Антология <<Yukino Side>>

Антология < < Yukino Side> >

Рассказ отца Юкино

Перевод: Валентин Филиппов.

Куратор проекта: Алибек Машуков.

Редакторы: Валерий Трошин и Дмитрий Мызин.

Переведено специально для группы вк: vk. com/oregairu_fan

Когда человек покидает дом, его окружают 7 врагов, во всяком случае, так говорят. Однако, будучи управляющим компании и членом парламента префектуры, я разом обрёл существенно большее их число. Спешно втянутый в обе роли, я стал счастливым обладателем четырнадцати врагов.

Само собой разумеется, что у меня было много союзников, но это был рассадник людей, готовых повернуться ко мне спиной в любой момент, так что с ними заводить близкие отношения нежелательно. С тех пор как я влился в общество, я не могу вспомнить ни одни отношения, не связанные с личной выгодой. Это не зависит от чьих-либо титулов, так что многие взрослые могут это понять.

Таким образом, концепция человека, покинувшего дом и окруженного семью врагами, постоянно находила подтверждения.

Однако я не настолько глуп, чтобы заявлять об этом открыто. Справедливости ради, проявляя уважение к недавним изменениям в обществе, могу сказать, что относить это только к мужчинам означает показывать, сколь старомодно твоё мышление, его легко раскритиковать и можно даже посчитать за расизм, если тем самые враги обратятся к людям поближе.

Что более важно, подобное высказывание в моем доме привело бы к тому, что я увидел бы слабую улыбку красивой, но пугающей персоны, говорящей мне: “О, значит, ты говоришь, что у тебя нет никаких врагов дома? ” Я не смог бы сразу с этим не согласиться, и подобное заявление стало бы еще неприятнее. Я ни в коем случае не считал женщин своими врагами, но и не мог их назвать союзниками. Действительно затруднительное положение.

Мою жену и дочерей нужно превозносить как святых, умных и добродетельных. Однако были случаи, когда они показывали свои злобные лица, которые были страшнее любого тирана.

В общем, если бы мне пришлось подобрать слова, назвать их маленькими дьяволицами было бы наиболее подходяще. Нет, это выражение немного не подходит. Оно было бы слишком большим с точки зрения масштаба. Когда они пугающие, то они ужасают. Особенно моя жена, она очень жуткая. Моя старшая дочь тоже в последнее время жуткая. И младшая тоже, но тайно.

Как говорится, это их пугающая натура сделала их приятный образ слишком разрушительным, до такой степени, что он мог бы без проблем развалить железную стену здравого смысла, как в том инциденте с заложниками в Асама-Сансо.

Для этих дам, которых я не мог однозначно назвать союзниками или врагами, выражение «маленькие дьяволицы» было слишком мило и пугающе. В этом случае провозгласить их богинями было единственным подходящим словом.

Во многих легендах и эпопеях богини не обязательно были описаны как союзники главных героев. Они также служили символами страха и беспорядка.

Моя жена и дочери были приравнены к подобным сущностям, которых восхваляют в бесчисленных мифах. Которые обладают двумя крайностями их личностей – любовью и страхом, притесняя «обычные» стороны их душ. Хотя они приняли величественные и красивые внешние формы, неожиданно проявить свои очаровательные девичьи качества – это то, что действительно могли бы сделать богини.

Когда человек покидает дом, он окружен семью врагами. Когда кто-то возвращается в дом семьи Юкиношита, он окружен тремя столпами богинь. Поэтому, несмотря на мое возвращение в свое жилище, мне было не по себе. Потому что сегодня я снова оказался во власти их причудливой натуры.

***

В пейзаже, пролетающем на заднем сиденье, недолго живущие вишневые цветы танцевали в ночи.

Попав на красный свет, водитель медленно остановил машину. Уличные огни освещали вишню, показывая нежную листву на ветках.

Уже середина апреля. Из-за работы в компании и постоянного сидения в офисе я потерял счет времени. Дома, в офисе, в компании и даже в дороге мне было беспокойно.

После освобождения от суеты перехода в новый финансовый год[1] я мог наконец-то выбраться и потратить время на себя.

Пока я бесцельно смотрел на пейзаж, свет стал зеленым и машина тихонько двинулась с места. Такое плавное ускорение и торможение – признак профессионала. Когда-то я тоже водил в похожем стиле. Но, как и ожидалось, я даже близко не был на уровне тех, кто зарабатывает этим на жизнь. Когда я начал работать на своего тестя, было непривычно иметь личного водителя. Со временем неловкость ушла.

Подъехав к нашему дому, водитель вышел, чтобы открыть заднюю дверь. Я стал относиться к этому как к каждодневной рутине.

Спасибо вам за тяжелый труд. Спокойной ночи. До завтра. Понятия не имею, что я должен сказать, когда выхожу из машины, так что говорю первое, что пришло в голову. Водитель молча кланяется мне и провожает. Итак, я перевожу свой взгляд в сторону входа и захожу через ворота.

Близкие знакомства – страшная вещь.

Присутствие водителя, огромное поместье, собрание префектуры и работа в компании, новая фамилия. Вначале все это было странно. Первое и самое главное – это стиль жизни. Я изначально не планировал строить карьеру в политике или быть управляющим компании, но этим живет семья моей жены. В последнее время количество женщин в политике растет. Но раньше это была исключительно мужская карьера. Следовательно, я должен был стать наследником после свадьбы.

