Николай Коляда. ЗОЛОТОЙ КЛЮЧИК или ПРИКЛЮЧЕНИЯ БУРАТИНО

Николай Коляда

ЗОЛОТОЙ КЛЮЧИК или ПРИКЛЮЧЕНИЯ БУРАТИНО

Действующие лица:

Буратино

Папа Карло

Карабас-Барабас

Дуремар

Мальвина

Арлекин

Пьеро

Пудель Артемон

Кот Базилио

Лиса Алиса

Черепаха Тортила

Мальчик

Три лягушки

Сова

Жаба

Богомол

Хозяин харчевни

… и другие герои

Давным-давно в городке на берегу Средиземного моря жил старый столяр Папа Карло. Однажды ему попалось под руку обыкновенное полено для топки очага в зимнее время.

ПАПА КАРЛО. Неплохая вещь, можно смастерить из него что-нибудь вроде ножки для стола … А лучше: возьму-ка я ножик, вырежу из этого полена куклу, научу её говорить всякие смешные слова, петь и танцевать, да носить по дворам. Заработаю на кусок хлеба и на стаканчик вина

ГОЛОС. Браво, прекрасно придумано, Сизый Нос!

Папа Карло подумал, что ему что-то чудится, взял нож и начал тесать полено.

ГОЛОС. Ой-ой, потише, разошелся, размахался ножом, Сизый Нос!

Папа Карло сдвинул очки на кончик носа, стал оглядывать мастерскую, — никого… Он заглянул под верстак, — никого… Он посмотрел в корзине со стружками, — никого… Он высунул голову за дверь, — никого на улице…

ПАПА КАРЛО. Мне почудилось? Кто бы это мог пищать?

Он опять взял топорик и ударил по полену.

ГОЛОС. Ой, больно же, говорю! Отстань от меня, Сизый Нос!

На этот раз Папа Карло испугался не на шутку, у него даже вспотели очки…

ПАПА КАРЛО. Может быть, я выпил чего-нибудь неподходящего и у меня звенит в ушах? Нет, я сегодня ничего неподходящего не пил, кажется …

Папа Карло взял рубанок, начал стругать полено.

ГОЛОС. Ой, ой, ой, ой, слушайте, чего вы щиплетесь, чего ты пристал ко мне??

Папа Карло решил не обращать внимания ни на что.

ПАПА КАРЛО. Ля-ля-ля! Я сошел с ума! Не буду слушать! Буду делать куклу! Я старый, сошел с ума, я делаю куклу! Как бы мне её назвать? Назову-ка я её Буратино. Это имя принесёт мне счастье. Я знал одно семейство - всех их звали Буратино: отец - Буратино, мать - Буратино, дети – Буратино, собаки – Буратино, кошки – тоже Буратино… Все они жили весело и беспечно…

Он вырезал на полене волосы, потом — лоб, потом — глаза… Вдруг глаза сами раскрылись и уставились на него… Карло и виду не подал, что испугался, только спросил:

ПАПА КАРЛО. Деревянные глазки, почему вы так странно смотрите на меня? Это от того, что я выпил вина и мне всё чудится?

Но кукла молчала, — должно быть, потому, что у неё ещё не было рта. Карло выстругал щёки, потом выстругал нос — обыкновенный… Вдруг нос сам начал вытягиваться, расти, и получился такой длинный острый нос, что Карло даже крякнул:

ПАПА КАРЛО. Нехорошо, длинен…

И начал срезать у носа кончик. Не тут-то было! Нос вертелся, вывёртывался, так и остался — длинным-длинным, любопытным, острым носом. Карло принялся за рот. Но только успел вырезать губы, — рот сразу открылся:

ГОЛОС. Хи-хи-хи, ха-ха-ха!

И высунулся из него, дразнясь, узенький красный язык. Карло, уже не обращая внимания на эти проделки, продолжал стругать, вырезывать, ковырять. Сделал кукле подбородок, шею, плечи, туловище, руки… Но едва окончил выстругивать последний пальчик, Буратино начал колотить кулачками Карло по лысине, щипаться и щекотаться.

ПАПА КАРЛО. Послушай, ведь я ещё не кончил тебя мастерить, а ты уже принялся баловаться… Что же дальше-то будет, а?..

Буратино круглыми глазами, как мышь, глядел на папу Карло. Карло сделал ему из лучинок длинные ноги с большими ступнями. Затем он сделал курточку из коричневой бумаги и ярко-зелёные штанишки. Потом туфли из старого голенища и шапочку — колпачком с кисточкой. Всё это надел на Буратино: На этом окончив работу, поставил деревянного мальчишку на пол, чтобы научить ходить. Буратино покачался, покачался на тоненьких ножках, шагнул раз, шагнул другой, скок, скок, — прямо к двери, через порог и — на улицу. Карло, беспокоясь, кинулся за ним:

ПАПА КАРЛО. Эй, мальчишка, вернись! Ты куда? Стой! Сиди дома!..

Куда там! Буратино бежал по улице, как заяц, только деревянные подошвы его — туки-тук, туки-тук — постукивали по камням…

БУРАТИНО. О, какие у меня подошвы! Туки-тук, туки-тук!

ПАПА КАРЛО. Держите его! Ну, погоди ж ты, я с тобой уж расправлюсь… Ох, ох, на горе себе я сделал деревянного мальчишку!

Прохожие смеялись, показывая пальцами на бегущего Буратино. Карло пылил башмаками и громко стонал. А Буратино спрятался, дождался, когда Папа Карло пробежит мимо и прибежал назад в каморку под лестницей. Он шлёпнулся на пол около ножки стула.

