Любовь (Новая жизнь)

Любовь (Новая жизнь)

Она – моя последняя нить…и она оторвалась от меня…она перестала связывать меня с жизнью…очень страшно понимать, что её больше нет, но страшнее всего понять, что её и не было никогда! Она – выдумка, она – иллюзия, она – часть меня, моя самая опасная и неизведанная часть моей души! Я всегда питал мечту, что она когда-нибудь спасёт меня, но пока она лишь медленно меня убивает…

Осеннее утро. Мелкий дождь на улице. Звонок будильника.

-Как же вставать не хочется!

-Вставай, вставай! Пора в школу – крикнула мама из другой комнаты.

Я повернулся на спину и, глядя на потолок, начал приводить голову в порядок, так сказать, запускать мозговые процессы.

«Кто я? Просто Максим – ученик 11 класса школы №…. Больше никто…»

Встал с кровати, надел свои любимые тапочки и пошёл в ванную.

-Доброе утро, мам – сказал я, протирая заспанные глаза.

-Доброе утро, сыночек. Иди умываться, а после – позавтракай. Я приготовила чай с бутербродами.

-Хорошо.

Я умылся, почистил зубы, и, глядя в зеркало, снова вспомнил то, что мне совсем не нравится, то, что пора менять.

«Почему у меня не получается, почему? Я, вроде бы, решительный парень! Но нет, я просто не могу. Так, всё, решено – сегодня я всё ей скажу!»

///Тогда я имел в виду то, что я никак не мог признаться в любви одной девушке. Её звали Алиса, она была просто великолепной: умна, красива, добра ко всем. Не удивительно, что вокруг неё всегда были толпы парней, парней, которые её не заслуживали.///

Позавтракав, я оделся и пошёл в школу.

«Погода какая - то не такая, чтобы делать признания в любви, но это неваж…»

Я поскользнулся и упал прямо в огромную грязную лужу. Отбил копчик, испачкал все джинсы, куртку и портфель.

« Мда, отличное утр. Мне сегодня однозначно везёт!»

Отряхнулся, наверное, и пошагал дальше, хлюпая попавшей в ботинок водой.

Настроение совсем упало. Но всё решено, сегодня!

В школе.

«Вот она, мила, свежа, как чистейшая капля росы утром на листьях, улыбается. Так, Максим, собрался, подошёл и всё сказал!»

Шаг, шаг, ещё шаг, я ближе, она меня заметила! Смотрит на меня удивленными глазами! Ещё бы, ведь я иду так же странно и нелепо, как пьяная мумия по битому стеклу. Пара секунд и вот, мы на расстоянии полуметра смотрим друг другу в глаза.

-Привет – практически пропела Алиса.

-Прив – вет – поперхнувшись промямлил я. – я, я, я хотел, э… я теб…

Её подружки засмеялись над моим глупым видом, а она улыбнулась, будто поняла, что я хочу сказать. И я было улыбнулся в ответ, но тут…

- Привет, киса.

-Привет, Вась.

/// Василий Лямкин – человек, которого я ненавидел с 1 – ого класса, ведь именно с него он вот уже 11 год издевается и глумится надо мной///

- Тебе чего, неудачник?!

- Я, я ничего – почти прошептал я.

- Ну тогда отвали!

Я опустил голову и ушёл в другую рекреацию.

«Как же я его ненавижу! Тупая горилла. Как он смог понравится Алисе? Прямо красавица и чудовище!»

День, к моему удивлению, пролетел быстро, наверное, потому, что я на каждом уроке мечтал о ней, смотрел в окно, на учеников младших классов, которые весело визжали на стадионе школы. К концу 6 урока я решил, что завтра приглашу Алису на свидание и там во всём признаюсь.

«Да, так я и сделаю!»

Звонок с урока – пора домой. Я быстро свалил учебники с парты в портфель и помчался вон из школы обдумывать речь для свидания.

Дома я на скорую руку сделал уроки и принялся готовиться к завтрашнему «торжеству», я даже положил перед собой листок и бумагу, чтобы всё записать. В голову так ничего и не пришло.

«Да ну, и так всё смогу сказать, ведь там никто посторонний не будет смотреть на меня и смеяться.»

1 часть. Объявление.

Вечер. Мама пришла с работы.

-Привет, Максик, ужинал? Как дела в школе? – мило спросила она, снимая своё серое кожаное пальто и вешая на отдельную вешалку любимую белую сумку с ажурными розами.

