Сандему М. 9 страница

Да, разумеется, Тенгель Злой сумел отодвинуть каменную плиту. Ведь это он сам придумал такую дверь. И он знает, где находится кувшин. На его стороне были все преимущества.

Проклятие! Натаниелю требовалось время на поиски — ив его распоряжении были считанные секунды!

Он остолбенел, услышав совсем близко от себя слабое шуршанье, похожее на шелест волочившейся по земле ткани.

Тан-гиль шел вперед.

Напрягая все свои и без того обостренные чувства, Натаниель понял, что Тенгель двигался через четвертый проход.

Значит, именно тот проход ведет к кувшину. Сам же он находится теперь в третьем проходе. И благодаря повороту коридора Тан-гиль не видит голубого сиянья.

Должен ли Натаниель повернуться и следовать за ним?

Это было бы глупо. Куда лучше идти дальше. Он уже убедился в том, что все коридоры соединяются друг с другом узкими проходами.

Так что дело заключалось теперь в том, чтобы не попадаться Тенгелю на глаза.

Натаниель глубоко вздохнул. Вместо того, чтобы идти наугад, он стоял несколько секунд в глубокой сосредоточенности.

«Я Избранный, — думал он. — Я пригубил защитное зелье с Горы Демонов. В моих жилах течет кровь черных ангелов, демонов бури и демонов ночи. И я седьмой сын седьмого сына.

Разве этого не достаточно?

Разве теперь не самое время убедиться в том, на что я действительно способен? С незапамятных времен в хрониках Людей Льда отмечалось: «И однажды родится тот, кто будет наделен такими сверхъестественными способностями, о которых мир еще не слышал».

Этим человеком мог бы быть я. Но в поле зрения попадает и Марко. А кто может быть могущественнее его?

Да, конечно же. Тенгель Злой!

Натаниель разозлился. В основном на самого себя. Его приводила в ярость извечная неуверенность. Сейчас он обязан верить в себя и в свои уникальные врожденные способности.

Ему и раньше приходила в голову мысль о том, что именно его восхищение Марко и преклонение перед ним мешает ему уверовать в свои силы.

Но Марко теперь ничем не мог помочь ему.

Тан-гиль был совсем рядом. Натаниель слышал, как тот споткнулся и выругался, и у него не осталось никаких сомнений в том, что между этими двумя коридорами есть боковой проход, так что его злобный предок в любую минуту мог заметить голубоватое свечение.

Натаниель мигом забыл о своей нерешительности, о своих сомнениях. Он сконцентрировал свои усилия на одном: на погашении голубого свечения.

Вытянув вперед руку, он взглянул на нее. Аура исчезла у него на глазах.

«У меня это получилось! — подумал он, — Мое желание исполнилось!»

Снова он услышал приглушенный звук падения и шуршания одежды.

«Почему же он путается в своем собственном тряпье?» — подумал Натаниель, слыша проклятия Тенгеля. Ведь он не знал, что тому отпилили ноги и снова приставили, но в укороченном виде.

«Непроглядная тьма, — думал Натаниель. — Я совершенно беспомощен...»

И снова он почувствовал уверенность в себе. «Ты справишься, но только нельзя медлить!»

Закрыв глаза, он медленно открыл их снова.

И он увидел очертания коридора более отчетливо, чем это было при голубом свечении.

«Я вижу в темноте! — восторженно подумал он. — Мне хотелось видеть в темноте, и я это смог! Нет, это просто невероятно!»

Стоило ему на миг засомневаться в себе, как очертания коридора пропали. Рассердившись на самого себя, он снова успокоился, и снова к нему вернулось зрение — он видел все почти так же ясно, как днем.

На это Тан-гиль явно не рассчитывал!

Да и знал ли он вообще, что Натаниель находится в лабиринте?

Вряд ли! Это тоже было преимуществом.

Напрашивался вопрос: видел ли Тан-гиль тоже в темноте?

