НЕ ВИЖУ ЗЛА. ЧАСТЬ 2. ВНИМАНИЕ! Копирование без разрешения, а также указания группы и переводчиков запрещено!. Специально для группы: K.N ★ Переводы книг. https://vk.com/kn_books). Аннотация. ВНИМАНИЕ!

НЕ ВИЖУ ЗЛА. ЧАСТЬ 2

Книга: Не вижу зла. Часть 1

Автор:Шанталь Фернандо

Жанр: Современный любовный роман

Рейтинг: 18+

Серия: Не вижу зла #2 (про одних героев)

Номер в серии: 2

Главы: 12 глав+Эпилог

Переводчик: Анастасия Д.

Редакторы: Софья З., Кира Б.

Вычитка и оформление: Таня П.

Обложка: Таня П.

ВНИМАНИЕ! Копирование без разрешения, а также указания группы и переводчиков запрещено!

Специально для группы: K.N ★ Переводы книг

(https://vk.com/kn_books)

Аннотация

Плохие парни не для меня.

Я убедилась на собственном опыте в том, какой урон они могут нанести. Вот почему я стараюсь встречаться с надежными парнями. Предсказуемыми. С теми, которые возьмут только то, что я готова им дать. Таким образом, у меня всегда есть преимущество над ними. Некая гарантия того, что мое сердце не будет разбито.

Есть лишь одна проблема.

Ни один из этих парней никогда не заставлял мое сердце биться чаще, не был причиной того, что я теряла контроль.

Так и было.

До него.

Я живу по одному правилу: относись к другим так, как они относятся к тебе. Следовательно, если Сайлар относится ко мне так, будто я его мир, имеет ли значение, что в действительности он нехороший человек? Он добр ко мне. Хорош для меня.

Во всяком случае, чем я рискую?

Всего лишь тем, чем поклялась никогда не рисковать.

Моим сердцем.

ВНИМАНИЕ!

Копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков запрещено!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Глава 1

Сайлар

— Ты положил вино в холодильник? — спрашивает Спенсер.

Я киваю, не желая отвлекаться от своего занятия.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — спрашивает он со смехом.

Спенсер всегда находит повод для веселья, и мне нравится это в нем. Более того, я благодарен ему за это. Возможно, я не смог спасти его от того детства, которое у нас было, но тот факт, что он все еще счастливый человек, многое говорит о нем.

Мой брат очень сильный.

Или, может быть, он просто лучше меня скрывает эмоции. К примеру, воспоминания из прошлого.

— Я сервирую ассорти, чтобы оно выглядело хорошо, — бормочу я, перемещая соус к центру тарелки.

Бриэль любит ассорти, особенно с вином. Хочу, чтобы оно ей понравилось, потому что я делал это сам.

Не припомню, чтобы готовил угощение для гостей в собственном доме. Обычно я либо один, либо с братом... Да, я определенно одиночка. Мне нравится иметь свое пространство, и я не очень люблю разговаривать с малознакомыми людьми. Просто не вижу в этом смысла. Им не интересен я, а я не заинтересован в них, так что нет смысла притворяться. Никто, кроме моих братьев, никогда не узнает настоящего меня, и в этом заключено мое одиночество. Бриэль, конечно, удавалось преодолевать мои барьеры, но уверен, она бы сразу исчезла из моей жизни, как только бы узнала, что я совершил.

Поэтому она никогда не должна узнать об этом.

— Выглядит неплохо, — говорит Спенсер, и я чувствую его взгляд на себе. — У тебя все хорошо? Ты мало спишь.

Я отставляю тарелку подальше от себя.

— Я всегда мало сплю.

— Стало хуже, — настаивает Спенсер, хмурясь. — Я слышу, как ты ходишь по ночам. Это всегда было плохо, но не настолько, как сейчас.

Да, кошмары стали еще хуже, потому что в этот раз Бриэль присутствует в них.

Со мной.

В моем аду.

Она не должна там находиться, но я будто тащу ее туда за собой. Я опускаю ее до своего уровня, касаюсь окровавленными руками, притворяясь, что я тот человек, который заслуживает ее, хотя на самом деле это не так.

Никто не знает этого лучше меня.

Отбрасывая эти мысли, я стараюсь жить настоящим. У меня никогда не было того, что есть сейчас, и я не должен воспринимать это как должное.

С этими мыслями я иду в ванную и включаю душ. Пар быстро наполняет комнату, пока я снимаю с себя одежду. Не могу дождаться того момента, когда Бриэль вновь окажется в моей постели... Когда она прижмется своей мягкой кожей к моему телу, а ее гладкие руки — к моим грубым и мозолистым...

Я становлюсь твердым при одной мысли о ней, но старательно игнорирую свой член и встаю под горячий душ, позволяя воде стекать по моему телу. Я никогда не позволял себе думать о каком-либо месте как о своем доме, но сейчас чувствую, что больше не могу это контролировать.

