Начало дела.

Начало дела.

«Здравствуй, мой дорогой читатель, если ты читаешь это, то знай, что скорей всего меня уже нет в живых. Не особо пугайся этой записке. Возможно, я всего лишь издеваюсь над тобой, возможно, я миновал опасность. Кто знает, правда? Но я хочу донести до тебя всего одну мысль, мой дорогой читатель, как бы не была строга к тебе жизнь: относить с улыбкой. Будь счастлив. Улыбайся. Живи и радуйся! Я знаю, что эти слова смотрятся как-то не айс по сравнению с тем, чтобы было написано выше. Хах, но правда. Огромное «правда». Я прошу тебя: никогда, просто никогда не теряй своего времени на какую-то чушь, если есть возможность провести его с кем-то важным для тебя. Никогда.»

— Джош? — вдруг позвал меня Калеб.

— Да-а?

— Ты над чем это задумался? Что там?

— А… тут. Что-то на латыни. Никак не могу разобрать.

— На латыни? Ну, если ты разобрать не можешь, то никто не сможет. Ладно, не важно. Идем!

Ты как всегда безрассудный, Калеб. В который раз удивляюсь твоей неколебимости в этом плане. Даже не поинтересовался отдельными местами. Просто забил и сказал: «Неважно! Идем! Нас столько всего ждет!» — Вначале это было отлично. Вдохновитель, настоящий источник идей, но со временем это стало настолько обыденным, что даже приелось. Тьфу. Но не это должно сейчас шелушить чертоги моего разума. Что всё это значит. Жить? Что за вздор. Ты живешь в любом случае. Глупость.

Спустя где-то часа блуждания на одном месте Калеба осенилось:

— Хм. Может быть мы найдем ответ в книгах?

— В книгах?! — ошарашенно спросил Майк. — Они все на латыни! Тут только Джош может всё это прочитать!!!

— Так пусть читает нам. Может так мы что-то поймет об этом месте. Хм. О, вот, — сказал Калеб, протягивая только что поднятую тетрадку. — Читай!

Парировать я не стал, да и смысла в том не было. Возможно он в чем-то прав, всё-таки за целых два часа мы не нашли ни единой подсказки о том, что же здесь произошло.

Тетрадь оказалась не просто тетрадью, а дневником и судя по всему человека, чью записку я видел ранее. Стало ясно это по датам, первым словам и почерку. Настолько банально. Хах.

«7.08… — далее искажена. —

Привет, мой дорогой дневник. Сегодня был отвратительный день. Мей опять съела всю мою еду, да ещё и нажаловалась маме о том, в чем я вообще не виноват. Как же она меня бесит. Ненавижу её. Ненавижу! Без неё всё было бы намного лучше.

Прости, дневник, просто я так не могу. Это уже переходит все границы моего создания. Как так вообще можно?! Ну ничего. Я найду и для неё собственные козни. А вообще, хотелось сказать об ином, дневничок, я наконец-то добился первых результатов в призывании. Всё-таки та кровь благотворительно повлияла на весь ритуал. Надеюсь, что в скором времени найду новую… — страница разорвана.»

— Хм. Ритуалы, — сказал Майк, — никогда бы не подумал, что мы приударим в коспирологию.

— Хах, а что ты хотел? — воскликнул Калеб. — Обстоятельства нашего дела весьма и так странны сами по себе. Ты видел то тело? Да оно же было все растерзано и искусано. Даже врагу такого пожелать не особо хочется. Порезы в мягких тканях, явное отсутствие парочки ребер, фаланг пальцев. Да это только и только начало объяснения. И каким-то магическим образом тело было кремировано, хотя его никак нельзя было кремировать: это улика, твою-налево! — Калеб рассержено ударил по рядом стоящему столу, что тот аж развалился и с треском полетел вниз.

— Хоть что-то да нашли, — подбадривая его, сказал я. — Может тут ещё есть какие-нибудь тетради? Это явно дневник.

В эту же секунду мы все начали более детально осматривать пол, шкафы и полки. Не то, чтобы мы не осматривали их ранее, но теперь у нас хоть была определенная цель, а не какая-то интуитивная: найти что-то.

— Вот, — сказал Калеб, отряхиваясь. — Еле достал, за вон тем шкафом находилась, — он указал на какой-то массивный шкаф, в котором ранее, по-видиму, хранили не то одежду, не то еду, но сейчас там и вовсе ничего не было. Лишь на нижней полке какие-то тряпки.

— Хорошо. Спасибо, — отреагировал я

«26.08.

