю рядом с ним и сказал:

- Hande hoch, schwein! - Nicht schiesen! Bitte! – ответил он мне поднимая руки вверх. - Беги фашист ты поганый, беги с моей земли ублюдок, паскуда, сука-а-а! – разорался я и еще раз в добавок пальнул в небо пару раз. ( Далее от лица Виктора Смирнова )Ехали мы на танке и не щадили этих фашистов. Давили их как мышей подвальных. И в правду, убегали от нас как тараканы, но вот свою пехоту мы потреяли из вида, только два казаха шли за нами и прикрывали нас, что бы к нам с гранатами не подошли, раз я жив, они справлялись. Но вдруг из-за угла аккуратно начала выезжать танкетка с зенитным орудием. Что-то вроде ранней версией «Puma». Начала долбить нас в бок. Мехвод резко сообразив, повернул танк к броневику лбом. Но из за попаданий 20-ти мм зенитного орудия, с интервалом выстрелов где-то в 5 секунд, дальше уже не сообразить, ни прицелиться, очень сильно оглушало. Но вдруг он перестал стрелять, хотя время на перезарядку уже прошло. В свое смотровое окно я увидел как кто-то стоит на броневике и в люк поливает с автомата. С боковых дверей начинали выбегать фрицы, тот силует закинул гранату внутрь, спрыгнул и отбежал. Броневик разлетелся к чертям собачим. Убегавших танкситов подрезали оба казаха. Немцы отступили к мосту и реке. Когда они бежали по мосту, наводчик дал по нему осколочным. Мост разлетелся в щебки. Тех кто там был, убило и разорвало по любому. Остальные фрицы переплывали и переходили по броду рядом с мостом. Судя по всему они хотели дойти до высоты, стоящей за речкой. Собравшись всем отрядом на берегу, мы перестреляли всех, но все же парочку упустили, потому что в будущем встретили они нас очень тепло. Перегрупировавшись, по полнив запасы, взяв трофеи, уже собирались переправиться, как вдруг, Коля-2 закричал: - Руки вверх! Выше я сказал! Товарищ младший Лейтенант, сюда! – Леха и Ванька подбежали к Коле, а он держал на мушке военнопленных. Я уже тоже подходил. - Тихо... Тихо сынок, не кричи ты так, ты че так разорался? – спокойно сказал сильно потрепанный Старшина лет 45. - Кто такие? – спросил подошедший Ваня. - Свой мы, товарищ малдший Лейтенант. – сказал Старшина. - Это мы сейчас проверим, все вышли и построились живо! – дернул он затвор своего автомата. - Егоров, да успокойся ты. – сказал Леша закидывая свой автомат на плечо. – Видно же наши, наоборот нам помогут. Егоров подошел к Леше, снял свою пилотку и заявил: - Ты знаешь скольких мы таких наших видели? – плюнул он на землю. – нас 10 человек было, зажали нас здесь не далеко, когда в разведке были, и кто нас зажал? Свои же, ну как свои, уже не свои, а больше местная полиция. И знаешь что я тебе скажу, все бывшие красноармейцы, а немцы, они гуманее них обращались с населением чем эти скоты. Так что таких я буду убивать. Патроны для них жалко, буду резать и душить голыми руками. Они ни детей, ни стариков, ни женщин не щадили. Так что дай мне их проверить. Товарищ малдший Лейтенант. – У него собрались слезы на глазах, он одел пилотку и развернулся. Леша снял свою фуражку, посмотрел на меня, затем протер лоб от льющегося пота и вздохнул. - Ну так что, как в плену оказались? – продолжил Егоров. - В плен взяли... – ответил ему Старшина. - Не взяли, это вы сдались Старшина, струсили. - Какой сдался? Ты, щенок! Да как ты смеешь, я в Гражданскую воевал, ты ничего не знаешь Лейтенант, думаешь вот вы, с десяток человек, село освободили, герои? Против одной пехоты, да еще и с танком. Мы тоже танки ждали, только где они были, когда фашисты нас танками и самолетами давили сволочи... - Отставить Старшина, спокойнее. Вы из батальона Майора Меньшикова? - Бросил он нас, ваш этот Майор. Сел в свой мотоцикл и уехал, нам сказал держаться сколько сможем. - Не забывайтесь Старшина! И не говорите вы про него так, он там с вашей 4 ротой оборону еще держит, нас за вами отправил и что бы высоту выбили. Ну так что, вы одни? - Еще пятеро сидят в погрибе, ребята, выходьте сюда! – нагнулся Старшина и крикнул засунув голову в погриб. – Свои здесь! Вышли пятеро, трое Рядовых, один Сержант и один раненый, по крайней мере у него было перевязана голова, грудь и рука. Он в руке держал фурашку. - Опа, офицер что-ли? – спросил я. Боец надев фуражку, шатаясь подошел к Егорову и сказал: - Командир третьей роты старший Лейтенант Говрилов. - Офицер значит... – тихо пробормотал я. - Не сдавался он, товарищ малдший Лейтенант. – заговорил Старшина. – Его мы подобрали, возле танка немецкого, полыхающего, когда немцы нас сюда вели. Герой он, два танка лично сжег и с десяток фрицев угробил. Могу подтвердить. - Ладно... Ну тогда, Коля! Отведи их к танку, накормить, воды дать, оказать мед помощь, оружие сами разберете потом? - Так точно, младший Лейтенант... – сказал Говрилов. Все мы быстро по обедав кашей и кипятком, начали собираться. Нашли целую пушку, нашу советскую, «Скорокопятку». Как окозалось, Гаврилов, Сержант и один из Рядовых окозались артилеристами. Прицепили мы пушку к танку, вооружились до зубов и начали атаку безымянной высоты. ( Далее от лица Алексея Кузнецова ) Безымянная высота. Немцы на высоте нас ждали, уже развернули все орудия на нас. Мы быстро отцепили пушку, развернули и начали обстреливать позиции врага. На высоте выкатился «Панцеркампфаген 2» с зенитным вооружением, растояник было около 500 метров, «КВ» дал бронебойным по танку, но промахнулся, снаряд воткнулся в землю, рядом с танком. Рядом с ним стояла пушка, которая выстрелила по танку, снаряд пролетел мимо башни, чуть не попав в нашу пехоту. Наша, уже развернувшаяся пушка, выстрелила осколочным. Только вот в пушку он не попал, а попал прямо в корму танка, танк не был поражен, но осколки разлетелись сильно. Так сильно, что поразило расчет того орудия. Немецкий «Панцер» понял что бить по броне нашего «КВ» с пол километра, безнадега, по этому бил по нам, по пехоте. Мы залегли и не могли поднять головы, даже ответить огнем по пехоте. Через секунд пять наши танкисты похоже очухались, и выстрелили прямо по танку, «Панцер» разлетелся в ошметки. «КВ» двинулся вперед. Пушка стояла на позиции и обстреливала высоту. Мы поднялись и в атаку. Ясное дело было что танк не заедет на высоту, с такой то тяжестью, поехал в обход с права от