-Привет, мам, ужинал, в школе всё отлично.

-Как уроки?

-Всё сделал…

Я соврал, но сохранил серьёзность своего лица, дабы не видать то, что мне не хотелось делать геометрию, и я просто сложил учебник и тетрадь в портфель.

- Ясно. – Сказала, как мне показалось, с иронией мама.

После этого коротенького и привычного уже для меня и для мамы диалога я пошёл смотреть телевизор.

«Уже 20:00, моя любимая передача»

Я люблю смотреть программы, в которых самых разных знаменитостей показывают не с самой хорошей их стороны.

///Этот вечер изменил абсолютно всё»///

Я включил телевизор, а там не передача, там…

« Экстренный выпуск! Эпидемия! Захвачена 1/8 часть страны. Люди становятся дикими, начинают бросаться на окружающих, кусают их. У заражённых неизвестным вирусом изменена пигментация кожи, глаза белые, отсутствует речь. Это далеко не полный список отклонений. Если вы увидите людей со всеми признаками заражения – бегите, не пытайтесь их остановить или установить с ними контакт…»

- Мам! Иди быстрее сюда! – крикнул я, находясь в шоке от услышанного.

- Чего? – спросила мама уставшим голосом.

-Слушай!

«…заприте все двери и окна, ни с кем не разговаривайте и ожидайте следующих сообщений
по телевизору или радио»

Я нажал кнопку выключения на пульте – экран погас. Взглянув на мать бешеными от испуга глазами, я спросил:

-Что делать?

-Ничего. Всё это, возможно, просто розыгрыш – сказала мама.

Я ей не поверил и, ложась спать, впервые запер изнутри дверь в свою комнату.

2 часть. Потери.

Утро, серое, безжизненное.

///Тогда я уже догадывался, что оно ещё долго будет таким///

Не вставая с кровати, я стал прислушиваться к тому, что происходило за дверью.

Тишина, тишина. И вдруг – свист вскипевшего чайника. Мне стало спокойнее на душе, так как этот свист оповещал начало дня с вкуснейшего завтрака.

«Мам?» –с улыбкой, скинув одеяло, окликнул я маму.

Крик, быстрые шаги и резкий удар в дверь, от которого посыпалась извёстка из под косяков, заставили меня откинуться назад от испуга.

Шарканье ногтями по двери и жуткие женский визг с рычанием не могли ничего оповещать, кроме как о том, что моя мать заражена.

Я не догадывался, что именно происходит. Самый дорогой мне человек пытается меня разорвать на куски.

///Я знал, как ведут себя зомби: фильмы и игры содержали в себе такие темы, и там описывалось, как ведут себя ходячие мертвецы.///

Я был введён, в некотором роде, в транс, но я понимал, что единственное, что мне следует сделать, это открыть дверь и убить собственную мать.

«Ножницы достаточно остры, чтобы вбить их в голову» - пронеслось у меня в голове. Тут же я начал искать их на своём рабочем столе и вот, они у меня в руках.

«О, Господи, что я делаю?!» я положил их обратно на стол.

Тихими шагами подошёл к двери. Мама сорвала её с петель и бросилась на меня, брызгая струями крови изо рта… я отлетел к стене.

Быстро схватив ножницы со стола, я вонзил ей в лоб. Она упала на пол и перестала двигаться.

Тяжело и быстро дыша, я присел на колени над обездвиженным и обезображенным телом матери.

«Прости…». Это всё, что я тогда был способен сказать.

///Тем утром я потерял и мать – последнего родного мне человека. 6 лет назад в автокатастрофе погиб мой отец. Только через 2 года я смирился с его потерей///

Весь день я провёл рядом с её бездыханным телом, вспоминал всё былое, всё хорошее. Вспоминал, как она играла со мной в детстве, как говорила мне те нежные слова, что говорит каждая мать своему ребёнку: «Ты моё сокровище, я люблю тебя …»

Я положил маму на диван в своей комнате, выставил рядом фотоальбомы и цветы и открыл окно, чтобы ветер перенёс её душу на небеса. Это были своеобразные похороны. Я вышел из комнаты и наглухо залепил дверь скотчем, на которой написал «Спи спокойно…»

«Теперь она свободна…»

После я пошёл осматривать квартиру. На кухонном столе лежали таблетки, видимо, мама пыталась заглушить ими внезапно поднявшуюся жуткую температуру. Чайник всё ещё слегка посвистывал. Я подошёл и выключил его.