Итак, просто поменяв права, банковские счета и прочие документы, я стал членом семьи Юкиношита. С моей новой фамилией я стал наследником моего тестя и был благословлен двумя дочерьми. После тяжелого труда на работе, став членом парламента префектуры, став Сенсеем и Президентом компании, я осознал, что я был рожден для этого.

Как бы то ни было, я все еще муж и отец. Даже с моей 20-летней карьерой, с тех пор как я женился, я все еще не очень хорош в выполнении этих обязанностей. Это стало более очевидным, когда мои девочки стали подростками.

Харуно и Юкино. Две моих дочери, как и моя жена, выросли талантливыми и красивыми женщинами. Как их отца, меня это тревожит. Они могут быть талантливы, но что, если с ними обходятся несправедливо? Будут ли для них тяжелой ношей ожидания, связанные с тем, что они часть семьи Юкиношита? И так как они такие милые, что, если странные насекомые подойдут к ним...

Нет конца моим тревогам, они словно песчинки на пляже. Я не мог говорить ни с одной из своих дочерей без нерешительности в голосе. Смотреть на нее, глядящей в пол с грустью в глазах, больно, так как я больше не способен ее утешить.

Так как на отца нельзя было положиться, мать, строгая, но ласковая относилась к ним всегда с сильной любовью. Кстати о строгости, я понёс тягость её строгости даже сильнее, чем мои дочери. Но не важно, какая она строгая, состояние современного рынка ещё хуже. Подождите, разве это не слишком резко? Когда я унаследовал семейный бизнес Юкиношиты, моя жена была строга в оценивании моей работы, даже строже, чем мой тесть, который решил рано выйти на пенсию. Благодаря этому я многому научился на работе. Но из-за этого мне также было страшно возвращаться домой. Даже сейчас небольшая часть этого страха все ещё существовала.

Подходя к входу, я стал нервничать ещё больше, чем когда прихожу на работу. И вот стоит она на верхней ступеньке, встречая меня.

– Добро пожаловать домой.

Моя жена в традиционном японском наряде, её волосы аккуратно подвязаны, изящно кланяется с нежной улыбкой. Эта улыбка такая же милая, как и, нет, ещё милее, чем когда мы впервые встретились.

– Да, я дома.

Когда она потянулась за моим пальто и портфелем, я слегка покачал головой и поблагодарил ее. Я всего лишь обычный наемный работник, нет нужды в таком сложном приёме от такой несравненной Ямато Надешико[2]. Но всё равно это происходит уже 20 лет.

Я наконец-то сдался и дал ей свое пальто. Не то чтобы я не хотел оставлять свой портфель на её попечении. Её доброе внимание я всегда ценю, но я не могу ничего с собой поделать, осталась привычка с тех пор, как мы поженились. Сейчас в портфеле нет ничего важного, и я часто ношу его с собой, хотя он пустой. Но когда я был молод, он был наполнен до краёв ожиданиями, ответственностью и энтузиазмом. Пока время шло, в нём были самые разные вещи. Теперь, хотя я больше не хочу носить эту тяжкую ношу, я все равно хочу носить свой портфель.

В конце концов, моя жена, которая хочет получить мой портфель, и я, который хочет нести его сам, оба упрямые, так что ничего не поделаешь. Думая об этом и любуясь своей женой, идущей по коридору, ведущему от входа, я неосознанно расплылся в улыбке. Заметив это, она оглядывается назад.

– Харуно сегодня тоже вернулась домой.

– Понятно, нечасто такое случается.

В тот момент, когда я подумал, что моя младшая дочь, что живет одна, наконец-то вернулась, старшая дочь ушла из дома. Так как я часто на работе, у меня не было возможности побыть с семьёй с новогодних каникул. Предвкушая возможность провести время в спокойствии со всей семьёй, я ускорился. Моя жена, наоборот, немного замедляется.

– О чем ты? Она всегда возвращается.

Она вздыхает, касаясь виска своими длинными и тонкими пальцами, словно пытается справиться с головной болью:

– Интересно, думает ли она о том, чтобы уйти из дома?

– … Странно об этом думать.

Услышав мои слова, она наклонила голову набок в недоумении. Такие невинные жесты и выражение лица не поменялись с тех пор, как я её встретил.

Так как моя жена ожидает, что Харуно унаследует семейный бизнес, с ней она особо строга. Хотя есть ощущение, что Харуно не очень этому рада, но будучи старшей сестрой, она со временем приняла эту ответственность. Как бы то ни было, на основании того, что сказала жена, могу заключить, что есть возможность перестановки. До сих пор моя жена не одобряла уход Харуно из дома. В конце концов, она разрешила это только потому, что Харуно живет одна в нашей квартире. Но это заявление можно понять как разрешение покинуть семью. Конечно, её действия могут быть иногда странными. Возможно, что-то случилось между моей женой и Харуно, о чём мне не рассказали. Размышляя об этом и развязывая свой галстук, я заглянул в гостиную. Юкино и Харуно сидели на диване, сами по себе. Харуно в хорошем настроении смеялась и смотрела телевизор с хрустальным бокалом в руке. В это время Юкино сидела рядом с ней, держа чашку чая в одной руке и листая страницы книги в мягкой обложке другой рукой. Затем, словно вспомнив что-то, она взяла свой смартфон, расплылась в мягкой улыбке и начала печатать. Это еще одно интересное зрелище. Я думал, у нее такое выражение лица только когда она смотрит «Мир Кошек Иваго Мицуаки». Может кто-то отправил ей видео с кошками через SMS? Даже если так, то радоваться до такой степени, чтобы махать ногами и зарываться лицом в диванную подушку? Как странно. Для Юкино держать смартфон рядом с собой дома уже было очень странно. А Харуно никогда не упускает шанс пошутить над её странным поведением. Для неё игнорировать странности Юкино немыслимо.

