Смерть и мечта

Смерть и мечта

«Не люблю внезапно врываться в неожиданные события, не люблю, как они нежданно врываются в мою жизнь, и в тоже время жду их…» - так бы мог сказать Грег Камптер в конце тяжёлой рабочей смены, в конце дня, за короткие часы которого произошло слишком много событий. Слишком много эмоций и слов. За всю прошедшую, пусть недлинную жизнь их было, кажется, меньше.

То, что увидел сегодня он и группа его коллег, было невероятно и странно. В камень точно врастало тело доселе невиданного невообразимого существа. Один из очевидцев сказал, что оно напоминает крылатого человека. А может быть. Напоминает и ещё нечто загадочное, точно нечеловеческое. Но некогда было спорить. Сейчас все, как один, хотели лишь одного, освободить это существо, рассмотреть его, вынести из лона тёмной пещеры на свет, чем бы ни обернулось это впоследствии.

Предпринимались различные попытки разрушить каменную оболочку, а в груди клокотал некий страх, что внутри может быть что-то живое.

- Конечно, живое! Иначе не может быть.

Люди продолжали счищать слои незнакомой своенравной породы. Геологи, повидавшие уже много всего в своей жизни, ни один из них, не имел ни малейшего представления о том, что это была за порода и почему именно здесь её они сегодня нашли. Раньше подобной не было. Небольшая пещера, в которой они приехали по другой причине, она подвергалась осмотру и раньше, а это значит…

- Я был здесь и собственными глазами всё видел, - начал Грег, в который раз уже потирая вспотевший лоб. – Видел, клянусь, можете мне не верить. Ходил по этим же коридорам, по этим же залам, даже сделал несколько снимков, жаль, не могу показать, они со временем затерялись, но если надо, найду.

- Да не нужен нам твой негатив.

- Их не было здесь. Ни одного, ни второго.

- Мы верим тебе и на слово... – отзывались другие геологи, уставшие и в тоже время горящие огнём любопытства. Их сознание не давало расслабиться, их ум жадно впитывал информацию, а глаза только и ожидали разгадки – увидеть бы скорей, что внутри.

- А я бы и себе не поверил, - напряжённо бормотал Грег Камптер. – О таком раньше никто не рассказывал. Вот и дождался часа, когда исполнился моя мечта.

- Мечта?

- Какая?

- Давайте делом займёмся уже, не мечтами!

- Ну, какая ещё – моя? Вам, видимо, не понять. Забудьте.

Люди продолжали обсуждать свои предположения, мысли, изредка меняя тему для разговора, вспоминая что-то из жизни, из будничных дней. Всё же было достаточно неожиданно принять и переварить факт будущего сенсационного и, возможно, опасного открытия.

- …Такая мечта – наивность! Не берите в голову, зря сказал. Само с языка сорвалось. Когда мальчишкой был, ещё тогда, с тех пор бредил всякими раскопками. Мечтал найти что-нибудь…

- Нашёл?

- Как вам сказать, - говорящий усмехнулся и ненадолго отошёл от работы, - сегодня что-то нашёл, скоро мы всё увидим. Что бы это ни было, клянусь, я не видел такого даже во снах и даже не мог представить! А ещё не знаю, как вам сказать, товарищи. Как знать, может, мы откопали пришельцев?

Лёгкий ветерок, доносящийся со стороны леса, чистый воздух, приготовленный по уникальному рецепту здешних гор с их звенящими ветрами и травами, уверенно заходил в пещеру, даже в самые дальние уголки. Он лизал спины геологов, вставал сзади них и изредка точно смеялся. Упрямый такой и уверенный, он говорил, что то ли ещё предстоит увидеть вашим глазам, а сам уже словно видел!

- Хватит отвлекаться, пора работать!

Порода поддавалась медленно, тысячелетняя пыль и мелкий песок опадали вниз от движений умелых рук. И всё же это была не порода. Из камня всё более отчётливо выступали два силуэта, два саркофага, изготовленной из гладкой и тёмной поверхности, два тела таинственных древних существ скрывались там, скрывались, не ожидая рассвета.

