|
|||
Николай Рубцов. Стихотворения. Поэзия XX века. Москва: Профиздат, 1998.Николай Рубцов. Стихотворения. Поэзия XX века. Москва: Профиздат, 1998.
Седьмые сутки дождь не умолкает. И некому его остановить. Все чаще мысль угрюмая мелькает, Что всю деревню может затопить. Плывут стога. Крутясь, несутся доски. И погрузились медленно на дно На берегу забытые повозки, И потонуло черное гумно. И реками становятся дороги, Озера превращаются в моря, И ломится вода через пороги, Семейные срывая якоря...
Неделю льет. Вторую льет... Картина Такая — мы не видели грустней! Безжизненная водная равнина И небо беспросветное над ней. На кладбище затоплены могилы, Видны еще оградные столбы, Ворочаются, словно крокодилы, Меж зарослей затопленных гробы, Ломаются, всплывая, и в потемки Под резким неслабеющим дождем Уносятся ужасные обломки И долго вспоминаются потом...
Холмы и рощи стали островами. И счастье, что деревни на холмах. И мужики, качая головами, Перекликались редкими словами, Когда на лодках двигались впотьмах, И на детей покрикивали строго, Спасали скот, спасали каждый дом И глухо говорили: — Слава Богу! Слабеет дождь... вот-вот... еще немного. И все пойдет обычным чередом. <1966> Николай Рубцов. Стихотворения. Поэзия XX века. Москва: Профиздат, 1998.
За годом год уносится навек, Покоем веют старческие нравы,— На смертном ложе гаснет человек В лучах довольства полного и славы! К тому и шел! Страстей своей души Боялся он, как буйного похмелья. — Мои дела ужасно хороши!— Хвалился с видом гордого веселья. Последний день уносится навек... Он слезы льет, он требует участья, Но поздно понял, важный человек, Что создал в жизни ложный облик счастья! Значенье слез, которым поздно течь, Не передать — близка его могила, И тем острее мстительная речь, Которою душа заговорила...
Когда над ним, угаснувшим навек, Хвалы и скорби голос раздавался,— «Он умирал, как жалкий человек!»— Подумал я и вдруг заволновался: Мы по одной дороге ходим все.— Так думал я.— Одно у нас начало, Один конец. Одной земной красе В нас поклоненье свято прозвучало! Зачем же кто-то, ловок и остер,— Простите мне — как зверь в часы охоты, Так устремлен в одни свои заботы, Что он толкает братьев и сестер!
Пускай всю жизнь душа меня ведет! — Чтоб нас вести, на то рассудок нужен! — Чтоб мы не стали холодны как лед, Живой душе пускай рассудок служит! В душе огонь — и воля, и любовь!— И жалок тот, кто гонит эти страсти, Чтоб гордо жить, нахмуривая бровь, В лучах довольства полного и власти! — Как в трех соснах, блуждая и кружа, Ты не сказал о разуме ни разу! — Соединясь, рассудок и душа Даруют нам светильник жизни — разум!
Когда-нибудь ужасной будет ночь, И мне навстречу злобно и обидно Такой буран засвищет, что невмочь, Что станет свету белого не видно! Но я пойду! Я знаю наперед, Что счастлив тот, хоть с ног его сбивает, Кто все пройдет, когда душа ведет, И выше счастья в жизни не бывает! Чтоб снова силы чуждые, дрожа, Все полегли и долго не очнулись, Чтоб в смертный час рассудок и душа, Как в этот раз, друг другу улыбнулись... <1964>
|
|||
|