БУРАТИНО. Чего бы ещё такое придумать? Мысли все какие-то деревянные. Надо что-то придумать. Веселое! Не нужно забывать, что мне идет всего первый день от рождения. Мысли у меня были маленькие-маленькие, коротенькие-коротенькие, пустяковые-пустяковые, как стружки.

В это время послышалось: - Крри-кри, крри-кри, крри-кри…

Буратино завертел головой, оглядывая каморку.

БУРАТИНО. Эй, кто здесь? Не пугай меня, я драться могу!

СВЕРЧОК. Здесь я, крри-кри…

Буратино увидел существо. Оно сидело на стене над очагом и тихо потрескивало, — крри-кри, — глядело выпуклыми, как из стекла, радужными глазами, шевелило усиками.

БУРАТИНО. Эй, ты кто такой?

СВЕРЧОК. Я — Говорящий Сверчок, живу в этой комнате больше ста лет.

БУРАТИНО. Здесь я хозяин, убирайся отсюда. Кому сказал, ну?

СВЕРЧОК. Хорошо, я уйду, хотя мне грустно покидать комнату, где я прожил сто лет, но, прежде чем я уйду, выслушай полезный совет.

БУРАТИНО. Оччччень мне нужны советы старого сверчка…

СВЕРЧОК. Ах, Буратино, Буратино, брось баловство, слушайся Карло, без дела не убегай из дома и завтра начни ходить в школу. Вот мой совет. Иначе тебя ждут ужасные опасности и страшные приключения. Тогда за твою жизнь я не дам и дохлой сухой мухи.

БУРАТИНО. Поччччему?

СВЕРЧОК. А вот ты увидишь — поччччему.

БУРАТИНО. Ах ты, столетняя букашка-таракашка! Больше всего на свете я люблю страшные приключения. Завтра чуть свет убегу из дома — лазить по заборам, разорять птичьи гнёзда, дразнить мальчишек, таскать за хвосты собак и кошек… Я ещё не то придумаю!.. У меня много деревянных мыслей в голове!

СВЕРЧОК. Жаль мне тебя, жаль, Буратино, прольёшь ты горькие слёзы.

БУРАТИНО. Поччччему?

СВЕРЧОК. Потому, что у тебя, действительно, глупая деревянная голова.

БУРАТИНО. А ну, пошел вон, сказал тебе, каркает тут в мой день рождения всякие гадости!

Буратино вскочил на стул, схватил молоток и запустил его в голову Говорящему Сверчку. Старый умный сверчок тяжело вздохнул, пошевелил усами и уполз за очаг, — навсегда из этой комнаты.

БУРАТИНО. Вот и порядок. А то ходят тут всякие, лезут в мою деревянную голову. Ой, ой, есть хочу!.. У меня живот деревянный от голода стал! Что бы такое сделать? Ик! Ик! Я от голода икать начал!

Буратино сидел и от голода потихоньку икал. Он решил заглянуть в чугунок, что был нарисован на стене и проткнул чугунок носом – чугунок был нарисован на старом холсте. В дырку Буратино увидел— из-под лестницы, из-под пола, показалась толстая голова. Что-то высунулось, понюхало и после вылезло серое животное на низких лапах. Не спеша, оно пошло к корзине со стружками, влезло туда, нюхая и шаря, — сердито зашуршало стружками. Потом оно вылезло из корзины и подошло к Буратино. Понюхало его, крутя чёрным носом с четырьмя длинными волосками с каждой стороны. От Буратино съестным не пахло, — оно пошло мимо, таща за собой длинный тонкий хвост. Ну как его было не схватить за хвост! Буратино сейчас же и схватил.

Это кто? Ты кто, серое животное на низких лапках?

ШУШАРА. Я крыса Шушара. Уйди, а то съем. Хотя ты – деревянный, невкусный. Прочь!

Шушара кинулась было под лестницу, волоча Буратино, но увидев, что это всего-навсего деревянный мальчишка, — обернулась и с бешеной злобой набросилась, чтобы перегрызть ему горло. Буратино испугался, отпустил холодный крысиный хвост и вспрыгнул на стул. Крыса — за ним. Он со стула перескочил на подоконник. Крыса — за ним. С подоконника он через всю каморку перелетел на стол. Крыса — за ним… И тут, на столе, она схватила Буратино за горло, повалила, держа его в зубах, соскочила на пол и поволокла под лестницу, в подполье.

БУРАТИНО. Папа Карло! Папа Карло! Папа Карло! Старая голодная, облезлая, но проворная крыса Шушара хочет перегрызть мне горло, но я ведь совсем не съедобный, пусти, гадина такая!

ПАПА КАРЛО. Я здесь, Буратино, держись!

Дверь распахнулась, вошёл папа Карло. Он быстро стащил с ноги деревянный башмак и запустил им в крысу.

Шушара, выпустив деревянного мальчишку, скрипнула зубами и скрылась.

БУРАТИНО. У, Шушара-шушарская, воротник облезлый!

Буратино взял с пола молоток, гвозди, начал кидать их в угол. Он бы много чего туда кидал, но папа Карло остановил его.

ПАПА КАРЛО. Вот до чего доводит твое баловство! Прекрати сейчас же, сядь!

Папа Карло посадил Буратино на колени, вынул из кармана луковку, очистил.

ПАПА КАРЛО. На, ешь!..

Буратино вонзил голодные зубы в луковицу и съел её, хрустя и причмокивая. После этого стал тереться головой о щетинистую щёку папы Карло.