высоты. Бугор был высокий, а ширина не очень, можно было бы за пять минут шагом обогнуть полностью. Пушка сделала свое, пехоту подавила, да и Витя с пулеметом помог. Я оценив ситуацию дал приказа Егорову: - Ваня! Бери своих и давай на лево, заходи с тыла и срезай их! - Есть! Сержант, Ефрейтор за мной! – вскочил он и помчался на лево. Я взял остальных и помчался в лобовую атаку. В какой-то момент мы начали уже карабкаться на верх. Сначала мы их закидали гранатами, пару раз постреляли и снова в атаку. Бой уже перешел в рукопашную. Когда я повалил одна фрица и дал ему прикладом автомата, увидел того фрица, которого отпустил еще в деревне, все таки сбежал гад. Стояла «БТ» и три танкиста возле нее сидели на коленях. Фриц достал нож и перерезал одному из них горло. Из-за меня, из-за моей глупости, погиб человек. Два оставшихся танкиста вскочили и рванули к нам. Оба запрыгнули к нам в воронку, но переврнулся на спину и поднялся на ноги только один, второму пуля попала прямо в затылок. Немцы начали отступать и спускаться с другой стороны, но там уже были люди Егорова и «КВ». Мы тоже встали и пошли в атаку. Перебили всех, добивали оставшихся, наткнулся на того молодого упыря, он был ранен в ногу и снова кричал: «Nicht schiesen! ». Я не собирался повторять свои ошибки. Взял да и расстрелял гада на месте. Прошло 10 минут с начала взятия высоты. Погиб рядовой который был со Старшиной, положили его вместе с танкистами в воронку и закопали. Орудие кое как затащили на высоту, танк загнали за бугор, так он был не замечен и котролировал всю дорогу с перекрестком. Взяли два станковых пулемета «МГ-34» и три ручных «МГ-42». Один станковый поставили на тропинку на левом фланге, откуда поднялся к немцам с тыла Егоров. Второй поставили так, что бы и дорогу крыл и наш танк. Один ручной пулемет дали расчету орудия. А остальные два распредилили по точкам. Все брали немецкие «МП», но и винтовки не бросали. Витя вышел из танка, за место него сел танкист. Нашли целый трехколесный мотоцикл, все сели по окопам и наблюдали, благо немцы за нас все отрыли. Ящики с боеприпасами и три мины. Две противотанковые мины, срабатывающего от прикосновения и одна часовая бомба. Практики с минами из нас был только у Ефрейтора, был отправлен в тыл к немцам как сапеp, подрывали железные дороги. Он установил две мины на дороге возле перекрестка. Решили вот как, я с Ефрейтором проезжаем где-то пару километров, устанавливаем мину и уезжаем, наблюдаем за немцами, хоть как-то задержим и предупрелим своих. Так сказать в дозор. Оставили все лишнее, взяли одни пулемет и автомат. Так же все накинули немецкие шинели и каски. Только бы на своих не нарваться. Отьехали мы примерно на километров 5-6. Напротив к нам летел такой же немецкий мотоцикл. Я дернув затвор «МГ» прицелился, дал по ним пару раз очередью, водитель откинулся назад и свалился, мотоцикл слетел с дороги и перевернулся. Мы остановились паралельно немцам, тот что сидел в каляске барахтался под мотоциклом. Ефрейтор достал автомат и дал еще не много очереди по мотоциклу, тот от загорелся. Послышался гул моторов и в моем поле зрения появился броневик с пехотой. Он начал стрелять по нам находу, Ефрейтор развернулся и дал газу, затем закричал: - Держи руль, Лейтенант! Я схватился за руль, он взял бомбу, подкрутил что-то там и бросил прямо за нами. - Все давай, стреляй по ним! – сказал он и взялся за руль. Я развернулся и начал обстреливать колонну из пулемета. Когда броневик уже почти проехал бомбу, она взорвалась. Задняя часть броневика поднялась на верх и он перевернулся. Мы от них скрылись и уже доехали до своих. По прибытий, я резко слез и вытащил пулемет. Колька второй заглушил мотор и свалился в коляску мотоцикла. Из руки в районе локтя ручьем текла кровь. Когда я начал звать Ваню и поднимать Колю, заметил что из бедер тоже текла кровь. Я быстро его вытащил и уложил на землю. Прибежали Витя с Ваней. - Живой? – спросил Ваня. - Не знаю, свалился и все… Что делать-то? – очень потерянно спросил я. - Давай его в блиндаж. – сказал Витя. – Посмотрю его, аптечку с танка принесите! – дал он приказ Старшине, поднимая Колю за плечи. Когда Колю уложили на стол, сделанный из ящиков, он очнулся и схватил Егорова за воротник и панически сказал: - Ванька, я же не умру да? Ваня, ты же знаешь… Мне нельзя умирать… Дома… Мамка, сестра… Жена и детки малые… Ванька… Пожалуйста…- Колька, слушай сюда… Ты жить будешь, ясно тебе?! – так же паниковал Ваня. – Быстрее можно как-нибудь, в конце то концов?! - Да сейчас-сейчас… Будет он жить. – спокойно вел себя Витька. – Руку на сквозь, кость не задела, это ернуда. А сзади щас пулю сейчас вытащим. Мы его перевернули и Витя приступил к работе. Он начал дергаться от боли. Мы кинулись его держать. Вдруг забежал Говрилов и сказал: - Немцы едут! - Твоюж… Мля! Леша беги, командуй мы сами тут! – сказал Витя ковыряясь в ране Коли. - Есть! – козырнул я по привычке и сказал и Старшине. – Кисилев, за мной! Как только я вышел, я дал приказ: - Всем! Подпустить их по ближе, не маячить полным торсом, не высововаться. Как на мине подорвуться, так начинайте. Ура всем! – сказал я и сняв фуражку, накинул немецкую каску. Все начали заряжать оружие и готовить гранаты. Первым уже ехал не броневик а немецкий танк «Панцер 3», танк этот, может в одиночку нас всех тут в мясо. За танком ехал броневик, три грузовика и еще один грузовик с топливом. Танк наехал на мину, у него слетела гусенница, у он начал сворачиваться на лево, что было хорошо, ведь он поверунлся к нашей пушке кормой. - Огонь! – зазвучал голос Говрилова и пушка выстрелила прямо по боковой части брони, где скрепление кормы и башни. Был очень звонкий звук и башня слетела с креплений, но танк не взорвался, видимо по боекмоплекту снаряд не попал. Он был на ходу и поехал дальше, похоже что танкист под контузией забыл, что есть мины, к его счастью, вторую мину он проскочил. Все мы вели дружный огонь с окопов по немцам, выходящих из бронемашины и грузоиков. Человек 30-40 точно было, двигались и отстреливались очень быстро. Уже было слышно как стреляет пулемет на тропинке. Танк проехал перекресток и двигался к нам в тыл. Но выехал наш «КВ» и врезался в корму фашиста, тот