- Так глубоко вошли в породу, затрудняюсь даже сказать сколько им: миллион или два миллиона лет… Только это неважно, если учесть, что раньше их здесь никто не видел. Точно появились из ниоткуда, пришли на своих ногах, пришли и вросли в породу. Но так ведь не может быть.

- А откуда ты знаешь, кто они и на что способны? Видно же, это не люди.

- Не люди…

И, пожалуй, говорящий был прав. Единственное, что представлялось ясно наверняка – саркофаги, умело повторяющие очертания гуманоидов, к человечеству не принадлежали совсем. Их конечности были значительно длиннее и тоньше, а ещё их было больше, чем у людей. Эти странные возвышения, что искатели приняли сначала за камни породы и которые никаким образом не желали расстаться с таинственным существом, скорее всего, были частью того существа, его окаменевшим телом.

- …И как мы о том не подумали?

Только сейчас Грега пронзила мысль, что два выступа по бокам однозначно являлись вторыми руками. Мысль об этом хоть и была ожидаема, но пугала всё больше и больше по мере осознания того, что это что-то когда-то было живым, когда-то жило по-настоящему и по-настоящему представляло из себя другой вид.

- Как думаете, какие они там, внутри? Осталось ли что-то от них, или всё уничтожено временем?

- Должны ли мы открывать их, ты лучше это скажи, - послышалось от нескольких прежде молчащих работников.

- Начали – доведём до конца.

- Или всё же не стоит?

Это был мучительный нечеловеческий выбор. С одной стороны – открытие, с другой – полнейшая неизвестность, на которой могло скрываться всё, что угодно, начиная от смертельных болезней и заканчивая…

- Это может быть розыгрыш, злая шутка! – взамен этого произнёс Грег. Он успел лишь заметить, как язык его перестал его слушаться, слова полились рекой, но чужой рекой, незнакомой. Слова, интонации, сам подбор выражений, или это всё нарастающий ужас творил такие преображения? Настоящий кошмар!

- …Если это что-то окажется не шуткой, и хуже того – покажет опасность, оставим его здесь и сделаем всё, чтобы оно отсюда не выбралось. В восточном крыле пещеры есть расщелина глубиной 80 метров. Плевать, что скажут потом биологи, просто уничтожим следы, сбросим его туда, а там его уже никто не достанёт.

…Люди продолжали говорить, а тем временем коричневая плёнка, первоначально ошибочно принятая за породу, незнакомую ранее человечеству и надёжно скрывающую от любопытных глаз всё, что находилось внутри саркофагов, постепенно давала брешь. Одна из двух фигур внезапно сделалась хрупкой, податливой. Она выскользнула из объятий скалы. Последние частички камня перестали скрывать её, и тайна оказалась проколота первым резким ударом рабочего инструмента.

Но затем всех ждало необратимое разочарование, а после него новый страх. То, что скрывалось под «кожурой» коричневого материала, не вмещало ни пыли, ни костей. Была мысль, будто это такие искусные мумии, оставленные древним народом, но это точно были не мумии человека. Тёмная и густая масса, напоминающая какую-то желеобразную субстанцию, чёрная, чернее безграничного космоса, предстала тотчас глазам. Субстанция издавала лёгкий и неприятный запах. Перед геологами открылась лишь оболочка таинственного неизвестного существа, заполненная, скорее всего, давно разложившимся трупом.

- …А я надеялся увидеть лицо этой красавицы, взглянуть ей в глаза и сказать: эй, оглянись, прошёл уже миллион лет, а ты всё так же неотразима!

- Замолчи, Свен!

Шутка пролетела мимо ушей, неуместная и даже пугающая.

