Лисаченко А.В. Идентификация субъектов гражданских правоотношений: новые проблемы и некоторые решения // Российский юридический журнал. 2019. N 5. С. 91 - 99.

Документ предоставлен КонсультантПлюс

ИДЕНТИФИКАЦИЯ СУБЪЕКТОВ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВООТНОШЕНИЙ:

НОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ И НЕКОТОРЫЕ РЕШЕНИЯ

А.В. ЛИСАЧЕНКО

Лисаченко Алексей Владимирович, доцент кафедры гражданского права Уральского государственного юридического университета (г. Екатеринбург), кандидат юридических наук.

В статье исследуются существующие и перспективные способы идентификации субъектов гражданских правоотношений, а также проблемные моменты, связанные с необходимостью обеспечить точную и надежную идентификацию субъектов правоотношений. Сравниваются достоинства и недостатки биометрической и цифровой систем идентификации с точки зрения их использования для целей гражданского оборота и определения субъектов вещных прав. Анализируются действующие нормативные акты и их проекты, регламентирующие процедуры идентификации и аутентификации лиц. Выявляются проблемы, связанные, в частности, с устареванием способов защиты данных в отношении ранее созданных документов, удостоверенных электронной подписью, и предлагаются их возможные решения.

Ключевые слова: идентификация, биометрические идентификаторы, цифровые идентификаторы, электронная подпись.

Identification of subjects of civil and legal relations: new problems and some solutions

A.V. Lisachenko

Lisachenko Aleksei, associate professor, Ural State Law University (Yekaterinburg), candidate of legal sciences.

The article examines the existing and prospective ways of identifying subjects of civil legal relations, as well as the urgent issues associated with the need to ensure accurate and reliable identification of subjects of legal relations. The author considers the advantages and disadvantages of biometric and digital identification systems in terms of their use in civil life. The current and draft regulatory acts governing the procedures for identification and authentication of individuals are analyzed. The author identifies some problems concerning the obsolescence of data protection methods and proposes their possible solutions.

Key words: identification, biometric identification system, digital identification system, electronic signature.

Большая советская энциклопедия определяет идентификацию как "признание тождественности, отождествление объектов, опознание" <1>. С точки зрения права следует добавить к этому перечню также "отождествление субъектов". Речь идет, разумеется, не только о праве гражданском: сложно переоценить, скажем, значимость верного отождествления лица, совершившего преступление, и подсудимого в уголовном праве и процессе. Вместе с тем именно в цивилистике проблема надежной и точной идентификации субъектов правоотношений приобрела в наше время небывалую ранее остроту.

--------------------------------

<1> URL: http://bse.sci-lib.com/article050603.html (дата обращения: 04.07.2019).

Традиционные идентификаторы, способы и средства идентификации участников общественных отношений (правовых в том числе) использовались человечеством тысячи лет, эволюционно усложняясь с усложнением этих отношений. Чем выше степень организации того или иного сообщества и чем шире это сообщество, тем больше требований оно предъявляет к идентификаторам своих участников. В примитивном племени для обозначения владельца пещеры или компаньона по охоте хватало имени. В небольшом поселении, редко сообщающемся с внешним миром, достаточно точным идентификатором стало сочетание имени и рода занятий либо прозвища: Иван Кузнец четко и однозначно отделялся от Ивана Рыбака и Ивана Кривого, в том числе, для целей гражданского оборота, определения субъекта вещного права или деликтной ответственности и т.д. Большие города, увеличение населения и рост его мобильности потребовали и усложнения идентификаторов: постепенно в их перечень вошли родовые имена (nomen и kognomen древних римлян), фамилия, отчество, место жительства, дата и место рождения и т.д. С появлением юридических лиц как субъектов права сюда же добавились их наименования.

Однако уже XX в. с ростом населения планеты более чем в 3,5 раза за сто лет и беспрецедентным увеличением его мобильности перед человечеством встала задача: создать идентификатор субъекта права, обладающий уникальностью (т.е. такой, шанс на повторение или совпадение которого у двух разных субъектов был бы нулевым или стремящимся к нулю), а также соответствующие ему средства и способы идентификации.

Здесь необходимо сделать методико-терминологическую оговорку: не следует отождествлять идентификатор субъекта права, средство и способ его идентификации.