Вполне возможно.

Итак, борьба обещала быть тяжелой. Теперь Натаниель, наконец, понял, на что он способен.

Он видел сквозной проход, ведущий в коридор Тан-гиля. Он ощущал запах, который становился все более и более интенсивным, почти невыносимым. Это очень тревожило Натаниеля. Вонь могла стать чересчур сильной, ведь раньше люди умирали от нее. И если Тан-гиль подойдет к нему слишком близко, он может разинуть свою омерзительную пасть и выпустить прямо на Натаниеля свой серо-зеленый дух, то самое облако, которое погубило Хейке и многих других. Этого не должно было теперь произойти.

Натаниелю удалось проскользнуть незамеченным мимо узкого сквозного прохода. Какое отвращение вызывал у него этот черный лабиринт, несмотря на то, что он видел в темноте! Как хотелось ему на свежий воздух, под открытое небо, на волю!

Он снова остановился и прислушался. На этот раз ничего не было слышно.

Он понимал, что понапрасну теряет время, но все же продолжал оставаться на месте.

«Мой слух должен стать еще более тонким...» — думал он. Теперь он знал, что нужно для выполнения желания, и это была особого рода сосредоточенность в сочетании с безграничной уверенностью в себе и спокойствием.

Теперь он осознавал, что был избранным. Избранным.

До его слуха донесся какой-то звук. Звук, который он раньше не слышал: бесшумную поступь Тан-гиля в соседнем коридоре. Его противник был далеко впереди.

Дело плохо. Натаниель пошел быстрее, и шаги его были бесшумными. Это радовало его, так же как и то, что слух у него был теперь намного тоньше, чем у обычных людей.

А раньше он и не подозревал об этом! Возможно, по причине своей скромности, преклонения перед блестящими способностями Марко, атакже в силу своей нерешительности.

А может быть, был определенный смысл в том, чтобы он удостоверился в своих способностях именно теперь?

Трудно ответить на этот вопрос. Он знал только, что теперь он обладает неимоверной силой и переполнен священным гневом к Тенгелю Злому — за то, как он поступил с ним, с его возлюбленной, его родом, за те возможные разрушения природы и всего человечества, которые могут произойти, если этот безумец получит доступ к своей черной воде.

Внезапно он остановился.

Он не слышал больше звука шагов.

Неужели Тенгель Злой добрался до тайника?

Нет, эта тишина была иной — настороженной, выжидающей.

Где находится теперь этот старый мерзавец?

Прислушайся, Натаниель! Воспользуйся своим новообретенным несравненным слухом!

Дыханье? Затаенное, сдерживаемое дыханье.

Совсем близко.

Он заметил впереди новый боковой проход.

Там! Там должен находиться теперь Тан-гиль!

И он может обнаружить Натаниеля. А это никуда не годится!

Но, разумеется... Тенгель Злой тоже обладает повышенной чувствительностью.

Почему же он тогда не выбегает из коридора и не выпускает свои ядовитые испарения на Натаниеля? Чего он ждет? Может быть, он еще не знает, кто его враг? Может быть, он только догадывается, что кто-то пробрался в его владения, и теперь, прежде чем идти в атаку, хочет выяснить, кто это такой?

Наверняка так оно и было, но у Натаниеля появилось предчувствие того, что здесь за мешано нечто большее.

И тут он понял, что остановило Тан-гиля, не имевшего обыкновения задумываться о тех, кто стоял у него на пути.

Натаниель невольно ощупал бутылки, висящие у него на поясе. Это был пояс Яна, который одолжил ему и свои брюки. Четыре бутылки, полные до краев ясной воды! А впрочем, почти четыре, поскольку бутылка Марко не полная.

Именно эта ясная вода и заставила Тан-гиля остановиться.

Когда Натаниель понял это, он с помощью своих обостренных чувств уловил и нечто иное. Подобно собаке, он уловил страх, исходящий от притаившегося в проходе злобного существа.