Практически всю ночь я убил на то, чтобы превратить квартиру в настоящее убежище. Всё съестное помещено на кухне на видном месте. Медикаменты поставил на стол в большой комнате. Каждая вещь, хоть как – то способная сойти за оружие, была помещена на стену.

///Моим любимым оружием стала выпрямленная и остро заточенная ложка от обуви, походившая после на настоящее мачете. С ней я проходил ещё долгое время…///

«Главное – не раскиснуть!» - эту фразу я повторял себе каждые 5 минут.

Спать я лёг глубокой ночью, почти под утро. Пытался не думать, но не получилось. Меня долго мучила мысль: почему я не заразился? Не мог уснуть ещё часа 2. Потом, наконец, сон одолел, и я погрузился в мир мечтаний.

3 часть. Первая вылазка.

Ровно в 8 утра первым делом после того, как открыл глаза, я подошёл к окну и выглянул на улицу.

///Всё вокруг ещё выглядело более – менее «живо», только парочка трупов расхаживали по дворовому газону.///

Страх, абсолютное незнание того, что будет впереди. Никакой уверенности в будущем. Минут 5 я стоял у окна и о чём – то думал, даже не запомнил, о чём. После я пошёл готовиться к вылазке.

« Что мне надо? Во – первых, надо полностью укутаться, чтобы меня не укусили или внутрь не попала заражённая кровь»

2 футболки, лёгкая кофта, толстые джинсы, шапка и очки.

«Во – вторых, оружие – оборона и нападение»

Моё самодельное мачете.

«В – третьих, то, куда я буду складывать всё полезное»

Портфель с парой пакетов.

И вот, я готов. Но есть одно «но» - я жутко боюсь. Сильно дрожа, я открыл двери и долго вслушивался в тишину, чтобы убедиться, что все пролёты пусты и поэтому безопасны.

Закрыв двери, я на цыпочках вышел из общего коридора. Дальше случилось то, что останется в моей памяти навсегда.

///Первое убийство – момент, сильно меняющий психическое состояние человека, а вдобавок то, что жертва – живой мертвец.///

Ветер дует в окно на этаже выше, заставляя его слегка пошатываться и скрипеть старыми створками. С улицы доносится машинная сигнализация и шелест листьев на медленно стареющих деревьях. Сквозь солнечные лучи летают облака пыли. Запах гнили заставил меня закрыть нос пальцами.

Я за спиной тяжело дышащего мертвеца. Он стоит, опустив левое плечо ниже правого, и смотрит вниз. Его шея и руки покрыты глубокими рваными ранами. Это значит, что он был заражён укусом, а не летающим в воздухе вирусом.

Я не знаю, что делать. Просто стою и смотрю на него…он хрипнул и обернулся ко мне…секунда молчания…на его изъеденном, без глаза и части щеки, лице родилась агрессия. Он открыл рот, наполненный уже почти свернувшейся кровью и слюнями, и бросился на меня. Я не успел его ударить, только выставил руки вперёд и попытался оттолкнуть. Этот чёртов трупак повалил меня на бетонный пол! Он пытался укусить меня за лицо, но я его сдерживал. Он кричал и брызгал на меня кровью, лязгая черными зубами. Он почти откусил мне нос!

Один рывок – он скинут с меня. Всего лишь секунда на удар…

Взмах, и голова того, кто не должен жить в принципе, улетает в сторону.

Кровь, брызгавшая из его шеи, залила весь пролёт и мою одежду.

Я чувствовал, как сердце бьётся с огромной скоростью. Такое ощущение, что оно вот – вот пробьёт дыру в груди и выскочит наружу. Встав, я привёл в порядок скомканную одежду и вышел на улицу.

Первое, что понял, это то, что солнце как – то очень ярко светит. Я даже прикрыл глаза рукой.

«А из окна всё выглядело по – другому…»

Всего за сутки город превратился в помойку. Везде летали клочки бумаг, мешки и другой мусор. Дорога , слева от моего дома, забита пустыми машинами. Некоторые из них горели, покрывшись толстым слоем пепла. Не смотря на то, что солнце светило так сильно, словно в последний раз, всё выглядело тусклым, серым, бессмысленным, брошенным…

Оглядевшись, я понял, что стал целью пяти заражённых. Они кинулись на меня, тяжело хрипя. Я понимал, что если столкнусь с ними лоб в лоб, то они меня загрызут. Поэтому, решив, что вырубать их по одному будет правильнее, я помчался навстречу тому, который бежал быстрее всех.