Время, когда мне не сиделось на месте, прошло, вероятно, потому, что сейчас мне хочется быть здесь, с Бриэль.

Она привлекла мое внимание, когда я впервые увидел ее за стойкой, смеющейся над тем, что говорила Кристина. Никогда бы не подумал, что смогу поймать ее взгляд в ответ, и никогда не осознавал, как хочу этого.

Никогда.

Как правило, люди не замечают меня, и мне это нравится. Я не люблю излишнее внимание. Мне по душе оставаться незамеченным... недооцененным.

После того, как Бриэль впервые заговорила со мной, я внимательно присмотрелся к себе. Оказалось, все это время я выглядел как бездомный. Поэтому вскоре после того дня я купил новую одежду, действительно подходящую мне по размеру, сделал стрижку и привел в порядок бороду. Спенсер не упустил возможности поиздеваться из-за этого надо мной, однако я могу точно сказать, что такое преображение его порадовало.

— Пришло время тебе вернуться к жизни, — сказал он.

Я не был уверен во всем этом. Не рассматривал смену имиджа в качестве возвращения к чему-либо, но думаю, обо мне можно было сказать, что я вновь стал похож на нормального человека. Я снова начал жить, по-настоящему жить.

Как человек, а не как тень.

Я начал заботиться о вещах, о которых раньше не думал, и речь не только о моей внешности. Бриэль показала мне, что жизнь не так уж и плоха. Что она может быть хорошей.

Бриэль делает мою жизнь сносной. Нет, она делает ее великолепной.

Я никогда не говорил ей об этом, никогда не произносил эти слова вслух.

Я не сказал ей много чего.

Но я должен. И сделаю это.

Я намыливаю руки, но они остаются по-прежнему грязными. То, что я совершил, никогда не удастся стереть.

Я убивал. И это оставило свой след... То пятно на моей душе, проклятье, раздирающее изнутри и не дающее спать по ночам.

***

— Что случилось? — спрашиваю я, когда возвращаюсь на кухню.

Заметив, что Спенсер напряженно стоит, прислонив мой телефон к уху, я тотчас ощущаю тревогу. Должно быть, он ответил за меня. Хотя кто мог мне звонить?

Спенсер поворачивается ко мне с выражением ужаса на лице и передает телефон.

— В чем дело? — рявкаю я в трубку.

Несколько секунд молчания, а затем:

— Если вы хотите увидеть своего брата живым, вам лучше прийти и забрать его.

Я сжимаю телефон с такой силой, что удивляюсь, как он не рассыпается в моей руке.

— У нас был уговор.

Все эти годы я пытался спасти обоих братьев от дяди, но потерпел неудачу. Мне не удалось спасти Спенсера, но я смог спасти Себастьяна, моего младшего брата. Он не был создан для того, чтобы стать солдатом моего дяди, стать убийцей. Все это знали. Поэтому, когда дядя предложил мне сделку, я ее принял. Он сказал, что отправит Себастьяна учиться в медицинский колледж и оставит его в покое, если мы со Спенсером останемся рядом с ним и будем выполнять его приказы. Он называет себя охотником за головами, но на самом деле дядя — наемный убийца. Так же, как и я. Так же, как и Спенсер.

Я не смог спасти Спенсера.

Мы оба принесли себя в жертву, чтобы избавить Себастьяна от этой участи. И в тот момент, когда мы сделали выбор, наша с ним связь оборвалась. Брат отвернулся от нашего мира, и, честно говоря, я не виню его. Он врач скорой помощи, у него хорошая жизнь. По крайней мере, я так думал.

— Мы заключили эту сделку более десяти лет назад, Сайлар, — говорит дядя. Могу себе представить, как в этот самый момент он сидит в своем черном кожаном кресле со стаканом виски в руке. — Думаю, срок ее действия истек.

— Я не знал, что у твоих слов есть срок годности, — говорю я сквозь зубы.

Но я должен был догадаться. У дяди нет души. Не понимаю, как он может быть братом моей матери?! Мама была доброй и нежной женщиной, но дядя Уайетт просто дьявол в человеческом обличии. Он убивает, подкупает, шантажирует и не боится использовать любые слабости человека против него самого.

Он поступает так даже со своими племянниками.

Особенно со своими племянниками.

Поскольку у него не было своих детей, мы стали ими. Мы стали его наследием независимо от нашего желания.

Его пешками. Его оружием.

Моя слабость — мои братья... А теперь и Бриэль. Черт. Он никогда не должен узнать о ней. Ни за что на свете.

— От тебя мне нужно только одно, — продолжает он. Мои слова никак не задевают его. — Вернитесь в лагерь сейчас же. Твой брат ждет тебя здесь. Ты сделаешь то, что мне нужно, а затем просто уйдешь с ним. И мы его не тронем.

— Зачем мы тебе нужны? — спрашиваю я, удивляясь, почему спустя столько времени дядя пытается вернуть нас обратно.

