Прочитать рассказ

Прочитать рассказ

"Слепой"

Он же сидит одиноко, спиной к заливу, и не видит, а только чувствует солнце, греющее его спину. Он с раскрытой головой, сед, старчески благообразен. Поза его напряженно неподвижная и, как у всех слепых, египетская: держится прямо, сдвинув колени, положив на них перевернутый картуз и большие загорелые руки, приподняв свое как бы изваянное лицо и слегка обратив его в сторону, - все время сторожа чутким слухом голоса и шуршащие шаги гуляющих. Все время он негромко, однообразно и слегка певуче говорит, горестно и смиренно напоминает нам о нашем долге быть добрыми и милосердными. И когда я приостанавливаюсь наконец и кладу в его картуз, перед его незрячим лицом, несколько сантимов, он, все так же незряче глядя в пространство, не меняя ни позы, ни выражения лица, на миг прерывает свою певучую и складную, заученную речь и говорит уже просто и сердечно:

Merci, merci, mon bon frиre!

«Mon bon frиre...» Да, да, все мы братья. Но только смерть или великие скорби, великие несчастья напоминают нам об этом с подлинной и неотразимой убедительностью, лишая нас наших земных чинов, выводя нас из круга обыденной жизни. Как уверенно произносит он это: mon bon frиre! У него нет и не может быть страха, что он сказал невпопад, назвавши братом не обычного прохожего, а короля или президента республики, знаменитого человека или миллиардера. И совсем, совсем не потому у него нет этого страха, что ему все простят по его слепоте, по его неведению. Нет, совсем не потому. Просто он теперь больше всех. Десница божия, коснувшаяся его, как бы лишила его имени, времени, пространства. Он теперь просто человек, которому все братья...

И прав он и в другом: все мы в сущности своей добры. Я иду, дышу, вижу, чувствую, - я несу в себе жизнь, ее полноту и радость. Что это значит? Это значит, что я воспринимаю, приемлю все, что окружает меня, что оно мило, приятно, родственно мне, вызывает во мне любовь. Так что жизнь есть, несомненно, любовь, доброта, и уменьшение любви, доброты есть всегда уменьшение жизни, есть уже смерть. И вот он, этот слепой, зовет меня, когда я прохожу: «Взгляни и на меня, почувствуй любовь и ко мне; тебе все родственно в этом мире в это прекрасное утро - значит, родствен и я; а раз родствен, ты не можешь быть безчувствен к моему одиночеству и моей беспомощности, ибо моя плоть, как и плоть всего мира, едина с твоей, ибо твое ощущение жизни есть ощущение любви, ибо всякое страдание есть наше общее страдание, нарушающее нашу общую радость жизни, то есть ощущение друг друга и всего сущего!»

Не пекитесь о равенстве в обыденности, в ее зависти, ненависти, злом состязании.

«Mon bon frére…» Да, да, все мы братья. Но только смерть или великие скорби, великие несчастья напоминают нам об этом с подлинной и неотразимой убедительностью, лишая нас наших земных чинов, выводя нас из круга обыденной жизни. Как уверенно произносит он это: mon bon frere! У него нет и не может быть страха, что он сказал невпопад, назвавши братом не обычного прохожего, а короля или президента республики, знаменитого человека или миллиардера. И совсем, совсем не потому у него нет этого страха, что ему все простят по его слепоте, по его неведению. Нет, совсем не потому. Просто он теперь больше всех. Десница божия, коснувшаяся его, как бы лишила его имени, времени, пространства. Он теперь просто человек, которому все братья…

