Мой ответ американскому учителю Джону Паркеру на его статью: «Учительство… - это работа. Это просто работа».

Я много бывал за границей. Кроме достопримечательностей меня всегда интересовала система образования страны, в которую приезжал. Понял, что одинаковых систем нет: в каждой есть и хорошее, и плохое. Понравилась в Израиле - их система образования, их отношение к детям, похожи на наши. Не последнюю роль в этом сыграли наши соотечественники, переехавшие туда на постоянное жительство. Больше всего негативного нашёл в американской системе: в США был трижды, достаточно долго и мог вникнуть в их систему образования, общаясь с учителями, учениками и их родителями, как говорится, «живьём».

Исследования социологов и психологов в США показали, что половина американских учителей свое психическое здоровье оценивают, как "плохое" или "очень плохое" и уходят из профессии в первые 5 лет.

Если бы меня спросили о моём психическом здоровье, то я оценил бы его на «отлично». За три десятилетия работы в школе не было момента, когда мне хотелось бы бросить эту работу. Уныние и переживания были, но никогда не было разочарования и желания уйти. В чем же разница? Может быть, это моя удача, что правильно выбрал дело своей жизни?

Мой путь в школу был не простым. Я не оканчивал педагогический институт - получив высшее техническое образование, отработал двадцать лет в научном институте, а в начале 90-х, во времена краха СССР, когда страна стояла на перепутье, понял: «Если сейчас это не случится, то не случится уже никогда». Мне был 41 год, когда я резко изменил свою жизнь и пришёл в школу. С тех пор у меня лучшая в мире работа!

Что бы я делал, если бы имел неограниченные финансовые возможности: поехал на Канарские острова или лежал на Брайтон-Бич с банкой холодной пепси-колы, наблюдая за волнами, ездил по миру, открывая для себя новые страны и города? Нет, я бы работал в школе!

Мое отношение к школе непопулярно: общественное обсуждение «плохих» учителей, которые работают «всего 18 часов в неделю» и работают плохо - не заботятся о детях, рост требований к профессии, заработная плата, огромный объем работы - все это снижает моральный дух и способствует высокому уровню проблем психического здоровья. Учителя перестали реагировать на критику в свой адрес, поскольку критикуют их, как правило, неработающие мамаши, которые «всё знают», или люди, весьма далёкие от школы. Большинство учителей работают с перерывом только на сон.

Учительство - призвание. В этом я согласен с нашим премьером. Он тоже говорит, что «…учительство – это призвание», но дальше: «… а, если Вам нужны деньги, то идите в бизнес!» Хороший учитель не пойдёт в бизнес, потому, что он не может без своей работы.

У нас трудная задача - помочь ученику, увлечь его, стать другом, заслужить уважение и любовь. Важно не просто открывать для него новое, рассказывать то, что он ещё не знает, но и слушать его. Опасно неверие в ребёнка, предубеждение, что он не способен учиться. Нельзя повышать голос, угрожать наказанием. Мой труд принесёт плоды, если ребёнок чувствует, что я желаю ему добра и принимаю таким, какой он есть.

Говорят, что человек не должен всю свою жизнь подчинять работе. Это так. Но, учитель - единственная профессия, в которой надо уметь не ставить личное на первый план и, как бы громко это ни звучало, приносить себя в жертву. Важно найти правильный баланс жизни, суметь соединить её со своей работой. Учителя не могут работать, как менеджеры, банкиры, юристы, инженеры. Даже врачи, придя домой, могут забыть о работе. Учитель – это состояние, из которого человек не выходит. Это работа, которую нельзя делать только, приходя в школу, это общий с ребёнком мир. Если, уйдя с работы, ты выйдешь из этого мира, прервётся процесс, потому что дети из него не выходят все годы учёбы. Эту работу надо делать всегда или не делать вообще.

Школе и мне пытались навязать идею, что мы должны выполнять услуги, заказанные родителями у государства. Абсурд! Услуги оказывают в прачечной, в парикмахерской, в мастерской, где работа не требует эмоционального контакта сторон. Самый хороший учитель, не научит ребёнка, если тот этого не хочет и ему не интересно.

На конкурсе «Лучший классный руководитель» мне задали вопрос: «Кто я: муж, отец или учитель?» Не знаю, какого «правильного» ответа от меня ждали, но я ответил: «МУЖ, ОТЕЦ, УЧИТЕЛЬ и ещё ДЕДУШКА!» Думаю, мои внучки скажут, что я хороший дедушка. Дома люблю готовить, возиться с внучками, гулять с собакой, читаю книги, смотрю телевизор, радуюсь, когда домой приходят выпускники сами и со своими детьми. На моих юбилеях было более 100 выпускников, их родителей и детей выпускников. Это момент истины и высшего счастья: значит, не только они для меня, но и я – для них. Работа и семья - две половинки моей жизни и разделить их невозможно. Стараюсь работать хорошо, но никогда не считал себя рабом своей работы.

Наше образование может успешно конкурировать с западным. Но сейчас оно нуждается в людях, которые мотивированы улучшать свою работу. Оказавшись перед выбором: «Работа или семья?» - они умеют выбирать то и другое. Это люди, которые работают не ради баллов для аттестации, а так, чтобы лучше передать свои знания ученикам. Это люди, которые преданы своей профессии, своим интересам, семье, близким, которые пришли в школу навсегда. Наша работа трудна, но очень благодарна. Мы должны ощущать себя привилегированным классом, поскольку мы – последнее препятствие перед сползанием страны в пропасть.

У Шалвы Амонашвилия прочитал: «Хороший учитель – это тот, кто любит детский «жриамули» - грузинское слово, обозначающее весёлый шум: щебет птиц, детский гомон. Он отличается от обычного шума тем, что наполнен радостью и жизнью. И надо уметь различать разные нотки в этом шуме, который всегда наполняет школу и любить его.

Умный политик, злейший враг СССР, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилльсказал иначе: «Школьные учителя обладают такой властью, какая премьер-министрам и не снилась».

Зачем же я пришёл в школу почти 30 лет назад?

Хочу воспитать личность, не внушая детям чувство слепой верноподданности власти.

Хочу постичь внутренний мир моих учеников, отнестись к нему без предрассудков, всей душой откликнуться на этот мир, помочь достичь успеха.

Хочу сохранить в детях их детскую непосредственность, живой интерес к миру – всё лучшее, чем обладают они с рождения.

Хочу, чтобы дети знали не только математику, которой я их учу, а имели широкий диапазон взглядов на общечеловеческие ценности, стремились к самопознанию и к самосовершенствованию.

Хочу, чтобы с детьми работали мои единомышленники, которые готовы каждый день, каждый урок не только передавать знания, но и гуманизировать и демократизировать общение с детьми, такие, как воспитатель и гражданин Януш Корчак, который в годы войны шагнул в газовую камеру вместе со своими воспитанниками, имея реальную возможность спастись.

«Воспитатель, который не сковывает, а освобождает, не подавляет, а возносит, не комкает, а формирует, не диктует, а учит, не требует, а спрашивает, - переживает вместе с ребёнком много вдохновляющих минут, не раз следяувлажнённым взором за борьбой ангела с сатаной, где светлый ангел побеждает» (Януш Корчак).

Мне Вас искренне жаль, господин Паркер, если учительство для Вас «просто работа». Понятно, почему американские учителя через пять лет работы в школе оценивают своё психическое здоровье, как «плохое» или «очень плохое». Даже не знаю, стоит ли Вам советовать поправляться. Лучше найти другую работу.

С уважением – Двоскин В.Е., российский учитель из Санкт-Петербурга.