Он задрал руку и почти успел ударить, но я одним взмахом отрубил ему сначала его изодранную кисть, а затем сломал ему ногу чётким ударом чуть выше колена. К моему бесконечному удивлению, он только упал, и нисколько не перестал вести себя как дикое и голодное животное. Даже лёжа на земле без двух конечностей, он полз к моей ноге и пытался укусить.

Я отпрянул назад, но не успел быстро среагировать на второго заражённого. Тот прыгнул на меня со спины, обхватил крепко руками и потянул свою почти чёрную от запёкшейся крови голову к моей шее. Мои попытки разорвать его смертельные объятия не увенчались успехом. Голодный мертвец рвал воротники моей одежды, приближаясь к моей плоти.

Трое остальных уже близко. Первый пытался откусить кусок от моей ноги. Второй почти оторвал мне голову.

«Либо я что – то незамедлительно сделаю, либо кану в небытие вот таким глупым способом…»

Державшему меня в мёртвых тисках я ткнул двумя пальцами в правый глаз, после чего он меня отпустил, издавая неистовый крик, от которого я почти растерялся. Как только он от меня откинулся, я ударил его по грудине – ребра затрещали, и багровая слизь брызнула мне на штаны. Другому я пнул по черепу, от чего тот хрустнул, повернувшись на 180 градусов.

Трое остальных уже в 15 метрах от меня. Хорошо, что они еле передвигались, а то я бы не успел…

///Несколько минут спустя…///

Я шёл по пустой аллее. Странно, но в тот день я больше не встретил заражённых, лишь слышал их мёртвые голоса. Всё было таким…безжизненным. Ничто не свидетельствовало о том, что ещё два дня назад это был маленький, но светлый и хороший город, в котором жили добрые, надеющиеся на счастливое будущее, люди. Каждое утро я слышал, как подъезжала машина с продуктами к магазину через дорогу от моего подъезда, как начинается вещание местной радиостанции через огромный микрофон на крыше магазина на соседней улице. Все новости этой станции были просто отличными, воодушевляющими на начало нового дня. Разговоры людей, шум машин, пение птиц… теперь этого всего нет, я уже по этому всему жутко скучаю…

///Это был первый день моего морального заражения и последующего разложения///

Сидя на скамье городского парка, я вспоминал то, что потерял из – за этой эпидемии. Сидел я долго, даже забыл о том, что вокруг меня разгуливали заражённые. Потом я пошёл домой, так никого и не встретив – ни живого, ни мёртвого…

Часть 4. Перемены.

Снова тишина. Снова ни единого звука с улицы, даже мёртвые молчат, как бы это странно не звучало.

Сегодня мне так не хватало надоедающего звука будильника и приготовленного мамой завтрака на кухне.

Никаких запахов. Ничего не напоминало о ранее цветущей жизни.

Я так любил смотреть на рассвет, на яркие краски солнца.

Никаких оттенков и цветов. Ничего, ничего…

Вот уже год я нахожусь в состоянии полужизни. Я полностью предоставлен самому себе и стечению обстоятельств. Еженедельные вылазки наружу за провиантом мне уже надоели, и я решил немного сменить обстановку.

Где будет удобнее находиться и связываться с внешним миром? Где целое множество продуктов питания прямо под рукой? Где всё, что нужно для обороны и просто более лёгкой жизни?

В супермаркете…

Собрав всё необходимое и памятное в квартире, я направился к выходу. Стоя у двери, я пытался отпустить всё то, что удерживало меня здесь. Ведь в этих 3 комнатах прошли 17 лет моей жизни.

«Прощай, мам, спи спокойно…» прошептал я и вышел, заперев 2 двери на все замки.

У подъезда меня ждал Жигули.

/// Эту машину я с другом купил за несколько месяцев до эпидемии. Водить научил нас отец друга. Мне так нравилось копаться с ней в гараже…///

Я сел в него и уехал к самому большому в городе супермаркету.

По пути туда я видел многое, хотя, части этого многого были похожи друг на друга как две капли воды.

Город превратился в палитру, не блещущую яркими красками. Абсолютно всё было однотонным и ничем непримечательным. Но что – то было в этом ужасном, отвратительном и одновременно притягательном и прекрасном пейзаже.