— Мне нужно твое мастерство для одного дела, Сайлар. И только. Вы больше не услышите обо мне. — Он щелкает языком, а затем добавляет: — Даже в праздники.

— Твои слова, очевидно, ни хрена не значат, — говорю я, обмениваясь взглядом со Спенсером, стиснувшим зубы. В таком состоянии я его прежде не видел. — Откуда я могу знать, что ты оставишь нас в покое после этого?

Могу ли я уничтожить дядю? Да.

Но наверняка возникнут последствия. У него много людей в команде, и если я убью его, мне понадобится уничтожить их всех... Это, конечно, возможно, но мне не нужна гора трупов.

Некоторые мужчины и женщины считают количество людей, с которыми трахались.

Я же считаю тех, кого убил.

И не хочу, чтобы это количество становилось больше. Однако этот телефонный звонок говорит о том, что это неминуемо произойдет. И я ничего не смогу с этим поделать.

Остается лишь вопрос, скольких я убью в этот раз...

— Ты мне нужен, Сайлар, — говорит дядя, понижая голос. — Я оставил тебя в покое на все это время и не стал бы звонить, не будь это чрезвычайной ситуацией.

Я стискиваю зубы и обдумываю свои варианты.

— Я хочу поговорить с Себастьяном.

Уайетт вздыхает так, будто моя просьба ему не по душе.

— Себастьян в порядке. Дэймон вырубил его, чтобы доставить сюда, но с ним все будет хорошо.

— И я хочу доказательство этого, — говорю я, настаивая.

Я слышу какое-то шарканье, а затем раздается голос:

— Сайлар?

— С тобой все в порядке? — спрашиваю я, закрывая глаза. Так приятно вновь слышать голос брата после такой долгой разлуки.

— Да, — говорит он, а затем прочищает горло. — Немного потрепан, но жить буду.

Слышу незначительный шум, а потом дядя говорит:

— Не будет, если вы не приедете к завтрашнему утру. Так что лучше поторапливайся, если не хочешь опоздать к семейному воссоединению.

Дядя вешает трубку, а я бросаю телефон в стену.

Он разбивается.

— Чертов ублюдок, — рычит Спенсер, вышагивая туда-сюда. — Что мы будем делать, Сайлар?

— Мы должны поехать и забрать его, — говорю я, думая о Бриэль. — Девушки прибудут с минуты на минуту. Что будем с ними делать?

Бриэль не может быть частью этого. Моя жизнь — этот ад. Она заслуживает гораздо большего, чем я могу предложить. Как жаль, что мне понадобился этот телефонный звонок, чтобы вспомнить это. Что, если в следующий раз он заберет ее?

Я не могу так рисковать и не буду.

Я упаковываю дорожную сумку, Спенсер делает то же самое.

Он пишет девушкам записку. Я бы об этом даже не подумал.

Еще бы, ведь я старательно блокирую все мысли о ней.

О Бриэль.

Никаких мыслей о ее зеленых глазах.

Если я позволю себе это, то не смогу уехать. Мне хотелось бы взять ее на руки сегодня вечером, но вместо этого я поеду, чтобы спасти брата, которого не видел много лет. Мне необходимо забрать его от дяди, когда-то превратившего меня в убийцу.

Но как объяснить это женщине, о которой ты заботишься и которую хочешь защитить? Я не могу просто сказать: «Привет, добро пожаловать в семью».

В этой семье ты будешь убит.

Или, если вы похожи на меня и хорошо разбираетесь в семейных делах, дядя заставит вас совершить убийство.

Я так облажался, и хуже всего то, что из-за нее я забыл обо всем.

Я позволил своим защитным барьерам рухнуть.

Но больше этого не повторится.

Если я уйду сейчас без объяснений, она возненавидит меня, и, возможно, так тому и следует быть. Это безопаснее для нее. Я не могу быть таким легкомысленным, каким был прежде. Это нечестно по отношению к ней, ко мне.

Я должен уехать и забрать моего младшего брата.

Я должен пожертвовать собственной свободой ради его жизни.

Глава 2

На протяжении всей ночи мы находимся в пути. Дорога занимает у нас семь часов, так что мы с братом чувствуем себя напряженными и раздраженными.

А еще я не могу перестать думать о Бриэль, о том, как она сейчас зла, обижена и сбита с толку. Мой телефон сломался, когда я швырнул его об стену, а мобильник Спенсера отключен. Он не стал звонить Кристине, и я решил не задавать ему лишних вопросов. Может быть, он не знает, что сказать или как объяснить. А возможно, он просто думает, как я, и знает, что ей будет лучше без него.

— Почему из всех гребаных ночей это произошло именно сегодня? — ворчит Спенсер сквозь зубы. — Знаешь, как разозлятся девушки, когда поймут? И у нас с Кристиной было запланировано... кое-что особенное на сегодняшний вечер.