- Я тоже ожидал увидеть какую-то девушку… - Впрочем, вскоре добавил Грег. У мумии женское лицо, но, наверное, мы опоздали. Женское лицо с нечеловеческими чертами. Пришелица. Слишком много прошло лет, чтобы она сохранилась в первозданном состоянии. Согласитесь…

- Миллион или несколько миллионов лет…

Останки таинственного создания, как и договорились прежде, сбросили в ближайшую бездну. Точнее взяли образцы, сфотографировали всё в мельчайших подробностях, а после решили – к чёрту. Так будет лучше для всех! Неосязаемый страх сковал мыслью о собственной безопасности. Страх и одновременно с тем интерес.

- Может, это не совсем правильно. Но доставать её уже никто оттуда не станет.

- И не надо. Зачем? У нас есть ещё один, - напомнил коллегам Адамс.

- А давайте второго мы не будем трогать?

Как-то внезапно пришла перемена позиций.

- Посудите сами. Второе существо точно такое же. Они находились вместе в одной породе.

- Напомню, - вклинился в разговор ещё один человек, - ко всему прочему, держались за руки, и их взгляды были устремлены друг на друга!

- Сейчас это не имеет значения.

- Но как же… Это могло бы сказать нам о том, что… О многом…

- Нет, прекрати! – Грег не понимал до конца, почему он срывается на товарище. – Прекрати, я прошу тебя! Все эти сказки, психология, философия сейчас не причём. Мы просто не будем вскрывать второго! Потому что я так сказал. Мы потратили и без того целый день. Вспомните, зачем мы прибыли? Про редкие минералы забыли все? Забыли, как только увидели пришельцев? А они стоят от миллиона долларов за один карат.

- Пришельцы могут стоять ещё дороже…

Все собравшиеся с тоской посмотрели на лежащее на земле существо.

- Заройте его куда угодно, только подальше от моих глаз. Не хватало ещё нарваться на проклятие фараонов, или что-то этого!..

- Да что с тобой, Камптер? – товарищи с удивлением наблюдали за превращением, которое полностью завладевало их руководителем. – Всё мы помним, но несколько часов назад кто-то поменял цель. Снова меняешь? Да определись сам, ради кого мы приехали.

А Грег продолжал, не слушая никого, предаваясь безудержным скачкам настроения.

- Мы ведь совсем не знаем, кто это…

- Если оно есть, это проклятие, то мы уже все нарвались, и в первую очередь ты, Грег, - осторожно напомнил ещё один человек. – Извини, друг, но серьёзно надо было думать чуть раньше. А нам всем – остановить тебя. Мы все виноваты. Просто внезапно это всё. Я так понимаю, каждый без исключения почувствовал это необъяснимое обаяние?.. Вижу по глазам, да.

На следующий день геологи снова устремились к пещере, но теперь уже ради настоящей задачи. Про девушку, должно быть, инопланетянку, не говорили, решили даже не вспоминать. А второй «саркофаг» не дошли руки сбросить во мрак обрыва. Он так и пролежал целый день, прислонённый аккуратно к стене, безучастно лежащий под ногами снующих геологов.

Лишь только вечером уставший Грег присел на миг отдохнуть. Он решил не идти в лагерь за табуреткой, а расположиться прямо здесь, опустив своё истощённое тело на камень, лежащий рядом со вторым существом. И только тут он заметил, что оно изменилось. Окаменевшее, вырванное буквально с кровью вчера из скалы, оно изменило форму, поджав ноги и немного повернув голову!

Нет смысла описывать тот шок, который предстал глазам и после начался в разговорах. Все только и шептались о невозможности данного явления, искажении, ошибке в памяти всех. Но помимо памяти на руках были также фото и видеозаписи…

- То, чего не может быть, как видите, есть, - заключил Грег, - и ему плевать на наши предположения.

- Значит, оно живое.

- Значит ли это, что и вчерашнее тело могло?..

Тут мнения разделились.

- Ниесса сказала, что вчерашний анализ показал пустоту. Клетки этого вещества заполнены абсолютным ничем. Либо они не сохранились. Либо настолько не похожи на нашу фауну. Она никогда прежде не сталкивалась с подобным. Думаю, оно давно умерло.