Идентификатор - это свойство (признак) или сочетание свойств (признаков) конкретного субъекта, позволяющее определить его как участника правоотношений и отграничить его от других. "Иван Иванович Иванов, номер паспорта такой-то, проживает там-то" или "высокий блондин из квартиры напротив" - возможные примеры идентификаторов.

Средство идентификации - это носитель признака, входящего в состав идентификатора. Паспорт с именем и номером, подпись как сочетание графических элементов, электронная подпись как сочетание бит информации, радужная оболочка глаза с уникальным рисунком, элементы внешности человека - возможные примеры средств идентификации. Паспорт сам по себе не идентифицирует лицо - он лишь содержит необходимые для этого данные, служит средством.

Способ идентификации - это определенный порядок действий, которые необходимо осуществить со средствами идентификации, чтобы произошло отождествление. Назвать свое имя, применить ключ электронной подписи, ввести пин-код, приложить к документу печать организации, взглянуть в сканирующее глаз устройство, просто посмотреть на человека, чтобы узнать его по внешности, - возможные примеры способов идентификации или их элементов. Способ идентификации может предусматривать совершение определенных действий как всеми участниками процесса идентификации (например, идентифицируемое лицо должно указать в договоре свои паспортные данные и затем предъявить паспорт, а идентифицирующее - сверить паспортные данные с договором и только потом производить исполнение), так и только одним из них - идентифицирующим (посмотреть на человека и узнать его в лицо, удостовериться в личности телефонного собеседника исходя из определившегося номера и т.д.). Способы идентификации могут значительно варьироваться.

Исторически первым идентификатором был биометрический (как сочетание свойств идентифицируемого человека, чаще всего физических) с соответствующими ему средствами и способами. Еще не умея говорить и не имея имен, первобытные люди узнавали друг друга по сочетанию внешних признаков. В малых сообществах это работает и сегодня: соседи в многоэтажном доме здороваются в подъезде, не зная имен друг друга, а при случае могут и одолжить что-нибудь "по-соседски". В данной ситуации узнаваемая внешность оказывается достаточным идентификатором, чтобы заключить несложный гражданско-правовой договор - одолжить "сто рублей до получки" или "дрель до завтра". Не случайно в прошлом в паспортах приводилось описание внешности субъекта, чью личность удостоверяли, а теперь они содержат фотографии (и все чаще прочие биометрические данные в машиночитаемом виде).

С учетом того, что средства идентификации в данном случае неотъемлемы от идентифицируемого субъекта, биометрический способ идентификации на первый взгляд кажется куда более выигрышным, чем любой другой. Внешность, папиллярный рисунок пальцев, сетчатка и радужная оболочка глаза, лицо или кисть руки (строение которых также может быть идентификатором) "выдаются" человеку природой. Зачастую для идентификации субъекту не требуется совершать никаких действий, что существенно снижает временные затраты на идентификацию.

Вместе с тем в применении биометрических идентификаторов далеко не все так безоблачно. Прежде всего биометрические идентификаторы не годятся для юридических лиц, даже если признавать реальность существования юридического лица в наиболее антропоморфном варианте - согласно, например, органической теории Отто фон Гирке. Как замечает С.Н. Братусь, "Гирке признал в одной из своих последних работ, что между человеком и человеческим союзом существует только известное сходство и что только по аналогии последний можно назвать организмом" <1>. Вряд ли у этого "социального организма" отыщутся внешность, отпечатки пальцев или иной признак, подходящий для использования по аналогии.

--------------------------------

<1> Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. М., 1950. С. 174.

Стоит отметить и иные (в принципе, преодолимые со временем) препятствия для повсеместного перехода к использованию биометрических идентификаторов. Это и обычный консерватизм, и сложность технического обеспечения. На первый взгляд сканеры отпечатков пальцев и система распознавания лиц, имеющиеся сейчас чуть ли не в каждом смартфоне, решили эту проблему. Но в действительности вероятность обмана или просто ошибки массово выпускаемых сенсоров пока слишком велика, чтобы доверять им функцию идентификации в хоть сколько-то серьезном случае, а более защищенные и более точные системы такого рода пока слишком громоздки и слишком дороги для массового использования. Наконец, в биометрических данных разных людей не исключены совпадения. Так, в некогда популярной системе идентификации Бертильона требовалось не менее 14 показателей (результатов измерения частей человеческого тела) для уменьшения величины совпадения до приемлемого значения 1:286 435 456, а широко растиражированная в популярных источниках вероятность совпадения отпечатков пальцев 1:64 000 000 000 подсчитывалась на самом деле для всех десяти пальцев. В случае с одним пальцем (а для быстрой идентификации в простых системах используется отпечаток одного пальца) эта вероятность намного выше (начинается с 1:4 в зависимости от числа элементов папиллярного узора, принимаемых во внимание) <1>.