Я видел, как он покупал смазку, когда мы остановились на заправке этим утром. Могу себе представить, что именно они запланировали.

— Не хочу говорить о них, — повторяю я.

Мне и без того хорошо известно, какую боль я причинил своим отъездом, не сказав ни слова и ничего не объяснив. Знаю, мне придется жить с этим каждый день. Но я не могу зацикливаться на этом. Мне нужно сосредоточиться на спасении Себастьяна, а затем я позабочусь об остальном.

— Мы вернемся, Сайлар, — говорит Спенсер, глядя прямо перед собой. — И мы сможем все исправить с девушками.

— Тогда почему ты не отвечаешь на свой телефон? — спрашиваю я, глядя на мобильник, на котором мигает маленькая желтая лампочка.

— По той же причине, что и ты, — отвечает он.

— Мой телефон сломался.

— Но ведь у нас есть еще мой телефон, с которым все в порядке, — замечает придурок. — Я, по крайней мере, оставил им записку. И прямо сказал, что не знаю, когда мы вернемся и вернемся ли вообще...

— Ты только что сказал, что вернемся, — говорю я, чувствуя надвигающуюся головную боль.

— Не исключаю возможности. Кто знает, что он хочет, чтобы мы сделали, Сайлар. Кто сказал, что мы выберемся оттуда невредимыми?

— Если мы не появимся, Себастьян не выйдет целым и невредимым. — Я вздыхаю, ненавидя эту ситуацию, ненавидя то, что дядя нарушил свое слово. — Когда мы доберемся туда и посмотрим, чего он хочет, то разработаем план.

Ненавижу то, что я подвел единственную женщину, которая, уверен, была создана для меня. Хотя я не всегда могу получить желаемое, в этот раз это был мой выбор. Я должен быть рядом с моими братьями. Я присматриваю за ними с тех пор, как умерли наши родители. Несмотря на то, что они выросли, я все еще ответственен за них.

Черт.

Мне следовало поговорить с Бриэль с глазу на глаз. Не нужно было так уезжать.

Я должен был пойти и встретиться с ней... Почему я не сделал этого? Я мог попробовать на вкус эти прекрасные губы, услышать ее голос. Посмотреть в эти глаза в последний раз.

Но сейчас слишком поздно, и вообще, как бы я ей это объяснил?

***

Я осознаю, насколько изменился брат с тех пор, как я видел его в последний раз. Он выглядит больше, сильнее прежнего. Должно быть, он ходит в спортзал каждый день, как делают все мужчины в наши дни, желающие стать сильнее, не прибегая к тренировкам.

Его волосы идеально уложены, как будто он только что сошел с большого экрана. Они все того же светло-русого оттенка, тогда как у нас со Спенсером они намного темнее.

Он широко распахивает голубые глаза, когда видит нас, и встает с дивана.

— Себастьян, — тихо говорю я, не зная, как приблизиться к нему.

Спенсер подходит к брату и обнимает его, а затем Себастьян протягивает мне руку, и я неловко делаю то же самое в ответ.

— Прекрасно выглядишь, — замечает Спенсер, оглядывая его.

Себастьян потирает затылок.

— Один удар по голове. Я потерял сознание, а затем проснулся здесь. — Он смотрит то на меня, то на Спенсера. — Рад видеть вас, братья. Хотелось бы, чтобы наша встреча случилась при лучших обстоятельствах.

Дядя гордо входит в комнату, и я понимаю: хоть и немногие мужчины смогут когда-либо победить его, возраст — это то, с чем он не может сражаться. Тем не менее энергия бурлит в нем.

Взгляд карих глаз по очереди встречается с нашими.

— Завтрак готов. Вы двое, должно быть, проголодались после столь длительного пути.

— Мы сюда не в гости пожаловали, — говорю я, сдерживая свой пыл. — Скажи мне, чего ты хочешь, и позволь нам покинуть это место.

Я смотрю на Себастьяна.

— Всем нам. Уверен, брат должен вернуться к своей работе.

Правда в том, что я давно не забирал чью-то жизнь. Я так и не обрел покой, но работал над тем, чтобы стать другим человеком, научиться быть спокойнее. Не знаю, как это теперь повлияет на меня. Я пытался забыть, кем являлся. И теперь меня затащили к тому, от чего я пытался сбежать.

К человеку передо мной.

— Что? И никаких семейных моментов? — спрашивает Уайетт, его взгляд ничего не выражает. — У нас могут быть разногласия, но я взял вас троих и воспитал. Мы будем сидеть и есть вместе, как обычная семья.

Спенсер садится, поднимая ноги на журнальный столик.

— Мы настолько далеки от того, чтобы быть нормальной семьей... Нет смысла даже пытаться.

— Сейчас, сейчас, — говорит скрипучим голосом Уайетт, положив руку на спину Себастьяна.

Себастьян вздрагивает и отходит.