перевернулся. «КВ» повернул башню и выстрелил по броневику отьежавашего назад, попал в моторное отделение, броневик загорелся. Я увидев что бензовоз хочет развернуться и уехать, крикнул Говрилову: - Говрилов! Давай по бензовозу! Пусть горят сволочи! Он кивнул и сразу же дал команду: «Огонь! »Снаряд попал рядом, в землю, но этого хватило. Бензовоз взорвался, был такой фейрверк. По дороге ехали еще два «Панцера-3» и бронемашина с зениткой. Пехота немецкая уже не шла в атаку, а мы их били один за другим. Но, не долго, налетели «Юнкерсы», а Витя с Ваней, почему-то долго возились. Старшина закричал: - Возду-у-ух! - и залег на дно окопа. Расчет орудия вел огонь и сумел поджечь один из танков ехавших по дороге. Он встал и начал гореть, танкисты выпрыгивали и горели, так им и надо. Танк застопорил дорогу. Но второй бил по нам прямо с дороги и давил горящий бензовоз. Броневик сьехал с дороги и по полю поехал на нас, орудие целилось в него но на них налетел «Юнкерс». Расчет разбегался, но Сержант все таки поймал пулю. Пули самолета прошили его на сквозь. «Панцер-3» и бронемашина вели по нам непрервыный огонь, я взяв пулемет начал стрелять по самолетам. Взорвался снаряд рядом со мной и я отлетел нам метров 3-4. Меня сильно оглушило, из ушей текла кровь, тем временем Старшина затаскивал меня в окоп. - Очнись Лейтенант! Блиндаж разорвало, Лейтенантов не видно. – сказал Кисилев, отстреливаясь винтовкой. – Твою мать! Не сдержим мы их! - Иди… Кисилев… Иди к ним… - сказал я доставая свой «ТТ» из кобуры. – Найди Витю. - Но товарищ младш…- Отставить Старшина! Бегом туда! – не дал я ему договорить. - Есть! – вскочил он и побежал к блиндажу. Я высунулся и палил по всем, не думая что мы не удержим высоту. Видел как Говрилов бежал к пушке, за которой уже сидел и вел огонь Рядовой. Но Говрилов не добежал, немецкий снаряд попал прямо рядом с пушкой. Рядового стало не видно, а Говрилов отлетел от взрывной волны. «КВ» выкатился на позицию, отстреливая всех из пулемета, дал снаряд по немецкому танку, но снаряд отрекашетило, «Панцер-3» дал ответный, но промахнулся. «КВ» дал вторым снарядом, немецкий танк не выдержал и разлетелся. Но тут внезапно, из поляны правее от перекрестка, появились еще два танка, раздавливая маленькие деревя. «Панцер-3» и «Панцер-4». «Панцер-4» на тот момент был новой и мощной машиной. Первым же выстрелом он сбил гусеницу нашему «КВ», а «КВ» в свою очередь, первым же снарядом пробил «Панцер-3». Они разменялись еще парами снарядами, но последний снаряд выпустил «Панцер-4». Он заехал к «КВ» сбоку и дал по нашему танку прямо в двигатель. «КВ» загорелся. Не передать словами то чувство, когда теряешь свою крепость на гусенницах. «Панцер-4» поджег Говрилов, растояние было небольшое и он попал в корму. Выехал еще один «Панцер-3» и выстрелил по Говрилову, снаряд пролетел мимо, но попал в уже разгромленный блиндаж. «КВ» горел, но экипаж не вышел, его башня начала двигаться, но немецкий танк повернулся быстрее. Он попал в башню, но, не пробил «КВ», но и он умолк. «Панцер-3» подожгли Витя с Ваней. Закидали ее противотанковыми танками. Вот же гады, живы все таки… Живы. Но бронемашина уже заезжала на высоту, какое-то время она не могла вести по нам огонь, угол обзора мешал. Но уже смог. Он начал стрелять, но Ременков, как обычно, подбежал со стороны водителя, открыл боковую дверь и вытащил оттуда танкиста, и выстрелил со своего трофейного «Парабеллума». Второй танкист выпрыгнул с другой стороны. Ременков сунул ствол автомата в машину и зажал спусковой крючек. Я хотел помчаться за последним танкистом, но меня вырубили прикладом, все таки прорвались. Я свалился на землю и пока поворачивался, слышал звук перезаряжающего затвора. С замутненными глазами из-за контузии, взрыва бомб, грязи, дыма и последнего удара прикладом по затылку, я видел немца который прицелился, но сразу же отлетел. - Командир! – очень глухо слышал я, но сразу понял по акценту, что это один из казахов. – Ты как родной? Я смотрел на него, в глазах плыло и меня вырбуило. Очнувшись и с трудом подняв голову, я увидел лишь горящие машины и слышал редкие крики раненых, и одиночны выстрелы. Рядом сидел Ременков и заряжал свой «Парабеллум». - Где все? – спросил я, дергая его за руку. - Да вон, ходят, добивают, казахи наших павших собрали. Лейтенанты возле «КВ»-шки вроде. – прокашлял он. - Ты бы курить бросал Коля. – сказал я и еле как встал на ноги. Лежал немец, корячился, и молил о пощаде. Я добил его, хоть как-то ему помог. Когда шел к «КВ», видел как Говрило сидел возле трупов своих, уже мертвых своих подчиненных. Я подошел к нему и похлопывая по спину сказал: - Мне жаль, Лейтенант…- А ведь мы с Леней были с одной деревушки… Что же я теперь тете Зине скажу? Как же теперь ей в глаза то смотреть? – говорил он и не хотел рассплакатья, но слезы все ровно текли. – Она нас отправляля, плакала, сказала что бы вместе держались, по этому под себя его взял, а меня командиром роты назначили. - Наши едут! – закричал кто-то из бойцов. Я оглянулся и заметил едущих к нам один джип, три полуторки и бронемашину в нашу сторону. Посмотрев в бинокль, я убедился что это свои. В этот момент пришли Витя с Ваней. Витя и выживший танкист держали Ваню за плечи. - Как ты Ваня? – спросил я. - Да вот, в ногу, осколок. – ответил он прижимая свою рану. - Меня в руку. – добавил командир танка. - Ты сам-то как Леша? – спросил Витя и обнял меня. - Да нормально брат. – я тоже обнял его. - Старшина! – закричал я. - Ты не кричи Алексей… Не кричи… - заговорил Говрилов. - Не понял, всмысле? – недоумевал я в чем дело. - Умер Старшина… Умер… многих мы потеряли… - смотрел в небо Гаврилов. – Я целую роту…К тому времени подьехали наши. В джипе сидели Майор Меньшиков и командир полка. Еще сидели Капитан которого я мало знал и водитель. С машин выгружались солдаты и сразу же выгружали полуторку с боеприпасами и отцепляли пушки с них. - Отряд смирно! – громко дал команду я и все встали. - Вольно! – подходил командир полка. – Ну как вы ребята? - Товарищ Полковник, боевая группа поставленную задачу выполнила…- Молодцы ребята, орлы… - вздыхал он. – Потери? - 10 человек, товарищ Полковник. - А это что за птица гордая? – посмотрел он на сзади стоящего