--------------------------------

<1> Торвальд Ю. Век криминалистики / Пер. с нем., под ред. и со вступ. ст. Ф.М. Решетникова. 3-е изд. М., 1991. С. 17, 33.

С накоплением данных и совершенствованием технических систем распознавания биометрических параметров биометрические идентификаторы будут приобретать все большее значение, захватывать новые ниши (сейчас, например, это постепенно происходит в банковском обслуживании) и, возможно, однажды займут доминирующее положение. Тем не менее сегодня они явно уступают другой разновидности идентификаторов - цифровым.

Цифровые идентификаторы с соответствующими им средствами и способами идентификации - вовсе не изобретение новейшего времени. Достаточно вспомнить "нумерацию" правителей (Иван III и Иван IV или Петр I и Петр II) или римскую традицию давать сыновьям, начиная с пятого, имена, основанные на числительных: братья Квинтилий, Секст, Септимий, Октавий и т.д., имея общий номен и когномен, идентифицируются именно при помощи числительного. В Военной галерее Зимнего дворца среди портретов героев войны 1812 г. есть изображения братьев Николая, Павла и Александра Тучковых: по принятой в то время системе в армейской документации и обиходе каждый из них имел дополнительный цифровой идентификационный признак - Тучков 1-й, 3-й и 4-й. Впрочем, цифровой элемент в идентификаторах прошлого носит вспомогательный характер. При желании ему свободно можно найти адекватную нецифровую замену: сочетания "Иван Великий" и "Иван Грозный" ничем не хуже определяют конкретных исторических личностей, чем "Иван III" и "Иван IV".

Сегодня сочетание "Иванов Иван Иванович" в качестве самостоятельного идентификатора для целей гражданского права не выдерживает никакой критики; дополненное же уникальным сочетанием цифр (ИНН, номер мобильного телефона, номер паспорта у россиянина или номер в системе социального страхования у американца и т.п.), оно превращается в идентификатор совершенно другого типа. На самом деле "Иванов Иван Иванович" в этом идентификаторе - лишь дань традиции и в какой-то мере элемент психологический (мы не роботы, не машины и не заключенные в концентрационном лагере - у нас есть имена, личность, индивидуальность). Идентификация пока не состоится, если в традиционном договоре приведено неверное имя или фирменное наименование контрагента, не соответствующее указанному там же (правильному) номеру паспорта, ИНН или ОГРН. А вот при покупке в интернет-магазине или при дистанционных операциях с безналичными денежными средствами имя уже не имеет значения: для идентификации достаточно, скажем, отослать верную комбинацию цифр в ответ на сообщение, поступившее на определенный номер телефона. (Кстати, тут биометрические технологии пока отстают, несмотря на их повсеместное внедрение: цифровой код все еще имеет приоритет перед распознаванием лица или отпечатка пальца, считаясь более надежным.) Технически для целей эффективной идентификации лица достаточно уникальной комбинации цифр - и прочие признаки субъекта становятся лишь дополнением к цифровому идентификатору.

Особых препятствий к тому, чтобы перестать указывать в договорах имя или наименование контрагента, ограничиваясь его ИНН (либо номером в системе страхования) или ОГРН, сегодня уже нет. Для понимания ближайшей перспективы можно обратиться к проекту федерального закона "О внесении изменений в отдельные законодательные акты (в части уточнения процедур идентификации и аутентификации)", подготовленному Минкомсвязью России <1>. Проект предлагает наряду с традиционными средствами идентификации (применение основного документа, удостоверяющего личность гражданина РФ на территории Российской Федерации) использовать так называемый цифровой профиль в единой системе идентификации и аутентификации, содержащий один или несколько идентификаторов, позволяющих достоверно определить соответствующее физическое или юридическое лицо. При этом идентификатор трактуется как "уникальное обозначение сведений о лице, необходимое для определения такого лица путем применения технических и (или) технологических способов".

