Эрте Александр Эдуардович

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ
ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ
ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

«БАШКИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Факультет философии и социологии

Кафедра философии и политологии

Эрте Александр Эдуардович

ДОКЛАД

Этничность и власть

по дисциплине «Этнополитология»

Выполнил:

магистрант 1 курса очной формы обучения группы 5 МП

направления подготовки 41.04.04 –

«Политология»

Проверил:

кандидат политических наук, доцент

/ Иликаев А.С. (подпись)

«___»____________ 2020 г.

Уфа - 2020

Современный период теоретических поисков в сфере интересов отечественных этнографов, этносоциологов и их коллег из других отраслей обществедения начался с масштабной дискуссии, развернувшейся вокруг терминов "нация", "этнос", "национальность", "этничность", "национализм", "этницизм" (чаще упоминается тесно связанный с ним термин "этноцентризм") и т.п[1].

Наиболее интересный этап дискуссии[2] открыла одна из статей В.А. Тишкова. С первых же страниц её автор шокировал читателей-коллег непривычным радикализмом пропагандируемых им идей: "...Нелегко преодолеть в основе своей позитивистские постулаты в гегельянско-марксистской упаковке о существовании научно отражаемой объективной реальности, — писал он, — в том числе таких реальных исторических образований, как социально-экономические формации или этносы (субэтносы, суперэтносы или метаэтносы). Трудно перейти на позицию (а, возможно, этого и не следует делать всем дружно), что этносы, как и формации, есть умственные конструкции, своего рода "идеальный тип", используемый для систематизации конкретного материала, т.е. они существуют исключительно в умах историков, социологов, этнографов"[3].

Этот своего рода манифест дал толчок к более острым спорам в научном сообществе и более широкому, чем раньше, привлечению опыта зарубежных исследователей для объяснения явлений российской действительности. Интенсивнее стали разрабатываться новые для отечественной науки теоретические подходы, с учётом которых проходят все современные дебаты.

Так получилось, что иностранные, в первую очередь европейские и американские, исследователи имеют во многом иные традиции изучения этнических общностей. Поэтому нет ничего удивительного в том, что исторически сложилось некоторое различие понятийных аппаратов, используемых в странах бывшего социалистического лагеря и в остальном мире. Вместо распространённых в России, странах СНГ, Балтии, частично в Восточной Европе и Германии понятий "этнос" и "этникос" за рубежом в качестве базовых используются другие термины: "этния" (ethnie) — главным образом во Франции[4] и "этническая группа" (ethnic group) — в англосаксонских и многих других странах. Последние два имеют объём и значение несколько отличные от того, что в советской этнографии называли "этнос"[5]. Кроме того, в иностранной литературе совершенно отсутствуют термины, ещё недавно характерные для отечественных исследований, такие как "метаэтнос", "суперэтнос" и многие другие. Вместе с тем за границей более широко используется понятие "этничность", через которое базовый термин отечественной традиции "этнос", редко используемый в работах европейских и американских авторов, вполне может быть конвертирован в концепты зарубежной науки и наоборот.

С точки зрения абсолютного большинства иностранных исследователей в основе формирования той или иной этнической группы лежит общая для её членов этничность. Термин "этничность" (ethnicity), напоминает Е.Л. Торопова, впервые появляется в 1940-е гг. в работах Л. Уорнера[6]. Последний определял его так: "Этничность… один из нескольких факторов, как меняющихся под воздействием социальной системы, так и изменяющих её. Остальными факторами считаются возраст, пол и религиозная принадлежность… Каждый из перечисленных является характерной чертой, которой наделены индивиды, участвующие в процессе формирования взаимодействующих частей социума. Каждый из этих факторов, отделяя индивида от одних классов, отождествляет его с другими... Этничность может быть оценена почти полностью на биологической основе или на исключительно социальных характеристиках"[7].

В настоящее время понятие "этничность", как попытался показать Б.Е. Винер, толкуется исследователями по-разному[8]. Одни представляют этничность как принадлежность к культурному или расовому меньшинству в том или ином обществе. Вторые рассматривают её как синоним словосочетания "этническая группа", используя тот же способ словообразования, что и в случаях с понятиями "национальность" и "народность", в этом смысле ethnicity и nationality — эквивалент немецкого слова Volk. Третьи полагают, что этничность — это этническая идентичность (в русском варианте это понятие приблизительно соответствует широкому толкованию понятия "этническое самосознание"[9]) и весь комплекс специфических чувств и переживаний, которые испытывает человек как представитель этнической группы. Четвёртые, используя положения концепции Ф. Барта[10], считают, что этничность — это разновидность социальной границы, которая разделяет людей на группы, что близко к определению Л. Уорнера. Пятые думают, что этничность — один из многочисленных научных терминов, в универсальные рамки которого пытаются заключить множество явлений, часто имеющих мало общего между собой[11]. Шестую версию могли бы предложить сторонники советской школы отечественной этнографии. С их точки зрения, этничностью следовало бы считать "совокупность признаков или свойств, отличающих один реально существующий этнос от другого"[12].