БУРАТИНО. Какая вкусная луковица! Я в жизни не ел такой вкусной луковицы! У меня в деревянном животе всё радует, а то кишка деревянной кишке рапорт отдавала! Нет, кишка кишке стучит по башке!

ПАПА КАРЛО. Что это за слова? Прекрати сейчас же!

БУРАТИНО. Я буду умненький-благоразумненький, папа Карло… Говорящий Сверчок велел мне ходить в школу.

ПАПА КАРЛО. Славно придумано, малыш…

БУРАТИНО. Папа Карло, я хочу в школу, но ведь я — почти голенький, деревянненький, мальчишки в школе меня засмеют. Что на мне за одежда? У меня нет специального школьного наряда.

ПАПА КАРЛО. Ты прав, малыш!

Он вынул из сумки красивую курточку и надел на Буратино.

ПАПА КАРЛО. Носи на здоровье!

БУРАТИНО. Папа Карло, а как же я пойду в школу без азбуки?

ПАПА КАРЛО. И снова ты прав, малыш…

Папа Карло достал из сумки книжку с большими буквами и занимательными картинками.

ПАПА КАРЛО. Вот тебе азбука. Учись на здоровье.

БУРАТИНО. Папа Карло, а где твоя куртка?

ПАПА КАРЛО. Куртку я продал, чтобы купить тебе азбуку. Ничего, обойдусь и так… Только ты живи на здоровье. Ты моя надежда и радость, милый Буратино.

Буратино уткнулся носом в добрые руки папы Карло.

БУРАТИНО. Выучусь, вырасту, куплю тебе тысячу, нет, три тысячи, нет, сто тысяч меховых курток-курточек, новых курток-прекурток …

Папа Карло погладил Буратино по деревянной голове и заплакал. Буратино всеми силами хотел в этот первый в его жизни день жить без баловства, как научил его Говорящий Сверчок.

БУРАТИНО. Я иду в школу! Я иду учиться! Ура!

Буратино положил азбуку в сумочку и вприпрыжку побежал в школу. Побежала за ним вся улица, все высунулись из окна, глядя на веселого мальчишку. По дороге Буратино даже не смотрел на сласти, выставленные в лавках, — маковые на меду треугольнички, сладкие пирожки и леденцы в виде петухов, насаженных на палочку. Он не хотел смотреть на мальчишек, запускающих бумажный змей… Улицу переходил полосатый кот Базилио, которого можно было схватить за хвост. Но Буратино удержался и от этого.

Чем ближе он подходил к школе, тем громче неподалёку, на берегу Средиземного моря, играла весёлая музыка.

— Пи-пи-пи, — пищала флейта.

— Ла-ла-ла-ла, — пела скрипка.

— Дзинь-дзинь, — звякали медные тарелки.

— Бум! — бил барабан.

В школу нужно поворачивать направо, музыка слышалась налево. Буратино стал спотыкаться. Сами ноги поворачивали к морю, где:

— Пи-пи, пиииии…

— Дзинь-лала, дзинь-ла-ла…

— Бум!

БУРАТИНО. Что там за музыка? Флейты, скрипки, медные тарелки! Школа же никуда же не уйдёт же, я же только взгляну же, послушаю же, посмотрю же, что это такое — и бегом в школу. А что школа – школа же на месте стоит, а я быстро же …

Уговорив себя, он что есть духу пустился бежать к морю. Тут он увидел полотняный балаган, украшенный разноцветными флагами, хлопающими от морского ветра. Наверху балагана, приплясывая, играли четыре музыканта. Внизу полная улыбающаяся тётя продавала билеты.

БУРАТИНО. Что это? Что это такое красивое? Что это?

Около входа стояла большая толпа — мальчики и девочки, солдаты, продавцы лимонада, кормилицы с младенцами, пожарные, почтальоны, — все, все читали хором большую афишу:

КУКОЛЬНЫЙ ТЕАТР

ТОЛЬКО ОДНО ПРЕДСТАВЛЕНИЕ

ТОРОПИТЕСЬ! ТОРОПИТЕСЬ! ТОРОПИТЕСЬ!

Буратино дёрнул за рукав одного мальчишку:

БУРАТИНО. Скажите, пожалуйста, сколько стоит входной билет?

МАЛЬЧИК. Четыре сольдо, деревянный человечек.

БУРАТИНО. Понимаете, мальчик, я забыл дома мой кошелёк. Вы не можете мне дать взаймы четыре сольдо?..

МАЛЬЧИК. Нашёл дурака!..

БУРАТИНО. Мне ужжжжжжжасно хочется посмотреть кукольный театр! Купите у меня за четыре сольдо мою чудную курточку…

МАЛЬЧИК. Бумажную куртку за четыре сольдо? Ищи дурака.

БУРАТИНО. Ну, тогда мой хорошенький колпачок…

МАЛЬЧИК. Твоим колпачком только ловить головастиков… Ищи дурака.

БУРАТИНО. Мальчик, в таком случае возьмите за четыре сольдо мою новую азбуку…

МАЛЬЧИК. Ищи дурака. С картинками?

БУРАТИНО. С ччччудными картинками и большими буквами.

МАЛЬЧИК. Нашел дурака. Давай, пожалуй.

Мальчик, взял азбуку и нехотя отсчитал четыре сольдо. Буратино подбежал к полной улыбающейся тёте и пропищал:

БУРАТИНО. Послушайте, дайте мне в первом ряду билет на единственное представление кукольного театра!