--------------------------------

<1> Текст по состоянию на 25 марта 2019 г. URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/747513-7 (дата обращения: 04.07.2019).

Не просто принят, но и вступил в силу Федеральный закон от 1 апреля 2019 г. N 48-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования" и отдельные законодательные акты Российской Федерации". Этот Закон предусматривает использование цифрового идентификатора физического лица, в частности, для получения доступа к государственным и муниципальным услугам: "Страховой номер индивидуального лицевого счета - уникальный номер индивидуального лицевого счета, используемый для обработки сведений о физическом лице в системе индивидуального (персонифицированного) учета, а также для идентификации и аутентификации сведений о физическом лице при предоставлении государственных и муниципальных услуг и исполнении государственных и муниципальных функций" (ст. 1). Есть все основания полагать, что новый универсальный цифровой идентификатор в России выбран - во всяком случае, для физических лиц. Впрочем, при помощи номера социального страхования (Social Security Number или SSN) - комбинации из девяти цифр - давно уже идентифицируются резиденты США.

Следующий шаг обозначен в проекте Постановления Правительства РФ "О внесении изменений в Положение о федеральной государственной информационной системе "Единый портал государственных и муниципальных услуг (функций)" <1>: формирование банка идентификаторов в "цифровых профилях" граждан (а позднее, вероятно, и юридических лиц) предоставит им возможность совершать сделки посредством инфраструктуры Единого портала государственных и муниципальных услуг. Этот сервис позволит, например, продать или купить автомобиль или недвижимость, не выходя из дома, либо сдать квартиру и получить оплату в безналичной форме через платежный сервис, интегрированный с Федеральной налоговой службой (налог на доходы физических лиц будет рассчитываться и удерживаться автоматически).

--------------------------------

<1> URL: https://regulation.gov.ru/p/92638 (дата обращения: 04.07.2019).

"Светлое цифровое будущее", конечно, заманчиво, и в подобных проектах, их освещении и восприятии явно присутствует определенная эйфория. Но и первые "тревожные звоночки" наподобие "похищения квартиры через Интернет" <1> уже прозвучали. Как заметил академик РАН С.В. Медведев, "мы находимся в огромной моральной зависимости от машины. Нам кажется, что она не ошибается и дает правильный результат. Как ни странно, это абсолютно верно. Но мы большей частью не умеем правильно задавать вопрос и правильно трактовать ответ" <2>. Машина добросовестно отработает поступившие входные данные и выдаст предусмотренный заложенными в нее алгоритмами результат - но будет ли этот результат истинным с точки зрения уже не машины, а человека?

--------------------------------

<1> Электронная кража. В России впервые похитили квартиру через Интернет // Новости Mail.ru. 2019. 23 мая. URL: https://news.mail.ru/economics/37375662/?frommail=1 (дата обращения: 04.07.2019).

<2> Медведев С.В. Мозг против мозга. М., 2017. С. 106.

И здесь проблема идентификации становится главной, а ответ на вопрос: как достоверно установить, с кем ты в действительности имеешь дело, - ключевым. В тех же Соединенных Штатах Америки, где цифровой идентификатор в виде номера социального страхования используется уже много десятилетий, выделяют даже особый вид преступлений - "identity theft" ("кража личности" или, точнее, идентичности). Средство идентификации в виде простого указания заранее заданной комбинации цифр дискредитировало себя еще в докомпьютерную эпоху (в США мошенничество, связанное с заказом товаров по чужому номеру социального страхования, было одно время настоящей эпидемией), а с появлением сделок в сети и вычислительных мощностей, достаточных для воспроизведения нужного номера простым перебором чисел, стало архаичным. Номер социального страхования (как и любой другой) может служить надежным идентификатором лишь при условии, что имеются средства идентификации, позволяющие достоверно установить его подлинность для контрагента в сделке, правообладателя и т.п.