Чем больше я об этом думаю, тем глубже становятся мои сомнения. Пока я поднимался по лестнице на второй этаж, где находится спальня, моё воображение начало работать.

В тот момент, как я пришёл в спальню, на ум пришел ответ.

Невозможно, подумал я. Пока я собирался начать разговор, моя жена, вешающая мое пальто в шкаф, заговорила первой.

– Кстати, девочки хотят с тобой поговорить о кое-чём...

В этот момент у меня было плохое предчувствие. Учитывая, как вела себя Юкино, нам действительно есть о чём поговорить. Так что содержание разговора, конечно, будет об этом.

–... Пойду-ка я переоденусь.

Скрывая дрожь в голосе, я пытался спокойно переодеться. Моя жена, распознав мой дешёвый трюк, легко усмехнулась.

– Хорошо. Тогда я сделаю чай.

Убедившись, что она ушла из спальни, я начал медленно переодеваться. Никогда не думал, что одежда, которую я ношу все время, такая тяжёлая.

***

Потратив солидное количество времени на то, чтобы медленно переодеться, я медленно спустился по лестнице, растягивая каждый шаг. Вряд ли вы можете мыслить трезво, не дав себе немного времени.

Давно я не разговаривал с дочерьми. Конечно, учитывая, какими красивыми они выросли, это неизбежно, что они будут получать много внимания от противоположного пола. Но мои мудрые дочери достаточно взрослые, чтобы позаботиться о себе.

Прежде всего, их друг детства Хаято-кун из семьи Хаяма. Если посмотреть на него поближе, он был популярен с детства, вне зависимости от пола и возраста, взрослые тоже хорошо относились к нему. Он не ровня простым мальчикам. Они бы выглядели жалко по сравнению с ним.

Нет, подождите. Возможно, все это из-за Хаято-куна. Наша семья была в отношениях с семьей Хаяма со времён моего предшественника. Я и моя жена тоже хорошо относимся к Хаято-куну. Когда идет разговор о том, с кем будут встречаться мои дочери, его имя неизменно стоит первым в списке кандидатов. С точки зрения отца, как бы это ни было неприятно, если он встречается с моей дочерью, в этом нет ничего плохого. Ничего.

В общем, я не хочу об этом говорить. Но как бы то ни было, если мои дочери хотят поговорить со мной, я никак не могу им отказать. Будучи незрелым, но любящим отцом, я хочу исполнить желания своих дочерей как можно лучше.

Пока моё настроение постепенно ухудшалось, мои шаги также становились тише. Даже повернутая ручка двери не издала никакого шума.

Дверь гостиной открывается, давая мрачной ауре, исходящей от меня, просочиться внутрь. Легко доносится аромат чёрного чая. Немного поздно для чая, но моя жена и дочери наслаждаются им.

– Мы уже поужинали вместе, разве теперь не очередь папы?

– Не понравится, третьему лицу это точно не понравится.

Упав на кожаный диван, Харуно кидала чайные пирожные себе в рот и выражала свое недовольство. С другой стороны, Юкино взяла свою чашку и выпила немного чая.

– Так обстоят дела. Даже папа поначалу будет против. Но это будет хорошо для начала...

Перед продолжением своих слов моя жена заметила меня стоящим, подобно призраку, у двери. Она прекратила разговор и стала наливать мне чай. Заметив её действия, Харуно и Юкино повернулись ко мне.

– Добро пожаловать.

– Добро пожаловать домой.

Харуно чувствовала себя неловко, а в голосе Юкино был слышен дискомфорт. Прошло много времени, так что возможность увидеть всю семью снова вместе меня успокоила.

–... Я дома.

Моя жена подала мне чашку чая, когда я сел на диван. Мягкая, изношенная кожа создает комфорт при сидении, наверное, потому что она была частью семьи уже очень много времени. Жёсткая и неподатливая поначалу, после долгого времени и тщательного ухода она стала приятной и знакомой. Мягкая и скользкая, я был доволен, что полировал диван по ночам.

Как только меня усадили, Харуно закончила с пирожными и выпила чай. Прошлый разговор продолжился.

– Что ж, я знаю, что третьей стороне это не понравится, но это не займет много времени. К тому же, не рано ли заявлять об этом, как о факте? Вряд ли этот пацан убежит.

Я почти сполз с дивана, услышав эти слова, слишком он мягкий и скользкий. Возможно, я переборщил с полировкой дивана по ночам... С другой стороны, благодаря этому никто не заметил мой шок, когда я услышал об «этом пацане» и о «заявленном факте». Хорошо, что я полировал диван до блеска каждую ночь...