Он получил билет, сел в первом ряду и с восторгом глядел на опущенный занавес. На занавесе были нарисованы танцующие человечки, девочки в чёрных масках, страшные бородатые люди в колпаках со звёздами, солнце, похожее на блин с носом и глазами, и другие занимательные картинки. Три раза ударили в колокол, и занавес поднялся.

На маленькой сцене справа и слева стояли картонные деревья. Над ними висел фонарь в виде луны и отражался в кусочке зеркала, на котором плавали два лебедя, сделанные из ваты, с золотыми носами. Из-за картонного дерева появился маленький человечек в длинной белой рубашке с длинными рукавами. Его лицо было обсыпано пудрой, белой, как зубной порошок.

Он поклонился почтеннейшей публике и сказал грустно:

ПЬЕРО. Здравствуйте, меня зовут Пьеро… Сейчас мы разыграем перед вами комедию под названием; «Девочка с голубыми волосами, Или Тридцать три подзатыльника». Меня будут колотить палкой, давать пощёчины и подзатыльники. Это очень смешная комедия…

Из-за другого картонного дерева выскочил другой человек, весь клетчатый, как шахматная доска. Он поклонился почтеннейшей публике:

АРЛЕКИН. Здравствуйте, я — Арлекин!

После этого обернулся к Пьеро и отпустил ему две пощёчины, такие звонкие, что у того со щёк посыпалась пудра.

АРЛЕКИН. Ты чего хнычешь, дуралей?

ПЬЕРО. Я грустный потому, что я хочу жениться.

АРЛЕКИН. А почему ты не женился?

ПЬЕРО. Потому что моя невеста от меня убежала…

АРЛЕКИН. Ха-ха-ха, видели дуралея!..

Он схватил палку и отколотил Пьеро.

АРЛЕКИН. Как зовут твою невесту?

ПЬЕРО. А ты не будешь больше драться?

АРЛЕКИН. Ну нет, я ещё только начал.

ПЬЕРО. В таком случае, её зовут Мальвина, или девочка с голубыми волосами.

АРЛЕКИН. Ха-ха-ха! Послушайте, почтеннейшая публика… Да разве бывают девочки с голубыми волосами?

Но тут Арлекин, повернувшись к публике, вдруг увидел на передней скамейке деревянного мальчишку со ртом до ушей, с длинным носом, в колпачке с кисточкой…

АРЛЕКИН. Глядите, это Буратино!

ПЬЕРО. Живой Буратино! У нас в театре живой Буратино!

Из-за картонных деревьев выскочило множество кукол — девочки в чёрных масках, страшные бородачи в колпаках, мохнатые собаки с пуговицами вместо глаз, горбуны с носами, похожими на огурец… Все они подбежали к свечам, стоявшим вдоль рампы, и, вглядываясь, затараторили:

- Это Буратино! Это Буратино! К нам, к нам, весёлый Буратино!

Тогда Буратино с лавки прыгнул на суфлёрскую будку, а с неё на сцену.

БУРАТИНО. Привет, друзья, привет!

Куклы схватили его, начали обнимать, целовать, щипать… Потом все куклы запели «Польку Птичку»:

Птичка польку танцевала
На лужайке в ранний час.
Нос налево, хвост направо, -
Это полька Карабас.
Два жука — на барабане,
Дует жаба в контрабас.
Нос налево, хвост направо, -
Это полька Барабас.
Птичка польку танцевала,
Потому что весела.
Нос налево, хвост направо,
Вот так полечка была.

Зрители были растроганы. Одна кормилица даже прослезилась. Один пожарный плакал навзрыд. Только мальчишки на задних скамейках сердились и топали ногами:

— Довольно лизаться, не маленькие, продолжайте представление!

Услышав весь этот шум, из-за сцены высунулся человек, такой страшный с виду, что можно было окоченеть от ужаса при одном взгляде на него.
Густая нечёсаная борода его волочилась по полу, выпученные глаза вращались, огромный рот лязгал зубами, будто это был не человек, а крокодил. В руке он держал семихвостую плётку.
Это был хозяин кукольного театра, доктор кукольных наук синьор Карабас Барабас.

КАРАБАС-БАРАБАС. Га-га-га, гу-гу-гу! Что тут происходит?! Так это ты помешал представлению моей прекрасной комедии, мерзкая деревяшка? Простите, дорогие зрители, я директор театра, доктор кукольных наук Карабас Барабас, я разберусь с негодяем!

Он схватил Буратино, отнёс в кладовую театра и повесил на гвоздь. После этого Доктор кукольных наук синьор Карабас Барабас пошёл на кухню ужинать. Сунув нижнюю часть бороды в карман, чтобы не мешала, он сел перед очагом, где на вертеле жарились целый кролик и два цыплёнка.

Повеси-ка на гвозде! Ты пригодишься мне на ужин! Мои цыплята и кролик сыроваты, им нужно огня и я тебя брошу в огонь!

Вбежали Арлекин и Пьеро.

КАРАБАС-БАРАБАС. Принесите-ка мне этого бездельника Буратино. Он сделан из сухого дерева, я его подкину в огонь, моё жаркое живо зажарится.

АРЛЕКИН, ПЬЕРО. Не нужно, господин Карабас-Барабас, пощадите его!

КАРАБАС-БАРАБАС. А где моя плётка?

Тогда Арлекин и Пьеро, рыдая, пошли в кладовую, сняли с гвоздя Буратино и приволокли на кухню. Синьор Карабас-Барабас, страшно сопя носом, мешал кочергой угли. Вдруг глаза его налились кровью, нос, затем всё лицо собралось поперечными морщинами. Должно быть, ему в ноздри попал кусочек угля.