На губах у Натаниеля появилась легкая улыбка. «Я сильный, Эллен, — посылал он ей свои мысли. — Где бы ты теперь ни находилась, моя любимая, помни: я обладаю теперь такой силой, о которой даже не мог и мечтать, мои способности безграничны!»

Но у него была одна слабая сторона: он не знал, где находится кувшин с водой зла. А Тенгель Злой это знал. И он мог быть совсем близко...

Нет, наверняка его не было поблизости, Натаниель вспомнил с отвращением вязкую, бурлящую жижу, бульканье и хлюпанье. Здесь же все пока тихо.

Он должен двигаться вперед, чтобы придти туда первым. Но как это сделать, если на пути стоит такое препятствие? Он был теперь почти в такой же ситуации, в какой находился Марко, охотившийся на Линкса: никто из них не мог открыто наброситься на другого. У Марко тоже была при себе ясная вода, которую боялся Линкс. У Линкса же было щупальце, которого остерегался Марко.

Чем располагал теперь Тенгель Злой? Облаком ядовитых испарений? Вряд ли оно убило бы Натаниеля, и Тан-гиль наверняка об этом знал. Но у этого негодяя наверняка есть какие-то свои козыри.

Разумеется, если бы ему удалось добраться до черной воды, это было бы для всех катастрофой.

Ситуация, в которую попал Натаниель, была критической. Он не мог двигаться вперед, поскольку путь ему преграждал Тан-гиль. А возвращаться назад... Нет, тоже нельзя.

О, как ненавидел он эти тесные коридоры! Как ему хотелось на волю! Сразиться с противником при свете дня, один на один! А это выслеживание, подслушивание и подглядывание кого угодно могло лишить мужества.

Ему бы только узнать, где находится кувшин!

Натаниель попытался сосредоточиться. Каким же способом ему лучше всего вести поиски? Не с помощью слуха, не с помощью... Он замер на месте, вспомнив что-то из хроники Людей Льда.

Тува в детстве могла видеть сквозь стены. Может быть, и он сможет?..

Видеть сквозь скалу?

Нужно быть сумасшедшим, чтобы поверить в это!

И снова он усомнился в своих способностях. Все, чего он уже достиг, пошло прахом: он не слышал больше никаких звуков, не видел ничего — только тьма властвовала теперь в лабиринте.

Ему хотелось кричать от разочарования и досады.

«Эллен, — подумал он. — Эллен, дай мне силы! Только мысль о тебе может меня спасти. Да, я такой сильный — Избранник, у меня есть вода Ширы! Так чего же я жду?»

Думая так, он почувствовал, как на лице его медленно, решительно расцветает улыбка. Он снова увидел очертания коридора, снова услышал дыханье Тенгеля Злого.

Кувшин... Ищи, Натаниель! Где он?

И тут он почувствовал какое-то сопротивление. И понял, что Тенгель Злой скрывает местонахождение кувшина с помощью своей мысленной силы.

Значит, кувшин был все-таки близко, хотя Натаниель и не мог пока определить это место.

Но, но..

Оказываемое ему сопротивление натолкнуло его на мысль о том, что Тенгель Злой понял, что перед ним сильный и опасный противник.

Эта мысль подняла у Натаниеля боевой дух. Теперь он верил в свои силы, в глазах его загорелась решимость, улыбка стала шире, увереннее. Он как будто говорил: «Сейчас увидите, кто я такой!»

«Скромность — это добродетель, но в жизни она бывает помехой», — процитировал он про себя чьи-то слова.

От тихого и покладистого Натаниеля теперь почти ничего не осталось.

Тенгелю Злому удалось заметить только, как что-то проскочило мимо него в соседнем коридоре; издавая рев, напоминающий рокот несущегося со скоростью двести километров в час автомобиля, старикашка сорвался с места и понесся по своему коридору.