И всё-таки большинством зарубежных, главным образом пишущих на английском языке, авторов — антропологов, историков, социологов — этничность чаще всего рассматривается как эмоции и рационализации индивида, который ощущает себя членом отдельной этнической группы или даже нескольких групп. Определённый ответ на вопрос о происхождении этих чувств и идей стал сегодня свидетельством принадлежности к тому или иному теоретическому подходу — примордиалистскому (от английского слова primordial[13] — первородный, первобытный, изначальный, исконный), инструменталистскому (гедонистическому) или конструктивистскому[14].

В теориях, созданных в рамках примордиалистского (эссенциалистского) подхода, принято выделять два направления: социобиологическое и эволюционно-историческое или культурное. Сторонники первого рассматривают этничность как "объективную данность, своего рода изначальную (примордиальную) характеристику человечества", и полагают, что "осознание групповой принадлежности как бы заложено в генетическом коде"[15], именно так рассуждают, например, Р. Шоу и Ю Вонг[16]. Несколько более распространены концепции расширенного фенотипа (extended phenotype)[17] и близкие к ним, толкующие этническое как "расширенную форму отбора и связи"[18]. Последнюю позицию отстаивает один из виднейших представителей этого направления Ван ден Берг, для которого "этническое в конечном счёте определяется общим происхождением (common descent)"[19]. По его мнению, "феномен этничности у людей в принципе не отличается от феномена поддержания границ между животными обществами"[20], а этния, он использует этот термин, возникла из семьи.

Другое течение примордиализма — эволюционно-историческое. Учёные, работающие в его русле, придерживаются мнения, что "этничность — это прежде всего разделяемая членами группы культурная общность с объективными характеристиками принадлежности: территория, язык, экономика, расовый тип, религия, мировоззрение и даже психический склад"[21]. Все культурные варианты примордиализма имеют одну общую черту — в них этнические группы рассматриваются не как биологические, а как социальные сообщества, прочно связанные с культурно-историческим контекстом. Определённые культурные характеристики, приобретённые благодаря социализации и инкультурации, по мнению многих сторонников этого направления, заставляют членов этнических групп рассматривать этничность как неотъемлемое качество, которое досталось им в наследство от предков и которое необходимо сохранить[22]. Отсюда и другое название этого подхода — эссенциализм (от английского слова essential — необходимый, неотъемлемый, сущность). Культурные примордиалисты подчёркивают в этничности силу эмоциональной связи, оправдывая высокую степень лояльности, жертвенность и солидарность членов этнических объединений стремлением к аффилиации, т.е. принадлежности к группе. Этничность в рамках эволюционно-исторических концепций рассматривается как явление давнее, возникшее вместе с культурой, неслучайно многие из сторонников этого направления исследуют генеалогию отдельных этнических групп и наций[23].

В целом для примордиалистского подхода характерно то, что его сторонники склонны рассматривать этнические объединения всерьёз, как реально и давно существующие группы с присущими им атрибутами, а не как спекулятивные категории. Подобные представления, преимущественно культурного толка, доминировали в социологии, социальной и культурной антропологии, других отраслях зарубежной науки до конца 1960 — начала 1970-х гг. В своей основе они имеют установки, сформировавшиеся в обществоведении ещё в середине XIX — начале XX веков. В современной ситуации им приходится жёстко конкурировать с более новыми концепциями.

Среди приверженцев социобиологической версии первого подхода чаще всего называют уже упоминавшиихся здесь П. Ван ден Берга (P. Van den Berghe), Ю. Вонга (Yu Wong), Р. Давкинса (R. Dawkins), Дю П. Прица (Preez du P.), Э. Собера (E. Sober), Д. Уилсона (D. Wilson), П. Шоу (P. Shaw) и других. Из отечественных исследователей к ним близки последователи Л.Н. Гумилёва.

Культурный вариант примордиализма представлен в научной литературе именами Дж. Армстронга (J. Armstrong), К. Гирца (C. Geertz), Д. Горовица (D. Horowitz), Г. Айзекcа (H. Isaacs), Ч. Кейеса (Ch. Keyes), У. Коннора (W. Connor), Э. Смита (A.Smith), Р. Ставенхагена (R. Stavenhagen), Т. Шварца (Th. Schwartz), Э. Эпштейна (A. Epstein) и других. В этом же ряду можно было бы упомянуть большинство отечественных специалистов, работающих в этой области науки.

Инструменталистские (гедонистические, ситуационистские, мобилизационистские) концепции несколько смещают акценты с происхождения этнических чувств на их использование в качестве символического и реального капитала при достижении конкретных целей в обществе. С позиций этого направления принято считать, что этничность может быть лучше понята как "выбор тех индивидов, которые в иных обстоятельствах будут избирать иные групповые объединения как средство достижения власти и привилегий"[24]. В мобилизации группы на активные действия подчёркивается роль лидеров, избравших этничность "стратегическим пунктом" в реализации общих стремлений получить политическую или иную компенсацию за низкий социальный статус[25]. При этом сами чувства, которые эксплуатируются активистами политических или социальных движений, могут рассматриваться исследователями всё же как исконные (примордиальные), но пребывающие в латентном состоянии и актуализирующиеся уже на этапе борьбы за дополнительные права[26]. Д. Белл комментирует это таким образом: "Этническая принадлежность может внезапно проявиться или уйти в тень в зависимости от политических и экономических обстоятельств"[27].

Однако сторонники этого подхо