Говрилова. - Это старший Лейтенант Говрилов, он… - запнулся я. - Ну, говори… - не терпел Полковник. - Он, единственный выживший из тех кто оборонял деревню, еще утром. Он роту потерял товарищ Полковник. - Говрилов? – вышел вперед Майор. - Живой все таки! Говрилов пошел к нему на встречу, но в ответ на протягиващюю руку Майора, он удром в лицо свалил его на землю. - Ты где был тварь ты поганая! Куда ты мать твою сбежал, там две роты людей полегло. Никто не бежал, сука, кроме тебя! – взялся он за его воротник. Я прибежал и начал разнимать его. Кое как отцепив его от Майора, я держал его. - Ты единственный танк увел с поле боя. Если бы не ты мы бы выстояли. Расстрелять тебя надо за это! - А ну ка отставить старший Лейтенант! – влез Полковник. – Не хватало нам в своих стрелять. А ты Майор, вместо того что бы самому пойти в атаку, молодняк да еще не со своего взвода отправил? - Товарищ Полковник, я же не мог позиции бросить… - отвечал Майор. - Взял бы половину, вон с десяток бойцов с одним танком справились, что думаешь пол сотни не смогли бы! Значит сбежал все таки? - Ну не убегал я, товарищ Полковник. С резервной ротой я то выдержил атаку. - Да на тебя они дохлых фрицев и полицаев пустили. – сказал Полковник. – Капитан! Арестовать Майора Меньшикова! Капитан подошел к Майору, встал к нему напротив и сказал: - Майор Меньшиков, вы арестованы до дальнейших выяснения обстоятельств. Сдайте свое личное оружие и документы. Майор достал свой «ТТ» и документы, затем передал их Капитану. - Ну а вас, товарищи офицеры и всех кто занял и оборонял эту чертову высоту, представим к награде. – повернулся к нам и сказал Полковник. – Капитан записывай, младших Лейтенантов… Как вас там? - Младший Лейтенант Смирнов. - Младший Лейтенант Кузнецов. - Младший Лейтенант Егоров. - Старший Лейтенант Говрилов. - Да, малдших Лейтенантов Смирнова и Кузнецова, а так же старшего Лейтенанта Говрилова, представить к медали «За Отвагу! ». А всех остальных представить к медали «За боевые Заслуги! », потом фамилии напишешь. А вот Егорова, наградить и присвоить очередное звание «Лейтенант». Все мы стоя в одной ширенге, прислонили руки к виску и сказали: - Служу Трудовому Народу! - Ну все, грузитесь в полутроку и поехали в штаб полка. Мы погрузили и выехали к штабу. Вот так мы, с десяток человек и с танком, совершили такой подвиг. Не без потерь конечно. Но жертвы были, есть и будут всегда. По пути, говорить не хотелось… Каждый думал о своем. Кто-то о родителях, кто-то о семье своей, а кто-то с нетерпением ждал следущего боя и то как мы вместе будем бить врага. Штаб. Мы прибыли в штаб полка. Нас накормили, выдали новое снаряжение. Собрали в строй и наградили как и обещал тоарищ Полковник. Старшего Лейтенанта Говрилова увели НКВДшники, похоже будут допрашивать о Майоре Меньшикове и о потерянной в селе личного состава. Нам с Витей предоставили полноукомплектовонные взвода и назначили в город Ростов-На-Дону. Егорова назначили заместителем командира в одной из разведовательных групп, вместе со своим личным составом. Вот мы и стояли с Витей, в новых гимностерках с медалями. Приняли командование взводом. Через день нас погрузили в полуторки, с нами еще ехала артилерийская батаеря, оснощенная все теми же «Сорокопятками». То что мы ехали в Ростов, говорило о том, что красная армия до сих отступает в глубь нашей необьятной Родины. Ростов-На-Дону. Мы прибыли в Ростов, эх… Когда-то был очень красивый город. «Был», потому что, из города остались лишь руины. Нас хотели направить в сам город, на там были бои и было не понятно, где наши, а где чужие. Нас направили на вокзал, где уже стояли локомативы с остатком населения и станками с заводов. Мы выгрузились возле штаба. Витя заместителем к себе взял Ременкова. А у меня был Сержант Отто Шнайдер. Он австрийец, как он сам рассказал, лет ему было 25, был самым старшим во взоде. Он очень опытно и умело распоряжался со своим отделением. Из далека чуть прихрамывая шел к нам какой-то офицер. Мы с Витей дали команду своим взводам: - Становись! Все быстро построились и ждали дальнейших команд. Подошел Майор лет 30-ти, был обвешан медалями. Мы с Витей подошли к нему строевым шагоми и отдав честь я доложил: - Товарищ Майор, отряд для дальнейшого прохождения службы прибыл! - Так, а вы кто такие? – спросил он. - Младший Лейтенант Смирнов! - Младший Лейтенант Кузнецов! - Ага… Я Майор Летников. – протянул он нам свою руку. – Ладно… Вольно. С вами должны были приехать еще пушкари, где они? - Они за штабом, товарищ Майор, за главного там Лейтенант. – ответил Витя. - Ясно. – махнул он рукой. – Таксс… куда бы вас присобачить, м? Мы с Витей стояли молча и ждали пока Майор соберется и даст ясную команду. - Пойдете в котельную, там сейчас в живых остался только один полный взвод и вы их подкрепление… За главного там Капитан Зорин. Старшина вас проводит: - Есть! – козырнул Старшина и сказал: - Пойдемте за мной товарищи, пойдемте. Мы с Витей построили взвода в три колонны и пошли за Старшиной. Вокруг было много бойцов, все копали окопы, таскали мешки с песком, возводили укрепления, несли пулеметы и катили орудия. Смог заметить проезжающих 2 танка «БТ» и одну «Т-34». - Вы Старшина роты? – спросил Витя у пожилого Старшины. - Ага… Буду вас кормить, поить и… - за кряхтелся он поправляя свою винтовку на плече. – И снабжать вас. Кстати, Владимир Петрович. – протянул он нам руку. - Алексей. - Виктор. Старишне было за 50, на груди висела медаль «За Боевые Заслуги». Мы дошли до котельной. Тут тоже все работали и упражнялись. - Вон Капитан, сейчас позову. – тихим шагом пошел к нему. Мы с Витей построили свой взвода возле стены склада. В тот день было особенно жарко, 102 человека стояло у стены, солнце светило им прямо в глаза и пекло. Подходил Капитан и мы с Витей приняв доклады от своих заместителей, пошли строевым шагом к Капитану. Козырнув ему, мы сказали: - Взвода 4 полка 315 стрелковой дивизии, прибыли в качестве подкрепления. Докладывали малдший Лейтенант Кузнецов! - И младший Лейтенант Смирнов. – добавил Виктор. - Вольно! -козырнуль Капитан. Капитан был не на много моложе Майора, лет 27-28 на вид. На груди у него, как и у нас висела медаль «За Отвагу», а так же орден «Красного Знамени». Еще была нашивка о легком ранении. - Так Старшина! – позвал его Капитан. - Я! – откликнулся тот. - Лейтенант Агузов сейчас занят, покажите ребятам здесь что да как, казарму и кухню, Пусть готовяться. - Есть! – козырнул Старшина. Мы уже повернули свои взвода и дали команду идти, но: - И этот… - остановил он нас. – В 18: 00 сбор офицеров в моем блиндаже. - Есть! – козырнули мы с Витей. Мы со взводом обосновались. Я знал что у нас с Витей бойцы совсем зеленые, но у него хотя бы трое обученных и обстрелянных, а у меня вон один, и то которого я не знаю и фамилия его не вызывало доверия. Время было без 15 минут 6. За 5 минут мы с Витей пошли к блиндажу нашего нового командира. Витя приоткрыв дверь спросил: - Разрешите войти, товарищ Лейтенант? - Да-да, заходите. – услышал я голос изнутри. Мы вошли, стоял Лейтенант и сказал: О, подкрпление, заждались мы вас, Лейтенант Агузов Марин. – протянул он нам свою руку. Медалей у него не было, но было нашивка о тяжелом ранений. - Младший Лейтенант Кузнецов. - Младший Лейтенант Смирнов. – пожали мы ему руку. Зашел Капитан и Агузов дал команду: - Смирно! – все мы встали по стойке смирно. - Вольно! – козырнул Зорин, затем сказал: - Прошу к столу. Мы подошли к столу на которой лежала карта местности. - Это наша позиция. – обозначил он на карте котельную. – Со стороны немцев, к котельной ведут две дороги, есть уская щел по середине, по верху пройти не должны, там все подьемы взорвали. Еще нас могут обойти с тыла. Оттуда пройдут только пехота. Предлогаю так: саперы все заминиурют. Агузов. - Я! - Твой взвод будет оборонять северную дорогу. Смирнов. - Я! - Твой взвод держит южную дорогу, так же отправишь одно отделение к тылу, прикрывать этот подход. - Есть! - Кузнецов. - Я! - Твои будут держать центр. Думаю оттуда жестко попрут. Но, в случае чего, отправляй людей к Агузову и Смирнову. - Так точно! - Товарищ Капитан, разрешите обратится? – перебил его Витя. - Что там? - А как же пулеметные взвода? Где они? – спросил его удивленно Витя. - Ночью должны прислать. – ответил Зорин. – Кстати, молодец Смирнов что напомнил. Одну секцию в тыл, вторую Смирнов у тебя поставим. - Есть! - Кстати, доложите об вооружений своих взводов. - У большниства «СВТ». – начал говорить я. – Впрочем все как надо. «ДП» 4 штуки, «ППШ» 9 штук. - У меня так же. – сказал Витя. - Мосинки? – спросил Зорин. - Только у посыльных, а минометов нет, товарищ Капитан. - Ясно… Агузов у тебя что? - У моих, у многих, оружие трофейное, автоматы «МП-40». Пулеметы «МГ-42». Миномет имеется. - Хорошо… Всем все ясно? – спросил Зорин. - Так точно! – ответили мы. - Все свободны и этот… Балду не гоняйте, окапывайтесь. - Есть! – козырнули мы и вышли с блиндажа. Вернувшись к взводу, я им все обьяснил. Мы рыли окопы и возводили укрытия. Так как мы были по центру, наша цель была узкая тропинка, два больших цеха, возведенных на высокой платформе прикрывали нас. От цехов там уже ничего не осталось, а все пути к платформам как сказал Зорин, все подхоты были подорваны, даже крыса не пролезит. Время была 4: 30 утра, когда ко мне пришел посыльныц и сказал что немцы скоро попрут. Всех спящих я поднял и привел взвод в готовность. Позже пришел Зорин. - К нам прислали 2 отделения бронебойщиков. – начал он разговор закуривая попиросу. – Будешь? - Нет спасибо, не курю, товарищ Капитан. – отказался я отмахивая головой. - Ладно… Удачи ребят… - похлопал он меня по спине и ушел по направлению к Агузову. Время было 6: 00, пошел артобстрел. После продолжительного обстрела, я отправил 4 отделение к Агузову. - Козлов! – позвал я к себе командира отделения. Молодой младший Сержант, лет 20 на вид, проучившися в командирном институте, но из за каких-то проблем, его выпустили только малдшим Сержантом. Но на вид и по делу был толковым пареньком. - Я! – прибежал он. - Давай, бери свое отделение и дуй к Агузову! У них там сейчас жарко будет…. - Понял, товарищ Командир! – вскочил он, затем сказал. – 4 отделение, за мной бегом марш! Быстрее-быстрее! - Шнайдер! – позвал я своего заместителся. - Я! - отозвался тот. - Будь на готове! - Так точно! Посылшались выстрелы с позиций Виктора, как только я посмотрел в бинокль, кто-то из моих закричал: - Возду-у-ух! Ложись! Очередями самолеты расстреливали нас из своих крупноколиберных пулеметов. По всему депо начали стрелять наши зенитки. Начали разбегаться бойцы, они паниковали и не знали что делать, для многих это был первый бой. Мы со Шнайдером держали всех как могли в окопах. Когда я затаскивал очереднего паникующего бойца в окоп, через нашу тропу пошли немцы. - Огонь по врагу! – дал я приказ, стреляя из своего «ТТ». – Не геройствуйте, погибнете за зря! – берег я своих зеленых бойцов. Два «ДП» открыли огонь, повалив впереди идущих фрицев. Тропинку мы держали уверенно, пока не поехала бронемашина. Она еле пролазила через бетонные стены, чуть ли не скребя своей броней по бетону. Из своего пулемета, броневик положил нескольких моих ребят. - Отставить огонь, в укрытие! – дал я приказ. Заметив взрывы со стороны Вити, я понял что там появились танки. - Шнайдер! – позвал я его. Он не обращая внимания на меня отстреливался из своего «ППШ» по броневику. Пули отскакивали, против брони они были безсильны. - Шнайдер, мать твою! Оглох что-ли! – кричал я. – Сержант, черт тебя дери! - Я! – откликнулся он наконец заметив меня. - Значит так! – я так же дал пару пуль из «ТТ» по врагу. – Берешь своих и чеши отсюда к Смирнову! - А вы?! Сами видите тут вон че тв… - хотел он возравзить но я ему не дал: - Отставить! Мы сами! Бего-о-ом! - Так точно! 1-ое отделение, за мной! - Всем ждать моей команды, приготовить гранаты! Надеюсь вы не девки городские, какие-то 20 метров докинете! – приказал я. Когда броня подьехала еще чуть ближе, я дал команду: - Давайте! 