Если выйти на мол, встретишь, несмотря на яркое солнце, резкий ветер и увидишь далекие зимние вершины Альп, серебряные, страшные. Но в затишье, в этом белом городке, на набережной, - тепло, блеск, по-весеннему одетые люди, которые гуляют или сидят на скамьях под пальмами, щурясь из-под соломенных шляп на густую синеву моря и белую статую английского короля, в морской форме стоящего в пустоте светлого неба.
Он же сидит одиноко, спиной к заливу, и не видит, а только чувствует солнце, греющее его спину. Он с раскрытой головой, сед, старчески благообразен. Поза его напряженно неподвижная и, как у всех слепых, египетская: держится прямо, сдвинув колени, положив на них перевернутый картуз и большие загорелые руки, приподняв свое как бы изваянное лицо и слегка обратив его в сторону, - все время сторожа чутким слухом голоса и шуршащие шаги гуляющих. Все время он негромко, однообразно и слегка певуче говорит, горестно и смиренно напоминает нам о нашем долге быть добрыми и милосердными. И когда я приостанавливаюсь наконец и кладу в его картуз, перед его незрячим лицом, несколько сантимов, он, все так же незряче глядя в пространство, не меняя ни позы, ни выражения лица, на миг прерывает свою певучую и складную, заученную речь и говорит уже просто и сердечно:
- Merci, merci, mon bon frere!*
"Mon bon frХre..." Да, да, все мы братья. Но только смерть или великие скорби, великие несчастья напоминают нам об этом с подлинной и неотразимой убедительностью, лишая нас наших земных чинов, выводя нас из круга обыденной жизни. Как уверенно произносит он это: mon bon frХre! У него нет и не может быть страха, что он сказал невпопад, назвавши братом не обычного прохожего, а короля или президента республики, знаменитого человека или миллиардера. И совсем, совсем не потому у него нет этого страха, что ему все простят по его слепоте, по его неведению. Нет, совсем не потому. Просто он теперь больше всех. Десница божия, коснувшаяся его, как бы лишила его имени, времени, пространства. Он теперь просто человек, которому все братья...
И прав он и в другом: все мы в сущности своей добры. Я иду, дышу, вижу, чувствую, - я несу в себе жизнь, ее полноту и радость. Что это значит? Это значит, что я воспринимаю, приемлю все, что окружает меня, что оно мило, приятно, родственно мне, вызывает во мне любовь. Так что жизнь есть, несомненно, любовь, доброта, и уменьшение любви, доброты есть всегда уменьшение жизни, есть уже смерть. И вот он, этот слепой, зовет меня, когда я прохожу: "Взгляни и на меня, почувствуй любовь и ко мне; тебе все родственно в этом мире в это прекрасное утро - значит, родствен и я; а раз родствен, ты не можешь быть безчувствен к моему одиночеству и моей беспомощности, ибо моя плоть, как и плоть всего мира, едина с твоей, ибо твое ощущение жизни есть ощущение любви, ибо всякое страдание есть наше общее страдание, нарушающее нашу общую радость жизни, то есть ощущение друг друга и всего сущего!"
Не пекитесь о равенстве в обыденности, в ее зависти, ненависти, злом состязании.
Там равенства не может быть, никогда не было и не будет.

- Спасибо, спасибо, добрый мой брат! (франц.)

После прочтения текста так и хочется сказать: «Ведь все мы братья…» Текст, повествующий о слепом человеке, которому нет разницы кто перед ним стоит, заставляет задуматься о нашем отношении к людям, которые лишены чего-то того, что есть у нас.
В тексте Бунин подымает проблему отношений между людьми. Их взаимосвязь и отношения друг к другу. Что же в нас такого, что незрячий человек сумел разглядеть? Кто мы ему?
Рассказ повествует о слепом, который считает всех людей братьями. Ему не важно кто перед ним: обычный прохожий или король.
Символическое название рассказа, в котором физически слепой человек видит самое главное своей душой.
Проблема актуальна потому что в современном мире вопрос о неравенстве очень сильно даёт о себе знать!
Вопрос заставляет нас задуматься о более милосердном отношении ко всем людям.
Все люди равны, но понимают они это только тогда, когда с ними случается какое-то горе. Позицию автора можно уловить через слова слепого: «Спасибо, спасибо, добрый мой брат!»
Здесь автор предстаёт перед нами человеком, который смотрит не глазами, а сердцем. Человеком, который, скорее всего, видел эту проблему
Нельзя не согласиться с автором! Проблема, которая заслуживает внимания, которая всегда была и будет, которую нельзя решить «просто так». Сложно сказать решаема ли она вообще, но автор правильно делает, показывая нам ещё одну сторону нашей души, жизни.
Рано или поздно с каждым может случиться такое. Рано или поздно в жизни человека наступает момент, когда он понимает, что он не может противостоять судьбе.
Так, в романе Тургенева «Отцы и дети» Базаров, нигилист, влюбившийся в Одинцову ничего не может с собой поделать. Он не может противостоять судьбе. Верный своим идеалам он даже перед смертью не предаёт их.
Нельзя так же и не затронуть ту мысль автора, которая, как бы, говорит нам о том, что перед смертью все равны!
Так, в рассказе И. А. Бунина «Господин из Сан-Франциско» богатый человек, который всю свою жизнь посвятил зарабатыванию денег и накоплению своего капитала наконец-то попадает на прекрасный корабль, где он среди себе подобных живёт пустой жизнью. Но как только он умирает, к нему начинают относиться как к чернорабочему, как к недостойному их общества и отправляют обратно в гробу из сколоченных ящиков как обычного человека, который никогда не имел денег…
И чем же мы не братья после этого? Ведь мы все люди, все мы можем чувствовать как тот слепой. Но почему мы не хотим открыть наше сердце к проблеме человечества? Наверное, потому, что проблема не коснулась нас самих и нам до «лампочки» на это, пока нас самих не постигнет та же участь.

Д/з

Написать сочинение «Смысл рассказа И.Бунина «Слепой»

⇐ Предыдущая 12