Не бойтесь бояться.

Не бойтесь бояться.

Сегодняшнее рассуждение, по сути, будет продолжением разговора о материализации мыслей и магии слов. Во всех этих уже «евангельских» штампах мы сталкиваемся с влиянием эзотерики на христианскую мысль.

Мы не будем здесь давать весьма объёмное определение эзотерике, скажем лишь, что в её состав традиционно включаются: магия, алхимия, астрология, гностицизм, каббала, теософия, суфизм, йога, буддийский тантризм, масонство, антропософия, мондиализм. И таким образом нам примерно понятно, о чём в эзотерике идёт речь.

Говорить мы сегодня будем о страхе или вернее, о его эзотерической интерпретации. Так в одном издании по эзотерике говорится: «Любой страх это — магнит. Он притягивает к человеку именно то, чего тот боится. Вероятность негативного события, которого боится человек, резко повышается, при концентрации человека на страхе».

Согласимся, что эта эзотерическая идея давно уже прижилась в сознании евангельских христиан как вполне библейская, но давайте посмотрим, даёт ли Библия почву для подобных умозаключений. Обычно под этот тезис: страх притягивает свои объекты, подкладывается следующий текст:

Прит.10:23-24. «Для глупого преступное деяние как бы забава, а человеку разумному свойственна мудрость. Чего страшится нечестивый, то и постигнет его, а желание праведников исполнится».

Как мы видим здесь сравниваются: человек глупо-нечестивый и мудро-праведный. А чего собственно боится глупо-нечестивый человек, совершивший преступноедеяние? Как и все преступники, он боится возмездия за сделанное преступление. Этому высказыванию Соломона, есть русский аналог: «Сколько верёвочка ни вейся, всё равно конец будет». И здесь, в творчестве Соломона, мы снова сталкиваемся с обычной констатацией житейской мудрости без всякой эзотерической мистики, которою ему постоянно навязывают наши евангельские современники. Таким образом, страх перед возмездием это не магнит, притягивающий это возмездие в жизнь человека, а объективное, опытное понимание, того, что зло не остаётся безнаказанным.

Причём, даже если человек не боится возмездия, даже если он, в соответствии с законами эзотерики, концентрируется на хорошем, то возмездие всё равно неотвратимо:

Иер.6:13-15. «Ибо от малого до большого, каждый из них предан корысти, и от пророка до священника - все действуют лживо; врачуют раны народа Моего легкомысленно, говоря: "мир! мир!", а мира нет. Стыдятся ли они, делая мерзости? нет, нисколько не стыдятся и не краснеют. За то падут между падшими, и во время посещения Моего будут повержены, говорит Господь».

Как мы видим из этого текста: ни позитивное исповедание «мир, мир», ни бесстрашие беззаконника не отвращают гнев Божий. Отвратить возмездие может только искреннее покаяние:

Иер.18:7-8. «Иногда Я скажу о каком-либо народе и царстве, что искореню, сокрушу и погублю его; но если народ этот, на который Я это изрек, обратится от своих злых дел, Я отлагаю то зло, которое помыслил сделать ему».

Таким образом, Соломон в своих притчах нисколько не утверждает, что все-то, за что мы переживаем и чего боимся, должно с неизбежностью обрушиться на нашу голову. Напротив обычный, назовём его бытовой страх, способен сберегать жизнь человека, мобилизуя его к каким-то действиям предотвращающим возможные неприятности:

Прит.22:3. «Благоразумный видит беду, и укрывается; а неопытные идут вперед, и наказываются».

Ну, представь себе, ты говоришь ребёнку: «Сынок надень шапку, на улице холодно, простудишься», а он отвечает: «Мама, чего боишься, то с тобой и будет».

А разве не страхом мотивировано большинство наших молитв. Мы в страхе перед обстоятельствами, в страхе за жизнь и благополучие своих родных и близких, приходим молить Того, Кто имеет власть над любыми обстоятельствами, и в этой точке самоотдачи Богу свой страх преодолеваем.

Ещё один соблазнительный текст в этом отношении находится в книге Иова, который, казалось бы, делает подарок евангельским эзотерикам:

Иов.3:25-26. «ибо ужасное, чего я ужасался, то и постигло меня; и чего я боялся, то и пришло ко мне. Нет мне мира, нет покоя, нет отрады: постигло несчастье».

На первый взгляд, кажется, что эти слова вполне согласуются с приведённым выше тезисом – страх притягивает свои объекты, но такое представление складывается исключительно в результате игнорирования контекста этой истории:

Иов.1:4-5. «Сыновья его сходились, делая пиры каждый в своём доме в свой день, и посылали и приглашали трех сестёр своих есть и пить с ними. Когда круг пиршественных дней совершался, Иов посылал за ними и освящал их и, вставая рано утром, возносил всесожжения по числу всех их. Ибо говорил Иов: может быть, сыновья мои согрешили и похулили Бога в сердце своем. Так делал Иов во все такие дни».

Итак, чего, прежде всего, боялся Иов. Того что его дети, будучи в нетрезвом состоянии, похулили Бога. Будет ли бояться человек за людей, от которых подобных вещей невозможно ожидать – нет. От них он этого ожидал, а, следовательно, и боялся, что, сколько верёвочка ни вейся, а конец будет. Иов боялся за своих нечестивых детей, и поэтому приносил за них жертвы.