5 противопехотных гранат посыпались на броневик. И спереди, сзади и даже одна залетела в башню «СД»-и. Броню разорвало, а пехота больше не осмеливолась идти на нас, а у Виктора все вроде стабилизировалось. Но вот у Агузова, все было не очень-то и сладко. Я позвал к себе командира 3-о отделения и сказал: - Чижов, значит так. Бери одного своего и дуй к Агузову. Узнай там что да как, затем обратно, живыми вернитесь только, ясно?! - Так точно, товарищ Командир, ясно! – козырнул он и позвав своего по имени удалился к позициям Агузова. Прошло ровно 7 минут, после чего вернулся Чижов и доложил: - Товарищ Командир… Ситуация… Такая… - не мог он отдышаться. - Да тише ты, успокойся, отдышись… - успокаивал я его. Отдышавшись он сказал: - Короче, из взвода Агузова, осталось 2 отделения, еще отделение Козлова, прикрывает им тыл, потерял двоих, там мастерские какие-то, до Козлова там держала оборону другое отделение с другой роты. Их там тупо числом давят, товарищ младший Лейтенант. Из-за того что участок ремонтных-мастерских была прорвана немецкой оравой, моему и взводу Агузова был дан приказ отступить. Мы вошли с Агузовым в блиндаж. Там нас ждал Зорин. - Ну, товарищи офицеры, не сдержали мы их. – начал он разговор. - Да, товарищ Капитан, если бы не другая рота, держали бы еще всю котельную. – сказал Агузов. - Так ладно, хватит… Пока немцы дали нам передышку, Кузнецов! – обратился Капитан ко мне. - Слушаю, товарищ Капитан! – откликнулся я. - Забирай свои отделения и дуй на участок заводауправления, там огромные потери, им нужна помощь, а этот проход мы как-нибудь удержим. - Так точно, товарищ Капитан, разрешите идти? - Иди. А ты Агузов… - не дослушивая разговор я вышел из блиндажа. - Смирно! – скомандовал Шнайдер. - Вольно! – сказал я сняв фуражку и вытираю пот со лба. - Вольно! – продублировал он мой приказ всему взводу. – Что делать будем, Командир? - По отделениям, в колонну по три, становись! – приказал им я. Мой взвод встал в колонну по три и пошел строевым шагом в назначенном направлений. ( Далее от лица Виктора Смирнова ) Мой взвод понес потери в количестве 10-ти человек. Бойцы были зелеными, не обстрелянными, кто-то паниковал, а кто-то герйствовал, да все по просту... Бой выдался горячим, но не горячее чем на высоте. Благо фрицы дали на время на короткий перекур. Метров в 50-ти к нам шли остатки взвода Агузова. Подойдя ко мне он пожал мою руку, затем посмотрев в мои глаза сказал: - Не смотри на меня так Смирнов, мы держались как могли... - Понимаю... У нас тут тоже не ахти, два «Панцера-3» сожгли. – сказал я похлопав по плечу Лейтенанта. - Капитан Зорин говорил что к нам сейчас усиление приедет, в виде танка «БТ». – сказал он. - А это хорошо-о-о-о! – встал на ноги Ременков. - Хорошо это или нет, не тебе решать Сержант! – Агузов злобно посмотрел на Колю. – Для этого и есть начальство или что-то против них имеешь? Ременков не растерялся, снял пилотку и засунув в ремень, очень злобно направился к Агузову. У него на птути встал я, тормознув его за плечо и оттянув назад, я сказал: - Успокойся Коля, сочтется ему. – я повернулся лицом к Лейтенанту. – А ты че такие вопросы то задаешь, Политрук? Думаешь, раз уж дали тебе возможность командовать взводом в должночти Политрука, можешь командами махаться? Учти, здесь я не вижу товарища Политрука, здесь я вижу только командира взвода, мы с тобой коллеги и на равных, Марин. Так что не смей ни меня, ни моих бойцов, ни Лешку и вообще никого, ясно? - Или вы с нами на высоте были? – спросил казах-пулеметчик. – Что-бы с нами так разговаривать? - Да у меня два тяжких ранения, вы что охренели тут совсем? – взбесился Агузов. - Что, фрицам жопу дал вот тебе и тяжко да? – усмехнулся Ременков. После того как Лейтенант стоял и молча смотрел на Ременкова, я добавил: - Ну что Лейтенант, язык проглотил? - Да ну вас, дурдом а не взвод... – сказал он и развернувшись ушел. Мы все провели его взглядом, затем я развернулся и спросил: - Ну что парни, ждем чикиста? - А это надо у фрица спросить, товарищ младший Лейтенант, вдруг не доживем. – сказал Каныш. - И то верно... – сказал и снова присел Ременков. - Так а ну цыц! Все выживут! Сержант! – сказал я. - Я! – вскочил тот. - Через 5 минут что бы взвод был построен, ясно? - Так точно, товарищ младший Лейтенант, понял! – козырнул он и ушел. Я зашел в блиндаж и взяв свой планшет услышал гул мотора. «Танки» подумал я и выбежал на улицу. Оказывается, подъехал наш «БТ». Танк подъехал и остановился, затем из командирской башенки высунулся молодой Сержант, снимая свой танковый шлем и одев фуражку сказал: - Фу ё! Духота-то какая! И в правду, в тот день было очень жарко, из-за этого вода тратилась в 10 раз быстрее. - Здравия желаю, товарищ младший Лейтенант! – с улыбкой на лице он козырнул мне. – Я командир танка старший Сержант Лебедев! Сержант был молодым, лет 19-21 на вид. С ожогами и шрамом на левой стороне лица. - Здравия желаю! – еле дотянувшись я пожал ему руку. – Смирнов Виктор, командир взвода. А я думал танками командуют офицеры! - Убило командира! Видишь ожог? Вместе горели, вот только ему меньше повезло. - Так ладно, давай глуши уже мотор, а то нихера не слышно! Танк проехал метров 20 и тормознул. Из окопа поднимался Агузов и шел ко мне. Но его быстрые и резвые шаги прервал прыгнувший из танка Лебедев. О! Здравия желаю товарищ Лейтенант! Старший Сержант Лебедев! – протянул он руку. - Это что вашу мать такое?! – возмутился Агузов. – Привезти себя в порядок и доложить по уставу! - Есть! – уже не улыбался командир танка и застегивал верхнюю пуговицу. - Где командир танка? - Так этот, я и есть командир танка, товарищ Лейтенант. - Ты? – сделал очень смешное лицо Агузов. - Ой-ой, попал паренек под горячую руку. – сказал Ганыш. - Надо спасать его? – спросил я. - Даже не спрашивайте, товарищ Лейтенант, конечно надо... Я уже подходил к ним и услышал: - Ты командир? Ты рожу свою видел, весь грязный, а командир должен быть подтянутым и дипломатичным! - А каким еще должен быть танкист, товарищ Лейтенант? – возразил я. – И вообще где твое уважение? Он тебе здравия пожелал, а ты ему в ответ ничего. - Извольте говорить со старшим по званию на «вы». - Хэх. – ухмыльнулся я. – ну хорошо, товарищ Лейтенант, слушаюсь. - И вообще Смирнов... – он хотел было что-то сказать, но кто-то закричал: - Возду-у-ух! - В укрытие! – закричал Агузов. - Живо все под танк, быстрее! – командовал Лебедев. Все подняли головы и увидели как на нас летят «Мессеры». Но их целями были не мы, они обстреляв нас очередями из своих пулеметов, пролетели дальше и начали бомбить штаб. В этот момент я думал лишь об одном, «Хоть