ВОЛОС ДЛИННЫЙ - УМА ПАЛАТА

ВОЛОС ДЛИННЫЙ - УМА ПАЛАТА

навяжешь. Поселковцы и принимают это, как шутку, видя “шутников” трезвыми. Но если кто-то из них по уважительному поводу без оного “примет на грудь”, то начинается запой. У кого на декаду, у кого и поболее, смотря по финансовому состоянию. А что им финансы? Наберут столько долгов, что за все трезвые месяцы едва рассчитаются.

Женкам впору от таких гулянок «караул» кричать. Бывает и кричат, а вот Марья Васильевна принимает решительные меры, когда «зелёный змий» подстерегает главу семьи, утром Марья Васильевна уходит, запирая избу наружным замком, тем самым не выпускает родимого Никанорыча в свободный поиск. Денька три он мучается без похмеляжа, потом приходит в нормальное человеческое состояние. Надеюсь, ясно, из какой категории выпивох Никанорыч? Конечно, из третей…

Как-то в пору очередного загула, при последующем принудительном заточении Никанорыча, обратила Марья Васильевна внимание на странную умиротворенность мужа. Не слонялся из угла в угол, не ворчал, не пинал кота, а смиренно подремывал перед телевизором. Почуяла неладное, принюхалась. Так и есть, водкой мужик дышит. Где он раздобыл, не выходя из избы, зелье, докумекать не смогла соседка подсказала. Наблюдательная соседка подсказала:

- Гляжу я, Марья, в проулок. Вижу Федьку – косого. Топает к твоей избе. Аккурат под окошком выстал. Огтелева рука чегой-то ему передает. Рысью ускакал Федька-косой. Вскорости возвернулся. Опять к окошку Из форточки рука вытянулась. Федька-косой в её ладонь бутылку положил. Никак твово Никанорыча похмелял?

Побежала домой Марья Васильевна. Дремлет ее благоверный перед телевизором, Слюни пускает. Растолкала его, молоток сунула в руку:

-Забивай фортку фанерой!

-Как заколотится, так и расколотится, флегматично отреагировал Никанорыч, смекнув, что хозяйка раскрыла его методу.

-Федьку-косого сживу со свету! - вскричала Марья.

-Мужиков много, - так же флегматично ответствовал Никанорыч.

-И то верно, - вздохнула Марья. - Но; найду на тебя, басурмана, управу!

Нашла - таки. Пса Буяна, охранявшего сарай со снегоходом “Буран”, прицепила под окно избы, аккурат под форткой. Наутро, таившись, Марья высмотрела Федьку-косо, шествовавшего к избе. И услышала вопли Никанорыча из форточки из форточки:

-Не подходи, Федька! Буян кусит! Федька мгновенно смылся. Марья, довольная решением, пошла на работу. А пришла на обед, то застала муженька в весьма блаженном состоянии. Поняла: опять «принял», но как ему, минуя Буяна, передали водку?

Наблюдательная соседка подсказала и на и на этот раз:

-Гляжу я, Марья, в проулок. Вижу Федьку-косого. С удловищем через плечо. Ну, думаю, взялся за ум, рыбалить пошел. Останавливается у твоей избы, а Буян заливается, цепь натягивает. Открылась фортка, твой Никанорыч руки выставил. Федька-то удловище и нацелил на фортку, а на конце - глазам не поверила- бутылка прилеплена. Ну, мазурики, до чего изворотливы Что делать-то станешь, Марья?

- Не сторожить же его, дьявола, день-деньской, не сидеть же сиднем в избе. Надоть чтой-то скумекать…

И скумекала Племяш Колька сбил ставень для форточного окна, а заодно и для остальных шести. Теперь Никанорыч в пору запоя сидит, как тать в темной избе под замком. А вы говорите, волос длинный...