КАРАБАС-БАРАБАС. Аап… аап… аап… аап-чхи!..

И он чихнул так, что пепел поднялся столбом в очаге.

ПЬЕРО. Попробуй с ним заговорить между чиханьем… Когда он чихает, а он чихает пятьсот раз, то он становится добрее.

КАРАБАС-БАРАБАС. Аап-чхи! Аап-чхи!

Карабас Барабас забирал разинутым ртом воздух и с треском чихал, тряся башкой и топая ногами. На кухне всё тряслось, дребезжали стёкла, качались сковороды и кастрюли на гвоздях.

КАРАБАС-БАРАБАС. Говори со мной быстрее. Чувствую, как я становлюсь добрее, ну, говори!

Между этими чиханьями Буратино начал подвывать жалобным тоненьким голоском:

БУРАТИНО. Бедный я, несчастный, никому-то меня не жалко!

КАРАБАС-БАРАБАС. Перестань реветь! Ты мне мешаешь… Аап-чхи!

БУРАТИНО. Будьте здоровы, синьор.

КАРАБАС-БАРАБАС. Спасибо… А что - родители у тебя живы? Аап-чхи!

БУРАТИНО. У меня никогда, никогда не было мамы, синьор. Ах, я несчастный!

Буратино закричал так пронзительно, что в ушах Карабаса Барабаса стало колоть, как иголкой. Карабас-Барабас затопал подошвами.

КАРАБАС-БАРАБАС. Перестань визжать, говорю тебе!.. Аап-чхи! А что - отец у тебя жив?

БУРАТИНО. Мой бедный отец ещё жив, синьор.

КАРАБАС-БАРАБАС. Воображаю, каково будет узнать твоему отцу, что я на тебе изжарил кролика и двух цыплят… Аап-чхи!

БУРАТИНО. Мой бедный отец всё равно скоро умрёт от голода и холода. Я его единственная опора в старости. Пожалейте, отпустите меня, синьор.

КАРАБАС-БАРАБАС. Десять тысяч чертей! Ни о какой жалости не может быть и речи. Кролик и цыплята должны быть зажарены. Полезай в очаг.

БУРАТИНО. Синьор, я не могу этого сделать.

КАРАБАС-БАРАБАС. Почему?

БУРАТИНО. Синьор, я уже пробовал однажды сунуть нос в очаг и только проткнул дырку.

КАРАБАС-БАРАБАС. Что за вздор! Как ты мог носом проткнуть в очаге дырку?

БУРАТИНО. Потому, синьор, что очаг и котелок над огнём были нарисованы на куске старого холста.

КАРАБАС-БАРАБАС. Аап-чхи! Где ты видел очаг, и огонь, и котелок нарисованными на куске холста?

БУРАТИНО. В каморке моего папы Карло.

КАРАБАС-БАРАБАС. Твой отец — Карло! Так, значит, это в каморке старого Карло находится потайная… потайная … потайная …

Карабас Барабас обоими кулаками заткнул себе рот. И так сидел некоторое время, глядя выпученными глазами на погасающий огонь.

КАРАБАС-БАРАБАС. Хорошо, — я поужинаю недожаренным кроликом и сырыми цыплятами. Я тебе дарю жизнь, Буратино. Мало того…

Он залез под бороду в жилетный карман, вытащил пять золотых монет и протянул их Буратино:

КАРАБАС-БАРАБАС. Мало того… Возьми эти деньги и отнеси их Карло. Кланяйся и скажи, что я прошу его ни в коем случае не умирать от голода и холода и самое главное — не уезжать из его каморки, где находится очаг, нарисованный на куске старого холста. Ступай беги домой.

Буратино положил пять золотых монет в карман и ответил с вежливым поклоном:

БУРАТИНО. Благодарю вас, синьор. Вы не могли доверить деньги в более надёжные руки…

Зажав золотые в кулаке, он вприпрыжку побежал домой и напевал:

БУРАТИНО. Здесь какая-то тайна. Хорошо! Куплю папе Карло новую куртку, куплю много маковых треугольничков, леденцовых петухов на палочках.

Когда из глаз скрылся балаган кукольного театра и развевающиеся флаги, он увидел двух нищих, уныло бредущих по пыльной дороге: лису Алису, ковыляющую на трёх лапах, и слепого кота Базилио. Буратино хотел пройти мимо, но лиса Алиса сказала ему умильно:

ЛИСА. Здравствуй, добренький Буратино! Куда так спешишь?

БУРАТИНО. Домой, к папе Карло.

КОТ. Домой? Очень надо домой.

ЛИСА. Уж не знаю, застанешь ли ты в живых бедного Карло, он совсем плох от голода и холода…

БУРАТИНО. А ты это видела?

Буратино разжал кулак и показал пять золотых. Увидев деньги, Лиса невольно потянулась к ним лапой, а Кот вдруг широко раскрыл слепые глаза, и они сверкнули у него, как два зелёных фонаря.

ЛИСА. Добренький, хорошенький Буратино, что же ты будешь делать с этими деньгами?

БУРАТИНО. Куплю куртку для папы Карло… Куплю новую азбуку…

ЛИСА. Азбуку, ох, ох! Не доведёт тебя до добра это ученье… Вот я училась, училась, а — гляди — хожу на трёх лапах, обезножела.

КОТ. Азбуку! Через это проклятое ученье я глаз лишился… И теперь я – четырехглазый с этими очками, в смысле – вообще без глаз …

На сухой ветке около дороги сидела пожилая ворона. Слушала, слушала и каркнула:

ВОРОНА. Врут, врут!..