- Давно. Миллион лет назад.

- Со временем можно поспорить…

Грег снова был вынужден вклиниться в разговор и возразить.

- Погодите, главное сейчас то, с чем мы имеем дело сегодня. Я понимаю, что нарушаю все правила, но, думаю, про кристаллы придётся забыть во второй раз. Надо довести до конца эту загадку и начать с наблюдений. Кто-то останется в пещере, не надо выносить это за пределы её, останется и будет смотреть, что случится. Камерам я не верю. Это должен быть кто-то из нас. Разумеется, не один. Будет подстраховывать каждого. И потом – получит дополнительное вознаграждение. Кто пойдёт добровольцем?

Можно попытаться предугадать, что из всей команды не нашлось никого кроме Грега. Ему пришлось самому соглашаться на эту роль после минутного напряжённого молчания. – Нет, ни один?

- Ну, что ж, значит, я сам пойду, - сказал так, на самом деле разрываемый от ужасных сомнений, страх и интерес снова сплелись в одно, и неясен был ещё победитель. – Будем дежурить по три часа. Все. По очереди!

Кто-то в команде начал говорить про кристаллы.

- Да забудьте вы, нет, их больше нет! Кристаллы никуда с места не сдвинутся. Сами видели – сколько их, целые россыпи. Не ты, так другие изучат их. С голубыми грамдазами проблем у нас нет. А вот с этим, - он кивнул головой и указал рукой в сторону лежащей глыбы, - с этим проблемы уже имеются! Как руководитель, я имею полное право полностью изменить нашу цель.

И он был верен и предан своим словам, отчаянный, самонадеянный и бесстрашный. Накал возрастал. Всем оставалось лишь подчиниться. Теперь только время могло рассказать, что получится в будущем.

Остаток дня прошёл совсем незаметно. Никто не решался заговорить о странных событиях. Все продолжали заниматься только дорогими камнями. И в итоге из-за этого молчания начало даже думалось, что не было их, нет больше друзей и товарищей. А затем наступила ночь. …В темноте всё казалось другим: своды пещеры выше, чернота – не так очевидна. Палаточный лагерь располагался в шаге ходьбы и был виден с этого места, как на ладони. Жёлтый и мерный свет постепенно сменялся отсутствием света. А сумерки медленно, но уверенно погружали всё в синюю ночь.

Сколько Грег просидел на своём табурете, знает только он, да, возможно, сама пещера. В тишине время тянулось не так. Всё воспринималось неоднозначно. И сон уже подкрадывался, заглядывал в глаза и насвистывал песенки. Грег держался изо всех сил, страх и детская жажда открытий толкала его держаться.

Помнится, давно в детстве он долго спорил, целыми часами и днями. Мама твердила, что необъяснимого в мире нет, неисследованного на Земле не осталось. Он зря тешит себя иллюзиями, это всё – сказки! Интерес от того лишь усиливался, но травма и невыносимая обида-тоска осталась, наверное, на всю жизнь. Реальность окончательно разрушила мечты спустя много лет, когда университетское образование сменилось работой простого геолога. Всего лишь геолога, понимаете? Каждый день глазам попадались различные минералы и камни, история оживала под микроскопом, кистью, лопатой или киркой. Но это всё было не то, что он думал. А он хотел откопать нечто великое и значительное. Даже сохранившийся в полной целостности и сохранности скелет динозавра не смог удовлетворить его жажду, стремление искать и найти.

Будучи уже на границе сна, молодой человек заметил внезапно свечение. Он протёр глаза, но действительность от этого не изменилась. Похожий на огромную куколку саркофаг светился в районе груди приглушённым неярким красивым светом. Свечение было настоящим и значило только одно: внутри этого существа ещё была жизнь, и она была настоящей! Чуть заметно подрагивали ноги и руки неизвестного существа. Горбатая спина также быстро наливалась свечением. А потом всё прекращалось. Как у светлячков. В один миг всё стихало, как будто и не было. А затем повторялось вновь.