Дороги по-прежнему были забиты пустыми машинами, все растения погибли и сбросили былую красочную листву, здания потеряли свежесть и живость, теперь они пусты…просто пусты…

Везде капли, лужи, реки, озёра, даже океаны крови…

Проезжая по улице Л… , я стал свидетелем странного явления. Прямо посередине двора стояли три деревянных креста. Средний – самый большой, и два одинаковых по бокам. Перед каждым была маленькая клумбочка с уже завядшими цветами. Рядом с левым крайним крестом, опёршись на него и положив руку на поднятое колено, сидел силуэт… это был мужчина лет сорока. Видимо, это маленькое кладбище – захоронение его семьи. Вокруг него лежали кучи мёртвых заражённых.

Он заметил меня, и наши взгляды встретились. В его глазах виднелись ненависть и одновременно смирение, дикая усталость и безразличие. Так мы смотрели друг на друга, пока нас не разделило здание. Спустя момент я услышал выстрел, пронзивший затхлую тишину…

Вот я на месте.

///Здесь я прожил ещё 2 недели, и хорошо, что последние 3 дня не в одиночестве…///

Я просто не понимал, где все заражённые, так как весь супермаркет был пуст. Из него я сделал спасательный пункт. Всё лежит на своих местах. Своей комнатой я сделал кабинет директора. Теперь это моё личное пространство.

Все входы, кроме главного, который я просто запирал, крепко – накрепко заколочены несколькими слоями толстенных брусков дерева. Окна залиты тёмной краской. Только лампы освещали изнутри помещение. Холодильники с припасами в одной огромной комнате. Всё скоропортящееся я поставил, если так можно выразиться, первым в очередь на поглощение. Все готово…

Ещё 11 дней я просто жил. Изредка выходил на улицу дышать воздухом, свежим которого не назовёшь никак. Иногда мне попадались заражённые, но они уже не представляли для меня опасности, так как я уже практически свихнулся, от чего моя рука не дрожала более при ударах по разлагающимся телам.

///Вскоре я ожил снова///

Часть 5. Спасибо, судьба!

Этот день изменил меня так, что я даже не знаю: в лучшую или худшую сторону? Но я знаю точно, что за следующие несколько дней, которые пролетели быстрее пули, я буду благодарить судьбу…

///Мне не хочется рассказывать о том, как я встретил день и провёл первую его часть.///

Сегодня меня мучило как никогда чувство утраченного буйства жизни, обыденного счастья. Мне так хотелось пообщаться с людьми, и даже с теми, которых я когда –то не любил.

«Мне бы только ощутить ту обстановку… точно! Школа!»

Эта мысль пронзила меня, и я тотчас собрался и выехал.

///Школа. Когда – то я её ненавидел. Это здание, где я получал плохие оценки и насмешки со стороны сверстников…///

Теперь она покрыта пылью и пеплом. Практически каждый её кирпич обвит и покрыт растениями. Стёкла были давно немыты и поэтому не пускали мой взгляд внутрь. Двери от главного входа валялись на ступеньках… они слишком далеко от проёма…

Зайдя аккуратно внутрь, ступая медленно по хрустящим обломкам камня, дерева и стекла, я обнаружил огромные прогнившие доски, забитые в косяки главных входов в рекреации и раздевалки. Везде: на стенах, на полу, на мебели были пятна крови, словно резкие оттенки красного на холсте спокойствия и безмолвия. Но, что странно, нигде не было видно хозяев этой крови. Вахта, справа от меня, была более – менее чиста по сравнению с холлом. В ней лежали рация и несколько телефонов. Видимо, это единственное место, где пытавшиеся спастись в школе могли связываться с внешним миром. Коридор к столовой прямо передо мной. Двери в неё заколочены 9 досками и заклеены всем, что можно придумать…

«Мне неприятно думать о том, что может быть за этими деревянными перегородками.»

Стены потеряли былую одежду охристой краски и стали почти чёрными от золы. Пол, в котором ранее можно было увидеть даже своё отражение, теперь несёт на себе обломки старой жизни.

Только маленькая лампочка посередине холла всё ещё светила, будто ей не нужно электричество, что бы жить дольше других.

Огромные облака пыли и запах стареющего здания забили мои лёгкие и не давали дышать глубоко. Я закрыл рот рукой и, слегка кашляя, пошёл влево – к раздевалкам.