Почему дети праведника оказались нечестивы? По всей вероятности на воспитании отрицательно сказалась слишком большая занятость папы, потому как у него:

Иов.1:3. «Имения у него было: семь тысяч мелкого скота, три

тысячи верблюдов, пятьсот пар волов и пятьсот ослиц и весьма

много прислуги; и был человек этот знаменитее всех сынов Востока».

И это не единственный случай в библейской истории. Точно также у священника Илии, воспитавшего прекрасного служителя Божьего, пророка Самуила, были нечестивые дети, по-видимому, из-за сильной общественной нагрузки отца. Некогда было воспитывать своих детей, приходилось воспитывать Самуила, как это часто происходит в семьях воспитателей и преподавателей, работа с чужими детьми не оставляет сил на собственных детей.

Итак, страх Иова вполне объективен, он знает чего можно ожидать от своих избалованных хорошей жизнью детей, ведь они могут и на «Гелендвагене» по Москве от полиции убегать, а также Иов знает чего можно в таких случаях ожидать от Бога. Другими словами страх Иова это страх Божий – естественное состояние верующего человека, бояться нарушить Божьи заповеди. Но его проблема в том, что он не учит своих детей этому страху, а занимается их внешним освящением жертвоприношениями, подобно православному отпеванию, которое может быть невольно, но воспитывает в человеке мышление: чтобы я не делал в жизни, церковь меня отмолит перед Всевышним. Но невозможно отмолить тех, кто не собирается каяться. Так Авраам не смог отмолить Содом и Гоммору:

Быт.18:32-33. «Авраам сказал: да не прогневается Владыка, что я скажу ещё однажды: может быть, найдется там десять? Он сказал: не истреблю ради десяти. И пошел Господь, перестав говорить с Авраамом; Авраам же возвратился в свое место».

И мы знаем, что Содом и Гоморра всё-таки были уничтожены Богом. В этом плане молитва не панацея. В подобных случаях надо молиться не за прощение, а за покаяние. Также не отмолил Иов своих детей, потому как невозможно одному человеку покаяться за другого, покаяние это личный акт:

2Цар.12:13. «И сказал Давид Нафану: согрешил я пред Господом. И

сказал Нафан Давиду: и Господь снял с тебя грех твой; ты не умрешь».

Как быстро прощает Господь грех человека: «я согрешил», - говорит Давид, «Господь уже снял», - отвечает Нафан.

Лежала ли вина на Иове за состояние своих детей – конечно, лежала, и он её переживал. Иов боялся, что Бог взыщет с него за то, что упустил время, за то, что его дети стали безбожниками.

Итак, за страхом Иова стоят вполне объективные причины, Иов чётко осознаёт, как Бог оценивает ситуацию, сложившуюся в его семье, и что может за этим последовать, и совершенно нормально боится этого. Таким образом, не какой-то необоснованный, случайный страх Иова вызвал к жизни трагические обстоятельства, обрушившиеся на него, а конкретные действия со стороны детей Иова и его собственное бездействие. Страх лишь сигнализировал, что как-то не совсем правильно мы тут живём.

Впрочем, судя по заключению этой истории, Иов сделал правильные выводы из случившегося, и второй шанс, данный ему Господом, он использовал качественно:

Иов.42:12-16. «И благословил Бог последние дни Иова более, нежели прежние: у него было четырнадцать тысяч мелкого скота, шесть тысяч верблюдов, тысяча пар волов и тысяча ослиц. И было у него семь сыновей и три дочери. И нарек он имя первой Емима, имя второй - Кассия, а имя третьей - Керенгаппух. И не было на всей земле таких прекрасных женщин, как дочери Иова, и дал им отец их наследство между братьями их. После того Иов жил сто сорок лет, и видел сыновей своих и сыновей сыновних до четвертого рода».

Прекрасные дочери, которых их братья не приглашают пьянствовать, а значит тоже приличные люди – в общем прекрасные были дети.

Итак, как правило, наш страх вполне объективен, то есть исходит из опыта жизни – мы знаем какие следствия могут вызвать те или иные причины. И в этом смысле страх является конструктивным, мотивируя нас к действиям по устранению причин. Так работает страх Божий – я боюсь Бога, а потому всё неугодное Ему стараюсь устранять из своей жизни:

Лк.19:20-23. «Пришел третий и сказал: господин! вот твоя мина, которую я хранил, завернув в платок, ибо я боялся тебя, потому что ты человек жестокий: берешь, чего не клал, и жнешь, чего не сеял. Господин сказал ему: твоими устами буду судить тебя, лукавый раб! ты знал, что я человек жестокий, беру, чего не клал, и жну, чего не сеял; для чего же ты не отдал серебра моего в оборот, чтобы я, придя, получил его с прибылью?».

Вот в частности: жизнь и смерть во власти языка, от плодов уст своих вкусишь, от уст своих осудишься. Другими словами: если ты боялся, то почему ничего не сделал.

Деян.5:10-11. «Вдруг она упала у ног его и испустила дух. И юноши, войдя, нашли ее мертвою и, вынеся, похоронили подле мужа ее. И великий страх объял всю церковь и всех слышавших это».

Чего же они испугались: да того, что с ними может подобное произойти. Произошло? Нет, не произошло, и не произошло, потому что испугались и покаялись.

Итак, не надо бояться бояться. Если боишься, иди и молись, если боишься, то что-то меняй в своей жизни. Чтобы не говорить потом глупости типа: «ну это произошло от того, что я боялся». Это произошло от того, что ты ничего не сделал: не молился, не изменялся.