«Кто первым примчится к кувшину?..» — думал Натаниель на бегу. Но Тан-гиль оказался проворнее его, в чем он смог убедиться, заглянув в следующий сквозной проход.

Натаниель проиграл это соревнование. Ему оставалось только одно: свернуть в следующий сквозной проход и догнать Тенгеля Злого.

Этот сквозной проход оказался более длинным и извилистым, и к тому же он делился на два рукава, так что Натаниель потерял несколько драгоценных секунд, решая, куда ему свернуть. И когда он вышел в параллельный коридор, старикашки уже не было видно.

Но ядовитые испарения тянулись за ним, как хвост, и это очень затрудняло движение вперед.

Натаниель свернул в левый рукав. «Почему я это сделал? — подумал он. — Это же совершенно нелогично, кувшин должен находиться где-то справа, ближе к долине...»

Натаниель так долго кружил по лабиринту, что потерял чувство ориентации.

Теперь было уже поздно исправлять ошибку, и он с огорчением подумал, что ему не мешало бы взглянуть на лабиринт со стороны — высоты орлиного полета. Хейке удалось это сделать в призрачном замке в Штрегешти.

У Натаниеля не было на это времени, дорога каждая секунда.

Он увидел впереди себя грязно-серый плащ. Может быть, старикашка устал? Вряд ли.

Коридор снова поворачивал налево. Странно!

И тут Натаниель все понял.

Тенгель пытался направить его по ложному следу, в сторону, противоположную той, где находился кувшин.

«О, нет, милейший, так дело не пойдет!» — подумал Натаниель и резко остановился.

Тан-гиль тоже остановился. При этом он отошел в сторону, сделав вид, что ему нужно опереться о стену.

Натаниель раскусил его уловку. Если он будет преследовать его дальше, его ждет верная гибель. Впереди зияла широкая дыра, ведущая в пропасть.

Он повернул обратно. Побежал со всех ног, потому что по пятам за ним теперь гнался разъяренный Тан-гиль.

Натаниель взял теперь верный курс, потому что старикашка преследовал его в безумном страхе.

Не обошлось без каменного обвала, который злобный Тенгель устроил с помощью магии. Чуть позже путь перегородила упавшая откуда-то сверху плита, но Натаниель оказался проворнее. Бросившись на землю, он успел проскочить под ней, пока она еще не опустилась окончательно. Он поранил плечо и чуть не прищемил себе ногу.

Каменная плита тут же поднялась вверх, открывая путь Тенгелю Злому. А тот стремительно приближался, передвигаясь своим специфическим способом прямо по воздуху, на высоте двадцати сантиметров от земли.

На бегу Натаниель отстегнул одну из бутылок, висевших у него на поясе, распаковал ее, вынул пробку...

После этого он повернулся, готовый брызнуть водой на Тенгеля Злого.

Но старикашки позади него не было. Он исчез, всего несколько секунд назад, скрывшись, скорее всего, в боковом проходе. Возможно, он понял, что задумал его противник, а может быть он просто направился более коротким путем к кувшину.

Натаниель пришел в ярость.

Отступать он не собирался. Ему бы только выбрать верное направление!

И только он успел подумать об этом, как все содержимое бутылки выплеснулось на продолговатую, горизонтальную трещину в скале. Это был промах с его стороны, он совсем запутался в бесконечных поворотах.

Действие ясной воды было потрясающим. Он не верил своим глазам.

Заколдованная стена стала разрушаться, превращаться в прах, в ней появилось отверстие, через которое хлынул дневной свет, затопляя мрачную сеть лабиринта.

Нет, это был не дневной свет. Это был какой-то странный, колдовской свет, и Натаниель сначала не понял, в чем дело. Но потом ему стало ясно. Это отверстие в скале выходило на противоположную сторону, к огромному леднику, опоясывающему почти всю долину Людей Льда.