Придя в себя, я поправил сидение. Моя жена, приложив палец к губам, начала излагать свои мысли.

– Зависит от того, что за факт. Наверное, лучше узнать друг друга получше. Тщательное исследование также необходимо, чтобы удостовериться в потенциальных перспективах, или...

– То есть ты говоришь, что кто-то уведёт его. Верно?

Харуно посмотрела на Юкино с дразнящей улыбкой, и Юкино ответила сжатыми губами и острым взглядом. Хотя самый острый взгляд был у моей жены.

– Нельзя игнорировать возможность этого. Особенно со всеми этими проблемными девочками.

– Ах, эти двое, не так ли?..

– Я, я не знаю...

Харуно внезапно отводит взгляд от Юкино. Ох, как давно я не видел, чтобы она себя так вела. Мои дочери обе милые, но когда они вместе, они становятся ещё милее. Моя жена? Она мила, как и всегда. К сожалению, благодаря её милым реакциям, моё тревожное предчувствие превратилось в ужасающую реальность. Так как я в положении, мне и решать.

–... Кстати об этом, мама мне сказала, что вы хотите со мной поговорить. О чем? – чтобы сохранить своё достоинство как родителя, я изящно положил чашку, чтобы нарушить тишину, поглотившую гостиную.

... По крайней мере, так задумывалось. Вместо этого гостиную заполнил странный звук чашки, гремевшей о блюдце.

Ненавижу это... Не хочу об этом слышать...

Неспособный посмотреть на Юкино, я уставился на свою чашку чая. Затем кто-то прочистил горло. Немедленно подняв взгляд на неё, я осознал, что это была Харуно, нарушившая тишину.

– Я вернусь и останусь здесь на какое-то время.

Увидев Харуно весёлой, я прекратил молчать

– Может ли быть так, что ты устала жить одна?

Что за… Так они хотят обсудить Харуно? Я так рад слышать это. Однако, услышав мой оптимистичный вопрос, Харуно вздохнула, словно думая о чём-то.

– Это не так, но я хочу кое-что сделать.

Когда я взглянул на свою жену, она изящно наливала чай в чашки. Мне кажется, она поняла причины возвращения Харуно домой.

Если в этом все дело, мне не нужно ничего говорить. Кроме как считать, что Харуно останется здесь. С её склонностью нарушать комендантский час… Вместо того чтобы оставаться на ночь у кого-нибудь без разрешения, я бы с радостью принял её домой.

– Я не знаю, что ты планируешь... Что ж, делай то, что хочешь.

– Ага, я так и сделаю. Я хочу подготовиться к учёбе за границей.

Не думая, я поперхнулся чаем:

- У-учёба за границей?!

Чай стекал по моему подбородку, немного пролилось на стол. Юкино молча передала салфетки. Харуно достала 3-4 салфетки и вытерла всё. После того как она убралась и выкинула их, я повернулся к ней.

– Разве я тебе этого не говорила? – невозмутимо поинтересовалась моя дочь.

– Я никогда не слышал об этом... – я повернулся к жене. Она была совершенно невозмутима и спокойно пила чай.

– Я против этого, – прошептала она без обмена взглядом.

Я чувствую, что она доверяет выразить её решение мне.

Похоже, это не раз обсуждалось между моей женой и Харуно до этого. В конце концов, принять окончательное решение оставили мне.

Хмм... До сих пор мнение жены было абсолютным. Даже если бы ей не нравилось, Харуно пришлось бы найти компромисс и согласиться с ней. Но теперь, кажется, моя жена начинает задумываться над мнением Харуно.

Ну, Харуно уже 20 лет. Похоже, пришло время вести диалог, вместо того чтобы просто давать ей инструкции.

Как бы то ни было, дочь есть дочь. Отец есть отец. Это никогда не изменится. Это вселенская истина. Окей, Папа в затруднительном положении. Это потому, что я из того типа отцов, что хотят, чтобы их дочь была дома рядом.

Я попробовал немного возразить:

– Если ты планировала учиться за границей, ты могла сделать это уже давно. Почему сейчас?

Мои дочери учились заграницей какое-то время. По приезде для них была выбрана старшая школа с учебным планом по международным гуманитарным наукам. Так что нет особой нужды в изучении языков. Давайте просто останемся дома... И пока я обдумывал это, Харуно улыбнулась и ответил:

– Это правда, но я хочу отправиться на более долгое время, чтобы изучить более узкоспециализированные предметы, надеюсь, что на год.

То, как Харуно объясняла своё решение и стояла на своем, было похоже на её мать. Когда она говорит об этом так, я ничего не могу поделать и просто горько киваю.

–... Понятно. Ммммм... Подожди, насчёт денег...

Чтобы создать подходящее окружение, которое позволит полностью сконцентрироваться на учебе, потребуются миллионы йен. Такую сумму не получится найти сразу.

Понимаете, нет ничего, что я бы не смог сделать для своей дочери в финансовом плане, но в эмоциональном это было тяжело для меня. На целый год? За рубежом? Конечно, я буду волноваться. И мы говорим о Харуно, так что наверняка будут проблемы.

Харуно из тех, кто видит желаемое легкодоступным и легким для понимания. Юкино, с другой стороны, часто выталкивает себя из зоны комфорта и слишком поздно осознает, что откусила больше, чем может сжевать. Проще говоря, они обе любят попадать в неприятности. Моя жена? Всегда спокойная, она та, кто причиняет боль.