Кот Базилио сейчас же высоко подскочил, лапой сшиб ворону с ветки, выдрал ей полхвоста, — едва она улетела. И опять представился, будто он слепой.

БУРАТИНО. Вы за что так стукнули старую, пожилую ворону, кот Базилио?

КОТ. Глаза-то слепые, показалось - это собачонка на дереве…

ЛИСА. Умненький, благоразумненький Буратино, хотел бы ты, чтобы у тебя денег стало в десять раз больше?

БУРАТИНО. Конечно, хочу! А как это делается?

ЛИСА. Проще простого. Пойдём с нами.

БУРАТИНО. Куда?

ЛИСА. В Страну Дураков.

БУРАТИНО. Нет, уж я, пожалуй, сейчас домой пойду.

ЛИСА. Пожалуйста, мы тебя за верёвку не тянем, тем хуже для тебя.

КОТ. Тем хуже для тебя.

ЛИСА. Ты сам себе враг.

КОТ. Ты сам себе враг.

ЛИСА. А то бы твои пять золотых превратились в кучу денег…

Буратино остановился, разинул рот…

БУРАТИНО. Врёшь!

Лиса села на хвост, облизнулась:

ЛИСА. Я тебе сейчас всё популярно объясню. В Стране Дураков есть такое волшебное поле, - называется Поле Чудес… На этом поле выкопай ямку, скажи три раза: «Крекс, фекс, пекс», положи в ямку золотой, засыпь землёй, сверху посыпь солью, полей хорошенько и иди спать – хрррр! Наутро из ямки вырастет небольшое деревце, на нём вместо листьев будут висеть золотые монеты. Понятно, дурачишка?

БУРАТИНО. Врёшь!

ЛИСА. Идём, Базилио, здесь нам не верят — и не надо… Эх ты, господин Дерево!

БУРАТИНО. Нет, нет, верю, верю!.. Идёмте скорее в Страну Дураков!..

ЛИСА. Ах, не так-то легко попасть в Страну Дураков, все лапы сотрёшь. Зайдем сюда, отдохнем немного, миленький Буратино?

КОТ. Ага, сюда, сюда! Это – «Харчевня Трех Пескарей».

Сбоку дороги стоял старый дом с плоской крышей и с вывеской над входом: «ХАРЧЕВНЯ ТРЁХ ПЕСКАРЕЙ». Хозяин выскочил навстречу гостям, сорвал с плешивой головы шапочку и низко кланялся.

ХОЗЯИН. Заходите, дорогие гости, заходите!

ЛИСА. Не мешало бы нам перекусить хоть сухой корочкой.

КОТ. Хоть коркой хлеба угостили бы. Хоть бы кто бы угостил бы бедного слепого кота.

Они зашли в харчевню, сели около очага, где на вертелах и сковородках жарилась всякая всячина. Лиса поминутно облизывалась, кот Базилио положил лапы на стол, усатую морду — на лапы, — уставился на пищу.

БУРАТИНО. Ладно, я сегодня добрый. Эй, хозяин, дайте нам три корочки хлеба…

ХОЗЯИН. Я сейчас упаду от удивления прямо навзничь, что такие почтённые гости так мало спрашивают.

ЛИСА. Весёленький, остроумненький Буратино шутит с вами, хозяин.

КОТ. Он шутит.

ЛИСА. Дайте три корочки хлеба и к ним - вон того чудно зажаренного барашка, и ещё того гусёнка, да парочку голубей на вертеле, да, пожалуй, ещё печёночки…

КОТ. Шесть штук самых жирных карасей, и мелкой рыбы сырой на закуску.

Они взяли всё, что было на очаге: для Буратино осталась одна корочка хлеба.

Лиса Алиса и кот Базилио съели всё вместе с костями в одну секунду. Животы у них раздулись, морды залоснились.

ЛИСА. Отдохнём часок, а ровно в полночь выйдем. Не забудьте нас разбудить, хозяин…

Лиса и Кот завалились на двух мягких кроватях, захрапели и засвистели. Буратино прикорнул в углу на собачьей подстилке… Только он уснул, как Кот и Лиса вышмыгнули в двери. Хозяин принялся будить Буратино.

ХОЗЯИН. Эй, синьор Буратино, пора, уже полночь…

БУРАТИНО. Мне снилось деревце с кругленькими золотыми листьями… Только я протянул руку…

ХОЗЯИН. Ваши почтённые друзья изволили раньше подняться, подкрепились холодным пирогом и ушли…

БУРАТИНО. Мне ничего не велели передать?

ХОЗЯИН. Очень даже велели, - чтобы вы, синьор Буратино, не теряя минуты, бежали по дороге к лесу…

Буратино кинулся к двери, но хозяин стал на пороге, прищурился, руки упёр в бока:

ХОЗЯИН. А за ужин кто будет платить, господин Дерево?

БУРАТИНО. Ой, сколько?

ХОЗЯИН. Ровно один золотой…

БУРАТИНО. У меня нет денег.

ХОЗЯИН. Плати, негодяй, или проткну тебя, как жука, выпущу твои деревянные кишки наружу!

Пошмыгивая от огорчения, Буратино заплатил золотой и покинул проклятую харчевню.

БУРАТИНО. Какая темная ночь. Будто сажа кругом. Куда мне идти?