Такая пульсация света имела определённую цикличность – каждые пару часов, несколько раз в час. Она была, наверно, и раньше, просто в лучах фонарей, в стрессе и блеске мыслей никто её не заметил! А теперь вот… Грег сидел, завороженный, не в силах владеть с собой. Сидел и смотрел, а после сдвинулся с места. Завороженные глаза сейчас, наверное, тоже светились, светом правды, мечты, верой в неизбежное будущее. Его руки машинально схватили кирку, но после опустили на землю. Он отпустил последний червячок страха и приблизился на ещё один шаг, а после наклонился, пополз, упал, точно встал на колени. Он стоял теперь в один уровень с этим невиданным существом. Коричневая маска дремала, а жизнь внутри билась, возможно, искала путь. Грубые руки геолога сами потянулись к этому свету и ощутили тепло. Кокон горбатого гуманоида излучал очень приятное чувство. Он успокаивал, усмирял, заставлял начать рассматривать узор на лице всё ближе, и ближе, и ближе…

Нет, нельзя спать! Нельзя поддаваться соблазнам!

Грег отринул после минутного оцепенения, и дурман спал. Тепло и свечение прекратилось. Всюду опять была ночь. Он успел лишь заметить, как на «лице» немножко изменились очертания губ, оно ему теперь улыбалось!..

Следующая ночь началась мучительным ожиданием. Грег ждал её с таким нетерпением, с каким безумием, как не ждал ещё, наверное, ничего. Весь день маялся, заламывая локти, молчал. О кристаллах не помнит по-настоящему. На вопросы коллег отвечал, что «ничего не случилось». А на самом деле случилось, много! Он разглядел удивительный узор, обрамляющий место свечения, маленькие знаки, чешуйки. Первая кожа! За крепко сомкнутыми глазами тоже проглядывал какой-то свет.

И его осенила догадка: существо во что-то перерождалось. В случае первого – что-то пошло не так, поэтому оно и погибло. Но этот экземпляр жив. И неизвестно, кем был он, и тем более неизвестно, страшно, кем станет. Грег должен хотя бы одним глазком увидеть необыкновенное превращение! А пока он сидел и ждал, в голову закрадывались разные мысли, мечта мальчика, «на веки вечные обиженного матерью и реальностью» сбывалась в каждом мгновении. Когда Грег смотрел на лежащего в новой позе гуманоида, он ждал его пробуждения, желал ему жизни и сил. Он знал, что тот сделает его навечно счастливым. Даже если это продлится всего лишь миг и за это придётся проститься с жизнью. Он жил уже столько лет наивными мечтами о том, что нечто обязательно придёт и излечит его. Теперь они встретились. Иначе и быть не может.

Такое творилось из ночи в ночь. Никто не знал, что происходит, геолог ходил мрачным, молчал, он мучительно думал, переваривал информацию, вспоминал, но не было ни единой догадки о том, что может случиться после…

В группе начали поговаривать, что главный сошёл с ума, каждый день, точнее каждую ночь просиживая рядом с неопознанным саркофагом. Говорил с ним, иногда говорил сам с собой. И саркофаг отвечал, чуть заметно подёргиваясь или мерцая. Ни один из коллег-друзей не видел подобного шевеления, и за то их начальника всерьёз начали называть сумасшедшим. «Он точно тронулся умом, вспомнил детство, убедил себя в том, что этот похожий на человека «камень» в сущности нечто большее!» - так говорили люди, суеверно оглядываясь по сторонам, но точно так же, как Грег, размышляя, что будет дальше. Все видели, что таилось в коричневом «камне» в прошлый раз, но боялись, страшились истины. Да, в этом они проявили глупость, мечтая, что правда исчезнет, если останется не озвученной.