Видя, что я только мычу и больше не хочу ничего говорить, Харуно нарушила тишину.

– Мы можем просто продать квартиру?

– Это все равно твоя собственность.

– Но она оформлена на моё имя.

Моя жена быстро стрельнула взглядом, означающим: «Ты ведь не забыла? » – с улыбкой на лице. Конечно, мы обсуждали это и решили сделать так перед покупкой. Заметив начало, Харуно надавила на свой рычаг:

– Но разве она все равно не будет моей?

– Н-ну, может быть, но...

Быть может это перебор, но это нельзя отрицать. Есть возможность, что она унаследует её. Но, как бы то ни было, ты не единственный ребёнок...

Итак, словно усиливая мои горькие мысли, другая наследница осторожно подняла руку:

– Так как сестра возвращается домой, я хотела бы жить там...

Оценив атмосферу, Юкино наконец-то открыла рот, Харуно выглядела удивлённой:

– Ах, неужели?

Я уверен, что выглядел так же. Неужели? Зачем? Просто останься здесь, со мной. Разве ты тоже не вернулась только что домой...

Я проглотил все свои слова до того, как они сбежали, и сохранил свое отцовское достоинство.

– Юкино, ты об этом хочешь поговорить?

Моя жена сказала, что «девочки хотят поговорить». Значит должно быть ещё что-то, о чём хотела поговорить Юкино.

– Д-да, ну, часть. Но это не всё...

Однако её ответ был довольно натянутый.

Будучи ребёнком, Юкино никогда не жевала слова и всегда говорила, что хотела. Смотря на её реакцию сейчас, я не мог понять, что происходит – она звучала довольно робко.

Пока она смотрела в пол, её губы дрогнули немного, словно она собиралась что-то сказать, но ничего не прозвучало. Собравшись с мыслями, она подняла глаза и прошептала:

–.... Мне нельзя?

КОНЕЧНО! КОНЕЧНО МОЖНО! Что бы ты ни желала, я исполню это! Снова я проглотил слова, которые хотел прокричать, держа спокойное лицо в процессе.

– Ну, пока нет никаких планов на нее...

Пока я это говорил, я взглянул на выражение лица своей жены и не увидел возражений. Так что тут решаю я.

–... Делай, что хочешь.

В последнюю минуту я кивнул головой, сохраняя своё отцовское достоинство. Услышав это, Юкино просветлела:

– Спасибо.

Если есть возможность видеть эту улыбку, одна квартира ничего не значит. За неё определённо можно было бы получить хорошую сумму, но улыбка Юкино гораздо ценнее. Улыбка дочери – бесценна. На самом деле больно видеть, как Юкино умоляет о чём-то. Когда она что-то просила у меня или жены, она просто делала простую и логичную презентацию. Поэтому, попросив меня о чём-то без особой причины таким образом, она застала меня врасплох. Пусть у Юкино и Харуно разные методы, они обе невероятно эффективны, когда меня нужно о чём-то попросить. Наверное, потому, что это ради моих милых дочерей.

Моя жена? Конечно я считаю, что она тоже милая. В конце концов, она всегда ставила меня перед фактом, например: «Я купила квартиру», «Я сменила юридическое имя» и «Я сменила его в Казначействе США, чтобы его можно было сдать на хранение» Пускай это и мило, это делает её в 100 раз страшнее.

Хоть она и только что вернулась домой, зачем ей уходить снова так скоро? Когда я начал осознавать надвигающееся одиночество, мои плечи поникли. Почти одновременно с этим Харуно повернулась к Юкино.

– Юкино-тян, это действительно необходимо, чтобы ты оставалась там снова?

Я кивнул в согласии со словами Харуно. Это действительно необходимо тебе? Нет ведь? Почему не остаться здесь со мной? Жаль я не могу сказать ей это...

– Мне удобнее ходить в школу оттуда. Вот почему я решила оставаться там изначально...

Это то, что сказала она, но настоящая причина была немного другой.

В конце концов, было решено, что она будет жить в квартире после того, как она поступит в старшую школу.

Изначально это было ради удобства, а не ради самостоятельной жизни. Причина и следствие её просьбы в другом. Главной причиной, почему Юкино жила одна, был инцидент на дороге рядом со входом в её школу. К счастью, Юкино цела, но это повлияло на неё психологически. Пока я и жена были заняты выплатой компенсации жертве, я посоветовал ей не ввязываться в это. Юкино немного нервничала в это время, и это была другая причина держать её подальше от Харуно, так как тогда они были в плохих отношениях. У меня было сильное убеждение, что Юкино – нежный ребенок. Конечно, это не значит, что Харуно не нежная. Она тоже нежная, но по-своему. Харуно словно изящная стеклянная работа. Подобная хрупкость поранит других, если разобьётся.

Моя жена? Конечно моя жена тоже нежная. В каком-то смысле она как опасный материал, который убьёт тебя при контакте. Следовательно, чтобы иметь с ней дело, требуется предельная деликатность (по возможности квалификация для обработки опасных материалов).

Из-за их противоположных характеров они легко могут сделать друг другу больно, в этом и заключается проблема. Сегодня Харуно слишком много цепляется к Юкино, обнимая её и дразня улыбкой Чеширского кота.