— Мне нужно вернуться к работе. Если только вы не хотите, чтобы меня объявили пропавшим без вести и мое лицо было растиражировано по всем СМИ.

— Правильно, доктор — важный человек, не так ли, племянник? — Уайетт усмехается, выражая Себастьяну отвращение. — Не забывай, кто дал тебе деньги на медицинскую школу.

— Деньги, которые наши родители оставили для нас, — рявкнул я.

Мы никогда не видели ни копейки. Он сказал, что использовал деньги, чтобы накормить и одеть нас. Полагаю, это достаточно справедливо, но он не может бросить эту угрозу в лицо Себастьяну. Я заплатил за его обучение в медицинской школе своей кровью, как и Спенсер. Мы купили Себастьяну свободу, присоединившись к команде Уайетта. Он не может вести себя так, будто сделал это из-за своего доброго сердца. Не думаю, что у него вообще есть сердце.

— Пустые слова, — отвечает дядя, кивая в сторону двери. — Я буду за столом.

Он уходит, провожаемый нашими взглядами.

— Как вы думаете, что он задумал? — спрашиваю я братьев, прищурившись. — Я не понимаю, зачем мы ему нужны, если у него есть свои люди.

— Возможно, теперь у него небольшая команда, — размышляет Спенсер. —Большинство мужчин занимаются этим ради денег, а затем либо погибают, либо их арестовывают, либо они сбегают из страны. Такая работа не предполагает долгосрочной профессиональной карьеры.

Я согласно киваю.

— Или некоторых из нас вынуждают заняться этим.

— Только мы делали это не по своей воле, — сухо говорит Спенсер, вставая. — Давайте поедим и поскорее покончим с этим.

Себастьян подходит ближе и смотрит на меня. Он с меня ростом, так что наши глаза находятся на одном уровне.

— Мне жаль, что вас затащили сюда, Сай.

— Я бы предпочел оказаться здесь вместо тебя, — говорю я, хлопая его по плечу и проходя мимо.

Знаю, Себастьян больше не ребенок, но он всегда будет моим младшим братом. Смышленым. Тем, кто с головой уходит в книги, где бы мы ни были. Я горжусь им, хотя и не знаю, говорил ли ему когда-нибудь об этом. Говорить вслух о чувствах никогда не было нашей сильной стороной.

Я следую за братьями к столу, где полно еды. Уайетт действительно постарался на этот раз, но от всех его действий я лишь больше проявляю настороженность.

Мы едим и болтаем о пустяках.

Мне это не совсем нравится, но приятно смотреть на Себастьяна, слушать, как он говорит, и наблюдать за выражением его лица. Из всех нас он больше всего похож на нашего отца. Интересно, когда я снова увижу его после этого? Вновь спустя годы? Счастлив ли он?

— Когда ты скажешь нам, чего хочешь? — спрашиваю я Уайетта по завершении трапезы.

Он изучает меня несколько мгновений, а затем говорит:

— Есть один беглец, и мне нужно, чтобы вы двое нашли его и привели ко мне.

Звучит просто.

Слишком просто.

— Почему именно мы? — спрашивает Спенсер, бросая на меня взгляд.

Он думает о том же. У Уайетта есть много мужчин, способных выполнить эту работу. Так почему он хочет именно нас? Должен быть какой-то подвох.

— Никто не смог его поймать, — продолжает дядя, откидываясь на спинку стула. — Мы пытались. И мне нужны эти деньги. Сумма абсурдная.

Думаю, больше он ничего не скажет, но этого достаточно, чтобы от него избавиться.

— Дай нам информацию, и мы все выполним. Но Себастьян сегодня возвращается домой.

— Себастьян вернется домой, когда ты приведешь этого человека ко мне, — говорит Уайетт, сжимая губы. — Считай, что у него отпуск. Здесь он в безопасности, так что не вижу проблем.

Я стискиваю зубы. Не хочу, чтобы Себастьян находился здесь без нас.

Уайетт достает из кармана бумажку с именем. Я открываю ее и читаю: «Джек Уоттерсон».

Сминаю бумагу в руке и смотрю дяде прямо в глаза.

— Пожалуйста, скажи мне, что это просто гребаное совпадение.

Он качает головой.

Я знал, что здесь есть подвох. Просто не думал, что будет так.

Человек, которого я должен привести к дяде, — мой лучший друг детства.

— Ты знаешь о нем все. Его привычки, боевой стиль. Все, — продолжает дядя, пожимая плечами, будто это ничего не значит.

Я верный человек, и хотя мы с Джеком сейчас не общаемся, в прошлом он имел для меня значение.

Я не могу этого сделать.

Но какой у меня выбор?

На кону жизнь брата или моих друзей.