Ясная вода открыла перед ним вход в огромную ледяную пещеру, преломляясь сквозь стены которой, солнечный свет обретал матовый, загадочный тон.

Но ему некогда было любоваться этим чудом природы. Он рывком повернулся назад, успев заметить при этом плащ Тенгеля Злого, мелькнувший в залитом светом проходе.

Пустившись за ним в погоню, он думал: «Я истратил целую бутылку воды. Но не напрасно! Ведь еще немного, и я совсем свихнулся бы в этом тесном, полутемном пространстве?

Вот бы мне брызнуть немного на внутреннюю стену лабиринта! Но я должен экономить воду, я не имею права ее больше расходовать.

Воду нужно оставить для кувшина, а также для самого Тенгеля Злого, если только я доберусь до него. Но он очень осторожен!»

Натаниель уже довольно далеко углубился в проход, ориентируясь на омерзительный запах, когда ему вдруг пришлось остановиться.

Запах стал другим. Тем не менее, он узнал его. Это был запах разложившейся почвы.

Кувшин находился совсем рядом.

Осторожно свернув за угол, он вошел в следующий проход и...

Мужество покинуло его. Душа его наполнилась разочарованием. Он чуть не расплакался.

Все было напрасно! Все! Он предал тех, кто так надеялся на него, предал ни о чем не подозревающее человечество, предал всех животных, всю удивительную природу земли!

Он оказался в продолговатой пещере, стены которой были совершенно разъедены ядовитыми испарениями, а вонь стояла такая, что он едва мог дышать.

Но это было не самое худшее.

Хуже всего было то, что происходило в другом конце пещеры.

Натаниель появился как раз в тот момент, когда Тенгель Злой с торжествующим видом брал кувшин с черной водой.

Натаниель пришел в ужас. Он был просто в отчаянии!

Он опоздал. Он зря потратил время на поиски какого-то просвета в лабиринте. А тем временем Тенгель Злой добрался до цели...

И не только это. Натаниель вспомнил, что услышал крик злобы и смертельного страха, когда брызнул на стену ясной водой. Натаниель понимал теперь, что он своей ненужной выдумкой подтолкнул Тенгеля к решительным действиям. Старикашка обрел боевую прыть и понесся прямо к своему кувшину.

— Я не в праве сдаваться, — произнес он, почти не разжимая губ. — Я не могу отступить. Но что мне делать?

Стоит только Тан-гилю напиться черной воды, как он станет неуязвимым и непобедимым. И он ни за что не подпустит к себе Натаниеля на такое расстояние, чтобы тот смог брызнуть на него ясной водой. Наоборот. У Тенгеля будут все возможности убить Натаниеля — убить на расстоянии, одним движением руки, а может быть даже с помощью мысли.

Когда он напьется воды...

Но постепенно Натаниель кое-что понял: там, на другом конце пещеры, все шло не так, как можно было бы ожидать.

Он увидел, в чем дело. В течение столетий этот кувшин, напоминавший по форме амфору Ширы, окислялся своим собственным ядовитым содержимым. Он не знал, на чем лежал этот кувшин и чем он был прикрыт, но теперь, во всяком случае, он был похож на предмет, вытащенный из земли или поднятый со дна моря, где он пролежал много, много лет.

О форме амфоры можно было теперь только догадываться. Кувшин был похож теперь на огромный кусок минералов, спрессованной земли или того вещества, которым он был окружен. Тенгель Злой явно был не в состоянии поднять его, и он просто бесился от нетерпения, ведь как иначе он мог открыть его? Оболочка, покрывавшая кувшин, была, по всей видимости, тверже железа.

«Эта отсрочка очень кстати», — подумал Натаниель.

Он подошел поближе, отстегнув от пояса новую бутылку.

Тан-гиль заметил его. И тут же глаза его сузились, уши заломились назад — и он разинул свою мерзкую пасть. И из пасти этого маленького урода вырвалось жуткое, ядовитое, серо-зеленое облако.