– Я не думаю, что единственная причина — это расстояние от дома, верно?

Действительно ли это единственная причина?

– Нет других причин. Она ближе к школе. Тем, кто постоянно прогуливает занятия, этого не понять.

Харуно, давившая на Юкино, была отброшена. Моя жена, которая всё это время спокойно наслаждалась чаем, прекратила пить, услышав слова, привлёкшие её внимание.

– Харуно... Ты не посещаешь занятия?

Мягко опустив чашку, она сказала тихо, леденящим голосом. Её слабая улыбка осталась, что ещё страшнее. Это плохо для Харуно, подумал я. Я тихо выпил чая, чтобы отстраниться от ситуации, но в итоге подавился чаем.

– С этим всё в порядке, так что не важно.

Увидев возможность, Юкино улыбнулась и ответила:

– Да? Если бы такое случилось со мной, мне бы всё равно пришлось потратить какое-то время на занятия. Как и ожидалось от моей сестры – полностью забросить, но все равно разобраться с этим.

– С-с переездом на год не будет никаких проблем!

Быстро возразила Харуно мне и жене, ссылаясь на её оправдание. Если у неё нет проблем с тем, чтобы уехать на год, повторяя это же утверждение, это значит, что ей вообще не стоит доверять такое...

Ну, Харуно умная девочка, я не особо беспокоюсь о её учебе. Это моё мнение, но моя жена думает иначе.

– Харуно... – сказала она мягко. – Пожалуйста, подумай о цене обучения за семестр на специальности деловых дел в университете.

Моя жена тяжело вздохнула, коснувшись пальцем своего виска, словно делая массаж от головной боли. Затем она уставилась на Харуно холодными глазами. Харуно проглотила свои слова, пока Юкино легко смеялась за её спиной. Заметив, что она атакована с двух сторон, Харуно посмотрела на меня с недовольным лицом, словно прося о поддержке. К сожалению, я бессилен в этой ситуации. Мне сказали то же самое давным-давно.

Я возвращался домой после партии в маджонг с приставшим ко мне запахом сигарет. Она посмотрела на меня так же, как и сейчас, со слабой улыбкой и ледяным взглядом, что я полностью заслужил. Когда я вспоминаю эту сцену, я помню запах сигарет, которые бросил 20 лет назад. Тогда сигареты стоили в два раза меньше, чем сейчас, так что я покупал одну пачку в день. Но я бросил, как только родилась Харуно.

–... Что ж, особо не увлекайся прогулами занятий.

Моя жена отчитала меня своей слабой улыбкой и ледяным взглядом. Всё равно теплее, чем 20 лет назад, когда я был ещё учеником.

Это было слабое замечание от меня, но Харуно надулась и отвернулась от меня. Сидя рядом с ней, Юкино с триумфом потрепала ей волосы.

Но это была просто царапина. Харуно, кажется, что-то вспомнила, затем сжала губы и улыбнулась. Эта злая улыбка, доставшаяся ей от матери, завораживает, если игнорировать сильную ауру, исходящую от неё. Когда мать повзрослела, она спрятала её за веером и сохраняла спокойное лицо. Но Харуно всё ещё пытается использовать эту улыбку для устрашения. Юкино, у которой от природы угрожающая улыбка, приняла вызов. Возможно, Харуно пожалела Юкино, позволив ей приготовиться к удару.

Когда доходит до такого, мои дочери добры. Моя жена? Она тоже добрая. Нет особой причины для этого, и я не могу вспомнить примеры этого. Но они действительно добрые. Это правда. Поверьте мне.

– Ах, понятно...

Харуно ухмыльнулась и наклонилась к Юкино, накручивая прядь длинных чёрных волос Юкино на палец. Затем она провела кончиками пальцев по её щеке.

– Ах, я не могу просто позвонить этому человеку из нашего родного дома. Ночёвка даже не обсуждается. Поэтому я снова хочу жить одна.

В этот момент Юкино подпрыгнула и замерла на своем стуле. Я же просто замер. Что, стой-стой-стой! Невозможно! Неправда! Это плохо! Папа не может этого допустить! Пожалуйста, скажи мне его имя, адрес и номер телефона.

Также приготовь соломенную куклу и пять гвоздей[3].

Как я подготовлюсь, я нанесу удар молотком. Это то, что я так сильно хотел сказать. Но шок был слишком сильным, настолько, что я просто хватал воздух, как золотая рыбка. Юкино и я пили чай одновременно, перед тем как одновременно подавились им. Юкино даже пролила чай, как я раньше.

– Д-да, верно. Это действительно трудно для Юигахамы-сан прийти и остаться на ночь. На самом деле, я тоже иногда остаюсь у нее. Как бы то ни было, причина не в этом. Как я и говорила ранее, я хочу жить там исключительно из-за удобства, так как она ближе к школе.

После долгих объяснений Юкино наконец-то опустила свои плечи и положила пустую чашку на блюдце. Моя жена спокойно наполнила её. Юкино слишком правильная, так что она безнадёжна, когда врёт... Тем не менее, это мой долг как родителя сыграть безразличие к этому факту.

Неправильно проверять каждого из друзей моей дочери. Основываясь на том, что она сказала, эта Юигахама-сан, похоже, её близкая подруга, настолько близкая, чтобы остаться у нее на ночёвку. Количество друзей у Юкино на удивление мало, так что если у неё есть настолько близкая подруга, я должен радоваться.