Я опёрся на исцарапанную дверь у входа в спортивный зал и заглянул внутрь. На полу валялись пакеты, банки и обёртки от пищи, фонарики, книги и многое другое. В самом конце лежали закрытые спальные мешки… они были не пусты… на них солнце пыталось пролить свои лучи сквозь серые окна зала. Но лишь немногие из них попадали на стихшие тела в оболочке тканей.

Выйдя из зала, я двинулся к лестницам. Оторвал прибитые ржавыми гвоздями доски и поднялся на 3 этаж. Полуразрушенные ступени привели меня прямо к настоящей крепости! Вся рекреация забронирована всем, что могло сдерживать натиск заражённых… но теперь этот оплот веры, надежды и безопасности бесполезен – двери выломаны, вход для тьмы открыт. Я зашёл внутрь и увидел кучи искалеченных временем тел. Всюду лежали пистолеты, топоры, лопаты и всё, что могло сойти за оружие. Снова всюду кровь и её багровые капли. Все двери кабинетов открыты… кроме одной…

///Я чувствовал: что – то там есть… что – то, или кто – то…///

Она была заперта, но я почему – то решил постучаться. Сделав 3 наполненных надеждой стука, я услышал женский голос…

-Там кто – то есть?

Услышав это, я немедленно стал выбивать дверь. Через полминуты она была открыта.

-Алиса?

-Максим?

***

///Только она, только она осталась. Рад ли я был? Сначала, да…///

Она встала со старого пыльного матраса в окружении мёртвых. Ветер из открытого окна нежно дул и развевал её белоснежные волосы, словно лепестки цветка. Лицо её и глаза наполнены усталостью и потерей веры, но и одновременно появившимся ощущением счастья. Я подбежал к ней и мы обнялись. Несколько минут мы просто стояли, прижавшись друг к другу, среди затхлого, серого и мёртвого мира.

-Я очень рад, что ты жива!

-А я рада, что ты здесь…полумёртвым голосом ответила Алиса.

-Скорее, уходим!

Я взял её за руку, и мы побежали вниз, к выходу, к машине. Мы почти у входа, но тут…

Радио захрипело…

-Что это?

Алиса оглянулась в сторону столовой.

- Они проснуться…

Зазвенел звонок!

За входом в столовую зазвучали рыки, крики и топот. Гул пронёсся по всей школе. Двери затряслись. Момент, и вот, они не выдержали и сломались. Из помещения прямо на нас хлынули толпы заражённых.

-За мной! – закричал я.

Мы ринулись на улицу к машине – мёртвые за нами кинули свои бездушные тела.

Машина. Секунда. Ключи.

Я и Алиса успели зайти, но автомобиль не заводится.

Алиса закричала «Они бегут!»

Я выглянул в окошко. Заражённые неслись к нам. Подбежав, они ударили по машине с силой бешеного шторма в море по маленькому кораблю.

Машина не заводится.

Они пробили стёкла – машина молчит.

Они засунули в кабину свои головы и руки… спасительный звук мотора. Педаль газа в пол. Мы двинулись и оторвались от голодной толпы мертвечины.

Часть 6. Мгновения радости.

///Домой мы приехали уже вечером после…///

«Свидание, наконец – то, только я и она! Больше никого! Только, в буквальном смысле, но это уже неважно.»

Эта мысль не покидала мою голову после незабываемых минут на крыше самого высокого здания в городе. Мы забыли обо всём! Держась друг за друга, мы поднялись на 25 этаж и вместе смотрели на уходящее солнце, раскидывающее брызги красных волн в темнеющую даль небес. Там, нежно и мягко сжимая её лёгкую, словно пушинку, ладонь, я, наконец, во всём признался.

« Я давно хотел тебе сказать… Алиса, я с 1 класса тебя люблю. Люблю. Так сильно, что вряд ли смогу разлюбить. 11 лет я смотрел на тебя со стороны и питал надежду, что когда–нибудь и ты меня полюбишь…»

Я посмотрел на неё – она на меня. Улыбка появилась на её лице. Она ничего не ответила, просто обняла меня. Вот так мы стояли на фоне заката в мире, где кроме нас никого не было. И действительно, когда любишь, вокруг никого не замечаешь!

Дома мы легли спать вместе и заснули, глядя друг другу в глаза.

1.На следующий день я устроил ужин при свечах. Я приготовил великолепнейшие блюда.