…А тем временем свет становился отчётливее. Плотный и тёмный кокон начинал меняться по цвету. То, что находилось внутри, постепенно проглядывало на свет. Оно было там, оно было живым, в этом больше ни единой капли сомнений. А свечение, сердцевина всей этой тайны и шла оттуда, где принято располагаться сердцу другого создания. Этот свет, очевидно, был сердцем незваного существа. И такой расклад событий был ещё более удивителен. А потом… А потом и случилось то, что осталось за гранью тайны, что ни Грег, ни другие геологи после никогда не могли объяснить, только романтик знал, но поклялся молчать, как немой, он боялся рассказывать настоящую истину.

…В тот день стояли такие же синие сумерки, как обычно, и также же огромные звёзды светили над древней горой. Караул спал, вновь представленный главарём-предводителем, группа давно не обращала внимания на чудачества Камптера, отмахивалась и занималась своей работой. К тому моменту, а это прошёл уже месяц, коллеги не разговаривать. Все избегали бредового бормотания Грега, с пониманием и в тоже время тревогой слушали его, но даже не пытались остановить. Было много неописанных диалогов, в которых чудака пытались обратить на путь истинный, но что с того – Грег остался верным своим мечтам, ничто его не убедило. А потом группа разъехалась по другим городам – кончилось время, отведённое университетом для их исследований, люди ждали результат. Горели все сроки. Не встречающиеся больше нигде кристаллы снова для всех стали самыми главными. Всех, только кроме него.

А Грег остался один, здесь. С каждым днём становилось холоднее, он сидел, всё так же опёршись на соседний камень на маленькой табуреточке. Лето подходило к концу, ему тоже надо скорей возвращаться!

В один момент Грег не выдержал и заснул. Глаза сомкнулись, мрак и тишина победили. Спорю, ещё тёплый плащ сыграл не последнее дело. Человек заснул, а оно в этот миг пробудилось. Тёмная поверхность в последние дни уже начинала шевелиться, дышать, такое уже представлялось глазам, и некоторые движения рук тоже не были чем-то новым. Но только не всё вместе взятое.

Сегодня оно начало дышать по-другому. Вздёрнуло руки, дрогнуло всем существом и раскинуло их в разные стороны. И тогда «камень» треснул, таинственное скрепление дало брешь. Движение прорвало кокон, он рассыпался на две части, сломалась клетка. А из поблёскивающего тёмного саркофага вышло оно – светящееся, многоликое. Оно ещё не умело ходить и ковыляло, немного припадая на то на одну, то на другую ногу, точно проверяло, а созрело ли уже для ходьбы? Вытягивало вперёд и рассматривало свои длинные белёсые руки. Четыре руки, напомню, четыре тонких руки, непропорциональных, немножечко шипастых и загнутых.

Существо сделало ещё тройку шагов и остановилось, начав разгибать плечи. Тот таинственный свет, что был виден ещё задолго до этого дня, ярко вспыхнул у него за спиной. Горб превратился в крылья. Они вспыхнули, как у феникса, солнечным жёлтым огнём, вспыхнули и тут же закрылись, гордо опустившись и став прозрачными.

Оно подступило на несколько шагов к спящему человеку и легонько коснулось его рукой, невесомо и осторожно, как будто с нежностью. Раскинуло руки и благодарно заулыбалось. Свет тотчас вспыхнул опять, и жёлтый силуэт существа залил собой всю округу. Грег вскочил, как ошпаренный, в изумлении, в ужасе, в полном неверии отшатнулся. Он хотел верить своим глазам, но понимал, что так не бывает. Перед ним стоял позолоченный человек, точнее что-то среднее между юношей и огромнейшей бабочкой. Тело, и правда, членилось, как у насекомых, было неоднородным, нескладным, но этой нескладностью восхитительным. Была мысль: «Нет, я сплю, он, наверное, ангел», но Грег привык представлять ангелов с белыми крыльями, а также с перьями за спиной, никак не огромными бабочками.