В силу данного обстоятельства, а также названных выше существенных недостатков биометрических средств идентификации очевидным претендентом на первенство среди средств идентификации сегодня становится электронная подпись (в разных ее вариантах) как защищенный набор закодированных в цифровой форме символов. Не случайно в литературе уже давно высказывается мнение о том, что юридическую силу следует признавать не за электронными документами, а именно за электронными подписями как единственным надежным средством идентификации лица <1>, т.е. саму электронную подпись нужно рассматривать как идентификатор, а не средство идентификации.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание. Монография Я.А. Карева "Электронные документы и сообщения в коммерческом обороте: правовое регулирование" включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2006.

<1> См., например: Карев Я.А. Электронные документы и сообщения в коммерческом обороте: правовое регулирование. М., 2005. С. 59; Козловская С.В. Проблемы гражданско-правового регулирования сделок, заключаемых в рамках электронного взаимодействия // Опыты цивилистического исследования: Сб. ст. / А.Е. Агеенко, И.И. Акимова, В.А. Волгина и др.; рук. авт. кол. и отв. ред. А.М. Ширвиндт, Н.Б. Щербаков. М., 2018. Вып. 2.

Не вдаваясь в технические детали, не освещая всего многообразия видов электронной подписи с их достоинствами и недостатками <1>, следует заметить, что электронная подпись решает проблему защищенной идентификации не только физического лица, но и юридического, что для гражданского оборота крайне важно. Кроме того, криптографические средства и техника в своем развитии пока опережают биометрические. Если оставить в стороне простейшие цифровые способы идентификации (нажатие на кнопку "Принимаю" на экране компьютера или ввод пароля) и рассматривать только квалифицированные, то можно утверждать, что идентификация осуществляется достаточно надежно (случаи мошеннического получения доступа к чужим данным, например путем обмана персонала удостоверяющего центра, не показательны - преступления такого рода свидетельствуют скорее о несовершенной организации работы, чем о порочности технологии). Более того, никто не мешает сделать идентификацию многофакторной, задействовав в том числе биометрические средства (на данном этапе развития техники - как вспомогательный инструмент). Банки и крупные сетевые корпорации сейчас постепенно переходят к многофакторной идентификации.

--------------------------------

<1> См., например: Шелепина Е.А. Применение электронных документов в гражданских правоотношениях: условия и возможности // Законы России: опыт, анализ, практика. 2017. N 10. С. 31 - 39.

Тем самым для решения проблемы "сиюминутной" идентификации, позволяющей установить тождество субъекта "здесь и сейчас" (например, при совершении сделки или банковской операции), необходимо больше "рубежей обороны" и непрерывное совершенствование средств защиты. Однако у стремительно "цифровизирующегося" общества нет времени на накопление нужного опыта, поэтому сегодня выявляются определенные проблемы и нюансы, о существовании которых люди ранее не задумывались. Так, решая задачи сиюминутной идентификации, человечество не принимает во внимание проблему идентификации ретроспективной.

Под ретроспективной идентификацией понимается установление тождества субъекта, совершившего юридически значимые действия в прошлом (например, идентификация лица, заключившего сделку, по базе данных сделок такого рода, идентификация правообладателя по архивным данным и т.п.). Пока в качестве средства идентификации использовалась традиционная собственноручная подпись (и, возможно, оттиск печати), все было просто: чтобы установить, кто совершил ту или иную сделку сколько-то лет назад или кто является собственником имущества, поднимались подтверждающие документы и сверялись подписи. В сложных случаях сомнения разрешала экспертиза. В настоящее время, однако, для удостоверения подлинности документов, а также подтверждения отсутствия изменений в подписанном документе все шире используется квалифицированная электронная подпись как способ идентификации лица, подписавшего документ. Хотя в данном случае электронная подпись и выступает как функциональный аналог собственноручной подписи (и оттиска печати в отношении юридических лиц), у нее имеется одно существенное отличие. Обычная подпись не связана с понятием "время", в частности не имеет "срока годности", по истечении которого подлинность и неизменность удостоверенного ею документа могут быть поставлены под сомнение. Для электронной же подписи такой срок может существовать, причем в двух аспектах: техническом и нормативно-организационном.