Натаниель отпрянул назад. Он даже не подозревал, что этот яд настолько сильный. Ему обожгло лицо и руки, он старался не вдыхать его, но ядовитые испарения все равно попали ему в легкие, и он почувствовал, что внутри у него все сжалось.

Хейке тоже пришлось это пережить. И Хейке умер через несколько дней после этого.

«Нет, не надо об этом думать, я сильнее, чем Хейке! Ведь у него не было таких защитников, какие есть у меня!»

Тем не менее Натаниель был напуган.

Он отступил на такое расстояние, чтобы ядовитое облако не касалось его. Но отсюда он не мог обрызгать злодея ясной водой.

И они стояли друг против друга. Злобный Тан-гиль и его далекий потомок.

Расстояние между ними было внушительным. Они находились в разных концах пещеры.

Натаниель с тревогой наблюдал за тем, как яд медленно распространяется по его телу. Ему было сейчас просто необходимо оказаться на свежем воздухе, покинуть эту отравленную пещеру.

Если бы ему удалось увлечь за собой Тенгеля Злого, у него было бы больше шансов на победу. Здесь же перевес на стороне Тенгеля, ведь это он сам выстроил своды пещеры, зная их вдоль и поперек.

Не спуская с Натаниеля глаз, Тенгель ощупывал руками кувшин, пытаясь освободить его от твердой корки. Но кувшин был тяжелым, а корка из оксидированных минералов слишком прочной. Натаниель знал, что ему нужно сейчас броситься к злодею и положить всему конец с помощью воды Ширы, но ноги не слушались его. Он чувствовал головокружение, он видел Тенгеля Злого как в тумане, боль в груди была невыносимой.

Но его враг не должен был знать об этом. Натаниель должен был производить впечатление сильного, уверенного в себе — и опасного.

Причиной помутнения его рассудка была не только болезненная слабость, но и сама атмосфера, царившая в этой пещере. Воздух здесь был настолько пропитан ядовитыми испарениями, что дышать было почти невозможно.

Натаниель понимал, что тело его не выдержит такой нагрузки. И он продолжал стоять неподвижно.

Ширу он тоже не мог пока вызвать. Она должна была нейтрализовать черную воду с помощью ясной воды, потому что ни один живой человек не смог бы этого сделать. Но как сможет она проделать все это, если кувшин закрыт? Ему следовало подождать, он не должен был подвергать ее ненужной опасности.

Но тут он подумал, что понадобятся считанные секунды, чтобы хлебнуть воды из открытого кувшина. И за эти считанные секунды им предстояло уничтожить черную воду.

Тан-гиль огляделся по сторонам и нашел то, что ему требовалось. Ударив рукой по скале, он отбил от нее большой, острый кусок камня. Этим куском он принялся колотить по амфоре, и оболочка стала постепенно откалываться.

«Нет уж, увольте, — внезапно обретя уверенность в себе, подумал Натаниель, — Так просто ты это не получишь!»

Вытянув руку в сторону Тан-гиля, он произнес короткое заклинание.

Тот в ярости посмотрел на Натаниеля, который, пользуясь случаем, сделал несколько шагов вперед. И злодей отступил назад, испуганный и изумленный.

— Да! — крикнул Натаниель таким зычным голосом, что эхо многократно отозвалось в сводах пещеры. — Я понял, что ты увидел мою черную корону. Я — праправнук праправнука Люцифера, и в моих жилах течет еще и другая замечательная кровь. Кровь демонов бури...

— Демонов дерьма, — презрительно произнес Тенгель Злой, и в его омерзительном голосе чувствовалась дрожь. — Вы все предатели!

— И еще кровь демонов ночи.

Тан-гиль только презрительно фыркнул. Он снова разинул свою пасть, так что Натаниель увидел его толстый, черный язык, и новое серо-зеленое облако поползло по пещере.