Ночь была и впрямь темна. Всё кругом спало. Только над головой Буратино неслышно летала ночная птица Сплюшка. Задевая мягким крылом за его нос, Сплюшка повторяла:

СПЛЮШКА. Не верь, не верь, не верь!

БУРАТИНО. Чего тебе? Кто ты?

СПЛЮШКА. Я ночная птица Сплюшка! Не верь коту и лисе…

БУРАТИНО. А ну тебя!.. Сплюшка-дурушка, сплюшка-малюшка.

Он побежал дальше и слышал, как Сплюшка кричала вдогонку:

СПЛЮШКА. Бойся разбойников на этой дороге…

На краю неба появился зеленоватый свет, — всходила луна. Впереди стал виден чёрный лес. Буратино пошёл быстрее. Кто-то позади него тоже пошёл быстрее. Он припустился бегом. Кто-то бежал за ним вслед бесшумными скачками. Он обернулся. Его догоняли двое, — на головах у них были надеты мешки с прорезанными дырками для глаз. Один, пониже ростом, размахивал ножом, другой, повыше, держал пистолет, у которого дуло расширялось, как воронка…

БУРАТИНО. Ай-ай!.

РАЗБОЙНИКИ. Стой, стой! Кошелёк или жизнь!

Буратино сунул в рот четыре золотых.

РАЗБОЙНИКИ. Где твои деньги? Деньги, паршшшивец! Разорву в клочки! Голову отъем!

Тут Буратино от страха так затрясся, что золотые монеты зазвенели у него во рту.

РАЗБОЙНИКИ. Вот где у него деньги! Во рту у него деньги…

Один схватил Буратино за голову, другой — за ноги. Начали его подбрасывать. Но он только крепче сжимал зубы. Перевернув его кверху ногами, разбойники стукали его головой об землю. Но и это ему было нипочём. Буратино вывернулся, как ящерица, кинулся к изгороди и помчался к лесу.

От луны деревья отбрасывали длинные тени. Весь лес был полосатый…

Буратино то пропадал в тени, то белый колпачок его мелькал в лунном свете.

Так он добрался до озера. Над зеркальной водой висела луна, как в кукольном театре.

Буратино кинулся направо — топко. Налево — топко… А позади опять затрещали сучья…

РАЗБОЙНИКИ. Держи, держи его!.. Вот он!

От усталости Буратино едва перебирал ногами. Вдруг сквозь ветки орешника он увидел красивую лужайку и посреди её — маленький, освещённый луной домик в четыре окошка. На ставнях нарисованы солнце, луна и звёзды. Вокруг росли большие лазоревые цветы.

БУРАТИНО. Помогите, помогите, добрые люди!..

РАЗБОЙНИКИ. Ага, теперь от нас не уйдёшь!..

Разбойники привязали к ногам Буратино верёвку и Буратино повис на дубовой ветке…

РАЗБОЙНИКИ. Повиси, дружок, до вечера, повиси. Деньги вывалятся изо рта. А мы пойдем пока искать придорожную харчевню, позавтракаем.

Девочка с кудрявыми голубыми волосами высунулась в окошко, протёрла и широко открыла заспанные хорошенькие глаза и сейчас же увидела Буратино, висящего вниз головой. Она приложила ладони к щекам и вскрикнула:

МАЛЬВИНА. Ах, ах, ах!

Под окном, трепля ушами, появился благородный пудель Артемон.

АРТЕМОН. Я пудель Артемон, я готов помочь тебе, прекрасная Мальвина!

МАЛЬВИНА. Надо снять бедняжку Буратино, отнести в дом и пригласить доктора…

АРТЕМОН. Готов!

Артемон перегрыз веревку, подхватил падающего Буратино и отнёс его в дом…

МАЛЬВИНА. Ах, Артемон, позови врачей!

Положив Буратино на кровать, Артемон собачьим галопом помчался в лесную заросль и тотчас привёл оттуда знаменитого доктора Сову, фельдшерицу Жабу и народного знахаря Богомола, похожего на сухой сучок. Сова приложила ухо к груди Буратино.

СОВА. Я Сова. Народная целительница. Пациент скорее мёртв, чем жив.

Жаба долго мяла влажной лапой Буратино. Раздумывая, глядела выпученными глазами сразу в разные стороны. Прошлёпала большим ртом:

ЖАБА. Я Жаба. Я народная целительница. Пациент скорее жив, чем мёртв.

Народный лекарь Богомол сухими, как травинки, руками начал дотрагиваться до Буратино.

БОГОМОЛ. Я Богомол. Народный ценитель. Одно из двух, или пациент жив, или он умер. Если он жив — он останется жив или он не останется жив. Если он мёртв — его можно оживить или нельзя оживить.

СОВА. Шшшарлатанство. Я полетела на чердак.

Сова, взмахнула мягкими крыльями и улетела на тёмный чердак.

ЖАБА. У меня от злости все бородавки вздулись. Какакокое отвррратительное невежество!

Квакнула жаба и запрыгала в сырой подвал.

БОГОМОЛ. Так. А я всякий случай притворюсь высохшим сучком и вывалюсь за окошко

Девочка всплеснула хорошенькими руками:

МАЛЬВИНА. Ну, как же мне его лечить, граждане?

ЖАБА. Касторкой.

СОВА. Касторкой!

БОГОМОЛ. Или касторкой, или не касторкой.

Тогда ободранный, в синяках, несчастный Буратино простонал:

БУРАТИНО. Не нужно касторки, я очень хорошо себя чувствую!

Девочка с голубыми волосами заботливо наклонилась над ним:

МАЛЬВИНА. Буратино, умоляю тебя — зажмурься, зажми нос и выпей.