Пока я пытался успокоить себя, Харуно хохотала. Обнимая Юкино, она что-то прошептала ей; этот шепот каким-то образом дошел до меня.

– Нет-нет, я говорю не о Юигахаме-тян.

– Сестра, заткнись. Пожалуйста, заткнись.

Юкино отвернулась лицом и руками закрыла губы Харуно и держала их закрытыми. Со сжатыми щеками Харуно выглядела, как милая собачка. Давно я не видел, как дочери играют друг с другом. В то время, пока я был тронут этим прекрасным видом, моей жене хватило этих скандальных откровений, и она подняла голос:

– Прекратите, обе.

Услышав ее нежный голос, Юкино неохотно опустила руки, а Харуно выпустила её из объятий. Когда они наконец-то стали слушать внимательно, моя жена пристально посмотрела на Юкино.

– Это очень беспокоит меня, кроме всего прочего. Тебе нужно установить несколько правил.

Её голос стал меняться с нежного, доброго тона на убеждающий.

–... Из-за подобных вещей он может отстраниться.

Юкино легко прикусила губу, прежде чем нерешительно продолжить. Подобная робость напомнила мне ее раннее детство.

– К тому же, если он подумает, что это трудно или невыносимо, это начнёт беспокоить меня.

Как только она это сказала, влажные глаза Юкино наполнились стыдом и страхом, так же как и другими противоречивыми мыслями.

Поставить мою дочь в такое положение… Мне плевать, где он и кто он, я убью этого ублюдка!

Как только моя рука сжалась в кулак на моих коленях, её внезапно ударил веер. Смотря на меня, моя жена покачала головой.

Это было близко, моё похороненное прошлое почти всплыло наружу. В результате размышлений над своим прошлым я поклялся покончить с этим навсегда и быть уважаемым отцом и мужем.

Как отцу общаться со своей дочерью, когда она выглядит такой ранимой?

Пока я думал об этом, Харуно сделала свой ход.

– Всё будет в порядке, так ведь? Так как этот мальчик, о котором мы говорим, всё равно уже знает так много. К тому же Юкино-тян и так сама создаёт много проблем.

Будучи утешенной Харуно, Юкино отвернулась. Дико покраснев, она стала жаловаться на Харуно:

– Я не хочу слышать это от тебя. Сестра тоже проблемная...

На все сто процентов. Высмеивать друг друга, а затем утешать. Какое искажённое выражение любви. Вы, сёстры, действительно похожи. С весельем в глазах Харуно игриво ткнула щеку Юкино.

– Ты серьёзнее, чем этот мальчик. И он из тех, кто будет рыть внутренний ров за пределами внешнего. Даже если его пригласить, разве он не найдет предлог, чтобы отказаться?

–... Ну, наверное, да.

Юкино выдохнула с облегчением.

Затем моя жена закрыла веер и удовлетворенно кивнула.

– Если дело в этом, то нет другого выбора, кроме как развалить весь этот ход.

Голос моей жены, пусть и весёлой и ярко улыбающейся, заставляет ужасный холод бежать по спине.

Несмотря на опасные слова, её глаза сияли.

Вспоминая то давнее ощущение, я почувствовал, как мне стало холодно. Двадцать лет назад я испытал чувство жертвы, за которой охотятся. На самом деле, когда моя жена спросила, попал он в ловушку или нет, Юкино может лишь качать головой в недоумении. Настолько личным чувством не поделишься с кем угодно. Внезапно что-то пришло в голову Харуно. Она сразу посмотрела на мою жену, у которой была такая же улыбка.

–... Понятно. Значит, сперва нам необходимо уничтожить все пути отхода для Юкино-тян.

– Что? По-подожди, сестра, что ты задумала? Я не знаю, что ты хочешь сделать, но скорее всего это что-нибудь глупое, так что прекрати, пожалуйста.

Юкино незамедлительно повернулась к Харуно, её лицо было тревожным. Она взяла сестру за руки. Как бы то ни было, Харуно смогла ненадолго удержать Юкино и посмотрела на меня с улыбкой.

– Эй, Пап, Юкино-тян хочет тебя кое с кем познакомить.

–... Что?

Юкино поражена, и её челюсть отвисла, как только она услышала эти слова. Когда эти слова полностью дошли до неё, глубокий оттенок ярко-красного цвета залил её щёки.

До этого момента я не был вовлечен в разговор и был просто наблюдателем. Но теперь слова адресованы мне, и я больше не могу игнорировать их. Поправив своё положение, я посмотрел в её глаза.

– Юкино... Это правда?

– Да, это... Нет, это не совсем то...

Юкино начала беспокоиться, махала руками, чтобы поправить челку, подула веером на лицо и расчесала волосы.

– Юкино.

Нежный голос моей жены привел её в чувство, и Юкино опустила руки. Она посмотрела вниз, чтобы скрыть свои красные щёки, перед тем как глубоко вздохнула и прошептала:

– Ну... Это… Он и я не особо хороши в этом, в таком виде отношений, так что это может занять много времени. Необязательно, чтобы это случилось прямо сейчас...

Она отвернулась в смущении. Какое-то время она не могла найти слов перед тем, как встретиться со мной взглядом.