Но на этот раз Натаниель оказался более осмотрительным: он повернулся спиной, закрыв руками лицо и нос.

Тем не менее, ядовитые испарения проникли в его дыхательные пути, заставив содрогнуться от боли. «Я больше не выдержу. — подумал он. — Не выдержу! Как мне справиться с этим?

О, как хочется теперь прислониться спиной к скале, но я не должен показывать слабость!

Эллен... Эллен, только ради тебя я хочу остаться в живых. Меня поддерживает только мысль о тебе.

Эллен, я встречаю тебя и снова теряю, встречаю и теряю, раз за разом...

Моя жизнь, мой свет!..

Я готов ползти отсюда хоть на четвереньках, ползти к солнечному свету! Ползти на свежий, вольный воздух!

Но я не должен этого делать. Мое место теперь здесь. Я должен биться до последнего дыханья».

Он уже начинал задыхаться.

Мысль об Эллен действительно давала ему силы. Силы любви и добра. Когда любишь человека, то переполняешься добрыми чувствами к нему. Сила Натаниеля была именно в любви — в человеческой любви. Он замечал, что ненависть к этому омерзительному созданию унижает его, делает его слабее, и он пытался победить в себе эту ненависть. Раньше ему это не удавалось, но мысль об Эллен помогла ему.

Представляя себе ее радостное, выразительное лицо, он чувствовал, как у него теплеет на душе. Именно это и нужно ему, чтобы снова пойти в атаку на старикашку — пока только словесную атаку.

— И еще я Избранник Людей Льда, — крикнул он. Взгляд Тан-гиля просто пылал, хотя он и пытался сделать вид, что слова Натаниеля его не трогают.

— Не могли выбрать получше! — презрительно ответил он.

— И еще я седьмой сын седьмого сына.

— Ну и что? Что в этом такого?

— Это означает, помимо всего прочего, что у меня целительные руки. Я могу лечить и свои собственные болезни.

Мог ли он делать это? Мог ли он действительно залечить те раны, которые нанес ему дух Тан-гиля?

Тем не менее, слова его произвели определенное впечатление, потому что старикашка по-прежнему смотрел, как помешанный, на его черную корону. Больше всего его беспокоило родство Натаниеля с черными ангелами.

Внезапно ситуация переменилась. Натаниелю на миг стало дурно, взгляд его затуманился. Но он тут же обнаружил, что произошло.

О, Господи! Воспользовавшись минутой его слабости, Тенгель Злой юркнул в боковой проход, чтобы там без помех открыть свой кувшин. Натаниель был просто в отчаянии.

— Нет, нет! — закричал он.

С него хватит! Только не эти ужасные коридоры, где у него не было никакой возможности разделаться со своим предком.

Собрав все свое мужество, он, держась за стену, пробрался на другой конец пещеры и бросился вслед за стариком.

Тенгель Злой понял, что Натаниель уязвим. Ему плохо от ядовитого духа Тенгеля. Негодяй мог теперь из-за любого поворота выпустить ядовитое облако — прямо в лицо Натаниелю, и тому бы пришел конец.

Борьба шла не так, как надеялся Натаниель. Он понимал, что отсутствие определенного плана действий является большим упущением с его стороны. Но какие планы можно было строить применительно к такому коварному и изменчивому существу, как Тан-гиль, о котором, к тому же, имелось так мало сведений?

И снова он был в тесном, темном проходе. Он чувствовал в груди режущую боль после полученного отравления, ноги не слушались его, в голове шумело, мысли путались.

«Я должен выйти отсюда... — вертелась у него в голове единственная мысль. — Я должен выйти, иначе я умру».

Но он продолжал идти дальше.

Он был уверен, что борьба закончена. Он проиграл.

Как ему теперь угнаться за Тенгелем? Ведь он едва держится на ногах. У злобного старикашки будет время, чтобы открыть свой кувшин.