Я бросаю взгляд на Спенсера, стиснувшего зубы. Он тоже знает Джека. А еще он знает, что мы не сможем этого сделать. Я смотрю на Себастьяна. Необходимо держать его подальше от нашего дяди. Не думаю, что дядя убьет его или сделает что-то в этом роде, но вы никогда не знаете, как далеко он может зайти. Из всех нас лишь Себастьян не представляет ценности для него. Уайетт действительно верит в то, что, если он тронет Себастьяна, мы его не убьем. Думает, он неприкасаемый.

Себастьян должен вернуться к своей жизни. Он должен спасать жизни других, а не торчать здесь.

Я киваю дяде, затем встаю и даю знак братьям следовать за мной.

Нам нужен план. Срочно.

Иначе для нас это не кончится хорошо.

***

Эта история завершилась совсем не так, как мы ожидали. Но мы втроем остались живы.

И это все, что сейчас имеет значение.

С остальным мы разберемся позже.

Глава 3

Бриэль

Три месяца спустя

— Беременность тебе к лицу, — говорит Кристина, кивая в знак одобрения. — Ты просто сияешь, хотя сейчас не время терять вес.

— Я не худею намеренно, — говорю я, вздыхая. — Съеденное просто не удерживается во мне! Моя диета состоит из молока, фруктов и крекеров. Все остальное вызывает тошноту.

— Это должно пройти, — сообщает Кристина, поднимая книгу, — согласно тому, что здесь сказано.

— Ты изучала этот вопрос? — спрашиваю я, находя это милым. Не знаю, как бы пережила эту беременность без нее.

— Ну, я же «отец» этой буханки хлеба, не так ли? — Она шевелит пальцами, глядя на меня. — Когда ты наденешь на этот палец кольцо? Я хочу грушевидный черный бриллиант, окруженный ореолом бриллиантов.

Я закатываю глаза.

— Можешь перестать называть ребенка буханкой?

— Нет, — говорит она, ухмыляясь и пожимая плечами. — Под этим я подразумеваю выражение нежности.

Я провожу рукой по все еще плоскому животу.

— Наверное, следует сказать родителям, что я беременна.

— Просто подожди, пока родится ребенок, — смеется Кристина. — Счастливого Рождества! О, кстати, у меня появился ребенок. И вы не сможете злиться, просто посмотрите на ее маленькое улыбчивое личико.

Мы обе думаем, что это будет девочка, поэтому называем ребенка «она». Интересно, она будет похожа на меня или... на него. Надеюсь, у нее будут эти удивительные голубые глаза...

— Родители не будут злиться на меня, — говорю я, пожимая плечами. — Они будут счастливы иметь внучку. Просто разочаруются, узнав, что мне придется воспитывать ее одной.

— Что это значит? Я теперь не в счет? — спрашивает Кристина, поджимая губы.

— Ты знаешь, что я имею в виду, — говорю я, обнимая ее. — Ты стала моей опорой. О большем я и мечтать не могла.

— Знаю, — говорит Кристина, грустно улыбаясь. — До сих пор не могу поверить, что они просто уехали.

Я стараюсь не думать об этом. Мы никогда не пытались связаться с ними после той ночи, да и от них не было ни слуху, ни духу.

Сайлар ушел, поэтому это он должен связаться со мной, верно? Я знаю, что любовь не должна быть гордой, но он просто оставил меня.

Не сказав ни слова.

Как мне это воспринимать?

Больно даже думать об этом. Он был для меня всем, а я, очевидно, не значила для него ничего. Или значила, но недостаточно много.

Мысленно прокручивая все наши моменты, я убеждаюсь, что он не мог подделать эти чувства. То, что мы ощущали, было реально, очень реально. Нельзя подделать такую связь.

Я также не думаю, что чувства были односторонними. Возможно, он просто лучше скрывал их, чем я. Или я просто любила его больше. Вот что это, наверное. В любых отношениях всегда есть человек, который любит больше. Вы бы подумали, что такая большая любовь заставит другого человека остаться и понять, насколько ему повезло, но, очевидно, нет.

Я смотрю на свой живот.

Теперь это просто так называемая буханка хлеба, я и моя сумасшедшая подруга.

И знаете что?

У нас все будет хорошо.

***

Мои ноги болят к концу смены. С тех пор как забеременела, это первый раз, когда я работаю полный день, с открытия до закрытия. Все из-за того, что Кристина поменялась со мной сменами. Ее университетское расписание изменилось, и поэтому я уже одиннадцать часов на ногах.

Идет четвертый месяц беременности, но я по-прежнему не знаю, как работает организм женщины до момента родов. Я прониклась уважением ко всем работающим женщинам в положении. Я быстро устаю, у меня нет сил. Но я не жалуюсь вслух, потому что это не поможет. Просто молча страдаю. Если любая другая женщина может справиться с этим, значит, и я тоже смогу.

Когда Чарли возвращается незадолго до закрытия, я спрашиваю его, почему он здесь. Его смена закончилась сегодня утром.

— Ты беременна, — говорит он, оглядываясь вокруг. — Я закрою кафе и занесу все коробки внутрь. А ты сядешь и будешь смотреть на меня.