Существо сидело, не мигая, но с любопытством поглядывало на человека. Оно сушило крылья, поэтому пока что почти не двигалось. Большие похожие на кошачьи глаза тоже светились жёлтым. А потом оно встало, пошатываясь, ещё чувствуя неловкость в воздухе, встало и бросилось в воздух. Оно так быстро кануло в черноту, прыгнуло в обрыв и взлетело, что казалось, это звезда, упавши, решила вернуться назад на небо… Он пропал, он покинул его, но что за странное чувство поселилось тотчас в душе! Воодушевление, восхищение, трепет, смешавший всё земное с небесным. Это был миг, только миг, но который стоял всей жизни.

А на земле сиротливо лежал уже пустой саркофаг.

…Грег отказывался верил своим глазам и тогда, когда всё осветило солнце. Разломанный на две равные части кокон и теперь лежал на камнях. Но он был больше не нужен и не интересен, хотя также, само собой, представлял величайшую ценность. Было невыносимо грустно, что всё закончилось, больше нет надобности оставаться в этих краях, можно собираться в путь, уезжать. Пустота. Шок, возникший в ночи, исчез. Пустота, дурманящая и снотворная, немного приглушала движения. Сказывалось отсутствие сна.

Получив больше впечатлений, чем он планировал, Грег Камптер уже спускался вниз по тропе. Он проходил мимо маленькой глухой деревушки, на улицах которой на удивление высыпало море народа. Насколько он знал, эти люди наоборот прятались от других, жили чрезвычайно изолированно. Все они обсуждали какое-то странное увиденное явление. Они ликовали.

Прислушавшись, человек сразу понял, о ком идёт речь.

- ...Многоликий, он появился опять, возродился!

- Мы видели его! Да здравствует новая жизнь!

- Теперь с лицом красивого юноши!..

- Он был один. Она не прилетела осветить мир своими крылами.

- Должно быть, потому что уже улетела…

- Нет, она не придёт… - сам не заметив зачем, под нос пробормотал геолог. – Она умерла. Это была она, первая… Не смогла, что-то пошло не так…

К счастью, люди вокруг не расслышали этих фраз-предложений.

- Наша мечта пришла! Сегодня одна, а завтра придёт другая!

- Завтра они смогут взлететь снова вместе. Обязательно взлетят в следующий раз!..

И не знаю почему, но после этих слов в голове выстроилась догадка и правда об этих существ. Точно холодный ветер что-то нашептал в уши.

…Он и Она давно уже жили на этом свете, но время от времени меняли свои тела, перерождались, когда того требовали обстоятельства. Но на сей раз он смог, а она погибла, жизнь превратилась в вездесущую пустоту. Теперь Он остался один, последний. Он – человек, который страстно во что-то верил, мечтал. Который жил ещё много тысяч лет назад, но возвысился духом и победил законы вселенной. Он был рождён ещё задолго до появления нашей эры, а может, и до всей земной жизни, прибыв из неведомых далей неизвестного времени и планет. Словом, неважно, откуда пришли Они, главное, что Они были.

Он и Она всегда жили рядом и дополняли друг друга. Они стаи единым целым и смогли жить так долго, и превратиться в таких невероятных существ лишь потому, что верили. Без страха закапывались в земные породы, углубляясь в камень, в себя, не боясь, что завтра исчезнут. Они верили в мечту об этой прекрасной жизни, и сами становились мечтой. Говорят, был какой-то таинственный цикл, через который было надобно проходить через определённое количество лет. Проходить опять и опять. И опять. И Он прошёл. А Она… Должно быть, Она испугалась. В нашем мире стало на одну мечту меньше. А с мечтой оборвалась вся жизнь. Если кто-нибудь думал, что так не бывает, нет-нет, так как раз случается очень часто. Разве что не у всех.

А что будет дальше, что будет с Ним, понявшим, что нет больше любимой, подруги, примет ли образовавшуюся пустоту или сорвётся огненным камнем с обрыва, об этом ничего неизвестно… И это уже совсем другая история…

Севастополь, 25 – 28 января 2021, 472