Но тут что-то пронеслось мимо него, устремившись за Тенгелем. Натаниель не успел рассмотреть, что это было — что-то огромное, и не одно существо, а, по крайней мере, два. И в следующую секунду он услышал, как Тан-гиль завопил от боли.

Он слышал рычанье разъяренных животных, кусающих, рвущих, грызущих.

Натаниель понял, что пронеслось мимо него.

И не случайно ему было поначалу трудно узнать, что это за существа.

В мире людей такие животные не встречаются. Это были двое адских псов, вернувшихся обратно!

Тенгель Злой вопил во все горло:

— Остановитесь! Пошли прочь! Прочь! Сгиньте! Но разъяренные псы не отступали.

Сначала Натаниель недоумевал, как они могли попасть сюда, но потом понял, что лед, покрывающий пещеру, вход в которую проделала ясная вода, растаял — и собаки нашли его.

— Вытащите его на свет! — крикнул Натаниель, перекрывая своим голосом рычанье и лай.

— Нет, нет! — вопил Тан-гиль. — Я не причинил вам никакого вреда! Оставьте меня, прочь! Прочь!

Судя по его крикам, псы потащили его на открытое пространство. Натаниелю оставалось только ковылять за ними следом.

Сквозь лай, урчание и лязг зубов слышался голос Тан-гиля:

— Не моя вина в том... Я ничего не мог поделать... Вы стояли у меня на пути... были для меня препятствием, . , и я вынужден был... Ой, сатанинское отродье, перестаньте! Мне нужно было навестить ваших властителей... чтобы договориться с ними... Но я не мог пройти мимо вас... мне пришлось... О-о-ой! Нет, не рвите мой плащ, нет!

Эту тираду завершил долгий, устрашающий вой. Натаниель надеялся, что Тенгель слишком растерян, чтобы выпустить ядовитое облако на этих вовремя подоспевших животных.

— Это же ясно... — продолжал оправдываться Тенгель, — что я вынужден был... Нет, вы просто с ума сошли? Я вынужден был отправить вас в Великую Пасть, и в этом не моя вина. Мне нужно было навестить ваших хозяев, понимаете, вы, глупые твари?

Натаниель двигался вперед, чувствуя, что смерть идет за ним по пятам. Он подумал было, кто же это их хозяева, но его размышления были прерваны следующей репликой Тан-гиля:

— Но они оказались неблагодарными и не захотели стать на мою сторону! Им, видите ли, хотелось оставаться нейтральными! Ой-ой! Оставьте меня! Хватит, хватит!

Натаниель свернул за угол, и в лицо ему ударил дневной свет.

Он был почти у выхода.

Сначала он был просто в шоке, увидев, что произошло.

Если в прошлый раз ясная вода Ширы проделала отверстие в скале и растопила лед, то теперь все просто купалось в солнечном свете, все то, что раньше было бесплодным ущельем.

Теперь передним было то же самое ущелье, по дну которого журчал ручей. Но как все там переменилось! Каменистые склоны покрылись зеленой травой, пригорки — цветущей камнеломкой, маленькие розовые гвоздички соседствовали с желтыми горными фиалками и белым, лиловым, голубым вереском, росшим возле самого ручья. Чуть выше среди густой травы цвели фиолетовые и голубые незабудки, «голубые глазки Христа», куриная слепота и сиреневые колокольчики. А еще выше, у самого ледника, покачивались на ветру белые и розовые рододендроны.

Натаниель не видел всего этого, он был занят куда менее приятными вещами. Но и он не мог не заметить всей той летней красы, которая была вызвана каплей ясной воды.

Чего только не творят люди! Взять хотя бы экологию, нарушение баланса в природе. Такие вещи не проходят безнаказанно.

⇐ Предыдущая 4 5 6 7 8910 11 12 13 Следующая ⇒