Технический аспект состоит в том, что, к сожалению, даже самую защищенную электронную подпись гарантированно можно "взломать" и фальсифицировать удостоверенный ею документ. Функционально электронная подпись должна быть уникальным идентификатором, однако она состоит из неуникальных элементов (бит информации, закодированных символов). Уникальность электронной подписи достигается путем комбинирования этих элементов, но такая уникальность не абсолютна, поскольку нужная последовательность неуникальных элементов может быть воспроизведена их перебором (или получена еще как минимум тремя методами). Используемые для шифрования и дешифрования документов с электронной подписью алгоритмы постоянно совершенствуются. Однако, во-первых, существующее состояние вычислительных мощностей дает возможность "взломать" наиболее современную защиту такого типа максимум за два-три года. Во-вторых, становятся крайне уязвимыми электронные подписи, базирующиеся на устаревших алгоритмах шифрования (хеширования): подписанный такой электронной подписью документ десятилетней давности сегодня легко может быть "взломан" и фальсифицирован при помощи обычного компьютера. К защите юридически значимых документов длительного хранения (например, удостоверяющих вещные права в отношении недвижимости) традиционный принцип криптографии - "Процесс расшифровки файла без ключа должен занять больше времени, чем срок актуальности содержащейся в этом файле информации" - вряд ли применим.

Нормативно-организационный аспект во многом определяется техническим. Закон не предусматривает ограничения срока действия самой электронной подписи или сертификатов ее ключей. Единственное конкретное указание имеется в п. 36 приложения N 1 к Приказу ФСБ России от 27 декабря 2011 г. N 796 "Об утверждении требований к средствам электронной подписи и требований к средствам удостоверяющего центра": "Срок действия ключа проверки ЭП не должен превышать срок действия ключа ЭП более чем на 15 лет". Конкретные сроки действия сертификатов электронной подписи устанавливаются удостоверяющими центрами самостоятельно. С учетом прогресса в развитии вычислительных мощностей удостоверяющие центры предпочитают выдавать сертификаты на короткие сроки (обычно один год).

Срок действительности электронной подписи не определяется сроком действия сертификата ключа проверки (п. 2 ст. 14 Федерального закона от 6 апреля 2011 г. N 63-ФЗ "Об электронной подписи", далее - Закон N 63-ФЗ). Последний лишь подтверждает тот факт, что ключ проверки электронной подписи (открытый ключ) действительно принадлежит лицу, подписавшему электронный документ. По истечении срока действия сертификата ключа проверки электронной подписи действительность самой электронной подписи отнюдь не утрачивается. Информация об окончании срока действия сертификата ключа проверки, полученная при попытке проверки действительности электронной подписи, не свидетельствует о недействительности документа или необходимости его "переподписания". Согласно ст. 11 Закона N 63-ФЗ электронная подпись признается действительной, если квалифицированный сертификат действителен на момент подписания электронного документа (при наличии достоверной информации о моменте его подписания). Информация о сроках действия сертификатов содержится в самих сертификатах (п. 2 ст. 14 Закона N 63-ФЗ), а кроме того, хранится удостоверяющими центрами и доступна для пользователей (ст. 16 Закона N 63-ФЗ); в случае прекращения деятельности удостоверяющего центра реестр сертификатов электронной подписи передается преемнику.

Соответственно, ежегодная замена (или продление) сертификата ключа проверки электронной подписи влечет за собой некоторое неудобство и дополнительные расходы, однако не является необходимостью для сохранения в силе ранее подписанных документов при условии, что достоверно известен момент их подписания. Подпись остается действительной, но приобретает большую уязвимость.

Таким образом, в настоящее время при использовании электронной подписи выявлены две проблемы, требующие решения (в противном случае ценность электронной подписи как средства идентификации стремительно снижается с течением времени): 1) проблема уязвимости документов длительного хранения (в частности, архивных), удостоверенных электронной подписью, для фальсификации; 2) проблема установления действительности документов, подписанных электронной подписью с истекшим сроком сертификата ключа проверки, при отсутствии достоверной информации о моменте их подписания. Для обеих проблем существует несколько путей решения, как технических, так и нормативно-организационных.

Проблема уязвимости документов длительного хранения отчасти решается посредством обязательного хранения нескольких экземпляров документа, в том числе на неизменяемых носителях. Правила организации хранения, комплектования, учета и использования документов Архивного фонда Российской Федерации и других архивных документов в органах государственной власти, органах местного самоуправления и организациях (утв. Приказом Минкультуры России от 31 мая 2015 г. N 526) хотя и предусматривают хранение как минимум двух экземпляров документа, но в отношении электронных документов требуют определенной корректировки.