/// Хорошо, что я любил и умел вкусно готовить.///

В полумраке мы сидели рядом и разговаривали обо всём, что получили и что потеряли из – за эпидемии. Я положил свою руку на её кисть – она засмеялась, но руку не убрала…

Это был первый вечер в моей жизни, когда я почувствовал себя по – настоящему счастливым, живым, погружённым в любовь.

2.На утро после ночи, которая дороже мне любых сокровищ мира, мы плескались в надувном бассейне, целовались, даже не вспоминая, что за стенами здания мир не ощущает наших пылких чувств и больше никогда не ощутит.

Часть 7. Новая жизнь.

///На протяжении всего пребывания города в яме смерти, я вёл радиопередачи на множестве частот, но так и не получал ответ. Но вот, однажды утром, я услышал сообщение…///

- Приём, приём, анемон 3216, вы меня слышите? – прозвучало в радиоприёмнике. Я мигом прибежал вниз, схватил микрофон и с дрожащим от волнения голосом ответил:

- Да, я слышу. Кто это? Приём…

- Это диспетчер базы для выживших №15. Вашу частоту мы отследили и сообщаем. Мы находимся на краю зоны поражения вирусом. Вся территория огорожена, и мы созываем всех незаражённых. Сколько вас?

- Двое.

- У вас есть средство передвижения?

- Да, у меня есть машина.

- Отлично, следуйте из своего пункта на восток, там по пути вы будете встречать дальнейшие указания. Держите связь, удачи!

- Спасибо.

Я нажал на кнопку выключения. Поднявшись в свою комнату – кабинет, я разбудил Алису, чтобы передать ей отличные новости.

/// Она выглядела как – то странно. У неё был жар и видно, что поднялась температура.///

- Просыпайся, солнышко! Доброе утро!

- Да, доброе утро…

Я оглядел Алису.

- Ты как – то плохо выглядишь. С тобой всё в порядке?

- Да. – кашляя ответила Алиса. – только простудилась немного…

- Тогда скорее собираемся: я по рации связался с базой выживших, сейчас же отправляемся. Там тебе окажут помощь!

- Хорошо…

Она начала вставать с кровати, но я её остановил.

- Подожди, полежи, отдохни. Я сам всё соберу. Через час все сумки были погружены, и мы отправились в путь.

/// Я замечал, что Алисе становится всё хуже.///

- Тебе сильно плохо? Может, таблетку от температуры дать?

- Нет…это не поможет…

Она сказала эти холодные слова и закрыла глаза. Я увидел, как из них покатились слёзы. Я остановил машину.

- Почему? Что с тобой?

- Тогда в школе…ты не успел…меня укусили…

Моё тело продрала дрожь. Сердце практически остановилось. Меня охватили дикий ужас и страх.

- Это было 3 дня назад, ты почти…

- Прости, Максим…

Она откинула голову на правый бок и перестала дышать.

- Алиса, Алиса! – кричал я, дергая её за плечо, но она не очнулась.

Наша машина встала на дороге, окружённой огромным бескрайним полем. Ветер тихо щекотал траву и деревья, заставляя их щебетать что – то непонятное человеку. Над дорогой плыли облака на восток, словно души, не успевшие спасти свои беззащитные тела от жестоких поворотов жизни. Впереди я видел только даль дороги, её бесконечность и однообразность – серый, потрескавшийся асфальт.

3 минуты молчания. Я сидел, крепко вцепившись руками за руль. Смотрел только вперёд: я понимал, что если увижу вновь её мёртвое тело, то уйду вместе с ней.

«За что?» Спрашивал я у судьбы, в ожидании возвращения Алисы, но, только, она ли вновь оживёт? «Почему я сразу не обратил внимания на её повязку на предплечье?». Я не проронил ни одной слезы, не думал: больше нет на это сил. Я достал пистолет и посмотрел на неё. И вот, она повернулась ко мне…

Мы смотрим друг другу в глаза, но я уже не вижу её души… она больше не здесь. Алиса бросилась на меня…

Выстрел…

***

/// Я открыл дверь, вынес тело Алисы из машины и аккуратно положил у обочины на мягкую траву. Я не знал: почему она не сказала сразу? Но убеждал себя, что она сделала правильно, так как она подарила мне новую жизнь. Жаль, что она вскоре её забрала. Я устал проводить похороны близких мне людей, поэтому я просто провёл по белокурым волосам Алисы рукой, снял свой крестик с шеи и положил на её грудь, сел в машину и уехал прочь от места, где с самым дорогим мне человеком осталась и моя душа…///