Я ничего не могу сделать, кроме как молча её слушать. Невозможно перебить свою дочь, так как она осторожно думает, перед тем как серьёзно и честно выразить свои мысли.

– Пап, как-нибудь... Я бы хотела его познакомить с тобой.

Ах, когда тебе говорят подобное с такой счастливой улыбкой, невозможно отказаться.

– Мммм... Понятно...

Мой нос жгло. Моё дыхание было влажным и тяжёлым. Я всегда думал, что тот момент, которого я жду со времён рождения дочери, наступит гораздо раньше, чем я представлял. И вот, теперь он наступил.

У меня нет слов. Неспособный ничего сказать, я просто продолжил вздыхать. Это слишком жалко, так что я просто кивнул и сказал что-то расплывчатое:

– Это прекрасно. Да, я понимаю... Давайте пока успокоимся на время, хорошо? А затем, может быть...

Да. Со временем я постепенно привыкну к этому чувству. Чувству, когда ты отпускаешь свою дочь. Поэтому, прежде чем это время наступит, я хотел, чтобы время, пока мы все вместе, длилось немного дольше. Подумав об этом, моя жена захлопнула веер и внезапно сказала:

– Ах да, у нас ничего не запланировано на середину июня, давайте выберем это время.

– Почему это решаешь ты? – спросил я дрожащим голосом, мои глаза были влажными. Моя жена одобрительно улыбнулась и ответила:

– Если этого не сделать, дорогой, ты убежишь. Мне нужно ударить первой.

Она словно влюбленная женщина, молодая девушка перед первым свиданием, её пронзительные глаза ослепительны и так же красивы и милы, как когда мы впервые встретились.

Эта соблазнительная улыбка далека от чистой невинности и подобна подлому маленькому дьяволу. И я все еще попадаю в эту ловушку после всех этих 20 лет.

Пока я был поражён этим внезапным объявлением, Харуно прошептала Юкино:

– Вот так это делается, Юкино-тян.

– Я это учту.

Долгое время смотря на лицо постоянно кивающей Юкино, я тайно почувствовал симпатию к этому мальчику, которого я еще не встретил. Со временем он тоже будет загнан, окружен, и его руки и ноги будут связаны. И он ничего не сможет об этом сказать.

И теперь три богини из семьи Юкиношита что-то усиленно обсуждают. Было неловко сидеть рядом, пока они обсуждали неотвратимую встречу.

– Но этот мальчик, он не придет, если его просто позвать.

– Только если есть хорошая возможность...

Харуно налила немного вина в хрустальный стакан, а Юкино касалась своих губ пальцем, пока они обсуждали это дело. Судя по их хмурым бровям, это была непростая задача, но моя жена взмахнула веером и дала ответ:

– Возможность... Понятно. Если это что-то вроде выпускного вечера, я и папа не можем вмешаться так, чтобы это выглядело естественно.

– Да, если я скажу, что это по работе, этот человек, скорее всего, придёт.

Юкино выглядела обеспокоенной, но в каком-то смысле гордой этим. Моя жена весело рассмеялась, прижав руку к щеке.

– Ох, это прекрасно. Из него выйдет прекрасная рабочая сила.

– Разве не лучше поменять время? Тогда будут не просто контрольные тесты в конце семестра. Так как мы говорим о нём, то он, скорее всего, использует экзамены как причину сказать что то типа «Нам лучше пока держать дистанцию» или что-нибудь подобное и такое же ужасное, – ответила Юкино моей жене, и Харуно, довольная, легла на неё, держа в руках бокал.

– Другой университет... Новая встреча... И случайное воссоединение. Какое тяжёлое у тебя будущее.

– Сестра, помолчи.

Смотря, как эти двое снова начали ссориться, я тихо покинул гостиную. Их девчачьи разговоры плохо сказываются на моём сердце. Излишне говорить, что моя жена ещё достаточно молода, чтобы считаться девушкой.

Посмотрев на часы при выходе, я обнаружил, что было ещё довольно рано. Магазины все ещёё были открыты. Давно у меня не было желания выпить одному. В отличие от того, когда я вышел из спальни, я поднялся по лестнице довольно резво. Быстро переоденусь и пойду в свой любимый бар. Я взял пальто, подарок моей жены, из шкафа и быстро надел его. Босиком я незаметно вышел из дома на своих проворных ногах. Хотя они совершенно точно будут шататься, когда я вернусь.

Я бесшумно закрыл дверь, аккуратно пошёл по каменной дорожке, чтобы не наступить на гравий. За воротами в лунном свете рассеивалась вишневая метель.

Когда человек покидает дом, он окружен семью врагами.

Мой враг, что пытается украсть мою любимую дочь у её отца.

Мой заклятый враг, что будет стоять со мной рядом против богинь.

Каким-то образом к моим врагам сегодня добавился ещё один.

[1] Япония начинает свой финансовый год в апреле. Приход весны является символом нового начала в японской культуре.

[2] Идеализированный образ традиционного поведения японской женщины в патриархальном обществе. Такая женщина ставит интересы семьи во главу угла и всегда по всем вопросам отдаёт лидерство представителям власти (мужу, отцу).

[3] Госункуги из Ранмы вбивал гвозди в соломенную куклу с прядью волос Ранмы, чтобы проклясть его.