НЕЖЕЛАННЫЙ РЕБЁНОК

НЕЖЕЛАННЫЙ РЕБЁНОК

- О, Господи святый, вы только поглядите на нея! Опять понесла. А от кого-то? Ведь не мужняя, а носит уж третьего.

- Слухай, Фрося, ну а тебе то каковое дело? Пущай родют, они молодые, вот и пополнять надобно население. А мы - то вскоре упорхнем в тартары, а я вот совсем одинока всю жизню. И что таперича, некому и воды поднесть. А ты всё ругаешь. Те двоечко деток, что у ния есть, уже подросли малость. А тапер нужна нянькам лялька.

Так судачили две соседки старушки на скамейке под подъездом социального общежития. Все молодые года, проработав на ткацкой фабрике в небольшом городе, вовремя не успевшие создать семью. Лимитчицы. Вот такими и остались жить в этой «общаге». И пенсию - то как раз на оплату по коммунальным услугам тоже им выдают ежемесячно, ни больше, ни меньше. Никаких вознаграждений. А помощи от родных, да какая там помощь одиноким старухам! Одиночество очерствило и озлобило их сердца. Вот и накидываются на молодых, которым хочется жить так, как того просит молодая душа.

- Слышь, Катерина, а чё у ния - то одно дитё очень хворое. Гутарют, больно уж хворь неизлечима. Не знашь, чё за такая болесть?

- Дык какое-то ДПЦ или ПДЦ, да чёрт его знат…Не могу выговорить.

- А-а-а, вон чё! Не потому ль она его никому на глазы не показыват. Вот ведь, по - пьяни, видно сварганили, вот и получилось эдакое.

По тропинке, заросшей высоченной травой с обеих сторон шла медленно, еле передвигая ноги, молодая, но уже познавшая тяготы, мать одиночка, судьбой которой так были заинтересованы две сплетницы на скамейке под общагой. Заметно выпячивался живот. Видно, тяжело давалась третья беременность. А тут ещё жара, солнце нещадно палило и выжигало оставшуюся даже в тени траву.

-Здравствуйте, - тихо поздоровалась женщина. На лице появилась улыбка, подобие гримасы.

-Здрасте. – Сьехидничала Фрося. – Ну, како оно вот тебе сейчас одной-то рожать третьего ребитёнка? Смогёшь ли воспитать, вырастить и выучить одинокой? И скажи, зовут то тебя как?

- Светланой меня зовут. А муж у меня есть, только сидит в местах не столь отделённых. Я вот хотела с ним разойтись, так он меня , когда я поехала к нему за разводом, в тюрьме изнасиловал. Не думала, что понесу. А вышло то вот как.

- Ну, милая, а почему не избавилась то от ребитёнка? Сейчас стольки много всяких препаратов, ты же молодая, должно быть грамотна.

- Не знала, пока не забился. Текло поверх беременности. Когда пошла к врачу, сказали поздно уж. А чё теперь делать, сама не знаю. Тяжело мне. И не могу убить, жалко, дышит, видит, бьётся. Уж родное дитё, как бы.

- А ты сходи к знахарке, есть такая у нас старуха на примете. Она табе и посоветуеть. Может чё и поспособствует.

- Нет, поздно. Раньше надо было, - со вздохом сказала женщина и с трудом поднялась со скамейки, которая была такого же возраста, как те две бабушки сплетницы.

Общежитие кирпичное, старой постройки. Внутри без особых удобств. Общий туалет, душ, который полуразрушен временем и сыростью. Притом тёмный, свет там никогда не горит. Кухонное оборудование старое, плиты изношены, многие горелки не горят. И потому некоторые хозяйки купили себе электрические плитки, и готовили на них. Светлана не могла позволить себе такой роскоши. Двое деток. Работала с горем пополам. Дети постоянно болели. В детский сад не брали, очередь нужно огромную выстоять. А когда придёт время, уже в школу нужно идти. А теперь снова пополнение. Комендант предупредила: «Будет третий ребёнок – выселю!» И что ей теперь, куда? На квартиру? Подработки еле хватало на еду и проплату услуг.

С трудом перешагнула лестничные пролёты на четвёртый этаж (слава Богу, что там выделили комнатушку), хоть и угловая, полусырая, но, вроде бы, своя. Но вот что делать с приплодом. А мужик будет сидеть ещё лет пять. Да и не хочет его больше видеть. Но и очередь к ней в мужья не стоит, даже никто не смотрит, хоть и привлекательна. . Особенно, когда идёт с двумя ребятишками.

