|
|||||||
Явление четвертое
Огудалова, Лариса и Илья.
Илья. С праздником! Дай бог здорово да счастливо! (Кладет фуражку на стул у двери. ) Лариса. Илья, наладь мне: «Не искушай меня без нужды! » Все сбиваюсь. (Подает гитару. ) Илья. Сейчас, барышня. (Берет гитару и подстраивает. ) Хороша песня; она в три голоса хороша, тенор надо: второе колено делает… Больно хорошо. А у нас беда, ах, беда! Огудалова. Какая беда? Илья. Антон у нас есть, тенором поет. Огудалова. Знаю, знаю. Илья. Один тенор и есть, а то все басы. Какие басы, какие басы! А тенор один Антон. Огудалова. Так что ж? Илья. Не годится в хор, – хоть брось. Огудалова. Нездоров? Илья. Нет, здоров, совсем невредимый. Огудалова. Что же с ним? Илья. Пополам перегнуло набок, совсем углом; так глаголем и ходит, другая неделя. Ах, беда! Теперь в хоре всякий лишний человек дорого стоит; а без тенора как быть! К дохтору ходил, дохтор и говорит: «Через неделю, через две отпустит, опять прямой будешь». А нам теперь его надо. Лариса. Да ты пой. Илья. Сейчас, барышня. Секунда фальшивит. Вот беда, вот беда! В хоре надо браво стоять, а его набок перегнуло. Огудалова. От чего это с ним? Илья. От глупости. Огудалова. От какой глупости? Илья. Такая есть глупость в нас. Говорил: «Наблюдай, Антон, эту осторожность! » А он не понимает. Огудалова. Да и мы не понимаем. Илья. Ну, не вам будь сказано, гулял, так гулял, так гулял. Я говорю: «Антон, наблюдай эту осторожность! » А он не понимает. Ах, беда, ах, беда! Теперь сто рублей человек стоит, вот какое дело у нас; такого барина ждем. А Антона набок свело. Какой прямой цыган был, а теперь кривой. (Запевает басом. ) «Не искушай…»
Голос в окно : «Илья, Илья, ча адарик! ча сегер! »[ [6] ]
Палсо? Со туке требе? [[7]]
Голос с улицы : «Иди, барин приехал! »
Хохавеса! [[8]]
Голос с улицы : «Верно приехал! »
Некогда, барышня, барин приехал. (Кладет гитару и берет фуражку. ) Огудалова. Какой барин? Илья. Такой барин, ждем не дождемся: год ждали – вот какой барин! (Уходит. )
|
|||||||
|