БУРАТИНО. Не хочу, не хочу, не хочу!..

МАЛЬВИНА. Я тебе дам кусочек сахару… Ты его получишь, если будешь меня слушаться, — сказала девочка.

БУРАТИНО. Один сааааахар дайте…

МАЛЬВИНА. Да пойми же, — если не выпьешь лекарства, ты можешь умереть…

БУРАТИНО. Лучше умру, чем пить касторку…

МАЛЬВИНА. Зажми нос и гляди в потолок… Раз, два, три.

Она влила касторку в рот Буратино, сейчас же сунула ему кусочек сахару и поцеловала.

МАЛЬВИНА. Вот и всё…

Благородный Артемон, любивший всё благополучное, схватил зубами свой хвост, вертелся под окном, как вихрь из тысячи лап, тысячи ушей, тысячи блестящих глаз.

БУРАТИНО. А ты кто?

АРТЕМОН. Мальвина была самой красивой куклой в театре у Карабаса-Барабаса. Но она не выдержала и сбежала из театра и поселилась в уединённом домике на сизой поляне. Звери, птицы и некоторые из насекомых очень полюбили её, — должно быть, потому, что она была воспитанная и кроткая девочка. Звери снабжали её всем необходимым для жизни. Крот приносил питательные коренья. Мыши — сахар, сыр и кусочки колбасы.

МАЛЬВИНА. Благородная собака-пудель Артемон приносил булки.

АРТЕМОН. Сорока воровала для неё на базаре шоколадные конфеты в серебряных бумажках. Лягушки приносили в ореховых скорлупках лимонад. Ястреб — жареную дичь. Майские жуки — разные ягоды. Бабочки — пыльцу с цветов — пудриться. Гусеницы выдавливали из себя пасту для чистки зубов и смазывания скрипящих дверей. Ласточки уничтожали вблизи дома ос и комаров…

БУРАТИНО. Понятно. Вот куда я попал.

Он сел, подложив под себя ногу.

МАЛЬВИНА. Вытащите из-под себя ногу и опустите её под стол. Не ешьте руками, для этого есть ложки и вилки. Кто вас воспитывает, скажите, пожалуйста?

БУРАТИНО. Когда папа Карло воспитывает, а когда никто. А че?

МАЛЬВИНА. Не «чё», а что. Теперь я займусь вашим воспитанием, будьте покойны.

БУРАТИНО. Вот так влип!

МАЛЬВИНА. Сядьте, положите руки перед собой. Не горбитесь. Мы займёмся арифметикой… У вас в кармане два яблока…

БУРАТИНО. Врёте, ни одного…

МАЛЬВИНА. Я говорю, предположим, что у вас в кармане два яблока. Некто взял у вас одно яблоко. Сколько у вас осталось яблок?

БУРАТИНО. Два.

МАЛЬВИНА. Подумайте хорошенько.

Буратино сморщился, — так здорово подумал.

БУРАТИНО. Два…

МАЛЬВИНА. Почему?

БУРАТИНО. Я же не отдам Некту яблоко, хоть он дерись!

МАЛЬВИНА. У вас нет никаких способностей к математике. Займёмся диктантом. Пишите: «А роза упала на лапу Азора». Написали? Теперь прочтите эту волшебную фразу наоборот.

Нам уже известно, что Буратино никогда даже не видел пера и чернильницы.

Девочка сказала: «Пишите», — и он сейчас же сунул в чернильницу свой нос и страшно испугался, когда с носа на бумагу упала чернильная клякса. Девочка всплеснула руками, у неё даже брызнули слёзы.

МАЛЬВИНА. Вы гадкий шалун, вы должны быть наказаны! Артемон, отведи Буратино в тёмный чулан!

Благородный Артемон появился в дверях, показывая белые зубы. Схватил Буратино за курточку и, пятясь, потащил в чулан, где по углам в паутине висели большие пауки. Запер его там, порычал, чтобы хорошенько напугать, и опять умчался за птичками.

Девочка, бросившись на кукольную кружевную кровать, зарыдала оттого, что ей пришлось поступить так жестоко с деревянным мальчиком. Но если уж взялась за воспитание, дело нужно довести до конца. Буратино ворчал в тёмном чулане:

БУРАТИНО. Вот дура девчонка… Нашлась воспитательница, подумаешь… У самой фарфоровая голова, туловище, ватой набитое… Разве так воспитывают детей?.. Это мученье, а не воспитание… Так не сиди, да так не ешь… Ребёнок, может, ещё букваря не освоил, — она сразу за чернильницу хватается… А кобель небось гоняет за птицами, — ему ничего… А я сижу тут как эта …

В чулане послышался тоненький скрип, будто кто-то скрежетал мелкими зубами:

БУРАТИНО. Это еще кто тут шевелится?

МЫШЬ. Слушай, слушай… Я летучая мышь …

Буратино поднял испачканный в чернилах нос и в темноте различил висящую под потолком вниз головой летучую мышь.

БУРАТИНО. Тебе чего?

МЫШЬ. Дождись ночи, Буратино. Дождись ночи, Буратино, я тебя поведу в Страну Дураков, там ждут тебя друзья — кот и лиса, счастье и веселье. Жди ночи. Хотя она уже пришла, что ее ждать? За мной, Буратино, в Страну Дураков! Пора, Буратино, беги! В углу чулана есть крысиный ход в подполье… Жду тебя на лужайке, а оттуда – в страну дураков!

Она вылетела в слуховое окно. Буратино кинулся в угол чулана,