бы Лешка выжил». Мои мысли перебила пуля попавшая мне в руку. Рука анимела и я сел на колени зажимая рану. Подбежал Колька и потащил меня в окоп. В атаку пошли немцы. - Приготовиться к атаке! – услышал я голос Капитана. Рука уже привычно выхватило «ТТ» из кобуры, завел патрон в патронник т снял с предохранителя. - Занять позиций! – отдал приказ я и побежал к Лебедеву. Когда я подбежал, экипаж уже лез в свою махину, а под этой самой махиной лежал Агузов. Я навел на него ствол и заорал: - А ну встал и поднял свой взвод! Отсидеться не получиться Марин! Не то расстреляю как труса! - Я офицер! Ты не можешь... - Еще как могу! – сказал и вытащил его за воротник из под танка и оттолкнул в сторону окопов. – Бегом! - Еще сочтемся Смирнов, ты будешь на моем месте! – сказал он пред тем как залезть в окоп. - Всем приготовиться! – сказал я и зажал свою руку. Рука нимела еще сильней, но болела по адский, похоже что пуля внтури и осталась. Прибежал Ременков и быстро запрыгнул в окоп: - Товарищ Командир, три танка, один средний и два легких! - Принял Ременков, доложи танкистам и займи позицию с тыла! - Так точно! – побежал Сержант. Лебедев выкатил свой танк на позицию и поджидал немецкие танки из за угла, никаких укрытий и окопов для танка у нас не было, по этому танкисты импровизировали. Мы открыли огонь по пехоте, а по нам их танки, они не давали нам поднять головы, за счет этого продвигалась вражеская пехота. Бойцы падали на мертво один за другим. Два немецикх «Панцер-2» уже были в поле зрения нашего «БТ». Первым же бронебойным снарядом вылетевшого из пушки нашего танка, был поражен дальний от «БТ» «Панцер-2», снаряд попал в кормовую часть танка, он покатился немного в лево и остановаился, начали вылазить танкисты, один из них горел. Второй «Панцер-2» остановаился и только поворачивал башню в сторону «БТ». Но наш танк перезарядился быстрее и так же выстрелил бронебойным, снаряд залетел прямо в казенник «Панцера-2». Танк просто разорвало. Пока я отстреливался из своего «ТТ», меня кто-то дергал левое плечо, я повернулся и увидел посыльного нашей роты. - Товарищ малдший Лейтенант, Капитан Зорин приказал отходить к локомотиву. - Как? У нас тут бойня если не видишь, нас же в спину расстреляют! - Не могу знать, товарищ Смирнов! Мне сказли передать, больше ничего. - Ладно иди и позови мне Ременкова, он в тыловом коридоре. - Есть! – козырнул он и побежал. Я решил сменить позицию и передвинуться к Агузову. Подбежав к нему я присел рядом и облокотился к брустверам. - Ну что Лейтенант? Штаны не намочил или еще держишься? Короче, нам поступил приказ от Зорина, отступить, что делать будем? – спросил я. - Отходить конечно, приказы должны выполняться безприкословно! – вылупил он на меня свои глаза. - Придурок! Я понимаю, а кто нас прикрывать будет? – возрозил я. Пока мы спорили как маленькие дети, к нам подбежали Ременков и какой-то старший Лейтенант: - Здравия желаю товарищи Офицеры! – козырнул он нам. - Здравия желаем! – козырнули мы с Агузовым в ответ. - Я политрук нашего батальона, познакомиться не успели. Был отдан приказ отстпуить, Кэп отправил меня к вам дабы передать: «Командир взвода Лейтенант Агузов и командир отделения Сержант Ременков остаються с личным составом на позициях и прикрывать остальных отходивших. В помощь остается танк. »- Как? Я не оставлю свое отделение без меня! – начал я возрожать. - Это приказ Лейтенант! – заявил политрук. - Я младший! Разрешите мне остаться товарищ старший Лейтенант? - Ты что Смирнов?! Русского языка не понимаешь или отказываешься приказ выполнять? - Действительно, товарищ политрук, если Смирнов добровольно желает остаться, почему бы и нет, а я вместо него пойду. – влез в разговор Агузов. - Так! – взбесился политрук. – Вы че?! Совсем тут охренели?! Агузов! Я сейчас тебя как труса, а тебя Смирнов за не выполнение приказа нахрен расстреляю. Агузов мать твою, я за тебя много чего знаю, даже то что на фронте ты приказал своему бойцу выстрелить тебе в спину, что бы потом в тыл отправиться, якобы не было самострела. А затем ты сам его застрелил. Смирнов, ты нужен там! После минутной молчанки, я сказал: - Есть отходить! - Есть обеспечить прикрытие! – козырнул Агузов и побежал к окопам. Немцы немногосбавили темп и не рисковали атаковать. Тем временем я уже собрал отходящих и приказал топать к локомотиву. Я подошел к Ременкову. - Не задерживайтесь Сержант, не маячь под пули и не геройствуй. Вернуться живими! Ясно?! - Есть вернуться живими, товарищ младший Лейтенант! – козырнул он и улыбнулся. - Бывай друг… Актыбаевы! За мной… Как только мы пришли к локомотиву, мы загрузили личные вещи в вагоны и разместились по позициям, кто-то помогал на погрузке станков и прочего. Гремел бой около штаба и котельной. (Далее от лица Алексея Кузнецова)Мы прибыли к штабу, видели как к позициям Вити поехала «БТ», хоть как-то им легче будет. На нашей же позиций было несколько «сорокопяток», «БТ» и наш красавец «Т-34». - Ну как там, страшно было? – спросил командир отделения Чижов у Шнайдера. - Может быть для тех кто здесь впервые… на войне…первый раз всегда страшно. Но не для меня Лешка, пуганный я, после аншлюса много навидался. – задумавшись сказал Шнайдер. - А вам страшно, товарищ Командир? – обратился ко мне Чижов. - А кому сейчас не страшно, товарищ младший Сержант? – ответил я ему вопросом на вопрос. – Так… ладно… ребят дава… - хотел я поднять взвод, как вдруг разразился долгий свист летящего снаряда. Снаряд попал прямо по крыше штаба, правое крыло второго этажа разворотило. Половина взвода выбежала на улицу и начала занимать позиций. Был очень плотный минометный огонь по нашим позициям. Я хотел было спрятаться за мешками с песком, но меня откинуло взрывом и контузило. Еле открыв глаза я понял что меня тащут за укрытие. Шнайдер и Козлов оттаскивали меня, а пару бойцов прикрывали нас. Наконец оттащив меня за мешки, Шнайдер похлопал меня по лицу. - Командир, ты как?! – кричал он и сделал пару выстрелов по фрицам. Я кивнул ему и перевернувшись смотрел на наступавших немцев. Шла пехота под прикрытием пулеметов и нескольких танков, на карю штаба горел наш «БТ». Увидел как к нам бежал офицер, отстреливаясь трофейным «МП-40». Он запрыгнул к