Девочка, постарше, ей лет пять, хорошенькая, белокурая и очень живая, Танечка. Мальчику года три с половиной. Гришей назвала в честь своего отца. Плохо ходит, шатаясь, и нетвёрдо делает шаги. Руки, как у птицы крылья: постоянно делает ими взмахи, так как пытается найти точку опоры. Светлана рада, что хоть так ходит. Но нужно заниматься с ним. А ей недосуг сейчас. Токсикоз, нехватка продуктов и денег на проплату по коммунальным. А это самое страшное для одиночных матерей.

Прошёл слух, что будут оплачивать хорошие декретные материнские по рождению второго и последующих детишек. Стала собирать документы. Оказалось чёрным пятном то, что муж в тюрьме. И никто не мог обещать ей, что выплатят по родам. Со слезами, пришла домой, решив избавиться от этого неугодного малыша.

И словно подслушав, однажды к Светлане напросилась в гости бывшая подруга Люся по фабричной работе. А работала она, как все в этом общежитии, в ещё еле теплящемся ткацком комбинате.

Люся осмотрелась в невзрачно убранной комнатке, сглотнула непрошеную слезинку:

-Моя дорогая, как же ты справишься? Ты не выдюжишь троих-то! Слушай, а давай я найду тебе женщину, у которой по болезни не может быть детей. Вы с ней договоритесь. И она у тебя купит малыша! И тебе легче будет и деньги появятся. Ты же на мели сейчас, как ты думаешь?

- Боже мой! Что за чушь ты плетёшь, Люся! Какая женщина, какие деньги?! Я знаю, что есть такое, как суррогатное материнство, а чтоб продавать уже родившегося… Так меня же посадить могут! И что будет с этими двумя, кому они нужны?

- Ну, ты валенок! Оформите, как суррогатное материнство. Только нужен адвокат или врач, который оформит. Правда и денег то возьмёт, но я попробую договориться.

-Сумасшедшая ты, однако! Где я возьму денег на эту авантюру? Да и не смогу я продать уже моего, слышишь, родного малыша? Ты бездетна, тебе то что, а когда рожаешь, совсем другое отношение. Пусть даже не люблю, пусть не желанный, но он же человечек.

-Эх ты, дурочка! Смотри, пожалеешь, что не согласилась. Тебе же проще. И с общагой устроиться, не выгонят.

Это был последний аргумент. Родителей нет, сирота. А двоюродным тёткам она и ранее не нужна была. Куда ей идти – то? Только записаться в бомжи. И она согласилась.

Прошли последние месяцы в стрессе, сомнении и муках сожаления и неподдельной нежности к, ещё не родившейся крохе. Как она дала согласие на этот шаг? И как это будет происходить – не знала. Люся приносила ей крохи, чтоб она смогла оплатить необходимые анализы, и обследования. Всё как будто в норме. Хотела уже чтоб побыстрее родить. И в то же время сердце сжималось от неизведанной доселе тоски.

А время тикало. Наступил подготовительный период к родам. Она уже по наитию знала, что нужно. Собрала пакет вещей с пелёнками, распашонками и прочими нужными вещами. Взяла обменную карту. Детей определила комендантше. У той были взрослые дети. Они стали на время няньками.

-Дай то, Господи, чтоб ты благополучно родила и вернулась к детям.- Пожелала комендант. - Но помни: с третьим тебе места здесь мало и будешь выселена. Как бы я к тебе не относилась. Может тебе выделить фабрика отдельную комнатку.

В роддоме древнем и неприглядном, в приёмном покое, с окрашенными синими панелями и облущенным потолком, принимала пожилая санитарка. Затем вошла среднего возраста, невысокая и миловидная акушерка, послушала живот и сказала санитарке:

-Поднимайте её в предродовую. Она ещё не совсем готова к родам. Будем стимулировать.

- А это не страшно? Чтоб дитё здоровым родилось!

- Не страшно. Просто быстрее матка раскроется. А так будешь долго мучиться. По опыту знаю, что третьи роды всегда стремительные, а тут, вроде по срокам нормально, но потуг нет совершено. И раскрытие на полтора пальца.

Мучительные, изнуряющие боли, не спала сутки. Да ещё жара и проклятые тараканы, сыплющиеся прямо на постель к роженицам. Страшная антисанитария! Но не это главное, а чтоб помогли!

Наконец позвали в родзал. Снова знакомое кресло. Опять слышит команды: «дышать, не дышать», снова подспудный страх и непредвиденность в таком деле. Слушала уже сквозь затуманенное сознание слова и крики. С трудом различала, где дышать, где отдыхать. Пот и слёзы заливали лицо. Вентилятор не помогал нисколько. А в голове только одно: «отдать, его нужно будет отдать какой-то женщине…» Затем забытьё и снова муки жалости к себе, к малышу, который замучил её и сам ещё не может выйти на свет Божий. Может, он чувствует, какое зло мать замыслила. Говорят же: дети всё чувствуют. Они с кровью впитывают как негатив, так и все стрессы, радость и нервозность мамы.