— Чарли…

— Не спорь, Бри. Думала, мы позволим тебе делать все в одиночку? У Кристины сейчас вечерние занятия, а я свободен. Не хочу, чтобы ты переутомлялась и тем более поднимала тяжести. Если я не смогу быть здесь, то поможет Элайджа. Если он не сможет, то это сделает Тори.

Я сажусь на один из стульев и улыбаюсь.

— Что я сделала, чтобы заслужить вас, ребята?

— Думаю, тебе просто повезло, — отвечает Чарли, улыбаясь. — Теперь включи музыку на своем телефоне, чтобы я мог выполнить работу. — Он делает паузу и добавляет: — Только никакого гангста-рэпа.

Я смеюсь и включаю плейлист с песнями из топ-50, наблюдая, как Чарли уносит коробки, ставит стулья и закрывает кафе. Затем он провожает меня до моей машины. Прежде чем сесть в нее, я крепко обнимаю его и благодарю. Он отмахивается от этого, будто это не имеет большого значения, но ему не нужно было помогать мне, и я могла бы легко сделать эту работу сама. Я была бы в порядке. Не стала бы жаловаться. Это мое кафе, и я несу ответственность за выполнение определенных задач независимо от того, через что я прохожу. Никто не обязан мне помогать, кроме того времени, когда они на смене.

Но Чарли сам захотел.

Отлично, я становлюсь чересчур эмоциональной.

Приехав домой и припарковав машину, я вижу, что кто-то стоит у моей двери. Кто-то, кого я никогда не думала увидеть снова, даже если это тот человек, которого я, кажется, не могу выбросить из головы. Он открывает дверь моей машины, и я выхожу, не спуская с него глаз, словно он может исчезнуть в любой момент.

— Что ты здесь делаешь, Спенсер? — спрашиваю я, оглядываясь вокруг, будто Сайлар тоже может быть рядом.

Но его нет.

Конечно нет. Он бы появился, если бы ему было до меня дело.

— Как поживаешь, Бриэль? — спрашивает Спенсер, обнимая меня.

Я позволяю ему сделать это, но не отвечаю тем же.

— Ну же, — тихо говорит он, отстраняясь и наблюдая за мной. — Нам нужно поговорить.

— О чем? — нерешительно спрашиваю я, не зная, как реагировать.

— О Сайларе, — отвечает Спенсер, и это все, что мне нужно услышать. Я хочу ответы. Нет, они мне просто необходимы.

— Не хочешь зайти на чашечку кофе?

Он кивает и следует за мной внутрь, когда я открываю дверь.

— Ты хорошо выглядишь, — сидя за кухонной стойкой, говорит Спенсер.

Я заставляю себя улыбнуться, а затем спрашиваю:

— Сайлар тоже вернулся?

Мне нужно отправить Кристине коварное смс, чтобы сообщить ей, что Спенсер здесь. Интересно, заметит ли он. Будет ли это грубостью, если я вдруг уткнусь в свой телефон? Полагаю, это будет не так грубо, как поступили они, когда уехали. Я беру телефон и отправляю ей короткое смс.

Он медленно кивает.

— Как раз об этом я и хочу с тобой поговорить.

— Ну, его здесь нет, — говорю я, раздражаясь все больше. — Так что, думаю, этого достаточно, не так ли?

Глядя на свои руки, Спенсер говорит:

— Его подстрелили, Бриэль. Мы только сегодня вернулись, и он все еще отдыхает.

Что он только что сказал? В Сайлара стреляли?

Я ожидала совсем не такого разговора.

— Подожди, что? — кричу я, потрясенно качая головой. — Он ранен? Он в порядке? Почему никто не подумал сообщить мне об этом?

— Успокойся, он в порядке, — быстро отвечает Спенсер. — Его ранили в ногу, но он будет в порядке. Ему просто нужно немного отдохнуть, вот и все.

Я хочу спросить Спенсера, попросил ли его Сайлар сообщить мне об этом, но моя гордость не позволяет мне задать этот вопрос. Сайлар послал сюда Спенсера или он приехал сам? Я понятия не имею, о чем думал Сайлар, не знаю, хочет он меня видеть или нет. Но сейчас мне все равно.

— Могу я увидеть его? — тихо спрашиваю я. Сайлар мудак, но он ранен, и я хочу увидеть своими глазами, что он в порядке.

Спенсер кивает.

— Он дома. Давай я отвезу тебя туда. Он спрашивал о тебе.

Я обхватываю себя руками и киваю в ответ. Стараясь не обращать внимания на испытываемые эмоции, я следую за Спенсером к его машине, припаркованной через дорогу. Он открывает пассажирскую дверь для меня, а затем закрывает ее, как только я сажусь. Я говорю себе, что с Сайларом все в порядке, что я могу поволноваться о нем сейчас и вновь начать сердиться на него позже. Все еще хотеть заботиться о нем — это нормально. У нас есть незаконченное дело. Я не узнаю, что он думает по поводу нас, пока не увижу его. Но даже тогда не буду знать, смогу ли когда-нибудь простить ему уход без объяснений, которые я по праву должна была получить.