. — надпись опять затерта.

Привет, мой дорогой дневник. Всё идет по плану, как я и полагал. Кровь Мэй оказалась очень добротной и я практически встретился с одним из семи демонов ада: Маммоном. Думаю, на следующий обряд я принесу ему её труп и заключу с ним сделку. Стыдно немного так использовать свою сестру, но она так достала, что это просто невозможно. Какого черта?! Это чертовка портит все и все мои планы. Я должен завершить начинания своего отца.

Ах, и да, то, что я делал неделю назад всё-таки сработала и я запечатал входа сюда от святой силы и фанатиков. Теперь даже сам Бог не помешает ритуалу.»

— Меня волнуют всего несколько вещей, — начал Калеб.

— Лично меня волнует то, что нигде нет надписи с годом. Видимо, кто-то специально их стер, — решил высказаться я. — Интересно, есть ли в других записях…

— Это уже дело последнее, хоть ты и прав, что важное, — продолжил свою речь Калеб. — Меня большое волнует сам разрыв в датах и то, что делал этот человек. Ребенок, судя по всему. Либо подросток. Скорее считать так. И…

Звук. Треск. Сзади что-то начало топать. Мягко так, но наступая на всё что возможно, от чего и происходил всевозможный треск. Я слышал как разбиваются вазы, рвутся страницы бумаг. И я хотел бы развернуться, но мышцы перестало как-либо реагировать. Я хотел бы закричать, но не мог даже открыть рта. Я лишь лицезрел на тех, с кем состою в одном отделе: Калеб и Майк. Они, судя по всему, испытывают тоже самое состояние. Я вижу как ошарашенно бегают их глаза. Вижу страх внутри них. Страх, томящийся на глубине их глазного яблока, протекающий по нервным окончаниям в самый мозг. И всё также слышу как кто-то или что-то приближается. Всего одно мгновение и оно будет рядом. Оно подойдет и начнет томно дышать мне на ухо до тех пор пока не последует реакции от одного из нас и, скорей всего, когда она произойдет, случится нечто непоправимое. Нечто страшное, именуемое как «кровавая расправа». Может быть это всего лишь предрассудки, но такова данная картинка в моей голове.

Закрыть глаза. Успокоиться. Вот и всё, что я могу. Успокоиться. Сдаться. Всё хорошо. Вдох. Я чувствую запах гари… что?

Открыв глаза, я вижу своих напарников прибитых к стене ровно по контуру их тела. Гвозди торчали от головы до ног.

— Господи, — вот и всё, что мне удалось из себя выдавить.

Точно такого же мгновения хватило, чтобы понять, что тот самый шкаф, за которым Калеб нашел тетрадь, уже горит.

Медленно, шаг за шагом — вот и всё, что оставалось мне. Я не мог тут находиться. Нужно было идти. Сознание кричало: «Беги! Ты им не поможешь!» — но ноги не слушались. Тело не слушалось! Поэтому же в скором времени я и упал и просто смотрел на то, как сгорают те, кто был только что со мной; те, кто был мне хоть как-то по своему дорог, даже несмотря на то, что я знал их плохие стороны!

— Что случилось?! — закричал я. — Когда это успело произойти? Когда? Когда?! Когда?!

Нельзя. Нет. Успокойся, Джош. Ты найдешь выход из ситуации… Да. Найдешь. Всё прекрасно. Всё замечательно! З-а-м-е-ч-а-т-е-л-ь-н-о! Вспомни, чтобы сказал Калеб…

Что именно он бы сказал додумать я не успел, что-то приложило меня по затылку, отчего мой нос и пол стали неделимым.

— Что это с ним? — послышалось откуда-то сверху.

— Не знаю. Но, судя по всему, пока что стоит сделать передышку.

Калеб, Майк? Это точно они. Моё сознание не может мне врать.

— Эй, Джош? Ты как?

Сознание начало понемногу проясняться. Всего лишь в нескольких сантиметров от меня находилось лицо Калеба, которое смотрела на меня с некоторым ужасом.

— Джош?

— Я…

— Что ты?! Что случилось?! Ты нас чертовски напугал, мужик, — отдаляясь орал он на меня.

— Но…

— Но! Мы сейчас же сваливаем из этого места и после уже придем в большем составе. Не нравится мне это место, — высказался Калеб. — Майк. У меня к тебе задание. Осмотри тут все ещё раз и после возвращайся в отдел. А я выведу Джоша. Не нравится мне всё это.

— Так точно, сэр, — сказал Майк.

12 Следующая ⇒