После очередной потери сознания, разрезав промежность, вытащили младенца. Голова была слишком крупной и не могла выйти. Но малыш не кричал. Был синим и безжизненным. Долго акушерке довелось приводить его в чувства. И вот наконец услышала мать слабенький голосок маленького, как ей сказали, сыночка. Только радости она не испытывала. Муки жизни – куда страшнее, мук родовых. Оказалось.

Утром, едва проснулась, спросила санитарку, пришедшую убирать палату и ухаживать за роженицами:

-Скажите, а мне принесут малыша для кормления? Как он, выжил?

- Милая моя, да кто ж его тебе принесёт? Его уже перевели в другую больницу. Он очень тяжёлым оказался. Так что через пару дней идёшь домой одна. Да дохтор табе скажет.

Не поднялась, взлетела над кроватью. Не думала, что инстинкт такой сильный, сама удивилась. С силой толкнула дверь в ординаторскую:

- Скажите, а что с моим малышом? Где он? Куда вы его отправили?

- Собственно, чего врываетесь в кабинет с такими претензиями? Малыша перевели по той причине, он не жизнеспособный. Терял сознание ночью несколько раз. Синел и пена изо рта шла. Перевели в детское отделение недоношенных , при областной больнице. Езжайте туда и там решайте уже ваши вопросы. Вот ваша выписка с данными на малыша.

Взяв в руки бумагу, вчиталась: Оказалось, что она отказалась от больного ребёнка, и не будет претензий о его захоронении в случае смерти.

Земля качнулась под ногами. Как?! Когда она писала такое?! Хотела вернуться в роддом, но её уже не пустили. Тогда она решила поехать в областную детскую больницу.

- А нам сказали, что у него матери нет, она отказалась от ребёнка. Мы не можем вам ничего сказать. Вы уже ему никто!

- Как?! Я слышала своего малыша! Почему сочиняете, что я отказалась? Я ничего не писала!Это не мой отказной лист! Вы всё врёте?!

- Да его уже здесь нет, этого малыша. Какая-то родственница забрала, дабы схоронить, в случае чего. Мы отдали, так как каждый день пребывания в больнице некому оплатить.

Теперь дошло до неё в полной мере! Вот оно что! Её обошли стороной! Она не сможет ничего доказать, так как денег нет на суды. Договора тоже никакого не составили. И ей тоже уже никто не заплатит, даже если бы она судилась. А с кем? С подругой? Так она не уверенна, что это дело её рук. Слова к делу не подшить. Но то, что ей не хотелось иметь третьего ребёнка, как оказалось, было на слуху.

Пришлось идти в общежитие, такой же опустошённой и уже неуверенной, что и эти двое детей будут жить с ней.

Вот и не как не поверить в то, что мысли материальны? Правда! Ещё, какая горькая или счастливая. Это уж кому как.

Вымученная, обессилена, голодная и не мытая несколько суток, вошла в комнату. Всё было так, как до ухода в роддом.

- Ирина Александровна, я вернулась. Где мои дети?

- В садике. Я их оформила в детсад. Теперь у них счастливое, по крайней мере, детство будет. Прими это, как подарок. Мальчику сложновато по-первах, но ему, как ни странно, очень нравится. Там же кормят несколько раз в день. Не то, что ты. А где же твой третий малыш?

- Что-то мне подсказывает моя чуйка, вы об этом больше знаете. Я не стала бороться. У меня нет сил сегодня, да и завтра не будет. Но послезавтра, я надеюсь, найду и силы и его.

- Ну-ну! Смотри, не упади на дороге к справедливости. А пока живи в общаге. Но ..

_ А что «Но?» Я же с двумя! Третий, как был не желанный, так им остался. И теперь в неизвестности. Да и жив ли… Придёт час – узнаю.

ЭПИЛОГ.

Светлана, забрав детей из детского сада, куда её раньше на пушечный выстрел для оформления не пускали, теперь чудом пристроены! – взяв их за руки, решила сходить в гости к той же Люсе. Ей было о чём поведать , хоть и бывшая подруга.

- Как, а вы не знаете, что она три дня назад уехала на очень дорогой машине с молодым человеком- удивлённо подняла бровь соседка Люси, средних лет красивая женщина.

- А куда?! Скажите, куда?!

- Никому она ничего не сказала. Только страсть, как торопилась. Как на пожар.

- Здесь не пожар. Скорее побег. А причина мне очень даже известна. Но разве это теперь имеет смысл озвучивать, что этот побег? – Со слезами на глазах, сказала Светлана.- Нежеланный ребёнок, правда, только мне…

А через несколько лет произошла неожиданная встреча: Люся шла с маленьким мальчиком, ведя его за крошечную ручку. Рядом шагал бывший муж Светланы. Вышел по УДО.

30.07.2021г.