нам за укрытие и посмотрев на меня улыбнулся. - Ты как Лейтенант? – поставил он мне вопрос. - Все нормально, товарищ Капитан, контузило с легка. – ответил я на его вопрос. - Эт ты хорош… Мне сейчас потери не нужны, на держи. – он положил на мои колени свой автомат. – Давай, держись тут, я пошел. Я знал этого Капитана, работал в штабе полка. Был орден «Красного Знамени». Я снова развернулся и хотел начать стрелять, но увидел бойца лежавшего на мешках животом и с висящими руками. Я хотел оттянуть его обратно. Когда я схватил его за воротник его голова повернулась ко мне. Это оказался Чижов, пуля попала ему в лоб, правая бровь была разбита, губа порвана, а из рта текла кровь. «Ну хоть умер не мучительно» - подумал я в у себя голове. Я бросив труп начал отстреливаться. К нам за укрытие свалилась граната, но один из трех бойцов сидящих рядом откинул гранату в сторону фрицев. Был большой шквал огня по нам. Пулеметы и танки не давали поднять нам головы, а фрицы были все ближе. На дереве рядом с нами свисал снайпер который засел там, бедняга. Когда я отстреливался от фрицев, то почувствовал какое-то щипение или сжение на правой щеке. Я резко спрятался и потрогав щеку понял, что пуля не глубоко царапнуло мое лицо. В этот момент прямо по середние нашей позиций упало две немецкие гранаты. Один боец испугавшись побежал, но пулеметы сделали много отверстий в его теле, будто бы дырокол на бумаге. В тот же момент я стянул труп Чижова на гранаты. Прогремел взрыв и меня прижало к мешкам, которые по сути разлетелись от взрыва. Двое бойцов что сидели рядом, погибли. Лежа почти с закрытыми глазами я увидел что немцы создали для себя корридор к штабу. В штабе во всю шла бойня, видел как наш бойец наносил много ножевых ран фашисту. Еще этот Капитан, под эпичный взрыв, столкнув фрица выпрыгнул с окна второго этажа. Приземлив на фрицевского офицера, он достал его «Парабеллум» и начал стрелять. Меня снова кто-то начал поднимать и это снова был Шнайдер. - Что с тобой сегодня Командир? – ворчал он и сделал пару выстрелов в сторону врага. Я увидев санитарку которая на себе еле тащила бугая из моего взвода, приказал Шнайдеру помочь ей. - Но товарищ Командир… - хотел он мне возрозить, но я прокричал: - Живо Шнайдер! Бегом! Аккуратно ползком я собирался отползти за штаб, обернувшись я видел хромающего Капитана, идущего в полный рост в сторону штаба. Я вскочил и побежал в его сторону. Сквозь боль в теле и в голове я добежал до него и резко свалил его на землю. - Кэп, ты чего так в полный рост? – спросил я его. - А?! Чего бл*?! – орал он смотря на меня как на идиота. - Понятно… - покачал я головой, затем проорал. – Козлов прикрывай! Я схватил Капитана за плечи и мы быстро пошли в сторону штаба, точнее, к тому что от него осталось. Когда мы проходили сквозь здание, немецкий танк выстрелил по зданию и на нас свалились обломки. Нас завалило но я смог выбраться, а вот Капитану повезло меньше, ему зажало ногу. Подбежали Шнайдер и Козлов. - Чего застряли то тут? – спросил Шнайдер. - Ребят давай, хватайтесь! – приказал я им и мы попытались поднять камень но все без надега. - Бегите глупцы! – кричал Капитан. - Не, не бро… Арх! – кричал я от боли в ноге. - Чего Командир? – спросил Козлов- Твоюж… В ногу зацепило. – увидев рану сказал Шнайдер. - Шнайдер! Слушай, ты за главного, иди спасай взвод! – приказал я ему. - Командир охладись, мы вытащим вас! - Отставить! Я ранен, да и Капитана прижало, идите спасайтесь, Шнайдер, тебе еще в Австрию возвращаться. Он таращился на меня, будто бы прощался со мной, Козлов в это время отстреливался. - Ну не томи Шнайдер! Отходи Сержант! Это приказ! - Есть! Прощай Командир! – проронил слезу мой самый оптыный и стойкий боец. - Козлов! За мной! – и они побежали. - Ты зачем остался Лейтенант? – спросил меня Капитан. - Мог бы и добежать. - Не дошел бы я. – уверенно я ответил ему и вытащил свой «ТТ» из кобуры. - Кутузов моя фамилия. – вдруг сказал он. - Зачем мне эта информация, все ровно помрем. – сказал я и срезал одного фриуа за другим. - Не, ты не умрешь, ты фортовой, как минимум до Берлина дойдешь. Выживешь, после войны родным и передашь. – сказал он и взял рядом лежавшую винтовку «СВТ». Мы отстреливались сколько могли, пока не закончились боеприпасы. Первым ударили меня, прикладом, затем вырубив Кэпа они вырубили меня. (Далее от лица Виктора Смирнова)Мы сидели на позициях ожидая фрицев. Возле штаба и котельной гремел бой, а ремонтные-мастерские мы похоже потеряли. Вдруг, наши воиска начали по маленьким группам отходить на наши позиций из штаба. Прекратились звуки выстрелов возле Котельной, похоже, Ременкова уже нет в живых. В соседний окоп запрыгнули два Сержанта, успел заметить треугольники на петлицах. Я выдвинулся к ним. Когда я запрыгнул в окоп, один из бойцов дал команду: - Смирно! - Вольно! – сказал я и в прясдь подошел к Сержантам. Окозалось это был Шнайдер и еще один Сержант из взвода Лешки. - Здравия желаем, товарищ младший Лейтенант! – козырнули они оба. - И я вам желаю, ну что там? – кивнул я в сторону разгромленного штаба. – Командир где ваш? - Похоже что погиб Лешка, товарищ младший Лейтенант. – снял пилотку Шнайдер. Не выдержив таких полхих новостей, я поменялся в лице, затем сказал: - Похоже?! Вы не смогли удостовериться?! – злобно высказался я. – Вы знаете что их документы вы оставили врагу! Под этим именем фрицы шпиона к нам подсунут. - Виноваты, товарищ младший Лейтенант! Командир дал приказ и мы должны были его выполнить. – сказал по правляя винтовку на плече второй Сержант. - Был дан приказ выводить взвод, большую часть я вывел, приказ выполнил, так же я временно испольняющий обязанности командира взвода. – сказал Шнайдер закуривая попиросу. - Ладно, занимайте позиц… - я хотел дать приказ, но меня прервал Полковник идущий за мной: - Отставить занимать позиций! – отмеинл он командау, затем сказал: - Грузимся в вагоны, да по быстрее! Вперед! - Но там же еще много наших! – обернувшись возрозил я. - Ты что, не слышал приказ Лейтенант! – на орал он на меня. Я злобно посмотрев в его глаза, начал засовывать пистолет в свою кобуру и сказал: - Младший…Нас погрузили в вагоны и умчались от этого богом забытого места.

⇐ Предыдущая 1 23