— Как Кристина? — спрашивает меня Спенсер, нарушая тишину.

— Почему ты не позвонишь ей и не узнаешь? — отвечаю я, изогнув бровь. — Вам двоим нужно многое обсудить, Спенсер. Теперь все изменилось, и ты не можешь притворяться, что это не так.

Например, я беременна.

Определенно, это все меняет.

— Я не притворяюсь, — говорит он, останавливаясь возле своего дома. Я открываю дверь машины и следую за ним внутрь.

— Где он?

— В своей комнате, — отвечает Спенсер, кивая на лестницу.

Я почти забегаю туда и открываю дверь без стука. Я нахожу его спящим на кровати и прикрывающим глаза рукой. В углу комнаты на стуле сидит мужчина, читающий книгу. Он отрывается от чтения, когда замечает меня, и внимательно осматривает.

— Кто ты? — спрашивает он мягким, но глубоким голосом.

— Бриэль. А кто ты? — спрашиваю я в ответ и встаю рядом с кроватью.

— Себастьян.

— Брат Сайлара? — Я широко распахиваю глаза. — Как он?

— В порядке, — отвечает Себастьян, вставая. — Или, по крайней мере, будет. Он принимает обезболивающие, от которых клонит в сон. Я удивлен, что он рассказал тебе обо мне.

— Ты его брат, почему бы и нет? И он позволил тебе дать ему обезболивающие? — спрашиваю я, изогнув бровь. — Сайлар ненавидит это. Он ненавидит терять контроль. Он предпочел бы терпеть боль.

— Да, он ненавидит это, — говорит Себастьян. — Но он нуждался в них.

— Так что же? Ты подмешал их в его воду?

— Что-то в этом роде, — бормочет он. — Приятно познакомиться, Бриэль.

Он выходит из комнаты, и я осторожно забираюсь в кровать рядом с Сайларом, положив голову ему на плечо. Я не могу объяснить, как приятно вновь прикасаться к нему. Чувствовать его аромат.

Проклятье.

Как мне теперь уйти?

Мне нужны ответы, нужна честность, и мне точно необходимо знать, почему он оставил меня.

Сайлар причинил мне боль, и кто сказал, что он больше не уйдет. Кто сказал, что я ему нужна.

Я просто останусь и удостоверюсь, что с ним все в порядке.

Да, так я и сделаю.

Я закрываю глаза и позволяю себе расслабиться рядом с ним.

Глава 4

Я просыпаюсь, чувствуя себя в тепле. В тепле и безопасности. Открыв глаза, я вспоминаю, где нахожусь. В постели Сайлара. Сайлара, которого подстрелили. Взгляд его голубых глаз встречается с моим, и на секунду я теряю дар речи от их красоты.

— Ты здесь, — шепчет он, проводя рукой по моей спине. — Бриэль…

— Тебя ранили, — говорю я осипшим после сна голосом.

— Как и тебя, — грустно замечает он, руками сжимая мои бедра. — Мне жаль, что я ушел.

— Как тебя подстрелили? — спрашиваю я, меняя тему. Я не готова к его извинениям. Я бы лучше услышала, почему он это сделал. Мне нужны объяснения.

— Неправильное место, неправильное время. — Это все, что он отвечает.

— Почему ты вернулся сюда? — спрашиваю я, прижимаясь к его груди, не в силах удержаться.

— Мне нужно было кое-что сделать. Я выполнил это, меня ранили, и теперь я вернулся, — говорит Сайлар, целуя меня в макушку.

— Ты вернулся? Надолго? — спрашиваю я с оттенком горечи.

Он издает стон боли, и я сразу сажусь.

— Тебе больно?

Сайлар не отвечает, просто смотрит мне в глаза и говорит:

— Ты такая красивая.

— Ты только что понял это? — сухо спрашиваю я.

Почему он делает мне комплимент? Я бы предпочла, чтобы он рассказал мне, что именно произошло после его ухода и, конечно, почему он это сделал. Как всегда, Сайлар немногословен, но связь между нами настолько вызывает зависимость, что я все равно хочу быть рядом с ним.

Что, черт возьми, со мной не так?

Кажется, он — моя слабость, и мне это очень не нравится. Разве любовь должна быть такой? Это гораздо сильнее любого наркотика.

— Нет, — говорит он с нежностью в глазах. — Просто это снова поразило меня.

— Возможно, это потому, что ты не видел меня и не говорил со мной в течение нескольких месяцев, — отвечаю я, поджав губы. — А теперь ты возвращаешься… раненый. — Мой голос срывается. — Что ты хочешь от меня, Сайлар? Мысль о том, что тебя подстрелили…<