Проблема установления действительности документов, подписанных электронной подписью с истекшим сроком сертификата ключа проверки, может быть решена посредством обязательного включения в алгоритмы формирования электронной подписи условия о создании так называемой метки времени - информации о моменте подписания документа, включенной в состав криптографически преобразованного документа с электронной подписью. Техническая возможность для этого у удостоверяющих центров имеется, необходима только соответствующая корректировка норм Закона N 63-ФЗ и подзаконных актов.

Общим средством частичного решения обеих проблем может быть внедрение способа хранения электронных архивных документов с электронной подписью в криптоконтейнерах, формируемых хранителем согласно внутренним регламентам хранения электронных документов. Следует, правда, учесть, что в силу технических особенностей алгоритмов архивирования и шифрования использование данного способа может увеличить время доступа к информации внутри криптоконтейнеров, поэтому требуется его предварительная апробация для определения оптимального размера криптоконтейнеров и оптимальной структуры базы данных. С этой оговоркой периодичность обновления и порядок выдачи сертификатов электронной подписи для удостоверения целостности и достоверности криптоконтейнеров следует закрепить нормативно с учетом требований Приказа ФСБ России от 27 декабря 2011 г. N 796.

Разумеется, в данной статье подняты только некоторые проблемы, достаточно узкие для того, чтобы можно было предложить их оперативное решение. Глобально проблема идентификации субъектов правоотношений будет обостряться, пока наука, техника и право не выработают общий (возможно, революционный) подход к ее решению.

Список литературы

Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. М., 1950.

Карев Я.А. Электронные документы и сообщения в коммерческом обороте: правовое регулирование. М., 2005.

Козловская С.В. Проблемы гражданско-правового регулирования сделок, заключаемых в рамках электронного взаимодействия // Опыты цивилистического исследования: Сб. ст. / А.Е. Агеенко, И.И. Акимова, В.А. Волгина и др.; рук. авт. кол. и отв. ред. А.М. Ширвиндт, Н.Б. Щербаков. М., 2018. Вып. 2.

Медведев С.В. Мозг против мозга. М., 2017.

Торвальд Ю. Век криминалистики / Пер. с нем., под ред. и со вступ. ст. Ф.М. Решетникова. 3-е изд. М., 1991.

Шелепина Е.А. Применение электронных документов в гражданских правоотношениях: условия и возможности // Законы России: опыт, анализ, практика. 2017. N 10.

Электронная кража. В России впервые похитили квартиру через Интернет // Новости Mail.ru. 2019. 23 мая. URL: https://news.mail.ru/economics/37375662/?frommail=1 (дата обращения: 04.07.2019).

References

Bratus' S.N. Sub"ekty grazhdanskogo prava. M., 1950.

Elektronnaya krazha. V Rossii vpervye pokhitili kvartiru cherez Internet // Novosti Mail.ru. 2019. 23 maya. URL: https://news.mail.ru/economics/37375662/?frommail=1 (data obrashcheniya: 04.07.2019).

Karev Ya.A. Elektronnye dokumenty i soobshcheniya v kommercheskom oborote: pravovoe regulirovanie. M., 2005.

Kozlovskaya S.V. Problemy grazhdansko-pravovogo regulirovaniya sdelok, zaklyuchaemykh v ramkakh elektronnogo vzaimodeistviya // Opyty tsivilisticheskogo issledovaniya: Sb. st. / A.E. Ageenko, I.I. Akimova, V.A. Volgina i dr.; ruk. avt. kol. i otv. red. A.M. Shirvindt,

N.B. Shcherbakov. M., 2018. Vyp. 2.

Medvedev S.V. Mozg protiv mozga. M., 2017.

Shelepina E.A. Primenenie elektronnykh dokumentov v grazhdanskikh pravootnosheniyakh: usloviya i vozmozhnosti // Zakony Rossii: opyt, analiz, praktika. 2017. N 10.

Torval'd Yu. Vek kriminalistiki / per. s nem., pod red. i so vstup. st. F.M. Reshetnikova. 3-e izd. M., 1991.